Голосование пользователя

- Молишься ли ты, Энко? - участливо спросил конюха Даг, делая шаг к парню и не отрывая от того тяжёлого, давящего взгляда - Только что ты солгал в глаза САМОМУ ОТЦУ УГВАЮ. - Колдун так и сказал эти слова, со всех больших букв. - Ты это знаешь, я это знаю. Главное - отец Угвай это знает. Как бывает - решаешь срезать путь через болото, и расстояние-то небольшое, четверть мили, не больше, и куда идёшь видно, рукой подать, но земля уходит из под ног, и ты чувствуешь, что под тобой трясина, липкая, холодная, бездонная. И в этой трясине тебя уже ждут. Короче, я к чему: если ты не молишься - тебе, блин, стоит начинать это делать. Поскольку времени у тебя осталось не так много.

Тейн также рассматривал странные летающие штуки над призраками автоматонов. Он вовсе не разбирался в магии кроме того, что слышал от знакомых военных волшебников, которых видел всего один-два раза за свою службу, или же читал в историях, которым верить можно было с трудом. И ведь в самом деле, какой дурак поверит, что маг может заставить тебя бесконечно танцевать, пока не откажут ноги? Волшебники должны сжигать врагов и превращать их в жаб, оборачивать плоть в камень, а не заниматься такими глупостями.
Краем глаза паладин успел заметить, как Эдвард сотворил огненное заклинание и направил его на коротышку. Тейн чуть челюсть не потерял от удивления, но быстро собрал себя. Наверняка, это злое волшебство сущности, что живет по эту сторону. Иногда и Санварду хотелось пнуть Артура, когда тот бегал туда-сюда по боевому построению, подобие которого они пытались сотворить в коридорах, но он никогда бы не направил свой клинок на полурослика. Нужно было вразумить Эдварда, пока колодец не нашептал ему использовать какое-то смертельное заклинание.
— Друг мой, ты делаешь это неправильно, – помахал головой юноша, почесал затылок, затем подошел к Нэйлсу, снимая перчатку на ходу, и врезал ему ладонью по щеке.

- Кстати, у ящериц очень вкусные языки, а из печени можно сделать неплохой яд, - вспомнил Оравер, - А еще в животах крупных хищников часто находят всякие полезные штуки...
И дварф тут же решил проверить свое предположение.

- Те, кто верит, налетай, те, кто жадный, убегай! - начал торговлю Даг - Отделяем мух от котлет, от тех, кто мне верит от тех, кто нет. Для вас свеженький товарчик, а для нас - солидный наварчик. Товар без изъяна, товар без обмана, надёжный, как пружина от дивана!

— Это, проклятье их побери, монстры-многоножки! – прокричал Тейн, вступив в схватку с монстром.

Путешествие в Лонливуд оказалось лишенным всяких сюрпризов и миновало настолько гладко, что Хайген нечего было подметить или сказать об этом в присутствии южан. Холмы, засыпанные снегом по маковку, редкие все еще неприступные курганы, расплывчатые северные облака, готовые в любой момент рассыпаться на головы путников белым лохматым снегом - этим попутчиков уже не удивишь. Тем более неспособным произвести какое-либо впечатление выглядел пункт назначения. Поселок отчаянных или скрывавшихся от правосудия людей. В основном жалкие и злые души, от которых долина могла бы избавиться, заперев их в этой дыре навсегда. Однако лесистая местность неподалеку кормила не только беглых разбойников, но и многие поселения по соседству, и с этим тоже нужно было считаться, прежде чем без особых зазрений совести отправить кого-нибудь из местных к предкам. Кто-то должен был здесь жить, и по-большому счету, Хайген было плевать, кто именно. Она чужая здесь ничуть не меньше, чем в Бремене или любом другом поселении оседлых, просто знает немного больше... Немного больше, чем беспечный дварф.

Увидев, что Флинт откололся от стаи, девушка молча последовала за ним, о чем сигнализировала всем остальным коротким движением руки. И снова тяжелая дверь открылась, не найдя передышки в эту ветреную, неспокойную минуту, однако сделала это против воли, удерживаемая завывающим сквозняком поначалу и вплоть до того позорного момента, когда была вышиблена внутрь сапогом, ляснула о внутреннюю стену и успокоилась, пропустив настойчивую посетительницу внутрь. Ею оказалась девушка из племени волка, державшая глефу наизготове и молча окинувшая взглядом сброд. Она вошла, прислонилась к стене и стала ждать, пока диалог не окончится так или иначе. И если до этого Флинту и впрямь следовало бы волноваться о своей спине, то теперь первому, кто рискнет осуществить его опасения, нужно было подумать о своей заднице, кишках и глотке, где в конечном счете после небольшого, но очень увлекательного путешествия окажется черенок ее верного оружия.

