[D&D5] Гробница аннигиляции | ходы игроков | Глава 1. Порт Нянзару

Дедуля Зетембей усмехнулся на обещание Корнфлау:
- Буду рад почитать твой труд.

Инэт на предложение пойти гулять сначала осторожно глянула в сторону наставника - тот насмешливо поднял бровь, - и отрицательно покачала головой:
- Мне надо в дорогу собраться. Так что буду ждать тебя утром.

Священник проводил журналистку к выходу из храма:
- Вопрос ваш понял, надеюсь что успею что-нибудь узнать до того, как вы покинете город. Кого искали жентаримы? - Старик задумался, припоминая. - Некого Артуса Симбера, не знаю кто это. И не желаю этого знать. - Беспечно отмахнулся. - Но если вам знакомо этот человек, то конечно предупредите. Доброй ночи, дитя. Будьте осторожны!

Корнфлау покинула храм. Солнце уже клонилось к морю, окружавшиеся площадь виллы скрывали его полностью. Оставалось видно только полыхавшее разными оттенками красного небо.

Лицо Зайнаб оживилось, когда принц начал рассказ о нежити. Оно стало непривычно-человечным, для ее спутниц, - удивление, жажда знаний, азарт охоты за истиной. Сегодня не раз слышала недоуменное "ах, проклятие смерти?" и горести от все никак не уничтожаемой до конца нежити. А тут - новое, неизвестное ей. Точнее, "Мезро" было ей знакомо - отметка на карте Сильван. Она посмотрела на Гвен, желая сразу развернуть карту и провести путь пальцем своей третьей руки, но огневласка была занята дымом. Зайнаб негромко окликнула:
- Гвендлин, карта у тебя? Хочется взглянуть. Мезро, кажется.. на востоке? - и вновь перевела взгляд на заинтересовавшегося ей человека. - Знаете, вы первый, от кого мы услышали эту историю. Нечто похоже упоминала одна послушница, когда мы помогли отбить сегодняшнее нападание нежити в Глотке Малара, но без имен. Кем был он, Рас Нси? И что в легенде случилось с ним после неудачи?
Вдруг это его вторая попытка - кто ссзнает, подумала юань-ти. Это было хорошей гипотезой. А о тейцах О'Таму, похоже, не знал.. Но если они были на берегу Алдани, то это вновь уводило мысль в сторону, подобно ползущей змее. Сколько загадок таят джунгли?
- И не называется ли Мезро "Запретным" городом? - бросила она наудачу, вспомнив свой гнев на рассказ Корнфлау о безумце.

Зайнаб вновь посмотрела на Гвен, затем на Вигдис, и коротко высказалась что, возможно, ассортимент зелий был бы им интересен. Если будет не заоблачная цена, можно даже приобрести что-то - аванс позволял некий люфт.
А вот личное дело принца было даже интересней. Не каждого он будет просить о таком! Зайнаб листала журнал, и вспоминала. Она читала про щитостражей еще дома. Большие конструкты, создаваемые волшебниками для собственной защиты. Амулет контроля управляет стражем, и является, по сути, его наиболее уязвимым местом - если таковой уничтожить, щитостраж приходит в недееспособность. Книга заклинаний была соблазнительна.. но Зз'Зайнаб знала, что ее способностям имеется предел, за которым она не может познавать аркану (тем обиднее было наблюдать это у магов-людей). Она бы не отказалась оставить стража себе, но вот беда - Хорьки не согласятся. Впрочем, не стоит делить шкуру неубитого ягуара, а лучше ковать железо, пока горячо.
- Я бы.. взялась. А когда узнает еще одна наша спутница - к сожалению, она не смогла придти сюда, - она точно не откажется. Где, говорите, был найден журнал?
Чародейка погладила обложку, а затем, решаась, продолжила:
- К слову об экспедициях магов.. Неделю назад, к вам не обращалась группа тейских волшебников? Говорят, они скоропалительно и целенаправленно отбыли в джунгли вскоре после того, как их корабль пришвартовался в порту.

