Конкурс №14: «Дни меча и топора»

Вниз

Дни меча и топора

Тема: «Солдат ребенка не обидит»

Ранний ноябрьский мороз. Бесцветно-серое заметенное поле, над которым клубится снегопад так, что не отличишь земли от неба. Посреди этого чистого полотна тянется свежий овражик, оставленный укутанной в тулупчик фигуркой. Девочка возвращается домой из соседнего села, куда ходила класть младенца на свежий труп, чтоб унялся.

Истошно проскрипев сенной дверью, она сбросила с копны снежно-русых волос цветастый пуховой платок и приоткрыла внутреннюю дверь в погорелый пятистенок, служивший ее семье домом.

– Софья, коза ты слепая, куда домового выпустила? – встретила ее мама звонким подзатыльником.
– Я не Софа, я Пава! – девочка прикрыла место ушиба варежкой и обиженно впилась в мать глубокими прозрачно-серыми глазами. – Я ведь только вернулась...
– Да мне плевать, вы одинаковые, – на миг замявшись, махнула рукой мать. Она не была неправа: Софья и Павлина были близняшки, и отличались тем лишь, что Пава выходит днем, а Софа ночью. Женщина вздохнула, – Леви куда-то сбежал. Ты должна его найти, пока он не поклевал соседскую еду или вообще не замерз.
– А коль в лес ушел? – девочка с тоской оглядела носки своих валенок, под которыми прятались изрядно замерзшие ступни.
– В лес так в лес, скатертью дорога, – мать повернулась к печи, в которой о чем-то булькал котелок. – Иди, я делаю отвар. И, Пава, Грязнова дом вымыла с хлоркой?
– Да.
– Покойника трогала?
– Нет. И потом еще руки вымыла.
– Смотри у меня. Деда чахоткой заразишь – убью.

Так толком и не согревшись, Павлинка вернулась на мороз. Снег начал уже заметать тропинку, которую только что оставила сама девочка, поэтому не было смысла искать следы беглеца. Вдобавок, бог знает, когда Софа свершила свое действие. Одно оставалось спасательнице: идти по соседям и спрашивать, не с ними ли домовенок.

В тот день в село пришли казаки, потому никого из соседей по домам не оказалось. Зато перед избой сельсовета создалось небывалое оживление. К этому неразборчивому шуму выдвинулась и Пава – благо, далеко идти не пришлось. Обойдя два дома, она увидела целый казачий эскадрон.

Девочка за свои восемь без году лет видела коней только на цветных картинках, и отчего-то думала о них как о худых коровах без рогов. И, конечно, в этом смысле Пава пошла в мать: по форме неправа не была, а по сути заблуждалась.

Коней пришло много: целый табун. Высокие, стройные, будто в тот же миг готовящиеся рвануться на фронт, они стояли и нетерпеливо фыркали посреди втоптанного в землю грязного снега, а в седлах сидели красавцы-бойцы, молодые армавирцы.

Где-то возле сельсовета жена старосты (сам он погиб в сентябре), упершись кулаками в бока, препиралась о чем-то с молодым политруком, который по тому случаю спешился. Оба были слишком заняты, чтобы обращать внимание на бродящую среди коней девчонку.

Между копыт показалась голова черного пса с белым квадратом на лбу. Строго пересекшись с девочкой взглядами, он дежурно тявкнул. Пава послушно отпрянула, вызвав несколько казачьих смешков.

"Не бойся, это наш сын полка, кавалерии пес Туз Бубнов. Он лаптежников лаем пугает," – пояснили ей казаки. Двое солдат спрыгнули с седел. Они научили Павлину, с какой стороны к коню подходить никак нельзя и как его зато надо правильно гладить.

С шумным оханием раздвигая лошадей в стороны, откуда-то появилась соседка тетя Тоня в шикарном рождественском платке.

– Блумова, а ты чего тут забыла? Сыча своего ищешь?
– Да. Вы его видели?
– Ага, идем глянешь. Орел твой, кажись, ко мне в печь залетел, – подхватив девочку за руку, женщина повела ее к себе в дом.

Тетя Тоня жила не сказать богато – домик ее был меньше даже погорелки, где обитало Павлинкино семейство – но нарядно. С расшитым белым полотенцем в руках, девочка вошла в соседскую избу как в боярские хоромы. Хоть печь была потушена, из нее доносился жаркий аромат домашних щей, от которого Павлина незамедлительно раскраснелась.

Из красного угла отмахнулся Николай Чудотворец: тетя Тоня была (про себя) православная, а потому враждовала с матерью девочки. Она рассказывала, что Софья с Пашей светлые, когда Дора (мама) смуглая, потому что те и не дочери ей на самом деле, а то ли украдены у кого, то ли вообще из глины слеплены.

– Как же он к вам вбежал? У вас же подклет кирпичный, без щелей.
– Я думаю, на трубу взлетел. Может, чтобы согреться: мороз какой. Не удержался и упал.