- Знаете, что мы с вами забыли? Одиннадцатифутовый шест. Есть вещи, которые иначе, чем им, и трогать не хочется - сообщил Даг - Только знаете что? Мне кажется, что эти ловушки устроила не просто охрененная сволочь, а охрененно хитрая сволочь. И вот я думаю, если бы я был такой охрененно хитрой сволочью, то обязательно бы подумал, что тот, кто преодолеет подобную ловушку на втором этаже - догадается, как снять её на третьем. И сделал бы не простую ловушку, а рассчитанную на то, что её будут снимать.
В свете этого предлагаю: Джон, раз уж мы с тобой такие дурные - нам и снимать ловушку, хотя бы, кинув в неё одной из конечностей вон того бедного придурка - маг кивнул головой на расчлененное тело - ему они вряд ли понадобятся. А остальные пусть подождут чуть поодаль, чтобы было кому собрать наши бренные останки если что-то ожидаемо пойдёт не так.

Воин даже не заметил, что тролль прокусил доспех и ранил его. Подумаешь, царапина. Взревев, дварф крутанул секиру над головой и с хрустом всадил в плоть монстра! Удар был такой силы, что лапа монстра отлетела в сторону а сам тролль взревел от боли!

В тот же миг, когда Джон сказал будто бы Талос сам найдёт награду, он ощутил невероятную лёгкость в теле. Где-то лопнула тесёмка: этот звук был таким громким и хлёстким, что заполнил всё помещение. И вместе с ним, ушли все тягости следопыта. Он словно чуть парил над полом. Ведь к земле его больше не тянул поясной кошель, со всеми деньгами авантюриста, а так же два мешочка с монетами, которые тот тягал вместе с собой в рюкзаке. Ощущение собственной нищеты невероятно освежает! И помятую годы голодного детства, Финдоу тут же вспомнил пару приёмчиков из своей юности, когда он забирался по стенам на крыши домов. Это явно поможет ему в дальнейшем восхождении на третий этаж чёртовой башни!

- А что, добрым словом и топором, можно добиться куда большего, чем просто добрым словом, - поддержал Раю Оравер. В принципе, дварф не возражал насчет того чтобы подобраться незаметно, но хотеть и уметь - это разные понятия...

На середине моста замыкающий процессию Райм замер на секунду, глубоко вдохнул морозный воздух, выдохнул облачно пара, сдувая с клюва налипшие снежинки и еще раз запрокинул голову, вглядываясь в вершину башни и плотную завесу облаков над ней. Деловая суета вокруг проходила мимо него, едва задевая созерцающий разум, и мысли разбегались по этому белому полю, играя в снежки-ассоциации.
Однако и он вскоре оказался на пропитанном магией камне – и остановился на месте, не решаясь пройти дальше, внутрь башни. Он даже не успел осмотреть окрестность, а сознание уже будто само по себе подкидывало идеи, что лучше бы им не ходить по этим местам, а взгляд цеплялся за мелочи и путал стройные цепочки мыслей.
Когтистая рука неслышно легла на плечо человека. Дождавшись, пока тот обернется, Райм сказал спокойно и тихо, не отрывая от того внимательный взгляд:
-Тебе не страшно? Восторга нет?
Конец так близко, найди ответ.
И ты не бойся, сам не смотри,
Ответов нет. Война внутри.

Группа №39 оукхартского отделения Гильдии Авантюристов собралась в дневном холле (одно из трёх приёмных помещений в недавно отстроенном и пока пустом) где-то часов в десять утра, когда свежие задания не только успели вывесить на стенд с объявлениями, но самые сочные из них уже успели расхватать. Им некуда было спешить! Гильдия сама пригласила их сегодня, сказав, вступительное задание для группы наконец нашлось.
Эта шестёрка, как отряд, сформировалась ещё два назад, но вот подходящей миссии для новичков не нашлось: гильдейские работники просто не ожидали такого наплыва новичков (за одну неделю зарегистрировалось авантюристов на пару десятков отрядов) и не нашли всем им занятия в тот же день, что сформировалось большая часть команд. И такое, похоже, бывает!

