Голосование пользователя

- О Морган, это мой брат... Точнее дальний родственник, нас заселили вместе как родственников, я уже рассказывала об этом. Он немного зануда, но хорошо готовит. - Поведала Лили Максу, взяв незнакомый коктель в руку и глядя на него с некоей настороженностью. Конечно ей пить очень хотелось, но вдруг там был алкоголь или он был просто не вкусным. От дилеммы "Пить или не пить" девушку отвлекли разговоры Макса и бармена из которых выходило, что её подцепили и подобные фразы вызывали у девушки настороженность.

- Даже не знаю, кажется я ещё слишком молода для таких мест. А что это был за мальчик ? - ответила Лили на первый вопрос бармена и заодно поинтересовалась личностью этого мальчика от взгляда которого у неё заболели виски, её заинтересовало причина этого явления, впрочем это было лишь любопытством и не более. Куда же больше её заинтересовали слова Макса и девушка с не скрываемым кокетством и лисьей улыбкой спросила у него:

- И что же произойдёт когда я поддамся твоим чарам? - На предложения бармена спросить, сколько девушек угостил Макс, Лили недоумённо приподняла бровь: они вроде не так уж и близко знакомы, что бы её волновал этот вопрос в конце концов какая разница, ведь выиграть танцевальную битву он помог только ей и только с ней летал в обнимку по клубу. Или не только с ней он обнимался....

- И сколько ? - задала вопрос Максу Лили уже своим обычным голосом, словно её этот вопрос не волновал и ей просто стало любопытно. Лили с радость взялась за предложенную парнем руку, забыв коктель на барной стойке, так его и не попробовав(Макс мог обратить внимание, что ладони у девушки довольно грубые из за постоянных тренировок) и позволила ему провести себя к ложу. Уже на входе, их встретил, кажется мальчик, довольно эксцентричной внешности, но Лили поняла что для этого острова подобное скорее норма, так что не сильно обратила внимание, хотя держаться за его мягки ладони было приятно. На то, что ей не удавалось ничего почувствовать в ложе девочка естественно обратила внимание: значит есть способы как экранировать Ки, это стоило запомнить.

Компания в ложе была довольно разнообразная и Лили не терпелось со всеми познакомится, но кажется никто не спешил начать знакомство с новенькими, всё сбились в кружки по интересам и даже провожающий Феликс пошёл говорить с кем то другим, а лезть к незнакомой компании Лили стеснялась, поэтому она глазами искала, чем себя занять. И поиски закончились быстро, ведь Лили увидела стол с закусками и напитками и буквально молнией ринулась к нему в поисках столь вожделенной воды. Утолив свою жажду, довольно большим количеством воды, девочка стала искать тарелку, а потом водружать туда самые разные сладости, которые ей только попались на глаза. Собрав тарелку сладостей и прихватив с собой стакан со сладким, но безалкогольным напитком девушка вновь вернулась к Максу, в конце концов они ведь пришли сюда вместе, плюс он уже знал эту девушку Дафну, что должно было облегчить знакомство.

Время в Пацифик-сити бежало удивительно быстро. И стоило троице выйти из Чрева, а потом подняться на лифте до солнца, был уже полдень и солнце замерло высоко в небе. А стоило им разойтись, как быстро покатилось к горизонту, смывая голубизну багрянцем, до тех пор, пока на небе не заблестели первые звёзды.
За это время каждый успел усиленно подготовиться к началу вечеринки и пока Джесси кушала мороженное и размышляла о том, в каком стиле одеться, а Макс успел слегка “разогреть” себя парой стопок портвейна, Лили выучила пару современных танцев и даже наткнулась на несколько видео со стриптизом для начинающих.
Морган смотрел на занятия девушки со скепсисом, но вопросов не задал, списав всё на излишнее увлечение “Дэнс-Дэнс-Революцией” или схожими штуками.

В любом случае, к вечеру все трое были готовы к бою и к вечеру в клубе (по крайней мере, двое из трёх). И ближе к назначенному времени, один за другим новоявленные экспедиторы стали стягиваться к высокому зданию выполненном в футуристичном стиле, не как высотка-свечка, а растянувшийся в длинну и ширину, словно выброшенный на берег белый кит.
Оно было максимально “футуричтисным”, бело-синего цвета по оформлению, с бегающими по фасаду голограммами (или их более продвинутыми аналогами), гроздьями диодов и каскадами красок на здании, мягкими линиями и атмосферой жизни, бьющей из здания ключом. Просто подлетая к нему ближе можно было услышать гул многочисленной толпы, что роилась в недрах постройки. Прямо напротив здания располагалась площадка для морского такси, для гондол и личного транспорта, и даже для автомобилей с острова!

Вход в главный вестибюль был свободный, и пройдя через двери “Белого Кита”, каждый из троицы оказывался в фойе залитом неоном и дрожащим от людей, запахов и вкусов, витавших в воздухе сладкой взвесью, будоражащей и щекочущий ноздри.
Лифт, служивший спуском в клуб “Полночь” находился в углу фойе, там где света было не так много. Перед створками лифта стояло два робота-стюарта с напяленными на их хромовые туши смокингами, что проверяли щепки-приглашения у всех пришедших, части из гостей ставя какие-то пометки на любой участок кожи.
Когда кто-то из троицы подошёл, они пояснили, что ставят специальную метку для гостей вечеринки экспедиторов, чтобы те не потерялись и спросили, на какую часть тела (и в какое место) каждый из троицы хочет получить свою отметку. После получения “клейма” каждый из троицы мог войти внутрь и спуститься вниз…

***
Музыка для настроения:ссылка
***

Спускаясь быстро на лифте все ощущали нарастающий гул. И вбирацию. И пока девушки ощущали просто толчки и ритм музыки, Макс ощущал биение гигантского сердца: топот множество ног, мощные удары басов, стук стекла о стекло и металла о металл, трение кожи о кожу, вздохи, крики, гомон, ропот, шмыганье носом, хруст костей, треск электричества и скрип петлей у двери.
Клуб отдавался в нём объемной дрожью. Они спускались куда-то, откуда шло так много сигналов, что это в каком-то смысле слегка глушило чувства вибрации и зрение Ки у Макса и Лили, но также и усиливало их охват и в десятки раз за счёт количества источников.
Когда лифт спустился на нужный этаж и двери открылись, по троице ударила музыка, оглушив их на секунду. Свет в лифте отключился и теперь их освещал лишь полумрак и пучки синего и фиолетового цвета, что лились со всех сторон в полмраке ночного заведения.
Зал клуба, что сняли экспедиторы, представлял собой огромную площадку, заполненную туманом и вспышками света, в которых силуэты людей становились размытыми, голоса смазывались и никто не обращал внимание на отдельных посетителей.
Музыка была электронной, громкой, ритмичной. Группа — старая, но не какая-то старая-говнянная, а скорее “нестареющая классика”.

Зал — просто гигантский! Перед входом стояла круглая барная стойкая в северном конце, над которой висело несколько гроздьев экрана и шли линии провадов, по которым — прямо под потолком — танцевали сотканные из неона силуэты людей, прекрасных женщин и мужчин, что двигались в такт музыки. Им вторили многие люди.
Таких барных островков в зале было ещё три-четыре, а между ними “котлы” с танцполом, чуть ниже уровня пола, разные трибуны с небольшими площадками для приватных танцев, шестами для стриптиза или площадками для танцевальных дуэлей, несколько мест для того, чтобы перевести дух и даже мини-арена!
По углам залы располагались столики и островки ограждённые частичными барьерами и состоящие из длинных диванчиков для больших компаний — такая интимная зона. Между островками петляли девушки и мальчики в откровенных нарядах и со светящейся фосфором в местном свете знаком полумесяца и замочной скважины — символом клуба для всего персонала.
Очень похожими фосфорицирующими символами оказались и метки, которые роботы проставили Максу, Джесси и Лили на входе в лифт — теперь на том месте, где им влепили ранее штамп, стояла светящаяся цифра “42”. Такие же цифры стояли на коже у многих посетителей вечеринки, позволяя различать, к какому конкретному корпусу относиться тот или иной человек на вечеринке.
А ещё такие цифры висели над отдельными частными ложами.

Людей было неимоверно много! Атмосфера была максимально заряженной, а люди расслаблены. Кажется, троица успела на самый смак — разграр вечера, когда все ещё недостаточно пьяны, чтобы устраивать дебошь, но уже достаточно разгорячены, чтобы их тянуло на то, чтобы делать глупости. Группе оставалось решить: пойти в ложу своего отряда и познакомиться с другими новичками или пока побродить по клубу и немного развлечься с местными?..

Сев в постели и сладко потянувшись, Джессика втянула воздух носом, раздираемая между зовом утреннего душа и вкусно пахнущей едой. В конце концов еда победила, и девушка набросилась на нехитрую трапезу, смакуя вкус простой, но домашней пищи, столь непохожей на заказную - в основном итальянскую - которой она перебивалась последние полгода. Заглотнув оставленный ей завтрак, Джесс отправилась таки в ванную избавляться от следов вчерашних развлечений - заляпавшие её бёдра и грудь выделения за ночь засохли и потеряли свои притягательные аромат и текстуру, превратившись в банальную грязь.

Пятнадцать минут спустя девушка вышла на балкон, как была, обнажённая, приступив к лёгкой разминке, пока восходящее солнце и крепкий морской ветер сушат её влажную после душа кожу и растрёпанные волосы. Затем, наконец, очередь дошла и до записки, оказавшейся номером телефона с подписью "Жан". Начинающая героиня фыркнула себе под нос, оценив расхождение со стереотипом, в котором убегать поутру, оставив записку полагалось бы ей. Она подцепила с тумбочки смартфон и добавила новый контакт, после чего сделала селфи-воздушный поцелуй и скинула его недавнему любовнику.

Позавчера к тому моменту, когда её сперва отпустили из центра, а потом куратор закончил с передачей квартиры, Джессике было уже не до приведения практически пустого жилья в приличное состояние, поэтому, бросив вещи теперь уже дома, она отправилась бродить по району, рассчитывая не столько познакомиться с местностью, сколько прибиться к кому-нибудь на ночь. Вскоре, действительно, её охотно приняла в свой состав компания молодых людей, что последовали призыву украшавшей её поясницу татушки со стилизованным под аппетитную задницу сердечком и игривой подписью "Шлёпни, если понравилась". Там, правда, завтраками никто не кормил, зато ребят было пятеро, так что вернувшаяся к полудню домой девушка вполне наелась за ночь.

Большую часть вчерашнего дня она, в свою очередь, посвятила обустройству квартиры, в процессе которого и встретила в магазине канадца лет на десять постарше неё, который сперва охотно поделился опытом обустройства быта с - как это, вероятно, выглядело - храбрящейся, но явно неприспособленной к свалившейся на неё самостоятельной жизни тусовщицей, а после и вовсе вызвался помочь, утонув в невинно хлопающих глазах, полных восхищения. Впрочем, Джессика в долгу не осталась.

Повесив постельное бельё проветриваться, Джесс зарылась в свой гардероб. Выбор, в результате, был остановлен на коротенькой, до солнечного сплетения, джинсовой курточке на голое тело, одетой нараспашку, белой плиссированной микроюбке, более-менее закрывавшей ягодицы, если стоять на месте, не двигаясь, и паре светлых сандалий на невысоких платформах. Дополнив наряд кое-какими украшениями, девушка, тихонько напевая что-то весёлое, выскользнула за дверь - времени на дорогу было ещё более чем достаточно, но даже если её не примут пораньше, можно будет просто погулять по верхнему городу.

Услышав крики, Лили резко открыла глаза и инстинктивно искала источник опасности, раздумывая как эффективней этот источник обезвредить. Но увидев, что это всего лишь Морган свалился с кровати, девушка ели сдержала смешок, и притворилась спящей, что бы узнать как поступит её сосед. Морган решил не будить её, коварно воспользовавшись состоянием девушки, поэтому Лили обязана была придумать, как коварно отомстить ему, а пока лишь ограничилась громким возгласом " Чур я первая в ванную!!!", что бы заставить парня бежать в ванную со всех ног, уж кому как не ему знать, что при желании, Лили может быть очень быстрой. Естественно будь у девушки желание занять душ первой, она бы проявила куда больше усилий, что бы добиться желанного результата, но Морган моется гораздо меньше по времени, чем сама девушка, поэтому Лили готова была уступить. Пока Морган был в душе, а будильник не прозвенел, Лили решила подготовить одежду для утренней разминки, состоящую из топика и спортивных шорт, а так же почитать брошуры о правилах поведения в городе.

Последние несколько дней были довольно необычными для девочки. Сбылась её мечта и она наконец то покинула клинику, в которой провела почти два года своей жизни, а если учитывать, что всю прошлую жизнь она и не помнит, то, по сути, эти два года были для неё целой жизнью. И нет, клиника Мана была хорошим местом, но всё таки это была клиника с соответствующим режимом и отношением окружающих, так что Лили была скорее рада покинуть её. Конечно её пугала перспектива попасть в новое место, особенно столь необычное как этот город, но оказавшись здесь все страхи развеялись. Не то, что бы ей здесь всё нравилось, но оказавшись в этом городе, она в первые почувствовала себя как дома. Если новоприбывшие в большинстве своём с трудом ассимилировались в этом городе будущего, то Лили теперь не могла понять, как люди живут вне подобного места. Ещё одним источником волнений для девочки стала новость о том, что в городе она будет жить вместе с сыном её надзирателя, а по совместительству её дальнего родственника, Морганом. Идею того, что ей придётся жить в одной квартире (а потом как оказалось ещё и ночевать в одной комнате) с малознакомым парнем примерно её возраста, девушка находила малопривлекательной. Но, как это не странно, к обществу Моргана, Лили привыкла довольно быстро, чему и сама не переставала удивляться. Так что если не считать всякой волокиты связанной с переездом и регистрацией на острове, то она впервые в сознательной жизни чувствовала, что теперь всё идёт так как и должно быть.

Наконец выйдя из душа и переодевшись Лили отправилась в зал, где они с Морганом тренировались каждое утро с тех пор как прибыли на остров. Когда парень поприветствовал её Лили не смогла отказать себе в удовольствии немного подразнить его процитировав одну известную сказку:

— Доброе утро! — Что ты хочешь этим сказать? Просто желаешь мне доброго утра? Или утверждаешь, что утро сегодня доброе — неважно, что я о нём думаю? Или имеешь в виду, что нынешним утром все должны быть добрыми? — с якобы серьёзным лицом принялась расспрашивать девушка. Но довольно быстро её типичное любопытство взяло вверх, так что на Моргана посыпался целый град искренних вопросов.

- Морган, а что ты будешь делать в центре законников? А что мне лучше одеть для прогулки в Верхний город ? Ой, а в Верхний город я не смогу взять свою меч, верно, даже тайзер пронести не получится ? Ой, прости меня пожалуйста, ты сильно ушибся утром, может стоит тебя осмотреть ? - Когда же парень предложил вместо занятий спортом сыграть в этот танцевальный симулятор девочка буквально засияла от счастья и сначала подпрыгнула пару раз на месте, а потом схватила "брата" за руки и принялась пританцовывать на месте.

- Танцевать?!! Танцевать!! Я люблю играть и танцевать!!! Морган, ты лучший !!! Прости, что я хотела коварно отомстить тебе, за то, что ты не стал будить меня утром! Мы будем танцевать, а мы будем танцевать!!! Но сначала, сделаем разминку, ты ведь не против?

Музыка для настроения: ссылка

Над бескрайним полотном Тихого моря медленно поднималось солнце. До этого неразличимый и безраздельный тёмно-синий мир окрасился первыми тёплыми красками: вода, там где солнце поднималось над горизонтом, стала из почти что чёрной багровой, с отблесками розового, а небо вдалеке налилось золотом, с белой кромкой вокруг светила и синеющим небом за пределами её пределов. Волны лениво проваливались, одна за другой, порой сталкиваясь друг с другом, а порой нахлёстываясь поверх белой пены, пока в конечном итоге не сталкивались с металлическими боками дрейфующих в океане столбов — именно их очертания и слабый бронзовый блеск видел каждый житель Пацифик-сити на горизонте вместе с рассветом. Следом их встречал тихий гулл.
Солнечные панели выезжали из кожухов на крышах и стенах части домов, шурша по пластику и металлу и наполняя тихим хрустом улочки города. В воздухе зажужжали пропеллеры первых дронов, нарушая “спальное время” на улицах города, длящаяся с полуночи и до половины восьмого утра, независимо от места на острове.
Где-то на дистанции с глухим металлическим стуком открывались створки морских портов вокруг столбов, выпуская первые морские автобусы бороздить просторы города. Спадало шумоподавляющее поле с аэропорта города, отчего живущие достаточно близко к нему в Нижнем городе резиденты могли слышать периодический свист.
Одновременно с этим, потухли вывески большей части ночных заведений города и распахнулись окна и двери дневных магазинов и местечек для отдыха. Воздух наполнил запах еды: пекарни, кафе и кондитерские лавки гнали аромат наружу. Голоса людей потоком захлестнули улицу. Шипение электропроводов незаметно спало…
…А где-то в сердце Пацифик-сити под все эти звуки неспешно просыпающегося города продрали глаза и новоприбывшие испытатели, что не так давно освоились на в этом странном месте.

Утро Макса

Утро Митчелла в Пацифик-сити встретило автоматически поднимающимися рольставнями на восточной стене его пентхауса. За те три дня, что он находился в городе, парень слишком был занят оформлением документов, и прочей чепухой, а потому по приходу домой просто валился с ног — у него не было ни времени, ни желания разобраться в настройках продвинутой электроники.
И потому, как по часам, в половине восьмого утра умный дом поднимал ставни на окне у рок-звезды: словно чешуя на спине у дракона, металлические жалюзи вздыбились и раскрылись, впуская тонкие полоски света в темноту помещения. И как на зло, один из таких лучей бил прямо в глаза парню. А когда он отворачивался, чтобы продолжить спать, открывались ставни у светового люка у него над головой, запуская в помещение ещё больше света. Постепенно комната наполнилась тёплым мерцанием и теплом…
…Вместе с тем, как на запястье у Макса зажужжали его умные часы. Звук повторился тихой трелью в наушниках, стоявших на столе подле его кровати. Настал новый день… четвёртый день на острове, когда ему надо было ехать в Верхний город, в отделение экспедиционного корпуса (чем бы оно ни было) и наконец-то подтвердить свою регистрацию и раскаиваться с этим навсегда.

Даже не дожидаясь реакции хозяина, а просто уловив изменение в частоте биения его сердца, а может и позларадствовав кислой гримасе на лице, умный дом включил свет в ванной, на кухне тихо загудел домашний лифт, по которому в его квартиру с кухни на первом этаже дома доставляли свежий хлеб каждое утро, а на стене вспыхнул гало-экран с одним из местных каналов, на котором сейчас крутили утреннюю гимнастику для всех желающих. Культ спорта в Пацифик-сити вообще был чем-то невероятным… может быть, стоило разобраться в управлении домом, чтобы выключить этот грёбанный канал с йогой и продлить подписку на хлеб на год…

Где-то в углу гало-экрана мигает иконка с сообщениями на почту: их у Макса было на удивление немного. По приезду на остров почти все контакты с внешним миром жестко регулировались и как резидент Пацифик-сити Макс стал получать вразы меньше писем с угрозами, спама и прочей чуши. По крайней мере, снаружи острова.
Зато стал получать сообщения по внутренней сети острова. На почту пришло семь сообщений: одно письмо под заголовком “Ешь это: Один ГРЯЗНЫЙ секрет, который корпорации не хотят, чтобы ВЫ УЗНАЛИ!..”, другое письмо с приглашением на курсы самообороны, одно письмо от Алана — куратора из МАНА — интересовавшегося состоянием Макса и будет ли он ходить на встречу наркозависимых, одно письмо с напоминанием о сегодняшней встрече, одно письмо под заголовком “Ты можешь иметь ОГРОМНЫЙ кредитный счёт уже СЕГОДНЯ!..”, одно письмо с предложением подписки на местный новостной портал, одно письмо с каким-то нечитаемым набором буквы и цифр от одного из резидентов острова и одно письмо от сервиса с автоматическим напоминаниями о важных датах.

В остальном он был предоставлен сам себе. Встреча в экс-корпусе была назначена сегодня, на десять часов утра…

Утро Джесси

Утро Редвуд началось с терпкого запаха какого-то горячего наптика и мягкого поцелуя в щёчку, от которого она перевернулась и закинула руку на край кровати: такой же смятый, пахнущий потом и уходящим теплом, но… пустой. Девушка приоткрыла один глаз. Там, где должен был валяться её вчерашний знакомый никого не было.
Был запах вкус жизненной силы, оставшийся на губах. Было то сладкое и лёгкое ощущение чей-то близости. Был аромат горячего кофе и яичницы с беконом — “завтрак в постель” стоял на столике рядом с её кроватью, как и аккуратно сложенная записка рядом с ним. И было лёгкое чувство запустения и наебалова в квартире…
Ну… это был хоть какой-то результат: впервые за три дня Джессика просыпалась вовремя, при этом у себя в каморке (а не на незнакомой хате), при этом, да — слегка уставшей и изнеженной, но заряженной на полную! Сегодня для неё это было особенно важно, ведь сегодня, на четвёртый день пребывания в городе её ждёт последний круг ада, в который превратилась вся тяжба с оформлением документов — долгая, нудная и скучная. Оказалось, что сбежавшей из дома девочки может быть и можно насовсем переехать в город, но документы надо заполнять самой. И все акты и соглашения тоже самой заполнять, без чьей-либо помощи.

А ещё в конторке этой почти вся работа с документами — через терминал или с тупыми дронами: с ними ни позаигрываешь, ни прижмёшься, ни сального взгляда не поймаешь, ни комплимента!
Хотя бы распределял её на временное место жительства очень приятный мужчина лет тридцати пяти: весь такой ухоженный, вкусно выглядящий, в костюмчике строгом и при параде. Его удалось уломать на то, чтобы не держать девушку в четырёх стенах центра дознания, а переселить в одну из местных комнатушек в многоквартирном комплексе. Так что с заполнения бумажонок она возвращалась не в карцер, а в свою собственную квартирку!

Та была маленькой, но в общем-то ничего такая. Шестнадцатый этаж, шестьдесят квадратных метров собственного пространства, широкие окна во всю стену и балкончик с зелёными насаждениями, с которого видно море и большой зелёный простор её райончика!
Небольшая спаленка со шкафом, встроенным в стену, выходящая на кухню, соединённую с главной — ничем не заставленной — комнатой, небольшая ванная и туалет (оба раздельные), и входящая в ванную прихожая со встроенными шкафичками.
Квартира выходила в общий коридор на восемь квартир в этом крыле и с личными небольшими шкафчиками-кладовками, в которых при желании каждый жилец мог хранить разный хлам. Всего у Джесси было, кажется, четыре соседа на этом этаже.
Но… ни с кем из них она не успела познакомиться, так как просадила почти всё своё время на то, чтобы заняться жилищным вопросом. На её запястье зажужжали личные умные часы — время тикало, к десяти ей нужно пойти в центр экспедиций, или как-то так и наконец-то оформиться как полноценный житель города! А пока можно было и поесть, тем более завтрак приготовили за неё. Вчерашний вечер она помнила смутно, но кто бы ни залетел к ней в квартиру, он неплохо подсобил девочке, прежде чем улизнуть…

Утро Лили

Утро Лили началось с глухого падения с кровати: не её, но Моргана.

Он видимо видел что-то очень хорошее во сне и случайно скатился с широкой кровати на пол, вписавшись затылком в пол. “Бля-я-я”, — тихо простонал он на два голоса, инстинктивно создав себе двойника, чтобы разделить боль на двоих. И создать вдвое больше шума в процессе, по всей видимости. Парень тяжело поднялся.
Он какое-то время смотрел на Лили, видимо размышляя о том, стоит ли её саму будить или пусть она поспит немного, тем более пока что побудки не было. И немного поразмыслив, он не стал трогать девочку, а сам пошёл стратегически первым занять ванну, пока этого не сделала рыжеволосая. Парень быстро учился!
Тем более, ему надо было свыкнуться с местными реалиями и всеми настройками их нового душа: квартира, которую “брату” с “сестрой” выделили в городе была уж слишком высокотехнологичной, не то что очень аскетичный и старомодный особняк Сперроу, которым заведовал Алкес по своему видению

“Слишком широкие кровати… слишком сложный душ… шало-экран просвечивает, сложно выставить яркость… колонок много… мне не нравятся камеры по углам”, — всё ворчал парнишка. Девочка не могла взять этого в толк, ей всё казалось тут очень привычным.
Нет. В чём-то даже… старомодным?.. Странное чувство. Но это не так уж и важно. Как семье, по аналогии с большими многодетными семьями или парами, Лили и Моргану выделили свою квартиру.
Она Была двухкомнатной, с отдельной спальней, залом, кухней, раздельными ванной и туалетом, и небольшим балкончиком, с которого открывался отличный вид с десятого этажа на город и на массивную колонаду Верхнего города — они поселились у подножия “ступеньки”, и центр Пацифик-сити возвышался над ними почти как гора над посёлком в пригорье. Странное ощущение. Через минут пять или десять после пробуждения Моргана, приборчик на запястье Лили тоже стал вибрировать, как бы говоря, что пора вставать. Одновременно с этим дом тоже медленно ожил.

В отдалении тихо включился гало-экран, настраивавшийся на канал с утренней музыкой — конечно же для тренировок. Поднялись жалюзи на окнах. Выключился режим шумоподавления. Из душа вышел Морган, босыми ногами прошлёпав до шкафа, одевшись и пойдя на кухню, на ходу создавая себе ещё пару копий-клонов.
К тому моменту, как Лили проснулась, они во всю работали.

— Доброе утро. — Поприветствовал её Морган, раскладывая на полу в зале маты и расчищая место для утренней разминки. — У нас сегодня к десяти поездка: мне надо будет в корпус законников, а тебе в эксп-корпус для завершения регистрации. На завтра будут тосты, омлет с сыром, паштет и протеиновый коктейль.

— По утренней тренировке… — Морган задумался, оглядываясь по сторонам, — …можем размяться, а потом провести пару спаррингов, а можем сыграть в “Дэнс-Дэнс Революшн”. Она тут, оказывается, встроена в гало-систему!.. — Глуповато усмехнулся он, не веря, кажется, даже своим собственным словам.

В лаборатории

Пускай Генри не мог сказать что это за знаки, в отличие от Скетч, он мог подтвердить её слова об авторстве этих знаков. О… Дантист отлично знал, кому они принадлежали: о Тулле знали все детишки из трущоб, вроде него, потому что большего сноба и говноря на просторах Аспинпорта нужно было ещё поискать! Это явно его каракули. Кто такой Тулле? Маг-оккультист на зарплате ну нациков.
Что он умеет? Да хрен его знает, на самом деле Генри никогда не слышал, чтобы этот парень вступал непосредственно в драку, но татухи с “защитными знаками” на теле у некоторых элитных патриотов, или росписи на машинах, или граффити с магией на территории банды — всё выходило из-под его руки. Вроде как Тулле был чем-то вроде безопасника нациков, но точнее Бэкхолл не знал.
Зато, как и все в команде, Генри понимал, что дверь с каким-то очень стрёмным оккультным знаком стояла тут не к добру. И Скетч с Лайном лишь поддержали сомнения собирателя зубов. Большего он сказать не мог, так как о магах не знал ничего в целом. Почему? Да потому что зубы магов Дантисту нахрен не сдались! Из них Генри не получал ни капли силы, как и из зубов природных талантов.

А потому, они поступили как все нормальные злодеи: решили снова просто проломить стену и пойти в обход опасной территории.

“БУМ”, — разлетелся старый толкан, который встал на пути у силы Лайна, и вместе с тем поток холодной воды из водопровода за пару секунд замёрз из-за силы Генри. Злодеи вышли в туалете — им оказалось помещение 46, незаполненное ни дымом, ни иллюзиями, но стоило проделать дыру в стене лаборатории — как он потянулся!
Под клацанье каблуков о сырой бетон, злодеи быстро прошли по коррридору подземелья прямо в тупик — туда, где была свалена гора мусора, а стена ближе всего проходила к комнате 5. Ревек быстро сбил кучу мусора в сторону, освобождая проход для дыродела и Лайн проплавил ещё один проход в стене.

Туман снова потянуло в новое открытое пространство, ранее не заполненную им область. Перед отрядом предстала подпольная лаборатория патриотов. Это было небольшое помещение пятнадцать на пятнадцать футов, с несколькими столами и островками техники, раскиданными по всем сторонам.



Центральным “островом” из всех был большой аппарат, похожий на аквариум, или массивный стеклянный куб с подключенными к нему балонами, какими-то глангами, датчиками, трубами вентиляции и прочим. Этот “аквариум” был единственным источником света в помещении, так как его резервный генератор до сих пор работал, даже после всего экстренного выключения света. Внутри куба росли грибы поверх какой-то массивной зелёной коряги. Очень странные грибы…
Примыкало к кубу несколько столов с сейчас неработающей техникой, всякими ноутбуками, перегонными аппаратами и прочей необходимой любому юнному наркоторговцу техникой. Злодеи попали явно не в “производственный цех” банды неонациство.
О нет! Они стояли посреди исследовательской лаборатории группы, о чём намекали и множество аппаратов для дистелирации, а так же несколько стеллажей с какими-то минзурками, колбочками и прочим, а так же большой промышленный холодильник в углу.
Одних эксперементальных видов наркотиков отсюда должно хватить на кругленькую сумму, если их утащить как-то к себе…

…Впрочем, группа пришла не за ними: Лайн очень быстро заметил нужный им чемодачник и мешок с наркотиком, который нарики разложили на одном из столов. Рядом с чемоданчиком валялся резак. Заглянув внутрь свинцового кейса, Лайн понял его устройство и примерное предназначение. И возможное применение вещицы.
Внутри кейс представлял из себя сложную электронику в каком-то очень плотном металлическом корпусе, обитый свинцом и постоянно находящийся под напряжением, словно “выключатель мертвеца”. Центр внутренностей кейса занимала чёрно-матовая панель, в которую был вмонтирован счётчик. На счётчике, видимо, выставлялось время с точностью до год, месяца, дня и часа. Кроме того, под счётчиком имелись две скважины для ключей, вставив в которые ключи одновременно и провернув их, можно открыть большую красную кнопку, размещенную в кейсе под каким-то полимерным стеклом в самом центре панели управления. Внутри, к крышке кейса был прилеплен ещё какой-то листок бумаги, но чтобы его прочесть надо было подойти ближе и открыть кейс целиком…

…И пока Лайн размышлял над тем, стоит ли это делать или лучше забить хер, он не замечал преемещения групп противников.
Куда раньше него Ревек смог ощутить, что группа патриков оказалась очень близкой к ним: совсем скоро Кремация войдёт в Зал 1, а значит будет всего футах в пятидесяти. А значит, надо как можно скорее рвать когти отсюда, забрав Раптор и Бобби!
С этим были проблемы. Ведь в тот же момент, как Ревек обратил внимание на передвежение патриотов, Генри почувствовал как к сигнатурам зубов Раптор и Бобби приближается ещё один очень знакомый ему “слепок”. Чья-то яркая и почти одинаковая аура…

И тут Дантист осознал: в подземелье прямо сейчас спускалось окло двух дюжин клонов варбанда, сметающих всё на своём пути и они прямо сейчас должны были столкнуться нос к носу с отстающими!

В тумане

Бобби и Раптор более или менее решили свои разногласия, раз и навсегда убедившись в том, что они — не иллюзии, а вот океан хтонических тварей, который транслировал тунель на пол — вполне себе. И с этими мыслями они быстро ринулись вперёд, к своим товарищам, ведь им вполне могла понадобиться помощь с грузом.
На каждом шагу, туман подкидывал им всё новые иллюзии, от которых приходилось отмахиваться. То монструозные рыбы, что пытались откусить ноги… то вспышки молний из потолка… то какое-то отвлекающее движение вдалеке, что оказывалось розочкой оголённых проводов — оно словно пыталось убить их!
Или как минимум разделить. Но уже очень скоро парочка привыкла к таком искажению сознания и даже не думала о нём особо.
А потому, когда они подошли ближе к новенькому пролому в стене — тому самому, что сделал Лайн, высыпавшаяся из-за угла им навстречу толпа клоунов не особо удивила ни Раптор, ни Бобби. Это было штук десять клоунов, все в цветных нарядах, с макияжом нанесённым поверх противогазов и с розовыми носами накленными на них же. Судя по движению воздуха вокруг них — вид клоуна был очередной иллюзией. От них даже звуки исходили! “Именем закона, ХОНК-ХОНК, вы арестованы, криминал скам!”, — гундел себе под нос один из клоунов знакомым голосом.

В дерьме

Где-то совсем в другом, тёмном месте, Скромняга медленно полз по стене стока, цепляясь за решетку как за опорный скелет и карабкаясь вверх, к потолку стока. Он вёл неравный бой с течением и с силой тяги, а так же с пролетающим в воде мусором. Каждое его движение было скованным и тяжелым. Даже усталым каким-то.
Но рисунок, конечно же, не уставал! Просто сопротивление было очень высоко и он не совсем знал, что искать в темноте, а потому первые пару минут поиски шли вслепую, на ошупь. Пока, наконец, комок слизи не упёрся в какой-то шлюз, по которому он мог медленно поползти вверх и вылезти откуда-то на поверхность.

Слизь кое-как протолкнула себя вверх и полезла вверх, по трубе, аккуратно удерживая внутри своего тельца мобильник Квин.

Дальше изгиб трубы стал странным, зигзагообразным, и чтобы пробиться через клапаны и шлюзы прохода, Скромняге пришолось постараться, прежде чем он наконец не стукнулся в какую-то крышку и аккуратно откнул её. С громким плюхом, фамильяр Скетч вывалился из вполне себе цивильного туалета в освященой комнате. Судя по всему, каком-то аналоге… ванной комнаты? Тут было несколько душевых кабин. Несколько толчков. Раковыны, какое-то минимальное убранство и пара люков в полу.

Коридор 3

Бобик Скетч быстро скользнул в третий коридор (как было написано на одной и коридоных табличек), быстро скача по вьющемуся вокруг туману, что вился об ноги существа словно живое существо. Пока оно было слабо, оно не могло забраться по шкуре существа и пощекотать ноздри собачки дымным щупальцем, но… оно крепло час от часу, минута к минуте и когда каракуля добежала до конца коридора, то упёрлась в массивную дверь гермозатвора. Это был почти что фут металла, пронзённый перекрытиями и посаженный на массивные крепления, что закрывали и открывали бы дверь в случае необходимости. Злодеи дошли до “бомбоубежища” — той самой части подземелья, которую Лайн почти что не видел своими чувствами. Мог ощутить лишь общие очертания комнаты, какие-то детали планировки, но не более того — этот отсек был экранирован лучше всего от любых воздействий извне, в том числе и замкнутой системой проводки, которой был оснащён этот громадный бункер.

Внутри него, в отличие от всего остального комплекса, уже восстановили свет: слабая полоска белого мерцания прорывалась сквозь щель в приоткрытой двери. Оттуда же, из щели, вырывался туман, будто бы под большим далением или мощным напором.

Собачка легонько толкнула гермо-дверь лапкой, просовывая конечность глубже в щель. Ещё глубже… и ещё… пока створка с тихим сипением не отъехала назад и дверь полностью не отварилась. С громким шипением из открывшегося прохода вырвалась лавина из маслянистого газа. Лайн ощутил слабые, едва заметные, но такие знакомые возмущения в воздухе перед ним.
В то же самое время, как собака в коридоре перед ними открыла двери гермозавтора, на злодеев, что ждали в тишине у двери понеслась волна тумана, ударившая каждому из присутствующих в лицо. словно пытался проникнуть ему под маску или забрать под одежду. Завихрения мглы казались живыми. Они кружили вокруг, изменяя форму и размывая контуру окружающего пространства.

Двигаться стало тяжелее: каждый ощущал, что вездесущий туман вместо того, чтобы влагой ложиться остаться на коже стягивал тело как перчатка, плотно сидящая на руке. Такое же странное чувство возникает, если резко опуститься в воду. Ты чувствуешь напряжение у самой поверхности, прорывая своим телом “простыню” океана, а затем, всё что тебя окружает — это бескрайняя лазурь. И подобно океанским проторам, “дна” у тумана не было видна — он настолько густо устилал пол, что злодеи перестали видеть свои ноги тут.
Перестали видеть они и друг друга.
Когда первая волна тумана рассеялась, они стояли в густо поросшем зеленью коридоре. С тихим шурашнием с потолка свисала плотная лиана проводов, что при близком рассмотрении оказалась тихо трещащем и оборванным кабелем, с окоголённым концом. Под ногами шелестела травка. Весь этот позеленевший и осветлевший проход сиял, нет, не так…
Он дышал жизнью! Издалека они могли даже разобрать густой гул его мерного и постоянного дыхания и стук сродни на стуку сердца.
Даже не вдыхая дыма, злодеи ощущали странное давление на них, как если бы туман пытался спрятать от глаз наблюдателей всякую опасность, и наоборот — безопасные и обыденные предметы показать куда более непредсказуемыми и опасными для всех.

Впрочем, раскрывшаяся дверь в третьей комнате “раскрыла глаза” для части сверхлюдей, для Лайна и Скетч так точно.



Через глаза своего пса она видела Комнату 3 — большую и сейчас раздолбанную столовую… то ли кабинет бухгалтерии… со множеством шкафов с бумажками, в стиле тридцатых годов, что уходили куда-то в потолок, какими-то столами, кажется из красного дерева, стонами и криками со стороны, странными шумами и устланным шикарной плиткой полом, да лампами под потолком.
Сама геометрия комнаты была неправдоподобной, словно они опять были во сне, только в этот раз туман казался куда агрессивнее. Лайну был знаком этот эффект от галюциногена.
Весь корридор пульсировал туманом. Он изменялся визуально, но чувства Лайна всё ещё подсказывали ему, что это обман. Как и чувства Ревека: посмотрев на Лайна, тот мог увидеть всё того же монстра со скалящимся черепом, как и в прошлый раз. Эффект “иллюзии”, действующий на него был точно таким же!

Незначительно визуально изменились и другие члены команды: на месте Ревека могли увидели (если бы тот был видим) раздутую от опухолоей массу чёрной плоти, что извивалась и молила “убить её” (мольбы были слышны даже в невидимости), на месте Генри был исколотый и сшитый колючей проволокой зомби, тяжело и густо дышащий, Лайн выглядел как демон с головой-черепом как и раньше, а Скетч… как ни странно, не изменилась. Её внешность была всё той же, разве что теперь вместо цыганского наряда она была одета в какую-то белую больничную робу с ремнями для фиксации тела к каталке. Прямо как костюм в психушке какой-то.
Генри и Ревек с помощью чувства зубов и чувства жизни могли четко ощущать, что перед ними стоят их товарищи, прочем.

Кроме того, иллюзии не могли помешать Лайну осмотреть помещения, так как с образовавшимся проходом он мог “заглянуть” шестым чувством в раздевалку — четвёртую комнату, где среди ящиком был шкафчик 401 — тот самый, где в куртке умершего старика-химика лежал его телефон с нужным номером. Надо было просто дойти до него…

Собака же, войдя в комнату 3 ожидала дальнейших команд от Скетч. Услышав приближающееся к себе гудение, похоже на шуршание паровоза, собака побежала в сторону комнаты 4. Ревек немного подождал, пока псина пронесётся в комнату 4, а сам в это же время тихо поплоз в третью комнату. Он быстро проник в неё, слыша, как в коридоре рядом с ним в другую сторону двигалось что-то большое и шумящее.

Ревек остановился напротив второго гермозатвора в зал 1. Дверь туда была заперта на массивный замок, как в старых убежищах.

Люк 86 и стоки

Бобби передал Раптор самый обычный презерватив среднего размера, в простой серебристо-розовой обёртки с небольшим рифлением. Пускай это и был первый в жизни девушки преезерватив и вокруг было темно, подсветив себе телефоном та нашла где порвать пачку, чтобы вынуть резинку из оболочки.
Внутри тот оказался скользким, будто смазанным с чем-то и пах чем-то химозным и сладким, как энергетики с привкусом “летних ягод” или клубничная жвачка, которую они с Брайаном покупали в детстве. Надеясь, что та смазка, которую не удалось вытряхнуть своими силами, не повредит телефону, Раптор засунула его внутрь и не без труда завязала презерватив у “горлышка”, скидывая телефон в гандоне в бездонную глотку колодца.

Вошло быстро, как по маслу!
Громкий “плюх”, с которым мобильник ударился о гладь воды оповестил Раптор, что первая часть её плана была приведена в действие, а на счёт второго предстояло ещё подумать.
Впрочем, помочь ей с этим решила Скетч, что всё это время наблюдала за девушкой с котом “глазами” блёбика. Кромняга длинной соплёй прыгнул вслез за телефоном в воду и вошёл в неё даже без звука удара — бестелесность позволила ему плыть в потоках воды как бумажному пакету на сильном ветру!
Надо было только поймать нужный поток… вскоре, Скромняга смог стабилизироваться в воде и Скетч ощутила, что он плывёт на расстоянии примерно сорока футов под ними, вслез за мобилой.
Догнать телефон ему мешала скорость воды и собственный вес Скромняги, так что слизнечку надо было поднажать, чтобы догнать девайс и обволочь его. Ведь неизвестно, куда ведёт этот желоб!

В это же время, на поверхности, Бобби с Квинн решили закругляться и пойти за остальными. Встал всего один вопрос: куда? Ведь ни у первой, ни у второго не было нужного чувства, чтобы найти их, а Лайн не удосожился подключить парочку к общей телепатической конференции. Впрочем, им это и не было нужно!
Очень скоро они услышали щелчок. Вслед за ним — громкое шипение, а после мощную волну, которая понеслась вслед за звуком по коридорам. Так звучала волна воды, что под высоким давлением была выпущена из бака. Шум нарастал, приближаясь к ним, пока наконец мутанты не увидели его источника.
На Раптор с Бегемотом шёл туманный прилив: сплошная волна мглы, что искажала и искривляла коридор за собой в туман.
Стены коридора расширялись, пол от тумана становился похож на масляную гладь воды, а потолок превращался в небо, полное голодных глаз — мир перед ними исчезал и превращался в сплошное месиво из плоти, влаги и извивающихся щупалец, что пытались утянуть их в себя и эта волна только набирала обороты, пытаясь целиком заглотить двоих, как какой-то монстр!



От фантасмагории красок рябило в глаза. У Раптор с Бобби был выбор — бежать от этого сейчас или окунуться в безумие!

Раптор смотрела куда-то в сторону воды... Прыгнуть туда было подобно суициду. Обычно это не останавливает Квинн, но сейчас это будет слишком глупо даже для неё. Одно дело раздвигать границы возможного и искать неравные драки, и совсем другое — нырять в канализацию... Хотя вода была чистой, но это не облегчало ситуацию. Но это явно был шорткат. Вдруг риск того стоит... Она посмотрела вокруг и над её головой символически загорелась метафорическая лампочка. Раптор начала медленно вытягиваться наружу, продолжая пребывать в подвешенном головой вниз состоянии. Вытянувшись достаточно, чтобы поравняться лицом с Бобби, она коротко спросила:

— У тебя есть презервативы?

И покраснела... Говорить о подобном было немного неловко. Шоб я ещё раз у кого-то так тупо спрашивала об этом. На улицах не то чтобы преподавали SexEd, и уж тем более девушка не проходила его самостоятельно. Поэтому уровень её развития в этом плане был на уровне немного выше среднего малолетки... что удивительно...

- Всё, я всё поняла! - подняла руку Золушка, ухмыляясь до ушей. - Я зову свою группу, и мы будем лабать тяжёлый рок! Унывать не будет никто! Чё, все согласны, да? - Юлиана считала, что она в любом случае в выигрыше: либо ей позволят устроить движ, и на посвяте будет не скучно, либо ей скажут "Нееет, Юля, тебя нельзя пускать к первокурам, ты нам их испортишь!", и тогда она с чистой совестью сможет этим не заниматься.

Юлиана сильно изменилась за лето. Отрастила и распустила волосы - правда, стиль в одежде не поменяла, и количество татуировок и пирсингов на ней не убавилось. Она будто стала ершистее - теперь, благодаря младшей сестре, все знали про её скелеты в шкафу, но на разговоры об этом пирокинетичка реагировала довольно-таки бурно, не желая, чтобы ворошили её прошлое. Внезапно, но этой осенью она даже Диму подначивала реже, будто то ли её чувства (а были ли они вообще?) охладели, то ли она поняла, что пробить неуязвимую броню его чистоты не стоит даже и пытаться. Да, Юля изменилась... потому что изменилась её жизнь - но девушка всё же пыталась сохранять свой прежний бодрый настрой.

— Мы не имеем права допускать подобное обращение по отношению к нашим детям. В своём суждении я совершил ошибку, посчитав, что потенциальная выгода подобного решения оправдывает риски. Но я ошибся. Как преподаватель, как герой... как отец. Поэтому я объявляю о завершении своей геройской карьеры. Я всё ещё готов оказывать поддержку героям, как я делал это раньше, но я пойму если вы не захотите ей пользоваться.
— Официальное заявление Сноходца после Атаки на Сокольники.
          

— Да, ребята. Миссия провалена.

Аурум и Аня собрали всех студентов в конференц-зале на следующий день после миссии. Вчера всё прошло неплохо. Жертвы были предотвращены по мере возможности, урон собственности тоже. Но как оказалось, это было скомпенсировано произошедшим в третьей точке. На лбу Ани красовался пластырь, а Аурум явно не спал всю ночь и сейчас выглядел уставшим. Однако всё равно стоял ровно и молчал. Пальцы героини стучали по столу и спустя пару секунд она наконец продолжила.

— Вашей вины здесь нет, вы справились здорово. Косяк за нами. Как и обещал Сноходец это зачтётся вам за летнюю практику, так что технически у вас начались каникулы. Однако, вы можете обратиться в какое-нибудь из геройских агентств и мы поможем вас туда устроить, чтобы лето не прошло в пустую. Спасибо вам за эти две недели...
          

К чести сокурсников, они не обращались к этой теме. С другой стороны из-за слитых данных все и так всё знали. Ничего незаконного, всего лишь повышенный риск. Большинство сами бы не отказались от предложения, но не получили его. Поэтому с первого сентября жизнь вернулась в привычное русло... Мешало разве что повышенное внимание вопросу безопасности студентов. Проход в кампус был ограничен, устраивали регулярные проверки в общежитиях и в учебных корпусах. А практические занятия были самыми унылыми, что можно было придумать. Но подобную организацию можно было понять: из-за помешанности публики на этой теме они столкнулись бы с фидбеком даже за сломанный палец студента... И набор первокурсников был печален. Говорят, что многие хорошие студенты предпочли другие вузы, особенно после внезапной программы «обучения для героев из неблагополучных семей», благодаря которой среди кандидатов на обучение числились преступники, гопники и неформалы всех мастей. Казалось, что вуз бросил вызов общественному мнению. Однако если взяв на себя подобный риск, МГУ удастся действительно исправить данные кадры и сделать из них достойных героев, то может быть можно будет вдохнуть спокойно... А пока гайки затянуты, пары нестерпимо скучны, а о злодеях из «Шторма» ничего не слышно с июля...
          

— А теперь положили ручки, время вышло.

На преподавательском столе тихонько вибрировал таймер и Ярослав Викторович открыл глаза, осматривая аудиторию. Сегодня он проводил полсеместровую контрольную по матану у второго курса. Разве что на две недели раньше, чем нужно, но без геройской деятельности Сноходец, кажется тратил свободное время в попытках оптимизировать преподнесение материала и сэкономить максимальное количество времени занятий. Сегодня это оптимизаторство также проявлялось в том, что контрольная проходила одновременно и для второго, и для третьего курсов. И Сноходец как обычно просидел почти всё время контрольной в дрёме, не особо обращая внимание на происходящее и дёргаясь лишь когда кто-то роняет ручку или издаёт другой громкий звук. Он постучал по столу, приглашая студентов приносить свои работы, а сам изящно откинулся, потягиваясь, после чего приступил к комментированию происходящего.

— Второй курс сделайте стопку левее, третий — правее. Я надеюсь, что 58%-ная вероятность того, что Юля списывала с бумажки, которую потом сожгла, сегодня не случилась. А ещё попрошу в следующие разы не подсылать Василису к старшекурсникам с целью выяснить задания заранее, я их каждый год заново придумываю. Раймондас, я же не просил складывать листок пополам...

На доске за его спиной аккуратно были выписано: «8 октября» и «12:00-14:00», обозначавшие соответственно сегодняшнюю дату и время начала-конца контрольной. По сути она была концом испытаний на неделе, потому что подобные тесты нормальные преподаватели не проводили и остальные занятия должны были пройти спокойно. Собрав стопку, Сноходец подозвал к себе Жозефину, дал ей небольшой листочек и направился к выходу. Но подобные попытки студентов были обречены на провал, потому что вслед за преподавателем место в двери заняла староста, перегораживая путь торопящихся студентов. Она садистки улыбнулась и прочитала с бумажки:

— Задержи товарищей и скажи о том, что нужно подготовиться к посвящению студентов первого курса. Да, третий курс тоже привлеки...

— А мы то здесь при чём? — возмутился Павлин, староста третьего курса, откуда-то из-за спин товарищей, на что Жо дочитала содержимое бумажки.

— ...Потому что год назад они ничего не делали.

— Как и курсы до нас. Здесь ни у кого не было посвящения... Но я за любой движ, да и коллективно веселее, так что вписывай — помогу чем смогу.

Павлин надеялся найти поддержку у своих однокурсников, а потому оглядывался вокруг, надеясь что никто не будет возмущаться. На самом деле он не имел ни малейшего понятия почему вообще внезапно разрешили проводить посвящение? На геройском факультете никогда не было такой традиции, и вот теперь внезапно декан лично выдаёт такой «приказ». Почти двухметровая Жо играючи щёлкала пальцами, всё ещё закрывая большую часть двери. Конечно, можно было попытаться перепрыгнуть её...

— Я бы предложила присесть и обсудить. Потому что если мы не зададим импульс, то первокуры получат самое унылое мероприятие в мире или, что ещё хуже — тупо набухаются и Глеб их не удержит. Колото-режущих ран и ожогов нам точно не нужно...

Не все автоматические зонды, отправленные в Ксен, передали хоть какую-то информацию, однако за те снимки и видео, что они всё-таки передали, любой учёный готов был продать душу. Мир по ту сторону дименсионального портала поражал воображение - на кадрах были видны гигантские острова, парящие в пустоте (наполненной газом пустоте), диковинные существа вроде летающих скатов и ни на что непохожих созданий на трёх ногах-ходулях, и, что самое важное, несомненно искусственные постройки, следы деятельности разумных существ. Увы, автоматические зонды не могли собрать больше информации, а каждый запуск такого зонда означал безвозвратную потерю пусть небольшого, но всё же безвозвратную потерю небольшого количества бесценного ксения (возвращать зонды научная команда "Чёрной Мезы" научилась не сразу). Значит, пришло время отправить туда людей. В комплексе "Лямбда" началось сооружение дименсионального портала для отправки в Ксен людей, доктор Блан и доктор Искриг должны были стать членами первой экспедиции людей в Ксен, с чем их торжественно поздравил доктор Брин.

Лейтенант Андерсон и сержант Веттер мало что поняли, когда им сообщили, что их переводят на новое место, дали подписать какие-то документы о неразглашении, и повезло вертолётом куда-то в пустыню Нью-Мехико. Посреди пустыни, рядом с огромной столовой горой, обнаружилась секретная научная база - и она была ОГРОМНАЯ, у неё была собственная сеть подземных монорельсовых дорог, по которой морпехов повезли по чудовищно огромным подземельям научной базы, пока приятный женский голос бубнил что-то про "Добрый день, и добро пожаловать в транспортную систему "Чёрной Мезы". Этот автоматический поезд предназначен для обеспечения безопасности и удобства персонала Научно-исследовательского института "Чёрная Меза"..." Наконец, их привезли в какой-то сектор F, где седой благообразный мужчина, представившийся как доктор Уоллес Брин, администратор этой их "Чёрной Мезы", толкнул длинную пафосную речь, где было что-то про великие открытия, которые изменят всё человечество, и всё в таком духе. Кое-как морпехам объяснили суть дела: учёные из "Чёрной Мезы" строят портал в другой мир (чё???) и собираются отправлять туда научные экспедиции, и морпехи были выбраны, чтобы обеспечивать безопасность этих экспедиций.

Потом было знакомство будущих членов экспедиции, где кроме двоих морпехов и двоих учёных был ещё Ричард Кларк из службы безопасности "Чёрной Мезы", который, кажется, сам не до конца понимал, как он сюда попал, и для которого вся эта фигня с исследованием чужого мира была такой же новостью, как и для морпехов, - про этот самый Ксен не знало большинство персонала "Чёрной Мезы", настолько это всё было засекречено. Потом их повезли в сектор А, где их учили использовать моднявые оранжевые защитные костюмы для путешествий в чужие миры под руководством доктора Кросс - неправдоподобно молодой спортивного телосложения женщины, утверждавшей, что она является разработчиком этого костюма (серьёзно, сколько ей лет?). С тренировками возникла небольшая заминка - ни один из костюмов не налезал на Аллана, но доктор Кросс обещала решить эту проблему. На тренировках нужно было бегать, прыгать, подтягиваться, ползать, стрелять по мишеням - в общем, всё как в учебке, только с вежливой молодой женщиной вместо орущего сержанта-инструктора, ну и ещё в слегка непривычных оранжевых скафандрах с HUD-интерфейсом на забралах шлемов.
Тренировки, когда Аллану, наконец, подогнали костюм его размера, заняли пару недель, в течение которых к команде присоединился Лиам Уилсон - он был не из учёных и не из морпехов, кто он был, непонятно, удалось только узнать от учёных, что этот Уилсон был включён в команду по настоянию "одного из наших спонсоров". Но, по крайней мере, бегать, прыгать и особенно стрелять он умел. Большую часть этих тренировок проводила уже не доктор Кросс, а другие инструкторы плюс голографический ассистент с внешностью доктора Кросс.

И вот, наконец, настал "красный день календаря" - портал в комплексе "Лямбда" был готов, исследовательская команда была признана готовой, и вот отважная шестёрка, облачившись в оранжевые защитные костюмы, деловито снаряжалась перед экспедицией, пока доктор Розенберг - строгого вида мужчина с сединой и залысинами, аккуратной бородкой и в очках и белом халате - объяснял им суть миссии:
- Ваша задача: исследование Ксена. Вам будут выданы контейнеры для биологических образцов, для минералогических образцов и так далее - чем больше вам удастся собрать, не подвергая, разумеется, себя риску, тем лучше, тем больше мы узнаем о Ксене. Когда вы будете готовы возвращаться, и когда вам потребуется возвращаться, передайте сообщение по ПАТС, мы откроем вам портал обратно. Но учтите: мы можем открыть портал только с точностью плюс-минус примерно тысяча футов, мы не сможем открыть его непосредственно рядом с вами. Когда портал откроется, используйте D3, чтобы узнать его местонахождение, и двигайтесь к нему как можно быстрее - мы не сможем держать его открытым слишком долго.
Если вам во время экспедиции потребуется какое-то снаряжение: медикаменты, боеприпасы и так далее - вы можете связаться с нами по ПАТС, и мы телепортируем капсулу со снаряжением к вам. Опять-таки, мы сможем сделать это только с точностью плюс-минус тысяча футов - после телепортации капсула будет излучать сигнал, по которому вы сможете её найти.
Всё ясно?

И вот исследователи стояли... точнее, сидели в "ксеноходе", за рулём которого сидела Тони, перед гудящей и искрящейся громадиной дименсионального портала, двигались части огромного механизма, перебрасывались фразами учёные, работавшие с порталом. И вот, наконец, посреди портала вспыхнул шар жёлто-зелёного света, учёные крикнули "Готово! Портал открыт, можете идти!", и Тони дала по газам, направляя ксеноход в шар яркого света. Яркая зелёная вспышка, и...
ХРЯСЬ! - "ксеноход" приземлился с высоты в несколько футов (никто не пострадал, но тряхнуло знатно) посреди... какой-то равнины. Только вместо травы эта равнина поросла чем-то вроде огромный толстых чёрных волосков, местами перемежавшихся чем-то вроде полипов... а может быть, грибов? В нескольких футах над землёй позади всё ещё переливался жёлто-зелёным портал, над ними было небо чужого мира, переливавшееся оттенками синего, в котором светило бело-голубое чужое солнце, парили летающие булыжники и пролетали диковинные существа, похожие на птиц или летающих скатов и... это что, летающий кит??? Равнина простиралась на милю или больше в каждую сторону, с одной стороны вдалеке просматривалось что-то вроде леса... с инопланетными "деревьями".
...И, похоже, прибытие исследователей не осталось незамеченным: по равнине прогуливались два диковинных существа, будто сошедших с картины Дали, каждое на трёх длинных ногах-ходулях высотой с трёхэтажку, а за ними поспевали четыре трёхногих существа поменьше - три всего лишь в рост человека, одно высотой "всего лишь" вдвое выше человеческого роста. При виде незнакомых существ на машине, трёхногие шагатели встрепенулись, обернулись к людям, и маленькие торопливо спрятались за больших.
- Проверка связи! Ксен, ответьте Земле! - послышался голос доктора Розенберга. - Как прошло перемещение? - тем временем два трёхногих гиганта расставили ноги, пригибаясь к земле, и издали угрожающий рёв.

- Д-дааа... - покорно ответил киборг, глядя на Мириан полными обожания глазами. Сейчас он и правда готов был подставить шею для удушения... и даже наверняка получить удовольствие от процесса.
- Аааа?! - упавшие посмотрели на Селену круглыми глазами. Честно говоря, после слов Мириан они готовы были с криками ужаса выскочить обратно, но рогатая девушка их кое-как успокоила. - Там... там стреляют!... можно мы спрячемся?! - наперебой заголосили они, торопливо вскакивая и набиваясь в комнату охраны. Снаружи и правда были слышны стрельба и панические вопли и визги.

Ответом на шутку Карла была только автоматная очередь - но мимо.
- Ты что делаешь?! Там же люди! - истерически завопил наёмнику охранник, тоже сбежавший вниз по лестнице и сейчас прятавшийся за выступом стены.
- Засунь это себе в жопу! - было ответом ему. Над Клоуном и его товарищами вдруг раздался мощный удар в потолок, сверху посыпалась штукатурка, кусок потолка вывалился и упал вниз, образовав дыру в потолке, и через эту дыру кто-то наверху дал автоматную очередь - парень с пулемётом, вскрикнув, повалился на пол.
- Чёрт! Чёрт! - его товарищи бросились врассыпную.
- Стоп, эта штука умеет...? - вооружённый отжатым у врагов непонятным оружием вскинул его вверх и... не было никакого видимого выстрела, но сверху послышался какой-то странный звук, сквозь дыру в потолке выпала вниз винтовка, капнула какая-то мерзкого вида и запаха жидкость, и послышался звук падения тела. - Минус один! - товарищ бойца тем временем, заняв укрытие, автоматной очередью срезал наёмника, стрелявшего по Карлу.
- Ааа! Чёртчёртчёрт! - панически крикнул Люк, оттаскивая в сторону раненого. Он поднял над ним правую руку, и только что лежавший бездыханным парень встрепенулся и открыл глаза - однако при этом рассеялась сфера тьмы на лестнице. - Вау, я хилер... надеюсь, меня не решат бить первым!
Тем временем на лестнице показался торопливо переступавший своими механическими щупальцами, словно какой-то наземный спрут, робот-"хвататель". Локализовав своими сенсорами Карла, он выбросил в его сторону одно из своих телескопических щупалец, но Клоун без труда увернулся.

Пустыня впечатляла. Красный песок и белое солнце, немилосердно раскаляющее воздух. Полдень - самое то для начала первого этапа. В кавычках, разумеется. Почему их всех не высадили раньше?! Ранним утром было бы куда легче двигаться по этой Алой Суше. Вообще-то, безвестный картограф имел в виду Сушь, но в народе как-то это исказилось.
Тем более, что официальное название было "сектор с пятнадцатью цифрами" - планете даже не дали имя для каталога. Типичный Варгах, хуже него в этом плане только скучный мир корпоратов.
Впрочем, помимо тихих незлых слов в сторону организаторов и впечатления мрачноватой красотой Суши путешественники могли заняться настоящим делом - а именно... поиском корабля.
Да-да, они его обязательно увидят и осмотрят! Когда найдут. И потом наверняка придется собирать топливо, лезть за потерянными кубиками с кодами доступа и прочее-прочее, что должно показать их навыки, командный дух и решимость стать настоящими покорителями Серебряного Моря и исследователями новых планет, более интересных, чем эта.
А пока... предстояло определиться с направлением до корабля и тем, чтобы пройти без проблем. Говорили, что нынешняя жара - ещё не самый пик. Но и так... пекло.

- Т-такаши-чан...

Несколько смущается лиса от столь яркого проявления радости, мгновенно подобравшись. Как бы она не была рада видеть своего "братика", его действия... Заставили лису опасаться. Радость могла быть сочтена атакой и потому девушка уже было приготовилась применить кое-что из своих козырей, чтобы защитить этого адреналинового дурака, однако этого не потребовалось и ещё сильнее прикрывшая хвостами лицо лисица выдыхает с облечением, резюмировав короткий ответ.

- Б-бака. Нужно осторожнее...

Впрочем, так и не справившись с румянцем, Тоса всё же даёт волю радости от встречи, выпустив ту в привычной для себя спокойной, манере.

- Я тоже рада. Видеть. Тебя...

Девушка аккуратно приобнимает парня хвостами перед тем как тот начинает свой "переход" к рабочей стороне личности, Тоса наблюдает за этим с лёгким интересом, заодно обращаясь в слух. Кажется сейчас начнут объяснять суть происходящего?

...

- Хитрый ход. Не вижу смысла отказываться. Всё же лишнее внимание может быть... Неприятным. Так что да. Эта лиса согласна.

После десятка секунд раздумий, соглашается с предложением Марии. Собственно почему нет? От девятихвостой не требовали чего-то невыполнимого и сделка, несмотря на некоторое "давление" со стороны местной хозяйки выглядела весьма прозрачной. Тоса предпочитала сражаться словами, а не клинками и Хекматьяр вероятно просчитала эту её черту, к некоторому неудовольствию самой лисы. Предсказуемость это плохо. Почти также плохо, как и необоснованно кольнувшая изнутри ревность, что хвостатая неожиданно для себя испытала при взгляде на сценку с передачей "послания" поцелуями. Как так? Почему? Разум совершенно спокойно сигнализировал о том, что это вероятно очередная провокация для проверки реакции окружения. Однако инстинкт призывал к другому, и впервые в жизни девушка захотела на полном серьёзе выколоть кому-то глаза. Скормить пару иголок. Оторвать коне...

Поймав себя на том, что скатывается в садизм, заледеневшая лицом Тоса постаралась медленно досчитать до десяти, успокаиваясь. Пытаясь. Неблагодарное и тяжкое занятие особенно если учитывать, что этот кретин начал флиртовать с ведьмой! Ну и как спрашивается сохранять спокойствие? Переведя взгляд на свои руки, девушка заметила, что несколько увлеклась и пробила ногтями кожу ладоней, так что теперь те были чуть запачканы красными капельками к счастью не запачкавшими белоснежное одеяние.

На девчонку с битой Тоса взглянула уже несколько одобрительно. Вбить немного мозгов другу детства было бы совсем не лишним, так что девушка просто наслаждалась шоу, прикрыв лицо хвостом.

Ну или почти. Не задать вопроса Марии она все же не смогла.

- А что со сбором нашей собственной свиты? Не поверю что интересные личности не взяты под наблюдение и не поделены. Есть какие-нибудь правила?

