[D&D 5ed] Heroes of Baldurs Gate | ходы игроков | == Глава 1.6 "Meet the Bhaalspawns" ==

Адельфи и Доминик

Храм Сунэ был не таким большим, как некоторые другие во Вратах, но не уступал в красоте и роскоши, благодаря щедрым пожертвованиям богатых меценатов.
Мраморные ступени и колоннада, фонтан журчащий чистейшей водой из артезианской скважины, аккуратно подстриженные кустики и деревья украшавшие фасад вместе со статуями видных жриц и паладинов Огневолосой Девы прошлого.
Адельфи в сопровождении семенящего за ней гнома, любопытно поглядывавшего по сторонам, поднялась по ступенькам и пересекла внутренний дворик с неглубоким бассейном в котором плавали цветастые карпы, подойдя к дверям внутреннего святилища, где ее сестры и братья из числа храмовников несли почетную церемониальную стражу.
- Приветствую, сестра - обратился к ней златокудрый молодой мужчина в позолоченной чешуйчатой кольчуге и c пронзительными изумрудными глазами, держа в руке увитую побегами винограда алебарду, перекрывая скрещенным оружием вход со своей напарницей, улыбнувшись, подмигнувшей Доминику

- Ничего важного там не было, - уверенно проговорила Винки в ответ. Кроме того, я просила вас запомнить. Нас тут, блин, четверо. Неужели мы не сможем воспроизвести надпись все вместе? Пфф... Если бы оно взрывалось, я бы здесь не стояла. А сейчас ее больше нет. Вот смотри.

Девушка потрогала забор рукой, как бы на своем примере показывая, что забор не угрожает жизни Инглора.

- Видишь, я жива. Невредима. А на счёт сотрудничества, считай, что ты принят. Принят в банду. Это значит, что я тебе помогу. И остальные, думаю, тоже. Но сперва ты должен узнать, что мы работаем на псионика, очень сильно похожего на иллитида. Нужно найти то, что он хочет, а затем сделать так, чтобы ему это не досталось. Уверена, те слова на эльфийском, которые сказала тебе Лафни, были как раз об этом. Но на будущее - так делать не нужно, Лафни. В банде не должно быть секретов друг от друга... Этот рисунок - твоя проверка. Трусы нам не нужны. Я бы сама написала, но... Увы, языка не знаю. Они тебя видели. Ты ранил кого-то. А потом надпись на эльфийском. Они сразу подумают на тебя. Останется только расставить ловушку, и они сами придут к нам... Как на счёт песни о Похитителе сердец? Вся слава этих подонков достанется кому-то другому... Их послания просто потеряют смысл. И прежде, чем сделать это снова, они захотят разобраться с тобой. Или с той, кто поет эти песни. Конечно, для этого нужны яйца. А ты как думал?
Винки улыбнулась эльфу ещё разок, кокетничая.
- Мы справимся, не ссы, братик. Легко, как вздохнуть.

– А мне что, низя? - сделал жалобное лицо Доминик, и заерзал сапогом, как бы давя на жалость, - говрили что жрецы и рыцари Сун хорошие...

Адельфи и Доминик

- Оу! Он такой милашка! - умиляясь протянула храмовница в отполированном нагруднике и с длинными темными распущенными волосами, спадавшими на оголенные плечи из-под открытого шлема с пышным плюмажем из цветастых перьев, на слова юного гнома и было похоже, что только чувство долга удерживало ее от того, чтобы опустившись на корточки на один уровень с ним не потрепать его за щечку - Этот милаха с тобой?
Зато она могла угостить Доминика сорванной гроздью спелого зеленого винограда, свисавшей с ее алебарды, что девушка и сделала.
- Угощайся! - улыбнулась ему храмовница, протягивая сладкий гостинец

– Спасибо! - радостно сказал Доминик. Хотя внутри были сомнения на счет этой грозди. Кто знает, сколько она там висит? Может она переспела, или не доспевшая? Запыленная, забродившая, недосушенная до состояния изюма?... Но нужно молчать в тряпочку, а то не дадут больше. Нужно радостно принимать любой сухарь, медяк или даже гнилой помидор, когда живешь на улицах.
  Приняв гроздь винограда, гном сел на ближайшую лавочку и стал её есть.

Пока женщины и другой мужчина рассуждали о надписях, смыслах, взрывах и культе ночных жрицерасчленителей, Шейн мысленно рассуждал сам про себя, какое вообще отношение он имеет ко в сему этому. Он просто хотел выполнить какую-нибудь быструю работку и срубить немного мелочи на житейские нужды, а если уж совсем честно, то и это ему под хвост не упёрлось особо. Кот вообще рассчитывал подыскать нечто более постоянное и не такое затейливое, как ковыряние вурдалаков на ночь глядя, но... Ну что тут поделаешь. Если судьба решила взять его в оборот и уже не раз доказала свою настойчивость и упёртость в данном вопросе, то остаётся только плыть по заданному ею течению, ибо уж чересчур оно сильно. В конце концов, гладиатор занимался в процессе любимым делом, одним из, и это, в общем-то, его радовало. Не радовало лишь то, что его спутницы как-то уж слишком неорганизованно подходили к процессу, а кот слишком привык к распорядку. Поэтому, когда встал вопрос о транспортировке трупа, Шейн не без сожаления и символического вздоха бросил девчатам свёрнутый гамак, вынесенный из подземелья - главы на нём он сегодня уже не преклонит, наверное, так пусть хоть на роль савана сгодится.

