Голосование за ходы

– Тьфу, гадость какая. – Виктор действительно скривился будто ему пришлось лицезреть что-то по настоящему отвратительное.
– Прости, не ты гадость, конечно. Гадко вот-так создавать живого, разумного человека для нужд старых извращенцев. – Ощущение, что его мокнули во что-то среднее между рабством и проституцией не отпускало мага быстро. – Давай без этих буквенных названий, будто ты машина какая-то, ок, Делия? Я бегло проверил Беренику своими способами, и не нашел ни одного отличия от обычного человека, ну кроме того, что она действительно оставляла впечатление... совершенно новой. Если ты позволишь, я и на тебя посмотрю, когда ситуация позволит. Блин. – Мысль мага переключилась. – Это получается, что Дон тоже встрял в дела техно и теперь скрывается?
Внутренне Виктора еще трясло. Нет, ну как можно так низко пасть? Ограничить Бесконечную Вселенную одной единственной картиной мира - это понятно, в определенном мире не так страшно жить. Бороться с инакомыслием - это люди проходили неоднократно, и до появления технократов, и после. Пытаться контролировать всех и каждого, вешать хомут кредитов, потребления, уничтожать природу и мир вокруг - это можно списать на жадность, глупость и недальновидность. Но кем нужно быть. чтобы создавать таких прекрасных девочек для ублажения "высокопоставленных членов"? Это же все-равно, что дочь в рабство продать. Маг не замечал, как играют его желваки и напряглись руки. Попадись сейчас ему живой представитель Союза, и на того мог бы обрушиться весь гнев, вся разрушительная мощь, что вытекает из знаний о создании и разрушении жизни, несмотря даже на все то человеколюбие, привитое ему родителями.

Виктор вел свой форд-F по направлееию указанному Эбигейл.
В трущебах было что-то, что нравилось Вербене. Благополучные районы за внешним лоском скрывали гнилое нутро из смеси камня, стекла, амбиций и предательства. Показная цивилизованность и гонка за наживой. Видимая чистота, за которой нет ничего, кроме аллергии, которая уже стала бичом городских жителей и грозит стать начтоящей чумой двадцать первого века. Глубинка, с фермами, культурами и скотом не многим лучше - установленный порядок зачастую идет вразрез с законами Матушки Природы, и чем большую прибыль желают люди, тем дальше они от жизни.
Здесь же, вдали от центральных улиц, все по другому. Жизнь здесь идет своим чередом, пролазя во все щели. В проламывающих асфальт корнях и травах, в копошащихся в мусоре енотах и собаках, которые, к слову, от бесконтрольного скрещивания приближаются к своей дикой, естественной форме. Жизнь забирает свое клопами, блохами и крысами... И даже люди куда ближе к настоящим законам жизни. Самый сильный, быстрый, хитрый получает все - деньги, крышу, самок. Здесь нет места чванливому ханжеству, и каждый получает то, что заслуживает здесь и сейчас, не взирая на былые свершения или заслуги родителей. Другие бы сказали - "Дикость". Но дикость, это лишь близость к своему назначению.

Остановив пикап рядом с воротами, Виктор вышел из машины и подошел ближе, осматриваясь. Предупреждение о стрельбе должно было быть просто запугиванием, но проверять, на сколько оно правдиво все-же не хотелось. В конце концов, то, что он может исцелить почти любую травму или болезнь, не отвечает на вопрос, кто будет лечить его самого, если его подстрелят.

- Факты не существуют в отрыве от их интерпритации, моя дорогая. Вы должны знать, что любая научная основа - не более, чем теория, принятая в научном сообществе в данный момент, и коррелирующая с теми наборами данных, которые мы можем получить в настоящее время, и такая теория будет заменена как только появятся опровергающие ее факты. Взгляните, хотя-бы, на свежие изменения в таксономии, обусловленные новыми генетическими исследованиями. Есть большая разница между научным подходом и научным фундаментом. – Виктор, даже немного забылся, встал из-за столика и сделал несколько шагов вперед и назад. – Научный подход подразумевает критическое отношение к окружающему миру, и к известным аксиомам. Сомневаться в том, что известно - вот истинный научный метод. Научный фундамент, это лишь набор аксиом, принятых сегодня, и легко отбрасываемых завтра. Все то, от чего избавятся, как от Плутона в числе планет Солнечной системы. – В общем, Брайт не планировал лекцию прямо сейчас, но тот мятежный огонь, что загорелся в глазах девушки - его просто нужно было раздуть, ведь иначе ее ждало будущее очередного спящего ученого, пляшущего под дудку чуваков в костюмах, или, того хуже - стать одной из тех самых костюмов. Но стоит раздуть эту искру, это желание встать против системы, и, быть может, этому уму удастся увидеть больше, чем показывает союз технократов.
– Извини, сейчас не о то речь. – Виктор отпил из стаканчика, и поставил его на столик. – Со мной связалась одна девушка. И критический подход просто не позволяет мне ей довереть. – Брайт улыбнулся. – Она сказала, что у Дона проблемы, и что он скрывается от инспектора. Не то, чтобы я ей поверил, но если все так, возможно ему нужна помощь до того, как это дойдет до декана? Я не буду врать и говорить, что я единственный, кто может помочь. Я даже не уверен, что точно смогу чем-то помочь. Но помоему, Лоусону нужна помощь, а может и не только ему? – Вербена вопросительно поднял бровь. – И я хочу помочь. Или я зря вкладывал в вас знания и силы, чтобы кого-то отчислили за непосещаемость, или проблемы с законом?

То, как внезапно замер Дариус, заставило Шиашоллу насторожиться. Чудес не бывает, и если здоровяк из простолюдинов внезапно перестал сопротивляться, это могло означать одно из двух: либо на драгоценном клинке Ривальдо были чары, либо яд.
Шиашолла взмахнула рукой, произнося чары. Это стоило сделать раньше, но от благородного сира наивная колдунья ожидала такого-же поведения.
– Что уставились? – Буркнула колдунья глянув на стражников Ривальдо. – Сейчас заколдую. Тебя срамной болезнью награжу, насморком заморским, а тебя, думаю, сделаю особо привлекательным для мужеложцев. А что, только вашему господину над моими спутниками издеваться?
Клинок, как и ожидалось, оказался зачарованным и аура вполне могла принадлежать заклинанию парализующему жертву. Расколдовать Дариуса Шиашолла бы не смогла, но вот предупредить товарищей.
– А сир Ривальдо, то, мошенник. – Заявила Шиа. – Использует в благородных дуэлях зачарованое оружие парализующее жертв. Надеюсь, Марко, вы составите памфлет об этом! – Я вызываю тебя, трус! – Громогласно объявила Шиашолла, спрыгивая с лошади и... растворилась в воздухе вместе с Ривери., которой коснулась рукой. Объяснять времени не было, но рыжая рассудила, что именно Ривери сможет извлечь максимум выгоды от невидимости. Исчезнув, Шиашолла поспешила удалиться от Ривальдо на расстояние магического выстрела. Связываться с нрм в ближнем бою она точно не собиралась.

Шиашолла ехала в приподнятом настроении. Погода наладилась и Солнце приятно согревало, постели в Медной Кружке были пусть и не такие уютные, как дома, но чистые и без насекомых, Марко пусть и влип, но его проблемы не пришлось решать и вот, они едут вперед, на встречу приключениям. Сколько новых интересных знаний ждет впереди, сколько новых, увлекательных знакомств?
Поравнявшись с Ларсом, Шиашолла стала приставать к жрецу с расспросами. Девушку интересовали основы учения Огмы и жизнь в Кендлкипе. Интерес был искренним, хотя и праздным, принимать чужие верования Шиа не спешила.
– ...А я больше почитаю Мистру. – Как бы между делом призналась Сарен. – Читать мне нравится, но порядки и правила не совсем. Папа устанавливал дома кучу странных правил и требовал их исполнять, даже запрещал изучать магию, будто течения Плетения можно остановить. А у вас старшие в ордене ограничивают учеников в доступе к каким-нибудь знаниям?.. – Оклик охранника какой-то кареты прервал ход мыслей колдуньи, а дальнейшее развитие ситуации и вовсе разгневало молодую волшебницу.
– Это мне впору требовать сатисфакции за оскорбления от ваших холуев! – Воскликнула Шиашолла. – Но сегодня хороший день, а вчера я выполнила недельную норму по обожженым трупам, потому я прощаю вас, сир. Меня зовут Шиашолла Сарен, – девушка поправила волосы, сверкнув фамильным перстнем. В Глубоководье хватало различных благородных и просто богатых семей, чтобы даже не пытаться запомнить всех, и этого выскочку девушка не пыталась вспомнить. – Но если вы будете настаивать, сир Ривальдо, я безусловно удовлетворю вашу просьбу о ужасной и мучительной смерти в волшебном пламени. Только позвольте вашим прелестным спутницам покинуть карету, я не смогу гарантировать их безопасность, в случае воспламенения. – Шиашолла хихикнула, но прозвучало это в равной степени надменно и угрожающе.

Шиашолла сняла рюкзак повешенный на спинку стула и достала оттуда деревянную коробочку. Резные фигурки не производили впечатления предмета роскоши, но были изготовленны с любовью и отполированны миллионами касаний. Кажется, у девушки загорелись глаза когда она стала раставлять фигурки.
– Я видела вас на приеме у мадам Тафлорн. – Пояснила Шиа. – Не думаю, что вы бы меня запомнили. "Еще одна скучающая аристократка, желающая разнообразить досуг знакомством с интересными людьми." – Сарен пожала плечами. – Тогда я еще не решила сбегать из дому, но то, что вы утворили, тот прелестный хаос... Произвелти на меря большое впечатление. Я не согласна с решением мадам, но тогда не смогла бы ничего сделать. Ну а позже навела справки.
Закончив расстановку золотистых и темных деревянных фигурок, Шиашолла поставила доску между собой и Ривери.
– Игра символизирует войну между двумя племенами драконов. Мы знаем, что драконы делятся на металлических и цветных, потому фигурки обычно выполняются в цветах золотой-черный, или, наоборот, белые-бронзовые. Каждый вид драконов делает ход по своему, например эти - детеныши, ходят просто... – Шиашолла стала пояснять и показывать ходы.
– ... Конечной целью является захват драконьей королевы противника. Игра интересна своей многогранностью, говорят, один мудрец пытался посчитать все возможные варианты игры, но умер от старости раньше, чем перессчитал даже половину. Ну что, попробуем? Ходи первой.

– Я не умею чистить картошку, готовить, или очищать вещи без магии. Как и огонь без магии развести. – Наконец, после молчания и обмена шутками от которых приличная девушка была бы уже пунцовой, ответила Шиашолла Ривери. – Но я быстро учусь. Свой вес я понесу сама, если это тебя беспокоит, и в слугах не нуждаюсь. Но все-же расчитываю на некоторое уважение Шушолой, шушерой, или как-то еще называй, пожалуйста, кого-то еще.
Сама колдунья несколько порозовела в щеках, но было ли то от скарбезных шуток в адресс Ларса и историй Дариуса, или уже возымело свое действие вино в бокале.
– Да, моя фамилия Сарен, мой папаня хочет выгодно сдать меня замуж, а я хочу реализовать свой магический талант на поприще поиска приключений. – Пояснила Шиа Керри. – С вами нет того старика, а в любом мало-мальски сложном и занимательном приключении потребуется специалист в арканных искусствах. Меня в деле вы уже видели, хотя мне и приходилось себя ограничивать, боялась не опалить твои прекрассные волосы. – Рыжая пожала плечами. – Вы нужны мне, а я нужна вам. Да, мы сможем обойтись друг без друга – вы, без потомственного арканиста, наверняка справитесь, просто затратив больше усилий. Но и я наверняка найду другую команду... мастер Воло уже нашел, вот... – Шиашолла осеклась. – Марко, я все понимаю, гор-мо-ны, но не хочется еще и эту компанию убивать, когда ее муженек решит с тобой поквитаться. Неужели ниодна из очаровательных нимф не заслужила вашего внимания?
– У меня есть набор драконьих шахмат с собой. Игры разума интересны и без ставок, но если это будет интересно, я могу поставить... – Рыжая запнулась, подсчитывая свои оставшиеся деньги, необходимость заплатить за постой, вино, и стол, раз они остаются... – скажем, золотой за партию.

И вот, злодей все равно остался за спиной. Не буквально, конечно, Фелибарр как раз скрылся и наверняка появится снова не сегодня, но он объявттся, объявится наверняка, и в тот момент, который выберет сам.
– Какая отвратительная магия. – Озвучила собственные мысли Шиашолла. Девушка могла бы проследить за чернокнижником, но что это ей бы дало?
– Я могу скрыть вас снова, мастер Воло. – Обратилась Шиашолла к барду. – И объясниться со стражей. Если мы покинем Глубоководье, оставив за собой столько крови без объяснений,боюсь, в розыске будете не только Вы, но и те, кто с Вами. Серьезные преступления, тем более смертоубийство, забудутся не скоро, это не воровство или мелкое хулиганство.

Шиа сотворила еще один жест руками и произнесла простую формулу. Внешне ничего не изменилось, но теперь она чувствовала магию вокруг, и могла спокойнее рассуждать, не опасаясь магической ловушки или бомбы.
– Впрочем, если вы все настаиваете на том, что мы, подобно ночным татям и прочим злодеям, должны покинуть Глубоководье под покровом тьмы и воды,спорить я не стану.
Оглядевшись, помимо наличия, или отсутствия, магических аур, колдунья заметила, что лишь ей да полуэльфе удалось выйти из потасовки пусть мокиой, но чистой. Остальные были запятнаны кровью, копотью, или, как Марко, маслом.
– К тому-же, если заявить о нападении Фелибарра на жителей города, стража может и не поймает его, нт определенные сложности с подготовкой нового покушения создаст. – Шиа поправила капюшон, чтобы вода не заливала глаз.

Даниэлла настояла на том, чтобы перенести тяжело раненного в дом, и оказывать помощь в соседней от кухни комнате, чтобы была возможность слушать допрос, и помогать ГудБою в оказании помощи. Когда-нибудь она может и покажет азы своего искусства, но сейчас в условиях поджимающего времени, да еще и в условиях непростого задания, собирать травы и готовить отвары для помощи незнакомому слуге пиявок было непозволительно долго. Перевязать, стабилизировать, а там и сам выкарабкается... Ну, может скорой сдать.
– Какого хрена? Твои ублюдочные хозяева убивали твоих собратьев, чтобы прокормить своих, а ты им в этом помогал?! – Выскочив в кухню, Дэн едва удержалась, чтобы не ударить связанного. Но бить беззащитного, это все-же слишком, и девушка взяла под контроль вырывающуюся ярость.
– Сколько? Скольких вы убили, и куда девали тела? – Даниэлла даже не пыталась запугивать. Дикая часть ее даже хотела, чтобы этот Говард отмалчивался и позволил ей распустить кулаки, и удерживать это желание становилось все сложнее.
Разрядка пришла откуда её не ждали. Кто-то пожаловал в дом. Судя по голосу - женщина, еще и с просьбой о помощи. Мальчики, конечно, отреагировали первыми.
"Не оставляй меня и Табиту с ним. Слишком велик соблазн дать ему то, что он заслуживает." – Мысленно обратилась Дэн к Питеру. – "Позволь мне пообщаться с этой дамой."
Высунув лицо, сменившее гримасу ярости на, сперва, любопытство, а потом и вовсе участие, Дэн спросила, следом за Питером.
– Чем мы можем помочь вам? – Дэн на миг собиралась представиться, но осеклась, слишком уж странным казалось это появление, если задуматься. С другой стороны... Фурия присмотрелась к травам, что незнакомка привезла с собой. – Долг скаутов помогать нуждающимся. – Дэн сделала скаутский жест.

– У меня в предметах заклинания захватывающие большие площади. – Ответила сержанту Шиолта. – Если возможно, во втором ряду я могу быть эффективнее.
После этого, колдунья скинула с плечей сумку, положила туда Орию Рема, что до сих пор держала в руках, будто они действительно стали подругами. Ковыряясь в сумке, Шиолта обнаружила черный коготь и поняла, что есть еще один вопрос, который она смело может задать книжке, раз все григори были разные, быть может по когтю станет понятнее, с кем они имеют дело?
Достала светильник Ориона и коснулась им лба. Лучше выглядеть дурой, чем внезапно оказаться во тьме. Палочку молний заткнула за пояс, и водрузив сумку обратно на плечи, вооружившись посохом Мелиты и боевым жезлом Отца, девушка стала в ряд. Бело-рыжее пятно, посреди белозеленых.

– Сначала расслабься. – Сэм застрял в дверном проеме с умиленной улыбкой. Соня годилась ему в дочки, и на секунду вампир задумался о том, чего лишился. И лишился, как не странно не из-за превращения в живой труп, а намного раньше, когда карьера, случайный секс и пьянки сместили акценты и затмили простое семейное счастье.
Легкая ностальгия разбилась вместе с зеркальцем.
– Технически, мы и есть трупы. Скрыть это можно по разному. – Вампир зашел в гостинную и открыл ящичек, в котором лежали сигарыб пара штук отправилась в карманы куртки, третья же была в спешном порядке гильотинирована и подкурена.
– Во первых, я прихватил шлемы. Это помогает скрыть бледность, но с такой прической... Во вторых, можно использовать свою бледность, и косить под этих новомодных готов. Не самый плохой вариант, когда голодна. Ну и в третьих, кровь таит много секретов. Сейчас кровь диктует тебе. Это не твоя злость, это ярость нашей крови, думаю, ты Бруха, как мы с Джинджер. Но как кровь может управлять тобой, так и ты можешь управлять кровью. Задумайся, сконцентрируйся на том, что для тебя значит жизнь, что значит быть живой, и требуй, требуй от крови вернуть тебе это. По началу будет сложно, потом привыкнешь. Но плата за такой обман это голод, кровь мало что сделает бесплатно, всегда нужно больше крови.
Сэм затянулся, выпустил облачко дыма, и продолжил.
– Это не обычный бар. Это клуб байкеров. И родичей, соответственно, байкеров-родичей тоже. Им нужна относительно мирная массовка. Ну, и вход для своих могут открыть задний, так что не переживай. О том как лучше краситься, надо спросить... – Сэм мысленно загибал пальцы: "Джинджер - нет, Сандра вообще нет, Марика пользуетмя другими способами..." – У Алана. Может он сможет чем-то помочь. А пока, если ты хочешь блистать, то пожалуйста, но я предпочел бы, чтобы ты была собой и извлекала максимум удовольствия из потраченного времени.

Дьявол. Джин не послушала своего совета, и получила пулю, уже вторую. Может, если-бы она забрала ту, что назначалась ему, она бы и ушла, но нет. Тряпичной куклой тело подруги упало, стукнувшись о ребро контейнера. И правда была в том, что ничем сейчас ей не помочь - попытаешься, и будешь лежать рядом... А еще в том, что это он сказал, что они справятся без подкрепления.
– Не высовывайся! – Рявкнул Бруха ну очень уж быстро. Кровь расстягивала секунды, но все еще не могла обогнать пули. Но... К черту, он должен ее вытащить. Вынырнув из-за фургончика, Сэм рванул под балкон, надеясь укрыться там от пуль. Дальше плана особо не было - добежать до контейнера с Джинджер, сдернуть ее и вынасить к чертовой матери, пока и его не грохнули. Вче планы уже давно полетели в ад, оставалось только пытаться не сдохнуть.

– Ты еще мой байк не видел. Но ты прав, раньше тачки делали – не машины, а звери. Звери, тебе говорю. А сейчас что? понаучились у этих узкоглазых, будь они неладны – на всем экономят, бензин, метал, машины легкие, как бумажные, так они и едут так-же – чуть педаль придавил, а там уже и жопу отрывает. – Рассуждал пока греется мотор Сэм.
– А где конкретно склад этих желтомордых, чтоб им провалиься? Понаедут в нашу страну, и тащат, как не родственников, так преступность и порядки. – Вампир ругался, но интересовало его более точное расположение интересного склада. Потом можно было и довести приятеля домой, с ветерком.

Сэм пытался вести себя так, как вела сего создатель. Пытался скрыть свои эмоции и мысли, или считать истинные мотивы Мэнни по его жестам, но правда в том, что это были не его способности. От этого, от необходимости притворятся, вампир стал злится, почти физически ощущая как пробуждается жажда физического насилия. Как чешутся кулаки и появляется желание дать Мэнни по его редким, острым зубам. Напрягшись, Сэм выпрямился и взялся за край столика, будто для того, чтобы видеть собственные руки, что они не будут сейчас никого бить или душить.
– Какой, в жопу, НАСА? Какой, нахуй, Хьюстон? Ты мне сейчас мозги пытаешься запудрить? Какой-то сраный урод притаскивает на территорию, что я считаю домом, тела двух собратьев с колами в сердцах. Случайно, или умышленно, позволяет бездомным увидеть тела, и съебывает в неизвестном направлении, и, будто этого мало, носферату начинают следить за мной и моими друзьями. И стоило Сандре с кем-то загрызться с кем-то из носферату, как объявляешься ты, и предлагаешь помощь? Какую игру ты затеял, и какое место отводишь нам?
Правда действительно освобождает, и стоило Сэму высказать собственные опасения, как на душе стало несколько легче, и он смог чуть расслабиться и отклониться обратно, на спинку кресла.

Если бы Сэм был еще жив, бренди он бы, несомненно не только вдыхал, но еще и пил. А если бы Сэм пил бренди, он бы, наверняка, поперхнулся, когда Марику назвали метаморфной сущностью. Но Сэм был вампиром, и поперхнуться ему было нечем. Вместо этого он отставил бокал, достал сигару, и стал прислушиваться еще сильнее.

Когда Марика стала уходить все глубже в выяснения отношений, Бруха жестами, понятными почти каждому бармену показал, что хочет послать даме бутылку вина, пытаясь отвлечь ее от совсем необдуманных фраз. Малкавианка была очень близко к срыву маскарада, и этот парень был... лишним, среди живых.

Дочитал. Вы за кого меня принимаете?
Я не собираюсь налаживать конвеер. И точно не прошу примыкать к слбственно воспитательной деятельности. Просто беру сколько могу и помогаю чем могу. На приведение мозгов в норму и обучение простым вещам, вроде охоты и соблюдения маскарада нужно от пары недель до пары месяцев, в которые можно оказывать еще каку-ю то поддержку кому-то еще, например пару тренировок по боям без правил дать, но точно не брать второго свежестановленного кровососа под двадцатичетырехчасовый контроль.
Даже пять-шесть реально поднятых на ноги неонатов, в чьих сердцах удалось разжечь принятие свободы, в год - это был бы офигенный результат.

как вы относитесь, если у вас такие объемы, что часть ваших выпускников оказывается все-таки мертва последней смертью
Так это ж напрямую связано с затраченым временем. При сотне птенцов за год было бы вообще пофиг )) но потратив несколько месяцев, а то и лет, нежизни - это уже персональное.

Вообще, у меня уже ощущение, что я поиграл по анархам: родил идею. Все покричали клево, стали развивать, каждый в свою сторону, получился какой-то неузнаваемый кадавр, от созерцания которого хочется или во френзи, или в торпор. =))

На секунду показалось, что сейчас Астерия таки превратится в Кринос и разорвет GoodBoy'а в клочья, столько злости и нескрываемой ярости оказалось в ее взгляде. Но вместо этого девушка задышала, медленно и глубоко. Долгих тринадцать вздохов она не поднимала взгляда на Майка, и лишь собравшись с мыслями, заговорила.
– Где, где ради Матери, ты услышал, чтобы я назвала родню вторым сортом? С чего ты взял, что я ставлю себя выше? Если для тебя проявление уважения это обманывать и притворяться не тем, кем ты являешься... Мне жаль. В первую очередь, жаль тех людей, кого ты уважаешь. Уважение – это в первую очередь честность. Я заметила, что для тебя честность и открытость даются нелегко, но мы те, кто мы есть, и строить из себя кого-то еще - это как раз неуважение, и к собеседнику, и товарищам и к предкам.
Быстро выбрав маленький котелок, кружку с деревянной ручкой, складной ножик, миску из термостойкого пластика, девушка сложила это перед Майком.
– Я уважаю отца, мать и всех своих предков, именно потому я с честью несу имя аруна черных фурий. Но никогда больше не смей упрекать меня этим, или тем, что я живу в постоянной борьбе с собственной яростью. Это не был мой выбор, но я никогда не унижу предков и свою мать, родившую в полнолуние, позволив себе жалеть о такой судьбе.
Открыв сумку, девушка достала бутылку минералки и, сделав пару глотков, протянула ее Майку.

Ну конечно, тут еще был этот противный мужик который естественно решил вмешаться. Какая-то часть Фурии уже требовала его крови.
– Только левого мужика забыли спросить, который, к тому-же не может представиться по форме. - Огрызнулась девушка. – Тебе доводилось драться в круге за право наставлять люпуса? Попробовать хочешь? – Астерия стала обходить Майка по кругу, одаривая тяжелым взглядом зеленых глаз, тем самым, от которого некомфортно становилось многим мужчинам. – Вызывай, или отстань, мы с друзьями отправляемся на охоту. – ,На этом интерес девушки к Майку иссяк и она стала меняться, увеличиваясь в рпзмерах и перетекая в боевую форму, чтобы завыть.
Искать Шустрого могло быть долго, а могло и бесполезно, особенно если Серебряный Клык нашел уже себе развлечение до утра, но позвать его стоило. Вложив в Вой приглашение Шустрому отправится на охоту с ними, девушка вернулась в глабро и ввтащила из колчана стрелу, разглядывая наконечник.

– Черт, тут опасно, как же тебе это об... – Что именно сделала незнакомка, Лев Николаевич не понимал, но его вдруг парализовало. Кажется - все в порядке, только холод в ногах, но не пошевелиться.
– Это еще что? – Не без испуга спросил Лев Николаевич. Но еще больше его испугал крылатый кот. – Что за чертовщина? – Идея спускаться и помогать этой странной женщине теперь казалась ужасной, но пути назад не было. Пути никуда не было, как не было и возможности отстраниться, когда обнаглевшая незнакомка стала его обыскивать.
– Почему-то я совершенно уверен, что ты не знаешь, как этим добром пользоваться. – Позволил себе каплю иронии Николаич, когда Аделаида стала извлекать из карманов его брюк связку ключей, флэшку, огрызок карандаша. – Ну, раз мы так близко знакомимся, теперь ты просто обязана со мной отужинать. – Пользуясь тем, что гостья его все равно не понимает, заявил Черный, когда со знанием дела та стала обыскивать его дальше. Смартфон в чехле на поясе, рация и пара гаечных ключей в карманах белого халата, авторучка в нагрудном кармане рубашки, и чуть больший металлический цилиндр дозиметра в нагрудном кармане халата. – Только не подпускай ко мне своего монстра. – Крылатый кот пугал даже больше, чем паралич.

- Это то, что я и хотел услышать. - кажется, великан добродушно приподнял уголки губ. - Помни, сэр Галахад другие родичи готовы убивать за право приблизиться к монарху, потому не распространяйся о наших планах никому, кого нет в этом зале.
Дальше последовало обсуждение подробностей. Кого упоминать при дворе и кого не упоминать, с кем можно иметь дела, кого лучше сторониться, а кто до сих пор в тени даже для сородичей. Дьяго хорошо подготовился, но, судя по его описаниям, сложность заключалась именно в том, что проще всего ввести ко двору было бы закаленного боями воина с мозолями от меча га руках, но именно таких среди тех, кому князь мог доверять и не было.
Кажется, обсуждение заняло не один час. Дьяго говорил, Анхелика уточняла, Дьяго отвечал. Сам Даниэль чувствовал себя не слишком уютно, осознав что с этим заданием придется справляться самостоятельно, и премудрой Анхелики или других советников рядом не будет, к тому-же, если все пойдет как планируют кровные - это будет положение не на день и не на месяц, не один год придется советовать королю, давать рекомендации по тактике и стратегии, может даже уроки фехтования, и увиливать от появления в светлое время. Но вот, вопросов не осталось не только у Анхелик, но и у Галахада и Дьяго попрощался с визитерами.
- Посети Юлианну, если будет время. Ей есть, что сказать тебе. - Вместо прощания сказал князь и кивнул, и по этому кивку Даниэль понял, что разговор окончен.
- Прощай, Дидахе, не уверена, когда мы вновь увидимся. - Вставая сказала Анхелика.
- Не беспокойся, я позабочусь о сэре Галахаде. - Вместо ответа заявил князь.
По дороге через пустой тронный зал, Анхелика, будто сама себе, негромко проговорила:
- Странно, Юлианна приглашает и Дидахе советует ее посетить, но не говорит прямо, что ей известно. Что они задумали?
И вновь молчаливые стражи, и лестница. И лошади, и скачка по ночным улицам. Вновь особняк. И встреча.
На крыльце дожидаясь сидел Фабрис. Завидев пару всадников он вскочил и подбежал, норовясь помочь Даниэлю спешиться.
- Господин, вам письмо. - Явно возбужденный больше, чем следовало, заявил Фабрис. - Вы не поверите, этот муслим наверное колдун! Сидели мы в харчевне, выпивали, в кости играли, ну и этот зашел. В зеленом. Попросил кувшин молока, молока, представляете! И вот с кувшином садится к нам за стол, а мне масть идет, значит, а он предлагает сыграть. И что, чуть до нитки не раздел меня, колдун чертов, а потом говорит - хочешь отыграться? Мол если выиграю - вернет все, что я проиграл, а проиграю - нужно будет услугу выполнить. Ну я и согласись, и проиграл. - Слуга как-то помрачнел, но тут-же возбуждение вероятно и хмельного характера в том числе, накатило вновь. - А он и говорит - вот письмо, передай его Даниэлю дэ Витри, лично в руки, а как передашь - считай, что твой долг оплачен. Встал и ушел, даже выигрыш свой не забрал. Точно колдун. И как он знал, что вы мой господин?
Рассказывая это, Фабрис потрясал свернутым бумажным листом с сургучной печатью и даже не обращал внимания на Анхелику, которая, похоже, не слишком довольна была этой тирадой. Хотя, кроме Даниэля вряд-ли кто-то заметил бы на е мраморном лице недовольства.

Наблюдая за парочкой похитителей Штефан улыбнулся. То-то они удивятся, когда через пару часов лесница растает без следа. И ведь никому то не раскажешь, не добавляя надуманных подробностай заполучения сего чуда плотничей мысли, воровство тяжкое преступление. А выдуманая история о исчезновении выдуманой лесницы, буде кому спьяну случится рассказать, много внимания не привлечет, это не то что репа проросшая, так её и разэдак.
Впрочем, были еще и насущные дела. Штефан задумался, а как бы старшие маги их коллегии провернули такое дельце? Якоб наверняка ничем таким заниматься не стал. Создал бы золота, на месяц, или выковал и продал несколько отличных мечей, или еще что-то в том-же духе. Петрус тоже в такое бы не встрял, просто не встрял, как-бы чего не вышло, предпочел бы по тихому облапошить Берта и свалить из города. В принципе, все старшие предпочли быэтот вариант, но Штефан то не мог. Что бы сделала Маргарет, маг не мог себе представить. Вероятно держалась бы рядом с остальными и помогала чем могла, прямо как Сильвестр сейчас. Интересно, где он теперь, и как без лестницы будет с крыши спускаться? Пауль бы просто вошел и заговорил со служкой, заговаривая его, и солдат до потери сознания.
А что бы сделал Андреас, будь он помоложе? Нет, до дешевых иллюзий ангелов и демонов он бы опускаться не стал, он бы действовал тоньше и одновременно мощнее. Вероятно зашел бы невидимым, приказал сундукам не менять свое изображение, открыл, взял сколько нужно и ушел... Такой возможности у Штефана тоже не было. Ну, каждое из этих действий по отдельности он бы, наверное, осилил, но вот все сразу и достаточно быстро, и смотреть в сундук сквозь свои же иллюзии будучи невидимым, нет, это было слишком сложно для него.
А что мог Штефан? Поджечь к чертям этот дом и пока горожане будут его тушить, взять столько сколько нужно - это он мог, но когда на следующий день Берт пойдет покупать гражданство, не обвинят ли его еще и в поджоге?
Наблюдая как нотариус послал служку за продовольствием,у мага появилась еще одна мысль. А что, если поймать служку завтра, вырубить его, принять его облик, Сильвестр подготовит снотворное зелье, обработать им еду, передать ее стражникам, а когда они уснут, а нотариус уйдет по делам, взять что нужно? Это был сложный план, с высоким риском провала,да и что делать, со служкой тоже было не ясно.
От размышлений мага отвлекло урчание в животе, которого он слышать не мог, но ясно ощутил. Решив, что ничего особо интересного сейчас он не пропустит, Штефан отправился на рынок чем-то подкрепиться.

Утром, быстро приняв подогретую ванну и помедитировав, Йогель накинул ещё одну зелёную мантию и отправился в комнаты, где оставил послов.

- Доброе утро... - Торжественная интонация сменилась удивлённой, пока маркграф осматривал "свои" апартаменты. Впрочем, удивлённо поднятые брови быстро сменились понимающей ухмылкой. - Вижу, времени вы не теряли. - Чуть дольше, чем следовало, маркграф задержал взор на ещё смятой постели и на фигуре упыря. Туша Лунного Лиса, как и лисёнок также не укрылись от глаз мага, но пока он не знал, как это комментировать. Доспехи, что за ночь изменили форму и утратили свою угрожающую суть вызвали ещё один удивлённый взгляд, хотя Йогель пытался не выдавать собственных эмоций. - Если ночь прошла без происшествий, разрешите пригласить вас к завтраку.

Деликатный, предупреждающий стук в дверь и последующее приветствие, заставили полукровку на пару долгих мгновений попросту забыть всё, о чём он хотел сейчас сказать. Его руки были перепачканы в остывшую лиловую кровь животного, и почти до локтя утопали в огромной туше прекрасного зверя, ища на ощупь то, что Лунные лисы называли своим сердцем. Камень, который после некоторых манипуляций с магией, отпустит душу, но сохранит её силу, чтобы стать прекрасный артефактом, или, как в случае с Сайтанелем, украшением для ошейника, что будет защищать его нового подопечного, ничуть не меньше самого вампира. Стоило отдать должное выдержке человеческого мага. Ведь за ночь его комната стала похожа по магическому фону едва ли не на лабораторию спятившего алхимика-трансмутатора. И если провести видимую уборку для прислуги, что наконец-то стала приходить в себя, дело пары часов, то вот убрать следы боя и магии… было тем ещё испытанием.

- «Доброе, Мастер Йогель, - отозвался вампир, не отрываясь от собственных поисков чего-то, в останках зверя, - простите за беспорядок, но я не знал куда мне ещё можно принести добычу, чтобы не напугать людей» То, что его речь была слышна всем, стала понятно по недовольному рычанию маленького зверька. - «Мама – не добыча! – рыкнул зверёныш, начав запутывать волосы полукровки, - не смей так называть ту, с которой разделил боль ухода! Иначе я… я…» Лисёнок заплакал, прижавшись к Сайтанелю и негромко стал подвывать. - «Прости, - тут же, отозвался вампир, - но те, кто ходят на задних лапах, всё равно не смогут понять ни твоей боли, ни связи между вами, я сказал так, как им будет понятнее, только и всего». Тем временем Конструкт кивнул и поднялся.

- «Значит, Мастер Аарен, мне нравится, - отозвались доспехи, соблюдая идеальную выправку – Не моё это дело, но может мне снять с вас оковы очарования от этой… от вашего любовника? Он, конечно, сейчас ваш раб, но всё равно имеет слишком много свободы для кровососа». - «Не откажусь, если там будет горячее вино, - вновь отозвался полукровка, извлекая из тела сердце лиса, в котором переливаясь радужным светом, поблёскивал сквозь кровавую плёнку магический камень. – Но сначала пара минут на солнце и свежем воздухе, я должен проводить в Великий Поток душу той, что вверила мне своё дитя». Очнувшиеся служанки бросились к маркграфу, завывая от ужаса. - Господин Йогель, - позвали они на перебой. – Этот рыцарь не имеет тела, но говорит, нам страшно, а ваши гости и не думают нас защищать, пожалуйста, господин, спасите нас! На девушках не было ни следов от укуса, ни каких-либо иных меток. Как бы там ни было, но гости к этим красавицам, похоже не притрагивались вовсе. Хотя нет, лёгкий дурманящий запах вампира всё же присутствовал, но он был похож скорее на мимолётное касание, чем на то, что Сайтанель действительно с ними что-то делал.

- Подите вон. - Скомандовал служанкам Йогель. - Продолжите, когда господа отправятся на завтрак. Пока я здесь, вам опасаться нечего. - Не знал, что вас интересует охота. - Хмыкнул маг. - Помощь нужна? Дождавшись, пока девушки, пусть и недовольные его распоряжением, покинут комнату, маг продолжил. - Я рад, что вы быстро восстанавливаете силы. Вечером вы не создавали впечатления готовых к таким ээ... экспериментам. - Теперь Йогель с интересом рассматривал доспехи.

Судя по словам Тревора, оживший Доспех видел и понимал куда больше, чем сам Аарен, который о наличии на нём вампирского очарования даже и не подозревал. С другой стороны, любить от этого он Румиуса не начал, да и чувствовал себя, в общих чертах, довольно неплохо, а значит ничто не мешало Немиусу оставить подобное воздействие в целости и сохранности. - «Не нужно, Тревор, благодарю, - когда в дверь раздался соответствующий стук и комнату посетил маркграф Вильдбергский, присутствия которого некромант, конечно, ожидал, но едва ли был сильно рад его появлению в подобный момент, Аарен перевёл немного напряжённый взгляд в сторону Йогеля, после чего вновь взглянул на Конструкт, решив сделать некоторые пояснения для своего нового… союзника. – Я прибыл в этот замок для ведения переговоров. Практически весь сегодняшний день мне, вероятнее всего, попросту не дадут передохнуть, но затем я бы хотел расспросить тебя о многих вещах. Возможность узнать о твоей стране, да ещё и из «первых рук» - бесценна. Думаю, и у тебя тоже найдутся вопросы. Хотя, о чём это я? Ты ведь ещё даже ничего не знаешь о мире вокруг». Немиус поразмыслил о том, застал ли вообще Тревор начало вторжения в Немерию. Если это так… что ж, какой будет его реакция, когда самый старший из Норнов узнает, что великую империю демонов уничтожила столь противная ему нежить?

Плач лисёнка немного отвлёк некроманта от обязательного, в данном случае, приветствия и Аарен потратил ещё какое-то время на то, чтобы вникнуть в текущую ситуацию и передать своему брату по крови: - «Может, твоего лунного лиса нужно покормить? Наверняка он голоден, ведь прошла уже целая ночь. Мне попросить Йогеля сделать для него что-то особенное?»

- Доброе утро, маркграф, - совершенно спокойно поприветствовал его некромант. – Да, время прошло весьма плодотворно, благодарю вас. Это – мой новый телохранитель, - Немиус указал рукой на Конструкт. – К сожалению, Хрома вы больше не увидите. Мне также пришлось одолжить немного одежды из вашего гардероба. Надеюсь, вы не против?

- Прискорбно это слышать. - Прокомментировал Йогель невозможность более видеть Хрома. И, при всей вежливости слов, голос прозвучал на столько цинично-холодно, на сколько только возможно было. - Что вы? Мне совершенно не жалко какой-то одежды для наших гостей. - Вид маркграф сохранял невозмутимый, хотя вышитую серебряной нитью рубаху и было несколько жаль, её вышивала для маркграфа одна очень милая девчушка... - Но об одном я все-же хотел бы попросить. Не знаю, какие обычаи в других землях, но мы стараемся не экспериментировать там, где спим, с чем-то действительно могущественным, мастер Аарен. Граф Норн не будет в восторге, если узнает, как вы пользуетесь его гостеприимством. Скоро прибудет монаршая делегация, и я искренне надеюсь, что Вы не станете портить впечатление необдуманными экспериментами, сомнительного этического качества. По крайней мере до завершения переговоров.

- Произошедшее с Хромом - внутреннее дело Вольных Городов. Знайте только, что так было нужно, - отозвался некромант, в целом, понимая негодование Йогеля, но не собираясь признавать своей ошибки. – Но не волнуйтесь. Я не собираюсь поднимать местное кладбище и звенеть их костями под окнами достопочтимого графа Норна, если тот, конечно, сам меня об этом не попросит. Аарен легонько подцепил один из своих, ставших непривычно длинными локонов и принялся медленно накручивать его на палец. Одновременно с этим он слегка посматривал на маркграфа, как бы молчаливо спрашивая, есть ли у него ещё какие-то претензии к поведению послов государства не-мёртвых.

- Надеюсь на то. - Ответил маркграф, прошёл по комнате к окну, распахнул его, а затем создал небольшой волшебный ветерок, выдувающий из помещения посторонние запахи. С фоном так просто не справиться, но запах крови Лунного Лиса не то, чем Йогель хотел бы пропахнуть. - Вам точно не нужна помощь? - Ещё раз осведомился маг у вампира. - Когда вы успели убить это благородное животное?

- Как вам будет угодно, Мастер, - отозвался Конструкт, - но всё же будьте осторожны. Вампиры крайне опасные твари, даже в ошейниках. Впрочем, теперь я буду защищать вас. Доспех сделал несколько неуловимых движений и над Немиусом появился магический барьер. Техника плетения была новой для Аарена, но похоже знакомой для Сайтанеля, который даже оторвался от своей крайне кропотливой работы по извлечению камня из, казалось бы, обычных мягких тканей, каковыми являлось сердце большинства живых существ. Видимо с Лунными лисами всё было не так просто.

- «Думаю, да, его нужно покормить, но я пока без понятия чем питается его вид, - обратился Румиус к некроманту, - попытаемся узнать у хозяев, похоже они разбираются в этом лучше нас. А ещё покинь, пожалуйста, комнату, под любым удобным предлогом. Мне нужно провести ритуал, а он включает в себя использование Потока Света. Щит между нами я возведу. Тебе незачем испытывать боль из-за принятого мной решения». - «Кроме горячего вина и завтрака для Мастера Аарена и юного Лунного лиса, пожалуй, ничем, - спокойно отозвался полукровка, активируя с десяток рун Света, что никак не смогли бы навредить живым, но провожая душу умершего зверя, должны были очистить комнату от тёмной магии, наполнив её столь любимой живыми благодатью. – и… я не убивал его мать. Она добровольно отдала мне остатки своей жизни, в благодарность за спасение её отпрыска от тифлингов, а также согласие стать малышу «родителем» вместо неё, пока тому не исполнится восемь лет. Так что если кто-либо решит причинить «моему ребёнку» вред, я буду вынужден остановить, а возможно и убить его!»
Сайтанель улыбнулся, а глаза «порождения ночи» полыхнули алым светом. Тем временем камень, вынутый из сердца зверя, стал впитывать солнечный свет, а его свечение стало куда более отчётливым. Кровавая плёнка слезла, открывая взору волшебников неочищенный и крайне мощный артефакт защиты, который вампир намеревался в прямом смысле уничтожить ради какого-то обещания, данного пусть и разумному, но всего лишь животному.

- «И да, - продолжил Румиус, бросив на маркграфа ещё один, в этот раз ничего не значащий взгляд. – Шкура и кристалл – наши, с остальным можете делать что пожелаете».

Аарен на мгновение прикрыл глаза, стараясь, чтобы его лицо не выдало раздражения, которое постепенно начинало охватывать некроманта. Какого демона этот Тревор так пристал к Румиусу? Тупой, самовлюблённый, мёртвый фанатик! Чем ты сейчас лучшего него, ходячая груда доспехов, отрицающая жизнь? Спокойно… Придётся дождаться момента, когда на Треворе начнёт сказываться недостаток магической силы. Так что этот магический барьер можно даже считать своеобразным благом – так Конструкт быстрее устанет и истощит запасы своей энергии. - «Хорошо, мой прекрасный вампир. Я покину комнату, как ты того желаешь… но это не значит, что я не желаю разделить боль, что ты испытаешь, на нас двоих, тем самым сделав её более слабой для каждого по отдельности. В конце концов, ты с радостью жертвовал собой ради меня, - Аарен мысленно коснулся щеки Сайтанеля, передав ему немного тепла и заботы. Некромант использовал связь крови, чтобы говорить с Румиусом и, тем самым, хранил в безопасности их секреты от излишне инициативного Конструкта. – Но Тревору и в самом деле не стоит видеть, что Поток Света может навредить мне, - голос Немиуса стал несколько озабоченным. - Не волнуйся, я позабочусь об этом реликте древности… со временем. Когда он истощит свои силы, я тотчас же нанесу на доспехи соответствующие печати, - Аарен мысленно, нежно коснулся губами лба вампира. - Всё будет хорошо, Румиус. Я не позволю никому причинить тебе боль».
- Этот вампир для меня не опасен. Я уже говорил тебе это, - в голосе Немиуса послышалась сталь. – Поверь, ты не на того обращаешь своё внимание, Тревор. Стремительно обернувшись в сторону Йогеля, некромант произнёс: - Маркграф, прошу вас отвести меня к графу Норну. Мне бы хотелось обсудить с ним некоторые вопросы и желательно, прямо сейчас. Завтрак подождёт, - Аарен бросил взгляд на Сайтанеля. – Не будем мешать Румиусу работать. Он присоединится к нам немного позднее.

- Конечно, мастер некромант, - голос Йогеля едва ли не воплощался елеем, что, учитывая общую сдержанность маркграфа свидетельствовало скорее о крайней степени наигранности. - Воспринимать протянутую руку дружбы как слабость, сажать друзей на поводок клятвы, и относиться к равным как к челяди - это качества всех мёртвых магов, или император прислал нам самого дипломатически подкованного? Подойдя к двери, Йогель обернулся. - Надвигается буря, господин Румиус, и мы все можем оказаться в центре. Надеюсь вы хорошо позаботитесь о малыше, я же распоряжусь, чтобы его нашли, чем покормить. У Лунного лисёнка уже есть имя? Лишь услышав ответ, Йогель повернулся к некроманту. - Следуйте за мной, мастер. Не сомневаюсь, граф будет безмерно счастлив изменить свой распорядок и отказаться от завтрака, ради встречи с вами.

- Маркграф Вильдбергский, а не много ли вы на себя берёте? – спокойно уточнил Аарен, не двигаясь с места. Претензии Йогеля вызывали в некроманте некоторое удивление – он попросту не понимал причины, по которой этот аристократ стал относиться к нему с такой враждебностью. – Если я вас чем-то обидел, что же, я приношу свои извинения, но… - в голосе Немиуса послышались столь непривычные ему жёсткие интонации. - Я не потерплю подобных, совершенно безосновательных ко мне претензий. Если вам претит сопровождать гостя к хозяину этого замка, просто отправьте вместе со мной одного из слуг, который знает дорогу. На вашей компании я совершенно не настаиваю и уж точно не желаю слушать ваши дальнейшие рассуждения о желаниях графа Норна… как и о том, откуда вы о них столько знаете, - некромант бросил на Йогеля несколько ироничный взгляд. – Кроме того, вы, маркграф, ни в коем случае не ровня мне. По занимаемому мной официальному статусу, в этой стране таковым можно считать лишь кронпринца Адриана, но я понимаю, что отсутствие знаний об иерархии Вольных Городов ввело вас в заблуждение. А теперь, если у вас не возникнет желания предъявить мне новые необоснованные претензии, вы действительно можете проводить меня к графу Норну - если вы, конечно, не находите, что сопровождать наследника Императора вам не позволяют обострённые понятия о чести. Как я уже сказал раньше, для этой роли вполне сгодится простой слуга, который знает дорогу.

Конструкт, разделявший маркграфа и Немиуса с некоторой озадаченностью, наклонил голову, точно пытаясь что-то осмыслить… «Некромантия», «Нурция», «Вольные Города» - были для него явно понятиями новыми, но достаточно просто объясняемыми, а вот то, сравнение, что использовал Йогель по отношению к новому господину, Эльмура Дель Норна, заставило Доспех слегка призадуматься. Впрочем, пока он не подавал признаков враждебности и не задавал вопросов, как и полагалось добросовестному стражу. Ещё одной лопатой песка в начавшийся было разгораться костёр, послужили слова самого Аарена, что причислял себя к положению наследника страны. А служить знати… было для Тревора делом привычным. Мало ли, что очередной аристократ не поделил с его господином и зачем использует столь мерзкое сравнение, как причисление Мастера-некроманта нежити. Что опять же не очень вязалось с тем, что тело Немиуса было тёплым, а сердце совершало удары, полностью разбивая все теории. Потому Конструкт неспешно подошёл к двери и остановился, ожидая своего господина. Позже, он обязательно спросит у него, что означало это сравнение, хотя уже сейчас понял, что они с Аареном принадлежат к разным полюсам. Поднятие нежити – тёмная магия, полностью противоречащая той, что мог призвать на службу сам Эльмура, а вот силы вампира, хоть тот и был мерзкой кровососущей тварью, Конструкт согревали. Светлый вампир и его Тёмный хозяин явно были тем фактором, что не так просто принять, даже одному из некогда сильнейших магов Немерии…
- «Нет, Лунные лисы всегда выбирают себе имя сами, Мастер Йогель, но что вы имеете в виду под грядущей бурей? Мне стоит опасаться за собственную жизнь? Или же вы так просите меня использовать обычную речь? Я могу, но тогда не обижайтесь на меня за то, станете пленником моих чар. К сожалению, на мне слишком много плетений, чтобы заботится ещё о том, чтобы не одурманить … скажем вашего кронпринца.» - практически не отрекаясь от вычерчивания рун отозвался вампир.

- «Аарен, - на самом краю сознания позвал полукровка, движением головы скидывая с себя капюшон, - выйди из комнаты, сейчас же! Я не удержу эти чары, они противоречат моей природе, потому прошу тебя…».

Несколько запоздало до Аарена дошло, что упомянутое Йогелем причисление его к «мёртвым магам» могло иметь совершенно ужасающие последствия. Некромант прекрасно понимал, что подобное обращение было довольно грубым – ведь, рассуждая схожим образом, тот же Аарен мог бы назвать пожилого, но уважаемого человека «стариком», и такое определение наверняка показалось бы в той же степени оскорбительным. Отчасти, именно этим и объяснялась ответная реакция Немиуса на слова маркграфа, из-за чего некромант даже забыл о недавнем предостережении Румиуса, но опасность, которую таили в себе сказанные Йогелем слова, была связана с восприятием Тревора, похоже, искренне ненавидевшего нежить. И всё же, судя по тому, что Доспех послушно замер возле двери в ожидании Аарена, пока что Конструкт довольно спокойно воспринимал такие фразы… главное, чтобы сам Немиус открыто не причислял себя к не-мёртвым. Размышляя подобным образом, Аарен решил ничего не пояснять своему новому слуге. Как только на доспехи будут нанесены соответствующие руны, время для этого разговора придёт… но не сейчас. То, как Румиус мысленно прошипел повторное предупреждение, заставило некроманта вздрогнуть и едва ли не хлопнуть себя ладонью по лбу. Вампир ведь заранее попросил его выйти из комнаты, а он… - «Прости, слова этого грубияна заставили заговорить во мне бессмысленную гордость, - виновато произнёс Немиус. – Я уже ухожу». В следующее же мгновение, Аарен, сделав вид, что просто устал ждать решения Йогеля, направился к выходу из роскошных покоев маркграфа. Он шёл быстро и решительно, всем своим видом показывая, что собирается следовать ранее намеченному им плану и, если маркграф не пожелает проводить его, наследник Императора Вольных Городов и сам сможет найти дорогу.

Йогель смерил пылкого наследника взглядом, хотя и скрыл ухмылку, нежить оказалась не такой уж и холодной, и рациональной, значит с ним тоже можно иметь дело... Если подобрать ключик. Задержавшись у двери на несколько секунд, Йогель позволил ей закрыться после чего мысленно обратился к плетущему руны вампиру, не скрывая восхищённого взгляда. Восхищение, впрочем, в большей степени вызывало мастерское выписывание рун света, чем, без сомнения соблазнительная фигура.

- "Вы в состоянии постоять за себя в открытом бою. Но та возня, что ведётся вокруг кронпринца и его начинаний несомненно зацепит и вас с послом. Я не угрожаю, и действительно желаю успеха нашим переговорам, не смотря на то недовольство, что позволил себе выказать. Обращаюсь к вам, поскольку именно вы создаёте впечатление лица осведомлённого и способного к дипломатической игре. Мастер Аарен излишне прям и скор в суждениях." - Йогель ухмыльнулся. - "Вместо Адриана прибудет его драгоценнейшая сестрица, которую некоторые предпочли бы видеть наследницей престола, для продолжения текущего положения вещей, включая холодные, но относительно мирные отношения с Рак`Сатаном и отсутствие отношений с Вольными Городами, в сопровождении одного из детей Адриана. Не берусь предсказывать, чем это обернётся, но рекомендую сохранять бдительность и холодную голову." Весь мысленный посыл занял от силы десяток секунд, после чего Йогель вышел из комнаты и догнал некроманта с телохранителем.
- Следуйте за мной, мастер некромант.

- «Он просто слишком юн и не привык водится со змеями, - отозвался Сайтанель, а после, когда маркграф уже почти покинул комнату, добавил, - Позовите сюда охрану, когда руны соединятся с Потоком, я крайне сильно ослабну от Света и стану уязвим. Слишком уязвим. Даже женщина справится со мной, а лис слишком юн, чтобы защитить меня. Вы же понимаете о чём я, Мастер Йогель?» Стоило словам отзвучать, как комнату залил яркий белый свет, догнавший маркграфа и укутавший его своим теплом и негой. Чтобы Румиус не сделал, но комната явно была только что очищена от любой скверны, а сам вампир, по всей видимости лишился сознания.

Стоило только отзвучать последним всполохам заклинания, магические эманации которого были подобны ряби на зеркально-чистой воде, а слепящему, мерзкому свету окончательно угаснуть, как Аарен буквально застыл. Волнение легко читалось в его взгляде и выражении лица, и эти необычайно яркие эмоции, несомненно, свидетельствовали о глубоком потрясении некроманта… о развитии событий, которого он даже не предполагал. Немиуса можно было понять. За своей спиной он оставил вампира, полного сил и энергии, который, как считал маг, вполне был способен справиться с любыми проблемами. И всё же… похоже, Аарен серьёзно недооценил тяжесть ритуала, приведённого в действие Сайтанелем. Он ведь и в самом деле просил некроманта лишь выйти из комнаты, а не бежать демоны его разбери куда, не обращая ни на что внимания и оставив Румиуса в полном одиночестве. Что ж, Сайтанель действительно забрал боль себе. Всю, целиком, без остатка. Глупый, гордый вампир…

- «Румиус? Ты цел?» - попытался достучаться до него некромант, уже зная, что это совершенно бесполезно. Какой смысл звать того, кто тебе не ответит? Какие бы у него ни были дела, всё это могло подождать. Помня о том, что Хром сделал с беспомощной девушкой… нет, даже не так. Помня о страданиях, через которые Румиусу пришлось пройти столько раз, что даже и не сосчитать; помня о судьбе, сломавшей вампира, точно ни на что не способную игрушку, Аарен просто не мог оставить Сайтанеля вот так, без сознания - слабого, точно ребёнок и прекрасного, будто идеальная фарфоровая кукла, сделанная руками божественного мастера. Слишком многих здесь могла пленить красота вампира, равно как хватало на свете и совершенно бесчувственных, бессердечных людей, способных на любую возможную подлость. - Мне нужно вернуться, - резко произнёс Немиус, разворачиваясь на месте и вновь, так же стремительно, как он её покидал, направляясь к покоям маркграфа. Если будет нужно, Аарен понесёт вампира на руках и не отпустит его, пока Румиус не придёт в себя...

- Демонова срань. - Только и выругался Йогель, поняв, чем все закончится, а в следующий миг Аарен направился обратно по коридору. Толкнув дверь, маг создал пару рун воздуха, буквально подхватив падающее тело вампира воздушными потоками. - Иди за нами. - Скомандовал маркграф лисёнку, затем создавая новые руны, воздушными потоками потащил бесчувственное тело за собой. - Успокойтесь, мастер некромант. Прямо сейчас вашему другу ничего не угрожает. - Сообщил Йогель, а затем, сконцентрировавшись, отправил некроманту мысль. "Вам пора научиться работать со змеями. Прямо сейчас. Для безопасности вашего друга и успеха переговоров, немедленно прекратите демонстрировать, на сколько он вам важен. Такая связь - слабость, и она слишком очевидна, чтобы ваши противники не попытались ею воспользоваться." - Я позабочусь о нем. - Добавил Йогель вслух, шевельнув пальцами и заставляя воздушный поток огибать пятна солнечного света.

Но вместо покорности Йогель услышал агрессивное рычание:
- «Да как ты смеешь смертное двуногое создание, отдавать приказы Лунному лису? – тон малыша явно был не дружелюбен, а лёгкость формирования мыслей выходила, за приписываемые этим созданиям. – Отпусти моего отца или я раздеру тебя на части! Он не разрешал тебе касаться себя!»

В ответ на мысленное обращение Йогеля, некромант бросил на него несколько равнодушный взгляд. На самом деле, Аарену не было особого дела того, что о нём подумают нурцианские аристократы. Вся эта посольская игра изначально не имела ничего общего с его характером.

- «Хотите сказать, что кто-нибудь попытается взять Румиуса в заложники и начнёт угрожать мне, чтобы получить преимущество на переговорах? – осведомился маг, наблюдая за тем, как Йогель создаёт своё заклинание. – Но именно это и может произойти, если я не стану держать его рядом. Даже более того, маркграф, если с Румиусом что-либо случится… что-то неправильное – к примеру, лорд, польстившийся на красоту вампира, пожелает сделать его своей личной игрушкой, ваша страна захлебнётся в крови и смерти в тот же момент, когда я сообщу об этом Императору. И я не шучу, - Аарен вспомнил о галеоне Вольных Городов, который Сандро перенёс на многие тысячи километров только лишь для того, чтобы вырвать свою любовницу из рук её похитителей. - Так что не говорите о том, чего не знаете». Фраза лисёнка, в которой весьма явно слышалось рычание, вызвала у некроманта лёгкую улыбку. Старается, зверёныш… когда-нибудь из него и правда вырастет отличный защитник.

- «Прошу вас, Лунный Лис, позвольте мне понести Румиуса. Я буду очень осторожен, - с уважением обратился Аарен к маленькому воину, склоняясь над телом вампира, чтобы взять его на руки. – Вы прекрасно справляетесь с его охраной. Пожалуйста, продолжайте делать это и впредь – я очень хочу, чтобы мой друг всегда был в безопасности». Интересно, как быстро растут подобные создания? Его отец – мёртвый лис, выглядел очень опасным. Если он станет таким же, то даже Рыцари Смерти, служащие Сандро, дважды подумают, прежде чем приставать к вампиру, охраняемому подобным защитником.

- Мне бросить его позволив ударится головой о каменный пол? - Не скрывая раздражения в голосе уточнил Йогель. а затем добавил мысленно, уже только для некроманта: "Болван. Думаешь, предостерегая тебя от ошибки я тебе угрожаю? Или ты повесишь на лбу у Румиуса записку с текстом "любимая игрушка императора"? Или может будешь при встрече предупреждать "Сандро оторвёт яйца, если кто-то посягнёт на его цветок?" Предупреждая тебя, я забочусь о своей стране, и советую тебе тоже позаботиться о том, чтобы ситуация в которой ты будешь объяснять Императору, как облажался с вампиром никогда не произошла." Впрочем, препятствовать желающему неси тело на руках некроманту Йогель не стал. Объясняться с Лунным лисёнком тоже не спешил, маркграфу хватало одного ребёнка, требующего внимания, надежды на помощь некромантов в вопросе Штормбергов таяли с каждой минутой, единственный разумный член делегации постоянно лишал себя сил и сознания.

- «Да, бросить! – с готовностью отозвался зверёныш, - Я сам поймаю моего «отца», хотя пока я маленький мне придётся использовать вашу магию и выглядеть как вы, люди, ибо истинный облик Сайтанеля мне не повторить и через несколько лет».
Закончил зверёк несколько разочарованно, но уже в следующее мгновение его окутала дымка и … вместо маленького Лунного лиса перед собравшимися предстала девушка лет пятнадцати с прекрасно сложенным и, по виду, только недавно закончившим своё формирование телом. Её можно было бы спутать с человеком, если бы не белые лисьи пушистые уши и шикарный хвост. Объёмная грудь слегка качнулась, когда та дёрнулась к вампиру. Немиус удостоился от изменившегося зверёныша только осуждающим взглядом, но говорить Лунный Лис ничего так и не стал…

- Сайтанель, - задумчиво произнёс Конструкт, явно любуясь переменами в зверёныше. – Прошу у вас прощения, Мастер Аарен, - наконец произнёс Доспех. – Если бы вы только сразу сказали, что ваш любовник из семьи аль Сайтанель, я бы не сравнивал его с прочими «порождениями тьмы». Он похож на своих предков. Интересно, почему я не узнал в нём представителя Высших эльфов сразу… он же полукровка, да? Поймать одного из истинно Белых магов восьмой ступени, наложить проклятье «Вечной жажды» и надеть Рабский ошейник… я горжусь вами Мастер!