Вигдис только и оставалось что слушать. Привычная к разговорам Гвен и волшебница Зайнаб быстро нашли общие точки соприкосновения с принцем, так что к счастью воительницы она могла занять себе рот конфетами, а не разговорами. Естественно что хоть немного, но ее внимание было направлено на Вакангу, все таки не за сладостями они пришли, а послушать одного из влиятельных мира сего и получить новую информацию.
Ткнувшийся в щеку мундштук стал небольшой неожиданностью, заставив вздрогнуть, а сладости пришлось в срочном порядке запить чаем. Не то, чтобы Вигдис была опытным курильщиком, пару раз пыталась, но в целом не нравилось. А вот кальян – это неплохо. Но в походе слишком много места занимает, так что штука хоть и была знакомой, но все же была довольно редкой. Сразу прочувствовалась куда большая крепость нынешнего кальяна по сравнению с тем, что довелось попробовать ранее. Что-же, нельзя сказать что Вигдис не понравилось, была в этом своя изюминка, тем более "подкрашенная" мятной прохладой. Оно и хорошо, после сладких конфет дым контрастировал и ощущался ярче. Пожалуй, когда она вернет себе все, то озаботится тем, чтоб заиметь такую штуковину и кучи разных табаков для него.
Чуть грустно вздохнув, Вигдис передала мундштук Зайнаб и заглянула в дневник. Рисунки волшебников все еще были сложны для нее, как и в целом магическая наука, которая, тем не менее, все еще оставалась интересной, даже несмотря на околонулевые знания. Интересно, что за щитостражи такие, возможно, их тоже стоит захотеть и заиметь, едва только законное наследие вернется в руки?

  Было видно, что заклинатели с удовольствием вели беседы об интересной для них теме - магии. Зная, что в этой сфере она полный профан, Гвен даже не стала пытаться поддерживать беседу, а просто ушла в свои мысли, анализируя прожитый день и полученную информацию. Но внезапная просьба предъявить карту взбудоражила дварфийку и она моментально привстала с подушек. Похлопывая себя по карманам и корсету, она начала суетливо осматриваться в поисках своего походного рюкзака, не сразу вспомнив, что оставила его в таверне, чтобы не тащить в Глотку Малара лишние вещи. Зато обнаружила, что мешочек с авансом все еще был надежно припрятан в лифе. Хаммерстоун вздохнула, разводя руками и виновато качая головой. Кто же знал, что они сразу после драки пойдут светские дела налаживать? Сейчас карта действительно была бы очень кстати. Женщина повернула голову в сторону Вигдис, ища поддержки с ее стороны. Она-то вояка и знает, что в такой грязной работе лишние вещи мешаться будут, но все равно ощутила себя несколько виноватой перед Зайнаб.

  — Простите за спонтанный вопрос! А известны ли публике какие-то обстоятельства, — и тут Гвен задумалась, как бы сформулировать вопрос, учитывая, что на самом деле человек был воскрешен и пока что числится среди живых, — смерти Жасмин? И, самое главное, соответствовало ли это событие по времени каким-то другим вещам? Ну, может кто-то прибывал в город или, допустим, стало известно о появлении представителей каких-то организаций, до этого не встречавшихся в Нянзару? — Поднеся ко рту чашку, дварфийка осторожно сдула с поверхности чая пар, прежде чем отпить напиток. Судя по той сфере деятельности, в которой крутилась Жасмин, было вполне логично предположить, почему из всех принцев именно она стала первой, кто подвергся проклятию. Не надо быть счетоводом чтобы сложить два плюс два. Когда отдаешь разрешения на убийства, можно накопить богатую коллекцию врагов, жаждущих твоей смерти. Хаммерстоун после событий в храме пришла мысль, что именно каким-нибудь Жентарим было бы на руку сместить ее и поставить на эту должность кого-то из своих. С другой стороны вдруг она уже одна из них? В таком случае есть некая сила, которая уже ставит им палки в колеса. И вообще, речь идет об убийстве принца, а не какого-то мелкого предпринимателя! Было бы глупо пойти на такое, не зная о проклятии. У крутых шишек всегда будут средства на воскрешение.

