В целом, составленный Валерийцем план мог оказаться успешным и быть воплощен в жизнь. Вот только попытка найти ресурсы и поддержку у Таможни, оказалась слабым звеном этого плана. Как оказалось, судьба людей связанных с ними контрактом, была им безразлична. Контрактники находились в положении рабов, от которых требовалось неизвестно что, ведь даже сформулировать свои требования Таможенники были не в состоянии. А ведь что могло быть проще, чем находиться рядом с Ульрихом, леди Мэль и леди Феари под маской заезжего вельможи и старинного приятеля господина фон Брандена, случайно узнавшего о его победе на турнире и решившего его разыскать, похвалить и выпить пару кружек за победу? Да, Джонатан Блек вполне мог бы справиться с этой задачей и присмотреть за, ставшими небезразличными, людьми, и оказать посильную помощь, если тварь проявит себя...
Что же, во всяком случае стоило попытаться это сделать. Стоило наступить на горло собственным принципам и убеждениям, собственной гордости и попросить помощи у этих людей, что называли себя начальниками. Бессмысленно и бесполезно, всё зря...
Теперь человек остался без выбора и без единой возможности что-то предпринять.
- Лишь глупец рассчитывает на удачу, мудрец же рассчитывает на собственные знания, возможности и опыт... Прощайте...
Валериец не стал кланяться или выказывать иных жестов почтения. Собеседник перестал быть для него человеком, да и тратить скудный остаток сил на этого ублюдка не было ни малейшего смысла, ведь были те, ради кого он был готов отдать всё без остатка.
К сожалению, Валериец так и не доберётся ни до пиршества, ни до шатра. Покинув здание таможни и едва разбирая дорогу, среди черных пятен мерцающих перед глазами., он пройдёт чуть более половины пути.
Голод, усталость, боль и перенапряжение сделают своё дело. Тело свалиться на покрытую ночной росой землю, да так и останется лежать, свалившись на обочину. Возможно позже, ранним утром, его найдут, бледного словно мел и холодного, как ключевая вода. Возможно кому-то удастся вернуть к жизни бренное тело, но никому не вернуть растерзанной души, которая умерла в тот миг, когда человек не смог быть рядом с теми, кто на него рассчитывал. Он не смог помочь и теперь, даже смотреть им в глаза станет мучительно больно, собственно, как и находиться с ними рядом. Кровоточащая рана на сердце, будет раз за разом напоминать о собственной никчемности и ненужности. Ренегад и предатель, подведший всех. Подведший Ульриха, так и не найдя способа избавить от проклятья и залечить колено, подведший Феари, обещая помочь, но так и не сумев сделать хоть что-то. Единственное, кого он не смог подвести - Леди Мэль. Она просила ведьмачьих знаний и умирая, человек назовёт её имя, чтобы ведьмачья память перешла именно к ней.
Да, именно так бы и произошло, покинь человек этот проклятый дом мгновенно. Полотно судьбы, явственно проступило в сознании, разноцветными нитями показывая узор окружающего мира, в котором одиноко блестела серебристая игла, застрявшая в тугом узелке событий.
Человек прикрыл глаза, концентрируясь на видении и чувствах, стараясь не упустить деталей, которые могли стать определяющими в судьбе.
Предстояло решить, в каком направлении пропихнуть иглу, чтобы не сломать её и не нарушить узор.
Словно призрак, Валериец медленно перешагнул через порог и неспешно двинулся по коридору, оставив за спиной Хурина с его размышлениями.
Игла дрожала, игла звенела, она трещала от напряжения, проходя сквозь туго стянутые нити. Одно неверное движение и она вот-вот лопнет, сломается. Нет права на ошибку, нет возможности отступить и что-то изменить. Медленно вперед, вдоль чужих судеб, поперек судьбы и случая, вопреки и наперекор обстоятельствам.
Человек в тумане, в густом кисельном мареве пространства, в котором тонут не только звуки, но и движения. Он пал так низко, что не видать горизонта, а над головой только пустота. Но он идёт на этот шаг, чтобы искупить грехи прошлого. Если нужно, он готов украсть у таможни, но пока он не знает, что и где можно достать. Всё, что он сейчас ощущает, это присутствие емкости с водой и необходимость привести себя в порядок. В текущем виде его не пустят на пир, даже если он сможет дойти, а значит...
Вал открывает дверь одной из комнат, осматривается. Чан с водой, тряпки, мыло. Воровато оглядываясь по сторонам, заходит внутрь и прикрывает за собой дверь. С характерным шуршанием, на пол сваливается одежда. Встав на колени перед ёмкостью с водой, человек задерживает дыхание и опускает в неё голову.