| |
|
|
|
|
Дорогу до убежища Священник провел в молчании, обдумывая грядущий ритуал и тот сюрприз, что задумал для новых состайников, лишь изредка поглядывая на дорогу и давая указания - как лучше, быстрее и незаметнее проехать.
Чем ближе стая приближалась к убежищу Цимисха, тем лучше становилось и его настроение - окружающая почва словно наполняла Изверга силами и энергией; мелкие духи земли, коих не могли видеть остальные, игриво скакали по кладбищу, то неожиданно появляясь словно из ниоткуда, то снова пропадая во влажной и комковатой местной почве, щедро удобренной поколениями похороненных. Несколько раз Краков кивал пустоте и с пустотой же здоровался - так выглядело это для остальных.
Наконец, открыв потайную дверь внутри саркофага, Цимисх широко улыбнулся и тихо произнес:
-Прошу, дорогие братья и сестры, будьте моими гостями этой ночью.
После чего шагнул на лестницу первым, волоча за собой одного из пойманных смертных.
Спустившись внутрь, Цимисх совсем уже счастливо заулыбался и пробормотал себе под нос "хорошо очутиться в домашнем уюте", затем потащил связанного потомка Сифа в угол, в котором уже лежало несколько тел - впрочем, досуха выпитых. Жестом велел остальных оставить там же.
-Думаю, было бы вежливо представить вам моих временных... соседей. - Игорь кивнул на стол в дальнем и практически не освещенном углу помещения, за которым виднелось два силуэта фигур. - Тот, что справа - Андрей. Умер от инфаркта миокарда, при жизни был искусствоведом, так что он - отличный собеседник. Рядом с ним - Елена, мать троих детей и их же первая жертва. Семь ножевых ранений, а все потому, что отказалась давать сыновьям деньги на наркотики.
Те, кто наиболее внимательно глазели по сторонам - если таковые были - могли заметить у одной из стен трое тел, принадлежавших молодым парням. На полу, рядом с ними, лежал медицинский лоток, в котором виднелся жгут, шприцы и десятка два пустых ампул. На лице и груди тел виднелись белые следы рвоты.
Пока Игорь рассказывал гостям о "соседях", сам он подошел к телам за столом и "поздоровался" с ними. Мужчине он потряс руку, женщину же осторожно погладил по плечу.
Затем скрылся в темноте своей "спальни" и вернулся оттуда с несколькими крепкими крюками для мяса - на таких висят коровьи туши на скотобойнях - развешал их под потолком на примерно равном расстроянии, после чего повернулся к состайникам.
-Мне нужно несколько минут для подготовки. Вы же пока развесьте смертных на этих крюках. По возможности, постарайтесь не убить их, хотя это и не критично. Чувствуйте себя как дома, братья и сестры.
И, вновь широко улыбнувшись, священник скрылся в тени "спальни".
|
|
Ночной Петербург прекрасен, он манит романтиков и мечтателей, он открывает свои двери для поэтов и художников, он даёт безграничные возможности авантюристам и вольнодумцам. Но мало кто обращает внимание на тьму притаившуюся в нём. Петербург - город монстров и оживших легенд. Каждый день здесь - может стать последним днём. Особенно сейчас, когда Шабаш укрепился в этом городе и бесчисленные орды кровососущих мерзавцев устремились сюда, чтобы принять участие в бесконечной войне, чтобы заслужить своё место в иерархии Меча Каина или просто для того, чтобы на тёмных улицах этого города наконец-то почувствовать себя свободными.
28-е сентября 2013 года. Прошло пять лет с тех пор, как Шабаш вторгся на улицы Города-на-Неве. Влияние Камарильи ослабевает с каждым годом. Эти жалкие глупцы, ползающие в ногах у своих патриархов, ослабли и разленились. Великая война идёт на улицах их города, Меч Каина удерживает весь северный берег, а они всё ещё полны надменности и верят в свою победу. Василеостровский и Петроградский районы каждую ночь загораются новыми огнями, являя собой фронт этой безжалостной войны. Ещё немного и южный берег падёт...
Архиепископ Петербурга - его высокопреподобие Бенедикт Янг велел всем каинитам этой ночью явиться в его резиденцию. Протестантская христианская церковь, располагающаяся недалеко от станции метро Площадь Ленина, уже три года "закрыта на ремонт". Все иконы были уничтожены, кресты сломаны, а стены покрыты оккультными рунами и письменами. Архиепископ Бенедикт всегда питал какую-то слабость к церквям, поэтому и в качестве резиденции выбрал одну из них.
Сторонний наблюдатель не увидел бы ничего необычного, но около церкви этой ночью стояло подозрительно много машин, мотоциклов, а около входа сидел огромный чёрный пёс. Сэр Балгруф Дикое сердце, гангрел отступник, паладин, телохранитель Бенедикта. Именно он был на страже этого собрания и пропускал внутрь только тех, кто был приглашён.
Внутри было довольно людно, все каиниты Петербурга были здесь, мрачные, весёлые, злые и любопытные, все лица были совершенно разными, подчёркивая многогранность Шабаша. У алтаря в центре залы стоял сам архиепископ, а по правую руку от него инквизитор Петербурга - Андрей Никитин. Все были в сборе и все были готовы слушать. Наконец Бенедикт начал, и, когда он заговорил, в зале наступила полная тишина.
- Братья и сёстры! - Его голос звучал подобна раскатам грома, в нём чувствовалась власть и мудрость, этот голос хотелось слушать, за ним хотелось идти, ему нельзя было не верить. - Я собрал вас здесь этой ночью, чтобы поделиться с вами своей радостью! Нам стало известно местоположение опорного пункта камарильи в Петроградском районе. Наши силы достаточно многочисленны, наши новые братья заслужили наше уважение и сегодня отсюда выйдут две новые стаи! Наши зубы готовы рвать, а наши когти давно жаждут битвы! Завтра! Завтра ночью Петроградский район падёт! - На несколько секунд он замолчал, чтобы дать толпе воспринять услышанное и успокоиться после серии бурных криков, после чего его лицо стало печальным и он продолжил уже менее торжественным тоном. - Но даже такую счастливую ночь можно омрачить. И её омрачил один из нас. Приведите его!
Двери в подсобное помещение открылись и по приказу Бенедикта оттуда вышли леди Релена и дуктус стаи Ночных Цветов Константин Белый. На цепях они вели за собой кого-то. Всего в грязи и в крови, в рваных одеждах и с растрёпанными волосами. Парень лет двадцати пяти диковато озирался по сторонам и мелко дрожал. Его подвели к Бенедикту и швырнули на пол на колени перед его высокопреподобием. Бенедикт окинул его презрительным взглядом и продолжил говорить.
- Это ничтожество, этот лопатоголовый, чьего имени я даже не хочу знать, ещё не до конца осознал своё место в пищевой цепочке. Прошлой ночью один из наших братьев напал на улице на какую-то бабу и хотел осушить её. Представляете себе его удивление, когда из-за угла на него набросился этот лопатоголовый и помешал? Он, подумать только, влюблён в бочку с кровью. Я хочу... Даже нет, я ВЫНУЖДЕН преподать ему урок.
Бенедикт щёлкнул пальцами и из другого подсобного помещения какая-то длинноволосая блондинка вытолкнула перед собой девушку. Девушка лет двадцати-двадцати пяти, в белой порванной блузке, с спутанными каштановыми волосами, в короткой юбке и совершенно босая. Она упала на пол, привстала, огляделась по сторонам и, решив, что Бенедикт тут главный, поползла к нему, рыдая и умоляя его.
- Сэр, сэр, пожалуйста! Пощадите меня! Я нив чём не виновата! Я отдам деньги, я отдам всё, только не убивайте меня, пожалуйста, у меня ребёнок!
- Молчать! - Резко брошенное слово и в зале снова воцарилась тишина. - Вы, жалкие ничтожные существа, вы считаете, что можете о чём-то нас просить? Вы считаете, что нам вас жаль? Вы просто пища. Стадо. Скот. Вы никто. И сейчас этот лопатоголовый узнает, что такое быть монстром. - Бенедикт вновь щёлкнул пальцами и кто-то из угла бросил ему свёрток. Десятки глаз следили как свёрток летит по церкви и аккуратно приземляется в руки архиепископа. А затем свёрток заплакал.
Это был ребёнок, ребёнок, судя по всему, месяцев четырёх-пяти. Глаза девушки округлились и наполнились слезами, но она не могла произнести ни звука, а лишь молча шкребла ногтями по полу церкви, ломая их и раздирая пальцы в кровь.
Бенедикт аккуратно откинул одеяльце, нежно посмотрел на ребёнка, немного покачал его на руках, после чего медленно опустил перед собой на пол и ласково обратился к девушке.
- Не бойся, дитя моё, твоё ребёнок не останется сиротой. - А затем он одним резким движением поднял ногу и с отвратительным чавкающим звуком раздавил ребёнка с такой силой, что его разлетающимися конечностями забрызгало большую часть стоящих впереди каинитов.
Женщина потеряла саму себя на долгие две секунды, а затем начала в приступе немой истерики рыдать, захлёбываясь своими слезами и водя пальцами по кровавым каплям на полу. Бенедикт же напротив, очень оживился, на его лице появился звериный оскал, он улыбаясь обернулся к провинившемуся каиниту и пнул его по рёбрам.
- Ты видишь!? Ты понимаешь кто ты? Ты не человек! Я не человек! Мы монстры и нам не должно быть жалко еду! Ты глупец! Ты стоишь на вершине пищевой цепочки и при этом умудряешься влюбляться в бочёнки с кровью! Идиот! А теперь иди! Медленно сломай этой сучке обе руки, обе ноги, и пока она ещё будет в агонии осуши её, глядя в её полные ужаса глаза! Давай, урод, или клянусь Каином, если ты этого с ней не сделаешь это сделаю я, но уже с тобой! Пошёл! - И архиепископ пнул парня ногой в спину, подталкивая ближе к женщине.
Он всё сделал. Кровавые слёзы текли по его щекам, когда он начинал свою экзекуцию, но... Но зверь взял своё. Уже после первого укуса на лице у парня заиграла улыбка, а через несколько секунд, он уже играючи разрывал девушке живот и смеялся глядя в её затухающие глаза. Всё произошло довольно быстро, но все присутствующие почувствовали запах крови, адреналин брал своё и толпа стала почти неуправляема. Архиепископ засмеялся, хлопнул в ладоши и боковые двери открылись. Боковые двери за которыми лежали связанные люди, человек пятнадцать, не меньше.
- Угощайтесь, братья, я вижу этот лопатоголовый смог разжечь в вас аппетит. - Бенедикт развёл руки в стороны и все вампиры, которые были в церкви, рыча и смеясь разошлись по сторонам, чтобы урвать и себе кусочек.
Через каких-то десять минут всё было закончено. Его высокопреподобие стоял и улыбался своим перемазанным кровью братьям, а они смотрели на него с преданностью и благодарностью.
- Бьянка, Алиса, Краков, Солодовский, Кузнецов, - начал перечислять Бенедикт, - выйдите вперёд. Вы составите первую стаю. Дуктусом назначаю Кузнецова, а Священником Кракова. Не подведите Меч Каина, братья!
Он подождал пока все называнные поклонятся, принесут клятвы верности и отойдут в сторону, чтобы познакомиться, после чего продолжил.
- Коваленко, Гусь, Колтышева, Хубур и Энлиль, - архиепископ жестом пригласил встать напротив него, - вы составите вторую стаю. Дуктусом назначаю Гуся, а Священником Колтышеву. Не подведите Меч Каина, братья!
Названные каиниты так же отошли в сторону и на этом официальная часть была закончена.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Жиль не успел ни добить одного из своих оппонентов, ни сделать хоть что-то, чтобы удержать от падения Альбина, ни понять, что произошло. Картина окружающей действительности вдруг задрожала, а пол устремился к потолку. Что-то стиснуло левую щиколотку маршала и поволокло его вниз. Всё произошло так стремительно, что шансов уцепиться за ближайший выступ или хотя бы дохлого вервольфа у него не было. Ударившись головой не то о стену, не то о ступеньки, де Рэ замер. Будучи оглушённым, владыка Моргота не мог понять, жив он или уже умер. Затылок ныл, перед глазами всё тонуло в зыбкой дымке и двоилось. Граф попытался пошевелить рукой, и это ему удалось. Значит, жив... и позвоночник цел. "Только бы не потерять сознание... Чёрт дери!" - пронеслось в спутанных мыслях мужчины. Прямо над лицом Жиля ощерил пасть оборотень. Граф, понимая, что искать оборонённые во время пикирования пистолеты-пулемёты бессмысленно, собрался было выхватить из ножен меч, но обнаружил, что их крепления оборваны. Твою же проклятую абиссарийскую курву-мать, блохастое отродье! Не оставалось ничего, кроме как убираться от клыков врага ползком, но даже это лучше, чем сдаться. Следующие несколько десятков секунд показались де Рэ вечностью: он, уворачиваясь корпусом то влево, то вправо, держась на волоске от гибели, отползал вслепую, кажется, по направлению к складскому помещению. И положение его становилось всё хуже. Очередной выпад громадной волчьей башки аристократ отбил кулаком. В прямом смысле. Удар у маршала был поставлен замечательно, и это стоило волколаку нескольких зубов. Тем не менее, сия отчаянная мера не прошла даром и для Жиля: левую руку, точно разряд электрического тока, прошила боль, и оная тот час же онемела. Позади слегка беззубого абиссарйца замаячила ещё одна вервольфья рожа. Видимо, её обладатель решил присоединиться к веселью, да только оборотень с окровавленной мордой с видом вожака рявкнул на него, давая понять, что этой добычей делиться не намерен. Де Рэ возблагодарил наличие в рядах волколаков субординации и огляделся в поисках оружия. Его взор воссиял радостью, поскольку в пределах досягаемости обнаружился его, Жиля, собственный клинок. Граф, пользуясь выяснением отношений меж подчинённым и руководителем, сумел дотянуться до него и теперь тихонечко отползал. Увы, в этот момент громадная лапа волка, отогнавшего позарившегося на его кусок, прижала человека к полу. Тот, впрочем, в долгу не остался и всадил меч под подбородком твари, заметив у неё на шее странный ошейник. Хлюпнув горлом, волколак начал заваливаться вбок. Он молотил в воздухе лапами и метался, лишь каким-то чудом не достав маршала. Когда же предводитель стаи издох и перестал дёргаться, Жиль, опираясь на меч, кое-как встал. На него взирали оторвавшиеся от трапезы оборотни числом ровно три штуки. Главным блюдом на их столе было то, что осталось от пана Стасяка. Нехорошо оскалившись, троица клином двинулась в сторону графа. Жиль занял боевую стойку. А что ему ещё было делать? Саунд: ссылка
|
Стоило Абаддону упомянуть о командирах армий, как массивные створки дверей, богато изукрашенных гравюрами, прославляющими Тёмных Богов, с лёгким шипением раздвинулись, и в помещение вошёл космодесантник в сумрачно-синем доспехе. Последние сомнения касательно его принадлежности с лёгкостью развеивал клыкастый череп, простиравший крылья на нагрудной пластине брони. Повелитель Ночи, собиравшийся было войти, вдруг задержался на входе и грозно стукнул по полу древком психосилового посоха. Этот жест привлёк внимание Байла, и взору его предстала интереснейшая картина: уцепившись когтистыми лапками за шёлковый плащ чернокнижника, на коленках ехала смазливенькая демонетта.
- Шерри, сей же час иди прочь! - повелительным полушёпотом проговорил колдун, от чего демонеттка съёжилась у его ног и скорчила обиженную гримаску. - Мне повторить?
Та покачала головой, поднялась на ноги и, повернувшись, продемонстрировала присутствующим весьма аппетитный зад, едва прикрытый кружевными трусишками. Ещё раз освидетельствовав свою обиду, несправедливо понесённую ею от холодного и жестокого мужчины, Шерри нервно крутнула длинным хвостом и, перебирая шустро ногами, похожими на кошачьи лапы, удалилась с гордо поднятой головой.
Отделавшись от навязчивого приобретения (вчера вечером Валиант выиграл Шерри в регицид у Фабиуса), сын Кёрза с достоинством прошествовал в зал заседаний и поклонился Абаддону Осквернителю.
- Приветствую, тебя, Абаддон Осквернитель. Да прибудет с тобою вечно милость Великих Богов, - говорил Эльвенор вежливо и с почтением, но на самом деле был о приемнике Хоруса ещё худшего мнения, чем иные лояльные Астартес. Пожалуй, большей неприязнью у чернокнижника пользовался только Криг Ацербус. Впрочем, именно по дурости демон-принца он оказался на этом корабле среди участников очередного Чёрного Крестового Похода: злосчастный Ацербус, заявив, что ему лень, и что он, вообще-то, куда более любим Богами Хаоса, чем Абаддон (видимо, в основу суждения легло наличие демоничества), и в связи с этим под началом лидера Чёрного Легиона служить не собирается. Однако поворчав, Криг пораскинул остатками мозга и понял, что от тринадцатого ЧКП ему не отделаться, а если и отделаться, то с последующим получением по рогатой башке. Глаза демон-принца просияли радостью, когда он случайно заметил своего советника: вот кто будет отдуваться на полях сражений! Эльвенор-то башковит - и выкрутится, и чего доброго, вернётся с добычей. Радостно зарукоплескав своей гениальности, Мастер Секиры велел Валианту готовиться к выступлению, не замечая, как тот изображает за его троном эпическое колдунское ликодлание. - И тебе приветствие моё, сын Феникса.
Когда Абаддон благосклонно кивнул, Повелитель Ночи занял своё место за столом. Ему очень хотелось приложить руку к лицу, потому как последнее восклицание Осквернителя донеслось до его слуха на входе, но колдун предусмотрительно воздержался: сын Хоруса, осклабясь, смотрел прямо на него. Всё указывало на то, что он желает толкнуть речь, и Эльвенору оставалось лишь надеяться, что оная начнётся не с каноничного "Хорус был глуп, Хорус был слаб!"