  В компании О`Тамы Гвен, конечно же, не стала озвучивать свои фантазии. Вдруг все куда прозаичнее и все дело в несчастном случае? А к чему вообще все эти мысли и догадки? Рыжеволосая в уме перемотала свои рассуждения назад, чтобы понять для себя, что бы это знание могло дать их группе. Точно! Если кто-то знал о проклятии намного раньше, то может и знает о том, что еще с ним связано! Гвен удовлетворенно покивала сама себе.

  — Кстати, шикарный чай! Никогда бы не подумала, что буду наслаждаться этим напитком в столь жарком климате. — Опустошив стеклянную чашку, она поставила ее обратно на блюдце, а сама, чуть наклонившись вперед, начала высматривать кто же там задерживает кальянную трубку.

Корнфлау очень соскучилась по морским вечерам. В родном Ватердипе солнце уходило за горизонт медленно, высвечивая причудливые тени в фиолетовых облаках, а когда их разгонял северный ветер, садилось прямо в воду, протягивая к городу ослепительную оранжевую дорожку. Во Вратах солнце скрывалось за городской стеной, и полуросличка гадала, есть ли среди жителей такие домоседы, что никогда не видели настоящего заката — ситуация немыслимая на побережье. Небо над Нянзару до дрожи в животе напомнило ей дом. На свежем воздухе сон как рукой сняло, и Корнфлау поспешила на запад, чтобы обойти купеческие ряды снаружи и выйти к мосту на остров, который они вроде бы видели днём с причала. Она вприпрыжку спустилась по ступенькам и, здороваясь со всеми встречными, устремилась в переулки, освещённые окнами тесно стоящих домиков.

Свою ошибку полуросличка поняла, когда через пару минут увидела прямо перед собой мост, ведущий от храма Сьюни напрямую в купеческие ряды. Невысокий мост поддерживали каменные опоры, но никаких ступенек, чтобы подняться на него отсюда, видно не было. Долго размышлять Корнфлау не стала и развернулась, чтобы проделать обратный путь.

Висящий в воздухе дым вдруг пришел в движение, постепенно складываясь в туманные, но уже знакомые очертания Чалта. Ваканга ловко перехватил мундштук на пути из рук Вигдис в руки Зайнаб и выпустил парочку разноцветных колечек. Зеленное замерло на юго-востоке рядом с рекой Олунг. Мезро, вспомнила Гвен. Красное зависло где-то посреди туманных лесов между горным хребтом и рекой Сошенстар. Затем принц галантно протянул мундштук чародейке.
- Нет, Мезро не зовут Запретным городом. Святым называли. Святым для чалтских племен, городом под покровительством самого Убтао, бога-защитника Чалта. Там даже магический колледж был. - Мечтательно заметил заклинатель. - Несколько палладинов Убтао стояли на защите Мезро. Но один из них, Рас Нси, предал и своего бога, и свой город. Что с ним случилось после Магической Чумы неизвестно. О нем ничего больше не было слышно. Как и об Убтао... А от Мезро остались одни руины. И эти руины, насколько мне известно, уже дочиста обысканы Пылающим кулаком.
- Запретный город... - Ваканга потер виски. - Какие-то ассоциации возникают, но теряются... Есть легенда, что когда-то очень давно на Чалте был воистину великий город. Но разгневали его жители Убтао, ушел он от них и проклял... И все с этим городом связанное было уничтожено. Никто не помнит ни его названия, ни расположения. И вообще скорее всего это всего лишь сказки.
Принц указал на карту:
- Красная метка - это то где был найден дневник. Я его вам не отдам в дорогу, не хочу его потерять. Слишком ценная и старая вещь. Но можете перерисовать амулет Ворна, чтобы понимать что искать. Больше там все равно ничего полезного нет.
- ...Красные маги? Да, я слышал, что их видели в Нянзару. Однако они быстро покинули город. Ко мне никто из них не заходил. Не знаю, что им здесь понадобилось. Но если подумать, они могут искать тоже самое, что и вы. И если так, то лучше бы вы их опередили.
На вопрос Гвен Ваканга поморщился:
- Обсуждать чьи-либо подробности жизни и тем более смерти неприлично, юная мисс. И рад, что вам понравился чай. Сейчас заварим свежий. - Знак рукой и полуэльфийка-горничная все это время очень тихо стоящая рядом с входом в зал подошла и забрала опустевший чайник, чтобы вернуться с новым.

