Мелья не имела права жалеть его.
Ей хотелось. Человеческому в ней хотелось обнять его, укутать собой, спрятать от страха, но это стало бы жалостью. Жалость недостойна человека, недостойна Мужчины. Ульрих - Мужчина, ее мужчина. Ульрих - человек.
Мелья возненавидела. В минуту, что она спокойно смотрела на рыцаря, нематериальная возненавидела тех, кто, не ведая любви в себе, сотворил с ним такое.
- Не ходи туда.
Спокойно ответила Мел, обернулась девочкой в цветастом платьице и протянула рыцарю руку.
- Не хочешь, не ходи. Я, конечно, не знаю способа расслабиться и отдохнуть лучше купели, но нет - значит нет. Пойдем, я провожу тебя отдыхать.
Мелья выбрала сейчас быть рядом. Тихо, неярко, спокойно. Девочка сунула теплую ладошку внутрь огромной лапы победителя турнира.
- На самом деле я тоже устала. Бесконечно. Тело еще пол чала назад ломало. И тело помнит. Сейчас легче. Сейчас я не боюсь.
Не боится. Мелья не боится быть здесь. Ей тепло теперь, тепло смешивается с легкой грустью и тяжелой усталостью, но остается теплом.
Мел улыбнулась.
- К черту дела, большие и маленькие - к черту. Из меня совершатель дел, как... Как...
Девочка запнулась, выискивая подходящее слово.