Голосование пользователя

Кристоф Никола Брант, молодой перспективный жрец, потенциальный великий восстановитель справедливости, прилежный ученик, ревностный служитель порядка, любитель громогласных речей и эффектных появлений, двинулся по велению своего учителя в пещеру, держа свой посох перед собой как меч.

Стиснув зубы и предательски громко сглотнув, юный жрец вошел во тьму пещеры. "Одно дело читать о зле в книгах и совсем другое столкнутся с ним воочию" - подумалось Кристофу. Почувствовав дрожь в руках Никола окинул их удивленным взглядом. "Неужели я настолько нестерпимо жду встречи со злом, чтобы его покарать ?" - выпрыгнула из пустоты гениальная мысль в голове поборника справедливости - "Ну конечно! В этой пещере наверняка еще есть затаившееся зло, которое просто ждет чтобы его покарали во имя справедливости ! Все дело именно в этом! Это пронизывающее все нутро чувство дрожи! Мне просто не терпится уже встретить обитающее в этой пещере зло !". Глаза Кристофа блеснули в полной темноте и продолжил своё движение мелкими шагами вперед.

Чтобы окончательно убедиться, что его дрожь вызвана именно праведным желанием возмездия, Кристоф громогласно, на всю пещеру, заорал: "О Тьма что скрывается в этой пещере! Я, молодой перспективный жрец, потенциальный великий восстановитель справедливости, прилежный ученик, ревностный служитель порядка, любитель громогласных речей и эффектных появлений, единожды шагнувший во тьму - Кристоф Никола Брант приказываю тебе ! Явись передо мной! Как карающий молот провосудия я верну тебя на путь света! Явись и сдайся, ибо моя вера в свет сильна !". Немного подумав, Брант, гораздо более тихим голосом, добавил "Ну пожалуйста!".

- Летать? Нет уж! - яростно замахала руками Рита, всё отрицая. - Я же помру от усталости раньше, чем долечу... И кроме одного маленького и лёгкого Снорка мне никого не утащить. Неделя так неделя, - волшебница сложила руки на груди и принялась нервно притоптывать ногой, хмуро смотря куда-то в сторону. Впрочем, этот миг недовольства продолжался недолго, и вскоре Рита отвлеклась на лекцию о предсказаниях прошлого. Это было довольно занимательно... И всё-таки, когда настал момент выбора, Рита не смогла определиться так сразу, как в прошлый раз. Некоторое время она просто сидела, с множеством тяжёлых дум, написанных на лице, и глазами, мрачно уставившимися в шар. "История мест? Людей? Я же ничего кроме родного дома и не знаю, а что там узнавать?.. А какой смысл смотреть о чем-то, чего не знаешь... Или о чём-то, о чём всё знаешь..." - отчаянно думала Рита. - "Неужели... Мне всё-таки... Ну, не тратить же предсказание впустую!" - наконец сдалась волшебница и хлопнула ладонью по столу.
- Решено! - провозгласила она и прямо и твёрдо посмотрела в глаза сидящего напротив жреца. - Зеврос, я хочу посмотреть твою историю. С картинками, - волшебница мило улыбнулась.

Всю эту затею Рита восприняла с некоторой долей сомнения, о чем не забыла тут же и упомянуть - разве Зеврос сам не сказал, что "это неинтересно"? Впрочем, на итог это никак не повлияло - глядя на энтузиазм Зевроса, Рита почему-то не нашла в себе сил отказаться. Любопытство тоже сыграло свою роль в принятии решения - кому же не захочется узнать больше о самом себе, особенно если это что-то хорошее?

Когда свет погас, а Рита обнаружила себя сидящей лицом к лицу к Зевросу, можно сказать, наедине - Снорк был маленьким и неприметным во всех отношениях, и можно сказать, в счёт не шёл - на секунду волшебница почувствовала прилив некоторого смущения, которое отразилось лёгким и незаметным в полумраке (как надеялась Рита) румянцем на её щёках, которое только усилилось, когда волшебница, на секунду замявшись, вложила свою руку в руку Зевроса. Как следует помотав головой, Рита тут же постаралась убрать из головы всякие лишние мысли, какими бы они не были свойственными для девушек её возраста, и сосредоточилась на гадании.

Мысль о том, кого ей хотелось бы увидеть, пришла в голову Риты почти мгновенно.
- Я бы хотела увидеть семью Ренатов, - ответила жрецу волшебница. - Ту, которая живёт где-то в Сейруне.

Видимо мысли Ерики там, на верхних слоях атмосферы, где среди облаков сидят боги и смотрят вниз на возню разумных рас, словно телевизор, были услышаны. И Кореллон (или один из его операторов) несколько обиделся на то, что его жрица считает три попадания подряд чем-то особо выдающимся. И, пока остальные дырявили шкуру аберации своими острыми железками, божество щедро плеснуло мощи через Ерику.
Обычный лазерный луч (рубиновый, из камушка в святом символе), который должен был быть не толще карандаша, вдруг полыхнул ярким светом, расширяясь до целого фута! Этот лазер легко прошил и тварь, и стену башни, позади ее, и, похоже, еще несколько домов дальше.
Но и этого оказалось мало - святая земля чуть светящаяся под ногами Эша и под хренью, тоже полыхнула так, что Эш почувствовал, как у него не только затягиваются раны, но и проходит кариес, выходят камни из почек и рассасывается язва желудка. Даже волосы как-то по-здоровому заколосились. Причем по всему телу.
Ну а твари досталось чуть по другому - половина ее тела была буквально дизинтегрирована в пыль. Что совсем отрицательно сказалось на ее здоровье - уцелевшие глазки вытаращились в недоумении, и так и застыли. Щупальца, до этого хлеставшие в стороны, поникли и опали безжизненными плетьми. Готова...
А внутри нее, так удачно вскрытой, засверкали и заискрились драгоценности. Золото, каменья, артефакты. Эш, стоящий рядом, успел заметить как минимум три Холи Эвенджера. Похоже, что в свое время эта шняга успела сожрать немало приключенцев вместе со всем их снаряжением, но благородные металлы переварить не смогла.

Вырвано и выброшено в космос сердце-котёл космического левиафана. Бьёт из разорванных вен-труб белёсая горячая кровь, покидая когда-то могучее, а теперь изувеченное стальное тело. Умер Серокрылый, погиб, как и вся его команда. Скоро его останки окончательно остынут, ещё зажатые где-то по задраенным отсекам матросы задохнутся и жизнь покинет его окончательно. Когда-то сильнейший корабль во всём окраинном пространстве превратится в очередной безликий обломок, дрейфующий на Кладбище.

Посреди мостика висела в обнимку с абордажным карабином худощавая, длинная, как говорят привыкшие к невесомости пустотники, молодая девушка с огненно-рыжими волосами. Её можно было бы принять за жену, сестру или, быть может, дочь одного из офицеров, если бы не удерживаемый на её узких плечах парой застёжек капитанский мундир, полы которого разметались в стороны, словно куцые крылья, да капитанская же фуражка на резинке. Александра Огненная, возможно, самый молодой из всех собравшихся, капитан, неутомимая, бесстрашная и, по словам некоторых с ней встречавшихся, безбашенная, получившая своё прозвище за то, что в ней будто костёр полыхал, висела без движения. Нет, она не умерла. Просто на её внутренний костёр выплеснули пару вёдер воды, превратив его в тлеющие угли. Озорной огонёк в большущих зелёных глазах погас вместе с котлом её корабля. Она уже не металась между переговорных труб - они все молчали. Она не пыталась тормошить или вытаскивать с постов офицеров - они все были мертвы. Космическая буря разорвала её душу вместе с Серокрылым. Всё, что Алекандра имела: корабль-дом, семья-команда, даже работа, было потеряно в одночасье. Всё, кроме старой абордажной винтовки, которую Саше подарил отец ещё лет десять назад, когда ей было всего четырнадцать лет, да его же, отца, капитанского мундира с фуражкой. Так что девушке ничего больше не оставалось, кроме как висеть в пустоте, слушать свист уходящего в мелкую пробоинку воздуха, да прижимать к себе потёртый карабин. Александра Огненная потухла. И даже слёз в её пустых глазах не было.

Любой человек, взглянувший на сложившуюся ситуацию со стороны, сказал бы, что капитан в гибели корабля тут уж точно не виновен, однако в голове у Александры раз за разом складывалась иная картина. Если бы только она не решила вылезти из тех захолустий, по которым шатался Серокрылый, если бы она решила не являться на сбор, если бы не дала машинному отделению команду повременить с полным ходом, чтобы подобрать пристраивающиеся к ангарам в надежде на спасение корабли, если бы, если бы, если бы...

Лучше бы меня убило обомком или выбросило в космос

Да есть такое. Плюс дубль.

Event Focus: NPC Negaitve (отрицательное / плохое действие / поступок NPC)
Event Action: Disrupt (разрушать, разрывать)
Event Subject: Trust (доверять, верить)

Старики бают, что был один корабль, в котором в крутила систему рециркуляции белая хомячиха Асма. И не было никого быстрее её, а потому воздух на корабле всегда был свеж и приятен. Доволен был капитан, и часто приходил похвалить её, и угостить вкусняшкой. И не было дружбы красивей, чем между капитаном и бегуньей легконогой. Но однажды понесла Асма, и не смогла уже бежать с той-же скоростью что и ранее. Расстроился капитан, ибо стало тяжелее дышать, да и в воде появился как-то привкус. Приказал он тогда выкинуть в космос пушистых малышей Асмы. Но не поднялась рука на то у команды, и пришлось ему сделать это самому. До последнего момента не верила Асма в такое предательство того, кому так доверяла. Взыла хомячиха нечеловеческим голосом, бросилась на капитана и порвала ему горло своими большими зубами. Но поздно было. Бросалась она ко всем матросам и пассажирам, но не было у них её отпрысков и рвала она им глотки за то. С тех пор летает по космосу пустой косможабель залитый кровью, и лишь безумная хомячиха завывая рыщет по нему в поисках своих детей, убивая каждого встречного человека.

Вы не можете просматривать этот пост!

-Ишь чего удумали!- в ярости носилась по комнате Айя, раскидывая вокруг себя платья.- Я им покажу!
В дорожный чемодан скидывались платья, блузы, шляпки, нижнее белье, туфли, в беспорядочном наборе, когда чемодан уже был переполнен Айя с трудом захлопнула его. Сбоку из чемодана торчал рукав какого-то платья.
Критически осмотрев учиненный ей погром Айя подошла и сняла со стены шпагу и со слезами на глазах посмотрела на дедушкину шляпу:
- Ах, дедушка! Ты бы меня понял!,- утерев слезки красивым кружевным платочком Айя прицепила шпагу к поясу.
Взяв чемодан и собравшись гордо удалиться она не смогла оторвать его от пола!
- Черт! Почему в романах все герои собирались по другому!- в сердцах произнесла графиня, или бывшая графиня, да какая теперь разница!
Открыв чемодан и немного успокоившись, Айя вытащила все вещи и принялась за упаковку целенаправленно.
"Так в первую очередь косметика! Я все таки не простолюдинка какая-то! Так духи, вот эти и эти и вот эти ... Ну и эти! Драгоценностей возьму чуть чуть... Вот брошка, цепочки- две, нет три, нет ну восемь пойдет, ой а я и не помню этого колечка..."
Примерное в таком духе Айя собрала наконец-то свой чемодан. Легче он практически не стал...
Зайдя по пути в столовую и открыв дверь пятой точкой. А как иначе когда тут этот чертов тяжеленный чемодан! она прокричала:
-Ноги моей здесь больше не будет! Я ухожу!
Ответом ей стала тишина... В зале никого не было, видимо родители привыкли к ее закидонам и не восприняли ее всерьез.
- Все равно я ухожу!- непонятно кому крикнула Айя и продолжила свой путь.
Выйдя на улицу и не обращая внимания на прислугу, графина Варрнель прошествовала (точнее сказать проволокла свой чемодан)тк выходу из поместья и направилась в ближайший город.

