[D&D 5e] Старый Оукхарт | ходы игроков | == Даунтайм (Партия 1) - закрыто

— В каком смысле… пересчёт? — Высокий голос какой-то взмыленной девицы в латах визжал на весь дневной холл гильдии, когда группа вошла в эту часть здания.

На этот раз, ближе к двум часам дня, тут было многолюдно и шумно. Голосок дамы в доспехах пробивался через общий гомон, но он всё ещё звучал слабо. Никто не обращал на неё внимания. Как и на парня в робе мага по левую сторону от неё.
На девушку сухо глядела регистраторша: такая же девчонка-асраи неопределённого возраста, с постным и спокойным лицом. Судя по значку на галстуке, та была одним из старших регистраторов гильдии. Она пояснила воительнице:

— Перерасчёт: мы проводим его, когда задание оказывается выше ожидаемого нами уровня. Вам возместят весь ущерб за первую вашу миссию как и было обещано. — Вещала она.

— Выше ожидаемого? — Дева в доспехах всё не могла взять в толк. — Вы тут вообще ебанулись?! Они умерли! Почти вся моя группа мертвы из-за ваших ОЖИДАНИЙ! — Сорвалась на крик.

— Мы понимаем. Но, любой уровень сложности миссии выше нуля подразумевает смертельную опасность. Вы это и так знаете. Здесь мы ничем не можем вам помочь. — Ответила регистраторша.

— В каком смысле не можете?! — Всплеснула руками девочка, стукнув кулаком по стойке. — У вас же есть связи, жреца… верните их, просто… воскресите, вы можете!

— Воскрешение не входит в список возможного возмещения услуг для авантюристов рангом железного. Прошу прощения. А теперь, распишитесь тут. — Протянула выжившим бланк.

Спор воительницы и её измождённого друга-мага с регистраторшей продолжился, когда пятёрка прошла мимо.
Все остальные авантюристы смотрели на сцену этой истерики с разными эмоциями. Чаще всего: без капли жалости, но с полным пониманием. Многие из них теряли своих товарищей. И не раз. Это обыденность для профессии. Гильдия жила своей жизнью, не замечая маленьких смертей низкоранговых бойцов.
Вот и сейчас, проходя мимо очередной такой сцены, разве что новички, вроде Эда, Тейна, Фарна, Хады и Артура могли что-то испытывать, кроме холодного сожаления. Артур так и вообще поёжился. У него до сих пор болело тело. Никогда ещё полурослик не был так близок к смерти, его это ужасно пугало.

— Мантикора! Нужен маг на мантикору, бронза и выше! Уже есть два солдата, следопыт знающий местность и паладин Паналтира: партии нужен маг, желательно Башни! — Кричал мужчина в лёгкой, но добротной броне рядом с доской объявлений, зазывая нового члена в свою партию из четырёх крепких и опытных искателей приключенцев. Они, видимо, так же искали нового члена партии на замен старому.

Где-то в углу помещения стоял парень с табличкой “Тягач для меди и фарфора: помогаю в миссиях 1-2 ранга, беру половину добычи за миссию”, со свисающим напоказ на грудь бронзовыми жетонами. Как знак силы и опыта.
Таких тут было несколько, для групп низких рангов, большая часть из них смотрелись как личности не вызывающие доверия. Но, часто группам нужна была помощь на сложных миссиях.
Были тут люди и с противоположными предложениями. “Могу взять для вас миссию выше вашего ранга, от 2 до 4 ранга свободно”, — шептала девушка в плаще проходящим новичкам, показывая свой покоцаный железный жетон всем желающим.

— Ого, да вы все живы! — Встретил пятёрку радостным хлопком в ладони Ла`Вей. — Смотрю, потрепало вас отлично, миссия явно вышла выше наших ожиданий… но большая часть группы, кроме того детины в тряпках выжила. Отличный результат, — протянул Тейну, как на вид лидеру партии, бланк с заявлением, — поставь подпись здесь и выпиши претензии к оценке сложности миссии. После этого я подтвержу вам перерассчёт награды. И ещё, раз у вас отлично выходит, то я направлю прошение о подъёме вашего ранга. — Сообщил нубанец, передавая паладину перо с чернильницей. Он слабо ухмыльнулся. — Если вдруг работа оказалась не по силам и вы больше не хотите быть авантюристами: вас никто винить не будет. Это сложное дело… — указал куда-то в сторону, — ...оно не для всех. Но мы помогаем окружающим и нашей стране. Да ещё и за хорошие деньги. Так что, я бы советовал таким перспективным ребятам как вы оставаться.

Чернокожий гигант указал в сторону очередной партии авантюристов, разбитой после задания. Они заполняли бумаги, как и многие другие тут. Отряд выглядел измотанным.
Во главе отряда был потрепанный жизнью авантюрист, кажется бронзовый судя по значку, в окружении ещё пары новичков — фарфоровых, как и участников отряда.
Мужчина сухо отчитывался за жизни каждого погибшего товарища, оставляя росчерки между двух дат и подписи под именами каждого, кто сложил головы на этом задании. Часть новичков прямо там завляла что не хочет больше работать на Гильдию, сдавая свои значки. Часть просто ждала рассчёта. Лица последних были бледными как у смерти.
В зале шептались о том, что эта группа взяла себе тягача ради какой-то там миссии жрецов из храма Мишакаль. “Прилив… они попали под прилив”, — повторялось раз за разом среди немногих сплетников, что ныне посещали зал. Кто-то из гильдейский работников так же беседовал с тремя девушками (подозрительно смахивающих на рабынь) которых группа с собой притащила. Шёл разговор о вызове заказчика…
Кто есть кто из девушек даже не разгледеть: из-за слоёв грязи, крови, копоти и липнущих к телу обрывков такни.
Из всей группы выделялась разве что крольчиха-зверолюдка, с шерстью некогда белоснежной, а теперь клочками бурой от всей той грязи, что прилип к меху и со звенящей пустотой во взгляде. Крайне непривлекательная картина.

Многие новички, пришедшие сегодня записаться в гильдию, смотрели на эту картину со смесью страха и отторжения. Хотя ряд из них отличалась стойкостью или цинизмом. “Броня из безразличия — лучшее преобретения для любого авантюриста”, — кажется так Эдварду говорил когда-то какой-то выпивоха с улицы, что и рассказал парню о работе в гильдии.

