Голосование за ходы

Не считал время Умар, глядя в снежную даль, не знал, сколько стоял так, неподвижно, не замерзая лишь из-за костра, что немного грел спину. Но знал точно он лишь то, что скоро придут твари хищные: забрать на тот свет беглецов. Мысль эта глодала душу путешественника, что провёл годы в дороге, но ни разу не столкнулся с такой проблемой, он всегда был с помощником. Даже Али Баба и его безжалостные разбойники не были так страшны, как звери, бандиты были человечны, они сохранили жизнь сына Сабита, подивившись его пустой храбрости, волки же загрызут даже ребёнка. И великий страх овладел ибн Сабитом, ведь среди спасавшихся от голода были и дети: дурочка, да Вороненок. Нельзя было дать их в обиду, скрыть их надо от зверей хищных. Но где? Вокруг снега, а острый нюх волка найдёт мальчика или девочку, и заберёт зверь их жизнь. Значит они должны защищаться, Флинт, как мужчина, Эйты, как храбрая воительница, коими славится одно из племен севера, о котором путешественнику поведал сам Эрвинг. Искатель глядел вдаль и молился, чтобы боги были милостивы и помогли глазу жителя пустынь заметить хищников.

Но взгляд Умара, что глядел в снежную даль, не смог различить силуэты хищников раньше, чем стало поздно. Голодные твари стали видны сквозь вьюгу, когда оказались в двух шагах от уставших путников. Ужаснулся ибн Сабит, понял, что животные нападут и лишь выкрикнул: "Волки". Встрепенулись все: вперед вышел рыцарь, обнажив клинок, дровосек не отстал, даже девушка, что поклонялась странному богу оказалась в первой линии. Устыдился тогда искатель, но он не был воином и сделал шаг назад, оставив товарищам возможность прикрывать первую линию, достал скимитар и взглянул на волков, что желали отведать плоти беженцев. "Не сегодня", — прошептал свою главную молитву сын Сабита и выставил вперёд свой клинок, хищник, что жадно скалился, двинулся в сторону путешественника, не оставив последнему иного выбора, кроме как защищаться. Сверкнув своими красными от чумы глазами, зверь набросился на путника с востока, что прибыл в разорённый край с севера. Взмахнул клинком Умар, сын Сабита, да в сторону двинулся, не подставляя себя под удар.

Артур молча шёл за нищим, что указывал дорогу, да поглядывал по сторонам. Париж – величественный город – производил на немца, что бывал и в Италии, славившейся своими древними городами, построенными на останках римских крепостей и дворцов, но все равно столица франкского государства казалась куда величественнее. Быть может, причиной был собрат по крови, что вел Лехнера по узким и широкаим улочкам и переулкам, нарочно выбирая самые красивые, возможно, это было впечатление, подкрепленное смертью товарища, но скорее всего карлик так воспринимал Париж из-за его великолепия.

И вот, оказавшись у ворот, что поражали своими размерами, немец свернул вслед за лохмотом в кусты, где делал свои мокрые дела какой-то другой нищий.

На протяжении всего диалога Люсьена и Жиля, Артур молчал, оставляя всю работу по контакту с низшими слоями населения проводрику, а, как только тот ткнул в маленькую грудь торговца, немного изменился в лице и переместил взгляд на Жиля.

— Ja-ja, мой бумаги украсть französisch schwein! — с жутким акцентом сказал Лехнер и вновь с наигранно непонимающим взглядом уставился на нищих.

"Страшны бури и прекрасны бури в Бескрайних Песках, но опасны и жестоки бури севера, бури белых песков".

Смерть коня лишила ибн Сабита надежды быстро добраться до поселения на юге, куда шла вереница беженцев, к которой он примкнул в начале пути. Друг и товарищ, что поддерживал ношу и самого сына Сабита многие месяцы, пал он голода и холода. Но не время было горевать по утрате, надо было держать путь на юг, где солнце было видно. А коня пришлось пустить на мясо, часть оставив волкам, что преследовали путников многие дни. Падальщики ждали, пока беженцы устанут, упадут в холодные небесные пески и станут лёгкой добычей. Но животные не добились этого быстро. Каждый шаг давался путникам с трудом, но сдаваться было рано. Внутри каждого из бегущих от голода их холода горел очень, что поддерживал желание спастись. В душе искателя, пламя полыхало.

Холод, что шёл по пятам за беженцами, удавалось сдержать одежде, вину и движению. Ещё в горах севера уяснил ибн Сабит, что, покуда можешь идти, от холода не умрёшь, но, остановись лишь на мгновение и всё, глаза сами закроются. Навсегда.

Жалел Умар, что не остался в Винтерхолле с Гуттри. Там бы он переждал зиму. Платой за постой стала бы помощь лорду. Как бы далеко от варваров это племя не ушло, им всё равно требовалась помощь, которую мог предоставить восточный путешественник.

Но сын Сабита знал, что нельзя продаваться сожалениям. "Каждое испытание – подарок судьбы", — говорил отец, а Умар соглашался. И этот путь в снегах тоже был испытанием. А потому искатель воспринимал его с высокого поднятой головой. Нельзя было дать слабину, показать судьбе, что ты сдался. Таким людям Фортуна не улыбается.

Даже уничтоженную деревню воспринял ибн Сабит, как знак свыше. Нельзя было останавливаться, надо было идти дальше, несмотря ни на что.

Умар шагал по снегу, как можно реже открывая рот, чтобы не застудить горло. Болезнь в таком положении равна смерти.

Бальтазар быстрее ветра, а может и медленнее черепахи, выбежал на улицу, но увидел лишь нищего. Он остановился. Его маленький мозг не мог решить, что делать дальше. И тут он услышал крик Кардора. "Ярджерит! Доложить обстановку!" В голову ударили воспоминания.

***

— Ярджерит! Доложить обстановку! — перекрикивая предсмертные вопли солдат закричал офицер, сидевший за баррикадой вместе с Бальтазаром.

— Они наступают! — взревел драконорожденный и вновь выстрелил из арбалета, не целясь, — Что нам делать? Все мертвы!

— Не все, чешуйчатый! — довольно хохотнул полуорк, а секунду спустя уже задыхался со стрелой в горле.

Проклятые джунгли. Устраивать налёт на замок некроманта было чертовски плохой идеей. Вокруг были одни трупы, командир пытался заставить молодого мага послать сообщение отряду, идущему на подмогу, но всё было тщетно, у парня отсутствовала задняя часть головы. А Ярджерит сидел за баррикадой, сделанной из мёртвой лошади и трясущимися пальцами запихивал болт в арбалет. Получалось плохо.

И тут он услышал крик: "Орлы!"

Затуманенный взгляд воина поднялся к небу, почти полностью скрытому листьями пальм, там действительно летели орлы. А на них маги, которые принялись сжигать слуг некроманта.

— Мы спасены, сэр! — довольно прохрипел драконорожденный и поправил шлем в форме полукруга.

Но ответа не последовало. Командир просто сидел, упершись спиной в лошадь и смотрел на ноги. Бальтазар перевёл взгляд на них и ужаснулся. Их не было. Рядом лежало тело полуорка. Но теперь не только со стрелой в шее. От туши не осталось ни куска. Магический взрыв, который не задел Ярджерита, убил и старого Глоина сына Гимли, командира отряда. Воин остался один.

Через час он уже шёл в конце колонны выживших из других отрядов. В зубах он держал трубку, табак в которой давно закончился, а перед глазами маячил Глоин без ног. Такое забыть невозможно.

***

Выдохнув, Бальтазар понял, что стоит у трактира, а перед ним бездомный. И никого больше.

— Никого, Гим... Кардор, — ответил он с трудом, — Обойду здание, может что есть с другой стороны.

Хрустнув шеей и чуть не рухнув на землю, Ярджерит побежал осматривать трактир с другой стороны.

— Грязный ублюдок! Гори в аду, сын шлюхи! — яростно кричал Диас, пока в него не прилетел заряд дроби, выбивший из него всё желание разговаривать. Такую рану пережить было трудно, но Хесус часто молился Иисусу, который на испанском тоже был Хесусом, чтобы выжить после такого ранения, — Пабло, вали его! — сплюнув, закричал мексиканец, отшатнувшись в сторону.

Глаза Диаса налились кровью, когда он понял, что находится на волоске от смерти. Не долго думая, он вновь открыл огонь по гринго, который зашёл не в ту кантину.

Даймбэг высунулся из-за безопасной стойки и выпустил очередь в уже раненого Бёрном ирландца. Пули пробили подонка навылет и отправили на тот свет. Но гангстеры Старого Света не растерялись. Одновременно они высунулись из-за стола и начали палить по братьям, что прятались за укрытием. Громкий выстрел тяжелого револьвера был также оглушителен, как и боль от попадания. Дому пуля прилетела в левое плечо. Второй гангстер не отставал от своего везучего соратника и принялся палить по Эйт Болу из своего пистолета. И оказался он куда более успешным. Две пули вылетели из ствола, но лишь одна из них пробила афро Эйт Бола. Он рухнул на пол, тяжело дыша. С таким ранением воевать ему придётся не скоро. Ти Боун так и лежал у входа истекая кровью. В бой он, кажется, вступать не собирался.

В неравной битве наступил перевес, когда старший Янг отправил пулю в спину ирландцу, пытавшемуся задушить Гремлина. Парень сразу же этим воспользовался и перевалил подонка под себя начав душить. Гангстер, как ни извивался, но не так и не смог покинуть стальные объятия Гремлина, который довёл его до полуобморочного состояния. Дело было за малым.

— Motherfucker! — неожиданно для всех прохрипел Бёрнаут, увидев, что Эйт свалился на пол, он вновь поднял свою пушку, но в этот раз стрелял точнее. Однако, это ему не помогло. Все пули ушли в молоко, украсив стены новым узором.

За столом вновь начали копошиться ирландцы. Они решили избавиться от открывшего по ним огонь ниггера. Попавший в голову старшему Янгу ублюдок направил пистолет и один раз выстрелил в лежащего ниггера. Пуля попала в живот чёрному, заставив того, скрутиться на полу. Но он был жив, что не могло не радовать. Решив, что из игры он вышел, парень с револьвером прицелился и пальнул в Гремлина. Пуля попала в грудь парню, заставив его задыхаться от боли. Руки он от горла врага не отцепил.

— Сдавайтесь, сыны шлюх, вам не выжить! — гоготнул один из ирландцев, когда понял, что бой складывается в их пользу, — Вам, блядь, лучше сложить пушки и тогда, может быть, мы погово...

Случилось чудо. С громким треском стена бара проломилась, а прямо на середину зала вылетела машина, за рулём которой сидел ниггер из Красных повязок. Эта банда сотрудничала с Чёрными Псами, а потому появился союзник, а не противник.

— Fuck you! — крикнул водила и выстрелил из пистолета в голову, лежавшему под машиной ирландцу.

Всего за мгновение в живых остался один лишь борец, который мгновенно получил пулю от пассажира.

— Мы вовремя, толстяк, — самодовольно выкрикнул водила.

Янг сразу же узнал его. Он был братом гитариста The Astrovibes, одного из хороших друзей Даймбэга. Хер знал, что их сюда принесло, но чем бы это ни было, оно было на стороне черных братьев.

— Половина добычи наша, — усмехнулся водитель и вышел из тачки, — Жирдяй, — обратился он к пассажиру, которого Дом тоже знал (этот был частым гостем на концертах группы), — Помоги им с ранеными, а того гляди помрут прям тут.

Когда Алекса предложила Джереми отлизать за бабки, ей показалось, что он согласен. Но проверить это ей не удалось, потому что она решила оставить это издевкой, послав сутенёра нахер. Такой ход дел конечно же устраивал Лоис, но никак не Джереми.

— Шлюха ебаная! — заорал Джереми и схватился за голову. Тогда то Алекса и заметила точки на его руках. Он торчал.

Все быстро прояснилось. Её сутенёр изменился вовсе не из-за того, что у него в голове что-то щелкнуло или какая-то другая шлюха нагнала ему на Лоис, нет, причина была в наркоте. Причём дорогой. Достать героин было непросто, а достать настоящий почти невозможно. Но контакты Джереми позволяли это сделать, а с учётом того, сколько стоит грамм такого удовольствия, было ясно куда улетучились все его бабки. Да и с процентами, которые он обещал вернуть, точно наебывал. Неоткуда. Шлюхи столько бабок не приносят, чтобы колоться чистым героином.

Почему именно чистым, а не какой-то его дешёвой пародией? Лоис давно знала Джереми и успела понять, что это за человек. Он был помешан на выебонах, шике и роскоши, а потому, если бухал, то только самое дороге, если ел, то самое дороге, а теперь получалось, что и колет самое дороге.

"Малибу" давно стал эталонным заведением для толстосумов Оушен-Сити. Сюда стекались богачи со всего города, а порой и окрестностей, чтобы послушать выступления знаменитых певцов и певиц, насладиться приятной атмосферой и отдохнуть в приятной компании. Обстановка тут соответствующая: толстые бордовые шторы в пол, дорогие хрустальные люстры, столы из красного дерева, а в центре сцена, где и выступают приглашенные артисты. И мало кто знает, что это чудесное заведение принадлежало одному известному в узких кругах человеку – Джеку О`Рипперу, по прозвищу Бритва. Будучи действующим главой ирландской мафии, он прибрал "Малибу" к своим рукам не свойственным ему методом – бескровно, а потом, потратив исключительно личные сбережения, сделал из простого бара настоящий рай для любителей прилично отдохнуть. Эмбер впервые попала в это заведение ещё в детстве. Тогда у её отца неожиданно появилась куча денег, часть которых он решил спустить отдохнув с женой и ребёнком. Ещё с тех давних пор у урожденной Элис отложилось прекрасное впечатление об этом месте.

Спустя годы, Харт вновь оказалась в "Малибу", но уже не в роли посетительницы. Она получила здесь работу. Девушка быстро добилась славы, а потому с лёгкостью получила место в самом престижном заведении Оушен-Сити.

Стиль бурлеск, который будоражил умы мужчин, а порой и женщин, начал вырождаться уже к семидесятым. Почти все шоу такого плана из престижных выступлений, где участвовали певцы, комики и танцовщицы, стали лишаться своего шика и во многих клубах откровенно превратились в стриптиз шоу. Но было лишь на руку Эмбер, которая не отступала от канонов, чем привлекала не самую молодую, но при этом чертовски богатую аудиторию. Это был успех, который привлёк к персоне Харт огромное число состоятельных людей. Она была лично знакома с высокопоставленными чиновниками, гангстерами и даже парой актёров, которые были довольно таки знамениты.

***

Концерт подошёл к концу к середине ночи. Зрители рукоплескали и требовали повторить шоу, пока Элис шла к гримёрке. Там потратив всего лишь сорок минут, она преобразилась из сногсшибательной певицы, в не менее сногсшибательную девушку. Через час у неё была запланирована встреча с таинственным незнакомцев в ресторане "McJefferson", который славился своими стейками и винами. Конечно, она могла и отправиться домой, не встретив того таинственного человека, но информация не давала покоя. Однако, всё было в руках Эмбер.

О`Деннис

Последние несколько лет Грэг не менял свой образ жизни: не появлялся дома, не особо общался с женой, хорошо выполнял заказы босса. Это стало рутиной для ирландца, но он виду не подавал, потому что О`Деннис знал, что жаловаться боссу глупо и опасно, что означало, что лучше просто молчать, да получать неплохие деньги за стрельбу по всяким уродам.

Но вот недавно на голову свалилась не самая приятная проблема. Жена пропала. Конечно, порой она так делала, но в этот раз она даже не соизволяла взять трубку или оставить какие-либо контакты. А это уже напрягало. Возможно, она сбежала с каким-то мужиком, только вот этот вариант был странным, потому что Грэг понимал, что смог бы с ней разойтись и так. И она тоже понимала...

Уайт

Возвращение из Гукленда не задалось. Сначала забрали пушки и приписали, к какому-то ублюдку психологу, потом заставили пить всратые таблетки, потом же и вовсе попытались запихнуть в психушку. Но такого Джек стерпеть не мог. Всего пара часов понадобилась ветерану, чтобы собрать вещи и свалить на другой конец страны, прямо в Оушен-Сити, город пороков и жестокости.

Пару недель удалось протянуть на остатки зарплаты морского пехотинца, но потом пришлось искать работу. Вариантов была уйма, но бывшему вояке почему-то приглянулась должность копа. Не то, чтобы он их любил, но возможность каждый день держаться за ставший родным ствол позволяла успокаивать нервы, ибо таблетки уже не помогали так хорошо, как в начале курса лечения.

Первой, и на данный момент последней, для Джека стала должность патрульного. Впрочем, это не расстраивало капитана Уайта, потому что эта работа позволяла забыть все проблемы. А что ещё надо безумному ветерану?

Митчелл

А Ларри, вернувшись из Вьетнама, избрал другой путь. Он не решил искать легальную работу или общаться с назначенными государством психологами. Ему это не требовалось, потому что он знал, что правительство следит за ним, а значит надо скрыться, чтобы не вызвать подозрений у властей.

Так и появился Ларри Митчелл второй редакции. Тот же человек, только дата рождения была сдвинута, да номер паспорта изменился. Но этого, чёрт подери, хватило, чтобы копы ушли с хвоста и перестали уговаривать Митчелла начать общение с психологом


И то ли, чтобы поднасрать правительству, то ли, чтобы удовлетворить свои внутренние желания, а может просто потому что, Ларри стал членом одной из группировок Оушен-Сити. В этом ему помогли старые знакомства, которые стали причиной скорого отъезда во Вьетнам, а также врожденная харизма и удача.

Оказавшись членом одной из крупнейших семей Оушен-Сити, Митчелл почувствовал свободу, которой ему не хватало всю жизнь.

Вместе с другими парнями, он по указке дона вламывался в магазины и крушил их просто так. Ларри даже не интересовали причины. Но членство в группировке давало и другие плюсы. Оказавшийся в тюрьме товарищ ветерана, по слухам, огребал там по полной, а у Митчелла появилась возможность помочь ему, замолвив словечко за него. Будет ли он это делать, уже другой вопрос...

Харт

Эмбер обожала публика. Мужчины толпами стекались в клуб, чтобы услышать, как поёт ангел во плоти. Каждая песня приносила огромные деньги всему заведению, потому что под хорошую музыку и играется, и пьётся легче, а под прекрасную...

Но в один день привычный уклад изменился. После очередного хита, к девушке подошёл Уилли – главный официант, и передал записку от некого "Таинственного незнакомца". Описать этого человека Уилл не смог, но сказал, что сидел он в баре достаточно долго.

И, если бы это было единичным случаем, то о незнакомца Харт бы и забыла. Но случай не стал из ряда вон выходящим. В течение последнего месяца она получала записки от этого незнакомца. Но в них не было ничего интересного, пока, неделю назад, она не получила приглашение на ужин в самом дорогом ресторане города. И, возможно бы девушка его и проигнорировала, но внизу письма была приписка: "У меня есть информация". А это было чертовски интересно...

О`Нил

Неделю назад департамент полиции Оушен-Сити стал лучшим в штате. Таким образом, Бурелл получил очередную прибавку к зарплате, а простые ребята – премии. Все были довольны, особенно сам шеф полиции. В городе стало относительно мирно, но не благодаря уничтожению, но договорённости, с преступностью. Конечно, такое затишье не могло продолжаться вечно, однако сейчас можно было праздновать личный триумф.

Кроме таких благоприятных событий в городе, произошло и кое-что более глобальное. В ближайшее время в Оушен-Сити должен был наведаться сенатор штата, чтобы пообщаться с мэром и начальником полицейского департамента. К этому надо было подготовиться, чтобы, во время прибытия такой шишки, все прошло идеально...

Крипке

С громким хрустом переломилась шея черномазого подонка, которой решил выйти с Гасом один на один. Шансов остаться на ногах после такого удара не было, впрочем, как и шансов в принципе двигаться. Этот бой был за Гатором. Под оглушительный рев толпы, здоровяка вновь признали победителем, а букмекеры вновь оправдали свои ожидания, неплохо заработав на поражении Джо Уилсона – оппонента Крипке, обладателя сломанной одним ударом шеи. Заработал и бугай.

Джо скончался через час на столе местного подпольного врача. Удар Гаса проломил ему позвоночник, осколок которого попал в сонную артерию, а при извлечении повлёк кровоизлияние, которое и стало причиной смерти. Тогда то шеф и вызвал Гатора к себе.

Из краткого разговора стало ясно, что за неплохую плату Крипке должен будет избавиться от тела. Как? Это уже его трудности, но машину, документы и перчатки ему предоставит босс. А обычно этого хватает...

Де Лука

О взрыве в чёрном районе практически нигде не сообщили. Всем было насрать на пару черномазых трупов. Особенно, когда по заверениям полиции, они стали жертвой терок между своими бандами. Это стало железобетонным алиби для Доменико, который незадолго до этого получил предложение поработать на Семью. Отказаться от этого было трудно, да и желания такого не было, а потому парень согласился.

Итальянцам требовался подрывник, особенно тот, лицо которого не разрешено по всем полицейским участкам. Де Лука стал идеальным выбором. Неизвестный в Оушен-Сити, он мог подстраивать поджоги и взрывы газа, оставляя и себя, и Семью безнаказанными. А разве не это и требовалось итальянцам?

Лоис

В Оушен-Сити у Лоис не было отбоя от клиентов. Город Грехов, такое прозвище закрепилось за этим местом, а секс почему-то считался чем-то грешным. Впрочем, это не мешало Алексе зарабатывать на этом неплохие, особенно для её возраста и отсутствующего образования, деньги. А, с учётом профессионализма, у Лоис появилась постоянная клиентура, приносившая стабильный доход. Даже Джереми, сутенёр, был доволен тем, что хотя бы одна из его девочек добилась успеха и приносит ему хоть что-то кроме головной боли и убытков.

Но в последнее время всё стало идти не совсем гладко. И проблема была вовсе не в Алексе или клиентах, сутенёр, кажется, начал банкротиться и принялся наращивать проценты, которые получал с вызова девочки. Да и сам он как-то изменился. Недавно был приятным, добродушным, а теперь стал замкнутым и обозленным. Что-то с ним было не так и, пожалуй, для собственного кошелька, стоило выяснить, что же случилось с Джереми из Ист-Сайда.

Блэк

Очередная война подходила к концу. В этот раз, к счастью, не мировая. Но, всё ещё, разрушительная и кровавая. Вьетнам забрал жизни тысяч парней, которые отправлялись туда то ли из-за порывов патриотизма, то ли из-за денег. Но возвращались в куда меньшем составе, да и, если возвращались, то зачастую неполностью. "Старику" Стиву это не было по нраву. Его предыдущий напарник покинул своё место, после того, как его брат вернулся из этой азиатской жопы мира. Без ноги и глаза. Теперь ему требовалась сиделка, денег на которую у экс-напарника не было. Так Блэк и встретил Уайта. И этот Джек ему сразу не понравился. В первый рабочий день, он был весёлым, как будто обожрался какой-то дряни, что толкают ниггеры. А оказалось, что он просто тронувшийся умом. И не с рождения, а с Вьетнама.

Так, лишившись одного напарника из-за войны, Стив получил другого, по той же причине долбанутого. Вместе они уже работали неделю. И этого срока хватило, чтобы понять насколько всё с Уайтом плохо. Если первые несколько дней он был слишком веселым, что даже пугало, то остаток недели Джек был в депрессии. Казалось, что он вскроет вены прямо в тачке. Но таблетки, которые он жрал, как жируха бургеры, уберегли Джеки от смерти. Только вот Блэку не было ясно, а что будет дальше, потому что за неделю совместной работы они еще не попадали в опасные ситуации...

Нестра

Старый и грязный, как нищий, трансатлантический лайнер с трудом остановился у пристани. Толпы итальянцев, с трудом купивших себе билет, наконец оказались в стране возможностей. Среди них был и отец Фульвио. Уже тогда, не особо молодой, он был полон сил, энергии и готовности работать, чтобы прокормить семью. Но не задалось. Никому не нужен был мигрант, едва говорящий по-английски, да ещё и желающий получать хоть какую-то зарплату. Из-за этого всему семейству Нестра жилось несладко.

Но годы шли. И уже к середине двадцатых, Фульвио принёс домой первые заработанные деньги. Их было столько, что зарплата отца могла считаться карманными расходами. Мать была в ужасе, в то время, как отец гордо улыбался, думая, что его сын нашёл легальную работу. Но он ошибся. Нестра младший связался с мафией, которая с радостью использовала мальчишку для не самых безопасных дел. А мальчик работал. И нес деньги домой. И всего за несколько таких лет, вся семья переехала в новый дом. И все благодаря Фульвио.

Минули годы. Отец ушёл в мир иной, за ним и мать. Они не оставили сыну ни цента, однако ему было на это плевать, потому что в те годы шёл раздел власти и Нестра старался заполучить лакомый кусочек. Увы, ни один из районов Нью-Йорка он не получил, зато обзавёлся властью в Оушен-Сити на другой конце страны. Возможно боссы думали, что таким образом отделались от умного Фульвио, который быстро шёл ко власти. Но боссы ошиблись. Нестра оказался прямо на золотом месторождении. Всего за несколько лет его доходы, с учётом подарков вышестоящим боссам, перебили получку тех, кто желал избавиться от Фульвио Нестры.

Минуло много лет с тех пор. И Нью-Йорк делили уже не раз, да и большая часть недоброжелателей отправилась на тот свет. А Фульвио всё ещё был на коне. Вот только не может все идти идеально. Последние несколько лет ирландцы успешно прибирают районы Оушен-Сити себе, а значит пора с ними что-то сделать.

Янг

Тюрьма научила Дома одному важному правилу: если ты хорош, то тебе придёт. Звучала эта истина криво, но такой уж была грамотность в камерах среди чёрных братьев. Правильность жизни Даймбэга помогла ему достичь успеха в банде, что сделало его ответственным за "банду в банде". Группу друзей-ниггеров, которые работали на благо Чёрных Псов.

С каждым днём уважение к Янгу росло. И он не этого не заметить, потому что для такого результата приходилось пахать, как черному на плантации лет двести назад. Впрочем, эта работа была в разы круче и веселее. Например, недавно парни смогли угнать Порше одного итальянского ублюдка, который решил заявить об этом в полицию и... схлопотал пулю в лоб. Вероятно от своих. Ибо у копов точно возник бы вопрос, откуда у простого парня есть тачка, которую он не купил бы на годовую зарплату. Так Чёрным Псам, а в частности Дому и Ко, досталась крутая тачка, которую можно было как и продать, так и оставить себе. Для понта.

Кинг

С каждым днём количество денег, которое приносило казино увеличивалось. И это не могло не радовать. Такими темпами подарки местным боссам, могли перестать быть хорошим ударом по доходу. Но в это в теории. А на практике, надо было продолжать отмывать бабки, да брать процент. Но не наглеть, потому что мафия не любит наглых...

Очередной вечер начинался как обычно. Люди стекались в Палатин, чтобы отдать свои честно и не очень заработанные деньги Стэну, а персонал уже во всю носился по залу, проверяя готовность машин, да начищая столы. Ничего не предвещало беды.

Но, увы, вечер оказался не обычным. Ближе к полуночи, Кингу позвонил главный менеджер и со страхом в голосе сообщил, что нашёл тело в одной из подсобок. Он не знал, что делать, но, будучи умным малым, не вызвал копов. Теперь у Стэнли появилось занятие на ночь. Что ж, хоть не придётся, как обычно, ходить по залу, да общаться с особо богатыми и наглыми клиентами.

Лоукост

Нравственность осталась в прошлом. Теперь в может была свобода. А клуб "Черешня" был просто эталоном оной. Свободная любовь, свободные взгляды и просто приятная атмосфера, позволили заведению найти свою аудиторию. Причём далеко не худшую. Клиенты всегда вовремя платили, а самой страшной проблемой была ревность. И то, она решалась хорошим разговором, а, в крайнем случае, дракой в туалете, который был специально сделан из крепких материалов, чтобы какой-нибудь подонок не испортил унитаз или раковину своей головой.

Если со стороны клуба сложностей не было, то вот со стороны местных бандитов они были. Свобода в "Черешне" вредила проституции, а оттого они начинали требовать компенсации. И можно было бы понять, если бы денег хотела лишь одна группировка. Но заработать желали все...

Кастелльяно

Антонио с детства знал, что ему уготовано стать гангстером. И, поступив на службу к крестному отцу, он с радостью понял, что настала его настоящая жизнь. С того самого знаменательного дня, Кастелльяно усердно выполнял задания босса, что поднимало его в глазах дона и приближенных. Он не отказывался от грязной работы, что сделало его опасным в глазах других мафоизи и также добавило уважения со стороны начальства.

В очередной раз Антонио плелся домой под утро. На следующий день, как он был уверен, ничего назначено не было, а потому можно было покутить и отрубиться.

Но помощник дона так не думал. Ранний звонок разбудил Кастелльяно ещё до девяти утра. Его вызывали к дону, сказали, что есть работа. Отказывать боссу нельзя, Антонио знал это, а потому с трудом собрался и направился к крестному отцу. День намечался трудный...

После налета и рейдерского захвата трактира "Спившийся светлячок", Бальтазар, по совету своих куда более находчивых товарищей решил нанять себе ещё одного "сотрудника", который мог бы выполнять сразу две функции: работать на драконорожденного и развлекать публику в баре. Под развлечениями подразумевалось пение, что сразу же вызвало негодование в душе Ярджерита, ибо никто не предложил ему стать певцом. А зря, его голос явно превосходил все в этом мире. Но плюнув на обиду и забыв о ней через пару минут, он приказал Гоббе помогать остальным, а сам взял с собой Бальбо и направился на поиски барда.

Они не оказались долгими, всего через несколько часов он наткнулся еан пьяного в стельку эльфа, лежавшего около одной из дешёвых забегаловок в обнимку со старой лютней. Всего за два пинка, музыкант проснулся и сразу же получил предложение о работе, от которого было сложно отказаться. Так в команде потомка драконов появился Торендил. Его история была проста, как сломанный медяк. Родился он в Мулмастере и провёл там всю жизнь, пока не ввязался в авантюру, которая подразумевала попытку (ожидаемо неудачную) украсть рубиновое калье одной дворфской дамы в летах. Провалившись на самой первой стадии – попытке влюбить женщину в себя, он получил тяжелую травму головы от её мужа и лишился своего чудесного баритона, навсегда запев фальцетом. Быстро лишившись зрителей он лишился и дохода и остался ни с чем на улице. Ну а потом он встретил драконорожденного и халфлинга.

***

Перестройка подошла к концу и подошла удачно. Намечался праздник. Кардор что-то готовил и это привлекло внимание полуорка, который облизывался, смотря на котелок. Кардор, который был профессионалом в готовке, почти сразу попытался остановить порыв Гоббы съесть всё, включая дворфа и котелок. Но сделал он замечание невнимательно и не заметил Бальтазара, успешно скрывавшегося за спиной подчинённого. А зря. Потому что Ярджерит был готов съесть то же, что и Гобба, только в придачу с полуорком.

Чудесный дер базен. Исла де Вулкано стало чудесным прибежищем для злого ученого. Прекрасный вид из окна на камень, многоуровневая база, построенная по немецким стандартам качества, коллекция черепов спецагентов, пыточные машины всех видов, лаборатория и наконец самая страшная машина для уничтожения разума человека – коллекция фильмов Жоры Крыжовникова.

Игор отвлёк своего начальника от созерцания каменной стены, расположенной в двух сантиметрах от окна. И, к счастью горбуна, отвлёк по делу. Он наконец принёс акиватор дер машин дер возмездие. А значит настал очередной судный день для человечества.

— Йа, йа, зег гуд, Игор, — довольно ответил Отто и посмотрел на кнопку, — Дер кнопка, будет дер нажата!

Кривой палец опустился на красную кнопку, а фон Злодерштейн расхохотался.

Господа, спешу вам сообщить, что, увы, мой план провалился. Я сенсей. В ловушку я не попал, а ударил меня маньяк, пока я сидел в медитации. На маньяке метка, а, так как я сэнсей-мститель, то моё действие месть. Маньяк словит 45 урона и вы его убьёте, а потом добьёте моих друзей из клана. ВДВ - ниндзя, монах - синоби. Я с ними всё обсудил. Мы официально сдаемся. Уж всяко будет лучше, если победит закон, а не клятые нейтралы. Повесьте раненого и добейте моих товарищей, а потом выиграйте. До встречи в других модулях. Приятно было сыграть.
Искренне ваш, Дон Хуан, мститель из клана якудза.

Этот белый давно гнался за Микки. Ниггер узнавал об этом из слухов, разговоров пассажиров, которые выворачивали кошельки под дулом револьвера. Но наконец они встретились. И в этот раз ускользнуть не удалось. До прибытия поезда оставалось ничтожно мало времени, когда законник замаячил на горизонте.

Когда мужик подошёл к рельсам, Уилсон уже понял, что с этой станции уедет только один из них.

— Белый, иди своей дорогой и никто не пострадает.

На слове "дорогой" два револьвера уже оказались в грязных пальчиках черножопого ублюдка. А на "пострадает" он нажал на спусковые крючки.

Отправление в страну Франков было странным, как и всё, что делают сыны Малкава. Сир предложил Артуру поехать во Францию и открыть там филиал их фирмы. Лехнер не мог отказать тому, кто подарил ему новую жизнь, а потому отправился в путешествие.

Артур купил себе каюту на кораблике Карла в последний момент. Карлик спокойно жил там один, потягивая Пьемонт 1095 года или, как правильнее сказать, кровь гуля его сира, налитую в бутыль, закончившуюся очень быстро. Пришлось кушать матросов, но, к счастью, обошлось без проблем. Его сосед по комнате был ненормальным. Так думал Лехнер во время первой встречи. Но вскоре его мнение изменилось. Это был брат по крови, брат по клану и, что самое главное, хороший попутчик.

Оба ехали в Париж, где сынов Малкава было мало. Безумный Хьюго был авторитетом среди соклановцев, но не среди других сородичей. Это не нравилось немцу. Всё же небольшое количество братьев в городе давало возможность получить много власти или не получить ни капельки. С такими мыслями чаще всего засыпал карлик.

Корабль пришвартовался уже ночью (к счастью сынов Малкава и вовсе не из-за них). Оба отправились в таверну "Десятый причал", которая была обычным портовым кабаком. Девки, алкоголь, грязь, вонь и моряки. Всё это было на месте. Оба вампира расположились за столиком, а Жан отправил своего слугу за вином.

— Друг мой, пока не вижу Франца я, что обещал прибыть, ну что ж, тогда пока что мы вдвоём, — повинуясь ветру в голове заговорил стихами Артур, — Быть может знать увидим мы сегодня, а может завтра, но надо нам прибыть безумцу всех безумцев – Гуго де Арванашу. Ну а пока, поднимем тост за нас и всех безумцев, ведь эта ночь для нас прекрасна и нова, как ночь в день свадьбы для девицы.

Закончив свою речь, карлик чокнулся воображаемым стаканом с собратом по клану и принялся искать самых подозрительных посетителей в "Десятом причале". Занимаясь этим, он также ждал, когда появится его друг, и что же надо делать, чтобы предстать перед князем не в худшем свете.

— Мой друг любезный, что делать нам сегодня, важнее что? Наш старый князь, иль дворянин французский? — этим вопросом он хотел узнать, куда они сначала пойдут.

Если бы Артур был человеком, то мог бы сказать, что у него урчит в животе, но он был вампиром, а потому не знал, как описать голод. К счастью, его сир предоставил ему стадо в этом городе. Оставалось их найти, а по той информации, что он получил от сира можно было судить, что это шлюхи в одном из не самых лучших борделей.

Общее

Морпехи недолго обсуждали как им плыть. Было решено отправиться коротким путём. "Своё говно" действительно пришлось дожирать в лодке, потому что капитан Джек Уайт явно торопился покинуть этот выжженый пляж.

Лодка завелась с первого раза, что не могло не радовать. А спустя несколько секунд она же бодро двинулась по реке против течения. Не самый мощный движок кряхтел и изо всех сил старался показать, что к таким нагрузкам не готов. Но пара живительных ударов привела в чувство обленившуюся машину.