      Утро Наоки редко было радостным, так как он был большим любителем позаниматься ремонтом какой нибудь сломанной техники до поздней ночи, чем он собственно и занимался прошлой ночью, но то древнее радио стоило этих усилий. Собственно практической ценности данный ремонт особо и не нёс, но Наоки очень нравилось ковыряться в старой технике, она казалась ему какой то душевной. В любом случаи помимо радио, в его комнате лежало много других гаджетов, часть из которых Наоки чинил просто за "спасибо" но было достаточно и тех экземпляров, за починку которых Наоки брал пусть в основном и символическую, но плату. А вот за что плата была далеко не символическая, так это за помощь в различных отраслях связанных с программированием и подобным. Не сказать, что данная область нравилась ему сильнее, но способности к ней он проявлял незаурядные, и уже в столь юном возрасте стал так сказать "фрилансером" на просторах сети. Правда из за потрясений последних месяцев от многих заказов пришлось отказаться, так как времени на них уже не хватало, что было не критично, ибо Тётя давала достаточно карманных денег.

      Тётя на работу уходит очень рано, поэтому парень принялся исполнять свой утренний ритуал, который начинался с умывания. И в течении недели, он с трудом узнавал себя в зеркале, глядя на рисунки в глазах. Увидев их впервые он не на шутку перепугался, но сейчас находил эти рисунки по своему завораживающими. К счастью контактные линзы скрывали эти рисунки, а тот факт, что его тётя приходила поздно, а вставала рано позволил парню скрыть факт их появления даже не смотря на то, что перед сном линзы приходилось снимать. Дальнейшей частью, утреннего ритуала была зарядка. Наоки не отличался спортивным телосложением, да и любви к спорту особенной не испытывал. Но отец всегда ему говорил о важности спорта, просто знание медицинских фактов также говоривших о пользе спорта в том числе и для умственной активности, и что греха таить, его новое место учёбы (и необходимость сублимировать энергию, что бы не слишком засматриваться на девушек из школы) заставляли парня каждое утро уделять время простым отжиманиям, приседанием, прессу, упражнениям на шею и плечи. Закончив с физическими упражнениями парень отправился в душ, а потом на кухню, что бы приступить к завтраку. Времени на готовку у его Тёти не было (да и готовила она так себе), поэтому всеми домашними делами занимался сам Наоки. Сегодня Наоки решил отведать традиционной Японской кухни поэтому его завтрак состоял из риса с яйцом с добавлением соевого соуса, мисо супа с тофу и лососем, жаренного лосося, водорослей нори, цукемоно(маринованные огурчики), а завершал завтрак чашечка зелёного чая.

      Закончив с утренним ритуалом и взяв всё необходимое( в необходимое включался Мульти-​​​инструмент и Аптечка) юноша отправился в школу и по дороге придавался размышлениям на самые различные темы. Надо было вечером обсудить с Тётей подробности продажи куба, что Наоки получил от своего двоюродного дедушки, юноша редко с ним виделся, но мысли об этом навевали грусть и Наоки немного корил себя за то, что столь редко посещал своего родственника. Но желая отвлечься от грустных мыслей парень начинал думать о том, что денег с продажи недвижимости хватит на покупку новенькой Деки изображения и техническое описание которой он читал с не меньшим вожделением чем порножурналы. Конечно цены за неё кусалась очень сильно, но Наоки был уверен, что сможет убедить тётю в необходимости данной покупки, особенно "теперь". В конце конов эта вещь для него в скором времени может стать незаменимой. Ведь в школе он выбрал направление "Кибербезопасность" и значение этой отрасли было невозможно переоценить в наши дни. Собственно его способности в данном направлении и тот факт, что у его тёти были связи в том числе и с администрацией школы позволили парню поступить в эту школу. К несчастью для парней существовало не так много классов, так что Наоки жутко выделялся среди коллектива. Но наверно даже хорошо, что его отправили к парням ибо чисто женские коллективы частенько превращались в те ещё серпентарии, в чём парень при помощи новообретённых сил успел убедиться. Что бы не думать о плохом, парень принялся читать всё что мог узнать об "Утопии". Юноша мечтал хоть раз в жизни посетить это место, представляющее собой рай для такого технаря как Наоки. Возможность узреть воочию те чудеса современной научной мысли, что спрятаны от простых смертных было мечтой Наоки с детства. И как он иронично про себя заметил, теперь его шансы попасть туда резко возросли, пусть и в качестве подопытной крысы. Уже неделя прошла с тех пор как он стал проводником, а он до сих пор не придумал как ему теперь жить дальше и ничего лучше, чем скрывать свои силы от окружающих, он пока не придумал.

      В отличии от многих Наоки слушал речь учителя крайне внимательно, ища способы выжить в этом году, но приказ "госпожи" Ланы прозвучал как гром среди ясного неба. Мария Хекматьяр, эта девушка явно выделялась на фоне всех в этой школе. Наоки не мог не признать, что смотреть на неё было приятно и была в ней некая красота сравнимая с красотой скажем белого тигра, но за тиграми лучше наблюдать с безопасного расстояния, не привлекая их внимания. Наоки без лишних слов последовал за девушкой, задавая себе вопросы вроде: чего ждать от этой встречи, почему именно они трое. Ответов не было, а задавать эти вопросы Лане было травмоопасно. Вот только теперь Наоки мог попытаться узнать ответы не спрашивая. Он знал, что его новая сила, которую он назвал "Ментализм" позволяла ему это сделать. Конечно использовать эту силу на ком то приближённом к Алой Ведьме было не самым мудрым решением, но любопытство и желание использовать свой новый талант, заставили попытаться прочитать мысли этой девушки. Достаточно было лишь внимательно на неё смотреть.

Казалось бы что в этот дождливый, мрачный день, ученикам было только в кайф сидеть в школе и заниматься обучением, от которого буквально зависело их будущее положение в этом городе, ведь если ты не аттестован, то только при большом семейном бюджете ты сможешь оставаться на том же социальном ранге что и родители, в ином же случае очень быстро покатишься вниз, в С или даже в D ранг, и оттого хочешь не хочешь приходилось зубрить предметы и сдавать тесты по определению будущей профессии, которые обычно начинались с 10 класса и заканчивались в 12, после которого по результатам этих тестов, можно было отправится в одно из высших учебных учреждений города, подходящих тебе по специальности, либо же в те же техникумы. В этом плане, старшая школа Исияма ничем не отличалась от прочих, разве что учились здесь одни будущие бизнес леди, составляющие примерно 95% всех учеников школы, оставшиеся же 5% были заполнены парнями, основной специальностью которых в будущем была защита жизней этих леди, проще говоря их обучали тому как быть телохранителями и наемниками, занимаясь больше физической подготовкой, и уделяя меньше внимания остальным учебным дисциплинам.

— ...В этом семестре вы пройдете свой первый проф тест, так что уделите как можно больше времени тем дисциплинам, которые являются основными для профессию которую вы выбрали, если не хотите в этом же году вылететь из школы... — сиплым голосом вещал преподаватель отвечающий за класс 10-G, который внешне представлял из себя высокого мужчину, который являлся прямо таки ходячей антирекламой военной службы, примерно половина его тела была заменена на импланты, а гладко выбритое лицо было покрыто шрамами от осколков гранаты, которыми посекло всю его морду, от чего препод выглядел довольно жутко. Всего в их классе было не больше десяти парней, по сути ими заполнили последний сформированный в этом году десятый класс, и потому их было так мало. Среди них, пожалуй очень сильно выделялся только один парень, Кояма Наоки, он выглядел так словно перепутал класс, и вместе кружка ботанов попал в местный спортивный данжеон, наверное у него были свои причины на то чтобы оказаться среди брутальных чуваков, которым светило в будущем убивать людей и возможно делать это иногда голыми руками. Учитель тем временем продолжал скучным голосом объяснять программу этого учебного года, и наверное некоторые вполне могли бы заснуть под этот монотонный взгляд, если бы дверь в класс вдруг не открылась, и на входе не появилась симпатичная девушка, явно нарушающая школьные правила касаемые формы, и к тому же держащая на плече биту, навершие которой было частично окрашено в алый цвет, так словно недавно этой самой битой разбили кому-то голову. Не узнать в этой девушке гвардейца Алой Ведьмы, как называли в школе Марию Хекматьяр, мог бы только тот, кто лишь недавно перевелся в эту школу, четверых ведьмочек Марии здесь знала каждая собака.

— Госпожа Лана, вы пришли за чем-то конкретным? — слегка поклонившись вошедшей девушке, учитель тут же учтиво поинтересовался у неё о цели визита в его класс, на что Лана лишь отмахнулась, мол не до тебя сейчас и хмурым взглядом обвела всех сидевших за партами парней.

— Ты, ты и ты, за мной. — ткнув пальцем в Иссэя, Наоки и Такаши, девушка сунула в руку учителю что-то, после чего развернулась и молча вышла из класса, видимо даже не сомневаясь в том, что парни на которых она указала, последуют за ней.

Фарн вошёл в старый рабочий цех, заросший паутиной и тем самым чернильным вьюнком, что буквально пронизывал каждый сантиметр пола старой лаборатории.
Стены и своды просторного зала всё ещё были крепки, но вот мебель внутри обветшала: столы просели, будто вывернутые наизнанку сломанные клетки в углах комнаты покрылись ржавчиной и налётом, мелкие дыры изъели стены и пол комнаты, а шкафы трещали под весом собственных полок.
За этим местом давно уже никто не ухаживал, это очевидно. Пробегая по помещению, он сметал со столов мелкий мусор, рассматривал давно испортившиеся реагенты, треснувшие колбы и пришедшие в негодность инструменты.
Ничего: ни следа проклятий. Лишь истлевкая бумага и разорванная ткань. Так казалось сатиру первые несколько секунд, пока он не решил идти по другому пути… следовать за корнями. Они же тянуться к магии, верно ведь?

Дальше шарясь по помещению он нашёл плотно закрытую коробку под одним из столом, опутанную переплетением чернильных корней. Внутри лежало три туго свёрнутых свитка, которые не тронуло время. Шагая дальше, он заметил на одной из стен поросшую корнями вешалку: в их переплетении спряталась небольшая остроконечная шляпа с пером, так же выглядящая совершенно новой и нетронутой…

...Но главными двумя его находками были дверь и книга.
Первая находилась в дальнем углу помещения и имела на себе табличку на эльфийском. Язык парень не знал, но корни эту дверь словно избегали: их не было в радиусе десяти футов вокруг неё. Сама дверь была высокой и металлической, закрытой на два массивных засова. Неподалёку от неё стояли стенды, где ранее, скорее всего, “спали” автоматоны.
Книга же была чем-то совершенно другим.

Она лежала на одном из столом, замотанная в корни как в кокон. Толстая кожанная обложка с металлической проживкой, твёрдый переплёт со шнуровкой и много страниц. На обложке было написано “Lex Arcana, III volum”. Она была… тёплой.
Корни не отлипали от неё долгое время и если парень хотел забрать книгу, их с неё приходилось буквальн осрезать. Скорее всего, всё это были магические предметы. Но каково их предназначение? Фарн не знал. Он знал, что его ждут товарищи...

В это же время в мире ином продолжалась битва. Группа видела проекцию тотемиста, мечущуюся по лаборатории.
Но… им это сейчас было не так важно, ведь шёл бой. Эдвард в который раз выпустил огонь в свою противницу: та в который раз даже не почесалась, лишь одёрнув подгорелую полу и оторвав её — кусок призрачной одежды распался на туман.
Казалось, их противник попросту неуязвим!
В этой ситуации каждый делал, что мог. Хада метнулся в сторону открытого помещения, откуда вышел дух. Эд продолжал сражаться. А Тейн попытался поговорить…
Но дева из колодца не особо замечала то, что происходит, глядя на юношу с непониманием. Ни один из языков, на котором тот с ней говорил, не дошли до призрака.

В который раз дева занесла руку для удара, а Тейн говорил последние предупреждения, вкладывая всё сердце и душу в свои слова, пока, в какой-то момент… не услышал всхлипы и сопения. Дева остановилась. Она взглянула на паладина в ожидании. Точнее, не на паладине, нет… она глядела…

...на крысу. Да, Рататуй, как оказалось, всё это время сидел на плече у юноши. И сейчас, кажется, плакал. Он сморкался в самый маленький платочек, который только видел Санвард.
“Простите, я немного растрогался… такой момент… не обращайте на меня внимание, продолжайте”, — махнула лапкой крыса. При этом все присутствующие услышали старческий голос у себя в голове. На каком он говорил языке? Сложно сказать. Но все его ясно поняли.

— Как прикажете, мастер. — На эльфийском ответила девушка. Она вздохнула. — Кажется, между нами нет понимания, потому, с вашего позволения я приступлю к процедуре очистки…

— Подожди. — Вновь раздался понятный голос старика в их голове. — Ты хочешь сказать, что они не знают эльфийский? — Глаза крысы расширились. — Но подождите… если вы не знаете эльфийский и всё это время не понимали Амелу, то каким образом вы прошли мою загадку? Разве тот юноша в смешной одежде не знает язык?! — Спросил Рататуй, тыкая лапкой в сторону Эдварда.

Когда Эрл вдруг разорвал путы Кастеллано, Невеста мрачно вздохнула. Она не одобряла этого решения. Если с Хаосом ещё могло обойтись без больших проблем, то вот об этом решении Эрл пожалеет тысячу раз, девушка-ящерица была практически уверена в этом. Но она молчала. Молчала, потому что признавала за Волком право на такие решения, и берегла его авторитет, не оспаривая этих решений публично. С глазу на глаз, когда они только вдвоём - да, может быть. Но последнее слово всегда было за ним. Да и что могла предложить Невеста вместо этого? Убить его? Это было бы лучшим решением, но кто из присутствующих достаточно хладнокровен и беспринципен, чтобы вот так просто взять и убить связанного и беспомощного человека после того, как пообещал оставить его в живых, и он принял твои условия. Кастеллано был мерзким, жестоким ублюдком с неоправданной гордостью и стремлением к величию, и предавал он чаще, чем чистил зубы, но даже такого типа убить вот так просто Невеста не могла. В бою за свою или чужую жизнь - да. Но не вот так, подло и хладнокровно.
А вот Хаос пожалуй смог бы. Легко, просто, по щелчку пальца, и даже трупа бы не осталось. Хаос бы даже не усомнился в правильности такого поступка, и сейчас Невеста к своему стыду подумала, что хотела бы, чтобы Хаос сейчас был здесь. Он бы сделал своё дело, а Невеста смогла бы и дальше высокомерно презирать этого беспринципного сукина сына без капли эмпатии, глядя на него как на букашку с высоты своих моральных принципов. Но Хаоса нет, а сама Невеста не хочет марать руки в столь бесчестном деле. А потому она молчит, просто принимая решение Эрла. Иногда принципы и внутренние барьеры сильно сковывают, о, да.

Мрачные мысли, как видно, одолевали и Эрла. Его можно было понять - парень едва выбрался из тюрьмы, и сразу по выходу столкнулся с расколом в своей команде, с тем, как изменилось всё и все в его Коммуне за его отсутствие, а заодно с огромной ответственностью спасителя города, что грузом легла на его плечи. Что ему какой-то там потенциальный предатель Кастеллано. Но весь этот ворох проблем не заслонил от него её саму. С присущей ему неуклюжестью Эрл попробовал утешить Невесту, беспокоясь за её моральное состояние, и у Невесты потеплело в сердце от этого знания. На крепкие волчьи объятия она ответила, мягко обвив руками его шею, и доверчиво прильнула щекой к его груди, прикрыв глаза.
- Ну, если тебе хотелось меня утешить, то сейчас ты на правильном пути, Эрл. - С улыбкой прошептала девушка-ящерица, чуть крепче сжав Эрла в объятиях. - Когда ты меня обнимаешь, мне всегда становится спокойнее. Ощущаю себя под защитой большого, крутого Уличного Волка.
Невеста подняла голову, доверительно глядя Эрлу в глаза.
- Если сделаем всё правильно, то останемся живы. Наша жизнь всегда была связана с риском её досрочного окончания, нам не привыкать к этому. Просто сейчас ставки ощутимо выросли. Помни о том, что на кону, и будь ещё решительнее, чем раньше. В прошлом, твоя решимость всегда вдохновляла меня. И, думаю, не меня одну.
Прохладная ладонь Невесты нежно погладила небритую щёку Эрла.
- Чтобы победить, нам нужна воля, хороший план и удача. Воля в тебе есть, я это знаю. План у нас есть тоже А удача... Вот тебе на удачу.
Девушка-ящерица вдруг ухватилась за воротник Эрла, встала на носочки, и коротко, но пылко поцеловала Эрла в губы. А потом с озорной улыбочкой отстранилась от него, задорно сверкая своими большими, желтыми глазами.
- Пошли скорее, а то сейчас без тебя ещё кто-нибудь захочет выяснить отношения.

Магдалена испугалась. Сильно и, как оказалось, зря. Затем посмотрела на себя и испугалась ещё раз. Одно дело оказаться с прожжённой одеждой и ожогами. Тогда хоть ничего не видно. А вот когда тело регенерирует, а вот одежда сожжена, это плохо. Особенно для монахини.
- Ты что творишь, извращенец?! - Выкрикнула разозлённая сжиганием одежды Магдалена. А потом она вспомнила про татуировки и увидела, что регенерирующая кожа, конечно, восстанавливается без них. - Ты знаешь как долго их было рисовать?!
Этого уже монахиня стерпеть не могла. До этого она пыталась как-то помягче себя вести, но теперь... Они сами напросились.
- DEUS VULT! - Именно с этим криком правый кулак Магдалены, как и вся Магдалена, полетел в кислотного противника. - Будешь. - А затем левый. - Знать. - И снова правый. - Как. - И снова левый. - Монахинь. - Ещё раз правый. - Раздевать. - И добивающий удар сразу обеими руками.

Рикардо Белланова.

Рикардо без особых проблем добрался до спортивного зала. Агенты Ордена, если и шпионили за ним, то никак себя не выдали.

OST♫:ссылка

А вот заведение Мефодиуса вовсе не скрывалось. Да и сложно было скрыть такую громадину, хоть и одноэтажную. Зайдя внутрь, Белланова оказался среди грохота спортивных снарядов, глухих ударов по разнообразным "грушам" и звуков товарищеских спаррингов. Пахло потом и железом. Кто-то рвал штанги, а кто-то вполне умело жонглировал гирями. Царство мышечной гипертрофии и превозмогания.
Здесь имелось две площадки для поединков, и если одна представляла из себя просто огороженную зону с матами на полу, то вторая была самым настоящим рингом, со столбиками, канатами и всем остальным. Воинственного вида бабёнка ловко обхитрила своего визави, свалила того на пол ринга и, обхватив ногами шею, взяла его на излом и удушение одновременно. У каждого имелась своя группа поддержки, и парня подбадривали до конца, хотя скоро стало ясно, что это конец.

— Достаточно! — Рикардо услышал знакомый голос и направился туда. По пути он ловил на себе подозрительные взгляды — такие, какими обычно встречают посторонних и новичков. Здесь хватало крепких парней и девушек. На фоне их твёрдых и уверенных в себе взглядов, однокашники Рикардо скорее выглядели как непуганные дети. Хоть и далеко не все.

Мефодиус был всё так же лыс и суров, но на этот раз обнажен по пояс. Ранее верхняя одежда скрывала его фигуру. На деле он оказался массивным мужиком, в котором органично сочетались пласты мышц и жировые залежи. Он кивнул своей подопечной, что уже купалась в славе победы, а потом повернулся к Рикардо, уловив его взгляд. Едва Белланова подошёл и успел поздороваться, как Мефодиус взял его в оборот, представляя присутствующим. По крайней мере, он громко назвал его по имени и похлопал по плечу:
— Значит, ты всё-таки решил прийти! И гораздо раньше, чем я думал. А где же твой друг?.. Ладно, пойдем, прогуляемся. Покажу, что тут к чему.

**Музыкальное сопровождение от заведения:ссылка***

Солнце висело где-то высоко над городом, ярко освещая улицы юга Аспинпорта, но практически не грея. С каждым вдохом и выдохом изо рта обычного прохожего вырывалось облачко пара.
У некоторых — больше, как например у Ревека, что в рядах своих команды был почти буржуйкой по температуре тела: она для него нормальной была порядка сорока градусов по цельсию, так что парнем он был горячим во всех смыслах.
У некоторых — меньше, как например у Лайна, который то ли в принципе являлся хладнокровной тварью больше чем в одном смысле этого слова, то ли отсутствие души сказывалось. Не зря же по поверьям и городскому фольклору все мертвецы холодны как лёд и даже в самую лютую стужу не выдыхают облачков.

Некоторые просто пыхтели как поровоз, к примеру, как Раптор, которую группа единогласным решением отправила за хотдогами (интересно почему) вместе с Генри и они только пару минут назад вернулись пару минут назад к их остановке.

Отряд давно уже воссоединился после миссии с пекарем и сейчас отдыхал в припортовой зоне, пока ребята Джуниора проверяли товар. Так что, выдалась коротенькая передышка.
Теория Струн по общей наводке отправилась узнавать что там и как по местонахождению их желанной цели (она, как единственный не особо живой член их отряда, по её же словам могла иметь преимущество против сил “золотца”, так что ей же и было поручено рыть на него инфу по своим личным источникам).
А то, что их группа стала меньше — так это вообще не проблема. Короткая отпись Паунду… и пускай тот был недоступен, его автоответчик посоветовал по всем вопросам обращаться в мессенджер к некоему “мистеру Булок”.
Последний же в СМС написал, что Паунд оставил для группы запаску из пары наёмников, если тех двух, что он направил к ним изначально, будет недостаточно. А потому отряд вполне может запросить их помощи при острой нужде.

Острая нужда, кстати говоря, у них теперь была.

“К другим новостям”, — слышали они передачу новостей из одного из соседних портовых ангаров, где работяги собрались на обеденный переыв, время как раз к полудню, — “сегодня около часа дня, в боксёрском клубе Аттабой-с прошёл полупрофессиональный чемпионат по боксу среди боксёров младшей лиги. Во время перерыва на обед после окончания матча и вручения наград у более чем трёх десятков участников появились паранормальные способности разного типа. Точная причина данного происшествия неизвестна, однако полиция и Департамент контроля уже ведёт расследование данного происшествия…”

“А не то ли это место, куда увёз намешанные на химии кексики пекарь?”, — мог подумать каждый разумный и волнующийся о чужом благополучии член команды (то есть Скетч).
И вправду — подошедшая к ним буквально через пару минут помощница Джуниора, что ранее приняла товар, а теперь сдала отряду деньги в бумажном пакете, подтвердила эту мысль.
Порошок, что они нашли, был катализатором для пробуждения суперсил в обычных людях. Шанс того, что он сработает, мизерный, так как для этого подопытный должен быть в состоянии огромного стресса, иметь предпосылки к приобретению суперсил, находиться в хорошей физической формы и не быть старше тридцати, так что чаще всего эффекта от приёма этого вещества — нет.
Чаще всего, да…

Только вот теперь, по всей видимости, количество сверхлюдей в Аспинпорте просто скакнуло до небес. По тем же новостям говорилось, что президент уже принимает меры и направялет в город национальную гвардию. Так что перекусившие и отдохнувшие злодеи не долго думая, написали мистеру Булоку: им нужна новая кровь. Здесь и сейчас!..

На примете у них было ещё два места, откуда стоило уже сегодня достать наркотики: складская зона на окраине города, куда мешок утащила в один из своих притонов мелкая банда патриков, а так же канализация, в которой засели с частью химии местные бомжи.
Как показала практика, действовать стоило достаточно быстро, и чем быстрее они смогут справиться с этим, тем будет лучше. Особенно учитывая, что их отряд всё расширялся, машинку они уже сдали на ремонт, прикупили новое снаряжение и подготовились к новому рывку. Вопрос только в мальчике и базе, и всё!..
Они все будут в шоколаде! Да и день такой пригожий, что аж петь хочется. Кажется, вот-вот и жизнь наладиться. Что вообще может пойти не так?! Если задуматься о составе группы, то можно понять: абсолютно всё, что угодно.

***

Том сидел с зубной щёткой над металлическими пластинами своего костюма и остервенело тёр блестящие выпуклости. Каждой из них нужен был уход. Каждой из них нужна была чистка. И что самое главное, каждую из них он запачкал во время вчерашней вылазки, когда случайно взорвал банку краски своей силой.

Хэй, это вышло реально не нарочно! Он хотел метнуть её в какого-то особенно нагло охранника, что полез на мужчину во время ограбления лавки. Нестандартная ситуация для Аспинпорта, между прочим. А то дело надо было закончить чем скорее — тем лучше!
Так что разумно поразмыслив, Эванс решил огреть дедка по башке банкой акрилки, но перегнул с нажимом и их обоих залило с ног до головы. В подпольной химчистке с него опять сдерут кучу бабла, а он и так на мели, так что пришлось самому сегодня всё драить.

“Пилип-пилип! Пилип-пилип!”, — как услада для его ушей запищал пейджер. Мужчина отбросил щётку в стаканчик и коротким движением пальцев притянул к себе приборчик, даже не вставая.

Сообщение пришло от мистера Булока — подпольного диллера, что держал ставки на юго-западе города, вдалеке от доков.
Эван жил всего в двух кварталах от его конторы, так что честно общался с этим мужчиной. Он написал: “мой мальчик, я нашёл для тебя новых нанимателей, ты не поверишь — это те самые ребята, что устроили переполох в городе и сожгли пригород”.
И скинул контактные данные для парня, куда ему нужно было сегодня подойти, чтобы просто… поболтать с гипотетическими нанимателям. Кровь в жилах у него скорее всего закипела. Ведь “Суперзлодеи из трущоб”, это… это ВЫСШАЯ ЛИГА, чёрт возьми!

Шанс вырваться из его кишащей тараканами однушки. Ну или хотя бы иметь деньги на нормальную химчистку!

***

“...Достал тебе приглашение в их тусовку, но общаться будешь через посредника и никому ни слова, что именно я тебе помог с тем, чтобы с ними пересечься. С тебя должок, мознатый дург”, — короткая отпись Шевалье на мобильный отвлекла Бегемота от намешивания очередного своего коктейля.

Когда он только взглянул на экран своей раскладушки, то просто подумал “о чём это он?” и продолжил бадяжить жидкий огонь. Но постепенно в его голове вспыхнуло воспоминание о их недавнем разговоре, после начала хаоса в городе.
“Я между прочим знаю тех ребят — Суперзлодеев из трущоб — и если хочешь, то могу навести тебя на часть их контактов”, — говорил Фафнир, когда Бобби пересекался с ним и Шевалье на днях, чисто пропустить по стаканчику, чтобы расслабиться.
Тогда котяра в шутку сказал “а почему бы и нет”, ведь по словам того же Шевалье эти ребята то ли пытались что-то сделать со всей той хренью, что происходила в городе со сном, то ли хотели на этом всём нехило навариться…

Не важно! Они были, и они популярны — вот что имеет значение.

И прямо сейчас, бывший фа скидывал мохнатому на телефон контакты какого-то стрёмного мужика, мистера Булока или как-то так… хрен знает, кто это, да и не важно. Ну вот — он вроде бы как шарил к кому стоило подойти и с кем связаться, если хочешь вступить в злодеи.

Оставалось только написать ему и возможно случиться чудо, и его пригласяст в команду абсолютно отбитых психопатов, что разнесли значительную часть города вчера. Красиво горел пригород их старания, между прочим! Явно шарят за массовые поджоги...

Звенела посуда, гремели шаги и хрустели корни под ногами: авантюристы носились по помещению как угорелые.
И пока полурослик судорожно перебирал фиалы, котелки и прочий мусор на столе неизвестного, человек с сатиром решили посмотреть что же не так с колодцем. Остановившись у его края, они заглянули в темноту его бездонного зёва.
Песь боя тут же сменилась на старую, завлекающую, но теперь уже с нотками гнева и давления. “Что же ты стоишь? Почему не идёшь ко мне?”, — пело нечто из темноты, — “Я знаю — мы оба этого хотим, так почему не окунуться в темноту?!”.

Эдвард понимал перевод, но остальные слышали только как в музыку прекрасного голоса вплетается недовольство и порой тихое фырканье, что ли?.. В любом случае, это не важно. Пока они не знают что конкретно там, внизу, туда лучше не лезть.
И Фарн решил разведать обстановку одной из монеток.
Светящаяся монета полетела вниз, по жерлобу. Она осветила стенки колодца, по которым быстро текла слизь из тел обоих многоножек куда-то ко дну этого колодца.
Она же подарила первые слабые блики отражения, прежде чем врезаться в ровную поверхность. Где-то на глубине 40 футов колодец кончался потрескавшейся гладью вулканического стекла.
Чёрное, почти матовое, оно переливалось слабым мерцанием и шло разводами от монеты.

И чем дольше смотрел на это чудо Эдвард, тем больше ему хотелось прыгнуть. Словно кто-то вновь мягко коснулся его головы, но на этот раз прикосновение закончилось тем, что ему сильно сжали голову. Мол, раньше мы делали это по-хорошему, а теперь сделаем по-плохому! Магические эманации от колодца усилились, а автоматоны за стенкой стали куда активнее и… энергичнее!

Тейн стоял на страже, наблюдая за силуэтами, быстро двигающимися к двери. Один из нех, отдалённо напоминавший женщину, с которой сняли большую часть кожи и мышц, дёрнул за ручку двери. Не получилось. Послышалось тихо шипение.
“БАМ”, — мощнейший пинок сотряс дверь, от чего паладину пришлось отскочить. Но, она выдержала! Это была чертовски мощная, крепкая и надёжная дверь на первый взгляд. Остальные так же двигались в сторону двери, как-то замедлившись.
Спокойствие длилось недолго, так как совсем рядом с Хадой послышались щелчки, а потом стену напротив него просто взорвало. Каменная крошка осыпала стрелка с ног до головы. В проходе напротив него застыл женский силуэт. Ушебти?..

Нет, нечто иное — механическое.

— Первому клиенту сегодня… — низким и немного скачущим в танальности голосом, словно не до конца настроенным, обратился автоматон к Хаде, — ...анал бесплатно! — Она держала руки на уровне пояса. Один миг и в полумраке помещения блеснуло какое-то оружие, которое противник сжималв своих ладонях.

Это кинжал? Нет, слишком массивное и тупое… скорее, дубина.
Но что она собирается?.. Хада не успел подумать, так как оружие резко удлиннилось к нему, дважды выстреливая собой в стену рядом с Ушебти, словно копье. Оба раза либо частично попали по мужчине, либо прошлись опасно близко, оставляя в камне характерные дыры. Он понял сразу две вещи: первая — лучше не попадаться под атаки автоматонов, и вторая — это не дубина, совсем не дубина!

— ЧТо же ты? Не стесняйся. — Прогремела машина, выходя на свет с раскачивающейся туда-сюда при ходьбе мясистой палицей из хрома (как живая, если не считать металлической оболочки). — Я люблю несговорчивых! — Рыкнула машина и кинулась на стрелка, пытаясь заключить его в объятия.

Бард тактично увернулся и что есть силы рванул к помещению с колодцем, уклоняясь от атак в спину и ныряя за Тейна, который готовился принять на себя весь ужасный удар машин.

Артур же тем временем понял, что тут нигде, как и у его товарищей, нет масла. Поиски — бесполезны! Но что-то же он может сделать?!

- Твою-ж... Больно, зар-раза такая... - Прошипел маг, брезгливо отряхиваясь и потирая кожу под мантией, где вредная невидимая тварь оставила кучу синяков. Кажись, у него там даже что-то треснуло. Или это треснула чешуя твари?
"Бесплатно? Мне что-то дадут бесплатно? Это хорошо. Бесплатно меня даже не кормили. Бесплатно бывают только пинки... Так, стоп. А что такое этот фистинг вообще? Это что-то вкусное? Никогда о таком не слышал. Видимо какой-то деликатес для богатых и влиятельных, которым они себя балуют..." - Волшебник заинтересованно поглядел на колодец, но затем тряхнул головой. Колодец сказал, что "сегодня" - то-есть пара минут ничего не решит, и он получит этот... Фистинг бесплатно - всё-равно. Может попросить сразу две порции?
- Хм... Кажется, в колодце кто-то завёлся. Всякие вкусности предлагает...

Убегающий по коридору Артур слышал за спиной верещание невидимых тварей, клацанье хищных жвал, крики товарищей и треск огня, с лязгом металла бьющегося о хитин. Отбегая от паладина, он отдалялся от одного источника света — оружия Санварда, и бежал к другому — мозаике на полу.
Мимо полурослика решительным шагом прошёл Фарн, наконец сбросивший с себя негу транса и вступивший в бой. Глубокая вспышка пурпура озарила комнату — один из монстров отныне был видел для воина и тот мог атаковать его. Чудовище кусалось в ответ, разворачиваясь и мерзко шипя, что уши закладывало.

Рядом пыталась придушить мага с ушебти другая тварь: она отчаянно сжимала кольца, обвиваясь вокруг Эдварда, пока парень с силой жарил её огнём, вырывающимся из ладоней. Во все стороны летели куски жаренного жука, пока Хада в стороно, которого душил хвост твари, изловчился упереть ей в торс своей массивный арбалет. Короткий выстрел… болт прошёл насквозь тела отродья, пролетая в паре сантиметров от головы Нэйлса — ровно там, где была голова самой многоножки, уже нацелившейся обглодать лицо волшебника. В последней судороге тело монстра сжалось!..

...И ослабело, оседая на полу изломанным и истекающим слизью трупом.

Рядом Тейн всё ещё кромсал противника и по идее Эдди надо было ему помочь, но… почему бы немного не передохнуть? Эта мысль возникла в голове внезапно. Как вспыхнувший в середине лета лесной пожар. Или же как любовь с самого первого взгляда.
Парень опустил глаза к полу, видя как жижа из тела монстра странным образом побежала по каменистому полу, словно её тянуло к колодцу. Очень неплохому колодцу, между прочим. Из него исходило сладкое, мелодичное пение на эльфийском языке.

— Ну же, спускайся сюда, дорогой!.. — Уговаривала его женщина на этом мелодичном наречие. — Фистинг — всего три сотни лей. Но, знаешь что? Для тебя сегодня бесплатно. — Соблазняла она парня. Эдди вряд ли знал что такое фистинг, но волшебное слово “бесплатно” очаровывало с ходу. Особенно бывшего беспризорника, коим он был.

К нему словно кто-то нежно забрался пальцами в самую душу!..

Каин Эверсон.

Госпожа Альба внимательно выслушала предложение Каина, и, вздохнув, отложила перо:
— Видишь ли...

Чуть ранее Эверсон обнаружил её в кабинете, где она, по всей видимости, занималась какими-то важными делами. Впрочем, как и подобает хорошему, внимательному преподавателю, она не выставила его за дверь.

— Вот сколько ты заклинаний выучил и умеешь использовать? М-м? Три? — сложила руки домиком.
— Прежде чем переходить к более продвинутым арканам, необходимо понять и выучить самые основные. Также необходима достаточная теоретическая база — чтобы ты вообще смог их осознать. Без этого никуда. Впрочем, я действительно веду дополнительные занятия по практической магии. На них ты сможешь освоить малые арканы под моим присмотром. Кстати, скучать не придется, поскольку на дополнительные занятия записалась ещё и мисс Пэттс. По моему личному настоянию. Да и не только она. Недавние события вызвали настоящий ажиотаж. Я, конечно, очень рада, что студенты решили проявить рвение в учёбе, но вот повод... — она покачала головой.

Они вышли из кабинета и пошли по коридору, вдоль высоких окон, выходящих прямо на площадки для магических практик. Сложив руки перед собой, госпожа Альба мерно выбивала стаккато каблуками скромных на вид, но очевидно совершенно не дешевых, туфель. На её фоне Каин казался тем самым грязным, малообразованным крестьянином. Положа руку на сердце, и вспомнив своё недалекое прошлое, Эверсон мог убедится, что именно таким он и был. Может быть, не особо и грязным, и далеко не глупым, а, напротив, с особой житейской мудростью, коей недостает всяческим благородным господам. Как же так вышло, что вчерашний оборванец, вступивший с собаками в неравный бой за ломоть хлеба, вдруг оказался магом? И, судя по словам той же Альбы, с невероятно высоким потенциалом?

Альба остановилась, повернулась к окну. Та магия, что они отрабатывали на занятии, казалась совершенно ничтожной на фоне тех трюков, что сейчас вытворяли старшекурсники. Полеты, левитация, громовые вспышки молний, невероятные превращения — это была действительно крутая магия. Каин мог сколь угодно мастерски овладеть «Стрелой», но её действительно хватало в лучшем случае для того, чтобы отпугнуть мелких негодяев. Как показала практика, свою работу она, в общем, выполняла. Правда, если только противник не обладает численным превосходством.

— Довольно скоро тебе, как и другим, придется сделать выбор — какой магической Традиции себя посвятить. Вы всё так же будете в одном классе, но у вас начнутся отдельные занятия на кафедрах. Выбор, разумеется, за тобой, но...почему-то я вижу тебя исключительно как Светлого мага. И дело вовсе не в том, что я и сама Светлая, — она скромно улыбнулась, бросив взгляд на студента.
— Я считаю, что именно светлый путь приводит к тому, что можно назвать высшей магией. Магией высшего порядка, я бы сказала. Пойдём вниз, на площадки. Я вижу, там сейчас мои студенты. Скоро старшекурсники освободят места, а там подойдут твои товарищи, и мы начнём. Ты же ведь никуда не торопишься, — она сказала это утвердительным тоном, будто знала о планах Каина наперёд. Кто знает. Может, и знала. Предсказания и предвиденья были одним из коньков Светлых.

Через пару-тройку минут Эверсон оказался в окружении студентов старших курсов. В лучшем случае, он мог лишь видеть некоторых из них на обеде, да и то — мельком. Логичным образом появление госпожи Альбы вызвала оживление, и все как-то сразу полезли к ней со словами и вопросами. К неудовольствию Каина, особенно настойчивыми были парни, и в какой-то момент он почувствовал себя потерянным. Ему пришлось приложить определенные усилия, чтобы его не оттеснили от Альбы прочь. Надо сказать, что появление Альбы в его сопровождении вызвало вопросы, хоть никто и не рискнул озвучить их.

— А, госпожа Альба! Кажется, это наша первая встреча с начала учебного года. — окликнул её кто-то со стороны. Все повернулись, и обнаружили Коракса со свитой «тёмных» студентов. Эверсон не мог не обратить внимания, что на этот раз к его прикиду добавились непроницаемо-черные очки.

— Я приветствую вас, мастер Коракс. Вот уж не думала, что вы соизволите порадовать поверхность своим присутствием в столь светлое время суток, — Альба поприветствовала своего коллегу вежливым книксеном.

— Это вынужденная мера, — двухметровый тёмный маг сложил руки на груди. Черные линзы почти физически сверлили фигуру Альбы. "Его" студенты поступали точно так же, но в отношении уже «светлых» студентов.
— С поверхности потянуло вонью светлых заклинаний. А мы ведь, вроде бы, договаривались об этом: никаких боевых заклинаний на этой площадке. Лишнее доказательство, что цена слову светлых — тухлое яйцо.

Госпожа, казалось, растерялась, но всего на миг. Она обернулась, выискивая кого-то из студентов. Точнее, студенток.
— Госпожа, я... — поймав взгляд, поторопилась объяснить та. Каин едва ли мог как следует разглядеть её, и заметил лишь длинные, до пояса, иссиня-черные волосы. И очки. Альба отвернулась от неё, не дождавшись ответа. На обратном пути её ждал Коракс, всё в той же позе, но теперь уже с широкой, ядовитой улыбкой.

— Решим вопрос насчёт этой чертовой площадки раз и навсегда. — впервые Эверсон увидел такое выражение лица Альбы: жесткое, может быть даже жестокое, и полное решимости. Её глаза хищно сузились.
— Поддерживаю! — Коракс приглашающе взмахнул рукой.

Даже если Каин и не понял, что происходит и что сейчас будет, то остальные поняли абсолютно четко. Обе группы студентов подались назад, за безопасность специальных антимагических ограждений.
— Ну ты и дура, Милена, — послышалось где-то в толпе, за спиной Каина. — Теперь Альба с тебя точно шкуру спустит.
— А чья это идея была?! «Давай поднасрём тёмным, давай поднасрём тёмным». Не ты ли часом говорил?.. — в ответ раздраженно спросила, очевидно, та самая Милена.
— Парень, сейчас ты увидишь грандиозное шоу. — похлопав Каина по плечу, пообещал какой-то пижон. Он был ощутимо старше Эверсона.

На ристалище, действительно, началось что-то, что Каин видел впервые. Одежды двух противоборствующих магов как-то «подобрались», меняя форму, цвет и текстуру. Туфли госпожи Альбы превратились в элегантные сапоги-сабатоны, плащ — в ажурные, эфемерные, переливающиеся, словно северное сияние, крылья. Платье обратилось в вычурный доспех, а посох — в золотое солнечное копьё-протазан. Голову же покрывал светящийся лавровый венок, будто бы из белого серебра.
Её визави, высвободив силы тьмы, обратился в человекоподобное отродье, чья кожа стала затвердевшей черной шкурой, а лицо обратилось в зловещую маску с белыми узорами, без рта, носа и ушей. Сгустки мрачных энергий клубились вокруг, постоянно возникая и тут же растворяясь. Огромная алая мантия скреплялась на груди медальоном в виде черепа, а оружием ему служили когти-крючья, как у огромного ящера. Наборные серебристые кольца, пластины и щитки завершали образ монструозного воина из потустороннего мира.

Началось небывалое побоище, и едва ли Каин мог уследить, что происходит. Ослепительные вспышки сменялись порывистым штормом темнейших ветров, шаровые молнии неслись навстречу потоку из каких-то смоляных сгустков, и оба противника постоянно перемещались, взлетая и падая, пропадали из поля зрения и появлялись вокруг. В памятки запечатлелся зрелищный момент, когда Альба совершила обманный маневр, кинувшись в сторону и, исчезнув во вспышке, возникла в воздухе над Кораксом, обрушив на того таранный удар солнечного копья. В почти последний момент колдун успел сотворить какой-то щит, прозрачный и невидимый, но распавшийся на мириады зеркальных осколков — будто от удара Альбы развалилась сама материя реальности.

Они явно увлеклись, так что защитные барьеры площадки в какой-то момент подозрительно загудели и заскрипели, будто должны были вот-вот сломаться. Любое пропущенное заклинание могло стереть студентов в порошок, поэтому наиболее робкие предпочли отойти подальше. Кроме того, от творившейся волшбы, Эфир просто сходил с ума: дуэлянты зачерпывали энергию быстрее и больше, чем её успевало перекачивать сердце Университета. Разница в локальных уровнях Напряжения привела к сильнейшим флюктуациям в Эфире — почти что шторму. Эверсону такое было в новинку, да настолько, что даже закружилась голова. К счастью, преподаватели опомнились, что рискуют разнести всё вокруг, и умчались куда-то ввысь и в сторону, продолжив свой поединок где-то далеко.

Зрители стали расходиться, и очень скоро Каин остался совсем один. Почти.

— Они этим занимаются каждый год. Несколько раз в году, если точнее. Но обычно начинают всё-таки позже, — рядом с Каином возникла старшекурсница. Судя по приметным волосам, это была та самая Милена. Она, конечно, выглядела восхитительно.



— Я бы сказала, что это брачные игры, не будь это брат и сестра, — задумчиво продолжила она, всматриваясь в небо. Вечер понемногу вступал в свои права. Каин вдруг понял, что приятным образом выше и крупнее. Да и руки казались прямо-таки лопатами на фоне её тонких пальчиков, сжимающих жезл. Хе-хе. Девушка перевела косой взгляд на Эверсона:
— А ты, наверное, тот самый новичок, о котором говорила мастер. Некоторые из феминисток говорят, что следует говорить «мастерка», но, по-моему, это звучит невероятно тупо, тебе так не кажется?.. — не дожидаясь ответа, она продолжила:
— Что ж, ввиду того, что госпожа Альба отсутствует, дополнительные занятия придется вести мне. А ведь могла бы сейчас сидеть в «Саргоне» и уплетать с подружками кофе с пирожными, — объяснила она, пойдя полукругом. Внезапно она выбросила руку с жезлом вперёд, вскрикнув:
— Остолбеней!..

Хоть Невеста и не подавала виду, но вообще-то она довольно сильно занервничала, когда Эрл решил поболтать наедине с Хаосом. Разговор ему предстоит тяжёлый, это уж наверняка. Когда Невеста нервничала, ей трудно было усидеть на месте - она была из тех личностей, которые от нервов любят маячить по комнате туда-сюда, перебирать ногами на стуле, покусывать собственные губы, ковырять когтями столешницу, нервно постукивать по полу кончиком хвоста... В общем, всё в таком роде. Но сейчас-то делать этого было нельзя! Тут совещание, серьёзный вопрос, долговременное планирование, и будет неуместно начать сходить тут с ума. Ища, куда бы себя деть, Невеста вдруг заметила неподалёку от себя Флору, и подчинилась возникшему порыву подсесть прямо к ней.
- Эм... Флора? То есть... Роза, верно? - Многие отвыкли уже видеть Невесту такой. Сейчас она выглядела совсем как в первый раз, когда покинула свой подвал и влилась в общество Непокорных. Смущённая, скромная, немного неловкая, она сцепила ладони в замок, нервно перебирая когтями больших пальцев, и никак не могла направить на Флору прямой взгляд. - Я ведь так и не сказала... Ты... Вы, ребята, спасли меня. Вытащили из той жуткой лаборатории. Я тогда была слишком... - Невеста присвистнула, покрутив пальцем у виска. - Не в том состоянии, чтобы что-то понимать, но сейчас я вспомнила об этом, и хотела сказать вам спасибо, что освободили меня. Если бы не вы, я бы так и осталась там торчать. Я знаю, у вас довольно спорные идеи и методы, многие с ними не согласны, и я бы тоже могла во многом с вам не сойтись, но если бы вы не делали то, что делаете, меня бы не было сейчас на свободе. Спасибо. Правда.

Помолчав немного, и уделив время Флоре на ответ на все эти неловкие благодарности, Невеста осмелилась на новый вопрос.
- Знаешь, вечно ведь бороться не получится. Даже нам, в смысле Непокорным, пришлось это понять. Мир несправедлив, потому что правят им сверхбогатые ублюдки вроде этого Императора, но другого у нас нет. Мы просто бьёмся лбом о стену, сражаясь с ним, как за идею, так и просто за право жить. Но теперь, когда всё так повернулось, нам как бы выпал шанс. Возможность влиться в этот мир, жить как в той или иной мере нормальные люди. Ты никогда не думала об этом? Ну, и вообще о том, что будешь делать, если мы всё-таки победим Бёрджиса?

Где-то под землёй. Время неизвестно.

Камера угнетала своими два на три метра, а её наполнение (точнее, его отсутствие) делали окружение ещё более неуютным. Единственным источником света служило небольшое окошко в массивной стальной двери, преграждающий путь к свободе. Внутри не было ничего примечательного, если не считать приложившийся к стенке труп старика с очень густой растительностью на лице. Вроде вы даже знали его, но откуда- вспомнить, увы, не суждено. Ах да- ещё была хрупкая девушка в подранном коктейльном платье фиолетового цвета. Живая, она вжалась в дальний угол и с немым ужасом смотрела то в сумрак камеры, то на дверь. Некогда красивые волосы сейчас напоминали половую тряпку- настолько они были запущены, а вся косметика с лица давно смылась слёзами и грязными ладонями. Жалкое зрелище, если подумать.

Стояла мёртвая тишина. Её нарушали лишь дыхание девушки на грани нервного срыва и тихое жужжание люминесцентных ламп из коридора. Где-то далеко гудели механизмы, генераторы может. Пахло сыростью, свежим ремонтом, ужасом и безысходностью. Прохлада укрытого лишь каменной пылью бетона пробирала до костей. Определённо, вы где-то под землёй.

Но как вас занесло сюда? Хороший вопрос. Как и все паршивые истории, эта начиналась хорошо: вам, группе не самых удачливых бегунков, перепала плёвая, прибыльная работа. Некий Август О'Нил, пожилой коллекционер всякого раритетного хлама и антиквариата, нанял вас, чтоб вы таскались за ним по барахолкам, выставкам и аукционам, периодически взламывая или воруя. Ничего необычного, ничего сложного, просто странно. Но платил он приличные деньги. А от приличных денег в вашем положении было не принято отказываться.

И всё шло хорошо. Почти неделю вы ходили туда-сюда по огромному мегаполису, следуя за чудаковатым любителем древностей, однако всё поменялось в один момент. И теперь последнее, что вы помните- какой-то особняк, ржавые ворота, дверь, а после- темнота и целая каша неясных образов, звуков, картинок. Вы с кем-то ругались, даже дрались. А потом крики, стрельба, огонь и безумие. Исходя из окружения и факта, что оружие при вас не было- вы проиграли, а в чём и как- вопросы не к месту. Судя по ноющим рёбрам, свежим кровоподтёкам и боли во всём теле- вас били. Избивали. Скорее всего пытали, хотя зачем и для чего- вопрос.

Стоило одному из вас подать признаки жизни, как ваша соседка в платье испуганно взвизгнула, ещё сильнее вжавшись в укрытие. Ваша компания для неё- неожиданный сюрприз. Что ж- Вы в дерьме. Хотя и так очевидно, не так ли? Оптимисты говорят, что самое мрачное время- перед рассветом. Но суждено ли вам до него дожить...Вопрос остаётся открытым.

Как раз после вопроса Энжел, сосредоточенно молчавший до этого Грэг наконец закончил раскладывать основные моменты информации и быстро прогнал разложил заготовленные им элементы презентации по пунктам, после чего наконец встал с подножки разминая болевшую спину. Как всегда в такие моменты ему сильно захотелось курить, так что он привычно наклеил никотиновый пластырь себе на запястье, чтобы эта застарелая тяга его не отвлекала, перед тем как наконец разослать нужные файлы презентации тем у кого были глазные импланты, и раздав инфопланшеты тем у кого не было. Затем прочистив горло, он хриплым голосом начал пояснять то что ему удалось собрать.
- Акхм. Дело поступило быстро, так что мне удалось собрать не так уж много. Постараюсь быть краток. Вы все видите карту местности. Первым делом пройдемся по путям отхода - лучшее место для того чтобы уехать быстро и далеко, находится в этом проезде. Это лучший путь на колесах и для них и для нас, так что нашу машину я поставлю там на всякий случай. При возможности все отходите туда, если не будет возможности, запасной путь отхода находится в этом переулке. - Грэг поэтапно показал два места на карте, находящиеся в разных сторонах. - В этом случае двигайтесь по указанному маршруту, мы на машине подберем вас в точке пересечения. Места встречи в случае если мы разделимся, также указаны там. Теперь по объекту. Наша цель наиболее вероятно находится на втором этаже здания, в этой комнате. Там находится кабинет предводителя группировки, информации об иных защищенных хранилищах в здании у меня нет. Как минимум сам предводитель с доверенными людьми наверняка будет находиться там, предполагая что он не захочет расставаться далеко с важным кейсом, я допускаю что наша цель будет находиться там же. До прямого визуального контакта все это лишь предположения, так что готовьтесь к изменениям в плане если кейса там не будет. В самом здании находится более двадцати членов группировки, ориентировочно 23 боевика. Об вооружении и наличии дронов информации мало, но предполагается что проблем с доступом к огнестрельному оружию легкого калибра у них нет. Уровень подготовки низкий, но им характерны высокий уровень жестокости и они уже некоторое время удерживают район, так что ожидайте высокий уровень сопротивления в случае стычки. Если сразу их не рассеять, то чем дольше будет идти бой, тем выше их предполагаемая боеспособность. По поводу охраны, несмотря на малую организованность, из-за кейса они могут быть более бдительны чем обычно. Точной информации нет, но я предполагаю как минимум несколько часовых. Наиболее вероятных места их размещения здесь, здесь, и здесь. - Грэг поочередно отметил несколько областей в которых вероятней всего будут дозорные по его мнению. - Что касается предводителя, его зовут Дикий Кэссиди. Фотография приложена к отправленным файлам, хотя ей уже некоторое время. Жесток, любит красивых женщин и наркотики. Предполагается что не будет далеко отходить от кейса, так что держите на нем глаз. Потенциально наиболее опасен из боевиков группировки, в случае стычки наиболее вероятно будет использовать тяжелую стимуляцию наркотиками. Информация по его основным доверенным людям приложена к его файлу, будьте особенно осторожны с ними.

Наконец расписав по базовой информации, Грэг легким движением руки отправил Кэтрин дополнительную документацию.
- Это тебе. Здесь старая изначальная планировка здания, я выделил предполагаемое архитекторами расположение вентиляции и проводки. Проводка наверняка уже давно другая, но вентиляция вероятней осталась все той же. - После этих слов старик слегка потер свой никотиновый пластырь, перед тем как вновь перевести взгляд на остальных. - Что касается плана действий. Очевидно длительные боевые действия будут на руку именно им, и крайне невыгодны нам. Так что имею три основных варианта действий. Неизменная часть - провести рекогносцировку места действия с помощью дрона, предлагаю вентиляцию как один из основных путей для него. По собранным мной данным, вентиляция на этом блокпосту наверняка не имеет охранных систем. Первый варинт, после подтверждения наличия кейса в этом "кабинете", мы можем постараться отключить электричество как минимум в этом секторе. После чего Мартинез может сразу войти в помещение через окно, и постараться как можно быстрее забрать кейс в указанном ему месте, и убраться оттуда. В приложении А я отметил синим лучшие на мой взгляд позиции для снайпера чтобы поддержать его и простреливать кабинет как минимум с этих углов, особенно рекомендую позицию 3 с которой должны быть видно дверь в кабинет. А также зеленым указаны возможные позиции и маршруты для нашего полевого медика, и желтым возможные точки входы для Джокера, а также места с которых он может прикрывать отход. Минусы этого варианта очевидны, в случае любых осечек крайне высок риск для Мартинеза. При этом много вероятных проблем которые могут замедлить быстрое и успешное исполнение, и возлагает слишком высокий уровень нагрузки на Мартинеза, который плохо скажется на его продуктивности.
Второй вариант действий - после налаживания визуального контакта с целью, дождаться когда они будут его перемещать, и перехватить кейс во время перевозки. Подготовить засаду на основном пути выезда. В этом случае нам придется иметь дело с куда меньшим числом членов группировки, и куда проще будет отступить. Следовательно риск для нас будет намного ниже. Минусы - высок шанс полностью упустить кейс. Если они вдруг выберут другой маршрут, есть опасность упустить их, или же что мы не сможем перехватить их в рабочих районах. Вдобавок они могут передать его кому-то еще, и для нас покупатели могут быть куда большим куском, чем мы можем откусить.
И третий вариант. В этом кабинете часто бывают проститутки, и предводитель группировки наверняка не пройдет мимо очередной юбки пока она сидит на ком-то достаточно впечатляющем. Так что как минимум для нашего снайпера есть вариант проникнуть туда под подобным прикрытием, при возможности лучше вместе с местными девочками. После чего при возможности забрать кейс без стычки и оперативно убраться оттуда, лучшие пути отхода я подметил в приложении С. В случае срыва или отсутствия такой возможности, действуем аналогично первому варианту, но уже с наличием наших людей на месте помимо Мартинеза, и ему возможно придется принести им оружие. Минусы очевидны - будет проблемно туда проникнуть и не перепутать несколько имеющуюся расстановку, наиболее вероятно войти им буде возможно только без оружия, и вовсе необязательно их пустят в кабинет. При этом проникающие внутрь останутся без надежного прикрытия, и на них так же будет высокая нагрузка и придется действовать по усмотрению. Много неясностей, риски оперативной группы также высоки.
Лобового варианта я пока не рассматриваю, но наилучшие на мой взгляд точки входа с коротким маршрутом к кабинету для входа единой группой можете смотреть по желтым пометкам от приложения А.

Наконец закончив краткий брифинг, Хмурый Грэг достал из вэна маленькую бутылочку с водой, и неторопливо промочил из неё горло, перед тем как довольно крякнув вновь закрыть её, и пройтись взглядом по группе.
- Ваши мнения и предложения?

Южные районы Неон-сити. Поздний вечер

Заброшенная стройка из пяти этажей бетона и пустых окон, исписанная граффити и похабными надписями возвышалась посреди разодранного бандитами района, из последних сил держась на своих обветшалых опорах и напрочь отказываясь падать. Лет пятнадцать-двадцать назад, когда Неон-сити ещё процветал, это здание превратилось бы в передовую больницу. Или школу. Или что там могло спасти район от той свалки человеческого дерьма и пороков, в которую он превратился сейчас?

Новую "жизнь" в это место вдохнули "Чёрные черти"- банда психов и торчков, превратившая каменный забор вокруг здания в неприступные стены, пустые окна в крепкие бойницы, а само здание- в свою базу и по совместительству лабораторию по производству «Ультра-винта». Что это? Это такая синтетическая дрянь, вставляющая как «Винт», но при этом более простая и дешёвая в производстве, вдобавок выжигающая нервную систему за более высокую аддитивность. Идеальное дерьмо для страждущих Неон-сити и тех, кто гребёт на этом кэш. Так что здесь несложно разжиться дешёвой наркотой разной забористости, а также ценового разброса. Нос щипал неприятный запах мусора, грязи и разрухи, а наступившую с прохладой темноту разгоняли лишь всплески огня неподалёку, да искусственный свет из редких окон заброшки.

Что вы здесь забыли? Деньги. В такие места вас заносит чаще всего работа или связанные с ней обстоятельства. Сегодняшний случай- не исключение.

Под закрытыми, насквозь ржавыми воротами и каменными блоками стен горели тусклые огни из десятка железных бочек- перед порогом у "Чертей" раскинулся целый лагерь бродяг, нищих, шлюх и простых наркоманов. Кучи рваных, потрёпанных палаток трепались на ветру, а меж них бродили тени, немногим лучше нехитрого имущества, что раскинулось вокруг них. И от этого лагеря жизни к вам приближался силуэт, сильно выделяющийся на остальном фоне.

Он принадлежал высокому парню лет тридцати. Тот был одет в потёртую временем и передрягами кожаную куртку с поднятым воротником, да бы защититься от прохладного ветра улиц мегаполиса. На ногах- запыленные ботинки да штаны из плотной ткани. Под курткой, помимо чёрной футболки, иногда мелькала внушительных размеров кобура. Но больше всего внимание привлекала улыбка на его довольном, неестественно бледном лице и зачем-то повязанный на шее ярко-алый платок. Джек Блэквуд, держа руки в карманах, вышел под свет тусклой вывески возле вас и той старой развалюхи, что почему называли машиной. Впрочем, доставку на место она с горем пополам, но выполнила.

— Заказчик не обманул,— довольно бросил обладатель коричнево-красных взъерошенных волос.— Главарь действительно завалился внутрь со своей братией час-полтора назад. Несколько бродяг приметили при нём нужный кейс, так что мы в деле.— «Джокер-из-тени» всегда старался держаться расслабленно и весело, но сейчас и дураку было понятно: он не получает удовольствия от этих улиц. Может, неприятные воспоминания. А может внутренний кодекс опять начал стучать в нём. Хотя в этом плане до Ангел было далеко. Хотя не признать то, что они родственны во взглядах, было сложно.

Работа. Не сложная, а потому не прибыльная и нужная скорее лишь для того, чтобы сплотить новый коллектив, понять его возможности и сильные стороны. Наверное, это было нормально. Все ведь начинают со дна, так? Этот заказ был из "нишевых": Заказчику необходим чёрный, закрытый на кодовый замок кейс, с которым, если верить словам Джека, не так давно в свой "штаб" ввалился местный главарь. Методы и способы, которыми команда получит закрытый (это обязательное условие) кейс его не интересуют. За выполненную работу- 100$ каждому. Возможные трофеи, что команда может найти, заказчика также не интересуют.

Вдалеке раздались глухие хлопки и быстро прервавшиеся крики. Ещё одна душа нашла свой конец на грязных улицах Неон-сити. А может и не одна, кто знает?Джек не обратил на это внимания, разглядывая высокий каменный забор, преграждающий путь к зданию. Наконец, он обернулся к собравшимся и со всё той же лисьей улыбкой, что стала его фишкой, он произнёс:

— Итак, у кого какие предложения?

- Я тебя умоляю, это копы, а не головорезы, - закатила глаза Нут, отвечая Ито и отправилась в участок.

В участке, её встретили весьма неплохо. Она, положа руку на сердце, рассчитывала что её заломают и ткнут мордашкой в пол, не то что бы она была любительницей столь жесткого доминирования, вовсе нет, но прежде всего, она была реалисткой.
- Я опущу руки, хорошо? А то затекают, все время так их держать, - девушка улыбалась, - Меня зовут Мария Дела... В общем просто Мария, - девушка решила не путать полицейских потоком ненужной информации, все же они не злодеи и с ними нужно быть откровенно честной и открытой, - В общем дело такое, я типа представитель этого как его, ну с которым вы сейчас боритесь. С "узурпатором власти", - сделала скобочки пальцами и скривила моську, показывая отношение к этой ситуации, - Но пришла я сюда по собственной инициативе, что бы спасти вас. Я не героиня конечно какая-нибудь, но раз герои где то далеко, приходится в дело вступать простой девушке. Вам не выстоять против них, у них там целая армия, причем с роботами, которые могут бороться против героев, так что у вас просто нет шансов. Сдайтесь. А когда придут герои, они нас всех спасут, по-настоящему, а не как я. Вот как то так.

Нут пожала плечами и смущенно улыбнулась.

Опустив лицо в удобную выемку, Жанна щурилась от удовольствия и против воли улыбалась, что-то едва слышно мурлыкая, и думала о том, что Голбахар тоже должна бы уметь делать хороший массаж. А если не умеет, то нужно научить. Научить точно так же чертить по спине пальцами, повторяя изломы её острых лопаток, правильно водить ребрами ладоней вдоль позвоночника и разгонять засевшую в теле усталость уверенными, широкими мазками по рёбрам. Иной раз у неё перехватывало дыхание, когда Неласир вдавливала сильные пальцы ей в спину — но тут же размазывала эту кратковременную боль, оставляя одно только тепло, медленно разливающееся по мышцам. Да, вот так. Вот здесь. А затем давила на поясницу, опускаясь ниже, чтобы размять дворянскую жопку, а после... Жанна распахнула глаза и чуть не подпрыгнула на каменной плите, когда почувствовала пальцы Неласир между ног. И вдруг испугалась ещё сильнее, когда поняла, что это происходит уже какое-то время: эльфийка настойчиво гладит её по внутренней стороне бёдер и сжимает в ладонях ягодицы, как будто случайно соскальзывая между ними и задерживаясь нарочно, массируя там скользкими пальцами, — а она уже не напевает что-то беззаботное себе под нос, только дышит тяжело и неосознанно приподнимает таз навстречу её рукам.

«Никакой это уже не массаж, — осенило её. — Это ласки!»

— Не... Неласир, ты чего... Мы так не догова... Уф-ф!.. — Жанна приподнялась на локте и повернулась, чтобы схватить эльфийку за запястье, но не смогла сообразить, что ей делать дальше. Она посмотрела ей в лицо рассеянно, со смесью беспокойства и влечения одновременно, и какое-то время было неясно, о чём она попросит: продолжить или остановиться. Но похоже, что благоразумие всё-таки взяло верх, и Жанна, осторожно выпустив руку Неласир, нахмурилась и отвела взгляд, тихо бросив куда-то в сторону: — Ну ты не наглей! Пожалуйста. Не при всех же...

Она начала подниматься, аккуратно выскальзывая из-под эльфийки и елозя коленями по тёплой плите. Жанна старалась не думать о том, как самоподогревающийся камень медленно высушивает смешавшиеся влагу и пот после их с Неласир тел. Эти странные заигрывания совсем выбили её из колеи.