Павлина поднялась на подвинутый стол без скатерти и заглянула в дымоход через отворенную дверку. "Леви, ты там?" Ответом ей было паническое копошение и облачко сажи, оставившее на красном лице девочки уродливую кляксу. Переглянувшись с хозяйкой, она запустила руку вглубь и тотчас оказалась оцарапана. "Я же тебя только спасти хочу, глупый!" – обиженно насупилась она.

– Может, нам задвижку над ним закрыть и палкой снизу потыкать? – предложила тетя Тоня.
– Да мне кажется, большой он для этой дверки, не выпрыгнет, – потирая кровящую ладошку, отвечала Пава.
– И что же теперь нам, сжечь его во славу бога твоего? Как мне печь топить?
– Леви нужен не для этого, – серьезно буркнула девочка. Ей подумалось, что тогда уж лучше сжечь теть-тонину корову, но вслух говорить не стала.

В тот момент в дверь постучал солдат, обходивший село в поисках бензина. Тетя Тоня поначалу хотела мужичка с порога прогнать, но тот успокоил ее словами, что командир-политрук дядька добрый и скорее под трибунал пойдет, чем чего допустит, и бензин им нужен только трехлинейки чистить.

Заметив ранение девочки, казак немедленно догадался, что произошла какая-то трагедия и вызвался помочь. Он быстро вошел в курс событий и прежде всего попытался подлезть через хайло, чтобы потыкать сычика оттуда (претворив тем самым в жизнь ранний план тети Тони – с той лишь разницей, что вместо ненужной палки от когтей и клюва пострадала его непосредственная рука). Тетя Тоня испытала по этому поводу воодушевление и хотела было помощника прогнать, но тот с серьезным видом поднял вверх уцелевшую ладонь:

– Применим красноармейскую смекалку. Сбегаю в эскадрон, возьму топор и этот вопрос урегулирую. Вы пока достаньте длинную бельевую веревку, и птица будет вынута.
– А как это?
– А вы достаньте, а я вам покажу фокус.

Веревка была изъята из павлинкиной избы: на ней держалась занавеска, отделявшая лежанку сестер от прочей обстановки. Вооружившись таким нехитрым инвентарем (и при поддержке оживившейся третьей сестры, Нинки), Павлина вернулась на место происшествия. Здесь уже столпилось небольшое собрание скучающих казаков и усатого коневода, что по виду годился им в отцы.

Впереди всех ходил под скатом крыши тот самый смекалистый солдат и с великим скепсисом косился на установленную в сугроб шаткую лесенку. Сложив воедино компоненты коварного плана, артель "Казак и дети" предалась народному творчеству: прикрепили веревку к хвосту и бородке топора так, чтобы при удержании перевязи за середину, груз образовывал сравнительно горизонтальную перекладину.

– Дядя военный, вы только домовенка не убивайте, – подала голос пятилетняя Нина, которая не так давно узнала о смерти как об идее, и относилась ко всему с необыкновенным трепетом. – Он хороший, он нужен мышей есть.
– Много ты понимаешь, ребенок? – Отмахнулся казак. – Солдат и убийца – это не одно и то же. Держите с сестрой подо мной лестницу.

Осыпая помощниц снегом, пыхтя, поскальзываясь и скромно бранясь, молодой казак взобрался на конек.

"Мише, не сдавайся! Борись за свою жизнь!" – слышалось ему в спину одобрение товарищей.

Балансируя в известном роде на грани бездны, паренек все же подошел к дымоходу, топорщившемуся из центра крыши. Затаив дыхание, его довольно уже многочисленные зрители следили за тем, как парень вполне ловко просовывает топорик в трубу и медленно стравливает туда веревку. Наконец, перестал.

"Ну что ж ты," – выпустил солдат изо рта облачко густого пара, и стал нервно дергать веревку. "Коль не прыгает, попробуйте покрутить!" – посоветовала Нина. "Может, его снизу потыкать?" – предложила тетя Тоня. Солдат в ответ решительно молчал, и только пульсирующая венка на виске выдавала в его загорелом лице внутреннее напряжение. Так, наверное, добрых сорок минут фрустраций прошло.

Наконец, боец выдохнул и аккуратно потянул веревку на себя. Внутри Павлинки народилось ликование, которое она поспешила немедленно заглушить, чтоб не сглазить. Наконец, из трубы показались перепачканные в саже крылья сычика. Зыркнув в казака ошалелыми со страха глазами, он взмыл в небо и немедленно шлепнулся на ближайшую березку.

Нина рванула по снегу завершать операцию по поимке блудного домового, а Пава стояла дальше и, не моргая, смотрела на героя-спасителя. Тот, наспех отряхнувшись и подумав, метнул инвентарь в сугроб. Победным взором одарив равно сельских баб и боевых товарищей, он будто бы еще помялся недолго и скатился с крыши на заду, как с ледяной горки.

