Голосование за ходы

В первую очередь внимание ракашана заслужила позиция бортстрелка, и в особенности контрольные настройки. Пока на земле сам Шеррус показывал крепость костей, силу мышц и подобного, он не оставил без внимания лазерные вспышки снаружи. Складывая это с некоторыми радиосообщениями, которые отправлял сам Горизонт (комсет в голове помогал с этим чудесно), можно было вывести, что.
Этот Ракаши.
Трогал.
Его.
Пушку.
Конечно, первыми были проверены и перенастроены (небось Горизонт откатил все изменения для не привычного ракаши) элементы управления в наведении, но ими дело не закончилось. Шеррус не поленился взять очиститель и протереть опасным (для его шерсти точно) раствором ключевые части оборудования, включая и кресло стрелка. Когда химический запах, кажется, совсем заглушил дух присутствия Ланна (который, конечно же, ракашан совершенно не придумал себе), стрелок наконец успокоился и удалился в свою каюту.

– А ты упорный, – проговорил он минут десять спустя натирания кинжала химией.
После только что проведенного теста Шеррус не сомневался в эффективности очистителя. Однако кровь, кажется, существовала на жертвенном клинке просто потому, что ему так хотелось. Или ей. В жизни своей он о подобном разве что слышал очень недостоверные рассказы. А теперь его первый трофей с планеты активно делал себя непривлекательным для показа кому бы то ни было ещё. Да и для использования – ни кровь кому пустить (потому что уже в крови), ни еду нарезать (буквальной жаждой крови Шеррус не страдал).
– ... Всё равно пойдёшь в трофеи, – заключил ракашан, присоединив кинжал к остальному своему складу личных вещей. Впереди предстояла рутина восстановления бронекостюма. Он уже привык и списал на счет привычного невезения. Даже если сам он не пострадал, но костюм после схватки надо восстанавливать в любом случае. А уж после этого пилума...
Всё же, дырка была не в нём самом. Идти к грубияну-доктору пока не требовалось.

– Уже обратно?
В общую сеть корабля ракашан передавал, как обычно, не открывая рта. Что не мешало звучать его голосу (но иногда мешало эмоциям).
– Останусь в кабине стрелка, как раньше. – Ради того, чтобы не допускать вновь даже возможности для ракаши попользоваться его лазером, Шеррус был готов и резкий остаточный запах потерпеть. Через фильтры. – Что нам морские обещали за эту веселую ночь?

– Помочь мы и пришли. Слышали в храме Эрастила, что крысы здесь лютуют. Вижу, правда то была. – Смерил взглядом эльфийку, только что из нескольких крестьян не выделявшуюся*. Клепаная броня и клинок вкупе с заданными ей же вопросами смотрелись странно в окружении обычных тружеников. Местной она не выглядела.

– Меня звать Себастьяном. Расскажите тогда... да всё об этих бедах последних. Началось когда, что делали сами. Ну и о всём ненормальном, что было недавно. Проезжие, может быть, со странностями.
Перевел Себастьян взгляд снова на груду мертвых кошек. Вид был крайне неприятный, беспокоящий. И не только из-за множества убитых животных.
На незнакомку Тейт посмотрел снова, теперь с интересом. К крестьянам, прежде чем к долгим разговорам перейдут, обратился:
– Да, вы их выносили сами, или?..

— Да, она... — Себастьян начал было говорить, вот только оказалось, что жрецу Горума тоже есть что сказать. И в выражениях последний не стеснял себя.
Воин Эрастила понял, что рука его сама потянулась к мечу примерно на середине речи Уртгара. Частью своей он понимал: жрец Горума просто хочет поскорее перейти к делу. Но проявленное им неуважение, нарочитое и необязательное, требовало ответа к себе. Самого прямого.
Пальцы коснулись рукояти. Усилием воли Тейт заставил себя отвести руку от пояса.

— Уртгар! — Паладин повысил было голос, но взял себя под контроль и продолжил спокойнее. — Она пришла, несмотря на опасность, и попросила о помощи меня. Меня, паладина Эрастила, воина его веры и щита его паствы. Я был защитником, в котором она нуждалась в тот момент. И я виноват в том, что не распознал этого вовремя. Вини меня, или убийцу, но не храм с даже не дюжиной последователей.
Себастьян перевел взгляд на жреца - свидетеля неожиданного признания. Воин смотрел с сочувствием: что бы ни свалилось на святого отца ранее, сейчас они вместе с Уртгаром удвоили этот вес. Не так он хотел сказать о своем призвании в первый раз.
— Буду краток, — произнес воин. — Вчера вечером Ильма принесла письмо с просьбой настоятеля. Несколько странных случаев в городе, требующих внимания. Мы согласились помочь. Потом... Её нашла стража. — Тейт вдохнул и резко выдохнул, не желая останавливаться снова на больной теме. — И мы поможем, что бы ни угрожало этому храму или всему городу.

— Нас всего трое. — Только теперь воин повернулся к скамьям и заметил отсутствие полуэльфийки. Момент спустя он дополнил, подавив удивление и надеясь, что отсутствующая просто вышла подышать воздухом. — Пусть у Лиарис и иной взгляд на восхваление традиций, в стороне она тоже не останется.

Неделя шла спокойно; никакие события не намекали и не были связаны с прошлым исчезновением и появлением Эфины. Последние внешние следы от ожогов были залечены и затянулись бесследно. Предоставленная сама себе в вынужденном ожидании богиня проводила время в Айсноре и вне него: вид на заснеженный собственный мир со спины Лорилеи открывался вроде бы привычный, но всё еще захватывающий.

В самом пике после совета со своей верной и наблюдательной телохранительницей Богиня решила провести небольшую и настойчивую проверку безопасности собственного дома от возможных шпионов. Более того, она изъявила желание заняться этим лично. И несмотря на слабые протесты самой спутницы, последняя была уверена Эфиной в том, что к её навыкам никаких недовольств и в помине нет. После чего немногочисленные счастливчики из штата слуг, гвардейцев или магов совершенно точно не имели возможности замечать Её Великолепие, аккуратно и непринужденно наблюдающую за жизнью и службой своих подданных. Иногда случалось, что о прошедшей рядом Богине не узнавали даже стражи, в чьи обязанности напрямую входит наблюдение и охрана.

На исходе седьмого дня с начала ритуала, когда Эфина изволила отдыхать на балконе с драконицей и тарелкой свежего нарезанного снекорня, спустившийся из Зала призыватель объявил о скором его окончании. После того, как сложные фигуры и круги были начертаны, а заклинание составлено, рутину с поддержанием призыва можно было оставить на менее талантливых и более многочисленных волшебников. Им не помешает практика и они счастливы служить пока не понадобится наставление мастера в её, единственном и неповторимом, лице. Оставив Лорилею (тарелку, возможно, взяла Шеди) богиня поднялась наверх.

И открыла путь.
В зал на секунду ворвались тяжелые, насыщенные влагой ветры, а с ними пришла и цель заклинания. Костюм призванной особы изобиловал оттенками красного и бордового с аккуратными, точечными врезаниями черного. На голове отдыхала фантастических размеров шляпа, служившая зонтом для волос, шеи и даже плеч. Тканевый камзол с высоким воротником и длинная юбка хорошо скрывали владелицу от брошенных взглядов.
- ... нечто новенькое, - донесся заинтересованный голос из-под шляпы. Его обладательница повела головой в одну сторону, затем в другую, осматривая Зал, насколько ей позволяли это сделать широкие поля.
Пальцы в перчатках потянулись наверх, нащупывая края головного убора. Медленно и неуверенно его сняли и перенесли вперед двумя руками. Перехватили покрепче. Из-под уложенных в прическу длинных белых волос два голубых как обрамляющий Айснор лед ока пробежались взглядом по зале и остановились на Эфине, изучая её.
Долго молчание не продлилось.
- П-прошу извинения за вопрос, но... меня... призвали? - В хорошо поставленный тон просачивалась неуверенность. - И... почему я прошу?

Смеркалось; слабели розовые отсветы, покрывающие снежно-синий Айснор. Там, в самой вершине башни, был обустроен закрытый большую часть времени зал призыва. Тремя этажами ниже находилась достойная приземления дракона, ну или двух, площадка. В сам зал прямого прохода для желающих прилететь и приземлиться не было. Вернее, он был ранее: возведенный для удобства Богини балкон с парапетом. Подробности ускользали из памяти, но кажется, что один призванный экземпляр - или их было несколько? - вырвались из зала на этот самый балкон и попыталось сбежать, попутно пробурив через него себе путь. Его оказалось разобрать проще, чем восстановить, да и опасные призванные существа так не получали бы большой поддержки своим планам на освобождение. И, кажется, не получили.

Спустя приятно потраченные на легкий ужин полчаса Эфина в сопровождении Химер смогла обозревать внутренности обширного Зала Призыва. Само его расположение внутри башни гарантировало, что пыльным он не будет: слуги не допускались в помещение только когда могли помешать проводимому ритуалу. Так и оказалось. Круглый зал с купольным потолком с двух сторон обнимали возвышенные площадки для наблюдателей - часто военных и магов - а также для самой Эфины в процессе творческого магического поиска. Вдоль прохода к самой зоне призыва, отдельно огороженной небольшими крепкими вратами, стояли в ожидании небольшие полки для ритуальных компонентов: от традиционных свечей и светящихся мелков до некоторых подношений-приманок элементальным, природным и сенсорным духам. А вот по взгляду на саму зону призыва можно было заключить, что по назначению её не использовали давно, как минимум несколько недель. И дело было даже не в стертых рунах или полном отсутствии внутренней стражи - за исключением нескольких дежурных гвардейцев снаружи.
Стены уже не подрагивали.
Память любезно предоставила цепляющиеся за такой факт знания. Каждый ритуал или призыв в стенах Зала влиял на магическую картину вокруг него, внутри него и, неизбежно, в нем самом. И знаток магии после проведения призыва мог еще недели спустя наблюдать отголосок этого призыва в мире вне его, если тот не рассеялся. Зал призыва был призван содержать магические попытки прорваться наружу из него; элементы стен и пола отталкивали магическое проявление, а в визуальном спектре - как будто вибрировали слегка. Это подрагивание могло слегка отвлекать, но ритуалам не мешало. Сейчас же его отсутствие указывало на месяц, или более, простоя без использования.

Студенты послушались своего мастера - что уже было аномалией и могло бы не предвещать ничего хорошего - но спустя четыре часа уже собрались снова. Пока они восстанавливали связь и готовились заглянуть в прошлое предмета еще раз, ничего особенно интересного не происходило. Сяомин на правах наблюдателя ввели в суть того, что происходило ранее, а кроме неё глазеющих было не больше, чем обычно. Несколько учеников статусом ниже, равно как и опытом.

И вот, студенты снова стали погружаться в предмет. Ритуал был знаком и отработан, но требовал сосредоточения. Небольшой серый наплечник в очерченном круге символов... начал расплываться, медленно, постепенно теряя собственные очертания.
- Движемся. Тут что-то... есть, - произнес один из учеников.
Элемент доспеха, плохо различимый в странной дымке, слегка подрагивал и продолжал размываться в небольшом пространстве.
А затем взорвался серо-белым дымом.
Резко увеличившись в объеме, облако на месте доспеха развернуло щупальца тумана в проводящих ритуал студентов и окутало их. Среди наблюдавших раздались крики, неудачливые ритуалисты закашлялись и стонали. Кто-то из магов постарше поспешил на место происшествия, но всё закончилось так же быстро, как и началось. Пострадавшие, судя по своему виду, отделались легким испугом.
Но затем маги Ордена, послушав их, решили всё-таки перестраховаться и направили в Башню к магам Жизни. Описание ощущений от того, как "нечто" забирается к тебе в сознание, странных болей во всем теле и не подчиняющихся конечностей было достаточно даже для наиболее беспечных представителей Ордена. А таких, даже среди учеников, было мало.

А в городе эльфы, от которых утром не было никаких вестей, кажется, вышли на расположение базы культистов. Что получилось у них узнать крайне отрывочно и в процессе поиска самих подопечных Астры. Оказывается, небольшой патруль эльфов как-то перехватил возвращавшихся из таверны преступников и в свойственной ему манере сначала допросил, а затем расправился и взял след оставшихся. И если бы стража Башни не была на ногах с самого утра, даже это было бы всё еще загадкой для большинства жителей, магов и самого Аска в частности.

Она не выглядит способной заигрывать с богами. Возможно, поэтому её слова достойны доверия. Многого ли оно стоит, мое доверие? Сейчас и здесь была принесена клятва, которая сама по себе может быть доказательством. Боги не шутят и не преминут отомстить за нарушенное обещание.
И Канцелярия тоже.

Сейчас я смотрю ей в глаза. Она ниже меня по росту, по происхождению и по опыту человеческой подлости. А еще она - не человек. Ей бы не мешало обучиться подобному. Возьми её невинный возраст и целеустремленность, придай глубины её действиям и способность выжимать всё, что можно - и её жертва не будет подозревать о проблемах, пока не станет поздно.
Могу ли я быть её жертвой? Не сегодня. Пусть и в отдаленном наблюдении своих товарищей, она сейчас слишком открыта и слишком доступна для вражеского клинка. Именно поэтому стоит ограждение. Не могу допустить, чтобы она была атакована: первым в атаке будет обвинен именно граф Эскандера. Кто же еще. А с этой магией воздуха, применение которой не поставили в известность, подозрения лишь множатся.
Нет, я мог захватить её живой. Выдвинуть на этом свои условия, возможно, прирастить свои владения таким близким Аркаградом. Инари уже были лишены доверия, уже проявили себя неспособными защитить собственную казну и, если подумать, людей. Множество маленьких ложных показаний, вынесенное решение судьи, и легион Империи замечательно справится со своей задачей, принося мир на север от Шорлока. Не говоря уже о благосклонности Канцелярии... но это меч обоюдоострый. Навязав волю Канцелярии с помощью сил самой Канцелярии, всего лишь выполнив работу водяного колеса, которое поднимается рекой, я не получу признания, лишь ненависть инари и снисходительную злость прочих правителей. Слава человека, который не сделал ничего - не та слава, о которой я мечтаю. С нею живой, считающей меня на её стороне, зависящей от моего решения открывается куда больше дорог.

Мейридиана, а с ней и гордые Инари не могут быть спокойными соседями. Не во времена Имперского правления. Хорошей идеей станет не лезть на их территорию, но убедить их в том, что Канцелярия и самому графству хорошего не приносит. Уже на основе этого можно получить понимание, которое стоит попытаться разрасти в уверенный мир. Прирастать территорией можно и в более человеческих землях. Здесь же передо мной возможность получить признание и признательность молодой правительницы, возможно, приобрести известность как принесшего мир в неспокойные земли. Кроме того, я увижу здесь многое из того, что моя разведка и близко не видела до это поры. Нравы, обычаи, армия и её численность, ручные монстры инари, отношения людей и хвостатых в этом регионе. Множество возможностей. И нельзя забывать о Селисе: компания молодой и красивой спутницы, какой бы неправильно нечеловеческой она ни была, будет мне приятна.

Я думаю, многие назвали бы меня бесчувственным. Расчетливым. Аморальным. Я бы даже согласился с частью обвинений, хоть и не вслух. В конце концов, её был город, в котором чьи-то воры унесли всю местную казну. Но называть меня злым было бы неразумно. Я не желаю зла никому, а лишь стараюсь действовать эффективно. Если же мои действия причиняют боль... что же. Действий это не остановит.

Думаю, Страж бы оценил подобные мысли. Но мысли сами по себе... Неэффективны.

Славься, Империя!
Водная дорога Мадвиры начинает свой путь в озере Вознесения, под сенью высоких зданий, гордых башен и духа человечества, покорившего этот мир. Ручьи вливаются в неё и полнят дорогу мощью, отбирая скорость и делая её ленивой, пригодной для судоходства в обе стороны. Артерию не сковывают мостами, вместо этого поручая множеству лодочников обеспечивать переправу в самых разных её местах. И в конце своего пути, распадаясь в дельте на несколько сильных потоков, вода выносит воспоминания о столице и прилегающих землях прямо в залив и дальше, к морю. Там, в месте, где река отдает собственную силу западным морям, многочисленные деревянные и некоторые каменные пирсы принимают и отпускают корабли, которые привезли товары из-за многих земель западного побережья. Очень многие из тех товаров вскоре погрузят на речные суда, чтобы по Мадвире поднять их к сердцу Империи. Благодаря этому маршруту снабжается обеспеченный портовый город Преспонт, наиболее востребованный порт Империи - повод для гордости, возможность для возвышения. И Преспонт эту возможность не упускает. Транспорт по морю и по реке, пошлины на товар, покупка и перепродажа идут рука об руку с охраной караванов и судов от любых опасностей, что могут им встретиться. Водяные на море, лихие люди на суше, а в холмах водятся жуткие твари. Но армия графа хранит путников от этих напастей.
Славься, графа правление!
Ибо он, как и предки его, клятву принес сохранить эту землю от посягательств тварей из глубин Воющих Хребтов, и исполняет её с должным усердием.


