| |
|
|
Овражники поначалу пытались оттолкнуть неожиданных гостей от лежанки Речного Ветра, объясняя на ломаном общем, что в этом месте живут духи предков, и именно сюда все ходят лечиться - и даже кому-то помогает. Но Леонардо нашёл к ним подход, сказав одно лишь слово "Врач". Тут же отношение низкорослого народца переменилось. Пока воины поднимали и переносили Речного Ветра, Леонардо чуть не вытащили на руках овражники. Один... А, нет, одна из них протянула его за руку, указывая на совсем маленькую землянку. Её можно было спутать с берлогой медведя или даже барсука, если бы не одно обстоятельство. Перед входом в неё лежал походный рюкзак Тьюука.
- Тьюук болеет. Он герой. Давай, лечи, тащи врача. Ваш дылда поправится и сам.
Однако "дылду" тоже нужно было осмотреть. Золотая Луна уже орудовала своим кинжалом, отрезая лоскуты нижней рубашки Ветра, прикипевшие к ранам на груди. Как ни странно, эти раны оказались неглубокими, но все тело представляло собой один огромный синяк. После осмотра Золотая Луна и Леонардо сошлись в том, что у воина сломаны как минимум четыре ребра, и, скорее всего, зажаты лёгкие. Он вполне мог выжить, если соорудить для него хотя бы временную хижину с крышей над головой и доступом воздуха, а также сделать приличную кровать. Тогда уже через две недели Речной Ветер смог бы идти с отрядом... Но если двинуться в поход сейчас, он не пройдёт и полумили. Мысли Золотой Луны вновь обратились к посоху, который уже не раз выручал их - но дерево оставалось деревом. И все же надежда не покинула сердце кочевницы:
- Я не верю в то, что боги, определившие нашу судьбу, теперь отвернулись от нас. Утром я вновь попробую обратиться к силам посоха, но сейчас не время сидеть сложа руки. Я могу построить типи, но для него нужна ткань... Может быть, этого атласа хватит... Ищите жерди! Не меньше десятка.
Пока Золотая Луна отдавала распоряжения (на которые, кстати, часть овражников убежала сначала в свои землянки, а потом в лес), двое гномов подошли к Хорсту. Неизвестно, почему они выбрали именно его, наверное, наемник показался им наименее "возвышенным" из всего отряда. В руках одного гнома был напильник и деревянная чашка, другой же держал бутыль темно-зеленого стекла с мутной жидкостью, резко пахнущей спиртом. Тот, что с бутылью, пробубнил, косясь на Острозубика
- Псст. Человече, у твоего друга есть чудесные рога. Они спасут Тьюука, точно говорю. Тьюук почти совсем помер, человече.
Конечно, по мнению овражников, это был исключительно приватный разговор, но шпионы из них оказались так себе. Может, Острозубик и не разобрал всех слов (да что там, Хорст тоже не все из них понял), но напильник и косые взгляды на его рога говорили о многом.
|
|
|
|
|
|
Высадившись на причале, бывшие беглецы двинулись по ведущей вглубь квартала улице, пока капитан ушли из поля зрения капитана, растворившись в блуждающих по Красному Кварталу толпа. Принц Адриан, которого некоторые считали сумасшедшим, был, на самом деле, весьма здравомыслящим человеком. Отсутствие рвения в соблюдении заповедей Митры - только на территории Красного Квартала, конечно, - приводило к тому, что многие корабли предпочитали проплыть залив и остановиться здесь, а не в пуританском Маверине. Поэтому торговля здесь всегда шла бойко, можно было столкнуться плечом к плечу (или подраться в таверне) с представителями самых разных народов и рас. Бары, таверны, игровые салоны и бордели гудели с вечера до полудня, останавливаясь лишь на уборку и подвоз новой выпивки и еду. Было и немало различных магазинов и лавок, занимавшихся продажей привезенных из далеких краев товаров. В некоторых уголках квартала даже были небольшие сообщества осевших по той или иной причине чужаков. Выход за границы им, конечно, был заказан, ибо герцогу все-таки приходилось поддерживать приличия в остальных кварталах, но его бесконечные обещания церкви Митры "разобраться с ситуацией" так и оставались неисполненными.
Первым отряд посетил магазин, расположенный недалеко от пристани, где продавалось различное снаряжение для морских экспедиций Там удалось закупить добротную одежду, различного рода инструменты и экипировку.
Потом пришло время для более сложных торговых операций. Стали искать, где можно продать меч. Поиски вышли долгими, но после нескольких часов расспросов, удалось найти антикварную лавку "Всякие древности", которую содержал пожилой гном с явно иностранным акцентом. Меч ему понравился, из его бормотания можно было понять, что это оружие старого образца, времен еще военных, сейчас такого уже не делают. Прищурившись, гном сообщил, что лицензии на торговлю оружием у него нет, но можно договориться можно, он в обмен на некоторую сумму "примет меч в дар" и потом "передарит" заинтересованным лицам. Торговался, правда, подлец, нещадно. В итоге согласились на 60 золотых, плюс он согласился купить драгоценные камни. Кроме того, Гном выдал направления к другим торговцам, которые стали бы иметь с ними дело.
У немолодой полуэльфийки в магической лавке закупились свитками и магическими предметами, а также чернилами и бумагой. Дворф-кузнец продал им кинжал и стрелы, но вот брони, которую описывал Рик, у него не нашлось. Пришлось опять пуститься в поиски, которые снова заняли несколько часов. Но в итоге удалось получить ценную информацию: на краю Красного Квартала жило небольшое сообщество северян, которые занимались в основном продажей того, что добывали их сородичи - мех, китовый жыр. И моржовые клыки и другую ценную кость.
Жили северяне на отшибе, но бывшим беглецам удалось добраться и как-то объяснить их вожаку - высокому усатому мужчине с обветренным лицом бывшего китобоя, чего они хотят. Подумав, он отвел их к мастеру - старику, который сидел в одном из напоминавших северные избы домов у костра. Тот, в свою очередь, объяснил, что готовой брони у него нет, но есть материал, поэтому он сможет сделать её. Выйдет не дешево и займет несколько дней.
После общения с северянами члены отряда были в конец истощены: они уже часов пять, наверное, блуждали по Красному Кварталу, тягая за собой сумки с накупленным скарбом. Нет, вынести этого уже было нельзя. Пришло время отдохнуть.
Нашли заведение, немного гостиница, немного бар, немного игральный дом, немного бордель, таких в Красном Квартале было немало. Договорившись о комнатах и спросив снаряжение, спустились в общий зал. Дальше события чем дальше, тем глубже проваливались в некий туман. Пили, играли в кости, чуть не подрались с какими-то моряками, потом помирились и снова выпили. Хэйл показывал двум полуодетым девицам разные фокусы со ледышками, Райан громогласно рассказывал аудитории, как разрубает людей надвое с одного удара. Рик чувствовал себя в не своей тарелке, но затем втянулся в разговор с барменом на тему травяных настоек. Герик сидел грустный, ибо вся какафония шумов, творившая вокруг, проходила мимо него, пока к нему не подсела девушка, показавшая жестами что тоже глухая.
В конце концов, они все сильно напились, нашли себе компанию по желанию и провели с ней остаток вечера.
...
Утром головы раскалывались, кошель изрядно опустел, явно на еще одну ночь подобного увеселения не хватило бы. Собрав вещи, отряд, наконец, отправился в поисках места, которое им было названо.
"Красный Ром" оказался сравнительно небольшим заведением: двухэтажная таверна, меньше чем та, в которой они кутили. Первый этаж был отделан красным деревом, наводящим несколько зловещий вид. За стойкой стояла женщина лет пятидесяти. Увидев бывших беглецов, она нахмурилась.
- Я ждала вас раньше. За вас уплачено за комнату.
Она швырнула на стойку ключ.
- В комнате есть письмо для вас и посылка. Я к ним не прикасалась.
Поднявшись, они обнаружили комнату с четырьмя кроватями. На столе лежал мешочек и запечатанное письмо. Вскрыв его, они ознакомились с инструкцией от Барнабаса.