Свидетелем всего происшествия сделался командир казацкого отряда, прервавший для этого долгую свою перебранку с женой старосты. Всплеснув в воздухе руками, он о чем-то еще недолго с бабой поговорил, а потом отдал команду на выступление к Федюково. Эскадрон поднялся в седла и скрылся в зимней серой дымке, а две маленькие сестры с чумазым сычиком на плечах провожали их взглядами.

Яви, в которого верила их мать, был богом пепла. В отличие от христианского бога, он не испытывал к людям большой любви, а потому проявлял благосклонность только в обмен на жертвы, принесенные огню. Чем больше нужна милость, тем богаче должна быть жертва. Павлина хотела бы пожертвовать чего, чтобы бог принес казакам победу, да только у нее ничего не было.

Вдобавок, казаки бы и не одобрили жертвы: они наверняка были атеисты.

9448 знаков с пробелами по версии «GoogleDocs».

Автор: GeneralD [offline] , 22.02.2022 03:13 1

Спасение рядового Сычика
– Применим красноармейскую смекалку. Сбегаю в эскадрон, возьму топор и этот вопрос урегулирую. Вы пока достаньте длинную бельевую веревку, и птица будет вынута.
– А как это?
– А вы достаньте, а я вам покажу фокус.

Показать содержимое

ссылка
По ссылкам на ДМе, конечно, никто не переходит, но по этой я советую перейти, если кто-то не помнит видео, кадр из которого вставлен выше, и хочет найти ключик к этой шкатулочке.

Если переходить всё-таки лениво, поясню: тут мем пересказан. Не дословно, но отсылка вполне очевидная. Ну смешно, да. Не то чтобы прямо животики надорвёшь, но забавно.

История здесь — с обманкой. В начале рассказа Павлину отправляют искать домового, что сразу настраивает на какую-то славянскую мистику, а оказывается, что мистики никакой нет, а домовым называют просто сычика, засевшего в печи. Впрочем, как и в прошлогоднем «Долгом пути домой», автор здесь интригу не тянет до конца (хотя мог бы), а поясняет, что речь о птице, уже к середине рассказа. Можно было подольше тянуть, я думаю. Возможно, эта обманка у автора вовсе случайно получилась.

Это, впрочем, не совсем и бытовуха. Это что-то на полпути от бытовухи к фэнтези: с одной стороны, домовой здесь — просто сычик, с другой — семья Павы поклоняется какому-то древнему огненному богу Яви и живёт поэтому в погорелом доме. Не уверен, что в погорелом пятистенке можно пережить русскую зиму, но Яви с ним. Куда любопытней вопрос, зачем здесь эти огнепоклонники, что они забыли в сеттинге русской деревни раннесоветского периода? Может быть, задумывался какой-то совдеповский Лавкрафт? Но и на Лавкрафта это непохоже. На Лавкрафта было бы похоже, если бы, скажем, красноармейский эскадрон вступил в молчаливую деревню с покосившимися тёмными избами, от которых веет неизъяснимым ужасом, — со стороны если бы показать этих огнепоклонников, вот был бы Лавкрафт. А тут вроде и ужасов нет никаких: ну залетел сычик в печку, ну достал его казак и все довольны. Странно, непонятно, к чему это всё было. Не сочетается мемасик про спасение рядового Барсика с Лавкрафтом, ну никак не сочетается. Но не могу не отметить — сеттинг выглядит любопытно.

Есть проблемы и со стилем. Рассказ — про деревню начала двадцатого века, и некоторые словечки, обороты сеттингу не подходят:
Сложив воедино компоненты коварного плана
рванула по снегу завершать операцию по поимке блудного домового,

Я не к тому, что, раз пишешь о деревне, то должно быть «инда взопрели озимые» через строчку — тем более что и деревня у нас уже не патриархальная, а советская, куда умные городские слова активно проникали, но проникали они не так. Эта эстетика полуграмотости, манера говорить и писать человека, который не знает, что такое гидра, но активно использует выражение «гидра капитализма» — эта эстетика, например, хорошо показана у Платонова и Бабеля, они её ухватывали и видели в ней красоту: такую жуткую, сумасшедшую красоту. Не удержусь, процитирую из «Конармии», из, я считаю, гениальной главы «Жизнеописание Павличенки» (ссылка):
— Будет у нас тихо, благородно, — отвечает мне тут один человек, по выговору, замечаю, землемер, — будет у нас тихо, благородно, но ты, товарищ Павличенко, скакал, видать, издалека, грязь пересекает твой образ. Мы, земельная власть, ужасаемся такого образа, почему это такое?
— Потому это, — отвечаю, — земельная вы и холоднокровная власть, потому оно, что в образе моем щека одна пять годков горит, в окопе горит, при бабе горит, на последнем суде гореть будет. На последнем суде, — говорю и смотрю на Никитинского вроде как весело, а у него уже и глаз нету, только шары посреди лица стоят, как будто вкатили ему шары под лоб на позицию, и он хрустальными этими шарами мне примаргивает тоже вроде как весело, но очень ужасно.
Образованные люди так не говорят, мы так не говорим, нам это кажется чудовищной почти что бессмыслицей, — а они на этой жуткой смеси простонародного и умного, с замысловатейшими конструкциями вроде «грязь пересекает твой образ» — так они говорили или уж по крайней мере писали, и это тоже красиво. В рассказе, впрочем, есть кое-что, что попадает в эту эстетику, что верно ухвачено:
подала голос пятилетняя Нина, которая не так давно узнала о смерти как об идее
— вот это хорошо, это Платоновым отдаёт. Какая-то странно сочетающаяся с общей отсталостью глубокомысленность рассуждений, как у человека, который, вчера выучившись грамоте, сегодня взял в избе-читальне Гегеля и сейчас пытается употреблять вычитанные слова. У Платонова вся проза такая — эстетика полуграмотности с привкусом безумия на фоне русского захолустья.