Потому, никто из присутствующих сегодня в глаза не видел других членов отряда: узнали они друг о друге только тогда, когда каждого из группы №39 подозвала к себе светловолосая девушка с аккуратной и мягкой, но невероятно постной физиономией, большими оливковыми глазами и крупным носом.
Работница гильдии представилась как Рурана Агити, и коротко, но доходчиво обрисовала ситуацию: она — куратор всех скаутов-новичков по гильдии и этого конкретного задания, в частности. Она выдаст им задание, предписанное гильдией. Она примет это самое задание после успешного выполнения (а не выполнить они его не могут) и выдаст им награду, установленную в задании.
А после, выдала шестёрки непосредственно сам “файл миссии”: небольшой, пожелтевший и явно не особо качественный листок бумаги с печатью на нём и жирными отпечатками ладошек тех, через чьи руки он прошёл в прошлом. От него сильно пахло маслом и чернилами.
На листе вкратце описывалась проблема, которую призваны были решить аватюристы и судя по печати с изображением дуба на листе, это было задание прямиком от городского магистрата — таких есть сотни, они чаще всего достаточно простые.



Куратор быстро проговорила, что более подробных инструкций у них нет и не будет. И что группе придётся ориентироваться на местности и самим решать, что делать дальше. Да, предварительная разведка уже была приведена: никакой прямой угрозы жизням авантюристов быть недолжно. “Ни никогда нельзя быть слепо уверенным в этом”, — дала отряду последнее наставление Агити, прежде чем отправить их в путь.

Все Башни Погоды, как и прочие пережитки старого Оукхарта, находились за стенами Нового города. Да, в шаговой доступности, но всё равно на той территории, которую стоит считать опасной. И чем ближе группа подходила ко внешнем стенам, тем выше поднималось солнце, постепенно прячась за тучи. Воздух в эту пору всё ещё был холодный. Там, где по бокам улицы меж камешков пробивались молодые побеги зелени, на их краях всё ещё висели заледеневшие бисеренки утренней росы.
Повсюду тут были лавки, мастерские, шатры под открытым небом, небольшие вагончики с которых продавали уличную еду, а также многочисленные зазывалы около жилых домов. Внешняя часть Нового города была лишена лоска и надменности самых богатых районов Оукхарта, но оставалась крайне защищённой и спокойно, а потому жизнь тут бурлила рекой.
Рёв реки же стал заглушать приглушенные разговоры, как только группа дошла до внешних стен: облупленных, всё ещё со следами взрывов или кусками осадных орудий, что так и остались висеть на башнях вплавленными в камень... даже полгода спустя после нападения объединённой армии кочевников и речных пиратов.

Проходя мимо ворот, словно в первый раз, авантюристы вновь услышали крики глашатых. Их речи изменялись от раза к разу, но смысл всегда оставался один и тот же: “Вступайте в Гильдию Авантюристов Оукхарта! Только сегодня, только сейчас!”. И можно даже заметить, как очередная парочка только-только попавших в город новичков заслушивается речами о славе и богатстве и спешит в сторону отделения гильдии — туда, откуда партия только пришла.

В который раз весь отряд прошёл ворота, укомплектованный стражей.
Хмурые стражи порядка, не в стёганках как патрульные, а в полном комплекте брони да при карапасах, быстро проверяют все документы и накладные, выданные группой Агити: 6 авантюристов, выход наружу и вход обратно в течение двух дней... по бумагам всё сходилось. А потому, отряд пропустили в пристанный город: ещё не старый, но уже не новый город!
Здесь уже звучали голоса бедноты, попрошаек, говор гостей из других городов и грубый акцент выходцев с вольных степей. Сюда стекались все те, кому не по карману или не по духу было жить за высокими городскими стенами. А потому, они скопились тут — на берегах реки.

На том же самом береге, где стояла и Башня Погоды!
Точнее, башня была НАД рекой. Для многих, кто не вырос в этих недобрых карях, этот вид был чем-то странным и даже диким, но большинство местных жителей давно привыкли к виду. В часе ходьбы от выхода из Нового Города, почти что в пригороде Оукхарта, начиналась полоса давно покинутых домов. Берега реки тут постоянно обваливались и бурные воды пожирали всё больше и больше сырой земли, пока не добирались до каменистой почвы.
Но после катаклизма век назад, часть домов и земли в этом городе как бы... “запомнили”, где они находятся. И даже после обвалов или поднятия уровня реки не желали уходить в забвение, оставаясь ровно на том месте, где и были.
Тоже самое было и с Башнями Погоды.



Высоко над водой висел небольшой клочок земли: летающий островок, окруженный ели заметной молочной аурой, к которому шли три верёвочных моста — два с берега Старого города и один с берега Нового города (перед которым и остановилась группа). На самом островке возвышалась обветшалая и просевшая под гнётом времени башня с остроконечной открытой крышей.
Это был Башня Погоды. Некогда одно из самых полезных изобретений архимага старого города — манипулирующие погодой вокруг здания — и просто оболочки былых себя сейчас. Опустошенные мародёрами и многие годы неактивные. И неактивные по хорошим причинам: на все магические внутренности этих зданий была наложена мощная печать, чтобы если что они не начали спонтанно менять погоду.

