Голосование пользователя

Не ощущая веса ни патронташа с гранатами, ни винтовки за спиной, Немхадж чувствовала себя довольно неуютно. Бластер в кобуре и отсоединенный от винтовки виброштык, конечно, немного исправляли положение, но не слишком. Убезийка была в корне не согласна с тезисом о том, что заявиться к клиенту вооруженными до зубов - это что-то плохое. По ее мнению, наоборот, когда обе стороны вооружены примерно одинаково, создается атмосфера, способствующая взаимному пониманию и принятию компромиссов, в то время как превосходство в вооружении над одной из сторон может вызвать у более сильного участника переговоров желание надавить на своего собеседника. Но раз капитан сказал, значит, нужно проглотить гордость и сделать. И пожалеть, что не умеешь отметелить противника голыми руками, как желтоволосая Янь.

Пока Гэбриэль разливался воодушевляющей речью, Немхадж по привычке на пробу сжимала-разжимала скрытый под перчаткой с небольшими металлическими шипами на тыльной стороне протез. Работал он, как и во все остальные разы, нормально. Добротно сделан, ничего не скажешь. Управлению кораблем не мешал, и в целом ощущался как почти настоящая рука. Остальное время она тупо пялилась на кореллианина через монолинзу шлема и размышляла о том, как смешно болтался в космосе один из атаковавших их корабль во время последнего задания пиратов, когда они, выбив из него информацию, насколько это получилось, выбросили подонка из шлюза. Конечно, потом немного пожалели об этом, но погоня в космосе и абордаж нанесли неплохой ущерб кораблю, да и гоняться за остатками абордажной команды по обеим палубам - занятие такое себе, так что все в тот момент были злые.

- Надеюсь только, наш друг в порядке исключения расскажет нам о возможных подводных камнях, ожидающих нас в процессе выполнения этого задания, - продребезжал голосовой модулятор шлема, повторяя вслед за неслышной из-под маски убезийкой, - Было бы очень неприятно прилететь на место назначения и обнаружить там патруль имперцев, или что-нибудь настолько же мерзкое.

Последовавшие события разворачивались так стремительно, что Легран мог бы поклясться – он, кажется, ещё совсем недавно доиграл последний аккорд. Но вот он стоит вновь на этом балконе – а минуло уже два дня. Он любуется вторым закатом в Париже. Закат пылает ярко, но никто из вампиров не спешит укрыться от последних лучей солнца.
Потому что их и нет вовсе. Потому что второй закат – это взметнувшееся к ночному небу пламя, пожирающее особняк Багрового короля. Алая орифламма настигла наконец-то безумца, осмелившегося встать на пути у Процессии Отречения.

Много всего произошло к этому моменту. Возможно, ещё не был даже обнаружен труп "Странника", безымянного еврея, который за звонкую монету согласился снабжать мага всем необходимым. Ещё не разнеслась весть по Парижу, что герцог Орильи скончался при таинственных обстоятельствах. Ещё не пришла весточка из Процессии в ответ на известие, что Зарайя мертв, и город остался без Пастыря. Ещё не ясно было, что станет с обратившейся Амели и её ребёнком, который, вне сомнения, был от Леграна.

Истекал кровью где-то внутри бушующего пламени убитый человек с безобразным шрамом на левой стороне лица. Багровые, под цвет прозвища, капли успели слиться в небольшое озерцо под столом. Как это часто бывает, человек был не просто смертен, он был смертен неожиданно и внезапно – наверное, маг сам не ожидал встретить Жнеца в облике Когтей так рано. Тем не менее, его история – история террора могущественных хищников, подошла к концу. На самом деле этот маг был всего лишь креатурой отчаяния Зарайи, мечтавшего об Изнанке. И как целиком искусственное явление, он сейчас исчезал без следа.

Улицы не успела захлестнуть паника сражения Розенкрейцеров, убеждённых Сильвией де Моро выступить на стороне "Алого пламени", и тварей, созданных некромантом. Не успели ещё и другие магические сообщества дать ответ – а дети ночи уже растворялись в дымке тумана. Кто-то уезжал прочь, кто-то просто отступал в тень.

Андре де Леграну уезжать точно было не с руки: скорее всего, когда ответ от Процессии придёт, Пастырем Парижа станет именно он. Это было настолько очевидным, что ответ был скорее простой формальностью. Более подходящей кандидатуры не существовало – Зарайя невольно об этом позаботился.

Князь Фюстенбергский тоже оставался в Париже. После того как шумиха уляжется, он получит в своё распоряжение поместье дальнего родственника и сможет продолжить свои исследования – контакты с алхимиком, знакомство с Андре и его участие в деле Багрового короля гарантируют Леопольду успешное начинание.

Шарль Сансон, как и было оговорено в беседе с капуцином Винсентом де Моро, получал должность королевского палача. Разумеется, он был ещё и представителем от вампиров при дворе, но знать это следовало немногим. Для истории же его имя сохранится как имя основателя известнейшей династии палачей, чей далекий потомок оборвёт жизнь Людовика XVI и Марии-Антуанетты.

Покидала город Сильвия де Моро, отправляясь обратно в Марсель. После багровых рек Парижа ей хотелось вновь увидеть море. И – Жанну. Привычный уклад жизни был восстановлен и эпатажной провидице было нечего делать в городе, возвращавшегося в свой привычный ритм.

Уезжал и Оуэн Блейк. Исчез, растворился в тумане грёз Багровый король – и жители Парижа стали не более интересны, чем жители множества других столиц. Как Коготь он выполнил свою задачу, и теперь, вернувшись в одну из цитаделей Процессии мог приняться за новое дело. Безусловно его вклад будет вознаграждён, и он станет на ступеньку выше в сообществе детей ночи. Как он распорядится новыми возможностями – его дело. Он может получить руководящую должность в каком-нибудь из регионов у себя на родине, а может воспользоваться им, чтобы получить доступ к древнейшим архивам Процессии. Кто знает, что он там найдёт?

Так заканчивается наша история. Но с ней не заканчиваются истории наших героев – они продолжат своё бессмертное шествие, до тех пор, пока горят Realta Nua. Уснёт Париж, сотрётся, исчезнет из истории Багровый король. Возможно даже, не все имена из этой истории вспомнят спустя сотню-другую лет. Но что им до этого? Они сами – история. Они сами – Ночь. И так повелось.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~Fin~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Двадцать минут пролетели быстро: трофеи были собраны, раненым первая помощь оказана, пленная - взята под охрану, и вторая рота первого танкового батальона семнадцатой бронетанковой бригады поехала на восток, оставив позади Закари. Из городка все еще раздавались отдельные выстрелы и взрывы. Это сражение было уже точно выиграно: фузилеры добивали остатки конийской пехоты в городе. Но вот потом им предстояло остаться в возможном окружении, если новости от разведки не врали. С потерями, без снабжения. Если карсландцы решат уничтожить роту Брентвуда, они раздавят её как орех танковой гусеницей. Пехоте останется лишь продать свои жизни подороже, в надежде дать шанс остальным частям уйти и перегруппироваться.

Данные обстоятельства оказывали определенное влияние на восприятие ситуации, поэтому процессия в сторону Тал-аль-Хамира не выглядела триумфальной. Но, с другой стороны, нельзя сказать, что отступление совсем уж испортило настроение Арчибальда. Новообретенное спокойствие после смерти Симондса все еще не оставило его, поэтому он воспринимал ситуацию философски. Кроме того, его не покидало ощущение, что им еще предстоит столкнуться с республиканцами лицом к лицу, а возможно и вернуться к Закари. Война еще не закончилась.

- We'll meet again, don't know where, don't know when..., - напел он, стуча пальцами по башне, высовываясь из люка и глядя назад на Закари.

...

Тал-аль-Хамир до войны, похоже, был приятным таким городишком для отдыха. Не самой приманкой для толп туристом, а таким местечком, что стоит чуть в стороне, не самые многозвездочные отели, не самые легендарные места. Просто тихий, спокойный город. Теперь его спокойствие с обезлюдевшими улицами, патрулями и блокпостами наводило на мысли о могиле. С другой стороны, некие остатки былой праздничности просвечивали через этот налет войны, и это сочетание успокаивало Арчибальда. Расположиться офицерам предложили в самом настоящем отеле. Ему даже достался одиночный номер с симпатичным видом. Убедившись, что все солдаты в роте живы, здоровы, на месте, получили спальные места и горячий ужин (неплохой, кстати, хотя Гарольд не был фанатом догманского пепельного батата: скаттл стоит не сильно дороже, но добавляет хоть какой-то остроты и экзотики), а также доложив командиру батальона о потерях, он наконец-то смог отправиться в номер и сделать то, что собирался сделать давно.

Дорогая Дорис!

Я пишу в минуты относительных покоя и безопасности. Мы пережили первый бой. Успешно, хотя и не без крови на нашей стороне.

Было бы пошло сказать, что у меня нет слов описать то, что нам пришлось испытать. Мы с тобой оба посвятили половину нашей жизни изучению истории, поэтому я знал, чего ожидать. И все-таки война сумела меня поразить. У неё есть уникальное свойство словно увеличительное стекло делать все свойства человеческой натуры крупнее, зримее, ярче. За те короткие часы, что мы провели в бою, мне пришлось видеть храбрость и трусость, находчивость и глупость, жестокость и милосердие. Все стороны человеческой жизни словно промелькнули перед глазами. И это впечатляет, пожалуй, даже больше, чем смерть, потому что смерть - это отсутствие жизни, важно то, что люди успевают сделать перед ней.

Ни на минуты меня не покидает желание быть дома, на Таллоне, вместе с вами, а не здесь, на чужой планете, на жестокой войне. Но те сцены, что я увидел здесь, еще сильнее подкрепляют мою уверенность в том, что мое место - здесь. Сражаться - это выбор, и он правильный. Не мы начали эту войну, но если мы не закончим её победой, наш дом будет таким же опустевшим и разрушенным, как города здесь. Мы будем сражаться, и мы победим, защитив наши родные планеты, наши семьи, нашу страну, нашу свободу.

Я не могу обещать тебе, что со мной все всегда будет хорошо. Я хотел бы, Бог знает, как хотел бы, но я всегда старался быть честным с тобой. Но обещаю тебе, что сделаю все, что в моих человеческих силах чтобы вернуться к вам домой живым и здоровым.

Обними Грейс за меня.

Помолись за меня.

Твой Гарольд.

Убедившись, что письмо отправлено, Гарольд еще минут десять сидел у окна, отхлебывая из фляги и глядя на вечерний лагерь. После чего лег на кровать и отключился.

...

Утро встретило его привычной нервирующей суетой. Сложности со снабжением, сложности с пополнением, сложности с карсландцами, которые ухитрились провести фланговый маневр, отрезав фузилеров, а потом пропасть непонятно куда. Ясно было, что скоро снова ждет бой, поэтому надо разобраться с ситуацией и привести роту в боеготовность как можно скорее. Арчибальд выразил благодарность полковнику Ричардсону за подкрепление. Даффер вернулся обратно в третью роту, поэтому получить замену не помешает. Не помешало бы и восстановить первый взвод, но пока из радостных новостей было только возвращение Мамбуэна. Кто же знал, что ему по сути повезло - пролежал в госпитале, пока его взвод практически погиб под Закари. Бывает и такое. Пока что оставалось только передать его под командование Блэкберна, пока не пришлют пополнение.

Арчибальд взялся за привычную деятельность: обойти снабженцев, убедиться, что машины из роты получают необходимое обслуживание, принять предназначенные роте боеприпасы, встретить пополнение. А потом заняться своей машиной. Многое предстояло сделать.

Волна концентрированного огня обрушилась на последнего из серьёзных защитников Закари - единственный активный и движущийся танк класса "Сипах" на холме к югу от города. Последовательные попадания виварийцев не оставляют ему никаких шансов. Залп танка командира роты Арчибальда, сопровождаемый криком "Выстрел!" уже чуть охрипшей Тейлор, отзывается скромным, но весьма метким взрывом на цели: когда вокруг ствола рассеялся дым, стало видно, как некогда торчащий из-под маски главного калибра "Сипаха" ствол спаренного рельсотрона разошёлся на части. Блэкбурн был чуть менее удачен - Ли прицелился и попал чётко туда, куда учили - разглядывая силуэт "Сипаха" он увидел справа от маски орудия пятно с прицельными приспособлениями, и не долго думая выстрелил туда, надеясь поразить экипаж машины через ослабленную за оптикой броню - но только вот то ли из-за угла поражения, то ли из-за дистанции, "Сипах" не пробило даже там. Хотя оптическое приспособление, в которое Ли стрелял, безусловно уничтожено.

Залпы по Сипаху дают и две "Тайры" взвода огневой поддержки: Аль-Халиль, отдав команду и переключившись на подсветку южного танка, видит, как вырвавшийся из ствола самоходки луч света, громыхнув на округу, пролетает в полуметре над башней цели. Эстер, наблюдая за тем как уже второй снаряд рельсотрона подряд уходит мимо цели в небо, наверно, покидая атмосферу планеты - прошипела в сторону заряжающего, удалившегося для подачи нового снаряда.
- Ты меня сглазил!
- Кто, я?! - Растерянно отвечал Джамиль.

Но решающий выстрел в жизни северного "Сипаха" сделал экипаж Форсайта. Капрал Холланд, прильнув к прицелу, бегло измерив расстояние до цели и сделав поправку на движение - открывает огонь по команде Даффера. Вырвавшийся из ствола ярко-белый луч света, с грохотом которого не видали, кажется, буквально рассекает танк противника на две части - снаряд вонзается точно в узкое пространство между башней и корпусом, вырываясь с другой стороны танка многометровым снопом искр и разлетающимися в разные стороны осколками металлоконструкций. Что бы не произошло внутри - обычно, экипажи после такого уже не живут. "Сипах" ещё продолжил движение на северо-запад по-инерции какое-то время, пока спустя примерно тридцать метров плавно не остановился, большая не подавая признаков жизни.

На юге "Харматан" штаб-сержант Кея на полной скорости гнал на запад, огибая склон и чуть поднимаясь по холму. Пока сам Дуглас занимается подсветкой целей, стрелок-наводчик Эдвардс без труда находит обозначенный целью БМП, и продублировав командой "Выстрел!", открывает огонь. Однако... ни вспышки выстрела, ни отдачи не последовало. Ни сразу, ни через секунду. Вместо этого на контрольной панели что-то замигало, и Эдвардс доложил:
- Сэр, осечка!
Спустя несколько попыток выстрелить, включая одну контрольную - вручную замкнув цепи спускового механизма специальным поворотным тумблером, выстрела так и не следует - он рапортует.
- Осечка! - Рапортует Эдвардс, разглядывая строчки показаний со своего монитора. - И похоже на брак снаряда.
Впрочем, как видел Кей - к тому моменту Блэкбурн уже поджарил башню этому БМП сверхъестественно меткой очередью плазменной пушки. Один из всплесков плазмы буквально срезает блок ПТРК сбоку от башни - выпущенная по Рэмси чуть ранее ракета, потеряв наводку, улетает в небо. Комплекс КАЗ у последнего даже не стал тратить на неё заряд.

В свою очередь, сам Рэмси наблюдает за тем как башня БМОП наводится на расчёт ПТРК, занявший помещение с балконом на втором этаже жилого дома, ближе к центру города. Незадолго до этого по тому же расчёту огонь из автоматического гранатомёта открывает Дагурссон - Томас видит как гранаты, выпущенные последним, разбрасывают в разные стороны кусочки черепицы на крыше, элементы штукатурки, разбивают окна в соседних домах и заставляют экипаж прилипнуть к стенам. Следом открывает огонь уже и Шаррат-Аи, продолжая угнетать противника, причём с чудовищной эффективностью - сбоку снова шипят и журчат срывающиеся в сторону врага всплески иссиня-белого, с фиолетовым, звёздного пламени. Дом на том конце мигом покрывается огнём - облака плазмы врезаются в внешнюю кирпичную стену, прожигая её насквозь и разбрасывая внутри помещения десятки, сотни брызги плазмы и горящих каменных осколков. После очереди - половина второго этажа дома объята огнём, а расчёта ПТРК - как и стоящей на треноге трубы пусковой установки - уже и не видно.
- Цель поражена, сэр. - Шаррат-Аи отвернулась в сторону, разглядывая соседний дисплей. - Радиаторы сильно нагрелись, больш-ше 150 градусов.

Впрочем, совсем неподалёку от Томаса, неожиданно, напомнил о себе последний боеспособный противник...

Оставшийся в строю "Войнук" неожиданно выскочил из-за угла амбара, оттолкнувшись от стены рукой. Стрелой рванул вдоль неё - прямо на обращённый чуть боком к нему танк Симондса, явно намереваясь предельно сократить дистанцию. Эрик моментально заметил его появление, переводя на него перекрестье виртуального прицела командирского пулемёта. Бегло прицелившись в область его головы-кабины - открывает огонь. То же проделала и сидящая позади него Сара - за слоем брони, вверху над головами, в унисон грохочут очереди командирской "пятидесятки" и подконтрольной Саре автопушки, звенят сыплющиеся на броню гильзы. От оставшегося внутри Мэддокса - что-то промямлившего в ответ на речь Эрика - толку уже не было, впал в какой-то ступор. Да и снаряд в основной калибр подать было уже некому: Питтс, шлёпнув люком напоследок, вынырнул наружу.
Эрик чётко видел как в металлического исполина одна за другой врезаются, отскакивая в разные стороны, трассирующие пули - несколько попадают ему в голову, разбивая закреплённый сбоку от монолитного "лица" прожектор - но не более того. Не менее чётко Эрик со своего места видел, как очередь снарядов автопушки Сары, как стая огненно-красных мотыльков, проносится в стороне от цели - раскрываясь облаками дыма и пыли значительно правее, чем нужно. С меткостью стрельбы у оператора РЭБ было явно хуже чем с боевым духом.

И не менее чётко Симондс видит как "Войнук" - к тому моменту уже значительно увеличившийся на дисплее - прямо на бегу взмывает вверх, исчезая с дисплея вместе со вспышкой реактивного пламени, вырвавшегося у него из четырёх сопел расположенных за спиной и на ногах.

В "Йомене" Бертони, делающем разворот в сторону от мин, как раз ждали этого момента - Кауко среагировала молниеносно. Или даже быстрее, чем молниеносно. Прыгая руками от одной клавиши в своём оборудовании до другой, она с сверхсветовой скоростью осуществляет захват цели и пуск ракеты. В воздух взмывает ЗУР "Парагон", мгновенно проанализировав траекторию прыгнувшего металлического гиганта, и взяв курс с упреждением, перехватывая цель на излёте прыжка. Считанные секунды: и падающий с прыжка "Войнук" уже скрывается в яркой огненной вспышке.

Однако он не разваливается на части. И не падает наземь плашмя. Окружающие хорошо могли видеть, как бронекостюм приземляется на танк Симондса - прямо на крышу башни. Внутри "Кровопийцы" раздаётся мощный удар, как будто на танк только что рухнул вагон товарного состава, сопровождаемый металлическим скрежетом и хрустом поломанной оптики. Экипаж внутри бросило в стороны, основание башни затрещало. "Пурпурный Ангел" - так было написано, по-конийски, тёмно-фиолетовыми буквами на бронированных плечах, приземляется чуть сбоку, полусидя на коленях и уцепившись дополнительно за башню рукой что бы не соскользнуть. Предыдущий обстрел, а также попадание из "Парагона" с машины Бертони наградило его обширной сетью царапин и дыр. Массивный прямоугольный блок брони с краю нагрудной брони просто разодрало на части - оттуда свисали оборванные провода и шланги, внутри вовсю шипела пенящаяся серая масса. Но "Войнук" был жив. И вполне боеспособен.

Внезапно раздаётся резкий металлический хруст - ударив по люку заряжающего своим металлическим кулаком, "Пурпурный Ангел" хватает его, и приложив усилие, вырывает - с потрохами, вместе с креплением, выбрасывая его назад за собой. Симондс словно в замедленной съёмке мог видеть, как из люка заряжающего сверху, внутрь башни, просовывается громадная металлическая рука - собранная в кулак ладонь, с гравировкой и фиолетовым орнаментом на пальцах, а также что-то похожее на лазерный прицел растущее из запястья. И массивный, будто бы собранный из блоков реактивной брони, браслет. А в следующее мгновение...

В следующее мгновение сознание капитана Эрика Гренвила Симондса растворилось в вспышке света.

Окружающие видят, как "Пурпурный Ангел" через оторванный люк просовывает руку внутрь "Кровопийцы" - и в ответ внутри танка раздаётся мощный взрыв. Эхо гуляет над окрестностями Закари. Отметки капитана Симондса и стрелка из его экипажа, младшего капрала Мэддокса, гаснут на командирской вкладке у Арчибальда, а отметка оператора РЭБ Сары Софии Эспинар - перекрашивается в красный цвет, с припиской "критическое состояние". Вскоре гаснет, мигнув пару раз, и отметка самого танка на тактической карте у всех остальных - бортовая аппаратура вышла из строя.

Вынув всё ещё дымящийся, покрытый копотью и кровью кулак из люка "Маршалла", металлический исполин вскинул свою правую руку, с закреплённой под ней скорострельной автоматической пушкой, прямо на снижающий скорость неподалёку от него "Йомен" сержанта Рэмси. МакКена в панике уже было ухватился за рычаги, собираясь изобразить какой-то хитрый манёвр уклонения, а Шаррат-Аи, разворачивая башню в его сторону, что-то прошипела на своём родном языке - похоже, непечатное. Однако... ничего не происходит. Пушка "Войнука" просто отказалась стрелять. Тот уставился на неё, повертев пару мгновений в руке, будто бы в шоке - хотя эмоций, за слоем изрядно помятой брони и разодранных в труху блоков электроники, было не разглядеть.

Похоже, что в этот момент пилот "Войнука", наконец, понял: он стоял один, на хорошо просматриваемой крыше танка, теперь уже и подбитого, на виду практически у всей оставшейся Виварийской танковой роты, а также толпы вооружённых до зубов пехотинцев в силовой броне.

Всё так же стоя на башне подбитого "Кровопийцы", почти четырёхметровый металлический воин взмахнул правой рукой, отсоединяя из-под руки автоматическое орудие - оно бесшумно упало в грунт в метре от танка. Взмахнул левой, отсоединяя закреплённый под ней пулемёт - он рухнул в метре от танка с другой стороны. Привстал, расправляя плечи. И застыл на месте, чуть приподняв угольно-чёрный фонарь "кабины-лица" - не то гордо приподняв подбородок, не то уставившись в ночное небо.

За спиной "Пурпурного Ангела" гремели, разрываясь, бомбы - над городом прошлись догманские штурмовики, сбрасывая фугасные и кассетные бомбы по наводке танкистов, стирая с лица Ар-Рахмана оба "Сипаха" и последнее из оставшихся отделений пехоты. А за одно и большую часть восточной части города, выпустив суммарно не меньше двенадцати бомб.

- Доберман-10 на связи. - Ожила спутниковая радиостанция у Гарольда, - Санрей-2, по городу отработали, вижу поражение обозначенных целей. Идём на разворот, при необходимости можно сделать второй заход. Как поняли?

Бой у Закари продолжался, постепенно достигая той точки, когда скорая победа Виварийцев становилась всё более и более очевидной - и отчаяние и ожесточение, с которым противник пытался переломить ход сражения, стремительно нарастали.

На фланге роты, над позициями второго взвода двигающегося сейчас вперёд на Юго-Запад и обогнавшего высаженных ими же не так давно сапёров, проносится выстрел из рельсового орудия Дагурссона: повинуясь приказу командира экипажа, капрал Миральес ловит в прицел "Войнука"-снайпера, засевшего в зелёнке на Юге, и делает по нему залп из рельсового орудия. Ярко-белая вспышка выстрела сверкает в песке и камнях склона холма прямо по курсу - а искрящаяся, светлая точка снаряда, опережая звук, вмазалась тому прямиком в левую руку по-касательной, отрикошетив в небо и вызвав детонацию некоего квадратного блока, закреплённого за локтем. "Войнук", впрочем, лишь слегка дёрнулся в сторону - но устоял.

Штаб-сержант Кей поддерживает второй взвод огнём - Киттельсен, уведя машину за склон холма и разминувшись с несущимися навстречу на полном ходу БМП полными фузилёров, выскальзывает на Юг. Эдвардс, дождавшись сигнала "ЗАРЯЖЕНО" на своём экране, ловит "Сталкера" в прицел. Перекрикивая рёв двигателей кричит: "Выстрел!". Вспыхнув в ночи вырвавшимся из ствола иссиня-белым пламенем, "Харматтан" ощутимо оттолкнулся в сторону, но с курса не сбился. В свою оптику Дуглас видит, как кумулятивный снаряд приземляется цели прямо в согнутое колено его громадной, металлической ноги, разбросав осколки брони в разные стороны - секунду спустя попадания из рельсового орудия Дагурссона. Противник, перетаптываясь на месте, слегка приподнялся над взъерошенным взрывной волной кустом, разворачиваясь на восток - как будто намереваясь выстрелить по Дугласу в ответ. Однако, вдруг по нему прилетает ещё и третий снаряд...

Танк Блэкбурна добавляет свою лепту в идущую огненную феерию. Двигаясь вместе со взводом под управлением рядового Прохазки, "Мерлин" наращивал скорость, на ходу разворачивая башню с запада на юго-запад. Поймав цель в прицел, капрал Ли рычит в сторону: "Выстрел!" с максимально озлобленной интонацией, прежде чем его голос скрывается в грохоте выстрела. Ярко сверкает вырывающееся из ствола дульное пламя, сдирая с земли слой пыли и песка, в которую затем сам танк въезжает на полном ходу - на экране командирского прицела у Грэхэма пыль на несколько мгновений заволокла нижнюю часть обзора полупрозрачной пеленой. Бронебойный кумулятивный снаряд плюхается прямо в правую руку противнику, раскрываясь собственным взрывом на том конце. Деревья качаются в противоположные стороны, взрывной волной срываются с места ветки и листья деревьев. Попадание капрала Ли прилетело, к тому же, не куда-нибудь - а напрямую в наручное хранилище боекомплекта, и осколки магазинов и погнутые гильзы к 37-мм пушке летят на метры вокруг в разные стороны.

Войнук на Юге, чуть шатнувшись, немедленно приходит в движение. Похоже что третье подряд попадание из крупного калибра явно заставило пилота слегка переосмыслить свои жизненные приоритеты, да и видно было что он понёс серьёзный ущерб - на повреждённом попадании колене выступала пенящаяся, быстро затвердевающая масса, а из громадной дыры в правой руке сочилась некая тёмная техническая жидкость. Отбросив закреплённую на правой руке крупнокалиберную пушку - избавляясь от лишнего веса, вероятно - "Войнук" развернулся спиной к виварийцам, сделав несколько шагов вглубь зелёнки - пока на его спине и ногах не вспыхнули реактивные двигатели, отправляя его в затяжной прыжок на юго-восток. Напоследок Грэхэм добавил по нему из командирской плазменной пушки попаданием, скользнувшим по левой руке - однако было уже не видно какой ущерб оно нанесло.

- Сэр. - Дождавшись пока огонь ненадолго стихнет, Прохазка обратился к командиру экипажа, коротко на него глянув со своего места. - У меня плохое предчувствие. Очень!

Неожиданно на горизонте, к югу от Закари, из-за холма выкатилось два громадных источника тепла и пыли. Это были, безусловно, новейшие конийские танки класса Т2 "Сипах". Если быть точным - одна оригинальная версия, окрашенная в замысловатый чёрно-коричневый камуфляж и с массивной рельсовой пушкой в угловатом, квадратном кожухе. Над танком развевалось тёмно-бордовое знамя с трудно различимым с такого расстояния, светлым геральдическим символом. Слева от него - раскрашенный в тёмный цвет, с камуфляжной краской, модифицированный танк Т2А с обычным электротермальным танковым орудием. Раскрашен в тёмно-коричневый камуфляж. Выкатив на позицию - оба затормозили, разглядывая виварийские порядки

Центральная группа тем временем продолжала своё противостояние с "Войнуками". Пока раскрашенный фиолетовыми полосами бронекостюм располагался для стрельбы из-за сарая, его раскрашенный в "тигровый" камуфляж собрат бежал в их сторону, лязгая бронёй и ревя сервомотороами - явно намереваясь тоже разместиться за укрытием. И именно во время перебежки он и попался под выстрел танка Симондса. Младший капрал Мэддокс, прильнув к прицельному приспособлению, отправляет снаряд точно ему в правое бедро - "Войнук" на том конце пошатнулся, едва не упав. В разные стороны летят осколки брони и конструкций, а сопло реактивного двигателя-ускорителя закреплённое на ноге ниже колена покрылось пламенем. Враг не погиб - но он продолжил свой путь слегка прихрамывая, упав и перекатившись за укрытие, возникнув над сараем спустя мгновение.

Ответный выстрел "тигра" из безоткатного орудия по Симондсу заставляет экипаж сидящий в башне вздрогнуть - снаряд впечатался точно в маску орудия, заставив металлические конструкции вокруг орудия затрещать. Выстрелив, противник пригнулся за гараж, перезаряжая винтовку. Спустя мгновение в борт "Кровопице" впечатывается ещё и ракета ПТРК выпущенная с БМП из города, заставив вздрогнуть уже весь экипаж - Сара как раз была занята перенастройкой КАЗ на перехват идущих к Шерману ракет, и бортовая электроника расценила непосредственную угрозу как менее критичную. Тряхнуло будь здоров, свободно лежащие или плохо закреплённые вещи внутри танка быстро оказались на полу, а Питтс у стойки с боекомплектом громко заматерился. Однако динамическая защита сработала: никакого серьёзного урона танк не понёс.

Как Эрик мог видеть - БМП, выпустивший ракету, больше угрозы не представлял: Аль-Халиль, разместившись на новой позиции, даёт по нему выстрел. Громыхнув на всю долину, Ар-Рахманскую ночь напополам рассекает луч ярко-белого света, начавшийся от ствола "Тайры" и заканчивающий свой путь в лобовой бронеплите вражеской машины. Вспыхнув фонтаном искр, пламени и осколков - вражеский БМП затих. Из кормовой аппарели рванул, кажется, единственный выживший член экипажа или десантник - весь обляпанный ярко светящимися в тепловизоре ошмётками сослуживцев.

Бертони, не возымев успеха с подслушиванием вражеских радиопереговоров, остаётся только наблюдать за тем как Джером и Кауко работают: Кларк чуть разогнал машину, выведя её в просвет между двумя облаками дыма и вновь сбавляя скорость до стандартных 60 км/ч, давая время Линнеа продолжить начатое. По правому борту снова громыхает крупнокалиберное орудие, звенят гильзы, башня содрогается отдачей: на том конце, в дом где осталось небольшая группа вражеских солдат, открывается небольшой филиал ада. Оконные проёмы тонут, один за другим, в вспышках огня и дыма, а взрывные волны от разрывов изнутри разносят крышу, стены и перекрытия дома в кучки мелкодисперсного щебня, горы валящегося наземь мусора, и облака пыли. Когда очередь отгремела - на том конце больше не видно ни одной живой. Только тела.

Танк капитан роты Арчибальда газанул вперёд, пролетая через облако дыма, и открывая огонь по флангу: наводчики артиллерии на холме далеко на юго-западе посматривали в свои устройства подозрительно тихо, явно угрожая артиллерийским обстрелом. Сержант Картер выученным движением подает в казённик орудия ОФС, который вскоре был отправлен капралом Тейлор до их позиции под бойкий визг "Выстрел!" - однако в мгновение, предшествующее грохоту орудия, танк налетел на невесть откуда взявшуюся кочку. Машину качнуло, прицел чуть сбился. В результате Тейлор промахнулась: вместо попадания прямо в самый центр группы лежащих в земле конийцев снаряд, просвистев у них над головой, впечатывается в склон холма сразу позади них. Кого-то из группы, вроде как, накрыло - по холму покатилось тело одного человека, но не факт что насмерть. Выстрел Робинсона с позиций второго взвода звучит в поддержку: однако конийцам удаётся выйти сухими из воды снова. Снаряд пролетает у них над головами, разрываясь в десятке метров в стороне.

Тем временем в стороне от этого всего, Форсайт, соскочив с места командира экипажа. Пригнув голову, уберегая её от столкновения с перископами в месте стрелка, висящими у потолка блоками воздушных фильтров и комплектов огнетушителей - в несколько движений проскользнул до самого носа самоходки - туда, где в кресле полусидел-полулежал тяжело раненный, потерявший сознание мехвод Барбоза. Вокруг всё было в крови и металлических осколках, а сбоку от места мехвода - на уровне бедра Даффера - в обшивке была аккуратная дыра наружу. Оттащив кое-как раненного мехвода, Даффер уселся на его место, берясь за рычаги управления. Вжал по тормозам - не слишком резко, а наоборот плавно, но настойчиво. Повинуясь команде, "Тайра" вскоре встала в землю как вкопанная - немного криво, в связи с тем что тормозной импульс был несколько неравномерно распределён между гусеницами. Даффер понял, что с непривычки управление давалось ему немного не так, как могло бы быть - к тому же Барбоза явно перенастраивал чувствительность рычагов под себя - что только подкрепляло ощущение неудобства. Но забыть, как управлять "Тайрой", было невозможно в принципе - если этому хотя бы раз нормально обучили. Остановив машину, Даффер развернул её лбом в направлении на юго-запад, оставляя в таком состоянии пока заряжающий не вернётся на свой пост и не закончит зарядку орудия.

Младший капрал Янг, тем временем, колдовал над телом раненного мехвода. Не смотря на тряску, сопровождаемую манёврами машины, Джеймс уселся рядом с ним и раскрыл аптечку. Оперативно - как будто на сдаче норматива - наложил ему жгут выше раненного участка ноги, обработал полость раны спреем с наноботами, и вколол обезболивающего, и наложил сверху повязку. Барбоза всё ещё был без сознания - судя по следу от удара под беретом, помимо раны в ноге его ещё приложило чем-то по голове во время попадания. Но он жив. И, судя по всему, будет жить. Оставив его на полу боевого отделения, Джеймс отправился обратно на свой пост - заряжать рельсовое орудие.

Параллельно "Тайре", на другом фланге острия атаки, нёсся вперёд "Йомен" сержанта Рэмси. Не сбавляя скорости, БМОП разворачивает огонь в сторону южной окраины города, захватывая в перекрестье прицела последний из уцелевших гантраков. Звучит, булькая и шипя, короткая очередь плазменного орудия: Шаррат-Аи буквально испаряет вражеский пикап в два попадания, разбрасывая в округе оплавленные куски корпуса, горящие лоскутки шин и горелые человеческие останки. Сам Рэмси, впрочем, наблюдал за этим лишь краем глаза - сержант был целиком поглощён панелью управления КАЗ "Энигма", вбивая в командую строку строчку за строчкой команд. Установив связь с машиной Шермана и наладив обмен сообщениями о входящих ракетных угрозах, Рэмси синхронизировал работу систем - оставалось только что бы Шерман, двигающийся впереди на удалении более 120 метров, оказался в эффективном радиусе перехвата. Однако сбыться этому было уже не суждено...

Шерман, отдав приказ на полный разворот, приготовился наблюдать за стрельбой из главного орудия по "Войнуку", и добавить из пулемёта. Однако даже остановить несущийся с огромной скоростью, шестидесятитонный металлический сарай, высотой более трёх метров и вмещающий в себя четверо человек экипажа - не так то просто. А уж развернуть его и сменить вектор движения ровно на 180 градусов - и того тяжелее. Возможно, механик-водитель младший капрал Вуд это понимал, но посчитал что справится с ситуацией. А возможно и нет.

Мехвод Вуд, переключив гусеничные модули на разворот, развернул "Маршалл" капрала Шермана не сбавив скорость - но танк успел развернуться не более чем на 30-40 градусов. Колоссальная инерция, продолжавшая нести его вперёд, а также низкое сцепление с мягкой песчаной поверхностью почти сразу превратили разворот в неконтролируемый занос на огромной скорости. Экипаж бросило в стену. Спустя мгновение потерявший контроль танк налетает на крупный камень своей гусеницей - и подскочив на нём, заваливается на бок, всё ещё скользя по песку. Внутри всё гремит, а члены экипажа, всевозможные вещи и боекомплект выбросило по-часовой стрелке, как будто брошенные в стиральную машину. Здесь сыграл свою роль и высокий профиль "Маршалла", и высокий центр тяжести, и излишняя самоуверенность механика-водителя. А в следующую секунду...

... в следующую секунду на месте танка "Шермана" словно вспыхнула сверхновая...

Ракетный рой ударил прямо в дно "Маршаллу", и в тот же миг округа потонула в яростной вспышке: танк Шермана буквально разорвало изнутри в хаотичной каше из огня, света и дыма - настолько яркой, что травы и листья деревьев в радиусе пятидесяти метров от позиции танка моментально иссохли, а кусты и постройки на холмах и в округе Закари отбросили на мгновение длинные, чёрные тени. Ночная оптика и тепловизоры вообще ненадолго сошли с ума. Спустя несколько секунд над позициями роты проходит, срывая с земли слой пыли, с жутким воем взрывная волна - а в воздух, над образовавшимся на позиции Шермана угольно-чёрным кратером, уносится столб чёрного дыма. Всё что осталось от танка - небольшой кусок разорванной в хлам, оплавленной лицевой бронеплиты корпуса, а также отдельные элементы гусениц и бронекорпуса, разбросаны в радиусе более чем ста метров в округе. В машинах роты затрещали дозиметры - уровень гамма-излучения кратковременно скаканул почти до 360 микрорентген в час. Хотя очень быстро снижается.

Фиолетовый "Войнук", то ли спасаясь от радиации и взрывной волны, то ли воспользовавшись моментом, совершает реактивный прыжок на Юг - прячась за углом покосившегося от взрывной волны дома. Расположившись там, он открыл огонь из автоматической пушки и пулемёта по танку Симондса - превращая один из гусеничных модулей в хлам, а также ломая несколько блоков реактивной брони. Более чем офигевшие пехотинцы в одном из домов на северо-восточной окраине Закари, едва дым взрыва рассеялся, открыли огонь по машинам Рэмси и Арчибальда - но снаряды РПГ и безоткатки улетают мимо целей, и лишь меткая пулемётная пуля срезает командиру роты торчащую позади башни антенну радиостанции. Очередная угроза возникла для Форсайта - не смотря на выпущенные заранее дымы, взрывная волна от подрыва Шермана уносит их в сторону, и расчёт ПТРК из города наводится на "Тайру" своим оружием: внутри орёт уведомление об облучении лазером. И такое же уведомление заревело, вдруг, и у Бертони - судя по всему один из "Сипахов" сейчас измеряет расстояние до него...

Тем временем, на Юге от места боя стали слышны звуки работы приближающихся авиационных двигателей, а в воздухе можно было заметить два массивных, с широкими крыльями силуэта догманских штурмовиков. "Доберман-9" и "Доберман-10" спешат на помощь.

Где прежде финский рыболов,
Печальный пасынок природы
Доил козу, ловил сардин,
И принимал у Жучки роды,
Там ныне польский дворянин
Стреляться вздумал. Он бродил
По пляжу балтики унылой,
То курвой визави бранил,
То мыслях уж лежал в могиле,
Но в целом к смерти был готов,
И отмерял двадцать шагов.

Сигнал? Извольте начинать.
Вам так не терпится попасть
В кого ж? В меня иль эпиграмму?
Комедию ломать иль драму?
А впрочем, право, все равно,
Коль мы деремся за вино,
Или настойку в том стакане,
А ведь могли бы над штыками
В рядах уланов удалых,
Парить вдвоём над полем битвы.
Довольно же читать молитвы,
К барьеру, сударь. Будем квиты.

Вечер с Бжезуцуким начался бурнобурно, но затем Кристиана снова начала одолевать, как говорят местные, хандра. Он немного напился, и этот таинственный голос в голове начал одолевать его, требуя сделать что-нибудь странное. Будто древний Локи шепчет ему в уши сводящие с ума советы. Остергаард давно уже понял, что сопротивляться бесполезно, иначе он просто умрет со скуки или сам пустит себе пулю в лоб, поэтому начал искать очередную цель. И такая ему попалась под руку - девица Рихтер-Волф, недавно отличившаяся дуэлью с гусаром Дайковичем. Что-то сильно раздражало в ней Остергаарда, не то заносчивость, не то неподобающее по его мнению поведение, поэтому он решил устроить себе развлечение за её счет.

Подойдя к ней, он, улыбнувшись, начал говорить:

- Моя дорогая Софи. Весь вечер хотел вам рассказать занятную историю. Дома, в Дании у крестьян на земле моего отца была корова, пегая, с белыми пятнами. Крестьяне лупили её нещадно, но мне всегда она казалось доброй, отзывчивой, спокойной. Я часто любил трепать её по холке. И что я хочу вам сказать, дорогая Софи, по моему мнению, хоть красота и понятие субъективное, все же по части ума, доброго нрава и знания этикета вам до сей коровы еще остается идти долгие вёрсты!

Брентвуд на какое-то время замолчал, склонившись над голограммой-картой и разглядывая её с разных ракурсов, выдыхая сигаретный дым прямо в идущую рябью объёмную картинку и делая отметки в своём командирском планшете, давая возможность танкистам обговорить нюансы планируемого наступления без него. Когда всё высказывались, он наконец, отметил:

- Я в целом согласен с планом. Выделю свой первый взвод на север - там у меня самые опытные бойцы. Вместе с разведчиками они начнут планомерную зачистку высот, пока штурмовая группа будет под вашим прикрытием для начала второй фазы. Я думаю что северная группа будет перемещаться пешком, при поддержке пары БМП - при желании я могу выделить одно или два их БМП, возможно вместе с огневой группой пехоты, для поддержки штаб-сержанта Кея, если вы сочтёте необходимым совершить где-то... как это у вас называется, "глубокий прорыв". Но жертвовать драгоценными машинами бы не хотелось. Во время второй фазы я полагаю, что северная группа сможет начать прессовать вражеские укрепления на высоте 253, однако на мгновенный её захват не рассчитывайте - всё таки мы пехота, вне БМП перемещаемся не очень то быстро, по вашим меркам.

Утопив сигарету в заранее заготовленную пепельницу сделанную из консервной банки, Брентвуд коротко адресовал и к вопросу о двух членах экипажа для танка Кокенуа:

- Ну и да, хм. Двух человек я найду. Нужно посоветоваться со своими командирами взводов, кого именно, и обдумать кандидатуры. - Тот щёлкнул кнопкой сбоку планшета, глянув на часы поперёк экрана блокировки. - Ладно, теперь прошу меня простить, нужно довести приказы до личного состава. Вы знаете где меня найти, если что.

Отсалютовав напоследок, Брентвуд развернулся восвояси, растворяясь среди своих подчинённых.

Разойдясь, командиры танковых экипажей остались предоставлены сами себе на какое-то время. Кто-то целиком ушёл в техобслуживанием машин - экипаж Дагурссона долго и упорно чинит ходовую часть в полном составе, сначала заменяя повреждённые звенья гусеничной ленты на новые из запасного комплекта, а затем по-новой протягивая её вручную по каткам - к сожалению, часть катков была видимо заметно повреждена, но на их замену сейчас не было ни времени, ни достаточно запасных частей в силу наличия МТО в глубоком тылу. Пришлось ограничиться починкой только гусеницы. Экипаж Шермана занимался примерно тем же - разве что гусеница у них была поменьше, но Догманские танковые гении настолько усложнили процесс её замены, что разницы солдаты-танкисты чинящие это добро не заметят. Также как и у Дагурссона, у Шэя ремонт не даёт стопроцентного восстановления ходовых свойств - механик-водитель мл. капрал Вуд умудрился при помощи отвёртки, изоленты и громких матов восстановить основной электродвигатель в подбитом гусеничном модуле, но полных оборотов он всё равно не выдаёт. На его полноценный ремонт также было слишком мало времени, пришлось довольствоваться тем что есть. Параллельно с этим мехвод из экипажа Симнодса, Рейес, "чинит" радиостанцию в машине Кокенуа - по правде говоря вся починка у него свелась к замене поломанной шальным снарядом антенны, а остальное время он просто "гасится" в танке Кокенуа, за одно помогая Мамбуэну навести внутри порядок.

Тем временем те танкисты, кто закончил послебоевые осмотры, техническое обслуживание машин и подготовку к грядущему бою, плавно перешли к отдыху. Капрал Тейлор из экипажа командира роты расположилась на краю командирского "Маршалла", потягивая сигарету и свесив ноги в люк механика-водителя, едва ли не прямо на голову сонному мехводу Соботке. Пока сержант Картер кряхтел внутри танка, перекладывая боекомплект из башни в хранилище в боевом отделении, Тейлор деловито достала изнутри танка всё то же гражданское радио. Включила. Половив несколько волн, и не обнаружив на них ничего кроме республиканской пропаганды - оставила её. Радио говорило бодрым, торжествующим тоном под восторженных тонов классическую музыку:

... heute, gegen drei Uhr morgens, verkündete der Fusōischer Kaiserreich vizeaußenminister, Neue Erde bestehe als „Hauptstadt der Enklave von Vereinigten Erdeisch Protektorat“ nicht länger, die Enklave Streitkräfte und Regierung seien „zerfallen“. Daher verlören die zwischen der Kaiserreich und Enklave geschlossenen Verträge ihre Gültigkeit. Angesichts dessen habe die Seine Majestät der Kaiser Tatsuhito dem Oberkommando der Kaiserlich Fusōische Armee und Kaiserlich Fusōische Weltraummarine den Befehl erteilt, ihre Truppen die Grenze überqueren zu lassen und das Leben und den Besitz der Menschen in der Planetensystemen in Orionarm zu verteidigen, im Namen der Gewährleistung der Sicherheit und des gegenseitigen Wohlstands der menschlichen Zivilisation in der Milchstraße. Botschafter der Dogman Federation erklärte daraufhin, dass...

Постепенно у танка командира роты собралась небольшая толпа - грязные Киттельсен с Эдвардсом в следах масла после обслуживания двигателей Mk. 60, мехвод Джером из экипажа "Йомена" Бертони, даже Шаррат-Аи закончившая осмотр плазменного орудия и примкнувшая к толпе людей. Экипаж командира первого взвода тоже возник рядом вскоре, предусмотрительно заварив на всех чаю и разливая его в металлические кружки танкистов. Неизвестно кто именно, но кто-то из личного состава додумался приватизировать со склада мебельной фабрики часть товара - заряжающий из экипажа "Тайры" Аль-Халиля, капрал Аль-Асад довольно сидел на кресле с велюровой оббивкой, почитывая какую-то книгу о вкусной и здоровой пище и заедая фундуком из недоеденного ранее пакетика, в то время как для троих девушек - младшего капрала Кауко, младшего капрала Вейган и рядовой Эспинар - кто-то притащил диван с шерстяным пледом, на котором они втроём и расселись. Сара и Эстер о чём-то тихо перешёптывались, Кауко очевидно скучала, попивая чай. Даже стрелок-наводчик Холланд из экипажа Форсайта подошёл чуть позже - послушать, о чём говорят пережившие бой братья по оружию из второй роты. В общем и целом танкисты, без особого шума, довольно скромно, сидели и пили чай, обсуждая прошедший бой, ситуацию с танком Кокенуа, местную погоду и всеобщую эпидемию сонливости из-за рассинхронизации естественных биоритмов и сверхдлинных местных суток. А также, пока сержанты и офицеры были далеко - успели бегло и их самих обсудить тоже, понижая голоса практически до шёпота, когда мимо проходил кто-либо: будь то фузилёры в силовой броне или разведчики Оруэлла.

- Капрал Тейлор. Ты когда-нибудь перестанешь слушать это дерьмо? - Сержант Картер, закончив перекладывание боекомплекта, высунулся из люка заряжающего и, облокотившись на пулемёт, устало глянул Тейлор. - Чего говорят то хоть?
- Империя Фусо официально объявила войну Анклаву. - Тейлор недовольно хмыкнула, выключив радио. - И нам тоже.
- А наши доминионы в рукаве Ориона? - Спрашивал чей-то голос из толпы. - Там ведь есть флот? Что-нибудь слышно?
- Это карлсландские новости, а не наши. - Тейлор развела руками. - Не знаю!
- Хреново дело. - Внезапно вставил своё слово рядовой МакКена из экипажа Рэмси, отхлебнув чаю из кружки. - У фусошников мощный флот. Если Республиканцы захватят локатор на южном полюсе - то Фусошники смогут обойти нашу оборону, выйдя к центральным мирам в обход гиперпространственного разлома, и если...
- Отставить. - сержант Картер оборвал последнего на полуслове. - Именно за этим мы здесь и есть, солдат. Республиканцы ничего не захватят, Фусошники ничего обойдут. И Федерация не будет сидеть сложа руки.
- Шаррат-Аи боится, что будет. - Вставила своё слово Ха'Тширрка, задумчиво уставившись в ночное небо, словно пытаясь разглядеть там ту самую Федерацию.

Пожалуй, только экипаж Кокенуа не был активно представлен в всеобщем сборище - Мамбуэн, почувствовавший в себе силы и власть командира экипажа, а также Моррис, были почти весь час заняты косметическим ремонтом танка, а затем и объяснением двум вновь прибывшим фузилёрам (по которым наглядно видно было, насколько неуютно они себя чувствуют без силовой брони) что где в танке находится...

***

Ренцо и Сейфулла, тем временем, были сопровожены фузилёрами до склада фабрики - там, в кабинке, бывшей некогда подсобкой для убощиков склада, разместили пленного офицера - предварительно выставив наружу швабры, вёдра, и вообще все потенциально опасные предметы. Лейтенант Дусун Уйгун из 1-ого батальона 325-ого мотострелкового полка держался, однако, довольно гордо. Не смотря грязную, заляпанную кровью форму, перевязанную ладонь, а также рану на голове и окровавленные волосы - вероятнее всего от соприкосновения с чем-то твёрдым - он довольно высоко держал подбородок, и вставая после появления Ренцо и Сейфуллы, сделал настолько презрительное лицо, что казалось он вот-вот плюнет в кого-то из них.

Но не плюнул.

Допрос, в целом, вышел достаточно удачно - насколько можно судить. Сперва, конечно Уйгун упирался и продолжал гнуть свою линию. Взывал к офицерской чести Сейфуллы, просил поставить его на своё место - мол, многое ли бы он сам рассказал, окажись на его месте? Но Сейфулла вовремя нащупал нужные рычаги давления на него, и Ренцо умело переводил их на-конийский. Особенно уверенность Уйгуна в своих силах подточило то, что он разговаривал с местным - конкретно этот факт вызвал у него сильную эмоциональную реакцию, похожую на шок. Особенно при частых упоминаниях. Сложно было сказать почему именно. Возможно, конийская пропаганда наговорила им чего-то перед высадкой на планету. Так или иначе, уже через пять минут Уйгун перешёл от бессмысленных упираний и встречных вопросов к изложению информации. Говорил он на Конийском, и Ренцо всё переводил - никакого акцента у говорящего он не заметил, самый обычный конийский, как в учебниках.

По крайней мере изначально при планировании операции на серьёзную оборону Закари никто не рассчитывал - её бегло укрепили на прошлой неделе сразу после того, как выбыли оттуда местный Виварийский гарнизон, и провели кое-какие простейшие приготовления на случай возможных вражеских контратак - но не больше. Конийская разведка докладывала что Мердж-эль-Кат обороняет всего-лишь рота мотопехоты местного гарнизона, возможно усиленная танками-антигравами. Переброшенные с космопорта на северо-западе "Азапы" и авиация должны были перемолоть их в порошок и заставить отступить, после чего мотострелки заняли бы пустой город, а за ним и космопорт. Командующий операцией на этом участке подполковник ("ярбай") Текели Батур настолько уверовал в свой успех, что не оставил почти никаких резервов и отказался перемещать наводчиков артиллерии поближе к Мердж-эль-Кату, оставив их на позиции в холмах почти у самой Тавры, в надежде что потом их в захваченный космопорт перекинут вместе со снабженцами.

Сейчас, конечно, когда ситуация поменялось - естественной реакцией подполковника Батура будет набить Закари и окрестности всеми возможными резервами, и бросится судорожно минировать подступы к городу, в надежде удержать противника любой ценой. Однако Уйгун также говорил, что скорее всего, когда весть о произошедшем и очевидной халатности Батура донесётся наверх - скорее всего его отстранят от командования, и оборону Закари возьмёт под контроль непосредственно командир 326-ого танкового полка, полковник ("албай") Кенан Юмлу. И последний, скорее всего, будет больше озабочен сохранностью Тавры нежели Закари - дело в том что под Тавру перебросили внушительное количество припасов разного рода, вместе с ремонтниками, и планировалось после захвата Мердж-эль-Ката и прилегающего к нему космопорта организовать на нём передовую базу. Полковник Юмлу будет сконцентрирован на том, что бы выиграть максимум времени наименьшими силами, держа большинство остатков мобильных сил в резерве, пока припасы и персонал будут эвакуироваться. Как именно ситуация провернётся и кто будет командовать обороной - Уйгун не знал. Но о подполковнике Батуре он отзывался крайне негативно - у Бертони возникли трудности при переводе, поскольку некоторые из ругательств, высказанных в его адрес, он вообще слышал впервые.

Что касается самих сил, оставшихся для обороны Закари - то это уже упомянутый взвод горнострелков с Новой Зихии, усиленный взводом ПТРК. Не смотря на статус - Зихийцы не входят формально в структуру регулярной армии Конийского Султаната, и держались они всегда обособленно, а между ними и солдатами полка в котором служил Уйгун бывали конфликты - поэтому про них он много не рассказал. Отряд бойцов в силовой броне класса "Войнук" был придан именно Зихийцам, в качестве меры усиления. Кем и откуда - Уйгун не имел понятия, поскольку опять же - Зихийцы и их командир держались обособленно, да и с самими пилотами "Войнуков" ему общаться не довелось. Он рассказал, однако, что бойцов в силовой броне изначально было четверо - однако только вчера с запада приезжал тяжёлый ТБМП "Янычар" и кого-то из них забрал с собой. Сколько "Войнуков" осталось - Уйгун не знал. Как минимум одного он после этого видел, уходящим на Север из города. Также Уйгун отметил, что подполковник Батур оставил в резерве взвод из трёх новых танков Т2 "Сипах" - единственный на весь батальон. Дело в том, что у одного из этих танков на днях произошёл сбой термоядерного реактора, да и вообще учитывая ожидаемую лёгкость операции командование не планировало "светить" ими без надобности. Оба боеспособных танка сейчас должны быть уже на пути к Закари. И в последнюю очередь пленный лейтенант отметил антигравы - в бой отправили только две единицы, из как минимум четырёх, которые он видел на базе на северо-западе отсюда. Учитывая чудовищную скорость, которую танки-антигравы могут развивать - наиболее вероятно что они при атаке Закари они появятся для флангового контрудара с северо-запада. Уйгун, впрочем, отказался уточнять чем были вооружены эти антигравы - сославшись на то, что не разбирается в танках настолько сильно.

По поводу артиллерии Уйгун развёл руками - не в курсе, знает только что наводчики артиллерийского взвода, обстреливавшего Мердж-эль-Кат не так давно - должны обитать где-то на Юге от Закари, а на склоне холма сразу на запад за городом, и на высоте 193 поставили по роботизированному сенсору для наблюдения за территорией. По поводу воздушной поддержки Уйгун тоже ничего особо не сказал - до него подробностей не доводили, только сказали что она "будет", и всё. Знает только, что по слухам Карсландцы сконцентрировали 17-ый люфткорпус на базе за горами, где-то далеко на северо-западе отсюда, для поддержки некой грядущей операции. Но он сам в этот слух не верит - воздушную поддержку Карлсландцев всё обещали и обещали несколько недель подряд, но их никто не видел. Сам лейтенант считает что это просто был способ командования поднять боевой дух солдат.

***

12 ноября 2891 г. Э.П.
Стандартное время 17:20
Ар-Рахман, тёмная сторона, южное полушарие, побережье моря Бофорта.

Час проходит предательски быстро, и над позициями виварийцев за Мердж-эль-Катом поднимается шум. Рычат двигатели и скрипят гусеницы танков, выбрасывая за собой клубы пыли и песка. С характерным электронным "стрекотом" поднимаются над землёй БМП-антигравы, заставляя крохотные кусочки мусора и отдельные песчинки парить в пространстве между землёй и днищем корпусов: а облачённые в металл фузилёры, все одинаковые словно сделанные на одном заводе, активно набиваются внутрь них. За Эль-Мущиром сверкнули, напоследок, лазерным коммуникатором разведчики Оруэлла - подав командиру роты Арчибальду в машину сигнал, что они выдвинулись на предварительный рубеж у высоты 79.

Примерно в это же время на связь с командиром роты по терминалу спутниковой связи вышел полковник Ричардсон.

- Санрей-2, это Санрей-Главный. Ваш час пришёл, Арчибальд. Санрей-1 доложил, что его рота готова начать наступление на своём участке. Санрей-3 тоже готовы поддержать при необходимости. Вы готовы начать?

Арчибальд махнул рукой, когда снаряд срикошетил от "Азапа". Со стрельбой ему явно сегодня не везло. Ну да ладно, все-таки это не индивидуальные состязания типа танкового биатлона, это настоящий бой, во что до сих пор верится с трудом. В целом им еще как повезло, весь план мог пойти не так, засада сорваться. Повезло всем. Большей частью. С Кокенуа пока что ситуация оставалась неясной.

Гарольд вытащил из кармана флягу-термос с чаем, куда было влито предусмотрительно пару ложек коньяка, и сделал пару глубоких глотков.

- Хорошая работа, команда. Хорошая. Не очень нам везет со стрельбой, но работали все хорошо. Ладно, мистер Соботка, отвезите нас к позициям южного взвода, хочу сам посмотреть, что у них там приключилось.

Он включил канал связи с Брентвудом.

- Фоксхаунд, это Санрей-2, пошлите людей забрать пленных, нужно пристроить их где-нибудь в городе, пока военная полиция у нас их не заберет. Медицинскую помощь и еду предоставьте, как только наши люди все получат. Мы же не варвары, а цивилизованные люди, Конвенцию о правах военнопленных мы уважаем. Хотя, если кто-нибудь знает конийский, можно задать вежливо задать пару вопросов насчет вражеской диспозиции.

...

Зрелище Кокенуа без руки, а также потерь среди фузилеров и конийцев, увиденные вплотную, отрезвляли. Бой казался абстрактной материей внутри танка, за пультом управления электроникой маршала. Росчерки на тактической карте, вспышки электротермальных снарядов, звон попаданий. Ничего, толком, собственно, не понятно, пока кто-нибудь из врагов не сумеет пробить броню, и тогда ты даже моргнуть не успеешь. Кокенуа вряд ли успел, с такой травмой сразу потерял сознание от боли.

Но, как говорил персонаж одного фильма, хочется верить, что, когда мы закрываем глаза, мир все равно существует. И прогулка между раненых и мертвых служила серьезным напоминанием о его реальности его существования. Гарольд чувствовал себя уставшим, а ведь все только начиналось, впереди предстоял еще долгий путь.

Он залез обратно на танк и включил рацию.

- Санрей-2 - роте. В целом - хорошая работа, Кей, получишь свою медаль. Но - не расслабляйтесь. Нам предстоит атака на Закари, и проводить её нужно как можно раньше, а иначе конийцы успеют прийти в себя, усилить оборону, отвести тыловые подразделения. Пока что у нас есть немного времени, пока их командование разбирается с тем беспорядком, что мы тут учинили и пытается выяснить масштаб поражения и размеры наших реальных сил. Я назначаю наступление через час, чините технику, обрабатывайте раны, переводите дух. Симондс, нужно решить вопрос с Айронсайдом-222, танк вполне в боевом состоянии, оставлять его нелепо. Ваш взвод, так что решение принимаете вы, но я бы посоветовал временно передать командование машиной рядовому Мамбуэну, и попытаться найти замену выбывшим членом экипажа из фузилеров. Командиры взводов, штаб-сержант Кей, как закончите с осмотром машин, встретьтесь со мной в городе, нужно обсудить с Брентвудом план наступления на Закари.

Закончив с приказами, Арчибальд устало откинулся в командирском кресле.

- Мы должны быть в порядке. Мистер Соботка, отвезите меня к штабу Брентвуда и займитесь потом осмотром машины. Я пока свяжусь с командиром батальона и сообщу о результатах атаки и планируемом времени наступления.

- Санрей-Главный, это Санрей-2. Вражеская атака на Мердж-эль-Кат остановлена, вражеские атакующие подразделения понесли серьезные потери и по факту потеряли боеспособность. У нас небольшие повреждения, одна машина из второго взвода получила проникающее попадание, приведшее к гибели члена экипажа и тяжелому ранению командира экипажа. Наступление на Закари планируется начать через час.

Силы атакующих, напоровшись на непреодолимую стену из огня тяжёлого оружия обороны Мердж-эль-Ката, продолжали стремительно таять. И если ещё несколько минут назад у кого-то из Конийцев, возможно, ещё были иллюзии на тему того что не всё потеряно и продолжать атаку ещё есть смысл — то последняя серия залпов окончательно эти иллюзии разрушила, утвердив превосходство Виварийских танков и закованных в силовую броню фузилёров на поле боя. Робкие попытки противника в грамотное тактическое отступление плавно переросли в дезорганизованное и стремительное бегство с поля боя: лишь только горстка сил противника в самом центре продолжала вести огонь, в самоубийственной попытке притянуть к себе максимум внимания и сил обороняющихся и дать возможность силам в тылу безопасно отступить.

Капитан Арчибальд, раздав указания экипажу своего танка, целиком концентрируется на радиостанциях — сообщение к слегка паникующему рядовому из экипажа Кокенуа, к Симондсу, к Брентвуду — всё это отнимает немало времени. За и щелчками переключения каналов, треском статики и отвечающими ему голосами в наушниках гарнитуры Гарольд даже почти не замечает всю рутину подготовки к выстрелу.
Рядовой Мамбуэн отвечал почти сразу, голосом искажённым помехами и электронным свистом.
- Сэр, понял сэр, ждём!
В свою очередь, Брентвуд ответил с задержкой — слышно было что на заднем плане у него стоял вой двигателей БМП-антигравов, смешанный с громким топотом ног в силовой броне и раздражёнными перекрикиваниями офицеров по другим радиоканалам. Сам Брентвуд, впрочем, ответил понимающий голосом — ни тени его прежней спесивости. Или показалось?
- Фоксхаунд на связи. Санрей-2, принял тебя. Медики уже в пути.
Тем временем сержант Картер, заученным движением кибернетических рук, загружает свежий бронебойный снаряд с полки в орудие и даёт сигнал Тейлор, после чего та наводит орудие на последний из оставшихся в строю вражеских «Азапов» отмеченный как Т-6. Звучит крик «Выстрел!»: с своего прицела краем глаза Гарольд видел как бронебойный снаряд впечатывается точно в усиленную наклонную лобовую плиту танка, выбив сноп искр и со свистом срикошетив в небо.
- Твою мать! - Тейлор, кажется впала в какую-то неконтролируемую ярость. - Ты видел, Кендрик? Ты это видел?! Вот же скотина!
Тейлор, кажется, была настолько зла что вдарила по Т-6 вдобавок короткую очередь из спаренного пулемёта — без какого-либо ощутимого эффекта, впрочем.

Первый взвод в дежурном порядке поддерживает командира роты огнём. Первым огонь открывает машина Блэкбурна, поймав всё тот же Т-6 в прицел. Звучит крик «Выстрел!» капрала Ли, и Грэхэм приготовился к тому что башню сейчас толкнёт отдачей... но ничего не происходит. Абсолютно.
- Твою мать, осечка! - Ли отрапортовал, убрав руку с основной спусковой клавиши и ухватившись за ручной «ударник» - автомат замыкания цепей спускового механизма, после чего снова кричит: «Выстрел!», взводя его несколькими поворотами вокруг оси. Но ничего не происходит и сейчас. Капрал Ли снова рапортует: - Сэр, осечка!
Блэкбурн инстинктивно глянул на электрораспределительную панель сбоку от него: цветная индикация подсказывала, что по какой-то неведомой причине выгорел основной предохранитель в цепях питания спускового электронного разрядника. Без мощного электрического импульса жидкое взрывчатое вещество в гильзе не воспламенится, выстрела не произойдёт. Нужно переключаться на резервный и пробовать снова.
Рядовой Прохазка, тем временем, слыша всё происходящее - наконец вжал педаль тормоза в пол, остановив машину. Меланхолично отвесил куда-то в сторону, кажется, разговаривая сам с собой:
- А я только хотел переспросить - после какого выстрела?