Или вот:
"Не бойся, это наш сын полка, кавалерии пес Туз Бубнов. Он лаптежников лаем пугает,"
«Кавалерии пёс» — то, что надо, прямо из Бабеля, ну или из Гайдара. И кличка тоже в масть.

Вдобавок, казаки бы и не одобрили жертвы: они наверняка были атеисты.
Завершение отличное. Такое, с бесстрастной констатацией: сычикам своим молитесь там как хотите, а Красная армия никаких богов не знает и выступает дальше курсом к мировой революции. Тоже раннесоветской литературой сразу пахнуло (это комплимент).

с великим скепсисом косился
добрых сорок минут фрустраций прошло.
А вот это, может, в текущем варианте и не к месту смотрится, но смотрелось бы к месту, если бы эстетики полуграмотности было в тексте побольше.

И я не к тому, что Бабеля или Платонова нужно было обязательно воспроизводить, копировать их, — но тогда уж умные слова употреблять вообще не стоило. Можно же заменить на нейтральные, «косился с великим сомнением», «сорок минут бесплодных попыток».

А вот что откровенно нехорошо, так это то, что казаки попеременно называются то казаками, то солдатами.
Он лаптежников лаем пугает," – пояснили ей казаки. Двое солдат спрыгнули с седел.
В тот момент в дверь постучал солдат, обходивший село в поисках бензина.
– Много ты понимаешь, ребенок? – Отмахнулся казак. – Солдат и убийца – это не одно и то же.
— и ещё места есть.
А ведь здесь у нас то ли Гражданская война, то ли ранний Советский Союз в какой-то альтернативной истории (раз там война идёт). А тогда слово «солдат» применялось только к врагам. У капиталистов и белогвардейцев солдаты, у нас бойцы-красноармейцы. Слово «солдат» восстановили в правах только после Великой Отечественной, даже позже слова «офицер». При проклятом царском режиме солдаты, конечно, были, но то солдаты, а это казаки. Можно, конечно, сказать, мол, чего ты придираешься, фэнтези же — вон там и Яви какой-то поклоняются. Фэнтези-то фэнтези, а впечатление портит, цельность образа разрушает. Не надо так.

А вот ещё:
но тот успокоил ее словами, что командир-политрук дядька добрый
Командир — это командир, а политрук — это политический руководитель. Он отрядом не командует, а присматривает за бойцами и командиром, чтобы контры какой в отряде не было, политбеседы проводит, всё такое. Фактурное слово, сразу лезущее в голову, когда об этом времени думаешь, — но вот употреблять его стоило бы к месту.

Ну и эскадрон — это у неказачьих кавалерийских частей. У казаков вместо него сотня. Правда, в советское время, конечно, по-разному могло быть: может, это просто красная кавалерия, в которой много казаков, — как Первая конная та же. Так что здесь не придираюсь.

Ну и кое-что по частностям:

Бесцветно-серое заметенное поле, над которым клубится снегопад
Не уверен, что снегопад может клубиться. Позёмка могла бы клубиться, метель, вьюга — могли бы. А снегопад, что он делает? Ну, валит, наверное, сыплет. Снегопад — это тихий, влажный, густой снег: чему там клубиться-то? И, кстати, в начале рассказа у нас снегопад, а в середине тётя Тоня говорит, что на улице стоит мороз. ~~Снегопадов в мороз не бывает,~~ но мне тут говорят, что всё-таки бывает и такое. Ну, где как, видимо. Я никогда снегопада в мороз не видел, но если кто-то видел — поверим.

Победным взором одарив равно сельских баб и боевых товарищей, он будто бы еще помялся недолго и скатился с крыши на заду
Так помялся или не помялся? Зачем здесь «будто бы»?

Девочка за свои восемь без году лет видела коней только на цветных картинках,
Живёт в деревне и ни разу не видела коней? Не, не верю. Дело, конечно, во время войны (неясно, какой) происходит, и лошадей, наверное, на фронт мобилизовали — но не до единой же. Какие-то лошади должны были остаться, хотя бы у предсельсовета, у милиции, проезжие опять же.

