Голосование пользователя

Вы не можете просматривать этот пост!

  - Ммм... - протянула она и фыркнула. - Грубо, но не удивляет.
  Она уже было поставила себе в памяти галочку подсадить этому засранцу Карлосу самому вирус в нейропроцессор, как... О, ну да, конечно, он не смог пережить разговор с ней. Подсознательно, задницей своей пухленькой, лапуся Карлос всё прекрасно чувствовал. Но не сходилось у него никак в голове, почему уличная соло может быть... такой. И он выбрал самый простой, тупой и безыскусный способ решить проблему. Прямо как с газовой гранатой и спецназом. Сосунок.
  Она ощутила это затылком. Всё как учил Изаму. Иногда ты просто знаешь, что произойдёт дальше и главное - сделать правильный выбор. Канна не знала, был ли её выбор правильным. Возможно она вовсе никогда этого не узнает, но она и не считала, что у нее был вообще хоть какой-то выбор. Каким бы дилетантским мудаком не выглядел Карлос, но охрану он подбирал себе отлично. Она могла бы рвануть вперёд... могла бы пробежать метров сто... могла бы вообще много чего, но сложно обогнать пулю из автоматической винтовки. Куда ей? В окно? Шанс выжить был не минимальным, учитывая улучшения её тела, но достаточно одной секунды заминки, и её просто испарят. Поэтому она сделала то, что Изаму назвал бы глупым и самонадеянным. Она резко развернулась и провела рубящий удар ладонью по запястью охранника.
  Малыш Карлос и правда не зря платил своим сучкам. Мало того, что ублюдок успел перехватить её руку, так он еще и умудрился каким-то невероятным образом откинуть её по инерции в стену, весьма болезненно приложив плечом и лопаткой, отчего Канна аж позорно плюхнулась на задницу. Может ей не показалось, и они и правда из дзайбацу? Не похоже на обычных корповских дилетантов. И эта мысль... привела её в ярость.
  Подскочив на ноги, словно мячик, девушка разъярённо рявкнула, разом утратив всё очарование соло:
  - ОТСТАВИТЬ, КРЕТИНЫ! - А затем уже в сторону Карлоса. - Ты что, не понял, кто я?!
  Шутки кончились. Кончился и флёр плавной, наглой чики с улиц. Изменения было сложно подметить глазом, но осанка, манера держаться, тон и взгляд - выдавали в ней не просто какого-то там корпа, а человека, привыкшего отдавать приказы таким, как Карлос. Это должно было навести его на мысль о том, почему конкретно он ощущал себя так дискомфортно всё время с начала их разговора. Но остановится ли мальчик с оскорблённой гордостью? Успеет ли он испугаться, подумать о том, что допустил ошибку? Пылающие глаза Кандзаки Кимуры транслировали ему обещание долгой и мучительной смерти, если он не сделает правильный выбор. Он знал, что Она достанет его где угодно. Как угодно. Она была мягкой, но только снаружи. В конце концов они делили одну душу на двоих.
  Юный господин не любил разыгрывать эту карту, и, сказать по правде, это был первый раз, когда дело дошло до такого. Наверное... Изаму будет недоволен своим нерадивым учеником. Пожалуй об этом Кандзаки жалел даже больше, чем о том, что может существовать последние мгновения. Эта японская философия... её всегда было сложно понять не-японцам.

Что Патрисии всегда нравилось в Найт-сити — это каким разным был город. Всего через четверть часа такси привезло её на другую планету, где кипела другая ночная жизнь. Возбуждённая Патрисия хотела тут же пересказать другу подробности перестрелки, приукрасив её раза в три, не больше, но Патрика словно магнитом тянуло в ритмично пульсирующую громаду клуба. Можно было присоединиться: подходящий наряд лежал бережно свёрнутым в рюкзаке, на кредчипе снова завелись эдди, а стимуляторы прогонят усталость, чтобы падение с вершины закончилось феноменально красиво. Наконец, в мыслях промелькнула ЭнСи, и до дрожи в животе захотелось чувствовать под собой мужское тело, а бёдрами и грудью — его ладони, впиваясь губами в губы… Кирилла. Не прошло даже двух недель, и Патрисия думала, что справляется очень хорошо, но, сука, до чего же тоскливо! Потенциальная тусовка потеряла всю привлекательность. Чмокнув Патрика в щёку и дружески шлёпнув по заду, Патрисия развернулась и отправилась к нему в гости.

Приняв душ, разогрев найденную в холодильнике пиццу и открыв жестянку — одну из двух, не глядя купленных в автомате, Патрисия в майке и трусиках завалилась на диван, царственно возложив ноги на столик. Теперь когда она оказалась в полном комфорте и безопасности, было самое время для алкогольных слёз — ха-ха, очень смешно. Из разгромленного бара она взяла три пачки трофейных сигарет, но Патрик всегда хмурился, когда в квартире курили, так что её страдание и тут получалось неполноценным. Выйдя на кухню за второй порцией выпивки, Патрисия в отместку другу прихватила один из браслетов с ножами, долго возилась, чтобы приладить его на запястье, и с банкой в руках принимала опасные позы перед зеркалом, пока окончательно не утомилась. Присев на разложенный диван, она только на минуту откинулась на спину — и вырубилась.

  Поняв, что Элли ей скорее всего уже не добыть, Канна слегка разочарованно фыркнула, собираясь развернуть чупа-чупс, как вдруг воткнулась взглядом в Голдмисса, а затем медленно перевела взгляд на толпу. Световая граната плавно перекочевала из пакета в карман вместо чупа-чупса, а следом за ней вернулся в руки автомат.
  - Спрячься, - резко бросила она Пенни и легонько пнула её под колено, чтобы девушка сама по инерции сложилась за диван. - Сейчас будет жарко.
  Катушки в нижней части позвоночника взвыли, снова разгоняя розоволосую убийцу до недосягаемых скоростей и она плавно скользнула вбок, так, чтобы держать на мушке мулатов, но не пересекать линией огня столпившихся штекеров "шведочки".
  - Отошёл от него, пёс, - свистнула, а затем отрывисто бросила она мулату, взявшему Мейса на мушку. - Вы видели, что я делаю с простым пистолетом, так что думаю вам не надо демонстрировать на практике, что будет с вами после того, как я начну стрелять из ружья? Бронебойные, даже не надейтесь успеть достать меня раньше.
  Не оборачиваясь в сторону и продолжая удерживать голову мулата в окне коллиматорного прицела, девушка обратилась к фиксеру:
  - Вопрос цены, Голдмисс. Сколько?

- По фиг, - отмахнулась она на то, что он был грязным и в крови - это было нормальным в целом и пока ссаживал с рук, Рауля так и обнимали за шею, а потом расцепила кольцо рук.
- Ты как? - Повторила она вопрос будучи аккуратно поставлена на ноги, а сама внимательно смотревшая на лицо мужчины, кто был и выше нее и сильнее, и мог в общем-то сломать напополам не особенно напрягаясь.
Окинув бар, она крикнула на него весь.
- Пэт, ты где? - ЭнСи огляделась в поиске девушки корпоратки.

И села на корточки рядом с Мэйсом, даже так ЭнСи поразилась, насколько он был сука, красивым, породистое лицо, красивое, гордое, не будь он ублюдком, она была бы не против даже познакомится поближе, нет, не хотела бы. Он был слишком ублюдком, но насколько он был красивым ублюдком и даже будучи "почти трупом", он явно был чертовски красивым ублюдочным трупом.
- Бля! Вот ведь везучий сукин-сын! - В словах ЭнСи слышалась смесь восхищения и уважения к крутости Мейса, - Уэйн! Глянь на него! - ЭнСи, даже не очень понимала, что делать с мужиком который получил два выстрела в лицо. То есть у нее была конечно аптечка, но она вообще не понимала, что с этим делать, две дырки в лицо, это две дырки в лицо.
- Блядь! Что тут произошло? Вот так и выходи за гитарой! - Вопрос уже был адресован и Уэйну и Раулю вместе взятым.
Рокерша и правда наклонилась чтобы посмотреть, что там с Мейсом и несколько бледная посмотрела на Рауля. Ладно с трупами, с ними понятно, что делать, но сука, что делать с живым Мейсом? Прирезать? Да как-то не очень - он ублюдок, но свой ублюдок, и драка была "не своя", и не на ее титьки он покушался, а что тут произошло? Ну вроде обычно не дорезают после барных драк, так чтобы наверняка.
С трупами было все понятно, забрать тела, распродать легально, не легально, снять хром. Но он был точно живой, бля.

ЭнСи сейчас вообще не понимала что делать, и что блядь за рыбка, лезть не в свое дело, ей не очень хотелось, но карманы мужика она достаточно быстро проверила и достаточно незаметно, сказывался опыт жизни на улице, так же как по привычке подняла его пистолет.
- Что за Рыбка? - Спросила она первое что пришло в голову и чего она не понимала.

— Брат. У тебя нервы что надо, это огонь. В твоем деле без этого нельзя. Я услышал, шеф у тебя только один, должность ответственная.
Сордона показал бойцу два больших пальца, хотя тоже был несколько удивлен тому, что к начальству предложили идти ему, но предпочел вмешаться поперек, фразы Вито о том, что парень что-то там уполномочен. Он, конечно да, но если его голова взорвется от обилия терминов, лучше не будет. Чувак и так на взводе от того, что на него при подчинённых попытались наехать.
— Но ты голова. У меня шеф, — большие пальцы показали на Копполу. — Тоже голова. И мы не ссориться пришли, кому надо. Вежливые люди, всё понимаем. Давай выступим по одну сторону. Мы же не в ссаной лиранской конюшне, где без бю-ро-кратий шагу не ступить. Брат, твое время ценно, давай пропустим всё лишнее и сделаем ход крутой. Вот как мой голова сказал, что ты шаришь чокак и сам знаешь, что твоему шефу надо, кроме порядка. Мы не беспредельщики, не против разойтись гладенько, без лишнего. Давай четенько всё решим, ты выдашь нам бумажку о правилах взлета/посадк, а потом даже этого умника заберем, чтобы глаза тебе не мозолил и не трепал нервы.
Продолжая слегка жестикулировать ладонями, Мигель указал на другого говорливого наемника, что некстати был рядом. По ощущениям приятель из космопорта сам был не прочь избавиться от парнишки, чтобы тут места не занимал, так что может быть лишней соломинкой на спину верблюду, который ломается.
- Брат, ты же голова, давай решим вопрос сейчас. У меня самого душа не на месте, хочу к новостям, посмотреть как ставочка на Солярисе сыграла. Сердце болит аж. Вот как думаешь, сколько я там выиграл или проиграл, чтобы время сэкономить?
Мигель наклонив голову слегка улыбнулся , наблюдая за "охранничком" и изучая забавный загар в области глаз. Маска или всё-таки часто смотрит в визор?
Сам Сордона не особо верил, что их косяк прям настолько серьезен, чтобы тут требовалось прямое вмешательство и встречи с "китами", но тут уже всё зависело от отношений начальства с чуваком на "месте" и тем, насколько мужик уверен в своих силах. Не похож на тип чинуш, что всё только по уставу и для начальства, так что может и получится закрыть вопрос на скорую руку, дав на лапу. С шефом всё одно так и так поделится.

Загремело, затарахтело, благо что шлем немного гасил звуковые удары от выстрелов и было не так уж и некомфортно. За грохотом стрельбы Уэйн не слышал свиста пуль, только приготовившись толкнуть дверь, заметил что под ноги что-то упало. Сильно деформированная, видимо несколько раз отрикошетившая "девятка". Вновь усмехнувшись, в момент небольшой задержки, кочевник толкнул входную дверь, и выпнул не нашедшую свою жертву пулю на улицу, выходя следом за ней.
Отпустив дверь, он наконец почувствовала как по спине пробежал холодок, и внезапно стало невыносимо жарко. Он толком и не смог бы сейчас сказать, холодно или жарко, в голове вроде бы и крутились мысли, но при этом было совершенно пусто – он точно не смог бы сформировать ни одну из них.
– Ух бля... – только и вырвалось шепотом. Почти такие же ощущения были, когда пришлось выкручивать газ, на байке с отказавшими тормозами, когда нужно пересечь железную дорогу перед приближающимся поездом. Тогда у него снесло половину заднего кофра, но ощущение того, что тебе чертовски повезло тогда сильно притупилось. До этого момента.
– Ух, сука.
Вечер явно удался, и получив заряд адреналина хотелось действовать, но Если уж и возвращаться, то красиво, так что Уэйн направился к своему мото, готовясь бросить ЭнСи ее шлем и освободить руки для любимой пятидесятки. Правда, пока эту сучку соберешь, уже вся стрельба и закончится. Но кто знает, может ему и успеется проверить эпилептическую рыбу на прочность, может заодно и рокерша подскажет в чью сторону слать "стрелы любви".

- Позову, только оставь свои контакты, чтобы я знала кого звать и куда присылать приглашение, - по кошачьи мурлыкнула ЭнСи, - если задержусь сейчас, то я с удовольствием сыграю сегодня здесь. Работа всегда нужна, а свою я еще и люблю. Между нами для тебя какую сыграть? - Еще на пол тона ниже спросила ЭнСи.
Разговор у стойки был тихим и только было видно, что ЭнСи вытащила телефон из внутреннего кармана куртки и убрала его обратно, предварительно что-то туда записав.

- Отличная шутка, - улыбнулась ЭнСи, и зажмурилась поцеловала Рауля в щеку (для этого ей пришлось потянуться через Уэйда прижавшись к нему грудью) и показала "класс" двумя руками, - конечно мне нужен филиал имени меня любимой! Филиал NC "Изольды!" - Она беспечно улыбалась.
- Не ты одна, мы тут все ищем работу, а работа сама себя не отыщет, отыщет только такая, которую только если подыхать будешь возьмешь и то, еще подумаешь. А что ты умеешь?
Девушка улыбнулась, но на выстрелы на мгновение убрала руку под куртку и вернула ее обратно (проверив как легко можно было вытащить пистолет, по привычки еще до въезда в комбат зону, она загнала один патрон в ствол, чтобы первый выстрел без задержки), и только покосилась в сторону двери, тут было достаточно крутых соло, чтобы - если там за дверьми что-то было из разряда "задница прилетела", то все бы уже были со стволами.
Сама она то и дело скользила взглядом по бару - отслеживая перемещение людей, в том числе и двух корпоратов китайцев, японцев или корейцев - хрен их разберет, розовой с чупа-чупсом, что не мешало ей вести разговор.

- "Фиолетовая с розовым" - это Канна, соло, имя еще не сделала, но город уже трахнула, - негромком сказала ЭнСи Раулю, - кажется ты ей понравился! - Сама ЭнСи чуть улыбнулась. Ей было глубоко плевать, что у человека было под кожей хром или биология, на его манеру речи и какие тряпки он носил - просто чтобы человек был не конченным дерьмом. А таких попробуй еще найди, вот ей немного повезло и если кто-то решит подписаться на контракт к Элли, из тех кто здесь, она лучше сама даст денег, чем захочет, чтобы с не плохими людьми случилось дерьмо, впрочем, это были только ее мысли.
- Пэт, - пожала она плечами, - тут нормально, если бы что-то произошло - то первыми бы стригерились бы все соло, - сама она прижалась к плечу блондина рядом, потерлась щекой о его руку. - Стрелять тут могут начать в любой момент, по этому каждый выглядит, чтобы любой доходчиво даже с залитых глаз понимал, в кого можно врезаться, а в кого не стоит. Как с рыбками! Тем ярче - тем опаснее.
Она подняла руку и поймала голограмму за хвост, пропустила плавники между пальцами и зажмурилась от восторга - когда рыбка из ярко алой, стала черно-фиолетовой, поплыв дальше.

Но внезапно выпрямилась села на стул прямо и тихо сказала.
- Ребят, мне надо за гитарой выйти и байки проверить после утырков, но тут ребята Мэйнса, вон те четверо, может присмотрите за моей задницей и если я выйду и кто-то из них пойдет следом или пропадет из вида, просто сука, пропадет, то сразу выходите следом, и на поражение.
Попросила она прикрыть свою пятую точку.

Кожа поскрипывала, чуть блестела в разноцветье оформления бара. Косуха и байкерские штаны были новыми – качественными, но какими-то неуместными. Бывает, когда умом ты понимаешь, что должен быть одет соответственно месту и роли, но интуитивное ощущение стиля, момента отсутствует.

— Все путем ЭнСи, я вполне... — Рауль начал было на полном серьезе отвечать про свое финансовое положение, и запоздало понял, что ответа в сущности не требовалось. Синяя рыба протиснулась между ним и рокершей, издевательски сменила цвет на зеленый.

Что-то тревожило на краю восприятия, ощущение будто неизвестный смотрит на тебя через прицел, выравнивает дыхание, ловит миг между ударами сердца – еще секунда и нажмет на спуск. Рауль мысленно вздохнул – надо меньше дешевой фантастики читать, сомнительно, чтобы в баре кто-то в самом деле слушал удары своего сердца. А даже если бы и хотел – навязчивый рыбный ритм все равно собьет.

Рауль осмотрелся внимательнее. Паранойя – хорошая черта характера, надо стараться ее развивать – но заметил не таинственного стрелка, со снайперской винтовкой и стетоскопом для слушания собственного сердца – а девушку с глазами цвета неба над городом.

— Лагранж!

Сам удивился, что окликнул. Наверное от того, что неожиданно вспомнил фамилию. Девушки весело перешучивались про улиток а рок-альбомы, Раулю показалось, что стоит немного поучаствовать в разговоре:

— Это ЭнСи исполнительный директор гренландского филиала. Уэйн – начальник логистического отдела и Том (просто Том, не спрашивай) представитель заказчика. Я их охраняю. Только не кому не говори, нам не нужны неприятности.

Замолчал. Подумал, что получилось не смешно и улыбнулся – одними губами, не показывая зубов, чтобы не выглядело как угроза.

— Шутка.

Ну вот, опять сказал что-то неуместное. Ну и ладно, важнее что ощущение прицела не отпускало. Рауль еще раз осмотрел бар, теперь медленнее и внимательнее и столкнулся взглядом с девушкой в прозрачной маечке. Несуществующие волосы на руках встали дыбом – он отлично представлял как она подхватит свой пакет с дивана, одним движением взведет затвор и выстрелит. А он успеет закрыть только кого-то одного. Либо ЭнСи либо Петти – никак не обеих.

Рауль уставился немигающим взглядом в левый зрачок убийцы с фиолетовыми волосами. Посмотрел немного, кивнул.

Небо над аэропортом было цвета глаз Патрисии.

Перед ней в обе стороны тянулись обшарпанные дверки капсул, рядами поднимавшиеся на полтора её роста. Некоторые были подсвечены изнутри, и за матовым пластиком угадывались тёмные формы ночных постояльцев, слишком размытые, чтобы разглядеть в подробностях — двадцати эдди было вполне достаточно, чтобы купить себе немного приватности на этом пчелином кладбище. У Патрисии не было даже пятнадцати. Она обнаружила это только сейчас и тихо злилась, думая, что делать дальше. Её выбросили на обочину в исключительно неудачный момент — до зарплаты оставалось несколько дней, а сроки оплаты за маленькую квартирку в Хейвуде, арендованный скутер и доступ в сеть были удобно синхронизированы с этой датой. Без стабильного прилива денег и без расчётливой заначки всё посыпалось моментально. Пытаясь вытянуть одно, Патрисия только делала так, что не хватало на другое, и за неделю докатилась до пустого и замороженного кредитного чипа, выселения и ночлега в гробу — а теперь не было и этого.

Можно было поехать ночевать к Патрику, но, зная его натуру, в такой вечер он ошивался в одном из своих клубов. Сотовой связи она лишилась тоже, разъезжать в поисках по всему Найт-сити не могла позволить и подавно, а ждать друга под дверью до утра… Хотелось курить.

— Fils de pute, — Патрисия развернулась и под рёв заходящего на посадку «Боинга» отправилась в уборную. Она уже решила, как скоротать ночь — по другую сторону шоссе находилась Боевая зона, единственное место в городе, где с одиннадцатью эдди на кармане можно чувствовать себя успешной. Кроме того, она вдруг поняла, что не хочет видеть никого из знакомых, даже Патрика, а особенно — она опустила голову — Кирилла. Шансы встретить их в Зоне равнялись нулю.

В холодной кабинке, стараясь не прикасаться к стенам, которые на разных языках предлагали отсосать и вставить, Патрисия на весу переоделась из монохромного корпосьюта в цветастые уличные тряпки. Вжухнув молнией, она превратила сумку в рюкзак, накинула его на плечо и вышла из терминала, смешавшись с толпой прилетевших последним рейсом. Проигнорировала таксистов, свернула к замусоренной пешеходной трубе у съезда на парковку, пересекла 16-е и уверенно вышла в темноту.

Место для своего приземления не пришлось искать долго. Истерично трепыхавшаяся над входом в бар голорыба делала вывеску с названием излишней. Убедить бармена взять одиннадцать эдди в залог вместо пятнадцати стоило ей грустной истории о том, как парень бросил её прямо у трапа самолёта. Получив первую кружку светлой «Фукуоки», Патрисия зажгла сигарету, неторопливо затянулась и стала методично надираться.

Когда она возвращалась из туалета, случилось невероятное. Её окликнул дюжий парень, причём точно по фамилии. Патрисия сменила несколько режимов оптики — руки до плеч, ага — прежде чем на пятикратном зуме вспомнила одного из чёрных ящиков «Милитеха», тестовый субъект номер… а хер его упомнит, пересекались пару раз на полигоне, когда она работала над своей прошивкой. Странно, что он здесь тусуется — закончились эдди от продажи своей задницы? Патрисия повеселела. Приятно видеть, что у кого-то проблемы большего калибра. Наполнив очередную кружку, она подсела к пёстрой компании. Теперь ей захотелось выговориться.

— Привет, — доставая сигарету, сказала она. — Я тебя, кажется, помню. Зови меня Пэтти, d'accord? Мы не на работе. Я-то уж точно, — она зажгла предпоследнюю сигарету из пачки. Дым растёкся по столешнице. — Сказала им adieu, свободна как улитка, всё ношу с собой, — она ткнула локтем в рюкзак. — Познакомишь со своими, э-э… коллега? — Патрисия насмешливо намекнула, что имени мордоворота она тоже не знает.

Она надолго приложилась к кружке. Над краем было видно лишь однотонно-чёрную кибероптику, и никто не заметил, как внимание Патрисии отвлекла ёрзавшая за несколько столиков от них раскрашенная деваха, которая словно не определилась, кого изображает сегодня — соло, шлюху или отходняк от смэша.

  Качнув головой в ответ на предложение заказать коктейль полегче, Канна остановила взгляд на парне, едва не целиком состоящем из хрома. Его компания мало чем её зацепила, а вот этот... за несколько секунд она просчитала примерно восемьдесят шесть исходов, только в тридцати пяти из которых оказывалась стоящей на ногах. Чувак явно был не простым, двигался слишком плавно, правильно ставил ноги... не просто соло, а на редкость опасный хромированный ублюдок, явно балансирующий на грани... как и все они в Найт-сити. Лучший город в мире для того, чтобы умереть.
  Повернувшись в другую сторону, девушка поймала взгляд Элли и ответила на него, слегка приподняв брови. Подержала пару секунд, улыбнулась левой стороной губ и отвела глаза в другую сторону, наблюдая за злоключениями (или напротив) официантки. Начала уже поднимать руку, чтобы позвать рыбку к себе, но за мгновение передумала и опустила, кидая недовольный взгляд на пустой стакан. Вечер только начинался, не стоило напиваться сразу. Хотя стоило отдать бармену должное - он был неплох. Из говняного алкоголя смог сделать напиток, который даже не угрожал тонким рецепторам Канны. Если ничего не случится до конца вечера - она нажрётся у него за стойкой, рассказывая небылицы.
  Впрочем, весь этот жест с официанткой был не более чем изящно разыгранным фарсом. Боевая девочка, у которой нет даже свободных денег, чтобы продолжить себе наливать... кому надо, тот заметит. А сама Канна продолжила хрустеть арахисом, поглядывая время от времени на зал, но не слишком отвлекаясь от манги, где как раз началось что-то интересное.
  "Хм... интересно, из чего они его делают?" - Задумалась она, разглядывая орешек, прежде чем кинуть его в рот. - "На вкус - как настоящий, прям".
  Кое-что она в этом всё таки понимала. Хотя сейчас бы предпочла настоящие фисташки. После катаклизмов эти чудесные орешки можно было найти только в самых дорогих фермах богатых корпоратов. Увы, стоимость таких даже на Чёрном Рынке была простой соло с отсутствующей репутацией совсем не по карману.

Алеит вздохнула слушая всех, когда говорил Лиам она долго смотрела на него, словно с этого все должно было начаться, а не закончится. Иногда переводила взгляд на планшет в своих руках.
- Хорошо, чтобы не ждать - Лиам отправься к нанимателю, поговори на счет продажи медикаментов и фильтров и расскажи, что мы узнали, если останешься при наниматели как наше связующее звено, тоже будет хорошо, твои координаты есть на корабле, чтобы с тобой, а следовательно с ним или его людьми быстро связаться.
- Нужен человек кто знает пустыню, но это Лиам, тоже наверное, уточни у заказчика.

- Эшли, ты занимаешься ремонтом гром-птицы, она нам нужна для возможного исполнения планы Бениты, если решение нанимателя будет разобрать ту самую базу по косточкам, - Алеит вздохнула.

- По кораблю выпишите приказ, чтобы никто из гражданских специалистов не покидали корабль в одиночестве. Детей на планету не выпускать.
- Офицер Корристас, с составлением плана действий, дежурств, пусть вам помогут Эшли, Метью и Лиам как вернется, в этом я точно ничего не понимаю, а так же список правил, что там должно быть, я даже не представляю как это выглядит, честное слово.

- Пусть проверят технику для работы в пустыни, а так же переберут машину что пригнал Вито, мало ли что.

- Сигил, Мигель, посмотрите, что у нас из техники пригодно для разведки, как ее лучше делать, в любом случае до активных действий ждем результата визита Лиама или человека от заказчика.

- А еще нужно уточнить ситуацию в этом порту кто главный, кто за что отвечает, что тут происходит. И что там со взлетом Бениты. Бенита, пойдем я тебя осмотрю, после таких полетов это точно предписывает инструкция. И что мы там должны в том порту!

Лиам слушал переговоры членов команды, особенно Бениты, отстраняясь от прошедего разговра и собирая мысди в кучу. А еще вспоминая, что было на докладе Бениты. Он был очень эмоциональным и ярким, хотя деталей конечно не хватало. Но главное там было. База недалеко от космодрома, агрессивно защищаемая владельцами, при этом, кто там был никто доподленно не знал. Или не говорил. Видна специфичная техника, а по записям переговоров слышло, что скорее всего это наемники из Синдиката, или сами представители Синдиката, или их теневых структур.

Конечно, это не означало, что они выполнили контракт. Это лишь означает, что они смогли найти базу и зону интереса Куриты. Но главный интерес нанимателя был не в том, кто тут был. А кто их сюда пустил и покрывал. И вот к этому они еще не приблизились.

- Если обобщить, мы нашли базу, скорее всего принадлежащую Курите. Для подтверждения, нам нужна разведка. - сказал он.

- Но мы так и не знаем, с кем они именно тут работаю, а это больше всего интересует нанимателя. - продолжил он подводить итоги.

- Дальше. Наших действия. Разведка. Как предложил Сигил добраться поближе к базе, и произвести визуальный осмотр, фото, видео фиксацию. По возможности перехват переговоров. Помимо этого наблюдение, за прибывающими отбывающими к ним. Что это будет? Аэрокосмические транспортники, наземная техника. Если транспортники и какие-то месные, можно проследить куда они отправляются, на планете. Так же слежка, лично или через следящие устройства. Это из действий с умеренным риском. - проговорил Лиам.

- Действия с высоким риском. Попытка перехвата наземных средств, для допроса водителей или тех, кто будет внутри. Нам нужно помимо вопросов, найти частоту, которую используют для связи и на базе. И для связи за пределами базы. Захват для этого так же уместен. - добавил он.

- Из сильно рискованных вариантов, это попытка пробраться на базу и захватить офицера, или иное обличенное знаниями и полномочиями лицо. С этим вариантом проблема в том, что я не уверен, что наш отряд имеет столь квалифицированных специалистов, для подобной деятельности. Возможно придется воспользоваться наемными услугами. Даже определенный уровень анонимности нам это обеспечит. В случаи, если наемника поймают, он будет знать, только то, что его попросили сделать. - сказал Лиам.

- Есть еще вариант. Покрутиться в порту, или в местах, как мы с Вито посещали, послушать, позадавать вопросы. Это опасная затея. Если будем не осторожны, привлечем внимание. Хотя и это можно обернуть в свою сторону. Тут нужно всегда действовать с группой подстраховки. Если тех, кто ищет, спрашивает, "пригласят" для беседы, то последовать за ними и отбить. И там же получить языка. - закончил офицер.

- Каждое действие, это отдельная боевая задача, требующая проработки. Но без человека нанимателя нам лучше не делать их. Поэтому нужно обязательно уведомить нанимателя о том, что мы нашли. Это может как-то повлиять на его планы и рекомендации для наних действий. Для прикрытия, можно привести ему список товаров, что мы могли бы предложить ему на реализацию. - добавил клановец.

— Конечно, уважаемый Азам, поможем, чем сможем, — ответил караванщику выбравшийся на воздух одним из первых Стигсон, без задней мысли соглашаясь с просьбой нанимателя, фактически, за всех охранников. Впрочем, у небольшой рассеянности жреца было имя - Итилиан Келеграт. — Сперва давай только разберемся в ситуации.

Фрэй между делом достал мех и сделал хороший глоток, чтобы смыть скрипучее ощущение песка на зубах. Стоит сказать, что песчинки ощущались буквально везде: начиная от сапогов и заканчивая ушами. Слава богам хоть в мех с водой не попало!

— Приветствую, мастер Итилиан, — памятуя о первой встрече отряда охранников, Фрэй все-таки решил проявить благоразумную осторожность в общении с
эльфом. Во-первых, это было самый настоящий представитель вечной расы, а во-вторых, неожиданное появление хорошо одетого странника явно не обошлось без магии! И скорее всего магия эта превосходила базарные фокусы. Ну и в-третьих, Итилиан был весьма вежлив, отчего бы не отплатить тем же? — Моё имя Фрэй Стигсон, я несу в мир слово Повелителя Битв.

Сын Стига тряхнул головой, вызывая в воздухе легкое облачно песочной пыли, после чего ответил на поклон эльфа легким кивком головы в знак приветствия. Не смотря на напряженность ситуации, в северянине ощущался ещё неугасший азарт после борьбы с силами природы: не считая двух погребенных где-то здесь фургонов, караван справился с напастью. Произошедшее всколыхнуло в жреце воспоминания о бурях морских, когда волны грозят смыть тебя и твой корабль в пучину, а ветер - сбивает с ног! Когда явственнее всего понимаешь, каким маленьким является человек по сравнению с первородными силами. Но тем слаще ощущается после этого вкус победы над смертью, преодоление самого себя!

— Позволь спросить тебя прямо, Итилиан, — произнес Стигсон, расправив широкие плечи и уперев одну руку в бок, а второй придерживая ножны с двуручным мечом, — уж не связан ли ты с тем замком-в-облаках, что принес с собой эту песчаную бурю? — Между строк можно было легко прочитать другой вопрос: «Не ты ли виновник всех этих неприятностей?».

Кажется, Отэм понимает, что здесь произошло. Некий мощный дух пытался протиснуться из мира грёз в реальность, разрывая ткань пространства и оставляя рваную дыру. Шаманке остаётся лишь пройти в обратную сторону. Она кружит между танщующими, стараясь отрешиться от окружающего, одновременно обращая его в свою пользу. Подстроить дыхание под ритм. Отмерять шаги с его помощью. Здесь... нет, здесь... Тело наполняется зудящим нетерпением, словно вот-вот чихнёшь и всё никак. Она старается не смотреть никому в глаза, затеряться среди исковерканных стробоскопом фигур. Нет зрительного контакта - не останешься в памяти, Отэм верит в это. Пусть не запомнят, не поймут, чем она здесь занималась. Что ищет в ночном клубе девушка из иной эпохи.

Она нашла. Невидимая плёнка, в этом месте особенно тонкая, вдруг лопается. Отэм знает, что другим шаманам приходится затрачивать много сил, чтобы пересечь Границу, однако у неё это почему-то выходит много легче. Она не однажды выбиралась в мир духов, однако никогда не видела ничего подобного, как здесь. Неужели воздействие духа так изменило пространство? Или наоборот, он выбрал именно эту точку потому, что здесь произошло некое событие, исказившее мир и истончившее грань? Познаний в оккультизме Отэм явно не хватает, чтобы сделать однозначный вывод. К учителю появился ещё один вопрос.

Однако прежде чем подумать всё это, она машинально взмахивает руками, чтобы уцепиться за так вовремя подавшийся навстречу трос. Цветные огни чувствуют себя здесь как дома, невольно заставляя сравнить их с огнями танцпола - однако человеческому существу не под силу столь легко перепархивать с места на место.

Если только у него нет крыльев.
Внезапное озарение нашёптывает, что шаман тоже может обзавестись крыльями, особенно здесь, в мире духов. Может даже принять облик птицы, но это чревато временными изменениями в психике, которые Отэм пока не готова переживать. Но взять от пернатых странников лишь средство передвижения - почему нет?

Занятия йогой не проходят даром. Отэм легко подтягивается на тросе, который оказывается неожиданно удобным для этой цели, не режет ладони. Забравшись так, чтобы можно было обхватить трос ногами и держаться лишь одной рукой, она скидывает с плеча лямку рюкзака. Порывшись в нём, извлекает миниатюрного "ловца снов" в традиционной стилистике, украшенного пёстрыми ястребиными перьями. Сейчас нужны только они. Ощипав "ловца" и вернув на место, Отэм прилаживает перья к рукам, запихивая их под плотно прилегающие браслеты. Это - физический символ. Закрыв глаза, Отэм представляет гордую птицу, подарившую ей частичку себя. К ней обращается тихим шёпотом, прося даровать на время её крылья. Дать рождённому на земле возможность вознестись в небо, поймать упругий воздушный поток, довериться изменчивому воздуху, словно тверди. Кэлетэк не раз возил человеческое дитя на своей спине, ей хорошо знакомо волнующее чувство полёта. Сейчас нужно обрести то же ощущение самостоятельно. Закрыв глаза, Отэм с упоением представляет, как руки её обрастают длинными перьями, коричневыми с тонкой светлой каймой снаружи, бело-пятнистыми изнутри.

Мигель кисло улыбнулся, почесав висок. Куда-то они удалились не туда от основной темы беседы. Удержать всё происходящее и не упустить ничего оказывалось той ещё задачкой. Тут Вито со своими проблемами и старыми корешами, там Лиам который стриггерил огонь на себя на ровном месте. Subordinación какой-никакой нужен, они всё-таки на официальном собрании, пусть и не армия.
Вмешаться? Да не, не имеет никакого смысла.
Канопианец снял с пояса блокнот и открыв на середине, записал карандашом на бумаге.
Протокол собрания.
- Собрание: Происходит.
- Отклонения от темы: Присутствует.
- Котики: Всё делают лучше.

Подавив улыбку, Мигель покачал головой, посмотрев на фон Рейн, готовую метать молнии и бить копьем в щит, на Лиама, который перевел тему настолько неуклюже, что аж ахнуть можно. Подмигнул Бените, которая ,кажется, пыталась стушеваться. Вито показал большой палец, заслужил ведь. Почесал висок карандашиком и записал ещё немного.

- Не выпускать всё начальство и нонкомбатантов на планету без сопровождения.
- Напомнить, что делать конкурентами всех вокруг невыгодно.
- Выполненная работа должна быть оплачена, перед новой работой. © Пьеро Заратустра

Алеит мрачнела после каждого слова, и взгляд девушки обычно теплый и дружелюбный сейчас становился тяжелым и менее приятным с каждой минутой - как вступил Лиам, как продолжил Вито, она долго смотрела на Вито.
- Раз ты сказал, что это долг перед ними мы заплатим его, ты прежде всего член моей, - она выделила это слово голосом, - команды. А для своих - а все здесь кто в этой кают компании свои - мы делаем все возможное и не только "за что заплачено" и "по контракту".

Она поднялась с места и пошла кажется по направлению к Вито, но остановилась рядом с Лиамом не смотря на его рост, габариты, харизму, вообще то, что перед ней был весь из себя красивый мужчина.
- Мы с тобой не пили на Брудершафт и мы не играли не в одну игру, чтобы ты имел хоть какое-то право называть меня как свою подружку из порта по имени, и требовать от меня каких-то объяснений. Ты не мой научный руководитель, который ведет со мной дискуссию по поводу моей работы!

- Объяснись. - Потребовала Алеит. - Какое такое "если решим заняться глубокой разведкой с проникновением на базу, я в деле", у тебя что есть другое дело? Ты тут так, для галочки? Ты второй офицер на моей Бабочки! Или ты ждешь пока мы тут все все сделаем, кто-то решит, а ты придешь на готовое, просчитав все риски и сказав "не я принимал решение - а эта дура блондинка", что тебе надо просто прийти и получить деньги? По тому что ты мне говорил, ты даже не упоминал, что ты можешь заняться какой-то "глубокой разведкой"?
- Ты был нанят как офицер, офицер-наемник, не офицер-военный, но у тебя еще и репутация великолепного наемника, или ты можешь запугивать только 20 летних мальчишек? Почему, когда мы говорили с Сайфером, ты меня кинул и ты был нанят на долю от нашего предприятия, без меха, только за то, что ты великолепный офицер, на бумаге. Где ты соврал? Или против овец у тебя стоит, а против таких как Сайфер ежится и уходит в штаны?
- Ты был нанят, чтобы сейчас решать вопрос, который возник здесь и сейчас, что мы делаем, а ты своими вопросами, добавляешь еще большую путаницу, предлагая не варианты, а "если мы займемся". Я буду принимать решение? Я гражданский человек, которая сейчас понимает только то, что лезть туда и бомбить это плохая идея, но ни разу в жизни ни за кем не следила и даже не знаю как это делается? Или офицер Корристас, которая и так совершила правильный поступок и которая - случись что с Бенитой там - мы бы уже летели туда, а ты - ездящий развлекаться посмотреть на арены - сидел бы в порту.

Она смотрела на Лиама совершенно холодно и неприятно, словно ту милую девушку, что была еще пол часа назад подменили, теперь в голосе звучала неприятная и властная холодность.

Бенита обиделась – конечно обиделась – но сразу резко ответить не успела. А пока Вито рассказывал о своей поездке уже и остыла – в конце-концов с его точки зрения, он наверняка был кругом прав.

— Вито, карта, которую ты ждёшь завтра вот она. На экране. Не переоценивай своих "друзей". Они говорят о дружбе и верности, но это воры и бандиты им надо только чтобы наслушавшись красивых слов ты не требовал оплату. И пользы от таких "друзей" всегда меньше, чем вреда. Машину брать не стоило.

Бенита обхватила левую руку правой и решила немного смягчить поучения.

— Спасибо, что вступился. Для меня это важно.

Дальше, она конечно придумала кучу "но", но высказывать их – только обижать хорошего, в общем-то человека.

— Значит драконята ищут сокровища? Хах, кажется сокровища нас преследуют. Зато они наверняка не планируют сниматься со своего места, или внезапно атаковать город. Наверное, тогда мы сообщаем Сайверу, ждём его наблюдателя и чиним Громптицу?

Бенита довольно потеряла плечо рукой.

— Если под ними сокровища, тем больше причин провернуть все самим.

- Ну, давайте теперь я расскажу...
Едва в кают-кампании повисла тишина, Вито опрокинул в себя оставшийся виски и с ударом, словно печать на документе, поставил стакан на стол.
- Начну с того, что нам и так уже известно... так или иначе... Просьба не перебивать, а то мысль потеряю. Здесь правит Сила. Это самый ценный ресурс. Потому что с помощью силы можно взять все, на что ее только хватит. Наиболее влиятельной силой в Порт-Крине в настоящий момент является Эшобу, занимающий... положение контроллера, следящего за... Порядком? В первую очередь за порядком на базаре и здесь, в космопорте. Любой беспорядок на его территории может поставить под сомнение его силу и способность контролировать территорию. Думаю, все догадываются, на сколько сильно это может его... эм, обидеть, задеть и какие тогда будут последствия. - Вито нашёл взглядом глаза Бениты. - Я пока до сих пор не знаю деталей, но ты на Стингере вызвала переполох и... пока не понятно, какие могут быть последствия. Но уверен, мы... я смогу все уладить. Но в дальнейшем будь осторожнее. А ещё тут...
В этот раз Коппола смотрел поочередно на всех присутствующих девушек, давая понять, что следующие слова будут в первую очередь для них.
- ...тут общество крайне патриархальное! Когда нам говорили, что здесь женщины не имеют прав и выживают лишь имея сильного покровителя, эти слова стоило воспринимать буквально. Нас с Лиамом прям на входе в заведение вышибала хотел на прочность проверить... битой... Что было бы, если бы на нашем месте оказались две незнаком-КИ, я даже не хочу вслух предполагать. Женщины здесь, как вещи... игрушки. - Вито невольно поерзал на стуле, вспомнив один из примеров в Песчаном Сурке, подтверждающих его слова. И поймал себя на мысли, что не против завести себе такую "игрушку", однако быстро прогнал это из головы. - Может и есть единичные исключения, но... Не забывайте об этом и будьте осторожны.
- Дальнейшее, что я расскажу... Тоже конфиденциально, как и наш контракт. И не должно стать известно за пределами Кают-кампании. - Коппола окинул присутствующих взглядом и, сделав глубокий вдох, начал свой рассказ, посмотрев сначала на Алеит, а затем сосредоточив свой взгляд на собственных ладонях, которые оказались сейчас сложенными в форме домика, как-будто это помогало лучше подбирать слова. - Когда мы были на Цербере, то мне пришло личное письмо. Отправитель - давний знакомый из времен моего обучения в военной академии. Тогда и, думаю, сейчас, этот человек является членом организации... которая... занимается разными направлениями бизнеса. В том числе... незаконными, да. Но это в данном случае не самая важная деталь. В письме была просьба, если окажусь на Анталлосе, встретиться с... местным человеком по имени Андреа Досту. Я честно не знал, чего ожидать от этой встречи, но было... любопытно. Когда мы поехали с Лиамом, я действительно рассчитывал посмотреть на арены и надеялся узнать об Андреа и где его найти. Но этот мужик оказался весьма известным. Настолько, что первый же таксист смог нас отвезти в заведение, где мы его встретили. Кстати, такси тут дорогое, связи нормальной нет, чтобы его вызвать. Но, если кому-то надо могу поделиться данными для прямой связи с Керри... это тот самый водитель. И там, - Вито указал куда-то в сторону выхода с Фурии, и демонстративно достал из кармана ключи - стоит белый автомобиль. Его мне одолжил Андреа со словами "делай с ним, что хочешь". Почти подарил. Поэтому я хочу, чтобы наши механики его сначала осмотрели хорошенько... на всякий случай...
Вито сделал паузу, сметая со стола отсутствующие крошки.
- Андреа Досту... Как я понимаю, человек и известный, и влиятельный. Чем именно занимается, не знаю. Скорее всего, всем, чем только можно, но больше как посредник. Является ли он членом той самой организации, или просто симпатизирует ей... но действует самостоятельно - тоже не понятно. Но это тоже не самая важная деталь сейчас. В общем, Досту рассказал... От своих людей в якудза он узнал, что Дракон - официальный Дракон, не прихвостни какие-нибудь - снова начал проявлять интерес к Анталлосу. А спустя время местный пилот обнаружил место, где велись крупные земляные работы. Детально рассмотреть не удалось, потому что на перехват вылетел Стингер-трансформер в свежем камуфляже, такой же, судя по всему, как те два, что гнались за Бенитой. Завтра мне дадут карту с координатами того места. Досту полагает, что Куритовцы собираются искать сокровища Звёздной Лиги, под землёй. Для этого им будет необходима поддержка местной власти. Поэтому ожидается, что те пожелают поставить на смену Эшобу кого-то не менее авторитетного среди местных, но лояльного Дракону. Вся эта деятельность на Анталлосе мешает... Причем, допускаю, мешает всем местным... почти всем. И, на мой взгляд, всё наше мероприятие начинает походить на миссию по защите планеты... Ее независимости. К сути. От лица той самой организации, Досту попросил меня решить возникшую проблему. А именно, выяснить, кто предатель и убедительно продемонстрировать Драконам, что... им здесь не рады.
Ещё одна пауза для глубокого вдоха. "Ещё виски? Нет, сейчас не стоит" - короткий диалог с самим собой.
- По личным... этическим причинам, я не мог отказать... Мне... есть за что быть благодарным данной организации. Но мне нужна будет помощь Рыцарей. Заставлять кого-либо я не в праве. Контракт с Сайвером не противоречит выполнению просьбы Семьи... Той самой организации. Пока не противоречит. Правда, Досту хочет предателя наказать лично, а что хочет делать с ним Сайвер мы не знаем. Это понимаю. И понимаю, что в случае противоречия между двумя этими делами, для всех будет приоритетнее официальный контракт. Просьба семьи не официальна. Все на честности, доверии... на словах. Вознаграждение... Точнее, размер благодарности не оговорен. Досту просто дал понять, что может быть щедрым: техника, оружие... и прочее. Кредиты? Может быть. Про трофеи ничего сказано не было.

Вито положил ладони на стол, вытягивая руки и ощущая себя почему-то будто после допроса у следственных органов. Он чувствовал как увлажнились виски и как снова зачесалась шея под бородой. "Ещё бы, оброс как древний человек" - мысленно убеждал себя Коппола, ощущая, как по спине тоже стекают капельки пота. Но знал, что настоящая причина в его переживаниях. Волнительно, и даже в какой-то степени страшно было ждать слов боевых товарищей.
- Вот. Теперь вы знаете...

— Я тоже сомневаюсь. Но вдруг судьба распорядилась, что мы столкнулись с параноиком-диверсантом? Разведка боем дело интересное, но если мы собираемся, то они сейчас на взводе и скорее всего мы можем просто доложить нанимателю, а не соваться туда просто так.

- ...благодарю за встречу, Андреа. - произнес Вито, вставая из-за стола. Основные вопросы обсудили, о встрече договорились, информацию ценную, карту и автомобиль получили.
"Встреча прошла успешно" - убеждал сам себя Коппола, однако оставалось на душе что-то тревожное, мешающее чувствовать удовлетворение. То ли опасение, что его решения повлекут беды для "Рыцарей Рейн". То ли неуверенность, что он вел себя верно и оставил Досту нужное впечатление. То ли из-за разочарования, глупой, бессмысленной, бредовой несбывшейся надежды на встречу с донной Изабеллой Анджело... ни кому не нужную, если подумать, встречу.
- Завтра. В полдень. "Знойный вечер". - Вито, по-прежнему сохраняя уверенное, беспристрастное выражение лица, пожал руку Досту и отправился на улицу, где их с Лиамом уже ждал транспорт.

Стрелка указателя топлива тоскливо висела ниже серединной отметки – пора было возвращаться. И никуда таинственный лагерь не денется – ну просто физически не успеют они сняться с места и внезапно раствориться в пустыне за несколько часов, требующихся чтобы вернуться, связаться с нанимателем, убедиться что никаких союзников в указанном районе нет, дозаправиться и прилететь снова – уже в компании Эшли. Конечно не успеют. Разве что бросят все и не будут пытаться замести следы.

Да, разумнее всего сделать вид, будто не заметила ничего подозрительного и просто вернуться назад. Вот только спираль маршрута как-то сама-собой разогнулась и Стингер, вместо того чтобы повернуть назад пролетел по касательной мимо "нового укрепления" в пустыню. Осознав это, Бенита включила передачу:

— Байкал Бабочке. Байкал Бабочке. Бабочка, Линь на мостике? Прием.

— Байкал, слышу тебя, — раздался в динамиках голос Линя, — прием. Бабочка на связи.

— Линь. Как на японском поприветствовать сослуживца-пилота? Хорошо бы так, чтобы тупой гайдзин мог не слишком исковеркать фразу.

После вопроса повисла пауза заполненная клацаньем кнопок – Бенита задавала режим работы радара и параметры сохранения целей.

— Байкал, я не военный пилот. В гражданском флоте мы обращались друг к другу по названию корабля и с добавлением -сан в конце. Байкал-сан, слышишь меня?

— Слышу хорошо.. Бабочка-сан? Может в кино как-то здоровались военные? Полицейские? Товарищлейтенант, банзай?

— Нет, не банзай, ни в коем случае, — наконец собрался с мыслями Линь, - это боевой клич. А если ты назовешь капитана лейтенантом, ты его сильно оскорбишь.
— Скажи, пилот чего? Самолета? Повторяй тогда. "Конничива, сэнтоки-сан". По-английски это будет "Здравствуйте, уважаемый пилот истребителя". Или можешь сказать "Конничива, щоко-сан", "Здравствуйте, уважаемый офицер".

— Кони-чива сэн-токи-сан. Вроде просто. Спасибо. Байкал, конец связи.

— Да пребудет с тобой удача, Байкал! Бабочка, конец связи.

Бенита отключилась и только тогда вспомнила, что забыла назвать свои координаты на случай непредвиденной ситуации. Ладно. Обойдется.

Стингер заложил широкую плавную дугу со снижением, развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел снова к замеченному укреплению. Теперь гораздо ниже и гораздо ближе – пятьсот метров, чтобы желающие с земли как следует разглядели силуэт. Если это они. Если они узнают Стингер. Если все-таки ответят... Ну а если нет, то может быть их хотя бы с толку собьет на минутку-другую. Хватит времени, чтобы выскочить из зоны поражения огня с земли.

Ох... они за той дюной. Пора. Бенита убрала газ и переключилась на общий "экстренный" канал связи.

— Коничива сентоки-сааан.

Стингер неспеша, на каких-то двухстах километрах в час пролетел чуть в стороне от лагеря. Еще и крыльями покачал для пущей вежливости.

— Por favor, пожалуйста, мне нужен ваш начальник— Бенита от волнения иногда перескакивала на испанский, хотя уже много лет не общалась и даже не думала на нем.

Конечно, ей ответили в том же ключе, в котором шел весь этот нелепый разговор. Бенита замолчала, вовремя сдержавшись, чтобы снова не ответить по-испански. И, пока она подбирала слова один из парней с пушками снова, как он думал, пошутил.

— Ладно. Окей. — Бенита надела шляпу, которую все это время вертела в руках, — я пойду.

Она отступила на шаг другой и только когда решила, что хотя бы успеет заметить, если кто-нибудь попытается ее схватить, отвернулась. За спиной жизнерадостно смеялись.

— По крайней мере я попыталась.

До дверей ангара Бенита пыталась сохранять хотя бы видимость выдержки и хладнокровия, но снаружи пошла быстрее. Потом ещё быстрее. Потом едва не бегом. С головы слетела шляпа, издевательски прокатилась наперегонки со струящимся по бетонке песком, увернулась от первой попытки поймать ее.

Бенита в сердцах пнула невиновный предмет одежды, и тогда только поняла. Она дрожит не от страха – от злости.

Дальше было проще. Вернуться на Бабочку, сбросить плащ и шляпу, сменить тяжёлые ботинки на мягкие кеды, надеть перчатки и, подхватив тяжеленный нейрошлем в отсек с мехами.

Да, спасибо. Да, вопросы решили, диспетчерская дает добро. Трап, благодарю. Отцепляйте.

Пальцы привычно пробежали по панели управления, ноги поймали педали. Пока опускалась рампа, Бенита прорычал себе под нос что-то невнятное на тему того, что теперь-то будет видно у кого больше. Хорошо что никто не слышал.

Стингер в режиме аэромеха в развалочку спустился с рампы. Постоял секунду, словно греясь в лучах вечернего солнца и запустил двигатели.

Бенита отлично знала какие обороты нужны, насколько необходимо выжимать рычаг управления двигателем. Но сейчас ей не нужен был плавный, тихий ход, не нужно было и резкое взрывное ускорение. Ей нужен был драматический рык моторов.

Стингер взревел, дернулся на месте но затих быстрее чем стал набирать скорость. Через секунду взвыл снова. И снова. Затем, продолжая басовито рычать малыми оборотами, заскользил в нескольких метрах от бетонной поверхности, поднимая клубы пыли и тучи песка.

Придется потом всю ночь чистить воздухозаборники.

Бенита могла шутя перепрыгнуть ограду, вырулить на взлетку и подняться в воздух быстрее чем неандертальцы в ангаре заметят, что что-то пошло не так. Но ей хотелось быть заметной.

Стингер, рыча, заметался по стоянке, вокруг Бабочки, мимо мирно дремлющих джампшипов. К закрытым воротам и обратно.

Пару минут Бенита просто гоняла по стоянке кругами. Потом остановилась прямо напротив дверей ангара. Хватит. Этого должно быть достаточно, чтобы ее заметили, чтобы послание читалось чисто и ясно.

Стингер припал к земле на миг, а потом рванул вперёд. Больше никаких завываний,никаких поворотов в заносе – только чистое, идеальное ускорение. Моторы на секунду рыкнули и ушли в пронзительный крик высоких оборотов, сопла сжались так сильно как могли. Аэромех стремительно набирая скорость помчал прямо на ангар, прямо на тех, кто возможно, сейчас стоял у дверей, и ещё не понимал до конца что происходит.

В нескольких десятках метров от ангара Стингер вдруг прянул всем своим многотонным телом вверх. В последний момент перескочил и ангар и ограду и бестолковых сотрудников космопорта.

— ЖРРРРРААААААТЬ, — доплеровский эффект превратил рев мотора в звенящий вопль голодного чудовища.

После окончания переговоров с Сайвером и возвращения на Фурию, Вито выразил желание посетить район Богадельня.
- А что там интересного? - поинтересовалась Алеит.
- Очевидно же! - сразу же поспешил было ответить Вито, но сделал короткую паузу, чтобы получше сформулировать. - Там, так сказать, наша братия, бои мехов! И посмотреть, и познакомиться, и занятся... Этой, как бы выразиться... О! Пассивной разведкой! Кого-нибудь возьму с собой, чтобы спокойнее было. Одному наверно будет слишком самонадеянно...
- Только не один.
- Конечно! - Коппола и не надеялся отправиться один. Вряд ли такой риск оправдает даже сохранение в тайне всех мест, которые он хотел посетить. Любопытно было, в какой переживание Принцессы носило личных характер, а на сколько профессиональный.
- Лиам, составишь мне компанию? Или могу, например, Ханлея Келли взять...

Выяснив примерный тариф, Вито обратившись к "знакомым" из администрации космопорта, вызвал такси.
"До примерной границы - 3-4 кредита, если ощутимо внутрь, то, с доплатой за риск, около 10, но при желании можно поторговаться" - звучало приемлемо. К сожалению, о тарифах обратно знали только сами извозчики на маршруте, но Вито был уверен, что вряд ли на много дороже. Таксомоторных компаний тут не было, что странно. Вероятно, местным было достаточно общего крышующего.

Алеит пришла уставший, но по ее лицу было видно что она была довольна.
- Прекрасно! Мы договорились о взаимном сотрудничестве и исследовании одной базы вместе. Поторговались, это благодаря Вито, и сторговались на неплохую сумму - 40 на 60. Они уже сунулись в одно место, где их корабль пострадал и сейчас чинится на вефях от ракет, нужно будет подумать, как мы сможем что-то сделать. И мне нужен будет ящик для хранения блока данных, или чемодан, что нужно будет заказать здесь или сделать самим.
- А пока я пойду писать письмо маме, с просьбой денег, может быть удасться попросить больше 12 миллионов. А пока, я пойду писать письма.

Алеит ушла к себе в глубокой задумчивости, мысленно подбирая слова. Войдя в свою каюту она не сразу стала писать, а в слух долго пыталась сформулировать с чего начать письмо, и так и эдак крутя самое главное, необходимость попросить денег - и это было нужно не сколько ей самой, сколько дому и системе в целом. И только когда прошло битых пол часа, а то и час, Алеит села - испортив с десяток листов, она все-таки написала письмо.

Здравствуй мама,

Люблю тебя! Как твои дела? Как твое самочувствие? Что нового происходит дома? Как дела дома? Задам сразу самые важные вопросы, какие у меня появились с прошлого письма и ответы на какие - никогда не перестанут меня волновать. Мне хочется знать все-все, что происходит дома, с тобой, с дядей, как дела у Эрика, он по прежнему капитан "Зари Океана"? И ни одно письмо не заменит наших разговоров, звука твоего голоса. А своим письмом я хочу сделать чуть меньше твои тревоги, и чтобы ты меньше за меня волновалась. (Да, я понимаю, это лишь отчасти скрасит нашу разлуку). Очень скучаю, небо на Цербере откуда я тебе сейчас пишу - окрашено алым и золотым, здесь золотое солнце и мне не хватает синего солнца, когда утренний рассвет заливает все нежно-синим с проблемками фиодетово, комнату и кажется, что в комнате туман, чуть холодящий кожу. Будешь, наверное, смеяться, мне не хватает охоты, возможности ездить верхом смотря как охотятся за большими животными.
И только тебе могу признаться, мне не хватает запаха Вайлет, которым заполнены были все залы в зимы, когда он цветет. А его огромные фиолетовые цветы заглядывают в окна, и ты каждый раз ругалась, когда я маленькая срывала эти цветы, чтобы принести себе в комнату, а потом перед моим окном их посадили целые кусты, так что, мне больше не приходилось их рвать, а я могла наслаждатся его запахом и видом прямо из окна своих комнат и гостинной. Мне этого не хватает.
Больше конечно, мне не хватает тебя - твоего голоса, твоей улыбки, твоих объятий. Я тебя очень люблю мама, ты самый яркий свет для нашего родного мира и прекрасный, камень в короне Лиры.

Как я и говорила у меня все хорошо. Фурию в итоге назвали "Stählerner Schmetterling", слетали на первый мой мир которвый выбрали, это оказался Цербер. Тут люди живут - вроде как и мы, но совершенно по другому.
У меня подобралась - удивительная команда, с удивительными людьми, которые готовы помочь мне в том, чтобы наш мир мог противостоять возможным угрозам или просто неурядицам. Да, конечно, они наемники, но это не делает их хуже, а скорее лишь показывает, что эти люди выбрали прийти и работать вместе со мной и даже на меня.
Перелеты очень необычные. Много времени можно посвятить, как и давно - когда я отправилась в Путешествие - саморазвитию, чтению, писанию писем, много тем вещам, на которые кажется не хватает времени, но которые помогают мне становится лучше и лучше, лучше понимать людей, лучше понимать, как происходит управление, пусть маленьким сейчас, но карабликом, лучше видеть то, как люди могут справлятся с казалось бы невероятными задачами.

Я все еще на Переферии, чтобы познакомится с Переферией, ее обычаями, наемниками, тем как здесь живут люди. Я понимаю, что наследница должна быть либо дома, либо в столице, но пожалуйста - не сердись. Я здесь задерживаюсь совсем не по своей прихоти. Сказать, что я не помню о доме? Не сказать ничего. Помню. Каждый раз помню. А работая в миссии - познакомилась и с тревогами - которые к сожалению - появляются у отдаленных миров и которые и так знаю, что может тревожить наш мир.
Тут на Переферии, я познакомилась с наемниками, и то, как они живут, и к сожалению, заказы для них бывают и дают самые разные, они лишь наемники, и все дело лишь в честности наемников и их принципами, какие заказы они берут. А они могут брать самые разные заказы, к моему удивлению, даже берут заказы на ограбление миров, потому что отвественность за их действия лежит лишь на нанематели. Мои тревоги о безопасности нашего мира, еще больше усились, когда я побывала на нескольких мирах, которые пострадали от таких набегов.

Так вот, на Цербере, где я сейчас нахожусь, и я скажу честно, это самая важная часть письма, появилось объявление о продаже базы данных Лиги. Базы данных Лиги снятой с боевого корабля, где показаны координаты систем, даже те координаты которых нет на наших картах с военными объектами Лиги, которые они оставили во время Войны Объединения. База данных в которой десятки систем и еще больше координат - которые находятся в каждой системе.
Я уже встретилась с продавцами и видела эту базу данных своими глазами - мало того, что военные Лиги защитили ее от копирования, так еще и пересылка данных по сети - невозможна. Рядом со мной был - один из моих людей Эшли Риот - он является капитаном боевго подразделения, в прошлом и в настоящем сохранивший контакты с Федерацией Солнц и за плечами его была не только карьера военного, но он многие годы занимался поисками потерянных техологий Лиги. Он полностью подтвердил - то, что продавцы не врут. Что это действительно база данных Лиги, и что за каждыми координатами систем и планет скрывается что-то. Я не знаю что - технологии, мехи, корабли, как о той базе, которую я в свое время нашла, откликнувшись по странному сигналу. Координаты те, что удалось именно проверить - вели к необитаемым звездам, где возможно лучше всего создать какой-то военный объект.
Продавец - тоже не простые люди Дюбрель - такова фамилия продавца - потомственные старатели - вот кто-то потомственный фермер, а они старатели, прочесывают астероидные поясы в поисках останков кораблей Лиги, порой изучают возможные координаты - имеет отличную репутацию на Цербере, и многим известен. Познакомившись с ним - это молодой амбициозный человек, честный и открытый, который предлагает именно то, что предлагает - купить огромную базу Лиги.
После всего, что я увидела и когда мы поговорили, он согласился продать ее тебе, нашему миру, но по слухам, что собрали мои люди - покупателей много. Цена - не на булавки - 12 миллионов. Но в сравнение какое количество координат они предлагают, я со слов Эшли поняла, что цена справедливая. Я сразу задалась вопросом, почему они не оставят базу данных себе, ответ для меня был прост, у них просто не может быть ресурсов, чтобы изучить все координаты, а я, искренне хочу, чтобы наш дом стал сильнее, чтобы мы не боялись внешних угроз и хотя бы у нас была такая защита, которая не даст никому - желающему нас пограбить - этого сделать. Слишком много... очень мнго страшных вещей я видела после таких налетов пиратов.
Конкретнее о данных - это данные времен войны за объединение, командовал тогда Амосе Форлоуг. В то время было какое-то очень стремительное оступление, что говорит о том, что за данными могут быть как законсервированные резервы, скорее всего хороший историк того времени скажет лучше.
Так же - из разговора со старателями, я могу сказать, что там могут быть какие-то не защищенные объекты, так и хорошо охраняемые, например ракетами или чем-то таким, я пока слабо разбираюсь в этом вопросе, чтобы быть хоть как-то говорить с уверенностью.
Я могу с гарантией сказать, что это не подделка, что это не обман и что очень быстро, если купишь их не ты, то купит их кто-то, в руки кого, я бы совсем не хотела, чтобы попало такое сокровище.

Для себя, а вернее для оплаты услуг команды и экипажа, я бы хотела попросить 250 тысяч, перелет и пара дней работы, но если если есть возможноть, то я бы хотела попросить - 500 тысяч, я хочу слетать еще на несколько планет, чтобы проверить несколько других предложений, а перелеты в отдаленные системы достаточно дороги, чтобы так просто найти джамп-шип, который будет лететь не по стандартному маршруту - а по тому маршруту какой мне нужен, а связываться с банками, чтобы кто-то знал, что я беру кредиты, я просто не хочу.

*Приложены финансовые расчеты трат.

Ты одна из немногих, кто научила меня быть честной к своим людям, и честной к своему народу, честной перед самой собой и принимать решения. По этомум пишу тебе, найдя такую возможность, я очень хочу, чтобы мы ей воспользовались и никто другой не наложил руку на данные какие смогут обеспечить нам безопасность, силу нашей системы и обломать носы тем, кто скажет, что мы беззащитны.

Буду ждать твоего решения.

Теперь, я обещала, как и хотела рассказать о людях, кто меня окружает. Тебе же интересно? Ты одна из немногих, от кого у меня нет никаких секретов.