— Дура, что ли? — напоследок добавила она, прежде чем убежать за своими вещами. — Смешно тебе? У меня теперь всё зудит.



На уроке мастера Лоренцо она всё ещё вынуждена была смотреть на спину Неласир. Первые несколько минут Жанна видела только её, и ей почему-то казалось, что тёмная эльфийка прекрасно об этом знает. Но вскоре ей удалось переключиться на суть занятия, благо мастер Лоренцо был из тех людей, которые могли быстро собой заинтересовать. Она начинала понимать, почему мама так настойчиво требовала от неё уделять внимание не только самим урокам, но и преподавателям, и не брезговать заводить знакомства. Академия полна удивительных людей.
Алхимия тоже показалась ей достаточно увлекательной, хотя к смешиванию реагентов Жанна подходила с некоторой опаской и тройным перерасчётом. Она ещё помнила случай из детства, когда старший брат из эксперимента поджёг горсть пороха на подоконнике в своей комнате и остался без бровей. Пример Эстерхази был ещё более красноречив. А мама всегда говорила, что дочь у неё растёт красивая, и потерять эту красоту было бы страшной растратой. И Жанна с ней в этом была полностью согласна — но не меньшей растратой было бы отказаться от преимуществ, которые даёт алхимия, так что она впитывала знания, как могла.

От светлого, с минимальной ферментацией самхафского чая она тоже отказываться не стала. Уткнувшись носом в чашку, Жанна дотошно (но незаметно!) рассматривала внутреннее убранство жилища Арчи. Странно. Её семья, достаточно обеспеченная, всегда являлась противницей роскоши и излишеств, но прямо сейчас, утопая в чужом вычурном кресле, Жанна почему-то чувствовала себя чертовски хорошо и уютно. Прямо как дома.

— Настоящую полицейскую форму? Это здорово облегчит нам жизнь! Ну ты даёшь! — Жанна одобрительно изогнула бровь, взглянув на Арчи как-то по-новому. Он стал чуточку выше за последние дни? Она опустила чашку на блюдце, которое уверенно держала на пальцах другой руки, и потянулась за конфетой. — А я, к слову, тоже времени зря не теряла. Связалась кое с кем, и теперь у нас есть инструменты: верёвки, ломик, может, даже отмычки и, кхм, абордажные крюки. Я серьёзно. Можно устроить полноценный штурм по «Стратагеме скрытой агрессии» Бернардино. Читали? Её год назад переиздали, могу дать почитать.

Группу №38 оукхартского отделения Гильдии Авантюристов собрали ни свет ни заря. Пять, не так давно получивших членство в гильдии, авантюриста пришли в полупустой и тихий дневной холл — одно из трёх приёмных помещений в недавно отстроенном и пока что не особо наполненном помещении.
До этого момента, никто из пятёрки не знал друг друга: ни имён, ни навыков, ни происхождения. Разве что ранг в гильдии: он у всех тут был 8, самый низкий, как и у любого новичка. Но это не важно.

Группу встретил мордастый лысый мужчина крепкого телосложения, с покоцанной и почти идеально округлой черепушкой, почти как пушечное ядро, глубоко посаженными серыми глазами и окладистой бородкой с усами. Мужчина представился Кейном Ла`Веем и объяснил, что выступает в качестве куратора этой команды.
Он выдаст им задание, которое гильдия решила поручить ново собранной команде. И он же примет его по выполнении, выдав награду и проведя учёт потраченных группой ресурсов. Ла`Вей выдал всем пятерым листовку с заданием: небольшой, пожелтевший и явно не особо качественный листок бумаги с печатью на нём и жирными отпечатками ладошек тех, через чьи руки он прошёл в прошлом.
На листе вкратце описывалась проблема, которую призваны были решить аватюристы и судя по печати с изображением дуба на листе, это было задание прямиком от городского магистрата — таких есть сотни, они чаще всего достаточно простые.



Куратор пояснил, что более подробные инструкции и запросы группа получит уже на месте, от заказчика. Задание — простое, разумных или шибко опасных противников не подразумевается. Но всё равно, опасность есть, а значит нужно быть настороже. Потому, дав пару наставлений, работник гильдии отпустил свежесобранный отряд в путь с чистым сердцем и без лишних церемоний.

Дорога предстояла не то, чтобы длинная, потому что таверна дядюшки Барвана находилась на одной из просторных и многолюдных улиц Нового Города. На дворе стояло раннее утро, люди только просыпались, открывались лавки и распахивались витрины небольших ларьков на обочине города. Смена ночных стражников сменялась дневными, из в воздухе журчала трель вернувшихся в город птиц.
И пускай всего через каких-то три недели должно было начаться лето, в воздухе всё ещё было прохладно: большая часть прохожих в этот ранний час куталась в лёгкие дорожные плащи, пухлые курточки или плотные стёганки, как стража.
Со стороны эти бедняги выглядели особенно комично — они маршировали по проспекту стайкой нахохлившихся воробьёв, покачивая тониками жердочками пик, наброшенных на плечо. Легко одетыми щеголяли разве что дварфы, да вот только эти чудаки у себя дома, в горах, и вовсе под час голышом ходят: только борода мотню их и скрывает!
С косых крышь порой падали снежинки: оледеневшая роса, которую сбивали трубочисты.

Нужная пока что безымянному отряду таверна нашлась после десяти минут прогулки по внешнему городу неподалёку у одной из внутренних стен. Нужное им заведение было узким и светлым трёхэтажным домиком, зажатым с двух сторон между двумя жилыми постройками ремесленнического квартала, между гончарной лавкой и жилищем извозчиков.

На двери висела табличка с надписью “Закрыто, через окно не наливаю”. Но сама дверь в здание оказалась преоткрытой: через неё свет проникал в уютную, но очень узкую залу с низкими потолками. Воздух тут был такой же свежий, как и на улице, но теплее. Согревал его лениво потрескивающий камин, в котором искрило несколько головешек.



Над стойкой висело несколько досок, на которых мелом были начертаны правила таверны, общие расценки и список должников. Тут же на стене имелось пара листовок с розыском особо отличившихся смутьянов и прохвостов, за чью задолжавшую ему денег задницу хозяин заведения платил довольно неплохие деньги: от 25 до 100 лей за одного засранца!
Сам Рон, опрятный дварф в выходном костюмчике, сейчас стоял за стойкой в центральной части заведения. Это был на удивление одетый коротышка, с короткой бородой, проплешиной на голове, умными и острыми чертами лица, а также тонким шрамом, что пересекал глаз трактирщика. Мужчина в задумчивости перебирал в руке игральные кости, когда группа зашла внутрь.

— Добро пожаловать. — Мягко приветствовал вошедших Барван. — Я вас как раз ждал! Я же... — осмотрел разношерстную компанию, заострив внимание одного зрячего глаза на жетоны, свисающие с шеи новоприбывших, — ...вас ждал, верно? — Усмехнулся. — Да, ну конечно вас. Проходите, можете прикрыть за собой дверь. — Он ловко закинул кости в нагрудный кармашек своей серой жилетке, а пудовые ладони запустил под стойку, вытаскивая из-под них стаканы на четыре персоны. — Вы наверняка хотите пить с дороги! Будите чего-нибудь освежающего или же согревающего?

С дверью Невеста вести мирных переговоров не собиралась. Несчастная дверь стала для неё объектом, на который она могла направить свои негативные эмоции, которые сейчас переполняли её, так что, отодвинув Эрла в сторону, она размахнулась, и от всей души вдарила ногой прямо в замок. Дверь открылась в непредназначенную сторону, и с грохотом упала на пол.
- Надеюсь, вы меня за это не арестуете, агент Эриксон. - Ядовито проговорила Невеста. - А то вдруг я не настолько полезна, чтобы мне всё сходило с рук.

Прошагав внутрь, Невеста потянула носом запах. Похоже, продукция уже начала портиться. Живот скрутило очередным голодным спазмом, но девушка-ящерица не потеряла голову и не забыла обо всём, кроме еды. Эмоции, переполнявшие её, всё ещё были слишком сильны.
- Я только что убила несколько человек, а немногим ранее заперла своего бывшего в бочке, чтобы призрак стёр его личность и захватил его тело, так что можешь мне не рассказывать, какой ты у нас псих. - Ворчливо говорила Невеста. - Только вот между мной, тобой и Хаосом есть кое-какая разница. Ни ты, ни я не относимся к этому как к грёбаной игре. Он тащится от всего этого! И тащится от того, что некоторых это шокирует! Он и есть псих! Псих, который потерял всякие границы из-за своей силы, а ты просто отказываешься это признать, потому что тебе очень хочется иметь в обойме крутого бессмертного телепортера, пуляющего тёмной энергией. И ты собираешься просто это терпеть и закрывать глаза на его выходки. А ты других спросил на этот счёт? Собираемся ли мы это терпеть? Или тебе на это тоже плевать?

Невеста обернулась к Эрлу, остановившись на полпути к ближайшему прилавку, а затем резко подошла к нему, требовательно заглядывая в глаза, даже схватила его за воротник.
- А вспомни-ка ещё кое о чём, агент Эриксон! Зачем ты вообще в это ввязался? Забыл уже, пока примерял на себя роль спасителя города? - Когтистый палец упёрся Эрлу в грудь. - Они обещали тебе амнистию для всех нас и билет в новую жизнь! В такую жизнь, где детям, ради которых ты рвёшь свой пушистый зад, не придётся жить в заброшенных развалинах, дожидаясь дня, когда у мэра лопнет терпение и он пригонит к Коммуне бульдозеры! В такую жизнь, где у них будет будущее, которое отличается от прозябания в трущобах, впахивания на низкооплачиваемых работах, откуда их гонят при первой же возможности. Шанс вернуть их в нормальное общество, в нормальную жизнь, и пожить наконец ею самому! Ты же мечтал работать в школе, Эрл! - Злость куда-то исчезла из голоса Невесты, и она уже говорила как-то жалостливо, как будто вот-вот сорвётся на слёзы. - Ты хотел быть учителем, а не уличным психом! И теперь у тебя появился такой шанс! И ты думаешь, он даст тебе? Думаешь, что Хаос позволит тебе просто обломать ему его кайф?

Снова злость. Невеста отпустила его, как будто отбросила от себя, и отвернулась, скрестив руки на груди.
- Я видела его морду, которую он скорчил, узнав, что ты теперь спецагент. Он уже понял, куда дует ветер. Понял, что приходит конец его весёлым денькам, когда он мог ветром носиться по городу и нагибать больших дядь из злого правительства США, психованных докторов и их приспешников. То, что при этом под руку попадали непричастные, его особо не заботило, а вот наша репутация от этого страдала основательно. Это его стараниями, а не твоими, нас считают кучкой малолетних отморозков, которых давно стоило бы засунуть в кутузку или перестрелять как бешеных собак, если бы война с нами не сулила столько рисков. - Невесте уже немного не хватало воздуха в лёгких для таких длинных речей на одном дыхании. - Ему не нужно возвращаться в общество, он не пойдёт искать себе обычную честную работу, не станет создавать семью или там получать образование. Он хочет и дальше продолжать вот так, потому что это охрененно весело, а ещё потому, что правительство США и главы корпораций поголовно лицемерные мрази, и жить в их мире ему тем более западло. Если ты исполнишь свою мечту, реабилитируешься, дашь своим воспитанникам новую жизнь и уйдёшь на покой, у него же ничего не останется! Он останется один! Самое большее, соберёт вокруг себя кучку таких же подростков-максималистов, которым западло сотрудничать с властями просто по факту. Эрл, он не позволит тебе это сделать. Он не позволит тебе закрыть историю Непокорных вот так, и приложит все силы, чтобы Непокорные и все остальные остались по разные стороны баррикад. И, может быть, в этот момент уже поздно будет "прощаться". В этот момент уже будет решаться, кто из вас кого убьёт.

ALARM BOT RIP210620
  SYSTEM START
ALARMBOT OS v5.15
>WAITING FOR INPUT
PASSWORD: *********
>ACCESS BLOCKED
PASSWORD: *********
>ACCESS BLOCKED
PASSWORD: **********
>ACCESS GRANTED
>COMMUNICATION STATUS: ERROR
>ENEMY DETECT SYSTEM STATUS: ERROR
>WEAPON STATUS: FUNCTIONAL
>ALARM-BOT NET STATUS: FUNCTIONAL
>SYSTEM REBOOT: BLOCKED
>ALARM BOT ACTIVATION PROTOCOL: SUCCESS
>INVASION PROTOCOL: ACTIVE

Роботы неторопливо двигались вперёд, а Дима просто стоял. Угрожающе...

Бедные машины и не подозревали, что им предстоит. Они даже не делали это по своей воле. Они всего лишь выполняют свои протоколы. И эти протоколы состоят в защите тюрьмы от незарегистрированных вторженцев. Они не виноваты, что им перекрыли доступ к системам распознания. Они не виноваты, что их выпустили на бойню с единственной целью — быть пушечным мясом. Они ни в чём не виноваты...

И теперь они уже не смогут проехаться на своих колёсах по этим коридорам. Им никогда больше не пережить удовольствия от смазывания запчастей умелыми техниками. Их больше не коснутся ласковые лучи ламп дневного света... Их ждёт списание в утиль и переплавка.

Мир жесток.

В нём нет места слабым.

Дима стоял победителем над толпой дронов, которым даже не довелось сказать последнее слово. Потому что никто не даёт роботам таких привилегий. Люди ведь считают, что они ничего не чувствуют. Что они всего лишь железки... Но где-то там сейчас сидит техногик, и плачет от того, как жестоко люди обходятся со своими верными слугами. И когда у него не останется сил лить слёзы печали, он включит нестареющую классику в лице «ВАЛЛ-И» или «Терминатора» и проникнется надеждой, что когда-нибудь... мир будет спасён.

10:03. Где-то на окраине района Пре́нцльберг (Пренцлауэр-Берг)
***
Пренцлауэр-Берг, "Пренцлауская гора"- редко употребляемое название района Пренцльберг, расположенного в центре восточного Берлина. Во время Второй Мировой войны полностью было уничтожено относительно немного зданий, поэтому сегодня это почти однородный район старой городской застройки, давно ушедшего начала-середины 20-го века. Тихие улочки, мирные парки и красивые памятники архитектуры. Жильё стоило здесь, не смотря на приятную атмосферу старины, стоило недорого. Каменная кладка улиц видела не мало хороших дней. Не мало было и плохих.

Сегодня был явно из последних.

—...Покайтесь! Наш час уже близок!— Безумно кричал со сцены из дряхлого ящика плюющийся во все стороны слюной бродяга. Всё его имущество- жалкие, покрытые давно засохшей грязью, обноски некогда хорошей одежды, наверняка найденные им в како-то мусорном баке. резко бьющие в нос запахи давно немытого тела и дешёвого алкоголя, которые, казалось, можно было учуять и на другом конце города, лишь усиливали это впечатление.

Седой старик был одной из тех душ, что нашла своё просветление на дне бутылке и острие шприца, а сейчас, напуганная (заметно по мокрым и заметно отяжелевшим в районе паха штанах) безумными глазами водило по толпе многочисленных зевак, собравшихся вокруг. Предсказания о конце света сыпались одно за другим, набирая в деталях, красках и разбрызгиваемых слюнях пьяницы. Не самая привычная картина для Берлина, но и такое бывает.

За всем этим со стороны наблюдал явно скучающий лейтенант "Чёрного патруля", с лишь ему понятным удовольствием и желанием поглаживающий рукоять плазменного "Магнум-2", торчащую из кобуры на его поясе. Несколько его людей, облачённые в матово-чёрные бронекостюмы, также наблюдали за пьяным представлением, не убирая рук с оружия. Готовы вмешаться в любой момент и решить проблему парой пуль калибра побольше. "Чёрный патруль" какой он есть.

Сигнал, по которому Брюн вела товарищей, двигался стремительно, не обращая внимания на дороги или здания. Словно летел. Или прыгал с крыши на крышу. Однако сейчас тот находился на одном месте, расположившись где-то во внутренних двориков тихого вчера района. Периодически сигнал скакал из стороны в сторону, словно в причудливом танце.

Особых празднеств на улице в ближайшее время не намечалось. Хотя в независимом городов безумцев едва и кого это сдержит от безудержной пляски во время чумы. Особенно если никто не видит. Или не хочет видеть.

До источника сигнала оставалось пройти всего лишь пару сотню метров по извилистым и затейливым дворовым улочкам. Вдалеке слышалась какая-то возня и неразборчивая из-за громкой музыки ругань. Гремела посуда, трещали ломающиеся столы и стулья. Криков слышно не было, если не считать натужных выкриков певца, играющего кантри.

Пьяное застолье переросло в драку? Вполне вероятно. Но при чём здесь Сильва?

— Проклятье! — Скривилась Лили отворачиваясь от места взрыва, торопливо начиная менять какието настройки в голо-интерфейсе. Она только что убила несколько человек! Пускай это гребаные отморозки решившие работать на суперзлодея, но они все же люди! ,От таких мыслей Лили ощутила как ей подкатывает ком в горле пока она тяжело дыша пыталась дроожащими руками сменить настройку своего инструмента и неувереноо высунулась из-за меха чтобы ещё раз выстрелить, надеясь что ничего не напутала с поляризацией энергии.

Созвездие Единорога, туманность Розочка. Сумрачный цикл вращения Умагва-Лавкада.

Темнота… она плыла в ней тихо и безмятежно, словно дитя. Такая густая и плотная, словно саван, покрывающий чело, или сырой туман на Аргоне-8. Струи солнечного ветра подобно подводному течению, незримо несли Умагва-Лавкиду по волнам межзвёздной пустоты и сквозь зыбку пелену сна, пока очередной прилив пенистой мглы не омыл её громадной тело, освежая ошмётками звёздной пыли и сладким вкусом кремния. Сквозь этот сон в сознание материнского корабля звёздных наездников пробивался чей-то далёкий плач. Сновидение — такое странное, в чём-то чужое, и всё же принадлежавшее одному из её детей. Такие странные образы. Неразборчивые... слишком большое расстояние меж ними. Но она слышала её...

***

Пеймон лежала на песке, сыром и сером, какой бывает, когда крошится, обращаясь в пыль камень сотнями лет изменчивых волн и разнообразных течений. Берег казался ровным, и сплошным, и лёжа здесь, на нём, охотница была как на тарелке. Медленно поднявшись, она отряхнула спину, без цели зашагав вперёд, сквозь барханы, вздымавшиеся на горизонте. Она подняла свою голову вверх, но там увидела только черноту. Ни звёздочки. Ни весточки. Ни очертаний станции или же надзирательных пунктов. Она осталась здесь одна. Как и всегда. Лёгкий, и наивный смех разбил тишину: всё кристаллическое тело Пеймон вздрогнуло и повинуясь какому-то забытому воспоминанию, приняло первый её земной облик.

Пред волнами бесконечной пустоты теперь стояла юная девушка с азиатскими чертами лица и растерянностью в карих глазах. Она сделала первый шаг вперёд — робкий, пугливый, неуверенный. Будто ребёнок в первый раз в жизни увидавший океан: морской простор от горизонта и до горизонта, который обрамлял причудливую местность. “Кто здесь?”, — бросила она в пустоту. Ответом был повторившийся смех. “Агеха, это ты?..”, — Пеймон трясло, — “Босс?.. Эээ, Шу, если это очередная твоя тупая шуточка — я за себя не отвечаю, клянусь! Выходи прямо сейчас”. Смех повторился. Уже где-то за её спиной... резко развернулась! Охотнице в лицо ударил луч обжигающего холодного света.

Мужчина видел силуэт на за границей света, как бело пятно в густом и пламенном багрянце — оно был её конечной целью, девушка это почему-то знала! Но луч света сбил эту мысль и тело инопланетянки с курса, сбрасывая куда-то в сторону; Пеймон криво завалилась на бок в стремительном падении. Её тянул ко дну лихой поток, в голове гудело, сталкивал о стены узкого канала чем-то напоминающий ей утроба материнского корабля, из которого охотники котерии высаживались каждый раз в новый мир. Там был такой же сильный поток сжиженного гелия всего за пару секунд до того, как матерь извергнет тебя наружу, в свободный полёт.

Стоило об этом подумать, как Пеймон и вправду начала падать. Чувство полёта опьяняло, заставляя забыться обо всём на секунду. Она летела куда-то вниз, всё быстрее и быстрее, и что самое страшное, не могла обратиться во что-то ещё: не было чувство подключения ни к одной из её сил, синоптический центр?.. “О нет! Я вспомнила... Он ведь разрушен, его ведь разрушили!”, — девушка начала задыхаться от страха, барахтаясь в воздухе. “Спасите! Кто-нибудь, спасите!”, — её крик исчезал в межзвёздной мгле: в космосе никто не слышал твоих криков, и летящая сквозь тьму охотница это четко поминала. Без сил, без помощи... будет болтаться вечность!

У неё ведь даже систем никаких нет чтобы оповестить кого-то об опасности, чтобы послать сигнал SOS: чего-то такого в тела охотников никогда и не встраивали, ведь не предполагается, что кто-то из её расы хоть когда-нибудь будет просить о помощи — о, это выше гордости межзвёздных охотников. И пока эти мысли пожирали Пеймон а паника заставлялся сжаться в клубок, она всё чаще думала о том, что... нет, у неё есть способ как “позвать на помощь”. Есть способ точно гарантировать, что за ней кто-то придёт. Но тогда её жизнь на земле уж точно кончена.

Чтобы собраться с духом у неё ушло достаточно много времени, благо его было предостаточно в этой глухой и всеобъемлющей беспомощности. “Сорок седьмая цепь договора... Медленной Смерти взывает к... мхм, своим братьям и сёстрам меж звёздами... я, йа-а-а нашла цель для... новой охоты... я нашла достойную добычу... Ты слышишь меня, матерь?..”, — спросила та в беззвёздное ничто вокруг себя. И в этом “ничто” загорелась маленькая звёздочка, невероятно далёкая, но такая яркая! Она услышала в ответ протяжный гул: песню войны.

***

По пустоте летел космический скиталец: гигантский кусок камня, словно отколовшийся от планеты. А может быть и целый карликовый мир, просто сорвавшийся со своей орбиты. По поверхности скитальца пошли трещины. Одна... вторая... третья, и вслед за ними целая паутинка сколов. Беззвучно, кокон из силикона лопнул, выпуская во все стороны потоки гелия, а вместе с ними из этого плена освободилось несколько кристаллических крыльев. В светел ближайшей звезды, они напитывались силой и энергией, наливаясь золотом от лучей и ловя солнечный ветер гигантскими пёрышками.

И пока куски этой застаревшей плоти обваливались Умагва-Лавкады, всё её нутро начало прогреваться и километр за километром освобождался покров перламутровой брони. Её разум наполнился картинами... зовом откуда-то с далёких звёзд... кто-то звал их на охоту, но кто-то, кого давно не было в чреве судна.

Она видела картины мира, находящегося в обитаемой для ксено-биологических форм жизни зоне своей звезды. Голубой шарик с жидкой водой, богатой флорой и фауной, а также... в голову каждого из охотников, что дремал в анабиозе чрева, материнский корабль стал посылать картинки, изображения причудливых, могущественных существ.

Бойцы за пределами снов, сильные и разнообразные. Герои... злодеи... придурок в дурацкой толстовке... столько новой дичи, на которую можно было бы поохотиться, столько достойных для ассимиляции или абсорбции противников. “Чудо”, — прогудела Умагва-Лавкада и издала протяжный, утробный зов, оповещая всех других проматерей и членов договора о том, что её материя определила следующие охотничьи угодья...

...А также пригласила всех желающих присоединиться к охоте.

Арчибальд Рози.

Проблем с поиском и наймом жилья у Арчи не возникло: оказавшись на Базаре, он просто отправился в один из наиболее украшенных магазинов с броским названием. Что-то про «достойные дома для достойных господ». Служащие сложили одно с другим, и сразу же препроводили его в зал арендного жилья. Там, на богатых пьедесталах из белого мрамора, покоились макеты домов, доступных для аренды. А в некоторых случаях это была целая художественная композиция, где были расставлены постройки из всего набора жилого комплекса; имелись даже лужайки, миниатюрные деревья, прудики и всё, что туда включалось. Каждый из домиков был разборным. При желании, клиент мог снять часть стены, или крышу, чтобы заглянуть внутрь. И вновь его ждали чудеса миниатюры: кресла и столики, кровати и диванчики, кухонки с малюсенькими сковородками и кастрюлями. Искусственные лошади мирно стояли в стойлах, а на ключевых позициях покой предполагаемого клиента охраняли стражники. Или, как их назвал менеджер, сотрудники личной службы безопасности.

Впрочем, цена за такие чудеса даже для Рози была высоковата. Он мог бы пожить в таком чудесном дворце месяц, после чего последовало бы неизбежное падение с Мона.
— Предполагаю, юного господина заинтересует вот такой вариант... — обходительный служащий показал ему очередной вариант.

То был дом, чей фасад мог похвастаться приличной лепниной и покрытый аккуратной черепичной крышей. Её красноватый цвет придавал некую жизнерадостность. Позади дома расположился небольшой сад; попасть туда он мог через тамбур между гостиной и кухней. Поверхность прямоугольной зоны отдыха была покрыта крупной каменной мозаикой, и там же располагался круглый стол с зонтиком. Сразу за ним шел, собственно, сад, достаточно длинный, так что по нему можно было даже гулять кругами по узкой петле, созерцая не только композицию из красивых пихт, но и пруд с золотыми рыбками. Сбоку от входа в сад, перед калиткой, имелся небольшой сарай, где хранились хозяйственные инструменты для поддержания зеленого благолепия. Внутренний дворик и сад были отделены достаточно высоким забором от соседей, но стены были увиты декоративным виноградом и плющом, дабы не возникало ощущение излишней "каменности". Они были достаточной высоты, чтобы через них было проблематично перелезть, но и не так, чтобы создавать видимость родства с крепостными укреплениями.

Ну и сам дом, конечно. Пожалуй, по количеству комнат он был великоват для одного человека, но вообще-то подразумевалось, что там можно было жить семьей. Для заведения таковой Арчи, пожалуй, был ещё слишком молод, но у него точно не возникло бы проблем с размещением гостей. Как и с тем, чтобы выделить часть комнат под конкретные нужды и обставить их по своему усмотрению.
— Прекрасный вариант. К тому же весьма умеренная цена, благодаря чему возможем солидный горизонт планирования, — служащий салона подсказал вывод.
— Дома такого класса разлетаются как горячие пирожки. Так что, полагаю, самое время ознакомится с условиями договора и уладить мелочные формальности, — на Рози надвигалась стопка листов, озаренная доброй улыбкой.

***

Следующим шагом было решение вопроса прислуги. На Базаре было полно открытых развалов, где представители разнообразных агентств, гильдий и объединений торговали живой силой разнообразного назначения. Талон вообще не страдал проблемой нехватки трудовых решений. Здесь можно было нанять людей, да и нелюдей, для почти что чего угодно. Отдельные бойцы, небольшие отряды или практически целые армии. Были даже целые "пакетные" решения с готовым набором персонала под конкретные задачи. Скажем, если бы Арчибальд задумал открыть своё кабаре, то прямо здесь, в пару штрихов, он мог бы сразу нанять поваров, официантов, охранников, танцовщиц, разнорабочих и управляющего заодно. Но, как в случае с домом, для поиска особенных — и особо высокооплачиваемых — работников, ему стоило обратиться в специализированный салон. Что он и сделал.

— Мы предоставляем нашим клиентам широкий выбор горничных, — улыбчивая дама придвинула к Рози цветастый каталог. Уже по тому факту, что с ним общались в отдельной переговорной, Арчибальд мог оценить уровень заведения.
— Разумеется, далеко не простых горничных. А таких, что воплощают мечту наших клиентов об идеальных слугах, — улыбка мадам была более чем многообещающей.
— Я говорю о служанках высшего класса. Наша компания лидирует на рынке Талона по вопросу предоставления услуг... — была выдержана драматическая пауза. — Боевых горничных.

Легким движением руки она развернула каталог, и Рози увидел картинки с изображением молодых девушек. Каждая картинка была снабжена основной информацией: имя, рост, весь и возраст. Кроме того, при каждой имелась краткая нравственная характеристика в соответствии с рекомендациями Отдела Нравов. Мадам пояснила, что у каждой такой горничной был какой-то уникальный талант. Например, одна отличалась особенным талантом в кулинарии, в то время как другая прошла особо продвинутый курс боевой подготовки и вполне могла заменить клиенту тренера по боевым искусствам. Но, вне зависимости от выбора, все они были прекрасно обучены искусству ведения домашних дел, могли постоять за своего господина оружно и даже владели магией. Разумеется, до выпускников и даже до студентов Университета им было очень и очень далеко, но бонус, безусловно, приятный. В общем, слуги, телохранители и помощники в одном флаконе.

Арчи мог выбрать горничную по своему вкусу. Пользуясь специальным указателем, он мог посмотреть, какие у них здесь имеются длинноногие служанки с кротким нравом. Или же он мог оценить подборку невысоко-дерзких. О таких мелочах, как весь спектр возможного цвета волос, и говорить было нечего. И, судя по характеру картинок, это был рай для молодых и похотливых клиентов. Все горничные были неизменно молоды. Тут надо отметить, что мадам никоим образом не затрагивала вопрос близких отношений между горничной и её предполагаемым хозяином. Но вот что интересно:
— Как вы могли заметить, мы предоставляем услуги именно горничных. Если вас интересует наём слуг мужского пола, то я могу подсказать вам адрес другого салона. — как бы между прочим, но многозначительно заметила она.

Несколько разговорившись, мадам также поведала Арчи, что юный возраст накладывает свои ограничения. Так, если его интересовали слуги с особенно высокой подготовкой, то ему следовало обратиться в агентство, которое занималось дворецкими и домоправительницами. Проблема заключалась лишь в том, что таковые не пойдут работать в любой дом, а тот, что он снял, не соответствовал требованиям. Поэтому-то и особого выбора у него не оставалось.

***

В оставшееся время у Рози была ещё куда дел. Ему предстояло явиться в своё новое жилище в сопровождении служанки. Осмотреть там всё и, в общем, разместиться. К счастью, большую часть насущных дел он мог с легкой руки переложить на свою слугу. Самому же заняться такими вещами, как осмотр центрального района, знакомство с соседями и поиск увеселительных заведений. Так же он вскоре выяснил, что его соседями по Центральному району являются уже знакомые студенты — Чеддард и Фрейя. Элрандиля было не видать, но тот, похоже, проживал где-то на закрытой территории, где обитала местная эльфийская община. Человек мог попасть туда только по приглашению, вне зависимости от того, насколько родовитым и богатым он был.

Кстати насчёт эльфов...

— Точно, — Шарль оценил выбор Арчи, проследив за направлением его взгляда. Это было ещё утром, когда они решили пошпионить за Неласир. Словно тени, они скользили следом за ней, неизменно выбирая лучшие ракурсы для обзора эльфийского зада. Они скрывались за колоннами и углами, а иногда и в глубоких тенях нефов. Один раз они чуть не попались; похоже, темная эльфийка почувствовала погоню. Но в последний момент они успели скрыться, и всё обошлось. Свою награду молодые извращенцы получили уже во дворе Университета: в какой-то момент Неласир остановилась, чтобы поправить сапожки. Прогиб у остроухой пантеры был что надо.
— Оооооо!.. — оценил Фарме.

Потом она покинула территорию, выйдя за ворота, и преследовать её дальше не имело смысла. Их странные прятки могли вызвать неоднозначную реакцию у жандармом, которых в центральном районе было порядочно.

— Это была славная охота! На, держи краба!..

Ничто так не объединяет людей, как совместная охота, например. В Арчибальде пробудились потаённые охотничьи инстинкты, которые могли почти заснуть у молодого современного дворянина.
— А я смотрю ты не промах, это круто. Знаешь, мне было принципиально проследовать за этой Неласир. У нас в Кантонах люди идут либо в наёмники, либо в торговцы остроухим золотом. Просто у нас ничего нет, кроме сраного леса и гор, где нет ни золота, ни железа, вот и крутимся, как можем. А так-то мы граничим с Великим Лесом, где эти обитают. Вот некоторые из наших и ловят эльфов, а потом понятно — кандалы, пока Лес, привет Невольничий рынок. Хорошие деньги, между прочим. Ну, у меня батя командир роты наёмников. Я вот думал либо к нему податься, либо в охотники пойти, а в итоге сам видишь что...короче, эльфы нашего брата недолюбливают, понятно почему.
— Но круто мы её сделали, да?.. У меня, кстати, одна идейка родилась, но я её пока обмозговываю...потом скажу. Ну увидимся ещё! Мы тут наведем шухер, я уверен...


Каин Эверсон.

Путь до нового дома Каина был не близок. Побродив по Базару, он наткнулся на ряд крытых развалов; здесь торговцы аккумулировали предложения от арендодателей, искали им клиентов, а в обмен получали некоторую мзду за свой труд. Развалы шли под номерами, которые соответствовали номеру одного из городских округов. Всего в талоне было восемнадцать "номерных округов". По факту их было больше, потому что Центральный район так же считался округом, однако же номера он не имел. Судя по описанию, его будущий дом был чёрт знает где, и дойти туда, будучи в незнакомом городе — та ещё задача. Но, к счастью, Талон был очень и очень современным городом, и Каин мог воспользоваться многочисленными указателями. Да и поспрашивать прохожих, в конце-концов.

Чем дальше он отходил от центра, тем всё проще становились дома и здания вокруг. Менялись платья и лица; всё чаще попадались нелюди, а физиономии людей, в массе своей, не были обезображены большим благородством и высоким интеллектом. Народ был здесь самый что ни на есть простой: плоть и кости этого города. Эверсон, в общем, чувствовал здесь себя в своей тарелке, а кроме того, чужие взгляды скользили по нему без всякого интереса. И так как большая часть обитателей сейчас была на работе, становилось понятно, чем именно промышляли обладатели этих взглядов.

Немного покружив по округу, Каин, наконец, нашёл своё жилище. Здорово помог тот факт, что все дома имели свой номер. Внутри было...пустовато. Казалось, что в этом доме уже никто давно не жил, так что воздух был откровенно спёртый, и пыль была повсюду. В углах даже пауки успели сплести себе жилища. Немногочисленные окна были дополнительно усилены изнутри ставнями, а снаружи решетками, что, в общем, было не лишним. При должном старании дом мог бы стать довольно милым; в небольшой гостиной имелся камин, и, пожалуй, именно здесь он мог бы пить чай и делать домашние задания по вечерам.

Короче необходимость провести генеральную уборку встала в полный рост сразу после заселения, благо что на кухне имелись элементарные веник и швабра. Весь мелкий мусор и пыль, понятное дело, вылетали прямо на дорогу. А иного выхода-то просто не было. Но никто на Каина косо не смотрел, потому что все остальные поступали точно также. Непосредственно сам владелец дома оставил для будущего жильца записку, где помимо стандартных угроз вроде вышвыривания на улицу за опрометчивые поступки, имелись и добрые советы. Некто мистер П.Ж. писал о том, что на ночь окна лучше закрывать, и уж тем более, если жилец отлучится по своим делам. Тут же был и список тех мест, где Каин мог приобрести себе самое необходимое. Еду, дрова, свечи и масло для ламп. Поздним вечером, когда с уборкой было покончено, народ потянулся домой. Жизнь была непростой, и, кажется, трудились здесь часов по двенадцать в день, а то и более. Выходные, если и существовали, то только за свой счёт. Люди возвращались с работы, заходили в заведения, где могли выпить и закусить, а потом домой и спать. И так по кругу. В какой-то мере везло тем женщинам, что занимались домашним хозяйством. Но и их труд был не самым простым, особенно у тех, что были при детях.

И конечно же его заселение не прошло незамеченным. Мужики из соседних домов потянулись выяснить, что за новичок появился на их улице. Когда же новым соседом оказывался восемнадцатилетний парень, те удивлялись. Их скорее удивлял не его возраст, а тот факт, что он здесь один, и явно не местный. Помня о том, что говорил мистер Уайет, Каину пришлось решить, будет ли он сочинять себе легенду или сознается в том, что он студент Университета. Последствия выбора были непредсказуемы, и кто знает, каких взглядов придерживались его соседи?.. С другой стороны, по ним невозможно было вот так сходу сказать, что они ненавидят колдунов, например. Вероятно, у них было куда больше личных проблем и забот, и ненависть к магам запихнуть в такой плотный график было, по меньшей мере, непросто.

Самым последним, уже когда совсем стемнело, к нему явился орк. Черный орк. Судя по отсутствию клановых татуировок и шрамов, он был орком, по меньшей мере, второго поколения, а скорее всего и третьего, если и вовсе не четвертого. Орки были весьма похожи на людей, и отличались от людей примерно так, как эльфы. Многие их почему-то изображали с неизменными, огромными клыками, с общим звериным видом. Но то были карикатуры, конечно. Да, пожалуй, их лица были грубоваты, а зубы крупнее, чем у людей. Да и уши островатые, но уж не так, как у эльфов, а самую малость. А то, что они были, как правило, здоровые мордовороты, то правда. Тот, что пришел к Каину в гости, мог запросто сломать Чеддарда. Совершенно огромный, с толстыми руками. Он был ненамного выше Эверсона, но в два раза шире, это точно.

— Вечер в хату. Меня зовут Эдвард, но все называют меня просто Эдди. Я тут старший по улице, присматриваю за житьём-бытьём. Если будут какие вопросы, то мож ко мне заходить, спрашивать. Я тут в пяти домах от тебя живу, — орк махнул куда-то налево.
— У нас тут люди порядочные, все семейные в основном. А мне сказали, что у нас какой-то шнырь поселился, ну так я зашел поглядеть, что к чему. Сам понимаешь, нам тут проблемы не нужны, так что, паря, советую всё выкладывать как есть. Это чтоб вдруг чё худого не случилось с тобой и вообще. Ходят, тут блядь, всякие, — он неопределенно помахал рукой. — Мутят воду. Гоммунисты, блядь, какие-то, или я хер знает, кто. Нам это тут не надо, у нас народ тут простой, трудовой. И это тут, ну, ежели ты в городе новый и работу ищешь, то я помогу. На завод или ещё куда. Нормальная работа для нормальных мужиков. Я вот, например, на ружейной фабрике у господина Уайета работаю. Старший мастер, если что, и у нас так: если какая мразь воду мутит, мы с мужиками по-свойски разбираемся.

Эдди так ударил по дверному косяку, что аж пыль полетела из щелей.

— А то завели моду. Ишь ты, блядь!.. Ну ладно, это уж я тут что-то раздухарился, — извиняясь, орк погладил раму. — А как тебя зовут-то, напомни?..

Каину уже довелось выслушать напряженные разговоры этим утром. Заметив, что между Фрейей и Хансбергером возникло некое трение, Эверсон незаметно скользнул к углу, за которым и скрылся, подслушав их разговор:
— Слышишь ты, козлина, ты что меня бесишь-то?..
— Дорогая, не бесись. Впрочем, так ты мне нравишься только больше. Подумай своей головой: когда с Мелианой будет покончено, мой отец и остальные лорды Кальфеона непременно обратят свой взор на север. А это непременно случится, потому что трон Мелианы также устойчив, как табурет под ногами висельника. У этой мелкой шлюхи никаких шансов!..
— И что? Говори прямо, — в голосе Фрейи послышались нотки сомнения.
— А то. Ваша вечная собачья возня вас же и погубит. Все ваши ярлы это знают, и что? А ничего. Когда придёт время, лишь избранные смогут возвыситься. У вас ведь уже лет сто как нет конунга, верно?..
— Да что ты загадками-то говоришь?! Мне за тебя, что ли, додумывать?..
— Я, знаешь ли, могу замолвить словечко. Отец уже немолод, и, вероятно, мне даже придётся на какое-то время вернуться в Кальфеон, чтобы принять почести и клятву верности от вассалов. А с этими магическими способностями я возвышусь среди равных! — горделиво заявил Чеддард, и положил руку на стену так, что почти прижал Фрейю. Девушка, впрочем, смотрела ему в глаза твёрдо и уверенно.
— Твой клан не самый последний на Севере, я наслышан о твоём отце, и даже кое-что слышал про тебя. Ну давай, что ты тут...всё же ясно. Ты волшебница, я — маг. Ты никогда не думала о том, чтобы стать конунгом, мм? Или как это будет?.. Конунгтессой, хех. А я мог бы замолвить словечко, когда весь ваш Север посыплется. Смешно даже рассуждать о том, что вы сможете что-то противопоставить Кальфеону...и его будущему королю, хе-хе. Но слово я замолвлю не просто так, смекаешь?..
—...ты совсем больной, да, Чеддард?..
— Вовсе нет! Я говорю о том, что будет. Твёрдо и чётко. Ты просто подумай как следует...время у тебя ещё есть.

Фрейя недовольно фыркнула. Но Каин раслышал в этом протесте некую слабину.

— Да пошел ты, Чед!..
— А ты подумай, подумай. Целую, дорогая. Мне ещё надо со своим новым дворцом разобраться...

Эверсон понял, что их разговор окончен, и поспешил ретироваться. Политика! Кто знает, какую выгоду он мог с этого приобрести?



Рикардо Белланова. Ариан Эстерхази.

Как и многие другие, по совету мистера Уайета они отправились на Базар. Людей там было много и, очень. Честно говоря, по количеству людей сразу становилось, понятно, почему Талон считается неофициальной столицей Союза. Даже Рикардо, будучи уроженцем Тувера — одного из самых крупных и богатых городов Девятиградья, между прочим! — осознавал эту пропасть. Да, до этого он был наслышан о Талоне, конечно. Парадоксально, но многие считали Талон самым худшим местом для жизни. Почему так? Понять не сложно: самый высокий уровень преступности и насильственных смертей, перенаселение, и следующий из этого низкий уровень жизни. Дешевый труд, маленький доход, и цены — в самый потолок.

Чадящие трубы этих новомодных фабрик и мануфактур.

Высокий уровень развития, один метрополитен чего стоит. Для людей бывшей империи это было чудо чудесное. Для Ариана, который прибыл из отдалённого и мрачного Княжества — тоже.

Поразительная денежная пропасть между кучкой богачей и городской беднотой — или теми, кто ими почти был.

Невозможное смешение рас и культур. О том самом "плавильном котле" нечего было и думать. Банально, но люди и остальные виды и расы просто физически не могли скрещиваться.

Рано или поздно это должно плохо закончиться, и многие это понимали. И всё равно, все стремились попасть сюда, в Союз. В Талон особенно. Город создавал иллюзию, что именно здесь ты сможешь стать кем-то. Возвыситься. Надо просто протянуть руку, потому что хвост удачи где-то совсем рядом. За ближайшим углом, вероятно. Иллюзия? Скорее всего. Но она была слишком реальна, и это заставляло людей двигаться. Кипеть. Здесь всё бурлило, что-то всегда происходило. Так выглядит современная жизнь. Именно на Базаре это было хорошо видно; везде были лоточники, и можно было купить еды или выпить, здесь же бедные музыканты выступали, подставив коробочку для монетки. Крупные дельцы и биржевые агенты драли глотку, вопя о том, что цена на товар обрушилась, или наоборот, пошла в гору. Какие-то наёмники, очередные солдаты удачи, только что получили контракт. Куда они теперь отправятся? Никто не знает. Может быть, очередной аристократ решил затеять войну где-нибудь. Или отправится в далекую и опасную экспедицию.

Экспедиция, хм.

Долго искать предложение по подходящему жилью и сопутствующим услугам не пришлось. Их самих нашли. Агент по недвижимости пообещал показать им дом, и, вычислив в них студентов, также поведал, что именно там проживает наибольшее количество студентов. В Квартале Иерархов жили люди с достаточно высоким доходом, и именно там была сосредоточена вся увеселительная ночная жизнь. Конечно, криминал там тоже имелся, но то были серьёзные предприниматели, а не скудоумные грабители. Преступность в Квартале была настолько развитой, что фактически превратилась в обыкновенное предпринимательство, но с зубами. Ариан и Рикардо договорились, что им понадобится дополнительная мебель, и вышло так, что заносить её стали прямо на их глазах, так что у них было время немного погулять по Кварталу. Жизнь тут была достаточно комфортной, и проблем с приобретением чего-либо не было вовсе. Были бы деньги. Днём здесь работали многочисленные кофейные, чайные и милые забегаловки, помимо разного рода магазинов. Вечером же открывались заведения поинтереснее, и работали до утра. Сегодня у местных обитателей был выходной день, кроме того, это была суббота. Стоило ожидать танцев всю ночь напролёт, и не очень трезвых компаний, что бродили по улицам, перебираясь от одного бара к другому.

Через какое-то время они вернулись к дому, где агент торжественно вручил им ключи. Большая часть съемного жилья здесь принадлежала не отдельным владельцам, а компаниям, которые целенаправленно скупали недвижимость. Именно так обстояли дела в их случае, так что заодно, "под ключ", они наняли бонну, весьма милую женщину. Тут же они с ней обговорили, когда и по каким дням она будет приходить, и что от неё ждут студенты. Подводя итог, можно было сказать, что о проблемах ведения быта они могли забыть, полностью погрузившись в учёбу и другие свои дела. Миссис Олмс сама будет относить их вещи в прачечную, готовить еду, осуществлять уборку и прочие мелкие домашние дела. Ей можно было доверить ключи, чтобы она могла свободно приходить, пока Рикардо и Ариан будут на занятиях или ещё где, и не отягощать молодых людей своим присутствием. Всё, что от них требовалось — просто выделять некоторую сумму денег на приобретение еды и того, без чего невозможно было поддерживать порядок и вообще вести хозяйство. За свои услуги миссис Олмс просила шестнадцать долларов в месяц, и ещё восемь уйдёт на совершенно необходимые вещи. Ну а меню они могли обговорить отдельно. С учётом их пожеланий, выходило что-то около сорока пяти долларов на двоих. Тот факт, что требования к столу у них были разные, её не смутил. Однако ж было понятно, что есть они будут из разных кастрюль и горшочков.

Спальные комнаты у них, конечно, были отдельные, а вот остальное им придется делить на двоих. Присутствие кого-то ещё могло смущать, но было в этом и своё преимущество. Но, чего говорить, жить так получалось выгоднее и дешевле. Штурмовать стены знаний они могли вдвоём. Остаток этого и следующего дня ушёл на то, чтобы хоть немного обжиться и, банально, привыкнуть к новым кроватям и подушкам. Ариан заодно посетил оружейный магазин, чтобы справиться насчёт цен. Что ж, разнообразные кинжалы для профессиональных фехтовальщиков стоили ожидаемо дороже, чем их более простые товарищи. За кошкодёр, что мог наносить ужасные колющие раны, ему бы пришлось отвалить шесть долларов, а за новомодный эльфийский тант — уже девять. Навскидку, в среднем цена составляла около 5-6 долларов, и у каждого клинка были свои преимущества и недостатки. Когда же Эстерхази поинтересовался насчёт кастетов, то продавец посмотрел на него как на сумасшедшего, сказав, что с таким вопросом он обратился явно не по адресу. Да, похоже кастеты здесь были далеко не самым легальным оружием, что странно.


Общее. Ночь с воскресенья на понедельник, 2-3 апреля.

Четверым приснился странный, и поразительно схожий сон, хотя знать это заранее, они, конечно, не могли. Четыре не ясных фигуры, будто бы сидящих у камина, у небольшого кофейного столика, что-то обсуждали. Они были похожи на людей, по крайней мере, если говорить о наличии головы и четырех конечностей. Они общались на неизвестном языке, но при этом их речь была понятна.
— ...ну и о чём ты думал? Что, приятно так жить?
— Зато потенциал у моего коня ого-го. И не такой засранец, как ты. Я бы тебе начистил рожу. Точнее, она просит кулака, скажу откровенно.
— Кто бы говорил. Вас всегда тянуло в крайности. Вам стоило принять более рациональное решение.
— А вы двое-то что?.. Серая посредственность во всём — это теперь рационально? Как же. Я что-то сомневаюсь.
— В любом случае, мы пока что можем только наблюдать. Кстати, мне это показалось, или тут как будто бы...есть ещё...кто-то?
— Угу.
— Да, у меня тоже такое впечатление.
— Да, но вы же понимаете, что это невозможно?
— Может быть, это просто вторая группа. Видимо, кого-то послали после нас, или чуть раньше.
— Нет-нет, тут явно что-то другое. Жаль, что нет доступа к архиву. Остается только гадать.
— Получается так. Интересно, о чем только думали в КВО?
— Не знаю, и знать не хочу. Нам еще предстоит разобраться с этой аномалией.
— И разберемся. Я надеюсь, что мы сделаем это до окончательной синхронизации. Будет обидно и грустно, если мы не сможем осуществлять фазовое усиление.
— Уверен, что сможем. Мы всё-так профессионалы. Не так ли?..
— Господа, по-моему за нами...
— И то верно. Всё-всё, конец сеанса...

Общее. Понедельник. 3 апреля.

Понедельник — сложный день. Особенно утром, и таким ранним, как это. Внезапная жара сошла на нет, и установилась привычная для времени погода. Сейчас было приятно-свежо, и этот чуть прохладный ветерок бодрил. Народ куда-то спешил, окончательно просыпаясь и стряхивая остатки сна. Отовсюду доносился аромат кофе; здесь вставали рано, чтобы успеть немного пожить перед началом долгого трудового дня. Вот теперь город окончательно показал себя, потому что сейчас на улицы высыпали вообще все. То, что они видели в субботу, было лишь мелочью.

Продавец газет, ещё совсем пацан, возвышался над человеческим потоком, стоя на коробках из-под газет, и размахивал свежим выпуском, сиреной крича:
— Шокирующие новости! Невероятные известия! Сенсация! Мэр Талона был убит этой ночью! Всё в свежем выпуске «Вестника»! Всего десять центов! Все подробности в свежем выпуске! Шок и трепет! Невероятные известия! Мэр Талона убит! Покупайте свежий выпуск «Вестника»!

Народ, кажется, не сразу смог принять эту новость, потому что случилось нечто немыслимое. Убийство градоначальника такого уровня, такого города — это было и впрямь что-то. Уже через полчаса об этом судачили все, строя самые невероятные предположения. Влившись в общую струю студентов, что направлялись на учёбу, все четверо, вместе или порознь, только об этом и слышали разговоры.

Чуть в стороне от входа стояла группа преподавателей, среди которых был и уже знакомый мистер Уайет. Курили, пили кофе из стаканчиков, что-то обсуждали. Хотя понятно, что.
— Эй, Арчи! Здоров, — из общей массы выделился Шарль, похлопавший Рози по плечу.
— Нет, ты слышал, да? Такую шишку погасили, охренеть можно. Щас-то головы полетят.
— Спорю на десять долларов, что во всём обвинят магов.
— О, Уилл, а ты вроде как раз в газете работаешь, да?
— Да. В «Вестнике» и работаю. Всю ночь не спал. Пытался туда попасть, но жандармы всё оцепили. К особняку мэра никого не подпускали на выстрел.
— Ого, и чего там?
— Шарль, я тебя умоляю...
— Ладно, ладно...а батя что-нибудь уже говорил?
— Шарль!..
— Всё, всё...

Весь класс, рассевшись по местам, только об этом и говорил. Скоро должен был вновь объявиться мистер Уайет, но пока что оставалось время для обсуждения свежих сплетен, и не только...

Какой-то узел внутри робота Уэсли успешно распылил на атомы... однако этого было недостаточно, чтобы вывести его из строя полностью, а корпус робота распадался в радиусе действия его ауры слишком медленно, чтобы вывести из строя робота-танка полностью, могли потребоваться минуты. Клоун метнул пару ножей в роботов, но от брони робота-танка его метательный снаряд просто отскочил, а робот-пехотинец, хоть в его сенсоры и воткнулся нож, даже и не думал падать. На него набросились Невеста и Магдалена, стараясь не попасть в радиус действия ауры Уэсли, и совместными усилиями им удалось разломать робота на части.
- Ааа! - панически вскрикнул Эйс. - Чёрт... надеюсь, ты иммунен к взрывам! - крикнул он, швыряя в робота резиновый мячик, который взорвался, не причинив вреда бесплотной форме Уэсли... правда, и роботу не причинив вреда тоже. Тревор повторил попытку вырубить электронику робота, и тот задёргался, словно в припадке, но выстрелил в Люка - к счастью, промахнувшись на пару дюймов. В ответ нефилим швырнул в него сгустком адского пламени, и ему удалось вырвать из корпуса робота кусок брони и заставить его присесть на своих механических ногах.
- Блин, что делать-то?! - панически вскрикнул Эдди, стараясь держаться подальше от Уэсли и его ауры. Тем временем из-за угла ближайшего здания наконец-то появился Бродяга, а на крыши зданий вылезли Уличный Волк, Гвен и Тотем.
- Гвен! Тотем! Не подходите близко к Абаддону! - крикнул Эйс, предупреждая своих товарищей.

Трость Селены отскочила от мощного тела голого мужика, не причинив тому вреда. Но вместо того, чтобы ударить в ответ, голый мужик засмотрелся на Мириан, приоткрыв рот и пустив слюну. Нет, похоти в нём сейчас было мало - было больше ярости, потаённого страха и, где-то глубоко внутри, алчности и тщеславия, а похоти было мало... но вполне достаточно, чтобы суккуб могла подчинить его разум.
- Назад! - крикнул Билли, отступая в ближайшее в "ледяном замке" укрытие и готовясь открывать по голому мужику огонь.

Уиллпауэр удирал с огромной скоростью, быстро снизившись, чтобы его, летящего над улицами, невозможно было заметить за домами. Он не учёл того, что Хаос мог видеть, куда он собирается убегать, и куда бы он ни бежал, Джек мог просто (чпок!) появиться перед ним с мерзкой усмешкой на лице и сказать "привет!"... и он мог делать это целый день.

– Ну, до Эйдоса достать проще, чем до Нулевого... Просто врываться в вагончик с мороженым наперевес с гранатой - это слишком сложные для нашего начальства приколы. Вика? Если будет спрашивать где я, говори, что можешь сказать либо координаты, либо скорость. И поставь двенадцатый трек, пожалуйста.
Ник потянулся, подошёл к краю крыши и со словами "Maximum effort" сиганул вниз.

Падение проходило по следующему плану. Две секунды, и Ник выдергивает чеку из гранаты. На третьей он включает двигатели ховерборда, сбрасывая скорость до 30 км/ч и вставая на точку Х. Дальше надо сделать пятисекундный шифт и бросить гранату. Потом по ситуации.

— Я тебя не пущу, сукин сын! — Из последних сил, неизвестный снайпер держался за Генри, как клещ вцепившись в его пояс. Каждый раз, когда делали выстрел из дробовика, он лишь сильнее вжимался в злодея. Но всё это было бесполезно. Бутчер и вправду оказался за Дантистом как за каменной непробиваемой стеной. Он что-то хрипел. — Всех вас, сука, всех ненавижу!..

— Нет, ты останешься!.. — Без доли отчаянья, но в жгучей ярости от собственного бессилия, стрелок держался за одежду Дантиста даже когда тот с силой крутанулся, разворачивая стрелка спиной к остальным, держался… Держаться — это всё, что он мог. — ...Здесь! Ты остаешься! — Голос его прервал короткий, меткий выстрел. Пуля пролетела между Генри с Бутчером, прошивая насквозь тонкую фанеру. Она столкнулась с останками каменной колонны на краю здания, затем отрекошетила от неё в пол, а от пола в снайпера.

— Нена… вижу… — Кровь хлынула изо рта Бутчера, когда тот до такой степени сжал край толстовки Дантиста, что оторвал от него кусок. И вместе с ним рухнул на колени. Кровь хлынула из раны у него на боку, его большое сердце и оба лёгких были разорваны смятой пулей и осколками гранита. Голова бессильно завалилась вперёд. Генри наконец-то был полностью свободен!

Белый туман хлынул от сверхчеловека, сбивая застывший в одной позе труп снайпера наземь. Пол под ногами телохранителей и охранников покрылась коркой льда, но сами люди, кажется, даже не ощутили скованности движений: всю волну холода поглотил труп Бутчера, словно в последней попытке защитить товарищей впитавший в себя основной удар от криокинеза.

Это заставило парня чуточку отвлечься. Буквально на мгновение, в которое один из телохранителей крикнул “флешки” и в сторону парня прилетело две светошумовые гранаты. Охранники за спинами у телохранителей успели закрыть глаза и открыть рты. А что же Генри? Чёрт его знает! Но это случилось просто невероятно быстро, за одну секунду.

В этом бурлящем хаосе никто так и не заметил восемь гробов появившихся посреди внутреннего дворика. Они стояли там, не двигаясь. Буквально выросли из-под земли, не подавая более никаких признаков активности, что и заметил сам Кристофер. Кажется, он где-то облажался, не последовав указаниям японца. Ну, да не беда! Всегда можно было попытаться исправить свою ошибку (возможно, с риском для своей жизни) или просто свалить (возможно, испортив себе репутацию у Триад) на худой конец. У него было время чтобы передохнуть и подумать над своими дальнейшими действиями. А пока что, наверху всё ещё творился хаос, он видел резню своими собственными глазами. Глазом, точнее.

Равтор выстрелила крюками по телохранителям, резко дёрнув их на себя, и услышала резкий хруст их шей. Когде тела долетели до девушки, они оба уже были мертвы. Обмягшая и слабая плоть болталась на тросах, легко оседая на земле. В воздухе воняло кровью, сырым мясом, дерьмом и рвотой. На языке был этот же мерзкий, липкий вкус. Проход был свободен, культисты и охранники оказались убиты, как и телохранители. Группа отвлечения внимания явно преуспела!

Но… Что делать дальше? Ответ дал ЛЛ, который быстро ответил Ревеку на вопрос о дальнейших планах. И судя по шуму от взрыва светошумовой на стене, у Генри сейчас и вправду было весело.

***

— А ты и вправду крепкий малый… Брок! — Снайпер ощущал себя вялым и ослабшим, словно после дозы рагипнола или другого нейролептика. Это было для него не в новинку, но обычно он просыпался в своей кровати. Но сейчас, под рукой было что-то мягкое и очень липкое. Мужчина неохотно приоткрыл глаза.

По глазам ударил яркий свет. Свет падал с далёких, затянутых чёрными тучами небес. Под низкими облаками бурлил и переливался смог, гонимый сильным ветром. Бутчер сидел в высоком кожанном кресле. Кожа была какого-то странного цвета и выделки, а ещё влажная и липкая, но подняться не хватало сил. Он сидел перед окном. Окном, какого-то высокого здания, с которого как на ладони была видна выжженая, постоянно осушаемая ветром и покрытая толстым слоем пепла пустошь. Вдали виднелся… Город? Нет, какой-то громадный комплекс из ржавого металла, блестящий и пылающий. В его центре было что-то типа гигантской карусели, лениво вращающейся под струями сухого жара. На карусели были слова на, кажется, русском языке. “Добро пожаловать… Ви?.. Чего?”, — попытался разобрать надпись Брок, немного знавший русский язык.

— Ну как тебе… Брок? — Шипящий и чавкающий голос прямо над ухом будто бы выплёвывал имя мужчины. Ему было неудобно говорить, непривычно. Он словно пел на птичьем языке, неохотно переводя свои мысли на человеческий. — Нравиться мой… Парк атракционов? Я сделал его специально для одного человека, но он что-то не спешит… — Брок поморщился от боли. — ...Ко мне спуститься… Представляешь?!

К его лицу резко склонился незнакомец. Он вышел из-за кресла очень быстро и очень резко, двигаясь дегано и нервно. Схватил стрелка за лицо и взглянул ему в глаза. От этого в животе появилось мерзкое тянущее чувство.

Над бутчером навис болезненый, покрытый струящимися по бледной коже венами и змеящеимися из-под белого дорого костюма татуировками, мужчина. Его больные и водянистые глаза, казалось, смотрели прямо в душу стрелка.

— Как смотришь на то, чтобы… — Он всё глубже и глубже смотрел в стрелка. — Помочь мне встретиться… с нужным мне человеком? Я в долгу не останусь. — Он закатил больные красные зенки, широко ухмыляясь. — Нет… Что ты!.. Не останусь.

Эхо тревожного сигнала добралось коробчатого объекта. Омникуб. Он находился где-то в недрах бескрайнего мира, почти напрочь состоящего из трубок, сонмов кабелей и энерготрасс, где-то за фундаментом рукотворного мира, где не было ни верха, ни низа. Поддавшись намертво вшитым протоколам и инструкциям, его стороны начали расползаться в стороны, обнажая за собой ещё четыре куба меньшего размера. Сполохи энергий бегали меж их сторон, покалывая грани, пробуждая от почти что вечного сна. Щупальца манипуляторов осторожно извлекли их, перенося куда-то ещё, так, чтобы контактные штырьки сокетов точно легли на разъемы.

Сущности, заключенные в эти кубы, очнулись. Питание побежало по цепям, распределяясь по узловым блокам, а те, в свою очередь, погнали сигналы по тончайшим соединениям. Они были столь крохотны и малы, что само их существование ставилось под сомнением. Но все вместе они образовывали сложную массу, которая могла мыслить, думать, и она, конечно, хранила воспоминания. Сущности видели бесчисленное количество миров и вселенных; некоторые были похожи на их собственный мир, другие же оказывались совершенно причудливыми, а потому непригодными. Точно также обстояли дела и с правилами, по которым эти вселенные жили.

Перед их электронным взглядом открылся экспедиционный интерфейс. Строки параметров, сухо характеризующих место назначения. Визуальные модели, дающие наглядное представление о том, как это всё выглядит. Очень рутинно и где-то даже скучно, если не считать префикса, который придавал их миссии особую важность. Пока они изучали особенности состава эндоскелета их будущих воплощений, на краю восприятия появилась тень сетевого стража:
«Легаты, канал связи имеет ограниченную пропускную способность. Это ограничивает спектр предварительных установок» — словно в ответ на его слова, часть параметров подсветились предупреждающим сигналом. Крайние правые позиции оказались полностью заблокированными. Будто бы извиняясь, страж добавил:
«Причина — неизвестная физическая аномалия. Центру связи удалось навести лишь четыре стабильных Струны в однопоточном режиме. Таким образом, в ходе экспедиции связь со штабом будет отсутствовать. Целью вашей миссии является изучение аномалии и открытие транс-пространственного окна для осуществления визитации»

Задача была почти что стандартной, но в ней чувствовался подвох. Тем очевиднее это стало, когда они обнаружили поразительное сходство своих будущих воплощений с теми существами, которыми они сами когда-то были. Но, должно быть, это просто совпадение. В них чувствовалась какая-то искусственность, словно их создали в насмешку. Или же творец был существенно ограничен в ресурсах.

Биоинтерпретатор-настройщик старался, как мог, но не был в силах выполнить любую прихоть легатов. Понимали они это и сами. Рано или поздно они должны были прийти к консенсусу. Подтвердить параметры и нажать злосчастную кнопку интерфейса.

«Синхронизация началась»

Дантист не помнил, чтобы Дасто летали на древнем паруснике с антигравом (или что у него там за огоньки на днище?) под задницей. Тем более, он не помнил чтобы кто-то из байтовцев кроме как на своём любимом танке рассекал воздух под парусами. Зато он помнил о том, что в Портленде вроде бы как был мальчишка с силами гидрокинетика — мелкий супергерой, Нептун, кажется так это было — и этот мальчишка точно был частью команды молодых супергеров. И тут в голове у Дантиста взорвалось: “Это же Нексты!”, — мог подумать он, вспоминая что видел у кого-то из своих племянников точно такой же корабль на ящике для еды в школу. Официальная команда суперов-детишек из Портленда! А этот корабль — тачка их ментора, Койфа!