Мои дорогие (новые) друзья!
Надеюсь, ваше путешествие было комфортным. Я постарался, чтобы вы не испытывали слишком много мучений, вам и так уже досталось. Можете немного расслабиться, Красный Квартал - подходящее для этого место. Но не расслабляйтесь слишком сильно! Вы проявили себя достаточно, чтобы привлечь наш интерес, но все-таки мы еще не посмотрели на вас в деле. Вам нужно продемонстрировать свои навыки.
Итак, дело. В трех днях езды от Гастенхолла на восток есть храм Митры Исцеляющего. Туда доставили трех людей. Женщину по имени Ирена, Мужчину по имени Грегор. И еще одного мужчину, стражника, по имени Курт. Все они работали в тюрьме Брандерскар. Все они видели вещи, которые им не следовало бы видеть. Грегор - инвалид, не может ходить. Раны Ирены и Курта носят скорее душевный характер, но жрецы Митры согласились дать им убежище. Все трое должны будут дать показания инквизиторам. Как вы сами понимаете, этого не должно произойти. У вас есть две недели на работу. Храм охраняется церковной стражей Митры, плюс королевство прислало дополнительную стражу. Но есть пути. Здание старое и ходят служи про подземные катакомбы, которые ведут за пределы храма. Можно попытаться попасть внутрь, выдав себя за пилигримов или братьев. К письму прилагаются деньги для дополнительных расходов.
Напоминаю, что последствия за провал или попытку бегства будут неприятными.
Ваш дорогой (новый) друг Б.
В мешочке обнаружилось еще двести монет.
-
Ура, дождались! :)
-
С возвращением!
|
|
В целом, Хэйл получил с трактирщика даже больше, чем рассчитывал, так что вполне удовлетворился кошелём с полутора сотнями. Пятнадцать десятков золотистых кругляшков были существенно компактней и удобней в транспортировке, чем громоздкие доспехи, взятые "взаймы" у местной публики. Меч, тем более настолько ладно сделанный, кинетик отдавать не решился, запомнив, однако же, на будущее, что клинок принадлежал вполне конкретному священнику, а значит, по нему их возможно будет отследить при помощи магии. Это можно было использовать как к своей выгоде, так и наоборот: всё зависело от того, как распорядиться вещью.
Когда с торгами было покончено, тронулись. Дальше всё шло, как по маслу. С ними отправили всего одного гонца, так что даже если бы он задумал недоброе, они быстро разобрались бы с ним и взяли ситуацию в свои руки. Видимо, понимал это и сам мужик, так что никаких сюрпризов в этот раз не было. Оказавшись на месте, Колуэй облюбовал себе место у одной из стен пещеры и улёгся так, чтобы лежать лицом в сторону выхода, а сзади никто не мог бы подойти. Через некоторое время возбуждение от пережитых событий уступило место усталости и парень забылся.
***
Утро наступило внезапно и беспощадно. Признаться честно, Хэйл с удовольствием проспал бы ещё несколько часов кряду. Но когда он понял, кто прибыл в их убежище, сон слетел, как по мановению руки. Присутствием женщины, которую ранее видел в карете, ледяной недо-маг удивлён не был. У него возникали насчёт неё разные предположения ещё накануне, и теперь, кажется, он получит ответы, которые помогли бы закрыть данный вопрос. А вот появление мужчины в одеянии священника... Это было нечто из ряда вон.
Машинально парень стал оглядываться, а потом, когда понял, что это может быть подозрительно - взял себя в руки и стал просто водить взглядом в поиске возможных путей для отступления. Их всё-таки предали? Что это за дама тогда такая? Долго мучится не пришлось: Барнабас, а это был именно он, быстро всё объяснил. Тем не менее, нервы так быстро не успокоишь, так что в дальнейшем Хэйл всё равно оставался на взводе и готовый ко всему. Тем более, что их новый наниматель начал разговор с "наделали вы дел". Такие речи обычно сводятся к тому, что кто-то будет наказан. И если вспомнить, как их доблестная четвёрка расправилась вчера с агентами дворянки... В общем, нельзя было сказать, что слова главы тайной организации доходили до Колуэя целиком и в правильной форме. Но главное до него дошло. А именно: укрытие, и то, что Лазло пытался их предать.
"Выходит, он и нас обманул... госпожа", - ответил кинетик, отделив последнее слово то ли от нахлынувших эмоций, то ли смакуя новый термин, который, судя по всему, останется в его лексиконе надолго.
"Лазло, мать твою, ты же мне был, как сын!" - воскликнул парень, начав медленно наступать в сторону коротышки. Насчёт сына было непонятно: он это серьёзно, или просто заговорился. Но поправляться не стал. "Я тебе ночью чётко сказал, что делать, а ты... ты как крыса! И ещё потом мне говорит, мол: вы ничем не делитесь! Мы тебе с самого начала всё рассказали по чесноку. Знаешь что... Продадут они меня или нет - этого я не знаю. Но думаю, если поступать правильно, то обойдётся и без этого. А вот ты, дорогой друг, уже это сделал. Не смотря на то, что мы всё-таки поступали, как полагается. Поступим и сейчас. Так что не обессудь..."
И в Лазло полетели сгустки льда. Кинетик не старался довести дело до конца быстро. Напротив: он старался делать методично и надёжно. Так, чтобы у коротышки просто не нашлось возможности нырнуть в какой-нибудь тёмный угол, а потом скрыться. Ведь его уход означал бы, что он, Хэйл, также подвёл Барнабаса. А этого он себе позволить сейчас не мог.
Когда дело было кончено, парень опустился на одно колено и извлёк меч, взятый с тела священника ночью. "Вы сказали, что не в ладах с церковью, мой господин. Меня это полностью устраивает. Я ненавижу их рыцарей и готов убивать их для вас денно и нощно. А этот меч мы накануне ночью отняли у местного священника. Он не пережил расставания с ним, разумеется. Если вас это устроит, пусть этот дар станет символом начала нашего служения вам!"
|
Рик заметил, не было похоже, что трактирщик лжет. На самом деле, он боялся их до дрожи в коленках, но, как тертый калач, понимал, что демонстрация своей слабости ему не поможет, поэтому пытался сделать вид, что идет обычный деловой разговор.
Меч священника был самым обычным, просто очень качественно сделан, из арсенала королевской армии.
Трактирщик кивнул.
- Хорошо, хорошо. Сейчас, сейчас.
Он вытащил два кошеля из под прилавка.
- Вот, это ваши деньги, а это то, что мне эти занесли. Все на месте, до последней монетки. У этих тут полный кошель золота, думаю что более чем достаточно за весь шмот, что вы сбросите. Так что давайте все сюда, и двигайтесь живее, а то у нас каждая секунда на счету.
Закончив обменные операции, беглецы отправились на уже знакомый двор, где обветренный усатый мужик пытался вытащить лодку из сарая.
- Мужики, помогли бы.
Совместно, лодка оказалась выгружена и вытащена на пляж.
- Скидывайте вещи и загружайтесь, - продолжил он, - и давайте на весла, людей сейчас мало, хозяин всех отправил подчищать за вами.
После погрузки, лодку оттолкнули от берега и она медленно поплыла в сторону залива. Хозяин и рыжеволосая служанка, выбежавшая на шум, провожали их взглядом.
Беглецам пришлось взяться за весла, с такой нагрузкой один бы лодочник не справился. Под чего чутким руководством, они поплыли вдоль берега. Фонарь на носу освещал путь. Время уже явно шло к рассвету. Усталось от ночных приключений наваливалась волной.
Через около получаса плавания они прибыли к едва заметному входу между скал. Внутри была пещера. В ней был оборудован небольшой пирс, в углу лежали ящики и старые мешки. Лодочник помотал головой.
- Это не трогайте. Сидите тут, за вами приедут с утра. А мне пора обратно, а то будут искать.
Сев на уже пустую лодку, он отправился обратно.
...