- «Я всё равно не умею подменять свои эмоции, маркграф, - некромант достаточно спокойно, но всё же с некоторым холодом обратился к Йогелю. – Сейчас я объяснил вам причину, по которой буду держать Румиуса при себе и не доверю вампира заботе посторонних людей, тем более, когда он в таком состоянии. Скрывать моё к нему отношение бессмысленно. Понимаю, что не удовлетворяю вашим стандартам поведения в обществе, но мне этого и не требуется: я прибыл с определёнными предложениями и не собираюсь участвовать в местных интригах, равно как и придерживаться неких правил хорошего тона... особенно после того, как на мой корабль было совершено нападение. На силу я отвечаю силой, на доброту – добротой. В разумных пределах. Поэтому прошу вас воздержаться от дальнейшей критики моих действий, оскорблений и попыток учить меня дипломатии – всё это лишь раздражает меня и не более того, - он на мгновение задумался. - От предложения Вольных Городов здравомыслящему человеку тяжело отказаться. Этот контракт в состоянии обеспечить Нурции такой экономический рост, о котором вы и подумать не смеете. Со своей стороны, лично я могу усилить армию этой страны Конструктами и осадной техникой, что по качеству и возможностям гораздо лучше используемых Империей Рак’Сатан. Если Адриан или ваши дворяне найдут контракт бессмысленным, что ж, так тому и быть. Моя задача – просто внести предложение, не более. Вольные Города легко обойдутся без этого торгового договора, равно как и я – без вашего общества».

Упоминание лисёнка о том, что он не в состоянии принять истинный облик Сайтанеля, равно как и вообще использование этой части имени вампира, вызвали у Аарена некоторые опасения и насторожённость. Некромант прекрасно знал, что Румиус может сводить своей внешностью с ума и, похоже, повторить подобное Лунный Лис оказался не в силах. Куда сильнее смутило упоминание фамильного имени вампира - он не слишком хотел, чтобы о происхождении Румиуса стало известно посторонним.

Бросив взгляд на тело Лиса, принявшего человеческий облик, Немиус мысленно поблагодарил Сайтанеля за полное утоление своих плотских потребностей, подпустил в душу немного холода Предвечной и отрывисто бросил, принявшись одной рукой вычерчивать руну Единения:

- Пожалуйста, если вам не сложно, дайте уважаемому Лунному Лису какую-нибудь одежду, Йогель. Я бы сделал это сам, но я, как видите, немного занят.

Но вот что пришлось Аарену не по вкусу, так это слова Тревора. Тем не менее, открыто высказываться о своём отношении к поведению оживших доспехов, некромант явно не спешил.
- Ты упорно приписываешь мне то, чего я, по большей части, не совершал, - произнёс маг, заканчивая рисовать магический символ. – Но даже если бы я сделал всё это – почему ты относишься к подобному с таким одобрением? Когда руна ярко засияла в пространстве, Аарен склонился над Румиусом и коснулся его мягких, нежных губ своими, передавая телу вампира энергию, что была ему так необходима.

- Всё очень просто, - демонстративно разводя руками, произнёс Конструкт. – Последний чистокровный повелитель эльфов, носивший имя Крайон аль Сайтанель умер за несколько столетий до моего рождения, а его брат, покончил с собой. Они оба не оставили после себя наследников, во всяком случае известных истории и вот я вижу одного из них собственными глазами, хотя с ваших слов прошло несколько тысячелетий с момента уничтожения моей страны. Сколько тогда ему, по-вашему, лет, Мастер? Впрочем, это не важно, ведь только таким как он, мастерам Белой магии, под силу достигнув Девятой ступени, развеять даже ваше проклятье «Стылой Смерти» вы же поймали его, чтобы он вернул вам вашу утраченную жизнь?

В этот момент в комнату буквально вбежала запыхавшаяся и покрывшаяся потом служанка:
- Маркграф, милорд, ваша леди, Гебора, - с трудом и сильной отдышкой произносила девушка, - ей пришло сообщение, и она прислала меня к вам. Леди сказала это очень важнее ваших переговоров и мне нужно бежать к вам со всех ног, чтобы вы направились в её комнату как можно скорее.

На изменившегося лисенка маркграф глянул с изрядной долей скептицизма. Высокомерное животное все равно не было человеком, и кажется соблазнительное тельце не вызывало в нем никаких эмоций. Вместо того, чтобы "бросить" тело Румиуса Йогель мягко опустил его на руки Немиуса, после чего подошел к шкафу.

- Я вас понял, мастер некромант. - Серо, безэмоционально ответил маркграф, не тратя на это странное существо даже раздражения или холодной отчужденности.

Тут в комнату вбежала служанка. Выслушав ее, Йогель на глазах побледнел.
- Сейчас буду. - Вытащив из шкафа ритуальную черно-зеленую мантию без украшений, маркграф бросил ее на кровать. - Будет длинной, но ничего лучшего нет. Прошу меня простить, кажется, это срочно. - Затем, маркграф спешно удалился, а девушка побежала вслед за ним.

Йогель читал списки, предоставленные Геборой на ходу, вспоминая некоторые знакомые лица, или рассказы. С частью из дворян он успел познакомиться лично, но без таких важных мероприятий, как королевские балы - новое поколение нурцианской знати уже попросту было не знакомо друг с другом, что облегчало интриги и кулуарные договора, но усложняло возможности действительно открытых и взаимовыгодных союзов. Хвала Единому, Адриан прислушался к его советам, и соизволил все-же провести королевский бал хотелось бы верить не последний.
Дочитав где-то две третьи от свитка, Йогель оторвал взгляд, и посмотрел на шедшую рядом Гебору.
- Ты так хочешь меня женить, будто я мешаю тебе в постели. - Маркграф улыбнулся. - Как ты прекрасно осведомлена - я обручен, и пока моя невеста не заявит официально о разрыве отношений, я не вижу смысла заключать другие союзы такого рода. - Разумеется маг лукавил. Гебора была осведомлена не только о том, что он обручен, но и том, что ни его невеста, ни кто-то еще из семьи Штормбергов, кроме разве что Фредерики, если и живы, то совершенно не в состоянии на какие-бы то ни было заявления, в особенности официальные. Да и сам Йогель знал, какой смысл может быть у такого союза. Дом Штормбергов, по сути вышел из состава совета, и союз, например с графиней Грейнор, баронессой Айслин, или виконтессой Сарлин могли бы укрепить позиции не только самого Йогеля, но и Совета, Адриана и Нурции целиком. Впрочем, маг все еще рассчитывал вернуть на поле дом Штормбергов, а заодно и породниться с кронпринцем через жен. По крайней мере это была та причина, о которой Гебора знала.
Была и еще одна, о которой маркграф не сознавался никому и даже себе. Маленькая Лисса, та, которую он видел в детстве, далеких одиннадцать лет назад, действительно запал ему в душу. Возможно именно она, и впечатление, которое она произвела на Йогеля и сказалось на его теперешних пристрастиях и любви к развлечениям с особами совершенно юными и невинными. Как бы то ни было, маркграф Вильдбургский все еще надеялся увидеть собственную невесту. Естественно, в столь наивных и сентиментальных побуждениях не станешь признаваться той, с которой делишь ложе и, отчасти, бремя управления маркой.
Маркграф дочитал свиток, скрутил его и вернул тете.
- Благодарю, ты отлично поработала. - Только сейчас Йогель увидел, по какому чудесному коридору его вели. Замок крови таил много секретов. Мощенный полированными мраморными плитами пол не походил на тот, что был в других комнатах и залах, колоны и лепнины на потолке выдавали явно не нурцианскую культуру. Сейчас Йогель мог лишь строить предположения о том, на сколько древней была эта постройка, чьи магические кристаллы собирали колоссальное количество энергии на рассвете, равно как и о том, для кого они собирали эту силу. По оценкам мага, силы собираемой замком каждый вечер могло бы хватить... Йогель даже не брался предположить на что, впрочем, никаких накопителей или конденсаторов этой энергии арканист тоже обнаружить не смог.
- Нужно будет спросить Дориана об этом коридоре. - Вслух, будто только для себя, но так, чтобы услышала лишь Гебора, пробормотал маркграф.
Изумрудно-зеленные одежды маркграфа несли на себе не одну руну, защищая, в том числе и от погодных условий, но вот тетушке в открытом коридоре было, очевидно, прохладно. Йогель лишь на секунду приоткрыл себя для потока Стихий, позволяя аркану огня проявиться прямо в воздухе и согреть Гебору. Тепло тут-же напитало ее одежду, защищая в равной степени, от холода, порывов ветра или случайной влаги. Но магия Арканы померкла рядом с магией природы. Вид на лес с этой сокрытой от посторонних глаз площадки открывался поистине волшебный. На секунду маркграф даже забыл, зачем они здесь, любуясь пейзажем и сожалея, что совершенно не постиг искусства живописи. От зимнего леса, укутанного мягким, пушистым снегом, в розовых лучах опускающегося солнца попросту перехватывало дух. С другой стороны, цвет снега напомнил маркграфу о том, что сейчас начнется очередная накачка энергией недр замка.

Спустившись ниже и рассмотрев прибывших, Йогель тяжело вздохнул. Разумеется, маркграф никогда раньше не встречался с неживыми. Чтящий Единого и ищущий в вере в этого бога какой-то защиты от порчи демонов, молодой Вильдберг не считал такой уж хорошей идеей союз с Вольными Городами, с другой стороны - лучше это, чем рабство у имперцев. Теперь же, переводя взгляд с одного гостя на другого, Йогель мысленно дивился - ни разлагающейся плоти, ни трупного запаха, только холод от, несомненно, рыцаря смерти, да какие-то неестественные, нечеловечные движения некроманта и вампира.
Сейчас маркграф сожалел лишь об одном - в присутствии рыцаря смерти ему было на столько неуютно, что хотелось и себе создать такого защитника. Хотя без жертвенной души, процесс создания разумного магического слуги бывает длительным и весьма изматывающим. Йогель знал все необходимые Аркана, даже представлял, как усовершенствовать их с помощью знаний почерпнутых в библиотеке Норна, но сейчас у него уже не было минимум двух недель на создание действительно полезного слуги. Но показывать гостям свою слабость не пристало нурцианскому дворянину.
Вампир же, наоборот, совершенно располагал к себе. Милый, ничего не скажешь, и хотя он был значительно старше, почти детская внешность заставила маркграфа на миг задуматься, с другой стороны, живя среди искушений, Йогель давно научился контролировать позывы своей плоти. В конце концов, не с самоконроля ли начинается вся магия?

- Приветствую посланников Вольных Городов! - Громко заявил Йогель, приветственно склонив голову. - Надеюсь, путешествие не составило для вас серьезных хлопот. Можете звать меня Йогель, или маркграф Вильдбергский, пока остальные участники встречи еще только добираются, я буду вашим спутником и проводником в Замке Крови. Желаете ли вы смыть с себя морскую соль после путешествия, или может вас интересует ужин?
Как и о чем вести беседы с нежитью, маркграф пока не представлял. Был один вопрос, о котором молодой маг хотел спросить некроманта, но с порога спрашивать о природе некоторых проклятий показалось не слишком культурным. В конце концов, первое впечатление о Нурции ученик Сандро должен сложить именно по тому, как себя будет вести Йогель. - Прошу вас, следуйте за мной.

Прошедшая декада не была безрезультатной. Йогель во всю пользовался гостеприимство графа Норна. Во первых, уже в первый день собственного визита, маркграф смог оценить качество работы местных ювелиров, и если самоцветы добываемые в марке явно имели лучшее качество и цену, то ювелиры Норна могли бы научить его собственных многому. Такое положение вещей создавало возможность получить немалую прибыль, если наладить обмен камнями и услугами. Транспортировка из южной провинции, в самую северную, безусловно, выйдет не дешевой, но возможная прибыль того стоила. Этими планами Йогель поделился с Дорианом, и получил одобрение и обещание обсудить данный вопрос, когда завершится Встреча.

Сокровища же замка представляли интерес даже больше, чем торговые возможности и экономические успехи графа Норна. артефакты, скрывающие в равной мере опасность и могущество и древние, уже позабытые материалы по магии Аркан. Кому-то, это могло показаться интересным, возможно полезным, но Йогель знал истинную цену этим знаниям и предметам, а потому проводил в библиотеке уйму времени, оставляя Гебору весьма разочарованной.

Естественно, приходилось работать и с корреспонденцией. Часть писем несла весьма тревожные донесения. Ссора между наследниками кронпринца, договор с некромантами, то появляющаяся, то вновь исчезающая баронесса Штормберг...

- Нас ждет война. - Однажды ночью, водя ладонью по бархатистой коже Геборы, поделился соображениями Йогель.
- Я знаю. - Нотки раздражения прозвучали в голосе тетушки, она перевернулась, позволяя племяннику ласкать ее упругие груди, откинула голову назад и добавила. - Империя Рак'Сатан не будет ждать вечно, а может кронпринц...
- Нет. - Перебил ее Йогель, большая политика сидела в его голове уже давно, и молчать дальше он не мог, а потому, отстранившись, и сев на краю кровати, вывалил на девушку свои соображения. - Не с империей - гражданская война. Слишком много сил, полюсов сейчас сосредоточено в Нурции. Вот увидишь, его Высочество не успеет начать войну с империей. Оппозиция поднимет мятеж и потребует отречься в пользу Араны. Адриан откажется, и бросит на восставших своих новых союзников. Мертвым же все равно, где собирать свою жатву. То, что он использовал некромантов против своих же подданных подорвет веру в него простых людей и Одиннадцати, а потом, уже в разгар гражданской войны, ослабевшую страну захватит Империя.
- Ты с ума сошел! - Заявила Гебора, укутываясь шелковой простыней. От озвученных перспектив ей вдруг стало холодно. - Ты перетрудился, Йогель. Если бремя власти для тебя столь тяжело, я готова... - Гебора игриво улыбнулась.
- Я хочу ошибаться. - Признался Йогель, затем посмотрел на милое, хотя и хитрое лицо девушки. - Ты что это удумала? - Молодой человек потянув простынь...

- И что ты намерен делать? - Утром поинтересовалась Гебора.
- Честно говоря, не знаю. - Признался маг, одевая расшитые золотой нитью одежды. - Нам не хватит ни политического веса, ни магических сил, остановить неизбежное. Но если удастся убедить кого-то из оппозиции примкнуть к нашему совету и поддержать Адриана, чаши весов сместятся, и война перенесется на территории Империи. Такой вариант мне больше по душе, хотя наши земли в таком случае пострадают больше других. - Закончив одеваться, Йогель взглянул на все еще обнаженную и прекрасную Гебору. - Сегодня прибудут послы от Вольных Городов. Я буду в библиотеке, здешние знания бесценны. Ты же попробуй составить список домов, которые состоят в оппозиции, но на которые мы могли бы повлиять хоть как-то.

Весь день Йогель провел в библиотеке, работая с новыми для себя, и старыми для Немеллиса Арканами. Странное, но его работа с рунами пробудила один из артефактов - три золотистых, покрытых узорами сферы. Не сразу колдун заметил, что они резонируют с его собственной магией, но в конечном итоге сферы взмыли в воздух и повисли вокруг Йогеля. Переключившись с рун, на исследование сфер, маг смог обнаружить, что они создают какой-то защитный барьер вокруг владельца, хотя ни природу защиты, ни ее уровень Йогель определить не успел, и когда появился слуга, чтобы сообщить, что уже пришло время и следует готовиться к встрече, маг лишь научился управлять сферами, собирая их вместе и размыкая контур, или наоборот активируя.

Выбор это всегда непросто. Поставленная перед выбором Шиолта даже не задумалась о том, с чего бы вдруг ей оказана такая честь; девушке необходимо было принять сложное решение и принять быстро. А выбирать было из кого - Юлианна и ее отряд были симпатичны колдунье порядками, неформальным отношением внутри отряда, особой атмосферой... но Шиолта просто не могла смотреть в глаза лейтенанту Мардоттир и Магнусу после потери Строрри, Урсулы и Фрейи. Рем был невежлив и недоволен (чем напоминал саму Шиолту) и после случившегося конфликта скорей всего воспользуется руководящим статусом, но его людям поддержка будет ценнее всего. И третий лейтенант. Вежливый, опрятный, с приятным голосом... Шиолта не очень доверяла таким людям, слишком легко им было бы обманывть доверие.
- Я пойду с лейтенантом Ремом. - Наконец ответила Шиолта. - Только скажите, жив ли Донте, и что сталось с Халитой и ее заданием? - Таинственный незнакомец желавший встречи с ней все еще интересовал колдунью.

Получив хоть какие-то ответы, Шиолта прошла в казенную комнату, где уселась и сразу открыла книгу. Время поджимало, а понять что-то бегло, в прошлый раз не вышло. Заметив Августа, с какой-то коробкой переферийным зрением, Шиолта на миг оторвала глаза от книги.
- Что там у Вас? - И затем, вернувшись глазами в книгу, спросила еще. - Я сильно сглупила с этим Ремом?

Шиолта вошла в кабинет последней. При виде лейтенанта Мардоттир девушка виновато опустила голову, не желая смотреть Юлианне в глаза, да так и стояла, изучая что-то там на полу, во время доклада Серого. Немного встрепенулась колдунья лишь когда Август стал объяснять, что-же за книгу она заполучила, и зачем были такие жертвы.
А вот слова "уголовника" разозлили Шиолту не на шутку. Она снова подняла голову, и глаза колдуньи сверкали, как обычно смесью гнева и решительности.
- Ты всего-лишь лейтенант стражи, на столько похожий на бандита, что даже странно. Почему бы не поручить решения вопросов, касающихся магии и ьезопасности города, кому-то более компетентному в этих вопросах, чем ты? Может, потому, что сейчас больше никого нет? - Шиолта повторила в памяти Слово подчиняющее сознания. Сержант Просперо уже выставил ее на посмешище, запугав однажды, и второй раз она это позволять не собиралась, и плевать на то, что это стража, и на правила тоже. Не сжигать же она их будет, в конце концов. Кажется, колдунья даже пальцами шевельнула.- Если у тебя очередь желающих, отдать часть своей жизни, через несравнимую ни с чем боль наблюдать, как жизнь покидает вас, чтобы связаться с этой книгой, то пожалуйста, мне это не нужно. А если нет, закрой свой рот, и думай, как и с кем ты разговариваешь. Мне не нужно заканчивать Университет, чтобы всю комнату тут превратить в огненный ад, скорее наоборот - я учусь контролировать себя, чтобы не создавать излишних проблем себе, и городу.
Переведя дыхание, Шиолта продолжила, уже спокойнее, и обращаясь к капитану лично.
- Мне нужно какое-то время, книга не откроет всех секретов только от того, что я держу ее в руках, но если нужно присоединиться к операциям с этими менгирами - я готова, хотя перекусить было бы не лишним. - Больше всего Шиолта боялась, что ее оставят изучать книгу саму, и тогда мысли о Фрее, Урсуле и Строрри... Пока удавалось их хоть как-то прогнать.

Анхелика подхватила один из предложенных сосудов и с грацией кошки уселась на одну из подушек.
- Тебя зацепили? - Спросила женщина, осматривая рыцаря, а затем осушила свой бокал одним глотком. Тем временем девушка, принесшая бокалы вышла из помещения. - Давай, помогу тебе снять доспехи - они тебе не понадобятся тут. Сабир - друг, которому можно доверять.
Получив согласие, Анхелика вмиг оказалась рядом с Даниэлем. Не так быстро, как она умела, и рыцарь смог проследить за ее отточенными, и не по человечески плавными и быстрыми движениями. В тусклом свете углей в жаровнях Даниэль отчетливо видел, как длинные ленты, заменявшие ей рукава, взметнулись крыльями а затем струей повторили движения Анхелики. Зрелище могло бы заворожить и показаться волшебным, если бы этой ночью было недостаточно волшебства куда более ощутимого. Стоит отметить, однако, что если чары Анхелики над Даниэлем оставались сильны в одних аспектах - чудных гастрономических пожеланиях, то в других - они постепенно развеивались, и доспехи сейчас давили на рыцаря практически всей своей массой.
Даниэль не мог не отметить, что с тем, чтобы снять тяжелые рыцарские доспехи, Анхелика справлялась куда сноровистей Фабриса, да и тяжеленные детали крутила в руках с такой-же легкостью, с какой сам Даниэль мог ворочать тряпичную куклу. То, с чем Даниэль при помощи слуги справлялись минут за десять, Анхелика проделала от силы за пять, а скорее и того быстрее, и доспехи лежали сложенные аккуратной стопкой в сторонке.
- Дряная рана. - Увидев неглубокую ссадину констатировала Анхелика, после того, как провела пальцем по царапине и обнюхала этот палец. На тебя попала кровь сынов Хакима и Хабиба? - Впервые Анхелика показалась обеспокоенной состоянием Даниэля, но тут в комнату вошел Сабир. Одежды его уже имели свежие кровавые пятна, а в руках он держал сосуд с водой и полотенце.
- Ты не голоден? - Спросил мужчина, глянув на полный бокал. - Забавно, что и Аллах и Христос не имеют ничего против пролития крови на землю. Так почему же все уверены, что Всемилостивый* будет против, если ты утолишь свой безумный голод кровью, что была отдана добровольно, без насилия? - Мужчина дал Даниэлю время ответить, и видно было, что Анхелика с интересом наблюдает за обоими мужчинами.
- Пойдем, дитя, ты очень устал. Я покажу тебе комнату, в которой твой сон никто не потревожит; заодно посмотрим, что можно сделать с этой твоей раной.
Анхелика кивнула и добавила:
- Я уже жду продолжения нашего знакомства, Даниэль дэ Витри. - Колдунья ободряюще улыбнулась.
Усталость действительно стала одолевать рыцаря, с каждым мигом все сильнее.
Сабир провел крестоносца по темным, освещаемым лишь углями коридорам. В выходящих на восток окнах рыцарь мог видеть уже различимое алое зарево над горизонтом. До восхода Солнца оставалось не больше двух-трех минут.
Комната. Темная, до того как они вошли. Сабир захватил металлический совок и им сгреб в коридоре немного тлеющих углей, которые высыпал в железную чашу. Кроме появившегося алого марева, других источников источников света в комнате не было. Не было даже закрытых ставнями окон, и если бы не размеры и чистота, можно было бы предположить, что Даниэля привели в чулан. Да и мебели, кроме тлеющей теперь жаровни, да ковров и подушек на полу особенно не было.
- Я не был готов к визиту крестоносца, и кроватей у нас нет. - Извинился Сабир. - Но не думаю, что это создаст особые проблемы. Ложись, дитя. Не бойся, я исцелю твою рану. - Мужчина поставил сосуд на пол, и перехватил полотенце.
Как только Даниэль прилег, Сабир снял свой тюрбан. На лбу у мужчины была странная складка. Но только он протянул руку у ране Даниэля, складка... превратилась в глаз! У этого странного мужчины был третий глаз, и, кажется сейчас он заглядывал прямо в душу крестоносца. С другой стороны, в том месте, куда врезался вражеский клинок, после ощутимого покалывания, рана стала затягиваться. Окунув полотенце в теплую воду, Сабир протер то место, где только что была ссадина.
- До вечера, дитя. - Разворачиваясь к двери сказал мужчина. Веки Даниэля наливались тяжестью, и все тело будто отказывалось слушаться.

Пока Даниэль возвращал съеденое, рядом с ним вновь оказалась Анхелика - это парень понял по изящным ногам, попавшим в поле зрения, и по сильной хватке на горле, как только позывы закончились.
- Пей. - Скомандовала колдунья, и, с силой запрокинула голову крестоносца и влила туда содержимое бокала. Стоило первой капле крови попасть в рот, как омерзительные ощущения превратились в блаженство, а рвотные позывы совершеннейшим образом прекратились.
- Отдышись, парень. - Сказал было Сабир, но Анхелика его перебила.
- Вот видишь, я говорила тебе - ты не... - Сабир вновь поднял руку в предупреждающем жесте и Анхелика замолчала.
- Твоя Донна - умнейшая женщина, которая может сравниться умом не только с лучшими мыслителями сегодняшних дней, но и с величайшими мудрецами древности, но она нетерпелива и совершенно не понимает нужд молодежи. - Сабир ободряюще усмехнулся и положил руку на плечо Даниэля в жесте поддержки. - Присядь и переведи дыхание.
Дождавшись, пока рыцарь примет более непринужденную позу, Сабир продолжил.
- Скажи, Даниэль, что делает человека человеком? Пища, которую он ест? Алая кровь? Друзья? Может быть дыхание и сердцебиение? Вера? Помыслы? Или все-же поступки?
Не давая и мгновения на ответ, мужчина продолжил уверенным тоном, с которым хотелось соглашаться.*
- Крестьяне жуют репу, ты же привык к мясу и пшеничному хлебу; кровь красна что у человека, что у быка, что у овцы; друзья иногда оказываются глупцами, а иногда и предателями; дыхание можно задержать; вера не мешает оправдывать именем господа абсолютно кощунственные деяния, а помыслы могут найти оправдание чему угодно. Так ведь? - Сабир посмотрел на Даниэля, ожидая подтверждения своим словам.**

- Юный Бруха уверен в своей правоте. - Анхелика хихикнула. - И всегда сохраняет последнее слово. Не буду тебя задерживать, крестоносец, и проверять твою веру... - Кажется, она собиралась добавить что-то еще, но все-же замолчала.
Даниэль подошел к воротам мельницы, подсознательно огибая брошеные и горящие на земле факела. Тяжелый замок, на массивных, крепких петлях. Без ключа или инструментов такой замок сбить было бы сложно. Хотя одного удара навершия меча хватило, чтобы, с треском, выломать замок, вместе с петлями и сломаными толстыми досками. Тут-же по ушам рыцаря ударил высокий девичий ор. От такого крика что-то внутрах будто сжалось и удовлетворенно крутанулось. Даниэль потянул ворота...
В мельнице были люди. Женщины. Молодые. Испуганные. Они вопили и прятались. Ща жерновами, за мешками с зерном и мукой, за небольшой тележкой, такую обычно ослы тянут, а не кони. Они прятались и визжали, будто Даниэль уже их резал, и лишь одна стаяла прямо, перед входом, держа в руках богато украшенный кинжал. Она была одета в богатые одежды, принятые у альмохадцев из тончайших, полупрозрачных тканей, и была красива, хотя и испугана.
Алый отблеск факела, вставленного в кольцо на стене, мигнул на острие кинжала, вызывая новую волну гнева у Даниэля. Эта чертова нехристь угрожала ему! Благородному рыцарю дэ Витри! Ему, пытающемуся спасти этих ненормальных, убившему братьев по вере!..
Кажется, она что-то говорила, но арабских наречий Даниэль не понимал.

- Вознеосите хвалы Шамаш! - Увидев великолепие запасов пищи только и заявила Ария, прежде чем поторопилась присоединиться к остальным, набиивающим рты и опустошающим полки узникам. После всех дней голода, после унижений и лишений наконец была нормальная, ну почти, еда...

Когда живот наполнился, а такое в ее жизни случалось ох как не часто, Ария тоже прихватила мешок, что лежал в углу и стала упаковывать туда запасы.
- Мать Света привела нас сюда, чтобы мы могли подкрепиться и набрались сил нести ее Свет дальше! - Продолжила свои проповеди девушка. - Мы должны принести Свет в рощу Неверлайт. Сарит, ты знаешь, через какой выход туда ближе? - Говорила и в то-же время транслировала свои мысли Ария.

Колдунья прыснула со смеху, но смех показался грустным, и оборвался как-то через чур реско.
- Раньше нас почитали богами, нам строили храмы и приносили жертвы. Теперь меня сравнивают с домовыми и жителями холмов?
Она еще раз посмотрела в глаза Даниэлю, и повторила:
- Не бойся меня. - И продолжила. - Ты теперь родич, как и я. Ты был мертв...

В этот момент Даниэля скрутило от мучительной боли. Дурная черная, желтая, красная слизь изливалась ртом и носом, вызывая мучительную боль и усиливая сжигающий потроха голод...


- Ты был почти мертв, - продолжила колдунья, когда приступ закончился. Пользуясь беззащитностью рыцаря в этот момент она подошла ближе и придерживала Даниэля, не давая упасть. - И я дала тебе новую, вечную жизнь, как одному из родичей. А теперь послушай внимательно. Этот завет дал своим детям наш Отец, этот завет дала мне мой сир, этот завет передам тебе и я. Ты не сразу поймешь суть, но будет неверно скрывать от тебя правду.
- Твоя кровь, - женщина отпустила Даниэля и стала перед ним, - делает тебя моим потомком, созданным по образу моему. Мое проклятие – твое проклятие, мое спасение – твое спасение. Я стою пред тобой и над тобой как наместник господа. Я – путь, и мои традиции – завет. Отвергни меня, и отвергнешь надежду.
Договорив тихо, но весьма торжественно, женщина протянула Даниэлю руки.
- Меня действительно зовут Анхелика. И моя магия теперь и твоя магия. - Она постаралась приветливо улыбнуться. - Наша магия в нашей крови. Если хочешь спасти солдата, ты должен дать ему сделать глоток или два твоей крови. Он не умрет, но между вами установится связь. К тому-же он может рассказать о том, как ты всех убил, если вспомнит. Но я не буду препятствовать твоему выбору. Только решай быстрее, или исцели, или добей, чтобы не мучался. А я пока перевяжу раны Аарону, нам предстоит немалое путешествие.

Мавр ждал, пока Даниэль договорит. Внешне он казался расслабленным, но рыцарь видел, как противник изучает его внимательным взглядом. Наверное именно так блуждал сейчас и взгляд самого дэ Витри.
Но вот рыцарь договорил, и мавр, не издав ни звука кинулся в атаку.
Молодая кровь бурлилв в азарте схватки. Взмах клинка, шаг, неудачный, движение щита, еще один выпад, удар меча о щит... Темнолицый воин двигался в том-же темпе, что и сам Даниэль, и не сразу крестоносец осознал, что время вновь замедлилось, растекаясь в застойное болотце.
Очередное движение щита. Удар. Мавр не уступал Даниэлю ни в скорости ни силе и щит не остановил очередной удар. Не остановили, хотя и задержали удар доспехи Даниэля и острая, жгучая боль огнм разлилась по плечу рыцаря. Сам рыцарь не тянул дальше и вложил в один удар все - и силу и навыки, и веру и магию этой ночи...
Мавр рухнул, как и первый - не проронив ни звука, ни капли крови.

Еще миг, и время побежало, как обычно.
Мавр, что был светлее, отступил еще на шаг и смотрел на рыцаря с заметным испугом. Тот же, что говорил до этого слегка склонился и заговорил вновь.
- Ты отважный и сильный воин,сэр Даниэль дэ Витри. - Говорил он теперь с уважением, но без страха. - Оставь мне моих братьев и иди с миром. Храни свою честь, не поддавайся искушениям и, может быть, в следующий раз мы встретимся друзьями. - Пока мавр говорил, Даниэлю показалось, что тело поверженое им шевельнулось.

Еще один тычек дротика скользнул по броне Даниэля, не оставляя заметных следов. Только вот конь не выдержал очередных выпадок маленького жеребчика, вывернулся, да поскакал вперед, всторону от обидчика, в сторону от деревни, но и в сторону от лагерей крестоносцев. К удивлению дэ Витри, преследовать его не стали. Как-то устало стукнулся в щит на спине еще один дротик, но на том все и закончилось. Никто его не преследовал, и больше не стрелял. Гвингалет, не чувствуя преследования, постепенно перешел на шаг. Плавно, но уверенно, Даниэль направил коня обратно, к платто, на котором располагались лагеря.
Только сейчас молодой рыцарь понял, что уже совершенно стемнело, и ничего хорошего это не предвещало. Даже в родной Бретани ночью в одиночку старались не ходить и самые смелые; тут-же, на чужой земле, тьма сгущалась быстро, почти мгновенно, и не сулила отбившемуся от своих рыцарю ничего хорошего. Словно подтвеждая неприятные мысли, вдалеке раздался волчий вой. Был бы конь посвежее, Даниэль бы погнал его скорее, но вынужденный беречь силы скакуна, рыцарь продвигался достаточно медленно.

С вершины очередного холма открылось потрясающее зрелище - равнина внизу, на несколько миль была покрыта светящимися точками костров. Их было попросту не счесть, рядом с нимм спасались от наступившей темноты, готовили есть, общались, хвастались трофеями или, наоборот, пытались спасать раненных. Оставалось только добраться туда, но Гвингалет, почуяв недоброе, дернул ушами и заупирался.

Этого хватило, чтобы в бок, прямо в щит, стукнул большой болт от тяжелого арбалета. Даниэль, не ожидая такого, не удержался, и оказался выбит из седла мощным ударом. Пока рыцарь сориентировался, тяжелый удар рухнул на шлем, погружая его в звенящий океан боли.
Сознание возвращалось урывками. Кажется, его куда-то тащили. Бросили у какого-то одинокого дерева и тащили снова.
Затем, во время очередного проблеска сознания, кажется, его чем-то облили, с дэ Витри пытался разговаривать какой-то, наверное знатный, мавр. Говорить он старался на кастильском наречии, но был столь плох, что Даниэль смог уловить только два слова "брат" и "торговаться", хотя повторял эти слова он часто.
И еще один крик прилетел откуда-то, из-за границ видимости. "Шайтан!" Это слово Даниэль уже знал. Злые духи пустыни, которыми мусульмане пугали детей, и называли особенно славных рыцарей и их коней. Только вот в этом крике было столько ужаса...

Темнота сомкнулась так-же неожиданно, как и отступила. Теперь, кажется, в последний раз. Свет образовавшийся во тьме манил, и Даниэль ощутил спокойствие и гармонию, которых не испытывал никогда ранее. Впервые он был счастлив на столько, что и сравнить то не с чем...
И вдруг свет погас.
И во тьме появилось что-то еще. Голод. Ужасающий, сжигающий, затмевающий все Голод. Настолько жгучий, что Даниэль невольно открыл глаза.
Первое, что заметил молодой человек - ярко высвеченный лунным светом человеческий силуэт. Кажется, этот человек держал в руках другого, но стоило Даниэлю открыть глаза, будто услышав шуршание ресниц, человек обернулся. Обращенное к нему лицо скрывалось на фоне выхваченного лунным светом силуэта.
- Поешь. - Голос был женским, но вместо еды к ногам Даниэля упало бесчувственное, но еще живое тело. - У нас очень мало времени.
Сквозь розовую пелену затмевающего разум Голода, Даниэль мог увидеть разбросанные вокруг дерева тела. Не все из них были вооружены, но в том, что это его похитители сомнений не было.
К удивлению рыцарь мог отметить, что не испытывает боли, ни от стрелы, ни от удара по голове, лишь голод. Тело казалось отдохнувшим и даже более крепким, чем обычно... Но голод был невыносим, а тело у ног...

- Сила Господа в твоих рукпх, рыцарь. - В ее голосе, кажется прозвучала едва уловимая ирония. - Помоги себе сам.
Она шевельнулась, и так-же легко, как только что к твоим ногам полетело тело, к ним упал полуторный меч рыцаря. Своим обостренным слухом Даниэль уловил стук копыт. "Семь лошадей." - на слух сосчитал парень.
- Псы Аширы уже близко. - Прокомментировала женщина. Теперь, без туманящей взор розовой пелены он видел ее лучше. И единственное слово, которое приходило на ум, было только одно - "совершенство". Она могла бы быть ожившей статуей какой-нибудь античной богини, если бы Даниэль видел хоть одну. Прекрасной дамой, или, скорее, феей, и хорошо, если доброй. Она была идеальна, без малейшего изъяна и это в равной степени вызывало восторг и пугало. - Я уведу Хабиба, но с отродьем придется разбираться тебе. Выживешь - получишь ответы.

Кажется, она подпрыгнула, но дэ Витри не мог сказать точно, потому как не успел проследить за ее дальнейшим движением.

год 1211 от Рождества Христова. двенадцатый день июля месяца. К югу от перевала эль-Рэй в горах Сьерра Морена.

Крестовый поход, собранный духовным лидером нашим, Папой Инокентием, продолжался своим ходом. Часть войск, эти странно говорящие кастильцы, отказались исполнять свой святой долг и ушли из войска, но основные силы истинно верующих продолжали свой путь на юг, и, наконец, встретили армию альмохадцев.
Солнце уже стояло высоко, когда разделенная на три части королями Наварры, Кастилии и Португалии армия христовых воинов сошлись в бою с войском мусульман. Но Даниэль дэ Витри, как не рвался в бой, вынужден был ожидать команды. Он, и еще дюжина бретонских рыцарей, равно как и несколько сотен франкских и иберийских всадников и пехотинцев ожидали команд от епископа Толедского Родриго Хименеса де Рада, в службу которому Даниэль перешёл из под руководства епископа Нарбонна. Жара стояла, как никогда, и некоторые из оставленных в резерве солдат в открытую завидовали солдатам, уже павшим в бою. Сам же Даниэль в большей степени завидовал Фабису, который сейчас, в компании еще нескольких слуг, чистили оружие в теньке и передавали из рук в руки бутыль с разведенным, по местному обычаю, вином.

Команда строиться отогнала мысли о прохладном кисловатом напитке, и согнала с лагеря ленивую сонливость. Не смотря на адскую жару, через две минуты кавалерия уже выстроилась клином, а пехота готовилась к маршброску следом. Противоречивые слухи не давали ясного представления о ходе сражения, а с позиций резерва холм заслонял часть поля боя, да и само поле было столь велико, что из одного края в другой - не углядеть.
Кто-то сказал, что Альфонсо VIII, король Кастилии и идейный вдохновитель всей кампани в Иберии пал в бою. Другие говорили, что наверняка король еще жив, но ему нужна помощь. Так, или иначе, рыцарский клин, под крик "За Господа!" устремился вперед, в гущу сражения. Даниэль, как и другие, по европейски тяжело бронированные кавалеристы, располагался в острие клина, и мог видеть ужасающие картины. Сотни, может быть и тысячи тел. Христиане, мусульмане, лошади... Убитых было попросту не счесть, но сражение все еще кипело, и шум битвы в какой-то момент слился в адский гул, заглушающий любые другие звуки.
Щелчок. Стрела с черным оперением отлетела от стальной пластины. Еще один удар - теперь куда-то в шлем. А вот соседу справа не повезло. Дэ Витри обернулся, чтобы увидеть торчащее из глазницы древко с оперением. Бернард - земляк и ровесник Даниэля, упал с коня, а в твой собственный шлем ударилось еще несколько стрел.
Впереди был виден стяг Альфонсо. Кажется, его Величество решил пасть смертью храбрых. Рядом с выдающейся фигурой короля билось пол дюжины его личных гвардейцев, в окружении толпы альмохадцев. В какой-то момент стяг упал, видимо знаменосец нашел свою смерть, впрочем спустя удар сердца, древко подхватил один из гвардейцев.
Рыцарский клин подоспел как раз вовремя. Еще двое гвардейцев пали, да и сам Альфонсо VIII был серьезно ранен, когда бронированный клин рассек море "правоверных", врезаясь в личную гвардию халифа. Эффект оказался на столько впечатляющим, что живое человеческое море вздрогнул и отступило. Вперед всех мчался, вмиг лишившийся двух третей собственных гвардейцев, халиф аль-Назир. Видя бегство собственного предводителя, отступали и другие мусульмане. Это был не просто перелом в бою, это была победа. Но победу нужно было еще закрепить, и христиане преследовали мусульман, как только могли.

Не был исключением и Даниэль. С другими рыцарями, молодой человек погнался за халифом и его гвардейцами. Правда преимущества арабских скакунов очень скоро стали очевидны. Лошади просто не выдерживали нагрузки и жары, и многим пришлось спешиться. Халиф сбежал, но было еще много врагов вокруг - много возможностей покрыть себя славой, ну и кровью...

Закат застал Даниэла вдалеке от лагеря и основных сил. В какой-то момент парень осознал, что он сам - остальные рыцари, да и простые солдаты остались позади зализыватть раны и собирать трофеи. Рядом располагалось небольшое крестьянское поселение, наверняка покинутое перед боем, вот только в поселении скрывались мавры, и они тоже заметили, что Даниэль один. Двое всадников быстро обогнули рыцаря, отрезая ему пути к отступлению, и улюлюкая, попытались погнать его к своим пешим товарищам.

- Мой отец хотел-бы, чтобы у меня никогда не было этого Дара. - Шиолта еле удержалась от презрительного фырканья - поучения и приказы она всегда воспринимала плохо. - Я могу вам помочь?
В оказании первой помощи девушка, мягко говоря, была не сильна, но Серый принял на себя много ударов назначавшихся ей, и не предложить помощи колдунья не могла. Дальше девушка заговорила тише, словно оправдываясь.
- Но магия у меня есть. Течет в крови, как у матери, и многих женщин в нашем роду. И... это не дар, когда магия появляется, когда ты можешь менять реальность... Магия не становится частью жизни - она и есть жизнь. И цель, и средство... Вот только стоит ли одна моя жизнь двух или трех других? - Шиолта тяжело вздохнула, с трудом удерживая наворачивающиеся слезы. Ей сейчас была нужна поддержка этого странного, невыразительного, серого стражника. - Они по... по... они сделали это, спасая меня. Но... Шиолта прервалась, и вытерла белоснежным руковом выступившие слезы. - Я не очень хорошо выполняю приказы. - Девушка виновато улыбнулась. - Скорее даже наоборот - стараюсь нарушать, но это... - Шиолта подняла виноватый взгляд на Августа. - Ты знаешь, о чем говоришь? Просперо ненавидит колдунов вроде меня, а ты сочувствуешь мне? Ты сам прошел через это, оттуда и глубокие познания, и странные способности, и... - Шиолта осеклась, не зная, как мягче сказать Серому о его "серости". - Я угадала?
Капрал и сам не плохо справлялся с перевязкой своих ран, и помочь Шиолта ему ничем не могла. Оглядевшись, Шиолта увидела тело русля.
- Я попытаюсь привести в чувства Гарета. - Сообщила девушка и отправилась к тролю, стараясь быть хоть чем-то полезной.

- Теперь, значит я? - Грэм пожал плечами, улыбнулся и подмигнул Тэйт.
- Мое детство вы видели. Весь блеск и нищета, все что умещается меж золоченых статуй и ящиков с брюквой. Барзы -старый род, много заслуг, все такое, только вот все заслуги закончились когда асланские крейсера расстреляли фрегат на котором был мой прадед - Последний боевой корабль на орбите Дринакса перед бомбардировками. И королевство и Барзы дальше старались не очень высовываться, а я не такой. Вести боевые корабли, возможно - весь флот вперед, во славу короля и свою... Звучит пафосно, но какой мальчишка в четырнадцать не мечтает о таком. Ну и дальше по накатанной. Устроился в академию космофлота, не без помощи предков, кровь не водица, а нашу фамилию слышали далеко за пределами сектора в когда-то... Только если поступить помогли, то учиться пришлось сомому. До последнего думал - выгонят, ну - с физической подготовкой не очень сложилось. Молодцы с Азима, с других миров - кровь с молоком, а я, во дворце, в искусственной гравитации рос. Но ничего - упорство, труд и тренировки - диплом с отличием, короче, слава, и предложение офицерского поста во флоте. Казалось-бы ничего сложного, вот все идет к исполнению мечты... Но во время сражения с пиратами на задворках мира - меня немного зацепило. Ничего страшного, через неделю был как новенький, только вот родные перепугались, что единственный наследник жизнью рискует, и использовали свои связи, чтоб меня уволили. Да еще без пособия. - Невесело вздохнув, капитан сделал глоток вина, теперь большой.
- Дальше Была разведка. Работа под прикрытием. Большие города, шлюхи, подпольные клиники, пушеры, сон на тепломагистрали. Подробностей только не могу рассказывать, информация до сих пор засекречена. Много лет все было прекрасно, карьерный рост, новые знакомства, только вместо того, чтобы перебраться на скучную работу в штаб, я оставался в поле - под прикрытием. Ну, все то-же, что у Алана, на самом деле, только за чужой счет, выискивая всяких плохишей. Мы тогда пресекли мощный поток нелегальных анэджетиков, включая "донорские" сердца через субсектор. Огромная операция - больше тысячи агентов, десятки баз и планет, и я в первых рядах. Чего я только не повидал тогда. Ну и дальше в том-же духе. Пока пулю позвоночником не поймал. Думал - ходить не буду, или только хромать. Но ничего - вылечили. Стоило целого состояния, но справились, как новенький теперь хожу. Но из разведки попросили - как тайный агент я себя скомпроментировал. И обротился я к нашему королю. И попал в дипломатический корпус. Ну, как вы тут выражаетесь "эта аристократия". - Грэм усмехнулся. - На самом деле среди нас не только бесполезные проедатели бюджетов, многие образованные, бывают честные, идеалисты... Всякие бывают, в общем, ну и к каждому нужно в доверие войти. Работенка та еще, и, опять-же, много чужих тайн, которые я обещал, что уйдут со мной - так и будет. Хотя, для ценителей хорошей жизни и денег работа супер, если вдруг что - рекомендую. Без связей попасть правда может быть тяжело. А потом король вызвал меня, и сделал предложение, от которого я не смог отказаться. Чтобы вы понимали, то что я люблю комфорт - еще не значит, что я избалованный неженка. Могу и корабль наш вести, и из пушки шмалять, и подпольного торговца найду, если приспичит. Ну и дипломатический опыт он... В нашей миссии пригодится, когда наступит время. Только с оружием не свезло, если честно. Как-то так сложилось, что клинком я владею лучше, чем стрелковым. - Барз рассмеялся. - Я даже старомоднее, чем наше королевство с этим кораблем.

- Здравствуйте, сэр Фрэдэрик Восьмой, - Не без улыбки Иммер следил за отношениями Шалиры с приятелем, принял сухарик и поспешил поделиться им со своим другом, уложив сухарик на плече. Белый мыш появился, как обычно, из-за шиворота, и сразу начал лакомиться угощением.
- Это Сэмми, вообще-то Сэммюэль Тринадцатый, но он не любит, когда его так зовут, так что просто Сэмми.
- Да я не то хотел спросить. - Иммер смутился и вновь отвел взгляд, но потом собрался и взглянул в огненные очи Шалиры своими, бледноголубыми и вечнохолодными, как дыхание ветров с Хребта Мира, глазами. - Смотри, мы с Джимом - могучие волшебники, ты бы видела, как мы вдвоем по тиграм и йети лупили. Джим, значит их огнем забрасывает, я хладом. Лучи и снаряды искрят, переливаются, магия вокруг бурлит. - Иммер пошевелил пальцами в жесте, который обычно используют ничего не понимающие в магии взрослые, объясняя детям: "это магия." - Мозаил - могучий воин, хотя сам не отдает себе отчета в своих силах, Ян - помазанный богиней жрец, хотя и не говорит, сколько за это надо заплатить. Каэлин - ну она просто красивая... И чистокровная. - Не уверенный, что еще хорошего можно сказать о спутнице, которую честно говоря сам Полуэльф считал двуличной высокомерной манипуляторшей, (при том, что и сам не стеснялся манипулировать другими разумными) ляпнул первое, что взбрело в голову и казалось правдой. Еще с нами был Ярг - дварф конечно, но с огромным полуэльфским* сердцем. Если бы не он, может и не говорили бы сейчас. - На ледяных глазах проступили слезы. - Я его бесил конечно, пытаясь показать некоторую зашоренность взглядов, но он был лучший из нас. - Иммер потянул носом и провел рукавом, смахивая предательские слезы. Еще есть Харольд, но он сви... - Полукровка осекся, и исправился. - Стражник, и как все стражники толстый, ленивый, безсердечный и бесполезный, кроме случаев, когда нужно кому-то вломить**. Это он может... Как и все стоажники. Хех.
- Вот, как видишь, мы самые настоящие герои, что-бы не говорил Мозаил. И конечно совершим этот подвиг. - Колдун, в явно великоватом для него тулупе, вытянулся, выкатил грудь колесом и даже убрал локон давно нечесаных волос с глаза, неосознано пытаясь казаться значимее перед симпатичной девушкой. - Мозаил просто не признается. Он же этот, как их там? Падлаван? Палпатин? Это, паладин! А они знаешь какие скромные - никогда о себе и своих подвигах не говорят. А ты что умеешь? Ну, знаешь, травки это хорошо, и пахнут, и вообще так поэльфийски... но ими ни колдунью, ни снежного монстра, ни даже землячка моего Слимп не победить. Только вот я за лусканских знаю, и просто не будет. - Это уже Иммер говорил жрецу Вакуин. - Особенно когда все эти торговцы придут на сходняк, и как минимум один, не поверив в наши возможности, ради скидочки заложит весь наш план, - встречать нас будут с огоньком. - Полуэльф ухмыльнулся. - Только нам все равно заказчика нашего товара увидеть бы. Наш заказчик говорил, там еще работа может быть, столь же выгодная, или поболее. - Взгляд Иммера вновь упал на Шалиру. - Готова развлекаться?

- Сиськи Мистры. - Полуэльф совершенно не собирался верить появившейся из ниоткуда девке. Не смотря на то, что сам Иммер был готов оказывать почти бескорыстную помощь, в помощь от посторонних он не верил и ждал подвоха. С другой стороны, это была замерзающая девушка. Сорвав с себя плащ, он накинул его на плечи девушки, дернул капюшон на голове варвара, натягивая его пониже да проговорил:
- Наш друг перебрал. Н-никому его видеть н-не нн-ннужно. По-поговорим в та-та-та-тавернее. С нашими друзьямитоже.
Договорив, теперь уже раздетый Иммер побежал прямиком в теплый зал таверны, благо было не далеко.

Забежав внутрь, Иммер подул на пальцы и подошел к стойке.
- Т-т-три ужина и горячие напитки этим господам. - Колдун указал на городских стражников. А мне нужна комната с горячей водой. Вообще отлично будет, если с двумя кроватями. Сейчас моего друга принесут, перебрал с дороги.- Иммер неодобрительно хмыкнул, намекая на состояние крайнего отравления зеленым змием. Впрочем, сам полукровка мог бы и без постели обойтись, ему было не впервой.

Страж боялся. Шиолта знала это. Понимала по тому, что он остановился, по смене насмешек на диалог. Только ей было все равно уже. Трудно было остановиться, не разрядить в него жезл еще раз... И еще, и еще, если понадобится, но Шиолта остановилась. Только вот... Кроме ярости, гнева и ненависти в ней ничего не осталось. Может быть леденящее спокойствие йор оказало наконец свое действие, а может это было эммоциональное истощение, и после всех треволнений последних дней Шиолта выгорела?

Полнейшая внутреняя пустота, вместо ощущения победы. Шиолта не стала героем, как мама. Героями были Строри, Урсуа и Фрея, а она? Она осталась живой, когда остальные... СТОП! Страж сказал, что иначе их не вернуть, значит? Он мог вернуть их... Только тогда они не получат книгу. Еще один выбор. Выбирать Шиолта устала, но... тут погибнут трое, если она не справится - в Лейфе погибнет намного больше.
Молча, будто на эшафот, Шиолта пошла через зал к саркофагам с книгами. Найти нужную. Извлечь... Отдать Серому и... О продолжении Шиолта пока не думала.

Это были интересные две недели: тяжелые, но интересные. Работать с королем Олебом над воплощением его, да и собственной мечты было приятно, хотя иногда Грэму и не хватало энергичности монарха. И все-же амбиции и мечта толкали Грэма вперед, к этому самому дню. Корабль был почти готов, и экипаж уже прибыл. Впереди слава и богатство, ли безславная кончина в далеком космосе. Но о втором думать не хотелось.

В тронном зале высокий, худощавый, мужчина, был подле своего короля. Грэм вполне соответствовал дворцу - уже не молод, некогда дорогие синие одежды знавали лучшие времена, в смоляных волосах белели седые локоны, и только карие глаза светились надеждами и амбициями.

Грэм не позволил себе проявить мнение о прибывших и их вопросах, выдерживая паузу. Его величество рассказал достаточно о своих планах, и, кажется, пора было высказаться и ему.
- Позвольте представиться, сэр Грэм Барз, или просто Грэм. Милостью нашего государя, капитан Хариера. Корабль нуждается еще в некоторых работах, но пока мы знакомимся, работы завершаются, и уже скоро мы будем готовы к вылету.
Прохаживаясь мимо разбитой панели, Грэм заложил руки за спину.
- Я представлю вас друг другу. - Продолжил Барз.
- Александра Браун. - Грэм остановился рядом с молодой миловидной девушкой. - Не смотря на возраст, лучший пилот в нашем секторе.
С девушкой сэр Барз лично знаком не был, но во время подготовки король наводил определенные справкич да и у самого Грэма остались какие-никакие источники информации.
- Мисс Тэйт Валлер многие из вас знают. Тэйт облетала регион вдоль и поперек, прекрасный навигатор и знаток рынков. Я рад, что Вы согласились. - Негромко проговорил Грэм, одарив Тэйт еще одним кивком, как старую знакомую.
- Сэр Кларк Сэйл - Грэм остановился рядом с приятелем. Мой друг, рыцарь королевства, но главное - специалист по компьютерам и наш инженер.
- Алан Кроистер. У меня не много данных о вашем прошлом, - Грэм улыбнулся мужчине. - Но легенды ходят всякие, например, что вы в состоянии зашить огнестрельную рану иглой для шитья, и распущеной на волокна рубашкой. Это так? - Дослушав ответ, Барз пошел дальше.
- Дакра. - Грэм остановился рядом с фескалом. По сравнению со здоровяком и без того худощавый мужчина казался и вовсе тростинкой. - Его боевой опыт бесценен, и раз мы не крестиком вышивать собираемся, то услуги Дакра нам необходимы.
- И последний, по списку, но не значимости - Ваагх. - О последнем у Грэма не было толком никаких данных, но король решил, что он нужен на корабле значит так и есть. - Лучше, раскажите о себе сами.

Закончив представление, Грэм перевел дыхание.

Обида заняла сердце Полуэльфа. Как-же так? Все усилия, попытки оказать помощь, все было напрасно. И спутники его... Часть наемников оказалась такой-же "отзывчивой", как и лусканские наемники, которых нанял Беорн, хоть и были из других мест. Выходит, дело было не в городе. Не Лускан засталял сердца черстветь и рождал безразличных, алчных разумных. Он просто были такими...
"Никогда не стану таким." - Убеждал себя полуэльф, но скоро метель вымела и эти мысли. Снег был везде - в ушах, в носу, во рту, за шиворотом, и в мыслях. Метель растворяла в себе, и через какое-то время уже снова не было ничего: ни проблем, ни разачарований, ни наемников, н повозок с торговцами, - только бесконечная долина и вечная Метель... Даже очередь у ворот города не вырвала Иммера из этого оцепенения.
Наверное именно потому, стоящий рядом с повозкой Беорна, колдун и не заметил вовремя изменяющейся ситуации.

Огонь это свобода. Хаос существующей материи влекомой эфемерными силами. Это энергия, без которой жизнь была бы невозможна, и в то-же время смертельно опасна. Стихия чистой, незамутненной радости и вседозволенности...

Шиолта была не готова к такому развитию событий. Драться, драться за свою жизнь, за Город, за любимого отца, драться Шиолта может быть и была готова, готова сжигать и, возможно, пострадать. Но когда тебя пытается уничтожить не человек, не конкретный живой труп, или даже демон, или прочие экстрапланары, а просто многоруконогая ожившая и вооуженная до зубов (равно как и зубастая до неприличия) тьма, становится не по себе. Шиолта упустила момент, когда магия могла отбить наваливавшуюся толпу изир моер, заставив их столкнуться, пусть и не с опасной для них, но весьма разрушительной стихией, и это замедление стоило дорого. Август и Логиний были уже ранены, чернильные люди наседали на Урсулу и Гарета, а Страж готовился сделать еще что-то нехорошее своими сферами.
И наконец колдунья ощутила мощь родственной стихии. Мощь такую, что Шиолта не смогла бы сотворить это заклинание сама не будучи выжжена изнутри. Мощь, которую было необходимо направить, и принять решение, куда. Варианта видилось два - или накрыть взрывом толпу наседавших изир мойр, и облегчить ситуацию Серому и Логинию, или атаковать Стража и задеть заклинателей чернильных людей.
- Держитесь. - Шепнула Шиолта, девушка понимала, что без стражников ей не выстоять, и не прорваться сквозь это облако тьмы, но Страж в ее глазах представлялся куда более опасным.
Небольшой шарик огня появился в руках Шиолты, и та, со злостью, метнула его, расчитывая попасть между Стражем и заклинателями. О сопутствующих потерях среди неповинных книг, сейчас, Шиолта думала меньше всего.

Шиолта вздрогнула, и инстинктивно съежилась позади спины Августа, едва ли не до того, как луч разбился о грудь стража.
Глупая-глупая девчонка. Так бестолково рисковать жизнью другого человека, да и своей собственной...
Когда ей хватило смелости выглянуть из-за плеча капрала, страж отшагнул, выпуская толпу своих чернильных людей. Правильнее всего было использовать жезл, который ей дал Эрликссон, и вызвать молнию в наиболее окруженного тенями изир мойр, но вместо этого Шиолта почему-то потянулась к силе маминого посоха.

Пошатываясь, ты встаешь. Солнце, разбиваясь в окнах, врезается, режет глаза. отражается в миллионе снежинок, печет, режет, сотнями игл впивается в занемевшую кожу.
Ворон, все-же грач, сидящий на фонарном столбе делает вид, что чистит перья, но хитро косится на тебя одним черным глазом. Заметив, как ты поднимаешься, он расправляет крылья, каркает пару раз и улетает. Почему-то тебя не покидает уверенность, что он продолжает следить за тобой с расстояния.

"Вам нужна помощь? Что с вами случилось?" - Приятный девичий голос ты слышишь до того, как девушка открывает рот.
- Вам нужна помощь? Что с вами случилось? - Спрашивает девушка. Ее голос мягок и приятен, кажется, будто форма ей не подходит.
Напарник девушки касается рукой оправы собственных солнцезащитных очков.
- Да алкаш. Тебя как звать? Документы есть? - Голос мужчины неприятен, и контастирует с голосом девушки.

Тьма. Тьма и тишина обволакивают твое сознание, и в этом спасение.
Пустота и холод.
Холод. Холод это уже что-то. Холод становится границей, между тобой и ничем, между тобой и забытием, границей со смертью...
Там за границей, за холодом, остается что-то... Что-то безусловно важное, что-то, до чего не дотянуться, ведь для этого нужно вернуться в ничто.

И все-же холод - не самое приятное ощущение.

К холоду добавляется еще что-то. Свет. Свет пробивается сквозь твои веки. Злой. Холодный. Розовый. Свет словно пытается о чем-то напомнить. Где-то на грани сознания возникает два голоса. Ты не можешь разобрать слов, не можешь понять языка, но тебе кажется, что ты их слышишь. Кажется... Это новое слово, и новое состояние. Ничего, это ничего, холод и свет - это реальность, а голоса... они могут быть реальны, или... вымышлены? Да, сознание дорисовывает им недостающие качества, и ты понимаешь, что это мужчина и женщина, но все-равно не можешь ничего разобрать.
И тут твоего лица что-то касается. Твердое и холодное, затем снова. Ты шевелешься, и слышиш хлопанье крыльев и карканье. "Грач", - понимаешь ты. "Их зовут воронами, но правильно называть грачами."
Ты открываешь глаза.
Снег. Белый и яркий... Хотя местами желтый...
Ты лежишь в подворотне, спина прижата к стене, и совершенно точно осознаешь, что не имеешь ни малейшего понятия, как ты здесь оказался.

Мимо входа в подворотню проходит наряд полиции. Молодая, светловолосая девушка в теплой форме и черных очках что-то сказала, и указала на тебя.

Хем слушал, да только головой мотал. Не нравилось ему услышаное, но не вмешивалчя, ни пока Брук людям говорил, ни на собрании.
Только когда пауза случилась, тогда охотник заговорил, сперва тихо, но разгорячаясь и повышая голос со временем.
- Вы, в большинстве, пришлые, а я от рождения здесь живу, и так скажу - Фаендар наш дом, и наша земля. И мы его вернем. Пока я жив, буду с тварями зелеными биться, и любой из наших, из горожан так скажет. Но это не повод их скотом считатт, и с собаками сравнивать. Сколько ты у нас живешь, Брук? Сколько город кормил тебя, и ополчение? Добровольно, не спрашивая ничего. Я сам не раз кролей вам на кухню казарменную приносил, а ты... Ты служить людям должен, а не кричать на них.
А ты? - Рыжий посмотрел на Ярви. - Ты за что воюешь? За людей, или против зеленокожих? Я видел тебя в деле и твою ненависть, и должен знать, не пожертвуешь ли ты моими родными и соседями, только чтобы удовлетворить свою жажду мести.
Теперь по делу, я уже три года как в этом лесу охочусь, и так скажу - хобгоблины, сейчас по крайней мере, не самая большая проблема. Огонь силен здесь*, и твари борящиеся за выживание принимают самые причудливые и чудовищные формы, это не считая того, что заблудиться не зная этих мест проще простого. Пусть здесь слишком близко от города и нужно уйти дальше, но без разведки уходить нельзя. Убежища тоже строить преждевременно - самое позднее завтра нужно будет их бросать, а кормить людей нужно. Я пойду на разведку, Оливер, ты же тоже знаешь эти места? Вдвоем мы можем осмотреть больше. Я могу пойти на северозапад, ты на север. И нужно отправить отряд лучников к мосту, чем раньше, тем лучше. Хобгоблины попытаются осмотреть его поутру, и лучники могут хорошо потрепать им нервы. Маридет так просто не переплыть, здесь сильное течение, обходить далеко. Лаориэль, возьми мою сестру, и охотников, ну, может кто еще вызовется, и сходи туда. Мы не должны допустить, чтобы жертвы погибших вчера остались напрасны! Кто со мной, повторяйте: клянусь, пока я жив, делать все возможное и невозможное, для защиты людей и возвращения нашего дома!

Сказав последнее, парень понял, что сказал слишком много, и, наверняка, чушь, и покраснел до кончиков ушей.

Даниэлла смотрела за поединком. Со стороны все кажется иначе: вот, Клара на миг отвлеклась, подставив бок для удара, вот Питер плавно переносит вес, скользя вбок, хотя на самом деле крайне неустойчив, и одного толчка хватит, чтобы сбить его с ног... Но воины все кружили, осторожно выбирая момент, пропуская вполне удачные моменты для атаки, и это злило Фурию.
Ее собственные мышцы играли под кожей, когда девушка представляла очередной рывок, подрагивали и, казалось, Дэн готова сама вот-вот броситься на арену, чтобы разрешить то, на что ни Стеклоход, ни Фиана пока не решались.