Здесь уже столпилось небольшое собрание скучающих казаков и усатого коневода, что по виду годился им в отцы.
Странное разделение: казаки и усатый коневод. А казаки что ж, не усатые? Да как же казаку без усов-то? Бабы засмеют!

В целом — очень любопытный сеттинг (это личные предпочтения, конечно), забавная отсылка на мем, немного непонятно, к чему вставленное язычество и небезупречный язык — с отдельными, однако, яркими проблесками. Могло быть лучше, могло быть хуже.

А в завершение отзыва обзову-ка я Дракона земляным червяком — всё равно ж не прочитает :)

Автор: Очень Хочется Кушать [offline] , 22.02.2022 06:49 | Отредактировано 22.02.2022 в 08:40 2

Конкурсы - не место для взаимных подколов, особенно если речь идёт о членах жюри.

Комментарий от Fiona El Tor, 23.02.2022 16:46
А в завершение отзыва обзову-ка я Дракона земляным червяком — всё равно ж не прочитает :)
Пересмотрено - провокация конфликта. Не стоит отвечать провокациями на провокации.

Предупреждение от Evengard, 27.02.2022 19:40| 3 балл(а)

Рассказ отличный, аутентичный и складно написанный – мне понравилось.
Единственно, что царапнуло глаз – не слишком определенный сеттинг, что в данном случае минус, и рандомное появление Яви в конце, которое не очень состыковывается с остальным текстом. Или я в очередной раз чего-то не понимаю.

Автор: Ищущий [M] [offline] , 22.02.2022 08:57 3

Девочка за свои восемь без году лет видела коней только на цветных картинках, и отчего-то думала о них как о худых коровах без рогов. Тут, конечно, требуется пояснение от автора. Как это деревенская девочка начала XX века, судя по антуражу, могла видеть коней только на цветных картинках.

Коней пришло много: целый табун. Высокие, стройные, будто в тот же миг готовящиеся рвануться на фронт, они стояли и нетерпеливо фыркали посреди втоптанного в землю грязного снега, а в седлах сидели красавцы-бойцы, молодые армавирцы.Странный образ, если мы смотрим глазами девочки. Коней она не видела, а определить, что перед ней именно красавец-армавирец — может

Автор: SolohinLex [M] [offline] , 22.02.2022 10:19 | Отредактировано 22.02.2022 в 10:24 4

Ладно, претензии к стилю снимаются (но к коням остаются). Рассказ — хорош, пусть и по сути анекдот. По стилю немного не допилено, тут верно заметил ОХК, хорошо было бы либо совсем уйти в платоновщину, либо воздержаться. Но и так вышло достойно.
И да, можете меня переубеждать, но я тут вижу вполне себе мистику. Тут и близняшки, которые появляются по очереди. И домовёнок в облике сычика. Вкусно!

Автор: SolohinLex [M] [offline] , 22.02.2022 11:17 5

Рассказ хороший. Тут, конечно, он читерит немного: люблю я теплые и уютные истории. Да, у нас там где-то маячит война, мама девочку бьёт, и вообще морозы, жрать то ли есть, то ли нет – у тёти Тони конечно есть щи, но какого они там качества мы не знаем, может пустые почти – но в остальном-то, в остальном: и соседка не груба, и казаки-молодцы, и сычика спасли.

Вообще, я как нейросеть в истории России очень сильно плавающая, думала что это строго период Второй мировой. И тут даже поначалу хотела бы возмутиться, что мол-де, наверное не стоило про такие вещи какую-то мистику писать. Но в итоге вся мистика оказалась ручным сычом, да неискоренёнными до конца языческими поверьями. Почему бы и нет, собственно.

В общем, я вижу эту историю как такой рождественский рассказ, "Девочка и спички" со счастливым концом и колоритом русской глубинки. Я не эксперт в Бабеле и Платонове, так что язык мне показался вполне.

Балансируя в известном роде на грани бездны, паренек все же подошел к дымоходу, топорщившемуся из центра крыши.

Разве что вот это резануло глаз. Дымоход материя такая, монументальная. Он топорщиться не может, он максимум торчит из крыши. Топорщится обычно что-то невесомое, легкое. А если дымоход таковым становится, он очень быстро разрушается. Нейросеть полазила по крышам в своё время, и даже очень ненадёжные кладки кирпичных (буквально ничем нескреплённые) не раскачивались, хотя при желании их можно было рукой частично обвалить.

Автор: Digital [M] [offline] , 22.02.2022 12:18 | Отредактировано 22.02.2022 в 12:20 6

Показать шокирующий контент

Несмотря на то, что написано неплохо, меня всё равно смущает ряд моментов которые мешают выдержанному в одной стилистике повествованию. Понятное дело, что тавтология не нужна, но со смыслом слов не стоит так уж сильно играться, далеко не все слова — синонимы.