Рассекая волны, лодка неслась по тёплым водам Вьетнама. Вокруг всё цвело. Глаза утопали в зелени и, если бы не гуки, которые там прятались, то можно было бы признать это место одним из красивейших в мире. А так... Это были сраные джунгли полные сраных азиатов с АК и гранатами. А от такой мысли становилось нехорошо. Впрочем, чем дольше находились на воде солдаты, тем больше они становились уверены в том, что стрелять в них не станут. Уж больно тихо было по сторонам. Да и лес к берегу не близко подступал.

На лодке же двое довольных солдат уничтожали сердце мертвого азиата. Им почему-то казалось, что орган даёт им силы. Но на деле это было простым эффектом Плацебо. Впрочем, кого это волновало?

И вот, спустя почти сорок минут, на горизонте замаячили знакомые берега. Здесь находилась одна из границ родной базы взвода. Они дома.

11.10.1969, 12:22
База Армии Соединённых Штатов Америки
Небо безоблачное, ветер юго-восточный, 0,1-0,3 м/с, температура +37 °С

Капитан встретил морпехов практически сразу после высадки на берег под прицелом снайперов. Увидев, что половина бойцов канула в небытие, он лишь вздохнул.

— Парни, судя по последнему сообщению, я так подозреваю, мёртвого Парка, вы нашли какие-то бумаги. Давайте их сюда. Они могут быть чертовски важны для нас, — кэп чуть ли не выхватил папку из рук одного из бойцов и начал быстро просматривать документы. С каждым листом его взгляд становился всё более пустым, — Рядовые, вам не повезло. Бумаги сгодятся на туалетку. Но есть более важный вопрос, что случилось на блок-посте?

Услышав рассказ об исчезновении всех людей с поста, старый (ну как "старый", скорее в возрасте, потому что сорок лет мало кто назовёт "старостью") вояка побледнел. Прошептав несколько нечленораздельных ругательств, он отпустил выживших парней. Но приказал сдать всё снаряжение Уэсли, а потом можно было заняться чем-угодно. Но всем хотелось добраться до лазарета и свалиться в чудесную раскладушку.

Стивенс

Всё время, проведенное во Вьетнаме, Сэм запомнит надолго. Дождь, дерьмо, комары, взрывы, пули, огонь, трупы гуков, трупы незнакомцев, трупы друзей, всё он будет помнить чертовски хорошо. И Саманта знал это. Чертовски хорошо знал. Эта мысль поселилась в его голове ещё на сраном берегу, когда он стрелял в девушку с винтовкой. И ей повезло. Она откинулась сразу после двух одновременных попаданий. А Биг Эл мучился. Ему было жутко больно. Две здоровые дыры в ногах, это вам не шутки. Казалось, что пуля, разорвавшая его внутренности, стала благодатью для чёрного босса. А Рид, а Парк, а те парни, имена которых выветрились из головы Стивенса? Все они погибли. Но имена забываются, лица стираются из памяти, остаются лишь чёткие воспоминания о трупах, которые несколько минут назад шутили о мамаше сержанта. Это сводило с ума. Заставляло просыпаться в холодном поту посреди ночи. А порой просто доводило до депрессии. Конечно, рядовой не помнил свой взгляд на две тысячи ярдов, которым он впечатлил своих боевых товарищей на блок-посту, но сам факт такого состояния говорил о том, что эта война сдвинула что-то в голове Саманты...

Сэм провёл почти неделю в лазарете на базе. Врачи изо всех сил ухаживали за тем, что осталось от глаза рядового, но каждый день из раны сочился гной. Тогда было принято решение перебросить рядового на один авианосцев в Тонкинском заливе. Спустя несколько дней, Стивенс действительно оказался на огромном корабле. Там он точно был в безопасности. Врачи смогли обработать его раны и остановить гниение. Но всё же, был поставлен неутешительный для сумасшедшего, но радостный для адекватного, диагноз: к боевым действиям допущен быть не может. Саманте пришлось собрать вещи. Ему предстояла дорога домой и жалование за два месяца сверху.

***

— Мистер Стивенс, я бы посоветовал вам пить эти таблетки. Они помогут вам... Приглушить синдромы болезни... — эти ублюдки из правительства выписали ему какую-то бумажку из-за которой надо было ходить к проклятому психотерапевту. Этот старый ублюдок нёс всякую херню о том, что Сэм болен. Но он нихера не понимал. Саманта был здоров, как бык. Был готов свернуть горы! Но нет, врач всё время говорил о какой-то болезни. Стивенс не мог понять о чём именно болтает док, хотя он не мог понять, что же происходило всю последнюю неделю...

Митчелл

Ларри провлялся в лазарете всего пару дней. Раны не были серьёзными, но их было много. На теле появилось немало новых шрамов. Но лицу повезло. Ничего, кроме пары царапин, да кучи грязи, которую Митчелл смыл, выгружаясь из лодки.

Но вот от травм душевных рядовой избавиться не смог. С каждым днём ему казалось, что кто-то жестоко им манипулирует все сильнее и сильнее. Спустя месяц, он начал писать дневник, которому мог доверять. Там морпех излагал свои мысли по поводу постоянной слежки за каждым военным во Вьетнаме, а особенно за ним самим. И не заметить такие изменения в Ларри было трудно. Он стал более замкнутым, мрачным и угрюмым. Тогда его вызвали к местному психотерапевту. Тот очень быстро поставил диагноз "паранойя". Но что этот гражданский мог знать о внутреннем состоянии Митчелла? Правильно, ничегошеньки. Однако мнение командования не совпадало со мнением солдата, а потому, по прошествии двух месяцев службы, рядовой Ларри Митчелл был отправлен домой.

Там его ждало то, от чего он убегал. Правительство. Ларри знал, что за ним следят, а потому первым же делом вышел на своего старого знакомого, который сделал мошеннику новый паспорт, но на то же имя. Теперь он был совсем другим человеком. А также был счастливым обладателем нового дома в не самом лучшем районе, далеко не лучшего города. Но это было хорошо. Ибо все знали, что там полиция там слаба, а значит и слежки меньше.

Кёрк

Осознать произошедшее Том смог только через день. Только с осознанием пришло и забытие. Кёрк даже не мог вспомнить, что случилось одиннадцатого октября. Каждая попытка вспомнить, сопровождалась жуткими головными болями и желанием скрыться ото всех. Даже сам Томми понимал, что это ПТСР. Но немногочисленных познаний в психологии хватило, чтобы понять, что эта болезнь временная и скоро она пройдёт.

Увы, "скоро" было понятием растяжимым. Год службы во Вьетнаме стал настоящим адом для Керка, который после каждой перестрелки переставал осознавать реальность. Это было ужасно. Зато, когда настал прекрасный день возвращения домой, симптомы стали пропадать. И уже в родной США, парень практически освободился от страхов. Да и как было думать о них, когда писавшая на протяжении года девушка была рядом. Сара дождалась своего героя.

Уайт

Джеку повезло. Серьёзных ранений он не получил, отделившись всего лишь парой пуль. А потому из госпиталя удалось выйти через несколько дней. А оттуда отправиться прямо в бой.

Уайт проторчал во Вьетнаме ещё пол месяца. За это время он очень много раз испытал, как и жуткую депрессию, во время которой несколько раз попытался покончить с собой. Сослуживцы сообщили об этом психотерапевту и Джеку поставили диагноз – маниакально-депрессивный психоз. А с такой строчкой в досье служить было нельзя.

"Капитана" Джека отправили домов первым же рейсом.

А, оказавшись на родной земле, он понял, что не знает, как дальше жить. Ветеран с диагнозом не мог найти работу почти два месяца, пока его не приняли в полицию Оушен-Сити. Город славился тем, что на улицах заправляли гангстеры, а копы были из инструментом. И понять, каким служителем закона будет Джек, сразу не удалось.

Но самым главным вопросом для Уайта так и остался этот: как на работу в полицию приняли ненормального?

Но отыграться не удалось. Великий маг Кардор остановил драконорожденного. Сплюнув, Бальтазар повернулся к дворфу и посмотрел на него взглядом, в котором сконцентрировалась грусть всего мира.

— Ну хорошо. Так уж и быть. Гобба, не надо. Просто повяжем их. Ответят перед законом по всей строгости.

Убрав меч в ножны, Ярджерит двинулся к трясущимся от страха бандитам и приказал им встать на колени. Потом достал веревку и принялся связывать их руки, не разрезая импровизированную цепь. Получилось, что все грабители оказались связаны одной верёвкой. После этого он потащил их к повозке. В одиночестве.

Поставив их около транспорта, горе-бизнесмен задумался. Зачем сдавать этих парней закону, когда их можно использовать себе на пользу? Тогда в его голове созрел план.

— Так. Сброд. Слушайте сюда. Вы будете работать на меня. Это значит с этого момента вы будете под защитой закона. Каждый из вас будет заниматься тем, что скажу я. Первое правило работы не меня: никому не говорить, что вы работаете на меня. Второе правило работы на меня: никогда не говорить, что вы работаете на меня. Понятно? Ваше первое задание: сидеть смирно и ждать остальных. Двинетесь, вам конец. Гобба, Бальбо! Караульте этих. Дергаются, рубите безжалостно.

Керк, Стивенс

Прослушав чудесную какофонию подземных взрывов, морпехи решили вернуться к оставшимся в живых соратникам. Обратный путь не был таким же торжественным, но свой шарм он имел. Чёрт знает, что именно подорвали Том и Сэм, но это что-то явно имело значение для гуков. А граната уничтожило все под землёй.

Полминуты ходьбы и вот солдаты уже у джипа. На земле лежат ещё горячие гильзы, оставшиеся после стрельбы по вьетнамке. Полезного, кроме остатков аптечки в машине не осталось.

Путь до сарая, где находились морпехи, не был чем-либо осложнен. А вот внутри было интересно...

Уайт, Митчелл

Кажется оба парня тронулись умом. Если Джек ограничился пальцами трупа мирного жителя, то Ларри пошёл дальше и решил сожрать сердце гражданского.

Скальпель аккуратно разрезал грудь тела и открыл доступ к рёбрами, которые доктор Митчелл с хирургической точностью извлек и выкинул к чертовой матери. Тогда перед ним предстало сердце. Оно было ещё тёплым, а возможно уже тёплым. Понять это было невозможно, потому что на улице температура перевалила за 30° и опускаться не собиралась.

Однако остановить безумного Ларри не могло даже это. Трясущимися толи от морфия, толи от волнения, а может и от всего вместе, он обрезал вены и артерии, идущие от сердца, и вытащил его. С полубезумной улыбкой, которая сама застыла на лице морпеха, он вкусил плоти врага. На вкус оно было, как дерьмо, перемешанное со стряпней из дешёвой столовой, но при этом Митчелл почувствовал прилив сил. И блевотины. Именно в этот неловкий момент на сцене появились Кёрк и Стивенс.

Общее

Развернувшаяся в сарае сцена была достойна Оскара за всё, и особенно эффекты. Сидящий с сердцем гука в руках Ларри, Джек, только закончивший затыкать дыры в лодке пальцами все того же несчастного вьетнамца, Саманта, с безумным лицом, смотрящий на всё это. И малыш Томми, который попал явно не туда.

Зато из менее интересного было то, что морпехи обзавелись лодкой и теперь могли покинуть проклятую зону блок-поста Чарли.

Стивенс

Сэм оценил творившийся ад. Его познания об этом регионе синего шарика говорили, что поедание сердца часто практиковалось местными жителями. Лет пятьсот назад. И то, Саманта не был уверен, что это правда. Зато в этом были уверены Джек и Ларри. Особенно последний, уже вкусивший плоти врага.

Комары попали под сильный обстрел. Надо было спасаться. И Берг-главкомар знал как. Писк комаров стал похож на жуткий смех, который спустя секунду пропал, как и сам рой. Ларс вернулся в землю и принялся залечивать раны. Благо крови он набрать успел.

Три громких выстрела прозвучали торжественно, как орган в Севильском кафедральном соборе. Но лишь одна нашла свою цель, в виде уха Патрика. Но такое ранение не могло вывести Стеклянного из игры. Падре вновь направил пистолет в сторону алкоголика, оттянул курок, нажал на спусковой крючок и... выстрела не прозвучало. Все шесть патронов покинули барабан старого-доброго кольта, лишив святого отца возможности защищаться. "На всё воля Божья", — заключил преподобный и, вздохнув, принялся ждать последний шестой выстрел со стороны алкоголика.

— Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae. Et in Iesum Christum, Filium eius unicum, Dominum nostrum: qui conceptus de Spiritu Sancto, natus ex Maria Virgine, passus sub Pontio Pilato, crucifixus, mortuus et sepultus: descendit ad inferos; tertia die resurrexit a mortuis: ascendit ad caelos; sedet ad dexteram Dei Patris omnipotentis: inde venturus est iudicare vivos et mortuos. Credo in Spiritum Sanctum, sanctam Ecclesiam catholicam, Sanctorum communionem, remissionem peccatorum, carnis resurrectionem, vitam aeternam, — шептал Маккой, практически отпустив грешного человека, который своей храбростью заслужил прощение всех грехов. Святой отец закрыл глаза. Прогремел выстрел, — Amen...

Падре закрыл глаза. Пуля, выпущенная попрошайкой, должна была угодить в цель. Один раз за перестрелку священнику повезло, но Бог был не настолько милостив, чтобы спасти его во второй раз. И в этом преподобный ошибся. Вместо выстрела послышался лишь щелчок. Осечка. Вторая. Солнце, светившее в спину преподобному, осветило место битвы. В кои-то веки, после перестрелки на диком западе, никто не погиб. Всевышний явно имел планы на каждого из стрелков. Но какие? Это известно пока не было, потому что "Investigabiles viae Domini".

— Иди с миром, сын мой. Все твои грехи отпущены, — обратился к живому щиту Уильям и отпустил несчастного. А потом посмотрел на Патрика, — Нет, сын мой, моей вины здесь больше. Не должен слуга Божий оружие без нужды доставать. Сгоряча я сделал это. Прости меня, — преподобный бросил револьвер на песок и сунул руку в карман, выудив оттуда три серебряных доллара. — Они твои. Моя плата за то, что не убил меня заслуженно, а пощадил, как и подобает праведнику. Ошибся я, когда говорил о пути праведном, в этот раз я оказался тем самым себялюбивым.

Оставив оружие на земле без присмотра, понадеявшись на честность местных жителей, Маккой направился к Стеклянному. Но не дошёл. Каждый шаг давался тяжелее предыдущего. Тогда святой отец и вспомнил о ране, которую ему оставил стрелок. "Заслуженно", — подумал преподобный и, пересилив боль, двинулся дальше. Надо было уплатить свой долг перед невинной жертвой собственной ярости.

Все проигнорировали слова Артура. Увы, он не смог спасти Жана Жака. Тот, повинуясь воле Хьюго, взошёл на лестницу, положил голову и лишился её. Соратника Лехнера не стало в один миг. Голова барда покатилась по ступенькам, вместе с телом, превращаясь в прах. Одна шляпа осталась от старины Жана. Сын Малкава решил её сохранить любой ценой. Почему? Он сам не знал. Но ему казалось, что внутри его мёртвого тела что-то начало разгораться, вдыхая в него жизнь.

Карлик с ужасом смотрел на всё это действо. Балагур оставался его опорой, по большей части в ситуациях, где что-либо нельзя было получить просто поговорив. Ну и порой, жалкие смертные отказывались говорить с полумужем. Что, в принципе, было понятно.

Сын Малкава застыл, осознавая всё произошедшее и даже не сразу заметил, что остался один на один с королём Безумцев. Даже Жозе, притащивший парочку вампиров в этот замок, куда-то пропал.

— Оно было обречено на провал, потому что Жан Жак не подходил для такой роли. Уж больно она важная, — учтиво ответил немец, — А актёр из меня никудышный. До пня не дотянусь, чтобы подставить голову. Уж лучше послужу своему клану как-нибудь по-другому.

Окончательно умирать, вслед за своим товарищем, Артур не собирался, а потому был готов подрядиться на любую работу, лишь бы не лишиться головы здесь и сейчас.

Пьянчуга заговорил Маккою зубы! К такому выводу пришёл падре, когда увидел, что этот Патрик стоит за дровами. К счастью самого святого отца, алкоголик ещё не скрылся из виду, но мог сделать это в любую секунду. А потому Уильям решил действовать.

— Descansa en paz, mi hijo, — произнёс преподобный и выхватил револьвер.

Время как бы замедлилось. Падре даже слышал стук своего сердца. Ровный и спокойный. Будет ли так дальше? Никто не знал. В голове Маккоя роились вопросы... А что, если Стеклянный на самом деле невинный праведник? А что, если он застрелит кого-то невинного? А что, если сам Уильям попадёт в прохожего? А что, если этот подонок рискнет и будет использовать заложников? Маккой не будет стрелять через людей. Вопросов было много, ответов было куда меньше. Но одно падре знал точно. Сегодня на станции Роупсвилл прольется кровь.

— А я откуда знаю?

Алекс не смог найти причины поступка Даррена. Странно как-то. Пришёл, помог, ушёл. Он что, ясновидящий?

От размышлений, ДэЛарджа оторвала Беннет, которая принялась звонить врачу.

— Зачем, Роберта? — спросил он, а шёпотом добавил, — Может ещё что-нибудь дикое вытворит.

— Ты спасешь слугу божьего! — заткнул зеваку Маккой и прицелился в Патрика.

С каждой секундой, дышать становилось всё сложнее и сложнее, оставалось лишь надеяться, что хотя бы одна пуля дойдёт до Стеклянного и лишит его возможности стрелять по преподобному. Иначе придётся отправиться на суд Божий раньше времени.

Кёрк, Стивенс

Парни окончательно тронулись умом. Сбежав от гуков, чудом не лишившись жизни, они решили вернуться в ад и надрать несколько вьетнамских задниц. Сжав винтовки поудобнее, морпехи зашли в лес.

[The Rolling Stones – Paint It, Black – ссылка]

Никто не знал, что заставило двух солдат отправится в лес. Казалось, что даже они этого не понимали. Однако упорно шли вперёд, прорываясь через лианы, которые не давали идти с первых метров "прогулки".

Зелень вокруг казалась необычной для жителей США, но для парней, попавших во Вьетнам, они становились лучшими друзьями и ненавистными врагами. Но в этот раз, смотреть на дикую природу было приятно. В глубине души сидело чувство опасности, но прилив адреналина у Тома и медленно подбирающееся безумие и Сэма, гасили это неприятное чувство.

Пальмы раскинули свои ветки во все стороны, укрывая солдат и, возможно, гуков от солнца. Папоротники и мхи покрывали всю землю так, что не было видно, куда ты идёшь, не на мину ли? Лианы обвивали стволы деревьев, не давая кремовому цвету разбавить царство зелени.

За пару минут, морпехи прошли не далеко. Мешали эти самые лианы и пальмы. Но зато обнаружили кое-что более интересное. В очередной раз, не без труда, переставляя ногу, Томми увидел сбоку от себя небольшой лаз. Даже ретарду было ясно, что это тоннель гуков. А инструкция в таком случае, была одна: ебнуть туда гранат, а потом смотреть, как сраные узкоглазые выбегают, крича от боли. Лезть туда точно не стоило, потому что для этого у армии доблестной США были Туннельные крысы – парни, которые, рискуя своей задницей, залезали в такие дыры, а потом возвращались в половинном составе. Если вообще возвращались.

Сэм же не заметил ничего. Но остановка Керка насторожила его. Саманта обернулся и увидел то, что приковало взгляд напарника. Естественно в голову пришла мысль влезть туда с ножом наперевес и зарубить пару сукиных детей. Только в таком случае надо будет убедить Тома в необходимости таких действий.

Уайт, Митчелл

Двое морпехов романтично лежали в лодке. Единственным, что омрачало сию идиллию, стал труп Рида, да гнилое тело вьетнамца. Но разве парни могли что-то с этим поделать? Куда рациональнее и безопаснее, было лежать в лодке и делать вид, что в домике все мертвы. Так, если Саманту и малыша Томми завалят, можно будет по-тихому слинять, спалившись только в момент, когда лодка поедет на полной скорости. Идеальный план.

Потолок действительно был интересен. Грязь, паутина, влажные пятна от дождя. Все смешалось в этой одной поверхности, создавая нечто затягивающее и интригующее. Да такая хреновина вообще могла бы стать картиной. Какой-нибудь богатый кретин купил бы её, думая, что в ней сокрыт глубокий смысл, и остался бы доволен собой. Но на деле получил бы вьетнамский потолок.

Кёрк, Стивенс

Два выстрела прогремели практически одновременно. Две пули разного калибра устремились прямо во вьетнамку и обе попали. Грудь девицы разорвало на части, разбросав внутренности по земле. Руки сучки, убившей Рида, так и не отпустили винтовку, что, впрочем, никого уже и не волновало.

Быстрый осмотр показал, что в кустах больше нет гуков, а значит можно перебраться к домику, откуда уже слышался крик Джека. "Гасите этот кусок вьетнамской грязи и бегом к нам парни!" — чётко услышали оба стрелка. Действия рядового Уайта были не самыми лучшими, в плане безопасности, так как он мог выдать свои сослуживцев гипотетическим гукам, которые лежали где-нибудь в земле и ждали своего шанса. Но разве узкоглазые говорят по-английски?

Из хижины всё ещё валил дым, так что разглядеть что-либо, даже через многократно увеличивающий изображение снайперский прицел было невозможно, так что и Саманте, и Тому оставалось гадать, жив ли кто-нибудь, кроме Джека.

Уайт, Митчелл

Ларри завалился в лодку, к уже скрывшемуся там Уайту. Снайпер выстрелил мимо бойцов, и на мгновение повисла тишина, которая была нарушена спустя секунду. Два выстрела. С другой стороны. Кажется свои стреляли. И хорошо, чтобы наповал.

Однако, полевой доктор Митчелл решил не утруждать себя стрельбой, например, из лодки. Он решил заштопать на себе пару дырок, которые получил в результате слишком тесного общения с миномётом. И сделал это вполне успешно. Морфий подействовал быстро, притупив и боль, и осознание реальности. Но навыки врача не подвели. Осколки вытаскивались легко и непринужденно, и, хотя в глубине души, Ларри осознавал, что без морфия, он бы орал, как сучка, куски металла тащить из своей туши не прекратил.

Не особо послушные, после хорошей дозы обезболивающего, пальцы не могли зацепить совсем уж маленькие куски металла, а потому вытащить удалось лишь самые крупные. А потом начался ад. Зашивать рану, с непослушными пальцами, было очень нелегко. Иголка так и норовила вывалиться и отправиться куда-то под поддон, проскочив между досок, а нить отказывалась влезать в ушко. Но, стиснув зубы, медик победил иглу и её злейшего напарника нить и кровоточащие раны перекрыл.

Общее

И вновь стало тихо. На опыте каждого из предыдущих разов, было ясно, что добром это не кончится, но всё же чувствовалась надежда на то, что сейчас всё будет хорошо.

Это место прогнило до основания. Каждый домик этого городка, каждый человек. Все они были грешны. Но никто не шёл за раскаянием. Всем было наплевать, все забыли силу божью. Уильям пришёл в эти края, чтобы напомнить местным о силе божьей. А помогали в этом преподобному старый добрый мистер Кольт, да священное писание. К счастью, обычно применялось только второе, но бывали и курьёзные случаи. Как этот.

Падре знал, что станция Роупсвилл полна приезжих, бандитов, нищих и просто плохих людей. Но то, что всех их объединяло, так это то, что все поголовно были грешниками.

Маккой явился на станцию ближе к полудню, желая прочитать проповедь и показать людям, насколько грешно они живут. Он шёл к рельсам, желая их пересечь и поискать место, откуда его будет слышно всем местным. Но от сего богоугодного занятия его оторвал попрошайка. Бог учит делиться, падре знал это. Но Бог явно не учёл, что попрошайка может быть не просто нищим, который не может прокормить семью, а жалким алкоголиком, выпрашивающим монетку у прохожих.

Святой отец вероятнее всего не принял во внимание наличие здесь этого нищего, но тот сам его одёрнул.

— Найдётся. Но только для прихожанина. А ты, сын мой, никто иной, как жалкий попрошайка, наказанный Господом...

Падре хотел продолжить свою речь. Но продемонстрированный незнакомым алкоголиком револьвер резко изменил всю ситуацию. Святой отец приоткрыл полу пальто и показал агрессивному попрошайке свой револьвер.

— Путь праведника труден, ибо препятствуют ему себялюбивые и тираны из злых людей. Блажен тот пастырь, кто во имя милосердия и доброты ведёт слабых за собой сквозь долину тьмы. Ибо именно он и есть тот, кто воистину печётся о ближнем своём и возвращает детей заблудших. И совершу над ними великое мщение наказаниями яростными, над теми, кто замыслит отравить и повредить братьям моим. И узнаешь ты, что имя моё Господь, когда мщение моё падёт на тебя! — переходя со спокойного тона на почти крик, процитировал священное писание падре, подразумевая, что праведник это он сам, а вот этот агрессор – тот, кто замыслил повредить людям Уильяма – прихожанам.

ПРАСТИТИ

Я НИ СМОГ ДАВЕСТИ ИГРУ ДА ФИНАЛА, НО ЭТАТ ОПЫТ БЫЛ ДЛЯ МИНЯ ПРИКРАСИН. ЭТА МАЙЯ ПЕРВАЯ ИГРА И, ДУМАЙУ, ОНА ВЫШЛА ДАЛИКО НИ ЛУЧШЕЙ. НО ЙА ДАВОЛЕН ТЕМ, ЧТО СМОГ ПАИГРАТЬ С ВАМИ, ДАРАГИИ МАИ ОРКАНЫ, ГАБЛЮКИ И ПРОЧАЯ ДВУХГАЛОВАЯ НЕЧИСТЬ. СПАСИБО ВАМ ЗА ДАБРАТУ, ТЕРПЕНИЕ И ТО, ЧТО НЕ ВЫЧИСЛИЛИ НА АЙПИ И НИ НАБИЛИ МАЙЮ НАГЛУЮ МОРДУ.

ПА ПОВАДУ СЮЖЕТА:

ВТАРАЯ ГЛАВА БЫЛА ПРОЙДЁНА НА ПАЛАВЕНУ И ВАМ ОСТАЛОСЬ ЛИЖЬ НАВЕДАЦА К ЯКУДЗА-ОРКАНАМ И ПРОСТО ПАДРАЦА С НИМИ ИЛИ ПАДАРВАТЬ ИХ БАЗУ. ШПИЙЁН ЛЮДИЩЫК, ЕСЛИ ХТО НИ ДАГАДАЛСЯ, БЫЛ ХУМИСПАЕМ. ЭТО БЫЛ МАГ, КАТОРЫЙ ЩИТАЛ, ЧТО ЗИГМАР – ДНО, А ГОРКА И МОРКА ТАЩЯТ. НУ ВЫ БЫ МАГЛИ ИВО УБИТЬ ИЛИ АТПУСТИТЬ.

ТРЕТЬЯ ГЛАВА БЫЛА БЫ В СТИЛЕ МУЖКИТЁРОВ. ТУТ ДАЖЫ КАРТИНКИ ПАДХАДЯЩИИ БЫЛИ: ссылка, ссылка, ссылка, ссылка. НУ И ТАМ БЫЛО БЫ ПРИКЛЮЧЕНИЁ С ДОСТАВКОЙ ЛЮБИМОЙ ДУБИНЫ БОЗЗА, ПАКА ДРУГИИ БОССЫ НИ СПАЛИЛИ, ЧТО ОН ЛОХ И ОСТАЛСЯ БИЗ АРУЖИЯ. ПРАТИВАСТАЙАЛИ ВАМ БЫ ЗЛЫИ ГАБЛЮКИ ВА ГЛАВЕ С КОРДИАЛОМ РИЖОЛЬЮ (ИТА ГАБЛЮК ШАМАН).

А ПОСЛЕ ИГРА БЫ ЗАКОНЧИЛАСЬ. НО, УВЫ ЙА НИ ДАВЁЛ ИЙО ДО КОНЦА.

ИЩО РАЗ СПАСИБО ЗА ИГРУ.

ВЫ ЛУЧШИИ.

Убить траппера было непросто. Виселица убила тело, но не душу. Хью остался жив, но в виде духа. Теперь он летал по проклятому городу Гадюкино и наблюдал за грызнёй мафии и закона. Но больше всего заинтересовал некий представитель закона, который оказался ни кем иным, как рептилойдом!

Но сделать с этим Гласс ничего не мог. Он лишь преследовал странного представителя неземной расы, да острил при любой возможности. Казалось, что бывший траппер мечтает довести этого Посадкина до суицида. В принципе, это было правдой.

Всё замело снегом. Делать было нечего, потому что отряд ожидал разведчиков. Рагнар смотрел в костёр и вспоминал минувшие годы. В какой-то момент он решил поведать своим спутникам одну историю, которая заставила его покинуть родные края и вступить в дружину ярла.

— Всё произошло ровно пол моей жизни назад, — начал рассказ Гудмундссон, — В те годы я был безусым мальчишкой, с моего первого набега минуло несколько месяцев, но второй не намечался. А потому я проводил почти всё время в своей родной деревне. Это было ужасно, руки соскучились по древку топора, ударяющего по врагу, а не полену, сердце соскучилось по опасности. В общем, всё было плохо. Я молился Тюру о том, чтобы он послал войну на соседние земли и я мог отправится туда сражаться. Но этого не случилось.

Викинг почесал шею, да отхлебнул воды, подогретой на костре и продолжил говорить.

— Тогда я и встретил Сольвейг. Она была дочерью местного гофдинга. На всю округу она славилась своей красотой. Её белоснежные локоны, не русые или соломенные, а именно белые, как снег, были мягкими и немного завитыми. Я впервые встретил её, когда в очередной раз тренировался неподалёку от деревни. Она была настолько прекрасна, что я было решил, что увидел Идунн во плоти, так она была прекрасна. В ту секунду я забыл о рвении в битву, теперь я желал стать мужем этой прекрасной девы. И удача мне улыбнулась. В первую же нашу встречу она со мной разговорилась, спустя всего неделю мы уже мечтали о том, как сыграем свадьбу. Но её отец был категорически против. Сейчас, взглянув в прошлое, я прекрасно понимаю его, но тогда... Эх, как же я негодовал. Будь я поумнее, я бы отпустил Сольвейг из своей жизни, но молодость не позволила мне это сделать. Я прознал, кто стал её женихом и отправился к нему. Его звали Эйвинд Железный Рог. Прозвище своё, как я узнал позже, он получил потому что ходил в бой с одним рогом на шлеме. Глупо, конечно, но англичан это пугало. Впрочем, они всего боятся.

Рагнар вновь испил тёплой воды, но в этот раз замолчал на несколько минут, вспоминая все последующие события, которые все годы он пытался забыть.

— Жениха своей возлюбленной я нашёл без проблем. Он тоже искал встречи со мной. И по той же причине. Мы оба жаждали поединка. Нам было плевать, что он ничего не решит. Молодая кровь будоражила голову, а потому, не раздумывая, мы достали свои мечи и скрестили их. Бой был недолгим. Эйвинд, хоть и был старше меня, дрался не сильно лучше, однако, выиграл. Я был ранен, его клинок поцарапал мою щёку. Мне пришлось признать поражение и уйти ни с чем. После этого я встретился с Сольвейг, попросил прощения, собрал свои пожитки и навсегда покинул родную деревню, присоединившись к дружине одного из ярлов, проживавшего далеко от моей родины. А её я больше не видел. Только слышал, что муж её сгинул где-то, а она вновь вышла за какого-то Ирландца и покинула Исландию.

Битва была долгой. Это было всё, что запомнил варвар. Ярость перекрыла всё, включая умение формировать воспоминания. Лишь боль в мышцах намекала на количество убитых, да кровь на теле. На всём теле. А потом... начались жуткие видения. Этот мальчишка стал тираном, убивал всех, кроме людей, во имя веры во что-то, кроме добра и дружбы. На лице сына Конна появилась гримаса ужаса. Он молча смотрел и дивился тому, что воспитанник Генрика может стать монстром.

— НЕТ! — взревел Кернан и метнул меч в сторону (настолько был важен момент, что даже об оружии он не заботился) и побежал к Айдану, наперекор ведьме Кэй.

Варвар не слышал ничего, не видел ничего, кроме оруженосца, пытавшегося совершить нечто. Чем бы это нечто не было, сын Конна знал, что должен предотвратить это. Любой ценой. Для Генрика, для Анне, для Сартока, для покойного Мао, для Скирма, для Сартока, для себя, чёрт подери. Он был готов отдать жизнь, но спасти парня. Нельзя было лишить лучшего друга-паладина смысла жизни.

Оказавшись у парня, он занёс руку для могучего удара и вмазал ему по лицу, намереваясь его вырубить. А потом вынести отсюда. Куда-угодно, но живым.

— БЕГИТЕ ВСЕ! — варвар нутром чувствовал, что такой поступок останется безнаказанным со стороны храма.

Тонко намекнув всем что надо делать, он побежал. Куда-то. Подальше отсюда. Куда-угодно. Хоть в океан, как тогда, годы назад.

Прибыв в резиденцию Альянса Лордов, Бальтазар как бы впал в транс. Он не был спецом по разговорам с кем-то, а особенно, когда надо было что-то объяснять. Да и зачем ему было это делать, когда он мог просто напросто изображать тупую силу отряда, что у него получалось, благодаря двум с лишним метрам роста.

Пока четверо искателей приключений во всех красках рассказывали, что смогли украсть, то есть добыть, в храме Цирика, Ярджерит мысленно был где-то далеко, а именно в гетто. Около повозки контрабандистки, за информацию о которой он отвалил пятьдесят золотых. Он уже представлял, как верхом на краденом коне будет сбивать контрабандистов с ног, а потом угонит повозку и продаст всё какому-нибудь халфлингу – скупщику краденого.

В реальность, где до повозки было далеко, как до родины, драконорожденного вернули слова о том Розалин желает предателю лучшего. Такой глупости воин даже от женщины не ожидал.

— Нет, нет, нет! Так нельзя. Доусона надо найти и покарать за все его преступления! Он не только подверг вашу жизнь опасности, но и уничтожил имущество, а также помог убийцам Элмвуда! Лучшим вариантом для него будет быстрая смерть от болевого шока.

Бальтазар был зол. Зора, образованная женщина, явно не глупая, желала врагу всех в этом городе добра. Даже, если он был зачарован, то почему потом не вернулся, когда заклинание спало? Ответом на этот вопрос для воина стала простая цепочка: Доусон не был зачарован, потому что, когда заклинание спало, не пришёл к Розалин извиняться.

***

Покинув резинденцию Альянса, он обогнал своих товарищей и жестом намекнул, что хочет сказать кое-что.

— Есть одно дело, я тут получил информацию, когда мы искали телегу с этой драной культисткой, что в гетто есть ещё две повозки. Одна из них просто с водой на случай пожара и нам вообще не нужна, а вот вторая принадлежит Ильке Безухой. Мы храбрые и сильные, так что, думаю, можно будет, отдохнув, пробраться туда и забрать ворованное, чтобы потом продать и заработать средства для подготовки к следующим проблемам или приключениям.

Воин осознавал, что жрец может отказаться от участия в таком, однако, на этот случай была отличная фраза, которую Ярджерит заготовил у себя в голове: "Свою долю золота можешь отдать любому дому Болезней".

Общее

Риду действительно нужна была помощь, а Митчелл, как настоящий медик, прекрасно это понимал, а потому помог ему удержать тело Джексона. Только вот спасать труп было бы бессмысленно, не будь у него в руках пулемёта, в который он вцепился, как в своё последнее спасение.

Тем временем Том решительно поднял винтовку и навёл её на стрелка, сидевшего на пальме. Заметить не самого профессионального снайпера было легко, особенно для Кёрка, который мог заметить всё, включая то, что у гука в руках была Мосинка. Морпех навёл М40 на гука и нажал на спусковой крючок. И промахнулся. Пуля пробила дерево, не ранив гука. Тогда к нему подключилось ещё двое. Джо с трудом поднял М16 и выпустил пулю, которая пробила вьетнамцу грудь, а Саманта добил подонка, оторвав ему кусок плеча. Опасность, исходящая от стрелка, миновала, но не миновала опасность влететь в дерево на полной скорости.