Места в пещере было немного: деревянный пирс, импровизированный склад и пара грязного вида лежаков в углу. Там беглецы и устроились. Из-за навалившейся усталости, они быстро погрузились в сон.
Днем из разбудил шум. К пещере прибыл корабль, небольшой одномачтовый парусный скиф. Отряд собрался на пирсе, встречая его. Судя по солнцу, время было уже в районе полудня. Скиф едва прошел сквозь вход в пещеру, остановившись у пирса.
На борту было несколько людей: немолодой крупный бородатый мужчина в одеяниях служителя культа Митры. Женщина в платье и шляпке с вуалью. Хэйл с удивлением узнал в ней даму, которая была возле кареты. И пара сомнительных личностей, явно похожих на головорезов.
Мужчина первым вышел на пирс и оглядел кампанию.
- Я так понимаю, это у вас письмо.
Он взглянул на Лазло тяжелым взглядом.
- Ага. Ну что же я могу сказать, друзья. Наделали вы дел. И устроили довольно сложную ситуацию, которая, с одной стороны, создала массу проблем, с другой стороны, решила часть из них. Скажу вам так: ваш побег из тюремного конвоя был крайне неожиданной случайностью, которая, однако, сыграла в нашу пользу. Прежде всего, хочу сказать, что мои одеяния митраита не должны вас смущать, я принадлежу к организации, которая не особо высоко ценит существующий сейчас в Талингарде режим, и господствующую церковь вместе с ней. Просто хорошее укрытие. Ваш побег совпал с побегом группы заключенных из Брандерскара, который устроила наша организация. Он запутал охотников, которые решили, что эти события как-то связаны, и принялись искать беглецов не в том направлении, и пытаться найти связь, что им не удалось. Но связь все-таки была, в виде нашего приятеля Лазло.
Лазло, явно напряженный, попятился.
- Видите ли, дело в том, что я нанял Лазло и его труппу, чтобы они выкрали мне один важный документ, который принадлежит женщине, формально являющейся женой одного важного человека, но в реальности являющейся высокопоставленной культисткой Норгорбера. Её секта почитает своего патрона в облике Жнеца Репутации и занимается шантажом и вымогательством. Я и мои хозяева хотим, чтобы она работала на нас. Поэтому украсть документы, изобличающие главу культа и шантажировать её с помощью них выглядело поэтически ироничной идеей. Однако в реальности все оказалось сложнее. Лазло, - он кивнул на халфлинга, - оказался пойман. Культисты пытали его, и он выдал своего товарища, который сбежал с письмом.
Полурослик начал сверлить Барнабаса тяжелым взглядом.
- Они выдали место, где находился Томас страже, в надежде используя свои связи увести у них письма. Но письма не было. Тогда Лазло, крайне убедительно, надо сказать, соврал что его товарищ якобы передал письмо каким-то подпольным контактам, и предложил план, согласно которому культ подстроит его побег из Брандерскара, после чего он войдет в контакт с этими людьми и заберет письмо. Культу не составило труда передать ему отмычку. Результат вы знаете.
Барнабас тяжело вздохнул.
- Проблема в том, что вся эта ваша одиссея по сельской местности вдоль Матарина начала привлекать к себе слишком много внимания. Как отвлекающий маневр от наших реальных дел она сработала просто гениально, чего стоит одна история с гоблинами. Дюжина Рыцарей Алериона вместе с ротой королевских пехотинцев отправилась прочесывать леса и нашла остатки племени Грязековырятелей. В итоге гоблинов практически стерли с лица земли, но войска, которые могли бы охотиться за вами или нашими людьми до сих пор блуждают в этих лесах. Но вот дальнейшие приключения и ваши подвиги в деревне уже привлекают внимание к нашим важным операциям. А посему, я вступил в контакт с посланником герцогини.
Женщина, которая до этого молча взирала на беглецов, кивнула.
- И мы пришли к взаимовыгодному решению. Мы отдадим письмо в обмен на договор о дальнейшем сотрудничестве и помощь в разгребании всего того хаоса, что вы устроили. Но остается вопрос, что с вами делать.
"Священник Митры" задумчиво поскреб бороду.
- Вы, конечно, ребята буйные, но не без толка. Мы понравилось, как вы выпутывались из ситуации без малейшей помощи. У меня найдется для вас работа. Помощь, укрытие. Есть, правда, одно условие. Вот этот тип, - он указал на Лазло, - меня разочаровал. После всего, что он учудил, оба его "нанимателя" недовольны его подвигами. Он еще пытался перебежать на сторону культистов, пока те напали на вас в таверне, вот только без письма он им сильно оказался не нужен. Поэтому вот вам первое задание: избавьтесь от халфлинга. Он слишком много видел и ненадежен, меняет сторону по малейшему дуновения ветра. Сделаете - садимся на корабль и я заберу вас отсюда.
Женщина кивнула.
- Мы недовольны действиями этого полурослика. Он обманул нас дважды, его кровь скрепит наш договор.
Лазло испуганный начал отступать в угол.
- Да вы что же, ребята. Вместе же бежали, ну, один за всех и все за одного! Да они сами вас продадут, эй!
|
|
|
|
|
|
|
|
|
- С мэром, досточтимый сэр, - ответил, опасливо косясь на останки скелета, один из жителей, - вот какая история вышла. С полгода назад, сталбыть, слушок пошёл у нас, что мэр, он того-этого, - мужик замялся, подбирая слово, - крыпцынэр, во. Жену, значится, Вильгельма, фермера тутошного, взял и того, открыпцыонил. Мы, натурально, пошли разбираться, только этсамое, к тому времени старик Вильгельм уже в петле болтался, типа зерно со стеклом мешал, в эль, простите великодушно, пысил... Ну мы, натурально, очень обиделись на бедняга Вильгельма. И ей-ей, не заметили, мамой клянусь, что уж больно у него много рёбер сломанных, да синяков было, для повешенного-то. На том и оставили дело, м-да. - он элегантно зажал пальцем ноздрю и сморкнулся в пыль. - Воот, а недели через две, сидим мы это в таверне, а там раз и жена мэра заходит, хватает со стойки бутылку гномьей настойки и из горла её высаживает. Оказалось мэр, падлюка, признался ей, что крупция имела место быть, а Вильгельма он потом сам ногами запинал, да на виселицу и вздернул. Да ещё и в эль он лично пысил. Ну после этого мы конкретно взяли дрыны, пришли к нему и рассказали, чьи в лесу шишки. Похоронили потом конечно, как без этого. А он, выходит, мстить повадился. Если бы не вы, заступнички, пятью жертвами не обошлось бы, ведь каждый вечер, почитай, гулял, ирод. Ээх... - мужик опять сморкнулся и убрел куда-то в сторону приют кого сада.
|
Руан дождался согласия от остальных из троицы "нарзугонов", а затем повёл и новых гостей тоже по тропинке через укрепленный перевал мимо сторожевых башен. На другой стороне оказалась долина, застроенная разнообразными домами, башнями и фортами, а в центре высилась внушительная бронзовая крепость, которая и являлась цитаделью Уновэна.
Госпожа кошмаров Ониорин на гляделки Бальтазара с удовольствием отвечала, и в какой-то момент даже подкатила к суккубу под бок, приобняла его и дальше они уже топали вместе, мило беседуя телепатически. Вскоре компания попала непосредственно в город, где увидеть можно было не только дьяволов, но вообще пришельцев всех мастей, начиная от юголотов и заканчивая бродячим цирком однорукого циклопа. Темнокрылый лидер прислужников Уновэна вынужден был поддаться уговорам напарницы и зайти первым делом в просторное питейное заведение. Называлось оно "У Балинды", потому что владелицей являлась медуза по имени Балинда, и кроме добротной еды с питьём там были съёмные комнаты и игровой зал, где можно просадить все свои деньги или, что случалось гораздо реже, выиграть солидную суммуу. Там Руан угостил всех огненным грогом, реально крепким пойлом, закусить которое предложил жареным мясом. Пока суть да дело, оказалось, что Ониорин утащила Бальтазара в одну из задних комнат, а Руан в итоге отошел в сторонку поговорить с Мароком на тему возможности продажи предмета и того, что это а предмет такой. По возвращении он сообщил, что все вместе они пойдут к Уновэну.
