[✓] Итак, ты хочешь быть героем? | ходы игроков | {The Village]: итак, ты прибыл на место?

Общее:

Дальнейшая дорога прошла без приключений, хоть вы и косились опасливо по сторонам. Заняла она много часов, вы свернули с тракта на заросшую травой просёлочную дорогу и шагали, уставая всё сильнее. Вы хотели сделать привал, но Том отсоветовал, утверждая, что можно не успеть до темноты. Когда начало смеркаться, вы предложили остановиться на ночлег, но Том сказал, что деревня совсем близка.

Глубокая ночь. Почти полная луна. Где-то вдалеке гремит гром и воздух пахнет приближающейся грозой. Для полноты ощущений не хватает только волчьего воя и, словно в такт этой мысли, где-то рядом вдруг скулит собака. Вы прибыли. Деревня — два десятка дворов — едва различимо показывает во мраке первый забор. Трое, что шли пешком, едва стоят на ногах, Ауро выводит носом трели, а Том, кажется, и вовсе не устал, как сидел, так и сидит, а лошадь, удивительно выносливая для своего возраста, плетётся предельно небыстрой рысью.

Вой заставил открыть глаза и перехватить глефу покрепче, но это была не стая волков. А деревня. Они приехали. На небесах была прекрасная полная луна...

Спутники были уставшие до нельзя, от чего юноша испытал легкий укол стыда. Стоило заняться исправлением ситуации. Он вызвался поискать им места для ночлега, т.к. Том явно принадлежал к тому типу людей, что ничего не сделает лишнего для других, коли в этом не будет выгоды. Уточнил у него, есть ли в деревне кто-нибудь служивший в регулярной страже, либо тот, кого можно назвать главным защитником деревни. Стоило заодно рассказать о рейде гоблинов, коли тут есть человек ответственный за оборону деревни.

Пошел к колодцу умыться, привести себя в порядок и начать обход в поисках жилья.

Когда они добрались до деревни, Риффолк уже клевал носом на ходу. Единственное, что не давало остановиться — остававшаяся где-то позади угроза. И когда она миновала, из него словно вытащили позвоночник. Вдруг взялась усталость откуда ни возьмись, лицо, словно налитое оловом, начало неметь, а зрение и слух потеряли остроту. Хотелось выспаться. И давать сношать себе череп строго завтра.

— Если они все такие прижимистые, то у нас есть, чем заплатить, — сказал Риффолк, кивнув на тела. А затем, не мешкая, взошел на телегу и взялся шарить по карманам. Мертвым серебро да медь уже ни к чему, а им в четыре рыло еще выполнять задание. Рассчитанное, к слову будет сказано, на семерых. Цинично? Да и похер. Не знал Риффолк этих людей и горевал не особо. Жизнь — не церковно-приходская школа. И хорошую оценку за поведение в конце никто не поставит.

– Проклятье! Морского ежа мне в штаны! – Гластон медленно брёл за скрипучей телегой. Ботинки превратились в два грязных ошмётка, загребающих мысами дорожную пыль. – Ещё пара шагов, и меня вырвет.
Ночь полностью вступила в свои права. Мрак, казалось, можно легко пощупать руками. Если б не бледная луна, моряк переломал бы себе ноги о ямы и кривые корни. – А, чтоб тебя!
Левый ботинок жадно зачерпнул пригоршню мелких камней, сделав жизнь Гластона ещё чуточку херовей. Ругательство почти слетело с губ, как послышался лай какой-то дворняги. Псина надрывалась, словно это был последний день в её жизни. Ауро, так сладко прикорнувший в трупном замесе, открыл сонные буркалы. Окинув всех сочувствующим взглядом, он побежал искать ночлег. Что ж, не самая плохая идея. Риф, шагающий рядом в не менее отвратном состоянии и распыляющий умопомрачительные миазмы, решил заняться мародёрством. Тоже хорошая мысль! Хитрый Том обрубил все концы с группой, толсто намекнув, что никого на огонёк не ждёт. Перспектива та ещё, а эта гавкающая псина просто сводила Гластона с ума. Еле держась на ногах, он отправился в первый дом, где ещё горела свеча. Три ступени крыльца дались ему, как вахта марсового при девятибалльном шторме. Рассохшиеся доски жалобно скрипнули под его весом.
Тук! Тук! Тук!