Спасённый осечкой Т-6 угрожающе наводился на перемещающуюся машину командира роты, очевидно ожидая перезарядки своего орудия. Но на помощь приходит сержант Робинсон — громыхнув, пушка его «Мерлина» отправляет бронебойный снаряд точно в лоб башни Т-6, разворотив главный калибр: даже визуально видно как пушку вражеского танка погнуло от попадания. Спустя несколько секунд времени из дымящегося нутра машины посыпали члены экипажа, драпая пешком на Запад.

Дагурссон избирает своей целью один из отступающих БМП на самом дальнем краю центральной группы - накапливая заряд, шипит главное орудие, выпуская с громоподобным раскатом снаряд в цель. Попадание прилетает в цель под углом, пробивает корпус вражеской бронемашины: влетев под самое днище задней части бронекорпуса, ниже десантного отсека, и вылетая через днище в дорожное полотно под машиной. С такой дистанции, даже с имеющейся оптикой сложно было сказать какой именно эффект это произвело - но машина, потеряв ход, остановилась - выплёвывая наружу членов экипажа и десант, объятых пламенем. Люди пытаются в панике тушить себя и друг друга, катаясь по земле и срывая с себя горящую экипировку. Сделанная после выстрела очередь осколочно-фугасных гранат, нацеленная на парочку БМП чуть поближе, кажется, уже не слишком результативна и вряд ли оказывает какой-либо серьёзный эффект на бронированные БМП — но разрывы гранат рядом, кажется, взбодрили бегущую позади них пехоту.

Разогнавшись практически до полной скорости, утюжит вражеские позиции и Рэмси: перехватив управление поворотом башни у Шаррат-Аи, Томас разворачивает башню чуть в сторонку и переключает прицел в режим стрельбы из реактивного огнемёта. Прицелившись, делает залп по группе пехоте в центре — последней, что держала оборону. Томас видит как ракета перелетает цель — Томас взял идеально подходящую поправку на свою скорость и угол разворота башни, но с дистанцией вышел небольшой косяк. Но даже так она накрывает взрывом нескольких человек на южном фланге отделения: на экране, на фоне вспышки взрыва, мелькает как минимум три тёмных человеческих силуэта, которые через мгновение обволакивает стремительно расширяющееся облаке первобытного пламени. Когда дым взрыва рассеивается — на южном фланге бушует лютый пожар. В огне всё: деревья, кусты, земля. Кажется что даже сам воздух в районе места попадания покраснел.

На юге танкисты также продолжали добивать разрозненные подразделения противника, хотя здесь у конийцев даже отступить толком не удалось. Экипаж Симондса: Питтс, с хмурой ухмылкой, загружает ОФС в казённик ствола, и Мэддокс отправляет снаряд под аккомпанемент крика "Выстрел!" и грохота орудия в сторону крайнего с правого фланга подразделения пехоты противника. Туда-же из одного из домов продолжал утюжить расчёт автоматического гранатомёта фузилёров: поредевшая и лишившаяся командования группа Конийцев лежала в земле, практически прекратив стрелять в ответ и, вероятно, молясь всем известным богам что бы обстрел прекратился. Снаряд срывает ветки и листья с близлежащего дерева, скрывая как минимум троих человек лежащих под ним в тёмном дыму. Вряд ли после такого выживают. Шерман поддерживает, метким попаданием БОПСа срубив башню последнего оставшегося на позиции БМП: сверкнув напоследок яркой вспышкой сдетонировавшего боекомплекта, БМП перестаёт существовать.

- Санрей-1 на связи. - в наушниках гарнитуры Эрику отвечал командир первой роты МакБёртон. - А мы уже закончили, остатки противника отступают. Как раз собирался докладывать комбату об успехе.

Машина Бертони, расположившаяся рядом с подбитым "Маршаллом" Кокенуа, продолжала угнетать пехоту. Новая очередь Кауко оказывается намного точнее - замерив дистанцию с новой точки, Линнеа кладёт очередь из пяти снарядов точно в врага, "прочёсывая" очередью всё скопление слева-направо. Громыхает, как отбойный молоток, 40-мм орудие - и на том конце раздаются, один за другим, вспышки взрывов. В тепловизор Ренцо мог видеть многочисленные пятна, отделяющиеся от тел противника: кровь, кусочки плоти, выроненные винтовки и магазины, чей-то покатившийся по земле шлем... Когда Кауко делает небольшой перерыв, что бы оценить результат огня: на вражеских позициях остаётся всего один человек остаётся, обрызганный чей-то кровью, обнявший винтовку и, похоже, контуженный взрывом рядом.

"Тайра" под командованием Аль-Халиля атакует отступающий БМП на Юге - последний из дееспособных в принципе. Снова громыхает на всю округу выстрел: Сейфулла видит со своего прицела, как ярко-белый луч снаряда рельсотрона пронзает правую гусеницу виляющей по ухабам боевой машины, раздробив на своём пути пару опорных катков, сбив со своих мест ещё несколько, и разбросав в округе кусочки гусеницы - будто это были детали от детского конструктора. Экипаж вражеского БМП выныривает из люков стремительно, будто был уже готов к этому: все трое, кувыркаясь и спотыкаясь от лёгкого шока, бросив за собой дымовую гранату рванули на Запад пешком. В той же стороне Сейфулла мог видеть, как примерно эти же занимался и экипаж заставившего понервничать Т-1: не смотря на выброшенные дымовые шашки, ещё какое-то время было видно как из башни вылазит член экипажа, а затем долго и упорно вытаскивает за плечи своего раненного товарища.

В конце концов, в стороне не остаётся и Кей: вырулив на север от высоты 53, штаб-сержант ловит в прицел командирского пулемёта группу уже отступающих за склон высоты конийских горнострелков, потеснившую виварийских разведчиков чуть ранее. Эдварс, спустя долю секунды, тоже ловит их в свой прицел. Выстрелы танкового орудия и пулемёта раздаются почти синхронно: на том конце раздаётся мощный взрыв, а пулемётная очередь выбивает ямочки в скальных наростах на том конце. Противник, ловко маневрируя между камнями и скалами, под прикрытием дымовых завес, отступают в целом успешно. Лишь одного из пехотинцев противника задело взрывом снаряда: упал, и скатился метров на пятнадцать с холма, да так и оставшись лежать там. Но вот очередь пулемёта особого эффекта - кроме морального - не оказывает.

Примечательно было, впрочем, далеко не это. Прежде чем отряд противника скрылся за склоном, Дуглас в свой командирский прицел - всего на несколько секунд - видит возвышающийся над горнострелками как тигр над котами, крупный силуэт тяжёлого конийского бронекостюма. Этот массивный угловой корпус, реактивные ускорители на спине, и голову-кабину ни с чем не спутать: Р62 "Войнук", определённо. Сверкнув напоследок вспышкой реактивных ускорителей на спине и ногах - окончательно скрывается из виду внизу, за высотой.

***

К этому моменту, пожалуй, даже самому тупому конийскому солдату стало понятно что бой на их стороне проигран и сопротивление бессмысленно. Первым "белый флаг" подняла относительно целая, центральная группа пехоты - пока экипаж Т-6 пробегал мимо них, заглавный кониец - сержант или лейтенант, судя по берету на голове вместо шлема - поднялся над позициями своих людей с высоко поднятыми руками, в одной из которых он держал размотанный бинт, которым махал туда-сюда привлекая внимание. Следом за ним, побросав оружие перед собой, поднялись и его солдаты. Этих ребят было лучше всего видно - совсем рядом от них полыхала земля от попадания РОС выпущенной Рэмси. Бегущий с поля боя экипаж Т-6, заметив что пехота на пути их отступления уже сдалась, остановился, замешкавшись и не зная что делать. Экипаж последнего оставшегося в строю БМП неподалёку от них - полностью исправного, по которому ни разу никто не попал - тоже покинул машину с поднятыми руками, желая не испытывать судьбу.

Чуть погодя его примеру последовала и южная пехота - троица счастливчиков, не задетых попаданием ОФСа Симондса, поднялась рядом с трупами своих собратьев - без оружия и с поднятыми вверх руками. Чуть погодя то же самое сделал и единственный дееспособный солдат среди пехоты, попавшей под раздачу из автопушки на "Йомене" Бертони.

Тем временем, не смотря на то что бой окончился, у танка Кокенуа продолжалась драма: угловатый БМП-антиграв "Гладиатор" показался рядом с "Володьей" и "Птицеловом" спустя полторы минуты, резко останавливаясь и выпуская из десантного отсека четверых - двое фузилёров в силовой броне присели на краю танка на колено, держа западное направление под прицелом. Ещё один вышел чуть погодя, неся складные носилки: собственно сам медик, в такой же силовой броне, но с шлемом оборудованным дополнительными сенсорами и окрашенным в белый цвет с красным ромбом на лбу. Его спутником был медицинский андроид - невысокий, но широкоплечий металлический бронированный гуманоид, с крохотной головой и тремя парами рук. Один из сидящих на колене солдат постучал по корпусу танка своей металлической ладонью, прикрикнув:

- Медиков вызывали? - Над позициями раздался трещащий усилителями, громкий голос, - Вытаскивайте раненных, внутрь мы не пролезем!

Стрелок-наводчик Моррис и заряжающий Мамбуэн послушно вытащили тело Ивандро через аварийный люк сбоку корпуса "Маршалла". Уложили его на носилки, откуда двое фузилёров донесли его до десантного отсека БМП, под присмотром санитара с андроидом. Затем отнесли и тело механика-водителя туда-же. Оставшиеся вдвоём танкисты остались не у дел - Мамбуэн полез в башню, а Моррис, оглядываясь по-сторонам, заприметил на полу боевого отделения танка оторванную снарядом руку командира. Поднял её, и задумчиво посмотрев несколько секунд - отнёс и её тоже до БМП, положив на пол рядом с командиром.

Пара санитара-человека и медицинского андроида, тем временем, принялась колдовать над телом Ивандро. Орудуя со сверхчеловеческой скоростью всеми своими шестью руками, андроид оперативно раздел Кокенуа по пояс, наложил ему кровоостанавливающий жгут, обработал и перевязал рану, а также успел вытащить несколько осколков из остатков руки выше локтя - пока человек сделал несколько уколов, изучал строчки с работающего медсканнера, и обрабатал место отрыва руки пеной с наноботами. Не обошёл он вниманием и оторванную часть руки, заботливо принесённую Моррисом: её спрятал в герметичный синий мешочек, похожий на мусорный.

Кокенуа медленно приходит в себя, видя перед собой яркий белый свет и размытые мельтешащие фигуры. Тело, казалось, совершенно отказывается нормально функционировать - в голове всё гудит, пошевелить конечностями невозможно, и веки словно свинцовые и едва шевелятся. Зрение медленно фокусируется на происходящим над головой: там, наверху, на Ивандро смотрели спрятанные за узкой полоской бронестекла глаза санитара. Санитарки, если быть точным. Ивандро слышит женский голос, искажённый характерным "металлическим" отзвуком системы динамиков-усилителей:
- Ты слышишь меня? Солдат?
Девушка светила своим нашлемным фонарём прямо в глаза Ивандро, приложив палец своей бронированной перчатки туда, где под шлемом силовой брони должно быть была её гарнитура радиостанции. Примерно в это же время Симондс услышал на радиоканале незнакомый женский голос.

- Капитан Симондс, сэр? Это сержант Фишер, санинструктор из 144-ого. Кокенуа ведь ваш боец, верно? Он стабилизирован, приходит в сознание. Новый противошоковый комплект я ему вводить не стала - сканер увидел у него что-то похожее на врождённый порок сердца, есть опасения что второй дозы он не выдержит. Нужна госпитализация. И новая правая рука. И ещё консультация кардиолога, потому что я понять не могу как его с этим в сердце призвали. - На канале повисла неловкая тишина. - Второй раненный - некий рядовой Ситомпул, Суратман - получил ранения, несовместимые с жизнью. Мёртв. Тело у нас.

Где-то далеко с Запада, из Тавры, доносились раскаты артиллерии - снаряд за снарядом. Артиллерия бригады поражала невидимые оборонявшим Мердж-эль-Кат цели. В ночном небе над холмами, закрывающими Тавру от обзора с позиций, раз за разом вспыхивают отблески жёлто-белых вспышек. Судя по всему артиллерия бригады по-прежнему утюжила позицию артиллерии вражеской - и довольно успешно, судя по тому что вражеский артобстрел как-то незаметно кончился, толком и не начавшись.

На севере капитан Арчибальд подаёт команду продолжить стрельбу по "Азапу" Т-8, но уже БОПСом. Считанные секунды проходят с команды - а сержант Картер уже подаёт нужный снаряд к орудию из хранилища в боевом отделении, хлопая Тейлор по плечу и дублируя: "Готов!". Последняя, поправив берет, неспешно поднимает прицел орудия чуть выше, целясь в башню и крича в ответ: "выстрел!". Вырвавшаяся из ствола иссиня-белая вспышка, сопровождаемая грохотом, сверкает на стенах домов рядом и разгоняет в разные стороны поднятую чуть ранее пыль. Снаряд выпущенный Тейлор летит по дуге, оканчивая свой путь точно в маске главного орудия "Азапа", вонзаясь глубоко внутрь. Трудно было сказать задело экипаж или нет - но оружия цель определённо лишилась. Оставшись доволен результатом стрельбы, Гарольд разворачивается к тактическому монитору системы КАЗ, быстро вбивая в командную строку несколько команд и нажимая "ввод". Через несколько секунд на экране уже прыгали одна за другой строчки, уведомляющие о том, что связь синхронизация с машинами Блэкбурна и Рэмси установлена. Спустя несколько секунд командир даже слышит над головой серию хлопков, похожих на хлопок резко закрытой двери - лазерная пушка системы КАЗ "Маршалла" открыла огонь по ракете, шедшей прямым курсом Рэмси. Пока та не взорвалась - примерно в сотне метров от машины.

Первый взвод снова поддерживает командира роты огнём. В ответ на реплику Блэкбурна капрал Ли понимающе кивнул, и переводит прицел влево, размещая крестообразную метку на дисплее прямо на несущемся по дороге БМП. Параллельно сам Грэхэм наводит командирскую плазменную пушку на неё же. Почти синхронно командир экипажа и стрелок открывают огонь. Бело-фиолетовый сгусток плазмы плюхается в цель первым: к своему удивлению лейтенант Блэкбурн не только попал, но и кажется содрал брызгами плазмы какое-то устройство с башни машины. Однако вражеская БМП была готова к такому, и пережила попадание "Пульсара" без ощутимого ущерба. Чего, впрочем, нельзя сказать о кумулятивном снаряде из главного калибра: попадание отзывается мощным взрывом на том конце, опалившим обшивку в передней полусфере. Проехав ещё метров пятнадцать по-инерции, БМП заносит вбок и останавливается. Семь человек десанта, на пару с экипажем повыпрыгивали со всех возможных отверстий на корпусе - немедленно попадая под плотный пулемётный огонь с севера, и отвечая ему в ответ рассеянными автоматными очередями.

Расположенный рядом Дагурссон, не растерявшись от потери лазерного дальномера и сбитой гусеницы, продолжает огонь из рельсового орудия. Стрелок-наводчик капрал Миральес, кивнув командиру, переводит прицел на следующий в колонне БМП как раз к тому моменту как автомат заряжания размещает новую болванку в стволе, а массив конденсаторов заканчивает накопление заряда для выстрела. Габриэль жмёт спуск. На миг Эйвару даже показалось что он опять промазал: снаряд на запредельной скорости, оставляя за собой луч перегретого воздуха, оканчивает свой путь в земле в нескольких сотнях метров за БМП. Однако это было потому что броня БМП была прошита насквозь - снаряд рельсотрона прошёл через неё как нож сквозь масло, выбив в её десантном отсеке дыру диаметром с футбольный мяч и отозвавшись снопом искр и роем крохотных осколков брони с противоположной стороны. БМП резко затормозила. Дагурссон видел как из десантного отсека после выстрела выбежал, спотыкаясь, один-единственный солдат - в тепловизоре он был с ног до головы покрыт яркими пятнами и свисающими ошмётками. Перехватив пулемёт за ручку для переноса и оглянувшись по сторонам, он спотыкаясь и пригнувшись побежал к своим на западе. Экипаж всё ещё оставался внутри - Эйвар мог наблюдать как башня остановившейся боевой машины начала разворачиваться в его сторону. Однако спустя несколько секунд рядом звучит ещё один выстрел, и коллега по взводу - сержант Робинсон - отправляет вражеский БМП на свалку окончательно и бесповоротно.

Рэмси, выпустив контрмеры и сбросив с себя наводку ракеты (окончательно подбитой командиром роты), продолжает нагонять танки северной группы. Шаррат-Аи на ходу открывает огонь по Т-8. "Квазар" бодро журчит, посылая в сторону цели сгусток за сгустком искрящейся, бело-фиолетовой плазмы. На удивление следящего за стрельбой Томаса, ха'тширрка попадает и - вражеский танк обзаводится четырьмя крупными пятнами расплавленного металла. Одно из них срубило левую ракетную установку, другое, в корму - заставляет двигатель цели поперхнуться чёрным дымом. Прекратив очередь что бы дать орудию ненадолго остыть, Шаррат-Аи слегка приблизила картинку на своём прицеле. Видно было как экипаж Т-8 в полном составе в панике выскакивает наружу из своего танка, скрываясь за его подпалённым силуэтом. Убегают прочь, на Запад.

Тем временем, ещё севернее штаб-сержант Кей и его Mk. 60 вступили в настоящую гонку со смертью: мехвод Киттельсен продолжал увеличивать скорость, разгоняя машину в сторону обозначенной на карте высоты. Стрелка спидометра в месте командира экипажа неуклонно ползла вверх. Позади оставался пролетающий перпендикулярным курсом конийский штурмовик: понимая что ракетами или бомбами Кея ему не достать, он ещё больше наклонился по ходу движения, так что бы расположенная у него на крыше турель могла открыть по машине Дугласа огонь. В спину уносящемуся на всех парах Mk. 60 летит короткая очередь - но Киттельсен умело уклоняется, и снаряды автопушки лишь рыхлят землю там, где "Харматан" был секунду назад. Окончательно разминувшись с штурмовиком, машина Кей на полной скорости выскальзывает на южный склон высоты 47.
Эдвардс открывает огонь сразу же, толком не прицелившись: возможно это и было ошибкой. Снаряд 90-мм орудия рикошетит от верхней лобовой плиты "Азапа", улетая куда-то на юг, и Престон громко зарычал от злобы в ответ. Впрочем, выпущенный командиром экипажа ПТУР оказывается намного успешнее: проделав путь в несколько сотен метров, ракета скрывает башню танка противника в ослепительно-яркой вспышке взрыва. Не останавливаясь на оценку повреждений, Mk. 60 разворачивается на север, скользя вдоль заброшенных Эль-Муширских домов и придорожных магазинчиков. Впереди поперёк пути была дорога, а также крупный трёхэтажный дом сразу за ней. Улица с поворотом налево была довольно узкой, и Кей мог видеть как Якоб замешкался.
- Сэр! - Перекрикивая рёв двигатель, Киттельсен обратился к командиру экипажа, - я боюсь что напрямик через город не получится!

Чего Кей не видел - так это того, как экипаж "Азапа" Т-9 - кроме погибшего на месте командира - оперативно покинул машину через свои люки, и в панике дал наутёк - на Запад, по пути присоединяясь к уже бегущему с поля боя экипажу Т-8. Таким образом из всего северного соединения сейчас какую-то боеспособную силу сейчас представляла лишь небольшая группа пехоты, перестреливающаяся с разведчиками на севере. Это определённо успех.

Бой шёл и в воздухе над позицией северного соединения: выпущенная Бертони чуть ранее зенитная ракета поразила идущий справа штурмовик прямо в кокпит. Опрокинув свой нос, "Гюзель" на полном ходу устремилась к земле, упав прямо на дорогу, что вела на север из Мердж-эль-Ката. Видно было как в воздухе над местом падения рядом раскрываются парашюты - только две штуки. Второй штурмовик - тот что обстрелял по пути из бортовой турели Кея - принял в себя две ракеты "воздух-воздух" с несущегося на всех парах с востока истребителя - однако не было видно что бы их попадание нанесло ему какой-либо серьёзный ущерб. Бертони, наблюдая всё это на экране радара и через оптику, выстреливает по нему следующую ракету. Вражеский штурмовик, делая противоракетный манёвр, выпускает тепловые ловушки - на секунду на тактическом экране командира "Йомена" даже загорается сигнал "цель потеряна".
- Никуда не уйдёт, пер-ркеле... - младший капрал Кауко, сопровождающая цель со своего поста внутри машины, щёлкнула тумблером в своём оборудовании, переключив ракету в режим оптического наведения. Ракета продолжила свой путь к цели.
Джером, тем временем, довольно хмыкнув переключал передачи, постепенно разгоняя машину на Запад.

Впрочем, решимости вражеского штурмовика - который был уже достаточно низко и шёл на громадной скорости - это не убавило. Дав пару выстрелов по машине Рэмси из подвесного орудия, одно из которых прошлось по-касательной над крышей и срубило детектор микроволнового излучения, он развернулся к танкам северной группы, набирая скорость и уменьшая высоту - фактически, пикируя. В пилонах под крыльями у него можно было разглядеть две массивных бомбы.

На Юге, тем временем, бой принял особо ожесточённый оборот. Вражеские БМП довольно резко затормозили и начали выгружать пехоту, занимающую позиции в близлежащих кустах, и прикрывая их выгрузку шквальным огнём автоматических пушек. Залп из главного орудия Шермана, а также попадание одного из ПТУРов выпущенного фузилёрами из города лишает противника двух машин из шести - на их месте остаются только чёрные кочерыжки-корпуса. Однако свой десант они к тому моменту уже высадили. Танк Симондса тоже открывает огонь по БМП, но уже осколочно-фугасным - снаряд немного перелетает, и цель переживает обстрел. Однако взрыв раскидал десантников, выбегающих из нутра машины, в разные стороны. Кое-где - в буквально смысле. Мощность взрыва оказалась такая что несколько человек, оказавшиеся близко к эпицентру разрыва, просто разлетелись на составляющие.

Командир колонны БМП фузилёров ответил "принято" в ответ на призыв перемещать БМП, и Симондсу даже послышалось как где-то в городе зарычали двигатели. Однако на канал связи довольно быстро вклинился до этого молчавший командира взвода, с весьма озадаченным голосом.
- Фоксхаунд-3 на связи. Всем позывным: отставить перемещение, отставить перемещение! Оставаться на позициях. Ай-2... - на заднем плане у командира фузилёров раздалась длинная пулемётная очередь - Ай-2, пока вражеские огневые средства не будут подавлены - мои подразделения никуда не двинутся.
Командир первой роты МакБёртон, в свою очередь, отвечал:
- Санрей-1 на связи. Ситуация в норме, противник отступает, собираемся перегруппироваться и начать преследование.

Пока командир второго взвода переговаривался с соседними подразделениями, Аль-Халиль в скрывшейся за углом "Тайре" раздавал указания своему экипажу. Брукс понимающе кивнул, а Эстер, мрачно ухмыльнувшись похвале, снова прильнула к прицелу в полной готовности. В ответ на команду командира взревел электродвигатель, толкая корпус "Тайры" вперёд, а экипаж вжимая в спинки кресел. Плавном затормозив на самом углу, Брукс развернул машину к центральной группе противника лбом, а Джамиль ловким движением затолкнул свежий снаряд в казённик рельсотрона. Кто-то из вражеских БМП в южной группе это заметил и открыл беглый огонь из автоматической пушки: однако снаряды не долетают до позиций самоходки пару десятков метров, разрываясь в земле по левому флангу. Эстер, подгоняемая ощущением того что по ней стреляют, бегло поймала предполагаемого вражеского командира в перекрестье прицела. Крик "Выстрел!" тонет в грохоте рельсового орудия - ярко-белый луч снаряда попадает точно в сочленение башни и корпуса, вызывая детонацию боекомплекта. "Азап" под номер Т-4 тонет в развергнувшейся на его месте огненной геенне - Сейфулла успел заметить только как из всполохов огня и дыма к небу рванула башня, прежде чем Брукс переключил передачу и вжал педаль в пол, сдавая обратно под прикрытие дома.

Джамиль, подготавливая следующий снаряд к подаче, наблюдал за происходящим через дисплей из-за плеча Сейфуллы. С кривой ухмылкой на лице бросил в сторону стрелка:
- Аллах милостивый! Женщина, да что с тобой не так? Промахнись хоть раз для приличия.

Чуть севернее, в машине у Кокенуа, заряжающий Мамбуэн закидывал свежий кумулятивный выстрел, параллельно с тем как Моррис разворачивал башню на обездвиженный танк Т-1. Звучит команда "Готов!", и Моррис жмёт спусковую клавишу - орудие громыхает на всю округу. Кокенуа мог видеть как лобовая часть "Азапа" Т-1 скрывается в вспышке взрыва. Однако, когда дым рассеивается - кажется, что кроме нескольких сбитых блоков динамической защиты, попадание не причинило никакого ущерба.

Виварийцы, конечно же, не знали и не могли знать что командир "Азапа" отмеченного как Т-1 был командиром вражеского взвода на том фланге - а также умудрённым, опытным ветераном первой войны с Королевскими Системами, лишь недавно получившим офицерское звание. Обладая воистину стальными нервами, он собрал в кулак пошатнувшуюся волю своего экипажа к продолжению сражения, чем заставил ожить уже, казалось бы, давно списанный со счетов танк. Преисполненный кипящей, первобытной злобой за подбитых братьев по оружию из своего взвода, стрелок Т-1 развернул башню на последнюю цель которую он видел - на вспышку дульного пламени от выстрелившего по нему "Маршалла" сержанта Кокенуа. И делает выстрел. Ивандро хорошо видел этот момент на дисплее: ослепительная вспышка на том конце, заставившая ПНВ понизить яркость картинки на дисплее, и вражеский снаряд - стремительно увеличивающийся на экране...

В следующее мгновение внутри танка всё резко поменялось.

Вспышка - и интерьер танка преображается. Повсюду дым, темно, Мамбуэн кашляет, Моррис и Ситомпул в панике что-то кричат. Лампы дневного света разбились, включилось аварийное красно-оранжевое освещение. Ивандро полулежит-полусидит в своём месте. Где-то над головой искрят разбитые дисплеи, свисают оборванные кабеля, кругом валяются металлические и пластиковые осколки. Всё тело сковало от боли, а поле зрения сжимается в точку. Краем уходящего сознания Ивандро видит, с одной стороны, дыру - небольшую, размером с теннисный мячик вогнутую дыру слева-снизу от казённика орудия. А также видит свою руку - то, что когда-то было его рукой - на полу боевого отделения, прямо у него под ногами, оборванную в локте. Она лежит в куче мусора, разбитых тактических дисплеев и серебристых осколков вражеского БОПС. Похоже что случилось практически невероятное: бронебойный снаряд противника попал в корпус, и срикошетил от него прямиком в ослабленную наклонную нижнюю деталь, что между корпусом и башней, после чего пробивет её навылет, оканчивая свой путь только в месте командира. Осознав это, Ивандро - под несвязанные крики заряжающего - окончательно проваливается в чёрную бездну и теряет сознание.

Видя как над "Маршаллом" обороняющихся поднимается чёрный дым, кто-то из вражеских пехотинцев в южной группе радостно закричал, ускоренно разворачивая тяжёлое оружие. Противник очевидно несколько воспрянул духом, и обстрел фузилёров из автопушек БМП и пулемётов усилился - хотя последние отвечали им гранатомётным. Короткая и особенно точная очередь из автопушки одного из БМП срезает антенну радиостанции с танка Кокенуа, лишая его связи. В воздух также поднялось и несколько ПТУРов - один даже непонятно в кого летел - ракета упала через сотню метров. Но второй полетел как раз в лишившуюся командования машину Кокенуа,

И что было хуже всего: пехоте центральной группы, не смотря на потери прикрывающих их танков, кажется, передалась часть уверенности их южных собратьев. Закончив разворачивание расчётов тяжёлого оружия и прицеливание - они открывают огонь по танкам северной группы. В воздухе сверкают снаряды безоткаток, реактивные гранаты, пулемётные очереди. В машину Арчибальда звучно приземляется крупнокалиберная пуля, со свистом отрикошетив в небо - не долетела до командирского перископа каких-то несколько сантиметров. Неподалёку от позиций фузилёров прилегающих к северной группе рвутся миномётные снаряды - отделение миномётчиков из центральной группы развернуло своё оружие в их сторону.

И, в добавок ко всему этому, что-то тяжёлое стало громыхать на западе - а следом за этим грохотом, мощные взрывы стали прокатываться один за другим Югу от позиций южной оперативно группы. На связь с Арчибальдом по этому поводу даже вышел командир батальона, полковник Ричардс.

- Санрей-2, это Санрей-Главный. Как слышно? Фиксируем вражескую артиллерию в районе Тавры. Стреляют куда-то к Югу от Мердж-эль-Ката. Непонятно что они там нашли, впрочем, наших подразделений там нет. Готовы передать координаты, приём.

Капитан Арчибальд отдает команду к открытию огня, и вал огневых средств обороны Мердж-эль-Ката обрушивается на противника как лавина из огня и стали: со всего города и окрестностей по наступающим конийцам открывают огонь танки, открыли огонь из ПТУРов и пулемётов фузилеры, а нарастающий с востока рёв свидетельствовал о приближении воздушной поддержки.

Свою лепту в разыгрывающуюся у Мердж-эль-Ката огненную симфонию вносит и машина самого Арчибальда: сержант Картер, подав кумулятивный выстрел с стеллажа в боевом отделении в орудие, кричит: "Готов!", и вскоре раздаётся бойкое рявкание Тейлор в ответ: "Выстрел!". Танк содрогается отдачей, и на всю округу раздаётся грохот, сопровождаемый характерной иссиня-белой вспышкой электротермохимического орудия. Гарольд в свой прицел мог видеть как снаряд практически по прямой впечатывается в наклонную лобовую плиту выбранного целью "Азапа", скрываясь во вспышке взрыва. Когда облако дыма рассеивается - командир роты мог видеть результат попадания, весьма далёкий от желаемого: "Азапу" оборвало выступающий над маской орудия блок, похожий на лазерный целеуказатель или дальномер, а несколько квадратных блоков ДЗ, расположенных на лицевой бронеплите корпуса вражеского танка, потемнели и покосились.
- Сэр, попадание не эффективно! - Поспешила добавить Тейлор, прошипев в добавок. - Проклятая ДЗ... Кендрик, давай бронебойный!
- Сэр? - заряжающий переспросил Гарольда.

Находящийся рядом с командиром роты 1-ый взвод поддерживает огнём: 213-ый танк, сержанта Робинсона, не слишком метким попаданием попадает в нижнюю проекцию лицевой части "Азапа", обозначенного в БИУС танка как "Т-8". Причём именно туда, где у врага была довольно крепкая броня, да и расположенная к тому же под довольно серьёзным углом: в итоге снаряд рикошетит влево, выбивая с ходовой части опорный каток и разрывая гусеницу на две части. Машина полностью обездвижена. Залп делает и Mk. 23B Дагурссона - однако противник, заметив нацеленный на него ствол рельсотрона, выпускает вперёд залп мортиры и делает манёвр уклонения, скрытый в дымовой завесе. Потеряв наводку, стрелок экипажа Дагурссона мажет - снаряд рыхлит землю.

Лейтенант Блэкбурн неподалеку, раздав цели подчинённым, сам захватывает в командирский прицел один из вражеских лёгких танков-антигравов, и вскоре наблюдает как отметка азимута главного орудия сходится с азимутом цели - капрал Ли наводится на цель и быстрым, решительным движением отправляет бронебойный снаряд почти на полтора километра севернее. Вспышка орудия сверкает на стенах и окнах расположенного рядом дома, перед тем как грохот главного орудия "Мерлина" разбивает эти окна вдребезги и поднимает с земли вокруг килограммы пыли в воздух. С экрана, на котором дублировалась картинка стрелка Блэкбурн мог видеть, как выпущенный с упреждением снаряд по дуге впечатывается в силуэт танка-антиграва на том конце, точно в корму. Сию секунду вражеская машина скрывается в месиве из языков пламени, дыма и металлических осколков, вылетая из него покорёженной и пылающей. По-инерции скоростной антиграв ещё какое-то время пролетел вперёд, пока не упёрся носом в земную твердь и не перевернулся несколько раз, едва не разломавшись на части в процессе и ни секунду не переставая гореть. Однако экипаж, вспыхнув ускорителями кресел, успешно катапультировался. Пилот и стрелок спускаются сейчас на парашютах в сотне метров, на северо-запад от машины.
- Цель поражена, лейтенант, сэр! - Отрапортовал Ли в наушниках гарнитуры, с довольной интонацией. - Долбануть по второму?

Сам Блэкбурн пользуется моментом и тратит немного времени на разглядывание в тепловизор командира танковой группы в центре.

Противник на севере явно не ожидал такого сопротивления, однако вражеский командир быстро перехватил инициативу. Два оставшихся на ходу танка - "Т-9" и "Т-10" пришли в движение, очевидно, намереваясь сократить дистанцию для более уверенного поражения "Мерлинов" первого взвода из своих более слабых орудий. Фузилёры в придорожном особняке неподалёку от северной группы выстрелили из окна по Т-9 своим ПТУРом, ракета с шипением проделывает путь в шесть сотен метров в мгновение ока, прилетая "Азапу" прямо в лоб... однако враг оказался на удивление живучий. Попадание лишь содрало несколько квадратных блоков ДЗ с места, оставив в центре фронтальной проекции крупное пятно - такое же как у его брата Т-8. В ответ Т-9 без промедления, с ходу, выстрелил по машине Дагурссона - очевидно, посчитав его рельсовое орудие самым опасным - попадание приходится по-касательной, однако катки по правому борту задеты, и структурная целостность гусеницы под угрозой. Его товарищ Т-10 шёл сбоку на удалении нескольких десятков метров, разворачивая башню и ловя "Маршалл" командира роты в прицел. На мгновение в аппаратуре в месте Арчибальда даже загорается отметка о лазерном облучении, и раздаётся короткий звуковой сигнал...

... который тут же прерывается, когда в дело вступает Кей и орудие его Mk. 60 "Харматан". Невидимый и находящийся во фланге наступающего противника. Башня с орудием под управлением стрелка рядового Эдвардса сошлась точно на борту "Азапа", и последний, прикинув расстояние по старомодному оптическому дальномеру, стреляет. Грохот 90-мм электротермохимического орудия, может быть, не такой суровый как от 110-мм пушки "Маршалла" и тем более 125-мм "Мерлина", однако громыхнуло будь здоров - ветки и листья в зелёнке разлетаются в разные стороны, а висящий в воздухе танк качнуло в сторону, пока гравитационные компенсаторы не выровняли его положение. Снаряд попадает аккуратно в центр боковой проекции "Азапа", пробивая корпус и приводя к детонации расположенного в карусельном автомате заряжания боекомплекта. В мгновение ока "Азап" под обозначением Т-10 вспыхивает, как спичка - выбрасывая башню, языки огня и кусочки металлоконструкций (или членов экипажа) на десятки метров вокруг. Вспышка была настолько яркая что в ПНВ можно было видеть отброшенные в её свете тени других танков - прежде чем дисплей оборудованный системой HDR автоматически понизил яркость, дабы можно было увидеть хоть что-нибудь ещё. Башня танка выброшенная в воздух ещё не успела приземлиться в рыхлую Ар-Рахманскую твердь - как Киттельсен уже включил форсаж, а экипаж прижало к спинкам кресел, пока механик-водитель (или уже, скорее, пилот) разворачивал машину под крутым углом, разгоняя её в сторону высоты 47 и пряча "Харматтан" от остальных танков за склоном.

Кей не останавливается на подбитом танке, и перехватив ненадолго управление прицельными системами у стрелка, у которого всё равно пока шла зарядка орудия, командир экипажа наводит одну из ЗРК на правый из заходящих с севера штурмовик. С шипением ракета, оставляя за собой дымный след, разворачивается в воздухе и взмывает прямо к цели, ярко сверкая в ночи, пока не раскрывается вспышкой взрыва под самым кокпитом штурмовика. Кей не видел во всех подробностях какой эффект это произвело - но вражеская "Гюзель", получив ракетой под брюхо, спустя пару секунд закладывает крутой разворот на северо-запад и увеличивает тягу, уходя из поля видимости прицельного устройства.

Намерений двух других штурмовиков, впрочем, это не изменило - более того один из них, увидев откуда прилетела ракета для его товарища, наклонил корпус и заложил разворот в сторону машины Кея, намереваясь сделать ему ответную любезность - на секунду на своём экране Кей увидел на крыльях у последнего две авиабомбы, впечатляющего размера контейнер с крупнокалиберным орудием, и пару неких ракет на законцовках крыльев. Непонятно, впрочем, каких. Второй штурмовик курса не изменил, и продолжал идти на юго-восток почти не снижаясь.

На Юге бой также принял достаточно ожесточённый оборот. "Азап" Т-2 выпустил залпом 2 ПТУРа из своих боковых установок по машине Кокенуа, и последний нажатием клавиши активирует противолазерный аэрозоль - несколько "банок" выстреливают из мортиры на лобовой пластине, и разрываются в нескольких метрах над корпусом, создавая на пути лазерного луча довольно плотное, серо-коричневое облако практически непрозрачного "искусственного тумана". Уведомление о лазерном облучении тут же исчезает. Стрелок-наводчик Моррис, тем временем, прицеливается орудием на вставший на минном поле "Азап" помеченный как Т-1. Мамбуэн, недовольно кряхтя, загрузил БОПС, и спустя несколько секунд - под аккомпанемент крика "выстрел!" - звучит грохот 125-мм электротермохимического орудия. Выстрел разгоняет искусственный антилазерный аэрозоль над танком и разбрасывает мусор на улице под танком. Результат, впрочем, оставляет желать лучшего - снаряд на полной скорости впечатывается в нижнюю полусферу "Азапу", обездвиживая машину... которая и без того, уже, похоже была обездвижена.

"Маршалл" капрала Шермана сошёлся в танковой дуэли с "Азапом", отмеченным системой как Т-3. Едва только заряжающий капрал Хенриксен закинул свежий бронебойный снаряд в казённик орудия, а Танака уже был готов выстрелить - неожиданно вражеский главный калибр разразился яркой иссиня-белой вспышкой. Противник не стал ждать и выстрелил на опережение: разгоняя темноту к "Пеплу" понёсся сверкающий снаряд 105-мм электротермохимического орудия. Попадание могло бы придти в башню или корпус и закончиться плачевно, но младший капрал Вуд, повинуясь приказу переместить машину, в мгновение предшествующее выстрелу врага сдал назад. Вражеский снаряд падает аккурат в лобовую часть левого переднего гусеничного модуль, пробив сравнительно тонкий слой брони, которым он был закрыт спереди. Внутри танка раздался жуткий грохот, экипаж тряхнуло, и Танаку отбросило от прицела ударной волной - звук такой, будто на кто-то уронил шкаф с инструментами. Причём прямо на голову. Слева что-то протяжно заскрипело, и танк на несколько мучительно долгих мгновений остановился.
- Сбой электродвигателя во втором гусеничном модуле! - прокричал мехвод капрал Вуд, щёлкнув пару тумблеров у себя над головой. - Включаю резервный!
Скрип слева затих, и "Пепел" вновь пришёл движение, пусть и шёл теперь медленнее.

И как будто этого мало - вражеский танк следом за выстрелом из орудиям выпустил пару ПТУР с одной из боковых установок, и обе - прямо в Шермана. Танака вновь ловит врага в прицел и делает ответный выстрел, разбивая грохотом танкового орудия окна в доме неподалёку. Попадание было метким и пришлось прямо в маску главного калибра "Азапа" - броня не пробита, однако главный калибр противника превращён в груду металлолома. Однако две ракеты, управляемые отдельным прицельным блоком, всё так же продолжили движение к Шерману, как вдруг...

... вражеский танк скрывается в ослепительно-яркой вспышке. Противотанковая ракета, выпущенная отделением фузилёров из дома неподалёку, ставит жирную точку в истории "Т-3" и его экипажа. Выпущенные врагом ракеты теряют наводку и разлетаются по-сторонам. По этой причине и глушить было уже некого.

В стороне от всего этого, за зданием придорожной кафешки спряталась "Тайра" лейтенанта Аль-Халиля. Раздав указания и морально подготовив экипаж к столкновению, Сейфулле только остаётся наблюдать за их работой. Вот, Тейн переключает передачу на "реверс". Вот Джамиль выхватывает из механической руки устройства, подающего снаряды, бронебойную композитную болванку, аккуратно размещая её в казённике рельсотрона и рапортуя: "Готов!". Вот Эстер защёлкала тумблерами в своём оборудовании, включая ручную доводку орудия, микроволновый дальномер и выключая режим ночного видения - не смотря на высокое качество она всё равно доверяла своему естественному ночному зрению. Секунды проходят, и подтвердив наведение на цель, Эстер шепчет что-то со злобной интонацией по-эридански. Чуть погодя, добавляет с истеричной ноткой: "выстрел!".
В следующий миг ослепительно-яркий луч белого света вырывается из ствола "Тайры", с грохотом похожим на раскат молнии - корпус М90 дёрнулся, и внутри машины почти целую секунду спустя выстрела, с характерным металлическим лязгом, работает механизм гашения отдачи. Проделав путь в почти километр меньше чем за долю секунды луч разогнанного до космической скорости снаряда пронзает башню "Азапа" в боковой проекции - практически насквозь, выбив громадный сноп ярко-жёлтых искр с другой стороны. Танк противника проехал ещё несколько метров, после чего свернул чуть в сторону и остановился. Что бы там не случилось - экипаж в башне уже, скорее, груз а не экипаж. Внутри самоходки свистят омни-конденсаторы, накапливая заряд для следующего выстрела.

Расположившись в разрушенном доме Симондс, раздав команды экипажу, наводит свой прицел на центральную группу пытаясь разглядеть вражеского командира здесь, параллельно слушая как экипаж работает: Мэддокс окрикнул рядового Питтса, и тот с отсутствующим лицом подал к орудию БОПС. Рейес довольно резко сдал назад, и Питтс ударился обо что-то головой, но орудие зарядил. Мэддокс кричит "выстрел!" и, несколько секунд спустя, на другом конце прицела снаряд 110-мм орудия приземляется аккурат в башню стоящему посреди минного поля Т-5. Снаряд не пробил лобовую броню башни, однако основой калибр явно пришёл в негодность - было видно как орудие упало вниз, будто целясь в землю. Тем временем Сара начала было глушить связь Т-2 своим комплексом РЭБ, переведя его в "лучевой" режим - однако спустя несколько секунд "Тайра" лейтенанта Аль-Халиля сделала это намного более эффективным способом.

Так или иначе, наблюдение приносит Эрику следующий вывод: машина, обозначенная как Т-4, безусловно в отличии от других была оборудована дополнительной радиостанцией. Её антенну было трудно разглядеть, тем более в тепловизор, но не невозможно. К слову, эту же антенну заприметил и Блэкбурн. И даже Бертони приходит к такому выводу. Выбрав одну из целей на радаре и отправив в её сторону ЗУР "Парагон", командир проводит не совсем одобряемый полевым уставом, но всё же вполне возможный манёвр - переводит детектор облучения радаром в режим радиопеленгатора, настраивает его на частотный диапазон используемый конийцами, после чего нацеливает его на вражескую группу, по-очереди сканируя им каждый танк. И именно машина Т-4 дала самые крупные "всплески", явственно говорящие что именно она наиболее разговорчивая, и там больше всего рабочего радиооборудования. Кроме того Ренцо, абсолютно случайно, заметил ещё одну интересную особенность которую Блэкбурн и Симондс заметить в принципе визуально не могли: ответные "всплески" радиосообщений машине Т-4 приходят откуда-то со стороны Тавры, и судя по тому как эти "реплики" следуют одна за другой - это определённо осмысленный разговор двух людей.

Напоровшись на волну огня, враг понёс довольно тяжёлые потери - фактически, за несколько минут конийцы полностью потеряли три танка, с ещё двумя балансирующими на грани выбытия из строя, а также один из 3-х штурмовиков был вынужден отступить. Вражеский командир понемногу начал понимать всю тяжесть положения, в которое он и его люди попали. И он поспешил принять ответные меры по ситуации: центральная группа танков набрала дистанцию между собой, на время воздержавшись от ведения ответного огня. Группа БМП за их спинами тоже меняет своё поведение - машины резко дёрнули в рассыпную, выплёвывая наружу отделение за отделением пехоты: солдаты с пулемётами, с гранатомётами, с лёгкими противотанковыми винтовками, с безоткатками. Кто-то достаточно глазастый мог разглядеть даже отделение миномётчиков - ну или что-то, очень похожее на отделение миномётчиков.

Когда машины в колонне БМП и танки набрали достаточно дистанции - противник в центре наконец открывает ответный огонь. И это было достаточно слаженная, скоординированная атака. Четыре БМП с переднего края нападающих почти синхронно открыли шквальный огонь из автопушек по северной группе. Разброс снарядов был ужасный, и осколочно-фугасные снаряды рвутся повсюду вокруг: в домах, в земле, в кустах и деревьях, но практически не попадают в танки Виварийцев. Практически. Два снаряда всё же приземляются в машину Дагурссона, превращая лазерный дальномер в кучку искрящего хлама. БМП на южном направлении также открыли огонь из автопушек и ПТУРов: несколько снарядов попадают в машину Шермана, ломая одну из мортир дымовой завесы.

Следом за этим четыре "Азапа" (включая подбитый Симондсом Т-5) делают синхронный залп из ПТУР: в воздух взмывает рой из восьми ракет. Следом за ними ещё 4 ПТУРа добавляют и БМП, стоящие позади стрелявших из автопушек. В танках северной группы трещат многочисленные сигналы о входящей ракетной угрозе. Достаётся даже "Йомену" сержанта Рэмси: занятый прогревом и включением радара командир экипажа был вынужден отвлечься на тактический монитор системы КАЗ, нарисовавший к юго-западу от него красную стрелочку приближающейся ракеты. На Южном направлении успехи конийцев были ещё хуже: из трёх выпущенных ПТУР лишь один успешно зафиксировался - на машине Кокенуа. И судя по отсутствию ревущего во всю сигнала - навёлся он совсем не по-лазеру.

Однако, не смотря на зрелищность, лишь немногие ракеты конийцев удачно захватывают цели: сказалась и отсталая электроника, и большая дистанция, и плохая видимость, и вероятно даже обилие тепловых сигнатур от уже запущенных ракет. Подавляющее большинство ракет улетает в небо, падают в землю, мечется из стороны в сторону. Однако две ракеты были весьма уверены в своих целях - одна на полной скорости несётся к машине Блэкбурна, а другая намеревается поразить пришедшего в движение Рэмси.

12 ноября 2891 г. Э.П.
Стандартное время 11:00
Ар-Рахман, тёмная сторона, южное полушарие, побережье моря Бофорта.

Вечер на Ар-Рахмане тянется долго, нашёптывая на ухо прохладным сухим ветром лёгкую тоску. Громада светила опускается за горизонт медленно, словно не желая лишать твердь планеты своего звёздного величия, освещая напоследок поросшие кустарниками долины, покатые холмы и извилистые дороги своим тусклым оранжево-красным светом. Будучи звездой более мелкой и холодной чем Солнце легендарной Терры, светило Ар-Рахмана значительно ближе к планете и кажется намного больше. Пока оно не свалилось окончательно за горизонт - внимательный глаз в солнцезащитных очках сможет разглядеть на нём темноватые прожилки, вспышки протуберанцев, и крохотные тёмные пятна. Сформированная на Соллакаро-4 совсем недавно 17-ая бронетанковая бригада прибыла на планету около стандартной недели назад, но за это время не прошло и двух полных местных суток - поэтому картина местного заката продолжала завораживать практически всех - кроме, пожалуй, немногочисленных местных, который среди всего этого выросли. Вдвойне живописно это смотрелось учитывая что извилистая дорога, петляющая через холмы и между долин, вела танковую колонну 1-ого батальона как раз навстречу прячущемуся светилу - на Запад.

Война идёт уже почти два года, и сегодня уже мало кто вспомнит как она начиналась. В памяти тех, кто интересовался политикой, могут всплыть заголовки статей с новостных лент, фотографии, кадры репортажей: бесконечные шеренги похожих друг на друга республиканских солдат в серо-чёрной униформе, заводские линии собирающие самолёты и артиллерийские орудия, яростные выступления республиканского канцлера Спилберга и толпа заливающаяся в припадке экстаза в ответ, танковые колонны и скрип гусениц. Затем была провальная попытка устроить Республике космическую блокаду, последовавшая за ней катастрофа Эриданской Кампании: сломленные линии обороны эриданцев, введение информационного карантина, "героическое отступление" экспедиционного корпуса из окружения в системе Кульеж, всеобщая мобилизация. Эриданская Торговая Лига капитулирует, а Конийский Султанат и ряд держав поменьше, наоборот, входят в войну на стороне Республики. Королевские Системы остаются практически одни - Анклав ОЗП смят Карсландской военной машиной, бои идут уже менее в чем ста световых годах от столичной планеты, Новой Земли. Аналитики в галанете ожидают, что Анклаву в лучшем случае осталось 3-4 месяца. Галактический Альянс ограничивается торговым эмбарго. Догманская Федерация, на военную помощь которой многие в Королевских Системах рассчитывают, сторонится крупной войны. Да и там не всё так просто: на улицах крупнейших полисов Догмы ходят парады этнических карсландцев, в партийной форме, со знамёнами. Президент Говард Джефферсон младший заявляет о безграничной материальной поддержке... но нейтралитет - есть нейтралитет.

На брифинге, который проводился для офицерского состава батальона через пару дней после высадки на планету, командир 1-ого танкового батальона полковник Ричардс - поджарый мужик лет сорока с густыми усами - кратко объяснил текущую ситуацию на Тетуанском Фронте в целом и планете Ар-Рахман в частности. Республиканский Тетуанский Корпус под командованием фельдмаршала Конрада "Призрака" Куттнера, при масштабной поддержке Конийского Султаната, в данный момент наступают на Юг планеты в нескольких направлениях с очевидной целью - установить контроль над находящейся на южном полюсе планеты второй "частью" гиперпространственного локатора. Местный гарнизон почти месяц отступал по пустыне с бешеной скоростью, спасаясь от механизированных групп противника, норовящих возникнуть из ниоткуда где-нибудь в тылу и сомкнуть вокруг Виварийцев кольцо окружения. Однако гарнизон успешно отступал. По правде говоря скорость его отступления уже давно стала предметом шуток и армейского фольклора. Впрочем, с тех пор как премьер-министр Веллингтон сменил главнокомандующего силами на Тетуанском Фронте отступление, вроде как, прекратилось. Да и свой эффект такое стремительное отступление на противника тоже оказало - линии снабжения Куттнера сильно растянулись. В итоге ему и его конийский друзьям пришлось замедлиться и слегка переосмыслить стратегию, продвигаясь теперь более планомерно и рассредотачивая силы на захват транспортной инфраструктуры. И именно в такой обстановке на планету прибывают свежие подкрепления с центральных миров - включая, конечно же, 17-ую бронетанковую. Механизированную волну Карсландцев и их Конийских друзей можно и нужно остановить, здесь и сейчас. Другого шанса не будет.

Как объяснял полковник Ричардс, пару дней назад Конийцы разгромили силы на западе от точки высадки и прорвались опасно близко космопорту Эль-Тавил, что на побережье моря Бофорта, где Королевские Системы сейчас выстраивают линию обороны. Этот космопорт нужен противнику как вода, поскольку позволит наладить снабжение передовых частей, одновременно ухудшив ситуацию со снабжением королевских войск в регионе. Разведка докладывает что брать его планируют уже скоро, и с двух направлений: вдоль стратегической трассы М80 и севернее, в районе городка Мердж-эль-Кат. Силы атакующих с обоих направлений - две сводных группы, в каждой по танковой роте из регулярной армии Султаната, и по роте механизированной пехоты. Чего противник не знает - так это того, что сектор будет оборонять целый танковый батальон, разведка докладывает что последнюю высадку подкреплений удалось скрыть от противника. Командование фронтом видит в этой атаке возможность наконец перехватить инициативу в регионе и перейти в контрнаступление. Однако, каждое большой контрнаступление начинается с маленькой контратаки...

+++

Сумерки медленно сгущались, и первые звёзды высыпали на небосводе - медленно, но осторожно, будто опасаясь нарушить царящую над опустевшим городом тишину. Рота собралась на территории бывшей мебельной фабрики в северо-восточной части Мердж-эль-Ката. Здесь, в некогда оживлённом деревоперерабатывающем цеху, среди давно покинутых станков собрались командиры танковых экипажей, командиры отделений мотострелков, офицеры с обоих сторон. Командир приписанного подразделения мотострелков - одной из рот из 144-ого фузилёрского полка Гаррисон Брентвуд, несколько заносчивый и недоверчивый мужчина средних лет, находился со своими людьми на планете уже около двух недель и на "новичков"- танкистов смотрел несколько свысока. Здесь же был и командир инженерно-сапёрного взвода из 17-ой бригады лейтенант Сидней Симпсон, хорошо знакомый танкистам молодой парень. Помимо всего прочего, связист из фузилёров принёс небольшой портативный голографический проектор - на нём виднелась фигура сержанта Оруэлла, временно исполняющего обязанности командующего взводом разведчиков из 144-ого фузилёрского. Их взвод занял позиции в Эль-Мушире что в паре километров на северо-запад отсюда.

Задача для всей это пёстрой компании была поставлена одна - отбить атаку на Мердж-эль-Кат на севере, на в то время как братская 1-ая рота будет отбивать атаку на Юге, и затем перейти в контрнаступление и занять рубеж Эль-Кхан - Закари. Формальным командиром обороны назначили капитана Арчибальда - однако капитан Брентвуд всем своим видом демонстрировал, что он с этим решением в корне несогласен, и едва-едва терпит подчинение офицеру намного моложе, прибывшему на планету всего несколько дней назад.

- Мы рассчитываем, - докладывал он, стоя у карты, - что Конийцы по-обыкновению начнут наступление ночью, до того как на востоке поднимется солнце и начнёт слепить им глаза и сенсоры. То есть атаки следует ожидать в течение следующих 24-х часов. Силы противника на нашем направлении, согласно данным разведки - танковая рота из 326-ого полка регулярной армии Султаната, усиленная несколькими ховер-танками классов "Башибузук" или "Акынджы", плюс рота пехоты на БМП. При них есть батарея полевых миномётов, а также артиллерия крупнее - предположительно, 150-мм самоходки, численностью около взвода.

В разговор, с шумом статики, вступила голограмма сержанта разведчиков Оруэлла.

- Мои люди докладывали о наводчиках артиллерии на высотах к югу от Закари. Саму артиллерию мы наблюдали в окрестностях Тавры, вместе с неустановленным числом какого-то сброда на пикапах. Видели и ремонтно-эвакуационные машины тоже - похоже, Конийцы потеряли всякий страх и уверены что поле битвы останется за ними, раз их сюда привезли.

Разведчика перебил капитан фузилёров, ткнув в "Закари" на карте.

- Что касается этой дыры, который нам нужно захватить после вражеской атаки. По нашим меркам оборона там достаточно серьёзная - взвод горцев с Новой Зихии, они сами по себе серьёзные ребята, да ещё и усиленные какими-то тяжёлыми экзоскелетами от которых у меня мурашки по коже. Плюс взвод безоткаток. Но ваша броня, я думаю, всё переживёт.

Капитан Брентвуд сложил руки на груди, оглядывая присутствующих и подытоживая свой "первичный инструктаж".

- Я предлагаю такой план - мы занимаем позиции на западе города с нашим тяжёлым оружием, а вы сидите в резерве на севере, и контратакуете с флангов когда противник к нам приблизится. По мне - так идеальный план, да? Но решать, конечно, вам. - Капитан Брентвуд окинул взглядом офицеров танковой роты, остановившись взглядом на капитане Арчибальде.

Улеф успел только встать в более-менее приличную защитную стойку, когда самые прыткие мертвяки и их четвероногий вожак оказались среди не успевших построить даже подобие строя смертоходов, окружив и отделив живых друг от друга. Приделанная к конскому костяку половина мужика при этом явно нацелилась на него вместе с по крайней мере еще одним голодным трупом, так что помимо, собственно, боя наемнику предстояло еще и постоянно маневрировать, дабы не дать твари потоптать его по старой кавалерийской традиции. "Рыцарь" сразу же решил про себя Верный, заприметив надвигающуюся на него тушу. Не мерзость и насилие над природой, которого не должно быть на свете, не ужас из чумных земель, а просто наглый уверенный в своей неуязвимости мудак, заехавший на своей фабрике по производству навоза в строй пехоты. Так ему было куда легче. Проще. Привычнее.

— Ладно, блять, — зло прошипел кантонец, резко вскидывая полакс вверх в попытке одновременно и обломать наседающего на него скелета-пехотинца, и получить пространство для замаха. — Пободаемся

Айзек пробудился... в не самом благоприятном состоянии, скажем так. То, что вчера тут происходило, конечно, сэру Годфри не расскажешь. По правде говоря архимаг и сам вспомнить не мог. Но вроде бы было весело. Наверно. Судя по всему.

Архимаг медленно потянулся, кое-как слез с девушки и отполз до кресла. Развалился на нём. Кровь в голове пульсировала так сильно что было ощущение будто это что-то гремит. Колокол, например. Впрочем, Айзек отвлёкся и вдруг подумал что про его опыт, кхм, "похождений" в Восточных Чумных Землях можно писать книгу. Вернее даже нужно. Пожалуй, этим нужно будет заняться в перспективе. Выйдет в общем такой, сборник исследований ВЧЗ, социально-политической структуры местного общества в условиях Чумы, а также самого феномена Чумы, смешанный с личным опытом посещения данного региона и обильного употребления всяческих наркотических веществ в процессе. В идеале книга будет достаточно понятной и не слишком искушённому в науках обывателю, в отличии от "Мнемофилософии", суть которой может уловить пожалуй только один человек из тысячи.

И первой строчкой во вступлении книги будет такая фраза, наверно: "Пересекая границу Восточных Чумных Земель, ступай неспешно и осторожно. Сделай шаг вперёд, осмотрись, и сделай два шага назад"

Расслабляясь и размышляя над этим, а также ещё над несколькими десятками совершенно оторванных от реальности тем, Айзек наконец понял - звуки колокола его воспалённому сознанию не мерещатся. Это реально колокол. То есть что-то случилось. Что-то плохое.

Айзек собрал свою волю в кулак и потянулся за бутылкой, срочно опохмеляться. Занюхнул рукавом, в лучших традициях Университетских попоек. И направился приводить себя в порядок - хотя бы элементарно лицо сполоснуть лицо водой. А затем - прочь из клуба, забирать посох и искать остальных "смертоходов". С максимальным ускорением.

Или, как говорил профессор по зоологии и монстрологии: "кабанчиком".

Общее. На следующий день. Утро.

Отдохнули, в общем, неплохо. Наверное, каждому было что рассказать друг другу. Хотя, может быть, чуточку стыдно. Или вовсе не чуточку.

Как бы то ни было, с первыми лучами солнца, они начали просыпаться. Почему - расскажем чуть позже.

Но утро у каждого было свое. Точнее место, где его встретил тот или иной "смертоход".

Гораш.

Гораш, открыв глаза, далеко не сразу понял, где он. С потолка на него смотрел он же. Зеркало? Точно. Большая кровать была застелена пошлым, красным бархатным покрывалом. Орк на ней. Руки пристегнуты к изголовью наручниками. Левая рука, при этом, перехвачена жгутом. Не слишком сильно, чтобы она отсохла. По крайней мере, она двигалась. Красная точка на вене, обозначающая место инъекции.

На прикроватной тумбочке красовался купленный несколько часов тому назад "арсенал" - некие порошки, железная ложка, пара шприцов. Еще какие-то вещи, которые его затуманенный наркотиками мозг не смог сходу распознать.

По всей комнате разбросана одежда и бутылки.

На полу, в луже рвоты, лежала проститутка. Человеческая. А кто еще это могла быть? Гораш не был уверен, дышит ли она. Абсолютно нагая. Он заметил на её промежности характерную такую белесую субстанцию...а из ануса торчала потухшая свеча.

Сейчас ему было одновременно и холодно, и жарко. И, в целом, достаточно дерьмово.
Настроение могли поднять только штаны от пижамного комплекта, что сейчас красовались на нем. Такие, со смешным клапаном о двух пуговицах на заднице. Было в них что-то жизнеутверждающее.


Айзек.

Из клуба ты так и не выбрался. Понимание этого хлестнуло тебя сразу же, как ты открыл глаза. Воспаленные такие. Очнулся ты, к слову, на тот самом диванчике, где разговаривал с некромантом. Со спущенными штанами, верхом на какой-то девушке. Похоже, ты нюхал или слизывал порошок прямо с её голых грудей. Сложно сказать, хватило ли тебя на что-то еще. Может быть.

Вокруг тебя было полно таких же "трупов". Вообще, обстановка напоминало поле битвы, только фантасмагорическое. Кто-то бродил между столиков, выискивая павших товарищей.

Коракса, к слову, не видать. По крайней мере, в этом зале.

Ты классно провел время, судя по тем ошметкам воспоминаний, что ты сохранил. Нет, было и правда весело. Просто ты не смог удержаться и проконтролировать себя. Нажрался, в общем, и снюхал так много кокаина, что кровь пошла носом. Саднило весьма прилично. Кровавые усики под носом давно запеклись.

Организм довольно тревожно откликался на любое неосторожное движение. Сильно кружило, да и блевать тянуло. Совсем рядом маячила бутылка с крепким напитком. Хороший способ подлечиться. Только сложный, потому что от одного её вида мутило.


Нора.

Ты была хорошей девочкой. Поэтому проснулась на царских шелковых простынях. Матрас, одеяла и подушки тоже ничего. Хорошо отдохнула. О вчерашних экспериментах с алкоголем напоминает лишь небольшая сухость во рту и желание выпить стаканчик колодезной. Но, не более того.

Кроме того, голая и волосатая мужская задница, что торчит на поверхности. Кажется, барон неплохо так выпил - больше тебя, конечно. Факт, было ли у вас что-то или нет, странным образом выпадает из твоей памяти. С одинаковым успехом ты могла как и уложить его спать, присоединившись следом за неимением другого места для ночлега, так и провести ночь вдвоем.

Жаркие объятия, переплетения и движения. Если это и было, то это было неплохо. А если и не было, то, вроде, ты не потеряла ничего такого, чего бы не знала.


Ферра.

Ты очнулся за тем самым столом. На удивление трезвый, не страдающий от похмелья. И каким-то чудом неплохо выспался, хоть и спал сидя. Солдатскую закалку не пропьешь.
Твои собеседники отчаянно храпели, кто на стуле, а кто и под столом. Приличные деньги, всеми позабытые, так и манили. Ну а что? Никто не увидит. Остальные посетители рюмочной были заняты тем же, чем и картежники.


Торстейдн.

Ну, что тут скажешь? Варвар, он варвар и есть. Ты так и не дошел до номера, но уснул на сеновале, что на постоялом дворе. Поскольку тебе все было нипочем в силу привычки, ты неплохо выспался.


Брауг. Ламбри. Тралин.

Вы, как приличные люди, спали в снятом номере, и там же и очнулись. Организмы требовали свежего воздуха, потому что вентиляция в номере была, прямо скажем, никакая. За прошедшую ночь вы конкретно так надышали, нарыгали и вообще испортили запах кишечным газом и портянками. Последние были довольно чисты.

Разумеется, вы не спали в броне, но всё ваше снаряжение было совсем рядом, в целостности и сохранности.

Айхорн.

Ты спал в фургоне, как и планировал. Вроде как, на природе. Было немного прохладно, но самую малость - под одеялом было как-то особенно уютно. Хорошо выспался, потому как не гулял, а накануне хорошо поел и выпил в самый раз. Ну и потрахался, это тоже.


Годфри.

Рыцарь спал в своей отдельной комнате мертвецким сном, буквально. Придя после смертельной прогулки, ты пополнил внутренние запасы и улегся спать. За это время рана успела прилично затянуться, хоть и не до конца. Надо сказать, она не доставляла тебе существенных неудобств, и это было хорошо.

Плохо было другое. То, что вырвало тебя из сна, как и всех остальных.

Общее.

Надрывался колокол городской стражи, тормоша город. Его частый бой - суть универсальная мелодия, одинаковая во всех имперских городах. Обозначало она, что на город совершено нападение, и всем честным горожанам нужно что-то делать, спасая свою жизнь.