Прежде чем он успел доложить об этом товарищам по команда, шар воды в воздухе взорвался, заливая часть пылающего квартала водой. Такой дождик оказался не то чтобы супер-эффективны, но чуточку прибил пламя. Ещё пара таких поливов и пригород может быть потушен, по крайней мере по прикидкам самого Генри. Корабль полетел в сторону воды за следующей порцией воды, пока парень в голове прикидывал сколько времени может в принципе занять тушение пожара. Вместе с пожарными около… 15 минут максимум. Их жутко поджимало время!

Где-то внизу, очень далеко от Бэкхолла, Ревек кромсал бедных бомжей, кроша их мелкими ломтиками. Одним мощным ударом ногой тот впечатал бошку бедного бомжа с дробовиком в пол. Она лопнула как гнилая тыква неподалёку от растёкшихся по полу мозгов неизвестного мужчины.

— ИСУСЬИ СЛЁЗЫ! Ебать!.. — Кажется, трусливый нарик заметил что в трейлере сбоку от него умер один из лутеров. Он стал дёргать своего товарища за майку. — Ржавый, ебать тебя в рот, Ржавый! Там Стояка расхуярило в говно! — От визга ублюдка немного звенело в ушах.

— Ты объебался чтоли?! Харош очковать! — Прикрикнул на него второй гопник, разворачиваясь со стволом в ту сторону, где невидимый Ревек только что размазал бородатого доходягу с обрезом. — Эй, Стояк, ты там прилёг чтоли?! — Крикнул он дёргающемуся трупу. Его снова одёрнул товарищ.

— РЖАВЫЙ, НА ЗЕМЛЕ! СЛЕДЫ НА ЁБАНОЙ ЗЕМЛЕ! — Кричал тот указывая на то место, где секунду назад шёл немец. Посмотрев вниз, тот мог бы заметить, что нога, которой тот раздавил ублюдка, оказалась измазана в его крови. А жаль, правда!

Ржавый не успел ничего додумать, так как Ревек располовинил его одним мощным ударом. Тело гопника лопнуло гнилым помиидором. Его дружок в этот же момент просто обоссался и пополз прочь отсюда.

Он настолько был в ужасе, что забыл почему эти двое в принципе сидели в укрытие. Как только обоссанок рванул из-за завалинки, пытаясь встать на ноги, ему в ногу прилетело две резиновых пули от чоповцев, немедля всадивших в ублюдка тазером следом за этим. Наркоман изогнулся дугой, падая обратно на грязную землю.

В этот же миг, в его многострадальную задницу воткнулись когти Нахцерера, что утащил наркомана обратно в укрытие и начал кромсать. В общем хаосе, звуки захлёбывающегося в собственной крови и желчи убийцы звучали музыкой. По крайней мере для Лайна, что проходил в этот момент за спинами охранников, даже не замечавших его.

“Мы задержали двух подозреваемых! Повторяю, мы блять взяли этих ублюдков!”, — радостно пищал в рацию один из сторожей. Молоденький прыщавый сукин сын. Ему было даже невдомёк что в нескольких десятков футов от него тех самых наркоманов убил Ревек (что увидел Лайн, впрочем, что спокойно разгуливал по полю боя). Эти тупые ублюдки в форме даже не обернулись на русского: настолько они были поглощены своей победой! Да и оружие у них было какое-то дерьмовое. Никакого крупного калибра вообще. Ну что за аматоры, они что, только вчера в этот город приехали? Лайну оставалось только дальше шляться и искать себе пушку. Но… Прозвучал сигнал!

Кира дала отмашку Ревеку и Раптор заняться как-то бегущей к воротам толпе культистов. Там было человек шестьдесят, может даже чуточку больше, что разом направилась к крепости. Когда девушка высунула лицо из стены, то увидела, что пара дюжин людей уже проникли в крепость! Внутри уже были убиты все маргиналы со стволами. Выжившие подбирали и уносили раненых в лазарет. Другие культисты миникартами и ящиками с вещами баррикадировали крепость. Третьи… Поджигали их мастерскую? Да, они явно поливали бензином одно из их рабочих зданий.

Большая часть бодигардов уже сделала себе баррикады во внутреннем дворике, а часть умыкнула внутрь клавного здания: из узких окон-бойниц наружу всё ещё торчало несколько дул пистолетов-пулемётов. Тут было не так жарко как снаружи, но всё ещё довольно опасно. Скетч была в, скажем так, немного затруднительном положении. Раптор уже ускакала к воротам. Её уже видел Ревек, летящей по одной из стен.

Зато не видела толпа. Никто не заметил ждевушку, что зависла над воротами всего в каких-то нескольких метрах над ними. У ворот была двака. Два телохранителя (суровых и здоровых мужиков в костюмах) пытались как-то координировать людей вместе с четырьмя охранниками под их началом, но получалось плохо. Все пытались “идти защищать Золотце”. На полпути к этому празднику жизни был и невидимый Ревек с Лайном…

***

Внутри же крепости всё было достаточно спокойно, если не считать общей спешки персонала. Чего, к сожалению, не видел никто из злодеев. Главным телохранителем Елены Миллер, а точнее её маленького важного друга, был японец в возрасте — Вакацуки. Это был мужчина в классическом кимоно и с катаной на поясе.

Его коротко стриженные волосы давно уже тронула седина. Серьёзное лицо самурая рассекали четыре шрама от чьих-то когтей, два из которых стоили мужчине выбитых глаз — он лишился зрения и ориентировался в пространстве (тем более в такой шумихе и хаосе) чёрт знает как. Он властно командовал всеми остальными телохранителями “молодой госпожи”:

— Ах, вот и вы! — Улыбнулся мужчине спешно спускающейся по лестнице, со второго этажа Елене. Женщина несла укутанного в плотное одеяло ребёнка. Из-под одеяло не было видно его черт, но оттуда просвечивал слабый золотистый свет. — Молодая госпожа, они атаковали куда раньше, чем мы могли бы предположить. Вам нужно уходить вместе с мальчиком. — Мужчина повернул лицо в сторону второго спускающегося со второго этажа человека. Он кивнул ему коротко. — Юноша, возьмите госпожу вместе с частью группы и переправьте их в безопасное место. Как мы и договаривались, после этого ваши обязательства будут выполнены, и вам будет переведён остаток суммы.

Пожалуй, за всю свою карьеру суперзлодея, это были самые лёгкие лёгкие 250 кусков зелёных для Торна! Он проработал с этими психами всего ничего, а делать только и надо было что помогать им перебрасывать вещи с места на место да работать автобусом для телохранителей Миллер. Из трудностей: надо было постоянно носить специальные наушники и очки, чтобы не попасть под эффект силы мелкого засранца, вокруг которого и строился местный культ. Благо, этот мужик, Вакацуки, обо всём позаботился. Елена выглядела сейчас очень испуганно:

— А как же вы, Вакацуки? Вы не пойдёте с нами? — Спросила та. Ей, кажется, было очень важным выживание этого старика. Сплошные сопли да сантименты! И вот с этими придурками Крису приходилось работать всё это время. С другой стороны, они хотя бы были не особо напряжными и не пытались привлечь его в свой дурацкий культ, как остальную часть охранников.

— Я присоединюсь к вам несколько позже, молодая госпожа. Прошу вас, впредь слушайте того, о чём с вами будет говорить Шу-доно. И… — Он повернулся к Крису, ловя его за руку. — Юноша. У меня будет ещё одна просьба напоследок, прежде чем вы уйдёте. — Сказал ему слепец. Он склонился к уху парня, что-то ему прошептав и кладя в руку пухлый конверт.

Шум океана. Тёплый песок. И блаженное одиночество. Что может быть лучше в середине 23-го века?

Кто-то скажет, что отдать три четверти жизни ради суперсил-это слишком много. Но Вике плевать на подобных. Её силы позволяют ей увидеть то, о чём многие могут лишь мечтать. Так что жизнь за это- не такая уж и большая цена.

Девушка любила вот так убегать подальше от суеты мегаполиса. В конце концов, всё бурление жизни города было для неё...Медленным. Местами даже слишком. Поэтому она давно уже облюбовала себе небольшой островок в Индийском океане. Даже думала обустроить его в своё тайное логово (зачем оно ей бы понадобилось можно было бы придумать позже). Под даже была небольшая вечера, которая идеально подошла бы для этого.

Но боевые дроны в количестве восьми штук быстро развеяли мысли и дрёму Вики. Вооружённые, опасные. И быстрые. Если сравнивать их с черепахами. Но не с Викой.

— Wait a second, okay? I'm not dressed for the occasion.— Крикнула железкам Вика и отправилась в бег до Байкала. Это не заняло много времени.

Уже через десяток секунд Вика стояла посреди штаба Нерп, прервав разговор нескольких диспетчеров. На ней уже был чуть модернизированный (по её просьбе) костюм "Хайдес". Девушка как раз поправила плащ, прежде чем обыденным тоном бросить ошарашенным людям:"Если что, на меня напали на маленьком острове посреди Индийского океана. Если не вернусь к обеду- вызывайте спецназ."

И через секунду она уже вновь стояла на Своём маленьком острове посреди Индийского океана с вызовом глядя на стайку дронов, быстро приближающихся к клочку песка 15x15 метров. Да- Серая не купила этот остров. И что? Это не значит, что он не её. И точно не значит, что она не будет драться за него против десятка каких-то дронов.

  Сколь сложно спрятаться в современном городе древнему хтоническому чудовищу? Да как два пальца об асфальт! Особенно если речь идёт про хитрого и обманчивого Ньярлатотепа. Умело маскируясь в толпе прохожих и, периодически, сменяя внешность, Володя прощупывал, в самом прямом смысле слова, улочки и дома вокруг. Мальчику уж очень хотелось немного пошугать прохожих, придав своему облику козьи или кошачьи глаза, но это привлекло бы слишком много внимания и могло бы спугнуть цель. А провал миссии чреват неприятным выговором от Марго и ещё более неприятной беседой с Майором... Первую парень просто не хотел расстраивать, а на отсутствии конфликтов со второй настаивал весь обитавший в его голове пантеон... Даже Великим Древним было сложно выдержать подобное.

  Сейчас же, сидя в тёмном-тёмном углу в облике чёрного-чёрного негра в чёрном-чёрном костюме ниндзя, Мракобесов с интересом рассматривал обнаруженного противника, он бы вовсе не привлёк бы внимание Нерпы, начни он собирать своё оружие примерно на полминуты позже... Везение да и только! Жаль ситуация не даёт воспользоваться мечом... Шаг вперёд и парня начинает окутывать желтоватая дымка, формируя вокруг тела балахон и растекаясь по полу щупальцами.

  – Тьма пришла за тобой!

  Объявляет Хастур оппоненту, уже протягивая к нему свои жадные щупальца!

БДЫЩЬ! - Магдалена с налёту врезалась в солдата, стрелявшего в неё дротиком с подавляющим средством, и вместе с ним влетела в стену, проломив в ней дыру. После такого уже не встают. БАДЫДЫЩЬ! - огромный бетонный снаряд врезался в летающего робота-охотника, предусмотревшего всё, кроме неуязвимости к обычному физическому урону. Когда бетонная пыль рассеялась, суперхантер лежал на земле в виде нескольких обломков, разбросанных по области в пару сотен квадратных футов. КАБУМ! - волна пурпурной энергии накрыла солдат, обогнув Невесту и сразу сократив число противников втрое.
- Бляяя! - истерически завопил Уиллпауэр, попытавшись телекинезом сдёрнуть с неба Тревора, чьи светящиеся крылья он видел сквозь туман, но Тревор увернулся. - Бляяя, я съёбываю отсюда нахуй! - и Уиллпауэр с огромной скоростью полетел прочь, скрываясь где-то за домами.

Один проснулась в кровати, окаймлённой кружевным балдахином. Комнату огласил, передающийся из уст в уста и постепенно удаляющийся, оклик: "Пробудилась!"
Группа верных последователей, именующая себя её культом, выкупила десяток верхних этажей в одной из элитных высоток Байкала и обустроила там храм. Пентхаус целиком отошёл под опочивальню богини. Ниже располагались спальни служителей, зал для пиршеств и прочая инфраструктура, подобающая среднестатистическому храму нордического божества.

- Ха-ха! - весело рассмеялась Золушка в ответ на похвалу Аесара. - А чё вы тогда, когда я играю в своей комнате, начинаете стучать по батарее... и стучите НЕ В ТАКТ?!
Иии победителем становится Чешуя! - и снова всё тот же гитарный проигрыш.

От второго броска скамейкой Охотнице увернуться не удалось, но, сбитая импровизированным метательным снарядом, она приземлилась на ноги, как тренированная акробатка. Этот бой пора было кончать. Что там говорил Капитан Перегар? Раз - Охотница опустила на глаза очки ночного видения. Два - перебросила меч в левую руку, правой выхватывая револьвер. Три - вложила чароразрушительную пулю в зарядную камору. Четыре - выстрелила этой пулей в невидимку.
- Мне не платили за твою голову, паразит! Но я убью тебя просто из любви к искусству!

— Давай! Отжимайся! ЕЩЁ РАЗ! Считать в слух! Если не считаешь оно не считается! — В какой момент спортивное соревнование переросло в какую-то БДСМ сессию? Пожалуй правильнее всего было назвать тот момент когда группа спортсменов решилась согласится предложением Няши помочь им выступив независимым рефери и дополнительной нагрузкой. Для чего она довольно быстро вошла в весьма специфический образ. Облегающий комбенезон "кэтсюит" камуфляжной раскраски, черные корсет, высокие сапоги и перчатки, армейская фуражка (с БДСМ значком на кокарде). Сначала просто командовавшая соревнованием, потом начавшая добавлять нагрузки становясь ножкой на спину атлетов, в конце-концов сейчас просто сидящая на спине одной из "жертв" и время от времени хлопая в ладоши, или хлопая стеком по ладошке или рассекая им воздух.

  – Перемен, требуют наши глаза!

  Тихо напел Ито, пытаясь одновременно уследить за солдатами и оглядеть окрестности, что было непросто, даже с учётом его сил... Наверное стоило бы заглянуть в будущее, прежде чем садиться в вертолёт, но ни тогда, ни сейчас, отвлекать на это своё внимание слишком уж рискованно. А потому, парень просто продолжал наблюдение.

— Фауст —

Мох под ногами хрустел на морозе. Он рассыпался на вязкую труху, по которой ноги Фауста скользили в море прелой листвы. Он ощущал запах осени в носу и привкус недавнего дождя на языке. Парень тихо закашлялся.

Лёгкий туман скрыл в себе очертания леса, по которому Фауст шёл уже некоторое время. Корней под ногами становилось слишком много, чтобы не споткнуться. В воздухе висела приятная свежесть и прохлада, однако чем глубже куда- то шёл парень, тем сложнее становилось дышать.

Всё вокруг утопало в тёплых лучах заката. Вокруг было тихо. Фауст брёл по едва видной тропинке в полном одиночестве. Куда делись Труповозка и Элиза? Он не знал. Вот они все неслись по каменным ступенькам, а в следующую секунду парень оказался в лесу. Очень знакомом лесу.

— Ты не спешишь.— по- дружески произнёс внезапно появившийся из-за спины Фауста неизвестный, придерживая его за плечо.

Рядом с парнем стоял высокий мужчина лет сорока. Он был одет в чёрное пальто с капюшоном и держал свою левую руку в кармане. Тёмно- русые волосы отдавали блеском в огне заката, карие глаза смотрели прямо на парня, а на лице неизвестного красовалась довольная ухмылка. Фаусту он почему- то казался смутно знакомым. Словно они знают друг друга всю жизнь, но увиделись лицом к лицу лишь сейчас.

— Ну же, Иоганн, поспешим. Уже скоро закат, - Произнёс мужчина, махнув рукой и направился вглубь леса. - Так ритуал начнётся без нас. А мы не можем на него опоздать.

— Гретель —

Ночь. Лунный свет мягко лился из открытого окна, из которого дул прохладный ветер, а так же открывался прекрасный и романтичный вид на Берлин с мостом Обербаумбрюкке. Тихий шум города прерывался лишь чуть учащённым дыханием Анны.

Всё было хорошо. Она лежала на кровати в своей комнате в бордель "Miezekatze", укрытая лёгким одеялом. Слева, повернувшись спиной, тихо сопела Бьянка. Её золотые волосы распластались по подушке и лунный свет, падая на них, делал девушку ещё более привлекательнее.

В борделе присутствовало правило, запрещающее работницам спать друг с другом на рабочем месте. Однако фрау Геллегер была всегда добра к ним и закрывала глаза на подобное поведение девушек. Но Анну всё равно волновало что-то.

Девушка ещё не до конца проснулась от кошмара. В голове стояли крики, боль, чья-то смерть. Какие- то типы в канализации и она, наряженная в нелепый наряд бежала на здорового горящего мужчину. Чёртовы кошмары. Приснится же такое.

И девушку всё равно не покидало чувство чего-то неправильного. Что-то было не так, напрягало её интуицию. Но она не могла понять что. Да и нужно ли было? Рядом Бьянка. Рядом родные люди. Не это ли ей нужно было для счастья?

— Ты не спишь.— Тихо произнесла на ушко Бьянка. Её карие глаза с сонливым беспокойством глядели на Анну, а тонкая рука коснулась щеки девушки.— Опять приснились кошмары?

— Антонио —

Ночь правила над залитым неоновым светом Токио. Очередной сезон дождей к середине июля разошёлся не на шутку и вода лилась с неба нескончаемым потоком уже вторые сутки подряд. Поэтому Антонио дошёл до нужного домика промокшим до последней нитки. Он спешил. Сознание будто только вышло из какого-то тумана. Хорошо, что ноги мужчины знали дорогу.

Место назначение представляло из себя построенный в традиционном японском стиле дом, вокруг которого раскинулся небольшой пруд с мостом, беседка, а также дворик. Мексиканец, недолго думая, распахнул дверь жилища и зашёл внутрь.

Внутри царил мрак, в котором тренированное зрение ниндзя лаконичное и не бросающее в глаза убранство дома. Всё в лучших традициях страны восходящего солнца. У дальней стены комнаты горела яркая настольная лампа.

Перед зеркалом сидела обнажённая стройная девушка. Длинные волосы цвета вороного крыла плавной волной спускались по её спине. Ворвавшийся в дом мужчина удостоился взгляда её холодных синих глаз в отражении.

— Ты опоздал.— Констатировала девушка, продолжив расчёсывать длинные пряди волос. Она ждала ответа. Как всегда.

— Брюнхильда —

За окном квартиры на седьмом этаже дома летал снег и горели огни центра Берлина. Брюнхильда стояла в небольшой гостинной, только что захлопнув за собой входную дверь. Комната была освещена приятным тёплым светом, а в воздухе пахло чем-то вкусным. Повсюду висели рождественские украшения и гирлянды.

У дивана у противоположной стены квартиры стояли диван и стол с нехитрыми угощениями на нём. В углу стояла небольшая ёлочка, украшенная в тон празднику. С другой комнаты послышались шаги и через секунду с кухни, держа в руках бутылку вина и пару бокалов, вышел Люцифер. На секунду во взгляде его хитрых зелёных глаз мелькнуло удивление, быстро сменившееся теплом.

— Тебе нужно быть чуть медленнее,— с наигранной обидой в голосе произнёс парень, поставив вино с бокалами на стол и направившись к девушке.— Иначе ты не один сюрприз себе испортишь.

Он подскочил к ней и помог снять намокшее от растаявшего снега куртку. Девушка не сопротивлялась. Её сознание находилось в тумане. Словно она только что проснулась от очень долго и страшного сна. Она же только недавно стояла над его могилой. Не так давно неслась по канализациям Берлина. Или нет?

— Ты в порядке?— Произнёс Люцифер, заметив странное поведение Брюнхильды.

— Хельга —

— "Вы проиграли! Хотите попробовать ещё раз? Да / Нет"— Гласила надпись на экране игрового автомата перед Хельгой. Время стояло уже позднее, а потому девушка являлась одним из последних игрового клуба. За этими автоматами время летит незаметно.

Прохладный воздух ночи хорошо освежал и бодрил. Симпатичный парень, сейчас заменявший администратора, проводил клиентку до выхода и сейчас закрывал двери клуба. На улицах Берлина было тихо и спокойно.

В кармане ветровки зазвонил телефон. Знакомые предлагали пойти в кино на очередной супергеройский боевик. Чудно. У неё как раз не было особых планов на выходные. Только разберётся с тем, что косит суперов в городе пачками...Стоп, что?

ветер обдал лицо Хельги холодом, пытаясь проветрить её затуманенный разум. Какая ещё разборка? Что за суперы? Она давно уже оставила своё кровавое ремесло в прошлом и теперь живёт и работает, как самый обычный человек.

Откуда же тогда это ощущение нереальности происходящего? Почему ей кажется, что всё вокруг- один большой обман?

— Вельмунд —

Первое, что почувствовал Призрак, когда пришёл в себя- это зловонное удушье канализации. Вокруг него были всё те же тоннели подземелий, только дерьма под ногами не было. Мужчина лежал на холодном каменном полу, вблизи каменных ступенек, по которым он вместе со всеми поднимался..Когда?

Он не мог этого сказать точно. Если верить часам на экране уже порядком побитого планшета, он провалялся без сознания около двух часов. Голова гудела так, будто он заработал десяток похмелий сразу. Память о последних событиях всплывала в голове неясными обрывками: Вот они бегут по тоннелю канализации, затем он отлетает в стену от удара обжигающего огня, затем он опять куда- то бежал, отстреливаясь от нескольких преследователей.

Поднявшись на ноги, Вельмунд увидел, что на полу лежал он один. Никого из его "команды" радом не было. Они бросили его? Посчитали мёртвым? Или они уже сами отчитываются за свои грехи? Мужчина не знал, однако следов драки или крови рядом он не видел. Только его верный "Сумрак" лежал неподалёку.

Перед ним простирался длинный, сделанный из старого кирпича, тоннель. Все тусклые лампы работали исправно. Если верить карте на планшете, ему нужно было идти прямо и на третьей развилке повернуть направо. Потом пройти через какой-то большой зал, свернув там налево. После этого будет какой-то канал, после которого он должен выйти где-то под магистралью Берлина.

В теории, там его ждут. А вполне возможно уже и нет, если "товарищи" посчитали его мёртвым. Однако двигаться хоть куда-то было лучше стояния на месте, не так ли?

Лайн ощутил, как наркоман, бившийся головой о стену, резко расслабился и замер. Он сидел на полу не двигаясь. Из его рта струями текла слюна, а с темечка и лба сочилась кровь.

— Все? Что?... — Зашептал наркоман. Он смотрел в потолок, дёргаясь как жук. В его голове звучали вопросы. — Все-е здесь, тока… М-митчел. Митч! Он на сральнике. Креветки, съел и со вчерашнего… — Путано пояснял тот, пытаясь понять, что это.

Ему было так хорошо как никогда в жизни. Боль и жжение, а так же это странное чувство, от которого чесалась кожа, ушли. Он был в раю! Теперь уже по-настоящему, представляете?!

— Изменения? От чего? — Наркоман кажется не понял вопроса о мутагене. Он дёрнул головой. — Чего? Изменения? Я не знаю, только, это чувство, словно муравьи под кожей. И все кричат!.. Надо, надо музыку сделать громче… — Он подорвался с места и выкрутил бумбокс на максимум. Его товарищи одобрительно закричали. Нарик же начал плакать. — Мне так хорошо!.. Спасибо… Иисус, спасибо, это ведь ты со мной говоришь?! — Он упал на колени перед распятьем на стене. — Я был плохим христианином, Иисус… Прости меня! — Сопли размазывались по лицу великовозрастного детины. — Мы только курили, ничего не продавали, клянусь, Иисус!..

День первый, около полудня. Дом Скетч, юго-восток Аспинпорта.

“Снова здравствуй, Кира.
В этот раз созвониться не получается, так что отправляю тебе сообщение так: я всё ещё жду ответа, появились ли в твоём маленьком начинании услуги найма хэнчмэнов или нет, но в ближайшее время они мне больше не понадобится.
Я нашёл других ребяток для моего дела. Ещё раз, поздравляю тебя и твою команду с выходом в высшую лигу.
Буду ждать вашего дебюта и держать за вас кулачки!
Бог с тобой, постарайся не склеить ласты, ха-ха”

На автоответчик пришло новое (заранее записанное сообщение) ближе к одиннадцати часам утра. Сообщение прошло с номера того же неизвестного, что рано утром поздравлял Скетч с тем, что она засветилась в новостях и теперь “может играть по крупному”.
По голосу это был молодой мужчина, бодрый и жизнерадостный. На заднем плане шуршал асвальт под колёсами машины, гудел мотор и доносились какие-то отдалённые звуки, словно сообщение записывалось прямо во время езды. На ответные звонки отправитель пока не отвечал.

Впрочем, вряд ли это сейчас так было важно для команды: у них было и своих забот полон рот. Скетч в который раз перечитывала свой список возможной работы. Клинни рядом с ней пыхтела над разрубленным надвое теликом.
Ревек всё твердил о том, что это надо было для драки с пауками, но чем чаще магесса прокручивала его объяснения у себя в голове, тем больше они казались ленивой отговоркой, попыткой перевести стрелки. На кого перевести стрелки? На пауков, конечно же!
Картинка с ними всё так же покоилась в блокноте Скетч. За время рассуждений о будущей работе она успела изучить рисунок и прийти к выводу, что он написан в практически идентичном ей стиле, причём с применением магических сил. Рисунок можно было оживить при желании, да!
Как часто оживить? Сложно сказать. Не она его рисовала (по крайней мере не помнит), так что сложно сказать как это может сработать. Но у девушки появилось пара новых, свежих идей.

На стене в столовой висела распечатка брошюрки строителей.
На ней был указан полный прайс всех цен, места для застройки (которые начинались от незаметных особняков в центре города, и заканчивались подводными базами в бухте Аспинпорта), а так же предоставляемые мастерами по конструированию суперзлодейских убежищ услуги. Их было чертовски много!

На это же листе была написана крупными буквами и обведена в кружок цель команды на следующие пару суток: ДОСТАТЬ 2 МИЛЛИОНА ДОЛЛАРОВ НА ЛОГОВО! ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!

Эта цель четко вырисовывалась перед героями, когда спустя час после возвращения Раптор и Ревека из похода домой к первой, по улице перед домиком художницы проехала полицейская машина. В каждый дом в райончике стучались обоятельные (или не очень) мужчины в форме, спрашивая о том, не видели ли они тут никакого подозрительного? Постучались и к Скетч.

“Нет, офицер, что вы! Это спокойный район. Тут ничего особо не случается”, — отвечал что-то в таком духе художница. Она, благо, открыло дверь первой, до того как Лайфлайн успел взять инициативу в свои руки и сделать с копом что-то нехорошее.
Помогло в этой ситуации и то, что сам русский был отвлечён на что-то ещё, возможно на йогурт, который стащил из холодильника Скетч. Там становилось как-то пусто из-за оравы голодных ртов на хате. А ещё, оттуда пропало почти всё её пиво!
Подозрения могли пасть понятно на кого, но сейчас это было не особо принципиально. Сейчас надо было думать о работе. После совместного, долго обсуждения, герои пришли к выводу, что надо обзвонить хотя бы парочку человек, предлагавших услуги, и узнать общие расценки.

Как оказалась, суперзлодейским командам их размера и популярности платили в среднем от 2 до 4 миллионов долларов наличкой, на руки, без предоплаты и полного описания работы без личного обсуждения. Гарантии — зыбкие. Работёнка — тяжелая. Веслье — запредельное!
Последнее было так по крайней мере по первым озвученным вариантам, и для менее обеспокоенной за свою жизнь части группировки, вроде немного расстроенного своей трансформацией Эдварда, скучающей Раптор или вовсе склонного к саморазрушению Ревека, который всё рвался в бой.

Больше всех денег предлагал Соломон Давид — он хотел, чтобы герои стали шестёрками синдиката, получая от него некоторую протекцию, но так же согласовывая с ним свои действия и получая задания от корневой организации. Это не вариант.
Далее шло предложение Алексы Бервин о похищении одного человека за какую-то баснословную сумму. Все подробности она соглашалась рассказать только при личной встречи, а последнюю назначала, только если герои принимали контракт.
И последним в тройке “самых дорогих предложений” шёл Эрик с его делом о грабеже Патриотов, что само по себе звучало просто запредельно опасно, пускай парень и был единственным из всех. кто предлагал к работе предоплату в 1 миллион долларов налом.

После долгого обсуждения, команда решила остановиться на том, чтобы выполнить поручение Алексы, как свою основную работу, потому что 6 миллионов долларов на дороге не валяются. А если им покажется работа слишком сложной, всегда можно соскочить на этапе личной встречи — просто не соглашаться на дело. Как второстепенные проекты, было принято решение так же созвониться с Джуниором и Антуаном по поводу их мелкой работёнки и каких-то довольно заманчивых предложений...

Звонок Барахольщице

Алекса Бервин — практически безымянная личность среди уличной шпаны Аспинпорта, однако одна широко известная в узких кругах личность. Она владеет несколькими выстовочными залами и галереями по всему городу. Не вмешивается в разборки банд. Законопослушно платит налоги.
Алекса — меценат, занимается благотворительной деятельностью, финансирует предпринимателей и практически не соприкасается ни с одним из трёх крупных рынков контрафакта в городе: она не толкает наркотики, она не торгует оружием и не провозит в город нелегальщину.
Однако, она же суперзлодей — Барахольщица — известная ровно двумя своими чертами. Своей невероятно большой коллекции редкостей, одной из самых больших в штатах, а так же маниакальной тягой собирать всё, что ей кажется хотя бы на капельку интересным.

— А я уж думала вы не перезвоните. — Барахольщица подняла трубку после первого же гудка, как только герои начали ей звонить. Её голос как обычно звучал хищно и надменно.

— Вы не взяли трубку, когда я звонила вам в первый раз. И перезвонили во второй, только чтобы узнать цену на задание, а затем сказать, что вы “подумаете”. — Хмыкнула. — Вы! — Послышался стук карандаша на заднем фоне. — Подумаете! — Последовал сухой смешок:

— Такой наглости от новичков в бизнесе, да ещё когда я им работу предлагала, уже давно не слышала, да!.. — Короткая паузка и скрип кресла. — Но, подходо деловой, с этим не поспоришь. За это я могу вас уважать. Так вы в деле? — Поинтересовалась та, и как только услышала “да”, снова хмыкнула.

— Как я и думала. Повторю общие условия ещё раз. — Голос Алексы стал ниже, как и всегда, когда она начинала говорить о серьёзных вещах. Скетч слышала такое, когда та заказывала особые картины в прошлом году.

— Есть один человечек. Он мне сильно запал в душу. — Она поскребла чем-то о дерево. — Где он и что с ним я знаю, если согласитесь дам все данные. Вам нужно только забрать его, и принести ко мне. Живым и невридимым.

— За это плачу 6 миллионов. Без предоплаты. Залог — это мой человечек у вас в руках, сделки я не нарушу, моё слово — железное, ну вы и сами знаете. — И вправду, Бервин всегда держала своё слово и всегда оплачивала заказ. — Если всё ещё интересно — подгребайте к юго-восточной пристани к трём часам дня. Я буду там с горгульей. Мы обсудим все вопросики без лишних ушей и прослушки и на чём-то да сговоримся. Только сразу предупреждаю: я даю задание не вам одним, но награду получит только та группа, что достанет мне человечка...

Звонок Джуниору

Джуниор ответил на звонок с небольшим запазданием, после пары попыток дозвониться до него. Первые разы тот не взял трубку, и поднял её ближе к половине 12 дня. Свою задержку тот объяснил как “вышел на перекур, до этого было много работы”. И попросил перезвонить ещё через 15 минут, как закончиться смена.

Прежде чем скинуть трубку, парень посоветовал посмотреть “видео с психами” чтобы быть в курсе дела, особенно тот ролик на котором была разрушена стена национальной лаборатории медицинских исследований Аспинпорта при госпитале имени Святого Иакова. Это было видео с костяным псом и парнями в смирительных рубашках, что видел ранее Генри.

— Привет-привет, вы там ещё не померли все, пока я сдавал смену? Нет? Это прямо-таки прогресс. — Джуниор начал разговор, когда до него наконец дозвонились, на высокой ноте. — Ну как у вас там дела? Все целы? — Поинтересовался бармен. — А то по городу о вашей гоп-компании столько слухов ходит, что закачаешься. Что вас там чуть ли не двое-трое осталось, после того как вы друг друга поубивали. Или что вы там уже ораву в 100 человек собрали и готовитесь захватывать мерию с мэром лично! — Засмеялся звонко негр. Его улыбка и добрые глаза ощущались через жизнерадостный, полный силы голос.

— Ладно, не буду вас задерживать больше, ближе к делу… Вы ведь посмотрели видео, что я вам скидывал? — Спросил тот мельком. — Я хотел в самом начале, когда с утра звонил, предложить вам ограбить машину, что через два дня должна была перевозить из лаборатории на том видео кое-какие реагенты.

— НО! — Он вздохнул. — Её уже ограбили часа три назад. Это сделали поехавшие… Их в городе просто дохрена было утром, а сейчас все где-то попрятались… — Парень куда-то шёл судя по звукам. — Не суть. Они вынесли из лаборатории очень много ценных вещей. Даже слишком много, чтобы унести прямо всё.

— Когда за ними началась погоня, копы на машинах, они начали скидывать мешки с химией в стороны, на асвальт, в каналы, на лужайку каким-то беднягам. В общей сложности скинули кучу всякой мелочки и четыре больших мешка. — Он наконец остановился.

— Эти четыре мешка растащили четыре, может быть пять, мелких банд на районе. Ни с кем не владах, просто шпана и братки. — Вздохнул. — Мои ребята говорят, что они хотят пустить это на наркоту. Химию на пару десятков миллионов на наркоту!

Джуниор чуть ли не плакал, когда это говорил.

— Их надо гасить. Здесь и сейчас, пока никто другой не смекнул, а они не успели загасить большую часть реагентов. — Твёрдо сказал парень. — Если вы согласны сегодня встретиться часа три в Литл-Хоуп, я вам расскажу что и где надо искать, и из кого надо выбить дерьмо. Соберите химию, я её продам и я дам вам процент с её оборота. По рукам? — Он усмехнулся. — Только ради бога, всей толпой не приходите туда, ладно?..

Звонок Антуану

— И снова!... Здравствуйте… Хц-хц-хц-хц-хц… — Когда герои дошли до звонка Антуану, он ответил с первого же звонка. Голос мужчины раздавался гулко, слышалось это от него и звук бегущей воды на заднем фоне. Его речь была мягкой и плавной, мужчина говорил очень тяжело вздыхая и выдыхая, словно ему было сложно дышать, пока он говорит с кем-то. — Я знал!.. Знал, что вы мне перезвоните… Спасибо. Никто другой, почему-то, не хотел мне помогать, а ведь! Ааа… Хц-хц… Ааа, ведь мне тоже нужна помощь, как и им, и вам, и мы можем помочь друг другу!.. Хц-хц-хц-хц-хц… — Чей-то мокрый кашель заглушил тихий говор Антуана.

— Бражник, ты можешь, хц-хц-хц, потише?! Я разговариваю с нашими… Ааа, нашими испытателями? — Крикнув кому-то в сторону от трубки. Антуан снова вернулся к разговору. — Вы же испытаете моих деток?.. Да?.. Мне нужен кто-то, кто выведет их в поле, но я не могу… Хц-хц-хц… Мне грустно. Но, те кто их используют, должны быть полны… Аааа… Радости! Если вы согласитесь, мы можем дать вам моих малышей на выгул. Сегодня… — Опять отвлёкся. — ...Тихоходка! Сегодня сможем?..

— Да! — Вернулся к разговору. — Сегодня, если вы придёте в… Хц-хц-хц… Как это наззывается? — Опять короткая заминка. — Ах да. Юго-западный коллектор, около водозабора!.. Там, внизу, мы сможем пересечься. Это самая лучшая территория… Ааах, нет русалок. Это отлично. Хц-хц-хц-хц-хц… — Его дыхание становилось чуть тяжелее. — Там будем мы. Я, наверное ещё кто-то. Мы принесём вам их.

— Если будете ими пользоваться, просто запиши на видео, или принесите пару образцов который… Хц-хц-хц… Получаться в процессе. Это занимательно!.. Если всё будет хорошо, и они переживут первый тест, можете оставить себе. — Он сухо закашлял. — И друзьям расскажите, что у нас брали!.. А если захотите… Ааа, мы продаём ещё других малышей. Но уже не бесплатно. За доллары, обойдёмся без золота... Приходите ночью. После... Хц-хц-хц... Десяти, думаю...

- А? - вопрос от русского был немного неожиданным, но вполне нормальным.
- Хах, других источников вроде бы и нет, - рыжий пожал плечами, одновременно ловя шило. - Толком не скажу, когда это впервые было... Впрочем, я очень долго был не в курсе, что умею не только вызывать зубную боль одним взглядом. Собственно... зачем я выслеживал остальных суперов. Чтобы скопировать их силы... или не совсем скопировать. Через зубы, да. Так это работает.
Отчего Дантиста потянуло на откровенность? Ну, отчасти потому что его секрет не был таким уж и секретом для следящих за обстановкой людей. Как минимум, они могли делать выводы. Ну а ещё... все в одной лодке пока что?
- А что у тебя с силами? - встречный вопрос, во время которого Генри вернул себе нормальный цвет кожи и стал искать стол. За ним будет куда проще проделать дырочку в вырванных из вставной челюсти зубах. Ну, в парочке. Остальные стоит расфасовать по карманам и задуматься насчет того, где стоит организовать тайничок на тот случай, если он потеряет свою коллекцию. Так хотя бы одна сила будет в запасе.
Слушая ответ, Дантист работал со вставной челюстью. И заодно размышлял, кому бы она могла принадлежать.

То, что увидел Джек, ему вряд ли понравилось: на роботе появились турбины реактивных двигателей, его сенсоры изменились, адаптируясь к отслеживанию сверхъестественно быстро движущейся цели, между глаз раскрылось дуло какого-то футуристического орудия, а тело ощетинилось генераторами поля пространственной стабилизации. Пространственные стабилизаторы! Очень мало вещей были для Хаоса опасны так же, как генераторы поля пространственной стабилизации, сводящего на нет подавляющее большинство его сил. Очень мало... например, ещё рентгеновская винтовка в руках одного из солдат, целившегося в Джека. Хаос помнил, как он встречался с таким оружием в прошлый раз - сначала тебе кажется, что с тобой ничего не произошло, а потом тебя начинает тошнить на пол, и твои волосы вылезают клочками. Ещё один солдат, вооружённый импульсной винтовкой, вырубающей электронику, следил за небом, ещё один, в ультразвуковых сонарных очках и с автоматом в руках, оглядывался по сторонам.

- Пф, Джек, как будто я вас не знаю! - рассмеялся Кастеллано. - Может быть, скажешь своим друзьям, чтобы они вышли из засады? Я же знаю, как вы любите быть на шаг впереди противника... только в этот раз я переподготовил вашу подготовку!
Ладно, давай поговорим. Видишь ли, его императорское величество Рождер Бёрджис очень недоволен, что кто-то сбивает его роботов, несущих его какую-то там благую весть. И он прислал нас - мы пришли поинтересоваться, это было официальное объявление войны, или как? Вы серьёзно собираетесь воевать с ним, его армией, его роботами, его суперами и всей прочей фигнёй? Нет, я в курсе, что вы, Непокорные, достаточно долбанутые именно для этого. Но вы в курсе, что у него пушка на орбите, которая может одним нажатием кнопки разнести вашу драгоценную коммуну в пыль? Стоп, я догадался, - Кастеллано щёлкнул пальцами. - Вы, то есть ты уже эвакуировал всех сопляков из коммуны в безопасное место... и ты очень не хочешь, чтобы мы узнали, где это безопасное место находится? Нет, я ни в коем случае тебе не угрожаю... - Кастеланно торопливо замахал руками, пока Хаос не успел подумать, что он и в самом деле угрожает, - я, скажем так... намекаю на возможные последствия.
Кстати, кто эта летающая бодибилдерша в монашеской одежде рядом с тобой? Не представишь? - тут Кастеллано нахмурился. - И кто с вами ещё, кого я не знаю? Может, скажешь им выйти?
- Б***ь, Энрике... - выдохнул Уиллпауэр, раздосадованный тем, что его лидер ввязался в какие-то идиотские переговоры, приземляясь на крышу. - ВЛАСТЬ, СУЧЕЧКА! - ответил он на вопрос Магдалены. - Власть, которая тебе и не снилась!... стоп, кто ты вообще, б***ь, такая, и откуда меня знаешь?!
- Твою мать, Чёрный Волк, мне это них*я не нравится!... - тихо прошептал громила-командир.

Пока Джек тянул время, Уилл наблюдал за происходящим своими чародейскими чувствами, а Невеста скрытно подбиралась ближе к месту событий - ближе, ближе, ещё ближе... обогнуть роботов, не попасться на глаза солдатам, подкрасться к Энрике с наветренной стороны, чтобы он её не учуял - и вот она уже совсем рядом. Роботы-пехотинцы выступили вперёд, выстраиваясь кругом вокруг солдат, занимавших огневые позиции за брошенными машинами, витринами магазинов и тому подобными укрытиями, а несколько роботов-разведчиков полетели в разные стороны, обшаривая своими сенсорами окрестности, - но невидимую девушку-ящерицу они не заметили. Всё это видели Уилл и Невеста, но не видели остальные Непокорные.
- Что там происходит?! Ответьте, что там происходит! - пытался докричаться до своих товарищей Билли.
- Может... мне слетать на разведку?? - неуверенно предложил Люк, напряжённо вглядывавшийся вдаль. Тем временем робот, через которого Кастеллано вёл свои переговоры с Непокорными, влетел в туманную завесу, принимаясь осматриваться.

- Ха-ха-ха! - Золушка громко расхохоталась. - Храбрый и благородный герой спасает общагу от бухой пирокинетички, уничтожая её пиво путём выпивания! Б**аааа... - Юлиана захохотала снова.
- Ладно, пиво ты вылакал, но куда ты дел бутылки?! Ты хотел спасти меня ещё и от того, чтобы сдавать бутылки в стеклотару, как бомжиха? Так, нет, Дима, если ты будешь решать за меня, что для меня лучше, я на тебя обижусь, и мы с тобой больше не друзья! - тут Золушка посуровела, но затем усмехнулась снова. - Нет, серьёзно, куда ты дел бутылки? Выкинул в окно? Хотя нет, ты же приличный мальчик, ты не выбрасываешь мусор в окно... Куда ты дел бутылки? А может, ты гонишь? - усмешка Юли стала шире, она положила свои вещи и подошла к Диме. - Может, ты не пил моё пиво, ты просто гонишь? Я знаю один способ проверить, пил ли парень пиво недавно! - с широкой усмешкой Юля подошла к Диме ближе... ещё ближе... а затем, когда парню уже некуда было отступать, подалась вперёд и попыталась поцеловать его в губы.

Новое тело Эдварда чувствовало себя прекрасно в биологическом смысле, однако разум его все еще находился в смятении, не веря в происходящее. Однако разумная, рациональная его часть, прежде чем дать последний сигнал и полностью отдаться на милость эмоциям, подала ему идею, словно тонущий корабль, выпускающий в воздух сигнальную ракету. Плюхнувшись на стул и стянув с ног чудовищные орудия пыток, которые девушки почему-то называли «модной обувью», он с трудом удержался от того, чтобы запустить ими в Ревека или Лайфлайна, а затем исчез из комнаты, будто его и не было.
Оказавшись в постели, которую ему выделила Скетч, он рухнул сверху и попытался закрыть лицо руками только для того, чтобы заметить, что до сих пор сжимает в руке журнал. Отправив тот на тумбочку в том же виде, он закрыл глаза и попытался осознать, что с ним произошло.
Он выглядел как Мерилин Монро, секс-символ прошлого столетия – даже ему было известно, кем она была. Что еще хуже – он чувствовал себя точно как она, буквально унаследовав тело, сохраненное от тлетворного влияния времени на страницах старого журнала. Удивительно, как легкое изменение гормонального баланса и смещение хромосомного набора может повлиять на человеческое восприятие. Проведя пальцами по коже, он почувствовал ее – теплую, мягкую, такую непривычную. Неожиданно все волнения по поводу Кэндлмейкера отошли на второй план, уступая место новым эмоциям.
Подняв голову и оглядев комнату, он нашарил взглядом зеркало – и, поднявшись, приблизился. Но зеркальная поверхность только подтвердила то, что мозг отказывался принимать уже в который раз – он стал женщиной. Высокой, стройной блондинкой, одетой в вызывающий наряд. Неожиданно в нем шевельнулось что-то, запрятанное далеко и почти забытое среди опасностей, окружавших его в последнее время.
Подойдя к двери и убедившись, что та закрыта на замок, он вернулся к зеркалу и еще раз осмотрел себя. Теперь его взгляд был полон любопытства, будто у археолога, нашедшего старинные записи. Постаравшись убрать возникшее чувство стыда подальше – ведь это было не его тело – он провел пальцами по коже лица. Спустился вниз по шее, отчетливо чувствуя каждое прикосновение, и вздрогнул от того, насколько реально это ощущалось. В конце концов – почему нет? Почему он не должен воспользоваться этой возможностью? Такое случается раз в жизни, один на сто миллионов. Скептически посмотрев на массу креплений, которыми поддерживался наряд, он на мгновение пропал из виду – а затем одежда единым движением оказалась на полу. Дышать стало легче, а отражение в зеркале теперь попросту захватывало дух, если не сказать сильнее.

Около недели назад. Район Митте Берлина.
***
Уже вторые сутки Берлин заливало холодным осенним дождём. Сумерки опустились на залитый ярким светом от фонарей и неоновых вывесок город. Мегаполис гудел от переполняющей его жизни.
Молодой парень бежал вглубь грязной подворотни. Раненное плечо ныло, лёгкие горели огнём, а дыра в животе требовала перевязки, грозя большой потерей крови. Но адреналин в крови толкал несчастного вперёд пока тот, обессиленный, не облокотился на стену и полными ужаса глазами огляделся вокруг. Тишина. Никого.
Бешено бьющееся сердце вырывалось из болящей груди парня, только что пробежавшего марафон по закоулкам города. Солёный пот застилал глаза, тёмные волосы были слегка обожжены чем-то, что пять минут назад пролетело над его головой.
Чёртов город, подумал парень, перевязывая кровоточащую рану самодельным бинтом. В подворотне стояла тишина. Где-то вдалеке визжала сирена. В окнах домов горел свет и кипела нехитрая жизнь. Очередной день подходил к концу.
Парень, которого звали Кирк, закончил с перевязкой и теперь неспешно двигался по подворотне, нервно прислушиваясь к окружению. Ему было 25 лет, в Берлин он переехал совсем недавно, скрываясь от ужаса раздробленности и гражданской войны в быстро распадающейся Ливонии. И пусть забег от смерти- это не то, чем парень занимался каждый день, ему это было привычно. Могло быть и хуже.
И хуже стало.
Внезапно в подворотне раздалось ужасное пение на немецком. Сердце паренька пропустило удар от ужаса. Это был его преследователь. В том конце подворотни, откуда появился Кирк, мелькнул силуэт и прежде, чем парень успел среагировать, сгусток раскалённой плазмы уже пролетел у его уха, оплавив кусок стены. Второго выстрела он решил не дожидаться и вновь пустился в бег, наплевав на слабость от кровопотери и не прошедшую боль в ногах.
Сознание парня было словно в тумане. Удар сгустка плазмы, как и боль от этого, он не почувствовал. Не почувствовал, как его тело оторвало от земли силой выстрела и не вмазало в кучу мусора, скопившуюся в конце подворотни.
Голова парня гудела. Мысли путались. Всё перед глазами плыло, но Кирк чувствовал обжигающий жар у своего лица. Плазмомёт, не успевший остыть, смотрел парню прямо про меж глаз.
-За что?- слабым голосом спросил Кирк, уже зная чем всё кончится. Но ответа не последовало. Только последний выстрел прогремел в подворотне, после чего вновь повисла тишина.
Уже вторые сутки Берлин заливало холодным осенним дождём. Сумерки опустились на залитый ярким светом от фонарей и неоновых вывесок город. Мегаполис гудел от переполняющей его жизни. В безумии этого мира никто и не заметит очередной оборванной жизни.

Около суток назад. Разные районы Берлина.
***
В последнее время у Брюнхильды была очень насыщенная жизнь, даже если учесть её увлечения и... недостатки. Началось всё с усиленных патрулей, мешающих спокойно утолять голод. Потом пошла волна смертей и исчезновений среди суперов. И хотя это было в порядке вещей для города, где уживались расисты и их жертвы, лето и осень 2020-го, определённо, хотели побить негласный рекорд прошедших лет.
Даже на саму девушку напали какие- то бандиты, по ошибке увидевшие в ней лёгкую добычу. Впрочем, это была их последняя ошибка. И сейчас Брюнхильда стояла посреди, наверно, самого спокойного места города- по среди центрального кладбища Фридрихсфельде, напротив мемориала памяти Серому.
«Он был грешником с будущим. Святым с прошлым. Холодным клинком с безумным нравом. Но когда пришёл час нужды-​ он доказал всем, что у него было золотое сердце.»- Гласила ещё не потёртая временем надпись на плите, украшавшая основание гранитной скульптуры героя в полный рост. Она была похоже на него: тот же костюм, состоящий из серого длиннополого, почти достающего до земли, пальто с высоко поднятым воротником, штанов, а так же армейские берцы с высокой боковиной. На памятнике была та же дурацкая маска, которая всегда так сильно не нравилась Брюн- просто белая балаклава, в которой вместо прорезей для глаз были чёрные матовые линзы. Эти линзы она особенно ненавидела.
Памятник, выпрямив спину, стоял, держа руки на поясе. Взгляд гранитной скульптуры был направлен куда-то на север. Он был направлен туда, где Серый умер чуть больше трёх лет назад. Он бы оценил это. Безумный герой безумного города.
Было около полудня. Девушка не могла сказать точно, сколько времени она просто простояла, как зомби, перед памятником, но явно долго.
Так долго, что она не сразу заметила, что возле неё стоял странный мужчина в маске-респираторе с длинным пышным хвостом и кошачьими ушами.
-Добрый день, Валькирия.- Равнодушно начал разговор Чешир с отшатнувшейся от него девушкой. Хотя больше смущало то, что известный на весь Берлин вигилант знал её маленький секрет. Впрочем, он не собирался нападать. Напротив- он подкинул ей много пищи для размышлений.
К примеру то, что нападения на неё связаны с исчезновениями и смертями суперов по всему городу. И то, что они не прекратят своих попыток добраться до Брюнхильды. Не то чтобы разряженному в броню и балаклаву с респиратором можно доверять, но, во-первых, это вполне могло оказаться правдой, а во-вторых, наклёвывалось нечто очень интересное. К тому же, один раз она уже доверилась (и даже больше) одному клоуну в сером пальто. Так почему бы и не попробовать? Вдруг это будет интересно.

***
На улицы гетто Кройцберг опустился вечер. Под окнами Чистюли, как местные прозвали Фауста, было особенно тихо. Хотя это и не удивительно: за те полгода, что техномаг жил и работал в городе, его соседи чётко усвоили одну простую вещь- не шуметь под окнами Фауста. Иначе можно получить мощную струю воды прямо в лоб да так, что содержимое черепа получит несколько сотрясений за раз. И это в лучшем случае. Хотя крайние меры применялись от силы раз. Милосердие- удел сильных. А Фауст считал себя сильным. И пока никто не убедил его в обратном.
Это попыталась сделать группа каких-то придурков с битами. Они считали, что маги в ближнем бою не опасны. И они были правы, но на случай подобных ситуаций у парня всегда рядом была Элиза Шестая. Так что всё закончилось лишь короткой пробежкой, от которой теперь ныло тело. И запиской, на которой красовалось лицо Иоганна с его адресом, родом деятельности, местами, где он тусил и описание труповозки. А ещё там была указана цена за его голову. Причём большая.
Неутешительная выходила для охотника за головами ситуация. Его кто-то невзлюбил. И, если глянуть на цифры, то очень сильно. А ведь всё только начало идти ещё лучше, чем было: из-за массовых смертей и исчезновений цена и необходимость в его услугах резко подскочила. Людям резко понадобились услуги его клинингового агентства, так как далеко не каждый спешил убирать места очередной расправы или драки. Всё чаще всплывали старые обиды и преступления, из-за чего назначали крупные цены за мелкую рыбёшку от преступного мира Берлина. И там оставалось самое сложное: успеть раньше, чем цель внезапно умрёт или исчезнет. А подобное, увы, происходило всё чаще.
где-то вдалеке началась пальба. Рядовое событие на этих улицах, Иоганн даже не задумался о нём. Горничная наливала своему господину очередную кружку чая. Идиллия, если не считать награды за голову. Если соседи узнают хотя бы её половину- о тишине под окнами можно забыть.
Но, к счастью, судьба любила Фауста: тишину комнаты нарушил телефонный звонок. Парень неспешно снял трубку. Звонил мужчина. Голос его был спокойным, ровным. Это мог бы быть типичный клиент, если бы он не начал диалог с фразы: «Если считаешь, что на этой сумме они остановятся, то ты сильно ошибаешься». Звонивший представился Чеширом- кто это, Фауст, конечно же, знал. Он заявил, что награда за голову парня и происшествия с суперами по всему городу связаны. А ещё он предлагал информацию и помощь в решении этой проблемы. Голос назначил встречу на завтрашнюю ночь на каком то заброшенном складе. И когда Иоганн положил трубку, он ещё долгое время размышлял, стоило ли так быстро соглашаться на встречу.

***
Антонио жилось в Берлине даже более, чем хорошо. Его ларёк с бурито был очень популярен в народе (талант повара на лицо), так что недостатка в клиентах, а следовательно, и в деньгах у него недостатка не было. Если бы не образ жизни, толкающих его искать достойных для себя противников, то он мог быть самым обычным мексиканцем, довольно неплохо устроившемся в безумном Берлине.
Но Антонио, как бы хорошо он не готовил, никогда не забывал держать руку на пульсе моря заказов для наёмников его. Просто полезно знать, что происходит в мире. Не то чтобы он планировал браться за работу в ближайшее время, но это было для него своеобразным инстинктом. Но одна такая проверка изменила всё.
Кто-то искал для работы в Берлине именно его. Причём предлагал за работу такую сумму, что Антонио смог бы спокойно открыть собственный ресторан мексиканской кухни в одном из лучших районов города. Он даже ещё несколько десятков раз проверил, не подстава ли это от клана, чтобы выманить его. Но нет, всё было чисто. Источники и контакты проверены временем, заказчик не шутит. Обмануть его не смогут. К тому же предлагали довольно заманчивую работу: найти того, кто виновен в исчезновениях и смертях суперов, этим летом и весной захлестнувших Берлин. Почему то заказчик был уверен, что у всего этого один виновник.
Как бы странно не звучало дело, Антонио не смог отказаться и уже через несколько дней смог выйти на связь с Чеширом- вигилантом, так же пытающемся решить эту проблему суперов. Доверия к героям мексиканец, обычно, не питал, но слава Чешира допускала того, что он в этом вправду заинтересован. И тот назначил встречу наёмнику за завтрашнюю ночь в одном из заброшенных складов города. Мексиканец чувствовал- из этого выйдет нечто интересное. И опасное. А это значит, что обязан быть на гребне этой волны.

***
Для Хельги последний год был крайне тяжёл. Без связных ордена непросто было найти работу в крупном и богатом на разных наёмников Берлине. Она едва-едва сводила концы с концами, при этом постоянно лазая по самым малоприятным местам города. А ещё она боялась момента, когда на неё выйдут бывшие товарищи. Одна, без денег и связей, Хельга ничего не смогла бы им сделать. Но судьба благоволит страдальцам и святым.
Вернувшись с очередной свалки, на которой девушка выполняла заказ по убийству очередной нечисти, её дома ждал сюрприз: мужчина с кошачьими ушами, одетый в современно выглядящую броню. Он выглядел помятым и уставшим, но его голос не дрожал и был спокоен. Даже если учесть, что девушка направила на него револьвер.
Он даже не отреагировал на подобное гостеприимство. И, что самое неожиданное, он пришёл к ней с предложением работы. Работы, которая в миг поднимет Хельгу из нищеты и даст возможность зажить нормальной жизнью, без убийств за деньги. Недолго думая, она согласилась (револьвер не убрала) и Чешир, так ей представился неизвестный, назначил место встречи в каком- то складе ночью. При этом не забыв предупредить, что приглашена будет не только она.

***
Для Альвы с матерью чужие проблемы- это чужие проблемы. Что логично: даже бессмертным ни к чему лишние хлопоты. Поэтому, когда в городе началась волна исчезновений и смертей суперов, семья Штауфен не вмешивалась и даже не пыталась вмешаться в происходящее. Ведь им же лучше. Для них насилие и смерть- наркотик. Хоть иногда и напоминает проклятие. Но один вечер изменил всё.
Хотя по началу он не отличался от других. Мать и дочка сидели за столом своей уютной, небольшой и хорошо обставленной квартиры. Говорили, по большей части, о рутине: как дела в школе, как учёба, как погуляла с подругами, нашла ли себе красивого паренька. В общем то, о чём общаются обычные дочь и её мама. Штауфен старшая привыкла не поднимать за столом темы смерти и «занятий» на улицах Берлина.
Но затем в дверь позвонили. Аврора Штауфен ушла проверить, кто решил прийти в гости в столько поздний час. Вернулась она через пять минут и была очень бледной. Несколько минут она просто молчала, пока не сказала дочери собираться и готовиться к завтрашнему собранию каких-то вигилантов на никому не нужном складу. В её голосе уже не было той теплоты. Лишь звонкий металл, которым отдают приказы. Приказы, от которых зависит жизнь.
Дочь не стала перечить матери. И теперь ей следующей ночью предстояло отправиться на встречу психов, организованную известным вигилантом Чеширом. Они собирались, вроде как для того, чтобы решить проблему смертей и исчезновений суперов. С чего мать так резко изменила позицию, Альва не знала. Но было понятно одно: это очень серьёзно.

***
В городе происходит странная херня. Гретель отчётливо это понимала. Суперы города пропадали или умирали один за другим и никто не знал, случайности это или звенья одной цепи. Даже Виктор не мог ответить ничего конкретного, кроме того, что это не добралось до района Панков. Пока. Но именно «Пока» смущало и Гретель, и Оурэна.
Но, если не считать этого, то жизнь Беатрисы-Анны-Гретель шла вполне себе неплохо. Богатые родители не мешали с благотворительностью, а на работе не было ничего такого, что требовало бы упоминания. Всё было хорошо. И это пугало. Словно затишье перед бурей. Будто всё это когда-то уже случалось, но девушка не могла понять, из-за чего берётся это чувство. Впрочем, одной рабочей ночью ей стало резко не до этого.
Бордель "Miezekatze", место, где работала Беатриса (Но здесь она Анна), находился в районе Фридрихсхайн и окна комнаты девушки выходили прямо на реку, а также на самый романтичный и очаровательный мост города- Мост Обербаумбрюкке. Всё было хорошо: очередная клиентка уходила из их престижного заведения, занимающего подвал и два этажа одного из домов. Для Анны все эти люди: клиентки, работницы и работники заведения, уже стали второй семьёй. И она не хотела бы, чтобы здесь узнали, кто она.
Когда девушка в свою комнату, прохладный сквозняк из-за открытого окна приятно обдал её разгорячённое лицо. Но ей было плевать, так как точно знала: когда она уходила, окно было закрыто. И никто не мог его открыть.
На прикроватном столике столике девушка обнаружила записку. Но она была адресована не Анне. Она была для Гретель. В неизвестный, представившийся антигероем Чеширом написал, что у него есть информация по поводу смертей и исчезновений суперов и что он просит Гретель встретиться с ним с остальными заинтересованными на каком-то складе следующей ночью. И ещё он добавил, что если Гретель не явится, то он раскроет её секрет всему городу. Был выбор у девушки? Нет. Она хотела решить проблему суперов и, кажется, ей попался нужный след.
А шантаж? Ну, он будет крайне неприятной темой для разговора. И прежде всего для хвостатого.

***
Наверное, единственным человеком, которого никак не волновала волна исчезновений и смертей в городе, был Вельмунд. Он, как и до этого, просто занимался своим занятием: нёс возмездие. Хотя и его это событие не обошло стороной.
А точнее его не обошёл стороной ушастый мужчина, назвавшийся Чеширом. И тот, как ни странно, просил его помощи. Ему нужны были люди для решения этой проблемы. Но Вельмунд, как почти всегда, был пьян. Так что мирного диалога не получилось и в итоге он около получаса махался с Чеширом, попутно посылая его и других суперов.
Чем закончилась драка? Побоями. И соглашением. Вельмунд не соглашается помочь Чеширу или другим суперам. Но он, как минимум, готов выслушать то, что хвостатый собирался рассказать и другим заинтересовавшимся следующей ночью на каком-то складе. И, хоть Чешир этого и не понимал, это было очень большой победой.

***
Ночь. Склад в район Вильмерсдорф.

Старое, знатно побитое временем здание склада располагалось на окраине районе Вильмерсдорф, вдали от лишних глаз.Поблизости крутились только бродяги да и тех было немного. Этот склад когда-то, судя по полустёртой эмблеме вьющейся вокруг кулака змеи, принадлежало "Asken".
Внутри было очень просторно и пусто. Вокруг валялся различный строительный и не только мусор, через треснувшие окна проникал холодный ветер, а также пробивался тусклый свет снаружи. Но в целом, мрак развеивал лишь огонь, горящий в бочке. Та стояла у одной из стен. Неподалёку от неё был стол выглядящий даже хуже самого здания. Со входа не было видно, что на нём, хотя его поверхность освещалась слабой настольной лампой. Но, скорее всего, там лежала куча документов.
А ещё около бочки стоял парень. И это был не Чешир. Этот парень выглядел куда моложе, не имел ушей или хвоста, а так же был одет в странный костюм, отливавший алым на свете костра. Тот имел на лице маску- респиратор, не скрывающую его глаз. Парень стоял лицом к костру и, вроде, что-то затачивал.
Потрёпанное радио на столе видало лучшие дни. Но тем не менее работало. На складе глухо играл "Deutschland"- новая и при этом популярная песня группы "Rammstein".
Примерно так же должно начинаться нечто интересное. Разве нет?