Нда-а, мелькнуло в голове у Инглора. Хорошо быть молодым, вечно в голову идеи лезут. План был воздушным и навороченным, как Уотердипский кремовый торт, но мастерство достигать цели максимально простыми путями приходит с опытом. И потом, сам он чаще не давал поймать себя, чем ловил кого-то. А отношения мимохожего эльфа и бесноватых сектантов вряд ли уже могли стать хуже. Впрочем, говорить об этом вслух эльф не спешил. К тому же, эльфу требовалась помощь, да и оставлять Лафни ловить иллитидов (и где только нашли?) - так это девочки с того света достанут и прибьют.
- Договорились. Я помогаю вашей группе, а вы, при необходимости - мне. Ну и доля, как положено, - Инглор мягко обратился к Лафни, - Но, Винки, твоя затея мне не нравится в том плане что... тут принесена жертва. Причем, неизвестно кому. Ты уверена, что поставить свою подпись кровью - хорошая идея? Так что, показать - покажу, но писать своей рукой поостерегусь, и тебе не советую.
Инглор минутку подумал, отвесил молчаливому пантеру короткий поклон, теперь уже не столько церемонный, сколько уважительный. А затем быстро набросал на земле требуемые руны.

В очередной раз устало прикрыв глаза, селунитка глубоко вдохнула и досчитала мысленно до десяти. Хорошо, пусть так. Арин Гэллоугласс учила ее переговорам как системе взаимных уступок и компромиссов. Надпись - дело второстепенное, хочет Винки брать на себя ответственность - пускай.
- Ладно, будь по-твоему. Но тело на улице валяться мы не оставим. Зовите патруль, пусть приходят, а затем - постараемся убедить взять сунитку с собой: лучше уж пусть она у моих сестер полежит, чем в городской мертвецкой. И да - жрицам Сун надо в любом случае рассказать правду, - взглянула Нино в глаза бардессе. - От этого, возможно, будет действительно зависеть не одна жизнь. А пока я бы притворила двери склада - тут до них рукой подать, не хватало, чтобы они наши дела еще обнаружили и сложили два плюс два. Шейн, не проводишь меня? А то одной Госпоже известно, какая дрянь тут еще по подворотням скрывается.
Направившись обратно к складу, Нино стала вызывать Лукаса:
"Лукас, друг, ты еще тут? Видишь, какая ситуация? Засада отменяется, похоже - у нас не осталось сил, так что пока отоспимся и завтра примемся с новыми силами за Бондарную, 8 и остальных некрофилов"

- В себе я уверена. И в тебе, думается мне, тоже. Из двух выбирать третье - для этого нужен какой-то ум... А ум это всегда хорошо. Ты принят, Инглор, как тебя там дальше... Карантир, правильно? К примеру, зачем писать своей кровью, если есть ее.

Последнее бардесса отметила, когда Лафни уже оставила их с трупом втроем.

- Лафни все близко принимает к сердцу, - продолжила Винки, набирая крови сунитки. Свежее тело - тепшая кровь. Не остывшая.
- Смелости ей бы хватило, но помешала бы вот эта правильность. Я не такая. А если б была, давно бы сгинула... Блин, со мной даже иллитиды общаются теперь. Кому рассказать - не поверят... О, нужно еще кое-что от тебя. Ты же эльф, а значит не должен спать так много, как люди. Нам понадобится собака с хорошим нюхом. Сможешь найти? Там за складом в конце причала есть пролом, через который проник взломщик. Нужно выследить, откуда этот бедняга пришел. Я дам тебе кое-что из его вещей и золота для найма собаки. Только выследить, ничего больше, пока след свежий. Хорошо? С этим проблем нет?

— Приветству брат, сестра, да он со мной, — Ответила Адельфи насладившись первыми впечатлениями от храма, — Мое имя Адельфи, я странствующий рыцарь и сегодня спасла его от ограбления, а он провел меня сюда. Без его помощи я еще несколько часов плутала бы по городу, — Улыбнувшить Адельфи наклонилась целуя гнома в щечку.
— Нам обоим нужен приют, — Добавила она поднимаясь, — Храм конечно не трактир, но я боюсь что только отвернуть и прогнаные бандиты отыграються на нем.

Адельфи и Доминик

Дом в это время за обе щечки уминал виноград, отрывая пальчиками крупные ягодки, оказавшиеся несмотря на некоторые опасения гнома сочными и вкусными, и, закидывая их себе в рот, болтал свисавшими с лавочки ногами в больших сапогах. Лишь благодарный поцелуй от прекрасной девы-рыцаря заставил его ненадолго прерваться и смущенно зардеться.
- Конечно, сестра. Проходите - улыбнулся мужчина, размыкая с напарницей перегораживавшие двери алебарды и Адельфи взяв Доминика за руку, как младшего братика, вошла с ним во внутреннее святилище храма
Был уже поздний час. Почти все его обитатели уже отошли ко сну, предавались медитациям или занимались какими-то своими тихими занятиями.
В главном холле был разбит сад - не какой-нибудь декоративный сад богатого горожанина, а самый настоящий срез дикой природы с журчащим по камням ручейком, вытекавшим из монолитной скалы - в центре которого росло одно единственное красивое дерево. Зеленоволосая нагая эльфийка с необычной золотисто-коричневатой кожей сидела на его нижней ветке, тихо играя на флейте своими тонкими и длинными пальцами. В ее волосы напоминавшие листву плакучей ивы были вплетены полевые цветы. Они каскадом спадали вниз до самой земли и должно быть волочились за ней шлейфом при ходьбе.
Увидев новоприбывших она лучезарно улыбнулась, буквально просияв лицом, и, ловко спрыгнув вниз, подошла им навстречу.
- Привет! - немного легкомысленно поздоровалась дева, любопытно таращась на них своими большими янтарными чуть раскосыми глазами, сцепив руки за спиной и выпятив плоский животик стала качаться с пяток на мыски босых ступней, утопавших в густой зеленой травке - Я - Ивка. А вы кто такие?
Этим она удостоилась строгого шика. Это чуть в стороне маленький класс послушниц и послушников стоя за мольбертами срисовывал с натуры обнаженного, мускулистого натурщика в позе мыслителя, подпиравшего подбородок кулаком.
Показав им язык, девушка вновь повернулась к необычной парочке, нисколько не стесняясь собственной наготы.