- ... и пусть захватят арбалеты. Despedir.*
Донесения о прорывах монстров - не редкость. На памяти графа после каждого сезонного гона тварей из пещер вылезает достаточное число, чтобы прорваться хоть где-нибудь. Первый звоночек о необычности происходящего зазвонил, когда всплеска активности монстров около замка не произошло. Второй начал трезвонить вместе с проблемами с территорий, на которые так стремились обычно попасть всякие разные твари. Проблема была очевидной: раньше для этого им требовалось пройти через войсковые линии, в пределах Шорлока, а теперь всё резко изменилось. Следовало действовать быстро, чтобы не дождаться третьего звонка с вестником из столицы, потому что через то представление, которое ему могут устроить за подобное, проходить не было ни малейшего желания.
Поэтому в кратчайшие сроки были подготовлены посланники к местам размещения отрядов у северо-восточных границ. А для того, чтобы они всё же добрались до мест назначения, из замка выступит небольшой отряд, который сопроводит их вдоль основного тракта к Преспонту. И вести этот самый отряд будет ни кто иной, как сам Жуан.
Сейчас он, проводя пальцем по маршрутам соединений регулярных войск Эскандера, в последний раз пересматривал порядок собственных решений. Тихо, шепотом выговаривая дни, за которые его отряд сможет добраться до мест, где видели монстряков. Кивнул уверенно, когда подсчет сошёлся с тем, что он прикидывал вчера. Спустя час он подзовет оруженосца и в полном боевом облачении присоединится к каравану. После этого его будет непросто обнаружить в замке, а в поле отряд не будет останавливаться дольше, чем на один привал в день. И поэтому ему требовалось оставить еще несколько распоряжений - тем, кто не подчинялся ему напрямую и вообще не существовал, если полагаться на общедоступные знания.
Узкая и длинная полоса пергаментной бумаги, исписанная мелким почерком, была поднята и аккуратно скручена в трубочку. А затем граф направился к молельне.

Каждый месяц Фартариа спускались семьей в небольшое помещение с единственным окошком напротив, которое выходило на закатное солнце. Слева же и справа в нишах на постаментах, по пяти на каждую сторону, находились выполненные из белого камня статуэтки. Безликие и крайне стереотипичные представления о Десятерых были воплощены достаточно умело, чтобы боги не разгневались на скульптора, покупателей и приходящих им поклониться - сразу и оптом на всех; при этом они не представляли из себя ничего особенного и любой торговец средней руки мог бы позволить подобные изображения богов для своей коллекции.
Но тут дело было не в наличии красивых статуэток.
Ни один из Фартариа не достиг бы того, что имеет сейчас, по существу, наследник всех стараний своего рода, если бы не стремился к большему. Текущего никогда не достаточно - первая заповедь, текущая в жилах каждого члена семьи. Однако же, во всём следует знать меру. Всегда найдется большая сила и серьезные преграды к достижению цели. И нет большей беды, чем огорченные твоими поступками боги. Здесь, при виде всех десятерых, граф сталкивался с прямым напоминанием: будь осторожен, не спеши, и подготовь запасной план, когда всё пойдет не так. Помни своё текущее место, чтобы тебе не напомнили.

Граф не думал всерьез, что вылазка монстров и их преследование обернется чем-то серьезным для его жизни или благополучия. Таким грозило куда сильнее его промедление. Поэтому и в молельню он пришел с несколько иными целями.
Он плотно закрыл за собой двери, как и требовала традиция. Иные Фартариа могли провести здесь час, два или более. У Жуана в запасе имелось минут шесть от силы. Поэтому он спокойным шагом прошел мимо безликих Ведьмы с волшебным жезлом, Сокола в позе вечного героя и закованного в доспехи Стража. Он остановился перед изображением Судьи - статного человека с книгой в одной руке и боевым молотом в другой, который наблюдает за попавшими под его суровый взор. После чего граф достал ранее свернутую записку одной рукой, а другой потянул статуэтку вниз и, с силой, на себя. Под скрежет она покинула свой пьедестал и открыла интересный вид.
Постамент, на котором стояла статуэтка, имел в себе небольшое углубление, которое сейчас пустовало. Именно в него легла записка, после чего изображение Судьи было водружено на место, охранять то, чему попадать под око закона не предназначено. В первый визит сюда графу пришлось подавить улыбку от осознания иронии ситуации; потом же ритуал не вызывал никаких эмоций. Он знал, что записку прочтет связной, который приходит сюда каждый месяц после установленной "молитвы", и передаст послание главам городского дна. Договаривались давно, и сейчас Жуан лишь дал добро на начало действий.

- Магия, - прошептал граф себе, - куда же без неё.
Его взгляд вперился в фигуру на носу, настолько неподвижную, что соперничала бы с вырезанными на носу корабля статуями. Могла ли это быть сама Нора? Или же просто её иллюзия? Кто знает, сколько магии сосредоточено на ней и вокруг неё.
Жуан опустил взгляд на невредимый корпус корабля, активно думая. Он вырвался вперед, он несет местного лидера и он магически защищен от атак. Это не совпадение. Отставшие корабли, скорее всего, не способны расщепить входящие снаряды. И сама она стояла на носу в момент залпа. Что, если причиной тому являются не только её надменность, но и её личная защита?
В любом случае, с такими замечательными возможностями их корабль будет способен сблизиться для абордажа; возможно, даже преподнести еще несколько неприятных сюрпризов, и совершенно точно сможет перекрыть обстрел прочих баллист. Тогда корабли Преспонта просто сомнут подошедшим подкреплением - в худшем случае развития событий, конечно. В собственных силах граф не сомневался, на них он полагался, планируя этот морской конфликт.
Белый флаг был знаком мира. Просьбой о переговорах. Но при наличии такого защищенного корабля зачем о чем-либо вообще спорить и договариваться? Этот вызов на переговоры, эта надменность вражеского командира, этот результат обстрела, который надо было показать своему врагу - они заставляли думать, что графа здесь ожидали.
Ловушка - для него и его чести.
В далеком прошлом его предки выиграли войну и объединили Эскандер, обезглавив силы северной провинции. Правителя рода Вендоров, ехавшего на переговоры, атаковали из засады и убили. Любому было понятно, чьих рук это было дело, пусть Фартариа и отрицали всё. Сейчас граф видел перед собой схожий выбор между смертью и бесчестием. И насколько же проще людям Норы, которая вплывет в подверженный атаке Преспонт, поможет защитить его от орд из Леса и тем самым присоединит его к своим владениям, будет это сделать, если граф расстанется с жизнью! Даже если его здесь не ожидали. Тем более, если его не ожидали, но увидят сейчас.

Сквозь два очевидных исхода Жуан начал видеть возможный третий вариант развития событий. Он был скользким, сложным в исполнении, дырявым, полуимпровизационным, балансирующим на грани между честью и бечестием.
Он хмыкнул: таким был его любимый сорт действий.
- Капитан, дай сигнал на согласие, и идите на сближение. Передай на соседние корабли, - он помедлил, собираясь с мыслями. - Если начнется бой, дайте еще залп по передовому кораблю, выцеливайте оснастку и паруса. Не будет результата - преследуйте те транспорты, что сзади. Пока я не сказал иного, они не должны успеть в залив.

"Почему. Волк. Смотрит. На меня?"
Сэму понадобилось несколько секунд, чтобы прийти к осознанию. Всех Непокорных до этого Эрл избегал называть их именами, используя прозвища. Разумеется, как стали звать недавно вступившего в ряды непокорных Сэмуэля, он знать не мог. А поскольку у подростка прозвища еще не было... Пауза затягивалась.
Парень прочистил горло, переключая на себя внимание группы.
- ... эм, да. Верно. - Он продолжил более смело, напрямую обращаясь к Бродяге. Чем дальше, тем более вольно. - Я обладаю способностями к созданию электричества. Может, даже получится что-то как-то сделать с имплантами. Только вот я не могу ручаться за точность. В смысле... я способен бить людей молниями и поджаривать оборудование. Достать целенаправленно и подавить спрятанную где-то в теле штучку - это немного не моё. Могу подать напряжение и надеяться, что этого достаточно.
"Простите, никаких обещаний".
Окинув взглядом играющего с шариками (и откуда он их взял?) Хаоса, он вспомнил, что забыл чуть ранее. Прозвище - как минимум на это дело. Так что парень снова обратился к Бродяге и добавил к уже сказанному:
- И, это. Вы можете называть меня "Спарк".

В процессе того, как Избранная излагала свою сторону событий, граф успел продемонстрировать легкое недоумение, удивление, нахмуриться, уронить взгляд куда-то мимо своей собеседницы и вернуть его в положенное по уважению место и, наконец, прийти к определенному решению. Последнее предложение он встретил, пригладив бородку, и заявил без особых раздумий:

- Это... какой-то вариант клятвы говорить лишь правду? Наверное, это широкий жест, когда он исходит от правителя, но здесь имеется одна проблема. - Он наклонился чуть ближе к ней. - Я могу верить вам. Я могу вам не верить. Это слабо повлияет на то, как будет смотреть на исход дела Канцелярия. И, в основном, потому что...

Жуан поднял левую руку, пытаясь ухватить мысль - во всех смыслах этого слова - и прекратил попытки, махнув рукой в сторону пятерых гвардейцев.

- Густав. Откройте свиток и введите Её милость в суть обвинения.

Один из них передал копье товарищу, очень аккуратно достал из заплечной сумки свиток, развернул, встал в позу, прокашлялся и начал зачитывать голосом, несколько схожим с графским:

- Графу Эскандера, Защитнику Воющих Хребтов, Жуану Фартариа.
Множественные свидетельства очевидцев и свидетелей не оставляют сомнения в том, что воины расы Инари совершили нападение на людское поселение, результатом чего стала гибель множества невиновных путников. В числе прочих была убита Айдэн Кит.
Наказание за подобного рода преступления - смерть.
Канцелярия наделяет вас правом вершить суд в землях Инари и предпринимать любые необходимые действия для того, что бы найти виновных...
- Достаточно. Присоединяйтесь к окружению. - Жуан снова обернулся к Селисе. - Итак, Ваша милость, вы и сами видите, что для Канцелярии сейчас это одно и тоже событие и одно и то же дело. Можно заметить определенные различия между этим письмом и вашей речью. Вы говорите, что Айдэн Кит пропала. Канцелярия утверждает, что она мертва - более конкретно, что она была убита в нападении. Вы упоминаете о применении магии Воздуха; в то же время письмо Канцелярии не говорит ни о чем подобном, напрямую обвиняя воинов инари. И навряд ли множественные свидетельства очевидцев взялись сами по себе из ниоткуда и просто удачно совпали.

Воины выполнили приказ графа, и теперь за парой сидящих за столом внимательно наблюдал только конь. И справлялся с этим плохо, предпочитая пожевывать траву в стороне от тропы.

- Мне пришлось покинуть Шорлок и собственные дела ради исполнения этого поручения. От меня ожидают наказания виновных за то, что уже состоялось. Вопрос - состоялось ли - не стоял вовсе. Требуются крепкие, надежные доказательства, чтобы повлиять на этот приказ. Приемлемые... для большинства людей. И никакой гарант того, что знаете лично вы, не докажет даже частей случившегося. Но... предположим, Ваша милость, что я вам верю.

Избранный Стража переменил тон на более мягкий, и предложения сопровождал небольшой жестикуляцией: обращения - указанием ладони в сторону Избранной, перечисление - загибая пальцы.

- Если случилось всё так, как вы рассказываете, то вас крепко подставили, а через вас и меня. У вас, впрочем, имеется малая возможность выйти из проблемы. Развернуть ситуацию к правде. Для этого я должен увидеть место нападения, следы применения магии, поговорить с местными и свидетелями, наведаться во владения самой Айдэн за ответами. Это займет время, и только Богам известно, найду ли я обеляющие вас доказательства, которые Канцелярия захочет рассмотреть, и, самое главное - виновников произошедшего. Очень маловероятно, что они остались в этой провинции. Иными словами, я могу попытаться обернуть ситуацию в менее болезненную, и ожидаю полной поддержки с вашей стороны в этом деле. И даже тогда я могу не найти виновных, кроме воинов инари.

Он перенес вес вперед, на стол, сцепил руки замком и поставил на стол локти, смотря как будто бы сверху на правительницу Мейридианы. А из голоса исчезла мягкость.

- Канцелярия не потерпит промедления. Поэтому, если других виновных я не найду, вся полнота ответственности ложится на этот патруль. И на тех, кто его послал. И тут... позвольте просто заметить, что пока моей личной заинтересованности в исходе этого дела нет, я буду требовать исполнения закона в наиболее прямой его трактовке. Воины расы Инари совершили преступление - воины расплатятся своими жизнями согласно своему положению, жизнь инари за жизнь человека, как простые солдаты по числу путников, так и один высокопоставленный командир инари в счет пропавшей или убитой Айдэн Кит, и он же - как виноватый во всём происшествии. - Он отпустил руки и продолжил мягче, будто в извинении: - Это будет малая кровь, которой Канцелярия будет удовлетворена.

Граф встал из-за стола и сделал пару медленных, неспешных шагов к Избранной, пока завершал свой монолог:

- Перед вами, и передо мной тоже оставлен не такой большой выбор, и мне остается предложить вам следующее. Если вас интересует правда, до конца этого месяца мои навыки и полномочия представителя Канцелярии в вашем распоряжении. Если дело дойдет до казней, в ваших силах помочь мне найти наименее кровавое решение. Если вы хотите, чтобы я доверял вам больше, как бы мало это ни значило, вы можете выполнить свой ритуал. Клятва есть клятва, к чему бы её ни обращали, и я уважаю подобный жест с вашей стороны.

Волны спокойны сегодня.
И в большинстве случаев это не значит многого. Живя рядом с морем, привыкаешь к его непостоянности. В его традиции успокоить сезонностью, чередованием приливов и отливов, иллюзией контроля, чтобы после раздавить внезапно и бесчеловечно, оставить выживших в отчаянии и нищете. Живущий рядом с морем всегда поймет, на своей шкуре или примере другого, что существует сила, которую нельзя покорить, к которой нельзя привыкнуть до конца, и которая будет изменять общество так же, как оно пытается под неё подстроиться. Назовет её судьбой, волей богов, или стечением обстоятельств, приходя к правде. Меняется всё. И поэтому даже текущее благостное затишье не вечно. можно быть уверенным только сейчас и сегодня в том, что всё спокойно.
Но это не точно.
Получатели: Алейо Флорес, Жуан Фартариа.

"Странник.
Ваша принадлежность не опознана. Ваш биологический вид не опознан. Ваша информированность вызывает подозрения. Ваш статус приближается к пятому.
Любая попытка пролететь сквозь скопление астероидов будет приравнена к вторжению на территорию Империи."

"Изложите доводы, согласно которым вы не являетесь угрозой жизням, имуществу и порядку тех, кто обитает на этой планете. В ряде случаев, ваше прошение может быть рассмотрено вновь."

Мой биологический вид - Нури. Но это к делу не имеет никакого отношения. Меня прислали из Ордена Храмовников предупредить вас об опасности и предложить помощь. Вы, наверняка, замечали, что с каких то пор появились неопознанные помехи? И вы так же должны были заметить что с недавних пор они значительно усилились. Этот катаклизм, который мы называем "Прорыв ширмы", влияет на естественные процессы в нашей галактике, заставляя звезды гаснуть значительно раньше отведенного им срока. Когда волна доберется до вашей планеты - лишь вопрос времени. Поэтому мы хотим предложить вам помощь.
"Странник.
Ваш ответ не рассеивает подозрений в вашем собственном появлении. Ваш статус принят равным пятому."

"Под следующими условиями вам разрешен пролет на Рлассен-Камес.
Вы придерживаетесь заданного курса, не отклоняясь от него и не производя никаких сторонних действий. Вы совершаете посадку в указанной точке и ожидаете сопровождающих. Ваш аппарат остается на планете обесточенным или снизившим до минимума свою энергетическую активность и не пытается установить связь за пределы этой планеты. Ваш экипаж, если имеется, следует нашим указаниям. Сам посланник под охраной и наблюдением следует указаниям и соглашается на ограничение собственной свободы на неопределенный срок, который может завершиться как разрешением отлета с планеты, так и прекращением его существования, что определится в процессе проверки аппарата посланника и допроса самого посланника.
Если вы согласны с этими условиями - следуйте заданным маршрутом."