Когда Бальтазар с Ониорин закончили свои развлечения, компания направилась в цитадель, где прошла через три пункта охраны, пока добралась до приёмного зала властителя Семи Вулканов. Уновэн принимал посетителей в полукруглом зале, сидя на широком троне из костей, и представлял собой пятиметрового гиганта с темной обугленной кожей, через трещины в которой прорывалось пламя, и четырьмя руками. Его лысый череп венчала черная жесткая коса, на шее красовался алый шарф с золотыми драконами, на каждой руке блестели браслеты и кольца, а кольчужный килт, кажется, был из золота и украшен шкурами.
Руан первым делом доложил о том, что четверо стоящих справа от него намереваются вступить в ряды воинства властителя, а затем о том, что трое слева имеют при себе портальный камень из крепости Т'аак'рина, который хотят продать. Далее чернокрылый начал высказывать своё мнение, что неплохо бы у них этот камень купить, но Уновэн оборвал его и подозвал владельца камня, коим оказался Бальтазар, к себе, осмотрел товар, проверил его магией, а затем распорядился заплатить десять тысяч золотом. Казначеем оказалась страшная старуха с длинным кривым носом, которая мило поздоровалась с Ониорин, а затем передала деньги суккубу. Четверку полудраконов властитель не удостоил своим вниманием, лишь под конец сказав, чтобы Руан сам их проверил и оценил.
После приёма троице избранных разрешили остаться в Цитадели Семи Вулканов, а Руан серьёзно задумался на тему того, как извлечь выгоду из четверых подопечных на испытательном сроке. Пока же он думал, вся компания неспешно выходила за пределы крепости властителя и входила в шумный город, что её окружал.
- И какую же работу вы лучше всего выполняете, мои дорогие друзья? - наконец поинтересовался он, повернув голову к полукровкам.
|
|
|
|
|
|
|
После того как решение было принято, сомнениям не осталось места. Далее оставались только решительные действия. Первым делом засадная группа перехватила вторую охотничью партию троглодитов на обратном пути к пещерам, добыв ещё двух пленников. Эта охотничья группа не сумела добыть мяса, и оба троглодита были слишком расстроены этим фактом, чтобы вовремя заметить засаду. Каждый из них, судя по жестикуляции, винил в неудаче другого, и потому поглощённые спором охотники стали лёгкой добычей более удачливых ловцов.
Покончив с этим, ударный отряд, состоявший в основном из самых умелых и стойких защитников Фаендара, незаметно пробрался ко входу в пещеры и приступил к реализации второй части плана - захвату оставшихся противников врасплох.
Вход в пещеру был опутан корнями, дававшими на исходе дня густую длинную тень. Сразу после входа дно начинало довольно круто уходить вниз. Слабый уличный свет давал особенно яркий в темноте блик на гранях продолговатых дымчато-бирюзовых кристаллов, выступавших из стены справа. Тёмноо-коричневые и фиолетовые грибы торчали то там, то тут, распространяя неприятный слабосернистый запах. Когда ударная группа двинулась через эти заросли, потревоженные грибы неожиданно начали издавать противное резкое пищание. На миг фаендарцы замерли в страхе от того, что неожиданное нападение провалилось, однако никто не спешил на поднявшийся шум, и ударная группа двинулась дальше.
Узкий проход вскоре расширился, выходя в просторную подземную камеру. В её центре находилось нечто, похожее на сплетённую из корней колыбель, в которой покоился фиолетовый кристалл размером с человеческую голову. Цилиндрическая масса корней висит от точного центра эта комната. Корни были сплетены вместе, образуя колыбель, в которой покоился гигантский фиолетовый кристалл размером с человеческую голову. Стены этой пещеры также были усеяны разноцветными кристаллами различных размеров, а странный фиолетовый камень охраняли двое троглодитов. Разобраться с ними не составило никакого труда - за сегодняшний день бойцы ударной группы уже проделывали это дважды.
Дальше дорога раздваивалась, уходя ещё ниже, поэтому бойцам волей-неволей пришлось разделиться. Отправившиеся направо по узкому крутому спуску попали в большую просторную камеру. На паре последних ярдах спуска имелись даже грубо высеченные ступени. По всему периметру камеры были высечены рептилоидные лики. Их разверстые пасти были полны острых зубов, а узкие овальные глаза не имели зрачков, отчего казалось, что рептилии слепы. В углублении по центру камеры виднелись отстатки костра. В помещении находился лишь один троглодит, одетый более нарядно, чем все встреченные ранее. Он был вооружён копьём, слишком хорошо сработанным, чтобы счесть его плодом трудов троглодитов, и тяжёлым арбалетом. Заметив незваных гостей, он предостерегающе поднял своё оружие и произнёс несколько слов на шипящем троглодитовом диалекте драконьего языка. Однако, что бы он там не говорил, его быстро скрутили, как и предыдущих стражей.
Отправившиеся налево оказались в просторном вытянутом в поперечнике зале, в дальнем конце которого находился слегка светящийся пруд, наполненный водой. В нём шевелились какие-то крабоподобные создания размером со взрослого человека. Отвлекаться на монстров было некогда, поэтому группа поспешила направться дальше, тем более, что особенной агрессии к вторгшимся чужакам крабоподобные существа не проявляли. Следующая пещера встретила фаендарцев запахом смерти и крови, перебивавшими даже троглодитовый дух. Где-то за стенами слышалось журчание воды, по всей видимости наполнявшей пруд в сосденей пещере. Эхо от шума воды заглушало тихий шорох горящего в этой пещере факела, чей слегка подргагивающий свет выхватывал полки, на которых покоились остовы различных лесных обитателей, часть из которых ещё сочилась кровью, а часть представляла собой высохшие, обтянутые кожей скелеты. На соседних полках лежало срезанное с костей мясо, заготовленное впрок.
В следующем помещении на полках, вырубленных в камне, хранились сушёные грибы, корзины с травами, различные корнеплоды и прочие долгоиграющие продукты. Наконец, сделав, по всей видимости, круг, вторая группа оказалась в просторной камере, где на стенах были высечены скалящиеся морды рептилий. Здесь вторая половина отряда как раз заканчивала вязать не совсем простого на вид троглодита: он носил больше украшений и был гораздо лучше вооружён, чем все остальные. Дальше дорога вновь раздваивалась, и обе группы вновь разделились.
Первая группа вновь оказалась в просторной пещере, которая почти пустовала: там был лишь один троглодит, точивший каменные оголовки копий. Судя по наличию места для костра и множества обустроенных на полу лежанок, здесь предпочитала отдыхать большая часть троглодитового племени, состоявшего из десятка особей. Троглодит, которому некуда было бежать, также был обезврежен, хоть и не без вреда для собственного здоровья.
Вторая группа проследовала в пещеру чуть меньше, чем большой зал, где был схвачен странный троглодит.Она располагалась ниже всех прочих и здесь стояла влажная прохладная дымка. С потолка свисала грубо вытесанная из растущих повсюду кристаллов сфера, внутри которой горела лучина. Свет от сферы отражался от тумана и торчащих из стен кристаллов, рассыпаясь радужными лучами. Из пола бил пузырящийся фонтан чистой воды, который иногда ослабевал, исчезая под землёй, чтобы через какое-то время забить вновь.Здесь находился единственный троглодит, который присматривал за двумя лягушками размером с кошку. Неожиданно эти агрессивные твари накинулись на фаендарцев, и те были вынуждены защищаться. Троглодит также не пожелал сдаться, и был убит вместе со своими питомцами, которые оказались ядовитыми. Здесь же были обнаружены и различные преспособления для аккуратной добычи яда с лягушек. Странно, что никто из троглодитов до сих пор не пустил в ход отравленное оружие.