- Я не знаю, есть ли с этим проблема, - раскинул мозгами Инглор , - Тут нужна не первая попавшаяся собака, а натасканная брать след, да еще в городе. Такую не на каждом углу найдешь. Но могу попробовать заглянуть к здешним рейнджерам, я некоторых знал.. лет двадцать назад. Хотя среди них всегда было полно эльфов и полуэльфов, так что может и встречу знакомого, у которого есть выход на собак. Хотя в городе с собаками могут быть проблемы, при таком количестве людей след искать трудно. Но попробовать можно, спать меня пока не тянет. А что у вас там вышло со складом и взломщиком?
Инглор говорил с девушкой, но смотрел больше по сторонам, наблюдая, не смотрит ли кто, и вообще, не подбирается ли.

– Красивый бобер! - не думая ляпнул обнаженной эльфке Домми по достоинству оценив её внешность, подбежал и протянул руку для рукопожатия, озаряя её улыбкой, - Я Домми... Доминик!

- Ничего такого, о чем стоит жалеть. Так, потасовка... Взломщик отправился к праотцам. Там была нежить. Лежала в ящиках. Мир обезумел, поди, окончательно, раз такое пересылают морем. Бедняга открыл один из них, и это стало для него фатальным. Четыре контейнера, на них сверху цепи: в одном вурдалак, в остальных упыри. Так он мало того, что полез открывать, так еще и выбрал именно тот, в котором сидела вурдалачка. У нее были сиськи, я видела. Сине-зеленые такие. Жуть... Как будто высушенный, обсосанный виноград.

Чтобы придумать, с чем сравнить увиденное, Винки пришлось ненадолго отвлечься, но затем она снова вернулась к делу - рисованию на заборе кровью согласно оставленному на земле эскизу.

- В общем, она его схарчила, - продолжала бардесса свой рассказ. - И было бы здорово разыскать его дом. Среди вещей могут быть подсказки. Или что-то ценное. А может, и то, и другое. Он тоже охотился за дневником. Мы заняли его место. Впрочем, не знаю, может есть и другие... А нежить мы втроем положили. Сражались храбро, как львы... Все, готово.

Винки сделала шаг назад и сама оценила свою писанину отметкой не ниже, чем "удовлетворительно". Затем принялась очищать руки магией, а когда и с этим было покончено, сказала:
- У нас есть адрес, куда пришли ящики. Отдохнем и туда наведаемся. Все вместе.

Адельфи и Доминик

- Бобер? Какой бобер, Домми? - невинно хлопая ресничками и ответив улыбкой на улыбку, спросила зеленоволосая дева, пожимая руку юного воришки
Она даже огляделась по сторонам, высматривая зверька которого заметил Дом, не подозревая что ее собеседник имел в виду ее лобок, заросший аккуратным треугольником коротких зеленых волос похожих на древесный мох.

Кгхм, Адельфи несколько смутилась поняв о чем ведет речь Доминик и ей стало несколько стыдно за своего спутника. Но что поделать, не выгонять же его на улицу? К тому же что плохого в том что красота вызывает у когото легкое помутнение рассудка?
— А я Адельфи, сестра, — Выступил вперед рвцарь чтобы приобнять эльфийку в легком приветственном поцелуйчике. Представлять орден рубиновой розы для сунитов не было особого смысла, а свои символы веры рыцарь не прятал.

Хорошо. Долетел ответ таившейся где-то в тенях аберрации и до Лафнинонны, вешавшей на двери склада амбарный замок, спустя пару минут с обидным опозданием - считай задним умом - дошло, что они могли привлечь их четвероногого «друга» для того, чтобы выйти на жилище каратурца по психическому следу. На склад ведь он их как-то по нему привел.

В это время Винки заставив свои глаза увлажниться, что было для кого-то с такой ярко выраженной артистичной жилкой пуще пареной репы, выбежала из переулка и стала громко, надрывно звать стражу. И очень скоро послышались топот и бряцанье доспехов спешащих на крики Кулаков.
- В чем дело?! – спросил подбегая старший патруля, держа руку на эфесе меча на случай засады, пока двое других стражников озирались по сторонам, вооруженные алебардами

Адельфи и Доминик

Ивка тоже чмокнула сестру по вере в щеку.
- Очень приятно познакомиться! Хотите помыться или попариться с дороги? - девушка с энтузиазмом взяла Адельфи за руки и в нетерпении принялась чуть ли не подпрыгивать на месте - Или может покушать? Или поиграть? Или может заняться любовью? Ночью здесь так скууучно!

"Хорошая мысля приходит опосля", - с запоздалым сожалением подумала жрица. Ну да ладно, и так информации и улик для обработки более чем достаточно. Впереди послышались крики Винки, артистично изображающей тревогу, Лафнинонна на обратном пути ускорилась и, пока бардесса объяснялась с Rулаками, уже стояла на коленях перед трупом сунитки, держась за символ Селунэ, положив ей руку на лоб, прикрыв глаза и шепча молитву на небесном языке:
- Domina, dare lucem, solacium et pacem defuncti...

Табакси не был до конца уверен в необходимости столь странного, по его мнению, действия, и он невольно задумался, на кой ляд Винки зовёт стражу. Сейчас же им могут предъявить убийство, а это, между прочим, не абы что, а очень серьёзное представление, серьёзнее которого только публичная принудительная кастрация или попытка государственного переворота. И если девки ещё как-то могли сойти за жертв обстоятельств с их-то голоском и плаксивым личиком, то здоровенный кот как-то слабо тянул на проходившего мимо и совершенно точно ни в чём не виноватого горожанина, да ещё и среди ночи. Поэтому, не успев, а после толком и не захотев остановить напарницу, Шейн довольно резво подобрался и быстрым шагом двинул прочь, намереваясь сразу же свернуть в подворотню, оттуда на другую улицу, а там уже спокойно взять курс к ночлежке. Не понял кот таких приколов.

