Голосование пользователя

На уточняющий вопрос Магистра истончавшаяся реальность среагировала очень чутко и по помещению прокатились волны статического электричества, отчего, воздух, окрасился привкусом озона, а роскошные волосы Цирцеи, не убранные под одежду или маску, приподнялись от корней. Чародейка лишь отняла взгляд от самостоятельного изучения пятен, посмотрев на подопечного с легкой укоризной, слегка наклонив голову.

Но, Мозенрат уже находился далеко-далеко от неё, мгновенно поглощенный, не успев что-либо предпринять. Пусть и тело волшебника осталось сидеть, когда как разум и внутренний взор, с болезненным ударом по всем чувствам сразу, поглотила бездна разверзшаяся на столе из сложившихся в один миг пятен этого жидкого металла.

Чародей оказался на безжизненной каменной равнине, пустоши, что присыпана толстым слоем пепла по самую лодыжку. Им полнился и воздух, при каждом вдохе проникая внутрь самыми мельчайшими частицами, оставляя после себя сухой и одновременно едкий привкус.

Горизонт пылал. Горел, распространяя чадящие облака прометия, смешанные с иной химией, окрашивая алое пламя в различные, причудливые оттенки и рождая некое подобие полярного сияния над одним большим кострищем, что сейчас, представляла собой кузница.

Он услышал вой. Гулкий. Протяжный. На утробной, очень низкой ноте, напоминавшей собой примитивные музыкальные инструменты и охотничьи рожки из давней древности. За столпами пламени, тяжело перешагивая, сотрясая собой, казалось, весь планетоид, двигалась тень, будто бы втаптывая останки Эшскара еще глубже, в эту каменистую и изуродованную деятельностью Тёмных Механикум землю.

Дышать становилось тяжелее. Мистическая атмосфера Рваной Спирали на этом мире стремительно выгорала. Острый разум мог подметить факт, что Магистру осталось жить не так долго, даже если та зловещая тень так и не обратит на него свой взор.

Одна из ног волшебника оказалась заключена в тяжёлую цепь, которая в свою очередь, коротка и намертво вмурована в поверхность умирающего планетоида. Он не был единственным на поэтичной обзорной площадке с обзором к столь грандиозной катастрофе. Спиной к нему, на отдалении, отстранившись, сидели такие же скованные люди. Четверо. Ничем особо не выделяющиеся, как и сотни сотен пленников Эсшкара которых Мозенрат мог видеть ранее. Кое-кто в гвардейской форме, кто-то в ободранном плаще и... С косой? А пятый... Легионес Астартес?.. Образы проявлялись сильнее, стоило только сосредоточить внимание на каждом.

"Один вопрос."

Вкрадчивый женский голос, откуда-то из-за плеча. Весьма помятого вида блондинка со светло-аметистовыми глазами, в роскошном платье не просто подкралась, а буквально возникла за спиной чародея. Аккуратно подобрав юбки, незнакомка присела, но не в реверансе или книксене, а дабы возложить бледную ладонь на его оковы, которые начали плавиться, подобно свечному воску, но без малейшего ощущения тепла. Из широкого выреза её бюста, с тихим звоном выпала цепочка-медальон, повиснув на тонкой, красивой шее. Оттуда на Мозенрата, подобно игристому изумруду взглянула трёхглавая гидра.

Еще один протяжный вой боевого горна. Их присутствие все же ощутили, но скорости существу, сгорбленной тени, за пылающей кузницей недоставало и оно только-только начинало медленно оборачиваться.

Моррин привыкла к таким реакциям.
Люди боялись принимать то, что казалось им чуждым, некрасивым, отторгающим.
Они боялись гноя, ран, болезней - словно это какие-то страшные сущности, желающие им зла, желающие их убить.

Но это не так: это лишь попытки новой, особенной жизни зародиться в теле другого.
Разве мы боимся хищников, поедающих животных?
Или траву, вырастающую из земли?
Или ребенка, растущего в утробе матери?

Но Моррин просто улыбнулась.
- Эшскар порождает многое. В том числе и меня, Норта. Не стоит бояться.

Когда девушка вышла на улицу, носилки уже были почти готовы.
- Спасибо, Варк. Так путь пройдет быстрее. - Моррин повернулась к Норт. - Огнемет мог бы пригодиться, но судьба наша в том, чтобы идти без него. К чему это приведет - неизвестно, но нам остается лишь принять это. Но о неотвратимом будущем можно поговорить и по пути, Норт. Или, может, хочешь рассказать нам, как судьба привела тебя сюда?

"Религия – опиум для народа!". Эта парадигма была одной из многих, на которых Союз строил свою идеалогию, продвигая научно-материалистическое мировоззрение. И Юрий, даже обладая способностями выходящими за рамки человеческих, был с этим согласен. До момента, как по воле негоего существа, чьи способности явно превышали его собственные, он с гарнизоном, где проводил инспекцию и повышал заодно лояльность, не оказался в явно неизвестном месте. В месте, где таким образом, судя по всему, не оказался не только он. Тогда он засомневался. На краткий миг. На большее не было времени. А после зашевелились подчинённые, приступая к развёрске базы. Словно сами, без приказа. Ему, Юрию, не нужны слова. Сначала нужно выжить и победить. А потом уже можно думать о новых открывшихся горизонтах. Одно дело предпологать, другое – знать.

Кхорн - Бог Войны, Крови, Резни, Расчленения, Черепов и прочая, и прочая - был крайне доволен, восседая на медном троне в своей великой цитадели, украшенной бесчисленными триллионами черепов достойнейших воинов всех возможных рас. Он был доволен, ибо на этот раз Тзинч, проклятый подлый мерзавец и лгун, презреннейший перед ликом любого благородного воителя, подсказал ему неплохую идею своими манипуляциями с иными измерениями, откуда он вечно вытаскивал какую-нибудь очередную искаженную тварь или лживую "истину". Кхорн долго экспериментировал со своей рассекающей реальность боевой секирой до тех пор, пока не научился делать ей не слишком широкие, но действительно глубокие прорехи в реальности, позволяющие запустить когтистую руку в параллельную Вселенную и выцепить там сотню-другую новых игрушек. Теперь у него есть целых четыре армии для его любимой игры в войну!

Оглушительно громко хрустя "Khorn Flakes" * - своей любимой закуской, - и запивая хлопья бурлящей свежей кровью, Кхорн жадно засопел и направил взгляд пылающих глаз на обширную планету, которой предстояло стать ареной для сражений между пришедшими с разных миров армий. Он не слишком утруждал себя выбором, спеша поскорее набрать побольше пушечного мяса и "смазки для мечей", поэтому перед его взором теперь предстали странноватые собрания как хорошо знакомых Богу Хаоса альдари, так и какие-то смертные, смутно напоминающие Имперскую Гвардию Ложного Императора, но похоже не являющиеся ими. А завершали квартет и вовсе странные типы в пиджаках, беспрестанно потирающие руки и жадно оглядывающиеся по сторонам - эти не выглядели как воины, но даже Кхорн чувствовал, что с ними не всё так просто и в их темных душах скрыто немало зла и жажды разрушений.

– ДА НАЧНЕТСЯ БИТВА! ПОБЕДИТЕЛЬ ВЕРНЕТСЯ ДОМОЙ С ЧЕСТЬЮ... - пророкотал голос Бога Резни сквозь багровые тучи, обволакивающие планету. И, безусловно, все невольные пленники этого странного мира слышали его слова.

*

Эта была лишь первая линея, ва втарой далжны стаять атборные воены железячных юдишек
"НАКАНЕЦ-ТА ПАСТУКАИМСЯ НАРМАЛЬНА" - так громко подумал Афанасей, что его даже чудила услышал.

Там ничаво нет,
ЗДАЁЦА МНЕ, НАС АПЯТЬ НАХЛАБУЧЕЛИ - подумал Афанасей еще громче, так что и экипаж танка тоже услышал.

Но тут наконец-то они поехали, и Афанасей развернул двигатели так, чтобы они действительно, зог, двигали! Хотя предполагалось, что ими еще можно сжигать людишек. В пути орк, сидя в башне, подбадривал мелких гретчинов, усевшихся на броне его танка, и других танков поблизости:

- КТО МЫ! МЫ ВОЕНЫ ИПОХИ ТЕМНАВА БУДУЩИВА!

- ДААААА!

- МЫ ЕДИМ В ГОРАД ЗА ПАСТУКАМ!

- ДААААА!

- ТАКИХ ТРАКАВ МНОГА, НО ЭТАТ ТРАК - НАШ!
- НАШ ТРАК!
- БИЗ НАШИВА ТРАКА БИСПАЛЕЗИН ВААГХ, А БИЗ ВААГХА БИСПАЛЕЗИН НАШ ТРАК! МЫ БУДИМ СТУКАТЬ ЮДИШЕК И КРАСИТЬ ТРАК ИХ КРАСНАЙ КРОВЬЮ, И ДА БУДИТ ТАК ПАКА НИ БУДУТ ПАСТУКАНЫ ВСЕ ЮДИШКИ И ИХНЕЙ ИМПЕРАТАР НИ АТДАСТ ОРКАМ СВАИ ПАСЛЕДНИЕ ЖУБЫ, А МЫ СЯДИМ ПИТЬ ГРЫБНОЕ ПЫВО РЯДАМ С НАШИМ ВАРБОСАМ!

- ДААА!

Афанасий и не заметил, как крики "да" стали чуть тише, поскольку Жадор свое дело знал, и гнал, как подобает орку - положив кирпич на газ. Так что их трак вырвался далеко вперед, а когда Жадор умудрился на полном ходу перемахнуть нехилых размеров препятствие, Афанасий подбодрил водилу:

- КАКОЙ ВААААГХ! КАКОЙ ПРИКРАСНЫЙ ВААААГХ! НАЗДРЕГ, ЗАПОМНИ МИНЯЯЯЯЯЯЯ!

Тут Жадор так разжадорился, что катапультировался из трака. Афанасий попробовал схватить его серворукой в полете, а затем полез искать лебедку - пригодится и Жадора приземлить, и остальных перетащить. То, что трак продолжал движение без водилы, Афанасий считал признаком мастерства Жадора - наверняка и вправду кирпич на газ положил! Впрочем, дополнительные двигатели мек выключил, чтобы немного сбавить скорость.

Обнаружив лебедку, Афанасий размотал ее, и кинул крюк чудиле. Он не планировал спускать летающего орка, но если уж кто-то забрался так высоко, то пусть обеспечивает разведку! А крюк нужен, чтобы Жадор ее отрывался от коллектива.

Вслед за Серым Рыцарем и Богом Войны в коридор с медленно оседающей пылью ринулся Палач Рока. Не успевшие опомниться враги, что выжили после каменного дождя, встретились со свинцовым облаком дроби верного супердробовика, что превращало их лица в кровавую кашу. Самое время было превратить коридор в океан боли, крови и страданий... Но за окном замаячил куда более грозный противник! Гигантский белый танк был по-настоящему впечатляющей силой, и Палач собирался с ней разобраться.
Окно вылетело из рамы десятками блестящих осколков. Подбежавший враг рухнул на землю с раздробленными коленями в луже крови. Мясницкий крюк выстрелил и зацепился, словно якорь, за люк танка. Зелёной молнией Палач приземлился на крышу. Пулемет в исступлении бился, тщетно пытаясь задеть демоноборца. Люк, ожидаемо, был закрыт. Нож вонзился в щель, перчатка ухватилась за едва выступающий край, вены на мышцах вздулись от напряжения. Экипаж был спокоен - человек не может открыть закрученный лю...
КРАК! Люк, вместе с болтами, что держали его, вместе с листом метала, в который они были вкручены, отогнулся в сторону. Ещё одно нечеловеческое усилие - и в башне танка зияет дыра, из которой в ужасе смотрят пятеро эсесовцев. Они похвастались за оружие, но без толку - первый отправился в полет прямо из танка, второй рухнул со свернутой шеей, третьему Палач загнал его же ребра в лёгкие, четвертый и пятый попросту в ужасе потеряли сознание и были выдворены из танка на бренную землю. Танк был захвачен - оставалось лишь сделать что-то с бушующими вокруг темными воинами. Палач усмехнулся и перезарядил дробовик.

Через три дня после боя с японским крейсером

Одна из обязанностей командира – присутствовать на похоронах своих подчинённых. И хотя Артуру, прошедшему множество самых разных переделок, было далеко не впервой принимать участие в подобных церемониях, привыкнуть к ним невозможно. Тем более, что сейчас речь шла не о единицах или десятках, а о сотнях погибших. Людей, ставших для командира новой семьёй в тот момент, когда капитан впервые обратился к ним "братья и сёстры". А как же иначе? В условиях Катастрофы, постигшей весь Мир, каждый британец, откликнувшийся на призыв своей нации исполнить свой патриотический долг, теперь как родной.

Никогда прежде Артуру не приходилось хоронить столько родственников разом, в один день.

За три дня капитан тщательно подготовился. Прежде всего, взяв на складе «нулёвый» комплект формы, он перешил на тужурку капитанские погоны и нарукавные нашивки, а затем начистил до блеска награды и прикрепил их на соответствующие места, согласно Уставу. Далее Артур приступил к подготовке речи, которую должен был зачитать на похоронах. К великому сожалению, на борту крейсера не оказалось штатного капеллана. А значит, его обязанности должен исполнять сам капитан. К счастью, в его каюте был экземпляр Библии короля Якова. И Артур принялся за поиск подходящих моменту слов, записанных в этой великой книге. А когда нашёл, выписал наиболее важные, с его точки зрения, фрагменты на отдельный лист бумаги.

В процессе приготовлений, во весь рост встал, пожалуй, самый важный вопрос. А как именно хоронить? Конечно, проще всего - следовать старинному морскому обычаю. Согласно которому, после отдачи всех полагающихся почестей, тела предаются морю. Однако, в нынешних условиях, это означает, буквально, скармливание мёртвых чудищам. Как-то совсем нехорошо. С другой стороны, ходят слухи, что Японская Империя заключила с морскими демонами союз. Информация о внезапном появлении в одном месте сразу трёх сотен тел британцев станет сигналом, где крейсер "Кент" в данный момент находится. И подсказкой, куда именно направляется.

Впрочем, выход был. Ведь начиная с 1898 года протестантские церкви, и англиканская в том числе, официально приняли кремацию. Да, этот способ тоже не идеален. Сжигание тел в топках потребует их предварительной очистки от шлака и золы. А значит, кораблю придётся застопорить ход и встать на якорь или бочку. Затем некоторое количество времени и угля потребуется для сжигания тел. После чего, нужно будет собрать оставшийся пепел и развеять его над волнами. А уже потом продолжать движение. Однако, не смотря на все издержки, кремация всё равно выглядела предпочтительней.

В день похорон Джонсон приказал приспустить флаг, обернуть все тела погибших в белые саваны, пошитые из старых простыней и наволочек, и сложить плотными рядами на юте. После чего приказал построить там же экипаж. Сам капитан вышел на построение в парадной форме одежды. Лучи находящегося в зените Солнца ярко отражалось от начищенных наград и пуговиц.

– Господа офицеры, уоррент-офицеры, старшины, сержанты, матросы, солдаты и гражданский персонал! Леди и джентльмены! Сегодня мы собрались здесь, чтобы почтить память наших братьев и сестёр по британской нации, павших смертью храбрых в бою с врагом. Наше знакомство со многими из них было скоротечным, из-за чего мы, увы, не успели узнать их получше. Однако, уже сам факт их нахождения на борту нашего корабля говорит о том, что все они были, как минимум, большими патриотами своей страны, бесстрашно откликнувшимися на её призыв. Как я уже говорил, сейчас Британия – это мы. Пока жива наша память, Родина их не забудет.

Артур достал из внутреннего кармана тужурки сложенный вчетверо листок бумаги, исписанный мелким шрифтом.

– А сейчас я бы хотел зачитать несколько фрагментов из Библии. Из Откровения Иоанна Богослова, также известного как Апокалипсис. Эти слова были записаны восемнадцать столетий назад. Но сказано будто про день сегодняшний. Итак…

"Четвёртый Ангел вострубил, и поражена была третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звезд, так что затмилась третья часть их, и третья часть дня не светла была ‑ так, как и ночи.*

И, начав речь, один из старцев спросил меня: сии облечённые в белые одежды кто, и откуда пришли? Я сказал ему: ты знаешь, господин. И он сказал мне: это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца. За это они пребывают ныне перед престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его, и Сидящий на престоле будет обитать в них. Они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной: ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод; и отрет Бог всякую слезу с очей их.**

И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их. И отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло. И сказал Сидящий на престоле: се, творю всё новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны. И сказал мне: совершилось! Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой. Побеждающий наследует всё, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном.***

И пришёл ко мне один из семи Ангелов, у которых было семь чаш, наполненных семью последними язвами, и сказал мне: пойди, я покажу тебе жену, невесту Агнца. И вознёс меня в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога… Храма же я не видел в нём, ибо Господь Бог Вседержитель ‑ храм его, и Агнец. И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец. Спасённые народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою. Ворота его не будут запираться днём; а ночи там не будет. И принесут в него славу и честь народов. И не войдёт в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни.****"

Артур вновь сложил листок и сунул его в боковой карман тужурки.

– Древние пророчества сбываются на наших глазах. Несколько дней назад, все мы вышли из Балтимора, чтобы основать новую колонию вдали от родных берегов, ныне ставших чужими. Я верю, что те, с кем мы прощаемся сегодня, под руководством Господа Бога, главного Архитектора и Прораба, уже строят Новый Иерусалим Небесный. Нам же предстоит заложить фундамент земного. Однажды, два града сольются в единый, в котором достаточно чистой пресной воды, днём не палит зной, а ночи и вовсе не будет. И мёртвые будут приходить к нам в гости, как живые. Многие знамения грядущего уже сбылись, некоторым – ещё только предстоит сбыться. А пока наша работа не окончена, позаботимся о бренных телах наших братьев и сестёр, шагнувших сразу в Небо. Пепел к пеплу. Прах к праху. Аминь.

После окончания официально-торжественной части мероприятия и прощания, похоронные команды, с чёрными повязками на рукавах, унесли тела для кремации. Через несколько часов обратившиеся в пепел тела были развеяны над волнами Атлантики.

- Для меня смысл этого боя - тренировка и самосовершенствование. - ответил Гелиодор, пригибаясь и уворачиваясь от удара. Предвидя следующий замах, гоплит увидел возможность для контратаки. Пропустив мимо себя головку молота, воин двинулся в наступление. Внезапно его сбил удар в бок. "Обманный удар" - с горечью подумал он, поняв, что попался на уловку.

Отбросив вражеское оружие, копейщик нанёс удар из близкой позиции. Копьё метило во внутреннюю сторону предплечья. Следующим должен был быть удар щитом, но вместо этого, Гелиодор направил остриё копья в ноги и попытался попасть туда. Смысл этой рисковой атаки был не только в том, чтобы нанести урон. Гоплит надеялся нарушить прочность стойки слона, и после щитом оттолкнуть от себя, тем самым разорвав расстояние.

Широким размашистым ударом, Гелиодор попал прямо в стопу противника. По вибрации и звуку, гоплит понял, как точно и больно пришёлся его удар. Не теряя времени, воин навалился на здоровяка всем своим весом, отчаянно желая оттолкнуть его от себя. Слон поддался. Потеряв равновесие из-за невозможности нормально опереться о больную ногу, Оорон не смог вовремя встать в боевую стойку. Гелиодор не упустил момента, и разбежавшись, прыгнул на локсодона, в воздухе совершив последний удар. Деревянное копьё пришлось точно в грудь. Светел Молот упал на песок. В последний раз за этот бой.

По инерции пробежав ещё несколько шагов, он остановился и оглянулся на массивную фигуру, лежащую на песке и тяжело вздымающую свою грудь. Гелиодор воткнул копьё в песок и снял шлем, убрав пот с лица. Они оба уже давно работали вместе. И Гелиодор без сомнений мог назвать Оорона своим боевым товарищем. Так что подойдя к нему, воин протянул локсодону свою руку.

- Этот раунд за мной. - без злобы сказал он. Помогая паладину встать, Гелиодор уважительно склонил голову - Это был достойный бой. Ты сильный воин.

Сколь бы ни был силен герой, каждый воитель должен поддерживать себя в форме. В ожидании стоящих угроз, где можно применить свои навыки в полную силу, опытные приключенцы нередко сражаются друг с другом, отрабатывая новые приемы и заклинания.
Среди южных арен немало таких, где предоставляют тренировочное оружие и возможность для сражения за символическую плату. В одной из таких Гелиодор и Оорон решили сойтись в поединке. К счастью, трибуны были пусты - отработать удары можно было на песке под открытым небом, без лишних взглядов. Без особых церемоний, лишь поменяв оружие на деревянное, воин и паладин вышли на арену. Несильный, но сухой пустынный воздух дул в лицо и переносил редкие песчинки. Южное утреннее солнце ещё не успело выйти в зенит и раскалить песок под ногами. Можно было начинать.

Эра совсем не мелодично зарычала, оскалившись, вторя скорее волку, нежели барду. Надо сказать, держалась она хорошо, только страшно побледнела и как будто больше сосредоточилась. В глазах же то ли отразились. то ли вспыхнули злорадные огоньки. Кажется, она была уверена в победе не меньше вожака стаи, что повис у нее на ноге.

- Отойди, - зарычала она Штарланду и, больше не предупреждая (кто не спрятался, сам дурак), она вложила всю свою злость и адскую боль в новый поток огня.

- Да пошёл ты! – квакнула рация голосом нуглита. Сразу за ответом последовал выстрел из чего-то крупнокалиберного: должно быть, двурушник Сочиво поставил точку в карьере верного Штарланда.

Строго говоря, апостолу следовало быть готовым к такому развитию событий. Несколько раз поставить заносчивого ветерана Долгой Войны на место, отмахнуть ему несколько пальцев, приказать – на посошок – по сути подорвать себя вместе с генератором… люди получали десантный нож в спину и за несравнимо меньшее.

Тут подрывник наконец вжал кнопку в корпус верного девайса – и всех присутствующих подхватила, завертела, понесла волна испепеляющего жара.

₽ ₽ ₽

Если есть воинский рай – где с честью павшие бойцы пьют, гуляют и дерутся – должен быть и воинский ад. Место сродни тому, в котором оказался Клаудий. Где в башке звенит, перед носом плавает белесая муть с вкраплениями разноцветных искр, а в наушниках шлема бормочет очередной имперский клоун.

- Клаудий, прозванный Разрывающим души, – вещал клоун. Точнее, клоунесса: голосок-то женский. – С тобой говорит святая Зигрюн. Хочешь остаться в живых – помоги защитить Совет. Кивни, если согласен. Как понял? Приём.

Экая мерзость! Уж и покойникам от имперских вещателей-обещателей никуда не деться… С другой стороны, если вернуться с того света на этот (или с этого на тот, как посмотреть) – можно будет и полученную от Уркратоса миссию до победного конца довести, и кретину Сочиву пару ласковых сказать. Дать-то новую жизнь невидимые обещатели, может, и могут – а вот забрать назад в случае невыполнения Несущим Слово принятых на себя обязательств… лапки-то коротки не окажутся?

Виносем старался не смотреть на своего собеседника. Ему было плохо. В го воспаленном мозгу проносились картины, одна другой заманчивее. Опрокинуть стол ударом ноги, и наступить на кадык. Схватить ручку со стола, и вонзить под подбородок. Размозжить голову ударом стула...
Виносем моргнул, и в го голове вспыхнула картина. Затянутое сигаретным дымом помещение. Громкая, визгливая музыка. Помещение, полное каких-то уродов, лазгана в руках не державших. И глаза.
Виносем открыл глаза. Прислушиваясь к своему телу, солдат пытался понять, в каком оно состоянии. Боль. Это было хорошо. Это говорило о том, что Виносем ещё был жив. Прислушиваясь к гулу в голове, боец понял, что кроме боли от ударов, в голове пульсировала и мерзкая боль от похмелья. Значит, вчера он выпил. Многое вставало на свои места.
Виносем моргнул ещё раз, и увидел их. Трое уродов, что курили слишком близко какие-то мерзкие сигареты с лхо. И смотрели. Их взгляд словно спрашивали "что ТЫ здесь делаешь?"
Значит он вчера повеселился? Славно. Интересно, что стало с этими тремя? Виносем с трудом разлепил веки.
– Какой дебош, сэр? Я всего лишь хотел немного отдохнуть... Что случилось?

Себастьян с трудом переборол нестерпимое желание заехать молотом по аугментированной голове твари, считающей себя выше лишь в силу того, что её нелепая и безумная вера позволяет пихать в себя железяки без счёта, попирая законы естества человеческого.

-Подтверждаю, нормы выработки рассчитаны с учётом аугментированности работников и наличия сервиторов.- Разговаривать с железяками следовало предельно просто и чётко, чтобы не закоротило или они не сочли ответ актом неповиновения. -Предложение. Выделить группе сервиторов в количестве, достаточном для покрытия отставания в 25 процентов, с учетом неизбежного дальнейшего снижения норм, ввиду тяжести условий труда для неаугментированного персонала. - Ложь, извергаемаея Долмом, была ложью лишь отчасти, более того, в этот момент он свято верил, что задействовав сервиторов и перераспределив смены он сможет улучшить условия жизни паствы и, самое главное - свои. -Предложение. Для сохранения стабильной нормы выработки - рассмотреть возможность усиления материального и продуктового довольствия неаугментированного персонала для укрепления духа к вящей славе Императора и Омниссии!- Себастьян сложил ладони в благочестивом жесте Аквиллы.

В этот злосчастный день пробуждение было не из приятных. Аделаиде потребовалась секунда, чтобы понять, что оглушительный стук, отдающийся пульсацией в висках, существует не только в ее голове. Ведьма застонала и с трудом оторвала тяжелую руку от подушки, оперлась на нее, скинула ноги с края кровати. Села. Это место давило на нее. Буквально. Во рту стоял вкус крови и тошнотворно-сладковатый гнилостный привкус варпа, переплетающийся с ароматом гнилого фрукта. Настоящего яблока, сморщенного и безвкусного, но не синтетического, а выращенного, возможно, на гиропонной ферме здесь же, а может, преодолевшего сотни световых лет в трюме грузового корабля, чтобы попасть на этот стол. Обладание талантом, помимо знаний, давало и вполне материальные преимущества. И дело тут было не в яблоке вместо обычного трупного пирожка, а в том, что она могла себе его позволить, что доказывало ее превосходство над стадом рабочего мяса.

Стук в дверь повторился.

- Кого там принесло? Представьтесь. И хватит стучать, я голая. Оденусь и открою, - раздраженно крикнула она в сторону двери, поспешно сгребая бумажки в кулак. Она не ждала гостей. Возможно, настырные шавки инквизиции добрались и сюда? До арбитров доползли слухи о беглом псайкере? В любом случае, обыск был самым очевидным ответом на вопрос, кто может ломиться в дверь рано утром.

Девушка невольно бросила взгляд на зеркало. Растрепанные после метаний по подушке черные волосы, серое от усталости лицо, темные круги под глазами. Выпирающие кости. Угловатое, длинное и тонкое тело. Времени приводить себя в порядок не было. Проведя пятерней по волосам, Ада поспешно натянула робу и накинула сверху флак-плащ, прикрыв голову капюшоном. Выглядело сносно, и это ее устроило. В конце концов, кому на заводе действительно было дело до внешнего вида?

Периодически поглядывая на дверь, чтобы убрать скомканные клочки бумаги в карман раньше, чем ее выбьют, ведьма поспешно пробежалась взглядом по собственным записям. Информация - вот главное оружие. Ей определенно не стоило пренебрегать.

- Сам допрашивать будешь, Несущий? – насмешливо поинтересовался Железное Сердце, не прекращая долбить дверь шмотками перегретой плазмы. – А крысы у тебя есть? Кислота? Решётка для поджаривания?

Юань (с какого-то перепугу, похоже, смотревший на апостола как равный на равного), пожалуй, и дальше продолжал бы заигрывать с субординацией – но последующие события заткнули глотку даже ему. Таких приколов многоопытный дредноут ещё не видел!

Джаггернаут упёрся, потянул… и вертолёт пошёл на снижение. Хорошо так пошёл: пилот, кажется, оценил мощь демонической зверюги – и решил садиться. Впрочем, довести задумку до конца ему не дали: тугая струя болтов, выпущенных братом Дизерием, звонко ударила в фюзеляж – и превратила управляемый спуск в отвесное падение.

Метрах в трёх над землёй из вертолёта выскочил щупловатый мужик с оттопыренными ушами, как-то слишком уж ладно приземлился на ноги… и кинулся на Разрывающего?! Эт-то ещё что за безобразие: очередной местный псих?

Прикрывающие Клаудия терминаторы, похоже, так и решили: пристрелить чудика ракетой не сподобился ни один. Кем или чем бы ни был этот странный тип, разбираться с ним герою галактики предстояло самостоятельно.

Фрустрация. Мерильда не знала таких слов, но именно это она сейчас испытывала. Мир будут спасать без неё. Мир будут спасать люди, которые НИЧЕМ НЕ ЛУЧШЕ НЕЁ, но ведут себя так, будто они лучше.
- Не звали. Не предлагали, - сухо ответила колдунья, а затем, сжав губы, посмотрела на "спасителей мира" и, наконец, проговорила: - Что ж, счастливого вам... спасения мира, - и, тронув коня, направилась в сторону. Мир будут спасать без неё (и спасут ли - ЭТИ - спасут ли?). Ей не суждено будет стать героиней этой истории.

Ход 2

Расходы энергии:
Неритра 11 - 0,5 - 2 - 3 - 2,5 = 3
Магистр Чумы 19 - 13 - 5 = 1
Логаш 9,5 - 9,5 = 0
Збртвр 13 - 13 = 0
Ввав 13 - 7 - 5 = 1
Нафариэль 11 - 4 - 3 - 4 = 0
Ардагар 13 - 12 - 1 = 0
Хамстер 8 - 6 - 2 = 0
Блитц 8,5 - 4 - 1,5 - 2,5 = 0,5
Варлорд 8 - 5,5 - 0,5 - 1 = 1
Шшасс 10 - 9,5 = 0,5
Иллариэль 10 - 3 - 3 - 3 - 1 = 0
Грогнаг 11 - 2 - 4 = 5
Альваро Флорес 14 - 13,5 - 0,5 = 0
Аурмарк 12 - 0,5 - 4,5 - 3 - 1 = 3
Торгрунд 12 - 3,5 - 4,5 - 2 = 2
Гармония 8 - 5 - 3 = 0
Освальд 10 - 5 - 1 - 4 = 0
Градус 8 - 4 - 4 = 0
Владыка Темного леса 10,5 - 5 - 0,5 = 5



Вторжения в миры:

Мир Гармонии, Наэлан
Несмотря на все усилия со стороны коалиции защитников - непосредственно владельца осколка и пришедших ему на помощь Ыыаамма с горсткой гоблинов и Велеса, троице атаковавших осколок героев - Снежному Принцу и двум назгулам, Охотнику и Хранителю, удалось проникнуть на осколок ночью для поддержки восстания.
Как эльф, так и назгулы в темноте ориентировались прекрасно, а вот у кристаллитов с этим было не так хорошо, так что удар удалось нанести очень стремительно и точно - пока силы нимф и подчиненных им кристаллитов завязали бой с силами гарнизона и присланным к ним подкреплением, герои ударили в тыл обороняющимся. Одной из первых же жертв стал Изящность Неизбежности, выявленный в темноте Хранителем - по нему пришлось ледяное заклятие эльфа, а потом удары Охотника разбили его на куски. Этой же комбинацией Охотник и Принц начали методично уничтожать одного врага за другим, в то время как прочие под действием магии нимф начали обращаться против своих же союзников. Оказывавший поддержку заклинаниями темный гном смог уничтожить доспех Охотника и тяжело его ранить, но в ответ был осыпан градом кристаллических снарядов от подчиненных врагам кристаллитов и был вынужден отступить назад, пользуясь тем, что в этот момент в ряды врагов с разбегу вломился Ыыаамм.
Первым погибшим в схватке с огром стал впавший в раж берсерка и уже раненый Охотник - несмотря на регенерацию и лечение от Хранителя пережить удары огра ему не удалось. Следующим стал уже потративший всю ману и вынужденный перейти в ближний бой Снежный Принц - некоторое время ему удавалось ловко уходить от ударов огра и делать в ответ точные выпады копьем по подсказываемым Хранителем уязвимым местам, но затем его ноги опутало выросшими из земли лианами, так что возможность к уклонению он утерял, после чего парой ударов огр переломал ему кости и следом откусил голову. Кристаллитов тоже постигла судьба героев - несмотря на прочность, под ударами Ыыаамма они разлетались на осколки.
Однако огр к этому моменту стал изрядно потрепан, так как в какой-то момент боя подоспело подкрепление из нимф. До того они успешно расправились с Велесом, который, отступая, неудачно попал прямо к ним в засаду - ранившие его осколки кристаллов под действием магии стали разрастаться и расщепляться, поражая внутренние органы, так что он погиб мучительной смертью. Подобная же тактика была применена и к огру, которого хоть частично и защитила врожденная живучесть и наложенные на него защитные заклинания, но все же здоровее он чувствовать себя от подобной магии не стал. После гибели почти всех их союзников кроме не слишком полезного в ближнем бою Хранителя нимфы сами пошли в ближний бой - их тела хоть после сращивания с кристаллами и стали намного прочнее, ударов огра все еще не выдерживали, а сам он под атаками кристаллических когтей держался успешно. Но на стороне противника было численное превосходство и продолжающие поступать от Хранителя советы, когда лучше бить чудовище, так что когда от нимф осталась всего лишь горстка, огр наконец замертво рухнул на землю. Осколок после этого перешел к единственной уцелевшей стороне из числа сил Владык (без учета гоблинов Владыки Сытости, которым совершенно не захотелось лезть в гущу боя изначально, и тем более не захотелось после гибели огра) - к Владыке Темного Леса.
Осколок отбит от мира Гармонии и захвачен Владыкой Логосом. Гоблины Владыки Сытости сбегают с осколка, возвращаясь в свой мир вместе с переданной Гармонией энергией и изготовленным гоблинами-умельцами из останков сраженных Ыыааммом героев браслетом холодной крови.


Сражения за нейтральные осколки:

Ворвуд
Пришедшие на осколок пещерные недомерки, орущие что-то про трусливых огров, вызвали у местных гоблинов только смех и последующий приказ водителям крошшеров разогнать пришлых - хотя в первую очередь эти машины были предназначены для вырубки леса, но их циркулярные пилы должны были отлично сработать и против толпы накачанных зельями ночных гоблинов. И поначалу так и вышло - бросающиеся в грибном угаре на крошшеры берсерки разлетались на части, забрызгивая все вокруг кровью под злорадный смех водителей машин. А вот потом что-то пошло не по плану - один крошшер неожиданно потерял управление, пошел вперед, беспорядочно размахивая пилами, споткнулся и упал. Другой внезапно начал выкашивать вместо берсерков своих же - по причине того, что его водителю приставил нож к глотке Горкустар. Еще и часть трупов ночных гоблинов бесследно испарилась, оказавшись иллюзиями, а спустившийся изниоткуда на осколок туман мешал поддерживающим крошшеры арбалетчикам находить цели - в результате они стреляли просто во все мелкое и зеленое, что появлялось в зоне видимости, выкосив немало своих. Последний крошшер сумел, тем не менее, почти в одиночку перебить большую часть уцелевших врагов, прежде чем безбашкам все же удалось уничтожить машину. Оставшиеся местные предпочли сдаться на милость победителям - хотя шаманам и Горкустару пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вошедшие в раж берсерки просто не перебили всех сдавшихся.
Осколок захвачен Владыкой Збртвром. Двое из крошшеров достались ему в качестве трофеев (хотя один нуждается в некотором ремонте), третий понес слишком большие повреждения и восстановлению не подлежит.

Шмидбург
Появившаяся перед воротами города армия кастильцев, призвавшая жителей Шмидбурга принять власть Альваро Флореса оказалась довольно неприятным сюрпризом. Впрочем, еще более неприятным оказалось то, что пока защитники отвлеклись на армию перед воротами, гигантские летучие мыши высадили десант - отряд элитных штурмкрыс - в районе оружейных. Впрочем, была и хорошая новость - прибывший в город для продолжения переговоров герой Владыки Торгрунда, охотно согласившийся поддержать обороняющихся.
Проломив городские ворота тараном, устремившиеся внутрь кастильцы столкнулись с гномьим хирдом, поддерживаемым человеческими арбалетчиками и алебардистами. Развязалась тяжелая схватка, однако в самый ответственный момент часть защитников-людей, узрев, с какой праведной яростью сражаются воины Кастилии, воспылала истинной верой и перешла на сторону сил герцога толедского, благодаря чему войску Флореса удалось проломить первую линию обороны и пробиться внутрь города, где развязались тяжелые городские бои с участием трех сторон.
Пока происходила схватка у ворот, крыссарам Ордена Чумолии удалось пробраться в город и начать наступление. Проблема была в том, что снаряжение крысолюдей не шло ни в какое сравнение ни с кастильским, ни с, тем более, выкованным мастерами гильдии оружейников. Так что отряды чумных монахов несли огромные потери, что приводило к паническому отступлению, после которого командирам приходилось восстанавливать порядок и бросать на противника уже резерв из пришедшей с ними армии нежити - столь же плохо вооруженной и бестолковой, но хотя бы не склонной к панике. Ситуация, впрочем, улучшилась, когда удалось добраться до удерживаемых белой гвардией при поддержке нетопырей оружейных и вооружиться из них.
Возле здания гильдии тем временем кастильцы столкнулись с одним из последних рубежей обороны местных, возглавляемым Хадмаром. Когда бросившиеся в лобовую атаку меченосцы и ударившие во фланги кавалеристы, поддерживаемые священным огнем инквизиции и арбалетными болтами переметнувшейся части гарнизона, столкнулись с отчаянно держащими оборону гномьим хирдом и ополчением людей, герой Владыки Созидания взял на себя самого опасного противника - вражескую героиню. Изабелла поначалу неплохо теснила его, нанося стремительные удары клинком, но преимуществом гнома был выкованный по заказу мастерами в его родном мире щит, которым он эти удары умело отражал. В конечном счете, дождавшись, когда его противница выдохнется, он сумел снести ей голову ударом. На этом преимущество перешло к защитникам - и без того понеся очень серьезные потери и увидев, как героиня их Владыки пала в бою, кастильцы дрогнули. И в этот момент, подобно тени, за спиной уставшего после поединка гнома возник Великий Инквизитор, нанеся удар в щель доспеха, сразивший героя. Прочие крыссары обрушились на обе вражеских стороны. Последовавшая схватка была тяжелой для всех трех сторон, но в конечном итоге победителями удалось выйти защитникам осколка - отчаянно сражающиеся кастильцы погибли все до единого, а крыссары в самый неудачный момент впали в панику и сбежали. Посовещавшись, те из городских советников и членов гильдии, кому удалось пережить бой, согласились для своей безопасности на правах автономии присоединиться к миру Владыки Созидания, чьим полноправным представителем на осколке после гибели героя остался мурлок-оруженосец.
Осколок присоединен Владыкой Торгрундом. Мурлоку-оруженосцу в дар от благодарных жителей осколка гильдия оружейников вручает трезубец. Силы Магистра Чумы при оступлении сумели захватить часть оружия со складов.

Костяной берег
Наги выполнили свое обещание - притащили больше еды, пообещали, что будет еще больше, если тролли к ним присоединятся, до еще и впечатлили их огромной пронесшейся по морю волной. И как после такого к ним не прислушаться?
Осколок присоединен Владыкой Шшассом.

Ашера
Прибывшая на осколок группа посланников Блитца только было сумела обнаружить первых туземцев и попытаться, несмотря на их крайнее недоверие, начать с ними переговоры, как на осколок обрушился огненный дождь, поджегший лес. Когда изрядно притормозившие слоупоки наконец пришли в себя, пигмеев и след простыл, благо хоть они, увидев, что от огня пострадали и слоупоки, пришли к выводу, что это были не они и атаковать не стали. Потушив наконец ближайшую к ним часть джунглей, слоупоки вновь собрались приступить к поискам пигмеев, но в этот момент рядом открылся портал, выпустивший целую армию огненных элементалей. Шансов у слоупоков, откровенно говоря не отличающихся боевитостью, отбиться и так бы особо не было, так они еще и потратили значительную часть маны на тушение пожара, так что хотя часть элементалей и удалось затушить магией воды, остальные оперативно превратили силы Блитца в жаркое.
А затем настала очередь пигмеев - их привычная тактика, укрываться в лесу, в этой ситуации была довольно бесперспективна - элементали вместо того, чтобы их искать, просто сжигали лес вместе с теми, кто в нем укрывался, да еще и стрелы, копья и дротики были против такого врага весьма малоэффективны. Единственная возникшая проблема - после окончательной зачистки осколка от гарнизона уцелевших не осталось, потому что в разгоревшемся в ходе боя пожаре были уничтожены все их поселения и укрытия. Разве что кому-то удалось укрыться в гроте - однако двинувшиеся туда, чтобы попытаться их захватить, элементали не вернулись.
Осколок захвачен Градусом, население (в основном случайно) истреблено. Грот остается неисследованным.

Кровавое плато
Войска Логаша, поддержанные священниками Иллариэль, появились очень вовремя - демоны пошли в очередную атаку на оплот алкари, и с учетом явного преимущества исчадий хаоса, этот бой мог стать для птицелюдей последним. Но стаи крылатых тварей были прорежены заклинаниями света и арбалетными болтами, а наземные силы были встречены секирами минотавров, и предводитель демонической армии скомандовал отступление.
Несомненно обрадованные появлению неожиданных союзников алкари предложили следом немедленно перейти в контрнаступление, пока враг ослаблен неудачной атакой. Перегруппировавшись, союзное войско двинулось в сторону еще удерживаемого демонами разрушенного портала. Под шквалом заклинаний вражеских магов, пользующихся преимуществами местности, и отбивая постоянные налеты бесов и мелких демонических зверей, минотавры, эльфы и птицелюди вышли наконец к расположению основных сил врага, где вступили в решающую схватку. Неприятным сюрпризом оказалась группа особо крупных демонов, вооруженных огромными двуручными топорами, которыми они с одного удара убивали даже минотавра - добравшийся до них с группой особо крепких воинов Тесей неизбежно бы погиб, если бы его своевременно не исцелила эльфийская Владычица. После этого элитные демоны все же пали под ударами зачарованных магией света топоров. Отряд алкари-ловчих тем временем сумел захватить демона-мага, возглавлявшего силы хаоса, и оставшись без основной боевой силы и предводителя, демоны были быстро уничтожены. После этого, воспользовавшись помощью эльфов, алкари посредством магии света очистили разрушенный портал, чтобы окончательно лишить Хаос возможности вернуться на осколок. Часть уцелевших алкари после этого покинула осколок, забрав с собой пленного предводителя демонов и найденный на руинах портала демонический артефакт. Остальные остаются в оплоте и, хотя и не присягают Логашу, согласны на военный альянс с ним.
Осколок присоединен Владыкой Логашем. Он также получает от алкари за помощь Амулет Небес, а представителям Иллариэль был вручен свиток с заклинанием.

Мерхолак
В этот раз основной ударной силой войск Аурмарка стали паладины, вооруженные боевыми молотами, отлично работающими против ледяных тварей. Благодаря этому в этот раз снежным эльфам удалось пробиться в пещеры через ледяных зверей и элементалей и обнаружить то, что их порождало - несколько статуй из льда, выполненных в форме демонических голов. Добравшись до них и уничтожив по пути атакующих тварей, паладины разнесли статуи на куски ударами молотов.
Осколок захвачен Владыкой Аурмарком, в ледяной пещере был обнаружен свиток с заклинанием. После уничтожения статуй лед на осколке постепенно начинает таять.

Тогрун
Прибывший на осколок невероятно обаятельный и дипломатичный слизень Владыки Освальда довольно быстро завоевал расположение своих сородичей на осколке. Да и им дествительно не хватало места для расселения - вглубь руин, где по их мнению обитало что-то страшное, соваться они боялись, и перемещением через астрал также не владели, так что согласились присоединиться к миру Владыки Природы под обещание, что он заселит ими первый же захваченный им осколок.
Осколок присоединен Владыкой Освальдом. До исполнения обещания он сохраняет автономию.

Штормовой пик
Прибывший для реванша с великаном Нафариэль приказав своим конструктам задержать птиц, сам под заклинанием ускорения полетел к штормовому великану. В этот раз драконоконструкт оказался сильнее, чем раньше, с легкостью разметав сначала тех гигантских орлов, которые не отвлеклись на драконидов-конструктов, а потом обрушившись и на великана. Схватка была не самой легкой, но в конечном итоге, предварительно ослабив противника энтропийным дыханием, драконоконструкт повалил того на землю и, после отказа сдаться, вырвал ему челюстями горло. А затем полетел разбираться, что за шум доносится снизу, и что за мелкие создания решили в своей наглости предъявить права на его осколок.
Из предъявивших - сил Владыки Природы - после схватки с орлами и конструктами к тому времени остался только Углод, и бой с драконом у него с самого начала не задался - сначала его взмахом хвоста сбили с паука, от чего он полетел вниз со скалы, а затем следом в том же направлении отправился и паук, рухнувший своей тушей на хозяина. Напоследок Нафариэль на всякий случай превратил тела врагов в прах энтропийным дыханием и, удовлетворенный этим, полетел изучать, что ему досталось в качестве добычи.
Осколок захвачен Владыкой Нафариэлем, ему достается трофей - свиток с ритуалом.

Толнарх
Увидев пожаловавших к ним на осколок кентавры, хобгоблины повскакивали на гигантских волков и двинулись вперед, чтобы проучить наглых конелюдей, но следом обнаружилось, что те пришли с миром и деловым предложением - поддержать готовящийся набег в обмен на часть добычи. Еще и привели с собой орков, рассказывающих о том, насколько крутыми вояками кентавры являются, и какой классный пастук выйдет с их участием. Взвесив за и против, хобгоблины согласились на предложение - они уже и без того нацелились на богатый Восточный Таль, и такая поддержка должна была дать неплохие шансы на успех.