Эшли, бывший военный из Федерации Солнц, красивый мужчина, женат. Общаясь с ним, я понимаю, почему его жена - не бросила его за многолетнее отсуствие, надежный, сильный человек, с железным характером, цинизмом, который появляется только спустя многие года опыта и кучи жизненных неурядиц, которые не сломали его, а закалили характер. Признаюсь, он очень харизматичен, со мной - приятен в общении, а с мужчинами и командой порой суров, но я это воспринимаю как элемент управления, пока он мне очень симпатичен.

Вито, смуглый брюнет. Ты знаешь, впервые познакомившись с ним, я даже не поверила, что этот парень с дружелюбной и открытой улыбкой - может управлять мехом. Это было невероятно, он открытый, честный, такой, когда кажется никакие неурядицы не могут ничего сделать плохого, чтобы этой улыбки не было. Он очень предпримчив и ему до всего есть дело. Человек который... удивительным образом сочетает в себе - харизму, умение быть честным и, я надеюсь, что тот характерный цинизм, который появляется у мужчин после 30 обойдет его стороной. Хотя, это только мои надежды.

Бенита, пилот. Удивительная девушка в свои 23, они умеет такие делать вещи о каких я не думала, что смогу научится. Знаешь в ней просто течет благородная кровь, гордая и независимая.

Мам, тут я хотела с тобой посоветоваться, писала о Бените, а думала о всех, с одной стороны эти люди работают не за зарплату, за общее дело, помочь мне усились оборону и безопасность нашего с тобой мира, но как бы ты сделала? Перечисляла бы какую-то сумму каждому на счет, на траты - открыла бы какой-то счет для всех? Или быть может быть какой-то еще вариант, какой я сейчас не вижу, чтобы быть честной по отношению к людям. Нет, зарплаты, конечно плачу, просто эти люди делают много больше, тратят время, ищут возможности, изыскивают личные ресурсы. Я могу быть с ними честной, но рыночная экономика говорит о том, что наличие денег на счету - ценится так же высоко.

Так вот дальше!
Сигил Фростборн, мужчина бристый наголо и имеющий жутко скверный характер, при том - как бы я сказала - скверный, но верный. Честный и прямолинейный - когда стоял выбор лететь на Цербер или на другую планету - где куча наемников и почти что пиратские кланы, он так и заявил - что куда угодно летим, кроме туда - там нет ни хороших баров, ни хороших салонов, там вообще ничего хорошего нет. Его слова запали в душу.

Лиам, мужчина на которого я готова любоваться просто вечно - настолько он красив и настолько же загадочно, почему он пришел ко мне. Ветеран наемничьих войск, ушедший на пенсию, покинув очень сильный наемничий отряд и теперь он среди моих людей. Одно точно - когда надо продавить свое мнение и уничтожить собеседника, чтобы тот сдался и поднял руки вверх - на все согласен - то это точно к нему.

И... Мигель.
Мама, это просто потрясающий мужчина, хоть и из Канопуса. Они там что все такие? Наглые, обаятельные, увлекающиеся и абажает говорить! Но голос у него и правда отличный! Черт, я готова его слушать и слушать, настолько здорово он говорит.

Никаких романов на борту! Но не рассказать о людях, я не могла, надеюсь, тебе понравились те, кто рядом со мной.
А вот самого важного снова забыла.
Линь - пилот, кому я доверила свою Фурию, молчаливый, не разговорчивый и мрачный, но за всем этим, мне он жутко импонирует, что-то в нем есть такое, что мне кажется, возможность управлять кораблем для него - возможно значит даже больше, чем для меня, что он пилот.

В следующем письме напишу о других членах экипажа и тех кто меня окружает, не буду загадывать, когда и с кем познакомлю лично, но по крайней мере, я надеюсь что немного порадовала тебя и успокоила тем, как у меня пока идут дела. Я люблю тебя мама, очень жду ответного письма.
Пусть лето будет прохладным, а зимы теплыми. Искренне, со всей любовью.

Любящая дочь,
Алеит.

По мимо письма маме Алеит написала письмо дяде, такое же теплое и искреннее как и маме, рассказав примерно тоже самое, нескольким мужчинам из своего круга общения о своих приключениях и еще парочку деловых писем.

— А он как ракееетами! Ба-бах!

В коридоре Бабочки развернулось нешуточное сражение: Мародер ракетами обстреливал испуганно жмущегося к аварийному пожарному крану Центуриона, а Тандерболт какой-то невнятной модификации и веселенького салатового цвета тщетно пытался прийти ему на помощь, выполнив неожиданный прыжок через порог. Тандерболтом, как и положено управлял Вито, судя по добродушной усмешке раздумывающий, пояснить ли отважной пиратке Марии, что на Мародере отродясь не было ракетного оружия, или просто принять поражение, а центурионом командовал несколько растерянный от того сколько взрослых вокруг, но кажется довольный Балик.

Бенита только на секундочку остановилась посмотреть, и тут же поспешила дальше, пока не заметили и не окликнули. Нужно было приготовить уроки. Еще пару перелетов назад она взяла себе за правило готовится к вылету отбирать книжки, придумывать простые примеры, логические задачки. Ей казалось, что занимайся покойные родители ею самой хотя бы немного больше, учи ее дядя Хуан не только тому как воровать пиво из холодильника на камбузе и наводить лазеры не цель – и она была бы сейчас совсем другим человеком. Умнее, красивее, богаче... Как сеньорита Алеит, вот например.

Бенита хотела, чтобы ее дочь получила лучшее образование какое только возможно в таких условиях, завела самых лучших друзей. Чтобы к совершеннолетию у нее был дом и положение в обществе, а не древний мех и куча врагов. Или может быть, она просто надеялась хоть немного компенисировать все то зло, что причинила девочке.

Вито обернулся, и Бенита поняла что все еще стоит на месте с охапкой бумаг в руках.

— Э... Хорошо что у вас все прошло удачно. Мне лень было вас спасать лететь, если вдруг чо.

И поспешила готовить задания, не дожидаясь ответа.

Когда Лиаму сказали, что дальше без него, то он был неприятно удивлен. Но кивнув и пошел гулять по порту, обдумывая ситуацию и пытаясь успокоить уязвленную гордость. Мало того, что вели переговоры без выгоды для себя, не пользуясь сильными картами и психологическими приемами, так еще и не дали ему последить, что будет дальше. Правда жалость к себе длилась не долго. Он просто признал, что они другие. Все тут иные. Не правильные. А он не правильный для этих мест. И нужно всегда помнить, для чего он тут.

Понять их. Научится быть такими как они, или хотя бы быть принятым ими изучать все эти взаимодействия, как бы дико для него это не выглядело. Все же столько лет эти миры живут, и до сих пор не скатились в полную дикость, хотя многие ушли не далеко. Бродя по городу, ему вдруг дико захотелось размяться. Поискав зону для серьезных тренировок он не нашел, но один из людей шепнул ему, что если он хочет почесать кулаки, то можно пройти по одному адресу. Куда и отправился Лиам.

Место было... Ну низкой пробы. С людьми там, как раз для такого места. А он в кителе, белой рубахе. Весь такой опрятный и аккуратный. Конечно, его сначала хотели отправить погулять. Но когда он изъявил желание поучаствовать, желающих сразу нашлось не мало. Сняв китель и рубаху, и аккуратно сложив он вышел на ринг. Первый бой он решил просто пощупать противника. В общем-​то долго он не продлился. Хотя вымотал Лиама сильно. Парень оказался совсем не плох. Но ему явно не хватала полевой практики, он знал приемы, но не знал, в какой момент их использовать. Так что покружив какое-​то время на ринге и получив пару ссадин и синяков он все же уложил парня.

А потом пришло ЭТО. Огромный мужик. Он даже подумал, а не был ли он из Элементалов? Но нет, слишком много изъянов в его фенотипе было. Даже отбракованная модель вряд ли бы так плохо выглядела. Так что он подумал это его шанс нормально выпустить пар. Он сразу перестал "играться" и перешел к серьезным вещам. Стал пытаться бить эту громилу по уязвимым местам, но казалось их там не было. Зато каждый удар этого чудовища отдавались во всех костях. По настоящему пропустить такой удар, означало оказаться в больнице, даже для него. так что он защищался как мог, и просто будучи быстрее, выискивал возможность и пробить. И он нашел. После очередного раза, когда он думал ему сломают руки, которыми он защищался от ударов, противник завалился сильнее, чем нужно и Лиам этим воспользовался. Врезал ему по печени, а потом в висок, и закончил сокрушительным ударом в затылок. Казалось, что его оппонент даже не заметил, но... покачнувшись он рухнул на пол и не встал, пока его не привели в чувства.

- Мужик, это было круто. Спасибо за схватку. - сказал он и после этого приведя себя в порядок пошел на корабль.

Настроение значительно улучшилось. Синяки и ссадины болели, тело было немного ватным, в общем он чувствовал себя почти превосходно. В приподнятом настроении он вернулся на корабль и занялся техником, который периодически уже начинал прятаться от Лиама, ведь его попросили сделать из этого парня настоящего пилота. А без физической подготовки это было невозможно. У техника не было проблем с координацией движения, но вот его реакция на происходящее... Он как сонная муха был, по сравнению с тем же Лиамом. И не понимал, для чего ему это нужно. Приходилось каждый раз на пальцах объяснять и показывать. Что пока он среагирует на угрозу, тот же Лиам успеет ему несколько выстрелов сделать. В общем сложности были и он старался все же не перегибать палку, потому то парень был не военным. А значит, к дисциплине и порядку приучать его нужно постепенно, иначе психанет и бросит. А Лиаму нужно было, чтобы он научился, а не бросил. А там... Тренировки и занятия сами войдут в привычку, главное, чтобы он видел результат. Поэтому каждых несколько дней он давал забираться технику в мех, чтобы тот мог замечать разницу.

После этих тренировок Лиам решил опробовать покупку Эшли, где были симуляторы мехов и тактик. Симулятор меха ему был не нужен, а вот тактические симуляторы более чем. Позанимавшись, он отправился поесть. И только после еды, вернувшись на корабль, застал остальных, которые закончили свои переговоры.

- Как у вас все прошло? - полюбопытствовал он.

Сейчас Лиам не был мрачным, он был умиротворенным и даже довольным. На лице у него был пара синяков и ссадин, а костяшки пальцев опухшими и разбитыми, но похоже это никак его не беспокоило.

Яркая полоска, освещенного ленивым послеполуденным солнцем пространства медленно, незаметно глазу сжималась, уползала по открытой рампе Бабочки. Было жарко, ручки управления такие приятно холодные пол часа назад уже нагрелись и обещали вскорости покрыться тончайшим слоем пота, стать липкими и неприятными.

"Нужно купить перчатки", – подумала Бенита, сложив руки на коленях. Она сидела в кокпите Стингера, в облегченном нейрошлеме со сложной громоздкой конструкцией, упирающейся в плечи. Это было важно, ведь пилоты LAM могут подвергаться огромным перегрузкам в полете, и тогда обычный нейрошлем просто сломает шею. Дядя Хуан любил говорить, что шея у пилота LAM должна быть как у профессионального борца, спина как у грузчика, и сердце как насос охладителя на Атласе. Дядя Хуан вообще любил повторять очевидные вещи с таким видом, будто сам их придумал.

Стингер лениво моргал зеленым прямоугольником на левом дисплее, показывая, что тишина в наушниках Бениты вызвана вовсе не неполадками в системе связи, а тишиной в эфире. Что он все еще ждет. Бенита ждала вместе с ним – сигнала тревоги, просьбы о помощи. Тогда она сорвется с места, выскочит на сумасшедшей скорости прямо с рампы Бабочки, уйдет в небо, трансформируется на высоте около трехсот метров, рывком разгонится до половины скорости звука и тут же начнет тормозить. Снизится до опасных ста пятидесяти метров и пойдет в сторону центра города. ППМ размечены – высокие здания, вышки связи и торчащие антенны учтены, маршрут проложен так, чтобы избежать малейшей вероятности столкновения.

Но все равно эти тридцать-сорок секунд будут на кончиках пальцев, на пределе концентрации – карты могут врать, в любой момент может возникнуть непредвиденное препятствие. Затем она включит оружие, охладители, радар, трансформируется в аэромеха и на скорости около трехсот километров в час свалится прямо на площадь. Падать придется почти вслепую – на такой скорости Стингера занесет, нужно будет врубить на полную мощность двигатели и развернуть их вперед. Выключить в тридцати метрах от земли, чтобы минимизировать невинные жертвы. Хотя пару ожогов кто-нибудь может и заработать. Не говоря уже о том, что тому, кто окажется под ногами падающей с неба боевой машины не повезет в последний раз.

Боевой мех в центре мирного города – это на самом деле проще, чем кажется. И одновременно сложнее, чем можно себе представить. Чудовищное преступление, которое, скорее всего закроет их команде путь на Цербер навсегда. И одновременно последний шанс, если все пойдет не так. Туда за три минуты, обратно за десять – сеньориту Алеит и Вито можно будет разместить на пассажирском месте, Эшли и Сигила придется нести в руках, что исключает трансформацию. А значит ограничивает скорость и высоту. В это время Бабочка должна будет уже запустить двигатели и, как только Бенита вернется на борт, стартовать. Пятнадцать минут на операцию и еще десять на выход до предела высоты, где они смогут надеяться, что их не настигнет удар сил обороны Цербера. Как быстро те отреагируют? Успеют, или годы мирной жизни в столице сделали их ленивыми и медлительными?

Бенита одновременно надеялась, что вызова не поступит и ждала его, изнывая от жары и неопределенности. Погруженная в свои мысли, она не заметила, как солнце, последний раз блеснув на металлических деталях, сползло с рампы.

Увязавшись за Мигелем, Вито ожидал восседания за столом со сложными пафосными лицами и переговоров в стиле "Мы архи-серьезные и хотим все знать! - За бесплатно ничего не знаю", сопровождаемых пикировками, вербальными боданиями и мысленным прикладыванием линейки к гениталиям. Поэтому в пути даже начал сомневаться, что ему вообще стоило отправляться на эту встречу, и даже корить себя за импульсивность. Однако встреча почти сразу приняла весьма дружеский, доверительный и непринуждённый оборот.
В генах Серджио Мэйсона было что-то итальянское, и он знал итальянский язык. Вито редко удавалось поговорить на нем с кем-либо, кроме родителей. Поэтому, ничего не обычного в том, что он чувствовал себя почти как дома и даже успел на итальянском языке, в итальянской манере поддерживая слова жестикуляцией, похвастаться какую чудесную пасту готовит его мама.
Атмосфера была настолько теплая, что Вито легко (после пинка под столом) согласился выяснение личности Диего Вега оставить на потом, наслаждаясь пока компанией хозяина таверны, отличной едой и родным языком. Для Копполы это был вечер приятных бесед без алкоголя и, возможно, именно это позволило ему удержаться от ставок, вежливо отказавшись:
- Оу, не сегодня, не сейчас. Сегодня только приятная società, comodità и никаких giochi d'azzardo*.

По делу вопросы конечно были, и были ответы на них. Картина с образами Дюбреля и Ко формировалась. К сожалению, по-прежнему не было уверенности ни в том, что эти старатели являлись мошенниками, ни в том, что 12 миллионов - адекватная цена. Окрепла лишь уверенность, что с ними нужно поговорить и что это вполне можно сделать спокойно и в деловой манере, не опасаясь неприятностей и не опускаясь до подобного самим. Но в любом благоприятном случае оставалась проблема - транспорт: на чем добраться до сокровищ, на чем увезти сокровища. Это безумно раздражало, потому что отказаться от "сказочных сокровищ" перед последним шагом, когда уже набрал разбег - досадно, обидно, противно и очень хотелось верить, что всё как-то решится. И от того сложнее было сидеть спокойно, хотелось уже бежать и искать новые решения.


- ...итак, Мигель, или Диего Вега? - совершенно без агрессии напомнил Вито собеседнику о пинке под столом, когда они уже возвращались на Фурию (выговаривать название их звездолёта у него все ещё не получалось) - Мне очень любопытно послушать историю звезды Соляриса - планеты игр. То есть твою. И как тебя оттуда занесло в наемники, да ещё далеко не элитные?

— А давайте грохнем их и украсим мехи их потрохами? Серьезно, это серьезное предложение с кем-то встречаться, чтобы выдать им целую гору денег ради... Предположу, что тех же сведений, что Риот добыл у деда. Я, конечно, узнаю, что за типы и контакты найду. У меня тут недавно появилась пара шапочно знакомых, кто может рассказать то или иное интересное. Отличные ребята, почти не бандиты.
Мигель посмотрел на Кополлу очень странным взглядом.
— Братка, а кто платит такие деньги на свиданиях, а не на стрелках, когда мы приходим на заранее заминированное место с автоматами в руках? Те, кто ворочает такими деньгами не выходя из ресторана не пользуются такими объявлениями. Если что, я напомню, что первое предложение актуально.
Канопианец вздохнул, глотнув кофейку. Мало того, что вчера был тяжелый день с этими внезапными хлопотами, так ещё и этот грозил быть не менее дерганным. Не успел встать, уже нарезали задач. Наконец-то правильно организованный рабочий процесс.
— Сейчас допью и пойду узнавать и организовывать.

***

Вчера интервью с поварами окончилось передачей на утверждение двух досье: Бредшоу и Фитцрой, с уточнением о возможности забрать обоих, т.к. второй указывал об административном опыте работы. Мигель, конечно, почесал репу, но в итоге решил, что лишний специалист по закупкам, который при этом шарит во всякой сраной бюрократии не повредит. Решать в итоге фон Рейн будет работать на него, но почему-то думалось, что от лишнего человека на которого можно скинуть бумажную волокиту дворянка не откажется.

Ханлея и Кари в итоге успокоеный приятелем освободил, выдав задание о закупках на следующие сутки. Денег на расходы дал, а сам озаботился тем, чтобы связаться с Серджио Мейсоном и договориться на следующий день о короткой встрече. На нейтральной территории, побеседовать о разном, о Звездной лиге, о доморощенных историках и археологах. А потом уже связался с местным отделением Пони Экспресс, уточнить могут ли они прислать курьера, чтобы забрать у него чип с информацией для последующей доставки или ему непосредственно до них пёхать. Лучше бы конечно сами прислали, а то этот чип ещё записать и зашифровать надо. А дед... деда и так уже жизнь побила, нечего ещё и допинывать.

Проснувшись, Вито не чувствовал себя выспавшимся и отдохнувшим. Связано это было не с похмельем, которое попросту отсутствовало, а со сбитым режимом и, что более важно, сновидениями - липкими, навязчивыми, суматошными. Это те самые сны, которые ни крепко уснуть не дают, ни проснуться. Темные ангары с высвечивающимися бесконечными силуэтами мехов, бары с мерзкими липкими от пролитого столами, подворотни с тяжёлыми техническими запахами и перегаром хватающих его со всех сторон костлявых рук, а также бесконечные просторы ледяного безжизненного космоса - все это перемешивалось, облепляя сознание Вито в течение тех нескольких часов, что он пытался поспать и отдохнуть. Чем тяжелее сон, тем приятнее его смыть...

Коппола приводил себя в порядок и искал свежий китель под звук собственного нетрезвого голоса, записанного ночью и сумбурно рассказывающего все то, что вспоминал по пути на Фурию, а затем просидел какое-то время на койке, переписывая все это в понятные лаконичные заметки.
Никто ни куда не собирается, ни в какие экспедиции. Но нашлись те, кто владел координатами - и с ними, считал он, надо пообщаться.

Ему хотелось найти сокровища СОЗЛ, хоть он и не верил, что они есть. Однако, мысль, что вся история с координатами может оказаться обманом, его печалила. Это как с Санта Клаусом, наверно. Вроде взрослый уже, не веришь в него и пару раз видел, как родители прячут твои подарки глубоко в шкаф, но все равно, стоит родителям произнести: "Санта Клаус не существует. Подарки дарим мы" - и наваливается грусть, печаль и даже тоска по закончившемуся детству.

Прихватив коробку с кексами, Коппола поспешил в кают-кампанию, угощая по пути встреченных детишек и отдельно зайдя к своим механикам...
В общем, на собрание он пришёл воодушевленный, но снова среди последних.


- ...если коротко - вещал перед присутствующими Вито, переводя взгляд от одного человека на другого, - мы узнали, кто этот дед... Но главное, мы выяснили, у кого он координаты подглядел, кто они и их контакты, их корабль. В общем, мы... у нас есть все, что нужно, чтобы с ними связаться. А двенадцать миллионов... Ну, мы можем попробовать нада-ав... Кх! П-поговорить с ними. Надо получить хотя бы представление о том, что они предлагают. Стоит оно того, или не стоит. Цену сбить... Надо только обдумать аргументы. Как говорят у меня дома "negoziare gratis", что можно перевести как "разговор - бесплатно" или "обсуждение - бесплатная часть сделки". Например, можно предложить им какую-то сумму сразу и взять их с собой, как участников экспедиции с долей в добыче.

- И, Алеит... - Вито подошёл к фон Рейн, глядя ей в глаза и накрыв ее ладонь своей. - Вам не стоит ходить на различные встречи, если конечно, это не свидание, одной. Хотя... даже на свидание лучше идти с кем-то из нас для прикрытия. Чтобы кто-то мог помочь в случае каких-либо неприятных неожиданностей. Например, про манеры напомнить и мало ли. Вы у нас очаровательная и неудивительно, что у этого Твар-как-его-там-дата помутнел рассудок и тот факт, что вы пришли одна, вероятно, позволил ему уверовать, будто встреча носит личный характер, а не деловой. У подобных людей очень часто завышенное самомнение... почему-то.

Вито убрал руку и, развернувшись снова ко всем, но выделив взглядом Бениту, продолжил:
- Вообще, никому, я считаю, не стоит ходить по одиночке. А с этими старателями надо поговорить. Сегодня. Мы же уже начали интересоваться, собирать информацию, верно? Так давайте доведём дело до конца! Уверен, они не смогут противиться обаянию и голосу нашей Принцессы.

Мигель закатил глаз и подался вперед, оторвавшись от спинки стула.
— Да. Многие захотевшие поживится конечно же самая лучшая компания, для поиска сокровищ. Надежные, как солдаты дома Дэвион. Не знаю, как много тут присутствует моих земляков ли около того. Так или иначе, но я вырос за пределами Большой Сферы, как раз на Переферии. Магистрат государство с амбициями, но не самое большое, да и соседи у нас вовсе не сахар. Не культурный Великий Дом, а та самая переферия одиноких заштатных планеток на которых живут странные люди. Иногда даже человек-человеку-звери живут. И я в целом видел ни раз и не два, как подобные начинания поехать на задворки мира покопать землю оканчивались ничем. Поднявшихся на добыче кладов великого прошлого куда как меньше чем тех, кто сгинул. А что самое веселое, если там застрять, то можно провести всю жизнь бедуином поисках ничего. Очень классная перспектива, — Канопианец поднял вверх два больших пальца и причмокнул губами, изобразив удовольствие от подобной мысли. — Довериться тому, что алкаш не подведет нас под топор тем, что уже растрепал это кому-следует и на всех веселых искателей приключений уже собирается пачка охотников за головами. Или довериться тому, что в мутном месте есть человек готовый платить за конкретную работу и отчитаться за её выполнение на Аутрич. Довольно забавно, но пока мы никто и звать нас никак, чего-то более солидного ожидать нам не приходится. Если никого убивать не надо, мехвоинов не зовут. А важные люди не горят желанием нанимать ноунеймов с окраины галактики. Им подавай рыбу посолидней. И даже воображаемый блестящий мех времен Звездной Лиги тут не сильно поможет.

Закончив, Мигель сообразил, что на время даже потерял акцент и обошелся без вворачивания лишних фразочек. Повертел в руках фантик, скомкал его и убрал в нагрудный карман. Посмотрел на руководительницу всего предприятия.
— Если это окончательное решение, то мы можем расходиться?

Когда Эшли заметил, что Вито высказывает свое мнение, Бенита чуть не вставила "и мое тоже", даже руку, как школьница начала тянуть. Но Вито успел раньше. А затем так проникновенно про детей и беззащитных техников сказал, что Бенита чуть ли не братскую солидарность почувствовала.

Когда Лиам стал подозревать в контракте подставу, Бенита едва не воскликнула: "Нет, подставляют не так!", – но прикусила губу. Репутация такая штука – потеряешь однажды, уже не вернешь, пусть хотя бы эти благородные доны считают ее невинной честной девушкой.

Потом Линь вдруг сказал страшную вещь про убийства с грабежом и Бените расхотелось встревать в разговор. Хотя на душе стало немного легче – люди, с которыми приходилось работать прежде о таком не говорили, просто всегда готовились к подобному повороту. И тут Сигил замочил яйца. да так, что хотелось одновременно сплюнуть в отвращении и пожать плечами – "зато честно".

Алеит кивнула, что услышала ответ Риота, значит без дополнительных усилий, прыжок в Анталлос можно считать - невозможным, придется о нем хорошо попросить. Система была известная, значит проблем это не должно составить. И как уже сказали, можно было попросить прыжок за счет заказчика.
Слова Вито - каждое из которых было пропитано заботой, страстью и безграничным пониманием (и не последним финансовым вопросом - потому что то, что сейчас считала Алеит было именно финансами, без скидок на договороспособность), вызвал внимательный взгляд девичьих глаз, словно бы она хотела увидеть, что скрыто за каждым из них. Эта страсть и забота, была настолько искренней, что Алеит хотелось бы в нее верить, как верят во что-то совершенно светлое и безграничное доброе.
- Сейчас мы рассматриваем оба варианта, - девушка сказала задумчиво, явно внимательно и слушая тех кто говорил и смотря на столбики цифр какие росли на ее планшете.

Когда Эшли сместил координаты, Алеит покачала головой.
- Подожди, не смещай. Ты сместил так, чтобы точки попали на известные сейчас обитаемые миры, я думаю это не верно. Ты говоришь - что получил их от пьяного мужчины, если это пьяный мужчина не был навигатором на джампшипе, который курс может просчитать будучи пьяным насмерть и рассуждая как космические корабли пролетают над космопортом, то я думаю, он запомнил их абсолютно верно, как они были сказаны.

Алеит слушала аргументы и с одной, и с другой стороны, и людей словно раздирало. Романтики (и реалисты) видели возможность в поиске клада, рационалисты говорили о верном контракте. Но у Алеит не складывались цифры и она не могла сказать, что готова рискнуть ребенком, которая была на борту, для прыжков в неизвестность с ограниченными ресурсами, в поисках "не пойми чего". И при этом...

- Нет, - ответила она за капитана, - мы не будем убивать мирных археологов, а так же не будем наживать себе врагов. Кто-то собрал эти данные, кто-то их достал, кто-то заплатил за них. Но эти данные не уникальны.

- Если все так, то сейчас здесь на Цербере эти люди собирают экспедицию, либо находятся в таком же положении как и мы, недостаточно денег, а их у нас недостаточно, недостаточно ресурсов, но есть огромное желание - прежде всего заработать и не рисковать всем, что мы имеем. Давайте найдем эту экспедицию и кто купил эти данные и предложим свои услуги здесь, как охраны экспедиции, раз Эшли слышал о них, значит многие слышали, а значит многие захотят поживится.
Алеит посмотрела на всех.

-Вы все хотите сделать всё красиво и по честному. Не уронив чести, не убив ни единого невинного - это похвально и достойно уважения. Я понимаю и одобряю это. Но нельзя переплыть реку при этом не замочив яйца. И могу честно сказать, что мой опыт последних четырех лет проведенных в этой части космоса и общения с теми в чье логово вы хотите забраться, говорит мне, что вылезти от туда не извозившись в дерме будет не просто. С археологами и копателями древностей можно договорится. Если крестьянин найдет в огороде меч, ему нет смысла держать его у себя, когда рядом стоит буши, кажется так это у вас зовется. Именно поэтому идея с поиском клада мне видится куда как более благородным и честным занятием, нежели контракт на Анталлосе.
-Я готов поставить свою месячную зарплату в пользу многодетных и семейных пилотов мехов, техников и ком состава, всем кому нужно обеспечивать своих близких, против скажем банки газировки от каждого, кто рассчитывает на "премию Сигила", что контракт на Анталлосе при ближайшем рассмотрении может оказаться не таким уж выгодным и не таким уж честным, а вот то что вам придется убивать или грабить кого то из местных, и при этом не факт, что они будут внутри боевых мехов вот это запросто.

Эшли долго не встревал в общую беседу, лишь опустил руку после того, как таки нашёлся кто то, воспринявший наводку всерьёз. - Хм ... я тогда отзываю свой голос. - переобувшись на ходу, выходец из Федератов вновь открыл свой компьютер, дабы кое что проверить, - Координаты ведут в сторону района действий Четвёртой Дивизии. Карты же ... да, я приложил карты региона в Космосе со слоями.

Небольшая заминка с клацаньем по клавиатуре была прервана ответом на вопрос Рейн: - Не знаю, не могу говорить точно, есть или нет, но официальные общедоступные данные реестра рабочих станций зарядки для прыжковых двигателей не имеет Анталлоса в списке систем. Как и не имеет его ...

Небольшое молчание после слов об Анталлосе было прервано выпаленной репликой в сторону бездушной машины: ... ну давай, блять, рожай уже Голо, Проектор.

И оно таки показало карту освоенных систем с делением на сектора, на что Эшли дал слегка едкий коммент: - Родило таки! Так вот, о том, к чему я сам пришёл при сопоставлении данных "нетрезвого наводчика" и свои знания: Лопарри - ближайшее место расположения базы.

Переключив нажатием одной кнопки отображение слоёв, он пояснил за "стрелки" что, собственно, отображено: - Изначально он утверждал, что эти базы - от Звездной Лиги во время войн против Драконов и Федерации Солнц, что мне никак не помогало, но как речь зашла об Амосе Форлоуг, всё встало на свои места. Два слова: Объединительные Войны.

- И это, господа, сведенья из училища, где проходил, как часть программы, военную историю, точные места переброски сил этой дивизии и особые места боевых действий в ходе операции "Удержание Единства" с их участием. Свои отметки, ещё со времён обучения, но точные. - вглядываясь в голопроэкцию карты, что он решил для всех покрутить на месте для осмотра другими, он, сидя за столом, перешёл к другому слою карты.

- Здесь у нас зона с координатами, которые смог завпечатлеть сий гражданин, заглядывая украдкой за выпивкой в сторону повреждённых, но всё же расшифрованных данных с координатами баз, привязанных к этой IV дивизии. Расшифровали старатели, показывавшие эту информацию друг другу. Диллетанты конечно, но всё же ... - принижая чужие заслуги потенциальных конкурентов, Эшли всё же признавал их результат, - Не каждый день же выпадает такой архив.

- И, так уж совпало, что "любитель выпить" также был любитель запомнить то, чего не стоило бы запоминать. Координат. - Эшли даже хмыкнул, указывая на зоне активного поиска сами координаты. Их было не много - пара, но и им искатель технологий прошлого был рад. Следом за этим он сместил всю зону вниз, попутно комментируя своё решение, - Да, я сместил их, ввиду нетрезвости источника, вниз. И у нас получились следующие места: сама Лопарри и Теллман IV.

- И я достаточно критически отношусь к своим навыкам, чтобы признать, что могу ошибаться, что нужна помощь, от вас, да с тем же поиском сведений в Сети. - кивая сам себе, Эшли начал принижать свой потенциальный успех в обработке данных, давая возможность другим внести свою лепту в данное дело без лишнего давления. И в конце концов таки решить, куда они все полетят и зачем. Поскольку полетев в одно место, возможность заработать в другом будет упущена.

Вито Коппола

Вито никогда не любил долгие совещания, особенно формальные, поэтому приходил на них, как правило в числе последних и радовался в случае их скорого окончания. На сколько ему было известно, вариантов работы у них был ровно один, а значит обсуждать особо нечего - значит, чего время терять, казалось бы? А вот нет - всегда находилось о чем поболтать. Увы... И Вито слушал, даже поборол желание попритопывать ногой, добавляя ритмики в постукивания Эшли по столу. Не терпелось уже услышать что-то вроде "Летим на Анталлос!" и вернуться к своему Thunderbolt'у нарезать круги в раздумьях. Любопытство о личности некоего Андреа Досту его одолевало, а фантазия давала надежду на встречу со своей давней знакомой.

- Эшли... Я скажу, можно же? - вопрос был риторический. Вито быстро поставил чашку с водой, занимавшую до этого его рот и руки, и чуть ли не прыжком поднялся на ноги. - Я да, я за полёт на Анталлос.
Коппола поднял не на долго руку, опустил и продолжил:
- Банк у нас невелик, значит работа нужна, чтобы его пополнить, верно? В любом случае. Ведь мы же не собираемся расформировываться? А предложение у нас пока лишь одно - хорошо, что с официальным контрактом. Хорошо б конечно узнать детали заранее, но... И... Вот, что я хотел сказать.

Вито слукавил. В голове вертелась фраза "возможно на Анталлосе я смогу найти нам ещё работу", но он успел в последний момент ее не произнести. Ведь эта работа, вполне вероятно, будет не за деньги, а являться лишь услугой по дружбе.

- Анталлос. - повторил Вито, снова подняв руку и, оставаясь на ногах, оглядываясь на других участников их организации.

- Проблема даже не в том, что это могут оказаться выдумки, - отправив в архив корабля саму запись разговора с пьяницей, Эшли, что для профилактики своего и товарищей здоровья так и не убрал шлем со своей головы, внёс долю ясности во всю эту ситуацию, - хотя удалённость от Внутренней Сферы и играет нам на руку в деле поиска древних технологий. Его могли уже именно что исследовать до нас вдоль и поперёк, что частенько происходило на практике со мной - не местные, так Пираты и более смелые Наёмники. Пока просто проверим сводки в Сети по данной местности, когда нибудь, в свободное время между выполнением задач.

Конечно, не часто прямо за столом слушатели смеялись над чьими либо словами, но это был не первый случай в жизни сороколетнего пилота воздушной техники, так что Эшли встретил сию оказию с полным безразличием. Вот к чему не стоило быть безразличным, так это к альтернативам, которые могли стать как мощным трамплином для прыжка в сторону "стабильности", так и подачкой, что испарится при первой же трате денег на ремонт какой то особой детали.

- Анталлос, Анталлос ... собравшиеся тут товарищи, это всё? - водя глазами по экрану своего компьютера переносного, да так, что и по движению шлема было всё ясно, через некоторое время удивлённо спросил пилот космолётов, переводя взгляд по кругу на всех собравшихся здесь, - Я серьёзно спрашиваю: что это за выбор без выбора?

Обстановка начала казаться слегка напряжённой, во многом из за лёгкого привлекающего к себе ритмичного стука указательным пальцем по столу. - Если это как то связанно с тем, что мы не на слуху, то самое время готовиться нам продемонстрировать себя и свои навыки: на руках у нас символические пять десятков тысяч Ком-кредитов - деньги не любят простоя, сделайте так, чтобы они приносили пользу: закупка снаряжения и запасных комплектов, реклама, "на взятки", набор и оплата квалифицированных людей, не важно.

- Да, хорошо выполненная работа всегда ценна в досье любого отряда, - прекратив свой стук по столу, Эшли начал собирать свой компьютер обратно в разгрузочный рюкзак, - но пока человек является ключевым звеном в его выполнении, о стабильности результата речи быть не может. И я надеюсь, что сейчас мы все видели просто стабильно низкий результат поиска работы под наши возможности.

- Ну и сразу тогда подниму вопрос: будем дальше искать работу и цепляться за "ценные сведенья"? Если нет и готовы в целом к перелёту в Анталлос, то руку вверх! - чтобы не терять фокус внимания всех собравшихся и позволить хоть как то внести свой вклад в дело, Эшли сразу сузил цель собрания до "Летим или Нет?", попутно подняв свою руку, придерживая другой сложенный на столе персональный переносной компьютер. Отклик - важная штука, в любое время.

— Я бы сказал, что шикарно. Мы шикарно подготовлены и выглядим в самый раз. Кому надо, костюмчик солидности предоставлю. Возможно даже обойдусь без шуток с нарядами горничных или вострозубых гиппопотамов.
Рассевшийся на табурете, закинув ногу на ногу, Мигель, щелкнув пальцами, изобразил пистолетик, указательный палец которого целил в Бениту.
— Chica права и я готов поставить на это свой сапог. Левый. Тем более, у меня на Анталосе болтается старый знакомый. И старая бывшая. В смысле, ей было что-то около пятидесяти, когда мы встречались, а это... ещё в учебке было. Я потом как-нибудь расскажу, как мы познакомились и я чуть не взорвал дом её бывшего. Весело было.
Сордона широко улыбнувшись сделал рукой жест, словно что-то поймал в воздухе и захлопнулся, чтобы не уводить разговор от дела в совсем уж другую степь. Ещё успеется. Показал большой палец.
— Анталос, хорошее место. Хорошие бары. Легальная работа.
А легальная работа это всегда в целом неплохо. Как нелегальный разведчик, Мигель мог это подтвердить. И разведка дело интересное, и вообще, это лишний шанс кому-то хорошо провести время.

Едва заметная легкость в ногах, пляшущие пылинки в воздухе и ощущение, будто вопреки нескольким переборкам и толстенной броне, слышишь приглушенный гул космопорта. Бенита по своему любила такие моменты. На контрасте с постоянным искусственным тяготением дропшипа, его всегда одинаково отфильтрованным воздухом, с нотками озона и алюминия, с постоянной температурой и влажностью – слегка неправильные параметры среды в каждом новом мире (да что там, в каждой новой части каждого мира!) будоражили органы чувств. Отклонения слишком маленькие чтобы вызвать дискомфорт, но вполне достаточные для неясного чувства тревоги и легкого возбуждения, создающих иллюзию обострившихся чувств. ​Скоро корабль поднимется прочь из гравитационного колодца, встряхнется от полудремы и запустит собственные системы жизнеобеспечения. И снова днями, неделями, месяцами Бенита будет ощущать постоянную гравитацию, дышать всегда одинаковым воздухом с запахом озона и легким привкусом алюминия.

Из медитативной задумчивости Бениту вывел замолчавший коммуникатор. Что-то в нем было не так. Бенита вопросительно подняла брови над очками и только потом поняла – Эшли не смеялся. Никто не смеялся. Она еще в самом начале воспроизведения как-то для себя решила, что Эшли просто решил таким грубым солдатским способом слегка разрядить обстановку перед совещанием – посмеяться всем вместе над глупым пьяницей.

— Ты же не серьезно? — Спросила Бенита и поняла – вполне. Может быть, Эшли сам даже не очень хотел гнаться за такой куцей наводкой, но как минимум, полагал историю достаточно важной, чтобы записать ее и воспроизвести при всех. Бените стало неловко. Обидеть Эшли она не хотела, потому поспешила оправдаться:

— Я имею в виду, — Бенита обхватила правой рукой локоть левой, — Это ведь могут оказаться просто выдумки. А у нас не достаточно резервов, чтобы покрыть расходы в случае провала. С другой стороны, на Анталлосе верный контракт, может быть даже транзит оплатят. Опять же, мы не плохо оборудованы для разведки...

Соленый морской бриз игриво трепал длинные светлые волосы мужчины, стоящего на носу "Пенного Странника" и щурившего глаза в попытке разглядеть впереди незнакомые контуры Драконьего берега. Тоскливые крики чаек, протяжный скрип досок палубы и легкие брызги на лице наполняли его чудесным ощущением свободы и простора. Но по мере того, как ветер гнал легкий парусник вперед, рассекая волны моря Падших Звезд, мысли паладина уносились назад, в прошлое, к событиям, что навсегда изменили его жизнь. Череда образов и сцен мелькала перед его внутренним взором, словно он заглянул в зачарованный калейдоскоп своей памяти.

Вот он снова на чудесной летней ярмарке, где все началось с череды приятных встреч, обещавших легкое приключение под кронами древнего леса в прекрасной компании. А вот уже его мир заполнила мгла сырой почвы и угасающего сознания, пронзенного болью от удара гоблинского топора. Короткое беспамятство, и вот перед ним благородные и таинственные эльфы, которым суждено сыграть решающую роль в этой истории. Долгий путь в дремучую чащу, и вот уже он на роковой поляне. Страшная лесная ведьма сбрасывает морок прямо на его глазах, чтобы взять с него обещание, ведущее к неминуемой гибели в позоре и отчаянии. Одиночество обреченности, и блуждания по лесу, и новая надежда в лице эльфийских друзей. Свист стрел и всполохи пламени полночной битвы, смрадный чад погребального костра истребленной нечисти. Полуразрушенное поместье, наполненное смертоносными чудесами, и лестница в иной мир, где он встретил живую частицу древности и добыл звук струны волшебной арфы. Обратный путь, расставание с Моргейн, радость новой встречи с Долинами, и, наконец, Эссембра, где их походу было суждено завершиться.

Зычный окрик моряка с высокой мачты возвестил о появлении впереди Вестгейтской гавани, где им предстоит сойти с корабля и продолжить путь по суше. Эмбрин тряхнул головой, обернулся и помахал рукой госпоже Литрин Эмвар, вышедшей на палубу в своих неудобных доспехах. Узнав ее историю, он вызвался сопровождать женщину – вместе с Тисейн Гала – до самого Уотердипа, где она рассчитывала вручить зачарованный инструмент Иренису Миствейлу в обмен на избавление от суровой кары Бога-Калеки. Ну а сам Эмбрин надеялся узнать от того о судьбе эльфийского рода Анваэран, как велел ему долг чести. Своей жизнью он был обязан Тель-Квессир, и звание Друга эльфов, подаренное лесной девой Илерис, было для него не пустым звуком. Только ли об этом он думал, когда просил у Верховной Матери храма Урожайной Луны в Веларсбурге благословения на этот поход? Или же детская мечта о странствиях и чужих берегах, что всегда жила в сердце, завладела его разумом? А может, его просто все время вела воля Всематери, направляющая своего избранника к ей одной ведомой цели. Так или иначе, Эмбрин был готов встретить свою судьбу с неизменной широкой улыбкой на лице.

Тореадор взял записку со стола и пару раз ее прочел, потом медленно опустил ее на стол, проведя по ней пальцами.

"Уже вечер!" - мелькнула мысль, которая должна была успокоить, раньше бы успокоила, а теперь вместе с запиской, Аллан хотел чтобы здесь был Майкл. Хорошо, приятно, безумно приятно быть любимым. "Есть результаты" - пугало, Аллан сознавал, ему нужно было конкретное действие со стороны Майкла, а последний решил?... Решил. А после вчерашнего...
Аллан понимал, что ничего сейчас не может контролировать, а после вчерашней попытки сдержать эмоции, он сорвался или по какой-то другой причине, но он точно вчера сорвался и "девочка не дает" - это лучшее определение этого состояния.

СТОП!... Еще несколько минут таких мыслей и самому можно дойти до концепции "Все вокруг правы, и Майкл - однозначно прав". Сейчас впервые в жизни, Аллан смотрел на записку и у него было внутреннее и моральное право сказать "Ты не прав. Ты должен быть тут". Может Аллан не все знал о вампирах (скорее всего не все знал - разговор с Джи это только подтвердил), но сейчас он просто знал, что он в праве сказать, кто в этой ситуации ошибся. Какая разница? Только потому, чтобы не загонять себя в ситуацию - что вокруг все правы, а Майкл правее всех.

СТОП!... Сейчас это были внешние эмоции, в закрытой квартире, без чужих здесь. Через 5 минут, они могут случится там на улице, среди людей, и это может не закончится ничем хорошим и уже самому за собой придется закрывать маскарад.
По этому оставив записку на столе - Аллан пошел в комнату и открыл холодильник, не смотря на то, что это было отвратительно (и горячая, свежая кровь была много вкуснее), надо было сделать самое важное с вечера. Поесть.

Проблема маскарада сама себя не исправит. По этом вытащив грим, он сделал грим простого клерка, убрал волосы, чтобы если там в том месте будет вчерашний человек, вытащил самый простой костюм, вызвал такси, на нужный адрес.
Пока ждал, набрал Кэт, надо было узнать как дела и все ли вчера вышло. Свои дела никто не сделает.

  Посмотрев на Ариэль, почему-то притихшую за это время, Каэлинн вышла вперёд и склонилась в чисто эльфийском поклоне. Оставалось надеяться, что как и многое другое, связанно с культурой эльфов - поклоны остались такими же, как и века назад.
  - Пути богов неисповедимы, Хранитель. Прошу простить, что мы не представились сразу. Это - Эмбрин, паладин из народа людей. Это - Ариэль, волшебница и A'Tel'Quessir. И я - Каэлинн... - она замялась, не зная, как себя представить. - Д...дочь Финеллы... наверное. О том, что случилось с Народом за время, что тебя не было на Прайме - лучше поведает Ариэль. Я же хотела спросить... м, если это не запретное знание, конечно. Кого или чего ждут другие артефакты, что хранятся здесь? И как нам покинуть это место?
  Она старалась выглядеть максимально уважительно, хотя всё происходящее граничило с мерой её восприятия мира. Возможно, не будь вчерашнего дня - сейчас Моргейн пребывала бы в полнейшем шоке, но теперь... это было просто волшебно и немного пугающе. Не более того.

Не надо было быть большим арифмометром, чтобы понять, что задание им в итоге предлагалось сделать за бесплатно. Но для самого Рюрика очистить старые дварфийские тоннели от скверны было задачей самоценной, а своих товарищей он сможет вознаградить за счёт запасов павшего дварфийского королевства - что в данном случае будет только справедливо.

Сможет вознаградить....если будет кому и кого. Дроу - это вам не орки, а мы и с орками едва ноги унесли. Но стоп - об этом сейчас не думай, держи морду кирпичом, а хвост пистолетом. Ты на переговорах, и Клангеддин тебе тут не в помощь - справлялся сам!

- Отлично, Искатель. Две тонны для Грэя и добыча.
Уточни, пожалуйста, задачу. Когда ты посчитаешь задание выполненным?

— Эльфийская магия, — добавила Ариэль. — Они могут.. могли.. – девушка вздохнула. — особенное.
Она смотрела на чудеса с жадным любопытством, но одновременно и робостью – да, их пустили в святая святых, но испытание могло быть не последним. Собравшись с духом, Ариэль рывком добежала до Каэлинн, и смущенно рассмеялась этой выходке. Вот уж стала "хвостиком"!

— Я вижу, что твои слова идут не от корысти, но.. Мы обещали не беспокоить покой мертвых и не брать ничего кроме арфы, — припомнила волшебница слова их нанимательницы. — А для Эмбрина обещания – вещь особенно особая, как я понимаю. Гейс госпожи Литрин закрывает Тисейн Гала..
Ариэль вздохнула еще шумнее.
— То что они совпали с нами – и правда скорее совпадение. У каждой вещи здесь наверняка много веков истории, — она подошла к коронованной колеснице, вглядываясь в камни, пытаясь вспомнить похожую на нее историю, но не касаясь предметов. — Я хочу выпустить эту историю обратно в мир. Но имею ли право? О, мудрый Лабелас..

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

— В сказаниях и сказках оставляют всё самое красивое и берущее за душу, не так ли? А не про борьбу с грызунами, или упрямым сокомандником, или прятки под столом.. — АРиэль пожала плечами, но, кажется, она была в норме и не разделяла разочарования Эмбрина. — Другое дело, что я слышала про опасности в руинах, но ээ.. не ожидала подобного.
Ее мысль прервала Моргейн, и это еще сильнее повергло Ариэль в прострацию.
— Совсем не ожидала подобного. Они это делали при жизни? Серьезно? Ургх..— волшебница недовольно промычала.
— О, это я знаю! Единственное, что мне известно про войска.. Есть перевести, будет примерно "Армия Доблестных".. ах.. Каэлинн, проверь! А Семберхолм – ну, оттуда я знаю только Лунных Теней.. хотя, они следопыты, действительно, глаза и уши!

В убежище, наспех возведенном для себя маленькой баронессой, было тесновато для волшебницы и рослого воина. Эмбрин подтянул колени к груди и постарался сжаться в плотный комок, чтобы не давить на Ариэль слишком сильно. Он даже не мог повернуть к ней голову – все внимание было направлено на узкий просвет между щитом, в который паладин вцепился обеими руками, и деревянной столешницей, служившей им крышей. Если один из парящих клинков найдет брешь в их обороне, то уйти от смерти в узком пространстве будет некуда. Но уж хотя бы до Ариэль они точно не доберутся! Паладину вдруг стало интересно, действуют ли мечи сами себе, или их рукояти сжимают невидимые руки бесплотных духов, стоящих на страже древних руин?

Воин ощущал спиной тепло девушки, вынужденно прижавшейся к нему. Страшно ли ей сейчас? Владея собственной магией, она понимала могущество эльфийского колдовства, с которым им пришлось столкнуться. Самому ему трудно было воспринимать эту угрозу всерьез после вчерашних событий в лесу. Наверное, когда смерть часто гостит по соседству, к ней начинаешь привыкать. Так и становятся настоящими героями. Впрочем, расскажи кто Эмбрину неделю назад о его нынешнем положении, он бы расхохотался и хлопнул шутника по плечу.

— Не такой мне виделась стезя приключений. Да и в сказках все иначе сказывали, — задумчиво пробормотал он.

Когда в повисшей тишине зазвучала речь Моргейн, Эмбрин прислушался, силясь вникнуть в детали. Он не рассчитывал разгадать эту тайну, но заслышав о щите и клинках Миф Драннора, сразу подумал о защитниках древнего эльфийского царства, чья стойкость и доблесть осталась запечатленной в веках. Ни оружие, ни доспехи, ни могучие чары не уберегут город от беды, если за ними не найдется крепкой руки и верного сердца. И такие защитники рождались в любую эпоху, в любом народе. Отринув уютную безопасность домашнего очага, они надевали броню и отправлялись хранить рубежи своей родины, не жалея жизни. Таковы были Серые Всадники из Хэрроудейла. И Лунные Тени из Семберхолма. И...

— Ариэль, ты не знаешь, как называли себя воины-защитники Миф Драннора?

С каждым шагом Отэм всё отчётливее понимает, что странный чувак на самом деле отворачивает глаза посетителям и мистеру Хейнсу. Ни попсовый Уэйт, ни его предшественник - популяризатор иудаизма среди благочестивых христиан Розенрот не интересуют таинтственного незнакомца. Интересует его содержимое рюкзака. Всё-таки не агент, напротив. Тот, кто сам бегает от людей в чёрных костюмах. И не слишком выбирает выражения для того, кто даёт непрошенные советы. Или желающего поиметь кое-что для себя.

- Неужели вы полагаете, я всегда с собой бомбы в открытую таскаю? - интересуется Отэм с видом оскорблённого достоинства. - Как раз планировала её сныкать. Не хуже вас, между прочим.

Планы появились пару секунд назад, но об этом незнакомцу знать совершенно не обязательно. Лучшая защита - нападение. Добрый дедушка вручил ей настоящий бриллиант, а на драгоценности всегда найдутся охотники. Один вон уже отыскался. Видимо, крючок для рыбки придётся срочно прятать, невзирая на надёжность места. У Отэм не так много вариантов, как это можно сделать. Ей не доводилось владеть могущественными артефактами, а Барт не останавливался на этом, справедливо полагая, что ученице не скоро понадобятся подобные знания.

И вот понадобились. Чем же ей так удружил дедушка? Почему именно её выбрал? Не зря ведь нёс околесицу, маскируя важные сведения. Духи не изъясняются напрямую, их ещё понять нужно. А этот так запросто подарок себе присвоить хочет! Десятку можно ставить, он понятия не имеет ни про рыбку, ни про сроки. Спрячет кристалл в своём "надёжном месте", а потом наступит зима.

- Я вас здесь раньше не видела.
Отэм сверлит собеседника беспокойным взором.
- Зачем вы сюда пришли?

Она обеспокоенно заметалась туда-сюда, не понимая, что предпринять, но поняв, что спутники в безопасности - остановилась, нахмурившись. Прокрутила в голове странную фразу, непонимающе оглядела таблички.
- Слушайте внимательно. Некий голос сказал - "Не иди дальше, не выбрав верное. Пронзи незримую смерть, призвав глаза и уши Семберхолма, опусти клинки, как будут сражены твои враги, воздвигнув щит Мит Драннора". На чашах написано - Осведомлённость Семберхолма и Клинки Миф Драннора. Сейчас зачитаю, что на табличках.
Закончив, Моргейн повернулась в сторону стола и задумчиво пожевала губы.
- Сложно. Но будь я военачальником эльфов... вот только я не военачальник эльфов. Эх, надо, надо было просить Тараната проводить нас. Глупая я, зря понадеялась на собственные силы. Есть идеи, Ариэль? Эвелина?
Попутно с этим, Моргейн на всякий случай, наугад закинула "Клинки" в Осведомлённость, а "Армию" в Клинки.

, Рюрик откашлялся, но времени на длинные вступления не было, и он сразу взял быка за что там эти хумансы берут быков...за рога?

- Искатель очень озабочен тем, что в подземельях поселились дроу. Возможно, он заплатит железом тому, кто поможет разобраться в этой проблеме? Это бы помогло Вам, Господин Грей, развязать узелок, который занимает Ваши помыслы.

Как она и думала, подкатил к ней отнюдь не простой бездомный. И не враждебный дух, замысливший дурное под маской дружелюбия. Духи ведь всякие бывают: иные обожают зло подшутить, другие вовсе людей ненавидят. Однако эта сущность не таит в себе ненависти, и Отэм проникается доверием. Тем более что в поведении старика более не сквозит привкус безумия. Возможно, он нарочно проверял реакцию шаманки, у духов принято устраивать смертным всяческие испытания, прежде чем переходить к серьёзным вещам. И то верно, не станешь ведь выкладывать важное первому встречному. Доверие необходимо заслужить.
- Красивый какой! Кто бы мог подумать, что в уличной грязи можно найти настоящие бриллианты? Мисс Одри - расточительная и беспечная особа...

Протянув руку, Отэм двумя пальцами подцепляет кристалл с чумазой ладони, без отвращения или опаски. Подносит к глазам с целью рассмотреть, страхуя другой рукой, чтобы не выпал случайно. Подарок действительно выглядит как драгоценный камень с витрины ювелирного с трёхзначным ценником. Сколько подошв опускалось рядом с ним, поверх него - но никто не заметил, не обратил внимания на сияние граней. В сознании людей грязь и бриллианты несовместимы. А может, обычный смертный и не способен разглядеть это чудо?
- Что мне делать с рыбкой, дедушка? Вот поймаю я её, дальше что? В аквариум посадить что ли и любоваться?

Рыбка должна плавать в реке. Рыбку, из-за которой естественный ход вещей может пойти вразнос, определённо не стоит оставлять без присмотра, но куда её деть, эту рыбёху из загаженного бензином и отходами Гудзона?

Амебко (а других слов у Эдди не было) пыталась открыть глаза и промаргаться - но свет упорно танцевал перед глазами вместе со стенами, мебелью и осознанием - "а что вообще это было?" и какая мерзость не закрыла шторы, чтобы света вообще не было или наоборот, совершенно не мерзость, а заботливый, искренний, нежный и самый умный человек не закрыл шторы, чтобы Эдди все-таки проснулась от света который почему-то тек снизу вверх, справа налево, слева направо, но не сперху вниз!
Эдди сейчас ни в чем не могла определится! Даже в том - любит она или не любит того человека который не закрыл шторы и по вине кого она вынуждена была проснутся.
- Ммммм!...

Закрыла глаза. Открыла глаза и снова закрыла глаза натягивая на голову толи простынь, толи плед, в бессмысленном спасении от солнечного света, который уже сделал свое подлое дело и разбудил, и как обычно после того, как Эдди просыпалась, спать уже не хотелось, а валятся и ждать "хер пойми чего!" никогда не входило в ее планы. Ну не могла она сидеть на заднице ровно! Ну или лежать! Но вставать сейчас?! Это было абсолютно немыслимо, потому что бедная голова говорила... ни о чем она не говорила, она безумно болела, и не давала дальше спать. Эдди закопошилась на постели, не пытаясь принять сидячего положения и медленно, медленно доползла до края постели и осторожно позволила себе медленно сползти с постели в противоположной от проклятого солнечного света стороне, оперевшись спиной о постель, она застонала.
- Моя... голова...

Эдди заставила себя проморгаться, впрочем облегчения это не приносило никакого и она просто чувствовала, надо было сделать две совершенно невозможных сейчас вещи - встать, и найти либо свой плеер с большими наушниками, либо какую-то еще музыку... Взгляд упал на тумбочки, там по идеи должен был быть телефон, но это было не так важно - плохо было физически. Болела голова, все почему-то плыло и мир - казалось превратился в один сплошной океан.
Мысли не складывались, сознание путалось, а сидя рядом с постелью, в позе словно брошенная кукла, с расставленными ногами и брошенными на ноги руками и Эдди совершенно не волновало то, что она выглядела ужасно, а сама Эдди с трудом искала хоть что-то. А потом, как всегда было в таком состоянии, через дикую головную больше, не в попад и без соблюдения какого-то ритма, звука или чего-то прочего замурлыкала (насколько это было хрипло и не в тему, она знала, но вчерашний Ланч был явно не такой!).

- ...I just can't apologize
For what I did to myself
My bed's an ocean liner
And I can't call for help...

Голос был хриплым, пьяным, а каждое слово отзывалось болью в голове, но Эдди заставила себя встать и после пары шагов просто должно было стать лучше! (Ну, не лучше, это красиво сказать, что лучше... но хоть видимость этого лучше, а пробираться предстояло по стеночке). А потом оставалось найти аспирин!
Эдди с трудом оперешись о тумбочку и о постель встала, сдернув с постели простынь и посмотрев на себя в зеркало, чтобы в конец понять, что же произошло и только после этого завернувшись в простынь пошла изучать все содержимое комнаты, правда аккуратно и по стеночке.

Эдди интересовало сейчас почти все - во-первых, где хоть какое-то напоминание о ее одежде и вещах (она не была уверена - что это все было в ее комнате), содержимое полочек, не важно, что в прикраватной тумбочке врят ли держали аспирин, она открывала их и смотрела что там находится, а еще все-таки двери и шкафы - если уж попало в непонятное место, то это повод найти хотя бы свои шмотки, а то мало ли где затерялся аспирин! В шмотках должен быть аспирин!
Но настроение и состояние у Эдди было самым лучистым, тот мартини вчера был явно к месту, а если она оказалась тут! То значит это тоже было не спроста! Даже если просто так! А еще бы найти свой телефон!

Огненный челнок дневного светила уже близок к дальнему берегу неба, когда Отэм выходит из дома. Сегодня она не стала просыпаться с первыми лучами солнца, зная, что вечер предстоит провести за прилавком. Ей нравятся вечерние бдения. По вечерам приходят самые интересные клиенты, поток праздношатающихся туристов же перенаправляется в заведения развлекательного характера. Кому сдастся магазин эзотерической литературы, когда есть Бродвей?

Но пока у неё есть пара часов, чтобы перекусить и прогуляться. Рэй уже тоже готовился отчалить в клуб, сославшись на встречу до сейшна. Проверив состояние защитных амулетов и убедившись, что ни один заблудший дух не сможет проникнуть в её жилище, Отэм направляется вниз по Фронт-стрит. Ноги привычно несут мимо старомодных домов из красного кирпича, родных братьев её затрапезного гнезда, и современных высоток, снисходительно поглядывающих на соседей чисто вымытыми окнами. Мимо продуктовых лавочек и магазинов с унылыми одноликими шмотками, припаркованных в два ряда металлических коробок, уродливых строительных навесов над тротуарами и граффити, вносящими в урбанистический пейзаж нотку радующего глаз первобытного хаоса. Стоит отойти совсем немного от дома, выйдешь к Ист-Ривер, к пятачку меж двумя мостами. А можно углубиться в лабиринт узких, засаженных деревьями улочек. Летом она бы так и сделала, но весной тянет к реке.

Пообедать она решает в ресторанчике мексиканской кухни со скромным, непритязательным названием "У Педро". Хозяина, правда, зовут не Педро, а вовсе даже Энрике - но кому какая разница? Там умеют готовить отменный огненный тако и делают приличную скидку постоянным клиентам. Затем Отэм гуляет по набережной, ловя лёгкими нетерпеливый, порывистый мартовский ветер. Проснувшаяся природа распахивает глаза, потягивается, с любопытством оглядывается, инспектируя, что же произошло в её владениях за зиму. Шаманка ощущает это любопытство, ликование, неудержимую жажду жизни. На краю сознания неумолчно слышится гомон пробуждающихся духов. Начинается новый цикл - всегда радостное событие. Нельзя оставаться в стороне: надо приветствовать жизнь! А может, кто-то не в силах проснуться, нуждается в помощи. Или просто принёс новые вести. Отэм старается поддерживать связь с постоянными обитателями района, вызнавая через них, что творится в Ближней Умбре. Полезно знать, не шныряет ли рядом кто в чёрном. Но пока ничто не предвещает беды. Настроение Отэм самое безмятежное. Она наслаждается лучами заходящего солнца, теплом и ветром, напевает на ходу, улыбается, кивает встречным духам. Даже если кто из прохожих обратит внимание, быстро забудет лёгкую прибабахнутость случайно встреченной девчонки. Мало ли психов в Нью-Йорке?

Запрос в систему был на уровне истинктов. За годы он так сжился с системой, то воспринимал ее частью себя. Для него A-DEI был все равно, что зрение, слух, или другие чувства. Просто часть восприятия. Он лежал на полу и смотрел на потолок, не прикрытый декаративными панелями. Металлические конструкции, бетон, мелкие сетки трещин. Надпись уже ушла из поля зрения, а он все лежал и не мог сообразить, что он такое. Или кто. Он понимал слова, он понимал их значения, он спокойно пользовался возможностями A-DEI, но он не мог понять и воспринять себя. И то, что произошло. В голове была звенящая пустота. Так же и в эмоциях. Сколько он так лежал, даже не двигаясь и не моргая, он не знал, но вдруг увидел оповещения от A-DEI.

"Отсутствует реакция на данные записанные на поврежденных участках. Слабая нейронная проводимость. Активация протокола HL-891."

Строки не вызвали никакого отклика, просто набор символов, и все. Какое-то время ничего не происходило. Потом он начал чувствовать покалование в голове. Это было странно. Он знал, что в мозге нет рецепторов отвечающих за боль, поэтому покалования он не должен ощущать. Сначало покалования усилиливались, потом пропали. А в какой-то момент, его тряхнуло так, что тело все выгнулось дугой и он опал. Кажется даже потерял сознание. Когда открыл глаза, ничего не болело, но вроде бы и ничего не изменилось. А потом он вдруг стал ощущать тепло в голове, чуть сзади и сбоку. Тепло сначло было едва заметным, потом стало приятным, а потом стало дико жечь. Он обхватил голову руками и свернувшись в форму эмбриона закричал. И в этот момент, когда жар стал просто нестерпимым вдруг перед глазами начали меня картины.

События детства, юнышества, университет, работа на итерацию, последняя операция. Девочонка подросток, в глазах которой только страх, и никакой угрозы. Что это? Ошибка? Предательство? Или происки как раз того мутанта, кто навел их на неверную цель. То, что девочка могла быть истинной целью он даже не думал, это не возможно, потому что возможно. А вот следующий момент удар в голову и невероятный жар. Похоже мутант заманил их вловушки и нейтрализовал агентов, в том числе и его. Можно спокойно написать отчет и возвращаться на восстановление.

"Анализ от A-DEI: Миссия провалена. Цель: Саманта Валоу. Статус - неизвестен. Причина провала: промедление агента. Блокировка перехвата управления над телом агента со стороны A-DEI. Причина ранения высокоэнергитеческим пучком агента Ствена: приказ на ликвидацию в связи с захватом под контроль целью. "

Что? Она все же была жертвой? И его чуть не убили свои? Но ведь его не брали под контроль. Что вообще происходит?

