Сказания Аэрды | Партия

Размером чуть больше лошади, желтые глаза с вертикальными зрачками, все тело покрыто мелкой темно-зеленой чешуей, на спине гребень из твердых но не слишком острых пластин. На лапах большие острые когти черного цвета, полезные как для устойчивого перемещения по горам, так и в бою. Хвост длинный, с классической стрелкой на конце, но пока вряд ли достаточно тяжелый, чтобы служить понастоящему опасным оружием. Перепончатые крылья обычно прижаты к спине, но если расправлены, слегка пропускают свет, а в перепонке можно заметить сосуды и капилляры, и похоже служат не столько для полета, сколько для контроля температуры тела. клыки видны даже когда пасть закрыта, а время от времени из нее высовывается раздвоенный кончик языка.

Больше всего мечтает найти свое место в мире, среди себе подобных, потому очень дружелюбен по отношению к Драконам или даже похожим на них существам
К людям относится с недоверием, и считает что от них можно ожидать все что угодно, как хорошее так и плохое, и часто не способен понять чем они руководствуются в принятии решений.
Эльфам в целом доверяет, но сам не стремится с ними сближаться.
Обычно не разговорчивый, если не видит в словах необходимости, и по возможности предпочитает язык тела.
Доверяет нюху больше чем зрению.
Если нет прямых запретов, может действовать по своей "Драконьей" логике, которая ближе к законам дикой природы, чем к цивилизованному поведению.
Считает нежить главной угрозой для всего живого.
Когти в бою использует намного чаще чем клыки

Краткая версия если лень читать полностью:


Размером чуть больше лошади, еще не умеющий летать и дышать огнем, Тинзир был возможно единственным драконом добившимся популярности в таком возрасте. Обстоятельства оставшиеся для него неизвестными, привели к тому, что яйцо из которого он вылупился оказалось в руках жителей укрепленного пограничного форта, построенного вдали от цивилизации, но при этом в удивительно спокойном месте. Горы с одной стороны, болота и лесные чащи с другой - сильно затрудняли доступ туда, казалось - даже нежить предпочитает выбирать более удобные объекты для нападений. Впрочем, даже это спокойное место время от времени становилось настоящим полем битвы, и грамотно размещенный форт исправно выполнял свою задачу, сдерживая любые появляющиеся у его стен угрозы. В остальное же время, его жители вели по большей части натуральное хозяйство, почти не контактируя с внешним миром из-за труднодоступности, и получая обозы с необходимыми припасами лишь раз в полгода-год.

Когда скорлупа яйца треснула, Тинзир сразу же оказался в центре внимания, практически каждый обитатель форта приходил посмотреть на настоящего дракона, тем более что не смотря на горный район, этих созданий поблизости не видели уже много лет. Отношение к нему было противоречивым, кто-то видел в нем потенциал, другие же считали его угрозой и настаивали на том, что от него следует избавиться. Но сильнее всего, маленький дракончик привлек внимание единственного на весь форт эльфа. Возможно, из-за вынужденного прибывания среди людей, либо же из-за каких-то своих личных качеств, он очень привязался к Тинзиру, и проводил с ним практически все свое свободное время. Именно он дал ему такое имя, по его словам что-то значащее на эльфийском языке...
Дракончик рос, к удивлению большинства людей - чаще всего вел себя послушно, и что еще более странно, прекрасно понимал слова, и достаточно хорошо подражал им. Не все звуки в человеческом языке давались ему легко, от чего многое он произносил с шипением, но практически все при желании могли его понять. Сам же он, видимо имея более острый слух, со временем научился различать слова людей даже лучше чем они сами, хотя смысл многих из них был ему все еще неизвестен. Эльф учил его многому, но делал упор на моральные качества, сложные и непонятные даже большинству людей, и почти ничего не рассказывал ему об окружающем мире, считая, что без соответствующего образа мышления, эта информация принесет больше вреда чем пользы.