Рывок, толчок, укус, круговерть боя, и вот уже мастер вызовов ревет, что бой окончен. Хорошо слышать эти слова не в границах ритуального боя, понимая, что ты еще не закончила, и не втоптала противника в грязь... Плохо, если внизу твой друг, и он тоже не победил...
В три прыжка амазонка спустилась почти в самый низ, и остановилась так резко, будто на невидимый барьер наткнулась. Испугать одного из поединщиков, спровоцировать, когда мастер Вызовов потребовал окончить бой - идея плохая. Встревожить хиспо, сжимающего в челюстях горло товарища - вообще хреновая.

Лишь дождавшись, пока Клара расцепит челюсти и примет родную форму, а так-же обменяется любезностями со своим соперником, Дэн заговорила, и говорила, как всегда то, что думает.
- Питер, ты дурак! Ты мог бы играючи победить, если бы не осторожничал. Прими то, кто ты есть уже. Ты не человек, и никогда им не станешь. Твои попытки думать и действовать как человек, отказываться от своей природы, сохранять спокойствие - вызывают жалость. Будь собой, упивайся радостью боя, побеждай, или...
Оборвав себя на полуслове, девушка резко развернулась, чтобы скрыть наворачивающиеся на глаза слезы. Проиграть более сильному противнику, разумеется, не зазорно, но от того не менее обидно. Проиграть дважды, а Астерия переживала бой Питера как собственный, только сделать ничего не могла - обидно вдвойне. Возможно, у этих слез были и другие причины, но пока-что девушка и сама их не понимала.
Углядев Одним-Шрамом-Меньше, амазонка подошла к метису.
- Мне нужно место... - Вытирая запястьем глаза, (и размазав тушь) обратилась к нему Фурия. - где можно развести костер, и куда, пока я буду работать, котел и некоторые травы. Я дам список - все растет в округе, кое-что у меня с собой, только лавр из магазина. - Потяв носом, и пытаясь все-же удержать в себе предательские слезы, Даниэлла продолжила. - Я не Ириме, но помощь ведь лучше, чем ее отсутствие.

От признания ее идеи на щеках у Шиолты вспыхнул румянец, правда в неверном свете, да еще и на бледном, от пережитого испуга и потери крови, лице, этого было почти незаметно.
- Если найдем, это может нам помочь. - Колдунья повела плечами. Она сама понимала, что поиски рычага, а тем более - какого-то спрятанного переключателя, могли оказаться задачей ничем не проще, чем поиски книги, за которой они пришли.

Поблагодарив, девушка приняла жезл. Действительно, не самое могущественное, из волшебных орудий, что она видела, но по крайней мере, он содержал в себе недоступную пока-что ей самой енергию молний.
Девушка старалась не думать о злобных зубастых карликах, но выходило плохо, и понимание того, что вче, что ей кажется, только кажется, ведь настоящие чернильные люди прячутся во тьме и остаются незамеченными, только усугубляло ситуацию, и в какой-то момент Шиолта даже попыталась взять идущую рядом Фрею за руку, так девушка волновалась и нуждалась в поддержке...

Пространство и книга в центре впечатляли, но впечатляли не только размерами, не только ченильной чернотой и книги, и одеяний муми, но и чем-то еще... какой-то неправтильностью.
- Что-то не так. - Негромко сказала Шиолта и задумалась.

В назначении этого помещения сомнений быть не могло - любая библиотека нуждалась в систематизации, катологизации и хранителе, который будет этим заниматься. Такая грандиозная библиотека нуждалась в грандиозном каталоге, и, что не менее важно, грандиозном, в некотором роде, хранителе. Вот только... Девушка представила, какого оно было, остаться здесь, когда ушел последний посетитель, когда запечатали вход, прислушиваться к шорохам, которых нет, вглядываться, в шевеление теней... но ведь рано или поздно, запасы пищи и воды подойдут к концу и... поза мумии была слишком безмятежна, для существа гибнущего от голода. Если же запасов пищи и воды хватало, при всей любви к книгам - как-то странно посвятить остаток своих дней, последние минуты - изучению каталога, ведь можно было читать что-то интересное, быть может, даже что-то такое, что вполне могло продлить жизнь... продлить до бесконечности, если надо, пусть и не в самой привычной форме.
От мыслей о немертвых Шиолта поежилась, но эта идея была ничуть не хуже других.
- Здравствуйте. - Громко почти-не-трясущимся голосом поздоровалась девушка, а зачем почему-то добавила: - Сэр.
Вполне возможно, что добавила она это потому, что иссохшееся тело пугало ее сейчас почти так-же, как сержант Просперо с мечем, но, что интересно, сама мысль о том, что она сравнивает шрамованого стражника с этой мумией, несколько подняла Шиолте настроение, и дальше она заговорила немного ровнее.
- Мы заблудились во тьме невежества, и ищем свет знаний. Не могли бы вы нам помочь?

Да, разумеется, Шиолта могла ошибиться, и ссохшееся тело могло быть просто мертвым телом, и тогда юная колдунья будет выглядеть как дура. В самом худшем случае, кто-то разболтает эту историю, и над ней будут смеяться еще многие-многие годы. А вот если она была права, и перед ними действительно был хранитель и, в некотором роде, властитель, хотя, скорее просто сродеившийся духовно, с этой библиотекой библиотекарь, неуважительное отношение могло привести к чему-то похуже, чем болезнь, или даже быстрая смерть...

Шиолта слушала Серого внимательно, переполняясь ненавистью к проклятым созданиям сверх меры. У этих чернильных людей, выходило, были невосприимчивости ко всему, что она умела, и такую самоуверенную девушку, как Шиолта не могло не бесить осознание собственной беспомощности.
- Чернила... Книги... Тьма... - Пробормотала колдунья. - Они аберрации здешней темноты, выходит? Ну - чернила, способности к невидимости, незаметности, тишине... Капрал Эрликссон, - внезапная идея пришла, как всегда, спонтанно, и могла бы оказаться даже хорошей, если бы не куча "но", связанных с реализацией, - а вы не знаете, тут нет централизованной системы освещения? Ну, библиотека - она для людей ведь была, а не только для книг и этих чернильных тварей, а людям нужен свет. При полноценном освещении и читать легче, чем при свечах и прочих индивидуальных магических светочах. Подъемники вот были, может и освещение есть и его только включить надо? Я не знаю, как другие местные обитатели, а эти твари, мне кажется, должны не очень то любить свет, и нападать на одиночные и несильные источники, вроде нашей группы, но держаться в стороне, если света станет больше?

- Нет ничего лучше, запаха жареных демонов по утрам. - Огрызнулась Шиолта на слова Стремительного. Строго говоря, это была не правда, и демоны обычно воняли ужасно, некоторые - и живьем, и неочень, но ради красивого слова...

- Тот умник, - Шиолта мотнула головой в сторону портала, - увидел синий портал, сообразил про героев, и пошел за подкреплением. Я пыталась их задержать, или, хотя-бы, сжечь, но не успела.
- А где Гвен? - Синий портал схлопнулся за Мефисто, а красотки так и не было видно. - Ты ее оставил в таверне? Ох, мужчины! - Шиолта закатила глаза, вытащила свой свиток портала и активировала его, не собираясь заходить в таверну.

Даниэлла смотрела на мужчину с тем характерным выражением молчаливого вызова, с которым бунтующий подросток выслушивает нотацию шерифа, или директора школы, будучи искренне уверен при этом, что взрослый совершенно не прав и никому кроме самого подростка не известно, как дела обстоят на самом деле, но все-же не решается возразить наделенному властью.

- Я не ищу драки. - Девушка пожала плечами, - но никто не скажет, что Астерия из Черных Фурий избегает драк, и готова ради этого поступиться собственным мнением. - С все теми-же бунтарскими интонациями, что читались и в ее внешности, ответила Даниэлла. И немного мягче, и тише добавила: - Лучше сказать другу, что он не прав и подкрепить слова подзатыльником, если нужно, чем молча смотреть, как он оступится и сломает себе что-то.

Подставленный локоть колдунья оценила и в другой ситуации непременно им бы воспользовалась, может даже сделала вид, что ей становится дурно, хотя почему-то рядом с этим Строрри делать вид то и не хотелось. Но вот незадача - они были на важном задании, а не на увеселительной прогулке, и защита библиотеки наглядно демонстрировала свою эффективность, а значит нельзя отвлекаться и нужно быть готовым ко всему. Строрри, например, для использования двух "ковырялок" наверняка нужны были две руки, и занять одну из них было совершенно не к месту.
- Для двух мечей тебе нужны обе руки. - Негромко, хотя в замкнутом помещении и в сплоченной группе вряд-ли незаметно, отметила Шиолта.
Внимательно выслушав и Урсулу и Серого, девушка не удержалась от того, чтобы вставить свои пять копеек:
- Здесь могут быть книги, которые сами могли заставить убивать друг друга. Не просто так же ее закрыли и оставили здесь магическую стражу.
Проследив издали за действиями Логиния и Гарета, Шиолта прислушалась к речи русля. "Дай огню себя вести", или что-то в этом духе. Ханза Тролл имел весьма сложную грамматику, сложную для существ имеющих всего два пола и три лица. "Интересное напутствие умершего", - отметила девушка, и решила что обязательно как-нибудь распросит об этом кого-то: хоть самого Гарета, хоть магистра Хеллу, только не сейчас, а когда будет время задумываться о менее важных вещах, чем спасение города и папы.
- Да, я вполне готова. - Отчиталась колдунья и ее мигом окружили стражники. Подъемник двтгался быстро и при этом долго. Очень долго. Шиолта не слишком хорошо знала древнюю историю, но чо-то слышала о том, что Лейф не всегда стоял здесь, раньше были и другие города, и, не боясь показаться невеждой, задала вслух вопрос, который родился в рыжей голове еще до того, как подъемник остановился.
- А мы точно еще в Лейфе? Это на сколько же старая библиотека должна быть, что она так глубоко? - Спрашивала девушка, впрочем, полушепотом. Как-то особенно странно давило само понимание той глубины, на которой они находятся, изменение в свечении светочей, и даже вкус воздуха.


- Какая прелесть. - С придыханием восхитилась Шиолта огромным колоннам, причудливой резьбе и вообще диковинной и совершенно ей неизвестной архитектуре. - Это точно библиотека? Или какой-нибудь древний храм забытого бога? - Говорила девушка, впрочем, без испуга. Но мысль о том, что она была в месте, о котором ее друзья и однокурсники и слышать то не слышали, и даже папа наверняка не был - создавала впечатление удивительного приключения, и даже мысли о чудовищной опасности, поджидающей где-то в этих подземельях, отступили на второй план.

Джонатан уже и сам не особенно верил, что они дойдут, потому оказавшись в развалинах церкви, и старом убежище - был приятно удивлен. Подумать только - старое, даже для него самого убежище и вот тебе на - пережило конец света. Интересно, тогда когда в нем была наибольшая нужда - оно кого-то спасло?
Корби улегся на диван, а Джонатан стал инспектировать помещение. Хозяин сейчас явно был не в форме для приема гостей и озаботиться и питанием и базовыми нуждами необходимо было самостоятельно.
Хлам. Стеклянный шар, отвертка с сломанными шлицами, револьвер неизвестно - рабочий ли еще... Детские игрушки...
Подвешенные к потолку мобили заставили Джонатана улыбнуться. Дети - это хорошо. Дети - это смех, активность, неиссякаемый источник энергии... Дети это надежда на будущее...
Вертушка, что увозила их из города, поднялась над разрушенным мостом...
Ситуация в городе накалялась, и они с ребятами надеялись, что их взвод бросят в помощь полиции, для поддержания порядка и обеспечения эвакуации гражданских, но руководство распорядилось иначе и вертушка увозила их из города.
На сломанном краю моста, в сотне метров над поверхностью воды, застрял школьный автобус. Из города этого не было видно, но они сейчас видели прекрасно. Побледневшие, испуганные лица. Они боялись пошевелиться, но увидев вертолет обрадовались, кричали что-то, пытаясь привлечь внимание...
Кто-то из парней крикнул пилоту, что им нужно помочь. Взвод, как и Уайт, поддержали его, вот только пилот повел винтокрылую машину дальше, заявив, что не может нарушить приказ.
Завязалась перепалка, кто-то даже выхватил нож, но ребята быстро его утихомирили, а потом был всплеск... Или удар. Трудно сказать точно, но звук был достаточно громкий, чтобы орущие в вертолете бойцы его услышали и мигом замолчали. Джонатан выглянул в окно на мост, но он был совершенно пуст. Сил глянуть вниз уже не было.
Дьявол. Специалист Уайт за свою недолгую жизнь видел всякое: место авиакатострофы пассажирского лайнера, тела жертв фундаменталистских террористов, ему приходилось стрелять и убивать людей и видеть смерть товарища, но самое страшное, пожалуй, был сраный сломанный мост. Совершенно пустой... Уже.

Парень стащил с головы шлем, снял перчатку и вытер слезы. Пожалуй, смотритель заправки был прав, и в том, чтобы вспоминать не было ничего хорошего, по крайней мере некоторые моменты. С трудом задавив в себе желание что-то сломать или разбить, Джонатан продолжил инспекцию убежища и был приятно удивлен нашедшейся чистой водой, которой поспешил умыться. Но особенно удивили парня обнаружившиеся в свалке хлама банки консервов, с отсутствующими этикетками и без привычных штампов. Неужели в этом мире кто-то продолжал изготавливать тушенку? Или это были другие консервы.Джонатан хотел спросить об этом у Корби, но несчастный, измученный переходом в таком состоянии, кажется уснул. Хорошо, если уснул, а не отключился от шока.
Почти на самом дне кучи со всяким разным,Джонатан обнаружил туристическую газовую горелку и полупустой баллон. Скрутив это чудо древней как он сам технологии, парень освободил немного места на одном из ящиков, и стал свежевать тушки крыс,чтобы затем поджарить их на горелке...

Поужинав таким импровизированным крысстейком, Джонатан вернулся к Корби поверхностно осмотрел его и, покатот не пришел в себя, вколол остатки антибиотиков и противовоспалительного. Если повезет - до завтра он дотянет, но если не доставить его в мед. отсек - долго он все равно не протянет с такими травмами.

Расстегнув ремни брони, специалист снял самые тяжелые части и уселся в кресло. Что-же, пришло время отдохнуть и подумать, как же найти его базу.
Спросить вихрь может быть и не было слишком плохой идеей, но кажется этот вихрь сам "говорил" с ним, когда считал нужным... точнее - в стрессовых ситуациях. Это было что-то вроде монстра под кроватью из далекого детства, который тем сильнее и опаснее, чем ты его боишься, что-то глубоко-глубоко, глубже собственного "я".
Нужно хотя-бы попробовать, но тяжело начать бояться и разглядывать подкроватное чудовище, когда ты больше двадцати лет отрицал его существование. Разве что, тогда, в стрессовых ситуациях, он действовал не задумываясь, больше на основе рефлексов иинстинктов, может если избавить голову от мыслей, что-то и получится?
Расслабившись, Джонатан попытался перестать думать, получалось правда не очень хорошо. Сложно не думать о слонах, когда основная задача - не думать о слонах.

- Да этой же загадке в обед пятсот лет! - Возмутилась Шиолта, скептически заломив бровь, коснулась лба светильником Ориона, который сжимала до этого в руке, и, дождавшись срабатывания и освещения, подошла к двери.
- Ну?! А что нет света без огня, эта дверь знает? - Вот еще в загадки с дверьми она не играла, и Серый туда-же, экзаменирует...

Твою ж... Так и окончательно с катушек съехать можно. Нет, Джонатану доводилось видеть мертвых людей, и даже делать мертвых людей. Кажется, доводилось видеть и весьма старые трупы, но вот так, резко, в темноте, прямо перед глазами - тут не нужно быть слабонервным, чтобы резко отпрянуть и с трудом сдержать выкрик. С другой стороны - мертвых не следует бояться. По крайней мере не следовало в старом, привычном и здоровом мире. Как дела обстояли здесь, уверенности не было, но Джонатан надеялся что хотя-бы в этом ничего не изменилось, и мертвые оставались мертвыми. По крайней мере конкретно этот мертвец никаких поползновений не предпринимал.
Осмотревшись по сторонам парень нервно сглотнул. Кто-то обглодал этот труп любителя встретить Армагедон в компании хорошего вина, обглодал до самых костей, но при этом не разорвал скелет на части. И этот "кто-то" явно был крупнее крыс, иначе весьма сложно объяснить битые и давленные бутылки. И выход, который был так близок и так недостижим без лестницы, и бандиты, которые, очевидно, решили не соваться сюда, явно зная больше о местных обитателях.
Окружить то его не могли, но окружить выход могли вполне, но выбираться нужно было в любом случае, пока не явилось то, что превращает людей в скелеты. Джонатан огляделся, прикидывая, что можно подставить под люк, чтобы выбраться, или, возможно, найти другие пути отступления.

- Потому-что именно сейчас и именно ваша группа близка к прорыву. - Ответил мистер Смит, сложив руки на груди. Люди этого типа и этой профессии хорошо умели контролировать свои эмоции, когда это было нужно, на столько, что даже Ризден не смог определить скрытые мотивы человека. Да, в чем-то нынешние люди все-же превзошли своих прародителей.
- Если вы подпишите бумаги, вы по прежнему сможете публиковать работы касающиеся теоретической физики, нас интересует именно практическое, инженерное применение этих результатов, и мало кто в мире достаточно хорошо разбирается в этом вопросе, а мы работаем исключительно с лучшими. - Смит улыбнулся, явно рассчитывая зацепить Диего своей лестью. - Вы можете рассчитывать на финансирование, помощь в кадровом вопросе, решение некоторых других вопросов. Вы не можете представить, какие двери открыты для меня, и я готов их отворить и для вас. Мы же, в свою очередь, желаем знакомиться с плодами вашей работы до того, как они будут опубликованы. Это не слишком много? Ах да, Марк обмолвился, что Вы столкнулись с какими-то трудностями, даже отпуск временный брали, я могу как-то помочь?

Шиолта не без улыбки следила за Аликой и братом. Рядом с детьми колдунья чувствовала себя взрослой-взрослой, немало гордилась этим и изо всех сил старалась соответствовать.
- Вообще-то нельзя. Это может быть очень опасно. - Старательно копируя поучительные интонации папы, ответила девушка. Тут-же Шиолта показалась сама себе ужасно занудной, мысленно махнула рукой и шире улыбнулась девочке. - Иди сюда, Алика, ты же смелая девочка? Ничего-ничего не боишься? Не боишься волшебных посохов? - Шиолта протянула Алике навершие в виде дракона, нн выпуская семейную реликвию из рук и внимптельно следя за девочкой. - И дядю Янира не боишься? Расскажи нам про плохих дядей. Видишь, мы хорошие, а если Янир попробует навредить таким замечательным деткам, я выведу его на площадь, и уж там сделаю пиу-пиу. - Шиолта старалась гоаорить негромким, доверительным тоном, надеясь что за дверьми ее уже не услышат.

Верующим человеком Тони не был. по крайней мере в Бога он не особо верил, именно потому и избрал для себя ту профессию, в которой надеялся изменить что-то своими руками, а не уповать на высшие силы. Своими руками и табельным оружием, которое теперь, по изменившейся фигуре он уже не сомневался, пускать ли в ход. А что еще остается, когда за тобой на самом деле гонится существо из мрачных легенд и дешевых фильмов ужасов?
Продолжая убегать, коп выстрелил пару раз вслепую, пока Дуфамируэль его не нагнал наконец, все безрезультатно*. Когда же стало очевидно, что от собственного кошмара ему не убежать, полицейский резко развернулся, готовясь сражаться за свою жизнь до конца. Кажется, он пытался вспомнить какую-то молитву, но вспоминалась только детская молитва перед сном, да и веры в ней не было.

Шиолта заплатила и спешно поглотила предложенный обед.
- О, а я знаю этого зеленого. Ну, не я, а этот, который мой аватар в реальном мире. Короче, этот? Ашир-бум! - Пошевелив одной ладонью над другой, Шиолта создала небольшое изображение человека в зеленой броне и наполовину прозрачном шлеме, который кажется куда-то бежал и от чего-то отстреливался*. Через пару секунд изображение истаяло.

Проследив, как мужчины прыгают в дыру, Шиолта сривилась, а затем многозначительно глянула на Гвен.
- Ты это, моему, передай, как увидишь, чтоб ограничивал себя в играх, а то плохо кончается.
Договорив, колдунья обреченно вздохнула и прыгнула в лаз.

- Ты с какой луны свалился, "приятель"? - Последние слово водитель выплюнул с недовольством, затем покосился на Вэла, углядел ожоги и как-то успокоился. - Белые мальчики, недовольные тем, что им приходится ездить в моем цветном автобусе, а не в своих беленьких машинках мстят, и нигры, - это прозвучало с крайней степенью отвращения, - мстят за то-же. Деревенщина вроде тебя отметки ставит, может чтоб вернуться, а может чтоб не возвращаться. Знал бы кто - я б им головы пооткручивал, и уж точно портить салон не дал бы, с меня за это, знаешь-ли, премию снимают. Черт, как же я это дерьмо ненавижу! А тут еще реднеки долбаные приезжают в город и начинают в мои дела нос совать!
Пассажиры практически не отреагировали на вспышку гнева водителя. Вонючему "нечто" в грязном пальто, кажется, было вообще все равно, он мирно уснул в тепле автобуса, "девица" же смотрела на Вэла какими-то совершенно пустыми глазами. Сам водитель, накричав на парня, вдруг замолчал и больше не нарушал тишины, следя за дорогой.

Возможно выводы парня были преждевременны и в сам Чикаго он еще не попал? Иногда, когда метель утихала небоскребы по прежнему маячили вдали, но вокруг были видны только одноэтажные домики, мало чем отличающиеся от домов в Браунли. Одна остановка, вторая... автобус ехал не останавливаясь, водитель лишь слегка притормаживал, но убедившись что никого нет, ехал дальше. Спустя какое-то время он даже извинился за грубость, и даже уточнил, куда Вэл едет, не особо вдаваясь в детали.
С пол часа ехал автобус, пока у впереди не замаячила заправка. Вэл попросил остановить, и вышел в метель.
До заправки пришлось пробираться буквально воюя с пургой за каждый шаг, но по сравнению с дорогой до города, эти сто метров казались утренней пробежкой.

Наконец, стеклянная дверь, колокольчик и тишина, которая оглушающе НЕ воет в уши.
Мягкое тепло вокруг обволакивает и успокаивает, веки внезапно становятся тяжелыми.
- Доброе утро, мистер. - Здоровается миловидная девушка за прилавком, улыбаясь дежурной вежливой улыбкой, пару секунд разглядывает парня и улыбка плавно становится искренней. - Ты без авто? Чем я могу помочь?.. - Спрашивает она, но вдруг что-то происходит...

Будто кто-то коснулся плеча, только не того, будто по реальности пробежалась легкая рябь. Целую вечность Аишваил не чувствовал ничего подобного. Целую вечность, заключенные в Яме, он и его собратья были лишены чего-бы то нибыло, на что можно было бы воздействовать, но здесь... Ошибки быть не могло, здесь недалеко, в пределах трехсот-четырехсот шагов дальше по дороге, был еще один элохим и он использовал свои силы. Падший, или ангел? И что хуже? И что из этого следует? Найти и открыться, или продолжить свой путь, сделав вид что тебя здесь и не было никогда?

-...Грейся. - Заканчивает какую-то фразу девушка, на нагрудном кармане вышит логотип заправки и имя Мэри. - Хочешь кофе?

Вачовски был мертв, абсолютно. Меньше чем за секунду его душа покинула тело, да и само тело высохло и сморщилось, будто пролежало десять лет в земле.
Не совсем понимая, что именно происходит, Энтони следил за происходящим. Непонимание быстро, очень быстро сменилось испугом и парень подбежал ближе с криком: "Капитан!". Не совсем ясно, что именно решил для себя молодой полицейский, но разглядев иссушенное тело и слезы в глазах Джона он все для себя решил. Выхватив пистолет (Джон лениво заметил, что парень хорошо натренирован, по крайней мере не забыл снять оружие с предохранителя) Сноусон направил его на Забирающего Быстро.
- Что? Что ты с ним сделал? - В голосе молодого человека звучит страх, но не паника. - Руки вверх, никаких резких движений! - Приказывает Энтони, и Джон понимает, что нервы у парня взведены. Того и гляди - действительно стрельнет.
Самому Тони лет двадцать-пять, не больше. Скорее всего - только закончил академию, и оказался назначен напарником к Вачовски. Возможно он бы мог стать хорошим честным копом... Хотя, положа руку на сердце, разве не эта дорога привла Карпентера в эту квартиру?

Внимательный, сосредоточенны взгляд бывшего копа быстро сканирует обоих полицейских. Характерная складка под левым плечом у Вачовски, и другая у молодого полицейского на поясе. Оба вооружены, хотя и не тянутся к стволам.
Энтони заметно нервничает, но послушно закрыл за собой дверь и стоит на пороге. Вачовски куда более расслаблен, этот вообще привык считать себя самым умным, хозяином ситуации, и сейчас тоже самое. Сидит на кровати Забирающего и так-же цепко рассматривает его, улыбается.
- В никаких? В каком смысле? - Ник лениво приподнимает бровь, делая вид, что ему интересно. - И где ты был прошлой ночью? С восьми до одиннадцати вечера?
Нет, ничего такого, что могло бы по настоящему заинтересовать демона Ник не умел. Самый обычный жирный коп. Только в одной магии он преуспел - в магии выдавливающей признания из жертв. Свечи между пальцами и вода выливаемая на лицо - были его мистические инструменты.

Погода - дрянь. Вот каким бы жизнерадостным не был Диего, как он не любил этот мир, этот город и даже эту зиму, даже он наверняка признал бы, что погода - дрянь. Дороги заметает быстрее, чем их успевают расчищать снегоуборочные машины. Ветер грозит перевернуть машину. в такую погоду бы остаться дома, но раз уж сегодня заканчивался незапланированный отпуск, который нужен был Риздену, чтобы свыкнуться с новой памятью, глупо было откладывать дела и дальше из-за какой-то метели. Тем более, не решенные проблемы имели свойство накапливаться и могли подмять под собственным весом.
Хорошо что удалось пристроиться за снегоуборочной машиной - пусть медленно, зато были все шансы добраться в Университет. Добраться, и сконцентрироваться на том, чего так и не сделал дель Ферро - найти и наказать вора, решившего опорочить его имя таким гнусным методом. Но и кроме вора есть проблемы: исследования так и не сдвинулись с места с той самой аварии; произошедший на днях пожар погубил четверых студентов и в Университете действует специальная комиссия; еще и Мария Карлос говорила по телефону о каком-то странном человеке, расспрашивающем о Диего и их работе.
Наконец синий форд заехал на стоянку Университета, и, прорываясь сквозь метель, Диего забежал в корпус, в котором располагалась его лаборатория. Знакомые стены, знакомая дверь, знакомая кофейная машина, от которой Диего стоило бы держаться подальше, да уже поздно. И ассистентка, которая и раньше вызывала мысли вроде: "Эх, был бы я помоложе..."
- Доброе утро, шеф. - Мария предельно вежливо кивает, приветствуя господина. - Вас уже искал босс. Просил зайти к нему, как только появитесь. - Сообщает девушка еще до того, как профессор снимет верхнюю одежду. - Выглядел взволнованно.

- Кажется, я научилась определять вампиров, видишь кого-то до звиздецов неуместного, занятого какой-то явной херней в странной компании - точно вампир.
- Угу. - Генрих издал негромкий звук, который в равной степени мог быть одобрительным смешком или неодобрительным фырканьем. - Бизнесмен с очаровательной солдатом Ирландской Республики, в старом микроавтобусе, ночью, по дороге в дом-музей свечника и революционера... Это неплохой способ для определения компаний сородичей, хотя могут быть и сбои.
Догоаорив, Абнил потянулся к дверной ручке, но заметив манипуляции Нейл с оружием, остановился.
- Не размахивай оружием. Во-первых, я все еще надеюсь утрясти все вербально, а во вторых, честный мордобой тут почти заменяет "добрый вечер", а вот оружие всегда имеет один и тот-же посыл. Анархи не враги, и устраивать резню или пальбу без острой необходимости не следует.

Уныние. Серые стены со старыми, наполовину оборванными обоями. Ветер за стеной завывает на одной и той-же ноте. Размеренно капает с потолка в подставленный тазик ржавая вода. Плюх... Плюх... Плюх...
Кажется, стоит прислушаться, и можно услышать как копошатся клопы в постели, только насекомые боятся Джона и не создают ему дискомфорта. И совершенно не нужно прислушиваться, чтобы услышать как царапаются внутри стен мышиные лапы.
И даже за этот клоповник нужно платить. Джереми Смитсон, тристофунтовая куча складок и сала, в нестираной две недели клетчатой рубашке, а по совместительству - хозяин этой дыры, заявил вчера, что вызовет копов, если Джон не заплатит, или не свалит ко всем чертям. Что-же, посмотрим, хватит ли жирдяю смелости. Да и что-что, а обратно к демонам Забирающий-Быстро явно не собирался.

Гудит лампа дневного света на потолке. Старый телек ничерта не показывает, может из-за ветра, а может хозяин просто отключил антену. А над "Вторым Городом", наверное, всходит Солнце. Только здесь этого не видно, и даже не из-за свинцовых туч затянувших все небо. В этой сраной дыре, которую Джон снял вместо сгоревшей квартиры, Солнце было видно ровно пятнадцать минут в сутки. Ровно столько времени уходило на то, чтобы дневное светило вышло из-за одного небоскреба и спряталось за другим.

Щелчок. Похоже лампа перегорела. Сейчас она просто замерцала, но скоро начнет мигать, а затем и вовсе оставит Джона в вечных промозглых сумерках.

Стук в дверь.
- Мистер Карпентер? - Мужской, молодой голос. Незнакомый, но вот интонации знакомые. Неужели этой свинье хватило наглости и он действительно вызвал копов? - Откройте пожалуйста дверь!
И через тридцать секунд голос повторит:
- Мистер Карпентер, это полиция! Откройте пожалуйста дверь!

Услышав про "слепое бревно", Шиолта несколько покраснела от тех мыслей, что возникли в сумасбродной рыжей голове. Впрочем, что, а точнее кого именно не замечал Август, сейчас было далеко не самым важным.
- Каэрвен? Да, Омни что-то такое говорил, что он, и Каэрвен - настоящие и избежали окристаливания и даже собрсли группу студентов-немагов для борьбы с напастью. Очень может что и ошивается... Каэрвэн-Каэрвен... Это, кажется, такой странный калдири. Ну, самый странный Кайдир, которого мастер Коготь вроде кск под крыло взял, мы с ним вместе из Хладного Моста бежали, но потом дороги разошлись. А этот Каэрвен, тоже что-то в нем необычное, если я его ни с кем не путаю.
Следуя за Серым, Шиолта старалась одновременно и не отстать от стражника и не запутаться ногами в слегка великоватой мантии.
- Мы же через вахту пройдем? Мне нужно свои вещи забрать. - Сообщила Шиолта и тут-же сменила тему. - А как вы изгоняете таких паразитов? И с магическими предметами взаимодействуете странно. Этому можно научиться? Именно из-за этих способностей вы в отряде сержанта Просперо? А почему он не получил повышения до сих пор? Не лейтенант, хотя-бы?

"Третья и четвертая степень, ну точно, с первого же раза!" - Шиолта со смесью восторга, зависти и какого-то желания отомстить наблюдала за тем, как пламя адского пса превращает прелестную конкурентку в факел. "Эх, прав был рогатый, нужно было приручать зверушек." - Грустно созналась себе Шиолта, уже представив, какой фупор она могла бы произвести, продемонстрируй такого питомца. Но, содеяного не воротишь, один цербер не выдержал, сейчас и второй...
Ой! Пока колдунья задумалась, привязанный до этого песик, самым подлым образом отвязался, и решил что одного бесчуственного женского тельца этой огненной равнине не хватает, и к нему следует добавить второе - её собственное. Но песик не учел одного: истинное мастерство не забывается, и привыкшая уворачиваться от огненных вспышек (собственного производства) Шиолта, смекнув, куда ветер дует (точнее цербер, но когда на вас дышит цербер, вам уже не до уточнений) поспешила провернуться групируясь, дабы большая часть пламени просто стекла мимо, как вода. Ожеги конечно будут беспокоить какое-то время, но ничего, до свадьбы заживет, благо столь ответственный шаг в жизни колдуньи не входил даже в самые отдаленные планы.
В общем, от части пламени девушка увернулась, а мостик на котором она стояла - нет, и в следующий миг Шиолте пришлось вновь выкручиваться, подпрыгивать, и, чуть не зубами цепляясь, залазить на застывшую магму.
- Да как ты вообще смеешь?! - Возмутилась колдунья, спешно восстанавливая едва не утеряный от всей этой канители, контроль над заклинанием. - Ты хоть знаешь, кто я такая? - Наконец ухватив заклинание за метафизический хваст, Шиолта как следует, метафизически естественно, трухнула за этот хвост, отправляя в цербера еще один разряд электричества.

Хельга привычным жестом потянул стрелу, пытаясь подобрать подходящие слова, вроде "ничего, твоя смерть будет краше", но так и не совладал с языком, и, когда уже почти высмотрел кадык красного мага, мир вдруг погрузился во тьму.

Пробуждение было быстрое, неожиданное и принесло отдых и какие-то новые ощущения. Если бы не звонкие голоса товарищей, этран большей частью, Хельга даже не был бы уверен, что это не еще один сон.
Но на сон похоже это не было, горы и ущелье до которых оставалось не меньше четырех дней оказались совсем рядом, а сам охотник ощутил какую-то странную, более глубокую связь с лесом. Будто тинирский лес был далеко, но в то-же время и с ним. "Ну конечно, мы все часть Леса, разумеется он с нами." - Как-то так размыслил Хельга и стал пересчитывать стрелы, да прислушиваться к разговорам.
К ним спускались Богини? Но почему никто, кроме Тарьи этого не запомнил? Быть может будущая ведьма предрасположена к общению с Богинями? Игла ревности уколола охотника. Как бы ему хотелось хоть на миг, хоть краем глаза увидать Хелиару. Но нет, не его это дело. Их поход кончится, они вернутся в Тинир, совершат дажему... Девушки наденут маски и станут ближе к богам, Улку, если вернется из дажемы, в чем у Дерина уверенности не было, станет временом, Руне и Уве вступят в ложу берсерков и совершат множество подвигов, о которых еще правнуки будут помнить. Только он сам, да Яндар останутся тем, кто они и сейчас, но Яндар кажется и так счастлив. Может быть стоило бы взять с него пример и... или просто взять свою судьбу в собственные руки. Не нужно общаться с богами или быть членом ложи берсерков, чтобы служить своему народу и совершать подвиги. Не нужно ведь? Но сперва, чтобы что-то изменить в жизни, нужно побороть собственные страхи, с того и начать стоит.
- Друзья, - заговорил Хельга поднявшись. Парень ощущал, как его щеки заливаются пунцом, но он дрэолжен был выговориться, потому как... Потому, как никакого "потом" может не быть. - Ребята, мне тяжело говорить, по правде, мое сердце бьется будто синица пойманая в руках, но это не важно, да и не от страха то. Не видел я никаких богинь, но отрицать их явление тоже не буду, это тоже не важно. Мы большой путь проделали от Тинира, до этого ущелья. Там, дальше, за крепостью Рашемаара кончается наша, рашеми, земля, можно сказать, до края света дошли. Мы видели то, от чего и у умудренных сединой старцев зашевелились бы волосы, сражались с ведьмовскими отродьями, с чародейскими пауками, с живыми ставшими словно мертвые и с ожившим мертвецом, но не смотря на поддержку богинь, на опору нашей земли и традиций, это все сделали мы сами. Мы смогли добраться сюда, сможем дойти и дальше. Но может быть не все вернутся из того боя, что нам предстоит, а может - не все захотят вернуться, - Хельга бросил короткий взгляд на Улкумалаинена и тут-же опустил глаза, хотя вместо осуждения зависть можно было углядеть в этот миг. - Я просто обязан сказать, что я горжусь тем, что проделал этот путь вместе с вами. Что-бы не случилось, ни сегодня, ни в дальнейшем, покуда я жив, я не забуду этого путешествия и всегда буду хранить благодарность в сердце. Как бы не разошлись наши пути, что бы не приключилось, сегодня Хельга, сын Дерина, назвал всех вас друзьями и так то останется, а коли кому будет в чем помощь нужна, так то наименьшее, что я смогу для вас сделать.
Переведя дыхание, парень продолжил.
- Но нет времени для долгих разговоров, Жемчужина в крепости, но она зачем-то нужна Хале, и нам нужно поторопиться, пока Дар не отправили дальше. Не обязательно нам всем по скадам лезть. Дайте мне одну руну и покадите, как ее использовать, я поднимусь по скалам и взорву стену, а вы пойдете по дорогне. Ворота крепости будут закрыты, но второй громовой руной вы сможете изх взорвать, через шестьдесят ударов сердца после моего взрыва. Это создаст неразбериху в лагере и даст нам преимущество, потом встретимся и пойдем за Жемчужиной.

- Ээээ?.. - С горем пополам Шиолта таки справилась с атаковавшим изподтишка капюшоном и могла вернуться к проблемам насущным, а проблем было две, точнее четыре. Непонимание товарищей, демона и секси красотки, которая все время кого-то напоминала Шиолте (или Игорю) и нежелание гореть собачек, обеих. Трудно сказать, что больше злило, но злить колдунью - это всегда плохая идея, особенно юную, толком недоучившуюся, вспыльчивую, самоуверенную и самовлюбленную колдунью посреди ада.
- Это самооборона! - Заявила Шиолта, отвечая то-ли Гвен, то-ли Мефисто. - Превентивная самооборона.
Говорила Шиолта двигаясь вперед, и вновь закатывая рукава.
- Я сказала поджарю, значит поджарю! Подвинься. - Девушка протиснулась мимо Мефисто, а затем и мимо киборга, на руке её сверкнули длинные, с небольшой нож, золотые когти. - "ВАРМАТАГЫР!" - Зарычала колдунья новое заклинание и, с громким электрическим треском, послала церберам по молнии.

- Не знаю, - пожала плечами на вопрос о револьверах Эмили. - Их перезаряжать долго, как по мне.
А вот то, что бейсбол был популярен во времена... а собственно, Винса не было то двадцать лет, но все равно это немного удивило девушку.
- Ну, это замечательно, нужно будет сыграть. - Эмили нежно улыбнулась. Эту игру она любила очень, почти так-же как Родину и Небо.

-Надеюсь, что если бить быстро и сильно, что-нибудь получится. - Эмили честно призналась, что с мечами дела не имела. - Но у него режущая часть по всей длине, и с двух сторон, а топором еще попасть надо не топорищем, а ты же сам говоришь - нужно резать и рубить.
С интересом Эмили понаблюдала за теми приемами, что показал ей сир, а увидев, как Винс крутит перевязь для багра, попросила сделать ей такую-же.
- Мне нужно переодеться еще, подождешь минут пятнадцать?
Вернувшись в комнату, где они спали, Эмили нашла те вещи, что принес вчера Френк, быстро выпорхнула из платья, запрыгнула в джинсы и накинула на себя тонкую рубашку, не застегивая, а завязав под грудью узлом. "Это не я, и все что происходит, происходит не со мной." - Приблизительно так можно было расшифровать изменения в стиле.

Наконец выйдя из бара, Эмили осмотрела собравшуюся толпу. От такого количества вампиров ей стало не по себе и девушка прижалась к сиру.
- Это... Это все Бруха? - Тихо спросила вампир. - Они идут с нами?

Шиолта скептически оглядела Омни. Собирать каке-то общественные организации из студентов-неудачников, когда весь мир катится в бездну, с ее точки зрения было как минимум странно.
- Слушай, тебе не кажется, что если-бы сквозь Абсолютную Защиту можно было-бы открывать телепорт, то: во-первыз, она не была-бы абсолютной, а во-вторых, магистры уже сделали-бы это и помагали бы разбираться с Алым? А с этой стороны от барьера делать нечего. Это все, что я могу сказать, в мой контракт входит подписка о неразглашении, извини. - Сказала это рыжая как-то твердо и без сожаления, видимо по каким-то своим причинам уверенная в необходимости таких мер. - Заключай контракт, становись внештатным консультантом и я смогу рассказать больше.
Переведя дыхание, колдунья с интересом посмотрела в глаза рафа.
- Что за средство от григори? Знаете, как его отпугнуть, или победить? Если второе - рассказывай.

Шиолта с удивлением слушала лейтенанта, разве что рот не открыла. Этот отряд кардинально отличался от тех стражников, с которыми она привыкла иметь дело, вроде постовых Карса и Ридгерса да болванов из Хладного Моста. Вроде-бы профессионалы своего дела, как и отряд Просперо, но явно не такие занудные.
После приглашения Юлианны, Шиолта стала рядом с ней и заговорила.
- Привет всем. - Девушка рефлекторно коснулась ладонью волос, будто поправляя прическу. - В общем, для меня вся эта ерунда, что сейчас творится в городе, началась со знатной попойки. Если бы не эта самая попойка, была бы я в таком-же розовом кристалле, как и остальные. И закончится это все знатной попойкой. Мне тут пообещали приличное жалование, и послезавтра, когда деньги выдадут, я собираюсь его прогулять, считайте это приглашением. Но мои чары не выбирают целей, а потому тот кто окажется на линии огня, может пропустить пирушку, этого же никому не хочется, правда? В общем, все как лейтенант Мардоттир и говорит. Идем в одно место, берем там то, что нам необходимо, потом по обстоятельствам, а всем, кто будет мешать - навалять под зад. Хех. в такой формулировке мне этот план даже начинает нравиться. - Шиолта дружелюбно улыбнулась.

- Мне... - Глядя на щедро разливаемый виски, Эмили хотела отметить, что ей нельзя, чтобы Френк не беспокоился, но не успела. Затем, вспомнив свое недавнее желание выпить, махнула рукой. - К черту.
И, ухватив стакан набрала полный рот янтарного напитка прежде, чем кто-то успел остановить его. Какое-то мгновение девушка удерживала виски во рту, пока не привыкшие к такому (и, тем более отвыкшие, после обращения) органы вкуса воспринимали происходящее. Мгновение, а затем последовала вполне ожидаемая реакция - подобно сифону, Эмили выплюнула виски, пытаясь, не слишком успешно, вернуть его в стакан.
- Простите. - Смущенно пролепетала девушка.
Дослушав барона, Эмили заговорила снова.
- Если позволите. - Ей было не слишком комфортно влазить в разговор двух взрослых мужчин, вампиров, старых друзей... но при этом Эмили чувствовала, что ненависть к этой самой Камарилле, заставляет их уходить от проблем насущных, к проблемам не менее насущным, но не захватывающим дом прямо сейчас. - Как я понимаю, Камарилла, с князем и прочими, тут уже давно, и у вас какое-то хрупкое равновесие. Паритет, можно сказать. Они не вербуют ваших людей, не отдают ваших друзей для принесения в жертву и все такое... И они в Циско, а Саббат, как Вы, Френк, говорите, уже в вашем городе, и, кроме прочего, расшатывают равновесие. И если мы не справимся с ними сами, ваши соперники из камариллы "любезно" предоставят вам помощь, на выгодных им условиях. Мне кажется, старейшины, кнуты и прочие, могут подождать немного, а сейчас нужно заняться более насущными проблемами у вас дома, Френк. И еще эти... слуги Червя, - Эмили выразительно стрельнула в Винсента глазами. - Я поняла, это те друзья Саббата, у которых вы меня нашли? Если кто-то уцелел, я хочу собственными зубами перегрызть ему глотку.

Эмили глубоко вздохнула. До этого момента она как-то слишком хорошо справлялась с ролью примерной дочери. С одной стороны, посуду мыть она никогда не любила, с другой - мама действительно устала, и ей нужна была помощь. "Ну и черт с ним, пусть думают, что это Винс так позитивно на меня влияет." - Решила Эмили и, собрав посуду, отправилась следом за мамой на кухню.
- Как вы вообще, без меня, мам? - Тихо спросила девушка, решив направить почти неизбежный кухонный разговор, в более удобное ей русло.

- Разве я просил держать свое мнение при себе?! - На какой-то миг Генрих повысил голос, не смотря на все чувства, что он испытывал к потомку, Генрих оставался старым кровопийцей, привыкшим контролировать эмоции собеседников Присутствием, и не любившим возражениям. Взяв себя в руки, вампир продолжил своим обычным, спокойным и мягким голосом. - Даже, если ты могла держать мнение при себе при жизни, теперь это точно невозможно. - Мужчина усмехнулся. - Ты Бруха, а если Бруха не отстаивает собственное мнение - смело вбивай кол в сердце самозванца и тащи на сборы клана. - Генрих сделал паузу, за которую можно было сделать очень глубокий вдох и выдох. Но я не об этом. Я обещал научить тебя жить в новом состоянии, и выживать тоже. Если я, если кто-то еще сорвется, каждая секунда может оказаться решающей. От снайпера не нужно бежать, от снайпера нужно прятаться, вряд-ли тебя застрелит тот, кто тебя не видит, так ведь? То-же и с обезумевшим вампиром - спрячься, сделай так, чтобы Зверь не знал, куда ты делась, и у тебя появится шанс. Но очень трудно прятаться в запертой комнате, или салоне авто. И я говорю не только о нас с тобой. Впрочем, прятаться не единственный путь.
Генрих поднялся с капота и подошел ближе, протягивая Эллеанор руку.
- В нашей крови таится великая сила. Дисциплины, о которых я говорил. Мистические силы, проистекающие из самой сути нашего существования и нарушающие все законы. По праву крови нам принадлежат три. Присутствие, Могущество и Стремительность. По началу тебе будет трудно с ними, и результаты применения не слишком ошееломительные, но чем глубже ты проникнешь в суть этих, или любых других дисциплин, тем более чудесные вещи сможешь совершать. Только не забывай - смертные не должны видеть этих чудес. - Генрих подмигнул. - Я лучше всего постиг Присутствие, с него и начал твое обучение. Эта дисциплина не нарушает Маскарад, не усиливает голод, а в умелых руках может оказаться не менее смертоносной, чем любая другая. Вторая дисциплина - Стремительность, хотя мне кажется, это не совсем верное название, его явно давали те, кто видел применение, но не использовал сам. Мы существуем вне времени, моя девочка. Часы остановились для тебя прошлой ночью. Ты можешь постричься, но волосы отрастут до этой длины, сделаешь татуировку но к закату она сойдет. Пирсинг заростет, даже оторваная конечность отрастет, если будет дочтаточно крови. Ну и мы не стареем, естественно, хотя мир вокруг и продолжает жить дальше. Немного крови и желания, и ты можешь заставить весь мир замедлиться. Всего на пару-тройку секунд, и по началу, совсем немножко, но ты уже можешь это делать. Только такому могущественному эффекту все равно нужно время на раскачку. Это позволит тебе сделать немного больше, или пробежать несколько дальше, но ценой будет голод. Только не забывай, то что мир замедляется относительно тебя, не значит, что для других объектов, время течет по разному. Тебе может казаться, что прошла уйма времени, но механизм твоего пистолета будет думать иначе и не станет стрелять быстрее чем может.
- Могущество, пожалуй наиболее сложная и мистическая* дисциплина. Это продолжение той самой силы, что поднимает нас вечером, что дает нам возможность двигаться. Биологически, мы мертвы, так что двигаемся мы весьма волшебным обиазом, благодаря крови и воле. Все сородичи способны двигаться и действовать, пока в сердце не торчит деревяшка, но Могущество - оно делает простые физические действия эффективнее. Не нужна мышечная масса иди ужасающие усилия, ты просто поднимаешь больше, сжимаешь крепче, а бьешь сильнее. В отличии от бол ьшинства других дисциплин, тебе даже не нужно задумываться о применении Могущества, как не нужно задумываться о том, чтобы согнуть ногу, чтобы сделать шаг. Как только ты откроешь в себе эту силу, она навсегда останется с тобой. Иногда, наоборот, придется сосредотачиваться, чтобы не сломать что-то.

Конечно, Шиолта могла развернуться, и объехать по какой-нибудь другой улице. Потеряла бы немного времени, но она и так предупреждала в участке, что может задержаться... Могла бы, если бы не прямое оскорбление. Спустить это с рук кому-то, кого она даже и не видела ни разу, не то, что сделала что-то плохое, кому-то не наделенному властью в той степени, чтобы юная колдунья его опасалась... Шиолта тоже могла, но не хотела.
- Слушай, ты. - Громко, и как ей казалось, предельно уверенно заявила Шиолта и положила руку на мамин посох. - Или ты немедленно извиняешься, разбираешь барикаду и пропускаешь меня, или через пару минут тут будет пепелище, и разрушения со случайными жертвами, останутся на твоей совести. Ясно?

Оказавшись на кухне, Эмили первым делом выставила на стол тарелки, сделав это явно более шумно, чем могла бы.
- Ты что-то хотел сказать? - Негромко уточнила Эмили у сира, проводя инспекцию еды, прежде чем приступить к сервировке. Аппетитные и несомненно вкусные блюда не вызывали у девушки совершенно никаких эмоций, не смотря на голод. Это было неправильно и несколько грустно, но не ради того, чтобы поесть, она сюда приехала. А для того, чтобы показать, что все нормально, ей нужно было делать вид, что все нормально.
- Сможешь где-то через часик придумать причину, чтобы мы уехали? - Попросила Эмили Винсента. - Мэтью с друзьями могут сидеть до полуночи и дольше, но сейчас мне их рассказы не очень интересны.

Вооруженная толпа, мягко говоря, настораживала, даже не смотря на то, что пока-что она сама была негласным лидером этого собрания. Когда только ее поисковый отряд превратился в карательную экспедицию? Такой силе нужно бы выплеснуться, а учитывая то, что маньяка она придумала, как-бы на нее саму эта сила не выплеснулась.
- Оуч. - Шипнула Эмили, видя машину с горящими фарами, но не видя сира. Винса нужно было найти раньше, чем кто-то из ее "помошников" примет ее за бандита.
- Вон там, - Эмили зачем-то показала на машину. - Что-то разбило боковое стекло, мы остановились посмотреть, а он как выско... - Эмили осеклась, увидев врзникшую в свете фар фигуру. В свете фар угадывался только силуэт, и знакомый, желтый оттенок костюма. Впрочем, а кто еще мог ждать ее возле машины и назвать по имени (вот же болван) если маньяка она выдумала.
- Мааарк! - Заголосила Эмили и со всех ног бросилась бежать к сиру. Девушка надеялась, что по обращению чужим именем он поймет, что в порядке не совсем все, да и имен лучше не называть. - Марк! - Еще раз вскрикнула девушка, и повисла у Винса на шее.
- У тебя все в порядке? Ты жив? - Быстро и громко заговорила Эмили, а затем коротко шепнула, - извини и помоги. - Я так боялась, - продолжила Эмили снова громче, явно для публики. - Куда подевался тот страшный человек с ножем? Ты цел? Эти добрые люди согласились помочь тебя найти... - Эмили вздрогнула, словно собираясь заплакать, и прижалась лицом к груди сира. - Мне таак страшно, - девушка слегка наиграно всхлипнула. - Пожалуйста, отвези меня к маме...

- Я не малыш, отпусти меня. - Прорычала Эмили и Винсент мог ощутить, как напрягается ее мышцы. Вот только вырываться из объятий Эмили пока не спешила. Если бы сир не схватил её, она уже вполне вероятно шла бы в комнату и устраивала разборки с соседкой, но не теперь. Внезапное желание вырываться, оттолкнуть, ударить или укусить державшего её мужчину показалось неестественным и каким-то чуждым. Это не она, это Зверь, наверное? В любом случае, при Винсенте себя нужно контролировать, ему совершенно не обязательно становиться свидетелем девичей драки, да и кусать его не очень правильно.
Так и убеждала себя в этом девушка, замерев в крепких руках сира и, в конце концов ей это удалось. Эмили расслабилась, и даже немного обмякла.
- Все в порядке. - Тихим голосом, словно извиняясь, сказала она Винсенту. - Думаю, можешь уже не держать меня, я не буду никого убивть прямо сейчас. - Шепотом продолжила она, а затем, повысив голос крикнула в комнату, давая парочке окончательно понять, что они не сами в доме:
- Энни, дорогая. у тебя все в порядке? Почему дверь не заперта? Тебе помощь не нужна?

Не успел еще толком пройти испуг, как к нему примешалось ощущение досады за еще один испорченный автомобиль и чувство гнева на собственную неуклюжесть. Голод стал жечь еще сильнее, и появилось ощущение силы, которой раньше не было. Гнев только усилился от гудка соседнего водителя и Эмили уже в последний момент осознала, что собирается крутвнуть руль и стукнуть балбеса, осознала, и делать этого не стала. Девушка мотнула головой, отгоняя наваждение.
Не успел восстановиться самоконтроль и вернуть ся хоть каким-то намекам на хладнокровие, как дурочка, чуть не сжегшая ей лицо, решила бесцеремонно сделать музыку громче. Эмили чуть не зарычала, но ограничилась гневным взглядом, концентрируя внимание на усилии, с которым она держит руль, чтобы не доломать его окончательно.
Почему-то ей вспомнились слова сира, о том, что у нее есть сила располагать к себе людей, делать свои слова более весомыми и что-то еще, и что для этого, вроде как достаточно просто привлечь к себе внимание и "приказать крови". Это было не самое разумное решение, но девушка решила попытаться.
Коснувшись рукой волос, не столько действительно поправляя прическу, сколько привлекая внимание, Эмили обратилась к соседке:
- Не нужно делать громче. Вы же не хотите привлекать внимание полиции, нарушая покой. - Говорила это Эмили, концентрируясь на мысли "я обаятельна и мне невозможно отказать", а затем протянула руку и сделала мцзыку тише, наблюдая, искоса, за произведенным эффектом.

Жгучий Голод снова раздирал потроха девушки, как тогда, в неизвестной подстанции, где Винсент вырвал ее из хватки Смерти. Голод, затмевавший собой практисески все. И Винс, такой беззащитный, такой ароматный, ощущался крайне аппетитным даже обонянием. Кто знает, чем бы закончилось пробуждение Эмили, если бы открыв глаза она не обнаружила в комнате кого-то еще, кого-то незнакомого.
Молодая, симпатичная светловолосая девушка сидела и листала страницы какой-то книги. Эмили быстро узнала в ней ту самую Энжел.
Моментально Эмили поднялась с постели и коротко спросила:
- Ты? - Были в этом вопросе и нотки ревности и жадности, но куда сильнее ощущалось опасение. Да и сама девушка, несмотря на достаточно агресивный наряд, выглядела невинно,растеряно и робко. - Как же есть охота... - Жалобно, проктически простонала Эмили.

Эмили остановилась и выслушала ответ Анджелы.
- Спасибо, сейчас я позвоню, и мы что-то решим.
Выйдя за дверь, девушка пробежалась взглядом по стенам, в поисках телефонного аппарата. Найдя искомое, Эмили подошла, взяла трубку и прислонилась к стене, принимая крайне расстроенный вид. Нельзя вызвать мочуствие, если не жалеешь себя сам. Раньше, когда Эмили пыталась кого-то разжалобить, она вспоминала о чем-то неприятном и обидном, вроде падения с лошади... Но за прошлую ночь спектр "подходящих" переживаний расширился на порядки, да и совершенно не нужно было стараться, чтобы вспомнить что-то. Скорее даже наоборот, стараться приходилось, чтобы не разрыдаться по настоящему снова.
Набрав домашний номер родителей, Эмили слушала гудки, а после щелчка коммутатора, сказала жалобное "Алло". Услышав же в трубке знакомый голос матери, Эмили разразилась целой тирадой, не давая маме возможности вставить слова.
- Алло, мам. Прости меня пожалуйста. Прости-прости-прости. И Мэтью пусть простит. Я так хотела вас увидеть, но тут катаастрофааа... - Эмили громко потянула носом и хныкнула в трубку. - У меня платье порваалось. - Еще один хлюпающий звук. - Теперь нужно ехать домой и переодеваться. Представляешь, меня чуть не арестовала полиция, за ненадлежащий внешний вид, порочащий общественную мораль. Представляешь?! - Эмили говорила эмоционально, почти кричала, и не забывала периодически всхлипывать. - Они бы меня арестовали, если бы не Винсент. Ой, да, Винсент... Я же хотела вас с ним познакомить, он замечательный... - Удочка была закинута, но нужно было понять, заглочена ли наживка. - Но плааатье. Я не знаю, что мне делать, мам? Как мне быть?
Последний вопрос был контрольный, растроганная тем, что дочь обращается к ней за советом Дженифер, просто обязана была проникнвться ее положением, и предложила подходящий вариант, например приехать попозже, а лучше завтра... Да и к встрече с ее бойфрендом мать захочет подготовиться. Хотя, все могло быть...

Разбираясь в принесенных Френком вещах, Эмили не забывала прислушиваться к разговору за дверью. Трудно сказать, что ей больше не нравилось - разклешонные джинсы и клетчатые рубашки, или то о чем говорил Винсент и Френсис.
В конце концов, кое-какой ансамбль девушка таки подобрала. Короткая, черная, блестящая юбочка, больше подходила для танцев*, нежели для прогулок по городу, но всяко была лучше жутких клешей. Без колготок плохо, но кажется "плохо" это еще отличное положение вещей у них с Винсом, обычно хуже. Подходящей блузки или рубашки на свой вкус Эмили не нашьа и оставила немного великоватую белую блузу полицейской, поверх которой натянула кожаную жилетку, пахнущую бензином и крепким табаком. На ноги были одеты удобные и, практически, идеально подошедшие по размеру мокасины. Лишенная аксесуаров, девушка немного призадумалась, но затем, отцепив с фуражки какарду, напялила ее, а так-же прицепила ремни с кобурой и дубинкой.
Поглядела на себя в зеркало. Не ее стиль, слишком "опасно", но не плохо, как для имеющихся ресурсов. Пожалуй, если чего и не хватало, то только зеркальных очков и блестящих наручников. Поправив волосы под фкражкой и оглядев себя с ног до головы еще иаз, девушка по привычке втянула в себя воздух, готовясь явить себя миру, и открыла дверь ванной.
- Значит, у тебя немного больше неприятностей, чем ты расчитывал? - Тихо, явно привлекая к себе внимание, и расчитывая снизить накал страстей, обратилась к Винсу девушка.

Взрыв вышел так-себе. Как всегда, в общем-то, когда работаешь с коммерческой взрывчаткой, с ограниченным ее количеством, да еще и с ограниченным временем. В общем, просто "как всегда". Из говна ее что-ли делают? Огненный шар, хлопок, а гулям - хоть бы хны. Хорошо, хоть Пабло не сплоховал и одно из несчастных существ отправилось туда, где ему и место, в мир без боли и голода, или просто в небытие, черт их знает.
Джейн хотела было облегченно вздохнуть, но Виктор уже понесся вперед, сломя голову, заставляя женщину материться. Расстояние позволяло стрелять и не подпускать зараженных, но нет, кому-то захотелось погеройствовать.
- Если тебя зацепят, домой не возвращайся. - Наконец внятно проговорила ДиДи в передатчик, но сама была уже занята другим. Проклятая растительность мешала как следует прицелиться, хорошо хоть ветер и метель компьютер Хищника нейтрализовывал. - Держись, твою мать! - Уже громче крикнула ДиДи, совмещая виртуальное перекрестье с телом гуля.

Закончив чтение писем, Шиолта пришла к выводу, что это не дает ей ровным счетом ничего. Ну, если только этот самый "квиллюминарий" не был тем самым загадочным розовым минералом из Граназара.
Вздохнув, девушка стащила плед с кристалла, запечатавшего ее отца.
- Папа, ты так нужен мне. - Шиолта всхлипнула. - Я не хочу, не могу остаться одна. Ну подскажи... - Разумеется, подсказать Дилен ничего не мог, и колдунья, оставшись одна, готова была и вовсе разрыдаться, но тут ее взгляд упал на книги. "Энциклопедия минералов" Люгвера и "Метаморфоза Элементов". Да, отец всегда советовал черпать знания из книг, а непоседливая Шиолта почти никогда не слушалась. Вытащив и долистав до оглавления эти два тома, Шиолта попыталась найти что-то, что могло быть похоже на "квиллюминарий". Ведь вполне возможно именно этот минерал желал заполучить папа. С другой стороны, даже если и так, у нее не было тысячи люменов, да и будь они, странный тип по прозвищу Шпунт не оставил никакого обратного адреса, и как с ним связывался отец было непонятно. Впрочем, связи с сомнительными личностями нужно держать в секрете. Шиолта вздохнула. "С кем ты водишь дела, папа? Что за мрачные типы обещают тебе доставку минералов, за такие деньги?"

