Голосование пользователя

Сегодня дул ветер. Небо черным черно. Но обитатели последнего прибежища хорошо знали, что даже самая тёмная полоса может стать ещё темнее.
С ночи работали многочисленные катапульты болотников. Только целили они не в стену, а через неё. А вместо боевых снарядов были их пленники. Эти чудища изощрённо подготавливали их перед запуском. Насильно кормили жертву болотными травами, чтобы та временно не чувствовала боли, а затем выкалывали глаза, уродовали лицо, отрезали руки и ноги, глумились над телом ровно до той степени, чтобы оно ещё сохраняло крупицы жизни и могло кричать. Затем такие «снаряды» в огромных количествах падали прямо на кучно построенные шатры выживших. Временами это оказывались их знакомые, но те, к счастью, не могли их опознать. Ошмётки этих тел не успевали убирать, отчего повсюду преобладал запах гнили. Порой нельзя было пройти от одного края лагеря в другой, не испачкав сапоги в чьих-нибудь мозгах.
Но тяжелее всего приходилось солдатам на стене. Даже на вершине одного из самых массивных сооружений континента они не могли чувствовать себя в безопасности. Нечестивая орда постоянно провоцировала их, в неисчислимых количествах двигаясь в сторону стены. Однако в последний момент они расформировывали боевое построение и вместо штурма принимались разыгрывать свои кровавые и извращённые представления. Порой самоцелью было даже не нанесение пленным физического ущерба, а их унижение.
Они прекрасно знали, что победа за ними. Для них одно из величайших укреплений было не более чем гнилым деревянным частоколом. Они просто предостерегали. Они играли.

Дуг, Тик, Кая.


Молчун


Чарльз и Альмарик


Нито и Кайл


Тишина, нарушаемая лишь стуком молотков. Тусклый свет факелов. Неизвестность и страх затаились вдали пещеры.
В таких условиях весь отряд возводил укрепления, а затем расставлял подготовленные Тиком капканы. Убивают медведя, значит убьют и человека или нечто на него отдалённо похожее, так ведь?
Пришла пора пить зелье. Никто не колебался. Изумрудная жидкость была просто омерзительна на вкус и обжигала горло. Пожалуй, вкусовые рецепторы были первым, что погибало под его воздействием. Вначале ничего необычного. Просто чуть кружилась голова. Неожиданный прилив сил. Все переглянулись друг с другом ярко-зелёными глазами. Значит, сработало.

Хриплые и весёлые голоса разнеслись вдали. Похожие на смесь звериных звуков и людских ругательств. Болотники.
Нечестивые. Грязные. Вечно расплывающиеся в кровожадной ухмылке и предвкушении. Многие из них были облачены в одежды, наспех сшитые из человеческой кожи. Только одна вещь могла сравниться с вашей ненавистью к ним — это их необъяснимая и безграничная ненависть к вам. И они пришли уничтожить вас.

- Да что ж с этим миром не так? - простонал тоскливо Август, наблюдая, как егерь с воплями уносится прочь. - Почему из всех егерей на свете нам повстречался этот полоумный Перегарий?!

Он, кряхтя, поднялся, распихал валяющихся в отрубе рыцаря и Кими.
- Подьем, дети мои! - заорал солдат, чувствуя, как усталость отступает, давая дорогу злости. - В этом лучшем, мать его за ногу, из миров, снова проблемы! Шевелите полужопиями, леди и сэры, надо изловить того полудурка, пока его кто-нибудь не схарчил.

Шипя от боли в отбитом боку, Август вдел руки в лямки походного рюкзака, взвалил на плечо свой тяжеленный фламберг и рысью потрусил за мятежным егерем.

Собственно, после того, как великий шпион не сумел выяснить у кучки подростов место дислокации их кумира и начало операции встретил в тапках и домашнем халате возле телека, то он поступил, как любой обычный человек. А именно, быстренько сгонял до холодильника. Нарезал себе ещё один бутерброд. С ветчиной, сыром и кусочками зелени. И конечно же, прихватил с собой бутылочку пивка. А может даже две. Закончив все приготовления, Агент с комфортом погрузился в кресло, сделал громкость повыше и с некоторой тоскливой безнадёгой принялся наблюдать за происходящем на экране, Не забывая прикладываться к бутылке, понятное дело.

Август выложил на плащ солонину и сухари.
- Угощайся, стрекоза. Как говорится, чем богаты, - сказал Сороке.

- Егерь, слышь, есть у тебя травка еще какая?- окликнул Беренгария. - Помимо той что ты смолишь постоянно, хе-хе. Чайку бы организовать не помешало.

Налил воды в котелок, поднялся на остатки холма, разворошил угли, какие посвежей, и поставил туда посудину. На Фелицита он больше внимания не обращал, все равно тот кроме егеря никого не слышит. Они как старые супруги - с утра до вечера бранятся, но жить друг без друга не могут.

- Ну, что делать будем, старшой? - спросил у Клода с обычной добродушной поддевкой, так уж повелось с тех пор, как молодой парень выбился в командиры. - Надо бы на хутор ближайший заглянуть, а то скоро зубы на полку придется класть. У меня пайки осталось на сутки, не более.

  Уставший монах, стоически перенесший многие дни тягот, испытаний и боёв, через силу, ради своего господа, ради Силы, устремился на грешника. Единой целью его было добраться и искоренить, потому не замечал он ни единого удара, никого вокруг, кроме дьявольского егеря, что так грешил против его идеалов. Он бросился с места подобно снаряду, что выпускают из баллисты, игнорируя любые ничтожные препятствия.
  Август уже приготовился отражать атаки цепа и наносить контрудары, как вдруг Фелицит сорвался с места, будто в прыжке, и Август успел лишь заблокировать его рывок собственным телом.
  Клод до последнего надеялся решить ситуацию без крови, но Фелицита переубедить не удавалось. Значит, главное защитить егеря. И Клод бросился наперерез монаху, пытаясь остановить любые его движения в сторону Беренгария.
  Кими кинулась под ноги старого религиозного кузнеца. Отточенное движение, чтобы сбить противника с ног и взять преимущество, оно отлично подходило и для остановки зарвавшихся людишек.
Всё это вместе создало для одинокого ревностного монаха буквально непроходимую живую стену, а Кими серьёзно нарушила ему равновесие. Фелицит не учел, что противостоял он слишком многим и увяз, как в бочке с песком. Хоть он и смог устоять, но сражаться в полную силу уже был не готов.

  В тот момент, когда Фелицит Доминик смог распрямиться и снова встать в боевую стойку, он увидел подлетающий к нему горшок, с демоническим цветком, с которым так эмоционально беседовал егерь. Но это был не просто цветок, на этот раз Констансия сияла белизной, будто яркое летнее солнце внезапно проглянувшее сквозь мрачные тучи. Горшок должен был разбиться от удара о стальные латы монаха, но никто этого не увидел. Всех ослепила вспышка света: что-то словно разорвало воздух и вместо него появилась чистая, первозданная белизна, объятая столь же белым пламенем. Оно освещало округу сильнее солнца и извивалось, будто горело на одном месте, а затем внезапно погасло, обернувшись привычной тёмной ночью.
  Фелицит почувствовал неумолимый жар у себя на груди, затем вспышка белого света и внезапно нахлынувшая чернота. Тьма, что темнее густой ночной черноты, окружавшей последних выживших на этом пятачке у дуба. Адреналин выхлестнувшись в кровь прибавил сил, но ничего вокруг не прояснялось и монах стоял совершенно потерянный, с обожженой грудью. Ослепший. Зато он слышал пронзительный визг, который начался как только Констансия наполнилась светом. И не прекращался до сих пор. Кажется, откуда-то со спины.
  Остальные тоже обратили внимание на странный звук, исходивший откуда-то с востока, оттуда, откуда прибежал Беренгарий, вынося девочку на своих руках от уже мертвой группы монстров. И он приближался.

Себастьян торопливо и не слишком аккуратно накладывает перевязку, но с каждой секундой все больше понимает, что помогает она... Да почти не помогает - кровь быстро пропитывает бинты, и вся конструкция на голове сержанта вскоре превратится в огромную кровавую коросту. Сюда бы синтеплоть...

Сам же Маркус, дотянувшись до тангенты, быстро понял одну крайне неприятную вещь - эфир был заполнен помехами, разозленные духи вокс-передатчика плевались белым шумом и скрежетом, не давая никакой возможности воспользоваться связью. Связано это было с варварским уничтожение когитаторов станции или же дело в чем-то гораздо более мрачном - сейчас было не ясно.

Уильям, придавленный тяжеленной тушей Кейна наверняка в гробу видел подобные военные хитрости - тяжело, будто танком придавило, больно, словно на сковороде пожарили, да и кровь из бугая течет. Но хитрость сработала и снайпер переключил внимание на того, кто еще оставался на ногах.

Дион успевает снять с себя шлем, пока кожа на его лице еще не припеклась к металлу. Но волдыри, скорее всего, останутся. Гвардеец хватает обмякшего и пускающего кровь ртом лже-Кайла за ворот униформы, подносит раскаленный шлем к его лицу и... И падает, брошенный наземь попаданием снайперской пули в спину - сильный хлопок где-то в ранце питания хеллгана, ощущение теплой, чуть влажной, земли на лице, мокрая от крови, чуть дрожащая ладонь предателя, на которого Дион и свалился, на затылке.
- Кхх... Слышь... - Хрипит предатель чуть ли не в ухо Коула, сдерживая кашель и проговаривая каждое слово с большим усилием - Загадка. Зачем - Хх-ха - Зачем комиссар... - Кх-хм - Перешел дорогу?..

Развитие после первого рейда: "Кипящий океан".
После успешного рейда всем выжившим предлагается увеличить одну из базовых характеристик (пулы кубов или количество ХП), а также, возможно, изменить вектор развития персонажа, взяв престиж-класс.

Зеленка


Рейган Яростный


Карриан Жестокий


Прамар


Шанти Вернувшийся


Аспид


Лилит


Грон


Каррах Морте


Эйрон `Танцор`


Моро `Собиратель черепов`


Северус Сангвис


Хоро «Полезный»


Паладин


Рыба

Слишком много вопросов, бармен и сам был вовсе не в своей тарелке и одним своим видом показывал... что развитие событий ему не нравится. Он начисто проигнорировал русского, однако когда его сосед задал свой вопрос, резко покачал головой, не отрывая взора от окон.
- Там кухня и склад... - пролепетал он одними губами, явно намереваясь резко сигануть за дверь...

***
Омник повернула голову в сторону "новоприбывших" и несколько вздрогнула, делая один неровный шаг назад. Общее беспокойство четко прослеживалось в движениях железки, пальцы машинально расслабились, роняя блокнот.

***
Хватка на плече Джона чуть ослабла, но звук приближающегося транспорта... тяжелого транспорта, был совершенно неуместным. Женщина напряглась.



Все происходило так быстро, что обитатели бара попросту не успели среагировать. Конечно, многие ожидали чего то подобного, но продолжали сидеть на своих местах, сжимая рукояти пистолетов и подтягивая к себе винтовки. Обстрел начался без предупреждения и со звоном выбитых окон в зал полетели первые гранаты...

Жака как ветром сдуло, когда он уловил смазанное движение первого металлического цилиндра, летящего в окно. Француз заранее занял удобную позу и пронесся мимо удивленного омника, на ходу врезаясь в дверь женского туалета, вышибая ее своей массой. Стоит признать что его недавний собеседник тоже был собран в... рубахе, он скатился со стула и не вставая заполз за соседний стол, до того как яркая вспышка взрыва забрала его алого собрата да слишком уж расслабленного наркомана. Мужчина не стал даже дергаться, из-за чего словил пару осколков в горло и загнулся...

Вторая граната была нацелена в другую часть зала, ублюдки не поскупились и удостоили Алекса персональным угощением. Мужчина безмятежно сидел за столом и успел лишь вскинуть пистолет... но даже если бы он успел нажать на спуск и убить кого, это бы его не спасло.
Неожиданное спасение сбило его со стула, заставив ошеломленного наемника удариться носом о металлическую грудь омника. Это было совсем не эротично и судя по боли в ближайшее время одноглазому оперативнику придется заливать свою форму собственной кровью. Вспышка взрыва и гулкий удар, мужчине удалось закатиться за стол - его туда будто втолкнули.
"Официантка" не произнесла за это время ни слова, лишь машинный шум что мог говорить о повреждениях. Бок "железки" посекло осколками, а обе ноги полностью оторвало взрывом.

Третья граната прилетела в самую кучу... металлический цилиндр врезался прямиком в стойку, с лязгом упав в некотором от нее отдалении. В радиусе взрыва оказалось сразу несколько человек и за долю секунды можно было бы проститься с жизнью...
Бритоголовый верзила коротко рыкнул, почти машинально схватив стоящего рядом парня за рюкзак и одним мощным движением уронил бедолагу на сулящий всем смерть, снаряд. Глухо грянул взрыв, а тело подбросило в воздух, окрасив стоящих рядом в алые тона крови и внутренностей. Писк в ушах... крики и звук переворачиваемых столов...