— Вот и всё. Бумаги готовы. — Ла`Вей принял подписанные заявления у Тейна и остальных авантюристов, оставляя короткие записи у себя в учётной книге. — На сегодня вы свободны. СХодите отдохните хорошенько… советую вам бани Оукхарта, чудное место… а как поправите здоровье, то возвращайтесь. У нас ещё много работы!..

Как только столик куратора охотников освободился, к нему тут же подошла какая-то девшука, которую к мужчине отправили по рекомендации от регистраторши. “Ага, значит друид… состоишь в круге… отлично, ты умеешь писать? Если да, то заполни эти бланки. Подтвердим твой ранг и можно будет искать тебе группу”, — сказал мужчина.

Гильдия жила своим чередом...
Одни авантюристы обсуждали планы на вечер, другие толпились у доски объявлений, третьи ругались с местной регистраторшей, четвёртые входили или выходили, а пятые... пятые были мрачнее бури и кое кто из новичков решили прекратить членство в гильдии, сдав свои значки. Неудивительно, еле пережив то событие с тем как их выдал их же соратник, и как некоторые из группы спасения жрицы, в её разведывательной части, оказались не подготовлены к кровавой бойне с разбойничьей шайкой. И угораздило же их всех попасть под Прилив. Спасло только наличие у старшего гильдийца, защитной вещицы, хватившей на некоторых выживших, держащихся вплотную друг к другу, чтобы пережить туман, а потом привести с собой и саму цель их задания, в ужасном состоянии, и ещё двух девушек, одна из которых была как оказалось бывшей телохранительницей жрицы, а другая, той кролей, которая в тумане дала волю своим зверолюдским инстинктам, пользуясь ужасной ситуацией. Было странно что она не попыталась спрятаться, а вроде на первый взгляд, пожертвовала своим ментальным здоровьем ради укрывшихся под защитной оболочкой маг. вещи. Да, вели кролю буквально за собой будто куклу. Она почти не реагировала, когда растратила последние свои силы и ментально выгорела.

Пустой взгляд крольчихи Руби медленно плыл по гильдейскому залу, пока она держала в объятьях своих подруг эльфийку-телохранительницу и жрицу Мишакаль, даже сейчас продолжавших иногда рыдать, лить слёзы, трястись от любого шороха, с почти такими же глазами как у кроли, и продолжать считать своё спасение чем-то вроде сладкого сна, который вот-вот закончится и они снова окажутся там, запертые и насилуемые то разбойной швалью, то безумными гоблинами.

Руби так же мимолётно глянула и на группу, состоящую из Эда, Тейна, Фарна, Хады и Артура, конечно ничего не зная об их именах, или том, кто это такие. На тот момент для неё они были полупустыми движущимися оболочками, что-то говорящими друг другу на фоне вдали от остатков группы, привёдшей её в этот зал. По пути ей не раз сказали что всё хорошо, что больше их никто не обидит, в общем, пытались успокоить и не дать потратить последние капли сил на пустую борьбу с теми кто пришёл спасать, пусть и не саму Руби. А жрицу Мишакаль. Её подругу. Уже этот фактор лишил кролю всяческого сопротивления по приводу куда-то там, как оказалось, в Гильдию Авантюристов.

Да, шепотки в зале о группе, притащившей бывших рабынь в гильдию, продолжались и были достаточно слышими той уцелевшей на задании, компании. Им и предстали ужасно потрёпанного вида три девушки, которых никак нельзя было под всей этой грязью, пылью, следами крови и ушибов с порезами, назвать красавицами. Страшнее всего был именно тот до глубины пустой взгляд алых глазниц. Что же могло случиться такого, что эти девушки, ну и зверолюдка, оказались в там ужасном состоянии? Возможно это заинтересовало другую группу авантюристов, возможно наоборот. И... кажется те люди что привели бедняжек, ожидали своего заказчика, по доносившимся обрывкам фраз, кого-то из жречества.

Когда со всеми формальностями завершили, а жрецы, что пришли возвращать одну из своих, ужаснулись состоянию приведённых дев, те увели их всех, так как эльфийку-наёмницу Вальрасиэль они уже хорошо знали, как и жрицу Фреялу, крепко держащихся за побитую и жутковатую на тот момент, зверолюдку, а та их не отпускала сама, после разговора с временным лидером уже распавшейся группы, рассказавшего жрецам известные им детали произошедшего, отвели в храм.
Первый день в храме прошёл без особой памяти для кроли. Вроде что-то тепло, было мокро, но приятно и в общем, жрецы творили свои чудеса, залечивая все телесные раны девушек.
На второй день жрецы Мишакаль занялись излечением, возможным, их ментальных травм и последствий случившегося. Этот день кроля помнит уже лучше, но тоже как в тумане.
А на третий вся троица подруг по несчастью, отлёживалась в кроватях, пила алхимические восстанавливающие отвары и наблюдалась жреческим лекарем до восстановления их общего состояния.

На день четвёртый, было всем троим решено жить в храме. Сильнее всего как оказалось, пострадала эльфийка. Её оставили ещё неделю отлёживаться. Трудно сказать, как ей жить дальше. Но если что теперь у неё на всегда будут две хорошо понимающие подруги. Фреяла восстанавливалась, а до странного шустро восстановившаяся Руби, хотя ей досталось в сражении и во время Прилива, поговорив с подругой-жрицей, получила возможность работать в храме. Она занималась поначалу уборкой, немного с готовкой, хотя ей было непривычно от той пищи что готовили для жителей храма, и им непривычно то, что позже называла кроля. Под конец дня она плюхнулась на ту же кровать и моментально уснула.

На день пятый, Руби продолжила работать по хозяйству, но уже весь день провела за сортировкой каких-то вещей, с чем не очень хорошо справлялась, и другими мелкими поручениями, иногда натыкаясь на посетителей храма. Этот труд так же занял всё дневное время. Снова кроля плюхнулась носом в подушку.

