Голосование за ходы

- Я с радостью нападу на предместья, хэрсир. И пойду с теми, кто пробьется в замок, если таково будет твое желание, - склонил голову Хирн, который уже был в мечтах о грядущей добыче. Но голова хирдманна не подсказывала ему того, до чего додумался бы более предусмотрительный и хитроумный - о том, чтобы заранее внести разлад в стражу мерсийцев, для этого нужны были местные, знающие язык и повадки врагов.

- В сторону! - Герберт увидел все происходящее и, разорвав острым концом клевца край бурдюка с водой, окатил жидкостью то место, где летела пыльца, а заодно и Фиалку. Чтобы сбить всю опасную пыльцу и обезвредить "девушку".

Герберт чудовищно замешкался во всем происходящем. У него было возникла мысль развести костер побольше и выждать. С целью, что потенциальных врагов вероятно (поскольку тут везде растения, а им огонь - смерть) боятся пламени, а друзья смогут увидеть наш дым и прийти на него, соединить отряд. Но гномы потопали вперед, и ему ничего не оставалось, как идти следом, сжимая правда в руке импровизированный факел из толстой ветки, куска плаща и масла, которое использовалось при разведении костров в любом приличном лагере. Рыцарь осторожно пролезал за гномами.

Увидев женщину-цветок, он придержал Склэйва за руку: - Не спеши, друг. Это обманчивая красота. По слухам, что рассказывала жена со слов местных своих знакомых, графиня приглашала в замок простолюдинок, молодых девушек и убивала, а на их крови выращивала в саду ужасных монстров из терновника и плюща. Минуту, кажется я вспоминаю ее слова лучше...

Рыцарь воспользовался тем, что на теле было немало ссадин, сорвал какой-то не колючий побег с земли, окропил его своей кровью и бросил к корневищу "цветка". Память подсказывала, если это не сказка конечно, что чудовище можно было умилостивить такой малой жертвой, чтобы безбоязненно пройти мимо.

Кажется, все соратники, столкнувшись с первыми серьезными трудностями, поникли духом и сдались. Никакие увещевания не помогали, так что рыцарю оставалось только смириться и отправиться на поиски новых наемников, готовых к испытаниям духа и тела.

- Ну и где та сталь, хэрсир? - не выдержал Хирн, вскочив и ударив кулаком по столу. Вторая рука хирдманна плясала на рукояти меча: - Где мечи? Копья? Кольчуги и шлемы для битвы? Тебя оставил разум! Жалкие луки просишь, еду, которую везде можно взять силой, на любом берегу, веришь на слово чужеземцам да и готов принять их волшбу, якобы целебную. Откуда знаешь, что она исцеляет? Пока мне горько видеть только, как ты теряешь волю, хэрсир. Бежишь выполнять желание этой бабы, как верный трэлл!

- Думаю у сетопоклонников нет особого выбора. Их гонят, как шелудивых псов вон из города. Вдобавок, получается, что они действительно были пешками в играх магов. Думаю, самолюбие жреца сильно задето. Так что отомстить он наверняка желает, отыграться, вернуть свою власть тоже, - рассуждал Мунин рядом с Эрхой и Тлалоком: - Свои реликвии он не теряет, может потерять только жизнь, но я так понимаю смерти они не слишком боятся. Так что ему союз с нами выгоден. На время. Нам же нужна Вещица и победа над магами, которые в Шамаре занимаются отнюдь не благом, так что....

- Входи, Мелисса, кажется толпа успокоилась, - сказал рыцарь, идя следом за девушкой, когда действительно убедился, что стража ни в чем их самих не подозревает и даже предоставляет возможность зайти на пожарище. Отлично, этим нужно было вспользоваться...

Войдя внутрь, рыцарь мягко отстранил бардессу в сторонку, когда стало ясно, что никто толком не знал, с чего начать. Герберт, деятельный и решительный по натуре, привыкший командовать в родном поместье, и сейчас погрузился в мысли о расследовании.

- Мелисса, будь добра, может что-то знаешь о местной банде Карла? Или есть идеи, кто может это знать. Буду признателен, кажется эти недоумки были как раз бандитами, прохожие сказали. Музыканты, особенно талантливые вроде тебя, часто бывают среди толп, выступают, может быть кто-то обмолвился об этих головорезах? Я тебя не тороплю, вспомни все, что может быть полезно.

Сказав это, рыцарь зашагал дальше, громким голосом обращаясь к остальным соратникам по общему делу.

- Кто-нибудь ранен, кроме Весурона? - осведомился Герберт, поскольку не видел всех сразу среди руин пожарища: - Если нужен лекарь, вернемся... Пока же... Калливри, как ты? Посмотри-поищи, у тебя острый глаз, нам нужно найти источник пожара. Откуда распространялся огонь, точка отсчета, так скажем.

Затем Герберт поисказ взглядом Альфирин, поскольку увидел, что молодой волшебник, несмотря на свою рану, взялся за какой-то важный ритуал. Мешать ему рыцарь не стал.

- Леди Альфирин, буду рад, если вы обыщите место на предмет применения чар. Кажется вы в этом разбираетесь не хуже Весурона. Нужно отсекать лишнее, искать улики. Будет важно понять, была ли это случайность, поджог или магия. А я обойду двор, где поменьше следов пожара. Поищу странности, следы.

Так Герберт и поступил, отправившись искать задний ход дома погорельцев, а заодно любые признаки взлома на земле и уцелевших постройках вроде сараев, калитки у ограды вокруг дома, если она тут имелась. Еще царапины на камнях - многие наемники носили характерные сапоги с мелкими гвоздиками, чтобы ноги не скользили, а длинные мечи в ножнах иногда оставляли не менее заметные царапины на вещах, цепляясь за них. У владельца охраны особо и не было, так что такие признаки могли сказать о посторонних.

- Глупость не глупость, а за спрос денег не берут! То же мне умник, предложи сам что получше, если такой башковитый, - огрызнулся на упрек Хирн: - Вот просто так верить на слово, даже не клятву, когда они слабы - это и есть самая глупость! Сейчас слабы, а наберут силу, дождутся воинов своего короля - и запросто вышвырнут нас прочь, если нет никаких договоров.

- Благодарю, старик. Держи, ты заслужил монету. И когда купишь что-нибудь себе по душе, помяни добрым словом сэра Герберта Стена, меня, - сказал рыцарь, отпуская прохожего: - Выпей за мое здоровье!

Со своей стороны Хирн, сын Гримкеля, яростно продолжал рубиться, помогая Торкелю расчистить место на вражеской посудине. Врагов кажется становилось меньше, но хирдманн вовсе и не замечал в бою, что падают они от волшбы, а не стали.

- Это наш пленник, сэр Бургольд. Мой эльф-следопыт знает немного язык гоблинских отродий, поэтому мы схватили пленника для допроса. Думаю за ночь мы узнаем больше, когда он допросит гоблина. Правда это шаман, опасно к нему даже приближаться не эльфам, да еще и он немного повредился умом от тумаков моих воинов. Прошу, для безопасности, держаться подальше. Я и сам к нему не приближаюсь, - выдал длинную объяснительную тираду Герберт Стен, показывая пальцем на странное зрелище.

Затем он устало присел (даже изображать усталость не пришлось) и добавил, снимая кольчугу и принимаясь ее отчищать от грязи: - Сэр, давайте мы все отдохнем, а за ужином поделимся сведениями и решим, каков будет план действий. В любом случае, король будет решать, кому достанется замок, вы же знает все эти юридические проволочки. Так что нам нет смысла сейчас ссориться - замок опасен, понадобится каждый воин.

- Жаль, что вы собираетесь так скоро, сэр. Наверняка многие воины погибнут, а когда вы отступите, мы как раз отдохнем и... уж тогда вы возможно сочтете, что вам пригодится наша помощь. Хотя бы в столкновении с ужасными монстрами и ловушками, которыми полон замок, - в том же стиле отвечал Герберт с вежливым поклоном: - Мы сталкивались с ними, но если вы спешите... не смею задерживать. Вы правы, иногда горько признавать поражение - особенно, когда выбираешь спешку вместо терпения.

Герберт без излишней грубости (его ведь совершенно не трогали колкости авантюриста, видали и похуже), вежливо и спокойно дал понять, что самонадеянность может загнать отряд конкурентов в беду, намекнул, что им может понадобиться помощь тех, кто уже пытался проникнуть внутрь и при этом остался в живых.

- Кто знает, может тут есть залежи ценной руды или драгоценных камней? Не зря же гоблины влезли, - между делом во время похода попытался сыграть на самолюбии друга-гнома Герберт. Он совсем не хотел отпускать после дела Склэйва домой: хоть временами и ворчлив, но Фрэйхайтсон всегда излучал энергию и практичное жизнелюбие, с ним можно было просто поболтать или выпить, не гнушаясь - ведь гном это вам не какой-нибудь простолюдин-человек, к тому же еще и мастер-горняк.

Щит Герберта сейчас был надежно на ремнях привешен к седлу, а в руках он держал клевец и арбалетный болт, так что единственным, как он мог защититься - было подставить руку в кольжучном рукаве и толстой перчатке всадника, и надеяться, что метательный снаряд не пробьет их.

- Видишь? - только и смог прохрипеть он седому рыцарю осипшим от жажды голосом, после выстрела шурина... а затем пошатнулся от резкой боли и выпал из седла да так, что крепко приложился головой о землю.

Рыцарь, вышагивая по мостовой столицы к указанному адресу, сразу оценил масштаб и изысканность постройки. Хороший квартал, прекрасный экстерьер, как в лучших домах высшей знати. Как он сам хотел приобщиться к этому... прекрасные дамы, высший свет, слава и признание. Не слишком знатному рыцарю из бедного рода не приходилось и мечтать о таком - но вот выдался случай оказать помощь самому виконту Сабзерузу! Такой шанс нельзя упустить...

Оказавшись в комнате Тристана Волькеза, сир Стен сел возле его рабочего стола, поправив ножны с верным клинком так, чтобы тот не бил по ноге. После речи секретаря, он, как и все, замолчал ненадолго, но была вокруг только тишина.

Кашлянув разок для привлечения внимания, Герберт заговорил: - Благодарю за честь, господин Волькез. Рад представиться, сир Герберт Стен из Красного Зала, нашего семейного поместья, в Малых Логах, что к югу от Тейнала, нашей прекрасной столицы. Рыцарь Его Величества и слуга государства.

Он бегло пробежал взглядом договор, составленный на дорогом пергаменте по всем правилам и с печатью виконта.

- Условия не вызывают сомнений, я к услугам Его Светлости. Простите, господин, сколь велико поместье? Как охраняется и часто ли сменяется его охрана? Ну и... еще раз прошу прощения, если это нескромный вопрос, но... подозревает ли Его Светлость кого-либо? У него есть враги, которые могли бы оказаться внутри двора?

Герберт последними словами намекал, конечно же, на дворян, которые могли бы посещать дом виконта на балах или приемах, но могли бы при этом иметь на него зуб. Такое часто случается в среде знати, когда волей-неволей, но приходится соблюдать приличия и привечать в доме даже врага.

Крепкая утоптанная широкая тропа вполне уверенно вела наёмников к поселению, петляя между толстыми стволами вековых деревьев, которые своими кронами превращали яркий солнечный день в сумеречную тень. Однако мальчишка не принимал никаких отказов, прилипнув к команде не хуже банного листа. Бегая вприпрыжку вокруг них, он поочерёдно приставал к каждому путнику, с интересом осыпая их градом вопросов.

Конечно, вполне резонный вопрос получил и Дар, низкорослый мужчина, который едва ли был выше самого мальчишки:
- А почему вы такой низкий? Болели много? Мне вот Ба говорит, что если не есть капусту, то буду болеть, а если буду болеть, то не вырасту никогда! У вас борода, вы наверно уже старый - и не ели капусту, да? А дерётесь вы этой палкой?

- Нет, что ты, палка нужна мне для ходьбы, так проще идти, когда нет лошади. Без посоха далеко не уйдешь, малыш, - солгал Дар, которому все же приходилось пускать посох в ход и в качестве оружия для защиты, но сам он этого стеснялся, да и не собирался учить паренька плоим вещам. Как и объяснять ему, кто такие гномы - пусть бабка учит мальца уму-разуму.

Вместо этого гном похвалил непоседу: - Ты абсолютно прав! Раньше я почти не ел капусту и часто болел, потому и не вырос. Но потом стал есть ее постоянно, так вот борода и отросла. И у тебя вырастет, совсем скоро - если будешь есть каждый день капусту и морковь.

Дар, который неплохо разбирался в травах и кореньях, которые могли как принести пользу, так и навредить, в родной деревне, а потом и соседнем городе пользовался репутацией неплохого целителя - главное честного, который не обещает поставить "мертвеца на ноги".

Но по-настоящему его жизнь изменилась в единочасье, позже... Дар искал своих соплеменников-гномов, малая часть которых жила в родном городке Элост. Парень пошел с таинственный лес Нуад, но искал тщетно... зато там он отведал волшебной воды из древнего источника, далеко в фейских чащобах. С тех пор он мог исцелять и без всяких снадобий и припарок. Да только пользовался Дар своим Даром редко - справедливо опасаясь лишней ненужной известности и обвинений в колдовстве. Он простой парень, куда ему до мага... За такими мыслями рыжий коротышка и шагал себе дальше.

Грегори, привычные ноги которого энергично несли тело по дорогам и весям, рад был, в некотором роде, что все так обернулось. Хирот оказался местом унылым и безрадостным, беспокойства местным добавлял и курган поблизости... гиблое место - уж "повезло" жителям, так "повезло". Ну и пусть помирают, коль охота - душа же тайного жреца радовалась тому, что свершился там извечный закон бытия - Хаос легко возобладал над мнимой тонкой корочкой законности, стоило только в округе появиться новым лицам.

Пришли дружки Магды в Хирот, всего и побыли там, что день-другой, а жители уже скинули маски и показали свое нутро. Мысль о победе настоящей силой над выдуманной грела дух Грегори каждую ночь перед сном.

Компания новых знакомых была не самой убогой - конечно изысканная эльфийка больше не радовала глаз, но зато Грегори избавлен от ее тяжелого взгляда, а вот Магда пусть и не так мила внешне, зато вполне удобный компаньон в пути. В меру общительна, в меру молчалива, знает, что делать, да и за безумным дварфом кажется приглядывает, не давая старику наломать дров... Пока. А в том, что Златобород безумен, Грегори не сомневался ни секунды.

Эти спутники даже и не спрашивали его собственное имя, что было поступком беспечным, но жреца вполне устраивало.

- Мы в деревне, добрый друг, в деревне, - ответил дварфу светловолосый: - Это где девки, коровье дерьмо, кислый эль и запах хлеба. Деревня.

Так что сейчас светловолосый мужчина шагал вперед с безмятежным видом и радовался хорошей погоде. Впереди оказалась новая деревушка, куда приветливее прежней, а в ней и некая цель, о которой шла речь в бумаге.

- Найдем кабак, а там будут и объяснения, милейшая Магда, тут сомнений нет. Ты права ежечасно, - улыбнулся Грегори, вежливым с виду взмахом руки предложив ей идти на поиски таверны.

- Что-то в таком духе, - белозубо оскалившись в улыбке, ответил Грегори: - немного иная, чем представляется деве, но тоже цена. У горцев множество проблем, поэтому они бывают рады помощи извне. Двигайся ближе, смотри.

Мужчина предложил Магде и эльфийке, которой многозначительно показал глазами, ознакомиться с картой. На ней весьма запутанно не самой художественной рукой была показана местность за Тролльими горами - Королевский Тракт тянется от гор с востока на запад, мимо Хирота, вдоль безымянной реки, следующее поселение в паре недель пути, называется Энг, там же вроде какой-​то замок.

- Гляди, Тлалок. Из него вышел бы отличный вождь. Настоящий лидер, - со смесью восхищения и гордости произнес тихо Мунин, пихнув могучего воина в бок и стрельнув глазами в сторону Сильдара. Жрец почувствовал мир в душе. Всё же богиня Итиллин снова явила свое расположение, указав, за кем стоит идти. Даже варвары-орки, уж на что дикари, не чета даже им с Тлалоком и Эрхой, жителям далеких от цивилизации мест, а и то вняли строгому голосу воина в сверкающих доспехах. Он был ранен, но нашел в себе храбрость на отповедь.

Темноволосый жрец поднялся и подошел к Сильдару, честно протянув тому руку: - Я горд идти за тобой, Сильдар! Верю, что Итиллин укажет тебе путь и вы приведете нас в Ут-Закар, чтобы выполнить то, что предназначено. Моя рука с тобой. И мои молитвы. Ночь защитит, снег утешит.

Произнеся столь необычно долгую для себя речь, немногословный житель гор поклонился и отошел в сторону. Мунин присел неподалеку от Эрхи, достал нож и кусочек дерева, принявшись строгать неказистую детскую игрушку-птичку и насвистывая под нос какую-то грустную мелодию.

- Правда паломник. С той стороны Тролльих гор. Судя по карте, - светловолосый мужчина, которому на вид от 25 до 35, так и не скажешь точно, медленно вытянул из-за пазухи карту, провел пальцем по точке на ней, ткнул в сторону холмиков: - Там наверняка могила Ульфеонара, а где-то совсем недалеко Хирот. Ты точно не знаешь, где он, Магда? С виду ты местная... Хм... хельфийка? Ладно, не мое дело. С радостью разделю отдых, ноги устали.

Мужчина с удовольствием плюхнулся на землю возле костра, разминая запястья и лодыжки.

Уставший под вечер долгого дневного перехода паломник с опаской взирал на курган Ульфеонара, чьи холмистые кручи нависали над местностью поблизости. То и дело сверяясь с картой, небом и ландшафтом, Грегори топал вперед, упрямо шагал и прислушивался к шорохам природы, погружающейся в сон. Зловеще... дикие места часто такие - но рядом должно быть поселение, жилища местных тёмных заблудших душ, он это знал.

Мужчина взобрался на пригорок, прошагал по нему дальше, минуя упокоище какого-то жителя прошлых лет, по пути роясь в памяти в поисках имени Ульфеонар и разыскивая взглядом огни поселка, а также слушая, не донесется ли плеск воды - пополнить запасы свежей влагой.

Единственное, что мог сделать Мунин, что подсказывала ему оставшаяся еще совесть и вера, это помочь павшему товарищу, хотя бы попытаться, если тот еще дышит. Да, он окровавлен и окружен врагами, но шанс ему нужен. Поэтому темноволосый жрец, не сходя со своего места, обернулся и простер руку в сторону Сильдара.

- Итиллин... любимая дева льдов, ты не бросала меня раньше, не оставь и сегодня... - доносились едва слышные слова из его уст.

Адриан до последнего тревожился о судьбе будущей герцогини, ревностно охраняя дочь господина герцога. Может быть сердце рыцаря было тронуто красотой и манерами Элизы, а может быть честь требовала служения верой и правдой - а кому служить, как не такой достойной девушке? Адриан толком и сам не знал.

Но решение его было твердым - после ласки и наград герцога де Боссе, он сердечно попрошался со всеми спутниками - и с добрым благочестивым святым отцом Яковом, который смог одолеть своего внутреннего демона, и с суровым ворчливым дворфом, подгорным воителем, который Адриан сначала невзлюбил, но затем проникся к нему искренней симпатией, как воин к воину.

Адриан просил только одного - остаться верой и правдой служить Элизе де Боссе, став ее личным телохранителем, чтобы ни одна беда или недруг не смогли причинть вред юной девушке. Путь его ныне был окончен, а ждут ли впереди новые приключения? Как знать... судьба может распорядиться удивительным образом!

На том история его пришла к минутам покоя и служения милой сердцу даме.

- Они хотя бы не пытались подтолкнуть никого из нас к смерти, - выдал необычно длинную для себя фразу жрец и ткнул пальцем в сторону бывшего пленника-человека, как бы призывая сравнить безобидных покамест существ: - Не то, что этот. Освобождать, так всех. Это было бы угодно богам, ведь их слово гласит: "Не срубай дерево наполовину".

Мунин поступил инстинктивно, так, как ему подсказывало сердце - сейчас всё шло на секунды. Он быстро схватил ладонь шаманки одной рукой, в другой сжал дубину, но больше для спокойствия, ведь видел, что она совершенно бесполезна против каменных истуканов и рявкнул: - Бежим! Не слушай никого, доверься! Каменных стражей не возьмешь!

Затем он потащил женщину за собой к лестнице наверх - откуда шел голос и исходило ощущение злых, но зато живых существ, которых можно одолеть. И надеялся на то, что каменные стражи неповоротливы. На бегу, срывая дыхание, он поробовал крикнуть вновь, уже остальным: - Не бейтесь, бежим наверх!

Мунин после боя подозвал всех пострадавших соратников, видя раны от острых когтей на их телах. Он и сам чувствовал себя не лучшим образом, а потому сказал: - Давайте сделаем это. Ледяная дева вас исцелит. Наверное. Немного покоя и терпения.

Он по очереди прикасался открытой ладонью к каждой ране, отчего в месте касания каждый раз человека словно пронзало неистерпимым холодом, на смену которому приходило нежное тепло весны, а раны заживали сами собой. Пока жрец ходил так и шептал себе под нос: - Итиллин, прошу, забери боль и не оставь меня. Прости за грехи... - он ничего другого не замечал.

Лёгкий ветерок шевелил ветви, которые лениво покачивались и теряли свой цветастый наряд, признавая вступление королевы-осени в свои права. Листва расстилалась разноцветным ковром - золотым, красно-медным, бледно-зеленым, шелестя под ногами ножек, обутых в прелестные сапожки с серебряной вышивкой по бокам. Миловидная девчушка лет десяти с тем наивно-серьезным выражением лица, что свойственно детям, занятым важным только им делом, осторожно шагала вдоль расстилавшейся вокруг громады лесного парка.

- Боля, Боля, где ты? Ну хватит, я устала! Больше не хочу прятки... Боля! - зазывала девочка, оглядываясь по сторонам и уже всхлипывая. Изредка похрустывал тонкий лёд, когда она ступала в лужицу воды. Седые дубы скинули свой летний наряд, буки вторили им, и лишь молодые тисы еще зеленели кругом, скрывая от вгляда маленькой кудрявой путешественницы, что скрывается за их стволами. Вдруг резкий хруст ветки спугнул ее, заставил обернуться и вскинуть руки вверх для защиты.

- Ага, попалась, Славка! Тебе водить, сестренка! - ровесник девочки, совсем еще юный отрок, радостно улыбающийся от удавшейся каверзы, весело расхохотался, схватив сестру в объятья и закружив среди взметнувшейся в воздух листвы.