Да, Юникорн действительно поспешила покинуть купеческие ряды. Зато посмотрела город и на солнце над морем и портом, готовящееся окунуться в волны.
Когда она уже собралась повернуть и идти обратно, вдруг от стены отделилась рослая долговязая тень. Тень направилась прямо к маленькой полурослице и угрожающе нависла над ней...
...Но мягкий закатный свет выхватил не какого-то жентарима, а всего лишь табакси весьма помятого и виноватого вида. В не очень свежей, но некогда яркой одежде. С всклоченной рыжей шерстью. И с хмельными желтыми глазами. За спиной у него висела затейливая коробочка с ручкой.
- О, милая госпожа... Прошу вас! Не пройдите мимо! - Кот кланялся, приседал, складывал в мольбе руки с мягкими подушечками, скрывающими когти, и заискивающе пытался поймать взгляд Корнфлау. - Подайте монетку! Всего один золотой! Я верну и гораздо больше верну, честно честно!

— Тьфу, напугал! — сердито сказала Корнфлау и замахнулась на кота. — А ну, брысь отсюда!

Она попыталась прошмыгнуть мимо табакси, но тот прыгал вокруг неё так, что чуть не выколол глаз ручкой. Казалось, что он исполняет какой-то страстный танец. Полуросличка потянулась за пазуху, чтобы выудить несчастному пару медяков, но от названной суммы глаза её полезли на лоб.

— Золото-ой? — протянула она озадаченно. — Ничего себе запросы у тебя! Да на золотой можно столько еды купить, что в твою коробку не влезет. И как это ты «вернёшь», интересно мне? Давай рассказывай, — потребовала Корнфлау и зашагала по улочке, позволив табакси увязаться за собой. Она всё-таки торопилась.

  — Интересная история. И что, жители Чалта просто так позволили каким-то Кулакам мародерствовать на территории священной обители своего бога? — Янтарные глаза рыжеволосой уставились на хозяина дома, пытаясь увидеть на его лице эмоции схожие с печалью или с сожалением. Этот южный мир сильно отличался от привычного ей севера. Скорее всего и ценности другие. Гвен в задумчивости почесала ногтем кончик носа. А что бы она сделала в схожей ситуации? Скорее всего ей было бы сложно отпустить прошлое и попытаться жить настоящим, утеряв связь с Мартаммором Дуином. Это же важно! Взять Хаммерстоун: ее закинуло на край света, но она не забывает, кто она и ценит то, что делает ее гордой за себя и свой народ. Связь со своими богами также важна, как и наследие, хранящееся в пламени священной кузни где-то глубоко под отрогами гор, а потому она была уверена, что дварфы бы ничего не отдали чужакам или как минимум попытались бы отвоевать обратно.С улыбкой на лице она вспомнила беседу альбиносом в таверне. Нет, даже тут есть те, кому важно свое наследие.

  Упрек в свой адрес Гвендлин встретила немного озадачившись. Ее черные, старательно подведенные углем, брови медленно поползли вверх. Дварфийка помотала головой из стороны в сторону. Должно быть принц не понял подтекст. Ничего, бывает. Но вот юной она точно не была! Что сочла возмутительным, однако, сделав глубокий вздох, Хаммерстоун ответила.