На шейстой день наконец-то полностью оправилась жрица Фреяла и ей предстояло вновь начать возвращаться к ранее скопившимся обязанностям. Поэтому она, ещё чувствуя слабость, попросила Руби помочь, и та была рада услужить подруге. Вышестоящее лицо одобрило запрос и весь день, иногда снова встречая гостей и паломников, при храме, крольчиха провела в поддержке Фреялы, тех обрядов и ритуалов что она творила, а на следующий, седьмой, когда в норму наконец-то пришла их подруга Валь, кроля стала чуть посвободнее и она недолго думая, решила отыскать тех людей, которые тогда помогли ей и её подругам. Прознав про Гильдию Авантюристов, Руби отыскала её расположение, пообщалась с одной из регистраторш, раскрывших рот от удивления, так как ещё явственно помнила неделей ранее эту самую кролю в каком та была состоянии. Негромко почтив Мишакаль, обе девушки сошлись на том, что она свяжется с Руби, когда оставшиеся в гильдии, члены той группы будут свободны, и что лучше всего связываться если ты часть Гильдии. Как бы зазывать людей, иногда и нелюдей, было частью работы даже регистраторши. А кроля, вспоминая обрывки того дня, была искренне вдохновлена авантюристами и тут же согласилась пройти регистрацию и получить знак.
Перед уходом из гильдии, Руби сообщили, что её проинформируют о распределении к одной из групп авантюристов-новичков. Так что в нужный день и час, кроля уже дожидалась ту группу, к которой примкнёт, сидя в кресле ожидания, неподалёку от панелей регистраторов зала Гильдии.

— Кхм, господин Ла'Вей... На правах «детины в тряпках» мной составлен список потерянных вещей... Знаю, звучит невероятно, но это не является нашей нелепой шуткой... Как вы можете понять все мои вещи утеряны, в том числе значок и старая личность. Так что я готов... а... заняться бюрократией с целью ликвидации данной проблемы и обновления собственного статуса.
          

Хаде вновь пришлось отправиться в таверну Рона Барвана. На этот раз с целью создания статуса-кво с собственным новым телом. Дурацкий организм отличался очень слабым здоровьем, судя по непрекращающейся головной боли, но даже это не помешало первому сну за многие годы. Ещё бы Хада мог запомнить, что в нём происходило... Он помнил, что когда-то... только получив металлическое тело и став ушебти, пытался придумывать себе сновидения, но быстро оставил эту затею. Быстро стало ясно, что ушебти не мечтают о металлических овцах. Сейчас же предстояло задать вопросы для Рататуя, поэтому в таверну Хада зашёл со списком этих самых вопросов:


          

— Режьте!

Прикрикнула Хада на парикмахера. Ей не нужны были длинные волосы. Они мешают.

— Только аккуратнее...

Неслышимо подкорректировала она телепатией. Сегодня уже пришлось раскошелиться на одежду. Кто бы мог подумать, что удобную женскую одежду так тяжело найти? К счастью подобранным костюмом Хада была довольна. Удобные для пустныи многослойные одеяния не подходили для жизни в городе, поэтому всячески нужно было выходить из зоны комфорта. Хорошо, что хотя бы с этим телом в комплекте шла старая и простая одежда, но ходить в ней было неудобно.
          

К сожалению, новое тело не отличалось присущей ша'ахадцу голосистостью, а без этого заслужить место в достаточно популярной таверне не удалось. Поэтому понурив голову Хада пришёл в таверну Барвана и предложил свои музыкальные услуги для привлечения аудитории в обмен на еду и крышу над головой. Всяко лучше, чем стартовать с места в карьер и жить в общежитии...
          

Это не конец!

- Да да, писать умею, - тихо ответила Алира и взяв бумагу отошла в сторону и начала заполнять.

"Ну нахрена эти бумажонки?"

- Ну как же, - тихо разговаривала сама с собой девушка, - им надо знать кто мы и что можем...

"Ага, и откуда и почему ушли..."

- Н-нет, - чуть запнулась она, - тут даже написано, что это необязательный пункт. Я написала что из старого леса.

Она отдала заполненные бумаги и ей сказали, что будут подбирать группу. Девушка не знала куда идти и попросилась поработать в самой гильдии, пока ничего не нашли.


"Ааах, да скоро эти **** найдут народ, сколько можно искать!" - негодовала Кира.

Алира тем временем напевая себе под нос какой песенку ухаживала за растениями, ей они нравились больше чем люди...

- Ничего, сказали же, что скоро будет группа.

"Да я со скуки сдохну раньше!"

- Ну давай сходим куда-нибудь, может тут другие друиды есть?

Как сказали в гильдии другие друиды действительно были. И были они в роще правда были ещё какие-то кочевники, но роща понятнее.
С помощью местных (хотя и не все указывали в правильную сторону) Алира добралась до местного обиталища друидов.

- Чудно-чудно, чудно... - Не особо уставший после задания (в конце-концов, проведение ритуалов было не то чтобы сильно выматывающим, в отличии от таскания груды хлама) волшебник похлопал Тейна по плечу, едва тот освободился от внимания куратора, - Слушай, Тейн. Как насчёт того, чтобы через денёк на пару прошвырнуться по магазинам? Сбагрим хлам, пока его не украли - зачем затягивать? С моими мозгами и твоим языком - выручка будет хорошей, точно говорю! Есть у меня как-раз пара идей, где что стоит показывать...

В самом деле, после хорошего отдыха и сна Эдди планировал ещё разок прогуляться по городу, заглянув в разные интересные места, навроде Башни Магов. Всё-таки он сам был именно-что магом, а значит нанести визит коллегам было просто необходимо. Не говоряуж о том, что может выйти завести некоторые полезные знакомства. опять-же, стоило поискать того, кто согласится выкупить у них автоматонов. А уж кому как не магам знать разных эксцентричных личностей. Хотя, тут наверное и просто какой-нибудь механик сойдёт - и пусть разбирает их там на запчасти и умиляется.

Кроме-того, не стоило забывать и об отдыхе - и хотя посещать термы ему было особо не надо - но ведь есть и иные способы? В конце-концов он теперь не какой-то оборванец, а уважаемый авантюрист - пусть и не самого высокого ранга. А значит в большем числе районов на него не будут косо глядеть и недовольно фыркать на обращения. Да и потом, даже после продажи всего добра денег катастрофически не хватало - на все его желания и нужны - так точно. А значит, нужно было придумать способ их преумножения - и не тот, что раньше. Продавать подделки сейчас, в его статусе - уже чревато, и с этим пока придётся повременить. А то на него объявят охоту, как на того неудачника с доски объявлений.