— "В дверь постучал солдат"
— "хотела мужичка прогнать"
— "молодой казак"
— "паренек все же подошел"

В итоге, несмотря на то, что главным героем рассказа является некий безымянный солдат, которому выделено немало эфирного времени (Или он Миша?), я даже не понимаю какого он возраста. Мужичок ли он, молодой казак, или паренёк. Ну а с сюжетом и так всё понятно.

Стиль: 4/5
Сюжет: 2/5
Тема: 1/1

Итог: Зарисовка.

Автор: WarCat [offline] , 22.02.2022 16:57 7

Читать было тяжело, но когда привыкаешь к стилю, который очень на любителя, то всё оказывается вполне неплохо.

Конечно, никаким Лавкрафтом здесь и не пахло — здесь фольклорные мотивы, немного иной жанр, своеобразная «сказка».

Собственно, основой для сюжета и становятся «сказки про солдат» — есть такой поджанр. Основные черты — глухая деревня и русский солдат, который разруливает проблемы местных.

Отсюда отмеченное ОХК смешение «солдат» и «казаков». И да, оно куда более логично бы смотрелось если бы речь шла о Российской Империи, но именно в данном случае оно унаследовано от фольклорных первоисточников где действительно можно встретить и «казака Илью Муромца» и много чего ещё.

В целом, фольклор допускает такие вольности, поскольку при устной передаче осовремениваются каждым поколением. Такое например бывает в былинах и народных песнях — Алёша Попович, который собирает чемоданы и закидывает их на седло, Наполеон, который приводит на Русь монголо-татар... Народная культура в принципе против таких вольностей ничего не имела, и раз уж у текста сказочная основа, то, пожалуй, оно уместно.

И кстати
а в седлах сидели красавцы-бойцы, молодые армавирцы.

Здесь автор возможно прочитал, как в ВОВ воевала 3-я Гвардейская кавалерийская (Армавирская казачья) дивизия. Вот там были правда казаки из станиц, одновременно являющиеся солдатами Красной армии. Но автор! У тебя явно более ранний период! ВОВ это уже советская деревня прошедшая секуляризацию и ликбезы.
Хотя повторюсь, в военной истории я понимаю мало — допускаю, что здесь ошибка у меня, и автор изящно обыгрывает бои за Армавир в 1918, когда белые разбили армавирскую группу, или иные, неизвестные мне события.

Вообще как мне представляется, проблема рассказа в том, что фольклорный стиль до конца не выдержан.

Вот например девочка не могла увидеть эскадрон — она могла увидеть «тьму конников» (поскольку она вряд ли пересчитывала всадников, то эскадрон и тьма в данном случае просто «очень много»). И вроде бы мы понимаем что деревенская девочка могла где-то услышать, что всадники ездят эскадронами и применить умное слово, но тогда это следовало обыграть. Например, сделать изложение от первого лица — «у, ескадрон целый!»

Опять же, командир-политрук. Я вот лет в пять тоже думал что Красной Армией командовали политруки, потому что прочитал про Панфиловцев, которых вёл политрук Клочков. Но такие нюансы восприятия ребёнка ведь тоже обыгрывать нужно.

А у тебя это выглядит как авторская речь, отсюда и все вопросы к подбору слов. Если ты пишешь сказку, где действительно, как я сказал выше, могут ужиться боярские хоромы, политруки и фрустрация, так следуй канонам жанра! Дай читателю понять, что перед ним именно сказка, а не, например, фэнтези, у сказки должен быть зачин в духе «в некотором царстве...» — и читатель сразу понимает, что имеет дело с записанным фольклором, что в этот текст до того, как он был записан, каждая эпоха принесла что-то своё...

А у тебя языковая эклектика от фольклора, но нет фольклорной формы, и то, что смотрелось бы прямо органично, читается как ошибка.
Я то настраиваюсь на то, что «ого, сказка», то меня жёстко кидают в конкретно-исторические реалии с армавирцами, а потом приправляют всё это славянским фэнтези и вымышленным богом пепла.

И вот второе и третье у тебя не работает, автор. К примеру ты очень жёстко делишь язычников и христиан, а для старорусской деревни больше характерен синкретизм, когда все крестьяне ходят в церковь и слушают священника, но при этом вполне могут и подкармливать какого-нибудь языческого бога, ходить к знахарке, или, например, устраивать условные медвежьи свадьбы «по обычаю дедовскому». Развитые теоретические системы воззрений это больше про городскую интеллигенцию, там да, либо крест сними, либо штаны надень — а крестьяне надумают себе что Господь Бог им условного бога Яви послал в виде защитника и заступника, и вовсе не будут себе отчёт отдавать в том, что совершают какую-то ересь. Я сказал «в старорусской», но ровно то же было и в европейской деревне, например, Анатоль Франс очень изящно шутил про французскую деревню девятнадцатого столетия, что детей там крестят «во имя отцов, детей и святых духов».
Стиль нужно выдерживать. Хочешь вместо сказки удариться в этнографию — материал есть, но его надо использовать.

