Голосование пользователя

Из жизни урлоков:

Урлоки очень любят послушать сказки. Понятное дело - на сытое брюхо.
Вот только сказочники-урлоки в народе не самое частое явление ибо занимаются этим делом исключительно жрецы. Им даже отличительной шапки не выдадут, если те не способны придумать и рассказать сказку, хотя бы одну. А сказочники других народов обычно не живут достаточно долго. Потому и сказки у урлоков очень короткие.
Впрочем, другие сказки и не очень-то нужны. Ведь главное в любой сказке для урлока - это вдоволь повеселиться.

Для того сказка и существует.

- Сказка о том, как урлоки добычу делили:

Однажды два урлока поймали две хрюшки и стали их делить. В этом месте урлоки-слушатели улыбаются, ведь все они лучше знают, как делить добычу
Один урлок сказал, что он съест обоих хрюш, а второй пусть ловит себе новых. Мудрое решение героя сказки громко одобряется слушателями
Второй урлок ответил, что он сам съест хрюшек, а если первый не согласен, то он съест и его в придачу. Еще более мудрое решение одобряется еще более бурно
И пока урлоки делили добычу, хрюшки убежали. Урлоки слушатели бегут ловить убежавших от неудачников хрюшек

- Сказка-загадка об охоте:

Однажды урлоки-охотники отправились на охоту.
Каждый охотник поймал добычу и съел её.
Ни один урлок не вернулся домой.

- Сказка о пещерной фее:

Почему урлок не убирается в пещере.
Потому что когда места в пещере не останется даже для самого урлока в пещеру явится Фея и уберется за самого урлока.
Никто никогда не видел эту фею, потому что она четкая, как и сами урлоки, и за рыбоглазых убираться не будет.
Единственный случай когда урлок убирается в своей пещере - когда Большая Ма перестает помещаться в своем логовище.
Есть мнение, что Больша Ма и есть Пещерная Фея.

- Сказка о дагоните и хрюшке:

Поймал однажды дагонит хрюшку. Дагонит. Поймал. Хрюшку. Урлоки смеются громко-громко
Поймал потом урлок сразу и дагонита, и хрюшку. Урлоки приветсвуют умение сородича
Стал решать, что сначала съесть, а то вдруг первым нечаянно наестся. Урлоки улюлюкают. Одно надо есть, вторым закусывать, и думать нечего.
Но пока урлок ел дагонита, хрюшка убежала Урлоки падают от смеха. Ибо только очень глупый урлок позволит пойманной еде бегать и вообще куда-то рыпаться.

- Сказка о споре

Поспорили как-то два урлока, что один ленивей другого.
И легли поперек дороги.
А по ней шла Большая Ма и споткнулась.
Не бывает настолько ленивых урлоков.

Спешился с коня Эотейн, позволяя отдохнуть животному благородному, оглядел место стоянки, размышляя по привычке.

Припомнилась всаднику песнь старинная, то ли Бильбо Старцем, полуросликом сказочным, сочинённая во время долгого пути. То ли одинокими странниками Севера сотворённая, в нехитрые куплеты уложенная и столь приятно звучащая, ежели шагаешь ты в неведомое будущее под светом звезд полночных, и солнца лучами животворными, всем сердцем мечтая свой путь отыскать в мире этом, среди трав душистых и краёв чужедальних.
Двигались. Вперёд. Убегая всё дальше и дальше от порога отчего дома благословенного, в края легендарные и позабытые, такие чуждые, и такие странные. Казалось всаднику, будто в ручей угодил он звонкий, корабликом лиственным из тех, что детишки пускать по воде любят, уносясь всё и дальше, преодолевая стремнины на пути и водовороты. Шептал про себя, любуюсь бликами солнечными, в тени деревьев густых рождающихся, усталого коня бодря и дух собственный.

…Бежит дорога все вперед. Куда она зовет? Какой готовит поворот? Какой узор совьет?

Для Эотейна, путь листьями был украшен, и цветами полевыми соткан гобеленом искусным, и великанами деревьев отмечен, звёздными полями в ночи бархатистой сверкал и светом месяца золотистым освещен был. Двигался отряд Дорогой Кольца, той самой, коварной тропинкой, что вела в своё время, неутомимого Фродо и Сэма, всё дальше в Страну Мрака завлекая, - Схватила в свои объятия хоббитов у порога Родного Шира, а дальше…увела маленьких странников в обитель грозную Королей Высоких, краёв эльфийских очарованных туманный занавес приподнимая, по краю Войны гибельному провела, возле Роковой Горы едва не покинув, и ещё дальше, за море, на Запад вечно юный протянулась, ладьёй белоснежной лебедю грациозному подобной, унесла крошечных странников на закат.

…Сольются тысячи дорог В один единый путь. Начало знаю, а итог Узнаю как-нибудь.

Вперёд, вперёд, только вперёд! Уносит тропа в пучинах своих пенных, и сына Эогвейна уроженца Рохана Безграничного, степного Королевства Конунга могучего. Не на Запад, на Восток путь лежит, расстилается по земле, скачет пригорками и ручьём торопливым всё дальше в мир широкий и безграничный течёт.
... Леса проплывали неспешно, подобные Нимфе прекрасной, тихо дремали, полднем звонким угретые. Перекликались в дебрях изумрудных, колдовских, очарованных, птички певучие. Стрекотали радостно насекомые, солнечной поре радуясь. Заметить можно было бурундука проворного, и рыжую искру случайную, белки боязливой, на дерево взлетающей. И жизнь, говорливая, неутомимая, родником молодости вечным неиссякаемым, струилась пред Эотейном, разворачивая бутоном чародейским, невиданным.
Но вот уж и леса остались позади, и ветер, волосы всадника взъершив, радостно крыльями взмахнул свободу почуяв, сорвался в бег озорной, к Великому Андуину повелителю средиземья седому, устремляясь. Посвежел резко воздух, лесную дрёму сбрасывая. Купол неба синий, бескрайним шатром над путниками протянулся, бездонными колодцем взор маня. И земля, нахмурилась чуть, улыбку безмятежности с лица стирая, ведь начинались далее края смутные, опасные и неизведанные, шуршали морями песчаными под раскалённом воздухом пустынь жарких, знамёнами гордыми Гондора манили, и тенью проклятых скал, злобой тлетворной затаившейся шептали сипло, чередой призраков бесцветных, мрачные пророчества выводя…
Желая прогнать думы черные, Эотейн придумал ещё один куплет к дорожной песенке. Простой и на великое не посягающий. Что-то вроде

...Пусть только доблестный скакун со мною будет рядом. Я к горизонту устремлюсь, Рохана грозным стягом!

О лошадях, по мнению юноши, упомянуть стоило.