Пока вторая группа восстанавливала силы и здоровье после схватки с ядовитыми врагами, их нагнала первая группа. Дальше туннель был только один, уходивший ещё глубже под землю, и защитники Фаендара двинулись по нему все вместе. По пути им начали попадаться многочисленные кости, торчащие из стен, которые из каменных превратились в глиняные. Встречались и целые диковинные композиции, составленные из костей, напоминающие каких-то зловещих анеглов смерти, скалящихся ухмылками разнообразных черепов. Большинство костей принадлежали животным, но некоторые были без сомнения человеческими.
Вскоре в темноте проступили силуэты трёх троглодитов, двух обычных и третьего, заметно больше остальных. Они стояли у края пещеры, там, где она вновь превращалась в небольшой узкий коридор, уходивший всё глубже вниз. Смотрели они в другую сторону и, казалось, гораздо больше ожидали чьего-то появления снизу, чем гостей сверху.
|
|
|
Лейпштадт
17 ламашана 4720 года
За последние сорок лет город изменился. На месте деревянных полусгнивших лачуг и давно переваливших за столетний возраст домов по всем современнейшим канонам строительного мастерства возводились новые трех- и четырехэтажные здания. Старые улицы безжалостно вскрывались для прокладки канализации и расширялись, чтобы по ним могла проехать более чем одна телега в одном направлении. Создавались тротуары, переулки, а площади обретали, наконец, достойный размер, превращаясь из пересечения улиц в места, где могли собираться люди.
Но городская ратуша была одним из старых зданий. Некогда это было центральное сооружение форпоста, которым Лейпштадт был до появления братьев Трейесов и их охоты за древними сокровищами, многократно перестраивавшееся и расширявшееся. То, что оно было построено для того, чтобы выдержать осаду диких племен, даже если внешние стены падут, чувствовалось, несмотря на все усилия текущей власти придать помещениям цивильный вид. И кабинет советника Декомбса не был исключением.
Былое его назначение сложно было угадать, но помещение было рассчитано на куда большее количество человек, чем ныне в нем находилось. Свет от ламп на потолках с трудом достигал высокого потолка, и чувствовалось, что тепло от занимавшего треть одной из стен камина, проникало не дальше света. Не было ни одного большого окна, лишь узкие вертикальные бойницы, закрытые тяжелыми, окованными железом ставнями. Массивный письменный стол казался маленьким, а шкафы с книгами и ящиками для документов – жавшимися к полу, несмотря на то, что высотой они были в полтора человеческих роста, и около каждой стены стояла небольшая тележка-лестница, чтобы можно было добраться до верхних полок.
Советник Декомбс, немолодой человек с осунувшимися, острыми, хищными чертами лица, кутался в теплый плащ. Взгляд его серых глаз вряд ли можно было назвать приветливым, но все присутствовавшие знали, что выбора у него не было. В детали произошедшего он посвятил пришедших по объявлению лишь после клятвы о том, что сказанное останется тайной ради сохранения общественного спокойствия, и плохо завуалированной угрозы сделать жизнь нарушивших эту клятву очень тяжелой, по меньшей мере, в пределах Усталава.
И его можно было понять. В трех деревнях вспыхнула болезнь, аналогов которой не было ни в книгах самых почтенных докторов не только города, но и в спешном порядке тайно опрошенных докторов всей страны. Письма были направлены к светилам целительной науки разных стран, но большинство ответов еще не были получены. Архивы Университета оказались бесполезны, а направленные в деревни солдаты, за свои защитные маски быстро получившие прозвище "Ворон", и доктора смогли лишь организовать карантин, сдержавший распространение болезни, но не остановивший ее. В последнем отчете спешно нанятого детектива Неспящего Агентства имелось упоминание перспективной зацепки, но новый запаздывал настолько, что Декомбс практически не сомневался, что с детективом что-то случилось. Доклад докторов Университета, организовавших карантин и изучавших болезнь, показывал лишь то, что современные методы лечения, в том числе и магического, результата не давали.
- Вы видите, в какой мы ситуации. Стандартные меры помогают сдерживать болезнь, но мы не знаем, откуда она взялась, каково лекарство, и можно ли ее излечить в принципе. Город готов заплатить по три тысячи золотых каждому, если вы сможете найти лекарство. Две тысячи – за доказательства того, что исцеление невозможно.
Последние слова Декомбс буквально выдавил из себя – мысль о том, что придется сдаться и полагаться на то, что после смерти последнего жителя зараженных деревень болезнь иссякнет сама собой, вызывала у него с трудом подавляемую ярость.
- И я не буду скрывать степень риска. Если вы заразитесь, то останетесь внутри карантинной территории. Если каким-то образом проскользнете сквозь него, мы примем меры… но, одновременно, вы – последний шанс этих несчастных крестьян.
По почти незаметному жесту советника молодой клерк положил на стол шесть свитков, уже скрепленных печатью города. Контракт был простым и не содержал, по меньшей мере на первый взгляд, каких-либо юридических ловушек. Одна копия с местами для нескольких подписей, оставалась у советника, по одной, индивидуальной, получал каждый нанятый.
|
|
|
|
|
|
-
Гарл жжет ))
-
Шикарный коннект
-
прямая линия работает!
|
|
|
|
|
|
|
- Несколько печально, - засмеялась Эрайа, хотя по ее лицу и нельзя было бы предположить, что ее вообще сколько-нибудь волнует судьба провинившихся гоблинов, или то, как именно дальше будут развиваться события.
Она повернулась к Лорину.
- Скажи, что они признали свою вину. Казнь состоится немедленно. Пусть Питиг соберет здесь всех, кто сейчас сможет прийти.
_______________________________________________________
Пока гоблины понемногу подходили и скапливались в тоннеле, ведущем к алтарю, Эрайа прошла рядом с пленниками, аккуратно проводя рядом с ними плетью. Оказываясь на достаточном расстоянии, змея делала выпад, впиваясь зубами в тело гоблина и выпуская яд, надолго причиняющий сильную боль и лишающий способности сопротивляться. Жестом Эрайа показала Тал`Атару, чтобы он вырезал языки пленным. Ничто не должно было помешать церемонии. Когда с подготовкой пленников было закончено, на алтаре она нацарапала кинжалом символ богини.
Эрайа показала Наллрину и Интларрину встать между ней и толпой собравшихся гоблинов, чтобы не подпустить никого к себе и не дать помешать происходящему. Она окинула взглядом отвратительную копошащуюся массу зеленых уродов. Затем кивнула Лорину, чтобы он переводил ее слова, и заговорила на эльфийском.
- Ваши господа справедливы, как справедлива богиня, сделавшая темных эльфов хозяевами Подземья. Но Лолс не прощает ошибок, и только кровью можно искупить вину, которая лежит теперь на всем вашем племени. Эти трое обещали увести вас из этих мест. Никто не вправе уйти отсюда без воли ваших хозяев. Они решили, что выше законов, которых даже не знают. Они убили молодых дроу, когда те были одни и безоружны, иначе даже втроем они никогда не справились бы, ибо нет в Подземье силы, кроме темных эльфов, и самый слабый из нас легко убьет лучшего вашего воина. За спиной вождя и втайне от всех, кому они врали и кто их поддерживал, они договаривались с вашими врагами, в союзе с ними делая все, чтобы вынудить племя покинуть эту пещеру. Из-за них племя оказалось на грани гибели. Они пошли против воли ваших господ, по чьей милости вы можете здесь жить. Но ваши господа справедливы. Справедливы и милосердны. Каждому дается выбор. Служить или умереть.