Вообще, у меня есть ощущение, что автор поиграл в Black Book, вдохновился и решил сделать нечто подобное, но с красноармейцами. Отсюда и метания между фольклором, деревенской мистикой и фэнтези. Но, опять же, возможно я ошибаюсь.

Какие у текста плюсы:
— Композиция. Все на своих местах, все сцены играют на замысел. Даже твист с сычиком вполне изящный.
— Возможно эффект фольклорного эклектизма получился случайно и стал продуктом нескольких авторских ошибок, тогда пункт снимается, но если так было задумано, то браво.
— Даже если прошлый плюс снимается, у текста все ещё останется весьма яркая и изящная образность. «Кавалерии пёс», мистические близняшки, сычик-домовенок, вот это вот всё.

Какие минусы:
— Жанровая неопределенность.
— Язык очень на любителя. Но здесь я субъективен, мне условно и Платонов с Бабелем не нравится, в упор не вижу никакой красоты в таких говорах.

А в целом — хороший рассказ.
Даже обойдусь без моей любимой части «как сделать текст лучше».

Автор: Магистр [offline] , 22.02.2022 21:46 8

И еще один. По крайней мере, не затянутый.

На этот раз уже есть критика и от Магистра, и от ОХК, но даже под угрозой баллов от администрации - читать их я не планирую.

Рассказ из тех, где есть всякие чудесатые чудеса, а домыслить их представляется нам самим. Например, почему две сестры выходят только в разное время суток? А внезапная третья, видимо - в любое время? Почему домовой сычик? Это действительно просто название вида сыча, или это сыч, выполняющий обязанности домового? Загадочно. Что за младенец, которого клали на труп? Что вообще происходит вокруг, с казаками, женой старосты и прочим людом?

Много надо домысливать, но это в данном случае не плохо. Автор старается подать все языком, навевающим аутентичность обстановки, что в целом создает неплохую картину. Единственное что, мне кажется, не всегда удается выдержать этот стиль, и когда текст становится другим - это вышибает из атмосферы. Например:
Заметив ранение девочки, казак немедленно догадался, что произошла какая-то трагедия и вызвался помочь. Он быстро вошел в курс событий
Вот этот текст мне показался как-то очень резко контрастирующим с другим, и здесь я ощутил таки диссонанс. Не сильный, и я честно не смогу внятно объяснить, почему. Но таки было.

А еще я запнулся вот тут:
Она рассказывала, что Софья с Пашей
Паша - это Пава? Я не очень понял почему, и или так также можно назвать Павлину, или автор тут ошибся?

Сюжет в истории есть, но хотя автор смог его начать, это ощущается не так сильно. В начале ты как-то не ожидаешь, что главным квестом будет поиск и спасение домового. Как ни странно, именно интересное начало этому и виной. Ты как-то ожидаешь большего, что ли... А конец у рассказа вообще смазанный. Мне кажется, про огнепоклонничество можно было уже догадаться по сюжету, а описание это органичнее вставить где-то в середине рассказа.

А еще, из-за того что рассказ разбит на очень мелкие абзацы, отдельные части читаются слегка бессвязно. Как будто каждый обзац это отдельный мини-эпизод, и не так много их связывает.

В целом, неплохая задумка, приятный антураж, но иногда автор не выдерживает стиль, и в целом читается не слишком плавно. Ну и тема... опять солдат, который не обижает ребенка, что, говорят, не совсем верное представление темы.

Лучше, чем многое из того, что я видел раньше на этом конкурсе, но можно было бы еще поработать над текстом.