- Брось, не хочу! Ну их, твои прятки - пойди догони тебя. Нечестно... А еще я замерзла, - надула алые губки Добыслава, как звали девочку, но быстро заулыбалась и сама, когда брат накинул ей на плечи меховой полушубок да принялся согревать ладони дыханием: - Бежим домой, Боля, а? Няня поди уж испекла пироги с черникой. Ммм, страсть как люблю. Идем, а?

- Ладно, неженка, твоя воля, - махнул рукой разгоряченный потехой отрок и быстро схватил ее за руку: - Бежим скорей... а то угощения не достанется!

*****
- Еще, а ну, бери разбег! Не стыди меня, сын, смелее! - раздался в округе звучный мужской голос, которому пристало бы повелевать воинскими порядками на поле битвы, а не тревожить птиц, что сейчас в тревоге порскнули с каменных зубцов замковых стен. Вотчина сия была скорее башней, донжоном, который необходимо окружать крепостью и широкой стеной, со рвом, барбаканом и хитрыми машикулями башен, но здесь был только широкий частокол возле господского поместья да сама башня - по сути своей форбург, окруженный постройками для слуг, конюшней и садом. Владелец громогласного гласа был под стать - широкоплечий и властный манерами всадник в охотничьем камзоле и сапогах из крепкой воловьей кожи, восседал сейчас на крепком анлалузце да знай себе покрикивал, отдавая команды другому всаднику, совсем еще юноше.

- Хорошо, Болеслав! Так! Крепче держи копье, сжимая его, а не хватайся, как утопающий! Ослабь поводья, правь шпорами! - повелительно прикрикнул он вновь и досадливо поморщился, когда увидел, как артачится конь под рукой пылкого, но неумелого покамест еще сына.
- Стоит ли так истязать юношу, пан лыцарь? - на правах старого и доверенного слуги, которому позволяется больше, чем прочим, робко вымолвил главный ловчий владетелю - знали этого рыцаря здесь, наезжавшего домой совсем изредка, не иначе как ясновельможный пан Карл Глоговский, верный рыцарь короны, хоть и немец по крови.
- Ничего, Збышек, пусть учится... Усердия парню не занимать, да и двужильный он, сам же знаешь - авось скоро многих за пояс заткнет, помяни мое слово. Сделаю я из него доброго рыцаря, коль даст Бог и Святая Дева. Ты лучше скажи псарям, чтобы готовились к охоте - не зря ж я вернулся, порадуйте своего господина, - только и усмехнулся в густую бороду рыцарь.

*****
- Фюрст, Фортуна, ату его! - Когда здоровенный секач вломился в кусты, что только жалобно захрустели под весом огромной покрытой щетиной тушей, и вывалился на просеку, охотничьи псы сплоховали и замешкались, а вельможный князь Генрих Румпольд покрепче перехватил длинное древко рогатины и взметнул ее навстречу зверю. Лезвие скользнуло по шкуре, окавшейся слишком толстой для того, чтобы косой удар смог вскрыть ее - тут нужен был точный замах и попасть нужно навстречу, в упор на движение секача, чтоб он сам насадил себя на сталь и древко. Копье обиженно хрустнуло в руках охотника и переломилось как соломинка. Конь дико заржал в предсмертной агонии, когда огромные острые клыки вепря порвали его брюхо, упал, придавив всадника.

Тут бы ему и конец, но на кабана ринулся второй охотник. Пышущий энергией и азартом молодости юноша, широкоплечий и сильный, он сжимал в руках копье - единственное, что сейчас отделяло зверя от двоих людей, ведь остальные спутники князя были саженях в двуста в лесу и не успели бы на подмогу. Молодй охотник побледнел, на щеках его четко проявились скулы, выдавая напряжение охотника, но он не сделал шага назад. Быстро вскинув руку с копьем, он приготовился к броску...

- Эгей, мил человек, гоже ли влечь господаря мошной, что я тебе, купчина какой? Мы - кислевиты, первые воины, что встречают зверолюдей и северных рабов черных богов из века в век, так не думаешь же ты, что господарь откажет сирым в помощи иль будет прятаться, пока другие не вызовутся?! Не бывать такому! - яро осадил конька Миклош и гневно дернул вислый ус да бросил саблю в ножны. Чуть успокоившись, он тряхнул головой: - Знай, имперец, моя карабела с вами!

Закончив свою тираду, он тут же успокоился, отойдя назад и оглянувшись на остальных воинов.

- Согласен со святым отцом. Уж прости, Бертольд, но ты ни черта не смыслишь в военном деле, а проводник нам сейчас уже и не нужен. Оставайся сопровождающим госпожи Элизы да наслаждайся отдыхом, пока можем. Нас слишком мало, чтобы рисковать новой встречей с великанами. Если здесь есть торная тропа, мы ею воспользуемся, - сказал рыцарь громко, поддержав мысли отца Якова. Затем он подозвал монаха, Бертольда и Торина ближе, и почти шепотом сказал: - Тем более не стоит показывать невежливость и отказываться от предложенной помощи. Думаю королю неудобно за случившееся и он пытается загладить вину предложением услуги.

Эльф, который был гораздо уже в плечах, но выше не менее чем на голову, успокаивающе положил руку борцу на плечо, обернулся к толпе и поклонился им: - Благодарю вас, добрые манны! Эти слова ценны нам.

Непонятно было со стороны, издевается ли эльф, который говорил с совершенно спокойным и бесстрастным лицом, или он в самом деле принял насмешку за похвалу, но он сделал то, что сделал. Затем Эстелиан пояснил бывшему противнику, идущему с ним: - Не печалься их словам, Хейммунд. В нашем большом эльфийском народе женщины занимают важное место и не менее ловки, искусны с оружием и отважны, чем мужчины. Они отнюдь не неженки. Ты и сам мог видеть это на ристалище - против ваших воинов-мужчин, причем далеко не худших, полагаю, стояли три наши девушки-воительницы. Так что это лестное сравнение, а крики зевак - не более чем лай лисиц. Понимаешь, о чем я? Я простой охотник, Хейммунд, не раз видел, как волк отнимает добычу лис, а те, не имея сил и смелости драться, только тявкают издали в бессильной злобе. Брось, не трать на них силы.

С такими словами эльф вежливо махнул рукой, предлагая человеку провести его дальше в бани.

- Скажите пожалуйста королю и его бойцу, что и мне оружие не нужно, если таков выбор их чемпиона. Подобно герою прошлых времен, великому Фенвариену "Белому Грифону" я не унижу себя тем, что буду иметь преимущество в оружии, - попросил лесной охотник тех спутников, кто лучше говорил на местном маннском наречии: - Но предлагаю усложнить испытание. Кулачная драка слишком проста и скучна, в ней нет изыска, достойного королей. Пусть слуги установят преграды и развесят штандарты на арене - это будет мешать нам видеть друг друга. А ещё свяжите нам обоим руки и глаза, усадив на разных концах Арены. И дайте каждому вещь, которую нужно отнять друг у друга. Кто первый выпутается, найдет среди преград соперника и заберет вещь - тот и победил.

Хильд кивнула, соглашаясь, и Бабочка, приготовив копье, начала неспешным кошачьим шагом змейкой двигаться вперед, осторожными ударами проверяя лед. Все было чисто, удары были глухими. Удостоверившись, дева отошла еще чуть дальше, повторив проверку. И снова прежний результат. Заправив выбившуюся прядь за ухо, она проверила третью точку, отстоявшую от отряда на полсотни шагов вперед. Вновь лед отозвался глухим звуком. Сочтя, что исследованного достаточно, Гудлейва дочь вернулась к спутникам своим, степенно доложив:
  - Крепок лед в местах, проверенных мной, и можно верить, что хлад столь же надежно сковал его по всему фьорду. Мы не провалимся под его толщу, а поступь наша будет смиряться снежным покровом и толщей стекла зимы. И ежели у змея этого слух не как у зайца, он поступи людской не услышит. Однако я бы взяла на себя смелость предложить идти вперед, держа дистанцию в три десятка шагов меж каждым из нас, чтобы звуки не сливались воедино, множась и расширяясь. И чтобы если мы ошиблись, - пожала она плечами, - чудище не сожрало и не утопило всех одним движением.

Старик топал вперед и топал, проминая сапогами с каблуком из китовой кости рыхлый снег, покрывший берег и реку, да изредко оглядываясь на зарево багровых теней, преследующее их по пятам, и уже наверняка захватившее в свои объятья покинутый отрядом кусок суши. Когда воительница, подруга дочери конунга взялась деятельно проверять лёд, он только одорительно хмыкнул. Недурно соображает, хорошая соратница Хильд. Когда девушка закончила, Гудгерд заговорил.

- Мудрые слова, дева мечей, - с искренним уважением, изменив лишь слово в прозвании Ревдис, пробормотал хольдар и склонил седую голову в знаке вежливости: - Пойду первым коли окажете честь мне, хирдманны, старику не так зазорно умирать в воде, колб будет судьба, царство Ньерда мне не кажется слишком уж хуже чертогов Всеотца. Дева щита, буду рад, если следом двинешься ты - ежели провалюсь, не сомневаясь обруби веревку верным ножом Скегги. Идем, побратимы?

Старик обернулся к суровым воинам неподалеку.

- Госпожа, во дворце вам оставаться опасно, стража рыскает из угла в угол. Вы должны вернуться к отцу, - твердо сказал рыцарь, затем повернулся к священнику и с сожалением ответил: - Простите, святой отец, но вы должны понять. Дальше наши дороги расходятся. Если вы дальше в замок - бороться с местным изменником, то мой путь - вернуть дочь её отцу, я давал клятву. Отведу госпожу к Его Светлости, герцогу.

Адриан снова мягко обратился к госпоже: - Я и Бертольд выведем вас наружу, в знакомые края, где нас не достанут лазутчики золотого народа. Если вы еще не оправились от лишений, которым они вас подвергли, то я понесу вас, Ваша Светлость.

- Я верный рыцарь герцога, Ваша Светлость и буду защищать вас до последней капли крови. Можете не сомневаться - больше ни один из них не прикоснется к вам. В остальном же, прошу слушать и подчиняться святому отцу Якову. Он знает что делать - нам и правда нужно бежать как можно скорее. Принц местных совершил святотатство - поднял руку на своего отца и убил его. Нас ищут, госпожа, - рыцарь вкратце, говоря твердо и быстро, обрисовал ситуацию девушке и решительно принялся за дело - начал собирать ее вещи в дорогу, а сам при этом кивнул монаху: - Да, отче, ты прав как всегда. Мы ничего не потеряем, если заглянем туда. И там подземный ход, они вряд ли знают, что мы его отыскали, так что это преимущество.

- Если кто-​то считает, что заслуживает награды больше, пусть выйдет сам! ... Тут подал голос тот человеческий богатырь: - Но сначала дадим нашим гостям отдохнуть, верно?

Меж тем, услыхав дерзкий вызов, местного героя - тот очевидно видел, что все эльфийские воины пострадали в схватке Эстелиан отошел в сторону от риверхэндских послов шагов на тридцать, чтобы никто из них не заподозрил его как лазутчика, поднял руку и вышел из толпы вперед. Он поклонился своей госпоже, принцессе, и попросил у нее возможности померяться силой с ним и перевести слова: - Желающие найдутся! Манны не смогут сказать, что справились с эльфами. Пусть я и самый незначительный из воителей принцессы Аэлирен, моей светлой госпожи, но не посрамлю её имя и с радостью выйду сразиться один на один с любым из тех, кто сейчас был недоволен исходом!

- Да вот же... ладно, иди сюда, - Грэгори снова подхватил птенца и попытался жестами ему объяснить: - Не ешь эльфа. И хорька. И остальных. И меня. Нельзя.

Он погрозил птенцу и покачал головой, повернулся к остальным: - Что с ним делать-то? Как думаете - понимает?

- Предлагаю сыграть, чтобы снять напряжение. Занятия все равно закончились на сегодня. Что скажете? Суть простая - игра называется "Что с тобой не так..." Заказываем выпивку, бросаем кости, чтобы узнать, кто кому задает вопрос. Потом спрашивающий касается какой-нибудь темы о своем собеседнике и спрашивает в итоге: " Что с этим не так?" Ну а отвечающий рассказывает, честно, либо пьет, если не хочет. Вы как? - предложил чародей, увидев, что за столом воцарилось неловкое молчание.

- Слышал, что путники часто наталкиваются на этих гадин. Может наведаемся в их гнездо, чтобы покончить с угрозой навсегда? Раз уж мы вполне справляемся... Что скажете? - предложил воинственную мысль Грэгори, в душе мечтая, чтобы спутники отказались - так и лица не потеряешь, и прослывешь отчаянным храбрецом.

А затем кинула кости. У неё не было никакого ритуала что призвать удачу, Бурди считала это простым неуважением к госпоже Удаче. Все самое важное происходит в тишине и без лишних телодвижений.

Грэгори мотнул головой на предложение Витора, отказываясь от доли в общей добыче из тайника - пусть остальные делят секиры и прочее, парню было не слишком интересно считать сейчас эти монеты. А вот во время бросков проснулся азарт: - Ну что же, меньшее число побеждает, говорите? Испробуем, испытаем удачу. А ну, давайте костяшки!

Он энергично потряс стаканчик с костями и бросил, посмотрел результат: - Дрянные сволочи, опять меня подвели!

- Нет уж, не торопите дыхание Хель... стыдно сдаваться, когда только миг прошел, как отогнали боги поганые исчадья... Коли так, сам потащу, толку от меня в битве немного. Ничего, дочка, не будь так сурова, может еще сдюжит Скегги? - Гудгерд сноровисто плел узлы из ремней и крепил их к лыжам, готовя волокушу, в которую собрался впрячься. Он по-доброму, грустно, но без вызова улыбнулся Ревдис, мягко пробуя смягчить ее решение: - Мы не отстанем, ну а уж не сдюжим, так то только моя вина, дева битвы. А, Скегги, поборешься еще?

Последние слова старик обратил к раненому воину, желая подбодрить его дух. Страику было тяжко видеть, как он сам не получил ни единой царапины, а молодой, полный сил хирдманн не может встать на ноги.

Был тягостный день после того, как головы приключенцев выставили на близлежащем холме коварные и кровожадные быколюды, когда в таверну почтенного Чэрвольда внес свои ноги и тушку новый странник - молодой, а может и не очень, светловолосый воин в легкой, начищенной так, что на солнце сияет, кольчуге и плюхнулся на стул.

- Дорогой хозяин, изволь налить чарку гостю! Сам Грэгори "Две Стрелы" изволил навестить твое милое заведение! - улыбаясь во всё... лицо гаркнул незнакомец и хлопнул себя ладонью в грудь, показывая таким образом, что речь идет о нем самом.

- Сучьи дети, чтоб вам пусто было! - заорал Фенвариен, а после добавил еще все немногие слова из языка быколюдов, которые он вообще хоть когда-то слышал в своей жизни, и вдарил мечом что есть силы.

Эльфийский охотник отдохнул от души, залечивая раны и веселясь в гостеприимном трактире Нортвича, а после слегка заскучал - пусть лес и грозил многими опасностями, но постепенно к этому привыкаешь и уже не можешь без азарта поиска и риска. Фенвариен прошелся по "Спящему василиску" - рассматривая посетитилей в поисках людей для нового похода.

Перед тем, как маленький отряд из восьми храбрецов двинулся в тяжелый путь сквозь дремучий заснеженный лес, Гудгерд спокойно и обстоятельно проверял свое снаряжение: подтягивал ремешки лыж, потряс мешок за плечом - удобно ли висит, продел петельку ремешка на запястье и обмотал вокруг копья, чтобы не обронить ненароком в дороге.

Когда выдался краткий миг, когда рядом были и Сигбъерн и Скегги, старый хольдар одобрительно склонил голову: - Вы славные скальды, Браги поцеловал ваше чело, наделив этим даром. желаю вам обоим долгих лет и славных битв... если выживем в этой.

Хлопнул здоровяка-бонда по плечу, глаза его потеплели: - Спасибо, Ингвар, что разделил со мной эту ношу... стар я стал, а сила уходит прежде всего. Эк ты могуч, тут же не меньше двадцати фьердунгов веса. Силен, как етун...

На приветственный девичий голос и ответные голоса хирдманнов Гудгерд обернулся, присмотрелся к деве щита - совсем молоденькая еще, стройная, как березка... ей бы жениха, веселиться с подружками и радоваться жизни, а не брать на себя тяжкую ношу мужчин, к тому же ношу, которая может привести к смерти. Лицо старика омрачилось от этих мыслей, но он ответил на приветствие, пусть и замешкавшись: - Рад я, что у дочери нашего конунга такие верные и красивые подруги, дева Ревдис. Достоин тот род, в котором есть такие отважные девицы. Я Гудгерд прозванный Славным, ходил много лет кормчим в дружине Оттара-Морехода. Явился на зов конунга Турогва, потому как должен...

Иган поначалу, после того, как отошел от усталости и тяжести схватки, был весел и бодр, но после, когда отступили чары ведьмы и он смог снова здраво рассуждать, молодой чародей иначе взглянул на всё происходящее. Теперь он желал только одного - найти способ защитить свой разум и других от подобных трюков, от любых существ,с пособных подчинять себе волю других. Его путь лежал на поиски такого средства...

- Я рад был встретить всех вас, друзья. Нагафуса, воина отважней я не видел. Барг, Делг: глядя на вас я понял, что легенды о подгорных воителях не сказки, дварфы и впрямь достойно занимают свое место в мире. Дарвин... удачи тебе с твоей новой женой. Спасибо всем вам. Если кто составит мне компанию - буду счастлив, но сейчас мне пора, - чародей сердечно попрощался со всеми во время окончания празднования, хотя в глубине душе ему очень хотелось, чтобы товарищи разделили с ним дорогу.

Старик кряхтя выбрался из почти разбитых саней и позволил бондам местного властителя - дяди достойной девы Хильд, увести себя в Длинный Дом. Каменные стены Лейкангера ему не нравились, но выглядели надежно, как сами горы - за них черному змею Хель не проникнуть. Лишь бы сама владычица Подземного мира не явилась, услышав мысли, в которых поминают ее имя. Гудгерд сплянул под ноги, начертал в воздухе охранный жест, прогоняя беду.

После на старого хольдара напала тоска по былым дням и солнцу - даже и ему уже осточертел дальше некуда холод, пробирающий до костей, и его вечная спутница - тьма небес. Гудгерд сел на лавку, поставив подаренное копье возле левой руки, а вещи сложив сохнуть у очага. В доме здешнего хевдинга весело потрескивал огонь, разгоняя печали, за столами теснились люди, их негромкий многоголосый гул, словно шум пчелиного улья, убаюкивал старика. Он нехотя ел и пил - для его старого жилистого тела не требовалось много пищи.

Неподалеку устраивались соратники в нелегком походе - гигант, что назвался Сваном, заговорил с другим незнакомым воином - невысоким, не выше самого Гудгерда, но широкоплечим и сильным на вид.

Гудгерд поднялся с места, морщины на лице старика разгладились: - Стур, ярл Лейкангера! Все мы, что собрались здесь, поклялись своим именем стать твоей родственнице верной дружиной, и слово свое сдержим! Если здесь найдутся верные хирдманны, что готовы разделить великую судьбу - кинь кличь среди них, о ярл! Я видел уже больше шести десяков зим, и пелена, скрывающая мир Богов уже не так плотна передо мною! Я вижу, ясно как день, что не зря соединили Норны не знающего поражений медведя, мужа, что наделен благом Фрейра, злодея, что неистов в бою и топор, алчущий крови врагов. Лисица бежит той же дорогой, что и дева битвы, и всё это сулит нам верный успех! Слава тебе, ярл и твоей племяннице, прекрасной и отважной Хильд! Sköll!

Он вскинул руку с рогом эля, призывая осталньых разделить эту здравницу.

***********************
Выпив и переведя дух, старик присел, здороваясь с теми воинами, что помогли им на льду: - Блага вам, воины, Гудрегд Славный благодарит вас за помощь. Как звать тех, кто вовремя пришел на выручку дочери нашего конунга?

Старик сидел за столом, хмуря брови и изредка, только в дань уважения знатному конунгу, вкушал небольшие кусочки пищи и редкие глотки эля из своего рога. Гуднерд устал - путешествие было долгим и нелегким для его ноющих костей - путь из Флома к альтингу был неблизким. А еще, всего за день до места, пришлось ночевать на открытом месте, укрывшись одним только плащом на гагачьем пухе. Головная боль отступила только под утро сегодняшнего дня, перед самым пиром.

Зато здесь Гудгерд встретил не только самого знаменитого конунга Торугва, его жену и его дочь, но и много достойных ярлов и воинов - Медвежий Сын, как его прозвали, Бёльверк Бьёрнсон, молодые воины (для Гудгерда молодые) - могучий Ингвар и ярый в битвах Сигбьёрн Конь, с которым Гудгерду доводилось плавать на юг.

Гудгерд помрачнел... Их лица напомнили ему о былом, о тех, кто ушел давным-давно и недавно тоже. Старик перевел взгляд на хозяек пира, чтобы отвлечься, но это не принесло желанного результата - и жена и дочь конунга были бледны и встревоженны, их чело не озаряли улыбки.

Тут взял слово хозяин - Торугв, зычным свои голосом произнеся приветственную речь и возвестив клич собравшимся воинам. Решительный Сигбьёрн отозвался тут же, не медля, и прочёл вдохновенную вису, достойную всех собравшихся. Зрелые мужи склоняли головы, признавая силу слов. Настало время и Гудгерда...

Он наконец немного улыбнулся - предоставилась возможность сделать должное дело и с честью сложить голову - возможно мудрейшие вёльвы подарят ему такой дар, если смерть избегает старика? Как знать...

Гудгерд неспешно вышел на середину тинга, встав перед столом конунга и низко поклонился:
- Привет тебе, вождь Турогв. Многих благ и тебе, и твоей красавице-жене, и детям, конунг! Мы давно знаем друг друга, и я буду рад служить твоей семье. Пусть все знают, что Гудгерд Славный, сын Тюркера не сидитв стороне, когда вожди созывают воинов к великому делу! Я здесь, а со мной и мой меч! Прими нас обоих, вождь, дозволь быть кормчим на твоем судне.

Затем старик отступил несколько шагов назад и прочел такие строки, что родились в его сердце:

На закат идёт олень волн.
Хороши Одина копья.
Среди скал зовёт удачу он.
Вёльва - ясеня и ольхи судья.

Гудгерд еще раз поклонился и шагнул в сторону - ждать ответ конунга.

-​---------------------
* Ясень, ольха - люди
Олень волн - драккар, то есть намечающееся плавание
Одина копья - воины, идущие в поход.

- Я не встречал такое чудище раньше, но сколь знаю мир - любой вещи можно подыскать применение. если не практическое, то.... хоть как трофей, дарующий славу, - склонил голову в поклоне перед монахом Адриан и занялся приготовлением быстрого лагеря для короткой передышки раненых.