Закончив с книгами, девушка подхватила связку ключей, и вышла из кабинета, направляясь в сторону спален. Не заглядывая ни в отцовскую, ни в свою, Шиолта подошла к двери спальни матери и, позвенев ключами, открыла ее, на несколько секунд замерев на пороге.
- Мама, - преодолев оцепенение, колдунья вошла в комнату и упала на колени рядом с кроватью. - Я знаю, ты видишь и слышишь меня. - Говорила Шиолта, поглаживая разложенное на кровати платье. - Я очень скучаю. Ты нужна мне, мама. И папе нужна, нам обоим. Ты такая хорошая... - Странно, секунду назад ей хотелось плакать, но вот вспомнился аромат конфет из детства, и на лице Шиолты появилась улыбка. - Я хочу быть как ты, ты ведь всегда знала, что нужно делать. А я не знаю... Я боюсь, очень боюсь, мама. Что, если я не справлюсь, если я ищу не в ту сторону? Вдруг Мезим ошибается? Или у меня не получится? А еще этот григори. Он тоже страшный. Может это он, или такой-же как он забрал тебя у меня, но я знаю, я уверена, ты хочешь чтобы я помогла папе сперва. Потому я и не ищу его. Я очень хочу быть сильной, но мне так тебя не хватает, мам. Я люблю тебя...
Прошептав последние слова, девушка встала, огляделась, прошлась по комнате, провела рукой по изгибу арфы, глянула в зеркало, поправила серебряную стрекозу в волосах, да и вышла из комнаты, заперев ее на замок. В сердце Шиолты появилась какая-то уверенность. Ее родители были с нею, пусть не физически, но они всегда были в ее сердце. Нужно ведь только прислушаться, и мама всегда утешит и поддержит, а папа даст взвешенный совет, который балованная колдунья скорее всего снова пропустит мимо ушей. Но был и еще один способ почувствовать себя ближе к родителям.
С уверенностью в правильности своего решения, Шиолта вернулась в кабинет. Тут, в тайнике за книгами, семейные реликвии. Мамины мантия и посох. Быть может отцовская мантия и защитила ее в лесу, но сейчас ей нужно было просто чувствовать себя ближе к маме. Скинув черную мантию Дилена, Шиолта облачилась в белую мантию Мелиты и вооружилась её посохом, прихватив, на всякий случай, один из жезлов отца. В конце-концов, ей предстоит встреча с каким-то стражем-врагом. Встреча с таинственным незнакомцем. В городе, кишащем демонами, с одним маньяком и одним григори... Никакая мощь лишней не будет.
- Я люблю тебя, папа. - На прощание сказала Шиолта и вышла из кабинета, запирая за собой дверь. Тихо колдунья обошла дом, проверила окна и двери, затем вышла на улицу, заперла дверь и шепнула горгулии кодовую фразу, окончательно запирая дом и активируя защиты от непрошеных гостей.

- Ну что, лошадка, пора возвращаться в участок. - Обратилась Шиолта к жующему зелень у крыльца животному.

От слов его потомка, злая ярость закипела в душе Брухи. Кск она смела так с ним разговаривать? Обвинять его в том, что он даже не думал?
Сам Генрих замер на месте, не шевелясь и борясь с искушением свернуть негодной девченке шею и осушить ее на месте. Только языком по клыкам водил, повторя мысленно "Свечи. Свечи. Свечи..." Лишь убедившись, что клыки вернулись на место, а Зверь вновь затихарился, Генрих заговорил. Медленно, злобно и угрожающе.
- Не смей говорить со мной в таком тоне. - Оглянувшись на Паскуале, Генрих протянул ему свою трость. - Подержи. - Абнил подозревал, что если девочка еще что-то ляпнет, ему вновь придется иметь дело со Зверем, и иметь холодное оружие в случае поражения не хотелось.
- Не потому, что правила. Не потому, что приличия. Ты убийца. Ты знаешь это чувство. Жажду разрушать и отнимать жизни. Я такой-же, и я не хочу тебе навредить, потому не говори со мной так. - По мере выговаривания, Генрих остывал, говорил быстрее и спокойнее. Наконец глубоко вдохнул, выдохнул и продолжил своим обычным, мягким тоном. - Извини, я должен лучше держать себя в руках. Эллеанор, что с тобой происходит? У нас ведь был уговор - ты хорошо ведешь себя здесь, а остаток ночи мы проводим на твое усмотрение. Так ведь? Все было нормально, так почему, когда мы здесь закончили и можно было бы заняться чем-то интересным, ты устраиваешь мне сцену, пытаясь все испортить? Называешь места, которые мне интересны даже меньше чем тебе? Это какой-то план? Или это туфли так давят? Тогда переобувайся и подумай о моем вопросе еще раз - куда и чего ты хочешь. Но переодеваться будем не раньше, чем уедем с Мэдисон, и это будет тем быстрее, чем быстрее мы устраним пропасть недопонимания между нами.

- Тоесть, ты предполагаешь, что у нас есть своя правота? - Теперь уже он приподнял бровь. Как же проще, наверное, было-бы с потомком-мальчиком. Самому Генриху хватило всего двух ударов Франчески и впечатываний в стены ее гостинной, чтобы усвоить "Правило номер один - за нарушение правил приходится платить".
- Очень интересно узнать, в чем она по-твоему. - "Интересно, на сколько хватит ее брухового запала?" - Подумалось Генриху, по всему, выходило, что это была какая-то больная-больная мозоль и запала должно было хватить на долго. Вампир снова бросил взгляд на сохранявшего молчание Паскуале. Парень, видимо, боялся слово вставить и оказаться между огневолосым молотом и двухвековой наковальней.

Эльф не сопротивлялся, когда цепи стали натягиваться. С послушностью обреченного Норвен вернулся в свое, ставшее уже привычным до такой степени, что даже боль в суставах почти не ощущалась, положению, почти подвешенный на цепях. А что он мог сделать? Длины цепей все равно не хватило бы чтобы попытаться атаковать, даже самой цепью удушить... Ох, какой сладкой была эта мечта - удушить Высокого цепью, на которой он висел, но тому хватало ума держаться на безопасном расстоянии, и Норвену не оставалось ничего, кроме как смириться.
Ничего, когда-нибудь он убьет его: проколет сердце мечом или стрелой, а может удушит или действительно перегрызет горло... Не важно, сколько придется ждать, годы в подземелье, или на галерах, он вернется и отомстит, если только этот человек не умрет раньше.
Остальные эльфа не интересовали. Ни странный стражник, что сейчас натягивал цепи, что приходил к нему значительно чаще остальных и был странный даже по меркам людей, ни старый священник, ни другие стражники... Только длинноухий. Норвен внимательно следил глазами за каждым шагом очередного прихвостня Высокого. Он явно был не тем, за кого пытался себя выдавать, вот только кому выдавать? И какие намерения скрывал этот получеловек? В том что перед ним не настоящий эльф, Норвен уже был уверен: ни один эльф, даже стараясь, не сможет так исковеркать речь. Что он пытался сказать или показать?
Получеловек снова отпустил винт, вместо того, чтобы затянуть его туже. Норвен встретился глазами со взглядом странного стражника и быстро отвел взгляд.
"Один день." - Можно подумать, здесь можно было понять, день сейчас или ночь, и сколько дней сменилось.
- Сколько вдохов умещает один день? - Шепотом спросил Норвен, не слишком надеясь, что его поймут или ответят.

Вновь его камера опустела. Вновь скрипнула дверь, снова лязгнули замки. Свет покинул камеру, забрав с собой краски. Вдали, в коридоре еще слышались шаги, стук звуки, но Тишина уже была здесь. Тишина, одиночество, страх...
Норвен глубоко вдохнул. Раз...
Что будет завтра? Хватит ли мужества у него отказаться от подписывания этих бумаг? Сможет он вытерпеть еще один день? А не один? Что если Высокий не обманывает, и действительно отдаст его гребцом на корабль? Мысль о вечности прикованным к веслу пугала, но даже так, даже у весла, у него был шанс видеть небо, Солнце и Луну, а значит даже так это было лучше чем здесь.
Два...
По щекам эльфа текли слезы. Скоро они высохнут и на грязной коже не останется ни следа, но сейчас они были ему нужны. Не было рядом ласковой матери, что могла утешить одним взглядом, не было отца, что мог вселить уверенность одной своей решимостью. Гвен, милая добрая Гвендолин была далека, и не могла развеселить брата. Это, безусловно, было хорошо. Нечего юной деве делать в таком месте, да вообще молодой друидке нечего делать в таком месте как Мосстоун, что уж говорить об этих казематах. Но как же ее сейчас не хватало? Что бы сказала Гвен, увидь его таким? Слабым, искалеченным, испуганным, почти сломленным? Одного взгляда ее лучистых зеленых глаз хватило бы, чтобы силы вернулись, но... Но Гвен нечего было здесь делать, у юной девы дела дома и в Круге, а кому-то пора заканчивать мечтать.
Четыре...
И если Норвен действительно хотел вновь увидеть сестру, пора бы ему уже было собраться и думать. Сломанный, мертвый или принявший не ту сторону, домой он точно не попадет. Только вот... А что кроме ожидания он мог предпринять?
Семь... От волнения эльф стал дышать чаще.
Из угла выползла паучиха.
- Ну что ты, как маленький? - Обратилась восьмилапая к узнику. - Ну сколько можно ломаться, будто твоя гордость тут что-то значит. Одной гордостью свободы не заработать. Хочет этот длинный человечишка твоей подписи под бумагой, которую не хочет тебе показывать? Хочет ведь?
- Я не стану ничего подписывать. Это может быть предательство всего Вильдата. - Тихо ответил ей Норвен.
- Да ладно, предательство. Мысли шире. Он не показывает, что ты должен подписать, но ведь и он языка не знает.
- Думаешь?
- Ну, если уж ты думать разучился, придется за тебя думать, ты мошек своим запахом распугиваешь. Просто напиши то, что они не смогут понять, а твой народ поймет однозначно.
- Это ведь бесчестно.
- Как далеко твоя честь тебя завела уже, и заведет еще? Тебе напомнить, как все начиналось?
- Не нужно, я знаю о чем ты. - Норвен поник. Не думал эльф, что будет сожалеть, когда принял то решение, не знал, на сколько велико коварство людей, а теперь висел в цепях, вдали от дома и не имел ни малейшего понятия, что случилось с остальными рейнджерами его отряда.
Семнадцать...
Медленно-медленно тянулось вязкое, как деготь, время. Десять, даже пятьдесят лет могут пролететь как один день, если занят интересным делом. Но вот в такой неопределенности, кажется два вздоха разделяет целая вечность. Пытаясь хоть как-то занять мучительное ожидание, Норвен вспоминал события которые привели его сюда...

- Сами коконы могут быть инертными относительно Линий сами по себе, - стала рассуждать Шиолта, обращаясь скорее к Донте, чем к кому-то еще. - Как слово, жест и воля инертны по отдельности, но вместе позволяют преобразовывать вейр. Коконы могут служить узлами диаграммы городских масштабов, которая взаимодействует с Линиями. Опять таки, учитывая природу аур кристаллов и коконов, я могу предположить, что взаимодействуют коконы в первую очередь с Эббой и Лаунтрой, Иор, Гобей и Ру можно не рассматривать. Если отбросить три из линий, возможно система станет ясней, хотя двух точек для интуитивного обнаружения диаграммы маловато.
Еще Шиолта хотела было сказать, что это не уникальный случай проклятья такого масштаба, и что некогда с чем-то подобным столкнулся какой-то народ Граанзара, но решила что записки в журнале отца и догадки, что исследуемый им минерал может быть оставшимся от такого кокона затвердевшим веществом были по прежнему лишь догадками, а пускать расследование по ложному пути... Если бы от этого не зависела жизнь ее отца и судьба Лейфа, Шиолта наверняка так и сделала бы, шутки ради, но сейчас как-то не до шуток.
- И еще, - задумавшись и приложив указательный палец к виску, а большой к подбородку, продолжила колдунья. - Если коконы - часть одной диаграммы, и имеют отношение к Алому, кристаллам и небу, то все они, сколько бы их ни было, должны были быть активированы более-менее в одно время, либо в строгой последовательности, иначе дисбаланс сил расшатал бы систему и ничего не вышло. Вряд-ли это могла сделать небольшая группа людей, мы имеем дело с хорошо организованным культом, скорее всего волаки подчиняются именно ему. К тому-же проклятье планировалось заблаговременно, именно на День Колоколов, когда большая часть магов: и преподаватели, и студенты, находились в городе. - Едкий комментарий о том, как страже удалось проморгать крупный и достаточно массовый культ Шиолта с трудом удержалась.
Еще большего труда, девушка даже закусила губу, чтобы не ляпнуть лишнего, стоило не ответить ничего о вежливости к вышестоящим, особенно хватающимся за мечи, и том, что в свете "творящегося вокруг дерьма" (да как он может так выражаться, в присутствии приличной девушки, один черт, что Шиолта и сама могла сказать не хуже.) лучшая вежливость - это сжечь некоторых сержантов, очевидно стоящих выше консультантов, до костей, а потом и кости сжечь и пепел разве... Стоп, а это точно были ее мысли, или на нее тоже действовала общая истерия? Раньше тяги к убийству Шиолта не испытывала, хотя и угроз и унижений таких раньше не испытывала. Ну и о какой излишней вежливости могла идти речь, если у ее любимого папы осталось всего два дня?
- Вопросов нет, сэр. - Наконец выдавила из себя девушка. - Я постараюсь, но в прошлый раз до университета сквозь лес я добралась где-то за пол часа. И до леса еще минут тридцать-сорок отсюда идти, так что я могу на двадцать-тридцать минут задержаться.

Огромного труда Норвену стоило сохранять видимость непонимания слов Высокого, но даже так, эльф с жадностью ловил каждуй звук, каждый отразившийся от стен отголосок, едкий запах гари от которого драло пересохшее горло, притторный аромат, которым этот Высокий пытался перебить свой отвратительный человечий запах, свет, силуэты под капюшонами... Это были реальные ощущения, действительно реальные, ни с какой галлюцинацией не спутаешь, и за них стоило держаться.
А еще эльфа несколько забавляло то, на сколько его боятся эти люди. Даже такого, скованного, беспомощного, искалеченного...
Третий был не такой, его Норвен тоже узнал, острые уши уголками оттопыривающие капюшон, светлые, слишком светлые для человека, кажется миндалевидные, глаза... Это он в прошлый раз ослабил колодку, но Норвен до сих пор не знал, была это попытка помочь, какая-то новая, изощренная пытка, или выродок и предатель работающий на людей был так туп, что перепутал направление. Не знал, да и не мог спросить, ведь если это была попытка помочь, таким образом он поставит под удар возможного друга, а если нет - мучители быстро смекнут что к чему и сделают лишь хуже. Но он был другой. Он не боялся Норвена, не испытывал отвращения, всем своим видом выдавал... спокойствие? Нежелание вредить? Странный тип. Одними глазами эльф проследил за тем как этот стражник подошел, а затем сел рядом с ним. Да, на такого зарычи - и то не испугается. От мысли о том, чтобы зарычать на человека стало даже как-то весело, несмотря на все те мерзкие слова, что говорил высокий. Норвен поднял уголки губ в намеке на улыбку и подался чуть вперед, на какой-то дюйм, втягивая запах нового стражника. Человек. Стражник пах как человек. Потом, подопревшей соломой кроватей, старым жиром мыла сваренного лучше не думать из чего... Но было и что-то еще, не аромат, скорее намек на аромат, но въевшийся так глубоко под кожу, что теперь уже никаким мылом не смоешь, терпкий аромат полыни и сладкий запах еловой коры, запах свежей крови и дорожной пыли... Этот был не такой как другие, вот только добра или беды от него ждать?

От рассуждений о новом палаче эльфа по прежнему отвлекали потуги старика перевести слова Высокого человека на эльфийский. Даже ломаный и исковерканный родной язык все равно звучал мелодично будил какую-то надежду. Не смотря на все, что говорил Высокий, и старательно переводил Старик, не смотря на весь ужас того, чтобы остаться калекой, или вовсе обезуметь, не смотря на длительное заточение, одного эти люди не могли у него отнять. Нельзя отнять свободу у того кто свободен в душе, нельзя забрать гордость у того кому есть чем гордиться. Можно сломать руки, но желания сражаться не отобьешь, пока есть за что сражаться, разумеется.

Жалкие потуги Высокого выглядеть благородно и пресмыкание перед ним Старика, равно как и его попытки сгладить нескрываемую Высоким Злобу вкрай позабавили эльфа. Вот уж действительно, когда нечего терять, можешь позволить себе куда больше. Норвен не выдержал и снова рассмеялся, правда теперь смех был больше похож на хриплое карканье ворона.
- Ты зря боишься меня, старый человек. - Быстро на эльфийском заговорил Эльф, он обращался к старику, но смотрел в прорези для глаз стражника, который сидел перед ним. Сказать было нужно много, пока Высокий не понял, что он так ничего и не подпишет и его снова не стали бить. Потом говорить будет тяжело. - Даже не будь я в кандалах, не стал бы поднимать руку на слабого. Но даже если бы и поднял, разве смерть от руки эльфа будет хуже того, что ждет тебя после? Когда ты предстанешь перед своим богом, и он спросит, кому ты служил? Меня сковывают цепи, но дух мой свободен, что сковывает твою душу заставляя быть рабом твоего господина и цепью твоего бога? Для кого ты исцеляешь и кому служишь? - Да, таков был "запасной план". "Не можешь победить врага, посей в его лагере смуту." Победить находясь в кандалах было проблематично, хотя пока Норвен ничего не подписывал, а Высокий злился, по всему выходило, что побеждал именно эльф. Но посеять сомнения в сердцах приближенных, заставить их отвернуться от господина - это могла оказаться действительно большая победа. Кем будет этот господин без своих рабов? - "Мой жрец", - так он тебя назвал, не обидно богу, дающему тебе силы, что ты принадлежишь другому? Не твоему хозяину говорить о чести. Переведи ему, что он может пленить мое тело, но мой дух останется свободным. Ежели он считает, что я забыл, кто меня пленил, когда я не стал убивать ваших людей и пошел на переговоры, забыл по чьему указу меня содержат в плену, избивают и пытают, что я не понимаю кто меня калечит, и выставляет твою работу как свою добрую волю, то мозгов у него меньше чем у улитки, что летним полднем выползает на самый край травинки, чтобы засохнуть под солнечными лучами и стать пищей муравьям. Скажи своему господину, что я не найду покоя, пока не отомщу ему, ни при жизни, ни после смерти и дух мой станет карой ему и его детям, и детям его детей, и всему его роду. И пусть не надеется, что капюшон его спасет, я запомнил запах и узнаю его за десять миль. - Эльф едва заметно вздрогнул. Нет, такого посмертия себе ему отнюдь не хотелось, но если Высокий поймет, что Норвен так ничего не подпишет, и эльф станет ему не нужен... Лучше было бы попытаться надавить на старые человеческие страхи и суеверия. - А если у него есть хоть толика чести и гордости о которой он говорит, и он действительно хочет смыть с меня позор, пусть подойдет ближе, мне не нужны руки или оружие, чтобы перегрызть ему горло. - Эльф вздохнул и отставил миску в сторону, ну все, теперь точно будут бить.

Вот он - момент истины. Миг, что так и не обернулся триумфом. Эти hildor боялись его, боялись даже такого, закованного и разбитого. Звоном разбитой надежды отдавались слова молитвы в ушах эльфа. Нет, не ослабеют колодки, не будет у него ни единого шанса вырваться и отомстить своим пленителям. Вечность висеть Норвену здесь в цепях.
Но разве можно жить без надежды? Разве рожденный для воли эльф может смириться с такой участью? Не мог Норвен, не желал. Пока в нем оставалась хоть капля, хоть толика жизни, эльф сохранял надежду на то что это кончится, так или иначе. Главное не сломаться, не согласиться, не стать предателем.
С клекочущим, булькающим звуком пленник рассмеялся, вскинув руку и позволяя божественной энергии влиться в свое тело. Хуже быть уже, кажется, не могло.
- Не меня тебе нужно бояться, старый человек. - Заговорил Норвен по эльфийски, поднимаясь и усаживаясь на холодный пол, подтягивая к себе миску с похлебкой. - И даже не времени, что совершит то, что не под силу закованному в цепи узнику. - Эльф еще раз рассмеялся. - Бойся того, что умрешь рабом, как и жил.
Ухватив миску запястьястьями, узник сделал несколько глотков этой ужасной баланды.
- Но где же мои манеры? Заходите, гости дорогие, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. - Отсербнув еще глоток, Норвен продолжал гоаорить с нескрываемым сарказмом. - Может вы голодны и желаете разделить со мной эту прекрасную трапезу?

Так сходят с ума. Сперва голоса, затем предчуствия, грезы становящиеся явью или остающиеся плодом воспаленного сознания? Что дальше?
Заслышав первый удар, Норвен встрепенулся. Вновь идет его тюремщик, и вновь не один... Собирая остатки воли и разума в кулак, эльф соображал: дальше строить из себя гордого и несломимого, или найти другой путь?
Хитрость. Если это не коварство, нацеленое против своих, если это военная хитрость, и если она удастся, возможно это не будет считаться подлостью? А кем еще назвать этих людей, держащих его в плену уже бог весть сколько, если не врагами?
Мысли Норвена снова стали сбиваться, но следующий лязг засовов, уже ближе, вернул их ход в намеченное русло.
Он нужен людям, нужен зачем-то. Иначе они не приходили бы так постоянно. Может и вовсе забыли бы его в этом каменном мешке. А если нужен, то их должно беспокоить его состояние...
Норвен расслабил тело, повисая на державших его руки натянух цепях. Может ему позовут лекаря, ослабят цепи, а дальше... В прочем, о том, что будет дальше, думать несколько преждевременно.

Тюремщик, в черном колпаке, открыл дверь в его камеру, и увидел висящего на цепи эльфа. Норвен лишь немного приподнял голову и уронил ее на грудь.
Когда цепи ослабли, тело эльфа опустилось на землю. Падения Норвен не боялся, не так быстро травились цепи, что по настоящему было пушающим, так то, что он переживет своих пленителей и их детей, и детей их детей в этом подземелье.
Оказавшись на земле, ноне проронив при этом ни звука, эльф попытался подползти ближе к миске, но сделав несколько движений, обмяк.
"Подойди, подойди ближе, проверить, что со мной, и мы посмотрим, из чего ты слеплен." - Думал эльф.

Шиолта сама не заметила, как ее ноги подкосились от страха, а то, что она еще и побледнела, как лист хорошей бумаги для свитков, и вовсе осталось тайной для девушки. Как она могла надеяться на сотрудничество с этим болваном? С этим убийцей юных чародеек?
Ничего, она это так не оставит и отомстит, обязательно отомстит, но позже, когда это все закончится, а сама колдунья будет в безопасности. Он будет молить о прощении, когда обугливающаяся...
Но как он мог?...
Пол минуты, или чуть больше, мысли колдуньи скакали из стороны в сторону, будто кузнечики на потревоженном девственном летнем лугу при появлении человек. Лишь спустя это время Шиолта смогла привести голову в порядок и попытаться уловить суть разговора.
Значит, стычки и погибшие и раненые стражники, отключившаяся магия (возможноо в тот самый момент, когда ее охватил беспочвенный панический ужас), мертвые волаки да сбежавший из Сферы серийный убийца... Приятного мало, да и гибель товарищей по страже могла оказать какое-то влияние на сержанта, хотя это его все равно не оправдывало.
На какую-то секунду, Шиолта даже задумалась, не связана ли записка, которую она получила намедни с побегом маньяка, (пятый круг это вам не хухры-мухры) но затем сообразила, что послание она получила вечером, а сбежал маг под утро, так что это вряд-ли были события одного поля. И если раньше она намеревалась сообщить об этом письме если не Страже, то уж точно Донте, то такая выходка Просперо поставила крест на этих планах. Шиолта была сама, и действовать ей предстояло самостоятельно.
Подтянув к себе изображение маньяка, (и почему такой симпатяга и на тебе - маньяк?) Шиолта, изучая рисунок, наконец подала голос:
- Мне нужна перепись тех проклятий из подвала, сэр. - Последнее слово колдунье пришлось буквально выдавливать из себя и уважения в нем звучало мало. - И пора отправляться в Университет. Я передам магистрам ваши вопросы.
- А тем временем, осталось два дня. - Себе под нос пробурчала колдунья.

Шиолта спала ворочаясь. Ей все снилась гонка не-то от, не-то за григори. Он был в маске цвета старой кости, в белоснежной, в кровавой, в черной, его когти были то черными, то кроваво-красными, с них капала то кровь, то мерзкий, дурно пахнущий яд. Колдунья иногда настигала его, чтобы снова ввязаться в безнадежное сражение, то григори нагонял ее, чтобы отправить в паническое бегство. Кажется это длилось целую вечность, явно больше одного дня, или даже одной жизни. Весьма вероятно, что девушка и бормотала во сне, и только чудо спасло и ее и других обитателей Головы Виверны от случайно произнесенного заклинания, которое запросто могло бы сжечь дотла сие чудное и безусловно уважаемое заведение, вместе со всеми посетителями.
А потом девушка проснулась. Дыхание перехватило. Сердце остановилось и опустилось куда-то в пятки. Желудок свернулся спиралью. Тело колдуньи покрыла холодная испарина, и как-то странно, весьма отчетливо Шиолта осознавала, что этот страх, паника, ужас - это не то, что навеяно ночными кошмарами. Страх жил сам по себе, он пришел из вне, он был родственным, возможно тем самым, что пережили все те маги, что сейчас были заключены в кристаллах... И страх настойчиво требовал уйти, сбежать, исчезнуть из города, спастись самой, раз никого больше не спасти. "Сарен не сдаются" - как-то со злостью подумала колдунья, - "и своих не бросают". Странно, но от этой мысли, или просто по времени, паника отступила. Сердце забилось там, где ему и положено, глубоким испуганным вдохом вернулось дыхание. Она была жива, а значит - на что-то еще способна, хотя по прежнему не имела ни малейшего представления о том, что и как ей нужно делать. Надежда была на то, что магистры в Университете что-то поймут. Надежда была на то, что удастся понять, кто такой "арбитр" и вырвать у него глаза, а с ними - войти в "обитель алого" и сжечь там все к демонам, или богам, или... не важно - испепелить, превратить в ничто и остановить этот ужас наяву. Но надежда надеждой, а как говаривал папа, да и не только он - "не выспавшийся маг - не маг вовсе". По ощущениям - далеко не все силы вернулись к ней, хотя даже до конца своих резервов вчера колдунья не исчерпала.
Глянув в окно и убедившись что на улице все еще темно, Шиолта перевернулась на другой бок и уснула снова, крепким сном без сновидений.
Утро началось с теплого луча на щеке и щебета птиц. Розового луча, если честно, но сквозь закрытые веки этого не видно. Девушка безмятежно перевернулась на другой бок и потянулась, но назойливое чириканье за окном через несколько минут стало прорываться в сознание и, наконец проснувшись, колдунья осознала все, произошедшее вчера и, с ужасом вскочила, выглядывая в окно.
Солнце было еще совсем низко, только-только начало подниматься над крышами, и именно по этой причине прямые лучи разбудили колдунью. Но не солнце прогнало остатки дремы. Розовое, огромное розовое, "веселое" чтоб ему провалиться, небо. Как проклятые кристаллы.
Остатки дремы как ветром сдуло. Не особо заботясь о своем внешнем виде и приличиях, (а справедливости ради стоит отметить, что завалившейся спать без задних ног Шиолте не хватило сил даже раздеться, потому она была изрядно помятой, но вполне одетой) Шиолта выскочила в коридор, сбежала вниз по лестнице и выскочив на улицу несколько минут ошалело таращилась на небо. Затем, лишь самую малость придя в себ, девушка забежала снова в заведение, подбежала к хозяину, уже занимавшемуся какими-то своими хозяйскими делами в зале, и залепетала:
- Вы видели?! Вы Видели? Почему вы так спокойны? Вы видели, какое небо?

Помыться. Помыться было навязчивой идеей и как только Эмили увидела ванную, тут-же выпустила руку сира, которую не отпускала все это время, скользнула внутрь и хлопнула дверью.
Наконец она осталась сама. Сама со своей болью, с грязью, что проникла в самую ее суть, с новыми ощущениями... Девушка открыла воду, и под шум разбивающихся о металл струй, стала раздеваться.
Не десять и не пятнадцать минут понадобились Эмили, чтобы привести себя в порядок. Чтобы нарыдаться, жалея себя. Чтобы вымыться, расцарапывая себя до крови, в попытках смыть всю ту дрянь, что к ней прицепилась, но вымыть душу не так уж и просто. Чтобы вымыть запекшуюся в волосах кровь и снова нарыдаться, пока никто не видит и не слышит.
Выбравшись из душа Эмили взглянула в зеркало. Болезненное, измученное бледное лицо, острые тени. Но ни следа от побоев, ни одного пореза, даже прыщиков нет... Но глаза... Ее яркие, карие глаза внезапно стали намного светлее, серо-зелеными, как у Винсента. Да уж, чудесная ночь, чудесные события, чтоб их... Только вот радости эти чудеса не приносили ни капли.

Наконец, девушка вышла из ванной, закутавшаяся в халат и, держа полицейскую форму и оружие в руках. Подойдя вплотую к Винсу, Эмили посмотрела ему в глаза и тихо спросила.
- Мои глаза... У всех Бруха такие?

- Буду крайне признателен. - Генрих склонил голову и сделал шаг в сторону. Нейл все еще не выходила и вампиру оставалось лишь следить за покидающими эллизиум сородичами, да анализировать полученную информацию. Если представить все события не как сложную политику в мире сородичей, а как систему уравнений с многими неизвестными, абстрагируясь от личностей и моральных оценок, решения искать было несколько легче.
Пропал вентру с документами, но ищут торика. Князю примогенат нужен до кровавых соплей, и он рискует положением, объявляя Охоту, в том числе чтобы подтолкнуть кланы. Ада говорит о умолкающих голосах, похоже энергичных и не осторожных, как вариант - другие молодые сородичи. И князь, который очень хочет примогенов. Статус, который даст Оливеру собранный совет не перевесит тех проблем, что кровопийцы в него вошедшие могут создать, играясь городом в куклы. Но чего не отнять, в случае реальной заварухи, Оливер сможет собрать кланы и противостоять внешней угрозе. Значит, не такой он и дурак, и надвигающуюся бурю видит. А видит он, значит видит и Квайдир, может потому и не уходит с поста, не смотря на имеющуюся замену.
А сама замена очень хочет на пост, будто не знает о угрозе, или наоборот знает. Что Генрих знал о Джезбел кроме того, что она сама создала себе маленькую армию, да, судя по всему, имела проблемы с самоконтролем. "Чем ближе к Зверю, тем похожей на животных". Точно так-же сомнения закрадывались и по поводу Марлены. Активная, даже слишком. Слишком талантлива, слишком сдержана, как для Брухи. Знает она, что место в примогене может означать необходимость вести клан на войну, или знает, и потому так стремится? Валентайн, похоже, знал. Валентайн мог, но не хотел. А сможет Рашель? Джейд непременно сможет, только кого?
А еще утечка информации с сайта. Возможная, или случившаяся. И не было ли обнаружение этой утечки частью акции по уменьшению информационного влияния Носферату?
Кажется, несколько интересных кругов в этой игре Абнил пропустил, но настоящая игра только начиналась, ставки росли, а его рука по прежнему была не плоха. Может и удастся выйти из этой игры если не победителем, то хотя-бы несколько повысив свои активы.
В сознании стала вырисовываться схема, группы и сообщества в которой объединялись, перетекали одно в другое, и соединялись многочисленными стрелками проишествий и связей, фактических и гипотетических...

- Прошу Вас, следуйте за мной. - Ответил святой отец. - Это действительно не самое подходящее место для таких разговоров.
Священник провел магов через неприметную дверь рядом с органом, затем по узкому коридору мимо стальной запертой двери и по лестнице вниз. Затем поводив еще минут пять по коридорам, надавил рукой на светильник и кирпичная стена отъехала в сторону, являя еще одну, крутую лестницу вниз.
Три длинных лестничных пролета осталось позади, когда отец Марк вывел магов в низкий и достаточно узкий коридор. Не смотря на невысокий, не больше двух с половиной метров, потолок и глубину, а по ощущениям, маги спустились не меньше чем на пятнадцать метров, ощущения давящей толщи земли почему-то не было. Воздух был прохладный, но сухой и свежий, с еле заметным запахом ладана. Небольшие встроеные в стены электрические светильники создавали достаточно света.
Пропустив две первых от лестницы двери, священник открыл две следующие, являя небольшие, четыре на четыре метра, комнатки, в каждой из которых располагалось две добротных деревянных кровати и небольшой письменный столик со стулом. Из декора только распятья в изголовьях кроватей. В комнатах было чисто, будто пятнадцать минут назад тут закончила уборку професиональная горничная.
- Это комнаты для вас, простите, что без особого комфорта. - Сказал Марк. - Для девушки подготовлена третья комната, раз ее с вами нету, можете занять и ее. - Он указал на следующую дверь.
Показав комнаты, Марк направился дальше по коридору. Кажется, сам коридор по мере удаления от лестницы, спукался еще глубже под землю.
- Вы голодны? Ужин уже прошел, но что-то можно придумать. - Сказал священник и открыл последнюю дверь, за которой коридор сворачивал под прямым углом.

Каковы были настоящие размеры подземелий под собором никто, кроме, вероятно, их обитателей, не знал. Слухи говорили что во время войны здесь скрывались от нацистов больше полусотни еврейских семей, но официально Церковь до сих пор отрицала это.

За дверью оказалась внушительных размеров библиотека. Ряды книжных полок, полдюжины письменных столов, даже не смотря на вполне современные стелажи и два стола с компьютерами, воображение все равно рисовало бритых монахов, переписывающих здесь древние свитки.
- Пожалуйста, заходите. - Отец Марк зашел первым и, взяв один из стульев, уселся на него, ожидая пока маги последуют примеру.
- У Вас очень сложные вопросы, Маттиас. Боюсь ни я, ни кто либо из моих знакомых пока не в состоянии ответить однозначно о природе произошедшего. То, чему вы стали свидетелями, - кажется священник сам для себя еще не подобрал слов для описания проишествия на Вильгельмштрассе, - это безусловно ужаснейшая катастрофа и трагедия. Вот только причины и источники этой трагедии пока-что остаются сокрытыми. Последствия, по крайней мере некоторые, уже очевидны, но я не возьмусь даже предполагать истинные цели такого ужасного деяния. Чтобы вы понимали, магистр Игнатий, глава капеллы ордена Гермеса, уже сделал заявление, обвиняя в произошедшем наших радикально настроеных друзей, полагающихся на творения собственных рук и мыслей больше чем на замыслы Создателя. Игнатий требует расследования и доступа к их секретной документации. Совет Сынов Эфира уже сделал собственное симметричное заявление, основываясь на очевидно мистическом происхождении огня, обвиняют во всем Игнатия лично, как единственного доподлинно владеющего Силами на нужном уровне, мага в городе, требуют его отстранения и расследования в капелле Герметистов. Неизвесный хакер на сайте мэрии выложил фотографии жертв пожара и сообщение о том, что произошедшее это ответ на преступления властей против народа. Адепты Виртуальности при этом отрицают свою причастность к этому и ищут провокатора. Технократы установили наблюдение за шестью своими объектами и ищут виновных. Их агентов при шляпах и очках видели в разных местах. В общем, хрупкое доверие между Традициями в городе разрушено, а сложности со связью не позволяют надеяться на оперативное решение Совета. Вот такие невеселые дела, если в общих чертах. Про атмосферу в городе ничего сказать не могу, если вы не объясните, что именно не так.

Высадив всех, включая мотоцикл, из фургона, Виктор осторожно и аккуратно выехал обратно на дорогу. Товарищи загрузились и поехали, согласно задуманному, к собору.

Город неожиданно опустел. Машины, в том числе полицейские, скорые и пожарные, с сиренами и огнями колесили в разные стороны, а вот прохожих и просто гуляющих людей, которых таким не поздним вечером обычно было предостаточно, практически не наблюдалось. Даже рядом с ночными клубами, которые попадались по дороге, не было обычных очередей подростков с пустыми глазами. Даже на радио, что играло обычно у Виктора, кто-то вместо привычного позитивного регги поставил Моррисона*, и тот все так-же распинался о конце, спустя почти сорок с лишним лет после собственной смерти...

Собор, как всегда, сиял в лучах прожекторов. Императорский, собор святого Варфоломея, в котором короновались императоры Священной Римской Империи, возвышался, как древняя цитадель, стоявшая здесь веками до появления современных небоскребов, пережившая пожары и бомбежки, и будет стоять века, когда монстры из стекла и метала превратятся в пыль. Второй, да и Третий Рим стали историей, а Собор все так-же стоит и щерится своими шпилями в глаза Времени. Цитаделью он и являлся. Цитаделью Идеи свободы и неподчинения. Историки могут бесконечно спорить о роли Франкфуртского Собора, как его обычно величают сегодня, в истории вообще, и в истории Войн Восхождения, но один факт остается неизменным: с момента своей постройки, Собор служил крепостью в невидимой войне. Сперва - оплот неподчинения нарастающей силе Церкви и Ордену Разума, теперь - такой-же оплот неподчинения всем стандартам Технократии, огромная скалка в глазу, место где мысли о прибыли, о карьере, о кредитах и политике, все отступает на задний план, и остается один, направляемый резкими линиями собора, взгляд вверх, взгляд ищущий то, на что древняя часовня указывает, словно стрелка компаса.

Собор, был одной из главных туристических достопримечательностей города, но, понятное дело, в такое время экскурсии уже не проводились. Двери, церкви, правда, оставались открыты круглосуточно, но двадцать первый век и тут оставил свой отпечаток - над воротами, и на стенах располагалось несколько камер наблюдения, так, что слепых зон у них попросту не было.

Свет. Первое, что врезалось в глаза вошедшим, был поток света, яркий даже по сравнению с хорошо освещенной улицей. Люстры, размещавшие когда-то тысячи, если не миллионы свече, сейчас питались электричеством, создавая поток теплого света, способного осветить все помещение от пола, до высоченных сводчатых потолков.
Лавки, золоченые иконы, барельефы, блестящие трубы органа, распятья, алтарь и свет... Все выглядело уместным и не вызывало ощущения избыточной роскоши, как в некоторых других церквях. Наоборот, даже не смотря на золото, вызывало уважение, и желание остановиться, присесть, и если не помолиться, то хотя-бы задуматься о по настоящему важных и стоящих вещах.

Один единственный человек, в черной сутане стоял в центре зала, у алтаря, спиной к входным дверям. Не сразу, вероятно закончив молитв, он обернулся к вошедшим.
- Здравствуйте, я ждал вас. - Сказал мужчина. Говорил он не громко, но не смотря на размеры храма, акустика была такая, что слышно так, будто мужчина стоит рядом. - Зовите меня отец Марк. Чем я могу вам помочь?

- Все верно. - Эмили согласилась с выводами Винсента о себе и немного встрепенулась. - Только я и без помощи предков продолжила бы учиться. Спортивная стипендия, да что там, меня в лигу зовут, позволила бы оплатить учебу, работа на радио, да я бы на вторую работу устроилась, посуду бы в ресторанах мыла, лишь бы вперед идти! Я это я, Эмили Нортон, а не придаток к мужу и какая-то мать-производительница. - Глаза Эмили на несколько секунд загорелись, но вновь потухли, как только вернулось осознание, что все мечты придется оставить в прошлом с невозможностью выйти днем на улицу.

Девушка несколько поникла, но на словах о физической боли, сводящей с ума и вовсе съежилаь. Что-то о такой боли она узнала этой ночью. Узнала больше чем должен был знать человек. Может так и есть? Может она просто сошла с ума, а все что происходит сейчас - вампиры, расхаживающие со глубокими но не кровоточащими ранами и высаживающие железные двери легким нажатием, ее собственное исцеление, полиция в машине борцов с вредителями, все-все происходящее только плод её сумашедшего воображения, бегущего от жестокой реальности. Может это все лишь галлюцинации, а она по прежнему умирает там на алтаре? Но даже если так, ну и пусть. Лучше такие галлюцинации и существа из сказок, лучше пить кровь, чем истекать ею...

Дослушав до конца, Эмили протянула руку, положила на плече Винченцо и несильно сжала, глянула на него и попыталась ободряюще улыбнуться. Если то, что он описывал, было хоть немного похоже на тот ад, через который сегодня прошла она, поддержка ему нужна была не меньше чем ей самой. Ну и что, что виду не подавал, наверняка отголоски такой боли до сих пор терзали сира. Но ничего, с любой напастью вдвоем бороться легче, может и с этим они справятся.

- Значит, кто-то тебя вырубил, убил твоих друзей, спихнул все на тебя, но вместо того, чтобы оставить на улице, спрятал в надежном месте, куда за двадцать лет не попало ни солнце, ни любопытные туристы, ни огонь, ни одна другая живая душа. Возможно несколько раз перепрятывал, двадцать лет - срок большой, тайные убежища могли становиться общественными местами и наоборот не один раз. А теперь кто-то другой тебя нашел в секретном месте и пробудил ото сна? Так?
Эмили задумалась, но тихонько, себе под нос пробучала:
- Двадцать лет назад, сорок четвертый. За год до моего рождения, когда папа последний раз был дома...
Выходило, что у Винса был враг, враг, который сделал такую гадость, враг которого сам Винс не знал, и враг, который мог испортить ему (и ей) жизнь еще раз. Неизвестный враг опасней втройне, это, наслушавшаяся военных баек Эмили понимала хорошо. Оставлять такого нельзя. Одно дело когда ты видишь снайпера в прицеле, и он тебя видит в прицеле, и вы оба понимаете, что даже если кто-то будет раньше, времени нажать на спуск второму хватит, и совсем другое дело - понимать что ты на мушке, и не понимать у кого.
Но почему его оставили? Зачем было сохранять жизнь врагу? Чтобы воспользоваться его правами, разумеется. Деньги, избирательный голос, может власть. Имуществом недееспособного человека распоряжаться проще, чем имуществом мертвого.
- И ты не знаешь, кто это сделал? - Зацепившись за загадку, как за спасительную соломинку, Эмили вновь немного приободрилась, но задумавшись, в профиль чем-то напоминала задумавшую шкоду лисицу. - Что у тебя было тогда, то что могли использовать? Деньги? Власть? Никто не справлялся бы с такими трудностями, не будь ты тогда важен. Кому-то это все досталось. А еще тот, кто разбудил тебя, он ведь знал, где искать, а ты и не догадываешься, кто тебя там оставил.
Нет, с лету эту загадку решить не удавалось, да и путей виделось два - искать кому выгодно, и искать кто мог знать. Оба пути могли привести к тому врагу, но располагая только таким коротким рассказом трудно было сделать более точные выводы.

Странно, но Эмили не попыталась отпрянуть, когда Винс решил погладить ее по волосам. До сих пор никому из мужчин, кроме Мэтью и Джоша она не позволяла, но желание погладить падчерицу у отчима появлялось в лучшем случае раз в пару лет, а брата она сама чаще успокаивала, чем наоборот. Кому-то другому она даже постаралась бы заехать милой но тренированой ручкой по лицу за такое, а сейчас просто и безропотно сидела, не совсем понимая, нравится ли ей этот жест. С другой стороны, не этот ли мужчина спас её от смерти, не ему ли в плечо она носом тыкалась десять минут назад?
- Слушай, не важно - виновата или нет, виновата, виновата что не смогла защититься, но я просто не хочу, чтобы они узнали. Им будет больно, а мне это мало поможет. - Девушка снова посмотрела на Винса, и сейчас больше напоминала побитую хозяином собаку.
- Мэтью... - Нет, - с радостью переключившись на другую тему, заговорила девушка. - Мэтью Картер - мой отчим, он военный... - Девушка осеклась, не будучи до конца уверенной, стоит ли говорить, в каком на самом деле чине её отчим. - Я отдельно живу, предки считают, что так я быстрее мужа найду, а я не слышу их причетаний о том, что моя цель - семья и продолжение рода. - Внезапно Эмили снова побелела, но теперь уже от злости. - Нет ни мужа, ни жениха. Учеба, спорт, работа... некогда в общем, - снова ушла от неудобной темы. - Пожалуй ты прав, на краденой машине домой не очень правильно... - Эмили вздохнула. - Еще у меня брат есть, Джош, единственный любимый мной мужчина, - она слабо улыбнулась, - как брат, разумеется. Расскажи лучше про ведьм, раз я теперь одна из вас. И на метле летать можно*?

От услышанного сквозь разбитое стекло у Эмили комок к горлу подошел. Так предлагать лечь на землю могли солдаты или полицейские. Да еще форма в мешке. И Винс кого-то офицером назвал. Черт, это все могло плохо закончится. Девушка глянула в зеркало на группу подростков. И эти еще смотрят, как раз в кузов. Как же девушек Френк вести будет?
И подкрепление. Но об этом наверное нужно думать потом.
Эмили представила, что сейчас видят люди в фургоне - двое измазанных кровью мужчин, один из которых покрыт отчего-то не кровоточащими ранами, шириной с карандаш. Три голых, изможденных и израненных девушки, и четвертая - не-то без сознания, не-то мертва. И она - соучастница. Попадать в полицию нельзя, ведь тогда об этом узнают предки. А узнают об этом, узнают и о предшествовавших событиях, а как тогда маме, Джошу и Мэтью в глаза смотреть? Нет, попадаться никак нельзя.
Мужчины, Винс и Френсис, кажется были достаточно уверенными в собственных силах, да и дверь железную как-то крайне легко этот Фрэнсис сломал. Но Винс говорил, что это должно оставаться в секрете, а кузов сейчас нараспашку, и случайным зрителям все видно. Так не пойдет.
Эмили включила задний ход, и газанула, чтобы развернуться, и подогнать грузовик кузовом к дверям подстанции. И меньше видно будет, что там творится, и уезжать удобнее.
Закончив с маневром, девушка обхватила голову руками пытаясь понять, что вообще происходит, как быть и когда эти кошмары закончатся. То, что она плачет, сама девушка заметила не сразу.

Смерть. Спасительная темнота и небытие. Эмили кричала, молила о пощаде... Просила не трогать её... Просила Бога, Христа и Дьявола... Просила о смерти, но Смерть предательски не наступала, а привязанная девушка не могла ничего поделать. Не важно, кто твои родители. Не имеет никакого значения твоя физическая подготовка когда угроза приходит со спины, и не просто угроза. Когда ты на алтаре, и нет никакой надежды... Вокруг причитают другие девушки, но что с того, если на алтаре ТЫ?! Именно твои ноги раздвигают мерзкие руки, твои жилы режет холодная сталь... Ты кричишь, угрожаешь, молишь... Но все никак не кончается, пока в очередном крике, ощущая в себе то, чего там быть не должно, сознание наконец тухнет.
Спасительное небытие. Смерть может быть спасением, может порвать оковы и освободить для чего-то большего, безумно большего чем ты сам. Такого нежного и светлого, как свет, что ты видишь в далеке. Тьма, пустота и небытие спасает от жестокой реальности, от такой нереальной реальности, от того, что не могло случиться в просвещенной стране с молодой девушкой... но случилось.
Но в даже пустота трещит по швам, когда ты ощущаешь этот вкус. Словно сама жизнь, сами надежды, втекают в твое горло, кажется... Многое кажется, но свет, что был там вдалеке, взрывается миллионом обжигающих сосулек. И нет больше света, лишь темнота и холод... и Голод.
Девушка открыла глаза. Первой реакцией, чем-то инстинктивным, даже более важным, чем защищаться или кричать, было желание вгрызться в чью-то глотку, и утолять Голод... Это было так странно и не правильно, что все остальное отошло на второй план. Немалых усилий, отразившихся на лице Эмили, стоило ей совладать с этим диким порывом, но в конце концов она справилась.
Справилась, чтобы увидеть Молодого человека с серо-зелеными глазами. Почему-то он казался таким знакомым, дорогим и родным... Со своей смешной бородкой он совсем не был похож на того ублюдка в балахоне... Кажется, он держал её на руках? Наверное он как-то помог ей? Почему-то очень сильно хотелось понравиться этому мужчине.
Эмили слабо и робко улыбнулась, глядя в глаза держащему её на руках парню.
- Холодно... - Слабым, сорванным от криков голосом, почти шепотом, проговорила девушка. - Умираю, хочу есть. - Эмили робко опустила взгляд. - У тебя* нет чего-то пожевать? - Сказала, и вздрогнула, сдерживая слёзы.

- Это не наша магия. - Ответила Шиолта и испугано оглянулась на ведьму и норга. - Эммм... Помощь нужна? - Интересно, результатом резко ухудшения самочувствия били миазмы выпотрошенного демона, или пристальное изучение чужеродной магии. - Я где-то читала, правда отец забрал эту книгу и сказал мозги ерундой не забивать, в общем смотри, вся Вселенная состоит из веера, но в материальном мире веер статичен, тверд, превращен в материю, за исключением относительно небольшого количества свободного, который движется по Драконьим Линиям. Но это в нашем мире, миры этих экстрапланаров, они не совсем материальные, или даже совсем не материальные, я так и не поняла, в естественной среде они скорее идеи чем существа, и каждый из них больше схож со Словом Силы чем с человеком, хотя приходя в материальный мир они и обретают плоть. У них совершенно иное представление о магии, они по другому её воспринимают. Это мы с тобой тут видим Гобей, но даже не знаем, как это воспримет шаман из того-же Гранзара, что уж говорить о экстрапланарном существе. Если тот кто проводил этот ритуал достаточно могущественен, он мог просто отщипнуть толику веера от этой Линии и использовать для своих нужд, а побочным явлением могло стать рождение небольшого потока, который Невер идентифицировал как Тра. Но даже если бы это все было правдой, и этот любитель расчленять демонов создал нечто такое, это нам все равно ничего не дает, ни догадаться о мотивах, ни предположить что именно он творил... Хотя... - Шиолта задекларировала слова, чтобы вновь видеть магию и попыталась обнаружить ту Линию о которой говорил Невер.
- Невер, - девушка подошла к норгу. - Живой? Стоять можешь? Можешь показать, куда та линия ведет, которую ты увидел?

- Да, это будет хорошо... - Многозначительно ответила Лиз, сперва дернувшаяся из под руки Муна, но все-же остановившаяся и позволившая положить руку себе не плечо. Потом девушка и вовсе обняла приятеля.
- Спасибо... - Сказала Лиз, похлопав Муна по спине. Поймала рукой вертящегося рядом ГдеТапки, и прижала к себе тоже. - Спасибо, что вы есть...
На долго правда ее не хватило. Уже через несколько секунд Фурия ослабила объятья, что незначительно отличались от боевых захватов.
- Нужно идти, мы и так отстаем минимум на шаг. Чем быстрее мы соберемся все вместе и обсудим все, тем лучше. А на школу нечего смотреть, это всегда не очень то радостное, не справедливое место, и боюсь, я очень хорошо представляю, чего ждать от Умбральной версии школы.

Выбравшись из оврага, Лиз осмотрелась, не услышит ли их кто, и заговорила снова.
- Итак, стоит рассказать вам то, что я увидела, чтобы у вас было представление. Пришла я в офис шерифа, людей уже прилично собралось, Брайтшелл на нервах, как выяснилось, нервничал он от того, что к ним уже федералы приехали. Подписала я бумажку, потом был брифинг в церкви, и поехали мы к дому Петерка. Томпски, детектив - за рулем, агент Рид и я. Ну, федерал сразу начал расспрашивать - как давно мы играем, где были недавно, такое. Я как есть говорила: пол года вместе играем, ну и по городам перечислила, где были. Приехали, значит, там второй агент, женщина. Она достаточно скептически ко всему относится, а вот Рид глубоко копает. Еще там Лора Джудей с сыном и собаками была. Отличные собаки, бладхаунды, не хотела бы я, чтобы они по следу нашему шли. Толковые звери, а сама мизз Джудей в волках разбирается как... Как охотник, или как мы. В общем странно немного, и судя по реакции сына - она ему хорошенько по мозгам волчьей темой проехалась уже. Вот, потом собаки понюхали тапок и взяли след. По этому следу вышли к другому дому, а там во дворе на дереве угадаете что? правильно, второй тапок такой-же, а на стене рядом с окном чердака - след лапы когтистой. Не человека, но и не зверя. Агенты пошли осматривать дом, ну и я вбежала. Кажется федералам это не понравилось, но что надо я увидела - женщина, в крови, не факт что её, без сознания, а Врагом от нее несет - я чуть не вырвала. Но пришлось мне все-же дом покинуть. За Барьером спокойно все было, только какой-то дух Болезни бродил вокруг дерева. Потом я следы заметила, когтистые, тоже не звериные, но и не человечьи. Они к заправке вывели, правда пока я по ним шла, ко мне Рид привязался. Видимо тоже следы эти заметил, ну, пришлось с ним вместе прогуляться, рассказать - что отец у меня охотником был, что следы читать учил, разумеется не уточняя, какого рода охотником, и почему о волчьих следах я знаю не меньше, чем мизз Лора. Там на заправке - все плохо и затоптано, и следов хозяина когтистых лап дальше я не нашла, зато нашла следы ботинок и волков. Думаю это те самые волки, о которых Джил говорил, волки кружили вокруг человека, словно прислуживали. Четверо, кажется, зверей... В общем, мужчина отошел от заправки по болоту, прилично так отошел, милю или две, и исчез, а волки разбежались. Или отрастил крылья, или за Завесу вышел. ну, мы с агентом до города вышли, почти к тому дому, где вдову Петерка нашли, и я попросила его подкинуть меня в кафе. Там я пообедала, а потом пошла в сторону школы. Думала вас найти, и не ошиблась.

Лиз рассказывала по пути, приостанавливая рассказ, если видела кого-то, кто оказывался достаточно близко, чтобы нечаянно услышать что-то.

Покрутив в руках статуэтку, Шиолта пришла к выводу, что она то тут не при чем, и машинально засунула в сумку. Но что-то не давало девушке покоя.
- Вспомнила! Это демоническая магия! - Радостно заявила она. - У Звиска дома была защитная диаграмма, не такая конечно, но похожая. Она вроде-как сработала на выброс энергии, приведший к кристаллизации. - Только вот, если подумать, диаграмма Звиска во-первых светилась, во-вторых - была одноцветной. Хотя круг, треугольников и сложных, местами перекрещивающихся линий там, кажется, тоже хватало. - Только у Асмо попроще была, но рабочая, а эта... Это может быть ловушка, не только алхимическая. Сокрытая магия, что придет в действие, если нарушить контур, если вынести тело или, например, на рассвете. Это сложные чары, но их крайне трудно определить, особенно учитывая экстрапланарное происхождение заклинателя.
Приложив палец к виску, девушка подошла к кустам жасмина и Донте.

- А разве экстрапланары, если их "убить" в нашем мире, не должны исчезать, возвращаясь на родной план? - Спросила она у заклинателя. - Можно было бы предположить, что аркана диаграммы держит его здесь, но сейчас в диаграмме нет никакой магии.

Обернувшись, колдунья снова посмотрела на диаграмму и распятого в ней демона, со стороны, надеясь "издалека понять больше". И что-то выстраивалось, хотя где-то на грани между предположениями и домыслами.
- Тут очень много тройственности. Треугольники, тройные круги. Можно предположить, что тот кто чертил это, мыслит определенными тройными критериями, вроде небо-земля-бездна, или что-то такое. Лихайе, кажется, говорил, что гргори это падшие целестеалы, враждующие с демонами. Белая диаграмма, обрамляющая все, отталкивающая ихор и остающаяся незапятнанной, может символизировать небесную непорочность, красная - кровь, земную жизнь, и еще одна, которой и является сам демон, или которую мы не видим - порочность инфернального плана. К сожалению, это только предположение, но если это так, то белые линии не стоит трогать до тех пор, пока не убрать тело и красные линии.


Получатели:

Блеск полированного металла и взрыв вызвали из памяти еще одно воспоминание. Она, представители других ЧВК, представители ЮнКо, ЛоО, крпораций поменьше, и два мужика - один в халате и очках, крутится у пульта, второй - в парадном мундире. Только не армия, тоже корп, но вот нашивки не вспоминаются. Презентация нового автономного комплекса огневой поддержки повышенной мобильности "ангел". Человекоподобный дрон из полированного металла, четыре сопла реактивных двигателей за спиной позволяют совершать перелеты до двух километров на скорости выше ста миль в час. Система наведения, установщик радиопомех, передатчик, транслирующий сигнал с сенсоров на мониторы при необходимости. Ну и возможность ведения огня из всего стандартного и модифицированного стрелкового вооружения, от табельных пистолетов, до активных ракетометных комплексов, как с земли так и с воздуха. Широкий спектр возможных программ и моделей поведения, три варианта голоса - мужской, женский и механический, самообучение. Дрон показал неплохие результаты, хотя Кровавые Соколы отказались от предложения. Стоимость была явно выше потенциальной пользы, да и политика компании не приветствовала использование кибернетики и робототехники, даже пострадавшим бойцам приживлялись всегда клонированные органы и конечности, вместо более дешевых, и на чей-то взгляд - эффективных кибернетических протезов. Ангел был прост, эффективен, и совершенно не нужен Кровавым Соколам.
Архангелы были другими. Никто не знал - чья это разработка, или кто их поставщик. Просто однажды они вышли на улицы, усиливая отряды копов при задержании. Тогда же они появились и в службах безопасности сразу нескольких корпораций, и на военных базах. Архангелы по началу исправно исполняли свои функции - контроль "младших" дронов, охрана порядка, защита объектов, перехват контроля над дронами противника... Но даже тогда они вызывали у людей неприятное ощущение. Зеркальное, ничего не выражающее "лицо", отсутствие интонаций в голосе, и какое-то едва заметное "надменное" движение. Каждое движение выглядело так, словно Архангел демонстрировал что он тут высшая сущность. Когда поводки корпораций порвались, поменялось и поведение Архангелов. Трудно сказать, какие программы ими двигали, но подчинялись они совершенно не человеческой логике. Кто-то предполагал что они изучают людей, и методы изучения варьировались от разбора на части, до запирания группы людей в помещении без еды и питья на неопределенный срок. Хотя, может это были только слухи? Черт, Архангела Мэри видела то только раз, и то издалека, и всё-равно у нее сложилось впечатление, что он слишком совершенен даже для чудес современных корпоративных технологий.

Проморгавшись, Мэри поднялась на ноги и выглянула из-за угла. Её граната произвела самый настоящий фурор, но никого кроме Гончей особо не прибила. Правда дрон не собирался выключаться, а собирался, похоже, перегрызть чувака, придавленного тяжелым мотоциклом. Черт, кажется это именно тот мужик, что удержал тварь от прыжка на нее, а за добро, как известно, нужно платить... За все нужно платить той самой монетой.
Переключив автомат на короткие очереди, женщина выпрыгнула из-за угла и прицелившись в место разрыва выстрелила.
- Эй, отвали от него! Ты же знаешь, кто это с тобой сделал?! - Крикнула Мэри, не будучи слишком уверенной в том, что этот дрон понимает человеческую речь.

Долбаный рассвет. Боль и горечь утраты. Утраты тех, кого она не оплакала как следует, не похоронила... А теперь, после сраного криосна и этого чертового вихря голосов в голове даже не помнила... Ни лиц, ни имен... ничего. Пустота, от которой только больше болит сердце. И Специалист Тэмми, тоже не оплаканная и не похороненная. Не живая, но хочется верить, что еще не мертвая. От этих чувств, в купе с головной болью, у Мэри выкатилась и побежала по щеке слеза.

Удар, и последовавший крик привел женщину в себя. Сжимая зубы от боли в висках, Специалист Фокс машинально провела рукой по автомату, щелкнула замком обоймы, проверила количество патронов и вставила обойму на место и перекатилась под стену так, чтобы дверной проем оказался на прицеле.

- Проваливай! - Донесся осипшй от пересушенного воздуха женский крик с заправки. - Если жизнь дорога - вали на все четыре стороны! Или заходи, если хочешь осчастливить детишек страховкой! - А вот эти слова дались ей на удивление легко. Возможно это когда-то был пароль? Только вот отзыва Мэри всё равно не помнила.

Сеть тоннелей, большая часть которых заканчивается слепыми отнорками, глухими пещерами и просто глубокими ямами выводит на поверхность.
Первое, что увидела Специалист Мэри Фокс, когда все-же смогла добраться до поверхности, это небо. Темно-синее вечернее небо с зелеными сполохами затмевающими звезды. Ну и Луна. Точнее, черт бы их побрал, две половинки Луны. Похоже, прошло не слишком много времени, ведь половинки по прежнему были рядом, но полоса угольно черного неба между ними настойчиво твердила, что Луны, как мы её знали больше нет.

И если небо представляет интерес, то земля наоборот - скалистая поверхность из темно-серого камня, образующего крутые и острые гребни. Глазу не за что зацепиться - ни травинки, ни кустика. Серый мертвый монолитный камень, со всеми гранями и изломами. На западе булыжники поднимаются все выше, образуя непреодолимую, на первый взгляд, стену скал. На восток местность становится ровнее и блестит как высохшее озеро. Там видны какие-то, предположительно, растения. На севере в нескольких километрах из земли прорываются красные и зеленые сполохи, хотя думать о том, что же там такое нет ни малейшего желания, исследовать без дозиметра - тем более. К югу, в одной из ложбин заметны рукотворные объекты вроде хижин или чего-то такого из всякого мусора, хотя это еще нужно исследовать.

Нх
Ларс со своей бандой как раз проезжал по "высохшему озеру", когда Мэри выползла наружу. Он первый познакомился с ней, потому его Hx +2
Остальные Нх+1

Хельга слонялся по деревне, словно неприкаянный. Ну не понимал он, как можно славную, добрую Хеллиару славить танцами и состязаниями здесь, на берегу озера, да в кругу домов. Там, за границей деревни начинаются Её владения, Её храм... Разумом понимал юноша, что так заведено, а значит так правильно, но сердце не принимало, сердце звало туда, в изумрудолистый лес, где все просто и понятно, где свои законы, куда древнее и священнее человечьих.

Но, как бы там ни было, не прийти на праздник и не восславить прекрасную Хеллиару парень не мог. Не мог он, правда, восславить её ни пением, ни танцем, да и в традиционных состязаниях был не силен. О том, чтобы на руках с берсерками деревенскими бороться и речи быть не могло, но вот в соревнованиях по скорости парень поучаствовал. Не для победы, конечно, куда ему с берсерками, их, да и пришлыми, тягаться, но ежели богине угодно - то нужно поучавствовать. Быть может если бы были состязания в меткой стрельбе или в беге на большие дистанции, да по лесу Хельга и показал бы себя, а так - ни рыба, ни мясо - ни силен, ни умен, ни красив, да и на мужчину то похож слабо - вон, пух под носом только пробиваться начал.