-
Боше ш ты мой, какая милота))
-
Валиант в своем репертуаре же. Такой умный и няшный колдун вынужден жить со всякими Ацебрусами и Абаддонами...
|
|
|
|
|
Знакомо ли вам то странное чувство, что возникает порой в момент триумфа или полного спокойствия, когда волноваться вроде бы и не о чем, но беспокойство упорно тяжкой тенью ложится на плечи, закрадывается в душу и заставляет вас вертеть головой во все стороны, чтобы заметить признаки скрытой угрозы? Оно похоже на вестника бури, вдруг возникшего посреди безоблачных небес чёрным чётким силуэтом. Или на стрелу, выпущенную метким стрелком, затаившимся в надёжном укрытии – стрелу, поразившую в самое сердце. Это гнусное чувство медленно одолевало морготцев и постепенно передавалось людям инквизитора. Пока оно маячило на задворках сознания, почти неразличимое, но уже разрастающееся. Спецназовцы перезаряжали оружие и считали гранаты. Эльфоподобный снайпер уже перезарядился и теперь снова осматривал окрестности. Оборотни дёргались в конвульсиях и дохли. Статуя ангела из серого камня, забрызганная кровью, всё так же страдальчески взирала на окружающий мир. Ничего особенного, одним словом. Только противное ощущение опаски. Аларику, впрочем, до статуи дела никакого не было. Он склонился над лежавшей на каменном полу девушкой. Та уже открыла глаза, осознала, что ей, равно как и её командиру, ничего более не угрожает. Теперь она, опираясь на огнемёт, осторожно поднималась. Ничтоже сумняшеся, охотник подал ей руку. Его сил вполне хватало на то, чтобы вернуть вертикальное положение даме, носившей не самый лёгкий боевой доспех. Не то рыжеволосая была благородного происхождения, не то среди морготских солдат в порядке вещей была галантность, но удивления она никак не проявила, позволив мужчине поставить себя на ноги. В прямом смысле этого слова. Вблизи рыжая выглядела даже ещё симпатичнее. А уж насколько привлекательнее она становилась, когда улыбалась! И она, чёрт дери, улыбнулась Аларику. - Спасибо. Могу я узнать, как зовут человека, поспешившего мне на помощь?Практика показывала, что "Морготские волкодавы" - тоже люди местами. По крайней мере, это касалось женской части личного состава. Огнемётчица ждала ответа и привычно проверяла амуницию. Всё говорило о том, что трудами оборотня пострадала её гордость, но никак не спина и место, располагавшееся чуть ниже оной. Стасяк покосился на своего товарища, но ничего не сказал. Его больше занимало другое: до чего нелепой, непродуманной, сырой была засада. А атака? Твари неслись на ватиканцев, точно полоумные. Без ума совершенно. Альбин не был специалистом по части демонов, экзорцизма, вампиров, оборотней и прочей некромантии, но кое-что знал. А именно следующее: оборотни в большинстве своём сохраняли рассудок после трансформации. Но зверюги, которым полагалось быть хитрыми, буквально бросались под пули. С чего вдруг, а? Полковник огляделся, осматривая убитых волколаков. Те явственно были мертвее мёртвого, но что-то продолжало терзать пана. Что-то... неоформленное, не имеющее пока даже очертаний. Маршал молчал, и на долю секунды беспокойство обозначилось и в его чертах. Или то была игра недостатка освещения в старой часовне, забытой всеми, кроме морготских военных и не очень умных молодых оборотней, у коих показателем смелости было дойти до Серокрылого Воителя (их трупы солдаты частенько убирали из здания, матеря на все лады "глупую абиссарийскую скотину"). Впрочем, Николас, Жиль и его люди знали то, чего не знали Альбин и Аларик. У подножия скульптуры под плитами ловко был спрятан потайной ход в подземелье часовни, что давным-давно было приспособлено под склад. Там хранились боеприпасы, оружие, экипировка, средства индивидуальной защиты и провиант в виде армейских сухпайков. Помещение подвала не могло похвастаться сложностью, как при иных культовых сооружениях, но по площади было приличным. И теперь, когда было ясно, что оборотни новой породы чихать хотели на наличие наделённой святыми свойствами статуи ангела, вставал логичный вопрос: не могла ли часовня, как предполагал изначально охотник со шрамом на лице, и правда быть западнёй? Граф пребывал в уверенности касательно безопасности этого места, потому как знал его историю и необычные особенности. Эта уверенность была грубо перечёркнута. Если бы он имел возможность разместить солдат в засаде на территории, ранее для того недоступной и для врага неожиданной, то непременно воспользовался б ею. Жиль не имел привычки считать себя умнее врага. Он кивнул на замечание Ван Тейна и, скептически вскинув брови, ответил: - Не так скоро, как нам всем того бы хотелось.
- Рассредоточьтесь вдоль главного коридора, - произнёс владыка Моргота, обращаясь теперь к "Волкодавам". – Поль, пройдите…Де Рэ не договорил. Послышался знакомый ему звук – шипение и лёгкое потрескивание запирающего механизма. Мраморные плиты быстро и гладко отъехали в стороны, и из образовавшегося в полу провала показался первый из взбегающих по лестнице волколаков. Размерами он не уступал последнему из своих застреленных собратьев и настроен был, разумеется, так же недружелюбно. В этот "радостный" для скромного христианского (так и быть, почти христианского) воинства миг "добрых" вестей прибавилось: с крыши раздался голос Джеймса Рэнвила, сообщавший, что к трапезе поспевает количество гостей, не поддающееся подсчёту. Видимо, он сказал про это исключительно для проформы, потому как уже сообразил, что внутри часовни и без того скверно. Размяв шею, парень вскинул винтовку и прицелился: помирать, так с музыкой. А перед смертью отправить побольше абиссарийцев к их проклятому повелителю и сделать всё, чтобы обеспечить маршалу возможность уйти. У Моргота должен быть сильный правитель. Первый оборотень с коротким не то воем, не то всхлипом повалился в грязь. Не успел возглавляющий делегацию монстр преодолеть последние ступени лестницы, как бежавший за ним следом хорошо разогнался, перемахнул через собрата и, не сбавляя темпа, прогалопировал к Жилю. Третий взял курс на чернокнижника. Четвёртый бежал приветствовать огнемётчицу, Аларика и Альбина. И заканчиваться выбегающие твари пока не собирались. Снова по лесу прокатились эхом звуки автоматных очередей. Саунд: ссылкаЕсли Изабо и хотела ответить на вопрос Верене, то уже не успевала это сделать. В дверях объявилась старая экономка, за которой навроде свиты шествовали два рослых санитара в стандартной морготской медицинской форме (один нёс малую хирургическую укладку, второй – носилки в сложенном виде) и врач лет тридцати пяти на вид – осанистый, с окладистой бородкой и добрыми спокойными глазами, мудро сиявшими сквозь толстые стёкла круглых очков. Одет эскулап был в длинный белый халат, белые брюки и белые ботинки. На его правом плече видна была нашивка с красным крестом и гербом дома де Рэ, что подразумевало высокий профессионализм и преданность своему делу. Медработник назвался доктором Ирвином Фаустом и приступил к осмотру. Видимо, Монмартен уже просветила его об инциденте, поскольку он не задал де ла Круа ни единого вопроса, его касающегося. - Позвольте мне немного приподнять подол Вашего пеньюара, госпожа баронета, - Фауст принял у санитара жгут и бинт. – Необходимо наложить кровоостанавливающие жгуты, чтобы доставить Вас в медицинский блок без дополнительной кровопотери, где я смогу обработать ваши раны и извлечь осколки стекла.Спрашивал он, похоже, исключительно из вежливости. В силу профессии к Ирвину прислушивались особы благородных кровей – вне зависимости от своих капризов. Врач ловко пристроил жгуты, пережав бедренные артерии, после чего не без помощи жрицы устроил девушку на разложенных санитарами носилках. Для подозрительной сотрудницы Ватиканской Инквизиции такой поворот событий сначала показался крайне не заслуживающим доверия, но на этот раз тревога была напрасной. Её доставили именно в лазарет. Без покушений на её жизнь, физическое здоровье, честь и достоинство. К местной больничке тоже было не придраться: белые стерильные помещения были оснащены настолько хорошо, насколько позволяли это сделать технологии ватиканцев. Изабо переместили на каталку, привезли в перевязочную и бережно уложили на покрытую одноразовой простынёй и клеёнкой кушетку. Тот час же откуда-то появилась среднего роста медсестра в маске и с собранными на затылке пшеничными волосами, дабы помочь доктору подготовиться к проведению ПХО* и ассистировать ему. Обработав руки и надев перчатки, Фауст дождался, когда ассистентка приготовит операционное поле, сделал местную анестезию и приступил к хирургической обработке ран. Видя, что пациентка напряжена (служителю святого Асклепия и в голову не пришло, что шприц с анестетиком она приняла за шприц с ядом), он заговорил с ней, мягким увещевающим голосом объясняя суть каждой манипуляции и охотно отвечая на все вопросы, оной касающиеся. Когда же маленькая операция была завершена, медсестра сняла жгуты. Прибрав, так сказать, отходы производства, она вышла из перевязочной. - Всё в порядке будет, Ваша милость, - хирург добродушно улыбнулся. – Шрам если и останется, то один и маленький. Совсем незаметный. Других повреждений у Вас, хвала Всевышнему, нет. Но Вы пока побудете в палате под присмотром. Если пожелаете, к палате мы приставим охрану. Ради вашей безопасности.Саунд: ссылкаПожилая экономка ещё раз обвела глазами комнату. Ей всё ещё не верилось, что в древнем Машекуле – этом оплоте графской фамилии и крепости с репутацией несокрушимой – может обитать хтоническая сила, не имеющая плоти, но могущая влиять на материальный мир. - Пойдём отсюда, Вивьен. Я вызову священника и экзорциста, а нам с тобой не стоит тут чего-либо касаться. Пусть они и разбираются.Жизель заперла разгромленную комнату на ключ и тяжело вздохнула: - Я… в голове не укладывается, что здесь такое творится. Я много лет живу в Машекуле и служу властителям Моргота, но никогда прежде не видела, чтобы в замке буйствовали духи или бесы… или что там ещё может быть? И никто из прежних слуг не видел, уж поверь мне. Мы столетиями трудились здесь, твёрдо зная, что в крепости ничего не может никому угрожать. Она строилась с умом, Вивьен. Её трудно будет взять не то, чтобы оружием, но и колдовством, потому что в фундаменте и в катакомбах укрыты святые мощи, знаки и молитвы, оберегающие тех, кто тут находится. По крайней мере, такие слухи ходят веками. Лично я думаю, что эти молитвы спасают только от некоторых бед, ибо от всего защитить невозможно одними лишь ими. Как говорят, на Бога надейся, но сам не плошай. Но только никогда не творилось в самом сердце вотчины графа такая чертовщина.Женщина вдруг остановилась посреди затенённого коридора и снова заговорила: - Чувствую, тёмные времена грядут и для Моргота, и для Машекуля. Но ещё страшнее – для Его сиятельства. Вивьен… ты присмотри за ним. Пожалуйста.
Саунд: ссылкаРазыгравшаяся непогода для упорного в своих целях учёного была самым смешным и ничтожным из препятствий. Он ради достижения желаемого справлялся с куда более значительными препонами и сейчас не намерен был останавливаться. Ксавьер точно знал, что, хоть граф отсутствует в своей резиденции, в замке предостаточно офицеров высокого ранга, могущих разрешить его проблему. Надо-то ведь всего ничего – чтоб военный с определённым числом определённой толщины полос на погонах подписал ему пустяковую бумажку, которая позволит провести ряд исследований на живом материале. Сидя в авто, он прикидывал в уме, к кому бы лучше было сунуться со своей идеей. Нужен был неглупый (ладно, глупых вояк не обвешивали генеральскими чинами и не держали в Машекуле – уже проще) и не слишком фанатичный человек, которому можно было втолковать о пользе затеянного исследования. Старый ворчун, считающий, что одолевать врага надо исключительно дедовскими методами, дело безвозвратно запоганит. Хорошо, не совсем. Но притормозит его основательно. Наконец, Люций вспомнил о Фарштайне. Его ребята наверняка отправились отстреливать волколаков вместе с маршалом, а это означало, что при удачном стечении обстоятельств и приказе начальства они могли привезти живого оборотня. Порешив так и сделать, подвижник Лилиан Коэпто совершенно успокоился, принялся обдумывать детали и даже удовлетворённо улыбнулся. Прибыв в крепость, учёный увидел занимательнейшую картину. Во-первых, около двух рот "Морготских Волкодавов", вооружённых даже поболее, чем до зубов, спешно рассаживалось по бронетранспортёрам. Во-вторых, тут же маячил Мартин Фарштайн. Это с чего вдруг майор так дёргается? Люций спешно вылез из машины, проигнорировав помощь дежурного младшего лейтенанта, и, позабыв про зонт, потрусил к майору. - Майор Фарштайн!
- Господин Ксавьер? Вы, кажется, из отдела биологических исследований. Если у Вас ко мне есть неотложное дело, поторопитесь, пожалуйста. У Вас ровно минута.Саунд: ссылкаЖанна так и не поняла, что произошло в комнате. Когда победа была так близка, что-то остановило духа, холодной стеной встав меж ним и ненавистной ему Изабель де ла Круа. Д’Арк решила, что это очередная попытка её убийцы использовать экзорцизм. И потому даже не подумала останавливаться, хотя напряжение в ледяном поле преграды – невидимом, но явственно ощущаемом – вдруг начало нарастать. Не успела девушка сделать и двух шагов, как давление незримой мерзлоты стало невыносимым. Что-то рвало её, отталкивало от палача, не давая совершить справедливое возмездие. Боли и гневу призрака не было предела. А тут ещё послышались шаги в коридоре. Экономка и новенькая служанка. В смысле, жрица. Жанна решила ретироваться, испугавшись и запутавшись в происходящем. Надо отступать, пока есть шанс. А наказать эту дрянь де ла Круа она успеет. Инквизитор здесь, в замке. И никуда не денется. Здесь её и похоронят. И хорошо было бы, если б хоронили, точно безродного пса. Закопали б и даже могильной плиты не положили. Эта сука заслужила, заслужила! Д’Арк сидела у собственного саркофага в склепе и, обняв себя за плечи, тихонько плакала. Больше всего на свете она хотела, чтобы Жиль был рядом. Но он запаздывал. Запаздывал? Или ей так кажется, потому как ожидание всегда мучительно? Саунд: ссылка
|
|
|
|
|
- Здесь? В опасности? – удивлённо и недоверчиво переспросила экономка, но последовала за Верене. Пожилой женщине пришлось поспешить, чтобы угнаться за жрицей Калидуэн. Ещё больше Монмартен поразилась, когда девушка притормозила у стены и краткое время что-то рассматривала на ней (сама Жизель ничего не увидела). После, правда, она побежала по коридору с прежней скоростью. То есть так, будто где-то в замке случился пожар. Пунктом назначения для служанок оказалась комната инквизитора Изабель де ла Круа. Тут уже и усомнившаяся Монмартен забеспокоилась, поскольку, услышав доносившийся из помещения тарарам, сделала соответствующие выводы. Ещё один крик потряс Машекуль на эфирном уровне, когда звенящая волна зеркальных осколков неслась к Изабо. Это Жанна издавала не то победный клич, не то вопль радости, испытываемой ею при мысли о том, что сейчас её злейший враг с головою окунётся в бездну страдания. Она уже представляла, как вопьются острые осколки в глаза и лицо инквизитора, лишая ненавистную женщину и зрения, и внешности обольстительницы. Кровь, кровь, кровь! Д’Арк так хотела видеть кровь. Она жалела лишь о том, что не сможет ощутить её тепла на своих руках. Жанна, однако же, и предположить не могла, что у этой неженки хватит силёнок поднять пуф. Не выглядели эти холёные дворянские руки хоть сколько-нибудь приспособленными к поднятию чего-то, что по весу было бы тяжелее расчёски. Верно, страх и желание жить помогли Изабель совершить это быстрое, отчаянное действие, оказавшееся, тем не менее, эффективным. Стеклянное крошево натолкнулось на мягкую преграду, и это спасло баронетте не только красу, но и жизнь – иные куски стекла глубоко погрузились в обивку, и, окажись вместо неё шея девушки, та уже лежала бы на полу, истекая кровью. Дрожа, Изабо уронила пуфик на пол и кое-как поднялась, держась за кровать и пошатываясь от странной накатившей слабости. Кое-где на её руках и ногах алели тонкие порезы. Мёртвая невеста метнула ещё один яростный взгляд в сторону инквизитора и клацнула зубами. Она устремилась уже к своей убийце, чтобы завершить начатое, но в дверь постучали. - Ваша милость, мы услышали шум. У вас всё в порядке? – доносился из коридора голос престарелой экономки. В следующую секунду дверь распахнулась, и на пороге объявились та жрица, которую Жиль повелел спрятать среди слуг, и Монмартен. Пожилая дама всплеснула руками и ринулась к пострадавшей гостье. Усадив Изабо на кровать, женщина повернулась к Верене: - Вивьен, посиди с госпожой де ла Круа. Я сейчас приведу врача.Д’Арк зашипела, точно кошка, окаченная холодной водой, и покинула устроенный ею же бедлам, исчезнув в западной стене. Прошуршав взметнувшимися юбками, Монмартен вылетела из комнаты с непристойной в её возрасте скоростью. Саунд: ссылкаСамоотверженная домработница снова позаботился о том, чтобы местное светило биологии не утруждало себя и не терзалось от голода. Едва Люций показался на кухне, как нашёлся для него и тёмный хлеб, и свежая ветчина, и сыр, и яблоки. Женщина, приставленная заботиться о пропитании учёного, точно предугадала его появление в своём маленьком кухонном царстве и уже заливала кипятком заварку в фарфоровом чайнике. Поставив перед Ксавьером тарелку с аккуратно нарезанными и уложенными бутербродами и чашку чая, сорокапятилетняя Малин куда-то вышла. Не то в кладовую, чтобы выбрать продукты для приготовления ужина, не то за чем-то ещё. Гьеденец неспешно жевал бутерброд и прокручивал в голове возможные варианты развития событий в приграничной провинции. Гвиадон не спешил просыпаться и выходить на связь, чёртов пройдоха. Коротая время, Люций выпил ещё чаю. Право, торговец мог бы и меньше кемарить в столь неподходящее для этого время. Вернулась Малин и завозилась с готовкой, гремя кастрюлями и тарелками. Поблагодарив её за полдник, Ксавьер направился в свой кабинет. Там он снова взялся за чтение. Не успел он прочитать и сотни страниц, как торгаш изволил выйти из забытья и ответить на поставленный вопрос. После приветствия Гвиадон с важностью государственного деятеля начал вещать: - Капсулы поставлялись и в Абиссарию, и в Ватиканскую Империю. В Абиссарии у нас был договор на поставки с королевой оборотней. Ей за определённую плату было отправлено в качестве первой партии пять сотен капсул. В порядке эксперимента мы так же внедрили пятьдесят капсул на территорию Империи. Если тебя, Люций, интересуют данные, полученные касательно этих опытов, то ты знаешь, к кому можно попробовать обратиться. Моё дело – торговля, а не наука. Дальше я тебе ничем помочь не смогу.Делец попрощался и исчез с ментальных частот Ксавьера. Саунд: ссылкаЖиль хотел было поинтересоваться, каков источник догадок у старшего лейтенанта, но то, что случилось в следующий миг, заставило его резко поменять приоритеты своих дум. Последний вервольф-переросток из ударного отряда всё-таки прорвался в часовню. Несмотря на стрельбу, он был всё ещё на ногах, хоть и оставлял за собой кровавый след. Тварь неслась прямиком на маршала, рядом с которым не посчастливилось (или наоборот?) стоять Аларику. Первым среагировал де Рэ. Граф отпихнул вправо охотника на нечисть, отскочив сразу же после этого назад и влево. Набравший скорость волколак по инерции пролетел между мужчинами, однако теперь никто и не думал по нему палить: в зоне обстрела были морготский владыка, и сотрудник Инквизиции. Все едва не оглохли от громоподобных раскатов, донёсшихся с запада. Казалось, что рушится если не гора то, как минимум, толстая крепостная стена. Впрочем, очень скоро грохот слился в единую какофонию со скулежом и воем, а потом и вовсе потонул в их наплыве. Видимо, Поль, покинувший через окно основное поле боя, чётко и эффективно выполнил поставленную перед ним боевую задачу. Об этом так же свидетельствовал и радостный крик торчавшего наверху снайпера, бодро достреливавшего тех, кто пережил миниатюрную лавину. Оборотни, которым посчастливилось не схлопотать подарок от Рэнвила, получали дружественный приём от «Волкодавов», Ван Тейна и пана Стасяка: из представителей нового вида выжили только двое, но и они после каменного душа потеряли большую часть своих прыти и живучести, а уж обычные волколаки дохли от серебра на «ура!». Тварь затормозила, мерзко скребя когтями по мраморному полу, а после развернулась и пошла на второй заход. Близость губительной ангельской статуи оборотня, видимо, нисколько не смущала. Он не проявлял никаких симптомов, могущих засвидетельствовать опасное для носителя проклятия Луны воздействие священного предмета. Не то ему нужно было для смерти куда больше времени, чем обычному оборотню, не то он совсем не собирался отбрасывать лапы, как все его собратья делали это раньше. На боевой дух непрошенного гостя гибель товарищей, подыхающих под завалами и градом пуль, так же не оказала влияния. Чудище, раззявив клыкастую пасть, неслось на отстреливающегося де Рэ. Оборотень взревел, когда ему в бок ударила струя огня: сбоку из-за колонны показалась рыжая девица со своим монструозным огнемётом. Без излишеств в виде боевых кличей и ругани, но с крайним профессионализмом дама прожаривала зверюгу, и шутить по поводу её кулинарных талантов не хотелось даже Аларику. Дико воя, вервольф развернулся, занося для удара переднюю лапу. Морготка отскочила, но недостаточно быстро: её задело по касательной, и этого вполне хватило для того, чтобы девушка оказалась на земле. Появление этой более близкой и доступной цели отвлекло внимание волколака, но вот Жилю и Аларику как раз ничто не мешало разряжать обоймы в открытую неподвижную мишень. Оборотень сначала заметался, а потом побежал на маршала. Теперь он двигался медленнее, дышал тяжело и хрипло, а в углах его ощеренной пасти набегала кровавая пена. Аккуратно отступая по усыпанному мраморной крошкой полу, Жиль перезаряжал пистолеты-пулемёты. Аларик, пока тот был занят, потчевал вервольфа серебром. В итоге общие их старания увенчались тем, что зверь рухнул замертво в четырёх шагах от графа и в шести – от охотника. Затихли выстрелы. Снайпер со своего наблюдательного пункта о новых порциях пушечного мяса не рапортовал. Аларик помогал подниматься огнемётчице. Саунд: ссылка
|
Они спокойно тряслись в в транспортниках. Де Рэ тоже особо вроде бы не нервничал, как и волкодавы, ну и Аларик тоже особо не подавал признаков жизни полагая что это у них такая традиция, вместо этого охотник внимательно ознакамливался с добытой в арсенале штурмовой винтовкой. FN F2000 сохраненной в образцовом порядке. Проверив работу, и проверив выстрелив вхолостую охотник загнал в винтовку обойму с серебряными пулями он перепроверил пистолеты и поправил шляпу которую предпочел шлему не смотря на настоятельную рекомендацию интенданта. Да, конечно, выглядело оно не очень но какая кому разница? Ему было удобно. Когда они остановились в первый раз, Аларик вышел размять ноги, пройдясь немного вслед за графом, и прислонился к дереву глубоко вдохнув свежий, лесной воздух проклятого пропащего леса. Хоть и лес пользовался любопытной репутацией, пейзаж помощнику инквизитора явно нравился.