Взрыв задел не только морпехов, машине досталось, причём даже больше, потому что большую часть удара она приняла на себя. Джек пытался вести джип дальше, но он непреклонно снижал скорость и терял управление. Лишь чудом Уайт смог вывернуть руль в нужный момент и потянуть на себя ручной тормоз, чтобы остановить тачку в полуметре от пальмы. Судя по дыму из-под капота, тачка больше с места не сдвинется.

Оставаться в машине было опасно, а потому морпехи по-быстрому выгрузились и собрали свои вещи. Пулемёт Биг Эла на спину повесил Рид, бывший, пожалуй, самым сильным из всего взвода.

Спустя всего пару секунд после остановки, солдаты двинулись прямо, к воде. В лес было идти бессмысленно, потому что гуки явно продолжат его обстреливать, да и мин эти узкоглазые там могут накидать. До конца леса прошли за полторы минуты. Миномёты вроде заглохли и не было ясно, кончились ли у вьетконговцев снаряды или же они просто уверенны, что уничтожили американцев.

Как только по бокам количество пальм устремилось к нулю, а спереди показалась река, солнце ударило в глаза пехотинцам, не дав сразу увидеть всю картину.

Перед ними предстал готовый плакат для любого антивоенного движения: трава отсутствовала в принципе, вместо неё была чёрная от бомбёжки напалмом земля, изрытая воронками от миномётных обстрелов и гранат, а вишенкой на торте стали руины деревни, которая стояла на берегу. От зданий остались лишь контуры, ни стен, ни пола, просто некое подобие фундаментов. Однако, метрах в ста – ста пятидесяти у берега стоял небольшой домик. Он явно был построен после обстрелов, потому что доски не почернели, да и вообще он существовал не в виде руин.

Кёрк

Взрывы ещё гремели, оглушая всех в округе, когда ещё недавно ужасавшийся видом разорванных на части гуков Томас выстрелил в грудь Биклу. Свинец прошёл навылет, выбросив на траву за спиной неадекватного солдата какие внутренности. Соотечественник, пожалуй, всех из этого взвода, рухнул на землю, плюясь кровью. На его лице застыла безумная улыбка, а в глазах читался, как страх, так и ярость. Трясущаяся рука подняла пистолет и навела его на Тома. Щелчок. Осечка? Впрочем, выяснить времени не было. Трэвис откинул голову назад и начал кашлять. С таким сквозным ранением жить ему осталось недолго. А "малыш Томми" уже поднимал раненого друга на плечи. Весил Рид много. Судя по тому, что тащить его было невыносимо сложно, весил раненый в грудь морпех кило на десять больше, чем Том. Но парень справлялся. Первые метров пять. Потом Дастер начал слезать. Что удивительно, самостоятельно. Упав с плеч Кёрка, он дико посмотрел на сослуживца и выдавил: "Я... Сам"...

Дав Кёрку возможность идти без лишнего веса, Джо встал и сразу же рухнул на колени.

— Грязные шлюхины выкидыши.

Сплюнув на землю, Дастер встал и с трудом пошёл к машине, а спустя пару шагов перешёл на медленный бег. Даже то, как бежал раненый парень выглядело болезненно. Что уж говорить о том, какие ощущения испытывал морпех-бегун?

Том же бежал так, что даже олимпийский чемпион бы ему позавидовал, ветки били по лицу, оставляя царапины, портившие ещё не покрытое шрамами лицо парня, но, когда спасаешь жизнь, было не до этого. Спустя всего тридцать секунд бега, достойного занесения в "Книгу рекордов Гиннесса", впереди показался ещё целый джип. Хрип Рида слышался за спиной, так что раненый не отстал.

В машине тем временем Саманта менялся местами с Уайтом. И как раз к моменту появления двух лесников, все сидели по местам.

— Парк, быстро, блядь, помоги Риду, — Биг Эл явно торопился убраться, пока гуки не зарядили по базе ещё разок.

Элис мгновенно выпрыгнул из машины и почти дотащил на себе раненого Дастера. Теперь все точно были в сборе.

Общее

[Iron Maiden - The Trooper - ссылка]

Наступила тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием Дастера. Продлилось это, однако, недолго. Джек вдавил педаль в пол, и джип сорвало с места. Всех пассажиров рвануло назад, а машину понесло к выезду с базы. Казалось, что свобода близко. Но это было не так. Уайт, исполнявший роль водителя, вовремя заметил метрах в двадцати раскопанную землю. Было очевидно, что узкоглазые что-то закопали. А что закапывают гуки, кроме мёртвых гражданских? Мины. А вот джип взрыв такой не переживёт, как и пассажиры. К счастью, Джек вывернул руль так, что, казалось, баранка просто отвалится, но не отвалилась. А машину резко развернуло на сто восемьдесят градусов и понесло в противоположном направлении. Выбора особого не было. По бокам лес, сзади мины, а что спереди ещё никто не знал.

В момент, когда армейская машина повернулась к минам задом, послышалась стрельба. Громкая. Так калаши не шумели. Это было что-то потяжелее. Взгляд Саманты, смотревшего своим единственным по сторонам, засёк, что стрельба велась из леса по бокам от мин. Вспышки с двух сторон, посылали свинец в американцев. Крупнокалиберные заряды свинца попадали по всему: по машине, по земле, пальмам и Парку. Первая очередь ранила паренька, пробив бок радисту. Кровь хлынула рекой, а мальчишка чуть не выпал из джипа, но был удержан Ридом, а вот вторая – пробила испуганному Элису голову. Мозг парня, а точнее его остатки, прилетели прямо в лицо Дастеру, а тело, отпущенное морпехом вывалилось из машины.

— ШЛЮХИНЫ ДЕТИ, ЧТОБ ВАС! — заорал Бен и развернул М60 в сторону кустов, — УМРИТЕ, ГУКИ ЕБАНЫЕ!

Пулемёт начал строчить по лесу, срубая пальмы и пробивая остатки палаток и домов. Но, увы, никого задеть не удалось.

— Я ВАС, БЛЯДЬ, ЕЩЁ ДОСТАНУ, НЕРОЖДЕННЫЕ СЫНЫ МЁРТВЫХ СТАРУХ!

Потом включился Рид. Он выпустил очередь в одного из убийц Элиса, но также не смог нанести значительного урона.

К счастью с бандитами драться не пришлось. Конечно, был велик шанс того, что уже бывалые искатели приключений разметают грабителей, как лети ломают куличики одним ударом ноги, но вот получить стрелу в бок не хотелось, да и у драконорожденного были подозрения, что бандитов почти дюжина. Он сам не знал почему, но был в этом уверен.

Прибыв в убежище, куда отряд привёл Грум, Ярджерит рухнул на первом удобном месте, закинув руки за чешуйчатую и пустую голову и принялся отдыхать. В тот момент его не волновало, что решать другие, пока они будут спорить куда идти дальше, воин хотел отлежаться и прийти в себя после общения с сумасшедшими, на поиски которых он потратил пять десятков золотых.

И всё же, через пару минут отдыха, Бальтазар посмотрел на остальных и спросил:

— Отдохнём и пойдём?

Кёрк

Морпехи тихо двинулись вперёд, но толи веточка хрустнула, толи у незнакомца слух был, как у бабочки, но всё же "рейнджер", кем бы он ни был, заметил приближение солдат. Он медленно повернул голову, делая это очень неестественно, как будто был под чем-то тяжелее морфия. Причём в разы. Тяжело дыша, незнакомец развернулся полностью. Перед Томом и Джо стоял мужчина среднего возраста, с широким лицом и тонкой шеей. На груди была небольшая белая вставка, где через грязь проглядывалось имя Трэвис Бикл. Одет он был в старую и не ухоженную, как комната подростка, форму. Рукава были закатаны, а на кистях красовались бинты, грязнее грязи под ногами. На поясе висел пистолет, причём не американского производства, такие носили вьетнамцы, да и сам ремень приехал издалека, из холодной России. Звезда хорошо давала понять это, да и кто, кроме русских делает такие большие пряжки? Пустой взгляд карих глаз, прикрытых нестриженными волосами, смотрел куда-то за спины двух американцев, а грудь быстро поднималась и опускалась, дышал Бикл тяжело. Если форма вообще принадлежала ему.

— Они близко, тише, тупицы, — резко прохрипел он и достал пистолет, — Их тут десятки, советую спрятаться, скоро будет жарко, — Трэвис безумно улыбнулся, — Вас же послали сюда? Можете не отвечать, солдатня просто так не приезжает куда-либо.

"Рейнджер" активно жестикулировал руками, совершенно не заботясь о пистолете в одной из них. "Вы опоздали", — хриплый голос стал громче, — "Их больше нет, и не будет. Они там", — пистолет указал на землю, недвусмысленно намекая на преисподнюю, — "Хотя вы тоже там. Это место, даже хуже. Я был в аду, и возвращаться туда без боя не собираюсь", — в глазах вновь заблестело что-то недоброе.

Неожиданно, парень с пушкой посмотрел прямо Джо в глаза.

— Ты, громкий, шёл бы отсюда. Они тебя слышали, беги пока можешь. А ты, — пушка указала на Керка, — мне пригодишься, ой, как пригодишься. Я покажу, где Они, а потом ты их убьешь. Быстро. Бах! Бах, бах! И всё. Никто не выжил, пошли со мной, тут недалеко.

— Мужик, может скажешь что-нибудь адекватное? Что за "Они"? Гуки? Ч...

— Гуки? Ха! Хуже, эти твари точно не заслуживают жить. Это проклятое дерьмо сверчков, жалкое подобие божьего творения, их смерть будет заслуженной.

— Твою ж мать, что ты несешь?

— Иди... отсюда, — пистолет нацелился прямо в грудь Риду. Голос Бикла стал ломанным, а лицо затряслось. Говорил он явно с трудом.

Стивенс

— Ну, беляшик, ты выдал. Ебаный пиздец – это то, что с твоим ебалом гуки сделали, а ты просто кайф половил, — с заметным черно-южным акцентом выдал чёрный кэп, — Ты нихуя не натворил, просто винтовкой поразмахивал, а так, всё в порядке.

Биг Эл, судя по всему, получил куда меньшую дозу ,и теперь представитель вечно обделенного народа немного завидовал подчиненному.

— Пушку ищешь? — заметив движения Саманты, спросил Джексон, — Там лежит, разрешу взять, если ответишь на вопрос, — Сколько пальцев я показываю?

Чёрная кисть с белой ладонью уставилась на Сэмюэля, все пять пальцев были оттопырены в разные стороны. Вторая же рука демонстрировала любимый символ англичан, знак Виктори. В сумме вышло семть пальцев. Надо было лишь ответить. Что Стивенс и сделал.

— Ладно, бери пушку. Только не смей кого-то угондошить.

Морпех выбрался из джипа и, терпя боль в голове, забрал свою пушку.

Уайт

Джек выкинул в багажник всё, что смог украсть из палаток и хижин и увидел, как Сэмюэль берет пушку. Не успев вымолвить и слова, он услышал слова чёрного кэпа: "Всё в порядке".

Митчелл

В чем разница между свинцом и золотом? Я не хочу платить двести баксов за то, что бы попасть под свинцовый дождь. Старая шутка всплыла в голове у морпеха, пока он обливал полевую кухню, о том что ей ещё могут воспользоваться, даже не помыв, он не думал.

Закончив с увлажнением выкрашенной в камуфляж железной поверхности, Ларри вырвался на улицу, оставив две чудесные дырки для выветривания запаха "слитого масла". До штаба добрался быстро, там всё ещё сидел Элис, но он изучал карту, с наушниками на шее. Видать никто пока не связывался с блок-постом.

— Эй, я тут сижу! — успел обижено выдавить юнец, когда Митчелл занял его место и нажал на кнопку. Ожидаемо ничего не произошло.

— Блядь, даже не знает, как рацию врубить. — Парк подошёл и, немного поколдовав, добавил, — База на связи, развлекайся.

И Ларри знатно развлекся. Заливая радисту в штабе свои, как потом выразился мужик на другом конце "Охуительные истории, который переплюнули истории его деда-шизофреника", он потратил некоторое время. А ответ получил тот же: "Берите бумаги и найдите хоть что-то о местных военных. Если совсем плохо будет, валите".

Викинг вернулся вместе с новоприбывшим к остальным. Говор у парня был норвежский, однако, это не сильно помогло Гудмундссону, который всё пытался вспомнить этого Греттира, однако, сдался спустя некоторое время. Не мог же воин всю деревню запомнить.

А потом начали лезть. Первым полез Кетиль и уже тогда начались проблемы. Он выронил вещи и еду. И, чёрт подери, это было ужасно. Следующим шёл сын Гудмунда. И шёл, поначалу, не так плохо.

Но только поначалу.


Рагнар был большим, похоже, даже слишком. Когда он почувствовал, что теряет равновесие, начал молиться всем богам и, вроде, бы удержался, но до верха было далеко, как Ирландии.

Дон Хуан теперь будет мстить за повешенного Петю. Или за Оливера, попавшего в больницу. Мексиканец ещё не решил точно, но был уверен, что точно будет мстить.

Пока товарищи бились с тварями не на жизнь, а на смерть, Старик лишь похрапывал, всё ещё падая в своих мыслях. Он убедил сам себя в том, что это сон и потому не боялся разбиться насмерть.

Или боялся. Как только Лют понял, что какой-то дед во сне убедил его в том, что всё вокруг – сон, а Штормвинд ему поверил. Не происки ли это демонов? Не колдовство ли это той твари, что усыпила старца? А что, если он сам прыгнул в эту яму и сейчас летит вниз, а через секунду переломает себе все кости? В голове начало стучать, а на языке была лишь одна мысль: "Спастись! Проснуться! Или я не сплю?.. К черту! Спастись!" Изо всех сил, он начал размахивать руками, но, ожидаемо падение не замедлилось. Он всё падал и падал, прямиком в бесконечность.

Для всех остальных спящий Лют лишь невнятно бормотал, как многие люди, когда спят, да немного дергался.

Слепой старик так и не узнал, что кислота так и не причинила вреда маленькой летающей твари. Впрочем, волновало его это мало, потому что, когда перед глазами потемнело, Лют понял, что сердце у него остановилось и теперь он умирает.

Темнота забрала Штормвинда в свои объятья. Он падал. Как в жизни, так и во сне. И, если в жизни летел он прямо на каменный пол, то во сне он падал в никуда. Вокруг было настолько темно, что не было видно даже рук. Только всепоглощающая чернота. Лют уже понял, что умер, но, вдруг, увидел перед собой какого-то некрасивого,морщинистого и дряблого старика.

— Ты жив. Просто постарайся проснуться и помочь своим товарищам. Без тебя то они справятся, а вот ты без них – нет.

— Это с чего такая уверенность, сударь?.. А ты, собственно, кто?

— Я это ты, разве ты не узнаешь? Ах, да. Ты же живёшь в лесу и нечасто смотришься в зеркало. Так вот, Лют, посмотри на себя хорошенько, а теперь подумай, почему ты не справишься без этих приключенцев.

— Понял я. Только с чего ты взял, что я сплю?

Но ответа не последовало, а Старик лишь падал и падал, осознавая, что стал таким некрасивым. Только то, что и при жизни он не был красавцем, Лют старательно забыл.

С такой раной у Сида были далеко не самые радужные перспективы. Конечно, был шанс того, что удар прошёл по касательной и тогда всё вполне себе в порядке, а был шанс того, что у парня сотрясение и без помощи он загнется.

— Сука! — Билл ударил по рулю, — Твою мать, какого хрена? Сид, мать твою, живи, слышишь, живи. Я не дам тебе умереть, слышишь? Не дам, я не могу, чтобы кто-то умер из-за меня! Будешь жить, чёрт подери, будешь!

Внутри Освальта началась буря, у него на руках был умирающий незнакомец, которому он обещал помочь, дома – дочь, которую убьют, если он не будет следовать указаниям сумасшедшего деда, а ещё по его следам шла полиция, некогда бывшая его союзником. И при всём этом, надо было найти того самого священника. Только где искать, в такую-то погоду?

Пульс Сида нащупать не удалось, возможно, из-за того, что руки замерзли слишком сильно. И кроме всех этих проблем, вырисовывалась ещё одна – сломанный минивэн, который привлекал внимание всех в округе. Экс-офицер начал смотреть в окна и выискивать место, где можно бросить тачку. Причём, кроме переулков, где машину можно было бросить и оставить след полиции, он искал также каких-то бандитоподобных парней, которым можно будет отдать транспорт, даже за сотню баксов.

Уайт, Митчелл

Джек первым делом направился срезать леску, служившую триггером опасной ловушки. Нож морпеха с лёгкостью перерубил рыболовную принадлежность, освободив двухстволку. Это оружие, судя по виду, не новое, могло бы неплохо послужить в ближнем бою, только вот до ближнего боя надо дожить. После Уайт направился к столу с документами. Бумаги не представляли особо интереса, так как даты на них стояли прошедшие. Последний документ датировался вечером предыдущего дня, это была сводка о количестве съестных припасов. Не найдя ничего интересного, Джек позвал Элиса, который не отзываясь побежал к дому, а, открыв дверь, грохнулся на землю тяжело дыша. Дробовик испугал парня, и лишь перерезанная леска успокоила.

— Твою ж мать, — выдавил из себя радист и подошёл к стационарной рации, которая занимала большую часть стола, — База, это блок-пост Чарли, ответьте.

— Приём, это база, вы починили связь?

— Приём, нет, это Элис Парк, радист, из отряда, что отправили сюда сегодня утром.

— Приём, это хреново, что-то новое нашли?

— Приём, ничего нет. Пусто, ни гильз, ни тел, ничего.

— Приём, продолжайте поиски, обо всех обновлениях сообщайте немедленно, конец связи.

"Конец связи", — повторил за "базой" Парк и развернулся к остальным, — "Говорят, искать дальше".

Тем временем Ларри решил затариться по полной. Открыл ящик мощным ударом лопатки, поднял крышку, ожидая увидеть кучу обойм к М16, но увидел лишь кучу пистолетов и револьверов. В ящике, да и в другом тоже, хранилось личное оружие командования, а также парочка М3 с обоймами. Этот пистолет-пулемёт, конечно, прославился, как худшее оружие, которое можно достать во Вьетнаме, но порой выбора просто не было. Гранат в ящиках также не было, рациональный интендант явно убрал их подальше от офицеров, чтобы случайный взрыв не обезглавил блок-пост.

Закончив грабить армию дяди Сэма, Митчелл направился к люку и точным ударом лопатки, повторив успех с ящиком, снёс замок к чёртовой матери. А потом открыл люк и увидел то, что видеть хочет не каждый: два гука. Мёртвых. Зрелище, конечно, было приятным, только вот, как известно многим, человек после смерти имеет свойство опустошать желудок, что оба трупа и не преминули сделать. Прямо из подпола пошёл жуткий запах, который сдерживался до этого лишь полом.

Кёрк, Рид

— Верно, — ответил Рид, смотря на след, — Не нравится мне это.

Двое морпехов вернулись к джипу, где в себя пришёл Биг Эл. Негр смотрел по сторонам, время от времени ругаясь. Боль в ногах не прошла. Скрипя зубами, он покосился на Тома и Джозефа.

— Нашли след, американский. Ведёт в лес, — сказал Дастер.

— Ну заебись, а дальше что? Может сделаете что-то? — Бен был явно не в духе. Оно и ясно, две пули в ноге,то вам не шутки.

— Сэр, есть, Сэр, — ответил Рид и заработал недовольный взгляд Джексона, — Пошли, Том, посмотрим что там, остальные заняты.

Последнее было правдой. Но каждый был занят по своему, Парк уже сидел в штабе, громко переговариваясь с базой, Джек и Ларри копались в штабе, а Бен, напару с Самантой были не в состоянии действовать.

Стивенс

Матерясь, как пьяный реднек, морпех бросился в атаку по лезвию бритвы. Гук, казалось не замечал маленького бойца дяди Сэма. Это могло стать роковой ошибкой. Но вьетнамец, в последний момент, начал трясти бритву, чтобы сбросить с неё Сэма, а как только американец полетел вниз, пискляво захохотал, как это делают все узкоглазые.

А пол тем временем приближался с каждой секундой. Казалось, что конец неминуем. Шансы умереть были бесконечно большими. И тут в голове раздался незнакомый голос: "Бесконечность – не предел!"

И вот, Саманта уже не человек, он даже не зверь. Он бомбардировщик, летвщий прямо на Ханой. Сам Стивенс не знал, как выглядит этот город, но сейчас прекрасно понимал, что перед ним. Вокруг него летели такие же самолёты. Вдруг зашипела рация. "Борт С, готовьтесь бомбить!" И Сэм понял, скоро начнётся. Вот уже под ним узкие вьетнамские улочки, тупые азиаты бегают по ним и кричат. Тревогу слышно даже через рёв двигателей. Но бомбить рано. Перед Самантой стоит другая задача. Надо обезглавить проклятых комми. Убить их "вождя". Ещё несколько секунд и под Сэмом Кремль, как у русских. Это странно, но каждый знает, что СССР поддерживает коммунистов. Что ж, пора стрелять на поражение!

Бомба летит вниз. Секунда, две, взрыва нет. Борт С смотрит под ноги. Там ноги. Сэм понял, что он не самолёт. Потому что перед ним мишень, а в руках у негр пистолет. За плечом стоит Доусон. Старый сукин сын ни капельки не изменился

— Ну что, Саманта, покажи, как будешь валить комми в джунглях. Быстро, блядь!

Стивенс посмотрел вперёд. Перед ним настоящая мишень. Тот самый гук, которого он заметил в джунглях. Или это был сон. Сейчас уже не разобрать. Надо стрелять, а Доусон заставит отжиматься. А руки то с прошлого раза не прошли. Да и ко врачу стоит зайти. Глаз что-то болит, причём не первый день. Вот только отпустит ли дрилл-сержант?

Стивенс

Всю поездку морфий действовал в полную силу и, казалось, что к концу заезда по самым дерьмовым в мире дорогам Сэма отпустит. Лишь казалось. Первые полчаса Стивенс просто не мог сосредоточиться на одной точке, взгляд всё время уводило в сторону, а мысли сбивались в кучу. И, когда поездка подходила к концу, мысли начали собираться в кучу. Но это ничего не значило. Как только одноглазый морпех покинул машину, морфий вновь дал о себе знать.

Саманта вышел из джипа и прошёл пару метров, прежде, чем остановился. Он посмотрел прямо и понял, что оказался не совсем там, где должен был. Перед ним была его родная улица. А стоял он прямо напротив дома, где родился и вырос. Только дом выглядел не совсем так, как выглядел перед отъездом. Окна были выбиты, а дверь выломана. Повсюду на газоне валялась кухонная утварь, а посреди дорожки к двери лежал отцовский телевизор. Это насторожило Стивенса. Он огляделся. Остальные дома выглядели не лучше. Тогда же Сэм нашёл то, что настораживало его ещё больше, отсутствие людей. Полное. Ни живой души. Саманта так и стоял вкопанный, пока не услышал лошадиный топот и ржание.

В эту секунду в голове появилось много вопросов, хотелось закричать: "What the fuck?!" — но до того, как у Стивенса появилась возможность подать голос, из-за дома Люси, которая была очень даже ничего, вылетела конница в форме времён Войны за Независимость. Офицер, который вёл этот отряд, гнал своего коня, но около Сэма остановился.

— Не беспокойтесь, девочки, кавалерия уже здесь! — он крикнул это ы пустоту, как бы не замечая Саманту, а, закончив говорить, после свой отряд дальше.

Такое игнорирование удивило морпеха, невольно, он взглянул на ноги и... понял, что их нет. А точнее, нога у него одна. Деревянная. И растёт до шеи. Хотелось закричать, но не удалось. Рта тоже не было. Вместо головы у Стивенса был почтовый ящик. Всё тело начало жутко болеть, казалось, что такую боль невозможно пережить, хотелось закричать, но не получалось, пока из глотки не вырвался крик страха.

Боль неожиданно ушла и на её место пришёл животный страх. И все потому, что Сэм стоял не на земле, нет, он стоял на лезвии опасной бритвы. И ещё страшнее стало, когда он увидел надпись на ней. Там было не привычное "US army", а "làm ở Việt nam, dao cạo nhiều". Ноги подкосились. Теперь умереть хотелось от страха. Казалось, что в этом кошмаре ничего не произойдёт, потому что по ощущениям прошло несколько минут, как, вдруг, ручку этой бритвы взяла рука. Волосатая, немытая и желтоватая рука. Бритву взял проклятый гук. Сэм, сам того не ведая, оскалился. Надо было что-то делать.

Митчелл, Уайт

Уайт выпрыгнул из джипа и уверенным шагом направился к штабу – хижине, построенной, судя по её внешнему виду, недавно. Соломенная крыша была ещё зеленоватой, но не от того, что гнила, а от того, что была свежей, бамбуковые стены также не пожелтели и обладали ровным зелёным цветом. Само здание выглядело уютным, даже домашним, возможно, потому что перед входной дверью лежал коврик, конечно, без надписи "Welcome", но всё равно он придавал уюта.

Джек не заметил ничего подозрительного, кроме закрытых на ставни окон. Ларри же, возможно, после пули, задевшей голову, стал видеть лучше, а может сам Дядя Сэм благословил его, но суть была не в этом. Раненый в голову морпех заметил что-то металлическое через щель в ставне. И это насторожило его. Митчелл остановил Джека. Чёрт знает, что там за дверью, а рисковать в пустую не стоило.

Кёрк, Рид

Решение осмотреть лес могло бы показаться странным для простого человека, не сведущего в войне, но для морпеха, только что пережившего адскую перестрелку, это решение было вызвано нежеланием словить пулю из леса, или ещё чем-то, но, в любом случае, осмотреть лес стоило.

Рид и Кёрк двинулись вокруг блок-поста, осматривая пальмы, папоротники и траву. В них не было мины, по крайней мере ни один из солдат этого не заметил, но метрах в десяти от джипа они заметили след. Не долго думая Джозеф ткнул ногой в землю неподалёку от найденного следа и пришёл к выводу, что след был от сапога американского производства. И всё бы ничего, да вот только в самой деревне следов почти не было. Объяснение было простым: дождь смывал следы, а дождь кончился вчера вечером. Тогда же, когда и оборвалась связь с этим блок-постом.

А след сохранился. Значит, он был оставлен после потери связи.

Приглядевшись, оба морпеха поняли, что след не одинок и вся вереница отметин от подошв ведёт в лес.

Общее

Пока морпехи разбились по парам и стали осматривать окрестности, Саманта просто смотрел на штаб. Молча и с серьёзным лицом. Все окружающие догадались, что это последствия хорошей дозы морфия, но вот только как скоро это пройдёт, понять было невозможно.

От поисков информации о пропаже персонала блок-поста, всех оторвал неожиданный возглас Парка:

— Твою мать! Связь пропала!

Судя по всему, переносная рация не могла уловить сигнал в этом лесу, оставалось надеяться или на самих себя, или на рацию с блок-поста.

Бил Эл же тем временем сидел в джипе. Морфий подействовал и на него, но доза у Бена была значительно меньше, чем у Стивенса, а как следствие и эффект слабее.

Битва с налётчиками окончилась. Началась битва с огнём. Пламя охватывало особняк, фут за футом, сжигая всё на своём пути. Бальтазар, к своему счастью, не был тем, кто бы мог сгореть с лёгкостью, но его вещи, купленные на свои кровные, сгореть могли. Ювар с Авениром рванули к окну, а драконорожденный чуть отстал от них. Пока парочка пялилась в окно, прагматичный Ярджерит закрыл дверь и приставил к ней стул, чтобы никто не прошёл. А потом юный монах, явно не выдержав всех сложностей жизни, решил покончить с собой.

— Нет, Авенир, жизнь не так плоха! Не прыгай! — прокричал Бальтазар, но было поздно. Юноша выбросился в окно. Однако, как ни странно, даже не поранился. Отнюдь, он был в порядке. Что за магия?

Впрочем, времени на выяснение не было. Ярджерит выбрался из дома, а также спас свои драгоценные вещи, а также вещи Кардора. Он отдал их дворфу, как только появилась возможность и обрадовался отсутствию дополнительной нагрузки.

А после отряд отправился след за Элби к убежищу какого-то Анклава. По пути их встретила стража и драконорожденный уже был готов к драке, но, к счастью, обошлось. После искатели приключений свернули в подворотню и скрылись с глаз хранителей порядка. Так и добрались до укрытия. Это было чудесное место, потому что, открыв дверь, ты попадал в лес. Там был и огород, и родник. Пока Ярджерит любовался этими чудесами, Грум сделал снадобье и вернул Зору на ноги.

Она мгновенно начала задавать вопросы, но Бальтазар не участвовал в разговоре. Он молча шатался по убежищу и восторгался его убранством. Так уютно ему не было даже в постели, что сгорела в особняке Розалин.

Драконорожденный бы так и не обратил внимания на диалог с пришедшей в себя зорой, если бы она не начала платить. Увидев деньги, он подпрыгнул к ней, как бы намекая на то, что хочет свою долю. Сейчас. Но, кроме мешочка с деньгами, искатели приключений получили драгоценности, как оплату за спасение пострадавшей без убийств. Или просто так. Бальтазара это не волновало.

После все начали заниматься своими делами, например щеголянием в набедренной повязке, а Ярджериту досталось самое важное – готовка. Он разжег костер и с радостью принялся готовить какое-то варево, которое можно будет назвать едой. Но потом, а на тот момент это было странным варевом.

Через несколько часов вернулся и Грум, и Зора с дворфом и его "родственником", за это время Бальтазар поел и был готов отправится навстречу опасностям. Что, собственно он и сделал, отправившись в гетто Жента.

Благодаря своим немногочисленным связям, он хотел попытаться найти там информацию о нападавших и их местоположении. Сделать это было бы непросто, но Ярджерит был чертовски настойчивым. Особенно в гневе.

Ответом на: "Куда дальше?" — стало: "В заставу". Кернан пошёл на второй этаж. Место было жутковатым. Для простого человека. Сын Конна же часто видел такие места в деревнях людоедов. Но даже варвару смотреть нато приятно не было.

Самым ужасным было то, что найти что-либо не удалось. Здание было пустым, если не считать кучи частей тел и крюков, на которых они висели.

Назад дикарь старался идти, как можно быстрее, всё же ему не нравилось это место. А ещё меньше нравится оно ему стало, когда он увидел раненую Анне.

— Кто? Когда? Где? Убью! — вырвалось изо рта Кернана за одну секунду, но, к сожалению сына Конна, мучителя паладьи уже убили.

Пока Генрик занимался лечением девушки, дикарь скучал. В какой-то момент паладины даже начали пить водку, увы, в медицинских целях. Чтобы не соблазняться запахом чудесного напитка, сын Конна ушёл в лес, с топором, который нашёл у наемников.

Вернулся он довольно скоро с целой охапкой палок, кусков поваленных деревьев и сухими еловыми ветками – всё это должно было дать хороший костёр, на котором можно будет приготовить еду и у которого можно будет согреться.

Но после захода в лес, сына Конна не ждал отдых. Он отправился убирать здание, где ранили девушку. Дикарь не особо брезговал грязными вещами и спокойно сваливал их в кучу, которую потом вынес на руках, совершенно не заботясь о гигиене, потому что он не знад, о гигиене и том, что можно заразиться трупным ядом.

Как бы то ни было, через некоторое время первый этаж был чист, а Кернан заслужил глоток той водки, а лучше два.

— Я приготовлю ужин. У кого-то есть что-то, что можно сжечь... то есть пожарить?

Магическая атака Бальтазара не увенчалась успехом. Огонь не попал по огненному черепу. Сразу же после цель атаки начала истерически смеяться. К счастью Авенир проучил негодника, отправив его в недолгий полёт, из которого истерик смог выбраться, чтобы получить от Мартильна. И даже после этого он остался жив. Что за живучий кусок кости?

И после всех этих страданий, если, конечно, череп чувствовал боль, любитель истерического смеха решил поддать жару.

Элби не выдержал такого обращения и рухнул на пол. А череп вновь захохотал. Это вывело Ярджерита из себя. Выхватив скимитар из рюкзака, массивный драконорожденный протолкнулся через Торреана в комнату, пробежал мимо истерика и, с полуразворота, вмазал по черепу. Тот треснул и рухнул на пол особняка.

Теперь осталось лишь выбраться из охваченного пожаром здания.

Рюкзак дворфа Ярджерит перекинул через одно плечо и побежал к своим вещам. Первым делом он подобрал свой скимитар, а потом полез за рюкзаком.

— Чёртов дым, чтоб тебя! — прошипел драконорожденный, подумывавший выпрыгнуть в окно с вещами, а потом пройти через главный вход к остальным. Вот сюрприз то будет.

Чтобы достать ключи не надо было соваться в больницу. Это хорошо. Дима хотел было развернуться и уйти, но тут девка вытворила такое, отчего у любого мужика челюсть пробьёт пол. Она молча разделась.

— Твою ж мать, — выдал Звягинцев, — Это, конечно, хорошо, поебаться всегда хочется, но у тебя ж пальцев нет, да и не разговариваешь ты. Знаю я таких. Сами предлагают, а потом мусорам заяву пишут. Ага. Хрен тебе. Или потом скажешь что беременна и заставишь платить... это, как их... ну... абонементы, во! Хрен тебе, а не мои бабки. Я себе лучше нормальную бабу найду. С десятью пальцами.

Кулак медленно отошёл от двери и двинулся к постройке. Хитрая баба без пальцев, которые наверно отвалились у неё из-за СПИДа или ещё чего-то такого, хотела развести его на алименты, но Дмитрий не дался хитрой телке.

Минивэн не смог победить полицейскую машину. Копы столкнули тачку беглецов в сторону и Билл, потеряв управление, не смог избежать столкновения со столбом. Удар был страшной силы. Освальт ударился головой о подушку безопасности и сознание начало покидать его. Но он собрал волю в кулак и поднял голову с руля. Сбоку лежал Сид с разбитой башкой, пистолет всё ещё был в его руках, а в лобовое зеркало он увидел копов уже идущих к машине с пушками на перевес.

— Хрен вам, ублюдки, — прошипел Билл и попытался поехать на машине вперёд.

При том насколько авария была ужасной, машина каким-то чудом осталась на ходу и Освальт воспользовался этим. Пока полицейские добегут до своей машины, пока они сдвинутся с места, беглецы будут далеко. По крайней мере не близко.

Звонок мусорам удачным не был. Каким-то хреном линия была занята, хотя такое практически невозможно.

Угон машины тоже не удался. А вот это было возможно.

Тогда Диме не осталось ничего, кроме как выйти из минивэна и пойти в больницу. Внутри должны быть машины скорой помощи.

Выйдя из тачки, Кулак взял дробовик по удобнее и подошёл к двери, где была безумная медсестра. Что-то подсказывало, что открывать дверь, пока эта безумная там, не стоит.

— И чо зыришь? — Звягинцев посмотрел в глаза безумной, — Вали отсюда, — он начал пугать женщину, чтобы она убежала, но оружие из рук он не выпускал, потому что в случае агрессии с её стороны Дима вынес бы ей мозг.

Аккуратность не была свойственна Кулаку и исправить это, как бы он не старался, у него не вышло. Птичье дерьмо стало непроходимым препятствием, которое и послужило причиной полёта вниз. Однако, полёт не стал последним в жизни Дмитрия. Отнюдь, он даже не сломал себе спину или ноги, а так ушиб и всё. Звягинцев даже не закричал от боли, а потому и не привлёк к себе лишнего внимания.

— Ебать. Странный денёк, — выдавил Кулак, поднявшись с земли.

К счастью самого Дмитрия, он упал около минивэна, а значит обладал невероятной возможностью покопаться в нём и выяснить, что за дерьмо происходит в этот странный летний день. Звягинцев подошёл к машине и попытался открыть дверь.

За что можно было похвалить полицию, так это за оперативность. Лифт и лестницу перекрыли практически мгновенно, оставив Билла без возможности спрятаться на парковке. Коп поматерился быстро придумал новый план.

Первым его пунктом было: зайти в первую попавшуюся комнату и спрятаться там.

Вторым было: ждать ночи и сваливать с Роджером.

Планом Б стало: сдаться, если заметят, потому что, в отличии от Грега-гиганта, Освальт не огромный мужик с горой мускул под пузом.

Комната оказалась не пустующей палатой, как хотел бы офицер, но времени на поиски не было.