Передохнув после бега, да подкрепившись угощениями, Хельга отправился к костру свою жертву богине поднести. Да и замер в пяти десятках шагов от костра, не решаясь ближе подойти - ведьмы пели и славили богиню, а он что? Ну что за подношение? Почему-то парень решил, что подносить Хеллиаре дары, из Её леса же унесенные не правильно, а что жертвовать, чтобы богиню порадовать парень не знал. Трижды, трижды за последний месяц Хельга подходил к дверям "Озерной Страны" намереваясь спросить у Руллы Белой, какой же дар лучше всего порадует Богиню, но так и не набрался смелости, так что сегодня он готовился пожертвовать бутылку заморского вина, торговец сказал что самое лучшее - пшеничное, и конечно придется богине по вкусу. И взял не дорого, Хельга только дюжину шкур, да еще две корзинки грибов и связку травок целебных за бутылку отдал. И вот сейчас стоял парень вдали от костра, да храбрости набирался. А ну как? Что люди подумают? Что скажут? А вдруг богине дар не по вкусу придется? Или того гляди, вино водой окажется - уж больно прозрачное, да костер затушит.

В общем, набравшись смелости, Хельга зажмурился, и как дикий боров попер в сторону костра, с заветной бутылочкой в руках. Какую-то из этран задел кажется, как-то извинялся невнятно, плеснул жидкость в огонь, да пламя как вспыхнет, юный охотник и до того взволнованный, и потом покрывшийся, и вовсе побелел, каплю пота куда-то пропали, сердце замерло... Как от костра убегал, Хельга и не помнил толком, надеялся только, что не на четвереньках, да тут его Рулла Белая и окликнула.

Как вкопанный парень остановился, шевельнуться боялся, о том что дышать нужно и то вспомнил не сразу после того как хатран договорила. Хотел сказать что-то, но кроме невразумительного мычания удалось лишь головой закивать, давая знак что понял всё. Вот как зверь загнаный себя чувствует. Некуда бежать, от гнева богини не уйдешь, наверняка наказать его захотят за жертву эту странную, да выходку глупую. Но лес кругом, все Хеллиара увидит, не даст уйти обидчику. С честью наказание принять нужно.

Вот с такими мыслями и слонялся Хельга, держась поодаль от гуляющих и празднующих рашеми, дожидаясь своего судного часа. Только когда время подошло, явился он к храму, да и тут удивлен оказался - еще шестеро молодых людей здесь. "Неужели их тоже наказать решили?" - Была первая мысль, но от нее Хельга быстро отмахнулся, узнав в двух девушках будущих ведьм - Тарью и Илву, нет, их наверняка позвали чтобы его порицанию предать. Вот же невезение то, такой праздник, и так закончился. Но он мужчина, ничего, что усы не растут, выстоит, любое наказание выдержит, вот только, как девушкам в глаза смотреть? Как рядом с ними стоять?

За этими мыслями Хельга и сам не заметил, как за кусты бузины зашел. Вроде и у храма ждет, и поодаль, и может не увидят его раньше времени.

Уставшая Шиолта осмотрела все, хоть сколь-нибудь достойное внимания в этом доме. Ну, то-есть осмотра достоин был подвал, а на дом можно было и не смотреть вовсе. Тогда она, разумеется не познакомилась с когтями крысы, а крыса - с когтями эйдолона, но важным или интересным это событие счесть нельзя было. А вот то, как себя вела её, и не только её магия - это было интересно, и достойно исследований... если-бы Шиолта была высокомудрым мужем а не взбалмошной студенткой, она наверняка придала бы этому вопросу гораздо больше внимания. А так она лишь подколола приятеля:
- Смотри, флоигм не надорви. - И устало зевнула, прикрыв рот рукой. - Поехали уже, у вас сверхурочные платят? - С нотками иронии ответила девушка Просперо.

- И ты покойся с миром. - Сказал арон истаявшему призраку, но не успели еще стихнуть звуки его голоса, а Юрих уже во всю искал указаный тайник.
Обнаружив шкатулку, плут перебрал ее содержимое и приступил к разделу имущества. Цветочный жезл и записи о экспериментах он передал Арштат, второй жезл - с магоцитом, и книгу заклинаний - Руайду, флакон с искрящейся, вероятно волшебной, жидкостью - Тэву, себе же забрал интересный кулон, уже прикидывая в уме, сколько он сможет за него выручить.

Оказавшись на верху, и убедившись что еще один страж не собирается их атаковать, Юрих вздохнул, привлекая к себе внимание.
- Ну что, господа, пришло время вызывать господина Лана. Думаю нам стоит задать ему несколько вопросов, прежде чем передавать этот корабль.
Достав из сумки коробку, Юрих разорвал нить, выпуская элементаля.

Висельнка нет. Это и логично, в общем-то, если он внутри тела миссис, то в Умбре ему делать нечего. Точнее не внутри, мудрые теурги пытались объяснить Лиз, как работает одержимость, что духи как и бейны, не находятся, физически, внутри материальных объектов, будь то человек или фетиш, духи отдыхают в дальних углах Глубокой Умбры, сохраняя с объектом особую связь... Вот только это мало чем помогало делу, ну кроме того что опытный теург мог обнаружить такую связь и по ней довести до тех самых укромных уголков Умбры, со всеми соответствующими ритуалами, и там можно было бы такого бейна грохнуть. Но куда проще - провести ритуал изгнания, и грохнуть бейна в ближней Умбре. Что так, что этак - это всего лишь теория, и без Джоди Лиз и подумать не могла о таких сложных ритуалах, хотя о том, как лучше "грохнуть" думала не прекращая.

С такими мыслями девушка и прошла мимо агента Рида, выходя на улицу. Поймав на себе его взгляд, Лиз глянула прямо в глаза мужчине, и вряд-ли он увидел там что-то светлое и доброе, раз уж Ароун прикидывала в уме как именно лучше уничтожить очередного Висельника. Выйдя на улицу Фурия подошла к миз Джудей.
- Лора, скажите, а собаки тут никаких других следов не обнаружили? Там женщина без сознания, а тот кто её сюда притащил сделал ноги видимо. Может были еще какие-то странные реакции?
Особо конечно ни на что Лиз не надеялась, тем более на то, что собаки найдут "другой" след, а вот продолжение этого - очень могло быть... Или не быть. Висельники ведь ходят стаями. А если кто-то еще и помогает им, инъекциями чего-нибудь смердящего гнилью Врага, то в городе может быть не одна женщина, что по ночам ходит убивать в форме чудовища, а днем лежит в отключке. Черт, но ведь ей никто не скажет, лечилась ли в последнее время где-то миссис Петерка. Федералам скажут, но как из них выудить? Да и давность уколов на глаз, да с расстояния Лиз угадать не могла. Оставалось дождаться пока женщину увезут в госпиталь и посмотреть, что еще закомандуют федералы. А потом, собравшись со стаей, наведаться таки в госпиталь, хотя это может и вызвать определенные неприятности, но если не успеть - к утру трупов может быть на много больше, очень намного...
Внезапно Фурия вспомнила о ночном эпизоде - Висельнике, которого они убили. А что, если он приходил не на их музыку? Что, если он приходил к кому-то, чьи локти так-же украшены следами от уколов, надо будет Тревора распросить...
Так, размышляя, Лиз дожидалась прибытия скорой.

Лиз осмотрела тапок, сунула его обратно миз Джудей и потянула воздух носом. Если собаки могли взять след, то и она в теории могла. На практике, правда, у собак было преимущество - для них обнюхивание каждого куста выглядело естественно.
- Да ни при чем школа, - начала объяснять девушка, - просто не так много событий у вас тут происходит, вот и объединяются случайные события в цепочки, людям ведь хочется быть чем-то большим. Стать свидетелем значимого - уже повысить свою значимость.

Что ответить на вопрос агента Кериган у Фурии тоже было, но ее выручил голос Гомеса, который кажется что-то нашел.
Эдать приглашения Лиз не собиралась, и тут-же рванула на звук.

- Камер полно. - Согласился Генрих, кивая. - Но в переодевалках их нету. Тем, кто готовы выложить штуку зелени за платье вряд-ли понравится мысль, что их снимут голыми. Магазин по судам затягают так, что им дешевле будет весь свой товар обиженному клиенту отдать. Но на всякий случай по сторонам глянуть не помешает. - Первый вопрос действительно был попроще, чего не скажешь про второй. Генрих даже вздохнул, собираясь с мыслями. Еще одна привычка, еще с того времен, когда нужно было дышать.

- Как это сложнее. Прислушайся к Зверю и ты поймешь. Зверь обладает определенным магнетизмом. Людям нравятся хищники - волки, львы, крокодилы... Мы тоже. На подсознательном уровне они готовы отдавать нам свои жизни, хотя и не знают этого. Будь собой. Улыбнись, подмигни, не знаю... И людям захочется подойти к тебе, коснуться. На нас эта штука, кстати, тоже работает. Попробуешь, когда будем на месте. Ну а когда ты и жертва окажетесь наедине - останется только укусить. Не бойся, криков не будет, ты знаешь, что чувствует жертва Поцелуя, это не зависит от того кто и кого пьет. Ощущения всегда схожи.
Генрих снова вздохнул и даже досчитал в уме до десяти. От этого разговора его собственная Жажда становилась сильнее, и хотел он крови этой девочки, что сидела за рулем. Хотел здесь и сейчас...
- Три-четыре глотка. - Коротко ответил вампир на последний вопрос и сжал зубы. Он знал, как работает счет в этот момент, как тянутся глотки, как сам себя обманываешь, что это не считается, что "еще один глоточек". Но говорить об этом не стал. Надеялся только на то, что когда Нейл досчитает до трех, будет еще не слишком поздно. Затем вспомнил ощущения...
- Если пульс учащается - бросай.
Жрать хотелось неимоверно, и эта поездка обещала быть не короче вчерашней.

Это действительно была слишком сильная магия, и действовать она начала буквально сразу, после того как только Маттиас выкинул ни в чем неповиный телефон в урну.
Вернее сперва раздался знакомый уже шум моторов. Чертовы байкеры вновь неслись по Теодор-Штерн-Кай, преследуемые фургоном все в том-же направлении.
Вот, когда первый из мотоциклистов оказался напротив дома, тогда то все и началось. Нет, он не останавливался и даже не притормозил, но в воздухе отчетливо запахло дымом. Сперва слабый, едва различимый дымок очень быстро стал густым, бурым и зловонным, словно кто-то подпалил помойку, но в вони сгораемого мусора слышался еще более неприятный запах горящих волос.
Затем посыпался пепел. Большие белесые хлопья медленно, из ниоткуда, оседали на асфальт. Тут же возникло и пламя. Огонь появился на крыше дома, странный, тусклый, невеселый, и быстро, за считанные секунды, пополз по стенам вниз. Сердце успело ударить от силы два десятка раз, когда все здание полыхало от земли и до крыши. И как полыхало - бурое языки, казалось, оплавляли бетонные стены, слизывая слой за слоем, гул пламени свободно пересек реку, и в нем отчетливо слышались крики ужаса. В окнах можно было разглядеть горящие силуэты, кто-то выпрыгивал из окон, не смотря на высоту, чтобы разбиться об асфальт.
И четверо молча наблюдали за ужасной картиной, не в силах что-то изменить.

Вопрос Нейл озадачил Генриха. В который раз. Он на столько привык ездить с водителем, что даже не задумался о возможности сесть вперед и, наверное выглядел глупо те несколько секунд, пока переваривал услышанное, но все-же пришел к выводу что ничего плохого в том, чтобы сесть рядом с девушкой явно нет.
- Прости, привычка. - Извинился вампир и сел рядом.
- Ну, я знаю только те магазины, если честно. Деньги не имеют значения, на самом деле. Если бы не определенный риск, ты могла бы просто попросить и получить все, чего захочется. Но потом возникают вопросы, которых лучше избегать, так что мы просто купим все что нам нужно. - О таких вещах как деньги и цены Генрих думал мало. Так уж вышло, что пока он был в Америке образца девятнадцатого века, он откладывал небольшие сбережения в несколько разных банков, и за девяносто лет пребывания в Стране Советов эти сбережения, да еще с учетом инфляции, превратились в основательный капитал, который вампир только начал осваивать и пускать в дело.
- Одно из преимуществ дорогих бутиков, - серьезно сказал вампир, - вежливые и услужливые девочки, которые всегда помогут тебе подобрать нужный размер, фасон, подтянуть где нужно и немного утолить голод. Теперь о Голоде. - Время пришло и объяснять нужно было сейчас, пока они ехали. Когда вокруг будет полно живых людей, объяснять что-то придется уже не Эллеанор, а Зверю, а он понимает только силу, которую демонстрировать при смертных не хотелось бы. - Если ты не будешь питаться, Голод и Зверь будут крепнуть, пока не возьмут над тобой контроль. Ты ощутила что это, и должна понимать - хорошим такие фокусы не кончатся, поэтому ты должна есть. А если тебе понравились те шутки, которая позволяет делать кровь, - Генрих положил руку Нейл на колено, - есть придется много. Ты уже знаешь, как это делать, знаешь какие чувства ты испытаешь, так что к охоте ты готова, но помни - люди очень хрупки. Если ты возьмешь чуть больше - ему потребуется скорая помощь и врачам будет очень непонятно, почему у здорового человека без повреждений внезапно все симптомы кровопотери, или ты даже можешь убить жертву, это худший вариант. Постарайся не убивать. И зализывай ранки.
Генрих замолчал. От такого разговора в нем начали бороться весьма противоречивые чувства. С одной стороны - он, как человек, не любил охоту и необходимость питаться именно таким образом, и необходимость объяснения таких вещей несколько угнетала. С другой стороны - Зверь требовал крови и ощущения насыщения были прекрасны. С третьей - если чьей крови он и хотел сейчас, то крови самой Эллеанор, но место и время было явно неподходящим, да и девочке стоило сперва покормиться самой.
- Вторая причина именно этого магазина - предстоящая встреча. - После паузы продолжил Генрих. - Мы все Сородичи, и у нас есть определенные законы и Традиции, а так-же писаные и неписанные правила. Да к черту, это проще всего описать как смотрины. - Он рассмеялся. - Считай, что я показываю тебя своим сумашедшим родственникам, которые все равно будут нас ненавидеть, но при этом мы должны делать вид что хотим им понравиться. - Мысль о том, как позеленели бы чинные Хеленн и Оливер если бы он привез Нейл в таком виде (не хватало разве что большущего меча на поясе и знака клана Бруха нашитого куда-нибудь на эти потертые штаны,) вызвала у Генриха приступ истерического веселья. - Черт, я потом про эту хрень расскажу, сперва позавтракаем. - Вампир облизнул клыки.

Суббота, 14 марта 2015 года. 4:54 РМ.
Франкфурт-на-Майне, земля Гессен , Германия.


Пивная на Теодор-Штерн-Кай в которой начинается эта история была совершенно ничем не примечательна. Ни близость Майна, ни хорошее пиво, ни вежливый персонал не создавал каких-то особых преимуществ перед многочисленными конкурентами и "Три Кружки" практически никогда не были заполнены. Хозяин, Рихард Мюллер - чистокровный немец, разменявший четвертый десяток, не особо печалился по этому поводу, но всегда был рад постоянным клиентам. Совокупность этих факторов, а возможно и каких-то еще, привела к тому, что наши герои избрали это неприметное с любой стороны заведение, как место своих встреч. Будучи не такими как все, но по разным причинам оказавшимся отделенными от своих единомышленников и учителей, молодые люди довольно быстро нашли общий язык и иногда, когда раз в месяц, когда каждую неделю, собирались вместе, чтобы просто пообщаться, обсудить новости и поговорить о том, что не поймут друзья... Или не хочет объяснять вечно занятый наставник.

Вот и сегодня молодые люди сидели за круглым, деревянным столиком, уже заставленным напитками и закусками по вкусу, практически одни в зале. В другом углу пивной допивали по третьей кружке два каких-то герра, и официантка с внешностью порнозвезды обслуживала гостей. На бейдже официантки было написано "Кэт", хотя как выяснил Рэми, успевший познакомиться с ней ближе, девушку звали Адалина, по какой причине на работе она называлась другим именем оставалось только гадать. Герра Рихарда, впрочем, сегодня видно не было.
Зато было что обсудить...





За окном раздался далекий, но стремительно приближающийся рев моторов. Все четверо людей собравшихся за столиком вздрогнули. Странное ощущение, будто кто-то коснулся руками Гобелена, самой ткани реальности, одновременно посетило всех четверых. При чем это было не легкое ненавязчивое касание, но уверенная, целенаправленная и сложная работа. Что-то случится. Близко и скоро. Знать бы еще что.
Не прошло и нескольких секунд, как за окном пронеслось три черных мотоцикла, и следом, силясь догнать, такой-же черный фургон.

Пойманый в объятия Генрих уже оскалился и повел клыками по нежной коже, словно демонстрируя свое превосходство, но внезапный вомрос несколько озадачил его. На сколько естественным было дыхание, сердцебиение и теплота для живых, на столько же неестественным это было для сородичей, но власть над своей кровью была сильнее.
- Как для мертвого северного марня, ты хотела сказать? - Уточнил бруха и поцеловал девушку. - Трудно объяснить. - Он собрался и дал приказ сердцу биться. Кровь потекла по венам, разнося тепло и активируя те органы, что мертвецам обычно без надобности. - В нас не много жизни, но жизнь в крови. Зверь контролирует кровь, но Зверь это ты. Ты сама можешь приказать своему сердцу стучать и крови бежать по твоим жилам. Это не очень трудно, подумай о чем-то человеческом, о чем-то живом... - Генрих заметно потеплел и "оказался очень рад видеть" свое дитя. - Есть обратная сторона - ничто не бывает бесплатно, и Голод от таких шуток только растет. Но иногда это жизненно необходимо, а иногда просто приятно.
Договорив, вампир принялся целовать девушку каждый раз все сильнее надавливая острыми клыками на нежную грудь.

- Ты... уверена... - Прошептал вампир, и это был не вопрос. Генрих положил руки на плечи Нейл, но глаза его хитро прищурились, выдавая какой-то замысел.
Бруха позвал кровь. Ту силу, что вырывала их из потока времени, оставляла нетленными, вампир буквально приказал себе выйти из нормального временного потока.
- Самоуверенность ведет к погибели. - Шепнул Генрих, ощущая как мир вокруг замедляется, а потом начал действовать.
Убрав руки с плечей Нейл, Генрих резко присел, вырываясь из объятий, сделал шаг всторону, обошел Дитя за спиной, и облокотился на дверь рядом с тем местом, где был только что.
- Очень многих из нас сгубила самоуверенность. И ссгубит еще. Не увеличивай это число.

- Все в порядке, девочка. - Генрих неуверенно улыбнулся, лизнул запястье и посмотрел, как затягиваются проколы. - Все чудесно. Это чувство, это испытывают оба, нужно просто помнить, что кровь это жизнь. И для смертных, и для нас. Остановиться тяжело, но останавливаться необходимо, если ты не хочешь убить того, с кем ты... - Генрих сглотнул. Такой момент, и даже его приходится превращать в урок. Проклятье, как же хочется просто быть с ней, не заботясь ни о чем.

- Иди ко мне, я покажу. - Вампир увлек девушку, провел рукой по волосам, откидывая их на сторону. Такая нежная кожа, он не удержался, и поцеловал, прежде чем вонзить клыки.

Дальше было сложно. Слизывать кровь, по капельке, удерживая себя на грани, не позволяя себе осушать её, растягивая удовольствие. Ночь вновь простерла над ними свои крылья, но Генрих держался, смакуя кровь, смакуя момент, но не позволяя забытью охватить его.
Наконец он оторвался, Зверь требовал еще и еще, но человек решил что ему хватит. Лизнув в конце ранки, вампир отстранился.

- Это тяжело, Эллеанор, но не тяжелее, чем зажечь свечу. - Шепнул он ей на ухо и поцеловал в то место где только что был след от укуса.

- Ох, девочка... - Вампир улыбнулся, но в глазах его была Ночь. Не стоило ему говорить на такие темы, по крайней мере не сейчас, но раз уж начал... Он взял руку Нейл, поцеловал её ладонь и провел губами от запястья к локтю. Губами, языком и острыми как бритва клыками, словно пробуя её кожу на прочность. - Твоя кровь самая сладкая для меня. - Признался Генрих, жадно разглядывая обнаженное тело. - Я жажду обладать тобой, твоим телом и кровью, душой и помыслами. - Рука повела по бедру и вверх. - Я готов разорвать любого, кто встанет между нами.

- Но это не любовь, девочка. Любовь это желание не только брать, но и отдавать, и я мало чего могу тебя дать. - Он задумался, не то прислушиваясь к себе, не то любуясь своим творением. - Впрочем, не заботься о седьмой заповеди, мы с тобой сочетались самыми прочными узами, я твой сир, а ты мое дитя, и ничто этого не изменит. Это ближе, чем муж и жена, и крепче чем мать и ребенок... И это твоя ночь.

Нежно-нежно, как мог, он провел рукой по Неил. Ему хотелось вновь овладеть этой женщиной, но мертвая плоть ничего не хотела делать просто так. А если использовать кровь... То есть идея и получше.
Генрих отдернул руку, и быстро, клыками вскрыл вену, после чего протянул такой своеобразный "десерт" своей Эллеанор, словно извиняясь.
И, кажется, в его глазах была радость.
- Попробуй, мне нечего больше дать тебе.

Сказать что Алексей Николаевич был удивлен все равно что ничего не сказать. Удивило его появление камня и поведение железяки в аномалии, а вот появление двух человек в непонятных одеждах ученого попросту шокировало на столько, что он потерял дар речи. С немым ужасом физик наблюдал за странными жестами, за появлением в их привычной, язык не повернется назвать это место уютным, экспериментальной камере травы, дерева и, что самое страшное - светового монстра смешавшего черты медведя и лошади.
Способность говорить вернулась Алексею от слов Миртенштейна.
- Побойтесь Бога, Александр Николаевич! - Отступая и прячась за колоной, обратился к коллеге ученый. - Какие это гости - это захватчики, они уже наш мир под себя меняют. И мы тут заперты без оружия. Мы обречены! - Физик боялся, это было слышно в его голосе, и до приступа паники оставался один шаг.

Генрих ответил на поцелуй, обхватил Нейл за талию и повел к одной из стен. Все же хорошо, когда все лежит на своих местах, лучше только когда есть слуги, которые следят за тем, чтобы все действительно лежало на своих местах. За одним из подсвечников лежала зажигалка. Обычная бытовая газовая зажигалка с длинным носиком дюймов пятнадцати длиной.
Вложив зажигалку в руку девушки, вампир стал сзади и положил свою руку сверху, направляя. В стрельбе ирландка наверняка дала бы ему очков десять форы, и хотя сам процесс наведения зажигалки на фитиль отличался мало, учитывая их природу, трудности могли возникнуть.
- Отвернись. - Шепотом, прямо в ухо, посоветовал Генрих и плавно нажал на палец девушки, пока такое простое приспособление, спроэктированное как будто специально для тех, кто боится даже маленького огонька, не сработало.
Страшно? Конечно, немного страшно. Но больше неуютно, и не совсем понятно, что вызывает больший дискомфорт - присутствие живого огня вблизи, или ворочанье Тьмы внутри. Страшно, но не страшнее чем страх утраты себя.
Так же плавно Генрих отпустил палец.
- Видишь, почти не страшно. - Соврал вампир, и отняв зажигалку, положил её обратно на полку. Конечно он соврал, но надеялся что Дитя поймет зачем он это сделал. Собственно, близость свечи все-же неприятна, и Генрих поспешил увлечь Нейл подальше.

Усадив девушку на диван, сам Генрих умостился на полу, прижимаясь к её ногам, но смотря на свечу, а не на Дитя. Так было проще.
- Ты спросила, не придумал ли кто за эти тысячи лет, что можно с этим сделать, и я не могу точно ответить на этот вопрос. Я не знаю. Есть легенды, мифы, некоторые красивые, некоторые ужасные, я сам в них не верил, как я думал, теперь не верю еще больше. Но они есть, вера, вера хоть во что-то, надежда, тоже помогает справиться с холодом ночей.
Самый простой, и наверное самый тяжелый способ - это самопожертвование. Считается, уж не знаю, есть ли тому какие-то основания, если кто и прошел по этому пути, рассказать он уже не мог, в общем, считается, что если один из нас добровольно отдаст всего себя, свою жизнь, для того чтобы спасти другого, предположительно смертного, то в этот момент он станет смертным, достигшим своего настоящего возраста. Но во первых, как я говорил, Зверь хочет жить, и не даст такому случиться, во вторых - если кто-то из нас погибает окончательной смертью, тело тут-же достигает того состояния, как будто все это время оно лежало в земле. Поэтому определить - стал ли сородич смертным, или погиб кем был - не возможно.
Вторая по популярности легенда, это легенда о особом просветлении сородичей, его зовут Голконда, кажется, но в приличном обществе о нем не говорят. Я потом, как-нибудь, когда буду объяснять кто есть кто в мире, расскажу почему. В общем, среди тех кто верит, считается что есть состояние, в котором Человек может жить в гармонии со Зверем. Они не чувствуют Голода, они не испытывают этих безумных скачек, просто потому что они понимают, что они и живут с этим в мире. Я таких не встречал, и как не пытался, так и не понял как это работает.
Третья легенда, она наверное самая красивая, - в голосе Генриха внезапно появилась горечь. - И самая бесполезная. Говорят, что если сородича полюбит смертный, полюбит добровольно, без применения дисциплин, крови или иных форм принуждения, то эта любовь может разрушить проклятье. Я думал что не верю в нее. И ошибался. - Вампир постарался охватить ноги девушки у себя за спиной. - На самом деле я даже знаю, откуда взялась эта легенда, у меня есть древний шумерский текст, там о другом говорится, но это не важно. Если ты права, и не кровь заставляет тебя меня любить, значит эта легенда врет.
Есть другие, но они требуют таких жертв, таких путей, что это существование уже и не кажется таким ужасным, так что о них я не буду рассказывать. - Не распространяйся об этих легендах много, их принято порицать, считая слабостью желание вернуть себе жизнь, ну, и помимо порицания, можно показаться слишком наивным, и тобой начнут вертеть, как пожелают, используя твою веру как наживку. Уж это-то я знаю точно.

Вампир уставился на свечу. Помолчал наверное с минуту, а потом продолжил.
- Но легенды легендами, а действующая методика только одна. Мы называем это человечностью. В каждом из нас осталось что-то от человека, которым мы были, и многие насмехаются над теми, кто слишком уж сильно держится за эту свою человечность, но я так скажу - убивая кого-то, нарушая заповеди, просто совершая то, чего ты при жизни ты бы не совершила, ты будешь убивать кусочек себя, отдавать его Зверю. С веками Человек слабеет, а Зверь крепчает, ну, в основном. Так что держись за свои идеалы девочка, без них ты - чудовище.

- Эээ... - Промямлил Этан и покраснел, да так, что его предыдущие попытки стали выглядеть совершенно неубедительно. В фейском обличии троль и вовсе приобрел тот оттенок, которым окрашивается небо и океан сухими, ветренными деньками, ствновясь невольными свидетелями того страстного поцелуя, которым Солнце одаривает свое отражение.
- Эмм... - Парень понимал необходимость того, о чем говорила Анарад, понимал что так надо, что нет времени на скромность или следование неписаному кодексу дворцового этикета, но мысль о таком близком контакте с девушкой все равно смущала его. "Успокойся, не думай. Это приказ, просто выполни его." - Убеждал себя парень. "Представь что это Леди Розмэри", - последняя мысль явно была лишней, и Этан вовсе потупил взгляд, собираясь с мыслями. "Хорошо, хорошо, не Розмэри. Представь что вы едете с Барни." - Такой вариант сам по снебе был менее ошеломительным, но представить на месте Ши Барни оказалось не просто. "Значит просто будь мужчиной и делай, что Леди говорит". - Наконец отдал себе приказ тролль. К чести последнего стоит отметить что все мычания и ломания запяли от силы пять-шесть секунд, и это был его новый личный рекорд по преодолению смущения на скорость. Нет, менее красным парень не стал, но все-таки смог ответить.
- Ээда. Так точно.
И полезть на мотоцикл, усаживаясь в соответствии с требованиями пилота. Странное ощущение - быть так близко от девушки, держать ее за талию... Но такие мысли тоже следовало отгонять. У них впереди важное задание и, возможно, захватывающее приключение, подвиги, слава. Нельзя зацикливаться на себе и своих ощущениях. Нельзя, но как приятно.

- Каждую ночь? - Генрих грустно усмехнулся. - За эту ночь я дважды был близок и сорвался там на дороге, еле успел от тебя отпрыгнуть. - Не слишком утверждающее признание, зато честно. Он прижал ее к себе так сильно, как мог, ну, как мог себе позволить, не опасаясь переломать её кости.
- Это тяжело, не стану скрывать, иногда адски тяжело, иногда чуть легче. Помогает заняться какими-то делами, отвлечься, ну, если в дела никто вмешиваться не станет. Держаться за то что от тебя осталось, за все то, кем ты был смертным - кроме любви, любовь и Голод делают страшные вещи. Идеалы, надежды... В этом мире есть за что побороться, девочка, тебе ли не знать? Иногда, иногда действительно не страшно и не жалко выпустить своего Зверя... Ох, как много тебе нужно узнать. - Генрих вздохнул. Вообще-то, стоило рассказать о Традициях, но не хотелось портить эту и без того паршивую, но все-же лучшую ночь на такие мелочи как Традиции и Джихад. Об этом он поведает завтра.
- Ты видела, сколько в этой зале свечей? - Перевел он тему. - Я панически боюсь их, если честно, но раньше без огня не было света, а сейчас - это помогает мне держать себя в руках, к этому огню привыкаешь. Давай зажжем одну? И каждый вечер будем зажигать на одну больше, в честь нашей победы над своими демонами? - Генрих улыбался.

- Урсула, здравствуй! - Штефан был рад увидеть девочку, и не без труда поборол у себя желание поднять её на руки. - Давай скорее письмо! - Маг с нетерпением чуть ли не вырвал сложенный и запечатанный лист, поднес его к губам, вдохнул запах и так же нетерпеливо вскрыл и прочитал, бегая по бумаге одними глазами.
- Жалко козу. - Посочувствовал, не слишком искренне молодой человек. - Урсула, поможешь мне встретиться с Лизой? - Штефан заговорщицки подмигнул девочке. - Когда её родители спать ложатся? Покажешь мне ваш дом?

Бросив на Родольфа взгляд, от которого приличный сородич должен был вспыхнуть пламенем, Генрих постарался взять себя в руки.
- Ну, если бы Джезебел проявляла больше умеренности, её визиты ко двору могли бы вызывать больше ответной реакции, а так её скоро будут с Мариэлой сравнивать, и не в вопросах управленческих качеств, или стратегического мышления. - Холодно прокомментировал свои мысли о притязаниях гангрельши на пост шерифа бруха. Может сама по себе она была и не плоха, но слишком амбициозна, как для вампира принадлежащего клану, покинувшему камарилью, и покинувшему именно по причине не желания вариться в тех интригах, которые образуются, стоит в одном месте собраться трем сородичам. То что этим он мог зацепить Вансила добавляло реплике приятной остроты.
Информацию о Централ Парке вампир принял к сведению, но комментировать не стал. Он ни разу не встречал люпинов, но был наслышан о мощи этих тварей, чтобы не гореть желанием испытать судьбу. Если захочется острых ощущений - можно на рассвете по городу прогуляться, или через огонь прыгнуть. Осуждать своих соклановцев за такое времяпровождение, впрочем, он бы тоже не стал, каждый имеет право на собственное самоубийство.
- Что за история с Коррвьялом? - Эта новость, тем более "для узкого круга" вызвала у вампира интерес. - И кто это вообще? - Спросил он у Артуро, и тут-же насмешливо бросил Вансилу:
- Ты гуляешь рядом с Централ Парком, Родольф. - Если предположения Генриха были верны, не ожидающая ничего хорошего, не привыкшая к такой манеро общения, и не имеющая пока ничего общего с этими сородичами Нейл была не слишком рада такому вниманию, ообенно если учесть, что оно могло быть нацелено на усыпление её собственной бдительности. Впрочем, если вентру решит, что с люпином Абнил сравнивает себя, он тоже будет не далек от истины.

Кажется, её присутствие все-же смущало парня, хотя за время ужина он этого и не вяеазывал. Или дело было в её оружии?
В любрм случае, после того как Тревер так красноречиво отстранился от нее, Лиз молча, залпом осушила стакан, и только после этого улыбнулась и сказала:
- Да лално, я не кусаюсь. Почти. Хотя те, кого кусала, потом не жаловались. - И подмигнула парню. - У тебя классно получается с коктейлями.
А вот идея Муна попросить полотенца ей не понравилась. Где еще будут хранится такие вещи, если не в подсобке, рядом со стиралками. Запертой ими изнутри подсобке. Проклятье.
- Постой, не ходи туда... - Постаралась остановить парня Лиз, на ходу придумывая хоть более-менее убедительную ложь. - У меня там белье сохнет, и это не тот способ продемонстрировать трусики, который предпочтет девушка с топором. - Черт, ну и флирт. Элизабет вообще не собиралась флиртовать с ним, тем более не так вульгарно, но пришлось крутиться. А дальше что, особенно если у него появится надежда? Ладно, тут можно взять пример с одной южанки ирландского происхождения, и подумать об этом завтра. Или когда до дела дойдет.
- Скажи где полотенца лежат и Джоди принесет. - Арун многозначительно стрельнула глазами в теурга. Доверять чистые полотенца Тилю было бессмыслено, после него ими разве что ботинки можно будет протереть, а остальные могли потрстить слишком много времени на преодоление барьера.
- Расскажи нам пока, что за странности происходили не этой ночью. - Снова обратилась к бармену девушка. - Я надеюсь это что-то непонятное, темное, и с кровавыми подробностями? Из таких событий отличные песни получаются.

Генрих отнял руки от головы, и приобнял Нейл. Снова посмотрел на нее, ему определенно везло на красивых женщин.
- Все в порядке, моя девочка. - Еще одна улыбка, вялая и не убедительная. - Просто еще одна мечта утанула в крови и рассыпалась горьким прахом. - Вампир провел языком по клыкам, вспоминая сладкий, пьянящий вкус её крови и улыбнулся снова, теперь искреннее. - Давай не будем пока говорить о любви, ты моя, а я твой, остановимся на этом.
Ну а что он мог ей сказать? "Мы мертвы, и не можем любить", или "я не знаю, что такое любовь, есть только Жажда"? Или соврать, и нарушить обещание? Или, может, честно признаться, что он сам не может понять, что он чувствует, что не знает, где там грань, между жаждой обладания, жаждой власти, Голодом и тем, что смертные называют "Любовью"? Он убьет за нее, это факт, и убьет не задумываясь, если другого выбора не будет. Она радует его глаз и слух, и... ему хорошо рядом с ней, хорошо когда не больно, но о чьей душе он печется больше - так просто не сказать. Любовь ли это - у них будет дьявольски много времени, чтобы выяснить.
Вампир пошевелил плечами, сбрасывая одеяло, подхватил Нейл и поднялся с ней на ноги. Что-что, а держать эту женщину на руках ему нравилось, даже холодной.
Со своей бесценной ношей вампир подошел к окну и стал всматриваться в этот противный дождь.
- У нас есть три врага, дитя, - Заговорил Генрих, держа девушку на руках, но стараясь смотреть вдаль. - Солнечный свет, живой огонь и мы сами. Последний - худший. Свет и огонь обратят тебя в прах и оборвут твое существование, но последний... Мы сами обращаем в прах всё и всех, что мы любим, что нам дорого. Бороться с этим можно и нужно, Эллеанор, держись за то, кем ты есть, за все то что делает тебя живой, и ты останешься собой, но эта сраная борьба будет тянуться вечно, девочка.
Договорив, вампир опустил голову и поцеловал холодные губы... И видят боги, удержаться, чтобы вновь не прокусить эту нежную, белую кожу ради хотябы капельки, малой капельки этой сладкой крови было дьявольски сложно.

На звук отодвигаемого засова Лиз рефлекторно вскинула и свой дробовик, но увидев Тревора тут-же его опустила, не смотря даже на пялящуюся на неё сталь стволов.
Девушке оставалось только как следует выругаться в мыслях за такую неосторожность, как выяснение отношений прямо перед баром. И, что самое неприятное - заикания парня могли свидетельствовать о том, что он видел превращение Тапка. Возможно не понял, но видел. Дерьмо.

- Всё Карл запер, Тиль ключ подобрал. - Соврала она первое пришедшее в голову, и протиснулась мимо Тревора, постаравшись как можно милее улыбнуться парню. Теперь, когда филодокс был с ними, и даже невредимый, она чувствовала себя немного спокойнее. Конечно, дробовик, лабрис и лук оставались проблемой, которую тоже нужно будет объяснять, и пусть лучше это сделают её разговорчивые друзья. Она могла заставить парня забыть о случившемся двумя способами, но один ей не нравился, а второй включал нанесение тяжелых черепно-мозговых травм.

- Раз ты еще не спишь, и мы все в сборе, может выпьем? - Предложила девушка. Это был тот случай, когда она и сама не отказалась бы от стаканчика крепкого, обжигающего виски, её стая и подавно желала согреться, а споить Тревора, возможно, был третий способ заставить его выкинуть из головы то, о чем лучше не помнить.

От подобного признания Генрих опешил. Ощущение было такое, будто его кто пыльным мешком по голове стукнул. Нет, не мешком, больше похоже на встречу с товарняком из Нью-Джерси... или как будто под тобой пушка взорвалась. Плетьми опали руки, до этого обнимавшие женщину. Он попытался отстраниться, и в его серых, грустных до этого глазах, застыл ужас.
Желание убивать клокотало в нем, и, кажется впервые, это было его желание, не Зверя, а его собственное, а Зверь упивался проделанной работой. Это было невозможно, нереально... Но не могла же она соврать? Зачем ей? Не могли же... Нет, кровь Нейл была чиста, без малейших примесей, немножко алкоголя, но это была человеческая кровь. Хотелось выть, последняя надежда, мечта в которую он сам и не верил, красивый миф, как он считал, ожил и умер на его глазах. Не то, что умер, он сам его убил.
"Не сорваться! Не сорваться!" - Убеждал себя Генрих, и начал бормотать какие-то слова на неизвестном языке, словно перебирая. Короткие, одно-двухсложные слова выстраивались в ровные строфы по четыре пять слов, но понять в этом бормотании что-то было почти невозможно. Вдруг стал понимать, что если он не сорвется сейчас в ярость, то будет рыдать как ребенок. Потом пришло понимание. Нильс - ученый и философ, который жил, всегда жил в нем, хотя и забывался понемногу, человек куда более тонкой духовной организации, не убивавший, не поднимавший руки на женщин, да и вообще не распускавший рук, вдруг отвесил Генриху, своему первому Я смачную, звонкую оплеуху. "Ты о себе страдаешь, эгоист! О девушке подумай!"
Этого, как ни странно, оказалось достаточно. Нейл ведь была ценна для него сама по себе. Не как средство, для возвращения смертности, или там, невинности, и даже не как Дитя. Она была нужна ему, он это понял, увидев фотографии, он это понял, коснувшись её теплых рук, он это знал, обнимая её хладное тело... Ничего не изменилось, она оставалась с ним, и это было главное.
***
Наконец, Герих пришел в себя и ошарашено осмотрелся.
- Хреново. Но я справлюсь... Ты важнее. У меня есть ты, а значит мы справимся.
С этими словами вампир осел на пол, и обхватил голову руками, соображая, что же сказать, о чем говорить с ней? Все планы сколь-угодно-малой лекции разбились об это признание.

Генрих улыбнулся, и налил в бокал виски. В этот раз настоящий, ирландский. Эта игра была вечной, почти такой же старой, как его вид. Мужчина и женщина. Сила и страсть. Жизнь и... Вот тут и начинались отличия, когда в это играли люди, жизнь сливалась и усиливалась, когда же в игру вступал проклятый, смерть встречалась с жизнью и оставалась сама. Таков закон. Но игра была знакомой, и правила вампир успел выучить прекрасно, так что чувствовал себя несколько спокойнее и уверенней.
- Угощайся, - Генрих протянул бокал Нейл. Он улыбался, наконец честно улыбался, не сжимая губ, и не скаля клыки при этом. - Тебе наверное часто говорят, что у тебя прекрасные глаза?
Передав бокал, вампир взял со столика расческу - красивый, украшенный блестящими камнями гребень.
- Позволишь тебя расчесать? - Генрих подмигнул.
А на стене, словно выбитый глаз, в бессилии наблюдал за происходящим холст перевернутого портрета...

Лиз собралась и приняла немного более человеческую форму. Все же в криносе первобытная ярость бурлила сильнее чем обычно и ей пришлось напрячься чтобы не стукнуть перечащего ей Пайболд Муна. А в глабро она могла говорить привычным английспиким, используя весь спектр доступнух ей метафор.
- Какое, в жопу, технически! Когда мы встречаем бейна, начинается бой, и без разницы где. Я говорю прыгать и ты прыгаешь! Не спрашивая, как высоко и как далеко. Дерьмо, почему всё нужно объяснять?! Это сраный дух ярости. Убийств и ярости. Они наслаждаются тем что стравливают людей и гару между собой, когда могут. Они бойцы, в первую очередь, но срань вирмова, ты не знаешь, какого это - прийти в себя, весь в крови и чужих потрохах, знать что убил кого-то и не иметь представления, кого и сколько. Это хуево, Мун, я тебе скажу. - Лиз начала ходить взад вперед, сохраняя дистанцию до десяти шагов до ближайшего члена стаи. - И эти сраные висельники могут это сделать - со мной, с тобой, даже с Тапками! И я буду драться с вами, и убивать, потому что Ярость наша суть, так же как и их. Ты этого хочешь? Чтобы я очнулась в твоей крови? Я не хочу этого дерьма. Если я говорю - идите, значит идите, а я разберусь. Срань! - Человекоподобное существо завыло, стараясь избавиться от избытка злобы. - Ладно, извините. Вы мне помогли, просто это опасные духи, и я не хочу, чтобы вы подвергали себя двойной опасности. Мориба, уводи нас отсюда. На той стороне объяснишь про этих Висельников, я больше как убивать и не оказаться убитой знаю, и что от них Вирмом несет так, что счастье ваше что вы не слышите, а то и пасту бы выложили.

- Я... думаю, я понимаю... - Генрих слабо улыбнулся, для него это был тяжелый разговор, но он был нужен. Чертов осенний дождь не собирался заканчиваться и продолжал нагонять тоску.

- Тебе спасибо, для меня это очень важно... - Предательский комок подступил к горлу, такого не было с ним уже... да наверное все эти долбаных сто восемьдесят лет не было. Был Голод и жажда, ярость и ненависть, горечь побед и радость удач, даже что-то похожее на дружбу, но не это, не такое... ни с чем не сравнимое чувство - отдаться неизбежному, и получать удовольствие?..

Вампир обнял Эллеанор и уткнулся ей в плечо.

- Конечно, девочка, как пожелаешь. - Генрих легко подхватил Нейл на руки и встал. - В конце концов, это твоя ночь, почему бы не сделать так как ты хочешь? - Вампир напрягся, а затем прыгнул, с трудом, но все-же выпрыгнув на дорогу. - Пойдем, Эллеанор, за нами должно приехать такси. Подумай, где ты хотела-бы, чтобы это произошло?
Нужно было прошагать еще добрых две мили до этого долбаного парка с озером, название которого Генрих так и не удосужился узнать за те семь лет, что ездил мимо него. Пустая дорога, кукурузное поле, сентябрьский дождь... Странно у этих янки выглядит дорога в вечность.

Парень удивленно посмотрел на Анарад, не отрывая трубки от уха. Его собственное имя было ему привычным и, по его скромному мнению, не могло удивлять. Простое как обычный валун, такое-же надежное. Этан утвердительно кивнул на первый вопрос, чтобы оказаться ошарашенным вторым.
Да, этот бездонный фиолетовый взгляд казался ему знакомым, но многие вещи, которых он не встречал в этой жизни раньше, казались ему знакомыми - по снам, по легендам, по обрывкам воспоминаний о прошлых жизнях, что больше походили на сны и легенды...
Будь юноша искушенным в делах куртуазной любви благородным сэром, он бы ответил что-то в духе "Безусловно, я видел Вас во снах. Сама Греза свела нас, дав нам знаки." Или еще что-то подобное, но Этан был простым сыном автомеханика и учительницы, Арт - рыцарем добившимся положения силой и честью, и он понятия не имел, как можно ответить на такой вопрос. От замешательства спасала телефонная трубка, прижатая к уху - всё-же парень вел важный разговор, важный не только ему, раз и этой девушке нужен был кто-то из дома Лиам. Но этот простой вопрос взбудоражил парня. Этан уже перебрал все события своей жизни, где он мог бы повстречать эту Леди, даже экскурсию в Манчестр, вот только не было её... Но почему она казалась знакомой?
В конце концов Этан пожал плечами и, прикрыв ладонью микрофон, смущенно выдал:
- Не знаю, Вы мне кажетесь смутно знакомой, но я бы запомнил нашу встречу...
Учитывая то, что работа мысли была видна на лице парня, и практически любая эмоция отображалась там мгновенно, можно было с уверенностью сказать что он смущен и растерян. Вероятно смущен даже больше от того, что не может ответить однозначно.

Ударившие из нитокуда в макушку ягоды могли быть знаком от невидимого Сильвестра. Вот только прилетели ягоды откуда-то сверху, а значит коллега по прежнему был на крыше. Учитывая то, что лестницу унесли, спуск для не слишком то атлетичного травника мог оказаться сложным.
Штефан уже приготовился ждать, когда колокола объявили о возвращении стада с полей, а вместе с этим напомнили о встрече, которую сам маг уже считал безнадежно пропущенной, но по всему выходило - что почти успевал, если бежать быстро и не ждать Сильвестра.
Но Сильвестра нужно было дождаться для того, чтобы передать ему деньги. Чертова дилема.
Маг вслух помянул нечистого.
- Петрус, сыночек, твоя мать два диаметра вышьет и спать ляжет. Где же ты? - Не громко, но надеясь что коллега услышит и поймет про ограничения во времени, забормотал старик. - Я же не могу тебя всю ночь ждать. Если не найду, придется как утром с твоим дядей беседовать.
Намёки были весьма не прозрачны, но либо Сильвестр поторопится, либо Штефан отправится по своим делам. Ждать коллегу дольше пяти минут Ватерлос не собирался.

Конечно Рагабаш попытался увернуться, и конечно же Лиз успела ухватить его. Быть может ГдеТапки и удалось бы выскользнуть и убежать, перекинься он в волка, но даже он понимал, кажется, что за такую демонстрацию перед людьми наказание будет куда более строгим, чем обычная головомойка.
Ароун Крепко держала парня за ноги, позволяя Муну взять его за руки, чтобы донести таки до душа, а там пусть превращается сколько хочет - надо будет - во всех пяти формах помоем, и жалеть свою шампунь ради такого девушка не собиралась.

- Если мы переименуем князей в президентов, ничего не поменяется, девочка. - Генрих грустно улыбнулся. - Власть всегда остается властью и основной своей задачей видит удержание власти, я видел как работает монархия, демократия, коммунизм, можешь мне поверить. Так что считай что ты в гостях у президента... - Фразу "и будь собой", Генрих решил не говорить, опасаясь неприятностей. Он и сам то на таких сборищах был не совсем собой. - Это игра, и как у любой игры, у неё есть свои правила. Оставаться вежливым и скрывать свои истинные мотивы - одни из основных. Например я не горю встречаться с Оливером, но мне нужно чтобы Шериф с Бичом о тебе узнали, тем не менее, я договариваюсь о встрече именно с князем, проявляя вежливость к тому кто обладает властью. Или беседа Джонатана с Вирджинией - это вообще верх мастерства, Зверь он ведь не выносит оскорблений, и оскорбить так, чтобы Зверь этого не почувствовал - искусство. Но на этом приеме мы не будем никого оскорблять, а если что... Держи себя в руках, а я всё сделаю.
Глянув на дорогу, вампир пришел к выводу что они уже близко.
- Поверни тут. - Генрих показал поворот. - Я не то, чтобы держусь в стороне. Если я не буду интересоваться политикой, политика сама придет ко мне, и хорошо если без огнеметов. Я стараюсь держать руку на пульсе, но несколько отошел от дел - мой колледж, и эти чернокожие ребята с их боссом - то что занимало меня последние несколько месяцев. Наверняка найдутся сородичи, желающие вовлечь нас в дела и использовать в своих целях, разумеется для нашего же блага, как найдутся и те, кто предпочел бы чтобы я и дальше не высовывался и не мешал делать политику. Так что никому не верь, особенно если тебе захотят сообщить что-то в моё отсутствие. Ничего не обещай, кроме как подумать или посоветоваться со мной, ну и думаю тебе не сложно будет состроить вид мало что понимающей девушки, попавшей в незнакомое общество.
Мимо мелькали знакомые здания Мэдисон-авеню, на которые вампир практически не обращал внимания, пока они не подъехали к нужному.
- Сверни в переулок, и будем останавливаться. - Генрих глянул на часы, у них оставалось минут десять-пятнадцать.
- Ни в коем случае не говори о своей семье и прошлом, кто и что бы не спрашивал. Ты умерла для них и теперь твоя семья - твой сир и клан. Ко мне там лучше обращаться "сир" и вообще не афишировать наших отношений, как ты верно подметила - такое очень большая редкость, особенно среди тех, кто не подвержен узам. Если начнет интересоваться сам Оливер, скажешь что я запретил тебе вспоминать о них, и ты не можешь ослушаться. А я что-то придумаю. Я постараюсь все время быть рядом, но это высшее, мать его, общество. Проверь ножик в сумочке.
Наконец Генрих закончил и оглядел Эллеанор. Вводный инструктаж в высший свет был завершен, оставалось надеяться, что за время которое он не посещал элизиум у него не появилось новых врагов, которые постараются сделать этот прием совершенно невыносимым.

Закончив играть Генрих просидел молча еще несколько мгновений, впитывая услышанное. Какие слова. Он их не ждал, не просил, да и сам не смог сказать. Не смог, потому что знал, что в любви нет смерти. "Любовь это сладкий дождь" - Вспомнились ему слова древних. Но все-же был рад, безумно рад их услышать. Стоило ли говорить девочке, что это не любовь? Что это обман, создаваемый кровью, как все их существование - один сплошной обман... Конечно стоило, он ведь обещал себе ни в чем её не обманывать, даже в чувствах, но нужно ли было это сделать сейчас? На это вампир уже ответить не мог. Он не знал ответа, и вся мудрость глиняных табличек, полуистлевших папирусов и средневековых манускриптов была не о том. Какое отношение имеют древние тексты к двум мертвым сердцам?

Генрих взял руки женщины, дунул на свечи, и встал, увлекая Нейл за собой и прижимая к своей холодной груди.

- Добро пожаловать в Ночь, Дитя. - Он умолк, собираясь с мыслями. - Эта музыка плакала по тебе, это небо плачет по тебе, моя девочка и... Он снова прервался, всматриваясь в темноту, провел ладонью по её лицу.

- Мне очень многое нужно рассказать тебе, безумно много, но сперва ты. Что ты чувствуешь?
И прежде чем ирландка успела открыть рот, прервал её, все-же решившись.
- Постой! Я обещал быть честным с тобой, и должен сказать. - заговорил он быстро, стараясь высказаться до того, как Дитя откроет рот. - Это не любовь, это моя проклятая кровь говорит в тебе. Это одно из ужаснейших и прекраснейших её свойств, но это не любовь. Прости. - Голос у сородича был грустным, но спокойным, теперь он, и только он должен успокаивать её, по крайней мере пока...

- Как ты? - Спросил Генрих снова, и прижал её еще крепче.

Симпатичная, с белыми, словно седыми волосами девушка, чью подтянутую спортивную фигуры выгодно подчеркивала обтягивающая кожаная одежда, вошла в зал внося крупное приспособление, буквально утыканое всевозможными ручками, переключателями и ползунками. Поставив устройство на пол в отведенном им углу она посмотрела на "своих мужчин", что уже начали закладывать за воротник.
- Если накидаетесь до выступления, я вам уши пообрываю. - Холодно сказала Лиз. Сказала и осмотрела зал. Сраные реднеки, пришли обсудить новости и налакаться под сраное кантри. Сраный Средний Запад. Сраная страна и сраный топливный кризисс, из-за которого они должны были играть в этом сраном баре, в котором было достаточно выпивки, чтобы их драндулет два раза объехал все Штаты. Вот только её пикап на отрез отказывался ездить на виски, так что приходилось делать остановки, искать горючку и играть вот в таких вот местах. Лучше бы они пред школьниками сыграли, эта публика ценила настоящую музыку, драйв, энергию, ярость... Но школьники умудрились поджечь собственную школу, судя по разговорам, и вероятно их родители теперь держат под замками дома. Дерьмо.
Лиз вернулась к пикапу и сплюнула себе под ноги. Вот до чего они докатились - вместо борьбы с вирмом, или поиска этих проклятых лабрисов - будут играть перед престарелыми "среднестатистическими американцами", заливающимися вискарем, и эти придурки, "её стая", во всю стремятся стать такими же. Хотелось что-то поломать, или кого-то. На крыльцо вышел перекурить молодой, видимо, помощник здешнего бармена. Парень бросил на Элизабет заинтересованный взгляд, и девушка это почувствовала, вот только... ей по прежнему хотелось крови, потому когда она подняла глаза - парень просто бросил сигарету и пошел обратно в бар. "Вот и как?" - Грустно подумала Лиз, и со злостью пнула колесо пикапа. Мужики прохлаждаются, а она аппаратуру тягает.
- Я помогу. - Обратилась девушка к Джодди, пытавшейся вытащить синтезатор. - Захвати подставку и кабеля. Мужики, бля. - Уже тише бурчала Лиз, вытаскивая синт. Может ей и было не тяжело, но какого черта, стая они, или как, почему двое уже вискарь хлещут, а они с Джоди заботится обо всем должны?
- Сейчас Джоди принесет кабеля и микрофон, подключаем и начнем строиться. Я хочу взорвать этот город. - Обратилась она к приятелям. - И я злая сегодня. - К сожалению, дурное настроение у Лиз было почти каждый день. Иногда хуже чем сейчас, иногда такое-же, но это был её крест, и фраза "я злая сегодня" давно стала обыденной. Игра успокаивала девушку. Игра, охота, и, разумеется, драки. Но достойной цели для драки здесь не было, оставалось надеяться что они хорошо отыграют и она немного успокоится. Успокоится, и пойдет выть на луну...

Проверив, что оружие надежно спрятано и любопытный "гражданин" залезший посмотреть что интересного есть в ей грузовичке не пристрелит себя и не порежется её топором. Это оружие не против людей. Не против простых людей, по крайней мере. "Каждый в чем-то виновен" - пронеслась в голове крамольная мысль.

Вернувшись в зал третий раз, с гитарой и колонкой, Лиз расчехлила гитару и провела рукой по лакированному дереву деки. "Только ты меня и понимаешь, старушка, давай зажжем сегодня" - Не то подумала, не то прошептала девушка.
- Так, подключаемся, и начинаем строиться. Через пол часа начинаем, а то ничего еще не сделали, а уже половину оплаты приняли.

- Ну ма-а-ам... - Лиз шаловливо потрепала Муна по волосам. Все же они были одной стаей. Может в чем-то их взгляды не совпадали, может где-то кто-то был слишком безалаберным, а кто-то через чур нпмытым, но без них девушка давно рихнулась бы от одиночества.
- Дай ля. - Подключив штекера и выкрутив звук на минимум попросила Элизабет и принялась строить свою гитару. Как она умудрялась настраивать, извлекая одну единственную низкую ноту было не очень ясно, но процесс шел.
- Тут хипарей не любят и за Битлз будем мы биты, тут любят кантри, но если ты начнешь играть эту херню. - Лиз бросила злобный взгляд человека, получившего смертельную передозировку кантри в раннем детстве и только чудом выжившего.
- Я думаю Out of control Орлов* для начала, затем Are you ready этих австрийцев*, потом Born to be Wiled, Night Crowler святош* и что-нибудь из новенького...
Наконец девушка закончила настройку, сыграла простенькое соло и с гитарой подошла к пульту.
- Дайте мне какие-то звуки, я громкость выровняю. И да, Мун, ты главный. Решай что играем.

- Вы слишком слабы, девочка, слишком хрупки для вечности. - Ответил Генрих, он как будто не замечал её касания. - Это дерьмо, в которое мы с тобой вляпались, тянется тысячи лет. Можно говорить о разной херне, о охотниках и добыче, о даре и проклятии, но суть одна. Мы те кто мы есть, бессмертные кровососы, а люди лишь корм. Ты выделяешься из толпы, ты обладаешь той страстью, что стала тухнуть во мне, ты знаешь... Думаешь что знаешь как изменить этот сраный мир, и идешь ради этого на все. Это хорошо. Это не изменится, по крайней мере не сразу, особенно если будешь стараться. Мое сердце не бьется сто восемьдесят лет, но и теперь мои идеалы со мной, хоть и потускнели. Понимаешь... Хотя ты наверное не поймешь... Для меня всегда была отвратительна даже мысль о том чтобы лишить другого жизни, но иногда нет другого пути. Ты видела Лёву. Ему семьдесят с небольшим, когда-то он был силен, хитер и амбициозен, а сейчас лишь тень себя прежнего. Это то, что мы делаем со смертными, которые нам нужны, это наш дар и наше проклятье, девочка, а еще...
Генрих замялся, он не знал что сказать, перед ним была обычная смертная женщина, но для него она была уже его потомком, сородичем, почти равной.
- У меня еще не было этого... - Он кажется улыбнулся, так двусмысленно это звучало. - Мой сир, - в этом слове было столько почтения, любви и ненависти, сколько только способен выразить голос в этих трех буквах, - Она просто прижала меня к стенке, и все сделала. Я не хотел такой судьбы для других, мне это казалось не правильным, но чем дольше я с тобой говорю, тем лучше понимаю, что это наиболее верный путь.

- А вам что нужно от этого человека? - Пусть запыхавшисйся, но от горячки боя бывший стражник отошел и говорил уже более привычным языком. - С каких пор новые законы позволяют избивать граждан в переулках без суда? - Лекс положил руку на рукоять меча. В том что драки не избежать, он был почти уверен, сражаться в одиночку с пятью агентами конечно не хотелось, да и нужно было прятаться от гончей, что наверняка сможет найти его по следам; но Виктокору были влиятельным семейством, и даже последний из них мог оказаться ценным союзником и возможно даже спасти его, Лекса, шкуру. Если этот мужчина смог лишить сознания четырех, возможно именно помощь Мунлайта окажется решающей, и еще несколькими прихвостнями Трунов станет меньше.
Глянув через плечо, Лекс так и не нашел никого, кто мог бы оказать ему поддержку, оставалось надеяться на свои силы и дипломатию.
- Мы можем сразится, и вы можете даже победить, но одного или двоих я заберу на тот свет, и только схватка покажет, кого именно. Каждый из вас готов умереть за дом Трун, чьи цвета вы носите? - В голосе звучала холодная решимость, отступать Мунлайту было некуда.

- Мне нужна ты, девочка. - Несколько неуверенно, глядя в дуло пистолета ответил настоящий вампир. - Не твоя кровь и даже не твоя жизнь, но ты, твое доверие и понимание, огонь что горит в тебе, страсть. Убери пожалуйста пушку, не удобно говорить о доверии когда собеседник не доверяет тебе на столько, что взвешивает свои шансы вынести тебе мозги. Поверь, это не лучший путь. - Не дожидаясь, пока девушка исполнит, или не исполнит его просьбу, он продолжил. - Я уже довольно стар, и с трудом ориентируюсь в этом бардаке, который вы зовете двадцать первый век, но поверь, между нами много общего. Я спас тебя, потому что ты мне нужна, и заметь, до этого момента я не лгал тебе ни о чем. Я, черт дери, действительно мог сделать с тобой что угодно, и даже такие вещи, о которых ты не знаешь, но вместо этого ты сидишь в салоне автомобиля, и пушка у тебя а не у меня. Ну, еще у Лёвы есть, но если я ему не скажу, он её не достанет.
Закончив эту так, по сути, ни черта не объяснявшую тираду, Генрих умолк, ожидая более конкретных вопросов.

- Черт, ну почему ты не убежала, девочка? - Вампир спрыгнул вниз и посмотрел на Нейл. - Всё было бы намного легче. Мы, знаешь ли, хищники. Эта долбаная охота у нас в крови. Срань, да всё, что мы есть у нас в крови.
Вампир сел рядом и положил ладонь на руку девушки. Ладонь была снова холодна, как сентябрьский дождь.
- Есть вещи похуже смерти, Эллеанор, есть вещи даже дряннее этого существования, но это не важно. Ты ведь хочешь понять, хочешь знать, чтобы самой контролировать свою судьбу, так ведь? Ну, тогда проконтролируй вот это: этой ночью я убью тебя и сделаю одной из нас. Ты получишь силу, могущество которого не могла и представить, возможности о которых не могла и мечтать, но взамен потеряешь свое тепло, дыхание, прогулки в парке солнечным октябрьским днем, нормальные человеческие мечты и желания. И этого не изменить, ты мне нужна, и так будет. Ты можешь бежать, но я догоню, ты можешь прятаться, но мне достаточно будет позвать, и ты сама придешь ко мне. Попробуй, проконтролируй это.
может это только показалось в мраке осенней дождливой ночи, а может по щеке Генриха действительно текла густая, черная слеза.

