Голосование за ходы

- Хех.
Люций хмыкнул, наклонив голову.
- Хихи.
Здесь он улыбнулся.
- Хаха!
На твите про охотников-собирателей вампир оскалил клыки и хохотнул.
- Возможно, я его нашёл. Как минимум, это смешно: я распечатаю. - Собирать всю их фирму перед монитором Люций не хотел. Список юморесок Йорика пополз из принтера.

- С нами соседствуют три системы.
- Так точно!
Главнокомандующий хрустнул пальцами, глядя на завсклада.
- В соседних системах три обитаемые планеты.
- Так точно!
Завсклада уже знал, зачем он здесь.
- Готовы к колонизации три полка.
- Так точно!
Но роковые слова всё ещё не были произнесены.
- Сколько кораблей мы можем заправить горючим немедленно?
Ужас парализовал завсклада.

...

На этом их пути расходились: Дважды выпрыгнул на обочину, захлопывая дверь, а его спутник изумлённым взглядом смотрел вперёд, на дорогу, делающую крутой поворот перед усыпанным стеклом бетонным забором. За ним обитала гроза этого района и, наверняка, дремала пара его родичей. Перед ним в замершей машине Дважды провёл пару минут, склонившись к мужскому бедру, скрытый от чужих глаз металлом. Впрочем, немногие смотрели - если он мог полагаться на своё знание психологии живых - никто не хотел даже бросать взгляда на источник шума вокруг притона зла. Дважды, впрочем, бросил и его будущий спутник полностью погрузился в поездку. Парой секунд спустя поездка закончилась: внешне, машина остановилась. Физически, остановилось её время. Пока Дважды падал, оно уже вернулось в норму - в отличии от ошеломлённого Поцелуем бывшего спутника. Грохот удара скрыл звук его шагов.
Этой ночью у него были более важные дела, чем питание. Он слышал о - и чувствовал - бушующих через океан Патриархов. Он не уделял внимания слухам вампиров или смертных, но его шестое чувство до сих пор было слегка засвечено, как не было ни разу за краткое знакомство с Сиром. В слухах была доля правды. И пусть слухи распространяли те, кто не встретился с их объектам, некоторые из них были на океан ближе к ним, чем он. Лучшие источники из доступных. Кроме, пожалуй, одной книги: транскрипций "никогда не показанных" передач из Индии и Китая. Говорят, там был один из Патриархов. Что же, смертные не узнали об этом, несмотря на хаос в новостях. Даже ему удалось достать лишь транскрипции - и с тех пор он почти чувствовал за плечом чей-то взгляд. Конечно, были и другие опасности, от которых он превентивно бежал на другой материк: что бы то ни было, что зачистило Чикаго, оставалось неопознанным - и могло ударить в любой момент; одержимые в Городе Ангелов, у которых он не смог достать пророческие писания их кровью, могли преследовать его из чистой мстительности. И, конечно, всё это могло быть не так. Но он не хотел проверять свою неуловимость на практике - Дважды не знал, является ли он Джо.
В клубе его могли достать любые из возможных врагов или любые из возможных врагов присутствующих - а равно и сами присутствующие. Однако это было не худшим местом для чтения: шумным, но достаточно спокойным. И здесь была кровь, пусть он и не был голоден: возможность всегда лучше невозможности. Важнее, здесь было несколько существ, желающих толкнуть речь. Наиболее важными из них были те, кто только прибыл из старого света. Наиболее важным, впрочем, себя считал хозяин заведения. Судя по волне чувств, прокатившихся по залу он не был настолько в себе уверен. Дважды сделал заметку об этой слабости в одном из наименее - пусть и наиболее доступных - надёжных мест, известных ему - в своей голове.

Чем больше странные ребята вокруг него говорили, тем меньше и меньше Джим хотел быть здесь: с каждым словом он будто сжимался, вздрагивая и опасаясь, что это собрание действительно перейдёт в войну банд. И не в войну простых банд - в войну банд странных. Не менее странных, чем все вокруг. С каждым словом он надеялся, что оно будет последним и его отпустят домой, но за каждым словом следовало новое, а за ним - ещё одно. Никто не собирался отпускать его. Наконец, он не выдержал и тихонько пропищал:
- Всё?

Виктор пошатнулся. Всё это время.
Он почувствовал тошноту, кровь выступила из спины и изо лба, забурлила в горле. Даже падая с огромной высоты он не боялся так, как боялся сейчас. Он не был ведом благой силой. Он не был независим - не мог быть. Не в поле зрения могучего духа древности. Мысли, чувства, действия - разве он мог называть их своими? Разве не могли демоны подчинять себе смертных и сородичей?
Если верить словам Барона. Если верить им. Верить ему. Верить.
Как мог сейчас Виктор верить? Его жизнь была создана ужасным существом. Он претерпел страдания, лишения. Он стал монстром, малым, слабым. Он калека и даже вся сила его древней крови не может вернуть ему походку и осанку. Он старик, с ясным умом и разбитым телом. Он колдун, не способный на заклинания, которыми разбрасываются ученики китайца. Единственное его преимущество было лишь ужасом, шепщущим в голове. Все достижения его нежизни были лишь издевательством: костюмы, чертежи, телефоны и предметы ритуалов. Его маленькая клетка втиснулась между прутьев решётки, защищающей прочих рабов. Его существование висело на волоске каждый рассвет и каждый закат. Он был жалок при жизни и стал лишь более жалким в смерти.
Барон.
- Д-да, идём. С-сюда.
Виктор дрожит, его трясёт. Он с трудом переставляет ноги, не слышит, с кем и о чём говорит.
- Барон.
Барон сохранит ему жизнь. Барон не позволит ему умереть.
- Я верю тебе.
Барон провёл его через всё - проведёт и через это.
- Я верю в тебя.
В его мыслях смятение.

Пять пехоты на Аринам, чтобы дать салют победителю.

- Зовите меня Ви.
Это не было лучшим проявлением манер, но торопливости птенца не стоило потакать. Или, возможно, она позволяла самому Виктору перестать строить из себя мудрого старика? Он и сам успел забыть о том, что начал этот разговор именно так только потому, что не знал, о чём говорил. Использовать сложные слова, говорить о древности, имея ввиду современность - было это вежливостью или дурной привычкой? Стоило держаться за это, чем бы оно ни было? Виктор не был уверен и не чувствовал себя комфортно в этих рассуждениях. У него было время, он мог держать паузу, но делать этого ему не хотелось.
- Я осведомлён о ваших контактах с нашим общим, я надеюсь, противником. И я хотел бы услышать из ваших уст полученные вами предложения и данные вами ответы.

Никогда Виктор не видел таких чётких, таких настоящих видений. Даже во снах, даже в реальности предметы, люди, звуки были меньше, хуже. И эти видения не приносили знания, что было удивительно: Виктор давно понимал Дорогу с малейшего намёка. Надпись на бумаге, рябь на воде, тень на траве - всё это могло быть сигналами, которые Виктор мог распознать. Но такое подробное видение он мог только интерпретировать. Он мог искать в нём смысл и, конечно, он неизбежно нашёл бы его...Но был бы этот смысл имеющим отношение к реальности? В этом Виктор сомневался.
На секунду, восхищение произошедшим парализовало его, пока демон стоял неподвижно. Виктор не успел заметить, как начал обдумывать возможности, которые могли быть ему доступны. Всего лишь нахождение рядом с демоном позволило ему увидеть другое время и другое место - что сделает с ним обучение у демона? Что видел сам демон? Что он мог бы видеть? Только на секунду и только в мыслях Виктор захотел рискнуть и прикоснуться к инфернальному.
Затем он спохватился и изгнал эти мысли. Он не мог рисковать собой, остатками своей души. Он не собирался предавать Тремер Чикаго, но и не собирался погружаться также глубоко, как они. Не до тех пор, пока это станет необходимым.
Затем демон заговорил и Виктор понял, что его мысли неизбежно возвращаются к картинам, которые тот видел; к простым вопросам, которые открывали всему клану так много нового и занимали у демона всего секунды на раскрытие. Каждый раз, когда демон задавал вопрос, Виктор чувствовал, что его желание обучаться у него, даже служить ему, растёт. Сдерживать это чувство более Виктор счёл слишком опасным и тихо вышел за дверь. Ему, ему ещё было что делать. Дела, обычные, не связанные с неземной силой. Возможно...Виктор задумался.
Да, ему стоило подышать свежим воздухом. Он давно видел город с высоты, из окон своего здания - но не так часто он по нему гулял. Этой ночью он, он мог пройтись улицами Чикаго, не встречая боли и усталости в искалеченных ногах. Ему нужен был покой, безопасность - он не чувствовал их в своём домене, окружённом инфернальными артефактами, посещаемом демонами. Они были и на улицах города, наверняка были - но среди людей он сам мог затеряться. Пусть и не владея искусствами Крыс, Виктор мог рассчитывать остаться неузнанным. Обычным слабым стариком, недостойным интереса и предложений.

По возвращении в башню, Виктор оставался наблюдателем передачи добытых с его помощью сведений Страду. Даже без большого опыта с наркотическими веществами Виктор мог понять, что рассказ Трейси прошёл мимо ушей демона. Та была слишком поглощена собой, внутренними или внешними делами. Она не была опасна - либо опасность, исходящая от неё, была полезна - но она определённо не слушала вампиров.
По меньшей мере до того момента, когда в её глаза вернулся фокус и она не заговорила. Её холодный, злой голос пугал Виктора. Струйка крови вырвалась из его тела и потекла по позвоночнику. Он чувствовал, что не важен для демона. Он видел, что суть этого существа отдалена от него. Возможно, Мафусаил Елена произвела бы на него то же впечатление. Возможно, ни одно создание, бывшее человеком, не могло быть настолько пусто. Настолько заполнено инородной субстанцией, железной рукой держащее собственное тело, как марионетку.

Соблазн покинуть демона был велик: Виктор опасался того, что может произойти, если до этого момента демон сдерживала себя. Виктор оглянулся, стараясь скрыть испуг и обнаружить Дорогу - возможно, ему стоило уходить?

Ритикаэль чувствовал себя странно. Смешанно. Его оболочке было хорошо, но его суть была слаба. Дело было не в стимулах, накатывающих от тела - методы борьбы с ними были ему известны и известны хорошо. Дело было в том, что привязанность тела снова проявила себя, как она иногда делала со времён помощи от Эрелим, Падшей Опьянения. Ирония тех событий веселила Ритикаэля каждый раз, когда он вспоминал о них: Падшая Опьянения спасла его от фактической гибели.
Только затем, чтобы он раз за разом приближался к этой странной бездне человеческого разложения. Он избегал притонов с тех пор, но иногда ему на глаза попадался героин. В эти моменты Ритикаэль держался. Иногда. Обычно. Уверенно. Почти. Не в этот раз. То место. Ритикаэль не смог вспомнить его. Он зашёл туда.
Ритикаэль чихнул.
Мысли спутались. Он зашёл туда. В смысле, он зашёл сюда. Да, сюда. Он зашёл сюда, потому что. Да. Ему надо было. Собраться. Ему надо было собраться. Ритикаэль сосредоточился на том, кем он являлся. На своём месте в этом разорванном, потрёпанном, наполненном отклонениями Творении.
В этом городе он был потому, что город имел странное значение. Нити судьбы и времени здесь подвергались давлению чаще. Возникало больше аномалий. Маги и вампиры стекались сюда. Ритикаэль прибыл сюда за ними, как и многие из них. Сейчас уже изначальная причина притяжения скрывалась за теми, кто следовал. Но она была.
И в этой башне он был не из-за неё. Сюда его пригласила Падшая из Двора. Ритикаэль слышал о ней немного и беспокоился ещё меньше, но он знал, что услуги, оказанные Двору, могут превратиться в услуги, оказанные Двором. Вероятно, поэтому он согласился помочь ей. И оказался здесь.
- Итак. Ещё раз и медленно: кого, куда, как быстро?

- Благодарю тебя за высокое мнение обо мне. К счастью, я не из современных Сородичей, недостаточно опытных и слишком молодых.
Виктор принял благодарность спокойно: как она была заслужена, так и он был привычен к достойным оценкам. Впрочем, даже недостойная не вызвала бы у него злобы. Не сейчас, когда он был благодушен из-за успешно исполгенного шага задания.
Только одно смутило его: неужели, просьба к Страду о демонической помощи была преждевременной? Если на аукционе представители Двора смогут добыть тело Древней, никому не понадобится искать его иначе. Однако, Дорога не помешала Виктору просить этой помощи. Неужели, достижения сегодняшней дипломатии были впустую? Он обратился к Дороге за ответом: какой из двух путей к Древней был лишним?

Гранди отошёл в сторону от распаляющегося гиганта. Он был готов, но это не значило, что также готовы были остальные двое. Впрочем, здесь Исказительница могла прояснить ситуацию:
- Ты говорила, гостей трое. Один сидит в твоём котле, а что насчёт остальных?

Единственным, что действительно могло помешать Исказительнице ответить, был снаряд арбалета в её плече. Гранди не был медиком - не в полной мере - но он очень хорошо знал, как работает человеческое тело. И со школы помнил мат учителя на уроках ОБЖ. В сумме этого должно было хватить для оказания первой медицинской помощи.
- Считай меня парамедиком. Вытащить, перевязать - всё это могу сделать. Если, конечно, ты, Лупо, не умеешь регенерировать.

Обрушив на Исказительницу град вопросов, Гранди предоставил ей отвечать.