Затем началась натуральная стрельба. Под прикрытием трех гранат боевики стали разгружаться, на ходу ведя обстрел из простых винтовок и пистолетов.
Одна из пуль пробила череп "клевавшего носом" мужчины в капюшоне. Тот сидел спиной ко входу и снаряд просто проделал в нем отверстие. По какой то нелепой случайности пуля проделала сквозное отверстие и попала в челюсть сидящей напротив наемницы... та грохнулась со стула, исторгая крик крик боли.
Третий наемник в компании оказался несколько проворней, он резко опрокинул стол, создавая пусть и условное но прикрытие от пуль. Даже при условии что те все равно пробивают тонкое дерево, так по крайней мере будет сложнее целиться по людям. А затем побежал к соседнему столу, вероятно стремясь проделать тоже самое...

Джек одним махом перемахнул через барную стойку, едва не сбив с ног бармена - но пухловатый мужичок показал просто чудеса реакции, он уже заползал за дверь... хотя там и был лишь коридор, ведущий куда-то в стороны. Рядом, за той же стойкой уже укрывался сероцветный омник, быстрыми плавными движениями возясь с какой то футуристической винтовкой, очевидно готовя ее к стрельбе.

Милене повезло, в ее сиротливый угол не летело ничего смертоносного, что позволило девушке гуськом добежать до лестницы, на собственном горбу утаскивая тяжелый аппарат. Ситуация была скверно, только что разорвались гранаты, а едва ли не половина обитателей бара были уже не удел. Размалеванные боевики, местные ублюдки уже спрыгнули с бортов своих грузовозов и готовились войти в помещение. Ничего хорошего это не сулило.

Легкий гул в ушах, Софи отделалась только им и даже от основной массы сырых потрохов ее прикрыли собственной тушей. Вряд ли это было осмысленно, в такие моменты манеры не играли совершенно никакой роли. Но тот факт, что ей удалось пережить взрыв гранаты, да так близко можно было записать не иначе как везением.
Парнишка, что "добровольно" бросился на гранату был уже не жилец. Организм лишился большей части внутренних органов и вряд ли желал бы продолжить функционирование. В воздухе свистели пули, но у доктора уже появились первые потенциальные пациенты...

Андрею не повезло, либо он оказался не в том месте ни в то время, либо кто то из размалеванных ублюдков и в правду решил сделать в нем дырку. Пуля угодила в ключицу левой руки, рана по сути пустяковая но на жизнерадостности она определенно не скажется. Спасало лишь то что кто-то умудрился перевернуть один из столов и частично Андрей был укрыт от обстрела с северной стороны. Но он прекрасно видел, с боку подходила еще одна шобла ублюдков, уже готовых вот вот вваливаться через разбитые окна. Хорошо хоть гранаты больше не летели...

Грохот взрывов разнесся по бару и у Джона стало еще меньше поводов чтобы покидать туалет. Стрельба, крики... судя по всему в зале было довольно жарко.
Но ему не суждено было высказать свое мнение, чертова баба уже раскрыла дверь, вглядываясь в то во что превратилась противоположная стена и сидящие рядом с ней, посетители.
- Сиди здесь! - крикнула она внутрь туалета... и Джону оставалось лишь гадать было ли это адресовано ему, или и без того перепуганному омнику, вжавшемуся в угол.

Молитва принесла свои плоды. Сама сущность бесовского творения вскипела и исторгла потоки человеческой крови. Хороший знак. Значит господь видит творящуюся мерзость и поддерживает своего служителя в искреннем намерении очистить землю от скверны.
- Покойтесь с миром, невинно убиенные. Открыты врата райские принявшим смерть мученика...

Рука храмовника сотворила крестное знамение осеняя изрядно обмелевший бассей и присуствующих людей. Затем, от груди она поднялась к лицевому щитку и вытерла кровавое марево, что застилало взор. Лишь когда мужчина поднялся на ноги и огляделся, в порядевшем тумане он смог заметить приближение неисчислимого воинства преисподней.

Сердце храмовника с новой силой зажглось праведным гневом, тело напряглось, готовясь встать на пути живой лавины.
- Не ведаю я страха, ибо ты со мной, Господь мой, пастырь и наставник... - пробормотал брат Камаэль, поправляя оружие.
- Великие испытания уготовил ты для меня... - продолжал шептать светоносный воитель, стараясь не поддаться пороку отчаяния. Это было сложно. Вместо двух рук, сейчас у него была лишь одна. Из всего вооружения оставалась вера, половина обоймы для пистолет пулемёта и меч. Ещё была безграничная, но послушник не знал, как ей можно воспользоваться, чтобы остановить надвигающуюся лавину? Он был слишком слаб, грешен и неразумен, чтобы сокрушить врага лишь одной силой молитвы. На такое были способны лишь пророки, а он - простой смертный. Нет, определенно он был недостоин творить подобные чудеса.

Но ведь для чего-то Всевышний избрал его, наделил силой физической и укрепил разум?
Камаэль обратился мысленным взором к Творцу, моля о просветлении и вразумлении.
- Отче наш, не покинь меня грешного и неразумного, яви волю свою, укажи путь которым одолею я неисчислимые полчища бесов...

Догадка пришла неожиданно. Словно эхом в сознании прозвучал повторный приказ об отступлении, чем заставил храмовника искренне раскаяться в своей недалёкости и невозможности сразу понять замысел Творца. Ну конечно! Он должен не сам бежать с поля боя, а должен помочь спастись людям. Таков замысел Вседержителя и такова его проверка веры - удержаться от искушения битвы, показав свою кротость и смирение.
С тихим лязгом мачете вернулось в ножны и брат Камаэль медленно выдохнул, смиряя пламенную гордыню и праведный гнев.

Развернувшись, быстрыми шагами направился к ближайшему бойцу, что занял оборонительную позицию и готовился принять неравный бой.
Остановившись возле него, храмовник тронул бойца за плечо и указал куда-то за спину, в сторону взлётно посадочных платформ.
- ... И призвал господь Ангелов своих, и наказал им чтобы оберегали они праведников от скверны... - обратился Камаэль словами из молитвы к бойцу, надеясь, что господь вразумит его и дарует откровение своих замыслов. Не требовалось сейчас отдать свою душу в руки господа, но нужно было уберечь души других.

Для Wallfield

       -Док! Быстрее.
      - Так, что у нас? - прямо на ходу, она осматривает пациента. - Ага, ручная граната...
      - Доктор! Пожалуйста! - солдат, лежащий на носилках, хватает ее за рукав, оставляя кровавые следы. - Я хочу жить!
      - Будешь, будешь. - она даже не смотрит на него полные мольбы глаза - Так, заражение – вы его что, по земле, волоком тащили?
      Солдаты молчат, раненый смотрит на неё полными слез глазами:
      - Доктор, пожалуйста!
      - Готовьте пилу, и принесите чертово обезболивающее!
      - Не надо! Я боюсь… - его слабый голос тонет в потоке рыданий, в то время, как шприц послушно входит в тело солдата.
      - Вот и все. Совсем не больно, правда? Жгуты.
      Ее ассистент – совсем молодой паренек, в "Сопротивление" его не взяли, но, поскольку его родители уже мертвы – он записался добровольцем в госпиталь, накладывает жгуты. Господи милостивый, он же бледный, как простыня. Руки трясутся.
      - Хорошо. Укладывайте на кушетку, давайте пилу. Работаем!

      Как же она ненавидит всю эту беготню, но делать нечего – раненные идут сплошным потоком, места в лазарете не хватает. Еще больше не хватает персонала, особенно квалифицированных медиков. Их всего двое: она и седовласый доктор, которого все зовут "профессор". Всего же – шесть отделений, по три на каждого врача, поэтому приходится постоянно бегать, а это дико бесит.

      - Что случилось?
      - Свой с ума сошел. Док, он будет жить? - на солдата, только что притащившего своего товарища, жалко смотреть.
      - Быстрее! Кладите его здесь, времени нет – будем резать тут. Скальпель!
      Привычный инструмент лег в руку, как будто став ее продолжением. Келли посмотрела на раненного:
      "Так, попали в живот. Судя по отверстию, пуля из снайперской винтовки. Черт! У него, наверное, все кишки размолотило."
      Она начала делать аккуратный надрез.
      - "Пииииии…" - датчик сердцебиения противно запищал.
      Этот звук хорошо знаком каждому местному врачу: звук приговора несчастному, что сейчас лежит на столе.
      - Разряд!
      - Есть разряд!
      - "Пииииии…"
      - Еще разряд!
      - Есть разряд!
      - "Пииииии…"
      - Фиксируйте время смерти.
      - Семнадцать часов, сорок две минуты, занесено в протокол. - монотонный голос ассистента вещал об окончании очередной жизни.
      Келли устало отложила дефибриллятор. Затрещала рация:
      - Джонсон, у нас проблема в шестом отделении.
      - Буду через минуту.
      Вся команда быстро побежала по коридору, оставляя одинокого солдата, перемазанного грязью и кровью, молча смотреть на своего лучшего друга.

      Выбегая, Келли поскользнулась:
      - Да что ж это такое?! Я же просила вытереть эту чертову кровь!
      По всему коридору, вымощенному белым кафелем, тянулась багровая жирная полоса.
      - Хоть песком ее присыпьте!

      В дверях появился солдат – он нес на плечах тело товарища. Самого его, похоже, сильно контузило: он, словно не замечал ничего происходящего вокруг.
      Медсестра подбежала к нему:
      - Что случилось? - она посмотрела на того, кого солдат нес. - О нет, остановитесь! Немедленно остановитесь, куда вы его несете? Доктор!
      - Ну что у вас тут? О, твою мать, парень. - она попыталась остановить рядового, но тот совершенно не обращал внимания на то, что происходило вокруг. – Постой. Куда ты прешь его? Он же мертв, посмотри! У него же головы нет! Куда ты его прёшь, черт тебя раздери!
      Рация снова застрекотала, и усталый голос "Профессора" произнес:
      - Не спеши Келли, все кончено.
      - Профессор? - на ее немой вопрос, который даже не прозвучал, пришел ответ.
      - Мы отступаем.
      - Куда? И, черт побери, почему?!
      - Вторая линия, Келли. Бери ассистента, и уходите на вторую линию.
      - Профессор? Но почему? Ответьте мне. - но ответа не было.

      Ассистента рвало. В другом месте и в другое время это, возможно, вызвало бы дикую вонь, но только не здесь.
      - " Ну вот: еще один, похоже, сломался. Этак мне скоро даже скальпель никто не подаст." - Келли подбежала к парню, развернула его и несколько раз ударила по щекам.
      - Слушай! Мне здесь не нужны нытики навроде тебя! Или ты сейчас же вытираешь блевотину с подбородка и идешь со мной к очередному умирающему солдату, или катишься отсюда к чертям, чтобы они закусили тобой! Ты. Меня. Понял?!
      - М-мэм, я...
      - Ты доктор, и ты нужен здесь. Ясно?!
      - Но… Но они же умирают…
      - Все умирают! А сейчас мы идем туда, где нас ждут, и попробуем задержать хотя бы одного на этом гребанном свете!
      Она потрепала его по плечу:
      - Теперь бегом!

Фалкс-два:

- "Ястреб Первый" вызывает "Гнездо". Видим летательные аппараты орков... Ммм, 12 единиц, несут авиабомбы помимо прочего вооружения... Так, и еще 3 крупных аппарата, вероятно транспортники.
- "Гнездо" "Ястребу Первому", Альфа цель - транспортники, бомбардировщики орков - приоритет Бета. Как поняли?
- "Ястреб" "Гнезду", вас понял, выполняем. Конец связи.
+++

- Эээммм... Гатоку казали гаварить в штуку.
- 12е отделение Ауксилии огринов номер 81, слышим вас.
- Штука гаварит!
- Кхм... Сержант-огрин Гаток, это не вокс... Эм, штука, это комиссар Стерн. Я говорю через нее.
- Камисар в гаварящей штуке! Ахаха! Тут ездилки зеленых!
- Вас... Кхм, понял тебя, Гаток, Импер...
- Из ездилак лезут зеленые! Ахаха, тупые зеленые!
- Гаток? Гаток, Император хочет, чтобы вы убили всех зеленых и сломали их... Эм, ездилки, ты понял?
- Да, камисар! ТАПЧИ ЗЕЛЕНЫХ, ЛАМАЙ ЕЗДИЛКИ, ЫМПРАТАР ХОЧИТ, ШОБ МЫ БИЛИ ИХ!!!