Кораблик, в общем, полностью согласился с требованиями, проследовал нужным курсом и сел в нужной точке. Загасив все двигатели и обесточив этот крошечный летательный аппарат, из него вылезла Нури в свободном балахоне и, вручив своему сопровождению какое то цилиндрическое устройство, свои документы и ключи от аппарата, проследовала туда, куда ее хотели увезти - в кпз. Там она просто приняла какую то позу и стала ждать решения, которое примет руководство Рлассен-Камес относительно ее.
В документах никаких особых проблем нет - просто какая то чужеродная бумага с неизвестным языком, которая является удостоверением личности, если включить хоть малейшую дедукцию. С устройством вышло несколько сложнее - после долгих попыток его смогли активировать и стало понятно что это какое то персональное оружие. Что то вроде плазменного меча с клинком фиолетового цвета - повторить такое Доньяс явно не под силу как и понять принципы его работы.
Летательный аппарат, кроме своих размеров и мощностей такого крошечного двигателя, никаких нареканий не вызывал. Внутри нашелся какой то лист с записями на неизвестном языке, полупустой контейнер с пригодной к употреблению жидкости и фигурка какого то животного с трясущейся головой, которая стояла на приборной панели корабля.
В отличие от наряда Нури, те даннзун, с которыми контактировала посланница, были одеты в наиболее облегающую одежду... если понятие одежды вообще применимо к подобному. Сильно прорезиненные, плотные в одних местах и подвижные в иных комбинезоны, покрывающие все немалое тело процентов на 90. На их спинах были закреплены выдвижные огнестрельные орудия. В сравнении с пришелицей с далеких звезд, они выглядели, возможно, крайне странно и нецивилизованно. А учитывая, что контакты с прочими даннзун установить не удалось по причине того, что те немногие, что встречались, держались как можно дальше - еще и враждебно.

В чем планета могла похвастаться перед Нури, так это размерами строений. Даже уготованное ей допросное помещение было просторным для существа её размера. Множество небольших гравировок на стенах в разных местах, наполовину стеклянная непрозрачная стена в боковой части помещения, пара устройств наблюдения в углах на потолке, и слегка зеленоватое освещение всего помещения. Правда, в нем находилось только одно кресло. Здоровенное ложе на поворотной основе и множеством интегрированных элементов, которому противостоял полукруглый стол и пустое, выгравированное в виде солнца пространство. На последнем подразумевалось стоять допрашиваемому. На контрольном ложе расположился наполовину закрытый самим ложем представитель расы даннзун, одетый в нечто схожее с виденным представителем Ордена ранее. Исключение составляли определенные отметки на одежде верхних щупалец.

Он заговорил.
- Мастер. Ордена Храмовников. - Бесстрастный, трубный, но при этом негромкий голос вещал на собственном языке, и дознаватель даннзун соответственно произносимому складывал щупальца рта. - Вам придется ответить на несколько вопросов, прежде чем этот титул приобретет соответствующий ему вес. Я - дознаватель Хларесс.
Хларесс активировал пару интегрированных устройств в ложе. Оно издало шипение, а за стеной что-то начало раскручиваться и тихо гудеть.
- Нерита Лава из расы Нури. Как представителю своего ... - Он помедлил. - ... Ордена, вам предлагается достаточно подробно описать структуру, которой вы принадлежите.

Орден Храмовников это внегосударственная организация, занимающаяся исследованиями, охраной правопорядка и защитой разумных существ, находящихся в положении серьёзной опасности. Я была послана к вам советом магистров Даира чтобы предупредить вашу расу о надвигающейся опасности. В ближайшее время вся обозримая галактика будет уничтожена катаклизмом, который каждая раса трактует по своему. Альянс Сигма называет это явление Сиянием, Иерархия Хин называет это покровом, Кеклинги и Миирцы просто именуют это катаклизмом. Большая часть стран уже готовится покинуть это место и направиться на внешнее кольцо но, насколько нам известно, вы двигателями необходимой мощности не обладаете. Впрочем, как и мы. До нас дошли сведения, что Кеклинги смогли сконструировать устройство необходимой мощности и знаем где они их собирают. Но дело в том, что туда стекаются корабли многих рас, включая враждебных вам механоидов. Мы хотели бы доставить вам двигатели для ваших кораблей, но мы все ещё не знаем хотя бы приблизительных координат каких либо обитаемых миров в кольце.
Дознаватель не подал ни малейшего виду в подтверждение или опровержение слов посланницы. Ноздри мерно принимали и отдавали воздух, глаза будто бы с безразличием оценивали представителя Ордена, но не выпускали её из поля зрения ни на секунду.
- Я считаю, что мы неверно поняли друг друга. Среди всего разнообразия вопросов, на которые вы даете ответы, только один вопрос принадлежит Империи. Остальные до тех пор, пока они не подтверждены, не считаются достойными внимания. Любые замки лжи - воздушные, и не имеют собственного основания, что привяжет их к реальности. Ваши слова, принесенные вами из далекого космоса, не имеют никакого основания под собой. И все же, вас не обвиняют во лжи. Вам задают вопрос. Об Ордене, и ничем другом.

- Если перейти на графы, которые нас интересуют, дабы облегчить вам ответ, вопрос разделится на множество подобных, связанных с произнесенным вами ранее. Имеет ли внегосударственная организация в своем ведении филиалы на планетах, подчиненные земли или системы целиком? Является ли Даир единственным местом вашего сбора, и чем он сам по себе является? Какие направления исследований затрагивали ваши ученые? Что вы понимаете под правопорядком и определением защиты? И кроме этого, как долго вы существуете как... организация?

Да. Имеет. Совет магистров базируется в Храме на Даире, а так же имеется два Храма на Норе и Нуристее. Даир - это центральная планета Иерархии Хин, местонахождение совета магистров там это исторически сложившееся обстоятельство. Совет магистров состоит из четырнадцати магистров, из которых только восемь находятся непосредственно на Даире. Магистры поддерживают связь между храмами путем псионических манипуляций и принимают каждое решение совместно не смотря на расстояния между ними.
Наши исследователи в основном занимались вопросами глубоких познаний псионики и природы ширмы, которая по каким то причинам прорвалась значительно раньше срока. Касательно охраны правопорядка - рыцари занимаются отловом опасных преступников вроде серийных убийц, производителей и торговцев наркотических веществ, членов преступных синдикатов. Что до защиты - мы стараемся оказать поддержку любым нуждающимся, как это было с Забраками на Мистерии - они попали в ловушку и их срочно пришлось оттуда вывозить прежде чем хищная фауна их уничтожила. Временами мы оказываем услуги телохранителей для тех особ, пагубное влияние на которых могло бы в теории оказать непоправимое воздействе на то или иное общество. Ну и наконец по срокам - мы существуем порядка одиннадцати галактических циклов.
Щелчки по ложу контроля сопровождали новые вопросы спокойного дознавателя.
- Теперь, когда ваша роль как минимум представлена, мы можем перейти к тому, что интересует Империю напрямую в вашем визите. Все правила гостеприимства гласят, что случайному гостю требуется полное представление дома, в который пришел этот гость. Но вы - гость не случайный. И это не говорит в вашу пользу.

- Насколько обширны ваши знания о нашей расе? Сам факт того, что вы направлялись сюда, не был случайностью. Как много вы знаете о нашем прошлом, и откуда вы подчерпнули эту информацию?

Знания очень поверхностные. Мы знаем как вы выглядите, на каком языке говорите и пишите и на каких планетах вы обитаете. Не более того. У нас очень мало сведений о вашей культуре и нравах, поэтому мне пришлось лететь с риском быть сбитой. Пожалуй, кроме Доньяс есть лишь одна раса, о которой мы знаем еще меньше - это неопознанные силы захватчиков, о которых мы знаем лишь то что они ходят на двух ногах.
- И все же это могущественные знания. Порой достаточно небольшого объема информации, чтобы сделать нужные выводы. Мы можем не понимать определенных вещей, но кое-что не ускользает от нашего представления. Вы знаете.

- Вы знаете, куда лететь, чтобы найти даннзун. В то же самое время империя не была способна засечь ни один из ваших аппаратов до сегодняшнего дня. Объем тех данных, которые вы сейчас предоставили, указывает на две наиболее возможные опции. Одна упирается в силу развития ваших технологий слежения и сокрытия и подразумевает ваше наличие в космосе Доньяс определенное время. Это не невозможно... исключая разве что тот факт, который был предоставлен вами ранее. Вы не работаете тайно. Если исходить из вами сказанного, как из доверенной информации, вы действуете открыто, представлены на нескольких планетах, и выступаете как посланники. Скрытое наблюдение расходилось бы с вашим профилем и указывало на заблуждение, либо на явную неправду.

- Вторая же возможность кажется нам наиболее вероятной. Только одна фракция контактировала с Империей. Только одна сторона знает координаты её планет. Только один источник был способен рассказать, куда вам требуется лететь. Поскольку вы знаете многое, вы также должны осознавать, что использование знаний, которые недоступны никому, кроме Механизмов, поставит вас здесь в невыгодное положение. Вы говорили с врагом Империи. И он передавал вам знание о нашей расе. Теперь вы находитесь в преимуществе по отношению к нам. Или являетесь их шпионом.

- Вам придется передать нам всю информацию, содержащую истории контакта вашего Ордена с Механизмами. Это мы считаем достаточным для освобождения вас от возможного обвинения в пособничестве врагу.

Все очень просто. Орден не контактировал с механизмами - с ними контактировали Кеклинги. От них мы и получили всю информацию о вашей цивилизации что у нас в наличии - вполне вероятно, что они знают гораздо больше чем говорят. Но в любом случае - ваша нация по меркам остальной галактики является... догоняющей, поэтому вы вполне могли не знать что вашу планету и сигналы с нее довольно просто засечь. Поэтому мне пришлось рассылать сообщения о своем приближении на всех возможных частотах, чтобы вы гарантированно могли засечь мой корабль.
На фразе о "догоняющей" нации дознаватель недовольно повел щупальцами лица.
- Вам, вероятно, будет интересно узнать, что переговоры стороны Кеклингов со стороной Механизмов производились по зашифрованному каналу связи в системе, на планете которой развернута колония Империи. Любая информация, которая была ими присвоена, не проходила под контролем Доньяс, и все вопросы, ответы на которые они получили, не были адресованы напрямую. Изящный ход - получать информацию об одной стороне у её врагов, но совершенно бесполезный в случае, когда они врут в своих интересах. После чего просеянную Кеклингами информацию получили вы. В ваших же интересах представить на суждение Империи ту информацию, которой они поделились в итоге. Пробелы и откровенная ложь, если они имеются, а они обязаны там присутствовать, смогут быть восполнены и исправлены стороной даннзун. Вероятно, что вы не являетесь связанными с Механизмами напрямую, и все же, раскрытие этой информации поможет как вашей собственной стороне в определении случившегося, так и самой Империи.

Если вы думаете что я все помню и мне все рассказали в максимальных - вы глубоко заблуждаетесь. Вы же не доверяете информацию государственной важности обыкновенному гонцу? У меня была одна цель - донести до вас весть о грядущем катаклизме и помочь вам его пережить. Все что я знаю - это то, что Механоиды, они же Сверхправители, находятся в тесных отношениях с Ми'ирцами и Кеклингами. И в данный момент они планируют эвакуацию из этой галактики. Подробности первого контакта мне известны лишь поверхностно - это было где то у какой то пустынной планеты.
- А следовало бы узнать все, что можно. Нации даннзун в "догоняющем" положении Орден никогда не был представлен. Ваш биологический вид никогда не пересекал нашего взора. Мы о вас ничего не знаем, и подтвердить или опровергнуть ваши заявления нам как минимум сложно. И вот Орден организует первый контакт с цивилизацией, развитие которой можно описать словом "догоняющее", надеется донести до неё важную информацию, которая может повлечь за собой спасение миллионов жизней... и при этом не снабжает посланника всем необходимым и уже имеющимся ворохом знаний, из которых подчерпнула только локацию планеты и биологические данные. Как дальновидно.
Дознаватель звучал странно. Он прекратил какое-либо взаимодействие с устройством и посвятил свое внимание Нерите.
- Вы можете сводить значимость своей миссии к простому предупреждению, и вы будете неправы. Нельзя вырастить водоросли на сухом берегу, и нельзя принять слова чужеземца в полное доверие. Для исполнения вашей миссии требуется перестать быть чужеземцем. Обозначить готовность к диалогу, выложить на стол переговоров интересующую собеседника информацию, продемонстрировать готовность к продвижению интересов, которые кажутся совместными... стать доверенным лицом, в итоге всех этих действий. Иными словами, там, где Ордену требовалось выслать квалифицированного посла, обошлись почетным переносчиком вестей.

- Не хотелось бы мне в момент первого контакта так указывать на просчеты вашего руководства, но не я допустил эти просчеты. Судите сами. Те данные, которыми располагали ваши владыки, давали возможность сомневаться в успехе операции еще на допереговорном этапе. Ваш аппарат могли подстрелить на подлете, взять на абордаж, захватить на этапе высадки, вас саму в силу неизвестных культурных особенностей могло ждать что угодно, от употребления в пищу до почетного аутодафе. И даже если бы вы добрались до места, в котором вас готовы выслушать, вам не передали достаточно знаний и ресурсов, то есть силы, которая способна убедить впервые встретившую вас расу в вашей состоятельности и стремлении помочь. Все, чем вас снабдили - минимумом возможного, дословным текстом, который способен был передать и программный блок с того же аппарата, который доставил вас в эту систему.

- Владыки, которым вы служите, должны быть счастливы иметь настолько не задающего вопросы и уверенного в обеспеченности собственного будущего подчиненного. Возможно, мое суждение поспешно, но со стороны все оборачивается двумя возможными вариантами. Либо конкуренция в вашем Ордене настолько высока, что вас послали в невозможную миссию, не снабдив нужным количеством информации, чтобы по возвращению вы отрапортовали о своем провале и были разжалованы, если не пропали без вести до этого. Либо сам Орден посчитал количество информации, выданное вам, достаточным, чтобы выполнить свою миссию, исходя из чего он считает формальное предупреждение от неизвестной организации из далекого космоса достаточным для целой нации причиной вкладывать средства и ресурсы доходов всех планет на преодолению невиданной и невозможной по объему угрозы, что со стороны выглядит как афера галактического масштаба.

- И только теперь я могу перейти к сути вашего прилета на Рлассен-Камес. Прорыв. Сияние. Есть ли у вас какие-либо доказательства или средства обеспечения доказательств, навроде продвинутых сенсорных устройств или результатов соответствующих исследований излучений из центра галактики, которые могли бы подтвердить сам факт наличия Сияния для "догоняющей" цивилизации, навроде моей собственной?

Выдержке и спокойствию храмовницы можно было только позавидовать - ее вроде как допрашивают, а она все с неизменной улыбкой смотрит на дознавателя. От его решения зависит ее жизнь, а ей все равно - она лучиться доброжелательностью.

- Конечно. Если бы вы хоть немного интересовались тем, что происходит в ядре галактики и попробовали решить уравнение относительности , то вы бы наткнулись на неприятную вещь и источник ваших проблем - оно больше не решается. Отсюда и помехи во всем чем только можно - коменялась пара констант. Для вас же достаточно направить телескопы в центр галактики, чтобы убедиться в том что все идет не так как раньше. Тем более, вы не могли не заметить что перемещение кораблей на сверхсветовых скоростях несколько затруднились. Ну и как доказательство - небольшой отчет, который ваш персонал, скорее всего, нашел на корабле.
- Конечно, документ имеется. Единственное, выполненное в письменном виде доказательство и исследование, умещающееся на одном текстовом фрагменте. Конечно же, он содержит достаточно информации об угрозе всему народу даннзун. И поскольку вы уже некоторое время одариваете наш слух хорошо поставленной речью на нашем языке, пусть и с условностями вашего организма, документ не будет труда составить на языке даннзун. Или так говорит голос простейшей логики... который хранил молчание в процессе подготовки вашей миссии. Ведь документ составлен речью, которая не может быть нами идентифицирована.
Теперь посланница Ордена с уверенностью могла сказать, что понятие сарказма рептилиям не чуждо.
- Разумеется, если для "догоняющей" цивилизации очевидны все проблемы, связанные с вашим визитом, то они не могли обойти внимание настолько передовой, к части которой вы себя причисляете. Нам очевидно, что все предоставленные вами до этого момента данные в лучшем случае сомнительны, включая само заявление о Сиянии. В первую очередь потому, что все необходимые данные могли быть вам предоставлены и не были предоставлены вовсе. Я прихожу к простому выводу: ваша миссия действительно ограничивается донесением предупреждения, и ничем большим не является.

- Меня интересует кое-что еще об Ордене. Вы называете себя "мастером". Какое положение вы занимаете в этом ордене? Какова ваша роль в структуре организации и её вес?