Вскоре после возвращения на Винс позволил себе отдохнуть в одном из отелей Новгорода. Он сидел за столом и записывал в блокнот мысли: ещё с середины последней миссии он начал чувствовать родство между собой и конструктами пришельцев. Это чувство будто само просилось наружу.
Простые строчки прозы ложились на бумагу, перемежаемые небольшими глотка из стоящей рядом банки. Каждая капля мутной жидкости обжигала. Каждую каплю было необходимо выпить и переварить. Каждая капля приносила ясность.
Винс сам был конструктом. Его создали не пришельцы и не столь совершенными технологиями. Но это не меняло его сути, природы и назначения. Он имел долг.
Раньше. Сейчас он стал свободным. Все, что сделали с ним, все, что ему дали, было его. Все, что он когда-либо имел, было его. Все, что он сможет забрать, получить, принять, было его. Он мог умереть в этот момент и остаться в прошлом. Он мог умереть в прошлом и пережить этот момент.
С последним глотком четвёртое измерение открылось Винсу. Он увидел свой путь во всей полноте. Лишь на секунду. Этого было достаточно, чтобы обрести уверенность в своём месте в мире.
Вскоре блокнот сгорел, огнём очищая пустую банку. Это было его лучшее применение. Для грядущего он был не нужен. Клинка должно было хватить.

Виктор редко бывал в этом квартале: обычно дела водили его по иным улицам. Окидывать взглядом незнакомые здания было привычно. Щемило мёртвое сердце, закрытое за старым лицом - вспоминалось прошлое. Дети, которые умерли раньше него. Взрослые, которых он даже не пытался понять при жизни. Места, зелёные и серые, красные и белые. Редко доводилось Виктору смотреть на архитектуру Востока, хотя он и знал о ней много. Глаза медленно скользили по зданиям, отличая особенности и решения от хаоса жизни. Виктор не позволял себе глазеть, он был сдержан и скрытен. В ином месте, в иное время, с иной судьбой - возможно, он стоял бы, открыв рот. Сейчас ему важнее было продумать слова, фразы. Не речь для выступления - первую скрипку играла Трейси, он мог лишь подыгрывать ей. Но даже это требовало усилий, не могло быть сделано нахрапом, без раздумий.
- Союзники нужны в противостоянии и противостоянию требуется план. Если он у тебя есть, мне также стоит его иметь.
Виктор не стал давить с этим дальше - если Трейси не считает нужным либо безопасным говорить, ей стоит молчать. Но свою долю в подготовку он был обязан внести.

Винс не собирался сдаваться: ему нужно было выполнить задание. Ему нужно было остаться на ногах и защитить стоящих сзади достаточно. Он должен быть стойким - и быстрым. Он должен уходить от выстрелов, от ударов.
И от гранат. Мелькнувший перед лицом шарик оставлял мало времени. Ни секунды из него не должно было уйти на размышления.
Винс юркнул за угол, прижимаясь к стене спиной, выставляя щит перед собой. Ударило, но он устоял. Он был также полон сил, как секунду назад. Остальные? Неясно. Времени проверять их не было - перебить пришельцев важнее. Винс ринулся на ближайшего, стоящего в дверях. Этим он попадал в смертельно опасную зону второго стрелка, но был ли у него выбор? Путь вёл его к убийству.

Ритикаэль собирал сведения по одному, уделяя каждой детали отдельное место: низкая, слабая, курчавые волосы; кинжал. Ритикаэль узнал кинжал также, как узнавал других Падших - без понимания или отношения. Он просто возвращал себе частицу своего сознание, своего себя. Кинжал Ламмасу Серебрянного Легиона - опознавательный знак не больший, чем хост. Но и не меньший, потому его Ритикаэль удержал также. Женщина, карэ, юна - и котёнок. Если они покинули место вместе, они могут быть вместе и сейчас. Но котёнок не может менять тела...
- Сайлас. - Внезапно произнёс Ритикаэль, замирая. - Надеюсь, того, что я нашёл, будет достаточно для опознания виновного. Хост: женщина, юна, низка, слаба телом, носит карэ курчавых волос и кинжал высокопоставленных Ламмасу Серебрянного Легиона. Покинула загон вместе с химерой-котёнком: длинный хвост, хребет на спине, позвоночник выпирает, говорит "раф". Узнаёшь кого-то?

Кард тяжело усмехнулся.
- Не относись к нему настолько жестоко, он едва ли этого заслуживает. Собака всё же выдана ему, не мне. У меня только хорёк. Который, впрочем, может попробовать что-то сделать.
Кард взял кирку и попытался объяснил Драку, что тот должен понюхать её и найти то, что пахнет также.

Виктор не любил принимать быстрые решения. Он предпочитал обдумать всю ситуацию целиком, выявить все закономерности, удержать в голове все детали, провести между ними связи. И делать это Виктор предпочитал в одиночестве, защищённый от сородичей расстоянием, стенами и ритуалами охраны.
Всё же, некоторые мысли - очевидные мысли - Виктор не мог удержать вне размышления. Было очевидно, что солнце встаёт на востоке, Земля кругла, а кровь сладка. Не менее очевидно в определённый момент ему стало то, что еврей действует не только для себя и своего любопытства. Не стоило давать ему понять очевидность этого. Лучшим способом не сделать это было продолжать разговор так, будто ничего подобного Виктор не узнал. Надо было выбросить это знание из головы и вести разговор в его отсутствие. Сложный трюк. Виктор начал с простого: ответа на вопрос. Пусть риторический.
- Я ремесленник, а не учёный; не настолько, насколько вы, Амос, в любом случае. Моими вопросами всегда были вопросы исполнения, вопросы формы, а не содержания. Новые способы сделать то или это, новые средства, материалы, техники. Но я не взлетал так высоко, как вы. Потому мои вопросы могут оказаться для вас излишне приземлёнными, за что прошу прощения.
Виктору было очевидно, что сейчас он ткал паутину слов лишь для того, чтобы выбрать следующий действительно важный вопрос. Ещё немного и это стало бы совершенно очевидно. Возможно, еврей уже понял это. Стоило дать ему повод думать, что Виктор всё это время готовился...Да, задать какой-либо не очень приятный вопрос. Виктор моргнул.
- Вы уже знаете, с кем хотите связаться?
Вопрос, возможно, не очень уместный, возможно, требовал предварительных извинений. Виктор надеялся на то, что еврей посчитает так. Для этого он сделал всё, что успел продумать.

Ритикаэль был тих и спокоен - он знал, что любой демон мог убить любого человека крайне быстро. Он едва ли сможет защитить Маму просто держась рядом. Лучшим, что он мог сделать для её защиты, было заинтересовать Эрелим и показать ей готовность к сотрудничеству. Вопрос взятия заложников всё ещё мог бы встать, но Ритикаэль сомневался в том, что он встанет первым.
В любом случае, не стоило игнорировать её помощь: она помогла ему не просто так. И могла помочь ещё больше, стоило лишь помочь ей в ответ. Чем-то это походило, должно быть, на то, как ангелы трудились над Творением в его ранние времена. Должно быть - Ритикаэль не помнил и не утруждал себя прошлым. Всё же у него были трудности в настоящем и планы в будущем. Одной из проблем было текущее состояние тела, в котором он находился. Грязное, слабое, голодное - отличное олицетворения людей в целом и людей Тандерлиона в частности. Жаждущее еды, защиты и чистоты. Предоставив всё это нищим, Ритикаэль определённо мог рассчитывать на поклонение. Предоставь же он им наркотики...Впрочем, в этом случае он мог рассчитывать разве что на бездумное следование, а не на Веру. Героин разрушал сознание, что Ритикаэль чувствовал на себе. Еда, защиты, чистота - обеспечив людей этим, Ритикаэль обеспечит себя силой менять Творение. Она определённо пригодится ему в дальнейшем для того, чтобы привести Творение к достойному виду.
Пока же он сам был в недостойном виде. Тело.
- Я буду есть медленно и затем приму душ. Надеюсь, я не произвёл на тебя слишком сильного впечатления раньше: наркотики убивают разум быстрее, чем тело и душу. Маму зовут Марта.
Перед последним предложением Ритикаэль задумался на секунду или две.

К этому Винсент готов не был. Он просто спросил:
- Что вы имеете ввиду? Под обкаткой?

Ничан - Киллер
Джакка - Советник.
Фикс - Комиссар.
Кхе-кхе.
ЗАКОН, ВТФ? Я ЖЕ ГОВОРИЛ!

Ферст знал, что представитель низших рас, испытавший его чувства, по меньшей мере тяжело вздохнул бы. Для Ферста чувства были отвлекающими внутренними факторами, врагами для борьбы - и он достаточно путешествовал с бардом. Молчание того стоило ценить.
Но Ферст не винил себя за нарушение молчания - если бард ощутил что-то или был атакован, вопрос удобства отходил на второй, третий, четвёртый или пятый план. Исчезал совершенно, ведь главным и единственным вопросом становился вопрос выживания. Вне боя можно - нужно - рассуждать, оценивать союзников и противников, собирать ценности и беспокоиться об оружии. О, и, конечно, определять цепь подчинения. Ферста порадовал подход демонов к этому вопросу: командир необходим. Без руководства ни одна группа не придёт к совершенству.
Впрочем, демону не было нужно совершенство и потому само его руководство совершенным не было. Напротив, оно было весьма формальным, ведь он просто отдавал приказы, совпадающие с целями и стремлениями подчинённых. "Подчинённых". Ведь они и так собирались уничтожить ошеломляющее число танар`ри, начав здесь и сейчас. Ферст ощущал, что его оружие сдержанно жаждало крови - но во время перехода он мог лишь знать, что впереди ожидает бой.
Однако - бой начался и оружие не имело смысла сдерживать. Напротив, его стоило освободить в полнейшей мере из разумных: позволить разить врагов и только врагов, сковав лишь возможностями Ферста. Эти оковы Ферст в каждом бою и каждой тренировке испытывал на прочность - и потому он становился лучше.
Этот бой Ферст начал с прикосновения к чакрамам, к известным ему душам известного ему оружия. Его оружия. Его душам. За краткое прикосновение он отправил в них частицу своей внутренней силы, после чего был полностью готов к бою.
Он рванулся вперёд, всё ещё прижимая руку к висящим на бедре чакрамам. На пути Ферста стоял полностью готовый к бою дварф, к которому возвращался маленький демон*. Именно таков путь он проложил достаточно сознательно.
- Беренгар, будь стоек.
Предупреждение было дано не потому, что дворфу действительно требовалось проявить стойкость, а потому, что иное предупреждение не предупредило бы дворфа о намерениях Ферста. Лёгкой походкой он взошёл на его плечи, нагрузив их не тяжелее пушинки, оттолкнулся от них и пролетел над маленьким демоном, незначительно задев его ногой и всё же обретя и в этом соприкосновении точку опоры, позволившую взмыть ещё выше, оказаться над врагом и за долю мгновения до начала падения, в момент остановки в воздухе, выбрать путь снарядов. Отправить их по нему.
Приземлиться.

Дорн помнил - конечно, он не забыл за столь малое время - как работала жаровня на прошлом круге. Тогда ему понадобилось лишь одно заклинание, чтобы рассеять её магию. Возможно, сейчас ему нужно будет поступить также.
Возможно, это не приведёт ни к чему - но у Дорна оставалось достаточно заклинаний, готовых к применению. Одно из них можно потратить ради науки.

Дорн стоял. Он собирался срезать Фирлана сейчас, не дав ему сделать последние шаги. По указу пальца вторая звезда отправилась к цели. И цель была срублена ей.
- Итак, выносливость оставила жреца, служащего не богу, но мелкому демону, и он упал, сражённый силой истинной магии.
Дорн подошёл к Фирлану опираясь на посох.
- Этими словами я начну следующую лекцию своего курса. Её названием будет "О сущности силы смертых и бессмертных".
Дорн брезгливо перевернул бессознательно тело на спину и сел на тяжело вздымающуюся грудь. Лёгкими движениями пальцев он заставил землю течь, прикапывая руки Фирлана достаточно для того, чтобы тот не сумел нанести быстрый удар рапирой - сперва ему придётся потратить время на высвобождение.
- И ты удостоишься чести прослушать её первым. Итак, выносливость...

Дорн провёл левой рукой по голове. Посмотрел на ладонь, в которой остались короткие волоски. Он действительно поседел от этого опыта. Впрочем...
- Впрочем, это лишь доказывает твою никчёмность. - Долю секунды Дорн позволил себе просто наслаждаться своим голосом, после чего начал медленно вставать. - Ты гордишься тем, что твой покровитель позволяет тебе проникать в его владения. А я взял их с собой, добавил в мой репертуар ужасов. Позволь их тебе продемонстрировать.
Слова, жесты, руны - все эти компоненты снова слились воедино и выплеснули из посоха огонь настолько яркий, что он ослеплял, погружая во тьму, настолько горячий, что он выжигал кожу, оставляя лишь обжигающую пустоту холода, настолько сильный, что отталкивал, не позволяя двинуться с места, настолько гулкий, что не оставлял места никаким иным звукам, настолько реальный, что мог быть только иллюзорным.
Сам Дорн не купился бы на такой дешёвый трюк, но и сражался сейчас Дорн не с самим собой, а с созданием намного меньшего интеллекта.

Ну, я хочу быстро-быстро крутить колоду.
Но в этот раз надёжного супергероя ко второму дню не будет. А хотелось бы - со второй попытки я бы взял бы маскировку.
Жаль, тайная роль с явной не синергит.