Вы не можете просматривать этот пост!

-Да уж, правду говорят: пиздеть не мешки ворочать...И что эта херня еще с кем то срабатывает? Ты бы "друг" еще спросил как пройти в библиотеку, ночью посреди этих трущоб. - Ридд еще раз окинул быстрым, но внимательным взглядом подошедших и продолжил:
-Но думаю, что мои последние несколько дней были куда как хуже чем ваши...Ебаный легион и сотни выблядков в юбках, потом не менее ебаные черти... и эта блять сука Бритва со своими утырками, а потом еще и работорговцы, хуй даже знает как их там звали, но один хер это уже не важно, теперь вот этот урод в баре совсем не рад, что я не глотаю его говёное радиоактивное пойло и не улыбаюсь ему при этом, теперь вот вы...- Ридд вздохнул.
И наверное не менее херово с точки зрения актерского мастерства, закончил:
-В общем я думаю, что один хороший поступок, уже не хера не изменит мою хуёвую карму, но возможно мне хоть будет чем козырнуть перед тем уродом на небесах, что определяет кого отправить в ад а кого в рай.
Сперва Ридд порылся в одном из карманов и извлек на свет пару помятых сигарет, причем сделав это так, что бы не показывать сколько этих никотиновых палочек у него осталось. Потом достал нож и сделав шаг в сторону несколько раз с силой ударил рукоятью по двери бара и громко что бы его можно было услышать внутри заведение проговорил:
-Эй брат! Принеси сюда, пожалуйста, свою чудесную лазерную зажигалку.
После чего спокойно протянул пару сигарет одному из громил.
В этот момент взгляд Ридда стал не просто холодным в его пустых и по сути лишенных зрачков глазах почему снова промелькнула черная тень женщины в черном.

И вот таким образом, через цепочку печали Рита получила свою карму. Примерно в этот момент она была уже готова сдаться и заплатить Кэпу... Но момент был безвозвратно упущен и девушке оставалось только идти до конца. Смягчающим обстоятельством была мягкая болотная грязь, которая смягчила падение и без того с небольшой высоты. Увы, эта же грязь сейчас покрыла Риту с головы до ног, заодно давая налепиться мелкому лесному мусору вроде маленьких веточек и опавших листьев.

Искушение уснуть прямо в месте падения было велико. Впрочем, у такого сна имелось и множество неприятных сторон: холод, сырость, мелкие насекомые из тех, что любят ползать по земле, лежащая прямо под животом шишка, преболезненно впивающаяся в тело всеми своими чешуйками.
Наверное последняя и оказалась той соломинкой на хребте верблюда, которая заставила Риту, зачарованным и тупым взором глядящую в сторону костра, наконец собраться с силами, встать и зашагать вперед. О том, что сидящие у костра могут быть недружелюбными, Рита не думала. Она сейчас вообще была неспособна о чём-либо подумать.

То, как она складывала нашивки.
То, как поигрывала увесистым свёртком.
То, как осматривала карту и как спокойно начала говорить с ним…
Он понял, что теперь в относительной безопасности. Лидерша Чертей, кажется, ему поверила. И у Арса буквально отлегло.
Но вмешался Копыто со своими предложениями, несказанно раздражая Брока их нелепостью и в то же время логичностью с позиции рейдерской шайки. Конечно, что же он ожидал?.. Что ему ноги целовать будут за правду? Здесь-то, в месте, где сконцентрировались отбросы общества, наркоманы и отморозки… Ну и занесло же тебя в эту дыру, Ржавый.
Внезапная мысль прорывается, пока наблюдаешь за верхушкой. Думаешь – не так-то оно просто, наверное, добиться власти у такой раздолбанной в край, но влиятельной банды, как Черти? Собрать сторонников, людей, которые не ударят тебя в спину при любом удобном случае, и сделать рывок к самым верхам иерархии. Пожалуй, тяжело. Но не так тяжело, как в иных организациях, действующих на просторах Пустоши. В сравнении с ними стать кем-то здесь гораздо легче…

Арс послушно опустился на стул Копыта. Тот уже успел подняться и взять в руки дробовик, загораживая от него середину комнаты. Ларри послушно отошёл в сторонку.
Со своего нового места Арс чувствовал себя в положении превосходящего. Скрестив руки на груди и сжимая пальцами ткань плаща на предплечьях, он наблюдал, как в комнату заходит Клешня. Каким затравленным и маслянистым взглядом оглядывает присутствующих. Каким медовым голосом разговаривает с Бритвой… Наблюдал, как она смачно ударила его в нос, затем и в живот. Наблюдал за выражением его побледневшего лица, когда мужчина обратил, наконец, внимание на Брока…
Сука. Его уже приняли.
Всё внутри просто кипело. Вырывалась наружу энергия подпитывающего организм адреналина в виде мелких нервных движений, происходящих рефлекторно. Скрипела кожа перчаток, играли желваки, раздувались от прерывистого дыхания ноздри. Во взгляде Арса – жгучая ненависть. Казалось, он готов был сорваться с места и ударить Клешню сам. Но Копыто мешал. И осознание того, что этого лучше не делать.
- Подъем. И не дури.
Как-то не сразу Ржавый понял, что Копыто обращается к нему – обжигающая ярость закрывала ему глаза. В следующий момент человек со шрамом велел тащить Клешню и произнёс фразу о Кровном Споре.
Только сейчас до него начал доходить её смысл.
Он понял, что ничего ещё не кончено. Что его жизнь по-прежнему в опасности.
Сначала он испытал ужас, смешанный с искренним удивлением. Но после – разлилось внутри сладкое предчувствие исполнения его мести… Что ж. Арена так арена. Это было куда лучше, чем направленный в голову дробовик или озлобленность Бритвы по отношению к нему.

…Их отвели в маленькую хибарку, где с противным хихиканьем местный врач вколол им неизвестное вещество. Сопротивляться было бесполезно. Арс послушно ждал, пока «доктор» закончит, не пытаясь вырваться. Правда, от осознания того, что его накачали каким-то дерьмом, было совсем не легче. Народу потеха, ему – лишняя проблема, которая может стать фатальной. Впрочем, Клешня испытал ту же процедуру. Брок искренне надеялся, что ему будет гораздо хуже от наркоты.
- Броня своя. Никакого огнестрела и медицины. Накроту жрите, если мало, но за стимпак стреляю в ногу. Драться только на Арене. Оружие валяется там же. Смерть одного - жизнь другому. Ясно? Сьебались нахуй, мясо радиоактивное!
Копыто – как всегда категоричен и жесток. Явно умён, хоть и просиживает в этой помойке. Бритва его слушает. Вот чьё расположение ему столь необходимо.
Так подумал Арс перед тем, как отправить в рот таблетку баффаута в рот. А затем – его просто накрыло…

…Слепящее солнце играло бликами на металле. Царящий вокруг Арены шум резал слух. Мир плыл и вертелся, подобно древней игрушке, вырывая из оков реальности сознание вышедшего вперёд человека.
Арс понял, что не отвечает за свои действия. Конечности его не слушаются. Голова гудит. Зрение подводит.
Первые мгновения он думал только о том, чтобы эта агония прекратилась, и когда волна усвоенного организмом вещества прошла, он первым делом подумал об оружии, которого ему, конечно же, не дали.
Он различил силуэт Клешни, стоящий напротив него. А меду ними – искомые им предметы. На лице его соперника, верно, отразилось то же выражение, с которым Ржавый в следующий миг бросился влево…
Сейчас ему было абсолютно плевать на то, что за ними наблюдают. Плевать, почему судьба вновь швырнула его на арену. И даже обида и жажда мести отошли куда-то на второй план – во главу угла снова вставало его собственное выживание.

Жаль, не выходит сторговаться.
Эра уступает, утекает водой, давая возможность Ридду уйти, а Лойду высказаться.

Надеется, что Ридд не натворит очередных глупостей за порогом бара.
Остается на месте сама, не преследует, ведь так нужно. Вопрос двоих имеют право решать только двое - в конце концов, каждый из них имеет право на действие, право на самого себя.

Она даже несмотря на промахи верит в них - в каждого из них.
И уж точно она не ожидает ни от кого из Братьев под дых.
Не ожидает, что Лойд станет закладывать их.
Но получает сполна! Под дых - Лойд уже заложил.
...- А кем, извините, были ВЫ в Монтичелло...?
- А вы когда-нибудь слышали о Братстве Стали?...
Кошачьи глаза презрительно и яростно щурятся.
- Твою ж мать, что ты несешь, Лойд, а?
А потом она понимает, так же как и понял вернувшийся Тильберт - что теперь здесь все известно, Харя и этот второй, и еще, может, десяток ушей внутри паршивой забегаловки знают, кто они. Теперь поздно и кончено. Теперь все равно.

Только злость, досада и опасения не растворяются от "все равно" в воздухе, не просачиваются за пределы ее, наоборот - концентрируются острее. Ведь это как-то слишком паршиво - остаться в дураках с шестеркой на руках.
Тильберт говорит за нее. Ее словами. И после того, как отходит, Эра перестает быть для всех невидимой, материализуется отчетливо в уверенном - не слышали до этого, да? - голосе, однозначных жестах, сузившихся от напряжения кошачьих глазах.
- Полагаю, Харя, вы получили ответ на свой вопрос. У нас дело к Мафину Лоу и я лично могу предложить вам только вот эти... двадцать пять крышек. Вы беретесь отправить к Лоу весточку за такую цену?

Она больше не торгуется.
Эра ставит ладонь на стол ребром между Харей и деньгами, давая понять, что отказ хозяина бара автоматически повлечет за собой ссыпание крышек обратно в рюкзак, вопрос она задала четко, а ладонь выставила вполне жестко.

"Доставить Кейс Мафину Лоу" - Записано. Выполнить.
Если Харя откажет - она пойдет сама искать пути в город, пусть даже и ей придется идти одной.

Так и не смотрела.
Вспомнился Хелл, мягкий и горячий. Скудная возможность тепла, невозможная теперь. "Звездочка моя" - сказал бы сейчас.
Не сказал бы - стало как-то сразу очевидно, что будь здесь Хелл, пройди он этот путь сегодняшнего дня вместе с нею - теперь бы он так не говорил. Нести ее на руках - это железный Хелл бы еще стерпел, а вот увидеть ее определенный промах, ее очевидную глупость - потерять бдительность, забыть о собственной безопасности - такого бы Хелл Великолепный терпеть не стал. С ним было хорошо и тепло там, в стенах убежища, под защитой родителей, в предсказуемости каждого дня. В том, что теперь неизбежно становилось прошлым, было легко сиять ярче других. Реальность вокруг изничтожала привычное. Звездочка катилась за горизонт...
Стыд неожиданно стал неудержим, он заполнил краской щеки, лицо, шею - Эре казалось, что и плечи, и руки - вся она глубоко внутри стыда, заполнена/переполнена.
По мере того, как расползался в Эре и вокруг, словно чернильное пятно, стыд, Хелл начинал исчезать. Катился за горизонт человечек других мастЕй, катился за ее горизонт искать себе новую звезду...