Жуткое зрелище, - тролль огромный и страшный, рычит, хрипит, дубиной размахивает, а приглядись поближе, страдающее несчастное существо, какая мука наверное – глаза одного уже нет, весь ранами покрыт с головы до пят, и всё ещё жив. Страшное существование, из багровой боли верно сотканное!
Эотейну не по себе сделалась, гадко и тошно. Он хоть и твёрд духом, а мучения напрасные никогда не любил, - бывалыче конь ногу сломает, дёргается в предсмертной агонии, пеной алой захлёбывается, бьётся в судорогах от боли изнывая - если можешь помочь бедняге, так помоги, и как можно скорее! Но если рана неизлечима, смертельна и жестока, чёрной змеёй вокруг скакуна обвилась, ядом смертельным точит, медленно и верно страдания лишь продлевая пред неизбежной кончиной, то обязанность всадника есть в этом случае, скрепив сердце, лишить верного друга жизни собственной рукой, твёрдой и недрогнувшей. Даже воины суровые, на поле боя случается, не только коням последнюю милость оказывают, такую страшную милость, но единственно верную бывает…

Тролль не скакун, он наверняка глуп как камень его породивший, но милосердие к врагу, есть то, что всегда свободных людей, от прихвостней Врага отличало. А потому сглотнув, выхватил Эотейн верный отцовский меч, видевший Войну Кольца отгремевшую и самого Теодена даже, ведущего стройные ряды всадников на яростную, беспощадную сечу, в бесконечной ночи колдовства Вражеского.
И тогда меч, звездой роковой не уставал полыхать. И сейчас, проворно ножны покинув, сверкнул грозно во мраке, благословенной искрой кобальтовой. Злу угрожая и вызывая нечисть на бой
Эотейн же, облизнув губы враз пересохшие, кинулся к троллю, намереваясь перерезать существу горло, и дать упокоение.

Страшно всаднику молодому сделалось, сердце в груди испуганной птицей встрепенулось, одна лишь надежда, на гибкость и быстроту. Моргнул, к звёздам небесным на миг обратился и бросился к громадине, отчаянно надеясь, что как травинке степной удаётся от взмаха косы уклониться, так и Эотейн уйдёт от дубинки и сумеет зверюгу поразить.
«Не для убийства верно, а единственно для того, чтобы боль прекратить!»
Прошептал мечу, бросаясь к троллю.

Уснул Эотейн. И мчались вокруг всадника, под светом звёзд бесконечных, колыхающиеся зелёными волнами морскими, сочные травы весеннего, угретого теплого солнцем Рохана.

Вперёд. Вперёд! Только вперёд! Несётся с дрожью земля, уносясь всё дальше. Взмывают к небесам синим изумрудные валы, увенчанные ароматными, белоснежными коронами луговых цветов; колыхаются говорливыми водами морскими, поверяют на ушко всаднику тихим шёпотом, степные тайны очарованные, манят к закату, простираясь колдовской дорогой всё дальше и дальше, в подлунный мир. И несутся они уже с конём полным ходом в звенящее утро, ломит зубы искристая свежесть, полнится росистая лазурь стрёкотом сверчков, и легендарный жеребец Светозар, белой стрелой пронзает стылый мрак. Мелькают скалистые пейзажи, холмы, леса и реки, зловещие горы. Проносятся серой тенью, размытые очертания Мундбурга, Белого града Заморских королей, гордой и непреклонной цитадели, Истинного Государя. А их дорога лежит всё дальше. Только вперёд!
- Куда же мы едем ? - спрашивает Эотейн, у полурослика восседающего впереди
- В Минас Моргул конечно! – отвечает крошечная фигурка, голосом брата. И добавляет злобно, ядовито, усмешливо, липким говором наполняя голову всадника – Там ты и пропадёшь коневод! Истаешь туманом. Сгинешь навеки. Растворишься в зелёных сумерках. Исчезнешь. И не кому будет оплакать тебя, ибо нет у сына Эогвейна могилы. Призраки источат тело и пожрут ещё трепещущую душу, как бывалыче черви, пожирают всем скопом, тело исдохшего коня.
Резко обернувшись вдруг, превратился в уродливого орка, вперившего в юношу красными, беспощадными глазами. Раскрылся зубастый рот, протянулись длинные чёрные руки, намереваясь схватить за шею…

С тем и проснулся Эотейн, едва сдержав собственный крик и покрывшись ледяным потом.
Принял дежурство, усердно измеряя ногами уснувшую поляну. Поёжился , прогоняя туманные обрывки дурного сна, покачал головой, пытаясь высвободиться из под гнёта чёрной фонтазии: ведь нет-нет, да начинало мниться вдруг человеку, будто и это всё сон порождённый больным разумом, колдовская иллюзия навеянная проклятой страной. А сам он мчится куда-то в обитель вечного мрака, восседает гордо на скелете коня ветхим старцем, и изъеденным ржой копьём, угрожает орде врагов...
И тогда юноша вздрагивал, и обращал свой взор к тихому небу, силясь в россыпи мерцающих созвездий, разглядеть летучий корабль вечного странника этого мира, Небесного Эарендила, защитника всех, кто пребывает во тьме, а также, неутомимого мореплавателя.

Торин открыл глаза и тут же встал на ноги. По-дварфийски тихо. То есть, с лязгом брони, скрипом снаряжения и традиционным "мать вашу". Было прохладно и довольно темно, но глаза дварфов привычно видели в темноте. Он прислонил топор к дереву, достал из мешка трубочку и не торопясь, тщательно и со вкусом набил ее табаком. Утрамбовал. Потянулся за лучиной из костра и раскурил трубку, испустив клубы ароматного дыма. Прокашлялся и сплюнул в кусты. Потом подхватил топор и принялся тихо, то есть, с хрустом, лязгом и редкими чертыханиями наворачивать круги вокруг лагеря, вдыхая дым, нет, наслаждаясь процессом, поглядывая на непривычные звезды, далекие и холодные и такое высокое, недоброе небо. Сколько ни жил почтенный Торин Оукенхед среди людей и эльфов, сколько ни исходил дорог под солнцем и луной, до сих пор высокое ночное небо было ему не в новинку и не в диковинку, но чувствовать себя спокойно под взглядами миллионов холдных глазок он не мог.
- Выпить бы... - сказал себе бородач, потом сам же и ответил:
- Так нельзя же на посту...