Эрайа медленно прошла к алтарю, молча кивнув сыну Мирзантииры, чтобы он передал ей первого гоблина. Она достала кинжал, рукоять которого была выполнена в виде паука, а четыре острых переплетающихся лезвия в виде паучьих лап с острыми шипами, загнутыми назад и немного в сторону. Она никогда не могла бы предположить, что впервые самой ей придется проводить ритуал так - в трех днях пути от Оршалара и от любой другой жрицы Лолс, в окружении самцов и грязных гоблинов, на алтаре, возведенном много лет назад, вероятно, с совершенно иной целью. Эрайа непроизвольно сжала рукой браслет в виде паука, обхватывающий ее левое запястье. "Хорошо, что это никто не уидит" - почему-то подумала жрица. Ее не оставляло чувство, что ритуал, проведенный здесь, таким образом, может оскорбить богиню. Она шагнула к первому гоблину, и, левой рукой взяв его за шею, занесла над ним нож.
Elghinn...
Ритуальный кинжал глубоко вошел в тело гоблина, легко вспоров тонкую кожу. Тело его выгнулось. Эрайа едва не выронила нож, когда не убитый сразу гоблин забился на алтаре. Резкое движение. Лезвие глубже вошло в тело твари, разрезая диафрагму, и кровавая пена пошла изо рта гоблина. Несколько раз Эрайа с силой провернула жертвенный кинжал. Затем, уперевшись коленом в грудь гоблина, резко дернула руку на себя. Сердце, порезанное в нескольких местах, осталось между лезвиями, срезанное и удерживаеморе специально для этого сделанными шипами.
Ногой жрица оттолкнула безжизненное тело в сторону и провела кинжалом по алтарю в обратную сторону так, что сердце гоблина осталось лежать на камне.
Elamshin...
Второй гоблин умер быстрее. На этот раз движения жрицы были уверенней. Лицо озарилось фанатичной, почти безумной улыбкой. Голос, повторяющий слова молитвы, звучал все громче, эхом отражаясь от стен пещеры.
Elamshinae...
Эрайа резким движением вонзила кинжал в тело последнего гоблина, провернула и выдернула, вместе с ним вырывая и гоблинское сердце. Ее движения стали быстрыми и точными, как если бы кто-то другой управлял ими. Здесь она была одна, и голос ее не сливался с голосами других послушниц, но он становился все громче, и теперь казалось, стены пещеры многоголосым хором сами повторяют слова. Последний из трех провинившихся упал возле алтаря, и все стихло.
|
С одной стороны, заходить так далеко на территорию гоблинов могло быть опасно, с другой - это давало возможность лучше осмотреть защиту их поселения. Потому, следуя за проводником, Эрайа отметила для себя количество способных сражаться гоблинов, примерное их распределение по лагерю, те места, где пол пещеры уходил вниз, и потому эти участки могли бы быть затоплены грунтовыми водами в случае, если произойдет небольшой обвал, и жестами показала Лорину, который долгое время обучался здесь и мог разбираться в таких вещах, обратить внимание на места, где возможно устроить такой обвал в случае необходимости. Осмотрела также и то, как располагаются входы в укрепленные колонны, из которых могли стрелять гоблинские лучники. Для атаки с севера это могло и не понадобиться, но должно было помочь сформировать представление о тактике гоблинов, и позже, если понадобтся, разработать более эффективный план атаки с другой стороны.
Вид вождя, увешенного каким-то мусором, и находящегося в пещере, таким же мусором заполненной, заставил усомниться в том, что он значительно отличался от мелкого пленника в лучшую сторону. В разложенных рядом гоблинах, замотанных в какие-то тряпки, с трудом угадывались гоблинские самки. Сложно было сказать, дегрдировали ли они так из-за того, что позиции власти здесь занимали самцы, но скорее всего нет. Больше было похоже на то, что гоблины в любом случае оставались бы ущербной расой просто по своей природе, независимо от формы власти.
- Из Оршалара сюда были направлены отряды для выяснения ситуации с населяющими эти места племенами. Задача моего отряда - проверить эту часть пещеры, выяснить ситуацию с вашим племенем и решить вопросы, которые могут в результате этого возникнуть. Такое внимание со стороны дроу связано со случаями пропажи студентов в последнее время. Если кто-то из этого племени, или из соседних, имеет к этому отношение, виновные должны быть наказаны. Полагаю, при вашем содействии получится избежать неприятных ошибок, и можно будет решить все мирным путем, не привлекая к этому остальные отряды, - спокойно объяснила ситуацию Эрайа на общем, отвечая на вопрос вождя.
|
|
Гоблинский тоннель остался позади, и весь отряд вернулся к развилке. Здесь можно было продолжать отступать дальше, в сороконожковый тупик, или же пойти в проход, который, по словам Таланара, вел к гримлокам. Вести он, конечно, мог совсем и не туда, или же куда-то еще - кто знает, о чем разведчику приказано было молчать. Возможно, очень скоро придется это проверить. В целом, вариант использовать для допроса гоблина уже известное место, где проход нужно будет охранять только с одной стороны, было удобнее, а потому Эрайа показала отряду двигаться дальше - в проход, по которому они пришли сюда. Недостаток, конечно, заключался в том, что слишком близко было убежище, которое должно было остаться тайным. Если гоблины все же пошлют за ними кого-то, придет ли им в голову искать потом замаскированный вход? Кто знает. На подходе были установлены ловушки, а значит, место это тупиком, вероятно, уже не считалось. Либо гоблины знали о потайном ходе, либо видели приходящих с этой стороны дроу, но проход так и не нашли. Либо же старые ловушки, возможно, были установлены еще тогда, когда это место не было тупиком - обвалы могли очень сильно менять карту проходов, перекрывая одни и открывая другие.
Пройдя еще немного в сторону сороконожек, Эрайа остановила отряд на переходе между развилкой и колонной с ловушками. Не слишком близко к укрытию. Достаточно недалеко от прохода в тоннель, ведущий к гримлокам - если гоблины решат, что нападающие пришли именно оттуда, после чего захотят и смогут это проверить, такое расположение, казалось, не должно было давать лишних поводов для сомнений в этом - не больше, чем что-либо другое.
Тал`Атара и Наллрина Эрайа оставила наблюдать за проходом - в том месте, где хорошо развитое дровийское зрение давало наибольшее преимущество, позволяя заметить любого раньше, чем он сможет увидеть их. Таким образом, незамеченным что-то могло выползти только со стороны пещеры пауков, но встреча с избранными Богиней животными не слишком беспокоила жрицу.
Сама Эрайа отошла на тридцать футов вглубь пещеры вместе с Интларрином и Лорином. Последний знал язык гоблинов, а паладин мог помочь в допросе другим способом. Здесь Лорин и смог уже сбросить мелкача на землю. Руки гоблина были надежно связаны за спиной так, что кисти начали опухать и приобретать сероватый оттенок из-за передавленных сосудов, рот был плотно заткнут куском ткани, раньше бывшим частью его же одежды, и сверху закреплен веревкой. Только после этого сам гоблин был осторожно приведен в сознание.
Убедившись, что гоблин может ее слышать, Эрайа села на камень в пяти футах от него, после чего заговорила спокойным размеренным голосом, обращаясь к Лорину, который знал гоблинский язык.
- Скажи ему, что рот его будет развязан, после чего он должен будет ответить на мои вопросы. Скажи, что если попытается кричать, или будет говорить слишком громко, или попытается сопротивляться, то умрет. Медленно.
Последнее слово она сказала с каким-то особенным удовольствием. В зависимости от таланта тех, кто будет этим заниматься, занять это могло и несколько дней. Хотя это и был всего лишь мелкий незначительный гоблин, все же это было бы достаточно интересно. Конечно, на его месте Эрайа предпочла бы видеть дроу, или светлого эльфа - представителя разумной, долгоживущей расы. Они намного лучше понимают ценность собсвенной жизни, им есть что терять - переживать их смерть, медленную и неотвратимую, смерть осознанную, было особенно приятно. Не столько смерть их в настоящий момент - смерть всего того, чем они могли стать, смерть их будущего - каждого дня, который никогда больше не будет прожит, смерть всего того, что могло бы быть сделано ими, но уже не будет. Смерть всех их мыслей и идей - чистое, осознанное уничтожение, суть которого не унижена ни сиюминутными порывами, ни личной неприязнью. Не быстрая смерть в бою. Медленная и мучительная, в ходе которой к пленник осознает каждую секунду того будущего, которе для него никогда не наступит.