Один из переломных моментов в его жизни случился тогда, когда уже без присмотра бегая по форту, Тинзир случайно столкнулся со старым охотничьим псом сорвавшемся с привязи. Он знал о нраве этого животного, и следуя запрету, никогда к нему не приближался, потому совершенно не был готов к этой встрече. Однако, впервые в своей жизни оказавшись перед угрозой, он неожиданно для себя полностью поддался инстинктам, и опередив противника, вонзился своими острыми клыками ему в шею, одновременно с этим рассекая бок пса острыми когтями, и уже через мгновение с хрустом ломая ему позвоночник своими сильными челюстями.
То, с какой легкостью у него получилось загрызть крупную свирепую собаку, которой многие побаивались, заставило людей пересмотреть свое отношение к дракону. Даже не смотря на личную возможность поговорить с ним, далеко не все чувствовали себя в безопасности, все чаще задумываясь о том, что находятся в присутствии существа, для защиты от которых их форт и был возведен, и если не сейчас, то уже скоро он станет по-настоящему опасным... Эльфа это тоже беспокоило, правда, как со временем выяснилось, он был недоволен не поведением Тинзира, а отношением людей, открыто называя их недальновидными, а их страхи - необоснованными.

Тинзир тоже чувствовал что отношение к нему меняется, вообще, чем больше он находился среди людей, и чем больше новых слов узнавал - тем непонятней для него становились человеческие чувства и мотивы. В какой-то момент ему даже казалось что собаки, с которыми после того случая он намеренно решил подружиться, понимают его намного лучше чем кто либо, хотя они были и не способны по-настоящему с ним общаться. А эльф вызывал у него противоречивые чувства... Тинзир был благодарен за все что он для него делал, но частые уходы от тем и вопросов, с вечной отговоркой: "еще не время" - не редко вызывали разочарование и даже обиду... В его понимании хорошее отношение и доверие были неразделимы, потому он чувствовал сильнейший дискомфорт, видя что тот, кто так внимателен и заботлив по отношению к нему, имеет так же от него и самые большие тайны...
Именно в этот период Тинзир впервые задумался о том, что по-настоящему понять его смогут только другие драконы, и даже если они не знают слов, их можно этому научить, ведь если смог он, значит смогут и они! С тех пор, он начал все сильнее отдаляться от людей, и не смотря на то что в произношении у него были явные успехи, говорить стал все реже, и первым обращался лишь в тех случаях, когда видел возможность узнать какую-то новую полезную информацию. Зато, пользуясь своим хорошим слухом, он время от времени незаметно подкрадывался, и вслушивался в чужие разговоры. С его единственным другом-эльфом резких изменений не происходило, но их отношения все сильнее напоминали не столько дружбу, сколько отношения между учеником и учителем, с заботой, поддержкой, но без каких-либо компромиссов... По этой причине он так и не решился поделиться с ним идеей о Драконьем племени, которое сможет полноценно общаться и жить в мире с другими народами.

Время шло, тогда Тинзир еще не придавал ему значения, и даже не замечал насколько крупнее он стал, потому совершенно не помнил сколько продолжался этот период, но он никогда не смог забыть о том, чем все это закончилось... Однажды, после долгого разговора с каким-то важным человеком, которому все без исключения подчинялись, его учитель начал к чему-то поспешно готовиться, а на все попытки узнать что же случилось, эльф без каких-либо подробностей ответил ему что скоро они должны будут отправиться в путешествие, в очень далекое и очень важное место. Дракончику было обидно, к этому времени он считал себя уже достаточно умным чтобы получать более подробные ответы, но прекрасно знал что никакие попытки с его стороны, не заставят учителя сказать больше, чем он считает нужным...
В дорогу они отправились в сопровождении небольшого, но надежного отряда, во всяком случае, многие сопровождающие были хорошо знакомы Тинзиру, и не смотря на запреты эльфа, он часто подслушивал их разговоры о былых подвигах на полях сражений. Впрочем, лично участвовать в бою, или хотя бы наблюдать, ему не позволяли, потому он мог лишь догадываться о том что происходит за стенами форта, и подозревал что многие из подслушанных им историй преувеличены.

