| |
|
«Шахитхан». Это слово, зародившееся в языках Нехекхары ещё до восхождения погребального культа, использовалось в разные эпохи по-разному, однако негативные коннотации несло всегда. В легендарные времена Сэттры Нетленного, так называли всех, чей отец не был родом из земель, подвластных Кхемри. Позже, основной смысл слова был утерян, и так стали обзывать любого, чьи повадки или обычаи не сходились с идеалами говорящего. Со временем, это слово окончательно деградировало в бессмысленное вульгарное ругательство, вобравшее в себя все негативные качества о каких мог вспомнить собеседник, и прибывало таковым вплоть до провозглашения царём Эхнатхамоном Двенадцатым нового единого словаря в ходе его массивной компании по возведению Асаф в ранг верховного божества. В этом многотомном свитке слову «шахитхан» было дано следующее определение, ставшее, как и сам словарь, общепринятой нормой всех царств великой пустыни на долгие века: «Шахитхан — он, кто не проявляет должной вежливости, нарушает законы гостеприимства или прерывает священные ритуалы, хам». К моменту воцарения Аменехметума, это понятие так прочно укоренилось в речи, что об альтернативных мнениях на его счёт царь-лодочник узнал лишь в последние годы жизни, когда Зандри покорил самые отдалённые участки аравии, до куда словарь Эхнатхамона попросту не смог добраться в силу географического положения. Тамошние кочевые племена использовали слово «шахитхан» (а вернее произошедшее от него под влиянием времени и локальных акцентов «шаихтан») для обозначения специфического культурного явления, напрямую связанного с их загадочной историей. Те племена считали, что пустынные оазисы — обители добрых но строгих духов. Они приравнивали эти островки зелени посреди пустыни к священным храмам, и любое кровопролитие на их территории — страшное кощунство. Любому ступившему на землю, считающуюся частью оазиса, отпускалось 72 часа «гостеприимства», в которые заклятые враги могли разделить припасы, гонимые изгнанники могли отдохнуть под одними пальмами с богатыми купцами а самых разыскиваемых преступников не имели права касаться царские стражи. По истечении отпущенного срока, однако, вражда могла быть возобновлена, а любой «гость» вне зависимости от статуса был обязан покинуть оазис. Открытая агрессия, а уж тем более кровопролитие и убийство, совершённые в течении этих заветных 72 часов, были преступлением превышающим все местные законы и вероучения. Отступник, нарушивший «часы гостеприимства» становился меньше чем человеком — бешеным зверем, гонимым и ненавидимым всеми и каждым, не способным найти убежище или прощение. Именно таких богохульников звали древние аравийцы «шаихтан». Аменехметум находил этот обычай весьма мудрым и красивым и даже ввёл его на территории Великого Града незадолго до своей кончины. Он всегда считал, что перо дипломатии — инструмент более совершенный, более надёжный, изящный и эффективный, нежели грубый молот войны. К сожалению, его потомки почти сразу упразднили «72 часа гостеприимства», сославшись на нецелесообразность такого расточительства. Результаты этого и многих других провалов его наследников взирали теперь на Аменехметума через пустые глазницы черепов его дипломатов и разведчиков, снятых с приграничных столбов и привезённых лично к нему.
– Сколь прискорбно. Возлагал я надежды на этих, как назвал их наш новый друг, «рысарьхей». Увы, напрасно, по видимому. – Царственная ладонь подняла один из черепов с расписного ковра, на котором были разложены останки.
– О, бедный Йирих, я знал его, Дхосэр. То был глашатай великого остроумия, неистощимый на выдумки. Он тысячу раз носил меня на спине, когда я был юным принцем. Вели захоронить всё, что возможно достать не заходя далеко в земли, отнятые этим «орденом». Пусть пребудут несчастные сие вечно в золотых полях Узириана. – Бережно отложив череп обратно, царь-лодочник взял кисть и обмакнул её в вязкие чернила, подозвав слугу с листом папируса.
– Сие письмо да будет доставлено дорогому соседу нашему Анхатару, и златое украшение сокола Птра приложить повели. Пусть и претит мне мысль говорить с этим низменным разбойником, не заслужившим и двух иероглиф из слова «царь», как с равным, но во имя возрождения Зандри готов я потерпеть его бытие ещё разлив-другой. Из всех окруживших нас ничтожеств, он, по крайней мере, наш дальний родич. Ему мы позволим послужить нам не насильно. Что же до этой «империи Стрихх» и в особенности этого «орфена Орихо», как только предоставится возможность мы вобьем их в пески. Их жрецы могут быть сильны, их армии многочисленны, но как скалы рушатся под напором безжалостного океана, так и они падут пред величием вечного Зандри. И те из них, что останутся живы, пусть завидуют — хах! - мёртвым. –
|
Ход I. 1397 – 1407 гг.