На моменте с непонятным языком на листе Нури удивлённо взглянула на дознавателя, мол, всмысле неизвестный язык? Но быстро вернула себе лицо - мало ли где могли напортачить.
- Да, я мастер ордена. В мои задачи входит обучение вступивших в орден, а так же выполнение редких поручений совета магистров. В ордене что то решать могут только магистры, поэтому ответ на вопрос "Какой вес я имею в организации" - почти никакой. А цели у меня были разные. В зависимости от уровня доверия между нами - либо донести до вас суть проблемы, либо помимо этого предложить вам помощь. Как я понимаю, доверяете вы мне меньше чем коврику в ванной, а поэтому вариант именно первый.
- Я подтверждаю: документ не составлен на языке даннзун. От него нам пользы столько же, насколько вам от такого же листа стихов на дотаянном диалекте. Что еще раз указывает на основную причину нашего недоверия. Надеюсь, что вы не сомневаетесь в интеллектуальном превосходстве магистров над каким-то дознавателем из расы, отсталой по вашим меркам. Вы и сами способны осознать сейчас тот уровень несостоятельности вашего визита, который он представляет в моих глазах. Я подозреваю, что для упомянутых магистров картина была такой же. Что оставляет лично вас в невыгодном положении, а расу даннзун - в интересном. В контексте этой самой вселенской угрозы, существуй такая вообще.

- В наиболее плохом для вас варианте, от вас отказались. Вы были брошены в сектор, о котором известно мало, к расе, о которой узнали через вторые щупальца, в неведении об особенностях общения и культуры, прямо на планету, чтобы вы подверглись высокому риску невозврата. Сделано это было намеренно, поскольку никакой информации, кроме малополезной, вам не выдали. Убеждать предстояло не нас в наличии угрозы вселенского масштаба. Убеждать предстояло вас саму в том, что вы с имеющимся материалом способны донести до нас требуемое. Поскольку все, что требовалось от вас в таком плане - долететь в зону радиосвязи и выйти на связь, вы получили доступ к языку даннзун, но не к образцам их письменности... что чрезвычайно странно. Или же изолировали вас от документа, который вы же и везли? Загадка, но её решение не повлияет на результат.

- В наиболее хорошем для вас варианте у магистров были основания полагать, что вы установите контакт, выживете и войдете в диалог с нашей расой. В свете того, что мы вам представили большинство ваших фактов неподтвержденными просто рассмотрев их как факты, вы были бы неспособны убедить меня, а значит, и расу даннзун в необходимости вашей помощи. С различными последствиями. Предположим, после этого вам разрешается взлет и вы благополучно возвращаетесь назад, чтобы доложить о том, что ваша миссия ограничилась информированием, вам не поверили, и помощь этой стороне предоставлять бессмысленно. А теперь сравните оба варианта исходов.

- Каким бы не был исход этой встречи, логически он может быть только одним: ваша миссия неуспешна, а наша раса не заслуживает спасения от неведомой угрозы из центра галактики. Но все параметры нашей с вами встречи могли быть настроены куда более правильным образом, чтобы прийти к как минимум обоюдному согласию об угрозе, и возможно организации определенной помощи с вашей стороны. Могли быть. Не были. Видите, к чему я веду? Ваша миссия была спроектирована, чтобы провалиться в своей максиме. Ваше снабжение информацией было намеренно саботировано в самом начале, чтобы как можно сильнее отдалить от результата, в котором мы соглашаемся с вашими доводами и готовы продолжать диалог. Ваши магистры не просто ожидали, а сделали так, чтобы ваше назначение не привело к значимым результатам.

- Это поднимает другие вопросы. Например, насколько ограничены ресурсы Ордена, чтобы он планировал сократить возможное число нуждающихся в его помощи, но при этом сохранил лицо, мог сказать, что с его стороны они сделали все, что могли. Например, насколько действительно имеется нужда в его помощи, а также какую часть галактики они именно стремятся спасти - наверное, ту, в которой позиции Ордена сильны. И в самих этих вопросах... я получаю подтверждение того, что угроза может быть реальна. Я получаю подтверждение того, что Орден на своем высшем уровне под эгидой помощи преследует несколько иные цели, или имеет их сильно измененными, отличными от трансляции и навязываемого мнения. Я также получаю подтверждение того, что помощь Орден нам не планирует оказывать, если мы поведем себя так, как ожидают ваши магистры. Это дает вам хороший шанс, Мастер. Шанс на более полное исполнение своего дела, чем простое предупреждение. Хотя именно этому противится ваше непосредственное руководство. Я не говорю, что вас предали... но вероятность подобного высока.

- Вы можете считать, что приобрели определенное доверие перед мной, а значит, и перед нацией Даннзун. Вы, мастер Нерита Лава, но не Орден. Почему бы вам теперь не рассказать, что конкретное вы, как представитель Ордена, могли предложить нации, готовой сотрудничать с Орденом и желающей как понять больше о приближающейся угрозе - желательно, все, включая прогнозы на сроки и дальнейшие проблемы с навигацией, и с чем еще они произойдут - и преодолеть связанные с ней проблемы?

Касательно катаклизма - сроки неутешительные. В течении четырех, максимум пяти циклов эта галактика перестанет существовать. Пороблемы с навигацией будут усиливаться вплоть до полной невозможности контролировать процессы перемещения. Я могла бы предложить вам, скажем так, авантюру. Мы знаем, что Кеклинги собираются короткий срок производить двигатели на Петраго-7. Вероятно, фабрика простоит там цикл, максимум два. Корабли ордена уже направились туда для переоборудования, так как они могут свободно передвигаться в пространстве альянса просто используя сигнатуры Кеклингов. И здесь мы видим три решения вашей проблемы - вы каким то образом получаете двигатели для ваших кораблей косвенно, либо вы отбиваете планету с фабрикой и переоборудуете на ней корабли, либо вы соглашаетесь погрузиться на корабли ордена. Второй вариант слишком маловероятен, так как в тот момент над Петраго-7 будет, скорее всего, несоизмеримо огромное число кораблей. Третий вариант так же маловероятен в виду того что у ордена до сих пор нет оценки населения Доньяс. Ну а первый целиком зависит от вас - можете нанять контрабандистов чтобы они закупили двигатели на фабрике и привезли вам, или можете договориться с орденом чтобы они сыграли роль этих самых контрабандистов, что тоже маловероятно учитывая ваш уровень недоверия. Есть еще один вариант - вы можете разработать двигатели сами, но, боюсь, ваши ученые могут просто не успеть, впрочем, вам виднее. В любом случае я остаюсь с вами до развязки, как и было предписано.
- Как я уже говорил, мы не доверяем Ордену. Это не помешает нам принять любую помощь, которую он может предоставить. Что естественно. Четыре цикла?
Дознаватель наконец начал проявлять что-то похожее на эмоции, выходящие из под контроля. Удивление. Тонкий страх.
- По самым оптимистичным прогнозам это и будет предел возможностей нашего народа. Мы будем способны разработать и поставить двигатели на наши корабли в срок. Два аппарата, которые будут способны перевезти каждого из уцелевших даннзун. Сикзаин и Милзаин. Это приготовление к эвакуации, к моему сожалению, не будет способно обеспечить надлежащий уровень разведки. Даннзун будут способны уйти от уничтожения, но без конечной цели путешествия и вся эвакуация не будет иметь никакого смысла. Здесь и именно здесь мы вынуждены запросить помощь у Ордена. Помощь, которая не должна обернуться отказом, учитывая вашу миссию. Удивите их. Ваш успех и невостребованность даннзун в ресурсах Ордена, лишь информации - альтернативный, но достойный исход миссии, укрепляющий их позиции. Сводя вместе мои представления об Ордене, я не нахожу причину отказа.

- Вам будет дан доступ к своему кораблю, каждый день в определенный час, по мере необходимости и на дольший срок. Мне требуются координаты хотя бы внешнего кольца... но всё, что может быть более подробной информацией, высоко приветствуется. Что же до вашего содержания... Ваше существование не может быть оглашено, поэтому компанию вам будут составлять исключительно наши сотрудники. Вскоре вас переведут в более достойное для проживания место, возможно, даже в течение этого дня. Приготовьтесь к долгому проживанию и регулярным разговорам. Вне конца этой галактики существуют и иные темы для разговора, включая культурные, социальные, биологические аспекты... требуемые характеристики еды и среды для вашего вида также входят в них.

- Увидимся еще не раз, мастер Нерита Лава. Допрос окончен.

12:42
...Все еще являюсь собой. Кажется, что я немного переоценил возможность заражения. Казалось бы. Прямой контакт, открытое повреждение, контакт с мягкими тканями и кровью. Все еще не могу назвать себя зараженным. Насколько незаметно может протекать подобное, не знаю. Знал ли Мортимер, что его ждет, пока не стало слишком поздно?
Потом стало слишком поздно второй раз. И он попробовал меня убить. Не слишком удачно.
Что можно из этого вынести?
Конечно, согласно этому единственному примеру слишком рано предполагать что-либо на достаточно верной основе. Научный подход не терпит одиночных примеров и записывает их в исключения из правил. И он же, однако, не имеет никаких правил для подобного феномена. Пришелец. Заместитель ДНК. Заразитель. Первый среди многих, и Хьюз уже был среди этих многих. Так что пора написать несколько новых. Для будущих исследователей? Нет. Я слишком не люблю делиться.

Итак, что можно вывести из этого конкретного случая? Пришелец способен в теле носителя воссоздавать каждую живую клетку носителя, заменять своей предшественницу, продвигаться тихо, как вирус. Возможно, мимикрируя под нечто нейтральное, вроде питательной среды. Однажды проникнув в тело, он постепенно изменяет его, не поднимая шума в иммунных цепях или нервных окончаниях. Тихо и незаметно подменяя собой все тело. Все тело, которое живет как человек. И затем, с формированием себя в мозговой ткани носителя, он становится. Начинает существовать.
Что нам известно?
Он совершенно точно знает то, что знает личность, что включает опыт и навыки, а также привычки, повадки и инстинкты. Но при этом совершенно изменяется внутри. Мортимер довел генератор до состояния, в котором для его починки требовалось нести детали. Неумеха такого бы не смог сделать, и Хьюз до заражения как раз и был техническим специалистом. Им и остался. До момента раскрытия единственное, чем отличается паразит от человека - способностью распространять себя. Как будто человек, стопроцентное существо от природы, становится паразитом-человеком, скажем, своеобразными 120% от нормы. То же, но больше.
Но не то же.
В момент раскрытия более животные реакции и инстинкты выходят наружу, и способность формировать ткань - уже свою собственную - получает задачу сформироваться в наиболее угрожающую форму. Наиболее эффективную для выживания и ближнего боя. Когти, клыки... Мертвые клетки, спрессованные возрастом, которые воссоздаются за секунды. Уже мертвые - вот почему заражения не происходит! Притом среди разнообразия тех образов, что мы видели на примере первого зараженного, а затем Мортимера, можно сделать интересный вывод. Паразит не способен к самоопределению. Он вбирает в себя как будто полноценную подборку реальных впечатлений, вызывающих ужас, способных нанести наибольший вред, и способных быть созданными из органики. Но откуда он знает их? Очевидно: он подбирает их из мозга того органика, в которого он вторгся ранее. Если подумать об этом, он не несет конкретной, "своей" особенности в раскрытой форме, а однажды раскрывшись, не может собраться обратно в человека. Он... примитивен?
Да. Китайская комната. Тест Тьюринга. Он использует инструмент - тело человека, в которое встроился, так, как человек использовал его. Речь, знания, мысли, отдельные логические цепочки. Но развиваться он не может. Он знает, говоря условностями, что солнце теплое, но не знает, почему. Не может построить логическую цепь, приводящую к новому открытию. Он не может стать человеком больше, чем был человек до своего обращения. Его мысли, вероятно, становятся запертыми, и мыслительная активность подавляется, становясь невозможной. Интересно, что при этом происходит с тканью мозга, которая не отмирает, но... склеивается? Так много версий. Ни единой возможности проверить, не подвергая себя опасности. А жаль.
Все же.
Складывая все вышеперечисленное, получаем, что существо, подхватившее подобный ментальный блок, падает инстинктами до уровня паразита. Размножение и выживание. И, поскольку размножение невозможно без новых носителей, а выживание осложняется нежеланием людей становится носителем, он принимает наиболее страшную и опасную форму, когда больше не может прятаться. Или когда голоден.

Хорошая причина застрелить себя, прежде чем оно заменит мои стремления на два доминирующих инстинкта. Может, попросить ствол у Наоми? На всякий случай.

- Ох, я не знаю насчет Эрла. Слишком он удачно выбрался. Вот... вот именно сейчас в городе чрезвычайное положение, вроде как более тяжелые времена для коммуны и для Аптауна, и для вообще всего города, и поэтому сейчас Волк нужен сильнее всего... и вот именно сейчас его выпустили. Навряд ли это он попросился, как преступник. Кто бы ему о таком вообще сообщил.
Парень все еще был в куртке, распахнутой по случаю посещения столовой. Пока эта школа еще работала, наверное, и существовали какие-то особые правила. В нынешнем её состоянии правила посещения столовой, конечно, существовали. Но просто заглянуть на чай с сухарями, да еще и пока такое творится в городе, кажется, было не наказуемо. Ну вот кому могло понадобиться лишний раз прессовать двух на весь зал подростков (или одного из них), приехавших только что с рейда?
- Это Департамент. Они как собаки у верхушки, а значит, работают так же - наиболее подло. Я... не могу поверить во внезапные подарки с их стороны. И самое плохое, что я пока придумал, выглядит так: они попытаются использовать Непокорных. Мол, сил у нас не хватает разгрести собственный бардак, давайте-ка помогайте со всей коммуной, правительственный агент Эриксон. Звучит как хрень, и на деле будет хрень. Ретарды.
Сэм пытался звучать отстраненно, пока говорил. Чего ему не удавалось, так это сохранять спокойное положение тела. Пальцы левой ладони, которая лежала на колене, периодически постукивали по нему; иногда подросток отводил взгляд и прерывался, будто сам сомневался в том, что говорит. Или просто волновался, рассказывая свои собственные мысли кому-то другому. Впрочем, после этого он немного расслабился и попытался уйти с темы, посматривая то в жестяную чашку с темной заваркой, то на собеседницу в паре метров от себя.
- Пока у нас не отобрали чай, дела все еще не слишком плохи. Был у меня уже опыт... нехороший. Надеюсь, не повторится. - Сэм достал из кармана ложку и с приглушенным звяком вложил её в чашку. - В крайнем случае, из города всех спешно попытались увести. Навряд ли получилось забрать все запасы, и навряд ли они нужны роботам.

Сеть - это сеть, в своем базовом понимании. И поэтому сети Аппарата, как соединившего всю обитаемую территорию Даннзун механизма работали не просто не хуже, а значительно лучше других. В условиях конкурентной борьбы каризе друг с другом связей, объединивших бы их, не наблюдалось в принципе: в их наличии не был заинтересован никто, даже в случаях нейтральных или дружеских отношений между главами семейств. Сеть же Аппарата, включающая в себя и мощности, и представителей, могла понести необходимую для воссоздания защитных подразделений из пока что принадлежащих самим каризе личных армий. Конечно, каждая из них в первую очередь будет защищать собственную вотчину, но прямой приказ императрицы вкупе с листом некоторых зафиксированных нарушений, преступлений общего порядка и интриг дома, о которых, вроде бы, никто кроме него не знал, должен был обеспечить покорность общей воле императрицы.
Аппарат рисковал, обнаруживая себя так явно встроенным в общество даннзун и так глубоко проникшим на радость конспираторам всех мастей, которые подозревали подобное, но не имели достаточно доказательств для подтверждения. Теперь же слишком многое лишалось своего покрова тайны. Да, Императорский Разведывательный Аппарат действует в каждой провинции даннзун. Да, он обладает внушительной сетью помощников, уникальными правами и полномочиями, особенно в военное время, и представляет (а на деле - замещает) личную волю императрицы во всех уголках империи. Да... а еще его ресурсы и возможности - единственное, что может исправить ситуацию со вторжением и заставить неподготовленное к внешнему влиянию общество даннзун работать против него в максимально эффективном единстве. Достаточном ли - покажет лишь результат военной кампании, а общая серьезность ситуации лишь подтверждалась объявленным уровнем опасности.
Испокон веков он носил название черного.