  — Господин Ваканга О`Таму, я прошу прощения, если мой вопрос вас смутил, но поймите, это не из праздного любопытства: мы были наняты вашей хорошей подругой госпожой Сильван, которой по факту ничего не остается, кроме как доверить свою угасающую жизнь в наши руки. Я, как добропорядочная дварфийка, взялась за работу со всей серьезностью. Я прекрасно вас понимаю, что, вероятно, вопрос не из приятных и, даже если вы знаете ответ на него, навряд ли захотите делиться с людьми, которых впервые видите. Однако то, что произошло с Жасмин, могло бы приподнять завесу и дать нам новые наводки в поисках артефакта. — Гвендлин, столь увлеченная своей пламенной речью не заметила, что поднесла к губам уже пустую чашку с чаем и, захотев отпить глоток, оказалась ни с чем. — Я сейчас объясню, почему это важно. — Отставив на поднос пустую чашку, она не сильно долго думая, стала вывалить все догадки, одну за другой.

  — Завтра утром мы покинем Нянзару и отправимся на продолжительные поиски артефакта. У вас будет время подумать над своим ответом, и, вероятно, решить, насколько дорога для вас жизнь Синдры.

- Моя коробка не для еды, - хмыкнул табакси.
Он ловко перекинул деревянную коробочку со спину на грудь и начал крутить ручечку. Из коробочки раздалось квакание. Квакание, которое складывалось в незатейливую мелодию. От манипуляций пальцами сбоку коробочки – с ракурса Корнфлау не было видно каких именно - квакание изменяло тональность и громкость - как будто лягушек становилось больше или меньше, а их видовая принадлежность менялась. Ручка же явно меняла скорость. Чем быстрее менестрель вращал ручечку, тем соответственно быстрее квакали невидимые лягушки. Продемонстрировав возможности диковинной коробочки, табакси вернул инструмент за спину.
- Квакающая коробка жаболюдов! Второй такой в Нянзару не найти! – Светящийся от гордости кот лихо подкрутил усы. – Однако же дайте золотой, милая госпожа. Сегодня ночью состоится одна игра… - Табакси понизил голос. – И я точно знаю на кого ставить. Клянусь вернуть! Туманное Зеркало из клана Грохочущей Реки держит слово!

Карта осталась в "Громовой ящерице" - неожиданная, но не критичная оплошность. На лице дварфийки читалась вина, но чародейка легко махнула ей рукой - "Не стоит переживать". Придется лишь расспросить подробнее и запомнить это, пока они не вернутся в гостиницу, но на свою память Зайнаб жаловалась редко. Как и на навык слушать и слышать. Она понимала, о чем думала Гвен, спрашивая этот вопрос - раз уж одним из эффектов проклятья была болезнь воскрешенных, то этим могли пользоваться. Но с другой стороны, не слишком ли сложно? Другой эффект - несбывающиеся воскрешения. Убить Жасмин сейчас, и ее душа окончательно потеряет связь с чахнущим телом и отправится Дальше. Дело сделано, остальное - уже интриги. Пожалуй, за эту, подлинную информацию, вместо разнородных слухов, наджарские шпионы во Вратах заплатили бы ей хорошо, но отчего-то она не слишком жалела, что не сказала им. Не зная истинных целей создателя проклятья, пользоваться его свойствами означало играть ему на руку.
Такие мысли, вместе с новой информацией об истории Чалта, одолевали разум юань-ти, вдыхавшей дым из кальяна. Она стала держаться более расслабленно, но дым не дурманил ядовитых детей Ссета, как было со слабыми смертными; хозяин дома и спутницы пока что устояли перед опьянением.
- Убтао, бог-самодержец Чалта, - выпустив тонкую струйку дыма, медленно произнесла Зайнаб. - Уникальный случай, пожалуй, не так много божеств, связанных с конкретной местностью, но все они гораздо меньшей силы, чем он. Был.. Загадка. Как и эти города. Сказки ложь, но в них намёк. Возможно, нам уже неясный.
А еще он был противником Ссета, потому-то Зайнаб и узнала об этом божестве, изучая библиотеку дома, но это она не стала рассказывать. Тогда, с обмолвкой О'Таму кое-что начинало складываться. Если Запретный город был проклят Убтао, но предупреждение о змеях в нем было связано именно с этой легендой.
Она еще раз внимательно оглядела дымную карту и журнал, и пока что отложила трубку кальяна к сосуду - разговор оживился, всем не до него. Склонила голову, соглашаясь со словами о редкости и ценности журнала, и попросила, если не затруднив, листок и чернил - максимально точно зарисовать копию. И амулет, и один из уцелевших рисунков, показавшийся ей важным, и туманную карту между горами и Сошенстар. Чародейка провела рукой от устья реки и ниже:
- Тейцы интересуются Алдани. Мимо не пройдем. А Кулак - это политика, причем международная. Все труднее, чем кажется..
Еще меньше желания связываться с ним, но все же, интересно отношения к этому принца. И вкупе с этой международной политикой идеи Гвендлин звучали .. логично? все еще кажется усложненным для претворения в жизнь, но достаточно правдоподобным для того, чтобы повлиять на мысли Ваканги.
- Дварфы - род прямой и честный. Дщерь Хаммерстоун не имела ввиду тайного умысла за своими речами, - мягко улыбнувшись, добавила Зайнаб к словам Гвен.