Твоя семья получила дворянство в 1340 году после триумфальной для христиан битвы при Саладо. Под командой дона Хуана Мануэля твой прадед, к тому времени уже несколько лет служивший в ополчении, смог не только убить трех мавров, но и спасти жизнь самому дону Хуану! Тебе рассказывали, что именно твой предок в горячке боя подал вельможе копье, когда у того сломалось его собственное.
Твой дед пошел по стопам отца и уже как рыцарь воевал в Гранаде, но безуспешно. Как полагает идальго, все средства он тратил на коней, оружие и доспехи, а потому своему сыну, твоему отцу, передать в наследство смог лишь две деревеньки, Виллакорту и Эстебанвелу, что близ городка Аранда-де-Дуеро да пару ленивых слуг.
Отца твоего звали Эстебан Алламо дель Кастельмарра и пошел он в славных рыцарей рода дель Кастельмарра (кстати, никакой Кастельмаррой вы не владели, еще твой дед отдал ее за долги). Был Эстебан строен, дьявольски красив и воинственен до одури. С самого раннего детства ты запомнил отца как всадника, пахнущего потом, пылью и улыбающегося белозубо при виде твоей матушки.
Женился Эстебан рано, едва ему исполнилось семнадцать. Да и брак был по расчету – нужно было поправить материальное положение. Но случилось так, что, взяв в жены девушку с богатым приданным и не слишком высоким происхождением (твою маму звали Мария, фамилия ее семьи была Сапатеро* – что может лучше указывать на происхождение!), спустя пару лет брака отец в нее искренне влюбился.
Да и мать была не хуже: невысокая, стройная, черноволосая, она полюбила отца той жгучей и страстной любовью, что свойственна лишь кастильцам.
От этой горячей любви у пары было трое здоровых детей, все мальчики.
Первым в 1395 году родился Алонсо. Спустя два года – ты и твой единоутробный брат Рамон.
Вы жили в лучшей семье на свете!
Мама любила вас и даже ругала будто с нежностью. Это, впрочем, нисколько не мешало Марии угощать вас подзатыльниками и даже пускать в дело мокрое полотенце, от которого на ягодицах оставались синяки и потом было жуть как неудобно сидеть на церковной скамье!
А в церковь вы ходили каждую неделю. Была она за милю от дома, а звалась Скит Вечного Отца.
Служил там отец Пауль – совсем еще юный, но уж больно ученый. Умел он не только проповедовать, но и лечить хвори у селян. Еще от него всегда приятно пахло! Да и проповеди он читал не занудные, а вполне житейские. Особенно любил юный падре рассказывать о героях прошлого, славном Сантьяго, Эль Сиде, ставя их в пример нынешним христианам. И может эти образы не слишком цепляли крестьянских детей, но зато вас с братьями – еще как! Кто не хотел быть благородным рыцарем без страха и упрека? Кто не мечтал рубить мавров?
Родители посмеивались, видя детское увлечение своих детей героями прошлого.
- Не забывайте и про своих предков! - говорил отец, - Они, может и нетакие известные, но тоже подвигов совершили немало!
Так вы узнавали о том, как ваш прадед мог легко одним копьем проткнуть врага насквозь! Как дед рубился один против троих мавров и победил их всех. Он даже участвовал в Крестовом походе в Тунис, где героически и погиб. Вот такие у тебя были предки.
*****
Раз в год, летом, отец усаживал маму на вашу единственную лошадь впереди себя и вез в церковь. Это была годовщина свадьбы, и ее отмечали в семье как очень важный праздник. К этому времени к вам приезжали дедушка и бабушка со стороны матери. Дед твой был торговцем средней руки в Сарагосе, продавал ткани. Был он пусть и не такой бравый рыцарь, как твой отец, зато всегда угощал сладостями тебя и братьев. Подарки вы делили поровну – так строго наказывала матушка.
*****
Общаться тебе приходилось зачастую вовсе не с рыцарскими детьми.
Вы жили среди крестьян, а потому и большую часть времени играли с ними, бегая по окрестным холмам и моча ноги в прохладных ручьях. Твой старший брат Алонсо был заводилой – умел организовать игру, командовал селянами, раздавал приказы направо и налево. Он с детства обожал военные игры, а потому порой вы с палками, изображающими мечи, наскакивали на ничего не подозревающую чернь, как на мавров и рубили их!
Когда вы подросли, Рамон сказал, что так нельзя и селян надо защищать, а не бить мечом. Тогда у них с братом случилась дуэль, в которой ты был третейским судьей. В честно поединке Рамон был безжалостно побит и признал свою неправоту. Но и Алонсо смягчился. С той поры вы нападали в основном на деревья и друг на друга, изображая благородных, но враждующих идальго.
*****
Из крестьянских детей больше всего вы дружили с сыном кузнеца из Виллакорты по имени Карлос. Был он выше вас всех на полголовы, а в ширину как ты и Рамон вместе. Зато с ним было интересно сражаться на палках!