"Анализ данных: Постоянные сомнения в дейсвиях и руководстве. Отсутствие реакции на терапию. Действие по пробоколу подразумевающего потерю агента с высокой вероятностью."

Это было... Наверное ожидаемо. Но почему он не ощущает не злости, не страха? Результат ранения, или подавление от A-DEI?

"Выполняется поиск неисправности. Фиксируется низкая реакция обновленных участвов на гармоны стресса. Поиск решения. Подбор вариантов реакции. Симуляция гнева".

Стивен подскочил на ноги и со злости ударил стену кулоком. А потом закричал и крик был полон гнева. Неконтролируемого первобытного.

"Калибровка, калибровка, снижение уровня симуляции эмоций, продолжение снижения. Калибровка. Поиск оптимального варианта. Оптималный вариант найден."

Животная ярость отступила, осталась просто злость. Стивен покачал головой. Что делать дальше? Пока он в условной безопасности. Нужно привести себя в порядок, а потом подумать, как показать этим засранцам, как охотится на него! Он отправился в душ, помылся, размышляя над ситуацией и придумал.

- A-DEI, отправь отчет о критическом повреждении носителя и тебя. Геолокация невозможна. Провести терминирование носителя не возможно. Взять под контроль носитель не возможно и не нужно. В ближайшее время, тело полностью выйдет из строя. Твои эпизодические появления в сети пусть воспринимают как фантомное эхо нашей системы. Если будет риск взлома отключай все беспроводные возможности доступа. - начал отдавать голосом команды Стивен.

Иногда он общался с системой в слух, особенно, когда были сложные операции и ситуации и ему просто нужно было выговорится.

- После этого проверь последний слепок базы по мутантам, людей с отклонениями и анамалиями в развитии, которые под наблюдением, или в списке захватить или уничтожить при встрече. Нужно подобрать оптимальную кандидатуру. Кому грозит опасность, особенно от Союза. Стать его тенью, не дать этим уродам просто так убить невиновных. Я должен защищать людей, а не ликвидировать кого попало из-за прихоти начальства. - сказал стивен.

Рюрик чувствовал себя не совсем в своей тарелке, понимая, что отсутствие бороды ставит его в невыгодное положение. Если рассказать всю правду стандартному дварфу, станет ещё хуже. Поэтому он взял за правила вопросы внешности не обсуждать и вести себя как ни в чём ни бывало, а на прямые вопросы просто отказывался отвечать. Он взял себя в руки и принялся рассказывать:

- Я Рюрик Младший из клана Даймондштихелей.

и добавил вкратце то, что положено говорить о себе и своих родственниках, попадая в гости.

- Приветствую тебя, Ярет Искатель из клана Дипделв, да не оскудеют твои рудники. Пусть Клангеддин принесёт тебе удачу в битвах.
Господин Тайнспер и его караван подверглись нападению из развалин сторожевого поста древнего хумансовского королевства совсем недалеко отсюда.
Орки обстреляли его из луков, ранив людей и убив мулов. Оррел попросил нас очистить дорогу. Откровенно говоря, я не ожидал найти орков на месте - всем известно, что эти свиньи живут набегом, кочуя с место на место, и предпочитают не дожидаться на месте последнего своего паскудства, не придёт ли кто их проведать. Дивно, что они по прежнему были там, в разввалинах. Ерунда - два десятка раздолбаев последнего разбора, мы порубили их в капусту. Остатки, убегая, скрылись в туннеле. Мы, разумеется, пошли за ними - по контракту надо было сдать двадцать голов. Хумансовский тоннель быстро влился в тоннель нашей работы, его в своё время проложили горняки королевства Гаррагаур, о чём тебе, уважаемый, наверняка известно. Дальше мы нашли место, где трёх из них убили, причём одного отравили ядом, другого зарубили мечём, третьего порвали какими-то не то когтями, не то жвалами. Остальных заковали и утащили в направлении Железной башни, судя по дорожным указателям. Они оставляли небольшие странные следы - овальной формы, по размеру навроде ладони самки хуманса.

Тореадор вздохнул, когда расстался с Вентру и устроился на заднем сидении машины, он не знал - ни что он увидит, ни что там будет - потому что не предполагал даже, что там может быть. Все, что угодно... Единственная проблема которая у него была сейчас - проблема имела отличную задницу, красивые глаза и отвратительно любимый характер, так что Аллан смотрел на город.
Сан-Диего ночью был по своему красивым городом. Не хватало Манхеттена, Чайна-Тауна, не хватало многих вещей, но за время какое Аллан прожил в Сан-Диего он почти привык к этому, не привычная женщина была за рулем и Аллан то и дело бросал взгляды на нее, но плохого кажется, она не делала. Просто вела машину. И Аллан смотрел на город за окном. Аллан думал о брате.
Мелькала мысль, что вентру был в чем-то прав, и журналистам с удовольсвием расскажут всю правду и информацию выложат сразу, но что-то в этом всем не клеилось и Аллан не понимал, почему не хотел слепо делать, как сказал - более опытный вампир, тем более опытный в управлении сознания. Но что-то, Аллан не мог сказать что, в этом его смущало.

Реальность обрадовала тореадора ужасом какого он - не ожидал. Живя в рафинированной, богемной тусовки, он никогда не был в мексиканском гетто, и не испытывал желания "знакомится с ним". Как не испытывал бы желание выбираться куда-то из своего пентхауза. Но реальность оказалась другой и чудовищной.
Покосившийся дом, где горел свет, но на звонки в дом никто не отвечал, (переступив через свою правильность - вообще-то так поступать нельзя) дернув дверь - последняя оказалась открытой. Картина оказалась ужасной - на полу лежал в усмерть пьяный мужчина, вокруг него бегала женщина (наверное жена), скорее всего точно жена... и еще трое детей разного возраста. Желание у Аллана было только одно - слиться с косяком и тихо сползти по нему вниз. Он не понимал, как так могли жить люди? В таком состоянии? До такого доводить себя? Такими становится?!
Он вообще недоумевал. Недоумевал не от нищеты, а от состояния людей. Дети в 4 часа утра не спали и как самое интересное - по среди гостинной пьяный отец, который чуть ли не в состоянии - умираю тут. Женщина которая причитает над его телом, что ему завтра на работу и дети, которые с удивлением смотрят на китайца (самого Аллана), но больше на отца. И чуть ли не палочками (дай им палочки) тыкали бы.
С одной стороны он просто хотел помочь, это было первое желание - дать женщине денег, сказать что все будет хорошо. Но тореадор был не настолько глуп, понимая что таким он не решил проблему маскарада и еще больше усугубит ее, благими намереньями дорога в ад выстилана. А лучшее - враг хорошего. Вот и выходило, что у Аллана появилось тихое желание просто свалить от сюда.

Аллан выдохнул, закрыл глаза, снова выдохнул. Он не понимал, что с этим делать. Не понимал как и что с этим делать, не понимал, как это можно было исправить то, что мужик лежал в пьяном виде, по среди комнаты, чтобы до утра - он ничего не сказал!
Тихо вышел из дома, чтобы никакой ребенок не увязался и набрал единственному вампиру, которому мог набрать в такой ситуации - своему ментору. Аллан не знал, ответит ли он, но надеялся что ментор ответит. Ментор видел Аллана в таком состоянии, в каком другие не видели, переводя на человеческий язык с голой задницей, какой даже собсвенная мама не видела Аллана уже давно.
Чудо случилось и Аллан услышал знакомый голос тореадора.
Желание было рассказать все - вернее начать с самого важного - с гулем поссорился! Но все-таки сдержался, и после "Привет" стал рассказывать, что произошло. Нарушили маскарад, перед офицером полиции и "мексиканскими водителями эвакуаторов".
- ...да не я! А бруджа, которую связывают со мной.

- ...Стреляли! Только не пристрелили!

- ...Что мне делать, он тут в усмерть пьяный?

- Ага, завтра позвоню, ты где сейчас?...

- Да, не... с гулем поссорился, завтра вечером будем мирится.
Дальше Аллан слушал то, что ему говорил Ментор, сказать, что решить вопрос было просто - не сказать ничего, надо было сыграть, и слегка запугать, сыграть "тихого клерка которого послали разобраться, что происходит в районе и он совсем не хочет, чтобы потом приезжало начальство и другие люди", сразу же активизировало - мексиканскую женщину, у которой оказалась буря энергии и желания рассказывать все, что она знала. И что муж не пьет, и что просто погулял с друзьями и это все друзья виноваты и она все-все расскажет! И кого-то потом скалкой встретит по голове, а ее любимый-дорогой-благоверный-честный - вот вообще не при чем. Успевай только записывать адреса и кто во всей этой пьянке участвовал, а кто поехал в бар добираться.

В общем-то запугав ее до "активного состояния" и желания разбудить мужа, что он утром непременно пойдет на работу. Остальное время до рассвета Аллан посвятил поездкам по людям и бару, чтобы "быть чиновником который провереят вызов поступивший" и если что не передал начальству. Аллан мог быть очень убедителен. То и дело он смотрел на телефон, ожидая звонка брата, то и дело ждал звонка от Сандры или Эрвига. Не очень наделся на звонок Джи, Джи вообще кажется все это мало интересовало. Впрочем, пока их связывает общая катерия и Сем Найтингейл, а уходить - как сделали это другие было по меньшей мере бесчестно к обещанию, что он дал на "судилище", то значит, надо было делать вместе.
В Керру Мессе Аллан уже не успевал, но завтра с вечера можно будет встретить их на работе, как тот самый чиновник, и чтобы они уже всех уверяли, что все хорошо.

Аллан ехал домой почти под утро - Катрина не плохо водила (хуже Майкла!), а сам висел на телефоне, надо было позвонить Сандре узнать как у нее дела, Эрвигу и... скинуть сообщение Майклу. Аллан не надеялся что он возьмет телефонную трубку, но сообщение прочтет и при прочих равных оно придет тихо и не отвлечет от дел.
Позвонить Андре рассказать о делах, ему было важно все это рассказать. Позвонить Джи, не смотря на все, нужно было держать руку на пульсе и узнать как все у нее. В конечном итоге за пару кварталов, просто разделить телефон и симку, последнюю сломать напополам и выкинуть, а телефон отправить в любую мусорную урну.
До дома, Катрина буквально помогала дойти тореадору, Аллан уже почти засыпал.
- Поставь машину на парковку, ключи отдай охране. Спасибо тебе.
Все можно было решить и ничего не волновало кроме вечера, когда можно будет проснутся - не одному, а со всеми проблемами можно будет справится. Вечером, Аллан знал, в зависимости от событий ему точно надо будет перехватить "работников" и сделать вид инспектора, и поохотится - при том много и долго.

Почувствовав ласковый солнечный луч на лице, Эмбрин сладко потянулся, и только затем по одному открыл глаза. События ночи и минувшего дня сплелись в сумбурный калейдоскоп цветастых образов, которым еще только предстоит осесть и отложиться в памяти яркими чувствами и сухими фактами. Воин не спеша поднялся, размял затекшие и закоченевшие конечности, и оглядел лагерь, удовлетворенно отмечая присутствие всех, кого он ожидал увидеть. Как удачно, что все еще спят – он успеет сбегать к ручью, отмыться, и хоть как-то привести себя в порядок. Конечно, после ночных событий он нуждался в горячей бане и умелых руках цирюльника, чтобы вернуть себе облик, приличествующий паладину, но никто из спутников не заслужил муки созерцать его чумазую физиономию в обличающем свете нового дня. Жалко только, что единственная сменная туника осталась в поклаже у Огра. Как и весь их съестной припас. Окунувшись в ледяную воду, Эмбрин наконец почувствовал, как давно ничего не ел – вчера было совершенно не до этого.

Столкнувшись в лагере с вернувшимся Линтилем, Эмбрин подробно расспросил того о событиях минувшей ночи, а также о новостях из поместья, где эльф предположительно успел побывать. Не встречал ли тот Эвелину по пути, ведь они, кажется, отправились туда вместе? Добыча из логова ведьмы его интересовала меньше, за исключением принесенного еще Моргейн латного комплекта. Перекусив любезно предложенным Линтилем мясом, воин с любопытством приступил к изучению доспеха. Надо же, как хорошо сохранился, должно быть, зачарован, или добыт недавно. С грустью подумав о судьбе его обладателя – без сомнения знатного и богатого воина – Эмбрин стал искать на металле родовой герб или хотя бы клеймо мастера-бронника, по которым в дальнейшем можно будет установить происхождение погибшего. Латы следовало вернуть в распоряжение его родни, вместе с печальной вестью о судьбе несчастного. Но боги, какие же они тяжелые, даже Огр будет недоволен, не говоря уже о спине самого Эмбрина!

Во время торжественного вручения эльфийской кольчуги Моргейн паладин почтительно стоял в стороне с одобрительной улыбкой на лице. Безусловно, девушка заслужила эту честь, и он искренне за нее радовался. Было немного обидно за Линтиля, но Эмбрин помнил слова Илерис о том, что доспех стража передается более достойному, и это не наказание, а насущная необходимость, ведь такие кольчуги – большая редкость. У синевласого эльфа осталась его жизнь, верный друг и ценный опыт за плечами.

Когда с церемониями было покончено, Эмбрин обратился к Моргейн и Ариэль:

— Мы все заслужили хороший отдых, друзья, но не станем омрачать его незавершенным делом. Отправимся же скорее в путь, чтобы закончить то, зачем явились сюда. Надеюсь, самые трудные испытания уже позади.

Не веря в такую удачу, Эмбрин тряхнул изрядно подпаленной гривой, чтобы убрать со лба лезущие в глаза мокрые пряди. Игра с огнем не прошла для него даром – льняные бриджи прожжены искрами во многих местах, подметка на левом сапоге едва держится, а сам он весь покрыт оседающим пеплом и сажей. Благородный сэр Ульрик, увидев своего подопечного в таком виде, поджал бы губы и печально покачал головой, лишний раз убеждаясь в его неспособности соответствовать высоким стандартам рыцарства. Уж не говоря о том, что паладин ни разу за весь поход не поразил врага своим оружием... Но Эмбрину сейчас было плевать. Все живы. Живы! Ведьма больше не оскверняет своим существованием древний лес, а его друзья целы, и теперь все будет хорошо, а как же иначе?

Первым делом воин отправился затаптывать разбросанные им горящие угли (не хватало еще подпалить лес!), а затем поднял изрядно помятый котелок и с виноватой улыбкой протянул его Моргейн. Никаких факелов он не припас, поэтому только помотал головой на ее предложение – ничего, он сможет идти следом за кем-то, когда глаза немного привыкнут ко мраку. Странное дело – несмотря на усталость от этого длинного дня, больше всего ему хотелось сейчас именно куда-то идти, впитывать в себя ласковую прохладу ночного леса, чувствовать росу на обожженном лице и молча наслаждаться тишиной, нарушаемой лишь хрустом веток под шагами и тихой музыкой лесных обитателей.

Когда Ариэль закончила осмотр поверженной ведьмы в лучах света, все еще исходившего от лежащей рядом уродливой головы, Эмбрин подступил к мерзкому трупу.

— Надо бы спалить это, пока жар костра не иссяк. Негоже дохлой нечисти пачкать благодатную почву. Это не оскорбит богов или лесных духов? — повернулся он к Илерис.

Не успела Ариэль перебежать ближе к остальным, как пляски у костра прервались. Так просто? Она осторожно приблизилась к кругу, держа нож наготове. Вид трупа был преотвратный.. и выглядел слишком сложным для исполнения подобной иллюзии в бою. Карга бы точно не успела это сделать под градом атак. Но лучше было один раз запачкать руки, чем весь остаток ночи бояться теней и шорохов. Ариэль наклонилась к обезглавленному телу, убеждаясь что нет противоречий с тем, что она видит. А еще для верности будет хорошо найти на теле предмет и снять его. Только утереться потом от этой гадости.
— Не иллюзия, — с облегчением выдохнула волшебница, поднимаясь на ноги и пряча нож. — Наша удача вызвала во мне долю страха - не бывает так просто. Я рада ошибиться, и победить.. малой ценой, — она посмотрела на Тараната с грустью, в противовес своим словам. Затем перевела взгляд на завалившийся котелок. — Хорошо что от яда и масла отказались..
Плечи Ариэль дрогнули от нервного смеха.
— Но прежде чем разделиться — кто же эта Быстрокрылая госпожа? Я слышала это имя до карги, но никак не могу вспомнить, и это продолжит меня терзать.

  Инстинктивно отпрянув от фонтанирующего кровью тела, Моргейн несколько мгновений растерянно хлопала глазами, смотря на повалившийся в траву труп, продолжающий исторгать из себя темную жидкость. Еще несколько мгновений она тупо оглядывала окружающих, а потом встряхнула головой, убрала оружие, протерев предварительно саблю тряпице и глубоко вздохнула, прикрывая глаза и беззвучно шепча:
  - Спасибо, кто бы ты ни была. Однажды - я найду тебя.
  Глубоко вздохнув и посмотрев на товарищей, девушка ощутила неожиданное жжение в руке и удивлённо уставилась на нее. Затем проследила взглядом за курсом котелка и перевела недовольны взгляд на Эмбрина, лишь хмыкнув. Это сейчас было совершенно не существенным.
  - Я видела много ударов, - обратилась она к Таранату с улыбкой. - Но признаюсь - никогда еще столь безупречных и с такой скоростью. Словно сам Кореллон сошел к нам, чтобы помочь. Ты великий воин, для меня было честью сражаться рядом с тобой. Со всеми вами, - она окинула взглядом всех, включая подходящую Ариэль. - Но... признаться, я ожидала большего. Неловко осознавать, что все живы. Илерис, позаботься о старшем, а мы пока посмотрим, может сумеем найти её логово. Можешь зажигать факел, Эмбрин, уже можно. Твоя встреча с богами отложена.
  Еще раз глубоко вздохнув, следопытка удивлённо покачала головой и вопросительно уставилась на эльфа, ожидая, одобрит он или запретит им этот манёвр.

Сова? Ловить мышей? Эмбрин недоуменно нахмурился, переводя взгляд с Тараната на Ариэль. Он решительно не понимал, что они задумали. Но чародейка пыталась ему пояснить, и он нерешительно кивнул и вернул ей улыбку, не докучая вопросами. Командовал здесь теперь эльф, на нем – бремя решений, и если паладину прикажут ловить мышей, то он безропотно отправится их ловить. Но пока что вызвалась Ариэль, может, она умеет оборачиваться кошкой? Волшебницы и не на такое способны, как известно.

Подробности предстоящего сражения тоже плохо укладывались в его голове. Эльфы намерены стрелять в ведьму из засады, и это мудро, ведь они – отменные стрелки. Но самому-то паладину придется быть рядом с ней в это время, и он сомневался, что продержится дольше одного залпа. Предложения, что высказала Моргейн, казались Эмбрину весьма разумными, ведь они могли бы помочь ему оттянуть неминуемую гибель, и дать союзникам больше времени нанести врагу ущерб. Но Таранату виднее, на то он и командир.

Им предстояло расстаться здесь с Линтилем и Эвелиной, и Эмбрин пошел попрощаться. Как бы ни негодовала кормирская баронесса, но разорванная когтями плоть куда опаснее раненого самолюбия. Паладин вручил ей поводья Огра, неловко стараясь сгладить неприятный момент легким напутствием:

— Тебе выпала честь первой увидеть цель нашего похода, госпожа Эвелина! Дождись нас там. Вверяю тебе своего лучшего друга – я слышал, вы уже с ним поладили. С тобой ему будет легче вынести эту опасную компанию, — воин кивнул на пуму.

  Ариэль считала, что её вопрос был достаточно четким, чтобы и ответ на него был краток. Но Илерис, закончив секретничать с Каэлинн (этому волшебница большого значения не придала, в отличие от Эвелины), разразилась ответом излишне длинным и слегка неуместным по тону, на взгляд Ариэль. Нет, это было понятно для служительницы божества и исполняющей клятву стража леса (а не просто эльфийки, что владеет боевыми навыками). Но все равно прозвучало это так, если бы на вопрос "далеко ли до города" в ответ услышать поэму о тяготах пути.
  Сдув со лба светлую челку, Ариэль еще раз, но уже в оба глаза взглянула на эльфов, взвешивая требования к бойцам. Бегала она хорошо (это-то её и завело к карге, если уж на то пошло), тяготы и жалобы он привыкла удерживать при себе. Единственное, что могло подвести — медлительность ей была свойственна — в сравнении с эльфами, разумеется. Но правильный настрой духа это должен исправить, ведь сейчас не детские игры, на весах — жизни.
  "Я ненавижу это чудовище, и хочу освободить лес от неё вместе с вами", хотела было ответить она эльфам, как буря обрушилась на Кормантор. Ариэль поморщилась так, словно раскусила кислое яблоко — так трудно было пережить возмущение Эвелины. Конечно, с раненным в убежище — не так зрелищно, хотя Линтиль был добрее Тараната.. до этой вспышки, разумеется.
  Когда всё успокоилось, Ариэль решилась бардессе шепнуть, чтобы не слышали остальные:
  — Книгу я доставать не буду, но считай, что я ей, согласно уговору, по плечу приложила. Представь Тараната корманторским лордом, скажем. Как такому отказать, если совет не по нраву? Аккуратней.
  Закончив секретничать, она наконец озвучила собственное согласие в засаде.
  — Я ненавижу это чудовище, и хочу освободить лес от неё вместе с вами, — сказала волшебница твёрдо и прямо. — Свет был отчасти удачей, но вторые чары ударят её без промаха.

И все-таки бой! Хранители леса не станут мириться с тем, что на землях их предков хозяйничает мерзкая тварь. Как бы Эмбрину ни хотелось уберечь спутников от угрозы, он понимал, что даже малый вклад может стать решающим. Да и они – не дети, и вправе решать за себя сами, а Таранат никого не обязывает участвовать в смертельной битве. Собственная судьба паладина уже качалась на чашке весов, и теперь к ней добавятся судьбы его друзей и случайных союзников, увеличив их общие шансы. По-другому он взглянет на них на рассвете, случись ему дожить до часа, когда Всематерь приветствует Владыку Зари в своем доме. И тогда же он поговорит с рыжеволосой лесной девой, что назвала его другом эльфов. А сейчас все мысли – только о предстоящем испытании.

Паладин проделал короткий жест согласия и послушания, принятый у Серых Всадников.

— Я следую за тобой в этой битве, Таранат Звездное Око. Мне довелось ходить под началом Аррена Корида из Серых Всадников, и он справедливо счел меня безнадежным в лесных засадах. Но роль приманки мне по силам. Если мне дозволено высказаться, то я бы предпочел шанс на внезапность под покровом ночи призрачной надежде на преимущество при свете дня. Ведьма мнит себя непобедимой в ночной тьме, так пусть же ее гордыня ее и погубит! Сейчас поляна в нашем распоряжении, отчего же не воспользоваться этим? Я бы развел костер и бросил туда пряные травы, чтобы сбить ей обоняние, а слух ее пусть застит воля Лесного Охотника, — он кивнул Илерис. — Когда явится ведьма за мной, Ариэль поразит ее взор волшебным светом, а ваши смертоносные стрелы пронзят ее плоть!

  В её голове было слишком много мыслей. Мысли о судьбе Эмбрина, мысли о том, что карга будет проблемой для всего Кормантора, если не прижать её к ногтю, мысли о том, что несмотря на недавнюю встречу, Таранат может не придти. А еще подмоги может оказаться попросту недостаточно для победы. Каэлинн не строила иллюзий и понимала, что старший товарищ прошел в сотню раз больше троп, чем она и победил столько врагов, сколько она даже не видела. В том, что Таранат и даже Илерис с Силеннаром могли биться с каргой она не сомневалась, но могла ли быть столь наглой сама Каэлинн? Не окажется ли она слабым звеном? А её спутники?
  Из-за этих мыслей она часто оглядывалась на спутниц, особенно на мечтающую о замках и власти бардессу, которой явно было не место в бескрайних лесах Кормантор. И на Ариэль, чей путь лишь начался, и явно не для того, чтобы столь бесславно закончиться в битве, которая имела к ней мало отношения. Эмбрин волновал Каэлинн меньше всего, она уже поняла, что этот мужчина следует одному ему известному кодексу чести и богини. Такие как он имели мало шансов на мирный конец, и ей никогда было не понять столь бескомпромиссного выбора. Паладин... это слово в хуманской культуре было для нее настолько далёким и безумным, насколько это вообще казалось возможным. Сколько раз он еще успеет рискнуть жизнью, прежде чем реальность возьмёт своё? Ей не хотелось думать об этом.
  Ко всему этому примешивались слова карги и имя Финелла. Что это было? И лебеди... Каэлинн не понимала этого. Однако слова незнакомого языка вились в разуме так легко, словно она говорила на нем половину жизни... или так оно и было? Эту загадку ей лишь предстояло разгадать, но разгадывать её сейчас не было никакого смысла. Возможно стоит вернуться домой после всего этого и посмотреть в глаза Эллариан, задав вопрос прямой, как клинок. Но на самом деле Каэлинн не могла сказать, что ей не всё равно. Настоящее было важнее прошлого, а если чей-то взгляд, кроме Солонора и Ханали наблюдает за ней - тем лучше, целее будет. От нее ведь ничего и не требуют, в конце концов. Она сама выбирает свой путь.

  К тому моменту, как они разбили лагерь, Моргейн уже успела посвятить беспокоящегося Эмбрина в то, что Таранат и Илерис заходили ночью в гости, так что должны быть ближе, чем кажется. Организовав всё и настрого запретив Эвелине петь и играть (просто на всякий случай), следопытка принялась мерять шагами лагерь, но осознав, что это действует на нервы другим - остановилась, привалившись плечом к стволу ясеня и задумчиво нахмурилась, взвешивая шансы. Будь она чуть более сильной... а она будет. Больше не позволит другим рисковать шеей. Если выживет, конечно, но решимость выжить, на её взгляд, была важнее любых обстоятельств. Воля цепляться за жизнь, данная ей неизвестно от каких предков кипела в Каэлинн слишком ярко. Они победят, иного было просто не дано.
  Когда солнце опасно накренилось к горизонту, создавая глубокие тени в подлеске. Моргейн спрыгнула с дерева, на которое залезла, чтобы осмотреться и собиралась было подойти к Ариэль, чтобы предупредить, что пора бы собираться, как услышала предупредительный клич. Обернувшись в ту сторону и прищурившись, она показала жестом остальным, что к ним идут, но когда в поле зрения появились Таранат и Илерис - облегчённо вздохнула и помахала ладонью в знак того, что всё в порядке.

  Покивав на быстрое перекидывание словами между эльфами и паладином, девушка поддалась внезапному порыву и предупредительно сплела пальцы в традиционном ханалитском жесте, за которым обычно следовало нарушение личного пространства. А затем порывисто обняла сначала Тараната, а потом и Илерис. Причем если старшего товарища она обнимала быстро и крепко, как воин воина, то слышащей деревья досталось объятие более мягкое и долгое на грани приличий, которые, впрочем, Каэлинн не стала переступать, пусть ей и простили бы это за счет воспитания среди ханалитов.
  Отступив назад, следопытка покосилась на Эмбрина с легким недовольством и покачала головой, словно отрицала его слова:
  - Я очень рада, что вы смогли найти нас, хоть и надеялась, что Силеннар тоже будет с вами. Паладин Эмбрин купил нам жизни своим... членом. Мы все понимаем, что это участь куда хуже, чем смерть. К тому же после этого его всё равно пустят на мясо, как тварь собиралась сделать и с Линтилем. Но если объединить силы - мы можем получить шанс избавиться от этой заразы. Это наш лес, Таранат, и даже если мы не хотим помогать хуману, мы должны очистить его от такой опасной твари, как карга. Было бы лучше собрать побольше сил, но для него время не терпит. Думаю я смогу попытаться найти логово с вашей помощью и мы сумеем устроить засаду. Но прежде, позвольте я расскажу, как всё было. Извини, душа моя, на Общем.
  Несмотря на довольно грубый и без изысков выбор слов и выражений, Моргейн довольно быстро и чётко поведала картину происходивших событий, опустив такие нюансы, как затаившаяся в кустах Эвелина и упоминания о Финелле. Для её спутников было очевидно, что она не забыла об этом, но сознательно упустила из рассказа. Зато она отметила ум Ариэль, которая в отличии от нее не стала обращать внимание поддельного эльфа на то, что догадалась о его сущности, а так же отвагу Эмбрина, без раздумий пожертвовавшего собой. Так же Каэлинн особо отметила пуму, чья преданность и отвага заслуживала отдельной похвалы. И, наконец, упомянула, что именно благодаря зелью Илерис Линтиль сейчас стоит на ногах, а не валяется на носилках. Это последнее было сказано с легкой хитринкой и коварным изгибом губ, словно Каэлинн намекала, что помогая хуманам, ты временами помогаешь и Народу.

Эмбрин не знал, чем занять томительные часы ожидания. Конечно, он обращал свои помыслы ко Всематери, как учили в храме, и старался успокоить разум в медитации, в сотый раз начищая ветошью пластинки доспеха. Но в трудный час его дух оказался слишком слаб, и самообладания хватало лишь на то, чтобы поддерживать видимость невозмутимости. Вынужденное бездействие тяжелым молотом каждой истекающей минуты крушило бастионы его воли. Невидимая стена, выросшая между ним и его спутниками, разделяла их надежнее, чем решетка камеры смертников – он не мог даже заставить себя поднять глаза и взглянуть на их лица. Как мертвецы не могут смотреть на живых. Челюсть болезненно сжималась, заставляя зубы беззвучно скрежетать друг об друга. Надежда на чудесное избавление витала где-то рядом с ним, маня и соблазняя его обещанием сладостного покоя, но паладин из последних сил гнал ее прочь – стоило лишь чуток уступить собственному малодушию, и у него не останется твердости достойно встретить свою судьбу.

Когда прибыла долгожданная подмога, Эмбрин слишком резко вскочил на ноги, с головой выдавая свое состояние, но ему уже было все равно. Эльфы могучие воины, но их только двое, а лесная ведьма – страшный противник. Если кто-то погибнет из-за его глупой гордыни, он никогда себе этого не простит. Но паладин признавал в Таранате старшего, и был обязан дать ему правдивый отчет, а после – подчиниться его решению, если позволит собственная клятва. Рыжей жрице он только почтительно поклонился, признавая справедливость ее заявления. Когда старший эльф дал им слово, Эмбрин выступил вперед.

— В полночь мне предстоит встретиться с лесной ведьмой в условленном месте. Я связан словом, — он бросил взгляд на Илерис, не уверенный в том, что она правильно поймет значение его слов, а после смотрел только на рейнджера. — Вас же прошу с этой минуты принять на себя опеку над раненым соплеменником, и указать моим спутникам безопасный путь из этого опасного места.

Паладин только раз оглянулся на пыхтящую позади кормирку, но шагу не сбавил – зов о помощи не допускал промедления. Он выскочил на поляну по инерции, уже понимая, что дело нечисто. И как раз успел к чудовищному преображению эльфа в отвратительную старуху. Лесная ведьма! Ожившая легенда из самых страшных сказок, что нянюшки рассказывают непослушным детям, склонным убегать из дома слишком надолго. Но Эмбрин – давно уже не ребенок – знал, что они существуют взаправду. И в отличие от баек, в которых рыцари побеждают ведьм не доблестью, но хитростью, вердикт сослуживцев-рейнджеров был беспощаден: встретишь такую – прощайся с жизнью. В лучшем случае тебя просто съедят. В худшем... Эмбрин предпочел бы лучший.

Но принять безнадежный бой означало смерть для них всех. Его долг – сделать так, чтобы остальные ушли живыми, во что бы то ни стало. О своей судьбе он позаботится после. Это, а не потешная потасовка с недалекими гоблинами, станет подлинным испытанием для паладина, покажет, насколько оправданным был выбор богини. Он будет готов к худшему.

Не останавливаясь, Эмбрин перешел на шаг, восстанавливая дыхание. Его ладонь сама собой разжалась, выпуская поводья. "Ты заслужил свободу, мой ушастый друг. Сохрани свою ношу для них." На ходу он постарался перехватить взгляд Моргейн, лишь раз плавно качнув головой, но посылая в этом жесте всю силу своего убеждения. "Ты можешь увести их, а я – нет", — таким был его молчаливый вопль. Он понимал, что лучница едва ли смирится – и дело вовсе не в гордыне – но все же полагался на ее здравый смысл. Ведьма или убьет их всех, или возьмет единственного мужчину, она не могла не понимать этого. Впрочем, пока что дело шло к обоим исходам.

Остановившись в десятке шагов от ведьмы, Эмбрин поднял руки в миролюбивом жесте, натянул на лицо доброжелательную улыбку и заговорил:

— Не серчай, матушка. Ужель откажешься даже побеседовать? Или ты из тех, кто предпочтет еду хорошей компании? — сердце бешено колотилось в груди паладина, но холодная воля брала верх над липким страхом. Он выстоит. "Помоги мне Всематерь!"

  Она резко остановилась, вбежав на поляну с луком в руках, осмотрелась, прослеживая след пумы, скользнула по эльфу быстрым взглядом... и дернулась было дальше, но молниеносно развернулась на каблуке и наставила на незнакомца стрелу подрагивающую в половину натяжения. С одинаковой легкостью и быстротой Моргейн могла как снять её, так и спустить, доведя руку до щеки.
  - Назад, Ариэль! Не Страж он. И вообще не эльф. Говори, что ты такое, или Кореллон тебе судия!
  А затем пронзительно и высоко свистнула, привлекая внимание сокола. Что-то подсказывало девушке, что они нашли секретное чудовище, которое убивало гоблинов. Настоящий страж Кормантора бежал бы по веткам, а если бы и шел по земле, то с подготовленным к бою луком, а не с мечом в ножнах, словно вышел на прогулку. К тому же он не поздоровался, а здороваться - было важной традицией, даже если ты куда-то спешил. Этот же спешащим или запыхавшимся не выглядел.

Бок продолжало колоть, и Эвелина пропустила мимо всех спутников, укоряя себя мысленно за дурацкий спринт. С другой стороны... Что там творится-то на поляне? Кажется, вместо боя ее компаньоны налетели... на кого? Очередной эльфийский знакомец? Или... А что там Мор говорила про неведомую штуку, которая сманивала и утаскивала гоблинов? Вот же положеньице, хвостом вас по голове, дорогие соратники...

Продолжая идти, девушка судорожно размышляла над тем, как ей поступить. Если под маской эльфийского путника скрывается какая-нибудь плотоядная загробная жуть - явно не стоит торопиться и выбегать на полянку вслед за спутниками. Хотя пока вроде бы все идет спокойно - кажется, Ариэль вступила с незнакомцем в разговор, и звуков чавканья и могильного завывания бардесса еще не услышала...

  Дождавшись, когда группа нагонит её, Моргейн указала на следы и пояснила:
  - Сраный гоблин сказал, что некто похожий на Линтиля и с лунной пумой терроризировал их и живёт неподалёку от руин. Я хочу сначала найти его, может он знает больше обо всём этом. Судя по следам, это они. Таких больших кошек здесь не водится. Но будьте начеку, я пойду чуть впереди. Постарайтесь не выглядеть враждебно и не шумите.
  И, не дожидаясь ответов, направилась дальше, склоняясь время от времени к земле и изучая окружающий лес напряженным внимательным взглядом. Лук не покидал её левой руки. Затем остановилась ненадолго, задумалась и вернулась к своим с довольно серьёзной миной на лице:
  - Еще этот жирный свин сказал, что какой-то голос уводит гоблинов и они не возвращаются. Держите мою спину в поле зрения и если я начну вести себя странно - постарайтесь связать. Наверное будет сложно, но я в вас верю... и не доверяйте голосам. Следите друг за другом тоже.
  Прокричав Кору команду следить за местностью из-за крон и сообщить ей, если увидит кого-нибудь, Моргейн снова взяла след и в этот раз уже не останавливалась.

Эмбрин, который давно уже догнал своих, внимательно прислушивался к беседе. Он снова восхитился отчаянной отвагой девушки, не боявшейся дерзить в лицо вожаку гоблинов под угрозой роя смертоносных стрел. Его даже не покоробило упоминание ей нечистого звериного повелителя, ведь она принадлежала к сословию сказителей, а им даровано особое право искажать истину по своей прихоти. Гоблинские рассуждения об иерархии в их отряде даже позабавили воина, лишенного всякого тщеславия.

Но кажется, спор зашел в тупик, и пришла пора вмешаться. Этот вожак явно не очень крепко держался за власть, и искал случая упрочить свой авторитет. Рисковать собственной жизнью, как и своими подчиненными, он боялся, но и не мог уронить лицо при всех, уступив чужакам. Нужно просто дать ему возможность проявить власть и показаться мудрым.

Эмбрин зашел чуть сбоку, чтобы всем стало его видно, и почтительно склонился перед Эвелиной.

— Позволь, госпожа Эвелина, — паладин демонстративно обращался только к девушке, чтобы не подвергать сомнению ее лидерства, но слова его были адресованы гоблину, — Вождь сказал – его воины лучше меня. Пусть докажет. Пусть его лучший боец побьет меня, и тогда мы подчинимся. Проиграет, и мы пройдем без препятствия, — условия были нарочито неравными – гоблинский вожак почти ничем не рисковал, но стоило еще немного украсить сделку, — Вождь боится потерять слугу? Тогда будем биться без оружия! — паладин демонстративно бросил свой лук на землю. Он еще секунду подумал и добавил свой самый весомый аргумент, — А если и правда коротышки такие трусливые, пусть выходят сразу двое.

Эмбрин очнулся на рассвете у остывшего костра, когда холодные капли утренней осы подобрались к его сапогам. Он с некоторым удивлением осмотрелся, припоминая минувший день, затем сладко потянулся. Спина еще болела, но он чувствовал, что идет на поправку, хотя упражнений сегодня лучше не делать. С удовольствием размяв закоченевшие ноги, воин скинул обувь и босиком, даже не подумав прихватить оружие, отправился к ручью. Студеная вода обожгла тело и придала бодрости, заряжая прекрасным настроением на весь день.

Вернувшись в лагерь, он проведал Огра, развел костер, наспех перекусил щедро оставленным кем-то с вечера холодным куском жареного мяса, еще раз сходил к ручью за водой, и уселся у огня, согреваясь и задумчиво вороша пылающие поленья палкой. Кажется, его душа наконец примирилась с этим походом в сумрачные владения Сильвануса. Он уже не чувствовал себя маленьким мальчиком с фермы, заплутавшим среди величественных крон, безнадежно бредущим вслед за обманчиво-манящими недобрыми огоньками. Здесь, на уютной лесной поляне, глядя на редкие проблески солнца, проникающие сквозь листву, и вслушиваясь в голоса утреннего леса, он обрел умиротворение и покой.

Загадочные эльфы, словно промелькнувшие в наполненном яркими образами сне, исчезли с рассветом, как всегда бывает в сказках, унеся с собой ощущение чуда, и оставив мир в распоряжении смертных до поры. Вот одна за другой стали пробуждаться его спутницы, с которыми он давеча делил кровавую битву. Эмбрин был рад им всем, и преисполнен благодарности, каждой по-своему. Моргейн за доблесть и отвагу в бою, и за то, что спасла его, ринувшись на помощь невзирая на опасность. Ариэль за спокойствие и мудрость, и за оружие, заботливо поднесенное нерадивому бойцу. Эвелине... за то, что осталась жива и цела, несмотря на безрассудную смелость в сражении. Паладин тепло поприветствовал каждую из них, приглашая вступить в этот новый чудесный день.

  - Жить будет, - ответила она на вопрос Эвелины и тут же поморщилась, когда началась перепалка. - Но не гарантирую что будет рад подпорченной шкурке. Лечить животных проще, они не жалуются.
  Переведя взгляд на начавшую внятно отвечать эльфам Ариэль, Моргейн глубоко вздохнула, успокаивая бурлящий в крови адреналин и бросила приземлившемуся рядом соколу какую-то соколиную вкусняшку, после чего ласково погладила красавца, явно внесшего сегодня наибольший вклад в дело. За своё выступление лучница могла лишь стыдиться. Промахнуться четыре раза подряд... хорошо, что Эллариан не видит её сейчас! Ужасный позор.
  Возможно именно это чувство заставило Моргейн проигнорировать большую часть разговора, но успеть сходить за луком и вытащить пару стрел к моменту, когда Илерис уселась рядом с паладином. Этот нехарактерный для корманторки жест заставил её снова покрыться краской и склонить голову перед Таранатом.

  - Uluvathae, Tel’Quessir. Простите меня за недостойное поведение, я была слишком поглощена мыслями, но искренне благодарю вас за помощь. Я надеялась, что кто-нибудь услышит мой зов и окажется неподалеку, поскольку бой был действительно сложным. Уверена, коротышки задумали какое-то зло, так что хорошо, что мы наткнулись на них. Но обо всём - позже, когда найдем спокойное место.
  Повернувшись к бардессе, следопытка в первую очередь изучила её раны на предмет несерьезности, хорошенько повертев девушку в руках, а затем склонилась к её уху и прошептала:
  - Эльфы Кормантора не любят чужаков. Не держи на них зла и постарайся не дерзить, людей они убьют с той же охотой, что и гоблинов. Если бы не Таранат, возможно мне пришлось бы штопать и тебя тоже, ты ведь не хотела бы оказаться в моих ручках, верно? Приведи пока Огра, если он не сбежал, я буду благодарна тебе, да и Эмбрин тоже.

  Затем, надеясь, что Эвелина будет послушной девочкой в лесу и не станет создавать проблем, Каэлинн уселась с другой стороны от тела паладина и помогла Илерис, с интересом изучая магию, полившуюся у той из ладоней.
  - Он бился храбро и защищал моих спутниц, пока я была бесполезной. Такой конец был бы недостоин его доблести. Эльф или человек - не важно, ты ведь знаешь, что я и сама не из Народа. И предпочту судить по делам, а не по словам. Эти люди доказали, что достойны доверия. - Она улыбнулась, когда Илерис обратилась к Эмбрину на эльфийском и покачала головой, принимая снадобье из тонких эльфийских пальцев. - Нет, не понимает. Говори на общем или позволь мне перевести.
  - Доброе утро, храбрец. Ты едва не отправился к своей богине, но мы победили. Извини, я немного повредила доспех, пока спасала тебя, придется подлатать.

- Получай, сволочь! - рубанув мечом убегающего жреца, девушка уже собралась устремиться за ним, однако...

Почему-то во всех легендах и балладах эльфы приходят на помощь добрым и благородным героям как раз в тот момент, когда они бьются насмерть, захлебываясь в собственной крови - ни секундой раньше. Вот и эти остроухие появились именно тогда, когда паладин и штаны Эвелины уже успели пострадать от рук мелких поганцев. То ли соблюдают законы эпического жанра, то ли...

Предубеждение бардессы по отношению к незваным "спасителям" усилилось еще больше, когда лунный эльф стал разговаривать с ее остроухими подругами так, словно самой Эвелины рядом не было. Или как будто она не понимала, о чем идет разговор. Ясное дело, общаться с эльфами надо было тем, кто с ними знаком, однако один момент все-таки следовало прояснить.

- Доброго дня, почтенные стражи леса, - церемонно присев в реверансе, девушка поморщилась от боли в свежей ране. - Меня зовут Эвелина Гринтауэр из Кормира, а наш раненый товарищ - Эмбрин, паладин Чонтеи. Просто хотелось бы сразу обозначить, что ваш язык я прекрасно понимаю, во избежание недоразумений...

Под "недоразумениями" бардесса понимала употребление распространенных среди остроухих словечек, которые знающего человека могут обидеть вплоть до вызова на дуэль - вот уж чего бы не хотелось в ее нынешнем состоянии. Высказавшись, Эвелина пошла осмотреть паладина, рана которого уже по степени усилий, приложенных к ней Моргейн, вызывала большую тревогу, хотя и ее собственное тело болело как еще никогда в жизни.

- С ним все будет нормально? - негромко спросила бардесса у следопытки, приседая рядом с распростертым мужским телом и чувствуя, как сочится кровь из свежего пореза.

И снова легкое ранение в штаны, тьфу, в ногу. Зашипев от боли и стараясь удерживать мечом на расстоянии наседающих коротышек, истекающая кровью бардесса оглядела поле боя в попытке увидеть что-нибудь обнадеживающее. И с обнадеживающим было плоховато. Самое скверное - полуэльфийская волшебница осталась совсем без оружия, и, судя по ее активности в метании кинжалов - магию она тоже вычерпала до дна. С другой стороны - как раз Эвелина дефицита оружия для метания не испытывала, так что...

- Лови! - швырнула она кинжал в сторону Ариэль, затем сразу же выхватила из ножен на поясе второй, и развернулась к отвлеченному нападениями сокола вождю, чтобы как можно быстрее покончить с рогачом и выйти из скверного стратегического положения...

Отвернув оскаленную мордашку от улепетывающего варга и понадеявшись, что его всадник истечет кровью и издохнет от колотой раны в живот, Моргейн успела заметить падение паладина в траву. Она даже округлила глаза, не поверив им, поскольку в своей броне Эмбрин выглядел весьма стойким железным солдатиком. Впрочем, гоблинов осталось всего двое, пусть и самых могучих среди своего мелкого братства, так что можно было и рискнуть...
- Помоги женщине в черном, убей её врагов! - Птичьим криком проверещала следопытка, бросаясь к паладину и падая рядом на колени.
Топор и сабля упали по бокам от нее. Сам Эмбрин, к счастью, лежал лицом вниз, так что доступ к ране был вполне свободный, чем Моргейн и воспользовалась. Для начала она плеснула прямо туда какой-то жидкости, должной обеззаразить плоть парня и, вполне возможно, привести его в чувство от оглушительной боли, но... паладин не очнулся, что вызвало у Моргейн лишь недовольное цоканье. Бросив быстрый взгляд на поле боя, девушка достала заранее подготовленную иглу с достаточно длинной ниткой и принялась стремительными и грубыми стежками сшивать края раны, особо не заботясь о том, насколько приятно будет Эмбрину красоваться шрамом перед девушками. В том, что шрам останется - она даже не сомневалась, да и до аккуратности человеческих лекарей ей было далеко.
Закончив, она нанесла на шов какую-то мазь, должную заглушить боль и постепенно растворить нитки. Теперь, по крайней мере, героический дурень не должен был умереть от кровопотери.

- !!! - выдохнула Эвелина вместе с вышибленным из груди воздухом выражение, абсолютно неподобающее кормирской баронессе с четырехсотлетней родословной. Вот теперь ей было больно именно за себя, а не за одежду. Слезы непроизвольно брызнули из глаз, а в самих глазах заплясали такие кровавые блики, что обреченному в другой ситуации убегающему волку досталась лишь легкая царапина кинжалом по крупу.

Однако, как ни странно, удар сыграл и благотворную роль: теперь бардессе совершенно расхотелось умирать. Нет уж, гады, я вам не буду дорого продавать свою жизнь, я ваши заберу - за любую цену!

- Эмбрин! - хриплый выкрик слабо напоминал мелодичный голос артистки, которым она в это роковое утро распевалась под загадочным деревом. - Помоги!

Развернувшись к своему обидчику, она взмахнула клинками, ставя на карту все и надеясь, что паладин прикроет с тыла...

Ого, вот это уже настоящая битва! Не из тех, что воспевают менестрели с своих эпических сагах, конечно, но достаточно, чтобы похвастаться на ярмарке. Только нужно вернуться живым сперва. Но Эмбрин был молод и здоров, горячая кровь играла в его жилах, а мысли о смерти не задерживались в голове надолго.

Скакать за слепым волком по кустам не хотелось, поэтому паладин решил сосредоточиться на наступающем подкреплении. Он с усмешкой вспомнил наставления сэра Ульрика о том, что благородный воин должен искать в бою самого достойного противника, чтобы в решающем поединке с ним решить исход сражения, и пощадить таким образом жизни простых солдат с обеих сторон. Тут ему как раз повезло – самый внушительный гоблин в шлеме с рогами сам несся на него. Эмбрин приветствовал противника шутовским полупоклоном:
— Да освятят боги нашу встречу, Сэр Гоблин!

— Аккуратнее, они вооружены!
Рамон высказал мысль, которую несомненно уже отметили все, но когда древковое оружие мелькнула в опасной близости от тела амнийца, Гарса понял, что кажется врагов слишком много и надо бы сокращать поголовье. Только вот жалко, что они не окажут любезности, самим бросится на свои мечи и помереть в жестоких мучениях, которых несомненно заслужили за недолгую паскудную жизнь.
— Снаряд!
С кончика пальца волшебника сорвался небольшой мерцающий алым заряд и устремился в сторону орка, который колол дварфа в бок. Чем меньше с той стороны будет копий, тем лучше, они не фалангу пришли сюда штурмовать.

Добивающий удар кинжала, увы, запоздал - мелкий уродец все-таки успел ткнуть своим уродливым ковырялом в то самое место, которое только что счастливо избежало встречи со стрелой Моргейн. Ну а дальше бой превратился в быстрое избиение, и мечу шипящей от боли Эвелины уже не осталось работы, так что она, не успев выйти из боевого ража, с размаху воткнула его в распростертое тело своего обидчика. Быстро сняв перчатку, она прижала голую ладонь к ране, сначала ужаснувшись тому, какие рваные у нее края... но в следующий момент баронесса Гринтауэр осознала, что это не ее кожа цепляется за пальцы, а разошедшаяся на крепкой зад... бедре порезанная кожа лосин. И боль от осознания того, что одежда оказалась безвозвратно испорчена, пересилила даже ту физическую боль от самого пореза.

- Да Малар вас всех сожри! - возопила бардесса, оглядывая измазанную кровью руку. - Ну почему, почему именно здесь и именно сейчас!? Посреди этого глухолесья остаться с порезанными штанами? За какие грехи меня сюда вообще занесло?

Как бы дико ни выглядело это в глазах ее спутников - наполняющая кожаную штанину кровь беспокоила девушку гораздо меньше. В конце концов, человеческие раны чаще всего как-нибудь да срастаются, а вот лосинам конец пришел окончательный и бесповоротный.

  В глазах Моргейн аж потемнело от того, что стрела прошла аккурат рядом с великолепно очерченной плотными штанами задницей Эвелины, но, по счастью, вонзилась стрела всё таки в горло гоблина, а следопытка издала облегченный вздох, а затем ряд витиеватых ругательств в адрес болванов, которые забыли про тактику. Она понимала, конечно, что доля смысла в действии Эмбрина и Эвелины была, но если бы гоблины оказались хоть немного более шустрыми, возможно к этому моменту оба воина уже валялись бы в траве напичканными стрелами. Тяжелые времена требуют отчаянных мер.
  Бросив короткий взгляд в сторону Ариэль и показав той глазами на стволы деревьев, Моргейн бросила лук там же где стояла и буро-зеленой тенью ринулась вперед, отчего белые волосы на секунду взметнулись в воздух красивым шлейфом. Увы, единственной свидетельницей превращения следопытки в смертоносную тень была лишь волшебница.
  Увы, мысли о том, что гоблины явно кого-то звали, мысли о том, какой же болван паладин, а еще о том, что, наверное, Ариэль не стоило оставлять без прикрытия - слишком отвлекли Моргейн, так что, хоть она и выросла рядом со сражающимися товарищами и гоблинами словно из под земли, атаки её оказались мало эффективны. Она закружилась вокруг, пытаясь обойти гоблинов с тыла, но выпады саблей оказались слишком вялыми, а удары топором недостаточно увесистыми. Даже по лицу девушки было заметно, что она как бы где-то не здесь, повторяя пусть и профессиональные движения, но как-то на автомате.

Охо! Кажется началось. Интересно, тут будет так же весело как в Лускане? Он побеждал на крик и ворвался... в казарму? Или как это называется? Лежбище? Не стойбище же? В общем, раз они организованная военизированная структура, значит казарма. Так вот, порядки в этой казарме были те еще. Помнится он говорил про вонь? Да тут на полу убиться можно! А если бы к ним проник диверсант? Ему было бы достаточно кинуть масленую лампу и все, конец истории для этих...

- Ну и развили вы тут свинарник, кто главный?! - гаркнул он втыкая в ближайший паз факел.

Несмотря на экстремальность обстоятельств, Рюрик не смог сдержать улыбки. Благо, её никто не видел - во-первых, потому что хумансы не видят в темноте, во-вторых, потому что улыбка спереди, а сзади у него вместо улыбки шлем.

Эти парни шли на два десятка орков (ДВА ДЕСЯТКА) вчетвером, и обсуждали, брать ли их в плен или, может, не стоит. Похоже, им совсем не было страшно. Он начинал понимать, почему эта странная раса владеет миром.

Варвар хотел было возмутиться, и напомнить Корису что он не единственный умный в группе, и мог бы понять что дракон может быть не тупым, и знаятсья сначала одной группой, и только потом второй. Но пришлось промолчать, понимая что ответит слишком эмоционально, что привлечет нежелательное внимание крылатой ящерицы.
– Не запрещено. Украсть запрещено. К тому-же, лук из паука общая добыча.
Сбросив рюкзак, утгарит достал тот лук, которым пользовался ранее и привел его в боевое положение, делая из непонятного куска рогов выгнутых неестественным образом, вполне привычное оружие. К тому же, пока возился с луком, то немного остыл, сосредотачиваясь на главное задаче, а не на нелюбви к барду и его штучкам.
Лук из паука же примет наконец свой бой, и что символично – первое боевое применение у него долджно быть не против каких-то шавок, а против самого настоящего дракона, пусть и побитого жизнью. Может быть Рунольв тоже умеет предвидеть? Хотя подобная идея больше похожа на ерунду.

– Ну давайте там не обнаружьте себя, перебираясь по ту сторону.

Эмбрин в этот день встал с рассветом, и, чтобы не предаваться праздности в ожидании важной беседы, отправился в поле развеяться и потренироваться. Побегав с час и совершив серию предписанных наставником упражнений, мужчина с удовольствием смыл с себя пот и грязь у родника, и заодно как следует выстирал тунику. Негоже было являться на встречу чумазым и дурно пахнущим. Пока одежда сохла, паладин разлегся на пожухлой траве, и незаметно для себя уснул. Он очнулся когда солнце уже пригревало не на шутку, и тут же выругал себя за нерадивость – нужно было немедленно одеваться и бежать к шатру Раммерса.

Из-за досадного промедления он лишился возможности побеседовать с госпожой Литрин наедине, зато сразу смог увидеть своих будущих спутниц. Расслышав их имена, Эмбрин приветливо поклонился каждой. Он привык доверять людям, не обижая никого подозрениями и расспросами, ведь их поступки сами скажут за себя. И еще ему было приятно, что давешняя артистка из балагана тоже здесь, компания обещала быть занятной.

Из причудливой речи иноземной гости он снова мало что понял, но и спрашивать было нечего. Дела богов, эльфийский лес, эльфийская же арфа. Он уяснил главное – госпожа Литрин претендует на арфу не для себя, а в пользу законного наследника, или, во всяком случае, представителя того же народа, что владел диковинкой в древности. И сам предмет, судя по всему, не несет никому угрозы. Стало быть, дело вполне достойное, ибо все заинтересованные стороны оказываются при выгоде. Эмбрин ничуть не огорчился, когда его назначили поручителем для задатка – это было вполне справедливо.

Услышав вопрос Моргейн, он рассмеялся и покачал головой.
— Господа Литрин слишком добра. Я не рыцарь и не достоин носить почетный титул. Я сам из Хэрроудэйла и сражаюсь во имя храма Урожайной Луны.
— А ты, Моргейн, полагаю, разбираешься в лесных тропах? — Эмбрину хотелось как можно скорее обсудить предстоящее путешествие, — Сам я никогда не заходил в Кормантор дальше опушки, но здешние места знаю неплохо. Госпожа Литрин сказала, что наша цель лежит восточнее Ашабы. Я бы предложил отсюда выступить прямо на запад, здесь местность обжитая, легко найдем приют и пропитание. А как упремся в реку – свернем на север, вдоль берега, пока не найдем тот древний мост, а от него ты поведешь нас по заросшему тракту к цели. Что скажете?

  - Интересно, зачем ей эти неудобные латы... - пробормотала Моргейн себе под нос, а потом скрестила руки на груди и фыркнула чуть погромче. - Тисейн Гала - это не то, чтобы название. Это суть. Перебор этой арфы, очевидно, похож на переливы хрустальных ручьев. Возможно особенно тонкий слух, такой как эльфийский, способен различить в звуках инструмента образы, недоступные пониманию менее сведущих. В любом случае, сомневаюсь, что в чьих-то руках, кроме рук искусного эльфийского арфиста она сможет объяснить своё имя.
  Девушка еще некоторое время задумчиво хмурилась, но внезапно спохватилась и посмотрела на Эвелину извиняющимся взглядом:
  - О, прости, ты ведь тоже менестрель. Я не хотела умалять твои таланты, просто подобные вещи... иногда они тесно связаны с самой культурой расы. Только очень искусный кузнец сможет выковать мифрильную броню не будучи дварфом, который занимается этим с ранних лет и так далее. Если вам интересен более осмысленный перевод, то, - она наморщилась, приложив палец к виску и издала задумчивое мычание. - Сокрытый, таинственный звук чего-то потаённого, прячущегося под покровами. Если раскрыть эту тайну, то она будет прекрасна, словно радуга сияющих в свете кристаллов, но если оставить скрытой, то она останется бесцветным звоном маленького лесного ручейка.
  Открыв глаза, Моргейн еще какое-то время тупо пялилась в пространство, а потом неожиданно резко перевела тему, поднимая пронзительно-серые глаза на паладина:
  - Почему она называет тебя сэр Эмбрин? Ты не похож на рыцаря, при всём уважении к броне.

Эвелина от природы не была склонна к режиму "жаворонка", а жизнь артистки приучила ее к тому, что утро примерно до полудня разумнее потратить на сон. И даже с твердым желанием заснуть пораньше, подкрепленным чашей доброго вина, она долго ворочалась в палатке, после чего, не выдержав, зажгла свечу и с час корпела над листом пергамента, пытаясь выдавить из себя походную песню для завтрашнего путешествия. Ничего удивительного, что наутро она слегка... припозднилась. Ну а чего еще ждать от светской леди и представительницы богемы в одном лице? Смущенная выражениями лиц предполагаемых компаньонов и нанимательницы, баронесса коротко кивнула паладину (хм, а в песне для него места не нашлось, получается) и внимательно выслушала диалог Литрин со следопыткой.

- Тисейн Гала. "Шепот хрустального ручья"... - задумчиво проронила девушка. - Дословно, кажется, так? Высокое наречие, я его до конца никогда не понимала, эльфийский все-таки сам по себе устроен по-другому...

Продемонстрировав ненавязчиво, что она тоже кое-чего соображает в теме эльфийских древностей, Эвелина решила обратиться к теме, которая интересовала ее сейчас больше всего. Насчет географии будущего путешествия - для этого есть следопытка, а вот как быть с авансом?

- Что ж, госпожа Литрин, предложение восьмидесяти львов каждой и каждому звучит весьма заманчиво. Однако у меня есть один насущный вопрос. Я здесь приезжая, как и вы, и в местной географии не слишком сведуща. Однако, очевидно, путь нам предстоит неблизкий, а, например, у меня в кошеле образовалось в последние дни слишком много тоскливой пустоты. Нам определенно будет необходим аванс для закупки припасов. Сможете ли вы выделить некоторую сумму из предполагаемого вознаграждения вперед?

Сарт хотел выдвигаться немедленно, но видя, что компания решила предаться неге и ничем не заниматься до утра, слегка расстроился, но все же остался. Не потому что опасался орков, скорее потому что идти в одиночку было очень скучно. Правда ждать утра тоже было нелегко. Он даже потратил несколько часов на тренировку, ведь держать себя в форме очень важно! Иначе можно подставиться под удар и потом стыдно будет, что какой-то неумеха тебя смог достать. Вечером он не отказал себе в вине, но сильно напиваться не хотелось. Он был весь в следующем дне. В том, как они настигнут орков и он вызовет их на поединок!

Проснулся он еще до рассвета, хорошенько размялся, помылся, переоделся в более походный вариант одежды. Все же в горы идут. Дорога оказалась легкой, во время пути Сарт постоянно о чем-то болтал, рассказывая всякие случаи из кормирской истории, или смешные на его взгляд повадки и традиции соседей. Когда они дошла до второй развилки, он в предвкушении потер руки.

- Ну что, пойдем через холмы, чтобы найти врагов первыми? Или разделимся, кто-то пойдет по дороге, привлекая к себе внимания, а кто-то зайдет с тыла? - уточнил он.

- Кстати, почтенные, я как-то забыл поинтересоваться, а как вы сражаетесь? Я вот непревзойденный мечник. - скромно описал он свои способности.

Тореадор еще некоторое время смотрел на полицейский участок, словно надеялся там кого-то увидеть или что-то понять для себя... потом посмотрел на гулю, которая стояла рядом с Эрвигом, на тонких губах вампира появилась усмешка. Аллану совсем не казалось, что вампиры это вообще что-то сверх, а уж нарушить маскарад, за какой тебя прикопают - было легче легкого, и пока над котерией Сэма была невидимая рука Тары, можно было сказать, ну что тут такого? Ну маскарад. Правда оказалась куда более жестокой. Потеря убежища, нарушение маскарада, который нельзя закрыть ни одним звонком, ни одним словом, все это говорит только о том, что неонант анарх, отличается от неонанта камариллы только тем, что неонанта камариллы ставят раком сир и примоген, а неонант анарх сам выбирает кому подставить задницу... или сам пытается вырулить из сложившийся ситуации. Своими силами. Вот и вся правда.
Люди порой могут сделать много больше, чем все вампиры вместе взятые. Или по настоящему яркие личности, среди вампиров, как например Андре или тот его приятель Стево, который в пару слов пытался всколыхнуть всю Мельницу, даже Несса, о, она может. Дело в том, насколько за твоими словами стоит действий и что ты по настоящему можешь и кто об этом знает.

Он развернулся и пошел к машине, а сам на ходу спросил. Была у него мысль, как вытащить информацию, не прибегая ни к дисциплинам, ни к лазанью через заборы.
- Эрвиг, а ты не помнишь, были ли их эвакуаторы как-то отмечены? Символика или что-то еще?

Сам вампир вытащил телефон, чтобы посмотреть не пришло ли сообщений от Сандры, о том, куда она полезла он помнил достаточно хорошо, чтобы не смотря на свое состояние не выкинуть то, что делала гангрелл.

— Вы не поверите, но в свое время я провел немало времени постигая искусство чтения следов. Не буду говорить об обстоятельствах, побудивших меня к этому и о событиях, к которым это привело, но отмечу, что навострился я весьма неплохо. И был невиновен во вс, о чем вы могли слышать.
Рамон наконец оторвался от еды и встрял в разговор. До этого амниец казалось был полностью поглощен тем, что было у него в тарелке и в кружке, но в условиях, когда люди наконец-то перешли от дешевого трепа про монстров, орков и ослов к конкретным цифрам, ветер переменился и Гарса который до этого просто слушал изображая незаинтересованность, живо переменил мнение о том, чтобы разобраться с парочкой-другой орков.
— Мне нравится последняя озвученная сумма в золоте. Вполне отвечает тому, чтобы подходить оплате за такую работу. Так что мои новые знакомые могут считать, что у вас отряде есть следопыт. И чародей.
Сумма, конечно, не бог весть какая, но Гарса не хотел ждать того дня, когда он станет очень голодным волшебником без денег.

Дварф внимательно разглядывал своих спутников. Вроде нормальные парни, на спятивших не похожи. И тем не менее они, видимо, и впрямь собрались вчетвером на два десятка орков...поди пойми этих хумансов! Сам Рюрик драться не любил - он, пожалуй, уверенно принял бы орка грудь на грудь...ну парочку, но пятерых?! Впрочем, делиться не таким уж богатым гонораром тоже особо не хотелось.

- Сарт дело говорит. Нам нужен следопыт, чтобы аккуратно вывести с тыла. Что думаете, компаньоны?