Когда Тинзир оказался снаружи, на него, одна за другой стали обрушиваться волны разнообразных запахов, какие-то были хорошо ему известны, но ощущались намного сильнее чем обычно, другие же казались новыми и неизведанными. Прекрасно помня наставления эльфа - не отходить ни на шаг, дракончику потребовалось все его самообладание, чтобы продолжать идти рядом. Но в итоге его послушание оказалось вознаграждено, уже на следующий день пути, эльф был не против того, чтобы Тинзир бегал вокруг, хоть и должен был оставаться на виду. Запахи давали дракончику еще более подробную информацию, чем даже зрение, потому для него это было не столько удовлетворении любопытства, сколько получение реальных, и возможно полезных знаний об окружающем мире.
Через несколько дней утомительного перехода по извилистым и густо заросшим горным тропам, отряд наконец-то выбрался на открытое место. Все еще находясь на возвышенности, сверху можно было видеть огни далекого города, спуск к которому предстоял завтра на рассвете. Все были уставшие и планировали заснуть пораньше, чтобы иметь возможность на следующий день добраться до пункта назначения еще засветло. Потому когда Тинзир, обеспокоенный встревожившим его запахом, поделился своими опасениями, даже эльф не придал этому значения, успокаивая что самые опасные места остались позади, и уже завтра они доберутся до города. Все были заняты приготовлением ко сну, и обсуждением того, чем смогут заняться, и на что планируют потратить свое жалование. А спустя еще несколько минут, что-либо изменить было уже невозможно...
Сначала раздался шум, хруст веток и что-то еще, Тинзир не был уверен, но остальные судя по всему тоже это слышали, и судя по выражениям их лиц и дрожащим от беспокойства голосам, в отличии от него явно понимали что происходит... Он тоже догадывался, тот запах, который сопровождал каждую атаку нежити на форт присутствовал и здесь, с каждым вдохом становясь все сильнее... Не прошло и полминуты, как все, даже те кто уже к этому моменту спали - теперь стояли на ногах в полной боевой готовности.
Звук приближался, и в один момент из-за деревьев одна за другой начали выбегать неуклюже спотыкающиеся фигуры, которым явно было не важно на что они наступают, они просто двигались к цели, и когда кто-то из них падал, бегущие позади не давая им вставать пробегали по их спинам вперед. Это была не случайная группа заблудившихся мертвецов, а бесчисленная толпа нежити, которая возможно двигалась к городу, но изменила свое направление после того как почуяла поблизости жизнь. Отступать было некуда - за спиной обрыв, а все прочие направления были уже заполнены толпами живых мертвецов, пробиться через которых не представлялось возможным. Воины схватились за оружие, и некоторые из них, без какой-либо команды ринулись в толпу, вероятно осознавая, что для них это в любом случае последняя битва, а значит лучше умереть с честью. Другие же, отступали к краю обрыва, держа перед собой щиты и мечи, явно намеренные продлить свою жизнь хотя бы на несколько мгновений. Внезапно все озарилось яркой вспышкой света, эльф стоял держа перед собой руку, сжимая в ней какой-то ярко светящийся предмет, не позволяющий нежити к нему приблизиться, но свет постепенно тускнел. Он повернулся к Тинзиру и громко выкрикнул:
- Улетай! Ты же можешь! Найди... - он не успел договорить что именно нужно найти дракончику, свечение в его руке еще не полностью погасло, но похоже уже было не способно остановить мертвецов, набросившихся на него как по команде со всех сторон.

Тинзир не собирался играть в героизм и прекрасно осознавал, что даже если бы обладал огненным дыханием, не смог бы ничего изменить при таком соотношении сил. Вокруг него происходило то, от чего его похоже пытался уберечь учитель - все те кого он знал, у него на глазах разрывались на части нежитью, без какой-либо цели, просто в проявлении бессмысленной жестокости. Но отступая к краю обрыва, вопреки словам эльфа, он не чувствовал что способен лететь, и лишь в последний момент резко развернулся, и оттолкнувшись лапами из-за всех сил, расправил крылья...
Это не было полетом, скорее неуклюжим планированием, но все-таки он летел, а не падал, а перед глазами у него снова и снова повторялось все то, что он только что пережил... Лапы были прижаты к телу, крылья - инстинктивно расправлены, он даже почти не мог ими пошевелить, а не привыкшие к таким нагрузкам мышцы в первую же минуту полета заболели, и окончательно перестали ему подчиняться. Дракончик еще не знал сможет ли выжить после падения, но уже невольно строил планы на будущее... Он впервые в своей жизни ощутил чувство потери, хотя еще и не успел осознать это полностью, но уже понимал, что никогда больше не увидит своего наставника, не услышит его советов, и даже никогда не узнает, к чему он все это время готовил его, и куда они должны были вместе в итоге прийти...
Зато, первый раз в жизни увидев что из себя представляет нежить, для него оказалось достаточным чтобы понять, кто является истинным врагом всего живого, а главное то, что возможно он единственный кому под силу объединить Драконов с другими народами, в борьбе против этой общий угрозы...