А еще он верховодил селянскими детьми не хуже Алонсо и даже соревновался с ним в этом.
Однажды вы гуляли по поросшим колючим кустарником холмам вместе с несколькими детьми черни. И увидали покрученное дерево. Оно стояло тут, кажется, всегда, но в тот день Карлос вдруг заявил:
- Я смогу забраться на него!
Дерево было высоким, едва ли не в четыре твоих роста. Но сын кузнеца забрался на него удивительно ловко.
Вся детвора была в восторге, а особенно радовалась Луиза, мельникова дочка, миловидная и заводная.
- Ух ты, Карлос! Вот это ты смог!
Алонсо немедленно вскипел. Какой-то селюк лучше благородного сына идальго?!
- Ха! Я взберусь туда еще быстрее!
Он полез вверх с ловкостью дикой кошки. Вот он уже на два локтя над землей, вот поднялся на сажень… и вдруг хрустнула ветка. Твой брат рухнул наземь под гогот и улюлюканье детворы.
Рамон и не пытался залезать, лишь помог обозленному и смущенному брату подняться.
Теперь все смотрели на тебя.
*****
Отец с детства учил вас обращаться с оружием и лошадью. Подсаживает на лошадь, дает деревянный меч и показывает, как рубить.
Искусство боя – это сложно. Лошадь огромна, меч тяжел, а ведь еще нужно следить за тем, чтобы бегающие рядом братья не ткнули тебя обмотанной тряпками палкой.
- В бою сарацины будут колоть со всех сторон, - научает папенька тебя с братьями, - Нужно быть внимательным и ловким!
Больше всего, конечно, отец напирал на Алонсо, а тот был и не прочь. Но и про тебя с Рамоном не забывали. И не только ратными тренировками занимались вы, но и сугубо практичными.
Надо, скажем, мельнику с Эстебанвелы отнести два мешка муки в Эль Негредо – отец отправляет вас с Рамоном. Тащитесь по холмам, то вверх то вниз с этими проклятыми мешками и не дай Бог не успеете вернуться домой до заката – тогда отец устроит вам порку.
Зато в субботу и воскресенье вас отпускали в церковь – там можно было отдохнуть и послушать рассказы падре.
Так и прошли твои десять лет – в счастливом краю, в доброй семье. Не знал ты ни страданий, не претерпевал унижений и понятия не имел, что там происходило за пределами твоего маленького мира.
-
Господи, хоть у кого-то всё хорошо
-
Все ищут острых ощущений, но самое важное — это семья.
св. Доминик Торретийский, покровитель семейного очага и конной езды.
|
-
Исторические справки - это хорошо. Исторические справки - это полезно. Даже если игра не получится, исторической справкой всегда можно расширить свой кругозор. Информативные, как удар словарем по голове, достоверные, как проверенный источник - живое генеалогическое древо!
-
А если туда приезжал рыцарь, скажем, из Франции - для него это должно быть, выглядело как полнейший хаос.Полнейший Хаос, месье! А вообще всегда приятно увидеть упоминание своего персонажа)
|
-
С детства рифмой не дружу
Раз два три четыре пять
Но от слога сего ржу
Ящитаю, этапять.
-
Но пока что, дайте хлеба - Разом фунт я откушу!
Скушай ивовой коры и взбодришься до поры!
|
|
-
Welcome to the club, buddy! :)
-
Хе-е-ей! Моё поздравление.
Кстати, отличное описание снайперской «рутины»!
|
-
Третьего дня, по совету проверенных камрадов, пошел в поход, чтобы сокрушить зло.
Сразу же, задыхаясь от жадности, залез на валун и осмотрел количество врагов.
Количество - мое почтение. Настоящей глыбой был денжмастер.
Даже мой, привыкший к авантюристским будням мозг отказался воспринимать с первого захода.
Совместными с камрадами усилиями забороли проблему.
Ощущения - АТАС. С дракой в трактире не идет ни в какое сравнение.
Решительно готов к боям с новой ч0рной нечистью.
|
-
Вообще, это прерогатива мастера, но, думаю, сказать стоит.
Мы используем систему Dungeons and Dragons 5 редакции для игромеханики.
Это значит, что действия зависят от статов твоего персонажа.
Нельзя просто так ударить и попасть по противнику.
Тебе надо кинуть 20гранник и добавить модификатор атаки персонажа. Если он равен или больше защиты цели, то тогда ты можешь нанести урон, кинув дайс урона твоего оружия и добавив модификатор урона.
А еще, если ты без оружия в битве, то чтобы взять в руки оружие, ты получишь свободную атаку по себе от соседних врагов( если эта механика есть в пятерке).
Вообще, изучи подробнее мануал, Plyer Handbook 5 edition.
|