- Интересно, как там миледи? - Внезапно подумалось охотнику, - небось в ваннах парится, да отдыхает с пути. - Ухмыльнулся он представив красавицу инквизитора в менее официальном виде. Впрочем, отложим пока прекрасное, и займемся полезным - вытеснила фривольные мысли фигура маршала появившаяся в проеме палатки. И еще какая-то фигура мелькнувшая у проема до этого... Этот, Ван-Тейн кажется, или как-то так... Впрочем эта мысль тоже не задержалась в мозгу охотника. Жиль был поразительно спокоен, а смутное беспокойство которое терзало Аларика после этого демонами драного брифинга набирало силу. Он четко видел приглашение в засаду, а их мудрый предводитель пока-что смело и особо не задумываясь радостно следовал по приглашению. Впрочем, его больше интересовал факт крота в окружении аристократа. Долгом Аларика было помогать миледи Изабо бороться с нечистью и ересью, а значит про свои подозрения он доложит инквизитору по возвращении. А пока следует держаться поближе к командиру их небольшого отряда. Жиль вышел из палатки, пропустив маршала вперед охотник сел следом в машину. Колонна двинулась по дороге навстречу деревьям...
Кажется он задремал, охотник помотал головой и огляделся. Проехали они вроде-бы недалеко... Колонна стояла, и это его не обрадовало
Если бы не рапорт и не отменная репутация этого леса, я бы ни за что не поверил, что здесь водятся вервольфы, - со здоровой ноткой сарказма в голосе выдал владыка Морготских земель.
-Ага, фыркнув подумал Аларик, и люди тут не пропадают, и графа не ждут...
в ответ на его мысли раздалось бубнение, и приказ о высадке
Ммм? - Охотник поднял взгляд и приподнял пальцем шляпу и выглянув увидел забавную картину которая в принципе и ожидалась им уже порядком времени. Под аккомпанемент ироничного замечания де Рэ
- Господа, карнавал начинается.
- Надеюсь, наши маски получат первые призы - расплылся в улыбке Аларик оперативно покидая машину.
Когда Аларик выбрался из транспорта ему представилась возможность получше разглядеть ветеранов волкодавческой бригады.
Первым представителем что попался помощнику инквизитора на глаза был массивный детина сжимавший внушительного вида инструмент призванный гнуть железо, и проламывать черепа. А именно молот. Детину прикрывали от всего от чего только можно прикрыть массивные доспехи, на молоте охотник разглядел забавную гравировочку говорившую о том, что у детины было чувство юмора. «Муки очистят грешников от скверны» гласила надпись сделанная неизвесным гравировщиком.
- Это в аду что-ли? - Ехидно подумалось Аларику слабо представлявшему как после такого вообще еще можно мучаться... Да и знак Гнева Михаила на голове только подтверждает тот факт что мужик - берсерк, а значит, в бою стоит держаться на почтительном расстоянии - зашибет. Сам кинжал охотника, не был массивным, но был тем не менее грозным оружием, и при определенной доле везения, он вполне мог убить оборотня. Но, было-бы идиотизмом лезть на ликантропа пока в него можно стрелять. Для того в принципе охотник и носил с собой верный дигл. Ведь создавалась мощная пушка как-раз для охоты на крупную дичь.
А вот следующая особа вызвала тихий присвист.
Мда... Боевая бабенка... Да еще какая - со смесью уважения и восхищения на какой-то миг залюбовался рыжеволосой охотник. Двигается как рысь, а держится как королева, мдя, и правда в волкодавах любопытный набор личностей. Аларик не оставил без внимания и огнемет со штыком - Воткнуть и прожарить... Дама знает толк в готовке... - усмехнулся про себя он. Впрочем от его взгляда не укрылись и другие достоинства, но... Сейчас явно было не до приятных знакомств.
После приятного шло... Хм... Аларик бы сказал любопытное. Следующим членом бригады был снайпер, при чем снайпер до которого как-то как и до самого охотника добрались в рукопашной. Красавец - с горькой иронией подумал помощник инквизитора глядя на симметричный его собственному шрам идущий через глаз. - А выглядит пацифистом - усмехнулся своей-же шутке он опуская взгляд на отличный экземпляр снайперской винтовки которую "Пацифист" свободно, даже слегка расслаблено держал в руках, так держат или идиоты, или профессионалы. Помня кем являлся вышеупомянутый снайпер, у Аларика были существенные сомнения в том что парень - идиот.
Следующим в бригаде был док, довольно брутального вида, и имеющий определенные слабости к огню, как понял охотник заметив замечание о кремации и сигариллу. Курящий доктор - хмыкнул охотник, все равно что строительный танк - но мнение свое придержал при себе. Ампутации он определенно не одобрял, а доктора иногда бывают крайне злопамятны.
Надеюсь обладатель клыкастой черепушки - не был его пациентом...
За доком следовал связист и его компактный говорящий шкаф. - С ним и похоронят - мрачно продолжал ухмыляться охотник. Хотя... Судя по цвету рожи уже хоронили... Связист был откровенно говоря бледноват, и обременен собственным передвижным склепом.
Еще один... Нет не один... Или один чертовы близнецы, рожи то одинаковые... Интересно, вас без трофейчиков отличить реально-то или как? - Проморгался Аларик оглядев двоих штурмовиков.
О, и конопатый, полный набор. Интересно, зачем цеплять трофеи на плече? Это-же неудобно, всегда мечтал навернуть себя в висок чьей-то черепушкой... - Забавляясь развлекал себя мыслями охотник
И еще один был... Ну этот... Высокий... Или не высокий, мантикора его забодай, разведчик наверное... Аларик с удивлением понял что не помнит как выглядит последний член отряда, небось без фокуса не обошлось...
Граф тем временем находившийся у завала что-то проворчал, и Аларик решил передислоцироваться поближе. Как только охотник приблизился неподалеку раздался вой...
- Тяжеленькие, диету явно не соблюдают. - Прислушался охотник
Нас ждали. Уходим. Мы здесь в невыгодном положении. Через несколько сот метров должны быть развалины часовни, где мы сможем укрепиться. - Скомандовал граф
-Прямо за вами ваше сиятельство - кивнул Аларик. И двинулся следом за маршалом. - Итак, засада... Ожидаемо, сами пригласили, сами организовали... Только не могли они не знать что неподалеку есть подходящая для укрепления точка, почему именно здесь? Могли ведь и отрезать... Нет... Что-то тут не так... Шрамы на лице охотника медленно начали ощутимо зудеть. Неприятности приближались. Да и часовня эта. Не может все идти так удачно, есть подвох.
Как только ветераны заняли позиции а сам Аларик остался при графе, он среагировал на удивленный крик медика незамедлительно. Вскинув винтовку он произвел три прицельных одиночных выстрела, расстояние пока было велико и тратить патроны лично он смысла не видел, пока-что. Вышеупомянутое "что-то не так" в количестве пяти штук неслось к их позициям с хорошей скоростью.
- В брифинге их было больше и были они по-меньше, - Ваша светлость, эта часовня - западня - Пытаясь перекричать выстрелы заорал Аларик стоявшему рядом графу. - Он начал тихо доходить до мысли что еще десяток подобных скорее всего попытается зайти с тыла, или что еще более вероятно ожидает их в пределах так и не проверенной часовни...
-
Постище! ^^
-
Я начинаю понимать, как этот охотник умудряется выживать рядом с инквизитором)))
-
Ну и постище накатал.
Толково.
-
+
|
Николас ничего не услышал. И даже по губам графа или Морра не смог прочесть о предмете разговора: Жиль стоял спиной к колдуну, а капитан Астракса отвечал кивками. Чему он кивал, можно было только догадываться. Понимая, что задерживаться у откинутого полотнища выхода дольше не имеет смысла (да и может показаться подозрительным), Вантейн поспешил убраться к транспортам. Не прошло и минуты ожидания, как граф де Рэ возвратился с абсолютно непроницаемым выражением лица и занял своё место в автомобиле. Небольшая колонна двинулась к широкой просёлочной дороге, окружённой подлеском и высокими раскидистыми деревьями. Около часа всё было спокойно: на оснащённые оружием бронированные автомобили противник, если он присутствовал, внимания не обращал. Незаметной внешности дозорный, высунувшийся из верхнего люка БТРа, отмеченного гербом "Волкодавов", откровенно скучал. Не доносилось никаких посторонних звуков, кроме шороха гравия под колёсами, шума мелкого дождя, бьющего по листьям деревьев, да редких голосов птиц. По рации регулярно докладывали касательно обстановки – пути были свободны, а волколаки не рвались в бой. - Если бы не рапорт и не отменная репутация этого леса, я бы ни за что не поверил, что здесь водятся вервольфы, - саркастически фыркнул маршал, равнодушно глядя на дорогу. Пожалуй, не нашлось бы никого, кто был бы не согласен с этим утверждением, и причина крылась явно не в титуле и звании его автора. Через десять минут пути ни у маршала, ни у "Морготских Волкодавов", ни у людей мадемуазель де ла Круа более не было причин сетовать на скуку: дорога оказалась основательно и с явной любовью к делу завалена толстенными деревьями, выдранными непосредственно с корнем. - Нам же сообщили, что дорога чиста… Буквально двадцать минут назад… - пробормотал Хайнкер. – А тут…- Старший лейтенант Найджел, произведите высадку личного состава, - спокойным тоном скомандовал Жиль по рации и потянулся за шлемом. Получив подтверждение от Франка Найджела, де Рэ иронично проговорил, обращаясь уже к сидящим в салоне головной машины: - Господа, карнавал начинается."Волкодавы" бодро выпрыгивали из своего БТРа и тот час же рассредоточивались, оглядывая местность. Сам Жиль тем временем подошёл к сваленным деревьям и что-то там высматривал. После высадки у Стасяка и Аларика появилась замечательная возможность рассмотреть отделение "Волкодавов" во всех подробностях. Спецназовцы, без сержанта в общей сложности насчитывавшие девять человек, были крайне разношерстны. Первым в глаза гостям Щита Империи бросился семифутовый детина с грубыми чертами лица, носивший крайне массивный доспех. Он не торопился надевать шлем, что позволяло обозревать на его лбу татуировку "Гнев Михаила", и поигрывал громадным боевым молотом, рукоять которого была украшена гравировкой с надписью «Муки очистят грешников от скверны» (о каких муках шла речь, было не очень понятно, потому как мужик явно убивал противника с одного удара, и автомат болтался у него на перевязи скорее для проформы). Второй "Волкодав" был… женщиной – среднего роста, гибкой, грациозной, с рыжими волосам (прядь выбивалась из-под остроконечного покатого шлема) и бирюзовыми глазами. Держалась дама с достоинством, и видно было, что в отделении с ней считались и за слабачку не держали. Вместо плаща рыжая носила белую искусно выделанную волколачью шкуру, прикрывавшую резервуар огнемёта. Оружие её было интересно тем, что к нему на манер винтовочного был прилажен впечатляющего вида штык. Третий внешне был совершенно не воинственен: высокий, тонкокостный, безбородый, со светлыми волосами, но чёрными бровями и ресницами, утончёнными чертами лица. Ему бы самое место при дворе в качестве пажа или поэта… Так казалось только с первого взгляда: серые глаза смотрели жёстко, на правой половине лица посвечивали на неприкрытом наушем участке тонкие белые шрамы (немало времени потратили хирурги на то, чтобы они были тонкими), самый длинный из которых заканчивался под самым глазом (когда-то чудом уцелевшем), а вооружён парень был отменной снайперской винтовкой. Следующий член отряда – коренастый, невысокий, всклоченный и не выпускающий изо рта сигарету (хоть и носил белую перевязь с красным крестом, что автоматически означало наличие у него медицинской степени). За плечами медик нёс довольно массивную армированную укладку, так же промаркированную красным крестом. К наплечнику бравого эскулапа колючей проволокой был прикручен человеческий череп, имевший непомерно длинные и острые (по человеческим меркам) клыки и гравировку на лбу "Если врач сказал "В крематорий!", то туда и надо!". Бледноватый тип с длинным носом и острыми скулами, которого иной слабонервный в темноте принял бы за вурдалака, на деле был связистом и потому таскал, помимо автомата, а также положенных всем "Волкодавам" гранат, пистолетов и ножей, массивный передатчик (про такие "гробницы", бывшие размером куда больше полностью укомплектованной медицинской укладки хирургического назначения, покойный Рэйвен де Рэ говаривал очень дурно и божился, что, покуда такие в ходу, лично он воевать на глубинных территориях Абиссарии не полезет). Увидев шестого и седьмого солдат, Аларик едва сдержался от того, чтобы протереть глаза, потому как не сразу понял, что те были не галлюцинацией, вызванной дорожной скукой, а близнецами. Различить двух темноглазых смугловатых парней (бывшими, очевидно, уроженцами одной из южных провинций Империи), оборужённых автоматами, помогали только разного вида военные трофеи, украшавшие по традициям морготского спецназа доспех: один носил поверх левого наплечника связку мантикорьих лап, а второй – череп какой-то крупной рогатой рептилии. Восьмой "Волкодав" был русоволос, курнос и конопат (складывалось впечатление, что по части веснушек он старался и за себя, и за рыжую бестию-огнемётчицу). Самой забавной деталью в его экипировке был вампирский череп с прикрученной на шарнирах челюстью, державший в зубах пулю (предположительно, в изначальной версии несчастный кровосос сжимал челюстями сигарету – пока не был прилажен на цепь и не укреплён на столь популярном для украшения наплечье). Последний же солдат был тем самым обладавшим какой-то по-шпионски непримечательной внешностью субъектом, что высовывался из люка: отвернувшись на секунду, и Стасяк, и Аларик начисто забыли, как он выглядит. - Земля на корнях слишком свежая. И её даже не успело смыть дождём, - сквозь зубы процедил граф. Словно в подтверждение слов маршала где-то неподалёку раздался утробный вой. Каждый из присутствующих мог ощутить, как задрожала земля под ногами. – Нас ждали. Уходим. Мы здесь в невыгодном положении. Через несколько сот метров должны быть развалины часовни, где мы сможем укрепиться.