Элла слушает, и слушает внимательно, а назойливый голосок, где-то глубоко в подсознании внезапно начинает щебетать глупые вещи, и дотошно подсчитывать каждый миллиметр той непреодолимой бездны, находящейся между девушкой Эллой и необычным существом по имени Урмиил-Мельхиор, который вдруг стал для неё ближе и роднее всех остальных, а ведь прошло каких-то… пять? шесть?... часов, растянувшихся в неизмеримую вечность.
Безумие. Сказала бы Элла день назад.
Счастье. Думает Элла сейчас, наперекор всем внутренним голосам и предчувствиям.
Катись-ка ты, внутренний голос, ко всем чертям, не до тебя ей сейчас. Задумавшись, больно споткнулась обо что-то внутри болота, каким-то чудом не потеряв размокший сапог.
И ведь даже не знает, что сказать, сначала устыдившись саму себя, за то, что не смыслит ничего в этих нечеловеческих сферах, высоких делах, странных именах… А потом устыдилась мыслей об этом. Зато она умеет внимательно слушать, и обратила внимание, что дождь, наконец, сменился снегом, хотя крупные водные капли все еще стекали с взлохмаченных волос и колюче кусали кожу.
… от поцелуя Элла снова зарделась алым маком, снова ощутив теплый трепет внутри, и уже даже хотела что-то сказать, смущенно улыбнувшись, как вдруг перестала чувствовать болотную грязь под ногами, а отвратительный помойный запах сменился на…
О да, запах здесь был непередаваемый – пьянящий сосновый аромат, вперемешку с соленым запахом морских волн - он сводил Эллу с ума, настойчиво требовал дышать полной грудью, чтобы насладиться каждой частицей этого удивительного места. Элла запрокинула голову, задохнувшись от накатившего восторга, перед видом открывающейся космической панорамы, которой не было ни конца, ни края. Когда смотришь на звезды – вспомнилось ей - то глядишь в прошлое, ведь пока свет доходит от далёких галактик, проходит не одна тысяча лет. Но возможно ли думать о времени, когда всё вокруг настолько незыблемо и неподвижно: бездонное небо, перетекающее в древнее море, гулкий шум бесконечных волн; Элла могла бы поклясться, что, часы тут бы просто отказались работать, оробев перед первозданной природой.
Облизнула пересохшие губы, почувствовав на языке невесомые крупинки соли, перевела взгляд в сторону и застыла, невольно залюбовавшись преобразившимся Гораном. С замиранием сердца приняла дар-ракушку, словно это было самое ценное в мире сокровище.
- Спасибо! Это замечательное место, здесь красиво безумно! – Элла улыбнулась, глядя в золотые глаза Горана, и, совсем осмелев, ответно поцеловала его в щеку, ощутив губами нежный бархат фарфоровой кожи. – И мне, как обычно, совершенно нечего подарить тебе в ответ.
Оглянулась на море, вздохнув.
Возможно, ситуация требовала чего-то более сентиментального, например, броситься ему на шею с рыданиями "О нет, не умирай!" или чего-то в этом роде, но Элла стала вдруг совсем серьезной, вместо запланированной мягкости в голосе появилась непрошенная жесткость.
- Послушай. - Рука крепко сжала ракушку в кулаке. - Да, мне действительно нечего подарить тебе, но я... Я никогда не предам и не обману тебя! Что бы ни было, я всегда буду на твоей стороне. Обещаю. Но я прошу тебя, прекрати думать о смерти! Слышишь? Ведь этим ты только сам приближаешь ее, зовешь, нет, никогда не поверю, что тебе этого хочется! Нужно желать жить, всегда, до неизбежного последнего вздоха! Потому что так... Правильно. Тебе обязательно надо сюда вернуться. И не только сюда. И вообще.
Элла замолчала, неловко пиная гальку носком сапога. Продолжила не сразу, ощутив гнетущую тяжесть внутри.
- Однажды я не хотела жить. Совсем. Думала, что это смешно и забавно, а до главного все равно боялась дойти. Это, вообще, давно было. Но было. Черный цвет, декаданс, конечно, вся эта дрянь никуда не делась. А теперь я наоборот не хочу. Не хочу умирать. И чтобы те, кто рядом - тоже. Это не то, к чему надо стремиться.
Она смущенно кашлянула, отвернувшись к перекатывающимся волнам. Наверное, все не то. Пустые слова, глупые речи. Темное море до горизонта, тяжелый свинец в душе. Но посмотри вверх, где алмазными гроздьями висят кисти винограда из ярких звезд. Протяни руку, и кажется, что можно собрать целый урожай спелых сочных плодов, перед которыми меркнут все цвета радуги… Элла задумчиво тянет руку вверх, желая зачерпнуть звезды-ягоды, но на ладони оказывается лишь морской ветерок, приятно холодящий белые пальцы.
...- Ладно! – Девушка опустила руку, улыбнувшись добродушно и даже как будто весело, скинув наконец с себя маску железной девы. - Вообще-то я вовсе не собиралась забивать твою голову глупыми нравоучениями, которые тебе и без того хорошо известны... А вот если найти гальку с дырочкой, то можно загадать желание и оно обязательно сбудется! Я вот никогда не находила, а ты?..
Монотонный шум волн складывался в полузабытую мелодию - тоскливую и щемящую сердце, от которой хотелось плакать, но слёз отчего-то больше не осталось. Ему вторил ветер, играя с волосами Эллы: то расчесывал, то снова взлохмачивал.
Гарри и дядя Костя. Как же не хочется думать о них, но, всё же.
- У меня в детском саду была воспитательница, Карина Леонидовна, ужасно хорошая, я её считала своей мамой, но это сейчас не важно. Ээм, в общем, когда мы баловались, или дрались там, ссорились между собой, то она всегда зачинщиков по разным углам разводила – очень действенный метод! Ненадолго конечно, но помогало. Скажи… А этот долг, о котором говорил Гарри, в обмен на карту и вроде как… эээ… гостеприимство… Что он хотел?