Восточный Таль
Прибывший на осколок караван, спокойно движущийся в поселению, внезапно оказался прямо в эпицентре песчаной бури, которую вроде бы ничего не предвещало. А следом под прикрытием этой бури в наемников, охраняющих караван, полетели хобгоблинские и кентаврские стрелы. Те в ответ дали несколько скоординированных залпов из пищалей по видным среди бури силуэтам - добиться точности в таких условиях было невозможно, но за счет стрелковой дисциплины налетчики все же понесли серьезные потери. Попытки добраться до стрелков привели к ожесточенному ближнему бою - тех прикрыли копейщики и, неожиданно, другие кентавры, присутствуюшие среди наемников. Да еще и оружие наемников оказалось зачаровано сопровождающими караван магами, хотя часть этих зачарований была развеяна божественным ветром. Ситуация бы серьезно осложнилась, если бы не тактический гений Сына Небес, грамотно координировавшего действия стрелков, а также то, что часть врагов призванный кентаврами дух Пустыни просто погреб под песками.
К этому моменту, однако, жители осколка заметили, что что-то не так, и выдвинули верблюжью кавалерию на подмогу караванщикам. Та подоспела поздновато, однако уже потрепанным боем силам налетчиков после схватки с бедуинами стало понятно, что здесь победу одержать уже не удастся, да и не особо нужно - от охраны каравана осталось уже не так много, чтобы та могла помешать захватить большую часть добычи, так что забрав все, что можно было унести, кентавры с хобгоблинами отступили.
Осколок сохранил независимость, караван разграблен. Захваченных рабов помещают в рабские загоны на Толнархе, большую часть ценностей хобгоблины забирают себе. Необычные трофеи, однако, достаются кентаврам, но не все - некоторые в ходе боя под шумок были похищены неизвестными.

Пепелище
Подготовка ко вторжению темным сатирам в общем не особенно помогла - при всех их усилиях они в основном не могли даже добраться до огнеитов, выжигающих огнем все, что двигалось, да еще и прикрываемых с воздуха тремя героями. Поняв, что дело плохо, кровавый жрец приказал пустить приготовленных для ритуала рабов на призыв каких-то ужасающих монстров из-за пределов границ между измерениями... но помимо монстра из открывшегося портала почему-то полезла целая орда огненных элементалей. У зажатые между огнем и полыменем сатиров из вариантов осталось в основном сгореть.
Осколок захвачен Владыкой Ардагаром, уцелевшее население захвачено силами Градуса, кровавый алтарь, созданный из остова Великого древа, уничтожен. Владыке Варлорду достаются обугленные кости кровавого жреца.



Действия в мирах:

Магистр Чумы строит на родовом Обелиск Недуга.
Чума продолжает уносить жизни населения Чумасолима, в отчаянии возносящего молитвы Владыке о том, чтобы напасть прекратилась. Пока безуспешно. Погибшие присоединяются к рядам армии мертвых.
Кроме того Магистр Чумы переименовывает Кошки-мышки в Чумарихон и отправляет своих дипломатов к Владыке Логашу.

Владыка Шшасс отправляет дипломатов к Владыке Освальду.

Владыка Блитц строит на осколке Академия дополнительный кампус.
Также он отправляет практикантов верхом на черепахах на исследование обнаруженного атолла. Те выясняют, что атолл населен странными земноводными головоногими моллюсками, обладающими некоторой степенью разума. После переговоров с ними выясняется, что их регулярно атакуют налетчики из-под воды, по описанию напоминающие сахуагинов - судя по всему, поселение этой расы скрыто где-то на дне океана осколка и его жители хоть и не рискуют связываться с силами Владыки, но зато терроризируют жителей атолла.
С помощью ТЗ инженерного дела Владыка Академии начинает создавать искусственный осколок, однако процесс создания проходит весьма неторопливо.

Владыка Аурмарк получает от Королевы Иллариэль технологию артефактологии, также она передает ему самоцвет силы и 1 э.
Отправленные к инеистому великану с дарами посланники получают от него очень щедрое предложение - пока ему каждый ход будут выдавать еще дары, он не будет трогать окрестные поселения.

Владыка Освальд отправляет друидов в паломничество на Глаб, чтобы расположить к себе местных жителей. Они посещают священные для мурлоков места, посвященные странным сущностям, которым они поклоняются, хотя в основном для посещения приходится использовать подчиненных магией морских обитателей - сами друиды плавают для этого недостаточно хорошо. Впечатленные таким уважением к их культуре мурлоки соглашаются уже полноценно войти в ряды подданных Владыке.

Подданные Небесного отца организуют мероприятие по умиротворению духов - ритуальные поединки, жертвы, возведение святилища. Несколько успокоившись, духи однако выдвигают Владыке кентавров требование - в ближайшие три хода организовать масштабную битву с участием не менее 10 э орочьих воинов и шаманов с Угрука.

Владыка Нафариэль благодаря помощи Владычицы Неритры осваивает базовое военное дело.
Также он перестраивает репитеры на родовом осколке.

Владыка Аргадар изучает загадочную глыбу обсидиана, приходя к выводу, что внутри неё находится в заточении какой-то стихийный дух.

Королева Иллариэль отправляет посольство к Владычице Неритре и с её помощью осваивает сельское хозяйство.
Лаэкара ло Аниль с помощью целителей и священников занимается исцелением и исследованием кристаллической болезни. Спасти удается не всех, в особенности много погибших среди раненых воинов, но тем не менее большая часть выживает. Благодаря исследованиям болезни удается узнать некоторую новую информацию о кристаллитах (подробности в ЛС)

Владыка Грогнаг при помощи стальных помощников восстанавливает работоспособность шахты.
Также он изучает экспертную металлургию и пытается освоить технологию маскировки от Альваро Флореса - но по ошибке тот передает не ту технологию, и изучение срывается

С помощью драконидов-конструктов Нафариэля изумрудные дракониды Неритры возводят охотничьи угодья. Планировалось сразу в двойном экземпляре, но конструктам удалось поучаствовать только в одном строительстве, а на второе без их содействия энергии было недостаточно.
Кроме того маги природы в мире Неритры начинают восстанавливать популяцию пчел.

На родовом осколке Ввава часть гарнизона отправляется на карательные мероприятие против культистов Горкустара. Первыми в сторону логова культа выдвигаются гоблины-разведчики, однако происходит кое-что весьма неприятное - часть гоблинов с криками "за зеленого бога!" нападает на своих же, втыкая кинжалы в спины командирам и внося хаос в ряды разведчиков. На помощь им же приходят и собравшиеся в логове культисты. Ситуацию разрешает вмешательство огров - вламываясь в ряды сражающихся друг с другом гоблинов они начинают лупить всех подряд, не особо разбираясь, кто из них на чьей стороне. После этого гоблины с обеих сторон панически разбегаются во все стороны и убегают в болота.
Восстание культа было подавлено, однако гарнизон понес потери, и культисты все еще не добиты окончательно, пусть теперь и не рискуют открыто показывать неповиновение.

Также Владыка Сытости создает артефакт - скатерть-самобранку и отправляет посольство в мир Небесного Отца.

Гармония отправляет посольство в мир Магистра Чумы.

Владыка Торгрунд разрабатывает месторождение молибдена и изучает мастерское кузнечное дело.

Владыка Темного леса строит еще одну ферму - ягодный сад - на родовом осколке, а также отправляет посольство к Владыке Грогнагу.

Альваро Флорес пытается провести переговоры с ожившим доспехом (подробности в ЛС)

Градус поглощает захваченных в плен темных сатиров, перенимая их знания магии тьмы.
Также он пытается перенаправить энергию от ритуала на Пепелище к порталу у себя на родовом. Это дает эффект... не совсем тот, на который был расчет, но этим все еще можно воспользоваться (подробности в ЛС)
И, наконец, он опять пополняет гарнизон родового осколка.

Владыка Варлорд использует проклятие вечности, чтобы поднять мертвых авернал в форме нежити.
Также он отправляет своих посланников в мир Шшасса, где они с его позволения используют свойства болотной среды и проклятия вечности, чтобы забальзамировать освежеванную тушу кроколиска, которую затем доставляют в мир Владыки Вечности.

Цикл Ремесленника:
Владыка Збртвр при помощи алхимии создает боевой стимулятор
Магистр Чумы при помощи некромантии и магии чумы создает фарфоровую статуэтку в форме крысы
Владыка Шшасс при помощи магии воды и крови создает "живой риф"
Владыка Блитц при помощи инженерного дела, колдовства и магии воды создает раскладную автотурель
Владыка Логаш при помощи магии пространства создает "боевой запас"
Владыка Освальд при помощи алхимии создает зелье опыта
Небесный Отец при помощи магии воздуха создает облачное кольцо
Владыка Нафариэль при помощи техномагии создает ядро ИИ
Владыка Аргадар при помощи магии огня создает сферу огня
Королева Иллариэль при помощи технологии дипломатии создает фолиант переговорщика
Владыка Грогнаг при помощи техномагии, металлургии и магии металла создает шкатулку желаний
Владычица Неритра при помощи магии природы и содействия некоторых обитателей своего мира создает фиал с кровью дракона
Владыка Ввав при помощи сельского хозяйства, волшебства и биомантии создает "волшебное семечко"
Владыка Торгрунд при помощи кузнечного дела создает боевой топор
Владыка Темного Леса при помощи кузнечного дела создает доспех берсерка
Альваро Флорес при помощии магии огня создает огненный меч
Градус при помощи ритуалистики создает повторяющий камень
Владыка Варлорд при помощи проклятия вечности создает посох реаниматора



События в мирах и на нейтральных осколках:

После разгрома демонов на Кровавом Плато туда прибывает племя людей-варваров. Проблем ни для гарнизона Владыки, ни для алкари они не создают, но на контакт пока тоже не идут.

На осколке Пепелище в мире Владыки Ардагара обнаружилось, что некоторые из призванных сатирами в бою кровавых тварей еще уцелели и создают проблемы гарнизону.

Только кентавры Небесного отца более-менее успокоили орочьих духов, как явилась еще одна магическая сущность - похоже, что один из захваченных трофеев содержал в себе зловредного джинна. Теперь он летает по всей Ставке Хана, злобно смеется, призывает грозовые бури и метает молнии в тех, кому не везет оказываться рядом с ним. Некоторые бойцы в гарнизоне уже успели пострадать от этого. Поймать или уничтожить его не выходит, потому что, почуяв опасность, джинн предпочитает очень быстро убираться подальше от её источника

В мир Владыки Академии прибывает на обучение новый студент - разумный(!) скелет с талантом к магии молний

На осколке Земля снов в мире Владыки Варлорда со стороны запечатанных гробниц доносятся странные звуки, а иногда и содрогается земля. Что бы там ни обитало, оно пытается вырваться на волю.

К Снежному охотнику Аурмарку прибывают посланники-водяные. Они заявляют, что являются потомками тех, кто когда-то сбежал с осколка Мерхолак, когда он оказался заморожен и заселен ледяными тварями. Они просят Владыку, когда лед на осколке растает окончательно, позволить им вернуться.

Жители осколка Шмидбург в мире Владыке Торгрунда обнаруживают, что крыссары напоследок оставили подарок. В бедных районах города начала свирепствовать эпидемия, угрожающая в любой момент вырваться за их пределы.

Некоторые из нимф с Наэлана по видимому так осмелели, что заслали лазутчиков даже на родовой осколок Гармонии - к счастью, гарнизону быстро удалось обнаружить и захватить их. Причем даже живыми

Герой Владыки Освальда, Углод, после добивания энтропийным дыханием дракона чувствует себя довольно плохо. Эффект ослабления должен довольно быстро пройти, но пока он этого не сделал, навыки героя значительно менее эффективны.

В мире Градуса элементали под вдохновением от Цикла Ремесленника создают предмет - сферу заключения.

В мире Владыки Темного леса ночные кошмары на протяжении нескольких месяцев с особой интенсивностью мучают население родового осколка. Настроение населения за это время успевает упасть, хотя в конечном итоге кошмары и отступают.

На осколке Старая свалка крысотараканы вырывают сеть нор, которую немедленно заселяют. Увеличение жизненного пространства позволяет им увеличить свою численность.

Слухи о герое с Захолустья расходятся по Астралу. Смертные с разных осколков провозглашают себя его последователями и прибывают к нему.

Загадочный механизм на Механосе несомненно что-то делает.

Жители Западного Таля планируют, воспользовавшись ослаблением гарнизона Восточного Таля, нанести им визит и покончить одним ударом со своими давними противниками.

На Фел-шаддар прибывает зимний сидхе. Ему на удивление неплохо удается уживаться с жителями осколка. Впрочем, каковы именно его цели там - загадка



Получение доходов:
Неритра 3 + 10,5 = 13,5
Магистр Чумы 1 + 16 = 17
Логаш 0 + 10 = 10
Збртвр 0 + 11,5 = 11,5
Ввав 1 + 12 + 3 = 16
Нафариэль 0 + 12 = 12
Ардагар 0 + 9 = 9
Хамстер 0 + 10 = 10
Блитц 0,5 + 10,5 = 11
Варлорд 1 + 8 = 9
Шшасс 0,5 + 11,5 = 12
Иллариэль 0 + 9 = 9
Грогнаг 5 + 10,5 = 15,5
Альваро Флорес 0 + 9,5 = 9,5
Аурмарк 3 + 7,5 + 1 = 11,5
Торгрунд 2 + 11 = 13
Гармония 0 + 8 = 9
Освальд 0 + 7 = 7
Градус 0 + 8 = 8
Владыка Темного леса 5 + 11 = 16



Прочее

Астрологи объявляют Цикл Миролюбия

Появляется 11 новых нейтральных осколков

Появляются двое новых Владык

Горкустар становится более опытным ассасином

Изабелла развивает мастерство владения клинком

Хадмар получает навык полководца

Великий Инквизитор развивает навык ассасина

Тесей становится более опытным воителем и обладателем еще более прочной шкуры

Нафариэль развивает свое естественное сопротивление магии в навык отражателя

Сын Небес получает навык тактика

Пирра становится более опытным магом огня

Ираникус развивает свое умение использовать кислотное дыхание

Мортарион благодаря поглощению получает владение магией крови

Ыыаамм развивает свою природную живучесть в полноценный навык

Велес благодаря поглощению получает способность к регенерации

Снежный принц становится более опытным магом льда

Охотник становится более яростным берсерком

Хранитель развивает навык зоркого глаза

Лаэкара ло Аниль развивает навык целителя

Кентавры Небесного Отца развивают шаманскую магию и дипломатию

Автоматный огонь стих, едва Штарланд и Дюнева’льд устремились к зданию опорного пункта. Неужто рабы трупа на золотой табуретке осознали тщетность своих усилий – и решили склониться перед теми, кто заведомо сильнее? Дальнейшие события показали, что нет.

Первым ослиное упрямство полицаев Святой Зигрюн смог засвидетельствовать боец с парой цепных клинков. Пол в комнатушке, с которой он начал зачистку опорного пункта, оказался сплошь покрыт какой-то чрезвычайно скользкой дрянью. Будь боевой брат лучше осведомлен о грязных уловках, с помощью которых местные псы Администратума удерживали свободолюбивых людей этого мира в стойле – он мигом бы понял: какой-то умник рассыпал здесь пакет «Снежка» и спрыснул тот водой. Этот самый «Снежок» широко применялся Sûreté planétaire для разгона всевозможных собраний, добро на проведение которых не дала администрация. При контакте с водой похожие на крупную соль кристаллы в течение двух-трёх десятков секунд превращались в премерзкую жижицу, сводящую к полному нулю сцепление с поверхностью для всякого, кому не посчастливилось на ней оказаться.

Конечно, могучий десантник был не ровня тем несчастным, на ком привыкли оттягиваться имперские каратели… однако и он оказался бессилен против законов физики. Не спасли даже магнитные подошвы, какими была оснащена броня: металлических элементов – достаточно крупных, чтобы закованный в тяжёлые доспехи гигант мог с их помощью остановить скольжение – в полу элементарно не было. Так что посланец Разрывающего души со всего маху шмякнулся на спину… и провалился в подвал. На столь экстремальные нагрузки деревянный пол рассчитан попросту не был.

На долю героя с силовым топором выпал сюрприз не менее пакостный. В очередной комнате – наглухо закрытой (даже в вентиляционное отверстие какой-то ненормальный затолкал скомканный бушлат!) – он увидел примитивный очаг, на котором служивые, очевидно, готовили свою нехитрую пищу. Выкрашенный белым металлический корпус, четыре конфорки, духовка да шесть регулирующих подачу газа шаровых кранов – все повёрнуты в положение «открыто»… Рассмотреть обстановку получше десантник не успел: газ (которого в помещении пищеблока скопилось уже немало) вступил в реакцию с силовым полем его топора – и взорвался.

Что сказать? Полицаи попались с выдумкой. Нашли, чем встретить тех, кто сунется к ним в гости; успели подготовиться, пока десант спускался с орбиты. Проку от их фокусов, конечно, было как от козла молока (слегка покоцали угодившим в ловушки братьям их силовые доспехи, только-то и всего) – но трудно было не признать: обитатели мира Святой Зигрюн – самые необычные люди обитаемого космоса.

₽ ₽ ₽

Брат Дизерий с братом Интератием оказались более удачливы. Несколько щелчков по сенсорному экрану навигационного планшета – и оптимальный курс к зданиям Совета проложен. Ещё пара нехитрых манипуляций со вторым таким прибором – и бесстрашные воины видят окружающий их район с высоты полёта воздушного разведчика. Вот они сами; вот драпают на противоположную сторону широкого проспекта здешние жандармы (на тротуаре вплотную к зданию опорного пункта стоит небольшой грузовик: на него, думается, из окна и выбирались); а вот – на самом краю контролируемого разведчиком сектора, километрах в полутора – ещё одна десантная капсула. Наши в городе!

Ничего угрожающего поблизости не просматривалось – и Клаудий мог спокойно решить, что делать дальше. Отправиться на штурм Совета – или на соединение с обнаруженными с воздуха братьями? У тех, между прочим, дела складывались не слишком уж и гладко: через улицу от них в поле зрения разведчика вкатился лёгкий танк, сопровождаемый десятком спошников. Не ахти какая, понятно, беда – но отчего не помочь своим.

А даже если и не помочь – если отправиться на свидание с господами советниками: то как? По проспекту (проломившись сквозь частично обрушившееся и стремительно занимающееся пожаром здание) или переулками, выйдя со двора через большие железные ворота? Пешком или на каком-нибудь транспорте? На своих двоих до цели минут ведь сорок топать… но и найти подходящую для легионера машину в городе, в котором живут по большей части самые обыкновенные люди – задачка не для средних умов!

Осень.

Кажется, в Королевстве огров ( а не каких то там Гнобларов) наступила настоящая Сытная Благодать. Как говорится и и огры сыты и закуска ещё бегает. Чего ещё надо то?

Архитиран поступил Мудро с ордами своих новых нерадостных поданных, просто съев самых нерадостных лично, начиная с шибко умного Гришнака, просто невесёлых отдав верным ограм а остальных неулыбчивых сбагрив в Королевство Мяса. Так что те что остались только плясали да веселились да работали. Красота!

Разведка на север рассказала Интересное. Дворфы там только начинали окапываться, но мощь их армии впечатляла, странные вонючие огнедышащие механизмы там катались туда сюда безо всяких лошадей, какие-то пауканы железные, ещё чего то несъедобное.. ну и просто коротыши и их рабы. Огров среди них не было. Пока не было?
Только чудом гноблары шпионы смогли вернуться и кой чего рассказать.

А вот от Пророка поступило Неожиданное предложение. Не Союза.. но.. не хуже? Признавая Гривуса равным и даже назвав Архитираном, Пророк послал бересту с грязной старой картой.. вроде как всего мира? И проведенной кровью чертой.
Делёж Еды. Что выше - Жрешь ты. Что ниже - Лакомлюсь я! Или Война!
Просто да понятно. И.. и внушает?

  Раздумывая над словами своих братьев, Руйджерд на некоторое время выпал из реальности, не в силах вернутся в разговор. Арабель, Кормир, Шахматный клуб. Звучало всё так неуловимо знакомо, что ненароком заставило фэйри задуматься, но он быстро прогнал все мысли прочь! Братья, за своими спорами забывали о главном.

  – Это всё конечно хорошо и правильно, но я считаю что первым делом нам следует собраться и маршем пройтись по главной улице Арабеля, до самого Храма нашей Леди – Весьма выразительно размахивая кружкой, вступил в диалог Руйджерд – Показать всем вокруг, что рыцари нашего славного ордена здесь и с ними как всегда и Боевой задор, Веселье и Удача! – Стукнув кулаком себя в грудь, Буря поднял кружку вверх и хотел было выпить, но обнаружил внутри лишь пару капель. Он правда не сильно то расстроился, видно на то была воля Богини, чтоб его разум оставался трезвым, для иного рода веселья.

  – Так вот, пройдёмся небольшим парадом и слухи сами собой поползут, что в столице Комира объявились высококлассные специалисты, по истреблению всяких тварей, и к нам сразу же прибегут все на перебой, у кого карманы широки да проблемы не скромны. А уж дальше пойдем кто куда. Я лично хотел бы как можно скорее отправиться дальше, запасшись перед этим припасами, потому склоняюсь к походу на рынок. Тут ведь какой резон спешить. Некроманты на нежить первоклассную - уйму золота тратят, а нам с ней больше мороки. Значит надо их как можно скорее искоренить, а золото изъять на нужды братства! А там и Храм отстроим и Казино отгрохаем, да прям тут, чтоб все гости благородные сами к нам попасть хотели. Такая вот у меня мысль братья! Как вам? – Руйджерд был весьма энергичен и то и дело кружил и летал заглядывая всем в глаза своими добрыми и полными веселья разноцветными глазами.

- Эй, парень, осади. Я тебе сказал, что умею, и даже привел свидетелей. Если тебе этого мало, могу по роже съездить, сам убедишься. Или вот, выбери любого модрона, после моих кулаков у него число граней изменится. Не смотри, что при мне нет серьезного оружия. Я считаю, драка - это искусство, а мастер не должен зависеть от того, какой кистью он пишет картину. Я в равной степени владею табуреткой, ломом и топором, но если честно, предпочитаю подкову на веревке. Один раз меня выставили из бара на Аутлендс за то, что я использовал руку бармена, чтобы разбить голову одному назойливому болвану. Бармен, как и вся обслуга заведения, были зомбяками Пыльных, так что это считалось за бой посуды, который я и оплатил. Кстати, ты же знаешь пять способов использования бутылки для нанесения телесных повреждений? Ну, я тебе расскажу при случае. Так что вот, подраться я люблю. А еще мне по нраву, когда можно выбрать, какую работу выполнять, а какую - нет. Только когда ты взял у квазита письмо, ты не стал торговаться, это меня и насторожило. В общем, я не прочь войти с вами в долю, но с условием, что и я тоже буду решать, за что беремся, а за что - нет. Со своей стороны скажу, что, судя по манерам, ты с прайма, а раз говоришь со мной от лица всех своих ребят - вы там все с прайма. Вы и половины Клетки не знаете. А я - знаю, и не только её, но и Аутлендс, и некоторые планы с их пограничными городами. И если дела с заказами обстоят так, как ты говоришь, вам пригодятся мои связи. Так что я бы на твоем месте не мял сиськи, и ударял по рукам, потому как еще неизвестно, кто кому больше нужен, вы мне или я вам. Кстати,хочу сказать, что, конечно, я оценил ваш уровень по тому, что вы работаете на Теуша, но я - его приятель, так что... Скажем так, я впечатлен, но на полшишки. Так что, нужен вам дварф с такими талантами? Если да, пошли к этой твоей черепахе, пока ее панцирь не оброс каким-нибудь карманным миром.

    Часть предупредительного залпа прошла под ноги пришлым, часть — чуть выше голов
  — Какого рожна притопали? — повторилось где то из-за снега

  — А кто вообще говорит со мной, герольдом воли Великолепного?

  — пф - ф - ф.
С каких это пор Холёный стал прятаться за спины, а не идти на острие атаки??
Ты слишком мелкий, на менее чем лично Холёного, которому вроде кто то что то где то обещал, мы не будем размениваться в переговорах!

    Герольд презрительно смахнул снежинку, упавшую на наплечник его брони, и, встав в презрительную позу, принялся отвечать:
  – Господину нет нужды всякий раз стремится к демонстрации своей воинской славы, её у него достаточно! Равно как и появляться перед первой же гавкающей из-под снега собаке, владеющей оружием труса! Если, возможно, желаете спасти свои жизни смертных - назовите хотя бы имена!

  — Да не вопрос! — как есть, по памяти начинает перечислять имена что высечены в камне на крепости{там очень большой список, как устанешь воспринимать - можешь вежливо просить прекратить это безобразие и просить об услуге, иначе бы вы сюда не притопали}...

    Герольд огляделся. На его исковерканной мутациями личине не было ни малейшего понимания, где тут крепость. Затем он вернул себе прежнюю позу и нагло спросил:
  — Ну, прошу. Скажи мне, кто возглавляет ваше эльфийское стадо, предречённое в жертву моему властелину.

  — Эм - м - м . . .
Наверное вы просто потерялись, сбились с пути, оно и не дивно - в такую погодку.
К эльфам это не сюда. — гном-сержант всерьёз с бесконечным терпением начинает объяснять как добраться до тел облутаных павших тел тёмных эльфов, а о местонахождении других он не знает...

  — Потерялись! – рявкнул герольд. Голос его был, как у ледяного змия, вылетевшего на охоту в бурю — потерялись! Нас ведёт предназначение! Внемлите же, смертные существа, могуществу моего повелителя, ибо могущественный демон предрёк нам, что в горах мы встретим святилище своего Бога, охраняемое эльфами, и станем сильнее. Разве не это святилище мы зрим перед собою? Убирайтесь с нашей дороги, существа, которых мы до сих пор даже не видели!

  — Послушай, — из-за сугроба на миг мелькнула седовласая бородатая физиономия гнома — наш ... ярл будет разговаривать только с вашим главным, ты, мил человечек, рангом не вышел.

  — Тогда выходи! – осклабился герольд — мы стрелков не держим! Клянусь Кровью Слаанеша - тебя не тронут.
. . .
    Вот именно так начинались эти переговоры Боевых Гномов с фанатиками Слаанеш...

Армия

Зеркальная стража (элитные воины ближнего боя, аналогичны пешим рыцарям) - цена 1 - количество 150
Пехота
Лучшее вооружение - за магию металл
Чемпион Хаоса - при смерти отряда, плоть отряда формирует чемпиона хаоса - за плоть
Чемпион - количество 50
Пехота
Лучшее вооружение
Вызывает ужас

Демонетки (малочисленные слабозащищённые воины ближнего боя, демоны, с умением очаровывать врагов, и затем разрезать их крупными клешнями). - цена 3 - количество 150
Очарование - вместо атаки могут снизить количество воинов противника на 350, но и сами не участвуют в бою.
Лучшее вооружение
Демоническая ересь - (плоть) - в следующий ход вместо атаки могут изменить часть очарованых врагов в демонеток, восполнив свои потери

Изверги (демонические скакуны, аналог кавалерии скифов) - цена 5 - количество 150
Кавалерия
Лучшее вооружение
Вызывает ужас - (плоть)

Пушки Хаоса (большие устройства, передвижная артиллерия, аналог требюшета) - цена 7 - количество 150
Артиллерия
Лучшее вооружение
Взрывающиеся трупы - (плоть) - после раунда боя наносят отрядам противника магия д10 урона

Жрецы - культисты - цена 5 (могут приобретаться в городах НПЦ) - количество 350
Лучшее вооружение
Перерождение - (плоть) - в случае гибели перерождается случайно в один из отрядов зеркальная стража, демонетки или изверги
В ход боя может использовать одно из умений
Демоническое соблазнение - наносит религия д10 урона, взамен восстанавливает численность жрецов
Извращенное наслаждение - открывает потаенные страхи и лишает двух случайных преимуществ врага в этом раунде
Пир демонов - дает доп отряд на один раунд, демоны количество 150

Демон
Вызывает ужас

Падшие техно-маги - цена 10 - количество 150
Лучшее вооружение
Перерождение - в случае гибели перерождается случайно в один из отрядов зеркальная стража, демонетки или изверги
Могут вместо битвы использовать способности.
Магия металла - могут наделять оружие и даспех случайным эффектом, но он может быть как плохой так и хороший (только в одной армии с ними)
Магия плоти - могут изменять воинов наделяя их различными эффектами, но они могут быть как плохими так и хорошими, и даже вести к смерти (только в одной армии с ними)

- Хм. - Аластариона скептически осмотрела наряд. - В целом, если перешить его из наносплавов, добавить генератор силового поля и нанести руны, то... Или слишком заморачиваюсь?

Несмотря на гордую осанку, властный голос и в целом мощную фигуру, девушка выглядела совершенно потеряно. Одно дело, когда ты точно знаешь что вот твои войска, вот вражеские, или ты убьёшь их, или они тебя. К такому Аластариона привыкла. А вот что делать в ситуации когда попросили одеться поприличнее" для ужина с гостями? Что такое это мистическое "поприличнее" она не имела ни малейшего понятия.

- Ладно. - Девушка принялась одеваться. - А ты Огландир, да? Я тебя отправляла с Лорой за часами Времени, верно? Ты так быстро вернул их владельцу?

В целом, ситуация развивалась примерно так, как ожидал Стиллмэн после докладов легиона. Разве что последняя атака его группы могла бы повредить эскорт Нарцисса в достаточной мере, чтобы стало возможным добраться до крысячьего флагмана, но увы, паразит уцелел. То ли наводчики начали уставать, то ли мешала звёздная активность, то ли в пространстве, в котором развернулся бой, накопилось уже слишком много ошмётков искорёженных кораблей. Причину можно будет выяснить потом, изучив логи. Сейчас же надо было позаботиться о том, чтобы это самое "потом" наступило.

Конечно же, легко было рассуждать, что всё идёт по плану, ведь не Королевство сейчас рвали лазерами и торпедами на сотню маленьких Провинций, и не его экипажи грузились по спасательным капсулам в попытке спастись от наноботов. Но на войне, как на войне. Ровно с той же вероятностью на месте группы Микавы могла бы оказаться группа Стиллмэна, и тогда уже им пришлось бы выживать, а Йоширо (в этом Ричард ни секунды не сомневался) вырезал бы вражеские основные корабли один за другим, пользуясь отсутствием давления на своих людей.

Возможно, потерь можно было бы избежать, распределив входящий урон между всем флотом. Но пираты оказались слишком юркими, появляясь то тут, то там, всячески путая Союзу карты и атакуя тех, кто отбивался от основной группы. Ждать чего-то другого было бы странно. Пускай у них и был доступ к большим принтерам, ресурсы их были всё ещё ограничены. В пользу этого говорило и то, что промышляют мерзавцы мелким грабежом, и то, что у них были подкрепления, способные прикрыть отход повреждённых союзников. Пускай они прибыли и несколько позднее, чем следовало бы (Кстати, почему? Помехи из-за звёздной активности? Личная неприязнь? Что-то ещё?), но тем не менее, дело своё делали, и прямо сейчас бой, который уже можно было бы считать выигранным, превращался во что-то, что неплохо было бы хотя бы свести к ничьей.

- Капитан Тинетт, прикажите экипажу держаться позади, мы не сможем сейчас заниматься ремонтом, надо сосредоточиться на атаке, - приказал Ричард командиру Испаньолы, изучая показания тактического планшета. Нужно было выбрать новую цель для батареи "3х3". А в перспективе... надо будет рассмотреть варианты замены её на что-то другое. СЗО всем была хороша, кроме одного момента: обычно дать полный залп из неё не удавалось более одного раза. Либо всё складывалось настолько хорошо, что враг успевал бежать до полной зарядки, либо всё складывалось настолько плохо, что нужно было или отступать самому или стрелять здесь и сейчас, не пытаясь выжать из "3х3" максимум. И если в прошлом данный недостаток не приводил к большим человеческим жертвам (среди личного состава флота Союза), то в данном бою этот нюанс мог стать соломинкой, ломающей спину верблюду.

А дальше всё было так, как описывает Тэффи: из гипера вдруг выскочил флот Баронств и поставил жирную точку в конфликте. Если командующий Королевства и чувствовал в результате этого неудовлетворение, то разве что самую малость. Не в том уже был возрасте, чтобы беситься от того, что ему не позволили бахнуть. Основная обида была скорее на врага, успевшего улизнуть.

===

- Адмирал Стоун, сэр, груз для свадьбы в Баронствах - это, как нам изволил сообщить адмирал Дюбуа, груз верескового мёда со станции Диармайд. Довольно любопытное совпадение, учитывая, что изначально предполагалось, что пираты, атаковавшие Диармайд, являются частью того флота, с которым мы и столкнулись на данной миссии. Свет на ней клином, что ли, сошёлся, на этой станции...

- Также хочу внести предложение: мы сделали свой ход, раскрыв тот факт, что заинтересовались деятельностью данной ячейки пиратов. Как вы верно заметили, операцию едва можно назвать удачной (хотя и провальной её тоже не назовёшь). Конечно, мы уничтожили значительную часть их кораблей, и на какое-то время в секторах станет спокойней, но они вернутся. А мы так и не выяснили, кто же передаёт им данные. В связи с чем возникает идея: они будут пытаться набрать новых людей, чтобы заменить погибших. Что если нам пытаться действовать не грубой силой, а самим внедриться в их ряды? Например, в качестве лэнсеров.

- Ну и последнее: каковы будут распоряжения относительно секретности, учитывая наличие "крота"? Стоит ли велеть экипажам держать произошедшее в тайне? У меня всё.

===

А после брифинга было время для менее формального общения. Следовало поблагодарить всех, участвовавших в операции и разобраться, что было достаточно хорошо, а где можно было поступить иначе.

Не обошёл Стиллмэн вниманием и свои экипажи. Трудно было ожидать, что на Испаньоле не будет погибших после полученного удара. А значит, надо написать утешительные письма их семьям, рассчитать суммы компенсаций и лично пообщаться с теми, кому павшие были близкими товарищами.

Увы, не смотря на то, что благодаря усилиям Союза человечество вступило в эру изобилия, космос оставался жестоким местом, где ещё находились те, кто считал себя умнее всех, те, чьей потребностью было эксплуатировать других людей, те, кто просто хотел видеть, как мир горит. Значит, ещё не окончена их работа. Будет новый день, и будут новые сражения. Вместе с ними - новые победы... но и новые смерти. Стоит ли оно какой-то абстрактной идеи о светлом будущем? Ричард считал, что да. Главное только найти цель и для себя лично. И двигаться к ней небольшими шагами. Такими, какие можешь осилить.

Ответ Егермейстера был больше похож на издевку. Понятно что люди там живут, нашёл чем удивить. Вот только разные бывают, эти самые люди. А ещё намерения у них бывают разные. А потому, даже видя человека, нельзя быть уверенным что он не перережет тебе горло. Не стоило строить иллюзий на тему того, кого занесло сюда. Кого то вёл долг, кого то честь. А многих просто жадность. Как тех самых бандитов, под властью которых оказались те самые люди. А от бандитов следовало избавится, полагаться на них будет безрассудным. Но то будущее, а настоящее было иным.
  В настоящем были не бандиты, а обычные люди и непривычные носу запахи. Джунгли пахли совершенно иначе чем лес. Они излучали угрозу, словно бездонное нутро, они желали поглотить каждого здесь. Что бы отвлечься, Сигруд отправился чистить своё оружие и доспехи. Здесь всюду была сырость, а вода вредна для оружия.
Что бы не быть сожранным этим нутром, нужным были советы тех, кто в эту зеленую мглу уже погружался и выбрался. Уметь слушать хорошая привычка, а стариков послушать бывает полезно. И этим Сигурд тоже занялся, расспрашивая тех, кто что то знал о джунглях. И о том, как там выжить.

Высокая Долина - самая западная часть Кормира. Прижатая Лесом Короля с юга, и Восточными Штормовыми Рогами с севера, она представляла с собой полосу холмов, ютящихся в тени горных массивов. Обдуваемая ветрами, спускающимися со снежных пиков или поднимающимися обратно наверх, долина всё же завораживала своим пейзажем. Люди здесь практически не жили. Единственным населённым пунктом был Высокий Рог - главный опорный пункт северо-западной границы и страж одноимённого прохода - Прохода Высокого Рога. "Мда... Кормирцы явно не утруждали себя придумыванием названий для этих краёв" - мелькнуло в голове Талаша. Исходивший немалую часть королевства, он решил посетить это место, имевшее важное стратегическое значение. Юань-ти прибыл в Кормир, обогнув Штормовые Рога с юга - через Проскур, Рёв Валькура и крепость Мейдж. Осторожно наведя справки - и потратив приличное количество золота при этом - Хес-тазал узнал, что раньше Высокий Рог был лишь крепостью с минимумом посторонних пристроек. Крепостью, где жили только солдаты и обслуживающие их крестьяне. Сейчас же крепость, называемая ныне "Крепостью Наблюдателя", обросла жилыми постройками, магазинами, новым храмом и парой ферм. Сейчас Высокий Рог уже был полноценным городом, вокруг которого даже возвели стены. Но, и о своей изначальной функции он не забыл. Крепость Наблюдателя стоит на всё том же месте, продолжая нести дозор.

Вся добытая информация подтвердилась, когда прикрываясь от пронизывающего ветра, Хес-тазал увидел город, стоящий на одном из холмов. Даже с учётом раздражённой холодом змеиной частью его натуры, Талаш не мог не обратить внимание на внушительность открывшегося ему вида на долину, плавно перетекающую в горные склоны и отвесные скалы. Радуясь той мысли, что скоро зима должна была закончиться, чистокровный направился вперёд.

Шпион прибыл в город вечером первого дня месяца Чес. Как и в предыдущих городах, таких как Сузейл, Марсембер или Арабел, ему разрешили войти в город только после короткого допроса. И как в предыдущих городах он рассказал им свою придуманную легенду: он является купцом из далёких-далёких земель под названием Захара, прибывшим, чтобы наладить торговые связи. Вкупе с небольшим количеством золота его всё же впустили. Как и в предыдущие разы. Уставший после долгой дороги, юань-ти первым делом спросил о месте для ночлега и отдыха. Стражники, старавшиеся скрыть своё детское любопытство, назвали ему ближайший постоялый двор - "Свеча" - находившийся у северной стены. Талаш про себя отметил реакцию местных стражей. От города к городу, от человека к человеку она могла быть разной: интерес, подозрение, пассивная агрессия, доброжелательность и готовность помочь. Полное безразличие встречалось очень редко.

Талаш незамедлительно направился к постоялому двору. Взяв там самую дорогую комнату, он сразу погрузился в глубокий сон. По пробуждению, как обычно, потратил весь день на осторожное наблюдение в пределах заведения и из окон. Другие постояльцы косо посматривали на чистокровного юань-ти, однако в целом первое впечатление показывало, что местные люди были приветливее жителей больших городов. Если не по отношению к нему лично, то по отношению друг к другу.

И вот, наконец, встав с постели утром третьего дня первой декады, он был готов отправиться исследовать город и его жителей. В голове высветились три варианта: рынок, храм и таверны. Эти три места были основными местами скоплений людей, и там изучать их поведение было в разы легче. Это Талаш узнал уже в процессе наблюдений. По опыту он знал, что рынки и таверны таким ранним утром ещё пусты, а вот в храмах часто проводят утренние службы.

-Надоел мне твой трёп. Сказала Элли и, выхватив ножи, метнула один в него.

Огонь подействовал так же, как обычно действует огонь: пугает трусов, провоцирует смельчаков на геройства, а так же создаёт тепло и уют. Ведь очевидно было, что без очередной сектантской ячейки в Мулмастере будет уютнее. Это примерно как со стражниками, переизбыток которых тоже особо обывателя не радует, но наоборот.
Такая знаете, термальная обработка города, стерилизация его от всяких паразитов и прочих нежелательных организаций. Все по-разному это делают: кто-то сжигает пронизанные коррупцией правительственные учреждения, кто-то – как малоизвестный авантюрист Ланрус Зин – стреляет кровожадному опричнику в живот из арбалета в упор со словами "Сейчас все поедем домой", а кто-то – вона – сектантов жжёт.
Герои освободили Себастьяна так быстро, как могли, но вот дворфа-жреца спасти не удалось. "Ну и хрен с ним" – отметил Флаттерспаркл, и все с этой резолюцией согласились.
Времени до утра было ещё... ну, его все ещё было, по этому герои вернулись в Пьяный Башмак отметить чудесное спасение. Илва направилась с ними, но, воспользовавшись развязавшимся от испугу языком Себастьяна, незаметно улизнула. Возможно даже верхом на Флаттерспаркле, так как тот по прибытии в трактир тоже куда-то ускакал незаметно.
Распив в таверне для сугреву да успокоения, герои сразу же отправились в особняк Стоу, благо, Себастьян знал короткий путь. Сам граф выйти и встретить кровиночку-сыночку-корзиночку не смог, был очень сильно занят сном. Привечал героев один из охранников графа, он же осмотрел намётанным взглядом здравие парнишки и, убедившись, что руки ноги у него целы и даже на своих местах, выдал героям заслуженный гонорар и путёвку обратно в особняк Со.

***
Проснулись герои под вечер. За чаем они наслышались от Сола новостей: и о том, что пожар в гетто Жентов перекинулся на пару других зданий, и о том, что стражники, пришедшие потушать пожар, раздали даже жентам какие-то бумажки с предписанием явиться по "такому-то" адресу, что такие бумажки вообще весь день раздают принудительно, а сопротивляющихся куда-то утаскивают. Что самое смешное – эти бумажки стражники попытались дать даже группе гитьянок, которые поутру явились в Мулмастер в поисках каких-то иллитидов, за что эти самые гитьянки закатали охломонов-стражников в асфальт и удрали восвояси. В общем, в городе было не спокойно, и Сол предложил героям пока что отсидеться у госпожи Со и перевести дух. А уж посыльных в особняке, чтобы продуктивно спустить гонорары, предостаточно!

– Мне тоже... любопытно, – подтвердила девушка то и дело бросая взгляд снизу-вверх на их спутника. – к томуже вампир, от него нужно избавится, пока бед не натворил.
– Мерзкие отродья. – резко закончила она рубанув, от избытка чувств, воздух ладонью. Бросив очерезной взгляд на позорящего их мага раскрасневшаяся от стыда девушка не выдержала, протянула руку и ухватилась за штанину, настойчиво подёргала.
– Прошу! Достаточно! Если ты спустишься, я отдам тебе свою кружку. – помохав полной кружкой, не пьющая базилик поманила огнегривого мага вниз
Достав кошель мушкетёрша медленно пересчитала монеты.
– Давайте поедим и пойдём в гостиницу напротив, ночевать здесь я не хочу, думаю снимем комнату... ты ведь не против? Да и спутника нашего не бросишь, учудит чего... не переживай, судя по его виду, он скоро вырубится. Надеюсь, не придётся его тащить... К томуже так безопаснее. Вдруг кто нападёт, втроём отобьёмся. А утром, сходим к заказчику.
Отломив кусок ржаного хлеба Базилик принялась уплетать вкусную, простую, но сытную пищу.
"М-м-м... есть можно..."
Горячая пища подарила желудку приятную тяжесть, руки и ноги расслабились, и начало клонить в сон.
– Касаемо серебра... я думаю, если это возможно, лучше обзавестись каким-то оружием, на всякий случай. Постой, я понимаю. что твои копья очень ценные, но иногда стоит подумать об эффективности. – Взглянув в глаза подруги Базилик сжалилась, – ну хорошо, можно заглянуть к алхимикам, может у них есть какие-нибудь клинковые мази... или яды... ты доела? Меня уже в сон клонит, нужно идти.

Польские гербы: сложно, мало, странно

В Польше гербы появились позже, чем в Западной Европе.

Это было вызвано особыми условиями формирования местного рыцарского сословия. Потому и сама система гербов отличалась радикально.

Во время войны местные землевладельцы выступали зачастую под одним знаменем. Эти знамена служили для маркировки "свой-чужой" на поле брани, однако со временем их стали использовать именно как гербы. Причем, поскольку под одним флагом дрались разные семейства, герб сделался общим для них всех. Так, под одним гербом могли ходить десятки, а то и сотни семейств! При этом индивидуальные гербы использовались крайне редко и скорее в порядке исключения.

Под гербом, например, Ястржембец ходили около 750 шляхетских родов с разными фамлиями. Но было и так, что шляхтичи с одинаковой фамилией пользуются разными гербами! Например, Залевские использовали около 30 гербов, Янушовские принадлежали гербам Белта, Деброва, Колосник, Лада и Рола, а Пневские - гербам Абданк, Гонска, Лук, Наленч, Роля и Слеповрон.

А еще в Польше существовали как минимум пять родов Потоцких - и они совсем не были родичами!

На самом деле тут всё довольно просто. Фамилию шляхта брала от родового гнезда, а на огромных просторах Польши (а позднее Речи Посполитой) существовали десятки сел и городков с одинаковыми или похожими названиями. Вот и получалось, что однофамильцы Хорошевские (из сел Хорошевка или Хорошёво) носили гербы Балта, Ястржембец и Шренява. И вовсе не были родственниками.

Подобная практика выглядела дикостью для западных нобилей, не имела ничего общего с традиционным посвящением в рыцари, а к тому же приводила к неконтролированому росту числа шляхты и крайне малому количеству гербов.

Ян Длугош в XV веке насчитал в Польше 139 гербовых обществ. При том, что только в соседней Германии их было около 200 000!

В Германии, кстати, герб зачастую принадлежал отдельному роду.

А теперь представьте путаницу, которая возникала в пограничных или спорных регионах вроде Силезии, где одновременно пользовались и польской, и немецкой системами гербов. А если туда приезжал рыцарь, скажем, из Франции - для него это, должно быть, выглядело как полнейший хаос.

Нити магии, древней, явлёной этому миру еще впору его создания. Скручивалась в столь тугие канаты энергии, что буквально превращалась в осязаемую материю. Из этих канатов бессмертный маг плел узор в циклопическом храме под эхо тысячи голосов. Он вознес руки к каменному своду и…

Рябь в темноте:
- Они подчинятся? – Послышался усталый низкий бас первого, в голосе был страх и надежда.
- Они сами создадут оковы обязательств и причины их исполнить. – Ответил второй скрипучим и равнодушным словно тысячи песчинок голосом.
- Надеюсь они стоят, того, чтобы вечность гореть в аду. – Обреченно пошутил первый. Второй не ответил.
Рябь почти стихла, а голоса стали далёкими и не реальными, наверно их никогда и не было, наверно это рябь! Какая она проказница.

