Зогцок инстинктивно прижала к себе мелкого крепче, когда перед носом воткнулся меч, чуть не оттяпав ему хвост, и нахмурилась, исподлобья глядя на Харуга. Этот здоровяк, видать, сердец чёрный стражей переел там втихаря, силушки их набрался, а вырезать себе чего пополезнее не догадался!
– Как хорошо, что ты спросил, – отозвалась она, недобро щуря свои прекрасные глаза, и набрала в грудь побольше воздуха, благо Ночных Гостей в фаэрунском фольклоре водилось достаточно много, а Зогцок была достаточной любознательной, чтобы зачерпнуть хотя бы немного от каждого народа.
Так что следующие несколько минут слух Харуга заодно с его пытливым умом был услаждён множеством историй, одна лучше другой. О дэве, что приходил к юным прелестницам по ночам и высасывал их жизненные силы. О страшном чудовище, которое в зимний час являлось, покрытое льдом, и утаскивало в своё логово всех без исключения – и детишек, и женщин, и мужчин. О знаменитом воре, одном из многих, что прославился не только высочайшим искусством воровства, но и аристократическими манерами. О великом шамане, о злодейском вампире, о существе из иного мира, о…
– …и тогда душераздирающий вой прокатился над Долиной! – Зогцок вскинула руки, давно выпустив из-за активной жестикуляции драконыша, и сделала страшные глаза. – То Ночной Гость возвестил о том, что привёл стаю собирать дань! Несчастные люди, эльфы, гномы, дворфы, полуорки, полурослики, тифлинги и иные забились по углам, дрожа за десятками засовов, но ничто не могло остановить зверей. – Сидевший подле Харуга Зубастик раскрыл свои и без того широко распахнутые глаза ещё больше. – Один за другим дома пустели, истошные крики соседей больше не рвали ночную тишину, и от этого жуткого безмолвия кровь стыла в жилах куда больше, чем от воя! Час, другой, третий дрожащие люди просидели в молчании, не смея разомкнуть онемевшие уста. И лишь когда пришёл рассвет, они смогли встать и выглянуть из домов и узреть, что Ночной Гость давно оставил их… чтобы вернуться через десяток лет.
Зогцок примолкла, обмахиваясь лапками, чтобы дать себе немного отдохнуть, и совершенно обыденным тоном закончила:
– А ещё это дракон-призрак. Но это совсем другая история.
Зубастик сначала хотел в Харуга плюнуть молнией, но потом, когда мама опустила его на песок и начала рассказывать, забыл обо всём и присел на пятую точку. И даже когда рассказы закончились, он с широко открытым ртом и такими же широко открытыми глазами продолжал смотреть на Зогцок, пребывая явно под сильным впечатлением. Сильнейшим в его жизни.