Первыми жертвами, приступившего закон экс-офицера, стали нынче модные дырявые джинсы какого-то парня (женские бы не налезли на далеко не самые худые ноги копа), белый халат, атрибут любого врача и стул, на котором он развалился.

А потом началось ожидание чуда. Где-то через полуспящий беглец стал соседом врачей, которые покидали свои рабочие места, возвращаясь к жизни простых людей, а не спасителей жизней. Они обсуждали "их" побег. Только вот знали ли они и полиция, что Грег теперь никак не связан с Биллом. Они теперь сами за себя. Но объяснять он это не собирался. Это было бы величайшим провалом в истории побегов.

Никто к счастью не зашёл к хитрому полицейскому-врачу. Один вопрос, и он бы был замечен, так как придумать хоть какую-то легенду ему не позволила усталость.

Когда почти все отправились домой, Освальт отправился искать лифт.

Лифт был найден, а значит оставалось лишь несколько шагов до свободы, но вместо этого экс-полицейский получил по колену от действующего полицейского. Сопротивляться молодому кому было бы тяжело, но проверить это не удалось. Сознание отправилось куда-то в другую от беглеца сторону, оставив его без оного.

Что было дальше он уже не вспомнил. Можно было догадаться, что коп вернул доверие начальства, вернув потеряного заключённого, а самого беглеца унесли в комнату и приковали к кровати.

***

Он проснулся ночью. Наручников не было. Как закрытой двери. Билл вообще был не в больнице. Это была его спальня. Его кровать. Только одежда была странной. Полосатая, как в тюрьме из фильмов. Это было странно. Он поднялся на ноги и, утирая глаза, заковылял к двери. Но в проеме, из-за которого шёл чересчур яркий свет, появилась его дочь. Она смотрела на отца с укором. На её глазах проступали слёзы.

— Почему, папа?

— Ч..что?

— Почему ты всё поставил на кон ради денег?

— Каких денег? О чём ты?

— Ты убил тех афроамериканцев с подсудимым N1488.

— Каким к черту подсудимым?

Но дочь не ответила. Вместо неё уже сидел чернокожая судья в парике, а вместо комнаты вокруг появились стены зала суда.

— Подсудимый N1328, признаётесь ли вы в убийстве Стивена Фрая в ночь с десятого на одиннадцатое декабря две тысячи двенадцатого года?

— Нет. Он же пережил то попадание. Я не убивал его. Нет, чёрт подери! И где мой адвокат?

— Убийцам адвокатов не дают.

— Что? А как же законы?

— Для убийц другие законы!

— Но это нарушает конституцию!

— Для убийц другая конституция!

Ответить Билл не смог. Слова стали комом в его горле, а вместо его ответа судья зачитала ещё одно обвинение: "Билл Освальт обвиняется в преступном сговоре с Грегори Джейкобсом и попытки хищения двухсот тысяч долларов, владелицей которых является Бритни Флауэрс". Последнее испугало офицера. О таком он даже не задумывался. Но ответить он вновь не смог. Стены изменились, а на месте судьи вновь появилась его дочь.

— Ты понял, Билл? — сказала уже дочь.

— Но... Я этого не делал!

— Нет! — она начала кричать и плакать, — Это всё ты! Из-за тебя ушла мама, из-за твоей тупости тебя посадили в тюрьму! Это всё твоя вина, Билл! Ты всегда делаешь всё не так! И даже не стараешься! Ненавижу тебя! Ты мог всё исправить... Ты...

Последние слова были прерваны каким-то шумом. Будто сам бог раздвинул небеса и странно знакомым голосом сказал: "У тебя пять минут".

***

Сон окончательно ушёл. Теперь вместо бога над Биллом стоял Роджер. На руке было лишь кольцо от наручников. Остальная часть была на ножке кровати.

— Да, да, конечно. Пяти минут будет много, — сказал быстро вставший Билл, он также отметил, что впервые за долгие годы за секунду слез с кровати.

Освальт взял куртку, но не надел её, и пакетик сока.

У копов не было оружия, кроме тазеров. Это значило, что умереть при побеге будет затруднительно. По крайней мере, умереть от пуль полицейских, а не от неумения водить машину.

— Не знаю, сломал или просто оторвал, но крови там было столько, будто он ей глотку перерезал.

Рассказав стражам порядка не очень весёлую новость, Билл ухмыльнулся, ожидая, что после такого его точно отпустят и он сможет спокойно пройтись, вместо того, чтобы просиживать зад. Но! Но Хауз оказался последней скотиной и запретил офицеру отлучаться. Раздосадованный этой новостью Освальт откинулся на спинку стула и приготовился дожидаться Грега, одного и второго.

В какой-то момент в голове начали проскальзывать мысли, из-за которых начиналась паранойя, но метис оторвал его от раздумий, предложив кофе.

— Буду благодарен, мистер...

Офицер не знал его имени. А узнать стоило, хотя бы из приличия.

— А как вас зовут, мистер?

Получив ответ на свой не очень важный вопрос, коп откинулся на спинку и принялся ждать Джейкобса, чтобы их наконец отпустили в палату. Но дождался он лишь щелчка в замке. Судя по тому, что никто не вышел внутри всё должно было закончиться, но не закончилось. Хотя через пару минут это уже стало подозрительно. Но Освальт молчал. Ему не были нужны заморочки. Он просто сидел, откинувшись на спинку, и потягивал кофе.

Спустя несколько минут, копам не понравился шорох в кабинете Хауза и они открыли дверь. Внутри они узрели то, что не полностью видел Билл. Но он точно увидел сломанное кресло и двух Грегов в разных положениях. Причём жалеть можно было обоих.

— Твою мать! — прошипел офицер. Джейкобс опять устраивал погром и опять там были пострадавшие.

Билл решил не вмешиваться в происходящее, потому что он вроде по одну сторону баррикад с бизнесменом, а с другой стороны нарушать закон надо минимально.

Не вмешиваться, значило не мешать ни копам, ни Грегу, но не значило не сваливать отсюда. Ведь доктор тогда точно заберёт его на сеанс. А по словам Роджера, ходить к Хаузу на сеанс – большая проблема.

Экс-офицер подождал, пока копы побегут за прыгуном-бизнесменом, и двинулся в другую сторону. Надо было найти место, где можно переждать эту бурю, а в идеальном случае и смотаться без сумасшедшего Роджера. Ведь та девка – проблема Джейкобса, а не Освальта.

Вьетнам. Чертовски плохое место. Особенно плохим оно кажется, когда здесь идёт дождь. А идёт он всегда, но, когда этот чёртов ливень заканчивается, начинается чудовищная жара, которая заставляет задуматься о том, как приятна вода, льющаяся с небес тебе на голову, за пазуху и в ботинки. Плохое это место, в общем. Так думали, без исключения, все.

Дождь закончился вчера. Жара уже дала о себе знать, и хотя до самого пекла было ещё несколько часов, у многих уже появилось желание снять чёртовы бронежилеты. Впрочем этот взвод оторвали от обыденных утренних дел ещё полтора часа назад.

— Честь можете не отдавать, детишки. Сегодня у нас особый случай, мать его. Пропала связь с блок-постом в двадцати километрах отсюда, — капитан был явно не в настроении, — Вашей задачей будет добраться до туда и разобраться в причинах сбоя.

Приказ был очевиден. Судя по настроению Кэпа разбудили его сегодня ещё раньше, чем обычно.

— У вас десять минут на сборы, потом потащите свои задницы к Уэсли. Он даст вам джип, а там вперёд к блок-посту.

Через десять минут все были более или менее готовы. Уэсли, главный механик, показал джип, который должен был довезти взвод до места назначения. Машина была чисто вымыта, что было редкостью для Вьетнама и его безостановочных дождей и ветров, внутри обнаружились карта и 7 фляжек с водой. "Подарок", — прокомментировал последнюю находку механик. Ему было где-то за тридцать, но порой он вёл себя, как очень заботливый дедушка, порой это радовало, а порой могло и раздражать, но очень редко. Но, несмотря ни на что, Уэсли все любили.

Солнце уже пекло, когда машина только отправилась в путь. За рулём был Кёрк, он всё же был механиком, а потому и имел хоть какое-то представление о том, как не уничтожить машину во время поездки. И всё равно пришлось ехать медленно. Дорога была ещё большим дерьмом, чем погода вчера, а потому машина могла улететь в кювет на любом повороте. Потому и пришлось тащиться чуть быстрее, чем идти пешком.

11.10.1969, 10:37
Где-то в 15 км от базы Армии Соединённых Штатов Америки
Небо безоблачное, ветер юго-восточный, 0,5-1 м/с, температура +31 °С

Почти через полтора часа езды по останкам вьетнамской дороги, уничтоженной дождём и гранатами, в дали замаячило нечто, отличное от песка или деревьев по бокам от дороги. Это было бревно. Оно лежало прямо посреди дороги. Ехать до него было ещё пятьсот метров или около того. Поваленное дерево выглядело не спиленным, молния разнесла его сверху, а корни вырвало дождём, но чёрт знает, что могли придумать эти узкоглазые.

Машина остановилась. Надо было решить, что делать дальше. До блок-поста, как было написано на карте, "Чарли", оставалось почти пять километров.

Рация потрескивала, как бы говоря: "Связь есть".

Бог Горизонта закончил речь и началось странное. Начались испытания от богов. Их было много и каждое было очень тяжелым, но Дамианос верил в себя, в своих спутников и вообще в помощь от богов. Увы, охотник был хорош в охоте, а не в воровстве или знании чего-либо. Так что досталось ему лишь несколько испытаний. Первым стало выживание в дикой местности. Охотник всю жизнь занимался этим, а недавно съеденный василиск лишь улучшил его стойкость.

Первым делом охотник решил помочь Керласу. Тот должен был приручить хищника, а кто, как не охотник станет лучшим в этом помощником. Зверь начал рычать, когда бард подошёл близко. Но он не был дураком, чтобы продолжать путь. Он остановился... и зарычал. Это было верным решением. Разум хищника может признать тебя главным только, если ты покажешь ему, что ты сильнее, мощнее. Рык был одним из лучших способов доказать свою мощь после драки. Но ведь Керлас не был борцом, а сражение с сильным хищником могло стать смертельным, а потому тот благоразумно "убедил" зверя в своей силе. Испытание было пройдёно. Дамианос, довольный тем, что есть ещё кто-то в отряде, способный усмирить зверя, вновь оказался там же, где и остальные. Его ждали новые испытания.

Следующим испытанием стало, пожалуй, самое сложное для него – медицина. Самолечение обычно включало в себя перевязку ран или создания снадобья из листьев, но никак не вырезание наконечника стрелы из внутренней части бедра. Сын Цефея вообще был не лучшим хирургом (об этом говорили некоторые шрамы, оставшиеся после лечения), а тут такое. С трудом нарыв в голове знания о строении тела, он понял, что там, куда вошла стрела множество кровеносных сосудов, а значит надо был аккуратным, как вор, вытаскивающим кошелёк у толстосума прямо в казарме. В руках оказался кинжал с тонким лезвием, почти как у стилета, и щипцы. Он принялся за работу. Сначала надо было разрезать плоть там, где она мешала вытащить железку. Это сделать было легко, но не задеть сосуды сложно. Пот покрыл весь лоб и начал капать на пациента, когда Дамианос только поднёс нож к телу. Сделав первый надрез, он понял, что не задел важных сосудов и раненый не истекает кровью. Вторым стало вытаскивание наконечника. Он взял щипцами верхнюю его часть, а кинжалом подтолкнул его. Тот с лёгкостью вышел, почти не оцарапав плоть. Утерев пот с лица, охотник осознал, что дело за малым – наложить шов. Появились игла и нить. Он проткнул кожу у сосуда и начал зашивать рану. Сделать это удалось не очень быстро, но качественно. Когда сын Цефея осознал, что испытание пройдено, он уже стоял около остальных. Фарика должна быть довольна своим служителем. Дальше предстояло последнее задание от богов.

Он попал в холодную местность где-то в горах. Было ясно, что это наваждение, но при этом оставалось ощущение, что всё это происходит в реальности. Боги же достаточно могущественны, чтобы переместить его в горы, пусть и не надолго. Снегопад не давал обзора больше, чем на несколько метров. Внизу были лишь скалы, а значит надо было выжить здесь. Сын Цефея поёжился. Доспехи и лёгкая одежда были рассчитаны на тёплые места Тероса, а не холодные горные пики, но кто спрашивал его мнение? С трудом переставляя ноги в снегу, он пошёл вперед, аккуратно проверяя перед собой землю (свалиться с высоты было бы глупостью). Вдруг, рука коснулась холодного камня, который, однако, имел уклон не от Дамианоса, а к нему. Это могло стать отличным местом, чтобы скрыться здесь от холода. Стуча зубами он влез туда и стал обкладывать себя снегом, защищаясь таким образом от ветра и метели. Спустя минуту охотник был укрыт от внешних проблем. Теперь нужно было согреться. Для этого он начал раздеваться. Для незнакомого с искусством выживания это звучит глупо, но он знал, что обложив себя одеждой он согреется куда больше. Так и случилось. Уже через несколько минут зубы перестали стучать, а тепло выработанное телом не давало замёрзнуть насмерть. На этом испытание закончилось.

Получив ответ на вопрос, Дамианос покосился на мореплавательницу, но промолчал. Путешествие становилось всё более странным и странным.

А после все принялись чистить корабль от всего, что налипло на него за время, что он провёл под водой. Спать было не очень приянтно, но охотник был приучен к таким условиям и вытерпел это. Но больше всего его удивляло то, что корабль плыл сам, не смотря ни на что. И даже утром, когда он доедал свой паёк, удивление так и не прошло.

В какой-то момент Калифа сообщила, что оставит отряд и стала превращаться в морского обитателя. Это очень удивило сына Цефея, но он не подал виду. Даже не достал лук. Калифа представилась Киорой и скрылась в толще воды. До Дамианоса не сразу дошло, что это мироходка, а не какая-то местная владычица морей. Но к моменту осознания возможная мишень уже скрылась. А жаль, это был бы славный бой.

Дальше корабль не плыл сам. Им управлял отряд. Через некоторое время появилась очередная разгневанная богиня. Охотник промолчал, когда та стала обвинять отряд, потому что не обладал умением красиво говорить, а значит мог и навредить словами. И он оказался прав, потому что оказалось, что та мироходка хочет стать богиней.

— Что за мода становиться богом? — прошептал охотник.

К счастью проблем не возникло, Фарам и Ериас убедили богиню в отсутствии желания мешать настоящим богам и отправились дальше.

И вот, наконец, отряд добрался до края света. Водопад, храм и сплетенные деревья. Всё было как в легендах. Восторженно смотря на конец мира, сын Цефея даже пропустил первые слова Круфикса. И всё же он услышал, что у всех есть право на один вопрос. Он задумался. В жизни он хотел узнать о многом, о появлении мира, о законах мироздания, но сейчас это всё не казалось важным. Сейчас надо было задать самый главный вопрос. Вопрос жизни, вселенной и всего остального. Но, увы, охотник не знал этого вопроса, а потому продожил размышлять над вопросом.

— Я долго думал над вопросом, о великий Круфикс, — начал говорить Дамианос, как только был дан ответ на вопрос Керласа, — Я хотел бы узнать... Как вообще возможно стать богом? В смысле, как, например, Ксенаг смог сравниться с вами по силе и стать богом?

Эллингтон позволил Освальту позвонить. Арест уже не волновал подозреваемого в выполнении работы. Офицер хотел было свалить к телефону, но его остановила женщина, напоминавшая его бывшую. Чертовски сильно напоминавшую. Но ситуация Билла была другой. Эти воспоминания не были приятными, хоть и сладость хорошо проведенного времени также присутствовала. Когда она начала говорить, офицер чуть не взвыл от ненависти к своей жене, но вот слова вернули его на землю. "Вы убили сотрудников собственного частного охранного агентства". Эта дамочка не в себе. Теперь в голову пришли другие воспоминания. О разводе, скандалах и чёртовой куче проблем. Чёрт подери, да в те месяце в его доме был локальный Рагнарёк. Впрочем, сейчас локальный апокалипсис устроили бизнесмену.

— Его жена требовала, чтобы он подписал бумаги под угрозой смерти, — пробурчал Билл. Ответом послужила тирада Грега и хруст, а спустя мгновение вопль.

Освальт не сразу понял что произошло. Вот стерва гонит на Джейкобса и Освальта, вот она требует его подписать бумаги, вот Грег со спокойным лицом тянется к бумаге, а вот чёртова куча крови прёт из руки пристава.

— Ебать ты мощный, — выпалил Билл, а спустя мгновение бросился к озверевшему похлеще Фрэнки бизнесмену, — Отцепись от неё, чёрт подери! Что с тобой не так?

Навалившись на двухметровую тушу злобного мужика, Освальт попытался не дать ему драться дальше. Могучий бизнесмен мог сломать полноватого офицера с лёгкостью, но была надежда пережить этот день, да и остановить взбесившегося Грега.

— Эллингтон, шокер, балончик, быстрее! — прокричал Билл, пытаясь остановить бизнесмена, ударив его в затылок.

Перцовый баллончик мог задеть и офицера, но офицер был готов на жертвы, ради граждан своей страны. Он поклялся о том, что будет ценой жизни защищать граждан США, и теперь он не отойдёт от долга, ведь лучше сутки пролежать в койке с болью в глазах, чем знать, что кто-то пострадал ещё больше, чем мог из-за твоего бездействия.

Бальбо ушёл. До полурослика всё таки дошло, что босс сейчас был не боссом, а пьяницей. Бальтазар покачиваясь развернулся и покосился на агрессивного солдафона.

— Ты чего сказал? Проваливать? Ты на кого наехал? Я – ветеран! А ты бездарь кривоногий, которого в армию не взяли! Пока ты тут зад просиживал, я воевал! Тьфу! — драконорожденный плюнул на брусчатку, — А теперь ты, выродок, говоришь ветерану уходить? Я офицер! — он указал на значок, выуженный из кармана.

Ярджерит не стал выходить из образа пьяного солдата, а лишь больше вжился в него. Но продолжить не успел. Гном, явно не отличавшийся адекватностью, подвалил к солдату и представился тайным агентом. Зря. Получил пинка и отвалился на спину.

— Да как ты посмел ударить его, — палец указал на Кардора, — его брата? Он же, чёрт подери, уважаемый дворф! Видимо бить можешь только тех, кто тебя слабее, — Бальтазар закипал, причём искренне, — Ну всё, ты допрыгался! Пойдём поговорим! За угол, чтобы не шокировать пациентов тем, что останется от твоего лица после моего удара, слабак.

Зора обещала ещё сто пятьдесят золотых за отсутствие трупов, но ничего не сказала о сломанных носах. А в такой ситуации драка не будет подозрительной. Только вот главное не колдовать, а то ещё и лишнее внимание появится.

— В таком случае это даже не проблема.

Чарли знал, что краснокожие, не использующие огнестрельное оружие, не станут проблемой, пока не доберутся до тебя с томагавками и ножами, а то и копьём. Декард помнил к счастью мёртвого Чёрного Глаза, который не смог завалить чудотворца на крыше поезда, однако тому очень повезло, потому что все слышали истории о жестокости этого индейца. Именно поэтому, как только Проныра заговорил о коренных жителях, грабитель потянулся к револьверу. Всё же пушка была отличным подспорьем, пока индеец не начинает насаживать тебя на копьё, тогда прицелиться будет невозможно, а краснокожий тебя уже почти убил.

После того, как был заключен договор о встрече на следующий день, Чарли отправился искать попутчиков. Увы, никого из действительно надёжных попутчиков в этом городишке не осталось. А потому пришлось довольствоваться объедками, если можно так выразиться.

Первой в подобие банды попала Бонни. Девка сбежала из Нью-Йорка, потому что там судья приговорил её к повешению за убийство во время ограбления. Только вот Декард не знал было ли то ограбление удачным, но, судя по всему, нет. В Ничейных Землях она была новичком, это можно было сказать по её пистолету, к которому добыть патроны было практически невозможно. Однако Чарли взял её в команду. Причиной этому было то ли желание завалить её в постель, то ли нехватка членов команды. Но одно он знал точно, девка никогда бы не попала в банду, будь возможность найти других людей.

Следующим стал нищий китаец. Он не был способен ни стрелять, ни сдерживать себя от игры, но зато он согласился взять в два раза меньший процент, чем у остальных, да и мог поработать проводником. Только вот от кулака какому-то чудовищу ничего не будет. И всё равно наличие китайца в команде увеличивало шансы спастись у остальных. На худой конец чёртов узкоглазый отправится на тот свет, защищая остальных.

Последним членом банды стал Лис. Чарли пожалел о встрече, как только тот замаячил на горизонте, а точнее перед Декардом.

Лис был личностью необычной. Молодой и наглый ганфайтер напоминал самого Чарли в самом начале карьеры. Он всегда стремился подняться в иерархии. Всегда старался забрать себе побольше. Это могло бы быть достойно уважения, если бы не то, что Лис скорее всего попытается обмануть или убить Декарда во время разделения добычи. Но пока добычи не было, а значит и причин стрелять в спину.

Чарли вздохнул. Он очень надеялся, что этот хитрый сукин сын уже в горах и встретятся они в дороге, где можно будет послать его к чёрту. Убивать его без причины не хотелось. Уважение к хитрецу откуда-то появилось уважение к Лису, потому что тот не был глуп, да и был чертовски перспективен. Декард кивнул Лису, пожал ему руку да сказал во сколько встреча. И ушёл. Долго говорить с ним – опасно. Мало ли скажет мальцу чего-то, а тот потом перережет Чарли глотку ночью.

Грабитель долго не спал. Уж очень он волновался, да и кошмары, которые беспокоили его после путешествия в Мексику, не давали выспаться. Первое время он просто сидел в кресле, да потягивал виски, а потом принялся перепроверять экипировку. Надо было быть в полной уверенности, что всё готово к использованию. Так он лёг приблизительно в четыре часа ночи и немного поспал. Впрочем, этого хватило, чтобы восстановить силы. К моменту сбора Декард пришёл в последний момент. Револьвер уже был там, как и остальные. Теперь траппер вёл не двух путников, а пятерых. А обратно пропорционально количеству участников в экспедиции был шанс нападения или предательства Проныры.

Как только все были в сборе и успели всё обсудить, грабитель сообщил о своей готовности и двинулся вслед за проводником. Дорога обещала быть непростой.

Работа у Астрид Сэй стала светлым пятном в чёрной полосе жизни Бальтазара. За эти десять дней он встретил нескольких жителей Мулмастера, которых мог назвать друзьями, устроил себе бизнес и нашёл главного врага всего доброго в этом мире – трехметрового короля барсуков, которого впрочем никто не видел, но драконорождённый был уверен в его существовании.

Впрочем, с окончанием десятидневного контракта у Сэй, не окончился ещё только зарождающийся бизнес Ярджерита. Два его работника – хафлинг Бальбо и полуорк Гобба были закадычными друзьями, обладавшими интереснейшей историей встречи.

Карты, деньги, два кинжала

Бальбо родился всего лишь пятьдесят лет назад, что для коренастого народца – не очень большой срок. Его отец был простым мясником, обожавшим сидеть дома и вляпываться а приключения. Его сын был таким же. До поры до времени.

В тот знаменательный день, когда Бальбо встал на скользкую дорожку приключений, он как обычно курил трубку на пороге своего дома, ничего не предвещало беды. Но беда явилась быстро. Странный старик в грязно-белой мантии двинулся в сторону дома Бальбо уверенной походкой, а за двадцать метров начал приветственно размахивать рукой. Хафлинга это насторожило.

— Приветствую вас, достопочтимый господин, вы к мяснику? — добродушно спросил Бальбо.

— О нет, я пришёл за тобой, Бальбо сын Бульбо, брата Бандобраса! — укуренно-хриплым голосом сказал старик, — Я Гендель Грязно-Белый – знаменитый маг и волшебник, бывший другом твоего дяди, пока того не сожрал дракон.

— Моего дяди? Да этот непутевый хафлинг в очередной раз ушёл из дома два года назад м больше здесь не появлялся! А теперь приходишь ты и говоришь, что он помер. Где доказательства?

— Вот, — маг указал на хорошо прожаренную ногу хафлинга с татуировкой, как у дяди.

— Мать твою! Где ты взял эту ногу?

— Это останки твоего дяди, бесчувственный ты ублюдок!

— Ну к чёрту! Чего тебе от меня надо?

— Чтобы ты продолжил его дело! Стал искателем приключений!

— Нееет. К чёрту! Жить хочу.

— И почему всегда так сложно? — проворчал маг и щелкнул пальцами. Бальбо уснул.

Бешеный пёс

Гобба бежал. Бежал уже час. Причина бежать была, но он забыл её. Но точно знал, что возвращаться в деревню опасно. Вспомнил причину. Странный маг разгуливает по ней и ищет Гоббу. Страшно.

— А вот и ты! — прохрипел старик, появившийся перед полуорком.

— Не бей, дядя! — сразу взмолил Гобба.

— Та не буду! Ты мне нужен.

— Зачем?

— Не перебивай! Так вот, ты мне нужен для работы. Будешь дракона убивать?

— А зачем? Он же хороший.

— У этого дракона куча золота. А ещё он злой, потому чт...

— Моя в деле! — выпалил орк

— Ну и отлично! — обрадовался маг, щелкнул пальцами и полуорк уснул.

Недосягаемый куш

Хафлинг, полуорк и маг шли по дороге уже давно. Всем, кроме мага, хотелось есть. Цель у похода была одна – убить дракона, что захватил гору, и забрать его золото. Проблема была лишь в том, что воинов тут не было. Гобба стал известен, как самый быстрый поедатель пирогов в деревне, а Бальбо был племянником друга мага. Так вот. Не было героев.

Под конец третьего дня пути маг объявил:

— Теперь я оставлю вас! У меня есть неотлагаемые дела, думаю вы сами до горы дойдёте.

Сказал и исчез.

А парочка осталась в лесу, на дороге пол дождём. Сели думать что дальше делать. Посидели, подумали, да придумали. Вольная жизнь лучше сиденья с отцом в лавке и бытия лучшим пожирателем пирогов. Лучше быть искателем приключений. Пойдут они отсюда искать приключений в других местах. А маг пусть сам их ищет, да к горе тащит.

Развернулись и пошли в ближайшую деревню, а оттуда в город, а из города в помойку, то есть Мулмастер. Там то их и подобрал Бальтазар, искавший работников.

***

За две недели Бальтазар славно поработал. Защищал толстосумов в бане от их жён, прикрывал девиц, пока те бегали от любовников домой и просто работал горой мышц на переговорах торговцев.

В общем, весело он провёл время. А потом пошёл слух, что зора Калкин ищет работников. Ярджерит понял – это его выход. Собрал походную сумку, наказал Бальбо за бизнесом следить, да пошёл к таверне.

Там он встретил своих старых друзей: Кардора, Корнелия и Авенира. Бриан пропал куда-то, но куда драконорожденный не знал куда именно.

— Привет, друзья! — радостно крикнул Бальтазар, когда увидел старых компаньонов.

Какой-то гном видать также решил наняться к зоре, а потому отвалил сторожу десять золотых, передразнил Ярджерита и убежал.

— Тьфу на тебя! — прошипел он и плюнул на землю, но не расчитал силы и плюнул огнём, — Проклятье! — крикнул драконорожденный и притоптал огонёк на земле.

Не задерживая на себе внимание, он протянул десять монет сторожу и вошёл в помещение. Его ждала работа.

Чарли выжил. Он шёл за проклятой нежитью очень долго, потеряв счёт дням. Один лишь вид трапез Иглы пугал его. Вырванные сердца. Конечно, грабитель видел десятки, если не сотни изуродованных тел, но вырванное сердце, сожранное странной женщиной было чем-то новым. Банда, которую он собрал в Мексике за довольно короткий срок отказалась следовать за своим лидером в США, а потому он отправился туда вместе со Скоттом, которого встретил не так давно. Громкая кличка парня не очень соответствовала действительности, но Чарли было плевать. Миллер был хорошим помощником, а потому всё устраивало грабителя.

Судьба не очень любила Декарда, потому что он оказался в проклятой "Кровавой Мэри". В той самой, где он встретил Чёрного Глаза, в той самой где они собрались ограбить проклятый поезд. В этот раз поезд не был целью. Цели пока вообще не было, но она должна была появиться с минуты на минуту.

Пройдоха не внушал доверия, как и любой носитель такой клички. Но выбор проводников был невелик, а потому пришлось довольствоваться тем, что есть.

— Мистер Бейкер, индейцы обычно опаснее хищников. Или в этом чудесном ущелье есть что-то действительно жуткое? — поинтересовался Чарли.

Совет "собрать побольше людей" был дельным. Вдвоём в такие предприятия не отправляются, а значит действительно стоило поискать кого-то, годившегося в компаньоны такому человеку, как знаменитый Чарли Декард. Грабитель прикинул знает ли он кого-то, достойного участия в этом предприятии и проживающего в этой местности.

До телефона Билл так и не добрался. Пришлось идти за Хаузом в подвал и проходить тестирование на МРТ. К счастью, а может и нет, у Освальта всё было в порядке, а вот у Грега нет. Врач говорил о "шишковидной железе", что ассоциировалось у офицера с органом не в голове. Из-за дополнительных анализов в странном подвале пришлось задержаться подольше, но потом их отпустили на волю, так сказать. В сад. Сад, окруженный стенами больницы.

Впрочем, в этом был один большой плюс для Билла. Там стоял бесплатный таксофон, которым он и воспользовался, чтобы набрать свою дочь. Конечно, утро вторника не лучший день для звонка школьнице, но офицер прекрасно понимал, что скорее всего она сидит дома, а не трудится в школе, как нормальные дети.

Гудки звучали недолго – стандартное количество времени, которое требовалось родной и любимой дочери, дабы определить собственное настроение и желание слышать голос Билла в динамике телефона.

— Да, Билл. Как на работе? — спросил едкий голосок. Освальт давно заметил, что по телефону дочь дерзит куда больше... Простая детская вседозволенность или месть за недостаток личного общения?
Понять бы.

— Для начала, привет. На работе у меня всё отлично, а у тебя в школе – нет. Сейчас же вторник, ты почему не ты школе? — Билл решил начать разговор издалека, не сообщая радостную весть о своём заключении под стражу, — В общем, на работе у меня всё неплохо, да, а вот в остальном нет. Я сейчас в госпитале. Причём я там, как подозреваемый. В убийстве. Сейчас ты скажешь, что это напоминает какой-то фильм, где меня казнят, а ты станешь киллером и будешь мстить, но смею тебя заверить в жизни всё не так. Так что, звони тёте, пусть она тебя пока что заберёт. Деньги ты знаешь где взять...

— Живот болит, — Билл услышал как дочка зевнула. Врёт же, чертовка! — Оу, мистер офицер в больнице? Тебя подстрелили? — живой интерес отогнал сонливость, тихое сопение в трубке внимательно впитывало информацию, — Ясно... Я-то думала тебя подстрелили нигеры из-за похищенного груза кокаина, а ты никому не веришь и вынужден передать местоположение тайника своей дочери, за которой начинается охота... — кажется, чуть мечтательный голосок сейчас очень емко пересказал какой-то боевик, — но твой вариант мне нравится тоже, па...Билл. Киллеры – это круто! — смех попытался скрыть столь важную оговорку, — А когда тебя выпустят? Или ... все серьезно?

— Нельзя говорить ниггер! — прошептал Билл, — И никакого кокаина. Чтоб ты знала, в реальности за кокаин тебя убьют и забудут, так что никакого кокаина, — попытался отшутиться Освальт, — А теперь серьёзно, всё плохо. Возможно очень.

... — многозначительная тишина в трубке терзала нервы полицейского, — возвращайся домой побыстрее, ладно?

— Обязательно, — ответил Билл, не затягивая момент, на глаза наворачивались слёзы, но Освальт сдержал себя, — А ты, пока, позвони тёте.
Попрощавшись с дочерью, он повесил трубку.

Протерев почти сухие глаза, Освальт вернулся к Грегу. Он сел на скамейку и хотел было начать разговор не о чём, но какой-то мужик подсел к ним раньше. Беглый осмотр дал понять, это явно не простой мужичок. Он либо чертовски скандальный и вытребовал трубку, либо он здесь на особом положении. В любом случае, офицер не помнил, чтобы врачи разрешали курить во время лечения, всё же никотин является канцерогеном, а ухудшить состояние пациента из-за вредной привычки – последняя цель для врача.

— В "её" плане? Ты о его жене? — спросил опешивший Билл, когда Джейкобс свалил к таксофону, — Как видишь он не совсем в себе и с помощью этого его могут оправдать, как шизика. Но вот побег... Не кажется ли тебе, что после этого мне надеяться на работу в США не придется? Я всё же офицер полиции, а лишиться всего из-за побега было бы глупо. И вообще, ты кто?

Странный мужик удивил Освальта. Его план "побега", планы некой женщины и прочие прелести речи явно ненормального человека пугали офицера полиции.

— И вообще, у меня есть дочь, а лишить её всего из-за невозможности дождаться освобождения было бы опрометчиво. И кстати, тот парень, Фрэнки, сказал: "Прощён", так что возможно мне ничего не влепят. А стрельбу по ниггеру я открыл, потому что у него была пушка, — произнёс Билл, как бы успокаивая себя, убеждая в том, что у полиции на него ничего нет.

Выйдя на улицу из дома он вздохнул полной грудью и почувствовал запах горелого мяса.

— Обожаю запах жареного мяса по утрам! — произнёс он и понял, что пахнут трупы местных, быстро отойдя от места, где он сказал довольно глупую вещь, он быстро двинулся за магичкой.

По улице Бальтазар шёл молча. Всё же на волшебницу могли напасть местные, а внешний вид драконорожденного, который был очень близок к смерти, отпугивал их. Тоже самое делал Бриан, который по жизни выглядел угрожающе.

Около посольства Тундрази неожиданно остановилась и призналась, что она не красный маг, а арфистка. Это удивило Ярджерита.

— Я бы никогда не догадался, что ты не красный маг, — произнёс он и взял склянку, — Убить пару гадёнышей мы всегда готовы.

Склянка с розовой жидкость отправилась в сумку, а сам Бальтазар ушёл к Сэй.

Его путь пролегал через площадь, где он вновь встретил остальных и вместе они вернулись к Астрид.

Как он узнал позже стража поверила Корнелию и отряд не будут обвинять в призыве демонов.

***

Десять дней работы подошли к концу. Бальтазар смог заработать денег и даже открыл свой бизнес, который стал приносить доход.

За это время он встретил нескольких жителей Фаэруна, которых он мог назвать друзьями.

Всего за десять дней он пережил поход под землю, встречу с барсуками и анкхегами, плавание в храм Амберли и почти смерть от рук жаб, встречу с демонами и убийство огромной демонической гориллы. Эти десять дней он запомнит на всю свою жизнь.

***

Астрид Сэй явно добилась своего. Впрочем, драконорожденного это не волновало. Он заработал и смог обеспечить себя на какое-то время. Двое его работников: полуорк из северных лесов и хафлинг-вор из города опасностей работали на Ярдерита ночами, пока их начальник рисковал жизнью в других местах. Закончив работу у мистресс Сэй, он не закрыл свой бизнес, а напрочь, продолжил работу.

Что же произошло с ним дальше? Это знает один лишь Бальтазар, да его друзья. Но известно лишь то, что бояться подземных барсуков-гигантов он не перестал...

Выступление не увенчалось успехом. Что ж, значит местная публика слишком искушенная для карлика, жонглирующего сапогами. Вернувшись на своё место, он принялся осматривать местных и пришёл к выводу, что здесь никого нет. Пропустив беглый взгляд по местным, как бы напоследок, Артур заметил вышибал. А спустя секунду уже не заметил. Это было странно. Впрочем, Лехнер тоже был странным. Или почему он после этого устроил далеко не лучшее шоу? Однако во второй раз карлик увидел громилу около трактирщика. Полумуж хотел было забыть об этом, мало ли, вампир-громила, но вот последующие действия мужчины, находившегося у стойки, заинтересовали Артура. Трактирщик куда-то ушёл, оставив свой пост без присмотра.