Прошло немало дней, минули месяца, сменилось время года, когда эльф со своим скорбным грузом выбрался из Замка, доставив свою скорбную ношу в недра Леса. тело погибшего Эландира было доставлено к его семье, Фенвариен позаботился об этом. Пришлось взять деньги Эландира и немного своих, продать часть снаряжения и сокровищ, чтобы оплатить услуги погонщика и его мула. Не меньше недели прошло в хлопотах о похоронах, после чего лесной эльф поспешил уехать - ему было стыдно сидеть там живым, среди прочих, и смотреть в глаза жене Эландира. На память себе Фенвариен взял лишь его Как только он пустился в путь, так сразу почувствовал, что стало легче.

Путь лесного воина лежал на окраину Леса, где по слухам стояла таверна "Спящий Василиск" - место сборища авантюристов, источник различных слухов, историй и знаний. Сюда ему и была дорога.

Придя в шумный трактир, эльф постарался сесть подальше от основного шума, в тихом углу за столом с несколькими стульями и подозвал хозяина, который был известен на всю округу, как Чэрвольд: - Бокал вина "Песнь старого ритуала", пожалуйста. Его и последние слухи, будь добр. А еще скажи, какие услуги ты можешь предоставить.

Фенвариен любил это еловое вино с жасмином и заказывал его везде, где была возможность.

Рене едва устояла на дрогнувших от ужасного зрелища ногах, отступила на шаг-другой, но затем странное зрелище открылось ее взору - наемнице показалось, что вокруг останков Ассота поблескивают яркие бирюзовые огоньки, мерцают в крови самоубийцы. Кровь, слово сама собой потекла к телу мужчины, а над ним прозрачный кокон, который отбивает все летящие сверху осколки. Бац! Тут Рене ощутила увесистый удар в плечо и чуть не рухнула - небольшой каменный окатыш отскочил от земли и прилетел ей в левую ключицу. К счастью удар смягчен броней, но это стало сигналом для девушки - она покрутила головой по сторонам, не нашла глазами Палача и что есть сил побежала прочь от обвала.

Палач в это время позабыл о всякой осторожности: старый наемник ощутил ключевой миг схватки, плюнул на самосохранение и постарался не упустить источник всех бедствий отряда. Женщина не отступила, ее ненавидящий взгляд встретился с глазами старика, он почувствовал давление чужой магии, взламывающей его силу воли. Палач упал на колени среди валящихся вокруг камней... кажется это конец... Тьма возле рук ведьмы сгустилась, вот-вот выплеснется и сожрет наемника, сотрет его в пыль.

Обвал все усиливался, пока ведьма подходила ближе, и в своем гневе она совершенно зря не обратила внимания на это буйство стихии. Сразу несколько валунов сбили ее с ног, отчетливо хрустнула кость, когда один камень врезался в ребра женщины - она не неуязвима! Палач почувствовал, как его воля вновь подвластна только ему, быстро вскочил и нанес удар наотмашь - взмах меча был быстрее молнии.

Глаза колдуньи расширились от страха, когда она почувствовала дыхание смерти на своем челе: росчерк стали и резкий свист, вот и все - меч в горизонтальном ударе встретился с ее шеей, легко преодолел преграду плоти и продолжил движение, а голова ведьмы, кувыркаясь в воздухе, отлетела прочь. Палач лишь на миг устало прикрыл глаза, понимая, что уже не сможет спастись - зато ему удалось положить конец бесчинствам этой коварной твари! Дело сделано.

В следующие минуты обвал полностью накрыл тридцать футов перевала в ширину и еще двести вниз по склону. Палач и Ассот навсегда остались погребены под толстым слоем камней, которые стали их могилой, как и местом упокоения ведьмы. Рене же, единственной из всех удалось спастись - израненной и исцарапанной, уставшей и полной горя о погибших (которые не все были ей безразличны). Теперь наемнице предстояла не менее трудная задача - выжить после, в краю холода и только лишь камней, одной, без припасов и денег (которые они так и не взяли у Беззубого) и верных товарищей. Выжить и найти место, где она сможет чувствовать себя в безопасности. Но это уже совсем другая история...

- Как можно, Делг?! Не смей так говорить о моей добродетельной возлюбленной! - возмутился Иган, резко развернувшись на каблуках сапог: - Я вернусь сразу, как буду убежден в ее безопасности и ради нашего доброго товарищества не буду требовать ответа за такие грубые слова, но прошу - больше так не говори! Она же чистый ангел!

Иган бросил еще один осуждающий взгляд на следопыта и побежал догонять колдунью, собираясь выполнить свое обещание.

- Да, ошибка. Думаю, госпожа, вы можете предложить нам награду за свое спасение, мы не против. - предложил Хейдар, которые оценивал ситуацию просто: если бы не они - Испарану ждал бы плохой сюрприз в доме в лице знаменитой банды налетчиков.

- Эм... я тут подумал, - сказал Рональд, дергая Гуда и Цука за рукава и шепча им на ухо: - А этот святоша не скормит нашего мертвеца своему вампиренышу? Что-то он не внушает доверия... не хочу богохульствовать, но... Гуд, ты можешь почувствовать - этот священник - сторонник истинного света или..?

Наступила ночь, принеся с собой недолгий покой для путешественников - ветер немного утих, стало чуть теплее. Ассот уже вовсю захрапел, припарки, перевязка и теплая еда сделали свое дело, принося долгожданное облегчение. Палач лениво ворошил угли, пялясь в костер, и молчал, а ведьма пыталась закутаться в одеяло и что-то невнятно бормотала, возможно слова благодарности.

Атлессия долго ворочалась, не находя покоя во сне - словно воительницу мучали кошмары, зато Рене отдохнула как следует, почти как в любой придорожной таверне, где есть очаг и крыша над головой. Невзгоды пути ее совершенно не терзали.



...Утро ... Холод забирался под одежду, заставляя плотнее кутаться в плащи и придвигаться ближе к остаткам костра... Палач с трудом продрал глаза, пошевелился и невольно застонал от боли в затекшей спине и шее. Проморгавшись, он глянул по сторонам и похолодел - дверца клетки была распахнута, а пленницы и след простыл! Черт, он проспал - не разбудил сменщика, продрых всю ночь, как и остальные, а женщина бежала!

Он бросил взгляд вокруг и встревожился еще больше - Атлессии тоже не было, на том месте, где она спала лишь сиротливо валялся щит, почему-то брошенный, а ни девушки, ни ее вещей и доспехов видно не было.

Общими усилиями герцог Боссе и сир Адриан смогли привести Бертольда в чувство. Пара глотков воды поставили парня на ноги. Охотник был готов продолжить путь. Раздался голос священника.

—Что же, бес, уже много времени причиняешь ты мне неудобства, но благодарен я, что напоминаешь мне о грехе, содеянном мной. — Он говорил простым, бытовым языком, потому что не пытался ни оправдываться, ни прятать свою речь за умную схоластическую речь.

Он посмотрел на Адриана, потом на остальных. — Этот бес призван из Пекла в мир, чтобы мучить мена за грехи, которые я совершил, среди которых выделяется один, из-за которого сам Дьявол обратил на меня свой взор и уготовал мне тёплое место Там. Ну же, бес, скажи им, что я сделал. Я не боюсь ни тебя, ни твоего господина, ни своего греха. А ещё я убил рыцаря в латах, что также явился мне после своей смерти в облике нежити. — Он взглянул на Ланзо и до сих пор не чувствовал ничего — внутри его вдруг оказалась блаженная пустота. — Я не помню ни его настоящего имени, ни момента, когда мой меч проткнул его. А кроме него я убивал десятки людей. — Он не упоминал ни войну, ни то условие, что почти все убийства он убивал потому, что так нужно было. Яков не хотел как либо искажать истинную суть своих слов. — Ежели есть что сказать кому — говорите сейчас, а ты, бес, не соблазнишь сердце моё своими уловками и хитростями, ибо «ни хытру, ни пытьцу ни горазду Суда Божиа не минути!».

Впечатленный такой исповедью, Адриан не нашелся, что сказать с ходу. Рыцарь замолчал - в душе его боролись уважение к вере и деяниям святого человека с истиной его слов о грехе и союзе с демоническим созданием. Как быть с этим? Рыцарь с надеждой посмотрел на сеньора Боссе, слово ища решение у сюзерена, но тут услышал глас мертвого воина, которого прежде ошибочно счел союзником беса.

— Memento mori... Вы... Смертные... Живёте... Прошлым... Будущим... Но прошлого... Уже нет... Будущего... Ещё нет... Скажите мне... Почему вы... Смертные... Не живёте... Единственным... Существующим... Моментом... Почему... Не живёте... В настоящем? - Ланзо умудрился закончить свою речь правильно, без придыхания и с выраженным интонацией вопросом.

- Живем, о несчастный страдалец, но... как объяснить тебе, лишенному души, что прошлое и будущее не менее важны? Лишь тот, кто владеет душой, божественным касанием Небесного Мира может чувствовать надежду на будущее и светлую грусть о прошлом. Они связаны с настоящим крепкими узами.

Адриан сочувственно склонил голову - рыцарь совершенно запутался в происходящем, которое создавало перед ним непривычно-сложные дилеммы. И решать их совсем не хотелось. Из речи монаха уже родилась догадка о его связи с мертвым Ланзо - выходит они с Яковом связаны сильнее, чем могло показаться сначала... убийца и жертва, причем странно, что не рыцарь в данном случае убийца.

- Я не против, лишь бы поскорее избавиться от ноши. Не в обиду никому, да и дело скорбное, но плечо затекло. Я к такому непривычен, это вон Гудгерд двужильный, - отдуваясь и пыхтя от натуги, сказал Рональд: - далеко еще, Исмарк?

Пустоши - провинция вечной осени и густых лесов. Леса здесь густые, наполнены темными извилистыми стволами и постоянным висящим туманом. Его долины варьируются от пастбищ до зловещих болот, где медленно опускаются мертвые хвойные деревья. Высокогорье усеяно пещерами и расселинами, где правят стервятники, летучие мыши, лисы и другие - более крупные животные. Обширные территории, прилегающие к южной границе перевала, очень долго не были заселены, начиная с тех веков, когда шла война Древних. Но в те времена, когда было официально объявлено, что земли эти свободны и открыты (более двух с половиной столетий назад), страх перед ним был так силен, что поселенцы не спешили. Небольшие человеческие поселения в деревнях, звероловы и группы охотников живут тут, пытаясь заработать себе на жизнь и постоянно рискуя в суровом мире вокруг. В эту пору среди равнин и лесов пустошей, кроме диких зверей, можно было встретить лишь изгоев с каторжным клеймом, да самых отчаянных купцов, искавших коротких путей.

У деревьев широкие листья приглушенного красного, золотого и зеленого цветов, а лесная подстилка устлана влажными листьями. Ночью осенние краски становятся суровыми т зловещими под серебряным сиянием луны. Вереск и заросли дрока в пустошах цветом напоминали запекшуюся кровь. Среди всего этого "великолепия" притаилась маленькая хибара - иначе не назовешь, которая претендовала на гордое звание трактира, хотя вовсе им не являлась. Небольшой огород, пара хлевов, где блеяли козы, колодец да тын вокруг. Только вывеска на крыше приземистого строения могла сообщить редким прохожим, что это место величается "Хромой солдат и хрюшка".

На заднем дворе сейчас можно было разглядеть необычное - там нашла приют большая телега, на которой высилось нечто большое и квадратное, задрапированное слоем широкой дешевой ткани. Рядом привязаны к коновязи пара лошадей - типичных местных лошадок, невысоких, но очень выносливых и неприхотливых в еде.

Внутри несколько наемников разных мастей смогли найти хозяина "трактира" - старину Хэнка, его мальчонку-помощника, да владельца телеги, вернее троих. Один, среднего роста крепыш с уродливой рожей и явным отсутствием части зубов сейчас распоряжался, приказав Хэнку согреть воды, да найти постель для женщины - весьма приятной наружности темнокожей девицы с пышными формами. Она была в плачевном положении - то ли лихорадка и тяготы пути ее доконали, то ли раны - под полами плаща не разберешь, но ходить она не могла. Девушка висела на руках третьего - высокого бородатого здоровяка, который тоже выглядел изрядно вымотанным и уставшим, бисеринки пота устилали его лоб и лицо.

Закончив с размещением спутников, Беззубый бухнулся на стул и потребовал пива. а после глянул по сторонам: - Кто здесь собрался наниматься? Я посылал вестового по всем окрестностям, как нашлась возможность. Подходи, садись, кто за работой.

Адриан пустил коня галопом и благодарил богов за то, что всегда кормил, холил и лелеял могучее животное. Если бы не верный скакун, не миновать бы ему плачевной участи - толпой сомнут и разорвут. К сожалению, пронесясь вдоль фронта мертвецов, рыцарь не видел опасного положения сбитого с ног гнома, его просто не было видно. Зато огромная туша, что занесла свою лапищу над Вельжифом не заметить было просто нельзя - Адриан подстегнул скакуна и понесся обратно, вдоль ряда мертвецов, в нескольких шагах от них. Еще несколько мгновений, и он ударил прямо по отвратительной лапе громилы, вложив в этот удар всю силу и инерцию движения.

С утра, спозаранку, Рональд с трудом заставил себя поднять требующее отдыха тело и помочь остальным. По дому доносился приятный аромат завтрака, за который Рон с удовольствием и взялся, отметив про себя, что Ауст уже вовсю принял участие в судьбе новых знакомых. Накануне, он поболтал с Найло, узнав немало захватывающих подробностей о их с Иджино приключениях и новых приобретениях, также с некоторой опаской поначалу принял подарок - опаска была вызвана тем, что владельцем ее в прошлом оказался тот самый странный мужчина, которого сам Рон вместе с Клодом выслеживали в деревушке.

Так или иначе, но вскоре вся процессия двинулась в поход к часовне и церкви, неся гроб с покойным мужчиной. Рон, когда выдавалась минута смены, трепал Клода за ухом, баловал его втихаря полосками сушеного мяса да познакомил со своим ручным мышонком заодно. Надеялся, что животные поладят. А когда подошли к церкви, то и вовсе оказалось, что у Ауста целый зверинец, какая-то сова вылетела из мешка, что-то весело гугукая.

- Не перестаю удивляться... вот это да! Только бы местных не всполошить... Ирина, Исмарк, вы не бойтесь - Ауст у нас силен во всяческих фокусах и штуках за гранью обычного, - Рон не стал участвовать в обходе вокруг церкви и разговаривал с новыми знакомыми, пока остальные соратники занимались важным делом: - И не волнуйтесь даже ни минуты - если Гуд дал слово помочь, значит мы вам поможем, слово это верное. Только... позволите спросить?

Парень на минуту замялся, но затем уже решительнее продолжил: - Я немало понимаю в таких вещах - скрыться, исчезнуть из виду, избежать погони, так что буду спрашивать, а вы говорите без утайки - это может оказаться важным. Есть ли у вас верные друзья и соратники здесь, в городе - или хотя бы те, про кого вы точно сможете сказать, что они никогда не будут заодно со Страдом? Еще хочу знать, есть ли у вас в городе лавки, где можно достать всякую дребедень - краски, пучки волос, неброскую одежду и прочий материал, какой понадобится? А еще, что насчет лошадей и дорог, а также карт? Нам они могут понадобиться в пути, если только нет верных троп напрямки через леса.

Рональд перечислил немало всего, но те вопросы, которые его поистине мучали, он не произнес вслух - никак не мог выдавить из себя слова, решив, что найдет время для этого после. Если все останутся живы....

- Ох, это... сложно объяснить. Мы встретили Рафу случайно, вернее он на нас наткнулся, то есть искал нас, то есть... в общем сложно, тем более, что он немного, кхм, изменился и ведет себя немного иначе. Мальчишку он то ли усыновил, то ли пристроил куда... Да ты лучше сам увидишь и поговоришь с ним позже, - запутанно стал изъясняться Рональд, вместе с Аустом собирая вещи и краем глаза наблюдая, как Гуд о чем-то договаривается с незнакомцем: - А? Что за ведьма? Еще и медведь какой-то... Вот дела! Ох, думаю тебе тоже придется немало нам рассказать. Давай, и правда, помогу, один ты это ни в жизнь не дотащишь.

С этими словами он разделил с Аустом его ношу, захватив часть припасов, а дальше пошел вслед за всеми прочь из пока единственного гостеприимного места в Баровии - с небольшой долей сожаления, поскольку вперед опять ждал путь незнамо куда.

Рон один не слишком участвовал в разговоре, лишь только слушая Истмарка, но не влезая в разговор и машинально в раздумьях почесывая Рафу за ухом. Поэтому он сразу заметил, кто распахнул скрипнувшую дверь и вошел в корчму - у Рона округлились глаза от нежданной (но столь радостной) встречи, парень быстро вскочил на ноги и бросился к вошедшему.

- Друг, ты ли это? Ты жив! Ох, и не чаял я встретиться, столько всего в дороге приключилось... Как же я рад тебя видеть, Ауст! - Рон обрадованно обнял мужчину, улыбнулся, приметив Клода, заглянул Аусту за плечо: - А где Иджино? Он...

Парень встревоженно воззрился на Ауста.

- Предложи им пойти с нами или подождать несколько дней - не убудет же, а мы вернемся и сможем все вместе большим отрядом взяться за "серебро", - негромко сказал Арону полуорк, чтобы не вносить еще больше хаоса в разговор и не навязывать свое мнение. Да, можно было бы пройти мимо и не обращать внимания, но ему, как и некоторым другим товарищам, пусть и не всем, было жалко эту троицу... пропадут ведь. Отдать им свое задание казалось неплохой идеей, но это может вбить клин в сплоченность уже своего отряда, поэтому Хэнк не поддержал такое предложение Арона, предложив альтернативу.

Он добавил, пожав плечами: - Пусть подождут, подумают, если хотят. Не хочется, чтобы недотепы угодили в беду. Нехорошо это... Ну а откажутся... даже не знаю - тогда наверное ты прав, лучше всунуть им "медь" и взяться за "серебро" самим - нас все же больше. Но это нужно будет всем вместе решить - не уверен, что некоторые согласятся.

- Джон... А я Хэнк, просто Хэнк, без всяких лишних любезностей, - широко улыбнулся полуорк, протянул руку и робкому, стройному эльфу-лучнику и мужчине с руками рабочего человека, но вооружением настоящего воина, представившегося Джоном: - Я с Приграничья, неплохо его знаю, буду рад отправиться туда с надежными ребятами - местные всегда нуждается в помощи. Надеюсь за этим лорд Люмихеймский призвал воинов... дело благое.

Полуорк упер руки в широкие бока, огляделся по сторонам с высоты своего немалого роста. Поблизости было еще несколько личностей, заинтересовавшихся доской заданий. С Ароном Хэнк был знаком - Приграничье большое, да воинов и разведчиков всегда не хватает - каждый на счету, и если довелось прожить год-другой, то волей-неволей обзаведешься знакомствами. Крепкий простой парень, Арон из таких - правда странная история случилась с его деревушкой - Хэнк был там с отрядом следопытов, видел, что натворили твари.... Все жители мертвы, лишь Арон выжил. И вот он тут - тем лучше, опытные ребята пригодятся. Обоих эльфов - и стрелка, и невысокую, красивую девушку с платиновыми волосами Хэнк не знал, но уже видел несколько раз за последние дни.

Эльфы... древний народ с множеством секретов и уловок - с такими нужно быть осторожным, но и уважать стоит - знания их могут быть полезнее тысячи мечей. Кроме уже упомянутого здоровяка Джона еще здесь была молодая девчонка с лицом и повадками знатной дамы, в дорогой одежде, но с огромной бандурой-арбалетом, что удивительно. Вид у нее был при этом такой, что она совершенно точно знает, как с ним управляться и плевала на всех, кто считает иначе.

С сомнением покачав головой, Хэнк обернулся снова к эльфу-стрелку, спросил и предложил одновременно: - Как тебя звать, сын лесов? Согласишься разделить компанию человека и полуорка, если придется? Зелень и медь, мне подходит.

- Спасибо, я это учту, Станмир. Хорошо, когда все правила заключаются только в здравом смысле и добрых намерениях, - задумчиво, но по-доброму пробурчал Рон, который слегка удивился такому порядку вещей - для него лично весьма непривычному. Молодой плут повидал города и поселки, где всегда было множество правил, иногда весьма запутанных и даже противоречащих друг другу, а тут, среди Вистан, можно вздохнуть свободнее, немного расслабиться. Ему это нравилось, чего скрывать, но и настораживало, как всё непонятное.

Коротко кивнув Станмиру, Рональд сказал остальным друзьям: - Я немного пройдусь, огляжусь по сторонам. Встретимся у костра.

Рон стал прохаживаться, пока только лишь смотря, чем занимаются Вистана и как расположены шатры, он старается визуально выделить палатку той самой предводительницы Евы.

- И могу уверить, что армия Империи не всемогущая. Скорее она сильна числом, чем качеством.

- Ха, утешай слезливых местных вдов, жрец, скоро их будет много, и утешение им понадобится, - криво ухмыльнулся дварф, тряхнув хвостом на своей выбритой голове, затем вдруг резко вспылил: - Ты что же, решил, что набрел на горстку слабаков,а?! Да пусть твой хрен сгниет в пасти старого осла, если дварф когда-нибудь будет нуждаться в утирании соплей! Ха, "армия Империи".... да срать на нее - мне был знак разобраться с кислевитами, да и тварь в плаще говорит тоже самое. Срать на Империю, Кислев впереди.

Однако, если они подойдут, то проблем создать они могут очень много. Значит, нам надо действовать быстрее и нанести удар в сердце Кислева, чтобы союзники из Империи уже не могли успеть изменить что-​то. Предлагаю сразу, без словоблудия начать обсуждение того, как и куда нам бить.

Тут дварф смягчился, перестав крепко сжимать топорище своей зловещей секиры "Изгонятеля Печали" (так Крагг называл свое оружие) и кивнул: - Ага, это дело. Думайте, "темные" головы, как проберемся - это не мое дело. Решай, жрец.

Рон благодарно улыбнулся Гуду, который оказался рядом в нужную минуту - это свойство жреца без лишних слов подставить дружеское плечо, когда в нем так нуждаешься, он более всего ценил и надеялся, что когда-нибудь сможет отплатить ему тем же.

- Спасибо за всё, Станмир. Не посчитай за труд - прими это от нас в знак признательности. Мы не богачи, но ценим свои жизни и твою заботу, не всякий бы поступил так, как ты, - Рональд засуетился, когда повозки остановились, а их спаситель вздумал прощаться. Плут развязал свой кошелек, еще раз внутренне поразившись, что гуры ничего не взяли из их вещей, оставив все на месте, вытащил горсть монет, не считая и спеша, с благодарностями вложил в ладони Станмира.