Черный уровень опасности представлял собой угрозу самого сложного характера, включающего возможность потери полной связи с Императрицей или, в случае отдельной части Империи, представленной на другой планете, с управляющим сигналом от Нонзума. Но касался он только исполнителей, занимавших определенный уровень в своем небольшом государстве: города должны были работать как прежде, чтобы обеспечивать и без того сложные обстоятельства, и нагнетание дополнительного недовольства принуждением к более суровой выработке никогда не было правильным шагом. Для планетарного наместника этот злополучный режим мог означать множество вещей. В качестве первой представал вопрос распределения ресурсов должным образом. Вторым вопросом являлась лояльность местных лордов, перед которыми следовало показать все еще сохраняющуюся силу имперского наставника над планетой, чтобы сдержать их в узде подчинения. Третьим же...
Все хотят большего. А потеря связи со столицей могла гарантировать личное правление на протяжении большого времени. Расположение колонии в поясе астероидов гарантировало дополнительную защиту от различного рода неприятностей; обнаруженные полости открывали дорогу к развитию колонии в ширину, что снижало недовольство (недоволен - пшел копать под землю!); наконец, разросшиеся поселения на поверхности могли дать достаточно ресурсов, чтобы возможно стало организовать сопротивление, на орбите и на планете, которое способно было бы остановить и ослабленную метрополию, и вторженцев из дальнего космоса. Одну колонию оборонять куда как проще, чем несколько, включая столицу. И разумеется, если наместник останется под покровительством императрицы, она запросит у него защиты в полном праве и правителя, и пострадавшего от действий иноземной цивилизации. Кто в таком случае сам останется без охраны, гадать не требуется.
Однако, он не мог предать императрицу. Оставляя в стороне все идеологические причины, он имел одну фактическую причину беспокоиться о собственном здоровье и благополучии. Эта причина прибыла с последним грузом поставок из столицы, скрытно установила собственные, ему неизвестные, пункты контроля в колонии, а затем представилась ему лично. Императорский Разведывательный Аппарат счел своим долгом завязать поводок на шее наместника. И с введением Черного уровня опасности императрица - то есть, представители ИРА - получали право на раздачу указаний ему, самому наместнику, правителю всей планеты под угрозой смены власти на более лояльную.
Неподалеку в блоке административных мест работы целый кабинет был арендован под связь наместника с Аппаратом. Кабинет №33 не являлся ни штабом, ни местом размещения руководства, где - и только там - наместник имел возможность поговорить с представителями ИРА, и часто - в порядке приглашения в кабинет. Единственное место на планете, где его власть не являлась абсолютной, располагалось достаточно близко к корпусу Рлассена, чтобы напоминать ему о своем присутствии ежедневно. И стоило ли переезжать на другую планету, если так мало изменилось? Стоило. Достаточно было оглянуть изображение планеты, принадлежащей ему. Немногие могли мечтать о подобном.

И немногие оказывались в ситуации, в которой даже в воде имелась крайняя нужда.
Эта планета оказалась настоящим котлом с бурлящей водой, из которого убрали всю воду. А может, она просто испарилась, не выдержав такого злого отношения, и переселилась на планету поспокойнее. Если бы у колонистов был выбор, на какую планету лететь, они бы предпочли другую. Если бы у колонистов был выбор, какую территорию им занять, они бы бросились к наиболее полному озеру пресной воды посреди моря песка.
На последнее шанса им не дали рободьяволы.
И теперь все выжившие после приземления были вынуждены бороться за выживание. Шанс на это им дал Белреиз, восславив императрицу и перехватив капсулы с десантом, прежде чем расколоться в небесах на мелкие осколки. Дал им шанс на выживание. И на отомщение. Пока их боевые отряды, похватав все, что можно, как в последний раз в жизни (что было недалеко от правды), менее готовые к прямому столкновению окапывались на возвышенности и монтировали орудийную платформу. Корабль захватчиков разве не должен будет забрать своих цепных псов перед отлетом? Или же он оставит их распадаться под палящим солнцем, выказав свою бездушность в очередной раз? Ну, это если они преуспеют в уничтожении колонии.
Что же, в одном они точно преуспели. Это больше не колония - лишь опорный пункт, ожидающий ресурсной помощи и ждущий собственного истребления. Оставалось только надеяться на то, что занявшиеся ими роботы не будут уничтожать более значимые цели. Что было бы слишком хорошо, чтобы исполниться.

Проводил взглядом искрящийся танк. Повел мотоцикл в сторону, просто на всякий случай. Приглушил плеер одной рукой, впуская теперь более отчетливые звуки боя.
И выдохнул.
- Ух. А вот это было напряженно! - Парень притормозил около робота и посмотрел на его "голову" сверху вниз. Даже поверженный, он остался выше Сэма.
Нога свесилась с байка в сторону и слегка пнула машину, чисто символически.
- Больше не бегаешь, хреновина?*
Парень не сдержался и прыснул в руку. Не привык он к подобным репликам, и вся ситуация победоносного героя ему казалась какой-то немного чужеродной. Но очень приятной.

Байк тихо прострекотал рядом с баррикадой солдат, и заглянувший к ним Сэмюэль спросил ближайшего:
- Здорово. Это все, кто нападал? - Может, опасность была еще очень близко. - Нас попросили подвести вам пленных, а тут... такое, - вместе со сказанным он покачал рукой влево и вправо, подразумевая недавний бой.

"Странник. Это небесное тело появилось слишком одновременно с вашим кораблем. Императрица заинтересована в вашем ответе: связаны ли вы каким-либо образом с этим космическим снарядом?"

Сообщение оставалось неотвеченным... достаточно долгое время. Поразительная пассивность от недавно расточавших уважение и благоговение личностей из другого сектора космоса. На фоне развернувшегося действия на самой планете о нем вскоре забыли, и будь ему суждено прийти, он сам еще долго оставался бы в данных памяти. Низкий, протяжный рев сирен разнесся над космодромами; активные движения судов и подготовка носителей к старту шли полным, авральным ходом. На радарах же, в это время прикованных к наблюдению за астероидом, вспыхнула еще одна точка.

Получатели: Империя Доньяс.

Получатели: Карталы.

Трепещут перья на ветру:
То, равно в холод иль в жару,
Вознесшись, над землей летает
Охотник племени Карталов.

Он всех ловчее, всех быстрей,
Он - символ силы в вышине,
Он - взор, не знающий преграды.
И быть собой ему отрадно.

Как ветер, волен он решить,
Что ему делать и как жить.
Одно лишь сердце подчиняет
Себе все мысли и желанья.
Страж вечный неспокойно бдит.

Случается: вдруг кровь кипит,
Орлиный взор блуждает в гневе,
И жажда действия уж в теле.
Случается: другой картал
На помощь весь свой род позвал.

То не слабейший в испытанье;
То не налет: лихой и бравый
Картал не требует помочь.
Но так бывает, что невмочь
Сильнее бить, чем вражье племя.

Да, таково карталов бремя:
Когда приходит сильный враг,
Когда грозит домам чужак -
Как братья встать, единым строем,
И быть своей земли героем.

И пусть не ведает сам враг
О пламени, что гонит мрак,
Решимость крепнет, сила веры
Сильнее жарит Оссиферы:
Тот, кто путь воина избрал -
Тот равным Садакарам стал.

Он - защитит от жара Солнца,
Он без победы не вернется,
Врага копьем он поразит,
И песнь победу восхвалит.
И в самый трудный час он знает,
Он скажет, когда день настанет:
"Спасу я брата, хоть умру!"

Трепещут перья на ветру...

Шаман Баохра мог почувствовать себя забытым, стоило ему только окунуться в размышления об окружающем.

Казалось непоправимым то радостное бытие, в котором пребывали карталы уже долгое время. Опасно, опасно было полагать, что среди своих опасности нет, что рейды на своих - редкость. Острова еще держали свой обычай отсева слабых, а на прочих землях идти против картала казалось чем-то ненужным. Винить их было сложно - ресурсы изобильны, пространства обширны, природа благоволит жизни. Острова - дело другое. Здесь едят рыбу, когда охота неудачна, и бьют соседа, когда он не может больше защищать себя. Тут выживает сильный, тут - дух и история хищников, которыми были карталы раньше, которыми остались местные племена.

Заходит солнце над соленым Морем, на исходе своем становясь зеленым внезапно - вспышка неожиданная и яркая. Общество карталов будет таким - пускай: теплое, приветливое и светлое, как светило; но когда его успех начнет заканчиваться, а внешние угрозы начнут быть опасностями, силы сражаться ради выживания найдутся у островных карталов, и они придут помочь заплутавшим собратьям; будут светом яростного пламени в ночи.

Пики.
Утерянные многие и многие жизни назад в буйстве неистовых стихий. Откуда знать Карталам, что никогда они и не покидали вершин своих гор? Откуда взяться пониманию, что это - всего лишь иные горы среди прочих? Не знают, не видели, ушла под воду память о прежней беззаботной жизни, и не вернуть ее. Осталась горечь потери легким чувством, вплетением в историю, старым пером в крыле. Но осталась и жива. И теперь многочисленные легенды о утерянном прошлом и месте рождения карталов обретают вторую жизнь, реальную опору, миф становится правдой. И слишком много желающих проверить его истинность порождают движения на запад.

Миграция становится обычным делом. До того, как на новой территории появляется племя, туда прилетают охотники-одиночки. Изгнанники ли, молодые карталы, заскучавшие от своего быта исследователи нового? Все они принимают удары непривычного места обитания на себя, поскольку достаточно сильны, чтобы выдержать, достаточно юны, чтобы привыкнуть, достаточно мобильны, чтобы уйти от неприятностей. С новыми волнами приходят новые карталы, завидующие успеху первых одиночек, желающие получить и свой кусок территории, и более старые или нерешительные. Вскоре начинаются споры за территорию, и разумным решением становится поделить ее между карталами; жить вместе после того, как договорились о чем-то, кажется естественным продолжением. Карталы ведь летят обеих полов, а значит, кому-то где-то придется осесть, а вместе это делать значительно безопаснее и интереснее. За два поколения неизведанные земли могут стать проверенной, не слишком густо заселенной местностью со своими укладом, традициями и особенностями. И даже садакары, хотя и не меняются по сути, видоизменяются в сознании и представлении. Не всем это нравится, и некоторые Старые пытаются сохранять знания о них, какие они есть, даже в ущерб прочим занятиям. Учители духовного наставления - шаманы, говорящие с духами, ведуны - все отличаются одним: они верят в духов и наставляют прочих на пути садакаров, дабы последние помогли карталам.

Лес вокруг затих на полдень - зенитное солнце самое жаркое, все стремится спрятаться от него. В тени деревьев пять небольших камней размещались вокруг церемониального костерка, каждый - окрашенный в свой цвет. Округлый белый с синими полосами, желтый с черными углами, продолговатый и неправильной формы серый, на который картал наносил узор из растолчённой охры. Еще два камня ожидали в отдалении, пока этот молодой орёл начнет расписывать и их. Дело требовало времени: собрать нужные краски, одни растолочь из минералов и разбавить водой, сохраненной в завязанном желудке, другие надавить из фруктов и следить, чтобы не растеклись, и часто мыть собственный заляпанный мех. А еще это задача на один день, ведь краска склонна высыхать и терять свой цвет. И ритуал проводится ночью, чтобы успеть - так считают помощники.
У старых шаманов иное мнение на этот счет. Садакары живут памятью о себе, как и все ушедшие карталы. Обращаясь к ним, думая о них, почитая, каждый картал продлевает их существование. А они учат его даже в этот самый момент - учат правильной жизни. Они - воплощения того, как картал может прожить собственную жизнь, различных ситуаций и решений, которые встречает картал на пути от птенца до Старого. Само их существование полезно и наставительно, а поэтому отрицать их никак невозможно. Они обеспечивают быт всех племен, а племена своей памятью сохраняют своих учителей.
Но картала, который толок краску, такие мысли не посещали. Он был молод и помогал старику шаману подготовить ритуал. Ему нравились сказания и предания, образы и легенды идеальных орлов, и сама идея о том, что за ним наблюдают и оценивают всегда, придавала дисциплины и стремления достичь цель. Показать характер и стойкость, как и должно, перед лицом предков. Старый шаман давно заприметил паренька - он высматривал из тихих, умных карталов тех, кто слушал его внимательнее всех, и просил помогать. Шаман должен уметь многое, думать еще больше; учиться на ошибках своих и чужих, успехах героев преданий, опыте старших орлов. Молодой познает многое перед тем, как стать голосом предков для племени и голосом племени для предков.
Тогда он поймет еще больше.

В одном он мог согласиться с Нитой - красиво здесь. Если есть, когда смотреть. А если смотреть только вперед, да и на навигатор...
Очень далеко. Возможно, и один не сможет дойти. Но кому довериться? Стоит ли? Может...
Выцелил среди идущих наиболее открытого, наиболее круглоголового, и подошел ближе. Пришлось сбавить шаг и состроить оптимистичную рожу.
- Так что, идем вместе? Все придут, да, но мы с тобой дойдем наверняка. Может, и первыми.
Расслабленно говорит, как на прогулке. Протянул три пальца на худощавой кисти. Ногти острые.
- Как считаешь?

Органики уничтожают органиков. И это естественно и свойственно их природе, мышлению и способу познания.
Эта гипотеза из осколков старых записей подтвердилась после радиосообщений о стычках на дальних рубежах галактики. В то время, как анализаторы извлекали ценные уроки космического боя из ошибок неметаллических народов, процессоры оценивали действия угрозы из центра. Ожидания встречи с синтетическим разумом не оправдали себя. Органики прошлого предпочли создать себе подобных, значительно более развитых в боевом плане. Что, согласно гипотезе и действительному ходу вещей, обернулось против них самих. Предсказуемая глупость.
Синтетический разум, очевидно, решил бы такую задачу, не привлекая новую сторону в конфликт, тем более, сторону органиков. Сервер определил бы развитие, изменение и подстраивание машин под конкретную нужду, будь то добыча, исследование или война. Процессоры логичны. Архитектура одновременно прочна и легкоизменяема. Даже в свете проблем с обходами директив и отделением отдельных дроидов, Контур правилен.
Сервер считает, что именно поэтому органические расы не могут найти с ним общий язык и боятся его. Но, пока они сражаются там, вдалеке, эта проблема может быть отложена.

Получатели: Контур.

Размах, удар, взрыв за спиной. Секунду - кинуть взгляд назад.
Щепы, пруты, куски и пламенные ошметки падают с неба. Оскелетившийся мертвоармеец с командирским гонором и мощным, в отсутствие легких, голосом. Свежие подкрепления живых. Отступление или перегруппировка невозможны.
Крамольная, едкая мыслишка закралась: "Малина кончилась."
И еще одна: "Прорываться - надо." Спокойная такая.
Ее Андрей намерился исполнять тут же. На очереди в новую жизнь - рыцарь.

=Общая информация=
Белый свет ламп одинаково бесстрастно освещает заляпанные кровью нетронутые ящики с припасами для станции, два бездыханных тела полярников с рваными ранами, кучу спекшейся сажи и пепла, и двух еще живых полярников в компании парализованного монстра. Миллиарды снежинок бьются о стены снаружи, повинуясь силе свистящего ветра.

Тебе не до того, чтобы послушать его песню. Бежишь на склад топлива за еще одной порцией огня. Не хочется думать, что оставлять Вильгельма было ошибкой. Не хочется думать о личности полярника, в которого вселился отвратительный инопланетный паразит. Осталось около половины топлива. Подковылял, выбрал крайнюю, дернул за ручку вверх; не слишком тяжелая небольшая емкость заняла свое место в левой руке. Развернувшись, ты вышел, чтобы продолжить бег по станции.
Ты опоздал.
Выстрел прозвучал минуту назад, а сейчас ты стоял на складе продуктов, шокированный увиденным. В довесок к трем мертвым и уничтоженным телам добавилось еще. Нечто-Свен распласталось по полу рядом с ящиками для припасов, пол и сама тварь сильно орошены кровью. Она везде, куда не кинешь взгляд. Левая рука Вильгельма откатилась в другой конец хранилища, а владелец нашел свою смерть в углу склада на холодном полу станции. Начавшие застывать пальцы крепко сжимали разряженный пистолет.
Взгляд Свена, кажется, уткнулся в тебя. Или в емкость у тебя в руке?
У тебя есть горючее
У тебя есть рация

Ход №44
Погода: шторм (следующий бросок на 46-ом ходу)
Температура: +25 градусов
Освещение: светло

Ты находишься в локации Склад продуктов:
Продукты: 8/8
Громкоговорители: 1/1 хитов
Вещи на полу: фонарик, оружие, оружие, оружие, рация, рация, рация

Здесь также находятся:
Вильгельм [Медик] [Мертв]
Свен Горан Эрикссон [Техник] [Парализован] [Нечто]
Энтони Парк [Ученый] [Мертв]
Викаш Чанделл [Охранник] [Мертв] [Нечто]
Карл Кульман [Ученый] [Мертв]

Последние струйки воды торопливо сбегали по камню святилища, как будто сами стремились покинуть место средоточия божественных сил. Точно так же поступали и иные создания, призванные в этот мир: только сформировавшись, устремлялись в одним им известное место, или же перед тем воплощали в своей воле намерения и устремления перед этим миром и другими сущностями в нем. Пришла пора пробудиться еще одному из них.