Михал поднялся с земли, держась за лицо. Знал, что лучше не вставать, пока не прояснится, но всё из головы вылетело - поднялся. Руки отпустил с трудом, осмотрелся одним заплывшим глазом. Только тогда увидел, что псайкер ему руку протягивал. Ну и хорошо, что не принял её - не от этого колдуна. Тот стоит, лицо ровное - а внутри довольный, это точно, рад, что ещё один надзиратель пострадал. Пристрелят Михала - ещё радостнее будет. Но это уж нет, обойдётся.
- Радуешься, да? Зря ты радуешься, я ещё жив и слежу за тобой. Закончил? Вот и молодец, что закончил, идём к своим.
Всё это Михал говорил уже в спину Урту, который неспешно - очень медленно двигались ноги дикаря - прошёл мимо него в сторону отряда.
Михал пошёл следом, но ему становилось хуже. Сабля осталась на земле - он забыл про неё. Тошнило. Даже язык заплетался. Потемнело. К медикаю надо, он поправит. Шатает. Кто-то подставил ему плечо - и то спасибо. Не сразу Михал понял, что это псайкер его едва ли не несёт. Но пусть лучше несёт, чем без него уходит.
К медикаю Михал и подошёл, вернувшись к отряду вместе с псайкером. Попросил тихонько:
- Поправь меня, медикай, не дай умереть в этом лесу.

Урт ощутил одного из злейших врагов. Он не сумел удержать его - и враг проскользнул в мир. Ему предстояло жить меньше минуты и Урт был готов к бою даже в этом ограниченном пространстве...
Он так и не узнал, где оказался демон, отчего их закрутило. Просто враг отправился в Бездну и Урт облегчённо вздохнул - Он защищает. Самому же Урту ещё надо было расшифровать увиденное. И, сделав это, донести до командира.
- Серж. - Урт замолчал. Сержант приказал называть его иначе. - Высокоблагородие-офицер, я увидел многое. - Урт редко говорил так много слов. Сейчас был случай необходимости: он не имел права молчать. Поэтому он говорил. Только поэтому, вопреки своему желанию. - Одиннадцать мутантов, шесть собак, один шаман, один командир, один телохранитель и болотные твари. Тварей приманят трупами пленных на воротах, но твари не нападут первыми. Собаки в подлеске, мутанты в. Остроге. - Последнее слово Урт произнёс неумело, впервые. - Мутанты будут стрелять из луков из-за стен. Командир и телохранитель убегут, если мы будем близки к победе.

Патриарх падает с крыши.
В принципе, это конец: гаргулий и магоса вы добиваете без труда.

Ход врагов:
Патриарх пушит assail-ом психосиловой меч в Суллу. Сулла уклоняется. Не уклоняется. Улетает вместе с мечом. На секунду мир мерцает, но порча уже не важна, так что эффект только визуальный. Потом патриарх двигается к Захариусу и хохочет.
Магос пушит crush-ем в Нико. Нико уклоняется. Уклоняется. Магос сбит на землю и получает 5 урона. С учётом тафны не получает урона.
Гаргульи стреляют телоточцами в Йорке. Йорке уклоняется от первого попадания. Уклонился. Получил 11 и 14 урона. С учётом тафны, брони и бронебойности получил 6 и 9 урона. Итого он в 3 крите в левую руку. Он проходит тест тафны, чтобы не получить кровотечение. Второй бросок лишний - тест завалил, получает кровотечение, в начале хода получает 1 усталость.

Ход врагов:
Патриарх свободным действием ready меч психосиловой меч и полудействием атакует им сержанта одиночной атакой. Попадает. Гораций парирует. Не парирует. Полудействием патриарх и Гораций проходят противопоставленный тест силы воли(unfettered). По итогу у Патриарха 4 СУ. Гораций получает 36 урона. С учётом тафны, брони и бронебойности он получает 33 урона. Это далеко за 10 рубящий крит в тело и Гораций крайне кроваво умирает.
Магос использует fettered shockwave. Броски опять замножились, беру первый(хотя любого хватило бы). Патриарх и Захариус получают 8 урона, обоим это безвредно. Также оба оттолкнуты от магоса на 3 клетки. Патриах ещё на крыше, но совсем на краю. Захариус падает и умирает.
Горгульи движутся полными действиями.

Ход врагов:
Патриарх атакует Инквизитора lighting атакой силовым мечом. Три попадания. Инквизитор уклоняется. Не уклоняется. Он уже в критах и просто сжигает фейту перед тем, как пасть, чтобы пережить это и бросить психосиловой меч в сторону Беса. Вторым полудействием патриарх целится в Захариуса.
Магос применяет Assail на Суллу. Попадает. Сулла уклоняется. Уклонился.
Гаргульи стреляют в Суллу. Одна попала. 8 урона. С учётом брони, бронебойности и тафны получил 1 урона

Удобен.
Не думаю, что кто-то может сказать "не хочу никогда играть с этой расой". Но могу понять человека, который хочет за определенную расу играть. Минус.
Карта хорошая, порталы расставлены интересно. Недостаёт напряжения от тесного соседства, что уменьшает необходимость в дипломатии. Но Мекатол - это провал. Лезть туда не очень нужно, очень рискованно (см Наалу) и очень долго. Вместо всех небул и сверхновых стоило поставить ионных штормов.
Легче. Топ идея.
Шикарно.

Спасибо за игру, буду рад играть вместе во что угодно иное, не исключая СИ.

Утром Ноктус был на позиции. Он расположился между комиссаром и штурмовиками с одной стороны и снайпером и пулемётчиком с другой. Это позволяло ему присматривать за ними. Не так, как это делали сами штурмовики, часто готовые грудью заслонить товарища от смертельного удара или неудачной пули. У Ноктуса был иной путь. Опасный, даже несмотря на тысячелетнее использование и благословение Императора. Опасный, но эффективный.
Надзиратель стоял рядом с Ноктусом. Это раздражало псайкера, несмотря на всё понимание ситуации. Этот гвардеец - наравне с комиссаром - был готов пристрелить его. С ним Ноктус предпочитал не говорить лишний раз и молчаливая злоба была взаимной.
Но этот раз был не лишним.
- Приготовься.
Надзиратель был готов пристрелить Ноктуса. Но также он был готов принести ему очищающую боль. Полезное умение. Опасное, но эффективное.
Оно пригодилось - Ноктус на секунду упустил контроль над потоком силы, но ощутил боль. И боль заставила его приложить больше старания к контролю Имматериума. В итоге то, что должно было поднять позиции полка в воздух на добрый десяток метров, подняло лёгкий ветерок. Ноктус же ограничился ушибом головы.

Ноктус не любил сидеть без дела. Сражаться, прикрывать товарищей, подчинять врагов, уклоняться от снарядов - да. Спать, ждать, терять время на неважные мелочи - нет. Он стоит большего.
К сожалению, орки так не думали. Орки ждали, орки устраивали лагерь, орки бросали мелких орков в сторону гвардии. А Ноктус мог только ждать и думать о них. Это начинало напоминать глупую шутку и тем увеличивало раздражение.
А ещё у Ноктуса не было лхо. К курению и питанию он относился серьёзно - но нельзя есть и курить постоянно. Этому мешает хотя бы ограниченность запасов на складе.
Надо было найти какое-то занятие, чтобы не умереть от скуки.
- Руби, не хочешь лишний раз помочь мне с поиском орочьих колдунов? Может, сейчас они есть поблизости? - С надеждой предложил он второму санкционату. Она, как Ноктус видел, относилась к нему весьма прилично и могла помочь в достаточно бесплодном удовлетворении любопытства просто по этой причине.

Джек закончил листать альбом переснятых фотографий своей жизни. Он не взял в дорогу настоящую книгу, ограничившись её копией в телефоне, но и этого было достаточно, чтобы с головой занять его в этой странной обстановке. Что-то было не так. В первую очередь, неправильным было молчаливое истекание кровью кого-то в туалете. Ты не задумываешься об этом, если запах крови для тебя - привычный атрибут хорошего вечера, а сам ты увлечённо рассматриваешь альбом. Но стоит освободить голову и ты понимаешь, что что-то не так.
Ещё? Ещё были звук гнущегося металла и множества мелких живых существ из подъехавшего фургона. Джек знал, что фургон приехал, даже не смотря в окно - ему хватило слуха. Ориентируясь на слух, он сделал вывод, что фургон переехал и искалечил стоящий у входа мотоцикл. Да, Джек был неправ, но он об этом не знал.
Ещё? Джек редко видел людей, способных сломать волю сурового байкера до всхлипываний и просьб за два слова. Этого всего было недостаточно, чтобы Джек отказал себе в возможности попробовать пролитую кровь: если кто-то упал и умирает, не лишним будет воспользоваться неловким положением.
Но это был не один человек, в туалете их было двое, а запахов оттуда исходило трое. Кто-то решил распить бутылку человеческой крови? Странно, очень странно. И ощущения намекали вовсе не на безопасность. Джек забеспокоился. Что бы ни происходило здесь, это ему не нравится - и обычно ему не нравится то, что ему не нравится. Бросив на стол десять долларов - что вдвое превышало цену недопитого кофе - он встал, зажав телефон в руке: тот представлял из себя лучшее оружие, чем его пальцы и клыки, потому что был твёрдым и его не так жалко было сломать о чьё-то лицо.
Да, мысли Джека быстро свернули с беспокойства на агрессию. Он всегда реагировал насилием и сейчас был готов врезать первому, кто помешает ему выйти на улицу, сесть за руль, завести двигатель и ехать отсюда, от этого странного пикника в туалете, странного человека на странной машине со странными пассажирами.
Разбираться в этом Джек не хотел: у него была хорошая жизнь и хорошие планы на неё.

Ноктин не доверял сатрапу. Нет, разумеется, речь не шла ни о малейшем доверии между ними. Причиной этому не была - и не могла быть за своим отсутствием - обида Ноктина на неприятную и издевательскую привычку сатрапа. Если та находит это полезной, нет причин мешать ей, тратя ценнейший ресурс:
- Время. Когда был убит Альбер, происходило много событий, привлекающих внимание силовиков. Нам понадобятся рапорты обо всём, что происходило в тот день, за день до этого и в день после.
Ноктин не стал пояснять, зачем им понадобятся эти рапорты. Однако причина у него была - в них можно найти что-то, связанное с убийством. Не напрямую. Но косвенно...
- Протокол осмотра его жилища нам поможет, но ваши люди не очень опытны. Однако они могли заметить что-то, на что стоило обратить внимание. Все участники обыска нам нужны также.
Ноктин и здесь желал проверить слова сатрапа - если даже она хорошо умеет врать, её людям придётся составить связную ложь. Их несколько - это усложнит дело...Для них.
- Тела торговцев артефактами Чужого доставьте в тот же морг, где лежит Альбер. И усильте там охрану: возможно, наши враги попытаются замести все следы, пока они в одном месте.
Не в последнюю очередь Ноктин желал проверить исполнительность сатрапа: попытается ли она помочь расследованию или замедлить его. К слову о скорости.
- Всё это необходимо сделать быстро. Наше прибытие не было тайным и враги уже действуют.

Враг бил сильно, но неумело. Винс мог бы усмехнуться, если бы это имело значение и если бы у него было время. Но этого он даже не обдумывал, даже не отмахнулся от этого, как от глупости. В голове убийцы всё было просто: враг "держался" на нём, второго "держала" машина. Союзники стреляли по врагу. И время истекало. И нож не повредил врагу.
Всё было просто - врага требовалось измотать. Винс отвлёк его щитом и схватил свободной рукой, зацепил одной ногой, опираясь на вторую. Борьба была сильной стороной подопытных. Как и этого врага. Но другого оружия убийца не имел.

Обдумав всё, навигатор отдал приказ фамильяру: "Убей Итана, уничтожь его мозг". Опасный повиновался.

Йорка зацепили слова Камиллы. Конечно, он не собирался покорять Пространство. Он вообще собирался просто выжить - для начала. Но ему понравился выбор слов. К тому же оставался важный момент: не в его интересах было ждать. Напротив. Сам навигатор не придумал слов, но если уж они произнесены, ими надо пользоваться. И побыстрее.
- Мой голос отходит мисс Бельфлёр. - Сказал он, активировав вокс для придания голосу веса. Трюк дешёвый, но это не самая бесценная вещь, которую он собирался сделать, чтобы изменить обстановку. - Хорошо, если мы можем наполнить трюмы едой на год, но год. - Говоря это, Йорк стоял у стола. Прошла секунда и остановилась. Навигатор прикрыл глаза и под веками погрузился в водоворот вероятностей. В другую секунду он стоял перед выходящим из комнаты капелланом.
- Всего триста шестьдесят пять дней и тратить тринадцать сотых процента на приведение ситуации в status quo расточительно.

Свой недостаток Грег и не думал скрывать. И, хотя он не носил с собой никакой таблички, отсутствие руки, разумеется, бросалось в глаза. Не было смысла притворяться, что он ничем не отличен от окружающих...Но ещё меньше смысла было в надеждах получить немного жалости от них. Вспомнив свои мантры, Грегори ответил спокойно, хотя ему и хотелось увести разговор в сторону:
- Грегори Да-Сильва. Когда я ещё был живым, в меня попала пуля. Спасти руку врачи не смогли. - Как обычно, эта привычная фраза звучала суховато. Но, хотя бы, зубы уже не стискивались при мыслях о таких дорогих и таких бесполезных хирургах. - Вопросы бизнеса, если вы понимаете.

Грегори не выказал ни единой эмоции, которые недолго клубились внутри него при взгляде на Мистера Провокацию Конфликтов. Да, он поступал глупо, но, что же, каждому своё. Уподобляться ему не стоит уж точно. Потому на охранника Грегори бросил короткий, но одобрительный взгляд. Ему хотелось быстрее покончить с этой формальностью у дверей и оказаться внутри.
Нельзя сказать, что была особенная причина торопиться, но его время было ограничено и уж точно не предназначено для ни к чему не обязывающих разговоров у входа. Вежливости это не отменяло, разумеется, и знакомой из клана декадентов он ответил кивком и улыбкой.