Громкий настойчивый звон заставил вас открыть глаза.
Кто вы? Что вы? Где вы?
Точно! Вы на войне, ужасной войне, которая идет к завершению!
Вы чемпионы, защитники, убийцы, спасители, гении, герой, подонки. Вы легенды!
Вы пришли в движение. Теперь вы знаете кем являетесь и что должны сделать. Вы покидаете свои келии. Вы во всеоружии, готовы и непобедимы. Вы преодолеваете длинные, извилистые, каменные коридоры. Случайные прохожие, не смотрят на вас, жмутся к стенам, спешат убраться с вашего пути. Их лица измождены, черты суровы, обреченное упорство горит в глазах. Эти люди не знают страха, с молоком матери они впитали к нему отвращение, но вас они боятся. Доспехи их грязны и побиты, оружие имеет зазубрины от бесчисленных боев. Часто оно старше своих владельцев.
В большой многоугольной комнате вокруг массивного стола столпились люди, нелюди, нежить и конструкты. Первые в статусных одеждах с наивысшими регалиями, что давно потускнели раздают приказы. Вторые, что в однотипных доспехах с едва различимыми знаками отличия, с беспрекословностью отлаженного механизма спешат их исполнить.
Когда вы входите первые и вторые замолкают. Их взгляды прикованы к вам, но длится это мгновения, а затем комната новь оживает. От стала отделяется высокая худощавая фигура и приближается к вам. На ней почти нет одежды, кроме красного плаща, да она и не нужна сама плоть существа является доспехом и одеянием. Гений, что продли свое существование заменив слабую плоть деревом и металлом, еще в начале Великой войны.
- Приветствую рыцари. – Металлом лязгнул конструкт.
- Иагас ждет вас в своей лаборатории. – Кивнув вам, он занял свое место за столом.

В лаборатории лича царит полу мрак. Круглое помещение, у стен которого стоят столы, шкафы, заполненные склянками, магическими приборами, свитками и артефактами. В центре помещения круглое возвышение человеку по пояс и диаметром два метра. На гладкой каменной поверхности под обилием магических приблуд видны очень старые бурые пятна.
Иагас парит над полом спиной к вам у одной из стен. Он рассматривает нечто, что поглощает свет. Вы не видите это за его спиной. Лич мягко закрывает крышку и поворачивается к вам, в его костяных руках эбонитовый ларец, украшенный золотом и серебром столь искусно, что ни одному смертному не повторить подобный.
- Мои рыцари. – Скрепит маг, развернувшись к вам.
- Игла и нить, что соединят во едино рваные края реальности готова! Ваша задача доставить ларец к пространственному разрыву и открыть. Мы так долго готовились к этому моменту и наконец я могу посветить вас в детали. Теперь не важно, даже если Платиновый престол все узнает, он не успеет принять меры. Только жалкие попытки вас остановить, это все что ему доступно.
Иагас замолк, растягивая момент. Он давно не испытывал чувств подобным радости или ликованию. Скорее это было бесстрастное удовлетворения вечного разума, что наконец завершил затянувшийся эксперимент.
- Вы вступите на поле боя, когда противник уничтожит большую половину наших сил и увязнет в схватке. Цель вашей атаки Альфа титан огромная боевая машина, точнее его ядро. Эту чудо инжиниринга и магии питается непрерывно с помощью астрального кабеля, что соединён на прямую с Звездной цитаделью.
- Оказавшись у ядра, вы соприкоснётесь с ним и с помощью заклинания Проекция в астрал проскользните по кабелю как по путеводной нити прямо в цитадель, где и материализуетесь. Что внутри цитадели и что она такое не знаю даже я. С этим вы обязаны справиться сами.
Лич умолк. Настало ваше время говорить.

На большее "Бвари" и не рассчитывала. Теперь у неё было в подчинении хоть какое-то, но "войско". Учитывая, что следующая дверь находится в некоем городе, оно пригодится для штурма. К счастью, Эостра имела некоторое представление о воинском искусстве, чтобы исполнять обязанности "Говорящей".
– Стадо! – скомандовала великанша. – По подразделениям, в две шеренги, становись! Так... В затылок друг другу разберитесь, чучела! Какого демона вы встали, как бык поссал?!
Сразу же выяснилось, что большая часть "войска" не имеет ни малейшего понятия о том, что такое "строй", "шеренга", "колонна", "фланг", а также, чем отличается "право" от "лево". Пришлось популярно объяснить. Неудивительно, что их разбили наголову. Те, кто посообразительней – построились почти сразу. Остальных пришлось бережно подвинуть вручную. В конце концов, поняли, чего от них хотят, почти все, кроме разоргоров. Но что взять с тупых свиней, кроме щетины и сала?
К сожалению, на полноценные строевые занятия времени не было. Сейчас были дела куда поважнее.
Первым делом, "Бвари" назначила "десятников", указав пальцем на наиболее сильных особей из соответствующих видов. Трёх гарпий, одного минотавра, двух бестигоров, двух горов и одного унгора.
Все три десятка гарпий отправились в дозор, высматривать возможное приближение вражеского войска. Причём, на каждое отделение приходился свой сектор примерно в сто пятьдесят градусов. Таким образом, обзор был не только круговым, но и с секторами внахлёст. Горам было поручено осмотреть поле боя, найти и подобрать всё оружие. Бестигорам – то же самое, но в отношении рыцарских доспехов. Минотавры должны были собрать всех раненых в одном месте, чтобы "Бвари" могла их подлечить. Унгорам – собрать сёдла с убитых лошадей и попробовать привязать их к разоргорам, чтобы сделать из них ездовых животных и обзавестись собственной кавалерией. Шаманы должны были попробовать научиться управлять разоргорами, чтобы сделать их послушнее. Задачей же "отродий хаоса" стала заготовка мяса по принципу "смешались в кучу кони-люди".
Озадачив всех, "Бвари" приступила к ускоренному исцелению раненых особей, чтобы как можно скорее поставить их на ноги.

Астральные длани со хлопком сложились в жест уважения к падшим, восьмёрки зрачков встали поперёк глаз двумя бесконечными петлями. С треском далёкого фейерверка руки и монструозная маска рассыпались мелкой рубиновой крошкой. Уже своими собственными глазами монах окинул новых попутчиков. Он кивнул раз когда представился волшебник и второй, когда свои имена назвали последователи Койоса. Настал его черед называться. Он закинул посох за спину и ещё раз хлопнул кулаком в ладонь, уже по другому и с другим значением.
– Я - Цо'шин Кван'ги. Я - рок, я - фатум, я - эйдолон воли Бриарея. Мне было велено влиться в ваш отряд и в его составе добыть могущественные артефакты. Я здесь и вы здесь, я знаю цель и вам она известна. Значит так и случиться. –

Луиза начала мазать ногу пахучим средством Йоктора.


Луиза прервала процедура, а потом заявила уже громко, так, чтобы услышал весь отряд.

- Ты даешь клятву не посовещавшись ни с кем, и теперь мы либо поступаем так, как угодно тебе, либо делаем своего боевого товарища клятвопреступником. Не делай так больше. Я не встану против тебя из-за судьбы этого хоба. Но предупреждаю: продолжи - и я буду готова "потратить значительные магические ресурсы", чтобы отучить тебя говорить за остальных.

  – Что же, полагаю у меня есть время – Умбра кивнула и направилась к выходу – Я подожду снаружи, подышу воздухом,а как решишь свои дела – окинула девушка сомнительного вида трио снисходительным взглядом – То жду от тебя объяснений – с твёрдость в голосе подытожила воительница и вышла наружу.

  Не помешало бы собраться с мыслями. Девушка постаралась найти какую-нибудь бочку, ящик или кучу мешков, чтобы присесть и всё обдумать.

  Бро был опытным авантюристом. Он зачистил бесчисленное количество подземелий, одолевал драконов в качестве быта. В легендах он всегда на подъёме, готов повеселиться после боя и никогда не унывал.
  Но реальный человек Бро, а не легендарный Бро, был не безупречен. Вот и сейчас посреди боя он почуствовал усталость и взмолился своему Богу, дабы тот дал ему сил.

  Бро сложил руки в молитвенном жесте:
– О, Океан Вездесущий! Всё есть в мире воды твои, застывшие и текущие сами в себя! Да будет мир изменчив по воле Твоей! Благослови же свои течения на благие начинания и избави от течений дурных! Да будет так во Имя Твоё!

  По дороге сюда в голове девушки периодически, как и в последние несколько лет, вспыхивали образы того кошмара в руинах, где погиб её отец. Они не преследовали её постоянно, прошло уже достаточно времени, чтобы она смогла свыкнуться с мыслью, что в случившемся есть и её вина, но избавиться от них полностью, похоже, уже никогда не получится. Сейчас же перед ней стояла задача добыть артефакт, ведь других способов понять, в обмен на что ей была дарована сила, не было.
  Подойдя к подножью горы, Ирма вгляделась вверх. Сейчас вблизи размеры этой горы казались еще более исполинскими, чем раньше, она будто бы заполоняла собой всё поле зрения. Немного придя в себя от созерцания этой громадины, девушка, оглядываясь по сторонам, не спеша начала подъем по широкой вытоптанной тропе, которая явно не выглядела заброшенной. Она не была уверена в том, что коротышка вообще был в здравом уме и не бредил, когда рассказывал ей об артефакте и спасении мира. Так же она не представляла себе, как вообще можно что-то забрать у Бога, и почему он сам не может воспользоваться этим, чтобы спасти мир. Но других вариантов у неё практически не было, тем более, что там в горах могут найтись сокровища или хотя бы что-то ценное, ведь монет в кошельке оставалось совсем ничего. Главное не попасть в очередную засаду проклятых хобгоблинов или кого похуже.

– Да, господин центурион! – с готовностью отозвался помощник, имя которого ты запамятовал. Но теперь вспомнил. Леонардо Эспозити. Имя означает "Лев Храбрый". А фамилия – "Подкидыш". Такие присваивают сиротам. Окончание же "и" характерно для жителей северной части Апеннинского полуострова. Третьего имени опцион пока не заслужил.
Помощник принялся распределять личный состав на тех, кто останется, и тех, кто пойдёт в "разведку боем".
Пять деканов из твоего отряда, почесав затылки, поровну распределили тридцать "лишних" послушников между своими отделениями. Как раз по шесть в каждое.

Выстраиваешь всех в походную колонну по три всадника. Больше не получается – дорога не настолько широка. Назначаешь разведчиков и отправляешь вперёд. Подгоняешь замыкающих, придерживаешь направляющих. Следишь, чтобы подчинённая братия не растягивалась и соблюдала походный порядок.

Около полудня добираетесь до деревни Леджуно. Дома стоят, но из труб ни одного дыма. И ни людей, ни скота не видать. Будто повымерли там все. Присмотревшись, видите и знакомые телеги. Только там тоже ни лошадей, ни возниц, ни охраны. А вокруг лес. И тишина. Даже птицы не поют.

Кровь. Она хлынула из шеи Бажка и обдала теплом его грудь. Но орк не чувствовал боли. Наоборот. Эта рана подействовала на него словно мягкий поток ветра на горячие угли, сильнее разжигая огонь, не давая потухнуть пламени ярости. Джаслейер даже улыбнулся, когда увидел красную жидкость на своих пальцах, осознав, что это его собственная кровь. Лишь одно докучало ему - мёртвый остроухий подвержен магии смерти, и каждая его атака высасывает саму жизнь как таковую из зеленогожего. Но, плевать. Жизненной силы у варвара много. Столько, что за этот бой мёртвому уродцу не осилить. Он падёт раньше.

Уклонившись в сторону от смертельного удара, здоровяк незамедлительно перенёс вес, покрутился на месте и с размаху нанёс контратакующий удар по врагу. Секира оттолкнула маленькое тело, и когда эладрин сделал шаг вперёд, возвращая утраченную позицию, Бажок подловил его, нанеся удар в ту же точку. Затем полный поворот вокруг своей оси, и выставленное оружие, набравшее скорость и усиленное инерцией, вновь вонзилось в мёртвого эльфа уже с другой стороны.

- АААА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!! - орк был не в состоянии сдержать ликующего смеха. В эти моменты неистовой ярости всё было гораздо проще. Был только он и его соперник. Выживет лишь один, второго постигнет смерть. Не было никаких душевных терзаний о морали, никаких сомнений по поводу взглядов окружающих, не было добра и зла. Только ты и он.

Паладин немного остыл, пока прошёлся рядом с верным скакуном. Присутствие небожителя, пусть и в таком виде, здорово успокаивало. Михаэль, поспешивший на помощь Ульвену, был сбит с толку реакцией волшебника, но не вмешивался в спор товарищей, сдерживая свой праведный порыв. Наконец, увидев юношу и послушав его болтовню, Ланге вышел к стражнику, держащему парня за руку.
- Я, служитель справедливого Бога - Тира, покровителя закона, порядка и защитника невиновных,- заявил воитель, демонстрируя свой щит с нанесенным божественным символом,- Ваши слова, о том, что этот ...- Михаэль впился взглядом в Робина, заметив анатомическую особенность его ушей,- Человек несколько раз был пойман на краже и слова моего соратника о слежке со стороны паренька, не могут оставить меня равнодушным. Даже если, он не шпион, а просто уличный щипач, его должно настигнуть справедливое возмездие. Никому нельзя спускать с рук покушение на закон и порядок! Никто не имеет такого права!- последнее он сказал намного громче, подняв палец над головой,- Но... Каждый имеет право на искупление, какое бы ужасное деяние он не совершил, если человек искренне осознал свою вину и раскаялся. Робин, учти, что раскаяние смягчает наказание, порою спасая жизнь. Я спрошу тебя перед людьми, являющими собой закон в этом городе и советую тебе хорошо подумать, прежде чем дать ответ. Готов ли ты открыть свое сердце ради торжества справедливости? Тир прикоснется к тебе и мы просто поговорим, и если ты невиновен, клянусь тебе ничего не будет угрожать. Отказ означает, что ты не чист перед законом и совестью,- затем паладин обратился к стражам,- Есть ли где-то место для такого разговора без лишних свидетелей?

Резво - таковы были последующие действия инквизитора. Как только болт настиг тушу, Элли сорвалась с места. Пользуясь лыжами и природной сноровкой, она пыталась объезжать каждое препятствие на пути.

Держалась далеко сбоку и позади лося, пытаясь не упустить его. Или не снести куст какой. Делала она это с планом далее задавать путь лосю, пугая или ещё как. Ну и подавать остальной группе сигналы для помощи.

Так она думала в начале своего забега, но после поняла что кричать вечно не сможет. Нужно держать темп, а сигнал давать в нужный момент. Изредка поглядывала не отстала ли от остальных и каковы их намерения по лосю - ударить уже хотят или ещё измотают?

Взгляд её падал и на Пушистика кушателя надежд, так яростно гонящегося за добычей в раза четыре его больше. Элли охватил задор охоты. Ранее в таком темпе она только колдунов-самоучек по лесу с рыцарями гоняла. Но это, это что-то новенькое! Лось хотя бы не отстреливается.

Любому фокусу на руку эффект неожиданности. Посетители таверны явно не ожидали повисшей в воздухе кружки с пивом. Ещё меньше они ожидали влетевшего в таверну Терая, ударившего одного из них в шею коротким мечом, и заставив его выронить дубину. Равно как и не ожидали посоха брата Турсу, со свистом многожды огревшего ещё одного алкоголика, да так, что в его глазах сперва пробудилась трезвость, но тут же затрещали-заверещали искры.
не долго думая, оба отхвативших по "Шапке" пьяницы рванули прочь наружу.
–Ух ты-т етить колотить!–Пробухтели они наперебой, скрываясь... Ну, судя по плюху, в гавани. Остаётся надеяться, что выживут. А то ночью по пьяни плавать... "Не стоит", мягко говоря.
Но это не единственное, что было "Неожиданно" для полусонных забулдыг. Савва и Минрон вступили в игру. А это обычно ничем осмысляемым обычным человечьим мозгом не заканчивается. Благо, Ваш покорный слуга человеком не является, посему и осмыслить, и рассказать произошедшее вполне в состоянии.
Первый аргумент предъявил Минрон, больно боднувший одного из врагов, но, к сожалению, не отбросив его в строну. Разве что отбросив в сторону его спесь.
Следом вступил Савва, вылетевший вперёд и накрывший волной дикой магии, сна и перьев поле боя. К несчастью, решить разом все проблемы заклинание не могло. Благо, один из целей Саввы очень удачно оказался пьян в драбодан, от чего на него даже такого слабого потока магии хватило.
Пьяницу вырубило примерно на минуту. Однако была одна существенная проблема: Вместе с волной дикой, как сама вся вот эта вот ситуация магией в таверне "Пьяный Башмак" появился... Он.
Вот вроде и злодеем его не обозвать, но и на героя не тянет. Вроде бы и полезный в быту малый, но так иногда хочется его в стену швырнуть. Вроде бы и инновация в механники, а вроде бы и зло древнее.
Модрон появился. Модрнон размером с дворфа, с большим циферблатом в форме шестерни вместо туловища и маленькими подвижными конечностями снизу и сверху. И головой, предельно дэбильной в своём дружелюбии, глуповато лыбящимся ртом и добрыми-добрыми глазками.
Вызванный модрон:

Но наибольшей проблемой был не сам Модрон, а циферблат, время на котором неумолимо шло к 10:00, было в шести делениях или полуминуте от этого времени.
–Будильник зазвенит в десять вечера.–Вкрадчивым шёпотом, дабы не разбудить спящих, обратился к смотрящим на него булдыгам и приключенцам модрон.
Впрочем, не ко всем. Пьяницы решили-таки принять бой и выгнать буйных авантюристов из таверны, но в итоге выгнали только воздух из лёгких и пот со лба.

Поняв, что ситуация набирает обороты, Микси начала отступать наверх, на второй этаж. Ну, на первый – с нулевого. У ней явно назревал в головушке план не к укрытию, но к полноправному отступлению.

Актуальная карта:

Аристократическое воспитание не позволило Луизе поморщиться, когда её товарищи забросали потенциального нанимателя вопросами. Комендант крепости - это не напуганный купчина, готовый отдать предпоследнее ради дюжины мечей. У сэра Линвайла наверняка и своих мечей в достатке, равно как и обоснованной гордости. Некоторые вопросы стоило бы сформулировать помягче, некоторые, возможно, вообще не стоило задавать. Вот при дворе её отца... - впрочем, сейчас не время предаваться воспоминаниям.

Девушка дождалась паузы и вступила в разговор.
- Защита королевства от зеленокожих варваров - благородное дело и долг каждого, способного взять в руки оружие. Уверена, стоит только кинуть клич - и за пару дней наберётся сотня смельчаков. Но некоторые проблемы нужно решать быстро и деликатно, без лишней огласки. А это - как раз наша сильная сторона - и то, за что нам обычно доплачивают.

Луиза мягко улыбнулась, показывая, что это просто развитие мысли тортла, а ни в коем случае не завуалированная угроза растрепать о неприятном для Сверхмеча инциденте, если доплаты не будет.

- Если гоблины именно засели в пещере, значит это не обычный разбойничий набег. Разумно предположить, что у них есть какая-то более мерзкая цель, и цель эту им поставил кто-то более опасный: амбициозный вождь, коварный шаман или кто-то похуже. У такого лидера гоблины будут ходить по струнке и нести дозор изо всех своих гоблинских сил. Так что даже тщательная разведка становится занятием достаточно рискованным, не говоря уже про зачистку. А риск, как известно, должен оплачиваться, иначе это просто глупость...

Луиза немного виновато улыбнулась и развела руками - мол, не мы устанавливаем правила этого мира...

Этим вечером в "Спящем василиске" собрались почти все нортвичцы. Помянуть Черную Вдову и ее товарищей, послушать про последнее похождение Бешеных Охотников, поднять чарку "Мудрости черного поцелуя" (земляничного бренди с белым перцем) за здравие выживших, да и подсчитать результат. По всему выходит, что Бешеные Охотники в этом сезоне обставили всех соперников, как ни посмотри. Кто-то, конечно, спорил, мол считать ли, что отряд до сих пор существует, раз уж никого из изначального состава в живых не осталось, так что вынести вердикт попросили Чэрвольда, который, покрутив черный ус, рассудил, что раз уж вышли они Охотниками, то ими же и вернулись. На том и порешили, громогласно провозгласив двух гобольдов и гнома победителями. Призов, правда, помимо дополнительной выпивки да крепкого пожатия рук, не выдали.

Сакрефис и Мацел арканом заловили ещё пару животин, и дело пошло! Рэд оказался довольно робок в деле ловли коз, и потому попросту не успел догнать нескольких из них. Но двух самых хилых заловил-таки на капустку и уговоры. У Минди не очень-то получалось договориться с животными, но она здорово помогала остальным, собирая уже пойманных, и привязывая к веревке. В результате бегать до фургона и обратно не пришлось, и Мацел с Сакрефисом наловили еще четверых. Наконец, и Минди улыбнулась удача, так что она успела приманить одну овечку, слишком уж оробевшую от испуга. Наконец, все пойманные животные, исключительно женского полу, были привязаны к задку фургона. Что до тех, кого поймать не успели - их было уже не догнать. Стадо разбежалось кто куда, сбежавших все еще было больше, чем ловцов, и оставалось уповать лишь на то, что испуганные животные рано или поздно сами успокоятся, и можно будет их найти по следу. Ну а может, и вернутся к своим, стадное чувство у скотинки сильное.

И удавалось подниматься всё выше и выше. Постепенно, армия уставала, но только не их лидер. Моргур карабкался когда лёд был твёрдым, карабкался когда лёд стал покрываться небольшими шипами, карабкался когда лёд начал таять и даже когда несколько ледяных осколков воткнулось ему в спину, он всё равно упрямо лез вверх. И большая часть его армии смогла пройти за ним. Конечно, слабые упали, кого-то осколок прибил к стене, кто-то сдался, но самые сильные добрались и разве не сделало это армию сильнее?

Так или иначе, но остатки войска прошли в двери. А за дверью их уже ждал лес с речкой неподалёку и посёлок вдалеке. И это было очень странно, чувствовать тепло, солнышко и слышать пение птиц спереди, одновременно со льдом, холодом и осколками сзади.
- Ну допустим ты прошёл. - Прозвучал голос богини позади. - И что же дальше?

Слова друида насторожили вторженцев. Они бы убили его на месте, но ждали команды своего главы. Правда пока не ясно, кто из них был таковым.
– Что этот ублюдок задумал?! – Прорычал воин, приставив к глотке Таганруунда увесистый клинок. Посмотрел его в глаза. – Ну и несёт же от тебя. Дикарь.
– Он применил магию. – Покачал головой Нарушающий Закон. – Возможно, воззвал к демонам. Для магов, использующих жертвоприношения, подобное нормально.
– Вот же мразь.
Это было последним, что услышал друид перед потерей сознания. Увесистая, закованная в стальную перчатку ладонь ударила его по виску, вгоняя в беспамятство. Чудом можно назвать уже то, что он не умер мгновенно от разрыва сосудов в височной доле.
Либо этот бугай рассчитал удар, ведь делал подобное не впервый раз, либо друида спасли высшие силы.

Время перестало существовать.
Ощущения слились в сумбурную смесь из боли, головокружения и чьих-то криков.
Что-то тянуло Таганруунда, нечто царапало, резало и натирало ему спину. Затем в нос ударил запах крови, в ребра - чей-то ботинок, а затем его ушей коснулся приятный, успокаивающий, такой родной агрессивный рёв волков.
Затем - аромат росы, исходящей от влажной травы.
И...
Пробуждение.

Чей-то широкий язык прошелся по лицу друида. Помутнённое после удара в голову сознание рисовало самые разные образы, от переполненной страстью Шилы Периройл, до каннибалов-людоедов, решившего пожрать его так же, как он сам поглотил сердце той лисы.
Однако...
Над ним просто стоял волк. Мускулистый, зубастый и очень дружелюбный, по крайней мере так казалось. В противном случае Таганруунд уже стал бы едой.
Наоборот, этот мохнатый дружок охранял покой друида и радостно завилял хвостом при его пробуждении, в то время как основная часть стаи наслаждалась пиршеством, пожирая трупы невинных соплеменников.
Иногда происходит так, что призванное существо видит в призвавшем отражение себя, или же проникается симпатией по иным причинам. Оно остается с тем, кого избрало, устанавливая душевную связь.
Если эта связь крепнет - существо становится Фамильяром.

Коль друид не решится пролежать на сырой земле до смерти от жажды, а решится встать и осмотреться, то обнаружит себя у юго-западной границе поселения. Как раз в том направлении, если верить словам ныне покойных старейшин, располагается "племя безумцев", живущих в так называемом "городе".
Похоже, туда его тащили герои до тех пор, пока не наткнулись на призванных животных.
И Тащили его в самом буквальном смысле.
Как охапку палок, если-б у той были ноги.

Спина Таганруунда была натерта докрасна сухой землёй. Исцарапана и изрезана камнями, ветками и всем, что только возможно найти под ногами.
Да ещё и голова кружилась, а у виска застыла кровь.

Если не считать этих увечий, а ещё смерти всех соплеменников, то в целом друид был в порядке.
Из положительных моментов - у него есть новый спутник. А ещё он свободен как от вторженцев, так и от назидательного покровительства старейшин, которые то и дело заставляли сожрать какое-нибудь сырое мясо.
Далеко не самая вкусная трапеза, если уж говорить откровенно.

И что, спрашивается, ему делать с обретённой свободой?

Группа 2
Мацел шел к столице со спокойным сердцем. Да, пусть он сбежал из-под венца, и Маришка его, может, сейчас грустит и убивается - но с тех пор множество знамений говорили ему, что он, черт возьми, все правильно сделал. Перво-наперво, Мацел встретил в ближайшей к своему селу таверне Хардвина из Горста - старого товарища, который служил под его сержантским началом с самого зачина той заварушки с мятежными баронами. Вместе начинали, вместе приняли гвардейские знаки отличия, вместе стали элитным отрядом стрелков. Когда последний из мятежных портов сдался, признавая право Короны на безраздельную морскую торговлю, все разошлись по домам - да вот нате, не так далеко и убежали! Хардвин как раз и рассказал про возможность стать лендордом - и Мацел тут же собрался в дорогу со старым приятелем. Не стоило забывать и тех, с кем ты служил не столь долго, но столь же верно - и двое друзей заглянули в Тисовые Луки, надеясь там застать Нору Сэвени. Редкая женщина удостоится чести служить в элитной стрелковой роте, да еще и в роли разведчика, и в отряде Мацела это все хорошо понимали. Как понимали и то, что без Норы, по большому счету, они как без глаз. Именно Нора напомнила, что, конечно, стрелки могут по праву гордиться своим мастерством и удалью, а все ж победу в последней осаде взяла пехота. И негоже забывать тех боевых товарищей, которые мастерство заменили храбростью. Этот намек нельзя было понять иначе - конечно, как они могли забыть Дантиоха? Если бы не он и его ребята, ряды лучников просто смяли бы наскоком кавалерии, нанятой баронами за звонкую монету.

Итак, как могло случиться столько совпадений, что четверо людей, уже отправившихся на покой после военной карьеры, вдруг снова идут нога в ногу по пыльной дороге? Безусловно, в том была воля богов. И уж точно лишь воля богов могла объяснить тот факт, что к их суровой военной компании присоединилась Минди - уж про нее никак нельзя было сказать, что у девушки есть опыт сражений, или хотя бы пролития крови, пусть и куриной. А раз сами боги вмешались в их судьбу - кто таков Мацел, чтобы им перечить? Тут уж не до женитьбы, вдруг мир спасать придется?

В заплечной котомке Мацела было пусто. Еды - на неделю с лишком, палатка да одеяло-скрутка. Легкий походный вариант. Но было там еще кое-что, нарисованное заточенным угольком на простой бумаге. То, во что Мацел Кошик начал верить, когда повстречал старых друзей. То, что еще не был готов показать никому. Знамя.

Те, кто мало сведущ в геральдике, вряд ли поймут его значение. Оттого Мацел и не надеялся, что скоро удастся вывесить его как стяг. Значения же были такими. Петух - отвага, козел - верность, осел - упорство, последний же зверь, которого Мацел назвал "момонтом", означал веру в мечту - и одновременно прочный фундамент. На этой вере в мечту и будет построен форт.

Когда же их компания добралась до столицы, Мацел Кошик спокойно вышел еще чуть вперед строя

- Я тот человек. Я, и мои друзья. Мое имя - Мацел Кошик, и горе тому, кто подумает об этом дурно.

Из толпы, ловко работая локтями, выбралась молодая женщина с рюкзаком за спиной. На ней было дорожное платье, и видно было, что его надевали чуть ли не впервые. Она действительно не выглядела как путешественница, и куда легче было представить ее за прилавком или над котлом, чем перед воротами королевского замка.

— Я! Минди из гильдии целителей, да вы наверное слышали обо мне, я спасла госпожу…

Тут она завела историю, которую рассказывала уже много раз до этого, но как можно было удержаться? Ведь и стражники, и люди в толпе были свежими ушами, а история ‘ практически правдой

"Юань-Ти?!"
Промелькнула испуганная мысль в голове ведьмочки, едва она смогла опознать КТО стоял у входа в таверну. От страха она забыла о всём - о том где находится, кто с ней рядом и что она вообще хотела после делать. Но страх прошёл быстро, едва она вспомнила что сейчас не является бессильной девочкой, как раньше. И понимание этого придало ей сил, а её страх превратился в ярость!
- ВЫ!!! - Полный ярости и злости крик издала Минарина, вскакивая со своего места и обвиняюще тыкая им в вошедших в таверну личностей! - Да вы знаете что я с вами сейчас сделаю!
И её действия не заминули себя ждать! Яркий свет озарил лицо Минарины - двумя руками она поймала свет перед собой, превращая его в светоносную звезду, её волосы воспарили в воздухе вокруг неё, показывая её искаженное в гневе лицо. Она развернулась на месте, подхватывая свою метлу и чуть ли не упада на неё, садясь бочком - её кот так же успел зацепиться за метёлку. Едва приземлившись на неё, она взмывает под потолок таверны и оттуда в змеелюда уже полетела ярко освещающая свою путь звезда!

Иллюзорная природа была тут или вполне настоящая - вопрос, несомненно, дискуссионный. Однако кусты и ветки, которые приходилось раздвигать, чтобы добраться до жилища "ведьмы" были вполне себе осязаемы, а в воздухе витал совершенно дурной запах разноцветья, словно и не осень никакая на дворе.
Тревор затаился где-то неподалеку и не отсвечивал.
Лозы, ветви и древесные корни расступились перед героями, открыв вход в помещение, которое можно было считать скорее отдельным демипланом, чем помещением сотканным из деревьев на небольшой поляне. Размером помещение напоминало банкетный зал в королевском дворце, с той лишь разницей, что соткано было из сонма цветов, каждый из которых превосходил рост человека в несколько раз и на бутоне которых можно было без труда усесться двоим крупным людям (если, конечно удалось бы забраться по 10 метровому стеблю). Цветочный запах был просто одуряющим, а от ярких и разных по окрасу гигантских бутонов просто рябило в глазах. Пахло сыростью. Весь пол покрывала теплая вода, глубиной едва ли с человеческий локоть, а под водой ступни мягко утопали в чем-то, напоминающем мох или торфяное покрытие. Свет давали многочисленные жужжащие насекомые и некоторые бабочки, что роились вокруг цветов в огромном количестве. Однако, этого света совершенно не хватало, чтобы осветить потолок, который скрывался во тьме.
В центре цветочного зала, тянулось ввысь белая роза великанских размеров. Примерно двадцать человеческих ростов был ее рост, а бутон напоминал средних размеров холм. Вместе с тем, сразу бросались в глаза и изъяны этого цветка. Кое-где стебель подгнил, некоторые лепестки пожухли, а завядшие лепестки устилали воду у корней розы. Маленькая фигурка ведьмы, виднелась прямо у одного из таких лепестков, и, как только вы подошли к ней, она медленно повернула голову в вашу сторону, снова изучая вас пронзительным взглядом. Наконец, раздался ее мелодичный голос:
- Еще одни Потерянные в этом проклятом месте. Я - Цветочница, хранитель того, что осталось от нашего дома, приветствую вас. Если вы ищете Цветочный путь, то теперь он опасен и непредсказуем.., - цветочница прервалась, осмотрела стебель розы и задумчиво покачала головой, продолжая свою речь:
- Скоро Цветочный путь исчезнет совсем. Грядет очередной выброс хаоса и Утроба расширится еще. Как мы можем помочь друг другу ?

- Куда... Вы дели... Моих друзей? - голос Василька звучал тихо и безумно. Фея скользнула с плеча паладина на землю и угрожающе расправила крылья за спиной.

- Лоэнгрин, это не мои друзья, это чудовища! Я должна их убить - фея вытянула руку вперед и в ней появилось ледяное подрагивающее пламя - Сгиньте, отвратительные создания.

Обычное ночное небо было так прекрасно. Холод еще не успел пробрать до костей, щеку приятно щекочет какой-то мягкий лесной ковер, крылья наконец-то не режут на мелкие кусочки, скармливая ненастоящим собакам в ненастоящей тюрьме ненастоящего города Сигил, по велению ненастоящей одержимой карги по прозвищу "Леди Боли". Василёк чуть не расплакалась, проскребая ногтями холодный мох под собой.

Слева вылезло из тумана какое-то чудовище. Фея медленно повернула голову. Трехголовое существо будто бы сшили из двух обычных животных и одного прекрасного дракона, превратив в нечто уродливое. Исказив все три оболочки и сшив их вместе, чего таким образом хотел добиться тот кто сотворил подобное? Или быть может это просто оболочка исчадия?

- Давай, Лепесток, вставай - крылья феи затрепетали, помогая ей подняться с земли. Обычно тихий и шелестящий, ее голос звучал хрипло и резко от волнения.

Только сейчас заметив полное отсутствие одежды, Василёк, нисколько не беспокоясь об этом встала на ноги. Сколько бы она не искала глазами своего фамильяра, ни на земле, ни в воздухе его не было. Но ведь Лепесток тоже был в лабиринте, тоже страдал! Или то была иллюзия?... Неважно. Чудовище близко, нет времени размышлять!

Василёк несильно оттолкнулась от земли и тихо шурша крыльями сместилась немного влево. Чудовище прекрасно было видно в темноте, и судя по всему не одну фею беспокоила его зантересованность в пище.

- Кто же с тобой такое сделал, бедняжка? - Василёк зависла в воздухе и свела руки вместе над головой. Не хочется причинять несчастному созданию боль, но и перерождаться сразу после освобождения тоже не хотелось.

Черный луч устремился к существу, и хоть для обычного человека ночью он был бы не очень заметен, Василёк прекрасно видела даже в темноте. Спустившись на землю фея облегченно вздохнула.

– Голову он мне снять вздумал. Она мне самому нужнее. Она у меня на плечах полезнее. Кто у нас следующий? – плавно переступая через труп и раздумывая про себя Бро двинулся вокруг куста и метнул чакрам два раза не глядя. Тренировки с повязкой на глазах давали о себе знать. Чакрам летел из руки в гоблиноида и обратно, словно игрушечный мячик от стены. Только самой "стене" это не очень нравилось, если, конечно, "стеночка" не была из тех странных типов личностей, которые любят страдать.
  А потом так же плавно, но осторожно, сын Океана оказался за безопасным кустом. Свежие раны и истощение магического ресурса всё-таки дали знать о том, что надо проявить те качества, за счёт которых Авантюрист получил свои уровни и выжил.

  Повелитель Побережья был Голоден. И он алкал жертвоприношений для себя. Проявлялось это в том, что после того, как первая жертва пала, он сделал укус по второй жертве своего Голода. Потому что его Прибрежное Высочество имело на это право и могло это делать. А ещё потому что Он был Голоден! Кости следующей жертвы захрустели на челюстях исполинского зверя, знаменуя собой священное время Первого Ужина. Да восславиться в веках сия трапеза!

– Я пытаюсь. Произвести. Правильное. Впечатление. – говорить, отбиваясь от летящих со всех сторон ударов и пытаясь уследить за обстановкой было непросто, а меч его еще и в атаку подначивал, как будто он тут самый умный. – Ладно. Показывай. – Тэлерин направил заряд магической энергии в открытый мечом канал, и окрестности озарила яркая вспышка света. Теперь уже привыкшим к темноте багбирам пришлось отшатываться и закрывать глаза, а паладин смог наконец-то оценить, во что вляпался. Хвала Богам, незнакомец на черепахе оказался не монстром, и тоже вступил в бой против гоблиноидов, а враг моего врага это как минимум тактическое преимущество. Воспользовавшись ситуацией, Тэлерин полоснул мечом уже покусанного багбира, а другого попытался сбить с ног ударом щита по коленям.

Видя, что кобольд почти добрался, но под самый конец падает вниз - эльф быстро выпускает из лука несколько стрел, рассчитывая сделать для кобольда места за которые тот сможет ухватиться и опереться, а после залезть на утёс, на который им и нужно будет попасть всем остальным.
- Хватайся, маленький кобольд!

Ловушки не были обнаружены. Прощупав каждый угол и заглянув под кровать, наёмник к концу проверки был уверен, что никакой сюрприз здесь его не застигнет. Тогда, он рухнул на кровать лицом вверх. Только сейчас он почувствовал, как у него болят ноги. Стопы ноют от долгой ходьбы, икры болят от постоянного бега. Не удержавшись, он испустил вздох облегчения.

- О боги, как хорошо... - с наслаждением выдал он, когда приятное тянущее чувство охватило позвоночник, сбрасывая напряжение. По сути, никакая ванна или сауна ему не была нужна. Ему хватало и такого отдыха. Однако, он не мог упустить возможность воспользоваться щедростью черепахи и принять расслабляющие процедуры. Предвкушая погружение в тёплую воду, его губы растянулись в мечтательной ухмылке.

Но не стоит полностью забывать о работе. Воспользовавшись свободным временем, Младший стал перебирать известные ему факты и накидывать примерные цели. Что полезного он знал на данный момент? Как минимум, он знает местоположение портала в Ад. Вопреки всем заверениям о том, что из Сигила практически невозможно выбраться, эта лазейка осталась неприметной и открытой. И она может стать для Деуса отличным способом покинуть город и залечь на дно, если на то потребуется необходимость. Правда, далее встанет проблема выживания в аду, но тифлинг был находчивым. Сориентируется.

Что же ещё было в его закромах? Хм... Пожалуй, стоило вспомнить те слова жалкого квазита про местные обелиски. Если догадки убийцы верны, он сможет довольно быстро взлететь вверх местной преступной иерархии. Хотя, да кого он обманывает. Если бы это и было возможно, эти огромные чёрные столбы уже были бы разобраны по кусочками задолго до его прихода. А что на счёт Квалора? Из знакомства с ним тоже можно было бы извлечь нечто полезное. Он глава гильдии бардов. Барды выступают в самых разных местах по всему городу, ублажая слух как бедных, так и богатых. Стоит только протащить мимо возможной охраны оружие, и вот ты уже в покоях какого ни будь купца, который владеет бесценным и крайне необходимым тебе предметом.

А что же на счёт крыс? Эти твари не оставят его. И Деусу как можно быстрее следовало обзавестись хоть сколько ни будь сильным союзником в лице какой ни будь организации. Один он не выстоит против целой гильдии. Из знакомых у него есть уже упомянутая гильдия бардов, и... гильдия наёмников, к которой принадлежит Венарий. Всего-то ничего. Но, вторых можно использовать, чтобы наладить связи. Да, пожалуй, именно их, ибо убийца пока не хотел забирать долг с камбиона, предпочитая воспользоваться им для чего ни будь более подходящего.

В итоге, что у него есть? Скромные денежные запасы, если учитывать деньги, которые он выручит за награбленное в Авернусе, пара неизвестных магических предметов, на опознание которых потребуются те же деньги, долг и связь с довольно сильным и влиятельным камбионом, гильдия наёмников, и враг в виде организованных оборотней-крыс. Так же, город в центре мироздания, откуда имеется выход на первый уровень Ада. Ну и конечно же, группа довольно спорных по силе и интеллекту существ, которые на данный момент являются его... союзниками? Ха! Жизнь продолжает преподносить сюрпризы.

Дальнейшие размышления были прерваны стуком в дверь. Тифлинг резко приподнялся на кровати. Просто стук. Никаких слов. Не став спешить с открытием двери, Деус встал на ноги и прислушался тщательнее. Но соседствующий с ним фирболг бездумно пошёл вперёд. Сначала пожелав остановить его, Деус осёкся. "А пусть откроет", подумал он, а сам отошёл в сторону, чтобы стоящее в двери существо не смогло его увидеть, и постарался спрятаться. Просто на всякий случай. После, он напряг слух, ожидая дальнейших событий.

Увеличенная карта:
ссылка

Огонь, вызванный колдуньей для того, чтоб спалить "гостя таверны", быстро рассеялся, правда Лиен добилась несколько другого положительного эффекта. В мареве пламени проступили черты совершенно другой внешности. Одетый в крепкий кожаный, подогнанный по фигуре темный костюм и короткий плащ с капюшоном, перед отрядом теперь стоял то ли ассасин, то ли их собрат по ремеслу-наемник. Он сдернул с себя какой-то дымящийся амулет и бросил под ноги. На открытую заклинанием Рокдара дверь незнакомец отреагировал в последнюю секунду и сделал шаг вперед, по направлению к Альгеро и вытащил пару кривых кинжалов, приготовившись защищаться... или атаковать? Он был быстр, плавные движения и отменная реакция свидетельствовали о том, что перед отрядом был не обычный бандит или наемник. Однако Эвеллин был несколько быстрее...

Пока следопыт соображал, что ему делать дальше с пленным, друид подошел к стражникам, капитан которых было открыл рот, чтобы видимо остановить Длиннозубы от входа в таверну. Однако тут раздался взрыв, из дверного проема вылетело облако пыли, мелкого мусора, дверь таверны распахнулась и с силой ударилась о стену. Стражникам резко стало не до друида. Капитан взял одного из них, и, с оружием наготове, они побежали ко входу в Северное сияние.

Обед плавно переходил в ужин, щедрое угощение украсило столы, а диковинные напитки лились рекой за счет отважных героев, вернувшихся из Леса с богатой добычей. Но что за пирушка без доброй песни? А приличных бардов в зале что-то не видать. Да и зачем полагаться на легкомысленных поэтов и лукавых менестрелей? Нет, настоящий герой должен сам воспевать свои подвиги! Устная традиция подгорного народа хранила много подобных эпосов, но всегда найдется место и для нового. И если нужно слегка исказить ход событий в угоду поэтическому приему или ради красивой рифмы, Блафлин отнюдь не боялся этого сделать. «Песнь о нисхождении во тьму и пробуждении лиха» он сложил еще на последнем привале, и теперь лишь лениво перебирал в голове строчки, готовясь к исполнению.

Когда пир достиг наивысшего веселья, Блафлин забрался на стол в центре зала и громко застучал башмаками, чтобы привлечь всеобщее внимание. Когда в помещении наступила тишина, гном чуть откашлялся и без всяких предисловий начал декламировать нараспев, ритмично перебирая струны найденной в чулане у Чэрвольда старой лиры, и притопывая ногой в такт. Его густой баритон с легкой хрипотцой, добавленной утраченными годами, наполнил пространство таверны.

Угрюмый древний мрачный Лес
Скрывает множество чудес.
В прогалине, от глаз сокрыт,
Колодец старый там стоит.
Не светит солнце в глубине
Того колодца, а на дне
Хранит с отравою игла
Тоннель, где поселилась мгла.
Но воссияет свет свечи,
Её неяркие лучи
Осветят храбрым путь во тьму –
Уж видно впереди дыру.
Вошел герой: внутри стоит
Телега, странная на вид,
С лежащей вострою косой.
А сам чертог как колесо,
Вращается вокруг оси –
Секрет герой наш раскусил!
На четверть круга поворот,
И вот открылся новый ход!
В конце – рабочий кабинет,
Где времени движенья нет.
Не властно здесь теченье лет,
Навеки замер мертвый свет,
И правит балом тишина
По повеленью колдуна.
Стоят песочные часы,
И надпись строгая гласит:
«Не смей, о смертный человек,
Пустить минут застывших бег».
Чтобы фортуну не гневить,
Пришлось героям отступить.
Вновь раскрутили карусель –
Привел очередной тоннель
В святилище нечистых сил.
С кровавой чашей жрец застыл
Там, словно муха в янтаре.
Виднеются на алтаре
Зловещих знаков письмена,
И демон с головой козла.
Дивясь ужасным чудесам,
Вошел герой в подземный храм.
И, блеском золота пленён,
Коснулся чаши с кровью он.
И кровь из чаши расплескал:
Свершился тёмный ритуал.
По воле рока в этот миг
Из тьмы в подлунный мир проник
Коварства дух, лукавый бес,
Исчадье мрака, враг небес,
Чтобы вселиться в храбреца.
Судьба невольного жреца
Теперь была предрешена –
Из чаши лиха пить до дна.
Но затаился хитрый враг,
Сокрыв печати тайный знак.
И вновь, не ведая беды,
Чтоб завершить свои труды,
Друзья отправились назад –
Добыть во тьме сокрытый клад.
Но не могли они уйти,
Оставив тайну позади.
И снова залы круговерть,
И выступает дева-Смерть
В обличье Темной Госпожи,
Чтоб разорвать завесу лжи.
И время пущено вперёд,
И дух нечистый восстаёт
Из праха падшего жреца.
И, сбросив облик мертвеца,
Освободилось от оков
Чудовище из страшных снов.
И прочь бежали перед ним,
Заклинив хитрый механизм,
Друзья, дерзнувшие пойти
Извивом темного пути.
Тоннеля узкий лаз, и вот
Колодца жерло вверх ведёт.
Вновь к свету солнца, пенью птиц
Друзья успешно пробрались.
Оставив ужас за спиной,
Идет по лесу наш герой.
Котомка золота полна,
Но торжествует Сатана,
И пляшет бесновато тень,
И ждет, когда иссякнет день,
Чтобы в лукавый диалог
Вступил со смертным грозный Рок.

Завершив песнь, Блафлин печально обвел взглядом публику. Его мало волновала их реакция. Мыслями гном был в комнате, где уединился его брат, ведущий отчаянную борьбу с коварным духом. Эту битву он должен был выиграть в одиночку.

Вы не можете просматривать этот пост!

Итогом посещения деревни Саймус был доволен: он получил деньжат ни за что, избавился от лишнего хлама, который было жалко выбросить, и даже заимел временных союзников в деле, которое сулило дополнительной и довольно значимой наградой. А главное, что эти самые внезапно объявившиеся союзники то ли не заметили его попытку прибрать к рукам обещанное старостой, то ли предпочли проигнорировать. Конечно, пришлось подписаться на довольно опасную авантюру, но разве это первый раз? К тому же, выпытав все подробности у его спутников, он понял, что при должной организации проблема выглядела вполне решаемой. Да и, чего греха таить, бывшему академику не хотелось потерять возможность лично лицезреть то, о чём ранее он читал только в книгах, в которых, к слову, вроде бы не упоминались чёрные драконы, жаждущие чьего-то подчинения и служения. Если же вот прям всё пойдёт наперекосяк... опять же, первый раз, что ли? - всегда будет возможность незаметно покинуть эту группу неудачников.