Концепция коробки с валиками и молоточками внутри была хорошо знакома любому барду и повсеместно ими презиралась. Бесталанный владелец такой шарманки был обречён на повторение одной и той же бездушной мелодии, и годилось это разве что для самоуспокоения — ты не попрошайничаешь, а вроде как бы музыку играешь. В принципе, чем-то таким и занимался сейчас табакси, вот только район и время для приставаний к прохожим он выбрал не очень перспективные.

Но звуки этой коробки вызвали у Корнфлау прилив смешанных воспоминаний. С жаболюдами она была хорошо знакома, хотя ни одного вживую не видела. Получилось так потому, что в колледже она участвовала в студенческой постановке пьесы «Пропавшая принцесса», где играла ту самую принцессу — но не главную роль, а когда заносчивую девушку превратили в жаболюдку. Корнфлау не совсем подходила по росту, зато квакала на прослушивании громче всех. Получив роль, она старательно ознакомилась с болотной жизнью в библиотеке, но мало что из этого пригодилось — жаболюды в пьесе вели себя по законам драмы, а не реальности.

— Ловко! — искренне одобрила полуросличка. — Это магия? Дай-ка я тоже крутану разок. Откуда взял такую?

Но настырный табакси не давал ей отвлечься.

— А игра эта — не скачки на динозаврах? И победителя тебе не блаженный Лоси сообщил? — проницательно спросила Корнфлау. — Потому что если так, то ерунда это всё. У него видения в голове перепутаны. Я знаю, я в этом разбираюсь. Допустим, тебе, Туманное Зеркало, я верю. Но источник-то ненадёжный, — она снова полезла за пазуху в поисках монетки, на этот раз серебряной. Кот очень старался, чтобы её заслужить.

Ваканга взял мундштук и задумчиво выпустил несколько колечек, смотря на дварфийку. Его не смущали ее слова, но вызывали раздражение, как и всегда когда кто-либо из чужеземцев пытались со своей колокольни судить дела Чалта. Однако что-то в ее словах и в словах поддержавшей ее чародейки заставило подавить это раздражение.
- Священной обителью Мезро был сто лет назад. Убтао ушел и бросил свой народ. А у жителей Чалта достаточно забот кроме охраны брошенных руин. Исследования Кулаков в данном случае никому не вредят и даже что-то приносят и для истории, и для Нянзару. А насчет Жасмин... - Ваканга пожал плечами. - Увы, я не знаю как это с ней произошло. Это было очень давно, еще до того как она стала торговым принцем. Но я уверен, она будет очень благодарна и щедра с теми, кто снимет проклятье.
Зайнаб удостоилась более благосклонного взгляда. Знак рукой и служанка ей принесла все необходимое для зарисовки информации из дневника и туманной карты.
- Да, мудрая Зайнаб. Чалт сплошная загадка. Символ Убтао - лабиринт. Пройдите по этому лабиринту и найдите отгадку.