— Вот, кажется, нашёл я дело для себя, — прошептал Лехнер, усмехнувшись, — Друг мой, Жак, я отойду, но не теряй меня, вернусь я скоро, а может нет, но, если что, приди за мной, как рыцарь Уэльский и накажи моих врагов, — сказал он своему другу и спрыгнул со стула, в последний раз взглянув на прекрасную часть представительницы прекрасного пола.

Артур отправился к стойке трактирщика, делая вид, что просто идёт что-то заказать или узнать. Неприметный, как он считал, карлик по пути осматривал зал, ища тех самых громил.

Оказавшись у стойки, Артур в последний раз огляделся и направился к задней двери. Интерес распирал сына Малкава, но, чтобы не сорвать свой маленький поход, он шёл тихо и пригнувшись.

Огненное дыхание испарило водяную сферу, а также испарила прозрачные шансы оставить этот жом целым. Доска загорелась, впрочем, Бальтазар этого не увидел.

Вдруг, обезьянья тушка сдвинулась с круга, освободив место для адского подкрепления.

— А вот хрен вам, — странно весёлым голосом почти пропел Ярджерит и бросился к телу большого и устойчивого недруга.

Если бы ящеры потели, то пожар был бы потушен мгновенно, но это было против природы, а драконорожденный, не желавший получить тумаков от барсуков, выступавших за Мать-Природу, решил не создавать заклинание пота.

Как только туша частично перекрыла круг призыва, он чуть ли не упал на колени, но использовал труп, чтобы устоять на ногах.

— Там две туши, накройте ими круг, быстрее! — с трудом выговорил Бальтазар и утер лоб. Просто так, чтобы все видели, что он поработал на славу.

— Помни о драконах, Марк. Не все опасные дороги отмечены, — прокричал вслед машине норвежец.

Берг добился своего. Теперь никто не мешал ему добраться до стадиона, никто кроме голода. Подождав, пока легавые скроются, он вернулся к машине, забрал сумку с дробовиком и деньгами и сел в машину. Сумка лежала на ногах, а револьвер вернулся в кобуру. Двигатель, который так и не был выключен сделал вид, что заревел, и машина потащилась к стадиону. По пути киллер достал телефон и посмотрел на сообщение, которое пришло ему от Сола. Прочитав что там написано, он отложил телефон.

Остаток пути до места встречи, Ларс высматривал копов и держал руку на пушке.

Оказавшись около стадиона, он повесил сумку на плечо, взял в руки револьвер и двинулся внутрь.

— Она не потеряла сознание, мистер Эллингтон. Вы представляете какая это выносливая женщина! — произнёс Билл и добавил тише, — Я тоже хочу верить, что ничего не было.

Офицер отошёл в сторону и хотел лечь на кровать, но заявление о "сеансе терапии" остановило его.

— То есть, вы не даёте мне возможность позвонить дочери, но спрашиваете мое мнение о том, как я – возможный убийца, тронувшийся умом, хочу проходить терапию? Доктор, это ооооочень странно, — ответил Вилсону Освальт.

"Амнезия? Это же когда все забываешь!", — пронеслось в голове офицера, но от дальнейших размышлений его оторвал второй доктор.

Вилсон стал Хаузом, а Вилсон-Хауз стал нести несусветную чушь, связанную с медициной. Последующий диалог Вилсона I Ненастоящего и Вилсона II Настоящего мало интересовал офицера, но было понятно, что I имеет не самые лучшие отношения с коллегами, но неплохой врач. А вот второй был обычным доктором, который очень хотел свой халат назад.

— Доктор Хауз, если это ваше имя, мне всё таки кажется, что решение о нашем лечении должны принять вы и раз говорите, что лучше пройти курс в группе, то я не против. Также почему я не могу позвонить своей дочери? Это же всего лишь одна минута, — ложась на кровать, произнёс Билл, а потом прошептал, — Одна минута, потому что ей насрать на меня.

— Фамилия, — ответил Сергей и протянул Фабрису руку, — Приятно познакомиться лично, о вас я также наслышан, — последняя фраза была сказана дружелюбно и не имела в себе желчи – обыкновенного атрибута диалога бизнесменов-конкурентов.

Де Вальдром – объект давней зависти любого "быстро сколотившего состояние бизнесмена". Этот господин (по-другому его язык назвать не поворачивается) никогда не был замечен в мокрых делах, а потому каждый доллар, который он зарабатывал, был чист, как простыня после химчистки. Последующая часть их диалога была обыкновенной для не очень знакомых, но вполне приветливых людей. Говорили о том, о сём, француз был приветлив, Михалыч ответил ему тем же. Во время всего диалога в голове был вопрос: "Что ты тут делаешь, Фабрис?", но он решил не спрашивать француза.

Появление Валерии произвело на Сергея неизгладимое впечатление. Макияж действительно может превратить корову в женщину, а она не была коровой. Михалыч даже не сразу понял, что это вампир, а не гуль.

— Приветствую вас, Валерия. Я Сергей, более известный как Михалыч, — раз на приёме у гусара, значит веди себя, как гусар, но не как поручик Ржевский. Следуя этой логике Сергей попытался поцеловать ручку новоприбывшей.

Наконец в заведение зашёл Матье. Гуль был один. Хотя, за ним зашёл какой-то тип с крысой на плече.

— Антохин гуль – Матье Леонар... Шампиньон, то есть Шаньон! — представил Сергей парня, — Малыш, — назвать гуля по-другому язык не поворачивался, — А где Антон то, я думал ты с ним пришёл?

Костиненко нет. Вот это реально странно. Не на похороны ли прилетел Михалыч? Много вопросов застыло в голове, но держать их нужно было при себе. Всё же приличная встреча, а не балаган на Брайтон Бич, где можно спросить что угодно, когда угодно и не заморачиваться о приличии.

Ехать с дырой в заднем стекле не было лучшей затеей, но цель была важнее, чем целостность заднего стекла.

Пока киллер ехал по окраине всё было спокойно. Ни полицейских, ни зевак с камерами, никого. Но вот в какой-то момент всё пошло наперекосяк. Коп заметил его и приказал остановиться. Берг не стал сопротивляться и припарковал машину у обочины. Револьвер переместился из кобуры в левый рукав, чтобы его было легче вытащить в случае проблем.

Когда полицейский подошёл к машине, Ларс сам открыл окно.

— Добрый вечер, офицер, — сказал он, как будто не замечая дыры в заднем стекле, — Есть два варианта развития событий: вы спросите у меня документы, я скажу, что машина не моя, а я её одолжил, понимаете, что за этим последует, или вы сядете в свою машину и уедете отсюда. Зачем? Потому что есть дороги по которым лучше не ездить, раньше на таких писали, здесь живут драконы, сейчас этого не делают, но это не значит, что драконы исчезли...

Сделав небольшую паузу, Берг продолжил.

— Давайте я вам скажу, как всё будет. Я закрою окошко и уеду, а вы вернётесь домой к семье и друзьям. И каждый раз, смотря на себя в зеркало, вы будете знать, что живы, потому что решили не идти по этой дороге сегодня, потому что пошли туда, где свет, а не тьма.

Окна были зашторены, света немного, как и людей. Полный набор для тихого вечера в кругу уважаемых людей.

В помещении находился не только князь, которого сразу узнал прибывший из Америки бруджа, но и другие не менее примечательные сородичи и их слуги. Увидев прекрасную Натали, Сергей с трудом удержался, чтобы не свистнуть, но, зная горячий нрав гусар, бруджа и бруджа-гусар, он удержался. Полный мужик, напоминавший итальянца, казался Михалычу чертовски знакомым. Чем – Сергей попытался вспомнить.

Закончив с осмотром помещения и примечательных личностей, Михалыч направился к князю. Всё же надо было поприветствовать его, да и поговорить с соклановцем тоже было бы неплохо.

— Сергей Михайлович, более известный, как Михалыч, — широко улыбаясь представился Сергей князю, подойдя к нему ближе, — Неонат из клана бруджа.

О том, что его послала Камарилья он говорить не стал, многие бруджа её недолюбливают, а горячий нрав гусар, соединенный с яростью клана, мог устроить взрыв и оставить воронку на месте клуба, при упоминании секты. Всё же сброд не любил власть, а, как многие знали, Александра очень долго не отпускали в Россию, потому у него была причина не любить власть.

Воспоминания пришли не очень болезненно. Слова трактирщика полностью вернули все воспоминания о произошедшем.

Где-то на пятой бутыли Тивиус перестал быть Тивиусом. Он стал пьяным деятелем искусства, а это очень и очень опасно. Сначала он попытался отобрать кусок хвоста несчастного Рикке, но тот был настолько пьян, что лягнул барда по по голове, а от смерти тифлинга спасли рога, которых у бариаура не было. Это стало причиной маленькой драки во время которой хитрый бард выхлебал половину бутыли, но наблюдать за этим было смешно. Диван был частично уничтожен ножкой от стула, но добил его Тивиус, отлетевший туда. Как он дошёл до этого? Короче, никогда не ссорьтесь тифлингом-силачом. По мнению барда тот выглядел как девка (причиной этому стали аккуратно подпиленные рога, ровные черты лица и большие ресницы). Силач не оценил такого и одной рукой запустил наглеца в диван, восстановление которого теперь очень трудоёмкая работа.

Несколько минут вниз головой не сильно повлияли на барда и тот решил вернуться к веселью, подцепив какую-то шлюху, но вот незадача, прямо перед ними возник бариаур, бегущий от толпы животных. Тивиус был удивлен тем, что Рикке оказался ценителем столь изощрённых развлечений, но судить его не собирался. Около дверей своей комнаты пьяный бариаур закричал: "Все ко мне!", и все пошли туда. Даже бард. О том, что случилось там он не расскажет ни одному человеку, ни одному эльфу, ни одному дворфу. Н-и-к-о-м-у. Назвать произошедшее там чем-то нормальным было тяжело. Животные, посетители, шлюхи, ванна из вина, сделанная в ведре для проституток-фей, четырёхрукая шлюха (работавшая, кстати, очень неплохо), появившаяся из неоткуда отрубленная и оживленная каким-то магом голова известного в своём районе фокусника, показывающая фокусы с вином (оно пропадало в его рту и не выливалось из шеи), а потом появился странный мужик в дурацкой чёрной рубашке, чёрной жилетке сверху, с бабьим красным платочком на шее и в полосатых штанах, с ним была девушка в белой рубашке, синей юбке, синем платке (наконец платок был на женщине). Парочка что-то прокричала о том, что какой-то "Водосток" что-то сделал им, достали странного вида арбалет без боковых дуг и с шумом выстрелили в бородатую голову-фокусника, разметав ошмётки мозга по стене, сделав это они убрались оттуда, откуда появились. Всё что запомнил в них Тивиус заключалось в двух фразах: безвкусная одежда и прекрасное личико девушки. На убийство никто не обратил внимание, потому что шум от выстрела из арбалета был куда ниже, чем от криков посетителей в комнате Рикке. Спустя неопределённого количество времени кто-то решил построить из шлюх пирамиду. Наверх он решил поставить Толстушку Бэтси, которую не смогли удержать другие и за это выкинули хитрого гнома в окно (упал он куда-то в мусор, но в комнате больше не появился). А что случилось потом Тивиус так и не узнал. Сильнейшим пинком копыта его случайно выкинул пьяный бариаур, но вот заходить назад бард не захотел. Спустившись вниз он нашёл другую работницу сего прекрасного заведения и удалился в свою "покои", чтобы знатно провести ночь. Вот только кто знал, что под личиной красотки скрывался мужик. На своё счастье тифлинг выпрыгнул из комнаты раньше, чем "это" началось. Остаток ночи он пил, ел, а под конец всё же нашёл нормальную проститутку и провёл бы ночь нормально, если бы не чудесный алкоголь, который отправил барда в сон, когда тот только лёг в кровать.

— Лучше бы я это забыл, — прошептал тифлинг и поплёлся за остальными. Он никого не знал, а потому просто молча слушал.

— Сарток? Тот Сарток, который маленький? — спросил Кернан, — Ну да, вроде маленький... Сарток! — радостно крикнул сын Конна, помолчав некоторое время. Радость переполняла варвара. Потеряв одного друга (об этом он всё же смог забыть), он встретил другого да ещё и живого.

Кернан чуть ли не запрыгал на лошади, отчего та чуть не сдохла на месте, но каким-то чудом этого не случилось. Дальнейший рассказ показался слишком сложным для мозга размером с куриное яйцо, а потому он просто недоумевал, но идея Анне искать парочку медальоном ему понравилась. Почти понравилась.

— Анне, это же парочка. Может они хотят побыть одни, а мы гоняемся за ними. Это же не хорошо, — сказал сын Конна, а спустя сорок секунд до него дошло зачем и почему их ищут, — Аа! Эта парочка. Их надо найти, да. Поехали?

Шило, впившееся в могучие ягодицы варвара, вновь дало о себе знать и он был готов отправиться в путь сию секунду, не тратя время на пустяки.

Авенир спас Бальтазара и его удар лишь поцарапал тело жаба. Драконорожденный, который получил великое множество ударов от слуг Амберли, а теперь он будет называть её королевой-шлюхой, решил ретироваться подальше ото всех, чтобы спасти свой чешуйчатый зад и не заставлять всех остальных тащить его девяностокилограммовое тело. Вообще была легенда о героях, воевавших с богами, которые обвинили их в измене. Приключения подошли к концу, когда один из них выдохся настолько, что его пришлось нести на руках, вот только он весил те же девяносто кило, а потому его и бросили после ста метров марша.

Хантер подстрелил противника, как и ополченец под его командованием. Жук вместе с возможно живым Ранго был в пути, когда началась стрельба в стиле фильмов о второй мировой. Пулемёты накрыли здание шквалом свинца, как MG 34 нацистов накрывал десантников в Омаха-Бич. Пули пробивали стены, окна и разносили всё в пух и прах. Наёмник выглянул в окно, на мгновение, но вдруг, кусок свинца пробил ему бок, он отшатнулся и получил ещё несколько пуль в тело. В ушах звенело. Он хотел было упасть за укрытие, но раскалённый кусок свинца попал в голову, кажется ослепив наёмника. Последним, что Эд услышал было: "Хантер убит!", это сказал один из ополченцев, а потом было темно и тепло.

Перед глазами стали возникать образы, которые грели сердце. Вот дом, в котором Хадсон родился, вырос и который он покинул уезжая в армию. Вот отец довольный, как свинья в конфетной лавке, в которую пускают свиней, смотрящий на сына с уважением, потому что старший Хадсон знает, что его сын будет защищать страну на Ближнем Востоке, а вот он же, но куда более старый и бородатый смотрит на Эда, который говорит, что стал наёмником, отец не против, но работа опасная да и не очень благородная. Вот мать с глазами полными отчаянья, понимающая, что сын поедет в ту самую точку на глобусе, где всегда жарко, как от солнца, так и от стрельбы со взрывами, а вот она же смотрит на него через окно, мать всегда чувствует что-то неладное, сын не сказал ей о своей новой работе, но старушка знает, что он не будет горбатиться в офисе, его новая работа не лучше старой. Вот его пёс, который так и не дождался своего друга с очередной операции, скончавшись, пока Хантер прикрывал политика на полуострове Лабрадор, а что самое забавное порода пса совпала с названием острова. Вот его комната в отчем доме, чистая, убранная, без единой пылинки, как и любит мама, которая не перестала чистить её, даже, когда сын переехал в другой город. Вот его стол, на котором лежат его вещи: комиксы, бейсболка школьных времён и любимая книжка о пиратах.

Образы перед глазами раненого Эда были настолько явными, что он захотел потянуться за книгой, надеть бейсболку и прочитать комикс о приключениях Человека-Слона в открытом космосе. Он попытался дотянуться, но... не смог. Сил не хватило. Конечности не слушались умирающего наёмника. Организм требовал воды, как после многодневного перехода по пустыне с последующей многодневной попойкой, но попросить он не смог. Темнота перекрыла всё. Смерть забрала Эда Хадсона более известного в рабочей среде, как Хантер. Ополченец оказался прав.

КРААГ И УЗГОК
УЗГОК И КРААГ ПАШЛИ НА СТОЯНКУ ЗА КАЛИЗНИЦЕЙ ГАБЛЮКА, КАТОРАЯ МАГЛА И НИ ПРИГАДИЦА И ЗОБРАЛИ ИЙО ОТТУДАВА. СКВЕГГ, РАДАСТНА ЖДАВШИЙ ХАЗЯИНА С РАДАСТЬЮ ПАВЁЗ ИХ К ЗАЕЗДУ ДЛЯ ГОНЩЕКОВ! ТАМ ИМ ДАЛИ НОМИР 4 И ПРАПУЗТИЛИ НА АРЕНУ! В ЗОПЕРНИКАХ АНИ УВИДИЛИ БАЛЬШОВО ОРКА (ПАЧТИ КАК АЗАГ) С ИКИПИЖЫМ ИЗ СОПЛИНГОВ, ТРИДЦАТЬ СОПЛИВНЕЙ НА АДНОЙ КАЛИЗНИЦЫ (ДВАДЦАТЬ ИЗ НИХ КАК БЕЛКИ КРУТИЛИ КАЛЁСА) И БАЛЬШОВО ОРКА С СОПЛИВНЕМ РУЛЕВЫМ.

ЗУММИ
ШОУМЭН ТОЖ ЗАХАТЕЛ УЧАЗДВОВАТЬ И ПАШОЛ К КАПТАНУ. НО АЗАГ НИУЗПЕЛ АТВЕТИТЬ, ИВО ПИРИБИЛ КАЗЗИР.

— У МЕНЯ ЕЗДЬ КАЛИЗНИЦА, Я ДАМ ИЙО ТИБЕ И САМ БУДУ ТВАИМ НОПАРНЕКОМ, НО ЙИЗЛИ ТЫ ИЙО РАЗНИШЁШЬ, ТО ЙА ТИБЯ УКАКОШУ!

ЗУММЕ ЗАГЛАСИЛСЯ. ОНИ ЗАШЛИ В МЕСТО ДЛЯ ОЖДАНИЯ ПАЗЛЕДНИМИ И УВИДЕЛЕ ТЕХ ЖЫ ЗАПЕРНИКОВ, ДА ИСЧО И УЗГОКА С КРААГАМ.

ВСЕ
АНИ ЖДАЛИ НАЧАЛА В ЗА РИШОТКОЙ С ВЫХАДОМ НА ТРАССУ. ВАКРУГ БЫЛА МНОГА МУСАРА И КАЗТЕЙ, НО ВЫГЛЯДИЛО КРУТА. КАГДА ВИДУЩИЙ ОБЪЯВИЛ:

— А ТЕПЕРЬ УЧАСТИНИКИ ВЫЙДУТ И НАЧНЁЦА ГОНКА!

НИСКАЛЬКО МУДРИЛ, ЗАКАВАНЫХ В ЦЕПИ, ОТКРЫЛИ ДВЕРИ ОРЕНЫ.

ГОНЩЕКИ ВЫШЛИ НА ПЕСОК АРЕНЫ, КАТОРЫЙ БЫЛ КРАСНЫМ, И АВАЦЫИ ПАЗЫПАЛИСЬ НА НИХ.

— ЭТО БЕЙВРОЖУ ВЕЛИКИЙ! — ВИДУЩИЙ УКАЗАЛ НА БАЛЬШОВО ОРКА.

— ЭТО БАНДА НЫНИ ПАКОЙНАВА ГОББЫ-ВУЛЬФРАЙДЕРА! — ПАЛИЦ УКАЗАЛ НА САПЛИВНЕЙ.

— А ЭТО ХУМИСПАЙ С НАПАРНЕКОМ! — ПАЛИЦ ПАКАЗАЛ НА ОРКА С СОПЛИВНЕМ.

— НОВИЧКАМИ СТАЛИ: КРААГ, УЗГОК, ЗУММИ И НАШ КАССИР!!! — СКАЗАЛ ВИДУЩИЙ, НО ТАЛПЕ БЫЛО ПЛИВАТЬ.

ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МГНАВЕНИЙ ОН АТАШОЛ С ДАРОГИ И КРИКНУЛ:

— НА ЩЁТ ТРИ СТАРТ. ПРАВИЛ, КАК АБЫЧНА НЕТ! РАЗ, ДВА... ТРИ!!!!!!

ОН ВЫЗТРИЛИЛ И ГОНКА НАЧИЛАСЬ!!!

Так много Дамианос не пил почти год, после того раза, когда он убегал от злых жителей деревни, выхлебав кучу их вина, пока они не видели. Счёт нельзя было вести в амфорах, исчислять такое можно было только в десятках бочонков, причём размером минимум с Бакуса.

Всё, что запомнил сын Цефея – великое множество вина, женщин и звёзд на небе, которые он считал, когда не мог устоять на ногах и ему приходилось лежать.

— Почему... Арсей... Не... Пошёл... С... Нами.. Пить? — с трудом сказал охотник держась за какую-то женщину, которая вроде не была против (а может и была, но возражений не слышал и не хотел слышать), — Уйди... Статуя... — добавил он, когда понял, что опирался на грудь статуи, а не реальной женщины, — Так вот... Он что... Считает такие развлечения ниже... Его достоинства? Или он просто скучный?

Дамианос с трудом шёл за остальными. Вдруг, Ериас решил изобразить пса и сделать свои дела прямо на глазах у публики.

— Пчему никто не сдлал такую штку, ктрая мжет схранить то что ты видишь и птом показть заново. Это обрадовало бы трезвого и п свестительству нудного Ериаса.

Для пьяного сына Цефея все трезвые люди были источниками скуки и генераторами обыденности.

Вдруг, какая-то птица начала стучать по голове воина.

— Кыш, гадкая птица! Штурвал сломаешь! — прокричал охотник, не зная что такое штурвал, — Уходи, а то я застрелю тебя! — крикнул он громче и выпустил стрелу задом наперед, — Тьфу, нечисть похуже тех минотавров! — добавил он и принялся высматривать новый источник вина. Его оторвал Ериас.

— Мать твоя Дамьянос, а я Дамьянос! — ответил он и посмотрел на небо, — Ну рожа. Ну почти такая уродская как твоя. Ну и что? — спросил охотник, не знавший ни сатира, ни того, что он натворил.

— ХАРАШО, — СКАЗАЛ ОН И ВЗЯЛ СТАВКИ ОГРЫ И КАПТАНА, — А ЗА ТАКУЮ СТАВКУ МЕЗТО НА ЛОЖЕ ПАЛАГАИЦО БИСПЛАТНО! — ДАБАВИЛ ОН С ВИДОМ, ЧТО НАГАДИЛ БОССУ.

ПАТОМ КАССИР УШОЛ С ЗУММЕ, А АЗАГ И ОГРА АЗТАЛИСЬ АДНИ С БИЛЕТОМ.

АНИ ДАБРАЛЕСЬ ДО ЛОЖЫ С АХРАНЯЛОЙ, КОТОРЫЙ ДАВЁЛ ИХ ПАЧТИ ЗА РУЧКУ. В ЛОЖЕ АНИ УВИДИЛИ ТРОЛЛЕЙ. ИХ БЫЛА ТРИ. САМЫЙ БАЛЬШОЙ БЫЛ КАЧКОМ, СРЕДНИЙ СИДЕЛ С ЭЛЕМ, А МЕЛКИЙ БЫЛ ДРИЩИВАТ И ЧУТОЧКУ ВЫШЫ ОГРЫ.

— А ВЫ ТУТ ПА БИЛЕТАМ СИДИТИ, — ЗПРАЗИЛ АДИН ИЗ НИХ И, ПАЛУЧИВ УТВИРДИТИЛЬНЫЙ АТВЕТ, АЦТАЛ.

КАПТАН С ОГРАЙ ЗАНИЛИ МИСТА И ПРИГАТОВИЛИСЬ К ШОУ, НИЗАБЫВАЯ О ЦЕЛИ: УБИТЬ ТРАЛЕЙ.

ГОНЩЕКИ ВЫШЛИ НА ПЕСОК АРЕНЫ, КАТОРЫЙ БЫЛ КРАСНЫМ, И АВАЦЫИ ПАЗЫПАЛИСЬ НА НИХ.

— ЭТО БЕЙВРОЖУ ВЕЛИКИЙ! — ВИДУЩИЙ УКАЗАЛ НА БАЛЬШОВО ОРКА.

— ЭТО БАНДА НЫНИ ПАКОЙНАВА ГОББЫ-ВУЛЬФРАЙДЕРА! — ПАЛИЦ УКАЗАЛ НА САПЛИВНЕЙ.

— А ЭТО ХУМИСПАЙ С НАПАРНЕКОМ! — ПАЛИЦ ПАКАЗАЛ НА ОРКА С СОПЛИВНЕМ.

— НОВИЧКАМИ СТАЛИ: КРААГ, УЗГОК, ЗУММИ И НАШ КАССИР!!! — СКАЗАЛ ВИДУЩИЙ, НО ТАЛПЕ БЫЛО ПЛИВАТЬ.

ДОЖДАВШИСЬ НАЧАЛА ГОНКИ, АНИ УВИДЕЛЕ УЗГОКА, ЗУММЕ И КРААГА НА КАЛИЗНИЦАХ. ШОУ ДАЛЖНО БЫТЬ ЗНАТНЫМ, АСОБИННО ПОСЛЕ СЛОВ: ПРАВИЛ НЕТ!

Голос оказался прав. Бальтазар решил, что Кардор на самом деле маг и пользовался глазами драконорожденного, чтобы помочь решить загадку. Он решил никому об этом не говорить, а потом напрямую задать вопрос самому дворфу.

От размышлений его оторвал крик Бриана. Он и Авенир звали его к ним, потому что у них были гости в виде каких-то жаб.

— Тиамат, за что? Сначала барсуки, теперь жабы! Что дальше? Двухметровый свин-паук? — причитал Ярджерит, пока бежал к воде.

С большого разгона, Бальтазар прыгнул в воду и поплыл, как будто он карась, убегающий от щуки.

Взгляд, который так мешал ему, он списал на таинственного Кардора.

— Будь проклят тот день, когда я не купил книгу "Загадки для чайников"! — прокричал Бальтазар и побежал к стене.

Перед ним оказалась ещё одна головоломка. Она казалась каким-то оккультным символом, вызывающим вторжение демонов, но драконрожденный присмотрелся к ней, и тут его осенил голос в голове.

— Эта чертовщина крутится в разных направлениях, идиот ты необразованный! — сказал голос, который напоминал голос Кардора.

Ярджерит перепугался и вновь посмотрел на головоломку, но в голову ему ничего не пришло.

— Да нарисуй ты чёртову палочку с кружочком также, как на первом, а волны, как на втором, но под чуть большим углом! — нервно произнёс голос Боевого Топора.

— Хорошо, я так и сделаю! — ответил испуганный настойчивостью дворфа Бальтазар и начертил символ.

Получив ответ, Билл вернулся в свою кровать и развалился на ней, включив телевизор.

Когда появился детектив, Освальт помрачнел. Судя по всему, его в чём-то обвинили и при этом ничего конкретного не сказали.

Дождавшись момента, когда мистер Эллингтон попросил офицера рассказать свою версию, тот открыл глаза, сел на кровать и налил себе стакан воды.

— Я офицер Билл Освальт. SPD №1488. Мог бы его показать, но им сейчас не располагаю, — Освальт выпил половину стакана и продолжил, — Началось всё, когда мы получили вызов от мистера Джейкобса. Я поехал к его дому один, потому что мой напарник любит шаверму, а его желудок – нет. Прибыв на место я обнаружил фургон банды Groove Street. Решив, что время действовать я достал дробовик и выстрелил в замок на двери, открыв её. Сразу же после этого я вбежал в здание и заметил там чернокожего, — Освальт хотел сказать ниггера-грабителя, но удержался, потому что знал, что такие разговоры записываю детективы, — Чернокожего грабителя. Я приказал ему не трогать оружие и лечь на землю, на что он не среагировал и получил заряд дроби, который, как я выяснил позже, его не убил. После этого я двинулся наверх, где услышал звуки борьбы. Там я увидел бандита, державшего мистера Джейкобса в заложниках. Я выбросил дробовик, чтобы достать пистолет, и попытался убедить грабителя не делать глупостей, но он толкнул на меня заложника и скрылся. После этого я отправился к машине, чтобы сообщить через встроенную рацию о произошедшем, потому что ни моя рация, ни телефон не ловили. Хотя, если быть поточнее, то телефон сигнал поймал, но единственный кому я дозвонился был мой напарник, который не имел возможности говорить. Вернувшись из машины, я увидел, что мистер Джейкобс починил свет, и примерно тогда же появилась его жена. До этого он сказал мне, что никого в доме нет, но я она заявила, что здесь давно. Она начала требовать от своего мужа передачи всей собственности, а потом появился некий Фрэнки. Он открыто говорил о том, что чернокожие бандиты были его людьми, но они не смогли вынудить Джейкобса подписать бумаги. А после... Началось неведомое дерьмо. Он раскинул руки и превратился в какое-то чудовище. От такого я остолбенел и попытался остановить его словами, но он не среагировал на меня. А спустя мгновение подошёл, сказал мне: "Помилован", сломал дробовик и вынудил мистера Джейкобса подписать бумаги. А спустя мгновение его жена также изменилась. У неё выросли ноги козы, а она же сказала, что всё равно не может вечно поддерживать человеческую форму, сказала: "Спи", и я вместе с мистером Джейкобсом уснул. Очнулся здесь, а остальное вы знаете.

Билл допил воду и посмотрел на детектива.

— И да, мистер Эллингтон, мистер Джейкобс убил нападавшего в целях самообороны. Тот угрожал ему оружием, так что Грег имел право на самозащиту. С летальным исходом.

Офицер встал с кровати и налил себе стакан сока. Ему хотелось просто позвонить дочери.

— Мистер Эллингтон, а мы здесь как арестованные с правом на один звонок, или как просто подозреваемые, которые могут позвонить более одного раза?

Поход в бордель – лучший способ скрепить дружбу. Если у всех есть деньги. У Тивиуса их не было, но он знал как заработать.

Оказавшись в заведении, он подошёл к бордельщику.

— Могу ли я исполнить пару песен за деньги? — с широкой улыбкой спросил рогатый бард, — Если за это взимается пошлина я готов её оплатить, но после концерта, конечно же.

Тифлинг был согласен отдать даже треть заработка владельцу заведения, лишь бы заработать на комнату, потому что в кармане одиноко бренчала одна золотая монета-мать и три медные монеты-ребёнка.

Реплики мимира нравились барду, но решил с ним не разговаривать, пока не получит денег. А вот его предложение "намутить тёлок" было адресовано явно не тому члену отряда. Тивиус был уверен, что кто угодно, кроме этого застенчивого полуэльфа согласился бы без раздумий, но этот мог бы и отказать. Всё же по тому, что знал о представителях их народа тифлинг, они все целомудренные и добрые, а "делание тёлок" у них не в почёте.

Żywności. Musimy żywności. Zabij go, wypić jego krew. Krew karetki, tyle krwi, że będzie więcej potrzeba.

Богдан держался, до этого момента. Зверь вышел наружу и теперь начал говорить ему что делать, а Штефан делал. Он набросился на Зигмунда, чтобы выпить его, потом пойти к карете и выпить кровь там , а потом найти путницу и выпить её.

Кернан доел яичницу и пошёл в комнату, чтобы забрать вторые меховые трусы, которые он не положил в седельную сумку.

Новый конь не был старым добрым и давно мёртвым Буцефалом, но варвару он показался неплохим транспортом.

Всю дорогу сын Конна размышлял о сущности бытия (ковырял в носу и смотрел во все стороны).

Прибыв в Лаганавердарьер, Кернан был удивлён людьми на деревьях и тем более отсутствием их где бы то ни было ещё.

— Прямо как во сне! Папа, не надо на меня нападать! Это друзья, — прошептал он и повернулся к Генрику, — Не едь один, там опасно. Я во сне видел. И большого рыцаря в чёрной броне меч не пробивает. Надо придумать другой способ убить его! — с полным серьёзности голосом сказал варвар паладину.

Не нравилось всё это сыну Конна, как т не понравилось бы самому Конну, а носить доспехи он бы никогда не стал, так что можно было с уверенностью сказать, что это был не отец, а брат-близнец отца Кернана, которого похитили в детстве и воспитали в обществе людей этой местности.

—Дядя, я и тебя уделаю! — сказал ошарашенный своими мыслями варвар и достал свой меч.

Паладин так и не проснулся и варвар отправился на первый этаж. Трактирщик предложил им ужин и Кернан с радостью согласился. Странная еда Фира не показалась ему аппетитной, но разбавленное кипятком варенье оказалось отличным десертом.

Закончив с уничтожением еды, сын Конна отправился спать, потому что предчувствовал, что завтра будет тяжёлый день. Клопы в постели отсутствовали, что удивило варвара, который редко бывал в приличных трактирах (его туда не часто пускали), но вот уснуть на такой хорошей кровати он не смог.

Проспав всего несколько часов он проснулся с жуткой головной болью. С трудом спустившись вниз, чтобы умыться ледяной водой, Кернан с ужасом осознал, что его друзья покинули его. Таверна была пустой, а трактирщик мирно сопел в углу. На столе были остатки еды, но они были холодными и сухими. Варвар с ужасом начал бегать по помещению, чтобы найти хоть какие-то намёки на место куда они отправились. И он нашёл их. Лаганавердарьер. Деревня не зачеркнутая на карте. Сын Конна быстро собрался и сел на своего могучего коня Буцефала, который выглядел не менее менее уставшим, чем сам варвар. На дорогу он потратил несколько часов, но, судя по всему, этого было много. Он прибыл на пепелище поселения. Повсюду валялись трупы жителей, а в центре деревни был заметен золотой проблеск. Кернан понял, что это доспехи Генрика. Не долго думая он поскакал туда. На ходу он выхватил меч... И не зря. Когда он почти подъехал к телу паладина, которое было пробито арбалетным болтом в районе сердца, что-то зашумело и из-за обгорелых руин дома вышел рыцарь а чёрных как смола доспехах. Он держал огромное копье, которое не каждый мужчина поднимет, в одной руке, а во второй у него был небольшой арбалет, инкрустированный рубинами, цвета свежей крови. Не слова не говоря, рыцарь напал на варвара и одним могучим ударом убил его коня. Кернан был ловок и успел спрыгнуть с умирающего Буцефала и сразу же бросился в атаку. Первым ударом он задел его наплечник, но тот выдержал атаку сына Конна, второй удар пришёлся на грудь, но от этого на Клыке Дракона лишь появилась трещина. Удивленный крепостью брони противника, варвар застыл и поплатился за это кровью. Выстрел из арбалета пробил его правое плечо, превратив его в месиво, а удар копьём в грудь приколол его к земле. С трудом дыша, Кернан посмотрел на противника. Его рост был более двух с половиной метров, а размах плеч был как у двух Кернанов, а его лицо смутно напоминало чьё-то.

— Кто ты? — с трудом произнёс сын Конна.

— Я твоя судьба, — ответил рыцарь и снял шлем, который перекрывал половину лица. За ним показалось лицо отца варвара, — Ты предал нас, Кернан, ты бросил нас. Ты не смог отомстить. Ты трус! — прокричал он и, подняв Клык дракона, вонзил его в горло варвара.

За окном выли волки. Сын Конна проснулся в холодном поту. Всё произошедшее было лишь сном. Протерев лицо полотенцем, он вновь лёг в постель и уснул.

Утро настало внезапно. Вой волков сменился пением птиц, а Кернан с радостью проснулся и побежал вниз. Там сидел Генрик. Не здороваясь с ним, варвар пошёл к колодцу и одной рукой вытащил ведро, до краёв наполненное ледяной водой, он умылся, почистил зубы палочкой со смолой и вернулся в таверну. Паладин всё ещё завтракал.

— Доброе утро, Генрик. Ты в порядке? — спросил он, подсаживаясь к Влакху.

Не дождавшись ответа, он взял яичницу и принялся её уплетать, громко чавкая (в его культуре это комплимент повару, означающий что еда удалась на славу).

— Куда пойдём после завтрака? На карте были какие-то места, — не отстал от паладина Кернан.

Чарли лежал на холодном песке, который забивался в одежду, обувь, волосы и вообще забивался везде где мог. Выстрелы постепенно стихали, а радостных криков бандитов не было слышно. Бой заканчивался не в пользу Декарда.