Снова глаза чародея засверкали разумом. Но на этот раз он не погас так быстро. Напротив - он разгорался, изгоняя очарование.
- Твари! - Прорычал он, взмахивая рукой. Чистой злости ему было достаточно для того, чтобы направить волшебные стрелы по назначению.

Ворон же решил осмотреть поле боя: если из пасти цветка вывалился орк, то у этого растения наверняка была привычка есть то, что упало в пропасть. И орки - да и паук, не говоря уже о Драаже - могли что-нибудь туда уронить. Что-нибудь, что сумело пережить бой и высыпалось во время него.
- Надеюсь, ты выживешь, маг! - Крикнул вор. Он ничем не мог помочь Тариэлю, так что занялся своими делами. Всё же если лошадь сдохла, то с неё надо слезть, пытаться справиться с ядом с помощью кинжала бесполезно.

- Есть, разумеется! - Ворон, разумеется, со всем вниманием относился к окружению во всей его полноте. И, конечно, внимание уделялось разговору. Так что он ответил Кассандре. Затем принял верное решение и, отделавшись от лиан мусором, прыгнул к книге. Схватил её, сунул за пазуху и в несколько прыжков оказался на земле.
Он, конечно, сразу опознал лианы, называемые Жадными, и, имея большой опыт в обращении с несмертельными отравами, сразу же опознал и яд этих лиан. Для его действия было достаточно попадания на кожу(контактный), но его эффект никогда не привлекал Ворона. Тому не было необходимости в медленном превращении врагов в статуи из похожего на золото материала - он ведь не фальшивомонетчик.
Выбравшись из опасной области, вор подбежал к волшебнику и дал ему инструкции. Вид при этом имел довольный:
- Рану надо прижечь, иначе сперва онеемешь(штраф к ловкости), а потом окаменеешь. - Прижигание попросту убьёт неторопливую отраву. - Потом само заживёт.

Разум этого никчёмного человека содержал никчёмную информацию под стать владельцу. Для Знака использовалась настоящая кровь! Её источником была ныне мёртвая шлюха! Но была и доля нужной информации: Арбитр что-то нашёл. Он и его помощники находятся в подворотне.
Найденную Арбитром информацию необходимо получить. Но до тех пор, пока его окружают солдаты-помощники, это будет непросто. Впрочем, невозможного не бывает. Шлюха? Пусть так.
Эстебан неуверенным шагом пошёл к подворотне.

Миртин вздохнул. Опять этот яд.
- Опять этот яд. Я не отравитель. Я никогда не работал с ядами. Юсташ считал меня отравителем потому, что яд не подействовал на меня. Он и не должен был: отец использовал кольцо, чтобы сделать меня неуязвимым к ядам. И ещё вот что: я не хотел никого убивать. Особенно рыцаря, который служил моему отцу. Пусть он обезумел, это не лишает его права на жизнь. Я хотел(и это удалось) только лишить его сознания. Рядом были жрец и паладин, которые не дали бы ему умереть. А разбивший мне голову слуга ни о чём таком не думал. Что же до справедливости убийства...Лишь если вина доказана честным судом. Иначе убийство справедливым не назвать. - И, в сущности, Миртин нигде и ни в чём не соврал: ему было нужно кольцо. Умер бы Юсташ, выжил бы, он уже не смог бы ничего ему противопоставить. А право на жизнь...Какое до него дело? И какое дело до справедливости? Пусть они есть, свои действия вор просто ставит выше этих вещей. Но справедливое убийство - только убийство по итогу суда. Но право на жизнь нельзя потерять, потеряв разум. - Если Тир справится с бедами баронства, я соглашусь с тем, что это было хорошим решением. Но в прошлом мой отец разрешил подобную проблему проще и быстрее.

- И Рика с его шариком нет. - Вздохнул Бор. Впрочем, на вздохи у него было не так много времени и ситуацию надо было решать быстро. Он решил попытаться смутить парней, чтобы они начали думать головой, а не чем пониже.
- Вообще-то, она не девушка, а парень! - Крикнул он.

Предложение убить двоих членов команды. Сейчас. Это звучало прямо-таки смешно, даже с учётом того, что драться эти двое не могли. Это звучало издевательски и, более того, могло внести разлад в остатки команды. Эстебану всё меньше и меньше нравилась эта спасательная операция. И действительно - убить их, забрать корабль, заявить, что все уже были мертвы, избавиться от записей, от того, с кем навигатор разговаривал...Всё, больше ничего не нужно. Беда в том, что противопоставить этому практически нечего. Кроме, пожалуй, одного...
- Тебе и карты в руки, Лаура. - Избавился от этого решения Эстебан. Затем он вернулся к проповеднику, начав снимать перчатки.

- Да пошёл ты! - Возмущённо отреагировал на ментальную атаку Ирвин, сопротивляясь ей в меру ментальных сил. Они, как у любого псионика, имелись в достатке.
Он сделал пару шагов вперёд, чтобы встать в одну линию с хакером, присел, готовясь направить удар вверх, как кручённый мяч - чтобы не задеть кибердок, но попасть будущей атакой и по херургу и по его херодетищу.
- И вообще, стань единым с электричеством! - Добавил он, пуская поток энергии.

- Вот как. - Миртин отложил лук в сторону и скрестил руки на груди. - Я уже преступник, бандиты за стеной уже мои подельники, это уже допрос, а рыцарь моего отца уже мой палач? Что же мои солдаты, в таком случае? - Он посмотрел на калеку. Его солдаты уступили победу повстанцам, это ясно. Но насколько сильно пострадали они и их гордость? Уступят ли они и его?

Фермеры...Пророк хорошо относился к фермерам, ведь они работали с землёй, именно они всегда были той силой, что порождала новые растения, делала их лучше, сильнее, больше. Именно от фермеров в пустошах могли появиться деревья, а Озеленителям стоило помогать им. Однако фермеры не хотели помощи. Что же, он просветит их. Он свяжется с ними по радио и скажет им такие слова:
"Вы живёте землёй, земля кормит вас и вы понимаете ценность земли. Вы - достойны уважения поэтому. Вы - достойны большего, чем простое уважение, вы достойны защиты и заботы. Ваше поселение достойно наилучшей жизни, без окружающих бандитов..."
Бандиты...С ними можно вести разговор лишь на языке уничтожения, они стервятники, пожирающие и ничего не создающие, они заслуживают худшей участи. Пророк выйдет на трибуну своего поселения и скажет своим помощникам:
"Рядом с нами находятся те, кто прогонит нас и отсюда, если только сумеет. Мы должны нанести превентивный удар по ним. Отряды Джона "Топора" и Вэйна "Револьвера" отправятся в бой немедленно."

Вейл стоял в толпе, наблюдая за боем. Он понимал, что дворф, каким бы уверенным, сильным и храбрым он ни был, может проиграть. Он предчувствовал, что за этим может последовать полный провал всей их миссии...Однако, что он мог сделать? Не чародей, не отравитель и не бард, вор не мог повлиять на исход боя ни подбадривающими словами, ни колкими насмешками, ни чарами, ни ядами. Хотя он мечтал о возможности суметь сделать что-либо подобное! Выкрик из толпы навёл солдата на мысль о том, что стоит хотя бы попытаться. И Вейл крикнул:
- Та ту э чеилт таобх тиар де на фокали, Гадроф!

Винсенту на секунду показалось, что Джошуа знает о его тайном задании по устранению, однако затем он осознал, что того едва ли стали бы оповещать о чисто американской миссии - и не сказал ничего: если он только подозревает, ему не стоит знать наверняка, а если же нет и священник-командир знает точно, ответ ему попросту не нужен. Нет, отвечать в любом случае не имеет смысла.
- Я надеюсь, что мы не будем проходить хотя бы сколько-нибудь тщательный осмотр. - Ответил Винс, шагая по пустыне.

Второй раз Морье пришёл в себя уже в окружении друзей, а не непонятных врагов, делавших ставки на то, выживет он или нет. Ему было плохо, он чувствовал себя отвратительно, но больше всего его тревожила неотплатность того оскорбления - и всех этих ран - и ограбления.
- Четверо ирлашек. - Говорил он каждому, готовому слушать, в полубредовом состоянии азартнейшего спортсмена, жаждущего реванша, но слишком слабого для его получения. - Один со свёрнутой челюстью. - Он кипел желанием мести, но не мог даже встать на ноги. - У них почти полторы тысячи зелёных...

Так прошёл день.

Энлир успел запыхаться, пока выбирался из поместья, а теперь стоял позади остальных, смотря на мертвецов и думая...

...Наконец, он пришёл к решению и, достав меч, сказал:
- Нам необходимо отбить лошадь.

Еда! Тело уплотняется, выделяет слой слизи за слоем, слои застывают, твердеют...
Еда! Пусть стая подхватит на руки и несёт, затем забьётся в угол, сложится один на другого - их он тоже съест по одному. Будет грызть одного и падать сквозь него в другого.

Вот что думал паладин об этом позорном - для него - бое, в котором он только командовал - глупо - и не делал больше ровным счётом ничего для свершения "своей" мести. Это - и также тон, которым паладин поучал убийц своего врага - глубоко возмутило Шедина и тот не смог сдержаться от ответа:
- Ты предлагал идти вперёд медленно, как бараны на убой, чтобы эта тварь положила нас также, как всех остальных на входе в эту пещеру?! - Он говорил жёстко, глубоко дыша, отчего пещера начала наполняться холодным воздухом, струями выходящим из ноздрей. - Что ты сделал для этой победы, кроме криков из-за спины?! Ты не спас его, даже не попытался сделать с монстром хоть что-то - и обвиняешь в этом нас?! - Наконец, он высказал то, что давно копилось в его душе. - Даже я, присоединившись совсем недавно, сделал для свершения твоей мести больше, чем ты, пока кричал из-за спин и искал работу!

Монстр действительно оказался здесь и Энлир с удивлением понял, что человек не обманул его. Хотя она не знала, что он эльф - может, человеческое недоверие к настоящему интеллекту не распространяется настолько далеко, чтобы давать своему умирать? Да - они действительно стайные животные!
К сожалению, ему было необходимо не только выжить самому - его бы не было здесь в таком случае - но и сохранить жизни каждого человека-заклинателя, а значит, этого монстра необходимо по меньшей мере задержать. Возможно, тот удар, который Энлир собирался нанести, и убьёт порождение тьмы, но, скорее, только задержит, возможно - надолго.
Он оставил лошадь в башне, вышел из неё, оставив левую руку держать дверь, чтобы не оказаться запертым снаружи этими людьми, поднял посох, направив засиявший наконечник на глаз монстра, нашёл глазами тень от башни, лежащую на земле, и бросил её камнем во врага. Затем крикнул:
- Бегите сюда! Быстрее! - И отступил в башню, не закрыв дверь.

Передав послание регента Стив остался один на один с тореодорами и, пусть это был клан Искусства, его они не слишком уж завораживали - а потому разговора ни с примогеном, ни с ребёнком он не завёл, только стоял и ждал ответа от Ребекки о том, что дом снят. Стоять ему было не тяжело, а неловкости от окружения он не испытывал.

Потом, впрочем, Стив был вызван регентом; конечно, он мог не спешить на зов, но причин портить отношения со вторым регентом...В общем, не повторяя застаревшего уже круга мыслей, он подошёл на балкон. И услышал приказ Шарля, выглядящего сейчас для даже не слишком внимательного глаза раздражённым. Приказы такого регента не исполнять было бы особенно неразумно.
Однако исполнением этого приказа стало не приближение с угрозой и попытки руками выставить Харта вон. Нет, Стив только сказал:
- Уходи отсюда. - Лицо и голос Стива были спокойны и уверенны, даже в чём-то отточены: эта фраза казалась произнесённой с недостаточным зарядом эмоций, очень протокольно.

Враньё Ингероида с количеством анонимок.
Ты тупая. Ту-па-я. Т-У-П-А-Я.
Я тебе пишу "не могу посчитать", ты отвечаешь "ну посчитай, чо ты саботажишь?".
Дура. ДУ-РА. Д-У-Р-А.

И нет, извиняться не буду, пока не узнаю, что ты имела чёткий план достать меня своей тупостью.

В большинстве своём Стив отвечал на вопросы пожиманием плеч и небольшой, иногда немного смешной фразой, означающей одно: он не знает ответ; хоть каким-либо иным образом ответил он на несколько вопросов:
- Она весьма уверена в себе и невероятно порывиста. Не знаю, какой у неё круг посвящения, но не думаю, что она была Становлена давно: слишком жива. - Так он ответил на вопрос о том, что узнал о Ирэн за последнее время.
Затем, после череды безрезультатных вопросов, он, сказав "Сообщники? Это звучит как обвинение.", повёл глазами в сторону Симидзу, задержал на ней взгляд и легко кивнул.
- В последнюю нашу встречу Ирэн и Симидзу шли куда-то вместе. Это было прошлой ночью.* - А так он рассказал о том, когда видел Ирэн последний раз.
- Это не было угрозой, это было небольшим оскорблением, произнесённым по неизвестной мне причине. И, как я понимаю, никакого магического нападения совершено при этом не было. - Так он прокомментировал агрессию Ирэн.
- Я не вижу причины держать моего гуля здесь, если она хочет находиться где-либо ещё. Следить за ней я тоже не намерен: это отвлекает - я не знаю где она была...Зато знаю, что скоро она будет здесь. - Этот ответ последовал после вопросов о Ребекке.
- Я выгляжу тем, кто может рассказать о сестре много? Всё, что я могу сказать, заключалась бы во фразе: "Она тремер". Не слишком впечатляет. - Этим он ответил на вопрос об умалчивании информации об Ирэн.
- Ассамиты. - Сказал Стив, улыбнувшись, в ответ на вопрос об опасности. Конечно, он знал ещё одного опасного сородича, а также весь подчинённый ему город, но говорить об этом больше раза не собирался. И этот раз уже был.