Табакси отрицательно потряс головой:
- Нет... Не скачки. Это одна игра. Скажем так, немного запрещенная. Поэтому я не могу ничего больше рассказать. Но я знаю как выиграть. Доверьтесь мне, милая госпожа. Я верну и больше чем взял верну.
- Кто? Лоси? - Уши удивленно дернулись. - Лоси, кстати иногда дело говорит, зря вы так. Вы, я видел, только сегодня в городе появились. Эффектно, кстати. - Восхищение в голосе. - Все на кораблях, а вы из воздуха. Волшебство! а Лоси давно знаю. Его сны надо уметь толковать, он сам просто не всегда верно это делает. Те кто умеют - тем на скачках везет с его предсказаниями.
Туманное Зеркало повернулся так, чтобы маленькие ручки Корнфлау не доставали до коробочки:
- Дадите золотой - дам покрутить. И не только покрутить. Это не так просто работает, как может показаться.

Оказывается, их прибытие в Нянзару не осталось незамеченным. Хотя площадка перед причалом, на которой они появились, была вроде как пуста, да и солнце жарило так, что честные горожане должны по домам сидеть. Туманное Зеркало, очевидно, к этой категории не относился.

Корнфлау оценивающе поглядела прямо в жёлтые, чуть расфокусированные глаза табакси. Крошечные отражения её самой смотрели обратно из его широких зрачков. Полуросличка с сомнением повернулась в ту сторону, где за раскидистой пальмой начинались ступеньки, ведущие к храму Савраса. Гвен, Вигдис и Зайнаб уже, наверное, ждут её на острове — а с ними полезные новости и приятные дела. Уж конечно, принцессы важнее котиков…

Корнфлау вытащила руку из-за пазухи — но ни золотой, ни серебряной, ни даже медной монетки в ней не было.

— Вот что, Зеркало, — твёрдо сказала она. — Мне и правда пригодятся деньги — не для себя, для отряда. Предлагаю сделку. Я могу поставить заметно больше, чем один золотой. Выигрыш разделим пополам. Но ты возьмёшь меня с собой на эту игру. Сам знаешь, я не местная, и рассказывать никому не стану. Идёт? — полуросличка протянула руку, чтобы скрепить договор. — Юникорн Флауэрхилл тоже слово держит!

  — Как занятно! Зайнаб, а ты много чего знаешь о Чалте. — Сама Гвендлин обычно не особо интересовалась божествами чужих рас, а поэтому каким-то глубоким познанием в сфере религий не владела. Да и куда там угнаться, если даже смертный при особом старании и удаче может возомнить себя богом. В таком быстро развивающемся мире всякие культы и религии выскакивают как грибы после дождя. Никуда от них не деться. Возможно именно поэтому она каждый раз восхищалась теми, кто хорошо осведомлен в этих делах. А если так подумать, то тот факт, что Убтао в конце концов сгинул - не так уж и необычно? Уж наверняка во время сплавления по речке будет много времени подумать и порефлексировать на эту тему.

  — Вот оно что. Ну да, тогда эти знания не помогут. Прошу прощения за все это представление. — Поняв, что разговор с хозяином не задался, Гвен решила больше не досаждать лишними комментариями и перевела свое внимание на Зайнаб, старательно копирующую дымовую карту на листы пергамента. Всегда приятно наблюдать со стороны, как кто-то работает, но еще приятнее - давать дельные советы, что Хаммерстоун предусмотрительно делать не стала, хотя язык так и чесался сказать, что горы относительно реки должны быть нарисованы на полдюйма выше. Дварфийка вздохнула. Ну ничего, потом она сама по записям заклинательницы перекопирует информацию на их собственную карту и все будет хорошо. Облако дыма меж тем начало уплотняться и вскоре оно стало настолько тяжелым, что, обессилив, начало опускаться. Его Клубы каскадами стекали с фигур присутствующих, оседая на самом полу и растекаясь по уголкам, словно вода.