Эрайа вздохнула, нехотя отвлекаясь от своих мыслей и возвращаясь к неприглядной реальности. Переговоры... точно, переговоры. Остальное может подождать. Позже. Намного позже. Не раньше, чем появится в этом необходимость. Она вышла из задумчивости, в которую погрузилась на несколько секунд, и с легкой улыбкой продолжила, все так же обращаясь к Лорину, но наблюдая при этом и за реакцией пленника.
- Скажи, что за ним никто не придет. А если и придут, то пожалеют об этом, а он будет наказан. Скажи, что сможет уйти, если честно ответит на все мои вопросы. Скажи, что пытаться скрыть что-то бесполезно - жрицы Лолс безошибочно распознают ложь.
Она вновь посмотрела на гоблина с легким отвращением. Маленькое копошащееся в грязи существо. Кривые тонкие руки, напоминающие лапы мелкого зверя. Неровная, немного пятнистая кожа... здесь не было освещения, которое позволяло бы различать цвета, но Эрайа и без этого слишком хорошо представляла этот мерзкий зеленоватый оттенок. Все в этом существе выглядело уродливо... не хрупким даже - не надежным. Он и сам умер бы через какие-то двадцать лет, если очень повезет. Что такое двадцать лет для тех, чья жизнь может длиться веками? Бессмысленно короткая жизнь гоблина состояла лишь из набора механических действий, из выполнения приказов и ритуалов, значения которых он сам не осознавал, а возможно, не понимали и те, кому он подчинялся. Здесь были сотни таких как он, каждый день он мог умереть, как и любой другой, и это ничего не изменило бы. Его жизнь ничего не стоила, и смерть его ничего не значила. Он был не интересен, но здесь, за пределами города, и нельзя было найти разумной и осмысленной жизни - то, что ее заменяло, было неприятно даже трогать. Здесь не было ничего, что можно было бы разрушить, и на мгновение Эрайа звдумалась о том, что, возможно, именно по этой причине демоны, жизнь которых проходит в вечном хаосе Абисса, и которыми движет лишь жажда разрушения, так стремятся туда, где есть еще что разрушить.
- А еще стоит снять ему кожу с ног. Об этом не говори, - Эрайа слегка улыбнулась, мягкой и нежной почти улыбкой, наблюдая за реакцией гоблина - интересно было узнать, понимал ли он общий.
Она замолчала, ожидая, когда Лорин переведет ее слова для гоблина, и ждала его реакции на них - знака, что он понял, и согласен с условиями. Или же что не согласен.
|
|
|
Бахрама письмо леди Эланы застало на севере. Он долго удивлялся, как его отыскали в этих краях, когда он и сам не знал, куда заведут его нити судьбы завтра. Но само приглашение никаких раздумий в жреце не вызвало. Он сразу понял, что подобное испытание ему сейчас очень нужно, чтобы горячая кровь вновь забурлила в венах. Добирался Бахрам недолго, раскошелившись на телепортацию до ближайшего к Гоке порта, оттуда уже на корабле доплыл. Любование городскими красотами келишит отложил на потом, ибо в своей жизни повидал столько всего, что ничто, казалось бы, его не могло больше удивить и впечатлить. Разглядывая стофутовую башню с водопадами, Бахрам лишь недоуменно пожал плечами – в его представлении ничего выдающегося это строение не представляло, так, неудачная попытка пустить пыль в глаза впечатлительным юнцам.
И вот уже жрец сидел перед женщиной в белых одеждах, представившейся как леди Элана, и не знал о ней ровным счётом ничего, в то время как она знала о нём подозрительно много. И всё равно желала, чтобы он сам рассказал о себе. Бахрам нахмурил бровь, почувствовав какой-то подвох. Он вообще не любил лишнюю болтовню. Что тут обсуждать, когда он уже прибыл и рвётся показать всё, на что способен? Не этой леди Элане, на мнение которой ему откровенно плевать. Себе доказать и богине, что наблюдает за ним с небес продемонстрировать.
– Каковы взгляды? – задумчиво переспросил жрец, выигрывая себе пару секунд для продумывания ответа, уж больно не хотелось ляпнуть какую-нибудь глупость, что вертелись у него на кончике языка, и всё сразу запороть. – Думаю, что это весьма полезное дело. Подобные испытания позволяют понять границы своих возможностей, стать лучше, сделать шаг на пути к совершенству. Я по натуре командный боец, на протяжении всей своей сознательной жизни я делю тяготы и невзгоды с другими людьми, подставляю плечом, когда они в том нуждаются, и ожидаю, что подставят плечо мне. Один воин, – Бахрам вытянул вперёд руку и показал указательный палец, – как бы ни был он силён, может быть сломлен и разбит. Когда воины сражаются вместе, – палец присоединился к остальным, сжатым в кулак, – сокрушить их гораздо труднее. Спрашиваете, в чём моя ценность? В том, что я поддерживаю своих товарищей, усиливаю их способности своей магией, вытаскиваю их из цепких лап смерти, закрываю их своим щитом и обрушиваю свой меч на наших общих врагов.
|
|
|
|
Эрайа выслушала молчание воинов, после чего, решив, что это означает их полное согласие со всем, что произойдет дальше, показала, что брифинг окончен и вышла.
============================================================
Через пять дней, на восьмой день после нападения, Эрайа снова собрала отряд перед началом дежурства. За ней следовал еще один воин, одетый в закрытую броню из плотной кожи с металлическими вставками. Сверху был накинут плащ с символами дома Нилгет, лицо было замотано шарфом и закрыто глубоким капюшоном. Под броней была надета простая одежда, руки закрывали перчатки так, что фигура напоминала обычного эльфа. В руках мертвый воин держал щит и боевой топор.
- Первой группой будет руководить Наллрин. Ваша задача - быстро убить двух воинов отряда Тилиаль. Полагаю, смерть Реувира или Тсуклора ограничит возможности к отступлению, а смерть Доурдена или Хамзина заставит паниковать остальных, что может привести к интересным последствиям. Вам нужно будет решить, от кого избавиться первым, но в самом начале как можно большее количество воинов должно быть убито одновременными выстрелами с крыши. Главная задача - быстро сократить их численность.
Первая группа начнет атаку. Стреляйте, когда отряд Рилин будут на большом расстоянии от выхода обратно в город, и по возможности достаточно далеко от лестницы.
Тал`Атар может поставить ловушку на подходе к месту стрельбы. Нужен отравленный болт и заклинание, не позволяющее промахнуться, если нужно будет избавиться от Тилиаль. Если это понадобится, должна быть возможность быстро спуститься вниз.
- Задача Интларрина заключается в том, чтобы не дать оставшимся из отряда Рилин возможности сбежать. Когда первые их воины падут, нужно будет идти в их сторону и сообщить о нападении на отряд Нилгет. Через день убийцам Эриндена будет разрешено вернуться на улицы города. Думаю, многие слышали о случае с Тал`Атаром. Если сказать, что беспорядки на улицах города в последнюю неделю, вызванные столкновением интересов двух отрядов, привлекли их внимание, и они решили избавиться от обоих, думаю, в это могут поверить. Быть может, они в действительности и не стали бы так делать, но если Тилиаль действительно только недавно патрулирует улицы Эриндена, полагаю, она знает об этом даже меньше, чем я. В остальном - действуй по ситуации. Твоя основная задача - захватить жрицу.
С тобой будет скелет, замаскированный под нового воина моего отряда. Он прикроет тебя и позволит выиграть время, если что-то пойдет не так. Тилиаль не должна понять, что это нежить, но, если поймет и попробует перехватить контроль, у нее уйдет на это несколько секунд. Если она начнет что-то подозревать, нужно будет быстро ее вырубить.
- На все стрелы стоит нанести метку. На те, которыми будет пользоваться первая группа, и на те, которые будут у Интларрина и скелета. Сомневаюсь, что Тилиаль знает, как именно должны выглядеть эти стрелы, но если они все будут выглядеть одинаково и отличаться от обычных, это будет подтверждать историю.