По прихоти судьбы, как раз на мысли о неприятностях их славный отряд в их путешествии через чащи упёрся в огромный дуб, и не успел мудрый Грид сообразить, что за кукольный городок ему предстал, как множество уколов заставили его спешно укрываться за ближайшим деревом.

- Ай! Что за?.. айй-аррр... чтоб тебя! ...

Уже за широким стволом паренёк мысленно похвалил себя, что шёл за спиной здоровяка, а потом взглянул на крошечные стрелы, торчащие тут и там. Он тут же отметил, что места уколола быстро немеют, заглушая первоначальное чувство боли, а когда он почувствовал лёгкую сонливость, то стало ясно, что стрелы отравлены. Пользуясь их обезболивающим свойством, Саймус принялся их выдёргивать, не желая испытывать любые иные возможные эффекты отравы. И так ж да, что за малявки живут на дубе том? Маленькие, буквально "сказочные" домики определённо должны были сказать что-то Саймусу, и возможно он найдёт общий язык с их обитателями, если только вовремя вспомнит, что там им начитывали из "Известных народов, больших и малых" ...

- Эй-эй!!! Мы просто путники!

Вы не можете просматривать этот пост!

– Уголёк? Ты что ты себе понапридумывала? Это был просто дракон, безжалостный зверь, был бы он разумен то я бы, так и быть, оставил ему жизнь в обмен на служение. Но этот крылатый зверь не только не умел говорить но и пытался отгрызть мне руки, за что и поплатился. А теперь его голова украсит моё жилище. – Патетичено закончил сверкая в темноте алыми огоньками глаз и агрессивно размахивая ложкой, пока горячий пар клубился в воздухе над тарелкой, зажатой в другой руке.


– Но... – начала было девушка, однако так ничего и не сказав опустила голову, уперев взор в свою, практически полную тарелку, видно было, что целительница обдумывала его слова и готовилась перейти к новой порции смехотворных и абсурдных доводов.

"Что твориться в голове этой жрицы-служанки?"
Взглянув на готовое расплакаться личико девушки тёмный паладин решил, что стоит подсластить горькую пилюлю. – Эта тварь и так уже умирала, и добить издыхающее существо было чистым милосердием. Доедай, нам предстоит путь назад. Дорога известна, так что первым пойду я. Затем Энсия с её светящейся штукой, Сяо и Аврора позади. В спину, вроде, никто ударить не должен.

Кхал с удивлением наблюдал как его спутники прыгнули в воду, а ещё что-то про тугоумие орков говорят. Вот же мостик, да хлипкий, но под тушей варвара он и не думал проваливаться. Орк спокойно ступил на землю и направился к башне.

- Как водичка ? Никогда не понимал любителей плавания с позоранки, вода она же сырая. Вот я понимаю был бы грог или эль, в таком пруду Я бы поплавал, а лучше в наваре из грибочков.

Подойдя по ближе к башне, он остановился. Сложил ладони рупором у своих уст.

-ОТВОРЯЙТЕ ВРАТА! ВЕСТНИКИ ХАОСА К ВАМ ИДУТ!

Громогласно прорычал могучий варвар, едкая слюна брызжела из его пасти. Птици перестали издавать звуки.

Huligan не раздумывал, монах действовал.
– Отойди, младшая сестрица... – произнёс тот вставая между ней и телом гнома.
Размахнувшись он ударил
Сяо стал словно одержимый бить труп руками, раз за разом крепкие кулаки вонзались в вмёрзшее тело. От каждого удара разлеталась крошка из льда, плоти и костей.
Авроре от этого зрелища стало не хорошо и пытаясь сдержать подступившую тошноту девушка отвернулась от кровавого зрелища. А монах продолжал наносить удары, даже потеря кастета его не остановила. Волшебница не смотрела, но чувствовала всем телом вибрацию от ударов, даже ладошки прижатые к ушам не помогали...
Наконец всё закончилось, девушка рискнула обернуться... сяо выглядел страшно... весь заляпанный чем-то... чем именно она не хотела думать, тот довольно стоял над обезглавленным телом разминая кулаки. Расколовшиеся кастеты лежали на полу...
"Ой, кажется они слишком сильно остыли и стали хрупкими..."
Переведя взор на дворфа, и стараясь не смотреть на то что выше плеч, северянка сосредоточилась, пытаясь понять упокоено ли тело...





– ЭН-СИ! Оно идти к Nikite!
Лихорадочно зашарив по талии девушка безуспешно водила по широкому поясу-корсету пока не нащупала то что искала. Зелье маны! Дрожащими пальцами сорвала пробку и вылила безвкусную жидкость в рот. Закашлявшись (часть эликсира попало не в то горло), северянка бросилась к паладину. Не так уж и много времени у неё было...

Она практически добралась до лежащего без сознания парню, оставалось сделать всего несколько шагов как ноги её подвели и волшебница плюхнулась на холодный, усыпанный мелкими камушками пол. Но севернка, не вставая, на четвереньках добралась до паладина, которому грозила опасность.
Разбираться с потусторонним - не её задача, она не умеет, оставалась надежда на то что Эн-Си с Никитой разберутся. Положив дрожащую ладошку на грудь парня она сосредоточилась. "Повторное лечение сопряжено с риском", но выбора небыло! В глазах чародейки забегали искорки. Вновь и вновь она накладывала чары, даже когда оно сорвалось, та продолжила создавать новые. Серьга, до этого светившаяся в магическом зрении погасла, следом и браслет подружки остался без энергии. "Ой, Эн-Си будет ругаться...". Последним усилием Аврора направила часть своих сил в тело парня, видя как под пальчиками проходят синяки, ссадина а большой ожог на лице растворяется. Накатившаяся усталось, казалось, надавила на хрупкие плечи. Дышать стало в раз труднее. Захотелось спать...

Это серьёзно. Клыку приходилось драться с медведем (тогда его, истекающего кровью и со сломанной рукой уволокли с арены), и удар лапой у того был гораздо легче! Словно крепость упала сверху, тяжестью своей долбанув, ещё и свет непонятный обжёг. Как так? Не понятно. Ну, Клык и не думал - когда в голове кровавый туман,, думать не надо. Он действовал.
Секира на пол - хороший топор, но доспех человека лучше. Потом подобрать. С рёвом кинулся вперёд, раскинув руки. Рот оскален, глаза сверкают - того гляди, укусит за лицо. Кусать не стал, конечно. Навалился всем весом, пригибая, подминая, забарывая... И почувствовал, как продавливается человек в железе!
Раздавить! Выдавить сок, как из перезрелой груши и омыться кровью! Но нет, скорлупа слишком твёрдая.
Разум, с трудом пробившись сквозь пелену первобытной ярости, и полуорк, хрипя (на рык сил и дыхания уже не оставалось) и плюясь пеной, потащил врага к ограждению крепостной стены.

Согласившись с Энсией , Линь принялся сторожить вход в комнату. Попутно отвлекаясь на суп и поговаривая насколько же он вкусен.
- Ребята , вы просто не можете себе представить насколько Jiācháng tāng обычно хорош , именно так его обычно зовут у меня на Родине.
- Сразу вспоминается ранее детство... Как мы - собирая всё со стола сбрасывали это в котёл , превращая это в чудесный суп.
Пробует на вкус
- Наваристый бульон является его основной изюминкой , как раз таки из-за него он приобретает более сконцентрированный вкус и аромат.
- Насчёт как таковой моей Родины. Хакаситака , что находится за Свирепым океаном - представляет собой обширную горную долину , засеянную рисом. Сами же земли Хакаситаки разделены на территории кланов - Zhòng qí , Bālǐ wò nà , Qín huī и Suǒní yà.

Вы не можете просматривать этот пост!

  — Ты спрашивал меня, рыцарь Адриан, яко умер человек иль всяка твар земная, кто властью владеет нарушать заслуженный покой телесный? И я сказал тогда тебе, и скажу сейчас иначе — на всё Воля Божья , токмо милостив Господь не порушит сон до Страшного Суда. Позволь окропить твой клинок, чтобы дарил ты однажды умершим — заслуженный покой от магии чёрной, диавольской. — Монах протянул руки и взял клинок рыцаря. Он положил волнистый фламберг на чашу и с распятием в руках начал читать молитвы, втирая левой рукой святую воду в лезвие и гарду клинка, каждое такое своё движения сопровождая перекрёстыванием. — Созда́телю и Соде́телю челове́ческаго ро́да, Да́телю благода́ти духо́вныя, Пода́телю ве́чнаго спасе́ния, Са́м, Го́споди, посли́ с вы́шним благослове́нием на ве́щь сию́, я́ко да вооруже́на си́лою небе́снаго заступле́ния хотя́щим ю́ употребля́ти, помо́щна бу́дет к теле́сному спасе́нию и заступле́нию и по́мощи. Я́ко твое́ е́сть Ца́рство, и си́ла, и сла́ва, наве́ки-ве́чные. Аминь. — Сказал напоследок. Перекрестился напоследок. И привстал с колен. Поднял клинок и передал его обратно рыцарю. — Вытри его и отблагодари Господа Нашего. Сие оружие несёт смерть, но Всевышний решил сделать его более эффективным в твоих руках, уж не знаю, испытание ли это твоё, либо сражаешь ты живых и мёртвых с чистым и благородным сердцем. Но пускай твои думы не опускаются с Града Небесного, когда лезвие срежет очередную голову, наполненную магией чёрной. — Его речь под конец стала медленной и уставшей. Ритуал всегда утомлял, хоть, казалось, негде было утомляться. Но Яков не подал виду, поднялся и, трижды перекрестившись, вышел на улицу. Распятье он оставил себе, как и Бибилию, ибо нечего святыням делать в окружении чёрной магии.

  Ланзо раньше не встречал подобных себе. Себя он всегда называл гордо: "Бессмертный". Но о появившихся трупах того же не сказал бы, посколько сразу определил, что они находятся как минимум на ступень ниже. Это просто безвольные тела, в которые вдохнули жизнь. Ланзо и сам пару раз совершал подобное подъятие нежити, именно поэтому сразу дал оценку этим ожившим трупам. Оставалось только понять, кто является хозяином этой нежити. Возможно, здесь просто высокая концентрация жизненной энергии, что и заставило трупы "ожить". Но это маловероятно – смертный Бертольд удивился ожившим трупам, значит, раньше такого не видел. Поэтому хозяин всё-таки есть. Ланзо точно знал, что вдыхать жизненную энергию в нежить может как бессмертный, так и смертный. Разница лишь в том, что у смертных гибкий и живой разум, поэтому они могут удерживать сразу десятки живых трупов, зато их здоровью сильно вредит сам ритуал образования ложной жизни. Ланзо же мог свободно отдавать свою жизненную энергию, её недостаток будет вызывать у него лишь подобие голодания или недосыпа у смертных.
  Так или иначе, надо что-то делать. Хозяин нежити, само собой, скрыт от взора жертв. Остаётся лишь одно: сражаться с его прислужниками. От любого из зомби Ланзо отличался двумя вещами: наличием снаряжения и нескольких смертных за спиной. Смертные – умные. Смертные что-нибудь придумают. А Ланзо оставалось лишь вынуть окровавленный меч из ножен и обрушить его тяжесть на ближайший труп, а затем прикрыться своим избитым и дырявым рыцарским тарчем.

Получатели:

Получатели: Рэйгар Дрим и Солкин `Владыка Теней`.
  Тыгыдыка лезвие мелькало, плоть гнилую разрубая.

  Раэр был вынужден уподобиться ветру, дабы совершить тактический отход и получить передышку для нового плана, успев попутно гибельно навредить кое кому из умертвий, услышав глухой звук падающего наземь, тела.

  Катар, радуясь своему драконьему величию, доблестно сразил очередного мертвеца, встав подобно живому памятнику самому себе на бывшего уже врага, величаво переместившись, оставил следы огромных стальных сапог. Мнение мертвецов при этом не спросив. И какое у них могло быть мнение?

  Рэй-Сол, эта близкая компашка, чуя подле себя пахучесть гнили от ходящих трупов с примесью почвы, не получила должного внимания врагов, наоборот, большая часть досталась драконорождённому и табакси. Широкие, но медленные взмахи подгнивших рук были так неудобны для маневрирований, что досталось и паладину. Но... возможно это задело его гордость или способность держать удар.
  После же крика Рэйгара и Солкина, досталось от него и ближайшему мертвецу.

Фарман, освещая подземелье, если так можно было назвать этот подвал, подошёл ближе к импровизированным могилам. Перехватив левой рукой факел, он правой прикоснулся к амулету и обхватил его своей ладонью. С грустью глядя на могилы, он начал мерным голосом говорить, немного покачиваясь в такт ритму:

- Прошу души безвременно усопших выслушать меня. Я служитель Эльдат, Матери Вод, я буду вашим проводником в этим минуты и выведу вас из на дорогу, ведущую к тем, в кого вы верите. Прошу Богиню мою позволить мне это сделать. Я очищу ваши души от зла, что пропитались им, когда вас убили. Уже обновлёнными вы вступите на священную тропу, попав пред справедливые очи вашего Божества.

Закончив вступление, Фарман опустился на одно колено, продолжая сжимать амулет и перешёл на молитву Эльдат, дабы выполнить своё обязательство, которое взял перед душами мертвецов:

- Тихая и милосердная, Эльдат, я, твой верный жрец, который словом и делом не первый десяток лет служу тебе верой и правдой, прошу помочь мне развеять зло, что пропитали души сих несчастных, тем самым освобождая их от оков и даруя возможность уйти к своим Богам. Сим призываю благословение на них, дабы в пути своём дальнем, не встречали они больше зла, дабы спокойным был путь.

Замерев на пару минут, Фарман направил на могилы свой амулет, даже не заметив, как выронил факел и остался в темноте, он продолжал шептать успокаивающие слова и молитвы Эльдат, направлял энергию в тела, а точнее в души мертвецов, чтобы желание мстить своим убийцам прошло, прошли их духовные раны и чтобы никакой злой дух не мог помешать этим троим идти по дороге к своим Богам. Так продолжалось не больше десятка минут, после чего, Фарман встал, поклонился могилам и произнёс хвалебную молитву Эльдат:

- Спасибо, Страж Рощи, я уверен, твои силы были потрачены не напрасно. Я знаю, что теперь мертвецы получили долгожданный покой. Благодарю, Мать Вод. Я всегда буду верным тебе, и нести твоё слово и живым, и мёртвым.

Закончив, фирболг ещё раз поклонился могилам, и не думая даже о свете пошёл назад, отчего споткнулся о булыжник и грохнулся на землю, после чего поднялся и добрался назад уже с подсветившимся посохом. Заметив, что почти все заснули, он погасил посох и сел на своё место, собираясь доесть свой начатый рацион.

Не смотря на то, что этот Форман не успел провести с тифлингом и часа, тот уже успел от него устать. Слишком много удевлений за первые минуты знакомства. Сначала эта разящая своей... своей... непрактичностью проповедь, оторванная от реальности, затем и вид самого существа. Оно было высоким. Выше Ядлы. Никогда раньше Младший не встречал подобной расы. Нет-нет. Слишком яркие эмоции. Тифлингу хотелось уйти поглубже в свою клетку отстранённости, но он обещал себе начать новую жизнь, что подразумевало перестать запираться в ней.

Решив пока не уходить с головой в отчуждение, Младший, тем не менее, пока сохранял молчание. В любом случае, это наилучший выход. Да и зачем что-то говорить. Пытаться переубеждать существо таких взглядов бессмысленно. Так же, как когда некто пытается переубедить тебя самого. Можно ограничиться простым приветствием.

- Доброго вечера. - сказал Деус нейтральным голосом, когда закончила говорить эльфийка. Тут то он тоже обратил внимание, что Венарий пропал - Не могу не подметить Вашей необычной внешности. Как бы парадоксально это не звучало. - При этих словах тифлниг окинул взглядом своё собственное тело. После чего усмехнулся. Действительно, ему ли говорить о странной внешности?

Эта ситуация вызвала звонкий удар, раздавшийся в голове и потянувший за собой мысль: "Я ведь обещал начать новую жизнь. Может, и не стоит относиться к нему так предвзято?"

- Не буду брать на себя право рассказывать о родных мирах моих сокомандников, - на этот раз голос тифлинга был более дружелюбным - но лично мой мир зовётся Торилом. Или же, Забытыми Королевствами. А откуда пришли Вы?

Итак, Трюнвольт отправил фамильяра, дабы тот отвлёк троллей от уничтожения лодки, в то время, как остальные двинулись в сторону пустого помещения, оставив до лучших времён как сундук, так и достаточно ценные глаза статуи. План "Загнула" увенчался успехом: он видел, что фамильяр, отвлёкши троллей, не дал им растрощить лодку полностью, ко всему прочему приманив тупорылых охранников внутрь заброшенного храмового комплекса.

Пока волшебник тащил мешок с тролльским барахлом, у остальных было немного времени осмотреться. Они попали в пустую - за исключением растительности и случайных куч экскрементов троллей или кобольдов - комнату, из виднелся ещё один выход - в коридор со ступенями, ведущими вниз. Вдоль этого коридора виднелись двери в другие похожие на эту полупустые комнаты.

Едва успев покинуть большой зал со статуей, приключенцы смогли лицезреть то, как в него влетел фамильяр Трюнвольта. За ним, громко топая и рыча, бежали двое троллей, принюхиваясь и ища других вторженцев.

  Оглушенный мощным ударом цепа Вольфган покачнулся и тяжело упал наземь. Вокруг раздавались злые крики, ругань и звон металла, но ему и его родне было уже не до того. Мир словно замер и горькая правда на несколько секунд сбила Фелицита и Альдабрехта с толка. Огорошила. Не всякий бой за правое дело благословлён всевышним. И не всегда герои побеждают в борьбе с нечистым.
  — БЕЙ!!! — Вновь взревел ветеран, атакуя и словно не замечая как от свистнувших болтов упал очередной его подчиненный. Кровавая ярость застила его глаза и он явно вознамерился перебить всех бунтовщиков, благо эти деревенщины перли по-одиночке, а вот сквайр, что прикрывал его щитом заметно струхнул, глядя как убавляются их силы, а помощь всё не идёт. Второй же оруженосец пусть и стойко принял удар, но предпочел хорошенько прикрыться щитом.
  — СЛЕДУЮЩИЙ!!! — Сплюнул ветеран поддразнивая нападающих и вставая в изящную фехтовальную стойку.

Когда все закончили с представлениями и, наконец, расселись за столом, пришло время серьезного разговора. Маг перестал кивать и приветливо улыбаться, и его лицо приняло деловое выражение. Он провел рукой над поверхностью стола, избавляя ближайший к себе участок от засохших потеков старого пива и прилипшей пыли, а затем достал из сумки и аккуратно развернул на столе чистый лист пергамента. Еще один магический жест, и по краям листа зазмеилась золотая вязь, а сверху появилось стилизованное изображение глаза на ладони латной перчатки, а рядом - весы и молот. Вслед за пергаментом на столе появилась крохотная бутылочка с чернилами и длинное гусиное перо с золотой насечкой. Перо само по себе аккуратно погрузилось в чернила, изящно стряхнуло лишнюю каплю, и зависло над листом в ожидании.

Закончив приготовления, Абдель обратился к будущим компаньонам.

— Итак, достойные соратники, раз вы все здесь, и сидите за этим столом, то да будет мне дозволено полагать, что намерения ваши совпадают с моими, и цели схожи, — туманно и витиевато начал он, — Если ведомо вам то же, что и мне, то единственным достойным испытанием для такой компании в этих краях вы сочтете место, известное как Бессветная Крепость, и именно туда нам предстоит отправиться. Так давайте же проясним все условия и детали нашего союза, и дозвольте мне занести их в этот контракт, как того требуют интересы порядка и законности. Да будет нам свидетелем Бдительный, и да покарает Справедливый отступника! Полагаю, с делением всего добытого в равных долях никто спорить не станет? — и он вопросительно оглядел собравшихся.

Гоборг до белизны в костяшках сжимал секиру, пока они проплывали патруль. В любой момент он был готов выпрыгнуть из лодки и обрушить её на тупые бошки троллей, если бы их заметили. Но все прошло гладко.
Выбравшись из лодки, Гоборг молча наблюдал за эльфом, и, когда тот закончил, кивнул и в ответ сначала показал большим пальцем в сторону предполагаемого противника, потом указательным сначала на глаз на мантии, потом на самого Терена. После чего слегка потряс секирой, которую держал в другой руке.
Понял ли Терен, что дварф обещает прикрыть его спину и, если придётся, будет первым, кто вступит в бой, если эльфа заметят, оставалось только гадать.

План Терена был хорош, особенно в связке с возможностями и предложениями остальных членов группы. Два тролля, патрулирующих окрестности логова Бархата, узрев светящуюся фигуру, которая ещё и при всём прочем что-то там говорила, решили хорошо послужить своему господину, и накинулись на неё всей своей мощью и силищей. Естественно, никакого урона несуществующему врагу троллям нанести не удалось, а лодочники же смогли тихонько, без шлепков и хлюпаний, проплыть дальше, внутрь разрушенного храмового комплекса, по центру которого достаточно большое по площади одноэтажное здание, которое, судя по всему, когда-то было вершиной храма.

Хотя он и очень старый, Зал черного быка сохранил производимое им впечатление грандиозности, которое он оставлял во времена расцвета, хотя теперь и с налетом плесени и сырости. Внутри влажно, но не затоплено: благодаря тому, что уровень болот ниже ступеней, в храм можно попасть на своих двоих. Лодку придётся куда-то девать.

В зале есть окна, но они покрыты грязью и копотью, почти не пропускающими свет в помещение. Хотя лучи желтого света кое-где пробиваются, эффективно всё внутреннее помещение можно считать совершенно темным. В этом унылом месте единственный источник света тот, который герои принесли с собой. Здесь сильны запахи плесени и гнили, но не так сильны, как аромат тролльего навоза. Капающая вода, трескающийся и падающий камень - вот те звуки, которые окружают приключенцев, и накоторые обращает внимание лишённый зрения Налан. По мере продвижения героев вниз, голоса кобольдов становятся слышны из зала - судя по всему, там кто-то есть из этих маленьких тварей. Троллей мало заботит чистота, и кучи тролльего говнеца делают пол местами очень скользким, а в других передвижение затрудняют кучи обвалившегося камня.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Опрос закончился! Результаты здесь: ссылка
-​-​-​--------------------------------
Внимание!
Этот опрос проводится в другом формате: ответы на него даются в виде голосов-комментариев ("нулей") к этому посту, а потом эти голоса подсчитываются вручную.
В опросе много вопросов, поэтому указывайте в голосе номера вопросов и ответы на них, например:
1. ответ 1
2. ответ 3
...
8. ответ 4
---------------------------------
Опрос о мате

Автор: Rayzen; Срок: до 22.06.21

Опрос (под спойлером много текста):

И вот закончилась великая и сложная битва. Лич, с застывшей улыбкой на черепе, медленно превращался в пыль, которую сдувал неизвестно откуда появившейся ветер. Подручные мёртвого мага также недолго просуществовали и отправились вслед за своим создателем. Всё закончилось. Наши герои устало сели на пол и пытались решить, как же теперь выбираться от этого негостеприимного места и не стоит ли для начала разрушить здесь всё? Их полные размышленья слова прервала открывающаяся дверь и звук фанфар, звучавший чуть ли не со всех сторон одновременно. Вспыхнул ослепительный свет и перед ними появился портал, откуда вышли несколько эльфов. Просто глядя на них можно было понять, что были они куда старше, чем даже тот безумный маг, встретившейся им ранее. Если кто-то изучал историю гильдии, то они поняли, что перед ними был один из создавших её магов - Лукреций со своей свитой. Он немного брезгливо посмотрел вокруг, пока не остановился на троице. Его взгляд потеплел и он мягким баритоном начал говорить:

- Вы отлично справились, мои дорогие. Ещё одно зло оказалось повержено и всё благодаря вам! Я безмерно счастлив, что такие лю... разумные как вы являетесь членами нашей организации. Не спрашивайте, как мы тут очутились - как только лич упокоился, мы смогли настроить портал в это место. Поэтому не сидите на полу, а то ещё заболеете - идите в портал, там вас ждёт заслуженная награда, а мы здесь справимся и без вас. Желаю удачи и, - по хлопку эльфа все ощутили, как воздух, пропитанный запахом трупов и железа, стал благоухать цветами и пряностями, а раны стали залечиваться на глазах, - да будет Гильдия нерушима и её гильдейцы верны ей до конца!

Всё дальнейшее происходило как в тумане - они прошли сквозь ослепительный портал, им вручили какие-то медали, мешок денег и отпустили в общий зал, где к ним подходили радостные согильдейцы и поздравляли их, наливая и наливая кружку за кружкой пьянящего вина. На следующий день их мучало жуткое похмелье, но это уже другая история...

Так закончилась это странное приключение, полное ужаса и драматизма. На лёгкой ноте, которая была под стать нашим героям. Их повысили до ветеранов гильдии и они ещё много лет поражали зло мечом, алебардой и магией. Их подвиг стал ещё одной легендой о непобедимости Гильдии. Конец.

Вы не можете просматривать этот пост!

Эльфийка почесала свой висок.
- Тогда, пожалуй, я возьму алмаз, сумку хранения и износостойкую книгу заклинаний. Это получится 180 золотых монет в сумме. - Мелла открыла мешок с монетами и начала отсчитывать нужное количество. - И вот что ещё. Товары у Вас, конечно, впечатляющие, но не стоит забывать об их магических свойствах. Не все мы одинаково воспринимаем магию, поэтому, может быть, Вы можете переместить свой магазин куда-нибудь в другое, например, менее людное место?

Стоя на втором ярусе Деус наблюдал за боем. Пока его глаза изучали фигуры в доспехах, его руки вязали на верёвке петлю. В это время голос разума вопрошал "Зачем я это делаю?" Закончив, он побежал в сторону, сокращая расстояние между ним, и окружённым противником внизу. Остановившись прямо напротив него, он стал раскручивать получившееся лассо, и затем послал петлю на голову недруга. Лассо со свистом рассекло воздух, и приземлилось аккурат противника. Того постигло истинное изумление когда ему на плечи упала толстая верёвка. Он хотел было посмотреть в то место, куда она тянулась, но вдруг петля резка затянулась и сдавила его шею. Но на этом не закончилось. Верёвка потянула его дальше и тот, не успев среагировать, упал на пол, подставляя себя под удары окруживших его хобгоблина и человека.

Вы не можете просматривать этот пост!

Брукс зашевелился, закашлялся и, наконец, отпихнул руки, что-то настойчиво пихавшие ему в горло. Живот крутило, шею ломило, голова кружилась - верные признаки того, что он все еще жив. Раскиданные вокруг костяные останки были еще одним немым укором - он оказался гораздо хуже в воинском искусстве, чем самонадеянно предполагал. Что ж, по крайней мере, у него еще будет возможность чему-либо научиться. Заживляющее заклинание все еще работало, зрение постепенно прояснялось, и даже способности пересчитать оставшихся на ногах товарищей вернулись. Кажется, кого-то не хватает?
Поднялся на ноги, и, поштываясь, побрел туда, где, уже избавленный от так и не спасших его тяжелых лат, лежал полуорк-полу-кто-то-там-еще. Другом жрец чуждого бога так и не стал, но, надо отдать ему должное, бился с общими врагами исправно.
- Некоторые говорят, что в смерти все равны. Это, конечно, не так - умереть может любой, посметрие же у всех разное. Мы сами своею верой и делами задаем направление, остальное в руках богов. Так пусть же его бог будет к его душе благосклонен, И пусть не придется его телу бродить неприкаянно, подчиняясь чужой воле, - ритуал был короток, зато сказано искренне.
- Давайте похороним Зоргора всесте с этим его щитом, вроде бы именно он был ему особенно дорог. И нам бы всем, наверное, не помешала передышка. Что-нибудь нашли? Заче тут была такая охрана?

Деректору академеи школы магов "Кажеция"
Медисону Вердинандску
от Грама Матея
мир людей, г. Симбирск, ул Пушкина, д. К.
Докладная записка

Я Грам Матей 2005 года рождения являюс учеником Вашей школы. 18.01.2021 года учитель незнаю чего Вазген Лорен не явилась на занятие вместо чего последовательно применила ко всей нешей группе заклинания общим числом не менее двух вследствии чево мы упали с дерева и были телепортированы на крышу. Так же вышеупомянутый учитель использовала оскорбительные выражения при разговоре со мной и драгими учениками. после указанных действий она в некорректной форме высказалась о наших умсвенных способностяхз и ушла так и не проведя занятие.

Данное поведение считаю непиремлимым в связи с чем

Прошу:

провести проверку по данному факту принять меры в отношени иуказанного педагога.

С уважением Грам Матей.

19 января 2021 года.

  Некоторые зовут магию наукой. Иные - чудом.
Пускай Давор не видел в себе художника, для него сотворение заклинаний всегда было сродни искусству. Не такому, как новомодные песенки пришлых народов. Это искусство танца под светом полных лун, искусство прекрасного обряда Старой Веры, искусство песни, что взывает и к себе, и к миру вокруг, позволяя расширить границы восприятия. Да, не открыть завесу мироздания - ибо магия рядом, под рукой, и ощущение её - не следствие колдовства, а, скорее, естественное положение смертных, которые просто начинают чувствовать дар Сибериса намного острее... С помощью, собственно, колдовства.

  И потому, оканчивая заклинательный речитатив, Давор испытал... Экстаз.
Нет, не восхищение на грани с исступлением - его-то Давор испытывает каждый раз, когда успешно колдует.
Этот экстаз - взрыв ощущений, частичная отрешенность от материальной... материальности, где жетон-пёрышко - это просто железяка, что замедлит падением. Теперь же... Он слышал. Видел. Ощущал.

  Есть такое веселое явление, как синестезия. Его, как слышал Давор, Джораско описывали уже как пару десятков лет назад. Это когда ощущения перемешиваются меж собой, и цвета можно услышать, вкус - увидеть, а звук - понюхать. И потому себя Давор гордо потом перед отцом называл синестетиком - и получил потом непонимающий взгляд.
Но факт оставался фактом - он воспринимал магию... Очень остро. И разнообразно. Вон, например, с самого верха трубы сияет силами Вызывания Волаар. Рядом, повинуясь заключенным внутри преобразующим силам, пели жетоны. Буквально пели - он чувствовал этот звук, низкий, монотонный, непрерывный - одноразового зачарования. Впрочем, этот белый шум сам Давор давно научился отметать. Не сразу, но научился - ибо они везде и всюду в этом Шарне.
Наконец, молодой полуорк убирает бумажки. И... Проводит пальцами над телом. Он не чувствовал, как собственные пальцы вязнут в узорах нечестивой школы Воскрешения. Он принюхивается - но тут нет и сладкого, дурманящего, напоминающего тапиоку Очарования. Затем - приглядывается ко всему телу, и, даже коснувшись лба того пальцами, касается языком пальцев.

Ни. Че. Го.

  - У меня плохие новости. Эйрвин? Лорелей? - полуорк осматривает эльфов, уже принявшихся за болтовню, и принялся собирать собственные бумаги.

  - Сам труп не подвергался воздействию магии. По крайней мере, долгосрочной и в момент смерти. Вариант с магическим приказом, порчей и толчков можем отклонять. Магических предметов при нём тоже нет, - и, наконец, Давор распрямляется. И смотрит на остальную толпу. Потому что зевак слишком много... И все они, конечно, тоже мешают детальному восприятию. Не то, чтобы Давор был против ощущать магию, что те принесли с собой - но, чтоб им всем радикулит грозил в тридцать лет, их было слишком много. И все фонили. Вот, например, этот мужик, что косится на него нездорово, со своим поющим о собственом Преобразовании ножиком. Или вот... Гражданочка свидетильница. У неё кулончик такой, что при одном взгляде на неё начинает привычно колоть глаза Прорицанием. Потому, отводя взгляд от девушки, орчонок (ведь маленькая собачка, как известно, до старости остаётся щенком) в итоге уперся взглядом в дверь - и был вынужден уже зажмуриться. И снова резь! А предупреждать о таком нельзя? На эти чары же буквально смотреть больно!

  - Он гостей явно не хотел. Дверь зачарована. Прорицанием.
И, наконец, с чувством выполненного долга, Давор оглянулся на коллег. Опять. Хоть у них ничего серьёзного и связанного с Прорицанием не было. И слава всему миру за это!

  - Что там говорят свидетели? Простите, слушал вас вполуха.
И сейчас тоже слушает вполуха, на самом деле - вместо этого Давор общается на два фронта - и с обычными смертными, и с сияющим крысёнком. Молча, впрочем.

  Волаар, найди Элейн. Есть что важное - пищи, - кивает Тарашк не только собственным мыслям, выслушивая тем временем и речи остальных. Удобно, всё-таки, быть колдуном!

Пока Веата неуспешно пыталась прорубить предпоследнюю заразу Мортимер молниеносно подобрался к оскверненному кусту и нанёс несколько точных ударов по самым важным для сохранения конструкции веткам, спустя мгновение агрессивное растение рассыпалось на множество покрытых иглами щупалец пытающихся ухватить своих убийц за ноги.

Талрен же лёжа на дороге пытался встать, бороться, мстить он чувствовал свои силы и верил что может сражаться несмотря на множественные раны и обильное кровотечение, увы пока что сдвинуться с места эльфу было не суждено, но начало положено.

Чарли продолжал со всей силы кромсать чурку не обращая никакого внимания на окружение и даже на эфес собственного оружия по несчастливой случайности сбивший с ног впавшего в ступор Брентора,впрочем спустя несколько секунд растение пало, сокрушенное мощью двуручного меча в руках воителя.

Варфоломей простояв несколько секунд планируя наиболее эффективное действие наконец сделал выбор и защитился от внешних угроз магическим доспехом.

Последняя зараза яростно отправила в Чарли убившего её сородича целую тучу острых игл прошибающих Доспехи и разрывающих кожу.

Узнав у кочевников, показавшихся слишком грубыми и не имевшими ничего интересного могущественному колдуну, что на поверхности имеется город, борющийся с ужасами подземелья. Было бы логично предположить, что народ там поцивилизованней будет а ещё... там же поверхность, свежий воздух, которого он не чувствовал с момента ухода из двора в глубины крепости Альдхейма в далёком родном мире. Хотелось снова увидеть солнце темнотой из-под синего капюшона. Ну и конечно, там можно будет лучше узнать насчёт того, что происходит вокруг... хорошо бы местные не были агрессивно настроены. Хотя с другой стороны... разминка бы не помешала.
(Волшебник по следам кочевников направляется на поверхность, к городу)

Эпоха Творения.

Известно, что мир создан двумя братьями - Омусом и Сафом. Первый, одержимый идеей совершенства и незыблемости, создавал идеальные вещи и явления, вдыхал жизнь в безупречных существ. Второму была противна идея постоянства и непогрешимости, поэтому в каждое творение брата он закладывал скрытый изъян. Вдвоем братья Омус и Саф сотворили все сущее, разбросав в Ультрафиолетовой пустоте жемчужины миров, где расселили разнообразных существ, различные деревья, горы, моря, реки, драгоценные камни и другие прекрасные творения.

В конце, когда труды их были завершены, хитрый Саф создал время - и запустил его ход. Под действием времени все предметы, существа и явления стали меняться, согласно заложенному в них Сафом изъяну уходя от изначальной совершенной задумки Омуса. Мироздание начало свое вечное движение, от хорошего к плохому, от рождения к упадку, от порядка к хаосу - и обратно. Все смешалось, перетекая из одного в другое, и даже божественный творец уже не смог бы распутать этот узел.

Разгневанный Омус низринул Сафа глубоко под землю, заключив его навечно в темнице, под гнетом камней и скал. Сам же удалился за пределы созданного им мироздания, разочарованный в творении, отвращенный от собственной задумки. Саф же, скованный, озлобленный и лишенный света звезд, воплотил собой Рок - проклятье глубин, ужасную судьбу для тех, кто дерзнет вершить великие деяния в Срединном мире.

А ведь все мыслимые и немыслимые космические корабли, когда-то начинались с этого...

Ближайшей точкой интереса для двадцатой группы был водоём, который можно было даже с холма разглядеть. Продолговатое, заросшее болотной травой озеро, с небольшим островком посередине, было ничем не лучше любого другого из ориентиров на карте. Скорее всего, проверить всё равно придётся несколько вариантов, прежде чем удастся выяснить, где же обитает искомое животное. Пейзаж вокруг был на редкость безрадостный. Чахлые, или вовсе сухие деревья тянули кривые руки—ветви к небу, влажная земля хлюпала под ногами, а лягушки и сколопендры спешили убраться с дороги. Где—то вдалеке ухала сова. Солнце постепенно ползло к горизонту, да в придачу к этому похоже было, что к ночи на болота спустится туман. Не самое лучшее время для прогулок, но в целом группа шла вперед достаточно уверенно. Хобгоблины с картой шли впереди, багбир на этот раз замыкал процессию.



Примерно через час, группа вышла к водоёму и начала забирать правее, чтобы его обогнуть. Ни малейших следов аллигатора видно не было, зато ещё через пол часа группа вышла на странного вида поляну. Похоже было, что здесь недавно прогремел немалой силы взрыв. Воронка была диаметром в добрую сотню футов, а в воздухе всё ещё витал запах гари и, почему-то, тухлых яиц.

Галдор рассеяно оглянулся по сторонам. Какую-то секунду он был не уверен что делать, но потом голова взорвалась новым приступов боли. Схватившись за неё рукой полуэльф застонал.
- Не знаю как вы ребята, но я направляюсь к лекарю, - выдохнул он сквозь зубы.
Лоэнгрин, заботливо и аккуратно передавший мисс Немецк страже, положил длинную лапу на плечо к полуэльфу:
– Идем вместе – вроде прошептал, а может, и прохрипел паладин – укроемся, дальше от города, его улиц и шума. Ничто не исцелит так, как медитация и свежая вода.
Воин недоуменно глянул на паладина.
- Ты шутишь? Нам нужен нормальный лекарь. Я не хочу чтобы у меня отвалился нос! Да и Артемона вон подрали.
Лоэнгрин отошел от воина, сделал глубокий, медленный вздох, и внезапно рассмеялся. Захлебывающимся, кашляющим кровью, сгибающим паладина пополам хохотом, которым может смеяться лишь существо, недавно побывавшее на краю смерти.
– Конечно, отвалится у тебя нос, о десятник Гильдии! Но как они, эти горожане в, хах, чистеньких белых рубашках, возьмут в свои чистенькие, белые дома все вот это? – он взмахом рук показал себя с ног до головы – и вы, что эльфийского роду, больше смахиваете на бандитов, нежели на добропорядочных людей! Кто будет перевязывать ваши раны?
– Идем отсюда – он попытался схватить за плечо и потащить Галдора по улице – мы спрячемся в берлоге, где никто не будет нас искать. От некачественной болезни я исцелю тебя, кк только божественные силы вновь прильют ко мне. Сейчас тебе нужны бинты и покой...
- Да какая берлога!? Нам нужен нормальный лекарь! И он нас пустит! И не таких пускал! А уж за деньги!
– У тебя есть деньги? – на минуту отпустил свой тяжелый захват багбир.
- Эм, да? - недоуменно ответил полуэльф
– Так ты не из Странников – с почти слышимым облегчением прорычал багбир – а я думал... не знаю, почему. Так веди к лекарю, десятник, да залечит он раны твои, мои и вашего волшебника!
- Пошли, - облегчонно выдохнул Галдор и направился туда, где, как он предполагал, они могут найти лекаря. Только когда они уже прошли какую-то часть пути, до воина дошли слова его спутника. - Стоп. То есть я не из Странников? С чего ты это взял?
– Потому что Странники – неожиданно-одухотворённым голосом произнёс багбир – Гильдия могучих Воинов и Чародеев, которые странствуют между Мирами, неся Свет и Добро. А воин должен уметь сам позаботится о своих ранах.
Произнеся это, паладин жестом дал понять, что утомился от долгой беседы, и не желает продолжать разговор

Ганапа́тья (санскр. गाणपत्य, gāṇapatya IAST) — индуистская религиозная традиция поклонения Ганеше как главному божеству. Культ Ганеши для многих индуистов дополняет поклонения другим божествам. Индуисты молятся Ганеше или призывают его перед крупными начинаниями в жизни или значительными религиозными церемониями.

Изначально, культ Ганеши в индуизме было частью шиваизма (начиная, как минимум, с V века). В VI—IX веках поклонение Ганеше выделилось в отдельную традицию.

Хрул побежал вперед, смело принимая стрелу и раззявил пасть, крича при этом по гоблински несколько известных ему слов.
- Моя рубить и кость ломать!- сократив дистанцию до расстояния удара, полуорк попытался приложить гоблина топором.

Война, вот её истинное лицо. Множество смертей, гниение, пробирающий до костей холод, жуткий туман старающийся скрыть страшную картину. Зохан сжал кулаки и зубы до скрежета. Погруженный в какие-то свои мысли он медленно двигался вперед, стараясь не задевать копья, покрытые кровью. Он не смотрел на мертвецов, боясь их лиц. Боясь, что не сможет сдержать клятву, что сорвется и не поможет, а лишь навредит. То, что тут произошло не укладывалось в голове. Казнь. Массовая, безжалостная, беспощадная. Без сомнения, этих людей умертвил безумец. Так же было и с ним, с его семьей, зло оставляло после себя только страдание.
Касание старухи Зохан не заметил и прошел вперед. Он прошагал довольно далеко, когда понял, что за ним никто не идет. Остановился, огляделся и решил вернуться к группе, так безопаснее. Так правильнее.
К горлу подкатил комок, при виде открывшейся трагедии.
- Твари! Ненавижу! – голос его был полон злобы и отчаяния, а потом развернувшись куда-то к туману, он закричал. – Клянусь собственной жизнью!.. – В чем он хотел поклясться услышать не довелось, Зохан рухнул на колени и зарыдал, пряча лицо в ладонях.

Важное о внешности персонажа

Поскольку все ваши персонажи без исключения - женского пола, а это располагает к нездоровому и, главное, нереалистичному фансервису, мы вводим специально для склонных к излишней сексуализации героинь товарищей специальный хоумрул:

В полевых условиях неподходящая к ним одежда дает существенные игромеханические дебаффы.

Конкретный пример - решили вы, допустим, создать чародейку (в данном модуле неразрешенный класс, но очень уж наглядный пример). Чародейки на картинках из пинтереста почему-то всегда одеты довольно странно для профессиональных авантюристок, лазающих по всяким неприветливым местам. Вот так, к примеру:



Что это означает в нашей ситуации? При входе в лес вас, скорее всего, так жестоко покусают комары, что вы будете неспособны держать концентрацию на заклинании, автоматически проваливая ее на каждом ходу.

А вот, например, еще более наглядный пример - амазонка в бронелифчике:



Нет, вы можете, разумеется, записать в инвентарь чешуйчатый доспех, а также поставить похожую картинку на аватарку. Однако в бою на каждом ходу одно обычное попадание будет превращаться в критическое, а один промах по вам будет превращаться в попадание - по очевидным причинам.

Правило это вводится потому, что я не собираюсь формально запрещать фансервис, однако очевидные последствия, быть может, заставят кого-то задуматься - вы-то сами как идете в поход в лес, например? Так, может, не нужно издеваться над своими персонажами, заставляя их топать по чаще в бронесапожках на двенадцатисантиметровой шпильке и в chaimail bikini?

Было ветрено, дождливо, белые барашки срывались с бьющих о стены «Сторожевой скалы» волн.

Третье число Антестериона называли днём смены ветров. В этот день храбрейшие торговцы уже выходили в море, не дожидаясь конца Штормов, а в городах заселённой эллинами Ойкумены готовились к празднику великих Дионисий. Чтобы почтить молодые вина нового урожая, первую зелень на столе и первые всходы на пашнях, а затем, конечно же, сплести венки из соцветий небесно-голубых мирул.

Впрочем, сегодня небо было серым, а море неспокойным. Как из ведра лил дождь.

Карта поля боя: [ход №1]

Эрнейские холмы:

======================================================
=== Сцена №00
=== Место действия: «Сторожевая скала»
=== Рассказчик: Филлис — сестра Ианты
======================================================

Филлис не любила дождь. В детстве без особой причины, в недавнем прошлом из-за смерти друга, а теперь ещё и за всё плохое. Небо ведь просто так плакать не будет. Если стихийно начинался ливень, значит в мире что-то ломалось: кому-то было грустно, страшно, больно, кто-то умирал.

Ей говорили — нечто случилось в Священном городе Шуве. Кто-то ворвался в место, куда не следовало заходить, кто-то встал на его пути. Многие погибли, многие лишились крова. Город в кальдере потухшего вулкана вспыхнул пламенем и погрузился в темноту.

Так началась война, которую сразу же прозвали «Войной Распада», потому что союзники, ещё год назад сражавшиеся вместе против общего врага, прокляли друг друга: закрыли цепями гавани, открыли арсеналы — и вновь призвали в армию едва успевших посеять ячмень крестьян.

Случилось второе событие — нападение на посла доброй воли, где Чара Атенак лишь чудом уцелел. Армии поднялись. Шуванский союз обвинил Карию в атаке на священный город. Не имея достаточной силы за собой, они призвали союзников: наёмников из Карфагена, персидских пиратов, армии народа шекелеш. Последние присоединились охотно: личный счёт к когда-то занявшим их земли карийцам был велик. Они вышли из леса, вышли из моря — и уже неделю десятитысячной армией осаждали Илион.

Кумар «Чугуннорукий» приказал всем оборонять город, но её — отпустил. Илион неприступен, это известно каждому, но даже неприступную крепость можно взять измором, если отрезать пути. Так сложилось, что их Лемнос стоял в дне плавания от Иллиона, и дне плавания от союзного Калидона, всего лишь в двух десятках миль от островного Олинфоса, римского Секундуса и торгового пути дальше, на острова Моря Ветров. Все эти люди могли помочь. Потому что самим амазонкам — не справиться. По крайней мере — не заплатив непомерной цены.