Гластон чуть отошёл назад, поправил свою треуголку, больше похожую на кляксу и убрал прядь сальных волос с грязного лба. Нацепив свою самую обаятельную улыбку, от которой сейчас блевануло бы и мусорное ведро, моряк стал ждать хозяина халупы. Немного подумав, похлопал себя по карманам.
– Ааа пчих! – Дорожная пыль моментально забила нос, но страдания окупились с лихвой. Две потёртые серебренные монеты перекочевали в руку Гластона. Услужливая луна озарила металл. Весёлые блики на гурте, подтвердили подлинность валюты.
– Нуссс, морской енот, не подведи!

Арчибальд был не очень уверен в том, насколько его ожидания от поездки сходились с суровой реальностью. Расстояние по затратам времени выглядело значительным. Однако, скорость всей телеги с сопровождением слабо превышала таковую у простого пешехода. Особенно из-за пары трупов. На собирающего ценности с тел егеря Ривз закрыл глаза. На войне с тел товарищей так или иначе снимали всё, что могло пригодиться живым. К тому же, глаза было тяжело открывать обратно из-за усталости, давящей мыслительный процесс до простых вещей вроде поиска дома для ночлега. Когда Ауро вызвался, Арчи присоединился к нему. Вдвоём, наверное, сподручнее договариваться, особенно когда ты сам – первое лицо группы. Но это лицо выглядело, увы и ах – куда менее приятным для простого люда, чем аристократичные изгибы скул Борея. В общем, молотоборец походил скорее на телохранителя. Что его практически не смущало сим вечером.

Ауро:

От дрёмы полегчала голова, а от ночного воздуха и прохладной воды и вовсе стало хорошо (только зябко немного). Том, высадив тебя, отцепил кобылу от телеги и вместе с ней скрылся в ближайшем дворе, отмахнувшись от вопросов, а ты, поплескавшись и промыв рану, обнаружил себя в центре деревни, выросшей, видимо, как раз вокруг колодца. Тут тебя и догнал Арчибальд.

Арчибальд:

Решил не смотреть, как Риффолк чистит трупы, и последовал за Ауро. Пока шёл, огляделся: темна деревня, за редким исключением дома, к которому направился Гластон. Поздно уже, похоже. Спят, если не все, то многие.

Ауро. Арчибальд:

Стукнулись в первый дом, прислушались: тишина. Во второй — то же самое. В третий — тихие шаги за дверью. Постучались погромче. Старухиным голосом ответили:
— Кто там? Кому не спится? Чего надо?

Гластон:

Стукнул в дверь светящегося дома и подметил, что слишком уж яркое зарево из-под неё и за ставнями. Не свеча. Или не одна. Кинул взгляд в сторону: много тут скраба металлического, инструментарий раз. Стоит, к стене привалившись, или лежит, по двору разбросанный беспорядочно. А из дома, меж тем, сочный, но заплетающийся баритон:
— Да заходи, хуле ты мнёшься на пороге?! Принёс?

Риффолк:

Последние силы собрав, перемахнул через борт телеги. Тяжко. Полез было в карманы, но пальцы одеревенели от усталости и холода. Не то, чтобы прям морозно (на Острове, на металлических нарах от сквозняков и камня и попрохладней бывало), но браслеты не греют, наоборот. И жмут ещё слегка. Потому просто сел, на минутку, рядом с трупами. Так, дух перевести и глаза отдохнуть. Раскат грома разбудил тебя.

Общее:

Рванул вдруг пронзительно-холодный ветер, а небо совсем рядом расчертилось молнией. А следом гром почти вас оглушил.