- Как я и говорил: она появилась. - Повысив голос он сказал. - Половина задания выполнена. - Затем Стив обратился к самой Ребекке, повернув к ней голову и сказав:
- Принеси мне мою сумку, потом - появись здесь.

За этим процессом Кайл следил с нескрываемым удовольствием.

Гад решил подать голос, но перед этим отошёл назад, выбравшись из толпы так, чтобы мочь, в случае чего сделать отсюда ноги. Серебро - это, конечно, хорошо, но ради него получать пинки ой как не хочется, а раз уж он сможет убежать, то можно и рискнуть, попробовать высказаться и получить от этого какой-никакой выгоды.
- Пусть Топор главным будет: он и сильный, и умный! - Крикнул со своей позиции в стороне от остальных Гад, стараясь не дать петуха и надеясь никого этим не обидеть. Особенно при наличии в его голове того рассуждения, что Топор, конечно, сильный, но не слишком умный и в случае чего его и обмануть можно будет.

- Опасения вызываешь ты; твоё желание вести нас; ты поставил целью опасное место. Предатель? - Но он понял, что оказался в одиночестве. Больше говорить не имело смысла, людей тянуло к людям бессознательно, отвращало от искры ума в этом мерзком, смрадном обществе глупцов.
Но внезапно ему помог священник, всё ещё придерживающийся своей странной идеи о необходимости хранения секретов. Расскажи обожжённый сразу же об этих камнях силы, которые никак не могут помочь его школе пережить ещё несколько нападений армии демонов, но наверняка смогут помочь их отряду убить главного - наверняка самого сильного - демона, его бы просто никто не стал слушать. Но действительно, раз тот может хранить свои тайны, что мешает хранить их Энлиру?
Он просто кивнул в сторону священника и сказал, пока тот выходил на улицу:
- Совершенно неразумно рисковать; от нас зависит мир; но если вы хотите, соглашусь. Идём. Сейчас. - Не снимая капюшона он встал, отшагнул назад от элементалиста, повернулся и направился к двери. - Вы хотите рискнуть; но мы должны успеть; тупые забавы нас слишком задержат. - Сказал он у дверей. - Идём. Сейчас. - Это он повторил, понимая, с кем разговаривает.

Небольшое убежище, больше похожее на тюрьму, где вместо стен - наказ шерифа не выезжать отсюда, а вместо всего остального - немного животных и один неприкосновенный смотритель. Или это не тюрьма, а действительная забота князя о стремительно вымирающем в его городе клане?
Впрочем, Стива эта передышка после целой ночи ходьбы по городу на своих собственных ногах радует. Да, его исследования придётся отложить, но они, к сожалению, вошли в стадию работы по металлу, но не работы с огнём, а потому чем позже они начнутся, тем лучше пройдут.
- Сторожи. - Командует он Ребекке перед тем, как лечь спать.
____________________________________
Проснувшись на следующую ночь он проверит своего гуля и, почувствовав пустоту внутри, решит отправиться в город за какой-нибудь новой куколкой-любительницей ночных прогулок. Конечно, он возьмёт с собой Ребекку, чтобы та помогла ему в случае какого-нибудь нового нападения.
Но услышав от неё о камерах решит задержаться здесь до того момента, пока гуль не отоспится, чтобы в ранний утренний час взять контроль над камерами себе.
- Спи, потом будешь работать.
____________________________________

- Мёртв? - "Какая удача," подумал Стив. - И он умер совсем недалеко отсюда, верно? - Он хотел бы поверить в слова Каору, но ещё больше хотел бы получить подтверждение. - Я помню, что, он был достаточно стар...Как вы планировали спрятать от людей так называемое "тело" - прах?

- И я сяду, с нетерпением ожидая этих подробностей. - Он больше верил в свою способность видеть немёртвых насквозь. - Нет, я ещё не посетил князя, нет, я встретился только с тобой, сестра.

Утро Шедин начал с оружейной практики, после которой работал над сцеживанием яда убитых в дороге змей в небольшие колбочки.
Всё это он делал очень рано, потому что мысли о спутнике, пришедшие сразу же после пробуждения из сразу позабывавшегося кошмара, не дали ему заснуть снова. Но этими мыслями он не собирался делиться.
- Да, этого достаточно. - Ответил он Иросу,

Стив Пирсон - американец и англичанин одновременно, проживающий во Франции практически полвека, бессмертный, волшебный, вложивший 1/9 часть своей души в драгоценный камень в железной оправе и затем спрятавший его внутри себя.
Любой человек из этой толпы зевак - что интересного можно сказать о нём? Ему попался невкусный сендвич? Это просто смешно - то, насколько эти люди, собравшиеся ночью для того, чтобы глазком посмотреть на работу полиции, никчёмно.
А между тем Он и Они ведут себя одинаково: стоят или медленно курсируют вокруг ленты, обмениваются вопросами о произошедшем, стоят теории. Стив собирает информацию лениво, также лениво думая о том, что начинает понимать простого человека - и зрелище убогое он видит в этом.

В дороге Шедин мог тратить своё время только на поиск в придорожных травах и канавах кобр и трескучих гадюк, впрочем, не имея особенной надежды на успех в виде хотя бы даже ужика. Но руку на топоре держал.

Въехав в селение он положил на малый топор и вторую руку, поскольку мало какое животное могло напасть в лесу также неожиданно и смертоносно, как человек в деревне. Особенно чётко он подмечал обилие тяжёлых и острых предметов на...

- Попробуй вылечить его, Ирос! - Рыкнул драконид, хватая поводья обоих оставшихся без ездоков лошадей. Делать с животными что-то большее он не собирался за неумением обращаться с ними как-то иначе, чем "садиться и ехать", но давать советы всё же мог и считал их правильными.

- Благодарю тебя за это доверие, Джоль. - Сказал Шедин, но он услышал не только слова о его воле распоряжаться этими деньгами и дал монаху вчетверо больше, чем тот сказал. Дал бы и впятеро больше, но тогда счёт вышел бы неровным, как он понял после нескольких минут задумчивого натирания чешуи на затылке. Остальное он разделил поровну, забрав себе честную четвёртую часть.

Старейшина удивил Шедина, но тот не стал с ним разговаривать; в отличии от совершенно удивившего и даже смутившего его своим детским любопытством волшебника: никогда раньше дракониду не доводилось вызывать восторг вообще, а уж то, что на это способен один только его вид, совершенно изумило воина. Он подумал и ответил размеренным тоном, чтобы ненароком не разрушить радость волшебника - и, коря себя за жесткосердечие, он не мог удержаться от оценки искренности старика.
- Дракон гнезда...Из которого я...Выехал... - Ему было не слишком приятно связывать своё имя с именем клана и он искал способ избежать этого. - Был серебряннокожим. - Он нашёл такой способ. - Да. - Ответил Шедин твёрдо. - И, конечно, я могу отдать немного своей крови... - Он снова запнулся, поняв, что деньги ему очень не помешают. - За плату...И... - Теперь он запнулся, формулируя свою просьбу. - Я хотел бы знать, что вы получите из этой крови. - После этого он замолчал, думая, что сказал всё.
- Э...Да, я умею дышать. - Думаю об это разговоре(и не будучи способным думать о чём-то другом) драконид понял, что забыл ответить на ещё один вопрос. - Холодом. Да.

- Неправда, Ирос. - Отозвался паладину воин, любящий и ценящий ясность в словах. Честность, конечно, важнее, но запутав правду можно легко получить ложь. - Я не причинил вам неприятностей и бед; скорее даже вытащил вас из одной, колдующей и чешуйчатой. Помнишь того мага? - Подумав, он решил внести ясность и по остальным пунктам. - На это можешь не отвечать, ты не мог его забыть так быстро. Ответь на другие мои вопросы: что у тебя за дела и почему ты считаешь меня таким же, как колдун: я украл у тебя что-то или вовлёк в проблемы? - В голосе драконида чувствовалась обида.

Головиденье людей получило предложение от какого-то дарлока, готового совершить масштабное перевоплощение и играть Стивена Траволту в стодесятисезонном сериале.

Получатели:

Кровь всё ещё капала изо рта Кайла и ему не составило труда вылить часть её в рот своей будущей глины: он прикоснулся губами к его рту, дал крови стечь и поднялся, пошатываясь. В его голове всё ещё был раздрай, но он постепенно разбирался с ним, давая крови восстанавливать мозг.
Челюсть он оставил на потом, что мешало ему сказать то, что он очень хотел сказать. Это же заставило его задуматься над тем, как иначе передать Хейли его мнение о ситуации и её действиях в ней: "Сигнал без слов - что это? Жесты или мысли, но я не владею Прорицанием, а она вряд ли применит его и остаются жесты. Жесты...Указать на неё, указать туда, куда бежит вампир - да, именно так."
Он вскинул руку с видимым усилием, как будто мышцы подчинялись ему не полностью, а только частично, вытянул указательный палец в сторону Хейли, потом повернулся всем телом, указывая туда, куда побежал вампир.

Кайл пока что не беспокоился о сестре, не проявившей его доблести и эффективности. поскольку его голову занимала другая мысль: здоровяк сказал "кровососы", а значит, скорее всего просто человек. А значит, бой становится куда легче, из чего следовало отсутствие необходимости в такой уж подавляющей стремление к прекрасному эффективности.
А лицо этого типа, когда он увидит маленькую, но очень интересную композицию из своего брата, должно быть прекрасным.
- Ты можешь только смотреть на то, как я делаю из твоего брата... - Заговорил Кайл, наклоняясь к телу и беря голову правой рукой. Левую он положил на лицо и заставил плоть рта течь, сшивая губы и делая их улыбающимися до самых ушей. Глаза он расширил, заставив белок вытечь, а нос вытянул. - Клоуна. - Закончил он, выпрямляясь и давая телу упасть. Он исчерпало свою роль, а его кровь достигла пика скорости.

Чиго-бля?
Ищущий даже спрятал свои позолоченные тентакли в задницу от удивления.

"Предлагаю сожрать одного из тех, кто имеет 2 атаки - они самые опасные для нас всех.
И начать думаю с первого из них по списку: Эмиссара. Ничего личного, Эмиссар.

Кто со мной согласен в этом, можете ничего не отвечать, а просто есть."
Такое сообщение было отправлено на корабли всех рас с флагмана человеческого флота радистом-генокрадом.

Кайл, слыша, как ведьмак угрожает мексикашке Поцелуями до смерти, мерзко улыбнулся, понимая, что едва ли тот планировал эту фразу до того, как узнал о его, Кайла, особенности. И ему понравилась идея укусить этого неклеймённого - всё же это не просто человек, он может дать сдачи...Но не имеет права.
При жизни ему не случалось попасть в такую ситуацию, общество людей было обществом людей а не монстров - как ни странно! - однако в обществе монстров он занимал отнюдь не низшую ступень. Это должно восстановить его - Кайл зябко повёл плечами - расшатанные нервы.
- Нет, сука, ты не всё понял. - Ответил, подходя ближе к Эрнесто Кайл. - Дай руку, чтобы я объяснил тебе, что случится, если ты ошибёшься или решишь сбежать.

Кайл думал о другом, не о показательности того, что он затеял, а о простом унижении.
Он взял протянутую ему руку, перевернул венами вверх. Выпустил клыки и укусил. Не только для того, чтобы причинить боль, впрочем, - ещё и для простого насыщения вкусной вампирской кровью. Всё же Кайл достаточно любил своих братьев и сестёр, чтобы поступать с ними так, а вампиры из Башни попадались ему нечасто; так что витэ в его рационе было деликатесом и его поглощению он отдался до тех пор, пока не почувствовал себя сытым.
Потом выпустил клыки из руки, отпустил её и сказал:
- Теперь можешь валить.

- Ты большой молодец. - Похвалил взломщицу Бор, негромко хлопнув в ладоши. Ему в голову пришла идея и он сразу её озвучил. - Если это гробница с ловушками, то опасно нам всем идти толпой. Райла, разведаешь, что там впереди, сама?

Дракон завис в воздухе над сражающимися армиями, надёжно закрытый своей магией от стрел и заклинаний меньших магов и жрецов, мерно взмахивающий крыльями в ожидании победы, которую принесут ему его солдаты.
С небольшой, заработанной ими помощью.

Первое желание всегда одно - оказаться подальше от всего божественного, чтобы оно было отдельно от тебя. Но это первое желание, относящееся к Аллану не больше, чем его стремление жить, дышать или есть. Так, что-то глубинное, иногда берущее контроль. Зверь в сознании Человека.
Морена? Смешно, очень смешно, что её тварь дерётся с другими её тварями. Интересно, этот монстр не поднимает ли других на бой? Не приехал ли сюда сейчас не в первый раз? Стоит присматривать за ней.
Но бой не закончен, к большому сожалению - хотелось бы заняться этой "дамой" подробнее, узнать что она здесь забыла и не собирается ли напасть в ближайшее время...Но нельзя, ведь осталось ещё две твари, каждая из которых, похоже, способна сделать кое-что очень плохое. И Аллану чертовски сильно не хочется поворачиваться спиной к этой моренитке, но иначе он едва ли мог достать до целого врага.
Поэтому он бросился мимо Ады к продырявившему Айдана монстру, замахиваясь молоточком для удара. И, подбежав, ударил.

- Не бей меня тогда. - Добавил Птаха и быстро добежал до лежащей на земле тифлингши.