- Бкдет сделано. - Ответил парень, и если бы мог, наверняка покраснел бв еще больше. Выскочил из-за стойки, метнулся на кухню и вернулся с кувшином молока. Поставил его перед Ансрад и осторожно, двумя пальцами, вытащил плавашую там жабу. Жаба издала жалобное "Ква!" и упрыгала куда-то под стойку.
- Я с удовольствием составил бы компанию, - с нотками искреннего сожаления в голосе сообщил тролль, - но вынужден бежать. Там паренек в беде, и у друга кто-то потерялся. - Ему действительно хотелось побыть рядом с этой сказочной девушкой, чутье говорило, что приключений у нее будет побольше, чем выпало на его долю, но долг оставался долгом, и обещания нужно было выполнять.
Поклонившись Анарад Арт оставил ее у стойки и подошел к хозяину.
- Барни, можно тебя на пару слов? - Позвал шефа Арт и отошел на кухню. В дркоих условиях он бы попросил телефон Гвенн сразу и при всех, но рассказ Коди о том, что поутру она тут беседоаала с сэром Коналлом и была растроена был жив в памяти рыцаря, и врождегное чувство такта не позволяло ему проявлять интерес в открытую.
- Барни, у тебя есть телефон леди Гвенллилан? Там паренек из Школы от полицейского прячется, я не знаю что с ним делать.

* * *
Следующим вечером.
Солнце спряталось за горизонтом, пусть за тяжелыми сентябрьскими тучами этого и не было видно. Но когда нормальные люди заканчивают рабочий день и расходятся по своим делам, те кто живет за счет других только просыпаются.
В одном из элитных особняков в спальне на втором этаже проснулся ото сна, похожего на смерть, мужчина. Проснулся и крепче прижался к холодному телу, с которым спал в обнимку весь день.
Голод. Как и любое пробуждение, первое что испытал и осознал Генрих был Голод. Но к Голоду привыкаешь, и если его своевременно утолять, его можно даже не замечать... Если своевременно.
- Просыпайся, девочка. - Позвал Генрих, хотя он и слышал, что она ответила на его объятия, крепче сжав его руку. - У нас много дел сегодня.
Вампир встал с кровати и улыбаясь посмотрел на смятую, скомканную, в пятнах крови постель и улыбнулся. Ему безумно хотелось поцеловать девушку, но он догадывался, чем это закончится.
Солнце село, и охрана должна была покидать дом, так что без лишних стеснений Генрих открыл дверь. Как он и ожидал, вещи Нейл, постиранные и выглаженные лежали за дверью на столике. Но эта легкомысленная футболка и домашние штаны совершенно не годились для того, что нужно было сделать. Его вещи, разумеется, ждали его в гардеробе. Днем прислуга не заходила в спальни и знать, что он спал не у себя не могла. Генрих взял вещи и занес в комнату.
- Одевайся, девочка, пока, и подождешь меня в зале.
Сам же Генрих отправился в свою спальню, к своему гардеробу, выбирать подходящий этому вечеру костюм (из сорока девяти одинаковых костюмов).

"Чего ему тут до сих пор нужно? Ушла Гвенллилан а он все трется, словно выжидает." - Недовольно подумал Арт, хотя виду не подал, ну на сколько мог тролль не подавать виду.
- Пойдемте, госпожа. - Не выпуская руки Анарад, Этан повел её к барной стойке. Может ему только показалось, но милое лицо изменилось и стало сосредоточенным, словно у охотника настигшего свою дичь. "Наверное показалось" - подумал парень.
- Сейчас не очень людно. - Объяснял он девушке, стараясь не краснеть, от чего, разумеется стал и вовсе фиолетовым. - По вечерам народу побольше.
Оставив барышню у стойки, рыцарь зашел за стойку, выудил кружку и привычным образом спросил:
- Эль, лагер, сидр? - Что-то подсказывало троллю, что если прекрасная Ши новая в городе явилась в Голову Дракона, то явно не за тем чтобы вести светские беседы с другими благородными.

- Александр Николаевич, как вы себя чувствуете? - Беспокойно поинтересовался Алексей Николаевич. Ситуация была, скажем прямо, критическая. Хуже было бы разве что если бы все полетело так-же в тартарары, но без каких-то результатов. А так результат был, весьма однозначный положительный результат - здоровенная овальная аномалия на полу. Ну как "аномалия", аномалия это нечто неправильное, а они искали магию, искали и нашли. На сколько это нечто было действительно аномальным - судить было сложно, слишком уж феномен не изучен, но то что оно было непонятным - факт.

- Там, в камере образовалось нечто, червоточина какая-то, оттуда даже ветер вроде как дует. - Отчитался Черный старшему коллеге. - Но мы тут заблокированы. Двери запечатаны и связь не работает.

Теперь, когда отчет был завершен, стоило подумать... Стоило подумать сразу о двух вещах - о том как выбраться отсюда, и о том как исследовать эту аномалию. Для изучения нужны были инструменты, да и лестницей было бы неплохо разжиться. Последний раз Алексей Николаевич лазал по чем-то подобном в далекие студенческие годы, когда они с группой ходили на Кавказ. На двери повлиять отсюда невозможно - питания не хватит, а вот попытаться наладить связь... Рация не желала ничего передавать, но если немножко изменить схему, убрать к чертовой матери микрофон и заставить передавать простые сигналы, можно попробовать связаться с девочками. За пределы комплекса рация точно не пробьет, о хотя-бы узнать, как там Марина и Алиса...

Наметив фронт работ, Алексей отыскал ящик с инструментами, которыми они с Мариной настраивали и подключали аппаратуру. Ему нужна была отвертка. Для начала - просто отвертка, ведь неудобно вскрывать рацию осколком битого стекла.

* * *
Когда они закончили, Генрих упал рядом, на влажные рыжие локоны, провел рукой по нежной светлой коже...
- Эллеанор О'Рейли, я... - Одними губами шепнул он ей на ухо, и, прервавшись, стал втягивать воздух, жадно впитывая запах женщины. Поцеловал за ухом, затем чуть ниже, и еще чуть ниже, затем Нейл почувствовала укол. Короткий укол, прежде чем впасть в небытие сладкого экстаза. Раньше Генрих был с ней как мужчина, теперь - как вампир. Она была полностью его - душой, и телом, и кровью, и, в кои то веки, можно было и самому придаться забвению и насладиться сладкому экстазу поглощения чужой жизни.
Забыться, но не до конца. Какой бы сладкой не была её кровь, как бы не хотелось высосать все, но в девочке должна была остаться искорка жизни, иначе Темного Чуда не случится.
Чувствуя, как сердце Нейл стучит все быстрее, все натужнее, вампир наконец оторвался и схватил спрятанный на диване небольшой ножик. Открыл ирландке рот, взрезал себе вену и стал вливать черную кровь в рот красавицы.
- Пей, пей девочка, я не прощу себе, если что-то пойдет не так. - Взволнованно пробурчал вампир, и обрадовался, когда бледная и, уже начинающая остывать Нейл, сделала глоток. За первым последовал и второй, и третий, порченная кровь знала свое дело и справлялась отлично. "Попробовал раз - раб на веки. Хвала маскараду, что драгдилеры что травят мальчишек в подворотнях не имеют доступа к этому наркотику. Все-же, свои полезные вещи в Традициях были." - Подумалось вампиру.
Вылить из себя пять литров крови отнятых у девушки только-что - задание не простое, долго и само по себе, но жадный и голодный Зверь не желающий отдать свое - сильный соперник. Впрочем - убеждения - сильное оружие, и если Генрих решил, что вернет Нейл все до капли, то так он и поступил.
Закончив, вампир поднял тело женщины на диван, накрыл её одеялом, и пошел по комнате, задувая свечи. Лишь небольшой подсвечник, на шесть свечей, остался гореть на рояле, и тогда вампир сел за инструмент, и заиграл.
Пусть его Дитя встречает музыка, такая же грустная как то что с ней случилось, такая же прекрасная как ночь.

- Шиолта Сарен-Малди. - Представилась Шиолта на воротах. - Это Халита, мы пришли забрать своих друзей.
То-же самое она повторила и на регистратуре, и получив ответ, бросила: "Пойдем." И потянула Халиту в указанном направлении. Найти кабинет именно 1-12В оказалось не то, чтобы просто, но Шиолта все-же удержала себя от желания открывать каждую дверь и спрашивать там, но по указателям они как-то справились.
Толкнув массивную дверь, девушка оглядела помещение, стражника и стол, но не заметила своих подельничков.
- Так!- Заявила Шиолта о своём присутствии, уперев руки в боки. Посох несколько мешал такому демонстративному жесту, поэтому правую руку, с посохом, пришлось отставить в сторону, и, нарочито громко, грюкнуть посохом об пол. - Я не поняла, - сердито заговорила девушка, будто она действительно имела право здесь находиться и ей были обязаны отчитываться, - где Донте? И что вы сделали с Риром*?

      Грубость это плохо. Люди не любят, когда им грубят, еще больше этого не любит нежить. Липкое, вязкое и сладкое как кровь желание вырвать мудаку кадык, и пить прямо из разорванной глотки накатило словно цунами, но отступило, разбившись об волнорез тренированной веками воли. Черт подери, а ведь сопротивляться тяжело, как же легко было бы осушить их до конца?
      - Тебя бабушка не учила молчать, когда господин говорит? Не для того вас из рабства освободили, чтобы вы херней занимались, ублюдки малолетние. - Стоит ли говорить, что долгая жизнь накладывает свой отпечаток, и события сто пятидесятилетней давности представали перед вампиром почти такими же яркими, как вчера? Там за океаном, в Союзе, было легче отказаться от тех кровавых воспоминаний, здесь же... Здесь все напоминало о той войне, и о другой, и о той, которая прошла семь лет назад, но о которой смертные могли разве что догадываться. - Быстренько, положили оружие на землю.
Генрих старался говорить спокойно, но презрение звенело в его голосе. Вот из-за таких ублюдков, смертных и бессмертных, он не может спокойно заниматься своими делами, должен вмешиваться, совершать насилие. Сбросить бы их с этого моста...

- Ээээ? - недоуменно промямлил Арт, но принял девушку на руки. Девушка, стоит заметить, весьма напоминала его странную мысль: была прекрасной и даже в спящем и истощенном состоянии величественной, а судя по крепким рукам с характерными уплотнениями, бралась за меч отнюдь не ради церемоний. Только вместо сияющих доспехов - темная кожа, но это не страшно, к тому-же поправимо.

- Проснитесь, принцесса. - Шепнул тролль. Губы его сами сложились трубочкой для поцелуя. Ах, сладкий мед и вересковый бархат ничто, рядом с её губами. Дева оказалась такой, о какой и мечтал Арт: сильной и мягкой, мужественной и нежной. Они стали напарниками, совершили множество подвигов и в тайне обвенчались... Ее благородные родственники узнали об этом и стали требовать от его Величества принять меры... Король осудил Арта и приговорил к казни... Плаха, но он видит только ее глаза, в них можно утонуть, но сейчас они наполнены слезами. Он готов отдать жизнь, чтобы она не плакала, но выходит наоборот. Ее глаза и руки палача, сжимающие лабрис. "Ты не заслужил." - Говорит Барни и обрушивает секиру...

"Ты не заслужил." - Арт помотал головой, отганяя прочь странный сон-наяву-во-сне.
- Уф, пригрезится де такое. - Промямлил троль, и склонив голову к уху девушки, рявкнул:
- ГОСПОЖА, ПРОСЫПАЙТЕСЬ! Вы свободны!

- Как бы то ни было, - заговорил и Вольтарис, потеребив фамильный гербовый перстень, - нужно двигаться дальше. Нельзя было разделяться, но теперь уже ничего не воротишь.
В отличии от Шутника, Младе сейчас было не до шуток: и без того небольшая групка выживших внезапно стала еще меньше, и что будет дальше было совершенно не известно. Пройдясь несколько шагов взад-вперед, успокаивая нервы напряженные ожиданием, чародей продолжил.
- Думаю лучше идти через деревню, судьбу Гротча так мы определенно узнаем, да и если крестьяне будут даже враждебно настроены, справится с ними легче, чем с неведомыми опасностями в лесу. А след Лагирры мы можем и не отыскать.
Договорив, Вольтарис взял кинжал и начертил им на земле стрелку в направлении деревни. Если Лагирра все-же вернется, то такой знак наверняка заметит, да и трактовать его неверно будет сложно. Если нет... Ну, может и хорошо, что они не успели близко познакомиться.

- За что отрывать то? Не было у них там смертных, я же с патрулем у них в гостях не раз был... Ой! - Аж несколько вздрогнул увлеченный рассказом Этан от прервавшего этот рассказ крика. - Заболтались мы тут. - тролль улыбнулся коллеге по этому сложному делу обслуживания клиентов, и подхватив поднос заполненный пивными кружками выглянул в зал.
- Эль? Лагер? Медовуху? - Уточнил Арт, забираясь за стойку и оглядывая зал, не поменялось ли что? Гости должны были оставаться довольными и, что еще важнее, мирными. А Бафомет должен был быть при гостях и сметане.

Отчет о доставке СМС все не приходил, а это могло означать лишь одно из трех: либо Этан был в Грезе, либо телефон остался дома разряженный, либо спортсмен, музыкант и просто доблестный рыцарь все-таки послушался советов пака и стал заворачивать телефон в фольгу, чтобы вредное излучение не действовало на мозг.

- Гни... Гнусный тип. - Подвела черту под рассказом Марека Изабелла. Обличенных властью мздоимцев она не любила. Нет, в качестве клиентов такие люди не плохи, и при деньгах, но стоит встретиться на их територии. Перспектива стоять и ждать своей очереди девушку не радовала. Так не то, что на встречу опаздать можно, так, того глядишь, и самим до расвета проторчать недолго. Прикинув, что да как, плутовка решила брать быка за рога, а Василиска за я... за жабры. Осталось совсем ничего - протолкаться к этому Танголу, и договориться чтобы их пропустили. Благо повод придумать было не трудно - как обмолвилась Аураяун, Змиева Скала стояла дальше по дороге,и кто такой этот дворф, чтобы помешать им встретиться с командором Рэйвенгардом?
- Дорогу героям Шири! - Громко потребовала Изабелла, и стала проталкиваться вперед, надеясь что друзья поддержат ее начинание.
Добравшись, с горем пополам, до виновника затора, девушка смерила его с головы до пят взглядом, и затараторила:
- Здравствуйте, уважаемый Тангол. А с чего такая толпа? Мы, понимаете-ли, торопимся. У нас важная встреча с командором Рэйвенгардом. Может вы сможете помочь? Нельзя как-то ускорить процесс? Мне кажется, такой человек, как командор, будет раздосадован, что его гости опаздали из за затора в Воротах Нижнего Града. - Говорила девушка эмоционально, темпераментно и активно помагая себе жестами.

"Фоморы, вот вечно они вылазят в самый неподходящий момент." - Думал Арт на бегу. Нет, то что очередная химера вылезла из кошмаров со своими неуемными амбициями и не менее неуемным голодом - это было как раз нормально; в последнее время недостатка в битвах с химерами рыцарь не испытывал абсолютно. То что она вылезла у него на пути - было даже хорошо, лучше он, чем какой-то беззащитный пак или боган, или, того хуже, задумавшийся мечтатль. А вот то, что она заняла драгоценное время и он опять выбился из графика и не успевал было неприятно. Не просто неприятно, но даже непозволительно. Не долженствует троллю оправдываться, пусть даже причины вполне веские - пробки на набережной и химера в Грезе. И то что занятия музыкой у Этана заканчиваются за пятнадцать минут до начала работы - тоже оправдание так себе. Барни, конечно понимал, что парню нужна его скрипочка и ни разу не упрекал в таком странном для воина хобби, но троллю и не нужны были упреки, чтобы знать, что опадания непозволительны, а химера отняла целую минуту...

Завидев фигуру, что, кажется, пыталась заглянуть в окно незамеченной, тролль даже несколько ускорился - мало-ли, какой тать решил навредить Берту или кому-то из его гостей, но разглядев Альфрика, в несколько прыжков преодолел оставшееся расстояние и перешёл на шаг. Выдохнув, Арт перевел дыхание и обратился к Ши, почтительно склонив голову в знак приветствия. Не меньше и не больше чем того требовал этикет.
- Приветсвую Вас, Сэр Альфрик аэп Лиам. Сегодня прохладно, прошу Вас, заходите. Барни Грэхем всегда рад гостям.

- Кхола лифар. - Громко сказал Юрих, внезапно всплывшее в памяти название феномена, надеясь что более сведущие в чародействе и прочих тонких материях товарищи знают и могут что-нибудь сделать с этой зоной вечной агонии. - Ты так-же погряз в прошлом и оторван от реальности, так же скован своими иллюзиями, как и Мауриций, трус. Не стану я затыкать уши, мне интересно, какие еще глупости может сказать ничтожество, что так боится смерти, что даже сейчас цепляется за бесцельное существование в возведенной им же тюрьме. Что же ты, такой великий и ужасный, не подойдешь и не сразишься? Но ты же трус и ничтожество, боишься покинуть этот мир, боишься принять бой, тянешь время, лжешь и оттягиваешь конец. А конец очевиден - если ты хоть пальцем тронешь моих друзей, я стану таким как ты и пройду хоть все ады, но посвящу вечность тому, чтобы наказать тебя. Кому как тебе не знать, что смерть еще не конец? - Юрих усмехнулся. Он все шел и шел вперед, словно не замечая расстояния. Это безымянное, давно мертвое нечто не заслуживало существования и должно было быть уничтожено. Лучше-бы конечно, было положиться на божественную мощь в таком вопросе, но кроме Руайда других слуг богов пока не было, а тот не торопился обращаться к своему покровителю, так что оставалось полагаться на друзей, чары на мече, и сталь гербовой рапиры, которая должна была бы перейти по наследству его сыну или внуку, но кажется этот болтливый призрак собирался этому помешать.

Когда Виктор дернул болт, вспышка боли погасила сознание несчастного полуэльфа. Тьма и хлад поглотили его. Лютый, обжигающий Мороз в сто раз сильнее чем тот что встретил их в Долине. Мороз пронизывал его, и он сам был морозом... Или хладным пламенем? Или пламенеющим льдом? Впрочем, разве есть какая-то разница между пламенем и холодом когда ты первый...
Ощущения внезапно оборвались и Иммер осмотрелся по сторонам невидящим взглядом.
- Холодно, как же холодно. - Проговорил он поежившись, и встал. Как ни странно, его не знобило, хотя он ощущал холод идущий изнутри. Ему даже показалось (или не показалось) что когда он говорил, из его рта вырвалось облачко пара, но с другой стороны колдун чувствовал, что этот холод дает ему новые силы. Странное ощущение. Странное, непонятное, неожиданное, но в чем-то приятное.
- Что... Что случилось? - Уточнил Иммер ощупывая свою грудь, где от раны не осталось и следа. - Мы справились? - Полуэльф еще не до конца верил что он выжил, верил в победу или свои силы, но глаза уже сами, автоматически искали, чем бы тут поживиться, хотя в общей нищете и антисанитарии, надежды на что-то ценное оставалось все меньше, пока взор не упал на последнего бандита. Тот кажется что-то лепета о том, что его нужно отпустить? Не злой в душе юноша был бы и не против отпустить бандита, может он и действительно сможет чем-то помочь, но привычка из всего извлекать хоть и незначительную, но выгоду делала свое дело.
Выглянув из-за дверного косяка, полуэльф уставился в глаза бандидуту, сложил руки в магическом жесте, сказал какие-то слова, и в руках появилось нечто похожее на живую молнию из холода, что металась от ладони к ладони, иногда обвиваясь вокруг кисти руки.
- Может и отпустим. - Холодно сказал Иммер, и зеленые обычно эльфийские глаза блеснули холодным белым светом. - Но сперва ты расскажешь все что знаешь об Эарне и покажешь где он. И лучше-бы тебе знать, где открывается подвал и какие ловушки там будут, ведь пойдешь ты вперед.
И отвернувшись шепнул на ухо жрецу.
- Не торопитесь, Тэу. Никогда не знаешь, какую услугу вам окажет тот или иной подлец. Пусть живет, если же он кому-то расскажет о нас, десяти городам станет только лучше, если несколькими крысами станет меньше. - И громче добавил. - Присматривайте за ним.
А сам, через всю комнату, пошел к столу за которым сидел Слим в начале встречи. Пусть стол был старый и исцарапанный, вряд-ли он использовался только для того, чтобы арбалет под ним перезаряжать.

- Вот казёл. - Выругалась Изабелла, когда Рээйвеггард скрылся так-же, как и Скунд до этого. - Ох, спасибо Джереми, спасибо Цук, вы так добры ко мне, настоящие друзья. - Одинокая слеза прокатилась по измазанному кровью лицу, оставляя след чистой белой кожи.
- Не то что этот, видит что девушка ранена и даже помощи не предложил. - Крепкие вояки, твердящие о законе и справедливости обычно ее умели развлекаться и никогда не нравились Изабелле, даже если сами себя именовали гордым словом наемники.
- Пойдемте скорее в "меч и звезды", пока не появилась маман лучшего заведения в городе и не предложила нам к четырем коьоколам обсудить у нее расследование гибели ее лучшего клиента. И пока эти, - девушка кивнула в сторону тропы, - не разорвали нас на кусочки, толи как героев, толи как убийц. Вильмор, Джереми, вы же поможете дойти израненой девушке? Ой, моя сумка. - Изабелла указала на лежащую у помоста сумку, расчитывая что кто-то из товарищей поможет ей и с этим.

- Что за $@/#? ?&*$#@ $#&*'//! - Грязно выругалась сквозь сжатые от боли зубы девушка. Изабелла уже подсчитывала, во сколько ей обойдутся услуги священника, способного исцелить эту неприятную рану без шрамов. Это мужсин, возможно, шрамы украшают, (хотя тут Изабелла могла не согласиться, ничего красивого в покрытых шрамами мужиках она не видела) а ей мягкая, чистая и бархатистая кожа была еще нужна...
Кстати о коже, Виеканг, видно, был солидарен с Изабеллой, и решил что шрамы ему не к лицу, а потому решил избавиться от них наиболее простым способом, о котором сама Изабелла и не догадалась бы - поросту содрав с себя израненую кожу. Девушка как зачарованная наблюдала за процесмом, а поток брани на всеобщем, Хондатане и даже несколько оркских и дварфских слов, тихо слетавший с ее симпатичных губок, свидетельствовал о крайней степени ошеломления или восхищения. Продлилось это, правда, не долго.
Потом дошло и значение слов сказанных Абделем. Хоже, герцог готов был защищать их, женщин, даже ценой своей жизни, а это в своей жизни Изабелла могла наблюдать ой как не часто, так что уважение к герцогу подпрыгнуло на новый уровень.
- Благодарю, господин, я в порядке. - Обратилась девушка к Адриану и даже подмигнула ему, улыбаясь самой обворожительной улыбкой из тех, что возможны с колотой раной в плече.
Однако то, во что превратился Виеканг представляло теперь жуткое зрелище и вызывало стойкие ассоциации с насекомыми, которых Изабелла боялась с детства, с тех самых пор, как ее покусали муравьи, пока она ждала своей участи в клетке мага... и если раньше от насекомых она просто бежала в панике, то теперь стремилась уничтожать сколько сможет. Вот только резкий как передержанное игристое вино дворф, зачем-то перекрыл ей обзор и Изабелле не осталось ничего, кроме как сместиться ближе к краю платформы, откуда она и начала стегать это существо кнутом, что было мочи, да и кинжал швырнула.

- Да иди ты в ад! - Зло бросил барон, обращаясь к голосу в голове, хотя со стороны было похоже что говорит это он то-ли Маурицию, то-ли Руайду. Выхватив рапиру Юрих вошел в дверной проем, подсвечивая себе факелом и готовясь колоть первое, что шевельнется.
- Талет был храбрецом, и я отомщу за него!

Суровые условия закаляют. Некогда миролюбивый народ земледельцев, живший в гармонии с собой и окружающим миром, прогнанный со своих земель и вынужденный выживать, изменился. Это не правда, что тяжелые условия, тяжелый труд и опасности делают людей лучше, все к чему приводит жизнь в таких условиях - это умение выживать. И анвары преуспели в этом. Даже жительницы благословенной Обители, что затерялась в глуши Койдвенского леса, пусть на самом севере Гвинеда, но все-же по южную сторону Стены, даже они, девы живущие под покровительством могущественных духов, что берегли их небольшой род уже тысячелетия, были самыми что ни есть "варварами" для цивилизованных кимров, а все потому, что превыше "цивилизации" ценили законы окружающего мира, законы природы. А один из главных законов говорил, что выживает только сильный, быстрый и смекалистый. Да, жизнь, наравне со свободой - величайшая ценность, но ценна только та жизнь, что может за себя постоять, и выбирая между убивать и быть убитой, Шиа не задумывалась и на долю секунды. Они сами не послушали её слов, они подошли на близкое расстояние и не оставили ей выбора. Быть может, если-бы в руках был не лук а копье, или меч, она бы попробовала сделать по другому и оставить жизнь тому безумцу, что встал у неё на пути, но в руках был лук и человек умер. Нельзя сказать, что Шиа не расстроилась таким исходом, она то целилась ниже, но рефлексы приученной стрелять на поражение охотницы сделали свое дело. В схватке с волком или медведем нет шанса на второй выстрел, и тут могло не быть. Конечно, Шиа переживала, что прервала чью-то безмозглую жизнь, так-же, как переживала когда защищаясь вынуждена была убивать хищников. Не ради мяса или шкуры, но потому что они переходили ей дорогу.

Однако, не время переживать и думать, когда остается угроза для нее, сестры и Тиган, а угроза была однозначно. Буквально пара ударов сердца, и еще двое противников упали - девушка оглушенная сестрой - Шиа успела оценить точный и выверенный удар, и мужчина сраженный веткой. Такого она не видела, но, наверное это кто-то из говорящих с духами сотворил. Последний же из мужчин вдруг упал на траву и стал заливаться в приступе истерического смеха. Но, как будто этого было мало, Тиган побежала вперед, а Шенга, и кто-то еще сзади, вдруг провалились в сон.
И вот это было уже плохо, ведь охотница попросту физически не умела находиться в нескольких местах сразу.

Если бы анварка думала что делать, и куда бросаться в первую очередь, она наверное так и не смогла бы решить - будить сестру, или бежать выручать друидку, которой охотница обещала безопасное сопровождение, или нейтрализовывать катающегося по земле мужчину. Но охотница не думала - во время боя или охоты нет времени думать. Волк не думает, в какое место укусить и медведь не думает, какой лапой или кого из стаи ударить. Звери знают эти вещи на уровне инстинктов, и либо успевают, либо нет. И Шиа не думала, ни на секунду не задерживаясь, девушка рванула меч из ножен и подскочила к хохочущему мужчине, после чего одним ударом опустила меч ему на голову, в последний момент крутанув лезвие, чтобы не разрубить беднягу, но оглушить.

Гуляя по ярмарке Изабелла не торопилась расставаться с денюжками, не будучи полностью уверена, когда сможет обеспечить себе стабильный заработок, и каким именно образом. Чего только стоило девушке пройти мимо прекрасных духов, сверкающих драгоценных каменьев и не менее сверкающей бижутерии. "Потом, все потом," - убеждала себя плутовка. Памятуя Рассказы Тэворина, Изабелла рассчитывала потратиться здесь на рынке, но поближе к вечеру, когда торговцы будут вынуждены сбавлять цены, лишь-бы не платить пошлины.
Кто же знал, чем все обернется?

Назвать Изабеллу альтруисткой будет так же не верно, как назвать Солнце черным, но вот расчетливости плутовке было не отнять. Увидь она как на какого-то бедолагу напали четверо в перекрестке - вероятно прошла бы мимо и не оглянулась, но тут была ситуация совершенно иного рода. Нападали то не на нищего какого, и даже не на купца средней руки, нападали на любимого Вратами Балдура герцога (а любовь к власть имущим, это уже на столько редкое явление, что встречается разве что как исключение) и оказать помощь и услугу такому человеку, безусловно, было бы очень хорошим и перспективным шагом для новой эмигрантки. Кто знает, какими знакомствами он располагает, а может и сам холост?

В общем, решение вмешаться родилось почти молниеносно, и, к радости, девушка отметила что её спутники так-же решили принять участие в заварушке. Что-же, это не бой с пиратами на качающейся палубе, но с другой стороны - те кто решили нападать на столь видного чловека посреди бела дня так-же, видимо, были не просты. Рука Изабеллы метнулась к рукояти кнута, но тут у девушки появилась мысль получше.
- Адриан, лови! - Крикнула девушка, выхватив из ножен трофейный меч и подскочив к помосту. Не давая герцогу (и его противникам) опомнится, Изабелла швырнула ему небольшой клинок. Абдель походил на воина и, наверняка, умел пользоваться таким оружием, как вероятно, и многим другим.
Не дожидаясь, чем закончится полет клинка, Изабелла ловко выскользнула из лямок своей сумки и, выхватив любимый кнут, бросилась бежать в сторону левой лестницы, выкрикивая:
- Плохие мальчики, вчетвером на одного нападать! Спускайтесь к мамочке, Изабелла вас накажет!

Кажется, слова разума не возымели действия, а значит... Это могло означать много чего, но эти люди не вняли её предупреждению и подошли слишком близко, а значит представляли опасность. Шиа приняла решение, может и неверное, может её спутники и осудят её, но для себя она делала все правильно - по крайней мере в трусости её никто не обвинит. Бросив короткое слово на анварском, девушка выпустила стрелу, после чего бросив лук, сняла со спины щит и шагнула вперед.

- Конечно проверим. - Отозвалась охотница. - Духи в ярости уничтожают все вокруг. Людей, зверя и птицу, землю, воду и деревья. Или это сотворили духи, или очень могучий шаман. Если Анайрин смог заметить чары на стражнике, может посмотиит и здесь? А я пока осмотрю те следы. Как видишь, они тоже идут вверх по течению.
С этими словами Шиа приблизилась к броду и, бержа лук на готове, перебралась на другую сторону, где стала тщательно изучать потоптаное место. Разве две дюжины ног могли столько натоптать?

"Пять."
- Тревога! Доложи Леонову! - Рявкнул в ответ Максим. То что положение вещей описывалось как "хуже некуда", он и сам увидел. Руки автоматически побежали по тумблерам перевода оборудования ы боевой режим. Было-бы очень не хорошо лишиться антены, или, тем более РЛС.
"Четыре."
В этом месте инструкции кончались. Ни в летке, ни в книжках ничего не говорилось об уходе с траэктории перехвата целого облака метеоритов, или чем там были эти объекты. Такие маневры описываются только после удачного исполнания, и у капитан-лейтенанта Соколова были ввсе шансы войти в историю, если получится, или стать героем, если он ошибется.
"Первая мысль - врубить маршевые движки, ошибочна. За четыре секунды они разве что на пару метров от предполагаемой точки сместятся, а потом еще гасить. Да и delta-V на гашение энергии ударов тратить. Вместо этого Максим добавил тяги на маневренных, выворачивая нос в направлении обратного вектора приближающихся точек. "Пусть по касательной бьют" решил пилот. При таком столкновении шанс на упругий удар выше, а значит энергии передастся меньше, да и больше шансов, что броня выдержит.
"Три."
- Сейчас тряхнет! - Кричит пилот, вжимаясь в кресло и вцепившись в штурвал.
"Два."
"Какой же ты неповоротливый." - Думает Макс, продолжая маневр...

"Зачем это все?" - Думала юная воительница, шедшая с другими девушками каравана. Девушке не нравилось такое скопление людей, она не понимала, зачем мужчины носят волосы на лице, и почему они идут по такой широкой и хорошо просматриваемой дороге.
Однако Шиа не жаловалась, она шла вперед, готовая встретить любую опасность, по крайней мере она сама так считала. Действительно, молодая, почти совсем ребенок, девушка представляла устрашающее зрелище: раскраска на лице, крепкая броня в которой металлические пластины были искусно оплетены кожей, чтобы не создавать шума и оружие, которого хватило бы троим охранникам каравана, а так-же синие, не мигающие глаза создавали впечатление чего-то неправильного, неестественного и вероятно, опасного. Но здесь, среди людей, анварка чувствовала себя крайне не комфортно. Она бы с радостью оставила этот караван и продолжила свой путь на юг в одиночестве, но во-первых, она дала слово Тиган, а крепость ее слова была сопоставима с крепостью ее стали, во-вторых, как Шиа понимала, суть паломничества в том чтобы узнать как живут другие и провести несколько месяцев, или даже год, в лесах, болотах и другой глуши было не совсем то, что от нее хотели старейшины и духи.
Так и шла молча охотница, распределяя дыхание и молча когда была возможность молчать. Шиа хорошо понимала кимрийскую речь, но она казалась ей странной, нелогичной и лишенной красоты их собственного языка, а на родном ей анварском говорила только Шенга, которая, значительно более привыкшая к человеческому обществу, могла находиться где угодно.
- Зачем мы сделали этот крюк? - В конце концов, на второй день пути с караваном, спросила у Тиган Шиа. - Тебе стоило сказать, что нам нужно в эту часть Коэдвена, мы бы пришли сюда тропами значительно быстрее.
Впрочем, если бы они пошли сюда сразу, они бы не встретили караван, и Шенгу, которая почему-то прибилась к его охране, и Сайофра возможно до сих пор сидела в яме на волка, страдая от голода и жажды. Все что ни делается, все к лучшему. Богини и духи знают, куда их ведут, и Шиа шла. Если нужно было сделать крюк, она готова была сделать крюк. Если нужно будет три раза обойти Коэдвен, она и это сделает.
А вокруг золотом и багрянцем пылал лес. "Охотница набирает силу." - Подумала Шиа. - "Здорово было-бы сейчас в лес уйти и кабана выследить." Но вместо простой и понятной охоты девушке предстояло нечто совсем иное - человеческое поселение "Колючая Лощина". По меркам Шиа оно было слишком большое, слишком много домов, и эти странные...
- Зачем люди делают это? - Тихо спросила Шиа у Тиган, указывая на перекопанный огород. - Они хотят навредить Земле? И как тут принято отдыхать, я слышала в городах нельзя спать на земле.

Почувствовав, что отдохнул и часть сил вернулась к нему, а так-же заметив что кинжал перестал светиться, Юрих прекратил свою "медитацию". Если быть точным, он вовсе то и не медитировал, скорее проигрывал в памяти сцены недельной давности с близняшками... Ну да ладно, не о том речь, в общем, барон решил что он уже вполне себе готов продолжать путь наверх за летающим кораблем. Башня была невысокая, много монстров в нее не влезет, а если не бросаться на них грудью, то может и удастся добраться до самого корабля.
- Руайд, кинжал потух, ты не мог бы обновить? - Спросил Грацвильд. - Я думаю нам пора продолжать. Арштат, что за камень Вы крутите уже почти час? - Барон мельком глянул на камушек.

- Человеческая вера - инструмент, и глупо ей не пользоваться. Как бы ты объяснил Марте произошедшее? Даже при условии, что она бы держала язык за зубами, она бы знала больше, чем следует, а этими мерзавцами я бы занялся, как и обещал, через три дня, а за это время успел бы выйти на их тайники, если они есть. Впрочем, я не собираюсь оправдываться, не требую оправданий и от тебя. - Все тем же шепотом отвечал Штефан, спокойно, как будто речь шла вовсе и не о убийствах совершенных вчера. - Я пообещал Берту решить его проблемы и сделаю это так, или иначе, с твоей помощью, или сам. Расчитывать на чесность шеффена, уволь меня, ты думаешь городские стражники и шеффены не знали что творится в доках? Или ты думаешь, Вильгельму есть дело до того кто что и где украл? Если бы Берт был виновен в чем-то кроме того что потенциально может усилить позиции города по отношению к Виттельсбахам, то обвинял бы его фемгерихт Аугсбурга, они же осудили бы, а сюда лишь бумагу прислали, и шеффены просто вздернули бы Берта без повторного суда. Кстати, ты знаешь как происходит суд, если подсудимый не явится? Любые два шеффена подтверждают честность обвинителя и фрайграф утверждает приговор. И все. Как думаешь, честный человек стал бы обвинять Берта в воровстве и отправлять того на виселицу, даже не проверив ситуацию в Аугсбурге? А герцог не имеет права приказывать шеффенам, фемический суд создавался как свободный, и за попытку воздействовать на него фрайграф может приговорить к повешенью даже дворянина, хотя я о таких историях не слышал.

К вечеру народ оживился и по улицам сновало всё больше людей. Кто-то сворачивал торговлю, собирая выложенное на прилавках в широкие корзины, отгоняли телеги с грязной соломой. Другие просто торопились по своим делам, ныряя в узкие переулки за гильдиями.

Когда прозвонили колокола, оповещая возвращение стада, в сторону площади потянулись женщины и дети. Полчаса ушло на то, чтобы стадо вошло в город и растворилось на задних дворах домов. Последняя хозяйка, ведя на верёвке двух коз, скрылась за углом и Штефан принялся с нетерпением осматриваться по сторонам, ища взглядом Элизабет.

От созерцания окрестностей мага отвлекла девочка, просто одетая, явно простолюдинка. С мешком в руках, она недолго рассматривала парня, после чего подошла и молча протянула тряпицу.
- Это вам хозяйка велела передать. - Девчушка с виду лет десяти, симпатичное лицо, но отчего-то нахмуренное.

Мешок был весьма тяжёлый, внутри него обнаружился меч Штефана и свернутый втрое лист бумаги.

- Погоди. - Коротко сказал Штефан, протянул девочке Крейцер и быстро развернув полание, стал читать

Ровный женский почерк, но судя по тому, что чернилам не дали высохнуть, послание слагали второпях. Обострённое обоняние уловило тонкий запах каких-то духов пока Штефан читал текст.

Здравствуй, Генрих. Прости, что не смогла выполнить обещание и прийти на встречу. Подлец Ганс рассказал о нашей вчерашней встрече моим родителям. Привёл свидетелей, поэтому отвертеться не удалось. Боясь, что я уже ношу ребёнка, родители принялись устраивать нашу с ним свадьбу. Что они знают о чести? Много ли её в том, чтобы выйти за труса ради политики в цехе?
Меня не выпускают из дома, поэтому меч и письмо тебе передаст Урсула. Может быть через месяц родители смягчатся и позволят мне покидать дом, пока же придётся подождать. Очень надеюсь, что мы ещё увидимся. Мы можем пока общаться через прислугу, например, раз в неделю. Свой ответ просто скажи девочке, она его передаст его мне.

С любовью, Элизабет.

"Вот жеж черт!" - Мысленно выругался Штефан. Положа руку на сердце, он понимал, что это в общем-то, лучшая судьба для Элизабет. Что мог дать девушке маг? Романтику, любовь, крепкое плечо, звезду с неба... Но как долго? В Гермдорф взять ее было нельзя, и даже будь в его распоряжении его собственный замок, как много времени пройдет, пока милая сегодня Элизабет ему осточертеет? А Ганс - тупой и надежный мужик, что обеспечит ее материально и скончается через десят лет от подцепленной у шлюхи заразы - прекрасная партия...
Разумом Штефан это понимал, но сердце (или несколько другой орган) жгло огнем и требовало действий, здесь и сейчас. "Идиот, ты же погубишь ее!" - Твердил разум. "Нет, я сделаю ее счастливой." - убеждало сердце.
Их пребывание в Ландсхуте затягивалось, для решения проблем Берта, и за это время Штефан мог что-то сделать и для Элизабет, и какие-то наброски плана уже вырисовывались.
- Как тебя зовут, малышка? - Поинтересовался маг.
- Урсула. - Назвалась девочка, - и я уже не малышка!
- Передай прекрасной Элизабет, что я ее люблю. И обязательно найду способ ее увидеть. И если она желает встречи так-же, как и я, пусть пришлет тебя завтра сюда-же, в это-же время, я буду ждать. - Маг улыбнулся ребенку. - Ты все поняла?
- Хорошо, передам, конечно поняла. - Кивая, девчушка старалась не оставить сомнений в том, что уже в состоянии выполнять такие ответственные поручения.
- Хорошо, Урсула, не малышка. - умиленно улыбнулся маг. Не объяснять же девчушке что он и намного более старших женщин называл малышками, и при каких обстоятельствах.
- Я буду ждать тебя завтра.
- Ага, до завтра... А у Лизы правда большие проблемы? - Не выдержала девчушка и поинтересовалась перед уходом судьбой подруги.- Она со вчера грустная-грустная...
- Ох, Урсула, - Штефан вздохнул и улыбку как ветром сдуло. - В этом мире у всех проблемы. - Конечно, сейчас маг подумал о Берте и Марте... и Кадере, и себе, и Кассии, и Маргарет... - у всех. Жизни Лизы ничто не угражает и даже это делает меня счастливым, но то что ей готовят родители - это не то, чего хочет девушка, и тебе это не понравится.
- Аа. Ну ладно. - Девочка на всякий случай кивнула, хотя по глазам её было понятно, что поняла она немногое. - Ну я пошла тогда. Всё передам, да.

Реакция девочки вызвала еще одну, мимолетную улыбку. "А кто-же ты, если не малышка." - подумал маг.
Паршивый день стал еще паршивее. Вроде бы и сделали они с коллегами сегодня не мало, но осадок безполезности и бессмысленности оставался в душе и давил, и вместо того чтобы, как он надеялся, расслабиться вечером в приятной компании, Штефан вновь наткнулся на гниль окружающего мира и людей его населяющих. Если он хотел что-то изменить, то роль странствующего мага для этого никак не подходила... Может быть что-то смог бы сделать Император... Но сперва нужно было вернуть собственный титул. А эта задача, непростая сама по себе, откладывалась минимум до решения проблем Берта и, затем Кассия.
"Ну, Ганс, паршивый ублюдок, доберусь я до тебя." - Подумал маг, взваливая ответственность за свою неудачу на неказистого жениха.
В таких мыслях Штефан достаточно бесцельно бродил по городу, пока не обнаружил, что снова выбрел к баням. Там он вспомнил о своей идее подзарсботать на играх, но решил сперва немного облегчить кассу бань. Свернув в переулок маг прочитал заклятье невидимости, и в таком виде вошел в это расчудесное заведение.

Скрывшись в переулке, Штефан окончательно пропал из видимости, сопровождаемый парой сторонов. Кажется, они донеслись из бани, хотя из улочки, где произносились заклинания нельзя было сказать точно.
Перед дверью пришлось чуть-чуть подождать, но наконец магу улыбнулась удача. В баню за какой-то толстяк, который важно открыл дверь, кинул на стол несколько монет. И пошёл дальше, не потрудившись закрыть за собой двери.
- Ваша кабинка свободна, - учтиво сообщил слуга, сгребая деньги и отправившись закрывать входную дверь, а потом и дверь в парную.

Оценив не очень то и богатую дневную выручку, Штефан коснулся мешочка, делая его невидимым, затем подхватил и отошел в сторону, дожидаясь, когда начнется караул, выбигание на улицу в поисках наглых воров и он сможет, как он надеялся, так-же незаметно, покинуть бани.

Мешочек исчез в руках Штефана пока слуга отправлялся к противоположной двери. Обострённое обоняние уловило знакомый запах женского тела, когда дверь в парную захлопнулась, выпустив небольшое облачко пара в предбанник. Разминуться со слугой было несложно, только ожидаемой реакции пришлось подождать, предварительно вжавшись в дальний угол, чтобы ненароком не коснуться кого-то.
Отвернувшись от двери, слуга направился к столу, но застыл по дороге, хлопая глазами. Он с удивлением осмотрел стол, на котором осталась только свеча, стул рядом и пол. Потом, опрокинув стул, побежал к выходу и вылетел на улицу.

Мешочек исчез в руках Штефана пока слуга отправлялся к противоположной двери. Обострённое обоняние уловило знакомый запах женского тела, когда дверь в парную захлопнулась, выпустив небольшое облачко пара в предбанник. Разминуться со слугой было несложно, только ожидаемой реакции пришлось подождать, предварительно вжавшись в дальний угол, чтобы ненароком не коснуться кого-то.
Отвернувшись от двери, слуга направился к столу, но застыл по дороге, хлопая глазами. Он с удивлением осмотрел стол, на котором осталась только свеча, стул рядом и пол. Потом, опрокинув стул, побежал к выходу и вылетел на улицу.

Штефан проскочил мимо слуги стараясь не зацепить его ненароком, и отошел от бань в поисках удачного безлюдного переулка, где "снял" невидимость о какую-то собаку, а затем принялся перекладывать деньги в свой кошель, подсчитывая на ходу.

Собака отскочила с рычанием, когда её внезапно коснулся, проявляясь, Штефан. Но бросаться в атаку псина не решилась, а шмыгнула за угол. Маг же принялся подсчитывать выручку и извлёк из кошеля монет на два с половиной талера. В основном серебряные кругляши по шесть-двенадцать крейцеров, видимо, это была вся дневная выручка заведения.

"Не густо, хотя служке все равно влетит" - подумал Штефан. Впрочем, мысли мыслями, а продолжать надо было.
Маг вспомнил аромат женских тел из бани, но взял себя в руки - появляться в бане, или в игорном доме сегодня - явно было слишком рискованно.
Глянув на небо, Штефан прикинул время до заката и пошел обратно к рынку, стараясь не попасться на глаза парню из бань.
Кошель приличноо оттягивал пояс и маг желал интересного продолжения вечера - если не в игорном доме и не с красавицей Элизабет, то может с какой-то еще девушкой? Штефан вспомнил капуцинок, которых видел днем у Мельника - одна была очень даже симпатична.

Местные подсказали Штефану где можно найти пару женских монастырей, и парень решил попытать счастья рядом с монастырём капуцинок, расположенном рядом с городскими воротами. Монашки отгородились от мира каменной стеной, поэтому нужно было или ждать счастливой встречи у ворот монастыря или пытаться проникнуть внутрь.

Поскольку второй вариант был слишком рисковым, маг решил для начала просто подождать, прогуливаясь мимо ворот. И то ли время было выбрано не самое удачное, то ли ему просто не повезло, но симпатичные монашки не торопились попадаться на глаза. Трое дам выходило из ворот, одна из которых была старой, другая с несимпатичным лицом, а третья, вроде бы даже симпатичная, со слишком надменным и отрешённым взглядом, сразу рушившим надежды на взаимность.

Ждать еще дольше смысла не было, по крайней мере так казалось. В девять все должны молиться, ворота закрываются, чары спадают, и лучше бы в это время быть подальше от монастырей и поближе к темным городским переулкам.
Настроение снова было ниже пола и хотелось бы дать кому-то по морде... "Ганс!" - Подумал маг, - "Вот бы узнать, где он живет." Про самого Ганса Штефан знал лишь то что он племянник кого-то влиятельного в цеху ткачей. Оттуда и стоило начинать, а монашки... монашки подождут и до завтра, и хотя близкий отбой мог поспособствовать незаметному проникновению, такое приключение было бы хорошо, если бы его кто-то ждал, а так - каждая надумает себе бог весть что, и начнет орать раньше чем Штефан скажет хоть полслова.

Как выяснилось, здание цеха ткачей располагалось прямо на городской площади, что говорило о хорошем доходе гильдии. В будний день там вряд ли устраивали танцы или пирушки для своих, но кто-то должен бы дежурить до вечера и встречать гостей.

Штефан положил было руку на дверную ручку и уже собирался было войти, да подумал что встретиться нос к носу с Гансом или родителями Лизы здесь, было бы не очень хорошо, а творить магию и изменять в очередной раз свою внешность... что-то, какие-то инстинкты говорили что он сегодня и так очень мнрго колдовал, и риск провалиться в сумерки как-то неоправданно высок.
Лучше он это сделает завтра, со внешность Генриха, а пока...
Маг отвернулся от двери, оглядел площадь на предмет вожделенных им дамочек и подмигнул одной, которая показалась ему чем-то лучше остальных.

Фрау, на которую пал выбор мага, кокетливо изобразила смущение, но замедлила шаг и позволила магу поровняться и начать разговор с собой. Изрядное количество украшений на даме свидетельствовали о изрядном доходе её мужа, как и ухоженный внешний вид и дорогая одежда. Скорее всего, жена какого-то ремесленника или купца. Дама была хороша собой, но все-же что-то не нравилось магу - то-ли рост, то-ли полнота, а может он просто был влюблен в свою бедняжку Лизу, но от намеренья поразвлечься не отступился.
Заведя разговор, Штефан выяснил, что дама - жена купца, зовут её Елена. Хотя та и сказала, что недавно овдовела, это скорее всего было ложью, призванной показать согласие на совместное времяпреповождение.

Штефан устал за этот день, и очень даже не против был прогуляться снова в бани, но что-то подсказывало ему, что Элизабет рано или поздно узнает, и что еще печальнее - будет страдать, потому от этого предложения маг вежливо отказался.
Когда же Елена предложила сходить к нему в гости, заявил что он недавно, буквально первый день в городе, собирался остановиться у Мельника, ему очень того рекомендовали, но еще не успел договориться.
Елена высказалась о Мельнике в довольно презрительном тоне, посоветовав магу выбрать гостиничку получше, с мягкими кроватями и приличной едой. А потом, поразмыслив, предложила занять комнатку в доме купцов, где останавливались приезжие торговцы, в том числе и иностранцы.
- Думаю, я смогу уладить это дело. Представим тебя как посланника стекольщиков из Богемии. Но остаться ты сможешь только на одну ночь, потом комнату придётся освободить и подыскать себе гостиницу...
Утром, как следует отдохнув душой и телом, а так-же выспавшись на нормальной кровати а не соломенных тюфяках, маг возвращался к коллегам...

От произошедшего, барон не то что-бы опешил, но на какую-то долю секунды потерял дар речи, затем, спрятав рапиру в ножны, встал между Арштат и Тэвом, расставил руки, словно не подпуская их ближе, и заговорил.
- Амба, шобла. Ваши не пляшут, внатуре. Я за мокруху веревку мотать не подписывался, да между вами еще. Глохните двое, ты, бобер, почем против супротив братвы попер, да и ты, - Юрих строго посмотрел на Арштат - быковать кончай. Я полюбому мазу тянуть за вас буду, но если писать начнете друг-друга, я соскакиваю. - Слова были частично понятные, но ни уловить смысла, ни угадать где именно потомок Грацвильдов научился так выражать свои мысли, ни то, какой именно контингент слушателей ему напомнили спорщики было, пожалуй невозможно. Осознав, что его не понимают, барон в сердцах сплюнул, и начал переводить.
- Так, прекращайте, оба. Только смертоубийства не хватало. Что на вас нашло? Тэв, зачем ты спящего бить стал, когда ясно сказали что не нужно, Арштат - что это за дела, в компаньонов огнем швырять? Приличные люди так дела не делают, даже не приличные так не делают - сперва дело закончат, а потом уже писать начинают.
Закончив с лекцией о корпоративной этике и убедившись, что его сообщники не собираются убивать друг-друга дальше, по крайней мере пока, Юрих тяжело вздохнул и ойкнул. - Кажется, во время схватки он серьезно потянул мышцу, и это было неприятно.
Впрочем, нужно было продолжать, и он принялся связывать поверженного Грева.
- Тэв, ты зачем их разуваешь? Тебе что, сапоги нужны? Как закончим - сможешь себе самые лучшие купить, а кляп можно и из веревки сделать, это не сложно.
Закончив со связыванием и проверив веревки на Валине, Юрих расстегнул свой кошель, достал оттуда шесть золотых монет, и по три поместил в кошели стражников. Не хотел он им вредить, а это будет хоть какая-то компенсация.
- Ну, раз даже ключ есть, пойдемте, Только дайте сперва на дверь глянуть. И этих нужно или за башню, или в башню затащить, чтобы не валялись так на улице.
Наконец закончив, он подхватил бутылку и смачно к ней присосался - от всех этих волнений Юрих основательно протрезвел и это ему не понравилось.
- Там что-то есть, что-то призрачное, Грэв был прав, так что бдительность не теряем.

- Мусик, ну что же Вы? - Юрих растерянно глянул на Арштат, на стражников и снова на Арштат. - Ну конечно же я вас защитю... защищу... тьфу-ты, буду оберегать. - Покачиваясь, он пошел догонять девушку, и уже взяв ее под локоток, обернулся к стражникам.
- Госспода, я не прощщаюсь. Отведу даму домой и вернусь разбираться с чудовищами. - И отойдя на добрый десяток шагов шепнул своей спутнице:
- Там какая-то фигура, призрачная, слабо-светящаяся, как туман в полночь. Это по вашей части. Но как убедить их нас впустить, без магии и рукоприкладства? - И уже вслух добавил. - Ваши будущие дети, мусик, будут гордо носить свою фамилию и не отступятся перед опасностью.

Получив Аванс, Юрих моментально пересчитал деньги и разделил их между всеми участниками.
- Вот, это на подготовку. Подождите меня минутку, я пойду готовиться. - С этими словами барон отошел от компании, подошел к стойке и приобрел три бутылки отличнейшего вина. Вернувшись к знакомым и выйдя на улицу, барон упаковал две бутылки в свою сумку, третью раскупорил, поднял в воздух, и громко, чтобы и прохожие слышали, сказал:
- За наш успех, господа, и дама! - После чего незамедлительно отпил прямо из горлышка и протянул бутылку ближайшему, коим в данный момент оказался Тэв Дорга.
Вино было отменным - сочетание вкуса, аромата и немалого процента алкоголя очень быстро повысило настроение Грацвильда и во время прогулки по городу, и осмотра Причалов Ветра Юрих вел себя шумно, весело и достаточно разнуздано, привлекая всеобщее внимание, правда оставаясь в рамках законов, и даже приличий - к девушкам не приставал, стариков не оскорблял, над грузчиками не глумился.

Под вечер, впрочем, Юрих стал куда тише, а к ночи и вовсе молчал, обдумывая перспективы и планы. Нужное впечатление он, по идее уже успел создать, и привлекать лишнее внимание раньше положенного времени не собирался.

Осмотревшись, и оценив ситуацию, Юрих произнес:
- Ну что, как я и думал. Мы с Арштат подойдем к башне и отвлечем этих ребят, вы тем временем аккуратно проберетесь поближе сквозь кусты, вон туда, - дворянин указал на место, где заросли кустов упирались в пятно света от ламп, - и будете ждать. Если получится выманить их подальше, разделить, подкупить, или еще каким-то образом обойтись без драки - так и сделаем, оставив силы на то, что внутри башни. Если нет - оттуда, думаю, вы быстро доберетесь.
С этими словами юный аферист извлек из сумки обе оставшиеся бутылки, а так-же мешочек с какими-то шариками, который привязал к поясу. Взъерошил себе волосы, расстегнул верхние пуговицы на рубашке, поправил ножны так, чтобы рапира почти волочилась по земле.
- Пойдем, моя дорогая, только отстань от меня на десяток-другой шагов, сыграем в негодяя-Юриха и умницу-невесту, что пытается увести его домой. Или что-то такое.
Закончив приготовления, Юрих выбрался из кустов в сторону обратную от башни и пошел к этой башенке по дороге. На почтиельном расстоянии, футах в ста от стражников, он откупорил бутылку, основательно мриложился к горлышку и двинулся вперед уверенно-покачивающейся походкой.
- ...И что ты думаешь? - Начал кому-то рассказывать барон изрядно пьяным голосом сперва тихо, но по мере приближения к пятну света вокруг башни и стражникам этой самой башни, все громче. - Я зацепился за ветку и выпал из седла, прямо в эту трясину. Кто-то другой запаниковал бы и непременно утоп, но ты же меня знаешь! В болоте нельзя паниковать, это смерти подобно. Ик. Я тогда успокоился, взял себя за волосы и потянул. Ну, как репку вытаскивают. Ха-ха-ха... И только я оказался на твердой земле, на меня выскакивает кабан, огромный такой, - Юрих шииоко расставил руки с бутылками, демонстрируя размеры кабана, разумеется, открытая бутылка пролила часть своего содержимого на землю и Юрих, с возласом "Оййёёоо!" превратил демонстрацию размеров и хлебнул еще разок. - Да, большая зверюга! Мы его потом два дня ели. Так вот, выскакивает он на меня, а меч я дома забыл, лук к седлу привязан, с собой только кинжал... Но ты же меня знаешь, я никогда не сдаюсь, я принял боевую стойку и ждал. Кабан смотрел мне прямо в глаза, мы так несколько минут пялились, и он понял что меня ему не одолеть, решил развернуться и уйти. Я, конечно не мог этого позволить, ты же меня знаешь? И хватаю я комок грязи, швыряю в него, он как подпрыгнет! Да любой другой на моем месте обделался бы с перепугу, но пе я, ты же знаешь! И вот, биосается на меня кабан, а мне только этого и надо, я хватаю его за бивни, делаю пол шага в сторону и эта туша в тысячу фунтов злобы и ненависти, по инерции, попадает как раз в топь и начинает тонуть. А я его отпустить не могу, пельзя же, чтобы такой трофей пропадал. И я десять минут ждал...

- Царевич Вячеслав, Миранда, - тихо отаетил Кормак, вам следует называть его так.
Оценив то что получается, а получался по всей видимости овсяно-пшеничный пудинг с кислосладкой начинкой из маринованных огурцов в томатном джеме, Альва Кормак пришел к выводу что всей этой прелести просто жизненно необходим стакан молока.
- Мелисса, не могли бы вы подоить корову? - попросил Гвидион и заговорил шепотом так тихо, что уловить могло разве что тонкое слуажье ухо.
- Вам ведома легенда о основателе дома Варич?

- Sanctificetur nomen tuum. Adveniat regnum tuum. Fiat voluntas tua, sicut in caelo et in terra! - Со злобой в голосе продолжил Штефан слова несчастного бандита. Он уже даже не пытался атаковать. Еще одна смерть ничего не изменит, ситуация была явно сломлена в их пользу, но еще следовало решить, что же делать с выжившими.
- Бросай нож, или умрешь. - Скомандовал он тому что пытался его атаковать, или хотя-бы проскочить мимо. - Сильно молитвы помогали тем кого вы грабили? Или может эта женщина не просила пощады? Еtiam angelus apparet alarum! - Провозгласил маг, взмахнув руками и за его спиной вспыхнули величественные крылья, как у архангелов на стенах соборов. - Ваши грехи и страдания людей призвали нас, но Господь милостив! Он прощает тех кто алчет исправится и тех кто искупляет свои грехи!

Штефан соображал. "Его" бандит, очевидно не сможет до него дотянуться, годы тренировок не прошли даром, а вот жизнь Марты была на волоске, и ей нужно было помочь быстро.
- Брось нож! - Скомандовал маг и быстро произнес какое-то заклинание, лишь немного помагая жестами.

Шиолта схватила посох и потерла ушибоенное место.
- Я эту дверь разве что в груду угольков превратить могу. - Грустно призналась она. - А за такое минимум на неделю в "Мост" запрут.
- ДА НЕ ОРИ, ИСТЕРИЧКА, ЗАКОЛДУЮ НЕ ЗНАЧИТ СОЖГУ! - Крикнула девушка двери, так подло захлопнутой перед носом и продолжила более спокойным тоном, в котором ощущалась, правда, рассеяность.
- Я Шиолта, а тебя как звать? И что за день сегодня, что писарей доспехами и мечами снаряжают?
И вновь крикнула, обращаясь к тому, кто за дверью:
- ЭЙ! С ХОЗЯИНОМ ВСЕ НОРМАЛЬНО? ЗДОРОВ, СПОКОЕН И ДОБР, КРАСИВО И ВЕСЕЛО РОЗОВЫМИ ГРАНЯМИ БЛЕСТИТ?
Если неведомый ассистент(ка) звал на помощь стражу, а не хозяина, это значило что либо хозяин недееспособен, либо Шиолта слишком перестаралась с запугиванием и несчастный за дверью немного невменяем. В таком случае вопли у дома должны были бы привлечь внимание господина Зайфы.

Кормак не слышал крика Альберта. Он уже вообще ничего не слышал, да и почти не видел. Враги. Кругом враги. Гнусная ведьма не желающая выказывать должного уважения. Проклятая мебель, жалкие подменыши... Его окружали одни враги, они все старались помешать ему отдать свой Долг. Задерживали, мешкали... Кормак угрожающе зарычал. Альберт Морье, как и старуха, могли видеть, как его глаза наливаются кровью. Ненависть придала еще больше сил, и Гвидион готовился рубить все, что окажется в досягаемости его сабли.

Альва Кормак не доверял старухе. Трудно доверять фее, что сама выживает на этих болотах, украшает вход во двор и посох-коромысло черепами, да еще и стирает по ночам. Стоп. Когда Мауэз-Ноэз это делает! Дело не в зачарованной еде и не в страшном колдовстве с ритуальной кровью, Она просто стирает одежду, выстирывая вместе с ней и сущность владельца, и заменяя ее другой. Как мастера искусства наименования, изменяющие саму суть вещей, изменяя Имя. Но, пусть ученый Ши и не достиг таких высот в искусстве слов, побороться мог. Нужно было лишь немного времени, чтобы прийти в себя и на несколько минут скрыться с глаз Мауэз-Ноэз.
Когда старуха спросила о цели их путешествия, Кормак вздохнул и стал рассквзывать.
- Нас было пятеро. Прекрасная принцесса отправилась в далекие земли на север, в сказочные острова, скрытые волшебными туманами, чтобы найти и расколдовать своего мужа - прекрасного и мудрого царевича, обращенного в камень вдали от дома. С нею было три верных друга, и я, Ваш покорный слуга, провожал ее в те далекие земли. В болотах на нас напало нечто огромное и принцесса пропала, защищая жизни своих друзей. - Кормак издал еще один вздох, преисполненный печали и тоски. - Да, та что шла искать мужа, сгинула без следа в ударе этой жуткой молнии, а те кто шел с ней, они нашли куда больше чем надеялись найти. Думаю, поутру им стоит возвращаться домой, а я должен буду продолжить свой путь в одиночестве. Но мост разрушен и я не знаю как преодолеть море. Вы ведь давно здесь живете, Вы не знаете, как перебраться через море?
Закончив, Альва сделал еще что-то "полезное" по просьбе старухи и попытался "затеряться" ненадолго.

Такого Гвидеон стерпеть не смог. Прямое ослушание его, ведущего в этом путешествии? Второй раз за день?
Глаза Кормака налились яростью, которую он до этого момента еще как-то сдерживал. Рукоять сабли сама Просилась в руку. Честь требовала смыть такую наглость, и смыть кровью...
Трудно было удержаться, но Альва выстоял. Еще немного и он превратится в безумную машину убийства. Нет, этого не будет. Не должно. Кормак подбежал к двери дома и дернул ее на себя. "Пусть их хоть три раза сдует, но я не буду убивать Нольвен, а Марв как-бы пригласил. Лучше уж ярость прольется на эту ведьму..."