- На сим перекрёстке сворачиваем направо - пояснил Станмир - и к обеду будем уже в лагере.

Старая деревянная виселица поскрипывает на ледяном ветру, дующем с возвышенности на западе. Обрывок верёвки пляшет, привязанный к поперечной балке. Сильно разбитая дорога разделяется здесь у знака, расположенного напротив виселицы, и указывающего в трёх разных направлениях: "Деревня Баровия" - на восток, "Озеро Тсер" - на северо-​запад, и "Равенлофт / Валлаки" - на юго-​запад. Тропа, ведущая на северо-​запад, уходит по склону и теряется среди деревьев, а тропа на юго-​запад ведёт в гору. За виселицей располагается, местами развалившаяся, невысокая стена, частично огораживающая небольшое количество могил, укрытых лёгкой туманной дымкой.

Виселица располагается на подгнившем 5-​футовом помосте, с деревянными ступенями, ведущими на него. Здесь находятся одиннадцать могил, и их надгробия пусты. Забытые люди, лежащие здесь, ранее были здесь же повешены.

- Подскажи, Станмир, далеко на востоке мадам Ева? У нее где-то дом, в Баровии ил окрестностях? - спросил Рон после того, как поблагодарил Станмира и увидел таблички на перекрестке. Услышав слова Цука, он не стал повторять тот же самый вопрос, хотя и любопытствовал не меньше, чем друг. Подробности об округе могли подсказать, где искать Алиру.

Алану не было дела до церковных традиций и воскресных молитв, которые он, как истинный инисморец, находил ужасно скучными и бесполезными. Дни вынужденного ожидания Кит предпочитал проводить не в безделье и праздности, как некоторые матросы, радующиеся сытым и легким денькам, а в работе - помогая женщинам вести их обширное хозяйство. Мужчин в доме нет: старший далеко, а следующему по старшинству еще далеко до поры силы и совершеннолетия, поэтому Алан деятельно взял всё в свои крепкие мозолистые руки.

Подрезать разросшуюся лозу, стаскать ее на задний двор усадьбы да порубить на дрова, вспахать полосу земли под новый ряд бахчи, оттащить бочку молодого вина в подвал - мало ли дел на сельском дворе? Всего и не упомнишь, но за каждое дело Алан брался с охотой, находя в этих хлопотах простые радости соскучившегося по твердой земле трудяги-моряка.

Прелести южанок не слишком его интересовали, да и не по его мерке плод: Алан предпочитал честную сделку портовых шлюх любым "забавам", которые могли бы предложить женщины семьи Санчес. С красотой и характером веселых рыжеволосых девушек его Родины им все равно не сравниться, так зачем тратить время? Оно того не стоило.

Вместо этого, вечера инисморец проводил за кружкой (именно за ней, своей привычной кружкой с корабля, а не с каким-то бокалом) холодного вина и посиделками на фоне заходящего солнца - радуя местную детвору и членов семьи Санчес рассказами о суровом крае Инисмор: о таинственных волшебных ши и злобных накилеви, утаскивающих моряков в шторм, о крошечных феях - обитателях лесов и водных моргенах, которые исполнят любое желание, если умудришься поймать одного из них на рассвете. Истории Алана были неистощимы, а заодно он успевал и сам поспрошать кастильцев о их обычаях и жизни - да и вообще узнать, что сейчас творится в гордой Кастилии.

- Ого... я видел такое письмо у Алиры.... но не уверен, что именно это самое - может их несколько? - стал рассуждать вслух Рональд после того. как зачитал письмо товарищам. Он машинально гладил Клода по загривку и думал, что делать дальше - поглядывая при том на друзей. Опытный и мудрый в решениях Гудгерд мог подсказать вариант дальнейших действий, да и хитрый в идеях Цук сейчас бы здорово помог, но покамест молчал.

Тут раздался волчий вой, раздался близко, заставив Рона вздрогнуть и машинально схватиться за лук - твердое дерево давало чувство уверенности, прогоняло страх хоть немного. Парень нервно сглотнул, заозирался по сторонам, отступая спиной к одному из деревьев, чтобы не ждать неожиданного прыжка со спины.

- Слышали? Цук, Гуд, там волки! О боги, надеюсь Алира жива! - заговорил Рон. постепенно с каждым словом понижая голос и все больше вслушиваясь в звуки окрестностей.

Фенвариен сердечно распрощался с Слушает-Пламя и Дорином, пообещав еще как-нибудь увидеться в будущем, если Судьба сведет их. Воин и шаманка искренне ему нравились своей честностью и тем, что на них можно было положиться. Но предстояло вернуться в Чащу с тяжелым сердцем - доставить родичам тело Эландира и его вещи. В этом он попросил помощи у Наала, но не обиделся бы и если сородич-эльф останется возле стен Замка.

- Мы хороним братьев среди опавшей листвы, под корнями древ, чтобы они своей смертью могли дать новую жизнь другим созданьям Чащи, - тихо ответил Дорину Фенвариен, про себя молясь за легкий путь для души Эландира в чертоги предков.

- Но ведь... - Рон поднял указательный палец, словно собрался спорить, но понял, что это бесполезно. Парень сел обратно на кровать, пригорюнился.

Твердый характер Иджино ему уже стал известен за те дни, что они скитались все вместе. Если чародею что-то втемяшилось в голову, то его не свернешь с этого. Это было... грустно. Каким дураком был он сам, если не замечал такой неприязни между девушкой и мужчиной. Да, они бывало огрызались друг на друга, но Рональд не придавал этому серьезного значения. А вот как оно вышло в итоге. Получается Иджино настолько не переносит Алиру, что готов допустить ее смерть в этих негостеприимных краях как раз в тот миг, когда ее душевное здоровье пошатнулось.

При всей чуткости и понимании людской натуры, которые Рон приобрел на оживленных улицах, он не мог до конца понять поступок чародея. Тот безусловно не был трусом или мерзавцем, но все это слишком... Рон привык, что на улицах выживают, стоя друг за дружку горой - по крайней мере в своей компании. Алира была из той же породы изгоев, которые редко с кем-то сходятся, но держатся крепко и не предают. Иначе и быть не могло, но вот ее нервный срыв... он всему виной.

Сейчас же Рону было в некотором роде даже жаль Иджино - он видел таких ребят, своих погодков, несколько раз - и видел их отчаянные грустные взгляды. Одиноко наверное им в своих огромных замках... Ведомые родительской рукой, не знавшие забот до поры и тщательно оберегаемые, они в конце концов не могли приобрести друзей и вываливались из гнезда в мир в одиночестве.

Рональд с сочувствием посмотрел в спину Иджино, собравшегося уже уходить: - Конечно, Иджино. Как скажешь... как скажешь. Удачи тебе и... ты там будь осторожнее, куда бы не отправился.

Затем молодой плут обернулся к остальным, с надеждой взирая на спутников. Разделят ли они его путь или уйдут тоже?

- Что? Как? - опешил Рон, который вздрогнул и пришел в себя. услыхав злые и холодные слова колдуна. Звучали они в чем-то даже и здраво, он и сам не помог понять, зачем девушка пустилась в путь одна, да еще и никому ничего не сказав, но равнодушная суть предложения Иджино разозлили Рона. Он чаще робел перед высокородным, судя по манерам, и хладнокровным мужчиной, но сейчас эта злость заставляла Рона говорить сгоряча.

Он встал с кровати, подошел близко, меньше вытянутой руки сейчас между ним и Иджино. Рон заговорил, распаляясь все больше и размахивая руками, не в состоянии скрыть волнения: - Да как у тебя только язык поворачивается! Иджино, откуда такая неприязнь? Мы ведь все здесь в одной лодке, ты сам сказал, что в одиночку выжить шансов считай нет! Так откуда это в тебе, такое равнодушие?

Он быстро перевел дух, восстанавливая дыхание, но не давая никому себя прервать, быстро выпалил: - Негоже так! Нельзя! Мы не можем никого бросать! Каждый из нас помогал другому, ты вот с Аустом спас мальчонку, Гуд спас тебя, в бою мы всегда друг друга прикрываем. И я, и Алира, заметь, все мы. Никто не отсиживается в сторонке. Никто не сбежал. Я... я не знаю, что с ней творится, но Алира явно не в себе, она последнее время была сама не своя. Так что мы не имеем права просто бросить ее - это все равно, что на смерть отправить. Не поступай так... Ты нам нужен, Иджино!

- С скрытностью проблем не возникнет, это я беру на себя, дружище, - после короткого объяснения с колдуном Рон на некоторые вещи взглянул по-новому, и теперь наступил черёд энергичных действий. Молодой плут рьяно взялся за дело и не собирался останавливаться. Он положил дварфу руку на плечо, словно стараясь перенять часть твердости духа и смелости подгорного воина, сказал ему: - Идея отличная, отвлечь - давайте вместе решим, как это сделать. Как бы на тебя собак не спустили, нрав у градоправителя мерзкий, коли верить слухам.

Гертен получил удар и попытался выжить... и все же сдох после такой оплеухи здоровенного стального чурбана.

Гертен еле живой, обливаясь кровь из раны, что нанес ему здоровенный враг, ринулся вперед в отчаянной атаке, стремясь подрубить ноги железному недоноску. Свалить его, чтобы рассыпался на маленькие кусочки.

Гнолл тяжело вздохнул и поплелся позади - мочить шкуру не было никакого желания, это даже неприятнее чем жабы.

Грогни выпучил глаза и засучил ногами, когда оказался схвачен. Он пытался вырваться и вздохнуть, а после как следует приложить наглого огра... если конечно жив останется.

- А-а-а-р-р, эля мне! Выкатывай бочку! - заорал Грогни, когда достиг своей цели и плюхнулся на мягкие подушки в караван-сарае. Показавшийся влади полчаса назад Замок теперь высился мрачной громадой совсем близко. Не к лицу было соваться туда изрядно перед этим не наклюкавшись - трезвым Грогни воевать не привык.

Алира оторвала взгляд от своей кружки и встретилась глазами с Рональдом. - Как то просто... Интересно как это. Жаль конечно, что у тебя тоже не было ...такого чтобы красиво. Такое если не пережить...то хоть услышать. Змея неуверенно улыбнулась. Чувство было жутко неловкое. Она явно говорила что то не то ... Странно, обычно она легко подбирала слова.

- Да, интересно и мне, не знаю... Мне кажется мы с тобой похожи - оба не знали любви и настоящей заботы, жизнь сыграла с нами злую шутку в детстве, - согласно кивнул Рональд, погрузившись в рассуждения, сдобренные приятной компанией и неплохим вином. Затем он решительно поднялся на ноги, освободив руку из пальцев Змеи, подобрал плащ и перчатки, натянул шапку: - Знаешь, это всё правда. Глупо не замечать подарков судьбы, когда они рядом. Слишком много плохого осталось позади, чтобы бояться и ждать.

С этими словами Рональд обхватил сидящую девушку за талию, склонившись над ней и пусть недолго, но страстно поцеловал, впившись в ее уста своими губами. Не дав ей времени - ответить тем же или ударить, кто знает? - Рон отстранился, улыбнулся Алире и сказал: - Больше я не буду бояться и сомневаться. У нас есть шанс. Я скоро вернусь - хочу наведаться в одно место. Это важно... присмотришь за моим другом? Я туда и обратно.

Рональд просительно показал на мышонка, подъедающего крошки на столе, а сам собрался уходить - он задумал навестить лавку местного торгаша, про которого ходили разные слухи, но где можно было найти немало полезного. Нужно было приобрести кое-что, и срочно.

Когда попаданцы входят в лавку, они застают Филлара за совершением сделки между ним и привлекательным молодым человеком по имени Арик Лавус. Арик одет в кожу и меха, но наиболее броская в его наряде - меховая волчья шапка на его голове, с волчьим хвостом, непослушно спадающим с затылка на плечо. Его манеры более собраны, чем у большинства жителей Орашного. Арик уже спрятал покупку в свой мешок и просто болтает с Филларом, когда входят авантюристы.

Рональд вошел в лавку вместе с товарищами и вежливо поздоровался с Филларом, прошелся внутри, разглядывая безделушки и ожидая, пока торговец закончит со своим клиентом. Негоже было вмешиваться, его собственная покупка обождет. Он собирался выкупить у торговца свой заказ - мешочки и пояс. А природное любопытство и скука ожидания заставили его присмотреться повнимательнее к посетителю Филлара - Арику.

И Рональд был в высшей степени внимателен, скука сделала свое дело - привлекла внимание к гостю торговца, а остальное дело техники и многолетней выучки, уж что-что, а подмечать малейшие детали Рон привык с детства, на городском дне иначе никак.

Слова Грандра немного раззадорили и подстегнули Игана действовать. Он вспыхнул было от стыда, что держится позади, но затем вспыхнул уже иначе - шагнув вперед, он воззвал к неведомым духам, что дали ему Силу, пробудил внутреннее пламя. Парень отпустил руку названной сестры - за спинами лучших бойцов команды опасность ей не грозит, подбежал и встал плечом к плечу с Грандром, а Фред оказался на несколько шагов впереди, ближе к крысам.

Иган прошептал несколько самому себе незнакомых слов, глаза его разгорелись мистическим пламенем, меж пальцев пробежали искорки, сливаясь в единое ревущее пламя. Он вскинул руку, направив ее в сторону множества крыс, которые сейчас были кое-как освещены зажженным факелом и собственным магическим огнем Игана. Миг, другой, и потрескивающий искрами снаряд торжествующе отправился в полет к одной из огромных страхолюдин.

А уже через мгновение Иган, в которого словно вселился какой-то ифрит или другой огненный дух, схватил Фреда за ворот куртки и прошипел ему на ухо: - Сожги их всех, дварф! Спали, преврати в пепел! Aissa en le vael tum de gar!

Выпалив последнюю фразу он отшатнулся назад, оперся о стену, словно бы разом ослабев.

Антуан уже мысленно попрощался с жизнью, с трудом отражая град ударов, но вдруг этот резкий напор внезапно ослабел. Он сделал пару шагов назад, позволил себе бросить взгляд по сторонам - второй противник связан боем с Тонкедеком, Танги теснит его, а тот. бедолага, выложившись в одной яростной атаке, теперь отступает. Дорсан перевел дух, склонил голову на жест де Ферма, признавая за ним упорство равного соперника.

А после пошел вперед, вероятно в последний обмен выпадами и уколами, навстречу победе или смерти.

Антуан Дорсан, храбрый, но не самый известный участник дуэли, маялся от безделья, дожидаясь всех остальных участников поединка и немного нервничая. Остров посреди тоски навевал тоску своими унылыми берегами, а лодочник давно увел свою посудину, оставив молодого бретонца в одиночестве. Оставалось только насвистывать нехитрую сельскую мелодию, подставлять лицо утреннему солнцу, да ждать прочих дуэлянтов, чем Дорсан и занялся.

Вскоре появились и другие лица. Кроме известного ему шевалье Тонкедека - старинного друга отца и всего рода Дорсан - драться с которыми по одну сторону было честью для молодого Антуана, узнал он и одного из противников - шевалье де Ферма, который слыл весьма учтивым господином в свете. Трое других выглядели иностранцами и были Антуану незнакомы, как и пара дворян из Шампани, что вызвались сражаться на стороне Тонкедека.

Жребий решил поставить Антуана перед лицом как раз шевалье де Ферма, который уже готовился к поединку - вся его сухая и невысокая фигура излучала энергию и собранную, скрытую силу. Таких противников Дорсан, который не мог назвать себя лучшей шпагой Франции при всем желании, справедливо опасался - малый рост играл против них, но обычно такой враг увертлив и ловок, не уследишь. Бретонцу оставалось призвать все свое воинское искусство и ловкость, и начать поединок.

Луи де Ферма отсалютовал ему, и Антуан почувствовал невольную симпатию к противнику, ответил тем же жестом, слегка улыбнувшись. Невысокий соперник ему определенно нравился - не похвалялся почем зря, не пытался задеть, предпочитая словам дело. Шпаги скрестились раз, другой - поединок начался!

Покинув корчму, Рональд отправился за покупками, решив осмотреть то, что могу предложить ему местные торгаши - Григорий и тот, второй... имени которого парень не помнил, но который слыл продувной бестией, у которого можно многое достать.

- День добрый, Григорий. Хотел бы кое-что прикупить, если у тебя найдется, - сказал он, между делом расспрашивая о слухах в округе и ассортименте товаров. Рональду были нужны маленькие плотные мешочки с завязками - полдюжины
Получатели: Рональд`., да прочный пояс, желательно с серебряной пряжкой
Получатели: Рональд`..

К второму же торговцу Рональд пришел не только за покупками, но и с целью продать ненужные безделушки. Зайдя в магазин, он поздоровался и предложил сделку: - Здравствуй. Гляди, добрый человек, что я тебе принес. Изящная работа, красота да и только - к лицу любой знатной даме будет, хоть жене мэра, хоть лорду какому, хоть заезжей путешественнице. За ценой не постишь - и они твои.

Он развернул перед глазами торговца тряпицу с завернутыми в нее серьгами
Получатели: Рональд`.. А после спросил то, что требовалось самому. - Мне нужно вот что...
Получатели: Рональд`.

–Слушайте запахи.–Ответил Ромису Осень полушёпотом.–Слушайте запахи и ищите широкие улицы. Если почувствуете, что пахнет чем-​то приятным, либо... Ну хотя бы просто от говна и протухшего мяса отличным – дайте знать.

Итан молча принялся за поиски, когда было покончено с обыском мертвеца - обсудить находку можно будет и после, если они выберутся из небезопасного места в более неприметное убежище. Следопыт призвал на помощь все свое чутье и навыки, ведя с Калебом остальных к трактиру.

- О, Ири! Подарки! Ах, деньги... Путь от Зеррикании до ваших мест занимает не один месяц, и на этом пути много пустошей, где неподготовленного путника ждёт долгая смерть. К тому же, нам нужен был транспорт. Мой скимитар и крис Ири, конечно, были не самыми плохими клинками, но на нашей родине они ценились не слишком высоко. Нам едва хватило этих денег, чтобы купить противоядия от горного скорпиона и безоары для очистки горькой воды, а также несколько других важных алхимических ингредиентов. Многое можно найти в дороге, но некоторые предметы встречаются только в Зеррикании. Возможно, ваши мудрецы знают им замену... Но я так не думаю. В ваших краях путникам грозят другие напасти, и куда страшнее попасть в слишком не-​пустынное место, чем в скалистую глушь, где даже скорпионы живут тем, что пожирают друг друга.

- Это точно, людей здесь навалом - как селедки в бочке, какой городишко не возьми, даже самый захудалый, - согласился с зерриканками Гизберт, повалившись спиной на землю и глядя на звезды: - Ири, может быть вина и теплое покрывало? Нет ничего лучше, чем валяться ночью на теплом покрывале, пить вино и смотреть на звезды.

Тишину погреба разогнала капля, звонко упавшая на записку. А за ней еще одна. И еще. Сесар стоял, схватившись побелевшими пальцами за край бочки, и из его глаз капали слезы. Из записки следовало, что отец Сесара мертв, и он знал о приближающейся кончине. Но что за тайны с этим связаны? И что значит это необычное стихотворение? Вопросов явно становилось только больше.

Иган передал светящийся шар Люси из рук в руки, осторожно взял Сесара за плечи, мягко, но настойчиво усадив его на маленький бочонок ближе к выходу. Наследнику нужно прийти в себя, а Визегаст, как мог, попробовал его утешить и настроить на позитивный лад:

- Не вешай нос раньше времени, не хорони отца, Сесар. Может быть он и жив - в записке ведь сказано "скорее всего", а не точно. Да даже если бы и так - твой отец человек, и не мог знать свою судьбу наперед - только Боги ведают всё! Держись, Сесар - мы найдем Александра, чего бы нам это не стоило! Кстати, ты можешь нам помочь в этом, поскорее выяснить жив ли отец - скажи, что он имел в виду под "тёзкой"? Кто или что еще в хранилище вин или может быть в доме носит имя Александра? Может быть ваш знакомый? Бюст? Любимая книга отца?

Этими вопросами, Иган попробовал отвлечь Сесара от обрушившихся испытаний, заставить думать не о возможном горе, а о том, как скорее разыскать отца.

- Слушай, может прижечь рану серебром? - предложил Цук, с тревогой глядя на раненого Рона, - Если серебро убивает оборотня, то может и с заразой справится?

- Ай, нет, кажется мне лучше, дружище! Да-да, мне уже совсем хорошо, - быстро ответил Рональд с тревогой поглядывая на всерьез задумавшегося полурослика и на всякий случай отсел подальше. Рана когтей, стянутая тряпицей пульсировала, но, возможно бояться ему нечего - удар когтей это все же укус.

- Помоги лучше этой, - махнул он рукой в сторону поверженного оборотня-Алины, стремясь отвлечь внимание от собственной персоны.

- Ты тысячекратно права, моя Лидия, - легким наклоном бокала в сторону женщины Анджей признал справедливость ее слов: - Твоя мудрость уступает только твоей красоте. Ну что ж... Попробую рассказать в меру своих способностей. Девушку ту я назвать не могу, в силу тех же причин, что сказаны тобой - деликатность в делах помолвки превыше всего. Как не могу назвать и родовитость ее семьи. Скажу лишь, что она юна и мила, среднего роста с темно-​карими глазами, русыми волосами и хорошей фигурой, не худышка, но и не дородна. Светлокожая и улыбчивая. Надеюсь, что этого будет достаточно для твоего человека.

Раскланявшись еще в течении как минимум получаса - по негласной их приавычке с Лидией иначе было нельзя, приняла бы за обиду, Анджей сердечно расцеловал ее и простился, пообещав прислать человека за образцами следующим вечером. Деньги шляхтич, само собой, забирать обратно не стал, оставив их на полке дамского туалета. Что бы не говорила Лидия, но деньги она любит, и отказ принять их был только жеманством - своеобразной игрой ради приличий.

После всех дневных забот молодой шляхтич отправился в родной дом, надеясь застать там старшего брата и все ему рассказать.

- Милая Лидия, ты бесконечно права, как и всегда, но... прости, я прошу тебя подумать еще - понимаешь, мне, как и любому мужчине, сложно объяснить, что именно за подарок в деталях я хотел бы. Приятнее видеть его своими глазами, быть точно уверенным в выборе, - улыбнулся жеманной хозяйке борделя Анджей и налил еще бокал вина, протянул ей. Затем договорил: - Все-таки это очень важный шаг, я бы не хотел что-то напортить и сорвать помолвку, которая обещает значительные выгоды нашей семье и мне лично. А значит и тебе, милая.

Он многозначительно произнес последние слова и накрыл ладонь женщины своей. Если та снова откажет - что ж, значит не судьба, но попытаться стоило - Лидия могла не соглашаться сразу из опасений или кокетства, желания, чтобы ее уговорили, польстили, что он собственно и попытался сделать.