Идти пришлось недолго, и вскоре среди теряющих листву деревьев обозначились потемневшие от времени стены старинной готической часовни. Когда-то она была по-настоящему прекрасна – об этом говорили остатки каркасов витражных окон, витиевато украшенные стрельчатые арки и обломки статуй. Сейчас же это место хранило лишь тень былых великолепия и святости, казалось тоскливым и бесприютным. - Занять позиции, - коротко приказал Найджел, переглянувшись предварительно с де Рэ. Солдаты организованно двинулись к обветшавшему зданию. Судя по тому, что ни граф, ни сержант не произнесли более ни слова, "Волкодавы" чётко знали, что от них требуется. - Что за чёрт… - промолвил всклоченный медик, выпуская изо рта сигарету. С севера, вздымая здоровенными лапами влажную землю и прелые листья, неслась пятёрка невообразимых созданий. Видом своим они напоминали оборотней, но были в разы крупней. - Приготовиться к обороне! Живо! – рявкнул маршал, выхватывая пистолеты-пулемёты. Саунд: ссылка- Напугала ты меня, девочка, - с облегчением улыбнулась старая экономка, возвращаясь на своё место. – Но не переживай, Вивьен. Ты устала, переволновалась, потому и померещилось. В Машекуле бояться нечего.Подлив в чашку девушки ещё немного кипятка и взяв из вазочки розоватую мармеладку, Жизель призадумалась над её последним вопросом. - Он не всегда таким был, деточка. Я-то помню, ведь он на моих глазах приехал сюда мальчишкой, на моих глазах рос и мужал. Он очень живым был, Вивьен. Но за последний год всё изменилось… Тринадцатая Морготская была страшной, очень страшной. Много людей полегло, да и господин граф тяжело ранен был. Говорят, в церковном госпитале он встретил молодую девушку по имени Жанна Д’Арк, обладавшую даром исцеления. Она-то вроде и вытащила его сиятельство с того света. После его выздоровления она сопровождала его в качестве полевого медика. Если ты не знаешь, то вот что скажу: в Морготе все мы военнообязанные, не зависимо от пола. Есть мозги в голове и амбиции – и женщина дослужиться до офицерских чинов, не только мужчина. По-хорошему, не все коменданты крепостей мужчины. В Веласе, например, Патриция Гладиус сидит. Капитан. Про неё говорят, что она камень, а не дама. И нечисти распоясаться не даёт, и дисциплину держит. Неудивительно было, что граф наш доверил Жанне вести армию к Лавалю, который был окружён абиссарийцами. И девочка-то его отстояла, Вивьен. Наголову врага разбила. Но сама погибла. Вернулся господин граф с таким лицом, как будто не победу одержал, а только что всех родных похоронил. И две недели мы его не видели. Когда же он объявился, то был исхудавшим, измученным и на вид болезненным. И глаза скорбные, неспокойные… Мы все боялись, что господин маршал зачахнет. Он изводил себя делами, и мне, вдове, нетрудно догадаться, что бежал он в них от тоски. Думаю, он очень дорожил этой Жанной…Монмартен отпила из своего бокала и вздохнула: - Господин де Рэ больше не запирается в своих покоях и не устраивает недельных голодовок, но я вижу, что ничего не изменилось. По взгляду вижу. Саунд: ссылкаТо, что увидела в зеркале Изабо, могло бы лишить самообладания многих женщин. Однако госпожа инквизитор была не робкого десятка и многое повидала. Она усилием воли подавила страх, начавший было подниматься испуганным криком к горлу. Совладала с собой. И теперь, сидя на стуле и сжимая в тонких аристократических пальцах чётки, громко и чётко читала экзорцизм. Она очистила свои мысли от всего, что могло бы помешать ей, стараясь дышать глубоко и не терять присутствия духа. В комнате повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь словами молитвы. Всё сделалось беззвучным: затих шелест начинавшегося дождя, перестали уютно пыхтеть спрятанные под полом батареи отопления, замерли часы на каминной полке. Целую минуту ничего не происходило, пока вдруг де ла Круа на грани восприятия не начала различать какой-то режущий слух, неописуемый… Визг? Лязг? Крик? Этот звук рос, набирал громкость постепенно, но вдруг разом обратился в протяжный вопль, рвущий барабанные перепонки. Он был так громок, что заглушил молитву и заставил Изабель болезненно вскрикнуть и выронить чётки. Дрожащими руками девушка зажала уши, не в силах переносить обрушившееся на неё крещендо. Теперь уже и она сама кричала, срывая голос до хрипа, стараясь перекрыть потусторонний рёв экзорцизмом. Внезапно инквизитора подхватила какая-то невидимая сила – подхватила вместе со стулом и опрокинула на пол. Едва Изабо пришла в себя, как осколки зеркала, осыпавшиеся на столик и пол, взлетели в воздух и устремились в её сторону. Саунд: ссылкаВ комнате пахло яблочным пирогом и отменным чёрным чаем с клубникой и персиком. Люций сидел в мягком кресле и смотрел в окно. Там накрапывал дождь, колыхала ветками старая липа и посвистывал ветер. Но в комнате было тепло, удобно и немного дремотно. Маленькой десертной вилкой учёный отломил ещё один кусочек пирога и отправил его в рот. Домработница в очередной раз превзошла себя: выпечка была мягкой, буквально таяла на языке и приятно отдавала корицей и ванилью. Ксавьер блаженно щурил глаза на осенний пейзаж и прикидывал в уме касательно странного образца. Интуиция и опыт подсказывали ему, что не всё будет с этим просто. И что назревает вокруг нечто… нечто… Как бы поточнее определить? Это как запах озона от идущих поблизости гроз. Ещё немного, и буйство природы нагрянет в непосредственной близости с тобой. Гьеденец пожал плечами и отпил ароматного чая из тонкой фарфоровой чашечки. Станет понятно только после анализа и обработки результатов. Пока машина трудилась нал образцом тканей, Люций Ксавьер успел расправиться с дивным пирогом и чаем и даже почитать книгу. По привычке украдкой он посматривал на свои часы – на вид совершенно обычные. Как только он заметил красноватое мерцание на циферблате, ожидание завершилось. Анализатор сигнализировал о том, задача выполнена. Отложив книгу, мужчина привычным способом прошёл в потайную лабораторию. Сложный прибор уже выдавал ему распечатку с итогами сложного генетического анализа. Потирая подбородок, Ксавьер внимательно всматривался в строки букв и цифр, подробную генетическую карту. Самое интересное заключалось в том, что на владелицу образца воздействовали симбиотом… Саунд: ссылка
|
|
|
|
Она ее не замечала. Эта тварь, эта сучка, эта девка продажная Мауриццо ее просто не замечает! В бессильной злобе неслышно скрипели зубы, которых нет. Жанна била ее, истязала, рвала плоть… без толку. Эта кукла для бесплотного духа была крепче самого прочного из сплавов, созданных на заводах Моргота. И ее фарфоровое личико без единого изъяна вызывало такую дикую тоску, что д’Арк взвыла. Взвыла со всей силы своей мистической. Ударив на тонких планах по слуху живущих. И притихли птицы в саду. И тараканы забились в щели. И крысы мертвыми притворились. Вот. Всё, что она могла. Клопов пугать своим диким воем. Жанна бессильно опустилась на пол прямо там, где мылась инквизитор, сгубившая ей жизнь, приведшая приговор в исполнение.
Но что это? Что там она бормочет? Дух подняла голову и всмотрелась в двигающиеся губы, вслушалась в нежный голос. Нежный и ядовитый. Что-то здесь не так. Бесплотная дева поднялась и приблизилась к ней, не желая пропустить ни слова из сказанного. Де ла Круа говорила вслух, сама с собой, это удивительно. Или она нарочно? Ну да, специально так делает, чтобы выставить себя лишь слепым исполнителем приговора, оправдаться перед Жилем. Рассчитывает, сука, на скрытое наблюдение и записывающие устройства. Мол, ах, я не знала, вы же всё слышали, я ни при чём, был приказ сверху. А девочку эту мне жаль было убивать. Да кто тебе поверит???
Новый удар по лицу – и снова когтистая рука проходит сквозь плоть, как нож сквозь паутину.
В воде Изабо провела почти час. Жанна неотрывно наблюдала за ней. Злоба и ненависть сменялись завистью к ее живому и красивому телу. Зависть – легкой и беспочвенной ревностью… зачем Жиль принял ее у себя?.. Впрочем, Жанна слишком верила своему возлюбленному, чтобы терзаться долгими приступами ревности. За час дух остыл немного и преобразился обратно из мертвеца в девушку, какой она была до своего отъезда из Машекуля.
Инквизитор села у зеркала и стала приводить в порядок волосы. Привидение вздохнуло неслышным вздохом, заволновалось и приблизилось к ней, рассматривая то Изабо, то ее отражение в зеркале. Красивая… стерва. А знаешь ли ты, каково быть мертвой невестой, лежащей в гробу, с истлевшей плотью, с вырванными ногтями…
Не знаешь? Так смотри!
Жанна содрогнулась от того, что хотела сделать. Преодолевая брезгливость, она вошла в Изабо и приняла ее позу, слилась с госпожой инквизитором. А затем… использовала потустороннюю силу, чтобы показать ей… Глаза Изабо стали глазами Жанны. На месте носа осталась лишь щель. Губы исчезли, обнажив гнилые зубы. Ее прекрасное лицо стало обличьем истлевшей мумии, а чудесные волосы, которые она так любовно расчесывала, превратились в истлевшие и редкие патлы. Рука, державшая расческу, стала обугленным куском мяса без ногтей.
- Красоту так легко потерять… - шепнули беззвучно губы, которых нет. Жанна вложила в эту фразу столько силы, чтобы ее шепот был услышан. Мысленно. Неотличимо от собственных мыслей Изабо.
- Любуйся! Любуйся собой! – обезумевший дух захохотал, скаля зубы. Зеркало треснуло.
-
Да ты же моя няша! :* Хороший, правильный полтергейст в Машекуле ныне делается. ^^
-
бусичка просто)))
-
Весьма, и весьма, вот оно аристократическое "Бу...")
|
Легенды Моргота: Король Шипов«Я открываю глаза. Подо мною сырая земля – я это чувствую. Вокруг так темно, что мне не разглядеть и моих собственных ладоней.
Но вдруг на противоположной стене вспыхивает пятно света, словно кто-то одним могучим движением прорубил в ней оконце, и свет – не солнечный, а тускло-мерцающий, как от свеч – хлынул в подземелье.
Окно это показывало ванную комнату. Слишком знакомую…
Я смотрю в зеркало. Не своими глазами. Её. Я как будто одновременно наблюдаю за ней со стороны и нахожусь внутри её сознания. Она стоит напротив зеркала, облачённая в белый шёлковый пеньюар, и пристально смотрит в стеклянную гладь.
Я ощущаю её боль. И что-то ещё… Словно бы нечто чужеродное засело в её мыслях…
Я снова в неведомом подвале. Вижу её через окно в стене. Она подносит к горлу нож. Она знает, что я вижу её! Она говорит, что убьёт себя. Что ненавидит меня. Что она предаст меня…
Я не понимаю, что происходит. Не понимаю, чем мог так её обидеть.
Я спрашиваю, зачем она это делает. Я молю её остановиться.
По её щекам струятся слёзы.
Нож взметнулся…
Я закричал и рванулся вперёд, но, не пробежав и пяти метров, рухнул на земляной пол – я был прикован к чему-то цепью, обвившей мои запястья.
Я смотрю на кровавое отражение в зеркале её глазами…
Я кричу, скованный в подземелье, не в силах поверить, что её больше нет…
Она была моей возлюбленной…
Тот час откуда-то из тьмы появляются люди, все, кроме одного, одетые в длинные чёрные мантии с капюшонами, отмеченные рунами абиссарийских рабов. Я вдруг замечаю, что моё тело покрыто ранами и синяками – меня пытали. Я силюсь разорвать цепи. Один из вошедших приподнимает мою голову за подбородок и что-то говорит мне на незнакомом отвратительно клокочущем языке. Я, к своему удивлению, понимаю каждое слово. Он говорит, что так надо. Что она должна была умереть. И признаётся, что заставил её убить себя…
Я с рычанием напрягаю мускулы, и цепь поддаётся. Со звоном летят звенья. Я вскакиваю на ноги. Бросаюсь к нему. Но его спутники преграждают мне путь.
Ярость застилает мой разум. Все они вскоре лежат на полу. Их тела растворяются, перетекают во мрак. А убийца моей любимой… Его здесь больше нет. Он исчез.
Я всё ещё слышу его смех…
Дождливый ноябрьский день. Всё чёрно-белое, как в кинофильме. Кладбище – резные надгробья, склепы, статуи, изображающие плачущих ангелов.
Я смотрю на мир глазами пятилетнего ребёнка - девочки. С ней красивая женщина с тёмными густыми волосами. Мать. Я поворачиваю голову и вижу овальную пластиковую ёмкость. В ней дождевая вода, а в дождевой воде – труп младенца. Мне страшно. Смотрю на ёмкость снова – она поразительно ярко-оранжевая в чёрно-белом пространстве. И в ней больше нет трупика. Только чёрный сор – как будто кто-то обдирал краску с бусинок и бросал её в воду – округлые неровные чешуйки…
Я говорю:
- Мама, а он теперь навсегда останется с нами? – и показываю на молодого длинноволосого мужчину, склоняющегося над свежей могилой и что-то произносящего шёпотом… И возвращаюсь в своё тело.
Я стою на коленях у надгробия. Мне хочется кричать – скорбь своей ледяной дланью сжимает мне сердце.
«Мог ли я предотвратить это? Мог ли спасти тебя, любимая?»
Женщина и девочка подходят ближе. Я поднимаюсь. Гляжу на них.
- Мне нельзя больше видеться с вами.
Женщина кивает. Да, она и так знает…
Они уходят. А я ещё долго стою у могилы…
Темнота…
Ничего нет. Нет мыслей. Нет чувств. Пустота…
Не помню, что было…
Я открываю глаза. Я полностью обнажённый сижу на земле. Надо мной сумрачное серое небо. Вокруг заросли терновника. Из зарослей тянутся две лозы, обвивающие мои запястья – их шипы впились глубоко в кожу. Я уверен, что без труда оборву сухие лозы – но они оказываются прочны, словно стальной канат. Я только раню себя.
Я вижу, как терновник приходит в движение.
Ветви тянутся ко мне, обвивают моё тело. Боль. Я пытаюсь освободиться, мечусь, словно волк, попавший в капкан. Но они лишь крепче опутывают меня. Я слышу свой собственный крик, когда первая ветвь пронзает насквозь мою грудь. А потом ещё и ещё. Живот, плечи, шею, руки, ноги. На мне просто нет живого места. Они разрывают мою плоть. Кровь льётся из ран ручейками…
Темнота…
Я вижу своё распростёртое тело на каменном столе… Его увивают витиеватыми символами татуировки. На левом плече – странный герб из ветвей терновника. Моя кожа невероятно бледна… Постойте… Куда делись мои раны?..
Меня облекает чёрная броня. Шипы на налокотниках, наколенниках, спине – вдоль позвоночника, на наплечниках. На плечи мне ложится плащ – шевелящиеся, непрестанно колышущиеся лозы, унизанные острыми колючками. В моих руках оказывается чёрный клинок…
Я открываю глаза. Мой лоб покрыт холодной испариной. Меня окружает полумрак моей комнаты. В ней спартанская обстановка – стол, кровать, стул, стойка с моим чёрным доспехом, оживающим и меняющимся по моей воле, как я захочу – стоит мне только облачиться в него.
Я догадываюсь, почему вижу этот сон едва ли не каждую ночь… Я ничего не знаю о том, что было со мной. Только странные, нечеловеческие способности.
И убийства… Человек без лица приказывает мне, и я не могу противиться его воле.