С трудом открыв глаза он увидел перед ним странную женщину, напоминавшую коренную жительницу Аляски. Она спросила о местоположении Мексики, а потом с лёгкостью взяла грабителя на плечо и понесла на юго-юго-восток.

Так прошло очень много времени. Сначала он боялся, что это такая изощренная казнь, но, когда прошло много времени, а его так и не убили, он решил, что это счастливая случайность, которая спасла ему жизнь. Всех остальных скорее всего повесили, а Чарли выжил, а значит он более везучий чем они.

***

До Мексики добрались за очень большое количество времени. Декард уже успел помечтать о смерти и был согласен оказаться в петле, но, оказавшись в другой стране живым, к нему вернулась тяга к жизни. От долбанутой Иглу он сбежал при первой же возможности и теперь у него была цель – заработать много и быстро.

Первым делом он достал свой револьвер, который с трудом успел поднять, когда женщина забирала его с поля брани, нашёл в кармане немного патронов и отправился в салун, чтобы нарваться на дуэль. Ему это удалось. Пара оскорблений и злой мексиканец Педро уже стоит на площади, готовясь убить наглого гринго*. Но родная земля не дала ему силы и Декард всадил в него три пули, отчего тот и помер на месте. Как победитель Чарли забрал его вещи и деньги, а что самое главное – заработал уважение местных, так как этот парень был лучшим дуэлянтом городка с населением сто два человека. Ключевое слово – был.

После дуэли, экс-грабитель продал пушку мекса и купил коня. Жеребец оказался добротным, а потому за него пришлось отвалить ещё сто долларов из потайного кармана, но это того стоило.

Поговаривали, что в округе действует небольшая банда грабителей, они нападают на дилижансы и тем самым зарабатывают. Чарли знал их лидера – Родригеза. Без особого труда он нашёл из логово и присоединился к их предприятию. Через две недели во время налёта Родригез словил пулю, а лидером стал Декард, убравший остальных желавших (треть банды). Чарли вновь был на коне в каждом из двух смыслов и теперь его занятием стал грабёж мексиканских банков, а вот га поезда он больше нападать не будет. Боится.

Банда теперь состояла из мексиканцев (по большей части жителей той деревеньки, в которой он убил Педро), а целями являются приграничные города как Мексики, так и США.

Недавно его вновь посетила идея вернуться в Америку и ограбить какой-то большой банк, но это уже совсем другая история...

Кристоф прибыл в бывший Новый Амстердам за два дня до конца весны. Корабль Санта Мария пришвартовался в городских доках, а Леруа наконец ступил на твёрдую землю. Всю жизнь его вела жажда странствий, а теперь он оказался в стране возможностей. Но у него была цель – найти Билла Джинджера.

Билл Джинджер – старый рагабаш. Кристоф знал его ещё ребёнком, и именно этот американец, прибывший во Францию, чтобы поучаствовать в очередной освободительной войне, рассказал молодом Леруа о дальних странах, усилив его желание побывать в каждой из них. В следующий раз он встретился с рагабашем после его первого превращения. Билл оказался вервольфом и удивился такому совпадению. Джинджер был знаком с учителем Кристофа, но особенно хорошо с ним не ладил. Причина была в том, что Билл относился ко всему легкомысленно и тратил свои способности на человеческие войны, а не искоренение Вирма. После очередного спора он покинул Европу и, как слышал Бегущий-В-Грёзах, перебрался в Оклахому. После этого любителя путешествий он не видел. За несколько лет многое случилось, но, незадолго до отъезда в США, Кристоф получил письмо от Билла, в котором он просил его заехать к нему, если рагабаш когда-то прибудет в Нью-Йорк.

По удачному стечению обстоятельств корабль ехал именно в нужный город и менять билет Леруа не пришлось.

Нью-Йорк, около полудня

Дверь в портовом трактире отворилась и туда зашёл оборотень. Посетители были разношёрстными, но преобладали здесь докеры и матросы, потягивавшие дешёвый алкоголь. Целью Кристофа была комната на третьем и последнем этаже здания.

Поднявшись по ступеням он зашёл в комнату, где уже сидел Билл. Он был одет в серый костюм и потягивал пиво, когда вошёл Леруа.

— Я всегда недолюбливал борцов с Вирмом. Они казались мне странными, тратящими всю жизнь впустую, ребятами, которые могли бы заниматься чем-то более полезным, — не приветствуя вошедшего, начал говорить Джинджер, — За несколько дней до написания того письма, я понял почему с Вирмом надо бороться. Дело в том, что в Калифорнии было много гару, сдерживавших Вирм, но теперь они грызут друг другу глотки, а Танцоры наступают, не встречая сопротивления.

Постаревший за восемь лет Билл встал со стула, подошёл к оборотню и пожал ему руку.

— И да, добро пожаловать в Америку, друг. Добро пожаловать в страну, где жёны уходят к ирландцам, потому что они "лучше понимают их"

Следующие два часа они потратили на разговоры, во время которых Джинджер поведал о своей бывшей жене и о том, что встретил её через год после их предыдущей встречи. Она была певицей в одном из техасских баров. Но она покинула его, после того, как встретила одного ирландца.

— В Калифорнии сейчас творится невообразимый ужас. Непонятно почему главы племён переругались и перестали сотрудничать, хотя ходят слухи, что во всём виноват какой-то труп*, но я предпочитаю в это не верить, надеясь, что ты сможешь помочь мне исправить ситуацию на западе страны. Звучит невыполнимо? Отнюдь. Я знаю, что ты отличный дипломат и сможешь убедить глав племён сотрудничать, чтобы остановить Вирма и вернуть в Калифорнию стабильность!

Закончив говорить, Билл завалился на стул и предложил своему другу остаться здесь до утра, чтобы потом отправиться в Золотой Штат.

Дамочке хотелось сказать, что она всё равно будет арестована, что бы она не говорила, но большой Фрэнки прервал мысли Билла.

Отрубился свет, можно списать на повреждения, нанесенные неграми, лопнула лампочка, можно подумать, что Грег сэкономил на ней, повеяло холодом, кто, чёрт подери, не закрыл дверь? Но вот превращение большого парня заставило забыть обо всём этом. Тварь, появившаяся перед невезучим бизнесменом и полицейским, штаны могли наполниться чем-то, если бы Освальт съел больше одного пончика, но ему повезло. Остальные процессы в организме остановились. Мозг отказывался воспринимать происходящее, руки не хотели двигаться, а ноги стали очень тяжёлыми.

— Вы всё равно арестованы... — пробубнил офицер, смотря на монстра, — только вы в машину не поместитесь...

Руки с дробовиком беспомощно опустились. Рация, так и не установленная в крепление на груди, продолжала болтаться на проводе, качаясь в такт ветру.

Фраза Грега о его схожести с маленькой девочкой почему-то вызвала у Билла желание сказать, что по текущим перепадам настроения он напоминает девочку подростка во время месячных, но всё таки решил промолчать.

Проходя мимо тела негра на первом этаже, Освальт осмотрел его оружие, чтобы определить каким оно является, травматическим или боевым.

— Когда приедут следователи, а вы также останетесь здесь, — ответил ему офицер и вышел на улицу.

Он подошёл к машине и залез в неё, чтобы наконец вызвать кого-то к этому злосчастному участку. Пока он пытался использовать рацию окоченевшими от резкого перепада температуры пальцами, он понял, что ему мешает это делать. Это был пистолет, который он так и не убрал. Но всё же он решил оставить всё как есть, чтобы в случае опасности не тратить время в пустую.

Копать яму – тяжелое для простого человека занятие, но Кернану оно не показалось утомительным. Ему бы даже пробежка отсюда до родной деревни (с учётом того, что он не знал, где его родная деревня) не показалась утомительной. Он копал яму для Мао, а это было ужасно. Закончив с этим, он вылез оттуда и бросил лопату на землю. Тело положили в свежую могилу, а Фир прочитал молитву. Варвар хотел броситься к другу, но сдержался, понимая, что сейчас не время.
— Прощай, Мао-друг, — сказал он, выбросив землю на тело.
Когда все закончили он закопал тело, оставив в земле бугорок, с как бы напоминанием о эльфе.
— Какой знак? Как на дороге? — с недоумением переспросил сын Конна.
Получив ответ на свой не самый адекватный вопрос, он напряг свою память, чтобы вспомнить разрушенные деревни, но его память, сравнимая с памятью золотой рыбки, не выдала ему ответ.
— Ничего не помню, — ответил он паладье и направился к таверне, чтобы спросить у Генрика что им делать дальше.
По пути он остыл после горячки боя и вспомнил об одной проблеме, которая мучила как его, так Анне – простуду. Всю недолгую дорогу он кашлял, причём сильно, а подойдя к таверне он понял, что не может дышать и, осмотревшись, чтобы найти каких-либо женщин, которых вроде не было, он смачно высморкался. После очищения носа, он зашёл в трактир и направился к паладину.
— Ты спишь? — спросил он, заглянув в щель, — Или нет?

— Не хочешь выходить, трус? Ну и ладно! Считай, ты проиграл! — сказал Бальтазар.

Когда появились его товарищи он стоял со скимитаром и осматривался по сторонам.

— Он здесь. Хотя нет, не он, а оно. Оно здесь, — начал медленно говорить драконорожденный, осмартиваясь по сторонам, — Оно смотрит за каждым моим шагом, оно преследует меня, говорит со мной. А потом это случится с вами. Это место проклято!

Вся, как выразился Корнелий, "взъерошенность" Ярджерита заключалась в том, что его штаны, чуточку обсохшие в помещении, из ровных, как будто поглаженных, превратились в мятые и растрепанные. Сам же Бальтазар не мог быть взъерошенным, потому что его кожа покрыта чешуёй, а она не эти отстойные волосы, которые превращаются в невесть что, если по ним провести рукой, чешуя – верх мироздания.

— Пошли дальше. Я уверен, что Это захватило Лирин и она в беде. Нам надо её спасти! — сказал он, дав всем закончить их дела.

Джек никогда не любил психологов. После злосчастного дела с культом его почти два месяца заставляли общаться с толстой тупой женщиной, требовавшей от него "честности" и "откровенности". Когда эти пытки окончились, Мак-Гинн поклялся никогда не общаться с такими мозгоправами.

Аарон не дал детективу завалить психа, оттолкнув его. Джек не стал сопротивляться, но был этим крайне недоволен.

— Твою мать, парень! О чём ты думаешь? — крикнул он, когда ему не дали выстрелить.

Шприцы были отличной вещью при лечении, а не в бою.

Действия Брауна были адекватны, но, попав в захват психа, Фрэнк не смог бы спастись без оружия. А удар по яйцам явно не будет очень действенным. Противник точно был под каким-то лекарством, а значит боли мог и не чувствовать.

— Самоубийцы чёртовы, — прошептал Мак-Гинн и убрал револьвер в кобуру, — будем действовать без шума? — добавил он и вытащил из кармана удавку, которую носил там на случай непредвиденных обстоятельств, таких как это.

— НИЧИВО СТРАШНАВО! МНИ НИ ЖАЛКА ДЛЯ ТОКОЙ МИЛАХИ, АСТАВЬ ЗУБИ ПРИ СИБИ, — ОТВЕТИИЛ ГАБЛЮК.

КАПАТАН УШОЛ ВМИСТИ С ОГРАЙ И ИНЖЫНИРОМ НА ОРЕНУ, А ЗУММЕ И УЗГОК УШЛИ ЗА ПАКУПАКАМИ.

ЗУММЕ
МАГАЗИН БЫЛ НЕБОЛЬШЫМ, А ВЫВЕСКА САСТАЙАЛА ИЗ КАСТЕЙ МУДРИЛ*.

— ПРИВИТ, БРАТ ГАБЛЮК! — РАДАСТНА КРЕКНУЛ ПРАДАВЕЦ, — ЩЬТО КУПЕТЬ ХАЧИШЬ????

ШОУМЭН ОТВЕТИЛ. ЩЬТО ХОЧИТ ПОУКАНА.

— ТАКОЕ У НАЗ ЙИСТЬ. ВЫБИРАЙ, — ОН УКАЗАЛ НА КУЧУ БАЛЬШЫХ ПОУКОВ НА ПРИВЕЗИ.

ТАМ БЫЛ СИНИЙ, КРАЗНЫЙ, ЗИЛЬОНЫЙ И ЧОРНЫЙ. АНИ БЫЛИ ПАЧТИ АДИНАКАВЫ, А КАК ГЛАСЕЛА ТОБЛИЧКА ТРИ ПЕРВЫХ БЫЛИ АТ АДНАЙ ПАУЧЕХИ И ПОУКА, А ТРЕТИЙ ОТ ТОЙЖЕ ПОУЧИХИ И ЧОРНОВО ПОУКА. КСТАТИ, ЭТО БЫЛ ЙИО ПАСЛЕДНИЙ РЕБЕНОК, ПАТАГОШТА МУЖПАУК УБИЛЬ ИЙО ЗА ИЗМЕНУ!!!

— ВЫБИРАЙ! ВСЕ ПО КРИВОМУ ЗУБУ! СИДЛО БИСПЛАТНА, КОРМ - ПАДНОЖНЫЙ, ЙИСЛИ ТЫ НИЗНАИШЬ ЭТО - ВСЯКОЕ ГОВНО, ВРОДЕ СОПЛИНГОВ И ЖУКОВ!

ГАБЛЮК ЗАЗМЕЙАЛСЯ, ВЫДАВ ТАКУЮ ГЕНИАЛЬНУЮ ШУТКУ.

УЗГОК
ПАТРАШЫЛА НАШОЛ МАГАЗЕН БЫСТРА. ЗА ПРЕЛАВКОМ СИДЕЛ ОЧИНЬ СТАРЫЙ ГАБЛЮК, КАТОРЫЙ ПАХАДИЛ НА ГРИБ, ПРЕРОСШИЙ К ПОЛУ.

— ЧО НАДА, БАШКА ЗИЛЬОНАЯ? — СПРАСЕЛ ТОРГАШ.

УЗГОК АТВЕТИЛ, ЧТО ИЩИТ КОРМ.

— ХАХАХАХАХАХА! ТЫ ТУПОИ? ОН ЖИ ЖРЁТ ВСЁ: ЖУКОВ, ПАУКОВ, МЯСО, ТРАВУ, СЕМКИ И ВАПЩЕ. НО Я МАГУ ПРАДАТЬ ТИБЕ...

— МАМКУ ТВАЮ, АХАХАХАХА! — НИЖДАННА КРИКНУЛ ЛУУН.

— СМИШЬНО! БИРИ КОРМ, БАЛЬШОЙ ГРИБ, И ПРАВАЛИВАЙ, ПАКА Я НЕ УБИЛ ТВАЙУ ПТИЧКУ! — ОН ПРАТЯНУЛ ЕМУ КОРМ, — ДА, ДА, ХАЛЯВНО! БЕРИ И ВАЛИ!

ВСЕ
АРЕНА БЫЛА НАЙДИНА ЛИХКО. ЗУММЕ И УЗГОК ДАГНАЛИ ВСЕХ ПОЧТИ У ВХОДА. НАДПЕСЬ ГЛОСЕЛА: "ОРЕНА ТРАЛЕЙ". НА ВХОДЕ БЫЛ АХРАНЯЛА, КАТОРЫЙ БРАЛ ДЕНЬГИ ЗА ВХОД.

— ВАМ ЧИВО? НА ОРЕНУ ВХОД ДЕЗЯТЬ МЕЛКИХ ЗУБОВ, ИЛИ ВАМ ПА ДЕЛУ? — СПРАСЕЛ ОН У КАПТАНА.

МОЖНА БЫЛА ЗАПЛАТЕТЬ, А МОЖНА БЫЛА ЗКАЗАТЬ, ЧТО ПА ДЕЛУ, НО СКАРЕЕ ВСИВО ПРИШЛОСЬ БЫ ЗКАЗАТЬ ЗАЧЕМ ПРИШЛИ. ВЫБАР БЫЛ ТИЖОЛЫЙ.

ГЛЯНУВ В СТОРАНУ ЗУММЕ УВИДЕЛ ТОБЛИЧКУ С ЦЕНАМИ.

ВХОД ДЛЯ ОРКАФ: ДЕЗЯТЬ МИЛКИХ
ВХОД ДЛЯ ИНВОЛИДОВ ШИСТЬСОТШЫСТИДЯСЯТШЫСТОЙ ВАЙНЫ С МУДРЕЛАМИ: ПЯТЬ МЕЛКИХ ЗУБОВ
ВХОД ДЛЯ ГОБЛЮКОВ И САПЛИВНИЙ: ДВА МЕЛКИХ ЗУБА

ТАБЛИЧКА ЗНАЧЕЛА, ЩЬТО ГАБЛЮКОВ ЩЕТАЮТ НИПАЛНАЦЕННЫМИ. ЧЬОРТОВЫ РОСИСТЫ!

Бальтазар наконец мог дышать и очень обрадовался такой возможности.

— Хорошо, Авенир, я не попаду в какую-то жопу, — ответил драконорожденный.

Дождавшись исчезновения монаха, Ярджерит достал меч и осмотрелся.

— Что смотришь? — спросил он у неведомой чертовщины, которая смотрела на него, — Чего надо? Хватит осуждать меня. Ты думаешь, что я поступил плохо, не сказав никому, что я из Жентарима? Думаешь, мне нужно быть честным с ними? Да они и так всё обо мне знают! Моя последняя тайна – провал того штурма? Хочешь, чтобы я рассказал им об этом? Ты думаешь, я и так не неудачник в их глазах? Да я сижу в клетке, как животное! Что может быть хуже?

Бальтазар начал орать на воздух и размахивать скимитаром.

— Будь ты проклят, взгляд! — проорал он и начал осматривать комнату, ища источник его ненависти.

Ему стало наплевать на договор с Авениром. Он просто хотел найти и покарать этот всеосуждающий взгляд.

Groove street families – очередная банда ниггеров, которая отличается тем, что они ходят в зелёном. По всем другим параметрам это – кучка черномазых с пушками.

Дверь отправилась в Вальгаллу, а офицер вбежал в дом и заорал:

— БРОСИТЬ ОРУЖИЕ! РУКИ ЗА ГОЛОВУ! ЛЕЖАТЬ, ПОЛИЦИЯ!

Черный паренёк среагировал на это не так, как надо. Он полез за пушкой.

"Почему они такие тупые? Почему надо лезть на дробь?", — подумал Билл, наводя пушку на ниггера.

Выстрел. Дробь покинула ствол, направляясь в бандита, а отдача чуть не повалила Освальта на лопатки. Но он устоял. Не смотря на последствия выстрела, которые могли быть ужасными, он рванул к тумбе и завалился за неё, держа оружие наготове.

"Десять негритят отправились обедать,
Один поперхнулся, их осталось девять.

Девять негритят, поев, клевали носом,
Один не смог проснуться, их осталось восемь.

Восемь негритят в Девон ушли потом,
Один не возвратился, остались всемером.

Семь негритят дрова рубили вместе,
Зарубил один себя — и осталось шесть их.

Шесть негритят пошли на пасеку гулять,
Одного ужалил шмель, их осталось пять.

Пять негритят судейство учинили,
Засудили одного, осталось их четыре.

Четыре негритёнка пошли купаться в море,
Один попался на приманку, их осталось трое.

Трое негритят в зверинце оказались,
Одного схватил медведь, и вдвоём остались.

Двое негритят легли на солнцепёке,
Один сгорел — и вот один, несчастный, одинокий.

Последний негритёнок поглядел устало,
Он пошёл повесился, и никого не стало"

Офицер шёпотом напевал старую детскую считалочку. Он надеялся, что негритят будет меньше и ему не придётся тратить время на перезарядку.

Генрик был спасён, а Кернан стал подозревать Анне в том, что она ест плоть сильных мужчин, чтобы носить паладина в доспехах без усилий. Впрочем, варвара волновала лишь жизнь его старого друга.
В таверне сын Конна обнаружил кучу странных вещей и карту, которая покрывала большую, как мама его мамы площадь. Не долго думая он взял карту и потащил в комнату к паладье.
— Анне, я это... Вот смотри, — он протянул ей карту, — Что на ней нарисовано?
Для Кернана карты не были друзьями, а напротив, они были почти врагами. После того случая, когда он искал гнома, который в свой карликовый праздник розыгрышей украл вторые меховые трусы варвара и спрятал их, а бедному туповатому варвару оставил лишь карту. Сын Конна бегал по всему городу до вечера, пока какой-то нищий писатель не подсказал ему (за несколько золотых монет, кстати, это была баснословная сумма) что это карта комнаты. Вернувшийся Кернан искал трусы ещё несколько часов, а когда нашёл, то над ним смеялись все гномы, которых он знал.
— А что со Скирмом? Он же будет жить? Фир его спасёт? — наивно спросил он у паладьи, зная, что друид всех спасёт.

"Насильник, что ли?", — подумал Берг выслушав Гектора.

— А сейчас ты предложишь мне таблетку, а очнусь я на железнодорожном переезде с адской болью в заду? Или я ошибся, и ты можешь мне помочь пройти через полицейский кордон?

Этот парень не нравился Ларсу. Сейчас ему надо было выбраться из леса и найти адвоката, который запросто решит его проблемы с правительством.

Найдя всего одну стрелу на теле неудавшегося стрелка, Богдан вернулся к своему слуге и напоил его кровью. Судя по всему зря. Он начал задыхаться, а Штефан решил, что терять ещё одного бойца нельзя, а спасти он его не может... или может?

— Sigmund, sukinsynu, będziesz żył. Ale tylko w nocy, — сказал тзимици и укусил гуля за шею.

Слуга дергался, но дворянин был сильнее. Он пил его кровь, чтобы убить его, а потом возродить. Витэ было отвратительным, но Богдан пил его через силу. Высушив слугу, он отполз в сторону и его вырвало на землю. Кровь изо рта – признак ранения в грудь, но в этом случае это был признак другой болезни – вкусовых предпочтений дворянина.

Теперь его слуга был мёртв. Он лежал и смотрел в небо пустыми глазами, но скоро он будет жить, хоть и своеобразно.

Богдан подошёл к телу и надрезал запястье над его ртом. Кровь полилась в глотку гуля.

Если вы уступите ребенку, он сделается вашим повелителем; и для того, чтобы заставить его повиноваться, вам придется ежеминутно договариваться с ним.
Жан-Жак Руссо

Билл прочитал не одну книгу о воспитании детей. Его племянница только училась на психолога, но почему-то могла без проблем общаться с Мэри. Офицер порой думал, что Каролайн – его племянница просто наливает его дочери выпить чего-то по крепче и та отрубается. Мысли свои он держал при себе, но об этом способе думал всё время. В одной книге он прочитал о том, что нельзя всё время развлекать ребёнка, надо давать детям возможность получать удовольствие самостоятельно, но Мэри просто смотрит в ящик, если её оставить одну, а в парке она творит неведомую хрень, о которой люди предпочитают не вспоминать, когда вырастут. Из этого всего Освальт сделал вывод, что девочке нехватает матери, но вот, зная её характер, найти себе новую жену офицер сможет, только закопав дочь на заднем дворе.

Всю поездку Билл гнал, как рыцарь во время атаки, как гонщик формулы I, как стервятник за добычей, как идеальный полицейский из древнего сериала едет на вызов.

***

Всего лишь за шесть минут сорок четыре секунды он оказался на месте. Это было рекордом, но Биллу было не до этого, потому что в доме кто-то был в беде.

Участок был приличен. Спасибо жизни хоть за это, потому что, если бы это был фургон реднека, то можно было бы помереть от вони от его дивана, залитого пивом, и от холода, потому что топил бы этот человек не дом, а себя, и не батареей, а алкоголем. Окружающие дома слабо отличались от этого, и можно было гордиться, что участок вообще был найден.

Машину Билл покинул с дробовиком, который заменял ему Роберта, способного отпустить шутку даже в такой ситуации. Холодный железный ствол ружья обжигал лицо, но из-за того, что оставлять машину открытой было бы опасно, пришлось положить всё в одну руку и оппереть на лицо. Закончив с закрытием машины и собиранием оружия, Освальт посмотрел на дом.

"А может это одинокая красотка, которой стало одиноко и она решила найти себе мужчину?", — подумал он, но почти сразу отогнал эту мысль.

Предварительный осмотр показал, что окна не выбиты, а дверь не сломана, но это значило что грабители хоть чуть-чуть не умственно отсталые.

Их машина, а это была тачка ниггеров, была изгажена каким-то граффити, а окна затонированы настолько, что через них было тяжело что-то увидеть.

Решив не терять время, Освальт направился к дому, держа ружьё на готове. Будет забавно, если вызов ложный, а в дом ввалится коп с дробовиком, но пока что не до смеха.

Подойдя к двери, он проверил открыта ли она. После этого он заглянул в одно из окон, чтобы определить есть ли в доме свет. А в конце вернулся к двери, чтобы открыть её не смотря ни на что.

Дверь оказалась заперта, а чёртов Роберт, который мог её открыть, остался в сортире.

— Если вызов ложный, то я кого-нибудь убью, — прошептал Освальт и выстрелил в замок.

Дверь была открыта и полицейский зашёл внутрь. Он включил фонарик на дробовике и целился во все стороны, ища преступников.

— Тебе конетс, ублюдок! — прошепелявил бандит, около которого был убит другой грабитель, — Я сейсас пристрелю! — добавил он и поднял револьвер.

Грабитель отбежал на место, где только что помер его друг, и отправил пулю в Кригсона, который удачно подстрелил противника. Впрочем, бандит не отличался такой же меткостью, как доктор. Его выстрел напоминал стрельбу подростка, который только что получил пистолет. Пуля полетела куда-угодно, но не в цель.

Стоявший около шепелявящего парня головорез побежал за ним и с полуоборота выстрелил во врача. Неудачно. Пуля просвистела мимо Дэвида и отправилась к звёздам. Так по крайней мере думал стрелок.

— Да он душу дьяволу продал! — прокричал он, отправив пулю в молоко, — Нехристь чёртов, как и тот краснокожий. Кстати, Майк, где наш "убийца бледнолицых"?

— Сёрт его знает! — ответил шепелявый, прикрывая голову рукой.

***

"Проклятые ирландцы! Вечно лезут куда не надо", — подумал Марк, собирая вещи, — "Он же сам полез. Я только раз пальнул, а он на спину и всё. Труп. Теперь меня ищут. Всю чёртову жизнь мечтал лишиться дома из-за рыжего урода".

На сбор вещей он потратил не больше нескольких минут, а потом вышел во двор, сел на коня того самого ирландца и ускакал на запад в поисках преступной славы, потому что нормальным образом он уже не заработает.

Так и появился ещё один член банды Декарда – Марк.

Бандит шёл к месту, где сидел странный мужик в шляпе. Что-то в нём было мерзкое, нечеловеческое. Ирландец, наверно.

— Ты из Ирландии, уродец? — спросил он и выпустил пулю в противника.

***

На крыше стоял парень в странном костюме. Он стрелял в босса. Это плохо. Больше мыслей голова туповатого грабителя не сгенерировала.

— Получи... Пёс! — с трудом придумав оскорбление, выпалил он и выстрелил в Воронцова.

***

Индеец впереди врезал в томагавком в грудь женщине. А до этого и в голову. Что за варвар? Как можно было рубить такое прекрасное тело? Билл не мог понять, но Холодный Ветер был его союзником, а мёртвая женщина ещё сорок минут женщина, а значит надо помогать. Двое набросились на союзника, а бандит набросился на них. Он подбежал к краю вагона, высунулся и выстрелил в того, что с дурацкими усами. Конечно, индеец уже ударил его, но помочь всегда можно, особенно, когда понимаешь, что обращать на себя внимание мужика с винтовкой нельзя.

Билл взял пончик и начал его уплетать. Тот, кто придумал это чудесное произведение кулинарного искусства, явно был гением, потому что простой смертный такое создать не сможет. Этот пончик был спасителен для пустого желудка.

— Шаверма лишь закрепила за ним его второе имя, — усмехнулся офицер, поедая пончик, — Экспресс? Может, если их поймали с ножом в руке, сразу стрелять на поражение? Это бы ускорило процесс...

"И как Морган остается таким жизнерадостным, когда на улице жуткий снегопад, вокруг куча торчков, а ютиться приходится в старом здании?", — подумал Билл, смотря на Фримэна.

— Сегодня без инцидентов? Никто никого не решил избить? — поинтересовался он, почти уничтожив пончик.

Закончив с едой, Освальт выслушал ответ, принялся за кофе и не успел его прикончить, как негру позвонили и он сообщил ему немаловажную новость. Кто-то ворвался к кому-то в дом. Ехать придётся одному, потому что засранец не скоро выберется с белого трона, да и от работы офицер Освальт никогда не откажется, это же ниже его достоинства.

— Передай Либке, что он будет есть только варёные брокколи, — весело ответил офицер, — Я поеду один, надеюсь воры не окажутся киллерами с М4.

Попрощавшись со стариной Фримэном, Билл пошёл к машине, по пути надев проклятую шапку. Дойдя до седана, он завёл его, а сам подошёл к багажнику, где лежал дробовик, и взял щётку, чтобы убрать снег с окон и заднего стекла. Пока офицер сбивал снег с машины, она прогрелась. Освальт убрал щётку и, всё таки, взял ружьё в салон, чтобы не рисковать своей шкурой лишний раз.

Машина тронулась с места и понеслась по указанному адресу. Офицер всё же достал свой телефон, который казался ему слишком запутанным из-за наличия сенсорного экрана и кучи убогих приложений до удаления которых, не дошли руки, и набрал дочь, которая на сто процентов смотрела очередной далеко не детский фильм.

— Алло. Не спишь? Папа будет поздно, так что можешь не ждать. Как дела? У меня хорошо. Завтра в школу, поэтому ложись спать как можно раньше, а то разбудить тебя невозможно.

УЗГОК ПАТРАШИЛА
ПАТРАШЫЛА ПРАДАЛЖАЛ НАБЛЮДАТЬ ЗА ПРАЕСХОДЯЩИМ В ХАТЕ, НО НИ УВИДИЛ НИЧИВО, КРОМИ СКВИГГА, ПРЕНОДЛЕЖАВШЕГО ЗУММЕ, КОТОРЫЙ ВЛЕЗ ТУДА.

АСТАЛЬНЫИ
— "ХАППЁРИНВЕЗТ"? ИНТИРЕСНА! НАДА ЗОПОМНЕТЬ! А ГАНКИ СКВЕГГОВ ПРОХОДЯТ ПРЯМА НА ОРЕНЕ ТРОЛЛЕЙ. ТАМ ТОЛЬКА ГАНКИ И ЙИСТЬ, А ОРЕНОЙ ТРОЛЛИЙ АНА ЗОВЁЦА, ПАТАМУШТА ЙИЙ ТРАЛЛИ ВЛОДЕЮТ!!!!
ГАБИЛИН ТАК УВЛЕКЗЯ РОЗГОВОРОМ, ЩЬТО НИ ЗОМЕТИЛ СКВИГГА, КАТОРЫЙ ВЛЕЗ В ЕГО ДОМ.
ДЭШ ШОТАЛСЯ ПО КАМНАТИ, ПАКА НИ НОШОЛ ВАЖНУЮ УЛИКУ – КУСОК МЯСА. БОЛЬШЫ ТАМ НИЧИВО НИ БЫЛО.
— ТАКУЮ МЕЛАХУ МОЖНА КУПИТЬ В МОГОЗИНЕ НОПРОТИВ! АНИ ТАМ ЗДОРОВЫЕ И БАЛЬШЫИ, А ГАК ПАДРАЗДУТ, ТАК ЗРАЗУ МОЖНА СИСТЬ НА НИХ И В БОЙ, КАК НА КОБОНЕ, ТОЛЬКО НА ПАУКЕ!

Проклятый снегопад. Вторую неделю Билл заворачивается в куртку и бежит к машине, но всё равно успевает замёрзнуть, да и машина не прогревается сама собой. Приходится сидеть в ледяной машине на проклятом холодном сидении и ждать пока она прогреется. А ещё пришлось достать старую меховую шапку. В ней ничего не слышно, а без неё не чувствуешь ушей.

Поездка затягивалась. Снегопад блокировал движение, а нарушать Освальт не хотел. Остановив машину, он посмотрел на очередного задержанного парня. Чернокожий. Спокойный. Уверен, что ему конец, или что ему повезёт.

Воспоминания о девятом году вновь нахлынули, как бы говоря: "Ты не получишь повышение, по крайней мере скоро". Но он откинул их и поехал, когда зажёгся зелёный свет.

Оставив машину на парковке, полицейский увидел, как его напарник убежал.

— Нефиг жрать всякое дерьмо, Роберт, — крикнул вдогонку напарнику Освальт.

Либке любил фастфуд. Даже слишком. Если Билл делал какие-то попытки не дать пузу отвалиться до колен, то Роберт не делал их и всё равно был лучше сложен, чем Освальт. Порой последний даже завидовал ему, но, каждый раз наблюдая за его беготнёй к сортиру, о зависти забывал.

Его напарник уже бежал к вожделенному белому трону, когда Билл только принялся вытаскивать паренька из машины.

Процедура задержания может показаться лишней для многих полисменов, но не для Билла Освальта. Для него это ритуал, который он проводит каждый раз, задержав очередного грабителя пенсионерок.

"Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вы понимаете свои права?"

Эта фраза очень нравилась Биллу. Порой, когда приходилось задерживать пьяных туристов, которые решили на спор отлить с моста, он добавлял:

"Если вы не гражданин США, вы можете связаться с консулом своей страны, прежде чем отвечать на любые вопросы".

Эта фраза может показаться лишней, как и вся идея "Правила Миранды", но для законопослушного Освальта, это было святой обязанностью.

Отделавшись от чернокожего парня, офицер оказался свободен хотя бы на несколько минут. И он решил воспользоваться этим, подойдя к Моргану Фримэну. Он был тёзкой знаменитого актера и к счастью не врывался к тебе в туалет, чтобы разъяснить почему не надо было есть ту шаверму... Хотя, пожалуй, стоит так сделать с Робертом. Впрочем, его любили не только за кофе и пончики. Он был отличным мужиком, а разве этого не достаточно, чтобы зауважать человека?

Сейчас Морган говорил с кем-то из отдела связи, а рядом была цель Билла, который успел забыть, хотя бы на мгновение, о желании хоть чуть-чуть уменьшить норовящее вылезти за штаны пузо.

— Привет, Фримэн. Я возьму? — он указал на пончики и кофе, которые манили его с того самого момента, как он зашёл в участок.

Разговор Моргана не очень интересовал полицейского, поэтому он и старался не вслушиваться в то, что говорили.

Позвонить дочке Билл решил, только поев и выпив кофе.

Повозка катит по дороге, подпрыгивая и трясясь, во всю прыть скачут две запряженные лошади. В полумраке, который, кажется, не тает в этих местах рассвет не приносит радости, закат не радует глаз. Говорят, раньше этот край был вполне себе мирным местом, порт принимал редкие корабли, жизнь цвела, в соборе велась ежедневная служба. Говорят, что однажды река, текущая через город, принесла тошнотное зловоние, смрад и болезни в кварталы и поселения за стеной. Зелень ее вод и усилившееся течение говорили о вероятном обрушении - или о прокопе откуда-то извне. Люди, что покрепче и посмелее, начали исследовать пещеры, порождавшие прежде чистую влагу для горожан. Они искали источник заразы, но не вернулись, а вскоре вой и визг заполонили округу. Обрушились тяжелым железом и яростью зверей на нижнюю часть города орды неизвестных доселе тварей. Их интересовало не так уж много вещей, только людское мясо. Свиная напасть пришла в доселе тихое место, смерть и разрушение тенью накрыли Вилльштерн.

Некоторые говорят, но вы знаете наверняка. Спаслось оттуда не так много людей, в их числе - немолодая женщина аристократических кровей, ускользнувшая от Свиней вместе с большой частью своего состояния. Благородные ли позывы, жажда ли мести толкнула на такой шаг, но она через определенных лиц наняла людей, которые в свое время уже умудрялись выжить в самых кошмарных местах. Воин пустошей, не знающий равных в жестоком искусстве боя. Ветеран многих кампаний, достойный воин и опытный командир. Истерзанный и отреченный человек, чей секрет, известный немногим, позволит выжить и преуспеть во мраке будущего. Паяц, шут и игрок, но при том - и вдохновитель, и неожиданный убийца недооценивших его. Все четверо получили две цели: помочь городу, остановить безумие и напасти, уничтожить Свиней или заставить их уйти... и еще кое-что. Она попросила вас найти ювелирное украшение, принадлежавшее ее мужу. По описанию, на цепи из качественного серебра покоилась выполненное в виде трех скрепленных окружностей гнездо для четырех темных рубинов. После, когда ночь вступила в свои права, снаряженная повозка уже выехала в путь - навстречу делу и обещанному золоту.