-Нет...- процедил Ридд сквозь зубы...-Я намного хуже.
Пальцы чуть ли не до хруста в костяшках сжали рукоять мачете. Ридд очень боялся, что ему не хватит сил удержать оружие или что в последний момент удача вновь повернется к младшему рыцарю спиной и тяжелый клинок ненароком выпадет из рук.
Тяжелый клинок взмыл в воздух и с силой опустился на работорговца. И в этот момент перед глазами Ридда вдруг показалась, полупрозрачная, будто повернувшаяся в последнем изящном па прекрасного танца странная женщина в затянутом, черном, гротескном платье. Она сделала глубокий поклон, будто благодаря своего партнера за только что закончившийся танец и сделала шаг назад. На ее бледном и одновременно прекрасном лице, застыла чарующая улыбка, а удивительно тонкие крылья за спиной казалось медленно осыпаются пеплом, который никак не мог прекратить своё бесконечное, медленное падение. Казалось, Ридд понимал, что это смерть, но у женщины не было ни косы, ни песочных часов или что там обычно рисуют на картинках с изображением смерти и из за этого сознание рыцаря судорожно металось в поисках ответов и объяснений, но не находило ни того ни другого.
Тем временем женщина протянула руку к противнику Ридда и тот казалось потянулся к ней на встречу не в силах отказаться от подобного приглашения.
-Ну уж нет.- подумал Ридд.-Этот парень мой и только мой.
Его налитая тяжестью рука поднялась во второй раз и вновь опустилась на свою цель, при этом пройдя сквозь полу прозрачный силуэт странной женщины и не причинив последней никакого вреда, чего нельзя было сказать о работорговце.
В этот момент Ридд увидел как странная женщина подтянула к себе Бориса или как там называли. Было видно, что этот танец "ведет" вовсе не Борис, а именно его партнерша. Вот она почти припала к нему грудью, и они вновь повернулись в головокружительном вальсе. Казалось ее губы тянутся к парню и она вот вот поцелует "счастливчика", но в этот момент Ридд нанес свой третий удар.
Тяжелое лезвие клинка в этот раз казалось прошло насквозь не только через даму в черном, но и через ее кавалера.
Слэйвер неуклюже оступился и гармония танца тут же была разрушена. Улыбка на лице дамы исчезла и ее сменила печаль. Ридду даже показалось, что она расстроена таким поворотом событий. Но в этот момент дама в черном вновь сделала шаг в сторону Бориса и будто бы укрыла его своими крыльями.
А потом ведение исчезло... резко бросив младшего рыцаря обратно в реалии происходящего вокруг.
Ночь осветилась заревом огня и вновь наполнилась звуками выстрелов. В какой то миг калейдоскоп размытых красок исчез сменившись до ужаса четкой картинкой. Ридд опустил взгляд на лезвие своего клинка и к некоторому своему удивлению обнаружил что то по самую рукоять покрыто кровью, впрочем как и вся его рука почти до локтя. Тяжелые темно буро-красные капли медленно скатывались по лезвию и падали на песок. Он попытался оглядеться в поисках своего врага но почему то никак не мог поймать его взглядом, будто он тоже растворился вместе со странной дамой, объятый ее темными крыльями.

Полуэльф покивал головой, в конце концов чем больше двигаешься тем меньше мерзнешь. Он не пытался скрыть разочарования на лице, если история сложнее чем неосторожное обращение с магией то всё это расследование, о котором ему так и не рассказали параноидальные оперативники, сильно затянется и куковать они здесь будут ещё долго.
Полностью потеряв интерес к беседе, бард вернулся к наблюдению за готовящимся питанием.
- Не знаю как тебя зовут парень, но иди и принеси нам вина. Или ты хочешь что бы ваша единственная надежда на избавление от этого кошмара валилась с ног от простуды?! - полуэльф сделал страшное лицо изображая праведный гнев.
- Вон тот паладин тебя проводит, а заодно и разведает обстановку. Где у вас погреб с вином?
В доказательство серьёзности намерений Даронт отнял у послушника поварешку и теперь имеет по половнику в каждой руке. Обоими указывая на дверь, недавно забаррикадированную.

У меня нет мыслей что тут писать

Ян на миг замер, боясь пошевелиться, чтобы не вызвать стрельбу. Зато услышав голос Дэша, он медленно опустил руки и скинул через комлинк на корабль сообщение, Т1-К0 находясь на корабле теперь должен был его слышатью
- Т1-К0 срочно к Яну Вильмовски, - белобрысый помнил примерно карту этажа и сообщил дройду номер коридора в котором находился, - сопровождать его до поступления нового приказа от Вильмовски, Гана или Лаго. В пилотской два боевых дройда.
Последнее уже предназначалось для всех. Несмотря на то, что Ян всеми фибрами души желал скорее убраться с линии обстрела.
- К1РО, протокольный дройд, устаревшая модель, докладывает, коридор чист.
После чего Ян повернулся боком к пилотской и двинулся дальше по коридору, ежась от ожидания выстрелов.

История успеха.

Любая история которую запоминают хамари - это история успеха. Не всегда успех достигается честными методами, но эта история одна из самых добрых.

При всей бедности Булгая у него было пять жен. Три из них только вернулись с войны. Ему пришлось отдать хорошего, молодого червя-минхочау, чтобы вопреки Воли о цахалах бай, собиравший женщин для службы, взял не две его жены (на тот момент их было целых шесть, но пока прошли эти долгие пять лет старшая жена умерла), а целых три. Булгай знал, что если его жены выживут и вернутся, то они станут лучше и сильнее, с них будет больше толку в хозяйстве. Это был риск, но не больше, чем при боях маленьких жуков-королев, которые проводились в его деревне. У соседа Тамира на войне погибло две жены, ему пришлось продать обоих своих червей и купить рабов, чтоб продолжать успешно тянуть свое небольшое хозяйство и большой налог. Но хамари знал почему так произошло. Жена Тамира понесла в военном походе, а вторая помогала ей до последнего, делилась водой и пищей в губительных песках, поэтому и сгинули они обе. Пустыня такого не прощает. Булгай же весь язык до язв стер, но внушил своим худосочным женушкам, что все свои потребности в дороге они могут удовлетворить сами, при этом не подвергая свою жизнь и здоровье опасности.

Пять лет он работал без устали, раскапывал обжигающий песок, чтобы достать выращенный мукехт. Часть его отдавал слугам местного Сотника, да треснет его живот, а жир выплеснувшийся оттуда ошпарит корень так, что все его двадцать жен уйдут ложиться под урлоков. Другой частью кормил семью, третьей червей. Дети вставали ночью, когда холод только начинал отступать и шли искать мучных жуков, собирать хворост и засохшие лепешки для растопки, оставшиеся жены копали глину и обжигали горшки. Когда день удлинился старшая жена стала совсем плоха. Она была достаточно стара, старше Булгая на пять лет. Стара, уродлива, но покладиста и трудолюбива. На этой женитьбе хамари выгадал себе первого червя. Ее отец так хотел избавится от лишнего рта, а дочь была настолько страшна, что принял ее будущей муж только верхом на минхочао. И ни разу не пожалел. Сейчас червя у него было два, да еще тот которого пришлось отдать.

Когда она умерла хамари закопал ее в твердой земле, чтобы черви не добрались до тела. Сверху он обжег и поставил глиняную табличку. Хамари не ведали письма, поэтому Булгай, чтобы отметить, что здесь лежит именно его первая, старшая жена оставил на надгробии одну вертикальную черточку. После этого остальные члены семьи и рабы заметно присмирели. Хамари долго не понимал в чем дело, пока самый взрослый его сын не открыл ему, что все думают, что отец сошел с ума и боятся оказаться "вторым". И действительно, зачем отмечать место упокоения трупа обжигая глину из которой мог бы получиться хороший горшок или поднос? Булгай ответа не знал.

Короткий век проходил в тяжелой работе и тоскливых вечерах. Однако, чем бесплоднее пустыня, тем заманчивее миражи, и Булгай ждал возвращение жен, зная, что если все получится, то умирать он уже будет жирным баем, с благостной отдышкой, брызжа на рабов благородной слюной и помахивая пухлыми кулачками.

Они вернулись. Женщины окрепшие и получившие шрамы от оружия ужасных черных демонов. Молчаливые, но не сломленные. Они пришли в доспехах и отказались обнажить свою плоть даже будучи в доме своего мужа. Не выразили почтения. А когда Булгай решил оставить их без ужина и велел ночевать под навесом с рабами, а не в доме с остальными женами, они взяли палки и отделали его по первое число. Слава Самуму, что соседи не видели этого бесчинства. Еду женщины распределили по справедливости. Голодный и избитый глава семейства дождался пока палящее око Похитителя Времени уйдет за горизонт и пошел в пустоши, чтобы предаться работе в одиночестве. Он плакал и заламывал руки. Теперь ему казалось, что все, что он замыслил не осуществится. Булгай понимал, что совершил ошибку и теперь оказался на положении презренного оэша перед своими злыми и сильными женами. Однако, если у тебя нет душистого хамарина, то разве не найдется хоть приятных речей? Хамари вымерли бы давным-давно, если бы сдавались после первой неудачи.

В торговый день он отправился в место, где жители всего фимнафа обменивались товарами. Часть горшков он обменял на жемчужную дыню и несколько шкурок радужной ящерицы. В этот день он вернулся с гостинцами для всех жен, собрав всех за столом разделил дыню поровну, так что каждому достался большой и ароматный кусок. Дети плакали от счастья растирая сопли и сок дыни по желтым личикам, даже жены прошедшие войну смягчились. Впервые за много лет, они сидели все вместе и говорили. Говорили о том времени, когда были в разлуке, Булгай рассказывал о том как его двоюродный брат стал жрецов, однако рабов родственникам по праву крови не передает, говоря, что "Не накрытый обеденный стол имеет один недостаток, а накрытый - тысячу", про смерть старшей жены и про повышение налогов. Жены рассказывали про черных карликов. О том как наездники подкапывались под их ряды и черви съедали их вмести с их странным оружием, но перед этим карлик успевал отправить на суд Самума двоих из цахала. Рассказывали, как после боя доставали из доспеха по дюжине стрел. Говорили о будущем. Главе семейства казалась, что душей его жены еще там, но сегодня он понял, что если отнестись к ним с терпением, то душа догонит вернувшееся в родной дом тело.

Дальше все пошло по плану. Сильные женщины не лепили горшки, по совету Булгая они сделали форму и начали обжигать кирпичи. Не каждый справился бы с этой тяжелой работой, но прошедшим обжигающие пески было не трудно весь день таскать тяжелые кирпичи под палящим пустынным солнцем. Хамари с сыновьями начал строить дом. За несколько месяцев они управились с первым. И он стал лучшим домом в их небольшой деревне. По традиции он был разделен на равных две части сенями. Правая часть отводилась для мужчины и его еще не беременных жен, левая для детей и женщин на сносях, которые за ними присматривали. Окна были закрыты ставнями, а проходы меж комнатами занавесями, когда на кожаные шнурки нанизаны разноцветные бусинки из обожженной глины. Проем в "мужскую часть" был сделан низким, чтобы каждый вошедший кланялся при входе. В небольших горшках подвешенных высоко под потолок росли светящиеся грибы. На полу циновки из сплетенного между собой кушта. Это был чудесный дом, достойный преуспевающего но еще не жирного бая.