Узрев реку во всем ее величии и красоте, Огхук замер. Казалось, у урука даже перехватило дыхание от всей силы этого зрелища. Шаман просто стоял и смотрел, как могучие потоки воды смывают со своего пути все противостоящее реке. Какими же маленьким и несуразным казался сам себе шаман сейчас - ведь он был чем-то вроде песчинки для этой реки, песчинки, которую она бы смыла и не заметила. Шаман оглянулся и посмотрел на лес. Таинственный Фангорн, таивгий в себе множество секретов. Огхук почти физически ощущал его старость, но Лес уже доказал, что старость отнюдь не означает дряхлость. Недвижимый и замкнутый, он таил - да и таит - в себе силы, которым не смог противостоять даже Белый Волшебник. Эта сила и пугала, и манила шамана не меньше, чем река, обещавшая собой движение и обновление...
Прервав эту мысль усилием воли, урук-хай нахмурился. Да что с ним, Балрог побери, такое?! Раскис так, что того и глядишь сейчас разревется, как хай, просящий о милосердии. Но ему, отродью орков и людей, никогда небудет прощения или милосердия. Пусть Огхук и не слишком долго жил на этом свете, одну истину он уже успел усвоить - ничто не проливается так легко и не запоминается так надолго, как кровь. Эти хай, люди, даже друг другу не могут простить пролитой крови - достаточно вспомнить кровную вражду Рохана и Дунланда, коей в свое время воспользовался Саруман - что же говорить о том, в чьих жилах течет кровь орков? Саруман погиб, Красное Око - божество орков - низвержено, и сейчас победоносные отряды людей выслеживают и уничтожают каждого орка или урук-хая, который попадется им на глаза.
От злости из уст урук-хая вырвался глухой, гортанный рык. Всем воинам Белой Длани ставили этот рык, чтобы боевой клич Изенгарда сковывал врагам сердца. Изенгардец невольно вспомнил, как он старался, чтобы его рык был особенно жуток, так чтобы услышавший его орк или хай в ужасе бы бежали наутек - и рык злости перешел в горький смех... Шаман смеялся над собой со всей своей наивностью. Как же он был тогда глуп!
Отсмеявшись, Огхук ощутил себя таким уставшим, будто бы он пробежал дневной марш-бросок, а не спал буквально несколько часов назад. Шаман снова нахмурился, и на сей раз не удержал язык за зубами:
- Создатель, да что со мной такое?! Где это видано, чтобы урук-хай хирел от своих мыслей, становясь беспомощнее слабейшего из хаев?! Да кто мы вообще такие?! Для чего ты привел в этот мир мой народ, народ урук-хаев?! - воззвал шаман и, ощутив себя полностью обессиленным, оперся о ближайший ствол, глядя на то, как переливаются под солнцем волны на реке. Шаман то ли отдыхал, хотя сил у него должно было быть еще на недельный переход, то ли просто чего-то ждал.

- А я слышал – тихонько вмешался Эотейн, охочий до слухов и историй - Что сам Великий Теоден, имел личную свиту из крохотных перианнов. В самый тёмный день Средиземья, полурослики выехали на бой вместе с Конунгом Рохана, сражаясь в первых рядах и принимая смерть храбрых, как подобает достойным бойцам. Моему отцу, довелось даже увидеть одного из них, - ростом с ребёнка, а мужественнее и свирепее, любого самого отчаянного воина…

Долгим грустным взглядом, поглядел в костёр, силясь представить себе это великое сражение, в котором увы, Эотейну так и не довелось поучаствовать. А ведь какие чудеса, говорят творились!
Сражались между собой маги, парили в воздухе ужасные призраки проклятых королей, даже эльфы бились среди людей, воскрешая ушедшие дни глубокой древности. В неравной схватке с врагом, пал могучий Теоден, сама снежная дева Эовин, говорили, явилась властью тайного волшебства, пред умирающим монархом. Даа, тогда было много чудес…
…В то время как Эотейн, уже почти взрослый мужчина, вынужден был оставаться в тылу, защищая женщин и детей.
Вздохнув, поворошил угли длинной палкой, лениво размышляя о том, почему так легко думается в свете костра. И откуда берутся, все эти возвышенные, такие далёкие от земных дел мысли, когда глядишь сонными глазами, в живое пламя рыжего огня…?
- Даа, вот бы Истинного Государя увидеть воочию, хотя не думаю, что Он здесь.
...Наверняка решает какие-нибудь недоступные смертным дела, где-нибудь далеко-далеко.

Торин устал за день. Но настроение его было спокойным и хорошим, он уже высосал третью кружку пива и приступил к четвертой, что только повышало в его глазах ценность вечера.
- Хрен его знает, - сказал Торин задумчиво, и выпустил из трубки пару дымных колечек. - Короли, это дело такое...

Следующие тридцать секунд он потратил на серьезное осмысление того, какое именно "дело" есть короли. Потом пробасил:

- Вообще, говорят, король этот - вполне приличный мужик. Сам с мечом бился во главе своей армии, простого люда не чурается, нос не задирает. Интересно, был бы он здесь, пивка бы с нами выпил...

Сказав это, Торин громко рыгнул, но, поскольку не считал отрыжку чем-то неприличным, он лишь прильнул губами к кружке и опустошил ее примерно на треть.

- Хотя, - заключил дварф, - пиво это дерьмовое. Назгулья моча. Королю такое пить не пристало.

Лесли подпёр левой рукой подбородок и со скучающим видом вертел монетки меж пальцев правой.
"...и чего это братец так разглагольствовать начал?...куда бы его по башке стукнуть, дабы он прекратил словоблудие?...или бить надо не по голове?...Хотя нет, тогда он продолжит вещать тоже, но уже фальцетом..."
Фраза о необходимости платить вывела парня из задумчивости:
-О, да! Час расплаты настал! Ей, трактирщик, пожалуй за расчётом!-бодро и громко вскрикнул он, изображая рвение и радость, а после тихо добавил брату- Как жрать за целую роту солдат-так Айдан, а как платить - так Лесли.