Группы вооруженных стражников спешили куда-то вглубь города, громыхая сапогами и наспех одетыми доспехами.
До "гостевой зоны" уже доносился легкий, но характерный запах пожара, мерзкой такой гари.
Там действительно полыхало.

И доносились жуткие, истошные крики. Вроде как на скотобойне, только на этой четвероногую скотину сменила на двуногую, прямоходящую.

Несколько стражников оставались на своих местах, охраняя район увеселений. Было бы безумием все бросать.
Наверное, в данный момент они были единственными, кто знал хоть что-то.

Годфри дрейфовал по городу, постепенно покидая "курортную зону". За её пределами Остэнде оказался совершенно обычным провинциальным городком, грязным, не особо ухоженным. Даже мостовую выложить поленились. А может и растащили. Выходит, что район развлечений жил в своем ритме и по своим правилам, отличающимся для тех, что были писаны для остальных жителей. Занятно. Надо будет завтра пообщаться с мэром.

Постепенно он заходил все глубже и глубже в местные трущобы на окраинах. Было мертвецки тихо, даже стражники особо перестали попадаться.

И тут Годфри услышал некие звуки. Как говорил ройенский бейлиф: "нарушающие общественный порядок в темное время суток". Конечно, он решил проверить. Не из праздного любопытства или порочных желаний, кои у него отсутствовали. А чтобы убедиться, что речь идет об обыкновенном грешном соитии в подворотне, а не о чем-то еще.

Конечно выяснилось, что паранойя его не подводит, и речь идет о чем-то еще.

В переулке обнаружился вампир, забавляющийся с девицой. И кормящийся. Наглый кровосос. Вампиров, как и любую другую не-истинную нежить, Годфри презирал. Грязные падальщики.

Кровосос заметил его присутствие, отбросил уже мертвую, видимо, девку и повернулся к нему.

От его наглости Годфри аж опешил. Ну ничего себе. Вообще все вампиры, кажется, обладали латентными магическими возможностями. То, что этот паразит не удосужился проверить, кто он такой, свидетельствует о том, что он или очень молод, или дурак. Скорее всего: и то и другое. А где есть молодой вампир, там есть его создатель. Вот с ним было бы интересно пообщаться, наверняка местный старый вампир в курсе многих дел в городе. Но для начала надо одолеть этого много возомнившего о себе комара.

- Это что, вызов на поединок? - спросил он, вытаскивая меч, - А благородного ли вы сословия, сударь, или считаете, что быть "аристократией ночи" достаточно? Ну что же, прошу. Только вот как бы кровь моя не оказалась невкусной. Говорят, что жизненные соки людей, по-настоящему верующих в Истинного Бога обжигают тех, кто осмелился покуситься на них.

Рыцарь встал в стойку, готовясь встретить натиск вампира.

Рассказы остальных картежников Улеф слушал практически молча, старательно пуча глаза от удивления, и, вставляя негромкие "ну это пиздец" и “да ёб твою мать” в стилистически-подходящих для этого местах. Одним словом, старательно демонстрировал искреннее замешательство человека без каких-либо серьезных знаний о чумных землях и понимания нюансов существования в них. Особыми актёрскими способностями Верный никогда похвастаться не мог, но сейчас этого и не требовалось, ибо истории были одна веселее другой, и картину, рисуемую ими, кроме как крайне херовой никак иначе назвать не выходило. "Crинем же мы тут все", — отчетливо осознал наемник, пожалуй впервые с момента пересечения границы всерьез задумавшийся о том, что выправленная репутация наверняка будет стоить ему жизни.

— Да, конечно, давайте еще одну легко согласился несколько помрачневший кантонец, оставляя на столе те же две монеты, которые ставил в предыдущий кон. — С бродом вы меня, мужчины, расстроили. Жопой чую, погонит меня через него их высокородие, мать его так. Кто хоть из дворян на той стороне живой остался, знаете? Авось все знакомцы "моего" перемерли спокойно, и не придется к ним тащиться

— A половинчиков много что ли пришло за мертвяками охотиться? — продолжил он в рамках обычного трепа, раздав карты. —Типа армия целая? Они то что жрут и где обретаются? Чума нелюдь эту может и не берет, но зомбаки же и тупо обгладать могут.

Коракс разговорился. Годфри внимательно его слушал, даже особо не заморачиваясь, чтобы имитировать дыхание, как его учил Рене. Информация была интересная и её было много. Обычно так с первыми попавшимися не говорят. Либо некромант действительно хотел им помочь - или давно носил это в себе и хотел поделиться хоть с кем-нибудь - либо же он был уверен, что по очевидным причинам они её никому не расскажут.

Когда некромант закончил, Годфри некоторое время изучал его взглядом, после чего заговорил сам:

- Я нахожу ваш недостаток веры в Империю... тревожным. Поверьте, даже с вашим образованием вы многое не знаете о возможностях Повелителя. Но даже если не затрагивать метафизические материи, способы найдутся: проект армии гомункулов-аватаров, способных выполнить любой приказ и самоуничтожиться или излюбленные генералом фон Герасимоффом требюше с алхимическим огнем. Способ найдется. Впрочем, как вы правы, пока это второстепенный вопрос.

Рыцарь откинулся на диванчике.

- Мы будем вам очень признательны за хотя бы приблизительные координаты этой Башни. Но есть вопрос, который меня также несколько беспокоит. Вы выглядите поразительно дружелюбным и готовым поделиться с нами любой, даже самой ценной информацией. Уж извините меня, мастер Коракс, вы мне не кажетесь альтруистом или фанатиком своей работы, для которого она представляет главную ценность в жизни. Будь оно так, вы бы не посещали это жуткое место, - он снова взмахнул руками в сторону стен клуба, - каждую ночь. Нет. Вы выглядите, уж извините меня, немного гедонистом. Само по себе это не преступление, но оно намекает мне, что, пока мы хотим что-то от вас, вы хотите что-то от нас. В чем подвох? Вам нужен билет до Готтсбурга? Или возможность завершить свои эксперименты, обрести славу победителя Чумы? Поделитесь со мной, не стесняйтесь. Все же свои.

Он радушно выставил руку вперед, как бы подбадривая Коракса.

Годфри, перейдя в наступление после неудачной попытки лидера дезертиров его укокошить, сумел сначала нанести серьезную рану противнику, а затем удачным маневром обезоружить его. Однако предатель вытащил кинжал, с явным намерением окончить свою жизнь. Рыцарь попытался сбить его с ног ударом гарды по голове, но тот уклонился. Годфри ударил его по руке, надеясь снова обезоружить, но не рассчитал удар. Бастард просто отсек конечность.

Дезертир, разбрызгивая кровь в стороны, рухнул на землю. Годфри ничего не оставалось, кроме как проколоть ему череп, прежде чем он поднимется по воле Чумы.

Закончив, он осмотрел место побоища. Да уж, Чумные Земли успели подбросить кое-какие неожиданности. То, что казалось обычной встречей с бандой дезертиров, на самом деле являлось первым проблеском в ту тьму, в которую им предстоит скоро погрузиться. Он пообещал себе подробно изложить свои мысли в походном журнале, однако сейчас предстояло действовать быстро.

- Задерживаться здесь мы не будем. Айхорн, возвращайся к телеге и пригоните с Тралином её сюда. И наших лошадей. Кейсинджер, окажи помощь раненым. Как закончишь, я хочу, чтобы ты взял пробы крови у убитых врагов. Если получится, мы изучим их в Остэнде или у графа ле Флёра.

Остальные: соберите с трупов все что может нам пригодиться. Обыщите лагерь, ищите схрон, они должны были где-то прятать добычу с проезжающих. Сами тела мы сбросим в канаву, чтобы не было видно с дороги. Как закончим, погружаем трофеи, садимся на лошадей и телегу и едем дальше.

Подумав, Годфри кивнул.

- Хорошая работа, все. Не идеальная, но для первого раза пойдет.

Передовая группа пережила залп стрельбы из арбалетов. Более-менее благополучно за счет щитов, хотя Гораш получил рану, вроде бы незначительную, судя по тому что скорости бега не сбавил.

Сзади открыл огонь кто-то из наемников, пролетела над головой огненная вспышка - видимо, работа Ламбри. За насыпями тоже творилось что-то - шум, вскрики, судя по всему, засадная группа работала.

А что оставалось делать Годфри? Только бежать вперед. Как говорят вейгры - "мертвецы ходят быстро".

С разбега, не снижая темпа, вместе с Горашем они откинули рогатку и рванули вперед, остальной отряд вместе за ними.

Но теперь за насыпями прекратилась суматоха. Судя по всему, засадный отряд попал под огонь и отступил в лес. Противник массово перезаряжал арбалеты. Оставалось бежать пару дюжин шагов, у врага был шанс дать залп. Это плохо. Годфри не сомневался, что прорвется, но если кого-то из штурмовиков выбьют арбалетами, бой будет значительно труднее.

Не теряя скорости, он громко заорал на бегу, надеясь докричаться до Айзека.

- САМХАААААААФ! ВРЕЖЬ ИМ! ВЫ ОКРУЖЕНЫ, ПРЕДАТЕЛИ! ВПЕРЕДИ ТОЛЬКО СМЕРТЬ!

Нет, Улеф, конечно же, не боялся никаких леших, что бы за байки про лес, забирающий слишком наглых и самоуверенных путников, не рассказывал на биваке Трещетка. Не боялся, нет, но расхаживающий пред самыми его глазами манахоров избранник вкупе с мыслящей чумой определенно прибавили в окружающий его мир мистицизма. Мрачноватого такого. Будто все рассказы про таящееся за границей кострового отсвета вдруг стали чуть реальнее. Чуть ближе. И нет, он не был суеверным ссыклом, но и особой нужды забирать все орехи тоже как бы не было, так что, ограничившись половиной беличьих запасов, Верный потопал обратно. Рассказывать кому бы то ни было про то, что оставил еду сраной белке он, само собой, не собирался.

— Я тут орехов добыл, — зычно, но ни к кому особо не обращаясь, объявил Улеф по возвращении, с подозрением поглядывая на варящего какую-то чёрную жижу колдуна. — Если кому надо налетайте.

После, уверенный в том, что сделал для лагеря и отряда все полагающееся, он забрался под фургонный тент, свесил ноги с задка и принялся вроде как проверять снаряжение, немелодично напевая что-то под нос.

Осознав, что охотиться придется, в том числе и на лейтенанта Хоффмана, чье позорное изгнание из десанта он все же предпочитал считать недоразумением, Крейг грязно выругался под нос и набычился даже сильнее обычного, окончательно превратившись в карикатуру на питекантропа. То есть воспринял новость о крушении одного из столпов своей жизни достойно, мужественно и без лишней рефлексии. В конце концов, служба под началом Дэвида вполне походила на то, что Клэр назвала бы правильным, и выброшенный командиром где-то среди оккупированных имперских миров нимб этого никак не отменял.

– Хоффман, Дэвид. Номер двадцать шесть, – проскрежетал в никуда Топор, удивляясь взявшейся неизвестно откуда хрипоте. – Мой командир из десантуры. Нормальный был мужик, но, видимо, что-то пошло не так. Во время Двухдневной заднего не сдал, гражданских в Великую резать не рвался, так что не думаю, что он из потенциальной “команды Харди”. Хотя черт его, конечно, знает.

– И, сэр, – продолжил бывший десантник буквально через секунду, на этот раз определенно обращаясь к Фэрбэнксу. – Если будет нужно, – я его без вопросов завалю.

Оставшуюся часть полета он провел, просматривая уже изученную техническую документацию по оказавшемуся вполне себе военным кораблем зэковозу, но, скорее, просто, чтобы как-то занять себя. Чтобы отгородиться от непривычного хаоса в голове. В своих словах и собственной лояльности Крейг не сомневался, но мысли от этого приятнее не становились, а все иные известные ему способы перестать думать были в данный момент недоступны. Не просить же Сашу завернуть в супермаркет за текилой.

…

Всю дорогу от посадочной площадки до скучно-казенного кабинета местной шишки, да и в самом кабинете тоже, Крейг молчал и старательно изображал человека, которого паралич лицевых мышц застал в момент милого приветствия, сделав исключение лишь дважды: когда увидел двойняшку Софии, и когда оказалось, что “Меридиан” взял на абордаж стелс-шатл. Стелс-шаттл, выследивший, вскрывший и взявший на абордаж падающий сквозь атмосферу военный транспорт, на котором перевозились преступники, которых там быть не должно. Красота. Даже красотища. Хотя, по чести говоря, загадка секретарши-близняшки занимала его сильнее. В конце концов, орбитальные пираты и их корабль-невидимка всего лишь пахли отлично поставленной и исполненной военной операцией. Эка невидаль.

Местное время время и дата: понедельник, 09:17, 12-ые сутки 3-его месяца, год 571.  
г. Гудвотер, жилой блок 168/12, квартира 459

Снов Крейг практически никогда не видел, так что каждое пробуждение было для него сродни осознанию себя после затяжного запоя или особенно неудачного трипа. Переходом из небытия в бытие. Воскрешением. Резко открыв глаза, он судорожно, как задержавшийся под водой ныряльщик втянул сквозь зубы влажный, пахнущий потом и квартирой, в которой давно никто по-настоящему не живет, воздух, и, не глядя, потянулся к стоящей на полу около кровати початой бутылке текилы. Потянулся, и естественно вместо стеклянного горлышка наткнулся на наверняка недовольную по его собачьим меркам морду Коржика, терпеливо ждущего его с поводком в зубах. Ждущего зря, так как все шло к тому, что сегодня с самого утра придется ехать на совещание по поводу вчерашнего общефедерального орбитального провала.

Спал Топор по привычке в детской, превращенной Клэр в мемориал любимому ей приемышу, поэтому помимо слишком умных для пса глаз овчарки-недомерка на него с полутора дюжин фотографий смотрел он сам, а полки были уставлены всяким его барахлом, несколькими призами за бокс и присланными из армии старомодными открытками. Менять что-то в комнате Крейг не решился, и теперь каждый утренний “цикл” начинал с подмигивания себе шестнадцатилетнему, чей чуть ли не перпендикулярно торчащий из по-юношески угловатого лица нос выглядел поистине ужасно. Все остальные дела, если не случалось какой-нибудь катастрофы вроде ночующей у него бабы, тоже шли по привычной схеме: душ, чистка зубов, бритье, машинный кофе, новости, собачьи консервы для Коржика, корм для Адмирала Нельсона и специальная минеральная дрянь для Колючки, который от нее цвел по четыре месяца кряду. Еда для Топора, если не считать таковой постоянно пополняемый ящик текилы, дома отсутствовала, а его собственный завтрак обычно состоял из чего-то перехваченного по дороге…или из коржиковых консервов, если было совсем лень из дома выходить. Эта неделя обещала оказаться особенно долгой, так что, отдав миссис Лаво ключи и негодующе-лающий комок шерсти, Крейг сначала заехал-таки в расположенную в двух кварталах от дома забегаловку, хозяина которой два года назад избавил от внимания особенно отмороженной шпаны, и только потом погнал свой потертый “Рэвэджер” в сторону центра.

…

Местное время время и дата: понедельник, 13:00, 12-ые сутки 3-его месяца, год 571.  
г. Гудвотер, Седьмая авеню, 240

Время в ожидании боссов босса Крейг коротал, натянув на лицо приветливую улыбку, которая, как знали все, кто успевал поработать с ним достаточно долго, не означала абсолютно ничего, попивая разносимый Софией кофе, и, поглядывая иногда на экран телека. Ну, и на Софию тоже конечно. Трахать он предпочитал проституток, но смысла не обращать внимания на красивую женщину только потому, что она чуток тугая секретарша твоего начальника, не видел и соглашался на “еще одну чашечку” каждый раз, когда его об этом спрашивали. Пустая посуда складировалась на соседнем стуле, которого, если прокурор задержится еще на час-другой, могло и не хватить.

Вводная оказалась жидковата и, как сразу же отметили Дев и один из ”пиджаков”, поднимала не особо приятные вопросы относительно участия в операции кого-то изнутри, но тут уж ничего не поделаешь. Было бы все однозначно, просто и понятно, их и дергать не стали бы. История же генерала Харди, бывшего то ли кровавым безумцем, то ли козлом отпущения, но в любом случае десантником и соотечественником, Топора нисколько не тронула, что было обычно для существа вроде него, но противоестественно для человека. К своим тридцати он уже успел изучить принципы работы своего поломанного мозга, и в итоге за словами и выражением лица сидящего к нему в пол-оборота маршала следил чуть ли не внимательнее, чем за основной беседой. Фэрбэнкс наверняка знал, как правильно относится к участию во всем этом дерьме чуть ли не единственного отказавшегося стрелять в него во время двухдневной войны офицера, а Крейгу останется всего лишь следовать в кильватере, стреляя во всех несогласных с выбранным Девом путем.

– Кхм…сэр? – вопросительно произнес Топор, когда в разговоре возникла пауза. – А как вышло, что гражданский челнок незамеченным сблизился с перевозящим заключенных судном, взял его на абордаж, ушел, а наземные и орбитальные службы молчали до тех пор, пока “Меридиан” не начал передавать сигнал бедствия, сгорая в атмосфере? Поломка оборудования?

+++


+++

Стандартное время и дата: 4:30, 3-е декабря 2897 г. Э.П.
Местное время время и дата: понедельник, 13:00, 12-ые сутки 3-его месяца, год 571.  
г. Гудвотер, Седьмая авеню, 240
Температура воздуха: 17° С

У постороннего, попавшего в Гудвотер в начале весны иногда может сложится впечатление что он попал в древний черно-белый фильм: серых тонов асфальт под ногами, серый бетон построек, такое же серое небо. Зима, сезон ураганов и дождей, уже позади - однако она не сдаёт свои позиции без боя. Всю прошлую неделю стояла тёплая и солнечная погода, а стрелки термометров почти не опускались ниже 20 градусов - но буквально позавчера на Гудвотерский Залив налетел невесть откуда взявшийся циклон, затянувший небо сплошной серой пеленой. Пару раз полил дождь. Сегодня всё утро то началась, то сразу стихала мелкая морось - тротуары и асфальт до сих пор лоснятся влагой на временами пробивающемся сквозь облака солнечном свете.

Впрочем, в конференц-зале на восемнадцатом этаже Главного управления Министерства Юстиции Догманской Федерации по федеральному судебному округу Аштабулы-3 вряд ли кто-то сейчас думал о погоде. Были проблемы серьёзнее.

Вчера, то есть в воскресенье, всю систему облетело сообщение - дерзкое нападение на орбите! Тюремный транспортный корабль DFS "Меридиан" был атакован неизвестными. Нападавшие взяли корабль на абордаж с челнока, забрали находящихся там заключённых и ушли прежде чем кто-либо что-то понял. Когда оставшиеся в живых члены экипажа корабля подали сигнал "SOS!" - корабль, получивший повреждения в ходе боя, уже входил в верхние слои атмосферы. Естественно никто не выжил. А челнока того и след простыл. По крайней мере так пишут. Сегодня СМИ продолжают сходить с ума по этому поводу - новость на главных страницах новостных лент, а по центральному телевидению только об этом и слышно. Собственно, в свете произошедшего тема срочного внепланового совещания, на которое федеральный окружной прокурор Лукас Крам созвал федерального маршала Девлина Фэрбэнкса и всю разношёрстную группу его "уполномоченных помощников", понятна и так. Хорошо ещё что в воскресенье не дёрнули.

"Экстренное совещание" было назначено на 12:30, однако уже 13:00, а Лукаса всё не видно. Что бы хоть как-то скрасить затянувшееся ожидание, секретарша Девлина - София Мейер, миловидная, но несколько туговатая девушка с длинными каштановыми волосами до колен - угощала всех присутствующих кофе и чаем. На стене конференц-зала также стоял головизор: сейчас там был четвертьфинал Кубка Содружества по догманскому футболу, "Гудвотерские Пантеры" схлестнулись с "Белыми Медведями" с Эллирии. И пока аштабульская команда лидирует.

– Извините что заставил вас ждать – серьёзные дела.

В дверном проёме показался прокурор Лукас Крам - худощавый и бледный мужик с жиденькими каштановыми волосами, слегка за семьдесят, при сером деловом костюме и белой рубашке. Лукас выглядел очень нездоровым - бледный, с мешками под глазами. Очевидно он практически не спал. Сев во главе стола, он небрежно плюхнул перед собой здоровую кипу бумаг. Следом за ним появляется первый помощник прокурора, мисс Эстер Ловлесс – ненадолго задержав взгляд на Девлине, она молча села справа от своего шефа. И третий тип - его имя мало кто знал, но его фамилия Тачбэйн и он из местной полиции, офицер по связям с федеральной прокуратурой. София предложила всем троим кофе - все, кроме самого прокурора, отказались. Последний щёлкнул в него таблетку сахарозаменителя и обратился к группе.

– Итак, леди и джентельмены. – Прокурор Крам разложил перед собой лаптоп. – Как вы уже наверняка догадались – у нас чертовски сложная ситуация.

Крам щёлкнул в своём лаптопе что-то, и голопроектор в центре стола стал изображать Аштабулу-3, пестрящую цветными отметками крупных городов, космических станций и кораблей на разных орбитах. Прокурор щёлкнул ещё раз - и один из космических кораблей вместе с его круговой орбитой выделился красным: DFS "Меридиан"

– Да, речь пойдёт про тот самый "Меридиан". Случай вопиющий. Нападение среди белого дня, на низкой орбите, тридцать четыре погибших, включая... – Лукас ненадолго замолчал. – Вашего, Дэв, коллегу – федерального маршала Майкла Кэмерона, осуществлявшего контроль за перевозкой заключённых. Сам корабль перевозил тридцать зэков - насколько помню, двадцать девять...
– Двадцать восемь человек и два Ха'Тширра. – Ответила за прокурора его помощница.
– Да, именно. – Крам одобрительно кивнул. – Двадцать восемь человек и два ксеноса. И все они теперь на свободе. И я должен сказать что речь идёт не о каких-нибудь домушниках или подпольных торговцах запрещённой кибернетикой – речь о бывших военнослужащих, людях осуждённых за особо тяжкие преступления. И сейчас все они на свободе – по крайне мере остатков никого из них среди обломков корабля мы не обнаружили. Но, кхм... Дело даже не в них.

Голографический проектор сменил изображение на трёхмерный бюст широкоплечего мужчины средних лет, с массивным подбородком, широкими и мощными скулами и популярной у догманских десантников стрижкой "площадкой".

– Среди заключённых, которых перевозили на корабле, был некий Джон Харди. Генерал Джон Харди. – Прокурор сделал особую интонацию на слове "генерал" и глянул в зал, наблюдая за реакцией. – На секундочку, Харди – наш с вами земляк, один из немногих комбатов Корпуса отказавшихся принимать участие в Двухдневной Войне, а в войну Великую он уже командовал всей 34-ой Дивизией ККД. Под его руководством дивизия брала Павуву и схлестнулась с имперцами на Исигаки. И, если вы помните, именно он несёт ответственность за применение термоядерного оружия против имперских городов на этой планете, в обход решения вышестоящего командования. А также в массовых казнях военнопленных. Собственно, за что он и был осуждён и приговорён к пожизненному заключению.

На скривившемся лице Крама читалось огромное "спасибо" в адрес либералов, под давлением которых в 96-ом году конгресс Догманской Федерации ввёл мораторий на смертную казнь.

– И вот здесь начинается интересное. Он действительно был приговорён к тюрьме, но не на Аштабуле. Его должны были доставить на Эллирию. Суды вообще никогда не приговаривают таких людей к заключению в тюрьмах на родных планетах. Как он оказался на борту - никто не знает. Но он там был. В полётном плане, который принимал маршал Кэмерон, его фамилия значится. Сегодня ночью я получил с Догмы копию.

Прокурор продемонстрировал бумажку, похожую на ксерокопию, с печатью и несколькими подписями. Молчавший до этого, угрюмый Тачбэйн решил что это его момент вставить свою реплику.

– Хм. Весь вечер вчерашний мои коллеги из полицейского департамента Гудвотера запросы слали в офис транспортной компании, организовавшей рейс. С требованием пояснить момент с чудесным появлением генерала Харди в полётном плане. Ответа нет. До сих пор. Хм. По закону у них есть трое стандартных суток на предоставление развёрнутого ответа. Но. Я не верю что там не нашлось кому ответить. Даже с учётом того что было воскресенье. Вчера. Нужен им просто пинок мощный. Наверно. Хм?

– Да. Именно. Эта контора... MTSC - работает по контрактам с Министерством Юстиции уже больше сотни лет, и к ней никогда не было никаких вопросов. А тут сразу столько всего. Ясно что всё это было спланировано заранее, и ради освобождения Харди. Никто ещё не взял на себя ответственность за нападение... но мы имеем серьёзные основания полагать что это дело рук местных сепаратистов. Кто знает, может эти ублюдки что-то... кхм...

Речь прокурора стала прерывистой и он в конце концов остановился, потянувшись в карман пиджака за ингалятором. Пока он приводил себя в чувство - речь подхватила мисс Ловлесс, поглядывая в свои бумаги.

– Тут нужно сказать пару слов о самом Харди. – Эстер перелистнула несколько страниц, – Человек очень интересный. В народе он довольно популярен, и не только на Аштабуле. Многие до сих пор считают что его осудили несправедливо, и все обвинения сфабрикованы высшим руководством МинОбороны, которому был нужен виновный в катастрофе на Исигаки для предоставления Галактическому Альянсу. Не исключено что какая-то из группировок сепаратистов планирует воспользоваться его образом "невинно осуждённого героя" для тех или иных целей. К тому же это опытный боевой офицер с многолетним стажем. У меня есть подробное досье, – Эстер обвела взглядом всю группу маршала, – могу разослать копию.

– Сейчас в городке Кохассит, неподалёку от места падения обломков тюремного корабля, – вдруг ожил прокурор, – создают оперативный штаб по поиску беглых заключённых. Подключены все – местная и федеральная прокуратура, полиция, БОБ*, маршал Вернер Браун из Нового Анкастера, и ещё толпа левого народу, даже военные.

– Короче, Девлин. – Прокурор Крам уставился прямо на Фэрбэнкса. – Дэв. Поимка беглых федеральных преступников – главная обязанность Службы Федеральных Маршалов испокон веков. Особенно когда бегство организует террористическая организация. Но тут есть ещё и наш с вами личный мотив. Майкл Кэмерон был высококлассным федеральным маршалом, специалистом своего дела и ценным товарищем по службе. Мы не можем оставить безнаказанным гибель одного из наших. Вам я поручаю задачу поймать ублюдка Харди, разобраться в истинных причинах произошедшего, найти виновных и представить их перед правосудием. Вам и вашим помощникам я доверяю больше чем группе этого Брауна.

Прокурор глотнул остывший кофе из предоставленного Мейер стаканчика.

– Спрашивайте свои вопросы.

Пробуждение в храме запомнится надолго - всё таки не каждый день воскресаешь из мёртвых. Ужасная слабость, свернувшийся в клубок разум, пустота вместо памяти и слова, которые с трудом сходят с языка - и это только начало. Потом, когда сознание прояснилось достаточно чтобы отдельные мысли в голове эльфа могли выстраиваться в сложные конструкции, приходит и осознание того, ради чего их всех, собственно, воскресили: ничего не окончено, войну предстоит начать заново, вернуть Империи её земли и утраченное величие.

Слушая Глашатая и тихо размышляя, Эльвелег чувствовал, как внутри нарастает отвращение ко всему происходящему. Сколько же невежества и лицемерия нужно, что бы вернуть столько душ с заслуженного покоя и вновь выкинуть в этот уродливый мир, снова заставить их страдать в оковах плоти? Живое должно быть живым. Мёртвое должно быть мёртвым. Таков порядок, а история - в том числе их собственная, личная история - показала что события принимают катастрофических оборот, когда кто-то решает что у него достаточно силы что бы делать живое мёртвым, а мёртвое живым когда ему вздумается. И Манахор, судя по всему, собирается повторить свою ошибку. Что тут можно сказать? Хвалёная человеческая обучаемость иногда даёт сбой - некоторые даже на собственных ошибках не учатся. Даже бессмертные, накачанные магической энергией всесильные императоры.

На секунду Эльвелег даже подумал о том, чтобы озвучить все свои мысли Глашатаю и просто попросить нож - вскрыть вены. В конце концов его кости не лежали в земле, умоляя о воскрешении. Могли кого-нибудь другого найти, с характером попроще. Однако... не стал. Возможно, не хватило воли. Манахор и эти фанатично преданные ему безумцы подарили эльфу шанс на новую жизнь. И, хотя и ощущая противоестественность ситуации, Эльвелег был за этот шанс благодарен. Оставалось только распорядится этой жизнью правильно, в том числе - и что бы исправить ошибки прошлого.

Вскоре внутренняя борьба внутри эльфа стихла. Он пришёл к выводу, что разумно будет выполнять то, ради чего его пробудили от вечного сна. Война начнётся и без него. Вместо того чтобы стоять в стороне - лучше принять в неё участие, но предотвратить возможную катастрофу, массовые смерти людей (и эльфов), разруху и всеобщие страдания. Такую он перед собой поставил цель.

<...>

Дорога до Кальфеона выдалась спокойной и расслабляющей. Тело приходило в норму, спустя три сотни лет лежания в сырой земле шагать по тропе под тёплым летним солнцем было только в радость. К тому же он шёл не один - ещё в храме он встретил Бесноватого Людольфа, чьё лицо показалось хоть как-то знакомым. Конечно, он едва его помнил по прошлой жизни - они никогда не были тесно знакомы, от силы пару раз пересекались на военных советах. Но они сражались под одними знамёнами, этого уже было достаточно. А ещё оба были безродными выскочками, которые своего положения добились исключительно навыками и талантами. Так что вполне естественно что два похожих человека (вернее, человек и эльф) стали держаться вместе.

Эльф также вспоминал своих товарищей по "Серебрянным Змеям". Осознание того, что прошло почти три сотни людских лет, несколько... обескураживало. Естественно, все кто был в "Змеях" давно мертвы. Даже эльфы, которых в рядах было несколько десятков. Многие из них погибли вместе с Эльвелегом в той осаде, большинство же остальных скорее всего не пережило чисток, последующих за поражением Империи. Да и даже если кто-то выжил и скрылся... Изгнание за пределы Леса не просто так высшая мера наказания. В человеческом мире эльфы редко живут долго. А три сотни лет даже для эльфа серьёзный срок.

В общем, дорога так и прошла - за ненавязчивыми разговорами и воспоминаниями о давно минувшем.

<...>

Даже спустя десятилетия жизни в человеческом обществе людские города не переставали раздражать. Большинство тех, которые видел Эльвелег - напоминало перманентно разворошенный пчелиный улей. Жуткая вонь, шум толпы, грязь, мусор, извилистые узкие улочки, лишённые любой эстетики, уродливые постройки. Некоторые города, конечно, чем-то выделялись. Кальфеон, например, казался просторнее многих других, а огромные дома и поднимающиеся высоко вверх стены создавали ощущение собственной ничтожности. Была ли это целенаправленная задумка градостроителей, или так получилось случайно? Кто знает. Но тут нужно быть настороже. Особенно с деньгами.

Но беспокоится нужно было совсем не о деньгах.

Эльф пришёл в шок от рынка невольников. Толпы сородичей запертые в клетках, с этими позорными ошейниками, выставленные на всеобщее обозрение - будто они и не личности совсем, а просто товар. "Серебрянные Змеи" никогда не были в ладах с работорговцами, а идеология отряда - как места, где всем воздаётся по его заслугам вне зависимости от расы или происхождения - очевидно не слишком способствовала расовой сегрегации. Но они никогда не враждовали с ними целенаправленно. Триста лет назад, кажется, ситуация не была настолько запущенной. Но теперь, очевидно, был повод для вражды. Эльвелег мог видеть этот повод в каждой клетке.

Проходя мимо парно стоящих клеток с двумя эльфийками, Эльвелег ненадолго задержал на них взгляд. Воспоминание об Индис вдруг раскололо сознание, как молния. У неё было такое же лицо в тот день, когда он её спас. То же чувство в глазах. Безнадёжность. Некоторые вещи не меняются: хоть триста лет, хоть тысяча - всё равно. Он осторожно оглянулся на полуросликов, охраняющих рабынь, и сделал несколько шагов к клетке. Всё ещё вспоминая Индис в тот день, тихо сказал на родном эльфийском.

- Скоро, очень скоро, сестра. Не теряй надежды.

Эльвелег приложил палец к губам, мол, "только молчи об этом", и поспешил за ушедшим вперёд Людольфом, временами оглядываясь на полуросликов. Там, в храме он негодовал о пробуждении. Но сейчас у него чесались руки поскорее начать действовать. А ещё в голове не унимались воспоминания об Индис.

Тут как раз заговорил Людольф.

- Спасибо, Бесноватый. Предложение заманчивое. Но для начала я действительно попытаюсь поработать сам. Капитан разведки бесполезен без разведчиков.

- В любом случае, детали сотрудничества обсудим позже - сейчас лучше заняться вербовкой, и эффективнее будет заняться ей раздельно. Я, пожалуй, проедусь по окрестным деревням. В городе и так слишком много "наших". Да и вообще - в округе должно хватать сброда, который будет легко поманить на службу монеткой. За одно я разведаю обстановку, может выясню чего интересного. Предлагаю встретится здесь же, завтра, на закате. Обсудим результаты, спланируем дальнейшие действия. Идёт?

Дождавшись ответа и попрощавшись с Людольфом, верхом на новокупленном коне, Гнилой взял курс на городские ворота. Путь предстоял долгий.

Крагг бросился на противника, нанося кинжалом удары ему в левую руку. Судя по всему, ему удалось пробить крупную артерию. Кровь хлынула по обмякшей конечности. "Волк" пытался еще несколько секунд сопротивляться с ножом в правой руке, но кровопотеря и общие повреждения организма, которые уже не могли замаскировать никакие наркотики, наконец, достигли критического уровня. Сделав последний взмах, наемник вяло пошатнулся и свалился под ноги "Одноглазому". Трубки на горле пульсировали, вкачивая все новые порции стимуляторов, но агонизирующее тело отвечало лишь резкими конвульсиями. Через пару секунд стихли и они.

Селена открыла огонь по последнему противнику на правом фланге, но промахнулась, очередь пуль просвистела над его головой. К счастью, ей удалось привлечь внимание противника на себя. Выживший СПОшник сам открыл огонь из автогана. Несколько пуль попали в голову наемнику и тот откинулся на спину и затих.

Пока Саммер метнулась в укрытие и перезаряжала гранатомет, Дакко открыл ураганный огонь по "Драгуну".

Настоящий шквал пуль бил и бил по монструозной конструкции, пули со звоном рикошетили от брони, но некоторые залетали в различные слабые или поврежденные места. На одной из конечностей был перебит какой-то внутренний трубопровод, и темная маслянистая жидкость начала струится по металлу. В другом месте попадание воспламенило скрытый баллон с газом и синие огоньки заплясали по поверхности.

- КРИТИЧЕС...КИЙ...УРОН...СИС...ТЕМ..А...ОХЛАЖДЕ...НИЯ...РЕАК...К...ТОРА....НЕИСПРА..В...

Человеческая фигура, соединенная с машиной множеством запрещенных и пугающих аугментация билась в судорогах, испытывая боль механизма как свою. Последний пароксизм заставил её скорчиться в позе эмбриона. Несколько пуль попали и в неё, но она уже не двигалась.

А потом "Драгун" взорвался.

Эффект был такой, будто кто-то сбросил бомбу прямо за фонтаном. Ослепительно яркий взрыв уничтожил заднюю стенку фонтана. Сидевшего там вражеского стрелка поджарило и завалило обломками. Осколки разбитых статуй нимф осыпали округу словно картечь.

Оставшийся последним наемник возле Крагга пригнулся и оглянулся назад.

- Периметр прорван, потери полные. Слава Тет...

Закончить ему не удалось. Раздался выстрел, и "Волк" рухнул на землю с дырой в голове.

Лейтенант Бронко опустил дымящийся ствол автопистолета.

Со свистом мины обрушились на пространство за фонтаном, перепахивая землю. Был ли там кто-то живой, отсюда было сказать трудно, но по крайней мере желание противника контратаковать явно было остужено.

Агенты Инквизиции и Ваксанидские Драгуны сидели в укрытии, дожидаясь конца обстрела. Наконец, свист и взрывы затихли.

Некогда вполне милый, хотя и немного запущенный парк превратился в опустошенное поле боя, по степени разрушений напоминающие худшие побоища Махарианского Крестового Похода.

Фонтан был уничтожен почти полностью взрывом "Драгуна" и обстрелом, оставив вместо себя гору разбитого мрамора. Живые изгороди были искромсаны пулями и гранатами, выжжены лазерными лучами. Земля вскопана следами от взрывов. Мертвые тела наемников и Драгун лежали здесь и там, окровавленные или обожженые.

Пороховая дымка стелилась по земле, в воздухе витал мерзкий но хорошо знакомый кислотный запах фицелина, смешивающийся с оттенками крови и горелого человеческого мяса. Аромат, способный вызвать рвоту у мирного человека. Таковых, впрочем, здесь не было.

- Это капитан Маллори, доложите обстановку - раздалось по каналу связи СПО.

- Мы сделали их - уставшим голосом сообщил лейтенант Бронко - все висело на волоске, но Агенты Трона сумели вытащить наши задницы из огня. Без них нам была бы крышка. Что же это за дрянь такая? Если это наемники каких-то богатых аристократов, то я техножрец.
- Комиссар Чаши Бруциус. Потери тяжелые, контр-атака противника остановлена.
(голос радиста) - Все еще нет связи с третьим взводом.
- Принято. Агенты Инквизиции? Леди Селена? Мне нужно с вами поговорить. Лично. Рандеву у выхода из парка перед входом в поместье. Путь вперед должен быть чист. Комиссар, продвигайтесь вместе со своими силами туда же.
- Так точно.

Выжившие СПОшники сгруппировались возле Бронко, с опаской изучая трупы.

Когда дверь за бронированными цепными псами закрылась за спиной Беды, она решила, что все недоразумения остались позади. Девушка осталась одна наедине с разгоряченным мужчиной. Это было не первое такое свидание в ее жизни и не второе. Секс хорошо работал для налаживания отношений. Нужно только запомниться мужчине, выделиться из ряда себе подобных, очаровать. Чтобы ему захотелось владеть тобой снова и снова. А сколько лишнего люди говорят в постели, Беда прекрасно знала по собственному опыту. Она с любопытством оглядела спальню. Кровать внушала. Хакста даже подумала вначале, что Бедфорд купил ее у какого-нибудь афгульского правителя, и раньше она украшала дворец. Но потом не обнаружила характерных надписей с завитками. Но тут ее губы накрыли мужские, и стало не до мебели. Отвечая на грубые ласки Беда отметила, что поведение Джонатана соответствует агентурным данным. Грубый, властный и эгоистичный самец.

Ей пришлось приложить массу усилий, чтобы обойтись без синяков. И избавиться от платья так, чтобы Джонатан его не порвал. Так как мужчина действовал с грацией и напором медведя. Такой первобытный стиль чем-то даже возбуждал.
- Ах, ты такой сильный, - с паузой и придыханием выдала Беда, оставшись нагишом. И почти сразу отправилась в короткий полет. Кровать легко приняла женское тело, чуть спружинив при этом. Покрывало было алым, как и балдахин. Девушка раскинулась на мягком, разбросила руки в стороны и посмотрела на Бедфорда снизу вверх. Появление наручников ее не удивило. Многие аристо любили цепи и веревки, как зримое и весомое проявление своей власти.
- Я и так беспомощна перед твоей страстью и силой, - ответила Беда и сама протянула руки вперед, навстречу стали наручников. Цепь гибкой, блестящей змейкой скользнула вокруг стойки ложа. А потом коротко укусила запястье. Это сталь наручников резко зажала кожу запястья.

Девушка чуть поморщилась и в это время огромный кулак впечатался в ее лицо. Боль, шок и кровь, жесткий хват и рывок за волосы, презрительные и грубые слова… Хакста ожидала от любовника совсем другого, поэтому на несколько секунд растерялась. Бедфорд выдал себя даже раньше, чем дело дошло до постели. Идея Молитора с еретической книгой оправдала себя на все двести процентов. Оставалась сущая безделица, выбраться живой из ловушки и донести информацию до остальных аколитов. Второй удар встряхнул голову Беды и заставил срочно «прокачать» ситуацию, пока она не стала совсем неуправляемой. Пока охранники бежали к ней от двери, девушка обнаружила единственную возможность выкрутиться своими силами.

На насилие Хакста привыкла отвечать выстрелами. Но сейчас оказалась полностью беспомощной физически. Голая, вниз лицом, со скованными руками и разведенными в стороны ногами. Одна против трех мужчин. Готовая к «употреблению». Ее пистолеты были рядом, но толку от них не было сейчас никакого. С тем же успехом они могли быть на другой планете. Единственным оружием Хаксты оказался язык. Враги не заткнули аколитке рот, значит, оставалось только воспользоваться этой возможностью. Беда расслабила тело. Она не собиралась бесплотно тратить силы в заведомо проигранном силовом противостоянии. Вздохнула и резко бросила:
- Бедфорд, ты идиот!
Потом продолжила, стараясь говорить быстро, холодно и уверенно.
- Я не девка фон Нордека, а сестра. Мы оба служим великой нечеловеческой сущности. Ее сила превыше твоего жалкого разума, и даже я не могу ее постигнуть. Он послал меня проверить тебя! И ты эту проверку почти провалил. А с Говорящим я уже общалась в своем разуме. Как видишь, осталась веселой, здоровой и не собираюсь покидать этот мир. Так что немедленно отпусти меня, и поговорим серьезно. Надеюсь, у тебя есть хоть один завалящийся псейкер, чтобы подтвердить мои слова?!

Самое смешное, Беда практически не врала. Бенедикт был братом аколитом. Бог-Император человеком не являлся по определению. И так далее. Осталось понять, подействует ли на распаленного похотью и доминированием мужчину ее блеф.

Беда сама не знала, как среагировала на попытку захвата. Она была настроена на совсем другие объятия. Страстные и горячие, с ласками, стонами, вскриками, переплетением тел. Охранники Бедфорда действовали вполне грамотно и практически бесшумно зашли со спины. При этом каждый из громил в доспехах как минимум вдвое превосходил миниатюрную блондинку весом и втрое силой. Только что она шла по лестницам и коридором, отчаянно флиртуя с мужчиной, не обращая уже внимание на приличия. Отсутствие свидетелей и полумрак помещений создавали хороший фон для игры. Мимо закованных в тяжелую броню стражей Хакста прошла как около выставленных рыцарских доспехов в замке, или другого предмета интерьера. Но тут Джонатан открыл резную дверь и устремился вперед в полумрак, а ее попытались схватить.

Тело среагировало само, практически без участия разума. Сказалась школа выживания на улице. Немного расслабься, на миг потеряй бдительность, и хищники вокруг непременно этим воспользуются. У тебя вырвут сумку с продуктами, подрежут кошелек, застрелят или переедут, партнер передернет карты, да хоть просто, по заду шлепнут. Всегда надо быть наготове ответить на агрессию силой или бегством. И хотя Беда последнее время вела намного более респектабельный образ жизни, приобретенные навыки никуда не делись.

Уйдя из захвата, Хакста резким прыжком разорвала дистанцию. Одновременно, она «прокачала» ситуацию, в поисках оптимального решения проблемы. Первым порывом девушки было выхватить у охранника из кобуры его собственный пистолет. Но потом Беда решила, что время оружия еще не пришло. Ее послали налаживать тесные контакты с ВИП, а не устраивать стрельбу и поножовщину. За это сегодня отвечали Рене и Стил. Добропорядочная торговка Лизбет фон Норбек громко бы возмутилась попранию ее прав и попытке схватить. Но раз Беда уже показала себя Лизбет легкомысленной искательницей приключений, то ее маска и должна продолжать в том же духе.

Два быстрых шага к Бедфорду, кукольное личико делает губки вниз, а потом полумрак комнаты разрывает звонкий голосок-колокольчик.
- Джонатан! Что за шутки! Я хочу быстрее добраться до постели и продолжить наше знакомство. Вы меня покорили с первого взгляда, но лишние свидетели не нужны. Я все таки представительница влиятельного Торгового дома и вынуждена, - тяжелый вздох прервал на секунду быструю речь, - соблюдать видимость приличий.
Беда чуть прогнулась вперед, так что тонкая ткань обрисовала грудь без бюстгальтера и позволила материи немного сползти с плеча.

Данкан Кроу

Господа операторы оказались неразговорчивыми малыми, к тому же несколько параноидальными - под стать самому Кроу. Для них он, видимо, был просто еще одним надзирателем, при котором бледные и усталые мужчины не собирались демонстрировать ничего, кроме профессионального мастерства и не менее профессиональной неразговорчивости. Впрочем, и того, что увидел Данкан, хватало для того, чтобы составить общее представление об этих людях: как говорится, sapienti sat.
Пока Ричард спокойно и неторопливо разъяснял арбитру принципы работы наблюдательных аугуров и пикт-регистраторов, его напарник неотрывно следил за меняющимеся на экранах изображениями; когда же Мэллоун закончил речь и предоставил Кроу возможность самому решать, что делать дальше, они сменились. Ричард сел на место наблюдателя, а Уильям, отдернув зановеску в углу, устроился на узком продавленном топчане, где и одному человеку было тесно. Окон в помещении аколит так и не увидел, - что могло обьяснить бледность операторов, зато обратил внимание на прикроватную тумбочку. Скудное убранство ее составляли всего-то чуть потемневший пикт в дешевой пластиковой рамке, где двое загорелых молодых парней в форме сержантов Лотарингского ополчения, улыбаясь, глядели в обьектив на фоне здоровой армейской радиостанции и, казалось, горя не знали; да небольшая молельня, посвященная одновременно Императору и Омниссии. Две тонких свечи, стоящие перед ней, уже прогорели, и на поверхности стола остались капли застывшего воска - судя по следам, не далеко не в первый раз. Что характерно, герба Бедфорда Данкан нигде не увидел.

Рассказ техника был четок и краток, походя скорее на доклад. И, судя по выражению лица мужчины, им и являлся. Как оказалось, наблюдательная сеть охватывает территорию почти всего особняка и прилегающей территории. "Почти" - это потому, что ряд комнат и помещений вот уже год как находится вне пределов компетенции наемной охраны: за ними наблюдают иные люди, и этот пост от доступа к наблюдению отключен. Но, как успокоили Кроу, все те места, где могут оказаться гости, находятся под неусыпным наблюдением как недремлющих машинных духов, так и пребывающей на территории охраны.

Большая часть того, что демонстрировали пикт-регистраторы и наблюдательные аугуры, нельзя было назвать сколько-нибудь интересным зрелищем: трепещущая золотая листва могучих деревьев в парке, неторопливо и обстоятельно патрулирующие территорию пустотники, оживленная суета на кухне, великолепие наполненной высшим светом залитой яркими огнями залы, тихие безлюдные коридоры и комнаты верхних этажей, играющие в кости и попивающие вино слуги, готовящая широкое ложе с плотным балдахином горничная, легкие занавеси, раскачивающиеся от легкого ветерка из открытого окна, запертая подвальная дверь, пустующая господская ванная комната, оранжерея и зимний сад...
На первый взгляд все спокойно и благолепно, словно бы нигде рядом днем с огнем не сыщешь еретиков, демонопоклонников или приравненных к ним. Просто большой дом, подчас аляповато и вычурно узукрашенный, а подчас - благопристойный и достойный. На слугах и охранниках не видно никакиз темных меток или знаков мутации, вся их суета обычна для занятых людей, чья молодая хозяйка сегоня вступает в брак. Подозрение могли вызвать разве что несколько одоспешенных охранников, иногда мелькавших на краю одного из экранов, граничащего с мертвой зоной - там, по словам Мэллоуна, располагался черный ход.
А в зале в это время неспешно прохаживались гости, беседовали, чокались бокалами и улыбались.А вон, у стола молодоженов, и Бенедикт - вручает, раскланявшись, подарки новобрачным и счастливым родителям. У одной из колонн - напряженные и явно не привыкшие к такому обществу гвардейские офицеры. Молитор, исполнив обязанности приглашенного, отправился вместе с Игнацио и Бедой бродить по зале, а Бедфорд, постояв немного и переговорив еще с несколькими визитерами, заглянул в подарок фон Нордеков, после чего напару с Иглхороном покинул зал.
В коридоре, как видел Кроу, между мужчинами произошел разговор на повышенных тонах, причем Бедфорд в качестве аргумента явно ссылался на дневник Рюцциля. Судя по всему, достойные негоцианты так и не пришли к соглашению: Иглхорн, приложив руку к вискам словно отголовной боли, кивнул и отмахнулся от возбужденного собеседника - мол, делай, что хочешь. После этого господа изволили вернуться в зал, но если Дэмиэн продолжал сохранять бесстрастно-вежливую мину на лице, то отец новобрачной был словно на иголках, в нетерпении глядя на часы.

Не меньший интерес представляли и начавшиеся с завершением основной поздравительной части странные передвижения публики. Несколько неизвестных солдат, младших адептов и клириков вошли в зал для того, чтобы покинуть его после короткого разговора и вручения документов с некоторыми из гостей, а некоторые из присутствующих выходили из зала, сопровождаемые помощниками распорядителя. Недоумевающие гости следовали разными коридорами, не пересекаясь друг с другом, для того, чтобы исчезнуть из секторов обзора камер, не появившись и у главных ворот. Судя по всему, это вызвало недоумение и у сидящего рядом Мэллоуна - мужчина ерзал на стуле, смотрел то на Кроу, то на дверь, то на спящего напарника, то снова на Данкана - но пока ничего не предпринимал.

Стил Бану, Рене "Тринадцатый"

Поначалу неразговорчивые, пустотники не выдержали напора Рене и Стил, оказавшись все-таки вполне компанейскими людьми. Поначалу они и от амасека отказывались, но когда сержант Грейс, махнув на все рукой, сказал: - Айда наливай, - охранники с радостью приобщились к высокому, взамен угостив телохранителей фон Нордеков каким-то самогонным пойлом, вытащенным под насмешливый взгляд сержанта из-за шкафа. А там и закусь на столе появилась, после чего Грейс, которого подчиненные периодически кликали Боцманом, отослал самого молодого из подчиненных стоять на стреме в коридоре: не дай Император большое начальство решит заявиться.
После слов о параноидальном гаде-арбитре Боцман, удобно устроившийся за одним столом с аколидами, насмешливо фыркнул, хлопнув Тринадцатого по плечу тяжелой лопатообразной рукой:
- Не волнуйся как варп при шторме, парень. Тут главное сохранять выдержку: такие гроксолюбы, как этот белобрысый, долго не живут, торпеду им в глотку да так, чтобы с кормы вылезло. Сучье отношение к своим - это паскудно, по себе знаю. Мой тебе совет по-братски: достанет до самого квартердека, так попроси знакомых ребят, чтобы они сделали его потяжелее на несколько граммов, да дело с концом. А там тело за борт - ну, в смысле, припрятать, и дело с концом. Побушует-побушует ваш хозяин, да и забудет.

Историйкам Рене, приправленные комментариями Стил, все пустотники внимали с немалым интересом, периодически делясь подробностями о подобных или близких к подобным ситуациям в их экипаже. К сожалению, даже эти воспоминания подавались аккуратно и без лишних подробностей, так что услышать какую-либо информацию, могущую пролить свет на их слушбу и причину того, как гордые космические волки переквалифицировались в домашних сторожевых псов, не представлялось возможным. Только раз один из матросов, по прозвищу Баклан, ляпнул: - А помните того офицеришку, когда мы брали "Новую Надежду"..., - но был быстро прерван цинувшим на него Грейсом.

Незамеченными не остались и маневры Стил, добавившие внимания слушателей: интерес к рассказам и боевитой девке подскочил на небывалую высоту, хотя телохранители Бедфорта пока еще не перестовали влегкую усмехаться над ней, не принимая девушку всерьез. Исключение из них составлял только сержант: наметанным глазом оценив физическую форму Банну и ее повадки, он прекратил вместе со всеми полувшутку-полувсерьез насмехаться над ней, хотя улыбался также широко, как прежде. По итогам разговоров с пусотниками аколиты пришли к выводы, что их собеседники ни к военному, ни к торговому флоту отношения не имеют: не встречались в их речи те словечки и обороты, которые безошибочно скажут разбирающемуся, что они тянули лямку на подобных судах.

...Когда Тринадцатый выскользнул за дверь вслед за ним ради серьезного разговора, Боцман вначале напрягся, сжав пудовые кулачищи, но поняв, что это всего лишь безобидный очкарик из охраны торговца, расслабился и приветливо улыбнулся: - Ну что там у тебя?
...Одобрительно хохотнув словам Рене, сержант, не чинясь принял "подарки", уважительно хлопнув собеседника по плечу и, расстегув верхние пуговицы на тугом накрахмаленном воротнике рубахи, пробасил:
- Я тут, конечно, не вахтенный, но и не распоследний трюмный матрос. Так что, думаю, вполне могу разрешить. Сам понимаю, чего уж! Шуруйся сам где хочешь, не лезь только к гаражам да дальнему черному ходу - там все норм с охраной, да и камер, через которые тебе твой пес может увидеть, нету, ха-ха! Парней я к тебе приставлять не буду - шибко надо, все равно, если пойдешь куда-то не туда, на пикт-рекодерах тебя запеленгуют и в вокс стукнутся с приказом сменить маршрут. Ладно, бро, пойду я, мне еще одного железноголового встречать надо: не только ваш хозяин параноик. Бывай!

Приведенный Грейсом человек представился мистером Вудом, личным телохранителем сэра Дорсета. Он живо ввязался в спор с пустотниками о достоинствах и недостатках корабельных моделей автогана перед армейскими, и вскоре вместе с несколькими свободными охранниками отправился на стрельбище: проверить аргументы в деле. Один из оставшихся же, приедставившийся Картером, предложил Стил подтвердить свои истории путем маленького состязания силы рук. Возглавляемые Грейсом моряки сгрудились возле стола, за которым сидели аколиты, и приготовились увидеть, как один из них покажет девке, кто круче и кого мыщцы тверже.

Бенедикт Молитор, Игнацио Рамирес, Хакста Беда

Эмпирии заволновались, заколебались течения и потоки, сквозь которые устремился взор псайкера. В море душ, исполненном тысячей тонов и оттенков, его интересовал только оттенок ауры одного-единственного человека: Дэмиэна Иглхорна. И безошибочные чувства Игнацио обнаружили ее.
В ней на изжелта-коричневом воедино сплетались багрянец жестокости и пурпур властолюбия, ржавый металл самоуверенности и синева верности тем, кто с ним в одной команде, дубовый оттенок выдержки и волная гладь рассудительности. И поверх этого всего доминировали грязно-желтые прожилки жадности. А поверх этого, словно бы всего прочего было мало, были темные жгучие пятна некого неестественного источника, постороннего воздействия со стороны, словно бы кто-то или что-то уже давно воздействовало на негоцианта самым разрушительным, хотя и медленным образом.
Сейчас магнат откровенно скучал в ожидании окончания утомительной процедуры, не испытывая никакой радости от браскосочетания дочери своего младшего партнера. Но за скукой этой и безразличием таилось ожидание чего-то значительного, и это неведомое что-то должно было произойти в самое ближайшее время.
Помимо проверки Иглхорна достойный псайкер не забывал проводить и общее сканирование течений Имматериума вокруг и, как выяснилось, не зря. Метрах в двадцати от почтенной троицы негоциантов застыла свита, на первый взгляд - неприметная: два охранника-пустотника в панцирном доспехе и с шлемами, закрывающими лица, щуплый секретарь со стопкой инфопланшетов и высокий осанистый мужчина с пиломечом, чем-то неуловимо напоминающий армейского священника. Над ними варп вихрился и кружил, сворачиваясь в мощную спираль, что было убедительным доказательством того, что как минимум один из этой четверки обладал тайными силами.

...Распрощавшись с Бедфордом, Бенедикт отправился гулять по залу в поисках Бюрюзы, и вскоре обнаружил ее в компании молодых людей, допытывающейся у звезды недавнего прошлого на тему ее новой роли. Они окружили девушку плотной стеной, и определить местонахождение Лили Молитор смог только по ее неизменному спутнику, ради сего торжества переодевшемуся в парадную армейскую форму и повесившему на пояс саблю. Продолжавший покуривать свою неизменную трубку мистер Бирс и сам приметил аколита, после чего, не дожидаясь просьб и указаний, ввинтился в толпу, позволяя мисс Дитрих вырваться из окружения новоявленных поклонников и поздороваться с Бенедиктом.
На сей раз Лили предстала перед агентом Трона в образе светской дамы, одетой сообразно сему почтенному мероприятию, хотя и не без некоторого вызова. Длинное темно-зеленое платье в пол с кринолином из белого тарлатана, расшитое по подолу тонкой серебрянной нитью, оставляло плечи актрисы непозволительно открытыми, что компенсировалось накинутой на них легкой кружевной шалью. Украшенное серебристым шнуром и мелкими россыпями натурального жемчуга, оно гармонично сочеталось с тонкой жемчужной нитью, охватывающей красиво очерченную шею. Недлинные вьющиеся золотистые волосы были уложены красиво ниспадающей волной, а лоб украшала тонкая витая диадема. Цеременно подав мужчине руку, девушка легко засмеялась:
- Ах, вот и вы мой давний поклонник и свидетельство того, что искусство ценят и на других мирах! Как вам тут? Как по мне - в высшей степени прелестненько! Не желаете ли представить мне своих спутников? А после этого я Вас попрошу, нет - даже потребую отойти в сторонку и рассказать, что нового видели вы за время ваших путешествий! Сейчас в моде наряд, как у вашей спутницы!? Тогда вы обязательно расскажете мне, как ныне одевается высший свет в столичном мире!

Хакста в своем наряде действительно сумела произвести впечатление. В первую очередь - на молодежь. Она видела, какие заинтересованные взгляды бросали на нее юноши и девушки, тогда как старшее поколение в массе своей глядело в основном несколько недоуменно и неодобрительно. Хотя и не все: тот же Бедфорд сумел по достоинству оценить красоту спутницы фактораё равно как и ее намеки, ответив самодовольной улыбкой и легким кивком. Мужчина даже попытался втянуть живот, чтобы выглядеть стройнее. К сожалению, толи из-за робости, толи по причине занятости он не воспользовался открывшейся возможностью - но вечер был длинный, и не следовало торопить события.
Только спустя полчаса, когда свадебные торжества и шоу были в самом разгаре, к девушке подошел один из помощников распорядителя, передавший ей приглашение от хозяина дома посетить его коллекцию тканей и урашений разных миров.

Саммер снова выругалась, на это раз более длинно и заковыристо, не считаясь с присутствием сестры Селены, которая такие выражения вряд ли одобрила бы. Ну это надо же - промазала! И ведь расстояние до засевших за кустами ублюдков было не таким уж большим... Позор, позорище!
Кто-нибудь более благочестивый сказал бы, может, что Бог-Император в этот момент наблюдал более достойных своих детей. Но Саммер предпочитала не валить собственные огрехи на божественные плечи, и считала, что недосуг Ему постоянно приглядывать за мелкой сошкой. Нет уж, ошиблась - сама и расхлебывай.
И девушка, которой некогда было заниматься самобичеванием, собиралась исправить свою ошибку.
Она снова вскинула было "Вокс Леги", собираясь пройтись по "Волкам" еще одной короткой очередью и прикрыть бесстрашных спошников, но тут где-то впереди раздались металлические звуки, перекрывшие и голоса в воксе, и крики возле изуродованного фонтана.

Рекомендация капитана, похоже, была очень своевременной.
Стил нырнула под защиту изгороди, стряхнула с плеча гранатомет и принялась перезаряжать его. На этот раз ее выбор пал на крак-гранату: лучшее из того, чем она могла одарить вражескую технику.
Наверное, стоило бы заняться гранатометом раньше, может, и удалось бы успешно накрыть сидевших за изгородью "Волков". Но что толку сожалеть об этом? Саммер интуитивно предпочла "Вокс Леги", и ей хотя бы не пришлось тратить время на перезарядку.

- К нам, похоже, подарочек шурует, сестра, - поделилась девушка, снизу вверх глянув на Селену и придвинувшись чуть ближе к ней. Ну так, на всякий случай. Мало ли, прикрыть как-нибудь понадобится или еще что.
Кто его знает, о чем там себе думает госпитальера, вдохновленная и окрыленная собственной верой. Саммер была вполне уверена в навыках и профессионализме Селены, но и приглядывать за ней не забывала.

Паранойя Рене настоятельно требовала, чтобы он вообще никуда не ехал, а вместо этого начинал искать нору поглубже, но пропустить свадьбу аколиты не могли, и все, что мог себе позволить охотник по дороге в особняк Бедфорда, — это в десятый раз перепроверять рассованное по багажу и карманам «оборудование», обдумывать пути отхода и беспокойно ерзать на сиденье. Беспокойно и самую малость неловко, будто бы человек, привыкающий к неразношенным еще туфлям. Надетый под парадный костюм обтягивающий комбинезон был привычным его спутником и нигде уже давно не натирал, но часть деталей разобранных инструментов пришлось спрятать под него дабы скрыть от пристального взора ауспексов охраны, так что абсолютно комфортным состояние «Тринадцатого» назвать было нельзя. Однако по сравнению с тем фактом, что они планировали ограбление особняка чуть ли не самого влиятельного человека планеты без какого-либо внятного плана, дискомфорт от впивающегося во внутреннюю часть бедра электрода был сущей мелочью, заметить которую могли только те, кто знал его много лет, да и это только тогда, когда он сам этого хотел. То есть только сейчас.

Вообще, если не считать «гекатера» в подвешенной нарочито неудобно кобуре, охотник выглядел относительно благообразно: волосы и бакенбарды (не без труда) уложены, бандитские тряпки заменены брюками и сорочкой с жилеткой, амулеты из стреляных гильз часами на цепочке, а армированный плащ однобортным сюртуком, в карманах которого затаились плоская фляга амасека из запасов Монро, полторы пачки отличного лхо уже из его личных запасов и даже несколько гаванийских сигар. Во время сборов Рене долго и тщательно рассматривал себя в зеркале, чувствуя, что чего-то не хватает, и в итоге таки рванул на базар, откуда вернулся с очками в прямоугольной оправе и стеклами без диоптрий, кричащим черно-желтым шейным платком и черными полуботинками с металлическими носами. С высокородными ему, в конце концов, не общаться, а охране из наемников не повредит посмотреть на ненавязчивый гангерский китч в исполнении очкарика-технаря.

В условиях отсутствия достоверной информации относительно того, что их ожидает внутри поместья, «Тринадцатый» предпочитал особо не отсвечивать до тех пор, пока не станет окончательно понятно, какую маску надеть, и весь путь от машины до черного входа провел за спинами Кроу и Стил. Инструктаж и путь до караулки он, впрочем, провел там же, но только теперь, бросая неприязненные взгляды на затылок бывшего арбитра каждый раз, когда «сержант Грейс» посматривал в его сторону. Пусть принимающая сторона пораньше начнет замечать, что у гостей в команде отношения не очень. При расставании с «начальством» охотник даже неумело вытянулся во фрунт и козырнул, превратив приложенную к виску руку в намек на неприличный жест, стоило Данкану зашагать дальше по коридору.

— Спасибо, парни, — ответил Рене с вроде как искренней благодарной улыбкой, присаживаясь за указанный столик так, чтобы Стил могла сесть к пустотникам лицом. Ей, в конце концов, предстояло сыграть сегодня роль кролика-приманки для всех этих безродных псов, и будет лучше, если им не придется слишком сильно изгибать шеи.

Отведя полу сюртука в сторону, он продемонстрировал остальным охранникам горлышко затаившийся во внутреннем кармане фляги и значительно посмотрел на закрытую входную дверь.

— Я слышал, что нельзя, — негромко начал «Тринадцатый», ловко выуживая флягу и делая из нее крохотный глоток. — Но если кто хочет, могу поделиться. Один хрен вместе весь день просидим тут, а наниматель этого добра привез как грязи, чтобы всяких землевладельцев местных поить.

«Землевладельцы» были произнесены с якобы скрытым, но явным для «проницательных» присутствующим презрением, будто бы сама мысль о том, что можно жить, владея обрабатываемым куском планеты, была для него отталкивающей.

...

К возвращению сержанта фляга была надежно спрятана обратно, лхо выложено на стол, а сам Рене, показывая окружающим свою неспособность молчать, заливался соловьем, настраивая не замеченную в излишней социальности спутницу на нужное разговорное настроение:

— Комната один в один, как на Офелии-четыре, — по-заговорщицки, но так, чтобы все расслышали, пробормотал охотник, толкая Стил локтем. — Помнишь? Года четыре назад. Ты там еще тому хрену с дикого мира какого-то руку сломала в трех местах.