Я должен вспомнить…»Дневниковые записи настоятельницы монастыря Благословенного Исцеления Памелы Марчетти, датированные пятым февраля три тысячи девятьсот девяносто третьего года, днём её смерти. Помещены в архивы Мэртира. «Он придёт за мною сегодня в тот час, когда луна в небе окрасится алым. Имя ему – Король Шипов. Не пытайтесь остановить его, ибо не рождён ещё тот, кто избавит его от проклятия, и любой, пожелавший стать у него на пути, обречёт себя на верную погибель…»Предсмертная записка Памелы Марчетти, также помещённая в архив Мэртира. Поруганная чистотаЭлексиэль Доминик Эстерхази де Шель был третьим сыном графа де Шель, и потому иметь какие-то виды хотя бы на часть отцовского наследства ему не приходилось. Однако мальчишка был неглуп, что составляло особый капитал в глазах его отца, а тот не любил, когда что-либо пропадает без дела. Подёргав за кое-какие ниточки, он пристроил восьмилетнего ребёнка в кадетский корпус Государственной Академии с простым расчётом: если у Элексиэля хватит мозгов и физических данных, из него может получиться со временем толковый кадровый офицер, а это престижно, полезно и экономически выгодно. Теодор Басконти Эстерхази де Шель сделал правильный выбор касательно своего третьего отпрыска: после окончания обучения тот умудрился пробиться не куда-нибудь, а в «Крест Святого Петра» - элитное отделение спецназа при кардинале Куартине, бывшем в то время наместником Папы в провинции Монтиль, лежавшей сразу за суровым и безрадостным Морготом. Когда в 3988 году началась Двенадцатая Великая Морготская Война, Элексиэль был сержантом отделения третьей штурмовой роты «Креста Святого Петра», которая в числе прочих была переброшена под Лаваль, чтобы помочь морготцам, ведомым графом Бэзилом де Рэ, сдержать натиск полчищ адских тварей под командованием демогоргота Глатана. Де Шель отличился в Двенадцатой Морготской, зарекомендовав себя перед графом де Рэ как смелый и смекалистый офицер. Он был по личной просьбе Бэзила переведён в легендарное подразделение «Морготские Волкодавы». Ровно через год блестящая карьера Элексиэля оборвалась. В сражении под Вестерхеймским лесом, ставшем переломным для хода кампании, де Шель был смертельно ранен проклятым абиссарийским клинком, направленным рукой Сафор Нагльфар, ведьмы из Круга Гнева. При падении теперь уже не сержант, а младший лейтенант потерял шлем, и Сафор смогла разглядеть его лицо. В этот момент весьма привлекательная внешность Элексиэля сыграла с ним злую шутку: ведьма решила, что красивый пленник будет позабавнее трупа и, вместо того, чтобы добить ватиканца, втащила его на круп своей адской гончей. Когда де Шель очнулся, от его раны не осталось и следа. Впрочем, радоваться было рано, поскольку отныне он сделался игрушкой, любимым наложником абиссарийской ведьмы. Сафор, однако же, было мало обладать им только в физическом смысле. Избалованная из-за своей редкой красоты вниманием мужчин, Нагльфар хотела подобного преклонения и от пленённого морготского офицера. Тем не менее, как она ни старалась, эффект от всего был равен нулю: мысли Элексиэля прочно занимала другая женщина. Разъярённая Сафор решила во что бы то ни стало сломать его. Ведьма вручила графа де Шель своему брату – демонологу и чернокнижнику Стефану Нагльфару, в обмен потребовав, чтобы тот убил его возлюбленную. Чудовищные пытки и ритуалы через многие месяцы сломили Элексиэля. Знаки «Печать Света», «Антимагия», «Запечатанные Уста» и «Око Ангела» выгорели, оставляя глубокие шрамы на теле мужчины. Казалось, после завершения эксперимента он должен был сойти с ума или погибнуть, но в итоге на свет явилось существо, бывшее одновременно и демоном, и человеком. Бледный, будто сама смерть, отмеченный таинственными колдовскими символами, красными очами взирал на мир молодой сын графа, будучи не в состоянии назвать ни своего имени, ни имени той, которую он когда-то всем сердцем любил. Наречнный Сафор Арканосом, де Шель отныне делил своё изменившееся тело с демоническим графом Асфодиэлем. Оба находились в полной власти брата и сестры Нагльфаров, не имея возможности сопротивляться их приказам и обрести свободу. Не единожды Стефан отправлял Арканоса устранять важных для Империи людей. Среди них значатся Бэзил де Рэ, а также обладавшая даром предвидения настоятельница монастыря Благословенного Исцеления Памела Марчетти, сестра умерщвлённой Розалин Марчетти, невесты Элексиэля…  
|
|
-
Молодца, Шес! )
-
няяяяшно)))
|
Жанна, чудовищная в ореоле тления и боли, плыла за инквизитором до самой белой комнаты. Белой… На белом так хорошо видно следы копоти. И её запах, смешанный с запахами крови и смерти, так невыносимо бьёт в нос на фоне аромата свежести, исходящего от чистого белья и маленького букета поздних цветов, срезанных экономкой в увядающем печальном саду. Ах, Жизель, не стала бы ты срезать эти цветы, если б знала, что принесёшь их для убийцы света и радости! Но Монмартен, разумеется, не знала, что имеет дело с кровожадной тварью, и д’Арк могла только в бессильной злобе скрежетать гнилыми когтями по стенам, укрытым белым бархатом. Только вот ни пожилая дама, ни проклятая Изабо не могли видеть ни её ужасающих рук, ни искажённого ненавистью сожжённого лица. Милая, заботливая Жизель, тебе бы распорядиться подсыпать дряни стрихнина в изысканные угощения – и то будет слишком милостиво! Но экономка, конечно, о таком даже не подумала. Откланявшись, она отправилась на кухню, чтобы предупредить повара: готовку следует приостановить, потому как гостья пожелала почивать. - Отдыхайте госпожа. Сообщите, когда проголодаетесь.Призрак ненавидящим взором сверлил лицо своего палача; инквизитор же, не подозревая о присутствии духа, спокойно и неспешно разоблачалась. Из-за приоткрытой двери ванной комнаты доносился приятный запах ароматических масел и дорогого мыла, суливший тепло и расслабление. Сбросив последнюю деталь своего одеяния, Изабель вошла в ванную. Это помещение тоже было бело-серебряным, словно запорошенным снегом и инкрустированным льдом. Белый мрамор, белый фарфор, блеск посеребрённых полочек и крючочков. Большое зеркало – украшенное резьбой и горным хрусталём, запотевшее от испарений, поднимающихся от наполненной горячей водой ванны. Чего ещё можно желать после дороги? А Жанна смотрела на де ла Круа и хотела кричать от ярости, пусть даже никто не услышит её крика. Стерва! Стерва! Проклятая лживая сука! Ни единого шрама, ни единого изъяна: д’Арк когда-то тоже была такой – была живой, была красивой. Но эта белобрысая шлюха, нагло явившаяся в замок её возлюбленного, отняла у неё всё, что только можно было отнять, а сама была невредима! Злые слёзы струились по обугленным скуловым костям, устремляясь в провалы щёк. Жанна больше не чувствует тепла. Не осязает гладкости шёлка. Вообще ничего не ощущает. Даже не может коснуться того, кто ей дорог… Чудовищный вопль, неслышимый простым смертным, огласил апартаменты инквизитора. Привидение, склонившись над лежащей в ванной белокурой женщиной, ударило её в лицо страшными ногтями. Они прошли сквозь плоть, не причинив никакого вреда. Изабель поёжилась, точно от сквозняка, и вспомнила, что, войдя сюда, позабыла прикрыть дверь… Саунд: ссылка- А уж мне-то как интересно, старший лейтенант Вантейн, - с некоторой иронией в голосе отозвался Жиль, выходя из машины. Сделав пригласительный жест рукой в сторону маячившей неподалёку палатки, целью которой было вместить в себя командный пункт, он пошёл вперёд первым. – Прошу за мной, господа.К шествию присоединился ещё один офицер – русый коротко стриженый мужчина лет тридцати пяти, с пронзительными серо-зелёными глазами, гладко выбритый, с гордой осанкой. Облачён он был в занимательнейшего вида броню. Его доспехи явно были собраны на заказ, и руки у оружейника росли ровнёхонько оттуда, откуда надо. Примечательно было также то, что кроме герба де Рэ на левом наплечнике и морготского на груди он носил ещё один – в виде отрубленной головы демона на правом наплечнике (почему-то под ним двумя аккуратными рядами шли зарубки, бывшие явно не результатом ударов врага). Пояс, на котором воин носил меч и пистолеты – низко сидящий из-за массивной бляхи – украшал череп, который, судя по размеру, не мог принадлежать ни собаке, ни даже волку. Поверх же хорошо сработанной экипировки вкруг ворота на железной цепи подвешены оказались крупные клыки. Не составило большого труда догадаться, что он командует отделением "Морготских Волкодавов". - Маршал, - старший сержант "Волкодавов" отдал воинское приветствие, получил ответное и держался теперь по правое его плечо чуть кзади от адъютанта. Без лишних слов процессия дошла до ставки, в которой их уже ждал капитан Морр. Здесь было теплее, чем на улице - под плотным тентом от портативного генератора работал нагревательный прибор. Посреди импровизированного помещения стоял стол, окружённый полудюжиной стульев, несколько металлических контейнеров, а из земляного пола вырастал на длинной металлической ножке светильник, провода от которого шли к уже упомянутому генератору. Напротив стола, у дальней "стены" командного пункта помещался стенд с картами и пара складных этажерок. Чуть правее сидел за пультом офицер-связист. - Господин маршал, - комендант Астракса вытянулся по струнке (то же самое проделал и отвечающий за связь), - мы начали действовать согласно доктрине 1. 75. В Астракс прибыл специалист ордена Тернового Венца. Вместе с главными врачами он сейчас проводит осмотр Уэрроу. - Вольно, капитан, - кивнул де Рэ. – Есть новости от солдат, которые ведут работы?- Да, Ваше сиятельство. И ещё кое-что: специалисты ордена очертили примерный район локации противника, - Кассиас протянул графу запечатанный конверт и несколько листов с отметками касательно нахождения следов деятельности оборотней. Жиль принял бумаги, вскрыл конверт и извлёк листок с указанными координатами. Он предложил своим спутникам присесть, а сам склонился над картой. Подцепив пальцами карандаш, он какое-то время вращал его, пребывая в задумчивости и что-то вымеривая, а затем перенёс границы указанной "Терновым Венцом" области, обозначил след вервольфов и принялся отмечать линиями то, чему грозило стать направлениями передвижения боевых формирований. Покончив с планом, он запросил к Вестерхеймскому лесу роту "Волкодавов" и два отделения экзорцистов. - Капитан Морр, я хочу, чтобы Вы оставались здесь. Я лично поведу солдат, но мне необходимо, чтобы Вы своевременно докладывали мне о любом изменении за пределами леса и способствовали скоординированному выполнению моих приказов. Также немедленно сообщайте мне поступающие от разведывательных групп данные. Конечно, я доверяю людям Лаена, но прогнозы и предсказания имеют свойства порой расходиться с действительностью. Выполняйте. И соедините меня с офицерами, когда прибудут "Волкодавы" и адепты ордена.Когда шестёрка покидала шатёр, граф на секунду задержался и что-то сказал Морру. Саунд: ссылкаВ ответ на реплику Ди Альри Фауст выразил полнейшую солидарность. Но дворецкий явно не намерен был более продолжать распространяться о том, что касалось лично его господина. Он вновь перевёл беседу на отвлечённые темы, перемежая её интересными короткими рассказами о здешних местах. На конюшне, пока Орландо выбирал себе коня, Шейен успел выдать смешную и немного жуткую историю об охоте на вампиров, имевшей место быть лет восемь назад, когда жив был ещё Рэйвен де Рэ. Граф Феникс внезапно вздрогнул; его слуха – не в физическом плане – коснулся чудовищный вопль, исполненный боли и ненависти. Орландо не мог определить, откуда именно доносился голос (разве предположить, что со стороны замка), но точно знал, что принадлежал он не человеческому существу. - Вы… ничего не слышали, Фауст?Старик, только взобравшийся на лошадь (весьма ловко для своего почтенного возраста, хоть и с некоторой помощью конюха), лишь пожал плечами: - Ничего, господин. Что-то не так?- Нет, - коротко отозвался Ди Альри и больше не спрашивал о голосах. Он невольно вспомнил о холоде, который мимолётно ощутил в Машекуле. Потустороннем холоде… Саунд: ссылкаНа кухне снова появилась Жизель. Она сообщила Камису, что готовку придётся приостановить, и толстячок-повар нахмурился. Кое-что из обеденного меню требовало длительного приготовления, и потому даже лучше был такой поворот дел. Однако другие блюда к моменту прихода Монмартен почти изготовились. - Это что же такое? Мне потом разогревать и гостье подавать? Моветон! Я, как уважающий себя повар, - ворчал Камис Реджинальд, - как уважающий себя повар и слуга графа де Рэ, не могу позволить себе такого позорного действа! Еда вкусна свежей, а не после того, как постоит и будет повторно разогрета в печи!Экономка только пожала плечами: - Камис, я-то что сделаю? Привяжу гостью к стулу и с ложечки накормлю?Тот пробурчал под нос что-то не совсем членораздельное, но спор продолжать не стал. Пожилая дама, решив, что Кузе здесь пока делать нечего, увела её за собой. Сначала она водила жрицу, показывая ей замок (кто поверит, что кухарка – это кухарка, если она не знает даже, где кладовые с припасами и холодильные установки?), а потом пригласила её в свою скромную комнатку. Там девушке был предложен чай, а к чаю – брынза, печенье, мармелад и пастила. - Ну, как тебе у нас, Вивьен?Верене хотела было ответить, но не смогла: кошмарный крик, донёсшийся откуда-то и вскоре затихший, заставил её содрогнуться и резко вздохнуть, отчего она поперхнулась куском пастилы и закашлялась. Кричали в замке, и это точно был не живой человек. Кузе тот час подумала о тени, ходившей сначала за Жилем, потом – за ней, а после и вовсе исчезнувшей. Монмартен, похоже, ничего необычного не слышала. Её беспокоила только подавившаяся девушка. Пожилая женщина встала со стула, быстро подошла к жрице и, обхватив её под грудью, одновременно сдавила и потянула чуть вверх. Она явно знала, что делала, потому как "стряпуха" судорожно втянула воздух и перестала кашлять. - Девочка, что с тобой? Саунд: ссылкаМихаэль Аэджис кивнул, поблагодарил Люция за то, что тот позволил ему понаблюдать за опытами, козырнул на прощание и удалился. Теперь ему следовало сообщить о находке учёного маршалу, что он, разумеется, и сделал. Ксавьер же собрал все необходимые ему вещи, прихватил отчёты и контейнер с лапой, отключил все требующие отключения приборы, запер лабораторию и двинулся к автостоянке для научных работников. Пройдя стандартную проверку на выходе, учёный прошествовал к своей (в смысле, казённой) машине. Он уложил взятое на заднее сиденье автомобиля, а после сел за руль, пристегнулся и завел мотор. В виду чрезвычайного положения уважаемого сотрудника в профессорском звании до его домика, находящегося за пределами крепости (Люций категорически отказывался перебираться в Машекуль, так как понимал, что ему не ввезти в замок своё специфическое оборудование, не лишившись при этом конспирации), провожал автомобиль эскорта. Честные служаки собирались остаться и караулить маленькую резиденцию, но гьеденец отпустил их. Во-первых, он, хоть и выглядел немолодо, мог постоять за себя. Во-вторых, ему не надо было невольных свидетелей его опытов. Конечно, солдаты вряд ли разбираются, скажем, в генетике, но лучше будет, если никто не увидит ни необычных установок, ни странных методик. Ксавьер оставил машину в гараже и, взяв то, что привёз из лаборатории, удалился в дом. Саунд: ссылка
-
прылестно, прылестно))) Жаль, я откинула идею сделать Изабо экзорцистом))
-
Какие переживания д"Арк, А Волкодавы)
А так же за уважающего себя повара и кормление гостьи с ложечки)
И конечно за музыку.
-
Ня ^_^
|
-
какие вы капризные, господа)) что, жутко к оборотням хочется?
-
:)
Отменная реакция )
-
^_^
Только Жиль граф, а не герцог. )
|
|
Лишь головою недовольно покачала Жанна. Но втайне понадеялась, а вдруг незванная их гостья обладает знаньем, что как-то облегчит их с Жилем положение, поможет им двоим. Что бы такого знать она могла? Невинное дитя из Элергорда, помощь предложившее мужчине, что отчаялся давно уж, год как на мир глазами неживыми смотрит, и вдруг… и вдруг надежда! А если Верене поможет, то видит Бог, создатель сущего всего, вложивший в руки Жанны дар проклятый, что ее сгубил, то элергордку они с Жилем отблагодарят достойно. Да что там! Д'Арк сестрой ее названной станет. А все же… слаба надежда. Угасает. Тлеет. Лишь вера в Жиля, в одного него, еще питала ослабевший призрак и силы придавала.
Дух той, что суждена была невестой графу стать, бесплотный призрак на миг остановился подле Верене, в глаза ее вгляделся, желая в них увидеть истинный мотив желания помочь, выискивая скрытый в них подвох и разгадать пытаясь, сколь много правды в рыжей девушке и сколь хватает лжи. Однако, Жиль уж удалялся, ее не подождав и за собою не позвав. Подобно привидению с моторчиком, д'Арк бросилась за ним и даже обогнала ненамного. Ей переставлять не нужно было ноги, чтоб ходить, она плыла в пространстве, и скорость движениям своим придать могла немалую.
И вот на телефоне Жиль. Приникла Жанна, чтобы слышать разговор, к спине любимого, и дрожь прошлась волнами по незримой субстанции, что тело духа составляет. Так близко, рядом… и не может прикоснуться… она в расстройстве почти забыла, зачем пришла. Но вспомнила и стала слушать.
Так. Ясно. Вервольфы поганые разбушевались. Вот не сидится им в логове своем. Некстати это очень все. Носик наморщила Жанна и продолжала слушать. Колдуньи элергордской, коль если та и правда колдунья, сказанное не касалось. Верволчицей той сбежавшей быть она никак не может, ведь ночью этой должна была сидеть в темнице.
Ага, письмо! Ну наконец! Так что же там? Склонилась Жанна над бумагой, внимательно читая текст, и тенью мрачной все больше из светлой становилась. Ах, инквизитора они прислать решили! Невидимые зубы неслышно скрипнули. И лишь слова последующие Жиля вернули духу прежнее расположенье духа, и губы бледные в улыбке разошлись. «Все понимаешь правильно, любимый. Им уши и глаза нужны, чтоб знать о каждом шаге маршала и днем, и ночью. Но мы ведь не дадим им так над нами потешаться? Право, не дадим! Прогоним соглядатаев проклятых!» - решила Жанна.
Оставив Жиля делами заниматься, не в силах вместе с ним покинуть пределы Машекуля, дух Жанны, любопытства преисполненный, отправился в столовую обратно, чтоб ближе с элергордкой познакомиться. Но там ее уж не было. Пришлось искать, шнырять по коридорам, опять сквозь стены проходить для быстроты. Ответить ей никто не мог, хотя могли услышать бы, наверно, если бы Жанна захотела. Иль только Жиль ее услышать может? Она не проверяла.
Проклятую девчонку, заставившую блуждать по замку, она нашла не сразу. На кухне та среди кухарок что-то делала. Интересно, что? Таков план Жиля – представить ее кухаркой? Немного женских разговоров послушав, Жанна в этом убедилась. Что ж, пусть так. Так даже лучше. Свои права как гостья она не сможет предъявить, случись что. С кухарки невеликий спрос. А сейчас пора проверить все же… хватит ли ей сил.