- Техножрец? Техножрец!
- Технопровидец Ксаулф, комиссар Стерн, чем могу помочь?
- Внесите... Эх, сделайте что-нибудь с вокс-передатчиками огринов, я чуть не оглох.
- Вас понял, комиссар. Я отправлю соответствующий запрос.
+++

- Шеф, слышите меня? Рядовой Ржавый, 78й Хемо-псов, мы на позиции.
- Сципион, слышу вас громко и четко. Докладывайте.
- Это пизд... Эм, простите, шеф. Штук сорок или больше зеленожопых, знатно укрепились...
- Мне нужен точный доклад, рядовой.
- Они все на одно лицо и ходят туда-сюда между построек, шеф, точнее никак. Вижу броневики орков и, кажется, захваченный "Русс". Они его изуродовали как Император черепаху, босс. шестеренкам только не показывайте!
- Рядовой, вы начинаете меня раздражать. Сильно раздражать.
- Так точно, босс. 40-50 пехотинцев, оборудованы позиции для тяжелого вооружения... Я не знаю, что это точно, шеф, похоже на стабберы которые изнасиловал движок от химеры, чесслово...
- Рядовой...
- Бронетехника, вижу 3 открытых грузовика со стабберами, еще что-то вроде наших химер, 2 штуки, стоят кучно. "Леман", на отшибе. Они, кажется, заменили пушку в башне. Я серьезно, шестерен...
- Этого достаточно, рядовой. Возможно, я вас даже не расстреляю за столь циничное осквернение всеимперского готика.
- О, благодарю, босс! Акхм, передаю координаты, стоянка броневиков...

- Слышь че, Ухо. Прикинь?
- Че?
- Кажись, комиссар пошутил.
- Наебываешь!
- Зубами Императора клянусь.

Они. Челюсти. Пыхтят, брызжут слюной. Идут неуклюже, но расторопно. Можно услышать, как их голые тела шлепают по битому кирпичу. Страшно. Душа ушла куда-то в задние лапы, прижавшись к земле, подальше от острых зубов и когтей. Они близко.

Показались. До этого можно было различить их невнятный запах – отталкивающий, помойный, запах грязных тел, от которого за километр бетонки разит, разит смертью. Теперь, когда гадостные создания вошли в поле зрения, он смог полностью составить их отталкивающий образ. Обычно, любой предмет или существо возникало в его сознании как средоточие разных ароматов, по которому можно судить – жив ли предмет, опасен ли, из чего сделан. Так возникал неясный по очертаниям, но довольно информативный образ. Картина дополнялась звуками, издаваемыми целью. Если же происходил визуальный контакт, то средоточие разных запахов превращалось в полноценный силуэт – правда, не такой, как на двуногих картинках, от которых еще краской пахнет. Нет, это было нечто изменчивое, большее по размерам, чем габариты своего тела. Границы каждого существа – его текущие, как невидимые ручьи, запахи. Сейчас монстры буквально светились аурой наивысшей опасности, от которой любое существо бежит без оглядки.

Хотят сожрать. Сожрать стаю. Ууу, гады!
Зарычал, давая волю новому, поглощающему прежний страх чувству. Злоба. Замахал хвостом. Напряг конечности – они сейчас как четыре нагруженные пружины. Еще злее. Сорвался на лай, в едином мощном прыжке бросаясь на скалящиеся челюсти. Ярость. Освободить душу. Выпустить зверя из клетки.

Ходун промысловой ценности не имеет - это сразу видно: молодой, клюв маленький, ихор ещё не нагулял. А может это вообще самка. По осени их надо бить, а сейчас - опасное баловство, патронов и жизней пустая трата. Так и вижу: вернулись с рейда, выходит община - холодные, голодные, радостные - кормильцев встречают! Думают, ну - сейчас заживём! Живицы нам принесли. Синьки. Артефактов! А мы им: "Веселись, племя! Собрали Жижу Ходуна!"

Махнул рукой в сторону города. Выдохнул хрипло:

- Бежим!

И тут же добавил:

- Но бежим шагом! - Обвёл всех взглядом, чтобы было понимание. - Очень медленно и внимательно бежим. Тактически. Ползём, по сути. Только резво! И вот эти штуки, - достал гайку там или болт, - их постоянно перед собой бросаем.

Общее

В следующее мгновение, после того как искаженный рухнул, впечатав клюв в землю и с хрустом вывихнув себе шею, улица внезапно потемнела. Рефлексы заставили мышцы сжаться в пружину и приготовиться к следующему кругу ада. А разум, с настойчивостью диктатора-параноика принялся выискивать нового врага.
Но это оказалось просто облако. Облако заслонило солнце. Маленькое, стального цвета. Оно вот-вот сползет и снова будет светло.

Ну вот, уползло. Ты чувствуешь облегчение.

C мягким, противным чавком вошли в тело монстра две арбалетные стрелы. С жутким, оглушающим хрустом, расшвырял он Надоева с Русаковым. На кой черт они вообще сюда поперлись? Или их хотели "положить", чтобы меньше стало едоков, бездарно занимающих койкоместа?

Такой удар - что машина на полном ходу. Там такие ушибы, что в кашу все внутри превращается, печень от сердца не отличишь, повсюду липкая жижа одна, вперемешку с едким желудочным соком и говном.

Один из товарищей отлетает прямо под ноги. Ростислава колотит, словно он за электрический провод схватился.

Рванул рубашку на груди пациента. Трясущейся рукой скальпель достал. Сорвался на истерический крик - один хрен за выстрелами не слышно.

- Какого хуя, Андрей?! Ты вообще понимаешь, что происходит, Андрей?! Ты думаешь, я врач, Андрей?! У меня фамилия - Коновалов, нахуй! Это полный пиздец, Андрей! У тебя вся начинка в говно, Андрей! Ты вообще представляешь, в какой мы жопе?! Я нихуя не понимаю, что делаю, Андрей, и сейчас нас всех замочат! Ёб твою мать, Андрей, вставай, сука, не то поляжем нахуй, Андрей!!!

Достал из рюкзака пробирку, расхуячил об асфальт. Хорошо, что перчатки есть - брать швеечервей руками западло и противно. Зато залатают Русакова прям изнутри: посмотреть любо-дорого. Были глисты поганые, стали паразиты высшего порядка - и адреналин синтезируют, и ткани восстанавливают в момент, и даже внешние раны шелковыми нитями перетягивают, чтобы температуру сохранять.

Уж лучше червивый, чем мертвый.

Обо всем этом военврач думал еще на базе. Сейчас же он почти не думал, а колотил Русакова в пузень, чтобы паразиты быстрее распространились.

А потом поднял глаза и встретился взглядом с монстром...

Даже помолиться мысленно успел.

Под залихватские песни Джимми, по интеркому разносящиеся по всему кораблю, поселенцы без проблем скрутили вяло сопротивляющегося Глена. Похоже, чем дальше корабль отдалялся от планеты и стеклянного леса в частности, тем хуже он себя чувствовал. Еще до того, как связанного пленника довели до медицинского отсека для оказания первой помощи, он потерял сознание, хотя его жизненные функции и оставались в пределах нормы. О том, чтобы восстановить работоспособность его рук, не шло и речи, но кибер-протезы современного мира творили чудеса, и у Глена еще был шанс вернуться в лоно социума полноценным его членом.

"Красный крюк" поднимался все выше и выше. Тонкая пелена облаков осталась внизу, и вскоре с капитанского моста был виден зеленоватый шар планеты. Она безмолвно висела посреди бескрайнего космоса, освещаемая звездой неподалеку, так похожей на любимое всеми людьми Солнце, напоминая о Земле, колыбели человечества. Сейчас они находились невообразимо далеко от Солнечной системы, так далеко, что даже самые мощные телескопы не смогли бы увидеть эту безымянную звезду неподалеку. Корабль лег на нужный курс, и планета скрылась из виду. Остались позади и джунгли, и база, так и не ставшая домом для поселенцев, и стеклянный лес, разум которого был настолько чуждым и безумным, что столкновение человечества с ним привело к жертвам, напрасным, бессмысленным и жестоким.

Сильно позже после того, как началась реализация программы по использованию замороженных людей, человечество столкнулось с планетами типа "М", жизнь на которых, а порой сама природа подчинялась ментальной воле, разуму существа или существ, установивших полное доминирование над планетой. Дорогой ценой люди познали опасность вторжения в естественную среду обитания такого разума. Ни одно из придуманных учеными и военными средств защиты не могло справиться с подобным воздействием. Попытки уничтожить разум планеты стоили слишком много, чтобы оказаться рентабельными, пусть даже целью были богатые месторождения этих планет. И человечество отказалось от контакта с такими планетами, внесло их в "черный список", реестр планет типа "М", посещение которых приравнивается к самоубийству. Однако рубежи космоса необъятны и безграничны, и даже обширный Межгалактический классификатор планет не в состоянии учесть их все. На свой страх и риск исследователи, пираты и контрабандисты приземляются на ранее неизведанные планеты на дальних границах исследованного космоса, порой исчезая бесследно.

Чем дальше корабль отдалялся от планеты Nova spes, тем большее необъяснимое облегчение начинали испытывать все пассажиры. События минувших дней постепенно начали покрываться пеленой забытья, и даже шокирующие моменты сгладились, превратившись словно в остатки сна, смахиваемого утренней чашкой кофе. Разум планеты был не всесилен, и уж точно не мог преодолеть ледяной вакуум космоса. Через час полета уже никто не мог бы с уверенностью сказать, произошло ли с ними все то, что еще пока оставалось в памяти, на самом деле, или было лишь дурным сном после долгого, очень долгого полета посреди безумного мерцания звезд. Лишь усилием воли удавалось восстановить и удержать в голове какие-то фрагменты из недавнего прошлого. Но перспективы ближайшего будущего, пугающего своей неизвестностью, вытесняли эти фрагменты, заставляя бывших поселенцах сосредоточиться на насущных делах.

Когда впереди показался куб, состоящий из множества острых металлических частей, торчащих в разные стороны, а по своим размерам сравнимый с планетой, все мысли о прошлом уже ушли. Тысячи космических кораблей и челноков, снующих между торчащими сигнальными маяками, причальными стыками и круглыми воротами, издалека действительно производили впечатление улья, кишащего пчелами. Их путь лежал туда, в цивилизацию, и пора было думать о настоящем. Незаметно для самих поселенцев, образы планеты, покрытой джунглями, и ослепительно сверкающего стеклянного леса исчезли из памяти. Спустя десятки, сотни лет после их предыдущей жизни, впереди их ждала новая жизнь, и им предстояло наверстать упущенное.

И лишь иногда по ночам, во снах или кошмарах, перед ними вновь возникал ослепительный блеск леса на забытой планете.

Кассандра решила занять обработкой ран Алекса, и лишь после завершения всех необходимых манипуляций они присоединились к остальным. Поселенцы бодро собирали все ценное, что было на базе и перетаскивали на корабль. Участие в бурной деятельности не принимал разве что Клод, который внимательно следил за пленником, чтобы тот не выкинул никаких фокусов, да Впрочем, Вилли был спокоен и тих, и никаких проблем ни Клоду, ни себе не доставлял, спокойно наблюдая за всеобщей суматохой. Солнце все ближе клонилось к закату, и вскоре красный диск коснулся верхушек деревьев и начал постепенно за ними скрываться. На поляну упала длинная тень, скрывая все в зловещих сумерках. Единственный работающий резервный генератор на базе не мог обеспечить внешнего освещения, и поэтому когда на корабле ярко вспыхнули внешние прожектора, когда Алекс не без подсказок пленника немного разобрался с принципами управления корабля, значительно обезопасили передвижением поселенцев от базы к кораблю и обратно. С приближением ночи каждый начал ощущать на себе тяжелые взгляды из джунглей, временами краем глаза замечая зеленые, красные и даже синие глаза из толщи листвы, внимательно наблюдающие за ними. То ли дело было в запахе крови и смерти, то ли во влиянии неизвестного разума, но, казалось, все хищники джунглей проявили интерес к постройке людей и собрались вокруг. Все это побуждало поселенцев поскорее закончить со сборами.

Вещей с базы удалось собрать немало. Конечно, большая часть из этого было вооружением, которое по совету Вилли могло сильно облегчить жизнь поселенцам, когда они доберутся до какой-никакой цивилизации. Вскоре трюм корабля был заполнен ящиками с пистолетами, дробовиками и винтовками, а также гранатами и взрывчаткой. Благодаря указаниям бывшего капитана корабля, ящики удалось зафиксировать для избежания возможной детонации. Никто не хотел вспыхнуть в воздухе огненным шаром, чтобы в последние мгновения своей жизни затмить заходящее солнце. Как только последний ящик был доставлен на корабль, и все убедились, что никто не остался на базе, Вилли уселся в капитанское кресло и защелкал кнопками на длинном пульте управления, огибающем его полукругом. Пневмоприводы зашипели, и трап медленно поднялся, скрывая из виду базу, которая послужила поселенцам временным прибежищем, впрочем, спасшим их от жестокой ночной жизни джунглей. По замыслу создателей проекта эта постройка должна была стать им домом на добрую сотню лет, но жизнь распорядилась иначе, и сейчас они покидали её, оставив на растерзание природе.