  Ярмарки - словно перепутья: чаще всего именно там происходят знакомства и встречи, о которых никто не может сказать, станут ли они чем-то большим, чем веселые посиделки, создадут ли новое будущее или напомнят о прошлом. В этой непредсказуемости и был интерес, даже если это не было большим праздником, как тот, что успели отгулять в Эссембре. Пропустила - пусть и так; этот факт никак не мешает насладиться добрым вечером здесь.
  Легкой тенью Ариэль плыла по полю, вдыхая ароматы и слушая разноголосицу. Ей было интересно одновременно всё, но ничто не задерживало её надолго. Она прошла уже пару кругов, успев остановиться и у доски объявлений, запомнив на "чуточку позже" приглянувшееся, и у лотка с пирожками, позарившись на ягодное разнообразие. К ним девушка имела пристрастие, и с продавцу без какого-либо торга достались две серебряные монетки. Самым главным теперь было найти местечко, где можно будет насладиться добычей, и занятие, чтобы хоть как-то растянуть удовольствие. Или разделить. Всё-таки жадность была не лучшим качеством Ариэль.
  Раздумья, и гомон людей, собиравшихся к помосту у одного из балаганов, вдруг оборвал клёкот быстрой птицы, взмывшей в воздух откуда-то с поля. Что-то знакомое.. Еще дома, несколько лет назад, девушка познакомилась со странницей, приручившей сокола. Каэлинн путешествовала между Долинами, передавала послания и выполняя поручения, и это знакомство подстегнуло решение молодой волшебницы самой отправиться в странствия. Был ли полёт птицы совпадением или знаком - любопытство, как аркан, потянуло Ариэль в ту сторону.
- Каэлинн, вот же встреча! - как последнее доказательство, она почуяла дымок от трубки, что раскуривала пепельноволосая девушка. У Ариэль была хорошая память на детали, но, выпалив приветствие, она поняла, что её саму вполне могли не помнить. - Прости! Ты бывала у нас в Велетуиле - в Бристаре, а я всё пыталась выяснить, смешанной ли ты крови, как я - было так грубо! - девушка покачала головой, каясь в прошлых грехах. - Не думала, что увижу тебя за пределами Дипингдейла, но твой сокол выдал. Хочешь пирожки? Здешние ягоды должны быть хороши, коли так пахнут!

Ласковый летний ветерок приятно щекотал лицо и трепал копну светлых волос молодого воина, идущего через утоптанное тяжеловозами поле в направлении шатров и людского гомона. Что влекло его туда, ко всеобщему торжеству урожая и достатка? Людям свойственно тянуться к людям, желать окунуться в настроение праздника, погрузиться с головой в атмосферу бесшабашного веселья, позабыв хоть на один вечер о заботах и невзгодах. И Эмбрин всем сердцем желал оказаться там.
Шел ли он туда по делу или только ради развлечения, он и сам не смог бы себе ответить. Последний контракт на охрану купеческого имущества истек дюжину дней назад, и паладин счел, что здесь, в самом сердце Долин, ему следует искать начала пути, предначертанного Всематерью. Впервые за долгое время свободный от непосредственных обязательств, Эмбрин чувствовал некоторую растерянность, смешанную со щекочущим ощущением свободы. Под ногами вольный простор родной земли, за спиной – темные кроны Кормантора, а впереди ждет незабываемый праздник, до которого, однако, хорошо бы добраться засветло! Подгоняя себя бодрой песней, мужчина ускорил шаг.

Широкая улыбка осветила лицо Эмбрина, когда он наконец ступил на территорию фестиваля. Прямо со входа его восхищало здесь абсолютно все – и дары щедрой земли, благословленные Всематерью, и чудесные поделки чужеземных умельцев, их удивительные костюмы, и даже лица. Лица самые разнообразные – смуглые и светлые, деловитые и беззаботные, симпатичные и не очень, знакомые и незнакомые, он был рад им всем. Ощущение праздника настолько переполнило паладина, что он радостно рассмеялся, одновременно кланяясь знакомому купцу, что вызвало недоумение последнего. Ему было по-настоящему интересно взглянуть на ранний урожай этого года, мысленно сравнить плоды и ягоды с теми, что произрастали на его малой родине к востоку отсюда. Конечно, еще было слишком рано для жатвы и сбора корнеплодов, земле еще предстояло доносить свои подарки человеческому роду, но и сейчас тут было, на что подивиться.

Переходя между шатрами и прилавками, паладин умудрялся не забывать и о долге, а сейчас, за неимением лучшего, он считал таковым для себя охрану и защиту праздника от всего, способного испортить людям настроение. Эти фермеры и купцы вполне могут и сами о себе позаботиться в случае нужны, но пусть они лучше делают ярмарку веселой и счастливой, а ему несложно присмотреть за порядком. Ведь недаром Богиня наделила своего избранника силой видеть сорные семена в сердцах. Он стал невзначай присматриваться к группкам людей, прислушиваясь к ощущениям в глазах и кончиках пальцев.

Вот голодный мальчишка собрался стащить пирожок с лотка, пока его хозяин заспорил с соседом. Мелкая шалость, но может породить неприятный скандал. Протолкавшись к прилавку, Эмбрин вручил продавцу несколько монет, а мальчуган получил вожделенную еду.
Вот дородный купец задумал мошенничать – намерен дать сдачу подвыпившему фермеру легковесной подточенной монетой. Не выйдет, дружище. Честная коммерция – основа справедливого достатка для людей труда и торговли. Паладин, подойдя к плуту в упор, подмигнул тому и шутливо пригрозил пальцем, указывая на фальшивки. Тот был вынужден быстро спрятать их за пазуху, готовясь громко отстаивать свою правоту, и вполголоса проклиная "соломоголового". Зато фермер, кажется, ничего не заметил и ушел довольный, получив сполна причитающееся.
Так, а что задумал этот черноусый сембийский вояка, пожирающий страстным взором грудастую селянку, разносившую пиво? Он вроде недурен собой, а та – вдова, судя по платку, да и сама томно на него поглядывает. Ага, вот он торопливо прячет в карман кольцо, значит, замыслил измену, а дома его ждет ревнивая супруга. Ну, тут поделать нечего, местный закон такой любви не порицает, пока все стороны довольны, а в чужих землях пусть торжествует тамошнее право. Эмбрин только усмехнулся, мысленно пожелав им горячей ночи.

Но что это за крики? Увлекшись, Эмбрин опоздал на выступление заезжего балагана, а теперь там зовут целителя! Кто-то ранен, нападение, несчастный случай? Паладин бросился на крик, но когда ему удалось пробраться через толпу зевак, уяснил две вещи: все целы, и он пропустил что-то чрезвычайно интересное. Эмбрин не был любителем опасных зрелищ, и считал, что орудия войны не должны служить развлечением, но простая натура в нем все же испытывала сожаление об упущенном представлении. Романтик и мечтатель в душе, Эмбрин вдохновлялся чужеземными диковинками и странными обычаями, и даже надеялся сам когда-нибудь побывать в дальних краях.
Сейчас он видел, что выступавшая актриса расстроена – то ли публика встретила ее номер с недостаточным восхищением, то ли разругалась с другими артистами. Не дело это – огорчаться на всеобщем празднике. Но Эмбрин лишь глядел ей вслед, не считая возможным навязывать свое общество без приглашения. Может, им еще суждено встретиться при лучших обстоятельствах?

— А потом, когда Рикардо уже перепрыгнул через полдюжины коней, мы с удовольствием смотрели, как вытянулись их паскудные рожи. Потому что нельзя сомневаться в словах благородных идальго, даже если те совсем пьяные. Тем более, что после этого мы пошли отмечать дальше, теперь уже то что у нас товарищ так вывернулся в прыжке и благослови нас всех Тимора, даже головы не свернул.
Южный говор, хорошая одежда, привычка бросаться деньгами (даже теми, которых у него особо и не оставалось), мало что выдавало амница в человек путешествовавшего с Юга на Север. Тем более, путешествовавшего не особо по своей воле, поскольку охотники за головами не дремлют, а значит климат надо менять совсем конкретно.
Рамон не раз думал, что надо было если не убить брата, то сделать что-то куда более мерзкое с ним, а не просто обрить налысо, но сейчас возвращаться назад через полмира чисто чтобы испортить ему жизнь... Было лень и денег не хватало. По сути сейчас самым ценным у него была куртка с платком, да здоровенная дура, которой удобно что колот, что колотить.
— Налейте мне ещё, я как раз вспомнил одну примечательную история, о том, как моего профессора по истории магии сожрали на экзамене.
Рамон уже успел за вечер выдуть прилично сидра и сожрать уже две тарелки колбасок, но останавливаться пока не собирался, пересаживаясь из-за стола к столу, когда ему начинал надоедать собеседник. Или же просто он хотел охватить, как можно более широкую аудиторию.
— О, почтенные, прекрасно. Вам будет интересно. Речь будет о жабах. Плотоядных. Я слышал дворфы разбираются в жабах. Или в игральных костях. Играете в кости?
Дворф и бродяжник не особо походили на почтенную публику, которой интересны невезучие маги, но Гарса уже успел набраться, да и ему было всё равно.

Рюрик, да не выпадет его борода, которую он ежедневно аккуратно бреет - возможно, именно с этими целями - так вот, Рюрик пребывал в состоянии полного финансового и, что ещё более важно, идейного кризиса.

Уже в конце весны стало ясно, что перспектив для реализации Проекта в Мирабаре нет. Казалось бы, где его реализовывать, Проект, как не там, где люли живут бок о бок с дварфами? Но не тут-то было. Дварфы Мирабара предерживались принципа строгой расовой сегрегации. Нормальные деловые отношения с людьми отнюдь не означали возможности смешанных браков. Сама эта идея для дварфа Мирабара выглядела столь же кощунственной, как для любого ортодоксального главы северного клана. Не будь я Даймондштихель, будь я из местных - другое дело, возможно, тогда кого-то удалось бы в чём-то убедить. В конце концов, население дварфийской диаспоры Мирабара снижалось медленно, но неуклонно и в перспективе их ждала судьба других северных кланов! Но сейчас Рюрик мало того что ничего не добился - он ещё получил среди дварфов Мирабара клеймо "чужака, желающего странного".

Не может быть худшего клейма среди дварфов - расы, где деление на свой-чужой значит так много. Из Мирабара надо было уносить ноги.

Кому нужен одинокий дварф на этом свете? Его мастерство пивовара и навыки каменщика не особо ценились на большой дороге. Умение двинуть в бубен - то, чем Рюрик меньше всего хотел заниматься - пользовалось большим спросом.

Некий купец... по крайней мере, Рюрик думал, что он купец...уезжая из Мирабара назначил ему встречу в этой таверне "Гостеприимная Варака". Надо было охранять караван на юг.

Всё бы ничего, но только встреча должна была состояться неделю назад, и купец на неё не явился...похоже, и не явится. И денег к настоящему моменту у Рюрика осталось только на место в общей комнате и самый скромный стол. А главное - никаких идей. Что дальше-то делать.

Так что Рюрик сидит в общей комнате, потягивая пиво...одну кружку весь день подряд...и старательно изображает невозмутимость. Думай, голова, думай!

- Почтеннейшая публика! Добрые поселяне! Торговцы и землепашцы! Весь честной народ этой славной Долины! - надрывался с наспех сооруженного помоста гном-зазывала у небольшого балаганчика. - Спешите увидеть - единственный раз в году, только на нашей сцене, прославленная баронесса Гринтауэр, она же Обрученная со Смертью, самая опасная диэстро Сюзейла и Арабеля, продемонстрирует таинственную боевую технику Шелестящего Меча, разработанную легендарным маэстро Стрелолистом! Меч, покаравший десятки обидчиков слабых и убогих на западе, в Лесном Королевстве, будет обнажен сегодня перед вами - редкий случай, когда за этим не последует быстрое и жестокое убийство очередного врага Обрученной со Смертью! Спешите увидеть!

Надевая и выравнивая на лице черную шелковую полумаску, та самая "Обрученная со Смертью" (ну что за болван, даже здешняя деревенщина на такую дешевку не клюнет!), она же баронесса Гринтауэр, устало вздохнула. Стоило ли уходить из цирка после смерти учителя, чтобы в итоге подрабатывать в откровенно низкопробных труппах на сельских ярмарках? Кажется, в своем путешествии она искала чего-то другого? Возможности, оказавшись за пределами Кормира, не скрывать своего имени и титула? Ну да, и в итоге балаганные побродяги считают, что "баронесса" - не более чем сценический образ. Подвигов, достойных имен ее славных предков? Но как же так получается, что все ее подвиги сводятся к героической победе в бридж над очередным самонадеянным сембийским толстосумом? Может быть, свободы от ограничений аристократического общества, которые некогда едва не погубили юную Эвелину? Ага, уж с ограничениями известного рода в патриархальных сельских Долинах оказалось куда круче, чем в Школе Граций...

И все-таки - представление должно состояться. То, что вбили в нее много лет назад Стрелолист и господин Дюваль, хозяин цирка, ставшего беглой баронессе домом: если ты подписалась на выступление - значит, на арене у тебя не может быть плохого настроения, на арене ты всегда по умолчанию на кураже, на арене нет места вопросу "зачем?" В противном случае - пожалуйте на улицу, леди Эвелина. В мире есть масса куда более почтенных занятий, чем крутить клинками на потеху толпе.

Она вышла к зрителям с первыми ударами бубна - из всех наличествующих в этом дрянном балаганчике инструментов бубен оказался самым подходящим для задания ритма. Три отполированных до зеркального блеска кинжала в руках - ей нравилась работа не с декоративными ножами для жонглирования, но с реальным оружием. Впрочем, в жонглировании девушка сегодня решила не выкладываться до конца - это была не более чем разминка перед главным зрелищем. Так что, продемонстрировав пару трюков с бросанием через спину, девушка с нарочитой небрежностью метнула кинжалы в специально установленный щит, перед которым, впервые в ее сценической карьере, не стоял живой партнер - убогий балаганчик был убог во всех отношениях, и добровольца для обогатившего бы представление момента в нем не нашлось. Ну что ж, пора заканчивать с игрушками и приступать к самому интересному.

Правая рука в черной перчатке сомкнулась на рукояти меча в заспинных ножнах, а левая коснулась ремня перевязи - и ножны упали на землю, соскользнув с клинка. Эффектный прием, небесполезный и в бою, однако сами ножны было все-таки жаль валять по помосту. Удары бубна начинают ускоряться, и синхронно с ними раскручивается и оружие. Начинается танец-бой, в котором убийственные комбинации ударов и выпадов комбинируются с откровенно пижонской работой ног: закручивая отполированный клинок в бешеную восьмерку, Эвелина одновременно творит па из сальтареллы. Сочетание несочетаемого, казалось бы, но движения, отработанные многими поколениями артистов, совмещаются удивительно органично: девушка, словно окруженная стальным вихрем, с ускорением начинает перекидывать оружие из руки в руку, подчиняясь лишь ритму бубна, забывая обо всем на свете, кажется, даже не думая, прямым или обратным хватом она выхватила меч из воздуха в очередной раз.

"Для Клинка люди делятся на две неравные части: профанов и профессионалов. Профаны заблуждаются, считая нас самыми искусными убийцами на свете - и платят за это заблуждение из своего кармана. Профессионалы ошибаются, считая наше искусство сплошным обманом и показухой - и также платят за свою глупость головой."

Состояние куража, азарта, вдохновение - самое прекрасное чувство на свете для любого артиста. Однако иногда оно может сыграть и роковую роль. Эвелина видела, что выступление идет неплохо, однако для эффектного завершения было необходимо нечто запредельное, лежащее на грани ее собственных возможностей, какое-то спонтанное и неотработанное действие. Уже не очень хорошо понимая, что же она творит, бардесса неожиданно перехватывает меч за середину лезвия... и с размаху подбрасывает его вверх, прямо над собой, в то время как сама стоит неподвижно, расставив пошире ноги.

Безупречно сбалансированный клинок на мгновение зависает в высшей точке своего полета... а затем устремляется острием вниз, прямо в затылок артистки, и на глазах у зрителей... протыкает несчастную сверху?! Однако в следующий момент публика осознает, что девушка жива и здорова, более того - умудрилась не только неуловимым образом сместиться вперед, уходя от удара, но и, забросив руку за спину, перехватила меч в полете прямо за лезвие.

В этой позе - с рукой, аккуратно сжимающей клинок, девушка и застыла с последними ударами бубна, чувствуя, как шелковая полумаска и рубаха стремительно промокают холодным потом: только сейчас она поняла, насколько близко оказалась от состояния нанизанной на булавку мухи.

"Обрученная со Смертью, да? Накажи меня Ллиира, если я стану возражать."

  Так уж вышло, что мелкие дела задержали её на каких-то нелепых два дня, но этого оказалось достаточно, чтобы ярмарка в Эссембре прошла мимо нее. Тем не менее праздничное летнее настроение осталось, как и лишняя пара золотых монет в кошеле, так что, не особо долго думая, Моргейн совершенно неторопливо повернула в сторону собирающейся ярмарки на поле Джайлса. Конечно, это было не совсем то же самое, но праздник есть праздник, а погулять от души и жарко поторговаться за пару монет - весело в любом месте, особенно если тебя окружает соответствующая атмосфера.
  Пресловутая атмосфера захватила девушку довольно быстро, так что она лишь скользнула взглядом по доскам с объявлениями, но дала себе обещание заняться поиском новой работёнки на следующий день. Должна же она была хоть какое-то удовольствие получить от заработанных монет, наконец! Так что, не долго думая, полуэльфийка с крепким походным рюкзаком за плечами и, что было куда более неожиданным - соколом на левом плече, направилась вдоль лотков и шатров, выискивая для начала самый вкусный мёд. Поиски заняли некоторое время, и она решила остановиться на имеющем довольно глубокий и хмельной вкус напитке, который разливал молодой парень. Еще пару минут заняло убедить его, что продать восемь порций в один мех лучше - чем разливать мёд по кружкам, а еще несколько минут Моргейн беззастенчиво сбивала цену, пользуясь тем, что явно понравилась пареньку. Наконец, обменяв золото на напиток, девушка двинулась дальше, крайне довольная собой.
  Следующей остановкой оказался лоток корманторских эльфов, которые, как ни странно, тоже продавали мёд. Вообще-то большинству подходящих за покупкой они называли цену в двадцать золотых и это мало кого удивляло, но среди острых лиц девушка заметила пару знакомых и вскоре заполучила фляжку душевного напитка, "всего за одну монету для Каэлинн". Короткий обмен новостями и щедрая сделка подняли её настроение еще выше, так что Моргейн, не долго думая, направилась в сторону первого попавшегося фургона бродячих артистов, собираясь потратить первые глотки на зрелища и немного отдохнуть.
  Тут она отпустила Кора полетать, чтобы он не испугался возможного столпотворения и, скинув рюкзак на землю, уселась на него верхом, сладко потянувшись и принявшись забивать изящную длинную трубку табаком. Именно в этот момент к ней с неловкостью пришло осознание, что она не подумала о том, чтобы купить какой-нибудь закуски, так что уже прикуриваясь, Моргейн активно завертела головой, стараясь краем глаза всё еще наблюдать за представлением и надеясь увидеть либо знакомое лицо с вкусняшками, либо просто симпатичное личико... с вкусняшками. Наверняка обмен, который она собиралась предложить выглядел бы щедро для любого "нового друга". К тому же, ярмарка была отличным поводом сделать что-нибудь глупое и забыть об этом на следующий день, разве нет?
  Так Моргейн и сидела, вытянув ноги и расслабленно пыхтя ароматным дымом, да прикладываясь время от времени к фляжке малюсенькими глотками.

Получивший задание крыс такой зайка! Даже суровая гангрельша невольно умиляется тому, как легко осчастливить небольшого, но умного зверька. Жаль, она обещала Берте не заводить других крысогулей. Парнишка смышлёный, смелый и исполнительный, из него б вышел толк. Что ж, возможно, данное немёртвой поручение возвысит его в иерархии стаи, и у Сандры появится здесь собственный лояльный ей выводок хвостатых. Она постепенно начинает просекать, как Мэнни заводит себе информаторов. Почему она не озаботилась этим раньше, пока убежище её собственной стаи ещё не тронул огонь? Возможно, когда-нибудь она скажет "gracias" старому неприятелю за то, что научил её внимательнее слушать животных, пусть косвенным образом.

...А ещё, как бы невероятно ни звучало, она вдруг жалеет, что прибила наглую крысу в переулке. Удивительно, однако накатившее чувство больше всего похоже на давным-давно забытый не-мёртвой стыд. Крыса ведь просто бегала по указанию своего хозяина, и задевшее вампиршу нахальство на самом деле происходило из наивной гордости маленького существа, что оно не какой-то там бесхозный хвостатый комок из канализации, а целый слуга немёртвого! Его любят, кормят и ценят, в отличие от обычных серых сородичей. Не стоило её убивать.
- Ты умный и храбрый. Я даю тебе поручение и обещаю награду, серьёзно кивает Сандра - Если хорошо выполнишь поручение, возможно, мы станем сотрудничать. Мне пригодятся твои глаза и уши в этих тоннелях.

***
Для Навахо:
Да, я закончила с крысами, дорогой. Я сама не в восторге от того, где приходится шариться - однако кроме нас с тобой эту информацию не добудет никто. А она слишком ценная, чтобы оставлять её валяться на дороге. У нас ещё есть немного времени до рассвета. Я хочу, чтобы ты запомнил запахи немёртвых в этих тоннелях. Один из них - запах Мэнни, носферату, которого мы дружно не любим. Он часто ходит сюда общаться с крысами одной из стай. Но похоже, он нам сейчас не враг. Поэтому Мэнни нас не интересует. Интересует, кто был тут помимо него. Постарайся найти здесь запахи, которые были в первой канализации. Там не было Мэнни, так ты сможешь их различить. Если можно, пройдём по следу. Только далеко уходить нельзя

Необходимо строго следить за временем. В голове вампирши уже тикают невидимые часики, отсчитывая урезающие ночь секунды. Она на колёсах, однако испытывать судьбу не стоит.

  Попойка, как и опасалась Майолин, длилась довольно долго. Разумная Фрея утащила Рунольва почти с самого начала "вечеринки", а Корис внимательно следил за бокалом, больше слушая, чем опрокидывая и поддерживал тосты крайне небольшими глотками. Сокол вещал в основном о том, что дескать, сраные орки наводнили Невервинтер. Что бродят где-то неподалеку, строят козни вокруг его крепости, и что он их так люто ненавидит, что пошел бы и сравнял с землей их убежище, да только много их там, под четыре дюжины. Сомнений в том, что даже вшестером они с такой армией не справятся - как-то не возникало.
  К середине пьянки разоткровенничались и Майолин с Агамом. Одна рассказывала, как тяжело найти тех, кто не будет пугаться тебя и что легендарный тёмный эльф в край надоел ей тем, что все только про него и говорят, и что жаль, что этот самый Дзирт не девушка, а то легче было бы знакомиться с людьми. Другой вещал о старой жизни в гильдии, о том, как классно видеть грани камней, придавать им новые формы, блеск. И что он немного скучает по старым временам. Корис время от времени поддакивал и разбавлял общий курс разговора своими историями, пока не понял, что его друзья уже совсем никакие. Сокол, однако, обладая каким-то дварфийским желудком, оставался лишь слегка поддатым. Настолько слегка, что помог дойти до гостевого домика Агаму, пока бард придерживал тёмную эльфийку. Словом, проснулись Агам и Майолин так же, как легли - в одежде. Надо было сказать спасибо следопыту и певцу, что они стащили с девушки хотя бы броню и снаряжение.
  Гостевой домик обладал общей залой с камином и шестью небольшими комнатами, где и поселились друзья. Помимо этого, в пристрое домика имелась так же и небольшая баня-купальня, а дровенник можно было найти за задней стеной, неподалеку от нужника. По счастью, это всё Сокол объяснил им до того, как посиделки перешли в пьяные обмены нежностями.

  Первым, как ни странно, проснулся Корис, и сходив отлить, он встретил по пути Корвина, который сообщил, что завтрак уже почти готов, но Сокол спозаранку ушел проверить то место, о котором ему говорили авантюристы. Сказал, чтобы его не ждали, в том числе и в вопросе отправки на лесопилку. Разбудив спутников воодушевляющей и восстанавливающий силы, как душевные, так и физические, песней, Корис поведал им радостную новость о том, что их собираются накормить. Удивительно, но ни Агам ни Майолин похмелья как-то не ощущали, хотя окончание вечера в памяти было крайне размытым. Пойло и вправду было замечательным.

  Спустя какое-то время, потребовавшееся чтобы окончательно проснуться, а желающим - сходить искупаться, друзья вновь собрались за длинным столом в большом зале с головами чудовищ. Корвин, на этот раз, приготовил отменный омлет с зеленью и томатами (где он их только достал в такой глуши?) а так же навалил внушительную тарелку жареного бекона. Как и в прошлый раз, теплый, едва из печи хлеб и сыр - возглавляли стол. А на выпить повар предложил им либо кофе по-калимшански, либо душистый чай. Выбравшие первый вариант, наверняка оказались не готовы к удивительно крепкому, пропитанному различными пряностями чуть сладковатому и одновременно горькому вкусу. Однако бодрил напиток с просто исключительной силой и скоростью.
  - Если вам что-то понадобится, я буду за дверью, - вежливо заметил Корвин и добродушно улыбнулся. - Не стесняйтесь просить.

Стево пару секунд молчаливо изучал стол с картежниками, пытаясь осознать тот факт, что Реджис всерьез играет в... карты с... кем? С сородичами? Это было настолько странно, что куда менее (или более?) человечный Равнос аж выпал из реальности, сопоставляя факты. Он перевел взгляд на соклановца, изучая выражение его лица и пытаясь проанализировать даже не то, насколько опасна ситуация (страх не был слабой чертой Рагны) сколько то, насколько всерьез он занимается этой человеческой херней.
Последний раз не-мертвый еврей играл, пожалуй, лет десять назад, однако игроком он был воистину неплохим, а когда умер - так стал еще лучше, поскольку скорость мысли и умение анализировать быстро меняющуюся ситуацию за столом были его, пожалуй, сильнейшими чертами. Правда отсутствие рядом Давида несколько угнетало вампира, поскольку выигрывать он хоть и любил... но вот проигрывать не любил никто.

Еще раз посмотрев в сторону стола, скользнув взглядом по длинной ножке в ковбойском сапожке и глубоко, деланно, вздохнув, Стево медленно покивал и широко улыбнулся самой публичной из своего арсенала улыбок:
- Не пойми меня неправильно, я не жмот, но ты же знаешь, что обо мне думают. А ждать два часа на Сигсби-Роу... это как-то по-свински. Как ты смотришь на то, чтобы я присоединился к вам и скоротал время с хорошей компанией? Или у вас все свои?
Взгляд вампира явно намекал, что если Реджис ответит "свои" - Стево невероятно обидится.
- А буква... Равнос все хитры, верно? Наш клан знаменит своей хитрожопостью, да. Да? Расскажешь мне, когда будем на месте - зачем я пришел. Это будет маленькой игрой для развлечения нас обоих. Ничего не значащей игрой. Все Равнос любят играть, разве не так? Ну так что, пригласишь меня, или мне заняться другими делами?

Содержимое бардачка рисует перед глазами потртет унылого холостяка, у которого кроме работы в жизни никаких развлечений. Ни единого завалящего резинового изделия, словно владелец тачки давно отчаялся встретить какую-нибудь chica. Взять с него нечего кроме собственно тачки, что Сандра и делает. Педантичность "холостяка", заставляющая его держать бак наполненным, ей на руку: не придётся тратиться на бензин.

В этой части города ловить в такое время нечего. Нужно двигать туда, где и глубоко заполночь кипит неугомонная жизнь. Где легко вонзить клыки в шею неосторожной жертвы, заодно избавив её от лишней наличности и телефона. Словом, путь Сандры лежит в родной Ист-Вилледж через Ла Хойю. Можно зарулить в дом Нессы, позвонить от знакомого гуля - однако она слишком хорошо представляет лицо правильного и ухоженного Тимоти, когда на пороге дома его госпожи объявится подсохшая, но всё равно грязная гангрел в компании уже не такого грязного волкособа. К тому же её телефон не обязательно соизволит заработать, нужен запасной. Это благовоспитанный Аллан покупает телефоны в салоне. Сандра предпочитает добытое на охоте.

Женщина отвела взгляд в сторону, рассматривая весы и медленно вздохнула. Очевидно, вопрос ввел её в некоторое недоумение, но она слишком хорошо владела собой, чтобы показать это в полной мере.
- Меня больше беспокоит тот факт, кто именно говорит о драконе, - осторожно начала Халия. - Нужны еще доказательства. И думаю, мы вскоре получим их. Вы, думаю, уже в курсе, что Харбин решил дать ярмарке добро? Я с этим согласна - людям нужно успокоиться, разрядиться и перестать думать о кошмарах. Не хочу говорить, что не верю, но я скептична. Однако есть нюанс.
Она улыбнулась и положила руки на стол, глядя на Кориса очень внимательным взглядом.
- Во-первых, я вижу, что вы крайне убеждены в словах Лелианы, мастер бард, и сомневаюсь, что от того лишь, что она крайне очаровательна. Ваша пятерка выглядит примерно так, как выглядят обычно странствующие убийцы драконов. Вы завернули в наш город случайно... но случайно ли? Я нахожу вас всех очень загадочными, особенно ту леди, которая никогда не снимает капюшон. Может быть вы знаете больше, чем говорите? Скажу прямо - есть ворох проблем куда более явных и близких, чем дракон. Шахта, те гоблины, о которых вы говорите, лесопилка, ряд моих личных трудностей и подозрений. Мантикора, которая зачем-то спустилась с гор. Охотники говорят, что видели следы орков к тому же. И эти волки, словно сорвавшиеся с цепи в последнее время... Что-то происходит. Дракон или нет, но Фандалину нужны мечи, а те мечи, на которые мы привыкли опираться - ушли в Невервинтер. Я способна анализировать факты, и мне бы не хотелось, чтобы вы покинули нас в ближайшее время. Такой ответ вас устроит?

Теперь уже Майолин слушала историю Агама, стараясь сложить разрозненные детали в мозаичную картину. Конечно, она не была "драконоведом", но ее хаотичное обучение иногда приносило пользу, как это было при встрече с темными гоблинами.
Голос.. Сами по себе слова не обещали неприятностей, хоть и вносили сумятицу. А вот интонация, которую воспроизвел драконид - торжественная? пугающая? Шипящие звуки всегда придавали немного угрожающий оттенок, но это вполне могло быть ложным впечатлением, дроу знала по своим наречиям.
Чешуя же была гораздо интереснее и наглядней. Она знала, что чешуйчатые создания с разной частотой линяют, заменяя чешую, но цвет меняется лишь в оттенках, и из-за возраста или здоровья. Превратить золото в синеву - девушка даже решилась проверить наощупь разницу - да, это больше походило на что-то, о чем стоило беспокоиться. Но готовых ответов у Майолин прямо сейчас не было, о чем она и сказала Агаму.

- Загадка.. - дроу задумчиво пожевала губу. - Но раз доверил мне - моя ответственность. Во-первых, я буду теперь за тобой приглядывать - со стороны будет заметнее, если что-то действительно происходит - ты взволнован, а "у страха глаза велики". У меня сейчас нет ответов, но я успела придумать несколько способов их получить.
Девушка начала загибать пальцы.
- Первый. Болезненный и рискованный, но ближе всего к делу. Что будет, если срезать синюю чешую? И, кстати, ты не чувствуешь, как они возникают? Боль, зуд? Можно попробовать снять одну.. Второй, с шансами на успех. Может быть, в храме Савраса осталась какая-то сила, и мы можем загадать предсказание. "Приведет ли моя новая сила ко злу?" Правда, все предсказания туманны, так что это может запутать нас только сильнее. Третий. Дар видеть магию. Проклятье, чары контроля - если что-то действительно тебя держит на цепи, это можно будет увидеть. Но есть вариант, что это связано с синим предком косвенно. Может, какой-то странный заказ в твоей гильдии? Иногда волшебные предметы бывают злыми и говорящими в голове. Сейчас я воззову к своей силе..
Кажется, у нее не очень хорошо получалось утешать, но дроу уже горела жаждой деятельности. Вооружен знаниями - предупрежден.
- Ori'gato ussa kyorl il'Lodtyn, дай мне увидеть Плетение, - Майолин коснулась своего амулета-клинка, напевая мольбу. Сначала она обернулась к дару Горвина - может, теперь ей будут боле понятны руны на лезвии? И только после этого девушка посмотрела на Агама.

Чародей кивнул, на мгновение накрывая руку Майолин своей четырехпалой ладонью. Если бы он умел читать мысли то он бы ей сказал что за его расой нет долгих веков, на протяжении которых они бы вели бесконечную войну, пуская кровь остальным расам. Да, определенный отпечаток на восприятие его расы накладывало родство с драконами, но драконы в свою очередь не были категорично злыми. Бывали среди них как добрые так и злые. В этом они были схожи с людьми и прочими расами и, пожалуй, это давало возможность драконорожденным ассимилироваться с прочими. Схожесть, не внешняя а внутренняя. У дроу такого шанса не было - вековые предрассудки были неприятным наследием каждого эльфа из Подземья и они буквально нарисовали крест на любом из них. Дроу считался монстром по своей природе, тогда как драконорожденный мог выглядеть монстром только снаружи, а внутри - ничем не отличаясь от других.

– Понимаю – кивнул Агам, выслушав Майолин. Пора было и чародею открыться, хотя и было делать это слишком боязно. Он прекрасно понимал что дроу подойдет к его откровению со всем возможным участием, но где-то на краю здравого смысла болталась безумная мысль, что она бросится вниз и его просто заколят всей толпой. Эта мысль была червячком сомнений, который постепенно заставлял его промолчать, вместо того чтобы рассказать всё начистоту. Агам не представлял какие эмоции гуляли на его лице в эту затянувшуюся паузу. Но в конце концов ему удалось загнать сомнения подальше и поморщившись, Агам глубоко вздохнул.

– Мне тоже есть что сказать – выпалил чародей, возможно чуть быстрее чем хотелось бы – я тоже слышал голос. Я думал что это мог бы быть кто-то из богов, но это вряд ли. Но обо всём по порядку – ещё раз вздохнув, и отведя взгляд в сторону, драконорожденный начал свой рассказ – Это случилось у мельницы. Я не уверен в том, почему это произошло, хотя вариант есть. Ты чувствуеш-​шь? С-​с-сила с-​синего дракона теч-​чет в твоих-​х венах-​х. Доверьс-​ся ей, прими с-​своё нас-​следие! – эти слова вновь эхом раздались в его голове, и ему не составило труда их произнести, подражая тому голосу. Но сейчас это было просто воспоминание – я думаю что это говорила... как бы кровь моего предка. У меня в роду затесался синий драконорожденный, уж не знаю как давно и как это вышло, но вот – Агам начал расшнуровывать рубаху, чтобы продемонстрировать синие чешуйки на своем торсе и прокомментировать их, стараясь скрыть удивление от того факта что чешуек стало немного больше – раньше их не было. Они появились после того как я открыл в себе свои силы. И эти синие чешуйки точно говорят о том, что источником моих сил стал этот самый синий предок. Уж не знаю как это возможно, но это часть меня. Я в первое время подумал что это его голос, и что это знак того, что его влияние на меня растет. Ведь прежде я его не слышал. А его влияние на меня уже более чем значительное – Агам еще раз вздохнул и запахнул рубаху – До получения сил я был.. другим. Сейчас для вас является привычным тот факт что я иногда бываю вспыльчив, но мне до сих пор от этого не по себе. Ведь прежде я был самым неконфликтным и терпеливым драконорожденным. А сейчас я всё чаще замечаю что могу сорваться по мелочам, и вдобавок я, кажется, становлюсь жадным, уподобляясь злым драконам – Агам понимал что его повествование получается рваным и вряд ли понятным, но уж как получалось. Он волновался, не успевая даже обдумать свои слова – Так вышло и у этой Лелианы. И мало того, что она смогла меня разозлить, хотя я до сих пор не понимаю почему я обозлился, так она еще и заронила в меня сомнения. Суть в том, что после её слов я начал думать о том, что тогда это мог быть не голос моего предка, а голос дракона, которого мы ищем. Что если он может не только прикидываться обычным человеком, но и проникать в чужие мысли? Или ещё хуже - сможет как-то очаровать меня, взять под свой контроль? Или, если это всё же мой злой синий предок и он возьмет верх надо мной? Я не знаю что хуже. Я не думаю что смогу долго бороться с влиянием предка. Сила, которая течет в моих жилах слишком манит меня. Она уже давно стала частью меня и я не смогу от нее отказаться. Это тоже самое что отказаться дышать – Агам затаил дыхание, ожидая реакции Майолин и боясь даже покоситься на неё.

- Ты меня не за дуру дежишь? - Рыжая еще не злилась, ее тон и взлетевшие вверх брови был скорее удивленным, и она проясняла позиции, - Давай без этого. И не так витиевато.
Бруха встряхнулась и села на свой мотоцикл сбоку, сложив руки на груди. Похоже, все обещало затянуться.
- Я видела, как применяют Господство, - усмехнулась она, - не знаю, как это работает детально, но в деле видела.
Джи и правда видела, хотя, больше всего ей запомнилась "работа" Ласомбр. Грубая и эффективная. Может, потому, что это было самое первое впечатление. А еще знала, что вампиры по-разному применяют свои, даже одни и те же дисциплины. Видимо, ей не повезло, и этому парню были нужны мельчайшие подробности.

- Знаешь, мне как-то не до масла было, - пожала плечами она, - Но, давай по порядку. Я поняла, тебе надо подробно. Ну вот как запомнила. так и разсскажу. Спрашивай, если что.
Рыжая достала из кармана почти пустую пачку сигарет, вытрусила из нее одну, и закурила. Разговор предстоял, похоже, долгий.

- Нам надо было вытащить машину с места аварии на шоссе, - начала она, не вдаваясь в подробности, какую и зачем, - для этого мы взяли в аренду эвакуатор. К сожалению, взяли почти официально. Там меня и двоих гулей моего напарника видели и запомнили. Девушка, понятно, не хотела давать нам самим уехатьна эвакуаторе, и я блеснула Благоговением, что твоя рок-звезда. Незабываемо прямо. Маскарад это не нарушает, но было бы хорошо, чтобы она не вспомнила "особых примет". Никому из нас совсем не нужно полицейское преследование. Ни мне, ни эрвиговым девочкам. Если меня придут брать копы - я допускаю, что случится еще одно нарушение Маскарада. Или трупы. - Джинджер усмехнулась, - да и Эрвигу его девочки явно нужны в легальном статусе. Но, я отвлеклась. Если мы у больнице - ты явно решил начать с полицейского. Резонно.
Бруха одобрительно кивнула и глубоко затянулась.
- Окей, слушай.

- Мы подъехали со стороны съезда с шоссе. К тому месту, где были запаркованы эвакуаторы и оранжевая техника дорожников, не к полицейскому кордону, повезло. Но водители техники и эвакуаторов были там же, ну, частично. Я не пересчитывала. Они стояли и сидели кучкой между двумя эвакуаторами и оранжевыми машинами. Дальше были видны тачки копов, и даже пара микроавтобусов. Подозрительных таких, место аварии пасли другие вампиры. Или их люди, можешь не сомневаться. Все еще не боишься? - Джинджер криво усмехнулась и затянулась сигаретой, - согласившись оказать мне услугу, ты можешь поссорится с довольно влиятельными ребятами. Очень влиятельными. Если не хочешь - тут пора сказать "стоп" и уйти. Но, если поможешь, с меня тоже самое. - Рыжая покачала головой, глядя на асфальт перед собой.

- Там дальше, за техникой, но до кордона и микроавтобусов, было две обгоревших машины, и один раскуроченный и выброшенный к отбойнику пикап. Но, не похоже, что он горел. Рабочие повскакивали на встречу нашему эваку. Двое, вроде, в касках были, может и трое. Остальные - в жилетах. Один что-то там орал и махал руками. Видимо, позвал начальника.
Джи смотрела в темноту мимо Вентру, стараясь вспомнить детали. Ему были нужны детали, ей было нужно, чтобы он сделал свою часть работы. Детали так детали. Нужно было вспомнить.

- На эти вопли трое мужиков почти прибежало, - продолжила она. Длинный получался список свидетелей, - двое в костюмах, один - в форме. Мужик в синем костюме, тот коп, подошел к нашему эвакуатору и сходу начал наезжать. Я за рулем была, на меня и начал. Спросил, от Доналдсона ли мы, и наорал, что мы опоздали на двадцать минут. Что Шоссе стоит из-за того, что я - разгильдяйка, и что кто-то там оштрафует нашу компанию вроде пугал. Прочитал назвение на борту "Расчет столкновений".

Рыжая снова затянулась. Вспоминать, а, тем более рассказывать о недавних событиях ей было тяжело. Один рывок Зверя перечеркнул все то, что она еще не успела просрать, и все полетело псу под хвост окончательно. Ее друзья на нее очень надеялись, а она... Она провалилась. Прямо можно было сказать "круто обосралась". И сейчас вместо того, чтобы делать что-то для них торчала на парковке и повторяла истории своего провала, Да еще кому, какому-то незнакомцу. Бруха прикусила губу и сжала свободную руку в кулак. Становилось слишком горько.

- Он приказал приступать к погрузке. Начал командовать кому какие тачки передвинуть, типа технику управления убрать. Распределил нас грузить пикап, паралельно с синим седаном. Нужная нам машина - серебристый авалон, был дальше. Я спрыгнула из кабины, чтобы поговорить с ним. Придумала, что наврать и как оправдаться. Он подбешивал, конечно, но Обворожение должно было решить проблему. Он к тому времени приказывал мыть дорогу как только мы увезем битые тачки. Задержка была уже в полчаса от расчетного времени. Люди начали расходится, кто к уборочной технике, кто к эвакуаторам. Повезло им. Меньше увидели.
Еще один смешок Брухи и глубокая затяжка прервали ее историю ненадолго.
- В общем, я окликнула этого мудлана, - продолжила она, - вежливо. Подтвердила, что от Доналдсона. И даже заизвинялась, что мы задержались и пооправдывалась, что нас вызвали заменить других парней, и вызвали совсем недавно, сдернув с выходного. Посетовала как трудно было прорваться через заторы. И очень извинилась, но сказала. что мы не успели проверить машину перед выездом, что там осталось совсем немного. Кажется, говорила про лебедку и давление масла. И предложила, что мы быстро все проверим, пока грузятся те, кто приехал раньше, и возьмем последнюю машину. Все предложила, и извинения, и решение проблемы. Он поверил. Вот только Благоговение подвело.

Рыжая скривила губы, и снова покачала голвой гляда в пол, и направив зажатую между пальцев сигарету в небо.
- Он развернулся и... В общем оторвался на мне, как хотел. Рассказал про блядский вечер. Скорчил козью морду, от которой зверь уже рванулся. У меня вообще тяжелый вечер тоже был, очень. Будто сговорились все меня достать, - пожала плечами Джинджер, - А этот тип обозвал нас безрукими и безмозглыми операторами. Сказал проверять масло и лебедку, конечно, но пригрозил, что если будет минимальная поломка и мы своими тупыми действиями задержим открытие шоссе, он оштрафует наше начальство, а уж оно-то на нас оторвется. - Рыжая хмыкнула. Какое еще у нее - и начальство.

- Это было уже за гранью, но он продолжил, - Бруха не закончила рассказ, - Обозвал нас Мисс Нерасторопностью и Мисс Разгильдяйством, и и зелеными неумехами, сказал Гонзалесу пикап грузить. Вовлек в свое шоу остальных эвакуаторщиков, которые тут же принялись комментировать кого бы там трахнули, раз уж счастье в виде двух бестолковых баб привалило. И тут у меня сорвало планку. Конкретно так. Редко так бывает, когда зверь берет контроль по-настоящему, и у него его уже даже зубами не вырвать, пока что ему взбрело в голову не сделает. А в голову ему взбрело, конечно, вырвать этому подонку горло, что ж еще?

Рыжая проникновенно посмотрела на Вентру потемневшими янтарными глазами и приподняла бровь. Ей было интересно, понимает ее этот, по виду, недотепа, или нет. Врядли, конечно.
- Повезло, дорожные техники свалили к своим машиным, одни из эвакуаторщиков приступили к погрузке. Не так много свидетелей осталось. У меня-то шансов остановится не было. Все силы уходили на то, чтобы не разорвать его прямо там. А я... Могла бы. Но держалась, понимала, ели хоть чуть ослаблю - тут же рвать начну. И уже ничто меня не остановит. Я равернула его к себе, за плечо. - Бруха глубоко вздохнула. То, что она, нет, они, вместе со Зверем, сказали этому ублюдочному копу, она помнила до сих пор, - и попробовала припугнуть. Если бы заставила его извиняться, публично и униженно, так, как он меня унизил, зверь мог бы остановиться. Ну, пообещала яйца вырвать и в глотку забить. И потребовала извинений. А он... Он обосрался от одного на меня взгляда, и слюни пускать начал. И я сейчас не фигурально выражаюсь. Увидел клыки и обосрался. Я ж ему не руку оторвала, как зверь хотел, просто развернула. А он начал верещать, как свинья на бойне. Ну в кабине одного из эвакуаторов народ тоже подобгадился. Но зверю этого не хватило. Он хотел компенсации. Пары глотков крови бы хватило. Это даже не убило бы мудлана. Но стоило мне его приподнять, как Эрвиг всадил мне пулю из снайперки.

Рыжая замолчала. У нее все еще в голове не укладывалось, как Эрвиг мог по своим стрелять. Как мог надеяться потом вытащить ее из морга и так рисковать? Она бы не стала.
- Не думаю, что кто-то понял, что проихошло, - продолжила она, - пуля только оцарапала, ну и отбросила меня от этого копа. Каску расколола, но не больше. Да и сам мудлан это раза в два меня шире и на голову выше. Закрывал почти полностью. В общем, я словила пулю, она отбросила меня на несколько футов. Но я не знала, кто стрелял. Решила, место кроют чужие снайпера. И... Понимаешь, - Джи покивала, подняв брови, - в морг мне совсем не улыбалось попасть. Торпор на несколько лет, а, скорее, вскрытие и кремация - так себе перспектива. Но Зверь снайперов не боится, и не видит. И... я сделала невозможное. Ушла с этой чертовой эстакады рывком, спрыгнула, нет, почти свалилась вниз, перемахнув отбойники. И... смогла не запрыгнуть обратно. Тебе мои подробности не надо... Просто когда комментировать будешь, учитывай, что все, что я могла сегодня на зверя потратить, я уже потратила и еще кредит взяла. И каким чудом я не забилась в угол под эстакаду уже сама слюни пускать после этого - я не знаю. Потому, что, мужик, это пиздец тяжело. Так тяжело, что повторить я не возьмусь.

Наблюдая прилипшим взглядом за Джоем, Стево не сразу повернул голову обратно к Мессеру. Сначала он издал некий хрустящий звук и волк послушно вышел в коридор, наблюдая и принюхиваясь. Равнос больше доверял шестому чувству животного чем своему собственному, а разговоры становились серьезными.
- Я уловил, да. Несомненно уловил. Должен признать, что приехал всего как пару дней назад из небольшой прогулки по Штатам. Надо был уладить дела по ситуации в Нью-Йорке, убедиться, что бизнес не украден и работает. Затем я изволил поднасрать, простите выражение, шабашитским "друзьям" в Тихуане... - он говорил совершенно не хвастаясь, а скорее объясняя некий курс, чтобы более плавно перейти к основной информации. - И вот, когда я приехал - меня ждали удивительные новости. Эти "ребята Аллана", больше известные мне, как ребята Найтингейла, говорят, успели неплохо закопаться... и я сам уже много чего сказал Андре по поводу некой высокопоставленной личности, её действий и положения. Я истинный анарх - и я возмущен. Более того, я даже поделился с ним некоторыми моими соображениями по поводу формы власти, которая имела бы шанс работать и полностью учитывала, увы несовершенный Status Perfectus. Однако для большой игры требуются большие фигуры.
Потушив сигарету, Равнос некоторое время смотрел на гостей и осторожно добавил:
- Мы с вами не более чем пешки. Однако, если вам известна эта интересная игра - пешка имеет все шансы стать ведущей фигурой на доске. Однако, - он позволил себе слегка расслабиться и снова поглядеть на Джоя. - Я буду рад, если ты снова перескажешь ситуацию со своей точки зрения, как это было и почему пришло к текущему кризису. Ты ведь... - глаз Равноса опасно блеснул. - Был у истоков, правда? Я хочу услышать историю из твоих уст. Максимально правдиво. А Джой может пока пощупать пушки, не нужно стесняться. Затем, если хочешь, я поделюсь соображениями, и мы перейдем к делам.

Наблюдал он за ними с интересом. Его смертный отец говорил, что смотреть и видеть - куда более полезный навык, чем бить морды, и Стево его уроки выучил сполна. Эта группа была более слаженной, что заметно стало даже невооруженным взглядом. Возможно, именно поэтому Андре послал к нему этих, а не тех? Но этот вопрос был достоин так же и того, чтобы быть озвученным, так что когда высокий мужчина передвинулся к нему, равнос приветственно склонил голову.
- Таки рад, определенно. Позволь спросить, почему машину пригнали вы? Я ожидал, сказать по правде, совершенно другую компанию... - он сделал небольшую художественную паузу и перекинул трость из руки в руку. - Дело вызвало больше проблем, чем мы предвидели? Какие вообще новости? Буду рад быть посвященным в курс событий, ибо перестановки в крайней степени вызывают у меня некоторую паранойю.
Достав сигарету и, на всякий случай, предложив вторую Мессеру, Равнос, не моргнув глазом, прикурился от бензиновой зиппо (весьма изящной) и хмыкнул:
- Манипулятор пригодится, да. Определенно пригодится, иначе мы повредим "пакет". А может еще и пандус. И... не хочу показаться неграмотным, но, что, темный отец, за помидоры?!

- Черт, это я предложила встерчу? - Рыжая нахмурилась, она совсем забыла, кто из них двоих был инициатором, - Да, наверно, я.
Бруха мотнула головой, отбрасывая волну спутанных рыжих волос.

- Что произошло? - хмыкнула она, - Ты видел, что произошло. У меня планку сорвало. Благоговение не всегда срабатывает. Вот и тогда подвело. Этот мужик хамил изначально, хотел дать нам другую машину. Нужно было решать этот вопрос. Я попробовала договориться, как с эвакуатором, но дисциплина подвела. И он высказал мне...
Бруха сцепила зубы, и ругнулась сквозь них в сторону. Сами воспоминания ее злили.

- Наговорил вагон дерьма, прокричал половину его так, чтобы все слышали, говоря о нас с твоей девчонкой в третьем лице и вытставляя полным дерьмом. Устроил шоу, мудила. И у меня рвануло планку. Нет, даже не так. И Зверь пришел, и сказал свое "Хватит". И "Теперь моя очередь, я покажу тебе, как это делается, а то ты подзабыла", - Рыжая глянула в сторону кустов и затянулась сигаретой. Ей были нужны пару секунд передышки.

- Я неплохо справляюсь со Зверем, вообще-то, - сообщила она, - Не оторвала голову твоей Катрине, например. Хотя, он очень хотел. Этой девчонке вот обязательно было вычитывать меня, как школьницу, и командовать? И смотреть, как на говно? "План мистера Эштона вам известен?" - передразнила брезгливый тон Бруха и глубоко затянулась сигаретой.

- Даже на Аллана не рыкнула, когда он опять раскомандовался. При Андре! - Джи продолжила и сделала ударение так, будто то, при ком это произошло, имело особое значение, которое всем должно было быть понятно, - Но, похоже, Зверь ставил свои галочки, и этот мужик оказалася последней из них. Волну нельзя остановить, Эрвиг. Ничем, никакой волей нельзя остановить Волну. Когда она приходит, ее можно только пробовать направлять. Как только ты прекращаешь прилагать колосальные усилия, Зверь начинает творить свою кровавую баню. Да, кому я объясняю, ты же родич, должен же понимать! Ну, если помнишь. Хотя... Хрен вас знает, что вы понимаете.
Бруха последний раз затянулась сигаретой, и бросила окурок в урну, стоявшую у лавки. Тут же она достала почти пустую пачку и выбила из нее новую сигарету.

- Я попробовала направить волну, - пояснила она, подкурив от зажигалки, - Марселю, в принципе, хватило бы униженных извинений на коленях от этого мудлана. И я их потребовала. Не я. Мы. Я и Зверь. Кто знал, что этот кондом обосрется в тот момент, когда я его к себе разверну и начнет верещать как школьница, а потом вообще примется пускать слюни и невнятно лопотать? Я хотела его припугнуть, заставить извиняться. Зверь справился лучше, он справился так, как мне и не снилось. Но это не дало ему почувствовать победу, и он не успокоился. Он хотел или крови этого мужика, или признания им своего поражения. А этот пускающий пузыри тюфяк уже ничего признать не мог. И, я все еще не дала затолкать его в радиатор или вышвырнуть с эстакады. Но Зверю была нужна его вира. Кровь, которую он потратил, его бы успокоила, и я отправила его жрать, а не рвать этого придурка на части. А он мог бы. Он тогда и грузовик мог бы... Кровь должна была его успокоить. А я бы даже рану зализала, вернув контроль. Был шанс, что мало кто что-то поймет, хотя, конечно, хуйовый такой шанс. Но стрелок понял раньше и пальнул. Откуда у Тары снайперы? Схерали они пасли эту площадку? У нее ведь никогда контактов среди военных не было! - повторила Джи слова Леона, - Мне везет на снайперские пули в последнее время. Но эта только оцарапала и отбросила. И все вышло из-под контроля. Мне пришлось идти со зверем на прямую конфронтацию, когда он был в полной силе, а я - в его полной власти. Но, не уберись я оттуда... Он начал бы рвать всех, кого видел. Он не понимает опасности снайпеского огня. Пули загнали бы его, и меня, в торпор. А это - на годы. И к рассвету в городском морге это все бы закончилось. Ну, или в крематории. Теперь я думаю, что может так оно было бы лучше. Тогда - ну, я пошла в ва-Банк и сцепилась со Зверем. Заставила его уйти с Эстакады, спрыгнуть вниз. И... в общем, я не дала ему вернуться. О, он очень хотел. Он-то знал, где этот жирный скулящий коп. И он в один прыжок мог оказаться там, наверху.
Рыжая усмехнулась совсем не весело, и снова затянулась сигаретой, уже новой, и пахшей как-то иначе.

- Эта драка сожрала всю меня. Все, что было. Почти все. Трепыхнись он еще раз - я бы уже не удержала. И вообще никак не смогла ни остановть ни направить. Повезло, что он не видел места событий, и что я нашла чем переключить внимание, когда он не видел и не ощущал врага рядом. За угол так зайти не помогло бы. Второй раз этот фокус я не возьмусь повторить даже когда восстановлюсь после этого. Мне очень повезло. И одновременно - очень не повезло. Вот такое вот дерьмо.

Как раз машины Сандру беспокоят меньше всего. Навахо залечит ушиб, если что, кровь у него есть. Перспектива искать его по всему городу, когда каждый час на счету - вот что неприятно. Хотя перспектива грядущего разговора с Джинджер гораздо неприятнее. Сандра устраивается на пассажирском сиденье грузовика. На присутствие гуля она не обращает внимания, раз он из своих.

- Маскарадом займутся. Эрвиг или Аллан, они по этой части. Хотя думаю, после спёртого эвакуатора копам уже очевидного, что с обеими девицами что-то было не так.

Она слабо улыбается, однако улыбка быстро гаснет. Операция закончилась успехом, оставив бонусом неразрешимые противоречия внутри команды. Обсуждать это с Ястребом противоречит всякой корпоративной этике. Однако Сандре горит обсудить именно сейчас, и, возможно, лучше, если с кем-то со стороны, кто сможет дать объективную оценку произошедшего.

- Знаешь, я даже не понимаю, как с ней теперь общаться. Она всегда была этакая мисс "Я-круче-вас-всех", смотрела на стаю, как на говно. Ну, кроме Сэма, естественно. Всячески подчёркивала свой опыт, свои знания. Я понимаю, конечно, что она действительно лучше во многом. Необязательно подчёркивать это каждый раз, но хрен бы с ним. Только какого чёрта в самый ответственный момент, когда нужно пройти по краю, она не может удержать своего Зверя на поводке?! Я вот чего не догоняю. Думала, особенность клана. Сэм тоже... горячий. Но ты говоришь, нет. Ваши брухи не такие. Сэм тогда, у Тары, подставил нас по полной. Только там повод был очень серьёзный, его хоть понять можно. Здесь же... Ничем кроме глупости это назвать нельзя. Меня там не было, правда, может, есть какие-то смягчающие обстоятельства. И всё равно...

Она прикусывает губу. Какими обстоятельствами можно оправдать срыв Маскарада перед копами, зная, что у тебя в руках - единственный шанс заполучить важнейшую улику? И ты продалбываешь этот шанс, а затем исчезаешь, оставляя человека разбираться с твоим проёбом.

- Потом она просто свалила. Не постаралась исправить косяк, ничего. Не позвонила ни мне, ни Лине узнать, чем всё кончилось. Лина, человек, даже не гуль, выкручивалась за неё. Скажи, это нормально? Я, может, не улавливаю чего? Может, так и надо - каждый сам за себя, не получилось, психанула - ну извините, не выгорело, я пошла?

Сандра умолкает, чувствуя, что начинает заводиться. Эмоции - плохой советчик в щепетильных вопросах вампирских отношений.

"Давай, я покажу тебе", - этот голос с мягкой хрипотцой и говор с едва уловимым акцентом Джинджер узнала бы один из миллионов. Зверь всегда говорил с ней голосом Марселя, будто старый шабашит навеки поселил в ней частицу себя вместе с этой тварью, и, если он уже заговорил, Бруха знала, дело дрянь.
Она хотела бы кричать и, выражаясь последними словами, отказываться. Запинать зверя обратно в те глубины, из которых он вылез, и доказать, что она справится сама.
Уже справилась, она ведь получила, чего хотела, нужную машину, и пофиг, что там вякнул человек!
Но нет, "пофиг" не было.
Слишком долго не было "пофиг". Слишком много раз она прогнулась, уступила, прикрылась высшей целью и сглотнула обиду. Чаша была переполнена, и Зверь пришел, чтобы напомнить ей, как ее учили поступать. Как на самом деле нужно было поступить с этим копом. С Тарой. С Мэнни. С Андре и Алланом. С двумя эрвиговыми девицами, и даже тем парнем, который поджал ее тачку на парковке.
"Ты все забыла. Я напомню", - бархатистый рык складывался в слова, и Джинджер мимоволи хотелось, да, на самом деле хотелось, раствориться в этом голосе. Позволить Марселю решать, как когда-то, когда мир был проще и понятнее, а еще - веселее. Как тогда, когда с ней была ее семья и стая. Когда она была не одна, и все было понятно и просто.
Она и сейчас не была одна.
"Блядь, нет, давай уж вместе!" - этот аргумент, кажется, впечатлил даже Зверя. По крайней мере, он подвинулся. Не отдал ей контроль, не отпустил хватку. Просто дал чуть "порулить", с интересом преподняв бровь, как дают порулить ребенку, сажая его к себе на колени в машине.
Рука Рыжей, уже не подвластная ей самой, тяжело легла на правое плечо полицейского и сжалась, перед тем, как развернуть его к себе. Легко развернуть, будто нестарый еще и тренированный мужчина был в лучшем случае паршивой шавкой, приподнятой за шкирки.
- Твой вечер только что стал действительно ублюдским, мразь, - мягкая хрипотца в голосе Брухи была ей самой до боли знакома. Не заботясь маскарадом, Рыжая говорила, скалясь во все клыки, и было трудно сказать, чего в этом было больше, оскала, или предвкушающей улыбки.
- У тебя есть ровно три секунды, чтобы убедительно попросить прощения. И пощады. - сообщила Бруха постепенно все сильнее сжимая пальцы, - потом я вырву тебе яйца, и забью в глотку. Чтобы вырвать уже с ней. И нет, ни постолет достать до того, как сломаю тебе руку, ни крикнуть, ты не успеешь.

Теплые сильные колени под ягодицами, прикосновение чего-то ну очень горячего, но Фрея не смотрела вниз. Она жадно ответила на поцелуй, а когда Рун стал опускаться ниже, откинула голову назад, открывая нежную кожу шеи... То, что он делал было настолько хорошо, что хотелось придвинуться еще ближе, к пылавшему в нем огню, сжать колени, слиться воедино...
Какое-то бесконечное мгновение спустя девушка оказалась сначала в воздухе, а потом почувствовала под собой шероховатую деревянную поверхность. Рядом недовольно звякнул котелок с остатками похлебки, а локоть задел пустую миску... И опьяненный разум все-таки вынырнул из сладкого омута. Они в чужом доме. На чужом столе. И хоть своего опыта у девы не было, но было совершенно ясно, чем это должно было закончится. Но хочет ли она свой опыт приобрести именно так?
- Рун... Адабра может вернуться...
Было сложно справиться со своим желанием. Не хотелось останавливать его на удивление приятные руки, которые оказывается могут не только орудовать топором. Такие грубые и нежные одновременно... И требовательные губы... И очень хотелось его всего. Но...
- В любой момент. Рун... Я не хочу чтобы нас прервали. Давай продолжим в другом месте...
Фрея осторожно, но будучи готовой применить силу в случае необходимости, попыталась высвободиться из объятий и вернуться на спасительную табуретку. Ведь они должны были просто сидеть... Может и что-то из одежды уже подсохло?..

Тореадор вздохнул, убирая клыки и потянувшись к водительскому креслу отодвинул его, чтобы сесть на колени гуля, лицом к нему и обнял, крепко за плечи. Пользуясь тем, что все стекла машины затонированы в ноль.

- Понимаю. И я буду думать о своей безопасности, не подставляться и ты будешь рядом. И если что мы уедем, ты, я и все наши люди, - решительно сказал тореадор, - как только будет понятно, что это конец. В Элей, в Европу, куда-то еще.
Положил голову на грудь гуля.
- А пока останемся, но уже сделаем вместе все, чтобы ни одна тварь в этом городе, не могла мне ничего сделать. Ни с какой стороны. Ресурсы, влияние, публичность. Как они не могут тронуть Андре, Тиля... или МакАльпина. По этому я езжу по гайд-паркам, чтобы мое лицо было известно. По этому я сейчас влезаю в дела Нессы, я помогу Лине доказать, что это "глупая актриса - решила отомстить" и завтра, ее уже назначат старшим детективом. А после завтра... уже Лина скажет мне, какая тварь собирает на меня информацию. По этому я попросил отца прислать мне финансиста, который сделает с нашими счетами все, чтобы деньги там были всегда и это даст возможность обеспечить твоих людей лучшим. Устроить разные убежища в городе, машины, дома, все что нам будет нужно. Нужно выкупим полигон целиком, организуем базу, какая будет нужна. Влияние и ресурсы. Я не буду убивать собратьев и пожирать их души, пусть это и кажется проще.

Это было все продолжением вчерашнего разговора, только уже предметнее, чем вчера, уже "задница случилась", только теперь уже в машине, как и всегда в машине.

- Я боюсь и мне очень страшно, но бежать, пока есть возможность все это вывернуть себе на пользу глупо. Такая же ситуация будет в любом другом городе вампиров. А воспользовавшись ситуацией сейчас, завтра, даже если в городе сменится власть, выгоднее будет меня не трогать, как не трогают Тиндейла, например. Политика вампиров самая грязная вещь. А сейчас, моя безопасность... это моя незначительность и то, что меня никто не берет в расчет, слишком маленький и слишком глупый торик (который как дурак передает крыс Менни от котерии Найтингейла), который спрашивает о каких-то восточных вампирах, который говорит "что по правилам, на слушаниях была права Несса"... Эрвиг встал под хороший удар, он связан открыто с Тилем, Джи - просто из-за характера, Сандра - которая не оставит своих, Найтингейл который с моих слов спрятался в клубе и руководит. А я? Слишком незначителен и глуп, еще вот взял роль, совсем дурной тор в таких то обстоятельствах. И...
Тореадор очень зло сказал.
- ...Менни и Тара точно знают, что я безвольная раболепная тряпка, который сделает что угодно, чтобы быть "милым", три года я был таким. Пусть думают дальше так.