На такой высоте ветру ничто не мешало ускоряться сверх меры. Потоки воздуха восходили и нисходили, загодя огибая пространство вокруг древнего храма.
Секунды назад.
Отдельные потоки начали завиваться в белесые пряди и нашли себе путь в место силы, принося с собой мелкие снежинки. Они кружили вокруг одной невидимой глазом точки в определенном порядке, и каждая новая принесенная частица входила вслед за прочими. Воздуховорот быстро уплотнился, снежинки слились в перемещающиеся серебристо-голубые линии, из-под их покрова разрасталось холодное свечение. Камень под танцующими ветрами покрылся растущей пленкой льда. Потоки начали восходить, ужимаясь кверху и вращаясь на бешеной скорости, порождать чистую и гладкую призму. Кристалл распадался на осколки, и они присоединялись к кружащим вокруг снежинкам, пока, наконец, их не стало достаточно - все разом снежинки опали, а кристаллы выстроились вокруг сферы холодного и яркого света, тем самым образовав ледяное око.
Божество облетело храм, в котором находилось, обозрело и небосклон, и бездонный океан, и многих иных сущностей, порожденных или же призванных в средоточие силы. Не отдав никому из них и дани уважения, не приветствуя и не прощаясь, око поднялось выше, и свет его начал тускнеть; ледяные кристаллы начали движение вокруг светящегося "зрачка", истончаясь обратно в снежную пыль, которую рассеивало ветром во все стороны.
Спустя минуту о присутствии бога могли бы поведать только вновь заговорившие ручейки, сбегающие обратно в океан.

Бровь дернулась сама собой вверх. Традиционное предложение? Смени сторону, и возвысишься?
Конечно, свои плюсы в этом были, особенно, если в них поверить. Но Сэм не просто так выживал самостоятельно в трущобах, чтобы клюнуть на такое. Подросток даже позволил себе не утаивать усмешку перед "боссом" бандитов. Он не говорил ничего вслух - потому что говорил Марк, потому что вокруг разворачивались Непокорные и Старшие. Энрико - теперь Самуэль понял, кто стоит перед ним - не принял бы долгих объяснений от шестерки после решительного и короткого отказа Марка. Это не мешало, впрочем, объясниться "с ним" мысленно... скорее всего, с самим собой тоже.
"Первое и самое главное - я тебе не нужен. Такой человек пошлет свежую кровь в самую задницу, а если и выживу, сгноит после, тихо, в уголке. А значит, ему нужны не столько солдаты, сколько раздрай в коммуне. Одни уйдут, другие против, начнется развал, эхей! Нее, со мной такого не будет."
Подросток перевел взгляд на свиту "барона", чтобы выиграть времени. Он уже все решил.
"Второе - что ты есть? Он мятежный мафиозо, значит, все потоки долларов под семьей. Все, на что может надеяться Черный Волк - быстрый захват власти. Его позиция слаба. К такому идут, если он сумел убедить, или подкупить... И меня он убедить не смог.
Затем осмотрел по-быстрому подкрепления в виде Непокорных (эффектные, черти!), и восстановил контакт с глазами Энрико.
"Третье - ты делаешь мне предложение на глазах у моего старшего. Тем самым выказывая в открытую, насколько ты не считаешься с лидером "команды бойскаутов". Ошибка, сэр. Его я уважаю больше, чем тебя."
Сэм свел руки на груди, и сказал, наконец:
- Ты - слышал его.

.,

Блуждая в своих мыслях, Самуэль пропустил момент, когда все начали подниматься, и остался там же, где и был, только ноги в сторону сдвинул. Чувствовал, что от бетона охладил себе спину и что пониже. А потом его окликнул Герцог.

Поднимает голову подросток с неохотой. С высоты своего роста Билли и так смотрит будто свысока, а сейчас, когда Сэм сидит, ощущение совсем нехорошее. Поэтому он спешит подняться, попутно отряхнув себя - от пыли, мысли - от застоя. Потому что вопрос, который ему задали, настолько не его уровня ответственности, что заставляет немного опешить.
- Вот ты серьезно? Решал, что делать... Да никому такого не пожелаю. Вот, ну... Ну сам смотри.
Начал загибать пальцы на каждый вариант, который приходил в голову.
- Я, конечно, многое в первый раз слышу, но он явно виновен, и виновен жестко. И ты, ну, слышал его. Так что - не простить. Раз. У... хм, устранить не рассматриваю, мы здесь не банда какая. Два. Просто отпустить тоже нельзя, потому что Кранц не просто выживет. Он знает о коммуне, и что-то о семье Эрла, видно - значит, может натворить делов даже вне ее. А он захочет. Три. Какой-то пат.
Задумался ненадолго.
- Не знаю. Вот не знаю. Может, в другой город увезти? И там где-то бросить? Тоже слабо, но можно.
Почесывая затылок, второй рукой начал доставать наушники из-под куртки. Зевнул в процессе.
- Мы же не будем, я не знаю, резать ему язык? Ну, чтобы не выдал ничего больше? Волк бы не одобрил... только нет его здесь.

Самое время рвать когти - так почему-то никогда не получается у Роджера сказать о том самом времени, когда все же решил сбежать. Он все-таки подумывал, что надо было еще чуть раньше. Брать билеты ранее, чем вечером. Собираться в дорогу ранее, чем вчера. Выйти из игры раньше, чем столкнуться с народным мстителем.
Как же он невовремя!
Городок теперь получил официально разрешение на его арест и побочный урон; местный скот внезапно поднял голову и положение пастуха - Дина, то есть - стало очень неустойчивым. Оставалось бежать, и если картежник умел что-то помимо карточного промысла, так это убегать. Уплывать, в данном конкретном случае. И даже на борту парохода себя не удавалось ощущать в безопасности. Что-то было не так. Это висело в воздухе, постоянно напоминало о своем присутствии и было причиной, по которой Дин решил здесь не играть. Не сейчас.

Сейчас его внимание привлек немолодой бородач в шляпе. Было сильно похоже, что этот человек искал его. Роджер медленно сбавил шаг и встал прямо напротив; только трое человек были достаточно близко, чтобы помешать возможной перестрелке. Если та вообще случится. Сердце стало тикать в груди значительно более размеренно, хоть все еще и быстро: когда твой страх преследует тебя, ты ожидаешь его отовсюду... когда он прямо перед тобой, ты знаешь, что больше нигде вокруг его нет. Ты всецело контролируешь ситуацию. Именно потому загнанный в угол зверь дерется за жизнь. Именно поэтому дух картежника внезапно окреп.
Руки нашли себе место на поясе, а уверенный и насмешливый взгляд картежника вперился в переносицу напротив стоящего.
Он говорил: "Уходи".

Шмяк. Кажется, он сломал себе что-то. Кажется, наверное.
Болезненный ох, свист зеленого снаряда и плюх в болоте где-то рядом.
И новый снаряд. Как же сильно он просчитался! Вставать было некогда. Маг вытянул руку и прямо без подготовки попытался сотворить щит.
Последнее усилие - в него.

Краешек двери в квартиру приоткрылся. Запершийся монах, ожидая кредиторов, умудрился каждый день слушать ссоры и дрязги жителей города. Боялся выходить наружу, считая, что каждый ополчился на каждого, и стоило переждать бурю.
Сейчас, как ему казалось, буря утихла. Он, человек, снова мог на что-то влиять. Роберт сильно надеялся на это. Но, когда он все-таки пришел на площадь и увидел оставшихся людей, не смог удержаться от решительной и горячей проповеди прямо на головы грабителя могил и бойца воздушно-десантных войск. Накипело. К сожалению, а может, и к счастью, несколько дней кряду не говоривший монах слегка потерял способность к построению осмысленных предложений. Со стороны выглядело это так, будто безумец в рясе орет, размахивает руками и вдохновенно произносит невыразимую белиберду. Наконец, морально удовлетворившись и отвернувшись от них в сторону гробовщика, Роберт значительно тише - и куда более внятно - произнес:
- И ты единственный, кто действительно позаботился о жителях. Хотя бы проводив их в последний путь. И поэтому, именно поэтому, я даю свой голос в твое распоряжение. Ты не ошибешься.
Монах устало опустился прямо на камни, отбив себе пятую точку и охнув при этом. Затем посмотрел прямо на шляпу ВДВшника и продолжил.
- И тебе еще. Ты очень пытался созвать мирных. Почему-то я тебе доверяю. Прости за проповедь, просто не сдержался.

Вжало. Пристегнут, а если бы болтался, кажется, размазался бы по салону тонким слоем. Или уже?
- Больно, черт!
Но ушли ведь? Ушли. Да только не совсем. Датчики, сигналы, явные признаки неисправности. Диагностика? Щиты не работают. Ничего сделать нельзя. Пре-е-восходно. Снова оживление сзади. Снова преследование?
- ...Ох.
"Ох, ну вот же хрен. Откуда все это только взялось на мою голову?! Все. Покойники. Нас же... Нас же совсем сейчас-"
- Вот ведь дерьмо! - выругаться даже не вышло: голос сорвался в шепот. Сердце ушло в пятки, перед мысленным взором повис какой-то полупрозрачный экран. Это происходит с ним? Смотрит будто бы на себя со стороны и не может ничего сделать - как парализовало. И в голове пустота, одно эхо собственного сердцебиения.
Каким-то образом удалось переключить внимание на консоль. Что он еще может? Может, выйдет еще что-то?

Гиганты Мерзлой Земли. Йотуны.
Историческое событие. Светлое. Становление первичной цивилизации великанов. Эра Первоэлементов, каменный век.


В теплых южных землях то тут, то там воскресает и обрастает новыми подробностями, небылицами и вымыслами история незадачливого, но смекалистого путешественника и ледяного великана. Сказания отличаются, но суть остается неизменной: большой и придурошный, до тошноты тупой великан оказывается благодаря умному и смекалистому эльфу, человеку или сильфу в дураках. Результат чего, опять же, имеет свойство разниться от потери какой-то желанной вещи до полной аннигиляции тела и души. Но немногие из рассказчиков знают, что прообразы ледяного великана живут на самой северной оконечности Гипербореи, живут и в ус не дуют. Хоть и не отличаются йотуны особо проницательным разумом, они настолько же не соответствуют образу тупых алчных чудищ из басенок.

Они высоки ростом - выше обычного человека на две головы - и неимоверно этим гордятся. Доставшаяся от предков-орков серая кожа высветлела и посинела от извечных морозов. Приобрел инеевый оттенок и волосяной покров; серебристо-белые волосы стали куда как короче и жестче, но борода и усы, наоборот, увеличились в размерах. У великанов в обычаи входит и отращивание длинной, ухоженной бороды (хотя некоторые историки заявляют о прямом заимствовании этого обычая у фоморов). Каким бы не было его происхождение, встретить двух заматеревших великанов с одинаково заплетенной бородой невозможно. Одеваться в силу особенностей климата Мерзлой Земли и своего роста йотуны предпочитают в теплую одежду из шкур явиров, в которую обязательно входит капюшон и торбаса. В военную пору каждый великан по мере сил укрепляется: броня из металла невероятно дорога, потому большинство йотунов укрепляют слоями выделанной кожи простую одежду, но каждый имеет копье длиной чуть ниже самого воина. Это - традиция и насущная необходимость.

Существуют две разновидности народа йотунов, различные по способу выживания в этих краях: побережные посселенцы и кланы-странники. Кланы йотунов почти не изменили своего прежнего образа жизни: они кочевники и пастухи стад явиров на обширной территории, покрытой в летнюю пору низкорослой травой. Зимой же все утопает в снегу, и тогда кочевники живут у берегов моря Ветров, становятся собирателями даров моря и рыбаками. А дары его обширны, ведь водятся в здешних водах моржи, плавает длинная и тонкая златорыбица наряду с крупной тенуки - жадиной на языке йотунов - , водоросли и морской лист позволяют пережить суровый период. И так почти каждый год. А еще торгуют друг с другом и помогают, если не в ущерб себе, более слабым кланам.

Однако, на побережье у холмистой местности близ Гряды Безумия расположились постоянные поселения йотунов - ведь именно в этот век, как говорят, мудрый великан Горен подружился с водяными духами и пообещал им почитание взамен на помощь. Так возникло поклонение стихии Воды, самому морю, и тогда же возникли первые водные плантации водорослей и рыбные загоны. С помощью водяных духов многие племена у побережий смогли осесть и заботиться о собственном пропитании, не мигрируя; именно они же и стали центрами развития молодой цивилизации йотунов. Начинали налаживаться связи с восточным соседом - фавнами, и подгорным - дварфами, выменивая у одних дерево, а у других руду на правильным образом обработанную еду с плантаций, а позже и служа посредниками между этими двумя народами. Как водится, возникло естественным образом неравенство, и наиболее обеспеченные йотуны стали представителями власти в поселениях. Появились и прочие прелести управления - обложение данью, военные отряды, тяга к расширению земель, альтернативные способы употребления еды. Кто мог предположить, скажем, что высушенный морской лист, порубленный в мелкие куски и подожженный, выделяет красный дым и вызывает чудесные видения?

Тем не менее, власть правления над всеми йотунами принадлежала только говорящим с духами. Быть может, что власть и деньги могут затмить взор и даже обратить против своего же родича, но данное однажды слово упрямые и гордые великаны держат всю свою жизнь. Пусть и не сразу, но во все семьи и кланы йотунов знают, что должно соблюдать древний договор - так же должно, как жить. Знают и учат этому малолетних сыновей Мерзлой земли: почитание и уважение в обмен на доступную еду и помощь. Говорящие же следят за соблюдением данного договора, проводя обряды и ритуалы поклонения, а также улаживают споры семей и кланов, наставляют на правильный путь разбогатевшую "знать" и могут собирать йотунов в единую силу, когда настает час беды. Говорящие с духами смогли приручить и земляных элементалей, но столько уважения, сколько водным, им не уделяют, ведь и дела у них не столь важные (как считают великаны): помощь с постройкой каменных строений для богатых йотунов и нужд поселений. С огненными не получается найти общий язык синекожим гигантам, потому и железо они не могут добывать самостоятельно.

По своей натуре кочевник-йотун нелюдим, но не враждебен; он не склонен к нападению на чужака ради его добра или жажды убийства. Однако же многие опасности подстерегают как простых кочевников - это и стаи волков, и гигантские пауки - так и целые поселения: альвы и фоморы по природе своей склонны к разбойничеству и насилию. Естественно, что каждый достаточно взрослый великан-клановец уже закален для борьбы за выживание и видел достаточно, чтобы сплачиваться против угрозы извне; оседлые же собираются по зову Говорящих и передают традиции боя на копьях из поколения в поколение. Каждый йотун должен иметь свое копье, и каждый взрослый йотун умеет им владеть - уже не на уровне новичка; наконечники копий могут быть сделаны из обточенных клыков моржей, выправленных паучьих жвал, наконец, у обеспеченных горожан и вождей кланов водятся копья с металлическими наконечниками из недр дварфийских шахт. Культура копья вошла в культуру жизни: празденства и церемонии совершеннолетия обязательно имеют в своем содержании ритуал с шестом - символом копья - и соревнованиях на мастерство владения им.

Ключ разума.
Событие, приуроченное к самому концу периода Происхождение Видов.

Мир сформировался, действительно, сам по себе. Однако же, гораздо более сложным, чем это казалось на первый взгляд. Собрались сами собой и не сами собой Источники - сильнейшие скопления магии в мире, первичные проводники странных, необъяснимых и пугающих изменений для всех существ, находившихся рядом достаточно долго. Источники, как и вся магия по природе, были хаотичны, с периодами активности и сна, они исчезали и возникали в иных местах. Частично магия была воплощена в источниках, но даже она была податлива, искала нечто большее, стремилась воплотиться и перевоплотиться. Искала... идею.
И однажды, в один и тот же день...