Войдя в бордель если не хозяйской походкой, то такой, что выдавала в нем привычного, всегда желанного гостя, Анджей прошел внутрь роскошного дома, велел Хвату обождать в гостиной, да если будет шанс - потолковать по-свойски с девками, между шутками да прибаутками попытавшись выведать что-нибудь полезное, благо Хват в болтовне был не промах, девкам тоже нравился, а те, в свою очередь, были прекрасным источником слухов, если уметь отсеивать "зерна от плевел", то бишь важное от пустого. Велел ему токмо самому языком ни о чем не трепать, да выдал оруженосцу пару злотых на подарки девочкам.

Сам же пан Анждей последовал в Фиолетовую комнату, где его встретила улыбчивая хозяйка. Когда она вышла к гостю с графинчиком вина, Анджей мягко подхватил угощение из ее рук, поставив на столик возле дивана, да поцеловав обе ручки женщины, как это было меж ними заведено. Анждей, в отличие от многих панов, не чинился быть ласковым с хозяйкой борделя, не презирал её за такое ремесло, скорее даже уважал - не каждая женщина имеет достаточно силы и способностей, чтобы выжить и занять своё место в мире мужчин. И "Лидкой" - по-деревенски, пренебрежительно, тоже её не называл, глупо это, хотя опять же другие паны в своей непомерной заносчивости нередко совершали такую ошибку.

... Анджей улыбнулся хозяйке, налил ей и себе вина, протянув хрустальный бокал и коснувшись пальцами нежной, приятно пахнущей лавандой кожи, сказал: - И тебе всяческих благ, милая Лидия. Спасибо за столь щедрый подарок - с меня причитается. Бутылочку флорентийского, как ты любишь и новые серьги - яхонтовые... Я въехал в город по делам, вот и решил заглянуть. Мог ли я не посетить твой дом? Это было бы невежливо с моей стороны. Да, хочу предупредить - знаешь или нет, но скоро начнется большая буча, паны собирают воинов под свои знамена, будет большой передел власти, так что вам с девочками надо быть осторожнее. Не удивлюсь, если кто-нибудь из немецкой партии попробует взбаламутить народ на гонения - поднять против вас, чтобы себя "блюстителем морали" объявить. Беспокоюсь я за тебя, солнце мое ясное. Если могу чем помочь - ты скажи.

За разговором пана и жрицы любви прошел без малого час. Они пили без спешки, изредка заедая благородный напиток фруктами, болтали о том, о сем, а после Анждей перешел к делу: - Кстати ты была права, я ведь и по делу тоже. Озаботился мой братец, женить меня хочет, говорит самое время - пора...

Анджей тягостно вздохнул, пожав плечами - мол, тут я бессилен. Затем налил еще вина в оба бокала, пригубил.

- Но это не значит, что я совсем уж перестану являться к тебе. А жена, что жена, пусть место свое знает. - нахмурился он и договорил: - Но дело тут в другом. Это все пустое. Нужно мне подарок для будущей невесты - что-нибудь красивое, из того, что вы - женщины любите. Да только жиды и прочие мастера сейчас цены дерут безбожно, а мне и так сама мысль о свадьбе противна, так еще денег тратить прорву. Нет уж. Может ты подскажешь какого мастера, что может достать украшения, да лучше не наши городские, а заморские изделия? Из тех твоих знакомых, что носа на приличных улицах не кажут, да зато цены не ломят. А я и тебе серьги куплю да и сейчас награжу щедро, мое слово нерушимо.

Анджей выложил оставшиеся монеты подальше на стол, не стал совать в руки - меж ним и Лидией так было не принято, и в ожидании воззрился на сидящую рядом женщину.

Среди горшечных, ткацких, овощных и прочих рядов пан Андже задерживаться не стал - впереди еще его ждал бордель, а потому он со стражей двинулся прямиком к оружным рядам, где и занялся беспощадным торгом, напирая в борьбе за лучшую цену на неизвестность имени иностранного мастера, сделавшего оружие или броню (в зависимости от предмета торга), на невозможность предъявить ему претензий, коли случится брак, а потому на необходимость скинуть цену.

Анджей без раздумий стал прицениваться к копьям, задумав прикупить два десятка копий за имеющиеся в карманах злотые, но при этом безбожно торгуясь - так, что самые упорные жиды бы позавидовали, и стал торговаться дальше - желая прикупить еще и щиты-рондаши, да десяток арбалетов, но только, если уважаемый торговец уступит их уважаемому пану в долг, под расписку и залог честного имени с обязательством расплатиться после - на следующей неделе.


После чего, закончив торг, Анджей отправил вооруженных новобранцев с остальными воинами в их городской дом, а сам с оруженосцем и изрядно отощавшим кошельком направил стопы в бордель.

Эстелиан был рад сопровождать милую его сердцу принцессу, куда бы ни вздумалось направиться взбалмошной девушке - но ведь на то она и принцесса, верно? Правят мужчины, отец Аэлирен здрав и полон сил, так почему бы ей не насладиться жизнью в полной мере, пока остальные занимаются скучными делами государства. Тут Эст полностью разделял как её стремления к путешествиям, сам находя их весьма увлекательными, так и нежелание отдавать свою жизнь в горнило политики.

Последние четыре дня их весьма сблизили, молодой лесной охотник, как и остальные, ничего не смыслил в морских путешествиях, но нашёл плавание приятным - их корабль надежен, море пока спокойно, ветер мягко обдувает лицо, солнце светит, а чего еще нужно? Немного омрачала их поездку напряженность между Таррилом и Кером, тут уж Эстелиан влезать и не думал - близкие соратники принцессы были гораздо знатнее положением, чем он сам, не к лицу ему, простому сыну вождя лесных эльфов, мешать лорду и колдуну в их ссоре.

В плавании приняли участие и новые последователи принцессы Аэлирен - двое златовласых эльфов царства Фей - молодой воитель Беалэнор и маленькая непоседа Алерилен - почти тезка принцессы и, кажется, её хорошая приятельница, а кроме того, высокая темноволосая и хмурая с виду уроженка рода Ваинсенериль, гордая Миранда. И если последняя не была разговорчивым собеседником, то Алерилен стала настоящим "бедствием", обратив внимание к каждому из спутников, выпытывая и подробности их собственной жизни, и с удовольствием болтая об маннах.

Эстелиан охотно с ней беседовал при случае, всё комфортнее чувствуя себя среди приближенных принцессы, уже не дичясь, как раньше, но говорил только о подданных королевы Риверхэнды, людях, описывая их внешний вид и стиль ведения боя, а вот про своё прошлое решил умолчать - этим он делился только с принцессой, да Кером и Таррилом, с которыми успел уже немного сдружиться.

В настоящий момент Эст сидел прямо на теплых, нагретых солнцем, досках палубы, босиком - с наслаждением ощущая ступнями приятную поверхность дерева, и развлекал принцессу. Рассыпав перед Аэлирен несколько стальных шариков, которые отыскались в мешке, он взял несколько кружек и принялся играть в старую как мир игру - "угадай, где шарик". Аэлирен выступала в роли угадывающего, а Эст должен был не дать ей угадать. Сложность состязания принцессы и охотника была только в том, что с каждой новой игрой количество шариков и стаканчиков прибавлялось.

Анджей выслушал воина, внимательно и согласно кивая на деталях его обстоятельного рассказа - что ж, звучало убедительно, а наемник выглядел вполне себе бравым воякой, стоящим денег. За хорошей выпивкой и трапезой прошло немало времени, но Анджей не торопил Йобста, позволив ему насытиться.

Молодой пан после всего встал, собираясь покинуть корчму и предложил напоследок решить дело так: - Что ж, добрый воин, говоришь ты складно и ладно, и слова твои мне по душе. Дорогу к нашему дому в Гродно тебе опишет один из моих слуг. Прибудет твоя ватага - сразу езжайте к нам, там и сделку заключим с твоим старшим. На счет остального... давай порешим справедливо - коль вы, по прибытию ганзы, явитесь сразу к нам, так можешь не сомневаться - в тот же миг ты получишь награду звонкой монетой. Слово шляхтича.

После того, как Йобст дал ответ, Анджей вышел прочь из корчмы, где один из воинов быстро объяснял Йобсту дорогу к дому братьев Вилковских в городе. Это не заняло много времени и после, всей честной компанией - с охраной, Анджей направился дальше - день предстоял длинный. Путь его лежал на рынок - к оружейным лавкам, всё одно польским-ли, немецким иль иудейским, главное качество и цена.

Дальше пришлось обойти немало лотков и лавок, благо молодой Вилковский примерно знал, где можно найти нужный товар на целую ораву людей.

Анджей обрадовался, когда удалось найти доброхотов на воинскую славную службу, а что не слишком обучены, так то поправимо, благо есть крепкие воины в отчем доме, да и сами можно взяться за муштру крепко. Дойдя до кабачка "У Марка", да дождавшись Хвата, с известиями, Анджей с начала призадумался, а после решил попытать счастья - опытные наемники не чета разной шушере, с ними дело может пойти лучше, вот только цену надо сбить, очень уж заломил их глава Ганзы. Ну ничего, то дело поправимое, к тому же, такая цена не слишком и смутила младшего Вилковского - наемники всегда вначале запрашивают больше, чтобы в итоге прийти к справедливой цене. Торг, что поделать.

Отправив оруженосца домой с новобранцами, сам он велел своим воинам обождать в кабачке, да не привлекать к себе лишнего глаза, но и об охране пана не забывать, а сам подсел к Йобсту, которому его представил Хват. Немец выглядел матерым волчищей, но следовало разузнать опыт его братии получше. Слугам трактирным велел собрать на стол угощение, да выпивку, и заговорил с наемником.

- Будем здравы, славный воин земли немецкой! - поднял Анджей чарку, не чинясь, что приходится пану пить за одним столом с воякой - так оно для делал лучше, показать, что ценит воина и его опыт. опрокинув по одной, закусив, да налив вторую щедро, принялся за расспросы и торг.

- Поведай, Йобст, о делах ваших славных, где воевали, да с кем, что вам пообещал Волынский князь? Расскажи, а я буду рад послушать, - сказал он, подпирая стол руками и внимательно смотря за гостем города. Анджей не стеснялся наливать наемнику, сам же пил скромно, налегал на закуску и слушал. А после всего предложил: - Знамо дело, коль у вас впереди дорога и обязательства, то ссориться с князьями Волынскими мы не будем, не с руки. Нанимать вас на постоянную службу не след. Но предложить хорошее дело - очень сытное, да приятное для всей Ганзы вашей могу. Слушай - предлагаю я вам подряд на один бой - больше ничего, уж очень он местному люду пособите, да тут ведь как - кто успел, тот и съел.

Передохнув немного, выпив еще да закусив, Анджей продолжил увещевать наемника.

- Дело важное и деньгой не обижу - каждому твоему, коль они таковы, как сказываешь, положу 4 злотых, а тебе лично - 50. И наши люди вам в том деле подсобят, не одни пойдете - врагов немало, да всё голытьба. Да то не всё, конечно. Как дело будет сделано, так сверх того получите почёт от жителей, да уважение, а еще неделю постоя в нашем имении - с харчями, с девками крутобедрыми и ласковыми, да с вином. Выкатим бочки лучшего для победителей. Что скажешь, славный воин?

 - Ну вот, брат, и началось. Скоро, скоро запылает в городе. Да ничего. Даст Бог, всех их заборем. Корф - тот точно против нас будет. Выскочка этот Юхнович - тоже, этот сам небось изумляется, как в кандидаты попал. От страха да от дурости наломает дров, но и нам по дороге напортить может. Будикидович пока, должно быть, станет выжидать - его сила не в бойцах. Но он еще свое слово скажет. Посмотрим, что Волковичи замутят. Они так-то нам не враги. Я думаю, пока так. Я поеду с Кабаном поговорю. Для начала надобно нам с Шляпой этим, который на дорогах безобразничает, разобраться. Поговорю со шляхтой, должна подняться. Это дело хорошее, и все, кто в нем поучаствует, добудет славу. Но поймать главаря тяжко будет. Нужны нам еще люди, нужно оружие.
- Все сделаю, как наказываешь, брат, - степенно кивнул и поклонился старшему в роду Анджей, да только вот потом стрельнул глазом, не удержался, не смолчал, рискнув вызвать неудовольствие Болеслава: - Ты бы поостерегся, брат. Возьми с собой людей. Коль все так, как сказываешь - опасно будет в граде. Подобьет кто из наших недругов того-же Шляпу, иль других головорезов - а ты чай один, хоть и оружный.

Попытавшись предостеречь старшего, на остальное он согласился сразу: - Воинов нанять нам надобно, поищу, поспрашиваю таких. Да и в "Бедра" загляну. Ты не гневись, что я к шлюхам вхож. Не нашел я свою зазнобу покамест, так и чего стыдиться? Место знатное, там и другие панове бывают, хаживают.

*******************

Быстро собравшись в путь, вооружившись и оседлав верного скакуна Пепла, да принарядившись немного, так чтобы кольчуга не слишком виднелась под расшитым кафтаном, Анджей отправился в путь, споро преодолевая городские улицы. Взял он с собой и десяток воинов, во главе с своим оруженосцем - молодого вихрастого парня, не по годам разумного и сметливого, звали Хватом. Вооружен и одет он был под стать господину, но попроще, да пеший - но то не столь и замедляло их ход, Анджей не спешил пускать иноходца рысью. Но отправился он допрежь всего как раз по кабакам для найма безработных солдат, здраво рассудив, что туда нужно ехать с полным кошельком, а уж после можно заглянуть и к шлюхам, и к оружейникам.

А потом в случае проигрыша снова заминусишь мне рейтинг? Да в гробу я видал такие бои.

Эстелиан подивился собственной неловкости, подхватил меч с земли, нашарив рукоятку пальцами и попытался вонзить острие меча под нижний край кольчуги врага.

Хейдар на слова девушки только добродушно хмыкнул - он уже достаточно привык к характеру рыжей, чтобы понимать этот безобидный укол. Гиперборейка была смела, что нехарактерно для ее народа, поэтому и всегда старалась подчеркнуть свои достоинства, таким образом сглаживая репутацию прочих гиперборейцев.

Асир в задумчивости слушал рассказ рыжеволосой девушки, которая вся преобразилась, в её взгляде появилось что-то новое, когда рассказывала эту старую легенду.

Услышав же её всю до конца, Хейдар пробурчал, добавив от себя: - О да, это чистая правда - великий Бори был первым и самым смелым из воинов, истинным потомком Имира! И вот как это было. Самые лучшие воины-асиры были личной дружиной Великого, когда он покорял землю. А когда пришел его срок - Бори отправился на север, в горы Асгарда и Ванахейме, защищать мир живых от духов и других Богов. Воины же поселились вокруг - так и по сей день асиры остаются самыми сильными и смелыми воинами, не чета другим. Потому мы и совершаем набеги - взять дань с тех слабых народов, которых защищаем от духов. Да-а-а! По праву сильного, как завещал Бори!

После он перевел дух и тоже привнес свой совет их новому спутнику, насколько позволяли его варварские убеждения: - Только ты осторожнее с миром духов, южанин. Соня может это и лучше знает, гиперборейцы, они все колдуны с рождения, это воистину так, но духи подвластны только сильным духом. Так что сто раз подумай.

Молодой эльф приложил ладонь к мягкому влажному песку, приметив, что неизвестные оказались на острове совсем недавно, да и не скрываются ничуть. Тонкие отпечатки следов скорее всего принадлежали собратьям-эльфам, но это еще ни о чем не говорило - далеко не все они были дружны между собой. И все же, сложив все известные факты, Эстелиан пришел к выводу, что это те самые молодые эльфы, ищущие принцессу дома Килаэр. Больше на необитаемом острове кажется и некому быть.

Полностью уверившись в своей догадке, Эстелиан пошел по следу, он не скрывался, но был настороже - стараясь не только лишь смотреть под ноги, но и поглядывать по сторонам, всматриваться в каждый куст и слышать каждый шорох.

Роберт посмотрел на свои карты... и комбинация их была значительно лучше, чем у незадачливого соперника. Карты были явно не его коньком, и теперь Роб с удовольствием выложил свои одну за другой перед глазами изменившегося в лице "лысого".

- Три принца и богиня! - карты появились перед глазами азартного бандита и тот только и зашипел от досады, а его более сдержанный товарищ только презрительно хмыкнул, не прекращая сверлить прищуренными глазами Марэка, словно надеялся пронзить его взглядом насквозь.

Лысый нехотя подвинул к Робу его выигрыш, но не преминул предложить: - Эй, ну теперь ты мне должен позволить честь по чести отыграться! Негоже ставить всё на один кон. Играем!

Он снова принялся тасовать колоду.
________________________________

Иро только лишь и успел вяло кивнуть, встревоженным взглядом проследив за удаляющейся из комнаты стройной фигуркой своей подруги. Парень нешуточно переживал за Тави, боясь, как бы чего не случилось - все-таки она девушка, она одна и вооружена только палкой против неизвестного числа нападавших мужчин.

Но Тави уже сбежала по лестнице, занятая своими тревогами - снаружи были Тауриэль и Шеншен - а ведь кто знает, может быть и сзади в дом сейчас вломятся? Если это не случайные грабители, то скорее всего так и будет. Мысли пронеслись вереницей в голове, пока легконогая девушка мчалась к заднему входу.

Воспользовавшись тем что Тауриэль не видно, она прикинула где стоят неизвестные и попыталась незаметно подкрасться. Как только она увидела одного из бандитов, эльфийка применив заклинание гипноза попыталась заставить его остановиться и упасть на землю бросив оружие.

Тауриэль прислонилась к забору, ограждающему дом от посторонних взглядов и навязчивых посетителей и вжалась в него, стараясь слиться, стать незаметной. В двери калитки что-то хрустнуло, щелкнуло, и она распахнулась. Перед взором девушки предстали двое - кряжистый мускулистый коротышка с окладистой бородой на звероподобной роже и с зловещего вида длинным тесаком на поясе, которого она мысленно сразу окрестила "мясником" и среднего роста бродяга в обносках и с щербатым ртом, да покрытым оспинами лицом. Оба ворвавшихся в дом были облачены в красные накидки, поверх их прочей одежды, что не оставляло сомнений - это люди Ганеласа.

Только они шагнули внутрь, ступив на камни террасы, как эльфийка применила свои чары - девушка нигде не афишировала, что владеет магическим Даром, но сейчас момент был исключительный - пальцы её свершили несколько замысловатых, непонятных непосвященному жестов, губы тихо прошептали давным-давно накрепко заученные слова. Сила внутри неё вскипела, побежала, заструилась по жилам юной волшебницы и вырвалась на волю!

- Замри! - шепнула она, мысленно отдавая приказ. Из рук щербатого выпала шипастая дубина и он повалился следом, прямо на плиты пола, ударившись лбом о землю. "Мясник" быстро оправился от неожиданности, взревел, увидев рухнувшего наземь товарища и выхватил из-за пояса тесаки. Он явно собирается пустить девушке кровь, уже нисколько не скрываясь.

- Зарублю, сучка!

- Шеншен, найди Виту и спрячьтесь - прошептала она, чуть не налетев на торопившегося ей навстречу паренька.



Мальчик быстро кивнул, со всех ног побежав наверх. Когда же Тави пробежала через весь зал к черному ходу и отворила дверь, то застала тот самый момент, когда один бандит хлопнулся носом оземь, а второй заорал. Тави видела и спину эльфийки, приготовившейся дать отпор нападавшим.
______________________________

Томашу повезло - парни были явно не готовы к встрече. Они туговато соображали, переглядываясь растерянными взглядами. Если среди нападающих и был главный, то он скорее всего не один из этих тугодумов. Наконец, они зашевелились, потянув оружие из ножен.



Горак сорвал плащ с плеча и швырнул его в ближайшего к нему бандита. Тот всплеснул руками и неуклюже шагнул назад, споткнувшись о землю. Парень пару секунд балансировал, но все же повалился с шумом и руганью сквозь ткань, облепившую его голову и плечи. Второй же злобно оскалился, таращась на Томаша, перекинул короткий клинок из руки в руку, стараясь запутать наемника и ткнул в живот.

Тут бедолагу снова ждала неудача - хоть выпад и был быстр, но вместо податливой плоти и внутренностей встретил на своем пути нижний край кольчуги и толстую бляшку пояса, жалобно звякнул и отскочил, не причинив Томашу вреда.
_____________________________

- Господин Ганелас, а какое прозвище носил Ваш побратим? - спросил Эддрик. - Случайно, не "Тесак"? И кто Вам сказал, что именно Тави его убила? Если Вы имеете ввиду тот самый дом на Набережной, недалеко от Рыбацкого переулка, в котором в конце весны произошла стычка, то Тави действительно там была, но никого не убивала. Зато там убили её мастера-наставника и пытались убить саму. Так что, у неё тоже есть повод для мести.

- Моего брата звали Фор, а не Тесак, хотя Тесака там тоже пришибли эта девчонка и те, кто были с ней. Откуда тебе знать, что она никого там не убила? У меня иные сведения, мальчишка! Откуда тебе вообще знать, что она не убивала моего брата?! - Ганелас заговорил размеренно, но затем глаза его блеснули, он повысил голос, чуть не сорвавшись на крик... И все же удержал себя в руках. Эддрик про себя отметил эту переменчивость эмоций предводителя бандитов. И про себя он вспомнил метателя ножей, который едва не прикончил на улице того злосчастного дома их обоих, оставив Тави на память шрам возле лопатки.

Ганеласа заинтересовал медальон и, пожав плечами, Эддрик ответил:
- Я носил этот амулет ещё до того, как вступил в ряды Лесной Стражи. Мне его подарил мой наставник. А что?

Мясник ждал ответа на свой вопрос по поводу событий в злосчастном доме возле набережной, но когда Эддрик сказал пару слов об амулете, то ответил и на это. Он замолк было на пару мгновений, потер подбородок пальцем, словно бы задумавшись не на шутку,но потом все же произнес: - А то, стражник, что я точно знаю, что такой знак был в месте, где кто-то порешил людей Роло. Этот жирный болван грешит на меня, но мне ли не знать, что мои люди непричастны к делу. Без моего ведома они и пальцем не шевельнут, а я приказа устраивать бойню и кавардак, который превратил весь город в потревоженный улей точно не давал. И тут... тут ко мне сам заявляется человек, который владеет именно таким значком, что был в том доме. Как мыслишь сам, стражник - что же мне думать?

Лицо Ганеласа превратилось в маску, лишенную всяких эмоций, в воздухе ощутимо повисло напряжение, словно бы тонны воды сейчас давят сверху - кажется, что от любого неосторожного слова или жеста вспыхнет такая буча, что будет совсем несладко. Судя по всему, может почувствовав то же, а может просто зная повадки своего командира, насторожились и его охранники, а Клаус, шагнул немного в сторону от стола, заняв место справа от Эддрика.