— Я бы покушала, а потом можно и поиграть с любовью перед сном, — Хитро улыбнулся рыцарь, вдыхая аромат Ивки.

- Капитан, случилось несчастье... - лицо бардессы омрачилось донельзя, и продолжила она тише, как будто вела стражника под руку в холодный, таинственный склеп.
- Там, в переулке... Боги, даже не знаю, кто мог сделать с ней такое... Я - артистка, выступаю в Сирене. Мы с друзьями отдыхали на пирсе, а потом возвращались и услышали в той стороне крики... Кричала женщина, вне всяких сомнений, и мы побежали, чтобы ей помочь, но когда приблизились стало ясно...
Винки выдохнула со всхлипом, приложив худенькую ладонь ко рту и пытаясь нагнать побольше плаксивости.
- Стало ясно, что мы опоздали... Столько крови... Столько крови! Я такого ужаса за всю свою жизнь не видела... Пожалуйста, вы должны сами все увидеть. И, наверное... - бардесса изобразила на мгновение растерянность. - Нет, я... Не знаю, что в таких случаях делается...
Она посмотрела на стража с надеждой, взяла его руку и слегка отступила, давая понять, что хочет вести мужчину к месту происшествия.

"Хм... Тут девки соглашаются перепихнуться даже быстрее чем шлюхи в порту. Что за дивная вера и богиня..." - подумал Доминик после предложения эльфийки, но вроде бы она здорова, в отличии шлюх, - почему бы и нет.
"М-м-м... А меня, как слишком маленького не выкинут с таких игрищ?"

Кулак позволил отвести себя в переулок, но бдительности не снижал, выглядя напряженным и собранным, шагая вместе с двумя своими товарищами следом за бардессой.
Тем не менее при виде трупа в жреческих одеяниях стражники все же заметно растерялись и нерешительно переглянулись. Видимо убийства священнослужителей происходили не каждый день во Вратах.
- Похоже это послушница Сунэ - озадаченно произнес Кулак опускаясь на корточки над телом и окидывая его профессионально наметанным взором, отмечая полученные жертвой раны, наличие следов спермы на теле или одежде, вывернутую под странным углом ногу, синяки на руках оставленные когда ее силком тащили сюда, не забыл он посмотреть и под ногти, а также порыться в сумке мертвой сунитки.
Закончив осмотр мужчина поднялся и оглядел всех присутствующих на месте преступления, задержав изучающий взгляд на каждом.
- На изнасилование это не похоже - почесав в затылке рассудил стражник - Может ограбление? Но у нее не забрали сумку. И зачем грабителям вырезать сердце? Когда вы ее нашли при ней был кошель?
Но тут он заметил сделанную кровью надпись на заборе за спиной Лафни.
- Это что еще за хрень?! Это здесь уже было? - тыча пальцем на послание Винки спросил патрульный

- Надпись была, - подтвердила Вин. Она выпустила руку патрульного и теперь сомкнула ладони в жесте переминающихся друг с другом пальцев. Верный признак растерянности и волнения, как она знала.
- Похоже на эльфийский... Но я не знаю этот язык. Что это значит, друг? - она обратилась к стоявшему неподалеку Инглору.

- Domina, dirige, confirma, tueri... - прошептала как бы в завершение молитвы слова своего заговора селунитка, затем встала и повернулась к встревоженному Кулаку.
- Сэр, это похоже на действия маньяка, твари, ненавидящей женщин... или конкретных служительниц Огневолосой. Судя по надписи - это действительно какой-то больной ублюдок. Называющий себя "похитителем сердец". Впрочем, надо представиться: я Лафнинонна, служительница Лунной Девы, это - Инглор Карантир, монах-служитель Риллифэйна Раллатила, а это... Винки, артистка. Сэр, у меня просьба. Я знаю, для следственных действий, наверное, вы должны забрать тело, однако позвольте нам доставить его в храм Селунэ, здесь совсем недалеко. Наша церковь находится в сестринских отношениях с сунитами, и мы могли бы сразу провести ритуал, позволяющий сохранить останки бедной девушки от тления. Быть может, у слуг Сун хватит средств на ее воскрешение? Мы сразу же пошлем в храм Огневолосой, надо предупредить всех жриц в городе, если за ними началась охота. Это очень плохая новость, сэр.

- Что-то вроде "Протыкатель....", нет, скорее "Пронзатель сердец", - до того стоявший со скорбно опущенной головой монах, перебирал четки - Хотя почерк совершенно ужасный, будто ребенок писал.
Инглору не было необходимости притворяться он в самом деле был опечален. Зрелище не шокировало изрядно привычного эльфа, но город, грязная мостовая, ко всему привычный стражник делали картину неприглядней. Смерть всегда печальна, ведь она забирает все, чем существо могло стать, все, что могло сделать. Смерть молодых отзывается особо остро. Сейчас, когда обсуждение авантюр закончилось, монах в самом деле возносил молитву. Леди Грез*, проводи душу этого дитя путем, который есть жизнь, смерть и снова жизнь...
И в то же время приходилось рассматривать вероятность, что придется сигать на крышу склада и срочно покидать это провонявшее кровью место...

- Наверное, торопился... - вставила замечание Винки. - Мы ведь спешили бедняжке на помощь. Должно быть, преступник услышал нас и вынужден был скрыться быстрее, чем рассчитывал... И да, капитан, позвольте... Церковь Сун, я уверена, легче перенесет утрату, если власти не станут забирать останки. И тем более - уберегут от внимания любопытных.