- Принцесса, - Кормак услышал странный звук и насторожился. Пока они были под защитой Пути, особо опасаться не стоило, но кто знает, чего ждать от этой взбалмошной Фионы? Альва собирался сказать, что она его совсем не слушает, что он говорил о защите беззащитных, что все так или иначе помогают друг-другу, он ради того чтобы помочь, отложил помолвку и прилетел в Бретань... Но Нольвен явно не соьиралась его слушать, а собиралась убежать с Пути в туман, к этому, чем бы оно не было.
Кормак попытался схватить Фиону за плечи. ("Да что же такое, что им всем так хочется бежать куда-то, что приходится ловить?" - промелькнуло у него в голове.) И быстро заговорил:
- Вы не сможете помочь всем. Морье может быть нужна помощь, но он опытный воин, Мелиссе в Кошмарах так-же нужна помощь. Вы должны решить. Я последую за вами, но вы должны понимать, что можете не успеть везде.

Кормак какое-то время сверлил туман взглядом, вероятно желая ему приятного аппетита.
- Путь воина, значит... - Пробормотал Гвидеон несколько отстраненно. - Значит, не все потеряно, принцесса. - Радосно сообщил он, закончив расчесывание и водрузив на голову свою шапочку. - Не оружие делает воина воином, но гарячее сердце и холодный ум! Защищать беззащитных, не отказываться от схватки с достоиным соперником но сохранять благоразумие и не рисковать собой и другими понапрасну, для этого не важно какой меч в руке и есть ли он вообще. Слу... - Кормак осекся, - Мелисса отправилась спасать лошадь, полагая что той необходима защита. В ней есть дух воина, пусть и не хватает истинного благородства и осмотрительности Ши. К сожалению я сам не слишком силен в воинском искусстве, но полагаю в вашем графстве найдется не один достойный воин, что согласится обучить Вас. И Вячеслав... он сможет рассказать лучше меня. В любом случае, клятва была дана и потеря меча не повод останавливаться в исполнении обещаний. И это уже забота клинка, чтобы выполнить свою часть через Год.
Похоже, Кормак искренне полагал, что найти оружие после Фирхлиса в том же месте не удастся никак.

-Кхе-кхе. - Тактично прокашлялся, напоминая о своем присутствии Альва Кормак. То что он видел сейчас, он не должен был видеть. Это противоречило всем мыслимым правилам этикета, явно превышало необходимый уровень заботы о пострадавшем, не походила на принципы куртуазности, и меньше чем на все выше перечисленное вместе взятое, это походило на путешествие жены за своим мужем. - Кхе-кхе. - Повторил феи.
- Служанка Леди Марешаль ушла в туман за лошадью. - Ответил Кормак. - По крайней мере, направлялась туда, когда я видел ее в последний раз. Не переживайте, мадемуазель, думаю мы не скоро увидим ее, но она еще появится в нашем путешествии, как и ваш меч, если не оба вместе. Вы сможете держаться в седле? Нам нужно найти место для ночлега. Вашей служанке нужна помощь. - Кормак успел заметить на Миранде несколько волдырей, таких-же, как те что оставили эти мелкие чудовища на нем самом, и знал уже на собственном опыте, как ужасно они пекут и чешутся. Быть может, хотя-бы мысль о своей слуге заставит Нольвен оторваться от этого типа, который так внезапно решил присоединиться к их путешествию? О своих собственных волдырях Ши старался не думать - до свадьбы заживут, самому бы до этой свадьбы дожить, с этими бретанцами.
Ему не хватало Шенды, ее спокойного и в то-же время уверенного взгляда, ровного голоса, Кормак снова вздохнул. Эти события, все это болото, стоило ему больших сил, чем он ожидал, и ему самому нужен был бы отдых, но в этом Гвидеон не признавался даже себе.

Ну вот, кажется, Нольвен приходила в себя и Сэр Альва облегченно вздохнул. Однако первые слова утопленицы заставили насторожиться. Это же надо, возвращаться к жизни с мыслями о мече? Не о долге, не о том, что она поставила под угрозу весь дальнейший поход, даже не слова благодарности, хотя-бы просто из вежливости, нет, эта сумасбродная, если не безумная Фиона думала о проклятой железке.
- Сэр Альберт, кажется, мадемуазель Круазье стало легче, позвольте я помогу Вам перенести ее в безопасность Серебрянного Пути, где мы сможем оказать ей всевозможную дальнейшую помощь. Мадемуазель Круазье, - Кормак зыркнул и шикнул на Миранду за спиной Нольвен, давая слуаге понять, что если та вмешается в разговор, то в лучшем случае сама отправится вслед за мечом. - Мадемуазель, вы поступили весьма безрассудно. Мы все понимаем, что вам не ведом страх и это не может не вызывать уважения, но постарайтесь все-же сохранять благоразумие. Приближается фирхлисс, нам нельзя медлить.
Конечно, Кормак не мог не заметить того какие слова и как говорил сэр Морье. Но усилием воли Ши напомнил себе, что это не его забота, что он должен найти и расколдовать Варича с этими феями, все остальное - забота этих фей и неблагого царевича.

- Да не за что, пока. Когда договоримся, тогда и поблагодаришь. А пока ни к чему. - Начал было Иммер, но морозный воздух быстро напомнил, что говорить на улице не стоит.
- Ладно, пойдем скорее. - Пробурчал полуэльф, уже несколько расстроенный. "И зачем ему понадобилось благодарить меня? Что он задумал?" - Крутились странные мысли.

Кормак наконец вылез на берег и смог оценить ситуацию. Стена тумана неумолимо приближалась. Нужно было что-то предпринимать немедленно, и уходить как можно скорее уходить. Ши полез в свою сумку и извлек оттуда пузырек чернил. Затем подумал, положил пузырек обратно, резко сорвал с Миранды одно из этих странных болотных животных и не задумываясь, раздавил его в руке, образовавшейся массой, не задумываясь, начертил на лбу Альберта Морье руну "жизнь"
- В тишине рождается плеск, из плеска крик, из крика дыхание. - Закрепил Гвидеон руну. - Торопить Альберта, пока тот проводил реанимацию, не стоило, но помочь ему было необходимо. Помочь, и убираться отсюда.

О чем только думал сэр Альва Кормак предпринимая сей безрассудный маневр? Быть может он желал встретиться лицом к лицу со своими страхами, с тем полчищем химер что вечно проявляли к нему интерес, высовывались из тени, являлись в кошмарах и наконец победить свои страхи? Или Гвидион решил доказать всем и самому себе что он тоже герой? А может он хотел исправить какую-то ошибку прошлого? Или же вовсе тронулся рассудком на почве этой серой сырости и решил сделать благое дело накормив собой болотных тварей? Вообще-то нет. Все было куда проще и прозаичнее. Во первых, когда он только начал свой маневр, он еще весьма плохо представлял, с кем и в каком количестве они имеют дело, а во вторых, зная о слабости химер к его скромной персоне, решил отвлечь их от основной группы и дать тем выиграть немного времени. Вступать в схватку с врагом в его планы не входило. Он смутно представлял, где лежит Серебрянный Путь, но принцесса Нольвен и ее спутники, получив немного времени, могли найти его и стать неплохим ориентиром. А он, ловкий, быстроногий, грациозный ши просто обежит немножко по дуге, уведет химер в сторону и вернется на Путь, когда все будут в безопасности. Вот только болото это вам не бальный зал, и у него несколько другие особенности. Плюхнувшись в грязь лицом Кормак осознал свою ошибку, а подняв и протерев глаза и вовсе пришел в ужас. Ничего хорошего эти маленькие болотные зверьки ему не сулили. Нужно было срочно что-то предпринимать, или он никогда не отплатит свой долг.
"Во первых, не дергаться," - мысленно приказал себе подменыш усилием воли подавляя желание просто выдернуть ногу, после такого действия, он точно знал, читал где-то, легко можно и по пояс увязнуть. Еще недавно он сам командовал принять горизонтальное положение другим, но в его случае, он уже практически лежал. Оставалось только нащупать точку опоры, благо в правой руке оставалась сабля а в левой ножны, и их можно было использовать как дополнительные точки опоры. Нащупав клочок более менее твердой земли, Кормак скрестил саблю и ножны на ней, оперся, и как следует напрягая руки, вытащил себя из трясины.
Ну, начало положено. Ши осмотрелся - десяток монстров приближается к нему, можно сказать догоняет, и впереди особенно крупная жирная и противная тварь - не лучший собеседник, и уж точно он не менуэт желает предложить станцевать. А что там Нольвен? Кормак глянул назад. Там где недавно была Нольвен стояла слуага и две лошади, химер поблизости не было. У Кормака аж с души отлегло, он решил что верные слуги сделали принцессу невидимой, и та уже осторожно и безопасно пробирается к Серебрянному Пути. "Ну, если она пробирается, то и мне пора." - Подумалось.

Но подумать легко, сделать сложнее. Одно желание химер с пути не сдует, вот желание этой слуги могло, конечно, но не его. Значит нужно было как-то прорубать себе дорогу. Только вот с этим у Кормака вечно были проблемы. Даже его учитель фехтования вечно оставался недоволен. Единственная наука, которую Кормак действительно хорошо постиг, была в том, что власть Грезы может сделать искуссным фехтовальщиком любого. Перебираясь с кочки на кочку и двигаясь вдоль дороги, продолжая увлекать химер за собой, Гвидеон концентрировался на своем праве на контроль Грезы. Во внезапной вспышке гламура Альва Кормак преобразился. Грустный, хрупкий юноша куда-то пропал и на его месте стоял уверенный и решительный Альва Кормак, точно знающий что нужно делать. Голову его окружал слабый огненный нимб.
В конце концов, какая разница, умеет он драться или нет? Будет он героем, или сгниет в этом болоте? Что случится, то и случится, но какая-то химера сегодня точно умрет. Лицо Ши, если бы его кто-то мог разглядеть, представляло собой фатальную маску с злой полуулыбкой.
"Да, может я и не воин, но зато я постиг суть слов." - усмехался Кормак, увидев что самая большая тварь уже настигает его. "Как там давеча говорил Вячеслав, в моем сне? Если победить альфу, стая разбежится? Посмотрим". Глянув на измазанную в грязи саблю, Кормак провел по клинку пальцем выводя руну "смерть".
-И сердце кровью облилось,
В последний раз затрепетало,
Вдруг дикий вопль... разорвалось,
И разом биться перестало,
И тихо все - все тихо стало.*
Сабля внезапно полегчал и как будто засветилась самой тьмой, желая принести смерть и боль противнику. Оставалось дело за малым - Кормак выжидал рывка твари, чтобы нанести свой сокрушительный удар.

Как-то даже слишком легко Миранда вынырнула, и почему-то прилетела прямо к нему в объятия? Да что же это такое, когда феи перестанут вешаться ему на шею? Кормак поставил слуагу на землю и глянул по сторонам. Дождь как будто утих и вокруг немного просветлело, и стали видны десятки, если не сотни химер.
"Вот и вы, легки на помине" - Подумал ши, осматривая что же происходит вокруг. А картина была печальна - феи разбросаны, хотя вроде и выкарабкались из объятий трясины. Правда Нольвен кажется готова была вот-вот увязнуть. Нужно было срочно что-то делать, но бежать выручать Нольвен - идея плохая, химеры все равно будут стремиться к нему. Ну что-же, нужно быть мужчиной.
- Помоги принцессе! - Скомандовал Альва Кормак а сам рванул по кочкам в сторону противоположную от Нольвен, на ходу выхватывая саблю.
- Эй вы, твари болотные! - Кричал Гвидион, привлекая внимание химер и чувствуя, как его ноги все больше и больше промахиваются мимо кочек, как он вот-вот споткнется и упадет в эту грязь. Ну что-же, чему быть, а свой долг надо исполнить и защитить тех, кого он повел в этот путь. - Я знаю зачем вы пришли, но вы ничего не получите! Я, Альва Кормак ап Гвидион, научу вас подчиняться господам! - С этими словами денди окончательно споткнулся и упал, сохраняя, ему хотелось верить, невозмутимое выражение лица и грацию движений.

Боль. Боль она вообще многое определяет. Физическая боль иногда успокаивает душевную, тогда это хорошо. Но когда душа не болит, когда на месте души темная бездна, когда мир рухнул, сгорел заживо и восстал из пепла, когда ты уже умерла и вернулась, боль начинает раздражать. Еще больше раздражает то, что кто-то помешал ее кормлению. Одно и другое складывается и внутри что-то ворочается, начинает жечь. Разгорается пожар ненависти, хочется оторвать этому тупому норвежскому шкафу голову, вырвать его холодное сердце и испить из него... Леонор сама испугалась таких мыслей. Откуда в ней столько ненависти, такая жестокость, кровожадность? Нет, она не будет идти на поводу темных желаний, она не будет убивать союзников, по крайней мере пока... Но что-то нужно было делать. Да еще этот тупица, король букашек, что он вообще о себе возомнил? К нему приходят, соблазняют, а он кусаться, да еще... что он там мямлит про рождение? Нужно это кончать.
"Эх, если бы я могла двигаться чуть быстрее" - рождается мысль в голове Леонор, и она сама не замечает, как кровь начинает бурлить по ее венам, как уже мертвые мышцы, связки, суставы орошаются живительной влагой и приобретают гибкость, подвижность и скорость, которой никогда раньше не обладали. В голове всплывает дурная, древняя и заезженная песня.
Sweat dreams are made of this,
Who am are I to disagee?...
И время как будто замедляется...
Travel the world and the seven seas
Everybody's looking for something
Леонор оценила ситуацию. Бедолага отпустил ее руку, и был опасно близко, вроде даже пытался ее схватить, и как-бы не выкинуть в окно. "Ну что-же, ты безусловно прав, неведомый исполнитель, всем что-то нужно, вот мне нужно покончить с этим придурком." - Подумала девушка.
Some of them want to use you
Рука с пистолетом поднимается. Вроде-бы, что-за движение, один момент, но абсолютно не ясно, что же будет раньше - придурок выбросит ее в окно, или получит порцию свинца в живот.
Some of them want to get used by you
И пистолет целится в живот, или чуть ниже, этому придурку. Кажется целая вечность прошла с того момента, как она вытащила пистолет из-за ремня, и в миллион раз больше с того момента, как они залезли на этот проклятый склад. Какого черта, почему палец так медленно нажимается?
Some of them want to abuse you
Но бог букашек не сдается. Кажется, он что-то знает. Что-то знает о них, о том, кем они стали. Его ведь не испугала ее, наверняка комнатная температура, он даже виду не подал. Ну, и пёс с ним, что знает, немножко свинца должны правильно расставить акценты. Как говорил Аль Капоне, "Ничто так не прочищает мозги, как пуля в **пе"

- Ладно, посмотрим, что можно сделать. - Ответил Иммер, и практически залпом выпил содержимое кружки.
Что-то было такое в Ландере, что заставляло даже не верить, хотеть верить ему. Нет, жрецам Иммер не доверял, никто из них, как и их боги, не сделали ему ничего хорошего, но Ландер. Он не напускал на себя вид непогрешимости и уверенности в собственной правоте, как те святоши, которых Иммер видел изредка. Посмотришь, вроде обычный человек - просто делает свое дело, а это уже вызывало какое-никакое уважение.
- Пойду надену куртку и возьму оружие, на всякий случай. - Сообщил о своих желаниях колдун, и схватил картошку рукой. Картошка оказалась горячей, поэтому ее пришлось перебросить в другую руку, и так раз пять, после чего отправил ее в рот. Обмахнув остатки пищи с губ рукавом, отправился в свою комнату, где оделся и забрал казавшиеся уже не нужными сегодня вещи.
Через пять минут Иммер спустился вниз, уже одетый, сел за стол, достал Семми из кармана, угостил его хлебом, а сам стал есть, разумеется руками.
- А зждоржво жто мы все-таки сюжа добжрались. - С набитым ртом попытался сказать полуэльф, и дожевав договорил. - И компания у нас хорошая. Какие планы на завтра? Сегодня в планах спасение варваров и крепкий сон, я так понял. - С Этими словами он отправил в рот еще еды и принялся жевать, оглядывая оставшихся за столом.
- Жто шкашешь, Шемм, Хорофые мы дебята? - Колдун погладил пальцем мышь и продолжил трапезу.

Получатели: Шиолта, Халита, Невер Дэйлу.

Получатели: "Шиолта, Халита.

Получатели:

Получатели: Шиолта, Халита.

Получатели: Шиолта, Халита.

Лускан. Клоака Побережья Мечей. Пристанище пиратов, бандитов, волшебников, практикующих искусства запрещеные во многих других местах и других личностей, с которыми вам бы не захотелось встречаться. Паршивое место, чтобы родиться, и еще паршивее, чтобы жить без гроша за душой.
Но что делать, если мать произвела тебя на свет в этой клоаке? Что делать, если никому на белом свете ты не нужен, и больше всех не нужен самой матери?
Выживать, объединяться с другими, брошенными, забытыми, обездоленными и выживать. Стать частью стаи, заботить я о стае и стая позаботится о тебе... Но время неумолимо мчится вперед, ты взрослеешь, получая все больше обязательств перед стаей, заботясь о самых меньших, о новеньких, затем становишся Старшим, отвечая за стаю целиком, и, в конце концов, выростаешь окончательно, когда уже не в состоянии пролезть в лазейки, что раньше пропускали тебя с оегкостью, когда встречные уже не видят в тебе безобидного нищего ребенка, но опасного вороватого юнца, когда тебе пора прощаться со стаей и вступать во взрослую жизнь.
Иммер знал, что это время для него уже наступило. Может через месяц, а может через неделю или день, стая выберет нового Старшего, а ему нужно будет убраться. Но куда он мог пойти, без денег, практически без образования, не умея ничего, кроме воровства, в этом чертовом Лускане? В пираты? И быть смытым в море, в первый же шторм? Грабить и убивать тех, кому чуть больше повезло в жизни, чтобы нарваться на отточенную саблю кого-то более удачливого, чем он сам? Похвастаться нужными физмческими данными для самой почитаемой в Лускане професии полуэльф не мог. Или в воры и бандиты, чтобы грабить и убивать на суше, и быть прирезанным своими же прдельниками, если удастся сорвать действительно большой куш.
Был и третий вариант, он был не для каждого, но дар открывшийся у Иммера открывал ему путь в Колдовское Братство, но, в свое время, полуэльф клялся стае что никогда не станет действовать сообща с магами, после того, что они делали. Слишком часто пропадали дети на улицах Лускана. Много легенд ходило об этом, но одна теория была наиболее правдоподобна - только чокнутым магом могло бы понадобиться похищать никому не нужных, нищих детей, для своих сумашедших экспериментов. Нет, вступать в Братство Иммер тоже не собирался.
Потому, когда ему передали записку с предложением работы, Иммер воспринял это как подарок судбы и спешно стал собираться. "Искатель приключений", - думал юнный полуэльф, - "а что, не плохо. Тоже опасная работа, но хотя-бы честная. И подальше от этой проклятой дыры." Иммер видел искателей приключений пару раз - смелые, сильные, богатые. Кому бы не хотелось, чтобы так говорили о нем?
Так стоит ли удивляться, что в "Кортик" молодой бродяжка прибыл даже немного раньше назначенного срока, сразу-же собрав все свои пожитки? Отдав арбалет и посох громилам на входе, начинающий герой натянул посильнее капюшон на лицо и, переговорив с барменом, подошел к указанному столику.
С долей опаски парень оглядел зал - ни от моряков, ни от местной голотьбы, ничего хорошего ждать не приходилось, да и вообще, заведение пользовалось весьма дурной славой. Но, если работодатель хотел встретиться здесь, значит нужно ждать. Второго такого подарка судьба могла и не сделать.
За столиком уже сидели двое. Они приятно выделялись из общей массы аосетителей и были даже в чем-то похожи.
Сдвинув капюшон старого, потрепанного серого плаща немного назад, чтобы собеседники могли видеть его лицо, но при этом заостренные уши оставались сокрыты от остальных посетителей кабака, юноша представился тихим, мелодичным голосом.
- Иммер Полуэльф.
Усевшись за стол, Иммер отломил кусок хлеба, и начал его усердно пережевывать. Тратить свои небольшие сбережения полуэльф не торопился. Затем достал из кармана мышонка и стал кормить того крошками.
- Я так понимаю, вы тоже ищете работу?

Получатели: Шиолта, Халита.

Получатели: Халита.

Получатели: Шиолта.

На сердце было тоскливо. Пока бежала, Шиолта о многом успела подумать, и мысли ее не радовали. Тысяча импов, вчера был первый День Колоколов, который она провела без отца. Они всегда ходили в город на праздник вместе, вместе радовались, а вчера она веселилась сама. У Дилена было не много друзей, если же говорить прямо, то не было вообще. Много времени он проводил на работе, но все остальное время посвящал дочери, до этого треклятого уговора. Два раза в год, правда, ее отец встречался со "старыми приятелями", одна из этих встреч происходила как раз в этот летний праздник, вторая - зимой. Но это не была длительная пьянка - магистр Сарен укладывал дочь, и уходил, возвращался же еще до полуночи. Он никогда не рассказывал Шиолте, с кем он встречается, но всегда ждал встречи, а на следующее утро обычно бывал весьма расстроен.
А этот праздник, по крайней мере день, отец проводил сам. Ну, утром, наверняка, были какие-то дела в Университете... а потом? Шиолта так и не вспомнила о нем, не подумала, во время всего того разгульного веселья, что началось в Дрыне, а закончилось в Хладном Мосту, а теперь об этом ужасно сожалела, как и всегда бывает - люди вспоминают о настоящих ценностях лишь когда их теряют, или находятся на грани...

До боли знакомый запах, цвет, даже эта тишина... Все это девушка знала с детства, но сейчас особенно остро защемило в груди, почему-то. Взбежав по лестнице, колдунья уже хотела свернуть в коридор и направиться к спальне отца, как вдруг заметила, что дверь кабинета открыта.
"Странно" - проскочила мысль в голове девушки. Во-первых, странно было то, отец, или кто-бы там не был, находился в кабинете в такое время, вряд-ли, вернувшись с посиделок, Дилен пошел в кабинет и провел там остаток ночи, а во-вторых, кабинет всегда закрывался. Всегда. Прислуга туда не допускалась. Даже Шиолта получила разрешение заходить в кабинет когда ей исполнилось шестнадцать. Хотя к тому времени она уже знала, как отпереть дверь.
Ничем не примечательная, крепкая, дубовая дверь, с ничем-не-примечательным, гоблинским потайным замком. Так эта дверь выглядела для простых смертных, но ни один вор, даже самый опытный, не открыл бы ее, ведь замочная скважина не соединялась с механизмами. Лишь чародей, способный видеть магию, мог увидеть пять рун на стене, рядом с дверью. Каждая соответствовала одной из драконьих линий, что пролегали в Лейфе. Но узреть было мало, нужно было знать порядок.
"Если уж ты окажешься в ситуации, когда сражения не избежать, помни простой порядок, что показал себя наиболее эффективным, во времена нашей молодости: старайся обмануть противника, не допуская сражения, не забывай о защите и зови союзников, затем изменяй и используй любое преимущество, которое может дать окружение и в последнюю очередь прибегай к непосредственной атаке" - Ну, так было у отца, у самой Шиолты был совершенно иной взгляд на этот вопрос, но и ее склонность к Дэсти Дилену никогда не нравилась.
На автомате, даже до того как решила заглянуть, Шиолта произнесла заклинание и провела рукой по проступившим рунам - Ру-Гобей-Эбба-Лаунтра-Иор. Конечно, это действие было бессмысленным, раз дверь была уже приоткрыта, но эта была задержка, чтобы перевести дух.
Наконец, собравшись с мыслями, Шиолта распахнула дверь и осмотрела кабинет отца. Когда-то она мечтала сюда попасть, потом лазила тайком, читала отцовский дневник и рассматривала "странные штуковины" в витринах, затем, отец разрешил ей заходить сюда самой, но никогда до этого момента девушка так не боялась открыть эту дверь.

Шиолта думала, и думы ее были чернее чернил. С одной стороны, действительно походило что те, в ком был дар, стали кристаллами, а те в ком не было - превратились в высосанные мешки, как несчастный Эйк и много других. С другой - ее мать, которая, судя по рассказам того плута, ни в какой кристалл не обращалась... Это конечно могли быть и совершенно не связанные события, и неглупая девушка это понимала, но ведь могли быть и связанные. Возможно этот чертов вор просто не смог различить признаков жизни в своих товарищах? Возможно их еще можно было спасти? А может быть... об этом девушка пыталась не думать, но мысли так и так возвращались к одному - душа ее мамы могла быть похищена, и ее нужно освободить, вернуть любой ценой, только тогда она обретет покой, а если повезет, чем боги не шутят, то и вернется к ней.
- Кристалл это заморозка, сохранение, - не сбавляя шага высказала свою гипотезу Шиолта. - Неужели вы не читали книг о симпатике? Те кто вморожены в кристаллы сохранены от любого воздействия, я уверена, что ни огненный шар, ни пила, ни резец не возьмут эти чертовы розовые кристаллы, как Белые Деревья. Это может быть какая-то защитная реакция на чары григори, или, наоборот его попытка сохранить наиболее интересное на потом. Я даже не уверена, что кристаллы и наш, высасывающий жизни эксцелестиал связаны напрямую - вспомните, Рейя говорила, что студентки уже стали кристаллами, когда он поднялся на этаж. Если бы он обращал в кристаллы, она бы не смогла от него спрятаться. - Шиолта задумалась. - А это может значить, что город атакован и... - девушка внезапно запнулась. Не самое подходящее время и место сеять панические настроения мыслями вроде "Все маги в кристаллах, а нас спасло исключительно антимагическое поле", в конце-концов, они доберутся до университета, и сами все увидят.

Не выпустив руку Велкена, когда он только понял, что произошло, дальше Шиолте пришлось нестись прямо за ним, поскольку отпустить сейчас означало-бы точно где-то упасть. Уже во дворе, немного отдышавшись, Шиолта обратилась к нему:
- Вот видишь, все очень серьезно. Надо магистров подключать, а может и архимага. Отпусти нас, а, мы мигом в Университет пойдем докладывать и помощь звать, а вы пока Сорано вызовете.
И секунду подумав, ткнула пальцем в Халиту.
- Только кандалы с нее снять нужно.
И тут до Шиолты стало доходить осознание того факта, который до этих пор скрывало от нее подсознание... Того факта, пойми который она раньше, этих двух стражников, как и любого другого вставшего на ее пути, ждала бы, вероятно, быстрая смерть в вспышке магического пламени.
Девушка выпустила руку Велкена. Перед ее глазами стояли события одинадцатилетней давности...

По лицу колдуньи катились слезы. Она попробовала сжать кулаки, на что ладони отозвались болью и девушка поняла что вновь выпустила когти.
- Я убью его. - Тихо, зло и очень решительно произнесла Шиолта.

Если покинуть Сигил - подземный город, и идти куда глаза глядят, можно увидеть много разного. Миры Лимба, девять кругов Ада, Лэнг и Йотунхельм, Шестой мир и пустынную Бездну. Можно посетить перекресток Ш'а Зар или любой иной. Можно десять тысяч раз пасть жертвой случайного убийцы, алчного грабителя или собственного голода. Можно стоптать ноги до колен или рассыпаться прахом. Можно стать прислужником или даже рабом одного из бесчисленных Лордов, Владык и Повелителей. Можно даже повстречать одного из Принцев, а если повезет даже услышать грохот его голоса. Но если уверенно идти дальше, превозмогая невзгоды и лишения, будучи уверенным в цели, и не бояться ничего, рано или поздно, но чаще позже, Вы выйдете к берегам реки Забвения.
Когда пойдешь вдоль этой реки, то обязательно пройдешь через долину крови - место, где даже охотники часто становятся жертвами, и самые кровожадные существа гибнут в рядах первых. Затем будет Лес Костей - место гиблое своей унылостью. Нет, тут все-же по живописнее чем в некоторых других местах, но местные "охотники" обрывки памяти и сгустки злобы - весьма быстро сделают любое путешествие утомляющим.
И в конце пути вас ждет Н'Оро Хель - Земли Плоти. Конец всех путей. Место где возможно все - величайшие наслаждения и невиданные муки, встречи со старыми врагами и истирание памяти. Место, в которое ведут все дороги в Инферно, если ты присытился бесцельностью существования, либо если ищешь запретных знаний.
Заправляет всем здесь Мать. Никто не знает, кто она и откуда. Некоторые говорят о ее родстве с Матерью-Тьмой, некоторые называют Морану и Великую Паучиху. Она же ничего не говорит о себе, и требует чтобы ее звали Лилит. Ни один демонский диалект во многих известных доменах не включает в себя этого слова или имени, но злые языки шепчут, что когда-то давно, когда Инферно был много меньше, это слова значило Истинная Ложь, и что Лилит, на самом деле, мать всего сущего, всех демоов и даже Принцев. Кто знает, никто и никогда не сомневался в ее праве править этой землей, а про тех немногих храбрецов кто осмелился задавать ей вопросы никто, ничего не слышал.


Вы находитесь на рынке Земель Плоти. Поверхность почвы представляет из себя серую, влажную органическую массу, где-то там внутри двигаются огромные мышцы и это слышно по легкой дрожи поверхности. Местами из земли торчат слизкие щупальца. Воздух влажен и пахнет мускусом.
На рынке продается все: рабы, услуги, части тел, которые покупатели на месте могут сожрать, пришить или забрать с собой. Чужая память и эмоции. Наслаждение и живая человеческая плоть. Здесь есть все. Но и цена высока. Здесь не принимают души или монеты Шен, как в других доменах. За плоть должна платить плоть. Таков закон здесь. Но он касается не только торговли. Внимательное изучение торговцев подсказывает вам, что они становятся безликими, серыми как сама плоть земли вокруг. Самые старые сростаются со своими витринами, со своими товарами. Да, такова цена всего здесь. Те кто пользуется услугами земель плоти расплачивается своей плотью и становится частью этих Земель.
Так и должно быть. Н'Оро Хель. Земля плоти. Конец всех путей.

Шиолта сидела на лавке и плакала. Она уже представляла, как в этой камере пройдет вся ее молодость, вся ее жизнь. Девушке было безумно жаль себя, друзей и просто однокурсников, этих забавных фамильяров. Ей казалось что их настигнет судьба этого, вероятно уже погибшего стражника. Девушка представила отца, как он будет безуспешно искать свою дочь, бросит работу, обнищает... А ребята столпились у решетки и что-то обсуждали, обсуждали...
Приступ истерики сменился апатией, однако последняя оказалась прервана негромким скрежетом и радостными криками калдири. Обратив внимание Шиолта заметила окончание, вероятно народного, "танца ушами" который исполнял счастливый блондин, а так-же, сквозь головы сгрудившихся у решетки ребят какие-то изменения. Присмотревшись (и смахнув слезы с глаз) стало ясно что второй решетки, которая преграждала коридор, больше не было. Вот только первая так и оставалась на месте.
- Что там у вас? -Апатично спросила девушка?

- Оой... - Вновь простонала Шиолта. Разбитое вдребезги зеркало ее памяти начало собираться обратно. "Да, мы сдали экзамены и приняты на второй курс. Еще мы отмечали... Я объясняла Халите, почему нельзя запивать вино элем... Боги, но зачем я показывала?.." - Каждое движение, каждый шерох отдавался в голове ударом огромного колокола... Студенты, оказавшиеся вместе с ней, а теперь Шиолта уже видела, что все вокруг ее однокурсники, вставали, храпели, ворочались и бормотали что-то неприличное, на неизвестном девушке языке.
"Это не Хладный Мост" - не весть откуда пришло понимание, а в след за ним и ужас - неужели они кого-то убили!?
Собравшись с силами, девушка таки встала с лежака и сделала пару шагов по камере, положив руки на решетку.
- За что мы здесь? - обратилась она к сотоварищам. - Мне здесь не нравится.
Сделав еще несколько шагов, она присела на край каменной скамьи, на которой в позе звезды раскинулся Донте. "Хорошо что есть приятели," - очередным приступом боли мысль отдалась в мозгу.
- Вставай, здоровяк! - Толкнула девушка сына торговца. - Пора убираться отсюда.
Заметив незабываемый алый капюшон, девушка бы улыбнулась, если бы не боль в висках.
- Мег, и ты тут? Давай к нам. Есть план.
И зашептала тихо, надеясь что остальные не услышат.

Получатели: Донте `Жердь` Синир, Мегрир, Шиолта, Халита.

Услышав голос Марины в рации, Алексей Николаевич глянул на часы. Часовая, минутная и секундная стрелки совпали, будто пытаясь что-то сказать, и секундная все никак не сходила со своего места, но вдруг дернулась, и начала продолжать свой путь.
- Двадцать минут, полет нормальный. - Шепнул ученый себе под нос и принялся глазами пробегать по индикаторам датчиков. Все было в пределах нормы, в пределах ожидаемого. Тогда Алексей глянул сквозь стекло в зону эксперимента. Да, маховики раскручивались, заряжались ионисторы, уже светились катушки, но там тоже не было ничего необычного. Все это оборудование по отдельности уже прогонялось, так что того трепета, что он испытал увидев этот зал впервые, когда тут не было и половины всего, доктор Черный не испытывал.
Во время каждого эксперимента бывает фаза ожидания. Это прекрасный момент чтобы обдумать все проделанное и еще раз подготовить возможные интерпретации результатов. В одних экспериментах - это считанные секунды, в других - месяцы и годы, их эксперимент был в золотой середине - счет шел на минуты и десятки минут. Время было, можно было не торопиться, но и не предстояло длительного и тягостного ожидания.
- Все в норме. - Ответил ученый рацию. - Продолжаем эксперимент. Как-то даже слишком все хорошо.
А потом углубился в свои размышления. Можно построить синхрофазотрон, можно построить сложный коллайдер, который по большому счету, мало отличается от синхрофазотрона принципиально. И вот, на этом БАКе делают величайшие открытия и доказательства. А у них... Их техника напоминала что-то из научно-фантастических фильмов восьмидесятых годов, напоминала машины, которые по слухам создавал Никола Тесла... Но аналогу этой техники не было. Продукт совместной работы двух ученых, с очень разными взглядами на науку. Совместный полет разума. Фантазия отлитая в металле и пластике. Потом, к этой идее, к концепции добавились другие. Молодые духом и телом инженеры вложили в проект не меньше чем они с Александром Николаевичем. Да, каждый загорался проектом по своим причинам, каждый видел какое-то свое решение задач и по своему представлял результаты, а кто-то и не задумывался еще о результатах и их интерпретации, ведь само проведение эксперимента была задача нетривиальная, вызов.
Еще раз глянув на часы, Алексей Николаевич принялся записывать новые показатели. Казалось что что-то не совсем так, но может это только казалось, все-же взять интеграл второго порядка в уме за пару минут - задача для компьютера а не для гения. А компьютер, который эти данные анализировал и сравнивал, пока молчал. Пробежав глазами по экрану Алексей вздохнул. Все было в порядке. Сам того не заметив, он достал сигарету и закурил. Затем произнес в рацию:
- Как вам эти двери? Безопасность конечно на первом месте, но как-то не комфортно чувствовать себя отрезанным не только от мира, но и от вас.

"Короче, утро было ясным, не хотелось вставать,
Но эта сволочь подняла меня в шесть тридцать пять,
И я спросонья понял только одно - меня не мучает страх"*

Утро было хорошим, на удивление хорошим после вчерашнего дня и беспокойного вечера. Сегодня все разрешится. К добру ли, к худу ли, но разрешится. Может они станут людьми доказавшими существование "магии" или "Поля Икс" как его называл Алексей, или окончательно опровергнут её существование и станут очередными "британскими учеными" доказавшими то, что весь мир прекрасно знает. Но почему-то Алексей Николаевич думал о другом. Он очень скучал по Маше и Сереже. Как-то в последний год он стал вспоминать их все чаще. Сына ученый не видел вот уже пять лет. Парню уже двадцать один год, они изредка переписывались, но что старый неудачник мог сказать сыну которого то и видел три раза за последние десять лет? Вот и вчера он написал Сереже в твитере "Привет". И в ответ получил такой-же сухой "Привет." И все.

Но утро наступило, а вместе с ним и отошли в сторону грустные мысли. Они будут ждать своего часа - когда солнце скроется за горизонтом, когда все разойдутся по своим комнаткам, когда рука устанет писать никому не понятные значки, а глаза выискивать в этих записях ошибки, когда сил работать не останется и он останется совсем один... Но сейчас, солнце стояло высоко, день обещал стать самым знаменательным днем в его жизни и немолодой уже Алексей Николаевич предвкушал встречу с неизвестным, как в детстве на первых уроках физики...

Одевшись и приведя себя в порядок, Анатолий пошел в "обеденный зал".
- Доброе утро, молодежь! - Жизнерадостно подмигнув ученый положил на стол планшет**. - Готовы совершить открытие века? - Конечно, не нужно было быть великим психологом, чтобы догадаться что за этой радостью и бравадой скрывается сильное волнение.
- А где Александр Николаевич? - Осмотрев зал спросил Анатолий. - И тут он припомнил обрывки сегодняшнего сна, которые наконец сложились в картину, и сев на стул, начал быстро-быстро что-то писать в своих записях, не обращая внимания на еду. Спустя какое-то время, взял свой рис и стал понемногу поглощать его не прекращая считать.

- Точно! - Закончив вычисления воскликнул доктор Черный. - Вы знаете, что если мы сегодня получим отрицательный результат, его можно будет оспорить? - Обратился он ко всем присутствующим, как будто им это было интересно. - Дело в том, что если мы ничего не получим, это можно будет интерпретировать как нулевую дивергенцию поля икс, но нулевая дивергенция в псевдоримановом пространстве-времени при пересчете даже в геометрию Лобачевского становится ненулевой при переходе между параллельными временными потоками, а значит, как минимум на квантовом уровне, с Гейзенбергом, "магия" возможна. - И затем тише продолжил. - Кстати, интересная мысль, может через поле Х удастся избавиться от неопределенности при использовании такой геометрии...***
Договорив, Алексей взял свой стакан с чаем, подошел к форточке и закурил.

- И мне очень приятно, Элизабет. - Штефан улыбнулся женщине своей чарующей улыбкой, взял ее за руку и помог погрузиться в бадью.
Что бы не говорили за спиной Штефана ученики в Гермдорфе, что бы не думали о нем парни из Петерсгляйна, каких бы выводов не сделал сейчас Кадер и этот странный тип, который находился в одной лохани с прекрасной дамой, но так и не смог заинтересовать ее достаточно, чтобы она не обращала внимания на мужчин вокруг, Штефан любил женщин. Любил их всех и по настоящему. Да, он любил секс, но не меньше он любил дарить своим избранницам удовольствие. Единение тел не дает того ощущения экстаза, которое дает единение душ (совмещенное с единением тел, разумеется). Потому, что бы вы не подумали, целью молодого мага было не просто использовать даму как объект удовлетворения своей животной страсти, нет, он хотел подарить ей радость которую дарит один любящий человек другому. Ну а то, что завтра на ее месте может оказаться какая-то Марта, Берта или еще бог весть кто, это как-то никоим образом не меняло отношения парня к женщине. Сегодня он был её...
- Я вижу ты относишься к цеху ткачей. - Пытаясь поддержать разговор, обратился к женщине маг. - Я вот тоже, в некотором роде, почти коллега. - "Да, вы ткете одежду, а мы заклинания." - мысли в голове уставшего коллегианта носились быстро - вот и истинное родство, а вот и легенда, - а я работаю с кожей, броню делаю. Знаешь, говорят что броня - истинная одежда воина. - Мужчина смочил мыло, и стоя позади Элизабет, провел им по ее шее.
- Как вообще живется в городе? Я, если честно, впервые в Ландсхуте. Тут все так интересно. - И вот уже крепкая рука мага намыливала грудь дамы, в то время как вторая нежно гладила по спине...
... И вот, он уже не мог себя сдерживать. Его руки порхали по ней как странные птицы - и поглаживали живот, и ласкали грудь, теребя соски. Тогда парень развернул лицо девушки к себе и поцеловал ее, точнее целовал, потому что в этом поцелуе было столько страсти, сколько он испытывал, еще мгновение, и он запрыгнул в лохань позади Элизабет, и, деловым движением откинул доску... Вот его руки ласкают ее ягодицы, ее бедра, а еще мгновение и...
... Прошел почти час, он лежал в бадье и нежно гладил ее тело. Поцеловав еще раз губы своей прекрасной дамы, Штефан спросил, чувствуя, что время поджимает:
- Элизабет, скажи, мы еще можем увидеться? Как мне тебя найти? - В его голосе горожанка могла почувствовать и бесконечную нежность, и какую-то привязанность и даже легкую грусть, вызванную тем, что вот-вот им предстояло завершить их чудесную встречу.

Закончив помогать Никите с одеванием камзола, Игорь накинул на него плащ, хлопнул пл плечу и развернулся к выходу из "морга".
- Ой, так это ваш кабинет? А я то думаю, что за мясник так бедолагу разделал. - С этими словами он начал приближаться к Марьяне и Шульцу. - Но ливер - ладно, а глаза зачем вырезать было? У него какое-то редкое заболевание, которое паразитирует на глазных яблоках?
- А вообще мы тут библиотеку искали. Не подскажете, где она?. Нет, ну и ладно, сами найдем.
Заявил, и потопал значит, прямиком в проход дверной, наглость избыточную демонстрируя и рассчитывая на то что преграда в лице "доктора Клюва" преисполнится смущения неуемного и дорогу уступит, а лучше вообще в воздухе раствориться. То что он появился сразу после лязга решетки а второго лязга не было свидетельствовало о том что решетка сейчас открыта, и путь обратно имеется более привычный, чем через шахту лифта.
- Кстати, доктор Шульц, скажите, у вас в Омске родственников нет?

К завтраку Изабела собиралась дольше чем обычно. Оно и понятно, перед визитом в Высокий Холл девушка хотела выглядеть идеально, потому и наряжалась достаточно долго. Пусть ей и не по душе была работа на заевшихся крючкотворцев, но упускать все возможные выгоды из такого сотрудничества она явно не собиралась. Потому, в лучшем своем платье и идеальном макияже она вышла когда все были уже в сборе.
Девушка поздоровалась со всеми и даже приветливо улыбалась, хотя было в этой улыбке что-то от того выражения, которое она дарила вчера Танголу. Позавтракав, не оставалось ничего иного как отправиться на похороны. Была конечно мысль - распрощаться с "Ребятами" и отправиться к Раэль, однако Изабела хорошо оценивала свои шансы - в одиночку она могла разве что пополнить и без того огромное количество нищих этого города, ну или вернутся к тому роду занятий, который хоть и был привычен и даже приятен, но уже несколько наскучил.
Похороны были скучными. Ну а какими еще могут быть похороны, пусть даже трижды любимого всеми герцога? Речи с бумажек, речи от чистого сердца - бла-бла-бла все все и так знали, а чтобы сделать что-то полезное, так нет вам, кушайте фигу. Даже тело патриархи решили в мавзолей свой патриарший упрятать, дабы еще больше усилить недовольство остального города, да показать им - где их место. Это была ошибка, и что-то подсказывало девушке что исправление даже этой ошибки ляжет на плечи "Ребят". Точнее не исправление, а борьба с последствиями. Собственно то, чем, по видимости, и занимался этот Совет, при чем уже довольно длительное время.
Встреча с герцогом так-же не оказалась интересной: богатый зал - это понятно, деловые разговоры - тоже само собой разумеющееся, но вот то, что его сиятельство не обращал на Изабелу никакого внимания, не смотря на то, как она хлопала глазками в его сторону, это уже немного печалило.
Девушка попросила договор у Цука, и внимательно изучила его, да, этот дядя обо всем подумал - шаг в лево, шаг в право - нарушение договора - тюрьма и конфискация. "Они плотно завязали нас на игру на своем поле, что-же, поле - ваше, правила - наши" - Подумала девушка, отдав бумагу обратно гному.
- Ваше сиятельство, простите великодушно, я пока изучала эту бумагу, совершенно прослушала - Изабела еще активнее захлопала ресницами и даже покраснела, - а на основании чего у вас такая уверенность в том, что эти люди работают на воровскую гильдию? - Я поняла, что доказательств нет, но речь идет о проверенном источнике, или о анонимном доносе? А то Вы ведь знаете, как с этими анонимками бывает.

Кто-то мог думать, что Гваэрон отдыхает. Еще-бы, у кого при виде лежащего, облокотившись на дерево, эльфа, подставляющего лицо Солнцу, и запустившему руки глубоко в траву, возникнет мысль что этот парень трудится? Только другому Адепту Элементализма. Это был не отдых, это была работа мысли, обработка сенсорных ощущений, настройка в каком-то роде. Ну и почти что игра, для всех, кроме Элементалистов поиск баланса средии элементов казался глупостью: вот как, скажите, можно сбалансировать Воду и Огонь? А Гваэон, спроси у него, лишь указал бы на сердце. Так, наблюдая потоки элементов, эльф и заметил приближение старейшины, может быть и позже, чем Тэццерет и Лея, но явно раньше, чем мужчина оказался в пределах слышимости. Заметил, но виду не подал - нужно было закончить медитацию и найти поток сочетающий Землю с Воздухом. Эта задачка пока не хотела решаться.
Солнечный луч упал сквозь просвет в лисстьях дерева, у которого лежал эльф прямо ему на колени. И только этот луч высветил рой мелких пылинок, которые танцевали в воздухе вечный танец жизни. "Вот оно!"
Гваэрон встал. Он прекрасно слышал обращение Феннона, как и ответ Теццерета. Ни добавить, ни убавить к тому что сказал Воин было нечего. Да и не любил Гваэрон говорить. Умел, но не любил. Когда слышишь звучание ветра в каждом вдохе, журчание воды в каждом ударе сердца, когда слышишь голос трав и земли, многие слова становятся лишь пустым и не нужным сотрясением воздуха. Может быть по этому он так и не сдружился ни с кем. Потому он просто поклонился старейшине.
Так или иначе, а баланс стихий есть везде, без этого мир бы попросту рассыпался, и продолжить свое занятие чародей мог и в любом другом месте, и в лесу, в том числе. Подойдя к своей козе, эльф прикрепил сумку с пожитками, оставив при себе лишь оружие да гриммуар, и затем, обернувшись, спросил:
- В какую конкретно сторону направились лесорубы?

- Я... Ээм... гхм... - Игорь замялся, растерялся и даже немного ссутулился. - Я не знаю, как это произошло. - Виновато выдавил парень и поплелся следом по коридору.
"Нет, ну а что тут ответить? Что мне пофиг что ты ведьма, что я и сам не пальцем деланый?" - Думал Цербер. - "Или что это все тестостерон?" Вообще-то он расстроился и даже немного обиделся, хотя причин тому не понимал и сам. Вроде не в первый раз его отшивали, да и не впоследний, вероятно. Но "кто не рискует, тот не пьет шампанского" - гласила поговорка. Вроде и Маша не слишком разозлилась и еще оставался "второй шанс". Собственно, как это часто бывает, сердился Игорь в первую очередь на себя: за то что не удержался, что не выбрал более подходящий момент, и главное - за то что так глупо расскрыл свои намерения, свои чувства, душу, можно даже сказать. Но признаваться себе в этом чародей не спешил.
Еще одна мысль назойливым комаром жужжала где-то на околицах сознания. И как от комара, Цербер отмахивался от нее, надеясь на свою счастливую звезду, свое новообретенное могущество и свой меч.
"Нам может не понравится то что мы найдем, даже если найдем библиотеку" - гласила эта мысль.

Новая информация ошарашила новоиспеченного чародея. Мысли так и кружились в голове.
"Тридеявятое Царство. Сказка, бля. Люди у них пропадают, и с ума сходят. Охренеть попали. А ты что, думал в Сказку попал? Янтарный город, Амбер, сука. Вот Дара сейчас похудеет... Нет, ну заебись просто, это они наверняка хотят, чтобы мы их говно разгребали. А ты думал просто так магию получил, сейчас - поразвлекаешься, поучишься, и домой по желанию вернешься? Хер тебе а не домой, будут ездить на тебе, пока не заездят, а потом в утиль сдадут - в эту самую Клинику Страждущих Душ. Салтан у них во главе - хорошо хоть не Гвидон. И ведь хер от ведьм этих спетляешь. Ты дурак, или притворяешься? Ну сбежишь ты от ведьм, а дальше что? Под Триаду эту подстелишься? Или тоже пропадешь, а потом частично обнаружишься? Не выебывайся, слушай что тебе стервы скажут, будь хорошим мальчиком, не высовывайся, может и выживешь. Я, между прочим, не меньше тебя домой вернутся хочу. Ну вот, приехали. Совсем пасочки. Я думал - ты это я, а ты, оказывается, шиза моя..."
Аппетит у Игоря внезапно пропал... Хотя стоило пробежаться глазами по столу и, как только взгляд упал на девушку рядом (ее руку, губки, декольте...), аппетит так же внезапно вернулся, пусть и несколько не тот. Однако чтобы чем-то занять руки, парень отправил в рот вареную картошечку, кусок копченой щуки и запил все это дело вином.
- Хм... Белый, черный, голубой - выбирай себе любой. - Как то невнятно пробормотал он, однако ближайшие соседи наверняка слышали, ну а хозяйки могли и в мыслях прочитать. - Вы говорили что представляете организацию которая, как раз и контролирует магические преступления, и следит за этой Триадой. Кстати, триады - это что-то из китайской мафии? Вроде якудзы, только с узкими глазками? - Эта шутка относилась, скорее его землякам, сам Цербер, в принципе, догадывался, что триада, да еще в таком магическом, или сказочном мире - это скорее троица, хотя в данном контексте, и мафия тоже подходит. - Очень подмывало ляпнуть что-то вроде "Я так понимаю, вы не справляетесь со своими обязанностями", но правило "Не стоит спорить с ведьмами, даже если они слабее, они и глупостью навредят" - этом мире пришло в голову само, и Цербер лишь мысленно с ним согласился. - Значит вы знаете об этой Триаде несколько больше, чем знают обычные люди, которые покидают Тридевятое Царство, а раз вам нужны были герои, значит вы не можете либо выйти на главарей, либо справится с ними одним точечным ударом. Это, безусловно, вызывает у меня определенное беспокойство, ведь если задача сложна для столь сильных и опытных чародеек, то как ее сможем выполнить мы, ведь мы только-что оказались в вашем мире, еще не научились толком пользоваться новообретенными силами, зато уже узнали, что пользоваться ими нельзя. Ну, и в чем, собственно должно состоять наше задание?
Договорив, Игорь наконец заметил что тарелка его дамы заметно опустела, и принялся докладывать туда всяких яств, которые, на его взгляд, казались вкусными. И еще выпив вина и подумав, добавил:
- А еще, я гляжу что цифра три - сакральная у вас: И царство двадцать седьмое, в смысле Тридевятое, то есть три в третьей степени. И вас - великих ведьм трое, и сила у вас особая - сила трех. И даже Триада эта, как я понимаю из трех подорганизаций состоит? Но я это к чему? Это все, и так очевидно, а вот нас к вам забросило только семерых. Вообще, семь - это тоже хорошее число, но если наиболее священным в вашем мире является тройка, то, наверное, нашу компанию нужно или уменьшить - до шести, что дважды три - очень хорошо, и будет способствовать удаче, хотя двойка - символ гармонии и двойственности, может постоянно намекать на то что у нас есть шанс не только справиться с поставленными задачами, но и безвременно скончаться. Чего бы мне не хотелось - не только скончатся, но и получать упоминание об этой возможности от числа два. Так что, я полагаю, нашу группу нужно усилить еще двумя, тогда нас станет девять, что три по три - и будет вообще священно, и магия цифр будет на нашей стороне, и все такое. - Цербер еще раз пробежал глазами по залу, остановив взгляд на Кики Море, и докторе Шульце... Хотя, я наверное много говорю, вы, наверное, в своей огромной мудрости, уже обо всем позаботились? - Хотя, если честно, выбирая между клювами, Цербер бы предпочел орла а не доктора... или на худой конец гусыню - все-же молчаливый и мрачный паталогоанатом не проронивший ни слова и не прикоснувшийся к еде - хорошего впечатления не производил.

Изабела не сопротивляясь дождалась, пока Скамос донесет ее до двери, и уже там шепнув "Дверь заперта, не мной же ты ее выбивать будешь", - извернулась и выпрыгнула из рук тифлинга звонко засмеявшись.
- Дорогой, мне лестно что ты меня на руках носишь, но мы с мадмуазель Раэль не окончили нашу милую дружескую беседу. - И подойдя к Раэль, вновь села на пол, глянув на пустую пиалу добавила, - я смотрю ты чай не пьешь. Не возражаешь? - И не дожидаясь ответа взяла и сделала глоток.
- Моя дорогая, - обратилась плутовка к Раэль. - Ты же знаешь, как не легко бывает управлять мужчинами - они готовы носить тебя на руках, шептать сладкие речи под луной, но как доходит до дела - то голова болит, то противоречит принципам, то еще какая блажь в голову стукнет. Я не могу тебе ничего обещать пока не поговорю со всеми, но мы ведь можем еще поболтать, как старые подруги? - Изабела заговорщицки подмигнула воровке.
- Кстати о подругах... Есть у меня подружка одна, предположим Лаура, так вот, столкнулась она как-то во вратах Василиска с одним рыжим дворфом. Очень недовольна осталась, знаешь-ли, говорит что более мерзкого представителя сей почтенной расы в жизни не видела. А мужчин она много повидала - и людей и дворфов и эльфов с гномами, даже орки и тифлинги были знакомые. И вот сказала мне Лаура, что хочет его проучить, только пока не знает как. Но хочет чтобы все было красиво и элегантно, а это с бухты-барахты не делается. И ты не поверишь, я точно знаю что Лаура повстречала свою старую калимшанскую подругу, и они сидят сейчас где-то в городе, чай пьют, о жизни болтают, друзьям косточки перемывают общим. Кстати, ты можешь знать эту калимшанку, мир то тесен. - Отпив еще немного чаю, Изабела добавила: - Как ты думаешь, что старая добрая подружка посоветует Лауре?
Хлебнув еще чаю и улыбнувшись Скамосу за спиной Изабела, как-бы невзначай добавила:
- Кстати, чуть не забыла, говорила мне эта самая Лаура, что у нее какое-то дело намечается с серебряным топором, нет, не так, со складом Сильверэкса, но она очень бы не хотела, чтобы занявшись этим дельцем она навредила своим друзьям. Но я совсем не знаю что ей посоветовать. Может ты подскажешь? Я уверена, в городе от тебя ничто не укроется.

- В библиотеку, ту что на втором этаже, за дверью с горгулией. - Машинально ответил Цербер, стремясь не то съязвить, не то блеснуть умом, не то просто что-то сказать, и тут-же осекся.
- Нет, вообще-то, нас сестры из Мистери ждут в обеденном зале, так сказала Изабелла, но где этот самый обеденный зал она нам не объяснила.
И тут Игорь отчетливо уловил в воздухе запах фрикаделек. Нет, не тех фрикаделек, что готовят повара, а потом разом съедают благодарные едоки, других фрикаделек - тех, что расцветают в душе, большими, цветными бутонами, которые дают крылья... Нет, черт, это не фрикадельки, а фрикадельки - те самые, что готовят, и это не запах, а просто жрать хочется... Но вот Марьяна шевельнулась еще раз, и мысли вернулись к фрикаделькам, а от фрикаделек - к утру, котлу, ведьмам, жабам, французкой кухне и фрика... Стоп! Жабы... О чем-то таком говорила Аранойя... Не целовать... или не говорить...
- Скажите, а вы точно не жаба, или еще какая-то гадость? - Решил уточнить Цербер, все-же они находились в волшебном замке, и мало-ли, что именно старая ведьма имела в виду.

Штефан поклонился учителям и открыл дверь, выпуская сперва Маргарет, а за ней и сам вышел.
- Я зайду, попозже. - Коротко сказал женщине маг, и остановился у дома. Ему требовалось собраться с мыслями, побыть в одинояестве.
"Простенькое задание - пойди, узнай, принеси... Если бы оно не осложнялось тем, что мы почти ничего не знаем о мире вокруг, да необходимостью присматривать за Кассием. Хороший парень - честный, вот только своенравный, как бы проблем не создал... Хотя проблемы и от Кадера и даже от Сильвестра могут быть, тут никуда не денешься..."
На улице ярко светило Солнце, ученики продолжали трепаться о своем, пели птицы... только на душе было как-то странно.
Штефан сделал несколько шагов вперед, осматривая деревню. Все было как всегда - никаких посторонних, все иллюзии на своих местах, тогда он бегло произнес несколько слов на латыни и сделал жест руками, после чего в том месте где он только-что стоял, осталась только тень. Где-то в другом месте, такое исчезновение человека среди бела дня вызвало бы панику и, наверняка, привлекло внимание инквизиции. Здесь-же - ну исчез маг, и исчез, с кем не бывает. Через несколько шагов исчезла и тень.
Да, такие простые чары не скроют Штефана от взора Андреаса, но они создавали ощущение одиночества, уединения... и давали некоторые другие преимущества. На секунду отражение Штефана появилось в окне кузницы. "Вот бы послушать, о чем там говорят." - Мелькнула мысль у молодого человека, но развивать ее он не стал - даже не потому, что Кодекс напрямую запрещал использовать магию для слежения за коллегами, а по тому что Штефан бы сам пересчитал ребра любому, кто попытался бы следить за ним, потому и признавал право других на уединение.
Несколькими минутами позже, скрипнув, отворилась дверь в обиталище Штефана. Отворилась, да закрылась обратно, как будто сквозняком. Потом, так-же без чьей либо видимой помощи открылась крышка сундука, в которой Штефан держал свои вещи.
Сундук был почти пуст, вот неведомая сила поднимает одежду - достаточно богатую, украшеную одежду, хотя по размерам она скорее на ребенка. Конечно, ее можно было бы перешить, или увеличить магией, но это было ни к чему. Еще не пришло то время.
Одежда падает обратно в сундук, а вместо нее в воздух поднимается перстень. Простой серебрянный перстень, который мог бы служить печаткой, будь на нем рельефные символы, но он был лишен любых опознавательных знаков. Как Штефан, еще ребенком, выпрашивал Якова сделать ему такой. То-ли раньше кузнец был приветливее, то-ли детская непосредственность помогла?
И вот перстень медленно опускается обратно, и звенит о стальной меч - отличный меч, тоже работа Якова, тоже подарок... Крышка сундука с грохотом падает, а кровать прогибается под весом мужчины.
Отражение в полированой части масляной лампы валяется на кровати и думает о том какой это, все-же забавный эффект. Старое, пустяковое заклинание - юнец думал что продумал все, а оказалось, что в "прекрасном заклятии" полно дыр, которые пришлось затыкать другими заклинаниями, но это ничего - теперь, с высоты имеющегося опыта, Штефан куда лучше понимал иллюзии.
Отражение долго лежало в постели и обдумывало предстоящее задание. А где-то за час до заката вдруг встало. Вновь скрипнула дверь, выпуская навидимку. Штефан шел к дому Маргарет.
Так-же, , тихо и беззвучно он вошел к наставнице, вот только теперь надо было бы снять заклинание, а с этим иногда возникали трудности. С крестьянками да пастушками было проще - ущипнул за попу, и уже видимый, рот поцелуем закрыл, чтобы не кричала, руку на грудь и... но это другая история, а вот с Маргарет так было нельзя.
Но в этот раз хватило одного усилия воли, даже разрушение заклинаний творить не пришлось.
- Добрый вечер, Маргарет. - Негромко сказал Штефан. - Как ты? - Беспокойство женщины он чувствовал еще на собрании, и оно некуда не делось.

Представ перед наставником, Штефан занервничал... как всегда, как в первый раз, когда ему сказали, что как только он произнесет клятву, его начнут обучать. Пусть кого-то и мог ввести в сомнения невидящий, направленный вдаль взгляд старого мастера, Штефан, будучи его учеником многие годы, прекрасно знал, что Учитель прекрасно все видит, следит за каждым движением, и возможно, даже читает мысли. По поводу последнего, Штефан не был уверен точно, во всяком случае Андреас ни разу не дал понять это, но с другой стороны, это был его способ общения с учеником. Так что, Штефан стоял смирно, и боялся выдохнуть невпопад. Когда же их спросили о мнении... Да не был Штефан традиционалистом, как и реформатором, по большому счету - ему было почти все равно. С другой стороны, ученик Андреаса был прагматичным и хватким, а в современном мире эти качества так же были важны. И понимал Штефан что все, что можно сделать без магии, с магией можно сделать быстрее, а если уж кто-то научился что-то делать без магии быстрее, чем это могли делать маги, то они в свою очередь, смогут ускорить процесс, как только овладеют им.

