Босмер старался идти след в след, по спрессованному похитителями насту. Наметённый с гор, снег комками скапливался за голенищем и в складках одежды; прорастал ледяной коркой в бороде. Пропитанная талой водой, ткань из надёжного союзника превращалась в сырые оковы.
Чем дальше Унгриэн уходил от посёлка лесорубов в метель, тем чаще он вспоминал жаркий Алик'р. Алик'р, который он с семьёй пересёк на горбатых лошадях из редгардского каравана. Кроме темнокожих предшественников, группу босмеров сопровождали слепящий свет Магнуса и выжженный песок. Пряный ветер с запада гнал марево и постоянно менял очертания дюн, а зыбкое оранжевое море хвасталось своими жертвами – каменными арками мёртвых городов, древних, как сам Нирн. Под лунами редгарды находили воду в пересохшем русле ручья, а лесные эльфы, словно дети, радовались редкому кустарнику-колючке. Несомненно, караванщики были искусны в ремесле выживания, и Унгриэн проникся безмерным уважением к этим смуглым людям и их ежедневной борьбе.
Скайрим, как и Хаммерфелл, взращивал людей сильных, способных схлестнуться с божественной стихией. Но способен ли на подобное босмер из лесов Валенвуда?
Взбирался на склон Унгриэн молча. Он не обнажил оружие: скимитар бы только мешал в сугробах, и в такую погоду эльф беспокоился за тетиву.
След в след. Шаг за шагом. Тихо и обстоятельно.
Только когда следы сменились рыхлыми отпечатками копыт, босмер позволил себе немного расслабиться – коня слышно издалека, тем более такого. От холода чесалась кожа под доспехом и ныл обрубок уха. Чтобы отвлечься, эльф тихо обратился к дрожащему спутнику:
– Холодно, Шлист? Слышал, что в Чернотопье над водой растут вечнозелёные леса, а земли провинции не знают снега и засухи. Совсем как у меня дома. – Эльф стряхнул лёд с капюшона и внимательно посмотрел на аргонианина. – Два теплолюбивых существа... И что мы забыли в Скайриме?
Выйдя к дороге, Унгриэн хрипло выругался. Потерянный след и очередной не очевидный выбор. Возможно, похитители перешли тракт – эльф не мог найти иное объяснение предыдущим скрытным манёврам. Не взяли же они пленницу в таверну, в конце-то концов.
Пройдя ещё немного, Унгриэн обратил внимание на тропу и символ. Нордские погребения, в которых эльф ни черта не смыслил, и какая-никакая дорога с открытого тракта. Стряхнув в очередной раз снег с одежды, босмер решил попытать счастье на тропе.