Бардесса изобразила отсутствующий взгляд, наполненный скорбью до глубины души, затем шагнула поближе к телу, словно хотела изучить заново все то же самое, что и стражник.

- Грудь разворочена, много крови... И эта надпись... - добавила она мрачно. - Я не смыслю ничего в медицине, но здесь даже мне становится ясно, что именно с ней сделали. Если позднее, уже в храме, всплывет еще что-нибудь, мы обязательно дадим знать...

- Секунду - Кулак прервал селунитку, начавшую представлять своих спутников, чтобы с тихим шелестом загнав меч обратно в ножны достать деревянную дощечку к которой крепились листы бумаги и взять в руку угольный карандаш
- Продолжайте, пожалуйста - послюнявив его об язык, он жестом дал знак Лафнинонне говорить дальше и стал торопливо все записывать, бросая на троицу быстрые взгляды исподлобья
- Обычно это против правил… - нерешительно протянул мужчина на весьма необычную просьбу, отвлекшись от записи прочих деталей убийства, тем не менее, немного подумав и с испытывающим прищуром поглядев на Лафни, в конце концов одобрительно кивнул - Но если вы как жрица Селунэ ручаетесь за сохранность и доставку тела, то я не возражаю.

В это время бардесса заметила тусклый металлический блеск на земле недалеко от простертого тела и, даже не успев подумать, подойдя накрыла свою находку подошвой сапога, скрывая ее от Кулаков, занимая их внимание разговором. Опустившись на одно колено, делая вид, что рассматривает труп, Винки приподняв каблук быстро взяла в руку прохладный кругляш с крепившейся к нему цепочкой и, поднимаясь, сунула его в задний карман обтягивающих и поскрипывающих кожаных штанов.
Из того что бардесса сумела почерпнуть, окинув взглядом убитую – сначала ее стреножили, вывихнув или даже сломав ногу. Скорее всего первым же внезапным ударом исподтишка. Потом девушку подхватили за руки и затащили в переулок. Для пары крепких мужчин справиться с хрупкой полуэльфийкой не представляло никакого труда. Но здесь ей очевидно удалось высвободить свой рот, скорее всего сумев укусить зажимавшую ее руку. Кровь в уголке губ жертвы могла принадлежать как ей самой, так и кому-то из нападавших. Поднятый крик заставил убийц ожидаемо запаниковать и начать беспорядочно наносить удары - бардесса насчитала несколько колотых ран на животе и боку девушки. Они оборвали ее зов о помощи и позволили убийцам вырезать из груди умирающей полуэльфийки еще бьющееся сердце.

- Благодарю, сэр, - кивнула Нино. - Пусть Селунэ направит ваши шаги ночью и приведет вас к новому рассвету. Если у вас дела по службе и нет времени сопроводить нас - мы справимся сами, я думаю. Друзья, не поможете?
Жрица разложила гамак на земле и взяла сунитку за ноги. Судя по всему - основная тяжесть этой ноши ляжет на ее плечи: Винки выглядит не слишком-то атлетично, а Инглор... его рука казалась тяжелой только четырнадцатилетней девочке, с которой он проводил учебные бои столько лет назад... Кот ушел совершенно некстати. С другой стороны - такой персонаж мог возбудить в Кулаках естественные подозрения, особенно если вспомнить, как опешили от вида Шейна полурослик с женой, словом, на переговоры дружеского характера здоровяка определенно лучше не брать.
Жрица посмотрела выжидающе на своих спутников.

Слова и взгляд Лафнинонны показались Винки настолько обременительными, что она быстро повернула голову и переадресовала их эльфу, не сказав при этом ни слова. На ее лице будто было написано: "Ты мужик, вот и неси".
А на счёт медальона - интересно. Может, сунитки, а может, нет. Выяснить это бардесса намеревалась в скором времени, когда стражники их оставят. Цепочка разорвана, и, вне всяких сомнений, вещица потеряна в результате борьбы. Нужно было осмотреть ее получше, при свете.

Монах дочитал молитву, и взялся за временно произведенный в похоронные носилки гамак.
- Должен признать, что моя боевая школа построена на скорости и точности ударов*, а не на грубой силе, - безмятежно сообщил он, - И, при всем моем желании я не уверен, что смогу отнести тело бедной девочки сам. Лафни, насколько серьезно твое ранение? Ты предложила помочь отнести тело, я бы не отказался от помощи.

- Мы проводим вас - ответил стражник и велел привязать к расстеленному под трупом гамаку две параллельно положенных алебарды, сооружая импровизированные носилки
- Киф, берись за тот конец - приказал он одному из своих подчиненных, кивнув селунитке - Негоже заставлять достопочтенную жрицу таскать тяжести.
Инглор взялся за древки оружия с одной стороны, а Кулак с другой и они оторвали свою ношу от земли. К счастью полуэльфийка оказалась не такой тяжелой, а святилище Селуны не так далеко и мужчины дотащили ее до места, прежде чем кого-то из них потребовалось сменить.
Внезапная остановка перед неприметным жилым домом сбила с мысли пытавшегося подбивать клинья к Винки старшего патрульного, угостившего ее бренди, нацедив его в крышечку своей фляги. Лафни взбежала по ступеням крыльца и отбила условный знак с помощью железного колечка на двери и им открыла высокая, стройная эльфийка с светлыми платиновыми, почти что серебряными волосами, облаченная в струящиеся белоснежные одеяния.
- Приветствую, сестра - обратилась она к Лафнинонне и удивленным взором зеленых очей окинула столпившуюся перед крыльцом дома процессию
- Ладно, нам пора продолжать наше патрулирование - вздохнул стражник, когда бардесса вернула ему уже пустую крышку от фляги - Говорите вы выступаете в «Сирене»? Обязательно зайду туда как-нибудь после смены.
Кулак помог Карантиру занести носилки с мертвой девушкой внутрь, уложив ее на пол гостиной, а после развязав алебарды и закинув их на плечо, вышел на улицу, где его дожидались товарищи. Они вооружились и торопливым шагом двинулись дальше, собираясь вернуться на свой маршрут патрулирования.

