Упав на землю, Сорин почувствовал, как тело его опутывается новыми и новыми слоями этой липкой ленты. Повернув голову, он увидел как червь выплевывает эту смесь на него а затем ждет засыхания. Попытался дернуться - его новая смирительная рубашка крепко сидит, не давая ему и пальцем шевельнуть. Что задумал механический палач? Чего он хочет? Явно не съест его сразу - иначе уже приступил бы, а не пеленал два часа.
Наконец он выпустил последнюю каплю своего суперклея и, схватив за нити небольшими манипуляторами вокруг рта свою добычу, поволок его по земле куда то в сторону бури. Сорину ничего не оставалась, кроме как принять этот удар судьбы и, глядя прямо в пасть ползущему вслед за ним маленькому червячку, размышлять о смысле бытия, не забывая усердно молиться богу в которого он до сих пор не особо то верил.
Тащили его довольно долго - стемнело. Полная луна огромным шаром накатилась на серое небо и тени словно ожили, добавляя немного ужасного картине, которую Сорин лицезрел уже который час. Удивительно, как быстро страх обращается в скуку, когда не остается причины бояться.
Действительно, не мог он, ну не мог он сейчас сопротивляться, а мысль о том что сейчас его точно не съедят прямо таки выдавливала зевки из груди. Скучно. Скучно ждать своей судьбы, когда наперед знаешь все.
Вывернув голову, чтобы лучше видеть небо, Сорин рассуждал о природе бытия, когда его кольнуло какое то ощущение, напоминающее страх. Это и был страх. Разум вновь поддался звериным инстинктам и в нем возникла абсолютно нелогичная мысль о том, что он может вырваться на свободу. Дракон вновь конвульсивно забился в своем коконе, пытаясь вырваться, но червь и не заметил. Он продолжал ползти вперед.
Остановился. Почему остановился его тюремщик и палач Сорин увидеть не мог. Только услышал какой то глухой удар. Секундная заминка и рядом с ним болтается другой дракон.
Шин медленно приходил в себя. Первое что он увидел было серебристой драконьей мордой с горящими красными глазами. Это зрелище заставило его дернуться в попытке отшатнуться от "собрата". Тело не повиновалось. Что происходит? Где он? Что тащит его вперед?! Он ведь свернул над коконом, потом его что то ударило и он камнем полетел вниз...
Нидхёгг принялся ворочаться, чтобы освободиться, но все без толку. Обмазан липким клеем. Чуть чуть повернул голову и уставился прямо в пасть червя - это заставило его в ужасе съежиться в своем коконе и предаться тому же, чем был занять Сорин. Созерцать.
А посмотреть было на что. Огромный кокон, что Нидхёгг видел с высоты отсюда казался еще больше. Он огромной горой надвигался на них, грозясь раздавить. Мимо них сновали такие же существа, как и то, что тащило Нидхёгга с Сорином. Муравейник, только вместо муравьев эти уродливые создания.
Небо потихоньку удалялось, исчезая за потолком этой громадной структуры, созданной ульем таких вот чудовищ. Шаг за шагом, шаг за шагом... Свобода все дальше, а смерть все ближе.
Нидхёгг понимал, что вряд ли его тащат на чайную вечеринку и потому ничего хорошего не ждал.
Тьма переходов сменилась залом, едва освещаемым естественным светом, идущим сверху. Может быть, днем человек мог бы видеть здесь, но сейчас была ночь и потому света было недостаточно, чтобы человечески глаз мог адаптироваться. К счастью, глаз дракона отлично подходил для такой ситуации.
Многоярусное помещение, каждый ярус мал по площади ,но зал так высоко уходит вверх, что глаза устают смотреть и кружится голова. Сколько их тут, этих ярусов? На каждом ярусе можно было заметить прикрепленные липким клеем металлические яйца, подобные тому, что видел Сорин в той пещере. Не было сомнений кто вылупится из них. Рядом с яйцами замотанные в паутину висели механические существа. И их было столько видов, что и не сосчитать. Осьминогие, крылатые, змиеподобные - всяк был здесь. И все ждали своего часа.
Червь прикрепил Сорина с Нидхёггом возле одного из яиц и направился по своим делам, оставив их дожидаться своей участи. Стоило ему отползти подальше, как яйцо мелко задрожало - похоже, малыш просится наружу.