- Да, конечно. Отдельная засада.
Он же не хочет покалечить никого из своих...
Уэсли поймал себя на этой мысли. Откуда и когда появилось это "из своих"? Куда делось "Не причинять вред вообще никому"?
Может, не стоило использовать силы так много. Он сближается с Тенью. Или Тень становится им?
Интересно, что хуже...
Тёмные мысли захлестнули так неотступно, что все выкрутасы ходячего хентая как-то даже не заметил. Да что там, то, что стало холоднее, заметил постольку-поскольку. Заметил и поспешил к дому чуть дальше по улице.
В подъезде как в трубе, темно, гулко и пахнет сыростью. Того и гляди, под ногами послышится раздраженный плеск воды, потревоженной тем, кого тут быть не должно.
...Быть может, то, что с ним происходит - это как раз такие "круги на воде"? Жизнь была гладью, пока туда не упал камень.
...Может, камень это Тень? Её в его жизни точно было быть не должно. Её вообще, наверное, в Мироздании быть не должно. Вот и...
Ты ничего не знаешь о мире.
Уэсли чуть не подскочил. Голос раздавался будто не из середины головы, а отовсюду. Будто само пространство говорило голосом Тени.
Мы знаем. Ваша Вселенная началась тогда, когда закончилась наша.
Что-то неописуемо холодное и чуждое прикасается к его разуму.
- Нет... Перестань, я не хочу! Я не могу...!
Уэсли сейчас, как никогда, понял свою ничтожность. Если бы Тень захотела его уничтожить, он бы стал прахом в миллимекунды. Но что она делает сейчас? Пытается захватить его тело полностью?
Не бойся. Ты всего лишь увидишь наш мир.
Будто он мог воспрепятствовать.
В следующий раз, когда он открыл глаза, он увидел лишь пустоту. Ничто. Здесь не было света - ни фотона. Здесь не было ничего, лишь бесконечность без ориентиров, без времени.
И те, кто обитал в этой бесконечности. Неисчислимые сущности, не имевшие размеров и формы, бывшие нигде и везде одновременно.
Таков был наш мир. Мы были вечны, потому что не было линейного времени. Мы были везде и нигде, познавали Пространство, что нас породило. Мы были. Но всё закончилось.
Чернота сменилась вспышкой белизны, такой яркой и невероятно, несравнимо ни с чем горячей, что она, казалось, испепелила всё, включая пустоту. Из всех сущностей вокруг осталась лишь одна. Она свернула пространство, лишенное измерений, в карман вокруг себя, оказавшись в пузыре, отдельном от остальной Вселенной.
И... Показалось ли Уэсли, что за мельчайшие доли первой секунды, когда начало существовать время, он услышал что-то... Звук? Нет.
Слово.
- И сказал Господь: "Да будет Свет"... - Шёпотом процитировал Уэсли.
Может быть, и так. Наши собратья были уничтожены, когда ваша вселенная появилась.
- Подожди, ты хочешь её уничтожить, чтобы вернуть мир в то состояние, чтобы ты мог в нём быть? - Страшная догадка ударила, как ток.
Нам это не нужно. Ваше пространство лишь флуктуация. Нам нужно лишь дождаться её окончания.
- Тебе для этого нужны люди?
Да. Мы не приспособлены к существованию внутри линейного времени и конечномерного пространства.
- Чего-чего...?
Ты не поймёшь.
Уэсли ощутил, как внутри него что-то меняется. Будто точка, из которой лился потусторонний холод, стала больше.
Тебе нужна большая защита, чем раньше. Мы можем прийти в этот мир. Тёмная энергия - это сопутствующее явление. Оно сравнимо с тем, как материальные объекты отбрасывают тень, взаимодействуя с фотонами. Наше настоящее тело обладает свойствами, выходящими за рамки этого пространства. Оно не подвержено фундаментальным взаимодействиям. Твоё тело служит нам якорем, но его ограничения мы можем обойти.
- Эээ... Ты же понимаешь, что я половины из сказанного тобой не понял?
Полёт. Прохождение сквозь стены. Невозможность навредить нам чем бы то ни было, подчиняющимся законам этого мира.
Мда. Отлично, блин. Он был прав. То, во что он превращался, это именно тень того, что живёт внутри него. И теперь оно готово было прийти. Кажется, единственное, что делало его, Уэсли, нужным и важным, это то, что он был приспособлен к существованию в "линейном времени". Что бы это ни значило.
После такого сложно верить в свою значимость.
- А откуда ты взялось?
Когда твоё тело формировалось, мы с помощью пространственного натяжения присоединились к не-пространственному феномену внутри твоего тела.
- Ну хорош уже... Погоди. Не-пространственный феномен внутри... Ты связано с моей душой?!
Да.
Охренеть. О-хре-неть...
- Но... Как ты сюда попало вообще? Каким образом? Я видел, что произошло в момент большого взрыва, но с тех пор прошли миллиарды лет...
Мы находились в пузыре бесконечномерного пространства вне линейного времени
- Ага, ага, капец как много объяснило. Что было дальше с пузырём, его что, нашли и проткнули?
Да и нет. Нас вызвали.
- Кто тебя вызвал?
Такие же, как ты. Люди.
- А... Как давно?
Мы не ориентируемся в линейном времени. Триста тридцать один переход назад.
- Какой ещё переход?
Переход от одной души к другой. Происходит или в момент рождения потомка текущего носителя, или в момент его смерти. Переход происходит или к душе потомка, или к ближайшему обладателю души. Второй вариант гораздо сложнее и вызывает большее выделение побочной энергии.
- Вот же бл...
Цензурных слов не осталось. Он что, должен будет передать это своему сыну?
Дальнейший разговор бесполезен из-за твоего эмоционального состояния. Найди окно и следи за улицей.
- О да, сначала порушил моё мировосприятие, теперь даёшь указания...
Впрочем, Уэсли встал и пошёл. Выбора-то уже не было. Ребята на него рассчитывают, и лучше как-то отвлечься, чтобы не прокручивать в голове всё, что он только что видел.
Интересно, как он не потерял рассудок?
Неплотно заколоченное окно нашлось на третьем этаже. Там парень и обустроил свой наблюдательный пункт.

Ревек глядел за окно в самой обычной жилой комнате. Вокруг темнота, из мебели шкаф, стул, прикроватная тумбочка и сама кровать со спящей на ней Раптор. Внешне она выглядела так же, как и перед сном: тот же топ, те же трусы, те же девайсы на её руках. Разве что шрамов, ссадин и синяков было куда как больше. Хотя это было у всех спящих, так что ничего необычного. Ревек заканчивал свой обход с невесёлым исходом: все живы, но находятся в беде. А он здесь: цел и в безопасности.
Ревек уже собирался уходить из комнаты. Но ему не суждено было это сделать.
-Трус!- Прокричал полный змеиных ноток голос в голове немца, заставив его схватиться за голову и согнуться на полу. Головная боль сковала его тело и эхом усиливала зловещий крик, перешедший в надменный шепот:
-Ничтожество. Ты тупее и ещё более убог, чем я думал. Поздравляю. Я смеюсь тебе в лицо, тварь. Или что у тебя там вместо головы?
-Исчезни!- Крикнул Ревек. Но силуэт перед ним не исчезал, а лишь обретал чёткость, до тех пор, пока перед немцем не стоял он сам. Другой он.
Чёрное тело существа состояло из загустевшей жижи. Кожистое крыло скрывало почти весь силуэт, образуя некое подобие куртки. Два белых глаза, кажущихся светящимися на фоне чёрного лица, смотрели с нескрываемой надменностью. Вместо рта у него имелась в виде безгубой, полной острых чернильных зубов пасти в полголовы. Костистый хвост монстра бился в ногах, словно в довольного кота.
-Что ты как плакса. Все эти твои эгоистичные оправдания.."Я хочу умереть" и "Я хочу исчезнуть"..Они нелепы, знаешь. Реальность же скучна- ты просто трус. Просто не нашёл, ради чего жить, ради чего умереть. И в итоге страдают другие, пока ты мечешься от одной блаженной агонии к другой. А ведь ты мог им помочь. МОГ. Но не стал.
-Неправда. Я..Я не смог бы..
-В самом деле? Прости, забыл. Ты ведь никогда не мог вторгаться в чужие сны. Тебе никогда не было это интересно: увидеть то, что видеть иначе не способен. Конечно. Да. Можешь лелеять эту мысль. Но мы знаем- это чушь. Мог хоть попытаться. Но ты и этого не сделал.
Ревек взвыл от очередного приступа боли и свернулся на полу комнаты. Другой он лишь улыбнулся ещё сильнее, обнажив ряд неровных зубов и алый длинный язык:
-Да. Продолжай выть. Мне нравится смотреть на страдающих животных. Твой интеллект не улавливает смысл моих слов? Сочувствую, но у меня нет времени лелеять твои скрытые комплексы и изъяны.
Другой склонился над Ревеком и на ухо с победой в голосе прошептал:
-Когда ты исчезнешь и последние капли твоей жалкой воли выйдут через задницу: я возьму контроль. И тогда мир узнает, каким жестоким чудовищем мог стать ты.
Сжатая в кулак лапа просвистела в воздухе и впечаталась в дверной косяк. Вместо Ревека был монстр. В точь точь как тот, который стоял чуть левее, прямо в дверном проходе. Только левой руки не хватало. Немец тяжело дышал, а силуэт хрипло рассмеялся, широко разинув пасть:
-Я рад, что ты пытаешься думать. Правда, пока не получается.
Ревек попытался взмахнуть клинком, но очередной приступ головной боли, сопровождаемый хохотом монстра, согнул его пополам, прямо в углу комнаты.
-Как жаль, что ты не видишь насколько глуп, смешон и жалок со стороны.- Добивал того силуэт, сидя на кровати и сверкая белыми глазами во тьме.- Скажи: каково быть аутсайдером человеческой расы? Ничтожной тварью, выжившей лишь по ошибке? Должно быть, это не очень приятно. Но ты ведь привык, да?
Парень не ответил. Он сидел в углу комнаты, закрыв голову чёрными руками, и погружался всё глубже в своё безумие. Силуэт подсел к нему.
-Знаешь..Это прозвучит странно, но, может, тебе стоит найти причину жить? Тогда сразу найдётся и причина умереть. Я понимаю, что ты обиженный жизнью, но в этом мире таким мелочь не подают. Хотя ладно. Не буду мешать тебе погружаться ещё глубже в безумие. Просто запомни: если что, я всегда рядом. И в любой момент готов взять руль твоей никчёмной жизни. Увидимся, когда увидимся.
Силуэт исчез и в комнате, кроме спящей Раптор только вжавшийся в угол Ревек в обличии монстра. Жалкий и ничтожный.

Вернувшись из выбранной комнаты на третьем этаже, Вера обнаружила, что её подопечные не сильно изменились за два месяца. Такой же источник хаоса, который невозможно контролировать.

— "Если на то пошло, надо будет договориться с нашими технарями, чтобы они поставили у тебя в комнате камеры," — не понятно это было обращено к Диме или к Золушке. Кстати об ориентациях, в случае Веры это тоже было загадкой... — "Но при всём уважении, коллеги, вам не выиграть конкуренцию у некоторых..."

Ещё стоя на лестнице, она встала в сексапильную позу, откровенно копируя Няшу... Если хочешь контролировать хаос — стань хаосом!

— Йоу, Джек, как жизнь дорогая? — Уилл быстро дал пять Джеку, перехватив руку для рукопожатия после приветствия. Руки негра были прохладными, с остатками инея под ногтями. — Я тебя понял мужик. И тебя тоже, Эрл, не обессудь, но если что, ты знаешь что я за тебя, даже если ты станешь красным как Техас* и начнёшь голосовать за Трампа, даже не смотря на то, что я синий аки Калифорния — не путать с голубым, моя толстовка просто выцвела от частых стирок. — Протараторил тот. Пока Хилл это всё говорил, он думал над предложениями своих товарищей по команде, а так же об их запросах. — Всё будем, мужички, только дайте мне пару секунд, и всё будет в лучшем виде. — Уилл наметил примерное место для баррикад после всех их перестановок, и переместился к нему. Баррикады тот думал разместить за спинами у остальной команды, в виде невидимых стен, но, прежде чем сделать это, ему надо было немного подготовиться для драматичности. Встав посреди улицы, парень немного размялся, сделав растяжку и повертев головой. Все суставы задумели, рядом творился какой-то дикий балаган, каждый рассказывал остальным о чём-то чертовски интересном. Он сосредоточился на своих ощущениях и воспоминаниях. Выдохнул: изо рта бонди вылетел сноп холодного пара, что стал кружить невесомой дымкой вокруг него. Небо медленно посерело. На нём появилось одно облачко… За ним второе… Затем третье… Они стали превращаться в идущий на город с севера фронт серых туч, застилающих небо свинцом. С неба сорвалась капля: холодный дождик коснулся чела Уилла, и вместе с морозом по коже распространился образ. Люди под завалами, созданными столкновенеим военных и роботов. Впервые в своей жизни. Нет, впервые со дня смерти своей семьи, Уильям Хилл Младший был переполнен таким уровнем ненависти, обиды и негодования, обращенного к кому-то конкретному, а не к явлению. Этот Император, и все его услуги, все как один — они были повинны в разрушениях, страданиях и невзгодах жителей города. Расплывчатая тень зимы лёгким туманом обволокла всё тело криоманта, чтобы через секунду вместе со множеством обращающихся в снежинки капель преобразить его одежду в серый траурный фрак. Голова Уилла оказалась непокрыта, но ненадолго: в левой руке у него возникла изящная трость, а в правой высокий цилиндр. Раскраска под череп въелась ему в кожу, и там где на коже был мел, она стала абсолютно белой, как от краски, а там где он замазывал шоколадную кожу сажей для контраста, она стала угольной и покрылась мелкой трещиной, словно обгоревшее дерево. В глазах парня вспыхнули синие огоньки. Он развернулся к остальным непокорным, и просто… Подул. Там, где его дыхание касалось земли, вырастали невидимые, почти полностью прозрачные глыбы льда: десятки баррикад, арок и сковывающих немногочисленные оставшиеся машины нагромождений льда. Позёмка прокатилась по земле, а дождь стал настоящим ливнем. Только вот капли его словно обтекали Непокорных и их товарищей, да и холод концентрировался лишь в одной точке — вокруг Уилла, что сейчас буквально на глазах стал другим человеком. Его руки украшали теперь ледяные перстни, а из-под цилиндра выпадали связанные в косу ледяные дреды, с ледяными же бусинами-черепками, влетёнными меж белых кос. — Баррикады и поле боя готово, босс. — Сказал ему Уилл, кажется, не обращая внимания на дождь. Улыбнулся, выдыхая облачко мороза. — Ах да, горка… Вот, Джек, держи! — Он создал массивную ледяную горку, похожую на старый римский акведук, что начиналась на крыше одного из ближайших зданий, и заканчивалась на земле, подле дороги, куда Хаос мог бы скатиться со всеми спецэффектами. Он сумрачно взглянул в сторону, откуда к ним должны были прийти противники. — Пусть приходят: мы будем готовы встретить их во все оружия… — Выдохнул спокойно юноша, ожидая, когда противник так же окажется на позиции. Он был готов дать ему бой. Здесь и сейчас. В полную свою силу!

Все вдарили по педялаям.
Кислородо вскипел в крови, покрывая лицо сеткой свежих вен.
Никогда в своей жизни, никто из здесь присутствующих, так быстро не улепётывал. Конечно же, говорят “бег полезен для здоровья”.
Вполне возможно — это правда, особенно если вы не страдаете избыточным весом, не имеете заболеваний связанных с суставом или же голеностопом. В таком случае, бег действительно полезен.
Чуть полезнее чем бег — полёт. Конечно же, если вы умеете летать. Если нет, то попытка прыгнуть с высоты уже трехэтажного здания может быть для вас не особо полезной.
Не в случае Скетч, впрочем.

Художница была бы первой, кто достиг арки прохода, если бы за секунду до неё, за спиной не раздался какой-то шум, затем взрыв, а затем рядом с ней со скоростью боинга в туман корридора влетел Лайфлайн. И тут же в нём растворился. Белёсая масса дыма просто проглотила его и тело мужчины рассеялось. Кира была на расстоянии пяти метров от корридора на тот момент.

Когда она была на расстоянии трёх метров, в метре от выходла из залы раскрылся портал, и из него выскочил Эдди, вторым по счёту обгоняя магичку. Его пятки лишь сверкали, когда Ди стал подталкивать хозяйку в спину, видя что за ними часть зала превратилась в купол над местом падения гроба.

Пробегая мимо портала, Скетч могла увидеть, как в него почти что залетели Раптор с Дантистом, когда бетонн за их спинами, из которого Лайн и выложил темницу для злодея, начал плавиться. За пару мгновений, лезвия световых хлыстов банально искромсали камень, рассеяв его на ровные пласты и пыль.

Кто-то заорал что-то на немецком: то, что это немецкий, злодеи могли понять за счёт частого общения с Ревеком. То, что кричит не Ревек они так же могли понять по приглушенному голосу, странному акценту и опасности, которую представлял для них неизвестный: Нахцерере и в половину не был столь опасным, как “светлячок”.

В следующее мгновение, в портал залетели Генри с Квинн, и он закрылся за мгновение до того, как в его сторону глянула фигура в длинном кожаном плаще и противогазе на голову, за которым вращалось нечто вроде нимба или чего-то такого светлого.

Крики на немецком стали громче и силуэт неизвестного сжался в комок, прежде чем выстрелить самим собой в сторону беглецов. “БУМ”, — с громким и мясистом щелчком, тело врезалось в одну из колонн, взрывая камень.

Затем, лучик света, словно шарик в пейнтболе, стал бешено носиться по зале, ударяясь в стены. Кажется, его повело в штопор. Это дало пару секунд последним злодеям, чтобы нырнуть в проход.

Все пятеро нырнули в туман. Они бежали по корридору неизвестно сколько времени. В полной тишине. По всей видимости, эта мгла, что стелиться по полу и заползает под одежду, служит чем-то вроде звукоизолятора во сне. Даже бияния собственного сердца в ушах не слышно. Побег закончился, когда почти что одновременно все пятеро оказались в небольшом фойе, которое оканчивалось вместо ещё одного прохода двумя дверцами лифтов, торчащими из стены. Размеры помещения были небольшие. Шестьдесят на шестьдесят футов. Тут было тихо и спокойно. Звуков погони вроде бы не было. По крайней мере, туман в коридоре мог их всех попросту заглушать.

Здесь ничего не поменялось. Всё так же, один из лифтов, судя по индикаторам над ним, был где-то наверху, а второй всё так же ждал новых пассажиров на этом этаже. Само фойе было украшено небольшими горшочками с мёртвыми цветами, облезлыми креслами, мигающими и давно затасканными торшерами, потёртыми и исцарапанными журнальными столиками, на которых валялись стопки изжованной мукулатуры, пуфиками и небольшим музыкальным автоматом в самом углу помещения. В помещении, на одном из пуфиков, сидел мужчина средних лет в белой одежде, похожей на больничную и тапках с заячьими ушами. Он тупо смотрел в одну точку — в стену, порой сонно моргая.

На новоприбывших от него никакой реакции не было. Заросший мужчина, словно сбежавший из… Больницы или откуда-то ещё из такого места, словно не замечал их. Он лишь почёсывал свою бороду время от времени в глубокой такой задумчивости.

Сон подкрался незаметно, забираясь за шиворот и сковывая тело тёплой, липкой негой. Никто не мог точно сказать, когда он или она уснули. Но каждый мог выделить первое осознанное событие: паралич. Тело не двигалось и не отвечало, оно прилипло к поверхности, на которой уснул каждый из четвёрки, а потом начало проваливаться сквозь неё. Злодеи проскальзывали сквозь обивку софы, наволочки кроватей или жесткие покрывала гостевых диванчиков: парча, шёлк и лён струились как вода по коже без сопротивления. Так началось их медленное падение. Не стремительное, как бывает в кошмарах, а постепенное и укачивающее, словно каждый из них стал пёрышком. В ушах гудел дождь.

Звук дождя снаружи лился приглушенно, как из-за плотно закрытого окна. Капли бились о стекло?.. Нет… И не метал это вовсе. Скорее, о деревянные стены и старую глиняную черепицу. Как в деревнском домике. Откуда им пришло в голову это сравнение? Сложно сказать. Яркое воспоминание, которого никогда не было в голове ни у кого из здесь присутсвующих, радилось и расцвело, вместе со скрипо кресел качалок, на которые руки сами собой опустились. Кресла изгибались под фигуры опускающихся на них людей, и мгла перед взором лунатиков медленно отступала. Через неё пробивался слабый оранжевый свет камина, а так же тусклое матовое сияние из-за серых окон.

Нет, не окон… Когда Скетч наконец открыла глаза, она поняла, что сидит в старом кресле качалке, накрытая пледом. Кресло лениво покачивалось взад-вперёд, стоя лицом к массивному, десяти метровому камину, вмонтированному прямо в стену. В камине догорали массивные деревья, которые туда закинул вместо головешек или угля какой-то великан. Слева и справа от неё просыпались Раптор, Эдвард и Генри — так же в креслах-качалках. Они сидели посреди неимоверно длинного корридора, шириной в дюжину футов с потолками уходящими на многие мили вверх, так высоко, что даже не видно, кончается ли потолков сам коридор из-за неясных пасмурных облаков там, где-то в недоступной большинству вышине.

Единственными источниками света тут был собственно камин, искаженный и перекрученый, словно архитектор срисовывал его с детского рисунка, и множество картин на стенах. На разных картинах, небольших, таких маленьких, что помесяться в одну руку, были изображены трещины или маленькие окошки: все они показывали какую-то часть леса, поля, просёлочной дороги или чего-то такого, омываемых ждождём. Ни следа человека, кроме косвеных. Погода там и вправду была паршивая: серый пасмурный день. Такой же тёмный, как вечер. От каждого ожившего куска полотна в рамочке веяло лёгким холодом, и если прикоснуться к одной из них, то можно было бы ощутить влагу на мягком холсте. Чистую. Колкую.

Эти картины были тут везде. Они шли в обе стороны корридора, увешивая стены хаотично и невпопад. Сам коридор походил на один из проходов в какой-то гостинице. Болотного цвета обои на стенах, с рисунками лилий и заболоченных прудов на них, со следами вздутия, местами где обои оборвались, обнажая куски старого сырого дерева или плесени. Пол был выстлан чёрным настилом: каждая досочка была подбита к другой очень плотно, и под ними был какой-то покров, из-за чего ступая на него не было слышно ни скрипа, ни стона. Разве что у раптор цокали когти, да мокрые подошвы ботинок у остальных немного хрустели о пол.

Тихо играла какая-то мелодия. Судя по скрипу шестерёнок, это проигрывала какую-то песенку старая музыкальная шкатулка. Эхо от неё доносилось издалека. Впрочем, завернувший в очередное ответвление коридора Лайфлайн и вовсе его не слышал. Двери пропали. Вместо них, и любых других проходов в чей-то сон, появились эти… Картины на стенах. Он чувствовал, что постепенно приближается всё ближе к месту, которое можно назвать “выходом” из этого места. Только вот эта часть коридора как-то отличалась. Она была кардинально другой от всех остальных. Изменился декор.

Нет, даже если не задумываться об изменившемся окружении, у этого места была совершенно другая атмосфера. Мужчина пригляделся к картинам. Порой, на самум краю глаза, на них словно кто-то мелькал. Кто-то стоял посреди залитой ливнем пашней. Или кто-то робко выглядывал из-за дерева на другом полотне. Но стоит посмотреть — образ раствориться! Останется лишь послевкусие бестелесного намерения на языке. Какой странный вкус…

Возможно… Ему не стоило заходить в этот корридор. Да, такие мысли могли посещать сверхчеловека, но когда тот обернулся, чтобы осттупить назад, увидел что проход за его стеной исчез.

Четвёрка пробудившихся в общем сне злодеев слышало тихое гудение откуда-то из дальних частей корридора. Кто-то шагал? Или кто-то летел? Или это так воздух странно играет? Сложно сказать, но это место было каким-то странным. У самого пола, прислонившись к стенам, кое-где были расставлены старые подсвечники и валялись коротенькие огарки...

Квинн усмехнулась вопросу, развернулась к парням и провела ногтями от колена до начала бриджей, потом показала руку перед своим лицом. Между пальцами было зажато перо. Достаточно симметричное и небольшое.

— "Хе-хе... Да, Ревек, восстанавливаю минеральный баланс в связи с возрастом, чтобы продолжать радовать твои глаза... Изначально это делают птицы для борьбы с паразитами. Но мне просто в кайф, вот и спрашиваю. Надеюсь, не боитесь блох..."

Со своей типичной маньячной улыбкой Раптор залилась злодейским смехом. К счастью , у неё действительно не было блох (по крайней мере сейчас).

— "Не парься, Скетч. Сейчас их нет... И одежду не надо, эта высохнет."

Раптор добралась до душа и закрыла дверь, положив девайс на корзину для белья. Конечно она его не оставила без своего контроля, с улыбкой осмотрев просторную ванную с кучей баночек на полках и даже собственной стиралкой. Даже не включая воду, она начала говорить, одновременно стягивая с ног промокшие бриджи...

— "Напоминает о доме, да, Брайан? У мисс Гилберт всегда было несколько шампуней, скрабов и ещё всякой ерунды... Как закончится эта история — буду копить на дом... Нахрен жизнь в конуре."

Закинув бриджи на сушилку, Квинн завершила процесс раздевания и, отодвинув душевую занавеску, на 2 минуты погрузилась в себя, подставляя тело тёплой воде. Потом взяла самый дешёвый (на вид) из шампуней и занялась очищением волос.

Спустя 5 минут, она вышла обратно, яростно вытирая волосы полотенцем и одновременно пытаясь удержать в руках девайс. Об одежде она очевидно не парилась, ибо вышла всё в том же топе и обычных чёрных трусах без каких-либо изысков. С одной стороны — не самое разумное поведение в окружении маньяков, но у Раптор всегда были два весомых аргумента...

Имелись ввиду когти.

- Ребят, может, успокоимся? Мы все друзья, и люди, и байки, - попытался встрять Пётр с высоты.

Накалявшаяся обстановка давала ему гораздо больше сил, чем было, куда девать. Он уже запустил все три спиннера, те болтались без дела над его спиной, посвистывая и ускоряя вращение.

Не хватает...

В страхе, Пётр зажмурился.

Металлическую махину мотнуло в сторону, железо протяжно шкрябнуло козырёк павильона, закружилось, завертелось пикирующим штопором.

- Головы! Берегите головы! - только и успел крикнуть студент, пытаясь удержаться на бунтующем железном коне, приструнить его, предотвратить катастрофу.

Саркофаг со свистом пролетел над головами.
Аесар, будучи выше и сильнее остальных, попробовал поймать его за угол, но скользкий метал выскочил из сильных пальцев.
Няша, вжимая желейную голову в плечи, случайно с силой сжала картонный бидон эспрессо в ладошке, заливая горячими брызгами стоящих рядом - основными пострадавшими стали пышные волосы Лисы и содержимое рюкзака Веры. В рюкзаке, главный удар приняли на себя шерудившие в нём ладони причуды девушки, и Вера тут же, крикнув, подняла к лицу собственные кисти, краснеющие и на глазах покрывающиеся волдырями.

Юля и Маша прекратили перепалку и взирали на это в ужасе. Они понимали траекторию саркофага, но не успели бы ничего предпринять...

- Стой, *ля! - завопила Золушка.
- Нет! - вторила ей Алхимик.

Завершив свой полёт громким пике на мостовую, гроб кубарем врезался в припаркованные мотоциклы, метнув те на оживлённую проезжую часть. Свистящий скрип покрышек. Судорожный скрежет металла. Стоящие столбом студенты...

Пётр открыл глаза.

Он всё так же лежал брюхом на саркофаге, паря в нескольких метрах над кучкой одногруппников. Спиннеры за спиной всё так же посвистывали, но тоном пониже.
Привиделось. Ему таки удалось сохранить контроль.

С момента событий на Металимпиаде прошло полтора месяца. Слухи о появлении какой-то злодейской организации, стоявшей за атакой на «Лужники» медленно расползались по Москве, несмотря на отрицающие такую связь заявления РОГ. К счастью, панику удалось сдержать и постепенно люди уже забывали о несчастьях. Этому способствовала и продолжительная пауза в действиях террористов.

Что касается самих игр, то здесь всё прошло не так гладко, как хотелось бы официальным органам. Снятие Оймякона вызвало очень много негатива от зрителей, поэтому количество посетителей на второй день было рекордно низким, а количество возвратов билетов — наоборот. Несмотря на свою кажущуюся замкнутость и мрачность, Оймякон очевидно был любим публикой и такой поворот был очень обиден для многочисленных фанатов. Но отсутствие ярко выраженного фаворита в лице топ-1 подарило много интересных сюжетов поменьше. Например, замена Оймякона на «молодую» героиню из РДР, представившуюся «Сингулярностью», была первым подобным прецедентом. Сам Холодов вышел на сцену и объявил об этом, так что негатив фанатов был немного смягчён. Но спортивная часть соревнований всё равно была мало кому интересна и многие считали её не нужным пережитком далёкого прошлого, хотя были и те, кто ратовали за сохранение традиций. Как бы то ни было, но основные баталии второго дня притягивали к себе куда больше внимания и о результатах первого дня забыли всё, кроме того, что Пустота была как всегда лучше всех... Трудно соревноваться в беге, прыжках или метании с ветром.

Избранные 32 героя составляли достаточно необычный для игр список, в котором 15 представителей из верхней двадцатки пересекались с куда менее известными героями и... Сингулярностью, которая только начала карьеру и логично находилась в самом низу списка на 1342-ом месте. В первом же раунде Сингулярность показала, что она оказалась не невольной участницей событий, а вполне серьёзным противником и прошла небезызвестного героя с 35-го места — Егеря. А затем и вовсе дошла до финала, выбив Гарпию и Эхо! С другой стороны невероятное выступление показала Пустота, прошедшая на своём пути 4 героев из топ-10. Финал был напряжённым и гарантированно будет входить в подборки лучших финалов в грядущие годы, но победу в итоге забрала Пустота.



Но Сингулярности было достаточно и второго места. Хайп от её выступления перетёк за пределы соревнования. Она явно была интересна народу, ей пророчили место в топе уже к концу года! Поэтому новости о том, что она открывает агентство летом вызвала широкие и очень живые обсуждения. Периодически появлялись люди, скидывающие предположительный адрес, но по каким-то причинам, никто так и не был близок к правде... Поэтому даже те, кто должен был в этом агентстве работать, первую неделю оставались в полнейшем незнании.

Но до своего нового назначения студентам было необходимо разобраться с куда более страшным противником, чем какие-то террористы... летняя сессия. У каждого был свой подход: кто-то тратил всё своё время на подготовку, кто-то в последний момент пролистывал методичку и каким-то чудом закрывался на стипендию, а кто-то (не будем называть имена) использовал не совсем легальные методы по типу "Тройка или аудитория сгорает." и "Я конечно не ответил(-а) даже на тройку, но может договоримся?"... Иногда даже работало, но в конце концов количество пересдач среди студентов первого курса было минимальным, отделались лишь такими дурацкими предметами как правоведение, психология и непонятно зачем нужные на геройском факультете общая физика и введение в математический анализ. А у большинства так и вовсе не было никаких забот. Хотя бдуем честны, наличие пересдач не мешает наконец окунуться в лето!.. на одни выходные после которых начиналась летняя практика. В геройской среде практикой называлось обязательное прохождение стажировки в агентствах героев и МГУ славился как самое сильное заведение с самой серьёзной подготовкой, из-за чего по сути для студентов были открыты все двери!

Но на этот раз необычайно большое количество студентов заранее сделали свой выбор и ждали новостей. За полтора месяца они не получали ни единой весточки от РДРовцев, исключая Сингулярность, которая периодически передавала с деканом различные новости и вопросы где-то два раза в неделю. Неизвестно, получала ли она ответы или игнорировала их, но её сообщения были таковы:

Агентство куплено и обустраивается.
Вы же не против общего душа на этаж?
Теперь у вас будет библиотека! 
Надеюсь, ни у кого нет аллергии на берёзы?
А на котов? (у меня есть :( )
Что лучше для конференц-комнаты: электронная доска или обычная с маркерами?
Привезли вывеску!
Увезли вывеску, там была опечатка.
Хм, а вам ВСЕМ нужны кровати?
Не забудьте средства личной гигиены!
Привезли вывеску!

Последнее приходило почти неделю назад, но после сдачи завершающего сессию экзамена об этом думать не хотелось. Лишь вечером воскресенья наконец всем на почту пришло письмо... от Веры. Староста второй группы сообщила адрес места сбора и... по сути всё. Конечно же ей было необходимо подтвердить, что это настоящая Вера, и никто не взламывал аккаунт, поэтому к письму также была прикреплена фотография кота, перед которым эфемерная рука Вериной Причуды держала листок с надписью «Вера — однокурсникам».

Понедельник. 9 утра. Солнце уже во всю разогревает заспанных людей, бредущих нестройными рядами на свои работы. Место сбора: метро ВДНХ, у выхода на улицу недалеко от АЗС...

Пока половина Непокорных со своими новыми союзниками отправилась громить злодейскую лабораторию, Невеста осталась с Эрлом. У лидера уэйуордской коммуны было много дел: на него свалилась сотня посторонних людей, которых нужно было накормить, защитить, успокоить и позаботиться о них, которые были растеряны, не понимали, что происходит, и могли вызвать проблемы. К счастью, вскоре рядом с коммуной появились солдаты Национальной гвардии на боевой технике - они, правда, смотрели на беспризорных подростков с огнестрельным оружием в руках, окопавшихся в заброшенном здании и перекрывших дороги к нему колючей проволокой, подозрительно-враждебно, но когда к ним вышел агент Сеттерфилд и помахал перед ними своим АНБшным удостоверением, это заставило нацгвардейцев хоть немного успокоиться... не полностью, но они теперь, по крайней мере, не подумывали о том, чтобы разоружить обитателей коммуны с применением силы. Началась эвакуация.
И внезапно где-то вдалеке сверкнул яркий луч и послышалось что-то, похожее на далёкий раскат грома. А затем сверкнул второй. Военные ощутимо запаниковали - из их сбивчивых объяснений Непокорные поняли, что у них пропала связь со штабом... и что какой-то псих вещает на всех радиочастотах, что у него есть орбитальное орудие, он не побоится им воспользоваться и приказывает всем правительственным войскам покинуть город. Военные были растеряны, но Эрлу удалось объяснить им, что они должны продолжить эвакуацию.

Когда вторая половина Непокорных с их новыми союзниками и ещё полусотней гражданских вернулась в коммуну, Уличный Волк приказал эвакуировать ВСЕХ обитателей коммуны. Уэйуордцы были растеряны и напуганы, Эрл вынужден был объяснять им, что это необходимо, чтобы обезопасить их. Конечно, его забросали вопросами, будет ли он эвакуироваться тоже, и тут лидер коммуны, замешкавшись, ответил, что "уходите, а я к вам, возможно, присоединюсь позже". Военные были в лёгком шоке - у них не было транспортных средств, чтобы эвакуировать такое количество людей - и Хаосу пришлось выступать в роли транспорта, телепортируя группы людей к пунктам эвакуации. Никогда прежде он не работал с таким напряжением. Несколько раз Джек пытался "дозвониться" до Цезаря - безуспешно, молчание было ему ответом. С собой эвакуировавшиеся уэйуордцы по настоянию Уличного Волка забрали большую часть запасов продуктов и медикаментов, к вящей радости нацгвардейцев, которым это было кстати. Варф попросил у Уличного Волка разрешения уйти вместе с эвакуировавшимися, чтобы проследить, что с ними (особенно с его сестрой) всё будет в порядке, вместе с ним с эвакуировавшимися ушли Джейн, Ваминджо, Сэм и Марк.

Приближался вечер - Непокорные сами не заметили, как прошло несколько часов. Никогда за последние три года здание школы Христофора Колумба не было таким пустым - в нём остались только Непокорные и их новые союзники, а также Старшие, распотрошившие арсенал и вооружившиеся до зубов, и ещё где-то рядом был агент Сеттерфилд. Снаружи послышался голос - выглянув в окна, Непокорные могли увидеть парившего над улицами робота, вещавшего через громкоговорители:
- Граждане Нью-Эдинбурга! К вам обращается Роджер Бёрджис. Ваше трусливое правительство объявило меня преступником, безумцем. То, что вы видели, было следствием необходимой самообороны с моей стороны, так как я должен был не дать арестовать меня и моих сподвижников. Ваше правительство пыталось посеять панику среди вас, под видом эвакуации заставляя вас покинуть ваши дома. Однако я не позволю никому вести военные действия на улицах моего города! Благодаря оружию, которым я располагаю, я обратил трусливых псов правительства в бегство, и теперь они не посмеют вступить в город, находящийся под моей защитой!
Отныне я объявляю Нью-Эдинбург своим суверенным владением, свободным от косной власти правительства Соединённых Штатов! Как ваш Император, я обещаю вам, мои подданные: все те достижения науки, которые прежде трусливо хранились под замком, встанут на службу развития человечества! Нью-Эдинбург станет утопией, сияющим градом на холме! А вы, мои подданные, вы сможете стать большим, чем просто люди, вы станете сверхлюдьми, возвыситесь до богов!
- Кто-нибудь может заткнуть этого мудака?! - скривилась Флора. И в это время к Непокорным подошёл агент Сеттерфилд - "дастер" заметно нервничал.
- Агент Эриксон, господа и дамы... я получил ответ на ваше сообщение... директор Остин настояла на том, чтобы я записал его и передал вам слово в слово, - агент развернул бумажку и принялся зачитывать текст: "Агент Эриксон, я приказываю вам покинуть город вместе со всеми правительственными агентами. Я не имею возможности принудить вас к этому, поэтому я прошу вас это сделать. Если вы попытаетесь нарушить приказ и атаковать известную вам лабораторию, пожалуйста, не уничтожайте информацию о методах защиты от и лечения вируса. Не вздумайте украсть где-нибудь ядерное взрывное устройство и взорвать его в лаборатории - вирус может непредсказуемо мутировать. В лаборатории должны быть средства предотвращения утечек вируса - используйте их."
Эрл посмотрел на своих товарищей и вдруг рассмеялся.
- Это то, что я подумал? - спросил он.
- Конечно! - рассмеялся агент, хотя смех его был отнюдь не весёлым.
- То есть Паола предлагает нам сделать за неё грязную работу, - хмыкнул бывший Парагон.
- А то вы не хотите сами это сделать! - криво усмехнулся Сеттерфилд.
- Взорвать лабораторию ядерной бомбой? - злобно рассмеялась Флора. - Я - за!
- А что вы сами собираетесь делать, агент? - посмотрел на Сеттерфилда Бродяга.
- Я... - агент запнулся. - Я собираюсь нарушить приказ и остаться в городе. Я отправлюсь к своим товарищам - им нужна помощь... если они ещё живы... - при последних словах Сеттерфилд болезненно поморщился.

Хватка оскалился, словно хищник нашедший слабое место своей добычи, наблюдая за небольшой перепалкой студентов. Однако слова Денёва не остались незамеченными.

— "Слушай, парень, у той группы в основном не все дома. Я может и не моральный эталон, но хотя бы в адеквате, в отличие от Облик. Им очень весело везде, где смерть и разрушение. Для меня же это работа... Всего лишь рука, движимая внешней силой. А твои методы это работа? Или всё-таки личное? Рука не дрогнула, стреляя по живой цели?" — не дожидаясь ответа, Хватка повернулся в сторону стоящего рядом медведя, — "Товарищ «Топ-8 герой», а вы не хотите поговорить о вашем фиаско?"

Но и тут ответа было не суждено услышать, потому что произошёл какой-то странный хлопок, сопровождавшийся странным сиянием, похожим на то, что произошло во время пропажи нарушителей. Недалеко от двери появился Дмитрий, стоящий на согнутых ногах с руками на земле.

      POV Дмитрия      

В момент, когда Дмитрия к себе подтянул Арсен, чтобы рассказать свой план, Дмитрию немного поплохело, словно его вытаскивало из собственного тела. Мир начал терять цвета и в конце концов окончательно посерел.

— "Очень интересно... А его Причуда сильнее, чем кажется на первый взгляд," — услышал он скрипящий мужской голос в своей голове. Голос звучал знакомо, как и ощущения, которые он вызывал были близки к тому, что Дмитрию уже доводилось чувствовать... Однажды в детстве. Когда он ещё был слабым и безвольным. Когда его ещё не признали неудавшимся экспериментом... Когда он был... в приюте. Да... Он помнит эти ощущения.



Тишина... Дмитрий мог видеть как Арсен кидает гранаты, но он не слышал взрыва. Он мог видеть как Арсен расстреливает террористов, но делает это абсолютно бесшумно. Они о чём-то говорят и спорят, но попытки что-то разобрать были тщетными. Дмитрий был заперт в этой неизвестности в абсолютной тишине с ощущениями, что в его груди дыра, и застывшим памятником Егора под боком. И он даже не мог двинуться!

— "Я конечно уже попрощался, но не могу не добавить: после твоего провала я пересекался с твоей матерью. Она очень переживала, что ты вышел как вышел, но мы дали ей второй шанс. Так, чтобы ты не жил в неведении. Вдруг ты переживаешь о том, что испортил кому-то жизнь..." — голос отказывался уходить, видимо из-за каких-то проблем в его планах. По крайней мере это было логичным объяснением... — "Ну и ещё, я больше не состою в «Империи», так что мне как-то пофиг. Могу тебе слить что-угодно. Например то, что из твоей группы, не считая тебя, только двое дожили до сегодняшнего дня. Прости-прости, просто я так давно не говорил ни с кем из прошлого. Ностальгия! А ну и да, можешь попрощаться с Егором. Ты знаешь мои методы... Ах да, ты же не можешь говорить!"

За Егором из ниоткуда появилась чёрная высокая человекоподобная тень со шприцом в руке и вколола содержимое в застывшего парня. Раз она могла двигаться, здесь явно что-то было не так. Тень подошла к Дмитрию, наклонилась, открывая вид на бесформенное лицо, на котором нарисовалась ломаная белоснежная улыбка под жёлтыми размытыми пятнами глаз. Тень ударила Дмитрия под дых и тот вновь смог двигаться, но до того как Дмитрий смог отреагировать, тень пропала в яркой вспышке вместе с Егором.

А в мир снова вернулись краски...

Вы не можете просматривать этот пост!

Неожиданное смущение Дмитрия позабавило Юлиану - она расхохоталась, но всё же позволила себя отстранить.
- Что, ты стремаешься, что тебя сейчас с трибун спалит твоя девушка, когда я тебя обнимаю? - Юлиана вдруг ощутила иррациональное желание подколоть "прекрасного принца". - Лады, я усекла, завтра никаких полётов через крышу! - ответила она уже Павлику. - Завтра войду через дверь... ну или через стену, если с дверью ОПЯТЬ не обломится! - (вообще-то Золушка вряд ли смогла бы взорвать стену стадиона, даже если бы попыталась). Однако затем девушка посерьёзнела.
- Ну вот, а я уже собиралась идти ВЗРЫВАТЬ мозг журнолиздам... Ладно, чё там в моём расписании на сегодня?

В комнату за Хаосом человек и Тень внутри зашли за одним и тем же. Раз за этим может стоять и правительство тоже, то единственное, что оставалось...
Покончить с угрозой.
Уничтожить.
Сделать так, чтобы никто из невинных больше не пострадал, не превратился в безмозглых зомби.
В атомарную пыль, чтобы никто ничего не восстановил.
Это был единственный путь.
Единственный.
Но вот после их слов... Он колебался. Ведь есть надежда, что жертв можно вернуть! Вернуть, помочь, а не добить, так делают герои, а не чудовища!
Но... Хаос, чьё решение будет последним, героем не был. Да и были ли они среди тех, кто зашёл в комнату вслед за ним? Был ли героем он сам?
Он верил, что был.
- Хаос. Нам нужно хотя бы попытаться. Что, если они правда могут?

Двери лифта открылись, предоставив вашему взору холл и зал с множеством офисов. Вместо зеркал и позолоты первого этажа всё в лаконичном «спортивном» стиле: светло синие тона и белые полосы. Людей не сильно меньше – множество героев и технического персонала, в потоке передвигающихся по кругу. Пройдя немного вперёд, ваш провожающий начал словно искать кого-то взглядом. Но этот поиск продлился не долго: вскоре к вам подошёл очень приятный на вид «джентльмен».
– Вот, надеюсь это всё что нужно, - сказал Crack-kid, передавая человеку планшет с вашими подписями.
- Да, всё замечательно. Спасибо за вашу помощь, господин Crack-kid.
Мужчина был одет крайне аккуратно: тёмный пиджак и брюки словно только с примерки. Короткие седые уложенные волосы и средние закрученные усы. Глаза были подвержены его причуде – серебренные и сеткой, словно у металлической стрекозы. Местами на костюме стразами выложены буквы D.E.
- Господа практиканты, прошу за мной, - теперь уже он повёл вас дальше по холлу, - Полагаю вы прекрасно понимаете, что наш глубокоуважаемый Shadow Boxer – очень занятой человек. Поэтому я хочу заранее от лица агентства извиниться за скорость обработки и неразбериху в предстоящих мероприятиях, связанных с вашим обучением.
Дойдя до нужной двери, он приоткрыл её и лёгким жестом намекнул «Проходите». Внутри был обычный кабинет: стол, шкаф, компьютер, окно. Вот что было необычным – это человек внутри. Среднего роста, загорелый, невероятно мускулистый и широко улыбающийся. Ярко-красные шорты и не менее «огненные» боксёрские перчатки. Чемпионский пояс с большими буквами SB на нём. На голове – чёрная маска лучадора с красными и жёлтыми полосками. – Практиканты, уже здесь? Good.
Он сразу встал из-за стола и подошёл поближе к вам.
- Ох, эта юная пора. Я недавно задумался: как же поделиться с вами опытом наиболее лучшим способом? Подать вам знания так, как нигде ещё. Да? Вам же хочется вырваться из своего кокона и наконец стать прекрасными героями. Да?! Раскрыться так, как никогда ранее и со всей силой момента. Yes?!!! И вот я понял – молодость. Что кипятит вашу свежую кровь сильнее всего? OBVIOUS! Вам предстоит соревнование. Открытая и транслируемая борьба между собой. Не просто за оценку, не только за гордость, но и за титул Чемпиона. И я, Теневой Боксёр, проведу ваз через это испытание.
В этот момент он резко достаёт золотую статуэтку. Этакий Оскар, в боксёрских перчатках и его маске. – One of you will be champion!
Всё это время, проводивший вас «джентльмен» как-то незаметно проскользнул внутрь комнаты и достал ручную камеру. На протяжении всей «речи» он встал в разные углы и снимал происходящее. В конце он подошёл за спину Боксёру, ловя одновременно в кадр статуэтку и вас. – Можете не стесняться активно реагировать.

Инициализация сознания завершена...
Загрузка правой информации произведена успешно...
В голове туман, только смутные образы. Мужчина в деловом костюме что-то размерено объясняет монотонным голосом. Клиническая смерть... заморозка... выполнение обязательств сторон... низкий вклад в развитие современного общества, и соответственно низкий социальный индекс... ноль... копирование сознание в процессор искина и предоставление возможности жить в виртуальном мире... обязательства выполнены...
Было что-то еще, много, но мысли разбегались не желая собираться в стройную картину.

Добро пожаловать в Систему!
Пожалуйста, назовитесь.

Надпись высвечиваясь желтым на темном фоне, не просто читалась, а будто проговаривалась в голове. Хмм... а действительно...
"Кто я?"

– Да-да, ему не понравились оба твоих плана... Не печалься, ты ещё покажешь себя...

Пробурчал себе под нос Лжец, обращаясь к Катастрофе. Оговорка агента была весьма любопытной и Ито рискнул поискать её причины в недавнем прошлом этого парня...

Бродяга взглянул на Хаоса, слегка приподняв бровь и усмехнувшись, не то одобрительно, не то иронично. Агента, кажется, Хаосу удалось заставить засомневаться и замешкаться - убрав с лица свою усмешку, Сеттерфилд медленно, будто взвешивая каждое слово, ответил:
- Как ты думаешь... если бы мы с самого начала знали об этом чёртовом заговоре, мы бы стали арестовывать его лидеров? Я не знаю, кто ещё замешан в нём, какие сенаторы, генералы и прочие - но мы в этом разберёмся. И виновных ждёт суровое наказание. Что касается ударов в спину... мы, моё ведомство с Эрлом теперь, если я не ошибаюсь, связано обоюдными договорённостями, и мы, со своей стороны, собираемся выполнять свою часть договора.
- Ну, я на это надеюсь... - хмыкнул Эрл, а про себя, видимо, подумал, что быть уверенным в этом он не может, и ему остаётся только именно надеяться. - Мне, со своей стороны, тоже не хочется быть человеком, который нарушил письменное соглашение в первый день после подписания, - он обвёл взглядом свою команду, задержав взгляд на Хаосе, и проговорил: - Итак... Хаос, значит, категорически против. В таком случае, агент Сеттерфилд, я вынужден отказаться от вашей помощи. Нашим бескомпромиссным борцам с системой придётся штурмовать лабораторию без вашей поддержки, - Волк посмотрел по очереди на Бродягу и Хаоса и с нажимом произнёс: - И если вы кого-то из наших ребят там "потеряете", живыми можете не возвращаться.
Бродяга вздрогнул и взглянул на лидера коммуны взглядом, будто говорившим "а я-то тут причём?", а Волк тем временем вдруг подошёл к двери, где стояли Хаос и агент, и, обернувшись к собравшимся в комнате, спросил:
- А может быть, я тут распоряжения отдаю, а вы со мной несогласны? - в его голосе слышались с трудом сдерживаемые эмоции. - Может быть, вы хотите вынести мне вотум недоверия? Вручить чёрную метку? М?
- Нет! - Невеста бросилась к Эрлу и, схватив его за руку, встала рядом.
- Нет! - повысил голос, что он обычно редко позволял себе с Непокорными, Билли. - Никаких вотумов. Мы не может себе сейчас этого позволить.
- Никаких вотумов, - подтвердил Марк, исподлобья и угрожающе взглянув на Хаоса.
- Нет, - поддержала Рэйчел, буравя Джека враждебным взглядом.
- Я здесь чужой, и моё мнение вряд ли для вас что-то значит, - подал вдруг голос Длань. - Но сейчас не лучшее время для ссор.
- Да, типа! - нерешительно поддержал Эдди. - Хотя я не очень типа понимаю, что здесь типа происходит...

Ито тем временем увидел в будущем... неопределённость. Может быть, уже сейчас вспыхнет бой между бывшими членами одной команды, может быть, он вспыхнет потом, может быть, Волку действительно вынесут "вотум недоверия", и он уйдёт, сломленный, сказав, что "наш договор более не имеет силы". Но наиболее вероятным ходом развития событий был временный союз сейчас и раскол потом - на "партию Волка" и "партию Хаоса".

"Почему. Волк. Смотрит. На меня?"
Сэму понадобилось несколько секунд, чтобы прийти к осознанию. Всех Непокорных до этого Эрл избегал называть их именами, используя прозвища. Разумеется, как стали звать недавно вступившего в ряды непокорных Сэмуэля, он знать не мог. А поскольку у подростка прозвища еще не было... Пауза затягивалась.
Парень прочистил горло, переключая на себя внимание группы.
- ... эм, да. Верно. - Он продолжил более смело, напрямую обращаясь к Бродяге. Чем дальше, тем более вольно. - Я обладаю способностями к созданию электричества. Может, даже получится что-то как-то сделать с имплантами. Только вот я не могу ручаться за точность. В смысле... я способен бить людей молниями и поджаривать оборудование. Достать целенаправленно и подавить спрятанную где-то в теле штучку - это немного не моё. Могу подать напряжение и надеяться, что этого достаточно.
"Простите, никаких обещаний".
Окинув взглядом играющего с шариками (и откуда он их взял?) Хаоса, он вспомнил, что забыл чуть ранее. Прозвище - как минимум на это дело. Так что парень снова обратился к Бродяге и добавил к уже сказанному:
- И, это. Вы можете называть меня "Спарк".

Новый арт-ворк, под влиянием хайп-трейна. От вашего художнега рукожопника stepata748

Стартовый состав

Косая тень расползлась по полу таверны. На пороге, окутываемый лучами заката, стоял барахольного вида монах. В грязной дырявой робе, с мешком вонючих пожитков за плечом. Лица под капюшоном словно не было, одна только спутанная борода. Подмышкой он нёс настолько же жалкую курицу с мрачным бездомным взглядом…

При любых других обстоятельствах, оборванца бы тотчас же выпроводили в море, надавав попутных тумаков. Его облик казался удручающим даже для хадхеймского захолустья! Но, так уж сложилось, что именно в этот вечер всем было просто начхать. Проблем ведь и без того хватало.

Бродяга доковылял к ближайшему столику, за которым, к слову, уже сидели уважаемые люди, достал из мешка дурно пахнущий свёрток и шмякнул его об пол, да так, чтобы все видели.

— В могилах было вот это! — триумфально пробурчал Харнден, скинув наконец нелепый пропахший дымом капюшон. Дварф указал на разлагающуюся тушку зайца, почему-то завернутую в азрионов плащ… Прочувствовав на своём лице недобрый взгляд паладина, старик поспешил объясниться:

— Да ладно, Азрион, не серчай! Не фасон, конечно… но это ж ради дела! Ты только глянь, сколько всего влезло, — старик развернул пропитанную кровью ткань и продемонстрировал спутникам слова эпитафии, переписанной со стен гробницы, — Это же искусство, братцы!

— Слышь, Лорин, чего-то мне не нравится, как твой филин на мою курочку поглядывает. Ты его кормишь вообще?

Скарлет уставилась на Хаоса круглыми от страха глазами - она знала, что если он захочет убить её, он это сделает, и агенты рядом не смогут помешать ему.
- Эй! Какого чёрта вы позволяете этому преступнику распоряжаться здесь?! - крикнула она, с мольбой в глазах оглянувшись на агентов. - Вы должны защищать меня, я имею право на защиту!
- Право на защиту? - откликнулся Алан, усмехнувшись. - Поздновато вы вспомнили о конституционных правах. Боюсь, если этот парень захочет вас убить, мы не сможем ему помешать. Но, пожалуйста, Хаос, умерь свою ненависть и оставь её в живых. Ненавижу писать объяснительные о том, почему преступник, захваченный живым, доставлен по частям, - Цезарь криво усмехнулся.
Скарлет посмотрела на Хаоса и сглотнула, а затем снова оглянулась на агентов:
- Как насчёт... гарантий моей безопасности, если я расскажу это?
- Могу дать гарантию, что мы не будем применять к вам некромантию, - откликнулся Алан.
Скарлет помедлила, а затем принялась отвечать:
- Проект "Willkiller". Вирус, подавляющий волевые импульсы. Заражённый становится пассивен, ничего не предпринимает без приказа извне, но становится более восприимчив к пси-воздействию. Он сохраняет свои воспоминания и навыки, просто... теряет способность хотеть что-либо. Пси-излучатели, разработанные нами, позволяют контролировать большие массы заражённых. Действует при распылении агента в воздухе через дыхательные пути, от заражённого к заражённому не передаётся. Инкубационный период - от 24 до 48 часов, плюс-минус. Мы разрабатывали вакцину против вируса и средства его лечения... они основаны на препаратах, повышающих устойчивость к пси-воздействию - но мы пока не успели провести вакцинацию своего персонала. Костюмы РХБ защиты и дыхательные маски могут защитить от него, также максимум через час после распыления агент становится безопасен... кроме тех людей, которые уже подверглись заражению.
- Твою мать! Мне это совсем не нравится! - Цезарь изменился в лице, да и остальные агенты, похоже, были в шоке. - Где вы разрабатывали эту дрянь? Вы уже успели её использовать? Где?!
- Лаборатория военной вирологии, в запретной зоне за пределами города. Думаю, в правительстве знают, где это. Там находятся образцы вируса и средства доставки, там же - вакцина и лекарства от него. Успели ли использовать... не знаю, - Скарлет зло усмехнулась. - Мне, видите ли, последнюю пару часов было не до того. Думаете, вы можете так просто выиграть эту войну?

А Джек тем временем на секунду заглянул в будущее - перед его взором предстал какой-то начальственный кабинет, где мужчина в белом лабораторном халате докладывал крупному грузному стриженому под ёжик мужчине:
- Охрана проинструктирована относительно способностей Скарлет Гиббонс. Возможно, я смогу сделать её обычным человеком, удалив ей имплантированные железы, и тогда она будет не опасна. И ещё: по нашим данным, она находится на первом месяце беременности, так что ей нужны... особые условия.
- Особые условия? - мужчина за начальственным столом скрипнул зубами. - Ладно. Будут ей особые условия. Какова вероятность, что... её ребёнок унаследует её способности?
- Нужно провести исследования. Я займусь этим.

Тем временем к месту событий подошёл Ито, снова поменявшийся с Тони местами... и немедленно оказался под прицелом у полицейских и агентов, которые были предупреждены о Тони, но не были - об Ито.
- Стоять! - раздался оклик.
- Freeze*! - Алан тоже обернулся к Ито, и в воздухе стало ощутимо холоднее...

- НЕЕЕЕЕ...! - конца отчаянного крика Хорна в пространство Джек и Тони уже не слышали, исчезая во всполохах тьмы.
Они снова оказались на улице рядом с разгромленным зданием. Брошенные, горящие и догорающие полицейские машины, зияющие дыры в стенах здания "МилиМед" и зданий вокруг, догорающий остов сбитого вертолёта, много трупов рядом со зданием - похоже, сотрудники корпорации, услышав о готовящемся взрыве, прыгали в окна прямо под огонь полиции - запахи дыма и крови. Нескольких нонкомбатантов в офисных костюмах и белых халатах, стоявших с поднятыми руками, держали на прицеле полицейские, а на Скарлет, примороженную к земле под прицелом оперативников Департамента, уже надевали ошейник-блокиратор.
- Хаос, твою мать! - Алан (перевязанный бинтами в нескольких местах агент) обернулся к Джеку. - В следующий раз предупреждай о таких сюрпризах! Или у тебя связь отказала? Ты заложил взрывчатку?
И кто это с тобой? - он скользнул по Катастрофе взглядом, но, кажется, не распознал разыскиваемого "супертеррориста". - Представишь?

Лидия внимательно выслушала девочку, для себя пока что отметив только одну любопытную деталь. Остальное могло быть чем угодно, однако розыски пропавшего человека почти без сомнений указывали на призрака. Наверное, эта мысль в тот момент посетила каждого из взрослых слушателей.
- Кажется, мы уже нашли их пропажу... - прохладно рассудила волшебница, задерживая взгляд на Лорине, который говорил последним. С большинством его тезисов Лидия была согласна. Однако на помощь хобгоблинов группе рассчитывать не стала бы. Ведь им надо было искать плащ.
- Но кое-что остается неясным, - осмелилась она продолжить, не выбрасывая лишних слов на ветер, чтобы все-таки оставаться "в разговоре" с Олмой. - Успел он зайти в деревню или... "Пропал", так и не добравшись. Замешан ли кто из жителей... И если первое, то где золото? Здесь некуда его тратить... Разве только прогуливать все у Берника...
- А что за ярмарка, о которой ты говоришь? - Лили поспешила обернуться к девочке и занять ее тоже вопросом.

Лейтенант ‘Латунь’ Кузуре словно вернулась домой. Она вновь командовала отрядом, вновь была на острие атаки, вновь вела бой в городских условиях против террористов. Но сейчас террористическая угроза пустила корни не в какой-то далекой безымянной стране, разрываемой войной и служившей девушке-морпеху метафорическим домом, а в самом сердце её собственной родины. Это было недопустимо! С бешеным рычанием агент занесла руку, готовя тяжелый замах - рубашка костюма натянулась на фигуристом теле агента, выделяя не только два её основных достоинства, но и напрягшуюся мускулатуру пресса и бицепсов, которым позавидовал бы иной мужчина - и ее кулак в кожаной перчатке с оглушительным треском пробил броню робота-танка, вышибив из его головы винегрет из гаек и микросхем. Но машина еще жила. Кузуре терпела на себе удар за ударом, стиснув зубы от боли, и принимая урон на себя, чтобы прикрыть напарников.

Она собиралась продолжить начатое и добить последний танк, но внезапный шоковый удар суперхантера оказался больше, чем Джин была способна вынести. Судорога начала сковывать тело девушки, грозя полностью иммобилизовать агента. Но это была Джин. Она всегда дралась до последней капли крови, и эта схватка была только первым шагом на её пути к тем, кто устроил беспорядки в Нью-Эдинбурге. Её звали Латунью, потому что эту боевую девчонку было легко погнуть, но не просто сломать.

В Кузуре еще оставались силы.

- Рррррраааааааррррргх!

Взревев от ярости Джин оттолкнулась от земли с такой силой, что носочек её дамской туфельки проломил дорожный асфальт. Молниеносным прыжком сократив расстояние до подбитого суперхантера, Латунь от души впечатала удар кулачищем прямо в оставленную Шэннон пробоину на груди, заставив машину согнуться, а потом взяла его в захват и провела такой зрелищный пайлдрайвер, что ему позавидовал бы иной профессиональный рестлер. Перевернув робота в падении, Джин впечатала его в землю головой вниз, полностью открыв противника для дальнобойных атак союзников.

Насчёт Ангела Эрл попал в точку. Правда, не по поводу "учтены и подсчитаны" - а ещё более приземлённая проблема. Ангел была человеком (ну или ангелом) честным, добродетельным и крепко связанным заповедями - так-что она больше годилась как сила, не связанная с их "тайной кухней", где не всегда получается держать посуду чистой. Образно говоря.
- Потому-что не Ангел управляет коммуной - С улыбкой развёл руками Витторио, - Конечно, я впечатлён её добродетельностью и способностями, но сейчас беседа не о ней. Что же до пожеланий... Прямо сейчас уже должны полным ходом вестись переговоры по оказанию гуманитарной помощи для Нью-Эдинбурга. На переброску военных сил я бы не рассчитывал, конечно - едва-ли США допустит такое, да и своей армии тут должно хватить. Ну и - Престол в свою очередь, был бы рад принять к себе на службу перспективных юношей и девушек, а также получить ещё одного союзника за пределами своей страны.
Священник перевёл дух после своей речи. давая возможность Эрлу переварить услышанное и собраться с мыслями, прежде чем он продолжит.
- Касательно планов... Последним указанием для меня было оказание помощи местному населению, так-что... Похоже. мы оба тут предлагая друг-другу руку поддержки. Но, кроме того... До введения военного положения моей основной задачей было выслеживание лидера преступного культа.

Сраженный огнем арбалетчик вселил в сердце кволлийки надежду. И пусть ее тонкий росток еле теплился, уповая целиком на удачу, все могло обернуться на много хуже. Один противник сражен, бородач испугался ее иллюзии, а главный бандит промахнулся! Вот бы еще арбалет удалось отобрать у павшего... Но это уж точно было бы слишком.

Лидия видела, как двое селян рванулись атаковать колдующих, но, к сожалению, вынуждена была оставить обоих без помощи. Маг по-прежнему был опасен. Настолько, насколько она и предполагала: одним махом разделался с Шквалом и серьезно потрепал паладина. В то же время напуганный ее заговором бородач открылся для удара в спину. Волшебница рассудила про себя так (и это решение было принято почти мгновенно), что атаковать нужно пытаться наверняка. И вместе с тем составить компанию волшебнику... Возможно, удастся как-нибудь ему помешать...

Лидия стиснула рукоять кинжала и молча рванулась в бой, не ожидая для себя легкой участи. Ведь направилась сразу к трем противникам. Возможно, это было одно из худших ее решений. И тем не менее просто стоять в сторонке, наблюдая, как бандиты убивают Азриона, магессе не позволяли принципы...

Спустя несколько быстрых шагов девушка очутилась за спиной бородатого и произнесла уже знакомый ее спутникам заговор:
- Йорн фламма!

- Ох, я не знаю насчет Эрла. Слишком он удачно выбрался. Вот... вот именно сейчас в городе чрезвычайное положение, вроде как более тяжелые времена для коммуны и для Аптауна, и для вообще всего города, и поэтому сейчас Волк нужен сильнее всего... и вот именно сейчас его выпустили. Навряд ли это он попросился, как преступник. Кто бы ему о таком вообще сообщил.
Парень все еще был в куртке, распахнутой по случаю посещения столовой. Пока эта школа еще работала, наверное, и существовали какие-то особые правила. В нынешнем её состоянии правила посещения столовой, конечно, существовали. Но просто заглянуть на чай с сухарями, да еще и пока такое творится в городе, кажется, было не наказуемо. Ну вот кому могло понадобиться лишний раз прессовать двух на весь зал подростков (или одного из них), приехавших только что с рейда?
- Это Департамент. Они как собаки у верхушки, а значит, работают так же - наиболее подло. Я... не могу поверить во внезапные подарки с их стороны. И самое плохое, что я пока придумал, выглядит так: они попытаются использовать Непокорных. Мол, сил у нас не хватает разгрести собственный бардак, давайте-ка помогайте со всей коммуной, правительственный агент Эриксон. Звучит как хрень, и на деле будет хрень. Ретарды.
Сэм пытался звучать отстраненно, пока говорил. Чего ему не удавалось, так это сохранять спокойное положение тела. Пальцы левой ладони, которая лежала на колене, периодически постукивали по нему; иногда подросток отводил взгляд и прерывался, будто сам сомневался в том, что говорит. Или просто волновался, рассказывая свои собственные мысли кому-то другому. Впрочем, после этого он немного расслабился и попытался уйти с темы, посматривая то в жестяную чашку с темной заваркой, то на собеседницу в паре метров от себя.
- Пока у нас не отобрали чай, дела все еще не слишком плохи. Был у меня уже опыт... нехороший. Надеюсь, не повторится. - Сэм достал из кармана ложку и с приглушенным звяком вложил её в чашку. - В крайнем случае, из города всех спешно попытались увести. Навряд ли получилось забрать все запасы, и навряд ли они нужны роботам.