Булгай жил в своей сакле, а в доме принимал гостей, за короткое время здесь побывали все жители деревни. В торговый день хамари пришел на торг с пустыми руками. Его товар говорил сам за себя, здесь только и разговоров было о новом доме и чудо мастере. Находчивый строитель продал его в тот же день, обзаведясь новыми рабами и червями.
Следующий дом был еще больше. За ним был дом покрытый аккуратными гладкими шестиугольными плитками. К этому моменту ни Булгай-бай ни его жены сами уже ничего не строили. Дело шло в гору, а печи работали круглосуточно, а всю работу делали их новые рабы.

Успешный хамари растолстел и умер в постели, как всегда и мечтал. Но до самой смерти он не забыл кому их семья была обязана таким процветанием. Даже когда лицо его покрылось морщинами, он ел дыню в окружении жен и детей, смеялся и называл их своим маленьким цахалом.

Из жизни урлоков:

Урлоки очень любят послушать сказки. Понятное дело - на сытое брюхо.
Вот только сказочники-урлоки в народе не самое частое явление ибо занимаются этим делом исключительно жрецы. Им даже отличительной шапки не выдадут, если те не способны придумать и рассказать сказку, хотя бы одну. А сказочники других народов обычно не живут достаточно долго. Потому и сказки у урлоков очень короткие.
Впрочем, другие сказки и не очень-то нужны. Ведь главное в любой сказке для урлока - это вдоволь повеселиться.

Для того сказка и существует.

- Сказка о том, как урлоки добычу делили:

Однажды два урлока поймали две хрюшки и стали их делить. В этом месте урлоки-слушатели улыбаются, ведь все они лучше знают, как делить добычу
Один урлок сказал, что он съест обоих хрюш, а второй пусть ловит себе новых. Мудрое решение героя сказки громко одобряется слушателями
Второй урлок ответил, что он сам съест хрюшек, а если первый не согласен, то он съест и его в придачу. Еще более мудрое решение одобряется еще более бурно
И пока урлоки делили добычу, хрюшки убежали. Урлоки слушатели бегут ловить убежавших от неудачников хрюшек

- Сказка-загадка об охоте:

Однажды урлоки-охотники отправились на охоту.
Каждый охотник поймал добычу и съел её.
Ни один урлок не вернулся домой.

- Сказка о пещерной фее:

Почему урлок не убирается в пещере.
Потому что когда места в пещере не останется даже для самого урлока в пещеру явится Фея и уберется за самого урлока.
Никто никогда не видел эту фею, потому что она четкая, как и сами урлоки, и за рыбоглазых убираться не будет.
Единственный случай когда урлок убирается в своей пещере - когда Большая Ма перестает помещаться в своем логовище.
Есть мнение, что Больша Ма и есть Пещерная Фея.

- Сказка о дагоните и хрюшке:

Поймал однажды дагонит хрюшку. Дагонит. Поймал. Хрюшку. Урлоки смеются громко-громко
Поймал потом урлок сразу и дагонита, и хрюшку. Урлоки приветсвуют умение сородича
Стал решать, что сначала съесть, а то вдруг первым нечаянно наестся. Урлоки улюлюкают. Одно надо есть, вторым закусывать, и думать нечего.
Но пока урлок ел дагонита, хрюшка убежала Урлоки падают от смеха. Ибо только очень глупый урлок позволит пойманной еде бегать и вообще куда-то рыпаться.

- Сказка о споре

Поспорили как-то два урлока, что один ленивей другого.
И легли поперек дороги.
А по ней шла Большая Ма и споткнулась.
Не бывает настолько ленивых урлоков.

Ферг и Кайдир

Смотритель библиотеки благородного семейства Корукс посмотрел на несуразную штуковину в руках Кайдира таким взглядом... как бы описать этот взгляд? Вот если бы Архимагу Нексусу какой-то уличный фокусник принялся доказывать что его алхимические феерверки это настоящая магия. Или нет: если бы в мифических горах Юм-Юм, существовала тайная секта просвященных монахов, что столетиями тренировалась смотреть на мир свысока, так вот, они бы и в подметки не годились сейчас старшему смотрителю библиотеки благородного семейства Корукс.

– Мы не ломбард. – Смотритель выглядел так, словно унюхал что-то сероводородное, взорвавшееся прямо под его носом. – Я удержу оставшиеся три люмена с внесенного взноса за книги. Следуйте за мной.

Пройдя первые и затем вторые двери Ферг и Кайдир оказались в большом двухэтажном зале и солнечный свет улицы сменился многочисленными арканными светильниками под вычурными витражными футлярами, что бросали янтарные, зеленоватые и морозно-голубые оттенки на старинную бронзу и моренное дерево полок. Куда ни глянь простирались книги: полки за полками, сплошь заполненные десятками и десятками фолиантов уходили в стороны и вверх, на галлерею второго этажа. Вдоль стеллажей были расположены оббитые бархатом мягкие кушетки и низкие столики для расслабленного чтения, так же как и столы для выписок и работы с документами, столь просторные, что по ним можно было маршировать целую армию сильфов. Хотя библиотека была существенно меньше библиотеки Университета в Парящей Башне, комфорт здесь был ощутимо выше, да и организация была явно более постоянной чем вечная переклассификация всего и вся магистром Хелой.

– Никакого огня. – Предупредил смотритель, занимая свое место за широким, выгнутым полумесяцем столом сбоку зала, где, судя по аккуратности, находилось его королество. Старик положил перед собой массивный фолиант, обмакнул перо в чернила и каллиграфическим подчерком тщательно записал имена Ферга и Кайдира вместе с датой и причиной их посещения, равно как и уплаченными взносами. – Животных устраивайте вне библиотеки или оставляйте здесь, но вся их грязь и беспорядок будет за ваш счет.
Библиотека Коруксов

*Бум. Вжжжж... Шмяк... Кшшшш... Шлёп... Бам.*
- Бля!

Имп пропахал на пузе добрый десяток ярдов и остановился уткнувшись головой к булыжник. Рот был наполнен вязкой слюной в перемешку с кровью, а на зубах неприятно скрежетал мелкий щебень и песок, которого набилось в рот столько, словно Имп подрабатывал челюстью, как ковшом экскаватора.

*Тьфу... Кхе-кхе... Агрхм... Агрырхм...*
МакКейн выплюнул камень и мелкий щебень, сплюнул, вытер повисшую струйку слюны с губ и перекатившись на бок, опрокинулся на спину глядя в желтое небо Аризоны.
- Что это было Джонни? Задал он риторический вопрос самому себе, ошеломленный и не совсем понимающий, что происходит вокруг.
- Гнездо, сигнал, БУМ! БУМ? Взрывчатка! Взрывчатка БУМ! Имп оскалился и расхохотался. Со стороны могло показаться, что он сошел с ума. И это было не далеко от истины. От смеха на глаза выступили слёзы и по пыльному и грязному лицу поползли две мокрые и чистые дорожки... Продолжая хохотать, он пытался что-то говорить...
- Вз... Вз... Взрывчатка... Б-бум... Дж... Джимми раз... разз...зориться... Ст... столь...ко крыш-крышек брам... брамину в гузно... Дерь... дерьмовый из него подрывник. Куч...кучу дерьма взорвал... только брызги полетели...
Со смеху начал блеть живот, и Джонни поджал к нему колени и повалился на бок. Тело задергалось в судорогах, сотрясаемое волнами смеха. Около минуты он продолжал ржать, а потом приступ смеха, вызванный нервным перенапряжением и стрессом стал спадать...
- Фууу.... Медленно выдохнул скаут и закрутил головой из стороны в сторону.
- А чего так тихо? Заорал он во всю глотку, но даже собственный голос показался ему очень далёким и тихим. И он заорал ещё громче.
- КУДА ВСЕ ПОДЕВАЛИСЬ? ОБОСРАЛИСЬ ЧТО ЛИ? ПО КУСТАМ ЩЕРИТЕСЬ? ДЖИММИ!!! ДЖИММИ, МАТЬ ТВОЮ! ОТЗОВИСЬ УБЛЮДОК!

МакКейн вновь закрутил головой и только теперь заметил мутный человеческий силуэт. Ткнув в него пальцем, Имп вновь заговорил:
- Аааа! ВОТ ТЫ ГДЕ, ПАДАЛЬ! ДАЖЕ КУЧУ ДЕРЬМА ВЗОРВАТЬ НЕ МОЖЕШЬ! ТОЛЬКО РАЗБРЫЗГАЛ ВСЁ... ДЕЛЕЦ, ХРЕНОВ. НУ Я ТЕБЯ ЩА...

Имп кое-как поднялся на ноги и пошатываясь, походкой пьяного боцмана, направился к силуэту с твёрдым намерением набить тому морду лица. И плевать он хотел, что Микки был стариком, раза в два его старше. Плевать...
Кое-как добравшись до силуэта, Имп схватил его за грудки и едва удержался чтобы не упасть. Штормило, как после попойки в Вегасе.
- Ещё шляпу нацепил... Ковбой хуев!.. Щелкнув по полям шляпы пальцем, Имп притянул к себе противника.
- Ещё и бороду сбрил!?
Тут до контуженного сознания медленно стала вползать мысль, что Джимми никогда не носил шляпы, а борода была своего рода талисманом, показателем его успешности и деловитости и чем-то там ещё. ДА и при ближайшем рассмотрении, лицо было значительно моложе и никак не тянуло на старика.
- МУЗЫКАНТ!? Удивлённо выкрикнул прямо в ухо Джонни, отпустил ворот одежды и обнял Аурелио как родного. Был бы чуть сентиментальнее, обязательно бы и прослезился, но к счастью обошлось без этого.
- Музыкант, сукин ты сын, как же я, чёрт побери, рад тебя видеть живым...
Не выпуская человека из своих объятий, он похлопал его ладонью по спине, выбивая из одежды дорожную пыль.

Бяка сморщила нос и встряхнулась, разгоняя кровь по затекшим конечностям.

Холод с-с-собачий.
Все было бы ничего, если бы была нормальная жратва. Подножный корм позволяет существовать, позволяет поддерживать жизнедеятельность в этом... мягко скажем, неудачном теле. Но что-то больше - фиг вам, обойдетесь, пишите заявки в профсоюз.
А жратвы нет. Все, кто умеет бегать, прыгать или летать — свалили подальше. Внизу, под промерзающей по ночам землей, копошатся еще некоторые, можно почувствовать, если лечь на землю и прижать к ней оттопыренное ухо. Слышно, как скребутся, пробираясь по норам, или хрустят запасами. Гномы или кроты — поди разбери. Один раз удалось такой склад откопать, орехов и зерна на два дня хватило. А хозяина фиг найдешь, тоннелей на сотню метров, и один другого уже. Потому им, подземным, лень с насиженных мест двигать. Хотя такая концентрация Злой Силы — это вам не фунт лиха, это побольше. Лод, кажется, что-то говорил про какие-то пятьсот килотонн.
Пятьсот килотонн лиха — блиииин, это ж как можно было бы развернуться... И где они теперь? В Добром Маге Света. Ну и где справедливость?..

Она остановилась у крыльца, развернулась и посмотрела назад.