-"Гррр..."- Горец уставился на парнишку, явно заподозрив насмешку над своим происхождением, и резко вскочил. Угрюмостью и угрозой этого взгляда можно бы было резать камни. К счастью мужик быстро усвоил, что перед ним просто придурок, поэтому гнев был сменён на милость.
-"Принеси молока. Бутыль. И миску. С широкими краями! И неси за тот столик, где сейчас разговаривают эти двое."- буркнул Дамин, явно ища на лице следы насмешки. Увы. Насмешки не было, была лишь вполне естественная в такой ситуации насмешка, а затевать драку на абсолютно пустом месте...это не для следопыта, гордого словно непокорённый горный пик.
-"Иди!"- отправил разносчика путник и направился к столу, за которым как раз происходило что-то интересное, как убедил его звук меча. -"Эй, там!"- мужик бухнул на стол миску, и рядом положил один из своих метательных ножей, что висели у него на груди, на перевязи. -"Если не хочешь чтобы стервятники растащили твои напитанные магией и зазнайством кости, то хотя бы показывай лицо, своим будущим соратникам. Это основа. Ты должен показывать что ты им доверяешь."- не обращая внимание на повисшее напряжение он с сосредоточенным видом принялся резать мясо в своей миске, что без вилки проделать весьма трудно. -"Итак..что ты хочешь сколотить? Если ватажку, то порядки одни. Если наёмничий отряд - то повадки другие. Наёб...мнические"- Отвлёкшись от мяса воин оскалил слегка желтоватые, но всё ещё очень крепкие зубы. Левая рука поднялась вверх, и указательный палец замер на ней этаким стягом, навершием которого служил замечательный ноготь. Ноготь был относительно чистым, хотя кажется и не знал иных ножниц кроме зубов, лет этак пять или шесть.
-"У наёмников как заведено. Им жалование платят. За каждый день. Определённое заранее. Положим один золотой в день за передвижение по опасной местности. За схватку - боевые. Тем кто проявил себя - двойные боевые. Командиры заведомо получают двойную ставку за бой. И десятую часть того, что за бой получили откладывают на лечение, на семьи погибших, ну и так далее...Те кто в схватке не участвуют, но к примеру планировали, навроде командиров, получают полставки дополнительно, да-да. Ну это конечно по разному бывает... А в банде - по другому. Ватага лихих ребят, которые чёрт-те чем перебиваются. Берут добычу - и как орёл в небо, летят с мышкой домой, в логовище. И там делят, да. А делят - как? Да по-братски. Это означает, что не поровну."- Дамин ухмылялся широко, и рассуждал со знанием дела. -"Парень, садись ты...потолковать надо."- взгляд жёлтых глаз впился в повязку и нашарил над ней два зрачка, в которые этот умудрённый жизнью солдат вглядывался с силой и уверенностью в себе, которая всегда так обескураживает людей неопытных, но готовых к решительным действиям.
Но тут произошло некоторые события. Позади горца раздался громкий, требовательный мяв, а затем кто-то вспрыгнул ему на плечо. Этот кто-то обладал парой таких же жёлтых глаз, что и хозяин, только на пару тонов темней, жёлтой шерстью, и отличался совершенно непомерными, для уважающего себя мышатника размерами, и как следствие весом, правда Дамин и не вздумал пошатнутся - привык уже. Взгляд у этой бестии был похлеще, чем драконов, у которого спёрли всё золото и оставили записку "спасибо большое!". И Чаус этот взгляд направил сначала на миску с мясом, а затем на мага, явно почуяв что-то неладное с этим человеком. Теперь две пары жёлтых глаз уставились на мага, явно льстя его самолюбию, и изрядно нервируя...особенно если учитывать, что человек в руке держал острый ножик, с лезвия которого капал жир, а кот раскрыл пасть и продемонстрировал полный набор белых клыков. Когти, которые эта тварь выпустила, чтобы удержатся тоже внушали некоторое уважение, хотя им и было далеко до клыков. К счастью от увечий спасала куртка, явно укреплённая именно на этот случай.

Вы не можете просматривать этот пост!

Пожав руку Шеффолда, Джеймс тоже улыбнулся.
- Не беспокойтесь, Шеф. Я позабочусь, что бы малышка Ли вернулась в целости и сохранности. Уж поверьте мне.
Кивнув, в знак прощания, Уиндсор покинул кабинет Босса и направился выходу. Спустя около часа, он уже был дома. С порога включив стереосистему, в колонках которой загрохотали на полную катушку AC/DC. Открыв холодильник, и достав пакетик кошачьего корма, Джеймс оторвал краешек и высыпал содержимое в металлическую мисочку. Мисси тут же кинулась через всю комнату к миске.

Кинув пиджак на диван, расстегнув бабочку и верхнюю пуговицу, Джеймс подошёл к двери под лестницей. Приложив палец к панельке справа от двери, Уиндсор открыл её. За дверью была узкая лестница вниз. Спустившись по ней, он оказался в арсенале. Там было темно и в воздухе чувствовался запах пороха и резины.

[читать под AC/DC Back in Black ссылка ]

Джеймс протянул руку к ряду выключателей и последовательно щёлкнул. Галогенные лампы, замигав включились, разогнав мрак помещения и разлив яркий, белый свет вокруг. Стеллажи и металлические шкафы, набитые боеприпасами, экипировкой и оружием. Мужчина зашагал вдоль них, поскрипывая подошвами туфель по полу, покрытому резиной.
Расстегнув ещё одну пуговицу на рубашке, Джеймс окинул беглым взглядом свою "сокровищницу".
- Ну, что ж, приступим.
Спустя некоторое время, Уиндсор стоял уже в пустынном камуфляже DPM, американском бронежилете CIRAS с модулями разгрузки. В руках он держал SCAR-L с глушителем, штурмовой рукоятью и трёхточечным ремешком для переноски. Одев жёлтые очки, он попрыгал, проверяя удобность экипировки, вышел на огневой рубеж и передёрнув затвор вскинул оружие. Раздалась серия одиночных щелчков, затем несколько очередей. Глушитель работал отменно подавляя грохот винтовки. Удовлетворившись стрельбой, Джеймс отсоединил пустой магазин.
Прошло ещё несколько минут и всё снаряжение было упаковано в спортивную сумку и рюкзак Sniper backpack.

Выйдя из подвала, он вновь накинул на себя пиджак, и пристроил на место бабочку. Посмотрев на кошку, сидевшую на журнальном столике, он на секунду задумался.
- Ну, что ж, Мисси. Пожалуй стоит наведаться к Кире и попросить, что бы она ещё присмотрела за тобой.
Выключив музыку, Джеймс направился к соседке.

"О нет. Это я схожу с ума, видимо. С момента как поверила в существование белого мира..." - ленивая мысль мелькнула в голове, а Эмили тем временем растеряно глядела на прозрачную стену, пытаясь понять как же она сумела пройти сквозь нее.

Спустя еще мгновенье до девушки дошел смысл сказанного стариком. Цвет! Красный! Где же, где же он его увидел? Крутанувшись на 180 градусов, она буквально впилась взглядом в собаку.

Вы не можете просматривать этот пост!

Внимательный взгляд из под капюшона. Дженсен старалась уловить каждую деталь в городе. То, что мужчины по сути смотрели сквозь нее лишь играло на руку. Кажется от женщин тут ничего не ожидали кроме повиновения.
Таверна оказалась просторной и довольно чистой. Тавернщик, казалось, был готов на все, лишь бы клиенты были довольны. Все было бы отлично, если бы не внутренние неполадки в компании. Лу так не вовремя стал чудить что-то совершенно неуместное и девушка уже думала как бы его успокоить. Вспыльчивость Зигфрида мешала, хотя и его можно было понять. Эдвард как всегда спокоен и надеется...хм, действительно на что он надеется.
"Лу, ты идиот... что творишь" - Джен молча следила за всем происходящим, удобно устроившись рядом со своим "хозяином" - "твою мать, сам нарвался, малыш...".

Ладошка мягко опустилась на руку Зигфрида, чуть сжав для привлечения внимания.
-Не стоит так реагировать. Пусть он не понимает, но ведь мы то не хотим привлекать лишнего внимания, - уверенно, но достаточно мягко сказала девушка, - хотя куда уж больше... кажется уже все нам заметили. Профессионалы все, чтоб их...