Не трогая пока Верене, Жанна к кухарке, резавшей морковку, подплыла, склонилась к ее уху и шепнула, придав силы голосу и сопроводив легкими эманациями страха:
- Что же я делаю? Ведь это не морковка. Это чей-то… и большой! – додумывать, что именно лежало перед Милой, Жанна предоставила ей самой. Кто на какую фантазию горазд, тот себе нужное и представит.
|
|
Увы, Орландо и Верене, решившей разузнать, что же такое стряслось у графа, пришлось разочароваться. Жиль не мог разделить с гостями трапезу, поскольку неотложные обстоятельства требовали его присутствия в ином месте, однако обещал непременно уделить им внимание вечером и желал им приятно провести день. Завтрак (к оному были поданы разнообразные свежие фрукты, овощи в виде рагу, запечённая красная рыба, хрустящий ещё тёплый хлеб и прочая довольно простая, но отменно приготовленная пища) прошёл в весьма тёплой атмосфере, только вот говорить было сложновато: слуга, подливающий гостям де Рэ сладковатый травяной чай и меняющий тарелки с блюдами, да и объявившийся с сообщением от Жиля Фауст не предрасполагали к обсуждению волновавших Кузе и Ди Альри вопросов. Максимум, что они могли себе позволить, так это незаметные жесты и крайне завуалированные намёки. После завтрака жрица была удивлена: Фауст вызвал экономку (видимо, это сухая тонкогубая женщина лет пятидесяти на вид умела держать язык за зубами) и попросил Верене следовать за ней, поскольку Жизель Монмартен (так эту особу звали) подберёт ей платье, проводит на кухню и устроит так, чтобы её приняли без подозрений. По части конспирации маршал и правда был толков: кто станет искать в графской кухне элергордскую беженку? Жизель, несмотря на неприступный вид старой девы, обходилась со своей новой подопечной мягко. Она проводила девушку в её новую комнату – скромно обставленную лишь самыми необходимыми предметами мебели, но удобную и тёплую. Когда же Кузе вымылась, пожилая женщина принесла ей бельё и одежду подходящего размера. Теперь никто не узнал бы в Верене жрицу Калидруэн. Её рыжие волосы были заплетены в две тугие косы, уложенные не без помощи экономки венцом. Новый наряд Кузе составили: шерстяное тёмно-синее платье длиной чуть ниже колен, со скромным белым воротничком-стоечкой и белыми же манжетами, белый фартук, тёплые чёрные чулки и удобные башмаки на широком невысоком каблуке. В довершении ей выдали белоснежный чепец, который ей должно было носить на предполагаемом рабочем месте. Потом Монмартен отвела Верене на кухню и представила её как Вивьен Мильтон. По легенде, выданной ею, девица Мильтон происходила из поселения Хатрен, что вблизи границы с провинцией Катрань. Она как раз искала работу, а Жизель требовалось организовать ещё одну кухарку. Решив, что девушка достаточно надёжна, умела в кулинарии и чистоплотна, экономка изволила нанять её и теперь просит уважаемых тружениц поварского дела отнестись к ней с пониманием, если первое время она будет что-то делать не так, как надо. Видимо, авторитет Жизель Монмартен был непререкаем: бывшие в данный момент на кухне женщины приветливо заулыбались. После ухода престарелой экономки пухлая тётка с добродушным, но глупым лицом похлопала по-дружески Верене по плечу и пробасила: - Ты, девка, не пужайся. Мы не кусаемся. Если чего не могёшь, то сразу кажи. Научу! А так, место-то здесь хорошее. Вкусностей всегда уйма! На последней фразе толстушка погладила себя по объёмистому животу, чем вызвала несколько смешков у прочих кухарок. - Меня, кстати, Хильдой кличут. Вон то (сарделькообразный палец ткнул на средних лет брюнетку) – Джемма, у плиты ("указка" переместилась на молоденькую блондинку) – Нина, а с морковью возится (кивок в сторону тощенькой шатенки) – Мила. Джемма и Нина улыбнулись, а Мила даже оторвалась от нарезки указанного овоща и помахала рукой новенькой. Орландо же дворецкий предложил программу, в которую внёс экскурсию по замку, второй завтрак, конную прогулку, обед, часовой отдых и продолжение экскурсии. Саунд: ссылкаНа этот раз приступ инквизиторской паранойи оказался совершенно напрасным и неоправданным. На протяжении всего остатка пути никто не остановил машину Изабель (не считая, разумеется, вполне себе нормальных недолгих задержек на блокпостах), не попытался вытряхнуть пассажиров и водителя из оной, тем или иным способом причинить им какой-либо вред. За окном по-прежнему мелькали мрачные бастионы и окружённые мощными крепостными стенами города, полигоны и мелкие поселения. Тринадцатое шоссе действительно пролегало через наиболее населённые участки Моргота, что уже само по себе значительно снижало вероятность какого-либо подвоха. В конце концов, сидящие в роллс-ройсе даже несколько расслабились. Де ла Круа, засмотревшись на каменные ощетинившиеся пушками махины и всё те же теряющие листву деревья, задремала. Стасяк, чтобы скоротать время, штудировал морготские карты, сочтя, что содержащиеся в атласе знания могут пригодиться ему и его соратникам. Аларик на прежней скорости вёл автомобиль, то и дело подбрасывая себе в рот очередную порцию леденцов. Для Николаса путь тоже не был чем-либо отягощён. Аризен, то ли испуганный, то ли обиженный крайне прозрачным намёком на возвращение в Ад, тихонько сопел на заднем сидении, не желая более поддерживать разговор. Чернокнижника это вполне устраивало. Он уже знал всё, что только можно было узнать в данных обстоятельствах. Теперь он обдумывал возможные перспективы. А думается всегда гораздо лучше, если под ухом не пищит страдающая склерозом демоническая летучая мышь. Попетляв изрядно по тринадцатой магистрали, колонна достигла цели. Впереди замаячил агрессивный в своих оборонительных конструкциях замок хозяина Щита Империи. Он выглядел даже более впечатляющим, чем всё прочее, что довелось увидеть здесь путешествующим поневоле служителям Инквизиции. Машекуль, устремлённый в тёмного серебра высь, подавлял одним своим видом и каким-то непостижимым образом навевал чувство опасения. Как могут не вызывать опасения крупнокалиберные орудия, вылупившие свои чёрные холодные глаза прямёхонько на несчастное авто? Но оружие молчало, а приняли инквизитора и старшего лейтенанта так, как пристало. Встретивший их лейтенант Михаэль Аэджис сообщил, что они как раз во время: граф, дескать, собрался выехать к Вестерхейму, и, появись господа визитёры чуть позже, его сиятельства бы уже не застали. Аэджис изволил проводить сопровождаемую свитой госпожу инквизитора и нагруженного вещественными поручениями Морра старшего лейтенанта Ван Тейна. Итак, Михаэль был совершенно прав. На просторной площадке выстроились готовые покинуть крепость автомобили: личный графский и пять бронетранспортёров, один из которых отличался от прочих меткой с отрубленной рогатой головой. Для сведущих в морготской военной геральдике сие означало следующее: едущие в транспорте военные основательно отличились в крупной военной кампании и входят в состав особого подразделения специального назначения под не очень оригинальным названием "Морготские волкодавы" (видать, основавший оное более трёх тысяч лет назад Феликс де Рэ не отличался большой фантазией на придумывание наименований). Про них за пределом владений Жиля ходили самые жуткие слухи, перекрывающие даже россказни про кровожадную свирепость всех морготцев поголовно. Например, что "волкодавы" пожирают сердца убитых ведьм, носят парадные плащи, подбитые мехом оборотней, а внушительной площади личный кабинет майора Фарштайна, руководящего на данный момент этой формацией, от потолка до пола выложен черепами собственноручно убитых им вампиров. Однако правдивость этих баек ещё предстояло проверить. Маршал присутствовал на указанной площадке. Похоже, он чего-то ждал (само собой, гонца от Кассиаса). На нём была чёрная с серебром кольчужного типа броня, усиленная металлическими пластинами на груди, плечах, предплечьях и бёдрах, высокие массивные сапоги и толстые кожаные, на тыльной стороне ладони покрытые острыми шипами, перчатки. Шею де Рэ защищал высокий кольчужный воротник, плавно переходящий в капюшон с плотной подкладкой, что сейчас покоился у него на спине за временной ненадобностью. Жиль уже отдал все распоряжения, и его люди погрузились в авто. Сам он подошёл к своей машине и уже готов был забраться в кабину, как позади раздался голос лейтенанта Аэджиса. - Ваше сиятельство, к вам прибыли госпожа инквизитор Изабель де ла Круа со свитой и старший лейтенант Николас Ван Тейн со срочным рапортом от капитана Морра.Де Рэ убрал ногу с подножки и обернулся… Саунд: ссылка
|
|
|
Итак, Аларик, повинуясь напутствию офицера с "Аластоса", а также приказу госпожи-инквизитора, бодро развернул машину. Автомобиль конвоя двигался с прежней скоростью, и ничего подозрительного пока не происходило, однако от этого никому из свиты де ла Круа легче не стало. Не то морготская паранойя оказалась на редкость заразной штукой, не то и правда было что-то невообразимо дурное в поведении сопровождающих, да только все сидели, будто на иголках. Стасяк, который, скрестив руки на груди, пребывал в раздумьях (тут и правда был повод для глубоких размышлений), изволил исполнить просьбу Аларика. Альбин вынул из отделения для перчаток атлас с картами и принялся листать его. Открыв томик на нужной странице, полковник взялся тщательно изучать местность у шестнадцатой и тринадцатой трасс. Итак, шестнадцатое шоссе действительно пролегало через Вестерхеймский лес. Это был кратчайший пусть от Врат Моргота до резиденции графов де Рэ, и потому весьма логично было направить их именно по этому пути. Тринадцатое шоссе так же вело к крепости Машекуль, но петляло самым безбожным образом среди городов, полигонов, замков и нескольких научно-исследовательских институтов. Пожалуй, если бы у конвойных возникла мысль расправиться с инквизитором, удобнее было бы сделать это на шестнадцатой магистрали, но не на тринадцатой. Сие несколько привносило покоя, но не настолько, чтоб полониец оставил своё занятие. Что, если переезд от одной трассы к другой предполагает наличие более выгодной возможности устранения теоретически мешающих соглядатаев, чем даже лесная чащоба? Но ничего. Не существовало на этом участке дороги глухих мест. Что же, тогда смена маршрута и правда вынужденная мера? Тем не менее, Изабелле и её коллегам вновь пришлось насторожиться, когда они заметили ещё один военный автомобиль, готовый выехать на тринадцатое шоссе. Исполненные подозрения мысли уже в который раз омрачили прекрасное чело девушки. Что, если их сейчас возьмут в клещи? Неизвестный транспорт уступал дорогу, и это могло походить на соответствующий манёвр. Не успел Николас тронуться, как рация подала признаки жизни. Видать, шишка была очень большой, раз офицер в сопровождающем её авто так дёргается. - "Аластос" - неизвестному транспорту: назовите себя.Ван Тейн закатил глаза. Да даром ему не нужны эти чинуши! Ехали себе – и ехали б дальше! Но отвечать надо было, а потому колдун потянулся за рацией и, скрыв раздражение в голосе, ответил: - Старший лейтенант Николас Вантейн – "Аластосу": следую в крепость Машекуль с личным поручением коменданта Кассиаса Морра. Идентификационный номер шестьдесят восемь-пятнадцать-сорок четыре- два нуля-тринадцать-четыре нуля- восемьдесят девять.Похоже, ответ такой вполне удовлетворил невидимого собеседника абиссарийца. - Старший лейтенант Эстел Ферсон. Идентификационный номер семьдесят два-тридцать восемь-шестнадцать-семьдесят семь-девяносто два-одиннадцать-два нуля-пятьдесят пять. Буду рад составить вам компанию, господин Вантейн.Видать, незваные-то гости нервировали парня, раз он так обрадовался внезапному появлению ещё одного служаки. Впрочем, настроения в роллс-ройсе были не лучше. Да, Ферсон сообщил, что волноваться леди де ла Круа не о чём, что к ним присоединился случайно едущий тем же маршрутом военный автомобиль, но… Саунд: ссылкаНагнетаем паранойю. ))) Жанна по-прежнему стояла за спиною Жиля и наблюдала за происходящим. Она снова бегло пробежала взором по бумагам, лежавшим перед ним на столе. Характерная буквенная маркировка, синие и зелёные пометки подействовали на неё успокаивающе: она при жизни видела такие донесения, и в них никогда не было ничего дурного. Красных марок не было. И телефоны молчали. Это хорошо. Она, чуть склонившись над левым плечом графа, внимательно читала рапорт Унци. Девушка делала это с такой тщательностью, будто лишь она одна могла заметить оставленные без внимания и автором депеши, и маршалом знаки, сигнализирующие об опасности. Но и она не отыскала ничего экстраординарного. Как и де Рэ, она могла лишь свести всё к тому, что заключённая, назвавшая себя Верене из дома Кузэ, безвредна. Но д‘Арк всё равно не нравилось, как эта малолетняя девица таращит глаза на её Жиля. Это, между прочим, совсем неприлично. Призрак нахмурил брови на невидимом людям лице и даже чуть наморщил нос, а потом ещё раз беспокойно покосился на конверт, покоящийся под правой ладонью Жиля. Письмо от проклятого Мауриццо. Оно заставляло девушку вспомнить пережитые перед смертью ужасы. Почему этот подлец пишет в Моргот? Что, если задумал что-то против её графа? Но она не узнает, покуда конверт не будет вскрыт. Жанна выпрямилась и решила пока вместе с маршалом понаблюдать за освобождённой от наручников Кузэ. Когда та ответила на вопрос Жиля, героиня войны застыла с открытым ртом. Вот этого она точно не могла вообразить… Саунд: ссылка
|
-
Иди ко мне, моя прелессссть)))
-
Качественно и живо. Мне нравятся перепалки летучего мыша и его хозяина. )
|
Николас приник к замочной скважине. Как хорошо, что Морр не имел дурной привычки держать охрану прямо перед дверью. Чего уж там! Даром, что седина осыпала серебром его усы и виски: комендант крепости до сих пор был в отличной форме и по части фехтования давал фору иным молодчикам… А за дверью творилось нечто очень интересное… Кассиас Морр кого-то сурово распекал и был так рассержен, что даже разок стукнул кулаком по дубовому столу с медными углами. Да, Ван Тейн знал этот гневный удар – и хорошо, что негодование капитана никогда не было направлено на его персону. Колдун в слух и зрение, стараясь уловить как можно больше из происходящего. Капитан Морр стоял меж упомянутым двухтумбовым столом и обитым коричневой кожей креслом. Позади него помещался большой гобелен с морготским гербом. Лицом к Кассиасу и, соответственно, спиной к двери стоял среднего роста мужчина с огненно-рыжим загривком. Кажется, распекаемый служака – это младший лейтенант Уэрроу. Да, точно он! Николас узнал его голос, как только тот заговорил, пытаясь оправдаться. Да и такая безбожно рыжая шевелюра есть только у Майлза Уэрроу. Итак, дело сводилось к следующему: пока Николаса не было, кто-то из поселения Вестерхейм, что находится буквально в восьмидесяти километрах от крепости, прибыл в Астракс с просьбой о помощи. Как бы хорошо не охранялась граница, но вблизи Абиссарии пространство и время всегда чуть искажались, и разнокалиберная нечисть просачивалась порой на земли Империи. Так оказалось и в этот раз: вестерхеймцев одолели вервольфы, и те, не управившись своими силами, обратились к военным. Кассиас направил в Вестерхейм младшего лейтенанта Уэрроу, вручив ему отряд опытных бойцов. По прибытии на место выяснилось следующее: оборотней никак не меньше десятка. Проклятых созданий перестреляли, оставив в живых только тяжело раненую самку, дабы допросить оную, когда та перекинется. Существо стреножили и погрузили в кузов машины, а после повезли в Астракс. И тут Майлз сплоховал. По непонятной причине он решил, что ехать надо не по шоссе, а через лес, дабы выгадать тем самым десяток километров. Он не предполагал, что волколаков на самом деле окажется больше, и что эти выводки абиссарийцев будут преследовать колонну. Итог оказался печален: треть бойцов погибла, ещё двое оказались покусаны (что автоматически по уставу предполагало серебряную пулю в лоб и сожжение тела), а пленница удрала. Уэрроу клялся, что она залечила раны, нанесённые освящённым мечом, и убежала в чащобу… Морр, тем не менее, слушать ничего не хотел и прогнал незадачливого военного с глаз долой. Ван Тейн отскочил от двери и одним махом преодолел пролёт лестницы, успев убраться до того, как Майлз вышел из комнаты. С самым беспечным видом он теперь поднимался вверх по ступеням, будто пару секунд назад не наушничал. К великой его удаче, Морр показался из своего кабинета: - Старший лейтенант Вантейн, пройдите-ка ко мне!Николас отдал честь и проследовал за Морром. Тот, оставшись с колдуном наедине, изложил ему суть оплошности младшего лейтенанта (разумеется, абиссариец слушал его с живейшим интересом и делал вид, что слышит сие в первый раз в своей жизни, а также весьма и весьма обеспокоен случившимся) и поставил на стол металлический контейнер: - Здесь та самая лапа, старший лейтенант. Доставьте её в Машекуль – пусть разбираются учёные, работающие в графской лаборатории. Чертовщина какая-то с вервольфом этим. Не могла она так скоро восстановиться от раны-то. Также Морр вручил Николасу запечатанный конверт с подробным отчётом Уэрроу – его тоже надлежало передать лорду Щита Империи. Саунд: ссылкаЕё через колоннаду ввели в просторную обеденную залу. Видно, хозяин этих мест очень занят, раз ему не удаётся позавтракать спокойно… Сия комната не отличалась своим убранством от прочих покоев крепости. Очень простая мебель из тёмного дерева, удобная, функциональная, но лишённая начисто принятых в дворянских домах украшений. Электрические светильники без позолоты, хрусталя и мелких драгоценных камней. Ничего вычурного, ничего лишнего. Как везде. Стражники остановились на некотором расстоянии от стола и перестроились, лишая таким образом девушку пути к бегству. Верене ощущала здесь две ауры. Одна из них была до странности знакома девушке, точно она вдруг оказалась рядом со своим соплеменником. Энергетика эта исходила от гостя графа де Рэ – жгучего брюнета с цвета осеннего неба глазами, выглядевшего лет на тридцать. Этот высокий человек взирал на мир спокойно и уверено; очи его, мягко освещавшие приятное лицо, выдавали мудрость, коей мог бы обладать умудрённый прожитыми годами старец. Держался он с достоинством, движения его были плавны и выверены, будто у большого поджарого кота. Одет незнакомец был по ватиканской моде, повадки у него тоже были дворянские, но только вот интуиция говорила жрице, что к Империи он в духовном плане отношения имеет не больше, чем она сама. Вторая аура была тяжела и черна. Именно её отголоски пропитывали всё вокруг, довлея над замком. Исходила она от того, кто, как решила девушка, был Жилем де Рэ (её догадка обратилась в уверенность, как только она заметила на его пальце перстень с тем же гербом, что носили на накидках её конвоиры). Его Верене изучала более пристально. Она не удивлена была, отметив, что одевается граф очень просто. Чего-то подобного можно было ждать от того, кто не кичится происхождением и не испытывает стремления окружать себя богатыми интерьерами. Ей казалось почему-то, что владелец Машекуля должен был оказаться куда старше. Но мужчина, сидевший за столом, был молод и хорош собою. Статный, хоть и несколько уступавший ростом своему гостю, темноволосый темноглазый де Рэ никак не тянул на то, что вообразила Кузэ. Присмотревшись, жрица подумала, что Жиль, скорее всего, не относится к числу тех, кто с лёгкостью обидит слабого или примет необдуманно жестокое решение. Он, наверное, не прячется за спины своих солдат, но и напролом не лезет… - Ваше сиятельство, вот дивчина та, - совершив воинское приветствие, проговорил Унци. Кузе не слышала и не видела, что происходило вокруг. Всё меркло в сумраке, окутавшем графа. Чувство вины и невосполнимой утратой саваном обрушивались на его плечи, скорбь терновым венцом обвивала бледное чело, боль острыми железными обручами впивалась ему в грудь. Он давно страдал – не сдавшийся, но надломленный и лишённый силы жить. Девушка смотрела дальше и видела также надежду, граничившую с безумием – не ту, что несёт свет, но ту, что лишает душевного равновесия… Сообразив, что таращится на Жиля уже минуты две, Верене уткнулась взором в пол. Затем девушка поняла, что он задал ей вопрос, но она его прослушала… Саунд: ссылкаПутешествие по Морготу вряд ли можно было назвать хоть сколько-нибудь приятным. Да, больше никто не досматривал и не проверял инквизитора и её людей на многочисленных блок-постах. Да, патрули не останавливали её автомобиль, но всё это объяснялось одной простой причиной: оный был сопровождаем морготской боевой единицей, использующейся как раз для эскорта важных гостей или государственных лиц. Единственное, что требовалось Изабелле, Альбину и Аларику при проезде через очередной контрольно-пропускной пункт – это продемонстрировать новенькие пропуски. Нудно, но всё же лучше, чем дотошный осмотр. Щит Империи показался девушке ещё более унылым, чем прежде. Небо всё темнело и темнело, грозя обрушить на головы людей потоки холодной воды, а ветер протяжно завывал в полуобнажённых кронах деревьев, расположенных вдоль шоссе. Морготские осенние пейзажи отнюдь не напоминали красно-жёлтые полотна художников, пронизанные светом и теплом уходящего лета; здесь повсюду веяло жестким холодом стремительно приближающейся зимы и каким-то отчаяньем. Де ла Круа не могла взять в толк, как вообще можно жить в этом мрачном краю. Кажется, неизвестность странного поручения Мауриццо и безысходность Моргота давили даже на спокойного, рассудительного Стасяка и неунывающего Аларика. Оба молчали, не только не задавая вопросов сотруднице Инквизиции, но и не общаясь друг с другом. Царящую в машине тишину нарушило шипение рации, перемежаемое обрывками мужского баритона. Обращались к едущим в инквизиторском авто на морготской частоте, и потому шрамированному охотнику на демонов пришлось несколько секунд повозиться с приёмником. Почти без хрипов из динамика доносилось: - "Аластос" (именно так обзывался конвоирующий автомобиль) – транспорту Инквизиции: прошу вас приготовиться к развороту и дальше двигаться за нами. В связи с некоторыми обстоятельствами нам придётся добираться не по шестнадцатому шоссе, пролегающему через Вестерхеймский лес, а по тринадцатому.