Но видимо, это не касалось этой башни. Ведь вокруг шёл снег. Как зимой!
А над башней кружила воронка серых грозовых облаков.

— Подайте на пропитание! — Внезапно, сбоку от группы просипела старушка. Обычная поберушка, вся в лохмотьях и с котомкой за спиной. У неё не было глаз, но женщина всё равно слепо протягивало к авантюристам раскрытую ладонь и просила милостыни. — Подайте и боги вас благословят, вот увидите. — Тихо сипела она.

Как ни приятно сидеть и распивать предложенную полуросликом бутылку, а холод постепенно проникал даже под густую бороду дварфа.
- Так, пить, конечно, хорошо, но если мы так и будем сидеть, то можно простыть, - заявил Оравер. Нет, конечно, он имел в виду не себя, а щуплых спутников - ибо дварфам не страшны ни дождь ни слякоть, резкий поворот и косогор... В общем, почти ничего им не страшно - но вдохновить личным примером было просто необходимо, а то опять начнут: хватит, не надо нам печки, итак сойдет...
- Раз! Два! - и дварф начал приседать, с шумом выдыхая воздух.

До этого невозмутимый друид почувствовал возбуждение. Вот оно! Медленно, стараясь не провоцировать существо и подавая знаки остальным, чтобы они не шумели и оставались на месте, он подобрался ближе к краю, чтобы лучше рассмотреть с кем они имеют дело.
Одновременно с этим он начал ритуал, шепча слова заклинания, чтобы не привлекать внимание раньше времени, и выполняя едва заметные пасы руками, приготовившись, если грозный обитатель здешних вод попытается сам познакомиться с ними поближе, немедленно прекратить ритуал и произнести заклинание, расходуя запас внутренней силы.

- Я знаю, - Рая ответила на комплимент, улыбнувшись. Она себе кушала своей паек, слушала рассуждения Оравера и Берти, но когда речь зашла об острове, перестала, дабы выразить свои опасения:
- Остров? Необитаемый что ли? Строить дом?! - она сделала большие и круглые глаза, в то время как на пухленькой розовой губке зависла маленькая хлебная крошка.
- Ну уж нет. На остров я не согласна. Мне что, до старости здесь придется жить? - возмущенно спросила сама себя девушка. - Детей с вами рожать? Полу... Дварфа. И... полу-полу-рослика? Нет, на а это я пойти не могу. Вот отдохнем и сделаем, как Берти говорит. Пойдем посмотрим, может, и дом строить не придется. Вам, дварфам, лишь бы чего построить... Лучше тогда корабль, а не дом.
Она вздохнула с некоторым беспокойством и принялась дальше принимать пищу молча.

- Такое интересное место... Надо будет спросить потом у Клэр и Дамми узнать, не живут ли эльфы на деревьях. А то может бы забрели в деревню эльфийскую, каждый житель которого маскируется под человека? - Усмехнулась плутовка, всю недолгую дорогу по деревне вертевшая головой по сторонам. Самым интересным домом был домик с трофеями - травами тут наверняка балуется какая-нибудь местная знахарка, а вот головы добычи - это уже серьёзно. Как-минимум лазать по чужим домам это охоту отбивало - хотя Калиста и не была сама гоблином, конечно-же.

- Хм.. Так, и что мы сможем тут сделать? Факелы, масло... Растяжка-верёвка... Если тварь летучая - то ничего мы ей этим не сделаем. Эльзочка же не может наверное в такую магию - шака-лака-бум! - Плутовка активной жестикуляцией показала, как по её мнению выглядит колдунство, - И эта тварь такая - скыдыщ! И на кучу кусочков! Эх... Ну придётся как с тем доспехом...
Вздохнув и пожав плечами, плутовка решила пока-что облазить прилегающий к поляне лесок, дабы подобрать несколько хороших мест для засады.

Ощущение беззащитности и тревоги, действуя вместе, слаженно, будто по некой взаимной договоренности, заставили чародейку встрепенуться и ахнуть. Ее веки взлетели навстречу небу, беспокойные чресла толкнули землю, зрачки сузились от яркого света и тут же снова нашли убежище в слепой, мутно-розовой кляксе. Блаженно неведение, что сказать. Вечернее небо, омраченное тучами, багровая палуба обреченного судна, обжигающий выпад заостренной палки, затем вода, плавучая бочка из-под рома, за которую смогла кое-как ухватиться, - пережитое хлынуло в приподнятую голову, словно морская вода в шпигат - прибывая и безвозвратно утекая в прошлое. Одновременно, лаская холодными лапами, ее ноги окутала вода реальная. Кажется, море не оставляло своих попыток утащить выжившую обратно. Однако сознание шептало: "Жива..." И с этим придется теперь считаться. Рая приподнялась, глубоко вздохнула, дабы успокоить клокочущее сердце, и только теперь сумела полностью открыть глаза...