Филлис не ждала многого от призванных в строй подростков. Уже в третий раз, пряча лицо под капюшоном плаща, она обходила стену. Юные токсотаи перешёптывались между собой, грызли миндаль, теребили футляры луков. Доставать оружие и уж тем более натягивать тетиву она запретила. Ещё не время; сырость — опасна; время придёт.

Силуэты кораблей врага уже час как виднелись в море: исчезая за потоками ливня и появляясь снова — будто играя с ними — но не спеша приближаться на дальность броска стрелы.

Флот готовился. Но у них ещё было время. Может час, может два.

Филлис щурилась, но даже с вершины «Сторожевой скалы» не видела всей армады. Дождь так перекрывал обзор, что скалы по ту сторону пролива уже за два полёта стрелы терялись в мареве, а фигуру человека, стоящего дальше чем в 600 футах даже взгляд опытного лучника не смог бы различить.

Нечёткие силуэты кораблей она легко накрывала большим пальцем руки.

Это было почти что забавно.

======================================================
=== Сцена №01
=== Место действия: «Сторожевая скала»
=== Действующие лица: Ианта «Дочь Бури», Патрокл «Македонянин»
=== Прочие личности: Филлис, сестра Ианты
======================================================

— Ианта, — Филлис обратилась по имени, подойдя к сестре. Видя рядом высокого как башня «Македонянина» она не спешила начинать. Но, здраво рассудив, решилась.

Сейчас не время играть в недомолвки. Они на одной стороне.

Филлис заговорила:

— Я узнала их стяги. Это армия Хана'Вама, когда-то нашего союзника. У них десять судов и больше тысячи мечей.

Она рассказывала кратко и чётко, как учили, выделяя главное и не тратя время на лишние слова.

Сведения о противнике: [Знания Филлис]

— Я не знаю их лично, — Филлис объяснилась, — Просто, наставница говорила: «Изучай возможного врага». Так что я собирала слухи. Я записывала всё, что говорили наёмники, заходившие в Илионский порт. Кроме сказанного, я уверена, что друид Хана'Вама работал с полуночи. Вся их армия дышит под водой, а военачальники со свитами будут ходить по морю как посуху.

Филлис продолжила, с сомнением и долей надежды смотря на Патрокла. Теперь речь шла об условиях, в которых предстоит воевать.

Условия боя (погода): [Знания Филлис]

Условия боя (местность): [Знания Филлис]

Закончив с речью, Филлис опустила взгляд.

— Я уверена, что с «Дочерьми медведицы» смогу защитить второе направление. «Перевал» и «Эрнейские холмы». Едва ли враг отправит туда больше одного отряда. Возможно, мне удастся поймать их в засаду. Но если противником будет следопыт Энзиф, то для победы сил недостаточно. Прошу выделить мне оба отряда, стоящих на перевале, а также обе сотни у «Частокола» и «Западных круч». Это даст мне шанс их на том направлении полностью разгромить.

Филлис вскинула голову.

— Я вернусь, как только смогу!

Послышалось тихое меканье.

======================================================
=== Сцена №02
=== Место действия: «Сторожевая скала»
=== Действующие лица: Ианта «Дочь Бури», Патрокл «Македонянин»
=== Прочие личности: Филлис, сестра Ианты
======================================================

Ианта смотрела на сестру с недоумением. Редко когда её Филлис бывала так красноречива, а чтобы завершить речь блеянием, как ягнёнок, такого не было ещё никогда.

— Ах да, — Филлис расстегнула фибулу плаща. — Взгляните, кого мне доверили.

Это и правда был ягнёнок. Блестящий в свете яркосветов цельнометаллический ягнёнок. Золотой, со звёздными сапфирами глаз. С мордочкой такой искусной работы, что обычно невозмутимый Патрокл подошёл ближе. Коснулся. Осмотрел. В ответ на это создание снова заблеяло, потянулось, захрустело протянутым Филлис орешком. Если прислушаться, мелодично и тихо постукивали крутящиеся в теле ягнёнка вальцы и шестерни.

— Мне его сам Кумар доверил, — Филлис отстегнула сумку, протянула, с неловкой улыбкой удерживая в одной руке. Она продолжила: — Осторожно, тяжёлый. И пугливый. Когда буря началась весь дрожал.

Патрокл слышал об этом чуде. Подарок самого Мидаса древним Дельфам, долго переходивший из рук в руки. Весил он ровно талант, и это был талант чистого золота, стало быть 400 полновесных эфесов. Но цена этого создания, как шедевра мастерства, была несравнимо больше.

Золотой ягнёнок жил в теменасе Иллиона. Он был его символом. Быть может — хранителем. Лишь в худшие годы города меняли своё величие на наёмные мечи.

Тем не менее это случилось.

— Кумар велел мне: «Защищайте Лемнос любой ценой», — Филлис сказала, вновь опуская взгляд. — Мы идём к союзникам? Фарам прибыл. Люди Гая разгружают корабли.

======================================================
=== Сцена №03
=== Место действия: «Сторожевая скала»
=== Действующие лица: Патрокл «Македонянин»
======================================================

Патрокл возвращался к своим людям, пристреливающим онагры с верхнего яруса «Сторожевой скалы». Он касался стены цитадели и знал — она построена на совесть. Блок к блоку, камень к камню. Стены — кремень. Ворота — скала.

Почти как дома.

До которого было всего лишь двадцать миль.

Поднявшись, он наблюдал, как мастера из свиты делают своё дело. Онагры гудели туго натянутыми торсионами, а разметившие пролив «Вечные огни» светили через ливень цепочками звёзд. С каждым ударом снаряда о волны в море расцветали охряные цветы. Это была краска, пока что всего лишь краска, но Патрокл знал — время придёт.

Тучи текли на восток.

======================================================
=== Сцена №04
=== Место действия: «Северный пляж»
=== Действующие лица: Фарам «Друг Богов», Гай Юлий «Цезарь»
=== Прочие личности: Лонгин — спутник Фарама; Павсаний — сосед Ианты
======================================================

Лемнос опустел, когда в горы ушли самые старые и юные последовательницы Артемиды, но если смотреть со стороны, с чуть возвышающегося над бухтой «Северного пляжа», то казалось, что он живёт полной жизнью. Бесконечные вереницы повозок и толпы беженцев шли по дороге на Калидон.

Люди Карии — странные создания. Одни несли козлят на плечах, другие ехали на козах — таких крупных, каких бойцам Фарама только здесь и доводилось видеть — а третьи зачем-то подходили к берегу, чтобы искупать шерстистых и не таких уж грязных поросят.

— Обычай, может быть?.. — предположил Лонгин, поправляя плотный, надёжно защищавший от ливня плащ.

Он ждал рядом с товарищами, оглядывая в поисках притаившихся лучников каждую крышу, каждый холм и каждую фигуру в толпе. Привычно они делили местность на сектора обзора. Привычно каждый дополнял каждого, и каждый товарищу полностью доверял. Это было странным чувством: не верить, а знать, что вместе они лучше всех.

— А этих страусов когтеклювами называют. Таких вам, ордо, не доводилось видеть? — Лонгин обратился к Гаю Юлию, как отслуживший своё центурион обращается к легату чужого легиона. Почтительно — но не более. Он нашёл своё место в жизни, и хотя приятно было встретить другого гражданина великого города и великой культуры, своё предназначение Лонгин знал.

Между тем пара больших как лошадь черноперых птиц шли на поводу у всадников по дороге. Они напоминали африканских страусов, но выше, сильнее. С хищными очертаниями тела. С острыми, блестящими будто метал шпорами на когтистых ногах. Мелкие глазки, едва заметные за мощным клювом настороженно зыркали, их взгляд был далеко не птичий, не тупой.

— Говорят, сложно с ними, — Лонгин продолжил. — Но они гораздо, гораздо выносливее лошадей.

— О, вас-то я и искал, — от компании людей с когтеклювами отделилась фигура.

Ладонь на эфесе высказала мысль лучше всяких слов.

Человек остановился.

— Я — Павсаний. Меня Филлис попросила вам представиться. Я не враг.

Не человек это был. Лонгин чуть скривился, заметив козлиные копыта, а когда Павсаний откинул капюшон, и мелкие рожки на голове. Сатир. Дитя Пана. Ещё одно странное создание этих земель. Тем не менее полезное — Лонгин не раз пробовал сотворённые их магией винные ягоды. Благодаря им раны заживали в стократ скорей.

И голова была такой чистой, такой светлой — что плясать хотелось — но как же ужасающе болела потом…

— …Час, и мои козопасы тоже прибудут, — между тем говорил Павсаний, указывая рукой на западные холмы. — Попробуем удержать виноградники, чтобы вам было куда драпать. Или как Ианта скажет. Но многого от нас не ждите, не бойцы мы, не бойцы…

На вид торговец, одетый по моде южных земель, этот сатир не довольствовался собственной шерстью: его плащ был из руна тонкой выделки, а тело до копыт закрывал скроенный мастером шёлковый халат. Ножны меча и футляр лука блестели лаком, их украшал жемчужный узор.

— …Зато мы лечить умеем. Десять бочек добряники, не хотите ли? По тысяче ягод в каждой! По три эфеса за бочку! — он захохотал. — Честная цена, поверьте! Друзьям Ианты отдаю почти за так. Да и вообще, вы говорите, если что нужно. Стрелы там, пилумы, щитостражи…

Павсаний призадумался.

— Как жаль, как жаль. Щитостража Крассиус велел в целости доставить. Но вы там обращайтесь, вдруг чем-то да помогу. Наёмные мечи у нас ценятся, корабль тоже можно недёшево заложить. Да и совет у меня найдётся, если будет желание обговорить наедине.

Война войной, а купцы с ростовщиками повсюду решали свои мелочные дела.

Ауст добежал до стены, придерживая некоторые болты, особо доставляющие неудобство при передвижении. Достать их сам он не пытался, понимая, что в пылу сражения упасть от болевого шока не самое лучшая идея.
Пока он ещё мог быть полезен команде. Добежав до укрытия и оказавшись рядом с противником, которого уже слишком долго бьют его товарищи, Ауст отпустил лук и решил попробовать поразить врага электрошоком.
Стоя за левым плечом громилы в красной маске, эльф собрался с силами, рукой потянулся к доспеху у плеча противника, а мыслями к знаниям заговора, который так много раз его выручал.
- Ты моя добыча! Да поразит тебя молния, сотканная из гнева моего! - проговорил Ауст и коснулся полуорка.

Ристалище тонет в отбрасываемых умирающим днём глубоких тенях.
Грозовые тучи по-прежнему с фантастической скоростью несутся по небосводу, вызывая мрачное беспокойство своим хаотичным неистовым бегом.
Зрители единогласно молчат, осознавая упоительную торжественность наступающего момента. Застыли и почти не шевелятся, напоминая созданные безумным скульптором восковые фигуры.

На песке – всего лишь четверо чемпионов, выстроившихся в ряд напротив центральной трибуны. Неприступное каре гвардейцев раскрыто, развёрнуто в одну сплошную блистательную шеренгу. Трон Владыки пустует – сам Хан поднялся на пьедестал глашатаев, угрожающе возвышаясь над претендентами.
Сумерки искусно оттеняют могучий рельеф его почти античной фигуры, тёмный силуэт буравит смертных горящими неугасимым огнём воли глазами.
Позади Хана проступают бледными тенями и остальные.
Четыре имперских глашатая в разноцветных мантия стоят неподвижно, смиренно опустив головы. Никто из них больше не кричит, не распаляет толпу. Их время прошло, теперь слово предоставлено Великому Хану.
Виднеется чуть в стороне светлая и такая хрупкая на фоне незыблемого Вождя фигурка Лиенто Виссанти.

– Более сотни чемпионов несколько дней назад пришли на турнир. Почти все они теперь либо мертвы, либо вернулись домой с поражением и позором, – низкий утробный голос Хана разносится над песком. – Вас осталось лишь четверо. Лучших воителей своего поколения, доказавших себе и всему миру, что вам нет или практически нет равных в искусстве смертоубийства. Каждый из вас уже обрёл желанную славу, каждый из вас может обратиться к организаторам и получить больше золота, чем способен унести один человек. Для некоторых из вас, возможно, этот турнир уже завершился.
Северный ветер налетает свирепым порывом, развевая волосы и полы цветастых мантий. В нём – лёд, холод и лишающее воли к сопротивлению дыхание пустоты, что плещется неизменно по ту сторону грани.

– Никто не осудит тех из вас, кто решит отступить. Я предлагаю вам жизнь, предлагаю вам золото. Вы имеете право согласиться, раз и навсегда покинув арену прямо сейчас. Те из вас, кому достаточно этого – меня не волнуют. Меня интересуют другие, – мощный голос Хана гремит, в нём и вызов, и предложение. – Те, кто пришёл сюда не за золотом. Не за славой. Те, кто полон решимости идти до конца. Те, кто готов бросить вызов богам и вступить в игру, правила которой находятся далеко за пределами понимания смертных.
Наместник богов медленно поднимает руку и сжимает пальцы в кулак. Вспышка, лазурные искры – и сплошная стена холодного магического огня вырастает перед цепочкой замерших чемпионов.
Пламя мечется и колеблется, но не источает привычного жара, не обжигает.

– Много лет назад меня привели на эту арену. В цепях, безвольного и сломленного раба. Они не верили в меня, они не готовы были поставить на мою победу и ломаного гроша. Но я не собирался сдаваться. Я побеждал. Я возносился всё выше и выше – до тех пор, пока не разрушил собственные оковы. Я БРОСИЛ ВЫЗОВ САМОЗВАНЦУ НА ТРОНЕ И УНИЧТОЖИЛ ЕГО, – теперь Хан ревёт, и синий огонь, повинуясь, вздымается выше. – Они отняли у меня всё. Семью, дом, мой народ. Но я поднялся из бездны. Бросил вызов богам и занял по праву свой трон.

Тучи клубятся, их озаряют изнутри частые проблески чудовищных молний.
– Завтра на рассвете начнётся настоящий турнир. Переступив черту, – он кивком указывает на полыхающую магическую преграду. – Вы сожжёте все мосты, отрежете себе пути отступления. Каждый, кто осмелится пойти дальше – завтра умрёт. Наиболее достойного прикончу я лично. Сумерки Богов начинаются – миры сливаются воедино, в ожидании нового претендента. Отриньте страх, шагните вперёд, пройдите сквозь пламя. Либо убирайтесь вместе со своей честно заработанной чужими смертями наградой.

Званый ужин, в благородном доме, с приглашённой знатью - вот это уже звучало как что-то действительно стоящее, настоящее и способное помочь Брунхильде в конце концов отыскать своего суженого. Шутка ли, принцесса, заточённая в этом… прекрасном и обворожительном, но всё же не своём теле - это надругательство над самими принципами того, как всё должно быть устроено в мире. Принцесса должна заплетать свои длинные серебристо-золотистые волосы в длинные тонкие косички, украшать голову золотой диадемой с россыпью драгоценных каменьев, одевать обольстительное, но при этом скромное и целомудренное платьешко, подводить губы нежно-розовой помадой, а на веки накладывать незаметные перламутровые тени, смеяться хрустально-чистым смехом, ткать неповторимо прекрасные гобелены, слушаться маменьку, чтить папеньку и томно вздыхать при мыслях о принце из соседней державы… А не вот всё вот это вот, мрачно подумала Брун, втягивая элевый животик, распрямляя могучие плечи, которым позавидовали бы и грузчики из порта Глубоководья - да что там, они и завидуют и ширине их, и бугрящимся на спине и предплечьях мускулам, - и, наслюнявив палец, вытирая пятно то ли сажи, то ли какого прочего дерьма со щеки, никогда не знавшей ни румян, ну пудры, ни прочих принцессовых ухищрений. При виде нахмурившегося лица варварши, посыльный, доставивший приглашение, едва заметно пошатнулся и начал затравленно озираться по сторонам, словно прорабатывая все возможные пути, по которым можно было сбежать, если дама, выше его на две головы, внезапно решит свернуть ему голову - а в том, что ей это удастся с первого же поворота его шеи, бедолага был более чем уверен, поскольку видел эти руки, каждая из которых могла использоваться вместо молота каменщика.

- А мущщины там будут? Много? Благородные? Красивые? - мрачно спросила Брун у посыльного и, истрактовав его невнятный писк как утвердительный вопрос, взяла приглашение и буркнула: - Передай своей мадаме, что Брунхильда Руатимская, принцесса далёкого королевства, по совместительству - гроза Моря Мечей и любительница крошить черепа ограм, будет на её… меро-при-ять… ять.. вот же ж ять с этими вычурными словами! Короче, буду я.

* * *

По случаю приёма Брун принарядилась - натёрла до блеска свой чешуйчатый доспех, выстирала рубаху и кожаную юбку, намаслила сапоги, протерла мохнатой тряпицей рогатый шлем. Плеснув ледяной водой в лицо и заглянув в кадку, варварша ухмыльнулась своему отражению - «хороша, чертовка, огонь ходячий!», и присоединилась к остальным.

Компания, с которой Брунхильду свела судьба, одновременно и нравилась ей, и раздражала её больше, чем калимшанские специи, которые порой любил добавлять в походный котелок Джафар, её желудок. Вот взять, например, Ларса. Смазливый и хорошенький, но слишком молодой и неопытный, а принцессе нужен настоящий мужчина и рыцарь с большой буквы «ы»… или «ь»… или какую там ставят большой в своих манускриптах книгочеи, коим, собственно Ларс и являлся; его заумная болтовня воспринималась варваршей как шум моря: громкий для того, кто слышит его впервые, и незаметный для того, кто провёл в открытом море половину своей жизни. Поэтому, как бы ни нравился молодой парень Брунхильде, она с жалостью к нему осознавала, что не светит бедолаге с нею ровным счётом ничего, и поэтому старалась, как могла, проявлять к жрецу Огмы дружеские чувства - в рамках того, как сама представляла себе их, и как привыкла видеть дружбу среди пиратов, одной из которых она некогда была. Жаль мальца, такую женщину, как Брун, он наверняка хотел бы заполучить больше жизни, но - «не для него сия принцесса родилася». Или вот Дедан, или Даруис. Нормальные мужики, две руки, две ноги, два уха, два глаза, отверстие для еды и эля, что ещё нужно, казалось бы? «Но Брун, а как же принц?! Замути я с одним из них, ну или с двумя - почему бы и нет, я девушка широких… кхм… взглядов и прочего, у меня всё широкое, и кость, и взгляды эти; а потом подвернётся какой принц, и он такой: «О, Брунхильда, о свет очей моих, о дева моих грёз, станьте моей», а я - с двумя мужиками. Да ну, негоже это. Так что, парни, не вкусить вам этой сладкой пышки, увы», - так размышляла Брун. Но в остальном и Дедан, и Дариус ей импонировали - простые, спокойные, и тылы прикроют, и в бою искусны, и немногословны. Во всяком случае, не настолько многословны, как остальная часть их компании, по сравнению с которой молодой-зелёный Ларс был просто молчуном. Вот взять, например, эту вечно торохтящую пигалицу, Ривери, которая по приходу в дом этой мадамы Тафлорн, принарядилась пираткой. От её болтовни у Брун порой бывали приступы мигрени, но при этом принцесса прекрасно понимала, что ожидать уравновешенного и достойного поведения от, по сути дела, ребёнка, да ещё и неблагородных кровей, было бы глупо, а уж глупой Брунхильда себя не считала, и поэтому относилась к Ривери с молчаливым и покровительственным спокойствием. В конце концов, «Полная Чаша» за последние месяцы стала её семьёй, и варварша испытывала ответственность за свою махонькую и не в меру юркую и живую «сестру».

- Пираты не пьют эль бутылками, мелочь, - с улыбкой поправила Брун Ривери. - Мы пьём его бочонками, или бочками, когда настроение хорошее, и куш сорван достойный. Ну и не наряжаемся, как… это, - варварша указала на костюм, - при виде таких шутовских нарядов нас бы торговцы и моряки засмеяли бы, и ничуточки не боялись. Но вот про «тысяча чертей» и «йо-хо-хо» - это ты верно подметила, молодец!

Или вот, например, паладильница, Керри. Вроде нормальная ж баба, и молотком махать умеет, и в бою не раз вызывала одобрительное «хм» со стороны Брун, но вот склонность говорить, говорить вычурно и говорить много - несколько портило общую - почти идеальную - картину. Но, с другой стороны, она ж - полукровка, а полукровки, вестимо, принцессами не бывают, а ожидать от не-принцессы умения вести себя достойно в обществе - глупо. Брун не глупая, она - принцесса.

И Джафар… У варварши был пунктик по отношению к магам всяким и чародеям - памятуя, что именно из-за тёмной волшбы какого-то чароплёта она сейчас здесь и тут, а не в своём дворце вкушает паштет из печени фазана и, прикрывая ротик веером, переливчато смеётся в ответ на шутки придворных кавалеров, которые пожирают её вожделеющими взорами, Брун, мягко выражаясь, недолюбливала магов и прочую чародейскую братию, и предпочитала следовать принципу «хороший маг - дохлый маг». Ну или «снявший с меня проклятие, а потом уже дохлый маг». Тем не менее «дедуля», как про себя называла Брун этого не в меру яркого, необычного и - о Хозяйка Тихой Бездны, Умберли, за что ты мне послала столько чаек над парусом! - ещё одного многословного чародея, Брунхильда, на удивление, принимала абсолютно нормально и не грёзила о том, чтобы посмотреть на то, какого цвета у него мозги. Она даже симпатизировала ему, и пыталась - следуя своим неуклюжим и обрывочным представлениям о том, как нужно заботиться о пожилых членах семьи, - оберегать, защищать и помогать магу.

В общем, семью не выбирают, поэтому какой бы разношёрстной не была «Полная Чаша», она была семьёй. С которой Брун пережила уже немало, и самым последним - и запоминающимся - приключением стала та самая стычка с ограми, бóльшую часть которых почти голыми руками порвала именно Брунхильда, а не паладильница («но что уж там, она и так лишена такого счастья - быть принцессой… пусть хоть потешится тем, что ей мои заслуги поприписывают, она ж семья»), и благодаря которой - стычке в смысле - «Полная Чаша» вмиг стала на слуху у многих в Глубоководье, открыв двери компании на этот праздник жизни.

Праздник, который не особо пока что радовал Брунхильду. Где выпивка? Где жрачка? Где восторженные взгляды мущщин? Где кавалеры и комплименты?

- Правильно, мелочь, еды как раз и не хватает, рты богами в первую очередь для неё были созданы, а не языками трепать, - поддержала реплику Ривери Брун.

Чудесный напиток Дхуизира
Три бочка Дхуизира оказались очень кстати.
Орки порядком уже распробовали горлодеру и жаждали новых ощущений.
Но был определенный порядок. Первым новый напиток всегда пробовал старейший орк племени. Это было сделано по двум причинам.
Первое, если пойло отравлено умрет член племени, который уже не боец.
Второе, конечно, из уважения к старшим.
Пожилой седой орк скрючившись подошел к бочонку барда. Крышка бочки была открыта легким движением руки Дхуизира.
Сильный крепкий запах алкоголя в мгновение заполнил воздух поляны. Брэг смешавшись с хмелем давал о себе знать. Этот запах пьянил и сбивал с ног. И пробуждал жажду у искушенных в алкоголе орках.
Старик недоверчиво зачерпнул кружку напитка. Выдохну он влил себе в беззубую пасть все содержимое чарки разом.
- Ну, и кислятина! - сморщившись молвил старец.
Затем его зрачки расширились и пару мгновений спустя, лицо расплылось в блаженной улыбке.
- Мне уже этот мир абсолютно понятен, и я здесь ищу только одного: покоя, умиротворения и вот этой гармонии от слияния с бесконечно вечным. - старик улыбался беззубым ртом и нес какую-то чушь.
Пиво Дхуизира уже было чем-то большим чем просто обычным напитком. Ему стоило дать название.
_________
Малек пел хорошо сказать было нечего. Однако орки большей частью войны песни про шаманов не очень знали. По началу они слушали в пугающем безмолвии. Шаман слышал, что неудачных бардов в городах закидывали помидорами. Но благо орки пережившие голодные времена еду ценили. Помощь пришла от куда не ждали. Прихмелевший Дрын начал хлопать в такт и в нужных моментах кричать "ооооо" или "аааа" Другие орки тоже поняли как они могут приобщится к веселью и вот уже песня про странного трое-рукого шамана стала чуть ближе простым оркам. Благовония, магическое шоу закрепило успех шамана.
Однако Малек насобирал совсем немного монет, но это лучше, чем совсем ничего. После выступления к нему подошел верховный шаман Музгаш.
- Вот, они правильные песни! - Про шаманство, про основу орочьего народа! - он протянул Малеку ещё 5 золотых.
Вечер только начинался.
_________
Кром одержал абсолютную победу. Половина успеха была сокрыта в подготовке. Паладин грустным и суровым взглядом взглянул в глаза орку.
- Моя слабость не достойна служителя Темпуса, я должен стать лучше, намного лучше. Я искуплю свою вину, молитвой, деяниями и военными подвигами!
А вот твоя сила, как раз то что нужно в нашем ордене. Битва ради битвы. Зачем такому войну как ты просиживать зиму в шатре?
Не хочешь отправится со мной, примкнуть к нашему ордену и всю зиму бить врагов по разным уголкам королевства?
Паладины были всем хороши: честные ребята, с простыми идеалами и чаще всего хорошие войны, вот только некоторые постоянно пытались обратить всё новых и новых сторонников свою веру.
Барак не был исключением.
- И кстати, мы не условились о ставке! Но долг дело чести. Барак отсчитал 20 золотых монет. Подумай над моим предложением Кром. Мы ещё успеем это обсудить.

Поспрашивав орк узнал, что Градон наблюдает сражения в Бойцовской яме. Правда стоило ему появится в её окрестностях, наглый кобольд уже был тут как тут. Он уже договорился о очередности их боя и суматошно искал глазами Крома. Видимо, перед разговором с Градоном придётся сначала преподать урок новому члену племени.
_________
Ухан разбежался и прыгнул. Прыжок надо сказать получился не слишком удачным. Запнувшись о камень гоблин прыгнул чуть раньше, чем следовало, так что он вынуждено приземлился в центре костра.
Он стоял на ещё не прогоревшем полене на одной ноге, пытаясь удержать равновесие. Огонь в этот миг расступился вокруг гоблина, была ли это просто удача и порыв ветра или может магия хаоса так оберегала своего владельца. Следующий короткий прыжок перенес Ухана на ту сторону костра. Поленце на котором он стоял тут же с треском развалилось поднимая вихрь искр в след везучему гоблину.
Выглядело это очень впечатляюще, словно Ухан так с самого начала и задумывал. Восторженные гоблины хлопали ему и скандировали его имя.

Снуфус Прыгнул практически с места, что бы победить нужно было превзойти прыжок Ухана. Необычайно прыгучий гоблин пролетел почти касаясь огоньков пламени. Он так же как и в прошлый раз искусно приземлился и отвесил поклон. Прыжок был хорош, но он был обычным. Гоблины всё ещё на перебой обсуждали трюк Ухана, который казалось был на грани, но по итогу получился таким зрелищным.
- Ну, что я победил? Гоните мне мои 30 золотых. - Раздраженно ворчал Снуфус. - Этот неуклюжий простофиля чуть себе зад в костре не поджарил.
Снуфус решительно шагнул в сторону горшка с монетами. Гоблины-зрители преградили ему дорогу.
- Кхе....кхе....Не в этот раз Снуфус.- Из-за спины болельщиков появился жутко обгоревший Людвиг. - Ухан честно заслужил свой выигрыш. А ты...- обвинить помощника вождя в жульничестве было бы очень недальновидно -...тебе повезет в другой раз.
Злобный гоблин ничего не ответил. Он отвернулся и пошел прочь. Сейчас он был в меньшинстве.
_________
Дрын видел славную победу Крома и хотел повторить триумф старшего товарища.
Первым попавшимся орком оказался Брок Отчаянный.
- Ну, давай, бро. - последнее слово бард, ценитель высокого слога, словно пытался выплюнуть. - Ставлю 1 золотую!
Все знали, что Брок был очень слабым. Быстрым, да, умным, возможно, но вот силы в нем точно не было.
Дрын успел почувствовать боль свежего ранения. Он задумался, как давно он получил рану и нормально ли то, что она так болит.
Потом он перевел взгляд на соперника. Тот почему-то покраснел и заскрипел зубами. Все ли с ним хорошо?
Дрын понял, что они уже начали, точнее его соперник уже начал и кажется уже почти выдохся.
Большой орк стараясь не повредить слабую лапу барда прижал её к бочке.
Рука болела, а победа была совсем несложной. Соперник был ему не ровня.
Никто на это противостояние даже не смотрел.

Фил всё ещё был в боевой стойке. Однако его частое тяжёлое дыхание со временем успокаивалось и выравнивалось. Резкая смена обстановки, похоже вывела юношу из того боевого ража. Уитфилд медленно выпрямился и опустил плечи. Глубоко вздохнув он откинул голову назад и отправил рапиры обратно в ножны. Через секунду воин шумно выдохнул, открыл глаза и обратился к Игнису:

- Нет уж. После всего мне нужна свежая ванна и хороший сон. А таверны, я думаю, тут не при чём. Просто враги не нашли более удобного времени напасть. К тому же, в тавернах часто останавливаются такие же искатели приключений, как мы. В случае опасности мы можем рассчитывать на помощь.

И Клеринель вялым шагом отправился к стойке трактирщика.

- Приветствую, добрый человек. Мне нужна комната, - Фил обернулся к спутникам, - нам нужна. Желательно одна на четверых. А вот мне не помешала бы ещё и баня.

Ями застыв на месте, глядя на лежащие на мокром песке тела её противников, медленно опускает свое оружие... а затем медленно поднимает шляпу, изумленно глядя на истекающего кровью варвара и рассеченного чуть ли не надвое гладиатора.
– U...uso... – Шепчет аквитанка, недоуменно качая головой – Maji?!

Повернувшись к трибунам, темноволосая девушка открывает рот, собираясь что-то сказать... и снова закрывает. С Ями давно такго не случалось, но сейчас у нее просто нет слов.
– Граждане Империи... Великий Хан... эта недо... я... – Аквитанка нервно облизывает губы, зябко ёжась под проливным дождем, поворачивается к павшим воинам, делая неопределенный жест в их сторону, а затем подняв руку чешет в затылке и наконец тяжело вздохнув, опускает голову и машет рукой
– А, ну это все ко всем демонам! O saraba da!

И шагнув в сумрак Ями исчезает с арены, охваченная противоречивыми мыслями о том, что собственно тут произошло.

Бесстрашный тополь войны срывается с места, приходит в движение.
Оставшись наедине с гладиатором, устремляется к Глориусу, размахивая устрашающе топором.
Не принимает правил предложенной игры, будто забывая о договоре, заключённом после заката у лагерного костра накануне.
Курио был прав – никогда нельзя доверять северянам.

Глориус усмехается, готовый встретить противника.
Быть может его расчёт обрести временного союзника в лице Ульфа не оправдался, но гладиатор по-прежнему способен напомнить ему, кого эта арена по достоинству называет своим королём.
Варвар рвётся вперёд, топая и буксуя в доходящей уже почти до щиколоток жидкой грязи, пробивается к намеченной жертве сквозь непроглядную пелену сплошного дождя.

Максимус поднимает щит и перехватывает копьё…
И в это время она возвращается. Выныривает из пустоты слева, отправляя шипастый шар в короткий полёт на излёте.
Щит поднимается, снова отбивая оружие в сторону.
Ями смещается – вся её одежда теперь пропитана невесть откуда взявшейся кровью насквозь.

Трибуны ревут и неистовствуют, но их многоголосый гомон тонет в монотонном шуме дождя.
Новый удар аквитанки – очередной блок. Она быстра и смертельно опасна, но Глориус, кажется, начинает понимать её повадки, учится предугадывать следующее движение. Всего немного удачи, всего лишь одна образовавшая некстати выбоина в песке под водой…

Налетает неистово Ульф – свистит, рассекая сплошной поток ливня, секира.
Лезвие, с треском высекая щепки, впивается в дерево настрадавшегося щита.
Он атакует отчаянно, забыв о защите.
Новый удар, расколовший деревянный круг надвое.
Следующий, промелькнувший в каком-то несчастной полудюйме от плеча Глориуса.

Северянин, не отдающий себе отчёта, по всей видимости, с кем он имеет дело.
Такой навязчивый и упорный теперь, когда ни в коем случае нельзя выпускать Ями из виду.
Глориус перехватывает копьё обеими руками, Глориус резко сближается, что есть злости и сил вгоняя остриё снизу вверх Ульфу в солнечное сплетение.
Слышит хруст ломающихся костей, хлюпанье крови, треск рвущейся ткани – звуки, приносящие мрачное, несравнимое ни с чем удовлетворение.

Ульф, с округлившимися от удивления глазами, завершает по инерции начатый было диагональный удар. Лезвие секиры входит в тело гладиатора чуть выше ключицы, рассекая кости и сухожилия, практически расчленяя Максимуса наискось.

Хлещущая ярко-алым фонтаном из жутких ран кровь взмывает ввысь, перекрашивая ненадолго мир в красный.
Кровь возвращается обратно на землю, сливаясь с дождём.

Ями в некотором замешательстве опускает оружие, наблюдая, как заваливаются назад, оседая, сразившие друг друга противники.

Гондола легко скользила по неспешно несущей свои воды чёрной реке, пока её пассажиры медленно осматривались, пытаясь понять, куда же их занесли колдовские туманы. Вокруг, кажется, царила осень. По берегам тёмной тихой реки росли лиственные и хвойные деревья. Укутавшиеся в белые и густые покрывала из водяных паров, тёмные клёны-великаны, листья которых были подёрнуты багрянцем, высились над неспешно плывущими вверх по течению путниками. Между своими крупными собратьями скромно примостились стройные ивы, нависшие над гладью вод и почти бесшумно шелестящие из-за еле заметного ветерка. Кое-где виднелись белоствольные берёзы и разлапистые ели. Похоже, судьба забросила наших героев в смешанный лес.

Здесь было очень тихо — не слышалось ни пения птиц, ни шума зверей. Анжелине, правда, удалось заметить на одном из клёнов белку, а также разглядеть в опавшей листве у берега какого-то копошащегося грызуна — то ли мышь, то ли ещё кого-то. Но, в целом, животных было на удивление мало. Причала поблизости тоже не наблюдалось. Правда, вскоре река сделала поворот. И за поворотом нашим героям открылась интересная картина. Поперёк реки лежало поваленное дерево, на котором сидел потрёпанный жизнью мужчина средних лет, одетый в удобный и довольно стильный кожаный охотничий костюм, отороченный серым волчьим мехом. За спиной у незнакомца имелись лук и колчан со стрелами, в руках он, скучая, крутил охотничий нож.

Когда лодка подплыла ближе, загадочный мужчина поднял глаза и, хмыкнув, медленно, но грациозно поднялся на ноги и тихим, слегка хрипловатым голосом заговорил с лодочником и его пассажиркой на неизвестном Анжелине языке. Впрочем, симпатичный гондольер, напомнившей девушке перевозчика душ, кажется, этим языком владел. Во всяком случае, он спокойно и приветливо ответил что-то охотнику на том же наречии. Ни единого слова из речи этих двух людей "Белла Холлор", увы, не поняла.

К счастью, вскоре лодочник повернулся к ней. Поняв, видимо, что девушка не знает, о чём идёт речь, он негромко сказал ей на общем языке:
— Этот охотник — страж местных владений. Он хочет знать, кто мы, и что привело нас сюда, в Кланвилль. Я сказал ему пару слов о себе и упомянул туманы.

Гондольер вновь замолчал, попусту не сотрясая воздух, а лесник медленно повернул голову, оценивающе разглядывая тех, с кем его свёл случай. Затем, будто узнав знакомое наречие он, с сильным акцентом, спросил на Общем:
— Зачем Вы здесь?

Резким движением Ауриэль вскинула арбалет, прицелившись в... Затмиру.
Затем она медленно его опустила. Процесс клеймирования Братства понятен - вошёл, живым не выйдешь. Синдикат, это все-таки другое. Особенно, их агентура. Зачем маркировать того, кто просто должен давать убежище тому, кому скажут. Это не опасная работа, никаких рисков или желания выйти из синдиката, но если ее поймают, все станет только хуже и из неё вытянут много сведений. Ауриель опустила голос и будто себе под нос, но чётко, сказала:

-Да уж, чудная нынче погода, звёзд совсем не видно, согласны?
Зато, раз уж Затмира оказалась непонятно кем, она может знать и разные приветствия воров (Темнобров обучил ее и этому, ШРУ обучают своих агентов входить в доверие к уличным и знать язык потенциального врага, как родной). В частности, подобное начало разговора означало, что нужна информация.

Вообще, этот правда выглядело как бред. Зачем синдикату Альтерака ставить на небоевых, проверенных агентах поддержки хоть какие-то опознавательные знаки, которые невозможно скрыть? Более того, почему Затмира зная, куда они едут и что их будут осматривать, никого не предупредила? Или хотя бы не припудрила плечо? Вся эта ситуация звучит как бред. А если что-то звучит как бред, то у тебя нехватка данных или мозгов.

Сумерки богов приближаются. Хмыкнув, сэр Генри вновь вышел на песок арены. Еще одна смертельная схватка. Очередная ступень на пути к Хану. Бросив взгляд на своего союзника - кочевника Абдулу - рыцарь опустил забрало шлема. В этот раз им предстоит групповой бой. В таких боях рыцари Империи были на голову выше всех остальных за счет тактического мастерства и сплоченности. Сплоченности. Стареющий воин горько усмехнулся.

Сэр Генри яростно спорил с остальными членами Совета. Седеющие усы гневно топорщились даже когда он молча выслушивал доводы остальных рыцарей. После стольких лет службы он знал цену блистательному рыцарству Империи. Интриги, властолюбие и коррупция, отражали, казалось, саму суть страны, которой они служили. С той первой весточки - нездорового ликующего блеска в глазах ныне покойного сэра Гамильтона, наблюдавшего оказавшимся смертельным поединок проходящего посвящение оруженосца - с той поры Генри стала открываться истинная суть, спрятанная за внешним блеском славы и начищенных доспехов. Посвящение с кровью лучшего друга на руках и стоящими в глазах слезами. Именно тогда новоявленный рыцарь поклялся себе изменить Империю изнутри.

- Он достоин пройти посвящение! - стареющий рыцарь грохнул по столу кулаком. - Никто из остальных оруженосцев даже и в подметки ему не годится. - Некоторые из членов совета неуверенно переглянулись. Хотя сэр Генри и пользовался немалым влиянием, сегодня ему оппонировал, казалось, весь Совет целиком. - Юноша, которого вы выдвигаете для прохождения посвящения, - возразил один из сидевших за столом, - пробыл оруженосцем всего год. В Кодексе, безусловно, напрямую не сказано... - Последовавший в дальнейшем монолог не имел большого смысла. Все присутствующие знали истинную причину, по которой большинство противилось выдвижению Артура. Он был простолюдином. За последние две сотни лет не было ни одного примера, когда простолюдин стал бы рыцарем. Даже сам Генри был из обедневшей, но тем не менее благородной семьи. - Резко встав, от чего его массивный стул оглушительно проскрипел по грубо обработанным камням пола, седеющий рыцарь обвел всех присутствующих тяжелым взглядом. - Я ручаюсь за оруженосца Артура своей честью... - Прорезал установившуюся тишину голос Генри. Произнесенные им слова были тяжелы. - ... и беру его под свою опеку и покровительство. - Подобными словами не разбрасывались. Но даже этих слов было недостаточно, чтобы навязать совету свою волю. - Клянусь в том, что ни действия его, ни помыслы не запятнают чести рыцарства. И для соблюдения этой клятвы, я, сэр Генри, с этого момента складываю полномочия в Совете и покидаю свое место. Мое кресло теперь свободно. - Тишина, последовавшая за этим стала поистине гробовой. - Артур пройдет посвящение. Если у кого-то есть возражения - говорите сейчас. Или никогда. - Через несколько минут Генри навсегда покинул стены Совета Круглого Камня. И лишь удаляющийся звук тяжелых шагов нарушал установившееся безмолвие.

Перехватив поудобнее топор, стареющий воин сделал пару пробных взмахов. Сегодня им придется биться против наемника и умертвия, имеющего наглость называть себя рыцарем. Генри сомневался, что ему удастся одолеть их в одиночку. Вместе же с кочевником, который уже не раз доказывал свою ратную доблесть на этих песках... - Уважаемый Абдула. - Указав на одного из оппонентов, рыцарь Империи просто добавил, - Этот - мой, если не возражаете. Но сначала... - Голос сэра Генри вновь загремел над ареной. - Рыцарский кодекс обязывает меня предложить вам сдаться. Нет нужды проливать кровь. Сдайтесь и, клянусь честью, вашей жизни не будет ничего угрожать.

Умирать - отстой. Нинада

Завершение кровавой бойни

Сидя под телегой караванщик трясущимися руками достал бутылочку с кислотой, пусть некромант его убьет, но рожу он ему перед смертью попортит.
Внезапный шелест заполонил его сознание, этот шепот нарастал и нарастал, пока не превратился во что-то жгучее и болезненное, расплавляющее его мозг. Его безжизненное тело обмякло на земле.
Эльф начал посматривать на лошадь, запутавшуюся в упряжи, один прыжок, ловкое движение клинка и он умчится подальше от этой кровавой бойни. Но этому не суждено было случится. Сначала злобная псина вцепилась ему в ногу, а затем лучник разлетелся на куски, так и не поняв, что произошло. Его постигла та же судьба, что и арбалетчика минутой ранее.
Дворфийский маг начал колдовать невидимость. Люк в полу тележки поможет ему скрыться. Он сообщит гильдии о пришествии, всё будет хорошо. Секира раскроила волшебника, который так и не успел закончить заклинание.
Оставшийся воин прекрасно понимал, что битва проиграна. Он ловко увернулся от удара варвара чудовищной силы, пусть он и большой, но такой неуклюжий. Единственным вариантом спасения было рывком рвануть в лес, запутать все следы и позже выйти на тракт, а затем добраться до города.
Уверенный в своей ловкости и скорости воин побежал в сторону деревьев. Варвар не успевал замахнуться своей секирой, а беглец уже был в 10 футах от него. Ехидная улыбка появилась на лице убегающего. С ней он и умер, когда секира запущенная ему вдогонку, пробила его насквозь и пригвоздила к земле.
______________________________________________________________________
Довольная собой Азазель была полностью уверена в своей единоличной победе над подлым эльфом. Виляя хвостом ворг потащила верхнюю часть эльфа своему хозяину, оставляя широкий кровавый след через весь тракт.
Джахрук пытался остановить кровь. Стрелы вытащить было не сложно. Рана в плече была не глубокой и не представляла какой-либо угрозы, ущерба от ранения в ногу было намного больше. Видимо, та стрела была пропитана какой-то магией тьмы. Следопыту было больно наступать на правую ногу и он сильно прихрамывал. Возможно мог помочь некромант?
В вещах эльфа ничего полезного не было. Десяток стрел, маленький сборник эльфийский стихов, 6 золотых и само собой длинный лук.
Лук же был довольно красивым, сделанный из неизвестной следопыту породы дерева, с какими-то руническими письменами. Некоторые буквы были похожи на дворфийские, когда следопыт попытался прочитать вырезанные письмена они засветились светло-желтым мягким светом, но тут же погасли.
______________________________________________________________________
Лак стоял рядом с повозкой. Лошадь испугано ржала, но чуть успокоилась, когда ворг скрылась из её поля зрения. Животное было ранено. На боку виднелся отпечаток зубов ворга. Одна подкова валялась в 5 футах от лошадки, видимо она отлетела, когда животное отбивалось от хищника.
Некромант осмотрел кровавое пятно оставшееся от арбалетчика. В куче мяса можно было различить пару его вещей. Проклепанная кожаная броня, которая его совсем не защитила. 9 арбалетных болтов, которые бедолаге так же совсем не пригодились. Мешочек с орешками, почти полный, большая удача.
Добыча с караванщика была не намного богаче, но чуть интереснее. Его толстое пузо опоясывал пояс с маленькими бутылочками.
Один кармашек пустовал, а мертвец сжимал в кулаке склянку с темно-зеленой жидкостью. Изучив название снадобий Ар'Лак понял, что одна из бутылочек это малое зелье леченья, вторая сильнейший из известных человечеству алкогольных напитков - Брэг, а сжатая склянка в кулаке, это кислота. Но была ещё одна особенно запрятана, самая маленькая непрозрачная бутыль, она была вшита в плотную ткань куртки извозчика.
В нагрудном кармане помимо 4 золотых у караванщика был пергамент, содержание которого так же представляло интерес. Это было расписание караванов на два дня.
Видимо, хозяин этого клочка бумаги выделил свой рейс. В неровном кружке было обведено "Караван торгового дома Миробара "и это был последний рейс за сегодня.
Три арбалета так же валялись в грязи и крови прямо под телегой, тетива тяжелого была порвана.
______________________________________________________________________
Кром выдернул секиру из трупа и решил ознакомиться с вещами убитых.
В первую очередь, его заинтересовал огромный меч дворфа. Меч был воистину огромным, самым большим из тех, что видел орк.
Он мог поднять его двумя руками, но вот что бы ловко им орудовать ни могло идти и речи.
Дворф был весь покрыт татуировками, какие-то молоты и кузнечные штуки, надписи на дворфийском.
Взять с него больше вообще было нечего, разве что сапоги, размер кажется был в самый раз.
Тот чью спину он пробил секирой, был в хорошем кожанном доспехе. Таким он был, но теперь в нем была сквозная дыра.
Может если его починить, он может пригодится кому-нибудь из орков по слабее, тех чья шкура не так прочна как у Крома.
Два до смешного коротких окровавленных меча лежали чуть по одаль. Хорошо, что всё бесполезное можно продать Снуфусу.
______________________________________________________________________
Дхуизир стоял рядом с тягловой лошадью боевого фургона дворфов. Она была ранена почти так же серьезно, как и сам орк и еле дыша лежала на земле.
У барда же всё плыло перед глазами и в ушах всё ещё звенел громовой раскат. В надежде найти что-то полезное он обыскал тело мертвого волшебника. Это было невыносимо неприятно. Склянки и зелья хранимые стариком под плащом разбились от удара Крома и теперь большая часть их содержимого смешалась с этой кровавой массой оставшейся от располовиненного дворфа. Два малых зелья лечения все же были найдены, плюс ещё одна бутылочка с неизвестной светящейся жидкостью и полукилограммовое яйцо с ярко-красной скорлупой.
______________________________________________________________________
Общую же добычу составляла куча шкур различных животных, которых перевозили на первой повозке. Верхние были полностью измазаны кровью и внутренностями, но остальные были в полном порядке. Шкуры были разными и не одна ни походила на шкуры животных, которые водились в этих лесах.
В боевом фургоне же стоял обитый железом сундук, запертый огромным навесным замком. Ключей найдено не было.