Саунд: ссылка
|
- Уверен ли я? - всё также используя некий род телепатической связи, с ехидцей спросил Аризен. - Я ведь не те дурни, чтобы не быть уверенным! Девчонка в темнице!Да уж, вот и повод порадоваться! Даже если предположить, что с какой-то внезапной и великой радости жрицу не сожгут на костре, задача проще не становится. Кто ж её отпустит за пределы крепости, если она под подозрением? Николас не питал иллюзий по поводу стражи Машекуля, его хозяина, а также служивших под началом графа рыцарей и воинов: те-то собаку съели на минувшей войне, и надеяться на простое везение (пусть даже вкупе с внушительными магическими талантами) не приходилось. Собственно, проблема пока сводилась к следующему: без подозрений попасть в замок - и попасть вовремя. Было бы хорошо явиться с важным докладом... или с рекомендательным письмом от коменданта Астракса... Эта мысль здорово подняла настроение колдуна. Выход, несомненно, был, а Ван Тейн умел находить лазейки. Теперь дело было за малым: убедить капитана Морра отправить его в Машекуль. Мужчина устроился в водительском кресле, а его маленький спутник с независимым видом примостился у него на плече, перебирая когтистыми лапками. Впрочем, Аризен почти сразу убрался на пассажирское сиденье и затих. Николас повернул ключ зажигания. Автомобиль послушно завёлся, и чернокнижник аккуратно вырулил на просёлочную дорогу, а с неё - на шоссе. Пора было возвращаться в крепость Астракс. Обратная дорога никакими происшествиями не ознаменовалась, и Николас преспокойно добрался до пункта назначения. Саунд: ссылка- О, времени у Вас достаточно, Ваше сиятельство, - закивал Фауст. - Ни о чём не тревожьтесь, господин. Дорожную одежду вашу отнесут в прачечную, вещи распакуют. Всё будет исключительно в лучшем виде!Впрочем, иначе и быть не могло: разгильдяйства в доме де Рэ не терпели, и, раз дворецкий, служащий в замке уже не один десяток лет, обещал «всё в лучшем виде», сомневаться в его словах не приходилось. Старик предложил ещё прислать слугу, дабы тот помог Орландо снять одежду, вымыться, а после привести себя в порядок и одеться. Однако аристократ наотрез отказался от такого рода помощи, заверив дворецкого, что без особых усилий справиться с такими пустяками самостоятельно. Фауст только пожал плечами (мысленно), поклонился и вышел прочь. Он был немного удивлён: наведывавшиеся в Машекуль вельможные мужи и жёны нечасто оказывались настолько самостоятельными, но Ди Альри, похоже, был слеплен из того же теста, что владелец крепости. Орландо преспокойно отправился в ванную комнату. Его распоряжение было исполнено в точности: никто не побеспокоил его ни во время гигиенических процедур, ни после, а вещи оказались аккуратно разложены в шкафу так, что найти любую оказалось проще простого. Мужчина неспешно занялся собой и успел даже посидеть в кресле, наблюдая, как в осеннем небе над шпилями грозного замка реют какие-то чёрные птицы – издалека и не разобрать было, вороны то или сороки… Кажется, всё-таки вороны. От мирного созерцания графа отвлёк деликатный стук в дверь. Орландо приветливо предложил стоящему за оной войти. Дверь открылась, и в возникшей щели появилась веснушчатая физиономия мальчишки-слуги. - Ваша милость, позвольте проводить Вас к обеду. Ди Альри кивнул и лёгким движением покинул кресло. Паренёк дождался, покуда дворянин выйдет из комнаты, и, прикрыв за ним дверь, вприпрыжку понёсся по лестнице, спеша проводить гостя и вообще всячески продемонстрировать свою расторопность. Видимо, служил он в замке недавно: в нём абсолютно не было степенности и спокойствия, но с избытком имелось задора и мальчишеской неунывающей весёлости. Но вот молодой слуга привёл Орландо в обеденную залу и помог ему удобно устроиться. Неподалёку раздавались голоса; граф узнал их тот час же. Один принадлежал Фаусту, а второй – Жилю. – Сейчас кушанья подадут, Ваше сиятельство, - улыбнулся мальчишка и улепетнул, скрывшись в боковом коридоре. Саунд: ссылкаВерене пришлось ожидать не так долго, как она полагала, понадобится. По её личному ощущению прошло не более часа, когда за дверью её камеры послышались уже знакомые ей шаги - тяжёлые, но пружинистые. Несомненно, это тот самый стражник. Впрочем, почти сразу Кузэ различила, как идут ещё три человека. Судя по всему, они в доспехах – что-то слегка позвякивает, когда они движутся. Да, точно! И вооружены конвоиры (а кто же ещё?) алебардами или пиками: когда они остановились в коридоре, почти синхронно опустились на пол древки их оружия. Заскрипели затворы, а затем ключ, поворачиваемый в замке. Дверь распахнулась, и в темницу вошёл мужчина, приносивший ей еду. Крупный и коренастый, он походил на усатого и бородатого медведя в латах. Впрочем, лицо у этого "медведя" было по-отечески добрым. Ему бы с таким лицом и лучистыми, окружёнными сетью тонких морщин, орехового оттенка глазами продавать детям сладости в лавке, а не охранять мрачные застенки Машекуля с тяжёлой булавою у пояса и дробовиком за спиною. - Ну, девонька, пора, - подождав, пока девушка встанет, мужчина защёлкнул на её руках кандалы. Похоже, всё рассчитано было до мелочей – на кандалах выгравированы были слова экзорцизма и кресты. Такие оковы непременно оставили бы след на коже колдуна, однако запястья жрицы остались чистыми. – Не боись.Верене только кивнула. "Медведь" (в миру – Филиппо Унци по прозванию Кусач) вывел её в освещённый электрическими фонарями коридор с грубыми каменными стенами. Там их уже ожидали три (не подвёл жрицу слух!) вооружённых алебардами мужчины. Поверх кольчужных рубах они носили накидки с гербом графов де Рэ, а на наплечниках – герб Моргота. Помимо алебард, стража имела при себе пистолеты, дробовики и короткие мечи. Видимо, полный боевой комплект в приграничной провинции не выдавался только младенцам. Конвоиры выстроились так, будто кто-то невидимый дал им команду. Впереди шёл высокий (и, надо отметить, не лишённый привлекательности) молодой мужчина, ещё двое находились по правое и по левое плечо от Верене, а Унци замыкал шествие. Коридоры, лестницы, коридоры, зал… Кузэ с любопытством оглядывала внутренность Машекуля. Это место было так не похоже на привычные для неё архитектурные сооружения! Камень, металл, бетон и стекло; скупые, предельно лаконичные формы и совершенный милитаризм. Интересно, как выглядит человек, правящий здесь?.. Саунд: ссылкаИзабель возлежала в белой мраморной ванной, украшенной по внешнему краю серебряной вязью. Из-под душистой пены на свет (кроме, разумеется, головы) посматривали прелестная шея, точёные округлые плечи и гладкое колено правой ноги. Глаза девушки были прикрыты, а на полных губах играла довольная улыбка. Она наслаждалась вполне заслуженным отдыхом и весь остаток дня планировала посвятить исключительно себе: все приглашения, все визиты она капризно отменила, поскольку прекрасно понимала, что её пригласят ещё нераз. Красавице сходило с рук буквально всё, и она охотно пользовалась своими маленькими преимуществами. Однако напоенное ароматическими маслами удовольствие и мягкие, сонные мысли госпожи де ла Круа были кощунственно прерваны тихим боязливым голосом служанки Козетты: - Ваша милость, простите, что тревожу Вас… Вам срочное письмо…Тонкий изящный носик наморщился, и девушка распахнула большие карие глаза. Весь её вид подчёркивал, что ей в высшей степени не по нраву причинённое беспокойство. Козетта невольно вздрогнула: взгляд прекрасных очей аристократки был холоден и не сулил ничего хорошего. То, что Изабо числилась среди сотрудников Инквизиции, только добавляло служанке страха. Она спешно протянула хозяйке полотенце и, дождавшись, пока та вытрет руки, подала ей конверт из плотной желтоватой бумаги и канцелярский нож с богато украшенной рукоятью (Изабо любила красивые вещи). Инквизитор первым делом обратила внимание на герб. Мауриццо. Тогда и впрямь срочное послание. Вот уж кого нельзя было проигнорировать: властолюбивый, педантичный, мнительный и злопамятный Антонио с непонятливыми подчинёнными разбирался куда жёстче, чем требовали того предписания касательно нарушений субординации. Вскрыв конверт и сломав печать, Изабель извлекла послание и углубилась в чтение. Содержание письма её нисколько не порадовало. Вместо того, чтобы продолжить нежиться в ванной, а потом позвать массажистку и сведущих в косметологии служанок, ей придётся выбраться из тёплой пенной воды и немедленно приступить к сборам. Герцогу Мауриццо взбрело в светлу головушку отправить её в Моргот. При упоминании этого названия Изабо едва не взвыла. В Морготе ей не нравилось. Слишком сумрачно, холодно и бесприютно. Люди жёсткие и подозрительные. И постоянное военное положение. Не провинция, а один бесконечный полигон. И зачем её, спрашивается, туда направляют? Помочь с чистками. Устроить рядовую проверку. Скука! Если там ещё за год всех выживших еретиков не перебили, то те, скорее всего, повесились с тоски. Девушка встала и, будто по команде, Козетта поставила у ванной резную деревянную скамеечку, а потом подсобила аристократке выбраться из ванны. Тот час она накинула Изабо на плечи мягкое пушистое полотенце, больше напоминавшее облако. - Собери мой походный гардероб, - повелительно произнесла де ла Круа, пока Козетта бережно вытирала её тело и помогала ей надеть шёлковый белый халат. Служанка кивнула и понеслась выполнять требование. Свою госпожу она боялась куда больше, чем всех демонов Ада, вместе взятых. В несколько часов всё было готово. Упакованы необходимые вещи и оружие, а надёжные сопровождающие уже ожидали в автомобиле. Полковник получил необходимые разъяснения по поводу миссии, и Изабо не сомневалась, что он расскажет Аларику, что да как обстоит на этот раз. Одетая в тончайшей шерсти брючный костюм, отороченный мехом, инквизитор изволила спуститься к машине, и Аларик распахнул перед ней дверцу салона. Девушка грациозно опустилась на сидение, подобрала длинные ноги, и охотник негромко прикрыл дверцу. Всю дорогу до самой границы Моргота Изабель дремала, а если изредка и выныривала из дрёмы, то поглядывала в окно на несущиеся мимо пейзажи. Но вот инквизиторский роллс-ройс остановился у заставы, и Альбин разбудил Изабель. Началась типичная на въезде в Щит Империи процедура: проверка документов, багажа и самих въезжающих. Тщательная. И исключений ни для кого не делали. Сначала обшарили автомобиль (даже с собаками, наученными по запаху находить колдовские травы), а потом развели по разным комнатам и пассажиров. Стасяк прошествовал за медиком с таким видом, будто только что съел без сахара если не горькую редьку, то крупный лимон. Аларик же травил байки, будто ему всё было ни по чём (скорее всего, именно так оно и было). Сорокалетнюю даму в военной форме со знаками отличия военного врача в звании старшего лейтенанта, похоже, ни сколько не смущало, что осматривать ей придётся инквизитора. Со знанием дела она выполнила процедуру строжайше по протоколу (вот чёртов любитель соблюдения правил Мауриццо порадовался бы, на сие глядючи!) и лишь после этого отпустила свою "жертву" на волю. У авто де ла Круа поджидали Аларик и Стасяк, точно так же пережившие дотошный досмотр. Им уже выдали пропуски на троих. Дальнейший путь инквизитору и её свите предстояло проделать в компании эскорта в виде военного образца джипа с помещавшимися в нём лейтенантом и парой хорошо вооружённых солдат. Строго по протоколу. Саунд: ссылка
|
|
Хекс более не вмешивался, просто слушал, кто о чем говорит. Когда Салесити заявила о желании обучаться целебной магии, Тор тут же помахал рукой.
-Я с радостью займусь этим аспектом твоего обучения! - подал голос маг - Так что добро пожаловать, как меня зовут, ты уже знаешь, но я бы хотел узнать и твое имя.
Когда же желание обучаться у него изъявила еще и Алиса, мужчина и во все расцвел, хотя проекция целиком не передавала его радости.
-Ну что ж, девушки, я буду рад вас увидеть после завтра, как раз вернусь домой. И еще раз, вас зовут?.. И поверьте мне, никаких трудностей.
Услышав, что решила Ира, Ори обняла девушку за плечи и встала рядом.
-Ох, повеселимся. - показав язык Сандро Ори добавила - Кто-то в пролете!
-Дуэль? - тут же улыбнулся в ответ рыцарь от чего Ори тут же поежилась и помотала головой.
-Если вы закончили - проворчал Лорд Хекс - То давайте продолжим. Как я уже говорил, было решено ускорить ваше обучение вам предстоит пройти еще одно испытание. Для его успешного прохождения вам понадобится быть как можно расслабленными и открытыми...Здравствуй,Тень.
Как она передвигалась на столько тихо было загадкой для всех, но рептилия оказалась за правым плечом Сандро, вернее она несколько возвышалась над своим всадником.
-Для этого есть несколько способов, но самый лучший - постараться ни о чем не думать. - продолжил Хекс - Я понимаю, что это сложно, понимаю,что для вас все это в новинку и вы еще не привыкли, но постарайтесь расслабится.
-Набитый желудок помогает - вдруг добавила Тень, что вызвало улыбки на лицах Ори и Сандро.
-Иногда я поражаюсь тебе, ты кажешься мне самым мудрым на свете созданием, но иногда я думаю, что ты просто дитенышь! - давясь смехом произнес Сандро.
Тень в ответ глухо зарычала, опуская голову на один уровень со своим не в меру наглым хозяином, которым ну вообще не проявлял никакого уважения.