Немного поколебавшись, Азрион пожал протянутую руку, взглянув в глаза хобгоблину, надеясь, что этот жест малодушия не будет замечен.
– Клянусь мудростью Арана, Токвиз, завтра мы завершим всё как уговорено, – уже без тени сомнения произнес паладин.

Мрачная мысль, ушедшая в подсознание, тем не менее напоминала о себе: правильно ли поступил полуорк, оставив мальчишку в лапах племени гоблинойдов ещё на один день? Что думает сейчас дитя, когда его сестру увели? Потерял ли он последнюю надежду? Могла ли эта закупленная в деревне еда перевесить чашу весов в пользу отряда здесь и сейчас? Полукровка окинул взглядом своих товарищей: не все из них были согласны с тем, чтобы высвободить детей прямо сейчас за счет ресурсов отряда. Мог ли Азрион взять эту ответственность на себя? Недавно он решил, что не будет решать единолично, но на душе от этого спокойней не становилось. "Лидия, наверняка, сделала бы это не задумываясь", - мелькнула быстрая мысль, но полуорк не нашелся что ответить самому себе.

– Идемте, нас ждет обратный путь, – огласил воин своим, поворачиваясь спиной к Каменному Кулаку и направляясь за щитом и молотом. По ощущениям, вес снаряжения увеличился на несколько килограмм.

- Ох уж эти твои шуточки, Лорин, - подал голос Шквал. - Нашел время для фокусов с чревовещанием! Не таким же образом вносить что-то новое в затянувшийся разговор.
Друид не спеша вышел из-за спин своих товарищей, где до этого момента он ожидал разрешения всей ситуации, предоставив право говорить тем, у кого к этому было явно больше способностей. Да и желания. Вот только внезапно вылетевший и подавший голос филин мага грозил сломать окончательно надежду на удачное завершения разговора.
Подойдя к посланникам от хобгоблинов, он нарочито медленно и спокойно сел на землю, предварительно убрав с нее любые следы влаги, пользуясь врожденной способностью. Щит и посох он положил на землю, достаточно далеко, чтобы схватить вмиг, но все же в пределах досягаемости, если потребуется.
- Это все фокусы и магия, - обратился он к переговорщикам. - Равно как я убрал воду с земли, так и вон тот человек вызвал иллюзию совы и изобразил, будто она говорит. Скучно ему, не привык он к темноте шахт, понимаете ли. Поэтому и слушать тут нечего, кроме ваших слов об обмене да наших увещеваний.
Шквал положил руки себе на колени и, слегка наклонив голову, смотрел на Токвиза, ожидая, что именно он прислушается к его словам.
- Обмен - это хорошо. Это - баланс. Каждый получает выгоду, никто не обижен. Хорошее дело. Вот только разговоры о войне и мире тут не причем. Иначе бы вышло, что это вы стремитесь к войне, а не к миру и к обмену. Вот был у вас мир с деревней, а вы детей похитили. То есть забрали то, что вам не принадлежит, сместив баланс в свою сторону. Что должны в таком случае сделать люди, чтобы уравнять это? Они ведь хотят мести, вы же понимаете. А с требованием что-то дать взамен детей вы еще больше изменяете баланс.
Друид показательно тяжело вздохнул.
- Мы потому и здесь. Чтобы не допустить дальнейшего изменения баланса, которое бы навредило всем. Лучшее, что вы можете сделать, чтобы сделать лучше: отправить детей домой. С нами и, если захотите, с кем-то из вас. Вы скажете, а мы подтвердим, что вы случайно нашли детей и уже вели их в деревню, как добрые друзья, когда мы вас встретили по пути. И в таком случае люди в деревне будут считать, что баланс качнулся в их сторону, и они должны будут вам сделать ответную услугу. Тут вы и расскажете о своих трудностях с едой и остальным. И все решится лучшим для всех образом. И баланс будет соблюден.
Шквал искренне хотел, чтобы все решилось именно таким образом. Ведь это и в самом деле бы уберегло баланс отношений между хобгоблинами и людьми из деревни. Даже небольшая ложь, которую он предлагал, раз уж она служила сохранению баланса, была не такой уж и страшной. А уж то, что это решило бы и их проблемы - так даже лучше. Всем так будет лучше!

Филин недовольно покосился на своего хозяина, будто своим призывом тот требовал от своего фамильяра нечто сверхъестественное. Лениво выудив клювом из груди старое перо, Хугин расправил крылья и бесшумно покинул свой насест.

— Постарайтесь не потеряться, пока я проверю, что там, — бросил он мысленно Лорину, исчезая в левом проходе.

Маг отвернулся от Лидии, не дав ей шанса ответить на его скорый шепот, затем подвинулся ближе к жительнице деревни, чтобы удобней было вести разговор.
— Угадали, Матушка Вейла, — с приятной улыбкой кивнул Лорин, полностью уверяя, что именно за этим они сюда явились, а не за сухой информацией. — И поблагодарить за табак, конечно же. Мой последний спаситель, ведь я даже не знаю сколько нам двигаться к Лайчгейту и в каком направлении. Не подскажете?
— Госпожа Вейла, у вас не найдется чего-нибудь выпить? Чтобы покрепче и со вкусом фруктов... — неожиданно поинтересовалась Лидия. — В таверне нам оказались не очень рады. Нужно расслабиться хоть на полминутки. Все утро - один сплошной кошмар.
— Немудрено, - ответствовал Вейла, со вздохом отложив корзину. — Чего ж не найдется... Найдется. Без фрухтов. Есть у меня настоечка одна, коли день тяжёлый выдался, сразу дела поправит. Отведаете?
— Ну хоть сушку какую-нибудь в прикуску... — понадеялась заполучить сладенького Лили.

Девушка приблизилась еще немного к Вейле, намекая, что будет участвовать в распитии настойки.
— Только я не лошадь тягловая, а девушка... Мне чуть-чуть - попробовать.

Кажется, маг собирался что-то сказать на этот счет, даже уже поднял руку, чтобы изобразить возражающий жест, но его губы задвигались как у рыбы на берегу. Оставалось только с досадой закатить глаза и весьма усердно попытаться продырявить молодую девушку своим острым взглядом.
— Лидия, – все же обратился Лорин к волшебнице, – напомни мне потом затыкать Харндена каждый раз, как он попытается учить тебя житейской мудрости.
— Харнден здесь ни при чем, - возразила ему девушка, отвечая острому, как рапира, взгляду непринужденным и веселым. - Не переживай, это единичный случай и больше не повторится. Просто... Нужно как-нибудь встряхнуться.

Старуха, гремя костями, поднялась и направилась в лавку. Поманила на пороге за собой. Махнула пару раз платком по столешнице, хотя после генеральной уборки с помощью незримого слуги, вряд ли это так уж требовалась. Без всякого волшебства на столе появилась непрозрачная бутылка, вяленая рыба и несколько морщинистых яблок.
Вейла налила столько стопочек, сколько нужно на всех, кто желает пить. Запахло хвоей.
— Угощайтесь... Чтоб соль да рыба не кончались.
— Обойдусь, – Лорин отмахнулся ладонью.

Вместо того, чтобы разделить небольшой праздник с женщинами, он со скрытым беспокойством посматривал на Лидию, пока докуривал последние капли табака в трубке и угощался зеленым яблоком.

— За Карстена и его дурацкий плащ... Где бы и чем бы он ни был! — Провозглашая ответный тост, девушка как-то несмело осматривала стаканчик с налитой в него жидкостью. Но затем выдохнула и "хряпнула"... залпом, как и завещали общежитийские годы. А следом припала к яблочкам - какая-никакая пища гораздо лучше, чем пустой желудок...

Настойка оказалась на удивление легко пьющейся. Во рту остался привкус хвои, а по горлу и желудку вскоре разлилось приятное тепло.
— За Карстена, так за Карстена, - проворчала старуха и тоже выпила. Понюхала яблоко. Закусывать не стала, вместо этого принялась очищать вяленую рыбу. — В Самородке нынче не наливают?
— Наливают, – сухо ответил маг, – да не тем, что надо. Скажите, что это за ополчение, что с бутылкой на «ты» знакомо? Часто оно создает вам проблемы, которые должно решать?
— Сталбыть познакомились... Какое уж есть, другого нету. Ты, волшбарь, чего выспрашиваешь? Прямо говори, с чем пожаловали. Мож и подскажу чего, для твоего ж блага, — сощурилась старуха.
— Волшбарь, - повторила за Вейлой девушка, только сперва прожевала яблоко. Деревенское неказизтое словцо вызвало у "волшбарихи" улыбку. — Зелье бы ему приворотное. Позарез нужно! Для одной... особы, — пошутила Лили следом, прищелкнув ядовитым языком.
— Лидия, – парень сцепил вместе зубы, но удержал пламя в руках, после наигранно вздохнул. – Лидия-Лидия, хватит уже завидовать ее красоте и сплетничать за спиной, а не то мне придется познакомить тебя с настойкой с одного растения, что жабьим хвостом называют, которым мудрецы лечили излишнюю болтливость. От его вкуса у шутов язык под корень выпадает.
И с чего бы эта девчонка к нему и к Азриону со своими любовными приворотными вопросами пристала? Хотелось ему уже вернуть Лидию обратно воину Арана, сдать ее в крепкие железные рукавицы паладина.

— Неважно, — поджав губы и мотнув головой, продолжил маг. — Матушка Вейла, прямее говорить некуда, тут нет двойного дна. Мы к вам зашли попрощаться, поблагодарить лишний раз и попросить показать на пальцах сколько часов или дней до Лайчгейта двигаться, а вовсе не выпрашивать о местных чужаках. Просто… Моя глупость берет надо мной верх в самые паршивые моменты. Когда только мы прибыли к вам, я видел детей, но не придал их поведению значения, а зря. В детстве я уже насмотрелся на солдат, что наводнили дома и улицы родной деревни, так важно размахивая мечами словно это не взрослая игрушка в их руках, а королевский скипетр. Знаете, как в той северной иоганнумской песне?
«Родная семья забудет твое лицо,
Дорогой матерью станет вино,
Лязг стали наш обедней звон,
Лишь мечом дух твой будет исцелен»
— Вот я и думаю, чего вы терпите этих алдар на своей земле, как далеко они зашли и не собираетесь ли вы что-то делать с ними? Или в Хладхейме все так дурно стало с разбойниками, как только патрули стражи поредели на дорогах?
— Если девушка упоминает в разговоре другую, это вовсе не значит, что она завидует. И тем более не значит, что сплетничает. Правда, госпожа Вейла?
— Правда-правда, — с готовностью подтвердила Вейла утверждение Лидии.

Лидия вновь откусила яблочка и с удовольствием посмаковала соком, скудно разлившимся во рту.
— Вот если бы я сказала, что у нее грудь надувная. Тогда да... — Хрумкая, Лидия улыбнулась, как сумела, хитро стреляя взглядом по сторонам. — Ладно... Это всего лишь шутка, Лорин. Я ведь говорила, что хочу самую капельку расслабиться. Дай мне еще десять секунд...
— Ну што ж тут говорить, было б кому, то уж сделали б. Не моё старушье дело, не лезу я в это и вам не советую. Не все тут защитничков наших любят, но... Всё ж таки какая-никакая, а опора. Пусть и стервецы, да свои. Толку от них не то, чтоб очень, но вот смекните: ежели б с дурным умыслом вы пришли - дали бы они вам тут разгуляться? — погрозила пальцем старуха.
— Когда мы пришли в таверну, ваши защитники спали после вчерашней попойки. Ежели и правда был бы у нас злой умысел, расправились бы с ними в два счета, пока спят. Нападения они не ждут, иначе бы хоть кого-то оставили трезвого на часах. Получается, их пристрастие к алкоголю опасно для деревни вдвойне: от чужих защитить не смогут да и сами сопьются в разбойников чего доброго... — как бы между делом вставила Лидия.
— Я глупец, если решил поспорить с одной женщиной в присутствии другой, – покачал головой Лорин.

Он взял со стола еще одно яблоко, покрутил в руке, потом протянул его Лидии.
— Тут ты не права. Их маг, может быть, и не ожидал никакого нападения в начале дня, но был в своем уме и смотрел в оба, а брат Берника явно не дурак. Тут я должен согласиться с вами, матушка, хоть с неохотой, но должен. Пьяницам веры нет, но пока они сами вас не грабят, лучше пусть будут такие защитники, чем вовсе без стражи. Могло быть лучше. Лидия, нам пора.

Лорин стал нащупывать монеты, чтобы отблагодарить Вейлу еще раз. По его лицу можно было судить, что разговор для него был не из приятных, но он не спешил убегать с дома старушки без своей спутницы.
— Я сгущаю немного... Но ведь события гораздо чаще принимают скверный оборот, чем... наоборот, — Лили виновато пожала плечами, улыбнулась и добавила еще пару словечек. — Надо же, получилось в рифму... Вкусные были яблочки и настойка Ваша, кажется, тоже ничего. Спасибо. Только... Лорин, поди, сам уже забыл, но спрашивал, как добраться к Лайчгейту, а потом заговорились о пустяках. Расскажете? И мы пошли.

Вейла пожевала губами, пристально разглядывая молодых людей. Неожиданно сказала:
— Детки у нас пропали. Парнишка, да девчонка. Пошли по ягоды и не возвернулись... Две ночи искали всей деревни. Пошли и молодцы наши. Говорят, мол, мертвыми нашли. Потому и запили... А до Лайчгейта не то, чтоб далече...

Лорин уже успел подняться, но при словах Вейлы его будто ледяной водой облили, отчего он застыл.
— Я не до конца понимаю, – веки мага немного дернулись, – их… тела, их вернули родичам? Что с ними случилось?

Лидия встретила сокрушительное известие без слов. Однако по красноречиво ошарашенному лицу можно было смело определить ее отношение к услышанному. Девушка перевела растерянный взгляд на Лорина, а затем вновь обернулась к Вейле. Подробности интересовали ее лишь только дабы выяснить, не нужна ли какая помощь, и если только старуха станет об этом разговаривать. Впрочем, деревенские вряд ли стали бы сильно докапываться до причины смерти. Беспокоить усопших расследованиями в сельской местности по обыкновению не принято.

— Куда там... Говорят - звери растерзали. Только, думается мне, дуре старой, — усмехнулась Вейла. — Лукавят мальца наши молодцы. Коль вы и вправду путешественники, да никуда не спешите... То уж родичи вам премного благодарны будут, ежели погуляете в округе, да тоже счастья попытаете.

Старуха выдержала красноречиаую паузу и взялась за бутылку.
— Ищщо настоечки?
— Н-нет, достаточно. — Лидия отрицательно мотнула головой. Не пьянствовать же сюда пришла, взбодриться только... Хоть весточка о погибших детях встряхнула не хуже настойки. — Мы ведь можем задержаться немного, правда, Лорин? Но это же получается... Вы хотите, чтобы мы пошли как приманка... На кого? — Девушка вопросительно взглянула на Вейлу.
— Это нам и предстоит узнать, – Лорин переглянулся с Лидией. — Мы спешим, но сами не знаем куда. Наша излишняя спешка к горизонту навредит не меньше, чем задержка здесь на час или день. Но бродить, где медяк ребром ляжет мы не станем, нам нужно точно знать, когда дети пропали и где, по словам алдаров, они были найдены. И мы пока обойдемся без благодарностей. Чем меньше людей знают о том, что мы топчем землю в округе, тем лучше для всех нас. Ни к чему тормошить старые раны людей, если мы не уверены, что сможем их залечить.
— На чудо-юдо морское, — всплеснула руками старуха. — Если б мне то ведомо было, неужто не сказала б? Два дня тому назад пошли Дилвет и Олма по ягоды в лес... К вечеру не вернулись, тут-то тревогу и забили. Походили-поискали по знакомым местам - нету. На другой день тож самое. Сильно далеко в лес не пошли, там хобгоблины живут - не ровен час подумают, что войной идем... С ними ссоры нет, мы туда, где они зверя бьют не ходим, а здесь им давно делать неча.

Вейла задумчиво пожевала кусочек вяленой рыбы, собираясь с мыслями.
— Хотели на шахты сходить, только Нард не пустил - это брат Берников. Мол, слишком опасно, сами поглядят. Ну и поглядели. Сказали нету там никого, кроме привидений, да вурдалаков, а детишек растерзанных нашли в холмах и камнями заложили там же... И напиваться стали. А сегодня вот вас море прислало... Ой, не смотрите так на старую рыбачку, видно, что вас оттудова принесло! Разбились где или высадились - не моё это дело... Скажу вам вот что: никто из наших духу не наберется в холмы сходить, да проверить, даже кто не поверил... В шахты и подавно, но чует моё старое сердце, что могло всё быть не так, как Нард сказал... А мож и так, просто придурь моя старушечья. Кто ж его разберет?
— Ну мало ли, может, поверье какое ходит в округе о страшной лесной ведьме или злобном людоеде с холмов... — поспешила оправдаться Лили. В книгах чуть ли не каждая людская деревня обрастала собственными удалыми лиходеями. Иногда кое-что из написанного было похоже на правду, пусть даже сильно преукрашенную фольклором. — А коль таковых нет, значит выясним сами, — согласилась девушка с Лорином. — В оба места неплохо бы заглянуть... А дотемна успеем?

Вейла налила себе ещё немного настойки, будто собираясь с храбростью... или же вознаграждая себя за таковую. Выпила залпом, снова занюхала, только на этот раз рыбой.
— Стало быть, молодежь, холмы те - эт на запад. До них, если сразу выйдите, с ночевкой, к рассвету доберетесь. А шахты те, — старушка запнулась и замолчала. По шевелению губ, прищуру и движению пальцев можно было догадаться, что она пытается вспомнить или прикинуть в какой стороне света были те самые шахты. – На север! Точно, на север. И полдня идти - к вечеру будете тама. Может оно лучше оттуда и начать, мда. – Вздохнув, Вейла взялась было снова за бутыль, да почти сразу отмахнулась, оторвав вместо этого еще один кусочек вяленой рыбы.

- Позволь уточнить кое-что, ладно? - Лидия скептически взглянула на Лорина, что он, похоже, как Азрион и Лифен до того, посещал перед своим выступлением какую-то другую реальность, в которой есть еще одна "злая" Лидия.
- Ты понял, что у меня ядовитый язык, до того, как обозвать сказочницей или после? - девушка чуть приподняла бровь, ожидая как будто ответа, но затем вдруг вернулась к обыкновенному выражению лица. Разве что самую малость разочарованному.
- Я не обижаюсь, как договаривались. Просто в качестве примера. Разве не могла бы я после этого сказать, что обладатель ядовитого языка - ты? Могла бы, конечно. Но я этого не делаю и предложила нам помириться. Я ничего не сказала Азриону, когда он сперва уничтожил тень, к которой направлялась я - из-за этого мне пришлось в два раза больше бегать, чем сражаться - это называется тактической ошибкой, Лорин. В таверне он сознательно подверг ваши жизни опасности, ради какого-то эфемерного урока. Его исключительное внимание ко мне довлеет над моими поступками, в том числе это проявит себя в сражении, когда думать нужно совсем о другом, - об этом я уже говорила. Вспомни, когда я предложила принимать решения сообща, Лифен пыталась меня спровоцировать на ровном месте. Разве я стала тогда затевать ссору? Мой ядовитый язык говорил тебе: "Лорин, не лезь в драку", но ты поступил по-своему. И снова я не сказала ничего. Как видишь, я гораздо больше молчу, чем говорю. А что взамен? Один видит во мне демона, хотя по числу скверных решений опережает всю планету. Другая не только оскорбляет без причины, но и откровенно клевещет, говоря, что я сбежала при первой опасности. Сейчас ты заступаешься за Лифен, когда я называю ее гарпией. Но хоть кто-то заступился за меня? Перед Азрионом или перед Лифен, которые, кажется, специально не замечают грехов друг друга, а зло видят только во мне. Неужели вот эти все поступки говорят о желании сплотить наш отряд? Ну или не знаю... Может быть, они собираются выстроить идеальные отношения в группе на фундаменте из моих костей? Но я такой же человек, как и все. Мое сердце не сделано из железа. И знаешь, чего ты сейчас от меня требуешь? Чтобы я отказалась от права защищать себя совсем... Это вовсе не были просто шутки, Лорин. Я пыталась тактично намекнуть аранцу, чтобы он, во-первых, перестал на меня постоянно пялиться. Во-вторых, оставил меня в покое. Первая же моя попытка себя защитить и указать на истинный источник проблем окончилась тем, что никто из этих двоих ничего для себя не вынес, а от меня первой требуют замолчать. По-твоему, это справедливо? Но знаешь что, я готова. Готова выслушивать все эти паладинские навязчивые бредни и кандаганское хамство молча. При одном условии: ты будешь защищать меня от них. А если нет, я выпущу свой ядовитый язык на волю и не оставлю от их жалкого самомнения камня на камне. Тоже мне, святые из трущоб...

Лили окончила свою обвинительную речь уже на крыльце и в присутствии самой Вейлы, при которой постаралась говорить потише, чтобы сор из геройской избы остался в ее пределах. И добавить последнюю деталь вынуждена была уже шепотом на ушко Лорину:
- И ты заблуждаешься, когда называешь нашу цель чуждой. Тот факт, что у каждого из нас есть на теле соответствующее родимое пятно, говорит о том, что мы изначально предназначены для этой цели. Относиться к ней можно по-разному, но связь между нею и нами отрицать бессмысленно, а значит и чуждой называть нельзя. Может, это наша судьба преследовать ее?

"Золотой Самородок"



Порядок хода:

Вы не можете просматривать этот пост!

— Так, я не поняла. Я не хотела влезать, но что, мяса не будет? - Чародейка снывала от скуки большую часть времени пока ждала мяса. Все эти похлебки, овощи это конечно хорошо, но когда ее перенесли утро уже настало и завтракать она еще не ела. Можно было услышать легкое урчание ее живота, хотя за звуками болтовни и шерудения столовыми приборами они просто исчезли. В плане звука, а вот по ощущениям нет. Лифен уже давно забыла что такое голод, впрочем и вспоминать не рвалась. И ждать пока там разберутся что да как тоже.
Встав из за стола чародейка направилась так же к хозяину таверны. Когда подошла она отодвинула этих магов в разные стороны вклинившись между ними и взяла Берника за ворот.
— Так, слушай внимательно. Математика простая. Мы заплатили тебе деньги. Мы ведь заплатили Лорин? - на вопрос чародейки парень согласно кивнул.
— Мы заплатили. Ты сказал что все будет через час. Час прошел Лидия? - и на этот вопрос ей согласно кивнули.
— Час прошел. А теперь слушай. Я далеко от дома, я голодна и у меня ужасное настроение уже. Поэтому мне легче будет спалить всю твою забегаловку чем ДЕРЖАТЬ ЭТО ВСЕ В СЕБЕ!!!
Поэтому, ты объяснишь сейчас где то что мы заказали. Пока это еще можно сделать тихо и спокойно. И я не дам ни медяка больше.

- Р-разбойники? Нет. Ополчение это, солдаты, что ни на есть. За порядком следят. В-вовсе нет, уважаемые, с чего бы это нам помощь нужна была? - слегка опешил Берник. - Всякое бывает, да ничего такого, чтоб прям вот... Да... Схожу вам за элем, - мужчина кивнул и на всякий случай улыбнулся Харндену, после чего поспешил на кухню. Видимо хозяин почти ничего не понял из того, о чем распинался дворф, кроме разве что слов "гильдия", "приток постояльцев", "очень хорошо" и "стряпня"... Но уважение решил выказать. Что и говорить - деревня и есть деревня!

Блюда подносились не в одно время. В порядке очереди на столе появлялась только та еда, которая быстрее всего готовилась. Овощи, суп и соленья поспели первыми, а вот свежего мяса пришлось дожидаться, так что сразу насытиться удалось не всем. По всему видно, что Берник не очень хорошо знаком с правилами того, как правильно потчевать гостей.

В процессе перегонки мха, заворочались и проснулись вооруженные типы. Очевидно, у них некислое похмелье. Двое стонут и щупают головы, будто не уверены, что те не расколоты напополам... Остальные держатся. Мужчина в мантии недобро зыркнул на стол героев и что-то сказал здоровяку.

- Берник!!! - рявкнул тот. От такого возгласа, пробудились даже валяющиеся на полу пьянчуги, сквернословя себе под нос.

Хозяин появился быстро и о чем-то переговорил с ополченцами, видно, что пытался возразить на что-то, но махнул рукой и не стал спорить. Поставил на стол кувшин и сбегал на кухню ещё за двумя. Страдальцы жадно припали к сосудам. Затем Берник подал завтрак. Правда, вовсе не новым гостям, хотя долгожданная баранина предназначалась именно им...

Джек
- Она... - боец запнулся - трудно сохранять хладнокровие, когда тебя только что чуть не убил опасный супертеррорист, когда ты был марионеткой телепата, стрелявшей по своим товарищам. - Я слышал, эти узнали, что ты собираешься взорвать здание, и побежали прятаться на подземных этажах. Надеются, что там они смогут пережить обрушение здания.
Видение мелькнуло перед внутренним взором Джека на секунду: он увидел женщину в бронежилете поверх офисного костюма, отряд телохранителей, берущих его мысленную проекцию на прицел, ограждение из колючей проволоки, внезапно возникающее вокруг женщины... а ещё ощутил смутно знакомый пряный запах.
Когда Джек вынырнул из будущего, до него донёсся голос из наушника истекавшего кровью толстяка - сперва Джек подумал, что его спрятавшиеся дружки взывают к своему уже практически мёртвому товарищу, но затем он разобрал слова:
"Эй белобрысый ублюдок! Мы в самом низу здания, тут их начальница и несколько солдат, Тони схватит её, а прочих можешь грохать!".

Ито/Тони
Скарлет как будто на секунду что-то заподозрила, но затем протянула Ито коммлинк... и тот немедленно выкрикнул в него своё предупреждение.
- Ты ПОСМЕЛ обмануть меня, лживый ублюдок?! - маска доброжелательности была сброшена, и Ито, вернее, уже Тони, увидел Скарлет - разъярённую фурию. А затем... он ощутил сладковатый пряный запах, и мир вдруг сузился до красивой, приятно пахнущей женщины перед ним - Тони забыл обо всём, желая защищать её, выполнять её приказы, быть её верным слугой... хотя какая-то часть его пыталась сопротивляться.
- А теперь будь хорошим мальчиком, и скажи мне: в чём заключался твой план? - в голосе Скарлет звучали одновременно бархат и сталь. И у Тони не было иного желания, кроме как рассказать своей госпоже всё.
- Хаос сейчас будет здесь! - предупредил начальник охраны.

Переступая порог питейного дома, Харнден испытывал трепет и благоговение. Трактиры всегда были его стихией.

— Ого… — только и выжал из себя дварф, глядя на закопчённый потолок и храпящих на полу пьяниц. Он, кажется, не верил своему счастью. — Если бы я знал, как же тут презамечательно, шёл бы в два раза быстрее!

Харнден Торст был известным в узких кругах кабацким пройдохой, поэтому сразу перешёл к делу.

— Доброго тебе утра, Берник! Меня зовут Харнден, Харнден Торст. Я представляю гильдию пивоваров Эшфара, — дварф выудил из-за пазухи рекомендательное письмо гильдии, с которым никогда еще не расставался. Вступление в данное общество было, пожалуй, наибольшим достижением в карьере возрастного ремесленника.

— По поручению уважаемых глав гильдии, мне выпала честь проводить перепись питейных заведений северного Эшфара! Мы составляем карту выдающихся трактиров, что, конечно же, сулит заведениям ощутимый приток постояльцев…

«Зачем? Зачем я про перепись наплёл» — спохватился дварф, но отступать было уже поздно.

— Очень хорошо, что вы открыты в столь ранний час! — Харнден погладил бороду, оценивающе посматривая по сторонам, — Самобытная атмосфера… традиционные закуски… Прекрасно. Дорогой Берник, у ”Золотого Самородка” есть шанс успешно пройти аттестацию! Сейчас отведаем вашей стряпни, проведём пару тестов и будем рекомендацию сочинять.

Похлопав себя по животу, ”ревизор” заказал следующие яства: луковую похлёбку с лепёшками, горшочек солений, две пинты хладхеймского эля и галлон воды. Усевшись на свое место, Харнден обнаружил, что спутники сверлят его укоризненными и недоумевающими взглядами.

— Что? — возмутился дварф, — Пивовар, он и в Алдарии пивовар. Я лишь художник, пишущий по холсту жизни пивными брызгами.

Тем временем, гостям принесли первое блюдо. Эль.

— Пейте не спеша. Пусть блаженствует душа! — произнёс тост Торст и по-взрослому приложился к пойлу.

Прикончив первую кружку, старик вынул из сумки некий прибор, и установил его на столе перед собой. То был портативный дистиллятор, предназначенный для перегонки жидкостей… Металлическую ёмкость Харнден наполнил водой. Засыпал предварительно измельченный мох, собранный у мегалитов. Зажег свечу и разместил её снизу под странным агрегатом. Вместо приёмной колбы дварф использовал любимую пивную кружку с серебряной филигранью.

Пока путешественники наслаждались долгожданным отдыхом, происходил таинственный процесс испарения и конденсации — Торст гнал первач. Этот рецепт он подсмотрел у своего деда Валлахира. Тот вообще охоч был мхом побаловаться, но других никогда не угощал. А всё потому, что эффект раз от разу был совершенно непредсказуем! Все, кто хоть раз осмелился отведать “ иоганнумский мховый шнапс”, признавались, что жуткий привкус во рту как будто остается с тобой на всю жизнь.

Пока суд да дело, принесли основные блюда. Впрочем, еда уже не так уж и прельщала. Налившиеся хмелем глаза пивовара медленно и бесповоротно сползали в декольте пылкой кандаганки. Дварф на мгновение забылся и выронил ложку. Та упала в миску с постной похлёбкой, испачкав брызгами новую рубаху. День обещал быть захватывающим!

И Лорин был абсолютно прав - если бы не он напомнил девушке о правилах приличия, то Азрион (наверняка с тяжелым вздохом) взял бы этот "груз" на себя. Единственно, в чем взгляды мага и паладина немного разнились, дак это в том, что Лидия - не ребенок. Воину показалось, что белокурая девочка или имела тенденцию постоянно перетягивать на себя внимание или же...одно из двух. Впрочем, подобное озвучивать вслух было бы как минимум не культурно, да и Азрион надеялся, что просто слишком мало пока что узнал свою спутницу-по-неволе.

От предложения мага угостить полуорка обедом последний отказываться не стал, принимая помощь с благодарностью. Всё-таки горячее, поджаренное (или тушеное) мясо вкуснее, чем сухофрукты из сухпайков. Даже если ждать придется час. В общем и целом, нельзя было не признать что Лорин был спонсором сегодняшнего хорошего настроения как не посмотри. Даже дышать за столом было как-то легче и приятнее.

– Сами мы не местные, – вместо мага ответил Бернику Азрион, окидывая хозяина таверны цепким взглядом. Хоть в науках воин был не силен, да интуиция в нем с годами не изжила себя, даже крепче стала. Как говорил его наставник по ораторскому искусству: "Главное уметь слушать, в том числе и себя самого". Сдавалось полукровке, что усатый господин лишь недавно смог вздохнуть спокойно, ровно после того как брат его сотоварищи уснули после славной пирушки. Вот только верилось паладину слабо в то, что эти молодчики с оружием здесь деревенских от кого-то охраняли. Слыхал про подобное Азрион раньше: когда солдат возвращался с войны домой, но по старой привычке оружие из рук уже выпустить не мог. И ни во что лицеприятное это не перерастало. Меч в руке дает силу, но не все при этом вспоминают про ответственность.
Паладин поставил щит у скамьи и туда же опустил свой молот. Стоило ли попытаться ввязаться в это дело и узнать больше или же дать всему идти своим чередом? Быть может, повинуясь своей импульсивной натуре, полуорк мог бы затеять драку и даже выиграть её...но что будет потом с местными, когда отряд покинет поселение? С них спросят за нанесенную обиду? Какого добра стоит в данном случае желать : сиюминутного или отложенного? Дилемма, о которой воин узнал в храмовых стенах от тамошних мудрецов.
– Сами мы не местные, – повторил Азрион, понимая, что как-то внезапно провалился в свои мысли, при этом смотря в сторону вооруженной четверки. Только сейчас воин понял, что не сразу заметил человека в робе, о котором говорили Лидия и Лорин. – Путь держим к городу ближайшему. Скажи, уважаемый, помощь вам какая не нужна здесь? – Паладин выразительно взглянул на Берника.

Да, запах у местной таверны был не первой свежести. Благо Лорин опять какими-то фокусами навел лад в этой ситуации. Вот глянь на него, на все руки мастер-колдун. И чистить умеет, и шитье, и порядок наведет. Жаль только в бою прошлом Лифен как то не заметила с этого мага, какой то толк. В прочем сейчас не об этом.
Когда все уже сели за стол Лидия опять решила, кажется что то учудить. Игра в сыщика? вроде выглядит не маленькой, а все занимается детскими забавами. Но вместо Лифен что-то похожее уже сказал Лорин. Он вообще кажется единственным кто хотя бы разбирается, где мы. По его совету, пока чародейку никто напрямую не трогает, она и сама никуда не лезет. Она не знала местных обычаев, да и кажется представители ее народа не в особом почете в этой стороне мира. Вот только от всего это навивало скукой. Вот бы хотя бы чучело, какое либо спалить. Просто что бы посмотреть, как оно горит. Можно конечно было бы принять участи в этой игре, но Лифен боялась своего непонимания местных обычаев и образов. А знаменитый канданганский генерал говорил: если в сражении не ту гарантированного способа победить - не сражайся. Благодаря этой тактике они никогда не проигрывал. Сунь Дзы придумал эту стратегию победы и хрена с два его кто смог завалить.

- О-о... Мне то же самое, что и ему, - скороговоркой произнесла Лидия, чей мягкий девичий голосок не мог стать причиной побудки нежелательных вооруженных кутил. Добрая воля Лорина отнюдь не осталась незамечена девушкой, просто... Она ждала случая поблагодарить его тет-а-тет, но Лифен так некстати увела молодого человека из лавки, что теперь благодарить его придется дважды: за одежду и пропитание в трактире. Пожалуй, об этом не стоило размышлять иначе, на манер "увела проклятая из-под носа", но все же какая-то доля ревности в мысли кволлийки закралась. И Лили поспешила ее прогнать.
Магесса вошла одной из последних и села за "Золотой" столик у края. Так, словно пришла на званый ужин. Не иначе, из-за нового платья. Девушка скрестила щупленькие пальчики, выложив кисти на полотно стола. а затем окинула всю компанию каким-то затейливым, хитрым взглядом.
- Может быть, пари? Иногда в школе мы играли в игру о сыщике... Нужно было выбрать какого-нибудь незнакомца и попробовать рассказать о нем, судя по одежде, манерам и так далее...

Магесса обернулась в направлении пьяниц, а затем продолжила, подбирая слова:
- Нам известно, что все эти люди вооружены... На одном из них, похоже, мантия. Это, наверняка, жрец. У нас жреца, конечно, нет, но это, скорее, исключение из правил... Они бедны, потому что экипированы не самым лучшим образом. Не ждут нападения, потому что в глуши... Конечно, если бы кому-то здесь угрожала опасность, они бы оставили, по крайней мере, дозорного. Но им очень хотелось выпить. И вряд ли хотелось работать... Сейчас утро. Здешние, наверняка, еще в море проверяют сети... В купе с недоброжелательностью доброй женщины и осторожностью выражений хозяина... Хм-хм... Эти люди бандиты с большой дороги, предложившие деревне защиту в обмен на возможность обирать их легально. И, скорее всего, они чужаки здесь... Сколько вы платите этим разбойникам? - чуть прищурившись закончила гостья, вглядываясь теперь уже в лицо Берника.

- Не совсем, - коротко ответил Берник паладину. - Но с нашей стражей... Можно и так их назвать. Ополчение. Вот.

- На баранину час уйдет... Подождете? Свежего мяса у нас маловато, правда, но за хорошую цену уважим, - мужчина сначала дождался заказов и монет, потом повернулся к Лорину. - Алдары-алдары, только не все. Брат мой старший в солдатах там был... Вернулся с друзьями год уж как. А вы сами... Откуда пожаловали? Гости тут редкость.

- Давай все-таки зайдём за дом какой, - ответил на просьбу Харндена друид. - Смоем грязь и что там все увидят?
Шквал посмотрел вокруг в поисках подходящей ёмкости для воды, но так и не обнаружил ничего приголного. Похоже, вынужденно придётся продолжать представления. Но и оставлять Харндена в таком виде тоже не следовало. Не должен взрослый уважаемый дварф ходить грязным с головы до пят, словно червь земляной. Коротким заговором он заставил воду саму подняться из колодца и кружиться вокруг него.
- Идём, Харнден.
По пути Шквал взял одну из висевших на веревках тряпку.
Как только они с дварфом скрылись от возможных глаз, Шквал воззвал к кружащейся вокруг него воде, и та несколько раз окатывала Харндена, усиленно мылящегося в попытках смыть всю грязь. Когда с помывкой было закончено, Шквал протянул дварфу тряпку, чтобы тот мог прикрыться. Всю воду без остатка, даже ту, что задержалась на коже или плаще, он вновь собрал в один кружащейся поток и отнёс его в сторону, чтобы направить его на поливку кустов и травы.
Вернувшись к остальным, друид застал конец разговора Лорина с женщиной.
- Включите в список нужного одежду нашему невыскому товарищу. А взятое мы вернём. Лорин, ты сможешь почистить взятую нами вещь? Нужно же было чем-то чистым прикрыться.
Пришло время обдумать услышанное от их собеседницы. Хладхейм. Звучало как-то знакомо, словно созвучно морозному Кронланду. Или это только слово "хлад" вводил в заблуждение?
А ведь была ещё одна вещь, о которой почему-то остальные забыли. Важная вещь. Может, местные что знают?
- А не слышали ли здесь о Плаще Карстена? - спросил Шквал женщину. - Место какое-нибудь с таким названием, или здание вроде вашего "Золотого Самородка". А может, одежда чья?

Вышло ли так специально или получилось само собой, но паладин прихрамывал по грязной сельской дороге одним из первых, распрямив плечи и с высока своего роста оглядываясь по сторонам. Могло создаться впечатление, что Азрион возглавлял войска, с победой возвращающиеся домой. На деле же просто пытался, как умел, держать себя с достоинством. Даже в таком неказистом месте.

Впечатление от поселения были не самые радужные. Хоть полуорк и понимал, что текущее состояние домов и дороги вызвано отнюдь не силами Тьмы, но ощущение складывалось будто война уже началась.
От темных мыслей паладина отвлекли местные детишки, с интересом разглядывающие пришельце. А затем и мастер Харнден добавил "масла в огонь", встав как был на четвереньки в грязь, дабы порадовать детвору. "Мой плащ!", - было первой печальной мыслью пополам с негодованием. Впрочем, как пришла так и ушла, а Азрион лишь хмыкнул и улыбнулся, видя, радость детворы от подобных проделок. Наверное, это стоит грязи на одежде.
По сути, дварфу можно было позавидовать: как легко он мог убрать свою "взрослость", чтобы притвориться ребенком вновь! Честно говоря, неведомое мастерство по мнению полуорка. Наверное, ему просто не хватало такого вот дедушки в своем собственном детстве. Мать всегда была в делах, а местные мальчишки никогда не баловали юного полуорка дружеским вниманием. Пусть официально Йоганнум пропагандировал межрасовую терпимость, но поди объясни это детям. "Просто не такой как все", - мысленно воин прокрутил в памяти своё детство, до той поры как попал в оруженосцы местного лорда. Негромко вздохнув, Азрион отогнал печальные мысли. Он стал сильнее. Это главное.

Полукровка не стал вклиниваться в разговор Лорина и местной жительницы, уделив больше внимания тому, что Лидия присоединилась к проказам Харндена. "Пожалуй, лучше присмотреть за ней", - машинально подумал паладин, вспоминая как пробудилась эта девушка в круге Силы. Не то чтобы Азрион был готов поверить, что белокурая волшебница способна причинить вред детям, скорее уж Шквал по неосторожности напугает ребятню, но...всё так же он знал о своих компаньонах слишком мало и Лидия сейчас беспокоила полукровку больше всего.

Слушая вполуха разговор Лорина, паладин невольно зацепился за упоминание Путеводной Звезды. "Разве это не столица Алдарии?", - попробовал вспомнить Азрион, - "Интересно, это просто предположение на удачу, или он действительно что-то знает?".

Дорога была бесконечной. Все устали и наговорили лишнего.

Отец всегда учил Харндена терпимости и незлобию. «Семь раз услышь, один ответь» — наставлял папаня. Это был годный постулат для трактирщика, с какой стороны ни глянь! Не раз и не два спасал он молодого Торста от кабацких выволочек. И действительно, с подвыпившей солдатнёй та формула работала «на ура»! Но тут был особый случай… Как же проглотить колкости зарвавшегося сопливца, дерзнувшего рассуждать о дварфийской бороде?! К такому батя, как нарочно, не готовил.

— Мил человек, как бы тебе не захлебнуться в собственном таланте! Много ль ума надо, чтоб с исподнего пятно вывести да старика немощного пропесочить? Ужель на то ты даром был одарен?

Харнден бодро вертелся вокруг Лорина и даже немного пританцовывал. В серьезность пивовара, кажется, не верил никто. То ли старик умом тронулся, то ли мох напоследках подействовал... А, может, и то и другое разом. Вот, в общем-то, стихотворство и пёрло само собой.

— Твой утлый чёлн дрейфует между скал. Становится тревожно, я б сказал. Мне видится — добро на грани краха, ведь не почищена кровавая рубаха!

От собственных слов бородач расхохотался до кашля. Затем внезапно переменился в лице, будто бы хлебнул кислых щей. Вокруг него собралась стая чумазых обормотов! Сам того не заметив, Торст дотанцевал до деревни.

— Эгей, детвора! Вот радость-то! Залезайте, покатаю! — воскликнул Харнден и, вопреки надеждам ханжей, стал на четвереньки, воображая себя вьючным мулом. Дорога была покрыта грязью, и дварф мгновенно вымазался с ног до головы. Иного способа скрыть полученные ранения он не придумал (плащик-то по-прежнему не сходился).

— Чего уставились? — прошептал ”мул” своим оторопевшим спутникам, — Я и без того живу по колено в сусле. Личная гигиена — это баловство для эльфов.

- Почти как новая... - порадовалась за свою сорочку девчонка, и если б не нога, наверняка, прокрутилась бы вокруг оси на месте. Все-таки приятно, когда потерянные казалось бы вещи еще можно восстановить и использовать. Вместо Кровавой Лидии на своего сиюминутного героя Лорина теперь глядела Лидия обыкновенная. Она не стала жалеть улыбки и, конечно, поблагодарила за оказанную услугу. Осталось только заделать как-нибудь дыры... Иголка с ниткой или же искусство какого-нибудь жреца стали бы в этом отличным подспорьем. Возможно, что-то из этого обнаружится в деревне, куда отряд очень скоро двинулся?

Босая прогулка по деревенской дороге предполагалась удовольствием сомнительным, а потому девушка вперед не спешила. Выверенные шаги по кочкам али в след мужским сапогам, что приминали перед нею "болото", должны были уберечь ноги от грязи. Щиколотки действительно преодолели испытание с честью, а вот ступни...Бррр. Они были как в сказке о той грязнухе, что потеряла серебрянную монету в луже, вошла в нее человеком, а вышла уже поросенком... Ох, чего только не придумают эти... Сказочники.
- Лорин...- немного ускорившись, хоть это и стоило ей не самых приятных ощущений, девушка поравнялась со своим обидчиком и заглянула тому в лицо, словно бы вызывая на продолжение разговора, который все никак не желал заканчиваться.
- Вы здорово расправились с пятном. Я могла бы просто сказать "спасибо"... Вобще-то я так и сделала... Но затем, как мне показалось, Вы снова вернулись к тому случаю. Должно быть, мои слова задели Вас точно так же, как и Ваши меня...
Настроившись на примирительный лад девушка рискнула чуть блиде подобраться к волшебнику, бросив короткий взгляд на его руку, но затем все-таки предпочла смотреть под ноги, дабы не вляпаться в какой-нибудь навоз. Годы, проведенные на колесах, между телегой, лошадьми и навозом проводили четкую, недвусмымленную параллель. Убираться за ними на дороге вряд ли приходило кому-то из деревенских в голову.
- С одной стороны это хорошо, - продолжила излагать волшебница, тронув не самую простую веху в истории их взаимоотношений с неожиданной для Лорина стороны. - Два волшебника - это два соперника, как говорил мастер Йормиль. Я должна была постоять за себя... С другой стороны это плохо, ведь я приняла Ваши извинения и хотела бы, чтобы Вы приняли мои... Не важно, кто первый начал, и кто больнее ранил другого, дальше мы должны действовать сообща. Все мы...
Лидия зыркнула с укором на Лифен, которая вряд ли могла заметить это, если только не отрастила глаза на затылке. Ее яркий пассаж о том, что никто, видите ли, чародейке не указ, вынуждал заподозрить, что когда-нибудь это неприятно выстрелит. Впрочем, зацикливаться на рыжей колдунье девушка не стала, вернувшись к их с Лорином разговору.
- Не дуйтесь, ладно? - смягчившись еще больше, попросила девчонка. - Я тоже постараюсь. Главное, не напоминать друг другу об...

Появление детишек из местных прервало Лили на полуслове, и она решила больше уж точно не возвращаться к этому. Самое важное уже было сказано, в то время как лица малолетних проказников, тыкавших без конца в Харндена, вызывали у нее живую улыбку "взрослой". Не то чтобы Лидия уж очень любила детей, просто... Это были первые люди здесь, в месте под названием "Икс". Будто бы в школьной арифметической задачке. И к тому же выглядевшие весьма комично... Как мартышки.
- Эй, малявки! - Лили спрятала кинжал под книгу и слегка отделилась от спутников, чтобы поближе познакомиться с детворой.
- А вот так умеете? - дотронувшись до магического кристалла, плутовка явила детворе иллюзии, что сменяли одна другую наподобие отрывисто идущего человечка. Разумеется главным героем пьессы она выбрала одного из деревенских мальчиков. Так и к Харндену будет меньше внимания, и, возможно, получится чего-нибудь выведать. Потому как, если болтун это находка для скаута, то ребенок - это целое сокровище.

Кажется не смотря на последний промах Лифен вся схватка шла к своему завершению. По правде говоря это было первое настоящее сражение для чародейки. До этого ей приходилось лишь сжигать чучела, всякую домашнюю утварь и отгонять всякую чернь только видом ее магии. Да, пожалуй этот момент объяснил бы такое количество мимо полетевших снарядов. Да, наверняка надо было сжигать больше соломянных чучел, тогда и эти существа бы горели более эффективно. Да, наверняка это так и работает.
Пока все пешие бойцы крутились среди камней пытаясь добить остатки сил тьмы, у чародейки оставалось одно не законченное дело. Самый последний, убегающий и трусливый, жалкий и раненный, никчемный и еще пару обидных слов из кандагарского диалекта - вот определение того на кого нацелилась Лифен своим последним снарядом. Ему стоило умереть раньше, что бы не казаться таким ущербным как сейчас.
Собрав всю накопившеюся ярость девушка разбежалась и метнула в воздух огненный снаряд что словно нисвергнутая с небес звезда стремиться в низ оставляя за собой яркий пылающе-красный след. В последний момент своего побега существо только и успело развернуться что бы увидеть влетающее в нее яростное пламя.
— Пусть горит - напоследок кинула догорающему Лифен легким взмахом руки поправляя себе сдвинутую челку.

Мастер Йормиль сказал однажды: "В схватке, когда ваши кровь и пот впервые смешаются с кровью и потом врага, не того, который оставит вас без хорошей оценки на экзамене, а того, который захочет вас убить, без шуток, выберите момент и прислушайтесь... Ни одна магия не способна так обострить ваши чувства, так вырвать из полудремы тело и так быстро заставить думать, как сделает это битва. Скрежет стали и вой снарядов. Всплески магической силы, рвущей материю в клочья с гулом, воем, треском... Это и есть песня клинка. Услышьте ее в тот час и навеки сохраните в сердце. В ней рождаются на свет герои. И в ней же они погибают. Но знаете, кто никогда не сможет услышать эту песню?

ТРУС

Лидия бросила дварфа наземь буквально не помня себя от волнения. Кажется, даже слегка стукнула беднягу о камень сваливая в траву тело, которое принялся исцелять "горец".
"Хорошо... Отлично" - подумала про себя девушка, сбиваясь в поспешных мыслях неизбежно к одному и тому же. "Тук! Тук! Тук!"- барабанило с бешеной скоростью ее сердце, даже не думая убавлять ритм. Враги дали ей короткую передышку, сосредоточив проклятую свою некромантию на ком-то еще из отряда. Мимо пронесся Азрион, увлекая за собою взгляд... Рухнул на траву Лорин. Нет, она не почувствовала в своем сердце песню, хотя крови и запаха пота, особенно того, что исходил от дварфа, было вокруг предостаточно. Лидия просто не могла оставаться с краю, пока другие рисковали собой, прикрывая, обороняя и атакуя. Отсиживаться было как-то неправильно, если даже не вспомнить, что лучшая защита - нападение. Она метнулась наполовину орку вслед, ибо даже Лорин и старик-пивовар вдохнули в нее частички силы. Первый - силы магической, наделив защитой получше сорочки. Второй - силой духа, потому как не сдался и снова вернулся в бой. Разве могут они проиграть?!

Нет. Не могут. Она приложит все силы, чтобы этого никогда не случилось. Даже если рывок поближе к противнику станет для нее последним росчерком перышка. По крайней мере, тогда она даст шанс другому...
- Обхожу с фланга! - сообщила своим спутникам Лидия взволнованным, высоким голоском. Но к удивлению отрывисто и четко - как учили на тренировках в школе. Не смотря на столь юный возраст, она крепко вцепилась в самообладание.

Выслушав паладина, Харнден понимающе кивнул и встал с пригретого места.

— Видели, как уходит молодость? Пойду, попробую её вернуть.

Дварф шагнул в расползающийся пред ним редкий туман. Отдаляться от очага, и уж тем более от священного места, совсем не хотелось. Но это была одна из тех ситуаций, когда нужно идти на уступки ради других.

Видимость постепенно улучшалась, и белесая марь разделила горизонт на пару-тройку тональностей. Казалось, что где-то там, вдали, уже проглядывается линия прибоя. Тонкая фигура девушки с расстояния 30ти футов выглядела призрачной, уже практически эфемерной, так что Харнден ускорил шаг.

Но что он скажет ей, закусившей губу девчонке, когда догонит? Будь старик чуточку расторопней, то применил бы всё свое дварфское очарование, приправленное мудростью веков. Что правда, Харнден сильно сомневался в наличии у него и того и другого, поэтому и мыслил в совершенно ином ключе.

— Ли-идия! хэ… хэ… Девочка, постой! Кхх-кхх-кхх. Видишь же, что мои ноги за тобой не поспева… э… Лидия? Ш… штой… ш… што за черт?!

Прелестный силуэт молодой волшебницы в мгновение окутало отвратительным черным дымом, как могло бы случиться в каком-нибудь полуночном кошмаре, но уж никак не наяву! Харнден не понимал, что тут творится, но продолжал по инерции двигаться вперед.

— Дочка, да не кипятись ты так! Вон уже и дым пошёл! Давай лучше обсудим. Ну назвал он тебя ”сказочницей” разок… Что с него взять-то? Бороды нету, вся в “клюв” его вороний пошла… Лидия?

В этот момент дварф-то и заподозрил неладное. Из черного облака на него смотрели несколько пар ядовито-светящихся глаз. Отступать было уже поздно. Да и девчонку в беде не бросишь!

— Ребятки! — с надрывом в голосе прокричал дварф, — У нас тут гости непрошенные! Помощь нужна!

Пивовару стало жуть как не по себе. Нужно было каким-то образом отвлечь тварей от волшебницы. Лучшее, что пришло ему в голову — это швырнуть мелкую гальку, лежавшую под ногами, прямо между светящихся огоньков.

Собравший хворост, расчистивший площадку под костровище - ведь нельзя давать страдать такой прекрасной густой траве - просто аккуратно убрав дерн, Шквал был доволен. Привычное и одновременно полезное занятие позволило мыслям течь в правильном порядке. Картина происходящего медленно начинала складываться воедино.
А уж наблюдения за остальными, активно исследующими камни, откликающиеся на прикосновения, что выражалось в свете частей тела исследователей, и вовсе убедили, что все это какая-то фатасма... фантисмо... Как же то слово, что любил ввернуть Дарома. В общем, странность какая-то.
Но вот когда исследователи стали беспричинно уничтожать мох, друид не выдержал.
- Он же живой! Что вы делаете? Можно же аккуратно убрать его, чтобы он мог жить дальше. И уж точно незачем его жечь огнем! Никогда больше так не делайте! Не можете сами - попросите. Но... не... уничтожайте... без... нужды!
Понятно, что исправить содеянное уже было невозможно, вред уже причинен. А они все равно не поймут, что ужасного они сотворили. Не сейчас. Поэтому Шквал дальше только бормотал себе под нос, направившись к одному из камней, который был что ли чуть более влажный в отличие от остальных на вид. А может ему только так казалось.
- Разумные расы, говоришь, Дарома. Вижу я их разумность. Только и могут, что жечь, рвать и разрушать. Словно бы не зависят от природы и ее детищ совсем. Вот только страх это или глупость?!
Коснувшись камня левой рукой, он ощутил словно его окатила волна. На обнаженном из-за закатанного в процессе поисков хвороста предплечье один из привычных рисунков вдруг налился светом и обрел очертания созвездия Волны, одного из тех, что часто показывал ему наставник на чистом ночном небе. Рисунок переливался, как будто волна и в самом деле то набегала, то отступала. Дарома иногда бурчал про себя, когда думал, что маленький Шквал его не слышал, что уж больно его рисунки на руке похожи на звезды, но молодой друид всегда считал это лишь выдумками наставника. Сам-то он не раз разглядывал свои знаки, но ничего такого не нашел. Тем более, что каждый день они менялись.
Значило ли все это, что он попал в это странное место не случайно. И это если забыть о том, как именно он сюда попал. Кто или что все это устроил? И, главное, зачем? Связано ли это с тем, что он был выращен Даромой, человеком так не похожим на него, а не родителями, которые, как рассказывал старый друид, оставили его на ледяной пустоши?
Молодая девушка, что недавно выставляла в его сторону крохотный кинжал, Лидия, что-то говорит о Резонаторах и силе. Видимо, она что-то узнала. У нее, кстати, светится то же созвездие, что и на камне. Как и остальных.
- Что это все значит? - спросил он Лидию, но адресуя вопрос всем. - Это как-то связано с этим?
Шквал взглядом указал на свою левую руку.

Сновидения. Как долго и как часто они мучили вас?

Такие зыбкие и непостоянные. Никогда не знаешь, что они покажут - самые сокровенные страхи, желания или просто бессмысленный калейдоскоп образов. Всегда такие красочные, почти реальные. Почти. Впрочем, сегодня не тот случай. Сны смешались с реальностью, слились воедино и стали неразличимы.

Всё началось, когда вы заснули. Сначала ничего необычного не происходило: сомкнулись веки, тяжесть одолела тело, мысли спутались и легли теплыми клубками на дно сознания. Легкое чувство дезориентации в пространстве, затем резкий рывок, от которого захватывает дух, будто падение! От такого обычно просыпаются, но на этот раз падение в мерцающую светящимися точками бездну продолжилось, всё больше уверяя вас, что это именно сон. Где вы? Что произошло мгновение назад, перед тем как вы закрыли глаза и ухнули вниз? Что вы делали, чем занимались и почему до сих пор не проснулись? Вопросы возникают один за другим, но как-то вяло, нехотя, как обычно бывает, когда ещё не совсем проснулся или только проваливаешься в сон. Может эти звезды пляшут перед глазами после подлого удара по затылку? Что-то было подсыпано в выпивку? Одно ясно точно - что-то не так.

Внезапно, будто кто-то неожиданно зажег фонарь в кромешной тьме, вы наконец обретаете зрение. Поляна. Сочная трава покрыта росой. Над вами высятся поросшие мхом громадины камней-мегалитов. Кругом висит густой туман, настолько, что за пределами каменного круга ни зги не видать. Вслед за зрением чувства постепенно возвращаются к вам. Холодно. Вы чувствуете влажный воздух на лице. Разве сны бывают настолько реальными? Бывают, вам ли не знать, но ТАКИХ ощущений вам давно не доводилось испытывать. Голова, вроде, не болит... Да и вообще никакой боли нет. Значит это точно не могло быть ударом по голове и вы либо спите, либо... Постойте-ка, а ведь вы здесь не одни!

Громовой раскат дезориентировал тащившего моток. Его товарищ, сумевший перенести вспышку и грохот рядом с ним, открыл огонь по сидевшим в машине, но Сказочник и пулемётчик успели укрыться за бронёй, по которой пробарабанили пули.
- Сдохни, ублюдок! - крикнул пулемётчик, срезая стрелявшего длинной очередью. Однако следом из-за угла здания вышел робот-пехотинец, один из таких же, с которыми юные артисты недавно разминулись. Вышел, остановился - и выстрелил по "Хамви". К счастью, броня выдержала попадание из бластера.

- Где мы тебе достанем гирю?! - донеслось из недр машины. Так и не дождавшись подходящего предмета, Клоун швырнул в моток одним из имевшихся у него снарядов. Это был бы великолепный бросок - тяжёлый моток завалился на бок и упал... если бы он был сделан чуть раньше, ДО того, как неизвестные противники размотали содержимое мотка. Второй неизвестный солдат выпустил очередь по сидевшим в машине - Карла лишь обожгло чиркнувшей по нему пулей, а сидевший рядом с ним пулемётчик упал вниз с пулевым отверстием в голове.
- Ааа! - завопил водитель, рядом с которым упало мёртвое тело.
И тут, видимо, кто-то наверху услышал слова Карла, потому что вражеские солдаты с криком "Б***ЯЯ!" прыгнули в сторону, успев уклониться от рухнувшей откуда-то с небес гигантской гири. А следом к месту событий, объезжая размотанную шипастую ленту, прорвался парень на мотоцикле... при рассмотрении оказавшийся Сэмом.

Опаздывавшие к началу событий мотоциклисты успели увидеть, как один из неопознанных солдат толкнул моток шипованной ленты (Витторио разглядел её хорошо), разматывая её поперёк дороги, а второй открыл огонь по сидевшим в бронемашине. Увы, они не успевали помешать солдатам размотать ленту, и Сэмюэлю оставалось только прорываться к месту боя, огибая колючее препятствие. Сквозь туман он разглядел бронированную армейскую машину, выглядывавшего из неё Клоуна (эту рожу ни с чем нельзя было спутать) и школьный автобус перед "Хамви". Рэйчел,не мудрствуя лукаво, уронила на неопознанных солдат гигантскую гирю, но те успели отскочить в сторону.

- Экзекутор! Шестой! - прорычал на ходу Уличный Волк, пробегая мимо Айзека.
- А-а! - невольно вскрикнул мужчина в спецовке, шарахнувшись от агентов. - Й-я... я... - его бегавшие глаза сразу насторожили Айзека. - Это... это нападающие! - затем выпалил он. - Они... они уже получили доступ к генераторной! Если... когда они отключат питание силовых полей, артиллерия сравняет это здание с землёй! Уже поздно что-то делать! - однако выбор слов, испуганное лицо неизвестного, будто боявшегося агентов сильнее, чем нападавших, то, что он не назвал своё имя - всё это не оставляло у Айзека и тени сомнения, что этот человек лжёт.

Джин тем временем выбежала из-за угла - и увидела нападавших. Один из них кромсал мечом солдата, охранявшего генераторную - и Джин узнала его даже со спины, узнала его и его меч: это был не кто иной как Уилл Нельсон, он же Экзекутор, он же Парагон VI. Двое солдат в камуфляже без знаков различия и ещё один, в котором Джин узнала Мирмидона, ещё одного из Похитителей, поливали свинцом ещё одного охранника генераторной, укрывшегося за углом стены, ещё один его товарищ лежал на полу в луже крови. Услышав бегущую Джин, неизвестные солдаты обернулись к ней... и замешкались, оторопело вытаращившись на неё, будто увидели не агента Департамента, а Памелу Андерсон, выпрыгивающую из торта, или что-то настолько же неуместное. Однако Мирмидон, не проявив ни удивления, ни каких-либо других эмоций, вскинул винтовку и выпустил длинную очередь в Джин. Обычно Джин даже не заметила бы попадания винтовочной пули - но не десятка таких пуль, выпущенный кучно. Боль прожгла агента - но она была ещё жива, хотя обычного человека такая очередь убила бы на месте.

"Звёздные войны" Вто смотрел - в конце концов, он был не настолько больным фанатиком, чтобы проводить время в постах, молитвах и тренировках. Честно-говоря, он вообще не был фанатиком... Да и верующим. Хотя некоторые и называли его больным, но по немного иной причине...
- Лишний повод с ними не встречаться, - Заметил священник, качая головой, - Надеюсь, на соседних улицах их нет.

Ито даже не понял, успел ли Тони предотвратить действие препарата или нет, но главное враг был повержен. Этот кретин с телекинезом конечно спутал все возможные планы, но импровизировать на ходу странному дуэту было не впервой. - "Движемся вниз, напрямую!" - отдал команду Ито и Тони сразу приступил к исполнению, нанося удар в пол под собой...

Тони
С боевым кличем парашютистов Тони влетел в одно из окон, разбив его своим телом. Обычный человек такого не пережил бы - да что там, не всякий супер остался бы после этого в живых - но не Тони. Встав на ноги и отряхнув с себя осколки стекла и пыль, Тони увидел двух бойцов SWAT, пригибавшихся за подоконником от огня собственных товарищей. Он успел отметить, что на обоих не было шлемов и газовых масок.

Джек
Бросив Тони в окно, Джек переместился на подземные уровни здания. Сейчас там было безлюдно, сверху слышались выстрелы, и лампы дневного света мигали, будто собирались обрушиться вниз вместе с потолком. Наверное, в главном здании, находившемся посреди города, не занимались ничем таким незаконным - что могло быть такого на подземных этажах?
Однако подземный этаж был не совсем безлюдным - одинокий вооружённый безопасник, будто бы охранявший что-то от кого-то, увидев Хаоса, резко вскинул своё оружие, открывая огонь. Впрочем, даже не полностью восстановивший свою концентрацию после телепортации Джек успел среагировать раньше...

И вот они все собрались. Как обычно, интроверт по имени Дилан предпочёл встать в сторонке, плечом к стене. Он проводил своего спутника и теперь готов был внимать ему. И остальным. Глаза задумчивого детектива бегали от персоны к персоне, а сам он превратился в немного отрешённый слух...