Фиксирующий замок трапа щелкнул, и в этот момент корабль слегка дернулся. Раздалось гудение двигателей, и "Красный крюк" оторвался от земли, постепенно набирая скорость. С капитанского мостика открывался поистине чарующий вид. База уменьшалась прямо на глазах, и вскоре, поднявшись над джунглями, последние лучи заходящего солнца скользнули по лицам выживших. Под ними был бескрайний алый от закатного солнца океан переплетающихся лиан, листьев и стволов, полный кишащими тварями, которые могли присниться только в самых страшных кошмарах. Но сейчас, в нескольких сотнях метров над его уровнем, можно было почувствовать себя в безопасности и немного расслабиться. Небо было чистым и безоблачным, демонстрируя плавный переход от космической темноты на востоке до багрового зарева на западе. Среди зеленого массива, отражая солнечный свет, ярко блестел осколок планеты, таинственный стеклянный лес. Его блеск, переливы в листьях, которые никогда не шелохнет ветер, завораживали взгляд. Несмотря на то, что они сейчас находились высоко в небе, под каким бы углом взгляд ни падал на него, сверкающие искры зеркальных стволов отражались в глазах людей.

Потерянные в блеске леса, люди пришли в себя, когда оглушающая головная боль мгновенно поразила всех на корабле. Уши заполнил пронзительный, разрывающий барабанные перепонки свист, в нос ударил запах гниения и разложения, заставляя задыхаться от нехватки воздуха, мир наполнился белоснежным светом, заслоняя все вокруг, но даже так поселенцы чувствовали, как он вращается вокруг них в безумной пляске, сводя вестибулярный аппарат с ума. Ощущения потеряли свой смысл, и даже пол под ногами исчез. Лишь Алекс, ощутивший лишь слабый порыв этих возмущений, почувствовал как корабль как будто провалился в воздушную яму, услышал, как на корабле зазвучала сирена, а звонкий мелодичный женский голос произнес:

- Внимание! Антигравитационный привод отключен в мануальном режиме. Программное восстановление невозможно. Рекомендуем немедленно восстановить работу привода во избежания падения.

"Радость Искупления"
Соден I. Некогда процветающий промышленный мир, обеспечивающий продукцией весь сектор, вышел из под контроля Священной Империи более десяти лет назад. Сложная экономическая ситуация в регионе толкнула местного лорда, барона Клауса фон Кигельбургера, на официальную просьбу отказа от выплат церковной десятины. Когда просьба не была удовлетворена, барон принял решение о поднятии вооруженного восстания.
Штатная ситуация, ближайший флот Слуг Его был направлен к планете для урегулирования ситуации и в первые же месяцы принуждения к миру и Вере добился значительных побед. Все закончилось бы быстро, если бы не просчет Инквизиции, упустившей момент, когда, поддавшись отчаянию, барон пошел на сделку с ковеном некрокибермантов. Просчет? Или глубоко закравшаяся ересь? Предстоит выяснить.
Так или иначе, после этого ситуация приняла известный оборот. Продав душу и тело высшему демону по имени Азазель (№39906667819, третий том "Молота Демонов", 16 зарегистрированных проявлений), а также дав ковену неограниченную свободу исследований и прочей деятельности на Содене, Кигельбургер получил в свое распоряжение много большие силы, чем было изначально рассчитано. Корпус Слуг был разбит, с соседних секторов были перенаправлены дополнительные войска. Началась война, которая продлится десять лет, будет стоить огромных жертв и разрушений. В середине ее, когда стало ясно, что в конфликте не выигрывает никто, кроме сил Ада, на планету был направлен Дредноут-Монастырь Ордена "Радость Искупления".
Как оказалось впоследствии, при санкционированном анализе остатков нечестивой технологии и использованной черной магии, силы Ордена почти опоздали. Всепланетный ритуал, в течение многолетней войны подпитывавшийся гибелью миллионов людей, вышел на финальную стадию. Суть темного ритуала состояла в телепортации планеты вместе со всеми присутствовавшими на ней силами и остатками инфраструктуры, возможно, под его действие попали бы также орбитальные сооружения и корабли. Место назначения телепортации неизвестно. Причастные к анализу техноепископы и пси-пророки отправлены на процедуру очистки памяти, низший состав, принимавший участие в расследовании, ликвидирован в соответствии с постановлениями о непроникновении ереси.
Благодаря работе пси-разведки место проведения окончательной стадии ритуала было точно локализовано. Штурмовые группы Паладинов были телепортированы на поверхность, чтобы при поддержке массивных сил Слуг Его остановить темное колдовство. Третья штурмовая группа с благословения Господа нашего пробилась к указанному месту (бывший Собор Святого Елисея, осквернен, ведутся работы по удалению из реестров и уничтожению материальной составляющей) и вступила в бой с Азазелем, одержав победу и уничтожив вместилище демона.
Состав группы: ментор Лазарь (погиб), боевой брат Иоанн Мальтазар (погиб), боевой брат Йозеф Пруштский (погиб), ментор Отто Кигельбургер (принял статус Искупающего и имя Грешник, прошел процедуру очистки памяти перед высадкой, освобожден от регалий. Погиб, исполняя долг, реабилитирован), защитник Илария Мартина (погибла), боевой брат Исмаил (погиб), сестра-Госпитальер Симона де Винтер (погибла), боевой брат Уриил (погиб), боевой брат Клавдий. Имена погибших навечно останутся в памяти Ордена. С разума брата Клавдия взят ментослепок, память частично очищена, запись прикреплена.
Со смертью Азазеля войска мятежников лишились демонической поддержки и значительно ослабли, ведется последняя стадия зачистки. Грузовой корабль, на котором, по данным разведки Инквизиции, причастный к порче ковен некрокибермантов пытался скрыться с планеты после гибели Кигельбургера - уничтожен на орбите. Выживших нет, подтверждения ликвидации еретиков нет.
Наш долг здесь исполнен. Еще один мир вернулся под длань Триединого. Аминь.
Генрих XIII, Верховный Ментор, командор "Радости Искупления".

Клавдий
Хромая - новая аугментика еще не до конца прижилась - поднимаешься по исполинской лестнице Зала Памяти. Стройные ряды Братьев молча салютуют, когда ты проходишь мимо. Хлопают на легком ветру от вентиляции знамена, строго взирает с них на тебя Его Око. Горят тысячи свечей.
Смотришь вверх - потолок теряется во тьме где-то далеко наверху. Вздыхаешь. Продолжаешь путь.
На тебе тот же доспех, в котором ты был на Содене. Его не чинили - он все так же испещрен дырами, закопчен и помят. Где-то даже сохранилась твоя кровь. Это - часть церемонии.
Наверху тебя встречает Тринадцатый Верховный Ментор Генрих - сильно аугментированный могучий старик в черном доспехе. Лицо - стальная маска, глаза - окуляры имплантов. Кивает тебе, принимает из рук "Mortiferum finis", склоняет голову. Ты идешь дальше, к чему-то массивному, покрытому белым полотном. Там твои братья, отдавшие жизнь, чтобы ты был здесь. С усилием (тело отдается болью) сдергиваешь его. Шурша, ткань стекает на черный блестящий пол.
Ментор Лазарь. Суровый стальной взгляд буравит тебя из-под рубцов, что составляют его лицо. В руках - моргенштерн и огнемет. Метровая табличка у постамента еле вмещает перечисление заслуг мелким шрифтом. Два названия выделены больше прочих - "Геенна I", "Соден I".
Брат Иоанн. Бритая голова, твердый подбородок, меч и щит. Образцовый Паладин, с образцовой жизнью и смертью. "Без сомнений, без раздумий" - гласит железная пластина внизу.
Брат Йозеф Пруштский. Легкая улыбка, веселые глаза на мрачном лице воина. Родовой герб занимает почетное место рядом с геральдикой ордена. "Орден и Богемия будут помнить тебя", выгравировано на пьедестале.
Ментор Отто Кигельбургер. Тяжело опирается на огромный меч. Длинное скорбное лицо, изборожденный морщинами высокий лоб. "На тебе нет греха" - краткая подпись.
Защитница Илария Мартина. Чистая возвышенная дева, на фоне остальных отличающаяся полным отсутствием шрамов. Булава с треугольным навершием, испещренный перечнем подвигов ростовой щит. "И у розы есть шипы".
Брат Исмаил. Грустное умное лицо, печальные глаза, смотрящие будто сквозь все, что видят. "Жил без страха, умер б͘е̴̷з̷ с̨тр̀͘͢а̕͏х͝а͘". Моргаешь удивленно - безупречный скульптор допустил ошибку здесь? Нужно сказать остальным, позже. Хм, хотя нет. "Жил без страха, умер без страха", все нормально. Что-то со зрением, надо обратиться к техномонахам.
Госпитальер Симона де Винтер. Еще один цветок. Совсем не похожая на воительницу, просто юная девушка. Такой бы жить, любить, строить семью, ходить на службы по третьим дням. В свои пятнадцать лет она погибла так, как подобает лучшим из мужей - исполняя Долг. "Не навреди" - гласит подпись у ее ног.
Брат Уриил. Добродушное лицо в шрамах, голубые аквамариновые глаза. Прижимает священный символ к сердцу. "Вера сильнее плоти".
Изваяны в золоте, навеки застыли в мгновении славы.
Опускаешься на колени. Горячо в глазах.

Общее
Демон-барон, скрипя и щелкая, дерганно надвигается на вас. Он говорит что-то еще - даже в синтезированном голосе слышна всепоглощающая ненависть к вам. Не слышите слов - целиком сконцентрированы на бое. Последнем бое за Соден и, возможно, последнем для вас.
Рвется граната брата Йозефа, раскидывая куски переплетенной проводами, словно червями, плоти застывших "молельщиков". Может, чудится - но будто вздох облегчения пронесся по собору с их смертью. Сам Йозеф стремительно отступает, прикрываясь щитом - но, кажется, Азазель выбрал целью не его.
Симона, бесстрашно вставшая на пути монстра, выпускает в его тело пулю за пулей, рычажным затвором досылая в ствол патрон за патроном. Бессильно щелкают пули по металлической шкуре чудовища - даже не заметивший отважного Госпитальера, Кигельбургер проносится мимо.
Уриил длинным кувырком отпрыгивает в сторону, кляня черное колдовство. Что еще могло оставить оружие Паладина пустым перед самым решающим боем? Времени на раздумья и перезарядку нет, Азазель совсем близко, и многочисленные инструменты убийства на его руках говорят только одно: вступить в ближний бой - значит умереть.
Брат Исмаил занимает позицию за бугром вздутой розовой плоти. Используя эту мерзость как упор, ведет огонь быстрыми сериями по три выстрела. Вспыхивают на броне чудовища разрывы зажигательных, летят искры.
Хладнокровно просчитывает ситуацию Клавдий. Тысячи вариантов вертятся в голове, тысячи возможностей прокручиваются за секунды. Боевой Брат выбирает одну - и действует уверенно, без сомнений, как и полагается Паладину Ордена. С грохотом взрывается освященный десятимиллиметровый снаряд среди нечестивой техники, разметая тонкую аппаратуру. Назад-вниз, вверх-вперед - движение затвора. Еще выстрел.
Вселенский рев сотрясает проклятый собор. Все оживает - словно в агонии сокращается покрывшая стены скверна, трещат вековые камни, трескается кладка, падают отдельные блоки с потолка. Желтые дуги разрядов бьют в развороченном нутре демонического трона.
Азазель замирает.
- Что вы... Как вы...ААААААРГГГХХХ!!!.. - Бешеный его крик прерывается короткой безэмоциональной фразой: - Контроль.
Дерганность исчезает из движений железного демона. Плавным хищным прыжком он вновь оказывается у алтаря, его быстрое бормотание улавливается сквозь общий шум:
- Угроза ритуалу... Охранные системы... Процедура подавления... Протокол защиты...Высший приоритет...
Своим телом Азазель закрывает трон, вскидывает увешанные оружием руки. Застигают брата Клавдия во время очередной перезарядки пулеметные очереди, швыряют на пол, рвут его тело, крошат пол вокруг. Ослепленный болью, брат откатывается от огня за так кстати упавший рядом каменный блок. Тяжелые повреждения, но, кажется, ты нащупал уязвимость демона.

- Зачем кому-то понадобилось вынимать элемент питания? - возмущенно попискивала техник, шебурша как мышь по кладовке.
- Или его не успели установить? Никакого порядка на базе, кошмар какой!.. ОЙ, МАМА!
Даже отсутствие у девушки гарнитуры связи не смогло избавить Алана от визгов Секунды, не ожидавшей столкнуться с ним здесь.
- Нельзя так пугать людей! У меня чуть сердце не выпрыгнуло! Как можно работать в такой обстановке?.. С кем я живу на этой планете?..
Возмущенно причитая в том же духе, техник удалилась из кладовки вместе с драгоценным ремкомплектом.