Автор: Black Dragon [offline] , 23.02.2022 19:43 9

Сложность этого рассказа – в его простоте. Вроде бы и не происходит ничего существенного, да и написано просто, без зауми и скрытых смыслов – а цепляет. И это заслуживает уважения. Автор сплетает логичность и рациональность с безуминкой, детский взгляд на вещи с серьезными вопросами, и делает это как бы невзначай, походя – еще один плюс. В относительно небольшой объем текста помещается и взгляд на деревню и разные странности в ней, мистика и вполне реальная проблема, яркие персонажи и несколько загадок: и при этом не создается ощущения, что перед нами лоскуты чего-то большего, надерганного из головы и расставленного в хаотичном порядке. В общем, к сюжету и его подаче проблем нет, и даже то, что сама идея могла родиться из того видео, что предположил ОХК, его не ухудшает.
Кроме того, мы имеем живой и образный язык, легкий и яркий. Но вот выбор тех или иных слов… Наверное, не все на это обратят внимание, но меня зацепило. Действительно, политрук и староста в одном временном промежутке относят нас к заключительному периоду гражданской войны, после конца ноября 1919 года, а указание на то, что это армавирцы – либо к крымской операции, либо к советско-польской войне: кубанские казаки на восточном фронте не действовали. С учетом того, что действие происходит в ноябре – это или 1920, или 1921 год. А значит, вряд ли это Крым, потому что на заключительном этапе операции таких нетронутых деревенек в районе линии фронта не осталось. Это не польский фронт: дома называли бы не избами, но хатами. Итак, нам остается только одно: казаки у нас идут подавлять одно из множества крестьянских восстаний. Вот только почему оно на деревеньке никак не отразилось? Вроде и мелочи, а заставляют недоумевать. Собственно, тот же вопрос к красавцам-коням: к заключительному этапу гражданской большинство кавалеристов использовало лошадей из конского резерва, которые выглядели далеко не столь представительно. Но оставим это на совести бедной девочки, никогда раньше коней не видевшей – что, как верно замечено, странно. Так что с исторической частью есть проблемка. Про употребление слов политрук, солдат, эскадрон сказали уже до меня – я только соглашусь.
Также есть вопросы к огнепоклонничеству и странному определению времени действия девочек: сочные элементы, которые могли бы заиграть ярче, но не были раскрыты. А зря: как по мне, в текущем варианте они ни на что не влияют, и их отсутствие нисколько бы не испортило сюжет и не вызвало бы столько вопросов.
По языку же, за исключением придирок, все достаточно гладко, стилизация вышла неплохой. Этот аспект очень хорошо раскрыли ОХК и Магистр, так что мне остается только присоединить свой голос к сказанному ими.

Стиль – 4/5. Ряд слов употреблен не к месту, иногда не выдерживается единая стилистика, но в целом весьма ярко и образно.
Сюжет – 4,5/5. Красиво и образно, но языческая часть, равно как и особенности девочек, не раскрыты.
Соответствие теме – 1/1. Соответствует, если брать тему в лоб.
Итого: 9,5/11.

Автор: Francesco Donna [offline] , 26.02.2022 22:09 10

Что я еще могу сказать... или комментарий "на посошок" от Фионы

Рассказ неоднозначный. С одной стороны, интересный слог и любопытный антураж , с другой стороны у меня есть вопросы к некоторым моментам.

Начну со слога. Стилизация под немного устаревшую деревенскую речь выглядит привлекательно. Но выдержана не скрупулезно.
К уже упомянутым фрустрациям, компонентам и операциям по поимке, выбивающимся из стиля, добавлю от себя пульсирующую венку на виске казака. Для справки: вены не пульсируют, пульсируют артерии. А чтобы это звучало по правильно-народному, используется слово "жилка".

Интересный налет мистицизма в рассказе странным образом смешан с неожиданными практическими моментами. Кладут младенца на труп – а хлоркой обработали? Трудно сказать, как это сочетается в голове у матери, которая вообще тетка довольно-таки странная. Если учесть, что она не сама понесла в другое село (!) своего орущего до посинения (!) младенца класть на труп (?!О_О?!), а почему-то это делала дочь, да еще, видимо, без ведома матери. В смысле, мамаша, а вы сами чем занимаетесь?! Ночью на метле летаете, днем дрыхнете? И куда это ночами ходит ваша вторая дочь Совфа? Ну, то есть, вполне может оказаться, что семейка эта в самом деле нехорошая – и живут в погорельцах, и поклоняются невесть кому, и дети выглядят подкидышами. Если все эти приметы мистики мне не привиделись, то однозначно не хватает какого-то более внятного раскрытия.
Но непонятно, к чему хлорка вообще тогда. Им не хлорка нужна, их огонь очищает. Это если не вдаваться в нюансы о том, что асептика/антисептика в селе времен (вероятно) гражданской войны, да еще в отношении туберкулеза – ситуация на грани невероятности. Но спишем на то, что Дора с детьми – приезжие, могли быть каким-то непостижимым образом сведущи в медицине. Но тогда труп и младенец... Стоп, это уже по кругу.

Еще один непонятный мне момент происходит с тетей Тоней. В избе у нее жарко пахнет щами (значит и в целом не холодно), а печь потушена, причем, видимо, довольно давно, если сыч не изжарился. Поскольку русская печь вроде как тепло держит хорошо. Видится противоречие. И тут же упомяну расшитое белое полотенце, которое зачем-то держит в руках девочка, входя в избу теть-тони. Зачем? Она же не кушать шла, сыча из печи доставать. Но ладно, пусть его.

Птичья тема определенно важна в рассказе, но завуалирована в намеках и засыпана снегом и пеплом. Мало того, что имена девочек, так еще и домовый сыч Леви, который нужен не для этого (А для чего? Просто мышей ловит?)

В целом, рассказ неплох, больших недостатков нет, несомненные достоинства имеются. Но к лучшим я бы его не отнесла. Мне не хватило раскрытия мистической составляющей.

Автор: Fiona El Tor [M] [offline] , 07.03.2022 18:33 11

Вверх

Активные игры

Набор игроков

Завершенные игры

Новые блоги

Форум

Конкурс №14: «Дни меча и топора»

Опросы

Жалобы и предложения

Помочь проекту

Социальные сети

Партнеры