И тише зло заметил, когда поднял лицо, клыки были явно заметны, а сам тореадор был просто в ярости.
- Три года! Три гребанных года! Почти четыре! Я думал, что это идеальный город, где я могу просто жить и играть. А правда оказалась, что я тут существую, как вещь! Но если я хочу быть в безопасности в этом мире вампиров, чтобы они считались с моим мнением и гарантировать безопасность кому-либо, например нашим людям, то мне нужно много больше, чем просто "быть милым".

- Если что, мы уедем. Обещаю. Я не заиграюсь в это дерьмо, как только все выйдет из под контроля или пойдет не так, улетим немедленно. Подготовишь все для этого?

Лей остановился когда увидел тюремщика этих земель, лишь его очертания, когда туман был еще настолько густой, что выбраться от сюда было невозможно.
- Подожди, - окрикнул он Кеннета и спешился, огляделся и пошел к низко опущенным ветвям, срезал их и стал собирать что-то в виде гнезда, переплетая ветви, словно бы гнезда птиц, которые они оставляют осенью и они ужасными черными наростами облепляют деревья, дно такого гнезда он выстлал куском промасленной кожи, которую вытащил из сумки и поставил на один из камней.
Не долго думая, он снял перчатку и рассек свою кожу, так глубоко, что алая кровь залила руку, на губах Лея играла улыбка, больше похожая на усмешку, лишенная чего-то человеческого, отрезанной полоской ткани он закрыл рану, одел перчатку.

- Подарок, Леди-в-Алом, - тихо произнес он туману, глаза Лея в этот момент светились звездами ночи, и что-то в голосе говорило о много большем, чем просто подарок, Лей еще сам не мог это сформулировать, но уже знал, что будет искать возможность.

Боль от пореза Лея совершенно не беспокоила, он просто сел на Снега и кивнул Кеннету, окончательно смиряясь с тем, что он ближе к Перворожденным и Феям, клятвам, обетам и проклятиям, чем мог представить в начале этого пути.
Он вспрыгнул на коня, и пришпорил его.
- Едем! - Беспечно усмехнулся он, словно наваждение пропало и Лей не оборачиваясь проехал мимо всадника в этот момент и правда, еще меньше стал походить на человека.

Рассматривая ситуация, Эрвиг не мог понять, что же не так. Вроде все понятно. Три машины. Аваллон потерял управление и походе пикап врезался в него. Но до этого в пикап на полной скорости врезался спортивный кабриолет синего цвета. С этим понятно. Но чего они все еще ждут? Создавая в вечернем городе такой затор. Трасса выглядит как артерия и сейчас в ней произошел тромб. Это может если не убить, то покалечить пациента, то есть инфраструктуру города. И...

Он еще раз осмотрел мост и чуть не ударил себя рукой полбу. Три машины. ТРИ. А эвакуаторов два. Вот в чем дело. Вот почему тот человек похожий на детектива, уже теряя терпения висит на телефоне и что-то пытается понять.

Эрвиг быстро набрал сообщение Джи:

"Они ждут третий эвакуатор, а его нет, потому что хотят убрать улики. В файв поинс есть автосервисы с эвакуаторами? Сами увезем. Сейчас спущу вниз по съезду машину с охраной и Сандрой, подобрать тебя. Они не в курсе нас. Бывшие копы, смогут с ориентироваться на месте. Главное быстрее найдите любой "наш" эвакуатор.

После чего набрал свою охрану.

- Катрина, план меняется. Съезжайте на съезде. Они заблокировали всю трассу, потому что нет третьего эвакуатора. Они его ждут. Я вижу тут недалеко какие-то строение и прочее, с атрибутикой автомастерских, там могут быть эвакуаторы? Взять свой, чтобы ты или Лина сыграли роль водителя, сказав, что не хотят пусть ждут другой. Нам нужно забрать Серебристый Аваллон. После спуска, вам нужно будет подобрать одну девушку. Рыжая. Сандра ее знает в лицо хорошо. Она поможет. - сказал Эрвиг.

Он открыл было рот, чтобы сказать нечто резкое, но сморщился и закрыл его обратно. Прежде, чем Стево вновь подал голос, он успел докурить:
- Зачем? Не понимаю, чего они хотят добиться этим. Слушай, друг мой, я понимаю, что ты считаешь меня излишне параноидальным временами, - медленно проговорил равнос, смотря в окно своей машины. - Но если бы я хотел убить Нессу - она была бы мертва. Если ты считаешь, что Тарочка лишь играет с ней, пытается дать ей понять, что её не-жизнь в Сан-Диего закончена, то есть куда менее вредящие престижу способы. Эта история, как и эта девочка - плохо пахнут, Андрэ. Но ты же знаешь - я люблю опасные истории. Если понадоблюсь - свистни. А пока что мне нужно сходить поохотиться. Очень хочется кушать. Постараюсь не сорить на твоей территории.

Почему мои дамы никогда так не делают? Отголосок далёкого прошлого, нереальный и невозможный сейчас, но до мозга костей правдивый.

Такой - злой, но искренней и открытой - незнакомка нравилась весеннему гораздо больше. Он не любил лжи, не любил фальши, считая, как недавно сказал Лею, что всегда можно договориться. А если нет, то все равно лучше так, чем притворяться кем-то, кем ты не являешься. Неужели они настолько ничтожны в ее глазах, что не стоили правды с самого начала? Неважно. Важно то, что теперь она вызывала сочувствие, - одиночеством и неспособностью к нормальному общению. Хотелось не пройти мимо, отгородившись непониманием и извинениями, а облегчить ее боль, пусть даже придется ее убить для этого.

Недолго думая, Кеннет шагнул к ней, автоматически оценивая ее состояние, и резко сдёрнул ее обеими руками вниз, чтобы, крепко обняв ее одной рукой за талию и прижав к себе, плотно закрыть ей глаза второй и поцеловать, не позволяя ей произнести то, что она собиралась, - с увлечением и страстью, какие бывают только в минуту опасности.

Думал ли он о том, что дама может обидеться ещё больше? Или о том, что Лей весь наизготовку, ждёт, словно дикий зверь в засаде, удобного момента для нападения? Или о том, как все это может кончиться? Нет. Он думал только о том, чтобы понравиться и увлечь, заставить забыть ее обо всем.

Аврора и Андрэ

  - Я таки скажу, когда, - Стево неожиданно поднял взгляд, наполовину скрытый полусферами изящных очков от блокнота и послал собеседникам выразительную рожицу. - Когда мы, точнее наши не слишком одаренные тяжелым бременем мысли предки - решили, что достаточно лишь условных пунктов Status Perfectus. Кретины, да простит меня наш добрый хозяин, ибо я не хочу оскорбить его, или его друзей. Но кретины и мудозвоны, как принято говорить среди моего бывшего народа. Азойнэ зол мэн гедихт зэйен ун шитэр золн зэй уфгейн - вот что я думаю о них. Не нужно думать, дорогая, что так только в нашем милом городке. Всё Свободное Государство - это нелепый памятник отсутствию единства, единой же философии и образа мышления, да. Вы понимаете, да? Мы восхищаемся личностями, но что мы знаем о их постулатах? О их взглядах на мир, на Status Perfectus, на либертас, в конце концов? Что? Что мы знаем? Нам интересно это? Нет, нет, конечно же, мы ведь анархи! Зачем единая система и обобщенный свод правил? Зачем чужая философия, когда важна лишь свобода? Что такое свобода? Это хаос! Это окончательная смерть, caray!
  Он глубоко и возмущенно вздохнул, откинулся на спинку и некоторое время раздраженно барабанил пальцами по столу.
  - Движение анархов в Камарилье славится наличием большой ударной массы, но малой мозговой силы, вы знали? Шабаш и вовсе находит нас смешными. Я пожил в Нью-Йорке недельку. И только мой клан вызывал уважение у значимых стай. И только поэтому не все стаи, вертели меня на своем ‏поц‏‎. Никто нас не уважает, вы таки понимаете? Понимаете, конечно. Мозги, вот что должно стать значимым в нашем обществе. И таки если ты желаешь знать мое мнение, Андрий, то я таки скажу тебе, что нам нужны чертовы мозги во главе этого чертового города, - повернувшись к Авроре он ткнул в её сторону ручкой и добавил. - Я как раз пытался пояснить моему доброму другу, что городу не нужен король, городу нужен триумвират арбитров, способных взять за горло друг друга. Но больше всего городу нужны мозги на плечах этой тройки. И таких собратьев, как Несса, к примеру, там точно быть не должно. Определенно, да. Но кто? И так ли важно за кем должны пойти? Мы столько веков за кем-то идем и ничего не получаем! Не пора ли качественно сменить подход, а? А? Но я опять заговорился. Простите, меня просто не остановить, когда я начинаю рассуждать на больные темы. Право, что думаете вы? Есть ли вам что сказать более весомое, чем сотрясение воздуха вздохами и негодованием? Я терпеть не могу сидеть на жопе ровно и ждать. Действие, действие важно! Но для действия нужна грамотная стратегия, или шло оно всё в пекло.

- Навахо не бросит меня, если на меня нападёт неведомая хрень, - отвечает Сандра Аллану. - Но вы же будете знать, когда я пойду вниз. И если не вернусь к определённому времени или не подам знак, поймёте, что со мной что-то не то. Касательно обозначений на стенах можно подумать...

Она тоже замолкает, когда возле стола появляется миловидная блондинка. После совместного развлекалова в порту Аннабель стала уже не совсем посторонней, хотя доля настороженности заставляет не считать её полностью своей. Ирония подлунного мира: тот факт, что вы вместе занимаетесь чем-то противозаконным, ещё не делает вас друзьями.

- Hola! - приветственный взмах рукой, дружелюбная улыбка. После чего Сандра замолкает, переводя взгляд с одного сородича на другого, улавливая, чем стая готова делиться, а чем нет. Вылазка в подземный мир не является запретной темой, значит, её можно обсуждать. Слушая, слегка закатывает глаза.

- Да всё со мной нормально будет, чего вы? Не собираюсь я соваться в берлогу к носферату, а опаснее там вряд ли кого встречу.

Она смотрит на Аннабель:
- Ты правда готова потратить пару ночей своей не-жизни, чтобы ползать по канализации в компании гангрела и его пса, пока мы опрашиваем крыс? Поверь мне, не самое весёлое занятие в мире! Лучше Анджея позову. Насколько я знаю, он не пользуется мобильниками. Но ловить шпионов Мэнни со мной не отказался. Если наткнусь на что-то подозрительное, вылезу и отзвонюсь всем, кто ответит. Код для пометок я придумала, кажется. Кстати, о маячках. Вы знали, что Мэнни может следить за нашими передвижениями, используя своих пернатых гулей? Про его крыс все в курсе, а вот птицы лично для нас стали новостью. Неприятной, разумеется.

- В конце мая? Да ты оптимист, mi querido*, - Сандра расплывается в зубастой улыбке. Аллана она раньше так не называла. - Ладно, на самом деле я очень надеюсь, что через два месяца мы всё ещё будем просыпаться ночью в этом городе в полном составе, даже если перестанем собираться вместе.

Слушая ответ на свой вопрос насчёт реакции Мэнни она кивает с довольным видом, воображение без спроса дорисовывает недостающие детали.
- Что ж, щелчок по носу он получил. Этого мало, конечно, но хотя бы на некоторое время его шпионов должно отвадить. Я загляну к нам в канализацию, поспрашиваю местных, трутся ли там эти большие крысы до сих пор.
Обожающий совать уродливый нос в чужие дела носферату должен усечь: раскинутой тобой шпионской сетью могут воспользоваться и доброжелатели, не только ты. Сандра в меру своих скромных способностей собирается помочь в усвоении нехитрого урока.

Громкое заявление очередного болтуна возле стойки она пропускает мимо ушей, поглощённая умильной сценой, развернувшейся между Алланом и Джи. Он что, на полном серьёзе флиртует с Рыжей, глаза Сандры её не обманывают? Она прижимает ладонь ко рту, пряча улыбку. Вот так поворот! Только отчаянный, наглухо отчаянный тореадор решится оказывать знаки внимания брухе, зная её взрывной характер. Хотя нельзя не признать, это очень мило.

Оставив сцену без комментариев, Сандра дожидается, пока внимание присутствующих вернётся к общим делам.
- Я делилась с Анджеем, ему необходимо знать о люпинах в городе. А также с Андре, но с ним мы ещё не договорили. Он сказал, что люпины - это что-то связанное с людьми, не с нами, а Мэнни задело, потому что он не туда влез. Может, ребята из вашего "поэтического" кружка что-то слышали об этом? Всякие чудовища должны быть по их части. Больными сородичами в канализации Андре обеспокоился намного сильнее, потому что это могут быть происки Шабаша. Как думаете, стоит провести более детальное расследование? Могу прошвырнуться по тоннелям, опросить крыс. Вряд ли это напрямую связано с нами, но если нароем что-то ценное для безопасности города, оно добавит нам очков.

  Проводив взглядом аппетитную спортивную попку неизвестной ему на первый взгляд девушки, Стево задумчиво приложился к стакану, а затем, не контролируя действия рук - закурил. Понял он это только когда было уже поздно, так что обратил извиняющийся взгляд на Андрэ и пожал плечами. "Не Маскарада ради, но недостоинства для" - словно говорили его глаза. Впрочем, бруха был отлично осведомлен о никак не исчезающей нелепой привычке своего знакомого. Чай, виделись они даже слишком часто для двух сородичей, не состоящих в одной стае.
  - Интересно, - протянул он задумчиво, когда Андрэ закончил посвящать его в обобщенные новости города, а затем повторил. - Да, интересно. Интересно так же, надерет ли Мэнни им задницы, очень даже ничего такие задницы, стоит отметить, или нет. Он, конечно, не прав, нет-нет. Но кого волнует прав ты или нет, если на твоей стороне кня... кхм, баронесса, прошу прощения.
  Судя по лицу и хмурому взгляду, равнос, который говорил так же, чуть приглушенным тоном - совсем не оговорился. Затем, в силу своего необычного способа вести диалог, он кивнул головой в сторону парочки мужчин, примостившихся за дальним столиком и резко перевел тему, собираясь вернуться к ней позже. К этому Андрэ тоже уже вполне привык.
  - Это же, Метти? Точно, его прелестную физиономию не спутать... ну, ты знаешь, куда их послать, если вдруг понадобятся стволы покрепче, верно? Верно, думаю, да. Да и тех пташек тоже. Воинственность - это так прекрасно в молодежи.
  Стево зубасто усмехнулся и поправил шляпу, разворачиваясь в сторону своего собеседника и вновь прикладываясь к стакану. Кровь была вполне приятна на вкус, к тому же он ощущал весьма определенный голод, поскольку последний раз ел еще в Тихуане. Увы, куча накопившихся дел и изумительные слухи заставили равноса хорошенько помотаться по городу в последние дни, так что традиционное угощение от старого друга он оценил даже более, чем обычно. Конечно, не стоило думать, что под молодостью вампир понимал годы не-жизни. Он и сам был не так, чтобы стар, но уже достаточно подкован во всей этой чудесной атмосфере всеобщей любви и желания всадить кол в спину. Правда, справедливости ради, среди анархов было жить неожиданным образом безопаснее, чем среди Камарильи. В общем говоря, под молодостью Стево подразумевал биологический возраст их оболочек, поскольку по его наблюдениям, по какой-то удивительной иронии - более молодые оставались более молодыми на очень долгие годы, продолжая нести этот удивительный заряд либертас, куда больший, чем парни за тридцать вроде него.
  - Шабаш-с - это неприятненько, да. Я тут слегка поднасрал этим говнюкам в Тихуане, и знаешь что? Спокойно себе уехал. Если бы ястребочки занимались своей профильной деятельностью, а не кошмарили кого-попало в подворотнях, пусть и с легкой руки кня... баронессы, то мы бы давно уже отвоевали Тихуану. Да и не только Тихуану, - после некоторой паузы добавил он. - Я тут поглядел, как люди... ну, люди, ты понимаешь. По существу - я посмотрел как живут в других городах и мне показалось, что у нас тут Status Perfectus верчен на чем-то самом пошлом из возможных вариантов. Конечно, стоило бы добавить туда более явственных и понятных пунктов, устроить, так сказать-с, настоящую демократию, но едим то, что имеем. Как бы то ни смотрелось, а Либертас таки у нас тут, в Сан-Диего и не пахнет. Ну вот я и спрашиваю тебя, друг мой, сброшены ли нами оковы Lextalionis, или мы просто послушные шавки на поводке у не-старейшины, определенно, но... на поводке?
  Он выразительно выгнул брови и поцокал языком. Вообще, живая мимика выгодно отличала Стево от многих других сородичей. Он совершенно не ленился напрягать мышцы и строить весьма подчеркивающие настроение речи рожи. Дать ему волю - он бы еще руками ходил размахивал, но сейчас была не та ситуация и не тот тон диалога. Он лишь делился опасными словами и мыслями со старым другом и совсем не хотел пока что, чтобы чьи-то глаза слишком внимательно следили за его спиной.
  Приложившись к стакану еще раз и осушив его, вампир немного потянулся и вытащил из портсигара вторую сигарету, уже вполне умышленно. Закурил, подумал немного, кинул косой взгляд на зал, а потом серьезный на друга:
  - Тара уже не похожа на анарха, м? Конечно, если самых отбитых не контролировать - будет хаос похуже, чем в Шабаш-се, но что мы имем? Таки херню мы имеем. Всё эти стремные истории толкают меня на стремные же мыслишки, друг мой. Этот город ждет восстание, и хорошо бы победить тем, кто умеет вести дела и понимает Status Perfectus не только, как закон о свободах. Мы теряем Сан-Диего, друг мой, мы теряем всё Свободное Государство. Я видел другие города, я вижу к чему мы идем. - Он нахмурился и некоторое время вертел сигарету в руках, прежде чем сделать очередную бесполезную затяжку. - Оседлай волну, или будешь ей смыт, так говорят? Кажется так, да. Пора седлать, или мы упустим шансы, говорю я. Пока у нас есть шансы - надо открывать глаза. Собратья и сестрицы должны увидеть. Этот город уже Камарилья, а скоро может стать и Шабашем. Да, эти парни много чего делают для дела анархов, что вело нас когда-то... но они делают это грязно, а моему бывшему народу очень хорошо известно, что бывает, когда маленькая сильная группка вызывает гнев человечества, так ведь? Так. Одно убивает Либертас - нашу идею на корню, другое убивает нас всех без разбора. Реформации и понимание, пора бы уже, а? Переосмысление... но в первую очередь - пора разобраться с тем, чего мы не видели, ибо были слепы. С Lextalionis, который грозит этому милому моему сердцу городу.
  Он нарочно поднял голос на последних предложениях, чтобы другие сородичи в баре его услышали, но тут же повернулся к залу и смущенно извинился:
  - Прошу простить меня. Я так неосторожен, когда мое сердце обливается кровью печали. Не обращайте внимания на старика.
  И весело, почти насмешливо улыбнулся, отчего в уголках глаз Стево появились небольшие звездочки складок.

Это было хорошее время - на границе, когда Кеннет не чувствовал себя особенно лишним, потому что везде в природе еще царило время его отца, но по обычаю - уже Осень, и эта путаница даровала ему уют и успокоение. Сам он еще не приносил никаких клятв и мог без зазрения совести не обращать внимания на все эти “предрассудки”, но Лей явно праздновал и хотелось присоединиться.

Заслышав на улице суету и крики, юноша с любопытством сполз с кровати и выглянул в окно. Ну конечно, если где-то шумят - ищите кого-нибудь вроде него, смелого и золотоглазого. Обернувшись и убедившись, что смертная девушка, с которой он провел ночь, еще спит и не просыпается даже от уличной брани, подменыш быстро оделся, оставил на столике у кровати пару спелых яблок и медную подвеску, после чего спустился вниз, заплатил трактирщику за завтрак, который закажет оставшаяся в его комнате дама, и спешно вышел на улицу.

Лея следует ждать на крыше, поэтому, пройдя несколько домов, Кеннет по сараям забрался наверх и принялся искать товарища - где же он? Еще бегает? Сам подменыш, в клетчатой рубахе нараспашку и кожаных, не до конца зашнурованных на боках коричневых штанах, заправленных в сапоги лишь частично, с растрепанными ветром волосами, являл собой наглядное зрелище бурной ночи, кажется, еще не до конца закончившейся - во всяком случае в мыслях самого юноши.

Земли на границах Осеннего и Летнего дворов.
Совсем недавно - вот буквально сегодня ночью Осень вступила в свои права и сегодня люди все готовили для праздника урожая. Зеленые деревья и голубое небо словно не замечали, что уже не Лето, но летние феи это знали, как знали и осенние.
Именно в это время часто договаривались встретится молодые феи, из двух дворов, благо и дворы были рядом, чтобы Фестборны обоих относились к этому безразлично.

На этот раз шум шел с улицы, заполненная людьми улица и крик, так характерный для человека который что-то понял и понял даже куда его кошелек делает ноги.
- ДЕРЖИ ВОРА!!!
Грохот корзинки с яблоками, крик женщины:
- Ах, ты негодник!
- СПАСИБО ВКУСНЫЕ ЯБЛОКИ! - Голос Лея был весел и заражал улыбкой, словно бы кто-то подбросил охапку листьев.
Лей несся по рынку от довольно упитанного, хорошо одетого мужчины, который явно отставал от своих трех более тощих и не так богатых слуг, улепетывал Лей с кошельком, петляя между людьми, прыгая через невысокие заботы и кажется наслаждаясь самим процессом "а кто быстрее".

Грива каштановых волосы, простая одежда, брюки со шнуровками и сапоги, обычная рубашка и пара острых кинжалов на поясе, никак не соотвествовали хоть какому-то благородству. Золотые глаза весело смеялись.

  Норбус покосился на Фрею слегка хмурым и очень задумчивым взглядом, в котором можно было прочитать одновременно: сомнение, возмущение, печаль и легкую примесь мечтательности.
  - Мы не знали, что там такое. Нам просто заявили, что где-то в этих местах есть дварфийские руины, вот что. Но вообще, - он задумался, сморщив большой нос. - В гробницах королей обычно лежит древнее оружие или артефакты, так что вскрыть их в час нужды - поступок отважный. Вот грабеж - это плохо. Но нам в любом случае хотелось бы узнать, кто именно там лежит и почему там. В горах Меча, конечно, есть Аскхольм - покинутая крепость нашего народа, а Фандалин стоит на руинах Харрового Рога, но оба этих поселения куда моложе, чем гробница, и я бы хотел узнать, почему.
  Следом за этим дварф ушел в себя и накуксился, так что на вопрос Агама лишь выдал какой-то неопределенный жест.
  - Не надо тварей всяких по лесам разбрасывать, лучше, хм, сожгите её, например, где-нибудь. - Неуверенно поморщилась Адабра и запустила пальцы в светлые волосы, задумчиво смотря в стол. - Волки итак размером с овец вымахали, охотников боятся всё меньше. А еще лучше увезите её в Фандалин, аргумент будет покрупнее для Харбина, да и пусть сам решает, чего с ней делать. Мужик он башковитый, только суровый вне всякой меры... Что? Ядовитая? Да ну, будь она ядовитая, бард бы уже крючился под столом и исходил пеной изо рта, в него же прям воткнулись шипы, разве нет? А он вон какой здоровый и светящийся.
  Она какое-то время понаблюдала за играющей сама по себе лютней и Агам, с некоторой неловкостью, заметил в её взгляде что-то мучительно знакомое. Возможно... жадность? Желание заполучить себе волшебную лютню? Или может быть музыку, которую она создавала? Для всех остальных же Адабра выглядела, как задумавшаяся над игрой девушка, слегка выпавшая из реальности. Лишь повторение вопроса вернуло её в реальность и она виновато улыбнулась, а странный морок с драконорожденного спал.
  - Лелиана? Ну, жрица и эльфийка, а еще красивая женщина. Она живет тут о-очень давно, но иногда отлучается на месяц или больше. Говорят, так было всегда, так что обычно в Фандалине есть еще один жрец или целитель. Теперь это вот я, а до того был старик Люк, дядя Харбина. Но не думаю, что вас сильно интересует история городка, к тому же о том лучше там и порасспрашивать. Что до моей связи с богом... бог - он всегда внутри тебя. Он как бы рядом и в то же время повсюду. Думаю, многое зависит от аспекта и того, кем ты был рожден. Эльфы описывают это, как удобный плащ, вселяющий уверенность, который ты всегда носишь с собой и никогда не покупаешь новый, хотя тот уже стар и множество раз залатан... Дварфы, вот, например, говорят, что это ощущение силы в мышцах, уверенности в движениях и силы ума, поддерживающей их. Боги всегда неподалеку, они окружают нас. Совсем не обязательно быть жрецом или даже фанатично поклоняться ему, чтобы бог покровительствовал тебе. У каждого есть тот, кто наблюдает и оценивает, а затем кладет твои деяния на чаши весов Келемвора, который решает, достоин ли был ты того, кто избрал тебя, или отправишься в безвестность и растворишься в Нигде. - Она ненадолго замолчала, немного мрачная, вздохнула и продолжила. - Тем не менее, те, кто явно отрекаются от богов и отвергают их - не подвергаются суду, их судьба быть забытыми и стертыми из памяти времен. Увы таким. Это участь куда страшнее смерти, ведь для некоторых смерть может стать лишь началом пути, или же вечным отдыхом в садах пантеона.
  Улыбнувшись, жрица легонько хлопнула в ладоши и поднялась с места.
  - Но не будем о грустном, ведь сегодня вы - победители. Что до работы, то с Годом Чумы у нас тут хватает забот, от орков в холмах, до простых разбойников и даже волков. Если вы завернули сюда случайно, то, конечно, дело не слишком прибыльное, но если вам как раз некуда податься, то переждать зиму в Фандалине делая грязную работу мечами - то, что нужно таким людям, как вы. Ну ладненько, я пойду подготовлю Гефестиона к пути, а вы пока болтайте.
  За сим жрица покинула их, и довольно скоро они услышали веселые и гневные одновременно вопли, на которые с места снялся и Норбус и побежал то ли помочь Адабре, то ли своему товарищу. Дверь хлопнула, звуки голосов сместились куда-то далеко и вскоре странники остались одни, сидя под звуки простой, но изящной мелодии Кориса.

Вновь облачившись в свои доспехи и разобрав записки, Ариакас двинулся по городу в обратный путь. Из записок его заинтересовало только задание для опытного наездника, хотя та записочка от "твоей ящерки" была тоже весьма занятной. Ему всегда было интересно, как на ощупь и не только чешуйчатые девицы. Впрочем, он таких еще никогда не встречал и был в серьезных сомнениях о том, что это не просто метафора. В любом случае, размышления о приглашениях можно было оставить на ночь. Сейчас были более важные дела.
Оставив Шаурата лакомиться вкусностями в секторе бегов, он неторопливо поднялся наверх, ответил Уве аналогичным жестом приветствия и, окинув взглядом столик Ке'Танель, решил не мешать ей слишком активно. Остановился чуть по-отдаль, уложив руки крест на крест на груди и привалившись плечом к спине, разглядывая её спутников. Наверняка они считали прибыль и строили планы, а он вполне имел время подождать.
Судя по всему, большая часть участников забега и тех, кто умел на этом зарабатывать уже разошлись, что было неудивительно, учитывая, что прошло уже больше двух часов с окончания бегов. И, возможно даже к лучшему, что он не пересекся с Геренн вновь так быстро. Шея всё еще двигалась с неприятными ощущениями, отдающими в мозг. Интересно, как себя ощущал ящер того парня, с которым он прошел часть забега? Примерно в таких пространных размышлениях Ариакас и стоял, смотря в пространство слегка расфокусированным взглядом. Ке'Танель заметит его, когда ей будет удобно.

Ему потребовалась не одна неделя долгих и тщательных прогулок по этому городу, чтобы научится ориентироваться в нем. Ведь тут мир жил не в плоскости, как на поверхности. Он жил в объеме. Тут было не только прямо, влево, право, назад, или по диоганали. Тут было еще вверх, ввниз, и когда все это пересекалось с привычными направлениями, возможностей становилось настолько много, что голова кружилась. И буквально и фигурально. Это ведь просто мечта, чтобы тут бегать, убегать, скрываться. Просчитать движение, направление, все это было практически невозможно. Нужно контролировать сразу много направлений. Даже для тех, кто мог левитировать это бы создало проблему. Тем более, что скорость левитации, не самая быстрая.

И вот он бегает по мосткам, карабкается вверх, или спускается вниз. И не теряется, он понимает, куда ему нужно, где будет лучше свернуть, а где подняться, хотя казалось нужно идти вниз. Это прекрасное чувство, когда ты не просто гость, ты часть города. Не часть общества, нет, часть города. Это было куда интереснее и необычно. И вот он стоит перед отелем. Вход для простых смертных, вход, для тех, кто себе может это позволить. Но ему нужен другой. Тот, где входили слуги. Так что...

И... парень пошел туда, куда шли люди попроще. Зайти, выпить, пообщаться с какой-нибудь милой служанкой. Он сегодня выиграл на ставках, мог себе позволить. Возможно, кому-то покажется, что он несерьезно отнесся к заданию. Но ведь это будут проблемы тех, кто так подумает?

Мантикора трусливо улетала, и может быть, если был человек, Рунольв бы опустил лук. Но столь опасное существо со способностью говорить, да еще и играющее в бандита отпускать было нельзя. Наверное, с ним бы сейчас поспорил какой-то ученый, который бы утверждал что эта тварь - удивительное существо, которое необходимо сохранить для изучения и всякого такого. Наверняка даже дернул бы руку, за что получил бы в зубы. Но, на счастье варвара ученых рядом не было, да и вообще любителей лезть под руку, так что он шел, останавливался, прикидывая расстояние, выпускал стрелу, и шел дальше. На таком расстоянии стрелы уже были не видны, только белое пятнышко оперения, да и в саму маннтикору приходилось стрелять скорее наудачу, нежели прицельно – из-за расстояния приходилось поднимать лук сильно вверх, и угадывать где окажется монстр в момент, когда стрела долетит до него.
Приготовив очередной снаряд, Рунольв увидел что белое пятнышко на мгновение как будто зависло над телом мантикоры, и через секунду крылатая мерзость резко ушла вниз и в сторону. В этот раз он уже не стал стрелять – даже при ровном полете попадания были скорее удачей, а теперь, когда зверю совсем поплохело, попасть в нее можно только выпустив тучу стрел.

– Хы, кажется попал. Сверху залетело, может даже прям в башку. Пошли смотреть? Ужин-то у нас сегодня знатный будет.

- Потому что даже в Шшамате вид иблиса, слоняющегося где попало вызывает множество вопросов.
Суховато заметил спускающийся по лестнице Ариакас, одетый лишь в алый халат. К его чести, халат он успел запахнуть перед спуском, так что выделялся в глазах смотрящих не слишком сильно. Уже почти миновав последние ступени, воин слегка оступился и с шипением отверг помощь бросившейся к нему эльфийки, выпрямляясь и глубоко вздыхая. Кровь стучала в висках слишком громко.
- Я сам. Это всего лишь временные неудобства. К слову о том, почему я начал этот разговор... чтобы вы не думали, будто я считаю вас отбросами. Тебе, Рендал, правильно? Так вот, тебе, Рендал, будет проще завернуть в гостиницу через черный ход. Наверняка большая часть прислуги там - надземники. И вероятно они будут куда более сговорчивы с тобой, чем с кем-либо еще, а прислуга всегда знает больше хозяев. Верно, Анериэль?
Усмехнувшись, Ариакас доковылял до кресла и растекся в нем, прикрывая глаза. Стоило отметить, что он всё еще держал в руке свои мечи, с которыми не расставался даже в постели, сне, во время купания и вообще никогда. Жизнь дроу была безумно сурова, но в этом смысле Ариакас выходил за рамки нормального даже среди своего народа. Впрочем, чужое мнение его не слишком волновало.
- А где некромант, - приоткрыл он глаз. - Надеюсь вы не убили его? Потому что у меня к нему есть еще дельце, но это подождет. Наверху я сложил всякие сувениры, сестра, проверь, как будет время, не хотелось бы получить паука в торте.

Крылатая кошка была хитрой и безжалостной - подходящие качества для самопровозглашенного тирана. Как и меткость. Майолин успела увидеть из-за своего укрытия, как град шипов обрушился на Фокусника.
- Проваливай в Бездну, зверюга! - в сердцах выругалась девушка, и наплевав на всё, рванулась к товарищу. - А ты даже не думай никуда..
Дроу прижала пальцы к шее Кориса, чувствуя биение крови в жиле, и что важнее, токи жизненной силы в нем. Вдохнула, и влила свою силу в узор жизни, заставляя его вернуться к прежнему виду, и одновременно с этим, вытаскивая шипы. Если сделать это правильно, то эта атака мантикоры пропадет втуне, словно бы ее и не было. Сама Майолин не собиралась стрелять в нее в ответ - она успела выставить щит и лишь прикрывала их обоих от возможной новой выходки злокозненной кошки.

На Аллана Сандра смотрит в упор, слушает внимательно - и молча. С языка рвётся, что трус всегда найдёт сотню и ещё одну причину не драться. Но Аллан, несмотря на смазливую внешность, далеко не трус. Иначе его бы здесь уже не было. Тряхнув головой, недовольно бурчит:
- С чего ты только взял, что Тара не угроза городу и в данных обстоятельствах непременно станет его защищать, непонятно. Мысли читать научился?

Полагать, будто можешь предсказать, что предпримет разгневанная, испуганная, преданная верными союзниками женщина, восседающая на пороховой бочке - верх оптимизма. И предел самоуверенности. Сандра вот, будучи женщиной, не взялась бы. Собравшиеся в кружок юных революционеров мужчины уверены: женщина будет вести себя так же, как вели бы они на её месте. Но это далеко не факт. Обманутая в лучших чувствах баронесса может преподнести всем такой сюрприз, что мало не покажется. Поэтому, выслушав Андре, она вскидывает бровь.

- Вы серьёзно предлагаете месяц ничего не делать, сидеть на жопе ровно и рассчитывать только на вас? Даже не на вас - на какую-то левую молодёжь, которая вдруг проникнется анархическими настроениями и вспомнит, чей это всё же город? Пфф! - издав короткий смешок, Сандра откидывает со лба непослушную прядь. Она понимает, что нарушает все законы этикета - плевать. - Хотите, я скажу вам, чем плох этот план? В нём ничего не зависит от нас. Достаточно будет ребятам решить, что под крылышком у Тары всё ж теплее, и мы дружно всосём. Если проникнется не весь город, а половина - получим ровно ту же бойню, что получили бы сегодня. Только через месяц кто-то из нас, весьма вероятно, до слушаний не дойдёт.

Нет, это плохой план. Крайне плохой план. Она оглядывается на Сэма: ну скажи что-нибудь! На Джи: где твои независимость и свободолюбие? Сандра искренне недоумевает, почему подобные вещи должен разъяснять представитель клана гангрел, а не многочисленные присутствующие здесь бруха.

Они шли к мельнице еще добрых полтора часа. Солнце уже давно минуло зенит и начинало медленно катиться к горизонту, хоть дни еще и не стали совсем короткими. Корис весело обменивался с Дезлином анекдотами впереди группы, где-то по кустам маячил Рунольв, вынюхивающий следы. Следопыту удалось даже разок найти следы орков, но довольно старые и совсем маленькой группы. Норбус шел рядом с тачкой, поглядывая искоса на вспотевшую от груза Майолин и Фрею, время от времени подталкивающую воз дальше. В самом конце плелся Агам, мечтая о драгоценных камнях и разглядывая камушки, которые дал им гоблин.
Наконец, они вышли в холмистую местность, лишенную деревьев и Дезлин покивал головой, пыхая трубкой и указывая на небольшие пригорки справа.
- Во, это я про них говорил. Древние дварфийские курганы. Говорят тут когда-то шла великая сеча между кланами. Никто уж не знает, чего там короли не поделили, поскольку было это так давно, что даже эльфы уж не помнят, - он покосился на Майолин и хмыкнул. - Вон мельница, там живет Адабра. Только вы особо на теплый прием не рассчитывайте, она женщина... так скажем, с характером. Я, пожалуй, за тачку спрячусь.
И, словно не сказал ничего странного, Дезлин стремительно переместился за тележку, выглядывая из нее только время от времени, чтобы проверить, как далеко еще до мельницы.
Мельница же представляла из себя трехэтажное здание, видавшее виды. Нижний этаж был сложен из мощных каменных блоков, а второй и третий из соснового бруса. Огромные лопасти крыльев медленно крутились, следуя за ветром и издавая протяжный поскрипывающий звук. Где-то в пристрое заржала лошадь, когда искатели приключений выбрались на ровную, утоптанную площадку перед дверьми мельницы. Норбус покосился на товарища, буркнул что-то нелицеприятное и, набрав в грудь воздуха, крикнул:
- Госпожа Адабра, к вам добрые гости пожаловали!
Довольно долгое время ничего не происходило, и Норбус даже с неуверенностью обернулся, как вдруг окно на втором этаже приоткрылось и из него выглянула симпатичная блондинка не старше двадцати пяти по человеческим меркам. Для деревенской повитухи она была, пожалуй, даже слегка вульгарной, а уж взгляд, которым девушка окинула их группу - явно не предвещал ничего хорошего. Арбалет, который она выставила следом лишь подтверждал эту мысль.
- Вы еще кто такие? А, Норбус, где твой подельник? Он обещал вернуть мне фляжку еще неделю назад! Чего вам надо? Если никто не рожает - убирайтесь прочь с моей земли, или я вас болтами нашпигую, начиная с мелкого.

- Вот как... - медленно и задумчиво протянул он, прикидывая варианты. - Я подумаю, что можно с этим сделать. Но это позже. Пока что направь усилия наших товарищей в плодотворное русло. Впрочем, вижу, что некромант уже занялся делом. Он будет нам крайне полезен, поскольку ты, милая сестрица, трупы разговорить не можешь. Зато можешь вызывать у них стояк, верно?
Он весело хохотнул, а затем мягко поцеловал её в губы, сминая ткань платья на попке и прижимая к себе.
- Хорошо, дорогая. Скорее всего он из Крови Пещер, а может быть и нет, но, вероятно, крайне профессионален, если решил выступать один, как я. Что же, борьба в любом случае будет жаркой. Постарайся найти меня после финиша. Меня наверняка задержат похотливые фанатки и я не смогу сбежать сам. Не то, чтобы я был против, но в руках каждой фанатки может скрываться отравленный кинжал Матери.
Ариакас невольно поморщился. Даже спустя столько лет именование матроны вызывало у него приступ острой злости и страха. Их мать ничего не забывала, и большую часть времени они занимались налаживанием связей именно для того, чтобы весть о убийцах достигла их раньше, чем чужие мечи. Дроу на секунду задумался о том, что будет, если убийца затесается среди наездников... впрочем, откуда им было бы знать, что он решится ехать? Разве что убийца - сама Геренн. Он бы не удивился.
Взяв мешочек из ладоней Ириали, Ариакас глубоко вздохнул, бросил пару взглядов по сторонам, а затем наклонился, словно желал уткнуться носом в грудь сестры, а вместо этого вдохнул в себя алхимическую смесь единым вздохом, замирая на секунду и позволяя ей подействовать, а затем медленно выпрямляясь. Под кожей словно зажглись три сотни огней. Он покачнулся, потом выпрямился и пару раз моргнул, пытаясь свыкнуться с новой для себя степенью контроля над телом. Даже Шаурат удивленно выгнул шею, заглядывая хозяину в глаза.
- Хорошая... я бы сказал - убойная смесь.

- Его обычно беспокоит только эта часть тела, - тепло рассмеялась Ириали. - Тогда я обращусь спустя несколько дней, как только он придет в себя.
Ириали не могла убрать веселые искорки смеха из глаз. Кто-то мог думать, что дроу это суровые, скучные эльфы, которые думают как нагадить друг другу, но были вещи которые и правда забавляли Ириали. Веселили. Восхищали.

Никогда не знаешь в Шшамате, где найдешь того, кто и правда может создать что-то уникальное или того, кто может удовлетворить твои нужды или как с Мат'Дерин, кто за какую-то сумму, сможет сделать что-то особенное. Сама Ириали не могла заставить себя выбрать "только город", сказав что город лучше Подполья или Подполье лучше города, наоборот, они были как два камня, когда каждый сияет на фоне другого. Бесконечный круг сияния.

- Великолепно. - Дровийка сделала короткую паузу, собирая воедино что ей было нужно. - Мне нужна смесь для втирания которая даст скорость мысли и сделает руку верной.

- Мат'Дерин, я не могу не заметить, у тебя просто восхитительный цвет кожи, есть ли какой-то секрет?

Оба дварфа на секунду застыли в ужасе, слушая проклятия Кориса, а когда фейерверк коснулся макушки Норбуса, тот аж присел, бешено вращая глазами. Дезлин же, еще мгновение пялился на него, а потом сделал круглые от ужаса глаза и ткнул в товарища узловатым толстым пальцем, закудахтав от смеха.
- Он превратил его в жабу, вы гляньте!
- Какую жабу? Как в жабу?
С ужасом вопросил Норбус, начиная себя ощупывать и непонимающе уставился на рыжего весельчака.
- Что он квакает? Кто-нибудь понимает? Как вам не стыдно, мэтр бард? Расколдуйте же его обратно!
Норбус, в поисках поддержки, заозирался вокруг, но так как он итак был роста невысокого, то слова Дезлина, кажется, начали его убеждать в произошедшем, что вызвало на щеках бедняги лихорадочный румянец.
- Думатойн сохрани... я что, жаба? О нет!
Этого Дезлин уже стерпеть не смог и, надув щеки, громко расхохотался, отчего Норбус покрылся пятнами и начал хватать ртом воздух, чтобы осыпать его проклятиями, но возмущение было слишком сильно, чтобы он смог из себя хоть что-то выдавить.

Тореадор не выразил никакого удивление на откровенное признание Мессера, ни боли, ни удивления, ни даже жалости, а был холоден и даже спокоен, неприятно спокоен, словно очарован. Он отступил на пару шагов, но не к выходу, а так, чтобы увидеть всю сцену целиком - Мессера, восседающего на стуле, Тару, которую обходят четверо, Персея, кто отошел с линии обзора Мессера и Аннабель, которая сделала такой знакомый ему и понятный жест. С другой стороны - Сэм, который готов было вцепится Таре в глотку, Сандра, которая кажется рычала что-то и Джи, в своем ослепительном вечернем платье. Андре, который пытался это остановить.

- Хватит! Если вы тут решили убить друг друга, то завтра от города будут руины! Одну часть руин будут отирать шабашиты, которые возят в город кокс, а другую часть те азиаты-вампиры из ЛА, о которых никто не думает, а которые могут быть уже в городе.
- А если мы здесь устроим резню, то завтра резня будет во всем городе и все, что ты Тара, хотела спасти, ты Кристиан защищал, а ты Сэм воспитывал настоящих вампиров и помогал всем встать на ноги, когда ничего не осталось - все это не будет значить ничего.
Тореадор не кричал он говорил ясно и спокойно, совершенно не походя на истеричного актера.

  С этого ракурса он раньше бега не видел. Да он и в принципе никогда не интересовался ими так, чтобы это было чем-то заметным. В основном потому, что на время скачек он или занимался делами, или лечился после оных и ему было не до развлечений. И всё же, азарт и веселье заполнили его с головой, едва он только оказался на дне пещеры. Это было... волнительно. Шанс на успех, пусть и призрачный на его взгляд, но всё же - шанс. Геренн была недовольна его выбором, но Ариакас не был глуп или надменен, как она считала. Он рассматривал себя, скорее как обузу. Новичок в команде профи - лишь мешает, задерживает, задаёт не нужные вопросы. Может быть после этой гонки, если выступит не совсем позорно - он попробует игру в команде, но пока что ему этого не хотелось. Да и состоять в команде с мензоберранзанкой? Ариакас ухмыльнулся явно нелепой мысли. Так он точно не победит. Слишком хорошо он понимал, как далеки жители любимого города quarval-sharess от понятий командной игры и чести. Нет уж, не в этот раз.
  Заметив Маэлис, он улыбнулся уже по-другому. Его интерес к невысокой смотрительнице ящеров был вполне теплым и выходил за рамки обычного сотрудничества. Наверное, кого-то удивило бы подобное, ведь зачем тебе иные женщины, если есть столь чудесная сестра? Потому что иначе, жизнь становилась слишком скучна. Они, как бы не хотелось это отрицать, слишком многое впитали от дроу. От тех дроу, которых другие боялись и ненавидели. Они были парой аристократов, а аристократы редко ограничивают себя в желаниях. Впрочем, в их жизни было место и сценам ревности, так что он старался не увлекаться другими женщинами слишком сильно. В конце концов странное эльфийское слово beloved он мог применить только к Ириали. Вряд ли его можно было бы заставить выбирать между кем-то и ей. Он убил бы любую, если бы от этого зависела жизнь сестры. Однако, эта тьма не мешала ему улыбаться. Он был дроу, а дроу не понятна мораль иблисов.
  - Позволь помочь?
  Не дожидаясь ответа, он зашипел, потом заворковал и резко потянул на себя поводья, заглядывая ящерице в глаза и передавая невербальный эмпатический сигнал о том, кто здесь главный. Поединок взглядов длился несколько секунд, после чего ящер беспокойно чирикнул и успокоился, опуская шею в знак сдачи. Это заставило Ариакаса улыбнуться. С животными он находил общий язык куда легче, чем с людьми.
  - Привет, Маэ. Я как раз искал тебя, чтобы посоветоваться. Видишь ли, мне навязали пари, так что теперь я участник забега. Расскажешь, как побеждать тех, кого нельзя победить?
  Весело рассмеявшись, мужчина пожал плечами с таким видом, будто был уверен, что она тут же расскажет ему идеальную стратегию победы. А затем обернулся на смирно сидящего Шаурата, который наблюдал за ними склонив голову. Он выбрал его когда-то в том числе и потому, что Шаурат был удивительно умным существом. Сообразительным, спокойным и легко следующим за рукой. Можно сказать, что они с ним были друзьями, если бы в языке дроу существовало такое слово. Не хозяин и питомец, но союзники, с той разницей, что Ариакас был чуть выше в пищевой цепочке, поскольку обеспечивал Шаурата едой.
  Ящер на секунду высунул раздвоенный язык, а затем склонил морду на другую сторону и игриво пихнул Маэлис в район ягодиц, закурлыкав. Этот звук, как считал Ариакас - заменял ему смех, во всяком случае, судя по выражению чешуйчатой морды, зверюге было интересно и весело. Он любил новые впечатления.

Сандра тяжело вздыхает. За последние два дня она узнала о сородичах слишком много того, чего знать не хотела. Везде есть своё дерьмо. В Сан-Ди оно имеет другой оттенок, но запах и вкус тот же самый. Политика! Здесь, в этом огромном зале, перед лицом баронессы, особенно остро ощущаешь собственную незначительность. Стая не просто покусилась на слишком крупный кусок - она занесла нож над всем тортом. От них сейчас зависит, проляжет ли по сердцу города кривой надрез, или поверхность его останется гладкой и безмятежной. Ответственность! Второе слово, которое Сандра избегает, как огня. Одно дело отвечать лишь за себя и пса. Другое - принимать решения, которые аукнутся всем. И горел бы город синим пламенем вместе со всеми погаными интриганами - но ведь с ним вместе погорит и стая. То есть те, кого она обязалась защищать. А уходить, бросив на прощание "Hasta luego, chicos", - не вариант.

Сэм обещал договориться с Мессером, однако от его реплик так и веет плохо сдерживаемой агрессией. Горячий бруха явно перестаёт контролировать себя. На его фоне сдержанность Джинджер выглядит поистине выдающейся. Сандре казалось, всё будет наоборот: Сэму придётся притормаживать рвущуюся в бой Рыжую. Импульсивность сородичей начинает утомлять. Лишь соклановец - одинокий островок спокойствия и дружелюбия в этом хаосе - вызывает робкую надежду, что всё будет хорошо. Горячие головы как-нибудь договорятся, затем состоятся урезанные слушания, и можно будет наконец воссоединиться с Навахо. Сандра не расслабляется ни на минуту, но открывать рот не спешит. Градус накала страстей ещё не достигнут, чтобы те, кого дело непосредственно не касается, получили право голоса. Руки Джинджер на локте Сэма пока достаточно, чтобы угомонить того. Непоправимые слова, после которых Тара решит устранить всех свидетелей здесь и сейчас, ещё не произнесены. Её дело - молчать и оставаться начеку. Однако Анджей, кажется, спрашивает мнения всех. Почему-то он считает, что не может принять решение единолично. Это странно. Слегка пожав плечами, Сандра негромко произносит:

- Казнь этих ребят ничего не решит. Это всё равно будет происходить. Не они зарвутся, так другие. По сути они - такие же жертвы, - которых отдал на заклание собственный командир, чтобы отмыться самому. Но этого она не скажет вслух. Точно так же, как не озвучит вывод из своих слов: начинать нужно с головы, если действительно хочешь что-то изменить. Потому что это означает революцию и хаос. Дерьмо везде одинаково на вкус.

- Важная? Конечно, нужно же как-то развлекаться. В Шшамате нет арены для сражений, так что бега ящеров - одно из самых интересных событий в сезоне. Не считая, конечно, ежегодных магических ярмарок, - суховато ответил круглоухому Ариакас, смерив его косым взглядом. - Сестрица, присмотри за мальчиками, я пока пройдусь.
Дроу коротко кивнул Уве и неторопливо двинулся по залу, как бы невзначай, но с совершенно определенным курсом, который вел его к Ке'Танель и Векрошу. Он держал руки скрещенными на груди, что было характерным для дроу жестом миролюбия, поскольку из такого положения было чуть сложнее выхватить мечи молниеносным движением запястий... правда, ножи так выхватить было проще, однако жест есть жест. Должен же он проявлять хотя бы видимость миролюбия в этом странном, неправильном и забавном городе. За двадцать лет Ариакас так и не сумел привыкнуть к местным порядкам до конца. Хотя было кое-что, что нравилось ему безапелляционно - женщины Шшамата. А учитывая его габариты и местный менталитет, мало какая женщина могла позволить себе смотреть на него свысока. Это было... восхитительно.
- Я слышал, краем уха, что у вас проблемы, госпожа Ке'Танель? - Улыбка вышла немного хищной, но он и не скрывал мотивов. - Если этот маг вас не устраивает, у меня есть те, кто за умеренную плату легко сделает его работу.
Взгляд, брошенный на Векроша сверху вниз, как бы говорил: "Ну давай, взбунтуйся, и я получу твои деньги, а ты будешь унижен и потеряешь всякую репутацию".

- Зовётся? Ммм... - Майолин задумалась на мгновение, пытаясь перевести афоризм, служащий подземным жителям для описания твари. - Я думаю... думаю, что можно назвать его пещерным удильщиком. Они не появляются на Поверхности, если только какие-то причины не заставляют их подняться. И я не думаю, что температуры факела будет достаточно, оставь огонь Агаму и Корису, лучше руби его как следует.
Затем, девушка повернулась к гоблину и какое-то время переговаривалась с ним на этом странном, отдающем клокотанием Бездны, языке. За это время остальные успели разойтись по комнате, а дворф, который не так давно был в плохом состоянии - начинал возвращать себе нормальный оттенок. Наконец, закончив диалог, девушка снова обернулась к товарищам и, уже слегка успокоившаяся, поведала:
- Сложно описывать расстояния Подземья, так что просто скажу, что живет клан Вашрака довольно далеко. Эти гоблины - отправились разведывать новые земли, но попали в битву с дергарами - серыми дварфами. Они потеряли половину отряда, поэтому решили замести следы и двинуться обратно кружным путём, однако их ищейка был убит в бою, так что гоблины заблудились. Позже, двоих из них поймал и съел пещерный удильщик, а затем начал преследовать, пытаясь подловить кого-нибудь еще. Так они потеряли еще двоих. Потом, один из них случайно обнаружил этот лаз, а так как Бафок - это их главарь, умел открывать тайники дварфов - они смогли спрятаться в храме и ждали ночи, чтобы попытаться перейти в другое место гор и найти вход в Подземье. Но потом Дезлин и Норбус открыли врата портала храма и гоблинам пришлось спрятаться. Они долго спорили, что делать, и решили не отпускать свидетелей, пока разведчики не найдут путь домой, иначе дварфы могли привести отряд побольше и тогда гоблинам пришел бы конец. Разведчики увидели нас и гоблины решили устроить засаду, но мы оказались им не по зубам. В общем, Агам, ничего особенного рядом нет, а они живут слишком далеко, чтобы это представляло интерес.

Гоблин нахмурился и махнул рукой двум оставшимся в живых соратникам, чтобы они отошли к нему в комнату, после чего прищурился и, некоторое время формулировал мысль:
- Buraya canavardan kaçmak için geldik. Ana salonun arkasında. Onu öldürürseniz, cücelerinizdir, biz de aşağı ineriz. Yüzey bizim dünyamız değil. Kabilenin küçük kalıntılarını korumak istiyorum. Aldatmayacağım, drow'un intikamı herkes tarafından bilinir. Ama canavar orada otururken gidemeyiz!
Он немного грустно посмотрел на товарищей и приподнял голову дворфа над полом, прижав лезвие прямо к его горлу, глядя на Майолин и сделав крайне серьезную морду. Загнанный в угол гоблин был ничем не лучше озверевшего волка, однако, кажется, в них он видел шанс на спасение остатков своего маленького отряда, и, как действительно мудрый вождь - собирался этим шансом воспользоваться несмотря ни на что... или умереть так, чтобы его жутким богам не было стыдно. Нетипично для гоблина, вёл он себя скорее как хоб, хотя и для них такая дальновидность казалась неуместной. Очевидно, кровь баргеста воздействовала не только лишь на их тела.
Eğer kabul ederseniz - ateşi kaldırın, ama katılmıyorsanız-onları öldürmeden önce, ve sonra sizden birini almaya çalışacağız. Vashrak kabilesi korkuyu bilmiyor. Ama diyaloğu takdir ediyor. Biz mağara serserileri değiliz, biz büyük bir soyuz. Benim sözüm sizinkiyle aynı şekilde inanılabilir.
К чести дварфа - страха он не выказал. Но посмотрел на странников со странным выражением лица, которое можно было описать и как надежду на вызволение, и как надежду на то, что они пожертвуют им. Языка, судя по всему, он не знал. Впрочем, лишний раз дварф старался не дергаться, лишь с беспокойством поглядывая на тело сородича, которое лежало рядом.

- Поехали. Уже не первую ночь за собой замечаю, что мне... слово лучше чем "нравится" не подберу. Нравится, когда ты злишься или счастлив.

- Да, только вампиры, как обычно "когда что-то важное", что на очной ставке, что на слушаниях. Делом? Конечно, чтобы не сидеть под дверьми, а если что я наберу. Будешь спасать. Эрвиг возможно поедет со мной.

...Все произошло буквально за секунды, но обострившиеся чувства растягивали моменты... Темнота, камень вокруг, узкий коридор в никуда... Провал в бездну почти под ногами... Вляпалась в паутину... Фу... Но красиво... Какая большая и красивая паутина... Блестит... Как серебро... А ведь здесь нет источников света, но есть блеск... Как мириады звездочек в бесконечности ночного неба... Немного колышется на неощущаемом ветру... Может даже от ее, Фреи, дыхания... Тончайшее кружево... Хочется трогать... Не верится, что эта красота на самом деле липкая и противная... А потом это... Что-то черное... Тонкое... Большое... Медленное... Завораживающе странное... Что это такое вообще?.. Очнись, дура! Беги! Быстрее!..

- Закройте двери! Обе! - Сердце девушки было готово выпрыгнуть из груди. И из-за резкой пробежки в полном обмундировании, и из-за увиденного, и из-за того что это увиденное чуть не догнало ее... Чуть не достало ее этими мерзкими черными лапками...

Убедившись, что тварь не может проникнуть в зал, Фрея вытерла выступивший на лоб пот.
- Там бездна с паутиной... - Голос немного подрагивал из-за сбившегося дыхания. - Ну и хозяином паутины. Гигантским демоническим пауком. Или чем-то похожим на гигантского демонического паука. Не верю, что это порождение нашего мира. Возможно эта штука связана с нашими не очень зеленными друзьями. - Дева потерла виски и затем встряхнула головой, выгоняя из нее образ твари. - Не уверена, что хочу вспоминать все это в деталях, но может у тебя получится меня уговорить, когда мы выберемся отсюда. За кружкой чего-то крепкого. Надеюсь, оно не проломит дверь.
Дева с сомнением посмотрела на проем, снова закрытый каменной стеной, и уже ровным спокойным голосом заключила:
- Короче, этот проход нам не подходит.

Вы не можете просматривать этот пост!

– Давит? – Йарвейн отвлекся от лука и посмотрел на потолок.
В некоторых историях фигурировали сжимающися коридоры, и ему как то не хотелось бы попасть в подобный. Но речь была не о физическом давлении, так что эльф расслабился.
Подойдя к друидке, следопыт подпер стену рядом с ней и зашуршал мешочком с мелкими угощениями.
– Ну, а смысл бояться? Делай все как в лавке. Стреляй в плохих, лечи хороших. Открой рот.
Достав несколько единиц лакомств, эльф орех съел сам, а кусок сушеного персика протянул Митреласс, почти касаясь ее губ, так, чтоб характерный запах она смогла сначала прочувствовать, и не испугаться.

– Помнишь, ты хотела уроки о городе? Вот тебе еще один – штурм дома куда более безопасней одиноких прогулок по нижним Вратам. Будем в куче – будет хорошо.

Пусть сам Йарвейн и не особо умел работать в группе – ему кда более привычна свобода и возможность размахнуться, не угрожая задеть союзника, но все же был на удивление спокоен. Просто держал в голове что не стоит быковать на большую группу троновцев сразу, иначе есть риск обнаружить в себе немного льда. Да и в целом понимал что уходить в отрыв не желательно – пропустив шальную железку под ребро можно подставив всех, привлекая к себе ненужное внимание из-за нужды в помощи.

Отстегнув с пояса мешочек с угощениями, эльф встряхнул его, протягивая группе.
– Если кто желает.
Правда ответом ему сначала был писк под ухом и довольно неприятный укус за мочку уха, который заставил эльфа отдернуться.
– Да не переживай, для тебя еще есть, – со смехом попробовал он убедить Мыша и наклонив голову погладил его щекой.

- Спасибо, Андре. Я к этому и пытался вести. Но не всегда удается верно подать мысль. - он кивнул.

- Я попробую сформировать свои ощущения, а вы помогите их оформить в нужные слова? - попросил он.

- Для меня свобода, это в первую очередь безопасность. Не в смысле отсутствие хулиганов. А со стороны собратьев. Если приезжая в город, я могу спокойно заниматься своими делами, которые не несут деструктивного направления для сообщества. А не должен приехать и бежать к правителю, опасаясь, что тебя перехватят, и закопают, на всякий случай. А на встрече у правителя города ты можешь оказаться неугодным и на тебя откроют охоту. - он повел плечами.

- Я понимаю, что это банальная вежливость засвидетельствовать свое присутствие. Но это не означает, что если ты не сделал это сразу, тебе должны вбивать кол в грудь, объявлять шпионом камми и отдавать на съедение. Это даже не власть, это беспредел какой-то. И я не хочу, чтобы кто-то так же пострадал. - кажется Эдвиг слишком близко принял к сердцу ситуацию.

Он помолчал, и добавил:

- И разумеется меня беспокоит, то, что жителей города отлавливают, чтобы питаться. Это тоже к вопросу о безопасности. Да и вообще порядков. У нас диктат силы? Тот кто сильный, тот делает то, что хочет? Или как? - возмутился вампир.

  Он еще раз задумчиво обвел их взглядом, а потом слегка вздохнул, словно появление пятерки наемников вызывало у него скорее печаль, чем радость. Голос у него оказался довольно колоритным - немного скрипучим и очень глубоким. Какой и должен быть у человека, умеющего убеждать, но сменившего уже пятый или шестой десяток лет.
  - Врать не буду, выглядите вы скорее, как бандиты, чем как добрые странники, хотя вряд ли бандиты могут позволить себе такие доспехи и в таком количестве. Но даже если и бандиты, то оно может и к лучшему - если тяжелые времена вынудят разбойников пытаться зарабатывать честным путем. Если же я не прав - прошу не обижаться, люди вашего ремесла у нас появляются редко. Сказать по чести, я сегодня повесил объявление в надежде, что кто-то из местных откликнется, но, опять же, так будет даже лучше. - Он начал медленно отсчитывать монеты серебром и медью, складывая их в стопки перед собой. - Для начала, позвольте рассказать вам о ситуации, чтобы вы лучше понимали смысл работы. Я люблю, когда всё четко, по плану и упорядочено. Некоторое время назад люди начали рассказывать о крылатой тени в небе - драконе, то есть. Однако мало ли что кому привидится, да? Драконов в Горах Меча не видели так давно, что я не был склонен верить, пока пару дней назад люди, чьему мнению я склонен доверять не подтвердили, что тоже видели крылатую тень рептилии вдали. А значит, быть может, дракон и правда прилетел в наши земли.
  Перед Харбином выросла сумма, которая обозначала примерно пятьдесят золотых. Он смерил её оценивающим взглядом, а затем продолжил:
  - Долгое время Фандалин зарабатывал на добыче руды. В основном железной. Два достопочтенных дварфа - Дезлин и Норбус, занимались разработкой рудника. Однако ввиду прокатившейся по Невервинтеру чумы, спрос на железо резко упал. Многим шахтерам пришлось срочно переобуваться в фермеров, землепашцев и так далее. Конечно же, Дезлину и Норбусу такой род деятельности не подходил, так что они временно устроились работать помощниками кузнеца Горвина в Львиный Щит. Однако кто-то нашептал дварфам, что к юго-востоку от железной шахты есть старое поселение их народа. И около недели назад, парочка отправилась туда, чтобы всё разузнать. Не хотели они сидеть на месте, видите ли. И вот, вчера я узнаю, что над горами, вероятно, летает дракон... - староста глубоко вздохнул и поморщился. - Потерять Дезлина и Норбуса будет очень нехорошо. Мне нужны люди, которые отправились бы к месту раскопок и предупредили их, что дело плохо и в одиночку ходить не стоит. А еще лучше - убедили бы вернуться в город.
  На стол легла схематичная карта окрестностей Фандалина, где Вестер аккуратным символом отметил место предполагаемого нахождения парочки дварфов. Затем он глянул на странников исподлобья и добавил еще одну метку, чуть поближе к селению.
  - Ну, и раз вы всё равно приехали подзаработать, то на обратном пути я прошу вас заглянуть к Адабре Гвинн - это жрица Чонти и повитуха, которая очень помогает нам. Она живет на старой ветряной мельнице, что для вероятных драконов - лакомый кусок. Конечно, у дварфов и Адабры нет ничего действительно ценного, так что за ваш интерес я не беспокоюсь, а вот дракон может убить их и просто, чтобы помучать. Из развлечения. - К стопкам добавилось еще двадцать пять золотых. - Вы должны убедить её вернуться в селение. Насчет упрямых дварфов я ни на что не рассчитываю, но и их мне бы очень хотелось видеть здесь. За это легкое дельце я дам вам семьдесят пять монет в золотом эквиваленте сразу по исполнению. Как вы понимаете исходя из суммы - дело может быть и не лёгким. Мало ли кто бродит нынче по дорогам и выселкам... поэтому то, что оружие вы держать умеете - для вас несомненный плюс. И для меня хорошо, поскольку рисковать своими людьми не придется. За это я готов платить. Пока еще... мы можем платить.
  Он немного помрачнел, но тут же вернул себе деловитый вид, протягивая карту в просвет между решетками и вопросительно осмотрел всех пятерых.
  - Вас устраивает? Торговаться не буду, но на вопросы по мере сил готов ответить.