Задержавшись у Рона за починкой имущества, Фарнесс не заметил, как наступил вечер. Он лишь мельком отметился в гильдии, направившись прямиком к тем районам, где обеспечивали кров и обед новоизбранным приключенцам. Найдя свои, рогач, не раздеваясь, измождённо повалился на кровать, и до вечера двигался только, чтобы сменить позу на более удобную. Закончив нежиться в час, когда сгустились сумерки, юноша вновь направился на улицу. Постукивая посохом по камням мостовой, он лицезрел, как вечерняя суматоха сменяется тишью, нарушаемой отдалёнными шумами из пивных да увеселительных мест. Такие приглушённые, отрезанные от обычного мира через табу приличий, но манящие и досягаемые при желании, Фарну они казались чем-то похожими на голоса с Той стороны. В очередной раз он задумался: чем же похожи, а чем отличаются Старая вера и Новые идеалы на самом деле? Но он уже успел добраться туда, куда шёл.

Конюшня, одна из бесчисленных при одном из бесчисленных постоялых дворов. Не так далеко от гильдейского спального района, но и не близко, чтобы всегда было свободное место. Кажется, горожане жаловались, когда важные для них места оказывались так неблизко, но дикому парню не была привычна спешка, и ему нравились прогулки. Движение позволяло очиститься от лишних мыслей и привести в порядок нужные, к тому же движение к цели всегда вознаграждается её достижением. В данном случае целью был постоялец этой конюшни, гнедой мул, носильщик и хранитель вещей приключенца. В большом городе животное не было так нужно, потому тотемист оставлял его на попечение местных, как и раньше в деревнях. В самой корчме ныне не разыгрывалась городская вакханалия, и, быстро занеся владельцу плату за неделю простоя животного вперёд, Фарнессий прошёл в конюшню, чтобы повидаться с ним. После пары минут неспешных обменов дружелюбностями - звери тоже не любят спешить - шаман закончил применять один трюк, после которого у мула ненадолго появилось понимание смысла его слов.
— Привет. Не пойму, и почему я раньше так плохо подбирал такие простые слова? Наверное, дело в сегодняшнем дне, и том сне, что после него был... Ну, что, как дела?...

Наговорившись немного - всё-таки магия животной речи развеялась довольно скоро - Фарнессий пошёл обратно; вскоре он опять добрался до своей постели, разделся в этот раз подобающе и погрузился в сон, куда более глубокий, чем первый.

Новый день, он всегда несёт новые радости и новые заботы. Проснувшись, сатир направил бодрые шаги по очередной дороге дороге. Сильно более длинная, чем вечерняя прогулка, через пару часов она привела его, мимо городских стен и ухоженных лугов, в ближайший лес. На природе юноша ощущал себя неспокойно, но в добром смысле, вдохновляясь и наполняясь живостью под сенью зелени. До полудня, а потом - и ещё пару часов, Фарнесс провёл в лесу, собирая растения и мхи, ценные для знатоков. С такой добычей он вернулся в город, но кроме того он удержал и толику чувства свободы. Он напомнил себе, что лес не пропал, он остался там, всего в паре миль за стенами из камня и кирпича. И, доверившись чувству, зовущемуся временами шестым, парень вприпрыжку шёл по улицам, глядя по сторонам.

Взгляд Фарна упал на лавку, кажется, травника, и он зашёл внутрь, любопытствуя. Что знают в городе о растущем вокруг, что думают? Может, здесь удастся даже и совместить приятное с полезным, а общение с заработком? До нового задания, как-никак, ещё целая долгая неделя, и, в отличии от старой жизни, во время жизни при гильдии Фарну придётся остепениться...

После беседы с милым старым лавочником, человеком по имени Норак, Фарн решил наведываться к нему почаще. Пожалуй, можно приносить ему ингредиентов, иногда покупая что-нибудь. Сейчас же юноша, зайдя к себе, направился в последний на сегодня путь. По дороге к дварфу он забрёл на рынок, где удалось за несколько монет распрощаться с арбалетом - попрактиковавшись в лесу с магией камней, юноша уверился, что сложное оружие ему больше не понадобится. В корчме же вчерашнего клиента тотемисту удалось застать того, на кого рассчитывалось. Справившись о здоровье и текущих делах у Рона, Хады и маленького Рататуя, девушке Фарн между делом вручил контейнер с арбалетными болтами. "Тебе лучше, а мне не нужно больше," сказал он.

Ещё два дня эбенокожий наведывался в лес, а затем - к Нораку. Однако, услышав краем уха о роще, находящейся в Старом Городе и окружённой... противоречивой славой, Фарнессий, расспросив поподробнее, на следующий день решил отправиться именно туда.

...

Хада

— Жизнь иногда бывает очень сложно и нестабильной, друг мой. Ты и по себе можешь судить. — Начал издалека Рататуй, когда к нему пришёл Хада. Крыс и новоиспечённая леди уединились на втором этаже таверны, в жилых помещениях.

Рон не пускал грызуна в общую залу, потому что посетители могли, даже признав в мелочи мага, сильно испугаться или же подумать что неладное, а потому гостья заведения и новый его совладелец сидели в тишины хозяйской вечи
Все окна в комнате были заторены, кроме одного, через который прорывалась линия света света. В ней завихрялась и кружилась пыль, пока за стеклом окна косой стеной лил дождь. Слепой, с почти что ясным небом, но холодный и липкий.
Под самое начало дождя Хада даже успел угодить, немного замочив ту простенькую одежду, что ему дали на поносить в гильдии до того момента, как бард нашёл бы себе что-то новое. Или купил. Деньги у него с продажи возвращенных вещей будут. А как он сходит на рынок — их станет ещё больше! Ведь должны же чего-то стоить самотыки… жаль, обратно Рататую их не продашь. Это всё упростило бы.
Крыс сидел в чашечке для чая, попивая шнапс из напёрстка.

