Ввязываться в это дело с самого начала было дурной затеей и горечь от того, что его столь жестко поимели оставляла неприятный осадок в районе диафрагмы. Любое дело, которое начинается со встречи с ссущим гномом у твоей двери обречено, в конечном итоге, на провал. Охуенно чоткие приметы этого злоебучего мира.
Егерь был краю люка как чертова мишень в тире, как утка на водной глади, как еврей с желтым пятном на спине за колючкой концлагеря, но гордость что ли, или чувство обиды, хер его разберешь, не давали Егерю признать, что он больше не охотник, а самая что ни на есть дичь. И с одной стороны крутые парни Биг Би с винтовками, а с другой - разъяренный выводок Русалочки. Правила боя навязывали одно из двух очевидных решений: сдаться человеку, либо сдаться зверю. Но Егерь не таков. Хуев он клал на подачки судьбы. Губы его подобно заклинанию изрекали дебильный стишок.
- ...Но зато есть две гранаты...
Звонко отскочили предохранительные рычаги, звякнув по шершавой поверхности асфальта и три сухих выстрела из карабина, финишируя глухими ударами в широкой спине Егеря, где-то вдалеке звякнули отстрелянные гильзы, но охотник этого уже не слышал: волна боли пронизывала его от лопаток до самой глубины торса. Не смертельно, сука, но больно, блядь. Гранаты вываливаются из мгновенно ослабевших рук на асфальт, а тело соскальзывает вниз, звонко отбивая головой темп по перекладинам лестницы. Вонючая смесь дерьма, нефтяных отходов и керосина смягчает падение, окатывая Егеря холодной густой волной и в этот момент сверху доносится взрыв. Огненный вихрь ныряет вниз, жадно пожирая пары керосина и выжигая кислород. На мгновение в отрезке канализационной трубы открывается филиал ада с Гееной огненной и верещащими, подобно еретикам на кострах отродьями Русалочки и хохочущим ревом Огненного Вихря. Пара секунд, чтобы выжечь весь кислород, и на смену огненному вихрю приходит сплошная пелена дыма, в которой снова вздымаются огненные всполохи, мечутся опаленные отродья, превратившись на мгновение из цельного живого вала в хаотичную верещащую массу.
Фейри Джанк, разогнанный по крови, поглощает боль. Растворяет ее, отрезая от мозга информацию о поврежденных частях и дает разваливающемуся на части телу двигаться дальше.
У последнего люка перед коллектором уже слышны возгласы:
- Тащи сеть! Брать живьем будем!