Ослепительно белый свет повсюду. Ослепительно стерильный до болезненной рези в глазах. Открыв глаза так трудно привыкнуть к нему после удушающего пространства смердящих монолитов. Снежинки медленно опускаются одна за другой, очаровывая и напоминая о навсегда утерянном покое. Оно накатывает волной оглушающей тишины. И лишь боль напоминает о том, что Красавица все еще жива. Обманчивое чувство из какого-то другого далекого мира.
Мгновения сплетались, медленно переходя из одного в другое, создавая ощущение нереальности происходящего. И лишь огромное мохнатое существо удерживало на грани между забытьем и каким-то бездумным существованием. Она то ухаживала за, казалось бы, уже незнакомым ей Чудовищем, то сторонилась его в мгновения звериного безумия. Монстр внутри него долгое время алчно умолял утолить почти несокрушимую жажду, заставляя каждую клеточку живого существа содрогаться. Раны кровоточили, а дикие вой и рык разрезали почти ощутимую вязкую тишину. Время не щадило, но и исцеляло безумца.
Постепенно разум вернулся к Чудовищу. Время безвозмездно забрало свою жестокую дань. Невозможная любовь вновь стала возможной. Они начали разговаривать, и стали близки. Муж снова утешал Красавицу, смирившуюся с его внешностью и принявшую его изменившуюся натуру. Она все реже вспоминала о Снежной Королеве, хоть ослепительная белизна покровов вокруг все еще заставляла грустить о той единственной, что смогла утешить в самые тяжелые дни одиночества и отчаяния. И все же забыть было невозможно. И все же, и все же... что со всеми ними стало? Чем закончилась их Сказка? Порой Красавица была безутешна.
Иногда они пытались докричаться до далекого силуэта белого Кролика, хоть тот и казался обманчивой галлюцинацией, порождением обманчивого мира, закованного в толщи непробиваемого стекла. Пока в один прекрасный момент, тот и вовсе не исчез где-то там, вдалеке, за белой пеленой. Оставалось лишь пожелать тому удачи и смириться с полной изоляцией. По крайней мере, они были друг у друга, как и прежде.