Положив руку ей на лоб, он наклонился к ней, поднёс губы ко лбу и поцеловал, используя в это время свою силу. Поцелуй был необходим почему-то, но красная кожа оказалась довольно приятной. А ещё это позволяло кое-что прошептать на ушко крылатой:
- Не дёргайся, но приготовься стрелять в дворфа и того, кто кидал кинжал. - А затем он сказал уже громче. - Вставай за мной. На всякий случай. - Себя Птаха считал более крепким, чем едва-едва вытащенную им из смерти тифлингшу.

Ещё и эльф. Со своей гениальной идеей предложить поговорить тем, кто уже, фактически, начал драться и пообещал убить другого.
- Эльф, ты понимаешь, что она сейчас сдохнет, если я или жрец не вылечим её? Ты понимаешь, что жрец и дебил намерены убить всех, кто её человек и не дворф? Понимаешь это, эльф? Понимаешь, что кроме них никто не мешает нам мирно собраться и прожить этот день?

- Эй! - Повысил голос Птаха. Ему хотелось ещё погрустить и ещё больше хотелось найти Мышку, но в обстановке накаляющихся людей надо было действовать иначе. - Эй, вы решили последовать её примеру и за готовить мяса на будущее?! Какого хрена! - Птаху совершенно не устраивало, что дворы решил сжечь другого из-за наличия у этого другого крыльев. Но перед разборкой с дворфом он привлёк к себе общее внимание тем, от чего они не могли так уж просто отмахнуться, раз уж спорили о трупе. - А ты, дворф, хочешь жареных перьев?! Соловей, у нас с тобой проблема. - Добавил он тише, усмехнувшись. - Этот карлик решил жарить всех птиц в округе. - Птаха вёл себя нагло, но обычно его спасала или магия, или толстая кожа, или быстрые ноги. И репутация колдуна. А вот если тут решат, что он слабак...

Хруст сверху - опастность?!
Бор быстро поднял голову вверх и увидел огромный кусок дерева, становящийся всё больше и больше с жуткой скоростью. Остальные могут не выжить. Вампир поднял обе руки, перекрестив лучевые кости, и сплюнул.
Ударило, теперь хруст исходил от него: рук и головы, тоже получившей от дерева.
- Крепость? Груда хлама. - Подвёл итог этому Бор и осмотрелся.

- Ничему не удивляйтесь, майор...
- Вас к такому не готовили, доктор...
- Потом вы станете генералом, капитан ...
- Вы будете убивать пришельцев, мистер Пэнь...

Короткое, но крайне информативное собеседование в непримечательных комнатушках, обещание любых возможных в этом мире благ в качестве оплаты, никаких лишних угроз, кроме "На Земле знать это могут всего триста человек. Не вам выбирать посвящённых среди остальных" с понятным итогом в случае иных действий. Для Паркера сделали исключение, разрешив ему рассказать своим солдатам всё, что он считает нужным - "Мы надеемся, что они будут разумны". Всё это не угрозы, но нельзя называть иначе советы тех, кто может заплатить центральной африкой.

Спешный проезд по городу в оцепленный аэропорт, спринт до трапа самолёта и взрыв на фоне. "Не беспокойтесь, это просто муляж", "ваши места, господа", "капитан, ваши бойцы полетят на другом рейсе". Этот самолёт и правда мог вместить максимум шестерых и места оставалось немного. Услужливая стюардесса прошла в кабину к пилоту; пока закрывалась дверь, можно было видеть, что она сняла фартук и села за второй штурвал.

Взлёт. Где-то внизу прогремел ещё один взрыв. "Радарная защита включена, - слегка механическим голосом. Внимание на экран" - им же. "Вам придётся работать с этими людьми, - приятный мужской баритон. Его владелец на экране не показан, вместо него - фото. Лицо в анфас на верхней половине, оно же в профиль на нижней. - Джон Ньюмен, мутант. Место рождения засекречено, - На экране появилось, потеснив первое лицо влево, второе, точно такое же. - Управляет двумя телами единовременно. Снайпер высшей категории. Устойчив к малокалиберному оружию, неуязвим телепатии." - Список сухих фактов. Пауза. Другое лицо. Мужчина продолжает "Генри Дрейфус".

Дверь кабины открывается, официантка выходит из неё. В руках - маленький, но смертоносный пистолет.
- Руки за голову. - Всё такая же услужливая речь, всё такое же миловидное лицо. Из кабины вытекает струйка крови, течёт мимо ног девушки к вам...


Получатели:

Кайл вёл себя, однако, как мышь. Не летучая мышь, а обычная, серая, толстая и похожая на хомяка, возможно, являющегося ей дядушкой или более близким родственником - из машины он вышел с чемоданчиком в одной руке и прижатым другой к телу баллоном. Огонь и грохот редко бывают лишними, а время для пространных размышлений ему определённо не нужно, а - именно - лишнее. Поэтому он начал думать над тем, как эти баллоны взорвать "без рук". Издали...Он умел делать такие маленькие заряды, чтобы они заставляли другие заряды, побольше, делать огонь и грохот, однако ему нужны были детали: часы или приёмник, немного проводов и, главное, необходимое условие, то, без чего ему невозможно собрать нужно, заряд чего-нибудь взрывного. Потому что он не станет совать фитиль в один из этих баллонов - нет-нет-нет, такое ему не нужно. Хотя можно обойтись и взрывчатки, ведь достаточно попросту сильно нагреть баллон...Или кинуть?
Кайл шёл и размышлял о том, как ему при необходимости взорвать найденные кислородные баллоны и чувствовал себя вполне сносно.
- Где тут ванная? - Спросил он, войдя в квартиру и ставя не такую уж тяжёлую для него ношу у двери.

Бор хорошо понимал ценность командира, способного заткнуть ноющего дворфа и указать ему на его место в строю, но все эти говорливые следопыты, ранимые - и раненные - барды, а также чародейки, одна страннее другой, но обе - странные, его не устраивали. А ноющий Гаскон - тем более.
- А мне вы все не нравитесь. Кто воевал хотя бы пять лет? - Спросил он. - Да, Чааб, наш бард тоже любит истории. Пусть сходит и запомнит их.

Поворачивает взгляд дальше, почти на полный круг, осталась только стена за спиной, но план уже составляется, забивая собой остальные нервные узлы и, будто бы, парализуя этим палец левой руки. Память уж точно начинает работать избирательно при таком быстром переборе такой массы вариантов.
Девушку пришлось вспоминать, но выражение лица, смотрящего на неё, довольно быстро сменилось с враждебного удивления на довольно приятную улыбку - она чем-то понравилась Джону. Не "чем-то", а выражением лица и упорством в спасении того копа от пули. Может, спасёт и его, если дела повернутся совсем плохо. И, конечно, красива. Выглядит ещё совсем молодо, но не мелкой девочкой, а хорошо поврозслевшей девушкой. Да, красива. Зря поставил синяк.
Сходил в другую комнату за рюкзаком, закинул на плечи, пару раз подпрыгнул, затянул ремни, чтобы не болтался - а передо всем этим проверил, всё ли на месте: планшет в упаковке для какого-то жуткого колье, телефон-однушка, пока даже без аккумулятора, аккумулятор к нему в отдельной коробочке, бутылка воды, пара банок каких-то консервов, пакет с хлебом и фляжка не худшего пойла. Никогда не лишне носить с собой запас, особенно если довелось уже посидеть под оцеплённым районом неделю без этого запаса.
Потом подошёл к девушке, сидящей у стены, присел на корточки напротив и сказал:
- Сейчас я сделаю кое-что пугающее. Не мешай мне, а я выпущу тебя как только эти ублюдки перестанут висеть на хвосте. Иначе - пристрелю. Согласна жить? - Спросил он, проговорив всю фразу ровно, показывая и привычку угрожать людям, и привычку убивать людей, и привычку оскорблять людей. И спокойное отношение к этому "пугающему". Сунув пистолет между шеей и подбородком, он подумал и добавил:
- Сейчас я сниму скотч и дам тебе сказать пару слов. Не кричи, не зови на помощь, говори негромко. - Сказал он и снял скотч. Это было лишним, но ему хотелось ещё раз услышать этот голос, а риск...Вряд ли она сможет достаточно громко закричать, чтобы повредить ему. А на остальные случаи у него есть хороший аргумент.
И ему нужно оружие.

Вскоре показался и сам всадник, а за ним - стелющаяся над землёй серая тень, почти бесшумно следующая за всадником. До какого-то момента казалось, что всадник не остановится, а волк - его спутник, собака, пытающаяся не отстать от хозяина.
Затем волк прыгнул, растянулся в воздухе, сверкнул в лучах солнца длинными когтями, ножами клыков, пролетел над землёй полтора десятка шагов и вцепился в круп лошади, мотнул лохматой головой, разрывая жуткую рану, валя жертву на бок.
Всадник повернулся в седле боком, рванулся и неловко прыгнул вперёд, перелетел через голову умирающего скакуна, тяжело упал на землю, издав громкий лязг латной кольчуги, получил стрелу от уродца и дезертира, покрылся корочкой льда и упал в появившуюся перед ним яму, оставив разбойников наедине с волком, повернувшимся к кустам и злобно оскалившимся.

- Ненадолго. - Бор сплюнул, отпустил хлыст и открыл дверь.

- Освободим. Позже. - Не слишком громко рявкнул Бор на пленников, проходя в комнату и пока не распуская кнут, а держа его обмотанным вокруг кулака, что создавало о нём впечатление безоружного. Клыки он тоже пока не выпускал и, в общем, выглядел обычным человеком с большим мешком за спиной. - Сейчас - заткнитесь. - Закончил он обращение к пленным и подошёл к незапертому коридору.

- Уф. - Выдохнул Валь, выпустив изо рта поток крови. Глядя на землю, залитую кровью полностью, он медленно думал о том, что что-то внутри него значимо не так.
"Пора сваливать" - подумал он, приказал метле повиснуть над собой, и стал облаком тумана среди всадников, поднялся над метлой и снова собрался воедино. Покачнулся, панически цепляясь за дерево руками и ногами, сплюнул вниз ещё одну порцию крови.
- Когда я подниму их, залей огнём ублюдков. - Коротко приказал он волшебнице и, собравшись с силами, выпустил две верёвки молний, подтягивая ими врагов к себе, чтобы волшебница ударила огнём прямо по их убогим мордам.

Войдя в казармы Кейн осмотрелся и увидел Санчеса. Оп-па!
- Рядовой! - Бодро гаркнул Джей-Си, подходя ближе. - В сортире полный бардак, мать его!

Пусть постоянный ток будет ему пухом.

Валь, конечно, попытался помешать Роар творить её заклинание и, конечно, не сумел этого сделать. И, ожидаемо для волшебницы, упал на землю, корчась в судорогах смеха и держась за живот. Ему вспомнился Некрофилакс, но забылись упражнения, позволявшие произносить или обдумывать это имя без смеха - и Валь хохотал.

Несколько дней спустя уже протрезвевший Валь продолжал вместе с Роар переводить книгу. В целом, они почти закончили и оставалась по большей части одинаковая работа с текстом, так что колдун начал уставать, благо диадема придала ему интеллект, а не усидчивость. И в один момент он заговорил с девушкой о заклинаниях:
-...Но больше всего я жалею о том, что не умею сплести диск чистой силы - слишком сложно для привычной мне работы с Плетением... - Продолжением этого разговора стало такое предложение чародея:
- А давай посмотрим, что сильнее: твоё расчётливое колдовство или моя кровь? Встретимся где-нибудь за городом и немного пошалим. - Сказал Валь с ухмылкой. - Только без снаряжения, кроме обычной одежды и фокуса.

Остаюсь на месте.
Добываю камень.
Крафчу топор.
Добываю камень.
Когда добуду по 100 камня, железной и серной руды - остановлюсь и подумаю.

Художественный текст, вдохновлённый игрой:

Тариол не стал спорить с тараканами, решившими - снова! - затянуть песню о доброте и спасении таких же тараканов. Нет, он просто пошёл к пьедесталу, на который надо будет установить сферу для открытия портала. Чтобы установить там эту сферу, открыть портал и разобраться с начавшим звон...Хорошо бы при этом тараканы помогли, а не помешали.
Но то, что он бросил через плечо, не было спором. Это было проверкой надёжности табакси...Уже, в общем-то, показавшей себя тупой, наглой и агрессивной. Последней, возможно, проверкой.
- Я остановлю звон колокола и мне плевать, что ты обо мне думаешь. Если у тебя есть капля чести - ты не ударишь в спину, киска. - Вот, что он бросил через плечо.

Тариол невозмутимо прошёл мимо сферы. Нет, волшебник не видел таких больших червяков, но тараканы поменьше пытали его несколько месяцев. Этого ему хватило, чтобы выработать спокойствие к виду и даже членовредительским действиям сколь угодно больших насекомых.

И героев, возможно, совершенно не готовых более ни к каким испытаниям, неудачи преследовали, не отпуская: Соррин не смог вспомнить или понять ничего про карты в руках, а Йен даже не смог остановить внутреннее гниение эльфийки.
Ему только показалось, что он понял, как это сделать и если кто-то поможет ему, а судьба даст ещё одну возможность...