- Vita brevis est. - Коротко повторил он почти обыденную фразу. - Я не сомневаюсь, что мастер Якоб вместе с Кассием смогут за пару дней изготовить почти любое количество таких печаток, но уйдет много времени, прежде чем мы поймем, что и как с ними делать. Но мы не в праве тянуть время, узнать эту технику - дело нескольких недель, максимум месяца, если знать где искать. Если Вы хотите услышать мое мнение, - Штефан умышленно построил фразу именно так, с тех пор как он дал клятву, согласно Кодексу и Клятве, его слово должно было учитываться в общем мнении, тем не менее выразить покорность учителям бывало полезно, - то я считаю что мы должны отправиться на поиски этой технологии. Я с радостью вызываюсь участвовать в этом походе. - Конечно, кроме желания помочь коллегии, которое действительно было... где-то на задворках сознания, Штефаном двигало совсем другое - возможность увидеть мир вокруг. Новые ощущения, новая выпивка, новые женщины... Конечно он рвался наружу, но ни один мускул не дрогнул на его лице, выдавая его намерения, желания и радость от возможности покинуть, хотя-бы на время "мир до Петерсгляна". Ну и мысль, которая все чаще посещала голову Штефана Ватерлос... нет, графа Штефана фон... в любом случае, для этого нужно было подготовить почву, узнать что к чему во внешнем мире. Быть может и фамилию эту позабыли уже... Так что у молодого мага было очень много причин согласиться со своим наставником в необходимости вести поиски технологии во вне... А еще было подозрение, что старый Андреас знал эту цепочку мыслей еще до того, как их позвали, и затем и пригласил учеников, чтобы получить голос в свою поддержку. Ну что-же, учитель никогда не мешал делам ученика, а Штефан почти что всегда старался лучшим образом исполнить пожелания наставника.
- Только... - Парень глянул на своего партнера по тренировкам, - С нами должны идти лишь те, кто принес клятву члена коллегии, или один из наставников. - Штефан знал, что в коллегии все наставники заняты, и никто не сложит свои обязанности чтобы сопровождать мага не принесшего клятву, очевидно, в результате какого-то недоразумения, как и понимал, что Сильвестр - талантливый маг очень полезен на огородах коллегии, а вдвоем с Кадером их не отправят. Так что это был маленький блеф, почти как то, что учителя позвали их советоваться. Конечно, по большому счету, кто он такой, чтобы напоминать учителям о Кодексе; если не считать того, что на данный момент самый талантливый из молодых магов (который через пару-тройку лет сможет дать фору этому Петрусу), неплохой фехтовальщик и просто красавец; тем не менее, любые упоминания Кодекса и традиции обычно действовали на учителей почти как магия, так что Штефан был уверен, что сейчас, или почти сейчас от Кассия и потребуют произнести клятву... Раз уж Андреас, да еще со слов нелюдимого Якоба говорит, что он готов, значит, так и есть.

Цербер шевельнулся, осознал что: а) он спал на улице; б) он спал не сам, а с кем-то мягким, теплым и удобным. Первый факт удручал, усугубляясь тем, что сон в кольчуге не является удовольствием даже для крепких духом и телом людей, к коим Цербер причислял и себя; второй факт наоборот всячески поднимал настроение, самооценку, упочнял дух и вообще благотворно влиял на всякую физиологию.
Тем не менее, воздух, сырой и холодный, заставил Игоря рефлекторно поежиться и плотнее прижаться к Марьяне. От девушки хорошо пахло. "Фрикадельки" - подумалось Церберу. Нет, пахло конечно не фрикадельками, но воспаленное голодное сознание студента и не такое выдать может.
"Что же вчера было-то?" - память упорно не хотела предоставлять парню права доступа к информации о завершении посиделки. Вот он рассказывает сказку, и глинтвейн подходит к концу, а вот он просыпается. "Стоп! Сказка! Про Марьяну, дочь рыбака. Нет, Марьяна она здесь, а там Марья была. Чем же все закончилось?" - Парень стал вспоминать (или придумывать заново?)
Как ни крути, а нужно было вставать. Тело ломило от кольчуги и сна на земле. Цербер еще раз шевельнулся, сохраняя в памяти ощущения от контакта с девушкой, и акуратно освободил ее из своих объятий.

Перевереулся на живот, отжался несколько раз, встал, сделал несколько наклонов, разминая затекшее тело, и окончательно продрог. Шагнул к костру, бросил в угли оставшиеся по близости ветки, и дунул изо всех сил пару раз. Угли хоть и были еще горячие, но из за тумана отсырели, как и ветки, и разгораться не хотели принципиально. Тогда Игорь, сидя на корточках, соединил кисти в запчстьях и негромко сказал:
- Naur. -Вообше-то он считал, что усилия воли в такой ситуации достаточно, но плох тот ролевик, что не желает побыть Гендальфом, потому все это Игорь проделывал максимально театрально. Ну и что хорошо, в такой бытовой магии, так это то, что все раыно никто не заметит и всегда можно сказать что ветки просто прогревались долго.

Собственно, заглянув в котелок, Цербер увидел там именно то что и ожидал. Нет, конечно он не увидел там никаких воздушных духов, и домовенка "Кузю" он тоже не увидел. Зато по котлу летала небольшая веточка, методично сошкребая весь присохший осадок и выкидывая его наружу, котел при этом издавал недовольное жужжание. Игорь был доволен, нет, доволен - это не то слово, он просто был на седьмом небе от своих новых возможностей. Наконец ему удавалось все то о чем он мечтал, но по большому счету считал всего-лишь мечтами. "Нужно еще огненые шары кидать научиться" - подумалось ему. К этому моменту вокруг костра началось снова какое-то шебуршение, но пока что все внимание Цербера было привлечено к котелку, в котором вчера варился глинтвейн. И что что котел стал чугуниевым и в три раза тяжелее? Зато его теперь можно было чистить усилием мысли!

И только когда котел был вычищен до блеска, а целеустремленный дух все еще проддолжал свою работу, рискуя рано или поздно протереть котел до дыр, только тогда Игорь осмотрелся, задумавшись, какую-же еще задачу дать непоседливому сильфу, или как отправить его туда, откуда он взялся. "Пособирай веточки на поляне, и к костру сложи, что-ли." - Только эта мысль появилась в голове Игоря, как жужжание котелка прекратилось, палочка упала на дно котелка... и все. И только тогда Игорь, или Цербер, как его только что представила Марьяна, заметил прибывших на поляну эмм... гостей. В порыве хорошего настроения, Цербер развернулся к ним в пол оборота, и, не вставая но широко раскинув руки, выдал совершенно неуместную фразу:
- Здравствуйте, гости дорогие! - И уже договаривая, рассмотрел гостей получше. Это был ужас - самая ужасная пародия на ведьм, которую он видел, Марьяна - та смотрелась в сотню раз реалистичней и антуражней, даже на полигоне и с искусственными цветами. "Интересно, она заметила, что венок то из живых цветов, и скоро вянуть начнет?" - Подумалось Игорю, но тут ветерок донес амбре, которое по своим качествам и интенсивности можно было сравнить только с гущей в котле... С единым различием - в амбрэ присутствовали следы алкоголя... переработанного плохо функционирующей пищеварительной системой, но алкоголя, а в содержимом котла, судя по запаху - алкоголь это единственное, чего там не было. Да и вообще, болезненный вид средней из их гостей, (А это уже была ИХ поляна, и все кто приходил к ним становились для Игоря гостями) вызывал скорее всего сочуствие... Сколько раз Игорь сам, в таком состоянии вынужден был переться в универ и сдавать экзамены...
- Ну что же вы ходите то по утрам, если нездоровится? Может я и не лекарь, но синдромы этого недуга мне знакомы. Ваш цвет лица и дивный аромат свидетельствуют о чрезмерном возлиянии портвешком. Ну, это не страшно, сейчас мы вас полечим. - Цербер осмотрел лагерь в поисках алкоголя, и завидев бутылку абсента, которая так подло разбудила их утром, поманил ее к себе. Бутылка послушно подлетела. - Подобное лечат подобным, как говорил великий, но, увы, портвейна у нас не осталось, но это тоже чудное лекарство. - Налив в свою кружку грамм семьдесят зеленоватой жидкости, Цербер закрутил бутылку, а кружку послал по воздуху к средней (болеющей) гостье. - Угощайтесь и будьте здоровы, а заодно расскажите нам: кто вы, и где мы?
Постепенно фокусируя зрение на амулетах младшей из... эмм.. дам, Цербер непроизвольно хлопнул себя ладонью по лбу, и негромко произнес: - Дилетантка.

- Убить их! С рррадостью. - Прорычал дракон и бросился в атаку. В два прыжка он преодолел две трети растояния, отделявшего их с Вришчикой от элохим, но все сказанное было слышно могучему зверю и паутина мыслей, плотно спеленавшая волю ледяного дракона начала трещать и рваться, сознание возвращалось к нему.
Еще один прыжок и воздух вокруг них с демоницей как-будто взорвался. Как будто кто-то открыл портал в Костер, прямо в горящий вулкан, но нет, это был не портал. Пламя, призванное волей светлолицего демона, теперь его было видно четко, заплясало вокруг, поджигая шерсть дракона и облизывая тело Вришчики.

Иридас ликовал. Пламя подчинялось ему, как в былые времена. Пламя пело ему свою песню и пламя пожирало его врагов. Сполохи огня играли на белом мраморе его кожи, делая его внешность еще более зловещей. Сама буря отступила на миг от того кто повелевал пламенем, правда только для того, чтобы через миг обрушиться на него снова.

Дракон взревел. Да, в этом реве была и боль, но не она была ключевая. Была и ненависть, ненависть к существу, что так ловко завладело его волей и сидело сейчас на шее, но и ненависть не была основной интонацией. Недоумение? Да, пожалуй больше всего в этом реве было недоумения. Преодолев огонь, дракон Подпрыгнул в воздух и постарался упасть на спину, чтобы стряхнуть надоедливое существо, уцепившееся на шее.

- В замке есть тепло, пища и компания, чтобы скрасить время. Но без помощи из замка, это место не покинуть, однако цена помощи... - Аарх! - Закричал Непомнящий, когда Иридас, ухватив его за ногу потащил вперед, и кристаллы льда миллионами копий вонзились в открытую плоть существа.
- Оргх! - заклекотало эхом вдалеке. Звук этот не предвещал ничего хорошего, и издалека повеяло холодом, еще большим, чем обычно в этом белом мире.

***
Вот бывает так: сидишь ты в логове, добычу ждешь, никого не трогаешь. Сидишь и сидишь, но иногда скучно становится, и тогда возникает желание прогуляться. Редко такое бывает - ожидание добычи - само по себе интереснейшее занятие, но так случается. Может нить кто-то зацепил, хотя вряд-ли... Но вот то чего почти никогда не бывает, это то, что когда вылазишь ты из своего логова, вдруг обнаруживаешь себя не у дома - знакомого и обустроенного, а в пустыне. Да не просто пустыне, а в очень холодной, противной и снежной пустыне. Ветер воет, снег несет - мерзость в общем. И тошнота какая-то странная. Такая обычно при перемещении порталами ощущается, но какой нафиг портал, когда просто по тоннелю поднялась осмотреться? Но, тем не менее ледяная пустыня и ни намека на на вход в такое уютное логова.

***
Иридас, удивленный странным эхом, откуда эхо, когда ветер такой ужасный, приостановился, и Непомнящий затих. Нет, не совсем затих, но начал стонать значительно тише, как будто сам испугался, или просто не любил кричать громко. Вот только звук повторился - "Уургх!" - далеко, но ближе значительно.

***
И вот смотришь ты по сторонам ошалело, и видишь, нет слышишь, нет, таки видишь и слышишь, как несется в твою сторону, из метели, чудище огромезное. Пасть, клыки окровавленные, шкура белая, с проплешинами... Рычит страхомордина. И размер такой, что если тебя три раза саму на себя поставить, то что-то такое, может и выйдет. И несется, чудище это, безымянное, прямо на тебя, тут уже не до осмысления смысла жизни, особенностей стихийных телепортов или поиска внезапно заметенного входа в логово. Тут ноги делать нужно, и хорошо что их у тебя 8семь, и вот уже бежишь ты, всеми ногами перебирая, подальше от чудища, да только убежать не можешь - оно то в родной стихии...
А впереди, меж холмами ледяными, замечаешь двух существ небольших. А вокруг - кровь красная разлита, и что-то еще в ногах у них шевелится.
Кто его знает - помогут они, или нет, но всяко лучше, чем с чудищем в одиночку справляться, ведь легко запеленать того кто меньше тебя, а таких громадин - попробуй победи еще.

***
То что это не эхо, понятно стало после второго рыка. А после третьего, увидели элохим, как к ним, со всех сил, и ног, бежит что-то, большое, на восьми ногах. Только вот выглядит оно, немного неуместно для этого климата - такие существа обычно тепло любят. Но бежит быстро - как будто добычу почуяло... или от хищника убегает, кто их, жителей местных знает? Непомнящий, он то знает, наверное, да вот только ему теперь простонаться надо бы, сейчас, сразу, отвечать он не сможет, а времени нет.

***
Нет, может так и не бывает, конечно. Но бежишь ты от непонятного чего-то, и большого очень, и впереди двое, крылатых, выглядят недружелюбно, хоть и маленькие.

2.2.7.3013
* * *
Зайдя в таверну в центре города, Горав увидел, да и услышал, чего уж таить, Кимбри, исполняющего грустную, и тревожную песню. Бард был достаточно увлечен исполнением, и пользуясь этим, парнисаанец купил вина, и когда Кимбри закончил, предложил ему выпить. Потом они еще немного посидели вместе, делясь тревогами и переживаниями...

* * *
Вечером же, когда все разошлись на ночлег, Горав поднялась в номер, задернула занавески от любопытных глаз, зажгла свет на кончике свечи, достала дневник и чернила и принялась писать.

Второй день второй декады месяца Конца Зимы (Гиамони)
3013 год Круга Времен
Так начинается этот дневник. Не ведомо мне о чем поведает он в дальнейшем, но исходя из сути задания, которое стоит перед нами, любые заметки, записи и наблюдения, сделанные нами, могут быть полезны в дальнейшем для тех, кто пойдет по пути борьбы с Когтем. И если автор этих строк, ваш покорный слуга, может таким образом кому-то помочь, то он обязан это сделать.

Итак, вчера, первого дня второй декады месяца Гиамони, я прибыл в Ратушу Мессанты, следуя зову сердца и объявлений, сулящих обильные награды тем, кто откликнется на зов помощи славному городу. Не могу сказать, что сам город производит великолепное впечатление. По сравнению с великолепными портами Парнисаана, город холодный и, в некотором смысле, малолюдный, тем не менее, в городском совете расположена огромная библиотека, и при других обстоятельствах, я бы многое отдал, чтобы ознакомится с ней.
В ратуше нас встретила штатный секретарь городской ратуши Алиамна. Она ввела нас в курс дел и пригласила на испытание. С этого момента она является нашим координатором и связывает нашу группу с советом Мессанты.
Позже, вечером, в лагере беженцев за стенами города я познакомился с бардом из старых королевств по имени Кимбри. Хороший парень, добрый и отзывчивый, как выяснилось, он так-же приглашен на испытание.


Сегодня, второго числа, второй декады месяца Гиамони началось испытание. Испытание проходило в башне Гвед Солнечной Академии, но подробности испытания я не стану описывать на этих страницах. Скажу лишь что это проверка силы разума, веры, духа, убежденности и просто силы. Со мной пришла еще дюжина человек. Не со всеми из них я увиделся, и меньше половины смогли дойти до конца испытания. В числе прочих на испытание проник мужчина, выдававший себя за священника огнепоклонников и моя землячка из пряных королевств, благородных кровей. На этих двоих мне придется остановиться подробнее. Дело в том, что госпожа из Парнисаана, я так и не узнал ни имени ее, ни рода ни даже города, откуда она родом прошла все испытание со мной бок о бок. На протяжении всех испытаний она держалась отстранено, высокомерно, но помогала, не отворачивалась и была достаточно благоразумна. Как выяснилось в самом конце, человек выглядящий как священник оказался вовсе не человеком, а преобразованным слугой Безымянных Богов, а эта дева назвалась его ученицей. Гварога уничтожили достаточно быстро. При этом тело уничтоженного гварога взрывается, выбрасывая в окружающих осколки костей, острый метал и черную, маслянистую жидкость, которая течет у них вместо крови. Я не был свидетелем лично, но подозреваю что попадание этой жидкости на кожу, а тем более в открытую рану может привести к очень печальным последствиям. Посему Рекомендую уничтожать гварогов с расстояния не менее десяти футов. Жаждущие же крови герои даже хотели так-же быстро расправиться с этой девой, однако разумные уговоры убедили ее сдаться властям. Теперь ее ждет трибунал, я надеюсь он будет милосерден и справедлив.
Нам, прошедшим испытание, было предложено стать элитой в операции по освобождению Геллигаэра. Нам вручили подарок от города - волшебные кольца.
[зарисовка кольца прилагается]
После испытания, вечером мне довелось беседовать с еще одним из участников нашей, Мессантийской Гведды, как нас уже окрестили. Его зовут Рори. Он сам из Хентира, как и Кимбри. Но его душа изранена когтем. Возможно в истреблении скверны он найдет покой, может и нет, но пока что, месть для него стала главной целью. Только вот, кажется мне, это путешествие многое поменяет. Потом мы повстречали и Кимбри - он играл в таверне. Он отлично играет и поет, не думаю что ему с его талантом стоит так рисковать своей жизнью, но это его выбор. Мы хорошо посидели в таверне, а завтра начнется наше путешествие.

Писано собственноручно Горав ли Фарун, 2.2.7.3013.

* * *
Прибыв с утра к Башне Гвед, Горав дождался остальных спутников.
- Благодарю тебя, прекрасная Алиамна, да осияют Небеса твой путь, и не падет на тебя и тень скорби.
С изящным поклоном, который скорее был бы в пору известному танцору, нежели простому переводчику, Горав принял из шкатулки мешочек, развернул его и посмотрел, затем завернул обратно, и аккуратно уложил к своим вещам.
- Ивар прав, карта замка, как и схемы самого Геллигаэра нам пригодятся, и желательно обзавестись ими до того как мы окажемся в переплетении тесных и искаженных улиц. - Почему-то, не смотря на то что Геллигаэр был городом той же культуры что и Мессанта, а в Мессанте улицы были достаточно светлые и просторные, казалось,Ю что раз уж город стал крайтом, то и улочки в нем теперь узкие и тесные, хотя с другой стороны казалось, что стены и улицы будут или разрушены, стерты в крошку, либо останутся на своих местах, просто измененные, конечно, это были догадки и неведомо откуда взявшиеся стереотипы, но они были.
- Если в течении многих лет дорогой в Амарантовых горах не пользовались, то одна из главных опасностей - это возможное полное отсутствие дороги. И если с гварогами на равнине можно справиться, то поднявшись на перевал, будет весьма неприятно обнаружить, что дороги больше нет и все-равно придется возвращаться и искать другую дорогу, к тому-же, в горах могут не пройти кони. Не сочтите за оскорбление или попытку выведать ваши тайны, но есть ли в этих горах поселения вашего народа? - Последняя фраза однозначно адресовалась Ивару и Бальдарму. Лишь тогда этот путь будет надежнее и безопаснее.

- Ох ты ж, с кем же мать твоя загуляла? - Изабела была явно удивлена таким поворотом, и, в других условиях бы постаралась ретироваться. Однако ей пытался командовать некто, кто пока не сделал ничего, чтобы получить такое право, да и чего душей кривить, симпотяжкой Скамос так-же не был, так что тут взыграл гонор, и она шагнула вперед. Положив руки на помост, девушка оттолкнулась как следует, и влезла на него.
- Для тебя, госпожа Изабела! Не платил, не командуй. Надеюсь у вас тут не семейная встреча? - Взмахнув как следует кнутом, девушка ударила чудовище.

- Только мне нужно совсем немножко времени. Мы же искатели приключений, мне нужно выглядеть соответственно. - С этими словами девушка убежала наверх, переодеваться.
Действительно, прошло совсем немного времени, и она вернулась в обеденный зал, правда преобразившись почти до неузнаваемости. Вместо приличной девушки, по лестнице спускалась дева-воительница. Почти как Фелисия Хум из книжки с рисунками о приключениях Бата Мена и его компании. Затянутая в черную, смазанную жиром и блестящую кожу, что лишь подчеркивала достоинства фигуры Изабелы, с значительно более ярким, чем вчера макияжем, Изабела шла с грацией кошки, следя за плавностью своих движений и жестов. Было заметно, что в таком наряде она чувствует себя не менее естественно чем в платье.
- Я готова. Идем? - Спросила Изабела, осматривая зал и ловя на себе восхищенные и осуждающие взгляды.

- А! - Вскрикнула девушка, отпрыгивая от привидения, правда не забыв прм этом схватить вырваный ею меч и спрятать его в широких складках, теперь уже испорченого платья.
- Хемчик, сделай что нибудь!
Хем Уль кивнхул девушке, встал из-за стола и щелкнул пальцами от чего "призрак" рассыпался мириадой цветных искр, истаявших в воздухе за олин удар сердца.
- Я могу вам помочь, сударыня? - Спросил волшебник направляясь к Винстран и бесчувственной хозяйке. - Меня зовут Хем Уль, - добавил он.
Увидев такую реакцию приведения на магию своего спутника, Изабела подбежпла к нему и чмокнула в щеку:
- Я знала, я знала что ты справишся! - Сказала девушка, подумав "Таки и от него может быть польза."
- Но неужели... - девушка хотела спросить "неужели человек может стать призраком так быстро?" Но тут до нее наконец дошел смысл слов дворфийки. - Госпожа Аураяун жива? - В вопросе звучали нотки расстеряности, успокоения и... расстроиства. Успокоившись по поводу хозяйки, девушка вернулась мыслями к испорченому платью. Вечер и настроение были испорчены вместе с ним.
- И кто? - Голос девушки дрожал и срывался, как будто она готова была расплакаться. - Кто, я спрашиваю, возместит мне убытки?!

Око поднималось над Алготом и вновь пряталось, поднималось снова и вновь скрывалось. Много-много циклов проходило. И мир продолжал меняться. Новые виды и целые системы видов появлялись на земле и в океане. Новые горы взмывали к небесам. Огромные участки суши поднимались из морских глубин, и некоторые даже поднимались в само небо. Ничего бы не было, если бы не могущество богов, решивших вдохнуть жизнь в этот мирок.
***

Пустошь Противоречий

"Хорошо говорить о орденах" - думал молодой ифе, стараясь проникнуть мыслями в задум Близнецов. - "Аот только от Призмы Септенара пользы то никакой - стоят себе, в себя уходят. Ни ответов, ни советов. Вот бы..." - мвсли ифэ прервались странным, почти насильственым образом. "Странно," - думалось сгустку света, - "куда подевалось то, о чем я думал?" А потом о увидел Свет. Такой-же, как тот из которого был соткан сам. Такой-же, да не такой. "Мудрецы называют эту штуку эфиром" - думал он. "говорят, Творцы дали его нам, чтобы удовлетворить все наши нужды... Вот бы еще кто-то знал как." На поясе зашевелился шепот, ифе пошевелился, издавая странный свист, шепот утих и начал светиться спокойным, голубым светом. Эфир вспыхнул ярким светом, даря ифе сытость и успокоение.
Лишь спустя много циклов, когда он стал взрослым и мудрым, и почти прозрачным, он понял что случилось тогда.*

***

Сад рождения

Проповедника не было, и не было давно. "Ну и пусть Зьявирлис сдохнет. Чтоб ему вечность в пустыне без воды сидеть." - думало большинство фрилденов. Но только не Каир. Этому непоседливому рогачу было не до того. У него у самого было полно идей, как прославиться так, чтобы его поминали не меньше чем Зьявирлиса.
И ведь поминали. Последний эксперимент, в котором он хотел показать что "червие не будет нападать, если не голодно" закончился тем, что червяки сожрали два десятка его приятелей, которые пришли полюбоваться на то как Каир облажается. Жаль конечно что никто не видел его наглой улыбки и не слышал "ну и кто теперь облажался?" - от него. Но то что он за просто так скормил два десятка приятелей червям - все фрилдены узнали быстро. Кто-то даже начал его уважать, считая что он это сделал исключительно для лулзов, но большинство все-же считали его лузером.
В данный момент Каир сидел в тени дерева и разделывал невесть как заохоченого червя. И тут с неба слетел гипогриф. Разумеется Каир, как и любой порядочный фрилден принялся бежать куда подальше и вопить что есть мочи. Но гипогрифу он был не интересен. Животное уселось над трупом червя и и начало его поедать.

спустя неделю
-Смотрите-смотрите! Живой гипогриф - Каир показал всем окружающим, а их собралось немало, на зверя. И обратите внимание, он совершенно не опасен! Нет, конечно он может съесть кого-то из нас, а может и я что-то перепутал. А вообще, прикол хотите? - И громко стукнул по песку, сразу запрыгнув на массивный камень рядом с которым стоял. Именно так, по слухам, начался его "фокус с червяками" и пришедшие фрилдены начали лихорадочно бегать с места на место, ища спасения. Каира это явно забавляло. Когда же Червь все-таки появился, и откусил ноги одному из зрителей, шутник хлопнул своего гипогрифа по спине, и тот в несколько взмахов крыльями подлетел, схватил червя и поднялся с ним в небо. Когда он его сбросил, туша упала на песок прямо рядом с ошарашеными зрителями и заляпала их своим внутреним содержимым.
- Ну как? Впечатляет? - вовсю ловил лулзы Каир. Но это еще не все! Я обнаружил что гипогриф может давать вкуснейшее, питательное молоко. Мне нужен доброволец. Нету? Жаль, ну, может в следующий раз.**
***

Йосаи
- У каждого в нутри есть огонь! - говрил жрец слушающим его беазу слова услышаные от Микото, перед ним была сложена груда веток. - Это огонь, что вложил в нас творец. Каждый может призвать его. -Жрец задумался. Ветоки вспыхнули и весело затрещали. - Огонь наших душ - это оружие, но не только. Славный Микото говорил мне слова Великого Олайра. Огонь даст нам силы. Мы должны использовать его.
Ночью пылало много костров. Беазу грелись вокруг них, соревновались в силе и проворстве. Кто-то пытался жечь то что е горит. Кто-то жарил мясо. Как ни странно, но огонь подчинялся Беазу. Не выходил из под контроля и оставался в местах для него предназначеных. Наверное огонь, что внутри беазу, действительно мог контролировать огонь что снаружи.***
***

Мир творился. Обретая очертания, проясняясь как в разумах своих творцов, так и становясь все более и более осязаемым. Но не все могли творить столь неторопливо. Кто-то устал, не в силах ожидать больше, кого-то призвали в другие миры, но часть богов покинула Алгот, и было это темное время.

Пустошь Противоречий

На небольшом островке, среди озер собралось пять десятков ифэ. Они стояли недвижимо, обмениваясь мыслями и лишь незначительно меняли свои цвета. Впереди был один, светящийся прозрачным, белым цветом. Он был стар и мудр. Он говорил.
Трудно сказать, что именно он говорил, но, больше всего похоже на то, что ифэ пришли сюда молиться. Они просили цель, они просили способности. Они вопрошали о смысле своего бытия. Долго стояли ифэ на острове, уже око должно всходить было. И, видно, услышаны были их молитвы, из озера, со всех сторон, полетели к ним светящиеся огоньки. Тут-же тише стало вокруг, но предрассветная тьма озарилась светом сотен светящихся огоньков.
Ифэ поняли. Ифэ поверили. Иэф знают, что им нужно делать.*

Сад рождения.
Око только спряталось, и Колн решил похвастать знакомым, как ловко он научился управляться с огнем. Один момент, и горячее пламя вспыхнуло на кончиках каждого из его пальцев.
- Иче? - спросил один из фрилденов в палатке? - Ну ты типа отжег, дальше то че?
- Даниче! - ответил Колн и уже собирался потушить пламя, как дунул внезапный порыв ветра и огонь мгновенно перекинулся на балахон хвастуна.
- ААА! Спасите-памагите! - кричал незадачливый фрилден, бегая и пытаясь сбить пламя, да только не получалось у него ничего. Ну ни то, чтобы совсем ничего - у него вполне успешно получилось поджечь палатку и всех четверых друзей. Палатка загорелась быстро, и огонь с нее мог перекинуться... Да вот перекинуться огню в пустыне было некуда, но и тушить его было не чем - до ближайшего дерева километра три идти. Сгорели бы фрилдены заживо, да только Проповедник как знал, что случиться такое.
Когда уже все пятеро носились вокруг палатки с криками "ААА!" "горим," и "жжжеться," он появился, как всегда неожиданно, и окатил их ведром холодной воды. Что такое ведро, и где он взял его он фрилденам не поведал, зато начал рассказывать о том что огонь может быть не только полезен, но и опасен. Долго Проповедник говорил - до следующего утра, но фрилдены его не слушали, и мы не будем.**

Равнина Ума
Микото грустил. Олайр пропал, и никак нельзя было почувствовать его. Что делать дальше, величайший из беазу не знал, но знал что не оставит свой народ, что создатель не просто так столь любовно создавал земли вокруг и населял их всяким зверьем и растениями. Знал Микото, что творец любил их, и он тоже любил базезу. Но что-же делать?
И тут увидел Микото то, от чего сердце его возрадовалось: мощный и сильный беазиец, из укрытия выпрыгнул и одним точным ударом, прямо в лоб, повалил могучего афаро. Будет пировать род сегодня. Не будет такой доблесный народ знать голода. Будет Микото заботиться о них, и, может быть, вернется Великий Олайр, и вновь станет заботиться о детях своих.***

Хаитек
- Да будет Миэртек! - сказал Фербус, и принялись кинмиэры копать. Денно и ночщно копали механизмы, сваливая выкопаную породу в море, до тех пор пока не получилось так как Фербус велел. Копали своими руками, ведь не дал иных инструментов Дэус им, но никто не усомнился в необходимости, никто не пытался отлынивать от работы. Все механизмы трудились как один.

Где-то в Алготе
И звенел шум. Жизнь зарождалась, развивалась и множилась. Становясь все разнообразнее, привлекала жизнь к себе внимание. Не только творцов своих внимание. Множество алчущих взглядов устремилось изза грани. Кто-то желал уничтожать, кто-то повелевать, а кто-то просто пожирать. И вот, в небесах над Алготом звезда загорелась, ярче всех остальных. И горела ярче она, от ночи к ночи. Пока огромным, пылающим шаром, затмевающим своим светом даже сияние ока не упала в бесплодные земли Алгота. Так в этот мир пришел еще один Бог. Когда творцы уходят, приходят... Только время покажет, что новому богу нужно.

EGNIONN (10)

Окончание дня, проведенного в лагере беженцев, предало юноше уверености. Тяжело дарить надежду тем, кто лешился всего - домов, семей, близких. Тяжело пропустить сквозь себя столько человеческого горя, но это дает некоторую решимость. Дома, в пустыне, все держались друг дружки, больше ни в одном городе юноша такого не видел - горожане всегда находящиеся в поисках собственных благ часто забывают о ближних, но там в лагере было то, чего не купишь за деньги: люди объятые общим горем сплотились и помогали друг другу, и это давало надежду. Ну и истории - простые, человеческие истории... Этим людям нужно было помочь, и если ученые мужи Мессанты знали как это сделать, пусть и для собственной выгоды и безопасности, Горав чувствовал, что он должен помочь в этом.
Пришел к академии юноша неалегке, ведя под узцы пони, нагруженого, так-же достаточно легко, некоторыми пожитками. Предъявив свиток страже, и найдя нужную башню и людей, собравшихся перед ней, Горав привязал пони, переложил себе в сумку часть продовольствия, и столовые принадлежности, подошел к собравшимся.
- Доброго утра, господа и дамы, да воссияет Солнце над вашими головами. - Лучезарно улыбаясь юноша обвел взглядом уже собравшихся.- Искренне желаю всем удачи сегодня. - Затем обратился уже к Тэву Дорга из Мерсии.
- Хорошо конечно, что брейнионцы проверяют искателей перед настоящим заданием, не рискуя понапрасну жизнями, вы не находите?

Просмотрев свиток воина, Горав вернул ему обратно, отступив на шаг.
- Да нет, не могу порадовать, благородный Тэв Дорга из Каэр Дорги. Это лишь памятка, что кто не придет завтра к рассвету в условленое место, не примет участие ни в испытании, ни в заданиях. Поскольку у меня тот же текст, предполагаю что и остальным достались такие напоминания.
Затем, отойдя еще несколько шагов, юноша обратился ко всем собравшимся:
- Ну что же, до встречи завтра у Башни Гвед. Для меня будет честью проходить испытание рядом с вами. Пусть Боги хранят вас, да не коснется вас хладное дыхание Ратри прежде срока.
Сказав это юноша отправился к выходу. Все что нужно он узнал, день был еще впереди. Нужно было найти, где же находится эта Солнечная Академия, и Башня Гвед. Возможно у магов можно было прикупить что-то, что поможет на испытании завтра.
А еще хотелось посетить большой дуб за городом. Горав знал конечно, что там разбит большой лагерь беженцев и уединиться там не удастся, но возможно молодой южанин сможет помочь чем-нибудь малым уже сегодня.

Получатели: Рилд-R-OHO-3.
Чебу подошел к одной из консолей Компьютера

Получатели: Чебу-R-TOR-3.
- Дорогие Ученые, Инжинеры, Исследователи! Только сегодня! Только для вас! Компьютер делает для вас совершенно новое предложение: вы можете записаться на установку новыейших усовершенствований которые упростят нашу прекрасную жизнь в альфа-комплексе! Обратите внимание на мой экзоЧереп! Удобен, практичен, предоставляет высокий уровень защиты! Содержит в себе все необходимые элементы! Такой череп надежно сохранит ваши умные мысли в ваших головах, позволит не отвлекаться на посторонние шумы и просто отлично выглядит! Теперь обратите внимание на ногу моего коллеги! позволяет перемещаться быстрее, поднимать тяжести, совершать прыжки. Неоценима как в работе наладчика, так и в работе инжинеров. Многие другие улучшения так-же могут быть установлены.
Вы только подумайте - эти улучшения ставят нас на одну ступень блже к Компьютеру!
Кто желает записаться?
С этими словами Чебу достал свой ПЦК

В зал вошел молодой парень. И пышные одежды из шелка и льна, и цвет кожи выдавали в нем урожденца Парнисаана. Больльшей тюрбан скрывал часть лица до самых темно-синих глаз.
Молодой человек попав в зал осмотрелся и преисполнился восторгом. Такого количества книг он раньше не видел, хотя, очевидно, уважал.
Парень подошел к девушке и заговорил.
Говорил он на брейнионском, хотя ни такого диалекта, ни оборотов писарь раньше не слышала.
- Здрствуй, дорогая моя! Многие лета, тебе и дому твоему, пусть Небесный Мечник освещает землю под твоими стопами.
Глянув на парня вблизи увереность в том что он очень молод лишь укреплялась - конечно растительности на лице у этих странных южан меньше, но у этого не было и вовсе, даже первого пушка.
Высокий, наверное худощавый, хотя кто под этими странными одеждами разберет? Оружия при нем не было, однако дорогой, качественно исполненый рюкзачек выдавал если не професионального путешественика, то, по крайней мере, лицо готовящееся к путешествию и привыкшее планировать свои действия.
После совсем короткой паузы, необходимой чтобы писарь подняла на него свои глаза, парень продолжил:
- О, свет очей моих, зовут меня Горав ли Фарун, и волею судеб я нуждаюсь в работе. Прибыл я из далека и не являюсь солдатом, но мои знания языков будут полезны во многом другом. Я хотел бы узнать, какие именно задания вы предлагаете а так-же о возможной оплате.

Чебу вместе со всеми дошел до искомого здания, пропуская вперед остальных наладчиков внимательно с порога осмотрел помещение пропускной комнаты.

-А от тяжелых ран у вас есть что-то? нам может пригодится. - Сказал Андрей, или все-таки Руан? зеленоволосой, потом тихо обратился к Владу:
- Эль на квенье - дева, ты уверен что тебя так зовут? -но увидев идиотскую улыбку закончил уже громче: - Нет, вы только посмотрите, он и тут уже упоролся...

Время шло, звук приближался, пока изза холма не появились преследователи. Их было пятеро - похожие на Паарлашш как две капли воды, только с кожей глубоуого голубого цвета, да на голове такие-же темно-синие волосы. не длинные и прямые. В каждой руке по тяжелому тальвару*. Одна из них была значительно крупнее остальных, несла клинки темнокрасного цвета, и, повадками, а так-же тем, что обратилась первой, выдавала в себе главу преследователей.
- Отдайте ту, кто сссбежаллл и Богиня - Кхаллли-На наградит вассс. Ссссражайтесссь, и вы будите молить, чтобы Н'Оро Хеллль погллотиллли ваши теллась.
- Отступись, старшая из рабов, или умрешь. Ни памяти ни души не останется, если станешь сражаться, отдай Слезу - Ответила Сааара. Сейчас она не похожа была на тут напуганую, растеряную девушку, что была на площади. Лицо е излучало увереность, а сама она...
Тяжело сказать, что именно излучала Сааара, но однозначно одно -каждому вспомнился самый лучший, самый сладкий момент в памяти, вспомнился во всех подробностях и даже ярче, ярче чем возможно. Приятные, сладкие чувства не туманили разум, наоборот заставляя мыслить четче, а так-же видеть и чувствовать ярче**.

Н'Оро Хель. Земля плоти. Конец всех путей.
Проклятый адский аппендикс. Сотни дорог ведут сюда. Сотни порталов. Десятки способов попасть сюда совершив неверное действие, подписав не тот контракт или просто глянув не на того демона. Множество причин быть здесь. Множество поводов остаться навсегда. Но вот когда речь заходит о обратной дороге, возникают проблемы.
Казалось бы все просто - нет порталов, но вот же он - тракт несбыточных надежд - вдоль берегов рек забвения - через Лес Костей и Долину Крови. Но кто хоть раз проходил этот маршрут, и таки прорвался, те знают, с каким нежеланием сама земля отпускает путников. Да, кто силен, смел и в хорошей компании, проходят, с жертвами, с потерями, но проходят. Но только те, кто расплатились по всем счетам в Н'Оро Хель. Должников эта земля не отпускает. Должники вростают в землю при попытке выйти. Они остаются в сознании, в уме, способные двигать всеми своими конечностями, но не способные сдвинуться с места. Так выплачиваются долги в Н'Оро Хель, только вот за вечную жизнь тоже нужно платить, за соки, которыми земля кормит и поит должников. И долги растут...
Так образовались Сады Жизни. Огромная равнинана которой растут тысячи демонов всех сортов, какие только существуют. Многие из них со временем лишаются рассудка, переполняются ненавистью и злобой даже больше чем всегд, и стремятся уничтожить, заманить, и оставить на всегда в "садах" любого прохожего. Проходящие караваны используют сложную, убийственную магию - на столько сложную, что порой двое из трех магов остаются в садах за ее использование, для того чтобы расчистить себе дорогу. После этого остаются выжженые полосы, по которым можно пройти. Но Н'Оро Хель заботится о своих стражах и уже в скором времени все погибшие, соженные, раздавленые и уничтоженые десятками других способов вырастают снова. Конечно гибель и возрождение не делают жизнь пленников краше а их самих добрее.
Никто не знает точно какова протяженность Садов. Даже более: наблюдается любопытный феномен: путники и караваны идущие во владения Лилит не попадают в Сады, попадая сразу в Стонущие холмы, затем Поля Голов, ну и собственно обитаемые районы Н'Оро Хель. На обратной дороге Сады идут сразу за Стонущими холмами и обойти их не удавалось еще никому.

***

Темнота, скорее даже чернота. Холод, скорее даже сковывающий душу и тело, высасывающий все силы мороз. Время стонет и дрожит...
Сильный трескающийся звук ударил по ушам Доктора Октопуса, затем - теснота, что-то плотное, липкое, теплое вокруг... Но это что-то явно не предназночалось для содержания в нем ученых, сколь бы безумными те не были. Однако Доктор быстро догадался - что это и где он находится. Лишь немного напряг он свои щупальца и мышечная масса вокруг затрещала, и без того растянутая и напряженная. С хрустом и треском лопались сперва малые волокна, затем и целые жгуты и наконец в глаза доктора ударил свет.
Мясная ванна - редкое удовольствие. Холм позади выл в мучительной агонии, из пробитой профессором дыры вываливались в лужу крови и мяса другие демоны.
Впереди было несколько достаточно высоких холмов, которые издавали унылый и протяженный стон.
Если по влажной серой коже подняться на один из них, можно увидеть впереди бескрайнюю равнину заполненую фигурами демонов всех мастей и размеров.

ЧЕРТЫ
Ниже приведен список черт, который должен позволить Вам настроить вашего персонажа в соответствии с вашими желаниями. Список может показаться неполным, что соответствует действительности, так что если вам очень нужна черта, которой нет в списке, ее всегда можно внести. Однако, учитывая что черта охватывает целый спектр возможностей, следует помнить что уникальных черт - которыми будет обладать только ваш персонаж, быть не может. Цена черты определяет не только ее полезность но и распространенность.
Все черты разделены на несколько групп: физические черты отражают тело персонажа. По умолчанию считается что демон гуманоид, с нерабочими маленькими крыльями, маленькими рожками, мелкими зубами не способными наносить урон и т.д. но применив физические черты вы настроите внешний вид и функциональность организма вашего персонажа в соответствии с вашими пожеланиями. Все физические черты - качества которые видны невооруженным глазом. Социальные черты это черты отображающие ваше положение в иерархии и некоторые особенности вашей личности, позволяющие добиться больше в обществе. Социальные черты не видимы постороннему наблюдателю, однако высокие ранги обычно делают вас известным. Ментальные черты это особенности вашего восприятия и мышления. Узнать ваши особенности мышления можно, но лишь после длительного знакомства. Сверхъестественные и магические черты описывают соответствующие качества вашего персонажа открывая доступ к могущественным и иногда ужасающим способностям. Остальные черты все остальное, что только можно придумать.
далее будет описание черт описанных в виде:
Черта Сто. X; (требования)
описание черты
где:
Черта - название черты.
X стоимость черты в очках черт. Отсутствие параметра значит что может быть много рангов черты, каждый стоит 1.
требования: для приобретения черты немодифицированные атрибуты должны иметь определенные значения. Для черты с рангами требования могут выглядеть как АТР. что означает что черта не может быть развита сильнее чем атрибут.
описание черты - описание игровых и игромеханических качеств черты.

Физические черты
Размер (Вын)
Ваш размер отличается от нормального. Вы больше (положительная стоимость) или меньше (отрицательная) нормального (среднего человеческого) роста.
Каждый ранг в черте прибавляет (или отнимает) 50% роста предыдущего ранга.
Преимущества и недостатки:
увеличение роста: на первом уровне +1 Силы; второй - +1 Силы, +1 Выносливости; третий +2 Силы, +1 Выносливости +1 хит; четвертый +3 Силы +2 Выносливости +1 Ловкости +2 хита; пятый: +3 Силы, +3 Выносливости, +2 Ловкости, +5 хитов.
уменьшение роста: за каждый ранг один физический атрибут уменьшается на 1 (до минимума 1) кроме того отношение демонов к мелочи крайне негативно. Имеющие -2 в размере получают -1 Статус, а при - 4 Статус -2
Правило
Однако крупным целям крайне сложно уклонятся от атак мелких и попадать по ним. Если разница в росте 2 и более, крупный противник теряет все бонусы на уклонение и парирование и атаки малого противника, с другой стороны, все попадания по малому игнорируют выносливость и считаются как с выпадением проверки на крит.
Дополнительные конечности (Лов)
За каждый ранг этого навыка ваш персонаж получает дополнительную пару рук, или голову, или хвост... или любую другую конечность кроме ног. (парные получаются в парном количестве)
Все одинаковые конечности могут атаковать в один раунд без штрафов.
Тело-оружие (Сил)
Каждый ранг снабжает вас двумя естественными орудиями, однако, в комплекте с дополнительными конечностями, каждый набор конечностей полученых за эту черту, оплачивается "тело-оружие" отдельно. К примеру костяной шип на хвосте и "плевалка ядом" во рту - это один ранг, но если у вас есть второй хвост и вторая голова, то вам нужен второй ранг для второй пары.
конкретные орудия выбираются персонально и обсуждаются с мастером.
Чешуя Сто 2 (Вын 3)
Вы покрыты чешуей/роговыми пластинами/хитиновым панцирем. Как не крути, ваше тело защищено лучше чем у других. Вы получаете +1 к поглощению повреждений и +1 хит
Полет 1/2/3 (Ловкость 2 или Харизма? 3 или Мышление 3)
Позволяет вам летать. Если ваш полет основан на взмахах крыльев, он под ловкостью и с базовой стоимостью, однако у вас может не быть крыльев/они могут быть не развиты, тогда вы можете летать при помощи Харизмы или Мышления, но стоимость каждого ранга будет увеличена на 1. Стоит помнить что если каким-то образом уменьшить Атрибут под которым взят полет ниже требуемого уровня то персонаж не сможет лететь (если он был в воздухе, его ждет падение)
Преимущества рангов:
1 - может лететь со скоростью нормального передвижения. не может нести груз больше 1/5 массы своего тела
2 - может лететь с удвоенной скоростью или нести груз равный своей массе с нормальной скоростью
3 - может лететь с трехкратной скоростью, или нести трехкратный груз... или промежуточные варианты.
"Липучки" Сто 1 (Лов 2)
Ваши конечности снабжены липучками, крючочками или просто странной сверхъестественной силой (стоимость +1) что позволяет вам свободно перемещаться даже по гладким вертикальным поверхностям и потолкам.
Нематериальность Сто. 3 (Выносливость 3)
Вы нематериальны. Вообще - облачко неясного дыма. Нигде и никогда, и не сможете материализоваться. Максимум - облачко черного дыма... или красного... Ваша Выносливость делится пополам с округлением в меньшую сторону. Это значение добавляется к силе и ловкости. Вместо выносливости в дальнейшем вы используете Мышление. Вы не можете взаимодействовать с материальными объектами. И они не могут с вами. Вас нельзя повредить обычным образом, однако вы не можете пользоваться никакими материальными объектами. Эту черту нельзя брать с другими физическими чертами кроме состоящий из... и тентакли так-же нельзя брать Как-Человек, Невосприимчивость к псионике, Невосприимчивость к магии, мимикрия Черту Копирование можно взять по цене увеличенной на 2. Вы можете грубо воздействовать на обьекты - двигая и толкая их "своим телом" но никаких тонких манипуляций.

Состоящий из... Стоимость различается от материала.
Вы состоите не из мяса и костей а из чего-то иного. Сама тьма, Лава, камень... насекомые... все это может дать разные качества и иметь стоимость от 1 до 3. будем беседовать.
Асиметричный Сто. -2 (Вын.2 Сил.2)
Вы неправильны. Очень неправильны. одна часть вашего тела гипертрофирована, вторая атрофирована... в мире демонов это почти норма, но вот для смертных. Ваша Внешность уменьшается на 1. При отношениях со смертными она считается еще на 1 меньше. Вы не можете использовать предметы требующие двух рук, однако одной своей рукой вы владеете в совершенстве. Ваши сила и ловкость увеличиваются на 1.
Гниение Сто. 1/2 (Выносливость 2/3)
Вы гниете. Постоянно гниете, и это вас совершенно не беспокоит. Вообще это и не заметно почти, если бы не запах... но когда вас пытаются схватить, ваша кожа оказывается гнилой зеленой слизью и выскальзывает из рук. Вы получаете +2 Бонус к сопротивлению захватам и связываниям.
При увеличенной стоимости вы получаете возможность передать гниение другому объекту. Вы совершаете касание и делаете бросок против Выносливости объекта, в случае успеха объект начинает гнить получая 1 уровень повреждений.
Тлен (2/3) (Вын. 3/4)
У вашего организма свои, особенные отношения со временем и процессами разложения. Если быть точным, то вы рассыпаетесь в пыль. всегда, понемножку... но и восстанавливаетесь. Однако, в критической ситуации вы можете отбросить конечность, или две, или... Если вас захватили, вы можете отбросить конечность ценой 1 хита, конечность отрастет когда ранение восстановится.
При увеличенной стоимости вы можете заставить рассыпаться в пыль любой объект которого коснетесь. После касания цель делает бросок куба с бонусом выносливости. Если суммарное значение меньше 10, конечность которой вы коснулись рассыпается, цель теряет 3 хита. Неживые предметы рассыпаются полностью.
Примечание: выносливость неживых объектов зависит от материала и размеров, при этом при истлевании действует правило "все или ничего" нельзя разрушить массивный объект по частям (у гранитной глыбы в 1 кубометр выносливость будет 10)
Щупальца/Тентакли Сто. +1 (Лов.)
За каждый ранг этой черты вы получаете пару щупалец, которые способны хватать, бить, насиловать, и совершать некоторые другие грубые манипуляции. При количестве щупалец 6 и больше, вы можете передвигаться на них используя вашу Силу вместо Ловкости.
Разница между этими чертами в том, что Щупальца - постоянные, Тентакли вырастают по желанию. Каждое щупальце имеет 2 хита и может быть отрублено, при этом владелец получит 1 хит урона. При отрубании тентакля урона не получается.
Щупальца нельзя взять с чертой Как-Человек.
Чахлый -2 (Сил =1 , Вын, Лов <=2)
Вы от рождения слабы. И, что не менее важно таким и останетесь. Ваша сила ловкость и выносливость никогда не станут выше, однако это не убило вас, чтобы выживать вы многому научились. Вы можете увеличит 1 ментальный атрибут на 1. Кроме того вы получаете +5 очков на навыки, однако другие демоны видят вашу слабость. -1 к Убеждению и Внешности против демонов.
Непрямоходячий Сто. 1
Ваши передние конечности - они не руки. Возможно там копыта, может еще что-то, однако вы перемещаетесь на четырех конечностях. Вы не можете ничего делать руками, держать оружие и прочее. Однако ваша Сила добавляется к ловкости при расчете скорости передвижения. И вы можете атаковать с разгону, добавляя ловкость к силе при попадании.

Червь Сто. - 2
Ваше тело лишено каких-бы то нибыло конечностей. Вы не можете пользоваться никаким инвентарем и оружем (и самостоятельно одеть или снять с себя броню.)
Невозможно изучать и пользоваться навыками, требующими точных движений руками - хирургия, ремесли и прочее.
Нельзя брать с чертами как человек дополнительные конечностинематериальный
Социальные черты
Ранг (Убе)
Вы стоите выше в иерархии демонов чем большинство ваших собратьев. При стандартной, тринадцатиступенчатой иерархии (может отличаться в доменах) первые три ступени занимают бесы. Не имеющие ранга находятся на 10 ступени, каждый следующий ранг приближает вас к вершине пирамиды. Дает уважение, страх нижестоящих, открытые двери туда, куда рядовых не пропустят. Вы получаете +2 к Убедительности когда общаетесь с демонами ниже своего ранга. А так-же, за каждые 2 очка кроме первого возьмите бонусное очко в Слуги или Артефакты. Это очко можно взять сверх максимума в 5.
Статус (Хар)
Вы сильны и вас бояться. Возможно вы совершили некий подвиг, может вы потомок могучего архидемона? В любом случае, вы находитесь немного в тороне от иерархии. Не смотря на то что официально ваш ранг ниже, вам выказывают уважение как вышестоящему. Более того, Высокоранговые демоны так-же относятся к вам с почтением признавая ваши заслуги. Ваш штраф от общения с более высокоранговыми особями уменьшен на ранг этой Черты. +1 к Убедительности пи общении с демонами чей ранг не ниже 9
Территория (Хар)
Вы обладаете куском территории на котором действует только один закон: ваше слово. Территория дает вам ресурсы, оружие, слуг, пищу, рабов и прочие милые радости, однако чем вы дальше от нее, тем меньше благ сможете получить.
Примечание. Территория больше ранга на 1 - еще допустима, но вызывает справедливые вопросы окружающих более высокоранговых демонов. Территория 5 - это не целый домен. Это пол домена. =)
Стая (Вне)
У вас есть последователи. если грубо, то 1 демон 10 ранга за единицу. Все последователи согласуются с мастером. Своей стаей вы управляете напрямую, как руками, головой и щупальцами. (В отличии от союзников и слуг которые не входят в эту черту)
Отвратительный Истинный облик Сто -1 (Вне 4)
Ваша форма совершенно иная, чем видят остальные. Илюзии или другие маскирующие явления наложены качественно, и казалось бы навечно, однако истинное зрение не обманешь: Псионика/магия/артефакты, а так же естественные способности(характеристика чуствительность > 5) позволяющие видеть скрытое выявляют чудовищный истинный облик - бесформенную массу плоти или нечто другое, не менее отвратное. В глазах "видящего" характеристика "внешность" демона снижается до 1.
Как-Человек 1 (Вне 2)
Вы во всем похожи на смертного. Демонов не обманешь, а вот смертные будут считать вас за своего (без всяких проверок) до тех пор пока вы не явите им свою сущность (кроме случаев с размером>2) и даже потом сложность всех социальных бросков против смертных для вас снижена на 2
Похоть (Вне)
Вы способны излучать флюиды которые привлекают к вам внимание противоположного (да и не только) пола. Сексуальное внимание. Строго говоря, вашему зову очень трудно сопротивляться. (бросок против Внешность + похоть)) Неудача означает что жертва желает вас сильно. Если же сумма броска миунс Чувствительности жертвы больше этого значения, значит Сексуальное желание вас - это единственная навязчивая идея, которая остается в уме жертвы.
Это может быть опасно для провоцирующего похоть, особенно если он имеет дело с жертвой на 2 и больше размеров крупнее. Однако имея больше 2 рангов в этой черте можно стимулировать желание к отстраненной цели с силой уменьшенной на 2.
Величие Сто. 2 (Хар. 2 Вне 3)
Вы ужасны, или прекрасны, в любом случае тот кто видит вас не может оставаться безразличным. Каждый кто видит вас должен сделать бросок против вашей Харизма+ВНешность в случае успеха жертва может спокойно действовать, однако сложность убеждения на нее снижена на 2. В случае неудачи Жертва искренне желает вам служить и будет стараться сделать все о чем вы попросите. Инстинкт самосохранения продолжает работать и в случае приказов которые явно могут навредить жертве, эффект пропадает. При исполнении приказа который может навредить косвенно жертва может повторить бросок. Демоны с рангом выше вашего на 2 неподвластны этому эффекту.
Ужасающий Истинный облик Сто -1 (Вне 4)
Вы ужастны - куски гниющей плоти, отвратительная слизь или что-то еще хуже. Нет, ваш внешний вид не способен напугать, только вызвать отвращение. Однако он скрыт могучими чарами, маскировкой или умелым макияжем, как бы то ни было, Псионика/магия/артефакты, а так же естественные способности(характеристика чуствительность > 6) позволяющие видеть скрытое выявляют чудовищный истинный облик. В глазах "видящего" характеристика "внешность" демона снижается до 1.
Ментальные черты
Слепой/иное восприятие Сто 1/2 (Чув. 2/3)
Вообще-то вы не видите (слепой) или видите совершенно по другому (иное восприятие) однако вы отточили остальные чувства до такой остроты, что это вам практически не мешает. Вас невозможно ослепить в принципе. (и дезориентировать любыми другими сенсорными стимулами для иное восприятие) Однако в ситуациях когда только зрение может помочь, слепые совершенно бессильны (не в бою, скорее в расследовании) Остальные ваши чувства отточились до совершенства и вы получаете Чувствительность +1
Однако восприятие мира демонами с иное восприятие совершенно отличается от обычного и некоторые аспекты вы можете не замечать (в механике - одно из ваших чувств притуплено, -2 к Чувствительности на него)
Усиленные чувства Сто 2 (Чув 3)
Ваши Чувства точны и ясны. И зрение как у орла, и нюх как у собаки... Любой неудавшийся бросок на чувствительность вы можете перебросить. Однако острые чувства приводят к сенсорным перегрузкам. Острые запахи, яркий свет и громкие звуки... все-все-все, вплоть до особо нежной ласки может вас дезориентировать.
Иной рассудок (Мыш )
В вашем мозгу действуют совершенно иные логические схемы чем принято. Как ни странно, они приводят вас к верным результатам. Но понять вашу голову даже вам удается с трудом. Любая сложность ментального воздействия на вас увеличена на значение этой черты. Однако объяснятся с другими не понимая как сам мыслишь - весьма проблематично. При общении ваша Харизма и Убедительность уменьшаются на половину значения этой черты, округленной вверх.
Аналитический ум Сто. 2 (Зна)
Вам легко даются такие ненужные для демона вещи как расчеты и вычисления, так-же вы не плохо разбираетесь в стратегии и архитектуре, а главное вы всегда можете рассчитать любые задачи достаточно быстро. За счет этого вы можете быть весьма убедительны: Используйте Мышление вместо Убедительности или Харизмы при общении, вы легко справляетесь с любыми расчетами (там где нужно что-то рассчитать и продумать вы можете либо рассчитывать и делать что-то еще либо делать два подсчета за раунд.)
Безумный - 2 (Зна = 1, Мыш <=2)
Интеллект вам не достался. Точнее досталось очень немного. Но обидно то что умнее вы никогда больше не станете. Плюс в том, что ментальные атаки на вас не действуют совершенно. Минус - вы не способны овладеть даже самыми примитивными магическими формами, и хоть более менее сложными навыками, кроме того вам крайне трудно выражать свои мысли. (никакой магии, - 2 к Убедительности при общении, -5 очков на навыки)
Сверхъестественные и магические черты
Аура (Вне)
Вас окружает определенная, постоянно действующая аура. Будь то аура жара, паники, страстей, или аура регенерации. Тем не менее стоимость ауры определяет ее эффективность и дальность.
Эту черту можно взять несколько раз, однако действовать может не более одной ауры. Те у кого есть 2 различных ауры, могут отключать любую из них и обе. При одной ауре - действует постоянно, Эффект ауры не действует на владельца, кроме того он получает некую сопротивляемость к схожим эффектам. Ауры противоположных стихий могут тушить одна другую.
Псионика (Хар)
За каждый ранг вы получаете три очка для псионических способностей. см. правила псионики.
Магия (Зна)
За каждую точку магии вы получаете 2 точки на магические стихии и воздействия. См. правила магии.
Невосприимчивость к псионике 2 (Хар 3)
Ваш персонаж полностью невосприимчив к псионическим эффектам. Нельзя взять вместе с Псионика или нематериальный
Невосприимчивость к магии 3 (Мыш. 3)
Ваш персонаж полностью невосприимчив к магическим эффектам. Нельзя взять вместе с Магия или нематериальный
дыхание *** (выносливость)
Вы можете дышать стихией по вашему выбору. Ранги определяет силу дыхания при расчете повреждений.
Мимикрия Сто. 3/2/1 (Чув 4/3/2)
Эта черта позволяет вам замаскироваться под желаемый объект. При наименьшей стоимости для этого объект должен быть поглощен (съеден) вами при средней - вы должны попробовать объект (откусить хотя-бы кусочек) При Черте за 3 очка - вам достаточно увидеть объект. Информация о объекте хранится в вашем... организме до момента маскировки, затем нужно будет снова... Отличить вас можно лишь по поведению и лишь очень хорошо знакомым с объектом. Можно маскироваться под обьект чей размер отличается не более чем на 1 в любую сторону.
копирование сто 4/5 (Чув, Вын 3/4)
Эта способность позволяет вам на непродолжительное (до 1 сцены) время стать объектом копирования перенимая как его внешние качества, так и все остальные (все навыки персонажа, которых нет у объекта копирования уменьшаются на 2) При меньшей стоимости объект должен быть поглощен, при большей - нужно его видеть и находится в его присутствии при копировании. размер не имеет значения!
Уязвимость к... Сто -1
Вы обладаете врожденной уязвимостью к одной из стихий (огонь, вода, свет, тьма, электричество и прочее) все атаки этой стихией по вам (магические, псионические, дыханием, или физические от тела состоящего из указанной стихии) наносят вам на 1 хит больше урона. Обратите внимание, что некоторые стихии из которых может состоять ваше тело и так увеличивают урон противоположной стихией по вам, и эта особенность приведет к еще большему увеличению.
Сопротивляемость к стихии Сто 1
Вы обладаете врожденной стоикостью к одной из стихий (огонь, вода, свет, тьма, электричество и прочее) все атаки этой стихией по вам (магические, псионические, дыханием, или физические от тела состоящего из указанной стихии) наносят вам на 1 хит меньше урона. Нельзя взять сопротивляемость к стихии, слабость к которой получается от тела состоящего из противоположной.
Живая нежизнь Сто -2
Вы не являетесь живым существом в обычном понимании. Кто вы - результат заклинания некромантии, или дитя одного из действительно чудовищных чудовищ? Вы регенерруете как и другие демоны, однако применение Псионических эффектов жизни всегда только ухудшает ваше состояние. Лечение магией жизни возможно, однако необходимо знать о вашей способности, да и сложность такого лечения возрастает. В противном случае лечение так же вызывает дополнительные ранения. Ах да, забыл сказать, яркий солнечный свет глаза режет. Лечение хирургией проходит нормально.

Остальные черты
Артефакт
Вы обладаете артефактом или несколькими. Качество зависит от ранга.
Полное поглощение Сто 1
Не факт что это вам необходимо для питания, тем не менее вы можете пожрать вашу жертву целиком - с костями, рогами и чешуей. Не оставляя никаких улик. Практически одним действием. (2 полных раунда) за каждый ранг свыше первого вы можете пожрать жертву на 1 размер больше (начальный - ваш) Пожрать можно либо уже труп, либо лишенную сознания жертву.
Договор/Демон хранитель Сто. -2/+2 С вами заключили договор. Или вы (-2) Или вам (2) должны существенную услугу. Отрицательная стоимость значит что вы должны нечто смертному или другому демону и у вас нет ни малейшего шанса отвертеться. Когда вас призовут, долг придется отдавать.
Положительный означает что другой демон обязан вам жизнью. Он назвал вам имя и когда станет действительно плохо, вы сможете его призвать. Это не слуга. Это одноразовая палочка-выручалочка.
Известное имя Сто. -2
Вы не просто известны, вы узнаваемы, не вспомнить ваше имя, да и истинное имя, не сможет только очень ленивый имп, который не смотрит на вас. Вы последний представитель некогда великого вида, герой совершивший нечто такое, что теперь все Инферно перемывает Ваши кости, а может Ваше имя просто татуировано у вас на лбу.
С одной стороны это и не слишком плохо, пока вы можете постоять за себя. Ваша черта Слава увеличивается на 1, но это значительно хуже если вы дадите слабину: Каждый желающий, победив вас в бою может провести ритуал и пожрать вашу душу, чем навсегда прекратит ваше существование.