Истории про Офелию-четыре и бедолагу Дирка девушка должна была помнить, так как он ее рассказывал позавчера в «Пограничье» с фокусом, конечно же, на себе любимом. И, пусть даже руку «Скорняку» сломала не она, а напарник «Тринадцатого» по кличке «Ассенизатор», и планета и все произошедшее на ней было весьма реальным, бесконечно удаленным от сектора Саар и крайне захватывающим. Оставалось только заменить везде «Ассенизатора» на «Стил», опустить участие самого Рене, и вот тебе примерно сорок минут полыхающих баек на грани допустимого преувеличения.

— Да не, куда там, — с очевидно показной веселостью ответил охотник, мгновенно переключаясь на пришедшего Грейса, и, давая Стил время все обдумать и подготовиться. — Тот хрен, который у вас в наблюдательной заседает, — параноик. Бывший арбитр, помешанный на контроле и везде видящий угрозу. Ну, или, по крайней мере, пытающийся убедить окружающих в том, что всё вокруг хочет их убить. Вешает боссу лапшу на уши, да нас со Стил гоняет по праву того, что мы позже него контракт подписали. Сука...

Еще какое-то время он помогал Стил завоевывать внимание компании, удачно поддакивания, вставляя понятные только им двоим намеки, и, встревая в ее рассказ с ремарками, которые забавляли, но отвлекали внимание от единственной женщины в помещении, а поэтому немного напрягали. Наконец Грейс поднялся, чтобы куда-то отбыть, и Рене поднялся следом, якобы, чтобы повесить сюртук на крючок около двери. Фляга с амасеком при этом незаметно перекочевала в руки к «Кролику», пара гаванийских сигар в карман брюк «Тринадцатого», а сам он как-то случайно оказался около закрывающейся за сержантом двери, в которую и выскользнул. Спина его, правда, была отлично видна из комнаты, чтобы никто не подумал, что он так тупо сбежать решил.

— Эй сэр, сержант...бро, — негромко окликнул охотник начальника охраны. — Постой минутку, разговор есть.

Голос его был уважительным, но без единой по-настоящему просительной нотки или оттенка заискивания. Голос кого-то, кто признает чужое старшинство, но унижаться не готов или не привык. А то не любят обычно люди, носящие боевую шашку с костюмом-тройкой, заигрываний всяких и кружев словесных.

— Я тебя услышал, начальник. Ты тут главный, у тебя тут работа серьезная, и я понимаю, что мы тебе нужны меньше, чем разномастные семь-девять в стартовой руке, но пойми и ты меня. Тот бульдог латунноголовый, он из старой гвардии, а я у фон Нордеков недавно. И он на меня зуб точит с тех самых пор, как какого-то его знакомца турнули с места моего. Если я не буду время от времени шариться по округе с ауспексом под камерами, он живо начальнику стуканет, что я херней страдал весь день, пока бесчисленные тысячи разных ужасов старались его грохнуть и пустить богатство его по ветру.

— Просьба есть у меня, — продолжил Рене, протягивая собеседнику, вытащенные незаметным жестом из кармана брюк сигариллы. — Скажи своим выпускать меня раз минут в пятнадцать погулять по разрешенным помещениям и около дома с инструментами. Если надо, пусть ходят за мной по пятам, я не в обиде буду. Пусть хоть на плечах у меня ездят и за хер в сортире придерживают.

— Просьба это. Не в службу и, само собой, не в дружбу. Босс мой имеет серьезные виды на деловые отношения с твоим, так что нам еще часто пересекаться придется. Сегодня ты мне подсобишь, а завтра я тебе.

— Гаванийские, — добавил "Тринадцатый" спустя пару секунд с еле заметной хитрой ухмылкой, на мгновение опуская взгляд на сигары в своей руке. — Такие же сейчас отцу невесты дарят.

- Отставить продвижение, 4-2. Я сейчас получаю указания от командира роты, пока закрепитесь на позиции и ожидайте инструкций. Норманн - двигай на соединение с Аббасом и ожидай вместе с ним.
Ответ командира противотанкового отделения не заставил себя ждать.
- Поняла.

Мэнли, Девис и Хопкинс, а затем и подоспевший к ним на помощь сержант Аббас, словно студенты-ксеноархеологи на вылете в далёкую звёздную систему, занимаются раскопками. Только откапывают они не артефакты какой-нибудь исчезнувшей миллионы лет назад цивилизации или древние Ха'Тширрские звёздные карты, а Эдгара Райза. Раскопки проходят успешно - мебель, булыжники и всякий утиль уходят в сторону, а прижавшая Эдгара бетонная плита, совместными усилиями самого потерпевшего и его товарищей, приподнимается. Райз, шевеля всеми конечностями как таракан, вылезает из под завала живой и невредимый. Почти. Шлем его силовой брони сломан - это бросается в глаза прямо сразу, по треснувшим линзам и скрипящему звуку при поворотах головы. Райз чувствовал себя как будто с ведром на голове - звуки снаружи были приглушённые, видимость отвратительная. К тому же, у десантника ужасно болела голова и ныла шея. Особенно болел затылок - хотелось срочно приложить туда чего-нибудь холодное.

Сигизмунд, Ларрсон и Гаскойн двигались в сторону сержанта, конвоируя пленного ополченца-имперца. Имперец оказался немногословен - возможно из-за Ларссона, на которого тот смотрел как-то грустно, с недоумением. Только повторял без конца уже известную информацию, про "семь пехота, один танк", "чёрные хризантемы", "большие пушки" и "бомба дом". Хотя Сигизмунд кажется уловил один момент. Речь не просто о танке, ибо перед словом "танк" дед Такео каждый раз повторял ещё какое-то слово, что-то вроде "шота". Или "шотай". То же слово он употреблял, когда говорил о "тейсин сюдан" и "чёрных хризантемах". Похоже что речь идёт о танковом подразделении - наверно о взводе, или может даже роте. Впрочем, вдруг это артикль какой-нибудь. Вайнхоппер не был уверен. Всё таки в стандартном разговорнике Корпуса грамматика Имперского была сильно упрощена.

По дороге "Зик" умудрился толстыми пальцами силовой брони выковырять таки прилипшую к гранатомёту, покрытую просочившейся внутрь кровью гильзу от штурмовой винтовки.

Миколай Шаутов, напоследок вмазав хорошенько имперской "наводилке" и отправив её в небытие, двинулся к месту сбора отделения - к раскопкам Райза. Передал имперский наручный КПК Аббасу. Шарль мельком глянул на него - похоже что это простейший артиллерийский компьютер, но весь интерфейс и вся информация внутри была на иероглифах, в которых Шарль точно силён не был. Насколько можно понимать - в КПК вручную вводится собственное положение (поскольку спутниковой системы навигации нет), азимут и дальность до цели, после чего компьютер высчитывает координаты цели. Есть ещё несколько вкладок и менюшек, однако Аббас пока не может разобраться что к чему.

Тем временем. ПТ-отделение в неполном составе - всего 7 человек - показывается к северу от скал "Высоты 48", двигаясь к Аббасу в боевом порядке через место посадки. Впереди них шагала, гордо сверкая розовой надписью "SORRY, I'M ON MY PERIOD!" на левом наплечнике, сержант Кристина Норманн. Её отчего-то радостный голос проносится по округе.

- Хэй, Аббас! Шарль! Где ты там зашкерился, мразь.

Далеко на севере, на злосчастном пляже, события понемногу разворачивались в лучшую сторону. Несколько групп десантников уже штурмовало укрепления на Высоте 118 - в обращённых к морю бункерах раздавались взрывы, внутри других вспыхивал напалм. На склонах горы Мукай в нескольких километрах на север идут перестрелки. Пара штурмовиков заходит со стороны моря на гору, открывая по огонь из своих 30-мм гатлингов - и на её склонах и вершине расцветают десятки маленьких взрывов. Приглушённое расстоянием "Брррррт!" доходит лишь спустя несколько секунд. Отработав по горе, штурмовики разворачиваются на Юг и набирают высоту.

Отделение Аббаса вместе с "анти-танкистами" заняло оборону среди коттеджей. Вулович вместе со своими братишками тоже присоединились, сохраняя подавленное молчание. Имперцев не было ни слуху ни духу, как и их артиллерии - более того даже миномётный огонь по пляжу прекратился, единственные миномётные взрывы сейчас раздавались только на самой Высоте 118 - и это были миномётчики роты, накрывающие вырезанные в скалах огневые позиции имперцев.

В конце концов лейтенант Хекли заговорил на радиоканале взвода. На заднем плане у него раздавались миномётные выстрелы, а также команды: "заряжай!", "огонь!", и тому подобные. Будто поставленная на повтор запись.

- Значит так, десант. Оперативная обстановка... непростая. Как уже ясно, первая волна захлёбнулась, в некоторых секторах потери личного состава более пятидесяти процентов убитыми и раненными. Вторая волна, то есть мы, тоже понемногу захлёбываемся. Имперская атмосферная авиация совершает налёты на группировки нашего ВКФ, вошедшие в атмосферу. DFS "Красная Скала" получил тяжёлые повреждения, поэтому высадка танков в нашем секторе откладывается на неопределённый срок. Ещё два корабля уничтожено. Если ближайшая имперская контратака выбьет нас с Высоты 118 и горы Мукай - командование приказало уходить в горы и леса и вести партизанскую войну.

Пока лейтенант говорил, в воздухе нарастал звук приближающихся с севера самолётов. На заднем плане, к ведущим огонь миномётам и командам их расчётов, прибавились крики "Воздух, воздух!".


- Но этого не произойдёт.

Из-за горы Мукай со свистом выскакивает звено из дюжины истребителей. Похожие на крылатые молнии, тонкие и элегантные, с красными опознавательными знаками. Имперские истребители A22M "Ryusei". Задрав носы вверх и двигаясь курсом на перехват висящего почти неподвижно корвета DFS "Неоспоримый", один за другим они выплёвывают в него веера ракет "воздух-воздух". На "Неоспоримом" в ответ заработали плазменные и артиллерийские зенитные комплексы. Напоровшись на практически непреодолимую стену из плазменного и зенитного огня, ракеты взрываются одна за другой - ни одна так и не долетела до корабля.

- Третий взвод обосрался и не смог высадится в нужной точке, они высадились вместе с первой ротой в нескольких километрах южнее. Поэтому, блядь, эту ебучую Шима-как-её-там придётся брать только с одного направления - с Юга. Первый взвод займёт Гору Мукай и будет наступать на школу и фабрику к востоку от неё, второй взвод будет удерживать Высоту 118. На наш взвод ложится задача перекрыть северные подходы в город. Это наиболее очевидные пути подвода подкреплений обороняющимся.

Имперские истребители продолжают сближение, отплёвывая последние ракеты и открывая по кораблю огонь из авиационных пушек по мере приближения. Корпус корвета сверкает от многочисленных попаданий. "Неоспоримый" отвечает им всё тем же огнём зенитных орудий. Имперские самолёты пытаются маневрировать, уклонятся - но при колоссальной плотности огня, создаваемой корабельными орудиями, это практически бессмысленно. Один за другим они взрываются, раскалываются на части, вспыхивают и горящими обломками падают в океан. Но оставшиеся всё так же упорно двигаются к "Неоспоримому".

Мощный взрыв раздаётся высоко в небе. Один-единственный уцелевший имперский истребитель протаранил "Неоспоримый" с левого борта. Место попадания объято пламенем - на корвете начался пожар.

- Задача такая. Командир роты отметил на карте две точки, которые представляют повышенный интерес. Кодовые названия: "Спарта" и "Карфаген". Их нужно занять. Перекрыть любой дорожный траффик. Ничего не проходит, ничего не уходит. Так как это единственные подходы к городу с северо-востока, а вокруг них одни холмы - то именно здесь ожидается проход имперских подкреплений для обороняющихся в городе. Кроме того, если имперцы будут отступать - отступать они будут именно здесь. Вот такие дела. Аббас, действуете совместно с Норманн, назначаю вас старшим. Я и миномётчики расположимся на Высоте 118 и будем осуществлять вашу миномётную поддержку. Если огневой мощи не хватит - у меня есть коды авторизации для вызова огня орудий DFS "Неоспоримый" и штурмовиков с "Красной Скалы".

- Аббас, я спрашиваю у тебя лично, так как доверяю тебе больше Норманн. Вы сможете удерживать эти позиции? Штурм города может занять несколько часов, и я не знаю чего стоит ожидать от имперцев на этих направлениях.

Лейтенант Хекли, наконец, замолчал. Ждёт ответа.

Система IO2414 «Исигаки», планетоид 3;
Стандартное время: 1120, 4.02.2895 г. Э.П;
Ангар «Эхо-1», штурмовой транспорт DFS «Красная Скала»;
Высота над уровнем моря: 9200 метров;
Температура за бортом: -31,8°С; 
Атмосферное давление за бортом: 0,29 атм.

Широкий и шумный десантный ангар DFS «Красная Скала», штурмового транспортного корабля класса «Оцелот». Десятки десантных глайдеров завершают процедуры предполётной подготовки. Сотни морпехов ютятся возле них, готовые запрыгнуть в десантные отсеки и отправится вниз, к поверхности. До команды на погрузку - десять минут. Там, внизу уже час как находится второй батальон, и судя по тому что известно, дела идут не очень то и хорошо. Сопротивление имперцев серьёзнее чем ожидалось, потери большие. Никто, впрочем, не озвучивал даже примерных цифр.

Первое за всю войну вторжение на исконно-имперскую планету с самого начала преследовала череда неудач. В конце концов это первая наступательная операция Корпуса на территории другого государства за последние 60 лет. А Фусошники сражаются на своё земле, и они хорошо приготовились. Два года они только и делали что проигрывали войну со всё большим треском, из-за чего становились всё злее и злее. Сейчас, когда они дерутся за свою планету, за часть Священной Земли Фусо - и их безграничная, нечеловеческая, неостановимая ненависть начала чувствоваться прямо с орбиты планеты.

В буквальном смысле.

Потеряв большую часть своего любимого флота, Имперцы возлюбили со страшной силой орбитальные осколочные мины. На орбите Исигаки-3 их применили несколько сотен. Или тысяч. Точно неизвестно. Известно то, что все орбиты ниже 1000 км захламлены космическим мусором настолько, что ни один аэрокосмический челнок на оснащении Корпуса не дотянет до поверхности. По этой же причине ВКФ не смог создать низкоорбитальную систему спутниковой связи, которую обычно разворачивают перед вторжением. Кто-то умный назвал творящееся на орбите «Синдромом Кесслера».

Когда информация об этом дошла до расположения третьей роты – многие морпехи, особенно только недавно вставшие в строй – серьёзно обрадовались. Кто-то в добавок пустил слух, мол, высадку теперь вообще отменят, и дивизия вернётся обратно отдыхать на PV3071-4 «Павуву», обратно к палаткам и тропическим пляжам. Многие этим слухам поверили. Другие же, кто считал себя немного умнее, утверждали что высадка всё таки состоится, но только через пару месяцев – когда космический мусор «выпадет». Некий новенький из третьего взвода, выросший и проживший всю жизнь на космических станциях, долго и красиво рассказывал всем про то как из-за сторонних гравитационных сил и трения о верхние слои атмосферы мусор постепенно будет понижаться, пока не войдёт в атмосферу и не сгорит к там нахер. Поэтому флот никуда не уйдёт, а будет висеть на высокой орбите планеты два-три месяца и ждать. Веривших в эту версию было намного больше, чем в первую. Кто-то из морпехов взвыл, предвкушая многомесячное сидение на пятой точке без дела. Другие бросились качать на свои гаджеты игры, сериалы и аудиокниги – нагружая ни в чём не повинную корабельную беспроводную сеть. Кое-кто решил что пришло время оккупировать тренировочные симуляторы виртуальной реальности, корабельный спортзал, или же в ускоренном темпе клеить девочек из палубной авиации или медицинской службы корабля.

Только, пожалуй, ветераны роты – особенно те, кто прошёл через Сион – сохраняли невозмутимость и спокойствие среди этого балагана.
Уж они как никто понимали: «нормально уже никогда не будет».

Так и вышло. Через трое суток после выхода флота из гиперпространства, морпехи неожиданно для себя перебрались на штурмовой десантный корабль DFS «Красная Скала» класса «Оцелот». Корабли этого класса, в отличии от родного DFS «Августин», могут входить в атмосферу и имеют достаточно навороченные системы активной защиты и бронирование что бы просто игнорировать весь этот мелкий хлам, разбросанный на низких орбитах Исигаки-3. Морпехи, оставив позади опустевший «Августин», перебрались на новый корабль вместе со всем своим снаряжением, вооружением, техникой и мыслями о скором начале вторжения. Флот Союзников к тому моменту уже выходил на орбиту планеты, временами её приближающийся голубой блин можно было наблюдать из иллюминаторов.

На пятый день после выхода из гиперпространства флот наконец затормозил и вышел на высокую орбиту планеты. Здесь морпехов вновь ожидала подстава. Причём на этот раз это был не очередной фокус поехавших фусошников, а кинжал (или даже кунай) в спину от родного ВКФ. Генерал-лейтенант корпуса космического десанта Говард Ли Чейз, командующий наземными войсками участвующими в операции, запросил у флота десять дней орбитальных бомбардировок планеты перед высадкой десанта. Однако, командующий задействованными в вторжении флотскими оперативными группами вице-адмирал Холдеман посоветовался со своими коллегами и решил, что десять дней – это слишком. Да и боеприпасы надо экономить, они вообще денег стоят. В итоге флот провёл бомбардировки только три дня. Известно, что когда вице-адмирал Холдеман сообщил об этом своём решении генерал-лейтенанту Чейзу, последний в ярости разбил коммуникатор, по которому разговаривал с Холдеманом. Вывода из этого можно сделать два. Во-первых: для вице-адмирала Холдемана человеческая жизнь стоит дешевле, чем управляемая ракета класса "космос-поверхность" или залп из крупнокалиберной корабельной рельсовой пушки. Во-вторых: всё плохо.

Тем временем, «Красная Скала» незаметно как-то миновала поле осколков (все ожидали стуков и ударов, издающихся снаружи, однако их не последовало) и в составе штурмовой транспортной группы уже входила в плотные слои атмосферы. Корабль немного потрясло, после чего в иллюминаторы стали открываться виды на несколько десятков кораблей, вошедших в атмосферу и перестраивающихся в боевую формацию, а также на облака (под кораблями) и океан (ещё ниже). Говорят, всего в атмосферу полезло около сотни транспортников разных классов, плюс несколько лёгких корветов прикрытия для противоракетной и противовоздушной обороны. Пять или шесть транспортников остались на орбите из-за повреждений, вызванных попаданием особо крупных кусков космического мусора. Транспорт DFS «Джон П. Стаффорд» поймал ракету "земля-космос" уже при входе в атмосферу, прямо в склад боеприпасов, и теперь продолжает путь к поверхности по частям. Вместе с более чем тысячей человек десанта и экипажа.

Ну а группа кораблей куда входила «Красная Скала» входит в атмосферу без происшествий. И здесь, высоко над безмятежными облаками и океанами Исигаки-3 морпехов ждала очередная подстава (какая уже по счёту?). Короче говоря - Аэрокрылья Корпуса не согласовали детали операции с ВКФ (вероятно, перед тем как сломать коммуникатор, генерал-лейтенант Чейз всё таки высказал вице-адмиралу Холдеману пару тёплых слов). Горячо любимые «Джебкэты» с их одноразовыми десантными капсулами оказались ни у дел - высота для сброса слишком маленькая, капсулы просто не успеют откорректировать свой курс и десант просто попадает кто куда. А на то что бы выйти, разогнаться и набрать высоту уйдёт слишком много времени, топлива и нервов. К тому же атмосферная авиация фусошников не будет сидеть сложа руки что-нибудь предпримет - в том, что она у них тут осталась, никто не сомневается.

Поэтому пришлось морпехам оставить «Джебкэты» и пересесть на лёгкие атмосферные глайдеры «Шиншилла К3». Из-за этого первая волна, кстати, задержалась почти на тридцать минут.

Когда командир роты капитан Эдуард Барлоу доводил детали высадки до личного состава, он постоянно матерился. «Шиншилла» крупнее и медленнее, чем падающая со стратосферы десантная капсула, её намного легче засечь и подбить. Но при этом она не обладает такой бронёй и системами защиты как «Джебкэт». Иными словами, при не слишком удачном стечении обстоятельств «Шиншилла К3» очень быстро превращается в летающую братскую могилу.

– Ну а вы что думали, морпехи? Что всё будет нормально? Хах. – капитан Барлоу ухмыльнулся, подытоживая вступительную часть своеобразного «брифинга» для роты. – Я ведь всегда говорю – нормально уже никогда не будет.

Что же касается деталей и непосредственной задачи роты - то всё довольно тривиально.

Высадка планируется на берегу крупнейшего материка планеты, неподалёку от городка под названием Шимадзима. Ландшафт тут сложный, много холмов и гор - например, прямо рядом с посёлком будет гора Мукай высотой порядка 266 метров. Командование планирует, как обычно, в первую очередь лишить противника редких ресурсов - только если на Сионе и MR7013-4 противника лишали доступа к воде из немногочисленных пресноводных морей, то здесь он лишается возможности доставлять на сушу этот свой местный "исигакский эликсир", пока спецназ не займёт океаническую станцию по его производству. Силы противника в секторе - отдельные соединения 1104-го моторизованного полка ИАФ. Вероятно 2-3 роты пехоты противника, усиленные спецназом разведки ИАФ, плюс около взвода имперских десантников (которые "Тейсин Сюдан") в силовой броне. Первичная разведка докладывала также о нескольких образцах тяжёлой, предположительно гусеничной техники, однако без уточнения что это и где.

Позитивных моментов два. Во-первых, рота действует в составе второй волны, а не первой как обычно. Во-вторых, рота действует вместе, без разбрасывания на десятки километров. Глобальная задача роты – закрепится на плацдарме по линии Шимадзима – высота 118 – гора Мукай и обезопасить побережье для высадки 218-го Отдельного Танкового Батальона ККД. 1-ый взвод занимает гору и расположенную у подножья электростанцию, 2-ой взвод - высоту 118, 3-ий взвод - северную часть Шимадзимы. Взвод огневой поддержки высаживается между 2-ым и 3-им, так как на этих направлениях ожидается наиболее интенсивное сопротивление. К Югу от города действует первая рота, часть её должна будет перекрыть подъезды к нему с востока и северо-востока, а после прибытия третьей волны 1-ая и 3-ая роты должны взять Шимадзиму в полноценное кольцо, а затем штурмовать. Также в сектор вместе со второй волной выдвигается отряд Force Recon. На месте высадки уже около часа находится 1-ая рота 2-го батальона, задача которой была подготовить плацдарм на берегу для прихода подкреплений, однако неизвестно какого прогресса братья-морпехи достигли. Судя по доходящим до отделения обрывкам информации - небольшого.

+++

Всё тот же DFS «Красная Скала». Всё тот же полумрак десантного ангара.

Отделению Аббаса досталась «Шиншилла К3» под номером 44. Её пилотировал некий штаб-сержант в возрасте и при усах, со-пилотом у него была молоденькая миловидная брюнетка в звании капрала. Сейчас они ютились в кабине, активно переговариваясь и тыкая в своё оборудование. То, что пилот отделению попался не простой, а целый штаб-сержант – внушало оптимизм. Ибо за штурвалом большинства глайдеров в округе сидели сплошь рядовые или капралы.

Напротив "Шиншиллы" №44 стоит №45, в которой ютится огневая группа "Чарли" и огневая группа "Альфа" из отделение противотанкового оружия. Сбоку стоят глайдеры с остальными ПТшниками. Ещё дальше - лейтенант Хекли щеголяет в новенькой PCS-10, вместе с миномётчиками. По другую сторону - третий взвод суетится, сержанты орут.

Ревут прогревающиеся двигатели. Сотни человек, закованных в металл и керамику, обвешанных десятками килограмм оружия и боеприпасов ждут команду. Оставалось что-то около пяти минут.

Данкан Кроу

...По Фиц-Фолларду, увы, невозможно было понять, что с ним случилось и что вызвало такое состояние. Вернее как: возможно было понять, что это сильная усталость, но вот вопрос, чем она вызвана, оставался тайной похлеще достопамятных катакомб Марса. Предположения можно было строить разные, по факт оставался фактом - любое из них могло быть столь же истинным, сколь и ложным, сколь прозаичным, столь и мистическим. При этом, возможно, ни один из домыслов не был верен, и причина запросто могла крыться в чем-то третьем.
Не меньшая проблема была и с Челмсфордом - люди его рода занятий и его опыта умели мастерски держать лицо, и в спокойной профессиональной беседе раскусить их было ой как нелегко. Вроде бы, держался он приветливо и дружелюбно, дистанцию держал очень аккуратно, вел себя ненавязчиво, но и без излишней отстраненности - но верить в всегдашнюю искренность и честность торгового агента, все равно, что верить в любовь шлюхи с первого взгляда к очередному клиенту. Даже на внимательный взгляд, репрезентарий не скрывал ничего, и действительно был рад помочь уважаемому фактору известного консорциума. Но это не говорило ни о чем, раз ве что о том, что он или честен, по крайней мере, в данный момент, или он мастерски носит маску: делать какие-либо выводы было преждевременно.

По зрелому размышлению, Данкан решил для начала наведаться в главный штаб местных энфорсеров - если повезет, от местных служащих удасться получить куда как больше информации, чем даже по "капральской вокс-сети". Узнав у прохожих дорогу, он через некоторое достиг искомого здания, на Идар-Оберштайне именовавшегося Главным Управлением Охраны Правопорядка. Документы Монро работали безотказно: ознакомившись с ними, охранники, попросившие мужчину сдать оружие в запечатываемую ячейку и вручившие электронный ключ о нее, посоветовали обратиться в Отдел по связям с общественностью, располагающийся на втором этаже в кабинете "232".
Судя по всему, констебли главуправления не привыкли себя переутруждать: идя по коридору мимо уходящих домой офицеров и сержантов, Данкан видел запертые двери, гласившие: "Общий отдел", "Отдел анализа и цензуры", "Дорожно-траспортный отдел". Зато чуть дальше, ближе к концу, становилось ясно, что все не так уж плохо - за полуприкрытыми дверями криминального и следственного отделов царили привычные рабочие шум и оживление, и их сотрудники явно продолжали свое дело и не собирались в ближайшее время сбегать по домам.
Подойдя к 232-му кабинету, Кроу был вынужден посторониться, выпуская группу спешаших домой чиновников от правопорядка. Когда же он вошел в просторное помещение, то застал там только пять человек: двое молодых людей с одним ромбиком на погонах и полная женщина в летах работали за когитаторами, представительный мужчина с седыми висками и аккуратными усиками, уже накинувший поверх формы цивильное пальто, собирал бумаги в портфель, а какая-то женщина у окна, стоявшая спиной к вошедшему, решала по воксу личные проблемы с каким-то МакИнтайром, обвиняя его в том, что он - козел и паскуда.

Мужчина в пальто, оказавшийся начальником отдела, даже не стал вникать в вопрос визитера, спешно ответив:
- Срочно? Сейчас разберемся: старший инспектор Гамильтон вам поможет. Диана, оставьте беседу и займитесь мужчиной, а я - на прием. Разрешите откланяться, я спешу!
Прошипев в вокс напоследок: - Я на работе, отвали, - женщина завершила сеанс связи и спокойно прошествовала к Данкану.
Поименованая Дианой инспектор оказалась среднего роста, стройной и подтянутой женщиной с горделивой осанкой, чьи темные, чуть вьющиеся волосы, заостренные скулы и разрез глаз выдавали в ней немалую толику афгульской крови. Волосы, как обратил внимание аколит, были не по уставу длинные: впрочем, ей, как офицеру по связям с общественностью, это, должно быть, дозволялось.
Глядя на посетителя снизу вверх еще не остывшим после напряженной вокс-беседы взглядом, полным раздражения, инспектор, к ее чести, сумела обратиться к Кроу ровным и спокойным тоном, даже со светской улыбкой:
- Старший офицер отдела по связям с общественностью Диана Глория Гамильтон-Эллиот. Чем могу помочь вам?



Бенедикт Молитор, Стил Бану

Челмсфорд, как и подобает благовоспитанному джентельмену, на состояние Бенедикта не обратил внимания. Вернее, сделал вид, что не обратил - интересоваться чужим здоровьем и предлагать помощь, когда того не просят, дурной тон. Зато он не оставил без внимания вопрос о Бедфорте:
- Господин Бедфорд - видный промышленник и весьма обеспеченный господин, один из членов Совета. Он - бывший секретарь сэра Иглхорна, нынешнего главы нашей Торгово-Промышленной палаты. Парвеню и наглый выскочка, - не удержался от высказывания личного мнения репрезентарий, поморщившись и ядовито добавив, - берется за все, что приносит прибыль: сегодня - оружие, завтра - драгоценные камни, послезавтра - скот. Как всякий плеб..., - Челмсфорд подавил негатив и приятно улыбнулся, хотя неприязнь в голосе, хоть и приуменьшилась, но никуда не делась, - как и всякий выходец из низов, он обожает вещи, выглядящие дорого и стоящие как можно боле баснословные деньги - просто ради того, чтобы похвастаться их наличием. Так что, сэр Молитор, любая редкость или выглядящая дорого вещь из ваших активов вполне способна удовлетворить его невзыскательный вкус.

...Распрощавшись с Челмсфордом, Бенедикт и Стил поймали машину и попросили отвезти их в приличный ресторан. Водитель, оценив наряд Молитора, доставил их в заведение, достаточно презентабельное для статуса пассажиров и при этом достаточно простое для того, чтобы работать круглосуточно - некий "H. Hood".

Обслуживали тут быстро, еда была выше всяких похвал - все в меру: не пережаренное, не переперченное - ровно такое, как требуется. Ужин протекал в чинном спокойствии, пока в 20:00 кто-то не прибавил звук на общественном вокс-вещании. Шумный ресторан весь затих, люди - и посетители, и официанты, все обратились в слух. Суровый мужской голос, твердый, с легким оттенком скорби, заговорил:
За образцовое выполнение экстерриториального долга в Королевстве Афгулистан награждаются Крестом Победы:
4-го/1-го батальона: эктинг-лейтенант Холланд Смит - посмертно, лейтенант Кристиан Данвер,
1-го/7-го батальона: рядовой первого класса Доннал МакКили - посмертно, рядовой первого класса Оливер Стоун - посмертно, рядовой первого класса Джон Лидберк - посмертно, капрал Уильям Бродди - посмертно, капрал Александер Грин - посмертно, штаб-сержант Тревор Вуд - без вести пропавшим, бревет-первый лейтенант Эбенейзер Дорсет - посмертно, капитан Уильям Риккер, - мужчина по соседству судорожно вздохнул, вытирая лоб платком, и широко улыбнулся нервной, но донельзя счастливой улыбкой.
191-й автотранспортной колонны: рядовой второго класса Томас Дин - посмертно, рядовой второго класса Абдулла Уильямс - посмертно,
193-й автотранспортной колонны: рядовой первого класса Патрик О'Шеннон - посмертно,
11-й отдельной роты поддержки - лейтенант Кеннет Джарвис, - заплакала навзрыд молодая женщина через три столика от аколитов, ее спутник, суетясь и не зная, что делать, замер растерянно, пока кто-то из официантов не подошел и не увел пару куда-то вглубь технических помещений ресторана.
Крыла авиаподдержки посмертно: флайт-сержант Ян Борли, флайт-сержант Джордж Миллер, капрал Джордж Парк, лидинг-эйркрафтмэн Гарри Дор, эйркрафтмэн второго класса Роберт Хендерсон.
Орденом "За выдающиеся заслуги": лейтенант-подполковник Артур Фергюссон, капитан Бенджамин Морсби, капитан Питер Сазерленд.
Планкой к ордену "За выдающиеся заслуги": лейтенант-подполковник Роберт Гордон-Финлейсон.

Вещание было завершено, и посетители и сотрудники ресторана мало-помалу вернулись к прерванным занятиям. Бенедикту и Стил никто не мешал, и они могли спокойно воздать должное мастерству поваров, и, наконец, отдохнуть от тяжелого суматошного дня.

Аррик Бореалис, Игнацио Рамирес

В ожидании прибытия священника у Игнацио выдалась толика свободного времени, чтобы спокойно почитать свежеприобретенную прессу. Как оказалось, вся хваленая свобода слова на Идар-Оберштайне существовала впервую очередь для того, чтобы культурно поливать грязью политических оппонентов и оценивать одно и то же событие с противоположных точек зрения: то же освобождение Кангарана от афгулов в одной представлялось почти бескровным подвигом, в другой - тяжким, но ответственным мероприятием по предотвращению дальнейших террактов, а в третьей - почти проваленной операцией против мирных жителей, в которой армия все равно умылась кровью простых солдат, тогда как высшие чины, стдевшие глубоко в тылу, получили новые награды - ради чего все, по мнению репортера, и затевалось.
Большая часть прочей информации была не столь интересной: стройка новых жилблоков в 3-м и 4-м кварталах Аквилеи, уход на пенсию градоначальника Толосы, статья о финансовой программе некого Ходжеса - направленной на повышение пенсий ветеранам СПО, пара светских скандалов, грядущий выход нового голофильма с какой-то "бесподобной Лили", статьи о модернизации нескольких фабрик и изменении курса драгоценных металлов к тронам.
Чуть интереснее были новости от местных правоохранителей: во всех трех газетах была приведена беседа журналиста Дж. Кэмпбелла с неким старшим инспектором Управления охраны правопорядка Д. Гамильтон, в которой та рассказывала об инициированном расследовании против сэра Иглхорна, заподозренного в неких махинациях на грядущих выборах. Обвинений достойному члену Совета пока предъявлено не было, но констебли в лице офицера Гамильтон уверяли, что дознание продолжается, и пресса обязательно будет осведомлена о его ходе. Стоит ли добавлять, что каждая их газет имела свое мнение о вышеизложенном, и, в принципе, Рамирес уже мог его предположить, даже не вчитываясь.

...Как Игнацио не старался, вызнать побольше о лоддитах у него не получалось: рабочие-прихожане ни в какую не хотели идти с незнакомцем на более близкий контакт: даже психосила не помогала преотдолеть их природную паранойю и недоверие к человеку не из своего круга. После нескольких бесплодных попыток завязать разговор на интересующую его тему, "Старик" понял, что если он будет продолжать, то эти люди его наверняка побьют, не смотря даже на то, что он для них - послушник Экклезиархии. Возможно, даже ногами.
Это было не лучшим способом продолжать расследование, и псайкер решил перевести разговор на другие, отвлеченные темы. Это ему удалось: правда, за успешный выход из неприятной ситуации ему пришлось расплачиваться тем, что до возвращения отца Бореалиса он был вынужден вникать в семейно-бытовые проблемы аквилейского пролетариата.

Аррику Бореалису повезло больше: отец Себастьян оказался мужчиной охочим до высокоученных разговоров с собратьями по служению, и явно весьма истосковавшимся по обществу образованных людей. Отдав указания послушникам, он предложил добровольному помощнику уединиться с ним в келье, где за бокалом-другим кагора они смогут вести чинную и неторопливую беседу о Кредо, о тяготах служения и других вопросах, могущих вызвать интерес служителей Экклезиархии.
Аррик предпочитал не форсировать события, и в начале просто наслаждался разговором с умным собеседником, не чурающимся вникать в глубинный смысл священных текстов и анализировать в том числе и иносказательную форму многих обращений. Когда же разговор плавно перетек к пастырям и пастве, и Борреалис поинтересовался о том, кто же есть эти лоддиты на самом деле, отец Себастьян сокрушенно развел руками:
- Увы мне, брат мой, но ты и без моих слов понимаешь, что тема сия скользка, аки аспид ядовитый. Можешь обвинить меня в трусости и малодушии, но я стараюсь не думать о сиих людях: есть те вопросы, на которые лучше не знать ответов. Они, вне всякого сомнения, считают свою цель благой, но благо это расходится с благом для Идар-Оберштайна. А я лишь смиренный слуга Бога-Императора и обычный священник, довольствующийся своим саном и не помышляющий о чем-либо ином. Помощь лоддитам алибо их противникам означает, что я настрою кого-либо против себя, а сего я не желаю. Так что, брат мой, извини, но я не смогу удовлетворить твой интерес к сей проблеме.

И вновь плавно потекла беседа, неспешная, как путешествие паломника, и столь же разносторонняя, как чудеса Империума. Ереси и страсти святых, канонизированная духовная литература и апокрифы, клир и миряне - чего только не было затронуто в разговоре священниками. Зашла речь и о безумии Вандира и временах Эры Отступничества, после чего вспомнилось и несчастье в соборе Божественного Воителя. Увы, и тут Аррику не удалось узнать точных подробностей произошедшего, хотя отец Себастьян и рассказал все, что знал:
- Ну, что еще добавить, брат Аррик? Братия в соборе Божественного Воителя замкнутая, строгая и, чего уж греха таить, высокомерная даже к нам, смиренным. Еще по одной?, - чокнувшись и отхлебнув кагора, местный клирик блаженно сощурился и продолжил, - Ну так вот, подробностей инцедента я, к стыду своему, не знаю. Произошло сие где-то через пару недель или месяц после Dies sanctificaveritis bellatorum defensor, главной целебрации собора. Аскеза же братии, по скромному моему мнению, есть замаливание грехов несчастного умалишенного, дабы Бог-Император был милостив к нему, равно как и прочим братьям, коих может каснуться тот же порок. Ибо верно говорится, где раз поселилась скверна, там может она проявиться и впредь. Ведь лишь одному Ему ведомо, был ли этот несчастный единственной жертвой безумия, или только единственной известной?

Хакста Беда, Рене "Тринадцатый"

Состояние Хаксты не осталось без внимания водителя: он покосился настороженно на поморщившуюся и зашептавшую молитву пассажирку, явно опасаясь, что подвыпившая девушка собирается расстаться с обедом прямо в его машине. Сам-то он явно не испытывал никого дискомфорта, помимо опасения за состояние Беды, и на самочувствие не жаловался, поэтому помимо недовольства в его взоре можно было уловить и веселую иронию, запросто могущую означать что-то вроде: "Еще рано, а где-то успела хорошо погулять. Эх, молодежь...". Не забыв стребовать деньги у покинувшей машину пассажирки, он еще раз внимательно оглядел ее, несколько невнятно хмыкнул и уехал, оставив Хаксту в одиночестве.
Кафе, в котором устроилась Беда, оказалось тихим и пустынным: бармен большую часть времени неспешно листал газету, официанты в основном сидели где-то в хозяйственных помещениях, редко выбираясь в зал. Клиенты были соответствующие: пара клерков беседовала о каком-то строительном подряде; какой-то пожилой джентельмен задумчиво смолил трубку, пил горячий чай и периодически отмечал что-то в потрепанном блокноте, а молодая парочка в дальнем углу явно была на первом свидании, и больше интересовалась друг другом, чем едой и окружающей обстановкой. Бедовой Беде не оставалось ничего, кроме как спокойно ждать прибытия Рене - никаких сведений из местной публики явно было вытянуть невозможно. По крайней мере, в подобном времяпровождении был один плюс - она отдохнула, протрезвела и чувствовала себя готовой к новым свершениям.

...Водила-афгул был искренне рад, что ему попался такой свойский клиент, и без проблем согласился и довести Рене до курильни старого Ишмика, и подождать, если надо, и вобще: "дальше катать по городу по-братски!". Об одном только сокрушался таксист: что его машина не оборудована воксом, и не может быть вызвана заблаговременно. Зато он вручил Тринадцатому визитку транспортной конторы, на которую работал, и сказал, что если "ай, хороший человек" хочет ездить с ним, то пусть просит исключительно 31-ю машину: или Махмуд, или его брат Дауд обязательно приедут и довезут, куда надо. Не забыл водитель сказать и улицы, по которым обычно курсирует в поисках клиентов - если Рене решит его поймать без звонков в центр и без соответствующей наценки.

...В курильне оказалось не так уж много народу. Внимание, конечно, в первую очередь приковывала следующая группка: старый сморщенный афгул с жидкой бороденкой в полосатом халате, беседующий с четверкой своих соплеменников, одетых вполне по современному, если не считать черных жилеток с абстрактными узорами афгульской вязью, вышитыми золотой нитью. Наметаным взглядом Рене приметил, что все афгулы имели при себе книжалы, а один - ражий детина с воинственно топорщащейся бородой, даже автопистолет и, судя по всему, дымовую гранату.
Еще в курильне за столиком в углу в обнимку с кальяном сидел прилично одетый юноша, ни капли не похожий на танж-шерца, но его можно было не брать в расчет: он накрепко пребывал в мире грез.
Приветствуя встречающего его старца - того самого Ишмика, видимо, Тринадцатый приметил, что украшения курильни, узор на жилетах четверки и резьба на огромном латунном перстне старика крайне похожи. Но было ли это просто знаком какого-нибудь рода, или воровским символом - неясно. В этом была вся проблема с отличающимся от общеимперского населением: попробуй разбери все их местечковые особенности, предназначенные сугубо для своих. Одно Рене мог сказать точно: на законопослушных обывателей эти афгулы походили также, как сам аколит - на космодесантника.

Заняв подходящий столик и предложив Ишмику беседу, Рене непрогадал. Вскоре с старику присоединилась и троица других гостей - кроме обладателя пистолета. Хозяин курильни извинился, отошел и вскоре вернулся с пресной лепешкой и небольшим пузатым медным кувшином, украшенным уже знакомыми мужчине узорами. Все четверо преломили с ним лепешку, разрезанную кинжалом на пять порций, и из маленьких хрупких фарфоровых пиал отпили из кувшина, полного легким и приятным ягодным вином.
Афгулы оказались идеальными слушателями: внимательными, любопытствующими, сопереживающими рассказанному. Когда же Рене, докурив кальян и выпив весь чай, распрощался с ними и полез за кошельком, Ишмик возражающе замахал руками, гортанно зачастив:
- Ай, гость, не обижай меня без нужды! Деньги - ничто, ты расплатился гораздо более ценным и важным - своими историями. А добрая беседа, как известно, не только стоит многого, но и способствует хорошему пищеварению. Так что, если сын твоего отца желает, то он может приезжать сюда снова, и снова рассказывать новые истории. И, возможно, когда-нибудь свои истории поведаем тебе и мы.

– Что? А, сколько продержимся... Если за нами придут без гранат, огнеметов и прочих больших проблем, продержимся сколько надо на втором этаже и мансарде. Или в подвале. Район тут жирный, сплошные шишки да богачи, куда не плюнь. Констебли и арбитры на любой кипеш, а особенно на стрельбу, слетятся, как мухи на говно, – после недолгих раздумий ответил Рене вылезающей обратно из окна Стил, потирая ушибленную коленку. – Но, если кто-то всерьез решит отправить нас к престолу Его, сложится наша роскошная вилла как домик карточный.

Не будучи мастером планирования, стратегии или тактики, он изложил на общем сборе результаты осмотра “как есть”, добавив от себя только пару идей касательно расположения вместилищ духов-дозорных и потенциального минирования лужайки. Ну, с минированием он, вероятно, погорячился, но что-то сделать с полуприкрытыми листвой границами участка определенно стоило. Например, поселить в мансарде какого-нибудь злобного и остроглазого параноика со стволом. То есть его. На том же, что мансарда была наиболее надежным место дома после подвала, “Тринадцатый” внимание решил особенно не заострять. Там неудобно, низкие потолки, маленькие окна, да и вообще пыль везде.

– Оки, босс. Сделаем в лучшем виде, – весело отчеканил Рене в ответ на приказ идти по кабакам, не скрывая неотличимой от настоящей довольной ухмылки. – Только на такое дело троны нужны, так что придется сначала к банкирам, что дом Нордек обслуживают, заехать. Такие дела.

…

Когда деньги сменили владельца, они с Хакстой отошли от готовых отбыть по своим делам Бенедикта со свитой и уселись выпить чашку рекафа в какой-то полупустой уличной кафешке. Отправив официанта с заказом, Рене передал напарнице три сотни тронов, по привычке пряча купюры в ладони, в который уже раз огляделся по сторонам и с задумчивым видом откинулся на спинку стула, изучая “просто очаровательную женщину”. Лицо охотника, превращенное сначала аккуратно уложенными, а потом небрежно растрепанными волосами и бакенбардами в маску “вообще, я на службе, но сейчас нет” выражало смесь усталости и сомнения с легким раздражением. Не то, чтобы у него были какие-то конкретные претензии к “Беде”, но все ее поведение говорило о том, что погоняло свое она получила не просто так, а Рене был уже слишком стар для всего того дерьма, в которое обычно влипает наглая и бесстрашная молодежь. Да и работать он, по правде говоря, привык один.

– Ладно, красотка, давай к делу, – буркнул, наконец, “Тринадцатый”, переводя взгляд с какого-то подозрительного местного, сидящего через два столика от них, на собеседницу. – Охотно верю, что дело ты знаешь, что ты на катушках и что учить жизни тебя не надо, но давай на первых порах, пока не притремся, поаккуратнее друг с другом. Давай помнить, что в паре работаем. И поменьше неожиданностей. Я не фраер какой-нибудь бездарный, и своя шкура мне на свете дороже всего. Жаль будет попортить ее из-за того, что ты кому-то слишком или недостаточно обнадеживающе улыбнулась.

– По основному плану работать пока рано, до ночи все равно никого нигде не найдешь. Да и куда идти мы еще толком не знаем, – продолжил охотник сухим деловым тоном, когда принесший две чашки рекафа и воду официант отошел на достаточное расстояние. – Поэтому начнем с основы, то есть с таксистов. Извозчики любых миров любят деньги, болтать языком и могут большую часть злачных мест во сне найти. Покатайся по городу на разных моторах, посмотри достопримечательности, пообедай да вина с пузырьками выпей где-нибудь, где пиджаки отираются. Пусть удивят даму тем, какие они на самом деле плохие мальчики, и сколь много незаконных развлечений им доступно.

– Расспрашивай и слушай, но пока больше расспрашивай. Нам нужны заведения с “репутацией”, но не дыры, где рядовые торпеды, пушеры и прочая мелочь отирается. Что-нибудь среднего уровня. Сигарные и картежные салоны с дополнительными услугами, бары и клубы, где можно взять чистую дурь, нейтральная земля, где дельцы встречаются с клиентами в приятной обстановке, залы для подпольных боев, но не такие, конечно, где людям глотки режут. Ну, думаю, ты поняла. Я бы посоветовал первого же бедолагу про наркоту сразу не спрашивать, а идти поступательно, показывая каждому новому собеседнику, что кое-что ты уже знаешь, чтобы он не слишком нервничал, рассказывая тебе о чем-то незаконном, но ты уже большая девочка и сама это знаешь.

Закончив, Рене отхлебнул рекафа, чуть сморщился и несколько рассеянно похлопал себя по карманам надетой под плащ формы дома Нордек в поисках пачки лхо. Ирония была в том, что он не любил ни рекаф, бывший на его вкус слишком горьким, ни сушащие глотку лхо-сигареты, но почти все его маски их употребляли, так что и ему самому приходилось время от времени поддерживать привычку. Так или иначе, курение было удобным поводом дать Хаксте время на то, чтобы обдумать услышанное и уложить это в своей белокурой голове.

– Я то же самое сделаю, но не по ресторанам с пиджаками пойду, а по пабам и кантинам средней руки, где сейчас куча барменов скучает без клиентуры. Спрашивать буду то же самое, но с поправкой на то, что я усат. Встречаемся вон у того памятника в девять, перетираем за новости и идем “в свет”, лады?

До Идар-Оберштайн добрались без приключений. Никаких сбоев, никаких ЧП, все строго по расписанию. Уже за одно это можно было быть благодарными. По мнению Стил, уж лучше было немного поскучать в обществе аграриев, чем огрести на свою голову чего-нибудь эдакого.
По дороге к их новому дому девушка делала вид, что дремлет, хотя на самом деле, больше разглядывала город из окна автомобиля.
То, что она видела, казалось ей таким... обычным. Сколько она уже видела таких городов и таких людей, чья размеренная жизнь и привычный уклад неожиданно вставали с ног на голову. Вон и пост на дороге: вроде как, бдительные вояки, а на деле - заняты чем угодно, только не выполнением своих обязанностей. Стил тихонько хмыкнула, разглядывая белые шлемы. С другой стороны, она понимала, что само наличие пикета может внушать гражданским чувство безопасности. Вроде, за ними приглядывают, а значит, все хорошо и ни один враг не проскользнет. Ну-ну...
Новости, в том числе и о теракте, Кролик слушала внимательно, но еще внимательней прислушивалась к словам водилы. Надо же было знать, что происходит на планете. Никакие сводки и никакие официальные новости, прошедшие цензуру, не дадут такой точной информации, как местный житель, готовый поболтать за жизнь. Его даже не приходилось подталкивать к разговору: поняв, что пассажиры не возражают против его словоохотливости, водила, отставной ленс-капрал, охотно делился своим мнением.
Из-под полуопущенных ресниц Кролик разглядывала транспаранты, украшавшие улицы. Увидев призывы любить свой лазган, гвердеец едва не заржала, вспомнив, какие шуточки ходили среди солдатни по поводу таких вот лозунгов.

Новый дом показался Стил куда более приятным, чем особняк того же Монро. Вспомнив показную роскошь обиталища старшего дознавателя, девушка скривилась. Да, похоже, она еще долго будет припоминать режущие глаз "красоты"...
Молитор, умница, выбрал очень удачное место. Кролик еще на подъезде оценила расположение дома. Удобно: своя территория, не слишком вычурно, соседей, которые станут заглядывать через забор, не видно. Только потом она обратила внимание на то, что дом и выглядел вполне симпатичным.
К тому моменту, как аколиты высадились из машин, девушке уже очень хотелось пробежаться по комнатам, глянуть, насколько удобно расположены помещения. Все-таки здесь им придется прожить какое-то время, и не хотелось бы по ночам дергаться на каждый шорох, постоянно опасаясь вторжения или еще каких неприятностей. Это место должно было стать их домом, пусть и временным, и Кролика волновала безопасность их нового обиталища.
Девушка уже собралась было предложить глянуть, что тут и как, но ее опередила Беда.
Выступление светловолосой красотки заставило Стил глянуть на нее с откровенным изумлением. И хрен с ним, с откровенным богохульством. Дело было даже не в нем. Сама Кролик не отличалась фанатичной религиозностью, поэтому не собиралась впадать в ужас и панику после слов Хаксты, хотя все-таки покосилась на отца Бореалиса. Как-то он отреагирует на Беду? Дело было в простой глупости. Сначала надо устроиться, убедиться, что на новом месте их никто не подслушает, а потом уже разговоры разговаривать. Сходу подобрать слова так, чтоб звучали они не совсем уж матерно, Стил не успела. И хорошо, потому что ответить на Хакстин финт ушами она могла бы только одним способом: взять красотку за шкирман и хорошенько тряхануть, чтоб неповадно было впредь трепаться там, где не нужно. Пока Стил пыталась сформулировать свою мысль так, чтоб понятны были не только предлоги, ее опередил Молитор. Ну, он-то никогда за словом в карман не лез, и осадил Хаксту красиво. Кролик аж восхитилась.

Ее "да, босс" прозвучало почти синхронно с Тринадцатым. Это они четверо могли обойтись между собой без лишних указаний: и так знали, кому что надо делать. Но сейчас к работе были подключены и другие люди, которых ячейка Белла не знала, так что Стил понимала, зачем нужны подробные инструкции. А мало ли. Вон, Беда уже отличилась.
Кролик немного потаращилась на то, как Данкан активировал свой серво-череп. Уж очень ей нравилось, как оживал Дух механизма. Будто откликался на негромкий голос человека, просыпаясь и готовясь к работе. А потом подхватила свое барахло и потащила в дом.
Скинув багаж прямо в холле, девушка откликнулась на призыв напарника:
- Не боись, ща глянем. Правда, нас по головке не погладят, если мы сделаем ноги раньше времени. Так что, придется думать, как тут, на месте отбиваться, если что.
Пока они с Рене бродили по дому и прилегающей территории, девушка осматривала окна и двери, прикидывала, где и как лучше расположиться, буде придется отбиваться от атаки. И с какого направления, если она все же случится, эта атака может последовать.

Аррик Бореалис

Всецело полагаясь на расторопность служанки, отец Борреалис и не мог предполагать, что получит ответ так скоро. Не прошло и пары часов, как все та же девушка тихо постучалась в дверь покоев, где расположился святой отец. Склонившись перед ним, она протянула мужчине конверт, на котором красовалась большая печать дома Джаспер. Осторожно подняв взгляд на Аррика, забравшего письмо, она тихо-тихо сказала, стараясь не смотреть в глаза священнику:
- Отец мой, простите мою дерзость, что я говорю это Вам без ведома достопочтенного господина Виделы, но он крайне недоволен вашим письмом, и позволил себе в нелицеприятных выражениях изложить свое мнение о тех, кто лезет не в свои дела. Я скромно полагаю, что он не хотел бы, чтобы я передала Вам эти слова, но мне кажется, Вам следует это знать.
Еще раз низко поклонившись, служанка быстро удалилась, шурша подолом длинной юбки, оставив Бореалиса одни на один с посланием. Распечатав его, миссионер вкляделся в строки шифра, без труда разбирая написанное:

Кому: агенту Бореалису
От: и.о. дознавателя, личного помощника и секретаря старшего дознавателя благородного господина Монро Элеазара Хулио Педро Гомес Виделы-и-Рамоса

Согласно Вашего запроса уведомляю, что истребованная информация не находится в прямом ведении Ордо Еретикус. Согласно регламента взаимодействия, ст. дознаватель Монро имеет право обратиться в архив Конклава для получения информации, не находящейся в его компетенции, но имеющей прямое отношение к материалам расследуемого дела. В связи с тем, что агентом Бореалисом не представилен список конкретных фактов, могущих быть обнаруженными, сообщаю, что получение запрошенной информации втечение ограниченного количества времени не представляется возможным.
Таким образом, интересующие агента Бореалиса сведения будут направлены на имя начальника его ячейки посредством астропатического хора позднее, по факту обнаружения. Для дешифровки данного послания потребуется воспользоваться тем же кодом, что и к настоящему письму.
Дополнительно сообщаю, что у агента Бореалиса отсутствует код доступа "Альфа-01" для получения запрошенных материалов.

Дата:
Подпись:
Печать:

1-й экземпляр письма направлен ст. дозн. Г. Монро
2-й экземпляр письма направлен ст. аколиту Б. Молитору
3-й экземпляр письма направлен аколиту А. Бореалису
Копия подшита в дело


Данкан Кроу

Работа по переносу карт хоть и была нелегкой и кропотливой, и потребовала немало времени, но Кроу понимал, что если у него под рукой будут карты с подобным уровнем точности, то работать будет всяко легче: не придется, по крайней мере, многие места искать вслепую.
Когда работа была завершена, следователь после короткого отдыха приступил к изучению афгульского языка. Это оказалось весьма непросто, и все свободное время Данкана стало уходить на тренировки и обучение афгульскому в его панджтунском диалекте. Арбитр осознавал, что писать подобной изящной вязью со множеством подстрочных и надстрочных символов за столь непродолжительное он не научится, равно как и вести серьезные философские беседы, и вплотную сосредоточился на разговорном языке, изучая самые простые и обыденные слова и обороты. Большим подспорьем послужило то, что словарь ему разрешили забрать с собой: с легкой руки Монро книга стала подарком для следователя.
На память Кроу не жаловался, и к моменту прибытия на Идар-Оберштайн мог собой гордиться: худо-бедно, а разговаривать на афгульском он научился, равно как, судя по всему, и немного понимать собеседников. По крайней мере, те слова и фразы, что зачитывал ему Молитор, он в большинстве своем понимал и был в состоянии ответить.

Рене XIII "Тринадцатый", Бенедикт Молитор, Стил Банну, Данкан Кроу, Игнацио "Старик" Рамирес, Аррик Бореалис, Хакста Беда

Особняк Монро, незадолго перед отлетом

Незадолго перед отлетом к аколитам, собравшимся в одной из гостинных, явился все тот же Видела, как обычно мрачный, унылый и злой на весь мир. Не сказав даже ни слова приветствия, секретарь распахнул дверь пошире и надменно процедил сквозь зубы:
- Заносите.
В залу вошли несколько бойцов из внутренней охраны, принесших с собой несколько разнообразных контейнеров. Внимательно оглядев их, Элеазар сделал пару шагов к аколитам, заложил руки за спину и пробурчал:
- Ставьте груз и убирайтесь.

Когда солдаты покинули помещение, Видела повернулся к агентам и наконец соблаговолил представить разъяснения:
- Это ваше запрошенное снаряжение и товары для прикрытия. Слушайте и смотрите внимательно: повторяться не буду. Этот кейс, - он указал на ближайший, обитый в темно-бордовую искусственную кожу, - содержит в себе следующее: Hecuter Pistol, Mariette Pistol, Line Ascender, Spider pads, пять единиц Intrusion Spirit, две единицы Vox-pickup, Auspex/Scanner, Lock-Punch и Wall Eater.
Этот, - он указал на кейс из полуночно-синей кожи, - содержит термостойкий спальный мешок и пятнадцать доз паниммуна.
Этот, - на сей раз Видела указал на объемистый черный металлический контейнер, - содержит в себе Verispex Helm, Monotask Augur Servo-Skull и пять доз Phetamote.
Цените и восхваляйте доброту господина - я бы на месте Монро не дал бы вам ничего. Перейдем к вашим товарам. Тут два контейнера, инфопланшет с кодом доступа лежит в кейсе со шлемом вериспекса. В них содержится следующее: в первом - книги, во втором - прочие товары.
В кейсе с книгами представлена следующая литература по списку:
1. Личный дневник планетарного губернатора Рюцциля из Айгена
2. "Бег. Пять лет бок о бок с пиратами" за авторством Вандергрифта, вольного торговца
3. "Скверна на сердце. Ереси в рядах Экклезиархии. Том LXII. Область Эллегия. М.36-М.39", авторства епископа Орибазия, со штампом кардинальской библиотеки
4. "Через тернии к звездам. Долгий путь длиной в сорокалетие, или как сын каментотеса стал помощником генерал-губернатора. Записки на смертном одре, без прикрас и преуменьшений, Теодором Россвельтом лично составленные и записанные"
5. "Августинианский крестовый поход. Сборник приказов с грифом "совершенно секретно". В двух томах. На книгах стоит штамп Генерального штаба Астра Милитарум в секторе Саар
6. "Низость Высшего Блага", автор - Квинт Долабелла.

Во втором контейнере содержатся пачка в десять индульгенций от кардинала, подписанных, но без указания имени получателя, десять доз фетамота, десять доз сыворотки правды, сорок упаковок лхо-сигар с мира Гаванния, идеального качества и аромата, двадцать доз легких седативных наркотиков. Так же там содержатся документы, подтверждающие право собственности на пять помещений в верхнем городе на Сааре - это попрошу по возможности не реализовывать. Кроме того, там есть десять автоперьев из драгоценных металлов, украшенных гравировками со священными текстами.
Из ксено-вещей там содержатся несколько комплектов мужской и женской одежды, произведенной эльдарами и эльдарский же шурикен-пистолет. Там же упаковано и несколько костянных ножей, изготовленных на диких мирах по всему сектору и нескольким соседним. Их тоже постарайтесь не продавать. Да, и еще, там лежат пять бутылок с дорогим алкоголем. Не на употребление, а исключительно на реализацию, конечно.

Переведя дух после столь долгого монолога, Видела откашлялся и еще раз с подозрением оглядел аколитов, словно бы боялся, что только он выйдет за порог, они все это тут же пропьют и используют. Наконец у самых дверей секретарь выдавил из себя короткое слово: - Все, - и, чуть поразмыслив, добавил, - Удачи.

Идар-Оберштайн

"Колесо Времени" вышло на орбиту Идар-Оберштайна точно по расписанию. Пассажиры, как аколиты так и аграрии, принялись готовиться к посадке. Сельскохозяйственные чиновники и исследователи планеты, как оказалось за время полета, были людьми совершенно не интересными: если, конечно, спрашивающих не интересовала селекция гроксов или попытки улучшить породу местных лошадей, или как заставить некоторые растения с иных миров прижиться в климате Идар-Оберштайна. В общем, они были профессионалами и энтузиастами своего дела: вот только круг их интересов посторонним был малоинтересен.

Таможенный контроль агенты преотдолели без проблем, не затратив на него много времени: фактически, сейчас они были единственными пассажирами, миновавшими общую и церковную досмотроые части - аграрии всей толпой были направлены в зпл для делегаций. Документы, полученные от Монро, и печати на грузе сделали свое дело: таможенными офицерами багаж прибывших не проверялся.
Изначально Бенедикт планировал отправиться в Аквилею на магливе, в вагоне первой категории, но по итогам беседы с железнодорожниками был вынужден отказаться от этой мысли: на линии маглива до космопорта ходил только состав, имеющий только третий, общий класс. Те, кто предпочитали комфорт общей толчее, предпочитали пользоваться наемным автотранспортом. Служащий вокзала был настолько любезен, что подсказал господину Молитору, как пройти на стойку вызова автомобильного транспорта.

По заказу аколитов к нижней стоянке вскоре подали две автомашины местного производства, предназначенных для перевозки важных персон с максимальным комфортом. Узнавший у девушки, сидевшей за стойкой, адрес ближайшего агентства, представляющего в краткосрочную аренду недвижимость среднего и высшего класса, Бенедикт сообщил водителю адрес, и оба экипажа отбыли в Аквилею.
Как оказалось, пост местных энфорсеров на дороге перед космопортом оказался усилен местными солдатами: помимо одетых в черную униформу и белые пробковые шлемы стражей порядка, на пикете присутствовала и армейская "Химера" с мультилазером, выкрашенная в равномерный светло-зеленый цвет. Помимо техники, СПО здесь было представлено и десятком солдат в флак-броне и форме того же цвета. Военнослужащие явно относились к своим обязанностям весьма халатно, в отличие от энфорсеров - они болтали, курили, отдыхали, в общем, делали все, кроме контроля за дорогой.

Водитель машины, где сидел Молитор, оказался мужчиной словоохотливым, и прокомментировал это:
- Опять ополчение почем зря гоняют. Делать им больше нечего - как будто духи так прямо в космопорт на моторе и поедут, ага. Слыхали, господа, что произошло намедни, и почему так усилили посты и пикеты? Афгулы умудрились подорвать загородный дом лейтенант-полковника Гордон-Финлейсона! Сам офицер-то жив остался - его не было дома, а вот слугам и охране не повезло, н-да, бедняги. Опять черные решили, что в честном бою нам противостоять не могут, вот и возобновили тактику террора, гады. Простите, господа, за экспрессию: сам служил, вот и не могу спокойно смотреть на такое.

На некоторое время водитель замолчал, включив в салоне музыку и покосившись на пассажиров: не возражают ли? В машине зазвучал какой-то местный акустический инструмент, а хриплый голос надрывно запел о тяжестях службы простых ребят на Танж-Шере, о боях в горах и налетах на колонны, о вечной тревоге и погибших друзьях, о старушках, что напрасно ждут сыновей домой.
Музыка сменилась новостями: после краткого обзора политической ситуации и рассказа о терракте в поместье Гордон-Финлейсона, милый женский голос сообщил, что теперь переходит к вестям с фронта:
- В ходе наступательной операции роты 'C' и 'D' 1-го/7-го Реннского батальона Лотаринского ополчения "Follow me" освободили от банд Мохаммед-хана территорию города Кангаран, столицу одноименной провинции. Счастливые жители, благодарные избавителям, высыпали на улицы, вручая нашим доблестным солдатам и офицерам цветы в знак своей признательности. Наш корреспондент успел первым взять интервью у капитана...
Водитель, убавив звук, раздраденно стукнул кулаком по двери машины зло прокомментировал услышанное:
- Цветы, цветы, какие, в варп, цветы! Никогда с цветами нас не встречали - зато потом в новостях и газетах сообщали, как рады нас там были видеть, как мы помогали строить разрушенные дома и школы, как мы сажали деревья. Проклятые афгулы, даже прикидывающиеся мирными, стреляли по нам из домов, из подворотен, похищали солдат и офицеров, подбрасывая нам их изуродованные трупы, а они говорят - цветами встречали! Тьфу!