Кальт уставился в тарелку. Захотелось завыть. Жалобно. Над ухом что-то ревел Зигфрид, уведомляя весь трактир о своём намерении то ли прибить нанимателя, то ли донести его на своих плечах до ближайщего трона, и сделать как минимум владыкой мира. А, нет, всё-таки прибить. Под нос сунули что-то...странное, с одной стороны довольно апетитное, с другой...странное.
-"Жир? Может это сало?"- Рейнджер на мгновение задумался, вновь принюхался, и со вздохом отставил тарелку. Затем он встал и припоминая действия командира, а так же ту искусную мишуру слов которую он развешивал в воздухе... Да, вот был мастер, всё умел, всё чуял, и живым отовсюду уходил.
-"Как же всё-таки нам не хватает сплочённости. Как же меня достала эта бесконечная свара не по делу. Все эти выкрутасы...Почему я даже поесть спокойно не могу?!"- Вопль души голодного лесовика наверное был сопостовим по истовости с молитвой отшельника. -"Как же привлечь их внимание? Как же мне достучатся до этих остолопов, что не стоит орать на всю таверну...Ихот, это же даже не банда! Это просто...часть толпы! Эх, командир, не умею я как ты..."-От бессилия солдату хотелось зарычать, и рыдая по их бестолковым душам утопится в кувшине эля. Но, чему быть, того не миновать, и уже вставший лесовик сложил на груди руки.
-"Зигрфрид, прекрати орать и заткнись. Пожалуйста. Ты же не хочешь привлечь сюда патруль стражи, чтобы нас тут всех повязали за нарушение зыбкого спокойствия города?"- Кальт с трудом удерживал себя от хорошей оплеухи по затылку драчуна. Сейчас, он должен был воплощением своего командира, а тот махал кулаками только после как разберётся в ситуации. А сам в два прыжка оказался рядом с нанимателем, и мило(как ему казалось) ошерился "человеку с розой". А сам взяв мальчишку за руку, и сжав как следует локоть, и чуть-чуть выворачивая его. Очень болезнено, даже если не знать куда нажимать, и с какой силой.
-"Господин!-" Лязгнул голос солдата, над ухом Аллумека, оглушая и лишая воли к сопротивлению "- сейчас вы сядете на моё место, и поделитесь своей мудростью с нами. Ведь правда же, зачем лишать нас светила своего ума, да ещё перед этим заинтриговав?Что за стража, которая должна сюда наведатся? О каком-таком демоне идёт речь?"- О том, что ценой этого поступка станет увольнение, следопыт разумеется подумал, и пришёл к выводу что это приемлемая цена. Нельзя чтобы в этом сброде начались ненужные сомнения, чтобы каждый болван гнул свою линию, и ставил под угрозу цель и действия отряда. Говоря всю эту мишуру, мужик уже начал движение которое должно было развернуть волшебничка не отмира сего, и вернуть к столу.

Прибывая и до того в неплохом настроении, после вспышки света Джен глупо улыбнулась и подумала как здорово вот так вот сидеть, делать массаж и не заботиться ни о чем. Пальчики неторопливо изучали каждый завиток то одного, то другого рисунка.

Тихое рычание волка, заставило отвлечься девушку на минутку. Она перевела взгляд на скорчившегося Скара и тянущуяся к нему Тальку. "И что с мужиком не так?...".
- Знаешь, тебе стоит помягче быть с новеньким. Я тоже не в восторге от его компании, но мы же по сути ничего о нем не знаем. Дать ему шанс,м? - все это было сказано тихим шепотом, не сводя внимательного взгляда с "парочки", - историю о других тату я с удовольствие послушаю в следующий раз, мой господин. Что-то еще?

Джен последний раз провела ладонями по спине Зигфрида и ловко слезла, присев рядышком.

На вопрос ведьмака о подъёме с помощью магии колдун тихо и, как-то даже вопросительно хихикнул. Жжёному представился пережжённый прах, свободно поднимающийся к небу под порывами ветра. Доковыляв, при помощи посоха, до люка в потолке он встал ровно под ним и посмотрел наверх. Подняв посох он постучал им по краю люка, после чего чуть отошёл в сторону, принявшись изучать пол и остатки фальшивого гроба, стараясь найти тот самый рычажок, благодаря которому был обнаружен настоящий склеп. Впрочем, его достаточно быстро отвлекли. В начале бряцающий доспехом паладин, натужно пытающийся вылезти на первый этаж, а затем и гораздо более важное явление.
Слёзы богов? Уж больно они "горючие". Резко задрав голову колдун снова посмотрел на "выход", однако понял, что допрыгнуть до него не получится, не говоря уже о том чтобы подтянуться... Впрочем, даже выбраться по спущенной верёвке для Жжёного составило бы серьёзную проблему. Затравленно оглядевшись по сторонам, он сосредоточил своё внимание на медленно подступающем тумане. В первую очередь следует понять его природу. Судя по способности так эффективно расправляться с материей, его природа была близка к огненной стихии, однако сама структура говорила, скорее, о водной и воздушной магии. Выбросив вперед руку с указательным пальцем, Жжёный забормотал что-то себе под нос.

Тисипун шмыгнул за гроб и с расторопностью хозяйственного человека стал собирать свои пожитки и прочую утварь. Уже через несколько минут он вышел от туда, своего лаза, с котомкой за спиной и маленьким саквояжиком в руке. В другой руке он держал миниатюрный железный фонарь, работающий видимо на масле.
- Все, мессир, я в полном порядке, теперь могу выполнять свою работу как пологается, - тут малой уведел болтающиеся ноги Уильяма в потолке и замер, ожидая реакции хозяина, - а чего это он? Кто его туда сосет?
Но паладина никто туда не "сосал", как выразился Снуп. Его мышцы скрежетали, кости ломило, но он неуклонно тянул руками свое тело, вместе с доспехами, вверх. Вот уже подбородок коснулся пола-потолка, затем плечо показалось над поверхностью и... "Флажок" поставлен! Пару секунд передыха и опираясь на правую руку - закинул левую. Все, теперь верхняя часть, а именно руки, голова и торс, находятся над полом, а ноги еще внизу, но это дело нескольких рывков.
В это же время в пещере что то сухо хрюкнуло и задребезжало, как будто упали старые часы с кукушкой. Сразу за этим звуком последовал ритмичный звук движения каких то внутренних механизмов и шестеренок и... Из гроба повалил пар, белесый, еле прозрачный как туман. Он выходил из под гроба, если быть точным, а не из самого. Его становилось все больше и больше. Но на удивление он по качествам был несколько отличен от обычного пара или тумана. Он напоминал желе, которое сильно взболтали и высвободили в воздух. Теперь он походили на огромную бесформенную хрень, которая держалась "корнями" за основание гроба.
-Мессир! АААА! - что было сил завопил Снуп, - Мессир! Скорее! Оно разъедает все, его мой прошлый мессир называл "Слезы Богов", они щас все тут перемелят и разъедят, а потом все обвалится. Мессир! Быстрей! - тисипун что есть мочи толкал Жженого в спину и пытался чуть ли не своими силами выпихнуть его из этого проклятого склепа.
Как подтверждение его словам, на глазах у всех, гроб начал "худеть" и проседать в пол... Камень истончался и стирался, как на него за секунду подействовало течение реки за столетия... Удача уступила в этот раз путникам - бусформенная гуля уже заполнила почти всю комнату, осталось пространство точко под дыркой в потолке...