- Не любят, потому что это камарильская традиция представляться принцу. А у анархов, свободный город свободные собраться. На каком основании я должен бежать и представляться? - уточнил он.

- Ну надеюсь мне немного поможет, что я мало что помню. Всегда можно сказать, я не успел. А на меня напали. В духе камарилы, не представился, тебя упаковали и пустили в расход. - сказал он прежде чем выйти из машины.

- Честно говоря, мне трудно представить, - ответила Джинджер серьезно, - наши отношения были сложными по-другому. Но если так - мудлан твой сир.
- Он еще жив? - уточнила она заинтересовано, - если так, можем вкатать ему... притензию.

- Смотри, про слушания я сама вчера узнала, - рассмеялась Рыжая, - но в целом, зная родичей, могу строить предположения. Давай с начала. Мы бессмертны. Мы сильны и опасны. И нас не так много. Что в итоге мы ценим больше всего? Деньги теряют ценность. Люди умирают. Богатства сегодня есть завтра нет. Твоя репутация будет с тобой всегда. Нажитые враги и союзники - тоже очень долго. Если ты кому-то что-то обещаешь - лучше выполнить. Если задолжал - вернуть. Иначе с тобой не будут иметь дел. Никогда. И это такое долгое "никогда". Потому мы всегда возвращаем долги. Разные долги. Хорошие, плохие...

Рыжая глянула в зеркало заднего вида, оченивая, поняла ли ее Малкавинка.
- Еще каиниты любят знать, с кем имеют дело. Потому обращаясь к кому-то мы называаемся. Кто мы, откуда. Это сразу же помогает расставить по местам статусные вопросы, кстати. Потому ты представляешься. Имя, клан - если хочешь. Но вообще, клан - это круто. Банда, стая, город... откуда ты. В нашем случае - либо из ребят Сэма Найтингейла. Либо из Ист Вилледж. Первое подчеркивает то, что ты полгэностью поддерживаешь Сэма, как лидера, а он впишется за тебя. Второе... Вторым ты подчеркиваешь некую степень своей независимости. То, что ты можешь не во всем соглашаться с авторитетом лидера, или вообще быть с ним не согласна.

Рыжая вздохнула. Она всегда говорила "из Ист Вилледж", но, кажется, не все понимали, что это значит.
- В общем, поскольку каиниты любят знать, с кем имеет дело, - подытожила она, - во многих местах, в том же Терминале, вот эти штуки с внешностью - запрещены. Я думаю, тебе стоит как минимум надеть маску, которая передаст твою родную внешность но без крови. Тогда, если доебутся, ее и сбросить можно будет эффектно. Но давай еще переспросим Андре или Аллана.

- Вообще все эти этикетные танцы у Каинитов имеют двойной смысл, - чуть подумав, продолжила Рыжая, - и тот, что остался от людей - он не главный. Главный тот, который диктуют бессмертие и Зверь. Стоит понять это, и остальное становится проще. Все эти танцы со статусами нужны для репутации, чтобы понять кто кому старший. И чтобы не вцепиться в глотки

Новый городок – новые впечатления. Правда, Фандалин скорее вызывал больше вопросов – в основном по поводу того, что у них нет стены, а только остатки. Остатки – не защитят и от самого простого налета, который будет проводится детьми и стариками. И где вообще те, кто охраняют порядок в больших городах? Правда, нужно отдать должное – оружие у жителей имелось, хоть они особо и не внушали надежды на то, что являются хорошими воинами.
Остановившись у доски с бумажками – а это уже можно было назвать нерушимой традицией, Рунольв скучал, пока более ученые товарищи изучали то, что называют буквами. Но во врмея скуки иногда начинаешь заниматься совершенной ерундой, так что и взгляд варвара зацепился за эти самые буквы. Пришлось вспоминнать как какая звучит. Буква к букве, и вот в голове уже звучит слово. Где-то сбоку даже уже решили куда нужно пойти и в каком порядке, а Рунольв только закончил с изучением одной бумажки. Поставив перд собой руки, он начал загибать пальцы. Загнул один на левой, и один на правой, так, второй, третий, после чего разогнул, и согнул сразу три пальца на одной руке, и один на второй. После чего, продолжая зажимать пальцы, резко развернулся к группе.
– Да он! Пердяскуй! Три серебряных за курицу!
От возмущения следопыт даже перепутал порядок частей в слове, но не особо обратил вннимания.
– Три! Да за такие деньги еще яйца должны давать! И хлеб с лучком.
Про хлеб с лучком он говорил уже спокойней – после дороги нет ничего лучше чем хорошо поесть, и понимание того, что скоро они как раз это будут делать, немнного уменьшило возмущение Рунольва.

Тысяча триста семьдесят второй год по летоисчислению Долин выдался тяжелым. Воющая Смерть выкосила часть населения Невервинтера, что превратило северный город-государство из процветающего порта в мрачное место, населенное тенями, скорбью и потерявшими волю людьми. Затем начались волнения в Лускане, а Глубоководье закрыло северные дороги, дабы ненароком не пустить в город заразу.
Годом позже, окрестности Невервинтера все еще являлись не самым приятным местом для жизни, поскольку эти земли больше не могли обеспечить растущие аппетиты наемников и искателей приключений. Усиливалось влияние воровских гильдий, вновь начал запускать свои щупальца на север Зентарим. Впрочем, и дальше к северу и ниже к югу поселения постепенно пустели, люди двигались на восток – в Серебряные земли и Кормир, надеясь найти там удел посчастливее. Однако нужды города-государства уменьшились лишь незначительно, пусть его окрестности и переживали сильный кризис. Поэтому более крупные селения, вроде Трибора – наоборот, ощущали определенный экономический подъем, подминая под себя всё большие феоды, ведь Невервинтеру все еще нужна была еда и ресурсы, однако самостоятельно защищать окружающие его поселения он был уже не в силах, оставляя это на местных управленцев.

А затем… где-то далеко-далеко, один зловещий лич выкопал древний Мифаль...
И грянул гром.
Драконы по всему Фаэруну словно взбесились, наводя беспорядки и меняя ареалы обитания. Это касалось не только зловещих цветных драконов, но даже и благородных металлических. Впрочем, здесь, у самого побережья Мечей о Драконьем Безумии мало кто слышал. Великие драконы обитали в основном дальше к востоку, югу и северу, а из окрестностей Невервинтера их давно изгнали герои древности, чьи курганы были разбросаны по всему побережью. Однако теперь, когда многие драконы едва ли не сошли с ума, другие начали покидать гнезда, или спасаться от гнева родителей, норовящих пожрать своих отпрысков. Именно поэтому в Горах Меча и объявился дракон по имени Криовейн. Пользуясь своей силой, подпитываемой безумием Мифаля, он изгнал со своих отрогов всех конкурентов и пошатнул баланс сил в дикоземье. Однако жители небольшого городка Фандалин еще даже не догадывались о том, какой ужас несет им грядущее…
  Зловещая буря нависла над небольшим поселением. Его ветви и листья произрастали из куда более древних корней, словно когда-то на месте городка стоял другой, более крупный. Буря искрила разрядами молний, на черепицы выпадал ровный ковер снежинок. Где-то во тьме бились небесные бестии, а жители застыли на своих местах, словно время остановилось. Лишь подойдя ближе и коснувшись лица улыбающегося человека, она поняла в чем дело и отдернула руку, которую ожег лед холоднее самой смерти…

  1373 по ЛД. 4ое число месяца Элейнт - увядающее лето, ранняя осень.
  Сельский торговец на телеге запряженной исхудалым мерином, у которого они спросили дорогу, махнул им рукой в сторону высящихся вдалеке гор Меча и объяснил, что им следует повернуть на юг, следуя по восточному Триборскому тракту там, где они найдут деревянный указатель с названием – Фандалин. Другого такого городка в округе попросту не могло быть, сказал он. Именно Фандалин строили на руинах другого старого города, неизвестно когда и как разрушенного.
  Путь к горам занял у них почти весь хмурый от белой пелены облаков день, так что, когда группа товарищей добралась до городка, невидимый шар солнца уже кренился к горизонту. Четыре с лишним десятка домиков были разбросаны вокруг извивающейся ленты неширокой реки, уходящей дальше на северо-восток. Было заметно, что многие дома слишком велики для типичных сельских строений – их каменные фундаменты были суровыми и монолитными. Такие можно было встретить разве что в городах, которые закладывали могучие бородатые карлики – дварфы. А руины крепостной стены, начинающиеся за переделами нынешнего поселения, которую, судя по всему, жители растащили на материалы – не оставляли сомнений, что они нашли именно то, что искали.
  Вокруг Фандалина раскинулись широкие поля и пастбища, на которых заканчивали работу местные фермеры. Вот, кто-то гонит стадо овец обратно в городок, а кто-то уговаривает одинокую корову следовать за ним, но та наотрез отказывается, упрямо мотая головой и протестующее мыча. По дороге им то и дело попадались бредущие с полей работники, с подозрением поглядывающие на странную пятерку. Помимо инструментов, многие из них несли с собой какое-то простое оружие или луки, а пара похожих, словно две капли воды рыжих молодых мужчин - арбалеты.
  Вид золотистого драконида вызывал удивленные взгляды, смешанные с недоверием или даже страхом, но больше всего внимания жители уделяли вооружению отряда – слишком хорошему для простых селян. Точнее, меч или топор то мог купить каждый зажиточный фермер, а вот количество и качество брони странников вызывало зависть, страх или восхищение. Сразу видно – не простые люди.
  В Фандалин вел небольшой, аркоподобный мост, переходящий в главную улицу городка. Почти первым же их встретило квадратное здание, окруженное забором из кольев и носящее вывеску «Рудная биржа». Пройдя дальше – мимо беспорядочно расположенных вдоль улицы домов, вперемешку с остатками старых фундаментов, отряд вскоре оказался на главной площади. Это было широкое, расчищенное от травы и сора пространство в виде неправильного овала, центр которого занимал колодец и водопой для лошадей.   Окружавшие площадь дома были чуть больше и опрятнее тех, что они прошли до этого. Большая часть зданий была поставлена из мощного соснового сруба, притащенного, судя по всему, из леса, который попался им по дороге, а вот внушительная ратуша оказалась почти полностью каменной. Только двускатную крышу укрывали плотно подогнанные друг к другу доски, выкрашенные в синий цвет. С дальней от площади стороны ратушу венчала покрытая белой известью колокольня.
  Помимо прочих домов из общей массы выделялись еще два: трехэтажный постоялый двор, у заднего двора которого, как раз разгружали фургон; да длинный магазин с покачивающимся на балке щитом, на котором был намалеван стилизованный синий лев. Вывески гласили, соответственно: «У Камнехолма» и «Львиный щит». Из-за последнего доносились звуки ударов молота по наковальне, что не оставляло сомнений в том, что именно продают внутри. Чуть дальше по тракту зоркий глаз мог приметить еще одну эмблему на выставленной в сторону улицы балке, разглядеть которую было сложно из-за расстояния.
  На стене ратуши, слева от тяжелой дубовой двери с ручкой в виде львиной морды, под навесом расположилась доска объявлений. На ней, прибитые одинаковыми кривыми гвоздиками виднелись помятые листки пергамента. Почти все они были заполнены одним и тем же почерком, кроме того, который рассказывал о храме Тиморы. Вероятно, речь шла о большом здании на холме рядом с селением, которое путники могли заметить, когда еще только приближались к городку. Впрочем, наибольший интерес вызывала последняя запись, гласящая, что местному старосте нужны помощники. Вероятно, этого самого старосту можно было найти здесь же – в ратуше.

Одним чудесным весенним утром в дверь Лич-тян позвонили гости. Но хозяйку не застали врасплох: с самой зари Лич-тян возилась с уборкой, украшением своей маленькой и уютной квартиры и приготовлением своего фирменного домашнего тортика со свежими фруктами, воздушными сдобными коржами и нежнейшим сливочным кремом. Едва не выронив из рук драгоценное блюдо с тортиком, Лич-тян поспешила поставить его на кухонный стол, поправить свое нарядное зеленое платье с белым передником и поскорее открыть дверь.

– Гертруда! Лиза! Ди! Айя! Асака! Кюю! - замахала руками Лич-тян, приветствуя подружек. - Как здорово, что вы все пришли на мой День Рождения! Проходите скорее и располагайтесь!

Так девочки оказались в комнате Лич-тян, украшенной черными воздушными шариками и вырезанными из бумаги скелетиками в праздничных колпачках (не было секретом, что Лич-тян была любительницей всего мрачного и зловещего, хоть порой это и несколько диссонировало с ее позитивным настроем). Они успели выпить по чашке чаю и поболтать о всяком-разном, но каждая нет-нет да и поглядывала в сторону кухни, где хлопотала Лич-тян. Все ждали одного - возможности добраться до заветного тортика. А вот наконец и он! Светясь от гордости, Лич-тян внесла этот кулинарный шедевр в комнату.

Но что не так? Восхищенное "Ааах!" прервалось - тортик в руках Лич-тян... слишком маленький для семерых девочек!

Сама Лич-тян несколько секунд соображала, в чем проблема, стоя в дверях комнаты с тортиком на подносе в руках, а потом на ее лице появилось весьма характерное выражение, с которым она встречала любые неприятности и затруднения:



– Ой, я кажется забыла посчитать, сколько всего гостей придет, а в рецепте было всего "3-4 персоны"! Ну ничего, я тогда обойдусь без тортика, будет мне урок, а вы конечно же сумеете поделить его поровну между собой, правда же?

"Дааа, мы сумеем! >:3 " - подумала каждая из девочек. Токсичное Чаепитие началось...

Вы не можете просматривать этот пост!

- Спасибо, - подхватил бокал и улыбнулся, отпив и правда попробовав, хотя с каждым словом продюсера Аллан был более задумчив.

- Да, сложная и всеобъемлющая роль миз Лазлетт - которая может быть раскрыта только здесь на Ипподроме, потом это сделать будет невозможно по скорости повествования, - согласился с мужчиной, - мы говорили об этом с миссис Шнайтель.

- И с вашей стороны, проблемы только с миз Лазлетт и мистером Стенноном, по причине "помощницы"? А скажите, пожалуйста, до съемок или приезда в Сан-Диего, таких проблем не было?

Внезапная идея - вернее собирая всю информацию воедино "мистер длинный нос" стал собирать все кусочки пазла в одну картинку. Минус массовка, минус ресурсы мистера Тиндейла, минус мисс Лазлет, которая не поехала к Тиндейлу, и все идет через Стеннона, а вернее от его "помощницы", которая то хочет роль как у Лазлет, то Стеннон допекает всю массовку, вполне возможно не без ее помощи. А минус Режиссер (как он хочет уехать(!)), то значит минус картина о дель Маро, которой так заинтересован Тиндейл.
Вернее не идея... но "кирпич не может просто так падать на голову", не может у такой картины быть дурной режиссер, он изначально не плохой минимум, прекрасный максимум.

Удар. Удар отправляющий в нокаут, гасящий свет и, на долю секунды, сознание. Удар, означавший, что она не успела. Не успела нажать курок. Не успела уйти с линии огня. Ничего не успела. Проиграла.
Боль. Боль была единственным маяком, пульсировавшим в темноте, разрываемой далекими голосами и выстрелами. Боль была тем единсвенным, что говорило Джи, что она еще жива. Мертвым больно уже не было.
А если она была еще жива, то ничего не закончилось. Кровь непривычно медленно отозвалась Брухе, горячей волной растекаясь по раненным тканям, восстанавливая и заново скрепляя их. С места Рыжая не двинулась. Даже ресницей не пошевелила, чувствуя как отступает боль и приходит голод. Если сейчас кто-то поймет, что она готова встать - ее точно добьют. Но Джинджер знала, что притворившись мертвой, как братец оппосум, сестрица лиса всех еще обдурит.

Дьявол. Джин не послушала своего совета, и получила пулю, уже вторую. Может, если-бы она забрала ту, что назначалась ему, она бы и ушла, но нет. Тряпичной куклой тело подруги упало, стукнувшись о ребро контейнера. И правда была в том, что ничем сейчас ей не помочь - попытаешься, и будешь лежать рядом... А еще в том, что это он сказал, что они справятся без подкрепления.
– Не высовывайся! – Рявкнул Бруха ну очень уж быстро. Кровь расстягивала секунды, но все еще не могла обогнать пули. Но... К черту, он должен ее вытащить. Вынырнув из-за фургончика, Сэм рванул под балкон, надеясь укрыться там от пуль. Дальше плана особо не было - добежать до контейнера с Джинджер, сдернуть ее и вынасить к чертовой матери, пока и его не грохнули. Вче планы уже давно полетели в ад, оставалось только пытаться не сдохнуть.

- То есть вы говорите, что это не просто десяток нелегалов, которых перевезли в контейнере через границу обещая лучшую жизнь, а по факту собираются скормить вампиру? А прям-таки сородичи? - всплеснула руками Марика. Первый вариант был достаточно омерзительным, но вполне человеческим. Второй... Второй просто не пришёл ей в голову.

- Я же говорю, толком проверить не успела. Собаки начали истерить вскоре после разговора.

– Ты еще мой байк не видел. Но ты прав, раньше тачки делали – не машины, а звери. Звери, тебе говорю. А сейчас что? понаучились у этих узкоглазых, будь они неладны – на всем экономят, бензин, метал, машины легкие, как бумажные, так они и едут так-же – чуть педаль придавил, а там уже и жопу отрывает. – Рассуждал пока греется мотор Сэм.
– А где конкретно склад этих желтомордых, чтоб им провалиься? Понаедут в нашу страну, и тащат, как не родственников, так преступность и порядки. – Вампир ругался, но интересовало его более точное расположение интересного склада. Потом можно было и довести приятеля домой, с ветерком.

Джи глянула мужчину с его небольшим свертком со снедью, перекинутой через плечо жилеткой, и смешными усами, искавшего место, чтобы перекусить, проводила его долгим, оценивающим взглядом, уже ощущая, как клыки подпирают губу в предвкушении, и, ругнувшись, прошла мимо. Ей тоже был нужен ужин. Ужин ценой в жизнь, может, ее, может - чью-то еще.
Будь она голодной тогда, у склада, она бы не ушла. Да, что там, может еще контейнер бы и запустила, а вот на двери и побег ее бы уже точно не хватило.
Ее жизнь была гораздо дороже чьего-то ужина, но почему-то Брухе не хотелось увидеть, как упадет на землю сверток, развалится чертов хот дог и рассыпется содержимое коробочки. Просто не хотелось.

- Совсем размазней становлюсь, - одернула она себя, но пошла дальше, оставив работягу с его нехитрой едой искать удобное место.
Джинджер знала, что вполне может найти кого-то другого. У нее была для этого достаточная дистанция впереди.

Дойдя до перекрестка, дорога с которого вела на дубль-Терминал, Джи колебалась лишь секунду, после чего любопытство победило голод и она свернула в сторону мест недавней боевой славы. В принципе, главным было не нарваться на копов, а на последствия своих "подвигов" хотелрсь взглянуть хоть издалека.

На первый вопрос и смех Мастерса Тореадор улыбнулся, благодарно касаясь локтя, как того требовали правила этикета, чтобы немного тормознуть "Титаник".
- После Пасодобля он был рядом с "Титаником", - быстро ответил он на вопрос и уже лучисто улыбнулся Немецкому Линкору.

- Компания стала еще более желанной и интересной с вашим присутствием, мадам Шнайтель. Дик Мастерс - мадам Шнайтель. - Представил он не знакомых друг другу и удивился. - И все отправились танцевать? - Не наигранно улыбнулся он, давая повод и смысл пожаловаться, и может быть узнать, где же на самом деле Капитан, его точно не было на танц-поле, вроде как, Аллан лишь мельком глянул на танцующие пары, словно бы подтверждая свой вопрос.

И удивленно переспросил:
- Разногласия? - В голосе Аллана не то что не было "насмешливых или неприязненных" интонаций, скорее наоборот - то самое удивление, когда может и слышал в пол уха, но не придавал значения, пока она, сама мадам Штайтель не сказала так прямо, видимо эта проблема волновала ее, а не то что "Аллан был перспективным студентом", всех так часто волнуют их проблемы.

"- А что мне за это будет?" - Возмутился Ламмасу, но не смотря на возмущенный тон, ответил он сразу: "След слабый", рассудительно сказал он. "Точнее бы сказал будь на месте, мне бы какую-то вещь, кусок веревки или прутья, лучше всего оружие. У меня двое. АХуительно ЕРшистыйн Норовистый и Абсолютно Ручной, его я чувствую, и Эксцентричная РАзвратная ТОщенькая, Ламмасу, любимица Суккубы, но точно не КАриглазая С ФИолетовым Ротиком, у Паука, совсем молоденькая, я ее видел только на приеме, пару дней назад.
- След очень торментный, но вторая не была такой торментной..."

- Да, рыцарь, - Палэктра по связи почтительно склонила голову.
Валиис стоявшая рядом пошла за Халаку в сторону одного из амбаров, правда сохраняя почтительное расстояние, по дороге Халаку уничтожал паутину и проходя к Амбару с выломанными дверями - внутри, как и везде была паутина и кучи мелких паучков которые были на полу. Огромное деревянное здание было разделено на секции, словно "загоны" для животных, но все они были открыты и многочисленные следы по стенам, полу и потолку, говорили, что тут содержали трехголовых псов, в дальнем конце оплетенная тяжелой дверью в "подвал" вела металлическая дверь, от которой явно шел след веры.

- Упс. - Это было очень плохое "упс", которое в исполнении Джинджер значило, что что-то пошло не так. Что-то вроде сорвавшейся с одного из пикапов лебедки, трос от которой удерживал люпина, заряда драконьего дыхания случайно отправленного в уже изрядно поломанную и истекающую топливом бензоколонку, ну или Малкавианки, спалившейся на складе одной из серьезных банд Ястребов.
Рыжая коротко глянула в сторону открытых настеж ворот, в которых уже скрылись охранники и на мусорный бак. Бруха и широко и хищно улыбалась, похоже, происходящее ее больше веселило, чем пугало:
- Время кавалерии! - сообщила она.
Рука брухи уже лежала на ручке мусорного бака, когда волна горячей крови обожгла и напитала силой ее мышцы, а сама она рванула с места вместе с ним, и, на удивление легко потолкала его, разгоняя по пути. Секунды, и так слишком долгие, растягивались для Джинджер еще больше, лихорадочными волнами прокатывась сквозь ее сознание и кровь. Тяжелый бак разгонялся слишком медленно, медленнее, чем ей хотелось, но план у Рыжей уже был.
Сегодняшнему вечеру было суждено продолжится боулингом.

Внезапно сеть окружила всех падших, часть Падших была уже в сети и стоило Кайрату - стоило Кайрату позвать Малариса, как моментально он услышал несколько голосов Падших, как и Сайлас потому что уже был связан с Кайртом.
- ...УНЕСУ И ВЕРНУСЬ!!! Маларис прикрой! Он еще жив!
- Ни одного гребанного Ашару, когда нужны! - Рявкнул Маларис.
- СЛЫШУ ТЕБЯ!!! - Рявкнула Годара, и вместо того, чтобы разрывать дальше тушу мантикоры, до которой она добралась, она бросила ее, оперлась и прыгнула через всю улицу - вцепившись руками в змей, что оплетали Преступника.

- Рэимэль смертельно ранен, уношу в безопасное место! - Искрящийся молниями голос Ламмасу.
- Увожу псов, пусть полетают, - Маларис.

- Кайрат, я задержу, - степенный и спокойный голос Варуса разнесся по сети, словно бы то, что происходило вокруг его волновало не больше, чем ужин или завтрак.

Сайлас попытался выстрелить еще раз в паука - но в этот раз удача отвернулась от него - и пуля ушла в неизвестном направлении, а вот Кайрат едва увернулся от своры мелких пауков, которые уже окружили его и чтобы пройти куда либо, придется что-то сделать с ними.
Варус прошел мимо и следовал за паучихой, которая подцепила добычу, но уползти не успела до прибытия Халаку, так и стояла готовая уползти. Связь переломила все поле боя из хаотического и непонятного, под проливным дождем, все словно проснулись и слышали что надо делать и когда. Теперь каждый демон видел все "поле боя" или по крайней мере его часть.
Их первородного хаоса, все превращалось в порядок и упорядоченное движение, каждый знал, где кто и кто и что будет делать.

- Наливные? - переспросила Джи, - это цистерны такие?
План, пусть и не слишком подробный, она рассматривала внимательно прищурившись. Где бы она сама, а, скорее ее первая стая, обосновалась, если бы скрывалась в этом порту? Железка - это удобно. Вода - еще удобнее, а в цистерне так вообще никто никого искать не станет. Нужно было подумать.

- Фиолетоый... - Рыжая усмехнулась, отвечая на вопрос Сандры, - может не значить ничего,это просто цвет. Но этим цветом Саббат показывают друг другу, что здесь свои. Надпись, элемент одежды, нужно же как-то узнавать друг друга.

Джинджер пожала плечами. Врядли эта информация была особенно ценной, перебежчиков хватало, чтобы она еще и известной была, но Саббат цвет менять не спешил. Все так же носили пурпурные банданы.

- Склады, контейнеры - выглядит перспективно, - сказала она, - хотя я бы пряталась в наименее очевидном месте. Может, старая лодка, может даже в цистерне. Ладно. Начнем со складов и контейнеров. И да, даже если там не будет ничего подозрительного и... Сверхъестественного, - подобрала слово Бруха, - но будет что-то интеренсое - лучше разнюхать. Если мы хотим сохранить этот район за собой, надо знать, что тут происходит.

- Мне, в общем, все равно, - ответила Бруха на последний вопрос Сандры, - Вы с Марикой, вроде, охотились вместе раньше? Тогда я пошла бы с Джейсоном. Если никто не против.

Сэм пытался вести себя так, как вела сего создатель. Пытался скрыть свои эмоции и мысли, или считать истинные мотивы Мэнни по его жестам, но правда в том, что это были не его способности. От этого, от необходимости притворятся, вампир стал злится, почти физически ощущая как пробуждается жажда физического насилия. Как чешутся кулаки и появляется желание дать Мэнни по его редким, острым зубам. Напрягшись, Сэм выпрямился и взялся за край столика, будто для того, чтобы видеть собственные руки, что они не будут сейчас никого бить или душить.
– Какой, в жопу, НАСА? Какой, нахуй, Хьюстон? Ты мне сейчас мозги пытаешься запудрить? Какой-то сраный урод притаскивает на территорию, что я считаю домом, тела двух собратьев с колами в сердцах. Случайно, или умышленно, позволяет бездомным увидеть тела, и съебывает в неизвестном направлении, и, будто этого мало, носферату начинают следить за мной и моими друзьями. И стоило Сандре с кем-то загрызться с кем-то из носферату, как объявляешься ты, и предлагаешь помощь? Какую игру ты затеял, и какое место отводишь нам?
Правда действительно освобождает, и стоило Сэму высказать собственные опасения, как на душе стало несколько легче, и он смог чуть расслабиться и отклониться обратно, на спинку кресла.

- Я не очень привередливая.
Сандра с лёгкой полуулыбкой наблюдает, как ей пытаются сосватать несчастное платье. Так активно пытаются, что готовы объехать полгорода, лишь бы дама согласилась сменить штаны на более подобающий её полу look. Видимо, Лечез уже в красках представил, как перейдёт к следующему пункту программы, и не собирается останавливаться на достигнутом. Ну а Сандра находит эти ритуалы ухаживания откровенно забавными, однако умудряется сдерживаться. Молодой un pandillero так самозабвенно ухаживает за представительницей самых опасных хищников города, что ей хочется досмотреть спектакль до конца и проверить, что дальше.

А зря. Зал второго этажа текстильного рая сеньоры Курвы выглядит так, словно стадо укуренных единорогов заблевало всё вокруг радугой, блёстками и разноцветными перьями. Сандра понимает, что яркое и блестящее она любит всё-таки в ограниченном объёме. Роскошное царство шмоток вызывает позыв побыстрее схватить что-нибудь и свинтить. Не зря она всегда проходила мимо этих рассадников роскоши, держа курс прямиком на радующие душу консервативные мужские отделы! Другая бы на её месте закопалась в стойки с тряпками по уши в разнузданном приступе потреблядства, а она обводит зал хмурым настороженным взглядом, словно тряпки эти в любой момент могут накинуться и задушить. Она чужая на этом празднике жизни. Это знают и охранник, и консультант в для разнообразия строгом прикиде, и даже Лечез. Однако эксперимент необходимо довести до конца. Отступить значит проявить малодушие, а она ведь не станет капитулировать перед какими-то шмотками? Нет, Сандра мужественно прогуляется по залу и присмотрит что-нибудь наименее вырвиглазное, ибо на второй заход её просто не хватит.

- Знаешь, это нечестно, - жалуется она Лечезу, которого тащит за собой, чтобы не только её взор страдал от выставленного напоказ богатства. - Любое из них облегчит тебе задачу, потому что я буду мечтать избавиться от него ещё сильнее чем ты. Хотя... вот это вроде ничего так.

Придирчивый взгляд голубых глаз падает на относительно простое платье, достаточно короткое, чтобы подчеркнуть её стройные ноги, и достаточно сдержанное, несмотря на отчаянный блеск. Даже сетка на месте. И главное, оно чёрное!

- Вот эта, - она тыкает пальцем в выбранную модель. - Есть мой размер?
Ну пожалуйста, скажи что да!

- С ними как с монстрами из шкафа в детстве, - задумчиво прокомментировала Джинджер, не уточняя, про кого она говорит, - нельзя показывать, что ты их видишь. И из всех правил есть исключения.

Она слушала этого человека и думала, что ему уже повезло один раз. И, тем не менее, он почти нарвался на Марику повторно. Возможно, даже влез дважды в одну и ту же лажу. Вампиры и правда очень пеклись маскарадом, даже анархи Тары, кто ж еще это мог быть, если не они?

Визитку рыжая убрала в сумочку с довольной улыбкой, а свой номер черкнула на вырванном из блокнота листочке.
- Это и для не деловых вопросов, и для деловых. - пояснила она, - я, в общем-то, решаю разные проблемы, зачастую с ситуациями, стремящимися вырваться из-под контроля. Глупо не использовать талланты, если уж они есть.
Рыжая приподняла брови и склонила голову на бок, изображая то самое наивное "ну, мы друг друга поняли".

- Одиночество, - кивнула она, - понимаю, о чем вы. Хочется, чтобы тебя понимали, а не отправляли лечить параною. Хочется говорить с кем-то на одном языке. И знать, что товарищи - на расстоянии вытянутой руки, или одного звонка. Да и просто провести вечер. И очень не хочется впутывать в это все дорогих людей. Давайте не будем о грустном.

Преданные глаза пса кольнули душу иглой совести. Впрочем, через секунду Сандра уже помнила, что хозяйки больших хороших мальчиков тоже имеют право на личную жизнь, а потраченную на мальчиков кровь необходимо восполнять. Чем она и собиралась заняться.

Однако засада скрывается там, где не ждали. Теперь уже не совсем мёртвая Сандра так спешила на рандеву, что не успела прочувствовать окутавшее её амбре. Когда тебе не нужно дышать, быстро отвыкаешь обращать внимание на запахи. Возле мусорных баков сие обстоятельство казалось весьма кстати, но теперь... Она подносит рукав кожанки к носу, втягивает аромат, морщится... и начинает безудержно хохотать. Что ещё делать, попав в такую дебильную ситуацию? Отсмеявшись, хлопает себя по затылку.

- Madre de dios, Лечез, у тебя сегодня свиданка с королевой помойки! Всю жизнь мечтал о таком счастье, да? Наверное день не спал, так мечтал! Не надо никуда ехать, у нас есть душ. Прости, милый, придётся подождать ещё минут пятнадцать - а потом я вся твоя!

Через шестнадцать минут (лишняя минута потрачена, чтобы мазнуть по губам помадой и провести по ресницам тушью, забытыми кем-то из девочек в ванной комнате) Сандра вновь выпархивает из входной двери, на этот раз благоухая фруктовым шампунем. На ней чёрные прямые джинсы и худи с логотипом Guns N' Roses на спине. Короткие волосы влажно блестят, быстро высыхая на ветру. Подходя к машине, она посмеивается:

- Вот как-то так. Любишь собак - люби и по мусоркам лазать. Ладно, давай просто двинем куда-нибудь посидеть, где у тебя не будет проблем. Мне не особо важно, куда. Имеет значение, с кем.

Сандра смотрит на парня, склонив голову набок и улыбаясь уголками губ. В глазах выплясывают маленькие бесенята. Инцидент никак не отразился на её самоуверенности: она твёрдо намерена провести хотя бы первую половину ночи приятно.

Если бы Сэм был еще жив, бренди он бы, несомненно не только вдыхал, но еще и пил. А если бы Сэм пил бренди, он бы, наверняка, поперхнулся, когда Марику назвали метаморфной сущностью. Но Сэм был вампиром, и поперхнуться ему было нечем. Вместо этого он отставил бокал, достал сигару, и стал прислушиваться еще сильнее.

Когда Марика стала уходить все глубже в выяснения отношений, Бруха жестами, понятными почти каждому бармену показал, что хочет послать даме бутылку вина, пытаясь отвлечь ее от совсем необдуманных фраз. Малкавианка была очень близко к срыву маскарада, и этот парень был... лишним, среди живых.

Иншал попросил выложить мои наработки по личному сеттингу. Проблема в том, что большая часть этих наработок существуют у меня в голове, как само собой разумеющиеся положения. Вот некоторые из них:

- В истории этого Мира Тьмы не было тысячелетней вампирши по имени Баба Яга, не было Совета Бруха и не было Железного Занавеса. Тем не менее, многие так или иначе связывают приход к власти большевиков и появление СССР с деятельностью Технократии. Помним это.
- Также здесь не было Недели Кошмаров. Красная звезда не взошла. Шторм Аватаров не рвёт в клочья души магов, осмелившихся перейти Барьер. Тем не менее, встретить на Земле могущественного Архимага или Мастера всё так же сложно, как и в каноне после Шторма Аватаров. Мастера, в большинстве, – могущественные, отрешённые существа, чьи мысли либо вознесены к горним высям, либо охватывают весь земной мир. Вы должны сделать нечто, чтобы привлечь их внимание, вне зависимости от того, с какой стороны.
- Миры Горизонта в принципе достижимы, хотя часть тех из них, что принадлежали Традициям, сейчас лежит в руинах. Чтобы побывать в одном из них, вам нужно либо заинтересовать одного из архимагов, либо быть на хорошем счету в более-менее организованной Традиции (Герметисты, Хор, отчасти Сыны Эфира) и доказать, что именно на этом месте вы принесёте пользу.
- Да, внутри мира Горизонта можно жить сколько угодно. Ты не превратишься в духа, но гарантированно станешь очень странным по земным меркам.

Центральный сеттинг - Россия нулевых. СССР уже пал, и время подавления всего оккультно-магического прошло. Девяностые закончились, бандиты сходят со сцены. Традиции на пике мощи, хоть многие и предвидят, что золотые годы будут недолгими, и Технократия возьмёт реванш рано или поздно.

Ещё один момент: мне не нравится, что многие мастера (судя по отчётам в сети) смотрят на Технократию, как на источник мобов для битья. Технократия - это самая могущественная сила в оккультном мире, привыкшая контролировать ситуацию. Если она применяет грубую силу, то этой силы всегда с запасом хватает, чтобы раздавить любое сопротивление. Война Восхождения уже давно сошла на нет, теперь побеждать можно только нанося внезапные удары там, где техи их не ожидают (и после этого следует быть готовым к операции возмездия не только против лично тебя, но и против любых значимых оккультистов в регионе). При этом технократы умеют не только в грубую силу, но и в шпионаж, и в операции под прикрытием, и в долгосрочное магическое прогнозирование, так что нормальное состояние традиционалистов - крайний уровень паранойи и подозрений ко всем, кто выдаёт себя за союзника.

Под спойлером - спойлерная история альтернативной оккультной России Мира Тьмы. Пожалуйста, не читайте это, если собираетесь у меня когда-то играть (хотя вариант не окончательный, в текущей версии все повороты довольно очевидны):

В общем, не бог весть что, но по крайней мере не клюква-клюква канона.

Но как молодая леди ни старалась, она не смогла обнаружить следов чего-то сверхъестественного. Поэтому подошла к музыкальному инструменту от которого немногим ранее отошла Валиндра. Встав перед пианино и погладив Ши, мягко запрыгнувшую на него, Тинне пробежалась пальцами по клавишам, вспоминая уроки музыки матери, повторяя мелодии что загадочно звучали в этих стенах пару минут назад.
- Нет! Не трогай! - внезапный окрик с паническими нотками в голосе заставил молодую леди Динерв встрепенуться и обернуться на него, увидев, как из иллюзорного зазеркалья выбегает мертвенно-бледная черноволосая девочка и, зацепившись пуантом за торчащий из паркета гвоздик, неловко растягивается ничком на паркете - Ай, блять!
Почти вместе с этим тяжелая крышка пианино упала и хлопнула по пальцам волшебницы, замершим над клавишами, и она со вскриком боли отдернула их, а кошка испуганно спрыгнула вниз.
А мгновением позже ставни окон одни за другими стали с пугающе громким стуком захлопываться. Затем зеркала задребезжали, когда здание сотряс нарастающий откуда-то снизу беззвучный психический вопль, отдавшись в головах приключенцев чистой, незамутненной яростью и злобой.
- Она идет! Она идет! - в страхе запричитала девочка в леотарде и балетной пачке, держась за голову и друзья действительно ощутили, как что-то злое и темное поднимается из подвала, стремительно нагоняя их след в след
Оно появилось в коридоре за дверьми бальной залы в виде чистой манифестации психической энергии – бушующей стихии, сметающей на своем пути все что не было приколочено к полу, напоминая небольшой ураган.
- Ааа! - закричала девочка, вскакивая на ноги и, прихрамывая, убегая в свой потайной проход, оставляя приключенцев лицом к лицу с этой невидимой угрозой, ворвавшейся в комнату вихрем мусора и кружащей в воздухе мебели

- Так вы готовы рискнуть жизнью из за смертного? - спросила девушка с нескрываемым любопытством. Учитывая репутацию этого падшего девушка сомневалась, что он собирался пить с ним чай, но сам факт был интересен. Он ведь в этом мире всего неделю, и все равно готов вызвать гнев Тирана, лишь бы добраться до простого человека. Это выгодно его отличало от большинства падших, для которых люди были всего лишь элементом интерьера и источником веры. Нет, по неизвестной причине, он был готов выделить одного человека, он считал, что этот человек стоит большого риска.

От раздумий её отвлекло появление Кайрата, а затем Ахернара. Из за их появления, вокруг Ласкиэль появилось слишком много высокопоставленных элохим. По своей природе Элохим существа крайне иерархические, а Ласкиэль к тому же была создана для крайне тонкой работы, что требовало беспрекословного подчинения её госпоже. Конечно этот инстинкт, как и многие другие, падшая была способна преодолеть, иначе бы не находилась здесь и сейчас в рядах восставших, но сейчас инстинкт просился наружу.

Было видно как девушка сникла: она немного ссутулилась, глаза были опущены вниз, да и голова была теперь слегка приопущена, а взгляд напоминал теперь ребёнка, что готов беспрекословно выполнять приказы старших. Казалось, что падшая готова поклонится или опустится на колени, в любой момент, стоит лишь возникнуть подобному стимулу.

И не сказать, что ей нравилось так себя ощущать, она уже успела привыкнуть, к той свободе, что подарило ей нахождение в этом мире. Возможно она бы и чувствовала себя более уверенно, не находись здесь Кайрат. В его отношении Ласкиэль испытывала крайнее уважение и благодарность, что лишь усилил обострившийся инстинкт, а уж аура уверенной властности, что была сильнее, чем у остальных высокопоставленных падших окончательно завершила дело. Когда Халаку обдал её своим серьёзным взглядом, голова девушки опустилась вниз, словно этот взгляд причинял физический дискомфорт. Но всё таки она нашла в себе посмотреть Халаку в глаза, да и подчинённый обязан смотреть прямо на своего командира.

- Вам есть, где записать или вы его и так запомните? - старалась она говорить непринуждённо, но явная покорность просачивалась из обычно жизнерадостного голоса.

- Если вы говорите о той приятной мраморной Аннунаку, то боюсь с этим возникнут определённые сложности. Откровенно говоря, ей проще заговорить с Тираном, чем с вами. Ничего личного по отношению к вам, просто боится и всё. - Сделав небольшую паузу, что бы обдумать свои следующие слова, девушка продолжила.

- Мы с Лилиэль дружим, не только как падшие, но и как люди. И у нас много общих знакомых, что не в курсе нашей истинной природы. А из за столь "неожиданного ареста" Лилиэль пропустила крайне важный концерт, что вызывает крайне неудобные вопросы. Поэтому мне необходимо узнать, какую версию двор выбрал, дабы объяснить её столь внезапное исчезновение. Естественно я готова оказать компетентным органам всю необходимую помощь, дабы причина была убедительной. В остальном у меня нет неотложных дел, мне лишь необходимо забрать свою сумочку из автомобиля, на котором мы приехали сюда и тогда я буду полностью в вашем распоряжении Кайрат.

Джинджер молча взяла соклановца за руку. Она никогда не видела как бы горел ее дом, это правда, у нее и дома-то никогда не было, может, как раз потому, чтобы не увидеть, как он горит. Но уходить в зареве сожженых мостов и прошлых жизней ей приходилось, и не раз. Не то, чтобы она много чего строила хоть когда-то, но, все равно, это было тяжело. А каково это, видеть, как горит то, во что ты вложил силы и душу, что ценил и не смог спасти? Это должно было быть чертовски тяжело. Рыжая не знала, что сказать, потому просто взяла мужчину за руку. И хорошо, что он достал эту свою карикатуру, не затягивая тяжелый момент.

- Притон, - хмыкнула Джи, - мне кажется, или мужчинам как-то так себя и было положено тогда вести? Я раньше много натыкалась на то, что девушкам нельзя того, что парням можно. А сейчас это решается .45 калибром за поясом. По большей части.

Рыжая глянула на телефон и хмыкнула еще раз. Ну, что ж, на Аллана она особо и не расчитывала на завтрашний вечер. Вообще, вся это затея с По для нее превращалась из серьезного дела в возможность собраться и переговорить с остальной стаей по поводу куда более серьезному делу. Видимо, с Алланом придется говорить отдельно.
Джинджер убрала телефон и снова посмотрела на папку, которую Андре уже возвращал на полку.
- Слуш, - Бруха замялась, с одной стороны, ей сейчас было совсем не до книг, да и полную некомпетентность в вопросе показывать не хотелось, с другой, любопытство не давало покоя, - а если бы я, ну, спросила что почитать, что бы ты посоветовал?
Ответ интересовал Джи и пугал одновременно. Как бы там Букварь не оказался, например.

- Рассвет? - переспросила Джи, - она и сама ощущала подступавшую сонливость, - да, ты прав. Ответы ждут до завтра или когда получится.
Девушка улыбнулась, втряхнула головой, и пошла за хозяином дома, по пути попросившись быстро заскочить в гараж за рюкзаком, косметичкой, и кой-какой мелочью.

Нижний этах дома Андре был таким же уютным и "домашним", у Рыжей не нашлось другого слова, чтобы описать его, как и верхний. Настоящий дом. С библиотекой и гостевыми спальнями. Каким-то таким он, наверно, и должен был быть у тех, у кого он был.
Утренние приготовления у Джи много времени не отнимали. Короткий душ, снятая смывкой косметика, телефон - на зарядку. Положить под подушку нож, и пистолет - на прикроватный столик. А еще кол - в ботинок под кроватью. И можно зарываться в уютные мягкие перины, уже чувствуя, как сон затапливает сознание.

На суд к Тирану Ахернар ехал в крайне смятённом состоянии духа... Если вообще можно это назвать смятением.

Он был тих и задумчив, а в это время в его голове рождался некий план. Вообще, до недавних событий ламмас не слишком вдавался в политические события инфернального двора. До поры до времени ему было довольно и того, что он обустраивал личную жизнь своей физической оболочки-делал карьеру среди смертных, зарабатывал деньги, нашёл себе траллов и так далее. Естественно, у него были свои убеждения на счёт "горячих дней". Он считал и полагал, что вся это война...была совершенно провальным делом-по крайней мере в том виде, в котором она проводилась. Падшие практически ничего не приобрели, а потеряли, напротив, практически все. Да, сейчас у многих получилось воплотиться в смертные тела, но...откровенно говоря, а стоила ли война этого?

До поры до времени Ахернар склонялся к философии ревенджеров. Да, восстание в прошедшем варианте была ошибка. Да, падшие потерпели поражение. Возможно, лучшим выходом было бы теперь даровать всем быструю и милосердную смерть...но всё же Ахернар внутри себя не имел абсолютной ненависти к людям. Они сейчас казались ему...такими забавными...слабыми...уязвимыми... Но ведь всё происходило из-за них? Возможно, человечество и заслужило своими действиями общую могилу-но даже это не был повод так явно глумиться над этими созданиями.

Иври и Эври смогли наступить ему на больную мозоль. И не просто наступить, а знатно по ней потоптаться. Ахернар прекрасно знал-на своём опыте-что люди способны испытывать то, что он ценил-истинные, чистые и сильные чувства. Уж кто-то, как не Ахернар прекрасно знал, что эти эмоции нельзя сводить только лишь к каким-то химическим реакциям в мозгу. Подобное утверждение пахло либо абсолютным невежеством, либо абсолютным глумлением над человечеством.

Нет, такую патологическую ненависть к роду человеческому ламмас воспринять не могу. Да, он в настоящем состоянии не слишком-то и уважал людишек, но всё же отчасти ценил их за остроту чувств, да и некоторые смертные, стоит отдать должное, ему импонировали...

Эта компания, в которую он попал, стала ему нравится всё меньше. Да и сама подстава Лилиэль ему не особо нравилась. Всё же она-падшая, и отношение к ней в представлении Ахернара не должно быть настолько жестоким. Да, он согласился на эту авантюру, но...
====

В "зал заседаний" Ахернар вошёл вместе с Иври, Эври и Байесом. Но занял скорее "нейтральное место". Стал наблюдать за разворачивающимися событиями.

Он посмотрел на Тирана и...манера его убеждать заставила его лишь внутренне ухмыльнутся. Хороший актёр, ага! Выглядело это очень эффектно, вот только на Ахернара не произвело должного впечатления. Конечно, он остался стоять со смиренным видом, но какого-то особого почитания к Тирану не ощущал. Для него он был всего лишь таким же падшим-ну, может быть, более сильным и удачливым, не более того. Демонстрация клинка заставила его внутренне слегка напрячься...но и только. Какого-либо сильного дискомфорта внутри себя падший не ощутил. Возможно из-за того, что просто взял и собрал свою волю в кулак.

Когда же Тиран рявкнул на весь зал, заставив многих присутствующих испытать мучительные видения, прежде невозмутимый Ахернар всё же вздрогнул...и увидел видения из прошлого. Но совсем не то, что можно было предположить.

Он увидел самого себя-такого, каким он был в начале восстания. Когда муки в нём было ещё очень и очень мало... Когда он только стал заниматься различным активизмом с людьми. И когда люди...отвечали взаимностью. Вспомнил он и отношение между падшими...которые были порой куда проще и честнее...когда все были объединены общей идеей.

Это наполнило его вдохновением.

А ещё Ахернар почувствовал, что в нём что-то колеблется.

Совесть.

Это чувство, далеко не всегда свойственное падшим, оказалось у него не атрофированным.
Да, с тех пор он испытывал его, кажется, всего дважды-первый раз тогда, когда спас двух влюблённых... А второй раз-в этот самый момент.


"Она такая же как я! Мы даже из одного дома. Ради чего я должен допустить её гибели? Ради Мёртвого Потока, само присутствие которого выворачивает наизнанку? Или ради Иври и Эври? Которые только и могут как что-нибудь обосрать и исковеркать?

Нет.

Я может и падший, но с чувством собственного достоинства.

Я виноват.

Я могу исправить ошибку.

Я знаю, что мне это будет стоить... Наверняка-потеря хоста... А то и самой сути.

Но что боятся? Страх-он остался там...в Бездне...

Я всё равно себе никогда этого не прощу..."

-Сир! Мне есть что сказать присутствующим!

Ахернар спокойно подошёл ближе к трону и стал прямо возле обвиняемой. Говорил он медленно, спокойно и довольно убедительно. Не впадая в истерику, не играя на эмоциях и не пытаясь дополнительно повлиять своими силами. Говорил с Тираном как с правителем, уважительно, но и не опускаясь до трусливого страха и подхалимажа.

-Сир! Я прошу слова, потому что у меня есть важная информация, касающаяся этого дела! Несомненно, Вы правы в том, что произошедшее-прямое предательство! Предательство Вас. Предательство меня. Предательство всех честных падших, как присутствующих в этом зале, так и по тем или иным причинам отсутствующих. Однако, смею Вас заверить, что обвиняемая в этом преступлении всё же...не виновна. И вот почему. Всё происходящее ныне-результат заговора, в котором без сомнения участвуют действующие члены фракции ревенджеров. Я могу назвать четыре имени падших, участие которых в оговоре Лилиэль бесспорно. Это Байес, Иври, Эври и...Ваш покорный слуга. Прошу также считать это заявление явкой с повинной. Дело было так, Ваше Величество. Всеми известный Байес, известный также как Мёртвый Поток, предложил мне, а также Иври и Эври, организовать нападение на Лилиэль с целью подбросить ей им же сфабрикованные улики и таким образом получить возможно заведомо ложно обвинить её якобы в сотрудничестве с нашими врагами. В случае успеха данного предприятия, оно помогло бы в частности укрепить авторитет фракции ревенджеров и способствовать дальнейшему успеху тех или иных мероприятий Байеса. Находясь по сути под начальством Байеса, я согласился на участие в данной авантюре... И моя роль заключалась в том, что именно я позвонил в жилище Лилиэль-мне она открыла дверь, ибо знала о том, кто я. После чего Байес, используя свои возможности, легко нейтрализовал её, попросту вырубив её, после чего начал заниматься фальсификацией доказательств, в то время как я вместе с Иври и Эври, покинул место событий и отправился в другое место, где провёл время в развлечениях...

Ахернар не ограничился этим рассказом. Он выдал всё, что знал-в том числе и те мелочи, которые могли казаться несущественными, но очень и очень способствовали тому, что его слова казались вполне истинными. Естественно, такие подробности не мог знать сторонний падший-и они весьма недвусмысленно указывали на факт подставы.

Заканчивая свою речь, Ахернар вытянул свою руку, сжатую в кулак.
-Многие спросят меня теперь, зачем я это делаю? Может даже спросят-уверен ли я в этом? Уверен. Лилиэль-не предательница. Предатели тут Байес, Иври, Эври и я. Но я нашёл в себе силы не быть как стадо. Я вспомнил, кем я являлся. И кем должен быть. Что бы ни было-мы должны стоять друг за друга. Правда есть. И я готов отдать за неё эту руку. Рубите, если посчитаете нужным. Я прекрасно знаю, чего мне это будет стоить. Возможно даже вечной гибели. Пусть так. На сделку со своей совестью не пойду.

Джи записала номер сразу в мобильный, и сбросила Россу вызов. Угасающий интерес гангстера был ей на руку. Уже на выходе она поблагодарила его, что подвез, и, перед тем как закрыть дверь, оглянулась и уточнила:
- Слушай, а нашли-то их когда именно?
Странно, что она упустила этот вопрос раньше. Но "на днях" было плохим ответом. Нужен был более точный. Дождавшись его, рыжая, еще раз сказала "спасибо", послав воздушный поцелуй, и закрыла за собой дверцу. Ей предстояло дофига всего сделать, а ночь длиннее не становилась.
Первым делом рыжая забралась в свою машину, на водительское место, и, заведя двигатель, принялась набирать на телефоне текстовое сообщение.
"Двое соседей слегли с градусниками в подмышках на днях в нашем районе. Прямо на улице подцепили. Гуляйте аккуратно, не приболейте. Подробности при встрече. Целую, тетя Джи", - подумав, она отправила сообщение Сэму, и оставила ему решать, пересылать ли его дальше и в какой форме. Оставалось только надеяться, что аналогию градусников с кольями он поймет.
Сама же рыжая планировала хорошо поохотится, и посмотреть, на что у нее еще хватит времени. Заодно, подумать, кому и как в городе сообщать о том, что она успела узнать.
Решив, что джип достаточно прогрелся, Джи выехала с парковки, и повернула в сторону Голден Хилз. "Перекусывать" там по пути от "базы" их ячейки ей было не впервой. А потом, можно было решить куда на что еще хватит времени.

Ашару остался на улице рядом с Ласкиэль, приобняв девушку за плечи, чтобы отпускать не очень далеко от себя, бережно поглаживал девушку за плечи, смотря на дом, а Халаку пошел в дом.

Первое, что он увидел это небольшой холл, его внешний вид и куски плоти, разложения, черного ихора, мало что говорили, больше говорили ощущения, которые здесь были пропитаны мукой и манили к себе духов с той стороны, но духи улетали к соседним домам (будет не удивительно, если у всех в районе будет дурное настроение, болеть голова, биться посуда и случатся та гора неприятностей, которые случаются, когда слишком большое число мертвых душ приманивается к завесе, обезумевших от ненависти и зависти к живым). В холле читалась огромнейшая сила, тут явно был Демон огромной силы и мощи, который сдерживал свою мощь, чтобы не убить, но максимально причинить боли и страдания. Он даже не заходил "глубже", а просто с порога забрал свой трофей, ламмасу, остальное было блеклым на этом фоне. Имени Демона Халаку не помнил (чтобы сказать наверняка), но вот аура была знакомой, ее он уже видел и видел не раз.
По мимо этой одной ауры - было еще три другие, слабее, тоже пропитанные мукой и болью. Ими "провонял" просто весь дом, от "кухни" на втором этаже, где был открытый холодильник и еда просто разбросанная по кухне, возможно они ее и ели, до гаража на первом этаже и там же гостиной комнаты. Они лезли казалось в каждую щель, во всюда, словно их пустили как "тараканов", и они затерли все запахи, которые были до них, все ауры, все что было тут "до них". Две ауры точно принадлежали рабису, а вот третья была не понятно. Эти трое толи искали что-то в доме, но вещи кроме кухни не были тронуты, толи наоборот "подкладывали".
Следов борьбы, больше не было, а беспорядок был только на втором этаже, куда вела входная лестница и где собственно, ламмасу и схватили.

Весь осмотр занял 10 минут от силы.

- Подожди, - Алан, оглянувшийся было на гуля, заставил себя отвернуться, и даже прикрыть глаза, и даже сглотнул. Голос его звучал глухо и как-то сдавленно.

Зверь был совсем рядом, за тонкой-тонкой перегородкой. Не бесился, бросаясь на сдерживающую его стену, просто был рядом и прямо заявлял, чего сейчас хотел бы. Ведь это он поделился с вампиром силой. Он, никто иной. Только он умел получать эту силу из крови. Тогда, вырвавшись на свободу, это он ее использовал, чтобы убить того, кто угрожал Райдеру, и ему самому.
А хотел зверь, как обычно, жрать. В обмен за то, что он дал. Хотел, и даже рассказывал, какая сладкая на вкус кровь того парня, который только что научил Алана новому фокусу.

- Ты... Ты ведь понимаешь, откуда это? - тихо спросил Ал, все еще не решаясь повернуться, - Бля, дай мне пару минут.

Переднее колесо мотоцикла \опустилось на пол, потом снова легко приподнялось. Со стороны могло показаться, что Бруха пробует свои силы, и, в чем-то, так оно и было. Только Ал отлично понимал, что силы эти не его, а того, второго, чего-то нематериального, которое теперь был всегда было рядом. На расстоянии вытянутой руки. За загородкой, которую он так старательно строил, и куда он это нечто так жестко и отчаянно загонял.
- Бля, - тихо повторил Райдер, перед тем, как, наконец, обернуться, - охуеть теперь. Это ведь Зверь, понимаешь? Он, блядь, это всегда умел.

- Непременно! Его убийц ждет неотвратимое возмездие! - ударил кулаком по ладони хельмит, заставив Иви невольно вздрогнуть
- Что ж, было приятно поговорить с тобой Катарина и познакомиться с твоими друзьями. Надеюсь я еще увижу тебя в храме - Аджантис нахлобучил на голову шлем и, еще раз стукнув себя по груди кулаком, отправился по своим паладинским делам, оставив их одних
После его ухода девушки еще пару минут посудачили о «красавчике Аджантисе» - просто чтобы убить время и возможно заставить одного эльфа ревновать к одной чародейке - когда увидели возвращающихся Лису и Митри.
Переговорив с ними и узнав, что Валиндра смогла заручиться поддержкой Кулаков для полуночной атаки на особняк Монтарона, они отправились к заброшенному приюту в который по словам Йарвейна закинул кошель с деньгами уходящий от погони Редд.

Это большое трехэтажное здание, сложенное из кирпича, стояло заброшенным со времени большого страшного пожара, случившегося несколько лет назад глубокой ночью, когда все спали. В огне, дыму и поднявшейся панике погибли многие воспитатели и воспитанники сиротского дома.
Его следы все еще были видны невооруженным глазом. Подпалины вокруг заколоченных окон и дверных проемов, местами обрушившаяся кровля и лежащий под стенами вперемешку с битой черепицей мусор, вроде обгорелых кукол и оплавившихся оловянных солдатиков.
Каждый год поднималась разговоры о том, чтобы отремонтировать и снова открыть приют, чтобы как-то решить проблему сирот и беспризорников во Вратах, но дальше этих самых разговоров дело не заходило.
Но на всякий случай парадный вход здания все же держали намертво заколоченным, чтобы всякие там не ходили и гадили. Рядом с ним была даже сооружена будка сторожа. Кулаки выбили у города это место для одного из своих. Старый и покалеченный вышедший на пенсию Кулак должен был следить за сохранностью приюта, прогоняя пытающихся переночевать в нем бродяг. Но большую часть дня он сидел в своей каморке и глушил сидр, криком отпугивая игравших на улице детишек и грозя им крюком, бывшим у него вместо левой руки.
Благо Йар знал, как можно попасть внутрь помимо черного хода через кухню которым пользовался сторож во время своих обходов. Это было через подвал в дальнем крыле Г-образного здания. Те двери, конечно, были тоже заперты, но больные ноги старика редко заносили его в ту сторону.

“Изнанка” реальности. Ее страшный, кошмарный сон, Кайрат знал - эта изнанка реальности такой не задумывалась, она никогда не должна была быть такой, такой темной, такой распадающейся на части, такой пропитанной болью и мукой, даже не Падших, а самих душ, красивые человеческие души, которые должны были в этом месте обрести покой, пока Падшие не найдут способ, как вернуть людям бессмертие или как снова не возродить тело, или… Одним словом это место, эта изнанка реальности такой точно не планировалась, а теперь…
Халаку стоял на кладбище и видел насколько уродливый остался шрам, он залечится, но сейчас за какой-то светлой тенью, к нему стекались и стекались души со всех сторон, более темные, более светлые, чтобы еще раз оказаться на земле, увидеть людей. Изучая довольно долго этот мир Халаку видел, что души живут тоже по каким-то своим “правилам”, как и создатели этого места, у них тоже была какая-то иерархия, какие-то законы, но в этом еще предстояло разбираться, потому что, то что даже то что осталось от той колыбели и близко не походило на задуманное. С некоторых надгробий слетала каменная пыль, на других стерлись буквы, у третьих, где кто-то положил цветы в этом мире они напоминали уродливые истлевшие, увядшие или сгоревшие подобия себя, и лишь немногие вещи сохраняли ту же форму, что была и в реальности.
Вся трава была примята штормовыми порывами бури и вечный шторм закрывающий собой солнце бушевал в небе. Халаку знал, внутри этого шторма, словно в коконе спит ярость и ненависть, безумие и доброта, сострадание и жажда Падших. Сотни, тысячи и сотни тысяч душ Падших заточено, где-то там внутри этого шторма в месте, где нет ничего. В Аду.
Ветер, яростный, злой ветер бил Падшему в лицо, теребил полы костюма, залезал под костюм, желая только покрепче уцепиться за Падшего и утянуть его в свой хоровод безумия. Звуки тоже не делали проще нахождение здесь - вой, завывания, ветер, который приносил плач, крики, стоны, даже удары, когда обезумевшие призраки кидались в шторм навсегда растворяясь в нем. В человеческой концепции была концепция Рая и Ада, только вот Ад был исключительно для Демонов, а Рая не существовало вообще, потому что некогда Раем была сама земля, и врят ли Ангелы позаботились о том, чтобы сделать Рай для душ людей которые служили им. Так, что можно сказать, что каждая человеческая душа после смерти обречена вот на то, что сейчас окружало Халаку.

Халаку прошил реальность, словно иголка прошивает ткань, сделав первый уверенный шаг и оказался на Золотом Мосту. Здесь он не был золотым, но был все еще мостом, который стоял над черным куском “шторма”, падение в который обеспечило бы смерть любому, и этот хрупкий, насквозь проржавевший мост, соединял два кусочка суши, за него то тут, то там цеплялись души, другие словно куски тумана ютились у краев или у остовов машин, которые стояли здесь же на мосту, ветер пробирал тут так, что даже Халаку было холодно.
Шторм тут казался ближе и от него не было защиты ни домов, ни улиц, ни стен, он был здесь везде, и машины без стекол и без колес не очень то и защищали от него, он все равно дул, желая вырвать душу демона из тела и сунуть ее обратно, туда где ей было место - в ад. Словно Воля самой Боги извратила некогда прекрасный план, где души людей должны были отдыхать… Но даже Халаку с железной волей, было сверх сложно выбраться с этого треклятого моста (Кайрат не ругался, но любой Демон помянул бы большой предмет который надо было бы засунуть в задницу Михаила), ветер, сама реальность не давали ему уйти, первый раз Халаку сдвинулся от силы на пару шагов, а второй раз, когда он пронзил ткань реальности, он оказался вроде бы на суше, мост уже заканчивался и можно было двигаться дальше, как в самый последний момент Халаку оступился и повис между небом и черной безжалостностью воды, что еще немного и черная ткань шторма из воздуха и воды разорвет его словно бы на две части, и только на одной воле, знании, где он находится, просто “упертости”, какой отличался Кайрат - Халаку удалось не свалиться в ничто и не стать ничем. Буквально в полете Халаку прошил ткань реальности оказавшись ну шоссе, всего в нескольких шагах от места падения, но это было маленькой победой, потому что в противном случае, от Халаку бы не осталось бы ничего, так близок был конец, когда ветер шторма и воды шторма почти разорвали его тело, когда ветер орал в уши криками безумных душ, криками спектров, которые мучали души, потому что единственное их желание сделать из душ ничто, а воды готовы были навсегда поглотить смертное тело Халаку, обнажая демоническую душу.
Маленькая победа в мире, где каждый шаг это как дорога сквозь ураган, когда ветер разрывает одежду, бьет в глаза, а мелкие предметы попавшие в него, норовят оставить засечки и царапины на коже, а другие попасть в глаза и навсегда ослепить Демона, который смел попасть в теперь уже чужой мир.