— То, что произошло с тобой — всего лишь одна из нестабильностей жизни. Просто… случайность. Таких со мной и с моими знакомыми часто случалось. Магия, знаешь… — его милые бусинки глаз уставили куда-то в окно, меланхолично и грустно, — ...она делает тебя другим, даже если не меняет внешне. Если говорить конкретнее о том, что с тобой прозошло, то всё сложно. Ты повредил внешнюю оболочку хризалиды: контейнера, в котором содержалось ядро моей лаборатории. Произошёл сбой… весь объём энергии, что поддерживал разлом и питал хризалиду — он вылился на тебя! И по хорошему, ты должен был бы умереть. Но, тот, кто создал твоё старое тело, по всей видимости пришёл к очень схожим с моими дизайном строения магических каналов. И вместо того, чтобы изжариться и лопнуть, твоё тело приняло в себя всю информацию из хризалиды. И удалила ту информацию, что не была сейчас нужна — твоё сознание. — Отпил ещё шнапса. Тихо фыркнул. — По-хорошему, после такого ты должен был бы исчезнуть, но произошла ещё одна случайность… и твой разум одновременно с удалением из старого тела был записан на этот носитель. — Какое-то время маг молчал. Затем, медленно отставил напёрсток в сторону. — Это тело принадлежало мне. Точнее, я его создатель: продвинутая версия гомункула, которая должна была послежить оболочкой для ядра моей лаборатории. Однако… не всё всегда идёт так, как ты хочешь.

За окном громыхнул раскат грома. Рататуй дёрнулся, кажется к чему-то прислушиваясь: его шерсть встала дыбом.
Прошло несколько минут, прежде чем он успокоился. Сел опять спокойнее в чашку, прижав к себе лапками свой хвост. Какое-то время тот сидел, слушая вопросы Хады о том, сможет ли он когда-либо вернуть своё тело. И где оно вообще. Рататуй медленно повернул мордочку к девушке, фыркнув:

— Ты так спрашиваешь, как будто я должен знать! Я могу только предполагать, где твоё тело… точнее, когда твоё тело… это сложно объяснить, но в данный момент оно в Башне, а когда вернётся в подвал и колодец вновь станет стабильными вратами мне не известно. — Какое-то время он глядел на Хаду о чём-то думая. — Вернуть тело назад возможно… через какое-то время, пускай это и может быть проблематично.

— В ушах у тебя звучит, потому что ты всё ещё не может настроиться на функционал тела. Ты не представляешь, чего я добился в своих исследованиях! — Возвёл лапки к потолку крыс, явно оживившись и повеселев. — Твой разум куда стабильнее против психических атак благодаря пара-психическому симбионту. Ты можешь общаться с другими существами силой разума, даже не зная языка. И даже более!..

— Вполне возможно, у тебя даже есть такие силы, о которых я не знаю… — глазки крысёныша горели азартом, — ...мне так и не удалось провести тесты с успешно интегрированным псиоником. Столько времени было потрачено в пустую. Ах, если бы всё прошло тогда гладко, я был бы уже самым великим магом, которого знал этот город! И этот выскочка Ванфарис утёрся бы и обзавидовался бы… ах, какой позор!

— Видишь ли, некогда я был магом. Асраи невероятного ума и таланта! — Рататуй напышился. — Можно сказать, что я один из первопроходцев целой новой отрасли магии — автоматоностроения. Видишь ли, меня можно было назвать тогда эльфом не только с виденьем, но и с большой мечтой! Очень рано, ещё в своей юности, мне открылась главная проблема нашего общества и всю свою сознательную жизнь я пытался её решить, тем или иным способом.

— Как думаешь, почему мы сражаемся? — Начал с риторического вопроса маг. — Почему мы грызём друг другу глотки, как звери? Что толкает нас на совершением самых низменных и злых поступков? — Крыс склонил голову на бок. Ответил сразу же после слов Хады. — Инстинкт, мой дорогой. Жажда собирать ресурсы, размножаться, приумножать достаток своей стаи… поверь, пробыв крысой с моё, ты очень чётко видишь эту закономерность как в стае грызунов, так и в обществах большинства так называемых “разумных”.

— Корень всех проблем нашего общества лежит в этой нашей животной части — в том, что мы и окружающие нас существа не могут отринуть её. — Активно толкал тот речь. — С одной стороны, так как она же позволяет нам выживать. С другой стороны, потому что быть животным — это приятно. Какими бы ни были ужасными слабости плоти, даже так, они приносят с собой и возможность наслаждаться этим сладким “пороком” и “бессилием”. — Перевёл дыхание. — Кроме того, — продолжал маг, — ...ресурсы не бесконечны. За них мы всё равно будем сражаться. В том числе и двуногие ресурсы. Отсюда рабство, захват чужих территорий и народов.

— Я подумал о том, создание альтернативы какому ресурсу позволило бы мне максимально легко и быстро исправить это плачевное положение в обществе, да ещё и таким образом, чтобы сильные мира сего не убили меня за инициативу, а наооборот, помогли бы мне. И я нашёл ответ!.. — Рататуй взобрался по руке Хады ей на плечо. Сел рядом с ухом и прошептал ей по секрету. — Компания. Вот чего жаждет любой мыслящий индивид. Даже если не осознаёт этого.

— Даже самые одинокие. Даже самые закостенелые. — Он спрыгнул на стол. — Даже те, кто тренируют своё тело быть крепче стали, слабы и уязвимы против понимания и любви. И я начал создавать автоматонов и гомункулов: как безопасную и не такую сомнительную замену труду работниц и работников кварталов любви и рабов. Пока что только в сфере любви за деньги… но затем и как замену трудящихся в шахтах или же на опасных факториях… а после и как замена слуг.

— Я производил созданий на любой вкус и цвет. Мои автоматоны, то, что ты видела — просто незаконченные образцы. Голый каркас с минимумом команд. Законченные мои детки по своим навыкам, обаянию и сочувствию могли бы превзойти в богов — в некоторых из них мои клиенты даже влюблялись, хотя они были машинами или конструктами… в ходе своих исследований, мне удалось даже шагнуть за пределы этого, но… всё пошло прахом…

— Рой… временно останется у Рона, я уже договорился, чтобы они работали в подвале. После им придётся переселиться либо глубже в подземелье, благо в катакомбах города всегда рады ещё одному выводку крыс, либо куда-то ещё в городе. Они довольно самостоятельные малые, не волнуйся. — Ответил ей Рататуй, явно расстроившийся от завершения истории о своей работе и своих мечтах. — В конечном итоге, это я их создал. С ними ничего дурного не может случиться.