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

-Кристина, друзья зовут меня просто Кристи, - улыбка на лице девушки погасла и она ловко вылезла из бассейна. Поправляя мокрые волосы, она разглядывала мужчину. Легкий флирт, ни к чем не обязывающий роман. Но не сейчас, не во время работы.
-Мой отдых походит к концу, а я еще даже не купила сувениров. Так что прошу простить меня, но я вынуждена покинуть вас...так быстро, - в голосе слышалась неподдельное разочарование.
Еще раз тепло улыбнувшись, она подошла к лежаку и стала вытирать волосы. "Отлично. Просто ретировалась. Главное знать меру."

Слегка удивленно приподняв брови, Джон несколько секунд подбирал слова, потом снова откашлялся и заговорил:
— Сэр, я понимаю что необходима секретность, однако даже на данном этапе подготовки нам не хватит сил только нас четверых. Необходимо установить слежку за гостиницей, начать мониторинг камер уличного наблюдения в этом районе, проверять все транспортные магистрали... — Кингфилд на мгновение замолчал и покосившись на Барбера, продолжил — Что бы Бен Ар не задумал, вряд ли он собирается осуществлять это в одиночку, а значит надо по возможности отсечь его возможных сообщников. Как минимум провести проверку всех лиц, въехавших в страну за последнюю неделю из регионов, в которых «Аль-Махджен» получает поддержку и вербует сторонников, сверить со списками известных нам активистов и боевиков организации... — едва не читая начальнику лекцию, Джон чувствовал себя на редкость глупо, но иногда лучше показать себя дураком самостоятельно, чем потом им стать на самом деле. — К тому же, если мы собираемся брать Бен Ара по силовому варианту, нам нужна поддержка контр-террористической группы. Уиндсор, конечно, уже большой мальчик, но иногда и ему нужен кто-то, кто будет прикрывать... эээ... спину.

— В общем, сэр. Пока мы будем ездить, вы не могли бы озадачить этим всем еще пару групп? Ситуацию надо прорабатывать со всех сторон, сэр. — теперь Джону только оставалось ждать, когда начальство его либо растерзает, либо похвалит и согласится с выводами. Ну и прикидывать одновременно дорогу к гостинице.

Хищница, действительно. Первое впечатление, которое сложилось у Джеймса о женщине - встревоженная с насеста курица. Теперь же она походила на пантеру. Стало даже интересно. Незнакомка действительно обладала неплохими актёрскими способностями. Разыгрывать с ней партию было интересно.
С этой работой, времени на женщин не оставалось вовсе. А возвращаясь домой, хотелось принять поскорее душ и лечь спать. В крайнем случае - посмотреть футбол, или новости. Да и с возрастом о противоположном поле думаешь всё меньше. Но времени было не столь много, а работа не могла ждать.
Улыбнувшись вновь, мужчина расстегнул пуговицы пиджака и сел на краешек лежака, заглянув в глаза "пантеры".
- Хм, вы хотите мне что-то предложить, мисс?
"Хорошо, сыграем на твоих инстинктах, Багира. Не дай бог окажется, что я эту роль играю впустую."

Після секундної мовчанки Гелфорд продовжив розказувати:
"...Через деякий час староста прибув в покої короля. А тим часом Магні запросив мене з батьком до розкішного столу, який за декілька хвилин накрили члужанки.
- Сідай до нас Аваннод. Є до тебе розмова, - сказав король до щойно прибувшого старости
Аваннод любязно присів.
- Ти знаєш, що на наші землі наступає орда? Ось...добрі люди сповістили
- Ні, мій королю, - впевнено сказав староста
- То чого ти чекаєш? Збирай військо, бери меч в руки і вперед!
- Так, мій королю
- Ось ці добрі люди завтра зранку тебе проведуть, а поки йди готуйся
- Слухаюсь
Аваннод вклонився королю і вийшов з покої короля. А я, я ледь чув, що говорив король і староста, все турбували мене думки про ту дивну дівицю - Аннілу.....Ех...
Король перебив мої думки.
- Анніла, йди сюди доцю.
Доця? Це його дочка? Подумав я.
- О, моя доця прийшла. Ну, як там швейне діло просувається?...ик
- Добре, батьку.
- Ну, то йди спатоньки, моя миленька. А то вже пізна година і ще завтра нас чекає важкий день....ик
- Так, мій королю
Я дивився на неї нестримним поглядом, серце калатало, я неміг промовити ні слова. Вона замітила мій погляд, вже...вже було пізно відводити очі в іншу сторону, тай я не міг і відірватися. Анніла тільки мені підморгнула і рушили до спальні.
Що ж мені робити? Подумав я. Король вже був настільки п'яний, що він навіть і не помітив як за декілька секунд слідом рушив за Аннілою..."
Дворф оглянувся навколо і побачив, що дітей стає все більше. О, ні. Тут діти. Подумав дворф. І вирішив трохи скоротити історію:
"Ну, на наступний день ми провели старосту і вбили всіх урків, які напали на наше місто..."

И время неспешно потекло вместе с вином и элем. Горячая еда приятно обжигала языки и утробы путников, а следуемые за ею напитки охлаждали. От обилия ощущений и эмоций у группы приключенцев вскоре стала кружиться голова, и Лесли был вынужден сделать небольшой перерыв, чтобы вообще соображать к своему выходу. Из-за прикрытых окон было непонятно ночь ещё на дворе или уже день. Время ушло, оставив посетителей наедине с атмосферой уютной таверны. Хотя таверной это заведение было тяжело назвать. Лукас так впал в размышления о своей возлюбленной, что сам и не заметил как умял добрую половину барашка и пол десятка перепелов. А каждый его тост был о принцессе или о любви. Подъопьяневший рыцарь размахивал кубком в одной руке и крылышком во второй, доказывая одному из посетителей, что рыцарская доблесть и любовь сокрушат любые преграды. С другой стороны о прелестях служению церкви вещал не менее опьяневший монах. Только размахивал он таким огромным кубком, что в него поместился целый бочёнок. Этим кубком Анжий пару раз сшибал проходящих мимо посетителей. Но быстро давал им благословение, и они его прощали. Вторая часть барашка и перепелов были на его счету. Войдя в раж, монах заказ повторил. Уитни вся буквально светилась румянцем - в ней играло доброе вино и чувства к паладину. Который, в свою очередь, отчаяно жестикулируя, рассказывал на какие подвиги он готов ради её. Девушка лишь прикрывалась веером и кокетливо уточняла про уровень крутости подвига. Возле стойки Джереми уже умял свой заказ и теперь таинственным шёпотом рассказывал бармену о премудростях ассассинов и их философии.

