ссылка Росчерки молний синих разрезали неровным узором небо. За ними шествовал гром. И звук его был, настолько громкий и настойчивый, будто само небо разрывало незримое чудище на части. Десантные челноки поджигали атмосферу, за собой огненные хвосты оставляли.
С земли к ним тянулись фиолетовые лучи. Сегодня не все десантники ступят на землю и многим из них домой придут скупые голопохоронки и гроб с частицами волос и крови сгоревшего в прыжке воина. Облизывает луч один из челноков. Тот раскаляется красной точкой на небе и вызывается в многоцветной вспышке. Звезда появилась на небосклоне. И погасла. Оставив за собой пыль праха в небесах. И будущие слезы родных дома.
Они маневрируют. Кружатся словно огненные бабочки в воздухе. В танце, от каждого пируэта которого зависит их дальнейшая жизнь. Пируэт влево, луч проносится мимо. Пируэт вправо фиолетовая вспышка скользит по воздуху рядом с обшивкой.
Капли пота расцветают на лице пилота. Руки лежат на панели управления. Ладони липнут к теплым щиткам. В кабине воняет перегоревшей проводкой и смазкой для агрегатов. Чувствуется вибрация. В забрале шлема отражаются экраны индикаторов. А перед глазами у него стремительно проносится небесная высь. Облака расступаются. И земля видна. С высоты, до которой птицы не могут долететь, все игрушечным кажется, каким то не настоящим. Горы там видны. Опоясывают они полу-дугой огромное желтое пятно, раскинувшееся на половину континента.
Десант. Табличка красным цветом пылает "Внимание высадка". Забрала прямоугольные сосредоточенные лица скрывают. Объемные Скафандры индивидуальной защиты от всего и вся - в глухую. Возможно это последние их минуты. Кто-то руки на груди скрестил поверх ремней. Кто-то за штатную винтовку ШВК - 34У, жестко закрепленную с сидением ухватился. За верную боевую подругу держится. А другой беззвучно молится одними губами. Здесь есть мужчины и женщины. Те, кто у кого первый скачок. И те, кто половину жизни провели между землей и космосом. Это самые волнительные и опасные секунды жизни любого десантника. Эти скоротечные мгновения, тянутся мучительно медленно. Есть время подумать о минувших делах. Вспомнить что то хорошее. Или, что сделали в жизни плохого. Взвесить все и предстать перед судом богов. Кто из них после смерти возьмет тебя в свою игру? Кого из них ты будешь достоин?
Толчок. Многие из десантников, несмотря на то, что крепко зафиксированы в креслах, инстинктивно пытаются ухватится, зацепиться за что-нибудь. Еще один толчок. И куда-то вверх тянет челнок. И трясет жутко. Внутренности жаждут явиться на свет. Кровь кипит адреналином в жилах. А сердце разрывается от беспомощности. Каждый раз, ступая в десантный отсек челнока, они готовятся к смерти. И изнывают от беспомощности. Пока их тела. И души находятся во власти пилота.
Последний толчок. И становится чуть проще. Видимо пилот смог остановить хаотичное падение на планету. Включились атмосферные двигатели. И челнок полетел к месту высадки, скорее всего как любят это делать в космодесанте, прямо на голову противника. Он цеплял брюхом горные пики, ломал струями из дюз двигателей верхушки деревьев, оставляя за собой полосы бурелома в лесу. Шел на самой низкой из возможной высот, дабы меньше попадать в сферу острых органов чувств противника.
Жесткое приземление. Челнок вспарывает песчаную дюну и бесцеремонно клубы пыли в воздух поднимает. Обгорелое метало-керамическое тело песком накрывает. И дымки то тут то там вьются. А в борозде виден расплавленный в стекло песок. Кроваво красная надпись “Внимание высадка” меняется на “Пошел!”. Что-то трудно разбираемое орет из селектор внутренней связи голос пилота. В отсеке воняет горелым. Десантники высвобождаются из цепких объятий ремней безопасности. Хватают винтовки и колонной по двое бегут на выход из челнока. Открывается зев челнока. Впускает внутрь свет, пыль и вонь жженого метала. Гулко стучат ботинки по металлу рампы. Жужат и свистят сервоприводы на скафандрах. Стволы винтовок в рукавицах скафандров вниз смотрят. Слышен надрывный вой двигателей.
Трак. Один. Второй. Третий. Песок сквозь них сыпется. Слышно, как о гусянку валки стучат. И как врезаются звездочки в гусеницу. В песок вгрызается она. Песок на себе несет, который осыпается сквозь щели и падает вниз. Двигатель шумно урчит в сердце эргономичной бронированной коробки, бока которой уже меняют цвет из черного в песчаный. Вылезает из уютного темного лона челнока десантный броневик. Механик водитель боевой машины аккуратно покидает рампу. За ним на рампу выезжает следующий, малая самоходная артиллерийская платформа, она спускается и весело гребет по песку за броневиком, и еще одна машина появляется, а за ней другая. Вслед за десантниками, которые уже рассредоточились на местности, разведали ее и заняли выгодные для встречи или атаки неприятеля позиции, идет техника. А в небе расцветают все новые и новые синие грозы. Десантные челноки идут на посадку. Кое, какие не долетают до точек высадки, другие уже сели и выпускают рои пехоты и техники.
Командный челнок был бы рад, здесь приземлится, выкинуть самого главного из начальников, да не выдержал он встречи с зенитными батареям противника и окропил своими запчастями пески пустыни, где то на юге. Че-нибудь там определенно вырастет, после такого знатного космического удобрения. Десантники после горячей высадки и без того с настроением не дружат, а тут еще и командира в пыль разнесли… Да того самого кто им на ближайшее время и папу и маму и бабушку с ее мифическими пирожками заменил. Тот, кто обучал самому важному из воинского искусства. Тот, кто задницу и сопли вытирал в минуты слабости. Тот, кто пиздил безбожно за серьезные и не очень косяки. В общем, проявлял заботу, за каждым смотрел как за своим сыном или дочерью. Они не боялись смерти, им еще в учебке или академии по этому поводу мозги местные мозгоправы знатно промыли, да и химией пичкали сильной, которая напрочь прогнала животный страх смерти из них, оставив все на власть холодного расчетливого разума. Нет, они боялись умереть только потому, что это могло огорчить их легата. Они умирали с его именем на устах. А теперь умер он. Как и хотел на поле сражения.
Уцелевшие взводники, держат совет по внутренней пси-связи. Мысли невеселые. Злые мыслишки, острые как ножи, раскаленные до красна в тела вонзаются. Жаждут мести они. Но с жаждой этой они на вы. Понимают, что на плечах висит забота о оставшихся в живых людях. А еще есть приказ императора, который они должны выполнить любой ценой. Даже свои жизни ради него. Во славу империи. Во славу императора. И все вот в таком духе. Интересно, почему люди до академии эти же самые люди до того, как стать опорой и гордостью императора попасть в ряды космодесанта, они же совсем по-разному к императору относились. А после выпуска из военной академии, все как на подбор готовы умереть за императора. Почему так? Может не только по поводу страхов животных мозги будущим десантникам промывают? Ну да ладно, не наше это дело. Хрен с этим императором. Ээээ, точнее да будет здравствовать наш император во веки веков. Аминь.