    - Падаль, - плюнул приотставший Кром, - копьё лучше. Взял бы копьё и добил хуманса, он не жилец. Хороший бросок. Убей его, идём дальше.
    - Эй, Ар'Лак, Джахрук! Вы где? Слышите меня? Кто-то тут убил хуманса, рядом орк или вражий воин! - Кром был неглуп и понимал, что копья сами из деревьев не растут. То есть растут, кончено, так их и делают - из дерева, но это явно кто-то бросил. Рядом был воин, и его надо было найти. Орка не интересовал мальчишка, он внимательно оглядывался по сторонам, ища следы того. кто бросил копьё. Ну и шмот, кончено. Орк всегда ищет, чем бы поживиться.

    - А, охотник, - увидел прибежавшего орка Кром, - нашел его?
    Узнав, что мальчишку пригвоздил другой орк, который уже пошабашил, он успокоился. Но ненадолго. Пройдя на место, он с ужасом и злостью нашёл соплеменника. Морда была обезображена, но татуировки, рельеф мышц... Он узнал бы их из тысячи!
    - Кенни! Они убили Кенни! Сволочи! - зарычал он. Схватив копьё, выпавшее из руки мертвеца, он бегом бросился назад.
    - Хана шпанюку! Порешу гада!

Тепло. Во сне нет чувств в привычном нам понимании, есть только видения этих чувств. Они во многом заменяются друг другом, накладываются поверх или исчезают, оставляя наше сознание висеть в пустоте. Никто не знает, чем объяснить эти явления, а те, кто догадываются, молчат об этом, ведь знание того, как управлять не внешней оболочкой сна, в которой мы видим картинку, а внутренней, в которой и происходит истинная магия, позволит обрести неограниченную власть над живыми! Холодно. Чувства постоянно меняются, ведь ничто в природе не может стоять на одном месте не предаваясь стагнации, а следовательно уничтожению. Видения чувств изменяют не только сами себя, но и картинку, которую мы принимаем за наши воспоминания, но которые на самом деле... Свет.

Лоэнгрин открыл глаза. Тело больше не чувствовало слабости и было полно сил. Паладин даже мог ощутить, как горячая кровь двигается по его венам и артериям. Но все это портила одна, нет, две вещи! Первая - это то, что лежал он не на своей добыче, а в какой-то кровати, сделанной из дерева и был накрыт одеялом из листьев, а второе - то, что он услышал голос. Хотя никого рядом, насколько в таком состоянии мог сказать Лоэнгрин, никого не было.

- Рхры, проснулся? - прозвучало довольно тяжелым, низким, свирепым голосом - Где же мое убийство? ГДЕ?! Рхр. Как скоро я найду еще одну добычу подходящего размера?! РХР.

Сцена 1. Ярость вождя
Вождь уставился на барда. Ему потребовалось пару мгновений что бы осознать масштаб наглости и возмутительности поведения этого орка. Слова “августейшая рожа” задели его особенно сильно, он не знал что это значит, но наверняка что-то за что в приличном орочьем обществе проламывают череп. Именно такое общество он и пытался построить в своем племени.
Утреннее раздраженнее переросло в ярость, жестокую, но избирательную.
Направляясь в сторону поющего барда, он с силой наступил на лапу Азазель.
Барк не переносил когда ему скалят зубы, будь то звери или монстры, орки или люди. Он уже был готов выбить барду пару зубов и сломать нос, ещё пару шагов и пивовар заткнется.
Вождь чутко чувствовал страх и каждый мимо кого он сейчас проходил, трепетал...Ну, почти каждый. От черепаха исходила уверенность и готовность защищаться.
То есть и этот панцеребрюхий меня не уважает? Уважать и боятся для вождя означали одно и то же.
Он схватил черепаху и без видимых усилий поднял над головой. Пожалуй самый тяжелый и несомненно самый твердый соплеменник был запущен в сторону несчастного барда. Попадание было идеальным. Дхуизира сбило с ног и протащило пару метров по земле. Гроузер развалился рядом, лежа на спине и немного покачиваясь из стороны в сторону.
Грр...Пошли все прочь! - громогласно прорычал вождь.
Вождь скрылся в шатре и выдохнул...Непокорные были наказаны.
______________________________________________________________________
Сцена 2.
Действующие лица:Ухан, Гримли
Если для всех остальных собрание и закончилось, то только не для гоблинов.
После выступления вождя всегда наступала очередь раздавать приказания Снуфуса.
-Таки на сегодня план прост. Вы, любимые мои братья, будете весь день вычищать выгребную яму племени. Мало то того что вы должны её очистить, в добавок её нужно углубить втрое. К сожалению, ночью после этого вы тоже не сможете отдохнуть. До праздника мало времени, вы должны будете выкопать землянку для хранения добычи, соорудить шатер для верховного шамана, оградить бойцовскую яму и готовка само собой тоже на вас. Я понимаю это сложно, и я буду вам помогать. Я буду командовать. Так же в нашу дружную команду для работы вступят гноллы. - 8 злых пар глаз уставились на Ухана и Гримли, они явно их запомнили после своего тревожного утреннего пробуждения.
- Или вы всегда можете на ровне с этими огромными орками - он показал пальцем в сторону стоящего Крома и Дрына
- Пойти на охоту и попытаться не сдохнуть, принести достойную добычу. - Это было сказано явно с издевкой. Конечно, его слабые братья не смогут этого сделать.
-А теперь разрешите откланяться у меня важные дела. - с этими словами гоблин убежал издеваться над только что избитыми черепахом и бардом. Пока эти двое не полностью пришли в себя он мог насладиться их беспомощностью в полной мере.
______________________________________________________________________
Сцена 3.
Действующие лица: Ар’Лак, Зонол Говорящий с Костями
Когда все начали расходиться верховный Шаман Музгаш задержал Лака и Зонола.
Я видел, как вам обоим утром было слегка нехорошо - с хитрым прищуром он изучал реакцию на его слова.
И если вы не объелись не правильных грибов - Тут его ход мыслей полностью совпадал с Лаком - То значит вас посетило божественное предзнаменование? Хотя первое может и не исключать второе…- он слегка ухмыльнулся.
Музгаш был шаманом Малара, получивший его высшее откровение. Поговаривали, что он может превращаться в монстров, а своего помощника Отрода он обратил в ликантропа, использовав жуткие ритуалы и страшную древнюю магию орков.
- Я слышал о твоем ритуальном искусстве Ар’Лак. Племени Сломанного копья нужны ответы. Я дам тебе поиграть с рабами. Можешь взять вон того коротышку. - Он указал на приземистого дворфа в клетке для рабов.- Толстый карлик пнул Снуфуса и этот гоблин уже пару дней добавляет яд ему в еду...он и так уже не жилец, ни в чем себе не отказывай. - говорил он это почти равнодушно, сомневаясь, что у некроманта может хоть что-то получится. Он слишком молод и неопытен, а Юртру не разговорчив и со своими самыми преданными и сильными служителями.
Зонол, мальчик мой, по твоему лицу я сразу понял, что это в первый раз когда ты услышал глас Малара так четко и ясно.. Чудесное чувство не правда ли?
Помоги мне с ритуалом связи с нашим божеством, с этим лесом и дикими тварями, покажи мне всё чему ты научился. - в голосе шамана, чувствовалась теплота и забота. Это в первый раз когда он обратил внимание на этого юного друида, ему было интересно посмотреть на успехи подрастающего поколения.
______________________________________________________________________
Сцена 4.
Действующие лица:Дхуизир, Гроузер
Снуфус подбежал к побитой двоице, которая ещё не успела отправиться от жесткого приземления.
- Эй, Дху Любимец вождя у меня для тебя тоже есть шутка.
Смотри, одну шишку можно поднять с земли, что бы получить много - потряси дерево. Нужно очень много шишек? Разозли вождя. - шутка была не очень, но Снуфус хохотал катаясь по земле.
Затем он нашел занятие поинтересней. Подойдя к лежащему на спине слегка контуженому черепаху он начал раскачивать его из стороны в сторону и раскручивать, мешая тем самым подняться.
-Слушай Дху-из-ир - по слогам выговорил гоблин - ты мне нравишься ты забавный, да, и пиво твое лучше орочьего горлодера.
Я знаю вождя, не хочешь помереть на празднике, принеси то что его порадует. Тут кстати есть кое-что по твоей части.
В деревне неподалеку в самом начале осени размывает дорогу, там ни пройти ни проехать. Так что едой и выпивкой они закупаются до весны.
Пару бочек чего-нибудь добротного от туда точно можно позаимствовать..хехе...Да, и хмеля себе возьмешь что бы пивоварить, у нас то совсем все кончилось
- Как тебе идея, а? - И я в доле так-то. - Подытожил гоблин слегка постукивая по черепаху.
Закончив свои рассуждения, он так же перестал и баловаться с временно беспомощным земноводным.
Он лег на землю, перевернулся на спину и запрокинув голову обратился к Гроузеру.
-А тебе черепаший сын понадобится что-то получше выпивки приторочить. В суп попадешь не успеешь и в панцирь спрятаться.- Ой, за одно можешь всем сказать что если тебя таки съедят что бы мне его отдали, у него такой хороший звук..получится прекрасный барабан.
______________________________________________________________________
Сцена 5.
Действующие лица:Кром
Не знаешь что делать спроси у вождя. Вождь самый умный, он всё знает. Вождь занят иди к шаману. Тот тоже ушел? Идти к мудрейшему войну, что прожил много зим.
Градон (сильнейший воин племени) прочёл вопрос “Где найти хабар?” во взгляде Крома. Они не раз сражались плечом к плечу и понимали друг друга без лишних слов. Так что стоило Крому подойти к Градону чуть ближе, он сразу начал разговор.
- Другим не говорить, тебе сказать. Вождь хотеть боевую колесницу. Знаю, где достать. Сам пойти не могу. - он указал рукой на запад - Много грабить. Довольный вождь. Сейчас, я рисовать карту.
На протяжении этого монолога Кром старался слушать внимательно. Но все время отвлекался на белого ворга, который доедал оленя, начисто обгладывая кости. Видимо, его утреннее внушение этому животному произвело обратный результат. Теперь без завтрака осталась половина племени.
Кром знал, что такое эта колесница. Во время большой войны он видел такие у крупных племен.
______________________________________________________________________
Сцена 6. Карта
Действующие лица:Все персонажи
Градон встал недалеко от шатра вождя и громко свистнул призывая подойти всех орков, которые ещё не успели покинуть лагерь.
Опершись на огромную секиру он обратился к соплеменникам.
- Вождь не сердится. Много добычи принести...доволен будет, дары оркам и хвалить.- Орк поднял палку и начал рисовать на земле.
- Мы тут. На севере лес, на юге лес, на востоке лес и на западе лес.
1) Лес на юге хороший, много дичи, зверь не пуганый, к орку сам подходит. Добыча легкая.
2) Северный лес весь мокрый, болот много, зверей мало. Сложная охота.
3) На западе через лес тракт будет. Между городами дорога, много повозок, много людей. - тут он посмотрел на Крома и подмигнул ему - Грузы разные, но и охраны много. Стрелять в орков, как только видеть. Нужен план. Умный подход. Сложно.
4) На востоке деревня. Бедная деревня. Мало людей. 6 домов.
5) Совсем далеко на востоке озеро с быстрой падающей водой. Много рыбы. Мало людей. Странно.
Стоило ему закончить говорить почти все орки ломанулись на юг. Зачем усложнять себе жизнь, когда тут всё так легко, рассудили практичные уруки.

- Ты, Раммель, будешь следующим, - чеканным холодным голосом сказал Хёдингер. Слова были спокойными - викинг не кричал, - и это должно было ещё сильнее напугать имперского глашатая.
Закаленный в боях норд ждал противника. Ждал, когда рыцарь приблизится на расстояние удара и можно будет выкинуть руку вперёд и стремительной атакой оглушить противника, ударив того в защищённый латныи доспехом череп. У Хёдингера в руках было страшное оружие, способное наносить урон сквозь доспех.
Но у Рыцаря был не менее опасный моргенштерн. Впрочем, ни один имперец не обладает северной закалкой, какая была у любого, рождённого в предгорьях Хельма.
Дождавшись, пока сэр Генри окажется на расстоянии десяти шагов от него, викинг так же спокойно и размеренно зашагал вперёд, напоказ раскручивая шар на цепи над головой. - Да пусть победит сильнейший. - Когда между ними оставалось не более четырёх шагов, сын Севера рванулся вперёд, закрутил, закружил Рыцаря Империи в хоровод стали, где любая ошибка может обернуться в лучшем случае сломанный коленом, а в худшем - раскроенным черепом.

Бой был закончен. На самом деле, бой закончился еще когда Мичио увидел просвет между атаками зверолюда. Случившееся после было лишь логичным исходом этого наблюдения. Но сейчас, после боя, Мичио был изрядно удивлен сразу тремя событиями.

Его оппонент все еще был жив. Охотник был абсолютно уверен, что первый его удар был смертельным, а последний также должен был прервать жизнь уже раненого оппонента. Но зверолюд жил, и даже продолжал говорить на два голоса. Мичио понятия не имел, откуда вылез этот монстр, но его живучесть вызывала уважение. Правда, сам зверолюд все-таки, судя по его словам в бою, да и по бормотанию сейчас, был абсолютно безумным. Добить его было бы истинным милосердием. Если это вообще можно было добить - сейчас Мичио было даже интересно, способна ли эта тварь умереть.
Пока он задумался о поверженном противнике, толпа на удивление ровно разделилась в своем желании милосердия и крови одновременно. И Мичио осознал, что ему тяжело понять и тех, и других. О чем они думали там, наверху, наблюдая за боем? Никто их них не хотел бы встретиться со зверолюдом один на один, но если монстр был заперт на арене, он вдруг становился любимцем публики и источником развлечения. Вплоть до поражения, похоже... Так или иначе, Охотник мало верил в искренность толпы сейчас.
Но толпа замолкла, когда заговорил Хан, что удивило охотника в третий раз. Он не ожидал от правителя какой-либо реакции. Даже в начале, наставляя на него меч. Мичио был уверен, что, помимо него, найдется еще много бойцов, готовых бросить вызов Хану, и потому не думал удивить того своим 'приветствием'. Но теперь Хан вмешивался в исход его боя, с приговором.

И это все по-настоящему злило охотника. Да, он хотел убить зверолюда. Хотел стереть его кровь с этой арены и со своего меча. Но этого хотел и сам зверолюд. И более того, это приказывал Хан. Мичио не хотел идти на поводу у Хана даже больше, чем он не хотел выполнять просьбу чудища. Но тогда ему пришлось бы отказаться от того, что он хотел сам. Это злило, и, хотя он и был победителем, наконец-то заставляло почувствовать собственное бессилие на арене.

Окровавленный меч еще не был убран в ножны, и охотник вновь направил его на зверолюда.
- Так и быть, - сказал он негромко, отводя меч для последнего удара, - давай поищем смерть у тебя внутри.
Последовавший удар целил в обе шеи одновременно. Мичио был почти уверен, что, оставь он монстру хоть одну голову, тот продолжит жить и разговаривать. Потому он отсечь сразу обе.

Стоя над трупом противника, охотник принюхался и покачал головой. Запах этой крови все-таки слишком сильно отличался от человеческой. Оставалось только надеяться, что он скоро затеряется среди прочей пролитой на арене крови.

  Идя по дорожке к дверям, Артемон практически не обращал внимания на своих спутников. Перед его глазами всплывали воспоминания из детства: детские игры, побеги от строгих воспитателей, отдых в тени дуба, росшего у беседки, первые подзатыльники. Лена, драконид Д'Арро, близнецы Элли и Эндер, полурослик Майло и многие другие. Практически каждый год приходили новички и уходили "старички", кого-то забирала новая семья, кто-то просто сдавал экзамены в подготовительные академии. Они уходили с улыбкой на лице, когда у них появлялась возможность и надежда вписать своё имя в историю. Но каждый... каждый из них возвращался в это место. Место, что стало для них домом на месяцы или года. Теперь и я вернулся спустя столько времени. А такое чувство, что только вчера хвастался дипломом об окончании академии.
  Поднявшись по ступенькам, посмотрел на высеченный над дверью герб Немецк, а после, ухватившись за кольцо на двери, постучал.

Барабаны пастов, зной песков, холодные ночи, неторопливая поступь двугорбых, долгий путь и постепенно зеленеющая саванна - всё это осталось позади. Кочевники прибыли небольшими семьями в столицу. С разных сторон, в разное время. Клан рассосался в городе, словно капля яда в вине. Он, Абдула Чёрный Анчар уже был в столице империи несколько месяцев. Луна становилась полной уже три раза. А чужой город всё так же оставался чужим для него. Попытки найти вельможу, достаточно высокопоставленное лицо чтобы попасть на глаза к Хану. Долгие ночи, бесполезные разговоры с людьми, визиты к местным низам и верхам..Всё бестолку. С каждым прошедшим днём становилось очевидно - Анчар должен выйти на песок. Несколько раз в голову к убийце приходила дурная мысль - а что если попытаться силой пробиться на аудиенцию. Но каждый раз он её отметал. Да, он не один, и сыны пустыни смогут обратить на себя внимание властей. Но это закончится плохо. Нельзя бить в морду - а потом просить помочь.

Выйти перед лицами толпы имперцев, чтобы потешить их самолюбие. В конце-концов достаточно будет лишь пары слов, чтобы Абдула понял, как относится Хан к происходящему в великой пустыне.

Вчера вечером под сенью своего шатра Анчар перебирал своё оружие. Ядовитые настойки, снадобья, притирания. Два верных меча. Обрывок цепи - память о былом. Чётки..чётки придётся оставить. Не стоит лишний раз чужакам их видеть. Жёлтые костяные бусины, с неясной вязью символов остались ждать в шатре. Если всё пройдёт пройдёт плохо - то они перейдут следующему по старшинству.

Сухие костистые пальцы Анчара раз за разом перебирали бусины. Прищурившись, мужчина смотрел в неясные силуэты дыма, что извивался над углями. Фимиам приятно щекотал ноздри. Если бы ещё не знать, что этот аромат в чуть больших количествах был ядовит, и у людей непривычных к нему вызывал не только лёгкое головокружение. Но для Абдулы это был лишь способ напомнить себе о доме.

Время. Нужно до захода солнца оказаться за стенами города. Там его ждёт убежище. И последние отчёты разведчиков. Короткие верёвочки связанные особым образом, помеченные своими знаками.

- Возвращайтесь, Старший. - два слова проронённые юным птенцом на прощанье, что стоял у шатра охраняя покой вожака. Тощий, с впалыми щеками мальчишка смотрел на него с надеждой, с серьёзным ожиданием в глазах. Абдула улыбнулся и кивнул. Немного ложной уверенности для самых маленьких птенцов вовсе не повредит. Те кто постарше знали о том, на какой риск идёт Анчар завтра.

Все распоряжения отданы. Вождь уже был в пути. И непривычно влажный ветер приветствовал его.

* * * * *

Здесь так не хватало простора и свободы песков. Шумные, глупые и заносчивые люди. Имперцы. Даже когда сапоги Абдулы вязли в болотах он чувствовал себя более свободно. Вместе с другими претендентами он вошёл на арену.

Перед выходом, готовясь к бою, Абдула остался в одиночестве. Самое время сменить повязку на левом глазу. Новая повязка была под цвет его кожи, и дырявая словно решето. Или даже больше, чем решето. У пустынника оба глаза были на месте, чтобы там про него не говорили, и именно поэтому он был столь..прозорлив, если можно так сказать об убийце, который пришёл в столицу Империи на турнир. Не лучшее место и время.

Громовая тишина заставила растянуть губы под маской. Да. Они знают его. И это хорошо. Глаза обшарили ложу. Проклятье. Хана не было. Это был удар который Абдула не смог предугадать. Как же впечатлить того, кто даже не явился на тебя посмотреть? Такое чувство, что сын неба будто заранее знал, что может сказать кочевник, и просто избежал встречи. Тонкие губы вытянулись в суровую нить.

Вышедшую жрицу Абдула воспринял чуть более позитивно. Хорошо. Конечно, недостаточно хорошо, но..хотя бы так. Один взгляд на небо - вскользь, чтобы не ослепнуть. Солнце здесь не так сильно, как на его родине. Но сейчас нет туч. Хорошо. Это можно использовать. Мысль скользнувшая в разуме убийцы была не очень почтительна. Пускай боги приберегут его удачу на потом. Сейчас ему должно хватить мастерства.

Сегодня его соперником была девушка. Девушка, знавшая обычаи его народа. Это было необычно, и в чём-то даже опасно. Приятное сочетание. Он слышал о племени смертоносных амазонок, хотя ему не доводилось схлестываться с ними. Уж больно разные...сферы интересов. Мужчина прижал к сердцу сжатый кулак, приветствуя в ответ. Она была..красива, как может быть красив цветок скорпионьего сорняка. И наверняка столь же опасна, раз оказалась здесь. Повинуясь порыву, Абдула сорвал маску со своего лица. Пускай она увидит его лицо. Он конечно уже давно не так хорош собой, но подставить лицо взглядам из толпы и солнцу была на удивление приятно.

- Небо сегодня - хриплый голос убийцы был негромок, да и на общем он говорил с сухим, потрескивающим акцентом. - близко. - Абдула неторопливо обнажил клинки. Возможно, Куница захочет что-то сказать в ответ. Возможно нет. Удар гонга.

Анчар двинулся вперёд, медленным, казалось бы беспечным шагом. Чуточку по кругу. Так чтобы солнце было по правую его руку, чуточку слепя якобы "единственный" рабочий глаз.

Тром бросается снова в атаку.
Тяжелее, медленнее, из последних сил поднимая секиру.
Силясь достать медленного и неповоротливого противника, который каким-то непостижимым образом умудряется ускользать снова и снова, он продолжает идти.

И все понимают, что этот бой уже завершён.
Притихшие трибуны, замершие в ожидании последнего, призванного поставить кровавую точку, удара.
Паладин, который не теряет бдительности, но уже чувствует в глубине души торжество.
Сам Тром, который просто не может позволить себе сдаться несмотря ни на что.
И Хан, который вальяжно попивает вино, окончательно теряя интерес к поединку.

Шар снова взмывает в безмятежную высь – топор варвара поднимается слишком тягуче, непростительно медленно.
Шар делает полный оборот и на полной скорости врезается в весок северянина – оглушительный треск разносится по арене, в то время как ноги Трома подкашиваются, а мощное тело грузной тушей валится на песок.

Паладин торжествует – он уверен, что всё уже кончено. Пятно свежей крови расплывается на ристалище, спутанные тёмные волосы слипаются и окрашиваются багровым. Но варвар, к удивлению Катона, открывает глаза.

И смотрит на него снизу вверх чистым незамутнённым взором младенца.

В конце пути.
В начале пути.
Перед вратами, ведущими на арену.
Там, за деревом и камнем, уже слышится голос глашатая, объявляющего Великий Турнир открытым, там порывы ветра перекатывают песчинки, дрожащие, словно в предвкушении своего кровавого пира. И совсем далеко, там, стоит перед такими же воротами, враг...
Открыть турнир — само по себе честь.
Но этот бой — не просто бой.
Это символ.
Имперец против варвара, паладин против язычника.
И выйдет на эту схватку не сиятельный сэр Генри, не Максимус, легенда арены, не Циклоп, наемник, о смелости которого рассказывают байки в каждой таверне, даже не один из тех белых братьев, что кичатся своими обетами, но неспособны выиграть войну.
Нет!
Боги сказали своё слово.
Сейчас Империя это Катон, а Катон есть Империя.
И Тром, грязный варвар, дерзнувший бросить вызов, не просто очередной козоёб-северянин. Нет-нет, он есть всё дикое, нецивилизованное, мерзкое, что угрожает самому имперскому образу жизни, угрожает всему тому, что делает нас нами.

Паладины верят, что чистый сердцем способен возвыситься, переродиться в посмертии в божество. Они отрекаются от голоса, ибо всякий грех рождается в словах, клянутся никогда не убивать, многие из них почитаются при жизни за свою доброту и смирение...
Катон считал это чушью.
Лишь тот достоин быть божеством, кто станет щитом для невинных, маяком для сомневающихся и смертью для тех, кто недостоин зваться людьми. Боги не бегут от битв, они выигрывают битвы.
И сегодня, брат Катон, твой первый шаг к тому, чтобы стать богом.
Сегодня, вся Империя увидит, что ты был прав.

Врата открываются, но падший паладин не морщится от солнечного света.
Он сам есть свет.
И впервые на песке Великой арены, он преклоняет колено, безмолвно изрекая слова молитвы.

"Не убоюсь я зла, ибо свет со мной,
Не померкнет разум мой, ибо я чист,
Не дрогнет длань моя, ибо бьюсь за правое дело,
Не пошатнется вера моя, ибо у меня есть Путь..."

Ритуальный жест — левая рука устремленная к солнцу.
Правая поудобнее перехватывает боевой цеп.
Время подняться.

— Слава тебе, Хан! Слава Империи!

Доносится низкий голос из под маски.
Да, глашатай объявил его предателем, но Катон достаточно был героем истории, написанной ими. Теперь он напишет свою собственную.
Напишет с этой самой секунды.

Взгляд устремлен на врага. Без брони, из оружия только огромный топор.
"Почему ты послал этот вызов, Тром? Я сжег много северных селений. Убил много твоих нечестивых братьев, а тех, кто пережили встречу со мной, обратил в рабство.
Ты пришел мстить, северянин?
Тогда ты падешь, ибо месть не есть добродетель.
Или ты бросил мне вызов не зная, с кем будешь сражаться?
Тогда ты тоже падешь, ибо глупость — худший из грехов.
На самом деле ты падешь в любом случае, ибо ты есть тьма, а я — Свет"

Но этого Катон не сказал.
Он еще поговорит с варваром, несомненно.
Просто говорить с северянами куда лучше, когда от них не остается ничего кроме изломанного куска мяса.

Медленно раскручивается обеими руками боевой цеп.

Это будет быстро.

- Друзья! У меня есть куча денег! – воскликнул Белка, оторвавшись от поедания цыплёнка, - вот! Тут пятнадцать золотом! Берите, если нужно! – Хьюго схватил кошель жирными пальцами и положил его на стол. – Вы славные ребята. Думаю, нам будет весело вместе. Ты, кстати, - Белка обратился к новоиспечённому собеседнику и совершенно не к месту принялся травить очередную байку, - очень напоминаешь мне одного старого знакомого! Одноглазого Делга! Это наш силач, замечательный, но неразговорчивый дварф. Я как-то будучи мальчишкой у него спросил: «Почему ты такой сильный? И где потерял глаз?». Делг толком ничего не смог рассказать. Зато мне ответил Огнеглот. Он заверил, что Делг родился очень хилым для дварфа. Он был посмешищем среди сверстников и позором для семьи. Зато сердце у Дела всегда было сильным и справедливым. Как-то раз он встретил в лесу немощную старуху, которая жила высоко в горах, - Белка изобразил в воздухе контуры гор. – Ходили слухи, что она самая настоящая ведьма! И может любого превратить в лягушку! Так вот, дело было в холодную пору. Старуха собиралась подниматься по обледенелой тропе в гору с тяжёлыми вёдрами воды. Делг не смог пройти мимо и предложил помощь. Юному дварфу было очень трудно, однако он справился и донёс воду до хижины старухи. Ведьма решила отблагодарить Делга и наделить его тело такой силой, какой обладало доброе сердце дварфа. Но нужно было отдать что-то взамен, этого требовал тёмный обряд! – лицо Белки исказила жуткая гримаса, - Делг долго колебался, но согласился… И ведьма отняла его глаз… Правда, Джо Кривомордый утверждает, что… Ладно, ладно, про Джо потом! Я только хотел сказать, что мне надо ещё прикупить метательные дротики и зёрен для Роберта Шестнадцатого, - еле сдержал очередной поток болтовни Белка.

Это было похоже на апокалипсис. Или вторжение инопланетной цивилизации, как его обычно изображают в фантастике. Зависший в небе, светящийся алым объект не поддавался классификации. Космический корабль? Метеорит? Реквизит для съёмок второй части «Интерстеллар»? О которых забыли предупредить местных жителей. Сейчас Мэг была готова поверить во что угодно — сознание лихорадило, а логика давала ощутимые сбои и в быстродействии, и в формировании причинно-следственных связей, и… да вообще само её существование было поставлено под жестокое сомнение!

Свет — привычный, лунный и звёздный, который каждый житель планеты в эти часы суток считает самим собой разумеющимся — исчез. Небо заполонили другие звёзды, сыплющиеся с него градом. Откуда-то из-за угла долговременной памяти невпопад выскочило «Чёрное солнце» — название книги Юлии Кристевой. Но Кристева — семиотик и лингвист постструктуралистического толка, и чёрное солнце — явная метафора, причём тут это?! Хотя… Ну разумеется. Затмение.

Конечно, живя в 21-м столетии, Меган имела представление об этом периодическом явлении в жизни Земли. Остаточные знания из школьного факультатива по астрономии напоминали, что Кристева, в общем-то, права: при полном затмении светило действительно становится чёрным. Но виден яркий ореол вокруг, который тень от планеты, вставшей на его пути, не перекрывает. Знала доктор Андерсон также и о падении комет, метеоритном дожде, северном сиянии и прочем. Здесь же… ничего. Ни одно явление не сходилось с описание того, что происходило перед глазами. Взгляд Меган метался по небу, усеянному кровавым звездопадом, и не находил ответа.

«Так же не бывает, невозможно!» — эта мысль послужила стимулирующим толчком, вырвавшим из созерцательного транса. Бормоча на ходу рваные, путаные объяснения, женщина рванула прочь. Домой.

У неё не было машины — до работы всегда добиралась пешком, благо, квартал, в котором она жила, находился недалеко от больницы.

Она была подростком, когда отец ушёл из семьи. Адовый период в жизни, который она бы с радостью стёрла из памяти, если современная нейронаука обладала возможностью форматировать мозги, как флешку. Бурный пубертат с его тинейджерскими загонами наложился на слом мировоззрения из-за кризиса традиционных ценностей. Многие одноклассники Мэг росли в неполных семьях и, приходя в школу, делились историями, как предки в очередной раз расскандалились, и дом превратился в филиал психушки.

Она не видела ничего подобного. В один «прекрасный» день отец просто ушёл. Исчез из их привычной, уютной жизни. Ежедневной реальностью Мэг стала мать. Плачущая на людях, безрезультатно обивающая пороги моргов и полицейских участков. Плачущая дома, зажимающая телефонную трубку в бесплодных поисках мужа по всем мыслимым и немыслимым знакомым. Позже она перестала плакать, но лучше не стало. Её слёзы превратились в вечное недовольство и срывы на дочь. А Меган считала дни до окончания школы и возможности унести ноги подальше отсюда. Куда угодно, в любой самый далёкий штат, хоть на Аляску — лишь бы забыть дорогу в собственный дом. Она никогда раньше не думала, что это слово — «дом» —может быть синонимом всего самого мерзкого, постылого и отталкивающего.

Конечно, Мэг-подросток считала отца козлом. Позже, постигая азы нейро- и психофизиологии, она его поняла. А к концу университета — простила. Это был не отец, а его болезнь. Именно она всё это время руководила его мыслями и поступками. И когда он высказывал дикие вещи про кровь, словно одержимый идеей маньяк, и когда бредил про близящийся конец света, как в своём последнем письме к ней… Стойкие нарушения интеллекта, психозы, галлюцинации, эпилептоподобные припадки — вот далеко не весь букет симптоматики страдающего порфирией. Редкое генетическое отклонение, бьющее по центральной нервной системе.

Нет, у отца было не всё так плохо. Со стороны человек непосвящённый даже не принял бы его за завсегдатая психиатрических учреждений закрытого типа. Возможно, ему просто повезло, и недуг проявлял себя в «лайт-версии», которая легко сводилась к чудачествам и странностям, свойственным, в принципе, и обычным людям. А может — это предположение посетило Меган совсем недавно — его уход был вовсе поступком не эгоистическим, а напротив, продиктован заботой о близких? Что если, почувствовав необратимые изменения в своей личности, отец не захотел обрекать жену и дочь на мучения жизни бок о бок с безумцем?..

А безумцем ли? Теперь, став свидетелем событий, о которых говорилось в прощальном письме, она готова была поверить в его пророческий дар. Уезжая на учёбу в другой штат, Меган почти ничего не взяла из прежних вещей. Но отчего-то пожелтевший конверт почти двадцатилетней давности всегда был с ней, куда бы она ни переезжала — общежитие, съёмная квартира, собственный дом... Клочок бумаги дикого (как ей тогда казалось) содержания — вот и всё оставленное отцом наследство, бережно хранимое до сих пор. Она никогда, впрочем, его не перечитывала. Но сегодня нарушит правило.

А вот и дом. Подбегая к калитке, женщина уже доставала ключи от входной двери из заднего кармана брюк.

В целом, генерация по корбуку. За исключением нижеприведённых заметок.
Для уточнения обращайтесь к мастеру.

1.Для вампира-на старте берёте 4 точки в Дисциплинах. На старте можно брать Некромантию как клановую дисциплину (не зависимо от клана).
2.Ни Камарилья, ни Шабаш тут не активны. Единственная секта, которая хоть что-то представляет-это Анархи.
3.Для призрака-на старте 5 Арканои. Любых, кроме Тёмных. Разрешается распределять эти очки как угодно.
4.Оковами должны быть какие-либо досягаемые вещи.

- Который возвысился аж до самого Гуано Пи-и-и-ика!,- Продолжил песню забулдыги Хроно раскинув сторону руки и широко улыбаясь. Вот он и на месте. Этот... сладостный запах денег, который выворачивал наизнанку просто кружил голову. Блевать хотелось еще до того как корабль пристал к причалу. Сейчас же вонь хоть и усилилась..но.. попривыклась? вполне возможно.. Ведь блевать хотелось все также, благо без усилений.

Спрыгнув на мостовую и осмотревшись он постарался найти путь к ближайшему базарчику. Нужно ведь хотя бы лопату купить перед путешествием к золотым горам Гуано!

Сейчас Милли, наверное, должна была бы ужаснуться тому, что она и её спутники опоздали, и спасаемые ими мертвы... но её мысли сейчас были заняты новым действующим лицом. Оно оказалось воителем на службе Храма архивов... и соответствовал стереотипам о последователях Аскандера как об оторванных от реальности чудаках не от мира сего.
- Он не псих, - ответила полуэльфийка на слова Твикси, прикрыв лицо ладонью. - Он паладин. С ними... с нами такое бывает... особенно со служителями Аскандера, - Клэр, наконец, отняла руку от лица и посмотрела на аскана.
- Ты неправильно понял. Наши обстоятельства перед нашим сюзереном НЕ закончились, не закончатся в ближайшее время, и ты не можешь нас нанять. Но ты можешь последовать с нами и помочь нам добить остатки одержимых Бездной... и отомстить за своих павших товарищей.
Говоря это, Клэрмонд подошла к Шалирру и осторожно погладила раненого кота по шерсти - её ладонь слабо засветилась сиянием божественной энергии, перетекающей в зверолюда.

В процессе разделки туш Владимир с удивлением обнаружил, что мясо прожарилось не только снаружи, но и изнутри. Должно быть, такова особенность воздействия магического огня. Но так даже лучше - не придётся просить Углака их пожарить. Хотя...

Кречетов посмотрел на своё "солнышко". Кажется, ему недолго осталось и скоро оно вот-вот распадётся. Так почему бы не получить с него выгоду напоследок?

Оставив плазменный шар под сводом пещеры, Владимир оттащил тело Ваньки к телу Майкла и положил их рядом. Затем сложил руки в молитвенном жесте и произнёс:

- Боже, Твой Сын расторг узы смерти и восшёл на небеса. Удостой усопших рабов Твоих Майкла и Ивана участия в этой победе над смертью, чтобы они могли вечно лицезреть Тебя, своего Творца и Искупителя. Через Христа, Господа нашего. Аминь.

Владимир перекрестился по-католически.

- Боже, открой наши сердца навстречу Твоему слову, чтобы мы во тьме обрели свет, в наших сомнениях — уверенность, происходящую из веры, в нашей печали ---- утешение. Через Христа, Господа нашего. Аминь.

Владимир снова перекрестился.

- Хоть наши сердца преисполнены скорби, возблагодарим Бога за все блага, которыми Он одарил усопших Майкла и Ивана, и возгласим: Благодарим Тебя, Боже, Отче наш.
За все дни, которые Майкл и Иван были с нами - благодарим Тебя, Боже, Отче наш.
За великий дар святого крещения, благодаря которому Майкл и Иван стали Твоими сынами - благодарим Тебя, Боже, Отче наш.
За способности и знания, которыми Ты их одарил - благодарим Тебя, Боже, Отче наш.
За их служение благу других людей и нелюдей - благодарим Тебя, Боже, Отче наш.
За их терпение к нашим ошибкам - благодарим Тебя, Боже, Отче наш.
Помолимся Богу, чтобы Он принял в Свою славу нашего усопшего брата Ивана и воззовём: Просим Тебя, Господи. Пусть благие дела Майкла и Ивана принесут обильные плоды - просим Тебя, Господи.
Пусть то, что они начали, будет продолжено - просим Тебя, Господи.
Прости им грехи, которые они совершили - просим Тебя, Господи.
Пусть память о них живёт в наших душах - просим Тебя, Господи.
Помолимся Богу, чтобы Он укрепил веру и надежду страдающих, и воззовём к Нему: Господи, преумножь нашу веру.
Через Сына Твоего, ставшего человеком - Господи, преумножь нашу веру.
Через Сына Твоего, Иисуса Христа, бесконечно возлюбившего нас - Господи, преумножь нашу веру.
Через Сына Твоего, принявшего смерть за наши грехи и воскресшего ради нашего спасения - Господи, преумножь нашу веру.
Через Сына Твоего, открывшего нам путь к небесам - Господи, преумножь нашу веру.
Владимир перекрестился крайний раз и громко объявил:
- Аминь! Кру-гом!
Лейтенант развернулся на сто восемьдесят градусов. И тут же "солнышко" резко опустилось вниз на тела Майкла и Ивана, моментально поджаривая их.
В пещере снова стало темно.

Следующим пунктом личного плана Владимира стали поминки в честь усопших. Полутора килограмов жареного мяса было вполне достаточно, чтобы полностью удовлетворить голод.

- Эй, Углак, - окликнул Владимир зеленокожего великана. - Спасибо за угощение! Прикинь, в шипастых крысах водятся паразиты! Имей ввиду, когда в следующий раз решишь что-то съесть в сыром виде!

Вскоре со стороны Кречетова во тьме послышалось бормотание:
- Давай, жри, сколько хочешь... Это тебе не поможет... Повелитель вас всех изничтожит, всё ваше проклятое племя...

  С крыши фургона КПП был как на ладони. Вот только стрелять было уже не в кого - оклемавшиеся бруты буквально порвали на части засевших внутри копов. Но и самим им это не пошло на пользу, на Герме места живого не было. Смешной технарь Бенни уже бежал к ним, размахивая медпаком, но тут явно им одним не обойдёшься. Поэтому Кригер спрыгнул с фургона (и, кстати, забыл на его крыше один из своих пистолетов) и побежал к месту побоища.
  Герм стоял, недоумённо озираясь по сторонам. Весь залитый своей и чужой кровью, он выглядел как герой ужастиков.
- Так, а ну замри. Да, досталось тебе знатно. Тебя бы сейчас в операционную, а то ведь запросто при отходе в жмура превратишься. Даже не знаю. Вот, тут рану заткну, тут сосудик прижжём, тут пластырь прилепим. Джаксус! А ты что это так выразительно на него смотришь и по горлу себя щёлкаешь? Думаешь, спирт зажму? Не, ну правильно думаешь, чего на полутруп тратить, лучше сам накачу. Ух, класс. Слушай, Герм, а вот что тебе дороже - рука или нога? На всё у меня медикаментов не хватит. Ты давай, решай быстрее, а то и без того и того можешь остаться.

  - Нет, - коротко и веско отрезал Мартин в ответ на вопрос полуорка о выпивке. И все, никакого осуждения или неудовольствия. Пожилой кучер на только-только остановившемся шести-колесном фургоне приветственно кивнул Шеогорату, махнув в сторону задника своей неповоротливой махины. Запрыгнув на подножку и сдвинув тяжелое полотно в сторону, моряку открылся вид на простое, но вместительное нутро их транспортного средства, на первый взгляд способного без проблем вместить около дюжины, а то и больше, крупных мужчин и женщин. Ему же, как первому ухватившемуся за подобную возможность, представился шанс выбрать наиболее удобное место. Хотя не то, чтобы одно отличалось от другого: грубые, прочные деревянные лавки с обеих сторон, да небольшое отгороженное отделение позади, куда видимо предполагалось сбросить пожитки авантюристов, если те будут слишком уж велики.

  Еще несколько из высадившихся авантюристов, перешептывавшихся между собой, наконец-то пришли к какому-то решению и, утвердительно кивнув друг другу, направились следом за полуорком. Торопившаяся и сама забраться в фургоне Мэри слегка подотстала из-за своего массивного рюкзака за плечами и теперь мокла снаружи, дожидаясь своей очереди. К счастью, один из опередивших ее рыцарей – а иначе закованного в добротные доспехи светловолосого юношу и не назовешь! – предложил ей руку помощи, помогая полуэльфийке протиснуться внутрь.
  - Сюда, миледи, - на удивление грубым, хриплым голосом произнес парень, посторонившись и позволяя Кромптон первой выбрать себе место. В последнюю минуту, когда повозка уже готова была тронуться в путь, сидящие внутри пассажиры почувствовали легкую встряску - это голиаф, следовавший за своей подругой, успел протиснуться внутрь за миг до отправления. С его прибытием фургон, казавшийся до этого момента довольно просторным, резко перестал таковым быть. Даже сидя с самого края массивных деревянных лавок и частично высунув свое лицо наружу, Огландир все равно на две-три головы возвышался над большинством присутствовавших, делая атмосферу внутри весьма напряженной.
  Стражники терпеливо дожидались, пока первый из выехавших из-под дождя на более-менее свободный от него участок пирсов фургонов не заполнится людьми, после чего один из них забрался на козлы рядом с извозчиком и тронул старика за плечо. С тихим скрипом, повозка принялась разворачиваться, направляясь к завесе ливня, скрывавшей от прибывших городские пейзажи.

  - Никто не заставляет вас принимать подобное приглашение, - вновь нарушил молчание Веск, после отбытия первого из фургонов. – Но если все же намерены им воспользоваться, рекомендую поторопиться. Сами видите, что погода сегодня не на нашей стороне. Через пару минут даже этот воздушный купол исчезнет, и вы останетесь один на один с ливнем.
  Обернувшись к своим людям, здоровяк коротко кивнул им, и оставшиеся, разделившись на несколько небольших групп, бодро замаршировали по пирсу, быстро скрывшись из виду. Возле пары все еще пустых фургонов, куда медленно грузились пожелавшие присоединится пассажиры «Владыки Фей» остался только сам капитан стражи и двое его подчиненных, стоически игнорировавших накрывшую остров непогоду.

  Ролан же, задержавшись на мгновение, чтобы поглядеть на странные жесты обнаружившего его ранее мужчины, был вынужден признать, что абсолютно ничего из них не понял. Если то и была какая-то незнакомая ему волшба или странная молитва, то знал об этом лишь один человек – Синдзе. И пока местный дворянин с интересом изучал самого уроженца Козакуры, ушей Нобутаги достиг едва слышный отсюда разговор Мартина с одним из высадившихся авантюристов…

Пока Фанетта разговаривала, Вальтенни всё пытался наполнить себя решимостью сделать то, что собирался. Но разговор полуэльфийки всё сильнее колебал эту самую решимость, которой было итак кот наплакал. Хотя вспышка гнева от Халида на момент заразила и Вальта, но вся решимость от неё быстро сошла на нет, так же быстро как к Халиду вернулось его заикание.

Латварис подался вслед за уводящей его рукой Шалиры, попутно убирая глефу. Но вторая его рука всё ещё сжимала монету. В голове мужчины звучали слова, но не сказанные Халидом, Шалирой или кем-либо из здесь присутствующих. В голове звучал голос его отца. В своё время он каждое утро начинал с молитвы и с повторения догмы госпожи Удачи. И именно её голос отца в голове и декларировал. Однако лишь сейчас, спустя добрых два десятка лет Вальтенни начинал понимать что к чему. Сжав кулак с монеткой так сильно, что у него наверняка побелели костяшки, мужчина замахнулся и с силой запустил монетку в темный туннель. Она на прощание блеснув, скрылась в темноте.

– Я сам господин своей судьбы – негромко проговорил паладин, так что слышать его могли только рядом стоящие Шалира и Йон. И сейчас он решил слушать своё сердце, а оно ему говорило не нужно устраивать резню здесь. Нужно направить своб злобу на корень всех зол. Мягко освобождаясь от руки колдуньи, Вальтенни устремился к Йону. До остались доносились лишь обрывки того, что Латварис говорил Кулаку.

– Погоди, Йон – негромко и с хрипотцой произнес Латварис – прошу, выслушай меня – мужчина замолчал, подбирая слова. Вальт склонил голову, заглядывая в глаза Карстена и положив руку ему на плечо наконец заговорил – не руби с плеча, друг. Я понимаю тебя, и понимаю что ты поклялся защищать и охранять покой тех, кто сам за себя постоять не может. Но посмотри на них – паладин и сам перевёл взгляд своего изуродованного лица на таслоев – они беззащитны. Они не представляют угрозы, но ноша, которой они обернутся для тебя слишком тяжела – и вернув взгляд на Йона, паладин продолжил – Я ничуть не умаляю твоей силы духа, но ты молод, слишком молод для того чтобы взваливать это на себя. У тебя впереди вся жизнь. И ни ты, ни я не можем даже представить когда и чем это обернётся. И к тому же - они всего лишь пешки. Хотя они – снова кивнув в сторону самок таслоев, проговорил Вальтенни – они даже меньше чем пешки. Они - жертвы. Жертвы того зла, что пустило свои корни здесь, что занимается в этой богами забытой шахте грязными некромантскими ритуалами, вдыхая в трупы мерзкое подобие жизни – говоря о некромантии Вальт настолько сильно скривился, что даже застывшее изуродованное лицо поддалось и на момент смогло передать отвращение, которое испытывал паладин – он притащил этих безвольных дикарей сюда, запугал их и заставил плясать под свою дудку. Он - наш главный враг, а не эти сами нуждающиеся в защите существа. Если ты не хочешь их защищать, так просто дай им уйти обратно, на их родину. Я прошу тебя Йон, не убивай их, потому что корень зла, заслуживающий нашей мести только и ждет того момента, когда в наших рядах не будет единства. И то что ты собираешься сделать - несомненно вызовет раздор. А зло мы сможем победить только будучи едиными. Только тогда враг устрашится нас и будет повержен. Без тебя, без такого тебя, какой ты есть сейчас - нам это зло не выкорчевать – последние слова тиморец говорил твердо и ничуть не напыщенно, как порой могли бы звучать такие речи. Задержав свой взгляд ещё на несколько секунд, паладин сжал плечо воина и отошел от него.