Песок. Заросли. Горы. Никакого намека на город Элдербут, куда следовал их корабль. Снова песок - на этот раз облепивший одежду спереди. Обломки, вынесенные волнами на берег, и... Холод. Захотелось сказать что-нибудь плохое, но сестра Веларис этого не одобрила бы. Тогда...
- Проклятье! - это не вполне соответствовало сути, но достаточно точно описывало настроение. Рая выразила отношение к случившемуся. И к последствиям. И к лежавшему неподалеку барду - вероятно, мертвому, но, быть может, и нет? Полурослик застыл в неестественной позе, уткнувшись лицом в косматую водоросль. Но что если... Что если он просто без сознания? Скорее! Нужно проверить и помочь, если есть хоть какая-то надежда. Девушка поспешила и вскоре могла убедиться в исходе, который заставил бы ее расплакаться, если бы только не требовал усилия воли, сосредоточенности и ясности ума, чтобы направить магическую энергию. Либертин живой, еще не остывший, хоть и слегка синюшный от холода... Но совсем не такой, как утопленник. Его кровь не застыла, а шла по венам, пускай прерывисто и тише обычного, но все же шла, и слава богам...
- Исцелись, - коротко произнесла чародейка, направляя остатки магической силы в бессознательное тело товарища. Ладонь вспыхнула ярким светом и погасла спустя секунду.
И только теперь, когда волнение первых мгновений было оставлено далеко позади, она заметила неподалеку дварфа, который тоже пришел в себя. Ораверу досталось, но и она сама чувствовала себя не важно... Болела скула, болела спина и...
- Ч-черт... - одного только взгляда на то самое место, в котором Рая, спеша к Берти, почувствовала навязчивый, тянущий дискомфорт, оказалось достаточно, чтобы напомнить: она сама ранена нешуточно. Один из захватчиков перед самым крушением таки достал...
- Ты как, Оравер? - девушка окликнула старого знакомого, видя что тот поднялся на ноги.

– Ну комнат тут много, не думаю что как-то друг-другу помешаем, – ответил Дамьен, не сразу понимая что вопрос немного не о том, но исправлять свой ответ и дополнять не стал, это было бы еще более глупо и неловко, – Благодарю за вкусный обед.
Взяв столовые приборы, паладин прежде всего занялся их очисткой, после чего уже пошел искать свободное место. Точнее даже не искать, а просто открыл первую попавшуюся дверь на втором этаже. На вид похоже на комнату для постояльцев – и ладно. Закрыв дверь изнутри, полуэльф разложил спальник, дабы не тревожить в комнате ничего более и занялся снятием остатков доспехов. Мысли о странном намеке не вылетели из головы, так что в процессе разоблачения разум Дамьена рисовал очаровательную картину. Чувственные губы, которые хотелось бы целовать, запустив руку в светлые волосы и обнимая ее, прижимая к себе. Тепло мягкого и приятного тела, согревающего или скорее распаляющего через одежу... Пожалуй, развернуть бы ее к себе, чтоб прижимать в объятиях и заодно ласкать небольшую грудь, как будто идеально сделанную под ладонь. Интересно, какие у нее сосочки? Разум нарисовал четкие, светлые ореолы, с небольшим бугорком, заставляющие разрываться между желанием обнимать и тем, чтоб ласкать ее тело поцелуями.
К тому времени, как воин разоблачился и лег, он уже был готов, и лег только частично. Ух, здорово было бы если бы она была сейчас сверху, медленно поднимаясь и опускаясь, а затем бы подалась вперед, касаясь грудью его собственной груди и даря мягкий, но страстный поцелуй и позволяя ему разогнаться, даже будучи снизу.
Спустя некоторое время, паладин повернулся на бок, взглянул в ****** глаза ускользающей фантазии и провалился в сон, уверенный что она вернется. К тому-же, рано или поздно он вновь увидит ее вновь, и наверное теперь будет немного сложнее останавливаться на привал, без возможности уединиться.

Да, сегодня был не день Оравера. Сначала человечки мерещатся после двух кружек, потом какой-то маленький взрыв с ног сбивает... Расскажи кому-нибудь из знакомых дварфов - засмеют. Хотя кто скажет? Рая? Либертин? В общем-то оба могут... Одна вот уже бежит во все лопатки, второй застыл, словно истукан. Настроение у Оравера сейчас было такое, что он обругал все, что попалось бы на глаза: матросов, что плохо воюют, мурлоков - за то, что воюют неплохо, даже корабль - за то, что хорошо горит.
- Туда! - кричала Рая, но дварф лишь скорчил суровую рожу.
- Нет, сначала я должен кое-что доделать, - Оравер поднялся на ноги и взмахнул своим топором.

