Служка сгрёб охапку свежего сена и держа перед собой отправился дальше исполнять свои обязанности...
У трибун, где бродит множество людских ног и лошадиных копыт, царит несусветная грязь и служка методично посыпал землю свежей и чистой соломой, чтобы не дай бог благородный сеньор не оступился на выбоине, не поскользнулся во влажной выбоине и не угодил лицом в конские яблоки.
Действия служки были столь монотонны и размеренны, что наблюдение за ним наводило на скуку и досужий люд отворачивался в поисках более интересного зрелища для своих глаз. Вообще обслугу предпочитают не замечать до того момента, пока она не проштрафится и вот тогда они становятся центром внимания и получают нагоняй по полной, чтобы потом вновь незаметно и не обременительно для окружающих выполнять свою работу. Этот служка был хорошим, незаметным, исправно рассыпавшим свежее сено на хоженых тропах. По случайному стечению обстоятельств, сена хватило ровно на столько, чтобы укрыть местность ровным слоем, от чего путь благородны теперь пролегал по сухому золоту. Сам же служка, остановился с краю ристалища и незаметно для окружающих умыкнул яблоко у проходящего мимо торговца. Прислонившись плечом к деревянной балке, он достал хозяйственный нож и деловито принялся очищать кожицу и отрезая небольшими дольками, поглощать снедь.
Пусто ведро стояло у его ног. Вот ещё немного и служка доест яблоко и вновь примется за работу. Когда же мимо проходил кто-то из благородных и знатных он переставал жевать и учтиво склонял голову в поклоне, выказывая безмерное уважение к персоне, которая его и в упор не хотела замечать. Челядь, плебс, они не достойны внимания благородных.