Тихоход опустил голову и не отвечал. Перед глазами стоял, как фотоснимок, застывший эпизод из параллельной вселенной: ему в лицо снопом искр и дроби разряжается обрез, за огненным снопом угадывается Тютчева: сгруппированная, сосредоточенная, профессиональная, губы плотно сжаты, глаза прищурены до состояния смотровых щелей. Она не пыталась взять его в плен, хотя имела идеальное средство обратить его на свою сторону. Она его не пожалела: должен ли он поступить с ней по-другому?
"Нет", - выдавил он из себя наконец, на сей раз словами, а ее жестами. - "Нет, к меня н-нету никаких таких аргументов. То есть, к-конечно в софистике я мог бы п-поупражняться, но любым словам её во время допроса н-нельзя верить: она п-попытается манипулировать нами н-непредсказуемым образом, а д-даже если и захочет с-сотрудничать, П-протокол этому п-помешает."
Трус. Я просто жалкий трус.
"Д-должен также признаться, что у м-меня в арсенале есть трюк, с-способный выжать один п-правдивый ответ из мёртвого. Н-не хотелось бы к н-нему прибегать, да и гарантии успеха нет..."
Денис покосился на Роману, которую до сих пор, кроме обычного вежливого приветствия, игнорировал.
"Романа Андреевна, мне потребуется ваша помощь. И как м-можно скорее. П-присутствие рядом этой Дун Фуонг в каком угодно в-виде несёт серьёзную опасность д-для вас лично, как самого важного участника экспедиции. К с-сожалению, д-дело не терпит до утра: я бы п-предпочёл иметь в лагере ядерный з-заряд с испорченным т-таймером, а не эту женщину."