Остановить пьянство, приглашая дварфа выпить, - в Рае погиб (хотя почему погиб?) талантливый стратег.
Тем временем Оравер, не подозревая об отведенной ему роли, поблагодарил чародейку и подошел к веселящимся товарищам. Дварф расправил бороду, сказал корооткий тост:
- Ну, здравы будьте! - и опрокинул в себя первую кружку.

Чем меньше судно, тем острее ощущаются на нем перемены погоды.


  Союз свободных городов. Довольно специфическая и уникальная страна в этом мире. История этих земель старая, и давно забытая, но все помнят деньги. Множество плодородных земель, богатых на ресурсы, в далекие времена подстегнули экономику до небывалых высот, и вся власть оказалась в руках торговцев. Каждый большой город, стал независимой гильдией и в гонке стать богаче других, все войны перешли с битв мечей и маги, на торговые рынки. Но для всего остального мира, все эти гильдии объединились в единое королевство без короля. Огромное количество вертящихся в стране денег, позволяет нанимать бесчисленное количество наемников, поэтому все соседи опасаются делать эту страну своим врагом, но с удовольствием проведут сделки. Но, тем не менее, еще много опасностей есть внутри страны. От банд разбойников и разных вредителей, до самых ужасных монстров самых разных видов. По этой причине, всегда будут приветствоваться авантюристы, которых не надо содержать как наемников, и которые сами готовы браться за работу разной сложности, чистоты совести и намерений.

5 день оленя, 124 год века звезд, за пророчеством великого оракула.

  Встречный ветер, встречные волны, корабль немного качает. Закатывающее солнце оставляет золотисто-медный змеиный след на синей воде. Но периодически, этот след прерывался нахлынувшими серыми облаками, скоро затягивающими небосвод. Матросы спешно бегали по кораблю, таскали канаты, перебрасопливали реи по командам боцмана. Путешествие было долгим, но спокойным. Некоторые бы назвали его даже нудным. Ни шторма, ни нападения пиратов, ничего, что могло быть опасным, или сколь-либо увлекательным.
  Наши герои были пассажирами на корабле с заданием. Сопроводить персону и ее груз, на пути из Морх-Леноры до порта в Элдербут, а затем в городок Фэирстоун. Доставить им следовало дварфа Мабергора Холдерхека, некого дворянина, неясного происхождения и статуса. Заказчики, вообще были не многословны, но обещали достойную оплату в целых три сотни золотых. Но только, при условии доставки шкатулки, в которой содержится родовая печатка, эмблема и хрустальный шар лилового цвета. Ключ от шкатулки, у Мабергора, шкатулка в сундуке, а сундук в каюте.
  Дварф поднялся на верхнею палубу прямо к капитану, что стоял у руля. Мабергор накинул цветастый мундир и шляпу, с приметным сияющим пером.
— Капитан, мы плывем уже... уже черти сколько плывем Сколько нам осталось до порта.
— Тц. - Цокнул моряк в потрепанном жакете. - Не переживайте, дорогой пассажир. Если ничего не случится, то завтра утром уже встанем у причала. - Дварф сразу же довольно улыбнулся и повернулся к своим сопровождающим. - Что же, вы слышали друзья. Нам осталось всего ничего. Наше путешествие, почти закончилось.