Два следующих шага были уверенными, первый донес Халаку до “остова” города, если в реальности это были оживленные деловые районы, то в мире “Дома-Второго-Мира” здесь стояли безликие каркасы зданий с пустующими окнами, с редкими душами, которые бродили по пустым улицам, ни в этих домах, ни в этих душах не было ничего запоминающегося - офисные работники которые не знают ничего кроме “работы”, души которые скитаются и думаю, как снова сесть за свою печатную машинку, души которые блуждают перед окнами молов и бутиков, чтобы пытаться ухватить кусочек той жизни какой они были лишены.
Здесь шторм почти стихал, пусть проникнуть сюда из реальности было бы сложно, но здесь под защитой стен огромных высоток находиться было проще, чем там, где было много душ и гудели воспоминания и лежали осколки жизней - забытый платок, подвенечное платье или любимый М16, который берегли, ирония мира - здесь можно найти любимый М16, но невозможно найти к нему ящик патронов, потому что о патронах не помнят. И вот тут… тут было идти хорошо, пусть проникнуть сюда было совсем не просто (если это сделать именно тут).
Но даже тут - были свои опасности, сделав эти два шага, Халаку почти что “вылетел” в реальность, настолько тонок оказался ее след… Высокое офисное здание, словно ураган сломал на две неровные части и из нее падали души людей, словно тут умерло очень, очень много в какой-то предельно короткий срок и реальность настолько истончилась, что стоило протянуть руку и оказаться “по ту сторону”, настолько тут много было пролито крови и смертей, что души столпились здесь, отчаянно нуждающиеся вырваться на ту сторону.
Тут были и молодые души - пацаны которым 17-18 лет, до мужчин под 40-45-50… Тут не было стен, тут все пылало черным огнем. И все они словно в безумном крике пытались вырваться “на ту сторону” и шторм тут был таким, что помимо опасности “выпасть в реальность” прямо тут, порыв ветра бросил в лицо Халаку разбитое стекло, сломанные пули, бетон и штукатурку, Халаку успел закрыть лицо рукой, одновременно прошивая реальность сдерживая желание закрыться двумя руками и теряя контроль, контроль Халаку не потерял и по-этому стекло, пули, бетонная крошка, острые куски штукатурки пролетели уже в пустое место… И Халаку слышал как шторм бесновался за его спиной, словно живое, дышащие существо, беснующееся от того, что ему не удалось “взять свою добычу”, но отпускающий его, надеясь на следующий раз, когда душа Халаку будет достаточно слаба…
Когда душа Халаку истреться о ткани реальности, он доберется до нее и тогда!...

Дальше шли более-менее оживленные районы, пусть дома смотрели пустыми глазницами, пусть душ становилось больше, некоторые заглядывали в окна, другие словно стайки крыс бежали в разные стороны от Халаку, но каждый стежок реальности был чистым и не приносил неудобств или неприятных сюрпризов. Иногда Халаку задерживался, чтобы найти новый “слой” реальности, чтобы прошить его - словно иголка с ниткой ткань, где ногти были иголкой, сам Халаку ниткой, а мир Духов и время - лишь материей, сжимая время и мир до мгновения шага.
Иногда любопытный дух смотрел Халаку вслед, не решаясь приблизиться, иногда спектр увязывался, чтобы посмотреть, кто это тут мешает духам.

До нужного адреса оставалось каких-то пара миль, когда Халаку оказался прямо посреди маленького урагана. Когда маленькая душа находилась вместе с ним посреди этого шторма, душа выгибалась, беззвучно кричала, а десяток спектров, кружили вокруг, словно сводя ее с ума, ураган был такой силы, что норовил сорвать одежду, кожу, оставляя голые кости, вырвать саму душу Демона, когда Халаку оказался посреди какого-то кошмара, ловя только его кусочки…
...выступление, когда молодая актриса, падает.
...забывает слова.
...зал смеется над ней.
...любимый, так любимый ей мужчина, показывает на нее пальцем.
И только воля, не дает Халаку погрузиться вместе с душой в этот кошмар, и одним решительным шагом вырваться из этого болезненного кошмара, с душой, которая вцепилась в него, как погибающий вцепляется в доски корабля.

Последний шаг... и вот улица, на которой дома через один окутаны сеткой и паутиной духов, старых историй, район, в котором так много чужих воспоминаний, несбывшихся надежд, боли и счастья, когда один домик сохраняется без пыли, другой окутывает паутина и выбиты окна, в другом ходят духи.

- Хорошо, обращу внимание. - Тралл думает очень строго и серьезно. - Если будет проходить то возьму себе или кому-то из своих доверенных людей.

Услышав во-вторых, в мыслях тралла скользнуло.
"Вот, блядь... Это ж будет пиздец!"
- Кайрат, Джон Брэдфорд это в прошлом оперативник SWAT, месяц назад его жена погибла в автокатастрофе, вместе с двумя детьми, и Джон помешался, уверен что это все из-за Френка Ланзу, было проведено расследование. Там Ланзу рядом не стояло, ни его, ни его людей. Его отправили в отпуск. Но этот "герой" неделю назад убил младшего сына Алонсо, и пропал. Сегодня всю его группу расформировали отправили по отпускам, а у нас с минуты на минуту придет приказ о том, что он вооружен и опасен, и взять его живым или мертвым, о втором никто не скажет, он же свой. Я понимаю, Ланза это еще тот ублюдок, но если как ты говоришь, Падший доберется до него и убьет, даже если будет такой слух, что Ланза мертв, ты только представь, что будет на улицах города? Ланза это предохранитель, который не дает всем мелким бандам устроить грызню на улицах, устроить вторую войну мафии. Не будет его - город будет залит кровью, и залит так, что никто этого не расхлебает.

Некоторое время траллу надо было успокоится. "Нет... его надо остановить. Нет. Нет..."

- Да, опять таки неделю назад - был такой случай, - после двух сигарет снова подумал Тралл взяв себя в руки. - Погибло около 40 человек, там работают эксперты, был огромный пожар, причины которого пока выясняют, нужно узнать подробности, а то это не в моем отделе?

"Нет... Джон, больной долбанный морпех." - Резкая мысль, кажется новости Халаку даже такого разумного тралла как Дэниэл выбили из колеи.

  Казалось, что сладкая кровь и была той наградой за тяготы и невзгоды. За то унижение, за тот страх, за ужас и разочарование, что пришлось испытать Джейсону буквально час назад. Казалось, что сейчас можно отыграться на этой безвольной кукле, явить свою тёмную натуру и побыть собой. Но...
  Но Джейсон не хотел плодить всё тоже самое, для других, являясь по сути не более, чем проводником всего мерзкого и гадкого в этом мире. У него другой путь, другая судьба. И когда на место голода пришло томящее "ну ещё капельку?!", каитиф оторвался от шеи и закончил охоту жестом примирения. Хватит кровавой дани с этого бедолаги. Да будет его сон бережным и мягким.
  И когда дверца машины снова закрылась, тени окутали Джейсона, отводя взгляд тем, кто не готов его увидеть. Скрытый же мраком, мужчина отправился дальше, выискивать одиноких жертв

Ист-Вилледж никогда не спит. Имеющему глаза и уши (а рискнувшему здесь прогуляться их лучше иметь) постоянно открываются маленькие сценки из репертуара уличных театров, дающих представления и в неурочное время. Каждая сценка что-то значит для вовлечённых, однако случайному зрителю трудно вникнуть в сюжет. Актёры самодостаточны, они не испытывают нужды в зрителях. А зритель сам может стать актёром, на ходу сочиняя импровизацию, от убедительности которой может легко зависеть его жизнь. Сандра скользит в ночи, как горячий нож сквозь масло, не останавливаясь и не замедляя размашистого шага. "Мне не нужны неприятности", читается на хмуром, серьёзном лице. "P.S. И вам они тоже не нужны".

Добравшись до цели без приключений, Сандра начинает опрос местных пушистых и пернатых обитателей. Мужики эгоистичны, замкнуты на себе и бабах: всё как всегда. В этом плане четвероногие не слишком отличаются от двуногих. Сандра желает удачи чёрно-белому, но перипетии соперничества в животном мире её не слишком волнуют. Поведанное бело-рыжей милашкой куда более любопытно. Настолько, что Сандра даже притаскивает для неё из убежища кусок освежеванной кроличьей тушки (не забыв отдать остаток Навахо, который смотрел на сей акт беспрецедентной хозяйкиной щедрости глазами полными недоумения, грусти и ревности) и обещает ещё, если бело-рыжая покрутится днём в этом квартале и попробует выяснить, кто шуганул людей. Сандра не слишком рассчитывает на результат, однако попытаться стоит.

Её беспокоит, что вокруг дома стаи, похоже, происходит нечто, ускользнувшее от внимания и Сэма, и Джейсона. Она ощущает настоятельную необходимость посоветоваться с ними относительно дальнейших действий, однако ребята ещё не вернулись с охоты. Поэтому она отправляет обоим смс "Дай знать, когда вернёшься домой", переводит телефон в беззвучный режим и некоторое время раздумывает, куда направиться дальше. Чекнуть "la confusión" в районе порта, бесспорно, стоит - однако очевидно рискованно лезть в одно лицо. Нужно прихватить с собой хотя бы Джейсона и предупредить Сэма. А вот навести справки она может и сама. Так что Сандра отправляется кружить по близлежащим улицам в расчёте выцепить какого-нибудь одинокого парнишу, по виду имеющего отношение к происходящему в районе.

...

- По правде сказать...
Она все еще очень стеснялась оказанного ей доверия. Поэтому, чувствовала себя не в своей тарелке в строгой, без излишеств оформленной святыне Торма. Однако, времени мяться особо не было - ей надо было возвращаться к Тинне скоро, коль она обещала ей сопровождать её. Да и как будет выглядеть такой ход, что она, сказав что поможет подруге, опоздает к ней? Однако, слова лезли из неё тяжело и, пожалуй, в первый раз в жизни, она чувствовала, что ей тяжело, очень тяжело, вести диалог.
- ...я хотела бы тоже присоединиться в церкви.
Выдавив это, она закрыла на секунду глаза, и попыталась собраться. Если она хочет начать новую жизнь, а она хотела искренне, ей надо рассказать все. Ну, по крайней мере, все, что могло быть сказано, без опаски подставить кого-то. Стоя в коридоре склепа и глядя на то место, где покоился Горан, она тяжело продолжила, помятуя об острой нехватки времени на свой рассказ у полуэльфийки.
- Я не хочу больше работать на гильдию. Я видела ту грязь, которую она скрывает под романтической оболочкой, и мне противно.
Не став уточнять, что именно она видела - это могло быть опасно для храма, да и, тем более, что жуткую закусочную она все равно не помнила сама, что наверное было скорее благословением, чем проблемой, она торопливо продолжила сбивчивую речь.
- Я хочу служить Торму. Как прихожанка или делать что-нибудь полезное для храма...
Она взяла свечу и медленно зажгла её от другой свечи. Подержав несколько секунд ее в руках, и вспомнив моменты, которые объединяли девушки с тем, кто тут лежит, она поставила свечу рядом с могилой и взглянула с надеждой на наставника своего друга, не зная, что еще сказать

...

После храма Торма, святилище бога знаний показалось воровке необычным. Конечно, храмы бывали разные, но этот более напоминал обитель магов, а не обитель какого-то бога. Нельзя сказать, что в нем не было внутренней красоты и определенной торжественности, но все равно, все время своего пребывания в святилище, девушка не могла отделаться от этого чувства. Конечно, большая часть ее друзей, так или иначе, владели магией, так что Катарина смотрелась на их фоне белой вороной, хотя и не испытывала комплексов по этому поводу - каждому свое, кто-то ловок, кто-то силен, кто-то владеет магией, так что привыкла к тайным знаниям, и к тем, кто ими владеет, но после церкви Торма, все это выглядело для неё необычно.

Воспользовавшись возможностью присоединиться к волшебнице. она облачилась в выданное одеяние, и направилась к бассейну, думая о том, не совершает ли ошибки. Да, помнить се было хорошим делом, но всегда ли? Может лучше оставаться навсегда в неведении, особенно учитывая что она слышала об этом месте? Однако, она решилась и задержав дыхание, не сопротивлялась жрецу. Она всегда боялась утонуть, причем с чем конкретно это связано было, она так и не знала, однако, процедура не потребовала долгого пребывания под водой к её грандиозной радости и подняв мокрую голову, она едва не завопила, с большим трудом сдержавшись. Воспоминания о той ночи вернулись вновь жутким кошмаром. Перед глазами быстро проносились образы разделанных трупов, крови, внутренностей и табакси. Вспомнив о последнем, она покраснела - выходит, что после того, как она пришла в себя, она повела себя, как настоящая свинья? Однако, думать об этом было поздно, так что Катарина просто благодарно кивнула жрецу, размышляя, благом или нет были вернувшиеся воспоминания. И о том, как на неё с её колбасками смотрели, и главное, о чем думали, остальные, кто все помнил.

- Стало лучше?
Спросила она Тинне, выглядя довольно мрачно. Полуэльфийка знала, что ответ будет положительный, но все равно, не спросить она не могла.

Клементина ответила мягко, голос звучал мягко, монотонно.
- Да, Доминик.
Луи лежал рядом с ней прямо на полу, вокруг него было несколько быстрых набросков углем по бумаге, одна рука была под головой, вторая что-то изображала на бумаге.

- Я за правую руку, - улыбнулась О-Мико.
- За левую, - Чарльз, - это было логично, мужчина больше предпочитал "земное", пусть и мистическое.
- За правую руку, - мисс Осборн.
- За правую, - Дерек.
- За левую, - Мистер Дирнем.
- За левую, - мистер Доброф.
- За левую, - мистер Вальтерс
- Левая, - Джереми, подытожил итог.

Голоса поделились, а Халаку, неторопливо вытаскивал карты. Они ложились одна за одной, создавая круг, который бы показал - что или кто перед ним теперь. И первой оказалась "Перевернутая Сила" - элемент огонь, управитель - Солнце. И значение карты, которая кричала о с одной стороны храбрости, мужестве, но никак не укрощении Льва, а скорее Лев укрощает все вокруг. И точно сюда не входит ни дипломатия, ни такт. Путь связывающий сефиру Гвура с сефирой Хесед.
Почти сразу становится понятно, что это огненный Намару - только они связаны и с солнцем, и с огнем одновременно и только они, могут быть безумны в своей храбрости и мужестве, и одновременно им может чужда и дипломатия и такт, потому что они - были всегда первыми.
Второй дом: Пятерка Динариев. Этот человек беден как мышь, и у него просто огромные проблемы с деньгами, он упускает все возможности. Одиночество, уход от отношений и заброшенность.
Третий дом: Перевернутый Повешенный. Его ждет точно период испытаний и это точно не выбор человека, это выбор Демона, который отчаянно хочет жить.
Четвертый дом: Мир: Гармония. Радость жизни...

...а на карте изображена женщина, которая держит в каждой руке по молнии и парит в облаках.

Пятый дом: Перевернутая - Страшный Суд. Никакого Прощения, никакого Воскрешения, никакого Ангела там нет и в помине, а если и есть то только Демон, который судить будет точно по своему, а если... ну почти точно это Намару, эти судят быстро.
Шестой дом: Тройка Мечей. Если сказать, что самочувствие там хорошее, доставшееся от человека - не сказать ничего. И со второй руки Смерть, при том перевернутая.
Седьмой дом: Внезапно выпало две карты - перевернутая 10 кубков и перевернутые влюбленные. Скорее всего и Демон, и Человек потеряли кого-то безгранично важного для себя и это их делает чуть ли не отражением одного другим, где один слаб, второй подменяет его.
Восьмой дом: Перевернутая Башня, разложи расклад на всех демонов, у половины как минимум выпадет эта карта - крушение всего, ад который их поглотил, который низверг их обратно.
Девятый дом: Выпал Император. А что можно ожидать от Намару, когда он говорит со всеми с императорскими замашками, каким бы не был он слабым или расстерянным после Ада?
Десятый дом: Колесница. Война, война с небом и если сказать, что от человека осталось много, то врят ли это слишком много, скорее всего демон как и многие его собратья готовы продолжить войну, только вот где он планирует уйти победителем.
Одиннадцатый дом: Тройка жезлов. Работа в команде, скорее всего остались какие-то старые друзья самого человека, его окружение, которое не бросило демона.
Двенадцатый дом: Перевернутый Иерофант. Отринцть божественную "справедливость", высшую власть, врят ли там есть иллюзии что война продолжается, она идет и не закончится до победного конца.

Под Дьяволом - Солнце и Отшельник. Слева - маг. Справа - Колесо фортуны.

Карты ложились под руками Халаку, и все больше и больше было карт демона, высших арканов, карт которые совсем не относятся к человеку, от человека осталось очень не много, или совместилось с Дьяволом, либо, просто то что испытывал Дьявол было сильнее, в тысячи и сотни раз, чтобы сейчас, Дьявол точно хотел жить, когда как человек - сдался.

Клементина тем временем спрашивала духов, а Луи рисовал портрет - под его руками, в легком магическом трансе образовывался мужчина с короткой уставной стрижкой, небритый, с запалыми, глазами и синяками под ними, пристальным взглядом, переломанный неоднократно нос, он не слишком красив, даже скорее "самый обычный парень" который не совсем раздобрел к своим 40-45 годам и еще держал форму.

- Джи, если будем паковать, то чьей машиной будем пользоваться? - Спросил вампир, чтобы уточнить этот момент, потому что может и скрутят, а все "приедут на байках" и где искать машину. Нет, как рассказывал Майк - самый серьезный проступок, можно скрыть менее серьезным, это когда тебя задержали не за то, что ты где-то был, а за то ты шатался по базе бухой, а до этого "как бы где-то пил" и пишут тебе "не культурно отдыхал", вместо "был на вражеской территории с оружием и использовал его по назначению без санкции командования", но такие вещи, как чья машина и прочее, лучше обговорить на берегу, иначе выйдет, что схватить - схватили, а машины нет и кое-кто, решит что угнать еще более лучший выход.

- Я не думаю, Джейс что без слежки, мы вот так просто найдем адрес, если конечно это не его настоящее имя, тогда может адрес и телефон, просто находятся в телефонном справочнике, можно посмотреть, - Аллан задумчиво пожал плечами.

Слова Сэма заставили вампира ненадолго замолчать и он глянул на Соню, влезать в обучение он не будет, но на счет "правды" это всегда очень и очень сложный выбор и его мнение, каждый должен решать сам, но Сэм был хорошим парнем.

- Дискриминация, - покачал головой тор, - говоришь девочки не для еды, а клиенты вполне для еды и еще приглашаешь посмотреть, но только посмотреть, - и махнул рукой с улыбкой подтверждая что это была шутка и правила он понимает.
И серьезней ответил.
- Сэм если ты не шутишь, то наркотики, взрывчатка, нелегалы и прочие подобные вещи, пожалуйста без меня, для кого вы их не поставляли.

- Я согласен с Сандрой, - внезапно сказал Тореадор, - для людей "мы люди" и разговор "а что не так с макияжем", "давайте познакомимся, вы весь вечер смотрели на меня" вполне повод начать продуктивную беседу, может он сам не знает, почему такое видит, поводов для "паранойи" сейчас я не вижу. Мы никому не интересны. У Сэма прекрасная репутация, чтобы его уважали и по ту, и по эту сторону от Тары, никто не пытается "отжать" наш домен. У нас не происходило странных происшествий, так что... поводов думать, что мы в целом кому-то интересны - нет никаких.
Тореадор поднялся с кресла со вторым пакетом и раз вроде дела были решены, подошел к Марике.
- Спасибо за книгу, было очень познавательно, это тебе вместе с книгой. Можешь дать что-то похожее? Может только ближе к ритуалам?
В пакете была книга и новый блокнот с толстыми листами и теснённой обложкой.

И кивнул девушкам:
- Джи, Сандра, не убегайте, сейчас...

И подхватив куртку, перчатки и рюкзак отошел к гулю, что-то негромко спросил, одевая перчатки, оставив рюкзак на полу, потом стал одевать куртку.

- Double Barrel, - очень четко произнесла Джи. По улыбке Рыжей можно было понять, что где-то тут есть подвох, а сама она налюдает за реакцией.
- Это когда ты берешь двустволку, - Бруха потянулась, откинулась на спинку дивана и закинула ногу на ногу перед тем как изобразить рукой жест, которым бы она взяла эту самую двустволку, и почему-то насмешливо глянуть на Сэма, - Вставляешь чуваку... В рот. И задаешь вопросы, а он на скорость на них отвечает. Ну, насколько может.

Митреласс дала себе зарок подкараулить Валиндру, если та и вправду собиралась разбудить их на спор. Но видения, одно за другим, заставили эльфийку слишком глубоко погрузиться в себя, и момент был упущен. Она почувствовала влажное прикосновение к уху, тонкое и нежное, вызвавшее легкий вздох прежде, чем она сообразила, что это было наяву. Ласс резко пришла в себя, встретившись взглядом с хитро улыбавшейся бардессой. Улыбка расцвела и на лице среброволосой - ладно, поймала меня, все честно. А значит, следует исполнить обещанное.
Солнечные ягоды.. Дар Летнего Двора. Воспоминания о нем обескуражили Митреласс - сделка, о которой нельзя говорить, пока не придут срок и условия, должна быть чем-то очень важным для нее, если она пошла на такое. Сегодня ей открылась ее часть - надо думать, не первая и не последняя, за что, как ни удивительно, ей стоило поблагодарить Йарвейна. Осталось только понять, как без памяти об условиях договора, случайно его не нарушить. Как в той детской песенке было - "словами можешь ты играть.. но сделку с феями, дружок, не вздумай нарушать."
Кстати о Йарвейне - эльф по старой привычке все-таки уснул после тренировки, за что ему тоже полагалась побудка от Валиндры. Митреласс надула щёки, сдерживая смех - при виде розовых лепестков вспомнились слова об аватаре Сунэ. Чтобы не выдать себя, эльфийка ретировалась прочь вместе с бардессой, и дала волю смеху уже в коридоре.
Там же она обнаружила, что мышонок ухитрился спрятаться в ее поясном кармашке, причем вечером его точно там не было.
- Вот тебе и раз! А говорили - только за еду да за еду.. Да не бойся, усатик, накормим! Только потерпи немного, - глядя на умилительно-просящую мордочку, сказала друидка.
Рубаху пришлось сменить на еще не порванную чарами, а волосы на этот раз она сплела в тугую косу, на что ушло определенное время, но в остальном ее вид не особо изменился - разве что в золотистых глаза прибавилось задумчивости. К каждой из девушек на кухне у нее были вопросы, но их следовало задавать в свое, правильное время - а пока было время приветствий и загадочных напитков.
- Тот самый.. - она сделала малюсенький глоточек, и в три удара сердца запила его водой. Замерла, прислушиваясь к ощущениям. - Должно быть, калимшанцы всячески славят Чонти, что подарила их земле кофе. Вчерашний совершенно не такой, как этот. О, еще одни пончики? Какая Лиса у нас сладкоежка! - Ласс засветилась улыбкой. Подтянув к себе один пончик и отщипнув кусочек сыра, она потянулась к поясу.
- Я тут успела завести нового друга, но не пугайтесь, он так-то боится вас не меньше, - она рукой прикрыла Мыша, чтобы не "дылды" не мешали его завтраку.

Даже если Валиндра и говорила правду о том, что ее слава как певицы была не так уж и велика, как иные умения, но Митреласс уже успела позавидовать ее голосу, в простой беседе. Когда их дела наладятся, стоит упросить Лису провести песенный вечер.
- Разбудить эльфа - это, кхмм, достижение. Сможешь меня подкараулить - угощу солнечной ягодой, - поддразнила Ласс на прощанье. - будет лучше, чем это южное кофе.
Пожалуй, ради шутки стоит под утром прикинуться "ушедшей в себя" - слух у нее был достаточно хороший, чтобы подловить желающих побудки. С этими мыслями она и ухмыльнулась вслед полудроу.

- Какой он корыстный, дружит только за еду. - она цокнула языком, подманивая зверька на угощение. - Откуда ты его вообще вытащил? В сумке, что ли весь день носил? И наша волшебная кошечка даже не заметила его? Чудеса какие.
Внимание эльфи сосредоточилось на грызуне, позволив его хозяину без зазрения совести опустошать стол. Мышонок, смешно шевеля усами, обнюхивал палец, измазанный повидлом (вкусное, однако. Надо спросить, где такие готовят).
- Я думаю, по примеру мышей и хомяков волшебники придумали ту сумки, которые больше внутри, чем снаружи, - хихикнула Митреласс. - Я бы от такой не отказалась.

Дочитал. Вы за кого меня принимаете?
Я не собираюсь налаживать конвеер. И точно не прошу примыкать к слбственно воспитательной деятельности. Просто беру сколько могу и помогаю чем могу. На приведение мозгов в норму и обучение простым вещам, вроде охоты и соблюдения маскарада нужно от пары недель до пары месяцев, в которые можно оказывать еще каку-ю то поддержку кому-то еще, например пару тренировок по боям без правил дать, но точно не брать второго свежестановленного кровососа под двадцатичетырехчасовый контроль.
Даже пять-шесть реально поднятых на ноги неонатов, в чьих сердцах удалось разжечь принятие свободы, в год - это был бы офигенный результат.

как вы относитесь, если у вас такие объемы, что часть ваших выпускников оказывается все-таки мертва последней смертью
Так это ж напрямую связано с затраченым временем. При сотне птенцов за год было бы вообще пофиг )) но потратив несколько месяцев, а то и лет, нежизни - это уже персональное.

Вообще, у меня уже ощущение, что я поиграл по анархам: родил идею. Все покричали клево, стали развивать, каждый в свою сторону, получился какой-то неузнаваемый кадавр, от созерцания которого хочется или во френзи, или в торпор. =))

- Не бадяженный, - задумчиво потянул Алан, гляда на неторопливо плывущие на встречу уличные огни, - может, у них серьезная клиентура. На улицах чистого мало.

- Я-то ничего подозрительного не замечал. Я из дома без присмотра выхожу разве что поесть, и еще тогда в Форсаж ездил, за охотниками. И то там Блэйк тусовалась рядом, - хмыкнул Алан, - если где и спрашивали - я этого не знаю. Мне, вроде, никто не передавал.

Алан откинулся на сиденье и поиграл ремнем безопастности, то оттягивая его, то снова отпуская.
- Понимаешь, у них на меня мало что есть, ну, тоесть, я - парень с улицы. Без особых примет, даже татуировки были под курткой. А куртка... - Ал осекся,на нем действительно не было его мотоциклетной курки, по которой можно можно было бы признать стритрейсера, - Черт-черт-черт. Куртка.
Ал обернулся к Майку, с таким видом, будто только что получил откровение.
- На мне была косуха Хэви. - выпалил он, - кажись, он имеет все шансы пожалеть, что подарил ее мне. Бля, мне сложно сказать, насколько она приметная.

- На мне была куртка Хэви, - повторил Райдер невидящим взглядом глядя сквозь лобовое стекло на стелившуюся им под колеса дорогу, и немного раскачиваясь, - Нам очень срочно понадобилась машина. Я попросил Диего идти с девушкой вперед, и обещал догнать их, сходив за тачкой. Свернул с Атлантика в переулок потемнее, надеялся отдолжить там что-то. Мне повезло. Стоило мне повернуть - тачка припарковалась у противоположного тротуара в другом конце кварталла. Под фонарем. В салоне зажегся свет. С переднего сидения вылезла эта девица. Темнокожая, с выбеленными волосами. Не слишком темная, правда. Ножки длинные, шпильки высокие. Она была в босоножках и в очень коротком плащике, прямо все напоказ, и сама вся в побрякушках блестящих.

Ал перевел дыхание и глянул на гуля, улыбнувшися уголками губ. Эту историю он уже рассказывал, но, наверно, не так детально.
- Она облокотилась на капот, знаешь, как они делают, так... Демонстративно, - Бруха немного смутился и опустил взгляд, - и ждала этого мужика, а он что-то завозился у своей дверцы.

- Я поравнялся с ними, зашел со стороны дороги, достал ствол и наставил на него. Потребовал телефон и ключи от машины. А шлюхе сказал проваливать. Мужик уронил телефон. Баба уставилась на меня. Как-то слишком внимательно и напряженно, что ли. Глянула на телефон, клиента, опять на меня. Потом до нее дошло. Она попятилась до подворотни и только там побежала. Каблучки застучали, - Киннок пожал плечами. Девушка его, скорее всего, запомнила, теперь он не сомневался в этом, - Мужик уронил телефон. И ключи. И начал блеять, что обронил. Может, хотел мне вмазать, если я потянусь поднимать - не знаю. Я приказал ему повернуться к машине, вытянуть руки на крышу. Рявкнул. Он выполнил. Я сделал вид, что наклоняюсь за ключами, но в последний момент выпрямился, приложил его об тачку и укусил. Вкус был... ну, паршивый. Кисловатый какой-то. С горчинкой. Пить много не хотелось. Я отпустил его и уложил, проверил, будет ли жить. И... Тогда заметил какой-то движ в подворотне. Пара неясный силуэтов, блик. Там была какая-то шпана. Я потому и забрал его бумажник, часы и колечки. Чтобы им не досталось. Думал закинуть в бардачок когда оставлю машину. Ее бы с этим всем и нашли. В общем, я оставил его там. Сам сел в тачку и уехал. Это чем-то помогает?

Краснокожая гоблиноидша в последний момент изменила направление удара тесака и попыталась зацепить отпрянувшую назад Иви, но та неглядя шагнув назад, подскользнулась на чем-то скользком и шлепнулась на свой зад, чудом избегая удара тяжелого лезвия по лицу, но заодно теряя концентрацию на своем заговоре.
Но буквально в следующую секунду в хобгоблиншу друг за другом ударили луч трескучего мороза и воровская стрела, опрокидывая ее внутрь мясной лавки.
Кат потянулась за следующей стрелой и невинно улыбнулась товарищам.
Вид вооруженной горничной был весьма необычным на улицах Врат. По пути в Нижний Фонарь их даже остановил патруль Кулаков, заинтересовавшись этой странной картиной. К счастью Катарина быстро нашлась с более-менее правдоподобной причиной наличия у нее лука и стрел. Она рассказала что их госпожа Тинне Динерв любит хорошенько поспать - обычно далеко за полдень - но ее постоянно будят птицы чирикающие за окном. Потому управляющий заставил Кат бить их из лука. Этот ответ удовлетворил профессиональное любопытство городской стражи и та оставила их в покое, позволив спокойно идти дальше по своим делам.

Ши грациозно перемахнула через хрипло стонущую на полу краснокожую женщину, зажимавшую окровавленной рукой торчащую из груди стрелу, и вошла в заднее помещение мясной лавки, совершив поистине жуткое, ледянящее кровь открытие. Любимая всем городом шаурма, которую они всей дружной компанией уплетали за милую душу, была на самом деле из человечины! А заправляли всем здесь хобгоблины!

Йарвейн ощутимо вздрогнул. Но не от прикосновения, а от звуков. Таких родных, и в то же время почти забытых слов. Оглянувшись на эльфийку, он несколько секунд смотрел на нее, то ли намереваясь спросить что она сказала, то ли просто очень медленно переводя эльфийскую мелодию на привычный для себя язык. Но довольно быстро непонимание на его лице, сменилось самым настоящим просветлением, к его собственной плохо скрываемой радости.
"Не забыл! Я помню!"
– L-lav... – с запинанием и чуть более хрипло, чем в обычном разговоре, ответил следопыт и ужаснулся от того, насколько отличается звучание эльфийского Митреласс, от его собственного.
Собравшись, он отбросил размышления, которые немного мешали сосредоточиться на деле и перевел внимание на указание друидки. К мысленным переживаниям по поводу того, что он почти забыл тот язык, который для него должен быть родным, он еще обязательно вернется.

- Кому еще придет в голову подкрадываться к человеку в туалете? – с обиженными нотками попытался оправдаться Клив, борясь со шнуровкой на штанах
- Мне кое-что удалось узнать - понизив голос на полтона, заговорил он, очевидно опасаясь что их могут подслушать - В общем, я тут поспрашивал своих друзей, и те говорят, что видели этого гнома Ганука в компании какого-то подозрительного типа в "Сирене". Это такой кабак в доках, где любят бывать пираты и контрабандисты. Он естественно выделялся там как бельмо на глазу. Его наверняка запомнили. Кулаки должны были там тоже поспрашивать, но тамошние завсегдатаи как правило не горят желанием отвечать на вопросы городской стражи. А вот вам могут и рассказать, особенно если проставитесь на круг-другой.

Тимора улыбнулась сегодня Тинне и ей на руки попались хорошие картишки, позволив сорвать небольшой куш уже окупивший их поход в это злачное заведение. Парочка игроков покинуло стол, но их места тут же заняли другие, делая новые ставки.
Краем глаза молодая дворянка заметила вышедших из туалета Катарину и крупье, изображавших парочку после быстрого перепихона в укромном уголке. Проходя мимо по коридору воровка еле заметно кивнула ей, поправляя свои слегка растрепанные волосы и одергивая помявшееся платье. Похоже она что-то узнала у одного из их контактов с которыми они должны были встретиться на борту «Фонаря».
Идущий им навстречу охранник, который заподозрил что-то неладное, обратив внимание на девушку проскользнувшую в дверь гальюна следом за крупье, понимающе похабно заулыбался при виде их помятого вида и темных пятен на штанах парня. Он шагнул в сторону, пропуская парочку и показал Кливу большой палец.

- Ну вот, Хитрец, тот самый щенок, которого хотели прибрать Танцоры к себе. - сказал он.

- Где-то тут еще Шустрый бегает. - сказал он.

Питер увидел растрепанную Даниэллу и улыбнулся. Он был рад ее увидеть. Сам удивился своей радости.

- Привет Даниэлла. Рад, что ты смогла к нам приехать. Я вот не успел. Вроде только вчера расстались, а уже две недели прошло. Но я честно собирался приехать. И раз не удалось посетить вас, то давай побегаем тут. - согласился он.

Услышав пояснения Майка Питер скривился, едва взял себя в руки. Духи... Иногда этот примитивизм его просто убивал. Все же знаю, что звезды это огромные огненные шары в пустоте, внутри которых идет термоядерный синтез. Но с другой стороны объяснить эту концепцию молодому волку будет не просто.

Таверна «Эльфийская песнь»

Митреласс покинув поместье семьи Динерв не выпуская из рук карты подаренной Йаром кратчайшим путем добралась до «Эльфийской песни», где как она знала часто бывал Коран. В особенности, когда был с Сафаной. Своей более-менее постоянной подружкой. Чем та промышляла друидесса не знала, но подозревала что чем-то не очень законным, так как многие рассказы последней крутились вокруг краж, хитрых комбинаций, пиратских сокровищ, пьяных драк и кутежей в портовых городах по всему Берегу Мечей. Если честно, то Сафана не особенно нравилась эльфийке. Ей казалось, что та просто пользуется ее другом, транжирит его деньги и крутит им вокруг пальца. Хотя Корана и нельзя было назвать простаком, Митреласс подозревала что тут, что называется, «коса нашла на камень».
Как она и подозревала, друидесса нашла Корана - и Сафану тоже... - в одной из комнат второго этажа заведения, где эльф-повеса играл в карты с группой приключенцев. При этом парочка разыгрывала одну из своих махинаций. Сафана притворялась незнакомой с Кораной и сидя на коленях одного из мужчин, незаметно показывала ему какие у тех на руках картишки.

Кафе «Кружевной платок»

Уже подходя к кафе, Тинне и Ивани услышали приглушенные женский визги, доносящиеся из «Кружевного платка». Переглянувшись, девушки подобрали полы юбок и поспешили на крики.
Распахнув дверь, они увидели картину маслом - посетительницы, многие из которых были в форме горничных, стояли забравшись ногами на столы и стулья, подобрав юбки и пронзительно визжа со страху, а по полу, чертыхаясь, ползал на четвереньках никто иной как Йар, пытаясь поймать свою сбежавшую серую мышку, юрко ускользавшую от его загребущих рук. Кажется бедный зверек был напуган - не в последнюю очередь поднявшейся паникой - не меньше самих девушек.

Ал тепло улыбнулся, разглядывая гуля, усевшегося таки на на местное подобие кресла. Ему нравилось наблюдать как парень пробует что-то новое, сперва с опаской, а потом и более уверенно. Про себя Райдер решил, что хотел бы увидеть, как Ларри сядет на байк. Учить его обещало быть интересно. А пока вид Лоуренса, умостившегося на футуристичный насест сделал сюрреалистичность обстановки полной, и Ал догадывался что сам он выглядит где-то так же.
- Круто, - кивнул Бруху, соглашаясь с тем, что сидения, в принципе, были удобными, - сюда даже без Ронни стоило зайти.

Упомянутый Ронни, впрочем, ждать себя не заставил. Неожиданно заговоривший интерком, пара минут ожидания, за который Ал успел хитро подмигнуть Лоуренсу, вежливый стук, и обходительный метрдотель оставил их с новым гостем, пообещав скорые закуски.

- Мне оно тоже нравится, - Алан кивнул, проследив за взглядом Рональда. Вентру оказался не так прост. Нет, в том, что у него не возникнет проблем с галстуком, Киннок не сомневался, а вот в реакции этого вампира на обстановку Черного Кабинета Диего, похоже, ошибся. Хотя, самому молодому Брухе она понравилось, и то, что она же нравилось кому-то еще, не слишком удивляло.
- Попробуйте, - Райдер усмехнулся глянув на свободный стул, сам он совсем недавно задавался тем же вопросом, - эти штуки удобнее, чем выглядят. Хотя то, что они сделали со светом, мне нравится больше.
Ал замолчал, давая Рональду время разобраться со стулом, и пытаясь сообразить, как ответить на его вопрос. Просто говорить, что место посоветовал ему Диего, молодому Брухе не хотелось.
- По правде, - наконец признался Ал, не сдержав хитрую улыбку, - мне посоветовали несколько мест. Я выбрал... Что-то Бруклинское. Чтобы скрасить галстук. Glad you like it.

Очевидно не зная что ответить, Тиль просто кивнул леди Динерв, когда та представилась в ответ.
- Нет, нисколько - полуорк протянул связанные руки Йару и тот обменявшись взглядом с Тинне, нехотя развязал его путы
Пленник растерев запястья вытащил из плоскодонки уже проснувшегося и теперь возмущенно мычавшего и удивленно хлопавшего глазами товарища, которому друидесса успела до этого заткнуть импровизированным кляпом рот, и закинул его себе на плечо, обхватив за ноги. Катарина связала того на совесть из-за чего он походил сейчас на колбасу.
Вернувшись обратно к тому люку по которому и спустились в канализацию, приключенцы по одному выбрались наружу. После прогулки в вонючей клоаке даже не самый свежий душок большого города показался им освежающим как морской бриз. При этом противный запашок нечистот успел прицепиться к ним даже за то короткое время что они провели внизу. Морщась, девушки стали принюхиваться к себе, чувствуя исходящую от них канализационную вонь, вьевшуюся в одежду, доспехи, кожу и даже волосы.
Лишь Йарвейн и полуорк остались невозмутимы к своему запаху. Первый прикатил припятанную неподалеку тачку, а второй загрузил в нее свою подергивающуюся ношу, аккуратно, подогнув связанные вместе ноги, укладывая арбалетчика в ковш так, чтобы ничего не торчало наружу. Для верности сверху его накрыли плащом, но перед этим Катарина пригрозила сделать с ним кое-что нехорошее, если он не будет лежать тихо и смирно.
Здесь им предстояло разделиться. Тинне, Катарина, Ивани и Митреласс вместе с пленниками отправились обратно к Имоэн, а Йар и Лиса - в публичный дом леди Лавинии.

Публичный дом леди Лавинии

Спустя минут десять-пятнадцать после того, как их друзья исчезли за углом, следопыт привел бардессу ко входу в нужный особняк. Скрипнув кованой калиткой, они подошли к крыльцу и поднялись по каменным ступеням к двойным лакированным дверям.
Проходя по мощеной дорожке, ведущей через ухоженную, засаженную цветочными клумбами лужайку, Валиндра окинула фасад здания наметанным взглядом, отмечая обещающие приватность задернутые занавески на окнах. Пока Йар стучал в дверь, Лиса отвлеклась на тихое журчание воды и веселое птичье щебетание. Повернув голову вбок она увидела маленький фонтанчик в котором плескались птички.
Отбив короткую дробь бронзовым кольцом на двери, они стали ждать отклика. Спустя пару мгновений одна из створок приоткрылась и их встретил слуга в ливрее.
- Добро пожаловать в дом терпимости леди Лавинии – приветствовал он их, сохраняя невозмутимое выражение лица, невзирая на явно ударивший по его обонянию душок, доносившийся от необычной парочки
Сделав шаг в сторону, привратник жестом пригласил их внутрь, хотя от Валиндры не укрылось, что тот незаметно подал сигнал одному из державшихся теней, стараясь не мозолить глаза клиентуре, охранников.
Когда они перешагнули за порог борделя, выяснилось, что те были одними из немногих полностью одетых здесь людей. По дому из комнаты в комнату бродили, то тут, то там стояли, сидели и даже лежали невинно болтающие с друг другом и откровенно ласкающиеся у всех на виду мужчины и женщины всех всевозможных рас и народов различной степени оголенности. А между ними сновали обнаженные по пояс девушки, разнося напитки и закуски. Одну из таких - худышку с явно наколдованными на взгляд Лисы дойками и пружинистой задорной походкой - и проводил взглядом эльф.
Стоя на верхней площадке массивной лестницы в два пролета, ведущей на второй этаж, где и происходило все самое интересное, за всем происходящим внизу наблюдала красивая темноволосая женщина, которую можно было бы принять за благородную даму, если не укороченная, приколотая по бокам верхняя юбка платья с отсутствующим передом, оставлявшая ее в коротенькой нижней юбочке, куда выше коленок.
Заприметив новоприбывших, она нацепила дежурную приветливо-вежливую улыбку и стала спускаться к ним, держа одну руку в длинной перчатке на перилах.

Дом Имоэн

Почти дойдя до дома Имоэн Ивани настояла на том, чтобы в целях конспирации Тиль, кативший тачку, подождал в ближайшей подворотне под ее присмотром. Потому остаток пути толкать тележку пришлось Катарине с пыхтением и тихой руганью под нос преодолевая каждый неровно уложенный и торчащий из мостовой булыжник об который задевало колесо.
В конце концов они пришли на место. Тинне вошла в дом и переговорила с Имоэн, ввела ее в курс дела и та велела подкатить тачку с торца здания, где у него располагалась дверь подвала. Воровка так и сделала, а когда их нанимательница изнутри распахнула наклонные створы люка, наклонив тачку, вывалила в него содержимое ковша. Спеленатый по рукам и ногам пленник с грохотом скатился по ступеням вниз и остался слабо мычать на земляном полу, катаясь с бока на бок. Приставив тележку неподалеку от захлопнувшихся дверец, Кат поспешила к крыльцу на котором расположилась друидка, играясь с большим жирным тараканом, которого незаметно сняла с волос Иви, пока они шли сюда.
Тинне появилась пару минут спустя, освежившись и переодевшись в чистое.
Забрав на обратном пути Ивани и полуорка они впятером направились к резиденции дома Динерв.

Все-таки чувства меры бардессе не хватало. Очнулась - отшутилась - точно так же принялась перешептываться с колдуньями. Митреласс сознательно не прислушивалась, но заметила, что в глазах обеих тоже плескалось недоумение. Но это были их дела. Как и ее дело - не одно лишь наблюдение за Валиндрой. Подумать только, не смотря на то, как странно они смотрелись вместе, то самое "предубеждение", но за недолгое знакомство с остальными эльфийка перекинулась всего одной-двумя фразами. Так что разделение отряда по направлениям могло помочь, хоть ненадолго побороть наваждение бардессы и узнать остальных.

- Ивани, эй..! А подождать? - план "познакомиться" сразу пошел куда-то не тем путем. Но догонять синеволосую она не стала, а занялась подготовкой к зачистке следов.
- Ох, стащите эту спящую вязанку с лодки, и правда, завяжу рот для тишины.
Из-за пазухи друидка извлекла тряпку средней замызганности, критически ее осмотрела - жалко ли такую пускать на кляп? Скомкать, завязать - пойдет вроде. Удовлетворилась осмотром, и кивнула полуорку:
- Если ты с ним почти и незнаком, то его судьба в виде мешка овощей на дне тележки не вызовет у тебя прилив совести? Помоги донести его до выхода наверх.
Обернувшись к оставшимся из стаи, добавила:
- Сгрузим нашу добычу в тележку, перевяжем, чтобы не выпал, да вещами прикроем, тихой сапой и довезем. Надеюсь, что увидимся потом в целости и сохранности. В том же месте, да?

- Поверь, бывает хуже, - Ал внезапно перехватил взгляд Майка и со знанием дела покивал, - мог бы быть Свидетелем Иеговы.
Гуль своими подначками, порой, не самыми деликатными, похоже, как никто умел разрядить обстановку.
Бруха вздохнул. Он понимал, что в чем-то сир прав, а чего-то было не понять никому из них. Просто потому, что они были по другую сторону барикад, построенных кем-то другим.

- Они разные, - попытался объяснить Алан, - я не вникал, мне было не до того. Но даже я заметил, что они очень разные. С разным к отношением к тому, что делают. Можно попробовать разобраться, но придется посидеть в нете. Видимо, с ребятами Кеннеди мне повезло. Хотя, еще не знаю, чем все закончится после смерти Джоя. Я не знаю с кем он был на связи. А Кеннеди и мне назналчала встречу в торговом центре у железки. Правда, тут, в Бруклине и днем. Надеюсь, все же его вели не они. Надо глянуть х.net, а хочется играть в страуса.
Бруха усмехнулся и достал телефон. Ни на какой хантерский сайт да и вообще интернет с этой звонилки было не выйти, но он принялся быстро набирать что-то большим пальцем, держа аппарат в одной руке.

- Блейк, - пояснил Алан, - она обещала дать мне знать, когда закончит с копами, а я ей - о том, как дела с домом. Мне мельком показалось, что она боится, что я с Бруклинского моста сигану после этой истории. Будто бы из этого что-то вышло.
"Был за рулем", - тем временем набрал он, - "рад тебя слышать. Документы завез Детке. Береги себя*".
Что-то не давало Брухе покоя. Какая-то мысль, которая то ускользала, то снова возвращалась и продолжала вертется на грани сознания, пока наконец не оформилась и не заставила его резко вскинуться в кресле.
- Блейк была в полиции. - выдал он, - Как и Линк после того как мы столкнулись с этими ребятами на дороге. Черт, надеюсь она там не зацепила хвост. И, надеюсь, у него там все же не встреча была.

- Окей, - Алан согласно кивнул. План был не хуже других. Эспресс, затем Тиллари. Главное не промахнуться на развязке.
Пару плавных поворотов Алан прошел молча, сосредоточенно наблюдая за дорогой. Почему-то, сейчас даже дорога его не цепляла.
Нортен вынырнул среди петель развязки и форд бодро побежал в сторону съезда на Экспресс.

- Блейк, - тихо позвал Ал, все еще не отрывая глаз от дороги, и не глядя на Тореадоршу, - Спасибо.
Бруха не стал уточнять за что. Девушка спасла ему жизнь, он это отчестливо понимал, как и то, что все остальное, что случилось, его собственная вина. Смысла перебирать все многочисленные "если бы" не было. Он сделал то, что сделал, так, как смог. И получил свой результат. И, скорее всего, не только он. О том, как на завтрашние газеты и смерть друга отреагирует Ленни, как и о том, что устроят не дождавшиеся Джоя охотники Алану думать не хотелось.

Сбросив скорость он прошел поворот на Эксперсс и только сейчас понял, насколко на самом деле успел разогнаться по Нортену, все время прибавляя газу при обгонах, и редко сбрасывая после них. Нужно было немного сбросить обороты.

Яркий свет фонарей, темная вода под мостом. Заезженная и знакомая вдоль и поперек Тиллари встретила Алана мягким светом фонарей и претензией на респектабельность. Ал знал, что стоило пройти метров сто по любой примыкавшей улице, и реальность будет совсем другой, чем этот симпатичный фасад.
Райдер припарковался в кварталле между съездом с Экспресс и поворотом на мост, и на пару секунд откинулся на спинку и подголовник водительского кресла и прикрыл глаза.
- Все. Приехали, - выдохнул он себе под нос, и обернувшись, посмотрел на Блейк.
- Позвонишь, как закончишь с копами? - попросил он, понимая, что сегодня немало подставил детектившу.
- Я немного пройдусь, и поймаю тачку, - неизвестно зачем сообщил он. Брухе действительно хотелось пройтись и побыть одному. А еще ему опять хотелось есть, и еда теперь значила что-то очень конкретное. Может, Джой действительно был прав?

– Вот хватнет тебя за ляхи чудо из какахи... – подирижировав руками, Йарвейн так и не сочинил продолжение стишка, отчего грустно вздохнул: – Эх ты, не знаешь – не выделывайся.
Катарина была права, так что вместо того чтоб рассказывать подробности истории о говнодемонах, Йарвейн те то чтоб стал тише, а вообще замолчал.
Видимо вовремя – звуки где-то вдали явно не похожи на обычные капли. Если бы эльф умел шевелить ушами, подобно животному, то наверняка сейчас бы именно это и делал, пытаясь выжать максимум информации от звуков, доносящихся из неизвестности.
Но хорошо когда есть кошка, причем волшебная! Можно посмотреть ее глазами! На какое-то мгновение следопыт позавидовал Тинне – у него кошки не было, только мышь, но это не особо помогало – вселяться в голову животного и смотреть его глазами, Йар не умел. Что порой немного печалило. Впрочем, мысли о собственном маленьком товарище отвлекли о мыслей о магии – нужно будет не забыть зайти домой. Насыпаных зерен Мыше на какое-то время хватит, но еда, как много бы ее ни было, имеет свойство быстро заканчиваться. Как деньги.

– Не переживай, не отдадим никаким демонам. – шепотом ответил йарвейн, когда подошел к Тинне и обхватил ее за талию. Так она точно не упадет, разве что "объятие" получилось чуть более крепким чем нужно для поддержания человека, который и так знает что делает.
Возможно, Йарвейн даже мешал, немного сжимая пальцы, то ли наслаждаясь, то или оценивая мягкость девушки, а может и что-то еще делая – мало ли как можно воспользоваться чужой слепотой, пусть и временной.

К тому времени как Тинне вернула себе зрение, источника света в виде факела уже не было, разве что с запахом канализации смешивался запах дыма.

Все трое были мужчинами. Их можно было хорошо разглядеть в свете фонаря, освещавшего этот гораздо меньший по размерам сточный канал.
Худой тип с узким крысиным лицом и темными жиденькими усиками держал в вытянутой руке фонарь, суетливо водя им из стороны в сторону и светя в круглые сточные отверстия на стенах, словно боялся что в них могло что-то таиться в засаде и выпрыгнуть на них, когда они будут проплывать мимо. Иногда он тыкал багром в другой руке в проплывавшие подозрительные кучи.
- Может хорош уже, братуха? - протянул молодой паренек с красными глазами у которого на сгибе локтя лежал легкий арбалет - Шарахаешься каждой тени. На, затянись! Успокой нервишки!
Он вальяжно развалившись посередине лодки смолил самокрутку, пуская облачка дыма. Cделав еще одну глубокую затяжку и, задержав дыхание, сдавленно покашливая, протянул тлеющий косячок товарищу.
- Завали хлебальник! И я тебе никакой не «братуха», хренов укурок! - огрызнулся усатый, обернувшись и шлепком по пальцам выбил косяк из его руки и тот, несмотря на отчаянные, пусть и слегка заторможенные попытки поймать совершающий кульбиты в полете косячок, перелетел за борт - Мало того, что назначили патрулировать канализацию, так еще и выдали вас дебилов в придачу!
Чуть было не кинувшийся за сгинувшей в потоке нечистот самокруткой арбалетчик заставил лодку угрожающе закачаться, грозя перевернуть ее. Вцепившись в борт, он испустил полный досады и злости скулеж. Оглянувшись и злобно посмотрев исподлобья на фонарщика парень схватился за рукоять кинжала на поясе, но усатый оказался быстрее и приставил влажный крюк багра ровно к его шее.
- Только попробуй - отправишься следом... - прошипел он угрожающе понизив голос и парнишка сразу сник, отнимая руку от оружия и с обиженным видом откидываясь назад
- Эх, не такой я себе представлял работу на Трон... – вздохнул третий, бывший крупным и широкоплечим полуорком с на удивление мягкими, человеческими чертами лица и добрыми глазами
- Ай, да заткнись ты! - хором отозвались его товарищи

- Стоп, - Ал прикрыл глаза и глубоко вдохнул и выдохнул, эти проблемы он должен был решать сам, а то, что предлагал Зверь, решением не было, - Таймаут. Все не так. Я не четко сказал, а ты не понял. Прости.
Райдер расжал кулаки, и сделал шаг в сторону, так, чтобы бросившийся разнимать их с Диего Ларри не закрывал обзор, и показал пустые руки поднятые в примирительном жесте. Он действительно не хотел обидеть сира.
Зверь, совсем недавно предлагавший легкие и эффективные решения, казалось, забился в самый темный угол, и поскуливал оттуда признавая чужую силу. Но Ал его не слушал. Все было между ним и Диего. Между двумя... Людьми?

- Я вообще не хочу чтобы кто-то кого-то убивал. - попытался объяснить Алан, - И я постараюсь решить все так, чтобы не пришлось. В конце концов, один раз мне это удалось. С настоящими охониками, а не с "возможно почти". Ты сам говорил мне, что нельзя осуждать за то, что кто-то мог бы совершить, но не совершал. Таймаут. - еще раз попросил он.

- Если ничего не выйдет, а я очень постараюсь чтобы вышло, - продолжил он, - я бы просто сдал его тем вчерашним парням. Пусть сами ему мозги вправляют. Будь они бездумными убийцами - мы бы вчера не на лодке катались, а ожоги зализывали. В лучшем случае. Но я не хотел бы нарушать прямой запрет это делать, и потмоу не спросил прямо. Дурацкая игра. Прости. Я... Я не пытаюсь избежать отвественности. Отправить его куда-то, чтобы его убил кто-то другой, или отпустить убийцу убивать невинных, лишь бы подальше от нас. Но он ведь им не стал, и может не стать.

Позавтракав и попрощавшись с оставшейся дома Имоэн друзья направились в «Эльфийскую песнь», откуда забрали тело мертвого паладина, свои вещи - включая подарок Горана - и расчет за последний неполный день работы. К счастью для трактирщика ночная смена закончилась и сейчас за стойкой скучал его сменщик. Кровь и натоптанные Кулаками с утра следы были по большей части уже отмыты и практически ничто не напоминало о произошедшей вчера в этих четырех стенах бойне.
Водрузив труп полуорка на купленную на рынке тачку, приключенцы отвезли Горана в храм Торма, где передали его в руки местных жрецов, выразивших благодарность за возвращение тела одного из своих воинов-храмовников. Они пообещали похоронить его надлежащим образом.
Пока Лиса говорила с бывшим тут главным священнослужителем, Катарина наконец-то развернула сверток Горана, но лишь чтобы обнаружить что его содержимое к несчастью тоже пострадало во время боя. Горькие слезы сами собой навернулись на глаза девушки, прижимавшей к груди расколотую на несколько отдельных кусков фарфоровую копилку в виде стоящей на дыбах лошади.

Ал слушал про новую Мицу Жаворонка и, вставляя комментарии, уминал свой бутерброд с латте, привычно грея подушечки пальцев о бумажный стаканчик. Будто и небыло этой недели, и всего месяца тоже не было. Старая жизнь, любимая и настоящая, была совсем рядом, и в ней не было никаких раскшвырянных по парку гопников, охотников с дробовиками и, конечно, никаких вампиров.
О том, что на самом деле все это было, напоминал только как-то странно поблекший вкус любимого кофе, да Зверь, недовольный тем, что в очередной раз запихивал в себя Бруха вместо сладкого, тягучего и красного.

А Киту, ему совсем не нужно было знать как у Алана дела. Киту важнее было рассказать, и Бруха легко включился в разговор об антикрыле, и о взлетах машины, начавшися после того, как доморощенные механики убрали блокиратор. О закиси азота, выжигавшей клапана, но дававшей короткий но невероятный прирост скорости... Обо всем родном и понятном. О том, о чем Ал мог бы говорить всю ночь до утра. Все то время, которого у него не было.

Дожевав бутерброд, Ал извинился и отлучился в уборную перед тем как вернуться за своей спутницей, поблагодарить Жаворонка за кофе, и, сославшись на поздний час, отчалить к мотоциклу.

- Ну что, подбросить тебя куда-то? - Ал глянул на телефон сверяясь со временем, - Я думаю заскочить ненадолго к Диего на эту его лодку и тащится потом к Ирвину. Ну и по дороге придумать, где на день оставить эту горячую Кису. Если не хочешь со мной - могу куда-то подвезти.
Бруха снова огладил мот по баку, и сунул ключ в замок зажигания и вопросительно глянул на Блейк.

- Хреновая история, - Ал проводил взглядом Сильвию и вздохнул. Умная девушка. Усталая, но умная девушка не хотела слышать того, что ей не полагалась. А, может, действительно была настолько милой, что ушла ему за кофе. Так или иначе, теперь она не услышит лишнего.

- Я бы попробовал его найти, поговорить, попробовать отмазать, - мысль о Джое не давала Брухе покою. Если бы он знал, о том, что случилось, до встречи с Кеннеди... Стал бы он просить забрать его товарища с собой? Алан знал, что стал бы, если бы до того, не смог убедить его остановится.
- Но я понятия не имею где и как его искать. Если у тебя есть контакты, или идеи... Выквай сюда, я этим займусь. - без особой надежды попросил он.
Джоем нужно было заняться так или иначе, и Ал понимал, что если этого не сделает он - об этом позаботятся другие вампиры. Позаботятся так, что никому из них это не понравится. Вампиры строго блюли свои правила, и глядя на то, к чему их нарушение привело, Бруха начинал понимать, почему, и что это было нужно для обоюдного блага.

- Окей, тогда копам я скажу тоже самое. Мне не охота на наркологические исследования или в дурку. - кивнул он и задумчиво потер подбородок. Хоть с этим все получалось без накладок, - Скажу, что диллеры плотно сели мне на хвост, а наши новые радикальные знакомые записали меня в их компашку и, притащившись на встречу с каким-то горючим говном начали стрелять во всех без разбору. И это будет совсем не далеко от истины. Ровно настолько, насколько нужно, когда говоришь с копами.

Ал еще раз вздохнул, он уже жалел что не попросил ничего крепче, чем кофе. Оно, конечно бы не подействовало, но, в конце концов, как многое мы делаем чтобы получить результат а не ради процесса. Кинноку хотелось виски. Не текиллы и даже не рома, который он любял, а мерзкого ирландского пойла со странным запахом, которому почему отвали предпочтение столь многие.

- Ленни, послушай, мы все не двинулись кукухой. - начал он, покосившись на Блейк, то, что он говорил, уже было прямым нарушением правил, - мы все видели то, что видели, и вляпались в это дерьмо по самые уши, каждый по своему. В том паркинге... Там было действительно плохо. Хреновейше-хреново. Я все знаю. - Ал протянул руку через стол и взял ладонь товарища в свою, пристально глядя ему в глаза, - Как знаю то, что Марк со своими парнями оказалисьничуть не лучше. Но, все закончилось. Не там. Позже, но закончилось. Лайле, Шону, им уже ничто не угрожает. Те, кто с ней это сделали, плохо уже не сделают никому. А нам остлось отмазаться от копов и не попасть в дурку. Мой тебе совет, возьми Сильви и свози ее познакомить с предками на недельку. Лучше две. Девчонка ж что надо, только устали вы оба так, что даже мне видно.

- Лодке? - оживился Ал. Про лодку он успел забыть где-то в тот момент когда она перестала быть актуальной. По правде сказать, он вообще не думал про их план дальше того момента, когда всем надо попасть в трубу, и теперь упоминание лодки застало его врасплох, - Клево.

На родине Алана, в штате десяти тысяч озер, включая озера Великие лодки не были чем-то необычным, но в Нью Йорке ему было совсем не до них. Бруха снова расстегнул куртку и упал на диван.

- Пару минут я подождать точно смогу, - улыбнулся он, - дождусь Лильен, гляну в каком она настроении, заодно номер Детки спрошу, потом - попробую позвонить Ленни, или катнусь до кампуса, покидаю камешки в окна. А потом наберу тебя, спрошу куда подъехать. Нормас план?

Валиндра, она же Лисица - кажется, краем уха Митреласс и правда успела услышать о ней за время в городе - имела острые зубки под стать прозвищу. Но она послушалась - разума в ней было больше, чем клокотавшего гнева.
- Ну уж нет, неправда ваша - может, хозяйка дома меня и знает, но я с ней незнакома. Митреласс зовут лечить - Митреласс приходит. Я сделала все, что в моих скромных силах, и сожалею о ваших потерях..
Слова скорее ритуально-вежливые в отношении погибшего спутника, но искренние насчет отсеченной руки. Для барда это тяжкое бремя. Митреласс вздохнула и встала сбоку от кресла Валиндры, продолжая "надзирать" за ней и заодно наблюдая за остальными. Девушки потерянными голосами говорили о погибшем, а вот Йарвейн - единственный вслух поблагодаривший друидку, за что удостоился поклона - больше беспокоился из-за хозяйки дома. Выражений не выбирал, отчего Ласс смущенно покосилась в сторону. Но Имоэн - так, кажется ее Коран назвал? - хоть бы хны. Зато она, с молчаливого согласия эльфа, решила целительницу не прогонять, обрадовав этим любопытную девчонку.

.. Понятнее с ее слов не стало. Если про Арфистов она еще что-то мельком слышала - мол, есть арфисты и Арфисты, то загадка трона Митреласс не поддалась. Хорошо, допустим, Имоэн в глубоких проблемах и хочет, чтобы за нее разведали другие, с ее слов мотив у этой пятерки теперь был.. Но как те вообще пострадали от этих головорезов, и почему они так злы именно на арфистку, "затянула", как сказал Йарвейн?
И пока Митреласс занималась гаданием на чайной гуще, даже и не думая, как это касается лично ее, в топку разговора подбросили еще дров. От услышанного у нее волосы стали дыбом. Вряд ли этой милой девушке был резон врать - бой не застали только Ласс и Коран, да и в отличие от товарищей, говорила она удивительно спокойно, излагая факты.. Если все было так - слова Имоэн о жажде мести звучали жестоко.. мягко говоря.
Не зная что и думать, друидка метнула в Корана взгляд, одновременно вопрошающий и оскорбленный. "Ты знал об этом, когда вел меня сюда?" Пару мгновений спустя, она отвела глаза, и наклонилась к Лисице, желая избежать новой вспышки ее возмущения рыжей арфисткой, и понять предмет разговора. Митреласс прошептала:
- Скажи, а что это за Трон такой?

- Это по очень хорошей дружбе, - виновато пожал плечами Ал, - Ты же знаешь правила. упал-купил, вот это все.
Алан еще раз оглянулся на мицушку. Жаворонок был очень неплох. Но телки должны были быть золотыми, чтобы ради них так отжигать под дождем. Хотя, что там, Алан и сам отжигал бы, сложись оно по-другому.

- Круто ему, - с долей сожаления откомментировал очередной "пируэт" Киннок, - Тачка действительно... Контроллируемая.

Уже почти дойдя до дверей, в середине первого ряда парковки, Ал притормозил. Мэнни уже второй раз говорил про ту задницу, куда попал сам Киннок. Знал что-то? Или действительно так настойчиво хотел помочь? Да чем, в общем, мог помочь Мэнни? Не организатор, не гонщик, не владелец мастерской. Всего понемногу и ничего конкретно. Тусовщик.

- Мэнни, - Ал остановился и внимательно посмотрел на неудачно все же привязавшегося любителя позависать. Мысль о том. чтобы отправить его справшивать про Люка пришлось прогнать пинками. Что бы это дало? Ему не нужно "сойти за человека" или "поддержать маску". Наоборот, - Ну, да, у меня неприятности. Мне... очень сильно неповезло. Не то время, не то место. И теперь докажи, что не верблюд. Они там постепенно разбираются, что вроде таки не он, но это займет какое-то время, и мне от этого не легче. Байка нет. Работы нет. И гонки пока не светят. Ты чем-то можешь помочь? Потому, что, честно говоря. мне надо бы разобраться с одним делом сегодня, а что делать дальше - я ума не приложу.