Дорога автомашины сначала пролегала мимо промышленных районов Ренна, находившихся рядом с космопортом, которые затем сменились оливковыми рощами и полями с какой-то злаковой культурой. По мере приближения к Аквилее поля сменились огороженными стенами поместьями, и поток транспорта стал увелисиваться. Куда чаще стали встречаться и усиленные армейскими частями посты энфорсеров - констеблей, как их назвал водитель, представившийся, кстати, Эдгаром Аланом Гоу, ленс-капралом Лотарингского ополчения в отставке.
По мере приближения к городу у дороги стали появляться и рекламные столбы, на которых, помимо обыкновенных предложений товаров и услуг, были и объявления, посвященные службе в армии. Стоя а ожидании сигнала светофора, аколиты могли прочитать следующие транспоранты:
Гвардеец, люби свой лазган! Пять лет ты будешь ходить в караул с ним, воевать с ним, есть с ним, пить с ним, спать с ним! И однажды - он может спасти тебе жизнь!
Гвардеец, помни! Временный химический подавитель возбуждения - не зло, а помощь! Он поможет тебе сдерживать твои порывы и не отвлекаться ни на что, кроме службы и любви к Родине!

...Когда автомашина остановилась у искомого агентства, Бенедикт отправился выбирать место, которе станет базой аколитов на Идар-Оберштайне. Спустя где-то полчаса он остановился на уютном небольшом особнячке в пригороде столицы, стоящим на отдалении от других домов и имеющим небольшую собственную территорию. Так же агент недвижимости оставил посетителю визитку с адресом кадрового агентства, где постояльцы при желании могли нанять себе слуг или охрану.
Расплатившись и получив ключи, Молитор вернулся к своим коллегам, и вскоре автомобиль отправился по указанному адресу. Когда "представители благородного дома фон Нордек" прибыли, они убедились, что командир непрогадал с выбором: арендованная территория как нелязя лучше подходила для их нужд в обеих ипостасях, а сам двухэтажный дом с мансардой выглядел весьма чистым и аккуратным. Распрощавшись с водителями, аколиты проследовали внутрь, где смогли убедиться, что дом вполне пригоден для проживания: на первый взгляд, ничего покупать не надо.

Бенедикт возвращался с полигона к себе. На обратном пути его поджидала "просто очаровательная женщина". Подняв бровь, он принял у неё список и бегло проглядел.

- А зачем вам, собственно, три карманных пистолета? Я принципиально не возражаю, просто не вижу в этом большого смысла. Рекомендую оставить один, и выбрать что-нибудь более пригодное для боя - "Гекатер", Марк 4 Ортлак, или любой приличный автопистолет или ручной стаббер с автоматическим огнем. На ближней дистанции нехватку навыков это компенсирует. В любом случае, чтобы таскать "Палантин", "Веном" и разобранный "Мариетт", вам потребуется очень много одежды - он холодно усмехнулся.

- По поводу остального не возражаю. А вот насчет подготовки, госпожа Беда - он вздохнул и продолжил тоном разочарованного учителя из схолума - вы меня очень огорчаете. Я не думаю, что уважаемый старший дознаватель выбрал бы вас в группу без должного опыта полевой работы. А значит вы должны понимать - какое бы не было отличное прикрытие, какие не были бы развитые социальные, навыки, рано или поздно всегда настанет ситуация, когда вопрос решается только боем. Допустим, обнаружим мы на Идар-Оберштайне типичный культ резни, чьи последователи не признают плотских удовольствий, помимо радости от обезглавливания и расчленения своих жертв. И что же вы будете делать? Получается, госпожа Беда, что вы уже планируете отсидеться за нашими спинами. Не очень-то профессионально. Вот представьте себе, лежим мы все раненые или мертвые, и продолжение выполнения задания зависит только от вас, сможете ли вы быстро убить пару еретиков. Ну хотя бы пару. А у вас ни лазерника, ни болтера.

Бенедикт протянул ей список и посмотрел в сторону. Однако, конечно, какова особа. Или она - агент высшей пробы, или является именно тем, чем выглядит. Что хуже для предстоящей миссии и лично для нервов Бенедикта Молитора - сложно сказать. Еще раз вздохнув, он продолжил.

- У нас еще есть время, воспользуйтесь моментом, госпожа Беда. У нас в группе есть прекрасные специалисты по боевой подготовке, Данкан Кроу обучался в схоле и в Арбитрес, Стил служила в Гвардии (Бенедикт не стал уточнять где). Попросите у них вас подтянуть, будет полезно и вам и им освежить навыки. Будете спать спокойнее, да я, как лидер группы, тоже. Иначе мне придется выразить свои мысли по поводу готовности группы к заданию старшему дознавателю. Желаю удачи!

Остальные члены группы стали обсуждать и комментировать предложения. Видно было, что большинство устраивает его план, что было хорошо - удачное начало совместной деятельности. Никто не попытался подлизываться к старшему дознавателю, защищая его план. Правда, фразы по поводу "невозможности доставки" заставили Бенедикта чуть усмехнуться. Это напомнило ему древний анекдот, услышанный еще в схолуме.

Щенок карнодона Вонний Пух (откуда пошло имя, Молитор не знал, но это придавало шутке опасный характер, так как она могла расцениваться особо буйными учителями и проповедниками как намек на недавно скончавшегося мастера Ордена Имперских Кулаков Владимира Пуха) спрашивает гроксенка Рогатоморда: "Давай создадим торговый дом "Медовое послевкусие"!". "Давай, Вонний, отвечает Рогатоморд, а продавать мы будем амасек?". "Нет, Рогатоморд, говорит Пух, амасек мы будем покупать. А продавать мы будем гроксятину!".

- Идея с артефактами, безусловно, хороша, но лучше нам не делать на ней упор как на основе прибытия. В этом бизнесе доверие закладывается медленно. Вряд ли местные обитатели поверят инопланетникам, которые обещают им предметы запредельной роскоши, но когда-нибудь в необозримом будущем, тем более что мы не знаем, сколько времени займет операция. Чтобы нам поверили, нам нужны будут хотя бы какие-то "образцы". Я предлагаю оставить торговый дом с инвестициями как основу прикрытия, а артефакты добавить в качестве дополнительного элемента, возможно как некое хобби и полуофициальную деятельность отдельных членов "делегации". И сделать акцент на то, что мы интересуемся в покупке местных сокровищ. Такой вариант будет требовать меньше от нас, чтобы завоевать доверие местных.

- Конечно - Бенедикт кашлянул - нам потребуется немалая сумма на расходы, связанные с обеспечением прикрытия. И хорошая легенда, чтобы проверки, устроенные местной элитой, не вызвали подозрений относительно истинности нашей аффилиации. Впрочем - он почтительно склонил голову перед Монро - учитывая Ваше высокое положение, старший дознаватель, я надеюсь что наши скромные запросы более чем по силам Вашим обширным возможностям. В противном случае, мы готовы рассмотреть другой вариант плана прикрытия.

Бывших оперативников Инквизиции не бывает. Разве что post mortem. Поэтому пикт-обращение, пришедшее от старшего дознавателя Монро, особо Игнацио не удивило. Не надо было быть псайкером или предсказателем, чтобы понимать, что однажды это случится – больше удивляло время, которое Рамиресу удалось провести в относительно спокойном месте, занимаясь если не любимым, то весьма приятным и приносящим немало пользы Империуму делом. Управляющий станцией Публий, с которым за время службы у Игнацио сложились неплохие, почти дружеские отношения, организовал отправку затребованных Монро аколитов оптимальным образом. Миры Адептус Механикус являются своеобразным "черным ящиком" с точки зрения утечки сведений – если на обычной планете всегда можно подкупить какого-нибудь чиновника из космопорта или проникнуть в соответствующее хранилище данных, чтобы выяснить, откуда прибыл тот или иной человек, то узнать что-то у техножрецов могут лишь стоящие выше по званию техножрецы и, при условии хороших отношений, Инквизиция и Арбитры. Поэтому вопрос конспирации Игнацио в данном случае особо не беспокоил.

Сложнее дело обстояло с парой чемоданов оборудования, которое большинство проверяющих мира сочли бы весьма сомнительным с точки зрения законности. Хотя одним из людей, затребованных дознавателем со станции, был священник, принадлежность к Экклезиархии не гарантировала свободы от досмотров. Некоторые миры, особенно с высоким присутствием Адепта, ценили свою безопасность и предпочитали не рисковать. К тому же, варп-перелеты даже при самых благоприятных условиях штука небыстрая, и угадать, какое непредвиденное событие может случиться на планете за это время. Однажды проблему, которую послали решать ячейку Рамиреса, за время путешествия успешно разрешили местные арбитры и пара очень шустрых офицеров Гвардии. Поэтому, после приятной беседы с Публием и пары бутылок старого амасека на вышеупомянутых чемоданах появились пломбы Министорума, которые трогать дерзнули бы лишь весьма целеустремленные арбитры, а у самого Рамиреса – документы на имя Люциуса Коранте, младшего миссионера, благословленного странствовать между мирами Императора и нести его слово. Тоже не идеальный выход, потому что для осведомленного человека от подобного миссионера с пломбами за милю веяло бы ad majorem Imperator Gloriam… но выход.

Спутник, кстати, понравился Игнацио. Аррик Бореалис, отправленный на станцию после ранения, относился к тому типу агентов Императора, которые были по душе псайкеру. Истовая вера в Императора всегда вызывала уважение у Рамиреса, особенно если носитель ее стремился помочь людям верить, а не заставить их. Министорум был необходим Империуму, но псайкер слишком много повидал, чтобы считать, что церковь и ее методы идеальны. Само собой, в беседах с Арриком он об этом не распространялся. Найти точки соприкосновения было несложно – кроме того, оба были агентами Инквизиции, оба обладали энциклопедическими знаниями в области Имперского Кредо, оба разделяли похожие убеждения в отношении того, на чем зиждется Империум. Бореалис, к тому же, не отличался особыми предрассудками в отношении псайкеров – чем не могли похвастаться многие из коллег и знакомых Рамиреса.

А вот само путешествие было не слишком приятным – псайкер не любил варп. У большинства людей физиологическую реакцию вызывал лишь сам момент перехода, но Рамиреса подташнивало постоянно. На это накладывались не самые приятные воспоминания, а также сны, доля кошмаров в которых во время прохода через Имматериум увеличивалась почти вдвое. Объяснений было два – псайкерский дар или тот факт, что Игнацио слишком хорошо понимал, что находится за тонким коконом поля Геллера и какие последствия ждут всех находящихся на борту, если генераторы откажут. Но ответ на вопрос, какое именно из объяснений было правильным, помочь Игнацио никак не мог. И он, как всегда, доверился Императору, который, как известно, защищает, и, по мере скудных своих сил, старался слабость превозмочь.

Прибытие на Тиллу стало облегчением, равно как и то, что дополнительные усилия по прохождению через контроль прибывающих на планету прикладывать не пришлось. Дорога до Золотого Квартала тоже ничем особо не запомнилась – Игнацио видел не один улей, и были среди них гораздо более внушительные. А вот само место обитания богатеев планеты вызвало неодобрительное ворчание. Количество роскоши на квадратный метр зашкаливало. Разумом псайкер понимал, что подобная демонстративность богатства является еще одним элементом в борьбе за влияние, или, даже, необходимым условием участия. Но ощущения, которым Рамирес привык доверять, говорили, что для многих из инструмента богатство превратилось в цель и образ мысли. И, несмотря на образ Монро, в котором тот предстал на пикт-записи, псайкеру хотелось верить, что дознавателя эти изменения не коснулись.

Расфуфыренные охранники на входе эту веру поколебали. Их нефункциональность была настолько показушной, что любой бы заподозрил подвох. Который вскоре и обнаружился в форме нормального поста наблюдения и замаскированной огневой точки с тяжелым болтером, сектор обстрела которой покрывал весь двор. А внешняя охрана, получалось, смертничками была. Позже, знакомясь с обитателями дома, Рамирес узнал, что, хорошо показав себя "в камзоле", можно было заслужить право сидеть перед экранами или за болтером. И что похожую схему охраны использовали остальные обитатели района.

Два дня, проведенные в особняке, Игнацио использовал, чтобы сформировать мнение о его хозяине без применения своих способностей. Почти весь первый день он провел в библиотеке. Многое о человеке можно сказать по его выбору книг и отношению к ним. Библиотекой пользовались нечасто, скорее всего – гости Монро. Несколько раз среди рядов полок Рамирес заметил Виделу, секретаря Монро. Попадались довольно редкие тома, но они не были похожи на плод усилий коллекционера. Сложилось впечатление, будто бывший гангер просто приказал собрать себе коллекцию фолиантов повнушительней, и, вычеркнув пунктик из списка "вещи, которые должны быть в каждом благородном доме", успокоился.

Параллельно Рамирес провел серию, казалось бы, случайных бесед со слугами. Выглядели они верными и довольными, хотя работали на Монро недавно. Точнее, работали они на "истинного наследника дома Джасперов" – прикрытие было эффективным, и, хотя пара слуг проговорились, что "милорд Джаспер излишне эксцентричен для хорошего дворянина", реальный статус Монро оставался для них тайной. За отсутствие попыток проникновения в которую платили хорошие деньги – вылететь за излишнее любопытство не хотел никто.

Наконец, настал назначенный час, и аколитов пригласили на инструктаж. Немного поплутав по лабиринту, который, скорее всего, в определённых обстоятельствах смог бы стать смертельной ловушкой для незваных гостей, служанка вывела их к лифту. Затем последовала тщательная проверка и предложение сдать оружие. Игнацио сдавать было нечего – при себе он обычно носил табельный пистолет арбитрской модели, но на беседу с дознавателем брать его не стал. В приемной он заметил знакомые лица. Ячейка Белла. Но без самого Белла. Если тот был жив, то наверняка был весьма оскорблен подобным развитием событий – как и любой другой дознаватель на его месте. Вскоре к отряду присоединился "прапорщик Киже", немедленно занявшийся любимым делом. А Рамирес отреагировал так же, как обычно – сделал вид, что увлеченно слушает. И честно пытался вычленить реальную информацию до момента, как незнакомый адепт отправился на доклад. Дверь, почему-то, при этом осталась открытой.

Услышанное не понравилось Игнацио. Оказавшему весьма существенную помощь делу Инквизиции человеку был дан от ворот поворот из-за труднопроизносимого имени. Учитывая, насколько несущественной деталью в службе Ордосам являлось имя, основание отказа казалось просто неадекватным. Доллас покинул помещение через, очевидно, расположенный в кабинете выход, и Видела "пригласил" аколитов. Если, по сформировавшимся к тому моменту впечатлениям, Монро примеривал на себя роль Инквизитора, то Видела явно видел себя как минимум дознавателем. Или просто был из тех людей, которые за надменностью скрывают какие-то комплексы.

Добродушное приветствие старшего дознавателя показалось бы гораздо более искренним, если бы в его финале последовало предложение садиться. Однако кресел, скамеек или стульев для гостей предусмотрено не было. Потому что в сознании Монро они были не гостями или друзьями, а подчиненными, которые должны были стоять перед начальством. Подтвердив вывод распитием амасека в одну глотку, экс-гангер представил им возможность ознакомиться с донесением агента "Бирюза".

Донесением, в котором информации было маловато. Слуховые галлюцинации, возможно наведенные псайкером или являющиеся следствием демонического заражения. Самое простое объяснение, как правило, является верным, но Инквизиции регулярно приходится иметь дело и с исключениями. Область проявления феномена – неизвестна. Центральный район, скорее всего, упомянут в связи с тем, что является сферой внимания "Бирюзы", а в реальности может быть распространен по всему Идар-Оберштайну. Что именно нашептывает голос – также неизвестно. Простой страх говорить о нем опытным палачом ломается легко, а сложный ментальный блок дает возможность делать довольно далеко идущие выводы…

Игнацио оборвал поток мыслей. Данных было слишком мало, чтобы делать предварительные выводы. Он чуть подался вперед, ожидая продолжения, которого не последовало. Вместо этого Монро изложил возможную легенду и устроил выборы главы ячейки, назначив на эту должность Бенедикта. Рамирес коротко кивнул, одновременно выражая одобрение кандидатуры и скрывая удивление, против воли отразившееся на его лице. Собравшиеся аколиты были слишком крупного полета птицами для первичной проверки подобных слухов. Должно было быть что-то еще.

У предложенной легенды были свои недостатки, которые сразу же указал Молитор. Если бюрократия Муниторума заслуживает своего легендарного статуса, то уровень коррупции в его рядах часто преувеличивают. Попытка изобразить флотских офицеров при столкновении с реальными или бывшими флотскими офицерами (вероятность какого события была достаточно велика) могла обернуться слишком шумным для открытого продолжения операции провалом. Но у идеи Бенедикта был один недостаток. Который сразу же был исправлен предложением Кроу. Легенда "торговый дом с инвестициями" требовала основательной подготовки. Торговля артефактами по каталогу – нет.

- Организация, которую мы будем представлять, должна существовать, в случае чего подтвердить наши полномочия и, что немаловажно, не иметь возможности быстрой доставки в Идар-Оберштайн. Неизвестно, сколько времени займет расследование, и крайне нежелательно, чтобы срок поставки товара истек до раскрытия дела. Новым игрокам, возможности которых невозможно проверить, будет сложнее.

Он чуть повернулся к Аррику. Легко кивнул и улыбнулся.

- Благодарю за предложение. Мне нравится проходить через "церковную" зону космопорта.

И, хотя это было правдой (во время работы под прикрытием, ему приходилось и в километровых очередях стоять), главная причина, по которой предложение Бореалиса устраивало псайкера, была другой. Но всему свое время.

- Этот литератор… я надеюсь, что у него хватает соавторов или, хотя бы, подмастерьев на планете? Потому что слог его беден, а произведение не блещет глубиной. А нам ведь придется быть соавторами в его творчестве, кхе-кхе.

Игнацио закашлялся, и, когда кашель прошел, поднял глаза на Монро.

- Я имел в виду, насколько эффективна и широка агентурная сеть на планете, и в какой степени мы сможем воспользоваться ее ресурсами? Данное донесение дает минимум возможной информации, а мы строим на его основании легенду и план дальнейших действий. Ошибка может дорого обойтись. Хотелось бы верить, что по прибытии нас ждет дополнительная информация, и не придется работать с почти полного… - он кивнул в сторону экрана. - …нуля.

Рене XIII "Тринадцатый", Бенедикт Молитор, Стил Банну, Данкан Кроу

Ячейка дознавателя Фауста Белла после крайней миссии наслаждалась кратким, но законным отдыхом на райском мире Моринтус-VI. Все понимали, что это - лишь краткий перерыв перед новым заданием, и не теряли времени даром, наверствывая упущенное. И когда Белл пинками и матами собрал расслабленных подчиненных у себя в доме, все ожидали, что дознаватель назавет новую цель.
Хлебнув амасека прямо из горла и почесав кустистую рыжую бороду, Фауст недовольно оглядел собравшихся. Почему-то из всей ячейки он собрал только четверых: Тринадцатого, Молитора, Банну и Кроу. Загадка о том, почему остальные отсутствуют, разрешилась с первыми словами бывшего арбитра:
- Так, ребята, такое дело. Мне вчера пришло сообщение, что старшему дознавателю Монро снова нужны наши умения. Вот только есть одно ма-аленькое, но хреновое "но": я уж не знаю, что он там придумал, но ему нужны только вы четверо - я и остальные остаются до следующего вызова здесь. Остальные - здесь!, - ядовито подчеркнул рыжебородый, - иш, чего удумал, а?
Риторический вопрос не требовал ответа, и донельзя раздраженный озвученной информацией Белл, с дробным стуком отстучавший металлическими пальцами по подлокотнику глубокого мягкого кресла какой-то бравурный марш, склонился поближе к подчиненным:
- В общем, пояснять тут нечего - и так ни хрена не понятно. Так что готовьтесь, скоро нужный транспорт придет на Моринтус и доставит вас прямиком к нашему фраговому Монро. Как видите, Гарольду вы так нужны, что он не поскупился арендовать цельный корабль исключительно ради перевозки четырех пассажиров, хе-хе.
По самому заданию мне сказать нечего: Монро сообщил, что обо всем поведает вам лично. Уж не знаю, что он там нарыл, но вот лично я считаю подобное молчание странным. Он не дурак, и должен понимать, что за время полета вы могли что-то обдумать и прибыть к нему с какими-либо уже оформившимися идеями и предложениями. Ну да ладно, - он сокрушенно махнул рукой, - что зря языком молоть, если от этого ничего не изменится.

Некоторое время дознаватель сидел молча, вертя в руке пустой бокал. Знающие командира подчиненные понимали, что тот крайне расстроен и даже оскорблен решением Монро - разъединить успешную ячейку, отправив на задание аколитов без их начальника. С точки зрения Белла это был явно нехороший знак - будто Фауст уже и не нужен.
Вы уж там, - сцепив руки в замок, Белл сделал краткую паузу, внимательно глядя в глаза четырем аколитам, словно ища в них тень сомнения или неуверенности. Наконец, тяжело выдохнув, он продолжил, - вы уж там не подведите. Докажите Гарольду, что мы - лучшие из лучших. Нехай утрется, умник.

...Через неделю на орбиту планеты прибыл фрегат "Pennyroyal" под началом Вольного Торговца Курта. Капитан, кажется, был не особо доволен необходимостью забрать четверых человек и потом вести их в соседний сектор, но в слух свое недовольство не высказывал, хотя и настоятельно попросил аколитов свести общение с экипажем к минимому.
Под нужды пассажиров были отведены четыре смежных каюты, на поверку оказавшихся весьма и весьма комфортабельными: можно было предположить, что они были предполагались для нужд весьма состоятельных и знатных людей, привыкших ни в чем себе не отказывать даже в полете через Имматериум. Обслуживание аколитов было так же на должном уровне: таким образом, полет, по большому счету, оказался продолжением спокойных деньков на Моринтусе.

Конечным пунктом странствия оказалась Тилла - крупный мир-улей, являющийся столицей системы Уайт и сектора Пранис. Присоединенная к Империуму во время Августинианского крестового похода в 051М.36, планета быстро стала основной тыловой базой правого крыла имперских сил, что послужило толчком к ее активной колонизации. Следующие за армиями человечества паломники и торговцы также нашли Тиллу подходящей для своих нужд: и вскоре на месте не ведовших о свете Его феодальных королевств раскинулся огромный мир-улей Империума Человечества.

Прибывших на "Pennyroyal" аколитов, только и успевших, что сойти на твердую землю, встретил молодой человек в серо-зеленой форме планетарных энфорсеров, отрекомендовавшийся Сиприано Мера, лейтенантом таможенной службы. Внимательно оглядев прибывших и удостоверившись, что он обращается именно к тем, к кому нужно, подошедший поближе офицер негромко сообщил, что прибыл сюда по просьбе капитана-хартиста Джаспера - встретить и проводить в особняк капитана его достойных гостей, наверняка уставших от долгого перелета. В качестве подтверждения своих полномочий и статуса он незаметно для окружающих передал первому из пожавших его протянутую руку аколитов маленькую и плоскую инсигнию - знак того, что он знает о том, кого и зачем встречает.
Миновав таможенный контроль через зону для пассажиров с особым статусом, и избежав, таким образом, многочасовой очереди, аколиты сели в представленный им транспорт и через час уже въезжали в высокие украшенные ворота резиденции Монро, раскинувшейся, по словам немногословного лейтенанта, в Золотом Квартале, прямо под Шпилями. Судя по окружавшей их аляповатой роскоши и богатым нарядам ринувшихся встречать гостей слуг, старший аколит явно не бедствовал.
Выйдя из машины, Мера перекинулся парой слов с подошедшим здоровяком в пышном алом мундире с широкими рукавами, украшенном нарядными золотыми эполетами и аксельбантами. Придерживая одной рукой клинок в ножнах, крепыш о чем-то спросил энфорсера, указав на машины. Кивнув в сторону пассажиров, Сиприано утвердительно кивнул головой на ответ на слова местного вояки, и вернулся к транспорту, распахнув дверь:
- Прошу выходить. Мы прибыли во владения господина Монро. А теперь я, увы, вынужден попрощаться - служба не ждет.

Раззолоченный обладатель клинка сам подходить к аколитам не стал, лишь бдительно наблюдая за тем, как подбежавшие слуги подхватили груз аколитов и приторно-вежливо попросили "благородных господ" проследовать за ними в отведенные покои.
Поднявшиеся на второй этаж агенты Трона получили от невысокого слуги связку карт от дверей, сопровождавшихся пояснением, что Хозяин представляет своим гостям в распоряжение это крыло, где находятся четыре спальни, два кабинета, большая гостинная, кухня, оружейная, библиотека, термы и даже маленький зимний садик.

Прибывшие только и успели, что расположиться, когда к ним вошел одетый во все черное высокий сухощавый человек с резко очерченными чертами лица, с которого, казалось, не сходило презрительное выражение. Образ дополняли чуть тронутые сединой черные волосы и разноцветные зрачки: голубой и карий. Одет он был, в отличие от прочих людей на территории особняка, предельно строго и безо всяких изысков, да общался, в отличие от предупредительных слуг, достаточно презрительно и высокомерно:
- Я - Элеазар Видела Эрнандес, личный секретарь милорда Монро. Вы пока что можете пребывать здесь: когда соберется вся группа, милорд позовет Вас. Беспокоить его личными визитами или попытками выйти на связь не следует - господин занят. Если понадобится что-то, что не могут исполнить слуги, ищите меня.
Не дожидаясь ответа, Видела скупо кивнул аколитам, развернулся на каблуках и вышел, чуть прихрамывая на левую ногу, оставив после себя лишь еле ощущаемый чуть терпковатый аромат дорогого одеколона.

...Ожидание продлилось почти две недели, пока в один из дней не было прервано явлением того самого здоровяка с эполетами, что аколиты видели в тот день, когда прибыли на Тиллу. Зайдя в комнату, мужчина огляделся и пробасил:
- Господа, прошу за мной. Милорд ждет.
Вояка оказался человеком неразговорчивым - за все время пути он ограничился дай бог парой общих фраз: "За мной", "направо", "налево", "обождите минуту". Аколитам пришлось спуститься по запутанным лестницам на пару этажей вниз, прежде чем проводник остановился у наприметного лифта, сообщив:
- Вам сюда. Мне дальше идти не велено. Удачи.
Спуск на лифте завершился выходом в небольшую круглую комнату, где под прицелами двух закованных в панцирную броню охранников вошедших обыскал щуплый Вериспекс. Убедившись, что вошедшие - те, за кого себя выдают, и попросив сдать все оружие, он кивнул новоприбывшим и сухо сообщил:
- Приветствую, агенты Трона. Проходите.
За неприметной дверью аколитов ждала маленькая приемная мест на пятнадцать-двадцать, из которой вели еще две двери, одна из которых была чуть приоткрыта. В приемной уже сидели невысокая светловолосая девушка и похожий на адепта Администраторума долговязый парень с аугметическими глазами, прижимающий к груди какую-то папку. Из-за приоткрытой двери доносился приятный бархатистый баритон Монро, беседующего с кем-то невидимым для вошедших.

Игнацио "Старик" Рамирес, Аррик Бореалис

Когда Монро вышел на связь с Рамиресом, тот вот уже почти как год отошел от оперативной деятельности, заняв должность инструктора на секретной орбитальной станции, принадлежащей инквизиционному конклаву Эллегии. Как оказалось, за годы, прошедшие с их последней встречи, небесталанный бывший гангер из подулья не только приобрел лощенные манеры и уверенный голос, но и изрядную долю высокомерия: не нужно было быть предсказателем, чтобы сказать, что Монро в мыслях своих уже явно не раз примерил регалии инквизитора.
Наделенный самыми высокими полномочиями, старший дознаватель сообщил Рамиресу, что его знания и навыки снова нужны "в поле", и настоятельно попросил прибыть к нему - на Тиллу, столичный мир сектора Пранис, заодно захватив с собой и одного из пребывавших на станции священников - отца Аррика Бореалиса. Возражения, понятное дело, не принимались.

...Отец Аррик давно ждал подобного: горячая душа праведного священника, командированного после тяжелого ранения на должность наставника по догмам Имперского культа на секретную базу Конклава, требовала действий, требовала активности - он не привык пребывать в покое. Конечно, его долг как пастыря требовал неустанной заботы о душах людских, но не угоднее ли Ему-на-Троне, что смиренный слуга Его, Аррик, будет не только следить за благонравием мирян, но и карать скверну, что распускают Темные Силы? Заботу о прихожанах и проповеди можно оставить и иным представителям братии - тем, кому это ближе по духу, а он сам куда больше пользы принесет, вернувшись в активный состав.

Рамиресу и Бореалису не пришлось тратить время на то, чтобы договориться с управляющим станцией дознавателем Публием: как оказалось, Монро уже связался с ним и попросил оказать призванным на новое задание аколитам всяческую помощь в незамедлительном вылете. Спокойный и обстоятельный дознаватель незамедлительно распорядился подготовить отбывающим маршрут, и спустя несколько часов напяженного ожидания мужчины получили ориентировочный путевой лист со всеми пересадками:
1. От станции на шаттле до мира-кузни Ноктус-1;
2. От мира-кузни Ноктус-1 на грузовом транспорте "Pro Patria" до имперского мира Глория Северина;
3. От имперского мира Глория Северина на фрегате "Admiral van Zelder" торговца ван Зельдера до конечного пункта - Тиллы.

...Долгий путь до Тиллы занял почти три месяца, за которые произошло немало разных событий: и трагических, и комических. Но не будем сейчас акцентировать внимание на них, ибо к нашему повествованию они не относятся. Для нас важно лишь то, что после перелета с Глория Северина, длившегося почти три недели, псайкер и священник сошли на благословенную землю мира-улья. Им так же не пришлось коротать часы в почти километровой очереди, дабы покинуть космопорт: Аррик, как член Адептус Министорум, обладал рядом преимуществ, одним из которых была возможность воспользоваться проходом через "церковную" зону. Рамирес, как лицо, сопровождающее благочинного, так же удостоился этого права.

Выяснив, что дом старшего дознавателя Монро (известного на планете, как капитан-хартист Джаспер, глава торгового дома "Jasper's Products Inc."), аколиты воспользовались наемным транспортом, дабы добраться до Золотого Квартала, где и располагался особняк. Дальнейший путь им пришлось проделать пешком: в этот квартал, раскинувшийся почти под самыми Шпилями, въезд машин без особого пропуска был запрещен, и местные энфорсеры строго следили за этим.
Пешая прогулка позволила двум мужчинам вдосталь насладиться красотами этого места - обитатели Золотого Квартала явно не экономили на публичной демонстрации своего богатства, словно бы соревнуясь друг с другом по части изукрашенности домов, хотя и не проявляли при этом какого-либо особого чувства вкуса. Окружающая роскошь в таких количествах смотрелась аляповато и, право дело, несколько пошло.
Особняк Монро в этом плане не выделялся на общем фоне: все те же излишества, все та же позолота. Даже охрана у входа не казалась сколько-нибудь серьезной: дорогие камзолы с пышными рукавами и широкие штаны наверняка сковывали движения этих вояк, похожих скорее на разнаряженных кукол, чем на бойцов.

Сообщившим свои имена Рамиресу и Борелису не пришлось долго ждать ответа: часовой, свяжавшись по воксу с начальством и получив исчерпывающий ответ, кивнул: "Проходите". Молодая служанка в пышном алом платье с кринолинами и убранными под чепец русыми волосами проводила аколитов в просторные изукрашенные покои, свидетельствующие о том, что внутреннее убранство особняка не уступает внешнему.
Пояснив, что отведенные гостям комнаты состоят из двух спален, двух кабинетов, большой гостинной, маленькой молельни и больших терм, девушка уже собралась уходить, как вдруг дернулась на пришедшие по микро-бусине слова. Выслушав говорившего, она развернулась к мужчинам и присела в изящном книксене. Не поднимая головы, служанка проговорила:
- Господа, на вторые сутки за Вами придут, дабы отвести к Хозяину. А пока что: располагайтесь, чувствуйте себя, как дома, и не стесняйтесь просить все необходимое.

...Спустя два дня к отдыхавшим аколитам заявилась все та же служанка, на сей раз сменившая свое платье на зеленое. Скромно потупив глазки и сложив перед собой тонкие руки, она тихо обратилась к поприветствовавшим ее мужчинам:
- Милорды, Хозяин приказал провести Вас к тому месту, откуда вы сможете отправится на личную встречу с ним. Скажите мне, пожалуйста, когда будете готовы, и я Вас сразу же проведу.
За прошедшие дни все было хорошо? Ничего Вам не причинило неудобств? Какие-либо пожелания будут? Вы только скажите, пожалуйста, и я обязательно все исправлю, все сделаю. А пока что... Святой отец, могла бы я смиренно попросить вашего благославления?

Когда аколиты сообщили, что готовы идти, служанка неуверенно кивнула и попросила следовать за ней. Дорога вела вниз через множество запутанных лестниц, переходов, коридоров и коридорчиков, где сама проводник несколько раз запуталась, прежде чем вывела мужчин к неприметному лифту, мкрытому в полутемном тупичке:
- Благородные господа, вам сюда. Я же останусь тут. Кнопочка внутри, мне сказали, там только одна, так что смело нажимайте ее. Да хранит Вас Император.
Сделав книксен и сотворив священный знак аквилы, служанка склонила голову и замерла в ожидании.

Спуск на лифте завершился выходом в небольшую круглую комнату, где под прицелами двух закованных в панцирную броню охранников вошедших обыскал щуплый Вериспекс. Убедившись, что вошедшие - те, за кого себя выдают, и попросив сдать все оружие, он кивнул новоприбывшим и сухо сообщил:
- Приветствую, агенты Трона. Проходите.
За неприметной дверью аколитов ждала маленькая приемная мест на пятнадцать-двадцать, из которой вели еще две двери, одна из которых была чуть приоткрыта. В приемной в ожидании сидели шестеро: невысокая светловолосая девушка, похожий на адепта Администраторума долговязый парень с аугметическими глазами, прижимающий к груди какую-то папку, и знакомые по меньшей мере Рамиресу четверо аколитов из ячейки Белла. Из-за приоткрытой двери доносился приятный бархатистый баритон Монро, беседующего с кем-то невидимым для вошедших.

Хакста Беда

В отличие от прочих аколитов, Хаксте не требовалось никуда летать: вот уж года три как она работала непосредственно под мистером Монро здесь, на Тилле, успешно совмещая обязанности содержанки и сикофанта Инквизиции. И нельзя сказать, что такая жизнь ей не нравилась - скорее, наоборот. Конечно, для того, чтобы стать дорогой куртизанкой в Шпилях, у Беды не было ни соответствующего образования, ни привитого с годами умения следовать запутанному и формализованному церимониалу Верхнего Города; но к этому она и не стремилась. В Среднем Городе, и уж тем паче в Золотом Квартале, было не менее интересно и весело, и, главное, она там могла во многом быть самой собой, не изображая из себя какую-то леди. Да и неплохое финансирование от не бедствующего Монро помогало девушке на широкую ногу, даже если не уситывать подарки от поклонников. Впрочем, сколько бы тронов ей не давал дознаватель, бедовая Беда не забывала своего противозаконного ремесла - это был риск, это был пенящий кровь адреналин, и отказаться от подобного было выше ее сил.

В замен "птичка" чирикала в уши Монро обо всем, что довелось углядеть, унюхать, подслушать. Стараниями Хаксты дознаватель уже задержал пару торговцев ксено-артефактами (одного из которых девушка, к своему шоку, недавно видела на приеме у Эвертсенов живым, целым и здоровым) и вышел на след некого еретического культа "Бездны Удовольствий".
В общем и целом, жизнь под крылышком Инквизиции Хаксте нравилась - еще бы, покровителей выше сложно отыскать. Да и требовалось от нее не так уж много: все в рамках интересов и способностей. И когда Беда получила очередное послание от Монро, она даже подумать не могла, чем обернется этот вызов к покровителю: ранее дознаватель звал ее исключительно для того, чтоб получить новую информацию или дать указания на разработку кого-либо, заинтересовавшего его. Были, конечно, еще некоторые варианты, но не один из них не предусматривал вылет за пределы планеты.

Собравшись и сев в заранее заранее вызванный к ее кватирке авто, девушка поудобнее устроилась в салоне, приготовившись к недолгому путешествию. Вскоре машина въехала на территорию поместья Монро, где Хаксту встретил старый знакомец: надменный и чванливый Видела, держащийся так, словно бы он кол проглотил, и обозревавший белый свет, и Беду в особенности презрительным взглядом своих необычных глаз, где один зрачок был голубым, а другой - карим.
Даже не подумав подать даме руку или хотя бы вежливо поздороваться, Элеазар процедил, словно бы констатируя факт:
- Беда. Джаспер хочет видеть тебя. За мной. Не задерживайся.

Девушка знала, куда поведет ее личный помощник Гарольда: пятый нижний этаж дома, который Монро оборудовал исключительно для работы на инквизицию. Некоторые из обитателей пятого нижнего почти никогда не покидали его, другие - использовали как временную базу, третьи же, вроде самой Хаксты, появлялись на нем изредка: лишь когда старший дознаватель желал видеть вызванных персон самолично.
Спуск на лифте завершился выходом в небольшую круглую комнату, где под прицелами двух закованных в панцирную броню охранников вошедших обыскал щуплый адепт, бывший, как знала Беда, бывшим следователем планетарного Арбитрата. Убедившись, что вошедшие - те, за кого себя выдают, и попросив сдать все оружие, так и оставшийся все эти годы для бывшей бандитки безымянным мужчина кивнул и сухо сообщил:
- Приветствую, агент Трона. Сдайте оружие и проходите.
За неприметной дверью Хаксту ждала маленькая приемная мест на пятнадцать-двадцать, из которой вели еще две двери, одна из которых - вход в кабинет Монро, была чуть приоткрыта. Девушка оказалась первой прибывшей.

Рене XIII "Тринадцатый", Бенедикт Молитор, Стил Банну, Данкан Кроу, Игнацио "Старик" Рамирес, Аррик Бореалис, Хакста Беда

Вскоре к семерым, вызванным дознавателем Монро, и безымянному адепту прибавился и девятый персонаж: стройный и подтянутый мужчина средних лет со знаками различия капитана Астра Милитарум, уже не один год известный всем, кроме Беды, как "прапорщик Киже". Поприветствовав зычным голосом присутствующих, гвардеец развалился на стуле, и незамедлительно, не спрашивая желания остальных, начал травить байки со своего последнего задания - как обычно, безбожно перевирая и переиначивая события.
Адепт же, перелистав свою папочку, положил ее на колени и, кажется, задремал, дав возможность всем любопытствующим увидеть написанные на документе убористым почерком непонятные слова: "Szczepan Brzęczyszczykiewicz". Было ли это фразой из языка ксеносов, черным заклинанием или же чем-то еще, неизвестно.

Спустя минут десять после того, как все девять собрались в приемной, из приоткрытой двери кабинета появился все так же надменный Видела с постным выражением лица:
- Агент Доллас, вас вызывает старший дознаватель Монро.
Дремлющий адепт поднялся, кивнул Элеазару, поправил мантию и широким шагом проследовал за аекретарем, не забыв прихватить и папку со странными словами. Вскоре ожидающие своей очереди аколиты могли услышать, как он обстоятельно и четко докладывает об итогах задания, где ячейка под его началом вышла на след поклоняющихся болезням сектантов и при помощи группы местных гвардейцев уничтожила их логово и лидеров культа.
Свой длинный монолог Доллас завершил просьбой: чуть замявшись, он произнес:
- Милорд, я бы хотел ходатайствовать о принятии этого человека в число моих аколитов. Прошу рассмотреть данный вопрос и вынести вердикт. Биографическая справка, послужной список и мой доклад об участии данного человека в моей последней миссии содержатся здесь.
Послышался надсадный кашель Монро:
- Эт-это что?
- Имя, милорд. Его имя.
- И как, прости Трон, его зовут?
- Капрал СПО Бженчишчикевич. Щепан Бженчишчикевич.
В кабинете повисла напяженная тишина, прерываемая лишь шорохом бумаги. Наконец, дознаватель ответил:
- Нет. Отказываю.
- Почему, милорд?
- Имя его мне не нравится. Язык сломаешь. Не дай Император, он еще и инквизитором станет: пожалей подчиненных, которые будут обращаться к этому Бже... Бре... Бше... Тьфу, не имя, а кашель простуженного грокса! В общем, мне такие не нужны. Спасибо за доклад, Доллас, зайди ко мне завтра за более подробными инструкциями.

Поименованный Долласом адепт так и не вышел из двери, зато появился все тот же Видела. Сказал - словно сплюнул:
- Всех агентов, за исключением Киже, вас вызывает старший дознаватель Монро.
Вошедшим в кабинет открылось строгое, разительно отличающееся от верхних этажей, помещание: обитые натуральным деревом стены; массивный, занимающий треть комнаты, заваленный бумагами и инфо-планшетами стол, за которым сидел сам Монро. Стоящие в дальних углах помещения столики, казались небольшими по сравнению со стоящими на них когитаторами, чьи духи машин мерно рокотали, довольные уважительным с ними обращением. Сидящий за одним из них техножрец даже не поднял головы, чтобы увидеть аколитов - лишь кивнул оптическим механодендритом. На свободное место за вторым проследовал Элеазар.



Круглолицый хозяин кабинета, казавшийся излишне вычурно одетым для строгости помещения, уважительно поднялся, приветствуя вошедших, и с улыбкой кивнул им, тряхнув длинными белыми кудрями парика:
- Здравствуйте, друзья мои! Вы уж простите, что оторвал вас: кого от заданий, а кого и от отдыха, но дело не терпит отлагательств. Я счел, что именно люди с вашей компетенцией в состоянии разобраться с имеющейся проблемой. Так как не все вы знакомы, позвольте представить вас друг другу.
Указывая пухлой ручкой на поименованного аколита, дознаватель Монро начал:
Игнацио Рамирес, санкционированный псайкер и предсказатель; Бенедикт Молитор, агент 26-го реликвария; Рене "Тринадцатый", специалист по разведке и бесшумному устранению оппонентов; Данкан Кроу, следователь арбитрата; святой отец Аррик Бореалис; Хакста Беда, просто очаровательная женщина; Стальной Кролик***, ветеран Астра Милитарум. Будьте знакомы.

Сев на место, Монро налил в бокал из стоящей на столе бутылки золотистую жидкость, и по комнате поплыл запах дорогого амасека. Насладившись напитком и даже не подумав предложить его аколитам, дознаватель откинулся н спинку кресла и щелкнул пальцами, после чего одна из деревянных панелей за его спиной отъехала, открыв широкий экран какого-то когитатора.
Сняв с головы парик и промокнув открывшуюся лысину платком, Гарольд продолжил речь:
- С планеты Идар-Оберштайн поступило экстренное сообщение от моего агента под псевдонимом "Бирюза". Оснований не доверять изложенному в у меня нет, так что я решил провести проверку выявленных подозрительных явлений. Читайте, только не обращайте внимания на оригинальный, кхе-кхе, стиль изложения.

Экран когитатора за спиной Монро замерцал, побежали символы священного бинарного кода, после чего аколиты смогли прочесть следующее:


- Такие дела, друзья мои. Если агент "Бирюза" не лжет, то на Идар-Оберштайн вы можете столкнуться с еретиками или демоническим вмешательством. Я не знаю, насколько глубоко противники Империума проникли в планетарные эшелоны власти, поэтому вам надо быть осторожнее, чтоб ненароком не выдать себя. Я считаю, что вы обязаны действовать под прикрытием, и лучшим вариантом будет изобразить из себя членов какой-либо общеимперской организации: изготовить поддельные документы - не проблема.
Я бы рекомендовал изобразить из себя чиновников Муниторума, рассматривающих возможность постройки аэродрома для авиации Имперского флота. Людьми вы будете высокпоставленными, но весьма коррумпированными, и получившими это задание не за опыт и знания, а исключительно за взятки. Вам даже не надо быть компетентными в этой области: вы прибудете на Идар-Оберштайн исключительно делать деньги. Благодаря этому вы сможете выйти на местную знать и начать расследование с верхов. Хотя, если вы имеете другие варианты, говорите: все вместе подумаем.

- Кстати, - он назидательно потряс пальцем, - надо бы вам выбрать старшего. Обернувшись к Молитору, Монро широко улыбнулся: - Бенедикт, не хочешь ли возглавить расследование?

Гилад смотрел, как, уже в полете, голова араба дернулась, словно выключатель, переводящий жизнь человека из положения "вкл" в положение "выкл".
Тело Укаба рухнуло на пол.
Капитан опустил пистолет. Постоял пару секунд, осмысливая произошедшее. Потом тяжело выдохнул, убрал пистолет в кобуру, повернулся к медику и проронил, обращаясь к Валету:
- Вот среди каких уродов мы проснулись, Брендан.
Гилад, глядя на тело доктора, провел рукой по голове, словно снимая невидимый берет ритуальным жестом. В груди защемило от тоски и досады. Он отвернулся, мыслями возвращаясь в действительность.
Прибежавший негр сказал, что Йонас ранен. Ранен? Что-то произошло, пока они здесь занимались выяснением отношений. Нужно было срочно проверить, что.
- Так. Брендан, ты как вообще, ходячий? Ты тогда осматривай мостик, что ты там хотел выяснить, а я к Йонасу, проверить, что у них там за чертовщина творится. Закончишь - дуй к нам в ангар, и будь начеку, мало ли долбоебов еще занесет.
Тем временем Гилад подобрал свою винтовку и повесил ее на шею. Взял пистолет-пулемет, вытащил у киборга запасной магазин из подсумка, зарядил оружие и вручил О'Фаррелу:
- Дай бог, чтобы не пригодилось.
Остальное раскиданное по комнате оружие он не тронул. Тошнило его уже от этого натюрморта.

Илай был предельно зол. Поведение арбитра уже вызвало определенное напряжение в группе и в отношениях с лансельерами, но глупая выходка псайкера уже создавался угрозу для выполнения миссии. Тодд мог прямо сейчас всадить псайкеру порцию дроби в брюхо - и формально он если и не был бы сто процентов прав, то его позиция имела бы определенную силу на разбирательствах. У Декстера нет ни инсигнии, ни розетты, а его статус санкционированого псайкера не дает ему права делать такие выкрутасы с важными должностными лицами без разрешения. Что вообще на него напало, его ведь должны были отучить использовать свои силы для ерунды во время подготовки? Глупый ведьмак. Мутант. Пальцы чесались объяснить ему его неправоту наглядно, но Илай воздержался, понимая, что это окончательно уничтожит какие-либо шансы на выполнение миссии. Все разбирательства придется отложить на потом. Естественно, инквизитор услышит обо всем этом.

Илай замер, выжидая. Если дело дойдет до конфликта, пускай псайкер первым обрушит свою силу на Тодда, это даст больше шансов нейтрализовать его.

Но конфликт, кажется, затих и превратился из назревающего боя в словесное выяснение обстоятельств. Прямо перед местными. Еще лучше!

Когда Тодд протянул ему конверт, Стилихон наконец-то обрадовался какой-то возможности прервать все эти препирательства, обратив внимание на что-то важное. Похоже, Инквизитор сообщил им не все. Не доверяет Смитсонам? Занятно.

- Аколиты - рявкнул Илай - послание от нашего господина. Все - он сверкнул глазами на Декстера - все проявите положенное уважение и внимание! Лейтенант, идите, это не для ваших ушей.

Он вытащил из-за пояса нож с эмблемой Имперского Флота и быстрым движением вскрыл конверт.

Кадиллак-77, набрав высоту, развернул двигатели и резво умчался прочь - очень скоро его кабина, красно-бело-чёрный корпус и надпись "NAVY" на хвосте смешиваются в одну тёмную точку, уползающую за горизонт. А вскоре исчезает и она.

Митчелл одним из первых добирается до безоружных имперцев. Ни один из, теперь уже, пленных не стал выкидывать никаких фокусов. Двое безоружных стояли спереди с высоко поднятыми руками. Лица у них были закрыты шлемами с непрозрачным золотистым визором, но смесь страха и обречённости чувствовалась буквально от каждого их малейшего движения. Позади них был распластавшийся на земле раненный снайпер и девушка. Последняя за время эвакуации Хардвинга успела оказать раненному товарищу первую помощь, сняла с него шлем и армированный нагрудник, обмотала бинтами рану и сделала несколько уколов. Сейчас она сидела на земле рядом с снайпером и тихо сопела, смотря в никуда.

Тут до пленных допрыгнул Миколай. Неожиданность его появления, связанный с приземлением грохот и рёв реактивного ранца - заставили пленных содрогнуться. Имперка с заплаканными глазами, уже успевшая снять шлем, тихо вздрагивала каждый раз когда ствол пулемёта Миколая направлялся в её сторону.

- Я... говорю. Немного.

Голос снизу подал именно снайпер. Судя по пропитавшимся кровью повязкам, обмякшей руке и мутному, пустому взгляду - ему было довольно хреново. Но он оказался единственным говорящим на Общем среди пленных.

Пока часть отряда занималась пленными, остальные собирают оружие павших. Собирают винтовки, пулемёты и всякое прочее брахло. Помимо всего прочего, Рейс успевает проверить тела "тяжёлых пехотинев". Двое имперцев в силовой броне "Ока" лежат один на другом крест-накрест. У нижнего нет шлема с головой, верхний же весь покрыт уже застывшими проплавленными следами плазменных попаданий. Под самым нижним лежит что-то, похожее на автоматическую пушку, с которой Хардвинг бегал в Баттербиче. Потратив немного времени на разгребание завалов, Рейс её достал. Интересная штука. Силовая броня сразу её распознала, выведя вверху окошко-справку. Питающего бункера у этой пушкенции нет, вместо этого она использует хитро устроенный компактный магазин в тыльной части - хотя это было понятно и без подсказок, за счёт очевидного перевеса задницы. Рядом ещё валяется крупногабаритная штурмовая винтовка с чем-то, похожим на цепной нож вместо штыка.

Снайперская раненного снайпера была идентична таковой у самого Шаутова - разве что имела камуфлированную "пустынную" окраску. А вот магазины к ней были странные. На каждом магазине были зеленоватые отметки и какие-то предупредительные таблички, с текстом иероглифами и жёлто-чёрным значками радиационной угрозы.

Пока отделение занималось этими вещами, стрельба в районе главного терминала стихла - на всей территории космопорта стало довольно тихо. Только на севере раздаются щелчки очередей время от времени, да изредка в отдалении грохочет артиллерия. У повреждённого миномётным огнём отростка главного терминала - рядом с местом где когда-то было пулемётное гнездо - на тактической карте возникает три синих точки. Вскоре там можно было видеть морпехов в PCS-8R, осторожно передвигающихся к углу здания с оружием наготове. Электроника шлема идентифицировала их как 1ый взвод 3-ей роты. Завидев десантников в 4-го взвода (а вернее единственного отделения, которое в нём осталось) они расслабились - один из них даже махнул рукой. Все трое расположились на углу, держа под прицелом направление на северо-восток.

Вскоре на радиоканале заговорил капитан роты Паттерсон.

- Внимание, всем подразделениям. Говорит капитан Паттерсон. Космопорт практически захвачен, отдельные очаги сопротивления остались в северной части, второй взвод занимается этим вопросом. Тем не менее, мы столкнулись едва ли с половиной того, о чём нам доносила разведка - так что мы ожидаем вражеской атаки из города в ближайшее время.

В воздухе над головами проносится парочка идущих вместе "Мелисс". Разворачиваются, заходят на посадку у главного терминала. Похоже что с воздухом проблем больше нет.

- Поступила свежая информация. Наступление армейцев в город захлебнулось, мосты они захватили успешно - но увязли внутри. Подбили четыре танка, несколько бронемашин, куча раненных и трупов. Наши братья из первой роты успешно захватили станцию монорельса, однако продвинуться дальше на помощь армейцам не могут. Кроме того их без конца обстреливают миномётами из черты города.

И ещё докладывают о том, что на краю системы появился имперский флот. Адмирал Холдеман поднял флот с низкой орбиты на перехват, так что в ближайшее время мы останемся без флотской поддержки, в одиночку. Будьте на чеку, командиры отделений - ждите дальнейших инструкций. Отбой.

Где-то там, в городе, ещё шло затяжное сражение - в танках заживо сгорали люди, рейнджеры из 175-го полка сошлись с имперцами в кровопролитном ближнем бою на узких городских улицах. Сражения шли и вокруг города, и в сотнях других мест по всей планете. Остатки имперской атмосферной авиации схлестнулись с аэрокосмическими истребителями Флота в воздухе высоко над безымянным горным ущельем далеко на северо-восток от Боттомдэйла. 2-ой батальон братского 211-го полка попал в окружение под местечком Олддэн, 37-ой отдельный танковый батальон Корпуса сошёлся в танковом сражении с частями 726-ого Танкового Полка ИАФ в пустыне на севере планеты, под небом затянутым вулканическим пеплом, непроглядным для спутников и смертельным для авиационных двигателей. Крейсера, уходя с орбиты на бой с имперским флотом, отплёвывали последние ракеты по целям на поверхности. Да и вся операция на SN4030-5.1 "Сион" была лишь частью большой кампании, призванной окончательно переломить ход войны в пользу Федерации и подготовить плацдарм для вторжения в исконно-имперские миры. На расстоянии в восемнадцать парсек на галактический восток от "Сиона" 7-ой Экспедиционный Корпус штурмовал безымянную планету-океан с крохотными островками. Ещё в нескольких десятках парсек южнее морпехи из 33-ей и 34-ой дивизии занимали планету джунглей PV3071-2 "Павуву". 12-ая дивизия КДВ Анклава третий месяц удерживала находящуюся в блокаде планету BR1148-6 "Бенгали". Десятки других систем стали аренами космических битв между флотскими группировками Империи и Союзников.

Шёл сентябрь 93-его года.

Шла галактическая война, которую историки позже назовут Великой.

Но здесь и сейчас, для семерых уставших людей на руинах космопорта - в ней не было ничего великого.

Смысл сказанного Илаем еще даже не успел полностью дойти до Мордекая, а живущий в подкорке каждого арбитра зверь уже скалился, рычал и пробовал на прочность удерживающие его цепи рассудка. Язык тела аколита, его тон, его движения, – все это кричало о неподчинении, о брошенном вызове, о чем-то таком, чего нельзя было допускать никогда и ни за что. Вспыхнули сверхновыми центры агрессии, в ушах застучала быстрая дробь разгоняющегося перед схваткой сердца, а пальцы правой руки даже чуть дернулись, будто бы уже смыкаясь на рукояти дробовика. Слуги Lex Imperialis были стайными хищниками, не привыкшими к тому, что им перечили, и сейчас инстинкты “Призрака” требовали разорвать флотского на части.

Но арбитр Красс был хорошим цепным псом. Он был злым. Он был бесстрашным. Но, более всего остального он был верным. Инстинкты же и чувства сейчас были, очевидно, плохими советчиками. Винтику нельзя злиться на свое положение в механизме. Собаке нельзя лаять на хозяина. Как бы ни была горька правда, слуга Инквизиции имел право приказывать и ожидать подчинения, и поделать с этим ни сам “Призрак”, ни остальные члены отряда, ни даже Северус ничего не могли. У них были четкие распоряжения судьи Колбенца, у них была спущенная сверху и не допускающая двойственной трактовки структура подчинения, и даже единственная применимая к аколитам статья, которой экзекутор не преминул им пригрозить, была, скорее, последней отчаянной попыткой сохранить лицо. К этому все и шло с самого начала. Конфликт был неизбежен, и единственное, на что могли рассчитывать арбитры, – это то, что им не придется терпеть унижение прилюдно. Что же, тут тоже не повезло, хотя поблажек от Инквизиции не следовало и ожидать.

Пошевелив пару раз почти что сведенными судорогой пальцами правой руки, Мордекай подождал, пока обескураженный лейтенант придет, наконец, в себя и расшаркается перед “синьорами и синьориной”, и направился внутрь участка вместе со всеми остальными. На тявкающего откуда-то из-за спины Баррела, который, несмотря на габариты, нашел смелость раскрыть рот только после того, как Илай победил в поединке авторитетов, внимание можно было не обращать, но настроения «Призрака» этот факт не улучшил. В горле его стоял горький привкус желчи, а непривычно тяжелая голова ныла в преддверии мигрени. Приказы, винтики в механизме, верные псы и подчинение во имя достижения общей цели – это, конечно, хорошо и правильно, но почему же тогда так противно? Почему живот жжет едкий огонь раздражения? Почему так хочется, чтобы под кирасой во внутреннем кармане была фляга амасека? Проклятая вонь. Проклятые лансельеры. Проклятая Инквизиция. Это все, должно быть, от местного воздуха, а не от того, что о них только что вытерли ноги. Да, наверняка все дело именно в воздухе.

– У меня два вопроса и одно пожелание, лейтенант Касалес, – негромко, но не скрываясь обратился к закончившему отчитываться перед аколитами лансельеру Мордекай, глядя на него поверх верхней кромки щита. Голос арбитра был неприятным, тяжелым и похожим на скрежет ржавых шестерней, но никакой явной угрозы в нем не было. Скорее вызывающее у большинства дискомфорт отсутствие эмоционального окраса. – Мне нужно знать, чьим приказом был сформирован личный состав патруля B29-13K, в который вошли шестеро проходящих по одному и тому же уголовному делу бойцов. Мне так же нужно знать, кто выбирал для них последний маршрут следования. И, наконец, после встречи с вашим командиром, мне нужно осмотреть комнату, которую занимал арбитр Карстен Мессер. Порядок ответов не важен.

Миномёты продолжали утюжить опустевший сектор, смешивая всё с землёй - пока не прекратились спустя где-то секунд 10. Раненного "невидимки" к тому моменту и след простыл - накрыло ли его разрывом мины или он благополучно скрылся за зданием терминала - тот ещё вопросец, но факт остаётся фактом - его не видно.

Девушка у БМП сидела на месте. Крик Шаутова ввёл её в какой-то ступор. В конце концов она встала в полный рост, бросила винтовку в метре от себя и прощебетала в ответ.

- Wakatta! Wakatta! Satsuei shinaide kudasai!

Раненный под ногами что-то ей простонал, что-то недоброе, и та срывающимся голосом накричала на него в ответ - после чего просела на землю, сняла шлем и кажется, зарыдала. Её товарищ, сохраняя какое-то подобие самообладания, достал из подсумков аптечку и успел себе что-то вколоть - однако с земли так и не поднимался. Они так и остались сидеть рядом. Двое других, некогда раненных плазменной винтовкой Митчелла и кричавших от боли, сейчас уже тихо догорали вместе с остатками экипажа БМП.

Из-за задымлённых руин рядом с БМП осторожно выглянуло ещё два тела - тоже без оружия, с поднятыми вверх руками. Молчат.

+++

Бесчувственно-нейтральный голос ответил Аббасу.

- Принято, Альфа-43. Экипаж будет оповещен о ситуации.

В силовой броне десантников нельзя было поднять своего сослуживца, несогласованность веса и максимальной грузоподъёмности часто называли одним из главных недостатков восьмой серии - боец мог поднять около четырёх сотен килограмм, а вес PCS-8R c человеком внутри, боеприпасами и снаряжением достигал бывало всех 750. В новой PCS-10 этот недостаток был устранён, но в 21-ый ЭККД её так и не завезли.
Впрочем, там где не пройдёт один - пройдут двое. Аббас и Вайнхоппер вместе подхватили бесчувственного, но всё ещё живого Хардвинга. К тому же, сверкнув вспышкой реактивного ранца, рядом появился и Девис, страховавший обоих по пути. Но солидный вес Хардвинга чувствовался даже так.

Десантники понесли Хардвинга на юг - в сторону зоны высадки. "Кадиллак-77" объявился через полминуты: пилот вышел на связь с отделением самостоятельно, вклинившись своим голосом на волну.

- Альфа-43, это Кадиллак-77. Я тут побеседовал с экипажем, и мы решили рвануть до вас. Сейчас уточню координаты...

Он указал точку на юге квадрата 081-909, на дороге неподалёку от двух кибиток и зоны высадки десантников, как на оптимальную зону посадки согласно своим данным. Десантники понесли Хардвинга туда. Кровь продолжала капать сквозь дыры в броне.

Вскоре в воздухе за забором возникает красно-белый корпус несущегося с юго-запада медэвака. На хвосте красовалась белая надпись "NAVY".

Флотский аэрокосмический челнок MD-70 "Мелисса", вернее его медицинская модификация. По габаритам он слегка уступает "Джебкэту", но десантный отсек у него более просторный. Медэвак шёл низко, буквально метрах в сорока над землёй. В поле зрения десантников он появился уже тормозящим, все четыре двигателя разворачивались в вертикальное положение. Выстрелив в воздух целое созвездие ЛТЦ, он сильно сбросил скорость и пошёл на снижение. Следующие за тепловыми ловушками полосы клубящегося белого дыма, дугами тянущиеся от крыльев и из под днища, невольно вызывали ассоциации с крыльями спустившегося с небес огромного ангела.

Струи реактивного выхлопа двигателей упираются в землю, сдирая с поверхности песок и пыль. Едва "Кадиллак-77" касается сионской тверди лыжами-шасси, как из полуоткрытой дверцы сбоку корпуса вываливает народ - женщина-санитар с медсканером и двое солдат. Рванули десантникам навстречу.

Первой рядом оказалась женщина - неопределённого возраста чернокожая в комбинезоне, при шлеме и бронежилете. Именная плашка подсказывала: "Д. Уильямс". Из оружия у неё был только карабин, болтавшийся сбоку на одноточечном ремне. Она навела свой медсканер на Хардвинга: на дисплее в ответ забегали строчки и диаграммы жизненных показателей. Двое в силовой броне неизвестной флотской модели возникли сразу за ней - один из них нёс специальные носилки. Они оперативно их разложили, и Бабба с Зиком, при помощи Лоуренса, переложили Хардвинга на них. Оставшийся путь до медэвака пронесли раненного так.
Высокий, массивный медицинский робот остался стоять у дверцы в десантный отсек медэвака. Выглядел он относительно человекоподобно, разве что голова с набором оптических сенсоров непропорционально маленькая, а количество рук растущих из плечевых суставов - какое-то невероятное. Аббасу и Вайнхопперу показалось что их восемь или даже больше, Девис насчитал только шесть. Каждая из рук заканчивалась набором инструментов или механическими "ладонями", отдалённо напоминающими клешни. Робот был обшит белыми листами брони, с красными крестами на условной "груди" и "спине".

- Твою... Эс-Ка, получаешь данные?! - Рявкнула афродогманка, не отрывая взгляда от своего сканера. Судя по тревожному писку и обилию красных отметок хорошего в состоянии Хардвинга было мало.
- Так точно, получаю, мэм. - Монотонно ответил робот.

Внутри медэвака уже виднелся один раненный - судя по форме это танкист, со следами ожогов на лице и перевязанной рукой. Вокруг него валяются клочки окровавленных бинтов. У дверцы внутри возник бородатый мужчина в армейской форме старого образца и синем бронежилете. Военный корреспондент. Он успел несколько раз щёлкнуть на камеру процессию десантников и команды медэвака, несущую Хардвинга, прежде чем освободил проход. Был также ещё один санитар-мужчина, он как раз дал команду расположить Брауна прямо на полу десантного отсека, а сам развернулся к своему оборудованию. Робот присел рядом с раненным десантником и начал орудовать всеми своими конечностями с невообразимой скоростью, снимая с Хардвинга силовую броню сегмент за сегментом;

- Мэм? - Робот, не отрывая взгляда всех своих сенсоров от Хардвинга и не прекращая разбора брони, заговорил с темнокожей санитаршей. - Сердце остановилось.
- Твою...!

Оба медика рванули к телу Брауна, темнокожая налегла на него с руками делая наружный массаж сердца (благо, нагрудные секции брони были уже полностью удалены), санитар-мужик стал в спешке наполнять шприц прозрачной жидкостью из некой баночки. Однако больше десантники ничего не увидели - солдат в силовой броне закрыл дверцу, и медэвак поднялся в воздух. Несколько мгновений - и пилот, которого кстати можно было увидеть сквозь остекление кабины, обратился к отделению.

- Альфа-43, это Кадиллак-77. Мы уходим. Храни вас Господь.

- Лады, лады - пробормотал пленный, подставляя руки Хорьку - все в порядке, я все скажу. Эээ...с чего бы начать...так. На борту станции находится три полка, 29-ый Шпилевая Гвардия Ом-Мира, 34-ый Кульфский и 5-ый Кюявальский. У наших ребят все не очень с моральной, мы были расположены на Ом-Мире, пока нас не выдернули сюда. Кюявальцам наплевать, они фраковы варвары, живут на деревьях, им все равно кого резать, они больше дуреют со станции. Кульфцы...серьезные ребята. И у них есть зуб на гвардию. Есть еще несколько рот северинских штурмовиков, они охраняют герцогских легатов и генерала Константина. Те еще мрази. Легаты, в смысле, генерала я не видел. Они все рассказывают, какие они добрые и заботливые, не то, что имперские комиссары. Они никого не расстреливают на глазах у остальных, это правда. Но стоит кому-нибудь сказать что-то про герцога или про то, что война идет плохо, тебя вызывают в штаб на "собеседование". С него люди выходит или с пустыми глазами и закрытым ртом, или не выходят вообще. Техножрецы на станции занимаются своими делами и начальство-то наше особо не слушают. Думаю, если вы захватите тут все, они просто продолжат работать. Что же еще...

