Когда-то давно, когда Лис ещё не был Лисом, он при шёл в эти ещё дымящиеся от пожара войны земли в вымученной попытке закончить свой вечный бег и придать жизни хоть какой-то смысл. Теперь, после нескольких лет на грани со смертью, когда добыча в любой момент может поменяться с охотником ролями, он постепенно начал ощущать, что ходит на проклятую землю не просто за сражением, деньгами или ощущением осмысленности собственного существования. Понемногу в его мысли стала прокрадываться идея, что охотники были нужны этой земле, помогали ей наконец-то излечиться.
Стоило только мужчине завалиться в трактир, как вся тяжесть похода разом навалилась на плечи. Заныли глубокие царапины, оставленные чудовищами, а веки налились сонной тяжестью. Впрочем, рано было засыпать, голодный желудок давал о себе знать как никогда раньше - ещё бы, неизвестно сколько времени они с Десимиром бродили в смертоносном мраке.
Радостные мысли навевал тугой мешок грошей, который без вопросов и лишних разговоров выдали им после возвращения. Немного удивлённый тем, что напарник отказался от своей доли, как и говорил перед делом, Лис просто пожал плечами, ссыпая его гроши в свой мешочек. Обычно такие походы ломали людей, извращали их идеалы, заставляли действовать импульсивно. То, что парень не забыл о своих словах, говорило о многом.
В трактире было тихо и по-домашнему спокойно. Никто не пытался вырвать кусок плоти из твоего бока или сломать тебе шею, пока ты умиротворённо разглядывал пушистые облака за окном. Лис, подтверждая своё прозвище, ловко юркнул внутрь и направился было к шинкарю, когда его окликнул голос Васильева. Охотник внимательно того выслушал, а затем жестом поманил к тому месту, где стоял сам.
- Дружище, нам бутыль твоей самой лучшей вишнёвой настойки и бутылку ржаной водки. Только смотри, не в службу а в дружбу, похолоднее бы достать. Сыщещь? - Проникновенно посмотрел на шинкаря Лис, шурша монетами и отсчитывая нужное число. Казалось, на слова Васильева он не обратил никакого внимания.
Затем он указал Десимиру головой на столик в дальнем углу, попутно что-то быстро перекатывая в руках.
- Ещё десятка, сотня... Тьфу ты чёрт, сбился! Так, заново... - Что-то невнятно бормотал себе в усы мужчина. А потом протянул Васильеву мешочек. - Смотри, я понимаю, ты здесь здесь новый, и делаешь так, как сердце подскажет. Но ты, видать, уже и сам понял, что так и ноги от голода протянуть недолго. Тысяча грошей, Васильев. Возьми и больше не обещай никому долю свою отдавать, могут неправильно понять да и пристукнуть у самой границы зоны после задания. Знаешь, чтоб наверняка обещание сдержал. И не стой, как молодуха перед первой брачной ночью, залетай за тот стол в углу. Помнишь, я тебе сказал, что помянем мать? Лис слово держит, так что помянем.