— Тебе же я посоветовал бы немного передохнуть… и попробовать прислушаться к новому телу. — Предложил Хаде хвостатый старичок. — Оно говорит с тобой, поверь. Просто на том языке, что ты пока что не знаешь. На куда более тонком и нежном, высоком и звонком. Прислушайся к тому, что тебе кажется звоном или дискомфортом… и оно покажет все те новые возможности, что открыты перед тобой. Насладись сполна! — Успехнулся. — Такой шанс, как тебе, выпадает всего раз в жизни.

Фарн и Алира

Ночной Оукхарт спал лишь частями. Тишину его улиц нарушали голоса из районов, спящих днём и просыпающихся с первыми сумерками, хрипами загулявших бродяг, лаем собак и скрипом мостовой под ногами, что всё ещё покрывалась инеем по ночам. Ночью город… нет, вовсе не спал. Просто жизнь в нём менялась. Менялся темп и голос, с которым говорили улицы.
Фарн, прогуливаясь по ним, ощущал полное опустошение и какое-то единение с этим местом. Его природой. Да, у города тоже была своя экосистема, в которой он пока был чужим.
Днём следующего дня парень отправился в обход по городу, он нашёл себе работу в лавочке дедушки Норака. Приятный старичок радушно принял сатира. Он был рад новому гостю, а главное — приятному собеседнику! Достаточно быстро парень смог договориться о том, чтобы собирать травы и обговорил цены за работу в этой лавке. Норак предупредил, что не сможет заплатить больше стандартной ставки, у него и так уже несколько работников, которым надо платить.

Кем были ещё работники?.. Ну, он упомянул что попросил помощи у гильдии на один из предстоящих дней.
В помощь к нему выделили Алиру. Девушка, как и многие новоприбывшие авантюристы, заполнила бумаги и кратко поведала о своих навыках и предпочтениях, получив значок авантюриста (к сожалению — фарфоровый, в силу отсутствия серьёзного боевого опыта) и была уведомлена, что команду для первого пробного задания ей подберут в течение недели.
Всё это время ей надо было где-то работать, так что девушка взяла пару заданий с нулевым уровнем опасности. Помочь старичку собрать травы в лесу… прибраться в самой гильдии… ухаживать за гигантской жабой, ставшей питомцем гильдии…
Девушка последующие дни была вся в работе, постоянно чем-то занимаясь, вставая с первыми петухами и возвращаясь в постель без сил с сумерками. В гильдии же ей подсказали что и где есть в городе, дав грубую карту всего нового поселения.

Оукхарт оказался огромным. Намного больше, чем Алира могла бы себе представить! Но всё равно, работая в гильдии, знакомые лица она встречала очень часто. Например, часто видела одинокого парнишку-сатира, крутящегося то тут, то там по поселению: он даже один раз ходил в тот же лесу, куда и она, за сбором трав. Или к примеру с мелким вредным халфлингом она сталкивался много раз. Он тоже что-то делал у стен гильдии, постоянно с кем-то договариваясь.

Узнала девушка так же и о месте, где собираются местные друиды. Малая роща Вестриге… зона беззакония.

Ей следовало сходить туда хотя бы для того, чтобы засвидетельствовать своё прибытие в город для местных членов Круга Луны — стоит знать своих на новом месте.
А кроме того, в принципе познакомиться с ближайшим источником природных сил. До ближайшего нормального леса пешком от города два часа хотьдьбы, а тут роща под боком.
Примерно такими же мыслями вооружился и Фарн, что после первой половины недели, проведённой в поту да в работе на всё больше и больше ценящего нового работника Норака, решил познакомиться с местными достопримечательностями и с тем, что представляет собой эта самая малая роща…

Чтобы попасть в малую рощу, что Алире, что Фарну, пришлось пройти через западные ворота города. Как обычно, у них их встретили хмурые стражники города.
Усталые стражи порядка, не в стёганках как патрульные, а в полном комплекте брони да при карапасах, быстро узнавали у каждого встречного, на кой чёрт им переться в такую дыру, как старый город: на слова о том, что кому-то надо в рощу или он просто хочет прогуляться, эти бравые мужички напоминали, что не впускают и не выпускают никого в новый город без особого разрешения после наступления сумере. А потому, им лучше вернуться до захода солнца, а то они останутся в старом городе до рассвета!
Выйдя за ворота, парочка по отдельности вступила в Пристанный город. Здесь нестерпимо воняло рыбой, жирной пищей, а на языке стоял вкус пыли и грязных тел, что буквально лип к нёбу. Сюда стекались все те, кому не по карману или не по духу было жить за высокими городскими стенами. А потому, они скопились тут — на берегах реки.

Дорога к роще заняла у парочки где-то около часа ходьбы по старому городу. Разруха и нищета стали для них спутниками на всём протяжении пути, и всюду на них глядели здания с пустыми окнами без стёкл, словно попрошайки потерявшие глаза, что глядят провалами глазниц на прохожих и просят милостыню. Таких тут тоже было на удивление много.
Но постепенно, с приближением лесу, всё стало меняться. Здания проредили. Число бедняков и в принципе живых существ резко упало, словно кварталы начали пустеть.
А обветшалость зданий резко увеличилась. Порой на дороге встречались лесные звери, которых совсем не должно был в городе. Подувший с запада ветер принёс дух влаги...



Малой в роще было только название.
Почти одновременно Фарн и Алира остановились напротив непроходимой дремучей чащи, закрывающей пространство где-то в глубине трущоб старого города сколько хватало глаз. Остро пахло лесом и чем-то сладким… Корни деревьев здесь взрывали землю, почти полностью покрывая её, как и густая трава с многочисленными кустами.
Всё было захвачено зеленью, проростая прямо поверх многочисленных зданий. Там, где когда шла улица, сейчас плескалась неглубокая речка.
Там, где высилась башенка небольшого храма, теперь осталось лишь полторы стены от неё и здоровое дерево, проломившее своды алтарной части часовни.