Тем временем концерт продолжался. Пошатываясь и держа в одной руке лютню, а во второй бокал, к сцене приблизился Лесли. Сейчас готовился к выходу его главный соперник. По жизни... И вот на небольшую деревянную сцену вышел Сэм Бровин. Он был среднего роста, довольно худощав. Его чёрные волосы были собраны в две косы и свисали по обе стороны шеи. Тёмные глаза сияли, а немного крючковатый нос был приподнят. Одет он был как стандартный местрель. Рубашка с кружевным воротом и рукавами. Поверх надета кожаная жилетка. Просторные мешковатые штаны и высокие ботинки. Всю одежду украшала богатая вышивка. В руках Сэм держал лютню, которая наверняка стоила целое состояние. Лесли негромко выругался - он всегда мечтал о такой. Тем временем Бровин высокомерно оглядел публику и, сев на высокий табурет, коснулся струн. Надо отдать должное - Сэм является прекрасным музыкантом и поэтом, несмотря на свой гнусный характер. Поэтому с первых же аккордов он очаровал публику, а когда запел... Зал замолчал...

Когда торжественный Закат
Царит на дальнем небосклоне
И духи пламени хранят
Воссевшего на алом троне,-
Вещает он, воздев ладони,
Смотря, как с неба льется кровь,
Что сказано в земном законе:
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И призраков проходит ряд
В простых одеждах и в короне:
Ромео, много лет назад
Пронзивший грудь клинком в Вероне;
Надменный триумвир Антоний,
В час скорби меч подъявший вновь;
Пирам и Паоло... В их стоне -
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И я баюкать сердце рад
Той музыкой святых гармоний.
Нет, от любви не охранят
Твердыни и от смерти - брони.
На утре жизни и на склоне
Ее к томленью дух готов.
Что день,- безжалостней, мудреней
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

Ты слышишь, друг, в вечернем звоне:
"Своей судьбе не прекословь!"
Нам свищет соловей на клене:
"Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!"

Чёрный сидел, точнее почти лежал, оперевшись спиной на поваленной ствол дерева и такое место у костра он выбрал не случайно - деревья стояли так, что ветер мог дуть только в сторону от костра - значит дым в глаза не попадёт, а бревно, как нельзя лучше прикрывало спину от сквозняков и нежданного болта в спину.

День был хорошим.. давно ему не выдавалось вот так тихо полежать, наслаждаясь теплом костра, шумом листвы, лаской ветра... костры войны уже разгорелись и вот вот пламя начнёт пожирать здешние земли и всё вокруг словно предчувствуя грядущие события, как будто заранее, начинает вопить, бежать, сходить с ума... всё чаще на улицах встречаются глаза наполненные страхом.. или болью.. или.. или может это сам Чёрный со временем перестал замечать хорошее вокруг себя и теперь видит лишь страдания и боль, не замечая всего остального... но сегодня всё было по другому, сегодня и сейчас он смотрел в бескрайнее небо, запутавшееся в верхушках деревьев, опутанное ветками и листвой и чувствовал, что жизнь - это хорошо...

В разговоры Чёрный не вмешивался да и делал вид, что дремлет, вымотанный долгой дорогой - это ещё удача, что в такое время он смог найти работу..
да и компания подобралась хорошая - люди крепкие, но не кровожадные, как раз тот тип людей, с которыми Волк чувствовал себя более или менее нормально, тем более редкость среди людей его профессии.

В напущенной дремоте он внимательно слушал, о чём ведут речь его компаньоны и у краткой улыбался сведениям, почерпнутым из чтений дневника мисс Риты, пытаясь представить, как такая девушка могла стать наёмником, а не находя ответа.. даже не так.. не стараясь найти ответ настолько, чтобы опять разочароваться в людях, влекомых своими похотями и ради своего удовлетворения несущих зло другим, он оставил это занятие и стал тихо напевать какую-то мелодию, слышанную ещё в детстве, когда всё было радостно и беззаботно и мать тихо напева что-то, сидя у очага:

Давай станцуем, всего лишь на миг
Набеса подождут, мир ведь так велик
Надеясь на счастье, ожидая беды
Пустишь стрелу или... нет..

Умереть молодым или вечность жить
У нас нет власти это решить
Сидим в пыли, жизнь всего лишь миг
Музыкой утешая тоску в груди

Можешь ли представить конец игры?
Взглянуть на солнце и увидеть в дали
Что те у кого власть были правы
Говоря, что музыку пишут рабы

Не старея жить и вечность прожить, вечность прожить...
легко ли тебе это решить? вечность... прожить...
Жить и жить, не старея.. жить..
легко ли тебе это решить? хочешь?.. вечно жить..

Показать содержимое

Кто-то любит холод, а кто-то жару
Кто-то играет, а я вот пишу
Рано или поздно всему придёт конец
Почему бы и не взять бессмертия венец?

Так тяжело без причины стареть
Как старый конь под седлом потеть
Молодость - камень в короне царей
Как жаль, что не долго..

Как много дел не успеем свершить
Как много песен придётся забыть
Будим мечтать пока молОды!
Всё в наших рук-а-а-ах!!

- Потому что надо слушать мага, особенно в бою. - огрызнулся Лу. Лицо застыло в каменном выражении. Маг смотрел и думал. Вокруг была постоянно двужущаяся стена из молний, которая так и потрескивала время от времени. Лу даже немного гордился, что ему удалось создать её по всему периметру вокруг себя.
- Глупцы! Надо было слушать Лу. - маг посмотрел на Зигфрида который скорчился неподалеку от удара. Резко перевел взгляд на Джен - Держись ближе ко мне. - после этих слов Аллумек достал небольшой платок и присев около девушки вручил его ей.
Риорден поднялся. Провел взглядом вокруг. Домик. Лес. Куча враждебно настроенных людей. Кальт тут. Джен тут. Хорошо. Маг расставил руки в стороны и сделал хлопок.
-Надеюсь этого хватит для начала.
-Для начала? Ал, ты озверел? Ты что делаешь?
-Лу, не спорь. Это бой.
-Здесь же люди!
-Мне не важны люди. Они никто.
-Но...
-Не мешай.
Взгляд Лу устремился сначала на мага который истекал кровью под присмотром послушника, но потом остановился на старце.
"Странно. Очень странно."

