Снова она. Снова смерть наступает на пятки монаха, но, словно издеваясь, забирает жизнь его товарища, а не его. После потери братьев Ордена, Алек думал, что следующий черёд за ним, ведь ДэД всегда лезет вперёд на мечи. Как глупо. Он поклялся заточить максимум душ навсегда в преисподней. А в следовании с отрядом наёмников видел лишь возможность встретить орды искомого врага. Он не искал друзей, но нашёл, пожалуй, самых верных товарищей, которые когда-либо у него были. Монах не желал видеть их смерть, лез вперёд, чтобы в яростном бою первым сломать шею врагу или лечь от смертоносного удара. Но судьба решила иначе. Она снова преподнесла зловещий сюрприз, который сейчас лежал на голом полу в луже собственной крови.
Сперва Алек мельтешил, предлагал отнести тело в храм и попытаться исцелить. Идея пожила недолго, Алек и сам её откинул, понимая, что это лишь нежелание мириться со смертью Элисиона. Это не выход. Монах уселся на колени возле тела эльфа. Дрожащие губы принялись шептать длинную молитву за упокоение души. Он просил Грумбара даровать убиенному спокойствие в загробном мире, коего не было в его жизни, насыщенной сражениями и кровью. Всё это время ДэД молчал, не смея перебить монаха. Уважение перед эльфом за всё его мужество, отвагу, затмевало желание прислужника Тёмной Луны вставить какую-нибудь неуместную речь.
С молитвами было покончено, но Алек не смел шевелиться. Он вспоминал все моменты, связанные с доблестным эльфом. За эти пару недель, на удивление, их оказалось не мало. Алек даже успел ругнуться про себя на Элисиона, который всегда без тени страха шёл на врага, с эльфийской скоростью пересекая поле сражения. Но больше винил себя, что в нужный момент его не оказалось рядом. На призыв Тайвина монах молча махнул головой и поднялся. Он взял шлем и ржавый меч одного из поверженных гигантов, чтобы сподручнее было копать могилу, и поплёлся к выходу.