Они словно оказались в ином мире...

Руби

Первые пара дней были как один: в сплошной дымке и забытье, по крайней мере для Руби. Чтобы было с остальными девушками — сложно сказать. Но над всеми тремя хлопотала какая-то из жриц средней руки и её несколько помощников.
Искупать и оттереть, потом натереть маслами, затем перепеленать — приятные и медленные, даже медитативные процедуры, и пускай с ними возились как с детьми, никто не мог пожелать большего в такой ситуации. Из всех процедур Руби чётче всего запомнила, пожалуй, лишь две вещи: всепоглощающие тепло и заботу, пронизывающие их до самых костей. Что это вызвало? Может быть магия, может быть просто труд жриц. Но эти чувства отпечатались в ней надолго.
Под медетативный бубнёж и молитвы она засыпала и вновь просыпалась, и с каждым пробуждением разум её был чище и яснее, чем в прошлый раз. Волна за волной, каждую девушку из троицы окутывал свет лечащих заклинаний.
А горечь проведённых в плену дней выходила вместе с липким потом и вместе с мучающими по ночам кошмарами.
Нет, плохие воспоминания не ушли… просто магия как бы закрыла их за ширмой, чтобы они не всплывали сами по себе. Руби всё ещё могла вспомнить каждый из дней пыток. Каждую из своих обид. Но они не преследовали её: жрицы Мишакаль лучше других знали, как посадить внутренних демонов на цепь, чем их кормить и как за ними следить.

Девушки пришли в себя только на четвёртый день.
Келья, в которую поселили Руби с подругами, представляла собой небольшое помещение с узкими окнами-бойницами. Это объяснялось тем, что во времена прорывов в город или длительной осады, храм Мишакаль в форте использовался как самое укреплённое место — для женщин и детей.
Убранство кельи — истинно аскетичное. Два стула. Два стола. Три тумбы у трёх кроватей без ножев (тюфяк кровати лежал на деревянном коробе, который чуточку пружинил под телом — это была эксклюзивная разработка жрецов Мишакаль, использующаяся в их храмах… и некоторых публичных домах).
Вставали жрецы Мишакаль достаточно рано, умывались в фонтане и делали гимнастику во дворе, а после шли на утреннюю молитву, длившуюся около получаса. Молитвы и бдения занимали у местных священнослужителей около восьми часов в день, ели они четыре раза в день, небольшими порциями. Отдельное внимание в храме уделяли физическому состоянию работников и служителей. А точнее их форме.
Особым условием для жрецов и жриц Мишакаль была привлекательность. Это достигалось как с помощью магии, что мяла плоть как глину, так и диетами и упражнениями.
Совершенство духа и тела часто ставили в один ряд с такой ценностью священнослужителей, как и помощь нуждающемуся. А это порождало строгую дисциплину внутри храма.

Руби увязла в этот круговорот забот и работы. И кто тянул её за язык предложить свою помощь?! С ночи до зари она была занята работой от настоятельницы храма и могла поболтать с Фрэялой только под ночь, когда у Руби заканчивалась работа, а жрица приходила с вечерней молитвы. Валь всё так же спала на протяжении недели, не приходя в себя.
В основном, в обязанности Руби входила простая работа. Принеси. Подай. Почисти. Ничего сложного! Но порой, ей давали в работу помощь с какими-то мелкими поручениями.
К примеру, она помогала однажды подготовить алтарь для еженедельного принесения жертв жителями города. Ну как “жертв”? Просто раз в неделю, перед выходными днями, горожане со всего Оукхарта приходили в храм, чтобы приподнести статуе Мишакаль какие-то дары и что-то у неё просили. У каждого было какое-то маленькое желание.
Кто-то приходил за возвращением мужской силы, кто-то просил лёгких родов или здоровья детям, кто-то молился о скорой поправки родича после долгой болезни, кто-то делился с божеством своими желаниями и мечтой встретить любимого…
Все эти мелкие молитвы и желания Руби слышала, как и другие слуги храма принимая подношения божеству и складывая их в основания алтаря, что занимал собой значительную часть центрального помещения храма.

Немногим позже она встречала гостей, приходящих в храм.
Таких было не много, но и не мало. По словам старшей жрицы, особенно много посетителей бывает в начале сезона, перед первыми выходными, или в конце сезона — когда в храме проходит ритуальная оргия. Последнюю Руби пропустила (в день оргии она с подругами всё ещё валялась в постели), но событие это было и вправду эпохальное.
Говорят, его даже посетили трое авантюристов из Большой Дюжины! А они, кроме аристократов, самые влиятельные существа во всём городе.

Так, незаметно, пролетела неделя...

Немного подумав, Эдди всё-же решил сбагрить "молодильный напиток" дедуле - в конце-концов полсотни лей хоть и были чем-то занятным, но - вдруг среди предложенных травок найдётся что-то действительно полезное? К тому-же монеты надо будет делить на всех, а травку можно пустить в дело. Правда, перед этим её надо будет показать кому-то, кто разбирается в этой коровьей еде больше него. Что до прочего - то... В концу дня продаж кошель волшебника изрядно потяжелел - а затем вновь неплохо так облегчился. после того как парень раздал причитающиеся доли тем компаньонам, что всё-же решили остаться в группе и дальше. В конце-концов, нет ничего важнее мясного щита перед собой и лекаря в шаговой доступности - а значит они не должны точить на тебя зуб.

ХАДА

Целая неделя в новых условиях пролетела так быстро что достаточно оглянуться, а она уже далеко в прошлом, как и тот долгий плен. Вспоминая сейчас, Руби была занята все эти дни.
Первые пару дней крольчиха помнит смутно, потому что её тело, стоило зверолюдке расслабиться, выдало все накопившиеся боль и усталость. Руби помнит лишь что за ней и кажется новыми подругами по беде, кто-то заботился. Из жриц Мишакаль.
Те действия жрицы, связанные с её заботой о пострадавших, для Руби были словно медленное и приятное возвращение в лоно родной матери. Сколько лет она уже не чувствовала чего-то даже отдалённо столь тёплого и приятного. Даже душевного.
Волны пробуждений и засыпаний помогали Руби понемногу восстанавливаться и яснее мыслить. Но по ночам крольчиха бывало орала, просыпаясь в поту от кошмаров, в которых не случилось спасения с побегом, и смертей тех разбойничьих ублюдков. Там Руби пускали по кругу, нещадно насилуя под дьявольский хохот воняющих трупной гнилью, двух из лидеров Ключеломов, которые должны быть мертвы.
Постепенно возможно магией, эти кошмары ослабли и скрылись за подобием ментальной ширмы. Это не избавило Руби от памяти о каждом поступке той шайки, но позволило отстраниться от чувств, которые породил плен зверолюдки.