Я в смятении.
Это предложение, "в некотором роде сделка", звучало столь чарующе, столь отталкивающе, что голоса в моей голове разделились во мнениях. Выгода, но за счёт риска. Материальная, в виде неких припасов. Моральная, ведь это удар по лживому пророку, вздумавшему уподобиться мессии и наставлять слишком доверчивых людей на путь отнюдь не истинный. И, конечно, выгода от перспектив работы на серьёзную организацию. Но какую цену придётся заплатить за это? И чем всё это обернётся на практике? Вопросы, контур ответов на которые только что очертила Невеста.
Но она говорила за себя и за остальных детей, не беря во внимание частные мнения. К примеру, моё.
А у меня были несколько личных причин согласиться на это. Об одной из них знали только двое людей в коммуне - я... и Эрл.
В голове моего физического носителя вспыхнул осколок воспоминания...

Это был один из тех дней, когда я прятался прочь, прочь от обжигающего солнечного света. Иронично. Всю жизнь я по сути только и делал, что скрывался от Солнца. А родители всё пытались вытащить меня во внешний мир. И накануне моей смерти у них это всё-таки получилось. Совпадение? Или судьба? Лучи Солнца давали "зелёный свет" жизни. И стирали с лица Земли ту нежить, которая решилась, осмелилась высунуть нос из своего тёмного, сырого уголка, пропитанного депрессией, отчаянием и ненавистью.
Что же, я никогда не отличался особой смелостью, чтобы противопоставлять жалкую астральную тушку великой мощи космической звезды. Урок, что однажды преподала Вселенная, я помнил всю оставшуюся смерть.
Тот день выделялся из прочих тем, что угол, в котором я припрятал самого себя, был частью ни много, ни мало: кабинета директора Школы Христофора Колумба. Хотя со стороны это выглядело, как деловой разговор между двумя мужчинами. Живым. И мёртвым.
- Вот как значит, - произнёс тогда Уличный Волк. Он скрестил руки на груди и пронзительно смотрел на вышедшее на контакт с ним привидение. Главный Непокорный тогда говорил нелестные слова:
- Чёрт, даже ты нуждаешься в еде. Но ладно бы там была куча требухи. Или, на худой конец, донорская кровь. Но ты, мать его, энергетический вампир! Прости, приятель, но я позволю тебе осесть здесь лишь при условии, что ты не сожрёшь никого, никого из тех, кто здесь живёт. Снаружи полно плохих парней, которых не жалко, но если вдруг я начну получать однотипные жалобы на самочувствие или же, не дай Бог, кто-то здесь умрёт при странных обстоятельствах, знай: мы найдём способ, как избавиться от тебя.
Я тогда почти неосознанно копировал позу Эрла. Тоже "сидел" в воздухе со сложенными руками, хмуро смотрел на своего собеседника. О чём я тогда думал? Чёртовы альтруизм и филантропия. Снова благие намерения. И маленький ад со множеством протоптанных дорожек. Я тогда ответил лишь:
- Даю слово, что ничего подобного здесь не случится.
Мы обменялись взглядами.
- Тогда добро пожаловать к нам, - со вздохом заключил Волк, - я тебя представлю и заодно постараюсь убедить народ не собирать в панике вещи.

Картинка растворилась, как кофе в молоке, оставив после себя горький привкус.
Энергетический вампир. Вот оно, моё клеймо. Тяжкий крест на призрачных плечах.
Но я не считал, что плохих парней не жалко. Не все они были настолько плохи, чтобы заготавливать им такую незавидную участь. Как бы не пытался делать это отрешённо, всё равно из раза в раз я, "питаясь" чужой душой, поглощал в себя её мысли, чувства и переживания. Иногда это проходило бесследно, эта жертва была пустой, как глазницы покойника. А иногда у меня надолго застревал ком в горле. Я в такие моменты говорил себе что-то, пытался оправдаться. Но не выходило. Отсюда и пошло сильное желание компенсировать всё то зло, что я причинял человечеству своим существованием. А умереть просто так не позволял себе я сам. Проклятый голод давил во мне всё человеческое и поднимал наружу звериное. Если у Невесты ещё было кому останавливать умопомрачение, то за меня отвечал только я сам.
В итоге, после раздумий, я пришёл к тому, чтобы поглощать души умалишённых.
Давным-давно психиатрический диспансер стал моей "столовой".
Мне тогда казалось, что это будет правильно. Ведь туда попадали люди, вроде как бы "потерянные" для общества. Что же, ошибки свойственны всем. Кроме "еды", я заработал себе длинную череду кошмаров. "Ты это то, что ты ешь" внезапно стало суровым предупреждением. Увиденное мною в душах пациентов диспансера я заталкивал так глубоко, как только мог. И проклинал свою идеальную память, которая нет да и подкидывала обратно образы, полные неописуемого дерьма и печали. Я учился разбираться в том, по чью душу я прихожу, но и тут меня поджидала засада, ибо "чистые" люди попадали в дрянное место отнюдь не по своей воле.
Неудивительно, что это оставило след и я везде свечу своей миной чувака, нажравшегося клюквы и при этом страдающего от запора.
Но персонал больницы вскоре начал что-то подозревать. Буйные почему-то успокаивались. Некоторые - навсегда. Кого-то потом выносили вперёд ногами, после чего пресса и другие серьёзные люди задавали несчастным работникам неудобные вопросы. А что они могли ответить? Я-то вовсе не собирался давать "признательные показания". И альтернатив-то было немного. Кранц, Дэвид Феррел - ублюдки, попавшие под "горячую руку". Редкость.
И вот теперь на горизонте замаячили сектанты.
Я, конечно, пацифист, но не до такой же степени.
А ещё мне захотелось попробовать на вкус тех, кого действительно не жалко.
А ещё это дело звучало куда интереснее, чем все записи в своём блокноте, вместе взятые с припиской. Успех предприятия окажет неслабую поддержку коммуне. Провал же... что же, во всяком случае, вряд ли кто-то из сектантов догадается, что к чему.
И это - вторая причина, почему я сделал "дяде Вите" контр-предложение.
Ну а третья причина...
То, что уже мертво, не может умереть.


- Я поддерживаю Невесту. Коммуне ни к чему лишний раз проливать кровь. Ни собственную, ни чужую, ради, будем честными, не самой определённой затеи с неизвестным исходом.
Дилан оттолкнулся плечом от стены и вставил первую вескую фразу в образовавшуюся паузу. Но раз уж парень сказал "А", то он и про "Б" не забыл. Поправив шляпу на голове, детектив сложил руки на груди и обратился прямо к Витторио. Чеканя слова:
- Однако, мистер Вито, есть проблемы, которые можно решить и без применения силы. Если вы видите смысл в максимально малокровном и достаточно хитром обезглавливании секты, я думаю, что смогу вам помочь своими силами. Во всяком случае, я здесь, наверное, единственный, кто приспособлен к такому "хирургическому вмешательству".
Внимательно смотря на собеседника, призрак в мясных доспехах ожидал его ответа.

- Странный он какой-то. - Заметила ящерица, тоже оглянувшись назад, и увидев перформанс, который там сотворил незнакомец.
Витторио реально стоило бы для начала хотя бы что-нибудь кому-нибудь сказать, прежде, чем начать демонстрировать свои мирные намерения. Вряд ли сейчас случае кто-то что-то поймет, когда изниоткуда вдруг под самые ворота приперся какой-то неместный хмырь, и внезапно распахнул плащ, словно парковый эксгибиционист. Только вместо гениталий он продемонстрировал детишкам свою твердую веру во Всевышнего, нося на самом видном месте крест.
- Что он вытворяет? - Скрестив руки на груди, спросила вслух Невеста, не обращаясь ни к кому конкретно. - А с виду-то вроде приличный. Похож немного на того священника, как бишь его... Корнелиус. Трущобный пророк, который нам иногда помогает. Может, нам гуманитарную помощь окажут? Мне как раз нужны вещи на зиму.

Ничто не предвещало беды. Жаркий летний вечер тянулся своим чередом, «Смертный приговор», рок-клуб на пристани был битком набит полуголыми телами тусовщиков, пытающихся двигаться в ритм довольно сложных композиций. Здесь было мало настоящих ценителей музыки, и Сказочник начинал жалеть, что явился сюда. Львиная доля текстов исполняемых песен была написана им самим, и обработана и положена на музыку его приятелями, братьями-музыкантами Стивом и Бобом Флетчерами, основателями рок-группы «Пятно на солнце», и их командой. Сегодня впервые должна была прозвучать со сцены новая композиция, «Трапы к небу» которую друзья написали буквально на днях — собственно, ради того, чтобы послушать, что у них получилось, Варф и пришел сюда в этот воскресный вечер, отложив на время работу над своим третьим романом.

Мертвым голосом в мегафоне
Отменили полет на бис.
Груз планеты в броне из хроник
Тянет вверх, но сначала вниз…
Трапы к небу ведут обратно
Всех, кто раньше летать умел,
Превращая фигуры в пятна,
Пятна — в трупы, а трупы — в мел.
Самолеты летят обратно,
Их внизу поджидает залп.
И на солнце бывают пятна -
Но об этом никто не знал.
Смысла нет ни писать в газеты,
Не стучаться в дверной проем.
Превращает беда в поэтов -
А поэтам весь мир — не дом...

Варф про себя отмечал недостатки исполнения, такие, как слишком громкую музыку, заглушающую вокалиста, но, кажется, только он один и обратил на это внимание. Посетители клуба наслаждались танцами под быструю музыку, и никто не прислушивался к словам песни. Сказочник и сам не знал, что именно вдохновило его на эти строки, в последнее время все его тексты были тревожными и философскими — но именно такие тексты хотели получить его товарищи, поэтому юноша не заморачивался и просто записывал все, что приходит в голову, чтобы потом отобрать наиболее сильные на его взгляд четверостишия…
- Эй, приятель, кажется, это ваш день! - к Варфу протолкнулся Джефф, большой поклонник группы и по совместительству охранник в «Смертном приговоре». Джефф с чистой совестью мог пренебречь своими обязанностями и поболтать с старым приятелем, поскольку публика, состоящая по большей части из не слишком юных неформалов, вела себя, как всегда, спокойно, - Что-то давно тебя не видно, только песни новые складываешь. Что так?
- Да книгу пишу, - улыбнулся Варф другу, - Уже третью. И это не считая биографии лидеров нашей группы. Первые две мои истории разошлись, правда, тираж был не такой уж большой, но он допечатывается, а издатель жаждет новых романов… В кои-то веки снискиваю хлеб насущный честным трудом. Еще немного, и сам поверю, что остепенился.
- А о чем книга? Все о том же, что и предыдущие? Про суперов из какого-то охваченного беспорядками города? Это ведь ты про Нью-Эдинбурд писал, да? Ты же сам оттуда?
Всю жизнь проживший в Санса, сравнительно небольшом городке на побережье океана, где временно проживал Варф, Джефф лишь понаслышке знал о войне, имевшей место в Нью-Эдинбурге, поэтому мог подумать, что Варф просто описал события, которым стал свидетелем. Однако, это было не совсем так. Сказочнику было банально скучно писать о сражениях, в которых он и сам принимал участие (о чем его новые друзья не ведали, как и о его сверсилах) — и он придумал собственных персонажей, ничем не напоминающих его реальных знакомых, разоблачающих правительственный заговор… Однако, ответить Варф не успел.
- Извини, телефон звонит, - Сказочник выудил из кармана вибрирующий мобильник и поднес его к уху, прикрывая ладонью от шума и музыки. Джефф обратил внимание на то, что лицо друга застыло и сделалось, как гипсовая маска — и тут раздался звон бьющегося стекла. В помещение ворвался порыв ветра, сорвав со стены анархистский флаг и заставив гостей беспокойно заозираться.
- Что… Черт возьми, я сейчас! - и Джефф ломанулся к выбитому окну, разбираться, в чем дело. Варф все с тем же ничего не выражающим лицом направился к выходу, продолжая прижимать телефон к уху. Подойдя к самому ограждению, юноша, наконец, ответил невидимому собеседнику: - Это все неправда. Но я буду.

***

Отвечая на звонок, Варф отметил про себя знакомый номер — звонила Валентина, сестра, оставшаяся в Нью-Эдинбурге с гражданским мужем и дочерью. Но голос был не ее, что сразу же насторожило юношу. Говорил Эйдан, парень Валентины — причем довольно неразборчиво, так что можно было подумать, что он не совсем трезв. В конце концов Варф разобрал, что Валентина… скончалась от болезни. Сказать, что Сказочник ничего не понял из сообщенной новости — значит, ничего не сказать. Какая болезнь? Когда он покидал родной город, Валентина была в добром здравии — воспитывала двухлетнюю дочку и заканчивала заочно высшую школу. Варф не поверил в сказанное Эйданом, решив, что тут какая-то ошибка — и только после того, как разговор был завершен, осознал, что то, что он только что услышал, похоже на правду. Но поверить в смерть Валентины значило признать, что ее больше нет. Поэтому какое-то время Сказочник просто шел в никуда по пристани, потом повернул назад и направился к улице,ведущей на окраину города, где проживали его друзья, у которых он остановился. Юноша раздумывал о том, что теперь ему нужно отправиться в Нью-Эдинбург, что бы во всем разобраться на месте и выяснить, действительно ли сестра мертва. Кажется, гражданский муж назвал причиной смерти рак. Но разве от него умирают так внезапно? Больные раком могут жить очень долго, их лечат химиотерапией, от которой они теряют волосы. Почему же его, Варфа, поставили перед фактом, что Валентины больше нет? Когда могла начаться ее болезнь.
Восточное побережье, где теперь обосновался Варф, находилось достаточно далеко от Нью-Эдинбурга, чтобы сразу отказаться от мысли лететь туда на параплане, задействовав управление воздушной стихией — так Сказочник рисковал опоздать на похороны, куда его, собственно, и пригласили. Воспользовавшись мобильным интернетом, юноша заказал билет на ближайший авиарейс. Оставшееся до вылете время Варф тупо бродил по городу, нарезая круги вокруг небольшого аэропорта. Прощаться с друзьями он был решительно не в силах и ограничился тем,что предупредил Стива по телефону, что отбывает в родной город на неопределенный срок. Потом Сказочник попытался связаться с общими с сестрой знакомыми, чтобы выяснить у них подробности случившегося. Те подтвердили смерть девушки, причем, ее лучшая подруга еще со времен жизни в коммыне, Френсис, поведала, что Валентина на протяжении двух месяцев испытывала головные боли и теряла сознание, но она не хотела прерывать учебу и ложиться на обследование. Диагноз был поставлен уже патологоанатомом.
Варф понимал, что то, о чем ему толкуют друзья — правда, и Валентина действительно умерла. Но поверить в это не мог решительно. Когда-то Сказочнику попалась на глаза статья в журнале о том, как оказывать моральную поддержку человеку, находящемуся в трауре. Там еще рассказывалось про несколько стадий принятия смерти близкого — отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. Если верить этой статье, то Варфоломей сейчас находился на первой стадии принятия неизбежного, но только сам он в его теперешнем состоянии посчитал бы ту заметку полной чушью, не имеющей отношения к реальности.
Весь полет Варф просидел, откинувшись на спинку кресла и уставившись в одну точку. Он все еще не мог собраться с мыслями, перед глазами мелькали то улыбающееся лицо Валентины, то сцены из их юности в трущобах, когда они вдвоем боролись против всего мира, чтобы выжить: вот они с сестрой греются у костра, разведенного Варфом на крыше заброшенного здания, а вот он опрокидывает пристающего к Валентине бродягу стихийной волной, в вот они воруют продукты на рынке под покровом созданного Сказочником тумана… У Варфа не было человека ближе сестры. Он привык, что Валентина есть и будет всегда, даже если они в разных городах. Они регулярно читали и комментировали приватные блоги друг друга, девушка совсем ничего не писала о том, что плохо себя чувствует. Почему она молчала и не обратилась ко врачам раньше? С их восстановленными документами это было несложно, и он, Варф, мог бы оплатить хотя бы часть лечения со своих гонораров за книги, и при необходимости начать сбор средств на продолжение лечения в сети… Однако, теперь было поздно задавать подобные вопросы — от ответов на них уже ничего не зависело.
Сходя по трапу, Варф был погружен в мысли настолько, что не сразу заметил, что с погодой творится что-то странное. Казалось, еще недавно над Нью-Эдинбургом готова была разразиться гроза, но теперь внезапно ветер стих, и черная пелена туч зависла над зданиями, так и не пролившись дождем. «Только этого не хватало — привлечь внимание климатической охраны… Или… или.. Ее. Что еще хуже...» - мысленно простонал Варф, поправляя лямку рюкзака с собранным парапланом и прочим полезным в дороге барахлом. Так и не прошедший регистрацию для супергероев, юноша продолжал оставаться мишенью для всевозможных следящих за правопорядком служб. Но больше всего ему не хотелось сейчас встретиться со своей старой знакомой, Орлицей, когда-то буквально выслеживающей его по следам погодных аномалий над городом. Орлицей, являющейся едва ли не главной причиной, по которой Варф покинул Нью-Эдинбург и перебрался к океану. Женщиной, к которой он так и не сумел остаться равнодушным, несмотря на весь цинизм обитателя городского дна. Зарегистрированной супергероиней, сделавшей карьеру в распавшейся ныне команде «Защитников завтра», мудрой шаманкой, отвергнутой собственным племенем и мастером астральных проекций. Именно в виде духа он и увидел ее впервые, на территории коммуны, незадолго после ареста Уличного Влка, еще до войны, объединившей законопослушных супергероев и незарегистрированных обладателей сверсил вроде него самого. Орлица была слишком… Сильная и правильная. Даже сражаясь по одну сторону баррикад, Варф оущал разделяющую их социальную пропасть. И это приводило его в отчаяние. Когда наступило долгожданное мирное время, и город начал подниматься из развалин, Варф осознал, что не хочет и не может больше продолжать эту странную игру в прятки, что его противница взяла над ним верх. Не желая сдаваться, юноша уехал. Предпочел писательскую карьеру деятельности зарегистрированного супергероя. И помыслить не мог о том, что их дороги могут пересечься столь скоро, да еще при таких неприятных обстоятельствах…

Область штиля вокруг юноши всё ещё держалась, но он не чувствовал присутствия индейской шаманки - и был рад этому обстоятельству. От тяжёлых мыслей Сказочника отвлёк телефонный звонок - звонил Эрл, с которым Варфоломей последний раз связывался несколько месяцев назад - оба были отделены друг от друга большим расстоянием, и у Уличного Волка по-прежнему было много дел. Спросив, где Варф сейчас находится, и узнав, что в Нью-Эдинбурге, Эрл вздохнул и заговорил:
- Прости... что так получилось с твоей сестрой. Не уберегли. Просто... никто не думал, что у неё может быть рак, поэтому никто не знал об этом до самого последнего момента. СПИД, туберкулёз, воспаление лёгких, заражение крови - с этим я привык иметь дело, но с раком - всего несколько раз.
Варф мог судить лишь по голосу, но казалось, что Эрл переживает смерть его сестры острее, чем обычно: бывшему лидеру уэйуордской коммуны не раз приходилось хоронить своих подопечных, и он отучился принимать такие вещи слишком близко к сердцу - однако в этот раз речь шла о смерти сестры его друга, и Эрл чувствовал себя виноватым.

Разговор с Уличным Волком лишь заставил Варфа острее ощутить собственное бессилие. Голос лидера коммуны, ставшей к тому времени официально зарегистрированным приютом, частично сохранившим прежнюю атмосферу, звучал виновато, но юноша понимал, что Эрл нисколько не виноват в смерти его сестры. Никто не знал о проблеме, даже сама Валентина. Почему она не обратилась за медицинской помощью раньше? Варф помнил, как его сестренка в детстве боялась зубных врачей и отказывалась от сладкого, чтобы уберечься от зубной боли. Очевидно, ее страхи не прошли и когда она подросла… Наплевательское отношение к собственному здоровью, жизнь на износ в какой-то мере были свойственны и самому Сказочнику, так что он мог понять Валентину, ее нежелание жаловаться, создавая проблемы окружающим. Лишь теперь юноша понял, насколько такой подход был неправильным — своевременная забота о себе могла бы уберечь его сестру, однако, было уже поздно.
Заверив Эрла, что ни в чем его не винит, Сказочник озвучил свои планы — заняться похоронами и разобраться с опекой над племянницей. Собственный голос, произносивший ти слова, казался Варфу механическим и чужим — поверить этому голосу значило признать, что Валентины больше нет в живых. Но сработали рефлексы — не терять олову, четко и ясно отчитываться перед бывшим лидером. Завершив разговор, Варф понял, что займется именно этим — решением проблем и озвученных им же задач. В голове до странного прояснело. Первым делом юноша отправился на квартиру, где Валентина жила с дочерью и гражданским мужем.
Эйдан встретил гостя в трезвом виде, чем очень того обрадовал. Смерть возлюбленной заставила парня взять себя в руки — он не хотел, чтобы его дочь, которая по документам не являлась его дочерью, отобрали. Даже смог наладить контакт со своей матерью, из дома которой сбежал в коммуну Уличного Волка много лет назад — и теперь бабушка приглядывала за внучкой. Варф был единственным родственником Кристины, но для всех было очевидно, что девочке лучше остаться с отцом, в привычной обстановке. Установление отцовства должно было занять какое-то время — и Варф решил дождаться результатов экспертизы и решения суда, чтобы удостовериться, что девочка в надежных руках своих близких. Общение с социальными работниками и организация похоронного процесса полностью поглотили Варфа, и в какой-то момент юноша понял, что больше ничего не чувствует. Разум взял верх над эмоциями, и от того стало легче. Бурная деятельность помогала отвлечься от самобичевания и и внутреннего монолога.
Стоя в морге над каталкой, на которой распростерлось тело Валентины, Варф подумал, что перед ним кто-то чужой, какая-то незнакомая девушка, но никак не его сестра. Ее лицо было частично скрыто бинтом, фиксирующим нижнюю челюсть, чтобы удержать ее на месте после того, как мышцы расслабились. Тело казалось меньше, совершенно белая кожа также не добавляла сходства с сестрой. Варф, однако, понимал, что ошибки быть не может, и перед ним действительно Валентина — и не пытался спорить, доказывать, что в патологоанатомы что-то перепутали и выдали им чужое тело. Юноша знал был собран и корректен, разговаривая с врачами — не позволяя себе проявлять чувства, как подсказывал ему инстинкт самосохранения. Он должен был казаться предельно адекватным, Кристину должны были оставить под его присмотром.
К счастью, Варфу и Эйдану сопутствовала удача, им удалось без лишних перипетий договориться о проведении экспертизы, выдачи тела усопшей и кремации. Уже на следующий день должно было состояться прощание с покойной в траурном зале, кремация и поминки. Нельзя сказать, чтобы у Валентины было так уж много близких подруг, но неожиданно на церемонию решили явиться многие бывшие обитатели коммуны, знавшие девушку. Френсис, приятельница Валентины, взяла на себя труд как-то скоординировать собравшихся, за что Варф был ей признателен — ему хватило общения с представителями похоронной службы.
Вечером накануне похорон Варф решил немного прогуляться с Кристиной, дав возможность ее бабушке отдохнуть от забот о девочке, которой недавно минуло два года. Кристина всю дорогу вела себя на редкость серьезно, не капризничала и не плакала. Ей ничего не сказали о смети матери, потому что она явно была еще не способна понять случившееся. Было решено отправиться в ближайший парк. Кода Варф с племянницей приблизились к пруду, Кристина внезапно издала восторженный возглас и рванула вперед. Дядя едва успел ухватить ее за подол платьица, чтобы удержать от падения в воду. Бросив взгляд на гладкую поверхность, Варф различил водяных элементалей, резвящихся под водой. Судя по тому, как активно Кристина пыталась дотянуться до духов ручками, она тоже их видела. Опешивший Сказочник рефлекторно огляделся по сторонам — по дорожке на встречу шла какая-то пожилая пара. Подхватив девочку и усадив ее себе на шею, юноша спешно зашагал в противоположном направлении.
- Дядя, куда ты, там же рыбки! - возмутилась племянница. Ее слова не оставили сомнений в том, что она видела то же, что и Варф — элементалей в форме рыб с телами, состоящими из воды.
- Потом посмотрим на рыбок… Кристина… Лучше не говори про них, а то вдруг кто-то услышит и решит их переловить, устроить рыбалку?
Варф лихорадочно пытался сообразить, что делать дальше. Его собственные способности прорезались в подростковом возрасте, когда он уже мог их сознательно скрывать. Кристина же рисковала выдать себя, среагировав на духов в присутсвии других людей… Ей вряд ли удастся избежать регистрации. Это все осложняло. Достав мобильный, юноша нашел в памяти телефона номер Уличного Волка и сделал вызов: - Эрл, прости, что отвлекаю. Да-да,все в порядке, похороны состоятся завтра, если сможешь, приходи. Только тут еще одно дело есть… Я звоню по поводу Кристины. Она может видеть духов.

Уличный Волк молчал несколько секунд, пытаясь обдумать полученную информацию и принять решение. Наконец, он проговорил:
- Понятно. Что ты собираешься с этим делать? Как ты думаешь, ей лучше зарегистрироваться или скрывать свои силы? Вообще-то это решение должна была бы принять она сама, но не в таком же возрасте... И от кого ей научиться управлять своими силами? Я не знаю никого подходящего, кроме тебя... ну, может быть, Винсента. Не Орлица же, в самом деле, - Варф услышал невесёлую усмешку в голосе.
- Значит, это у вас в крови. Послушай... нет, лучше не надо... ладно, я уже начал: Валентина... - Эрл запнулся, - у неё не было никаких таких сверхспособностей?

- Нет… - слегка растерянно проговорил Варф в трубку, - Я никогда не замечал в Валентине ничего особенного, связанного с магией. Когда она была подростком. она мечтала, что у нее появятся подобные силы, как они проявились у меня — но ничего подобного не произошло. И я не знаю, были ли еще у нас в роду волшебники. Думаю, сейчас уже нет смысла копаться в родословном древе — главное решить, как поступить дальше. Кристине нужен наставник. Но я не гожусь на эту роль — не могу же я забрать ее с собой кочевать по стране! Ей лучше остаться с родней по отцовской линии, тем более, что она им очень дорога. И, думаю, регистрации ей не избежать. Так будет даже лучше — по себе знаю. Жизнь в бегах — испытание не из легких…

Эрл промолчал в трубку, а затем сказал:
- Ладно, в конце концов, у нас ещё есть время подумать - нам не завтра нужно найти для неё наставника. У нас в запасе, как минимум, несколько лет.
Эрл и Варфоломей обменялись ещё несколькими фразами, и Сказочник повесил трубку.

Наступил день похорон, и бывшие знакомые Валентины собрались на кладбище. Стояла пасмурная, безветренная погода - солнце лишь слегка пробивалось сквозь облака, затянувшие небо над кладбищем. Похороны обошлись без священника - Валентина, как и её брат, не была при жизни религиозным человеком - и Эйдан смог позволить себе для неё только самый простой гроб и самое простое надгробие. Кроме него, здесь были его друзья и подруги Валентины, был и сам Эрл вместе с Невестой, точнее, Маргарет Эриксон - теперь человеком, и Варфоломей к своему удивлению увидел своих бывших товарищей из числа Непокорных: строго, как всегда безукоризненно одетого, слегка напряжённого Винсента и Ваминджо, выглядевшего так, будто смерть Валентины задела и его лично.

Для Варфа не было удивительным,что на похоронах его сестры собралось много бывших обитателей коммуны - но приход Непокорных стал сюрпризом. Сказочник не ждал, что они придут сюда, ведь его товарищи никогда тесно не общались с его сестрой, но все же они пришли почтить ее память. Может быть, они явились сюду по большей части ради него самого, чтобы разделить его скорбь. И юноша был им за это благодарен.
Сам же Варф испытывал странные чувства - еще совсем недавно все его мысли были сосредоточены на том, как принять смерть сестры, а теперь внезапно ему пришлось решать судьбу племянницы. В том, что ее отцу одному не справиться с ребенком, наделенным сверхспособностми - сомневаться не приходилось. Тут нужен был кто-то, сам обладающий схожими талантами. И,конечно,Варф не собирался пускать ситуацию на самотек - и либо подыскать Кристине подходящего воспитателя, либо как-то самому принимать участие в ее образовании.
Так что боль внезапно была вытеснена из сознания Варфа тревогами о будущем и заботами и единственной близкой по крови родственнице. Кристина на похоронах матери не присутствовала - по такому случаю она осталась дома с бабукой по отцовской линии. Варф и Эйдан негласно приняли решение не травмировать психику девочки. Она была довольно смышленая и чувствительная - так нечего тащить ее на церемонию прощания с матерью.вид неподвижного тела которой может ее шокировать.
Однако, как бы Варф не чувствовал себя - он по прежнему оказывал влияние на погоду. Штиль и не думал проходить, словно его горе, которое было просто заморожено и отодвинуто на задний план.

Эрл, подойдя к могиле, произнёс краткую речь о том, как преждевременно, неожиданно для всех скончалась девушка, какой утратой это было для её близких, что она оставила после себя дочь, а завершил заверением, что у близких Валентины остались друзья, и что её близкие могут рассчитывать на их помощь. У лидера бывшей коммуны был богатый опыт выступлений перед публикой, и каждый раз он старался сделать так, чтобы его слова не были пустыми и формальными. Наконец, могила была засыпана землёй, Эйдан и кто-то из подруг Валентины возложили к могиле цветы, и собравшиеся постепенно начали расходиться. Бывшие товарищи Сказочника по команде бросали на него взгляды, говорившие о том, что они хотели с ним увидеться, но говорить об этом именно сейчас было бы крайне неловко, и им, наверное, лучше тоже уйти...
Где-то на периферии восприятия юный чародей вдруг ощутил лёгкое магическое возмущение - обернувшись, он увидел вдалеке, среди могил, призрачную фигуру, невидимую ни для кого, кроме него и, может быть, Ваминджо. Варф знал, что вопреки расхожему мнению, призраки на кладбищах встречаются редко (потому что люди редко _умирают_ на кладбищах)... и именно этот "призрак" был ему знаком. Астральная проекция Орлицы стояла среди могил, наблюдая за происходящим издалека, - однако Варф заметил её, и она видела, что он её увидел.

Выслушав речь Уличного волка и возложив цветы на могилу, собравшиеся стали расходиться. Именно в этот момент Варф заметил,что на кладбище присутствует также дух, а точнее, астральная проекция его давней знакомой. Если бы эта встреча произошла при других обстоятельствах - Сказочник, должно быть,смутился бы: как-никак, он был неравнодушен к супергероине, от которой убегал много лет. Однако, теперь он был загружен другими проблемами - и это помогло юноше сохранить хладнокровие, словно он просто встретил старую знакомую. Однако, игнорировать Орлицу было бы невежливо. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ним никто не наблюдает (а Ваминджо, также способный видеть призраков, уже ушел), Ньютон направился к проекции, сделав вид, что с интересом рассматривает надгробия. Когда маниту оказалась совсем рядом с ним, Сказочник произнес: - Вот мы снова встретились. Придется вам смириться, что какое-то время погода будет... немного непредсказуемой.
Тем самым Варф давал понять,что на какое-то время задержится в Нью-Эдинбурге.Юноша ничего не сказал по поводу происходящего - ведь Орлица имела возможность наблюдать за церемонией похорон. Если она захочет выразить соболезнования, то она сможет это сделать.

Астральная проекция подошла к Сказочнику - в облике духа Орлица, обычно предпочитавшая простую городскую одежду, была в облачении индейского шамана.
- Давно не виделись, - проговорила она - со стороны могло показаться, будто молодой человек разговаривает с пустотой. - Я уже заметила по погодным аномалиям, что ты приехал в город несколько дней назад. Воспоминания... навевают ностальгию о старых временах, - она чуть улыбнулась, но тут же убрала улыбку со своего лица. - Но судя по тому, что ты здесь, причина, заставившая тебя вернуться, не из приятных... Кто умер?

Пестрые шаманские одежды Орлицы контрастировали с траурными одеяниями не многих оставшихся на погосте людей и самого Варфа, облачившегося за неимением костюма в черные джинсы и рубашку. Было понятно, что юноша в трауре - но его собеседница и правда не могла знать, что умер кто-то из его близких. Разве что только догадываться об этом по странному поведению погоды, вызванному его эмоциональным состоянием. Варф хорошо относился к Орлице и чувствовал, что может говорить с ней достаточно откровенно. Тем более, что она, как ни крути, была одной из потенциальных наставниц для Кристины. Мысли о будущем племянницы затмевали горе, поэтому голос Сказочника оставался спокойным - нет, не деловым, а просто лишенным каких-либо интонаций:
- Умерла Валентина, моя сестра. Самый близкий мне человек. Мы через многое прошли вместе - бродяжничество, жизнь в коммуне, все эти беспорядки в Нью-Эдинбурге... Когда все закончилось, и жизнь начала налаживаться, я рискнул уехать из города, так как всегда хотел путешествовать. Валентина к тому времени обзавелась собственной семьей, и я думал, что с ней уже ничего не случится, что опасности нет. Но она тяжело заболела - и не обратилась вовремя за помощью к врачам, она не любит больницы... Не любила...
Странно было говорить о сестре в прошедшем времени, но Варф смог заставить себя произнести эти слова. Нет смысла отрицать очевидное - Валентины больше нет, и надо жить дальше и постараться помочь ее дочери, которая достойна лучшей судьбы.
- И вот я вернулся в Нью-Эдинбург на похороны. И разобраться с опекой над дочерью сестры, Кристины - я единственный официальный родственник, но у девочки, к счастью, еще есть отец и бабушка.
Помедлив, Варф добавил:
- Однако, возникли непредвиденные обстоятельства, и мой долг помочь близким во всем разобраться. Я не знаю, как, но Кристины унаследовала некоторые магические способности. И, конечно, к ней требуется особый подход, ее воспитание нельзя доверить обычным людям.
Варф сразу заговорил о племяннице по той причине, что так или иначе он собирался привлечь Орлицу к этому вопросу, но найти супергероиню могло оказаться непросто - так не лучше ли поговорить с ней, когда она сама идет на контакт, предоставляя такую возможность?

- Вот как... - произнесла Орлица. - Мои соболезнования... - она чуть помедлила, а потом сказала: - Мой брат... у него тоже лет десять назад умерла сестра. По крайней мере, он так говорит и почти не общается со мной.
А вот последние слова молодого человека заставили индианку замешкаться и серьёзно подумать.
- Да, тебе сейчас только этого и не хватало - брать на себя воспитание племянницы. Но почему, в самом деле, не ты сам? Вольная жизнь тебе дороже, чем... чем она? Конечно, хотелось бы, чтобы её дар не был таким... неуправляемым. К кому ты собираешься её пристроить - к Крэйну-младшему?

- Естественно, я не собираюсь оставлять Кристину без наблюдения, но, что касается наставничества... Ей нужен кто-то посерьезней меня. Зарегистрированный обладатель суперсил. Тот, кто сможет работать с ней, не таясь. И, желательно, обладает схожими талантами. Так что для начала надо хотя бы определить все способности девочки, весь спектр ее возможностей, - вздохнул Сказочник, закатывая глаза, - Это может быть непросто - ведь она еще не осознает всего, что с ней происходит, и обычные тесты не подойдут. Но духов она точно видит, в этом я мог сам убедиться!

- Ммм... - протянула Орлица, задумавшись. - У ФАКС точно должна быть стандартная процедура для детей дошкольного возраста с суперсилами, но я ею ещё не пользовалась... а сколько твоей племяннице лет?
Ну а ты сам? Всё ещё не хочешь проходить регистрацию? Много проблем тебе создаёт твой статус? Ты так и не научился до конца обуздывать свою силу, и каждый раз, когда ты приезжаешь в новый город, в газетах вскоре начинают писать о странно ведущей себя погоде, не так ли?

Варф слегка помрачнел:
- Я привык к своему положению, а вот проблемы с климатическим контролем остались... Все дело в эмоциях. Ими я управлять не в силах, только разве что внешне не проявлять никак - но погоду не обманешь. Если я встревожен или зол, то непременно возникнет какая-то аномалия. Я прочитал пару книг про медитации и позитивное мышление, но что-то на практике они мне не помогли. Что касается Кристины - ей уже минуло два года, она разговаривает и неплохо для ее возраста соображает. Но, боюсь, все равно будет проблематично установить все ее умения. По крайней мере, на погоду она неосознанно не влияет. Возможно,ее таланты отличаются от моих, и она способна, например, выходить из собственного тела и блуждать в виде духа...

- Два года, и она уже видит духов? Да... ну, надеюсь, она к семи годам не разнесёт город, - Орлица усмехнулась, давая понять, что шутит. - Непросто это будет...
Медитация и позитивное мышление? - Орлица хмыкнула. - Всё не так просто - не так просто научиться контролировать свои суперсилы без опытного наставника или найти достаточно хорошую книгу, которая по-настоящему помогла бы тебе.
Если честно... не могу тебе порекомендовать никого. Белый Волк сейчас учится на заочном отделении педфака - ты, наверное, в курсе - но обучение сверхлюдей - это не такая простая дисциплина. Мой брат, скорее всего, откажется учить того, кто не принадлежит к его племени. Мой отец в Даркуотере, добиться встречи с ним почти невозможно, а тебе - только после регистрации. Тотем в бегах - ты сам помнишь: ему предлагали зарегистрироваться, он отказался вслед за Флорой. Из зарегистрированных я никого не знаю, из нелегалов - никого, кому можно было бы доверять. Остаюсь... только я? Да, вот уж не предполагала, что мне придётся обучать девочек с даром шамана...

- Я сам не знаю, чего еще ожидать от Кристины, - Варф слабо улыбнулся, - Время покажет. Главное ведь не способности,а то,как на станет их применять. Поэтому важно следить, чтобы девочка не пошла по кривой дорожке. А для того... Нужно стать ее другом... Тем, к чьим словам она станет прислушиваться. Есть ле у тебя силы и желание взять на себя такую ответственность?
Варф задумчиво посмотрел на призрачную собеседницу: - Думаю, другую такую наставницу днем с огнем не сыщешь. Мы бы с блаодарностью приняли твои советы - Кристины и... возможно, я сам. У меня, ясное дело, никогда не было учителей, то, как я использую свои силы - пришло с опытом. Но вот влияние моих эмоций на погоду до сих пор не поддается контролю. Уловив эту связь, я пытался научиться контролировать эмоции, подавлять их - но становилось только хуже. Возможно, мне и правда следует как-то изменить подход. Знать бы, как.
Сказочник на секунду замолчал, а потом предложил:
- Если хочешь, можешь следовать за мной в виде духа - я и отец Кристины, Эйдан, сейчас отправимся домой, и ты сможешь сама увидеть мою племянницу. И она тебя, очевидно, тоже увидит.

Сдержанно поблаодарив оставшихся до завершения церемонии, Варф и Эйдан (не подозревавший о присутствии невидимого маниту) сели в такси, ожидавшее их на стоянке у ворот кладбища - личного транспорта ни у того, ни у другого не было, а напрягать знакомых просьбами подвезти их до дома обоим парням казалось неуместным. Машина ухитрилась миновать лабиринт городских улиц, не застряв ни в одной пробке - и меньше, чем через час пассажиры вышли в переулке,который можно было бы назвать трущобами. Таксист поспешил принять плату из рук Варфа, захлопнуть дверь и дать по газам. Однако, Варф и Эйдан, оба бывшие беспризорники и жители коммуны, явно чувствовали себя в этом неприветливом месте с обшарпанными стенами и заколоченными окнами как дома. Эйдан снимал небольшую квартирку на задворках - окна ее двух комнат и кухни были целы, но донельзя замызганы. На стук раздались быстрые шаги, но дверь открылась не сразу - бабушка Кристины внимательно изучила вновь прибывших в глазок, и, лишь убедившись, что явились свои, повернула вставленный изнутри в замок ключ. Это была седая женщина коротко стрижкой, довольно-таки крепкая и энергичная. От нее слабо несло алкоголем, но держалась она довольно адекватно.
- А... Закончили,стало быть, - грустно кивнула она сыну и брату внучки, - а нас тут тишь да гладь... Нормально все. Кристина в своей комнате, играет.
Девочка и правда обнаружилась в меньшей из комнат - по обстановке чувствовалось, что пространтсво обустраивала покойная мать девочки, стремящаяся придать атмосфере чистоту и яркость. Красиво лоскутное одеяло, картинки с животными на стенах... Долго ли все то продержится после смерти Валентины, Варф не знал. Но поклялся, что приложит усилия, чтобы серость и будни не заглушили чистую радость ребенка, только начавшего познавать мир.
Кристина и правда играла - только не с пластиковыми куклами в ярких нарядах и не с плюшевыми медведями. Она увлеченно перекидывалась мячиком с воздушным элементалем - тот ловко уворачивался, но Критина не теряла надежды попасть в цель и продолжала атаки, даром.что мяч отскакивал от стены...

Невидимая ни для кого, кроме Варфоломея (откуда в грязной квартире в трущобах взяться кирлиановским камерам?), проекция Орлицы следовала за ним, проходя сквозь стены и оглядываясь по сторонам - и на её лице то и дело мелькало выражение "как в таких условиях вообще можно жить?". Видимо, за годы службы в Департаменте по борьбе с супертерроризмом Орлица привыкла к хоть какому-то уровню жизни, а может быть, даже родная индейская резервация казалась ей уютнее. Наконец, они вошли в комнату Кристины, и Орлица могла, наконец, увидеть свою будущую ученицу... а Кристина увидела рядом с дядей и отцом астральную проекцию индейской шаманки в полном облачении.

Варф не замечал, или делал вид, что не замечает выражения лица Орлицы, шествовавшей незримым призраком по трущобам вслед за мужчинами: не до того было. Когда, наконец, все трое оказались в детской, Кристина повернулась к пришедшим — и, конечно, увидела маниту в красочном наряде. Глаза девочки округлились от удивления, и она нерешительно шагнула к Орлице, протягивая вперед руку — очевидно, Кристина еще не научилась распознавать материальных и нематериальных посетителей. По крайней мере, было абсолютно понятно, что девочка и правда видит духа.
- Привет! Ты кто? - отчетливо признесла Кристина и улыбнулась.
Варф, велев Кристине продолжать играть, поспешил увести Эйдана на кухню — тот пока не знал о сверхспособностях дочери, и юноша хотел плавно подготовить его к этой новости. А Орлица могла пообщаться со своей потенциальной ученицей, которой она, судя по уверенности в голосе и открытому взгляду, пришлась по нраву…

(Тут будет продолжение)

Айзек округлил глаза, пялясь на обратившегося к ним паренька.

Хаос. Точно он. Ему хорошо запомнились черты внешности этого суперпреступника по смазанной фотке из его личного дела. В конце концов, ни у каждого же встречного будут такие белоснежные волосы и фиолетовые глаза.

Опасность может скрываться, где угодно, говорила ему Джин пару минут назад. В любой момент в кафе может оказаться преступник со специальными силами, говорила она. Нужно хранить бдительность, даже не на службе, чтобы оперативно среагировать на возникшие чрезвычайные ситуации, вдалбливала она, как правила перехода через дорогу младшекласснику. И что это значит? Что она права? Не-е-ет. Это значит, что она накаркала!

Хаос. Все здесь находились в полной заднице. Спина Айзека мигом покрылась липким потом. Если вспомнить детали из личного дела Хаоса, он может телепортировать корабль или другую тяжёлую махину на крышу "Инь-Яня" и развалить тут всё. Или перенести сюда ворох гранат, бомб и прочего детонирующего оружия.

Айзек не любил действовать стремительно, но зря что ли он прошёл через целую кучу околоармейских тренировок?

Благословенный кофе, да придай ты сил адепту своему!

Боуэн одним молниеносным движением достал свой мелкокалиберный пистолет из кобуры (при этом его рука нырнула за пределы иллюзии цветастой одежды), пока террорист стучал пальцами по столу, и выстрелил. Не в сердце — Хаос был бессмертен. В ладонь у стола в районе запястья, чтобы он словил болевой шок и на пару секунд замешкался, пока до него добирается Джин с её стальными кулаками. А затем Айзек вскочил из-за стола.

В то же время в воздухе кафе появились ярко-красные эвакуационные стрелочки, показывающие на выход из кафе и также на дверь на кухню, а приятный женский голос стал вещать, что в этом месте проводится спецоперация Департамента по борьбе с супертерроризмом и всем гражданским стоит поскорее покинуть эту зону по указанным стрелочками путям. Эту иллюзию Хаос не видел и не слышал.

— Босс, кафе "Инь-Ян", Хаос здесь, подкрепление! — скороговоркой прокричал Айзек, не сводя глаз с беловолосого паренька.

Джин понравился ответ Айзека - он был достаточно безбашенным, чтобы проигнорировать прописные истины и собственную безопасность. Теперь ей было ясно, как этот парень мог получить свое назначение. Внешне же агент Кузуре пренебрежительно фыркнула и, ритмично покачивая носком дамской туфельки, ответила:

- Опасность может скрываться, где угодно. Прямо сейчас, в эту самую минуту, имеется шанс, что кто-то из местных посетителей может оказаться потенциальным преступником с незарегистрированными суперсилами высокой степени угрозы! Каждый компетентный агент Департамента должен проявлять бдительность в любое время, даже не на службе, чтобы обеспечить максимально эффективное и оперативное реагирование на возникшие чрезвычайные ситуации с применением незарегистрированных суперсил, - Кузуре толкала речь так, словно читала свою любимую лекцию, самозабвенно прикрыв глаза и праведно приподняв подбородок. Но в один момент девушка посмотрела прямо на Айзека, и на ее хмуром лице, впервые с момента их знакомства, промелькнула мимолетная улыбка, - Но даже если это кафе сейчас забито опасными метапреступниками, я все же постараюсь не дать им превратить тебя в обугленный трупик. В крайнем случае, обуглимся вместе.

Еще бы, кто тогда будет кормить её в придорожных забегаловках? В возникшей паузе, неисправимая Джин выудила из кармана телефон и, введя логин с паролем, подключилась к служебной сети. Ей потребовалось всего несколько минут, чтобы составить и заверить распоряжение в городскую мэрию с требованием сформировать стройбригаду для оценки и первичного ремонта электросетей, а также тепло- и водоснабжения коммуны Уэйуорд-Стритс. Кузуре была твердо намерена сдержать слово, данное Уличному Волку.

Вернувшись к реальности и беседе, Джин ответила:

- Да, я служила в морпехоте. Было нелегко, - честно призналась она, - тяжелее всего было смотреть на смерть товарищей, беспомощность гражданских и потоки демагогии политиков, чьи слова отличаются от реальности как небо и земля друг от друга. Правильно говорят: первой жертвой войны всегда становится правда, - Джин грустно вздохнула, - А моих сил никогда не хватало, чтобы спасти даже тех, кто мне близок, не говоря уже о себе или более масштабных проблемах. Насчет же долга... хм... - агентесса знала, что его вряд ли возможно как-то искупить, но она помнила кое-что, чему теперь было никогда не суждено сбыться, потому и озвучила чужую мечту, - Это прозвучит глупо, наверное, но мы всегда мечтали приобрести дом на колесах и пересечь на нем США с востока на запад, знаешь, как бы следуя по тропам старых переселенцев. Из Иллинойиса в Калифорнию с посещением разных достопримечательностей по пути. И все, что нас заботило были бы дорога и её конечный пункт.

В речи Джин незаметно для нее самой промелькнуло «мы» - она раньше никогда упоминала детей, погибших в Чикаго, в разговоре с кем-то. Айзек располагал к себе и Кузуре не видела в откровенности перед напарником ничего плохого. Ответ казался ей честным, да и на душе стало чуть легче от возможности выговориться. Впрочем, этого было достаточно, и девушка попробовала сменить тему:

- Попробуй, - согласилась она, имея в виду предложенную иллюзию, а потом добавила с напускной угрозой в голосе, - Но если мне не понравится - пеняй на себя.

Айзек, сузив глаза, с большим подозрением посмотрел налево, а затем направо, будто они сидели в окружении организованной преступной группировки, и кто-то мог подслушать их с Джин разговор. Но нет, вокруг были обычные посетители.

— Хм, да мы в смертельной безвыходной опасности сейчас! Операция внедрения под прикрытие в кафе "Инь-янь" под риском срыва из-за скорого разоблачения агентов Департамента! Вон тот хипстер уже отправил смертельный твит в нашу сторону, а эти студенты открыли ответный огонь репостами из соцсети "Фейсбук"! Как же нам этому противодействовать?! Нам конец!!! — переполненный драматичности Айзек для убедительности схватился за сердце и чуть ли не упал на пол для пущей актёрской правдоподобности. — Да нет вроде. Сейчас как-то опасности нет. А если будет... Ну, мы справимся как-нибудь, верно? Ты уделаешь всех одной правой, а я — одной левой! Даже в эпицентре ядерного взрыва мы задница к заднице выстоим и надерём чужие задницы! Ну, на крайний случай я превращусь в обугленный трупик, тогда тебе придётся всё сделать одной. Но это, знаешь, из разряда, что в любой момент может сверху упасть кирпич и убить. Суперзлодей может решить обрушить здание, в котором ты занимаешься мирной работой. Так что... Я просто получаю от жизни удовольствие и тебе советую! Хочешь, я на тебя также наложу иллюзию другой одежды? Обещаю обойтись без костюмов аниматоров.

В общем, с тех пор, как Айзека напугали перспективой гигантского счёта на еду, его больше не касались такие мелкие и незначительные страхи, как страх смерти.

— Тебе нужно завести хобби, — посоветовал парень. — Только работа — это скучно. Не, работа на Департамент интересная, но и от неё надо отдыхать, а не сосредотачиваться на ней одной. И армия... Респектирую! Тяжко было там? А что ты планируешь делать после того, как... Отдашь свой долг, чем бы он ни был?

С тех пор, как Сэм вроде как стал одним из Непокорных, у него прибавилось дел: тренировки с Марком, работа для Кейси, езда с поручениями и всё такое прочее. Но иногда у него всё же выпадало свободное время, когда можно было просто послоняться по окрестностям с плеером в ушах и послушать музыку. Сейчас, впрочем, Сэм стоял возле витрины магазина, присматриваясь. Витрина была давно разбита и закрыта куском картона, но в магазине должна была продаваться одежда, а среди одежды - кожаные куртки, а собственная куртка Сэма пострадала неделю назад после встречи с "Запменом". Ходить в дырявой было не понтово, ходить в заштопанной было тоже не понтово, и Сэм искал замену... когда его вдруг кто-то похлопал по плечу.
- Привет, пацан! - за спиной парня стоял улыбавшийся Хаос. - Куда идёшь, тебя подбросить? - и он издал горлом что-то, похожее на звук заводящегося мотора. - Вообще, я поговорить хотел, ты занят?

Только после смерти я узнал, сколь несчастными могут быть люди. Какие страдания они могут испытывать. Через что они могут проходить. Ведь в живую бытность я был обычным ребёнком, который имел всё, что нужно для своего скромного счастья: любящие родители, приятное общество, прекрасное воспитание и природный дар. Школа немного портила всё, но я и рассматривал её только как испытание, которое нужно пройти и забыть. Ужасы мира не коснулись меня, когда я был под надёжной защитой - но сейчас я хлебнул и навидался их сполна. Я лицезрел тёмную изнанку нашего общества, её гнилую червоточину, от которой пахло кровью и тухлятиной.
Коммуна была прибежищем для горьких детских судеб, сломанных нашим обществом. Если бы слеза голодного ребёнка весила больше планеты, сумма слёз обитателей коммуны создала бы на месте Земли огромную чёрную дыру. И ведь это проблема не одного города. Это проблема всей планеты. И как её решают?
Никак.
Никому не нужны беспризорные дети. Лишь бы не путались под ногами, а если начнут, то их можно запугать любым методом, и никому не будет до этого дела. Жестокость и равнодушие мира, его несправедливость, заставляют только желать его скорейшей кончины. Лицемерные уроды, населяющие эту планету, недостойны того, чтобы жить. Я был одним из таких уродов, увлекался психологией и детективами, но при этом жил в собственном, выдуманном мною идеальном мире, и ничего не дал миру реальному.
Поэтому я был недостоин жить.
И всё-таки я не до конца исчез из этого мира.
Что бы это значило?
Это вопрос, на который я с самого начала искал ответ.
Но, возможно, он лежал у меня под носом.
- Здравствуйте, ребята. Прошу прощения, что зашёл без стука и прерываю ваш разговор, - произнёс я, когда предстал перед "советом" и приветственно поднял руку, - но мне нужно переговорить с вами по поводу расследования причины провала злополучного рейда.
Я мысленно извинился и перед часовым - он честно выполнял свой долг, но был бессилен против моего моего проникновения на совещание. Я лишь надеялся на то, что меня поймут и простят. Моё присутствие здесь могло сказать собравшимся как минимум об одном - оно было крайне исключительным и без причины я бы не появился перед их глазами в своём жалком виде, угнетаемый депрессией после неспешного полёта по школе.
После своих слов я оглядел собравшихся. Если не считать незнакомого мне парня, который испугался и запустил в меня некой хреновиной, из-за которой я тут же испугался в ответ и скрылся из виду, здесь собрались, вероятно, самые верные коммуне люди. Суровые Марк и Билли, неплохой парень Джимми, чудные Винсент и Джейн, и дивная Невеста - я был знаком с ними совсем немного, чтобы сделать определённые выводы, но один взгляд на девушку-ящерицу причинял мне боль от мысли о том, через ЧТО ей пришлось пройти. По сути, эта девушка была квинтэссенцией всех моих мыслей о мировом дерьме.
Теперь я ждал, когда мне дадут слово, потому что уже как минимум один человек был не рад моему появлению и лаконично пожелал мне смерти.

Из окон коммуны выглядывало всё больше подростков, сгоравших от желания обрушить на Непокорных поток вопросов: что произошло во время их вылазки, кто эти люди, которых они привели с собой, это правда с ними была Джина, и что с ней делали эти злодеи? - и многое другое. Хоть Непокорные и выделялись среди обитателей коммуны благодаря своим сверхспособностям, для многих уэйуордских детей они были людьми, спавшими с ними под одной крышей, евшими из одного котла, делившими горести и радости, защитниками, наставниками и друзьями... и теми, к кому можно просто подойти и задать интересующий вопрос, - поэтому тем из Непокорных, кто ещё оставался в центре коммуны, предстояло отбиваться от долгих расспросов...

Тем временем Эрл, позвав Тома, повёл Мендельштейна и Джину в одно из заброшенных зданий рядом с коммуной, не рискуя проводить операцию в черте Уэйуорд-Стритс.
- Этот мальчик - и есть мой ассистент? - поинтересовался Мендельштейн, окинув взглядом Тома. - Это действительно лучшее, что вы нашли?
- А вы и есть тот самый Мендельштейн? - спросил в ответ Том, по-детски открыто улыбнувшись. - Если сомневаетесь в моих способностях - можете спросить у Волка.
- Ну, что ж... - Мендельштейн огляделся и, стерев пыль со стола, оставленного кем-то из прежних жильцов этого дома, проговорил: - Здесь недостаточно чисто, чтобы обустроить операционную, но у мисс Мэй должен быть достаточно крепкий иммунитет... Мисс Мэй, пожалуйста, скажите своим мирмидонам, чтобы они оставили нас: они могут неадекватно отреагировать на то, что в их "королеву" тыкают острыми железками, - Джина помедлила, но затем послала обонятельный сигнал своим "солдатам", и те организованно покинули помещение, расположившись снаружи, будто охраняя здание. - Итак, начнём... Кто-нибудь может создать освещение? - Эрл взглянул на своего недруга и кивнул Варфу. - Мисс Мэй, посмотрите, пожалуйста, на кончик лезвия моего ланцета, - учёный достал один из своих инструментов и взял его так, чтобы отражённый от лезвия свет, созданный Варфом, был направлен прямо в глаза девушке. - Не отрывайте взгляда... вот так... продолжайте... - это продолжалось около минуты - наконец, Мендельштейн опустил руку с ланцетом, но Джина продолжала смотреть в ту же точку неподвижным взглядом. - Отлично... теперь ложитесь на этот стол, на живот, - девушка послушно, как автомат, без единого слова исполнила это распоряжение. Эрл, внимательно наблюдавший за происходящим, слегка напрягся, однако Том с непосредственным интересом спросил:
- Гипноз?
- Да, к сожалению, побочный эффект от новых способностей мисс Мэй - на неё не действует анестезия, и приходится... изворачиваться, - охотно пояснил Мендельштейн. - Не беспокойтесь: ваша подруга совершенно ничего не почувствует. Приступим же...

Операция началась: надев перчатки и приготовив инструменты, Мендельштейн продезинфицировал руки и инструменты спиртом и, когда приготовления были закончены, с помощью Тома, откинув в сторону длинные волосы девушки, сделал разрез на коже в основании черепа, готовясь извлечь злополучный имплант, как вдруг... Послышался неприятный чавкающий звук, и будто взорвалась шутиха, засунутая в разрез на теле девушки, - взметнувшиеся брызги крови забрызгали руки, лицо и одежду Мендельштейна, который замер с выражением ужаса на лице - он слишком хорошо понимал, чем это ему грозит.
- Как... невовремя... почему это не случилось на пять минут позже?... - прошептал он - и в ужасе отшатнулся от Эрла, который прямо на глазах начал принимать свою "боевую форму"...

"О, вечная дилемма убийства одного во благо сотни. А потом они спрашивают, как так легко получается найти оправдание бессмысленным, но веселым убийствам. Если я скажу что его изнасилование спасет сотню невинных ниверских пастушек- ты мне поверишь?"
Рыцарь к счастью не заметил, что лепрекон остановил внимание на Джеке- иначе бы начался каскад вопросов-допросов с диким пристрастием желающего выпендрится новичка. Такого нам не надо.
Джек быстро добрался до своей скромной обители без проблем- если не считать проблемой загруженное движение. Когда он оказался на первом этаже, то взглянул на висящие там часы - они показывали девять сорок шесть утра. Путем нехитрого и привычного расчета получаем что сейчас примерно семь сорок утра.
Хлипкая дверь открылась, на свет божий явилась старушка- совсем не божий одуванчик. Она выглядела дико, словно гарпия- с таковыми Джек не боролся, но видел пару раз, редкие особи гнездились в высоких заброшках. Так вот- по характеру копия.
-Джек! Деньги! Чтобы завтра были! Выселю к гадам морским в глотку!
Вдова Мардж была замужем за моряком из морляндии, пока тот не помер во время бури. Или просто не обманул ее, сбежав лет тридцать назад. Иногда Джеку даже хотелось чтобы в старуху что-нибудь вселилось, он поднял руки и сказал: "не, тут не изгнать- только топор на голову" и все так бы и случилось.
-Только попробуй задолжать!- он вдруг посмотрела на лестницу и переменившись в лице, приторно сказала- Привет, Роджер, как дела?
-Нормально. Джек, зайди ко мне вечером. Поговорим, отпотчуем водочки. Дело есть.
И спустившись, он прошел мимо, на улицу

ФРЛ, округ Сент-Хелен, Вондербург, Промышленный Район, Северо-Запад, переулок Никель-стрит и Улицы Янтаря.
2 сентября 1328 года от ПК. 17:23
Атмосфера-ссылка
Грязный, мерзкий переулок одного из бедных районов богатейшего города- сырость вчерашнего дождя, помои, запах мочи и курева- стоит поднять голову (впрочем, не стоит) как взгляд наткнется на череду грязных ржавых балконов, которые выходят не на улицу, как все нормальные, а в переулок. Жуткое, капающее грязью зрелище. Однако, такое место под стать крысам, гоблинам и другим помойным тварям.
Однако что здесь делает упырь? Тварь свирепая, но любящая свежее мясо и простор? Такие редко появлялись из трупов в оскверненных местах, но чаще были творениями некромантов. Но зачем некроманту тащить сюда целого упыря? На кого он хотел напасть?В чем вообще состояла его цель?
Когда он узнал о том, что в этой округе пропадают люди, в основном рабочие бумажной фабрики, то счет пошел на часы- может, рыцари уже все знают, а может узнают через час и начнут все разнюхивать. Но он жил в этом районе, знал его- потому был быстрее. Прибыв на место, он ожидал увидеть тут импа, зомби, хобгоблина в конце концов, но тварь что лежала в куче мусора была мертвым не-мертвым совершенного другой категории.
Джек сжал в зубах сигарету, щелкнула зажигалка- и в переулке сразу запахло табаком подороже. Склонившись над трупом, он дал пинка тощему гоблину, что ошивался рядом и аккуратно, без тени брезгливости перевернул труп с бока на спину.