Томаш отчаянно шевелил мозгами. Что делать? Попытаться вновь спрятаться и подождать пока новые знакомые выйдут? Или они сами справятся? Чутье подсказывало наемнику, что лучше присмотреть за этими уродами, но здравый смысл кричал, что лучше не нарушать планов Эдрика. Поборовшись с собой некоторое время, Томаш все таки решил идти домой, к Тави. Он завернул меч в плащ и кивнув Марэку зашагал прочь. По пути взвалив конструкцию из плаща и фламберга на плечо.

Город просыпался, словно великан, неохотно шевелящийся с боку на бок. Томаш быстро миновал трущобы и зашел в богатые кварталы, через которые лежал путь к кварталу, где обитает Тави. Он, словно приехавший из провинции крестьянин, вертел головой по сторонам и несколько раз даже поймал себя на желании выругаться от восхищения. И было от чего: вздымающиеся к небу колокольни, цветные витражи фасадов, влажный мрамор фонтанов и статуй, резные гранитные лестницы, засаженные цветами клумбы и газоны, сложные системы постоянно вращающихся флюгеров, каменные мостовые с понижениями дождевых стоков и коваными решетками ливневых канализаций…



Первое время все это притягивало взгляд и заставляло оглянуться, пытаясь понять, как местные жители могут спешить по своим делам, не обращая внимания на такую красоту. Столь пестро и непохоже одетых горожан не доводилось видеть в небольших городках Мировы, кроме пожалуй столицы. С любопытством осматривались по сторонам наряженные в свободного покроя шаровары и не по погоде легкие цветастые рубахи бритые наголо виолансийцы и другие, люди совсем уж отдаленных краев, лежащих к югу. Преобладали темно-синие и зеленые камзолы, коричневые и серые плащи, невысокие кожаные сапожки и туфли с длинными острыми носами. С поясов многих горожан свисали кинжалы – оружие скорее церемониальное и статусное, нежели боевое.

Кстати, именно из-за оружия встречающиеся стражники подозрительно косились на парня – очень уж вызывающе смотрелся фламберг на плече Томаша. Да и фигура внушала уважение. Мускулы, легко справлявшиеся со строптивым тяжелым клинком, выдавали недюжинную силу. Пройдя пару тысяч шагов, он оказался у нужного места - в паре домов от склада, служившего домом Тави. Издалека он уже был виден, да вот только увиденная картина вызвала подозрения уже у самого наемного воина - за оградкой дома возилась пара странных типов, толком не разглядеть издали, но то, что это не Марэк с Робертом наш герой был твердо убежден.

Тави закрыла за маленьким отрядом дверь и отправилась наверх к Иро.

Иро крепко спал, утомленный завтраком, когда ему пришлось влить в себя целых две чашки сытного куриного бульона, что немало утомило раненого. Тави, воспользовавшись удобным моментом, тихо хозяйничала в комнате. Она развязала мешок с травами, что нашла в комнате Илодара,, разложила на доске скамьи связки сухих трав и кореньев. Тут были полынь, тысячелистник, веточки можжевельника с ягодами. Чуть в стороне лежала пижма, карагана, кора с какого-то дерева и еще много трав и корешков, названия которым Тави уже и сама не знала.



Вскоре поспел медный чайник с кипятком, и девушка собрала нужное, заварив крепкий целебный отвар. За ее трудами прошло уж больше часа, когда Тави услышала краем ухом, на самом пределе слуха, странную возню внизу - словно бы кто-то забыл ключ или сосед-пьянчужка с параллельной улицы пытался неловко отпереть не свою дверь.

- Давай Шеншен не печалься. Все проходят через это, владение палками это ведь азы. А про меч лучше спроси остальных когда вернутся. Но помни, когда возьмёшь его в руки, что это не игра а реальность и попросту им махать налево и направо неприемлемо. Только в крайнем случае. А Иро не справился только потому, что их было больше. Чтоб быть сильней и вам надо объединяться.

Тауриэль завязала разговор с мальчишкой, ловя себя на мысли, что в компании искреннего и непосредственного мальца уже и сама как-то начинает преодолевать врожденную молчаливость и замкнутость. Его ненавязчивые простые вопросы пробудили в нелюдимой эльфийке старые, полузабытые чувства о семье, доме и простых уютных радостях. Вот только недолго длилось это чувство, ох недолго...

Чуткое ухо эльфийской девушки уловило тонкий звук, едва различимый. Некто находился сейчас возле запертой калитки снаружи, тихо ступая в обуви на мягкой подошве и перешептывался. Значит там, как минимум, двое.

Роберт некоторое время молча понаблюдал за разыгравшейся сценой. Марэк, в общем-то, всё правильно сказал, и добавить тут было нечего. Томашу следовало сразу вернуться в дом Тави и охранять её. Смущало лишь то обстоятельство, что чуть ранее этого же человека нанимали с тем, чтобы убить девушку. Не слишком ли опрометчиво доверять ему? Впрочем, Тави - девка бойкая, да и Тауриэль может ей помочь. Если парень вдруг снова переметнётся - должны справиться. А тут Томашу всё равно не рады. Хотя, если присмотреться, в отсутствие Клауса его подручные стали какими-то менее злобными, что ли. По крайней мере, с их стороны не было заметно явной нетерпимости к наёмнику. Лёгкое презрение, но не более того. Да и вообще эти двое, вроде, расслабились маленько. И какие же выводы из этого можно сделать?

- Эх, скучновато что-то, - произнёс вдруг Роберт, не обращаясь ни к кому конкретно. - Есть у кого картишки? Может, пока начальства нет, успеем перекинуться партейку?

Этим мужчина пытался немного разрядить обстановку и заставить бандитов расслабиться ещё сильнее. А за игрой, быть может, удастся выведать у них какие-нибудь полезные сведения. Заодно, можно присмотреться к бандитам и уже по тому, как они говорят и держатся, узнать их сильные и слабые стороны.

Когда ушёл Томаш и Роберт предложил скоротать время за игрой, Марэк одобрительно кивнул. Отличная идея. Ну не скучать же в такой обстановке. Может и парни то общительные. - "Или же если нет карт, то может какие другие игры предложите, господа. Неизвестно, сколько нам тут ещё ждать."

Лысый враз оживился, услышав знакомое слово "карты". Он криво ухмыльнулся обоим героям и с готовностью полез за пазуху, извлекая старую, мусоленую колоду. Роберт увидел в глазах головореза искренний интерес, который не раз встречался ему на лицах заядлых игроков, которые обычно кончали тем, что либо наживались за чужой счет, пропивая потом нечестно нажитое в первой же таверне, разливая вино и пиво рекой, либо так же легко проигрывались пух и прах.

- Эт можно, чего ж молчали? И правда, пусть господа меряются, у кого болт толще, а нам чего время впустую терять, да молча пялиться друг на друга, верно мужики?

Второй, молодой парень с злым цепким взглядом оказался не таков. Он только презрительно скривился, покосившись на своего не слишком умного и сдержанного "коллегу", но ничего не сказал, зорко следя за улицей и фигурами наших героев, только вся поза его стала, как будто напряженнее, как взведенный и готовый к стрельбе арбалет.

И вновь Эддрика начали одолевать смутные сомнения. Вопреки ожиданиям, за указанной дверью кабинета не оказалось. Пришлось пройти ещё пару запутанных коридоров, прежде чем Клаус вновь указал направление. Но одно дело - разговаривать с главарём банды убийц, когда за дверью есть двое надёжных товарищей. И совсем другое - полагаться лишь только на себя. Эддрик посмотрел вниз. Подвал не внушал доверия. В таких местах, обычно, обустраивают темницы, а не кабинеты. И страж начал сомневаться, а не запрут ли его внизу, едва он начнёт спускаться по ступеням.

- Только после Вас, господин Клаус, - произнёс Эддрик вслух, тем самым, предлагая бандиту спуститься первым.

Клаус пожал плечами,словно не понимая, в чем проблема, но первым шагнул вниз. тем не менее, Эддрик заметил по напряженной спине, как неприятно мужчине шагать впереди, подставляя тыл незнакомцу. За дверью и ступенями ожидаемо оказался подвал, который быстро вывел обоих в туннели, похожие на старую оросительную систему города.

Поначалу подвал было именно таким, как Эддрик и ожидал: туннели и трубы. Трубы для стоков, воды, пара и угля. Огромные черные чугунные трубы, по которым мог проползти человек, маленькие бронзовые трубы, не толще запястья и прочие. Обширная сеть каменных туннелей, ветвящихся и сходящихся под странными углами.

- Нам сюда, - Клаус ткнул указательным пальцем в боковое ответвление. Грубые туннели для стоковых труб исчезли и сменились коридорами со стенами из тесаного камня, усыпанными каменными обломками. Гниющие деревянные двери свисали с проржавевших петель, это была просто вереница осыпающихся коридоров и комнат, чьи потолки подпирали толстые деревянные балки. По одной из стен стекал крошечный ручеек чистой воды. Влага привлекала сверчков, и они наполняли низкий длинный зал своим неярким свечением.



В одном коридоре путь перегораживали толстые железные прутья, вогнанные глубоко в камень. Другие туннели неуклонно сужались, пока не превращались в расселины шириной в ладонь. Третьи оканчивались завалами из деревянных обломков и земли. Целые катакомбы и нагромождения переходов, в которых незнакомый человек неизбежно заблудится. Идя узким коридором с тремя глубокими поперечными провалами в полу, они скоро вышли в большую просторную залу из старого камня. Здесь, наконец, Эддрик и встретил того, кого так долго искал.

Ганелас, Мясник. Худощавый молодой человек ниже среднего роста, он был больше похож на избалованного мальчишку-щеголя, чем на смертоносного воина, каким, по слухам, он был. Длинные светлые волосы, свисавшие ниже плеч, были тщательно расчесаны, а одежда последней моды богато украшена, хотя и видно, что не самой первой свежести - поизносился воровской вожак, не иначе. Лицо с правильными чертами лица, на первый взгляд, казалось даже приятным и располагающим.

- Ба-а-а, - протянул Ганелас, ненатурально улыбнувшись, - кто к нам пожаловал. Что за гостя ты привел, Клаус? Устраивайтесь, будьте, как дома.



Он театральным жестом указал в сторону, где при свете не слишком ярко чадящих факелов, расположенных по всему мрачному помещению, располагалась странная обстановка. С одной стороны, ни на секунду нельзя было забыть, что это именно подземелье - мрачное, местами сырое, со спертым и застоявшимся воздухом. С другой стороны, вся роскошная мебель просто кричала о богатстве и отсутствии вкуса ее владельца. Дорогие ковры совершенно не смотрелись на каменном полу, изящные столики и буфеты более подошли бы для резиденции какого-нибудь богача, а расставленное в козлах оружие и деревянные манекены для отработки ударов отлично стояли бы в фехтовальном зале стражи, но не в этой дыре. У противоположной стены находились широкие ложа, застланные множеством мохнатых шкур, в изголовье одного из них висел длинный и широкий меч в старых потертых ножнах.

За грубым большим столом в стороне собралась компания из пары угрюмых головорезов с тупыми, ничего не выражающими лицами, без малейшего признака интеллекта на них. Да уж, компания та еще!

Йедид отмахнулся от нерасторопного глупца - дальше дорогу он знал прекрасно, поэтому пошел не по главной, забитой беженцами сверх всякой меры, а в обход. Мужчина свернул с главной улицы в глухой проулок за знакомым трактиром - там в заборе было несколько отходящих досок, о которых знали немногие. Не знал бы и Йедид, если бы собственными глазами не видел, как однажды через нее улепетывал стащивший у него кошелек малец.

Через дыру в заборе он попал в проулок меж домов, миновал несколько внутренних соседних дворов и оказался на соседней улице, далеко не такой оживленной - здесь не велся торг, не стояло больниц и приютов, да и ворота к ней не вели. Можно было сюда попасть лишь долгой дорогой в обход или путем, которым воспользовался колдун. Зато отсюда было такое же расстояние до трактира, где назначил встречу Карл, даже чуть меньше.

Миновав основные людские скопления без риска быть зажатым в толпе больных, Йедидл бодро зашагал к нужному месту, уже через какие-то полчаса открывая дверь трактира.

Колдун вдохнул воздух, стоя на холме, где он оставил неброскую карету, доставившую своего пассажира почти к самому въезду в город. Вайсгард, стольный Вайсгард... Сейчас здесь пахло тленом... Мужчина издали окинул взглядом родные места, где он бывал все реже и реже.

Столица графства, гордый и неприступный Вайсгард сегодня выглядел так, словно это городок, разграбляемый уже не первую неделю. Толпы нищих, выпрашивающих медяки, чтобы не умереть с голоду; бродяг, всегда жадных до поживы на чужом горе; усталых от утомительной службы солдат и хищные ватаги наемников, готовых переметнуться к тому, кто больше платит - все они превратили величественный когда-то город в жалкую тень самого себя. Ну и конечно же Хворь...

Йедид вздохнул, шагая вперед, проходя мимо групп людей, обходя бедных и богатых. Всех их сейчас объединила болезнь, которая не щадит никого и забирает людей толпами, мучая перед этим страшно и пугающе. Колдун не слишком боялся за себя, полагая, возможно без оснований, а может и нет, что многочисленные эксперименты с различной, порой весьма темной материей, некоторым образом уберегут его от Хвори. Но вот другие... Особенно туго сейчас приходилось беднякам - граф Монтескье, его друг Карл Вальдау, другие богачи здешних владений, пожалуй и смогут отгородиться, уберечься, запершись в своих поместьях, а вот остальным несдобровать.

Не то, чтобы Йедиду было жаль каждого из этих людей, нет... за свою жизнь он повидал немало смертей и свыкся с ней, почти как с родной сестрой. Но некоторых людей он потерять бы не хотел. Нужно не забыть, и навестить старый театр, где обитает Данна, раз уж довелось вернуться в старый город. Вспоминая о своих близких, Йедид не забыл и недругов... Да, к братьям тоже нужно заглянуть, пополнить запасы, а потом глядишь боги смилуются и заберут обоих мерзавцев на тот свет, коли Хворь заглянет к ним на огонек.

Колдун миновал мост через Эйналь и бодро зашагал к воротам, где хмурые стражники решали, кого впустить, а кого оставить ни с чем, а люди толпились рядом, образуя небольшие палаточные городки и цельную реку жаждущих попасть внутрь. Йедид терпеливо протискивался вперед, обходя сирых и убогих, минуя подозрительных прощелыг и не обращая внимания на пришлых.

Оказавшись у ворот, он заметил гордого рыцаря, едущего чуть впереди. Так значит по зову Карла явился и сэр Драгосвейн. Занятно... дело намечается нешуточное, если живая легенда здешних мест почтил своим присутствием столицу и покинув границы, где не прекращались стычки воинов графствам с его врагами. Йедид остановился перед стражником, который преградил ему путь древком своей алебарды. Оружие угрожающе нацелилось в грудь колдуна.

- Куда прешь, сволота?! - рявкнул было седоусый вояка, видимо старший надо двумя десятками воинов привратной стражи. Колдун, медленно, чтобы воин не вздумал ударить, а посторонние увидеть, вытащил из-за под камзола серебряный знак инквизитора и сунул под нос ветерану. Йедид не любил лишний раз показывать свою принадлежность к этому Святому Воинству, предпочитая скрывать до последнего свой статус, но иногда знак Инквизиции немало помогал.

Миклош воистину наслаждался путешествием, отчасти из-за врожденной любви к дороге, скачке и широким просторам, кислевитской зиме, а кроме того от возможности навестить родные края - наверняка выдастся такая возможность. Увидеть лица родичей, провести вечер в жарко натопленных покоях, когда за окном трещит морозец, выпить чарку-другую крепкой водки, да под хорошую закуску - чего же еще желать?

Хотя и нынешнее путешествие выдалось на редкость приятным. Миклош невольно приосанился, пряча хитрую улыбку в густых усах. Сзади сидела в высшей степени привлекательная особа, крепко прижимаясь к его спине всем своим ладным, молодым телом. Не то, чтобы Миклош сразу приударил за стройной красоткой, но глаз положил. Да и было на что посмотреть - не чета южным, легкодоступным и глупым бабам!

Что простолюдинки, что аристократки - они все были одинаково скучны, жертвы собственных мелочных интересов, никогда и не видевшие огромные просторы Кислева, его редкую по красоте природу. Некоторое время, правда, экзотическая красота уроженок Каттая и Тилеи привлекла молодого господаря, но ненадолго. Может и потому, что все девушки этих краев были шлюхами, с которыми и разговор завести зазорно. Но и свои, родные кислевитки давно наскучили Миклошу - веселые, румяные и дородные девицы были удивительно скромны и застенчивы, когда дело доходило до чего-то большего, чем вечерние гуляния. Кроме того, с такими связываться - значит иметь дело и со всей родней. Молодому парню такое было ни к чему.

Другое дело Татьяна. Холодная, как кислевитская зима, величавая, как сама королева Катерина, она привлекала своей образованностью, горделивыми манерами и недоступной красотой прекрасных глаз. В ней чувствовался внутренний огонь, сила, которая не покорится любому. Только достойному!

Отвлекшись от собственных крамольных мыслей, молодой господарь перевел взгляд на гнома, понукая коня идти медленнее. Он поравнялся с невысоким ворчливым воителем, присоединившись к беседе: - Мы почти на месте, достойный сын гор. Не гневись, лучше погляди - какая красота! Где еще увидишь? Это тебе не узкие вонючие улочки треклятой Империи. Вот она, настоящая жизнь! Скоро доберемся, будь покоен, а там, глядишь, найдешь и своих родичей. В Прааге их немало. Эх, славный Прааг... сколько же мы тут не были, а Петр?

Миклош обернулся к молодому боярину, которого всегда прилюдно называл полным именем, подчеркивая его статус.

Варварский боевой дух вскипел, взвился внутри, не позволяя молодому мужчине сидеть без дела, пока женщина (ЖЕНЩИНА!) борется за свою свободу. Хейдар прямо так, сидя на песке, чтобы не привлечь лишнего внимания, и ни слова не говоря, взялся двумя руками за колодку, приналег на нее со всей силы, пытаясь сломать в самом слабом месте - где находятся петли.

Увидев перед собой двоих, серьезно настроенных вояк, Турлоф только довольно оскалил зубы, показав такую улыбку, которая могла испугать даже горного йети. Схватив секиру ближе к концу топорища, он широко размахнулся, зычно крикнув и ударив наотмашь.

- Й-и-и-и-э-э-э-х-х! - донесся мощный возглас из глотки лысого варвара. Тяжелое лезвие огромного боевого топора со свистом рассекло воздух, устремляясь к цели. Турлоф собирался разрубить обоих вставших на пути воинов горизонтальным ударом, от которого не должны были защитить щиты, а увернуться от него и вовсе нельзя.

- Да, Мартин, ты прав. Мисс Дейд. Мистер Танненбаум, - вежливо поклонился Вальтер в жесте прощания. - Нам пора, всем нам нужно о многом поразмыслить и решить, что делать дальше. В любом случае, второпях действовать смерти подобно, нужно все тщательно взвесить.

Миклош-кислевит (по-кислевитски):
Спасибо гномище, твоя порция к месту пришлась, поел на славу!

Гримни сел напротив Беатрис за стол и кивнул Миклошу, хоть и не понял, что тот ему сказал:
- Торрговец свалил… Не пожелал говоррить со мной по делу. Но обещал ещё встррэтится, - сообщил он Беатрис. Надо бы обсудить что дэлать дальше.

Миклош-кислевит
- Беа, што твой думы делать? - исковеркал рейкшпиль в очередной раз Миклош

Беата
Сказать, что Беатрис была вне себя, это ничего не сказать. Этот надменный аристократ сам отказался сотрудничать. А что сделали ее люди? Они побежали за ним! Да как им такое в голову пришло?!
Когда "предатели" вернулись, Беа фыркнула. Она даже ни разу не засомневалась, что у них ничего не получится. Да она это почувствовала, еще когда только этот Чезаре пересек порог трактира. Всем своим видом она демонстрировала вернувшимся, особенно Гримни, потому что он первым побежал, а значит, и другим пример подал, что она их знать не знает, практически, и вообще, ее ножи ей дороже. Вот они всегда при ней. Не то, что некоторые. Беа встала из-за стола и пошла их вытаскивать из картины на стене. При фразе "не пожелал говорить по делу" громко фыркнула.

- Хороший вопрос. Будем планировать охоту на этих волков. Они же "спланировали" нападение на нас. Хм. Не мешало бы найти тех, кто также встретился с волками. Не похоже, что ими движет голод.

Рау Вальд
-Он сказал что ничего в платке нет - сказал Вальд Беатрис, и уже тише продолжил - И так оно и есть, только зловонные грудные харчки - как на полу-это явно по части Бранко, ничего магического при себе нет у Чезаре, ни тех двух амбалов.

Кажется Эгмонт был чем-то зело огорчен, возможно что Чезаре не отведал его пойло,- сказал Рау, кивнув на непочатую бутылку и натертый глиняный стакан все еще стоявшие на столе пред ним.
-Не позволишь?-спросил он едва заметно кивнув вперед, указывая на бутылку.

Тут Гороховый
Тут зашёл последним, весьма огорошенный. Он аккуратно сел на свободное место с краю и принялся внимательно слушать, что скажут старшие.

Миклош-кислевит
Кислевит был сыт и немного пьян, а для веселья кислевитам, оценивающих любые трудности и невзгоды по принципу: "Это неважно" больше ничего и не надо. Миклош достал саблю и принялся ее точить, напевая и насвистывая на родном языке незамысловатую мелодию.

Под медвежий штандарт, кислевиты,
Встанем все как один на войну.
И враги будут напрочь разбиты,
Слава Кислеву и Урсуну!

Гримни
- Большие волки не материализуются из неоткуда в центре города и хитро не нападают на лучников со спины. Значит их кто-то направляет. Лютоволки идут в… пэррэдней… впереди… В авангарде армий кровососов, а боевые гончие в поганых армиях хаоса, зеленорожие гоблины приручают волков. Я пока не уверрэн с чем на самом деле мы столкнулись.
- Но точно могу сказать, как против нас будут … действовать… воэвать, когда мы попадём в лес. Они будут нападать неожиданно из засад по нескольку штук на крайних и отставших вооинов. У нас пол отряда лежит покууусааных таким образом, не считая реээйтаров. Ударили - отошли, заманили подальше в лес и в темноте, когда мы будем отдыхаать, навалились всей стаей…
- Мне кажется, что мы могли бы их лишить преимущества внезапной атаки если раздобудем тут собаак или других тваррей, которые могли бы заранее предупредить нас о направлении наапаадения. А на привале можно обложить вокруг места отдыха капкаанаами… Побольше.