Спустившись в зал Финдоу уселся за стойку, чтобы иметь возможность вести неспешную беседу с хозяином заведения.
- А что, каша у нас есть, да и сала найдём. А вот с чаями - это у нас не очень. Из чаёв у нас только пиво, эль да кисель. Ну - молоко ещё есть ... да ... тут вам не там! - махнув головой в неопределённом направлении, хозяин удалился на кухню. Вернувшись с тарелкой ароматной, свежеприготовленной ячменной каши с добротным куском солёного сала и кружкой киселя, хозяин занялся своими делами. Приступив к нехитрой но вкусной трапезе, Джон между делом завёл разговор о разных мелочах, в том числе - интересовавших его с тактической точки зрения.
- А что, отец, есть ли в вашей деревне лошадей где взять в прокат?
- Ой, да откудаж. У нас и необходимости такой нет. Скотину то подиж и не держит никто - коль мяса надо - так вон в лес идут. Коль добраться куда - так этож пешком проще, чем лошадку содержать ради одной поездки. Пиво я сам варю, а припасы мне раз месяц привозят.
- А я смотрю, конюшня то у тебя всё равно есть? - уточнил следопыт.
- Ну тут то как же, конечно - не все путники пешие, чай. Вон и компания эта, - кивок в сторону пятерых авантюристов, завтракающих за одним из столов недвусмысленно давал понять о ком речь, - тоже не на ногах, а на повозке. Даже сена у меня прикупили - лошадку свою покормить сутра.
- А если заболеет кто - лекарь у вас найдётся? Иль жрец какой, способный исцелить недуг?
- А ты шо? приболел? Ну, это тебе к Авакуму, он приходит к нам раз-другой в седмицу из своего монастыря. Может завтра придёт, и может и через день. Тут как повезёт.
- Мммм ... то есть и припасов у вас не прикупить нигде?
- Ну от чего же - я могу продать в дорогу мяса вяленого иль сухарей! А так - не, нету у нас лавочников. Незачем.
- А может странное что происходило недавно? Может - работёнка для нас сыщется? - следопыт решил перевести разговор в немного другое русло.
- Странное? Да что ты! Деревенька у нас спокойная, спасибо Тиморе. Коль в лес глубоко не заходить - так и опасности почитай нет. Брать с нас толком нечего.

Закончив разговор и забрав завтрак, Джон направился за один из столиков, расположенный на стратегически выгодном месте - сидя за ним можно было не привлекая внимания следить за всем залом.

Айвор, спустившись к окончанию разговора Джонни и хозяина, в ответ на свою просьбу получил сыра и чарку с киселём.
- Ты уж не серчай, но чай у нас редкость. Не пьют яго у нас. Вот. - хозяин.
Усевшись рядом с Джоном, Айвор приступил к завтраку.

Проныра, выйдя на улицу и немного отдалившись от таверны, повстречал Обжору. Перетерев меж собой за план, они разбрелись в разные стороны. Обжора направился на поиски свежего мяса для поддержания своего прозвища, а Проныра, послушав слова полуэльфа, не лишённые смысла, притаился в теньке одного из многочисленных деревьев. С его места было прекрасно видно выход из таверны, а вот его самого разглядеть было практически нереально. К превеликому сожалению Ар-Беку не попалось ни одного двора с домашней птицей или прочим скотом.

Мунин, походив по деревни, понял что рынка или торговой площади здесь не сыщещ. Стоя около таверны он в буквальном смысле - видел всю деревню в десяток домов. Найдя случайно кем-то оброненное яблоко и отерев его от пыли не самым грязным участком своего одеяния, он направился к Обжоре и Проныре. Проведя воспитательную беседу на тему необоснованности разговоров посреди улицы, сын Торина прикинул - о его забавах с Фроськой хозяива наврядли прознали (ну разве что Фроська сама им похвастала, но это врядли), поэтому - вернуться в таверну и прикупить там припасов не самая плохая идея. Зайдя в зал, Мунин попросил хозяина собрать еды в дорогу. К сожалению выбор заключался лишь в том - брать еду или нет, ибо обширностью список яств, способных храниться хоть сколько-нибудь долго начинался с вяленого мяса и им же заканчивался.

Пока суть да дело, группа авантюристов начала собираться и выдвигаться по своим делам. Оставив в конюшне свою повозку (что явно говорило о достаточно близком расположении их конечной точки маршрута и намерениях вернуться в таверну) они направились по дороге в сторону Врат Балдура.

Проныра ждал. Позволив им отойти на небольшое расстояние и войти по дороге в лес, он смешался с деревьями и последовал за ними, стараясь не выпустить их из вида. Его незаметное преследование продлилось около получаса неспешной ходьбы. Свернув с основного тракта на одну из просёлочных дорог, авантюристы, преследуемые Пронырой и Джоном, прошли ещё пару минут. Наконец, пред ним (и группой авантюристов) предстала поляна. На поляне стояла повозка, приспособленная для долгих путешествий. Рядом с ней лежало тело женщины в доспехах, сжимающей окровавленный меч. По всей поляне были разбросаны вещи - тот кто это сделал явно что-то искал. Прямо на тело была брошена какая-то книга. Группа авантюристов, испытав шок и смятение - бросилась к трупу. С точки наблюдения, которую занял Проныра, было видно, что они пытаются понять что произошло, помочь пострадавшей. К сожалению, женщина была мертва. Скорее всего им потребуется некоторое время на осознание происходящего, после чего дальнейшее их поведение предсказуемо.

Подождав, пока пятёрка покинет таверну, Джон досчитал до ста и направился на улицу. Выйдя - он увидел в каком направлении уходят интересующие его личности и Обжору, с интересом заглядывающего в очередной двор. К удивлению следопыта - Проныры рядом было не видать.
Медленно направившись за пришлыми авантюристами, Финдоу позволил им отдалиться на столько, чтобы его не было видно. Будучи уверенным в своём превосходстве как следопыта, он рассчитывал пойти по их следам на почтительном расстоянии.