Хорек содрал очки с пленного. Его глаза бегали туда-сюда, он говорил бегло, сбивчиво. По лбу текли крупные капли пота.

Что еще сказать...на станции есть техника, ходили слухи, что её могут использовать, если все пойдет не так, хотя это и опасно. Мы вообще не ждали атаки в этот рукав, имперские, ну то есть ваши абордажные капсулы не могли пройти под огнем, кто же знал, что вы целый корабль пристыкуете. У нас здесь одна рота. Вообще, несколько дней назад пришла информация про атаку, легаты прочитали большую пафосную речь, вроде, даже называли ваши полки. Говорили что криговцы - бездушные сволочи, а вы, эти, как их, тоже на К - варвары-мутанты, убиваете всех и женщин насилуете. Или не женщин. Ну это же неправда - он нервно засмеялся - я сразу парням так и сказал. Кульфовцы, вот, возбудились... Что еще, что еще...а, да. Я знаю. Пару недель назад парни рассказывали, что видели на станции какого-то капитана. Торгового капитана, Вольного Торговца или Чартиста, я не знаю. Говорят, он не из Домината, провозит припасы из Империума каким-то окольным путем в обмен на местные ресурсы. Это должно быть важно, правильно?

Он с надеждой посмотрел на Крысолова. В это время Джейк залез в кабину поваленного "Часового". Продравшись через торчащие рычаги управления, он добрался до контейнера, где должен был хранится НЗ. Место для аптечки пустовало, видимо кто-то решил, что нечего на расквартированный на станции шагоход класть аптечку. Или, наоборот, стащил. Ракетница, правда, была, с парой сигнальных и осветительных ракет. Рядом лежал маленький потрепанный томик Имперского Кредо (в редакции сектора Каликсис, суб-сектора Перефирия, с пометкой для использования среди частей Гвардии и СПО субсектора). Оружия не было, не нашел его Хорек и на пленном. Видимо, не выдали или не успел взять.

Захария добрался до стаббера и развернул его, отбросил израненное тело стрелка. Собрал с близлежащих трупов пару осколочных гранат. Лазганы были. однако, комиссариат ОЧЕНЬ негативно относился к использованию оружия с изображением Северуса, если это не было продиктовано критическими обстоятельствами. Подобрать чтобы пострелять во врага, а своих патронов нет - можно. Если же взять просто так на память, можно отхватить плетей, да и то если повезет. Комиссара, правда, сейчас нет. Но может показаться в любой момент. Комиссар Ларс Джойрен не был худшим из его племени, говорят, в своем рапорте он отметил действия полковника Брайгела как вынужденные и необходимые. Но трибунал возглавлял печально известный комиссар-генерал Сальери, а имперскому командованию надо было найти виноватого, так что Брайгел отправился к стенке после Кульфа. Однако, к вопросам дициплины Джойрен относился очень строго.

В это время группа "Пустотных Волков" приблизилась к Юрию, которого к этому времени уже подлатал Хольт. Несколько гренадеров, вооруженных лазганами паттерна "Люциус", которых вел лидер с силовым палашом и массивным лазерным пистолетом. Он ничем особо не отличался от окружающих его солдат с Крига, но вокруг него чувствовалась какая-то особая аура, так что сопровождавшие его гренадеры с похожим на черепа шлемами держались почтительно.

Когда они приблизились, он исполнил воинское приветствие.

- Штабс-вахмистр Грегор.

По иронии судьбы, из всех планет, что поставляют солдат на службу в Имперскую Гвардию, Криг, возможно, ближе всего к Кампферре. Этот мир также пережил ужасную катастрофу из-за жадности и эгоизма своих обитателей. Но криговцы представляют собой полную противоположность камферрцам. Фаталисты, готовые исполнять любой, даже самый бессмысленный приказ до последнего, ни во что не ставящие свои жизни, безупречно подчиненные дисциплине. Ходили слухи, что они и не люди вовсе, а искусственно выращенные Механикус копии людей. Иначе, как бы Криг мог пополнять свои огромные потери так быстро? Правда это или нет, Юрий знал, что у солдат Крига нет имен. Каждому гвардейцу присваивается индивидуальный номер при поступлении на службу, офицеры вместо этого именуются по своим частям. Было ли у них имя до службы в Гвардии или нет - знает только тот, кто бывал на Криге, а таковых немного. Однако, солдат Крига может заслужить новое имя, если проявит акт особого героизма на службе и при этом останется живым. Ему выбирается одно из имен героев, погибших в гражданской войне, что погубила их мир, и тех, кто пал после.

Вахмистр - звание, аналогичное сержанту, значит, этот Грегор находится в статусе старшего сержанта. Однако, сам факт наличия имени говорит о том, что он - не простой солдат как Юрий.

- Мы начинаем наступление немедленно - произнес он, после того как Юрий ответил на приветствие своим - наши войска берут на себя тоннели, ведущие в правую часть стыковочного дока - его уверенный голос звучал глухо из-за противогаза.
- Когда вы зачистите левые тоннели, свяжитесь со мной - один из гренадеров передал Инессе вокс-частоты коммуникации с криговцами - командование рекомендует атаковать соединительный шлюз одновременно, чтобы избежать дать предателям возможность разгерметизировать весь рукав. По имеющимся подсчетам, они не будут этого делать, пока в рукаве есть их войска, но они могут запаниковать, поэтому я не рекомендую вам задерживаться.

Он посмотрел на Хольта, обрабатывающего рану Джерико.

- Храни вас Император, сержант - закончил Грегор, развернулся и правился к своему выходу в тоннели. Гренадеры последовали за ним.

Взмокший Тедди добрался до баррикад. К тому времени и дым от гранат уже рассеялся.

Конрад только и успел, что поздравить себя и “Беллу” с первым нормальным выстрелом, как грохот взрыва, поглотивший на мгновение все остальные звуки, заставил его вжаться в служащий им с Хэлом укрытием контейнер. Он не видел, что именно произошло, но опыт, сыплющиеся вокруг остатки баррикады и влажно шмякнувшийся в обращенную к противнику стенку бывший еще недавно частью человека кусок мяса говорили о том, что у кого-то из мятежников не выдержали нервы. Не свои же решили взорвать все к варповой матери посреди штурма.

Следом за взрывом наступила относительная тишина, нарушаемая белым шумом из редких выстрелов, звуков перезарядки оружия и выкрикиваемых офицерами приказов. Это тоже было знакомо. Все шло к тому, что этот бой “тушканчики” таки выиграли, но “Крысолов” выдержал паузу еще в пару секунд, прежде, чем осторожно подняться из-за ящика, чтобы оглядеться. Раскуроченные остатки баррикады тлели прямо по курсу, тела сепаратистов валялись тут и там, что-то истошно кричал водитель “Часового”, пытаясь вымолить жизнь, и только откуда-то слева еще раздавались крики и злой рык пары пиломечей. Рык, правда, вскоре оборвало рявканье дробовика. Славься Император, победа.

Война, правда, кончатся и не думала, так что за крохотной победой, судя по всему, последует прорыв вглубь укрепленных позиций мятежников. Красота. Еще и жертву массовой мобилизации надо обработать кому-то. С людьми замкнутый и неразговорчивый Конрад общаться не очень любил, но они с Хэлом были к "Часовому" чуть ли не ближе всех, да и альтернативой было прибывание в компании остальных "нулевых", а крупные компании он любил еще меньше.

– Долбо#бы, – раздраженно прошипел “Крысолов”, мягко ступая между разбросанных взрывом по половине ангара трупов северанцев в сторону того, что осталось от баррикады противника. – Упертые долбо#бы.

Нет, он, конечно, мог понять страх пыток столь сильный, что лучше уж быстрая смерть, но вот понять, как можно быть настолько преданными, тупыми или запуганными, чтобы подрывать себя в страхе перед сдачей в плен гвардейцам было выше его сил. Не могли же они на самом деле настолько верить в свой сепаратистский бред? Какую бы ложь пропагандисты Домината не лили им в уши, их собственный герцог лояльностью и честью определенно не отличался, и тем страннее было встречать достойную лучшего применения верность долгу в его солдатах. Может они и правда все безумцы и еретики?

Пока он пересекал отделяющий их укрытие от баррикады мятежников относительно открытый отрезок ангара, ствол “Беллы” перескакивал с одного неподвижного тела на другое, но, судя по всему, в живых остался только истерящий якобы бывший оператор погрузчика. В последнее, принимая во внимание элегантность управления “Часовым” в бою, верилось без особых проблем. Не особо у Домината дела идут, если гражданских пускают за рычаги управления военной техники. Это хорошо.

– Вытащи и свяжи, – негромко пробормотал Конрад, кивая “Хорьку” на последнего живого сепаратиста. Сам он во время всей операции по извлечению и пленению стоял в пяти метрах от поверженного шагохода и целился оператору в лицо. Так, на всякий случай. Мало ли что тому в голову придет.

– Ты хотел “рассказать все, что знаешь”, гражданский, – напомнил пленнику “Крысолов”, когда Хэл закончил вязать тому руки обрезками ремней безопасности, явно недовольный тем, что для этого пришлось снять респиратор. – Так рассказывай. Быстро.

Шаутов взмывает вверх на реактивном ранце и приземляется спустя несколько секунд примерно в ста метрах западнее - рядом с ржавым корпусом разбитого, давным-давно прогоревшего танка. Едва коснувшись земли ногами, Миколай смещается к корме танка и занимает позицию сразу за ней. Отсюда открывался неплохой обзор на расположение отряда. Аббас, Мэнли и большая часть десантников была намного левее, а Вайнхоппер и Хардвинг со своей безоткаткой - прямо впереди, за горой ящиков.

Аббас дёргается в сторону, уходя от пулемётного огня. То же делает и Рейс. Туда, где секунду назад были оба, прилетает целый веер пуль - они превращают в решето металлические ящики, рвут в труху пакеты и картонные коробки. Шарль делает пару прицельных выстрелов из своей винтовки. Разряды раскалённой плазмы сверкают в воздухе, проделывая путь к окнам в техническом здании, где засели имперцы. Стрелок в крайнем окне падает, получив разряд плазмы в грудь. Другой противник остаётся цел - плазма только скользнула вдоль его руки, сорвав и расплавив часть брони и опалив кожу.

Рейс, избежав пулемётного огня, в относительно спокойной обстановке перезаряжает безоткатное орудие новым выстрелом - тяжёлым, тандемным.

Мэнли технично выглядывает из-за угла и быстро делает короткую очередь в пулемётчика. Пули приходятся в верхнюю часть - одна с прилетает в грудь, две других - по руке с массивным наплечником. Пробив броню врага, они взрываются кровавыми вспышками, особенно заметными на правой руке цели. Имперец-пулемётчик, закричав, прекращает огонь и прячется за стенкой. Пулемёт остаётся лежать на оконной раме, забрызганной кровью. Девис выглядывает следом за капралом, и тоже делает очередь, по соседу пулемётчика - ушлому, крупному имперцу с плазменной винтовкой, которого кто–то уже слегка подпалил непрямым попаданием плазмы. Внезапности у Лоуренса не выходит, посему враг успевает выстрелить в Лоуренса первым - короткой очередью. Однако он мажет. Очевидно на сегодня с Девиса хватит плазмы, все три разряда упали под ногами и расплавили бетонное покрытие. Лоуренс наконец стреляет в ответ. Попадает только один раз, но зато эффектно - пуля вмазалась тому аккуратно в лицо, проломив затемнённый полупрозрачный щиток и выбив из затылка на стену брызг крови и размолотой мозговой массы. Тело стрелка с плазменной винтовкой облокотилось на стену за окном и медленно сползло к полу, но Лоуренс уже не видел этого, так как развернулся и двигался южнее - подальше от ожидаемого сектора миномётного обстрела, за контейнер.

Хардвинг, зарядив фугасный выстрел, без особых раздумий выстреливает прямо в центр группы пехотинцев, стрелявших из окон главного здания терминала. Грохот безоткатной винтовки, от выхлопа позади целые кучи мусора срываются в свободный полёт. На другом конце – стена, земля и человеческие тела и смешиваются в одно сплошное огненно-дымное месиво. Взрыв оставляет на грузовом терминале космопорта огромный чёрный след, стена пошла в разнос. Некогда покрытое слоем декоративной штукатурки здание теперь демонстрирует целые секции обнажённого железобетона, торчащие прутья, выбоины и сколотые края окон.

Двоих из трёх противников в районе взрыва снаряда больше не видно. Однако один - который был с гранатомётом, крайний - каким-то чудом уцелел. Он был весь почерневший, со следами крови на броне - но всё ещё с оружием на плече. Прокричав что-то на своём наречии, он развернул свою трёхствольную установку прямо на Хардвинга в ответ и хотел было выстрелить... Но Митчелл не оставляет ему шанса. Разряды плазмы отделяют руки от его тела. Практически лишившись не опалённых участков на своём теле, безрукая обгоревшая туша скрывается внизу, среди пыли от упавшей штукатурки и дыма, больше не появляясь. Сделав выстрелы, Митчелл активирует ранец и взмывает в воздух, перемещаясь за грузовые контейнеры на востоке.

Вайнхоппер садится на колено рядом с Харвдингом. Вытащив дымящуюся гильзу, Зик активирует подающее устройство в "ранце" за спиной (который, вообще говоря, был мало похож на тканевые ранцы и имел собственный управляющий компьютер), выхватывает из-за спины тяжёлый тандемный выстрел и заряжает его в безоткатное орудие Брауну. Буквально несколько секунд возни - и компьютерный прицел SMARR'а уведомляет Хардвинга ободряющей зелёной иконкой: "заряжено". Готов стрелять.

Однако, в этот момент имперский БМП рванул вперёд из дымовой завесы, которую сам и выпустил только недавно. Его остроугольный, покрытый со всех сторон блоками реактивной брони светло-бежевый корпус был покрыт камуфляжной краской и расписан какими-то иероглифами, разрисован трудноразличимыми картинками. БМП угрожающе навел пушку прямо на Хардвинга и Вайнхоппера.Сквозь шума боя десантники могли различить приближающийся рёв двигателей штурмовика...

Внезапно, всё вокруг вражеской брони стало покрываться разрывами снарядов крупнокалиберной пушки Гатлинга. Они стали срывать здоровенные куски с полуобрушившейся юго-восточной стены грузового терминала, разрываться в земле, и в броне БМП - выбивая вспышки и снопы искр из корпуса и башни. Один из взрывов разбил в труху какую-то коробку на вершине башни, другой разорвал левую гусеницу. "Нодати" остановился, двигатель захрипел и стих. Издали наконец донёсся "BRRRRRRRRRT", извещающий о прибытии "Добермана-10".

Но поводов для радости было мало. БМП определённо ещё цел. Подарочек подбросил и пилот - Аббас вдруг услышал его голос на канале, и говорил быстро и взволнованно.

- Альфа-43, на меня наводятся, как слышите? Твою...!

В воздухе над грузовым терминалом, точно с севера, резво пронеслась игла ракеты. Скрылась на западе за пожарищем, оставляя за собой белый дымный след. Аббас вдруг услышал на радиоканале приглушённый взрыв. Однако голос пилота не смолк.

- ...мать! Похоже на ПЗРК! Альфа-43 - ещё залп и всё, разворачиваюсь нах.

Параллельно этому БМП продолжал разворачивать пушку. Электропривод башни, очевидно, питался отдельно от двигателя и башня вращалась как ни в чём не бывало. Позади брони из дыма выскочило несколько солдат имперских СНС в своей стандартной броне. Напуганные очередью из гатлинга они бежали сломя голову вперёд, кричали что-то, некоторые были даже без оружия. Рванули к дымящимся руинам впереди от них.

И тут БМП открыл огонь из крупнокалиберной пушки.

Время для Хардвинга замедлилось. Первое попадание приходит по шлему, заставляя линзы покрыться сеткой трещин, а шею - заныть. Сердце бешено застучало - но гораздо быстрее застучали снаряды, рвущие силовую броню на части. Миг - и ещё два попадания толкают десантника назад. Заряженная безоткатка вылетает из рук и падает наземь. От брони отлетают целые куски, металлические конструкции несущего экзоскелета с хрустом трескаются, ломаются пополам и разлетаются в стороны. Целые пластины брони рассыпаются на части. Внутри шлема ревут сигналы, сверкают красные индикаторы. Миг - прямое попадание в грудь пробивает потрёпанный нагрудник, волна боли сковывает лёгкие, в глазах чернеет. Ещё миг - и снаряд разрывает на части набедренные сервомоторы, проникая глубоко под броню.

Хардвинг обнаруживает себя лежащим на земле. Каждый сантиметр тела болит - кроме левой ноги, которой уже не чувствовалось. Сознание сворачивается в клубок. На лицо, из лопнувших трубочек снизу брызжет чёрная масляная масса. Большая часть индикаторов уже не работала. Только мигала красная строка прямо поверх треснувших линз:
"

ПР... Д... ТЕ АВАР...Н... СБ... С!!!

"
И небо перед глазами - всё чернеет и чернеет.

Вайнхоппер успевает броситься наземь, выронив пулемёт. Он своими глазами наблюдает, как очередь снарядов кромсает броню его товарища на мелкие кусочки, опрокидывая десантника наземь. Часть снарядов предназначалась и для Зика тоже - однако благодаря рывку вниз визжащий рой металлической смерти проносится над головой, оканчивая свой путь в земле и в танке, за которым спрятался Шаутов.
Хардвинг лежит рядом, на спине, на полураздолбанном реактивном ранце. Из дыр в его броне вытекает вязкая чёрная жидкость вперемешку с кровью.

Один за другим, десантники срываются с рампы и прыгают к земле. "Джебкэт" бледной Луизы висел в воздухе на стабильной высоте, направив свои громадные двигатели вертикально вниз, но по инерции продолжал слегка смещаться к ограде космопорта - теперь уже хвостом и рампой десантного отсека вперёд.

Приземление происходит на территории космопорта, за бетонным забором. Происходит штатно. Для десантников не составило труда скорректировать полёт и включить ранец для мягкой посадки - говорят, PCS-8R может сесть на землю даже с мёртвым оператором за счёт автоматики. Рёв турбин за спиной - и падение сменяется твердью под ногами. "Альфа" приземлилась у двух стоящих рядом крохотных построек, напоминающих подсобки. "Браво" - чуть в стороне, у корпуса танка с оторванной башней, стоящего на обочине дороги, опоясывающей космопорт по периметру. Судя по незнакомым очертаниям и слою песка - это танки местных, оставшиеся после имперского вторжения в прошлом году. Местная сионская армия тогда продержались против вторжения Империи целых семь часов - вероятно, космопорты они удерживали всем чем есть.

Противник обнаруживается моментально.

В ангаре сбоку взревел, набирая обороты, авиационный двигатель. Похоже, что там внутри имперский штурмовик или истребитель. Дальше, за ангаром и ВПП - зарычал двигатель неведомой имперской бронемашины, с характерным звуком по земле поползли гусеницы. Тактическая карта сделала там тревожную красную отметку с пиктограммой, обозначающей бронетехнику. Несколько тел замаячило в окнах небольшой технической постройки, затесавшейся между самолётным ангаром и зданием грузового терминала космопорта. У одного из солдат в этом здании была плазменная винтовка. Ударом приклада он выломал окно и приготовился открыть огонь.

Впереди простиралось своего рода хранилище под открытым небом - огромная куча металлических ящиков, картонных коробок и просто всевозможного мусора, навес и ряд громадных грузовых контейнеров. Вдали - серые гаражи для погрузочной техники, станция для зарядки аккумуляторов электромобилей, небольшая подсобка. Не доходя до комплекса этих построек лежало три массивных грузовых контейнера: тут заняло оборону несколько солдат СНС имперского флота. Впрочем, "заняли оборону" звучит громко - они просто скрылись за контейнерами. Десантники успели разглядеть их тяжёлую пехотную броню, винтовки, трёхствольный реактивный гранатомёт у одного на плече. По другую сторону от контейнеров - двое имперцев в силовой броне D3N "Ока" ("Марта" по классификации Союзников) топчутся на месте, сверкают полированными пластинами. У одного из них была, безусловно, крупнокалиберная автопушка - вроде той от "Аясэ Корпорэйшн", что недавно Хардвинг сдал на склад. Разве что заплечного бункера не видно. У второго бойца в СБ была штурмовая винтовка - достаточно крупногабаритная, с массивным прицелом. Они бежали куда-то к главному терминалу, но при появлении десантников развернулись и остановились на месте. Тот, что со штурмовой винтовкой присел на колено и махнул рукой, указывая цель своему другу - или подруге. Взмах рукой был в сторону "Браво".

За спинами у занимающих позицию для огня "цветков сакуры", в отростке здания главного терминала, мелькнуло два тела и массивный ствол крупнокалиберного пулемёта. Пулемётчики в спешке переставляют треногу, так, что бы их оружие смотрело на юго-восток.

Шаутов и Митчелл, благодаря своим прицелам с тепловизорами, успевают оценить обстановку чуть полнее. Помимо уже обнаруженных имперцев и характерной для истребителя тепловой сигнатуры в ангаре, оба замечают пару тёплых пятен, невидимых визуально. Разведка СНС. Тонкие, плотно прилегающие к телу костюмы, размытые пятна нагретого воздуха вокруг. Один из них - разведчик с массивной винтовкой, тоже скрытой активным камуфляжем, с здоровенной маской на лице. Он стоит в проёме одного из окон второго этажа главного терминала. Второй силуэт - тонкий, очевидно принадлежащий женщине - у навеса, среди коробок. С штурмовой винтовкой в руках. К слову, Рейс тоже заметил едва различимый прозрачный силуэт в районе коробок, далеко справа. Заметил благодаря ярко-жёлтой коробке с логотипом почтовой службы FedExpress - логотип ходил рябью, как будто Рудди смотрел на него сквозь воду.

Имперцы в основной своей массе просто замерли. Наверняка они застигнуты врасплох. Вероятно, приземление части десантников Догманской Федерации прямо им на головы не входило в планы имперского командования. Однако, среди них всё же находится кто-то, кто сумел подействовать первым. И этого кого-то не увидели даже Шаутов с Митчелл в тепловизоры.

Три ярко-красных разряда плазмы возникают в воздухе между несколькими грузовыми контейнерами. Шипя в воздухе, они пронеслись в сторону только приземлившихся десантников "Альфы". Один из них оканчивает свой путь в песке, но два других - ударили прямо в Вайнхоппера.

Зик чувствует толчок в живот, и сразу за ним - справа, под бедром. В глазах всё сверкает ярко-красными брызгами. Резко потеплело, градусов эдак на десять, и заревел предупреждающий сигнал. Окошко технической информации в углу поля зрения поспешило доложить состояние брони. Структурных повреждений - нет. Внешний абляционный слой нагрудной и набедренной бронепластин в кой то веке сработал так, как надо - его просто расплавило, и теперь эта раскалённая металлокерамическая масса стекает вниз и капает в песок. Однако, была и плохая новость. Часть разгрузочной системы, одеваемая поверх брони, не пережила такого обращения - она была выполнена из огнестойкого материала и могла не гореть какое-то время, но сейчас был не тот случай. Торс и правый бок Сигизмунда объяло огнём. Часть подсумков с коробами к пулемёту покосилась. Где-то небольшие языки пламени пляшут прямо у днища коробов. Изнутри брони Сигизмунда, из технических отверстий между бронепластинами, выскочили крохотные разбрызгиватели - они стали поливать пеной оплавленные сегменты брони и очаги возгорания, однако не похоже, что бы они были очень успешны в своём деле...

Жизнь на FOB "Айова", только-только отстроенной на берегу одного из морей Сиона, могла бы показаться ненормальной кому угодно. Ни на минуту не стихает поток прибывающих с орбиты и отбывающих туда челноков, а также грузовиков с других зон высадок. Вероятно, боги космической логистики смилостивились над "Железными Тиграми" - склады медленно набиваются недостающими припасами. Всё таки, что-то с кораблей удалось спасть. Своими припасами делится третий батальон 212-ого полка, чей корабль снабжения остался в целости и сохранности. Не остаются в стороне и два других полка, входящих в 21-ую дивизию ККД (являющуюся основным компонентом 21-го ЭККД) - на многих прибывающих контейнерах были обозначения 211-ого и 213-го полков. Конечно, большая часть тяжёлого оружия и техники безвозвратно утеряна. Однако, благодаря оперативной помощи от братьев по оружию, сражающихся в других уголках планеты, недостаток в боеприпасах удаётся покрыть частично, а недостаток запчастей, медикаментов и провизии - почти полностью.

Но для инженеров-ремонтников Корпуса сегодня очень тяжёлый день в любом случае. Вместо корабля со всем тамошним оборудованием приходится разворачивать свои установки здесь, да и логистический кошмар наяву не способствуют качеству и скорости работ. В отданном техникам углу базы царит настоящий хаос. Десятки людей носятся туда-сюда между палаток и наспех возведённых бараков - с инструментами в руках, контейнерами запчастей, лаптопами. Шумят циркулярные пилы, плазменные горелки. Люди в силовой броне попадаются тут то там - у одних отказали ноги, других просто обесточило и они не могут выбраться, третьи пришли без целых секций бронепластин на груди или спине. В центре "технического сектора" на землю накрыли брезент, а сверху навалена груда запчастей PCS-8 - разбитые, раскуроченные, со следами пуль, осколков, попаданий плазмы, кровью бывших хозяев. Обособленно от запчастей в ряд лежит около дюжины комплектов СБ PCS-8R со следами повреждений, парочка лёгких "PACAS'ов" разведки. Их хозяева ещё внутри. Мёртвые. Ещё не успели разобрать. С кузова широкого колёсного транспорта, при помощи экзоскелета-погрузчика, сгружают к остальным ещё одно тело.

На фоне этого просьба Хардвинга о починке руки кажется инженерам неуместной. "Рука шевелится? Отлично. Как прекратит - тогда и обращайтесь." Впрочем, Браун всё-таки добивается своего чуть позже - не без помощи Девиса. Вместе убедить упёртого сержанта техслужбы, заведующего секцией калибровки подсистемы захвата движений, оказывается намного легче. "Раз уж речь идёт о расчёте тяжёлого оружия - тогда ладно." - сказал тот, прежде чем его андроид обследует десантнику руку, сняв пластины брони и утыкав обнажившийся внутренний слой кучей зондов. После короткой диагностики, Хардвинга отправляют снимать броню в "Станцию Автоматизированного Перевооружения", откуда броню чуть позже забирает для ремонта расчёт инженеров. Мэнли получает от инженера новый, как ему показалось, шлем со свежей версией прошивки. Однако уже неся его к расположению отряда, для погрузки в "раздевалку", капрал понял что от того жутко тянет хлоркой или чем-то похожим - как будто его отмывали от остатков предыдущего владельца. Похоже на то, по крайней мере.

Митчеллу, между дел, удаётся перехватить Хардвинга на пути к сектору базы, отведённому частям 175-ого полка - уже в самый последний момент. В их секции базы, к тому времени, уже притащили все разбитые "коробочки". Со снабжением у них было всё в порядке, да и им не надо было чинить и заправлять топливом дорогостоящую силовую броню, но они сегодня понесли нехилые потери - почти половину всей техники и около трети личного состава убитыми и раненными. Хардвинг и Митчелл останавливаются у самого входа в их угол базы. Кажется, у рейнджеров там какая-то прощальная церемония. Две или три сотни человек выстроились на плацу, чернокожий офицер (или капеллан) обращаются к строю. Действительно, не самое удачное время что бы искать там кого-то одного с целью дать по морде. Приходится отложить мордобой до лучших времён.

Шаутову удаётся убедить GySgt Бжезинского оставить АМ-винтовку у него - на фоне добровольной сдачи рельсотрона, пулемёта с боекомплектом и плазменной винтовки Бжезинский решает "сделать исключение из правил". Разве что посоветовал не светить ей на людях. Наверняка найдутся желающие её присвоить себе в других отделениях. В свободное время Миколай пересобирает винтовку, знакомясь с её устройством. Изучает патроны. Пули тяжёлые. Сердечник из твёрдой, закалённой стали. Бронебойные.

В то же время капрал Аббас шатается по Баттербичу, затариваясь продуктами. Город был недалеко и дойти до него пешком можно было за несколько минут, а "Высоту 109" было хорошо видно и прямо с базы. В окружении растерянных и недовольных местных расквартировалось рота или две десантников - поэтому тут уже была военная полиция, на въездах оборудовали блокпосты. Набрав гору еды и потратив почти три сотни долларов со своей карточки, Аббас двигается обратно. Дежурный на КПП скептически оценил пакеты в руках у капрала, но пропустил, как только прошёлся сканером по именным жетонам. Девис наведывается в город чуть позже, и еды набрал чуть скромнее - накупив мяса, овощей и рыбных консервов, при этом уложившись в сотню.

За подготовкой еды проходит несколько часов, "Альфа" была занята этим в полном составе. Запах еды вызвал определённый ажиотаж среди окружения - в районе палатки стали нарисовываться десантники из других отделений 3-ей роты, и даже из других рот. Сержант Лайнбэкер куда-то исчез, так что десантникам приходится отбиваться от назойливых сослуживцев самостоятельно. Вскоре на запах слетается и GySgt Бжезинский - ему пришлось всё объяснить, а также поделиться частью запасов. Тот, конечно, скептически отнёсся к инициативе Аббаса проводить "какую-то непонятную вечеринку" на окраинах Баттербича - но сказал что всё будет нормально, покуда никого не поймают пьяным. Ну и желательно успеть домой до закрытия базы в 0:15 по стандартному. Иначе придётся спать снаружи.

Рейс наведывается в забитый раненными полевой госпиталь и среди раненных находит там Филлипс. У неё вытащили пулю из ноги, а левый глаз повреждён осколками линз шлема - но состояние в целом стабильное. Впрочем, по словам санитара, она не издала ни звука с момента поступления в госпиталь. Тут уже психологи работать должны. Рудди оставляет ей немного фруктов. Филлипс ничего ему так и не ответила - только мрачно улыбнулась и проводила обречённым взглядом, когда тот уходил.

Дело шло к вечеру. Светило Сиона неотвратимо укатывается на запад, а голубое полосатое пятно газового гиганта в небе превращается в узкий серп. Аббас, уже основательно подготовившийся, находит пилотов всё на той же площадке, у челнока. Кажется они его не покидали, колупаясь в оборудовании кокпита и выковыривая из корпуса шрапнель. Заметив приближение капрала к ним, они прекратили все дела и встали у носа челнока по стойке "смирно", вероятно, сперва приняв приближающегося к ним Шарля за кого-то из своих офицеров. Однако увидев кто к ним пожаловал расслабились и стали о чём-то перешёптываться.

– Ра'Кот? – Ха'Тширр удивлённо переспросил Баббу, – Хм... Удивительно, как человеческое сущ-щество запомнило моё имя, а ведь...
Блондинка пихнула ксеноса локтем в живот. Тот изобразил на своём лице гримасу боли и замолчал.
– Музыка? Конечно мы согласны. Правда, Ра'Кот?
Тот посмотрел на девушку обречённо.
– Ра'Кот согласен.
– Мы закончим и минут через пять к вам присоединимся.

Через десять минут двое пилотов – капрал Луиза Харпер и младший капрал Ра'Кот из 461-ой эскадрильи – уже шли в составе процессии десантников к Высоте 109. На стоянке снайперов было уже основательно натоптано, квадроциклы и трупы имперцев убраны, хотя кое-какие их вещи ещё были на месте. Несколько раскладных стульев, например. Здесь и начинается вечеринка в честь освобождения Баттербича.

Свежий приморский воздух, вечернее небо над головой, песок и горы вдали – в любом случае это лучше чем пропахшая инсектицидными средствами палатка, особенно если вместо ИРП десятилетней давности есть нормальная еда. Несколько часов проходят за едой, напитками, разговорами и музыкой. Харпер принесла с собой какого-то вина. "Какого-то" - потому что вино было налито в коробку из под сока. Но на вкус вполне сносно. Ра'Кот нёс с собой целую миску небольших рыбёшек, обжаренных, правда уже холодных. По его словам - выловил рыбу он сам, в ручье неподалёку от базы. Когда он успел это сделать - непонятно.

К 21-30 по стандартному времени стало темнеть - по местным часам было только шесть после полудня, однако сутки на Сионе-5.1 на полтора часа короче стандартных догманских, поэтому темнеет тут рано. Медленно заваливаясь на запад, к десяти солнце окончательно скрывается за горизонтом, оставляя на краю неба под газовым гигантом только красноватую полосу. Вскоре исчезает и она - остаётся только голубоватый серп газового гиганта, освещающий побережье, пустыню и горы вдали. На небо, одна за другой, высыпают звёзды. Луиза, которая пристрастилась к собственному вину и была уже заметно пьяна, была занята тем что указывала пальцем в небо и блистала своей академической подготовкой, рассказывая про разные астрономические объекты. И как-то так само собой получилось, но делала она это уже сидя на коленях у Зика.

– Это... – Пошатывающейся рукой она указала в сторону светящегося объекта в небе. – Это, как его... М71, точняк! Шаровое скопление. Его ещё несколько тысяч лет открыл какой-то умник в телескоп. А вон там где-то туманность Андромеды. Или галактика. Или... я... а-ха-ха, забыла!

Мрачноватый Ра'Кот, очевидно чувствуя себя несколько не в своей тарелке, уставился на тёмное пятно "Большого Сиона", чистил от скорлупы варёные яйца и одно за другим проглатывал их, практически не разжёвывая. Прямо поверх планеты горело несколько ярких звёзд, привлекающих его внимание.

– А эти ярркие огни – это что? Те сстанции, про которые ты говоррила? Луисс-са?
– Угумс... похоже на то.

На фоне громады "Большого Сиона", намного выше серпа, действительно можно было разглядеть несколько ярких точек. Харпер поспешила пояснить - это как раз те самые топливные заправочные станции, которыми когда-то славилась система. Они невероятно огромные - шутки ли, в былые времена они обслуживали по сотне кораблей за стандартные сутки, на крупнейшей станции проживало почти 150 тысяч человек. Сейчас за них идут ожесточённые бои. 214-ый полк ККД в полном составе кинули на них, но дела идут паршиво. Какая-то её подруга сейчас занята с командами флотского спецназа, тех самых SEALs, которых она назвала просто "лодочниками".

В итоге, к 23:15 большая часть еды было уничтожена, а из-за "Большого Сиона" выскакивает ещё одна луна - Сион 5.2 (спасибо Харпер, теперь все об этом знают). Впрочем, девушка, окончательно расправившись с собственным вином, быстро засыпает, уткнувшись Зику в плечо. Перед этим она несколько минут нахваливала себя, как она сегодня круто сделала противоракетный манёвр и вообще что она лучше всех в 461-ой эскадрилье и заслуживает медаль за отвагу, но её никто не ценит. И всячески опускала Ра'Кота - дескать в кривой высадке десанта виноват он, потому что неправильно активировал дроп-поды. Инопланетянин стоически перенёс всю клевету и оскорбления от блондинки в свой адрес, не отвлекаясь от процесса поедания варёных яиц. Когда речь болтливой Луизы наконец затихает и сменяется её храпом, он наконец тихо вставляет свою реплику.

– Как будто Ра'Кот мог высадить десант прравильно во время этих "противоракетных манёврров". – Он обратился к Зику. – Слушшай. Может брросим её где-нибудь здессь? Пускай посспит.
– Я... я тте брошу! Ты тварь ниб... ниблагадарная!

Впрочем, в итоге Зику и Ра'Коту пришлось нести пьяную Харпер через город к базе, под удивлёнными взгляды местных жителей. К счастью, столкновения с военной полицией удалось избежать, а дежурный на КПП, очевидно очень добродушный и мягкосердечный человек, увидев пьяную Харпер в руках Ра'Кота не стал звать офицеров и просто молча махнул рукой - мол, "проходите быстрее". Ксенос унёс блондинку в сторону их собственной палатки. Десантники же возвращаются в свою. До закрытия FOB "Айова" на ночь оставалось не больше сорока минут.

                                                                               +++

Семь утра. Сигнал к пробуждению. 3-ю роту подняли и построили в полном составе на импровизированном плацу перед палатками. Сержант Лайнбэкер так и не появился со вчерашнего вечера, поэтому во главе отделения сейчас встал Аббас. После утренней переклички, капитан Паттерсон сделал несколько объявлений. Во-первых, напомнил про сбор командиров отделений в 16:00. Во-вторых, покидать базу теперь в тёмное время суток запрещено на неопределённый срок. Ночью пропало двое десантников из 1-ой роты. Ушли в самоволку в Баттербич, дежурный на КПП просто проигнорировал свои обязанности и выпустил их. В пять утра сапёры, разминирующие дороги на несколько миль к северу, нашли у обочины два обезглавленных трупа. Это они и оказались. Тела отправили на орбиту для отправки на родину. Головы так и не нашли.

После построения и объявлений, рота вяло расплывается по своим палаткам. Сержанта Лайнбэкера так никто и не видел. Очень на него не похоже. Но что более всего странно - даже его вещи возле койки исчезли в неизвестном направлении.

Внезапно у входа нарисовался батальонный "ганни", Кшиштоф Бжезинский. Не тратя время на воинские приветствия и прочие формальности, он прямо обратился к Шарлю.

- Капрал Аббас. Пройдёмте со мной. Дело есть.

Зик успел открыть огонь раньше, и Шарль с восхищением смотрел, как пули крошат имперцу броню, выводя из строя внутренние системы. А говорят еще, что стрелковое оружие не эффективно против силовой брони! Прицелившись, он сам дал залп из "Торнадо". К его удивлению, попадания не нанесли особого урона "Дракону", он так и остался стоять. И это после того, как Ванйхоппер его вскрыл своим пулеметом! Бабба приготовился к ответному огню, но его не последовало. Бронекостюм так и остался стоять. Расплавленная плазмой броня начала затекать внутрь.

На лице Шарля расплылась ухмылка. Похоже, "Элен" оказалась обесточена, а значит, еще живой пилот остался внутри, как в ловушке. У самого его шансов выбраться особых не было. Значит он или умрет от ран, если они у него есть, или зажарится там живьем, как в микроволновке. Или, если ему сравнительно повезет, боекомплект сдетонирует и покончит с ним быстро. Конечно, ему можно было бы помочь откинуться, добавив еще немного. Но Шарль этого делать не собирался. У него осталось не так много зарядов в топливной ячейке, чтобы их тратить. Так что пусть имперская сволочь получает, что заслужила.

Снайпер, который ошивался на дальних домах, слег после меткого выстрела со стороны холма. Мико использует трофей с делом.

Бабба уже готовился продвигаться по переулку, как внезапно увидел другого "Дракона", взлетевшего в воздух. Подлец удирал. Шарль вскинул плазменную винтовку и быстро нацелился на улетающего имперца. Поймал в прицел. Взял упреждение...

Один за другим плазменные импульсы рванули на перехват. "Дракон" набирал скорость. Шарль с замиранием сердца следил за полетом сгустков огня.

Один. Второй. Третий! Все заряды поразили цель!

Шарль вскинул "Торнадо" в воздух и закричал

- Аллаху Акбар! АЛЛАХУ АКБАР!

Илай немного поморщился при виде очередных конспиративных уловок. Интересно, тем аколитам, что выбрали жить в этом бункере, каждый раз, когда они возвращаются, приходится "помочь подвинуть ящик"? Как-то это глупо должно выглядеть. Впрочем, подобные тонкости относились к тем сферам деятельности Инквизиции, в которых он никогда не разбирался - покрывающим все тайнам, загадочным группам, щебечущим в ночи птичкам интриг и слухов. Если инквизитор решил, что такая скрытность необходима - значит, так нужно. Его удел - поле боя.

Получив дата-контейнер от Моисея, Илай отправился в комнату с когитатором, ждать прибытия остальных членов группы. Четверо из них жили здесь, поэтому они, должно быть, уже были готовы. Илай мало общался с ними за пределами миссии, поэтому знал их по их роду занятий: Джейк, гвардеец и частенер, Дрейк, вериспекс из местного благородного дома Малфи, Даррен, снайпер, как и Джейк, с Волга, и псайкер Декстер. Никто из них не был особенно общительным, но все были вполне компетентны в своей сфере. Если бы инквизитор не был бы уверен в их навыках и стойкости, он не выбрал бы их в качестве своих аколитов, поэтому в деле Илай был готов на них положиться.

Не было еще двух членов группы, которые жили вместе со Стилихоном. Если бы не его сегодняшнее его странствие по улью, вероятно, он был бы сейчас с ними. Илай знал их лучше, чем остальных, поэтому они вызывали более сложные эмоции. Отец де Скалья, не совсем типичный священник для представителей Экклезиархии, но человек, полный веры и убеждения. Общение с ним придавало Илаю спокойствие и уверенность, поэтому он с готовностью поселился вместе с ним и, время от времени, исполнял добровольно обязанность его телохранителя. Прошлое Сильвестра де Скальи, как он знал, содержало мрачные моменты, однако, как казалось Илаю, они не запятнали его скверной. Однако, характерной чертой отца де Скальи была абсолютная уверенность в себе. Подобное качество было присуще многим выдающимся людям, позднее вставшим на путь ереси. Илай доверял де Скалье и уважал его, но отдавал отчет в том что он, как и все смертные, небезгрешен.

Аделина Дестефани была странным человеком. Илай знал лишь отрывки о её прошлом, но он слышал о том, что она вела жизнь грешницы. Тем не менее, в этой нынешной Аделине, казалось, будто не было и следа от греха. Она выглядела милой, добропорядочной, даже благодетельной в своих заботах о том, как они с де Скальей устроились в новом доме. Была ли это лишь маска, или маской было её поведение в прошлом, а сейчас она могла позволить себе быть самой собой? Чтобы достичь тех навыков, которыми он обладал, Илаю пришлось научиться усмирять свою плоть, ибо священный огонь не позволил бы нести себя человеку, чьи душа и тело нечисты. Но иногда Аделина вызывала у него странное чувство, смятение, будто легкую рябь, бегущую по поверхности его души.

Так или иначе, все члены группы прибыли, и Илай вставил переданный Смитсоном дата-цилиндр в когитатор. Стилихон прослушал сообщение, после чего принялся изучать другие данные, содержащиеся в информационном хранилище. Дело было интересным, понятно почему оно привлекло Ваарака. Исчезнувший собор, появлявшийся в различных частях улья - темное чудо, чья природа требовала тщательного изучения. Он был уверен, подобное могло происходить только с помощью сил Варпа. Во время службы на корабле, от офицера до рядового матроса-пустотника, никто не боялся ничего больше прорыва поля Геллера. Даже малейшее ослабление в его работе могло привести к чудовищным последствиям. Но даже и вместе с ним, тлетворное влияние пространства, через которое путешествовал корабль со включенным варп-двигателем, могло привести к кошмарам, галлюцинациям, даже мутациям и безумию, за признаками которых тщательно следил корабельный комиссар. Как показывал опыт "Офелианской Звезды", есть способы, доступные не гнушающимся нечестивых методов людям, которые способны привнести потусторонние силы в наш мир. К сожалению, планеты полем Геллера не оснащаются, и огородить их не так легко. Нечистое влияние могло привести к феномену, свидетелем которого стали лансeльеры. Кроме того, бывший имперский собор, ведущий себя подобным образом, является моральной угрозой высокого уровня. В целом, задание было ясно, однако несколько моментов заставили Илая напрячься. Миссия по исследованию "собора" была составной из сил Ордо Еретикус, Адептус Арбитрес и сил местных энфорсеров. Судя по всему, это произошло потому, что они уже получили информацию о феномене, и привлечь их к расследованию было проще, чем попытаться остановить распространение информации. Однако список патруля лансельеров выглядел очень странно. Среди них было несколько ветеранов со множеством наград, включая командира, несколько новичков. И большая группа энфорсеров, привлекавшихся к расследованию по одному и тому же делу о коррупции. То, что их всех отправили в один патруль, выглядело странно. Илай подозревал, что этот патруль, вероятно, являлся какой-то формой наказания, или попыткой избавиться от нелояльных элементов, отправив их в опасный район под-улья. Но что там тогда делали такие награжденные офицеры, как Бьянкини, и новобранцы? Не было исключено, что манифестация феномена была как-то связана с патрулем, или кем-то из его членов. Возможно, появление собора как-то связано с людьми, его обнаруживают, и находка лансельеров не была случайной. Надо поговорить об этом с отцом де Скалья.

Вслух же Илай пока что произнес:

- У нас полчаса. Нужно собрать все необходимое снаряжение. Пойду, включу Бонка.

++ СЕКТОР КАЛИКСИС ++
++ ПРЕДЕЛ ГОЛГЕННЫ ++
++ МАЛФИ ЦЕНТРАЛЬ ++

2005.815.M41

- Кровь Им… кха… - Богохульное, хотя и вполне оправданное восклицание было прервано подзатыльником, заставившим лансельера прикусить язык. Лейтенант молча показал ему кулак и кивнул головой в сторону стоящего неподалеку человека в черной панцирной броне и глухом шлеме. Тот чуть повернулся, и в свете химического источника света блеснули позолоченные сочленения частей доспеха.

- Лейтенант Бьянкини, вы и ваши люди согласно пятой статье Cod Prime Lex Imperialis с данного момента переходите в мое прямое подчинение до окончания расследования. Ваш непосредственный командир извещен. До прибытия специалистов ваша задача – оцепить это… место.

Амато Бьянкини молча отсалютовал и повернулся к бойцам своего отряда. У него за плечами было десять лет службы в лансельерах магистратума, и он хорошо знал, что попытка возразить арбитру может привести к досрочному завершению этой карьеры выстрелом из дробовика. Видел это собственными глазами – декретами вековой давности эти надзиратели с Lex Imperialis вместо мозга и сердца были приставлены к каждому достаточно крупному отряду и полномочиями наказывать бойцов этого отряда за любые нарушения не стеснялись пользоваться. К сожалению, существенная часть его подчиненных, молодняк, отправленный сюда с целью "набраться опыта", знала о методах действий Адептус Арбитрес лишь по формальному инструктажу. Который всей серьезности ситуации не передавал – их находка давала арбитру Карстену Месснеру право расстрелять всех просто за факт присутствия при обнаружении. Оставшуюся треть составляли проштрафившиеся бойцы, получившие "катакомбный наряд вне очереди". Они понимали, чем им грозит сложившаяся ситуация, и бросали на арбитра взгляды, серьезно беспокоившие лейтенанта Бьянкини. Положиться он мог только на своего сержанта, но, при текущем раскладе, двух-трех надежных бойцов было маловато…

- Вы слышали приказ. Сержант Джильи распределит позиции. Strozzatue на главном и служебном входах, патрули вдоль окон, скамейки в качестве баррикад. Мольини, на колокольню. Не так много способов сюда войти, нашего отряда должно хватить.

На самом деле маловато было бы и целого взвода – Грязи всегда были опасным местом, совершенно не подходящим для тех целей, с которыми в своей великой мудрости colonello Николетти туда отправил "Патруль-В29-13К". Дыра в Катакомбах, куда бы Амато не сунулся даже с взводом ветеранов, плохо подходила для "обкатки" молодняка. Химическое болото радиусом в пару километров, парящее всевозможной токсичной дрянью так, что видимость сходила к нулю уже в паре десятков метров. Это в лучшем случае. В худшем оставалось смотреть на свои руки и удивляться, почему они так странно выглядят – на некоторых участках концентрация отходов зашкаливала и пробивала даже сделанные Адептус Механикус на заказ фильтры. Бьянкини знал, что потолок на этом участке гораздо ниже и, не будь здесь этого треклятого химического тумана, до него можно было бы достать лучом стандартного фонаря. Это было следствием ульятрясения, в ходе которого несколько кварталов ушло под землю, а адамантиевые колонны, подпиравшие их, сложились гармошкой. Остатки зданий нередко попадались тем, кто рисковал спускаться в Грязи, и это было бы адекватным объяснением их находке…

Вот только лейтенант не был уверен, что это здание могло существовать наверху. Невеселые и начавшие принимать совсем уж мрачный ход мысли прервал сержант:

- Signore, я не хотел беспокоить arbitro Месснера…

Бьянкини рубанул рукой воздух, предотвращая готовившийся излиться из сержанта поток красноречия. Оттавио Джильи был хорошим лансельером, надежным, но когда дело доходило до разговоров, не мог удержаться от, в некотором роде, словесных излишеств. Особенно в состоянии опьянения, почему и не смог подняться выше sottufficiale.

- Джильи, мы не первый год вместе служим. Говори же!

Сержант оправился, наклонился вперед и перешел на шепот. Пахнуло спиртом - видимо, Оттавио успел приложиться к фляжке:

- Амато, я считал проемы межу колоннами. Их было десять до трансепта и семь после. Когда мы вошли. А когда я патрули расставлял, их стало девять до трансепта и девять после. Сохрани меня Император, я дважды пересчитал. Здесь какая-то чертовщина творится, giuro per Dio. Этот сoglione наверху… Клянусь, он наблюдает за нами...

Над крышами домов раздалось хриплое "КАР, БЛЯ!", улица на мгновение осветилась выхлопом огнемета и на чьи-то задворки со свистом спикировал огненный комок, за мгновение до этого бывший довольно умным вороном-фамильяром Сциллис.

Через пару секунд на том месте, куда упала тушка, что-то громко бумкнуло, полыхнув белым, и над кварталом повис небольшой фосфоресцирующий грибочек, а вместе с ним и чей-то многоэтажный мат, призывающий все муки ада на голову того мудaкa, что кидает горящие предметы на задний двор алхимической лаборатории.

Парвин загривком почувствовала, как дубинка рассекает воздух - и поняла, что пришло время действовать. Резко извернувшись, она ушла в сторону, и дубинка звякнула по решетке. Не теряя времени, янычарка потянулась к Флинту. Тот, растерявшись, даже не понял, куда она подевалась. Поэтому у Хейдари нашлось время для одной полезной подлости - намертво скрутив копа, она ткнула пальцами по его глазам, отчего Флинт заорал, как сумасшедший, совершенно перестав понимать, что происходит. Эмре, тем временем, стрелой побежал к мужику с пистолетом. Тот был вовсю захвачен представлением, что устроили Барри и Барис в соседней клетке. И пока один стучал и орал, как обезъяна, второй прикинулся психом и принялся снимать ботинок. Всё это произвело на копа неизгладимое впечатление, а потом, когда Куинджи подбил его ногу, он очень удивился. Распластавшись на холодном бетоне, он только увидел как к нему повторно летит нога Эмре. Ему почти удалось увернутся, но нет - янычару удалось выбить пистолет из рук охранника. Тот отлетел к стене, и замер там.

Эмре видел перед собой только корпус конвоира, потом руку с оружием и отлетевший в сторону станнер. Настала очередь черепа. Не эстетично, и вряд ли в случае успеха он что-то расскажет, зато надёжно. Нога янычара пошла вверх, а потом - резко вниз. В этот момент Парвин хлестким ударом врезала Флинту по затылку, и тот моментально обмяк, выпустив дубинку из рук, а затем рухнул на пол, словно тряпичная кукла. Барри, сидевший в соседней клетке, понял - медлить было нельзя! Отложив снятый сапог до лучших времен, он подтянул к себе бесчувственное тело и стал шарить по его карманам в штанах, где более вероятно могло быть что-то полезное. Сквозь решетку со скованными руками это было сложно, но полицейский не сопротивлялся. Барису поучаствовать не пришлось, а жаль. Охранник,выбравший янычарку своей целью, валялся мешком рядом, Барри шарил по его карманам. Прджевскому осталось лишь напряженно наблюдать за исходом боя, подбадривая криками Эмре. Пока что, вроде, получалось все отлично.

И тут же понял, что мысленно накаркал - соперник янычара оказался ловким парнем. Сначала он удачно заблокировал удар янычара, а потом, шустро вскочив на ноги, успел ударить Куинджи ногой в грудь. Но Эмре и не обратил на это внимания: удар оказался слабоват. Куинджи с младых ногтей любил чистоту, полы во дворце аги и янычарской школе были надраены до блеска — а тут явно придётся задать уборщикам работу. Шумно втянув воздух после тычка в грудь и ощутив накатившую злость от саднившего ушиба, он сделал новый рывок.

Тем временем, Басс обнаружил в кармане отключившегося Флинта ключи от камеры. Обрадованный этой находкой, Барри Басс немедленно стал возиться с замком. Парвин, меж тем, подхватила дубинку и размашистыми шагами направилась к копу - тот был занят поединком с Эмре. И как следует ударила его косым ударом в левую ногу. Тот, конечно, попробовал увернутся, но янычарка была быстрее. Превозмогая боль, ему пришлось тут же отбиваться от Куинджи. Удачно явно была на стороне копа, видимо очень ему хотелось жить. Тем не менее, удар Хейдари был более чем чувствительным - кажется, кость треснула. В общем, в окружении двух бойцов, осталось ему недолго. Он попробовал ударить Эмре, чтобы смести его с дороги и хотя бы убежать, но янычар играючи заблокировал удар.

В этот самый момент, Барри наконец открыл дверь - теперь он и Барис могли выбраться наружу. И уже было поспешили на помощь двум янычарам, как поняли, что их помощь не требуется. И вот почему.
Янычарка решила закончить этот цирк одним-единственным ударом, но не тут-то было! Коп, пусть и страдал от боли, и от вообще бедственного положения, чудом извернулся и ушел от удара. Но его тут же схватил Эмре, и начал душить. Глаза копа полезли из орбит, и его сопротивление становилось всё слабее и слабее. Воспользовавшись беспомощностью полицейского, Хейдари что было силы опустила оружие на голову копа. Конечно, будь это обычная дубинка, результат мог быть совсем иным. Но в данном случае речь шла о специальной полицейской дубинке от христианской корпорации "Экскалибур". Будучи сделанной из сверхпрочной, закаленной композитной керамики, она карала очень и очень больно.

Его голова разлетелась на части, словно арбуз. Обалдевший от такого поворота Эмре даже не сразу понял, что произошло. Осколки черепа вперемешку с мозгами заляпали всё лицо и бороду янычара, немедленно запутались в волосах. Тело мертвого копа мелко тряслось, словно от холода. Но вы-то знали - дрожит, потому что сейчас его душа летит прямиком в Ад, на потеху шайтану. А Барису и Барри оставалось лишь оценить боевый пыл и ярость их соратницы.

"О чем можно говорить с теми, у кого телефон доверия наркоманам работает до 22:00, как будто все нарки перестают пускать своих язей под кожу или, передознувшись, бессмертны ровно до 8:15, чтобы успеть позвонить в сраную службу и сдохнуть с чувством выполненного гражданского долга?"

Борис снова уткнулся костяшками пальцев в водительскую дверь. Пробормотав ругательство, он вернул левую руку на руль и правой, уже контролируя свои действия, переключил передачу. Он привык к праворульным машинам, и леворульный Volkswagen Transporter T6 темно-зеленого цвета, выкупленный у немецкой полиции, требовал концентрации - рефлексов, выработанных за годы езды на машинах, выпускавшихся для Британии, было недостаточно. Борис не мог сказать, кто был извращенцами - англичане или весь остальной мир.
Роберт мог понять коллегу - вооруженные силы Британской Федерации традиционно использовали праворульные боевые машины, несмотря на то, что это порождало неудобства в боевых условиях, когда союзники по блоку разъезжали на леворульных, и за время обеих его командировок он с этими неудобствами сталкивался.
Даже после государственной реформы 2034 года, когда после отделения Шотландии в результате референдума то, что осталось от Соединенного Королевства, было преобразовано в федерацию, страна не пустила традицию левостороннего движения под нож в угоду более привычному миру правостороннему.
Фургону было уже около пятнадцати лет, но немец был еще бодр и крепок. Под нужды полиции его основательно модифицировали - слой противопульной брони под родным корпусом, окна из пуленепробиваевого полимера, усиленный двигатель и подвеска, измененная конструкция дверей для быстрой высадки оперативной группы, различная аппаратура вроде станции радио-электронной борьбы с глушилками и фильтрами и полицейского радио. Последнее, правда, пару дней назад было выдрано с корнем, поскольку это диктовал характер операции, на которую в этом фургоне ехали оперативники группы Дельта спецназа Отдела по борьбе с наркотиками холодной мартовской ночью.
Черные Ford Transit, не одно поколение которых используется правоохранительными службами Англии, вызывают однозначные ассоциации с полицейскими группами особого назначения даже в голове у совершенно далекого от этой сферы обывателя. Это образ-легенда, закрепляемый десятилетиями в различными телесериалах и детективных фильмах. Те же эмоции вызывают темно-зеленые "транспортеры" у немцев, но в реалиях Англии подобной ассоциации не последует, что и послужило причиной выбора данной модели.
Эту точку распространения обнаружили четыре дня назад в результате розыскных мероприятий и, в большей мере, работы с информаторами из наркомира Ливерпуля. Старый спальный район города, в котором последний капитальный ремонт жилого дома проводился двадцать лет назад, основное население составляют семьи рабочего класса, традиционное место обитания чавов и прочих неформальных объединений преступного характера. О тамошних мелких дилерах, торгующих марихуаной или амфетаминами, было известно давно. На свободе они были лишь потому, что их оборот был мал - а сколько таких не сажай, на их месте тут же появятся другие. Сохранение такого баланса - это практически закон физики. Несколько раз проводились задержания более-менее крупных распространителей, у которых находили около пятидесяти грамм амфетамина и килограммы марихуанны, а иногда и крупные партии героина. С тех пор дилеры стали аккуратнее, и их разработка Отделом стала требовать куда большей тщательности - еще одна из причин, почему мелочь все еще торгует.
Феномен "бустера" вызвал серьезный отклик в ОБН. Это стимулятор центральной нервной системы, эйфоретик, но, в отличие от кокаина и героина, самых распространенных эйфоретиков, он действует на рецепторы, не вынуждая мозг сокращать их количество, а, наоборот, образует новые нейронные связи и изменяет существующие, что создает совершенно уникальное воздействие на восприятие и умственную активность человека. Результаты медицинского осмотра задержанных по факту употребления "бустера" выявили интересную корелляцию умственных способностей человека и эффекта, оказываемого на него наркотиком. У людей с низкими и средними интеллектуальными качествами основными эффектами были эйфория, счастье, чувство легкости, желание двигаться, говорить и вообще заниматься активной деятельностью, направленной притом на благие цели и нужды общества. С ростом умственных качеств эти эффекты вытесняются на второй план повышением интеллектуальных способностей, как аналитических, так и творческих. Задержанные из этой группы отмечали, что "они многое осознали, чего не могли понять раньше, у них появилась возможность разрешить стоявшие перед ними вопросы и проблемы, до принятия наркотика казавшиеся непреодолимыми, художники и музыканты, творчество которых ранее было невостребованным, выпускали шедевры, которые молниеносно распространялись через Интернет среди несравненно большего круга зрителей и слушателей и находили признание и множество восторженных отзывов". Мысли, решения и произведения искусства, притом, лишены неадекватности и специфических психоэмоциональных оттенков, свойственным другим творениям, созданным при приеме традиционных наркотиков. Такое действие и послужило причиной быстро развивающегося пристрастия к нему среди самых разных слоев общества и пугающей скорости его распространения, несмотря на тяжелую зависимость, которую он вызывает. Принимающие наркотик люди отмечают, что не могут расстаться с теми способностями (если говорить про интеллектуально более развитые слои), или с незабываемыми ощущениями (про менее развитые), которые он им дарит.
В такой ситуации руководство ОБН постановило прекратить производство и распространение "бустера" в кратчайшие сроки, для чего стандартный механизм борьбы с наркотиками подходит плохо.
Именно поэтому обнаруженную точку распространения прикрывают не полицейской операцией с сиренами и оцеплением, не с выведением закованных в наручники подозреваемыми из здания и погружением их в кузов фургона и не с освещением событий в прессе как "крупной победы в борьбе с распространением нового наркотика", а оперативники едут в старом и неудобном для англичанина минивэне без поддержки и с нештатным вооружением.
Цель предстоящей операции - добыть информацию о более крупных поставщиках, от которых дилер получает товар для распространения, а вовсе не ликвидация точки. Потянув за ниточку, рано или поздно ОБН выйдет на центр производства "бустера", что означает успех стратегии, полный или частичный, если таких центров несколько, в чем сильно сомневаются аналитики, отмечая эксклюзивность наркотика. Информация бесполезна, если операция будет предана огласке или участие правоохранительных органов в ней будет очевидно, что спугнет находящегося на уровень выше в структуре распространения дилера, и он заляжет на дно, а другие элементы сети начнут проявлять большую осторожность, что тут же отбросит ОБН в начало планирования стратегии.
Так что сегодня бойцы маскируются под боевиков преступной организации, которая заявляет свои права на территорию распространения и не желает видеть на ней конкурентов.
С залитой желтым светом магистральной автодороги, связывающей несколько районов Ливерпуля, фургон свернул на дорогу, покидающую магистраль и ведущую ко въезду в район проведения операции. На лобовом стекле автомобиля высветилась бледно-голубая надпись, сообщающая о въезде в спальный район и действующих ограничениях скорости. Навигатор считал метры до финальной точки, установленной в одном квартале от здания, в котором находилась квартира подозреваемого.
Еще пара десятков минут на темных дорогах жилого массива высоких панельных домов с редкими работающими фонарями уличного освещения. Борис опустил на глаза прибор ночного видения и выключил фары.
Несколько поворотов - и фургон остановился в темной подворотне.
На часах - 04:05 AM. Температура снаружи - 51.8 °F.
Оперативники собирались с духом. То, что им предстояло, будет тяжело пережить. Жить с этим будет еще тяжелее.

Поступь. Док 17. Общее

Решение было принято. Слова прозвучали. Вольный Торговец и его свита знали, что скоро они эхом прокатятся по Поступи, и люди буду благословлять судьбу и Императора, что в который уже раз был выбран мир вместо войны. Голос, со склоненной головой и все так же протянутым свитком, промедлил секунду, ожидая возможного продолжения, и, уверившись, что его не последует, ответил:

- Verba vestra erit transferenda immutabilis est, Liberum Mercator Flavius Haxt Rapaci,ultimus ex nomine lineam, Alati Fatum domines princeps exercitus, Rapax dominus dynastia warento. Footfall et curvatus est ante te velle bonum, et sic utile est negotiation. *

Голос убрал свиток обратно в тубус и с очевидным трудом встал. Время церемоний закончилось, уступив место времени для бизнеса – если у Наместника было какое-то особое предложение к Вольному Торговцу, останавливавшемуся на станции, его передавали через Голос сразу после ритуала. Верно было и обратное – наиболее продуктивным оказывался тот визит ко Двору Наместника, к которому последний успевал подготовиться заранее. Чтобы управляющий станцией смог угодить Вольному Торговцу, его следовало предупредить о желаемом. Почти всегда. В истории Поступи были случаи, когда Наместники пытались манипулировать Вольными Торговцами и вмешиваться в их взаимоотношения. Кончалось это всегда плохо, и чаще для Наместников, чем для Вольных Торговцев.

Однако, судя по тому, как Голос, с почтением откланявшись (прежде чем повернуться спиной, он некоторое время пятился, склонившись в глубоком поклоне), удалился, деловых предложений к Рапаксу у Тантуса Морроса не было. За посланником Наместника последовали и Неприкасаемые. Толпа вокруг человека, которого один из бойцов отбросил с пути ударом шоковой перчатки, уже рассосалась – и с ней исчезли ботинки и некоторые элементы одежды несчастного, переставшего дергаться, раньше, чем закончилась церемония приветствия. К неподвижно лежащему телу из глубины дока спешила женщина в окрашенной в цвета ордена Госпитальеров панцирной броне, которую сопровождало несколько местных.