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

30-летний, крепкий, высокого роста, бреющий голову наголо северянин. С лица испещрённого линиями мелких ран, полученных в сражениях, на собеседника глядят спокойные серые глаза. На левом плече грубая татуировка в виде головы медведя, символа баталии в которой он служит.

Сдержанный, но вполне способный дать хорошую отповедь тому, кто попытается сесть ему на шею. Годы муштры и службы сделали из него человека, который следует субординации и приказу командира. Честный, старается держать данное слово и ждет от других того же. По своему добродушен.

Родился в довольно бедной семье простолюдинов. И выбор того, как пройдет его жизнь, был не очень богатый. Трудится за гроши на одного из знатных господ или купцов города или попробовать рискнуть и уйти с одним из караванов, в поисках лучшей жизни. Ватрену повезло больше. В его город прибыл вербовщик в наемную баталию. И парень, не долго думая, поставил крест на пергаменте и, вместе с такими же "везунчиками", тощим мешком с нехитрым скарбом за спиной, ушел навстречу приключениям. Так закончилась жизнь бедняка Тинга и началась жизнь наемника Борея из баталии "Медведи Севера". Переживший муштру, сражения в отрядах застрельщиков с дротиками и легкой пехоты, Ватрен смог заработать татуировку с символом "Медведей" и место в строю среди ветеранов баталии.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Пятидесятилетний ,высокий (190 см), атлетически сложеный мужчина. Седые волосы до плеч и седая же короткая борода. Лицо покрыто сетью морщин. Но взгляд зелёных глаз по прежнему ясен.

Волевой и решительный рыцарь. Чтит рыцарские добродетели, но уже без юношеского максимализма. Много и часто воевавший, склоняется в сторону "меньшего зла".

Отец: барон Келрой Рекотарс (мёртв)
Мать: баронесса Ирмина Рекотарс (в девичестве баронесса Ирмина Альмоин) (мертва)
Брат (старший): барон Бертран Рекотарс
Рагнаар, второй сын барона Келроя Рекотарса, с раннего детства воспитывался в духе рыцарских традиций. Ежедневные атлетические тренировки, плаванье, обучение верховой езде,а после тренировки обращению с оружием (сначала с деревянными учебными, а затем, хоть и с детского размера, но настоящими мечом и копьём)закалили его тело, а легенды об отважных рыцарских деяниях сформировали дух.
В 14 лет, сюзерен отца, граф Иен Гриденийский, оказал барону Келрою честь, взяв Рагнаара себе в оруженосцы. В этом звании, в свите воинственного графа, Рагнаар прошёл через четыре полноценные военные кампании и побывал в многочисленных мелких пограничных стычках, зачастую сражаясь плечом к плечу вместе с графом и другими прославленными рыцарями. В 21 год, на совершеннолетие, был посвящён графом в рыцари. После этого знаменательного события, остался в свите графа, сначала в роли "однощитового" рыцаря, позже обзавёлся собственным "копьём" из двух десятков солдат и лучников. Так прошло ещё 9 лет, посвящённые продолжению тренировок с мечом(в 27 лет получил звание Грандмастера меча и право на клеймо в виде дубовой ветви на мече) и оттачиванию командирских навыков, что весьма пригодилось в прошедших за это время трёх военных походах и одной карательной операции подавления крестьянского мятежа (о последнем Рагнаар вспоминать не любит, ограничиваясь высказыванием:"Это было необходимо, но это была не война, а бойня. А я воин, а не мясник")
В 30 лет, получив известие о смерти отца, получил от графа разрешение оставить двор и вернуться к родне. Родной брат, Бертран Рекотарс, унаследовавший отцовскую землю и замок, предложил Рагнаару возглавить войско барона: "С целью очищения владений от разбойников, нежити и прочих тварей, и для соблюдения повсюду благопристойного порядка". Чем Рагнаар и занимался последние двадцать лет, пребывая в постоянных разъездах и сражениях. За это время стены замка украсились головами многих страшных чудовищ, а подрастающий племянник заслушивается рассказами о подвигах своего дяди. Но самому Рагнаару хочется прославить свой род, совершив поистине эпический подвиг, достойным стать настоящей легендой (а на самом деле, просто не желая умереть дряхлым стариком) .

