***************************************************
Это было словно долгий сон. Герои вспоминали подлунный ночной мир и фейские леса заповедного Арвандора. Золотые палаты верховного божества эльфов и Иллистри, но не таинственную и мечтательную, что танцует с мечом под Селуной, а нежную любящую дочь, самоотверженную и храбрую, которая не только преодолевает расстояние между обозленным братом и обезумевшей от горя матерью, но и спокойной и понимающей рядом с высокомерным, жестоким и властным отцом.
Моргрим так же помнил ворчание Морадина и рукопожатие, крепкое, как подобает Кователю Душ. Подробности как будто стерлись из памяти смертных.
Когда дварф приоткрыл глаза, Саша мокрой тряпицей вытирала вспотевший нахмуренный лоб дварфа. Селуна зашла за небосвод и мир медленно погружался в спокойствие темноты. Ночная прохлада витала в воздухе. Жрицы Ксены не было видно поблизости. Возможно, она вновь присоединилась к Высокой Охоте, которая длится до рассвета. В серых градациях не разглядеть сияние зеленых глаз Саши, но по светлым точкам-бликам она определенно радовалась.
Вейлел лежал среди пожухших белых цветов, любимых в Корманторе. Их жизнь прекрасная и скоротечная иссякла вместе с последним колдовством. Лириэль, казалось, проснулась первой, расхаживала вокруг Обелиска. Она осматривала свои руки, словно до сих пор не верила, что жива. Окровавленные стрелы лежали у черного камня Леди Танца, вместе с дырами в одежде напоминая о случившемся.