- Вопросы? - на всякий случай поинтересовалась она. Если что-то и оставалось, решить это стоило определенно до начала нападения на отряд Рилин, а не во время.
|
|
|
|
|
Двадцать девять дней спустя после того, как отряд в куда более широком составе вышел из Арабеля, Карл с Аланом и Симзой достигли логова Сладкой погибели, золотой драконицы, что была одной из двух устроителей Ксорвинтааля. Мрачное подземелье в Зараженных холмах, что служило ей вторым домом, было уже к тому времени разграблено отрядом Катрины л'Эль, и драконица, представшая перед своим избранником на игру, а так же его компаньонами с сожалением сообщила им, что люди опоздали. Опоздали всего на час, и её сопернику условленную вещь доставили немного раньше, и теперь по правилам игры она обязана покинуть территорию Кормира. С тем они и расстались.
По возвращению в Арабель однако их ждали хорошие новости. Пойманных орками Марию и Нэйтана спас из плена сэр Гастон Бриер со своими оруженосцами, а так же ополчением, которое он каким-то чудом смог собрать в Минро. Отец Карла, конечно, бушевал поначалу, поскольку волновался не только он, но и мать, и сестра молодого дворянина, но после разговора тет-а-тет переменил своё отношение к произошедшему и пообещал всем участникам отплатить добром за добро и верную службу.
Таким образом сэру Алану через ходатайство Августа Нуарта к рыцарскому титулу был пожалован дворянский титул барона, а так же оказано полное содействие в выделении земли вблизи тракта, чтобы вести там хозяйство. Кроме того, Майремин Лал, получившая из нужных уст информацию о доблести паладина, предложила ему в качестве одного из командиров присоединиться к военным силам, которые собирались, чтобы очистить Королевский лес от зеленокожих.
Симза с использованием всего того добра, что вынесла из логова дракона, могла бы купить себе маленькое село, но начала с кузницы. Поскольку о том, чтобы дикарке дать титул, речи не шло, Август использовал свои возможности для того, чтобы найти женщине хорошего учителя и подмастерий, хотя никто не ждал и не верил, что она останется в городе надолго. Как говорит поговорка, волка сколько ни корми, он всё равно в лес смотрит, так и здесь.
Мария хоть и не сумела принести ничего из сокровищницы дракона, не осталась без благодарности со стороны отеца Карла. Кроме небольшой суммы, которую лорд выделил ей в качестве награды, через связи в церкви Леди Тайн, воспитавшей Алана, а так же других знакомых в столице, он добился того, чтобы охотнице был пожалован титул баронессы и предоставлена земля в Дедлуке, на которой в течение года был построен и открыт приют для сирот. В следующие годы благодаря тому, что выходцы из приюта часто выбирали для себя пути охотников, следопытов и бардов, он стал одним из самых известных в Кормире. Детей там воспитывала в основном сама строгая баронесса Мария Витт, вышедшая замуж за местного добродетеля и владельца лучшей придорожной таверны Джеймса.
Нэйтан хоть и не получил титула дворянина, был обеспечен тем, что получил в свои руки неплохую таверну на северном выезде из Арабеля. Очень скоро она стала любимым местом местных любителей выпивки, потому что разбавлять хозяин не любил, а выпить очень даже. Безбедная жизнь, состоящая из одного удовольствия, разве не этого желает каждый простой солдат?
Карл же через какое-то время сыграл свадьбу с Катриной, дав официальное начало долгому и плодотворному сотрудничеству двум домам из разных частей Кормира, и после свадьбы молодые переехали в построенный семьёй л'Эль особняк, получив так же себе часть дел обеих семей. Никто не сомневался, что после того, как родители состарятся, они возьмут на себя всё, чем те владели, и приумножат полученное.
И главное, что на каждую годовщину окончания Игр драконов, Карл приглашал к себе тех, с кем прошел этот путь, чтобы снова вспомнить те приключения, а так же поднять тост за храбрость и верность.
|
|
|
|
-
Эрайя сделала всех! Молодец!
-
Lloth tlu malla; jal ultrinnan zhah xundus.
Акула. Этот прав. Ты выбралась из худшей ситуации. И победила. :D
-
во многом неожиданно, леди Эрайя продолжает удивлять
|
|
|
|
|
-
Скорей поставить плюсик
Копьём, мечом, рукой,
Кинжалом, алебардой,
Гизармой и пикОй!
-
Молодца! Победитель конкурса рифмоплетов
|
|
|
|
Получение награды за поимку преступника, за расследование, получение паспортов - все это было несомненно благословением Гарла Глиттерголда, радеющего о своих подопечных. Ведь тяга к приключениям должна вознаграждаться, в этом и смысл. Больше адреналина, больше риска, пути непонятно куда, а как результат: золото, признание, веселье. Об этом всю дорогу до таверны рассказывал гном своим товарищам, особенно Миккену и Фрейе, потому как гномы, хотя Джек и Таар тоже были нормальными парнями, хоть и не гномами.
Йоркишентапункерталь не сомневался, что в душе они тоже гномы, потому как такая команда мыслить должна одинаково и ведь мыслит. Вон они сколько прошли и пережили. Расскажи это многочисленной родне дома, так и сразу станешь видный парень, может, кое-кто и обратит наконец-то внимание на такого хорошего парня, как Йорк, а не на этого раздутого узлами мышц Бурка из рода Петрусов, чтобы его понос пробрал.
В таверне было весело, все расслаблялись, ели, выпивали, рассказывали истории. Местные почему-то с почтением слушали Йорка после четвертого бокала пива. Скорее всего потому, что он еще и угощал, а не только тараторил беспрерывно, перемежая рассказ благословениями Гарлу. Вроде бы он что-то там говорил Фрейе, кажется, даже в шутку в любви признавался, кажется, они из-за этого боролись с Тааром на руках. Последний чего-то еще временами флягу искал... Кажется... А, может, привиделось?
- Ба-а-а--а-а-м! Вот так звук. Как он отлично резонирует в голове, от стенки черепа к стенке, проникая прямо сквозь организм. Кто-то звякнул колоколом на колокольне, звякнул и перестал, быть может, даже упал оттуда, но сейчас Йорку было плевать. Доски пола невыносимо громко скрипели, словно на зло, вызывая у Йорка зубную боль, хорошо еще что он знал некоторые хитрости по выводу из организма таких последствий, нужно было только у хозяина взять некоторые ингредиенты...
В коридоре невыносимо топал черный котяра с белой лапой, Йорк не выдержал этого и высвистнул нахала в окно, наслаждаясь моментом полета. Когда Йорк с товарищами покинул "Сатира", он уже походил на нормального гнома, хоть и со слегка опухшим лицом. Предстояло выполнить обещание, их всегда нужно выполнять иначе и давать не стоит. В музее, поставив, наконец, ящик гном усиленно делал вид, что слушает беседу, на самом деле он уже хотел пойти на улицу, а уж точно не разглядывать экспонаты.
Торт и напитки после дела стали отличным дополнением к завершению дела, Йорк подумал даже, что надо научиться варить не только зелья, но и торты, все таки они необычайно вкусны, да и гномкам нравятся. Полезное умение, одним словом. Когда они вернулись в "Сатир", наступил момент, когда решаются судьбы: принятие решения о дальнейших действиях. Есть в этом какое-то таинство. Группа бездельников за столом в таверне, вполне обычная, лишь немного повидавшая... А через несколько минут у них есть цель, дерзкая, требующая характера, воли, ну и конечно свободного времени...
|
|
|
-
Этот игрок опасен для любой адекватной группы
-
А это чтобы игру не портила
-
Ну и зря.
-
Нестабильная психика
-
Не знаю, чем вызвано, но в любом случае это хамство неоправданное.
|
|
-
Симза впечатляет!
-
да , детка)
-
Нэйтан почти влюбился уже :)
-
лучший подход к решению ситуации
-
Ай-ай, роскошная женщина.
|
|
|
|
|