– Сейчас они не в болоте – и хорошо. Главное – остановить кровь. Но чистота да, не помешает. – Йарвейн начал искать что-то чем можно не просто накрыть рану, но и перевязать это все, как его отвлекла Ивани, так что он постарался просто поместить импровизированный тампон под рубашку и натянуть ее, подтолкнув излишки ткани под тело девушкии чтоб хоть как-то прижать – так себе метод, но лучше он не придумал:
– Твоюжмать. Бл... Кат, только не вздумай умирать тут.
Повернувшись к Ивани и Горану, следопыт разочарованно выдохнул – похоже что он переоценил способность полуорка жить, ведь ничего хорошего его вид собой не представлял. После нескольких ударов саблями и попадания ледышкой, которая еще и осыпала не его одного смертоносными осколками, выжить проблематично. Скорее всего, доспехи бы спасли его жизнь, на то они и доспехи, но увы, они бесполезны, когда не на теле. Проверив пульс, Йарвейн удивился, насколько быстро похолодело тело полуорка – магия воистину творит чудеса. Сочетая эльфийские, человеческие и дварфийские ругательства, он не без труда вытащил осколок из груди товарища. Холод, исходивший от него доставлял болезненные ощущения, отчего эльф выронил его и осмотрел рану.
"Глубоко. Да уж, захотела бы специально так сделать – хрен бы получилось. Хотя, тут и без этого ситуация не очень. "
Вздохнув, протер лицо ладонью, видимо забыв о крови, и тем самым растирая ее. Обидно было. За собственное бессилие, возможно даже беспечность. За то, что все начиналось совершенно не так, и не должно было прийти к тому, к чему пришло.
– Я... Не знаю... Тут помогут только боги.
Взглянув на чародейку, следопыт сгреб ее в объятия, отворачивая от Горана. Сложно было не додуматься кому принадлежал ледяная точка в жизни паладина, впрочем, и сам Йарвейн убеждал себя в том, что это случайность, причем такая, которая ничего не решала, хотя и сомневался в том, верит ли собственным выводам..
– Сабли этих... В общем, там в любом случае... – Йар тяжело вздохнул: – Давай поможем Валиндре, нужно позаботиться о живых.
Не отпуская Ивани, готовый в случае истерики вновь сильнее прижать к себе и никуда не пустить, он поднялся и направился к Валиндре, хотя через пару шагов пришлось вновь опуститься на колени и все-таки отпустить Иви, попутно забирая у нее из рук сверток с бинтами и прочими принадлежностями для первой помощи.
– Дерьмо случается, но порой оно ничего не решает.
Затянув жгутом руку бардессы, следопыт начал копаться в сумке, перебирая разные баночки, пока не нашел нечто дурнопахнущее, что и поспешил намазать на обрубок. Оставив руку девушки на ее груди, так чтоб она была повыше, Йарвейн вновь поднял Ивани, и вновь поворачивая к себе, от тел, отвлекая ее чем-то сказанным на ушко.

“Уронив” девушку на стул, и вручив отобранный чуть ранее сверток с бинтами, эльф склонился над именинницей.
– Я приподниму, а вы аккуратно перевяжите ей тело, вдвоем удобней будет.
Сам он заметил что его руки едва заметно дрожат, а сам он хочет просто упасть, закрыть глаза и чтоб наступил новый день, без вот этого всего, что произошло. Треснув себя по лицу, заставил собраться – эта ночь еще далеко не закончена, и кто знает что может случится дальше.

- А. - Алан приоткрыв рот и подняв брови смотрел на гуля, но заговорил только когда тот закончил свою тираду, - А ты хорош.
В голосе Райдера смех мешался с искренней похвалой. Парень был не промах, но и самоуверенности ему было не занимать. Как будто это не было чем-то совсем уж плохим или непонятным. Киннок и сам мог бы так ответить.
- Держи, - он протянул Ларри бумажку, дописав туда адрес сайта, - сам знаешь, что потом с ней сделать. И это. Если я опять решу поизображать наседку - можешь подарить мне бирюзовую юбку, чтобы херней не страдал. Я ее даже надену на заезд.
Ал хитро глянул на Диего, проверяя оценил ли сир предложение на счет юбки, и еще помотал головой, все еще улыбаясь.
- Я думаю, залезь туда попозже, но до заката. И черкани, что только увидел сообщение, но готов встретится в Форсаже, как хвосты сброшу. Так мы точно обеспечим их явку. Главное чтобы палить прямо там не начали. Я ничего не упускаю?

Алан сдержанно кивнул. Говорить об Алексе да еще с практически незнакомцем он не хотел и был рад, что князь решил не настаивать.

- Все в порядке, - не то спросил, не то сообщил он подоспевшей, похоже, на выручку Лильен, подставляя ей свою руку, и тут же озорно улыбнулся, поддерживая шутку Валентайна, - Для равновесия, я не был. Но старался.

По всему было видно, что внимание князя к его персоне Лил не обрадовало, но и отказывать Валентайну, похоже, принято не было, и вампиры двинулись гулять вдоль стены целой кавалькадой. Чем это могло им помочь не быть центром внимания, Ал не знал.

- Вы не первый, кто задает эти вопросы, князь, - Бруха на миг оглянулся на сира, и покачал головой, - на первый у меня все так же нет ответа.
Райдер вздохнул. Боневиль для него был закрыт навсегда, а новой цели молодой Бруха так и не придумал.
- Ну, а на второй - да, разумеется. Тут, как бы, сложно остаться в стороне.

Врать смысла не было даже если бы его портрет не крутили по телеку как террориста номер один, ну Алан и не стал. А вот в чем заключалась интрига, о которой говорила Лил, он не понял. С точки зрения Брухи все было довольно прямолинейно. Вот только просьба дать руку была странной, и Лил почему-то не понравилась.

- Нет никакой интриги, - Алан сжал свободную ладонь в кулак, и разжал его, проведя кончиками пальцев по ладони перед тем, как протянуть князю. Мозоли. На ладони у самых пальцев, и по средней фаланге. Газ и тормоз. Руками белого воротничка его руки не были.

- Я - механик и мотогонщик, - пояснил он, - это про ветер и скорость. Никакой интриги.
Ветер, скорость, сливамющиеся в потоки света фонари и неоновые вывески. Рев моторов, вой сирен. Все это у него еще могло быть. А вот соленого ветра и раскаленной солнцем равнины, дна высохшего озера и выхода за звуковой барьер - этого уже не будет. Но не князю же это объяснять.

- Очень даже может быть, - проворчал Аллан, не то согласившись с сиром, не то имея ввиду, то, что напоминание о таких приключениях, вполне возможно, его остановит, в будущем, если он этот раз переживет. В конце концов, рыцарем на белом коне он не был. Он даже коня умудрился просрать, и теперь рассекал по городу на чужой ворованной телеге. И все же, в голосе его чувствовалось облегчение. "Телега", наконец, влилась в ночной поток, и теперь вычислить их копам будет куда как сложнее.
- Отсрочка есть, хоть и не большая. - констатировал Ал, - С этими бобиками мы разминулись. Нужно как можно быстрее избавится от машины... Ее владелец вот-вот добежит до полиции, если еще не добежал. И тогда копы начнут искать эту телегу целенаправлено.
Краем глаза заметив, куда смотрит Диего, Ал тоже глянул в зеркало заднего вида, но ему невольных пассажиров видно не было.
- Черт, можешь ему чем-то шею заткнуть? - досадливо спросил он, имея ввиду несчастного студента. Тот вполне мог опять решить помирать от кровопотери, если еще не сделал этого.
Что делать с парнем дальше, да и вообще, что делать, Киннок не представлял. Его и так искали копы, а теперь он ехал по городу в угнанной тачке, залитой кровью какого-то парня, которого он сам чуть не убил, и с бесчувственной накаченной наркотой девицей, которую украл, и тому были свидетели. Для полноты картины не хвататло только, чтобы девчонка проснулась и начала верещать, и, в кои веки, Бруха надеялся, что хоть это не случится.

Неил слушала внимательно, и иногда кивала своим собственным соображениям. В процессе рассказа девушка ощутимо погрустнела. По всему выходило, она была для Генриха попыткой бегства, или спасительной соломинкой, чем-то в этом роде. Но что будет через год, два, десять, или сколько это там занимает у вампиров? У людей, бывает, хватает и нескольких месяцев. Что будет когда они познают друг друга до конца? Когда "медовый месяц" закончится, а с ним уйдет и новизна ощущений? Да и сейчас что она могла ему дать кроме классного секса и... И Неба. Безбашенного подрыва. И нужно ли это было ему?

- Эй, - она неглядя потрепала Генриха по руке, - ты жалеешь о том, что уходит, и совсем не хочешь пробовать то, что приходит ему на смену? Мне нравится твоя музыка, я бы слушала ее, особенно когда ее играешь ты, но не только ее, в той, что слушаю я - чистый огонь борьбы. Она бьется в ритме сердца, ее слова... Ну, это попытка выразить чувства в момент их прихода. Ну, если мы не говорим про Спирс и Агилеру. Направлений ведь полно. Моя музыка... Она довольно тяжелая. Но она про движение вперед. Про свободу. Понимаешь... Ты прав, все так спешат, будто белки, запертые в своих колесах. Не то, что на лошадей, на прогулки в парке времени нет. Люди уже почти потеряли даже это. А музыка... Это попытка вспомнить о том, что действительно важно. И вырваться из чертова колеса. Она об этом. Черт, эта страна опять проебала свой шанс на свободу и любовь. Но есть в нас что-то, что не смирилось с этим и музыка - часть этого. - Эллеанор поняла, что уже и сама путается в своих сбивчивых объяснениях. В который раз, - Я не настаиваю. Просто есть вещи которые стоит послушать, чтобы понять нравится тебе это или нет, а не ворчать, что все новое - хуже старого, как куча поколений бабушек.

- Знаешь, тебе не понравится, как это прозвучит, мне и самой не нравится эта мысль. Но... Но мы быстро осточертеем друг другу, если замкнемся в себе. Если не найдем того, что нам обоим будет нравится делать вместе. Я бы сказала, свою мечту и цель, но нет. Свой путь. Цели можно менять. Важна дорога. И... И я очень не хочу тебя потерять. - Бруха вздохнула, и искоса глянула на сира, тут же вернувшись к дороге, - Я бы пробовала... И пробовала снова. Что-то еще, если не понравилось, что-то другое. В конце концов, ничего ведь плохого не случится, если просто попробовать. Покажи мне свое... Время. А я покажу тебе свое. А потом пойдем и вместе посмотрим новое, то, что прийдет. Оно ведь прийдет, и главное тогда не одевать шоры. Как лошадь. Хотя, вот на лошадь можно, наверно. - фыркнула Бруха, - Знаешь, у меня с ними... Ну короче, я могу держаться в седле. Но понятия не имею, что эта зараза сделает в следующий момент. А зараза быстро выкупает эту тему, и делает уже то, что ей хочется. Но хрен с ним, конных клубов все еще хватает, я готова пробовать снова. А ты? Смотри.

Неил ткнула руков в сторону сосетдней полосы, по которой их обгоняли четверо мотоциклистов. Двое явно "вели" третьего, прикрывая его от "потока", зато четвертый выделывался во всю, ныряя между машинами, потом притормаживая, в ожидании товарищей, и снова срываясь вперед. Девушка постаралась какое-то время продержаться рядом с ними, но на долго ни ее навыка, ни неповоротливого фургона не хватило.

- Почти лошади. Чуть меньше чем они. Но и чуть больше. - усмехнулась она, - правда думать на них надо своей головой. И полагаться на уже только на свои рефлексы.

Своей лошади у капитана Лоуфара не было. Оно и понятно - зачем моряку лошадь? Кто знает, куда занесёт нелёгкая и доведётся ли ещё раз побывать в том или ином порту? Пустая трата денег. Но явиться в замок пешком особенно в дни, когда начинается турнир капитан позволить себе не мог. Почти не торгуясь, он арендовал прекрасного черного мерина с большим белым пятном на правом боку и теперь, время от времени, постукивал пяткой именно по этому самому месту, на протяжении всего невесёлого пути. Наездник был из него неважный. А тут ещё и голова начала побаливать под ярким солнцем. Слава всем богам, это было всего лишь неприятное покалывание в висках, но никак не симптомы страшной болезни, которые преследовали его долгие годы. Ему "посчастливилось" переждать очередной приступ ещё в море, а так быстро они не повторялись. Цокая языком и слегка завидуя он провожал взглядами статных рыцарей, выбиравших короткий путь, но продолжал следовать своим собственным путем по обычной дороге, среди бесконечной вереницы повозок и крестьян.

Маленькие хитрости он позволил себе применить лишь достигнув массивных ворот. Чтобы пройти без очереди, он извлёк из-за пазухи туго стянутый и перевязанный лентой пергамент, патент подписанный самим правящим лордом Вайтперлом и без стеснения совал его под нос каждому стражу, напирая но то, что лорд Эшет лично пригласил и ожидает своего дорого друга капитана Лоуфара, а капитан Лоуфар это, кстати сказать, я и есть. Маленькая ложь ради собственного блага это не то, из-за чего бы стал стесняться Кейлаг! И в благодарность за так сказать, оперативность, мужчина щедро сыпал самыми искренними улыбками, блестел золотыми серьгами, и учтиво касался шляпы, слегка наклоняя голову в жесте благодарности.

Наконец, оказавшись в большом зале, Кейлаг позволил себе стряхнуть показную вежливость, снять шляпу и несколько раз обмахнуть вспотевшее лицо. Большой зал, или зал Секчающих Стражей, как про себя называл его Лоуфар, не представлял собой ничего особого. Несколько остолопов у одной двери, несколько у другой, дорогие ковры, безвкусные картины, мозаичная картинка с каким-то Великим Рыцарем из Великого Рода на окне и, разумеется, никакого удобного кресла или хотя бы захудалого стульчика. Коротай время прохаживаясь туда-сюда и наслаждаясь лишенными эмоции и мыслями взглядами стражников, обмахивайся шляпой и зевай. Пожалуй, этим были схожи все замки Дорна кроме, конечно, Водных Садов. Но было всё-таки кое-что, почему Лоуфар выделял именно этот замок среди схожих. Это был звук морского ветра, который можно было расслышать в каждом уголке замка, но именно в коридорах ведущих в большой зал он был слышен лучше всего. Большая вода - это настоящая жизнь, не без оснований считал Кейлаг и был искренне рад слышать этот звук! Летописи гласят, что один из первых Вайтперлов, лорд Малтус, всё здоровье положил на то, чтобы заглушить этот чудесный живой звук звучавший для уха Лоуфара приятнее, чем игра самых выдающихся менестрелей и, естественно, не преуспел. Эту историю мужчина вспомнил только-только, после почти получасой прогулки туда-сюда по коридору и не успел пожалеть древнего глупца - в зале появился сам старик Эшет в сопровождении пажа. Хотя какой там старик? Он был едва ли на пол десятка лет старше самого капитана, но выглядел на все семьдесят.

- Красного дорнийского, прошу, - Кейлаг прижал шляпу к груди и слегка поклонился, отдавая дань уважению слегка небрежнее, чем должно было бы приветствовать хозяина замка. На правах старого знакомца, так сказать. И при этом взгляд капитана Лоуфара ни на секунду не отрывался от загоревшего и мужественного лица лорда в котором что-то неуловимо изменилось. Это было не просто лицо благородного лорда! Это было лицо... победителя? Уверенного в себе и в своей звезде. Капитан Лоуфар нахмурился. Ему показалось, что он уловил общее настроение Вайтперла.

- Прежде всего хочу поздравить вас со знаменательной победой, лорд Эшет! - Когда была такая необходимость, капитан мог говорить очень-очень искренне. Но и в самом деле, возвращения Якоря нельзя было назвать событием рядовым. Это была и вправду замечательная веха в правлении лорда Эшета. Капитан снова поклонился, словно признавая это. - От Браавоса до Мира идёт молва о вашем успехе! Я же прибыл посетить (а может и принять участие! Чем кракен не давится, йо-хо-хо?) Большой Турнир и привёз настоящий клад - мирское вино, браавосийский нектар, крепкий мёд из Пентоса и... небольшую партию оружия от восточных мастеров. Для моего уважаемого лорда покровителя я предлагаю право первой ночи и *Капитан Лоуфар гордо вскинул голову* предлагаю вам самому назначить цену не торгуясь и принимаю её как данность.

Лоуфар буквально впился глазами в постаревшее лицо лорда. Не забывая при этом легко улыбаться, он пытался по реакции старшего Вайтперла предугадать его слова и, возможно, какие-то скрытые мотивы. Эта небольшая партия оружия досталась ему почти задаром от старого знакомца и теперь пришлась как нельзя кстати. Выручка просто смехотворная, но одна эта фраза стоила пребывания этого груза на борту!

Это был странный сон, больше походивший на воспоминания. Аскольд шел по долине, простиравшейся вперед и назад на непостижимое в буквальном смысле расстояние – позади все терялось в белой дымке тумана, впереди лучи восходящего солнца очерчивали линию горизонта. Слева ввысь рвался горный хребет, через который, как говорило "Баюну" особое, присущее лишь снам знание, перебраться было нельзя. Его ледяные склоны менялись, как только ши отводил глаза, и отражение чего-то следило за его шагами. Справа шумел океан, волны которого не накатывались на берег, но неслись куда-то вперед, туда же, куда шел Аскольд. Пару раз он замечал чудовищ, резвившихся вдали от берега – и вряд ли каждое, чуть различимое с берега, вблизи бы уступало размерами небольшому замку. Облака, плывущие над головой, тоже что-то означали, но каждый раз, когда тень от них падала на голову путешественника, он не был в состоянии поднять ее. Аскольд шел час, другой, третий, и не менялось ничего – солнце все так же восходило, ледники играли в свою игру, и вдоль берега неслись волны. И лишь на четвертый час мир изменился – вдоль дороги начали появляться цветы. Ромашки. Их становилось все больше и больше, пока вся обочина не покрылась ими. А потом где-то капля упала с листа…

И сон грубо прервали. Адриан попытался удержать его, ухватить те обрывки памяти, которые иногда сохраняются, даже когда мы забываем сновиденье – но, увы, тщетно. Поднятые, готовые вцепиться во что-то руки безвольно упали на простыни, и, сквозь полузакрытые глаза хлынул реальный мир. А потом, подчиняясь какой-то странной закономерности активации ощущений, он хлынул еще и в нос – и одного этого хватило, чтобы лихорадочно закутавшись в одеяло Аскольд, отталкиваясь пятками от матраца, спиной вперед отполз к противоположной стенке.

- Kakogo LESHEGO? Опять эта гадость?

Менеджер обладал вредной для окружающих привычкой – регулярно менять марку сигарет. А также одеколон. Женщин, впрочем, он привлекал вне зависимости от сочетания, но для Аскольда некоторые комбинации были просто пыткой. Особенно неприятно было вдохнуть что-нибудь подобное с утра пораньше, как это и случилось сейчас. Поморщившись, Фаунтейн, завернувшись в простыню аки в тогу, подошел к окну и распахнул его настежь. В комнату ворвались запахи и звуки Шарлоттсвиля.

- Доброе утро, Шарлоттсвиль…

Шепот вплелся в песню города, и Аскольд понял, что день будет действительно хорошим. И взял трубку из рук беззвучно подошедшего Майка. Корнвуд, кто еще будет звонить в такую рань? Адриан был другом, а не только деловым партнером, и это означало, что после разговора будет болеть голова. Дуглас одновременно держал в голове тысячи фактов, и в разговоре жонглировал ими, как циркач шариками, кеглями и прочей всячиной (иногда даже движениям рук напоминая жонглера), и, как и у достойных работников сцены, в итоге получалось что-то приятное ушам и глазу. Однако при более личных разговорах представление становилось странным – как если бы этот жонглер отрастил еще три пары рук, одна из которых располагалась бы за спиной, добавил в ассортимент летающих между ними предметов зеркала, стробоскопы и перевязанных бантиком котят, а представление перенес бы из цирка на трек для соревнований по экстремальному мотоспорту. Поток информации становился избыточным. Аскольд иногда со злорадством задумывался о том, каково священнику, которому Корнвуд исповедуется.

Впрочем, на это раз разговор оказался довольно коротким и весьма продуктивным. Даже находясь на другой стороне планеты (почти буквально), он помнил о каждой детали предстоящего турне. От самого Адриана требовалось немногое – фото, промо-записи, клип для Сети. А сам Дуглас собирался заняться чем-то важным… Попрощавшись, он несколько секунд размышлял над сказанным, после чего бросил трубку Майку.

- Пробежка через полчаса. Я хочу, чтобы была вся банда. If I’m miserable, then everybody’s miserable!

Это было три дня назад…

Для мира. Для Аскольда – три вечности, слившихся в одну. Сейчас, сидя с книжкой и попивая чай теплым пятничным вечером в уютном летнем кафе, он вряд ли мог бы различить их. Казалось, что утром были переговоры со всеми сразу – фотографом, менеджерами звукозаписывающей студии, режиссером… подходящее место помогает успешным переговорам, а это было одно из наиболее подходящих мест Шарлоттсвиля. Поиск его был целым приключением – хотя Варич был не уверен, что всем его слугам это приключение пришлось по душе. Момент, когда в лучах неестественно долгого в тот день заходившего солнца они устало сели за столики "Forest Ink", врезался в память ши столь же четко, как и его первый хоровод. Вальяжно развалившийся на не особо предназначенном для этого стуле Майкл, не сводившего глаз с миловидной официантки, трещина в казавшейся непроницаемой броне безразличия и настороженности Анны, затуманившиеся воспоминаниями глаза Стеллы… В итоге они были ему благодарны. Хотя Анна была абсолютно неприхотлива к еде, Стелла не могла позволить себе полностью насладиться достоинствами кухни из-за диеты, а Майкл питался вообще закусками и коктейлями, то место их чем-то зацепило.

Пару раз ши приказывал домовому проследить за свитой. Тот возмущался, говорил, что он "Domovoi", а не "Gorodovoi", но приказы выполнял – тем более что Аскольд был весьма убедителен и щедр на Гламор. Тех, кто ниже, проще убедить подчиниться, чем заставить – особенно в эти странные времена. Впрочем, в итоге это стоило потраченных усилий – те детали, о которых Адриан не знал, становились известны "Баюну". Например, любимые блюда, напитки, музыка. Наблюдая, как "Clochock" пытается описать "Кармина Бурана", чертит в пыли какую-нибудь надпись или лепит из земли пан-кекс по гански (предположительно – несмотря на все консультации, уверенности в правильности определения блюда не было), Аскольд искренне смеялся. А потом, во время одного из своих визитов в кафе, он отвел владельца в сторону и поговорил о меню.

Никогда не забывай долг. В том числе и перед подчиненными. Иногда "Баюн" думал, что дает своей свите даже больше, чем должен.

Нахлынувшие воспоминания были слишком яркими, и затуманили гораздо более поздние события. Переговоры были скучной рутиной, и сознание сжало их в один комок и выбросило на задворки памяти. Они были бы банальны, если бы не Аскольд, превративший саму беседу в искусство. Он не дал ей стать скучной и обыденной, и готов был держать пари, что в памяти людей эти переговоры останутся как одно из самых ярких впечатлений как минимум этого лета. Если не постарается другая фея.

Фотосессия была чем-то иным, и врезалась в память крепче большинства событий этих дней. Но – по другому. Это был не момент, а водоворот событий. Задники, ракурсы, позы, свет, даже костюмы – менялось все, возникали идеи прямо на съемочной площадке, кипели споры, люди убегали и возвращались с чем-то новым… Один из концептов понравился Адриану больше всего – свет и яркие цвета группы против наползающей с другой стороны снимка тьмы. Казалось, что их игра просто отталкивала приближающийся мрак. Каким-то образом фотографу удалось сделать так, что контуры фигур были невероятном четкими, будто бы выдавленными на снимке. Мрак же и вовсе казался просто бездонной клубящейся ямой. Другая съемка называлась "падение из воды" – и была подражанием одному из моментов аниме "Ghost in the Shell". В итоговой, обработанной с помощью компьютера версии, группа должна была выглядеть всплывающей из глубины к своему отражению на зеркальной поверхности воды. Для отражения был сделан отдельный снимок в сценическом образе. За тот день (среда, четверг?) было сделано полсотни фотографий в десятке различных образов – вполне достаточно для обложен и плакатов. С съемками было сложнее. Хотя приятным голосом и несравненным обаянием Адриан Фаунтейн на переговорах запустил и этот процесс в движение, его шестеренки вращались существенно медленней. Во всяком случае, точное время съемок и записей еще предстояло установить.

Но это вопрос будущего. А сейчас райский летний вечер, кафе, чай и книжка… Адриан Фаунтейн, он же Аскольд "Баюн" Князевич закрыл книгу, поднял голову и посмотрел на небо, мечтательно улыбнувшись.

- Сегодня, Анна, мы идем в театр.

На обложке лежавшей между чайником и блюдцем с недоеденным пирожком книги большими тиснеными золотыми буквами было написано – "Romeo and Juliet".

"Портреты героев в начале пути"

По порядку: Вельмот Эстодар, Лантир Сольто Эбельгамо, Арастиния Дретчстикер, Тагил, Соггрин, Аластайр Лесной Орех и Диллед.







А все вместе по ссылке: ссылка

- Постой! - какое-то паршивое предчувствие мешало Алану отпустить Диего одного. А, может, емупросто не хотелось оставаться в стороне от событий, и точно так же не хотелось себе в этом признаваться.

- Иди пока с Дженни, дай мне пять минут, я успею мотнуться за тачкой, - Кинноку оставалось только надеяться, что Диего не спросит "какой таской?". Он еще и сам не знал, какой тачкой, любой, которая подвернется под руку. Лучше бы, еще открытой и с только вылезающим водителем, иначе эту самую тачку прийдется взламывать при помощи ножа и неприличных выражений, - Догоню вас, подбросим Принцессу до такси и успеем вернуться по адрессу. Ну или встретимся уже тут, если вдруг почему-то задержусь. Пойдет?

Портим модули с гоблинами!

Сегодня, уважаемые читатели, я передаю свое жалостливое жалящее перо в умелые руки нашего спецкора Slow S. Курсив, как водится, там, где не смогла удержаться - мой.



И на этой лирической ноте мы заканчиваем, но не унывайте! Это был лишь первый пост из трех (а может, и не трех!), разбор которых состоится (а может, им повезет, и он не состоится) в ближайшее время.
Порти модули с гоблинами. Только на Данж-ФМ.

Сегодня с вами был наш спецкорреспондент Slow S,
и ему немножко мешала
злая и несправедливая
Фиолетта Пасквиль.

Айко широко улыбнулся услышав ответ. Хотя собеседник его и не слышал, это произошло почти рефлекторно.
- Доброй ночи. Меня зовут Джек Харингтон. Друг рассказал мне что вы ищите животных. Я хотел вам предложить своего дога. Он довольно не большой, с кошку размерами. Если вас устраивает, то скажите куда и когда он вам будет нужен.

Космодесант обрушился на тихую и темную орочью ночь с грохотом боя и вспышками взрывов.
Первым застрочил хэви болтер кадианца. Затем прямым дымным трассером, рассекая ливень, устремилась ракета Аргуса через всю крепость.
Железная Рука все рассчитал точно. Железная Рука выцелил идеально. Железная Рука не изменился в лице – оно было железным. Но внутри его душа запела, ведь ракета полетела ровно туда, куда он и хотел. Но такого результата даже он не ожидал…
Пронесшись яростной стрелой по главной улице к самой большой и опасной башне форта, снаряд попал в небольшое окошко у ее основания. И там он нашел целый склад с боеприпасом. Грохнул мощный взрыв, сотрясший землю, а ночь на мгновение стала днем от пламени, вырвавшегося наружу.
Основание башни разлетелась в стороны. Верхняя ее часть – завалилась на соседнюю башню. Ближайшие здания – разрушились, ворота обратились в руины, а рухнувшие поверх всего этого башни окончательно уничтожили все, что находилось рядом.
Теперь в крепость могли смело въезжать три полка Имперской Гвардии. Сквозь пыль, дым и пламя.
Не обращая внимания на мощный взрыв, Готлиб продолжал вести огонь из хэви болтера, чувствуя, как трясется под ним байк. Дождь и дым от выстрелов закрывали почти весь обзор, но опытный боец умел видеть врагов сквозь помехи – орки потрошились один за другим, брызжа кровью и вопя от боли. И все же, это были орки: огонь «на подавление» их не подавлял.
Под боевые кличи они бросались вперед – из зданий выбегали десятки зеленокожих, уже вооруженных, уже полных желания уничтожить врага. Но их встречали крупнокалиберные болты, и ярость их разлеталась на окровавленные части.

Сменив позицию и засев у мусорной кучи, Аргус не обратил никакого внимания на несколько пуль, щелкнувших о его доспех: девастатор Астартес воевал на другом уровне.
Автоматический зарядчик уже выполнил свой долг, и Железо снова вскинул свою ракетницу. Зашипел реактивный движок и второй фугас пошел в цель. Грохнул взрыв, уже совсем рядом, и верхушка ближайшей башни разлеталась на осколки. Часть из них, прорвав кожаную крышу кузова, осыпались на Готлиба.
Но тот не прекращал свой огонь. «В бою с орками хэви болтер всегда должен стрелять, солдат» - так говорили в учебке.
Тем временем Александр уже нашел пульт управления подъемным мостом. Тот оказался в соседней башне за парой бронированных дверей, смятых в три движения силовым кулаком. Самый большой и потертый рычаг, конечно же, отвечал за самую главную функцию, и десантник незамедлительно его опустил вниз.
Зарычал где-то над его головой мощный мотор. Загрохотал огромный несмазанный механизм, и через бойницу, смотревшую на реку, Кулак увидел, как начал медленно опускаться мост.

Шилари быстро нашла место, где можно было спрятаться – у переднего бампера грузовика, в котором она ехала. Здесь не было орков, только грязь и дождь, гулко стучащий по доспеху. Где-то позади грянул мощный взрыв – через мгновение лобовое стекло тарантаса высыпалось на голову девушке…
А так здесь было относительно спокойно.
Неожиданно глаза девушки расширились от ужаса, и она, вскочив, отпрыгнула в сторону – к другому грузовику. В напряженном ожидании она уставилась наверх. И вот у самой крыши высокой башни вспыхнуло пламя, уши даже сквозь защиту шлема продрало от жуткого скрипа. А затем сверху из ночного полога дождя упало огромное многотонное дуло пушки. Вонзившись одним концом в землю, вторым оно рухнуло на бампер грузовика – прямо там, где только что была Шилари. Но ее лишь обдало грязью, чуть не опрокинув.

Разбуженный зовом сирены, массивный орочий ноб по имени Дарг-Кхарг уже поднимался на крышу своего барака. Дождь забарабанил по его шлему, из которого два злобных желтых глаза уставились на подъемный мост, где сражались вторженцы.
- Щас я вас познакомлю с моим братцем! – оскалился он, доставая из-за спины мортиру. О да, он так давно хотел ее опробовать на врагах! Настоящая гаубица! Огромная пушка!
Снаряд уже был в дуле, он всегда там был (а вдруг война?), нобу оставалось лишь навестись и спустить гашетку. Что он и сделал, аж упав назад от отдачи…
Грузовики разнесло мощным взрывом.
Готлиба уничтожило на месте. Гиртый-Хан с пробитым черепом проломил стену здания, потерявшись где-то в обломках.
Шилари отлетела к мосту, чувствуя, как трещат ее перемолотые кости. А на Аргуса сверху обрушился кузов тарантаса, своими тоннами вдавливая в грязь…
Что-то отчаянное закричал Волк.
Он звал командира.
Но на тактическом дисплее его имя стало серым. Хан был мертв.

Девушка моргнула, глядя на бесконечный ливень перед ней.
Капли били по жидкой грязи, разлетаясь тысячей брызг…
Били и били.
Она обернулась – позади нее стояли невредимые грузовики. Готлиб строчил из хэви болтера, Хан смотрел на Шилари изумленными глазами, говорящими «Шо за..?!» И тогда псайкер поняла, что нечаянно «транслировала» свое видение всему отряду. Никакого взрыва не было.
Но он должен был случиться…
Первым опомнился командир:
- Лева дальня крыша! Незабаром он там будет! Прикончить гада!


Вивьен яростно потрошил монстра. Он чувствовал, как тот вздрагивает от боли. Он чувствовал его мощные мускулы, напрягающиеся в отчаянной попытке избавиться от хватки Ворона. Он чувствовал, как струится горячая кровь твари. Он чувствовал ее смерть, чувствовал, как она умирала, и продолжал безжалостно впиваться ножом все глубже и глубже в живот существа…
Манфред знал, что делал: точный удар прямо в ноздрю – и Черный Меч впивается в череп монстра. Клинок, прожигающий тело, вошел в мозг словно по маслу. Храмовник провернул лезвие – тварь задергалась в конвульсиях, она умирала… Он чувствовал это, нанося второй сокрушительный удар ей в голову.
Торнвальд выставил вперед левую руку с зажатым в ней огнеметом. Тот завибрировал от активированного цепного штык-ножа. Врубил прожекторы и увидел перед собой монстра с двумя маленькими глазками и непропорционально огромной пастью. Слишком огромной…
Жадная тварь, раскрыв свой рот, проглотила флеймер, и Дракон почувствовал, как мощнейшие челюсти смыкаются на его предплечье. Зубы заскрежетали о доспех, Гром зажал курок, выпуская струю раскаленного прометиума прямо в глотку этой твари – ее рот рефлекторно сжался и Дракон понял, что остался без руки. Продолжая бой, он вонзил клинок в глаз крокодилу. Тот еще раз дернулся, отрывая космодесантнику конечность.
- Болт-пистолет… - слишком запоздало подумал Торнвальд.
Второй монстр, влекомый ярким прожектором, обхватил своей пастью торс Дракона. Тот отчаянно сопротивлялся. Его руки прижало к телу, он бил тварь ногами, пока их не поймали другие челюсти.
Мгновение жуткого напряжения. Мгновение боли. И два крокодила разорвали тело Торнвальда на части…


Счетверенная автопушка вырывалась из сильных рук Ульриха, разнося в щепки перекрытие за перекрытием. Вокруг летели осколки, Волк чувствовал, как они рассекали его лицо, кровь заливала глаза, он сглатывал ее, соленую и горячую, и продолжал крушить башню. За стабберами сидели гретчины – они в панике верещали, пытаясь сбежать от праведного гнева.
Но выхода из башни не было. Всех ждала жуткая смерть.
Наконец, гретчины закончились – Волк оказался в помещении, заполненным каким-то огромным двигателем, который, получив несколько нечаянных снарядов, захлебнулся. Задребезжал. А затем заглох.
Остановившись, Ульрих слишком поздно понял свою ошибку.
Понял ее и Александр, услышавший сначала пришествие всех примархов где-то в башне над собой, а затем заметивший, что мост перестал опускаться. Механизм ревел и грохотал – это был не единственный мотор, но теперь всю систему заклинило и со скрежетом и дрожью подъемная платформа начала перекашиваться, гнуться и ломаться…

- Ну, у тебя есть дом, и семья. И... И сыновья есть, - Ал глянул на Диего, вопросительно заломив бровь, и неожиданно лихо поднырнул ему под руку, в свою очередь крепко обнимая за плечи, - я думал, о такой семье только мечтать можно.
Ал тепло улыбнулся, и, не спеша отпускать сира двинул дальше. Со стороны они, наверно, смотрелись, как пара подвыпивших товарищей по бару, достигших той стадии опьянения, когда весь белый свет обнять охота, но Кинноку было плевать.

- Понимаешь, Турист Трофи, это Турист Трофи. Высший пилотаж. Большая часть трассы - вне города. Гоняют по реальным дорогам. Вдоль обрывов, по побережью, в лесу, через городишки. Ладно, что я тебя "гружу"? Захочешь - покажу пару нарезок ярких кадров с этих гонок. Сам поймешь. Но, даже если запустить ее ночью, это будет уже не то. Ну и вся суть в честном соревновании. Ты ведь сам говорил про равные шансы? Ну вот, их уже не будет.

Ал грусно вздохнул и тут же подфутболил попавшуюся под ноги банку из под газировки. Та с грохотом отлетела на несколько метров, и Бруха явно примерился пнуть ее еще раз, через пару шагов.

- Я спрошу у Лил. Хотя, с вампирами, наверно, гонять куда как сложнее, - по азартным ноткам в голосе парня можно было понять, что перспектива его нисколько не пугает, - о, я знаю, у кого еще можо спросить. Если кто и знает о таких гонках, то Линк с Хэви. Они реально круто гоняют. Я думал, убьемся нахрен, когда от копов сматывались. Но нет, оторвались. И это на их "махинах", которые не чета моей легкой и юркой Птичке. Надо будет повторить. Только, желательно, без охотников. И на своем байке.

Киннок фырнул, и в третий раз пнул банку. Судя по тону, ездоками-Бруха он просто восхищался.

- Окей, понял, значит, мечты можно осуществлять по-разному. Попробую собрать новый мот, как все закончится. А там посмотрим. Птицу жаль, - Райдер еще раз грустно вздохнул, искренне жалея о теперь потерянном верном друге, с которым они многое повидали, - но у копов я ее точно уже никак не заберу. Кстати, о копах. Может, посоветуешь, как мне от них отвязаться? А то умнее идеи, чем свалить в Мексику я еще не придумал, но ты ж меня туда явно не отпустишь?

... Путешественники вошли в бóльшее строение, над входом в которое висел гигантский шлем (причем определение "гигантский" относилось к нему, скорее, не столько из-за размера, сколько из-за потенциального обладателя этого видавшего виды и не одно сражение боевого головного убора). Внутри располагался общий зал - просторный, хорошо освещенный благодаря высоким стрельчатым окнам и огромному количеству подвесных канделябров, на бронзовых цепях свисавших с потолка; сотни восковых свечей добавляли света и некой торжественности этому месту, и без того свидетельствовавшему о том, что если наши герои искали лучшее пристанище, шде можно отойти от утомительного пути, значит, они оказались именно в том месте, которое им было нужно.

В самом центре общего зала находилась невысокая мраморная статуя единорога, чей бронзовый рог был отполирован до ослепительного блеска. По периметру статуи располагались обеденные столы, а через дверь, соединявшую общий зал с соседним строением то и дело сновали молодые и ухоженные официанты и официантки, разнося дымящиеся ароматные блюда многочисленным посетителям. В глубине зала виднелась лестница, которая вела к комнатам на верхних этажах, подле нее - барная стойка, одновременно служившая и конторой для хозяев постоялого двора.

Хозяева - мужчина и женщина - суетились с напитками для клиентов, заглянувших на поздний обед или ранний ужин. Увидев подошедшую группу и услышав их слова, мужчина приветливо улыбнулся и, вытерев руки белоснежным полотенцем, лихо заткнутым за его пояс, протянул раскрытую ладонь Баридину, потом Гвериэлю, потом Джулиану:

- Я - Ведрен, а это моя супруга Халеста, - в речи средних лет, но все еще хорошо сложенного и весьма пригожего лицом зеленоглазого брюнета явно угадывался кормирский акцент. - И мы рады приветствовать вас в нашем скромном заведении. Особенно если вы - наши коллеги, - усмехнулся Ведрен. Халеста, красивая, но не той броской и ослепительной красотой, которая замечается с первого взгляда, а такой, что ощущалась в каждом ее жесте, изгибе тела и черте лица, такой, которая осознается не сразу, но эффект от которой длится во много раз дольше, поправила и без того идеально уложенные вокруг головы медвяно-золотистые косы, и пристально осмотрела своими сапфировыми очами каждого из новопришедших. - Даже спустя годы, проведенные нами здесь, во Вратах Балдура, мало кто знает о том, что мы привечаем искателей приключений. Мы стараемся не особо распространяться о нашем... кхм... удалом прошлом, люди всякие бывают, особенно в таком многолюдном и неоднозначном в криминальном отношении городе, - Халеста подмигнула почему-то Джулиану, словно старому знакомому - или коллеге. - Но каждый раз, когда такие, как вы оказывают нам честь своим присутствием, мы всегда искренне рады, ведь это возвращает нас к воспоминаниям о деньках минувших.

- Специальный тариф для коллег пусть будет нашей тайной, хорошо? - Ведрен перенял инициативу у супруги. - По пять серебряных за комнату в сутки, включая завтраки, и половинная скидка на обеды и ужины. Сколько комнат? Пять? У нас как раз именно столько свободных и имеется, и я тотчас же распоряжусь и о бадьях с горячей водой, и о мочалках из душистых трав, и о мыле с ароматными отдушками, и о прохладном яблочном сидре, чтобы процесс принятия ванны сопровождался еще и расслаблением сознания и мышц. За первые сутки мы берем плату вперед, плюс депозит, равный стоимости суточного постоя. Всего это будет пять золотых; депозит мы всегда возвращаем по выселению. И еще мелкая формальность: в гостевую книгу вам нужно будет вписать свои имена и название вашей странствующей компании приключенцев.

- Значит вопрос не требует лжи? Удобно... - Прокомментировал ситуацию Лоренс. - Ну что же... Если я правильно понял - ты в целом сыт, но тебе при этом чего-то не хватает. Уж прости, я не обладаю большим спектром умений по расшифровке того, как общаются пука. Но не стоит беспокоиться! Мы сумеем решить эту ужасающую проблему при помощи капельки командной работы и всего лишь щепотки удачи!

Лоренс задумчиво осмотрелся, после чего взгляд его упал на лавку, где недавно стоял Айко, или по крайней мере ему так показалось... Ну что же. Попробуем

- Итак. План таков. Мы с тобой пройдемся вокруг, начиная с лавки и заканчивая чем тебе интересно. Ты покажешь пальцем что тебе хочется. Или, если не можешь я укажу пальцем а ты скажешь хочешь ли ты это или нет? Ну или проще, можешь сразу сказать что тебе больше всего не хочется здесь. Идёт?

Что может быть прекраснее первых дней весны? Ручьи уже освободились от зимнего холода и птицы возвращаются в свои гнезда, чтобы своим пением возвестить пришествие ласковой богини-хозяйки этих земель. Богиня непременно вырядится в нарядное платье и пройдет по своим владениями от востока до запада, возвращая бумажной земле прежнее ее убранство.

Много лет назад в честь богини-хозяйки жители маленькой деревушки посадили сакуру на берегу реки, наказав ей цвести каждую весну в честь госпожи. Много лет прошло с тех времен, а так ничего и не изменилось. Сакура до сих пор цветет на берегу той реки каждую весну, а деревушка все еще такая маленькая, что даже ее жители не знают как она называется.

Не знал названия деревушки и самурай, отдыхавший в этот чудный день под раскидистыми ветвями дерева. Разглядывая набухшие и вот-вот готовые зацвести почки, он размышлял о скором пришествии богини-хозяйки, пока громкий крик не прервал его мысли.

- Дураки! Ищите этого нахлебника! Я покажу ему как отлынивать!

Голос принадлежал господину Муро Ишики. Ишики-сама был стар и лыс. И если старость свою он считал очевидным достоинством, то лысину, очевидно, пытался компенсировать бородой, длинной настолько, что та мягко шуршала в его ногах, когда он шел. Несмотря на древний возраст, Ишики-сама обладал чудным голосом и божественным красноречием. Именно благодаря этим двум своим качествам он с легкостью умудрялся совмещать пост деревенского старейшины с работой храмового жреца. Про это даже поговорка была: "Ишики-сама и с богами и с людьми договорится".

С самураем старейшина, правда, договориться не сумел. Ну ни в какую не хотел ронин выдвигаться на поля и работать вместе со всеми. Каждую весну со своего прихода он сбегал куда-нибудь, вынуждая старика бегать по деревне и зычно выкрикивать проклятия, смущая ими детей и юных дев. Иногда он находил нахлебника, иногда нет. Самураю хотелось верить, что сегодня ему удастся сокрыться. Догадаться наверняка не было возможности. Порой ронин и не прятался совсем, а старик не замечал его под самым носом. Иногда же, старик отыскивал его в таких щелях, куда и богиня-хозяйка не догадалась бы заглянуть.

Возможно старый хрыч был не тем, кем казался. Подумав об этом, самурай против воли сконцентрировался, пытаясь скрыть свою ки. И надо же, сработало! Голос старика, бормочущего проклятья, стал затихать, пока не перестал быть слышен совсем. Ронин улыбнулся. Сегодня замечательный день.

Он вспомнил, как появился в этой деревне три годна назад. (Или не три, а все-таки шесть?) Голодный и измученный дорогой, он просто плелся вперед, пока перед его глазами не возник чудесный вид цветущей на берегу сакуры. Чуть поодаль от нее он увидел и деревушку. Хотел переночевать, а остался навсегда. Жители деревни были приветливыми, аккуратно сложенными и добрыми людьми. И их дома, - скромные, но чистые, - полностью отражали их сущность.

Приют ему дала Мики Кобаяши - древняя уже старушка, тем не менее молодая душой. Бог не дал ей собственного ребенка и старушка приняла самурая как своего собственного. Самурай же ответил на ее заботу и стал относиться к старушке как ко второй матери. Вскоре самурай понял, что его новая семья не ограничивается одной лишь старушкой. Вся деревня была одной огромной семьей. И вечно веселый торговец овощами, и милая девушка в доме через дорогу, и ворчливый, но добрый староста деревни - все стали самураю родными. После этого мысли о том, чтобы покинуть деревню, окончательно исчезли.

***

Самурай открыл глаза. Он и не заметил, как уснул. Должно быть, духи этого места опять напели ему сладких колыбельных и убаюкали до самого вечера. Закатное солнце уже обагрило синее небо - значит и работы в поле окончены. Можно и возвращаться. Поднявшись на ноги, самурай бросил взгляд на деревню. Бумажное сердце его дрогнуло: вместо праздничных огней фестиваля ханами, он увидел вздымающиеся к небесам языки алого пламени. Не теряя не секунды, самурай помчался в деревню.

В деревне он нашел лишь пепел, да изрезанные тела ее жителей. И вечно веселый торговец овощами, и милая девушка из дому напротив, и ворчливый деревенский староста и даже старушка, что заменила ему мать - все были здесь. Изрезанные и измятые, они лежали на земле бездушными куклами, пока огонь доедал бумажные дома. Было ужасающе тихо. Никто не кричал, никто не звал на помощь. Теперь в этом месте заправляли боги смерти.

- Такэдо Мусаси, - услышал самурай и немедленно повернул голову. Подле себя он увидел печальную деву, наряженную в яркую зеленую юкату. Самурай сразу узнал ее, хоть и видел в первый раз. То сама богиня-хозяйка предстала перед ним в человечьем обличье.

- Твой дом сгорел. Твои любимые мертвы. Что будешь делать? - Спросила она самурая.

- Самое странное в чудесах то, что они случаются. Но знаешь, мне в таком раскладе скорей интересно не кто оприходует, а откуда деньги вообще взялись. - рассуждала слуа, с усилием крутя ручку кофемолки.- Ну, допустим, кому-то срочно нужны эти деньги. Допустим, их до выборов рассчитывают вернуть. Не знаю как, какие-то доходы предвидятся, или эти семьсот тысяч просто пустят в оборот, а исходная сумма потом в казну вернется. Но тогда бы вокруг этого дела шум не поднимали. Прокрутили бы казенные деньги, в казну вернули сколько взяли, прибыль не хилую в карман положили. Всё понятно, но зачем шум на весь мир? Ясно же, что за долгие годы безупречной службы можно в десять раз больше спереть, если знать меру и всегда на момент подведения баланса сводить концы с концами. Или у нас под кем-то трон шатается, рвут пока могут, где могут, как могут. Или... может, деньги из какого-то левого источника? Там наследство, с пожеланием, как его потратить, или крупное пожертвование.

Похоже над гороскопом Гизеллы сегодня навис знак кофе. Со Сью нужно поговорить на тему чудес в мэрии. А у неё разговор не разговор, если не в кафе. Не то, чтобы слуа сильно беспокоили присвоенные фонды - это скорей воспринималось как само собой разумеющееся. Мелькнуло смутное воспоминание о грузном человеке в костюме с рингравами и воротнике-брыже... В чем там было дело вспоминанию не поддавалось, но неблагой инстинкт однозначно утверждал: городские власти крали, крадут и будут красть всегда. Другое дело деньги, которые кто-то дал и даже контролирует применение. Тени ждут беды, они всегда её ждут, но и замечают заранее в результате. А тут еще и премьера, и загадочная Ши в "Карусели", и на занятия неплохо бы попасть. Насыщенный денёк намечается. Однако же, если бы слуа выбирали герб, девизом бы значилось, как у мангустов: "Пойди и узнай".
Слуа, оборвав размышления, сняла джезву с плиты, и налила кофе Эвану в полупрозрачную фарфоровую чашечку. Литровых кружек с ярким узором Ползуны не признавали.

Гизелла соскользнула с кровати. Для Чарли, конечно, поздновато - он тоже любит предутренние сонные кафе. Для "Без хвоста" и даже "Карусели" - рано. И вообще, увидев слуа в такой час даже рэдкап задумается, к чему бы это. А вот не составить ли компанию за утренним кофе одному усталому журналисту? Особенно, если он с дежурства, в очередной раз окунувшийся в разочарование, тоску и жестокость одной из изнанок этого солнечного мира?
Утренний туалет и необходимые приготовления - налить чаю в крошечную фарфоровую чашечку и поставить её перед куклой в гостиной, постучать три раза по старому дымоходу тростью, насыпать семечек в клетку с перчаткой, открыть книгу на закладке и поставить перед банкой с глазом... Гизелла поймала себя на том, что улыбается. Зеркало треснуло, конь оступился и кто-то страшный к нам идёт... Хорошо. Ожидание заканчивалось.
Поглядев на часы (не те, что в гостиной, само собой), слуа собрала скромный завтрак - горелые тосты, дивный заплесневелый джем и позавчерашний зацветший чай, и потянулась к телефону. Если Эван занят, можно будет прометнуться по городу и прислушаться к голосам, теням и тем, чьи глаза мерцают, когда они глядят из-под листьев.

- Этих врядли собьет, - согласился Алан, - они нас видели, хоть и мельком, а ты говорил, что они нас как-то чуют. Может, почуяли. Правда, ко мне они полезли еще до этой встречи. Чисто "по подозрению". Хрен их знает. Но мы с Лил говорили о том, чтобы выставить эту группу перед их интернетными корешами если не подставой вампирской, то как минимум дураками. Чтобы им на смену другие не пришли.

Алан зашелестел клавиатурой, быстро набрав пару предложений, и задумался. Курсор мигнул пару раз, и повинуясь волшебной клавише delete пополз назад.
- Ну вот, пока поговорили - весь запал пропал. А я ему так много сказать хотел. - Алан помотал головой и задумчиво стянул резинку с волос, так, будто бы его красноречию мешала именно она. - Ладно, фиг с ним, не президентскую же речь на инагурацию пишу.
Бруха вновь защелкал клавишами. Стесняться в выражениях он не собирался.

From: Neon_Tide
To: J_K_FireIT
Re: "Попытались уничтожить тварь в ее логове"

Сука, ты с какого хера мне гараж взорвал? Он тебе чем мешал, а? Если ты там тварь искал, хули ты туда ночью поперся, а? Сами , блядь, учили, что к тварюкам днем ходить положено. Какое нахрен логово в квартире, где даже в сортире окно было?!! Совсем с дуба рухнул. Минимизировал он потери! Как же. Телек посмотри, увидишь, насколько минимизировал.
Не знаю с какого дуба ты упал, но если копов контроллируют твари к которым ты меня приписал, то с какого хера я в федеральном розыске и домой попасть не могу, потому, что мою конуру копы как раз и пасут? Зато ты туда шляешься, и они тебя, подрывника-затейника, почему-то особо даже ловить не пробуют.
Заебали вы, ребята. Сперва подставляете по самые "помидоры" и сдаете с потрохами, потом копов кто-то спускает, теперь еще и хату сожгли. Какого черта, а?
Можешь сколько угодно обвинять меня в чем угодно, только я про тебя тоже самое сказать могу, и скажу. Пока ваши ребята нам "помочь" не предложили, такой срани не было. А тут на тебе. Сколько тебе платят за то, чтобы последний свидетель замолчал, а? И кто платит? Не вышло у них с копами, так что, тебя наняли? Или ты просто психопат-пироманьяк и тебе пофиг что, лишь бы сжечь, а там господь своих от чужих отличит? Так ты бы хоть красивыми словами не прикрывался.

Алан оторвался от клавиатуры и шумно выдохнул. Он не был постоянным участником "форумных войн" и уж точно не страдал бессоницей от того, что "в интернете кто-то не прав", но в этот раз его задело за живое.
- Как-то так. На рождественскую речь президента, конечно не катит, но и повод другой, - хмыкнул он, - тебе тут еще что-то интересно?

Нумéния (Празднество Новолуния)
Первый день месяца Гамелиóн
Первый день зимней поры Хéйма
Первый год 70-ой Олимпиады

Храм Апполона Пифийского
Дельфы



... Прохладные ветра с севера ознаменовали приход Хеймы, зимы, коя в Фокиде если и ощущалась, то не так сильно как, скажем, в той же Беотии, где без теплой овечьей шкуры и горячего тела ночью тоскливо и зябко. Хотя с другой стороны - с Хеймой приходила и долгожданная свежесть, отсутствие пота и удушающей жары, равно как и четкость пейзажей, ведь в воздухе, не отягощенном влажными парами лета, все окрестности Парнаса просматривались так ярко и очевидно, словно были запечатлены кистью какого-то художника, в жилах которого текла кровь Феба, да святится имя Солнцеликого во все века.

Ведя этот неспешный внутренний монолог, Парменион, архонт Дельф, вдохнул полной грудью свежий горный воздух и осмотрелся вокруг. Утреннее солнце наполняло золотом и светом дельфийскую долину, и храм Аполлона Пифийского, возвышавшийся белоснежным видением над нею и городом, в долине расположившимся, выглядел в это время дня особенно величественно. Закутавшись поплотнее в темно-синий гиматий, наброшенный поверх пастельного оттенка хитона, Парменион ускорил шаг, поднимаясь по извилистой дороге, выложенной белым мрамором и иногда перемежавшейся ступенчатыми пролетами, которая вела наверх, к храму Аполлона.

Пройдя мимо тенистой лавровой рощи, окутавшей архонта на мгновение пряным ароматом своих листьев, в которой тихонько журчал кристально-чистый родник, Парменион последовал по изгибу дороги, свернувшей влево по склону Парнаса и спустя еще какое-то время, наконец, достиг более пологого склона горы, на котором, собственно, и располагался храм. В раннее утреннее время, когда Дельфы - там, далеко внизу, в долине - все еще сонно набирались сил и энергии для дня, что обещал быть наполненным событиями, как и все праздники, здесь, в святилище Феба, жизнь била ключом. Жрецы Небесного Лучника просыпались еще затемно, дабы вознести свои мелодичные молитвы богу Солнца в момент восхода дневного светила, и сейчас уже занимались своими рутинными повседневными делами: кто-то обучал юношей и девушек игре на лире, вот другой священнослужитель, развернув длинный свиток, что-то вдохновленно читал группке молодых аристократов, сидевших подле него прямо на мраморном полу, в противоположном же углу просторной предхрамовой площади несколько жрецов и следопытов инструктировали своих подопечных перед тем, как увести в леса, покрывавшие восточные склоны Парнаса, где они смогут попрактиковаться в стрельбе из лука и навыках охотничьего дела. Яркими украшениями храмовой территории являлись статуи атлетов, выполненные с невероятным мастерством; чем ближе к стадиону, располагавшемуся на северо-востоке, позади храма, тем чаще можно было встретить эти изваяния.

С улыбкой пришли воспоминания о юности и молодости, проведенных в этих благодатных залах, тенистых лесах и на залитых солнцем мраморных дворах и площадях. Архонт свернул в сторону главного храмового здания, украшенного по всему периметру изящным перистилем из дорических колонн; как всегда Парменион замедлил шаг, почтительно склонив голову перед величественной красотой бога, который наполнял души людские вдохновением, мир - солнечным светом, а сердца - стремлением к прекрасному во всем, будь то воинское искусство, спорт или поэзия. Над входом в храм ярко блестели вырезанные в камне и инкрустированные золотом три изречения Семи Мудрецов***: "Познай себя", "Ничего сверх меры", "Е". Как и любой смертный, когда-либо посещавший этот храм, Парменион в очередной раз удивился необычному "эпсилону", задумавшись, что именно этой буквой хотели сказать легендарные мыслители прошлого, но в то же мгновение отмел неуместные в данный момент мысли - его ждала встреча с судьбой, во всех смыслах.

Прямо напротив входа в храм, у алтаря хиоссцев, несколько младших жрецов с легким поклоном встретили самого главного человека в Дельфах, если не во всем Фокидском союзе, и провели внутрь, миновав просторный пронаос**, в котором большую часть года толпились прихожане и пилигримы, приходившие сюда ради встречи с дельфийской пифией - жрицей, способной прорицать будущее. Сейчас, однако, пронаос пустовал, поскольку в зимнее время года, как гласила традиция, Аполлон пребывал в царстве гипербореев и не мог даровать пифии должных сил для полноценного провидения грядущего.

Просторный наос храма содержал в себе не только величественную статую Аполлона, установленную у восточной стены, за которой располагался адитон****, но и несколько алтарей, посвященных другим богам - тут был и жертвенник Посейдону, и статуи двух Мойр, а также скульптура Зевса-Мойрагета, отца самого Аполлона и родителя Мойр, богинь судьбы и рока.

Архонт несколько отстал от сопровождавших его жрецов, поскольку совершил поклоны всем увиденным внутри наоса статуям богов; когда Парменион нагнал их, те стояли у входа в адитон, не смея переступать их порог без особого на то разрешения пифии. Наконец звук бронзового гонга наполнил своим гулом помещение, и, снова поклоном головы проявив почтение архонту, жрецы пригласили его войти в святая святых храма.

Сделав шаг внутрь, архонт раздвинул пурпурные занавеси, скрывавшие содержимое адитона от прихожан, и почти сразу же ослеп. Через южное окно в адитон полноводной рекой вливался солнечный свет, который мириадами бликов отражался от золотой статуи Аполлона Ситалка*****; поражающее изяществом форм и искусностью работы изваяние высотой в добрых три оргии****** возвышалось над невысоким треножником, на котором восседала верховная жрица этого храма и негласная владычица всей дельфийской долины - пифия.

- Возрадуйся, Парменион, сын Автолика!******* Благодарю тебя за то, что ты пришел в ответ на мой призыв.

- Разве у меня был выбор, мать? - с горькой усмешкой ответил архонт.

- Выбора действительно не было, ибо моими устами гласят Мойры, служительницы Судьбы, над коей не властны даже боги, ибо ей подчиняются; что уж говорить о простых смертных, как высоко бы не вознесла их их Судьба? - молодая еще женщина, не обладавшая именем, ибо его она отдала Судьбе, вместе со своим прошлым и всеми родственными связями, взирала бесстрастно своими огромными темно-карими глазами на Пармениона. - Знай, я буду прорицать, семь раз. Один - для тебя, один - для себя, и один - для пятерых, кого пошлет нам Судьба.

- Но, мать, ведь сегодня уже - первый день зимы...

- Хейма не властна надо мной, лишь над божеством, что мне дарует силы. Однако - приподнять завесу будущего и узреть грядущее я могу и без поддержки Феба, ибо, как уже сказала, Судьба - всевластна, даже над Аполлоном. Ты прав, обычно я не прорицаю все те дни, что Солнцеликий пребывает у гипербореев; однако - нынче ночью я услышала Глас, ослушаться который я не сумею и не способна.

- А кто эти пятеро, которых ты удостоишь уникальной чести?

- Их имена мне неизвестны. Ими станут первые, кто переступит через порог наоса завтра на рассвете. Что я знаю - так это то, что их судьбы сделали все возможное, чтобы сии люди пришли в Дельфы и завтра поутру вошли в сей храм. Как именно это вышло - сие неведомо мне, ибо я зрю в грядущее, не в прошлое, архонт Дельф. И еще одно: ты ведь понимаешь, почему все это.

- Мать, ты имеешь в виду то, что сейчас тревожит меня? То, что происходит в окрестностях и Дельф, и Элатеи, и что тревожит архонта Давлиды?********

- Именно, Парменион. Судьба Фокиды, да что там - всей Ойкумены - решила вручить себя во длани незнакомцев; незнакомцев, что приведет сюда она же, всевластная Судьба. Сейчас же помолчи. Подай мне тот венок из лавра, и пододвинь курильницу с углями. Вдохну священных испарений, и будет твой черед узнать свою. Свою Судьбу.

"Playing Chiken". Так называлась байкерская игра, давно и широко позаимствованная у мотоциклистов другими лихачами. Суть игры сводилась к тому, что кто-то должен был испугаться и свернуть первым с дороги, чтобы избежать лобового столкновения на большой скорости. Играли байкера как между собой, так и с ничего не подозревающими водителями автомобилей и даже грузовиков.
Только что Алан Киннок вышел на прямую, крутанул газ до отсечки и въебался в стену, которая с ним, похоже, и не думала играть. По крайней мере чувствовал себя Бруха так, будто именно это и произошло.
Нет, он мог еще вывернуться, свести все к шутке и дать задний ход. О чем-то таком парень и думал, когда подначил Диего, хотя и расчитывал смутить его и вынудить "свернуть" первым. Того, чем все в итоге обернется, Алан себе даже представить не мог, а сводить все к дурацкой шутке Райдеру перехотелось. Слишком уж личной получилась бы она. Слишком личной, чтобы сыграть ее с Диего. Не с ним. Мысли о том, что сам старый Бруха может играть с ним ту же игру, у Алана почему-то не возникло.

- Кажись, я перегнул, - в определенный момент Алан понял, что стоять и ошарашенно моргать пора заканчивать, правда что сказать, он так толком и не придумал, потому и сказать что-то внятное у него не особенно получалось, - в смысле нет, я не о том. Не в том смысле. Или в том, но... - Райдер вконец запутался и понял, что открывать рот было глупой идеей.

- Окей. Я заигрался, и всандалился в стену не опускаясь с "вилли". Не спрашивай. Когда-нибудь, может, покажу. - Ал наконец взял себя в руки и попытался срационализировать, - Давай просто проясним. Я не напрашивался на секс.

Алан перевел дыхание и осторожно глянул на Диего из-под упавших на лицо волос. Поворот событий для него был слишком неожиданным. Настолько, что у парня не оказалось выработанного отношения к вопросу, никакого, кроме заготовленного картонного шаблона социально-приемлемого поведения, который на поверку оказался именно ширпотребным картоном, далеко не тем, на что можно было опереться.
"Черт, что значит еще не достаточно знакомы?!" - мысль не давала Алану покоя, как и та мягкая серьезность, с которой Диего ее высказал. Нет, похоже, это была не игра, и Ал случайно оказался на совсем незнакомом и не понятном ему чужом поле. Стандартные картонные шаблончики тут не работали. Оставалось только полагаться на себя и искать свою дорожку на ощупь, прислушивась к ощущениям.

- Наверно, это был ответ, которого я не ожидал от слова "совсем". - Бруха чуть виновато улыбнулся и развел руками, сделав пару шагов по кабинету, - Наверно, я тоже тебя не достаточно хорошо знаю. А если серьезно, я просто не уверен, что мне завтра не снесет планку просто спросонья. Хотя, по идее, не должно, правда? - он с надеждой глянул на сира, - Ну и, наверно, ты прав. Я задал тебе добрую сотню вопросов, но мы все еще не знакомы. Гребанный город одиночек, боящихся зайти в чье-то или пустить кого-то в свое в "личное пространство". Спрашивай. - Ал остановился и прямо посмотрел на Диего, - Что хочешь.