Лошади резко встали, чуть не заставив сидевших в фургоне налететь друг на друга. Отказались ехать вперед и почти ничего с этим поделать было нельзя, как не матерился на них извозчик. Что же, похоже, пора выходить и пройтись немного. Вилльштерн прямо наверху. Задние ворота в город маячат на холме , они слева, а дорога сама идет вокруг, понемногу поднимаясь вверх. На дороге впереди маячит большая лужа, вокруг смыкается лес, легкий полумрак вокруг. Солнца не видно.
Возчик дождался, пока вы возьмете вещи из фургона, а после развернулся и уехал, не пожелав удачи на дорожку. Вы знаете первый шаг: следует найти представителя власти в этом городе и объяснить цель своего визита. Судя по тому, что говорила женщина, и судя по слухам, здесь от помощи отказаться - слишком большая роскошь.

Странная магия, которую творил друид, удивляла варвара и половину времени он стоял с открытым ртом. Дерево умирало, но спасало Генрика, а значит дерево умирало не зря. Запахи не мешали Кернану, потому что он смотрел лишь на паладина и ждал того момента, когда он оживёт. Он же должен ожить?
— Фир, давай, спасай Влакха, сделай это, — шептал сын Конна, сжимая кулаки.
Спустя несколько минут ритуала, во время которого эльф протирал пузико, паладин заснул. Он мирно лежал и посапывал.
— Он жив? Он жив? — шёптом спросил Кернан у гриба, — скажи, что он жив!

— Francuski – idioci. Oni nie mogą wykonywać zwykłe mosty! — крикнул Богдан, летя в воду.

Штефан был на дне в каждом из смыслов, во-первых, он действительно стоял в водичке, а, во-вторых, его отряд сейчас укокошат, а это надо исправлять.

— Pójdę z tobą osobiście i rozbicie drani! — пробулькал он, вытаскивая кинжал.

Подойдя к крутому, как варёное яйцо, берегу, тзимици воткнул нож в землю и подтянулся на нём наверх, уповая на законы божие, гласившие, что любое тело всплывает, если к нему приложить некую силу.

Поднимаясь наверх, дворянин вытащил меч и использовал его украшенную рукоятку, как второй кинжал.

Но по пути он вспомнил, что он тзимици. А тзимици могут превращаться в чудовищ. Отказавшись от затеи вылезать так, он стянул с себя одежду и броню, присыпав их песком.

Превращение было жутким зрелищем, но никто этого не мог увидеть, потому что было темно, да и Богдан был под водой. Его вид изменился очень быстро. Пальцы стали длинными и узловатыми, а ногти, ещё недавно чистые, как и подобает дворянским ногтям, стали когтями. Кожа превратилась в хитин цвета крыла ворона, а рост стал огромным.

Теперь Штефана не остановить.

— Zygmunt, gdzie jesteś? Czy żyje? Gdzie jest łuk? Dlatego nie będę ryzykować siebie? — прокричал Богдан, —Wydaje się, że jest to konieczne.

Штефан выругался, сжал меч как можно крепче и высунулся в ту сторону, где был мечник. Дворянин искал лук.

— Рихтер, отличная работа, думаю, что ты сможешь повторить.

Оказалось, что машины уже были арендованы и следователи имели транспорт. Вспомнив о деле двадцать девятого года, Джек решил сообщить о своих познаниях Фрэнку.

— Мистер Браун, я бы хотел вам сообщить о том, что я уже работал с культом. Я думаю, что мистер Уолтер Уинстон был убит культом, потому что многие его экспедиции исследовали оккультные явления, и его товарищи могли быть убиты оккультисты.

Мак-Гинн рассказал Фрэнку об апреле двадцать девятого года.

Лишившись возможности поехать на плантацию, поехал с остальными в психушку. Детектив закинул винтовку в багажник машины и сел за руль. Всю дорогу к лечебнице он размышлял о том, что заставило Шарп не поехать с ним по второму адресу, но он пришёл к выводу, что все уверены в том, что Хенслоу расскажет больше, чем улики. С большой долей вероятности они ошиблись.

Прибыв на место, Мак-Гинн осмотрел клинику, чтобы найти места, которые могут пригодиться при побеге или отступлении.

Здание из красного кирпича в викторианском стиле должно было изобиловать вываливающимися кирпичами или другими выступами.

Отсутствие больных или врачей на улице насторожило Пинкертона, и он положил руку на револьвер, но к счастью в клинике оказались люди, причём те люди, которые там должны быть – врачи.

Медсестра была нервной, и это было подозрительно. Джек проследил за ней. Это можно было назвать паранойей, если бы следователи не знали, что враги способны напасть в любой момент.

Врач, который вёл себя куда более спокойно, внушал не меньше подозрений, но следить за ним не было нужным. Надо было убедить его в том, что Химера – родственница Уинстона.

— Доктор Китон, как представитель власти, я могу подтвердить слова Кристины.

Мак-Гинн достал удостоверение и, не открывая его, показал врачу.

Убедительная просьба, не надо делать разные посты с технической частью или бросками. Или, если вы делаете это из принципа, то пишите, сколько у вас выпало в технической.
Северная Морская Уния
Телемарк (Небольшой городок, Посты на основных трактах, Сеть школ): 10ОБ инвестировано; УБ0; население 3 -- флот
Нурланн (Небольшой городок, Сеть школ): 10ОБ инвестировано; УБ0; население 3 -- флот, профессиональная армия
Хуринганн (Небольшой городок): 10ОБ инвестировано; УБ0; население 3 -- флот, профессиональная армия
Мербургманн (Деревеньки): (10ОБ + 20ОБ от Мерберга) инвестировано; УБ5; население 1
Доходы от вложений: 5*1/3*0,25=0ОБ <- стабильность – залог успеха
Доходы от налогов: 44ОБ
Стало: 2ОВ, 0ОН, 0ОБ

Вольный Меерштадт
Меерштадт (средний город, профессиональная городская стража, церковные школы, мощеные дороги и сточные каналы в городах, крепость): инвестировано 57ОБ (40 Меерштадт + 7 от Гвента + 1 от Иннерсберга + 10 от Кубочников); Затраты: 0ОБ; УБ7; население 9
Доходы от вложений: 0,5*1,25*(9*7*40/57)=27ОБ
Доходы от налогов: 9ОБ
Стало: 0ОВ, 0ОН, 47ОБ

Тиамия
Млехет: (Средний город, Инфраструктура 3, церковные школы, профессиональная армия, крестьянская милиция): Инвестировано 10ОБ; УБ5; население 9
Земли Хабебов: (Инфраструктура 2, средний город, крестьянская милиция) Инвестировано 10ОБ; УБ5; население 6)
Лантания: (Инфраструктура 2 и небольшой городок, крестьянская милиция) Инвестировано 10ОБ; УБ5; население 3)
Бекейское Ханство: (Инфраструктура 2 и небольшой городок, крестьянская милиция) Инвестировано 10ОБ; УБ5; население 3
Шедрах: (редкие деревеньки, крестьянская милиция) Инвестировано 10ОБ; УБ4; население 1
Аскония: (редкие деревеньки, крестьянская милиция) Инвестировано 10ОБ; УБ4; население 1
Доходы от вложений: (9*5+6*5+5*3+5*3+8)*2=226ОБ
Доходы от налогов: 0ОБ
Стало: 0ОВ, 0ОН, 227ОБ

Султанат Хашура
Хафан-Шарх (Редкие деревеньки, сельские дороги): 10 ОБ инвестировано; УБ4; население 1
Дильян-Зун (Небольшой городок, Сеть трактов, Частокол): 35 ОБ инвестировано; УБ5; население 3
Имракан (Средний город, сеть трактов, Частокол): 10 ОБ инвестировано; УБ4; население 7
Урд-Немейен (Небольшой городок, сельские дороги): 10 ОБ инвестировано; УБ3; население 3
Доходы от вложений: 2*(4*1+5*3+4*7+3*3)=112
Доходы от налогов: 7+3+3+1=14ОБ
Есть: 126ОБ, 0ОН, 1ОВ

Солитаний
Сан-Маринер (Небольшой городок, Сеть трактов, Посты на трактах): 12ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Салладорий (Небольшой городок, Сеть трактов, Посты на трактах): 10ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Бенерис (Деревеньки): (12ОБ + 3ОБ от Тиамии) инвестировано; УБ3; население 1 -- Профессиональная армия
Оренторо (городок, церковные школы и посты стражи): 10ОБ инвестировано; УБ3; население 3
Доходы от вложений: (4*3*0,5+4*3*0,5+1*3*4/5*0,5*1,1+3*3*0,5)*1,25
Доходы от налогов: 10
Есть: 0ОБ, 0ОВ, 0ОН

Арконская теократия
Ратакеш (Небольшой городок, частокол, Сеть трактов, Крестьянская милиция): 10ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Сентилион (Небольшой городок, частокол, Сеть школ, Сеть трактов, Крестьянская милиция): 20ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Нояград (Небольшой городок, частокол, Сеть трактов, Крестьянская милиция): 16ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Декалион (Небольшой городок, частокол, Крестьянская милиция, Сеть трактов): 10ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Кеш (Небольшой городок, Крестьянская милиция): 10ОБ инвестировано; УБ3; население 3
Коргалит (Деревеньки): 10ОБ инвестировано; УБ3; население 3
Доходы от вложений: 4*4*3*0,5+18=42ОБ
Доходы от налогов: 12ОБ
Стало: 0ОН, 54ОБ, 0ОВ

Иннерсберг
Штирмарк (Средний город, Невысокая каменная стена, Сеть школ, Крестьянское ополчение, Сеть трактов): инвестировано 20ОБ; 4УБ; население 5
Боггемен (Городок, Частокол, Церковные школы, Сеть трактов): инвестировано (10ОБ + 5ОБ от Мерберга); 4УБ; население 3
Кроатия (Городок, Частокол, Церковные школы, Сеть трактов, Крестьянское ополчение): инвестировано 10ОБ; 4УБ; население 3
Трелленмарк (Городок, Частокол, Церковные школы, Сеть трактов): инвестировано 10ОБ; 3УБ; население 3
Нордбау (Городок): инвестировано 10ОБ; 4УБ; население 3
Чегенланд (Крестьянская милиция): инвестировано 10ОБ; -1УБ; население 1
Доходы от вложений: 4*5*2+4*3*2*2/3+4*3*2+3*3*2+4*3*2-2=120ОБ
Доходы от налогов: 1+3+3+3+3+5=18ОБ
Стало: 0ОН, 133ОБ, 0ОВ

Транскрония
Артина (Небольшой городок, Церковные школы, Крестьянская милиция, Сеть трактов): 14ОБ инвестировано; УБ4; население 3;
Итаврох (Небольшой городок, Церковные школы, Крестьянская милиция, Сеть трактов): 10ОБ инвестировано; УБ4; население 3;
Танаб (Небольшой городок, Церковные школы, Крестьянская милиция, Сеть трактов): 12ОБ инвестировано; УБ4; население 3;
Яваром (Небольшой городок, Церковные школы, Крестьянская милиция, Сеть трактов): 10ОБ инвестировано; УБ4; население 3;
Доходы от вложений: 2*4*3+5/6*4*3+6/7*4*3=44ОБ
Доходы от налогов: 12ОБ
Стало: 0ОН, 56ОБ, 3ОВ

Картахен
Картахеника (небольшой городок, сеть трактов, Невысокая каменная стена, Сеть Школ): 10ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Иданьика (небольшой городок, сеть трактов, Невысокая каменная стена, Школы): 10ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Гальегассия (небольшой городок, Невысокая каменная стена, Сеть трактов, Школы):10ОБ инвестировано; УБ5; население 3
Арденте (Невысокая каменная стена, Школы): (10ОБ+5ОБ от Мерберга) инвестировано; УБ5; население 1
Доходы от вложений: (5*1*2/3+15+12+12)*1,25=52ОБ
Доходы от налогов: 6ОБ
Стало: 0ОН, 58ОБ, 0ОВ

Мерберг
Кантон Васерфеллеберг (Небольшой городок, Церковные школы): 10ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Кантон Вульфберг (Небольшой городок, Церковные школы): 10ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Кантон Зюйдмер (Небольшой городок, Церковные школы): 20ОБ инвестировано; УБ4; население 3
Кантон Эйсфельд (Небольшой городок, Церковные школы): 22ОБ инвестировано; УБ4; население 2
Доходы от вложений: 4*3*2*2/3*1,2+5*1*1/3*1,2+5*2/3*0,25*1,2+4*3*2+4*2*2+4*3*2+4*2*2=102ОБ
Доходы от налогов: 0ОБ
Стало: 0ОВ, 0ОН, 145ОБ

— Чини пулемёт, чёрный брат! — приказал О'Доннел и осмотрелся.

Враги напирали со всех сторон и наибольшую опасность представляли не зомби, но от них нужно было избавиться, чтобы они не мешали жить.

Прицелившись в одного из мертвяков, Майкл выпустил ему в голову короткую очередь.

— Спокойной ночи, старый Мао, — грустно произнёс Кернан, — Твои фокусы с картами были лучшими. Нам будет тебя не хватать, — добавил он, положив товарища на стол.
Оставив тело эльфа, он подошёл к Анне, которая спасала Генрика. Она творила разную магию, которая волшебством не являлась, а была просто хорошо отработанной стратегией лечения. Но паладья не смогла помочь Влакху.
— Нет, Генни, не умирай, не надо. Как ты можешь умереть в один день с Мао? Как? — сын Конна кричал над столом и молил всё, чему можно было поклоняться, чтобы оно спасло паладина...
И не зря. В дверях появился гриб. Старый такой и сморщенный. Он стоял на пороге и, вдруг, поприветствовал их, назвав друзьями.
— Гриб, ты чо? — тихо спросил Кернан и в его голову ударили воспоминания.
Фир. Эльф, как и Мао. Старый. Сморщенный. Приютил героев до изгнания дракона.
— Фир! — сын Конна подбежал к нему и обнял его, так что что-то хрустнуло, но это была не кость старика, а сломанная дощечка под ногами огромного варвара, — Фир, друг, спаси Генрика!
Впрочем, последняя фраза была лишней. Друид и так занялся этим, а Кернан помог паладье довести Генрика до места, указанного эльфом.
— Генрик, видишь, это друг, ты в безопасности. Мы тебе поможем. Всё будет хорошо, — говорил Кернан, помогая Влакху идти.

"Лечение по-Ильматерски! Спрашивайте Корнелия!" — рекламный проспект уже висел перед глазами Бальтазара, когда жрец начал выбивать дурь из эльфа. Драконорожденный не хотел участвовать в этом и просто стоял в стороне и думал, чего ему сейчас не хватает. И он понял. Ему не хватало трубки! У всех сыщиков есть трубка, а кем сейчас были члены отряда? Конечно же сыщиками. Надо было найти эту вещь, причём как можно быстрее. Оглядевшись, Ярджерит нашёл ближайшее подобие магазина.

— Кардор, я сейчас вернусь, — сказал он и пошёл в сторону торговой точки.

Там Бальтазар купил трубку, не торгуясь, а также купил табака, чтобы не просто жевать трубку. Вернувшись к дворфу, он закинул табак в новоприобретённую вещь и закурил её. Но сегодня Ярджерит всех подозревал, а значит получалось, что он нервно курит в сторонке. Но это его не волновало, драконорожденный хотел найти Лирин и выполнить задание!

— Стреляем по готовности! — прокричал Майкл и прицелился в ближайшего зомби, — Натяни их, чёрный брат! — весело прокричал он и выпустил пулю в шатуна.
С такого расстояния ПП не мог попасть в голову, поэтому стоило надеяться на удачу и качество Хенкель.

Тзимици был удивлён тем, что Джузеппе отказался сесть вместе с ним в карету. Он надеялся, что парень составит ему компанию в пути, но пришлось сидеть одному. В пути дворянин раздумывал над заданием сира, как, вдруг, карета остановилась. Дворянин высунул голову в окно и увидел гуля, лежавшего в крови.

— Kurwa! — крикнул Богдан и обнажил меч, — Рихтер, что происходит? Марк, помоги Зигмунду!

Штефан ногой открыл дверь кареты и выпрыгнул наружу. Дворянин огляделся в поисках нападавших и приготовился к бою.

"Не зря я нанял Рихтера, теперь мне понадобится новый гуль, если этот мёртв, конечно" — подумал Богдан вглядываясь в темноту.

Варвар не без усилий нарезал тела гончих и в глубине души жалел о том, что это не свиньи, потому что из свиней можно сделать отличный фарш.
— Умрите, твари! — взревел он, добив псов и обернулся...
Тело Мао лежало на земле и остывало. Разорванное горло залило кровью наряд эльфа, а ухмыляющаяся маска так и не упала с его лица.
— Мао-длинноухий-друг, что с тобой? Ты умер? Нет. Я не верю. Это не может быть, это фокус. Я знаю, — лицо Кернана изменилось, вместо довольной ухмылки, которая появлялась после каждого боя, на лице застыло выражение ужаса, — Мао, хватит нас разыгрывать. Я уверен, что это фокус. Неееееееееет!
Сын Конна взревел и упал на колени. Он несколько раз ударил кулаком по грязи и чуть не начал плакать... Но сдержался и встал на ноги.
— Мы же отомстим за него? — спросил он у остальных, — Убить этого магика недостаточно. Надо убить их всех!
Варвар имел в виду не магов, а злодеев, но остальные должны были привыкнуть к его тупости и неоднозначности фраз.
Кернан подошёл к мертвому эльфу и поднял его на руки. Он решил, что его надо похоронить.
— Генрик, где мы можем закопать его? Или лучше сжечь? Или как это у длиухиков делается?

— Генрик, нет! — взревел Кернан и побежал к паладину.
Варвар замахнулся и ударил монстров, напавших на Влакха. Первым ударом он намеревался освободить руку паладина, а вторым избавить его от груза сверху. Паладья также участвовала в драке, но она могла и не справиться, а спасти старого друга было первостепенной задачей.
— Получи, тварь! — проорал сын Конна и ударил первый раз, — Не трогай моего друга! — варвар со всей своей дури, которая при его интеллекте была очень большой, ударил другую гончую.
Кернан был озадачен происходящим. Собаки оживали, сколько ты их не бей, а средства против них нет. Или есть? Возможно вода, про которую говорил Генрик. Может жидкость поможет убрать врагов? Нет, что вы? Сын Конна до такого не додумался. Эти мысли он отбросил и решил для себя, что у собак семь жизней, потому что у кошек их девять.

"Да, помоги ты уже пёс!" — пронеслось в голове Джека, когда животное сказало многозначительное: "Забавно". Но животное помогло не выкопаться, а прийти в себя, вылив на голову боксёра воду.

— У собак же... — О'Бёрн вздохнул, наслаждаясь живительной влагой, — У собак же нет большого пальца. Как ты открыл бутылку, дружок? — взгляд Джека напоминал глаза торчка, который получил дозу после долгой ломки, а это значило, что смотрел он как на пса, так и в никуда.

Вдруг, он понял, что животное стало человеком, прямо как тот злодей из комикса про Гронака Варвара!

— Так ты Человек-Пёс? — спросил боксёр, когда его начали поить.

Жадно выпив воду, О'Бёрн более или менее пришёл в себя и осознал тупость вопроса, но не извиняться же из-за этого? Человек пёс, теперь известный как Роберт Винсент, помог Джеку и даже рассказал о причинах такого поступка. Но на моменте, где он говорил об Ахмеде, попивающем за упокой Джо, он остановил путешественника.

— И этот мудак ещё сокрушается? Он же сам перерезал ему глотку! Вот же урод, а? — вопрос был риторическим и ответа не требовал, потому что перебивший подразумевал принадлежность Ахмеда к касте мудаков, — Ты это, прости, что перебил, расскажи, что дальше, то.

Дослушав речь Роберта, боксёр ответил ему:

— В людях ты не разочаровался! Я помогу тебе, только вот вылезу из этой жопы Сатаны, — Джек напрягся и приложив максимум усилий выбрался из песчаной ловушки, — Повторюсь, я согласен. Только доведи меня до Моенкопи. И да, одну секунду, — боксёр потянулся к потайному карману и вытащил оттуда сто долларов НКР, — Держи, друг, я просто не могу оставить своё спасение без награды. А больше я, пока что, отплатить не могу.

— Они наняли копа, чтобы убить тебя, Элен, — крикнул Берг, — Хочешь жить, поговори со мной! У меня даже оружия нет!

Киллер старался убедить её остановиться и выслушать Ларса.

— Только попробуй сдвинуть машину с места, — прошептал Берг водителю и убрал пистолет в ремень, — Я пришёл помочь! — прокричал он, выходя из машины.

Надо убедить богача в том, что он в безопасности и усадить в машину.

— Они придут за тобой, твоей дочкой и этим педиком! Я послан помочь и чем раньше ты поймешь это, тем больше шанс выжить!

Уилбрайт не повёлся на слова киллера и Ларс побежал за его дочерью, кооторая бежала медленнее, чем её папаша.

Хамство черни, разбитые дороги и дряные трактиры. Так, значит выглядит цивилизованная Франция? Что уж тут говорить, а научить этих потомков уничтожителей Рима надо ещё многому. Но не Богдану же этим заниматься? Нет, ему надо в столицу, где, возможно, холопы будут приличными, а дороги не будут ломать ось телеги, как на границе.

Из дома Штефан взял своих лучших людей - кучера Марка, который с детства учился управлять телегой, как и его отец, покинувший этот мир несколько лет назад, отличного стрелка - Зигмунда, который спас жизнь Богдану, всадив стрелу прямо между глаз разбойника, желавшего убить дворянина, а последним человеком, который ехал с тзимици был - Густав. Он был ветераном нескольких войн и способен одним ударом снести голову ландскнехта, а также он отличный оппонент для игры в карты.

Трактир не мог сравниться с хоромами самого Штефана, но всё не было так плохо как могло бы быть. Например, разбойники могли убить гулей и открыть карету. А потом всё, в пепелок. К счастью без этого обошлось, а жизнь научила Богдана радоваться тому, что дают, но не забывать о возможности получить больше. Сейчас больше получить было нельзя.

— Jakie jedzenie? którzy są tak chętni? Dlaczego mi udało się dostać w tawernie? — грустно произнёс Штефан, смотря на не самый лучший кусок мяса. Конечно, он не мог его съесть, но даже на вид можно примерно определить качество еды, а в таком месте можно определить качество с помощью логичного вывода: Здесь еда - дерьмо.

Посетителей можно было поделить на две группы: бандиты и интересного вида личности. На бандитов Богдану было плевать, а вот мужик в шляпе выглядел интересно. Да и непримечательный мужчина мог оказаться интересным, потому что жизнь научила Штефана тому, что по виду о человеке судить нельзя. Исключая случаи, вроде этих бандитов, конечно же.

Тзимици скучал в этом месте. Отправляться в путь ещё было рано, а делать было нечего. Чтобы как-то занять себя, он решил поговорить с господином в шляпе.

— Witaj, przyjacielu, — поздоровался Штефан и вспомнил, что он не в Венгрии, — Здравствуй, простите мне мой польский, я ещё не привык говорить на вашем языке. Я Богдан Штефан, а как вас зовут?

Спустившись вместе с Хрумегом вниз, Бальтазар посмотрел на дыру.

— Не каждый владелец таверны потянет ремонт пола, по стоимости, конечно, — произнёс драконорожденный безразличным голосом, но, как только он замолчал, он понял, что испугал полуорка ещё сильнее.
Дав дворфу поговорить ещё немного, воин встрял в разговор:

— Там ещё были барсуки. Они были самыми опасными противниками, раз гномка о них так беспокоилась.

Назвать Бальтазара тупым нельзя. Он обидится. Зато, можно сказать, что он альтернативно одарен или, что он хорошо поёт (это ложь, но, если ему это сказать, то он забудет все обиды).

— Хрумег, — неформально начал разговор драконорождённый, — Что будешь делать с дырой? Я бы сделал там склад еды. Хотя, зачем тебе моё мнение? Я лучше расскажу о том, что было внизу. Мы спустились, мы собрались с барсуками, после того, как Авенир упал, потом наткнулись на труп, а потом напали на анкхегов и спасли гномку. И там были барсуки, которые были друзьями гномки, но напали на нас!

— Печально, мистер Вульф, печально, — ответил Ларс, — До свидания.
Киллер положил трубку и остаток времени ехал в тишине.
Здание полицейского участка не было примечательным или большим, поэтому задание упростилось. Берг припарковал машину около супермаркета и вышел, чтобы осмотреть здание участка. Пробраться туда не было бы просто, если бы не звонок Сола. Он натолкнул его на идею.
— Богатая девчонка? Твою мать! Не хотелось бы словить пулю от её бати, но я с ней разберусь. И да, кажется, их акции могут упасть после такой новости. Продавай их, если они у тебя есть.
Попрощавшись с адвокатом, Ларс оглянулся и увидел охранника в Роллс Ройсе. Киллер направился к нему, положив руку на револьвер. Доставать оружие около участка было опасно, но держать при себе стоило.
Подойдя к пассажирской двери машины, Берг постучался в окно, положив вторую руку на ручку двери.
— Сэр, нужна ваша помощь, тут человеку плохо. Надо в больницу отвезти, — начал говорить Берг, готовясь открыть дверь.

"Это что такое? Я вкладывал в песню душу, а сам не получил даже оваций! Что за неблагодарная публика", — подумал Тивиус и открыл глаза. Картина, представившаяся ему, было воистину ужасна. Несколько людей скончались от его музыки! А, нет, они скончались из-за этих господ с оружием. Тогда всё в порядке.

Окинув взглядом трупы, бард пришёл к выводу, что убийцы не убийцы, а обыкновенные искатели проблем на зад, а таким был сам Тивиус. Вскинув свой бердыш, который он носил, чтобы казаться более грозным, он подбежал к лежащему парню и разрубил его на две. Чёрт. Бердыш, использовался по большей части для обороны и компенсации физической слабости самого барда, а тут напополам. Он поднял топор, хотел было сказать: "Не благодарите", как вдруг собрат по расе начал орать на него. Упс, надо выкручиваться. Это Тивиус умел, поэтому с изнеможенным лицом положил оружие на плечо и заговорил:

— Он был вам дорог? Я знаю этого парня, недавно он меня ограбил, причём забрал даже кулон с маленьким портретом сестры, а он был последним напоминанием о ней, — бард лгал, сестры у него не была, но жалость и/или уважение вызвать было можно, а любое отношение, кроме ненависти, желания убить и тому подобное, требовалось на данный момент, — Плевал я на храбрость, честь, уважение к нему. Я хотел мести, я её получил. А как вы знаете, вы же знаете? Месть - блюдо, которое подают холодным.

Страсти должны были утихнуть, потому что длинноухий высказался против убийства новоприбывшего барда, а тифлинги все имеют горячий характер, он знал по своей шкуре. Крикун успокоится, надо лишь подождать.

"Восемьдесят семь? Что за цифра?" — подумал Джек, — "Наверно что-то важное нельзя её забыть."

Боксёр всё ещё лежал на песке и не думал вставать, как понял, что происходит внизу. Ниггер и "Ахмет" закопали какого-то парня и требуют у него что-то. Нехорошо. Восемьдесят семь. Точно! Это количество ударов в рожу черномазого! О'Бёрн обрадовался, потому что начал вспоминать вчерашнее без боли в голове. Вдруг, в голове промелькнуло: "Набить бы им рожи". Боксёр согласился со своей головой, что происходило нечасто. Он поднялся на корточки и, сжав кулак с кастетом, пошёл к парочке.

— Эй, парни, — с добродушным лицом крикнул Джек, — Что случилось, а то я не помню, — взгляд боксёра демонстративно сдвинулся на парня в песке, — А вы этого парня опускаете? В пустыне? Не по понятиям, — О'Бёрн пытался изобразить бандита.

Двигался в направлении негра и Ахмета он быстро, но не агрессивно.

"За что они его бьют? Что этот парень мог сделать этим бомжам? Они же просто неудачники, изображающие крутых. Впрочем, сейчас я это узнаю", — Боксёр собирался подойти к ним как можно ближе, заговорив зубы, а потом надавать по щам, да так, чтобы на всю жизнь запомнили. Если выживут, конечно.

— Боюсь, тренер был прав. "Ты умрешь молодым в канаве", сказал он мне, ха, я умру в пустыне! Выкуси, старик, — прошептал Джек, спускаясь по песку.

У меня было 2 кастета, 75 крышек от саспариллы, 5 упаковок по 4 патрона .22LR, полсолонки растворимого кофе из убежища и целое множество пустых банок от пива всех сортов и расцветок, а также текила, ром, ящик пива, пинта чистого ирландского виски и чистая водка. Не то чтобы это был необходимый запас для побега из Вегаса, но если начал собирать вещи, становится трудно остановиться. Единственное, что вызывало у меня опасение — это водка. Ничто в мире не бывает более беспомощным, безответственным и порочным, чем я после бутылки водки. Я знал, что рано или поздно я перейду и на эту дрянь.

Боль в голове не давала мирно лежать на теплом, даже слишком, песочке. Вчерашние приключения явно были очень насыщенными, потому что отсутствие ботинок и крышек говорили о многом. Джек с трудом протянул руку к фляге, которая должна была висеть на ремне, но вместо живительной влаги получил шиш без масла. Фляжки не было на боку, а это очень разозлило боксера, но ненадолго, потому что чертовы голоса мешали сильнее с каждой секундой.

— Почему, жизнь? — хрипло прошептал О'Бёрн, — Зачем ты забрала фляжку и деньги? Почему ты не забрала мою жизнь? Зачем ты наслала эти голоса, которые заставляют меня страдать? За что?

Через несколько мгновений до выходца из 21 убежища дошло, что голоса не являются порождением его головы. Он понял, что говорит кто-то другой, причём говорит матом круче чем бармен в том заведении недалеко от Стрипа Нью-Вегаса. С трудом заставив руки двигаться после тяжёлого, как в физическом, так и в психологическом плане, перемещения к ремню, Джек начал ползти к голосам, чтобы послушать, что они там несут.

Движение казалось вечностью, но за это время голову боксера посетило много мыслей. По большей части отрицательных, но были и положительны. Например, то, что он не проснулся в постели с жирным потным мужиком или, что он остался с руками, ногами и пальцами, или нет? Джек с трудом повернул голову к рукам и начал считать. Дважды сбившись со счёта, он понял, что пальцев у него одиннадцать. То есть на один больше, чем было. Сначала его мозг запустил программу радости по поводу приобретения, но через пару секунд началась паника, потому что лишний палец это плохо. О'Бёрна спасло от приступа паники или сердечного приступа то, что палец неожиданно пополз от руки и оказался большим червячком.

Оказавшись максимально близко к голосам, но так, чтобы его не заметили, он принялся слушать.

Вспоминать вчерашние приключения очень не хотелось.

Битва закончилась очень быстро и это раздосадовало Кернана, но не очень сильно, потому что его друзья остались целыми.
- Почему все думают, что Скирм сделал что-то неправильно? - удивленно спросил варвар, - Он же убил врага!
Он на самом деле не мог понять того, зачем эльф и паладья считают, что надо брать пленных. Он думал, что враги напали на них просто, потому что они злые.
Запах стоял сопоставимый с запахом армии любого племени во время похода вечером, хотя нет, запах был хуже. Обрадовавшись кашлю и заложенному носу, сын Конна решил помочь Мао с тушением пожара. Варвар выбежал во двор, захватив с собой кастрюлю из кухни, и наполнил её водой. Вбежав назад он вылил жидкость на тела и решил уменьшить опасность возгорания другим методом. Кернан взялся своими могучими руками за одно из горящих тел, причём взялся так, чтобы не обжечься и потащил его на улицу, чтобы дождь сам потушил огонь. Утащив тело на улицу и получив пару ожогов пальцев, сын Конна пришёл и позвал Генрика помочь вынести тело жиртреста на улицу.

ЗУММИ БЫЛ ПРИНЯТ В КАМАНДУ ШОУМЭНОМ, ПАТАМУШТА ТАК ЙА ЗОХОТЕЛ ПОТОМУ ЧТО ОН БЫЛ НУЖЫН ПА ХАЗАЙСТВУ! А ПАТОМ ВСЕ ЗОГРУЗИЛИ СОКРОВЕЩА НА КОРАБЕЛИН И УЙИХАЛИ В МАРЯ!
ДОЛГА ЛИ, КОРАТКА ЛИ, ПЛАВАЛИ ОРКИ ПА МАРЯМ. НА САМАМ ДЕЛЕ ЛИТАПИЗИЦ НИ ЗНАИТ СКОЛЬКА, ТАК КАК ОН НИ ЩИТАЛ ДНИ ИЗ-ЗА ЛЕНИ! НУ, ТАК ВОТ, КАГДА АНИ ПРАПЛЫВАЛИ МЕСТО ПОД НОЗВАНИЕМ БРЕТОНИЙА К НИМ ЙИВИЛСЯ ШОУМЭН, ЕЩЁ АДИН. И СКАЗАЛ, ЩТО ИМ ПРИДЛОГАЕТ РОБОТУ БОСС АЛЬ-ЧЕРЕПОНЕ, НО ШТОБЫ К НИМУ ДОЛГА НИ ПЛЫТЬ, ИТАТ ШОУМЭН ПИРИНЕСЕТ ИХ ВМЕСТЕ С КАРАБЕЛИНОМ К ОРКАГО! ОРКАГО - БАЛЬШОЙ ОРАЧИЙ ГОРАД, КОТОРЫЙ ВСИ ОЧИНЬ БОЯЦА И УВОЖАЮТ, ТАК КАК ТАМ ЙИСТЬ МАФИЙА И ЛУЧШИЕ ОРКАТАВАРЫ!!! АЛЬ-ЧЕРЕПОНЕ ОБЕЩЯЛ ХОРОШИЕ ЗУБЫ ЗА ЭТУ РОБОТУ, ПОЭТОМУ ОТКАЗАВАЦА БЫЛА ГЛУПО, А ИСЧО АТКАЗЫВАЦА БЫЛА ГЛУПА, ТАК КАК АКАЗАЛОСЬ, ЩТО С ШОУМЕНОМ ТИЛИПАРТИРАВАЛИСЬ НЕСКОЛЬКО ЧЕРНЫХ ОРКАФ КОЧКОВ (ИХ БЫЛО СЕМЬ), КАТОРЫИ МАГЛИ РАЗДЕЛАТЬ КАМАНДУ НА РАЗ ДВА!
ПРЕШЛОСЬ СОГЛОСЕЦА. ШОУМЭН СКОЗАЛ ЧТО МОЖЫТЬ БЫТЬ БОЛЬНА И НИ АБМАНУЛ. СНАЧАЛА БЫЛА БОЛЬНА НАГАМ, А ПОТОМ И ВСИМУ АСТАЛЬНОМУ ТЕЛУ.