Загремело, похолодало. Стоило проявить настойчивость и узнать у Тома, где живут главные люди деревни. Ведь ответ занял бы несколько десятков секунд, куда меньше, чем потребовалось на поиски выстукивая жителей деревни по одному.

— Здравствуйте, уважаемая, — начал разговор юноша, — Меня зовут Ауро Борей. Мы с моими спутниками из гильдии героев, прибыли с заданием избавиться от тролля. Ищем ночлега до утра, а также указания дороги до дома главного защитника деревни или старосты. Им следует узнать, что рядом с деревней появились гоблины, а может и орки. Мы столкнулись с их дозором в засаде, и потеряли в бою двоих, — вздохнул, вспоминая оставшеюся в телеге пару, — Так же нам нужно подсказать место, где павшие обретут последний покой.

"Вот чёрт" – Сокрушенно подумал моряк, услышав голос за дверью. Низкий, как эхо в карстовой пещере. Все надежды на пухленькую брюнетку с ничтожными моральными принципами, сгорели в костре реализма.
"Укуси меня угорь в просак, если там не группа подпитых лесорубов!" Хотя кто знает, какой породы местные кокотки. Может здесь расквартирована группа бойбаб, легко выжимающих рукой сок из яблок. Путник передёрнул плечами.

Свинцовая усталость тяжким грузом давила на плечи. Будто к его рукам прибили два ведра с камнями и заставили прыгать по рангоутам.
– Принёс? – Полувопросительно переспросил Гластон. Видимо, его с кем то путают. Или может это какой-то замызганный местный обычай? В любом случае ему сказали заходить, а это уже маленькая победа!

Моряк протянул руку и распахнул деревянную дверь. Ржавые петли жалобно скрипнули в ночной тишине. Яркий свет вырвался из избы, озарив рабочий инвентарь, крыльцо и рассохшиеся половые доски.
Ну что Гластон мог принести сюда, кроме своей грязной, уставшей туши в обертке из просоленной одежды? Пусть довольствуются этим. Всё же он пришел на опасное задание, будь оно не ладно!
В голову не кстати влезли строки одного из старых стихоплётов, забытых временем:
– "Душа несёт мешок из кожи,
Набитый мясом и костьми,
На ненавистную работу
К восьми." – Зачем-то пробубнил Гластон, еле шевеля губами.
– Я захожу. – Ещё раз предупредил он хозяев, переступив порог избы.

Ауро. Арчибальд:

Заскрипели засовы, дверь распахнула ограниченную цепочкой щель, в которой показалось старческое лицо. Внимательные глаза осмотрели оценивающе фантазёра:
— Ага, ага, а от меня-то вам чего надо, юноша? Я не защитник, у нас таких нет. А староста вон там живёт, — скрюченный палец указал на дом, в котором скрылся Том. — Только его нет, он в город уезжал. И с последним покоем всё плохо, был жрец, но в армию ушёл, им нужнее, говорит, не могу в деревне прохлаждаться, пока Империя в беде. Кладбище есть, можете там закопать, если неймётся, но я лично Тому заплатила, чтобы меня в город отвёз для обрядов погребальных, как нужда придёт, и обратно.

Гластон:

— Ну, ты, блять, домой ходил? — с нескрываемым раздражением откликнулся голос. — Ходил. Принести обещал? Обещал, я тебя за язык не тянул. Ну так и неси.
Шагнул в дом. И оказался в кузнице, освещённой пламенем в печи. Простой тюфяк в углу, инструментарий повсюду. И бородатый громила с щетиной на черепе, сидящий понуро на наковальне. Потёр закрытые глаза ладонью устало, вздохнул тяжело и, веки распахнув, на тебя посмотрел. Мгновение молчания:
— А ты, блять, кто такой? — удивился.

Пошарив в вещах Крэи, Риффолк снял с пояса старую дырявую торбу, коей наверняка исполнилось уже немало лет. Прохудившаяся, она чуть ли не пропускала свет. "И зачем ей этот мусор?" — мелькнула мысль. И, прежде чем выкинуть торбу, он тряхнул ее, взяв за дно. На телегу тут же посыпались сушеные травы, коренья и ягоды. Хотя сквозь дыры Риффолк ничего не видел — и был готов поклясться в этом.