Кр-р-расотень, все-таки. Дикая такая, природная, необузданная красотень. Буйство красок, сумасбросдтво светоподачи, ноль прямолинейности, шиш симметрии. Лепота.
И все же, пора валить из этой красоты. Обитателей в пансионате больше не осталось. Было двое домовых — в центральном корпусе, и на складах. Лод их неделю ел, пока они не разобиделись вконец и не сбежали. Семейство зайцев вон под этой поленницей куковало, удрали как только зайчиху чуть попробовать удалось. Всякая беличье-птичья мелочь как-то очень быстро рассасываться начала, когда Лод нечаянно сарай сжег. Не сдержался. А вслед за ними и вся округа быстро начала вымирать. Даже почтальон перестал приходить, хотя у санатория была годовая подписка на несколько газет, по обязаловке сверху, я узнавала.

Старые половицы почти не скрипели под легким весом и мягкими лапами.

И как его с насиженного места сдвинуть? Свалила бы давно сама, и ищи ветра в поле. Но — нельзя. Рассыплюсь. Шерсть облезет, ирокез выторкнется и высыпется, уши обвиснут, лапы слушаться перестанут. А дальше, если назад к нему не вернуться — останется только лечь и помирать.
Вот мой коврик. А за дверью — его Спальня. Не вытру ноги — будет раздражаться. Виду не покажет, конечно, воспитанный. А потом бах — и еще один сарай сгорит.
Черт с тобой, золотая ты рыбка, жизненно для меня необходимая. Вытру. Сегодня — вытру.
Сегодня надо быть аккуратной, вежливой и обходительной. И убедить тебя двигать ноги, пока мы тут не двинули коней.
Так, лапы вытереть — раз. Шерстку вылизать — два. Ирокез... зар-раза такая, опять торчит. Волнуюсь. Ладно, будешь красным флагом решительности моей торчать.
Ну, с именем Хаоса на устах моих... пошли.
"Здравствуйте, господа. Я пришла вам сообщить пренеприятнейшее известие..."

Толкнула дверь тихонько. Шерстяным клубком пробралась внутрь, осторожно ступая на чистый пол. Носом шмыгнула.
— Привет. Я... это. Еды нет. Ушли все. Нам... тоже надо. Уходить, всмысле.

Да чтоб тебя на изначальную материю порвало, что за косноязычность каждый раз?! Он, наверное, меня за дуру принимает.
А вот не толкаются речи в его присутствии. Даже с домовыми чуть ли не заикалась, пока он в пределах слышимости. А без него — нормально. Поболтать, заболтать, убедить, привести — как два пальца об забор. Боюсь я его, что ли? Или уважаю безмерно, за его некий поступок, о котором он только вскользь да намеками до этих пор?..

Джонни скептически хмыкнул, слушая разговор и размышляя, не проделать ли кое кому лишних дырок в бренном теле. Уж больно болтовни много.

Высунув нос из-за укрытия и обнаружив неприятный сюрприз он вновь сплюнул сквозь зубы и скрылся за укрытием.
- Вот дерьмо... Весело усмехнулся скаут, продолжая наблюдение за выбранным сектором.
- А мужик не блефует. Он и правда нам под окнами поднасрал... Эй, музыкант, ты слышишь? Они и правда какую-то хрень под окна притащили...

Импи отстранился от прицела и выудил из мятой пачки сигаретку, прикурил, затянулся, выдохнул.
"Ну, хотябы покурить успеть..."
- Вольтер, ты как, куришь? Если нет, то самое время начать, а то через пару минут может быть поздно...

Выпустив клуб сизого дыма, МакКейн пожевал губами фильтр.
- А и хуй с ними. Вольтер, ребята по любому просрали. Если мы мирно отсюда не уйдём. организовать засаду у них уже не получиться. Или мы подадим сигнал, или их взрыв оповестит Маршала о неприятности впереди. Да и не обольщайся на красивые обещания. Живыми нас по любому не выпустят.

Чуть повысив голос, чтобы и пришлый старикашка мог слышат, продолжил:
- Эй, Джимми, ты правда полагаешь, что мы только вчера из бункеров вылезли и нифига не шарим, как стадо не пуганных браминов? Спешу тебя огорчить, лохов тут нет. Твоя затея с треском провалилась, так что уводи людей, пока есть такая возможность. А я промолчу о нашей встрече. Ты же не глупый человек, Маковски. Сам знаешь, что быстро нас отсюда не выбить, сигнал подать успеем. А будете взрывать, так сами и предупредите людей Лоу. По тому ты и пришел с предложением, иначе бы сразу взорвал. А предложение твоё, хотя и заманчивое, но как известно бесплатно наливают только покойникам. Нафига тебе подельники, которых могут перекупить конкуренты? Как только мы выйдем, вы нас тихо и порешите. Так что нам нет резона вылезать. Или умрём здесь, или Лоу успеет подойти. Конечно, можешь и взорвать, но не слишком ли дорого тратить дорогой динамит на пару песчаных крыс и срыв планов. Ты же делец, Джимми Маковски, посчитай сам, тебе же дешевле и выгоднее отступить и попытаться совершить задуманное в другое время и другом месте...

Даже сам Имп не ожидал от себя такой словоохотчивости. Видимо сказывалось чрезмерное нервное напряжение и он говорил. Говорил всё что думал, не особо задумываясь о смысле сказанного... Вот просто так, с перепугу, выплёскивал целые предложения...

Материнская колыбельная с пугающей навязчивостью билась о стенки воспаленного сознания – голос внутри уже смазался, словно у ржавой шарманки, но мелодия осталась, терзала сердце, повторяясь вновь и вновь. И слова жили – буква к букве ложились перед глазами кровавым текстом. Мама сама выдумала их, когда Эра родилась. Нет-нет, до рождения, еще до ее появления, конечно…Как она могла забыть…

Найдешь ты путь, ко мне придешь

Окровавленные руки дрожали от напряжения уже около получаса, внутри все сотрясалось от усталости – необычного изнеможения, будто разом стало все равно и тело отказалось повиноваться.

И крепко за руку возьмешь

Сухой язык в сотый раз облизывал сухие губы, а до мозга, истерзанного ужасом произошедшего и новым положением дел, еще не добрались тревожные сигналы – телу необходима жидкость.

Ты – герой, моя малышка

Когда кто-то сгреб ее в охапку и дал хорошего пинка, чтоб бежала , не оборачиваясь, Эра пыталась двумя руками унять пульсирующую из бедренной артерии кровь , в одночасье растеряв все навыки. Пауль – ее брат – уже закрыл глаза, чтобы никогда не проснуться, но горячая, она продолжала искать выход из молодого тела.

Пусть пока не больше мышки

При мысли о фонтанирующей крови в гортани стало отчаянно печь. Сколько она уже хотела пить, лучше не знать. Слезы кончились, кажется, вчера. Говорить, растрачивая последнюю влагу, пришлось закончить вроде бы тоже вчера. Вчера… Все прошлое превратилось в одно большое «вчера» - вчера улыбался Пауль, вчера погибли все, кроме них, шагающих в небытие, вчера ее разбудила тревога, вчера она не поцеловала мать и не попрощалась с отцом, вчера умерла ее прежняя жизнь…

Буду так тебя качать

Хоть каплю чертовой воды и можно снова шагать, не зная усталости…
В плечо ощутимо толкнули – так делала Кейт, ее наставник, когда Эра задумывалась. Девушка покачнулась, но устояла.
«Опять обосралась?» - похоже, Кейт было весело. Конечно, она, небось, не подыхает от жажды… Лексикон у Кейт был своеобразный. Стоило Эре сделать что-нибудь не так, тут же следовало насмешливое «Обосралась, да?». В такие моменты хотелось влепить ей по первое число, но уважение не позволяло. Более того, она даже достойного ответа так и не придумала. Хотя….сейчас самое время что-нибудь ответить, вдруг другого шанса не будет. Эра, улыбнулась запекшимися губами и открыла, было, рот. Кейт не было. Галлюцинация?

А ты станешь подрастать

Осознание, что сходишь с ума, весьма жутковато. Будто котелок ледяной воды за шиворот.
Эра поднесла руку ко лбу – точно, вода… Откуда? Соленая. Пот? Лоб покрылся ледяной испариной, словно иссушенный организм выталкивал насильно последнюю жидкость, пытаясь прекратить муку медленной смерти.

Горы на пути свернешь

«Эй, подбери сопли, детка!» - снова удар в плечо. Остаться на ногах после даже легкого тычка Пауля было попросту невозможно.

И врагов повергнешь в дрожь

Эру повело в сторону и под хохот брата она осела на горячий песок, впрочем, вне себя от радости. Эти мгновения прошлого, рожденные воспаленным сознанием, держали цепкими пальцами надежду на спасение.

А пока усни малышка

Эра устало закрыла глаза. «Еще немного полежу» - подумалось ей – «и пойду дальше….Никто и не заметит, что я прилегла…»

Ты еще не больше мышки….


Из сна выдернул звук беспокойно трещавшего мотора. Эра дернулась и открыла глаза. Первое, что она почувствовала – кто-то вложил ей в ладонь нож. Сама она попросту не могла этого сделать.
Смех вообще-то был совершенно неуместен, но, однако, он раздавался откуда-то сверху. Что смешного может быть в том, что она погибает от обезвоживания?! На злость, оказывается, человек способен, даже в лихорадочном предсмертном состоянии. Говорить она тоже еще могла.
- Дайте воды, суки, - собственный голос Эра узнала с трудом.
Способна говорить, значит, и нож, если что, вонзит, куда следует…


Получатели: Алистер Блэк, Тильберт, РИЧАРД Б. РИДД, Лойд, Эра.

ссылка

Костюм сел идеально, давая ощущение защищенности: не штурмовая броня, но уже что-то. Птол еще какое-то время морочился с размещением оружия и нагнал товарищей уже в медбэе. Беглый осмотр выявил точь-в-точь такой же хирургический стол, как и на Иоле и скромные запасы бакты и других антибиотиков.

Сложно догадаться, но пальцы Птола, ныне закованные в в гермитичный и стирильный латекс хирургических перчаток, были чутки и аккуратны. Парень увлекался прикладной медициной, не только чтобы минимизировать ущерб от вечных драк, но и с целью повышения квалификации в контролируем насилии. Теперь же, его знания могли поставить товарища на ноги...ну или помочь их протянуть, но об этом Птол даже не думал.

Облачившись в белый халат и маску, как и Дэш, застыли две фигуры в белом, перед распластанным на столе Яном, который просил об аккуратности в проведенной операции: дурная ухмылка бродила по его лицу - "нервное", решил Птол, натягивая маску и открывая клапан.

- Наркоз или так?, - уточнил Дэш, подкатывая тележку с инструментами.
- Наркоз, конечно, мы же не хотим его убить...Хотя...

Удивление мелькнуло в глазах парнишки, но подействовал наркоз и они закрылись.

- Подай портативный рентген,- попросил Птол, принимая старый, еле живой приборчик, чудом сохранившийся среди всего этого хлама.
Быстрое сканирование и виновник торжества обнаружен - темное пятно возле третьего слева ребра, явно обозначало трещину.
- Ага, ну хоть не волчанка, - удвлетворенно хмыкнул Птол, - Дэш, забирай и подай антисеп...-, просьбу, прервал звук, разлетевшегося от удара об пол, рентгена. Молчаливый взгляд, что был, куда красноречивее слов, испепелил Лаго, - септик...