Ферст знал, что представитель низших рас, испытавший его чувства, по меньшей мере тяжело вздохнул бы. Для Ферста чувства были отвлекающими внутренними факторами, врагами для борьбы - и он достаточно путешествовал с бардом. Молчание того стоило ценить.
Но Ферст не винил себя за нарушение молчания - если бард ощутил что-то или был атакован, вопрос удобства отходил на второй, третий, четвёртый или пятый план. Исчезал совершенно, ведь главным и единственным вопросом становился вопрос выживания. Вне боя можно - нужно - рассуждать, оценивать союзников и противников, собирать ценности и беспокоиться об оружии. О, и, конечно, определять цепь подчинения. Ферста порадовал подход демонов к этому вопросу: командир необходим. Без руководства ни одна группа не придёт к совершенству.
Впрочем, демону не было нужно совершенство и потому само его руководство совершенным не было. Напротив, оно было весьма формальным, ведь он просто отдавал приказы, совпадающие с целями и стремлениями подчинённых. "Подчинённых". Ведь они и так собирались уничтожить ошеломляющее число танар`ри, начав здесь и сейчас. Ферст ощущал, что его оружие сдержанно жаждало крови - но во время перехода он мог лишь знать, что впереди ожидает бой.
Однако - бой начался и оружие не имело смысла сдерживать. Напротив, его стоило освободить в полнейшей мере из разумных: позволить разить врагов и только врагов, сковав лишь возможностями Ферста. Эти оковы Ферст в каждом бою и каждой тренировке испытывал на прочность - и потому он становился лучше.
Этот бой Ферст начал с прикосновения к чакрамам, к известным ему душам известного ему оружия. Его оружия. Его душам. За краткое прикосновение он отправил в них частицу своей внутренней силы, после чего был полностью готов к бою.
Он рванулся вперёд, всё ещё прижимая руку к висящим на бедре чакрамам. На пути Ферста стоял полностью готовый к бою дварф, к которому возвращался маленький демон*. Именно таков путь он проложил достаточно сознательно.
- Беренгар, будь стоек.
Предупреждение было дано не потому, что дворфу действительно требовалось проявить стойкость, а потому, что иное предупреждение не предупредило бы дворфа о намерениях Ферста. Лёгкой походкой он взошёл на его плечи, нагрузив их не тяжелее пушинки, оттолкнулся от них и пролетел над маленьким демоном, незначительно задев его ногой и всё же обретя и в этом соприкосновении точку опоры, позволившую взмыть ещё выше, оказаться над врагом и за долю мгновения до начала падения, в момент остановки в воздухе, выбрать путь снарядов. Отправить их по нему.
Приземлиться.

Дьяволы хитры и опасны, об этом необходимо помнить всегда. Жрец и помнил, однако общая деловитая атмосфера заставила расслабиться - очень уж всё привычно... Вот и расслабился.
Увидев "светильники" дворф крепко сжал кулаки.
- "Издеваться изволите?" - тихо пробормотал он на дворфском, после продолжил громче на Всеобщем наречии: - Почему они здесь?
Он взглянул вперёд, оценивая количество несчастных, мучимых здесь дьяволами. С такими травмами выжить невозможно, однако похоже, этим дьяволы умирать не дозволили.
- И как же я этой кладовой воспользуюсь? Ростом не вышел, да и летать не умею.
— Ой-ой, у смертного проблемы — пропел бес, сделав вираж в воздухе — У него нет крыльев! А вокруг только металл, и камень, и никакой помощи! Но Беренгар может попросить Дюббука, очень вежливо попросить - и он слетает для него, да!
- Говоришь, я могу взять здесь всё что угодно? Дар от твоего господина? - жрец чётко проговорил каждое слово, пристально глядя на Дюббока.
— Конечно, как сказал большой-могучий господин — кажется существо сильно заволновалось от давления дварфа — можешь хватать-утащить - тащи-хватай, что можешь унести! Всегда Дюббук так делал, и все хорошо-продвигается!
- Дюббок, будь ласков, слетай за копьецом, а то на всех, боюсь, не хватит. И не забывай, ты помогаешь мне по приказу великого Баэля.

У создания рефлекторно расширились зрачки, то ли от нежданности и силы атаки, то ли от того, что дварф все-же запомнил правильно его имя.
Бес аж откозырял, и подлетел к факелу. По удаче, копье вонзилось в прорезь латного шлема, и не вылетела с другой стороны, упав на головы армии снизу. С натугой, взявшись за крайний участок деревяшки, дьявол вытащил оружие - причем голова мучимого ещё несколько раз дёрнулась, словно осознавая все происходящее с ней. Оторванное от живой плоти пламя выглдео более.. обычно, и в абсурдном жесте внимательности бес даже смахнул его ладошкой с подгоревшего древка. наконечник ни капли не пострадал, и не оплавился.
— Готово, господин воитель — пропищало исчадие — принёс что попросили, принес!

Он двигается. Живой? Проклятье на всех дьяволов, как?! Как они столь прочно привязали вас?
Дворф тяжело задышал, старый ожог на щеке налился кровью, в висках застучало. Какое-то мгновение он был способен на любую глупость - к счастью, рядом был только бес, слишком жалкий для того чтобы на него яриться. Потом он взял себя в руки.
- Я выясню, как освободить вас. И вернусь. - Беренгар знал, что его не слышат; эти слова нужны были ему самому.
- Идём... Бес. - устало проговорил жрец. - Принеси мне фляги. Нас ждёт война.

— А попросить Дюббука? Вежливо попросить? — начало вновь рулады создание. Казалось. теперь бес был восхищен жёстким характером Беренгара, и выписывал перед ним круги, пытаясь добиться расположения — Скажите Дюббуку стать вашей ручной зверюшкой, он и принесет!

- Верным? - недобро переспросил жрец, - И чего стоит твоя верность? Вот чего, - ответил он сам себе, похлопав по посеребрёному молоту. - Кто сильный, тот и прав, иных законов нет. Я сильнее тебя, и потому ты сделаешь то, что я сказал. Прикажет Баал - и ты вцепишься мне в глотку. Ты не способен на самоотверженность и честь для тебя пустой звук. Именно поэтому ты на столь низкой ступени - даже в дьявольском обществе ценятся сила духа и отвага.
Жреца понесло, и он сам это понял, поэтому он оборвал себя и резко мотнул головой.
- Вперёд, не заставляй меня себя уговаривать. Я сейчас в таком настроении, что тебе это не понравится.

— А что Дюббуку больше не понравится — дьявол настолько разволновался, что перестал повторяться, и теперь нервно вздрагивал змеистым хвостом, быстро и отчетливо-паникующе выпаливая реплики — сердить тебя, или быть неверным слугой? Знаешь, все когда-то только начинали! Дай один шанс!
Внизу ветер выл, тянущие плотью факелы горели, все ждали ответа дварфа.

Дворф удивлённо посмотрел на беса:
- Значит, ты хочешь стать моим верным слугой... Хорошо. Я приму тебя на службу. Буду заботиться о тебе, и относиться без предубеждения. И рассчитывать на тв верную службу в ответ. Так? Тогда принеси мне эти фляги и по пути расскажи об этих людях... дружок.

— Конечно! — волна облегчения бувально прошла волной от исчадия. Метнувшись козликом к столбу, бес буквально сорвал с горевшего трупа пояс. То, кажется, после тяжелой черепной травмы даже не обнаружил этого.
Дюббук, напрягая жалкие мускулы, дотащил до рук дварфа трофей. Пояс был немного закопчён, и немного подпачкан запёкшейся кровью - но так это был очень удобный пояс, с шестью булькающими бутылочками святой воды в комплекте.
— Теперь и поговорим, хозяин, да — бес буквально щерился от радости, и засунув в отвороты жилета когистые ручки, принялся перечислять — Ближний из тех, кто висел, это Олаф Тристорамнен, паладин, э, паладин. Помню, он отрубил руку Рыгор'рамзу, и тогда владыка Баэль как зарычит...
Звуки голоса беса и топот ног слушающего его дварфа затихали, по мере того, как они спускались по длинной медной лестнице.

Во всей этой суматохе невольно затерялась невразумительная и нелепая гибель шута.
Кристиан в другое время, возможно, уделил бы этому факту несколько больше внимания, но на фоне всех недавних смертей это показалось, в некотором роде, закономерным исходом.

В прерываемой хлёсткими ударами могучих ветвей тишине, парень терпеливо дождался возвращения лекарки. По-прежнему не давал покоя вопрос – имела ли она в действительности ввиду, что сделать ничего больше не сможет и Аурелия так и останется спать вечным сном?
И вообще, можно ли её по-прежнему называть Аурелией?

Целительница вернулась, принося с собой новые неприятные вести. Герцог начинал медленно и уверенно привыкать к плохим новостям. Теперь эта безглазая ведьма, после имени, просила совсем какой-то нелепицы – и делала это настолько решительно и бескомпромиссно, что молодой герцог начинал закипать. Не то чтобы он настолько привык жить в мире, где всё в энной степени вращается вокруг него и все вокруг ему подчиняются, но эта новая реальность, которая целиком и полностью функционировала по каким-то своим малопонятным сюрреалистичным законам, начинала основательно и очень сильно его раздражать.

Сперва речь шла только об имени. Теперь – кто-то из них должен был отдать за исцеление Аурелии ещё и свой глаз. Вертран кое-что понимал в общепринятых нормах торговли, и ему было прекрасно известно, насколько дурным тоном считается изменение условий сделки в процессе.
И он больше не намеревался это терпеть. Тем более, что совершенно не ощущал собственную причастность хотя бы к одному из предъявленных ведьмой и «духами» обвинений.

То, что произошло с замком, отцов и Аурелией основательно выбило молодого лорда из колеи.
Шокировало, раздавило морально.
Но теперь, по мере того, как окружающий мир, не давая возможности как следует осознать тяжесть утраты, продолжал снова и снова швырять в лицо возмутительные обвинения и проблемы, Кристиан начинал выходит из апатии при помощи злости.

Элоиза, почти не задумываясь, предложила ведьме свой глаз.
С определённого момента Вертран принял решение, что будет именовать лесную знахарку исключительно «ведьмой», но уж точно никак не целительницей.
В её самоотверженности и храбрости присутствовало нечто очаровательно трогательное, но склонность большинства окружающим к необдуманному импульсивному самопожертвованию, если об этом задуматься, Кристиана уже давненько нервировала.
– Элоиза, – быстро посмотрев на девушку, молодой лорд едва заметно качнул головой.
Никто не будет отдавать колдуньям глаза в его смену. И уж точно не будет этого делать она.

Понадеявшись, что Элоиза верно поймёт его достаточно прозрачный и вполне однозначный намёк, Кристиан снова вперил тяжёлый взгляд в тряпицу, скрывавшую глаза лесной ведьмы.
И заговорил, сперва спокойно и тихо, вкладывая весь свой рационализм и решимость в каждое произнесённое слово:
– Я понятия не имею, почему король принял такое решение и сделал с вами то, что именно сделал. Быть может, вы этого заслуживали, – подчёркнуто вежливое обращение на «вы» отнюдь не было призвано скрасить жёсткость того, что он намеревался сказать. – Быть может, нет. Так или иначе, никто из присутствующих и ныне покойных, ни имеет ни малейшего отношения к тому, что случилось с вами и с лесом. Если вы этого не видите, то слепы во всех смыслах. Если духи этого не понимают, то духи наделены подобным могуществом не иначе, как по ошибке природы. Если вы здесь исповедуете принципы детей, который несут наказание за совершённые отцами грехи, то в этот лес стоило бы давно запустить Оскара с его армией железных храмовников.

Вертран улыбнулся.
– Не поймите меня неправильно, но я попытаюсь объяснить ситуацию так, как её вижу я сам. Ещё несколько дней назад магия была для меня чем-то… Абстрактным. Я, как и все, слышал сказки о зачарованных принцессах и ведьмах, о лесных дриадах и жутких драконах. Никогда не воспринимал их серьёзно, но, в то же время, не осуждал. В последние же дни я сталкиваюсь с магией значительно чаще, чем мне бы хотелось. Буквально на каждом шагу. И что я чувствую? Зло. Неконтролируемое, неподвластное человеческой воле зло, грязное порочное ведьмовство, которое рушит из слепой мести всё то прекрасное, что возводили веками люди. Ломает судьбы тех, кто не имеет к этому ни малейшего отношения, – Кристиан ненадолго замолк, давая ведьме время осмыслить. – И, когда я вижу всё это, я невольно начинаю понимать, о чём говорит мне сэр Уайт. Зло порождает ответное зло, и теперь я вижу необходимость в том, чтобы истреблять огнём и мечом силу, которая творит настолько ужасные вещи и которую никто не может контролировать. Как вы думаете, миледи, если Ниссалон и соседние королевства наконец-то объявят настоящую охоту на ведьм, кто победит в конечном итоге? Волшебство? Или люди?
В какой-то момент Кристиан понял, что его уносит куда-то слегка не туда. Он высказывал то, что копилось в подсознании на протяжении последних часов, уходя всё дальше от сути.
– Сперва вы требовали за помощь лишь имя. Теперь – имя и глаз. Кто знает, быть может, на третьей стадии для завершения колдовства вам потребуется чья-нибудь печень? Там, откуда я родом, не меняют в процессе сделки условия. Если бы вы сразу озвучили подобную цену, быть может, мы бы решили к вам и вовсе не обращаться.

Глаз, имя, голос… Что стало с привычными товаро-денежными отношениями?
Его меч, насколько Вертрану было известно, по-прежнему должен стоить целое состояние.
– Никто из присутствующих… Никто, – остановился и дополнительно подчеркнул голосом Кристиан. – Не удовлетворит такую изуверскую просьбу на столь туманных и размытых основаниях. Вас лишили зрения, но это не значит, что его стоит лишать в отместку кого-то из нас. Я благодарен вам за помощь…
Если, конечно, буйство леса не было её собственными коварными происками…
– Но, – как говорил отец, не стоит принимать во внимание ту часть предложения, которая расположена перед «но». – Я, герцог Вертран, спрошу вас ещё раз. Вы можете помочь нам за разумную цену? Без этих изуверских варварских методов?

Пятая эра первой эпохи

Гексовая карта:

Карта с текстурой:

Список рас и городов:

Закинув алебарду на плечо, Сулфар неторопливо вышел из тени, рассекая сапогами воду и искоса поглядывая на бейнита. Этого он в живых оставлять не слишком хотел, поскольку в его душе раскаяния алые глаза дроу не наблюдали. Впрочем, решать было не ему.
- Не забудьте проверить, что за той дверью, - махнул он рукой. - А я пока схожу, займусь девочкой-некроманткой. Не ходите за мной сразу, мне понадобится время... много времени.
И, не дожидаясь одобрения или препирательств, оставил товарищам разбираться с копейщиком, двинувшись через дальний проход в коридоры и совершенно не скрывая своего приближения. Его доспехи тихо позвякивали, сапоги стучали по ставшими сухими плитам пола, а алебарда мерно покачивалась на плече, словно сражаться Сулфар не собирался. Впрочем, он действительно не собирался.
- Фленнис! - В полный голос позвал темный эльф, добравшись до входа в предполагаемый морг. - Киарансали передает привет. Этот город довольно тесен, так что хочу договориться. Как некромант, с некромантом.
И свободно вошел в проход, выставляя цвет своей кожи, волос и глаз напоказ. Оставалось надеяться, что в этом мире еще остались те, кто при виде дроу испытывают последовательный и логичный ужас, а не пренебрежение. Этим Врата Балдура Сулфара уже успели изрядно утомить. А ведь ему то казалось, что жить на поверхности будет сложно...

Особого смысла в перечитывании заключённого договора не было: разве что найти что-то, что не заметили сразу, чтобы потом всю оставшуюся жизнь кусать локти. Тем не менее, Малькольм не отказал себе в удовольствии полюбоваться лишний раз на результаты своего вмешательства. Всё-таки, это было своего рода искусство: быть бюрократом.

В общих чартах изначальная форма документа подразумевала (или Вэнсу показалось, что подразумевала) участие его группы в Войне Крови на стороне баатезу. Последние хотели, чтобы с помощью четвёрки смертных была уничтожена подавляющая часть танар'ри на планах Геенны и Серых Пустошей, а также покорение ряда "этажей" Бездны (упор делался на количество). В ответ, по сути, смертным предоставлялось право неприкосновенности, работавшее до момента, когда смертные захотят злоупотребить им, создание для смертных комфортных условий для проживания на Девяти Кругах, а также оплата издержек, которые понесут смертные в ходе выполнения своей миссии. Отдельно было подчёркнуто, что оплата личного снаряжения группы осуществляться не будет. То есть по сути, им довольно витиевато предлагали повоевать до конца своих дней на стороне инферналов за еду. Стоило ли говорить, что это Малькольма не устраивало, в связи с чем он предложил внести ряд правок.

Договор предлагалось заключить и подписать на личном пергаменте аасимара, так как на бланках дьяволов могла найтись какая угодно магическая чепуха, скрывающая мелкий шрифт и прочие радости, которые так приятно бывает обнаружить по итогу. Также, ссылаясь на упоминания в оригинале уважения к особенностям жизнедеятельности приглашённых лиц, были внесены пункты о том, что:
- договор заключается на Всеобщем языке, употребляемом в родном мире Малькольма Вэнса. В случае, если к заключённому договору будут прилагаться материалы на иных языках, и содержимое тех документов будет противоречить основному договору, приоритет остаётся за основным договором.
- во избежание добавления мелкого шрифта и прочих внезапных приписок, добавлены пункты о том, что, во-первых, положения договора обязательно пронумерованы (не пронумерованные не имеют юридической силы), а во-вторых, юридической силой также не обладают пункты, размер шрифта которых более, чем втрое отличается от шрифта, которым записаны основные положения договора.
- сторонами договора являются баатезу Девяти Кругов (представитель: Долорез Шип) с одной стороны, именуемые далее как Баатезу, и группа смертных авантюристов с другой стороны (перечислены конкретные четыре представителя: Малькольм Вэнс, Теамо, Ферст Охотник и Беренгар Фульфханг), именуемые далее как Союзники. Со второй стороны ответственными лицами являются все четверо.
- условия договора действуют на всех планах Мультивселенной, в том числе на любых карманных планах, а также планах, которые могут быть созданы в течение действия договора.
- договор заключается на месяц. В случае, если по истечении месяца обе стороны того желают, договор может быть пролонгирован на дополнительный месяц. В виду того, что время на Планах может течь с разной скоростью, истечение месяца предлагается определять по биологическим циклам, соответствующим родному миру Малькольма Вэнса: договор истекает тогда, когда для Малькольма субъективно пройдёт один месяц, либо тогда, когда на родном плане Малькольма Вэнса пройдёт месяц, в зависимости от того, что случится быстрее.
- для обеспечения безопасности Союзников в дополнение к пункту о Защите от Зла и Добра добавить пункт о том, что по истечении договора без пролонгирования за Союзниками сохраняется право требовать от Баатезу транспортировки Союзников на указанный План в указанное место в течение трёх дней (с учётом тех же особенностей устройства Мультивселенной, что и в предыдущих пунктах) с полным сохранением пунктов о неприкосновенности до момента завершения транспортировки.

Покончив с основными положениями, перешли к сути:
- По пункту "Выступать в одном боевом порядке, при запросе от второй стороны, откладывая для этого интриги/исследования/частную жизнь настолько быстро как это возможно в ситуации, не представляющей вреда жизни"
требовалось внести конкретику, так как в данном виде пунктом договора легко можно было злоупотребить, если на то возникла бы такая необходимость, ввиду субъективности формулировок. Малькольм лишний раз подчеркнул, что заинтересованная сторона - в первую очередь именно Баатезу, а для них, Союзников, ничего не изменится, если они не станут принимать участия в Войне Крови. Потому по данному пункту, а также по последующим были добавлены оговорки, предотвращающие использование Союзников для заведомо самоубийственных действий (не смотря даже на наличие пункта о воскрешении в случае гибели), если только подобное мероприятие не влечёт за собой существенного тактического или стратегического преимущества для всей военной кампании в целом. И даже в этом случае операция должна быть предварительно согласована. Верно было и обратное: Союзники, в случае получения ряда сил Баатезу под своё командование, обязаны были теоретически обосновать операцию, выглядящую неоправданно рискованной.
- По пункту "Отражение атак, приходящихся на План, известный как Девять Адов, вне зависимости от состава атакующих их сил"
было добавлено, что Союзники, как лица не заинтересованные, оставляют за собой право покинуть План в случае, если главнокомандующие Нессуса признали Войну Крови проигранной и собираются капитулировать, либо если не менее 90% (прописью: девяносто процентов) сил Баатезу, находящихся на Девяти Адах утратили способность сражаться, либо если способность сражаться на протяжении действия текущего договора утратило не менее девяти разных архидьяволов (то есть: весь командирский состав).
- "Эти условия обязаны для выполнения стороной 1 вплоть до выполнения нижеследующих условий".
Поправка: до выполнения указанных условий, а также в течение трёх дней после этого, причём в случае выполнения поставленных задач Союзники получают право на транспортировку, как указано в основных положениях.
- "Покорение количества слоёв, указанных стороной 1, находящихся в Плане Бездны, под власть ба'атезу, подчиняющихся иерархии Нессуса" и "Уничтожение не менее 90% сил расы, известной как танар'ри, на Планах Генны и Серых Пустошах, соответственно".
Пункты явно выглядят как конечная и крайне труднодостижимая цель. С учётом предыдущего пункта данный пункт подразумевает, что договор действует до тех пор, пока Баатезу нуждаются в услугах Союзников. Предлагается добавить в договор пунктов о досрочном расторжении договора как в одностороннем порядке, так и по обоюдному согласию (второе в случае достижения конечной цели Баатезу, первое - в случае, если одна из сторон нарушает свои обязательства или злоупотребляет правами). Для мотивации Союзников предлагается добавить развёрнутый план кампании, разбитый на подзадачи, предполагающий поощрение по достижении промежуточных целей.
- "До тех пор, пока вышеописанные условия не будут выполнены, обе стороны обязуются оказывать сотрудничество, от обеспечения снабжением и до смерти в бою. За исключением смерти, определённой как безвозвратной, сторона 1 обязуется к осуществлению воскрешения погибших существ, находящихся на стороне 2".
Конкретизированы объёмы сотрудничества с учётом того, какие задачи находятся в компетенции каждой стороны. Сторона 1 (Баатезу) в любом случае осуществляет как минимум одну попытку воскрешения с учётом ограничений, налагаемых тем или иным уровнем воскрешающей магии и обстоятельствами смерти, и только тогда, когда оно проваливается, смерть признаётся безвозвратной. Иными словами, нельзя признать смерть безвозвратной, если на существо, умершее два дня назад, применялось воскрешающее заклинание третьего круга (предназначенное поднимать умерших менее минуты назад).
В силу того, что в случае гибели всей группы союзников безвозвратной смертью вознаграждение за службу им уже не потребуется, долг перед Союзниками Баатезу следует возместить ближайшим родственникам погибших.
Также, если вдруг в силу каких бы то ни было обстоятельств так случится, что души Союзников после смерти попадут в Девять Адов в качестве новых резидентов, то они получают максимально быстрое (ограниченное по скорости только физиологией новых тел) повышение на три ранга вверх, после чего не могут быть понижены ниже нового ранга ни при каких обстоятельствах.
- "Контракт предоставляет сделку, определенную как более выгодную стороне 1, поэтому она оплачивает услуги по составлению контракта, и покрыванию расходов, указанных в контракте, за исключением личного снаряжения искателей приключений".
Указываются расходы, подлежащие компенсации со стороны Баатезу (в частности: удовлетворение жизненных потребностей, базовое не магическое снаряжение, транспортировка, связь). Пункт про личное снаряжение выглядит разумно, но также разумно со стороны Союзников требовать оплаты за работу. Предлагается назначить оплату в размере пяти золотых монет (по курсу, соответствующему родному миру Малькольма Вэнса) или материальных ценностей на эквивалентную сумму за день службы каждому участнику группы Союзников. Плюс за каждый прошедший месяц службы ещё тридцать золотых монет каждому. Плюс премии за выполнение промежуточных целей кампании (обговаривается отдельно, но Малькольм заблаговременно заявляет, что с его стороны справедливо выглядит требовать за захват, к примеру, Равнины Тысяч Порталов по паре тысяч золотых на брата). Плюс Союзники имеют исключительное право на долю военных трофеев, захваченных в тех операциях, в которых они принимали участие лично. По умолчанию доля составляет пять процентов трофеев на всю группу Союзников суммарно, но, во-первых, в случае, если операция была очень сложной (как определяющий фактор: в процессе операции или после неё пришлось прибегать к воскрешению), то доля увеличивается до десяти процентов, во-вторых, если имела место быть хотя бы одна безвозвратная смерть, то доля увеличивается до ста процентов.
- "Со своей стороны, сторона 2 обязуется не заключать союза/договора о помощи/составления просьбы к силам, определяемыми как происходящем от Высших Сил, а также расы танар'ри".
Дополнено: к Высшим Силам могут обращаться жрецы и прочие существа, способности которых зависят от Высших Сил. Кроме того дополнено, что можно получать помощь от вышеуказанных сущностей (будь то Высшие Силы или танар'ри) в том случае, если получаемая помощь даст Баатезу стратегическое или тактическое преимущество в Войне Крови, а также если обращение за помощью или её получение заблаговременно согласовано с командованием Баатезу.

В целом Малькольм стремился к тому, чтобы договор был максимально прозрачным для обеих участвующих сторон, делая упор на том, чтобы максимально обезопасить стороны от злоупотреблений и позволить им сосредоточиться на сотрудничестве, которое принесло бы выгоду и тем и другим. Намерений где-то кого-то обмануть в ответ или просто раньше, чем обманут его самого, у него не было, что он и подчеркнул вслух буквально и никого не стесняясь. Честность в данной ситуации была его основным оружием. И в отношении, к примеру, указанных сумм вознаграждения за службу, он готов был к торгам, не упираясь бараньим рогом.

====================================

Наконец, дело дошло до военного совещания. Да ещё какого! Брифинг явно был экстренным, учитывая, как глубоко демонам удалось проникнуть в Авернус. Понимая, что каждая секунда сейчас может быть дорога, Вэнс отбросил малейшие намёки на стеснение и направился прямиком к Баэлю, рассчитывая уточнить ряд вопросов. "Моё почтение, уважаемый Баэль", - аасимар поприветствовал дьявола лёгким поклоном, - "Наша группа готова приступить к действиям хоть сейчас, но было бы глупо это делать, даже не получив конкретных указаний. Я хотел бы узнать, во-первых, как в ваших армиях принято обращаться к вышестоящему по званию и к подчинённому. Во-вторых, к какой конкретно группе нам сейчас следует присоединиться? По моим предположениям: к последней, назначенной на охрану портала. В-третьих, когда мы определимся с группой, мне хотелось бы знать, кто будет являться нашим непосредственным командиром и поступят ли под наше непосредственное командование какие-либо войска. Наконец, в-четвёртых, мне необходимо знать, какие средства связи и передвижения нам надлежит использовать, а также где их получить. У меня всё".

Отступать? Что эти девочки там такое несуразное говорят? Отступать, ха! Да что они понимают в настоящей схватке! Поменьше бы своими фокусами магическими баловались, тогда бы, наверное понимали. Нет, не в этот раз. Шансы на победу были невысоки, супротив трёх неживых гадов, да очень злых и голодных. Но кое-кто сегодня уже оказывался в ситуации ничуть не лучшей - сначала чуть на котлеты не пустили, потом против гноллов выставили, а потом вообще огромного огра-людоеда подсунули. Ох, судьба, если ты думала заставить кого-то умирать, вереща от страха и усераясь в жалких попытках спасти свою шкуру, то ты выбрала не того человека. Ты выбрала табакси.
- Хэ-эрра-а! - не останавливаясь на достигнутом, Шейн продолжил с удвоенным рвением атаковать вурдалака, для чего, чтобы уж зарубить его наверняка, совершил круговой взмах секирой, отчасти рассчитывая и на то, что кто-то может прыгнуть на него сзади, и тогда тоже получит острой и тяжёлой железкой по башке.
И пускай стоящего сзади упыря табакси не задел, но вот уроду, на которого, собственно, он нацелил основные силы, досталось по первое число. Первый разруб пришёлся чётко по диафрагме и разрубил её вплоть до позвоночника. Потеряв жесткость, верхняя половинка вурдалака качнулась, норовя переломиться, и на тот момент он уже был фактически побеждён. Но, не удержав собственного замаха, Шейн сдела ещё один оборот, приподнимая траекторию топора, и второй удар пришёлся уже по шее твари. Вмиг отсечённая голова нежити эффектно взметнулась к потолку и кубарем укатилась куда-то за ящики, а оставшийся торс сложился пополам назад. Ох, на арене бы такое оценили безумным свистом одобрения и восхищённым рёвом.
Едва выровняв стойку, Шейн отскочил в нишу между ящиком сбоку - ему было нужно чем-то прикрыть спину, чтобы проклятые упыри были у него перед глазами.

«Пахнет исчадием», мысленно повторил Хет слова эльфа. Ну, это было что-то новое для Суврока, хотя нет. Как то он уже подобное слышал от одного жреца и решил, тогда, что давно не мылся. Тифлинг решил потом узнать у остроухого, чего это он так разворчался, хотя и не исключал влияние стресса.

"Эх, эльфы, эльфы - тонкоговнистого склада существа, вроде и не трогаешь, а все равно пованивают". - Подумал тифлинг многозначительно посмотрев на Сума.

Хет отошел от Сума, благо тот был занят делом. Суврок начал осматривать первый этаж. Подошел вначале к столу затем к кровати. Его темное наследие помогало ему неплохо видеть в темноте, но не позволяло различать цвета. Поэтому Хет залез в свою походную сумку и вытащил из нее факел и трутницу. Спустя несколько мгновений помещение залил неровный свет факела и тифлинг продолжил свой осмотр.

Тактика Фила возымела успех. Тот редкий случай, когда количество превратилось в качество. Под шквалом яростных атак культист быстро выдохся и пропустил несколько фатальных ударов. Результат не заставил себя долго ждать и уже через несколько секунд у края сцены рядом с варваром красовались два трупа.
Чуть менее успешным в этот раз оказался наш славный гном Назир. Видимо, мудрости понять, что оторванной руке нечем вдыхать токсичные газы, Назиру немного не хватило. Зато арбалетный болт Амали весьма прицельно прибил к полу агрессивную кисть.
Еще больше не повезло Игнису, что задумал сложным финтом убить двух зайцев. Агрессивный шаг в сторону ползающей руки сыграл с ним злую шутку. Мало того, что противник измудрился увернуться, так еще успел тыкнуть людоящера в глаз, когда тот упал на пол. И все же доблестный жрец не сдался, встал на ноги и устремил свой праведный гнев на очередного культиста. Атака булавой попало точно по плечу врага, послышался хруст ломающихся костей, ткань в области левой руки увлажнилась и стала темной, на пол начала стекать тоненькая струйка крови... И легкое постанывание под капюшоном выдало тот факт, что удар был почти смертельным...
Жестокость Пелагия отступила, подарив место состраданию, здравому смыслу и логике. Табакси опустился над телом убитого им противника и стал внимательно его рассматривать. Убитый оказался молодым человеком со смуглой кожей и каштановыми волосами. На его окровавленном лице и в открытых голубых глазах навсегда отпечатался ужас. Парню от силы было двадцать лет. Сами одежды его были непримечательны: простой длинный бордовый балахон с капюшоном из какого-то очень дешевого и грубого материала. Сила износа подсказала Пелагию, что одежда намного старше своего носителя. Стало быть, балахон до этого носил кто-то другой... Или другие. В остальном же он ничем особым не выделялся на первый взгляд. Путешественник был уже готов закрыть глаза своей усопшей жертве, и тут его взгляд упал на затылочную часть шеи парня. Так красовалось едва заметное клеймо с весьма простым знаком...
Дальше события приняли весьма странный оборот. Напуганный Игнисом культист, видимо, никак не ожидал что монстр доберется до него так быстро и очень сильно сплоховал.
- Ми-ми-мир... - только успел простонать он, глядя в сторону лежащей эльфийки и тут же сорвался в ее сторону со вскинутыми лезвиями. Большая глупость!
Игнис, обладающий природной животной реакцией, моментально среагировал и одним ловким и точным ударом проломил бедолаге позвоночник. Парализованный незнакомец тотчас упал лицом на сцену, немного потрясся в судорогах, а затем перестал выказывать признаки жизни. Следом за ним все ползающие руки совершили аналогичные судорожные движения и тут же обратились в прах. Кажется, бой был завершен.

И первыми, кого увидел Владимир, оказались... Анастасия и Майкл!
"Как?! Почему они вместе? Она же видеть его не хотела! Что изменилось?" - недоумевал Кречетов.
- Здравия желаю, - поприветствовал Владимир парочку. - Как обстановка? Узнали что-нибудь новое об этом месте? Что-то вы оба неважно выглядите...
- Долгая история... - отмахнулся Майкл. - Нет времени объяснять. Сюда идут какие-то существа. Не то люди, не то ещё кто... Там... - Джонсон махнул рукой за спину. - Шесть штук. Кажись, по наши души. А мы слишком ранены, чтобы драться. Остальные - готовятся к бою. Кто-то в открытую, некоторые - в засаде прячутся. Лишний боец там бы не помешал. Поможешь?
Кречетов с недоверием посмотрел на Майкла. Перевёл взгляд на Анастасию. Что ж, по крайней мере, она будет под надёжной защитой. Кивнул.
- Конечно. Уже иду.
- Остерегайся Пещеры за проломом в стене, tovarisch! - крикнул вслед Владимиру Майкл. - Там огромные и очень опасные "пиявки"! Не подходи к ним! Сожрут быстрее, чем успеешь сказать "balalayka"!
- Учту! - ответил Кречетов, спеша вверх по тоннелю.

Назир принимал участие в ничего не значащих разговорах. С удовольствием покуривая трубку он вспоминал, как это - быть среди социума и хотя бы на часок-другой принадлежать именно ему, а не пыльным фолиантам среди библиотечных полок.

И тут началось действо. В снопе искр на сцену телепортировалась эльфийка. Назир поначалу подумал, что это часть развлекательной программы - мало ли как в больших городах постояльцев таверн развлекают. Но после абсолютно невнятного монолога понял, что это может быть чем угодно, но не представлением.

А уж когда рядом появилось еще шестеро мужчин и они одновременно отрубили себе руки, то гном совершенно точно понял, что тут происходит что-то слишком странное. Скорее всего, ритуал. Но какой? Несмотря на то, что Назир действительно перечитал все книги в библиотеке, которые касались магических искусств, он не мог сообразить, для чего в принципе нужно было строить ритуальный огненный круг вместе с отрубанием кистей всеми участниками.

Сам со себе ритуальный круг - дело знакомое и понятное. Огненный - всего лишь одна из его многих разновидностей. Он позволяет аккумулировать и направлять энергию, которая рождается во время ритуала.

Жертва в качестве увечия самому себе - редкий случай, но все же случается. Иногда, когда проводнику нужно получить совершенно конкретный результат, нужна жертва. Чаще всего, конечно, жертвуют животных. О, сколько прелестных ритуалов помогли провести самые обычные овцы. Реже используют гуманоидов. Энергии получается куда больше, но, к счастью, не настолько много ритуалов требуют столько силы. Самоистязание случается еще реже. К примеру, в весьма специфических ритуалах, чтобы заслужить благословение темного бога.

А связь-то между отрубленными руками и их хозяевами осталась. Назир четко видел некротический след, который соединял кисти с проводниками. Значит, некромантия? Что ж, в некромантии есть и полезные ритуалы - те же разговоры с духами. Но вот преимущественное большинство - надость несусветная, даже одно знание о которой претит многим волшебникам. Назир, впрочем, этих знаний не избегал, но много раз бы подумал перед тем, как заняться ею на практике.

Ну а для чего понадобилось делать такой странный ритуал с отрубанием кистей всеми шестью проводниками да еще и, возможно, жертвой - это с наскоку-то и не сообразишь. Или этот ритуал создавал дилетант, который только вчера услышал про магические потоки и способы работы с ними, или же этот ритуал предназначен для чего-то чудовищного.

За своими размышлениями Назир даже как-то не сообразил, что ритуал вроде как проводится прямо у него на глазах и что нужно, наверное, помешать ему. Или нет?

Глубокий выдох опрокнувшей голову вместе с торсом назад друидки, совершённый после всего сказанного Азаргом, был красноречивее всяких слов. Приятное общение, развеявшиеся опасения, наконец озвученные события недавних дней и ... к-к-комплименты? ...

Амали немного страдала от пониженной самооценки, поэтому и реакция была иной: - Милая? Да вы пьяны, Азарг. Я то знаю себя.

И следом за словами она, встав с места, решила слегка почудачить, принявшись с улыбкой на лице взьерошивать волосы, чтобы в следующий раз хозяин таверны не приплетал такие слова в её адрес.

Впрочем, в связи с озвученной информацией о далеко не свободном доступе в Белые Камни, в результате чего бизнес Азарго и схлопнулся, Амали, вопреки шедшему темпу и темам беседы, озвучила основную идею: - Раз одним не удалось добыть в одиночку грамоту, то может обьединиться и добыть вместе по очереди каждому бумагу на посещение Белых Камней? Иначе можно сразу возвращаться обратно.

Вилланиан бежал вперед, не оглядываясь назад. Позади пыхтела толпа людей, которые были им недовольны, хотя он им не сделал ничего плохого. Он просто взял свои честно заработанные деньги! А вот зачем ему понадобился арбалет, он сам не знал. Но, погоня наступала ему на пятки, между ними было всего несколько секунд разницы. Осматриваясь по сторонам, Шляпа заметил всего несколько проходов, которые вели в подворотни. В одном из них он заметил странных людей, одетых во все черное, а остальные вроде были пустыми. Впереди, там где была главная улица, ведущая из города, стоят несколько телег торговцев. Услышав крики, они стали собираться на пути у Вилланиана. Он понял, что просто так мимо них не прорваться. А топот все нагонял его, а несколько шагов он услышал совсем рядом с собой.

Эл, нагло указав рукой на пробегающего дворфа, ловко просочился мимо них и пустился вслед за ним, крича о том, что надо поймать вора! Опешившие стражники несколько секунд стояли на месте, а потом побежали вслед за ним. Возможно им не понравилось, что какой-то чувак, который пах, как навозный жук, посмел им приказывать. Надо догнать его и проучить! Да и вора поймать бы надо. Может за это премию дадут? Но как бы то ни было, но они тоже погнались за беглецами.

Барри удивился от реакции сирен. Давненько на так не плошал, хотя его навыки были на порядок выше систем безопасности Гильдии, хотя об этом "Счастливчик" всегда умалчивал.
Благо, перчатки пропали еще до того, как система безопасности сдала тревогу. Вор сделал вид, что разглядывал стойки, когда Конратц подошел к мужчине. Барри деловито улыбнулся и выслушал арсенальщика,
- Эй, Конратц, ну ты уж совсем-то не наглей, приятель. Я завязал, я чист, проверяй, сама собой!
Вор не стал сопротивляться и развел руки в стороны, слегка их приподняв, чтобы надсмотрщику было проще обхлапывать карманы. Барри спокойно насвистывал незаурядную мелодию, пока его обыскивали и спустя пару минут его отпустили, отчего вор еще больше засиял добротой,
- Вот видишь, я же говорю. Не буду же я гадить там, где ем, согласись? Все-таки это мой второй дом, я тут столько времени провел, а сейчас меня на задание отправляют, не совсем же я чудила, в такой день лезть в авантюры.
Но улыбка Барри также быстро пропала, как быстро пришел паладин. Вор грустно похихикал в след Конратцу, а потом замахал руками в сторону Лоэна,
- Нет-нет-нет, так не годится, Лоэн. С этой вещью ты будешь обузой, кроме того, ты выбрал ужасную вещь для битв. С ней у ворот стоять и шпану пугать... Конратц, прекрати издеваться. Давай поможем ему вместе подобрать что-то получше этой ржавчины и прогнившего древка.
Затем, Барри взглянул на собеседника с более хитрой и приятной улыбкой,
- Ты мне должен, кстати... За пустые обвинения в воровстве, либ пинта либ простая услуга в более хорошем подборе оружия моему другу. Эта услуга даже бесплатная для тебя,смекаешь?

Отплытие "Энтеи" из порта Итеон оказалось связано сразу с двумя не слишком приятными событиями. Первым стала преждевременная кончина Тумана, хорошо узнать которого так пока ещё никто и не успел. На кой ляд ему понадобилось запрыгивать на клетку; и чего пытался этим добиться... тяжёлый удар дубиной по голове табакси, вызвавший обильное кровоизлияние в мозг, навсегда оставил эти вопросы без ответа. Похороны артиста прошли скоро, тело уложили на принесённые Нишисом доски и придали огню - едва ли так было принято в его племени, но в море выбирать не приходилось.

Вторым событием же стало... отсутствие события как такового. Вернее, отсутствие Танитриэль, о существовании которой теперь напоминал лишь лёгкий аромат её духов в той комнате, что считанные минуты занимала чародейка. Позднее Нишис с удивлением сообщит, что видел, как эльфийка растаяла в облачке тумане прямо на палубе спустя считанные секунды после отплытия - и тут же ступила на пирс футах в тридцати от судна, спешно направившись прочь. Что бы за дело ни увело девушку настолько поспешно, сообщить о нём своим недавним попутчикам у неё не нашлось то ли времени; а то ли желания.

Но вроде как на этом злоключения команды подошли к концу. В ближайшие несколько дней море оставалось спокойным и покладистым; ветер попутным; тяжёлые свинцовые тучи, что маячили на горизонте, и не думали приближаться - а, скорее, словно сами убегали прочь от корабля! Всё это время обеспечением пассажиров и готовкой занимался шустрый хоббит, оказавшийся недурным коком и добрым малым, определённо ценящим компанию куда больше угрюмого капитана-дварфа. Он же помог А-Альфа как со сбором трав и прочих ингредиентов для погребения; так и показал ему несколько основных созвездий и научил определять по звёздам сторону света. Таргон же больше пропадал в своей каюте; либо же стоял с трубкой у штурвала, награждая попутчиков тяжёлыми взглядами из-под своих густых бровей. Как ни странно, но эта необычная пара вполне справлялась с кораблём и без чьей-либо помощи, с трепетом относясь к "Энтее" и оберегая её от любого вреда.

Лишь на второй день, пребывая в очевидно хорошем расположении духа из-за удачной погоды, Таргон снизошёл до разговора с Сумом. Недовольно поморщившись от упоминания Форвейна, дварф набил табаком трубку и поведал о том, что каких-то сорок лет назад и слыхом не слыхивал ни о каких Форвейнах. Они возникли из ниоткуда, как чирей на заднице - а, как общеизвестно, одни только чиреи так и возникают; никак не баснословные состояния! Едва ли их можно заработать с такой скоростью честным путём. А всех грабителей, пиратов или тем пуще работорговцев Таргон с радостью протащил бы под килем. Чем-то подобным для него попахивают и делишки Форвейнов, даром что деньги те платят хорошие и ни на чём запрещённом, судя по отсутствию слухов, пока не попадались. Так что доверять дварф советовал только себе самому, пинте крепкого эля, да кисету табака. Вертя же в руках обнаруженную жемчужину, эльф мог понять, что она представляет собой дар Элии, скрывающий больше, чем красивая оболочка... но что именно, этого внутренний взор паладина раскрыть пока не мог.

И в середине пятого дня плавания, упражняясь на палубе с оружием, Суврок первым заметил на водной глади крупный кусок древесины с распластанным на нём силуэтом. Импровизированный плот покачивался на волнах чуть в стороне от пути "Энтеи", и спустя полчаса корабль оставил бы эту находку далеко позади. Больше на палубе никого не было: судя по запахам с камбуза, Нишис был занят обедом; а капитан, как обычно, пропадал в своей личной каюте. По мере приближения судна, что продолжало уверенно держать указанный курс, тифлинг мог разглядеть на доске худощавого человека в некогда весьма хорошей; но сейчас уже пропитанной солью и местами рваной одежде.

Старый(С) шаман учит Молодого(М) шамана.
С: За твою душу борются два волка - Добрый и Злой.
М: А какой победит?
С: Которого накормишь.
(с) старый анекдот

Двое встретились на пути.
Они вместе стали идти.
Ведь дорогу как сократить?
Собеседника надо найти!

Это будет история та
Про Странника и Шута,
Про день полнолуния вечером,
Когда появилась Мечта.

Лес и дождь, рядом дом лесника,
Впереди сверкает река,
Огонёк светит в сумерках вечером,
Есть тепло в доме наверняка.

Двое встретились, им по пути,
Они вместе стали идти,
Но история та не об этом,
А о том, как остаться человеком...

  Дорога подарила Хамону знакомство. Знакомство с лукаво улыбающейся персоной по имени Плирог. Они встретились на развилке, соединяющей две дороги в одну. А одна дорога шла через лес. Вдвоём по лесу идти безопаснее, да и парень(?) в шутовском колпаке держался уверенно - волков не боялся, видимо хороший и смелый человек. Но он пока не сообщил, от чего он убегал в одиночку. Будет трактир, будет история.
  Сначала вечерело, потом пошёл дождь. Обувь быстро испачкалась - угораздило же сунуться в эту грязь! Хотя среди деревьев горел огонёк надежды. Этот огонёк горел в окошке избушки.
  Плирог постучался. Открыл хозяин избушки.
  Крупного телосложения мужик. Простая и практичная одежда, на поясе охотничий нож, а на подбородке недельная щетина. В волосах местами можно было заметить маленькие жёлтые и коричневые берёзовые листочки.
  Он улыбнулся:
- Проходите, устраивайтесь! Сейчас чай организую.
Показав столик с двумя скамьями, где можно было сесть, да гвозди в стене, служившие вешалкой, хозяин отправился к маленькой кирпичной печке, привычными движениями хлопоча с дровами и чайником.
На столе горела свечка, ожидая когда все соберутся.