Когда они отошли на достаточное расстояние, Винки, перестав улыбаться и махать им вслед каждый раз когда они оборачивались, переменилась в лице и достала на свет, становясь под уличным фонарем, подобранный в тупике латунный медальон на оборванной цепочке. На лицевой стороне плоского кругляша красовалась странная гравировка – три извивающихся щупальца, вырывающихся из расходящихся в стороны морских волн.

Всю дорогу к святилищу в сопровождении стражников Лафнинонна задумчиво молчала - обсудить положение с товарищами при Кулаках не представлялось возможным, а обратиться к Инглору на эльфийском тоже было страшновато, да и вдобавок невежливо. Так что жрица обдумывала произошедшее ночью и дальнейшие планы про себя.
Видимо, придется несколько сменить приоритеты, иначе ей попросту не хватит часов в сутках на все текущие задачи, а задачи эти были из тех, что необходимо довести до конца. Амберлиты еще могут подождать, а вот проблема с культистами - нет: хотя бы потому что теперь, убей эти твари еще одну девушку и оставь свой прежний знак - сложить два и два и задать неприятные вопросы их компании смогут даже самые недалекие из Кулаков. Определенно, оно того не стоило, так что хотя бы с сунитами надо быть честным.

Суниты, да. С давних пор церкви Лунной Девы и Огневолосой находились в дружеских отношениях, ибо и сами богини традиционно были близки: общее стремление к добру и общие враги среди всяких гнусных тварей вроде рабов Шар - все это располагало к взаимной приязни и взаимопомощи. Однако, при сходстве мировоззрения, все-таки клирики Селунэ и Сун радикально отличались в подходе к делам. Прежде всего суниты, подобно своей богине, не воспринимали всерьез никакой конфликт и не умели по-настоящему ненавидеть. Война, которую тысячелетиями вели с изуверскими культами злых богов селунитки, не могла не сказать на их отношении к жизни. У Госпожи много воплощений и образов, и один из них - образ облаченной в доспех суровой женщины с булавой наперевес - отражал непримиримую готовность биться со злом до конца. Гнев Селунэ проявлялся не так уж часто, однако мало на свете вещей столь же страшных, как ярость служительниц терпеливой богини: шариты Уотердипа многое могли бы рассказать об этом, если бы после столкновения с неистовой Нанеатой Суарил кто-то из них остался в живых. А вот в Церкви Сун все не так: даже самый серьезный конфликт они неспособны воспринимать по-настоящему серьезно. Одним словом, отношение к поклонникам богини любви у Лафнинонны было двойственным: с ними, конечно, можно мило пообщаться (особенно с девушками), однако в жестокой войне на уничтожение с подлинным злом пользы от них не слишком много. Хотя... быть может, дело в том, что сами они почти всегда оказываются в стороне от такого рода конфликтов? Но сейчас-то им отвертеться не удастся: удар нанесен прямо по храму Огневолосой, войну объявили непосредственно сунитам - и Лафнинонна хотела увидеть реакцию клириков сестринской церкви. Быть может, среди них найдутся и настоящие бойцы, готовые мстить и сражаться насмерть? Хотелось бы в это верить.

Так в раздумьях Нино и дошла до самого порога святилища. Хотя это одно название - "святилище", селунитки ютились в одном из жилых домов, не слишком-то пытаясь обозначить свое присутствие. Жалкое положение, увы, но ничего, она это исправит. Будет здесь еще славный храм, не уступающий великолепием уотердипскому, будет, пусть она сама сломает шею на этом предприятии - оно того стоит...

Встречать их вышла сама Валора Сильверлиф - верховная жрица этого маленького "храма". Что ж, это упрощает дело.

- Здравствуйте, сестра Валора, я Лафнинонна, из Аскатлы. Арин Гэллоугласс писала вам обо мне. Прислана в помощь храму, но, к сожалению, пришла со скорбными новостями. Эту служительницу Сун убили в порту, и нам нужно послать к ним кого-нибудь, чтобы забрали тело, а пока провести ритуал нетленных останков: может быть, у клириков Огневолосой хватит сил и средств оживить бедняжку? И пусть пришлют кого-нибудь, кто в их храме отвечает за безопасность. Нам надо будет серьезно поговорить.
Тут Нино обернулась, вспомнив о своих соратниках:
- Ах да, это мои товарищи - Инглор и Винки. Не знаю, им, возможно, понадобится кров, вы могли бы их временно приютить? У нас была... Насыщенная ночь, и мы очень устали, если честно. Я бы завалилась сейчас поспать, если бы не необходимость поговорить с сунитами. Нам, видимо, придется держать военный совет. И да, сестра Валора, пока не забыла: вы не дадите мне чернильницу? Нужно срочно кое-что записать, пока из памяти не стерлось.

- Ну, я не то чтобы бездомная... - ненавязчиво опротестовала Винки. - От знакомства в восторге, но скорей в умеренном. Духовенство Селунэ на мои концерты все равно не ходит, - бардесса картинно отвела взгляд, словно делала вид, что она здесь ни при чем. - И, боюсь, не шибко оценит то, что я сперла с места убийства улику. Но... Какая же я все-таки молодец...

С этими словами она легко, будто все еще играла в карты, приподняла и бросила на стол медальон. Тот упал таинственной гравировкой вверх, красиво поблескивая в мерцающем свете. Латунь - золото бедных.

- Сколько, говоришь, их было, Инглор? Не трое ли? Знаете, культисты всякие и жрецы без ума от магии чисел... Например, семь звезд Селун. Почему семь? Почему не девять? - девушка обернулась к обеим жрицам, будто бы замерев в полушаге. Ладонь Винки на спинке стула, корпус повернут немного боком. Глаза уставшие, но все еще с искоркой любопытства.
- И кстати... Где Шейн?