Проходя по лесу, выслеживая свою добычу, Финдоу добрался до поляны с другой стороны, нежели Проныра. К моменту, когда он увидел происходящее - драконорожденный склонился над трупом, сложа её руки вместе на груди и что-то заунывно говорил. Остальные - осматривали поле боя.

Хайген – одна из тех, кто знает, куда идти. Около шести лун назад она добралась до этого места после долгого изнурительного путешествия через горные перевалы на севере. Дошла чудом. Дошла не одна, с мужчиной. Без его помощи не справилась бы. Что зима, что лето в Долине – один пес. Сугробы в человеческий рост и выше. Метели, не стихающие сутками напролет. Кусок оленины. Промозглый шалаш на два человека, в котором уснуть, не проснувшись, так же легко, как стать добычей ледяного тролля. Глядя на приближающиеся очертания Бремена, все это вспоминалось с гордостью, тоской и тревогой. Ее нареченный ушел обратно, оставив невесту одну с людьми, от которых не стоило ждать добра. Но все обошлось. Обходилось, по крайней мере, до этого дня. Как он там? Жив ли? Не такими уж злыми оказались люди на берегу реки, какими запомнились Хайген в детстве. И сейчас в их сторону был обращен ее взгляд.

В ту пору Волки стояли неподалеку. Охотились в ледяной пустоши, сбывая добытое в деревнях оседлых. Здешние - слабаки, боялись. То и дело зыркали исподтишка на взрослых, словно хотели камень бросить в спину. Перешептывались по закоулкам. Охотиться боялись в метель. Что река замерзнет боялись. Да всего боялись. Будто не люди, а… Трусливые зайцы. Только теперь, когда Хайген от них зависела, она рассмотрела оседлых лучше. Нет, они были трусами, тут все верно. Но в остальном – такие же люди, как дети тундры. Кто-то был добр. Другой - равнодушен. Кое-кто хотел ею воспользоваться, но быстро утратил свой интерес, когда стало ясно, что девушка может за себя постоять. Что еще? Кора – отдельная тема. Хорошая женщина, хоть и тщательно скрывает это за своим вечно испуганным лицом. Говорят, в Долине нехватка снега – это у них шутка такая. Странная. Если так, то Коре в этой деревне больше всех не хватает страха. И мужа. И сына, который бы помогал, а не отлынивал от работы. Хайген считала его лодырем. Возможно, не будь он таким, как есть, хозяйка прогнала бы ее со двора. Однако "вязка трухлявых дров", с которой гостья порой сравнивала этого неудачного отпрыска, всегда оставляла, чем заняться, и Кора Малфун – хозяйка, как уже было сказано, единственного в округе постоялого двора – брала с нее вдвое меньшую плату за свой уголок и крышу над головой. Поначалу быт их казался странным. Но Хайген привыкла и к такому жилью, и к Коре, и к ее поручениям по хозяйству. К одному только привыкнуть оказалось сложно – к одиночеству. За полгода она справилась с этим. Ее родня и жених были далеко на севере. Сердцем Хайген чувствовала, что он еще жив. Но одинокий волк – это по-прежнему волк. Она всегда высоко держала голову, не боясь ни мороза, ни ветра. Всегда ровно держала спину, словно олицетворяя собою то, как должна выглядеть молодая женщина – стройная, высокая, сильная – в этих нечеловечески суровых условиях, когда малейший просчет – смерть. Всегда спала в постели одна, засыпая с мыслью о своих родных и просыпаясь с проблемой пустого кошеля, в котором раз за разом становилось меньше звонких монет.

В конце концов она набилась сопровождать караваны из Бремена и обратно, получая с этого небольшой доход, охотясь, как и ее предки – волки, в дополнение к помощи хозяйке трактира. В этот раз ей нужно было передать посылку куда-то в Таргос или еще куда – конечного пункта Хайген не знала. Только отвезти и передать мастеру Дейну привет, после чего вернуться на собачьей упряжке обратно в Бремен. Потому что сынок отказался.
На слова незнакомцев Хайген никак не отреагировала: больно нужно, когда снег залетает в глаза и в рот. Одно только знала, что дело сделано. И что по прибытии обратно в Сокровище ее ждет бесплатный горячий чай, стол у белого, непроглядно обледеневшего окна и десять медных монет за работу от караванщиков, черт их дери, за то, что в такую непогоду едут, да еще и подсунули больную собаку в упряжь. Дух Волка в ней почти совсем иссяк.