Три подруги по несчастью пришли в себя уже на четвёртый день, благодаря опытности жриц Мишакаль, специализирующихся на исцелении и поддержке.
Храм богини был удивительно крепкой конструкции, кажется его строили против осад. Но Руби слабо представляла всё это. Удивляло многое вокруг. Новая обстановка такая непривычная.
В келье всё было простым, но казалось более чистым и приятным, чем та халупа, в которой держали пленных подруг. Поэтому кроля чувствовала себя более легко и расслабленно. Это и помогало той, кто не видела чего-то лучше, принять свою обновлённую жизнь.
Иногда Руби прыгала на своей кровати, удивляясь конструкции и наслаждаясь аскетической мягкостью оной.

К распорядку дня жречества, приходилось быстро привыкать. Хотя иметь возможность полноценно высыпаться, компенсировала всё то, что было в плену Ключеломов. Поначалу кроля осторожничала и наблюдала за жрицами со стороны, а когда те приглашали её присоединиться к своим утренним делам, та недоверчиво, но таки присоединялась. Помывки в фонтане вызывали лёгкую улыбку, а дворовая гимнастика, помогала телу зверолюдки прийти в здоровое состояние. С молитвами было сложно, но часто те звучали достаточно приятно, чтобы кроля начала их запоминать. Кушали до удивления часто. Целых четыре раза!? Когда в плену было здорово, если давали поесть один раз в день. Иногда не давали кушать по два дня.
Кроля по доброму завидовала тому, как прекрасны были окружающие её жрицы и иногда жрецы. Это мотивировало поскорее восстановиться.

Круговорот забот и обязанностей, быстро поглотил Руби. Это был способ отплатить жречеству Мишакаль за помощь подругам и в восстановлении, и лучше понять их культуру, а то про них зверолюдка слышала только от подруги-жрицы. Хотелось увидеть всё самой.
Главной по раздаче работ была настоятельница храма. А с Фреялой появлялась возможность общаться эти дни только по ночам. С эльфийкой Валь было сложнее всего. Та продолжала спать ещё какой-то период, так и не приходя в себя.
Дела-дела. Руби то носила что-нибудь, то помогала чистить. Иногда появлялись мелкие поручения как та задачка с алтарём во время еженедельных пожертвований Мишакаль. Слушать такое количество людей оказалось сложнее, чем представляла зверолюдка, но к богине приходили в основном приятные люди, которые нейтрально или нормально смотрели на то, что среди жриц и послушниц храма богини, была зверолюдка с алыми глазками и белой шёрсткой. Проще всего тогда было складывать подношения к основанию алтаря.

Позже происходили встречи гостей храма.
На один из вопросов Руби, старшая жрица пояснила что такое количество народа приходит ближе к концу сезона и ещё пару дней после ночи ритуальной оргии. Там даже присутствовали авантюристы о которых болтали некоторые посетители и работники Гильдии. Кроля их восприняла просто как каких-то важных персон, потому что не встречала раньше.

"И в каком месте эта роща малая?"

- Да, красиво... - восхищённо выдохнула Алира.

Может кому-то это покажется разрухой, его сестрам это место нравилось, им было душно в многолюдном городе, а тут была природа и покой.

"И кстати, с нами козёл идёт. Ты заметила, что тот самый, что с нами траву деду носил?"

- Да мало ли, что...

"Он может за нами следить..."

И так препираясь сама с собой она двигалась вглубь рощи.

— А? О чём ты? — переспросил сатир, решив, что девушка обращается к нему - а кажется, пока оборотней или говорящих зверей они здесь не встретили, — Красиво? Да... Но как-то... обречённо, что ли. Те люди снаружи боятся и простых лесов далеко за стенами; представляю панику, когда волшебный лес возник прямо на улицах.

Но, как ни жалел Фарн городских, самому ему здесь становилось легче. Оттенки тени и зелени, шелест листьев и журчание ручьёв зачарованной рощи пробуждали воспоминания о беззаботном детстве лучше, чем прогулки за город. Интересно, что же здесь растёт? И бегает...

Восхищённо и настороженно, рогатый юноша оглядывался по сторонам, временами перекидываясь со спутницей условными жестами и словами на языке друидов. Алира поняла, что в опасные места он не желал соваться в одиночку — а в опасности ново-первобытного леса можно было не сомневаться. Нацепив щит на руку, козлоногий искал глазами, ушами и всеми прочими чувствами не только друидические метки, но и хищников.

Продвигаясь по лесу, Алира и Фарн ощущали как всё дальше уходят от привычного им мира и всё глубже заходят на территорию дикой природы. Деревья высотой до небес. Корни толще рук. Земля — такая богатая и живая, что от неё поднималось тепло, стелющееся слабой дымкой над водой. А вода такая чистая, что почти прозрачная. Тут везде чувствовалось присутствие божества асраи.
И вправду: на горизонте возвышалось гигантское ночное дерево, чья иссиня-чёрная крона выделялась на фоне голубого неба. Это было сердце рощи — древо-хранитель. И божество и защитник, и родитель всех асраи. Его сила ощущалась даже на краю рощи.
Чем дальше они заходили внутрь, тем гуще были заросли и тем больше появлялось надписей на тайном языке: предупреждений об опасности, указателей на поляны, где собирались отдельные круги друидов, или же просто короткие заметки для таких же друидов.
Очень скоро, парочка смогла дойти до широкой заставленной камнями-тотемами поляне, что судя по письменам принадлежала Кругу Луны: сейчас тут никого не было, кроме престарелого друида-орка, мирно спящего у основания одного из дольменов, но даже он мог бы помочь начинающим хранителям леса. Поговорим с ним, оба могли как представиться местному кругу, так и полчуить нужную им информацию.