-Ты думаешь, - неожиданно для всех, включая Ниарру, заговорил Каинель - Что тебе, ведьмак, найдется место в новом мире, который Нильфгаард построит на обломках Северных Королевств? Уверен, что Черные с распростертыми объятьями примут убийцу чудовищ? Как можно быть настолько наивным!? Нильфы режут всякого, кого заметят держащим в руке меч, не заботясь о том, нейтрален он или нет. Ты сможешь выстоять против десятка латников? А против сотни? Тысячи? Для того, чтобы выжить в этой войне, нужно либо уходить все дальше на север, либо попасть на юг - в тыл Нильфгаарда. Но если мы просто оставим эти земли и уйдем, со временем Эмгыр доберется и туда.

-Довольно. - прервала монолог эльфа Ниарра - Он прав, Гинваэль. Император Эмгыр вар Эмрейс не желает поработить нас. Он хочет нас уничтожить. И хочешь ты того или нет, ты - один из тех, на кого направлено острие меча Нильфгаарда. Решай сам - бежать от опасности, чтобы в итоге оказаться загнанным в угол, или нанести удар.
-Твое условие, Эйд, мне понятно. Василиск движется сейчас по тракту на север, в Темерию. Бежит от войны и не только. Ты - не единственный его враг, который желает смерти этого подонка. Что же касается тебя, маг - неужели, ты даже не назовешь свою цену, как это сделал Эйд? Не потребуешь причины? Вы будете работать на меня - в этой войне гораздо больше сторон, чем кажется. Однако, цель у всех нас одна, мотивы только разные.

Толпа мертвяков, сначала медленно ковыляя, а затем уже бодренько направлялись к группе, которая уже приготовилась их принять. Одни из самых быстрых уже вплотную подошли к ним. Эд тем временем, на миг прикрыв глаза, вытянул руки вперед и попытался коснуться первого засранца, но не успев и выпрямить руку, как его рука внезапно обнялась пламенем, казалось удача отвернулась от путника, и теперь добро, не разобравшись, жгло все подряд. Ведьмак лихо крутил мечом, рубя первых двух мозгоедов, но вот уже третий, просунув руку под локоть впереди стоящему мертвому, толкнул Хексера в грудь, послушалось как тот ыхнул, брызнув кровью. В этот же момент тот, что слева впереди, увидел пошатнувшегося воина и с размаху ударил в голову. Кровь уже во второй раз плеснулась на землю. Пару зубов вылетели у ведьмака как зерна кукурузы из початка. Прикрывая бойцов сзади, маг напрягшись, выпустил восемь огненных зарядов, которые шипя понеслись к пентаграммам чернокнижника. Уже пару из них с треском взорвались возле детей, разрывая линию рисунка одного из круга. Тело ребенка выгнулось и распласталось на земле, наконец кошмар прекратился для него, из глаз потекли слезы и последний вздох унес малыша в небытие. Маг же в белом балахоне прекратил жать расквашенный нос и уставился на Жженого, теперь то он понял замысел группы, вернее он увидел соперника по искусству. Но на вторую пентаграмму его растерянности хватило, еще две ракеты с визгом разорвали магическую цепь, и еще одно тело отпустили темные чары. Наконец-то маг опомнился и резко выпрямив вперед руки, из которых словно щупальца осьминога, вытянулись две черных лозы, которые увязались за огненными стрелами, впрочем они и так бы не попали, но в полете их разорвали темные щупальца. У него осталось еще две пентаграммы, он явно опешил от такой измены обстоятельств. Тем временем Жженый тихо охнул и, шумно дыша утер пот. В это же время вместо двоих зомби рядом уже были все, неожиданно один из них, ухмыляясь раздробленной кровавой челюстью потянулся за магом, и ... широкая поверхность, ярко вспыхнув синим пламенем, впечаталась в рожу ублюдка, окончательно отбив нижнюю челюсть. Паладин стоял стеной, рыча словно лев, он как буйвол размашисто бил, не переставая идти вперед, направо и налево. От его ударов тела зомби на секунду окутывало синее пламя, руки словно сухие ветки ломались, а от ударов которые попадали в грудь - с бульканьем выворачивало ребра и лопалась кожа, обдавая гнилой кровью. Но и ему доставалось не сладко. Будучи практически окруженным со всех сторон, каждый удар непроизвольно открывал место для удара мертвых селян. Латы пока держали мощные удары, но гул стоял сильный, да и на губах уже стала проступать кровь, видимо кто из проклятых попал в изгиб. Под правым боком была огромная вмятина, удар зомби явно дошел до печени святого воина. На помощь вовремя подоспел послушник, изящно делая пируэты, огибая взмахи рук и неумелые, но яростные удары мертвых, он как первокласная швея, орудуя клинком, полосовал и колол, прокалывал и разрубывал тела атакующих. Внезапно, словно из кучи рук и ног, появился кулак, уже поросший гнилью, который с отлета впечатался в плечо Кирону, боль молнией прошла по телу. В этот же миг, еще один мертвяк схватил за тоже плечо и, с размаху, швырнул паломника в сторону.
Казалось вот уже они упадут, изрубленные и смятые, но они были уже мертвыми. Боль им была безразлична, так же как и смертельные для нормального человека повреждения. Они продолжали наносить сокрушающие удары. Но вот уже один из самых рьяных получил несколько ударов в голову и медленно осел. Вот еще один отлетел в синем пламене без руки.
Тем временем в метрах 30 за магом показались еще мертвые. Группа на миг замерла…их было много, очень много, больше пяти, примерно 20 тел, уже бегущих на помощь чернокнижнику. Но что за… Между новоявленными зомбями и магом появилось огненный водоврот, размером с человека по высоте и ширине, плоский как тарелка.

Пробравшись с корабля на причал, вся мокрая, с носом отпадающим от различных (обожемой каких) запахов из трюма... вообще мало похожая на ее сородичей интеллектуалов в роскошных нарядах, Кэл решила что нужно найти таверну и спать... спать хотя-бы неделю и кушать.... много...
Быстрым шагом она направилась к шумному заведению именующему себя *Salty Sailor*

Маг закрыл глаза, и поверх положил руку, так будто укрывался от солнца. Вторая рука опустилась на землю. Некоторое время он даже молчал, но чуть-чуть двинув голову в сторону Джен ответил:
-Ну-у-у...я не совсем путешествую, меня послали. А друзья... - маг замолк и несколько минут молчал. Неловкая ситуация получилась. – Рейк, хм, хорошее имя, интересное имя...Сама придумала? - парень искренне надеялся на то, что тема разговора сменится.

Глаза Лиссы превратились в узкие щелочки и мир сузился до точки с противно ухмыляющейся рожой пирата. Что-то в голове у девушки щелкнуло в этот момент и она с диким "АААААРР!" рубанула нападавшего, явно не ожидавшего сего действия, сбоку. Не дожидаясь ответной реакции, крутанулась на носках и сделала резкий выпад вперед,попытавшись вогнать лезвие меча четко в живот пирату.