Мальчишка, которого чуть раньше заметил "Пес" проследил взглядом за Неприкасаемыми и Голосом. Не слишком приязненным взглядом – и это было естественно, учитывая только что наглядно продемонстрированное отношение последних к простым смертным станции. Убедившись, что они не собираются возвращаться, или, скорее, что он не попадется им на глаза, он быстрыми шагами, почти бегом направился к Вольному Торговцу. Подойдя на десяток метров он затормозил и, подняв руки, подошел ближе. Сканирование никакого оружия при нем не показало, кроме ножа за поясом. Да и сам он не производил впечатления бойца – недоедание, болезни и жизнь в условиях искусственной гравитации оставили следы как на его лице, так и на телосложении в целом. Выделялись лишь волосы – но необычным это могло показаться только для тех, кто не видел работников красильных цехов: выцветшие, полностью утратившие естественный цвет, но пропитавшиеся испарениями промышленных красок до, местами, бензиново-радужного окраса. Низко (но не особо умело) поклонившись, он обратился к Рапаксу:

- М’лорд Лорд Вольный Торговец Флавий Хакст Рапакс, нижайше прошу дозволить мне обратиться к вашему спутнику Салво Кольту к которому у меня посланье.

С этими словами он достал из кармана запаянную болтерную гильзу калибра 0.75 и протянул вперед на вытянутой руке. Положенная аквилла на гильзе присутствовала и, судя по печати производителя, создан снаряд был в кузне Синдер Крага улья Ганметал планеты Сцинтилла.

Поступь. Док 17. "Вивисектор"

Отличие техножрецов Адептус Механикус, зашедших достаточно далеко в познании учения Омниссии, от простых смертных гораздо глубже, чем это мнится стороннему наблюдателю. С познанием истины изменяется сознание, и, слившись с машиной, человек расширяет возможности своего разума. Даже низкий Электро-Жрец может обрабатывать несколько потоков информации одновременно, а возможности сочетания мозга и машин магусов, к которым принадлежал "Вивисектор", были практически безграничны. Но не безграничны – что, к своему возможному удивлению, понял эксплоратор.

Узор не был просто сложным – он был неправильно сложным. Даже во время обучения будущих техножрецов учат выявлять закономерности в окружении, чтобы привить им мышление подобающее Культу Бога Машины. Со временем это становится привычкой, с возрастом – инстинктом. И, повинуясь в равной степени осознанному желанию и этому инстинкту, разум эксплоратора начал выискивать закономерности. Системы обработки данных строили модели, накладывали их друг на друга, сравнивали измерения и строили формулы. Но свести алгоритм, по которому строился узор, к простой модели не получалось. Это было возможно – в ряде построенных разумом уравнений был намек на возможность такой модели, но построить ее не получалось. И, хотя потраченное на попытку выявить их время не было слишком большим, Марк Кассий заметил, что процесс занимает непозволительно много вычислительных ресурсов.

Впрочем, считанное ауспексами трехмерное изображение, точное до микрона, уже сохранилось в банках памяти эксплоратора – и вернуться к его анализу можно будет в любой момент.

Другой задачей, которую в этот момент выполнял разум техножреца, являлось определение характеристик лазганов "Неприкасаемых" – не самой сложной задачей, учитывая обилие информации, как визуальной, так и полученной сенсорными блоками, что даруют иные, недоступные обычным людям чувства. Лазганы были примитивным, но достаточно эффективным аналогом хеллганов. Создатель энергетической системы "ячейки-лазган-шоковая перчатка" явно пренебрег рядом принципов безопасности и универсальности, чтобы повысить мощность. И недостатки были вполне ожидаемыми. Повышенная емкость энергетических ячеек была достигнута довольно грубым способом, не позволявшим высвобождение заряда малыми порциями – каждое использование давало большой всплеск энергии, сравнимой с выстрелом лонглаза. И, если снайперское оружие Имперской Гвардии было рассчитано на такие нагрузки, то STC лазгана их не предусматривал – обычный ствол, даже собранный на Марсе, вышел бы из строя после не более чем полусотни выстрелов. Лион Д’Агро (а именно его клеймо красовалось на оружии гвардии Наместника) нашел довольно своеобразный выход – в буквальном смысле. Система охлаждения выводила потери тепла при конвертации энергии в луч наружу с помощью термоэлементов. Темные ребристые полосы на верхней части ствола во время стрельбы должны были накаляться докрасна, и неосторожное обращение с этим оружием могло стоить стрелку пальцев – если они у него были из обычной плоти. Пальцы "Неприкасаемых" были из стали. Рассеивание энергии должно было стать еще одним недостатком, если бы мастер решил бороться с ним и пытаться добиться равной эффективности на всех дистанциях стрельбы. Но, похоже, оружейник просто принял этот факт – и, хотя повышенный заряд компенсировал рассеивание на ближней и средней дистанции, дальняя делала эти лазганы практически бесполезными.

И, наконец, третьей задачей, которую перед собой поставил "Вивисектор", была та, которой бы существенно помогла реальная вивисекция. Голос был "бессмертен", хотя это бессмертие и являлось пародией на общепринятые в Империуме методы продления жизни. Именно принятые в Империуме – несмотря на то, что познания эксплоратора о достижениях ксеносов в этой сфере были весьма глубокими, о них тут почти ничего не напоминало. Грубые физические средства нелюдей привели бы к куда более явной деформации тканей, изменению их расцветки, и, в подавляющем большинстве, необратимым и почти наверняка явным изменениям психики. Кассий знал, что есть артефакты, превращающие самих воспользовавшихся ими людей в подобие ксеносов – более того, целые виды существуют (или посмертно продолжают существовать) подобным образом. Здесь этим и не пахло. Пахло химией, причем достаточно сложной, чтобы эксплоратор-генетор не смог с первого взгляда определить состав веществ. Даже захваченные искусственными рецепторами пробы не давали гарантированного результата, – но позволяли предположить, что процедура регулярна, так как побочные, выделяющиеся в воздух продукты предположительно продляющей годы субстанции, имели явно биологический характер и носили следы разложения. Точный период можно будет определить чуть позже, определив скорость распада клеток. Также в пробах были обнаружены следы сывороток, которые применялись Адептус Механикус для поддержания деятельности мозга в полностью искусственных телах, питательные вещества и соединения, типичные для стандартных имперских процедур омоложения. "Вивисектор" не сомневался, что рано или поздно разгадает состав, особенно если получит пробы плоти и крови или, хотя бы, пробудет в одном помещении с Голосом достаточно длительное время. Автор же этой бурды оставался загадкой – и распутывать ее, возможно, стоило начать с определения круга лиц, обладающих доступом к столь широкому спектру уникальных химических препаратов или просто веществ в целом.

Поступь. Док-17. Флавий Хакст Рапакс

Это было странно. Обычно Наместник старается предложить Вольному Торговцу какую-нибудь сделку, оказывая покровительство торговым картелям Поступи или выполняя свои обязанности перед другим обладателем патента. Но не в этот раз. А ведь товары для ведения торговли были – Флавий знал это по докладным запискам астропатов. Назвать это неуважением было сложно, – но и причина должна была быть достаточно серьезной, чтобы Наместник упускал возможность выслужиться перед Вольными Торговцами или просто подзаработать. Пытаться выяснить мотивы действий Морроса у его Голоса было бесполезно, – во всяком случае, без применения специальных методов допроса. Разговор с Александром Беллом был гораздо более простым способом узнать, что и почему изменилось на Поступи.

Поступь. Док-17. Лосен Утмеркет

Догнать спутников оказалось делом несложным. Бросив прощальный взгляд на ганкаттер, броневые пластины которого уже очищал от следов полета персонал станции, он направился к шлюзам, отделявшим рабоче-жилую часть дока от причальной. Спустя пару минут он уже подходил к Вольному Торговцу и его свите, выслушивавшей какого-то коленопреклоненного мальчишку.

Поступь. Док-17. Салво "Пес" Кольт. Макс Штайнер

Кольт и Штайнер знали, что именно мальчишка показывает Рапксу. Болтерная гильза калибра 0.75 была своеобразным зашифрованным посланием, смысл которого знали охотники за головами по всему Экспансу. Предложение встречи от Локена, одного из самых известных посредников в Коронусе, владельца бара "Стальной Шторм", да и вообще, личности весьма выдающейся во многих смыслах этого слова. Многие считали, что он является ничем иным, как космодесантником-отступником, и оснований для этих слухов хватало: гигантский рост, богатырское телосложение, сравнимый с Голосом возраст и превосходные боевые навыки, позволившие сделать "Стальной Шторм" признаваемой почти всеми силами Поступи нейтральной территорией. Да и сам бар был местом необычным… и, когда Локен приглашал кого-то лично, там совершались необычные сделки. Охота за Видящими Эльдар, контракты на головы еретиков и Космодесантников Хаоса, подряды на освобождения планет от тайной ереси или влияния ксеносов… повод для других слухов, согласно которым бар работал под прикрытием и контролем Ордо Ксенос Инквизиции Бога-Императора. Что не отменяла выгодности контрактов Локена никоим образом – если Вольным Торговцам и охотникам за головами удавалось выжить, в убытке они не оставались никогда.

Каракка приближалась с каждым гребком. Матросы периодически оглядывались, передвинув мушкеты поближе - в бухте было как-то не по себе, внимательные взгляды шарили по берегу, не находя, за что зацепиться.
Норт, присматривающийся к потенциальному трофею, указал Риду на болтающийся у воды штормтрап, свисающий с правого борта судна. Кошка, судя по всему, была не нужна. Подогнав шлюпку поближе, матросы подняли мушкеты, продолжая следить за обстановкой, но все было тихо.

Первым, переглянувшись с капитаном, на борт взлетел Норт, через пару мгновений махнувший рукой остальным. В течение полуминуты в шлюпке остались только два матроса. Еще десяток секунд - и фалинь, выброшенный одним из них, был привязан к выступу планширя.
Бойцы медленно пошли по палубе, носившей все еще заметные следы разыгравшейся схватки - разодранные тряпки, прикрывавшие собой бесформенные от времени тела и поломанное оружие. Двери баковой надстройки были изрублены и выбиты чуть ли не тараном, слева и справа от них к стене были ногами вверх приколочены два скелета, так же без плоти и одежды. Лестницы, ведущие на бак, были завалены всяким хламом - видно кто-то тут "держал баррикады".
Быстро взобравшийся на бак Рид обнаружил основные следы пожара, собственно и приговорившего фок-мачту с бушпритом, не нашел более ничего нового и особенного, помог подняться вооруженному мушкетом матросу и оставил его там - наблюдать за берегом, сам же присоединился к остальным. Те, в свою очередь, уже стояли на кормовой надстройке, двери которой, тоже как будто высадили из пушки. А вот дверь капитанской каюты была не только цела, но еще и заколочена снаружи, только у комингса была, судя по всему, прожжена двадцатисантиметровая дыра, тоже забитая какими-то тряпками с сухой травой вперемешку.

Тем временем на Ла Худре царила атмосфера спешки и добра. Уже с почти сухим трюмом (не считать же за потоп лишние полтонны воды), бот медленно и печально отходил от берега, рискуя каждую минуту зацепиться килем за песок и остаться на месте до самого прилива.
Команда была сыта, негры тоже жадно схомячили приготовленную для них требуху и теперь закемарили на солнцепеке, привязанные к мачте. Но ненадолго - уже через пару минут недовольных взглядов тяжелый пинок боцманского сапога заставил ссыпаться в трюм сначала одного, а затем и второго.
Пушки были заряжены, парус слегка приподнят - лепота.

Медичи внимательно слушал, небрежно закинув ногу на ногу и потягивая амасек. Рядом поскрипывало, конспектируя все сказанное, автоперо, вмонтированное жрецами Бога-Машины в человеческий череп – причудливое устройство с свитком пергамента, закрепленным в разделенной надвое челюсти, выдвигающимися из ушных впадин манипуляторами с перьями и встроенными в глазницы сенсорами было связано с Альберто парой толстых (в палец толщиной) кабелей, уходящих куда-то за спину адепта, и явно подчинялось его негласным приказам, изредка делая пометки. Возможно, в Омниссию аристократ особо и не верил, но плодами технологии Жрецов Марса пользовался активно и, как казалось, с удовольствием.

Стоило отметить, что за прошедшее время он сменил элегантный деловой костюм, в котором (среди прочих) щеголял во время полета, флиртуя с женской частью офицерского контингента "Блавикена", и в котором присутствовал на предыдущем собрании на одежды вериспекса – один из признаков, как знали его коллеги, предельно серьезного отношения к текущему делу. И тому были причины – хотя инквизитор не утрудил себя четким целеполаганием, за шесть часов изучения и осмысления представленных Милостью Его Лордом-Инквизитором Феррусом Абатором материалов, настроение Альберто ухудшилось на несколько порядков. И причины эти предстояло сейчас изложить так, чтобы и прочие коллеги поняли ситуацию, в которой оказалась ячейка аколитов.

- Благодарю вас, Тридуан.

Медичи встал, элегантно кивнув Карнатоху, и начал говорить.

- Не могу с вами не согласиться, предоставленная нам информация достаточно скудна, чтобы сделать какие-то определенные выводы, а персонал, услугами которого пользовался наш Лорд-Инквизитор на планете, оставляет желать лучшего. Впрочем, определенную картину имеющиеся данные составить помогли. И, с вашего позволения, я начну перечислять элементы ее по мере возрастания существенности для нашей миссии.

Он сделал театральную паузу, медленно прошелся по комнате к гололиту и щелкнул переключателем. Из-за отсутствия первичной информации у него появилось некоторое количество свободного времени, которое он потратил на подготовку презентации. Сложно было найти подходящие фрагменты имеющихся записей… но бывший Вериспекс первого класса Альберто Медичи умел искать. Трехмерное изображение на секунду покрылось рябью, и, после пробежавшей по нему зеленоватой волны коррекции, показало планету.

- Лира Секундус. Имперский мир, население – около полутора миллиардов человек, градация уплаты десятины – Exactis Tretius, губернатор - Махар Сейдул. Не более чем через десять стандартных имперских лет этот мир обанкротится. Губернатор уже предпринимает отчаянные шаги, чтобы этого избежать, и уже совершает непоправимые ошибки. Дальше их будет больше. Он отвечает за десятину своей головой, и ценит эту голову больше миллионов чужих. Перенапряжение и изъятие ресурсов, необходимых для самой планеты, для уплаты десятины с высокой вероятностью, которую…

Он коротко поклонился в сторону Найлуса.

- …я не обладаю способностью оценить с точностью до процента, приведет к возникновению масштабных бунтов. Планета подвергнется ревизии Администратума и будет взята под прямое управление. Если ситуация будет развиваться по худшему сценарию, то будет введено военное положение и увеличен контингент Абиртров. Мы не можем этого изменить. Поэтому это несущественно.

Он еще раз щелкнул переключателем, и на гололите появилась диаграмма – двухмерная, поскольку программировать в объеме у адепта не было ни времени, ни возможностей. В воздухе повисло два круга с говорящими надписями над каждым: "ДО" – над первым, и "ПОСЛЕ" – над вторым.

- Губернатор, в мудрости своей великой, решил возникший по не имеющим к нашему заданию отношения обстоятельствам демографический кризис просто и непринужденно – завез жителей ближайшего мира-улья. На изображении показано примерное процентное соотношение мигрантов и коренного населения. Отдельно стоит отметить, что большая часть мигрантов происходит из Подулья. Что приводит нас ко второму пункту доклада.

Еще один щелчок. На экране появилась (опять же двухмерная) схема ключевых криминальных синдикатов. Пока – простая, ибо детальный анализ взаимоотношений между Ганглордами Лира Секундус адепт сделать не успел, да и сомневался, что без непосредственного доступа ко всей базе данных местных Арбитров и магистратума (как бы себя местные силы охраны правопорядка ни называли), у него это получится. Потому ограничился набросками.

- Криминальный мир Лиры Секундус, естественно, изменился. Причем довольно специфично – обычно эмигранты приносят свои преступные сообщества с собой, а также формируют новые для защиты интересов на новой территории. Естественно, новые игроки вступают в конфликт со старыми. Грубо обобщая, есть два основных варианта исхода этого конфликта – возникновение статус-кво или снижение влияния одной из сторон до несущественного. Внешне все происходит по первому сценарию, причем слишком быстро для естественного развития событий. Но внутри…

Медичи потер руки, улыбнувшись. Казалось, ему доставляет удовольствие сама мысль о том, какими должны быть интриги, приведшие к результату, о котором ему предстояло сейчас сказать.

-…идет война. Тайная, но беспощадная и бессмысленная для коренного преступного элемента. Старые Ганглорды вцепились друг другу в глотки из-за давно уже поделенных сфер влияния. При этом сами их синдикаты меняют профиль деятельности. На смену контрабанде приходит торговля людьми, на смену рэкету – "крышевание" целых организаций, на смену грабежам – наркоторговля… Подпольный мир Лиры Секундус приобретает цвета, очень напоминающие гниловатые оттенки Подулья. И эта смена цветов слишком быстро происходит и слишком масштабна, чтобы быть естественной.

Небольшая пауза, чтобы дать сказанному осесть в головах коллег. Они должны сами прийти к тому выводу, который озвучит Медичи. Оратор, если хочет захватить аудиторию, должен привести ее к определенному умозаключению, чтобы слушателям казалось, будто произносимые им слова только озвучивают их мысли. Альберто не считал нужным осознанно прибегать к подобным приемам в беседе с прочими аколитами, но отточенный до идеала навык имеет свойство превращаться в рефлекс.

- Каким-то образом представители эмигрантских криминальных структур проникли в местные синдикаты, и начали менять их изнутри. Менее чем за год. Пока не ясно, является ли это операцией единой группы, или все-таки представлены разные интересы, но феномен потрясающий. И настораживающий – такая скорость возможна лишь при высоком уровне профессиональной подготовки или участии в схеме колдунов или псайкеров.

Он вздохнул.

- К сожалению, обрушение этой системы и возобновление конфликта между "коренными" и "ульевыми" потребует значительного времени. Значительно большего, чем, согласно моим предположениям, у нас есть. Но об этом позже. Пункт третий. "Мясник". Появился около трех лет назад. Modus Operandi его примитивен, равно как и мотивы. Он расчленяет во имя справедливости. Как упомянул коллега Красс, показательно и жестоко. Хотя, описывая его преступления, я бы сделал упор на слове "бесследно". О нем ничего не известно, несмотря на то, что приписываемые ему преступления совершались по всей планете, а среди его жертв были местные политики, воротилы криминального бизнеса и даже представители Администратума, убийство которых должны были расследовать Арбитры. Это свидетельствует о высоком уровне подготовки или, опять же, наводит нас на колдовской след. Впервые он заявил о себе около трех лет назад, и можно предположить, что начало убийств как-то связано с местным переселением народов. Но, без доступа к первичным и, желательно, свежим уликам, любая гипотеза в отношении его останется гипотезой. В целом, это дело Адептус Арбитрес планеты, а не наше, и, с сожалением могу констатировать, что они не справляются…

Этот кусок речи оказался слишком длинным, и во рту пересохло. Взяв техническую паузу, Медичи подошел к столику возле кресла, у которого сидел, выпил амасеку, некоторое время задержав его во рту, чтобы рецепторы языка почувствовали вкус, а слизистая достаточно увлажнилась. И продолжил.

-…Причем не только с "Мясником". Есть еще одна интересная и неуловимая личность – отец Доминик, странствующий священник, способный простым разговором довести закоренелого грешника до раскаяния и последующего суицида. Человек, которого знают все, документальные свидетельства существования которого не смог добыть даже детектив, целенаправленно занимавшийся проработкой этой личности. Он не принадлежит ни к одному приходу, но по просьбе Экклезиархии его освобождают Арбитры.

Последнюю фразу адепт произнес с какой-то подавленной злобой, которую было сложно не заметить. Любое влияние Министорума на носителей Лекс Империалис он почитал за ересь. Чиновники от веры не имеют права вставать на пути исполнения закона, но почему-то это право им регулярно вручается. Подавив раздражение, вериспекс продолжил.

- "Дай трон беспризорнику, и он найдет тебя". "Проси и обрящешь". "Он появляется там, где нужен". Замечу, что единственный полезный факт, который удалось установить, это отсутствие упоминаний об отце Доминике до прилета иммигрантов. Характерно, да? Беседовать с этим человеком один на один рекомендую избегать – может оказаться фатально. Присутствовать при разговоре должны Меркруцио и Найлус. Ситуацию дополнительно осложнит его репутация святого – мы же не хотим народных волнений?

Еще один щелчок гололита. Символ и пересекающая его надпись – "Благая Жизнь"

- А вот они, возможно, хотят. Наша проблема номер два. Благотворительная организация "Благая Жизнь", появившаяся… угадайте, после чего? Правда, не сразу, а только год назад. Официально зарегистрированы, одобрены, цель существования – повторение жизненного пути известных имперских святых. Центральных фигур нет, деньги распределяются нотариальной конторой "Гринберг и Уинтер", замешаны в ряде сделок с преступными кланами. К сожалению, агенты не выяснили, какого характера были сделки, что приобреталось и что продавалось. Но меня настораживает даже не это – жизненный путь большинства имперских святых закончился трагически, и в лице своих приверженцев "Благая Жизнь" имеет людей, готовых пожертвовать жизнью в борьбе против того, что им назовут ересью. Тех, кто будет поднимать людей и вести их за собой. Центральные фигуры для беспорядков. Хотя это самый радикальный сценарий – чтобы подтвердить опасения, надо побеседовать с "идущими по стопам святых" и изучить список одобренных святых и их деяний.

Еще один слайд. Последний. И в очередной раз возможность сделать четкий вывод упиралась в недостаток первичных материалов. Приходилось опираться на логику и интуицию. И первое место принадлежало организации, про которую Медичи не мог сказать абсолютно ничего плохого (кроме стандартного набора претензий к имперским культам). Но интуиция буквально вопила, подпрыгивая и тыкая пальцем в…

- "Культ Архангела". Около двух столетий назад систему Лиры атаковали слуги Хаоса. У них был Титан класса "Пес Войны" – "Канис Диаболис", Астартес и Легио Титаникус не успевали прийти на помощь, ergo, система была обречена. Но во время сражения за столицу появился ангел, которого очевидцы описывали по-разному, сходясь лишь в наличии "пылающего клинка" и "сияющего неземным светом копья" пролетел через огонь и позиции хаоситов, вскрыл броню в несколько ударов, и подорвал плазменный реактор. Естественно, потом он исчез, а в системе возник культ – истово верящий, разумеется, что Архангел придет вновь и покарает грешников. Культ растет даже сейчас, несмотря на попытки местных властей снизить его влияние. Последний всплеск числа обращенных был после прибытия иммигрантов. А значительная часть приверженцев его – низшие и притесненные слои населения. Отдельно стоит упомянуть тот факт, что единого явного руководства у культа нет, но присутствует множество харизматичных проповедников…

Адепт выключил гололит. Помолчал некоторое время. Вздохнул. Закончив с экспозицией, пора было приступать к выводам. Неутешительным.

- У меня нет ни одного доказательства, свидетельства или даже веского обоснования считать культ Архангела нашей основной проблемой. В истории есть возникшие на сходных основания культы, до сих пор верой и правдой служащие Золотому Трону. Но есть и случаи, когда благие деяния и культ личности использовались еретиками – и последствия были ужасны, ибо искренняя вера есть могущественное оружие в умелых руках. И я думаю, что в нашем случае она и будет использована как оружие. Я хотел бы ошибаться, но все говорит о том, что на Лира Секундус сейчас назревает гнойник колоссальных масштабов. И у нас очень мало времени, чтобы разобраться в ситуации.

Последние слова Альберто говорил уже на пути к креслу. Сев и допив залпом оставшийся амасек, он добавил.

- День Архангела через неделю после нашего прилета. Что-то случится. И этому чему-то мы должны помешать…

Дивится самурай на деву, молчит. Вроде и сказать хочется, а слово на язык не идет. Мысли в голове одна другой на хвосты наступили, застряли. Сидит Такэдо, глазами раскосыми лупает, на красавицу любуется.
Даже дышать забыл.
А как вспомнил - вздохнул, ноги подобрал, поднялся. Поклонился коротко, неуверенно и молвил.
- Садись к огню, хозяйка лесная, если хочешь. А погони не бойся, не дам в обиду.

-Бля, а на диск просто подрочить можно? А то дорого. - чешет репу и говорит это возмущенным тоном

- Да, нужно место для карт, и, желательно, чтобы нам не мешали. Но, думаю, Найлус нам особых проблем не создаст, он занят своим делом. Если что, будет подстраховка, если что-то, кхм. Пойдет не так. Но это крайне маловероятно - поспешил успокоить Меркуцио товарища - со мной еще не было ни разу. Может, один шанс на миллион. Не опаснее, чем курить твое лхо.

Они расположились у столика в углу помещения, подальше от выхода. Найлус сидел, подключенный к тихо гудящими когитатору. Меркуцио снял на минуту маску, чтобы помассировать руками лицо, стараясь не показывать его Триду. Нужно было расслабиться как следует перед процедурой. Потасовал в руках колоду. Карты были старые, с слегка поцарапанным матовым покрытием рубашки. Меркуцио провел пальцами, стараясь почувствовать царапинки на ощупь.

- Это прозвучит немного странно. Но сейчас ты должен взять меня за руки и задать вопрос. Чем точнее он будет сформулирован, тем лучшее. Рекомендую что-то в духе "Какие опасности от нарушающих Имперский порядок элементов на Лире Секундус угрожают мне?". Если вопрос касается лично тебя, это хорошо. После этого мне потребуется время чтобы сконцентрироваться. Ничего не говори и не мешай мне, я буду немного...не в себе. Потом мы займемся картами...и получим ответ.

В оборот 11AB(4523) от Великого распространения.
Наступит 1С-й день (28) день третьего сезона от начала холодов (лето), ровно одна полумера дней (8 дней) прошла с момента, когда когда пол меры(8) Велман прибыли в наш мир и начали менять его историю.
Многое произошло в эти теплые дни. Пришельцы проявили усердие и лояльность, все предложенное Орденом манипуляторов было принято и воспринято. Двое манипуляторов, Манжис Мир и Мановолс Азур, приставленных к велманам, трудились не покладая рук и успехи их были достойны сынов ордена.

Из недельного отчета Манжиса Мир:
" Волею Ассамблеи Ордена и Совета магистров Лоджии Манжис мною, Мир, было получено задание на устранение физиологических повреждений полумеры пришельцев(8) предположительно из другого плана бытия, а так же на полное и всестороннее их исследование с привлечением к сотрудничеству самих изучаемых субъектов.
Двое из пришельцев, мужской и женской принадлежности, были доставлены мною Мир во второй день исследований в коллективный двойной жилой блок после реабилитации соответственно первого и третьего уровней. Подробный отчет проведенных манипуляций по реабилитации предоставлен в третий сектор центрального архива после получения грифа Ассамблеи.
После диагностического осмотре четырех особей мужского и четырех особей женского пола было выяснено, что все пришельцы находятся в полнофункциональной физиологической форме, приемлемом уровне эмоциональной активности и колебаний информационного поля.
Работа проводилась в связке с представителем Мановос Азур, заданием последнего является установление контакта и взаимное изучение коммуникационных навыков пришельцев. Благодаря техникам Маоволс, манипулятором Азур на третий день обучения был установлен контакт с пришельцами на уровне четверти меры (4/16 или 25%) валидности. В соответствии с инструкцией Совета Магистров мною было предложено участие в исследованиях физиологических и ментальных особенностей организма пришельцев, на который откликнулись все восьмеро субъектов.
Были проведены следующие экспериментальные исследования:
- Полное исследование физиологического потенциала - применение манипуляций второго уровня с недеструктивным проникновением в тело субьекта, детальный анализ жидкостей, наблюдение.
- Частичное исследование интеллектуально-эмоционального потенциала (провел Мановолс Азур) - применение манипуляций третьего уровня с потенциально малодеструктивным проникновением в сознание субьекта, поверхностный анализ токовой активности, наблюдение, интервью, прикладные экспериметы.
- Измерение уровня биофона - экспериментально-эмпирический метод субсидиарного воздействия.
- Принадлежность к четырем спектрам трансформированного биоволнового влияния - экспеиментально-эмпирический метод субсидиарного воздействия с применением универсальной субстанциии..
- Чувствительность к мирокатализатору и активности третьей звезды с применением меростержней
Привожу посубъектный усеченный отчет для Ассамблеи Ордена, полный доклад засекречен и предоставлен в третий сектор Архива по резолюции главы Ордена:

#Субъект номер 1 названный "Шадигуль Сабурова", самка.
- ПИФП средний, функции не повреждены
- ИИЭП настоящий средний, возможность развития пол меры
- ИУБ высокий, уровень магистр (информация предоставлена субъекту)
- ПСТ возгонка
- ЧМИ - информация засекречена

#Субъект номер 2 названный "Триш Сандерсон", самка.
- ПИФП высокий, функции частично восстановлены
- ИИЭП настоящий выше среднего, возможность развития мера
- ИУБ полный, уровень высший магистр (информация предоставлена субъекту)
- ПСТ кристализация
- ЧМИ - информация засекречена

#Субъект номер 3 названный "Кензи", самка.
- ПИФП средний, функции не повреждены
- ИИЭП настоящий средний, возможность развития четверть меры
- ИУБ пустой, нет потенциала (информация предоставлена субъекту)
- ПСТ возгонка
- ЧМИ - информация засекречена

#Субъект номер 4 названный "Вент Демер", самец.
- ПИФП средний, функции восстанавливаются
- ИИЭП настоящий высокий, возможность развития мера
- ИУБ пустой, нет потенциала (информация предоставлена субъекту)
- ПСТ конденсация
- ЧМИ - информация засекречена

#Субъект номер 5 названный "Катерина Барская", самка.
- ПИФП средний, функции не повреждены, реабилитация не возможна и не требуется
- ИИЭП настоящий ниже среднего, возможность развития пол меры
- ИУБ абсолют, нечувствительность к психоволновым воздействиям (информация предоставлена субъекту)
- ПСТ конденсация
- ЧМИ - информация засекречена

#Субъект номер 6 названный "Константин Терентьев", самец.
- ПИФП очень низкий, восстанавливаются
- ИИЭП настоящий высокий, возможность развития мера
- ИУБ средний, уровень младший манипулятор (информация предоставлена субъекту)
- ПСТ кристализация
- ЧМИ - информация засекречена

#Субъект номер 7 названный "Александр Безликий", самец.
- ПИФП средний, функции восстанавливаются
- ИИЭП настоящий высокий, возможность развития мера
- ИУБ малый абсолют, частичная нечувствительность к психоволновым воздействиям (информация предоставлена субъекту)
- ПСТ кристализация
- ЧМИ - информация засекречена

#Субъект номер 8 названный "Игнат Сунгуров", самец.
- ПИФП очень высокий, без повреждений
- ИИЭП настоящий выше среднего, возможность развития три четверти меры
- ИУБ выше среднего, уровень старший манипулятор (информация предоставлена субъекту)
- ПСТ возгонка
- ЧМИ - информация засекречена "

В процессе проведения исследований субьекты один, два, и восемь получили психосоматический шок, реабилитация после которого составила два дня...
"

Не все исследования проходили легко для пришельцев, когда пришел черед изучать силу меры, и преемственность ложи велман, их словно неофитов ордена приложили к мере. Мановолс Азур отдал каждому из них частичку своей силы, чтобы посмотреть как смогут они ею воспользоваться, и каждый из велман провел как азывают это сами манипуляторы "малую манипуляцию" над универсальным веществом, и после манипуляций впали трое в сон магистров... Трое из восьми, когда средь тысяч манипуляторы своих неофитов ищут. Удивлением для всего ордена так же было, что среди велман оказались сразу две крайности, потенциальный магистр великий и двое абсолютов, не подверженных прямым манипуляциям, коих еще меньше чем великих встречается... Было и еще нечто, о чем владетели Мати упоминать не велели.
Не только лишь брали манипуляторы, но и давали взамен. Все пожелания пришельцев по возможности удовлетворялись, открыт им был выход в сад, в еде появились явства различные, дабы понять вкусы пришлых. Все велманы были снабжены дополнительной одеждой, из стандартной экипировки неофитов ордена, хранимой на складе, как выяснилось велманы плохо приспособлены к температурному режиму нашего региона и потому постоянно мерзнут.
Самка возжелавшая инструментов для воспроизвидения воображений их получила с просьбой, изобразить их родной мир. Правда пришлая Кензи, долго пыталась втолковать Мановолс Азур, что хочет еще какую-то щеточку вместо лопатки, и материал более жидкий, нежели цветная глина,но Мановолс Азур, который довольно быстро освоил основы наречия пришлых и теперь мог выступать переводчиком и толмачом, разъяснил о том, что в нынешние времена именно такой вид воспроизведения используется для фресок и другими инструментами орден не располагает, разве что у маляров в городе можно испросить инструменты для плоского изображения. Но к тому сейчас не время.

Велманы оказались свободолюбивыми существами, не прошло и полунедели, как некоторые уже начали искать способа покинуть орден, не смотря на полную неадаптированность и явное отсутствие у них средств и навыков к выживанию в наших условиях. Было решено, что как только Мановолс Азур выйдет на приемлемый уровень контакта с пришельцами, будет проведена внеочередная малая Ассамблея Ордена с привлечением представителей от светской власти, для решения дальнейшей судьбы прибывших. Перед ассамблеей глава Ордена Аруика Самсон пожелал провести личную аудиенцию с пришедшими. О чем было сообщено последним.
В те дни, еще до малой Ассамблеи, через Мановолса Азур были получены ценные знания о мире пришлых. Мир без меры, как следствие не знающий прямых манипуляций. Развитый глобализированный социум, высокий уровень развития альтернативных технологий связанных с опосредованным воздействием на окружающую среду обитания, и, что поразительно, те же социальные проблемы, что и у нас. Экономический дефицит, войны, болезни, нищета, социальное расслоение, борьба за власть и влияние. Воистину люди везде одинаковы.

Исходя из распоряжений главы Ордена, Мановолс Азур во время взаимных уроков языка, пытался дать пришельцам основные сведения об укладе Меры и региона Мали в частности.

Из недельного отчета Мановолс Азур:
"... в следствии высокой лояльности пришлых, было решено провести попытку прямого контакта. После того, как была проведена проверка на психочастотную принадлежность и выявлены пришельцы с потенциалом Магистр, а также особи с резонирующим иммунитетом к манипуляции, для прямого контакта остались годны лишь особь № 3 "пустая" Кензи, особь №4 "пустой" Вент двемер и опционально особь № 6 с малым потенциалом Константин Терентьев. Всем троим предложен прямой контакт, дано время на принятие решения. Даны пояснения о целях прямого контакта (прямое считывание смысловых конструкций и мыслеобразов связанных с историей и устройством их мира, а также особенностями строения психику субьектов, прямое внедрение части языковых конструкций и ключей-аналогов для базовой коллекции образов окружающего быта). Даны пояснения о возможной неудаче и побочных эффектах (кратковременное психо-соматическое расстройство, продолжительный период психологической регенерации и адаптации сопровождаемый мигренями, кратковременное нарушением координации, по окончании - хронические наложения мыслеобразов в подсознании субъекта во время сна).
Во время проведения взаимного обучения пришлым предоставлены следующие сведения об окружающем мироукладе (сведения предоставляются в обрывочном упрощенном виде ввиду недостаточной валидности контакта):
Мера - название мира по названию металла, распространяющего особый невидимый свет, и позволяющего манипуляторам напрямую воздействовать на природу.
Манипуляция - прямое воздействие манипулятором на материю в одной из ее состояний (жидком, твердом, газообразном либо энерго-волновом). Тип состояния зависит от врожденных способностей манипулятора. Манипуляция возможно только при непосредственном контакте манипулятора с катализатором "мерой". При применении катализатор расходуется.
Пустой - обычный человек, не имеющий способностей к манипуляции.
Манипулятор - человек способной к одному из четырех видов манипуляции, (тип зависит от его врожденных способносей) и прошедший обряд инициации.
Обряд инициации - болезненный обряд, делающий тело манипулятора невосприимчивым к негативным влияниям, сопровождающим манипуляцию и в короткие сроки убивающим неинициированного манипулятора. К позитивным явлениям обряда можно отнести существенное продление срока жизни, обострение органов чувств и мозговой деятельности. К негативным изменение внешнего вида, обеливание кожи, изменение состава крови, потемнение всех слизистых и сосудов, выпадение или полное выбеливание волос, бесплодие, потребность в постоянном использовании меры.
Мера - кроме того, что это название мира и основной ресурс для благоустройства быта и развития, это еще и основная денежная единица принятая практически во всех развитых регионах.
Город Мати, в котором расположен Орден, является самомстоятельным городом с советом представителей во главе. Город имеет собственную армию, производственные мануфактуры, аграрный домен в регионе Ати, порт, торговую гильдию и рудники Меры. Орден имеет определенную автономию, не смотря на то, что расположен в пределах города, также имеет свои собственные рудники в багатом Мерой регионе Ати.
Орден активно торгует и предоставляет различные услуги городу, за это он освобожден от налогов и имеет голос в совете.
Более прояснить вопросов в столь короткий период не удалось в виду затрудненного общения.
Прогресс обучения у пришельцев проходит достаточно медленно не смотря на их старания.


И вот настал тот день, когда велман представили перед главою ордена. Мановолс Азур был с ними, и переводил старательно.
Глава могущественного ордена был не многословен. Он лишь хотел знать, возможно пришельцы знают как вернуться домой, и если нет, что собираются они делать. А еще глава ордена по размышлении напомнил пришлым, что среди них есть те, кто могут стать сильными манипуляторами и если на Ассамблее они изъявят желание то возможно представители лож предложат им мантию неофита уже на законных основаниях...

Осознав, что нападения круутов в ближайшие секунды не состоится, гвардейцы замерли, прислушиваясь к крикам. То же сделали и десантники, но их сверхчеловеческие способности и авто-чувства давали им гораздо больше возможностей, чем дыхательные маски гвардейцев.

Ферраэ отвлекся на отдачу команды гвардейцам, поэтому не смог зафиксировать направления звуков. Остальным членом группы повезло больше.

Фьюрио, Па'Йар и Стирр смогли зафиксировать, что источников звуков три - по флангам и впереди, двести-триста метров, возможно, с какой-то возвышенности.

Наибольшего успеха смогли достичь Корвин и Калибос, первый благодаря близости к группам впереди и обостренным даже для десантника чувствам, второй же благодаря обширной аугментации. Тонкое ухо Гвардейца Ворона и аугер-массив Благославителя смогли различить, что этот крик одновременно издается сразу многими особями синхронно, что требует большой координации. Что-то вроде хорового пения. Таким образом, звук достаточно усиливается, чтобы пробиться через джунгли. Судя по характерным вибрациям, круутов не меньше дюжины.

Активировав свою маскировочную систему, Корвин направился вперед, через серые джунгли, по направлению к группе впереди.

Ввиду сложностей и прочих факторов, короткий гайд по городам и весям этого странного мирка.

Итак, в целом территории этого мира делятся на три большие группы:

1) Steadfast. Самая развитая и экономически сильная территория. Разделена на девять королевств, у каждого есть особая фишечка. Неварен - богаты и могучи, Морское королевство - торговый и не только флот, Малевич - чад угара и кутежа. Ввиду особости климата, на севере хорошо, на юге - ледяные пустоши и пустыни. Олсо, на севере, за Невареном живут какие-то варвары-абхуманы, на которых ходят крестовыми походами. Местное быдло смотрит на быдло из Бейонда и Бейонд зе Бейонд как на хохлов. Те впрочем не стесняются и прямо говорят, что смотрят на "зажравшихся". Однако, великодержавность.

Здесь же находится резиденция Янтарного Папы, возглавляющего Орден Правды - организацию, собирающую инфу по нуменере (артефактам, шифрам и странностям), обучающаяся работе с ними и тд. Достаточно закрыты, придумали язык "Истина", которому насильно обучили весь континент, поклоняются знанию... И запилившие таки религиозные обряда для быдла. Енджой йор РПЦ ин Нуменера.

2) Beyond - территории ВНЕ Стедфаста. Населения в целом меньше, городов меньше и они удалены сильнее, монстров и непонятной фигни больше. Жить можно, но тяжело. Северные пустоши за Невареном относятся сюда, потому что не обжиты цивилизованными людьми. Королевств - почти - нету, разрозненные островки человечества перебиваются подножным хозяйством и торговлей. Тут очень много разных интересных мест: уникальных городов, вроде построенного вокруг парящей в небе Цитадели Протеан башни непонятной Беансталка.

3) Beyond the Beyond - совсем отдаленные места на востоке, населены в основном суперчеловеками, которые выглядят как человеки, но умнее, быстрее, выше, сильнее и так далее. Живут по триста лет примерно без нуменеры. Обычные человеки тут правда тоже обитают. Обычно именно здесь можно найти очень ценные вещи и просто ништяки, которые можно дорого загнать в Стедфасте.

Сюда же вынесу такую интересную вещь, как "Университет дверей". Место, где собираются неординарные личности, чтобы исследовать мир. Скорее всего, здание расположено где-тот в альтернативной вселенной, подпространстве этой или где-то еще. Никто не знает. Попасть туда можно с помощью особых порталов - диумов. Реально туда попадает менее 1% желающих, потому что надо найти такой портал и прохождение вступительного теста требует внимательность и креативности.

После долгого путешествия через варп на эсминце Караула Смерти под названием "Черная Гончая" от Крепости Эриох, "Штормрейвен" покинул ангар и отправился к серо-зеленому миру с грязно-коричневыми вкраплениями. Позади остался кордон кораблей Имперского флота и несколько маленьких лун, вращающихся вокруг Равацена. Одна из самых кровопролитных зон боевых действий ждала команду космических десантников.

"Штормрейвен" пилотировал брат Онджак из Ордена Мародеров, молчаливый, склонный к философскому взгляду на мир воин, одинаково умело пилотировавший байки, Лэнд Спидеры и различные летательные аппараты на службе Космодесанта. До присоединения Онджака к Караулу Смерти, Мародеры не имели на вооружении "Шторм Рейвенов", и Онджак служил пилотом ""Шторм Талона", а затем "Шторм Игла". Тем не менее, он быстро освоил управление новой машиной. Недавно из Ордена пришли вести о том, что Мародеры получили партию "Штормрейвенов" от Адептус Механикус, к его немалой радости.

Но могучая машина, к сожалению, не могла оказать особую помощь команде из-за условий Равацена. Мир, находящийся в стадии сильной вулканической активности, был буквально покрыт действующими вулканами, постоянно выбрасывавшими в атмосферу новые и новые порции серого пепла. Местная растительность приспособилась к пеплу, научившись получать из него полезные вещества. Материки планеты заросли такими же темно-серыми джунглями, удивительно крепкими растениями, устойчивыми к огню и дефолиантам. В условиях постоянных выбросов пепла авиация оказывалась слабоэффективна. Токсичный пепел также делал атмосферу непригодной для дыхания, заставляя носить людей респираторы и защитный костюмы. Сильное коррозийное воздействие существенно сокращало срок техники.

При такой развитой флоре, фауна Равацена была удивительно бедна, однако теперь нехваткой хищников джунгли планеты не страдали. Тау, сами так же слабо приспособленные для местных условий, отправили своих союзников Круутов в серые леса. Те, быстро приспособившись к местным условиям, превратились в беспощадных охотников, которых не хватало естественной фауне. Любое продвижение имперских сил останавливалось бесконечными засадами, атаками существ, некоторые из которых приобрели окрас, соответствующий местной серой гамме. Этим чужим не нужны были маски и костюмы. Однако стратегически важное расположение Равацена заставляло командование Крестового Похода посылать новые и новые силы с целью очистить джунгли от чужаков и подготовить планету к роли плацдарма для грядущего наступления.

"Штормрейвен" опустился над имперским лагерем, построенным над с трудом очищенным участком земли. Здесь был выстроен частично уходящий под землю комплекс с шлюзовой системой и поддерживаемой внутри пригодной для дыхания атмосферой. Казармы, ангары, командный центр с антенной связи. Лагерь был окружен защитной стеной с часовыми и установленными автоматизированными автопушками, направленными в сторону джунглей.

Онджак опустил машину на посадочную платформу. Люк опустился, и десантное отделение наполнилось местным ядовитым воздухом с серой дымкой. Братья один за другим начали покидать "Штормрейвен". Их уже ожидала группа офицеров Имперской Гвардии в защитных масках. За ними внутри периметра находилась батарея минометов "Грифон". Группа гвардейцев в серой форме построилась вдалеке.

Один из офицеров подошел поднялся по лестнице на посадочную платформу и сотворил знамение аквилы.

- Мои лорды, добро пожаловать на огневую базу "Каппа-59". Меня зовут капитан Борен. Мы подготовились к вашему прибытию - голос офицера звучал глухо из-за маски. Он принял из рук одного из своих адъютантов карту.

- Инквизиция требует, чтобы экспедиция выдвинулась как можно скорее. Останки группы были обнаружены вот в этом секторе - он указал на отметку "Каппа-64" - однако, эта то, что обычно называют "ничейной землей", там периодически проходят как наши патрули, так и охотничьи отряды ксеносов. Скорее всего, они вернулись назад, вот сюда - палец Борена указал на небольшую горную цепь, находящуюся от места пропажи группы примерно на таком же расстоянии, что и база.
- В этой местности вулканическая активность снижена, поэтому крууты выбрали её в качестве своего логова. Там все джунгли просто кишат ими. Обычно наши ребята не забираются так далеко. Но я готов держать пари, что они вернулись именно туда. У нас состоялась определенная...дискуссия с представителями Инквизиции. Командир патруля, который обнаружил группу, утверждает что они не просматривали лично содержание пикт-записи и не брали каких-то других важных вещей. Однако тот факт, что они забрали часть оружия и снаряжения оперативников Инквизиции заставил священные Ордо...усомниться в этом. В итоге нам удалось договориться о следующем компромиссе: гвардейцы, которые обнаружили остатки группы будут сопровождать вас, что разумно, учитывая что они могут указать точное место, где была обнаружена группа. Они ожидают вас там - он указал на построившихся гвардейцев
- Условия Равацена и атаки круутов гораздо более опасны для простых смертных, нежели для таких избранных Императором как вы. Вероятность вернуться с задания для этих солдат с Ландандера невысока, и Инквизиция намекнула нам, что они были бы удовлетворены, если бы этого не произошло. Хотя они и не приказывали прямо отправить их на смерть - последние слова офицер произнес явно после усилия. Вряд ли он был обрадован подобным предложением.
- Вы можете распорядиться их жизнями так, как сочтете нужными. Также мы можем предоставить поддержку батареей минометов. Я готов ответить на любые ваши вопросы, мои лорды.

Фронвин вздохнул.

- Я бы поставил жизнь сенатора под риск осознанно, если бы повез её по любому маршруту. Вы хотели бы, чтобы я погнал её по дороге, где точно засекли силы противника и нет никакой гарантии, что там нет еще действующих групп? Единственный выход был оставить её торчать на в космопорте до утра, пока мы не прочешем город. Так что не надо вот этих штучек, мне еще предстоит головомойка от начальства. Честно говоря, как лица, отвечающие за безопасность сенатора Адаен, вы должны понимать, что сам по себе визит на Роамни - это уже риск для её здоровья. Обстановка на планете очень тяжелая, гибель члена Сената Республики - ровно то, что надо для подрывных элементов на планете и за её пределами, чтобы разжечь тут огонь по-серьезному. Это было первое нападение, но я уверен, что оно будем не последним. Так что готовьтесь. Мы сделаем все возможное, но работают явно профессионалы. У меня есть предчувствие, что это была просто проверка наших возможностей. По поводу поддержки вооруженных сил Республики...это сложный вопрос. С политической точки зрения. Я предлагаю его обсудить вам с моим руководством. Лично я не могу сказать, что абсолютно против. Но это будет...рискованный шаг.

Танау попытался найти в свом датападе какую-то информацию, касательно Фронвина. Он не был достаточно большой шишкой, чтобы для него собирали подробное досье. Данные, которые Гил нашел, скорее всего были взяты из какой-то роамнийской базы данных, вытащенной слайсерами СБР. Да, такой человек действительно работал в службе охраны Верховного Совета. Возраст, место рождения, обычные данные. 42 года. Послужной список неплохой. Служба охраны Верховного Совета - организация с весьма широкими интересами и возможностями. Официально её отдел расследований должен заниматься покушением на высокопоставленных лиц, но на деле может влезть почти во все, что угодно. К информации на Фронвина прилагалась пометка, что он входит в "малый круг", группу, которая занимается особо важными делами. Скорее неформальная группа. В прошлом эти ребята подозревались в преследовании политических оппозиционеров и, возможно, подтасовкой на последних выборах, когда Раум Гессель пришел к власти.

Спидер выехал на дорогу к мосту, ведущему к скале возвышающейся над зелеными волнами. На ней стояло сооружение - скорее башня, чем крепость. Круглая, на широком основании. Здание окружено стеной, вышки, ворота. При подъезде ближе стало видно, что мост выдвижной, и может быть сдвинуть, отрезав это место от суши.

Машина остановилась у ворот, Фронвин предъявил документы. Они проехали внутрь.

Двое агентов выгрузили ни'кто и заволокли внутрь.

Помещения для допроса располагались ниже уровня земли. Камеры - в башне. Никакого лифта не было, только лестницы. Верхняя часть башни отсекалась большим заслоном, отрезая камеры. Никаких окон не было, система вентиляции не позволяла большинству разумных видов пролезть наружу.

В конце концов, они оказались в тускло освещаемом помещении под землей. Ни'кто уложили на металлический стол. Парочка дроидов, хорошо знакомых Даззлу по лазаретам ВАР - ИМ-6 и ДД-13 с многозначительной кличкой "Галактик Чоппер" принялись обрабатывать бластерную рану и приводить его в чувство. Как только ни'кто стал подавать признаки жизни, его подхватили и усадили на металлический стул, сковав руки за спинкой наручниками. Чужак осмотрел своих захватчиков с презрением и явным оттенком грусти, он явно был не рад тому, что остался в живых.

Фронвин в это время раздобыл датапад с данными, которые удалось достать по личности ни'кто. Он подошел с ним к пленному поближе.

- Так. У нас тут сидит Гхарри "Грязный" Чел, охотник за головами, которого в последний раз засекли на Коррелии полтора года назад, где у него были серьезные проблемы с законом. А еще мы знаем, что наниматели нашего приятия Гхарри не поленились начинить взрывчаткой грузовик, который они выдали его группе, чтобы прикончить всех свидетелей, когда операция пошла насмарку. Поэтому сотрудничество с нами - единственный способ спасти твою рогатую задницу. И не притворяйся, что хочешь себя угрохать, потому что у тебя это религиозное. Мы знаем что у тебя был конфликт с культом М'двешуу. В соцопросе на Корусканте пять лет назад ты указал, что ты...кхм...агностик? Вообщем, свалить на фанатизм не прокатит. Ты кого-то боишься, настолько сильно, что готов поджарить себя термодетом. Так что колись, и, может, мы сможем тебя защитить.

Гхарри мрачно глянул на следователя, отвел голову в сторону.

- Нихрена ты не знаешь, слимо. Я уже труп, мне все равно. И баба твоя мягкокожая тоже труп. Можешь ей так и передать. Это все, что ты от меня добьешься.

Фронвин глянул на Танау и Даззла и кивнул головой на задержанного.

- Вас понял, Белдис-Центральный, идем на посадку. Капитан, сэр, мы получили разрешение!

Один из членов команды выкрашенного в красный дипломатический цвет крейсера класса "Консулар" "Клэрити", второй пилот, довольно жизнерадостный клон по кличке Фоал рапортовал капитану корабля. Другим пилотом был молчаливый и осторожный Ойстер. Суицидальные наклонности первого относительно уравновешивались нежеланием второго делать что-либо без одобрения начальства, поэтому капитан Айкто служил в качестве судьи, где проявить осторожность, а где действовать напролом. За исключением тех случаев, когда он летал сам. А летал дурос отменно. Однако Дженсар в данный момент был вынужден оставить управление кораблем клонам, чтобы контролировать процесс посадки дипломатического корабля Республики.

Столица планеты, Белдис-Сити располагалась на Золотом Перешейке - самом благоприятном для жизни большинства разумных видов участке земли на стыке трех самых крупных "континентов" Роамни 3. Пока что корабль снижался над бескрайним зеленым морем, изредка перемежавшимся маленькими, пустынными островками. Они летели навстречу рассвету, светило Роамни поднималось над горизонтом. Синий газовый гигант, вокруг которого вращалась планета, тоже хорошо виднелся в лучах восходящего солнца.

Капитан Айкто был первым, кто заметил на горизонте узкую полоску земли. А над ней город.

Дипломатическая делегация Республики готовилась к посадке. Каждый по-своему.

Сенатор Зелтрона Дея Адаен сидела в кресле в модуле-салоне, пока дроид-стилист наводил последние приготовления. Однако она не полагалась только на личные красоту и обаяние. На столике перед зеркалом лежали зашифрованный комлинк для переговоров и личный датапад с данными о важных политических фигурах Роамни 3.

Гил Танау тоже подготовил информацию, но другого рода - данные об агентурной сети Бюро на планете, донесения от информаторов. Также в багаже имелся солидный запас различного рода приспособлений для слежки и тайных операций на планете. Он стоял над здоровенным саквояжем, проверяя, все ли на месте.

Клоны Даззл и Амон, которым на первых порах предстояло выступить в роли парадной стражи, в оружейной проводили последнюю подгонку брони и проверку вооружения.

Тихий и незаметный "протокольный дроид", которого все называли просто "Эльф", стоял в углу, в сберегающем энергию режиме, прогоняя анализ различных опасных ситуаций, которые могут возникнуть при посадке.

Тем временем, город приближался. Капитан Айкто уже видел впереди пляжи, на которых жители Белдис-сити купались в зеленом море, небоскребы вдали. Космопорт Белдис-Центральный располагался на пустынным мысе рядом с городом. Фоал повернул "Клэрити" к его виднеющимся контрольным башнями и ангарам. Дженсар оставил клонов и отправился к уже собирающимся членам делегации.

Ойстер перехватил управление на последнем этапе и аккуратно посадил "Консулар" на полосу. Опустили трап.

Встреча сенатора Республики была представлена помпезная. Вдоль посадочной полосы выстроился почетный караул из Гвардии Верховного Совета в голубых мундирах и фуражках с розовыми кокардами, сжимавший бластерные ружья. Справа возвышалась грави-платформа, на которой располагался оркестр, играющий гимн Республики. Над игравшими на разных инструментах музыкантами возвышалась платформа, на которой яростно ревел в трубу огромный, двухметрового роста ортолан с кожей сине-зеленого отлива. Позади почетного караула колыхалась радостная толпа.

Навстречу сошедшим с трапа кинулась целая компания разномастных чиновников, возглавляемая низеньким толстым человеком в песочного цвета широкой рубашке и саронге, с накинутым поверх плеч бордовым шарфов и золотым шитьем. Данная одежда представляла собой летний вариант парадного костюма. Остальные чиновники носили подобные одеяния или длинные робы того же цвета с золотыми и бордовыми узорами. Большая часть была людьми, хотя присутствовало двое твилеков и один гран.

- Сенатор Адаен, добро пожаловать на Роамни 3! Меня зовут Бронто Ниасс, я член Верховного Совета по вопросам внешней политики! Генеральный Секретарь приносит свои извинения, что не смог поприветствовать вас лично. Он был вынужден созвать экстренное совещание по вопросам, кхм, активности радикальных элементов. Я надеюсь, что вы не держите на него зла! Я лично проэскортирую вас к нему. Подать спидер сенатору!

Он провел делегацию к роскошной модели лэндспидера. В это время, в другие машины дроиды уже начали загружать личные вещи. Свита Ниасса поспешно ретировалась, оставив его одного. Чиновник осторожно поглядывал на увешанных оружием клонов и джедая с повязкой на глазах.

-Ваши вещи будут доставлены в отель. Мы уже подготовили аппартаменты президентского класса.

Члены делегации погрузились в спидер. Спереди и сзади машину должны были сопровождать спидеры охраны и полицейские на свупбайках.

В спидере было три ряда сидений. Дейя и Фере Эмзан устроились спереди, клоны, Айкто и дроид уместились сзади, Бронто Ниасс заскочил спереди. Процессия тронулась.

- Еще раз приношу свои извинения, уважаемая сенатор, почтенный джедай но должен отметить, что вы прибыли как нельзя вовремя! Ситуация очень серьезная...требуется скорейшее вмешательство Республики в этот вопрос...неустойчивость на планете ставит под угрозы ситуацию всего сектора...надеюсь, нам удастся найти скорейшее решение данного вопроса. Так что, Генеральный Секретарь Гесель надется на то, что вы поможете нам убедить Сенат оказать помощь для установления, ммм, конституционного порядка на Роамни. Террорристы-носарианцы потеряли всякий страх, а Движение за помощь беженцам заявляет нам, что это мы виноваты, потому что не смогли как следует обустроить, мм, условия, да. Но вы же понимаете, идет война, Роамни оказывает всю необходимую помощь Республике, и у нас просто не было возможностей обустроить все как следует, да и с Корусканта помощь не шла, а Новый Плимпто вообще на стороне КНС, поэтому нам не совсем понятно, почему мы должны лишать необходимых ресурсов наших жителей, чтобы оказать помощь этим, ммммм, беженцам. И вот..

Кортеж ехал через состоятельный квартал Белдис-Сити. Жители в летней одежде прохаживались по тенистым аллеям. Приземистые, но изящно украшенные дома с резными колоннами окружали дорогу. Однако машины неожиданно остановились.

- Сэр, нам поступило сообщение от полицейского управления Белдис-Сити. К сожалению, придется изменить маршрут. Дорога заблокирована демонстрацией Комитета За Человеческую Безопасность. Полиция не успеет разобраться с ними вовремя - сообщил водитель.

Ниасс взмахнул рукой.

- Что!? Это возмутительно. Эти КОМПОРовские выкормыши потеряли всякий стыд. Поверьте, сенатор, я обязательно поставлю этот вопрос перед Генеральным Секретарем, это бесстыдство не должно больше продолжаться.

Процессия повернула на новую дорогу. В скором времени, благополучный квартал сменился серыми, безжизненными жилыми блоками. Если раньше на улицы видны были в основном люди, то теперь встречались представители разных рас. Через бронированные окна спидера были видны подозрительные группы дагов в кожанных жилетах, носарианцы в дешевой одежде.

На стенах жилых блоков виднелись надписи краской.

"ГОНИ ЧУЖАКОВ С РОДНОГО МИРА!"
"НА[Стерто] РЕСПУБЛИКУ, ДАЕШЬ ДУКУ!"
"ПАЛПАТИН, ПРИЖМИ РОГАТЫХ!"
"БЕЙ ЛЮДЕЙ, СПАСАЙ РОАМНИ!"

- А почему был выбран именно этот маршрут, кхм? Вы уверены что это безопасно? - осторожно спросил Ниасс водителя.
- Не знаю, сэр, такие пришли указания от службы охраны генерального секретаря. Кажется, это кратчайший путь с объездом этой демонстрации.
- Этот район выглядит, ммм, небезопасно.
- Не волнуйтесь, мы сможем обеспечить безопасность сенатора и членов делегации.

Бронто повернулся к сенатору.

- Прошу прощения, конечно, печально что вам приходится видеть это, но таковы условия...война вызвала приток иммигрантов на Роамни, не только эти несчастные носарианцы, но и другие...мы стараемся поддерживать их экономически, но такие возможности не всегда имеются...Может быть, удастся выработать какое-то решение данной проблемы, с помощью Республики...ммм.

Поступь. Док-17. Общее.

Голос Наместника приближался, насколько ему позволяли физические возможности. Теперь, когда "встречающая" группа подошел ближе, свита Вольного Торговца, да и сам Рапкас, кто раньше (с помощью ауспексов и аугур-систем), кто позже, смогли в деталях рассмотреть ее состав.

В первую очередь привлекали внимание, разумеется, бойцы личной гвардии Тантуса Моросса – "Неприкасаемые". Хотя бы потому, что от них в окружающее пространство буквально сочилась угроза и опасность. Людей, которые смогли выжить в лабиринтах Поступи и пробиться в ряды телохранителей ее Наместника, недооценивать, считая примитивными вышибалами или бандитами, было бы крайне неосторожно. Равномерный черно-желтый узор доспеха, издалека сливавшийся в полосы, оказался чуть более замысловатым – в нем усматривалась какая-то геометрическая последовательность. Но, чтобы проанализировать ее, сил одного лишь разума, лишенного в вычислениях помощи духа машин, явно было недостаточно. Маски, при ближайшем рассмотрении, также были довольно необычны – они не крепились каким-то образом к шлему или броне, а удерживались ввернутыми в вживленные прямо в кожу и кости лица крепления болтами. Вокруг этих креплений кожа была омертвевшей, из-под некоторых сочилась тонкая струйка гноя, и сквозь аромат какой-то пряности или редкого вида табака пробивался неприятный запах – что говорило об относительно невысоком уровне технологии имплантации. Штурмовые лазганы были явно собраны на Поступи – утяжеленные, почти кубические массивные энергетические блоки не совпадали ни с одним ведомым свите типом стандартных имперских, прочный каркас был утяжелен для компенсации отдачи, а вместо серийных номеров на специальной табличке красовался герб одной из мастерских – вставший на дыбы лев под семью звездами. В тяжелых перчатках, к которым от небольших заплечных генераторов вдоль рук вели толстые провода, без труда угадывались шоковые перчатки.

Последние, кстати, представилась возможность увидеть в деле – в нарастающей, подобно грязному снежному кому суете один из местных, судя по не слишком плохой одежде и средней стоимости лазпистолету на боку, торговцев или мастеровых, замешкался и не успел убраться с дороги "Неприкасаемых" – за что и поплатился. Черно-желтый боец взмахнул рукой, нанося удар обратной стороной ладони, раздался характерный электрический треск, чуть заметная вспышка, и нерасторопный бедолага отлетел шагов на десять в сторону. Вокруг лежащего и судорожно дергающегося человека сразу же собралась небольшая толпа, и взгляды, провожавшие бойцов Моросса, были далеки от доброжелательных. Однако вслух, жестом или действием высказать свое недовольство никто из них не решался.

Подойдя, они синхронно остановились, и разошлись в стороны, заняв оборонительную позицию – двое лицом к спустившемуся с Alati Fatum отряду, двое следили за флангами, двое прикрывали тыл, сформировав, таким образом, что-то вроде трапеции, широкая сторона которой была направлена к Рапаксу и его свите.

И вперед шагнул Голос Наместника. Сейчас, вблизи, стало видно, что он стар. Очень стар. Дряблая, морщинистая, местами специально подтянутая, а местами покрытая толстым слоем косметики и благовоний кожа мешками провисала около гнезд имплантов, которые вряд ли все прошли сертификацию и должное благословение жрецов Омниссии. Белки бегающих, быстрее, чем у скрывающегося с места преступления плохого воришки, глаз были желтыми с каким-то зеленоватым оттенком. Руки, иногда непроизвольно дрожавшие, были покрыты старческими пятнами, а вены на них имели схожий с белками глаз цвет. Казалось, что он давно уже прожил отведенное ему природой время – и это действительно было так. Хотя технологии продления жизни доступны, в основном, элите Империума, призрак вечной или, по меньшей мере, крайне долгой жизни будоражит умы многих ее обитателей. И, если чрезмерно талантливых представителей обеспокоенных сей проблемой обычно подчищает Инквизиция, Адептус Арбитес, Экклезиархия или сами жрецы Бога-Машины, в Экспансе ни одна из этих сил не представлена в той степени, чтобы вести регулярную и профилактическую работу по уничтожению еретехов и алхимиков. Большая часть их средств по продлению жизни не работала и была, по меньшей мере, еретической с точки зрения Адептус Механикус, но кое-кто добивался относительного успеха. Как, какими путями и какой ценой – решал каждый конкретный случай. Но стоявший перед вами человек, послуживший Голосом последовательно шести Наместникам, являл собой доказательство успеха одной из разработок.

После глубокого (и, видимо, тяжелого) поклона из складки одежды появился запечатанный тубус – согласно традиции церемониальный текст должен был быть зачитан, а не просто произнесен. Сломав печать и вынув свиток пергамента, Голос Наместника развернул его и начал читать:

Ab hoc dictis et scriptis Flavius Haxt Rapaci fieri certiorem
Quod Barnabas Orellius nunc Dominus Footfall
Tantus Moross est fideli suae
Flavius Haxt Rapaci decernere debet provocare Dominum Footfall titulus
Ligium committit se organize congrua duellum
Eam esse communem aut arma nave
Decretum fieret, et transivit per current vocem Leodiensis

Голос оказался на удивление твердым и громким, резко контрастируя с общей внешностью Руквуда. Дочитав до конца, он с трудом встал на колено, протягивая в вытянутых руках вновь свернутый пергамент.

- Милорд, я в вашем распоряжении и ожидаю вашего ответа.

Насколько Рапакс успел узнать эту традицию, ответ мог быть как устным, так и письменным. Не было еще в истории Поступи обмана Лорда и Наместника Голосом.

