Возможно, это был защитный механизм психики Бадди Флэскуистелса (благодаря которому, ему как правило, врать с три короба с самым невинным выражением лица), но рыцаря он узнал не сразу. Что тем более странно, потому что с их последней встречи, как стало понятно с первой же его фразы, сэр Джонатан не изменился совершенно. С точки зрения Бадди, это означало, что простота и желание быть, так сказать, на короткой ноге с простым, неблагородным сословием (иначе говоря, вульгарными хамами) было у рыцаря, хуже иной заносчивости . Как и неспособность запоминать имена. Впрочем, это, помятуя об истории с компасом, было даже очень кстати.
- Сэр Джозеф! Сколько лет! - Бадди расплылся в широкой улыбке и стряхнул с плеча руку рыцаря. - Признаться, очень бы хотелось, чтобы меч, как раз таки вредил. Наносить повреждения, это, вроде как, его основная функция. Полагаю, именно для этого их и куют. Он, кстати, не серебряный? У нас тут намечается...
Однако, Языкоед, очевидно, решил не дожидаться, когда его пригласят в общий зал, и явил себя публике, во всей немытой, лохматой и бряцающей красе. Его появление, впрочем, не смогло заткнуть фонтан Бадди, лишь скорректировало направление звуковой волны, так как полурослик немедленно повернулся к новому участнику событий.
- Не хотелось бы тебя отвлекать от такого важного выбора. Сначала сожрать или порешать - решение ответственное. Но мы тут с друзьями поспорили. И, сам понимаешь, нам предстоит кровопролитное сражение. Возможно не все выживут. Вдруг не представится случая спросить. А умирать в неведении не хотелось бы. Так что, прежде чем мы сойдемся в поединке, не на жизнь, а на смерть, скрестим клинки и все такое, разреши наш спор. У тебя задница - красная?