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Баронская дочурка, сестра-близнец Лииля де Врис, мастер стрельбы из лука, язвительная стерва и просто хороший человек.
Длинные светлые волосы струятся свободно - никаких «статусных» причёсок она не признает, равно как и гребней. Не разрешает к тому же касаться своих волос.
Голубые,привыкшие щуриться глаза, хитрый насмешливый взгляд. Рот кривится в надменной белозубой улыбке. Ум горазд выдумывать остроты, а губы - тотчас их выплевывать.
Отличное зрение.
Тренированное тело, особенно руки, плечи.
Тонкая талия. Широкие бедра. Выразительная грудь.

Кожаный доспех, в угоду легкости. Лук, колчан, кинжал слева на бедре, метательные ножи с двух сторон. Высокие сапоги.

Своевольная, свободолюбивая, дерзкая, за словом в карман не лезет и стремительно распаляется в драке, ссоре и прочих местах.

Лилия - любимый цветок матери, от которой она унаследовала разве что внешность.
С детства не интересовалась играми для девочек. Сладкими речами и враньем уговорила отца разрешить ей постигать воинское искусство, к чему приступила с особенным рвением.

Де Врисы древний и славный род франков, который ведёт свою историю ещё со времён Переселения. Великий Деодар де Врис был одним из лидеров первых франков на этих землях. Словом, мечом и крестом он вёл бесстрашных храбрецов на поиски новых земель.

Леонард де Врис, отец Лииля и Лилии, дело великого предка продолжал без особого рвения, предпочитая обзавестись десятью детьми (пятеро из которых родились мертвыми), замком потеплее и удобной должностью советника при короле. а и детьми он не слишком интересовался. И все они выросли очень разными. Благочестивый Галахад, Теодор-книжник, наши герои и старший сын Арчибальд, в котором несомненно текла кровь того самого Завоевателя.

Матушка же, оплакивая последнего ребенка, а после и мужа, умершего от обычной простуды за два часа, удалилась в свой родовой замок, где и коротала свои дни в молитве и полном неведении, как там поживают её дети.

В то время как Арчибальд примерял бремя власти, Галахад часами молился в церковных алтарях и планировал принять ранг инквизитора, а Теодор не выходил из библиотеки двойняшки Лииль и Лилия занимались чем хотели и жили как хотели. Никто, конечно, не отменял изнурительных тренировок и часов занятий положенных благородным отпрыскам, но их характеры и мировоззрение формировались в свободной от всей этой рутины время. Кабаки и бордели были от этого в хорошей прибыли.
И когда слава их подвигов докатилась до старшего брата, решение его было очевидно.
Лилии стали подыскивать жениха, а Лиилю посоветовали в кратчайшие сроки найти себе достойную должность. Скажем, за неделю.

Между братьями состоялся разговор, а затем вспыхнула нешуточная ссора. Поскольку Теодор отказался от своего места в наследовании титула, а Галахад так и вовсе планировал отойти от мирских дел, именно Лииль становился наследником в случае смерти барона Арчибальда. Но едва ли такой распутник и повеса мог порадовать челядь и простой люд. Никто не ставил под сомнение его храбрость и мастерство, но чего можно ожидать от завсегдатая злачных мест? Лииль гордо отказался "прислуживать брату", взял перстень наследника, который по неоспоримому праву принадлежал ему и покинул отчий дом.

Наутро в таверну, где он заночевал, прибыла Лилия. Разговор на повышенных тонах состоялся нешуточный, слышались такие фразы как «не по-братски», «предательство», «лучник и мечник».
В общем, в конце разговора стало тихо и дальше двойняшки отправились вдвоём

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.