Заметив оповещение об обнаружении другого челнока, девушка прибавила ходу и почти бегом добралась до медотсека.

Стоило Джону, а затем и Киол покинуть зал, как их охватило странное чувство, будто они лишились тела. Остался лишь разум, зрение, слух. Эти комки сознания неведомая сила дернула вверх, сквозь потолки, этажи и перекрытия, и наконец сквозь крышу, и вскоре воин и маг зависли высоко над городом, созерцая захватывающую панораму всего города с высоты птичьего полета - и в то же время находясь на каждой улице и слыша движение каждого существа в каменных подворотнях. Вокруг города расстилалась бескрайняя серая пустыня с тысячами, десятками тысяч пугал. Лишь город, окруженный стенами, хранил в себе остатки жизни.

Внезапно город начал преображаться. Разрушенные стены вновь поднялись в вышину, пугала исчезли, и на их месте появились зеленые луга и поля с небольшими домиками фермерских хозяйств, улицы наполнил гвалт бесконечного количества людей, снующих по своим делам. То тут, то там виднелись рынки, стражники в блестящих доспехах патрулировали улицы, за вторым кольцом стены стояли величественные и прекрасные дома великих лордов, а мощеная дорога вела через весь город к белоснежному замку - единственному строению, ничуть не изменившимся внешне. Похоже, именно таким был город когда-то очень давно, задолго до того, как воин и маг попали сюда. Сейчас перед их глазами разворачивалась история города, его взлет и падение.

Люди были счастливы. Король был добр к ним, еды окружающие город фермы производили более чем достаточно, а торговцы из далеких земель с радостью обменивались своими диковинными товарами в обмен на богатые урожаи земли. Маги черной башни города поддерживали мир и порядок, а стражники короля ловили и наказывали мелких преступников, храня покой на улицах и в домах горожан. То был расцвет города, ставшего поистине жемчужиной окружающих земель.

Пришла серая пелена, и мир изменился. Леса пожелтели, поля почернели, холодный ветер гулял по полупустым улицам города. Голод унес тысячи жизней, оставшиеся же в живых были больше похожи на мертвецов. Ничего не осталось от былого величия, кроме бездушных построек, постепенно теряющих свое былое великолепие. Страдания и смерть были благодатной почвой, и демоны пришли в город. Люди отдавали свои души, заключали сделки, преображаясь и преображая мир вокруг, уничтожая друг друга и человека в себе. Кровь и насилие поселились на улицах города, и не найти было спасения даже в белом замке, ибо Карас тен Хрот правил там.

В город въехал отряд на конях, в доспехах, с оружием наготове. Пробираясь сквозь ожившие трупы и порождения демонов, сталью и кровью они очищали улицы города, возвращая его под власть живых. Одним за другим демоны, встававшие на пути предводителя воинов, падали от его сверкающего меча. Чем ближе к замку продвигался отряд, тем меньше их становилось, и вошел в тронный зал один лишь воин, но вышел он оттуда победителем. "Рэндалл-освободитель!" - вскричали глотки немертвых, восславляя своего спасителя, но видел новый король лишь своих счастливых подданных, не замечая запаха гниения. Новые лорды заняли великие дома, интриганка и хладнокровная убийца Тесса - повелительница дома Фатьена, одержимая властью и похотью, желающая контролировать все, некромант и повелитель темной магии Крон - хозяин дома Крооса, фанатично проникающий в самые темные уголки магии и старый воин из далеких восточных земель Мадур, глава дома Тьенха, жестокий палач и мясник. Жители вновь заполонили улицы города, но не было жизни в городе. Бесцельно слоняясь, они искали плоть, что сможет утолить их голод, но находили лишь пустоту.

...

Казалось, будто столетия уже воин и маг наблюдают жизнь города сверху, и в то же время прошла лишь секунда. Мимолетный отблеск города, солнечным бликом отразившийся в памяти, исчез в черном водовороте. Киол и Джон, до этого ощущавшие присутствие друг друга, сейчас потерялись во мраке междумирья. Карас тен Хрот выгнал их из своих владений, из города, в который он прибыл гостем, но хозяином которого он стал. Город был отныне закрыт для них, отрезан навсегда. Тысячи миров окружили их со всех сторон, сверкая, словно звезды, и притягивая к себе подобно тому, как сильное течение реки неумолимо тянет уставшего пловца вперед. Сознание стало меркнуть, не в силах выдержать холод междумирья, а память постепенно начала тускнеть. Но миры уже были готовы поймать в свои сети заблудших путников, и подарить им новую жизнь. Полную ли страданий, как предсказывал Карас тен Хрот, или наполненную счастьем - зависело только от самих путников...

Луций начал наводить порядок, а сыны Рима наконец начали походить на легионеров больше, чем на тех, с кем сражались. Мы - Легион, мы снова одно целое, единая машина войны. У ублюдков не вышло растащить нас по полю и перебить по одному. Теперь им осталось только подохнуть, ломая зубы о наш строй. Те Римляне, кому хватило мозгов - уже стоят рядом, тех же кто забыл о том, кто они, решив отдаться битве в одиночестве... что ж, естественный отбор вымоет из нашей крови дрянь, толкающую на подобный идиотизм и наши внуки уже не будут так глупо подыхать.
Жаль пилумы закончились, я б легко смог достать того ублюдка...
Нужно немного времени, дать строю сплотиться, подтянуться отстающим. Строй ещё жидковат - у варваров это последний шанс, и они это знают...
И снова в первом ряду, и снова скрывать свою обоженную руку, хрена с два Авлинас уйдёт в глубь строя, пользуясь правом раненого, возможно это его последняя битва, и он собирается провести её в первом ряду...до конца.
Новый враг, очередная перекошенная рожа. Что-то орёт, трясёт топором... оставь немного сил до момента, когда я буду тебя резать, свинья, не разочаруй меня молчанием из-за сорванного голоса.
Подходит ближе... машет руками...зовёт выйти и биться с ним один на один? Он за кого меня принимает? Мы не на арене, кретин...
Шаг в шаг, вместе со строем...
Похоже то, что я игнорирую его потуги, выводит его из себя... бросается вперёд... большая ошибка...
Уклонение, пригнуться, рука напоминает о себе, стиснуть зубы, адреналин глушит боль...
Короткий горизонтальный удар в живот. При удачи - вывалятся кишки...
.....
Авлинас на мгновение ловит глазами лицо варвара, и усмехнувшись успевает ему крикнуть.
- Эй! Знакомая рожа! Я то думал, чего ты ко мне липнешь? Ты с тем ублюдком, что я только что прирезал, с одного помёта будешь? Прям одно лицо...и много вас таких ваша свиноматка наклепала? Не переживай, повешу ваши головы рядом. - глупо дразнить врага во время боя, но иногда просто необходимо крикнуть что-то такое в толпу, что бы увидеть реакцию и убедиться что всё еще сражаешься всего-лишь с людьми.

- Что ж, похоже ты таки решил вывести меня из состояния "дерьмо", отвлечь игрой... а знаешь, давай. Всяко лучше чем заниматься самоедством, не дело легионеру сопли распускать - за нас должен говорить наш гладиус!
Авлинас уже было рванул в сторону палаток с целью забыться в игре и вине, но был остановлен лагерным лекарем. Пришлось задержаться для обработки ран на голове...
*Чуть позже по дороге к палатке.*
- Мдааа... легионер провёл рукой проплешину на макушке, оставленную инструментом врача, что бы нормально обработать рану. - И на кого я похож? Может налысо обстричься, буду как Тит... пара яиц..он правое а я левое - ахахаха - парень буквально согнулся пополам от смеха, из глаз похоже текли слёзы. - Похоже обычное для него хорошее настроение начало по-тихоньку возвращаться.

Вы не можете просматривать этот пост!

Весна 3030 года от пришествия богов

По лесу шел молодой Альв, казалось, что он осматривает каждое деревце. Сам Альв выглядел довольно интересно, он был высокий и имел серебристые волосы, которые на свету отдавали зеленым цветом, а в его зеленых глазах отражалось течение времени и жизни.
Через пару минут прогулки он остановился и посмотрел вперед через лес.
- Хаос. - сорвались первые слова с его уст за долгое время и существо быстро побежало в том направлении, где он, что-то почувствовал. Его бег напоминал течение ручья, словно капли дождя проходящие сквозь листья, так и Альв неся сквозь лес. Этот бег не мог остановить и заметить никто. Через полчаса или час, существу было все равно , он оказался рядом с поселением Альвов. Даже беглый взгляд дал понять, что все деревья мертвы , хоть и стояло лето ни на одном дереве не было даже листочка, а сок, что был кровью не тек. Медленно Альв вошел в поселок и осмотрелся, везде были мертвые и они были поражены болезнью, одним из орущий, что пользовался в древней войне аспект Хаоса. Возле одного из деревьев Альв остановился и произнес:
- Живой, здесь кто-то выжил. - и быстро вошел в дом, который находился там. На полу лежала женщина, но она была мертва, наклонившись странник дотронулся до живота, той женщины и улыбнулся: -Ты еще жив.
Через минуту в руках Альва был ребенок, которого он быстро вынес из поселка, на выходе стоял еще один Альв. С кррасные волосы и рубиновые глаза.
- Здравствуй, Эльфровер. Я вижу выживший. - произнес огневолосый.
- Да я его отправлю к другим, а ты займись здесь - ответил Дренс и отправился в лес, а оставшийся лишь улыбнулся и с фразой хорошо вошел в поселок.


Лето 3042 года от пришествия богов
Айгон сидел на холме, а рядом с ним был старый волк, в деревне говорили о том, что он с ним с самого рождения и действительно, тот старел очень медленно, но скоро придет и его время. Молодой Альв наслаждался пением птиц, журчанием ручья и танцем Элерионы внизу холма на поляне с белоснежными цветами, иногда взгляд Аррондина обращался на чистое небо, на котором не было ни одного облачка. Через некоторое время танец прекратился и Элериона подошла к Альву и села рядом с ним.
- Пойдем домой или еще хочешь посидеть здесь. - произнесла она.

Чудесный дер базен. Исла де Вулкано стало чудесным прибежищем для злого ученого. Прекрасный вид из окна на камень, многоуровневая база, построенная по немецким стандартам качества, коллекция черепов спецагентов, пыточные машины всех видов, лаборатория и наконец самая страшная машина для уничтожения разума человека – коллекция фильмов Жоры Крыжовникова.

Игор отвлёк своего начальника от созерцания каменной стены, расположенной в двух сантиметрах от окна. И, к счастью горбуна, отвлёк по делу. Он наконец принёс акиватор дер машин дер возмездие. А значит настал очередной судный день для человечества.

— Йа, йа, зег гуд, Игор, — довольно ответил Отто и посмотрел на кнопку, — Дер кнопка, будет дер нажата!

Кривой палец опустился на красную кнопку, а фон Злодерштейн расхохотался.

Вы не можете просматривать этот пост!

- Мой шаман много знает, и говорит много того, что мне совершенно не нравится, - Шагр усмехнулся, вспоминая свое отношение к напутственному разговору раньше и теперь. - Он говорит, что духи выбрали меня. Не знаю насчет всего этого, но то, что я вижу тут... - Шагр помедлил, после чего извлек на всеобщее обозрение свой кинжал. - Это позорное оружие. Оружие не для воина. Оружие, пропитанное мерзкой темной магией, которую я уже видел в действии. Этот кинжал может убить кого угодно. Я пойду в город Балгала, я найду Балгала, я убью его этим кинжалом. А потом я возьму топор и пойду убивать людей.

Это был план. Он был абсолютно простым, и Шагр понимал, что так просто его не осуществить. Но он верил, что нужно было сделать. Значит, нужно было действовать.

Общее

Морпехи недолго обсуждали как им плыть. Было решено отправиться коротким путём. "Своё говно" действительно пришлось дожирать в лодке, потому что капитан Джек Уайт явно торопился покинуть этот выжженый пляж.

Лодка завелась с первого раза, что не могло не радовать. А спустя несколько секунд она же бодро двинулась по реке против течения. Не самый мощный движок кряхтел и изо всех сил старался показать, что к таким нагрузкам не готов. Но пара живительных ударов привела в чувство обленившуюся машину.

Рассекая волны, лодка неслась по тёплым водам Вьетнама. Вокруг всё цвело. Глаза утопали в зелени и, если бы не гуки, которые там прятались, то можно было бы признать это место одним из красивейших в мире. А так... Это были сраные джунгли полные сраных азиатов с АК и гранатами. А от такой мысли становилось нехорошо. Впрочем, чем дольше находились на воде солдаты, тем больше они становились уверены в том, что стрелять в них не станут. Уж больно тихо было по сторонам. Да и лес к берегу не близко подступал.

На лодке же двое довольных солдат уничтожали сердце мертвого азиата. Им почему-то казалось, что орган даёт им силы. Но на деле это было простым эффектом Плацебо. Впрочем, кого это волновало?