Протерев место надреза, доктор Ган, подтянул лапку-лазер автодока, и вбил параметры разреза, наблюдая, как кожа расходится под его воздействием. Залив бакту, в этот раз, куда следует, Птол положил таблетку нанокальция на кость и отдал команду на зашивание, наблюдая за филигранной работой автоматики.

Вытерев кровь, он окинул взглядом "рабочую поверхность" на которой стало на один шрам больше.

- Жить будет! Надеюсь, - поздравил ассистента доктор Ган, стягивая маску с лица и снижая подачу наркоза в дыхательную маску.
- А ты, раздевайся, и бегом в колбу, я сейчас буду...И тебя вылечим, - ободряюще похлопал он Лаго по плечу.

- Да мы и сами интеллектуалы, - подтверждая слова делом, Дэш постучал пальцем по верхней крышке дроида. Если привинтить сверху поднос, то он сможет доставлять пиво. Также надо было подумать, как доставить на "Гизку" самый важный трофей - диванчики. И еще что-то его смущало... ах, да:

- Птол, а ты как думаешь: эти уродцы были наши единственные конкуренты, или еще подвезут?

Первым делом Дэш поискал по стенам выключатели освещения, а затем принялся тыкать пальцами в кнопки питания терминалов. Вдруг работают?

Мысленно поставив "крестик" на заметку, Птол решил позже заграбастать металлом, в изобилии оставшийся после столь хитрой победы Человечского гения над бездушной машиной. Но одна вещь, все же стоила того, чтобы забрать ее без промедлений:
один из двух бластерных карабинов, которыми были вооружены Железяки, уцелел и уже радовал Гана наличием переводчика режима огня.

Поднявшись по лестнице к памятной двери, Дэш скормил злобному механизму, пропуск почившего пилота истребителя, но безрезультатно: кем бы ни был парень из раскурученноц машинки, сюда он доступа не имел.
Зато имела доступ сюда и не только, прекрасная, великолепная, полезнейшая газовая горелке, что прихватил с собой Птолемей и, не без злорадства, уродовал дверной проем ее огоньком, оставляя На сталепласте яркие оранжевые рубцы.

Спустя пару минут, бывшие охранники ворвались в помещение по всем правилам тактики: с разделением секторов ответственности, докладами и злобными мордами штурмовой группы. Подобная мера оказалось лишней - помещение было пустым и запыленным, за исключением одного технического дроида Т1, который так и остался на подзарядке у своей электро панели.

Наличие, потенциально рабочего дроида и компьютеров являло собой необходимость появления "мозгов" их команды, воплощенных в одном живучем белобрысом теле, что сейчас напряженно торжествовало за стрелковой консолью "Гизки".
Словив веселое настроение (не иначе, подцепил от Лаго), Птол перещелкнул канал ком-линка на частоту "Гизки", объявив весьма официальным голосом:
- Старшему интеллектуалу, оккупировавшему кресло стрелка, немедленно прибыть в брифинг-зал Империи Крат, повторяю...

Кивком головы указав Дэшу на комнату для брифингов, Птол принялся осматривать верстаки, что виднелись в глубине помещения, а также шкафчики, что могли скрывать внутри от склада технического хлама до запасного арсенала.

- Ага, щас, будь спок, всё сделаем. – Рейя как следует раскрутила веревку и пустила кирпич вверх. Словно действие происходило под водой или под чарами Замедления, Ферг видел как кусок кирпича медленно взмывает ввысь, словно экзотическая комета таща за собой узловатый хвост, как метит прямо ему в лоб, как на его лицо падает тень от булыжника; он видел каждую выбоину, царапину и трещину этого куска гальки и глины, которые становились всё больше и больше словно кирпич рос на глазах.... и как – каким-то чудом – его собственная рука умудряется схватить булыжник прямо перед тем как тот долбанет в его, Ферга, очень умный и не слишком крепкий череп.

Со стороны всё выглядело так, словно Рейя и Ферг репетировали этот маневр, неделю: воровка неуклюже бросила веревку, но сидящий едва ли не задом на железных крючьях и спицах "Ползун" аккуратно поймал каменюку, умудрившись при этом каким-то образом не уронить себя ни по какую из сторон стены.

Даже Господин Брюшко был впечатлен, которую эмоцию впечатления было обычно крайне сложно прочесть на его морде.

Резко выдохнув и сообразив что время давно уже движеться нормально, Ферг огляделся и понял что зацепить веревку между шпилей и крючьев милое дело: они полагались на зазубренность и острия, не заточку, так что хоть немного, хоть его и Кайдира, но верёвка должна была выдержать.

Дэш, со своей стороны, по-прежнему предпочел бы отыметь знойных твилечек, но шансы залучить их на борт стремительно падали.

- Строго говоря, мы сами - "гребаные мусора", - не смог он удержаться от технического замечания, - если нас еще не уволили, во всяком случае.

Парадоксальным образом, идею конкурентов залезть поглубже в обломки он всецело поддерживал. Так ведь прикольнее. Не сбавляя газу, он повел "Гизку" по дуге, отсекая самоделкиных от чистого пространства.


-------------------------
напомнило, да
ссылка

Вы не можете просматривать этот пост!

О магии
Хотя теорию магии вам ещё не преподавали, большинство из вас уже знает некоторые основы того как магию видят в Лейфе.


Драконьи Шторма


Драконьи Линии
Невидимые для большиства взоров, но поверхностно ощутимые даже не-магами, Драконьи Линии незримовй кровеносной системой опутывают весь мир, собирая, перенаправляя и рассеивая энергию существования. Малые Драконьи Линии встречаются намного чаще, но их сила настолько невелика что они практически сливаются с рассеянной энергией мира и даже опытные арканисты с трудом могут их разглядеть, не то что использовать. В противовес им, могущественные Линии, вроде тех, что сплетаются в Лейфе, поверхностно ощутимы даже не-магами как особого рода состояние атмосферы, отдаленно сродни грозовой. Мелкие Линии двигаются и перетекают с места на место почти постоянно, Линии небольшой силы двигаются реже, но могут быть локально сдвинуты магами при должной тренировке и упорстве, однако чем мощней Линия, тем долговечней её "русло" и тем хуже она поддается внешнему влиянию.



Лейфиская парадигма магии видит в Драконьих Линиях девять типов, каждая из которых символизирует одну из школ магии, традиционно обозначается определенным цветом и имеет своё собственное имя. Цвет Драконьей Линии не вполне соответствует реальным цветам, и когда двух магов простят описать, например одну и ту же ауру Дэсти, они могут назвать любые цвета от розово-оранжевого до тёмно-вишневого одновременно, в то время как сам цвет в их восприятии не вполне ни того, ни другого цвета, а что-то вроде переливающегося, зыбкого пурпура, сродни тому который получается если смотреть на довольно яркий источник света сквозь закрытые веки.

Вот цвета и названия Драконьих Линий как их видят в лейфийской традиции.

Дэсти/Desti, красная энергия вечно движущихся, вечно сражающихся друг с другом элементов мироздания, представляет школу эвокации, но только в аспектах "беспокойных элементов" огня, молний и воздуха. Янтарно-жёлтая Ру/Ru предоставляет школу иллюзий, зеленая Лаунтра/Launtra созвучна школе трансформации, фиолетовая Эбба/Ebba школе вызова-конджурации, светло-лазурная Шал/Shal школе очарования и контроля разума, энчантмента. Белая Тра/Tra созвучна школе постижения и дивинации, черная Ксорса/Xorsa школе некромантии, синяя Иор/Ior означает покой и представляет эвокацию "спокойных" элементов вод, растений и земли, и коричневые Драконьи Линии называется Гобей/Gobey и созвучны школе защиты, абджурации. Вздумай маг лейфийской традиции посмотреть на магическую ауру сквозь соответственные силы познания магии, скорей всего именно эти цвета он и увидит в конце-концов – основная сложность в этом действии даже не увидеть цвет как таковой, а осознать какой именно цвет ты видишь, поэтому для определения школ лейфийские маги заучивают длинные арканные списки вторичных признаков и элементов как часть их арканного знания.

В Лейфе крайне редким, если не исключительным для мира образом, пересекаются пять мощных Драконьих Линий, цвета которых можно легко запомнить по детской считалочке.
- Иор, синяя как лёд, тебе спуску не даёт,
Отрастит четыре уха изумрудная Лаунтра,
Защищает от люлей землянистая Гобей,
Призовет русалку в небо фиолетовая Эбба
Ру, янтарная как мёд, к Иору тебя вернёт.

- Валяй. Я с этой стороны фотогеничнее, - Дэш шагнул вперед, заметно покачнувшись.

Уклоняться от съемки смысла не было никакого. Добро б на посту стоял кто-то незнакомый, которому можно было бы представиться липовыми именами, а так... Если вдруг окажется, что анонимность критически важна для предстоящего гешефта, то рекордер по-любому придется снимать с мертвой тушки сержанта (вот Птол порадуется). Но это можно сделать и на обратном пути. Пока же целесообразно ограничится надеждой, что они свалят с планеты раньше, чем гипотетическое будущее расследование доберется до пыльной коробки с рутинными ночными отчетами.

|Утро под катом|


Бросив хмурый взгляд на сетку дежурств, Птол, не без ухмылки обнаружил свое имя в паре с Дэшем. Дэш Лаго - был одним из немногочисленных приятелей (по-большому счету - единственным), которых Птол не жаждал столкнуть бездыханным тюком в ближайший мусоросборник после 15 минут совместного патрулирования. В прошлом, при знакомстве они чуть было не сцепились - помог случай, офицер в поле видимости, а после - добрая доза дешевого пойла и общность интересов.

Зато со старшим смены не повезло: старший сержант Джефферсон Трай, вот что значилось в графике.
Огорченно выдохнув, Птол изрек:

- Гребанный кусок гребанного уставного дерьма, как же я тебя ненавижу...

К слову сказать, нелестные отзывы Птолемея о старшем сержанте были небезосновательны - Трай действительно являлся образчиком несения службы, порой гранича с узколобостью и занудством.

Смена обещала быть скучной и не прибыльной...

|Спустя n-ое количество времени|

Без особых проишествий, следуя стандартынм инстуркциям день и проверки шли своим чередом («…а как же ещё, мистер Святой Устав…»), заставляя скучать охранников всё сильнее.

Смена почти подошла к концу, когда они втроём топтались на Нижних этажах Центрального Блока. Чёртова винтовка уже опостылела висеть без минимальной занятости, а старший сержант Трай – буравить взглядом толпу.
Птол поглядел на сослуживца и спросил негромко:

- Есть планы на вечер, Дэш? Может по маленькой, как этот ублюдок закроет смену?

28 метров. В учебке на гранатном полигоне была дистанция в 25 метров, но Артур справился не хуже. Две "анански" легли точно в баррикады укреплений, не вызвав у "аборигенов" даже сомнений о необходимости их прибытия. За что и поплатились - пулемётный расчет разметало и развеяло и гордость, теплой волной удовлетворения, толкнула молодого Мак-Фрая.

Почти сразу за взрывами Артур послал свинцовый привет фрицам из зенитного расчета - один из них поймал подарок и "подмигнув" правым глазом, ткнулся в землю.

"Восемьдесят восьмая" силами оставшихся гансов, активно разворачивает стволы на позицию десантника, грозясь сравнять с землей и не оставить даже памяти о счастливчике-гренадере.