Лежащему на кровати Джону ничего не хотелось. Встать - можно. Можно и открыть дверь, но...Зачем? Ему не хотелось даже и думать об этом, и обо всём в мире. Не "Творении", слишком длинном слове. Слишком полном. И раздающийся стук не мешал, как не мешали мыши и другие люди, живущие рядом. Так зачем открывать дверь, если сейчас всё и без того удовлетворительно?
"Затем, что потом это слишком резко станет неприемлимым." - Усилием демон очищает свои мысли. Обводит взглядом комнату. Оценивает её и соглашается с собой в том, что ни больше, ни меньше ему не надо. - "Надо разрешить проблему с деньгами сейчас." - Думает он, наконец принимая недавно спланированное решение. А исполнять Забирающий Быстро создан. Ещё раз он вспоминает то, что хотел сделать ещё вчера: подвести человека на край смерти и предложить ему здоровье, восстановление тела, не навредив, а дав сил и продлив жизнь. Вспомнил он и то, почему вчера этого не сделал, свою мысль "Пока незачем". "Сейчас есть зачем" - думает он.
Уверенно встаёт, быстро подходит к двери, открывает её:
- Входите. - Произносит спокойно, негромко.

Тариол удовлетворённо кивнул и сказал:
- А теперь подожди и подумай над тем, насколько тих вон тот кретин. Потому что я ещё не знаю, где находится колокол, мне надо вспоминать и думать. И лучше в тишине. - Тариол усмехнулся и попытался понять, где может находиться Предвергард. Но тишины вокруг не было, а раздражение хоть и уменьшилось, но не исчезло до конца и потому маг вздохнул и сказал. - Ладно, уходим отсюда. - Он не вспомнил ничего о Предвегерде, но придумал, как найти колокол.
Затем он взял в руку до того прикреплённый к заплечному мешку посох, поднял вторую руку и нарисовал в воздухе сложный узор из чёрных нитей. Когда узор был готов эльф начал произносить слова:
- Квитум сито мовен кито трансферрент. - С каждым словом вокруг него и остальных четверых сгущалась темнота, а затем она рассеялась и пятёрка мироходцев оказалась в другом месте...
Месте, больше всего похожем на монастырскую келью: большая комната без обстановки, со стенами из камня и одним окном, застеклённым прозрачным до невидимости стеклом, за которым был лес мрачный и угрюмый...И больше в комнате ничего не было.
Спустя несколько секунд эльф заговорил, садясь прямо на каменный пол:
- А теперь, Джагра, скажи, с какой стороны света раздавался звон колокола?

Сделав шаг Тариол посмотрел на руку, уже отпустившую нити черноты. Ему показалось или она стала слабее? Или тьма осталась с ним? Ему показалось - текущая темнота оказалась красной; он вонзил ногти до крови.
И он не хотел возвращаться, не мог собраться, чтобы сделать шаг обратно, вернуться и увидеть, правда ли Народ уничтожен. Что-то ему мешало, мешало изнутри его сути. Ему не хотелось делать этот шаг; спустя день попыток он решил узнать о том, сможет ли выжить, вернувшись в Фаэрун.
Со временем он узнал, что не сможет вернуться. Некуда. Народ уничтожен. То, ради чего он прекратил свою войну, случилось. Это потрясло его. Это даже заставило прошептать:
- Я согласен принять эту клятву. - Чтобы отомстить.


И ради мести он готов на куда большее, чем преодоление сопротивления библиотекаря; Тариол произнёс три слова:
- Доминум, умбриум, ординем. - И, поняв, что заклятие подчинило разум жертвы, опустил до того рисовавшую тенью знаки руку, сказав затем:
- Сколько существ искали эту информацию?

Рейтар зашипел от боли, получив первый удар и этот рефлекс, вероятно, навредил ему. Следующие удары он шипением не сопровождал, страдая молча.
Больше страдать он не хотел и имел разве что два варианта:
Отбежать быстро и ловко или использовать тот плащ. В тумане было непросто нащупать нужную заплатку, но она уже попалась вампиру на глаза, создав мысль использовать себя.
Рейтар оторвал кусок ткани и бросил под ноги врагу, а потом отбежал назад. За край тумана. За угол стены.

А потом для Урта не осталось ничего, только его враг. А даже враги. Все четверо - и лошадь. Он всех убьёт.
Но даже Урт, тупой варвар, не любил получать раны. Обычно он этого не помнил, в бою быстро забывал...Но сейчас, когда ожоги ещё болели, ему хотелось напасть иначе. Хитро. И он так быстро, как мог, пригибаясь к земле, зашагал к бабе.
Замахнулся и ударил наотмашь. Слабенько, по своим меркам, зато быстро. Урт умел бить и так, просто не очень любил. Но себя в этот момент любил больше.

Недолго поворочав в неторопливой трясине памяти эту мысль Йоран понял, что так оно и есть. Кивнув, он вышел из комнаты и уже окончательно.

- Попугай, значит? - Ухмыляясь Рита схватила клетку с забетонированным Йориком. Конструкция оказалась тяжела для девушки и та отпустила её, оставив качаться над столом. - Ну-ка...Ух...Иди сюда! - Она схватила окаменевшего от ужаса Патриция и подтащила его к клетке, уперла о стол и...Удар! Посыпалась пыль. Второй! Третий! ...

На десятый раз самый анонимный взломщик города открутила от двери пружину и автоматизировала процесс - теперь клетка била патриция сама. Бух! Бух! Бух-бух-бух! ...

Вот теперь настало время Рейтару не понимать незнакомцев. Наверху обитают вампиры? Вампирский город? Это, конечно, не так уж и плохо...Кровь там точно будет проще найти, чем здесь, да и прийти в себя удастся, а не уснуть навек. Рейтар уже понял, что со временем ему станет лучше. Надо только этим временем обзавестись. И он сказал, показав пальцем вверх:
- Шли?

Какой глупый и подлый план пушистики замышляют против Сети?

Все было бы хорошо, слышь Мехен нового командира...Но тот предпочел драться. Рванулся к одному врагу, без хитростей ударил дважды и отпрыгнул назад, вставая в дверях. Тут его не обойдут.

- А ты еще храбрее, чем я думал, раз не боишься отравиться - в травах я разбираюсь хуже, чем в охотниках. Нет, я лично хочу вкусно поужинать, а не умереть, так что просто разожгу костер. - Таман не понял глубинных мотивов женщины и действительно боялся полагаться на свои знания трав. Даже - и особенно! - в еде.

Бомж, я понимаю, насколько ты меня ненавидишь, но пожалуйста, не заставляй меня искать кровь в первом же посте.

Валю нравился этот день. Как и все тёплые дни, впрочем, а этот обещал быть очень тёплым, даже жарким. Вот веселье прельщало его меньше, хотя пара мирных картин вызвали более искреннею, чем обычно улыбку у чешуйчатого полуэльфа, с удовольствием подставлявшего солнцу лицо и руки, странно светлые для любителя солнечных ванн.
Прекрасный всё-таки город - лениво подумал Валь, развалившись в седле, оглядываясь по сторонам и видя два города: этот, дневной, где люди радостны и веселы и ночной, где под луной всех этих весёлых людей обманывают их же соседи, столь же весёлые люди, а те, кто решительнее остальных прямо приставляют нож к чужому горлу. Второй город нравился ему куда больше - там он бы чувствовал себя как дома, а здесь...Здесь он просто умел жить. - Эта мысль пришлась на очаровательную улыбку обращённую к расхваливающей свой товар травницы. Валю на мгновение стало интересно, что эта эльфийка думает и о нём, и обо всей этой ярмарке. Но только на мгновение - он считал, что знает ответ, основанный на эльфийском высокомерии.
- И пару кусков мяса. - Добавил к словам Мидхира колдун и ответил ему же первым. - Ярковат. - Небольшая пауза, чтобы точно собрать мысли в слова. - Ты знаешь, я не верю в такую показную радость. Да и работы после таких праздников обычно немало, хоть и по мелочам.

О письме Ронар узнал далеко не из первых рук - он всё ещё не привык рано вставать, а вчерашний бой и ранение, пусть и оказавшееся плёвым, вымотали все его силы, почти без остатка. Остаток выпило общение с толпой кретинов, обступивших врачующего жреца какого-то там бога. Им тоже плохо, видите ли. Да плевал Ронар на них всех с самой высокой крыши этого недопепелища! Да без него эту тупую кучу мяса хрен бы завалили! Дурацкий жрец не сразу согласился с этими мыслями, пусть и высказанными в целях сохранения геройского имиджа более пафосно и доброжелательно.
Ночью Ронару снилось как он сжигает этот городишко дотла, людишки бегают по улицам и кричат, а он смеётся и жжёт пламенем прямо из ладоней. Прекрасный сон. И прекрасно вставать после полудня, будучи абсолютно довольным жизнью. Прекрасно говорить тавернщику "Ну ты же помнишь как я вчера отвлёк этих гоблоидов от тебя? Да, да, когда между вами был только я. О, спасибо за завтрак, милый друг." Прекрасно быть героем.
- Ну что, идём к этому Эфраму? - Спросил-и-предложил Ронар, когда все закончили свои дела.

- Потом познакомимся и поговорим. Волки сейчас нападут. - Отметил очевидное Урт и добавил вопрос. - Все могут драться? Ты? - Это он спросил повернув голову к девочке, вышедшей из кустов и уперев в неё взгляд на пару ударов сердца. Мерных и спокойных ударов, поскольку идея эльфа объясняла многое. Может, тот пьянчуга должен был просто отправить его сюда, а зарвался случайно? Такую мысль Урт тоже принял как правильную. - Ты? - Этот взгляд адресовался женщине-загадке. - Ты, писарь? - Такой же взгляд на человека. - Ты? - Последний вопрос адресовался эльфу и сопровождался тем же взглядом.

- Атакую летуна два часа, бмп два часа скрыт домом, башня отбой. - Оттарабанил по рации командир танка и обратился к экипажу:
- Фриц, сбей.
- Сделаю.
Основное орудие навелось на громкий вертолёт и бахнуло.

___________________________________________________________________
- Принято. - Ответил Самый-Главный-Пацифист всея Эфвизопии, после чего подбежал к двери кабинета и крикнул, матеря в своей голове начальство, пожлобившееся на рации:
- Ключ, добей вертушку!
- Щас. - Отрешённо ответил вояка.
Снайперский выстрел затерялся в шуме танкового орудия.

___________________________________________________________________
Услышав выстрелы солдаты на первом этаже замолчали и начали напряжённо вслушиваться.

Вид пушки, направленной в него, словно перекрыл какую-то пробку в голове Джереми. Пробку, отвечающую за агрессию - вариант убить этих ребят и свалить уже не виделся ему идеальным, если таким чётким языком можно описать то очищающее, но смутное и неуловимое прозрение, которое суматошно наступило в одну секунду и закончилось в следующую. Прозрение сменил страх. Почему-то вспомнился подвал, чужое тело, истекающее кровью у него на руках и пули, вспышки выстрелов. Джереми вздрогнул - это было страшное воспоминание. Ему надо было избежать стрельбы, как угодно избежать стрельбы! И он выбрал привычный путь, попытался привычно запугать стоящего перед ним человека...с оружием...и непривычно смог только проблеять:
- Слышь, опусти пушку. - Это прозвучало жалко.

Я просыпаюсь, моё главное волнение, вызываемое нерешённым ранее вопросом окончено, но сейчас меня уже терзает новый: что за бог создал меня? Я не считаю это изменением старого Цефея - от него не осталось ничего и теперь есть я, моё задание и новый вопрос. Каждый из этой тройки требует работы над собой, но саморазвитие подождёт до свободного времени, вопрос - до пяти минут без трудов, а задание важно начать исполнять уже сейчас - солнце восходит.
Я встаю и осматриваюсь, уже понимая, что не вижу признаков боя или появления врага. Это значит, что время ещё есть. Я иду к шатру Леонида и во время торопливой ходьбы мои мысли становятся невероятно быстры. Часть из них контролирует мой шаг, оставляя его непримечательным для людей, часть проводит анализ всего известного мне о пантеоне греков. Внезапно, я обнаруживаю у себя достаточно полные знания по этому вопросу и быстро отсеиваю большую часть богов, оставляя различных светоносных и солнечных. К увиденному мной подходит Апполон, Бог Света и пророчеств. Смогу ли я предсказывать будущее после встречи с ним? Этот вопрос важен, но сперва - моё задание. Я приближаюсь к палатке Леонида, подозревая, что обнаружат вошедшие.