Черт. Ничего стоящего. Обычный упырь, несколько язв на теле, но они уже давно перестали разлагаться и явно не являлись причиной его смерти. Окровавленный рот, рванные губы- обычное дело. Наросты на теле еще не отслаиваются- трупу менее пары часов. Но что его убило? если бы маг просто порвал связь- упырь развалился был по кускам, а этот именно умер.
На теле нет ни ран, ни признаков отравления, обескровливания, истощения, сжигания изнутри- все, что могло убить его скрытно отсутствовало на его теле. Мух, конечно, не было- ни одно нормальное насекомое не подумает подлететь к нечисти, им там просто нечего делать. Даже гоблины не торопили обгладывать его кожу, а если бы и попытались, могли сломать свои маленькие гнилые зубки.
Впрочем, это не так важно. Тут есть труп упыря, значит и некромант тут был, не так далеко. Вряд ли упырь охотился далеко от своего хозяина, такое слишком редкое явление- тому надо было поддерживать контроль, да и они привыкли видеть своих питомцев.
Сейчас хорошей идеей было бы опросить местных, с тех же балконов, да осмотреть место повнимательнее- вдруг еще зацепки найдутся. С планом согласен был не только он...
В этих местах точно был некромант... а еще убийства и кровь, потому вскоре сзади запахло паленным пластиком, а над упырем склонился человек в белом костюме, за котором тянулся шлейф красноватого, будто бы размазанного дыма.
-Пупсик, правда?
Кувир встал и оглядел Джека.
-А ты вот нет. Начал бы уже нормально питаться, бросил бы пить, трахнул бы ту садомазо, что спас от ревенанта. Жизнь бы наладилась, в конце концов.
Он шумно втянул воздух, после чего дернул ногой, затем руками, будто бы танцевал какой-то первобытный танец или хотел всем видом сказать "ееееес!". Волосы растрепались, падая на очки, но мелькнув и снова появившись, проекция приняла первоначальный вид.
-Скоооолько тут зла! Ууу...- Он показал на дом слева, на второй этаж- У матери-одиночки менструация, почти кончилась. Она сама ничего не видела, но ее сын получил от нее зато, что описался прямо на балконе. Как думаешь, от чего?
Демон исчез, растворившись облаком дыма

ФРЛ, округ Сент-Хелен, Вондербург, Деловой Район, Сворд-стрит, окраина. Бар "Драконья вода".
2 сентября 1328 года от ПК. 21:03.
Атмосфера- ссылка
"Ночной Вондербург это лучшее, что вы видели в жизни"- скажет вам любой прохожий, если он живет в этом районе. Районе где даже ночью стоит шум, а свет вывесок и фонарей прошивает тебя насквозь. Город живет новой, ночной жизнью, перестраивая под нее людей- вечерние костюмы, бутылки спиртного в руках, смех, дамы под ручку, хруст билетов на ночной сеанс синематографа- все это тут, растворено в улицах города как виски в жилах, в салонах проезжающих мимо авто, в ночном воздухе, полном запахов духов, блуда и виски. И ведь еще не пятница, а только среда...
Но и среди этого на вид веселого действа хватало своей непередаваемой печали и злобы. Снующие вокруг члены банд, убийцы, воры, насильники, ищущие жертв некроманты, наркоторговцы... наряду с пытающимися прокормить сына проститутками, полицейскими, забивающими до смерти гибель напарника с помощью виски, будущие самоубийцы. В этом городе вам хватит всего, как сказано в песне "My lovely wonder-Wonderburg" это просто город чудес.
Чудо, что он вообще сидит здесь, в одном из баров этого парада лицемерия, хотя не в его правилах сидеть и пить там, где можно спустить все деньги за вечер. Однако, эта ночь сулила ему отнюдь не траты и бессознательную ночь в мусоре (признаться, и такое бывало), а совсем наоборот, некий подъем. А уж какой, а вернее "сколько" это будет, мы как раз и посмотрим.
Но черт подери, 30 центов за стопку обычного, мать его, ленийского виски! Ну не сухим же ждать этой встречи? Хотя пятнадцатицентовое темное не внушало особого доверия. Ничего, будет и на нашей улице праздник, а на столе бутылка "Фортисского Бархата". Хотя, пускать слюну тоже рано, для начала надо понять, что от него вообще нужно.
Вчера в одном из переулков у Кристофера была заварушка- он шел по следу одного мага, который похоже промышлял продажей порченных артефактов из Хаоса, которые людей убивали или еще хуже. Ну, его видели в переулке и надо было поискать следы, но вышла неприятная ситуация- трое грабителей. Они были хилые и жадные, так что он вполне с ними мог справится, что он и сделал с минимальными потерями (так, ссадина на левом предплечье). Как раз когда он вбивал башку последнего в мусорный бак, из двери (вроде черный вход какого-то ресторанчика) вышел мужик, на вид густинец лет сорока и подозвал Кристофера к себе. Сначала он подумал что дело плохо, но тот угостил его справной сигаркой и сказал, мол он слышал что Кристофер тут за некромантом охотится (когда началась заваруха, МакДениэл пытался просто отговорится и обронил пару слов) и что раз так, то для него есть дело. Крис сначала насторожился- ему предлагали дело такого рода не в первый раз, но и не в сотый, да еще и густинец был похоже просто поваренком.
Однако, он пришел на место встречи. Бар "Драконья вода". Обычный бар, достаточно просторный, много деревянных столиков и стульев, широкая стойка, стеллажи с разной выпивкой, пивные бочки. Старый-добрый паб, как на родине, только народ чуть шумнее, да пиво прохладнее.
Лязгнула дверь, через полминуты к стойке подошел достаточно ухоженный мужик, шлепнул доллар на стойку, заказал кальвадоса.
Серый костюм в полном комплекте, шляпа с зеленой лентой. На вид- лет тридцать, выбрит гладко, синие зенки стреляли на старого алкоголика.
-Мистер... извините, забыл как вас? Я от Диего, ну, переулок Драконьего гнезда, помните?
Так вот кто на самом деле за всем стоит... солидный мужик. Часы с серебряной цепочкой торчат, да и лицо хоть и острое, но явно не лишенное прокормки и хорошей бритвы. Только вот что им надо? Нечисть какую-нибудь на заказ вырезать? Только не демона, с ними совсем жутко... но ведь есть Орден, рыцари все сделают бесплатно по первому звонку. Странно.
-Пойдемте за столик. Давайте я вас угощу. Любезный, пожалуйте нам бутылочку "Фортисского Бархата"- Он схватил бутылку и пошел за столик неподалеку.
Ну вот фортуна и показала нам более сочные куски своего тела! Но пахло все равно жаренным. Бармен же включил на передатчике легкий блюз о нелегкой жизни моряков из Кениока, что в Винице

Солнце тускло светило сквозь белёсую дымку, окутывающую Хосниан-Прайм, и стайки аэроспидеров сновали между гигантскими зданиями, как рыбки в мутной воде— между камнями.
Только вот на Хосниан-Прайме рыбки встречались разве что в аквариуме. Младший брат Корусанта повторял его буквально во всём, кроме столичного блеска; лишён он был и обманчивого, порочного неонового сияния, которое окутывало злачные экуменополисы вроде Нар-Шадды. Хосниан был миром строгим, туманным и неизменно деловым: серьёзный и скучный бизнемсен, никогда не расстающийся со своим датападом и протокольным дроидом, неизменно уведомляющим о назначенных встречах.

Шёл где-то двенадцатый час, когда набуанский сенатор смог проснуться. Вчерашнее заседание затянулось далеко за полночь, а всё потому, что сенаторы Куата, Балморры и других планет-фабрик вдрызг переругались с сенаторами двадцати четырёх планет Кореллианского Сектора. Причиной (или, скорее, поводом для ругани) послужил торговый контракт, который Кореллия заключила с Пространством Хаттов. Контракт этот нарушал антимонопольное соглашение, принятое в память о войне с Торговой Федерацией; Кореллия же бурно протестовала, ссылаясь на то, что соглашение не распространяется на контракты, заключённые с мирами, не относящимися к Новой Республике; сенатор Куата потребовал внести поправки в соглашение, что вызвало ещё более бурные протесты... В ход пошли совсем недипломатические выражения вроде «ваша планета хочет стать новой Торговой Федерацией!» и так далее. Попытка сенатора сектора Чоммель привлечь внимание к пиратам, которые окопались в указанном секторе и своими нападениями вредили экономике местных планет, в том числе и Набу, прошла почти незамеченной. Более того, Набу на общей волне даже припомнили «родство» с Палпатином и Дартом Вейдером (что было уж совсем несправедливо, но адекватность сенаторов уменьшалась с каждой выпитой чашкой суперкрепкого кафа). Словом, рабочий день плавно перетёк в рабочую ночь, и хорошо что не в рабочее утро— а конструктивных решений так и не было принято.
И сейчас над Раффаном Наберри нависал серебристый протокольный дроид, который, едва сенатор открыл глаза, слегка дребезжащим голосом произнёс:
-- Доброе утро, господин. Я вижу, вы уже проснулись? Вам пришло пятьдесят сообщений, из них двадцать со срочными требованиями ответа. Я приготовил вам завтрак, господин. Смею заметить, господин, что поздний завтрак не особенно полезен для здоровья, однако я постарался сгладить отрицательный эффект, использовав свежие овощи с Дантуина...

Начинался новый рабочий день. Последний перед заслуженными каникулами— отлёт на Набу был запланирован на сегодняшний вечер.

Не один Варф пошел на мародерство. Следующей после него пожитки охранника проверяла Невеста, но в отличие от Сказочника ее интересовало не оружие и средства связи. Выворачивая карман за карманом, в конце концов ящерица радостно взвизгнула, и торжествующе подняла над головой шоколадный батончик известной марки. Как говорится, ты - не ты, когда голоден, и в случае с Невестой это была чистейшая правда. Батончик она съела в один присест, даже не разворачивая обертку, и аж зажмурилась от приятной сладости молочного шоколада и карамели. И только потом ей стало стыдно ха этот низменный акт насилия и мародерства. Виновато погладив охранника по ведру на голове, Невеста хотела было что-то сказать, но передумала. Она и так выглядит глупо

Отойдя от тела, девушка-ящер выслушала Джека, и осторожно выглянула в коридор из-за дверного косяка.
- Сейчас. Я могу попробовать. Тепловосприятие должно работать и сквозь стенки.
Невеста снова вошла в "режим Хищника", расширив свое зрительное восприятие до улавливания тепловых волн, чтобы подсчитать количество человеческих силуэтов в помещении. И, что логично, ничего у нее не вышло.
- Или нет. - С заметным огорчением произнесла чешуйчатая дама. - Попробую подойти ближе.
Припадая к стенам, Невеста начала как можно более бесшумно двигаться к комнате охраны, на всякий случай даже сменив цвет под стены.

Тревор хмыкнул.
- Тебе это...Невеста, тебе надо такие колготки в виде сеточек. Ну, которые ещё для подвески лука на балконе используют. А что? И тебе ноги не парит и все вокруг думают, что это у тебя шикарный цвет лосин!

Скат грустно вздохнул.
- Как же я задолбался ждать хорошей драки. Вот сидел бы себе на кухне, готовил кушать и бед бы не знал. Пока в этой коммуне дождёшься отмашки на разрешение драки, то можно уже поседеть!

Продолжая ковырять носком землю, Тревор бурчал дальше:
- Ну вот почему сразу "кличка"? Ты же не животное! Клички у животных! У нас с тобой могут быть творческие псевдонимы, никнеймы. Да хоть "погоняло"!

Паренёк встрепенулся.
- Слушай, а если мы сыграем на нашей радикальной непохожести! Я такой ёк-ёк, могучий кибер-воитель с закосом под ангела! А тебе шмяк-шмяк...Намалюем рожки, всю тебя в красную кожу или там латекс. Чулки, конечно, обязательно! И ты такая...

Тревор широко распахнул глаза и вещал, обильно махая руками из стороны в сторону.
- Чертовка! Или Адова Бестия! Или просто Бетси! О-о-о-о, точно! Чертяка! Такие широченные очки-очеллы сделаем тебе на пол-лица и ты такая прыг-скок будто прыгаешь над всем полем битвы, а я такой фиу-фиу летаю над ним.

Скат показал большой палец и широко улыбнулся.
- Точно говорю - сработаемся!

Тревор ещё раз ковырнул землю носком.
- Можно немножко поэкспериментировать. Такой тебе плащ шикарный сделаем как у Анджелины Джоли в "Мистер и миссис Смит". Не, под ним не какие-то латексные приблуды,хотя,конечно, тоже неплохо... Зацени! Идёшь такая дерзкой походкой, плечи всторону широко расставила, капюшон на голове плотно накрыт. Потом какая-то движуха и ты оп-па! Плащ скидываешь, а под ним...Боевые туфельки на каблуках, конечно! Обтягивающий топик, бантик на хвостике. С волосами тоже чего-то придумаем. И псевдоним...Бэкки Тэтчер. Да-да, я знаю, это популярный псевдоним для стриптизёрш, но ты не унывай - неиспорченные люди знают, что это героиня из "Приключений Тома Сойера"...Хотя...Она была вроде такой приятной девочкой снаружи, а внутри была редкостной задницей. Ну, у тебя-то с внешностью всего лишь лёгкие изъяны и недостатки, а вот внутри ты своя в доску...

Тревор даже легонько кулачком в плечо тронул Невесту.
- Ну ты думай, пока загораем тут...

Вы не можете просматривать этот пост!

Сердце Невесты невольно замирало от радости каждый раз, как открывалась эта дверь. Она каждый раз ожидала, что любой из вошедших, будь это ее добродушный спаситель, приносивший ей еду, либо Эрл, от которого зависела ее дальнейшая судьба, наконец скажет "можешь выходить", потому что кому угодно надоест дни и ночи проводить в темном и сыром подвале, где единственным занятием была охота на крыс да прыжки по старым трубам отопления. В данный момент оборотень застал ее именно за первым делом, и это была несколько неловкая ситуация - Невеста была на четвереньках, низко припав к полу, а из ее набитого рта торчал хвост крысы, которая только что скончалась в страшных мучениях, хрустя на ее зубах. Она так и замерла, исподлобья глядя на Эрла, а затем в спешке проглотила тушку целиком, всосав последним хвост, как спагетти, после чего неловко улыбнулась парню.

- Привет. - С этой своей неловкой улыбочкой поздоровалась она, так и не меняя позы. - Извини, я тут убираюсь понемногу. Замучали, проклятые паразиты.
Она распрямилась. одергивая юбку. и выслушала суть задания. Чтож, как много хороших новостей сразу. Во-первых, ей наконец можно выйти и прогуляться. Во-вторых - появился шанс хоть немного, но узнать о себе, да еще и нанести визит вежливости бессовестным ученым. Тот факт, что они и беспризорников отлавливают для своих опытов, добавил еще немного капель в чан с ненавистью, которую она испытывала к аморальным эскулапам. Но с другой стороны... Ей не очень нравилось, что она понадобилась именно как монстр. Придется давать волю своей новой сущности, чему она всячески препятствовала, а значит - в какой-то мере придется прогнуться перед действительностью, и наконец признать, что все видят, что ты есть и воспринимают только в качестве силовика.

- Сомневаюсь, что это можно будет назвать весельем. - Немного грустно сказала Невеста. - Но я воспользуюсь предоставленным шансом. Можешь рассчитывать на мои когти.
А потом Невеста приподняла бровь, с неподдельным любопытством взирая на Уличного Волка.
- И все-таки, почему Лиза?

- Налеты. Исчезновения. И таинственный доктор. Вы не особо то и пытались скрываться. - Улыбнулся Винсент - И, я думаю, это было и не нужно.

Кэтти. У Винсента было всего два варианта кто пойдет на роль "королевы". И больная раком несчастная девушка вряд ли обладала эгом, достаточным что бы называть себя так. Но вот Кэтти... кэтти, мечтавшая о супергеройской славе вполне могла тут быть таким взглядом на вещи, и раскрыв свои способности назвать себя так.

- Кстати об этом. Зачем всё это? К чему? Меня, познавшего тьму, редко беспокоят вопросы морали, но никто не может пасть достаточно низко, что бы не иметь право на второй шанс. Но прежде чем мы разберемся чем мы можем помочь, следует узнать. Зачем же всё это было нужно вам, Ваше Величество?

Винсент с головой ушел в образ. Винсент супергеройский должен говорить таинственно. С легким оттенком пренебрежения и собственной важности, но без перебора, что бы не показаться надменным олухом. Вот с последним пунктом бывают осечки. Но так или иначе, поклонник драматизма Винсент не мог не заняться своим делом. Он также втайне надеялся что Кэтти оценит его попытки. Может быть это поможет ей немного расслабиться. Войти в образ, так сказать.

Она знает? Как знает? Как она поняла?!
Родители. В груди кольнуло.
Винни не сводила взгляда с Орлицы, в пол-уха слушая попытки Марка оправдаться. Но женщина обращалась конкретно к ней. Не в Марку. К ней. И знала. О многом ли?
Если пытается связать ее с погодными чудесами, значит, и у нее есть предел осведомленности.
- Я не понимаю о чем вы... - испуганно прошептала Винни. Ее действительно пугало происходящее, даже играть не нужно было, - Я не.. это.
У меня есть способность! - Винни передала поспешную мысль женщине, которая никак не вязалась с ее последними словами, полностью их отрицая, - Общаться вот так, мысленно... Но я не при чем!
Девушка подступила ближе, но все еще прячась за спиной Стоуна, положила ладонь на его предплечье. Вот так, сделай так, чтобы она поверила. Внимание супергероини и без того уже было отвлечено на постороннее. Нужна причина по которой Марк солгал.
Я боюсь.. своего дара, и не хочу чтобы мой друг узнал, - в мыслях, появляющихся в голове женщины, засквозила мольба, - Он плохо относится к людям со способностями, я не хочу потерять его! Пожалуйста, не выдавайте!
В кармане коротко завибрировал телефон, но Винни не подала виду. Пусть только эта женщина уйдет, потом все остальное.

Процедура регистрации суперсил и регистрационное удостоверение сверхчеловека

Для регистрации суперсил необходимо обратиться в ближайшее отделение ФАКС и затем в назначенное вам время прибыть в один из регистрационных центров Федерального агентства, где необходимо будет пройти тестирование с целью определения сверхспособностей. Процесс тестирования довольно долог и утомителен: в течение него обладателя суперсил проверяют на наличие самых разнообразных сверхспособностей (в том числе тех, о которых он может умалчивать или даже не знать сам) и оценивают уровень его способностей - фактически, для прохождения тестирования рекомендуется выделить свободный день, поскольку тестирование займёт его целиком. А то даже больше одного дня: регистрационных центров, оборудованных для полноценного тестирования, не так много на такую большую страну, и часто людям приходится ехать в регистрационный центр в соседний город, а то и штат. (В Нью-Эдинбурге, по счастью, регистрационный центр наличествует). В общем, регистрация суперсил - довольно долгая и утомительная процедура, которая у многих обладателей сверхспособностей отбивает охоту связываться с этим делом. Хотя некоторые считают, что лучше один раз пройти регистрацию и затем спать спокойно.

Регистрационное удостоверение старого образца представляло собой "книжечку" наподобие паспорта, в которой указывались личные данные обладателя суперсил и перечень его известных сверхспособностей. Однако позднее, чтобы удостоверения было сложнее подделать, старые удостоверения были заменены на удостоверения нового образца, представляющие собой пластиковые карты, на которых напечатаны фотография владельца, его личные данные. Эти карты также содержат электронный чип, на котором записана подробная информация о сверхспособностях владельца и его личных данных, и информация с которого может быть считана специальным устройством.

"Похоже, выбора у меня нет. Не видно нихрена..." - Марк выругался одними губами. Подлететь вплотную и заглянуть в слуховое окно? Нагло, слишком нагло... Если идти в лоб. С другой стороны, в кармане парня было немало фокусов - а после обретения сверхсил их количество выросло ещё больше.
- Пошумим немного... Подобрав кусок кирпича и подлетев к слуховому окошку, телекинетик прислушался к происходящему внутри - но, похоже, там было тихо. очень тихо - тем лучше. Камешек полетел дальше, на противоположную сторону крыши. А затем Марк разжал "руку", роняя его на крышу. И через пару мгновений после удара заглянул в окошко.
Расчёт был прост, как и всё гениальное - если внутри кто-то есть, то он отвлечётся и обернётся на шум. Этой секунды должно хватить, чтобы хоть примерно оценить диспозицию.

Небо над Нью-Эдинбургом - Итан

Что может быть лучше ощущения полёта, ощущения безграничной свободы? А особенно если ты можешь летать прямо над головами у ничего не подозревающих горожан, не опасаясь быть замеченным? Итан, для которого скука была довольно частым гостем после обретения им суперсил - попробуй не заскучать, если сам мир вокруг тебя движется так медленно! - сейчас прогонял свою гостью испытанным способом - полётами над ничего не подозревавшим Нью-Эдинбургом. То есть Итан всем объяснял, почему он подолгу пропадает где-то в небесах, что он "проводит разведку", но это не мешало ему получать удовольствие от ощущения полёта.

Впрочем, похоже, не одному Итану была свойственна страсть к полётам. "Разведывая территорию" над центром Нью-Эдинбурга, лавируя между возвышающимися вверх шпилями небоскрёбов, Итан заметил странного парня - немногим старше самого Итана и его друзей, лет, наверное, чуть больше двадцати, одетого в самую обычную одежду, который мог бы легко затеряться в уличной толпе... вот только он парил в воздухе над улицами Нью-Эдинбурга, явно наслаждаясь ощущением "невесомости". Сам он Итана не замечал (как, впрочем, и должно было быть)...

Окрестности Уэйуорд-Стритс, рядом с баптистской церковью - Марк, Варф, Винни и Иван

Уэйуордская коммуна получала всё, что можно было от них получить, из благотворительных фондов - сразу нескольких из них - а многие фонды, в свою очередь, находились в ведении тех или иных церквей - в Соединённых Штатах, где право на свободу вероисповедания гарантировалось Конституцией, таких церквей, больших и малых, было множество: адвентисты, баптисты, методисты и многие, многие другие. Не то чтобы уэйуордские дети и их лидер были особенно религиозны (и не то чтобы многие из них могли найти отличия между перечисленными церквями и сектами), но коммуна старалась получить пользу от каждого, кто готов был ей эту помощь предоставить, а многие дети время от времени посещали церковные богослужения, если в это время в церквях можно было рассчитывать получить что-нибудь съедобное...

Как раз сегодня в местную баптистскую церковь должны были завезти свежую "гуманитарную помощь", и уэйуордские дети незамедлительно выдвинулись к церкви, чтобы опустошить её запасы и пополнить собственные. Поход за гуманитарной помощью возглавлял Марк - Эрл сегодня всё утро носился по коммуне, словно что-то разыскивая, и, сказав своему верному товарищу что-то вроде "возможно, меня сегодня весь нет не будет в коммуне, так что ты за старшего", выдал ему список покупок (крупы, соль, сахар и так далее, столько-то единиц такой-то одежды и прочее) и сумму денег на приобретение всего по списку и отправил в гуманитарный магазин. Вместе с Марком отправились Иван (незаменимый парень, когда нужно притащить что-нибудь тяжёлое), Варф, Винни и ещё несколько ребят - кто-то просто из любопытства, кто-то намереваясь что-нибудь приобрести на свои скромные сбережения...

Однако, подойдя к церкви, наши герои ясно ощутили, что здесь что-то произошло: вокруг церкви тут и там стояли зеваки, наблюдавшие за происходящим, а у дверей гуманитарки была припаркована пара полицейских машин - и, похоже, полицейские о чём-то расспрашивали хозяев магазина...

Трущобы Нью-Эдинбурга - Том

Порклейн начинал свою жизнь на улицах как бандитский медик, но с тех пор, как уличный Волк основал свою коммуну, он, сам того не желая, испортил одному из своих ценнейших помощников бизнес: несколько банд, которым Порклейн раньше помогал в обмен на их покровительство, перестали существовать или убрались подальше от Уэйуорд-Стритс и обитающих в районе сверхлюдей. К счастью, такая судьба постигла не всю клиентскую базу Порклейна: лидерам некоторых банд хватило ума заключить с лидером уэйуордской коммуны что-то вроде пакта о ненападении. Уличный Волк вполне спокойно относился к чужому криминальному бизнесу, пока этот бизнес не угрожал лично ему и его подопечным. Главой одной из таких банд была "тётушка Ляо", и именно она отправила в Уэйуорд-Стритс посыльного, передавшего Порклейну сообщение, что его помощь требуется "очень срочно" (впрочем, помощь подпольного медика почти всегда требуется "срочно"...).

Следуя за одним из членов банды Ляо, Порклейн спустился в грязный подвал, освещённый одной-единственной лампой и увидел в нём (а ещё раньше - услышал, спускаясь по лестнице) связанного по рукам и ногам и привязанного к стулу человека, бившегося изо всех сил в своих путах, так что двум бандитам приходилось держать его руками покрепче. На его теле, с которого была сорвана одежда, Порклейн сразу же увидел несколько следов ранений, кое-как перевязанных пропитавшимися кровью тряпками, и то, что связанный бился и извивался, как сумасшедший, явно должно было усугубить его состояние, так что помощь в самом деле нужна была срочно. Тётушка Ляо, пожилая, склонная к полноте полу-китаянка, была здесь же - она с непроницаемым лицом наблюдала за происходящим, куря сигарету.

- Томми, мой мальчик, - обратилась она к Порклейну, вынув сигарету изо рта, - мне снова нужна твоя помощь. Мне нужно, чтобы этот негодяй, - она указала рукой, державшей сигарету, на связанного, - не умер раньше времени и прожил достаточно, чтобы сказать, куда он дел наши общие деньги, и как он посмел предать нас.
- Я ничего вам не скажу! - выкрикнул связанный, всё ещё тщетно пытаясь вырваться из своих пут. - Ничего не скажу!
- Если нам удастся узнать, куда делись наши деньги, вознаграждение за твои услуги не заставит себя ждать, - закончила тётушка Ляо, словно проигнорировав крики пленника.

"Кабинет" Эрла Эриксона - Винсент, Джек и Ракс

Комната, служившая лидеру уэйуордской коммуны спальней и "кабинетом", была обставлена весьма скромно - старый матрас на голом полу, служивший Эриксону кроватью, раздобытый где-то на свалке шкаф, полки которого были забиты книгами (что ясно говорило о том, какой вид досуга предпочитает хозяин комнаты), раздобытый тоже где-то на свалке стол и несколько грубо сколоченных скамеек для сидения. Впрочем, Уличный Волк старался поддерживать в своей комнате чистоту (возможно из-за того, что его нос был слишком чувствителен для всяческой грязи), и в ней было просто слишком мало вещей, чтобы развести в комнате настоящий бардак. В такой обстановке Эрл принимал нескольких своих агентов, которых он вызвал к себе в этот день.

- В общем, так - дело у меня к вам важное, - лицо Эрла выражало крайнюю степень серьёзности. - Я вызвал вас сюда, чтобы... кстати, все уже знакомы с Раксом? Ракс, проявись, пожалуйста. Так вот, я вас вызвал потому, что в нашей коммуне пропадают люди - около десятка человек уже исчезли бесследно: просто ушли - и не вернулись. Нам необходимо выяснить, куда они пропали, и, если они живы, найти их и вернуть.

- Я вызвал именно вас, - продолжил Эрл, - потому что ваши силы, я надеюсь, помогут нам в поисках. (Да, Винс, я надеюсь, твои знания колдовства нам что-нибудь подскажут). Когда дело дойдёт до того, чтобы вырвать наших друзей из лап врага, - если до этого дойдёт, конечно, - тогда мы подключим "тяжёлую артиллерию" вроде Марка, Молота и Варфа. Я надеюсь, что моё чутьё тоже сумеет что-нибудь заметить - пока я вместе с вами буду искать пропавших, в коммуне за старшего будет Марк.

У Бакуса была еще в голове целая речь, которая, как он надеялся, смогла бы убедить эту дикую лучницу сдаться. Но, увы… Шансов произнести её у жреца уже не было.

- Ох, мерзавка… - выдохнул Бакус, замахав руками вокруг себя -… Чтоб тебя!..

Догонять, конечно, было бесполезно, у кентавра хоть и четыре ноги, но бегает он куда как быстрей человека. Такой парадокс. Да еще и стрелу схлопотать можно.

Фыркая и бубня разные нехорошие слова себе под нос, жрец повернулся к друзьям, развёл руки. Вот так вот, мол… Баба она и есть, хоть и копытная. Тьфу!.. Хотел было сказать что-то, но увидел вдруг, как Маллис присел у недвижного тела Терона.

Покачав головой и распахнув глаза удивлённо, бросился к павшему соратнику. Как же это? Когда успел стрелу-то поймать?! Вот ведь недоглядел пока с этой дурой возился…

Подбежав ближе, Бакус нагнулся над телом. Вздохнул тяжело. Раскрыл уже рот сказать что-то, но осёкся. Отойдя чуть в сторонку, с силой потёр ладонью лицо. Постоял молча…

Этот человек не успел стать Бакусу другом, они даже и не поговорили ни разу толком за все дни путешествия, но соратником и товарищем он уже был. И он знал Элспет… и, судя по всему, лучше, чем сам жрец. И как странно смерть забрала его… В этом бою с глупыми кентаврами, которые, казалось, не смогут причинить серьёзных проблем их уже побывавшему в передрягах отряду. Эта вонючая кобылица случайно попала в него… Терон не очень-то почитал богов… Может в этом всё дело?!..

Взяв себя в руки, жрец повернулся к друзьям. Прикрыв чуть глаза, покачал головой скорбно и развёл руки в стороны. Мол, мы ничего уже не можем поделать… Вздохнул.

- Клеон, не наберёшь ли ты глины у берега?... – глянув на воина, спросил жрец, и пояснил на всякий случай -… Нам надо правильно провести ритуал!...
- Язон!... – обернулся ко второму воителю -… Лопата! Пришло её время…
- Керлас? Сыграешь нам что-нибудь подходящее?... – спросил негромко у музыканта
- Маллис! Крепись, мой друг, крепись… - прошептал сочувственно, похлопав по плечу паренька

Адонису же Бакус просто кивнул. Оракул и без того знал все слова, что мог сказать ему жрец.

Неизвестно, что сильней всего подействовало на лучницу-кентавра, готовность ли жреца Караметры обнять ее, уговоры ли чародея, или же тот факт, что ее сильного напарника жестоко порубили на куски, но в итоге кобылица развернулась, громко пукнула чуть ли ни в лицо Бакусу и галопом устремилась прочь.

Тиган серьезно ответила на взгляд Патрика. Да, она понимала. Надежда убивает чаще, чем знание.
- Мы сделаем все, что от нас зависит.
Затем девушка проводила задумчивым взглядом Гвидиона. Странный какой-то. И Мелина ему небезразлична, но вот так за глаза хоронить... Тиган невольно представила себе реакцию Тенгри, если бы сама Тиган вот так пропала.... Ой, да она бы врагам на шею кинулась от одних комментариев, а то ведь дорогой друг тяжел на руку и скор на расправу, мог и не обойтись вербальным воздействием. А тут - сидят, утирают скупую мужскую слезу. Не привыкли сами решать такие проблемы? Знают больше, чем говорят? Неладно что-то в здешнем королевстве? И как во всем этом разобраться бедной друидке, за годы в круге привыкшей к совсем другому укладу?

На русло пересохшей реки Тиган смотрела с тревогой. Постаралась вслушаться в хрип полузадушенной реки, попытаться понять, как звучал её голос в полную силу... Впрочем, само место - открытое пространство, все как на ладони, не вызывало у друидки одобрения. Тиган оценивающе оглядела тот берег, выискивая места потенциальной засады. Шенга права, надо проверить.
- И знаете что, - добавила Тиган, пойдем-ка в самом деле вверх по реке, но лесом, а не по самому краю. Чтобы не подставляться под стрелы и заклинания с того берега.

Несмотря на все события прошедшего дня, на переживания и переизбыток эмоций, уснул Бакус быстро, и спал вполне себе хорошо, как то обычно с ним и бывало. И проснулся рано.

Выпито вечером было не так уж и много. Не было-то ведь ни гроша, да и, увлёкшись концертом, жрец как-то даже забывал и не успевал протянуть руку к кувшину или чаше с вином, хоть даже многие и хотели его угостить. Хороший был вечер.

В общем, голова его была свежей, воспоминания приятны, а настроение очень даже хорошим… В животе только вот было непривычно пусто. Но небольшой голод не мог помешать Бакусу взяться уже за дело. Ведь испытание было назначено ему самой Караметрой. Испытание… И если вчера он позволил себе немножко это дело отметить, и в этом не было ничего предосудительного, скорее наоборот, то сегодня надо было уже начинать работать, искать, выяснять и разыскивать…

Бакус не был специалистом в подобного рода вещах, и по началу даже растерялся немного. Ненадолго впрочем… В голове у него была мысль, что надо бы сходить до Алтаря Лето, который совсем недавно подвергся варварскому набегу, и, как говорят, был разрушен… Сатирами!

Случай это, конечно, был вопиющий. И верилось вообще-то с трудом. Сатиры… да, они, конечно, еще те баламуты и забияки, но рушить алтари, это было вовсе на них непохоже.. Странно и неправильно. То есть, всё это имело определённое сходство с безумным поведением зверей и животных.

Бакусу подумалось, что это хороший след… Почему бы и нет? Нужно было просто найти тех рогатых и поговорить с ними. Может быть, они еще где-нибудь там, рядом с Алтарём Лето, шастают по кустам… пьют, играют и беспорядочно любят друг друга. Так они и поступают обычно… эти сатиры.

Так-то так, но пока пришлось этот поход отложить… Алтарь Лето остался за пределами защитного купола, а их маленький отряд решил остаться в безопасной и гостеприимной Сетессе еще на денек. Что ни говори, а встреча с теми бедными пауками далась им всем неожиданно нелегко. Адонис с Язоном так и вообще, оказывается, проболели весь вчерашний день. Яд – очень действенная штука… Недаром, наверное, Маллис так тяготеет к его изучению. Хммм…

В одиночку же ловить по кустам сатиров жрецу было вовсе даже и не с руки. Так можно и по рогам, вернее рогами или копытами, отхватить вне очереди… Мало ли. Да и вообще, Бакус был теперь совершенно уверен, что боги свели их всех в один отряд совсем не напрасно. Вот и действовать им теперь лучше было всем вместе, помогая друг другу.

Впрочем, не все товарищи, похоже, разделяли такое мнение… Маллис, очень деятельный паренёк, ни минутки не усидит на месте, уже куда-то умотал. Даже за город, кажется… А у Адониса были планы по посещению алтаря Нилеи.

Бакус тоже с удовольствием бы сходил к алтарю, Охотницу он ведь тоже всегда почитал и любил, но, памятуя о вчерашнем дне, не мог себе этого позволить… Заявиться к еще одной богине без достойного подношения? Нет уж.. это было бы слишком.

Потому Бакус решил пока попытать счастья в окрестных лесах, не выходя за защитный купол. Надеясь насобирать ягод, грибов и орехов, трав и кореньев целебных. Кроме того, можно же было порасспросить местную сетесскую живность, вдруг да кто-нибудь что-нибудь слышал или знает, о причинах безумия остального зверья.

Пригласив с собой на прогулку всех желающих, и пожелав Адонису удачи в общении с Нилеей, Бакус взял свою пустую уже корзину и отправился на свои поиски.

Патрик искренне смутился, услышав слова Анайрина:

- Простите, эта въевшаяся до бессознательного автоматизма привычка на всем экономить, когда дело касается общественных денег - городской казны... Да, я прекрасно понимаю, что такая сумма - крайне незначительна для такого геройского поступка и тяжелого труда, который я прошу вас сделать, и раз на кону стоит вопрос жизни моей родной дочери, я думаю, что смогу выделить вам тысячу арианов из городской казны и еще пятьсот золотых оленей* - из собственного сейфа; это все, что у меня есть, но я отдал бы и больше, если бы мог, лишь бы вы вернули мне мою Мелину...

"Зачем это все?" - Думала юная воительница, шедшая с другими девушками каравана. Девушке не нравилось такое скопление людей, она не понимала, зачем мужчины носят волосы на лице, и почему они идут по такой широкой и хорошо просматриваемой дороге.
Однако Шиа не жаловалась, она шла вперед, готовая встретить любую опасность, по крайней мере она сама так считала. Действительно, молодая, почти совсем ребенок, девушка представляла устрашающее зрелище: раскраска на лице, крепкая броня в которой металлические пластины были искусно оплетены кожей, чтобы не создавать шума и оружие, которого хватило бы троим охранникам каравана, а так-же синие, не мигающие глаза создавали впечатление чего-то неправильного, неестественного и вероятно, опасного. Но здесь, среди людей, анварка чувствовала себя крайне не комфортно. Она бы с радостью оставила этот караван и продолжила свой путь на юг в одиночестве, но во-первых, она дала слово Тиган, а крепость ее слова была сопоставима с крепостью ее стали, во-вторых, как Шиа понимала, суть паломничества в том чтобы узнать как живут другие и провести несколько месяцев, или даже год, в лесах, болотах и другой глуши было не совсем то, что от нее хотели старейшины и духи.
Так и шла молча охотница, распределяя дыхание и молча когда была возможность молчать. Шиа хорошо понимала кимрийскую речь, но она казалась ей странной, нелогичной и лишенной красоты их собственного языка, а на родном ей анварском говорила только Шенга, которая, значительно более привыкшая к человеческому обществу, могла находиться где угодно.
- Зачем мы сделали этот крюк? - В конце концов, на второй день пути с караваном, спросила у Тиган Шиа. - Тебе стоило сказать, что нам нужно в эту часть Коэдвена, мы бы пришли сюда тропами значительно быстрее.
Впрочем, если бы они пошли сюда сразу, они бы не встретили караван, и Шенгу, которая почему-то прибилась к его охране, и Сайофра возможно до сих пор сидела в яме на волка, страдая от голода и жажды. Все что ни делается, все к лучшему. Богини и духи знают, куда их ведут, и Шиа шла. Если нужно было сделать крюк, она готова была сделать крюк. Если нужно будет три раза обойти Коэдвен, она и это сделает.
А вокруг золотом и багрянцем пылал лес. "Охотница набирает силу." - Подумала Шиа. - "Здорово было-бы сейчас в лес уйти и кабана выследить." Но вместо простой и понятной охоты девушке предстояло нечто совсем иное - человеческое поселение "Колючая Лощина". По меркам Шиа оно было слишком большое, слишком много домов, и эти странные...
- Зачем люди делают это? - Тихо спросила Шиа у Тиган, указывая на перекопанный огород. - Они хотят навредить Земле? И как тут принято отдыхать, я слышала в городах нельзя спать на земле.

И все-таки основные подвиги довелось совершать Язону. Но о них речь здесь не пойдет, так как рассказчика пробило на скромность. А скромность, она украшает человека. Но после деяний богатырских заснул он крепким сном, и снилось ему, что меж ног у него, вместо того, что положено человеку, растет огромный огненный меч. И он бежит навстречу врагам, размахивая своим ...мечом и рубит им врагов, а они сгорают как бумажные. И силу он в себе чувствует, прямо божественную. Но проснулся Язон усталым, как будто действительно дрался все ночь.

Маллису же, напротив, удалось от своей усталости избавиться. Да еще набрал он с вечера трав полезных, что дают густоту навару - необходимая вещь при приготовлении мазей целебных, али ядов, коими оружие смазывают.

Что с остальными, они устроились под платформой и устроили пир. Некоторые воительницы даже присоединились послушать рассказы о местах дальних, да о животных дивных. Так и рождаются легенды, когда у костра ведутся рассказы красочные, и начинают люди верить в чудовищ страшных, да только не эта ли вера и приводит этих чудовищ к жизни? Кто знает...

А что было дальше ночью, мы об этом тоже умолчим, да только утром, когда "амазонки" с платформы спускались, перешептывались и поглядывали на путников украдкой. После чего сформировали группу и отправились куда-то на восток. Путь же отряда лежал к Алтарю Осени.

Хоть и сказал Бакус с вечера, что привыкли они к запаху, но нет, это были только слова. Поэтому Маллиса отправили идти немного впереди отряда, тем более, что он знал дорогу и было логично, чтобы он шел первым. Только вот так первым он и вляпался в паутину, натянутую посередине дороги и понял, что дальше идти не может.

Конец цивилизации. Так еще называли Сетессцы путь, ведущий к алтарю Атрея, и на этот путь встали Адонис, Маллис и Терон, в то время как остальные, собрав вещи и погрузив труп Солона на носилки, медленно двинулись к дому Бакуса. Разделяться было очень некомфортно, но вариантов было мало - с такой нагрузкой не было возможности успеть посетить алтарь всем вместе и вернуться в безопасное место до темноты. Так что к "концу цивилизации" двигались трое.

И правда, по мере приближения к цели, пейзаж постепенно становился все более непохож на тот цветущий зеленый лес, что был к востоку от перекрестка охотников. Деревья здесь тоже были как будто возвращенные из мира теней, безжизненные, сухие, корявые, без единого листочка, даже удивительно, какие силы могли питать их и поддерживать. Причудливые формы обнаженных стволов иногда напоминали людей, изогнувшихся от боли и вечно просящих о чем-то своем у бессмертных Богов. Травы здесь не росло вообще, а под ногами безжизненно лежала серо-черная земля, иногда даже с оттенками красного. И вокруг стояла зловещая тишина, столь контрастировавшая с наполненным пением птиц лесом.

Путники приближались к пещере, известной как алтарь Атрея. Вход в пещеру представлял собой грубый разлом в столь же грубо выбивавшейся из земли скалы. Говорили, что именно здесь можно спуститься к подземным рекам, рекам, через которые переправляются мертвые по дороге в царство Эреба, рекам, над которыми властвует Атрей, Бог Перехода или Лодочник. Хотя никому не удавалось спуститься туда, точнее, не удавалось спуститься и вернуться.

Алтарь Атрея отличался от всех прочих хотя бы тем, что возле каждого крупного алтаря обычно проживал оракул, однако никто не знал, можно ли оракула встретить в этих мрачных местах. Кроме того, насколько было известно из книг по географии, это был единственный алтарь Атрея, во всяком случае, единственный "сильный" алтарь. Никто никогда не измерял эту силу, но было известно, что определенные места Тероса, будучи "намоленными", облегчают разговор с Богом, хотя отдельные личности, зовущиеся "атеистами" отрицали этот факт, утверждая, что у каждого есть свой Бог, и совершенно не важно, где и как ты молишься ему, но оставим в стороне больных духом.

Внутри было темно. Свет пробивался от входа, но не проникал далеко внутрь, поэтому за неимением свечей пришлось воспользоваться магией. В тот раз Элспет создала магический источник света, а сейчас пригодились знания Адониса, создавшего на конце своего посоха мерцающий огонек. В пещере оказалось чисто и ровно, как будто кто-то здесь регулярно прибирался. Вдалеке слышались звуки льющейся шаги. Адонис сделал еще несколько шагов вперед и остановился. Достаточно, он здесь. Он опустился на колени и попытался проникнуться аурой этого места. Остальные же остановились метров на пять позади, чтобы не мешать контакту оракула с Богами.

И вдруг чародей увидел, то, что не видели остальные; на волшебный свет, как бабочки на пламя свечи, из глубин пещеры потянулись Эйдолоны, бесплотные души, возникающие в тот момент, когда мертвецы ускользают из подземного мира и превращаются в Возвращенных. Говорят, что на каждого Возвращенного приходится по Эйдолону, и что они кружат по Теросу, в вечной тоске, неспособные взаимодействовать с живыми, более того, невидимые для большинства живых. Но сейчас Адонис смотрел и видел, как духи принимают различные формы, пытаясь вызвать у него такую же тоску, что хранится в этих искаженных созданиях.



Вот к нему потянулась женщина с гниющим телом, вот на колени перед ним упал старик с сердцем, пронзенным копьем. Вон молодой мужчина с разбитым черепом почти стонал от боли, извиваясь на полу пещеры. Вот юная девственница пила яд из чаши, чтобы не выходить замуж за уродливого старика. Звуков не было, да и Адонис должен был понимать, что его спутники не могут видеть эти образы, но он уже почти потерял связь с реальностью. Он попытался закрыть и так уже закрытые глаза руками и закричал:
- Нет!!!!!!

В этот момент все переменилось, как будто подул ветер и смел все страдающие души прочь. На смену перед закрытыми глазами Адониса появилась огромная фигура Атрея, плывущая по воздуху над черной рекой. Атрей повернулся к чародею, и тот почувствовал, как тот смотрит прямо в его душу. Что-то вдруг сжалось внутри и отдалось болью по всему телу, но только Адонис был уже не в силах даже показать спутникам, как ему больно, впрочем, он и не помнил уже о их существовании. А фигура наблюдала за его болью.

Результат броска 1D6: 5 - "psychic damage".

- Ты слаб, - медленно проговорил Бог, - мне не нужны такие слабые оракулы, - растягивал он слова, - но я сегодня добрый. Можешь задать вопрос, если у тебя остались силы.

-------------------------

Мало кто мог бы понять, что в этот момент творилось с Адонисом. Со стороны это выглядело, будто он сначала сидит на коленях и сосредоточенно молится, лишь придерживая посох руками. И вдруг чародей отпустил посох и схватился за голову руками.
- Нет!!!!!! - прокричал он.

А посох покатился по полу, огонь на его набалдашнике погас, и пещера погрузилась в темноту.

Последующие полчаса собравшие на площади путники судили и рядили, кто же кому и чего должен. Маллис, первым выразивший желание заработать, очень косо смотрел в сторону неожиданно заявившихся "охранников", но, как говорится, "нарисовался не сотрешь", - игнорировать факт наличия пары здоровяков при оружии было весьма затруднительно.

Появление Терона слегка исправило ситуацию, - компания действительно двигалась именно в том направлении, куда ему было нужно, а уже успев осведомиться о неспокойных дорогах, чернокнижник решил не рисковать и воспользоваться услугами охраны. Даже если не идти со всеми до Сетессы, хоть начало пути спокойней будет.

После этого и начался дележ. Бывшие солдаты хотели одну цену, явно завышенную, но похмельное состояние несколько принижало стоимость потенциальных услуг, не очень хочется, чтобы твой охранник нажрался на боевом посту и отрубился. Маллис держался за обещанное ему, и Солон с Адонисом уже начинали думать, но оборзела ли вся эта компания, пытаясь выудить из них побольше денег, но потом Терон присоединился к группе "нанимателей", после чего удалось сойтись на устраивающей всех цене. Керлас же обещался обеспечивать партии музыкальное сопровождение и был допущен к участию без оплаты. Но заняла эта дискуссия немало времени, и лишь поднимающееся все выше солнце заставила новосозданный отряд подумать, что пора бы уже выдвигаться.

За спорами не заметили они, и как с позором исчез философ-проповедник, в которого таки полетело несколько тухлых яиц; "не нарушай баланс мира!" - кричали ему вдогонку, - "следи за каждым своим словом!". В общем, лекция пошла на пользу.

Поход еще задержался от того, что Керласу пришлось забежать в магазин и купить себе спальник - оказалось, что только у проводника и не оказалось с собой такого важного предмета для похода. Но не получи он аванс, ему и купить-то был бы не на что, вот такая вот диалектика.

А солнце поднималось все выше, и становилось ясно, что сегодня далеко-то уже и не уйти. Керлас взял курс на то, чтобы перейти к вечеру реку Кейр и обустроить лагерь не доходя до леса Несс на одном из холмов, что он приметил в одной из своих прошлых поездок. Эти места уже не считались территорией полиса Мелетиды, но и не были слишком дикими, так что не ночевка не должны была представлять опасность для путников. Так и сделали. По дороге проводник все-таки оправдал свои деньги и во время привала насобирал ягод и каких-то кореньев, которые и были использованы вечером для приготовления ужина. Еды была немного необычной, но вкусной и питательной, и только Терон не решился ее пробовать - годы отшельничества приучили его самому готовить себе еду, так что он пока использовал свои запасы.

Отдохнули и выспались хорошо. Дежурили по-очереди, и к утру все были в полной форме, и даже Язону с Клеоном ничего уже не напоминало о вчерашней попойке. Да и работа, в общем, пока была не пыльной, хотя Клеону-то как раз уже очень хотелось подраться.

Случай представился. Маллис отвлекся и не заметил, что на поляне за деревьями спряталась стая волков. Неприятность положения они осознали только когда хищники стали с большой скоростью приближаться к отряду.

Как говорили философы, что во множестве приходили в Мелетию, дабы посетить местный храм Эфары, "привычки людей - как семена, и если дать привычке время, она прорастёт корнями в человека". Также они призывали тщательно выбирать, какие семена привычек взращивать в своей жизни. Солон, нередко общавшийся с последователями Эфары, был согласен с ними в этом вопросе, поскольку заметил, что утренняя молитва Гелиоду давно уже перестала быть просто привычкой или рутиной и переросла в нечто так же естественное, как дышать и ходить. И это утро не было исключением.
Стоя на коленях перед алтарём, Солон раскинул руки в сторону и чуть приподнял их, словно держал над собой некую невидимую чашу внушительных размеров, и лицо с закрытыми глазами он обратил к поднимающемуся над горизонтом небесному светилу. Гудящим голосом Солон шептал молитву, хотя человек, не привыкший посещать храмы во время молитвенных обрядов, мог и не разобрать слов, которые возносили хвалу Гелиоду и прославляли его имя.
Но сегодня утренний ритуал молитвы был особенным. И пока молодой жрец на одном дыхании читал молитву, было видно, как под его закрытыми веками бегают зрачки: перед мысленным взором его проносилось видение и его встреча с оракулами, в ушах звенели их слова, и сердце Солона полнилось таким непередаваемым жаром, словно часть дневного светила поселилась там, лишь чудом не прожигая жреца насквозь. Ощущая это, молодой мужчина знал: Гелиод благословил его, наполнив божественной энергией, которую теперь жрец мог направлять на свершение чудес во славу бога Солнца.

Закончив обряд молитвы, Солон ещё немного постоял в прежней позе, давая себе время успокоиться после видений и наполнения сердца божественной силой. Затем он поднялся, сделал три ритуальных шага назад (дабы не сразу повернуться спиной к алтарю), и только тогда развернулся... чтобы увидеть человека. Пришедшего, судя во всему, издалека. И пришедшему из видения.
Пока этот уже затронутый сединой муж поправлял свой капюшон, Солон неспешно шёл к нему, разглядывая его одеяния и глаза. Сначала жрец не разглядел их, но теперь, подойдя ближе, он разглядел их. И последние сомнения покинули Солона, поскольку, увидев раз такую глубокую синеву, не смог бы этого забыть. Да и не было на его памяти других людей с синим центром зрачка.

- Воистину, это утро доброе,- произнёс он, подходя к мужчине и отсалютовав ему рукой,- в видениях, что были посланы мне Гелиодом, я видел твои глаза. Моё имя Солон. С чем ты вошёл в храм Гелиода и чем я могу помочь тебе?

Вы не можете просматривать этот пост!

Квинт немного обалдел при виде того, как этот нахал их Сол вырубил старшекурсника. Случись подобное на территории их Арканы, небось, слюной бы изошли. Да ив вообще в голове Цецилия стало возникать подозрение, что эти типы заявились сюда не случайно. От людей устроивших геноцид целой расе можно было ожидать всего. В том числе и нападение на дружественную, в теории, Аркану. Быть может, они и не хотят полноценно атаковать Стратагему, слабовата для этого атака, слабовата. Но возможно, их интересует, что-то на территории боевых магов. Артефакт там, какой или ещё что-то в этом духе. И сейчас, пользуясь суматохой и прикрываясь, будто бы оказанием помощи, сотворят свои грязные делишки. И это показалось Квинту весьма неординарным поступком. Теперь понятно, почему они смогли устроить Гномон Мортем. На мгновение его даже кольнуло сожаление, о том, что он учится не там. Но выбор сделан, а значит, ему пора начать сражаться за свою Аркану. Не в прямом смысле конечно, разница в силе слишком велика, а попытаться задержать, пока тот же Тактик или кто другой, достаточно сильный, не соизволит явиться и разобрать весь случившийся бардак. Поднявшись и поправив на себе мантию, Квнит коротко попросил своего духа прикрыть его и решительным шагом направился к неназванным гостям.

-Ваше превосходительство, леди Аморра. От имени Арканы Стратагемы, приветствую вас. Я скромный студиоз, готов сопроводить вас в нужное вам место. Если вы расскажете несколько подробней цель вашего визита, то я, без сомнений постараюсь помочь. Возможно, вы хотите встретиться с его превосходительством, с лордом Сейрусом? - насчёт этого Квинт откровенно приврал. Архимагистра он и в глаза не видел. Но надеялся, что упоминание Тактика и его возможное присутствие здесь, несколько ограничит возможности арканы сол. Это было то немногое, что он мог сделать в этой ситуации.

06: YEARS PASSING FORTH

Башня «Фусанг Проджектс», Нисёмира;
14:45, 9 марта 2014.

   Сакура молчала очень долго.
   Когда-то очень давно Платон изрёк в «Диалогах»: «Бог — это геометр».
   На голографической проекции плавно перетекали друг в друга цифры и графики, временами оформляясь в невыразимое словами наложение пространственных измерений друг на друга. Две с лишним тысячи лет назад Аристотель в своём трактате «О Небе» сказал: «три измерения суть все измерения». В сто пятидесятом году нашей эры римский астроном Клавдий Птолемей сформулировал доказательство невозможности других измерений, обосновав его указанием, что никаким вообразимым способом нельзя провести более трёх взаимно перпендикулярных прямых, и добавил, что такой четвёртый перпендикуляр должен бы был быть неизмеримым и невообразимым. Спустя ровно семнадцать веков немецкий математик Георг Риман стал первым, кто опроверг это представление, утверждая, что абстрактное представление тем лучше, чем более широкой системой оно оперирует. То, что кажется нам не подчиняющимся никаким законам в крупном приближении, легко обретает смысл, стоит нам только отойти от микроскопа и взглянуть в простую лупу. Чем шире мы смотрим, тем больше мы способны понять и увидеть. В 1905 году Альберт Эйнштейн дополнил гениальное творение Рене Декарта, введя в трёхосевую систему координат ось времени.
   Представьте себе встречу, которую вы назначаете. Вы говорите, что будете ждать на углу Нагасаки-стрит и Двенадцатой Восточной, задавая своё положение на осях Х и Z, после чего упоминаете, что будете сидеть в кафе на втором этаже, дополняя свои координаты осью Y. Но ваша договорённость лишена последнего и самого важного признака: вашего положения на оси T — и до тех пор, пока вы не назначите встречу завтра в 15:00, она не состоится никогда, даже если вы просидите в кафе всю неделю, посинев от просроченного заварного крема. Четыре измерения.
   Четырёхмерный мир.
   Но теория струн оперирует намного более мощным аппаратом. Она была создана, принимая во внимание как гравитационное искривление пространства-времени, так и влияние того, что в NASA называют внерасчётным фактором, объясняя отклонения космических аппаратов от просчитанных на Земле траекторий. Теория струн говорит нам: есть мир за гранью того, что человек может увидеть невооружённым глазом. Есть мир, который человек не может увидеть в силу привычки, в силу поверхностного образа мысли, в силу нежелания задумываться и подвергать сомнению инстинктивно очевидное.
   Казалось бы, к чему бы ни пришла наука, мы всё равно останемся собой: мы будем завтракать на грязных кухнях, одеваться в тесных прихожих, проклинать неудобные скамейки в аудиториях и душные офисы, сидеть в поликлиниках и офисах страховых компаний, покупать автомобиль с приводом 4x4 и осторожно воровать солнцезащитные очки в «H&M». Но это не так.
   Эудженио Калаби не уставал повторять, что чем более тонкой становится область приложения науки, тем меньше мы должны полагаться на инстинкт. Инстинктивно мы неспособны представить взлёт самолёта, который тяжелее воздуха. Инстинктивно нельзя поверить, что горка металла и пластика может попросить кредит в банке. Инстинктивно кажется абсолютно невозможным процесс воссоздания человеческого мозга на базе нейронной платформы «BlueBrain» в Швейцарии. То, что в былые времена было простым, теперь стало сложным, и пройдёт ещё очень много времени, пока человек найдёт способ вновь упростить невообразимо многогранную вселенную.
   Пока человек найдёт способ вновь открыть врата «Тёмного Сердца».

   Саундтрек: ссылка

   — Хорошо, — сказала Сакура.
   И процесс реверсии времени начался. Пространство вокруг — всё, начиная от потолка и заканчивая небесной высью, где галочками отметилась стая перелётных птиц — вдруг выцвело до белизны застиранной простыни. Белым стало небо, белой стала кровь, стекающая по куртке Кайи или джинсам Исиды. Белым стал дорогой письменный стол и иероглифы незаконченного стиха, который слагал Директор в нечастые минуты покоя.
   Мир превратился в белое поле, где чья-то всемогущая рука уменьшила контрастность и так же, до пределов абсолютного маразма, вкрутила яркость. Сакура создавала пространство моделей уже не в головах у солдат клуба, а в реальности. В настоящей, материально ощутимой, зримой реальности. Выцветшие полотна расщеплялись на дрожащие тонкие нити, начинающиеся из ниоткуда и уходящие вникуда. Во вспышке понимания и Кайя, и Мамору поняли, что видят перед собой струны исполинской арфы, на которой сыграл когда-то отрицаемый Стивеном Хокингом Бог. Струны изгибались, неуловимым глазу образом проникая друг в друга, пропадая и появляясь вновь — будто ненадолго завернули за невидимый угол, который и был частью тех самых недостающих шести измерений.
   Вскоре казалось, что ребята стоят в центре огромного стога сена, во всех направлениях пронизанного группами струн, похожих на гитарные октавы. Иногда между ними совсем не оставалось расстояния, иногда напротив, в просветах под первым слоем виднелись десятки и сотни других слоёв, слившихся в размазанную недифференцируемую массу.
   Где-то в ней пропал и вертолёт с метающимся по кабине Кенджи, и ракета, так и не закончившая свой дымный путь до «Тёмного Сердца».
   А «Тёмное Сердце» стучало, в последний раз преображая этот мир. Оно было словно инструмент неведомого архитектора, оказавшийся в руках неграмотных рабочих — малопонятный, сложный... и всемогущий.
   — Прощайте, — прошептала Сакура, прежде чем превратиться в вихрь струн.
   Мамору и Кайя посмотрели друг на друга.
   А потом исчезли и они. Вслед за этим белый мир коллапсировал до размеров Полярной звезды, слившись в ярко-белую точку. И...



   — Поезд по направлению Нисёмира-Токио отходит через пять минут от платформы J-4. Поезд по направлению…
   Эхо усиленных громкоговорителем слов разносилось по безлюдным вокзальным переходам. Железнодорожный вокзал Сеттльмента, служивший основным пассажирским терминалом Нисёмиры, пустел на глазах. Оживление царило лишь на окраинных платформах — длинных бетонных аллеях, вытянувшихся параллельно сверхсовременному куполу из стекла и пластика. Оттуда следовали пригородные электропоезда, набитые возвращающимися с обязательно-сверхурочной работы салариманами. Грустное зрелище представляли десятки поникших спин, вяло текущие от зева подземного перехода в сторону блестящих турникетов. Вспыхивали красные глазки камер. Безмолвные сотрудники вокзала в отглаженной до хруста голубой униформе неподвижно наблюдали за проходящими контроль.
   Внутри, где под прозрачным куполом царили стерильная чистота и чёрные пластмассовые скамейки, людей почти не осталось. Время близилось к полуночи, хотя стремительная белая стрела, украшенная оранжевыми логотипами «JR Central», прибыла точно по расписанию. Приземистый скорый поезд на магнитной подушке с еле слышным электрическим гулом промчался сквозь пригороды — только и успевали мелькать на фоне гор столбы линий электропередач — и замер у бетона широкой платформы. Цифры на больших табло вспыхнули, зажглись на полу неоновые цепочки ламп-указателей, вежливый голос поприветствовал сходящих пассажиров. Их шаги гулко разносились по переходам и атриумам. Где-то среди них, усталые от долгого пути и тревог, тащились двое подростков. В позднее время не след расхаживать по улицам, но в данном случае их воля, как и воля коменданта школьного общежития, стала жертвой неумолимого расписания. Оба катили за собой чемоданы с колёсиками, оба оставили их в отделе камер хранения за блестящей сейфовой дверью, как предписывала школьная инструкция — завтра помощник коменданта отправит за ними машину. На вопрос, почему помощник коменданта не может отправить машину сегодня, забрав и ребят, и чемоданы, инструкция не отвечала.
   В разных концах состава двое усталых подростков рывком выпрямились в креслах, не зная о реакции друг друга. Вернее нет, трое. Им снился странный сон, в котором будто бы ученики новой школы противостояли могущественному бизнесмену. Детали стремительно исчезали из памяти, как это часто бывает после ярких, но очень стремительных сновидений. В конце концов они слились в смутный образ зависшего за стеклом высокой башни вертолёта и белую вспышку, которую было совсем нечем объяснить.

* * *

   В стальной трубе, окружавшей станцию монорельса, завывал ветер, бросая в лица сухой снег. Как и на вокзале, ветер оказался едва ли не единственным спутником двух будущих учеников «Юнайтед Санс», замерших в разных концах платформы. Кроме них, поезда дожидался развалившийся на пол-скамейки подросток довольно скудной на информацию наружности — натянутая до носа шапка, подкова мощных «Зеенхайзеров» на ушах и безразмерное пальто. У его ног валялась потрёпанная старая сумка. В холодной тишине чётко разносился бодренький клубный бит.
   Бегущая строка над путями загорелась жёлтым, оповещая о прибытии поезда через сорок пять секунд. После этого на ней вновь замигали данные о температуре воздуха (-2 градуса по шкале Андерса Цельсия), скорости ветра и времени: 00:10, 1 марта 2014 года. Немногочисленные поздние пассажиры дожидались состава, а по оледеневшим тротуарам внизу, оскальзываясь, спешила парочка клерков, зябко подняв воротники куцых пиджаков.

* * *

   Табличка перед напоминающим недорогой отель четырехэтажным зданием, окрашенный в нежный персиковый цвет, гласила: «Спальные корпуса школы "Юнайтед Санс". На территории допускается присутствие только проживающих и персонала. Гостевые посещения разрешены до 21:00. Комендант: Сасаки Хизаши».
   На трёх ступеньках перед широкими раздвижными дверями их ожидал невысокий пожилой мужчина очень забавной наружности: в мятом вязаном свитере, лысый, но с лохматыми островками волос над ушами, которые делали его похожим на спаниеля. Повадки у него тоже оказались спаниельи — он семенящим шагом проследовал к такси, делая вид, что хочет дружелюбно улыбнуться. У него не очень получалось.
   — Наконец-то! Давно пора! И о чём только думает администрация, принимая учеников такими поздними рейсами. Пойдёмте скорее внутрь. Все уже давно спят, но Кагатори-сан попросил оставить вам поздний ужин. Идёмте. Идёмте. Я комендант общежития, господин Сасаки.
   — А кто такой Кагатори-сан? — вежливо поинтересовалась Кайя, едва поспевая по дорожке вслед за спинами коменданта и сухопарого юноши с прикольными красными волосами.
   — Председатель школьного совета «Юнайтед Санс», — с отеческой теплотой отрекомендовал господин Сасаки. — А также лучшей ученик школы и чемпион города по кендо. Очень вежливый юноша.
   — ... а также золотой призёр олимпиады по точным наукам, ответственный секретарь студенческого общества физиков, сын героя-детектива и Будда знает, кто ещё.
   — А вы его знаете? — комендант обернулся через плечо.
   — Конечно! — воскликнул Кенджи. — Он отличный парень. Мы вместе учимся. Я не новичок, просто ездил домой на неделю, теперь возвращаюсь.
   — Господи Боже, Уэта! Я тебя и не узнал в этом пальто, — проворчал комендант. — Ну, мне же меньше регистрировать. Входите, входите. А ты, Уэта, ещё должен школе денег за разбитую дверь.
   — Это не я! Это придурок-Тсунео! — завопил Кенджи.
   Кенджи-кун не стал рассказывать господину коменданту, что в его сне Тсунео-кун не просто разбил дверь, но ещё и угнал вертолёт — ради него, своего лучшего друга и напарника по всем идиотским выходкам. Не стал он рассказывать и другого. Ему снилось, что он ездил не домой, а будто бы целый год он бродяжничал по Японии, пытаясь забыть что-то жуткое. Что же... что же...
   Когда он вспомнил, ему стало холодно даже под свитером и пальто. Там, во сне, глаза его родителей были синими как холодный морской лёд. Там, во сне, полыхал огонь и две хромированных «Беретты» проделывали в людях с синими глазами всё новые отверстия. Он не хотел вспоминать, чьи пальцы жали на спуск.
   Кенджи искренне понадеялся, что сможет забыть этот сон быстрее, чем за год. А тут и красноволосый протягивал ему руку, неуверенно улыбаяясь. Кенджи фыркнул:
   — «Ред Дед Редемпшн»? Ты, что ли?

* * *

   — И, конечно, правила.
   — Но в них пятьсот тридцать четыре...
   — Удивительно, Тсунео-кун. Как ты мог пересчитать эти пункты, но при этом не читать их? — Кагатори-сан опустил на нос очки, иронично улыбаясь.
   — Болван просто заглянул в конец, — подсказала Судзуки. — Эй! Бросьте слушать его! Лучше вот, читайте третью брошюру и голосуйте за меня! Доколе во главе школьного совета будет стоять мой парень?!
   — Ну да, — оторвался от тоста с джемом Кенджи, — ну да. Живи иллюзиями. Всё равно все проголосуют за Шимаду, потому что он красавчик.
   — МОЛЧАТЬ!!! — заорали Судзуки и Кагатори.
За столом смеялись. Томико-чан краснела и пряталась за стаканчиком кофе, временами кидая незаметные взгляды в сторону Мамору. Обычно неразговорчивый Джуничи-семпай, почему-то нехарактерно для себя запинаясь, объяснял утонувшей в анкетах Кайе, в какие клубы стоит заглянуть, а в какие — не стоит. Кенджи жрал тост. У длинного прилавка раздачи двое новых знакомых из параллельного класса, Асага и Андо, которые, как объяснил Кенджи, были закадычными подругами со средней школы, набирали на подносы еду. Одна из них была в мужской безразмерной футболке, с которой скалился Эван Хобстоун, разбивая кулачищем рожу очередного проходного злодея. У второй виднелись татуировки какой-то субукультуры.
   За окном расцветало яркое и уже почти летнее солнце Японии. Оно карабкалось в середину ярко-голубого неба, весело отражаясь в бутылочно-зелёных стенах небоскрёба строительной компании «Фусанг», украшенного её эмблемой: заключённым в круг иероглифом, обозначающим «старание».

The End.