"Моя милая мама, знаешь, война не так прекрасна, когда внутренности товарищей мешают бежать, а укрываться в окопах невозможно из-за трупов, которые их заполняют. Война не так прекрасна, когда из-за дыма пожарищ и гари подбитых машин и орудий, становятся видны обугленные тела расчётов и экипажей. Война совсем прощается с красотой и романтикой боя, когда на тебя смотрит зев зенитного орудия, готовясь нашпиговать твоё тело осколками горячего свинца"

"К чёрту!" - молодой Мак-Фрай понимал, что шансов всё меньше:
- За Дядю Сэма!!!
Расслабив шею, как и на стрелковой дорожке в колледже и затаив дыхание, Артур прицелился и сделал три выстрела, моля всех Богов, которые не покидали его сегодня, направить его пули в отверстие смотрового щитка "Восемьдесят восьмой", и если не убить, то хотя бы помешать фрицам сделать прицельный выстрел.

ссылка

Женщина испугалась. Она дернулась, не сдержав порыв, и отступила от нависшего Артура на несколько шагов. Пухлое лицо враз побелело. Жиденькие светлые волосы облепили череп, повиснув неживыми локонами. Заблестели капельки пота на высоком лбу.
- М... м-мы не… не уверены…
Она отчаянно оглянулась на своих помощников, которые выглядели сейчас не лучше. Рыжий отвел взгляд, мрачно уставившись в одну точку. Лихард же был единственным, кто быстро пришел в себя. Поджав губы, он осторожно положил руку на плечо начальницы:
- Класилда… позвольте мне? Ладно?
У него был мягкий и спокойный голос, однако от Артура не смогли ускользнуть нотки отчаяния и страха. Отодвинув женщину, он выступил вперед, с вызовом посмотрев на Денвера.
- Да. Кое-что пошло не по плану. Но в этом нет нашей вины, уважаемый. Мы были одними из тех, кто сменил предыдущую группу между криогенными скачками. Бодрствуем мы уже два года на борту этого корабля. Наша группа должна была изучить генетическую структуру новой планеты, отправив зонды и взяв некоторые образцы. Здесь, в непосредственной близости – это было сделать проще. Поэтому, когда корабль вошел на орбиту планеты R7632 или, как мы ее называли «Ривена» – нас вывели из криосна.
Он помолчал несколько мгновений, собираясь с мыслями.
- Все шло строго по плану. Мы выполняли инструкции и все необходимые меры предосторожности. Мы изучали планету, пытаясь выявить враждебные вирусы и генетические структуры, которые могли бы помешать человеку колонизировать данный объект. В таком случае мы бы просто не выводили людей из заморозки и отправились к следующей планете. Поймите, эта планета, она…
- Она прекрасна во всех отношениях! – Встрял Джереми, подскочив. Он был молод. Очень молод и эмоционален. – В этой планете нет ни единого изъяна. Все вирусы и бактерии работают в унисон, создавая идеальную среду обитания для всех живых организмов. Но не только это – структура ДНК здешней фауны практически не отличается от нашей. Это невероятно! Удивительно! Учитывая сколько факторов могло повлиять на любые необратимые изменения в процессе эволюции.
- Мы были очень… взволнованы, - продолжил Лихард, кивнув напарнику. – Все это давало человечеству еще один шанс. Мы знали об этой планете и раньше, разведывательные зонды, принесшие образцы, собственно, и заставили руководство принять решение отправить все колонизационные корабли именно сюда. Но реальность оказалась еще благоприятнее. Мы просто… мы не ожидали подвоха.
Он отошел на несколько шагов, уставившись в холодное стекло величественных окон. Маленький шарик планеты был будто опутан голубоватым ореолом.
- Мы послали разведывательную группу. Двадцать человек. Ученые и солдаты, которые должны были их защищать. Задача группы состояла в исследовании определенного участка, который мы выбрали для высадки первых шаттлов. На них… напали. Мы не знаем кто. Связь прервалась. Но некоторым удалось спастись. Мы… думали… что удалось…
- Мы не могли знать! – Снова встрял Джереми, отчаянно теребя собственные руки.
- Когда шаттл вернулся – на нем был лишь Стив Ойен. Наш напарник. Наш… близкий друг. Он вел себя странно, но мы все списали на шок после случившегося. Мы поместили его в медицинскую капсулу на двое суток, чтобы дать прийти в себя. Со Стивом… с ним что-то случилось. Он обезумел.
- Что-то управляло им!
- Джереми! Он вел себя вполне нормально. Даже слишком нормально. Спокойный, размеренный. Он говорил, что ничего не помнит о том, что произошло на планете. Мы поверили ему – из-за шока такое могло случиться. Мы верили ему… потому что знали очень давно. Он всегда был надежным. Он был одним из нас.
Лихард прикрыл глаза, дотронувшись до стекла ладонью.
- Спустя трое суток он убил мужа Класилды, получив доступ к запретным лабораториям и системе жизнеобеспечения всех Хранилищ на Пангее. Он что-то… что-то добавил. Какую-то бактерию или вирус. Что-то впустил во все ячейки. Он убил их. Всех людей. Он…
Лихард уткнулся лбом в стекло. Ему не хватало воздуха. Голос осип.
- Это не наша вина. Да, мы должны были заподозрить. Мы видели, что что-то не так. Но не хотели сильно ограничивать свободу нашего товарища, который пережил ужасные события на той планете.
Он резко обернулся, посмотрев на Артура стеклянным взглядом.
- Мы не думали, что кто-то выжил. После того, как Стив впустил этот вирус и уничтожил всех людей – он отправился убивать тех, кто не спал. Ученые, солдаты, обслуживающий персонал, пилоты – он убивал каждого, кто попадался на его пути. Мы разделились с основной группой шесть часов назад. Все это время мы провели здесь. А сейчас…
Лихард опустил голову и Джереми закончил:
- Мы собираемся покинуть корабль на спасательных шлюпках. Это единственный шанс для нас выжить.
- Стив или то, чем он стал - обладает чудовищной силой. Ему нельзя противостоять. Тем более, скоро системы обеспечения жизни на корабле прекратят свое существование – мы их отключили. У нас осталось, по меньшей мере, часа три, прежде чем кислород кончится. Мы надеемся, что это убьет Стива и после этого мы сможем вернуться на корабль.
Лихард замолчал, тяжело обмякнув.

Криста выступила вперед на середине рассказа, широко распахнутыми глазами дырявя дырку во лбу Лихарда. Как только он закончил, девушка кинулась на него, ударив кулаком в грудь.
- Вы же убьете здесь всех! Вы всех погубите! Вы выпустили зло, а теперь просто хотите сбежать, спасая собственную шкуру?!
- Все мертвы! – Лихард отступил на несколько шагов, в отчаянии посмотрев на девушку. – Все мертвы и им уже все равно! Ошибка уже свершилась, а время повернуть вспять мы не можем. Если мы останемся здесь, то погибнем!
- Но вы даже не попытались выяснить выжил ли кто-либо! Мы же выжили! А если выжили мы, значит и еще должен был кто-то!
Парень нахмурился, схватив девушку за руку и крепко сжав, заставив ее вскрикнуть.
- Ты ничего изменить уже не можешь. Мы не подключим системы, а кроме нас никто сделать этого не сможет. Поэтому ты либо здесь умрешь, как все остальные, либо последуешь нашему плану и получишь шанс выжить!

... Так переговариваясь, Избранники вошли в южный коридор, который очень скоро свернул направо, к западу, и вывел их в просторное помещение, главной достопримечательностью которого был огромный каменный фонтан, инкрустированный чистейшим серебром, в котором бурлила кристально-прозрачная, аки слеза девственницы, вода. На стене над фонтаном была выгравирована надпись:

"Наследие Кассена живет среди его народа. Испей и воспрянь духом".

Савве припомнилась сказка из тех, которые ему в детстве рассказывала бабушка - о сестрице Алионне и братце Иоанне, двух сиротах из Варисии, которые вроде бы шли куда-то однажды, и жажда обуяла паренька, и все напиться из не прошедших санитарную аккредитацию источников его тянуло, а сестра его отговаривала - пить, мол, нужно из чистых, проверенных и одобренных жрецами и целителями водоемов. Непослушный Иоанн испил из лужицы, образовавшейся в отпечатке лапы василиска, и стал чудищем с медвежей головой. Но верная сестра Алионна не оставила брата в беде, таила его у себя дома, в оставшемся сиротам поместье родительском, за высокими воротами, сама же устроилась на работу служанкой к местному вельможе по прозвищу Зеленая Шевелюра - видать, порядки такие в этой Варисии дикие, даже аристократы там волосы невесть в какие цвета красят, называя сие странным словом "мода". И пока днями Алионна отсутствовала дома, Иоанн со скуки занялся садоводством, и удалось однажды ему вырастить невероятный сорт бархатного тюльпана небывалого алого цвета. И однажды, пока сестрица работу свою тяжкую работала в замке Зеленой Шевелюры, в ворота к Ионанну постучался купец, сбившийся с пути, попросив воды напиться. Иоанн, как велела сестрица, спрятался в доме, но над купцом сжалился и ворота оставил открытыми (видимо, не хотел, чтобы незнакомец тоже из луж всяких воду пил и повторил тем самым судьбу Иоанна); тот вошел, напился воды, увидел алый цветок и сорвал его - дескать, дочка его гербарии на досуге составлять любила. Увидив сие, Иоанн разгневался, выскочил из дому и растерзал купца-вандала в клочья. А после Алионна так и не вернулась домой из замка, и спустя много дней оказалось, что Зеленая Шевелюра занимался растлением несовершеннолетних девиц-полуросликов, и что сие обнаружила случайно Алионна, не в ту дверь вошедшая в замке, и что в гневе Зеленая Шевелюра ее тоже растлил, а после убил. И от горя разорвалось сердце многострадального Иоанна, и когда его гниющее тело нашли возмущенные зловонием соседи, сделали они из его головы чучело. На том и сказочке конец. А мораль сказки в чем была-то? Не пей оттуда, где неведомо какая вода плещется.