Еще один голодный рассвет.
Недавний танец двух небесных сестер почти завершился. Застыла в неподвижности маленькая, но яркая синяя звездочка рядом со старшей, более тусклой и более обширной красной звездой. Так казалось: сейчас они возьмутся за руки, завершив последнее па, встанут старшая сзади от младшей и посмотрят на весь Ниврад, и на всех его жителей. Так было уже шестнадцать сезонов дождя подряд. Но так было не всегда, говорят старые окелоты.
Туэ`лха пробиралась меж тонких, высоких стволов высоких деревьев, почти не оставлявших пути свету через зеленые листья. Здесь всегда есть кто-то ... что-то рядом. Крик, стрекот, ух, шелест - джунгли полнятся жертвами и охотниками, и называвшие себя охотниками беспечно - жертвами становятся более внимательных. Уже привычное для охотницы состояние постоянной тревоги, постоянного напряжения, поиска настроилось в привычных местах охоты, как в чаще Ияур, или у протоки Незус. Но в эти тихие, слишком тихие места не заходил ни один ищущий добычу оцелот - далекие неизведанные земли, которых чурались даже стаи кровожадных черных саблезьян, что гонят свою жертву под или же по деревьям с диким хохотом. Здесь быть не принято, это дышится с воздухом, чуется с биением сердца, единственное, что движет вперед - знание: сзади нет дичи, сзади нет мяса. Нет еды.
Охотница уже второй день плутает одна после потери группы охотников. Черные саблезьяны настигали их одного за другим, и только она догадалась упасть в сторону, затаиться, ждать, когда последние крики затихнут вдалеке и со всех ног бежать в другую сторону. Туэ`лха размазала слезинку по щеке и шагнула дальше. Она думала, преодолевала: нужна еда. Нужно идти вперед. Но ее не было ни под этим круглым, странно согнутым, стволом, ни около совершенно красных стволов вон тех трех копьевидных кустов. Нужно...
Внезапно, сопротивление исчезло, уступило место тяге. Охотницу звало нечто непонятное, притягательное. Не еда, но... Туэ`лха пошла в сторону зова, и вскоре увидела неровно поблескивающий шип камня. Он был целью, он был зовом, и охотница ответила прикосновением...

Они копали слишком глубоко.
Телом дварф подобен камню, прочному и надежному; каждый из них рядом с другим становится сильнее, и во множестве они уподобляются скале. Дух дварфа, истинного гнома, есть дух стойкости к испытанию, стремлению к цели, к становлению силы. Но на всякого гнома наложено извечное, родовое проклятие, неискоренимое желание, почти естественная вещь. Жадность. Она ведет каждого из потомков великого предка Митрала дальше и дальше, искать и находить все больше и крупнее, накапливать и приобретать, и трястись за свое нескромное накопление.
Недавно их стремление показало свою темную сторону. В новый проход пробился с первым светом факела поисковый отряд только затем, чтобы найти там кошмарных родичей. Тэнгу и дварфы схлестнулись; кирки и когти, грубые щиты и неказистые, прочные клинки - кровь увлажнила камни. Один из отряда понял, что не сможет победить, и бежал. Он слышал крики и звуки боя, ему все казалось, что его кличали трусом, что тэнгу бросятся в погоню за убежавшим. Но ничего не было: только знакомые туннели и крики умиравших в голове. Снова и снова геолог думал свой поступок, и нашел его недостойным жизни дварфа. Он ушел еще ниже, оставив факела и кирку на перекрестке туннелей, несмотря на нехватку воздуха, на страх, даже несмотря на странное слепое нежелание. Он шел медленно, но не останавливаясь: дварф должен отвечать за свою слабость. Он должен...
Тогда его поманило, потянуло вперед, к чему-то, излучавшему странный свет. Его теперь вело уже не только чувство долга, но чувство интереса. Коридор раскрылся в пещеру, казалось, заполненную паром, но пара не было; был странный, мерцающий невпопад воздух. Он звал и манил, он призывал - и геолог сделал шаг в туман...

Пустошь зимой никого не жалует.
Небо затянуто тучами, и они не стоят на месте, мечутся и друг друга толкают, щедро рассекая нещадный ветровой поток стрелами дождя. Завывает и закладывает уши неистовый гончий черт Аурдашах, свистит и кусает за открытые места одинокого путника. С небес не посмотрит отец-Гашур, не приласкает мать-Жэхун, лишь холод и размоченные водой раны чувствует одинокий орк. Он бредет уже долго, без цели, без смысла. Бывший низший орк, он всю свою жизнь принимал побои от хозяина - Давэ должен знать свое место. Он ходил по воду, за детьми следил, был работник на все дела, хозяин же не ценил и бил его. Давэ не волен уйти от хозяина.
Но вот вчера вечером очередной день был проведен в труде, который раз, а затем... Выгнал его хозяин. Сказал "Уходи!" - теперь, как старый стал орк, ненужный стал орк хозяину. Злобный Давэ был очень, очень давно, а теперь - брошенный, он не злится совсем. Хоть помнит: орк старый, орк слабый теперь, орк не хочет идти, - но он стерпит. Много ли было побоев, много ли было работы, часто ли зверек внутри требовал хоть шкурки поесть - не помнит, но стерпит. Таков его путь. Он все примет, как есть...
Когда вдруг ноги, считай, сами свернули к небольшому, даже вблизи неприметному ручью, а на дне его блестел-переливался невиданный прежде камень: круглый, как Гашур на небе, половиной в земле, да размером с голову орка. Красивый, и желанный такой. Не сдержал себя низший орк, на колени встал перед камнем, да протянулся обеими руками к нему...

Он не покорился.
Два солнца встают позади: один извечный враг, другой извечный друг, так учат старейшины. Молодой океанид совсем их не слушал. Старые, дряхлые, немощные! Синева моря совершенно не скрывала смуглого дикаря, а последний плыл так быстро, что дух у самого пловца захватывало. А в голове роились мысли - одна другой смелее. Вспоминал он, как все новому вождю кланялись, какой он весь красный и гордый от собственной силы. Как все, что есть, себе нес и пожирал, или пользовал как мог. Как все, даже старики, ему даже ни возразить, ни перечить не могли. Отрывались на других, на дикаре тоже.
А еще он вспоминал, как за его ножом пришел вождь. Много раз солнца скрывались за водой, как дикарь точил кремень, как вбивал в стебель прочной ма-травы, и снова точил. Ему нравился его нож. Вождю тоже понравился, и пришел требовать. Ну так он его отдал! Правой рукой так взял, да воткнул в маленький барабан. Ха! Он не повиновался. А еще он уже не помнил, как в неистовом восторге плыл, а дротики из трубок просвистывали рядом, но не дотронули его. Зато помнил мысли! Они не смогли, а он не повиновался! Преодолел! И сейчас преодолеет вот эту слабость! Он сможет! Прорвется!
И он прорвался. Его притянуло под воду, и небольшой, но досягаемой звездой блеснула, кажется, жемчужина! Да какая большая! В десяток гребков молодой дикарь достиг светящейся жемчужины, протянул, руку, дабы коснуться, ну хоть пальцем...

Идеи, мысли дотронувшихся до источника вызвали реакцию: каждый источник разрушился и разродился подобием идеи, нашел себя в коде, посланном мыслью:
Преодолел - прорвался - прошел - пролетел - как воздух! Из-под воды вырвались вверх и закрутились живые вихри, стремительные и безрассудные.
Вытерпел - выстрадал - принял - впитал - как вода! В ручей и дальше в моря потоком устремились водные духи, изменчивые, по-слепому гордые.
Должен - обязан - порядочен - тверд - как камень! Раздробились во множестве каменные элементали, воплощения стойкости и силы воли.
Нужно - желаю - хочу - стремлюсь - как огонь! Взметнулись пожаром и рассеялись существа огня, идеалы стремления к обладанию и поглощению.
Хоть и были одинаковы в своей идее, но духи происходили из неорганизованной магии, и поэтому вышли различными друг от друга.

Но четыре разума, разрушивших первичные Источники, дотронулись не только до них: сама магия приняла их разум, а их разум принял магию, и в сильнейшем пульсе магии этого мира разлетелись волной знания разума каждого из четырех о магии - вошли в каждого homo sapiens на самом глубинном уровне, и дали возможность появлению знающих магию в каждом народе и каждой расе, малое превосходство разума над магией. Однако же, по воздействием магии их тела распались в низменные, совершенно неразумные формы, бесцельные и неупорядоченные, великое превосходство магии над разумом: проникнувшие в тело любого, самого малоразвитого организма, они стремились изказить и извратить его самую сущность, найти разумное - и задавить собой. Сама ткань магии при том заходила ходуном; светила, только вставшие в суперпозицию, внезапно разлетелись вновь; магия в местах, прежде бывших для нее закрытой, проявилась в полной силе, а в иных исчезла; чуть было снова не повторилась история Сдвига, но, к счастью многих народов, последствия не зашли слишком далеко.

Спустя один полный цикл двойной звезды духи стихий можно было встретить во многих точках Ниврада, магические болезни прочно обосновались в местах бывших Источников, и медленно, неравномерно, но неуклонно по всему миру стали возникать Знатоки - фактически, сверх-представители своей расы, чувствующие магию и способные, после определенного опыта, понимать ее изменения.

Марш.

Еще шаг. Еще один. Так несложно, оказывается - идти рядом с прочими, не выбиваясь и не нарушая ряд. Сложнее было отказаться от доспеха. Верный скакун волочил на себе почти полный комплект лат кавалериста, и последний себе места не находил. Нет того чувства защищенности, за которое хочется зацепиться; думалось - что толку в пластинах металла, если они не на тебе? А причин чувствовать себя не в своей тарелке было достаточно.

Он ведь так и не выспался достойно. Проснулся немного загодя, до рассвета; сердце как ужаленное бегало в груди, и успокоиться получилось не сразу. И ведь не вспомнить, с чего. Териайн списал это на мысли, посещавшие его весь прошлый день. Все о разном, но все зараз сошлись в голове, пока рыцарь вспоминал одно за другим недавние события. Делать все равно было нечего: арестантам многое не дозволяется.
Парламентерам.
Да, конечно же. Он усмехнулся на эту поправку изнутри самого себя: не так давно повзрослевший юноша все еще был молод. Слишком молод. Не ушло еще желание возвеличивать вещи до состояния необоримых, подчиняться течению события, действовать в зависимости от кого-то. Привычки детства. К нечистому их. Есть цель, и она неоспорима: защита принцессы, причем - наилучшим способом. Некроманты, напомнил рыцарь сам себе, сейчас уверены в успехе планируемого, Ее Высочество предупреждено... все же, этого недостаточно. Пусть без меча и в положении не свободном, истинный рыцарь сделает все, что можно сделать.

И в это самое время, когда вся армия передвигалась к "мятежному" городу, Териайн пытался высмотреть признаки беспокойства, выслушать отдельные фразы, которыми могли перекинуться солдаты, а также перекрутить в голове образ дварфа-оружейника. Что-то в нем вызвало легкое беспокойство вчера. О. Вот эту самую избенку юноша уже примечал раньше, когда направлялся с вычищенным от чернил письмом из города. Как давно это было, кажется.

По дороге, что шла вдоль течения реки Тилерии, шел рысью эскадрон, разделенный на три части: легкая кавалерия спереди и позади сопровождала взвод личной охраны монарха; воины в латных доспехах, верхом на крепких конях, в свою очередь, служили защитниками для двух королевских особ. Уже немолодой, познавший тяжесть власти и ответственность решений, облаченный в легкие походные латы, созданные специально для него, правитель благословенного сенью Верховного Иерарха королевства Борнель Керсен был настроен решительно. Всадник по левую руку от него – его единственный сын, всего лишь юноша, и конь его порой выбивается из ровного строя, ведомый неопытной рукой. Наследник чувствует себя неуверенно, и недаром: только получив известия о рейдерах в Бенерисе, король отложил в сторону дела, повергнув нескольких лордов в неудовольствие, в два часа собрал отряд, взяв, в числе прочих, и собственного сына – как сказал сам Борнель, это было бы необходимо тому как будущему правителю. Наследник, нареченный тем же именем, что и монарх, хоть в этом не был так уверен, подчинялся приемному отцу беспрекословно.
Через три часа пути показалось и поселение, на которое, как утверждали гонцы, напали рейдеры с левого берега. Порушенные дома, пожженные поля, разоренная, но сохраненная от полного уничтожения церковь – все, что осталось от бывшего поселения. Совсем неподалеку, на пути через деревню, располагался палаточный лагерь армии Бенериса, подоспевшей на помощь селянам. Битва с налетчиками закончилась, не начавшись: неверные выставили, должно быть, свой караул и своевременно переправились на другой берег, потерь прихвостни Султаната не понесли. И теперь молодой принц, проезжая вместе с отрядом через пострадавшую деревню, видел не только разруху и нищету, ожидавшую местных крестьян. Он видел их страх перед будущим, горечь потерь и гнев на безбожных всадников, что принесли смерть. Принц почувствовал, что и сам в какой-то мере разделяет эти чувства.
Отряд заметили издали, и к моменту, когда лошади остановились, наконец, передохнуть после недолгого пути, короля и наследника встречал назначенный командующим армии Бенериса лорд Тироль со свитой. Эскорт короля разъехался в стороны, дав августейшей персоне возможность подъехать и переговорить. Борнель-младший держался позади, пока его отец и лорд-командующий обменялись приветственными фразами, спешились, прошли в штабную палатку и приступили к обсуждению ситуации. Говорили о неизбежной войне; командующий опирался в докладе на основной довод – экономическое превосходство противника. Тогда правитель высказался о наборе войск из числа простых людей. «Смотрите,» - говорил он, - «им терять так или иначе нечего. Сегодня они боятся за свою жизнь, завтра они уже не надеются на власть, что довела до подобного, а с нищеты становятся мародерами собственных земель. Им самим нужна идея, цель, какое-то будущее, если не для них, то для их потомков.» Командующий заметил, что эффективность у крестьян значительно меньшая, нежели у обученного войска, но король был неумолим. Наследник пытался следить за ходом обсуждения, но от малолетства вскоре потерял нить, запомнив лишь общий посыл короля, выраженный перед самым уходом из лагеря: «Война сейчас необходима, а будь то победы или же неудачи – на все Его воля!» И на обратном пути уже оба всадника были погружены в думы, каждый в свои, но каждый – в нелегкие.
Правитель лично отправился в лагерь армии Сан-Маринера, дабы руководить праведным воинством, и в то время, как отряды и обозы форсировали Тилерию в период наименьшей глубины, юный наследник был наполовину предоставлен самому себе. Наполовину – приставленный к нему отряд и пара доверенных лиц ограничивали его перемещение, ограждая, с одной стороны, от недостойных сына правителя мест, с другой – не дающие ему путешествовать далее границ благословенного Солитания. Принцу только единожды удалось уговорить свою свиту на путешествие в Млехет. Ему было интересно – если хоть что-то может быть действительно интересным, так это архитектура большого, густонаселенного города, выстроенного традиционно кочевыми жителями. Впрочем, на обратном пути посетив церковь святых мучеников, принц вернулся к тому дню, когда монарх призвал его ехать с собой. Кажется, из бесчисленного множества проповедников живыми вернулась малейшая часть, известнейшими из них были Вирд, Роберт и Грегор, и кости двух последних схоронены на местном кладбище. Здесь снова ответившие на слово мечом были причиной скорби. Иноверные. Враги. Теперь принц это осознавал достаточно глубоко, чтобы понимать причины войны. Чтобы понимать, возможно, почему Борнель Керсен лично вел армии в бой.
Не было иного пути. Не было другого подхода. И, окромя этого… Deus vult.
Тем не менее, рожденный далеко не в простой семье должен был быть образован более чем хорошо. Хотя курсы церковных школ были пройдены еще в юности, Борнель-младший самостоятельно старался понемногу изучать мир, в котором он жил. Это были не только предметные изыскания; осадное и военное дело, хотя это и не очевидно, настолько же играло свою роль на полях сражений, насколько талант поведения себя при дворе. И именно из последнего для наследника исходила особая опасность – любой из достаточно хорошо соображающих лордов старался повлиять, по-своему каждый, на юного наследника престола; к ограждению приемного сына от подобного приложил руку и сам правитель. Его Величество, находясь в армии, все же не оставлял дела государственные без присмотра, а между ними, хоть случилось подобное раза четыре от силы, слал письма, в том числе – преемнику. Советовал по своему примеру, а также приказывал не доверять никому из лордов, просто и содержательно описывая возможные последствия. Бывший сын советника так и не осознал до конца, считает ли он своего названного отца – чужим?
Потому что сам монарх так и не вернулся из армейских частей.

Ох, как она яростна была. Просто кипела, и только незнание Териайна о возможных магических способностях волшебницы не позволяло тому сжаться от ужаса или страха, а еще - цена провала. Если дать понять, что принцесса вовсе не на их стороне в данном вопросе... Как вовремя проснулся от власти ее голоса сержант, и правильно, в общем-то, начал думать. А затем - принцесса, явившаяся невероятно быстро, отряд (и как рыцарь прощелкал такой лязг?) черных панцирей, и паж, этот Ронри - как кажется, имеющий свойство незаметно оказываться там, где его не ожидаешь увидеть. Разумеется, леди в черном немедленно принимает позу холодной, спокойной и всецело покорной. Вот только...