Гном сделал перерыв и приложился к кружке, в пару глотков её осушил, огладил усы и посмотрел по сторонам, нахмурился и уже тише добавил:
- Но причина может красться не в лесу, а внутри Шварцхефена… Гнилоой горрод… Нет свэщэника бога людей. Староста кому-то мешал… Он мёртв… Молодой аристократ кому-то не понравился… Тронулся умом… Надо искать кооому выкодно. Надо союзников и информацию искать…

Эшвин Флюгель
-А что насчет того чтобы осмотреть стены? Может быть найдем место где волки чаще пробираются в город и там поставим пару капканов или волчьих ям? - наконец заговорил молодой инженер.

Беата
- Да, проверь, - махнула рукой Беата Рау, возвратившись к столу, - хуже не будет. Только не пейте его пока.
- Союзников найти будет сложно. Возможно, стоит начать с аристократа. А что касается волков, надо попробовать сыграть их же тактикой: устроить засаду на них. Другой вопрос, как сделать так, чтоб они нас не учуяли.

Рау Вальд
Торопится выносить наши жопы за городские стены - говеная затея. Рейтары от волков на конях смыться кое-как успели, а у нас коняшек нету и Чезаре своих амаблов на закуску вперед нас не дал. Один раз волки уже пришли в город-очень точно и избирательно к Старосте и судя по следам ушли они не через стену. Управлемые или нет, но до того случая они ловили своих Жертв на своей териитори в Лесу. И хороши бы нам понять нахер они в город приперлись тогда- устаивать нам в городе ловушку выгодней

Эшвин Флюгель
О чем я и говорю! - продолжил Эшвин - нам нужно выяснить управляет кто-то волками или же они сами разумны, а для этого нужно поймать хотя бы одного.

Рау Вальд
-Волки по одному обычно никогда не ходят, произнес общеизвестную истину Вальд, вытаскивая свою флягу(продолжу)
Рау получив разрешение от Беаты бытро выставил перед собой флягу из сушеной тыквы, окупорив пробку он наполнил пустой чистый глиняный стакан,предназначавшийся для Чезаре на три четверти водой из фляги, остатки он отправил себе в рот, ковырнув пробку на бутылке он просто слил часть вина, минимум соотвествующем объему стакана для чезаре, а остальное смешав с водой в стакане, изобразив что стакан полон только что налитого вина. Убрав флягу, он взялся за бутылку и с шумом отставил её в сторону, так чтобы Эгмонд наконец увидел что она открыта, в добавок он пару раз щелкнул по кружке, заставляя её издать звон, подобный тому какой издает посуда, готовая вот вот разбиться.Провоцирует Трактирщика-это к мастеру\

Эшвин Флюгель
- А как же отшельники? - возразил он Рау

Рау Вальд
- Какие отшельники? - не понял тот о чем говорит Эшвин.

Эшвин Флюгель
- Волки-одиночки - пояснил Эшвин

Рау Вальд
- Убивала людей стая, как ты собираешся отличать стайного от одиночки? Будешь вежливо спрашивать?-с некоторым ехидством спросил Рау.Довольно странно выходит-продолжил он нападают на Торговца с сыновьями-то есть как минимум него было двое парней. Староста налагает лапы на его дом, товары и деньги?-предположительным тоном закончил он. Потом случается первая вылазка, в которой, если верить Чезаре, затесалось еще два двенацатилетних паренька. Объясните мне за каким Конским хреном сержанту могли понадобиться недоноски в этом деле? Разве что Чезаре предложил ему крон или не приказал это сделать староста или его начальник. Учитывая что это была первая стычка с волками,а нам нужно хотя бы приблизительно узнать число волчих голов,которые местные нам зачтут за уничтожение стаи во вторую очередь нам бы с этим Сержатном неудачником стоило бы поговорить.
как о количестве волков, так и порнишках чезаре

Эшвин Флюгель
- Ладно-ладно, просто придираюсь. - с поднятыми руками оправдывался парень.

Гримни
- Да, включился Гримни, выяснить что с первой вылазкой это перспективно..

Рау Вальд
- Ночь при нападение Старосты тоже была весьма странная. Волки, судя по следам, попали не через стены,толпа в ночи ломанулась в лес. Ну допустим там все поголовно были вооружены Элем-при этом слове Рау многозначительно подмигнул всем и чуть повернул голову в сторону-ту строну,где ща прилавком должен был стоять хозяин постоялого двора Эгмонт. Но стража-то на воротах по идее не должна была пускать кучу пьяных идиотов в лес-позвать подмогу из остальной сотни стражиков там. Допустим старосту сожрали вместе с семьей или у него шок и траур. (Хотя кроме кишок и крови были в доме кости?) Начальника стражи, который мог дать указание стражи пресечь это дерьмо, как-то ну очень удачно заблокировали в собственом доме. Кто у нас тут местные авторитеты Староста, Кузнец, Аристократ,И Ветран стражения. Что сейчас? Аристократ, свихнулся и стреляет в людей, Сборщик налогов, перехавший в дом Старосты как-то тоже похоже вопит о видениях и магии... Так вот во-первых предлагаю далеко не ходить и распросить Эгмонта о той ночи,когда пьяные жители поперлись в лес, чья идея?

Пока только эти две идеи распрос Эгнота и разжалованого сержанта, количестве волков и детях, не плохо бы осмотреть дом старосты хоть снаружи - вряд ли у него ночью были открыты все двери для прохода волков.И глянуть что твориться закрытом храме Сигмара, если он,вдруг, тоже стоит в центе города. Стоит узнать, где мы можем разжиться псами, может картой местных лесов или проводниками в лесу-Рау наконец замолчал нахохлившись, видимо как бутылка вина, исчерпав пока свое содержимое.

Тут Гороховый
- А может... Может это оборотни были? Они с волками сотрудничают! Или пьяные мужики, несколько человек, обратились да пожрали остальных? – с дрожью в голосе сказал гороховый. Он хоть и был сметливым, но мало что знал о настоящем мире за городом, да и страшилкам верил

Рау Вальд
- Эхм - как-то задумчиво хмыкнул на эту реплику Рау. коли мужуки, так, чай, не в первой раз наклюкались и раньше никого не грызли. В любом случае какое-то количество волчих голов мы должны предъявить- он понизил голос. А ТЕХ самых или этих, одиночек.... он красноречиво замолчал.. Чуть подумав добавил, если все как те охотники говорили, что козла нашли, и дичь в лесах исчезла, так рано или поздно они чисто из голодухи сюда могут вертаться. С другой стороны, только что привалили свежеобгрызеные Рейтары, они то же могут знать текущее число голов в стае. А главное нападение произошло только что, а не так давно был дождь там сейчас должны быть наисвежайшие следы, и будут ли волки, после частично провалившейся атаки торчать в том же месте? Но совать жопу за стены прям с разбегу, как голые ебаться, как-то совсем не охота.

Эшвин Флюгель
- Можно сделать деревянный танк чтобы за стену выбраться. - предложил довольно абсурдную идею инженер.

Миклош-кислевит
- Бирюк, - сказал по-кислевитски Миклош и пояснил свое слово на корявом рейкшпиле: - Эт ест звать как так вулк, одинок вулк. Нас Кислев вулк. Супротив оборот...волкулак пес не помощь. - воспротивился идее найти собак Миклош: - пров...против маг - тож. Пес ссыт... стерва, боятьс маг, конь тож.

Миклош скучающим взглядом обвел трактир, разговор у купца и Беаты не очень то клеился, судя по всему, и молодой кислевит заскучал. Увидев, как в некотором отдалении от стола, Йонке и трактирщика. Толстяк явно недружелюбно втолковывал молодому парню, что плевать на пол негоже. С одной стороны, верно сказано, но, с другой, что этот боров о себе возомнил?

- Йон... не мыть овца жопа.... не выти... вытирать, что казать эт человет... человек, - с трудом выдавил Миклош слова грубого рейкшпиля, надеясь, что ничего не перепутал, а затем добавил на кислевитском, подпустив в голос большего сурового тона: - Не иди на поводу у холопа. Ты же солдат удачи, воин - перестань лебезить, встань и дай ему в морду, а коли не отстанет - выпусти кишки. Будет знать, смерд, как замахиваться на воина.

- Чего ж мы стоим? Веди, дядька Юрий, - нетерпеливо подхватил Миклош. Он повернул голову, вполоборота, ощутив возле затылка теплое дыхание девушки. Шепотом сказал уже только ей, поясняя: - Это Юрий, поверенный батюшки Петра, старшего Строганова. Ты, милая Таня, не смотри, что он так суров и звероподобен, это напускное. Дядька добряк, каких мало, хотя держать его во врагах себе дороже для любого...

А у тебя, помнится, дивчина тут была, в Канатчиковой Слободе, а? Как думаешь, не растолстела, пока тебя не было, а? Небось, за лавочника какого пошла, рожает ему что ни год, ну?

Услышав такую неуместную фразу от друга, Миклош смутился было, но тут же взял себя в руки, весело отмахиваясь: - В Канатчиковой слободе? Да брось... Даж с тобой! Это ты меня с братцем старшим - Дьердем, спутал, вот тот знатный ходок. А мне эти легкомысленности чужды, если и найду когда себе жену, так чтобы дух захватывало сразу и доколе жив буду.

С последними словами он покосился на сидящую сзади девушку вполглаза - как восприняла? Грубые слова дварфа и вовсе пропустил мимо ушей, уж привык, как и остальные, к его ворчливой манере говора. Доехать бы до города скорее, а там гном сам уразумеет, как прекрасен достославный Прааг.

Вальтер обходил ряды, отметив про себя, что место это скорее похоже на американскую торговую факторию, где собираются торговцы пушниной и табаком. Те же суровые, хмурые лица, настороженные взгляды, но при этом местами слышен и искренний смех - эти люди ценят каждый миг опасной жизни, умея одинаково сильно и любить и ненавидеть, сочетать в себе наивность вкупе с подозрительностью. Неторопливо прогуливаясь, прошел мимо лотков с провизией, перехватив глоток местной настойки из бочонка дородной фрау, что наливала на пробу маленькие мензурки. Закусил перехваченным у другого лотка обрезком вяленого мяса. Хорошо все-таки на рынке - можно пробовать, это не чопорные магазины Европы.

Возле одного небольшого лотка доносились звонкие удары молоточка. Пожилой ремесленник в засаленном фартуке правил курки, сидя в маленьком закутке. При виде посетителя, он выронил пенсне, и вежливо спросил.

- Да, чем могу? Желаешь чего купить, мистер?
- Нет, скорее наоборот. Предлагаю тебе кое-что приобрести, - ответил в том же духе Вальтер, не чинясь. - пара стволов будут не лишним, так ведь?
- Да на кой они мне? - отвечал торговец, но его предприимчивость пересилила остальные чувства: - Сначала хотя бы покажи товар.
- Само собой, гляди, - согласился Вальтер, разворачивая сверток, высыпав оружие на прилавок: - Мы недавно прибыли с друзьями, вот сбываем лишнее. А еще видали поблизости нехилую банду, рыл двадцать, не меньше. Не знаешь, кто это могли бы быть?

Вальтер вкратце описал мужчине пару бандитов, что он видел в разгромленной хижине.

- Так что скоро, таким темпом, поставки товаров и вовсе могут прерваться. Если мэр или какая другая власть не разгонит их. Мы, к счастью, миновали опасное место без потерь, хотя пострелять пришлось. Бери, скоро пушки будут нарасхват.

Выйдя на улицу, Вальтер с хрустом потянулся, спускаясь с крыльца. Интересно, что за погода ждет их этим днем?

- Говори всем, что это наше. Никто ведь не знает, что это не так. - предложил Вальтер. Он проводил взглядом важного индюка и его свиту, отметив про себя, что местные власти между собой не очень то ладят: - Бумаг мы не заполняли, так что доказать обратное никто и не сможет. А бандиты вряд ли заявят. Тем более, сегодня мы избавимся от части этих пукалок.

- Ой, скучно, - показала язык Эддрику, упав всем телом на подушки и потянувшись Вийра. Ее лицо приняло безразличное выражение: - Так и будем болтать о всякой ерунде?

***

Нырнув за первую же ширму, возле лестницы, Роберт заметил внутри картинку прерванного разгула. Бронзовый кальян с гравировкой еще курился сладковатым дымом, окон внутри не было, только ковры на полу и стенах, там же на полу в изобилии мягкие подушечки, которые удобно подкладывать под спину или задницу. Несколько деревянных мундштуков лежат рядом с кальяном. А вот людей внутри нет.

Небольшая заминка чуть не стоила ему жизни или, как минимум, здоровья. Крепкий парень с туповатой рожей собрался уже было нырнуть следом за ширму и огреть шипованой короткой дубиной по спине, но заметил Марэка и многообещающе ухмыльнулся ему. - Аааа, ну иди сюда, петух! Сейчас я тебя научу, как жить надо!

***
Тави отправилась в ратушу, занимавшую староге готического здание с высокими шпилями - творение старых мастеров-зодчих. Когда то могучий, процветающий и величественный город теперь не производил такого впечатления, он стал пристанищем воров и разбойников, на грязных улицах Преисподней царят нищета, разбой и беззаконие, а власти словно не замечают разделения города на отдельные районы. Основная деловая жизнь города сосредоточена в районе доков, куда заходят корабли и баржи торговцев. Ночью в прибрежных тавернах жизнь человека не стоит и ломаного гроша, а облик веселящихся в них матросов подозрительно напоминает облик морских разбойников. Тави миновала немало улиц, прежде чем найти нужное место. Она вдохнула прохладный утренний воздух полный запахов гнили с примесью речной тины. Возле дворца градоправителя царила уже другая жизнь. На площади кричали зазывалы балаганчиков, по дороге сюда хорошо одетых мужчин хватали за рукава навязчивые проститутки, и никому не было никакого дела до того. А здесь другое дело - огромная ограда словно отделяла здание от остального мира, а тихий парк поблизости казался оплотом мира и покоя.



Подойдя к воротам, Тави заметила маленькую калитку, постучав в нее бронзовым молоточком, висящим на цепке. Прошло немало времени, пришлось стучать снова и снова, но все же упрямство девушки дало свои плоды. Ей отворил рослый молодчик при оружии, который, узнав о цели и подробностях визита, велел девушке идти за ним. Едва ли не у каждого куста околачивались вояки, вроде того, кто сторожил ворота, крепкие парни в длиннополых кафтанах и маленьких шапочках, украшенных перьями. Все, как один, были лихо усаты, а левые кисти рук у всех лежали на рукоятках тяжёлых сабель и мечей. Кое у кого под кафтанами лёгкие кольчуги.

Наконец Тави ввели в просторный сумеречный зал, по стенам которого горели большие факелы – света, падавшего сквозь высокие стрельчатые окна, не хватало. Проследовав длинным коридором за своим провожатым, Тави оказалась в за дверьми кабинета или зала, черт его разберет.
Посреди залы стоял большой шестигранный стол, сколоченный из дубовых досок и покрытый темным лаком. Стол окружали дубовые кресла; их ножки, вырезанные в форме львиных лап, покоились на красном ковре. Одну из стен занимал огромный камин, сложенный из гранитных валунов.

- Жди тут, пигалица, - велел усач и отбыл восвояси. Тави ничего не оставалось, как последовать его приказу. Пол был покрыт великолепным мозаичным изображением географической карты: торговые города обозначались драгоценными камнями, а названия окрестных земель выложены обсидиановыми буквами. Денег здесь явно не жалели.

На самом обычном столе, стоявшем рядом с узкой, аккуратно застеленной кроватью, покоился на железной подставке покрытый хрустальной изморозью шар. Внутри шара мерцали три искорки света, и их вполне хватало, чтобы освещать половину комнаты. В углу стоял высоченный шкаф красного дерева, внутри стопкой лежали переплетенные в кожу книги с застежками. Над камином, на небольшой подставке возлежал клинок. Как есть – горский меч с севера, из земель далеко за Пустошами, может из Мировы, а то и далече. Гарда, более всего напоминающая корзину, не очень длинный, но достаточно широкий обоюдоострый клинок, тусклая сталь.

Резкий звук отворяемой двери застал Тави врасплох. Позади распахнулись тяжелые створки, пропуская в покои невысокого мужчину средних лет, облаченного в черно-белый камзол и черного цвета штаны. Волосы человека, жидкие и седые, обрамляли худое породистое лицо аристократа.

- День добрый, милейшая. Варрон Ундвик, старший секретарь, а также писарь и помощник его превосходительства. Чем могу?

***
Утром, когда солнечные лучи разгоняют сумрак и поднимают над улицами грязноватый туман, наполненный вонью большого города, патруль собирает очередной урожай утопленников. Забулдыги, выставленные из ночных заведений освежиться, махом трезвеют, приходят в себя и разбредаются по домам, с трудом удерживая равновесие на предательски нетвердых ногах.

На следующий Роберт без проблем добрался до своего нового знакомца - Шабду, найдя его в "Черной голубке". Только по дороге дородный дворянин в богатом зеленом камзоле проскакал мимо на сером в яблоках коне. Роберт замешкался, и спину его пребольно ожгла плеть. Отшатнувшись, он злобно посмотрел вослед всаднику и потер плечо. Ничего, решил он - еще свидимся.



А насчет Шабду удалось навести справки от той же Дэлла. Служил он некому загадочному городскому королю воров, чьи имя все болтуны упорно не хотели произносить или, возможно, просто не знали, называя его кличкой Старой Крысой. Шабду же был одним из самых известных скупщиков краденного в Преисподней. Он встретил Роберта благодушно, впрочем пообещав дать обещанную долю позже, на следующий день в борделе "Персик". Там будет удобнее рассчитываться с деньгами, без посторонних глаз, успокаивал Роберта Шабду.

***

Для Варно, Тауриэль и Марэка наступили будни Лесной стражи. Сегодня например их учили одному из приемов борьбы с контрабандистами, лазутчиками и просто бандитами, которые могут шляться в диких местах границы.

– Веревку, – объяснял Гай, спец по плетению узлов, да и множеству других трюков, бывший циркач, – плетут из конского или же человеческого волоса. На одном конце делают петлю и продевают сквозь нее другой конец веревки. Так получается аркан. Первое, чему надо научиться, – это управляться с арканом. А потом – забрасывать его на дальние расстояния. Ладно, разойдись - пробуйте. Практика, лучшая наука.

Марэк вполуха слушал "арканный" урок, то и дело бросая взгляды на воинов, обучавшихся ратной премудрости. Десяток под началом Маркуса упражнялся с мечами, отрабатывая удары на здоровенных тыквах, посаженных на кол.

– Ну же, с толком! – яростно гремел Маркус. – Незачем разрубать врага с плеч до поясницы! Рассеките на три дюйма ему глотку – и все, он мертвец.



Эддрик явился по нужному адресу, в приличном квартале, на улице Трех Часовщиков. По дороге пришлось уступить дорогу целой процессии.

- Кто это?, - спросил парень у случайного зеваки.
- Да как же не знаешь. Это ж сам наш градоначальник ездют. Со свитой, эвон. - ответил тот, - мироед проклятый. Довел город хуже уж некуда. Все себе в карман небось.

На градоначальнике, крепком еще старике с седыми висками и аккуратными усиками, был черный плащ с серебристым подбоем. Такого же цвета была попона коня правителя. Справа и чуть позади ехал сопровождающий, по виду дворянин. Он был в черном с серебряной отделкой камзоле. Однако, к серебряному поясу был прикреплен короткий меч. Сразу за ними ехали шесть рыцарей, вооруженные тяжелыми копьями, один из которых держал в руке развевающееся на ветру знамя. Все рыцари носили черные плащи, а забрала их шлемов были опущены. За рыцарями ехали два десятка арбалетчиков. Серьезная свита.

Эддрик шел дальше, остановился у лавки, которая находилась в районе, населенном школярами и книжниками. Были здесь и художники, которые тратили целые дни, вырисовывая и украшая одну-единственную заглавную буквицу.

Внутри нужной лавки виднелась картинка странного урода, нечто вроде крошечного демона. Существо приплясывало на тонких птичьих лапках среди посохов, мечей с выгравированными на лезвиях рунами, одеяний, расписанных звездами, и хрустальных сфер. Единственное, что указывало на характер заведения, была пара позолоченных циркулей, приколоченных к стене над низкой дверью. Пригнувшись под низкой притолокой, Эддрик вошел внутрь.



Внутри оказалось светлее, чем можно было бы предположить при взгляде на этот неказистый магазинчик. Свет вливался через окно наверху. Было исключительно чисто, ни соринки. Вокруг лежало множество карт, но при этом царил полный порядок – ни малейшего признака хаоса. Скрученные в рулон карты хранились в кожаных трубках. Тубусы были закрыты и на каждом имелись надписи. В задней части помещения находился невысокий прилавок, за которым восседал пожилой горожанин, склонившийся над картой, которая лежала перед ним.

- А, юноша! Господин Теньи вас очень точно описал, пожалуйте, будьте любезны. - поприветствовал он Эддрика, - сейчас сейчас, одну секунду.



Старик открыл письменный прибор и вынул оттуда тонкий листок, удивительно, на на нем уже была оттиснута массивная печать красного воска со всеми нужными знаками. Материал не был тонким пергаментом, обычная бумага. Мастер начал с величайшим умением набрасывать на этой бумаге изящные буквы и надписи, время от времени обмакивая кисточку в чернильницу. Старик помыл кисточку в воде и отложил ее на полку. Затем вытащил рог, украшенный серебром, откуда рассыпал по листку бумаги тонкий порошок, чтобы промокнуть свою работу. Он любовно оглядел бумагу.

- Ну вот и готово. Поздравляю, молодой человек. Вернее правильнее сказать, магус. Что еще нужно молодому господину?

***

Для Тави новый день принес немало забот, но все они были просты и понятны. Поняв, что деньги есть, девушка успокоилась. Она с удовольствием, никуда не спеша навела порядок в большом доме, который неожиданно стал почти что ее, в отсутствии хозяина. Перемыла посуду, вымела хорошенько полы и взбила подушки. Обошла каждый угол, обнаружив просторный подпол с припасами, хоть месяц ешь и пей.



Когда миновал полдень, Тави одела чистую одежду, выйдя в уютный дворик. В соседнем доме, где еще вчера столовались воины Виктора, теперь было тихо и безлюдно. калитка заперта, только несколько синиц весело чирикают на ветвях вяза. Теперь Тави предоставлена сама себе, кошелек на поясе полон монет, она сыта и одета, а в руках верный посох, который перешел ей в наследство от учителя. Тави на секунду прижалась лбом к рукояти и задумалась, как быть дальше? Прогуляться или навестить Иро?