И вот, спустя почти сорок минут, на горизонте замаячили знакомые берега. Здесь находилась одна из границ родной базы взвода. Они дома.

11.10.1969, 12:22
База Армии Соединённых Штатов Америки
Небо безоблачное, ветер юго-восточный, 0,1-0,3 м/с, температура +37 °С

Капитан встретил морпехов практически сразу после высадки на берег под прицелом снайперов. Увидев, что половина бойцов канула в небытие, он лишь вздохнул.

— Парни, судя по последнему сообщению, я так подозреваю, мёртвого Парка, вы нашли какие-то бумаги. Давайте их сюда. Они могут быть чертовски важны для нас, — кэп чуть ли не выхватил папку из рук одного из бойцов и начал быстро просматривать документы. С каждым листом его взгляд становился всё более пустым, — Рядовые, вам не повезло. Бумаги сгодятся на туалетку. Но есть более важный вопрос, что случилось на блок-посте?

Услышав рассказ об исчезновении всех людей с поста, старый (ну как "старый", скорее в возрасте, потому что сорок лет мало кто назовёт "старостью") вояка побледнел. Прошептав несколько нечленораздельных ругательств, он отпустил выживших парней. Но приказал сдать всё снаряжение Уэсли, а потом можно было заняться чем-угодно. Но всем хотелось добраться до лазарета и свалиться в чудесную раскладушку.

Стивенс

Всё время, проведенное во Вьетнаме, Сэм запомнит надолго. Дождь, дерьмо, комары, взрывы, пули, огонь, трупы гуков, трупы незнакомцев, трупы друзей, всё он будет помнить чертовски хорошо. И Саманта знал это. Чертовски хорошо знал. Эта мысль поселилась в его голове ещё на сраном берегу, когда он стрелял в девушку с винтовкой. И ей повезло. Она откинулась сразу после двух одновременных попаданий. А Биг Эл мучился. Ему было жутко больно. Две здоровые дыры в ногах, это вам не шутки. Казалось, что пуля, разорвавшая его внутренности, стала благодатью для чёрного босса. А Рид, а Парк, а те парни, имена которых выветрились из головы Стивенса? Все они погибли. Но имена забываются, лица стираются из памяти, остаются лишь чёткие воспоминания о трупах, которые несколько минут назад шутили о мамаше сержанта. Это сводило с ума. Заставляло просыпаться в холодном поту посреди ночи. А порой просто доводило до депрессии. Конечно, рядовой не помнил свой взгляд на две тысячи ярдов, которым он впечатлил своих боевых товарищей на блок-посту, но сам факт такого состояния говорил о том, что эта война сдвинула что-то в голове Саманты...

Сэм провёл почти неделю в лазарете на базе. Врачи изо всех сил ухаживали за тем, что осталось от глаза рядового, но каждый день из раны сочился гной. Тогда было принято решение перебросить рядового на один авианосцев в Тонкинском заливе. Спустя несколько дней, Стивенс действительно оказался на огромном корабле. Там он точно был в безопасности. Врачи смогли обработать его раны и остановить гниение. Но всё же, был поставлен неутешительный для сумасшедшего, но радостный для адекватного, диагноз: к боевым действиям допущен быть не может. Саманте пришлось собрать вещи. Ему предстояла дорога домой и жалование за два месяца сверху.

***

— Мистер Стивенс, я бы посоветовал вам пить эти таблетки. Они помогут вам... Приглушить синдромы болезни... — эти ублюдки из правительства выписали ему какую-то бумажку из-за которой надо было ходить к проклятому психотерапевту. Этот старый ублюдок нёс всякую херню о том, что Сэм болен. Но он нихера не понимал. Саманта был здоров, как бык. Был готов свернуть горы! Но нет, врач всё время говорил о какой-то болезни. Стивенс не мог понять о чём именно болтает док, хотя он не мог понять, что же происходило всю последнюю неделю...

Митчелл

Ларри провлялся в лазарете всего пару дней. Раны не были серьёзными, но их было много. На теле появилось немало новых шрамов. Но лицу повезло. Ничего, кроме пары царапин, да кучи грязи, которую Митчелл смыл, выгружаясь из лодки.

Но вот от травм душевных рядовой избавиться не смог. С каждым днём ему казалось, что кто-то жестоко им манипулирует все сильнее и сильнее. Спустя месяц, он начал писать дневник, которому мог доверять. Там морпех излагал свои мысли по поводу постоянной слежки за каждым военным во Вьетнаме, а особенно за ним самим. И не заметить такие изменения в Ларри было трудно. Он стал более замкнутым, мрачным и угрюмым. Тогда его вызвали к местному психотерапевту. Тот очень быстро поставил диагноз "паранойя". Но что этот гражданский мог знать о внутреннем состоянии Митчелла? Правильно, ничегошеньки. Однако мнение командования не совпадало со мнением солдата, а потому, по прошествии двух месяцев службы, рядовой Ларри Митчелл был отправлен домой.

Там его ждало то, от чего он убегал. Правительство. Ларри знал, что за ним следят, а потому первым же делом вышел на своего старого знакомого, который сделал мошеннику новый паспорт, но на то же имя. Теперь он был совсем другим человеком. А также был счастливым обладателем нового дома в не самом лучшем районе, далеко не лучшего города. Но это было хорошо. Ибо все знали, что там полиция там слаба, а значит и слежки меньше.

Кёрк

Осознать произошедшее Том смог только через день. Только с осознанием пришло и забытие. Кёрк даже не мог вспомнить, что случилось одиннадцатого октября. Каждая попытка вспомнить, сопровождалась жуткими головными болями и желанием скрыться ото всех. Даже сам Томми понимал, что это ПТСР. Но немногочисленных познаний в психологии хватило, чтобы понять, что эта болезнь временная и скоро она пройдёт.

Увы, "скоро" было понятием растяжимым. Год службы во Вьетнаме стал настоящим адом для Керка, который после каждой перестрелки переставал осознавать реальность. Это было ужасно. Зато, когда настал прекрасный день возвращения домой, симптомы стали пропадать. И уже в родной США, парень практически освободился от страхов. Да и как было думать о них, когда писавшая на протяжении года девушка была рядом. Сара дождалась своего героя.

Уайт

Джеку повезло. Серьёзных ранений он не получил, отделившись всего лишь парой пуль. А потому из госпиталя удалось выйти через несколько дней. А оттуда отправиться прямо в бой.

Уайт проторчал во Вьетнаме ещё пол месяца. За это время он очень много раз испытал, как и жуткую депрессию, во время которой несколько раз попытался покончить с собой. Сослуживцы сообщили об этом психотерапевту и Джеку поставили диагноз – маниакально-депрессивный психоз. А с такой строчкой в досье служить было нельзя.

"Капитана" Джека отправили домов первым же рейсом.

А, оказавшись на родной земле, он понял, что не знает, как дальше жить. Ветеран с диагнозом не мог найти работу почти два месяца, пока его не приняли в полицию Оушен-Сити. Город славился тем, что на улицах заправляли гангстеры, а копы были из инструментом. И понять, каким служителем закона будет Джек, сразу не удалось.

Но самым главным вопросом для Уайта так и остался этот: как на работу в полицию приняли ненормального?

Сэм как-то странно посмотрел на Тома, словно учитель на провинившегося ученика, но его настроение вновь тут же поменялось. Сослуживец, казалось бы, забыл о своём недавнем желании сунуться в гуковскую нору и переключился на возвращение к своим, из-за чего Кёрк выдохнул с облегчением. Не то чтобы Саманта так уж его напрягал, но вот эти перемены в нём и внезапность его странных идей порой настораживали… Хорошо, что остальные всё ещё способны адекватно и рационально мыслить. Общими силами они смогут вырваться из этой чёртовой цепочки неприятностей. До их основной базы не так уж далеко… Да. Определённо смогут. Гуки в округе перебиты, арсенал подорван. Теперь-то уж ничто им не помешает как следует обдумать своё положение и найти приемлемое решение.
…Так размышлял Том по дороге к зданию, в котором укрылись остальные солдаты. Он так же не забывал поглядывать по сторонам в прицел – не хотелось бы получить шальную пулю в голову. Но в лесу оставалось тихо, что не могло не радовать.
В конце концов, впереди замаячила знакомая постройка. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это просто сарай с довольно-таки хлипенькими стенами. Уже сквозь щели в досках Том увидел какой-то большой блестящий предмет – а зайдя за порог обнаружил, что этим предметом, который он углядел ещё в прицеле винтовки, оказалась лодка.
Стоило Кёрку обрадоваться своевременному появлению такого транспорта, как взгляд натолкнулся на погибшего Рида, а затем - на сидящую рядом с мёртвым гуком фигуру. Ларри, глядя на прибывших солдат, впился зубами в кровавый ошмёток, и кровь маленькими струйками стекала между его пальцев…

Том ощутил, как что-то мерзкое и горячее подкатывает к горлу. Но он сдержался. Сдержался и тогда, когда Безумный Сэм, оправдывая своё новое прозвище, подошёл к Митчелу и попросил угощения. Сдержался, когда Ларри отрезал тому кусок, а после подошёл к снайперу, буквально впечатав лоскут мяса в его грудь. Кровь тут же впиталась в неприятно прилипшую к коже ткань.
Кажется, щека Кёрка пару раз нервически дёрнулась. А сам парень, скорее машинально, взял в руку этот чёртов ошмёток.
В голове лихорадочно проносились самые разные мысли. В основном – о том, что ему пиздец. Как он выберется из этого ада, если теперь не только Сэм безумен, но и все окружающие – в том числе и Джек, в руках которого снайпер углядел отрезанные гуковские пальчики. Пожалуй, уже можно брать в руки лопатку и идти копать себе могилу.
На какое-то время Том просто завис, не в силах вымолвить и слово. Как, блять, на это реагировать вообще? Если скажешь ёбнутому о его ёбнутости, чего доброго, тебя самого посчитают за ёбнутого. Тем более, что ты тут, похоже, один такой «рациональный» и «адекватный». Остальные жрут сердце гука и им по кайфу.

В конце концов, вопрос Ларри вывел Тома из глубокой задумчивости. Словно мозг остолбеневшего солдата вновь включился.
- Сам жри это говно! – наконец, изрёк Кёрк и брезгливо отбросил кусок мяса. Ладно, Том, спокойно. Пусть творят, что хотят, но ты участвовать в этом безумии не будешь. В крайнем случае, если эта троица начнёт вести себя совсем неадекватно по отношению к тебе… Но об этом ты подумаешь после.
Том поспешил утереть кровь с руки и достать из кармана карту. Присел и разложил её прямо на полу. Ориентировался в картах парень так же хорошо, как и на местности. Не даром же снайпер.
- В целом, можно пройти по воде. Так выйдет быстрее, чем топать на своих двоих. У нас два варианта – плыть по течению, но это отнимет много времени из-за большого расстояния. Или против течения – этот путь гораздо короче. - Том на мгновение задумался. Длинный путь, конечно, менее трудоемок, но тратить больше времени в этих джунглях, чем надо, снайперу не хотелось. - Думаю, стоит поднапрячь силы и попробовать плыть по короткому пути.

Светлая улыбка играла на чумазом лице полевого медика. Руки работали, как часы, разрезая ненужные пласты мяса и ловко надламывая рёбрышки сегодняшнего блюда. Словно лягушку на уроке биологии разделываешь. Вопросы морали и простого здравого смысла давно отпали. Во Вьетнаме царят свои первобытные законы. Те, кто это до сих пор не понял, гниют по частям в непроходимых джунглях. Даже клеймо каннибала не особо беспокоило рехнувшегося морпеха. Гуки не люди, гуки трусливые косоглазые твари и годятся только для жарких полевых печей. У Ларри изо рта пошла слюна, стоило ему представить, как после очередной тяжёлой вылазки, повара выкладывают на стол огромные блюда с хорошо прожаренными фаршированными вьетнамскими генералами. И у каждого этого ублюдка из хрустящей пасти торчит наливное сладенькое яблочко.

Заключительный взмах мачете и сердце желтожопой скотины с хлюпом вышло из грудины. Блять, Ларри был готов поклясться, что оно все ещё билось. Всё как в шизанутых детских сказках! Узкоглазый демон долины живёт до тех пор, пока его сердце не будет полностью уничтожено… или съедено и смачно высрано доблестным американским солдатом. Высунув язык, Митчелл принял на кончик несколько капель крови ублюдочного вурдалака. Нектар сатаны пробудил жуткий аппетит у солдата и Ларри, немедля больше ни секунды, впился зубами в источник скверны.

Пиздец, сам дух дяди Сэма вселился в героя! Добрый кусок плоти врага растворился в его желудке, одарив морпеха силой отцов-основателей! Душа трусливого демона пыталась вырваться наружу, но Ларри доблестно выдержал испытание, ознаменовав свою победу смачной отрыжкой.