Поступь. Док – 17. "Вивисектор"

Сканирующие импульсы ауспекс-системы волнами прокатились по окружающему пространству, и вернулись, неся с собой данные, которые духи машины, населявшие импланты техножреца, незамедлительно начали расшифровывать и перерабатывать в визуальную информацию. Это, возможно, было одним из ограничений аугур-модуля: необходимость в преобразовании. Богу Машине было бы более угодно, чтобы слуга его воспринимал информацию напрямую – и, хотя тот и так уже получал сведения гораздо точнее и с неизмеримо меньшим количеством преобразований, чем обычный человек, путь до идеала служителя Омниссии был еще долог.
Пространство, отсканированное Кассием, преображалось, разбиваясь на зеленые прозрачные квадраты – они не мешали видеть происходящее, но, одновременно, на обращенной к эксплоратору стороне каждого бежали мерцающие цифры священного бинарного кода, содержащие все полученные ауспексом данные. Белые линии соединяли каждый куб с возникшем в правом верхнем углу поля зрения "Вивисектора" окном, по которому текли обобщенные сведения.

+++++

++ PRAESENT RADIALIS ++

> 00 -- 0.070
> 01 -- 0.063
> 02 -- 0.084
> 03 -- 0.087
> 04 -- 0.1011
> 05 -- 0.062
…
>> BR – 0.822
>> BR – Maximum Mediocris

++ TIUM AER ++

> N2 - 78.821952 // 76.497344
> O2 - 21.145570 // 23.455808
> Ar - 0.000000 // 0.000000
> CO2 - 0.031697 // 0.046608
> Ne - 0.000000 // 0.000000
> CH4 - 0.000202 // 0.000085
> He - 0.000529 // 0.000074
> Kr - 0.000000 // 0.000000
> H2 - 0.000050 // 0.000081
> Xe - 0.000000 // 0.000000

>> Analysis Exitus - Spirabilis

++ PERICULOSUS CHEMICAL ++

>  HgAnComp – 0.0002
>  PbAnComp – 0.001
>  CdAnComp – 0.004
>  H2ZNAnCompb – 0.001
>  PAnComp – 0.005
..
>> AnComp – 0,0014
>> AnComp - Minimum Jucúndus

++ SIGNA VITE ++

> S00, Ipsum – 000.000.000
> S01, "Rapax" – 045.050.013
> S02, "Salvo" – 033.043.011
…
>> S: 0012
>> Vitam absconditam signis revelatis: 0
>> Vita signa extraordinaria revelation: 1, Subiectum 08, “Vox Ligum”

> Subjectum 08, profundum analysis: Imo / Nulla

+++++

И, низводя цифры и бинарный код до человеческих понятий, можно было сказать, что окружающая радиация была выше нормы, но в допустимых и стандартных для кораблей и станций пределах. Выделялось несколько точек повышенной радиоактивности, шесть из которых приходилось на энергоячейки штурмовых лазганов "Неприкасаемых", и еще три на груды мусора. Спектральный анализ последних выявил лишь недавнее присутствие тяжелых металлов, но сами они уже отсутствовали – кто-то наверняка не только утащил, но и успел продать ценный металлолом. Токсичных веществ было много, но содержание их в окружении было минимальным. Воздух был пригоден для дыхания, хотя и лишен редких элементов – что, в общем-то, неудивительно для многократно переработанного консервированного воздуха. В непосредственной близости находилось ровно 12 биологически активных организмов, включая "Филиппе" – из которых как-то серьезно выделялся лишь Голос Наместника.

Поступь. Док – 17. "Пес"

"Неприкасаемые" были бойцами. Опасными – слаженность их действий говорила либо о серьезной выучке, либо о какой-то системе координации. Сами же движения были лаконичными – но глаз опытного охотника за головами заметил, что броня и аугментация, хоть и дают им дополнительную защиту, ограничивают личную гвардию Наместника в скорости. Немного – но в бою этого будет достаточно. Кроме того, энергетические блоки делают небольшими не только из-за стандартов. Крупные и модифицированные ячейки, наподобие тех, что питали штурмовые лазганы охранявших Голос Наместника бойцов, могли служить либо для увеличения числа зарядов, либо для повышения мощности выстрела – но в любом случае были не слишком стабильны. А, в сочетании с шоковыми кастетами, которыми на глазах свиты Вольного Торговца один из воинов только что воспользовался, и широко известным высоким уровнем аугментации "Неприкасаемых", перегрузка могла вызвать дополнительные повреждения при удачном попадании.

Больше ничего особого Кольт не заметил – разве что мальчишку, стоящего метрах в семидесяти и внимательно смотрящего на разговор Рапакса и Голоса Наместника. Вживленные ауспекс-системы позволили рассмотреть паренька в деталях, и, помимо довольно забавно чередующихся выражений страха, любопытства и сомнения ничего особого в нем не было.

"Alati Fatum". До высадки. Штайнер.

Запись разговора священников оказалась довольно интересной, хотя содержание ее, скорее, относилось к епархии отца Бертахара, чем к его собственной. Тем не менее, должность обязывала знать. Судя по введению к прилагавшейся к записи расшифровке, получена она была в небольшой, но пользующейся популярностью у священников корабля таверне "Гнев Бранникуса".

+++++

[шум разговоров]

[приближающиеся шаги]

[Объект 1, сидит за столом, тучный мужчина 40 лет, аугментация – замена правый глаз, круглое лицо,  голова скрыта капюшоном робы, позже идентифицирован как отец-настоятель Часовни Седьмой Станции Петрус Кристоф]

[Объект 2, визитер, стройный мужчина в возрасте между 30 и 40, аристократическая внешность, выделяется ростом, по наблюдениям не расстается с дорогой тростью, видимо с Малфи, позже идентифицирован как капеллан Центрального Храма  Хардман Нонус]

- Отец-настоятель Кристоф

[Пауза, две или три секунды]
[Звук отодвигающегося стула]

- Капеллан Нонус

[Пауза, две или три секунды]
[Объекты 1 и 2 смеются]
[Звуки хлопков ладоней, предположительно обнимают друг друга]

- Сколько циклов прошло, Харди! Я уж подумал, зазнался ты там в своем Центральном… Альдочка, ногу грокса печеную на этот столик! Ну, рассказывай…

[Скрежет стула, передвигаемого по полу]

- Да что там рассказывать… Большой Папа строг, пока дела не доделал, никаких отпусков и послаблений. А дел невпроворот. Drusus benedictiónem на каждую статую и каждую икону, и можешь себе представить?
- …
- Я один знаю точный текст этой молитвы! Как будто грокс языком слизал ее из книг на корабле. Может, Большой Папа на Поступи чего прикупит. Если сходить, конечно будет.
- А что ему помешает сойти? Храм-то, говорят, почти закончен, да и Сам без свиты редко отлучается. Отца Бертахара чуть ли не на каждую планету таскает. О… вот и нога… молодец, девочка, порадовала отца.

[Звук шлепка, хихиканье]

- Да-аахм, ум-ют они здесь готовть… 

[Объект 1 ест, громко чавкая, Объект 2 ест гораздо тише и, вероятно, умеренней] 

- Так, [хруст перегрызаемой кости], почему Большой Папа сойти не может? Доделано почти же все, усе знают.

[Объект 2 говорит на пониженных тонах, к концу фразы явно нервничает]

- Дело такое… еретик объявился, возможно – одержимый. Скульптор статую святого делал, plene benedixit et sanctificavit, а когда проверять пришли, вместо святого лица – мерзость демоническая. Я больше скажу, мне посмотреть удалось, до того, как закрыли мастерскую. Тварь эта как живая. И, храни Император, красивая как бал Малфианской Королевы.

[Звук удара кулаком об стол, звяканье посуды]
[Бульканье]

- Хардман, выпей, и не оскверняй это место разговорами об этой мерзости. Потом повтори, и еще по одной. И я выпью. Знал бы ты, что на исповедях говорят…

[Пьют молча]

- Петрус, не знаю, правда это или нет, спрашивать не хотел, но слухи ходили, что ты прослушал Disputationes de exorcismis Игнатио. Императором заклинаю, если так, поговори с Большим Папой. Аудиенцию я устрою.

[Объект 1 молчит полминуты]

- Хорошо, старый лис. Но ты будешь мне должен. Это были не самые лучшие дни в моей жизни, и возвращаться желания нет никакого.

>> Дальнейший разговор интереса не представляет и ведется в основном на богословские темы, изредка переходя на обсуждение студенческих лет и яростную критику некоего аббата Николоса Джоберти, с Сцинтиллы, которого оба собеседника терпеть не могут и в мнениях о котором полностью и целиком солидарны. 

+++++

Вынув кассету с записью из проигрывателя и отложив распечатку, Макс перешел к донесениям из сенсориума. Их было много, написаны они были разными людьми, разной степени грамотности, и потому Сенешаль попытался составить конспект. С конспектом как-то не заладилось. Перелистывая страницы донесений, Штайнер никак не мог выжать из себя больше двух фраз, к которым сводилось пребывание Рапакса в сенсориуме.

"Трахал баб. Бухал и ширялся"

"Alati Fatum". Мамертин Лейтфрид Бертахар.

Дежурным капелланом-референтом был выходец с Малфи. Высокий, аристократической внешности человек, которого в священники вынудило пойти положение в семье (он был десятым сыном, и законнорожденность его постоянно висела под вопросом), а на Alati Fatum привели интриги в церкви. Хардман Лукулл Нонус сделал слишком высокую ставку или, лучше будет сказать, сел играть за стол с слишком серьезными игроками. Человеком капеллан был коварным и, в некоторой степени лицемерным, но искренность его веры и лояльность как минимум себе Бертахар под сомнение не ставил. Равно как и профессионализм.

Ответ был готов практически незамедлительно и представлен в элегантной форме нескольких закрепленных на планшете пергаментных листов, где перечислялись случаи "встреч" с "тенями". За последний год более 300 свидетельств, причем чаще всего явления происходили во время, до или после варп-переходов. Но ни одно из свидетельств не было достаточно достоверным – либо люди, сообщившие их, не заслуживали доверия, либо обстоятельства были сомнительными, либо проверка показывала, что "тени" были просто тенями, и ничем другим. Разброс по кораблю был значителен, но еще ни разу не было ситуации, где "тень" возникала бы в одном и том же месте.

Углубившись в изучение отчета, Лейтфрид не сразу услышал вежливое покашливание. Когда он обратил внимание на Нонуса, который без обоснования никогда бы не посмел издать и звука, тот низко поклонившись, произнес:

- Отец-Миссионер Бертахар, боюсь, что я совершил грех, в котором могу лишь вам исповедоваться. Пребывая в испуге от этих событий, я молился, и во время молитвы вспомнил о некоторых своих старых друзьях, о которых ходили слухи, что под руководством Сцинтиллийского духовенства они изучали quaestiones cum daemone exorcismo. Один из них, Петрус Кристоф, занимает пост настоятеля Часовни Седьмой Станции, и я, не подумав о последствиях, поговорил с ним и попросил о помощи. Я готов принять любую епитимью, но прошу предоставить ему аудиенцию и возможность исследования corrupta locus.

Общее. Финал.

Выслушав ответ Тридуана, Праетус кивнул и начал сосредоточено ходить по комнате: из одного угла в другой, аккуратно огибая встречавшиеся препятствия, чтобы не споткнуться и не пасть лицом в "грязь" перед двумя соратниками из низких слоев имперского общества. Вопрос престижа дворянства и их превосходства над отребьем. Оборвав очередной цикл хождения прямо перед зеркалом, ассассин посмотрел на свое отражение. Оттуда на него смотрел подтянутый мужчина, тесно затянутый в черное одеяние с парой серебряных украшений. Вздохнув, он, не оборачиваясь к коллегам, произнес:
- Сначала я предлагаю сходить "вниз" и попробовать счастья там - кто знает, может, несмотря на риск, нам улыбнутся Император и все его святые, и достанется затем приз? Главное не попасть в серьезную переделку и не привлечь к нам внимание группировок улья, иначе мы можем оказаться в интересном положении... Дорогой Тридуан, будь любезен, напомни мне, агент говорил что-то о информаторах в этом улье?

В девять-ноль-пять в палатку отделения прибыл лейтенант Смитт. Индус был облачен в BDU, в броню М3 с какими-то дополнительными армированными наручами, а на груди носил импульсный карабин. И вообще, обвешанный снаряжением и боеприпасами он всем своим видом намекал, что он не какой-нибудь паркетный лох, а самый что ни на есть боевой офицер. Хоть и индуист. Как стало ясно из его объяснения - план операции "Phoenix Dawn" был пересмотрен, особенно по части возвращения всей планеты законным хозяевам за трое суток. За пару дней высокое командование, без связи с Землёй, высрало новый план, первой фазой которого станет операция "Shock and Awe", по освобождению экваториальных территорий планеты максимум в течении двух недель. И сегодняшнее наступление - это как раз начало всего этого добра. Морпехи и армейцы из Лагеря Клинтон, при поддержке JCSDF, корпоратов и местного ополчения из добровольцев, должны вытеснить ХНС из всех городов к востоку от гор, отделяющих их до полуострова Карачи. Сперва - из небольших поселений на севере, и в качестве финального аккорда - взять штурмом Багран. После этого будет захват самого полуострова, с морской высадкой, в духе тех времен когда Корпус ещё не летал на космических кораблях длиной в пол километра.

А цель сегодняшнего конкретного наступления конкретной оперативной группы "Ромео", в состав которой вошел взвод Чарана - наступление на Баттабад.

На смотре в 10-00 собрался, похоже, почти весь "Лагерь Клинтон". После переклички, полковник ККМП, Дик "Стоун" Мэдисон, крепкий и коротко стриженный мужик лет пятидесяти с квадратным лицом, забрался на крышу М577 и прямо с крыши броневика перед всеми собравшимися произнес речь - что-то про павших братьев, про священную месть, про то что в Союзе - одни коммунисты и атеисты, поэтому Бог, Аллах, Будда, Кришна и вообще всё сегодня на стороне Объединенных Америк. Читал он громко, с настоящими эмоциями, хотя из-за шума двигателей "Навахо" и "Шайеннов" и периодически грохочущей артиллерии слышно его было так себе - к тому же отделению Сиксты досталось место едва ли не в самой жопе всего батальона. А после его речи - сотни морпехов и солдат распределяются по ВПП и посадочным площадкам челноков, грузятся в их недра. Всё это сопровождается топотом сотен ног, лязгом гусениц десятков танков, въезжающих по рампам на свои "Навахо", и грохотом дюжин спецназовцев в высоченных боевых экзоскелетах...

Оперативная группа "Ромео", состоящая из пяти взводов морпехов 6-го мотострелкового, при танковой поддержке армейцев и 3-его Танкового Батальона ККМП, отправилась на штурм городка Баттабад. Взводу Лейтенанта Чарана, и в особенности отделению Сержанта Сиксты, очень сильно повезло - поскольку отделение "Браво" сейчас медленно оттаивает в супер-современном лазарете на "Уокене", да и оставшееся отделение несколько поредело в численности, отделение Сиксты бросать в самую гущу штурма не стали. Чаран, Сикс и его народ болтаются не то арьергарде (весьма условном, конечно), не то просто в резерве, как мальчики на побегушках, за одно выполняя задачи в стороне от основного направления атаки. Зато - вместо отделения "Браво" придали лёгкий танк, "Лонгстрит", с экипажем. Не БМП, конечно, и народ не повезёт, но тоже неплохо. Высадка - вместе со всеми, в пятнадцати километрах от Баттабада, в джунглях, подальше от ПВО. А дальше - штурм. По крайней мере, такой план.

Отделение Сиксты, вместе с лейтенантом, оказывается на борту своего "Шайенна" - стоящего почти в самом конце полосы - только после усердных поисков и беготни туда-сюда. Пара пилотов слиняли ещё до смотра, и во всеобщей суматохе найти свой транспорт было немного проблематично, особенно когда ближайший путь внезапно занимает очередной М40 "Ридуэй" или небольшая колонна армейских джипов. Однако челнок находится и бойцы устраиваются у сидений по бокам внутри. Лаура и темнокожий со-пилот возились внутри, заканчивая предполётную подготовку и прогревая двигатели.

- Дамы и господа, авиакомпания "Хоссин Аеро-Экспресс" и командир экипажа, Лаура Роупбёрн, рады приветствовать вас на борту этого замечательного судна. Напоминаю, что салон "Шайенна" является зоной, свободной от чернокожих, гомосексуалистов, правозащитников и рыжих. Гигиенические пакетики находятся за спинками кресел, наверно. Спасибо что воспользовались нашими услугами, и приятного Вам полёта.

Марджори, тихо прошипев в сторону двери кокпита "с-сука", раздражённо уселась в своем месте. Перекрикивая переговоры по радио, в кокпите у Лауры заиграла музыка...



Десятки транспортников уносятся во всех направлениях. Едут по дорогам в разные стороны танки и бронетранспортёры, полные бойцов грузовики и джипы. С орбиты, оставляя в лазурной глади небесного океана дугообразные среды, дюжинами несутся конусообразные RV, или "дроп-поды". Пяток "Шайеннов", кажущиеся крохотными винтиками военной машины вокруг, один за другим поднимаются в воздух. Следом за ними - тяжёлые дропшипы с танками. Под прикрытием пары истребителей, воздушная колонна из более чем дюжины машин отправляется на восток, пересекая лазурный океан утреннего неба - весьма неспокойный, потому что морпехов внутри то и дело покачивает...

***

17 января 2184
11-20 местного времени.
Неподалёку от Баттабада.

Около получаса полёта кончаются совершенно внезапно - сначала о скорой высадке предупреждает Лаура. А вскоре в стороне кокпита, за стеклом, снизу вдруг появляются горы и их зеленеющие на солнцах склоны. А спустя пару минут "Шайенн" отделения Сиксты уже опускал вниз десантную рампу, уперев в землю ножки-шасси.

- Давайте, дети мои, на выход, быстрее! - закудахтал индус.

Морпехи, конечно, выбежали наружу. Под ногами - кривая просёлочная дорога, заросшая травой, прогибающейся под идущими от двигателей воздушными потоками. Со всех сторон - джунгли. Далеко на востоке, под светилами - крутые склоны гор. Рядом ещё несколько челноков - одни уже выгрузили морпехов и улетают, из недр других на землю выезжают "Джексоны", другие только заходят на посадку на дорогу. Тандем обоих светил просвечивает сквозь листву по восточную из сторон дороги. прямо над головой. Жуткая жара. Кажется, что не только солнца - а ещё и сама земля под ногами, как огромная сковорода, источает жар.

Из недр одного из UD-22, севшего неподалёку от отделения Сиксты, выезжает наконец "Лонгстрит", приданный к отделению. Размалеванный граффити с изображением персонажа какого-то древнего мультика про поросёнка и трактор, весь поцарапанный и явно видавший лучшие годы танчик. Вокруг ствола главного калибра - четыре золотых засечки-кольца, обозначающих уничтоженные машины. Другие морпехи тоже были с техникой - несколько отрядов уместилось внутри и прямо на броне своих БМП М577, благо плоская квадратная крыша последнего к этому предрасполагала, иные уже вовсю лезли на броню только-только спустившихся с рамп танков. Вообще без техники, пешком был только отряд армейцев во главе с крикливым и высоким, сверкающим лысиной чернокожим капитаном, почти в сорок рыл численностью. Также отправленный в качестве резерва.

Челнок Лауры поднимается вверх, и высадка продолжается, танки и бронетранспортёры пытаются сформировать что-то вроде колонны. Место отделению Сиксты (позывной - "Ромео-3-4") и приданному танку выпало ближе к концу строя. Сразу за одним из "Джексонов", и собственно перед отрядом армейцев. Лейтенант уже, первый, с ловкостью обезьяны вскарабкался по блокам реактивной брони и устроился на крыше "Лонгстрита". Однако, не успей отряд даже толком построится для марша или забраться рядом с ним - как у Рекса Карвера вдруг ожила рация.

- *пшшш* Ромео-3-4, это Ромео Главный, как слышно, приём? Ромео-3-4, это Ромео Главный, приём? Как слышно?

- Ромео-3-4. В вашем районе совершил вынужденную посадку сбитый HA119 "Рэйвенстар". Нельзя допустить попадания имеющейся на борту электроники к повстанцам. Вам приказано выдвинуться к месту падения, обезопасить район, уничтожить остатки и по возможности установить судьбу пилотов. Готовы передавать координаты. Как поняли, приём?

Поднявшись из-за стола Натриция ровным шагом пошла пошла к выходу, жестом позвав Кейда за собой. Краем глаза лишь Неро смог заметить очень хорошо скрываемое прихрамывание на левую ногу. Оно было несильным, но как ассассин он знал, что подобная деталь слишком выдаёт там, где нужна скрытность. Сколько раз он сам выискивал жертвы именно благодаря такому элементу он даже сказать не мог.
Загадочная телохранительница Натриции пошла следом, и походка еë была полна грации и стремительности. Поравнявшись со своей начальницей, она тихо перешепталась с нею и пошла чуть быстрее, оставив еë и Кейда.
- Большинство данных полученных моими агентами порой слишком неточны, за что в дальнейшем расплачиваются мои аколиты своей кровью. Много жизней было потеряно просто потому, что в нужном месте не было достаточно способного человека. Твоë присутствие сильно поможет мне сократить последствия, - сказала Триш, ведя юношу за собой. - Я очень высоко ценю твои способности, как аналитика и следователя. И на эти способности я буду рассчитывать в дальнейшем.
Пройдя в охраняемый отдел, куда ранее не пускали Кейда, она провела его за собой. Суровая охрана и строгий фейсконтроль не позволяли юноше попасть в этот отдел ранее. А ведь именно тут хранятся самые секретные данные и сводки.
Комната представляла собой просто мечту для помешавшегося на сборе новых знаниях человека. Мощные когитаторы стояли у стен. Огромные достигающие почти самого потолка блоки были наполнены техно-арканными блоками памяти.
Всего восемь консолей держали под контролем всю систему, держа в едином режиме все узлы.
В комнате находилось всего четыре человека, если, конечно, за человека можно было назвать неприятного и очень отталкивающего техножреца в ржавокрасной форме и с маской на лице. Был там старик лет семидесяти. Он был высок, а тело не таким уж и дряхлым, как того можно было ожидать. Оба глаза были заменены на протезы, равно как и его левая рука. Он, как и техножрец, сидел за консолью и перебирал данные. Техножрец не счëл нужным обращать внимание на вошедших людей, но можно было услышать, как щëлкнул встроенная в глаза старика пикт-камера, когда тот бросил на парня мимолëтный взгляд. Он был одет в удобную серую одежду, напоминающую форму сотрудников Администратума. Его лицо было серьезным и волевым, на правой щеке были шрамы от чего-то наподобие когтей. Его голова была покрыта коротко подстрижеными седыми голосами, даже не намекавшими на стремление к выпадению. Вообще возникало ощущение, что седина - какое-то последствие, и перспектива покрыться лысиной ему явно не грозит.
Третьим человеком в комнате была девушка лет двадцати. Она сидела за когитатором в конце комнаты. Она была одета в не слишком рабочую одежду. Брюки, куртка, ботинки - всë было монотонно чëрно-синего цвета в ярким красным логотипом фирмы производителя. Вообще еë одежда больше подошла бы парню, а не девушке. Короткая стрижка чëрных голос девушки, еë грубое лицо и неприветливая мимика вообще поставили под сомнение еë пол.
Но слишком явные вторичные половые признаки, такие как женственная фигура, хотя и скрытая одеждой, невысокий рост и, чего уж скрывать, грудь почти третьего размера, слишком хорошо разрушали любые подозрения. За еë когитатором сняла мусорка, почти доверху наполненая пустыми банками из-под рекафа, что продаются в автоматах почти по всей станции. Дешëвый и простой энергетик, способный держать в сознании невероятно долгое время, при этом почти не вызывающий привыкания.
Она изучала Кейда нескольку неприятно холодным взглядом, почему-то особо застряя внимание на походке и ногах парня.
Последняя особа тоже была девушкой, чьё совершеннолетие вообще было под сомнением. Одета она была в красивое зеленовато жëлтое платье. Еë длинные яркие золотистые волосы мягко ниспадали на спину и молодое и красивое лицо, пока она спала на рабочем месте. Еë стол был вторым по качеству порядка после старика: папки аккуратно сложены и упакованы, нет ни клочка мусора, ничего лишнего.
- Прошу внимания! Представлю друг другу. Народ, это Кейд Армадо, предположительно ваш новый начальник, - громко сказала Триш. В тот же миг работа ненадолго приостановилась, и все дружно уставились на неë и Кейда. Даже спящая красавица, а именно такой она и была даже не смотря на покрасневшие от нехватки сна голубые глаза и некрасивую складку на щеке, оставшейся от одежды. Она негромко зевнула, явно с трудом удерживая себя в сознании.
- Кейд, это мои доверенные лица. Они - мозг всех моих операций. И не переживай: ты намного выше их всех по статусу службы.
Натриция подошла к сонной девице и перешепталась с нею немного.
- Хорошо, - сказала под конец она. - Но потом сразу спать.
После чего она обернулась к Кейду и продолжила:
- Итак, первый, чья помощь тебе может понадобиться больше всего, это Артур Айронъуилл, наш специалист по части тайн Адептус Механикус. Если нужно что-то починить, отладить или построить, лучше Айронъуилла в этой системе не найти.
Техножрец судя по всему не собирался обращать внимания на слова Триш, просто сидел дальше и собирал данные.
- Это Альберт Кроули, наш специалист по части Имперской Гвардии и вообще военных. Пусть тебя не обманывает его вид, ему и сотни нет.
Альберт улыбнулся в ответ:
- Вижу, ты сегодня в хорошем построении, Триш. Как нога?
В голосе старика словно прозвучал лëгкий оттенок заботы, подобной той, что испытывают родители по отношению к своим детям. Сухой старческий голос плохо передал эмоции, а глаза так и вовсе скрывали мимику.
- Порядок, Альберт. Через пару суток будет всë в норме.
Натриция перешла к черноволосой девушке.
- Дана Мастерс, специалист по работе со СМИ. Если нужно, чтобы что-то попало или не попало общественности, лучше еë не найти.
Она отъехала на стуле назад, уставившись на Натрицию, словно ожидая чего-то ещё.
- Так же если нужно что-то из архивов хоть пятисотлетней давности, она это найдëт. Либо она это находит, либо этого просто уже нет. Будь осторожен, Кейд, эта трудоголичка может с ума свести.
Дана хотела вспыхнуть негодованием, но запоздало сообразив, что это штука, оборвалась на вдохе.
- И наконец, наша краса и гордость, Мариана Стрейндж. Специалист всего понемногу, но как правило, работает она больше как временная глава отдела. Кейд, я хочу, чтобы ты возглавил мой отдел и руководил им между операциями. Твой ум сможет повысить эффективность действий всей группы. Позже поговоришь с новыми коллегами, пока что пошли в мой офис.
Идти пришлось недолго. Это была буквально соседняя комната, больше походившая на комнату отдыха, совмещëнную с рабочим местом. Было тут и три стола с новыми мощными когитаторами, были и зов удобных дивана, на которых можно было хорошо выспаться, было и два хороших холодильника. От внимания Кейда не ускользнул тот факт, что пошли мусорка рядом с одним из холодильников была наполовину заполнена теми же банками из-под рекафа, что пила Дана.
Натриция развернула поудобнее для себя кресло одного из когитаторов, предлагая юноше сесть перед нею на диван.
- Итак, Кейд. Нам предстоит выяснять правду в таких делах, где нормальный человек сойдëт с ума. Там, где порой правда ужаснее лжи. Обычно сотрудники твоего типа очень устойчивы, и способны на многое. И я вынуждена возлагать на подобных сотрудников большие надежды. Естественно, это окупится ростом по службе и хорошим рывком по карьерной лестнице.
Она сделала небольшую паузу. Вздохнув, Триш продолжила.
- Я не буду врать и обещать горы славы и девок, прыгающих тебе на шею. Всё будет, но это не значит, что всё это будет сразу и в огромном количестве. Это ещё предстоит заработать.
Она дала несколько секунд пережевать полученные сведения.
- Да, меня всегда поддержит всеми уважаемый лорд Андерхилл. Но тем не менее, рассчитывать приходится чаще исключительно на себя. Но чтобы обеспечить командный дух, я прибегаю к пути дружеской компании. Ну так вот. В качестве проверки. Что ты можешь сказать о таком подходе.
Спросив это, Натриция всмотрелась в лицо юноши, ожидая ответа. Трудно сказать, лево именно она ожидала от этого хода. Впрочем, не для Кейда. Как никто иной он понимал, что сейчас важно высказать не детальный анализ, хотя это тоже сейчас анализировалось, а проявить умение вести разговор. Триш вела себя в меру дружески, хотя и несколько отстранëнно. Нельзя было с точностью сказать, ожидала она в ответ того же или нет.

Тем временем телохранительница Триш, прошедшая далее, догнала Неро и, не сказав ни слова, приостановила его, взяв за руку. Протянув его взгляд к себе в "глаза", она жестом попросила его пойти за собой. От опытного ассассина, а ведь Неро был именно таким, не ускользнуло, что жест, с которым девушка позвала его за собой, был один в один как у Натриции. То же самое секундой позже он заметил и про походку. Даже не смотря на отсутствие лëгкой хромоты и очень хорошую попытку замаскировать, походка была идентична.
В тот момент Неро почувствовал, что ранее он сталкивался с чем-то похожим, но вспомнить тогда не смог. Однозначно, что-то знакомое было.
Девушка провела его в тренировочный блок, где, нажав пару кнопок на маске, сказала:
- Мне стало известно, что ты тоже обладаешь ремеслом нести смерть. Я хочу убедиться, что ты достаточно хорош, чтобы защищать госпожу, - еë голос был искажëн, но тем не менее был приятен не меньше, чем у Натриции.
- Полагаю, это подойдëт, - сказала она, бросив собеседнику пару тренировочных коротких мечей. Они полетели с точностью ножа хирурга, так что даже простому человеку было бы легко их перехватить. Подобные мечи не резали и даже синяка не оставляли. Лишь красная полоска оставалась на одежде, отмечая как бы рану.
Не дав ни секунды на действия, сразу после того, как пальцы Неро сомкнулись на рукоятях мечей, она, словно из воздуха взяв такие же, налетела со своей невероятно быстрой шквальной атакой. Еë движения были невероятно быстрыми, а действия почти не имели ошибок, которыми Неро смог бы воспользоваться. Он был зажат в обороне, вырваться из которой не представлялось реальным. Удар был слишком быстр, и он не успел его парировать. Этот удар почти достиг его живота, он удалось вовремя отскочить в сторону. Следом прошëл удар в область шеи, и Неро снова едва успел уклониться от якобы смерти.
Отскочив назад, она дала пол-секунды передохнуть. Неро был не дурак, и контратаки делать не стал, потому как это грозило бы ему получить несколько красных линий на одежду.
Снова атаковала сама девушка. Удары теперь были не столь быстры, сколь запутаны. Около двух третей, если не больше, были финты, и лишь малая часть была направлена в жизненно важные точки тела.
По прежнему контратаковать не представлялось. Засунув тренировку почти на две минуты, столь напряжëнные, что Неро начал потерь, она резко отскочила назад, сбрасывая плащ и призывая к атаке уже самого Неро.
Под плащëм она была одета в стандартный костюм из синтетической кожи, разве что с несколькими украшениями, которые Неро пока не разобрал.

От лица всех пролетариев и жертв политических репрессий на ДМе.

Rakot, вернись и наведи порядок! Скажем "НЕТ" произволу девочек! ДМ - для игр в модулях, а не для игр во власть!

Нам важен твой "+"!

815.М41. Система Фурибундус

Тьма и холод межзвездной пустоты. Незримые в ней осколки тысячелетия назад исчезнувших с лица вселенной планет, ведущие свой вечный танец вокруг яростной звезды. Плюющийся во все стороны сгустками огня багровый шар в центре системы, который, подобно мантии, усыпанной драгоценными камнями, окружает облако раскаленного газа и оплывших, светящихся от жара камней, обломков расколовшегося спутника звезды, что не выдержал постоянных ударов плазмы, которые на него обрушивал Фурибундус. Furibundus. Неистовый. Лишь человек, отчаянный человек или неизмеримо гордый человек, рискнет назвать подобное место своим домом. Лишь обладающий огромной властью и возможностями человек рискнет бросить вызов стихии, не ограничиться надменными словами и начать этот дом строить. И лишь очень терпеливый или жестокий человек доведет это дело до конца.

Парсимус Девайн был жестоким, гордым и могущественным человеком, и парящая вокруг Фурибундуса Поступь стала его отражением.

Пустота беззвучна – по четким, формализованным законам, которые собирают в великие архивы служители Бога Машины. Но вселенная может кричать от боли – что знает каждый, кто наделен даром (или проклятьем) чувствовать потоки Имматериума в достаточной мере. И каждый раз, когда корабль, скользящий по волнам демонических эмпирей в тонком коконе Поля Геллера прорывает ткань реальности, вселенная издает стон боли. Тьму разорвало пятно бурлящего всецветья, моментально превратившееся в будто бы пополам разрезанный ножом мыльный пузырь, из которого, доли секунды спустя, стрелой вырвался корабль. Пузырь лопнул, и мгновения еще просуществовавшие в реальности его остатки, истончаясь на глазах, протянулись за имперским фрегатом, напоминая щупальца ксено-хищника, не желающего упускать свою добычу.

Корабль снизил скорость и начал совершать широкий поворот, выходя на курс, ведущий к звезде. Изредка вспыхивали батареи, уничтожая небольшой, но имеющий небольшие шансы пробить защиту пустотных щитов метеорит, но чаще звездные камни просто сгорали в энергетическом поле, окружающем фрегат. Крупные же препятствия войд-мастер обходил на безопасном расстоянии, благо аугур-системы позволяли обнаружить их за десятки тысяч километров.

Это был хороший переход, и команда Alati Fatum имела все основания гордиться собой.

Эрин Джохет Ортелиус. Иглы, пронзающие плоть.

Корабль вырвался из Имматериума, и наконец-то, за долгие недели пути, Навигатор смог закрыть свой третий глаз. Это был тяжелый переход, и чтобы успеть к заданному Вольным Торговцем сроку, Ортелиусу пришлось прибегнуть к ритуалу Дома. Слуги в стерильно чистых белых одеждах устремились в помещение, спеша выполнить свой долг и оказать посильную помощь – на время полета доступ в зал Навигации был закрыт для всех, кроме самих Навигаторов. Все две недели пути сквозь Имматериум Джохет был один в этом просторном помещении, увешанном бордовыми стягами дома Ортелиусов. Заботу обо всех его примитивных биологических функциях брал на себя трон, к которому он был, фактически, прикован сотнями трубок, контактов и проводов, связывающих его разум и тело с Духом Машины "Alati Fatum". Искусственно подавалось даже пламя, следы которого проходили через всю изящную белую руку длинными пятнами, покрытыми ссохшейся багровой коркой, через трещины которой сочился гной.

И волнами по всему телу от руки разливалась боль. Организм был слишком истощен, чтобы сопротивляться ей, а сознание слишком утомлено, чтобы заблокировать единым волевым усилием. К счастью, медикусы дома знали свое дело, и сквозь общую пелену боли пробилась новая, обозначающая пронзающие кожу иглы с лекарственными, успокаивающими и наркотическими веществами. Одновременно лекари приступили к врачеванию ожогов, а посвященные в тайны Бога-Машины техножрецы осторожно отсоединяли от вживленных в позвоночник и череп имплантов провода трона.

Наркотическое забытье начинало настигать Навигатора, мерные литании, сопровождающие размыкание каждого контакта, доносились будто сквозь толщу воды, а короткие вспышки боли и жжение мазей, въедающихся в опаленную руку, становились все слабее и слабее. Последнее, что увидел Ортелиус перед тем, как потерять сознание, было обеспокоенное лицо племянницы.

А потом Навигатор заснул, и приснился ему сон, про то, что он весь – рука, которую пронзают острые медные иглы.

Лосен Утмеркет. Узкий Фарватер

Впервые за последние две недели мостик кипел жизнью. На время полета сквозь варп большая часть функций управления кораблем переходила к в Зал Навигатора. Вдвойне можно было это сказать о мостике "Alati Fatum" – два из трех его уровней были предназначены исключительно для полного контроля над судном в бою. В Имматериуме же идут другие сражения, в которых способные пробивать пустотные щиты и многометровую броню пушки бесполезны.

Но не сейчас. На экранах, выводящих собранные духом машины воедино данные аугур-систем, ярко синюю линию, отмечавшую их курс, пересекали сотни багровых линий – траекторий достаточно крупных и опасных метеоритов. Двигающиеся вдоль них символы, показывающие скорость, приблизительный объем и массу объектов, один за другим гасли при приближении на расстояние выстрела защитных батарей, но сильно меньше их не становилось. Чуть ниже от своего места рулевого Утмеркет видел толстую фигуру Ливингстона, к которому тянулись связки увешанных печатями чистоты проводов из трех или четырех когитаторов. В движениях своих Мастер-Артиллерист сейчас весьма походил на пианиста, но снабженное целыми ярусами усыпанных клавишами панелей было не органом, а пультом подачи сигналов готовности командам зенитных и орудийных установок. Из-за спины, с командного трона донесся глубокий, грудной голос.

- Мастер Утмеркет, полный вперед. Капитан Рапакс назначил точные сроки. И я не намерена подводить его. Избегайте лишь крупных астероидов, Мастер Ливингстон позаботится об остальных.

Доминик Луна, Старший Помощник "Alati Fatum", экс-Коммандор фрегата Имперского Флота "Avenging Fury". В отсутствие Флавия Хакста – главный человек на мостике и на корабле вообще. История о том, как она и ее офицеры покинули Флот, была окутана тайной, и вряд ли кто-то помимо самого Рапакса и человека, порекомендовавшего Доминик Вольному Торговцу, знали истину о том, как она оказалась без корабля и на Поступи.

И сейчас думать об этом не было времени – все внимание Мастер-Рулевого было сосредоточено на штурвале и поступающих по MIU-линку данных. Дорога к этой проклятой станции никогда не была легкой, а сейчас просто кишела крупными метеоритами. Скорее всего, на огонек Фурибундуса заглянула еще одна комета…

Марк Кассий Гней. Запись 19-А от 9045815.М41

Духи Бога-Машины, населяющие "Alati Fatum" были довольны. Все необходимые литании были прочитаны, церемонии исполнены, и инструкции соблюдены. Все работало, как хорошо отлаженный часовой механизм, и у Кассия было достаточно свободного времени, чтобы посвящать его хобби. Более того, казалось, будто бы в ответ на заботу фрегат сам дает ему все необходимое для увлечения генетора.

Последний из таких "подарков" извивался в метровом тубусе из армированного стекла, прилепившись покрытым ворсинками хоботком к внутренним стенкам и делая, судя по всему, всасывающие движения. Хитиновый хвост дергался из стороны в сторону, а воздушные мешочки, закрытые подвижными ребрами, лихорадочно раздувались, меняя цвет с мертвенно-синего на кроваво-красный с каждым движением. Образец представлял из себя значительную опасность, являясь паразитом, и команды дезинфекции уже отправились на зачистку. Хотя у "Вивисектора" уже были мысли о более элегантном решении – исходя из того, как проходил процесс спаривания паразитов. Но для этого нужны были реагенты, отсутствовавшие в лаборатории – разве что на Поступи удастся пополнить запас…

Интересные данные также давали наблюдения за экипажем и регулярные вскрытия. Процент микромутаций, как среди получающих постоянные дозы радиации работников в секциях, близких к плазменным реакторам и двигателям, так и обитателей территорий с пониженной гравитацией и неполадками системы жизнеобеспечения (которые до сих пор беспокоили корабль, несмотря на титанические усилия, вложенные магосом в их модификацию), оказались меньше среднестатистических данных по Имперскому Флоту. Но выборка, да и анализируемый период были относительно невелики, а, значит, недостоверны – в последний раз значительное количество объектов для вскрытия (579 штук) поступило, когда вторжение сущности из имматериума стоило кораблю трех секций шестой палубы, включая целых десять древних когитаторов и центр гравитационного контроля. Не говоря уже о сотнях обслуживающих сервиторов. Хуже того, трупы были загрязнены порчей варпа и в значительной части своей фрагментары, и вместо сервиторизации их пришлось сжечь. Некоторые, оказавшиеся слишком активными для мертвецов, даже до вскрытия.

Огорчало, пожалуй, одно. У ползучего картофеля, выращиваемого в лишенных гравитации оранжереях, начали проявляться каннибалистические наклонности, которые получили выражение в попытках захватить секции с ползучими же помидорами. Конечно, учитывая их близость по категории рода, можно было ожидать гибридизации, но пока все выглядело так, как будто картофель высасывает питательные вещества из помидоров…

Мамертин Лейтфрид Бертахар. Мраморный ангел.

Безумие. Проклятие. Одиночество. Смута. Сомнения. Страх. Защищать от них – долг корабельного исповедника, ибо в руках его находится забота о душах команды корабля, тысячах, нередко – десятках тысяч. Корабль – это город, летящий сквозь пространство к цели, которая неведома большинству его жителей. Впрочем, так ли это отличается от реальности обычного города где-нибудь на задворках Империума? Люди живут, работают и умирают, часто не зная, какую пользу принесло их существование и какой локальной цели оно служит. Но это им и не нужно. Единственное, в чем должен быть уверен каждый имперец – то, что его жизнь и повседневные действия направлены на службу Императору. И в том, чтобы донести эту простую истину, и состоит работа священника. Тяжелая работа.

"Alati Fatum" – относительно небольшое судно, и как создатели его, так и люди, занимавшиеся реконструкцией после событий, которые предшествовали переходу корабля в собственность Флавия Хакста Рапакса, не нашли места для того, чтобы установить настоящий храм. Бертахар помнил величественный зал боевого крейсера "Stormwind", украшенный мозаичными ликами святых, сквозь которых лился искусственный, а, когда броневые плиты опускались, настоящий свет звезд. И контраст с высвобожденными под нужды Имперского Культа техническими помещениями "Alati Fatum" удручал.

Самым близким к понятию храма стал склад X-1140, лишившийся во время реконструкции доступа к системе распределения груза. Помещение подчистили, покрасили, освятили, нанятые художники с благословения приступили к написанию настенных икон… В глубине алтаря даже хранился небольшой реликварий с обладавшими весьма высокой степенью аутентичности останками святых. Зал вмещал около тысячи человек, и служба шла практически непрерывно, а молитвы, читаемые священниками, транслировались по внутренним системам корабля именно отсюда.

В целом паства была спокойной. Среди них были воры, убийцы, грабители, насильники и прочие всевозможные подонки, захваченные вербовочными отрядами на разных мирах сектора Каликсис и Пространства Коронус. Были и профессионалы, солдаты, войдсмены и техники, которых нанимали за полновесные троны. Много было пилигримов, которые попали на Поступь, но не смогли продолжить свой путь или вернуться в Каликсис, потеряли на станции все свои деньги и чтобы выжить продали себя в кабальное рабство. Разные люди, объединенные единой верой. Крепкой – из всего экипажа за недели пути сквозь варп лишь пара сотен сошли с ума и были казнены, и всего две небольших (по пять-десять человек) еретических ячейки было выкорчевано корабельными искателями ведьм. Но это прекрасно вписывалось в обычную картину происходящего на кораблях, и по-настоящему огорчала миссионера совсем другая история.

Маркус Гней, монах-скульптор, которого миссионер Бертахар каким-то чудом нашел в бесчисленной толпе пилигримов, мог бы, наверное, стать великим. Его история, рассказанная на исповеди, была весьма проста – завистники его мастерству оклеветали мастера перед местным епископом, и не только работы Маркуса не были одобрены, но и сам он был наказан, и приговорен к покаятельному паломничеству. На Поступи же его ограбили, пленили и продали одной из вербовочных команд "Alati Fatum". И, не иначе как благодаря милости Императора глаз Лейтфрида упал на наброски картины, которую бедняга делал в перерывах между сменами.

Упускать такой талант, особенно в условиях нехватки искусных художников и средств, выделяемых на поддержание Культа Императора на корабле, было бы грешно, и Гнею дали возможность работать. Его статуи были великолепны, и даже часть алтаря "храма" была сработана именно им. Но последняя… Статуя Святого Друзуса, первого святого Каликсиса, которого чтили выше всех святых, кроме общеимперских, больше трети экипажа корабля, должна была стать истинным шедевром. Воскрешение святого, и ангел, склоняющийся над распростертым телом. Маркус утверждал, что ему было видение, в котором будто бы он сам присутствовал при этом чуде, и, насколько мог сказать исповедник, скульптор истово в это верил. И эта вера вдохновила его на настоящее чудо. Композиция, которую он создавал в мастерской, могла бы стоить тысячи, если не десятки тысяч тронов – детальность изображения поражала. Черты лица были, вне всякого сомнения, живыми – точнее, в них возвращалась ушедшая почти уже жизнь, волосы струились, глядя в полуприкрытые глаза нельзя было избавиться от ощущения, что они вот-вот откроются, когда менялось освещение, туника облегала анатомически подробнейшее тело, там, где ее прорвал клинок убийцы, казалась пропитанной кровью. Ангел, склонившийся над святым… ангел был божественен – иных слов просто не было. Подобную красоту Бертахар видел лишь несколько раз в жизни, и нетерпеливо ждал, пока скульптор закончит работу над лицом.

И, спустя недели, проведенные в строгом посте, молитвах и работе, Маркус закончил свое творение. Но когда миссионер заглянул под скрывающий скульптуру холст, не восхищение его охватило, а ужас. Черты лица ангела не были человеческими. Даже отдаленно. Над святым склонялось чудовище, прекрасное телом, но с отталкивающими, пугающими птичьими чертами. Скульптора, который, судя по всему, не понимал, в чем дело, изолировали, как и созданное им. Заняться ими прямо перед выходом из варпа Мамертин не мог – духовное состояние людей на борту многое значит в такой ответственный момент, и проповедь должен проводить самый искусный священник, способный зажигать сердца огнем, что отпугивает рвущихся к ускользающей добыче даемонов.

А тут еще эта история с тенью, о которой рассказал Салво Кольт…

Салво "Пес" Кольт. Прозрачные Тени.

Это случилось где-то неделю назад – на ставшим привычным за проведенное на корабле время маршруте из сенсориума в «Бар Корво», одно из самых приличных заведений этого типа на третьей палубе. Да и, возможно, вообще на фрегате. Разумеется, оставались еще элитарные учреждения для офицеров, перекочевавшие вместе с нанятыми экс-офицерами Флота, и имевшие все свойственные этому виду "закрытых клубов" недостатки. Одним из которых, возможно главным, было то, что арх-милитант, несмотря на его позицию на корабле и в личной свите Вольного Торговца, там не был "своим". Разумеется, не пустить бы его никто не посмел, но повода для того, чтобы продырявить одного-двух офицеришек долго бы ждать не пришлось – перешептывания за спиной, усмешки, издевательская вежливость к неотесанному чужаку и надменность офицеров Флота, пусть и бывших.

Разумеется, и на Alati Fatum были места, где можно было отравиться бузом, перегнанным разве что не из технического спирта, получить по морде в пьяной драке, испачкать одежду чьей-то еще не высохшей блевотиной, нарваться на местную банду и, как следствие, лишиться денег, ценностей (не приведи Император хранить свое состояние в золотых зубах) и иногда даже жизни. Причем все это было актуально даже для "Пса" - на нижних палубах не всегда знали в лицо или по описанию самого Вольного Торговца, не говоря уж о свите.

Всегда готовый выслушать бармен, приглушенный свет, разделенные столики, тихая, ненавязчивая музыка и старого вокс-проигрывателя, неторопливо разгоняющий скапливающийся под потолком сигаретный дым вентилятор. Держала его банда со странным названием Тексор, и клиентами были самые разные люди. Младшие офицеры, дослужившиеся до своего положения сами, охотники за головами, ловчие и трубари, инженеры и начальники групп рабочих, не слишком высокого чина священники и патриархи перекочевавших на "Alati Fatum" корабельных династий…

Залитый тусклым светом (стандартная процедура отключения части ламп для ослабления нагрузки на священные генераторы во время перехода через варп) тоннель был еще более пуст, чем обычно. Вообще говоря, учитывая, что он никогда и не был людным, "более чем обычно" значило, что Кольт в нем был один. Почти – хваткий взгляд приметил какое-то движение, тень, мелькнувшую на повороте. Однако, когда Салво сам добрался до места, где коридор менял направление, уходя вглубь корабля, никого видно не было. Впрочем, это ни о чем не говорило – вполне возможно, какой-нибудь трубарь или житель межпалубных секций скрылся через потайной ход, которыми корабль изобиловал. Техножрецы и инженеры "Вивисектора" до сих пор не смогли составить хоть сколько-нибудь полную карту технических тоннелей. Не раз и не два "Пес" задавался вопросом – как могли образоваться подобные "касты", если люди вернулись на "Alati Fatum" относительно недавно. Ответа не было. Отловленные и допрошенные либо говорили, что знают лишь те ходы, которыми постоянно пользуются, либо ссылались на инстинкты и "руководство Старших". Последнее особо беспокоило, но пока ни с одним из "Старших" побеседовать не удавалось.

Вряд ли бы арх-милитант придал этому какое-то значение, но спустя пару дней, когда он снова направлял стопы свои к «Бару Корво», он вновь увидел эту тень. Только на этот раз она оставалась неподвижной достаточно долго, чтобы Кольт успел пройти половину разделявшего их расстояния, и исчезла, растворившись во вспышке перегревшихся от внезапного скачка напряжения ламп. Но до этого Кольт успел довольно четко увидеть, что очертаниями тень напоминала сгорбившегося у стены человека. Только вот он был абсолютно уверен, что ни один из источников света не был расположен так, чтобы подобную тень что-то могло отбрасывать. Записи вживленных аугуров оказались пусты – но детально изучить их с помощью корабельных техножрецов Салво не успел. Единственное, на что хватило времени перед прибытием на Поступь – сообщить капитану и всем, кто мог как-то помочь разобраться в этой явно связанной с потусторонней чертовщиной загадке, и приставить к загадочному месту охрану с прикрепленным священником.

Но история, как говорило чутье "Пса", была далека от завершения.

Макс Штайнер. Шепчущий в ночи.

Очередная тень-призрак. На этот раз на пути к бару "У Корво". Слухи о подобных… аномалиях ходили давно, но агентам Штайнера не удавалось подтвердить их правдивость. Но с первым достоверным свидетельством настала пора действовать. Отметить все места, о которых говорилось в пьяных разговорах, в постелях проституток, в перерывах между сменами и в устных докладах лидерам корабельных банд. Поставить наблюдателей и ждать, пока тени снова проявятся. Слушающий Шепоты знал, чем может обернуться небрежение к знакам, которые подавал корабль. Та история с плачущими стенами обошлась Вольному Торговцу в сотни тысяч тронов и пятьсот семьдесят девять человек – и ни у кого не было желания, чтобы нечто подобное повторилось.

Но, хотя это донесение и было самым важным за последние несколько недель, на рабочем столе Штайнера лежали десятки других. Распечатки, вокс-записи, написанные от руки записки, всякий мусор с начертанными на нем кодовыми знаками… на этот стол стекалась информация со всего корабля, из самых разных источников, некоторые из которых и не подозревали, что служат шпионами для корабельного Мастера Шепотов. Или будут служить в самое ближайшее время…

Агент, внедренный в банду Рукорезов (милые ожерелья из полусгнивших пальцев и отрубленные руки на цепочках у "офицеров") сообщал, что намечается серьезный передел собственности на пятой палубе. Согласно его донесению каким-то образом Рукорезам удалось достать крупнокалиберное оружие, подозрительно напоминавшее стандартные дробовики патрульных команд.

Бармен одного из офицерских клубов сообщил, что младший лейтенант Крейд Гонован высказал недовольство Доминик Луна – ее толерантностью "со всяким отребьем, занимающим ключевые посты" и был бит по морде. В весьма литературно составленном доносе сквозило удовлетворение последним фактом.

Слуга, приставленный к астропатам, опасался, что его прикрытие под угрозой и жаловался на галлюцинации и постоянные головные боли.

Агент, внедренный в одну из команд дезинфекторов, сообщал об очередном виде паразитов. Неприятные твари, судя по описанию – прячутся в теплых технических коридорах под потолком, захватывают жертву длинным хвостом, душат и откладывают в труп яйца с относительно небольшим периодом инкубации. К счастью, ситуацией уже занялся "Вивисектор" – лично.

Координатор команды, наблюдающей за Навигаторами, с прискорбием констатировал, что еще одна попытка внедрения была пресечена. Определенно, оперативные агенты дома Ортеллиус обладали высочайшей классификацией в своем ремесле - хранить тайны дома. Одиннадцатая проваленная операция…

Вокс-запись, разговоров священников о том, что с новой статуей возникли какие-то проблемы, а скульптора бросили в карцер.

Толстая кипа донесений из сенсориума, добрая половина которых касается Флавия Хакста Рапакса, который стал злоупотреблять визитами в это заведение.

Чуть в стороне от бумаг лежит подарок банды Тексор за "покровительство" – изящная деревянная коробка с тремя наполненными ярко-оранжевой жидкостью металлическими шприцами и инструкцией, составленной на Высоком Готике. "Оборотень" – редчайший наркотик, позволяющий в буквальном смысле превращаться в кого угодно, пусть и на относительно недолгое время. Лицо, подчиняющееся мысли – достаточно просто посмотреть на изображение человека... Производитель неизвестен, поставщики предпочитают оставаться анонимными – некогда ими были малигрисианские техно-еретики, но после охоты, которую устроили на них силы Инквизиции и Адептус Механикус, этот канал стал практически недоступен. Откуда эта редкость у Тексор? Штайнер не знал.

Во всяком случае там, где "Alati Fatum" принял на борт последний груз, достать они "Оборотень" не могли. Сенешаль знал это абсолютно точно, поскольку сам выбирал поставщиков "барража", и весьма неплохо представлял себе их производственные возможности. Совершающий короткие прыжки между системами перерабатывающий комплекс, принадлежащий небольшому конгломерату наркоторговцев – после недавнего конфликта с какими-то пиратами они потеряли часть своих лабораторий и стационарную базу и вынуждены были скрываться. Хотя для того, чтобы выйти на них, пришлось хорошенько потрудиться, выгодность сделки окупила все затраты – как минимум в три раза. А если удастся найти подходящих покупателей, то раз в пять-шесть.

Такие на Поступи, куда направлялся фрегат Вольного Торговца, насколько знал Макс Штайнер, были. Он вообще чего много знал.

Флавий Хакст Рапакс. Известие

Вольный Торговец свободное время, которого в варпе оказалось неожиданно много, поделил между своим кабинетом и сенсориумом. В первом он преимущественно спал, удобно подложив под голову донесения подчиненных, а во втором пил дорогой амасек, принимал элитные наркотики и трахал дорогих проституток. Иногда выезжал на охоту за всякой дичью в тоннели "Alati Fatum" или произносил воодушевляющие речи по внутренним вокс-каналам. Все равно делать было практически нечего – ни с одной серьезной проблемой команда корабля за полет не столкнулась. Даже переговоры с поставщиком наркотиков были так скучны, что где-то на половине Вольны Торговец просто оставил это дело на Мастера Шепотов и Высшего Фактотума. И ни одного сражения…

А вот когда фрегат прибудет на место… это уже совсем другое дело. Потому как около месяца назад поступило астропатическое зашифрованное сообщение, валявшееся сейчас где-то в кипе неразобранных бумаг.

"Есть новости. Где обычно. А.Б."

Александр Белл, сын Рихарда Белла, бывшего самым преданным человеком отца Флавия. И, как и сам Рапакс, он горел желанием узнать, что случилось с его отцом. Вот только странствиям в поисках ответа он предпочел сбор информации в лабиринтах Поступи. И, судя по всему, что-то нашел.

815.М41. Поступь. Док-17

Долговременный контракт на ремонт и обслуживание "Alati Fatum" был заключен с Доком-17А, который контролировала банда, носящая говорящее название "Висельники". Тяжелые ботинки, штаны из прорезиненной ткани камуфляжного цвета, весь красный спектр оттенков у курток и непременный атрибут – петля удавки на шее, которую "Висельники" носили наподобие галстука. И чем выше ранг у бандита, тем более красочна эта петля – у главаря, Босса Чу, она вообще была сделана из золотых нитей и, судя по всему, доставляла значительные неудобства своим весом. Самые младшие члены банды носили обычную пеньку, вышибалы не брезговали костяными украшениями, а инженеры и ремонтники вплетали в удавку гайки и шестеренки. Вот и сейчас, на посадочной площадке, пока сдвигались толстые плиты воздушного шлюза, стояли ремонтники с толстыми удавками, увешанными поблескивающими в свете прожекторов винтами, повязанными поверх скафандра.

И дело свое они знали – давление быстро пришло в норму, как и состав воздушной смеси. И по отмеченному желтой разметкой коридору, через еще один шлюз, Вольный Торговец и сопровождающие его люди вышли в док.

Который, по крайней мере при виде из космоса, представлял из себя полукилометровую трубу диаметром в примерно пятьдесят метров. Изнутри же он гораздо больше напоминал какую-нибудь улицу Подулья – вдоль стен тянулись разные, но явно не запланированные архитектором строения, некоторые из которых внушали опасения одним своим видом. Разные опасения – "в эту дыру лучше не заходить опасение", "как эта конструкция еще не развалилась опасение", "знаю я этих портовых шлюх опасение". Значительная часть технических сооружений явно не первый десяток, а то и сотню лет использовалась не по назначению, и любому правоверному жрецу Бога-Машины было бы больно даже предположить, что стало с населявшими эти помещения духами…

"Alati Fatum" прибыл, по внутреннему времени Поступи, ночью, и людей на улице было относительно немного. Вдали, ближе к кольцевой трассе, правда, было какое-то столпотворение, но на таком расстоянии различить причину его было проблематично. Чуть поближе дремали извозчики (любой вид транспорта за ваши троны), вокруг которых прыгал мальчишка, пытаясь разбудить и указывая в сторону высадившейся Свиты Вольного Торговца. Пара наркоторговцев спешно сдергивала парусину с лавок и, яростно жестикулируя подгоняли сервиторов, таскающих стальные ящики с товаром из выглядящих подобно военным дотам домиков. Пара патрулей "Висельников" продолжала обход, не обращая на прибывших особого внимания, – забота о безопасности Вольного Торговца благоразумно была вычеркнута из условий контракта.

Внимания, пожалуй, заслуживала лишь одна группа людей, довольно быстро приближавшаяся к ведущим на посадочную площадку шлюзам дока. Настолько быстро, что спустя менее чем минуту стали различимы черты лиц. В центре семенил, перебирая ногами низенький человек в богатых, но аляповатых одеждах желто-черного цвета. Прическа его представляла собой забавное смешение пучков волос и торчащих во все стороны проводов и антенн, в которых легко можно было узнать подтип аугур-систем. Лицо, выделявшееся толстыми губами (верхняя была выкрашена в золотой цвет, а нижняя – в черный) и толстым рябым носом, в который вела ребристая трубка откуда-то из-за спины, лоснилось от пота. Глаза бегали. Руквуд Барн, Голос Наместника Поступи. Вокруг него в защитной формации шагали сжимающие в руках штурмовые лазганы "Неприкасаемые" в своих полосатых черно-желтых панцирных доспехах. Числом шесть. Лица, как обычно, были скрыты масками.

До того, как Тантус Моросс возвысился до своего нынешнего поста, его банду называли просто "Осами" за характерный рисунок на броне и цветовую гамму его. После захвата власти его техноварвары получили новое название и, так сказать, апгрейд. Заботясь о личной безопасности он отвалил кругленькую сумму еретехам, и сейчас "Неприкасаемые" были одними из самых серьезных бойцов на Поступи – во многом за счет того, что от людей в них оставалось очень и очень немного. Бионические руки, ноги, органы чувств, вживленная броня, внутренние инжекторы боевых наркотиков и подавители боли. Ходили слухи о вживленной взрывчатке, которая уничтожает "Неприкасаемых" при попытке допросить их.

Но сейчас вряд ли стоило опасаться конфликта. Если здесь был Голос, то значило это одно – либо сейчас Вольному Торговцу предложат вступить в весьма временные права Лорда Поступи, либо сообщат, что кто-то другой уже занял это место. И судя устрашающим контурам "Perpetuus Virtus" в доке 3А, шансы на первый вариант развития событий были ничтожно малы.

Разбивка на роты, расселение - это было довольно привычно и банально, только вот один вопрос не давал покоя - Она же медик, неужели об этом забыли?Оказалось, что да. На следующий день в кубрик зашел офицер и представившись Ройтом спросил:
_Кто знает что такое дезоксирибонуклеиновая кислота - поднимите руки!

Пять или шесть девушек, явно озадаченных странным вопросом, подняли руки. Эрика, пожав плечами тоже подняла, вопросительно глядя на Ройта.

- Ты! Подойди-ка сюда. Медицинское образование есть? Или хотя бы курсы медсестер?

- Да, сэр, медколледж, сэр. Специализация травмотология и доп курс инфекционные заболевания, - отрапортовала девушка.

Следующие две недели были адом без преувеличения - от основных тренировок, выматывающих до состояния медузы, санинструктора не освобождали, а в свободное время приходилось устранять последствия этих тренировок, так что мед практики у Эрики за эти две недели было, кажется, больше чем за год интернатуры. Зато на вывих и наложение повязки теперь уходило не больше 2-минут. А ночью, во сне снились главы из учебника травмотологии и бубнящий голос профессора:
- При ранениях глаз способ наложения повязки определяется локализацией раны. При ранениях правого глаза начало бинта берут в левую руку, головку бинта — в правую. Бинт ведут по передней поверхности лба, после закрепления кругового тура на заты­лочной области бинт спускается вниз, проходит под ушной раковиной по правой боковой поверхности шеи и выходит снизу вверх на лицо, закрывая поврежденный глаз. Далее следует чередование круговых и восходящих туров. Повязка фиксируется по­верх головы.
На область локтевого и коленного суставов накладывается «черепашья» повязка.
На плечевой сустав накладывается колосовидная повязка. Бинтование начинается с наложения круговых туров на верхний отдел плеча. Последующее бинтование проводится от больной конечности через область плечевого сустава и надплечья по поверхности груди через противоположную подмышечную область с возвратом на больное плечо...
А с утра все по кругу: тревога, подъем, бегом, прыжок, перекат....

Плотно зажмурившись Андрей, несмотря на шум, музыку и разговоры вокруг пытался как-то сконцентрироваться. Вроде бы такая простая задача, но до чего тяжелая. Точнее даже не тяжелая, просто очень странная и непривычная. Неясно что надо сделать, как это сделать. Непонятно даже возможно ли это вообще. Словно пытаешься Таурман на две части распилить. Ножовкой. Вдоль. Только там прогресс виден, а тут что? Вот, вроде бы получается что-то, но кто поручится что это не галлюцинация? Не самовнушение излишне ленивого организма, которому надоело страдать какой-то до чертиков странной херней?
Почувствовав на губах каплю крови Андрей открыл глаза и чисто рефлекторно облизнулся.
-Да что за...
Теперь организм перешел к более активным методам протеста, а значит пора было останавливаться. Утеревшись рукою Андрей втянул носом воздух, надеясь что это хоть как-то поможет не истекать больше кровью.
-Ты, блядь, издеваешься что ли? По твоему мы тут такие голожопые сидим оттого что нам это очень нравится? Фанаты эксгибиционизма, собравшиеся поехать на пикничок в пустыню. А тебя на остановке вот чисто случайно прихватили.
Вздохнув Андрей потер глаза и приступил ко второй части, главной.
"Прием! Прием? Арчи, я короче без идей слышишь ты меня там, или нет. В общем. Так. Вероятней всего меня сейчас высадят не довозя до базы мидмирской,. Я надеюсь на это. Поэтому извини, не могу открыто говорить, чтобы проблемы потом не создавались. И ты, если слышишь всю эту хуету не говори. Тебе я уже помочь уже никак не смогу, извини. Если бы тогда кнехт тебя не размозжил, то мог бы попытаться, а теперь уж никак. Если тебе удастся выбраться с базы мидовской ищи меня в Яоминске. Вроде бы есть тут такой город. Удачи. И, совет на будущее: комендант у них довольно таки строгий. Мягко говоря. Если ты не будешь подчиняться ему, то живым точно не уйдешь. Дальше уж тебе решать."
А потом мысль пришла что очень смешно будет, если все это окажется просто тупеньким внутренним монологом.

Предисловие. Общее.

"Цена свободы – вечная бдительность." - Томас Джефферсон.