Без тени смущения я ставлю сумку себе на колени и не спеша достаю из неё пистолет в кобуре. Вешаю его на ручку кресла и достаю из сумки контейнер.
- Если ты не против, я её возьму. - Не встретив возражений, а лишь пожелание побыстрее покинуть её лабораторию я киваю. - Хорошо. - Пистолет я кидаю в сумку и выхожу сперва из комнаты, а затем и из института. Нельзя сказать, что я спешу покинуть это место, но ничто меня и не задерживает. Моя первичная цель стоит у машины и наводит меня на мысли о том, как "встряхнуть" его. Устроить простую головомойку или подойти бережнее? Откладываю это на потом.
- В SonneHause около порта. Быстро. - Я говорю это не резко, но безапелляционно.
- Да... Да, конечно... - покорно кивнул Уве, открыв потомку его госпожи дверцу на пассажирское сиденье - Простите, но... Фрау Вернер ничего не говорила о... о моей семье?
- Только то, что тебе не стоит так сильно страдать. - Я всё ещё не выбрал линию поведения и потому позволил своему языку сделать это за меня. Я встряхну его.
- Простите меня... Однако, я не могу... - Бормотал под нос совсем расклеившийся гуль, заводя машину - Ева была... Я люблю её так же сильно, как и госпожу... Понимаете...
- Ох чёрт, да соберись ты! - Нельзя сказать, что я действительно выхожу из себя, но мой голос становится жёстким и хищным.
- Прошу прощения, герр Вальтер. Больше не повторится... - Подавленным голосом сказал Уве и выкрутил руль. Внедорожник направлялся прочь с территории института.
Я не думаю, что этого достаточно. Стоит предотвратить возможный запой и уже потом думать, как вообще исправить это дело. Таким я ещё не занимался, стоит заметить и возможно именно возня с Уве сможет хоть немного развеять мою скуку.
- Ты знаешь Эмму, Уве? - Спрашиваю я у него, опираясь на спинки передних сидений локтями. Я практически шепчу ему на ухо. Жёсткости в голосе поубавилось, но некая хищность, появившаяся у меня четыре десятка лет назад осталась. Так кот играет с мышью перед тем, как съест её.
- Знаю, герр Вальтер... Именно фрау Магнуссен порекомендовала меня госпоже... - Вяло кивнул гуль, следя за дорогой.
- Думаю, ты знаешь её методы, не так ли? - Спрашиваю я, слегка выпустив клыки и специально приоткрывая рот больше, чем обычно.
- Я... Да, хорошо знаю, герр Вальтер, - Уве старательно удерживал взгляд на том, что было впереди машины.
- Так вот, Уве, если я ещё раз увижу на тебе следы пьянства или слёз - и ты поймёшь, что я могу быть ничуть не добрее её. Ты. Меня. Понял?
Лоб закалённого интернациональными конфликтами и напряжённой службой у Хильды Вернер бойца покрылся потом.
- Я понял вас, герр Вальтер. Я прошу прощения за своё поведение, - не дрогнув, отчеканил гуль и поддал газу по полупустой вечерней трассе.
- Молодец, Уве. Теперь ещё и не заставь меня привести мою угрозу в исполнение. - Говорю я и возвращаюсь на заднее сиденье. Эта сцена наверняка выглядела довольно забавно, поскольку для того, чтобы действительно приблизиться к гулю мне понадобилось занять довольно неудобную позицию больше всего напоминающую ту, в которой дети играют в "козла". Впрочем Уве этого не видел, а я не рассказал. Я отправил смс Ворону, получил ожидаемый ответ и всю дальнейшую дорогу провёл молча смотря в окно.

Женский крик, стук в дверь...Крис понял, что его штаны стали теплее - он обоссался от страха. В таком виде он точно не хотел показываться перед Самантой и постарался проскользнуть в ванную, чтобы...Он надеялся как-то что-то с этим сделать, но пока ещё не придумал, что именно. Да, страшно было уходить от людей, но ходить в мокрых штанах перед Самнтой точно было страшнее.

Упавшая Баннерман ножом прошлась по сердцу Адама, он чувствовал себя виновным в её смерти, но не мог отвлекаться от боя для оказания помощи - стреляющие твари всё ещё стреляли и могли ранить или убить ещё кого-нибудь. Адам выстрелил дважды в среднего и крикнул:
- У нас раненный! Врача на крышу!

Адам не доставал оружие всего по одной причине - это были обычные люди, неконтролируемые паразитами и начинать стрельбу первым он не хотел, тем более, что от нового командира подобного приказа не поступало. Нет, Адам не смирился с назначением неопытной девчонки на пост главы группы, но решил вернуться к этой теме, как только она ошибётся, а лучше - в тот момент, когда неправильный приказ можно будет оспорить.
Из-за всего этого он просто был готов достать оружие и снять помощника шерифа раньше, чем тот успеет выстрелить, но как только дуло ружья перестало быть направленным на киборга и непробуждённого оперативника Адам включил рацию:
- Седьмая второму. Требую прояснения обстановки.
Она хотела командовать? Пусть получает всю ответственность сполна.

- Да, да, Майк, конечно, я так ра... - Услышав угрозу друга Крис побелел от страха. Он знал, что обычно Майк не выполнял такие угрозы, но иногда, один раз...Да и вообще Крис никогда неумел сохранять спокойствие, когда на него давили. - С-сейчас п-принесу остальн-ное. Всё будет хорошо, о-обещаю.

Договорив Крис побежал к машине, упав по дороге. Снег обжёг его руки холодом, хорошо, что ключи всё ещё были в багажнике, а не то он-бы их потерял.

- С-сейчас прин-несу. - Пробормотал он себе под нос и подхватил чемодан Саманты. Влюблённость и страх придали ему сил и этот чемодан он донёс и даже поставил очень аккуратно и хорошо.

Крис сбегал, закрыл багажник и сунул ключи руки Майку.

- Скелет, возьми молот! - Крикнул Арзак, поняв, что Мильтен сейчас неуязвим.

Враги они? Друзья? Угги не знал и не хотел узнавать до тех пор, пока был изранен, слаб и голоден. Бой с чужаком и внезапное исторжение его из лона земли наружу вымотали его до состояния усталости, а раз он был вампиром, то эта усталость сама не пройдёт - её надо утихомирить чужим страхом. Эти чужаки знают про него, про Угги, знают, что он вампир, а значит и сами не так просты. Такие мысли убедили Угги, что для него важнее будет восстановить силы, а уж потом продолжать разбираться с чужаками. Он успокоился и вернулся в пустое царство снов.

Соул увидел упавшего Макса и растерянность Винса, когда он не смог слить бензин. Похоже, Грейн ещё может пригодиться, но времени на реанимацию уже не оставалось. Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Дерьмо!!
Мысли Соула сопроводил удар в стену. Боль очистила мысли, будто слабительное, заставив мозги работать. Придётся раскошелиться и очень сильно. Мало того, можно уже не успеть уйти. Дерьмо!
"Так, Джереми, спокойнее, думай, думай, чёрт возьми! Что можно сделать? Бензин, бензин...Алкоголь тоже горит! Поджечь."
- Вы закончили?! - Крикнул он в подвал. - Давайте быстрее! - "Кто сможет это всё поджечь? Тонни должен справиться." - Тонни, ты подожжёшь этот подвал, когда я скажу.
Набрав номер Винса Соул сказал в трубку:
- Бензин достать не можете? - Услышав закономерный ответ он сказал, радуя осторожного няня - Ну и срать на него. Надеюсь, пожарники приедут поздно. Сейчас всё возьмём и свалим из города на время, пока всё не умажем. К машине Дэна.

Кровавая пелена, не мешающая зрения, но окрашивающая врага в манящий красный исчезла, но вместо неё появилась боль от жутких ран в боку. Угги обернулся к крестьянам. Его мозг заработал с дикой скоростью, но мысли бежали небыстро - Зверю было непривычно думать, а совсем недавно Угги был именно Зверем. Впрочем, он понимал, что драться с крестьянами - плохо. Не стоит убивать тех, кто станет слугами, даже если один из них оскорбил его, Угги. Убивать его сейчас он не будет, он накажет его потом, а сейчас сохранит Жаку жизнь.

Мгновение закончилось и Угги принял решение уйти под землю на несколько ночей. Отлежаться, восстановить раны от когтей этого вампира и дождаться ухода смертных. Потом он их навестит, ох навестит...

Итак, Угги обернулся к смертным, обернулся, пригнулся, будто готовясь бросится, улыбнулся, выпустив клыки и громко закричал, желая задержать их вдали:
- Стойте или умрите!

Но Угги не собирался просто ждать. Сразу-же после этого крика он начал становиться частью земли под собой.

- Двенадцать минут, Джек. Пока.
Джереми завершил звонок и сказал:
- Тонни, нас вообще-то ФБР ищет, отключи свой супер-фон.

Именно так я представлял себе этот лагерь: трусливые разговоры за спинами вождей, шепотки об обходной тропе в горах и отряд спартанцев, лучших и храбрейших, незыблемой глыбой являющих собой сердце этой армии. Убери их - и всё развалится, остальные греки трусливо побегут в свои полисы, надеясь отсидеться там или сторговаться, договориться с Ксерксом, предав все заключённые ранее союзы, страхом поправ свою гордость. Плюю на жёсткий камень и кажется, будто вместо слюны из меня исторглась чистая желчь, настолько злит меня эта ситуация и эти люди.

Снова возвращаюсь - как мысленно, так и шагом - к спартанцам. Они радуют мой глаз своей дисциплиной, а ухо - уверенностью. Такими я их представлял, когда...Когда что? Старик, Актеон сказал, что я сам был спартанцем. Вспоминаю, что в этот поход Леонид взял лишь взрослых мужей. Значит, у меня есть семья? Дети? Почему я набит исторической информацией и не помню ничего о своей жизни? Почему я думаю о себе так...Остранённо? Кто сделал это со мной? Тот голос, пробудивший меня ото сна? Не знаю, но лишь пока. Я обязательно узнаю это, как только смогу. Слова клятвы, пусть и ничем не подкреплённой и даже не произнесённой вслух, остались в моей голове. Я запомню и я узнаю.

Леонид рядом со мной, на расстоянии в несколько шагов. Вглядываюсь в него, но не нахожу ничего, чего не видел раньше - цвет кожи, кровь на руках...Внезапно решаю втянуть воздух, мне хочется знать, чем пахнет от лидера, который поведёт меня в этот бой: страхом или решимостью, кровью или гноем? Болезнь мне неизвестна, но, возможно, странное хранилище знаний подскажет мне что-то новое? Сейчас узнаю.

Настроение Джереми всё-таки улучшилось после того, как машина въехала в город. Привычный гул заполнял уши и мозги, вдавливая себя в сознание, заполняя пустоту, оставленную...Ничем не оставленную, бывшую там от рождения пустоту. Тонни в это время направлял Тэдди по вечерним улицам куда-то и только Соул достаточно собрался, чтобы интересоваться у него маршрутом и конечной точкой маршрута, как машина остановилась.
- Тэдди, посиди-ка здесь и если увидишь кипишь - уезжай и звони.
Сумки из багажника гангстер не выкладывал, а вот те двадцать тысяч завернул в какой-то пакет и положил на сиденье, не желая тащить деньги с собой.
В офисе он тоже был отнюдь не шумен, как Кареро, оценивая того, к кому завернул его суккуб. Адвокат? Разумеется - судя по табличке на двери. Явно не самый законный адвокат Биг Изи. Прекрасно - то, что нужно.
Крепко пожав МакГиллу руку Джереми представился:
- Мистер Пятьдесят Тысяч.

Получатели: Рональд Уайт, Пётр Дубравин, Джонни Симонс, Дэниэль Харпер, Мэгги Смит.

Странный человек. Стар. Я знаю, что в эти времена не живут много, но он стар. Воин, как и все здесь. Это ещё более странно - воины живут меньше. Воины умирают чаще. Кто он? Не могу спросить, не выдав бедственное положение своей памяти. Надо отделываться общими ответами. Не врать, нет!
- Да. - Между тем я соглашаюсь со Стариком, ведь он прав: Леонид слабеет. Леонид...Удивительно, как легко я отношусь к тому факту, что сейчас нахожусь рядом с живой легендой. Вот он - в сотне шагов от меня. Можно подойти, заговорить. Но позже. Сейчас надо узнать у Старика больше.
- Он командует этой армией? - Хороший, простой и чёткий вопрос. Тщательно слушаю слова Старика, улавливая каждое имя, проверяя, не покажется-ли одно из них знакомым мне.
Я уже знаю ответ, но подойдёт-ли этот ответ для того, что происходит сейчас? Нет. А значит - нужен новый ответ, неизвестный мне. Хотя его я тоже, вероятно, знаю.

Выйдя из своей квартиры, где он отдыхал после избиения толпой, которому, к счастью, подверглась и старуха-мафиози, Бадди пошёл в больницу добить эту "авторитетку". Он был на тропе открытой войны. Пистолет уже выброшен в урну, а значит мафия начала охоту.
- Посмотрим, поможет-ли против ножа в горле твой авторитет, старуха. - сказал он, отрезая ей голову.

Всего пара секунд! Я могу успеть надо лишь потянуть время! Панически мысли метались в мозгу горгульи. Он весь сосредоточился на желании стать камнем этого склепа и ничто вокруг его не волновало. Надо выиграть время! Как? Признать себя его должником? Ну а почему нет, лишь на время, лишь на эти секунды! - решение было принято быстро: соврать Черепу и выиграть время на полное погружение в камень, а там его уже будет не достать, там будет время зализать свои раны и снова атаковать эту тварь.
-Должник! - не то прокричал, не то прошептал Ларцев.

Как он мог убить их? Пожертвовать человеческими жизнями ради сохранения ужасающего Маскарада ночных монстров, каждую ночь творящих такие мерзкие деяния, какие никогда не смогли-бы совершить эти дети, а он их убил! Как он мог?! Он - ночная тварь, Зверь и не более. И их нельзя вернуть или...можно? Потерянная выгода значит? Пусть так!
Ларцев сделал несколько быстрых шагов к ангелу, оказавшись от него на очень малом расстоянии. Иван заглянул в глаза этого существа и тихо спросил:
-Ты - он запнулся. - Ты можешь их вернуть?
Его голос был хриплым и тихим и в нём звучала надежда. Надежда на спасение этих невинных, на искупление его греха...

Рави готовился стрелять. Сейчас всё было просто: есть враг, пусть и скрытый хрупкой крышей дома, но скоро он покажется для атаки и станет целью. Монахиня командует что-то, угрожает, но ему это неважно. Неважно также и действие странника - если сгорим, то хоть монстр не съест. Тоже хорошо...Тварь прорвала крышу и начала падать в костёр, одна лапа её замерла, когда в воздухе запахло палёным и довольное рычание стихло сменившись воем боли. Стрела попала в лапу, добавив в вой боли ещё немного...боли. Тварь должна была захромать, но это не было заметно, вместо этого она рванулась к охотнику.
-Рыцарь!!! - Позвал он на помощь, доставая стрелу, натягивая тетиву и отпуская стрелу в полёт, целясь в глаз этой мерзкой твари.

Огонь, огонь, огонь, ОГОНЬ!!!!!!!!!!