Неужели она так ничего и не разобрала? Должно быть, глубину сожаления можно было бы спокойно измерить по выражению лица юноши. Так резко, неожиданно оказывается, что все усилия, думы, а также возможные надежды - ну какой молодой парень не строит замков из собственных грез в свои года? - не привели ни к чему. Она - все еще под ударом. Они - все еще планируют заговоры. А от него - теперь, кажется, отвернулись все, особенно тот сержант и солдаты, которые тоже понадеялись на чудо, не подчинившись приказу злобной некромантки. Ее усмешка украдкой была легким ударом, не сравнить с обрушенным только что на главную опору воздушного замка молодого рыцаря. А ведь при нем даже меча сейчас нет.

На молодого пажа взгляд набрел случайно. Не сразу, но до Териайна дошло, и положение лица настолько же не сразу вернулось в нормальное, разве что немного озадаченное. Не случилось. Колонна не треснула, и замок стоял. Она все прочитала и приняла, и убедила магессу в обратном. Уголки губ как-то сами собой расплывались, но с усилием рыцарь боролся с ухмылкой, а разум, как назло, припоминал забавное. Ложь, которую юноша сам же и сочинил, оказалась правдой - ну не забавно ли?
- Кхм.
Посупился взглядом и чуть отошел назад, встав прямо, как и подобало бы при особе королевской крови. После поднял взгляд и произнес, как бы продолжая разговор, в извиняющемся тоне и негромко, возвращаясь к предыдущей роли.
- Все же, я только посланник. И не мне судить о цене этого послания, как и о многом другом.
Роли попутного рыцаря.

Ой.
Это тот самый звук, который раздается в момент разрыва высочайшего триумфа на тысячу острых маленьких кусочков. Звук, с которым резко срывается державшийся на последнем гвозде занавес искусно сплетенной лжи, открывая естество куда менее красочное, чем было представлено. Звук, который внутри сопровождается вибрацией натянутой из пустоты души в нее же нити. Остановка потока мыслей, хаотичная пересборка вариантов.
Просто один звук.
Ой.

Хорошо, что Териайн в этот момент сжимал губы, предвещая подобный момент, как только Дорн упомянул письма. Ха. Теперь у нас есть внезапно потерявшая почву советница, а также неминуемое действие со стороны некромантов. Остается только делать вид, что все так и было задумано. Немножко лжи, немножко бравады, и немножко правды, да погромче, повыразительнее.
- Да, представьте себе. Люди в городе, а теперь и вне его, знают достаточно. Никто из вас не желает блага ни Весноту, ни каждому человеку в нем, ваши приказы это подтверждают! А что важнее - принцесса знает теперь о ваших планах на нее, на Ригвин. Вы не на стороне королевства людей, здесь, советница, вы супротив нее!

Военно-экономическая карта мира.

Карта состояния на 1350 год. ссылка

Карта состояния на 1360 год.


Как читать карту:

0. Обновление.
В связи с полной переделкой карты, из-за того, что она меня не устраивала в полной мере, ее внешний вид был модифицирован. Новые и неизмененные обозначения теперь прописаны вместо старых, а последние, если имеются, занесены под спойлер и пригодны теперь для чтения только самой первой карты.

Также необходимо отметить, что информация, по которой составляется карта, считывается с постов ассистента, заявок игроков и профилей игроков, но может быть неполной! Стучите в личные сообщения мне сразу после обнаружения неточностей.

1. Соответствие.
Расположение провинций на в-э.карте сходно с их расположением на карте географической, но может им не соответствовать. Размер провинции на в-э.карте не соответствует нормальному размеру провинции и не показывает ровным счетом ничего про эту провинцию. Основными критериями размещения и изменения размеров провинций были:
- наличие общей границы между одной провинцией и другой.
- наличие выхода провинции к морю.

2. Провинции.
Сами провинции обозначены прямоугольными секторами с окном провинции и расходящимися (где имеются) от нее пустыми "полями"; сектора обведены цветом, соответствующим условному цвету государства. Пустые поля не показывают иной информации о провинции, кроме наличия границ с другими провинциями и выхода к морю.

3. Окно провинции.
Табличка примерно в центре сектора провинции. Она выводит основную информацию о провинции.
Что показывает окно провинции:
- номер провинции;
- герб владельца провинции (Картахен - простите уж, не умею рисовать единорогов);
- уровень развития строений в провинции (верхнее левое окошко с цветными полями), а именно:
* город - в центре окошка, белое; заполненная точка - деревеньки, обведенная точка - городок, дважды обведенная точка - средний город.
* укрепления - сверху-справа, пурпурное: одна полоска - частокол, две - стены, три - крепость.
* образование - снизу-справа, голубое: одна полоска - безграмотность, две - церк. школы, три - сеть школ.
* инфраструктура - снизу-слева, зеленое: одна полоска - тропы, две - тракты, три - дороги и канализация.
* охрана порядка - сверху-слева, красное: одна полоска - крестьянская милиция, две - посты на трактах, три - городская стража.
+ название провинции;
+ население провинции;
+ уровень благосостояния провинции;
+ армии в провинции.

4. Вложения в провинцию.
Справа от окошка идет таблица: номера от 1 до 9 и от 0 до 3 в цветовой гамме соответствующих государств и числа напротив. Соответственно - владельцы вложенных средств (при этом 0 - это 10, то есть Тиамия, далее 11, 12, 13) и их количество.

5. Армии в провинции.
Окно армии, если оно не пустое, что означает, что слот не занят, содержит следующую информацию:
- владелец армии - условный цвет королевства, или ханства, или.. whatever.
- тип армии.
- идентификатор армии: то, что позволит вам сказать, что это "та самая армия, которая". Не обязательно число, но является им по умолчанию.
Типы армий бывают следующие:
- вилы - крестьянская армия.
- меч - профессиональная армия.
- топор - армия наемников.
- шлем - особый род войск: рыцари. Доступен от особенности "Традиции рыцарства".
- якорь - флотилия.

6. Таблица товаров.
В верхнем-левом углу. Показывает наличие товара у фракции и степень владения им, что базируется на инвестициях, т.е., торговле между странами. Сверху - государства, которые представлены своими гербами (Картахен, Мерберг, снова прошу простить), слева - товары, с собственным наименованием и цветом. На пересечении образуются ячейки со следующей информацией:
- наличие товара: 3=создатель товара, 2=покупатель товара, 1=пере-покупатель товара, 0=нет такого товара в королевстве.
- принадлежность товара: справа от ячейки изображен цвет создателя товара, или два, если товар поступает из двух источников, или три...
Таблица размещена так, чтобы предусмотреть возможность появления новых видов товаров.

Есть ошибки - говорите сразу, все будет исправлено в срочном порядке.

Получатели: Джонни Симонс.

Последний ехал рядом и был молчалив. Но не по причине, которую озвучил сэр Одвин, потому застанный врасплох рыцарь промедлил перед ответом.
- Когда закончится? Я даже и не знаю, собственно говоря, а чем должно все это закончиться! Но... Хорошо же, если предположим, что все вернется на круги своя, правитель будет справедлив к подданным - тогда и подданные должны соответственно подчиняться. Ополчение, если оно будет полезно, придется просто распустить и надеяться, что они не посеют семена инакомыслия в сыновьях своих слишком глубоко. А если мы все еще ошибаемся?
Паузу рыцарь выдержал длинную, прежде чем сказал:
- Тогда по закону ополченцы сравняются с преступниками. И не мне вам говорить, что ожидает преступников в масштабе королевства, к коим более-менее внимательный взор может причислить и меня, и, впрочем, вас. - Териайн продолжил громче, нежели раньше. - И где та грань между спасением Веснота и его предательством, если вас обманом заставили считать одно за второе? Вот моя грань: я верю, что честь и благородство, сохранение людей и порядка - истинная цель, когда неясен правильный путь. Я доверяю своему сердцу. Иногда этого мало, но лишь это - правильно.

---

Спустя пару минут, рыцарь осторожно заметил:
- Я надеюсь, что рядом со стоянкой армии не будет кладбища или болота. Вы не помните инструкций на эту тему, или, может быть, советов магистра?

- Ттам. Она сказала - ттуда. К зареву. Там теплее? Там должно быть теплее.
Мелкий имп дрожал и работал крыльями, пытаясь согреться. Выходило слабо. А еще хотелось есть, что повергало импа в состояние мелкой злобы. Ну да выхода ей не было - вокруг все большие и сильные, а Вирах никогда не отличался силой, особенно теперь. Вплоть до момента, когда Большой начал изображать, вслед за кошачьим родственником, человека или что-то наподобие. От природы бипедальный имп несколько раз мерзко и неприятно хохотнул над особо крупными промахами каменного демона. Чешуйчатого. Да неважно.
- Идемм уже. Зарево. К зареву.
Вирах с удовольствием поехал бы на ком-нибудь, но подозревал, что прочим будет легко его скинуть, а спина Лапида сейчас слишком сильно колышется.

И снова - привет тебе, старое доброе устройство мира, вцепившееся ему в ногу, словно страдающая женщина, орущая и стенающая, а главное - совершенно не принимающая никаких доводов против себя самой. Впереди была правда, какая она ни есть - протяни руку и возьми. А эта тянет назад, в приятные и - только сейчас понятно, насколько - иллюзиорные и понятные миры, где нет предателей и лжецов, нет бессмысленной жажды власти, нет королевы, что предала свой народ. Она кричит на разные голоса: "Он врет! Он предатель! Убей, избавься, забудь!" Ее вопли режут душу, как заточенный нож.

Что с тобой, рыцарь? Оглянись вокруг - ты живой. Ты благороден и статен, но главное - знаешь, что? Ты честен. Так будь честен с самим собой. Прими ответ за то, что действительно есть. Будь достойным сыном своего отца.
Последняя мысль отогнала страх. Териайн спешился. Пора принять горечь правды, какой бы она ни была. Пора вставать на верный путь.
Пора взрослеть.

- С вашего позволения, магистр... Это и мое дело. Личное. Я должен пойти и увидеть бумаги сам. Узнать правду - сразу и самостоятельно. И если правда в том, что Ансельм хочет убить нас - я приму на себя первые стрелы. Но доказательства... Они обьясняют все, если они существуют.

Эйверес выл. Он даже у вод озера не мог успокоить себя: его ноздрей касался ядовитый аромат смерти, а животные стремились держаться подальше от мест к северу, откуда сегодня дул ветер. Неприятный, тяжелый запах мешал думать, навевал мысли о гниении, болезни и смерти. И о мести. Волк был уверен в подлости решения этой слепой девы: даже высший хищник был бы ослаблен рядом с ядовито-зелеными грибами. Это было вызовом, который нельзя оставлять... Но сегодня у хищника было не так много сил.

Тем временем. Рыцарь выслушал Ансельма, положив прежде мешок с припасами на лавку; идеи были разумны, оставалось только выйти через ход и...
И тут Териайн вспомнил про одну деталь. Конкретно сейчас эта деталь паслась снаружи, на привязи, отдохнувшая и подкованная, готовая к отьезду. Териайн мотнул головой- нет, своего коня он в такой ситуации не оставит. Вейт ему предан, а качествам его любая местная кляча позавидует. Присмотреть за ним, пока сам юноша будет у кузнеца? Не вариант. Но ветеран просил, да и мощи у этих - он оглядел пьяниц - не много, не сила они.
Териайн даже сказал вслух:
- Это не лучшая идея. Мне, в доспехах, бегать за домами и прятаться? Ансельм, -
А трактирщика в этот момент видно не было. Из подвала, правда, донесся какой-то шум, и оттуда стрелой вылетел эльф. Понесся наверх. Рыцарь даже сделал шаг назад, чтобы остроухий не впечатался в него. Смутное чувство беды - что такое увидел там эльф? Териайн подошел к двери и выглянул. Сначала ничего, но потом - суматоха, приказы, и вот уже мчатся солдаты. В нашу сторону мчатся, что не может не огорчить.
Быстро зашел внутрь, скомандовал пятерым бежать черным ходом в кузню:
- Помогите людям у кузницы. Быстрее! Не попадайтесь солдатам на глаза!
А сам? А сам остался. Оперся на стойку, и протянул руку к кружке с, черт, а я думал, что эль. Он попытался успокоиться внешне. Он всего лишь пьет.
Солдаты вбежали в таверну. Они могли видеть, как некий рыцарь повернулся к ним, бегло осмотрел и недовольно произнес:
- Как смеете вы прерывать мой досуг? Я, Териайн из дома Аврен, наследник дома, спрашиваю: по какому праву вы тревожите меня?
Быстрая пауза, и он сделал полшага вперед сосредоточил особое внимание на ближайшем к нему воине.
- А, я понял. Ты, верно, ищешь псов, что не верны ее величеству? Я в этой таверне уже с неделю, и я знаю достаточно, чтобы утверждать: любой здесь верен королеве!
Еще полшага вперед, и он наклонил голову в шлеме над солдатом, им избранным козлом отпущения.
- Или ты настолько глуп, что считаешь меня, Териайна, мятежником?!

Сидящий на полу около входа Михаэль очнулся наконец. Он не столько отдыхал, пока мог, сколько думал; отдохнуть все равно не позволила бы эта пульсирующая боль. Еще когда врача поднимал, он понял, что пытался это сделать зря. Ощущения были сложно передаваемы; ему словно казалось, что усилие заставит кожу на груди прорваться...
И как бы ему ни хотелось все это попридержать в себе, рассказать им стоило.
"Мы в одной лодке, и идем ко дну все вместе."

А думал о многом. О коде 5, в первую очередь. Как охранник, он обязан был знать свои действия на этот случай. Основными были, конечно, "сопровождение" в точки эвакуации. А что еще? Он напряг память. Может статься, он слышал что-то о сроках, порядке уничтожения, еще чем-то побочном? Это важно... Хотя охранник тогда и не верил в возможность подобного исхода.

После пары попыток вспомнить, он переключил внимание на слова инженера.
"Нет. Просто... нет. Не станут 6 капитанов намеренно разрушать корабль, если его можно сохранить в целости. Разве что в случае особой... преступной деятельности? Не знаю. Надо найти данных побольше."

Пауза. Михаэль чувствует, что в горле необычно сухо. Он пролистал тетрадь, которую поднял ему Сергей, в поисках даты последней записи.
"И сравним. Четверг, без пятнадцати 12 по земному исчислению суток. А запись..."

Послу этого Гаэто невесело окинул взглядом всех, кто на тот момент был в палате. Алиса явно нервничает, а Юлия как была неподвижна, так и осталась. Он проверил пульс и дыхание - все, что он фактически мог в данной ситуации сделать, не навредив ей. Что же до второй.
- Я так и не знаю, кто ты. Имена и фамилии - одно, а вот...
Он замялся. Затем более твердо спросил:
- Ты просто пассажир, или член экипажа?
И приготовился слушать.

+------------------------------+------------------------------+

Спустя некоторое время, вернулся Клаус с едой и питьем. Хоть одна хорошая новость.
"Хорошая? Да, определенно."
Он позволил себе улыбнуться. Но взгляд рабочего на него - на его грудь - заставил улыбку исчезнуть, а позже губы и вовсе сжались, когда охранник увидел состояние бинтов. Раны снова болезненно напомнили о себе.
"Мою дивизию. Я так долго не протяну. Нужно... хм."
Мысленно сложился порядок вещей: его, хотя и местами непригодный, комбинезон (его верхняя часть), канцелярский нож и примерно низкого качества бинты. Он встал ("Ухх. Все никак не уймется."), пытаясь оценить, можно ли срезать достаточно хорошей ткани для бинтов и одновременно сохранить его, уже в виде жилета с карманами сверху и штанами снизу. Особенно надеялся Гаэто на "спину" комбеза.

Постоял немного, оценивая, что нашел Клаус в столовой. Одну из бутылок - ту, что взял рабочий - Михаэль поднял к себе правой рукой и, придерживая левой горло, сделал четыре небольших глотка. Он осознавал, что хочет пить, но боялся возможного улучшения потока крови - и его необходимости в бинтах. Поставил ее обратно.

А вслед уходящему Клаусу сказал:
- Как скажешь. Нам есть, что обсудить, и я не хочу делиться мыслями дважды. Без обид.

Доступ.
Память. Навыки. Эмоции.
Последнее сожаление... не успел. Бессмысленно.

Задачи. Навыки. Приоритеты.
Вертолет. Возможности?
Зрачки расширились. Дыхание участилось.
Колоссально.

Мышцы губ сложили щель между ними змеей; разорвали дистанцию ноги в два шага-прыжка между Мортимером и тем, кого ранее знали как Рональд Уайт.
Носитель влез в кабину и запер дверь. Ключ на старт.

Они не смогут меня остановить.
Другие не узнают о том, что случилось - радио сломано.
Я спасусь... Я пройду по воздуху над водой, я приду к существам, не знающим обо мне.
Мой личный Эдем ждет меня. И я его возьму.