    Да, теперь было всё понятно. Понятно, почему Корпус так туманно описал действие ритуала, почему кинжал потянулся к ней и почему всех так удивило его решение. Кто бы отважился взять на себя такую ношу? Кто бы отважился проделать этот путь, зная, что в конце его ждёт лишь смерть? И уж кто как не Виссиль, решительная, смелая Виссиль пожертвовала бы собой?
    Магия крови. Виссанти не любила её, если не сказать – презирала. Грубое, лишенное изящности колдовство, темное чародейство, ставящее под угрозу жизнь каждого, кто соприкоснётся с ним. Легкий путь всегда имеет свою цену.
    Наверное, трудно поверить, что хрупкая, кроткая Эвелинн смогла бы пойти на такое. Она и сама не верила в это сейчас: как, она – и умрёт? Вот так просто, и не будет больше улыбок и смеха, она не увидит солнца, за которое так отчаянно сражалась?
    Но видимо Рассвет знал волшебницу лучше неё самой. Знал, что она не отступит. Что сдержит обещание догореть до конца. Слезы полились ручьями из невидящих глаз Светлой, когда она вонзила кинжал в свою плоть.
    Кровь под действием магии плеснула плотной струёй. Эвелинн с ужасом поняла, что рука её не слушается. Дрожит.
    Можно было бы конечно попытаться придумать что-то ещё, но... но даже сквозь все защитные завесы она чувствовала, что на той стороне гибнут её друзья. И тогда она запела. Волшебница не слышала себя, но слова в яркой золотой вспышке отпечатывались внутри неё. Она понимала: стоит ей остановиться и она уже не сможет довершить начатое, не сможет нанести последний удар.
    — ... Ярко горит...
    Лезвие продолжало полосовать тело девушки, оставляя крупные порезы – уж насколько хватало сил в слабеющей руке. Давай, забирай! Пусть кинжал пьёт всю скопленную за девять лет радость! Всё, что не истерлось двенадцатью годами Тьмы! И ведь она сумела сохранить в себе что-то. Даже приобрести. Пей, Рассвет, пей радость и счастье, любовь и надежду!
    — Огонь...
    Она до рукояти погрузила кинжал в живот, на секунду сбившись и сплюнув кровью. Давай же, забирай.
    — Посвящённый...
    Рассвет пронзил ладонь. Пусть Бездна подавится нашей силой.
    — ЛЮДЯМ!
    Вскинув кинжал в победном жесте, Эвелинн громко и отчетливо прочла последние слова заклинания, вызывающего силу от крови. "Dah leht!" – прошептала чародейка слабеющим голосом, растворившись в золотой вспышке кинжала.

    И вместе с золотистыми брызгами пепла до соратников долетело прощальное слово: "Живите!".

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Так, думал Барди, если все вокруг морок, то нужно как-то зацепиться за реальность. Он сам вроде бы реален. Но вот именно что "вроде". Барди еще раз щипнул себя за руку.

Что касается его коллег, то здесь не все так однозначно. Они ведут себя как реальные. У них разный характер, продумать и, главное, контролировать обоих одновременно, даже сильному магу было бы крайне сложно. Ведь это вопрос не магии, а поведения. Поэтому либо морок создала группа магов, либо это не морок. Либо это все лишь воображение конкретно взятого дварфа. Либо же морок один на троих, что вполне вероятно.

Подумаем дальше. Если реален я, а стены вокруг - нет, что из этого следует? А ничего. Разве что шансы такого крайне малы. Строить иллюзию такого масштаба для каких-то непонятных целей - это бездарная трата ресурсов. Да, все это может быть реальным, но в это верится все меньше - все же от воздействия молнии охранные руны должны были сдетонировать. А они стоят на месте.

Значит, нужно было устроить неожиданную проверку, которую морок не предусматривает. На этом Барди сделал очень странную штуку. Он просто взял кончик бороды и щедро пощекотал ею себе нос. Расчет был прост - если дварфу удастся чихнуть с открытыми глазами, то это все явный морок, включительно с самим собой, ведь вряд ли создатели иллюзии продумывали все до таких мелочей. И тогда нужно будет придумывать, как из этого морока выбраться.

Глаза заслезились и секундой позже последовало громогласное:

— Апчхи!

Стеклянная кабина истребителя медленно поднимается, «Тигр», прекращая рычать авиационными двигателями, неохотно с запозданием замолкает. Ремень безопасности отходит в сторону со щелчком, разгорячённое лицо Харпера ласкает приятная прохлада налетевшего ветра. Наблюдая, как суетятся вокруг техники и пилоты, как занимают отведённые им места истребители, Уильям машинально выуживает пачку «Мальборо» из кармана. Мысли снова и снова возвращаются к закончившемуся сражению, руки заметно подрагивают – даже верная зажигалка подпаливает сигарету не с первого раза.

С первым вдохом по лёгким разливается никотиновый дым, прочищая голову и отгоняя мандраж.
Всё отлично, он справился. Всё хорошо.
Мысль о том, насколько близко была в очередной раз смерть, накатывает запоздало. Лишь докурив, одним из последних Уилл спрыгивает на асфальт «взлётки».
Они победили. Теперь можно расслабиться.

Он входит в зал едва не последним – даже не подумав, что нужно переодеться, в отличии от чистенькой и опрятной принцессы. Окидывает долгим взглядом собравшихся, оценивая диспозицию. Цинк, что-то записывая, примостился за одним из дальних столов, Латунь о чём-то весело щебечет с Нариссой. Уилл медленно проходит мимо занятых столов, ответив на приветствие полковника не слишком формальным кивком. Говорить, по всей видимости, придётся, как всегда, Харперу.

Где-то глубоко внутри, под слоями хладнокровия и спокойствия, плещется злость. Та самая злость, с которой он вдавливал гашетку, выцеливая виляющий хвост истребителя Змея. Злость, порождённая чувством потери и страхом. Лишь чудом на этот раз обошлось. Обошлось не для всех.
ВВС Семиземья не оказалось готово. Происходивший здесь на протяжении последних месяцев цирк ожидаемо начинал демонстрировать вереницу последствий. Значительно раньше, чем планировал Уилл. Значительно раньше, чем он должен, в соответствии со сроком контракта, свалить из этой страны в объятия Бетани. Не потому ли так кисло улыбается полковник? Не потому ли, что прекрасно осознаёт, насколько сильно они облажались?

Проектор они, значит настроили.
Харпер невесело усмехается.
– Боевая задача выполнена, превосходящие силы противника разгромлены, – бесстрастно начинает он рапорт, вытянувшись перед представителями делегации в полный рост.
Они хотят рассматривать слайды и разбирать схватку. Находить ошибки в действиях отдельных пилотов, которые, при внимательном рассмотрении наверняка там найдутся. Сваливать вину и анализировать, пытаясь таким образом отвести внимание от себя.

Харпер считает совершенно иначе. Он считает, что каждый в этом бою выложился по максимуму, каждый прыгнул выше головы, чтобы перекрыть те ошибки, которые допустило на стадии планирования командование.
– Каждый пилот моей эскадрильи сделал всё возможное для достижения цели, – подчёркивает Харпер, разом предлагая винить его, как командира, за любые оплошности подчинённых. – В лучшую сторону хотел бы отметить курсанта Джиани. Она продемонстрировала впечатляющие для пилота с её опытом храбрость и мастерство, лично сбив три вражеских истребителя.

Латунь и Цинк в дополнительном одобрении не нуждаются, а вот принцессе не помешает положительная оценка её впечатляющего дебюта.

Харпер закладывает обе руки за спину, его взгляд стекленеет. За то, что он скажет дальше, ответственность должна лечь и ляжет исключительно на него.
– Тем не менее, не могу не отметить, что мы не были готовы. Эскадрильи смогли отреагировать настолько оперативно исключительно благодаря запланированным учениям, – он говорит одно, но подразумевает совершенно другое.
Оценку ущерба нападения на спящую базу негласно предлагает оставить специалистам.
– Разведданные не были получены своевременно, серьёзная группа противника подобралась к нашим позициям не замеченной. Более того, с тыла, с наших же территорий, появились истребители с нашими опознавательными знаками. Истребители, имеющие доступ к нашей же частоте.
Харпер качнул головой, не глядя ни на кого из полковников.
– Это утро могло закончиться катастрофой.

И в том, что не закончилось, нет вашей заслуги.
Гибель Джонсон на вашей совести, не на совести Уилла.
Последнее – не озвучено, но буквально сквозит в интонациях между строк.

Выговорившись, Уилл замолкает.

Вы не можете просматривать этот пост!

И снова призраки близких. Герцог не верит, что это на самом деле они. Но слова пробивают панцирь веры и воли, глубоко проникают в душу, пуская корни и разрастаясь терновником.
Слова, что разят хуже стрел. Все те слова, которые Орсо так часто повторял себе сам. Ничтожество, трус, убийца. Волочешься за живыми бледной тенью, как побитая псина, в тщетной надежде впитать немного их жизни. Взять взаймы немного времени, еще чуточку погреть кости в тепле других, вместо того чтоб встретить судьбу как мужчина, взглянуть ей в глаза.
Ада смогла. А ты чего ждешь? Отчего сбежал из горящего поместья, снова бросив близких? Отчего не ушел вслед за ними? И каково тебе теперь, человеку, чьи руки помнят последние трепыхания ни в чем не повинного ребенка? Твоего ребенка, Орсо.
Ничтожество. Трус. Убийца.
- Ничтожество. Трус. Убийца. - Шевелит губами герцог, повторяя снова и снова. Не замечает прикосновения к своей щеке ладони Виссиль, не слышит ее голоса.
- Ничтожество. Трус. Убийца. - Холодный шелест стали. Латифьер покидает ножны, весело вторя сиянием чарододейскому шару Эвелинн.
..А может, это и правда лучший выход?..

— Что же, пора браться за работу. - Мотивировала, сама себя, Юфи. Скинув у грядок огромную шляпу и широкую мантию, халфлинг закатила рукава, и стала усердно работать. Феечка, в это время, тихо посапывала, продолжая посапывать в колпаке.
Вечером, она наконец-то управилась со всеми грядками. Ручки и личико, были следах от земли и она устала. Плюхнувшись на траву, она устало вздохнула, и достала оставшеюся булку хлеба. Опять отдав кусочек феечке, свой кусок, она захомячала так быстро, что чуть не подавилась. Но все же, с довольным лицом и улыбкой, вернулась к дому Леттеров, за своей заслуженной наградой.

Вы не можете просматривать этот пост!

-Этими ночами никто не будет мёрзнуть. - пропыхтел запылённый дварф с новеньким молотком. Он должен справится! Во имя борода Армока! Но прежде...решительно сжав молот в кулаке, Чекмарь пошёл на поле.

Поговорить с эльфом.

- Наль! Нам нужно побеседовать. - дварф упёр руки в боки и смерил строгим взглядом эльфийское существо. Когда-нибудь, он научится понимать хотя бы некоторых из этих существ. Эти знания он отобьёт в камне и оставит потомкам.

- Присядь пожалуйста. - Чекмарь указал на поваленное трухлявое бревно. А сам огладил бороду, пытаясь выглядеть солидно. Теперь когда эльфийские уши были ближе к земле до них будет проще достучатся. - Я услышал, что ты отказываешься от охоты, Наль. Позволь, я расскажу тебе историю, что видел недавно своими глазами. Давеча, когда я выбрался в охотничью экспедицию, в позапрошлом сезоне, я видел любопытную сцену. Я видел, как кабаны гнали лошадь, кровожадно хрюкая. Уж не знаю, что они не поделили - может водопой, или пастбище, а может плоды Нур-Нура, но факт остаётся так. Кабаны гнались, лошадь убегала. Это была не Ромашка, точно могу тебе сказать! - поспешно подымая ладони, прервал гном возможные вопросы.

- Но подумай. Животные порой не прочь закусить мясом. Чем мы, люди, эльфы, дварфы, хуже? Мы не едим мясо себе подобных, разумных - и будет с этого. Отказываться от мяса вовсе - это..нет, я не глупость, но неразумно. Но подумай! В этих диких местах, даже кабаны не прочь закусить кониной! -

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

     — Dah leht! DAH LEHT! — надрывалась Эвелинн, пытаясь послать в безобразную тварь очередной поток света. огонёк в её руке вспыхивал - и тут же гас. С третьей попытки до неё доходит - нужно время, она слишком недавно сплела первое!
    В отчаянном бессилии чародейка стукает посохом по земле.
    — Бей его, Виссиль! Бей светом! — кричит Светлая поднявшейся подруге, а сама начинает плести освещающее заклинание. Надо успеть, надо успеть. Больше. Никто. Не умрёт.
    Шар вспыхивает на конце посоха и повисает в середине, вырывая из тьмы страшный образ болотного чудища. Мертвую Илль Эвелинн не видит: слишком занята контролем заклинания.

  — Да как тебе сказать... — Ухмыльнулся в ответ Сол, даже не активировав внешний динамик. — Главное, что теперь ничто не помешает МНЕ!
  И, надежно закрепившись в дверном проеме, открыл пулеметную стрельбу по гермошлюзу ведущему в космос, видимо собираясь вынести кусок обшивки к чертовой матери и малость очистить помещение рубки от посторонних.

И закрутился вечер...

Джон вовсю ухаживал да Джейн, не обращая внимания на писаных красавиц вокруг. Пара Малкович словно вернулась в свои восемнадцать, в тот самый выпускной вечер, когда на заднем сиденье "Понтиака" мистера Карла Малковича Джон стал мужчиной, а Джейн - женщиной. Им было чертовски хорошо друг возле друга, и...

Они оторвались от обоюдного флирта как раз, когда в зале приглушили свет и внесли именинный торт с цифрами 75 и одной горящей свечкой посередине. Торт водрузили на столик, незаметные слуги разлили шампанское и по хлопку тетушки Фионы удалились.

- Дорогие мои, - прочувствованным голосом сказала Фиона. На свои семьдесят пять она никак не тянула. - Сегодня я хочу объявить вам о своей помолвке с моей замечательной, несравненной, потрясающей Ириной. Мы обвенчаемся завтра утром в маленькой церкви неподалеку, я буду рада, если Грег и Дэни будут нашими свидетелями, как самые близкие из моих родственников.

Грег кисло кивнул. Дэни, судя по ее лицу (или его лицу?) особой радости тоже не испытывала. Вообще в зале воцарилась довольно странная, нервозная, напряженная атмосфера, словно сейчас должно будет случиться что-то. Как в кино.

Тетушка Фиона достала из-под стола папку, в которой лежал лист бумаги с напечатанным текстом.
Она улыбнулась, глядя на Ирину. Видела Фиона в этот момент только ее.

- Дорогая, этим завещанием я отменяю все предыдущие и делаю тебя единственной наследницей своего состояния. - По комнате пронесся общий стон: похоже, эта декларация вышибла почву из-под ног у многих здесь. - Не расстраивайтесь, мои дорогие, я не оставлю вас без средств к существованию. Каждый получит небольшую ренту, с которой сможет быть финансово независимым.

На Грега было жалко смотреть. На Дэни, Кэтрин и Бориса - тоже. Даже Бен Аффлек по причине, совершенно непонятной, выглядел, словно его опустили в бочку с помоями. Но тетушка Фиона, не задерживаясь для того, чтобы изучить реакцию собравшихся на свои слова, тут же задула свечку и в комнате стало темно, как на душе у лишенного наследства Грега. Несколько секунд ничего не происходило. Потом женский голос, кажется, принадлежавший Кэтрин, произнес:

- Включите, пожалуйста, свет. Эта темнота нервирует.

И буквально в ту же секунду раздался неприятный звук. Словно упало что-то тяжелое, но мягкое и бесформенное. А потом ваши уши пронзил истошный визг. И тотчас вспыхнул свет. Маккалоу зажег его.

Тетушка Фиона лежала на полу в такой позе, в которой нормальные люди не лежат. Из-под нее толчками вытекала быстро темнеющая красная жидкость, формируя большую, чертовски большую лужу. Ирина была вся в крови: кровь брызнула ей на грудь и лицо. Кровь была на мебели, на столе, кажется, ни на кого другого из собравшихся кровь не попала. Орудие убийства лежало неподалеку: маленький нож с чуть изогнутым лезвием, такой можно спрятать где угодно: хоть в дамской сумочке, хоть в рукаве ...

Закричала Дэнни, закричала Кэтрин, уткнувшись с разворота в грудь Бену Аффлеку. Тот приобнял ее...

Вы не можете просматривать этот пост!

И начался простой и понятный мордобой. Гноллы пробовали атаковать и промахивались, Макс пробовал атаковать и промахивался. Видимо что-то с кубами было не так, даже атака+1 едва попадала по первому попавшемуся гноллу. А пока Макс бился с мелочью два крупных зверя уже начали наезжать на Клыка Йеногу. "Упадёт с ваншота или добивать придётся?" - буднично озадачился Глюк.

Поездка до пристани очень сильно напомнила Сумамигрелю какую-то обзорную экскурсию по Итеону. Глаза эльфа буквально не успевали осматривать и анализировать все диковинные и живописные районы бурлящего жизнью портового городка. Такого живого и по-своему безумного. Совершенно противоположная жизнь монастыря Белого Камня. Тихого и статичного. Почти что мертвого...
- "И это они меня назвали Айлином. В своем болоте.", - подумал Сум о своем родном доме и только и смог, что выдавить из себя смешок, больше похожий на неудачную попытку согнать остатки воздуха из легких.

Сама странная процессия из караванов не сильно выделялась из общего сумбура рынка, но все изменилось в момент обнародования неких удивительных существ. Разумные животные или чудовища? Было сложно определить, но Паладин понимал, что попади эти существа к Высшим Эльфам, те даже и не задумались бы о разумности и человечности и тут же пустили их применять в хозяйстве, аки разумную скотину. М-да... Эльфы хоть и обладают мудростью веков, но разум их не в сравнение с их высокомерием!

- Отвлечь? Как? - слова металлического жреца были как гром среди ясного неба.

Сум хотел было возразить, что не имел дело с такими существами, да и вообще ничего не знает о поведении с животными, но пернатый добряк уже полетел на своих крылышках причинять кому-то добро.

- Ты попросил меня, потому что у меня щит и меня не жалко? - хотел пошутить Сум, но любой бы услышал в этой фразе только упрек. - Я запомнил.

Модрон наверняка оперировал какими-то высокими вычислительными процессами в выборе того, кому он мог доверить отвлечение питомца, но почему-то вытащил из этого уравнения переменную, которая как-то помогала мирно решить этот вопрос...
Времени не было. Паладин сразу же спрыгнул со своей повозки и стал медленно приближаться к волку. Меч был спрятан в ножны, однако щит высший эльф решил держать наготове. Мало ли...

- Не бойся меня, мальчик. - тихо но слышно стал обращаться рыцарь к питомцу, - Или девочка. Я просто хочу помочь твоей хозяйке. Видишь, я тоже эльф.

Сум свободной рукой показал на свои острые уши. Взгляд его был прикован к глазам волка. Отвести взгляд - признак слабости. Или угрозы. Или еще чего? Сумамигрель Айлин не имел никакого понятия, что делать дальше.

Вы не можете просматривать этот пост!

Молот Януса врезается в грудь мертвеца, продавливая и сминая нагрудник. Кости под бронёй не выдерживают встряски и крошатся – рука, поднимавшая секиру, отделяется от тела прямо во время замаха. Скелет заваливается назад, обрушивается на землю беспомощной грудой костей и металла. Бесстрастно переступая тело павшего собрата, вперёд выходят другие. Ещё один удачный удар молота сверху сминает безоружного мертвеца – переломившаяся в позвоночнике тварь продолжает ползти, вцепившись с сапог Толстяка костлявыми лапами.

Гвизарма Джона, в отличии от молота, не демонстрирует в этой ситуации потрясающей эффективности – ему удаётся сдерживать их, отталкивать, местами пробивать гнилые кости насквозь – но мертвецы продолжают идти, не обращая внимания на бреши и раны. Они не чувствуют боли, не ведают страха – и наёмнику невольно становится не по себе при мысли, что произойдёте, если один из них всё же до него доберётся.

Меч Элиаса взлетает и опускается – непоколебимый храмовник рассекает сокрушительными диагональными ударами кости, пронзает насквозь мертвецом мощнейшими выпадами – те, впрочем, не обращают внимания, с мрачной целеустремлённостью лишь сильнее насаживаясь на смертоносное лезвие. Одного особенно настырного, приходится оттолкнуть щитом – резкий толчок ломает грудную клетку несчастного, моментально превращая того в бесполезную груду костей на земле.

Кости трещат под ногами наступающей армии. Нежить остаётся совершенно безразлична к крикам, нравоучениям и угрозам Бедвера.
Полоса ослепительно-яркого светового барьера вспыхивает за спинами авангарда наступающих мертвецов – внушительная тёмная фигура кровавого герцога лишь отчётливее выделяется на фоне сияния. Проходя сквозь барьер, в поле зрения защитников появляются всё новые и новые твари – надежда стремительно тает при виде потрясающего воображение количества наступающих.

Бедвер, продолжая провоцировать герцога, срубает подобравшегося к нему низкорослого мертвеца. Может показаться, что мёртвый Эдерлинг никак не реагирует на слова своего вассала из прошлого – наблюдает за штурмом с видом чрезвычайно уверенного в своей тактике полководца.
Кровавое забрало, не отрываясь, смотрит на злосчастный пролом. Герцог не двигается, но Бедвер вдруг чувствует – что-то меняется. Он почти уверен, что существо в недрах стального шлема взирает теперь с презрительной ненавистью именно на него.

Будто прочитав мысли Бедвера, Эдерлинг приходит в движение. Он перемещается несколько быстрее и сноровистее своих подчинённых, его необычного цвета броня выглядит почти что неповреждённой. Герцог, обломанные крылья шлема которого возвышаются над головами солдат, пробивается к пролому, расталкивая плечами и сбивая с ног подчинённых.

Последнее слово магической формулы срывается с губ Деборы – заклинание, отгремев, замолкает. Девушка на мгновение закрывает глаза, направляя энергию в полумрак по ту сторону обороняемого пролома. Она чувствует, как чистая магия закручивается в ледяные снежные вихри, как десятки тысяч снежинок, повинуясь её воле, материализуются в воздухе.

По ту сторону пролома бушует вьюга – из сплошной пелены завывающего ветра и кружащихся в безумном неистовом хороводе снежинок, выныривают, один за другим, заснеженные, посиневшие и покрывшиеся инеем монстры. Замысловатые морозные узоры проступают на их ржавых доспехах, кромки зазубренных лезвий побелели от холода, но, по всей видимости, метель не дезориентирует их, не замедляет и не наносит им никакого вреда.

Облака пара вырываются при дыхании изо ртов разгорячённых схваткой наёмников – на каждого из них наваливается с каждой секундой всё больше молчаливых скелетов.
Фамильный меч Бедвера перерубает пополам ещё одного мертвеца – храмовник отмечает, что пока, несмотря ни на что, удаётся их сдерживать. Ко’Драп поднимает голову, вглядываясь в кружащийся в нескольких шагах от него сплошной калейдоскоп из снега и льда.
И видит в белесой дымке могучий багровый силуэт в латном доспехе.
Эдерлинг надвигается на Бедвера, шипастая булава грозно поднимается вверх.
Щит с символом Создателя решительно взмывает навстречу.

Поднимаясь с берегов глубокой гавани и окольцовывая высокую гору на берегу Моря Мечей гордо стоит Глубоководье, Город Роскоши и Корона Севера. Для всего Фаэруна этот огромный мегаполис олицетворяет вершину того, чем может стать город с точки зрения богатства, влияния и стабильности. Здесь горожане работают, аристократы надменно ухмыляются, великие лорды в масках интригуют, а торговцы пляшут межу ними всеми, собирая деньги и по мере возможностей получая прибыль. Магазины и лавки Глубоководья предлагают самые разнообразные товары со всех концов Торила, и здесь можно найти даже самые редкие вещи при должном терпении и имея достаточно денег. Если у искателей приключений недостает того или другого, они могут найти здесь самую разнообразную работу, начиная с простого эскорта караванов, до охраны дворянина, исследования руин или расследования слуха о монстре где-нибудь на Севере. Хотя городу уже много столетий, только сейчас Глубоководье возвращается к тому статусу, который был у него полтора века назад.
Последние проблемы начались, когда боги ходили по Королевствам и убивали друг друга на глазах у смертных, пока не отправились обратно в свои божественные чертоги прямо через улицы Глубоководья. Спустя десятилетия умерло еще несколько богов, магия перестала работать, и самые разные катастрофы стали менять саму сущность города. Лорд Неверэмбер пустил коту под хвост городской флот и вместо того, чтобы отстроить его заново, нанял моряков из Минтарна (от чего сам лично получил большую прибыль). Сейчас Город Роскоши восстанавливается. Гавань была очищена от разбитых кораблей, ранее формировавших район Туманного Берега, и у Глубоководья снова есть собственный флот. Городская Гвардия (армия города), Стража (полиция), Флот и знаменитая Кавалерия Грифонов проходят процесс реформирования, который может занять годы. Чума выгнала из Муравейника и Темнот их обитателей, и теперь проживание или проведение раскопок под поверхностью города считаются незаконными для всех, у кого нет особого разрешения от лордов на это. Почему-то даже воздух теперь стал казаться чище. Выражаясь словами одной мудрой лунноэльфийской матроны, «Глубоководье снова стал таким, каким он был, когда я была девчонкой».
Возможно, наиболее удивительная из недавних новостей - возвращение Лаэраль Сильверхэнд в Глубоководье. Долго считавшись погибшей, она снова появилась только совсем недавно и быстро снискала поддержку тайных лордов в смещении Дагульта Неверэмбера с поста Публичного Лорда Глубоководья. Очень немногие помнят Леди Лаэраль со времен ее прошлого пребывания в городе, но те эльфы, которые жили здесь последнее столетие, утверждают, что она стала более закрытой, чем раньше. Новый Публичный Лорд не говорит про свою семью, и любое упоминание о её детях, её покойном муже (знаменитом Чёрном Посохе, Келбене Арунсане), или какой-либо из её прославленных сестер будет означать быстрое завершение любой беседы. Её взаимоотношения с текущим Чёрным Посохом, Ваджрой Сафхар, дружественные, но их двоих редко можно застать за беседой один-на-один. Многие полагают, что Леди Лаэраль попросту нечему поучиться у волшебницы, которая ей явно не ровня.
Как и всегда, Публичный Лорд выбирается и получает поддержку от нескольких тайных лордов, которые носят маски, робы и амулеты, чтобы сохранять анонимность во время публичных слушаний суда или заседаний совета, и которые определяют политику Глубоководья. У каждого горожанина есть свои подозрения, что тот или иной влиятельный житель города является тайным лордом, и некоторые из горожан даже делают свои догадки достоянием общественности. При этом ни один из людей, о ком были такие слухи ходили, не признавался, что является лордом, и никто никогда не мог предоставить каких-либо доказательств своих догадок. Не носят масок другие лорды города - аристократы Глубоководья, чье заносчивое поведение и обильные траты задают моду в городе, заодно задавая модные тенденции для всего Севера в области одежды, оружия, украшений, музыки или любом другом вопросе личных предпочтений, где актуальное течение может моментально поменяться теми, у кого достаточно денег. В Глубоководье более семидесяти пяти знатных семейств, и у каждого из них свои бизнес-интересы, соперники и внутренние проблемы.
Статус дворянина дает множество преимуществ. Находясь на вершине социальной иерархии, дворянин может с легкостью вытащить из безвестности среднего ремесленника, разрушить надежду богатого купца когда-либо в будущем заключить выгодный контракт в городе, или предоставить поддержку амбициозному отряду искателей приключений в их стяжательстве славы и богатств. Единственное настоящее соперничество для аристократов создают другие аристократы. Такая конкуренция - постоянный источник слухов и сплетен, так как в своих интригах знать Глубоководья всегда старается сохранять хотя бы видимость цивилизованности. Среди них мало согласия, но в одном взгляды всех благородных домов сходятся: их статус дворян не должен быть дискредитирован какими-то новичками, уж точно не теми, кто может позволить себе купить этот статус за деньги. Когда во времена Лорда Неверэмбера стала законной продажа дворянского титула, и многие обнищавшие семейства воспользовались такой возможностью, многие главы старых благородных домов были в ярости, особенно, когда эти новые покупатели через пару лет тоже разорялись и продавали титулы вновь. Публичный Лорд Лаэраль Сильверхэнд, к облегчению многих из вышеупомянутых глав семейств, осознала ошибочность такого решения, и собрала достаточно поддержки среди Лордов Глубоководья не только, чтобы отменить это решение, но и чтобы вернуть титулы и земли тем благородным домам, которые потеряли их таким образом. Эта отмена создала ей дополнительную популярность среди дворянства. Теперь жентильцы, тэйцы и балдуранские купцы могут купить собственность в городе, если хватит денег, но это не будет причиной получения титула или дополнительных законных прав и привилегий.

Октри внимательно изучал ниточки дорог, ветвящиеся по старому пергаменту.

- По моему скромному мнению связь с морем критически важна для государства. Это и торговля, и миграция населения, и возможная вооруженная помощь союзников. Доступ к порту нужно восстановить в первую очередь. Да и дорога эта выглядит наиболее привлекательной.

  В церкви отряд нашел чудом уцелевшее чистое священническое облачение, которое без зазрения совести порвали в лоскуты на бинты. В погребе обнаружилось пара ведер овощей, видимо недавно снесённых на пропитание местному пастору.
  Через какое-то время Конрад услышал что село вновь ожило и недалеко от дома ходят и разговаривают люди. Сначала подумав что это сон он быстро разуверился в этом, когда рядом с ним начал раскрываться разлом. Еще не видевший подобного маркитант не знал чего ждать и попробовал молиться всем богам сразу, а затем по очереди, видимо это помогло, потому что расширившись до полуметра разлом замер, обвалив в себя лишь куски фундамента и гробницы, в которую для Конрада превратился некогда уютный дом.
  Из разлома появились несколько жалких слизней, парочка забралась в подвал, которых маркитант опьяненный волной свежего воздуха лихо рубанул топором. С наружными отряд разобрался и того быстрее.
  Придя в себя Конрад позвал на помощь и отряд, организовав верёвку и пару людей, помог таки выбраться пленнику наружу через дыру в завале, что проделало разломом.

Так собрался первый отряд.

Записано по наставлениям Великого Шамана Багыра Зимой- Не-Спящего его скромным учеником Рав’наашасом Зеленым.

Так вот. Духи. Духи и вера понятия близкие и неразрывно связанные. Вот возьмем для примера Духа Предков. Его по разному называют, кто чуром, кто домовым, сие не важно, ибо суть одна: хранитель семьи – вот его сущность. Представь себе крепкую дружную семью. Могучий отец, добрая мать, да ребятни мал мала да еще меньше. Отец успешный охотник, руки растут откуда надо, мать хлебосольна и ласкова с ребятней, для каждого доброе слово найдет, каждого выслушает. Подрастут сыновья и сами на охоту пойдут, отец им наставленья даст, да с ними не раз сходит. Уже и внуки пошли, а мать да отец все трудятся, и детям и внукам время уделяя. Привыкли их дети да внуки, что пока рядом старики все хороша, так или иначе все образуется. Когда не стало стариков, все равно в мыслях к ним обращаются, как бы отец да мать поступили, что сказали да сделали, и глядишь, все равно дела хорошо идут. Хорошо старики детей своих воспитали, да уму разуму научили, а детям ихним все кажется что это благодаря старикам. Только теперь думают они, что это их духи за ними смотрят. Вот уже и детей самих не стало, уже у внуков внуки выросли, и теперь роль добрых стариков на себя дети примерили. Так и формируется соборный дух – хранитель рода. Из доброй памяти к старшим. И чем больше поколений верит, тем могучее дух становится. И правда взгляд не добрый отведет, в лесу дичи нагонит, очаг схоронит.
Но здесь опасность есть немалая. Дух ведь сильно к вере привязан, и делает он дела свои по вере. Начали родители детей пугать, что коли традиции семьи нарушишь то дух предков накажет, поверили дети, и через пару поколений так будет. Женился сын племени Остроухих котов, на дочери племени Полосатых, и отвернулась от него удача. Мстит дух, да пакостит по мелочи.
А все потому, что нет у простого духа разума. По вере он действует, и как по колее ходит. Причина же проста – вера чаще бессвязна, и завязана на эмоциях. Для того что б разумный дух на чистой вере появился –нужен образ, четкий и однозначный, с матрицей личности, манерой поведения. Создать такой непротиворечивый образ у группы разумных сложно. Но возможно.
По такому принципу религии работают. Жрецы толкователи формируют у паствы образ божества по заранее расписанной схеме. Противоречия разрешаются в ходе душеспасительных бесед. И чем больше паства, тем сильнее божество. Крамола это конечно, да и отошли мы от темы, но дабы закончить, коли уж начали я раз и на всегда проясню тебе один момент. Не бог правит паствой, а жречество своим карманным богом. И мало кто из богов может похвастаться свободой воли.
Но вернемся к духам. По силе и разуму их делят следующим образом:
1. Дух – собственно самая низшая ступень, новорожденная слабо структурированная кучка энергии, почти не способная оказывать влияние на материальный мир. Природа их разннобразна тут и малые духи стихий, новорожденные духи предков. Бывает, и детские страхи могут породить такого духа, ибо вера ребенка сильна и искренна. Большую часть духов составляет именно этот класс. И еще один нюанс – родственные по направленности духи могут сливаться, образую сущность следующего класса.
2. Призрак – общее название этого класса существ. Более высокий уровень организации энергии позволяет оказывать существенное влияние на материальный мир. Тут тебе и предметы летающие, и много чего еще. Чаще всего являются слепком сильной души, что перед смертью имела дело, настолько важное, что и в посмертии не забыло. Бывает, что появляется сущность класса призрак и из малых духов стихий, которые слились в единую сущность, большая часть духов предков тоже относится к этому классу. Полноценным разумом не обладают, развитие где-то на уровне дикого зверя, но имеют вполне выраженную эмоциональную сферу. Этот класс не особо массовый, но и редкостью не является, именно с ним чаще всего работают шаманы.
3. Великий дух или Воплощение – Полноценная сущность с развитой личностью, своими интересами и целями. Чаще всего демоны являются представителями именно этого класса. Сюда же относятся Джины – воплощения стихии воздуха, мастера иллюзий, Эфриты – воплощения стихии огня и все остальные воплощения стихий. К этому классу так же относятся тотемные животные, дающие возможность к частичной трансформации. Эти духи редки, и материальным планом отторгаются, направляясь в духовный план – Астрал. Астрал это духовное отражение материального мира. Вся мысли и желания имеют свой отпечаток в Астрале. Но помни, Астрал обманчив, не стоит его образы воспринимать буквально.
4. Аватары – проекция богов в материальном мире. Божественная мощь столь велика, что материальный мир не в силах вместить более одного полноценного воплощения бога, в противном случае из-за разницы в энергетике двух и более сущностей класса бог, весь материальный мир разнесет на клочья. Аватары значительно ограничивают силы богов, но в сравнении с простым смертным этого все равно очень много. Вместе с тем Аватар не является личностью самого бога, и имеют собственное самосознание, свои интересы и цели. Самостоятельных сущностей, не являющихся проекцией кого-то из богов, не известно, что в общем-то, не исключает возможности их существования.
5. Боги и этим все сказано
Теперь поговорим о работе с духами. Воля шамана, вот главный инструмент влияния и работы. Начнем с самих духов как самого легкого для управления класса. Для шамана дух это пластичная глина и запас энергии которой он может управлять как пожелает. Конечно в пределах специализации духа, ибо глупо духом огня работать с водой. Представь что вот этот сгусток это твоя рука, и зачерпни ей воды из этой лужи. Ну же! Пожелай этого! Молодец. Ты чувствуешь его в руке? И верно, что нет. Восприятие мира духами, особенно низшего класса весьма специфично, и если б ты имел глупость вселится в него, то тут же потерял себя. Никогда не пытайся это сделать, пока не почувствуешь что уже готов. Как понять, что готов? Как только не останется и капли сомнений в своей готовности.
Теперь поговорим о призраках. С ними сложнее ибо на первых порах тебе не хватит воли приказать призраку что-то сделать. Право приказа надо заслужить, победив призрака, пустив его в себя, и победив внутреннем мире. Для неопытного шамана это большая опасность, не рискуй, ибо победивший призрак поглотит тебя не заметив. Пробуй договриться. Но в этом главная сложность – у призрака нет личности, он не может передать полноценные образы и уж тем более, говорить. Тебе придется говорить эмоциями, ощущениями. «Понимание» , «Вопрос». Я рад , что ты меня понял. С призраками все индивидуально, кто-то какой-то предмет потерял. Как только найдешь, призрак и исчезнет. Кто-то любопытен, такого и в слуги пригласить можно, на добровольных началах. В общем по обстоятельствам.
Воплощения, это опасно. С ними только договариваться, благо личности у них полноценные. В теории конечно их можно так же победить и получить могучего слугу, но это сложно, и в ближайшую сотню лет тебе не грозит точно. Можно воплощение пленить, и заточить в чем либо. Ритуалы такие есть, к сущности духа в этом случае прикрепляется энергетический якорь связанный с материальным предметом. Обязательной частью ритуала является условие освобождения духа. По сути, ты договариваешься с миром, что он будет держать духа, до тех пор пока дух условие не выполнит. И как всякий страж, мир берет себе плату, за сдерживание. Чем сложнее условие освобождения тем больше плата. Ну а платишь ты собой, своей душой, теряя часть себя, своей личности, памяти, эмоциональной сферы. И вот представим, что тебе повезло, и тебе удалось пленить духа, запечатать его, указав условием исполнение своих приказов, да и заплатил вроде немного. Все хорошо, но когда-то дух освободится. И будет очень зол на пленителя. А злой на тебя дух, класса воплощение это опасно. Так что, только договариваться.
Если тебя угораздило встретиться с Аватаром, то тебя спасет только вежливость. Сделать ему хоть что-то, ты не сможешь никогда. Даже если сумеешь чудом развеять, то бог пришлет нового Аватара. Именно за тобой. А что бы убить бога, надо быть богом. Но боги тебе не встретятся.
Добровольные слуги сами обычно выбирают предмет для вселения. Зачем предмет? Так дух слабеет когда он находится в материальном мире, его в Астрал выдавливает. А там духам скучно. Чаще всего духи идут в слуги шаману из любопытства, но не только. Постоянно общаясь с шаманом дух подпитывается его энергетикой, становясь сильнее. А потому не стесняйся брать себе слуг, но не слишком много, иначе выпьют тебя.

Чудом оставшись невредимой, Иньниэльнитильшэласс с ужасом провожала взглядом пепел Телхара, уносимый ветром.
- Вечнозеленой листвы и тихих прудов твоей душе, Телхар. - прошептала дриада - Ты нашел свою славную смерть!
Девушка вскочила и снова бросилась на Архидемона в самоубийственном порыве. Со слезами на глазах, превозмогая боль, она в последний раз попыталась достать это чудовище своим деревянным мечом.
Прах Телхара, развеянный по ветру, застилал все вокруг, попав в глаза суккубов, на секунду ослепил их и помешал им остановить неистовую лесную фурию. А громадная сИкира Грызага, вонзившаяся в Архидемона, явно беспокоила последнего гораздо больше, чем зубочистка Иньниэль. А зря...
Вырвавшаяся из облака пепла, оставленного Славной Смертю Телхара, дриада на лету вонзила свою "зубочистку" точнохонько в пылающее сердце Архидемона. Меч полыхнул ярким огнем и испарился без следа, но и демоново сердце испарилось вместе с ним.

Хором взвыли суккубы и эхом отозвались им в унисон тысячи демонов со всей округе. В боли и ужасе развоплощаясь, приспешники Архидемона уже не могли ничего поделать. Свинцовые тучи громыхнули последний раз, ознаменовав окончание огненного дождя, полыхнула яркая вспышка, пробив окно в тучах. Кислота разлитая в округе с легким шипением превращалась в обычную воду. А легкий ветерок донес откуда-то издали приятный аромат свежего воздуха свободного от серы и гари, окончательно ставя крест на неудавшемся Апокалипсисе.

Иньниэльнитильшэласс стояла безоружной и вглядывалась в светлеющую даль. Она вспоминала павших товарищей, роняя по каждому слезы. Только за Телхара она была рада. Дварф нашел свою Славную Смерть. Куда уж славнее? Погиб в неравном бою с лордом Архидемоном, остановив конец света.
Дриада твердо решила больше не брать в руки оружие. Мир сильно пострадал от рук Архидемона и ей, как порядочной дриаде, просто непозволительно было заниматься поисками приключений. Ее ждал непочатый край работы по восстановлению лесов, лугов и даже болот. Со слезами и улыбкой она вспоминала их приключения, а последняя оброненная ею слеза, была слезой счастья. Их невероятные приключения подошли к концу и она испытывала смешанные чувства разочарования и радости, вероятно она была просто счастлива...

Невероятную сумму в 80 монет, девушка решила потратить на великолепный парк, которым решила окружить мемориал павшим товарищам. Заказав прекрасный памятник-фонтан, на котором были изображены все, кто хоть раз выходил с ними из таверны. Приобрела семена самых изысканных и диковинных растений, превратив мемориал в настоящее произведение ландшафтного искусства. Вещи и деньги ей больше не понадобятся, поэтому она тратила их без сожаления. Единственное, что она оставила себе на память, это подарок Телхара - замечательные доспехи, которые, воспользовавшись их поразительной способностью, напоследок превратила в замечательную палочку на память о пережитых испытаниях...

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вошедший вслед за ним странный человек вызвал у Майло нескрываемый крик восторга - "Уау!". Про Дженази он слышал только в некоторых сказаниях и то - больше было похоже на сказку чем на быль. Сделав пару шагов в направлении незнакомца, он едва не подвернув ногу упал - железные сапоги были на пару размеров больше нужного и это уже начинало досаждать полурослику. Чтож, он пожмет этому презанятному человеку руку чуть позже. Майло подумал, а может стоит переспросить, как зовут этого дженази? Он не особо понял, как его зовут из-за странного заикающегося выговора.
Кивнув мрачноватому дварфу он только сейчас обратил внимание на Кенку.
-Петь, это хорошо, но больше я люблю слушать! - Ответил Майло. Кенку ему казались очень странными существами, а когда интонация сменилась на низкий орочий голос, в Майло пробудились давние воспоминания. И он решил, что пока не будет пытаться расспрашивать его.
С четвертого раза все-же получилось у Майло забраться на кровать и буквально через пару минут в комнату влетел воодушевленный полуэльф. У полуэльфа была повязка на глазу, чем напоминал пиратов из сказок, но смотрелась довольно органично на прекрасном лице полуэльфа. Майло представился в ответ и кивнул.
В следующий момент забрало шлема щелкнуло перед ним и, вскрикнув от испуга, Майло шлепнулся с кровати на пол. Очень хорошо, что он успел занять нижнюю койку.
И уже с третьего раза вновь забрался на кровать. На всякий случай он решил не снимать кольчугу, но шлем он все же несколько опасаясь положил на тумбу. Растянувшись на огромной по его меркам кровати он начал наблюдать за бардом и Кенку. Тут он заметил у полуэльфа протез вместо руки, и всерьез задумался, а не пират ли он все-таки? Как бы интересно это не было, а пираты - премерзкие ребята. И хоть манеры полуэльфа никак не соответствовали его представлению о пиратах, Майло решил понаблюдать за ним.

- Точно получится. Иначе моя жизнь бессмысленна. Но всегда должно быть место небольшому хаосу... неделимому на части. Вся жизнь как море: отлив-прилив, и надо следить за тем, чтобы не оказаться рыбой на песке, - ответил жрец лодочнику и замолчал до самого берега.

Это еще что такое? Только Нино собралась поддержать четверку в совместных боевых действиях против паромщика, как выяснилось, что в их рядах отнюдь нет обеспечивающего победу единогласия. Сперва дварф решил повысить цену, не дождавшись даже реакции Вэнса (хотя это может быть и элементом хитрой тактики - южане славятся своим умением торговаться). Теперь мужлан лезет со своим мнением о женщинах там, где его никто не спрашивал. "Сестра"? Хм, надо было раньше догадаться - тоже клирик, так что дух конкуренции пересилит в нем здоровую солидарность перед лицом ломящего непомерную цену паромщика. Хороши подобрались союзнички, ничего не скажешь.
- Вы явно не бывали в Портовом районе Уотердипа, "брат", ибо во всяком приличном порту для рачительного судовладельца нет на борту гостьи более желанной, чем служительница Селунэ, - Нино надеялась, что посыл "заткнись и отойди в сторону, невежа" прозвучал в ее словах достаточно отчетливо. - Сами-то вы кому поклоняетесь?

Ричард устал...
Он понял это по тому, как замедлилась реакция, как потяжелел меч в руках, как слой пота заслонил взор. Стоя по колено в смешавшийся крови людей и демонов, рыцарь с тревогой осознал, что скоро начнёт засыпать. Впрочем, происходящее и так было очень похоже на длинный и ужасный сон. Сон, от которого невозможно проснуться.
Многие священники говорили, что на том свете лучше, чем здесь. Соверинг и раньше не верил в подобную чушь, считая что монахи просто навешивают лапшу на уши своей легковерной пастве. А уж теперь рыцарь и подавно плевать хотел на все сказочки про "смерть – всего лишь очередное весёлое приключение!". Если уж и существует загробная жизнь, то она точно также полна боли и страданий. Прямо как писал один поэт, сочинения которого Ричард читал в молодости. Там Герой отправлялся в царство усопших, чтобы найти душу трагически погибшей возлюбленной. А встречал только тени мертвецов, волочащие жалкое, безрадостное существование...
Интересно, если после наставшего апокалипсиса ещё остались верующие, вопрошают ли они, как Бог мог допустить подобное? Сам воин находил только один, зато вполне подходящий ответ. Богу просто плевать. Всё, чем он занимается – следит за людьми и убивает тех, кто слишком устаёт, чтобы сопротивляться смертельной усталости. А рано или поздно все устают. Даже самые сильные. Только вот они в отличии от всех остальных продолжают бороться. Молча, стиснув зубы, несмотря ни на что.