На запах сладенького слетелись заблудшие души в лице Малыша Томми и Безумного Сэма. Одноглазый орёл тут же затребовал свою долю и, чёрт возьми, кто Ларри был такой, чтобы лишить сослуживца его законной доли? Мачете опустилось на обгрызаный плод, отрезая добрый кусок от кровавого органа.
- Бон аппетито, Сэмми, - кровожадно улыбнулся Митчелл, протягивая морпеху его сегодняшний паёк. Обязанностью Ларри было заботится о самочувствие и сытости всего своего отряда. Остатки сердца было поделены на две равные части.

Первый шматок мяса полетел в руки Уайта со словами:
- Подкрепись Джеки. Слухи не врали. Готов руками горы воротить!

Встав на ноги и крутанув шеей, Ларри послал ненормальный взгляд в сторону Малыша. В два шага оказавшись возле снайпера, морпех вжал последний кусок Кёрку в грудь. Доброжелательно улыбнувшись, Митчелл проворковал:
- Жри, Томми. Мы же не хотим, чтобы от голодухи скрутило нашего самого зрячего паренька?

Оставив Кёрка наедине с кусочком гуковского сердца, Ларри стал задумчиво скрести скальпелем по мачете. Взгляд его был направлен в спину Безумного Сэмма. На солдате живого места не было. Срочно требовалась операция! Медленно двинувшись на морпеха, Митчелл сквозь зубы вопросил:
- И да, Томми, что у нас с картой? Я просил тебя посмотреть. В какую, блять, сторону нам вообще плыть?

Керк, Стивенс

Прослушав чудесную какофонию подземных взрывов, морпехи решили вернуться к оставшимся в живых соратникам. Обратный путь не был таким же торжественным, но свой шарм он имел. Чёрт знает, что именно подорвали Том и Сэм, но это что-то явно имело значение для гуков. А граната уничтожило все под землёй.

Полминуты ходьбы и вот солдаты уже у джипа. На земле лежат ещё горячие гильзы, оставшиеся после стрельбы по вьетнамке. Полезного, кроме остатков аптечки в машине не осталось.

Путь до сарая, где находились морпехи, не был чем-либо осложнен. А вот внутри было интересно...

Уайт, Митчелл

Кажется оба парня тронулись умом. Если Джек ограничился пальцами трупа мирного жителя, то Ларри пошёл дальше и решил сожрать сердце гражданского.

Скальпель аккуратно разрезал грудь тела и открыл доступ к рёбрами, которые доктор Митчелл с хирургической точностью извлек и выкинул к чертовой матери. Тогда перед ним предстало сердце. Оно было ещё тёплым, а возможно уже тёплым. Понять это было невозможно, потому что на улице температура перевалила за 30° и опускаться не собиралась.

Однако остановить безумного Ларри не могло даже это. Трясущимися толи от морфия, толи от волнения, а может и от всего вместе, он обрезал вены и артерии, идущие от сердца, и вытащил его. С полубезумной улыбкой, которая сама застыла на лице морпеха, он вкусил плоти врага. На вкус оно было, как дерьмо, перемешанное со стряпней из дешёвой столовой, но при этом Митчелл почувствовал прилив сил. И блевотины. Именно в этот неловкий момент на сцене появились Кёрк и Стивенс.

Общее

Развернувшаяся в сарае сцена была достойна Оскара за всё, и особенно эффекты. Сидящий с сердцем гука в руках Ларри, Джек, только закончивший затыкать дыры в лодке пальцами все того же несчастного вьетнамца, Саманта, с безумным лицом, смотрящий на всё это. И малыш Томми, который попал явно не туда.

Зато из менее интересного было то, что морпехи обзавелись лодкой и теперь могли покинуть проклятую зону блок-поста Чарли.

Стивенс

Сэм оценил творившийся ад. Его познания об этом регионе синего шарика говорили, что поедание сердца часто практиковалось местными жителями. Лет пятьсот назад. И то, Саманта не был уверен, что это правда. Зато в этом были уверены Джек и Ларри. Особенно последний, уже вкусивший плоти врага.

Пиздец, Митчелл никогда бы в жизни не подумал, что осмотр крыши наспех скроенного амбара настолько охуительное занятие. Этот кусок дерева, замызганный дешёвой краской, был прекрасен. Других слов морпех подобрать просто не мог. Казалось, потолок олицетворял всю жизнь непутёвого мошенника. Из кусков облупившейся белой краски состояли немногочисленные светлые моменты в бытие Митчелла. Преимущественно, когда он трахался, или срывал куш за игровым столом. Паутина символизировала облавы ублюдков-копов. Вон та засохшая жирная муха, запутавшаяся в сетях, была никем иным, как жирдяем Фредди. Толстожопый кретин никогда не знал меры, на чём в конце концов и погорел. Ну а грязь и дыры напоминали о ебанутом Вьетнаме. Что иронично, на этих говняных кусках потолок и заканчивался.

Ларри уже понемногу засыпал, погружённый в свои мрачные думы, когда его окликнул Джеки. Морпех не врал, жопа Митчелла успела хорошенько намокнуть. С неохотой вернувшись в реальность, солдат устало буркнул:
- Отставить панику, капитан. Касками выгребем из корыта водные излишки!

Но Уайта уже понесло. Пришлось вылезать из уютной лодочки. Протерев глаза, Ларри осмотрелся по сторонам. И взгляд сразу зацепился за мёртвого Рида. Бля, о павшем-то торчки успели забыть. Негоже боевого товарища оставлять гнить рядом с ебучим гуком. Но и яму копать времени не было. Решение быстро пришло на ум. Для начала полевой медик вытряхнул из рюкзака Рида всё ненужное, оставив внутри только винтовку, запасную обойму, пару осколочных гранат, одну зажигательную, да медикаменты. Ухватив труп за плечи, Ларри вытащил храброго солдата на открытый воздух, и не останавливался, пока не добрался с ним до побережья. Нужно было что-то сказать напоследок, наверное. Вот только из Митчелла был довольно хуёвый священник. Поэтому солдат только хмыкнул:
- Ты был чертовски хорошим солдатом, Дастер. Покойся с миром.

Вытащив чеку из зажигательной, Митчелл отправил её в полёт. Пускай прах Рида развеется над водной гладью.

Когда Ларри вернулся обратно в ангар, Джеки был уже вовсю занят ремонтом, красноречиво жестикулируя и грязно матерясь. Митчелл только скривился, поглядев на успехи Уайта.
- Блять, Джеки, что это за хуйня? Кто так дыры в лодке затыкает? Всё-таки не в анал своей подружки коротыша суёшь. Дай я покажу, как это делается.

Вытащив свою реликтовую сапёрную лопатку, Ларри начал с остервенением утрамбовывать тот мусор, который Джеки успел до этого натаскать.

Гранатка вошла на ура! Дым валил столбом, как будто какой-то дятел переборщил с углями для своей барбекюшницы. Ларри стрекотал из винтовочки в полнейшей слепоте. Куда летели пули? Хуй его знает. Радовало лишь то, что поганые гуки сами сейчас пребывали в таком же дерьмовом положении. Мимо пролетел Уайт, изрыгая поток брани и ныряя на днище лодки. Скрипнув зубами, Митчелл просипел:

- Блять, всё как нам в учебке толдычили, Джеки. Накрываешь противника огнём, не давая ему высунуться и прицелиться, пока остальные снимают ублюдков точечными выстрелами… - раздражённо вперившись в непроглядную дымовую завесу, солдат сплюнул, - А хотя похуй. Двигай жопой, я к тебе!

Содрав с покойного Дастера жетоны и пихнув их к себе в карман, Ларри ухватился за пулемёт и пополз к лодке. Мимо просвистела пуля, заставившая Ларри грязно выругаться и вздрогнуть. Слава дьяволу, этим всё и обошлось. Завалившись вместе с огнестрельной мясорубкой в старое корыто, солдат решил, что самое время залатать пару старых дырок, пока не появились новые. Возлежа на днище лодчонки, Митчелл скручивал в руках крепкий моток туалетки, одновременно общаясь с Уайтом:

- Джеки, я сейчас буду вытаскивать осколки из плеча. Вколи меня среднюю дозу морфия, как закончу, чтоб от боли мне крышу не снесло.

Запихнув самокрутку себе в зубы, Ларри разорвал рукав и начал лечение. Еле выковырял из своей кровоточащей плоти куски говённого металла. От дурноты сознание то частично терялось, то яркая вспышка боли снова пробуждала разум солдата. Адская работёнка, морпех всё вокруг залил своей кровью и спиртовой обеззараживающей настойкой. Когда настало время швов, Митчелл уже был частично пришибленный и боль немного притупилась. Орудовал солдат иголкой, как бабка над свитером любимого внучка. Хотя одной рукой всё делать было пиздецки неудобно. Под конец приложив к плечу моток бинта и примотав его намертво к истерзанной плоти, солдат завалился на спину, тяжело дыша и покашливая. Жизнь говно.

- Да, да,- тяжело вздохнул гоблин, положив оружие на пол. Быстрое движение рукой и вот со звоном от его пояса отсоединяется кобура с бластерами и подвязка с генераторами для винтовки,- Эх, видели бы нас картелевцы, прибили бы,- ну очень громко вздохнул гоблин, связывая своим товарищам руки их же портянками и заталкивая в рот Крату свой носок, так, на всякий случай.- Понимаете, господа, у нас сильное заболевание, из-за чего и произошла эта прискорбная ситуация. Мы контуженные!- театрольно загримасничал алхимик, настолько естественно скривившись, что даже пустил слезу!- Во время одного из самых жарких и легендарных сражений против сотен, нет, тысяч врагов, желавших забрать у мен, и моих гордых и благородных собратьев,- величественно начал Кондраки, указывая на магов в отключке и по глубже запихивая в рот кэпа носок,- Наш, между прочим, законный гешефт, нас контузило сильнейшим взрывом! С тех пор, каждый раз, когда мой капитан видит дауна (а на них у него глаз намётан), вроде вашего, без обид, рыжего товарища, он становится неадекватным. К сожалению, такой же порок порой поражает и меня с моим вторым товарищам. Но, благо, этот недуг можно победить! Всего 150 бонов, хотя, для вас, как наверняка достойным и величественным гражданам наших , вскоре абсолютно свободных, благодаря вам и вашему чудесному лидеру, островов, 100 бонов – и мы мгновенно становимся вашими товарищами, лучшими друзьями, а если нужно, и собутыльниками-психотерапевтами. Но последнее, как и поплакаться в жилетку, за отдельную цену, которую мы можем обговорить позже. А пока, соберите наше оружие, и поосторожнее там – казённое, как-никак! И осторожнее с моими товарищами, они тоже казённые, как и я! А Аристона вообще можно освободить, я скажу ему, что поделюсь с ним долей, так что всё будет нормально.

Блять, Ларри всегда знал, что в штабе одни дегенераты сидят и пустоголовый кретин на другом конце провода ещё раз это подтвердил. Морпех считай им всё по полочкам разложил, осталось записать аккуратным почерком в отчёт и идти получать медали. Но нееет, даже на это местные имбецилы не способны! Ох, как же хотелось Митчеллу послать весь штаб на три буквы. Однако, солдат сдержалась. Велика вероятность, что после такого выкрутаса, Ларри и правда будут выдавать ровно один патрон на каждую последующую миссию. С грохотом встав из-за стола, при этом намеренно уронив на пол стул, морпех злобно зыркнул на радиста:

- Всё, я блять, умею Элис! И дырки штопать, и коробку эту настраивать, и гуков штабелями ложить. Универсальный содат, хули. И ведь ничего этого раньше не умел, тачками поддержанными на гражданке торговал. В драку лезть боялся. Вона как война людей меняет. И полный обсосок суперменом заделаться может, стоит ему винтовку в руки взять, - Митчелла понесло совсем не в ту степь, но эмоции-то выплеснуть как-то надо было. Прежде чем покинуть палатку, Ларри собрал все бумажки на которых стояли печати, подписи и даты. Сунув подмышку эту кипу макулатуры, солдат буркнул:

- Ладно, хули тут жопу протирать? Блокпост мы осмотрели, документы собрали, возвращаемся к джипу, Элис. Если повезёт, к ночи будем уже в казарме.

После чего пошлёпал к остальным. К его приходу задница джипа уже успела серьёзно просесть. Джеки, блять, никогда не знал меры. Как ебанутая ворона, которая тащит к себе в гнездо всё красивое и блестящее. Ладно уж, не самая худшая черта. Куда больше Митчелла напряг Безумный Сэм, который уже успел вновь раздобыть огнестрел. Слова Эла его не слишком обнадёжили. Капрал тоже сидел на морфие. А вдруг два торчка сговорились и решили захватить все запасы наркоты?! В голове у Ларри творился сущий пиздец.

