Просмотр сообщения в игре «Потерянный свиток»

Морровинд - единственная провинция Империи, где узаконено рабство. О нем в Сиродиле ходили самые разные слухи: что с рабами обращаются как с животными, что они вынуждены тяжко работать днями и ночами, а в награду получают лишь краюху хлеба или удар кнута, если посмеют чем-то прогневить своих эльфийских господ. Вскоре Даламусу предстояло лично проверить правдивость всех этих рассказов - семья отправила его в земли великого дома Дрэс, закоренелых рабовладельцев, обладавших весьма дурной славой: жестокие, беспринципные, нетерпимые к чужакам. Терпели их по одной просто причине - обширные и плодородные земли этого великого дома были одной из житниц не только Морровинда, но и всей Империи. Ушлые рабовладельцы умудрялись не только прокормить себя, но и поставлять в другие земли мясо и рис (а для своих серокожих собратьев еще и живой товар) в объемах, которые полностью искупали их недостатки и методы. Валору надлежало отправиться в Тир, в столицу земель дома Дрэс, которые находились на границе с Чернотопьем. Путь был неблизкий, молодому человеку предстояло пройти практически всю южную часть Морровинда, однако это имело и своих преимущества: в дороге он мог повидать разные земли, пообщаться с множеством разных людей, а близость Тира к болотам делала его так же весьма удобной отправной точкой для поисков Заводного города.

Как и у всех имперских путешественников путь Даламуса начался в Чейдинале, однако перевалив через горы Велоти, он не сел на корабль, чтобы отправиться на Вварденфелл, а двинулся на юг, в ту часть Дешаанских равнин, которыми правили Хлаалу. Примерно через месяц с начала путешествия молодой человек прибыл в Нарсис, столицу этих земель, а заодно и всего великого дома. Даже несмотря на необычную фауну и флору, этот край не поражал воображение экзотическими традициями и нарядами. Хлаалу как могли старались угодить Империи и перенять ее традиции. Сиродильский стиль тут был во всем: в одежде, в посуде, в том как вели себя знатные господа и дамы, старательно подражавшие имперским вельможам. Архитектурный стиль, хоть и обладал уникальными чертами, тоже был вполне обыденным и не поражал воображение - все те же каменные дома и высокие башни.

Однако Даламусу нужно было двигаться дальше. В Нарсисе молодого человека взял к себе в караван один из крупных торговцев - Аламму Хлаалу. Он как раз собирался отправиться с караваном в Дрес Хорак, так же посетив по дороге Дрес Хайраб. Морем он отправляться не желал, поскольку на кораблях его постоянно укачивало, да и сам он не хотел упускать возможности заглянуть еще в один город и извлечь из этого прибыль. Конечно, их путь лежал гораздо севернее цели путешествия Даламуса, но другого выбора у него не было. Других крупных караванов в земли Дрэс в ближайшее время не отправлялось, а идти одному было слишком рискованно. Аламуса сопровождали воины дома Хлаалу и небольшой отряд наемников, командиром которых был Фанлус Приксус - бывший имперский боевой маг, который оставил службу в легионе, чтобы заняться более прибыльным, по его словам, делом. Так же к каравану прибился несколько пилигримов во главе со священником храма Трибунала Мадрасом Марендом. Они шли пешком в Альмалексию, чтобы прикоснуться к святыням прекрасной златокожей богини, а если повезет, то и увидеть ее саму. Последним попутчиком Даламуса стал Тадавес Хайраб Дрэс, возвращавшийся из какой-то деловой поездки в земли своего родного клана. Он был высок, хорошо сложен и не слишком разговорчив. В Нарсисе его встретили двое рабов аргониан: высокий ящер в костяном нагруднике, при мече и с луком за плечам, и небольшая, совсем еще молоденькая белая ящерка. Вид обоих рабов совсем не вязался с общепринятым образом: они были чистыми, опрятно и хорошо одетыми. Если бы не тонкие рабские ошейники с клеймом дома (которые выглядели больше, как украшения), их было бы совершенно нельзя отличить от обычных граждан. Высокий ящер вел себя с Тадавесом почтительно, а белая ящерка так просто открыто ластилась, ела у данмера с рук и отказывалась отходить от своего господина даже когда он спит.

16 дня месяца Середины Года караван отправился в путь. Длинная вереница гуаров, груженная множеством всяких тюков и ящиков, двигалась по дорогам с гораздо большим проворством, чем можно было ожидать от нее ожидать. Аламус пригласил Даламуса в свою повозку, которую он так же делил с Фанлусом. Повозка была разделена на две половины: одна из них была забита всяким добром и утварью, в то время как вторая была обустроена с удобством - пол устилали мягкие подушки, ковры и лежанки, а плотные занавески хорошо сдерживали палящие лучи солнца. Тадавес от места в повозке отказался, предпочитая путешествовать в седле, на спине какого-то огромного, но очень проворного насекомого. Ящер-охранник ехал с ним рядом, на точно такой же твари, а белая ящерка путешествовала вместе с хозяином, усевшись к нему на седло спереди или сзади, обхватив так любимого ей повелителя за талию. Мадрас же вместе с остальными паломниками путешествовал пешком, топча землю вместе со слугами, караванщиками и воинами.

Через несколько дней караван покинул земли Хлаалу. Просторные равнины, густо заросшие грибными лесами, сменила необъятная степь. Бескрайнее море высоких трав простиралось вокруг насколько хватало взгляда и на горизонте, соприкасалось с голубым небом, по которому плыли редкие, белые облака. Даламус заметил что животные и даже люди стали вести себя тише: разговаривали мало и негромко, словно боялись потревожить звенящую тишину. Караван в этом огромном пространстве казался совсем крохотным, словно вереница жуков, ползущая по огромной ладони бога.

Караван обычно шел днем, высылая вперед разведчиков, которые искали место для ночлега. Так было и в этот раз. Местом для лагеря был выбран берег небольшого озера. В траве на берегу возвышался невысокий, остроконечный камень с изображением Альмалексии: строгую богиню правой рукой обнимал за плечи ее Предтеча - даэдра Боэтия. В левой руке Боэтия держал меч. Слуги засуетились, разбивая палатки и спеша снять груз с гуаров и стреножить их. Не обращая внимания на их возню, паломники во главе с Мадрасом устремились к молитвенному камню с явным намерением сперва вознести хвалу одной из Альмсисви и уже потом начать заниматься мирскими делами. Аламус отдернул занавеску остановившейся повозки и спрыгнул на землю. Схватившись за поясницу, торговец несколько раз присел, разминая затекшие члены. Небо было бледным, на нем начали загораться первые звезды. Даламус знал, что времени до наступления темноты оставалось не так много. Ночь в Морровинде наступала внезапно, словно кто-то задул свечу. Привычных ему долгих сиродильских сумерек тут не было, поэтому в караване сейчас и стояла такая суета - слуги старались успеть сделать как можно больше, пока еще было светло.