С каждым словом рассказа Дорана брови губернатора поднимались всё выше и выше к залысинам на лбу, а рот всё сильней открывался.
- Д-дракон?!... – пролепетал он, не веря своим ушам -… Настоящий дракон прямо у нас под носом?!
А когда Сидж поведал про вероломство Кифура, на лорда стало страшно смотреть… он раскраснелся, закачал дынеобразной головой, а глаза его чуть не выпрыгивали из орбит.
- Какое коварство… - выдохнул он, судорожно расстегивая булавку на вороте шитого серебром камзола -.. Как?! Как же это? Я ведь…я..
Леди Алланда в этот момент вернулась обратно к трону, держа в руках книгу в переплёте из чёрной кожи, которую приключенцы явно уже где-то видели.
- А я ведь говорила, мой лорд, что этот маленький шельмец лжет вам… - проговорила она, раскрывая книгу.
- Но, мой друг, ты же постоянно твердишь, что мне все врут… - попытался оправдаться правитель перед женой, потупив взор -…Я и не думал…
- А вот всё, что говорит наш уважаемый архивариус похоже на правду… - продолжила Алланда, и постучала пальцем по страницам -… Почти всё находит своё подтверждение тут, в этой книге, которую отчаянный полурослик притащил вместе со всем остальным...
Она выгнула изящную бровь, и сделала небольшую паузу.
- Я тут пробежалась глазами по тексту… Написано всё на примитивном диалекте драконьего, но слог… - волшебница закатила глаза, и махнула рукой -… Слог, это что-то… Такой пафосный и напыщенный, что и Грундельмар бы позавидовал. Писал, видимо, тот самый вождь кобольдов. Начинается всё как дневник, но постепенно переходит в какое-то подобие священного текста… С заповедями и молитвами… Уникально!
- Из того, что я смогла понять, выходит, что этот проныра, раздобыл где-то драконье яйцо, и с его помощью сумел возвыситься над своими соплеменниками, вырасти в их иерархии до вождя и верховного жреца разом… Смышленый, это надо признать…
Пробежав глазами по тексту, она кивнула.
- Вот это место… давайте я вам зачитаю. Кхмм.. заранее прошу прощения за мой вольный перевод. Вот.. «…Из похода Великого, полного испытаний суровейших, в коем свершалось без числа подвигов ратных и не было счету приключеньям невиданным, возвернул я к порогу отчему яйцо драконье. Да не простое яйцо, а Яйцо! Яйцо самой нашей Дракономатерью Всеужасающей Тиамат выношенное, выложенное, да припрятанное, в дар для рабов ея преданных заготовленное….»
Леди Алланда оторвала глаза от книги, и сделала выразительный взгляд.
- Каково, а?... – вопросила она у всех сразу и снова уткнулась в книгу, пролистала несколько страниц вперед -… Хмм.. да, так и есть. Из яйца вылупился детеныш дракона… этот хитрый кобольд поселил его в ледяной пещере, и нарёк его Сзатарраксом… Что означает что-то вроде Спаситель Кобольдов … и попытался воспитать его и использовать в своих интересах. Удивительно!
Волшебница резко захлопнула книгу и взвесила её в руке.
- Впервые встречаюсь с рукописным текстом в исполнении кобольда… Возможно это вообще единственный подобный образчик… - подняла взгляд на Дорана -… Что скажете, Сидж? Я велю сделать копию для архива.
Лорд-губернатор глянул на жену, потом перевел взгляд на приключенцев, потом опять на жену.
- Всё это просто невероятно… Дракон… Яйцо… Тиамат… - правитель неуклюже осенил себя священным жестом Пелора, видимо он делал это нечасто -… Какой ужас! И это всё тут, совсем рядом…
Вдруг вскочив с трона, он порывисто отошёл, почти отбежал на несколько шагов к окну, затем так же резко вернулся обратно.
- Господа, я безмерно вам благодарен, что вы прекратили всё это… - закивал он, приложив руку к груди -…И, конечно, я просто обязан отплатить вам за это по всем правилам… И наказать этого прохвоста… этого мерзавца… этого Сифура!
Леди Алланда посмотрела на мужа, и её тонкие брови сошлись к переносице. Заложив чёрную книгу подмышку, она подошла к лорду поближе и заговорила, негромко, но и не пытаясь скрыть своих слов.
- Мой лорд, мы не можем вот так вот запросто разбрасываться деньгами…
- Но…- попытался возразить Маркельхэй.
- Вы уже и так одарили того полурослика сверх всякой меры… Помните, что мы обсуждали с вами по поводу всех этих трат?! Да и договор, который вы подписывали с этим славным отрядом, уже закрыт… Вы сами припечатали его.
Лорд-губернатор поник плечами, бросил на искателей приключений немного виноватый взгляд, затем посмотрел на жену:
- И что же? Ничего нельзя сделать?!
- Увы…- пожала плечами дама, и, потрепав мужа по плечу, медленно поплыла к книжному шкафу.
А Маркельхэй понуро вернулся к трону, забравшись, хмыкнул.
- Что ж, господа… Как видите, я тут бессилен… - он развёл руками, и натянуто улыбнулся -… Как бы сказал мой счетовод – средства освоены. Увы.
Ударив ладонью в ладонь, он покачал головой.
- Дёрнуло же меня, выдать этому мерзавцу двойную награду… Эхх.. да еще и лук этот ему оставил. Придётся вам спрашивать всё с него.
Поджав губы, оглядел компанию.
- Ну ничего… Я поставлю весь город на уши! Я отправлю за ним всю свою гвардию… Объявлю награду за его голо…эээ… поимку. Этому негодяю не скрыться от меня в моем же городе… - лорд опять начал краснеть и ударил кулаком по подлокотнику -… Жалкий подлец! Ничтожный предатель! Я..я велю…
Но тут леди Алланда, как раз подойдя назад к трону, положила ему ладонь на плечо.
- Мой лорд… - мягко проговорила она -… Мы не можем посылать гвардейцев прочесывать город ради кого-то мелкого жулика. И объявлять на него охоту тоже было бы лишним. Подумайте, что скажут люди… ваши подданные… - спокойная улыбка и тёплый взгляд.
Лорд-губернатор заёрзал на троне, нахмурился.
- Можно было бы приказать страже тщательней досматривать отходящие караваны и лодки… Но, вы же знаете… это простая стража… - продолжала волшебница -… Но не волнуйтесь, я думаю эти отважные господа прекрасно справятся и без нашей помощи…
Похлопав правителя по руке, она одарила друзей мягкой улыбкой.
Лорд-губернатор тяжело вздохнул.
- Нет… это решительно немыслимо! Я уже ничего не могу сделать в своём же городе… - взмахнул руками, негодуя -… Зачем мне вообще нужна вся эта гвардия, если я не могу даже использовать её как хочу?!
Покачал головой, вздохнул еще раз.
- Ну хоть шкуру то… шкуру драконью могу я себе позволить?!... – вопросил он, случайно зацепившись взглядом за летающий диск.
- Мой лорд… - начало было губернаторша.
- Всё… полно, мой друг!...- правитель оборвал жену жестом, заговорил упрямо -… Полно! Я хочу эту шкуру… и я куплю её у этих добрых господ..эээ.. если они соизволять продать. Я справлю себе из неё прекрасный костюм для охоты! Вот…
Алланда, закатила глаза, и, пожав плечами, отошла от трона, направившись к окну.
- Так… сколько бы вы хотели получить за эту прекрасную шкуру?!... – проговорил лорд, соскакивая с трона.

Держа шлем на сгибе локтя, паладин коротко кивнул, выслушав бородатого фермера.
- Всё ясно...не кручинься, фермер, если твоя овца еще жива, я верну её, если нет, то жизнь её будет отомщена!... - прохрипел Коргл, выпячивая грудь с символом Корда на видном месте -... Будь они хоть с крыльями, или без! Будь они хоть сами драконы! Справедливость восторжествует... - полуорк сжал латный кулак, и погрозил невидимому врагу в темноте.
Маленькие существа похожие на драконов, рептилии.
Коргл глянул в направлении куда ушёл Горн... Хмм.. Могут ли это быть маленькие драконорожденные? Детёныши отбившиеся от рук? Зачем им убивать мальчика? Похищать другого ребёнка?
Хммм.. нет, врядли... хотяя...
Паладин озадачено почесал лысую голову, и, за неимением рядом Элая, решил посоветоваться с Флосом, вид у того был довольно мудрый, все эти усы, и длинная борода. Да и вообще, этот дварф был очень даже неплохим малым, хоть и имел несколько заблуждений, весьма печальных.
- Это, Флос, могли быть детёныши драконорождённых... Гмм.. как думаешь?... - Коргл посмотрел на дварфа сверху вниз.
В славном деле воинов веры, в приведении к ответу неверных, тех кто попирает саму суть бытия, тех кто чужд справедливости и честному бою, самое главное, это определиться с целью, найти этого самого неверного, которому надо навязать честную схватку, и победить, размазав его жалкие убеждения по окрестностям...
С этим, у молодого еще паладина, бывало случались накладки... а потому, с некоторых пор, он решил советоваться с кем-нибудь, по его мнению подходящим для этого, дабы не наворотить делов от имени Великого Корда.

— Не-не-не, — Взволновано затараторила Юди потряся головой из-за чего "ушки" начали забавно мотелятся, — Никаких выбиваний дверей без предварительной оплаты компенации... В том числе и моральной трактирщику, и мне за то что мне выскажет трактирщик.

Вы не можете просматривать этот пост!

Фолкрест. Самопровозглашенная столица Долины Нентир. Высокие стены, храмы, башня мага и водопад. Центр торговли и развлечений. Дом для полутора тысяч людей, полуросликов, дварфов, и всех остальных. Не чета Хаммерфэсту, конечно, но... кого вообще волнует этот Хаммерфэст? Бородачи не в счет.

Где еще вы могли коротать этот летний денек, как не в "Серебряном Единороге"? Самый известный постоялый двор города, самый добрый эль, и изысканные блюда, самые мягкие перины и официантки. Все те, кто говорят, что в "Нентире" вкуснее пиво, а в "Счастливом Гноме" дешевле цены, просто бедняки не имеющие вкуса... Кого волнует их мнение?! Точно не вас...
"Серебряный Единорог" вот место для истинных горожан, а также для всех кто сможет себе позволить слегка завышенный ценник. В том числе, и для вас.
Вы сидите за самым лучшим столом заведения, рядом с распахнутым двустворчатым окном, выходящим на Рыцарскую площадь. Потягиваете пиво, закусываете ожидая горячего... ведете беседу неспешную.
Пухленькая, улыбчивая официанта в белоснежном переднике следит за каждым вашим движением. Только кружка покажет дно - она тут как тут, с кувшином.
В "Единороге" все для клиента... и для его кошелька.
Народу в зале полно.. тут и приезжие с разных уголков Долины торговцы, и местные обеспеченные горожане, пара господ в длиннополых плащах и ярмолках, какие волшебники носят, даже компания стражников есть, за одним из дальних столов... а вот отребья разного нет, здесь вам не "Счастливый гном", здесь все для господ.
Вы уже давно потеряли счет времени и кружкам, засиделись, переговорили все темы, а теперь сидите развесив уши, слушая, что народ говорит.
А говорят разное... про дела торговые , про цены на уголь, и пеньку, на хрен, и синий краситель. А также про разные всякие происшествия, кто кому на ногу наступил, кому жена изменила, а на кого телега наехала... Но самая главная тема, это конечно, лорд-губернатор, Фэрэн Маркельхэй. Смеются люди, головами качают, ставки делают... ибо взбрела правителю города странная блажь в голову, поближе к народу быть.
С неделю, как начал он по городу шляться, без особого дела. То в магазин зайдёт, то в кузню заглянет. И везде, значит, с людом общается, мол что и как, как жизнь, проблемы какие. В общем, совсем лорд-губернатор с катушек съехал, кризис среднего возраста... хотя у самого уже лысина на всю голову. Говорят вчера даже в "Пьяный тролль" заходил, совсем сбрендил... Эхх.. бедная госпожа губернаторша, леди Алланда.
Посмеялись и вы, выпили за здоровьичко правящей четы.
А тут вдруг вбежал в таверну мужик запыхавшийся, в мундире гвардейском. Оглядевшись затравленно, пот со лба отер, и прямиком за стойку, к хозяйке заведения направился, шагом очень уверенным, каким только сержанты ходят, или сборщики податей.
А хозяйка,Визара Остерман, глаза то на него вылупила, руками всплеснула, прикрикнула на девок-кухарок.
Задумалась на мгновенье, а потом как-то сразу у вашего стола оказалась. Руки в боки уперла, и говорит:
- Судари добрые, будьте добры столик освободите! Лорд-губернатор идет сюды... эээ.. зарезервировано, на весь вечер.
И официантки тут как тут, уже и кружки у вас из рук вырывают.