ПОСЛИ ПЕРЕМЕЩЕНИЯ КАМАНДА ОБНОРУЖЕЛА СЕБЯ В СТРАННОМ ШУМНОМ МЕСТЕ, КАТОРАЕ ПОХАДИЛО НА ГОРАД ИМПЕРЦЕФ. ТОЛЬКА ПА ОРАЧЬИ. ВИЗДИ ХАДИЛИ ТОЛПЫ ГАБИЛИНОВ, КАТОРЫЕ НИСЛИ ШТОТА КУДАТА И КАНЕШНА АНИ НИ АБРАЩЯЛИ ВНЕМАНИЙА НА НАВАПРИБЕВШИХ.
- КАК ПОЛЕТ? - СПРАСИЛ ШОУМЭН, - ВЫ ВРОДИ ЦЕЛЫИ, ПАЭТАМУ ВЫ МОЖЫТИ СРАЗИ ИТТИ К АЛЬ-ЧЕРЕПОНЕ.
НИ ИНТИРИСУЙАЯСЬ МНЕНИИИМ ПА ПОВАДУ ТАВО САГЛАСНЫ ЛИ АСТАЛЬНЫИ ИТТИ К БОССУ ПРЯМА СИЧАС ОН ПАВЕЛ ИХ, ПАКАЗЫВАЙА КУДА ИДТИ!
КАМАНДА ШЛА ПО УЛЕЦАМ И УДИВЛЕННА АСМАТРЕВАЛАСЬ, ТАК КАК НИКОГДА ТАКОВО НИ ВИДИЛА. БОЛЬШЫИ ДАМА, ВЫДАЛБЛИНЫИ В КАМНЕ, ОРКАПАЛИЦИЯ, КАТОРАЯ НИ ДАВАЛА ПИТЬ ГРИБНОЙ ЭЛЬ, КОТОРЫЙ ДОВОДИЛ ВСЕХ ДО БАЙИВОЙ ЙАРАСТИ И МНОГИИ ДРУГИИ ЧУДИСА.
ДАЙДЯ ДА МЕСТА ГДЕ БЫЛ АЛЬ-ЧЕРЕПОНЕ КАМАНДА УВИДИЛА ОРКАБАР, НАЗВАННЫЙ "ЗИЛЬОНЫИ КРОСОТКИ". НАЗВАНИЕ БЫЛО ИНТРЕГУЮЩИМ С УЧЕТОМ ТОГО, ЧТО ЗЕЛЕНОКОЖИЕ НЕ ИМЕЛИ ПОЛА, НО ВОПРОСОВ НЕ ВОЗНИКЛО, КОГДА АНИ АКАЗАЛИСЬ ВНУТРИ. "КРАСОТКОМИ" НОЗВАЛИ БАЛЬШЫИ БОЧКИ С ЗИЛЬОНЫМ ПИВОМ, КАТОРОЕ БЫЛО СДЕЛАНО ОЧИНЬ КАКЧЕСТВЕННА. ПА КРАЙНЕЙ МЕРЕ ТАК ГЛОСИЛА НАТПИСЬ НА НИХ. ШОУМЭН ПАВЕЛ КАМАНДУ К ЛЕСНИЦЕ НАВЕРХ, НЕ ДАВ НИКАМУ РАЗГЛИДЕТЬ БАГАТУЙУ ОБСТАНОВКУ БАРА.
- ВХАДИТИ. НО КЛАНЯЦА НАДО ВСЕМ, КРОМЕ КАПТАНА, - СКАЗАЛ ШОУМЭН ДОВЕДЯ ОРКАФ ДО ДВИРИ К АЛЬ-ЧЕРЕПОНЕ.
ДВЕРЬ К ИТАМУ ЗНОМЕНИТОМУ БОССУ АТКРЫЛ ГАБЕЛИН АДЕТЫЙ В СРАННЫЙ КОСТЮМ И СКАЗАЛ:
- ПРАШУ НИ ХАМИТЬ ИМУ, А ТО ОН МИНЯ ПАСТУКАИТ.
В ПАМИЩЕНИИ ГАРЕЛ ЯРКЕЙ СВЕТ, А ПА ЦЕНТРУ СИДЕЛ ЖЫРНЫЙ ГАБЛИН.

- НИ НАДА ГАВАРИТЬ: "ГДЕ АЛЬ-ЧИРИПОНЕ, ЙА ВИЖУ ТОЛЬКА ГАБИЛИНА!", ЙА И ЙИСТЬ ВИЛИКИЙ БАГАТЫЙ АЛЬ-ЧИРИПОНЕ! А ТИ АЗАГ? УКОЗАЛ ОН НА КАПТАНА. ЙА СРАЗУ УГАДАЛ. ТЫ САМЫЙ БАЛЬШОЙ ИЗ НИХ, НИ ЩИТАЙА ОГРУ. НО ОГРА НИБИВАИТ КАПТАНАМ ОРКАФ. АХ ДА, ВЫ ХАТИТИ ПАЛУЧИТЬ ЗОДАНИЕ, КАТОРОЕ СДИЛАИТ ВАС БАГАЧЯМИ?

- Так тебе, проклятый жиртрест! - проревел варвар и рванул к арбалетчику, который мог ранить его друзей, - Тебя потом убью! - крикнул он вдогонку отходящему.
Кернан разогнался и набросился на противника с арбалетом, намереваясь покончить с ним одним ударом в район сердца. Если у него работало сердце, но тварь, которая не помрет после удара в красную штуку, которую жрецы соседних племен любили вырезать из тел пленных, то сын Конна провернет меч и прорубит его до пупка. А потом рванет и поможет добить зомби. Но это потом. Сейчас надо арбалетчика убивать. А там как повезет. Но вспоминая пословицу: Дуракам везет, можно сделать вывод, что Кернан точно переживет эту битву.

Чувствуя себя пророком, который ведет своих последователей к своему же обогащению через потрошение их кошельков на пожертвования, Бальтазар пошёл по следам, а остальные шли за ним и Кардором. По пути пол провалился, чем очень удивил всех, но попался в ловушку только Авенир, котороно откопали довольно быстро. А из-за обвала пришлось идти дальше. Пройдя ещё какое-то расстояние, которое должно показаться бесконечностью для старика.
Вдруг, на искателей приключений напали враги. Это были большие, мохнатые...
- БАРСУКИ! - прокричал Ярджерит, немного шипя и замахнулся на одного из них своим ятаганом, - Я же говорил!
"Я знал! Я знал! Наверно они надели на лапы специальные ботиночки, чтобы оставлять следы пауков!", подумал драконорожденный и ударил врага.

- Проклятые барсуки! - прошептал Бальтазар, - Украли гномку, да ещё и развилку сделали. Мне кажется надо разделиться. Половина из нас пойдет на север, половина на юг. Только нас пятеро. Я бы предложил двум воинам пойти в один тоннель, а остальным в другой. Но, если вы не согласитесь с моим мнением, то предлагайте другие варианты.
Дело становилось интереснее и, что скорее всего, опаснее с каждой секундой, но Ярджерит был готов на риск. "Жалко я не картограф, мог бы составить карту этого места. Это бы помогло", подумал он.

Керри, покидая место возможной битвы, проверила пистолет, который лежал на одной из полок в барной стойке. "Надеюсь оружие мне не понадобится", подумала она. Подойдя к двери в комнату Загадки, она вспомнила вопрос, который ей задали. Ответ нашелся меньше чем через несколько минут после того как рассказали загадку, но времени сообщить о том, что она решена не было, поэтому, вспомнив ответ, она постучалась в дверь.

- Шапка, - ответила Керри, на мгновение забыв про цель визита и по-детски радуясь тому, что решила головоломку, - Да, а ещё по делу. Загадка, тут такое дело, понимаешь... Короче... Откуда у тебя этот ? Мне он просто понравился, поэтому я бы хотела узнать откуда он у тебя. Может тоже смогу достать.
Керри решила не говорить про Гриву, чтобы Загадка думала, что это просто разговор не о чём.

Слух Керри уловил громогласное оглашение правил таверны, которые озвучил Дирк. "Драка началась? Или он хочет не дать ей начаться?", проскользнуло в голове девушки, но мысли о маленьком задании по выуживанию информации вновь заняли главную позицию в голове.

- Други! - прокричал Кернан, когда только увидел своих старых товрищей, - Вы тоже едете к Генрику? - добавил он, когда подошёл к остальным достаточно близко.
Радость переполняла варвара, ещё бы, встретить старых друзей на пути к лучшему другу, что может быть лучше? Лучше не может быть ничего, а хуже могла быть только погода. Ливень был жутким, но ещё более жутким было то, что вода затекала в меховые трусы варвара, которые почему-то не спасали от холода.
- Моя холадна! - проревел Кернан сын Конна и начал трястись, изображая собаку, чтобы согреться, - Нада идти! Но куда? Может убьем лошадок и залезем в них, чтобы согреться?
Идеи наполняли маленький мозг варвара, поэтому он на несколько мгновений отключился, пытаясь выгнать из головы лишние мысли.

УДАР ЗА УДАРОМ, КОПТАН ВЫБЕВАЛ ДУРЬ ИЗ ЯКАБЫ ЛИТАПИЗЦА, КАТОРЫЙ КРЕЧАЛ: "АСТАНОВЕСЬ, АСТОНОВЕСЬ!", НО КАПТАН ПРОДОЛЖАЛ ИВО ЛУПИТЬ. КУСКИ ЗЛАТОЙ БРАНИ АТЛИТАЛИ АТ НИВО, АТРАЖАЯ СОНЦЕ, А К КАНЦУ ЛИТАПИЗЦОБИЕНИЯ АНИ СТАЛИ ОТРОЖАТЬ ФЪЙОЛИЕТОВЫЙ СВЕТ ЗА СПИНОЙ АЗАГА, А ИЩО КАПТАН ЗАМЕЧАЛ, ЩТО С КАЖЬДЫМ УДАРОМ ЕГО РУКИ СТАНОВЯТСЯ БОЛЬШЕ, НАКАЧАНИЕ И СИЛЬНЕЕ. И КАГДА БРАНЯ ЛИТОПИЗЦА БЫЛА ИЗНИЧТОЖЫНА, КАПТАН СТАЛ ТОКИМ ЖЫ СИЛЬНЫМ КАК И КАГДА НАПАЛ НА ДИМОНА-ПИТУХА.
- ШТО ЗА? - ПРОКРЕЧАЛ КАКОЙ-ТО ГОБЕЛИН, ПАКАЗЫВАЙА ПАЛЬЦЕМ ЗА СПИНУ АЗАГУ.
КАПТАН ОБИРНУЛСЯ ВСЛЕД ЗА ПАЛЬЦЕМ И УВИДИЛ, ЩТО МИР РУШИТСЯ НА ЧАСТИ, ПРЕВРАЩАЙАСЬ В ФИОЛЕТОВЫЙ ТУМАН, А ЗА НИМ ВИДНЫ ЗВЕЗДЫ. УДИВЛЕНИЕ ЗАСТЫЛО НА ЛЕЦЕ КОПИТАНА, НО ПРЕЖДЕ ЧЕМ ОН СМОГ ШТО-ТО СДЕЛАТЬ НОВАЯ ВСПЫШКА ОСЛИПИЛА ИВО!

Конец. Мы все умрем. Кроме Хиггинза, он толстый и протянет пару дней. А мы умрем от холода. И без воды. Ведь канализация работает на электричестве!
- Впервые с вами согласна! - ответила старику Моника, когда он сообщил всем о своем настроении.
Однако, когда он стукнулся о стену, она хихикнула. Когда старик покинул комнату, Моника решила, что стоит дойти до своей комнаты, чтобы поискать что-то чем можно осветить комнату. План по походу в комнату был предельно прост: дойти до лестницы, не встретив негров, ворующих телевизор, переступить Хиггинза, если он будет валятся, после полета с лестницы, зайти в комнату, достать пистолет перебить всех посетителей, улететь в Антарктиду и помочь Гитлеру построить четвертый рейх. "Что-то меня занесло. Пора переставать читать современную литературу и пить кофе, смешанный с кока-колой."
Дойдя до комнаты, Моника открыла дверь и зашла внутрь, провернув ключ.

ОГРА КИНУЛ ГАБЕЛИНА, КАТОРЫЙ ОТ БАЛЬШОВА УМА РИШЫЛ ПАШТРИЛЯТЬ. УСПЕШНА. НО ДЛЯ ВРАГОВ, ТАК КАК ОН ПАПАЛ В ОГРУ. ПРЯМА В ПЛАСТИНУ, НО УРОН НАНЕС. НЕМНОГА КАНЕШНА, НО ВСИ-РАВНО НИПРИЯТНА. А КАПТАН РВАНУЛ В ТАЛПУ, КАТОРАЯ НАЧИЛА УБИГАТЬ, КАК БУДТА УВИДИВ ШТО-ТА СТРАШНОЕ ЗА СПЕНОЙ ОРКАФФ!
- ТРУСЫ!!! НИУДАЧНИКИ!!! - ХАХАТАЛ ПАПУГАЙ ЛУУН!
ГОБЕЛИН ПРИЗЕМЛИЛСЯ ПРЯМО В ТАЛПЕ ЛЮДЕЙ, НО НИКТО НА НЕГО НЕ НАПАЛ ВСЕ ПАБИЖАЛИ. И СТАЛИ ПРАПАДАТЬ! БУХ! ДЫМОК! И НИТ ЧИЛОФЕКА! НО БИЗ КРОВИ И МЯСА! КАК БУДДА ТИЛИПАРТИРАВАЛАСЯ!
- ШТРАННА! ШТРАННА! - КРЕЧАЛ ПАПАГАЙ НА СПИНЕ ПАТРАШЫЛЫ, КАТОРЫЙ ПРОСТА ЖДАЛ! - ТВАЮ ПАПУГАЙУ МАТЬ! - ИСПУГАНА СКАЗАЛ ПАПАГАЙ! - ВОТ ИТА ХРИНАТА!
ОН СМАТРЕЛ ЗА СПИНЫ ОРКАФ, А ТЕ, ОБЕРНУВШИСЬ НА МГНАВЕНИЕ, УВИДИЛИ АГРОМНОВА ПИТУХА. ИЛИ КУРИЦУ. ИЛИ ВОРОНА. ДА ГОРК ИВО ЗНАИТ, ШТО АНИ УВИДИЛИ, НО ИТА БЫЛО КАК ПТИЦА!

- Я пришел, как вы и просили, люди! - ПРАГРАХАТАЛ ПТИЦ, - Зачем вы меня вызвали?
ИЗ ДАЛЬНИЙ ЧАСТИ ХРАМА ВЫШЫЛ ЧУЛАВИК В РОБЕ!
- Я призвал тебя, о повелитель изменений, чтобы ты помог мне обрести бесконечное знание!
- Ты хорошо служил мне! Разве тебе недостаточно моей марки*?
- Я хочу большего!
- Ты требуешь слишком многого! Умри, насекомое!
АГРОМНАЯ МОЛНИЯ СВИРКНУЛА И УБИЛА, ЧИЛОВЕКА, РАЗНЕСЯ СТЕНУ!

Сенсация!
В Зале Интриг загорелось два экрана. С них на смотрели два некогда союзника: Иван Грозный и Антонин Гелиогабал. Их союз был очень шатким, из-за попыток Ивана уничтожить Антонина, однако, он сохранился.
Экран, транслировавший изображение императора показывал картинку, отфильтрованную так, чтобы все изображение выглядело как статуи. На экране виднелся юноша, одетый в тогу, и лежащий на скамье во дворце. Вокруг него лежали люди в куче лепестков роз. Эти люди были мертвы от того, что задохнулись цветами.


На другом же экране был русский царь - Иван Грозный. Он был одет в царское платье, которое было покрыто золотыми нитями и драгоценностями. Он восседал на троне в разрушенном Кремле. Но при этом всё равно выглядел очень царственно и внушительно. В руках он держал скипетр, а другой руке державу, которая напоминала дискошар.


Резолв последнего хода
1. Иван Грозный был почти уничтожен ядерным обстрелом со стороны Злобочерепа и Планктона! Но, благодаря секретному проекту он выжил!

Призы для всех ^__^
Кетцалькоатль
1. Дипломат. Человек дипломат из какой-то европейской страны, чтобы можно было принести в жертву
2. Небольшой блокнот, в который можно записать не рассказанную историю

Доктор Зло
1. Кнопка, активирующая злодейский смех. Теперь злому гению не придется смеяться самому
2. Большой белый пушистый кот. Осторожно, может облысеть при заморозке.

Стальной Генерал Гросс
1. Сердце. Чтобы можно было вставить в железное тело. Или не железное?
2. Большой плакат: "Я никогда не поверю этим людям и богам!"

Иезекииль `Фрэнки` фон Дракфлюге
1. Статуэтка с рукой, держащей планету
2. Личный отряд рептилоидов

Секта Восьми Богов
1. Ритуальный кинжал сделанный из костей неверующих
2. Новая роба с подогревом

Октупус Бульбулис
1. Рука человека, разрезанная на роллы и суши - За предупреждение, которое никто не послушал
2. Бульбульбубульбуль! - бульльбульбульбубубуль!

Вождь Злобочереп
1. БАЛЬШОЙ ЙИЗДОВОЙ СКВИГГ, ШТОБЫ ПАКАРЯТЬ ИТУ ЖАЛКУЮ ПЛОНЕТУ!
2. СУПИР ГРУЗАВИК НА КАТРОМ ЙСИТЬ МИСТО ДЛЯ ОРКАФФ - РОКИРОФФ!


Анна Иоановна
1. Колода карт для раскладывания пасьянсов в долгие вечера в Петербурге
2. Годовой запах фейерверков, делающих взрыв в виде ядерного гриба

Планктон
1. Рецепт Крабсбургера! - теперь у тебя есть всё!
2. Аварийный выключатель для Карен. Теперь она не сможет тобой командовать!

Антонин Гелиогабал
1. Много роз для друзей императора
2. Новая тога, которая сделает императора самым модным человеком во всей Римской империи!

Иван IV Грозный
1. Руки безрукого наводчика, который попал в Антонина только на третий раз!
2. Ракета замаскированная под башню Кремля. Теперь у царя есть свой туз в Кремле!

Свинину убрали, а после неё положили десерт. Причём положили так, что работница сделала всё идеально, не задев ничего лишнего!
"Какой профессионализм!", подумала она, приступив к десерту.
Алкоголь, поданный Грехам не волновал Монику, поэтому она просто медленно поедала десерт.
- Господа, а у вас нет желания сделать снимок на память? - спросила Моника, вспомнив про свою профессию, - Я, конечно, делала фотографии для газеты, поэтому в основном на снимках были трупы и последствия катастроф, но думаю, что я справлюсь с этой задачей.
"Неловко. Очень неловко. Последнюю часть про трупы стоило убрать, наверно. Надеюсь, что они не сочтут меня сумасшедшей. У нас же есть старик, который любит окопы больше тёплой постели. Это он псих. Или бизнесмен, думающий только о работе. Это они психи. А я нормальная, да!", говорила сама себе она, ожидая ответа остальных.

ПРАЦЕСИЯ ИЗ ОГРЫ С ДВУМЯ ГАЛАВАМИ, НА ОДНОЙ ИЗ КАТОРЫХ ВИСЕЛ ГАБЕЛИН, КАПТАНА, ПАТРАШЫЛЫ И КАРАБА ПРАДВИГАЛАСЬ В ГЛУБЬ ЛЕСА К ДОМЕКУ. САМЫМ ГЛАВНЫМ БЫЛ КАПТАН, ПАЭТАМУ ОН ВЗЯЛ АМУЛИТ И... ПАЧУСТАВАЛ СИЛЬНУЙУ БОЛЬ! ОН ПОНИЛ, ШТО ПО НИМУ РАСПРОСТОНЬЙЯИЦА ЖУТКАЯ ШТУКА. НО ТАК КАК ПАМОЧЬ ИМУ МАГЛА МАГИЯ ИЛИ ДОКТАР, КАТОРОВО НЕ БЫЛО В КАМАНДЕ, КАПТАН МОГ НИЧИВО НЕ ДЕЛАТЬ!
ПАТРАШЫЛА ДВИГАЛСЁ БЫСТРЕЕ ВСЕХ, ПАТАМУШТА ОН БЫЛ НО ДЕРЕВЕ, ПАЭТОМУ ОН ПЕРВЫЙ ДОБРАЛСЯ ДО ДОМЕКА, КАТОРЫЙ ВЫГЛЯДЕЛ СТРАННА!

ОКАЛА НИВО ШОТАЛЕСЬ ЛЮДИШКИ, КАТОРЫЕ ШТО КРИЧАЛИ:
- Так орки, господин офицер! + ПРАПИЩАЛ АДИН ИЗ БЕГУНОВ, ПОКРЫТЫЙ ЛИСТЬЯМИ И ПЕРЬЯМИ, - Их много! Они скоро придут сюда!
- Чепуха, черт подери! Мы с лёгкостью справился с ними! - ОТВЕЧАЛ ИМУ ГАСПАДИН АФИЦЕР!
АСТАЛЬНЫИ НОГНАЛИ ПАТРАШЫЛУ ЧЕРЕЗ ПАЛТАРЫ МИНУТЫ И ТЕПЕРЬ НОХОДИЛИСЬ НА МАЛЬНОМ РОССТОЯНИИ ОТ ХРАМА! ЧИЛОФЕКИ ИСЧО НЕ ЗОМЕТИЛИ ВАС, ПАЭТАМУ У ВАС ЙИСТЬ ПРИИМУЩИСТВО!

Требование двух тысяч золотых было сопоставимо с требованием пятисот золотых одноглазой одноногой старой проституткой, поэтому Бран решил что торговаться стоит до последнего:

- За две тысячи мы наймем всю Охоту, да еще и купим бордель на колесах! - сказал Лакмэн, - Три сотни - максимум. Не согласен? Тогда пойдем искать кого-то другого. К тому же, по твоим следам идут ищейки, которые могут найти тебя через день, через два, а может быть, через пять минут! Поэтому я бы рекомендовал сбросить цену до предложенной нами.

Бран был удивлен тем, что смог выдать такую речь, однако, решил не подавать виду и просто стоял с мрачным лицом, которое не выражало эмоций.

"Интересно, а что будет, если Марко поймают?", подумал Лакмэн, ожидая ответа искателя приключений, "Его убьют, или посадят? Или просто оштрафуют? Это конечно не очень важно, так как наше задание - не допустить этого, но все же лучше узнать о нём побольше"

Йоххенплац. Самое поганое место, которое можно представить. Почему? Потому что до ближайшего города сотня миль. Если бы это была деревня на юге Рейкланда, то все было бы не так плохо, но эта деревня находится в Аверланде, который далеко не так богат как Южные провинции. Поэтому в случае голода спастись не удастся никому, кроме тех, кто уедет в город. А таких в этой деревне немного. На все 78 человек местного населения приходится 3 лошади, так что шанс выжить очень небольшой.
За всю историю деревни произошло 17 убийств. Это очень мало, так как случались они с разницей в несколько лет, а то и несколько десятков. Сегодня же убили Макса – кузнеца, который собирался покинуть Йоххенплац.
- Где эти, ублюдки?! – крикнул Франц, вытаскивая топор из пня, - Найдем их и накажем за смерть Макса!
На крики Франца выбежало несколько мужчин, которые несли топоры.
- В таверну! – скомандовал Франц и рванул к зданию
В здание ворвалось несколько человек, которые сразу рванули к комнатам, в которых находились приезжие. Деревенщины быстро выломали двери и вытащили на ледяной воздух несчастных. Дотащив приезжих до площади, которая находилась в середине деревни, толпа бросила их на землю.
- Душегубы! – прокричала старушка, когда стражника, наемника, двух дворфов и трех эльфов толкнули к столбу.
- Служитель закона? Да ты простой вор и убийца! – крикнула женщина, - Работать сюда перевели? Лорд назначил? Да ты просто лжец, да еще и убийца!
Толпа не давала вставить и слова никому из обвиняемых.
- Говорит, что он сын старой Хельги! Ха! Она умерла три дня назад, Морр защити её душу, а этот ублюдок уже позарился на её деньги!
Под улюлюканье толпы на сонных приезжих вылили ведро воды.
- Чертовы длинноухие! От них только проблемы! Эта как шлюха выглядит! Вся замотана, а там все в струпьях или еще в чем-то эльфском! – проверещала толстая старуха, лицо которой покрыто оспами.
- Эти два вообще убийцы! По ним сразу видно! Оружие носят!
- А эти два! – женщина указывает на дворфов, - Один толще другого! Сразу видно, что детей жрали!
Оскорбление и унижение продолжалось несколько минут. Ровно до того момента, как все услышали стук посоха.
- Остановитесь, глупцы! – крикнул старик, находившийся где-то за толпой, - Может быть они и виновны, но вы этого не доказали! – в толпе слышится шепот, - Дайте им возможность доказать свою невиновность!
- Заткнись, старик! – слышится вопль из толпы, - Ты совсем от старости свихнулся! Разум потерял! Эти люди убийцы, поэтому они умрут!
Из толпы доносятся одобрительные возгласы.
- Мальчик мой, ты совсем голову потерял. Эти господа не могут быть убийцами все сразу! Даже, если кто-то из них виновен, то казнить всех? Это глупо!
- Чтоб тебя, сумасшедший! – ответил агитатор.
- Молчи, Франц. Твой отец тебя ничему не научил... – с каждым словом голос старика становится более тихим, но, вдруг, он вновь становится громче, - Уходите! Оставьте их! Я сам поговорю с ними!
Реакция толпы была однозначной: все пошли по домам, стараясь не смотреть на старика.

***

Не дав вам и слова молвить, старик подошел и начал говорить:
- Мое имя - Йоххен. Я местный мудрец, если можно так выразиться. Я прекрасно понимаю, что вы невиновны, но это нужно доказать. Сейчас просто молчите и идите за мной.
Он протягивает руку Лиандре и, подняв её на ноги, идет в сторону высокого дома, который выглядит куда более ухоженным чем остальные.

БРУГА И ТРУГА
ОГРА ИЗДАЛ МАГУЧИЙ РЁВ ИЗ СВАЙЕЙ ГРУДИ И С ЛЕХКОСТЬЮ АТКРЫЛ СУНДУК ЛОМАМ! ВНУТРИ ОКАЗАЛОСЬ МНОГА БОРОХЛА, А ТАКЖЫ ПИСТОЛЬ (БАЛЬШОЙ И КРОСИВЫЙ), КАТОРЫЙ ЛЮДЕ ИМЕНЕОВАЛИ - ПИСТОЛЬ - ТАПОР! ТАКЖЫ ТАМ БЫЛА МНОГА ТРЯПАХ И ШЛЯПА ПЕРАТА, КАТОРАЯ МОЖЫТ ПОДОЙТИ АДНОЙ ИЗ ГАЛОВ!!

ВАААААААААГХ! ДАМАГ АЖ 6, КРИТ НА 2 АРЛА, А В БЛИЖНИМ БАЙУ ДАМАГ ТОЖЫ 6, НО КРИТ НА 3 АРЛА!

УЗГОК
ЗАЙДЯ В КУХНЮ ЧИЛОВЕКОФ, УЗГОК УВИДИЛ ТАМ ПОПОГАЯ, КАТОРЫЙ ЖРАЛ ЗИРНО.
- ПОПКА - ДУРАК! - РАДАСТНА ПРАКРИЧАЛА ПТИЦА, КАГДА УВИДИЛА ПАТРАШЫЛУ, - ТЫ ТОЖЫ ДУРАК! - ДОБАВИЛА ОНА, СЕВ НА ПЛИЧО ОРКА!
ПОПОГАЙ БЫЛ КРОСИВЫМ, А ИСЧО ПОЛИЗНЫМ, ТАК КАК НАВЕРНА МОГ АТВЛИКАТЬ ПРОТИВНИКОФ! А ИСЧО КАНЕШНА ЖЫ, ПРИНОСЕТЬ ПИСЬМА ОТ КАПТАНА, КАТОРЫЙ СИДИТ В КОЮТЕ, ПАКА ПАТРАШИЛА ВИСИТ НА МАЧТИ!

КАРАБ
В ТРЮМИ БЫЛА ТИМНО И ВАНЯЛА ЧИЛАВЕЧИМ ПОТОМ, КАТОРЫЙ НЕ БЛОГОУХАЛ КАК ОРОЧЬИЙ, НО ТАМ БЫЛА МНОГА БОЧИК С РОМАМ, СОЛЕНЬЙАМИ И МНОГА ГАМАКОФ! ОКАЛО АДНОЙ ИЗ БОЧИК БЫЛ ВИДИН ЛЕСТОК.

ОРК СМОГ ПРОЧИТАТЬ ПЕСЬМО, ТАК КАК ДО НАПОДЕНИЯ НА ДИРИВНЮ У НИХ В ПЛИНУ БЫЛ ЛУНГ... ЛИНГВИСТ! КАТОРЫЙ ВСИХ НАУЧИЛ ЧЕТАТЬ!

АЗАГ
В КОЮТИ КАПТИНА СИДИЛ ОГРА, ПАЭТАМУ ТЫ ЗАШОЛ В СЛИДУЮЩУЮ ДВИРЬ И АКАЗАЛСЯ В БАГАТОЙ, НО БОЛИЕ МАЛЬНИКОЙ КАЮТИ БОЦМАНА ИЛИ ЛОЦМАНА (ТЫ НИ ПОМНИШЬ КАК ИХ ЗАВУТ ЧИЛОФЕКИ!)
ПАСИРИДИНЕ КОМНАТЫ СТОЯЛ СУНДУК. ОН БЫЛ АТКРЫТ А ИЗ НИВО ТАРЧАЛ МЕЧЪ!

АЙ ВАЙ КАКОЙ МЕЧЬ! УРОН 5, КРИТ НА 2, ПЛЮС ИСЧО И ВСЯКИМ НЕЧИСТЯМ +2 УРОНА (НЕЧИСТИ - КУЛЬТИСТЫ, ДИМАНЫ И ПАРАЖДЕНИЯ ХАВОСА!)
ТАКЖЫ ТАМ БЫЛА КАРТА, НО АНА БЫЛА ХУЖЫ ТОЙ, ШТО У ВАС БЫЛА!

КРААГ
САБРАЛ 6 МИЧИЙ! 900 МЕЛКИХ ЗУБОВ И 6 ШЛЕМОВ! НА ВАШЫМ КАРАБЛЕ ВСЕ, КРОМЕ АРУЖМИ И БРАНИ УКРАЛИ СОПЛИВНИ! ПЛЮС ИСЧО АДНА ПУЛЯЛА (ПИСТОЛЬ).

УРУГ
САБРАЛ ТРИ МИЧА, ТРИ ШЛЁМА, 450 МЕЛКИХ ЗУБОВ И ПУЛЯЛУ. ПЛЮС ИСЧО САПЛИВИНЬ ДАЛ ТИБЕ БУТЫЛКУ РОМА, А ПАТОМ УБИЖАЛ!

В зале интриг находилось одиннадцать экранов, под которыми были написаны имена диктаторов. Экраны были расположены вокруг большого дубового стола.
Не было известно кто построил этот зал, но говорили, что спроектировал его Гитлер, когда сбежал в Антарктиду. Вот только этого никто не мог подтвердить.
Сейчас, когда вновь началась война за мировое господство зал ожил вновь, как тогда в 1937 году. Только участников было больше...

Всю поездку Торгримм размышлял, как объяснить принцу причину своего прибытия. Конечно, можно было сказать: "Эй, принц, я приехал, чтобы помочь тебе в твоем походе!", но так как Торгримм был дипломатом, то решил, что стоит произнести пламенную речь.
Когда кузены почти добрались до лагеря, речь Торгримма представляла из себя огромный рассказ о том, как он и его собратья желают помочь принцу (в отличии от этих выскочек из Стальгорна), но так как дворф прекрасно понимал, что на разговоры времени будет немного, то решил сократить речь.
Подъехав к принцу, дворф многозначительно чихнул так, что чуть не высморкался на землю, но благодаря годам тренировок, Торгримм выдержал и не испортил первое впечатление.
- Принц Артас, приветствую Вас! - сказал дворф, - Я и мой кузен Мёрд прибыли из самого Заоблачного пика, чтобы помочь вашему отцу с поставками оружия, но так как я решил, что помощь дворфов вам не помешает, то направился прямиком к вашей армии.
Закончив говорить свою речь, Торгримм поклонился и, поднявшись с колена, сказал:
- Теперь мой молот принадлежит вам, принц...
Торгримм был доволен своей речью, поэтому, с трудом сдержав самодовольную улыбку, ткнул Мёрда, чтобы он поклонился принцу.

«Сначала Дом Удовольствий Мадам Тафлорн, а потом тюрьма», подумал Бран, когда его и остальных Храбрецов посадили в тюрьму.

На второй день, когда Храбрецы решили играть в кости, а не в грязевые шашки, как предложил один из заключенных, к ним пришел маг и сказал, что обвинения с них были сняты. Это несказанно обрадовало Лакмэна, потому что ему не очень нравился взгляд эльфа, который вечно сидел в углу отдельно от остальных. Этот маг сказал, что кто-то хочет поговорить с ними. И судя по тому, что карета была очень дорогой, а на доме, к которому привезли Храбрецов, висел герб, этот кто-то был состоятелен.

Женщина, которая встретила команду, была не очень молодой, но выглядела очень неплохо, что обозначало, что она как минимум родственница владельца. А когда она представилась, то Бран понял, что перед ним мать Марко Воло, которого стража называла Маркусом Вэндсом.
Когда Храбрецы оказались в кабинете, то Бран увидел человека, который назвался дедом Маркуса. Он предложил работу команде, а так как Бран всегда хотел заработать, то он сразу же сказал:

- Что за работёнка, мастер Маскар? - максимально учтиво, сказал Бран.

Бран был всецело за то, чтобы Храбрецы нанялись к этому человеку, так как после происшествия в Доме Удовольствий никто мог и не нанять их команду…

После того как команда закопала тела погибших товарищей и нападавших, Майкл позвонил Мексиканцам, чтобы те приехали и убрали офис, так как работать в помещении с кровью на стенах можно, но не очень приятно. Вечером он выдал деньги за работу Люку и Сэму, а также прочитал речь о героизме Стивена и, то, как жизнь повернулась задом к Люке.
На следующий день, Майкл решил, что стоит продать вещи нацистов и отправился в черный район, чтобы там продать одну М16 и ящик патронов. Ниггеры, обрадовавшись возможности купить что-то посерьезнее советской атомной боеголовки, купили оружие и подарили Майклу гашиш. Но наркотики Лэйк выкинул на выезде из Мидлендского Гарлема, так как, если его остановят, то наркоту найдут быстро.
А вот на третий день, Майкл Лэйк попытался заработать путем предоставления консультаций по телефону, но никому это не понадобилось.
Раздосадованный своей неудачей, Майкл отправился в Чайнатаун, чтобы там купить, что-то полезное. В Чайнатауне он купил Colt Dragon. Этот револьвер привлек внимание ниггера, как только тот зашел в магазин. Он хотел купить его со скидкой, но чертов желтопузый не соглашался скинуть ни цента, поэтому пришлось заплатить двести долларов.
А затарившись отправился в офис и решил повторить подвиг Люка - напиться.
На следующее утро, после опохмела, Майкл вновь решил заняться работой, но у него ничего не получилось, поэтому он просто просидел весь день без дела, твердо решив, что завтра поищет сотрудников для агентства.
Когда завтра наступило, Майкл отправился на поиски людей для фирмы. Он посетил %Тут будет написано, что он посетил, чтобы найти работника. Если конечно кто-то присоединится%.
Найдя/не найдя сотрудников, Лэйк вновь занялся консультациями и вновь потерпел поражение.

Полицай, стоявший около минивэна, сначала испугал Майкла, а потом еще больше испугал, так как если он увидит, то чем занимается Стивен, то всем будет плохо.
Лэйк подошел к полицейскому, самым нигерским способом, то есть максимально подозрительно.
- Эй, ты, что за дела? Разве тут нельзя парковаться? - проговорил Майкл, имитируя стиль речи нигера из стандартной комедии, - Ты выписываешь штраф мне, потому что я чёрный? Вы белые все такие, да? Только видете честного черного парня, так сразу же готовы испортить ему день, да? Знаешь, что... - вот тут Майкл Лэйк, никогда не бывший в черном районе, задумался, но не надолго, - Ты, чертов расист! Я на тебя в суд подам, а если ты этого не хочешь, то лучше тебе поговорить со мной, как с честным человеком! Ну или как тебе понравится больше: белым человеком.
Майкл говорил все это очень громко, так чтобы его друзья в переулке все услышали и предприняли что-нибудь.

Услышав сирену, Майкл высунулся в окно и крикнул:
- Какое преступление, господин офицер? - сказав это, Лэйк развернулся к Люку, - не снижай скорость, пока не услышим ответ на вопрос, и держи автомат на готове.
Сам же Майкл взял свой дробовик и, положив его на колени, высунулся в окно, чтобы лучше услышать ответ полицейского.

- Ну знаешь, - медленно проговорил Майкл, - Мне кажется, что в нашей ситуации, нам придется принять предложение нашего друга...
Сказав это, Лэйк развернулся к остальным и сказал, - Всех все устраивает?
После толстяк развернулся к клиенту и сказал:
- Тысяча это хорошо, но мне кажется, что полторы, будет лучше...