  — В гостях хорошо, но пора бы и честь знать. Спасибо за гостеприимство, господин О'Таму, однако завтра нас ждет очередной насыщенный день и нужно успеть сделать много дел. Если не возражаете, мы бы начали закругляться. — К моменту, когда все было выкурено, выпито, а листы бумаги исписаны полезной инфой, женщина вновь заговорила, но уже не столь громко, как по прибытию. Поглядев в окно, она заметила, как солнечный свет начал приобретать характерный закату насыщенный желтый оттенок. Пора бы бежать и искать Корнфлау. Журналистка наверняка уже заждалась их у храма.

Корнфлау
Кот явно сомневался. Переминался с ноги на ногу. Почесывал лохматую шерсть. В его желтых глазах была видна внутренняя борьба. Между жадностью и страхом. Потом он выдохнул и кивнул, приняв решение. Мягкая лапа аккуратно пожала протянутую ручку.
- Ладно, маленькая госпожа, убедила. Встречаемся в полночь у Челюстей Убтао, коль не испугаешься.
Затем табакси махнул рукой на прощание и скрылся в тенях города.

Полуросличка уже слышала это название сегодня — в храме Тиморы. Челюстями Убтао называли городские ворота, те самые, что чуть не расплющили её перед началом славной битвы с нежитью. А вели они в Глотку Малара, ту самую, где эта битва состоялась, и которую хозяин «Ящерицы» не рекомендовал к посещению после заката. Хотя нет, сказал он мягче: «Следите за кошельками», — а за такой суммой, как у неё, она и так собиралась приглядывать. Ну а что район бедный — ерунда, видала она похуже, и не где-нибудь, а в самих Вратах. Только, пожалуй, девчонкам ничего говорить не стоит — или не отпустят её одну, или вовсе захотят сопровождать, а Зеркало и так дёрганый… Нет, это ночное приключение будет только её!

Так думала Корнфлау, приближаясь к нарядному храму Сьюни, а за её спиной в городе зажигались всё новые огни.

 — Как за­нят­но! Зай­наб, а ты много чего зна­ешь о Чалте. — сказала Гвенд­лин
- Ну, перед остальными членами отряда у меня есть определенное преимущество - мое происхождение, - с толикой скромности ответила чародейка, - но на самом деле, это крохи знаний. Будем полагаться на проводника, кем бы он ни был, и нашу новую спутницу.

Она старательно перекладывала дымную карту на бумагу, хотя полагалась лишь на глазомер. Возможно, стоило бы попросить Гвендлин, но подобная просьба могла показался желанием отделить ее от беседы, что в совокупности с несколько странным отношением хозяина дома к дварфийке могло зародить обиду. Лучше будет перевести иллюзию самой и обратиться с советом при копировании на карту Сильван.
- Готово. Надеюсь, без больших ошибок, за которые вы с Флауэрхилл будете меня отчитывать перед нашей картой, - сказала она рыжеволосой, отложив перо. Теперь у нее были рисунки из журнала, и отметки Мезро и области, где мог находиться щитостраж. - Передавайте госпоже Сильван, что мы приходили проведать ее. Возможно, завтра мы уже отправимся в путь, и следующая встреча будет нескорой. Но надеюсь, радостной.

Волшебница как нельзя лучше подошла к походу к торговому принцу. Оно и хорошо, увлеченная сладостями и расслаблением, Вигдис была мало полезной, тут скорее сказывалось прошлое. Даже будучи наемником часто приходится ловить любую возможность расслабиться – где то на подсознании она понимала что с завтрашнего дня расслабляться не придется, а потому и ловила момент.
Прощаясь и подбирая оставленное оружие, Вигдис на мгновение почувствовала себя крайне мерзко – там было тепло и мягко, а на улице наверняка холодно. Впрочем, оно и к лучшему – ушла наползающая сонливость.

*пост заглушка*