Подобрав брошенный медальон, жрица удивленно проморгалась глядя на эмблему, а затем до боли в руке и побелевших костяшек сжала его:
- Твари! Шлюхины дети! Так и знала, что без них не обойдется! Изуверы поганые! - однако боль в руке подействовала отрезвляюще. Разжав кулак, девушка взглянула на эмблему пристальнее:
- Хм, символ вроде амберлитский, да не совсем. Шупальца из волн торчат, видите, сестра Валора? Чтобы это могло быть? Откол от основной церкви? Я вроде читала что-то подобное, дай госпожа памяти... Domina, dirige, confirma, tueri... - Лафнинонна показала медальон эльфийке, вспоминая, что она знает о символике амберлитов и их сектах.

- Трое, но это ведь не обязательно имеет мистическое значение, - откликнулся эльф, - например, один мой знакомый полуорк ходил до ветру после пятой кружки дворфийского эля, говорил "щас спою!" после седьмой, дремал мордой в стол после девятой, а потом резко просыпался и начинал драку на весь кабак. И это при том, что остальные гуманоиды, кроме него и дворфов уже после третьей впадают в летаргию. Как его не проверяли, никаких волшебных сил так и не обнаружили, никакой магии, кроме причинно-следственной. Ох, прошу прощения, святые сестры, это я отвлекся... А ваш друг, молчаливый пантер ушел еще до прибытия стражи, ты как раз... трудилась, Винки.

- Ушел, - согласилась блондинка. - Но не вернулся. Стало быть пропал он, когда был с Лафни, а не со мной... И вот я хочу знать, где наш кот, - она улыбнулась. - Ну а на счет троицы - всяко может быть. Может, убийств тоже должно быть три?

- Приветствую тебя, сестра - немного рассеянно склонила голову эльфийка в приветственном поклоне, озадаченная появлением на пороге святилища Лафнинонны в компании двух незнакомцев, отряда Кулаков и мертвой сунитки - Печально, что наше знакомство происходит при таких скорбных обстоятельствах. Взаимно. Арин отзывалась о тебе как о подающей большие надежды молодой способной девушке.
Они прошли в гостиную где лежало тело мертвой послушницы и Валора, подобрав полы своего одеяния, опустилась перед ним на колени, прикрыв глаза и простирая начавшие светиться внутренним светом длани. Произнеся короткую молитву обращенную Селунэ жрица поднялась на ноги.
- Бедное дитя... Это убережет ее от разложения на некоторое время - сообщила она, приглашая всех троих пройти в соседнюю комнату, бывшую уютным кабинетом с книжными полками и письменными принадлежностями на большом массивном столе
- Многие мудрецы не одно столетие ломают над этим голову. Боюсь я не возьмусь рассуждать о трактовке этого символизма - ответила эльфийка на каверзный вопрос бардессы, подходя поближе чтобы получше разглядеть медальон - Вы нашли это на месте убийства? Ох, благая Селунэ...
Жрица озабоченно нахмурилась, сведя широкие брови на переносице, разглядывая гравировку на нем.
- Я согласна с тобой, сестра. Это действительно похоже на амберлитский символ. Но эти щупальца... - женщина не скрывая своего отвращения передернула худыми плечами - Не знаю. Возможно это какой-то культ или радикальное течение внутри церкви Королевы-Шлюхи.
Но тут эльфийка заметила, что Лафнинонна массирует пальцами переносицу, борясь с накатывавшей усталостью и сонливостью, а Винки откровенно позевывает, прикрыв рот ладонью. Это было неудивительно учитывая, что за окном уже стало светлеть. Очень скоро должно было рассвести.
- Конечно. Твоим друзьям здесь всегда рады - спохватилась Валора - Но боюсь все кровати наверху заняты, но они могут разместиться в гостиной, после того как оттуда уберут тело. Я пока разбужу и отправлю одну из сестер в храм Огневолосой Девы.

- Спасибо, сестра. Пока еще мозги работают, нам нужно кое-что воспроизвести. Инглор, ты помнишь эти руны? Дварфийские, верно? Я не изучала язык дварфов, но орочье письмо основано на их алфавите, так что тоже их запомнила. У тебя голова наверняка свежее, давай вместе вспомним последовательность рун. - девушка отодвинула стул, приглашая эльфа сесть, чтобы чернилами изобразить то, что было нарисовано кровью.

Инглор почтительно, с сочувствием поклонился жрице и отправился к предложенным письменным приборам. Взяв в руки перо, эльф на мгновение прикрыл глаза, расслабился. Он не столько напрягал память, сколько позволил воспоминаниям течь вокруг. Запахи порта, грязного переулка, перекрывающий все запах крови, неверный свет, мечущийся по стенам, звонкий голосок Лафни. Сохраняя ощущение, эльф взял перо, и почти не глядя, провел рукой несколько стремительных росчерков....

- Ну хотя бы смотри, что рисуешь... - прозвучало у Инглора за плечом, и к запаху подворотен, залитых кровью, прибавился запах волос бардессы - недавно вымытых с душистым мылом. Хотя... Винки только казалось, что это было недавно, а на самом деле прошла уйма времени. Но и тогда, и сейчас бардесса нашла бы мазки эльфа не очень-то убедительными. Он почти не смотрел на предоставленный холст и при этом спешил завершить работу, словно цирюльник в ужасной спешке. Всем известно, чем такое заканчивается. Поэтому Винки решила помочь, увлекая тонкие руки эльфа в нужном направлении. Она встала за Инглором, приобнимая, взяла его руку с пером за запястье и ненавязчиво принялась контролировать.
- Вместе получится лучше, - сообщила девушка, гордясь усилиями и окидывая незавершённый рисунок взглядом. - А ты не художник будешь, случаем? Меня ни разу не рисовали с натуры... - добавила она как бы не всерьез, судя по улыбке. Но в то же время, словно ждала ответа, мягко соприкасаясь грудью с костлявой спиной монаха. Несколько слов, соединённых в рифму, означали благословение для начинающего художника...