— Ого. Ну и диво. Ведовство... — рассеянно и восхищенно произнес он. А затем скатал котомку и прибрал ее к рукам. Наступало время слегка осмотреться.

— Вот как... — вырвалось из юноши, когда он узнал, что Том сейчас за старосту или им и был.

— Мы как раз приехали с Томом из города... Так что сообщать новости получается больше и некому... К сожалению, места для ночлега в его доме не нашлось из-за малого размера. Можем ли мы сыскать приют у вас на эту ночь, уважаемая? Не знаю вашего имени. Либо, если это невозможно, подскажите кого-нибудь в деревне, кто будет рад дать ночлег путнику из дальних мест?

– Оо как? – Гластон скинул с плеча арбалет и прислонил его к стене слева. Бритый амбал, видимо местный кузнец, терпеливо ждал ответа. – И что же я должен был тебе принести? Овальный подбородок? С этой почтой уже к Единому. – Моряк шагнул в сторону мужика, осматривая помещение. Добротная кузница, с преобладанием мануфактурного минимализма. Разбросанные там и тут инструменты и ещё Бог весть что. Крепкие стены, до остовов прокопчённые дымным чадом.

– Моё имя — Гластон. Меня, гиганта с молотком, миловидного парня и ещё пару трупов только что привёз Том. Гильдия героев заинтересована в препарировании местного тролля, поэтому выписала нашу команду на охоту за ним. – Гластон кашлянул, снял бессменную треуголку и почесал сальный затылок. – Про трупы, кстати, я не шучу. Путь был долгим, тяжелым и опасным, но самое паршивое из всего — ветхая телега. Такого скрипучего срама я не видел даже в речном порту. Её давно пора облить маслом и сжечь ко всем чертям, а после — плотненько обоссать пепел! – Моряк наконец-то выговорился. Длинные сухопутные марши были ему в новинку. Человеку, которого выпестовало море, никогда не понять шарм таких вот прогулок. На душе как-то сразу полегчало.

– Я... Что пришел то. Ночлег нужен. Уставший против тролля, что рыба против сети. Не пустишь на постой? Сгодится грубая лавка и мешковина под голову. Плачу серебренный. – В руке блеснули два заготовленных кругляша. – Ещё серебренный отдам за лохань с горячей водой и простой ужин. Гластон посмотрел в глаза кузнецу. – Ну а за какую-нибудь камерную байку про вашего тролля я тут и полы подмету. – Спёртый, горячий воздух кузни действовал как седативный газ. С каждым вдохом веки тяжелели, словно стальные ролеты. Гластон тряхнул головой. – Если хочешь поднять ещё деньжат, можно разжиться на остальных приезжих. Они так же заплатят полновесным серебром. – Потом чуть подумал и добавил, – Трупы селить не обязательно, но от куска брезента они не откажутся.

Гластон. Риффолк:

Громила оказался кузнецом и скульптуром по металлу, бухавшим со своим другом и соседом апотекарием, но в разгар веселья словившим вдохновение. Принести он просил отрезвляющее средство, которого у пирата, конечно же, не нашлось. Зато как раз подошёл Риффолк и, покопавшись в подобранной сумке, извлёк нечто подходящее к случаю. Благодарный кузнец позволил парням остаться на ночь, а сам отправился в кузницу, издавать громкие стуки, мешающие Гластону спать. Истощённый каторжанин, впрочем, этой проблемы не испытал, заснув, как младенец, едва угнездившись на тюфяке.

Ауро. Арчибальд:

Бабка была подозрительной и не хотела вас впускать на ночь, пришлось прибегнуть к решительным мерам: показать ей удостоверение героя. После чего она растаяла и прикрыла дверь, чтобы снять цепочку. Ужином она вас накормила, а вот в доме укладывать не стала, отправила в сарай, на сено.