-Пойдем я тебе кое-что расскажу - прорычала черная рептилия. Однако начавшаяся было веселая перепалка была прервана гулким и очень сильным голосом:
-Вы все ни как не повзрослеете? - и если Тень и была больших размеров, то этот представитель огнедышащих ящеров был просто огромен не меньше 8 метров в холке, два огромных крыла были сложены за спиной и их размах было сложно представить. Коричневая чешуя не блестела, а выглядела как ржавое железо, но так же было похоже, что она невероятно прочная.
Лорд Хекс сделал пару шагов в сторону гиганта и положил ему руку на переднюю лапу.
-Это Фардран, знакомьтесь.
Дракон повернул склонил голову, что бы быть на одном уровне с людьми и осмотрел каждого по очереди, при этом у него оказалось невероятно горячее дыхание.
-Как всегда серьезен - добавил Сандро,слегка склонив голову в знак приветствия - Лорд Хекс,я еще нужен? Кажется у нас намечается заварушка, а так как Сильфида занята, спецназ вести некому.
-Хорошо, удачной охоты.
-Спасибо, учитель. - кивнул рыцарь и они вместе с Тенью удалились.
Повисла небольшая пауза. Однако Хекс ее быстро нарушил:
-Ну что ж, я думаю задача для вас будет проста. Следуйте за мной.
Из-за своих размеров Фардран не мог свободно передвигаться по базе,по этому остался. А компания тем временем топала по коридорам и переходам, спускаясь все ниже. И что самое странное тут охраны было настолько много, что хватило бы на не продолжительные боевые действия где-нибудь в Европе.
-Это место, одно из трех самых охраняемых во всем мире. - рассказывала по дороге Ори, указывая на автоматические турели и еще бог знает какие охранные системы.
Но казалось бы корридор, который был в высоту метров 10-12 и в ширину все 5, упирался в красную рубиновую стену. Но когда компания подошла ближе, оказалось, что это и не стена во все! Это бок, еще одной огромной рептилии! Яркая рубиновая чешуя, словно капли крови, покрывала все тело этого гиганта и похоже он исполнял роль стража здесь, потому что когда люди приблизились к нему на расстояние в несколько метров он зашевелился, пробуждаясь ото сна и развернулся ним, опуская морду, размером с небольшой автомобиль, на уровень людей. Каждый почувствовал на себе взгляд янтарных глаз, и прикосновение разума на столько древнего, что было бы невозможно точно определить сколько ему лет. Видимо поняв, что это свои, дракон посторонился, давай пройти людям мимо него и спустится куда-то.
-Это Керин, дракон нашего магистра. Так как сам магистр уже давно не участвует в боевых операциях, то Керин несет стражу тут - объяснил Хекс. Они оказались в огромно естественной пещере с небольшим количество освещения. Конца и края этому образованию видна не было, но не этим впечатляла пещера, а огромным количеством странных и больших камней, разных цветов и фактуры. Однако все они имели слишком правильную для камней овальную форму, что тут же наводило на мысль, что это и не камни во все...
-Постарайтесь расслабится, и не думать вообще ни о чем. Но не уходите в себя! - давал наставления Хекс.
Сильфида молчала на протяжении всего пути, однако когда они оказались в самом низу базы все-таки заговорила:
-Этот момент для вас самый ответственный в вашей жизни - голос у нее и правда был серьезней обычного - Постарайтесь оба расслабится, открыться и ни о чем не думать. Ни о прошлом ни о настоящем ни о будущем. Очистите свой разум от всех сомнений, переживаний. Потому что именно сегодня вы оба свяжите свою жизнь с тем, кто будет вам ближе чем любой друг, ближе чем любой человек. - однако тут нага почему-то стала слегка грустной - А еще это наверное будет самый радостный момент в вашей жизни, по этому вперед!
Огромную кроваво-красную рептилию уже Оля и Флэш как-то видели, однако к их удивлению огромный красный дракон вдруг обратился к Сильфиде, его голос был хрипл, и гулок, но в то же время в нем слышалась такая мощь, что хотелось тут же куда-нибудь спрятаться и не отсвечивать.
-Сильфида - красный говорил медленно и спокойно - Я давно тебя не видел, почему же ты не навещаешь старика?
-Простите, учитель - нага склонила голову, но улыбнулась - Приходится присматривать за этими оболтусами.
Дракон издал какой-то странный гулкий звук, но похоже это был смешок!
-Я понимаю, приходи, мне всегда нравилось, как ты рассказываешь о новостях.
-Конечно - снова кивнула нага, поддталкивая своих учеников дальше. Кажется тут уже были и другие новички.
-Вы знаете, что делать - шепнула нага.
-
Любитель драконов и эпики))) ^_^
-
плюсики, так плюсики
живенько так и естественно
-
УРРРЯ))) Я знаю куда я пришла)))
|
Обстановка в комнате постепенно накалялась, и причина этому была вовсе не замкнутое пространство и не вредные привычки некоторых из людей. Причиной этому были эмоции и их воздействие на человеческий разум, пусть и в несколько разном понимании. Срыв Ребекки, которая принялась палить по трупам, чтобы выпустить пар и не начать палить по тем кто еще не проявлял к ней враждебных намерений, улыбка маньяка, появившаяся на лице Хель, ввиду того что девочка наконец дорвалась до своей мечты... Адорис, который хотел посоветоваться с Василием, но заметил действия Реви, и захотел разобраться с этим... Все это нагревало бочку с порохом, аналогом которой являлись шестеро засланных сюда людей и один не совсем человек. Однако, сильнее всего воздействие было на Армана, однако причиной этому были вовсе не настроения отдельно находящихся.
Даркэнд явно понимал, что не справляется с таким потоком энергии... Бытие убийцей, работающим на Магнето явно не предполагало его участие в полноценных боевых действиях, потому, несмотря на сложности, его способности были под жестким контролем... Теперь же, столкнувшись с множеством одновременных смертей, он перегружался, будучи не способным усвоить и удержать в себе всю энергию. Как литиево-полимерная аккумуляторная батарея, на которую подают слишком высокий ток, слишком долго. Батарейки, при таком обращении, взрываются, или горят также хорошо, как горит термит. Примерно это могло произойти с Армананом, потому он принял решение об экстренном сбросе энергии.
Будучи единственным, кто не был отвлечен своими,своими, весьма важными делами как-то спорами, исследованиями нового оружия, философскими беседами или просто, выпусканием пара, Син быстро среагировал на предупреждение Армана, потому юноша весьма резво, находясь в блаженном неведении, какую угрозу может представлять раздраженная и вооруженная Ребекка Сэйю, оперативно сграбастал в охапку остывающую от легкого нервного срыва, Реви. К его счастью, пиратка, от подобной наглости несколько растерялась, потому не стала предпринимать против него карательных действий летального характера... Син же, резво водрузил пиратку себе на плечо, по хозяйски обхватив девушку за ноги, дабы она не свалилась, рванул к двери, по пути ухватив за руку Ольгу, которая слишком увлеклась изучением цепного меча. Как только они оказались внутри, понимая, что он может вызвать острую и крайне вредную для его здоровья, реакцию девушки, Син быстро и аккуратно освободил Ребекку из своего захвата и шустро поставил ее на ноги... К сожалению, остальные не успели срегаировать с подобной оперативностью. Блэк и Василий были несколько отвлечены действиями Сина, а Адорис не видел опасности, потому они остались в помещении, когда дерьмо упало на вентилятор.
Волна черной энергии выходящая из рук Армана, ударила в землю с такой мощью, что бетон под его ногами раскололся, но этого было недостаточно, из-за огромного количества энергии, проводником которой служил Даркэнд... Сброс шел слишком медленно, сдерживатель энергии, пытаясь справиться с поступающей энергией не справлялся, из-за чего он переводил большую часть впитанной энергии в другую форму, то бишь в тепловую, потому на груди мутанта уже был ожог... Потому Даркэнд еще сильнее уменьшил сопротивление, увеличивая свою проводимость и увеличивая выход энергии... Оттого, отдача в виде темного облака, оставшаяся от не успевающего рассеяться и поглотиться бетоном силы Армана, за считанные секунды захлестнула всех кто находился внутри комнаты, забитой трупами.
Черное облако первым ударило до находящегося ближе всего к Арману, Джету, отчего, бывшего копа скрутило и он принялся яростно выблевывать свой ужин на бетонный пол, добавляя новую цветовую гамму к общей живописному пейзажу из крови, гноя и потрохов, украшающих пол подобно картине постмодернистического художника, с весьма плохим чувством вкуса и еще худшим восприятием цветов. Вторым облако ударило по Найцу, который резко сорвал с себя шлем, и также принялся увлеченно опустошать свой желудок, добавляя новые цвета к живописной картие, правда, в отличие от интеллигентного Блэка, Васю вывернуло прямо на один из трупов. Адорису же, благодаря его отличной от людей, генетической структуре, также как и благодаря более прочному организму, не было ровным счетом ничего... Удивительно, но Реви и Хель также смогли сдержать позывы своих желудков, Реви отделелась болью в желудке, а Ольга жуткой мигренью...
Однако всё это было только началом. Энергия перегружала Армана и его сдерживатель, отчего он постоянно уменьшал сопротивление прохода посредством расширения канала передачи, из-за чего случилось банальное кроткое замыкание, которое вызвало высвобождение огромного количества энергии через Армана, в виде двух черных молний, ударивших в пол из его рук... Молнии разорвали воздух и врезались в покрытие пола, перемалывая бетон в мелкий песок, сопровождая свое действие мощным громовым раскатом... Те, у кого не были защищены органы слуха, явно будут иметь "звон в ушах" еще некоторое время...
Вторым последствием двух черных молний, испускающих фиолетовые искры, была мощная ударная волна... Она выбила хлипкую деревянную дверь, которая, в свою очередь, налетела на Сина и немного его придавила... Реви, благодаря крайне обширному боевому опыту, с кошачьей грацией отпрыгнула с пути падающей прелести, однако, воздушная волна подхватила девушку, еще находящуюся в прыжке и отбросила ее назад... К счастью пиратки, ее симпатичная пятая точка приземлилась не на твердый бетон, а на что-то более мягкое... Пусть и приземлилась с противным чавканием. Этот факт подсказал Ребекке, что мертвый парень в "мультике" оказал ей неплохую службу... Ну, по крайней мере при смерти, он оказался полезнее, чем был при жизни. А вот Хель же была не столь удачлива, ввиду отсутствия необходимых навыков, она неловко приземлилась на спину, крайне болезненно ударившись затылком о бетон. Что-то липкое начало стекать по ее волосам... Тем же, кто находился в комнате повезло еще меньше, чем тем кто стоял за дверью...
Не имея выхода, ударная волна с огромной силой ударила по всем находящимся внутри... Василия подбросило словно тряпичную кулку, и впечатало в бетонную стену, хорошенько приложившись лбом о стену, после чего он рухнул в груду трупов... Из-за силы удара или удара по голове солдат потерял сознание, а спустя секунду рядом с его головой приземлился шлем. Немногим лучше судьба была у Джета, его швырнуло вбок, однако полицейскому повезло, и груда тел прервала его полет... Впрочем, костюм Блэка, лучше выглядеть от этого не стал. Лишь Адорис устоял перед мощью этого циклона, благодаря усилениям и возможностям своего костюма, также как невредимым остался и Арман, ибо он был эпицентром этой бури.
После этого, энергетическая волна спала... Однако, это не означало конец проблем для команды, ибо началось воздействие невидимой части силы Армана, отдачи, которая пошла от прохода через него такого количества энергии смерти.
-
мастер, считай, мозг ты мне вынес))) В хорошем смысле))
-
Ёпрст... Я теперь оружие массового поражения... За мой когнитивный диссонанс. ))
-
За качество.
|
Слова Хель ненадолго задержали Реви, ввиду некоторой странности запроса... Конечно, молодой наемнице было невдомек, что Ольга лишь пытается определить глубины анального падения данной конкретной группы людей, собранной в одну комнату с разных задворков галактик или даже вселенных. Разумеется, данный вид оружия был знаком девушке, ведь она ранее видела его, пусть даже лишь на картинках и в компьютере... И, в отличии от других, Ольга уже начала понимать глубину задницы, в которой они все оказались.
Тем временем, бравая двойка из бывшего полицейского а ныне охотника за головами и солдата из непонятного будущего, готовилась к проходу в следующее помещение. Слова Сина лишь усугубили понимание, что продвигаться нужно осторожно, желательно со стрельбой по всему что шевелиться или подает признаки жизни... К ним присоединился Арман, на которого был брошен непонятный, ввиду непрозрачности шлема, взгляд Василия.
- Оружие бы достал, что-ли - пробурчал военный, после чего вновь вернул внимание к двери и Джету. Бывший коп показал Василию три пальца, на что военный кивнул. На счет "три", фигура в ранее желтом, ныне сером, панцирном доспехе, проломила хрупкую дверь, отчего Найц рванул вперед, обводя пистолетом источники ближайшей угрозы, и, на рефлексах, уходя вправо, чтобы дать Блэку свободный выход. Джет вышел вперед, но взял уже влево, беря под контроль помещение, последним вышел Арман, готовый при необходимости использовать весь спектр своих сил... О чем сразу-же пожалел, ибо мощный откат от множества смертей тут-же накрыл его, вынуждая мутанта схватиться за голову и отойти в сторону...
- Трындец, приплыли... - раздался ошеломленный голос Василия, и было отчего. Как только было выявлено отсутствии непосредственной угрозы, и он сосредоточил взгляд на том, что лежит на полу, стало ясно что место, в которое они попали, не отличается дружелюбием и терпимостью. Весь пол был устлан телами убитых людей... Каждый человек, был облачен в желтую форму с коричневыми пятнами, но другого оттенка и формы, нежели был камуфляж на том парне, что лежал в предыдущей комнате. На каждом, также была одет бронекостюм ярко-оранжевого цвета. Костюм состоял из тяжелой, немного угловатой металлической кирасы, с наплечниками, причем, левый наплечник отличался формой и размером от правого, он был более массивным, но, одновременно, менее угловатым и нес на себе черный символ. Ноги бойцов были защищены наколенниками. Также, на ногах они носили черные, кожаные сапоги. На голове каждого солдата был округлый шлем, с торчащей из левого уха, массивной антенной. Было видно, что у рта (точнее, у тех у кого шлем остался целым, или голова осталась целой... или относительно целой), шел микрофон. Видимо шлем являлся той частью экипировки, которая обеспечивала связь между отрядами. У тех, у кого сохранилась голова, были видны очки, чье назначение, видимо, было защищать глаза бойцов от песка. Лица некоторых были закрыты цельной маской, чем-то вроде противогаза, и у многих эта маска была пробита в многих местах. У некоторых, лицо было обмотано чем-то вроде сетчатаго шарфа, чтобы защищить лицо и нос от попадания песка.
Каждый человек был убит, причем убит наверняка, это можно было сказать сразу, даже без экспертного мнения. Причины смерти были разные... У многих нагрудная пластина потеряла свой оранжевый цвет, вместо этого она была опалена, и в ней виднелось множество круглых черных пятен, но, множество подобных черных пятен имели красноватый оттенок. Если присмотреться, то было видно что в центре этих пятен, было тонкое отверстие, и только если оно было, то пятно было не столько черным, сколько красным. У некоторых людей были видны громадные дыры в броне, словно пушечный снаряд, калибра 20 или 30мм пробил их броню... И взорвался внутри, потому как, было ясно видно что в месте попадания отсутствует огромная часть тела, которая была словно выдрана из человека. Были видны пробитые в животе нагрудники, несколькими такими снарядами, и было видно что, в результате, ноги человека отделялись от того что оставалось от тела. У кого-то не хватало рук или ног, и были лишь жалкие обрубки.
Некоторые трупы отличались, их броня была не столь пробита, сколько проплавлена, было видно, как загнулся метал по краям черного ожога, и были видны громадные дыры в бронекостюмах... Под ними также было видно. что только броня удерживает тело от расползания на составные его части, ибо большая часть тела, при таком попадании, просто отсутствовала. Но, характер таких попаданий тоже различался, и если было пару человек с подобными, то были видны и просто, оплавленные корпуса, или другие части тела. Жар термического воздействия, просто превратил тела в обугленные головешки, притом военным было ясно, что такого не сделать даже огнеметом, по крайней мере быстро... Температура горения должна быть куда выше...
У некоторых доспехи были словно прогрызены зубами огромного зверя, и под дырами было видно, что плоть была словно выдрана кусками. Таких отметин тоже хватало... Было видно множество отметин рукопашного боя, так как у многих трупов, что имели более-менее презентабельный вид, была перерезана глотка. У одного трупа даже виднелся застрявший в глотке, клинок, с длинной лезвия в сорок сантиметров. Однако, несмотря на большое количество цельных трупов, было много просто, оторванных рук и ног.
Были и более понятные ранения для некоторых из людей, как то, попадания дроби и пуль, но их было не слишком много... Больше было трупов от осколков... Дальнейший осмотр, также показал что не все присутствующие были людьми. Под трупами виднелись существа совершенно иного рода... Они были просто незаметны на общем фоне трупов людей... Но, глаза попаданцев быстро нашли несоответствие. Поверх всех, лежала пара существ, людьми не являющаяся. Это были высокие, и, по виду, сильные гуманоиды, их морда напоминала птичью, но, в чем-то напоминающем клюв, были острые зубы. Волос у него не было, и лишь странные, шиповидные, гибкие, длинные и эластичны отростки обрамляли голову, подобно волосам. Кожа его была зелено-желтой, и напоминала чешую. Плечи и локтевые сутсавы, покрывали короткие, но жесткие, загнутые шипы... Руки заканчивались тремя мощными пальцами, с когтями, ступня напоминала ступню ящера, и она также завершалась тремя когтями. Существо, на вид, было крепче сбито и сильнее человека, также как оно должно было быть быстрее в ближнем бою... Однако, это были лишь предположения.
Что касается причин их смерти, то у одного из них, была вспорота грудная клетка, переломаны кости и вырваны клочья мяса... У другого было снесено половина голову, причем на лбу видно черное пятно, подобное тем что были на доспехах людей... У третьего такое-же пятно было в груди, и было видно, что грудь нелюдя была покрыта кровью, однако, других повреждений у него видно не было. Также, в отличии от павших людей, у которых, на первый взгляд, оружия не было, у этих в руках было странное оружие, оно напоминало примитивную винтовку, с серпообразным штыком... Также, на их телах, имелось разнообразное оружие ближнего боя...
|