Сгрузив все бумажки неебической важности в тачку, морпех примостил свою задницу на переднее сидение и широко зевнул:

- Капрал, документы у нас. Можно отчаливать, - лениво повертев башкой, Ларри поинтересовался: - Кстати, а где наши лесники? На грибную поляну, что ли забрели…

Поскольку "дестант" плохо представлял, что и где находится внутри крепостей, и как оно выглядит, за исключением арсенала и провизии, то им пришлось воспользоваться помощью чернявого. Тот чуть ли не командовал ими, деловито распоряжаясь, что брать и переносить, а что оставить за ненужностью. В качестве погрузчика он предложил использовать бочку, объяснив Кондраки, как ее водить.

Итак, в арсенале крепости легиона оказались:

Архонский автомат-пулемет 1 шт.
Бластерный пистолет 150 шт. (пять ящиков).
Оптическая винтовка 34 шт.
Плазмопулемет 7 шт., переносная батарея 22 шт.
Миномет 2 шт.
Два ящика взрывчатки.
Пиломеч 21 шт.
Световая алебарда 13 шт.

На капитанский мостик перенесли:

Грезы с маркировкой "плотские наслаждения" 3 шт.
Грезы с маркировкой "пивной фестиваль" 2 шт.
Грезы без маркировки, принадлежавшие черному 2 шт.

В алхимический отсек:

Красный стимулятор (+3 хп и автопревозмогание) 31 шт.
Зеленый стимулятор (эффект малоизучен, нельзя вкалывать находящимся в коме) 12 шт.
Синий стимулятор (эффект неизвестен, пленник сам не знает, не его ведь стимуляторы, а маньяка) 4 шт.
Желтый стимулятор (ускоряет, х2 действий за ход) 3 шт.

Во внутренние сады, совмещенные с алхимическим отсеком:

Ящик со странными семенами ("А пес их знает, на нем пометка гремлинского Картеля, но я его в нашу крепость не тащил и вообще первый раз вижу")

В механический отсек:

Скоростной двигатель, отвинтить было легко, а вот привинчивать будет трудновато ("Не, у вас какая-то другая расстановка, в нашей крепости все не так было")

Вы не можете просматривать этот пост!

Уайт, Митчелл

Джек первым делом направился срезать леску, служившую триггером опасной ловушки. Нож морпеха с лёгкостью перерубил рыболовную принадлежность, освободив двухстволку. Это оружие, судя по виду, не новое, могло бы неплохо послужить в ближнем бою, только вот до ближнего боя надо дожить. После Уайт направился к столу с документами. Бумаги не представляли особо интереса, так как даты на них стояли прошедшие. Последний документ датировался вечером предыдущего дня, это была сводка о количестве съестных припасов. Не найдя ничего интересного, Джек позвал Элиса, который не отзываясь побежал к дому, а, открыв дверь, грохнулся на землю тяжело дыша. Дробовик испугал парня, и лишь перерезанная леска успокоила.

— Твою ж мать, — выдавил из себя радист и подошёл к стационарной рации, которая занимала большую часть стола, — База, это блок-пост Чарли, ответьте.

— Приём, это база, вы починили связь?

— Приём, нет, это Элис Парк, радист, из отряда, что отправили сюда сегодня утром.

— Приём, это хреново, что-то новое нашли?

— Приём, ничего нет. Пусто, ни гильз, ни тел, ничего.

— Приём, продолжайте поиски, обо всех обновлениях сообщайте немедленно, конец связи.

"Конец связи", — повторил за "базой" Парк и развернулся к остальным, — "Говорят, искать дальше".

Тем временем Ларри решил затариться по полной. Открыл ящик мощным ударом лопатки, поднял крышку, ожидая увидеть кучу обойм к М16, но увидел лишь кучу пистолетов и револьверов. В ящике, да и в другом тоже, хранилось личное оружие командования, а также парочка М3 с обоймами. Этот пистолет-пулемёт, конечно, прославился, как худшее оружие, которое можно достать во Вьетнаме, но порой выбора просто не было. Гранат в ящиках также не было, рациональный интендант явно убрал их подальше от офицеров, чтобы случайный взрыв не обезглавил блок-пост.

Закончив грабить армию дяди Сэма, Митчелл направился к люку и точным ударом лопатки, повторив успех с ящиком, снёс замок к чёртовой матери. А потом открыл люк и увидел то, что видеть хочет не каждый: два гука. Мёртвых. Зрелище, конечно, было приятным, только вот, как известно многим, человек после смерти имеет свойство опустошать желудок, что оба трупа и не преминули сделать. Прямо из подпола пошёл жуткий запах, который сдерживался до этого лишь полом.

Кёрк, Рид

— Верно, — ответил Рид, смотря на след, — Не нравится мне это.

Двое морпехов вернулись к джипу, где в себя пришёл Биг Эл. Негр смотрел по сторонам, время от времени ругаясь. Боль в ногах не прошла. Скрипя зубами, он покосился на Тома и Джозефа.

— Нашли след, американский. Ведёт в лес, — сказал Дастер.

— Ну заебись, а дальше что? Может сделаете что-то? — Бен был явно не в духе. Оно и ясно, две пули в ноге,то вам не шутки.

— Сэр, есть, Сэр, — ответил Рид и заработал недовольный взгляд Джексона, — Пошли, Том, посмотрим что там, остальные заняты.

Последнее было правдой. Но каждый был занят по своему, Парк уже сидел в штабе, громко переговариваясь с базой, Джек и Ларри копались в штабе, а Бен, напару с Самантой были не в состоянии действовать.

Стивенс

Матерясь, как пьяный реднек, морпех бросился в атаку по лезвию бритвы. Гук, казалось не замечал маленького бойца дяди Сэма. Это могло стать роковой ошибкой. Но вьетнамец, в последний момент, начал трясти бритву, чтобы сбросить с неё Сэма, а как только американец полетел вниз, пискляво захохотал, как это делают все узкоглазые.

А пол тем временем приближался с каждой секундой. Казалось, что конец неминуем. Шансы умереть были бесконечно большими. И тут в голове раздался незнакомый голос: "Бесконечность – не предел!"

И вот, Саманта уже не человек, он даже не зверь. Он бомбардировщик, летвщий прямо на Ханой. Сам Стивенс не знал, как выглядит этот город, но сейчас прекрасно понимал, что перед ним. Вокруг него летели такие же самолёты. Вдруг зашипела рация. "Борт С, готовьтесь бомбить!" И Сэм понял, скоро начнётся. Вот уже под ним узкие вьетнамские улочки, тупые азиаты бегают по ним и кричат. Тревогу слышно даже через рёв двигателей. Но бомбить рано. Перед Самантой стоит другая задача. Надо обезглавить проклятых комми. Убить их "вождя". Ещё несколько секунд и под Сэмом Кремль, как у русских. Это странно, но каждый знает, что СССР поддерживает коммунистов. Что ж, пора стрелять на поражение!

Бомба летит вниз. Секунда, две, взрыва нет. Борт С смотрит под ноги. Там ноги. Сэм понял, что он не самолёт. Потому что перед ним мишень, а в руках у негр пистолет. За плечом стоит Доусон. Старый сукин сын ни капельки не изменился

— Ну что, Саманта, покажи, как будешь валить комми в джунглях. Быстро, блядь!

Стивенс посмотрел вперёд. Перед ним настоящая мишень. Тот самый гук, которого он заметил в джунглях. Или это был сон. Сейчас уже не разобрать. Надо стрелять, а Доусон заставит отжиматься. А руки то с прошлого раза не прошли. Да и ко врачу стоит зайти. Глаз что-то болит, причём не первый день. Вот только отпустит ли дрилл-сержант?

Вы не можете просматривать этот пост!

Здравствуй, морфий.
Это послание обращено к тебе, потому что ты сейчас мой единственный друг, который слышит меня, понимает меня, успокаивает меня, хранит меня и вообще — морфий, ты знаешь что ты охуенен. Это послание преисполнено благодарности за избавление от боли, от которой я бы наверняка сейчас дристал в штаны. Но в то же время оно преисполнено тревоги — ты, ссука, слишком охуенный, я боюсь на тебя подсесть. Я видел наркоманов в той, оставшейся на другой стороне планеты, цивилизованной жизни, и они там представляли собой жалкое и отвратительное зрелище. Но здесь, в глухих джунглях, путь наркомана заканчивается в придорожной канаве возле дешевого шалмана дядюшки По, в вонючей куче отбросов, только повалявшись в которой, перед самой смертью ты узнаешь, что это останки твоего предшественника, сдохшего здесь незадолго до тебя. Я не хочу сюда... и все-таки ты охуенен, морфий.

Примерно так думал Стивенс, трясясь в джипе, пока колеса его отматывали остававшиеся до блокпоста километры. Дыра в голове, занимавшая сейчас место левого глаза в черепе, не шла ни в какое сравнение с дырой в душе. Вырванный из тела кусок мяса, казалось, утащил с собой бОльшую часть того, что люди с Большой Земли называли цивилизованностью, потому что Саманта сейчас не чувствовал ничего, кроме холодной, спокойной и всепоглощающей ненависти.
Эти узкоглазые ублюдки забрали его глаз.
И если раньше он был готов убивать при необходимости, убивать в качестве самообороны, убивать, чтобы сохранить свою жизнь или жизнь товарищей, то сейчас он жаждал убивать
Поэтому, когда джип остановился, Саманта вылез из него, не дожидаясь команды, и, прижав приклад к плечу, медленно начал обводить уцелевшим глазом окресности. Может быть, эти ублюдки забрали один его глаз, но у него еще остался второй.

Разработана технология "Промышленность 4 уровень" ( 91 696 - 40 000 = 51 696 ) и "Медицина 2 уровень" ( 51 696 - 10 000 = 41 696 )

Нападение Англии на Латверию!

Англия - 5 832 690 солдат.
Латверия - нет.

Англия захватывает 5 826 км территории (100% от земель Латверии на прошлый ход), 2 804 483 пленных и 670 480 000 богатства в кач-ве трофеев. Латверия уничтожена!

Данные разведки:

Германия - успешно! В 6й ход у Германии было 3000 000 солдат, из них 2500 000 атаковали Лихтенштейн, 500 000 защищали Германию. В 7й ход у немцев будет 4 500 000 солдат.

Франция - успешно! У Франции в 6й ход было ноль солдат - и столько же будет в следующем.

Россия - успешно! У России в 6й ход было 750 000 солдат, которые обороняли свою страну. В следующий ход у русских будет 3 950 000 солдат.

Китай - успешно! В 6й ход у Китая было 2500 000 солдат, из них 1500 000 атаковали Лихтенштейн, 1000 000 защищали Китай. В 7й ход у китайцев будет 4 150 000 солдат.

Лихтенштейн - успешно! В 6й ход у Лихтенштейна было 8 850 000 солдат, из них 500 000 атаковали Китай, остальные 8 350 000 обороняли свою страну. В 7й ход у Лихтенштейна будет 10 240 000 солдат.

Норвегия - неудачно....


Англия 6 ход

Перк лидера - "Экономист"

Территория 15 515
Население 9 176 197
Плотность населения 591
Бюджет 1 300 984 002
Исследования 41 696

Торговля 61%
Доля в мировой торговле 70656717

Армия 5 832 690
Агенты 300 000

Финансирование медицины 170 984 002
Финансирование промышленности 700000000
Финансирование армии 300000000
Финансирование науки 100000000
Финансирование спецслужб 30000000

Технологии Медицины 2
Технологии Промышленности 4
Технологии Вооружений 3
Технологии Образования 1
Технологии Шпионажа 0

Всего потрачено 1300984002
Осталось денег 0

На начало 7 хода:

Территория 21 341

Смертность 91 762
Военные потери (убитые и пленные) 0
Захвачено населения 2 804 483
Прирост населения 2 051 808

Итого население 13 940 726


Сбор налогов 3 287 900 000
Военная добыча 590 480 000
Итого денег в бюджете 3 958 380 000
Исследования 161 696

Армия 9 176 197 (максимум по населению!)
Агенты 300 000

Соверинг и Антониана совершили ряд сокрушительных смертельных удара. Парадемон рычал, кричал, бился, истекаякровью, но все было тщетно. Последний удар с криком и силой нанесла девушка с громадной косой, разрубив противника попалам. Произошел мощный взрыв. Взрыв, который отбросил пару воинов назад и заставил всю землю сотрясаться. Это был выброс энергии. Антониана не почувствовала в этомникакой угрозы. Напротив, теперь ей казалось, что она способна перевернуть землю с ног на голову. Ее тело стало меняться. Кожа изменилацвет на темно-оранжевый и стала жестче. Будто каменная. Стали появляется острые темные наросты и шипы. Зрачки в глазах исчезли и стали полностью глубокого черного цвета. За спиной стали отрастать черные крылья похожие на крылья летучих мышей. Метоморфоз проходил очень медленно и болезненно. Плоть дувушки разрушалась и перестраивалась по-новому.

Вы не можете просматривать этот пост!