Эддрик быстро спрыгнул и скользнул в проулок, стремясь поскорее унести ноги и вызвать подмогу. Он еще успел увидеть какое-то движение сбоку и резкий шорох, но увернуться уже не смог. Резкий удар в голову погасил сознание парня.



"Парень...эй, парень! Ты живой?" - Слышен голос и удар наотмашь, по щеке. Еще один… Голова мотнулась, безвольная, как тряпка. Эддрик лежал, не чувствуя ни боли, ни обиды, одно лишь неудобство позы. Глаза упорно не желали открываться. Взор застилала пелена. Он все же сделал усилие чтобы разлепить веки и увидел перед собой склонившегося Теньи.

***

Тави кинулась вперед, как дикая кошка, но противник оказался донельзя ловким. Парень играючи отпрыгнул в сторону, издевательски рассмеявшись. Что-что, а свое дело он похоже знал крепко. Клинок Тави лишь вспорол воздух, а враг был уже за спиной, Фор успел выдернуть свой же нож из плеча девушки, вызвав новый крик боли. А затем больно сунул кулаком под дых, сбивая дыхание.

Девушка пошатнулась, отступая. Она обвела помутневшим взором поле боя. Перед ней, поигрывая парой ножей стоял ухмыляющийся Фор. Тесак уже поднялся, дрожащими руками стирая кровь с рук. Возле входа застыло изрубленное им тело Илодара.

- Чего ждешь? Добей потаскуху, - крикнул он парню. Тот лишь с сожалением пожал плечами. - Жаль, придется и правда заканчивать. Эхх, жаль... - он замахнулся левой рукой, собираясь пустить острую рыбку ножа в полет, но, вдруг, после резкого свиста со стороны, выронил свое оружие. Фор недоуменно уставился на свою грудь, из которой торчало арбалетное жало.

Его голова упала на грудь, руки ослабли, но Фор сделал еще пару шагов, словно не веря в собственную смерть. Не дойдя пары футов, он мешком свалился под ноги Тави. А во двор через забор уже спрыгнул голубоглазый светловолосый мужчина в кольчуге, тяжело приземлившись на ноги. В ворота проник еще один, такой же светлый, только здоровее, с двуручником. Началась яростная рубка, а Тави облегченно села на землю. Силы почти оставили ее.

Тесака двое мужчин одолели быстро и тут же бросились дальше, на задний двор. Через главный вход вошли еще двое, одного рассмотреть Тави не успела - он тут же бросился на помощь нападавшим. А вот второй был знаком, этого человека она видела накануне всех событий вместе с учителем. Илодар долго разговаривал с этим почтенным, седобородым мужчиной по имени Виктор Теньи. Сейчас он втащил во двор тело Эддрика и влил ему в рот какое то снадобье, осторожно уложив парня на землю возле забора. На удары по щекам тот застонал, кажется он жив и приходит в себя, но видимо расшибся при прыжке с забора.

- Ммм, у вас тяжелая рука, Сачара. - произнес Джек, сплевывая зуб в ладонь. Он не стал даже думать о ответных действиях. Глупо выплескивать гнев на импульсивную женщину. Похоже она сама не понимает, что иногда творится в ее голове. - Милейшая. Ох, я же вспомнил вас!!! Мне рассказывали...

Джек вовремя заткнулся, но вспомнил, как знакомые прощелыги хвастались, как им "посчастливилось" получить благословение Алой госпожи и им дозволилось принять участие в оргии с одной безумной жрицей. Плетки, шипы и кандалы, десяток мужиков сразу - все это она восприняла с восторгом. Правда потом устроила им ад на земле, мигом впав в гнев и вышвырнув всех наружу. Значит Сачара...

Джек неловко кашлянул и отошел поближе к Кристал. - О, не волнуйся, милая. Я в полном порядке, но если ты наколдуешь мне новый зуб, буду тебе весьма признателен.

- Зорика яви свою власть нечестивому! - сказал Вату, посильнее сжав в руках святой символ. Он всей душой верил, что та услышит, хотя связь сейчас и очень слаба.

Эддрик

В конюшне было тепло и сухо, тихо фыркала пара коней, стреноженных в стойлах. Эддрик присел возле одной из куч сена, голова закружилась после принятого снадобья и он погрузился во тьму...

...Вчера еще лес пылал медным огнем под торжественно-синим небом, а сегодня оно затянулось молочной дымкой и выдохнуло на землю сырую прохладу. Серый свет приглушил все цвета, оставив только самые темные. Теперь почти все время шел дождь, и вместе с померкшими красками утихла человеческая радость. Редкие путники волочили ноги вдоль деревенских дорог, мешая сапогами бурую грязь, и мрачное настроение всегда охватывало в это время жителей деревень. Тяжело вздыхают женщины и хмурятся на тучи, глядя в окно, а мужчины долго собираются духом, чтобы выйти из теплого дома в серо-сырую бездну, и грязно ругают белый свет и всю эту жизнь.

Мимо по тракту брел глубокий старец, между тем легко несший на руках темноволосого мальчика.

- Ну вот и все, надеюсь этого довольно, - прошептал мужчина. - Ты мне еще пригодишься...Эддрик.

*********
Когда мальчик очнулся на мягком диване, то увидел большой дом, в гостиной великолепный камин серого камня и паркет из мореного дуба. Там же пушистые ковры янтарного оттенка, а на стенах вдоль лестницы на верхние этажи пасторальные пейзажи и полки с книгами. Весело трещал огонь в очаге, а мужчина ласково улыбнулся ему, отложив в сторону толстый фолиант.

- Привет, мальчик мой, - обратился он к Эддрику и подал деревянную кружку с ароматным горячим настоем ягод, - вот держи, это тебя подкрепит. Я - Табил, отшельник и целитель. Не бойся, мальчик. ты замерзал в лесу и я принес тебя к себе. Помнишь что-нибудь?

- Нет. - медленно ответил Эддрик, еще не придя в себя.
- Это ничего, после таких испытаний неудивительно, - улыбнулся мужчина. - Теперь это твой дом.
- Табил, я нашла ту книгу, что ты не мог найти...Ой! Табил, а кто это? - в гостиную хохоча вбежала худенькая девочка с большими глазами и очень светлыми, длинными волосами.
- Познакомьтесь. Это Аура, моя...дочь. А это Эддрик - он нуждался в помощи и теперь это и его дом тоже.



*******
С тех пор они зажили втроем. Детям было весело вместе, дом ожил, наполнившись их веселыми играми и проказами. Сколько часов было проведено в задорных шутках, беготне и прятках - не перечесть. Но было время и для работы. Табил оказался строг, когда дело касалось учебы. А учил он многому. Не один день и месяц провел Эддрик в чтении тяжелых пыльных книг и изучении многих трав, что сушились в кладовой. А когда наступило лето, то настало время и для сбора новых трав и прочих лесных запасов.

Вам ничего не оставалось, кроме как мучиться бездельем. Двор невелик. С одной стороны он примыкает к дому, а с трех других сторон обнесен глухими стенами, в одной из которых находятся ворота. Посередине двора — колодец. У правой стены снаружи располагается лавка пекаря, доносящая аппетитные ароматы свежего хлеба - в пекарне под навесом устроены жаровни и хлебная печь: здесь готовят еду. Дальше — невысокие, круглые, похожие на большие ульи кирпичные амбары для хранения зерна.

Прохожих на улице немного, позднее время гонит людей по домам. хорошо, что Теньи уходя оставил вам несколько набитых соломой матрацев и немного еды - большую бутыль с водой, хлеб, сыр и кусок копченой свинины, да несколько луковиц.

Тауриэль

Тауриэль почерпнула немало нового из дневника, который регулярно почитывала в свободное время. Вечером же этого дня в новом пристанище девушка решила привести себя в порядок - благо был таз для умывания, полотенца и зеркало с ножницами. Она расплела свои косички, явив на общее обозрение вьющиеся темные волосы. Во время праздного времяпрепровождения перед сном Тауриэль обнаружила и весьма занятную находку - несколько книг лежали в сундуке. Темнота не позволила погрузиться в чтение и девушка уснула, заняв единственную кровать.



Ее сон был легок и приятен, это воспоминания о счастливом детстве

Знания из дневника Штефана Цверга:




Бауэр

Светловолосый наемник как всегда молча наносил в дом воды, дров нарубил для затухающего очага, да раскатал матрасы в доме - удобства не бог весть какие, но все же не под открытым небом спать. Он присел в углу на стул, бурча себе под нос незатейливую мелодию. Наемник вспоминал былые дни, расставание с родной сердцу ватагой после смерти отца и тяжелый переход на юг через земли сразу нескольких государств. Довелось же хлебнуть горя, да...



Роберт

Роберт не стал дожидаться остальных, а перекусил припасами хозяев дома, да улегся и быстро задремал. Сегодня черноволосому на удивление хорошо спалось, а сны были не из тревожных. Удачно провернутые аферы, кутежи и выигранные краплеными картами партии в карты, побеги от стражи. Немало всего...

Марэк Рус

Марэк взял один из матрацев, что принес Бауэр и, поблагодарив воителя, завалился спать. Но сон не идет. Он не был уверен, что поступил правильно, подавшись в Лесную Стражу. Поначалу это казалось хорошей идеей, но сейчас...кто его знает. Жизнь становилась все опаснее и запутанней. Марэк лежал, таращась в потолок. Может быть стоило податься в матросы? Работая в порту он видел немало судов всех мастей, пузатых неуклюжих коггов и величественных галеонов. даже пару раз прошелся матросом вдоль побережья на патрульном судне - там вечно не хватало крепких рук для обеспечения ходкости судна. Все же он решил поспать, отбросив думы подальше.



Эддрик

Ээрик устал за день и сон сморил его быстро, принеся долгожданный отдых. Но затем пришли уже привычные неконтролируемы образы.

А затем проснулся в холодном поту. Темнота охватила весь дом, лишь угли очага чуть просвечивали сквозь решетку печи. Друзья спали.

Джек нередко бывал в конторе УИК, выполняя небольшие поручения ее хозяина. не сказать, что они были друзьями, но относились друг к другу благожелательно, повод жаловаться не было. Внутри сегодня кроме малышки-тифлинга и Джека сидел мрачноватый полуэльф. Его физиономия пугала шрамами, парень серьезный, на короткой ноге с хозяином. А вот Кристал ему нравилась, объявилась в конторе с месяц назад и всегда была приятным собеседником и хорошим партнером в покер. Да и в делах они с Джеком друг другу дорогу не перебегали.

Увидев хозяйку борделя, Джек поспешно вылез из небольшой арки, что пряталась за цветастой занавеской и прошелся по гостиной, остановившись рядом с неожиданной в таком месте гостьей.

- Есть, господин Гэл. По вашему приказанию прибыл! - шутливо отрапортовал он. Затем почесал за ухом черного пройдоху кота и обратился уже к эльфийке. - Позвольте представиться - Франц, продавец всевозможных безделиц и внештатный сотрудник конторы УИК. Не пугайтесь так, мадам. Это кот уж и не помню, когда он здесь объявился, давненько...но с тех пор и правда можно сказать полноправный "хозяин" конторы. Повезло ему, что не попал в контору "Крысоловов", что в таверне. Я слышал тамошний трактирщик выдает убиенных кошек за баранину, хотя многим нравится....Ну да не о том речь.

Не умолкающий мужчина осторожно взял даму за локоть и проводил к небольшому креслу, обитому мягкой кожей, приглашающе взмахнув рукой. - Присаживайтесь, госпожа,Анастрианна. Да да, конечно же я знаю "Славу Алой Госпожи" и ее восхитительную хозяйку. А наш хозяин будет с минуты на минуту. Могу я узнать что привело вас сюда?

Вату глянул и взгляд зацепился за одинокую тонкую фигурку. призрак грустно застыл в стороне от остальных - изгоем. Глен, совсем еще малец, тихий подросток лет двенадцати с смешным курносым лицом и растрепанной шевелюрой. Он плохо справлялся с работой и часто получал плетей от стражи, слабея с каждым днем. Другие пленники пытались было задирать его или отбирать еду, но наткнулись на стойкое молчаливое сопротивление Вату и Тадеуса. Всякий раз двое мужчин защищали парня, пока от него не отстали.

Глен был пастухом и попался в сети ловчих-орков по глупой случайности, когда искал отбившуюся от стада овцу. Месяц каторги превратил его в забитого, усталого раба. Но что всегда нравилось жрецу - парень не терял надежды. Иногда он закрывал глаза и мечтательно улыбался, словно вспоминая о доме. В такие минуты он снова казался человеком, а не бледной тенью.

Вату подошел чуть ближе, протянув призраку руку. "- Глен, тебе пора. Все кончено парень, пора идти в небесные чертоги."

Жду пост уважаемого Мастера.

Тот пожал руку и кивнул. - Отлично, Хаким. Вижу ты ловкий малый. То что нужно для нашего дела. Дело такое, Хаким, что есть некий богатый дом, в котором можно славно поживиться - очень славно. А для этого хватит всего нескольких смелых и ловких ребят. У тебя же есть помощник? Вот и отлично. Возьмите веревки, чтобы перелезть через стену дома и все ваши воровские инструменты, они пригодятся. Добычу поделим там же, так что захватите мешки. В доме есть охрана, поэтому острые и крепкие кинжалы вам не помешают. Ждите меня как стемнеет у стены в переулке старика Рахима (назвал ворам дом в паре переулков от дома ювелира). Ну и все на этом, пойду я.


Поплутав некоторое время по улицам городка и убедившись, что хвоста нет, Лют вернулся к нанимателю. Там он привел в порядок оружие, проверил, как обычно внутренний дворик и завалился поспать. Не лишаться же здорового сна из-за таких мелочей, как грядущее ограбление и убийство.

Поскольку очень детально не описано, осматриваю ВСЕ кроме книг. Ощупываю стены, разглядываю предметы, что внутри, пол и потолок. Ну и еще Вату прихватил себе меч и кинжал.

За дверью оказалась маленькая комната. Здесь царит полная темнота, но благодаря тусклому свету от жуков, можно различить очертания мебели: высокий шкаф, на полках которого в беспорядке валяются какие-то книги, стол с несколькими свитками и масляной лампой и большая кровать, закрытая волчьими шкурами. Ничего угрожающего пока не видно.

Роюсь в кровати и шкафу, рассматривая книги и ощупывая его стенки на предмет тайников, а заодно еще и пытаюсь сдвинуть - вдруг за ним скрыт проход или что-то еще.

Адриан как раз подошел к девочке, возможно терзаемый чувством вины перед несчастной туземкой. Он сорвал несколько цветов, присел неподалеку и ловко сплел венок из травы, но совсем не так, как Ичиго. Рыцарь поманил девочку и протянул ей венок, предлагая взять себе. Поэтому и не сразу обратил внимание на шум вдали.

Варно с интересом наблюдал за маленьким проказником-бурундуком. Жизнерадостный, изящный зверёк с блестящими глазками, чем-то похожий на белку скакал и носился везде, как угорелый. Следопыт быстро и ловко набросал его портрет, пока остальные сворачивали лагерь. Кажется зверек не пуглив и любопытен, а любовь к орехам, которые он запихивал за пухлые щеки, выдает запасливость.

- Собираемся в путь, большая часть пути еще впереди, сворачивай свои художества, парень. - сказал Диаско.



Рядом играет огнем и пышет теплом костер бивуака. Пламя вспыхивает бликами на пряжках упряжи, горит пурпуром на снаряжении. Нет другого огня, другого железа. Костер уже успел угаснуть, березовые чурки стали красными и прозрачными, потрескивают, то и дело стреляя голубоватым пламенем.

Вместе с рассветом пришел туман. Густая пелена медленно поднялась и постепенно добралась до лесной опушки. Сразу похолодало, все начала собираться в дорогу. Туман казался серым коконом, окутавшим караван. Он нехотя расступался, открывая дорожные колеи, и вихрился по сторонам повозки, желая снова сомкнуться. Скрипели деревянные колёса, глухо топали копытами неторопливые кони.

Завтракать пришлось на ходу, но никто по этому поводу не ворчал: прекрасно понимали, что лучше проехать, сколько получится поутру, чем заживо запекаться в полуденную жару — яркая синева утреннего неба ясно показывала, что день будет знойным.

С холма спускалась дорога, теряясь между полями колосящейся ржи. По его склонам кудрявились дубовые рощи, тянулись полосы виноградников, виднелись соломенные кровли деревенских домов, окруженных фруктовыми садами. Шиповник сменяется боярышником, разросся непролазный орешник.



Молодые клены шелестят веселой листвой. Сплелась шарами омела на стволах – ядовито-зеленая, колдовская-наговорная омела, любимая колдунами и ведьмами. А над всем этим – темная надежная крыша – дубовые кроны. Несколько крестьян проводили процессию внимательными взглядами, любопытно оглядываясь и поправляя вязанки хвороста за натруженными спинами.

Молодой конюх передал поводья лейтенанту Анхелю, с радостью принимая передышку.

Он скромно подсел к Тауриэль, сидящей на краешке повозки и заговорил: – Простите. А вы не обратили внимания, как на вас смотрели местные? Знаете причину? Вы в брюках. Наш юг слишком окостенел. То, что обычно для севера, здесь считается открытым вызовом, если не вульгарностью. Даже эммм...шлюхи носят юбки, не говоря уже о более достойных… дамах.

Штаны могут позволить себе очень немногие из женщин, либо жительницы северной части бывшей Империи, а вы на них не похожи, либо благородные, которым плевать на мнение окружающих.

***

Впереди ехали Бауэр и следопыт Варно, молча понукая послушных лошадок. Все спокойно, лишь птицы оживляют привычный пейзаж. Роберт предпочел трястись в фургоне, как и девушка. Завершал кавалькаду осторожный Марэк в компании молодого парня, Эддрика. Парнишка на удивление неплохо держится в седле и не жалуется на лишения пути.

(Отряд едет несколько дней, одолевая до 30 миль за дневной переход)

Местность, между тем, изменилась. На место дубов и буков пришли сосны, появилось множество балок, оврагов и прудов. Пару дней вы только и делали, что взбирались на очередной, покрытый золотистым сосняком, холм, затем спускались, перебирались через ручьи, разлившиеся после дождей.

***

Варно вспомнил: - Лет десять назад приходилось здесь охотится. В этих местах, и дальше, к верховьям реки, в долине, множество разного зверя. И лисы водятся, и олени, и белки, и зайцы, даже медведи. В большой реке же водится хорошая крупная рыба. Впереди Брект - пограничный городок.


Большую часть здешних мест занимает густой лес. Кроме небольшой полоски земли у западной границы, всё находится в пределах этого тёмного леса. Земли за пределами леса в основном пахотные и служат домом для большинства жителей. Лес, однако, не полностью безлюден.

Помимо лесорубов и углежогов в лесу живут и обычные крестьяне. Каждая из лесных деревень окружена рвом и деревянным частоколом. Каменный дом дворянина, которому дарованы эти земли, обычно также служит и воротами в деревню. Селяне занимаются скотоводством, ведь животных, в отличие от посевов, можно укрыть за частоколом в случае нападения.

Брект – столица окрестных земель, единственный город на много миль вокруг. Формально принадлежит князю Сансеваро, но земли эти так далеки, что местный глава обладает высокой самостоятельностью. Казнит и милует без оглядки на законы метрополии. Здесь суровые земли и жизнь своя. Правда особо осмотреть его вы не успели - лейтенант споро, без оглядок и остановок довел отряд до нужного места. Город стоит на реке, занимая выгодное положение в центре малолюдной провинции.



На одной из окраин, уже за пределами городских стен, одиноко и обособленно стояла большая усадьба, окруженная палатками, сараями и другими строениями.

- Идите внутрь. Теперь это ваш дом. А я пожалуй приведу себя в порядок, староват уже для этих поездок, кости ноют. - пожаловался Анхель. Хотя по внешности мужчины его вовсе не назовешь старой развалиной.

Добротное двухэтажное здание, с островерхой крышей, крытой красной черепицей и скрипучим флюгером в виде пухлого амурчика. Узкая каменная лестница вилась вниз в темноту, слабо пробиваемую светом фонаря. Старыми и стертыми были камни этой лестницы. Сырость и плесень были на ее закругленных ступеньках.



За одной из приоткрытых дверей видать кладовую. С потолка кладовки свисали вяленые окорока, на полках лежали круги сыра, залитые воском, в высоких корзинах, переложенные соломой, поблескивали высокими горлышками бутыли с вином. Ну и другой непортящейся снеди тут тоже хватало – изюм и курага, еще что-то в плетеных коробках.

- Эй, сюда иди! - раздался крик. Вы дружно входите в одну из дверей.

В помещении стояло несколько столов и лавок, сейчас некоторые из них были сдвинуты к стене, высвобождая пространство в центре. Двое в зеленой униформе сидели за столом и давились от смеха, их алебарды стояли рядом.

Один был мужчина с короткой бородой, серьёзным выражением лица которое перекосила кривая усмешка. Второй был похож скорее на торговца, нежели на наёмника. Он сидел немного сбоку, и перед ним на столе стояла чернильница, лежала несколько книг и свитков. В руках сжимал перо, и по всей видимости хотел что-то написать, но никак не мог справится со смехом, который сотрясал всё его тело. Посреди залы, широко размахивая руками и разминая плечи, похаживал третий. Он был довольно высок, в руке сжимал деревянный тренировочный меч, ещё несколько таких же стояла у него за спиной приставленные к столу, на котором стоял кувшин и кружка.



Здоровяк залпом осушил кружку с водой, и покосился на бородатого. Тот слегка почесал подбородок, слегка кивнул. Лица окружающих приняли скучающий вид, они явно это слышали уже не раз.

- Внесу ясность. Я – капитан Конрад Ланг, отвечаю за набор в отряд лояльных княжеству людей, вы, как добровольцы попадаете в мое ведение,. - мужчина оглядел прибывших и продолжил.

- У меня для вас есть три правила: первое - никаких авансов. Расчёт будете получать в конце каждой недели. Второе – никаких драк, воровства внутри отряда. Третье – никаких грабежей, мародёрства и измывательства над мирными жителями и захваченными в плен врагами. Мы не банда бандитов, а официальное вооружённое формирование.

После этих слов бородатый мужчина указал рукой на здоровяка. - Сержант, Маркус проверит ваши боевые качества. Берите тренировочные мечи. Так, ты и ты первые, - он указал на Марэка и Бауэра. - вы кажетесь крепкими бойцами. Покажите, что можете.

Тогда НЕ кастую свет.

Он зашел в ворота, к убежавшим товарищам, которые решили поберечь свою шкуру, а в результате попали в логово и могут сейчас этих шкур лишиться.

Вату вошел внутрь, пытаясь разглядеть что внутри, но не отходя далеко от выхода - ждет друга и Ларну, оставшихся в первом зале.