— Я Фарнессий. Можно Фарн или Фарнесс, если кратко. Приятно познакомиться.
<...>
Идя по улице, Фарнессий нервничал и укрывался своими шкурами - не только от прохлады, но и от людских взоров. Козлорогий привык к опасениям у селян, вызванным его внешностью - сатир, зверолюд, но с телом странных цветов и странными способностями. Многие назвали шамана демоном, демоничим или ещё какой-нибудь нечистью - честно говоря, он даже понял их после того, как узнал, кто такие демоны и демоничие. Но Фарн был сатиром, и на этом настаивал - что не вполне упрощало контакты с теми, кому он, вообще-то, жаждал помочь. Узнав про Гильдию и добравшись в город, юноша надеялся, что с этой меткой, жетоном Авантюриста, о которой столько слышал, убеждать окружающих в своей доброжелательности станет проще. Но всё равно сатиру казалось, что все косятся на "демона". Да и холод никуда не девался.
Но сам Фарнесс не мог удержать себя от того, чтобы не пялиться на новоиспечённых товарищей. Хотя они и были все полно- и полуросликами, обычными людьми, из компании которых как-то особо выделялся только сам тотемист, внимательный глаз охотника и собирателя всё равно цеплялся за что-то в каждом. Красные волосы, зелёные глаза, лазурные одежды... Хех, да они все вместе дополняют друг друга цветом! Какой же тогда цвет у сатира? Бурый, как его шкура?... Обе шкуры...
Улыбаясь своим мыслям, Фарн зашёл вслед за остальными в таверну, после слов хозяина закрывая дверь. Напитков он не хотел, но отказывать в гостеприимстве было нельзя ни в коем случае. Подойдя к тому, он спросил:
— А у вас есть медовуха, может?