Взяв лист бумаги и поднеся к глазам, Нино придирчиво осматривала угловатые руны.
- Похоже, - сдержанно одобрила она. - Как это произносится-то? Пх’нглуи мглв’нафх Кракен вгах’нагл фхтагн? Кха! Тьфу, такое вслух говорить - как кошачьей шерстью блевать. А я-то думала, это инфернальным наречием смертный может язык сломать.
Прокашлявшись, Лафнинонна протянула бумагу эльфийке:
- Сестра Валора, у вас есть здесь сведующие в Первичном языке? Это послание оставили убийцы, и нам бы пока не хотелось показывать текст посторонним...

О да, мелькнуло в голове монаха. Вот именно так я и вспомню все подряд. Руны старых рас пишутся иначе, чем алфавиты людей, они рассчитаны на более резкие, но сливающиеся в одно, движения. Дварфийские - еще и на более сильный нажим, они будто высекаютсяя на поверхности, их создатели использовали каменное письмо задолго до бумаги. Ох, молодость, молодость. Кстати, все в том же переулке Инглору показалось, что между Лафни и ее белокурой подружкой существует некое напряжение...? Нет, приключенцы всегда отличались свободой нравов, но столетний эльф прямо сейчас предпочел бы скорее не встрявать в новые проблемы, чем сигать в них как в омут головой. А что-то ему подсказывало, что от белокурой бестии проблем будет не меньше, чем удовольствия. Как минимум. Взглянув на тонкие пальцы, охватившие его запястья, Инглор решительно переключился с мыслей о сопоставлении проблем и наслаждения. Особенно от той части, где про наслаждения. Дыхание эльфа было ровным, привычное к медитации тело расслабилось, подстраиваясь под дыхание девушки, как под дыхание ветра. Легко и прекрасно, но ветер, не огонь.
- Боюсь, моего искусства художника и близко недостаточно, - улыбнулся монах, - Писать твой портрет будет достоин лишь выдающийся мастер. Но, кажется, надпись довольно похожа. Прочитать грамматически я могу, но язык мне не знаком.

- Здесь написано "фигня", сладенький. Я уже говорила... - Винки довольная комплиментом отняла руку и выпустила из объятий эльфа. На ее личике появилась улыбка.
- Доверься интуиции женщины, которая знает в этом толк. Наш "Похититель сердец" гораздо круче любой дряни, которую мог написать фанатик...
Бардесса отступила от монаха на шаг, обернулась боком и прислонилась к стене, слегка запрокинув назад голову. Создавалось мечтательно-поэтичное впечатление, как нельзя лучше подходящее сказанному спустя мгновение:
- На счет портрета - волноваться не стоит. Мне нравятся работы аматоров. В них нет совершенства, филигранности мастера... Но есть искра. Есть страсть. А что есть у мастера? Техника? Или лучше сказать "закостенелость"? О, нет, дорогуша, поверь... Поверь! Зачем они ищут музу? Да чтобы вспомнить, как были аматорами... Когда вдохновение еще не покинуло. Это как... - Винки задумалась, вскинув ладонь, и, проворачивая ею в воздухе, легонько качнула голову. - Как с висяком у дедушки, - продолжила она с улыбкой. - Простите за мой первородный, но его нужно изрядно потеребить, чтобы ожил... Но разве девушка вроде меня достойна такого пера? Или кисточки? Что там у них... Не важно. Хорош не тот, кто хорошо рисует и уже набил в этом деле руку. А тот, кто вложил душу. Чувство. Кто дерзит попробовать... Наверное, даже восхищаться женщиной мало. Нужно любить. Или... Быть влюбленным. Так правильнее. У тебя все еще впереди, Инглор.

Блондинка кокетливо улыбнулась эльфу, резко отринула немую стену, оставшуюся за ее плечами, чтобы хранить о себе лишь память. И шагнула вперед, в направлении выхода.

- Я пошла. Отдохну в "Сирене". Как проснусь, напишу песню. О тебе, Инглор. Скажу, передал мне незнакомец, чтобы я исполняла в каждом гадюшнике. И вот, дал денег, - Винки похлопала ладошкой по кошелю, и тот приятно брякнул монетками. - А потом исполню ее где-нибудь и всем буду рассказывать. Чем раньше, тем лучше. О... А это тебе, для собаки...

Бардесса вынуждена была вернуться, чтобы оставить эльфу дневник убитого. Но сразу же после этого снова засобиралась в путь.

- Ты жестока, но справедлива, красавица, - эльф скромно опустил голову, перебирая свои четки, - О, где они те времена, когда я был юн и мир казался огромным и неизведанным! Теперь же, когда огонь в моем сердце больше не освещает все вокруг, мне остается лишь посвятить себя медитации, размышлениям о жизни и избиением секстантов, чернокнижников и прочих противников просветления...

- Сек-тан-ты... - поправила эльфа, рассмеявшись, блондинка. На прощанье.
- Сек-с-тан-ты - это другое. В такие и я бы не прочь записаться, если бы только нашелся человек достойный. Принц или король какой-нибудь. Я бы ему такой секстант устроила, что он бы о звездах вообще забыл. А думал только об одной... Но я шучу, конечно. Это прибор такой, я слышала. Учи общий, солнце. Ну, теперь точно пошла...

Договаривала бардесса уже из-за порога. Скрылась из виду. Пропала. Нету...

Валора к тому времени спустилась со второго этажа в компании лысого загорелого мужчины-южанина с татуированным лицом и поблекших на солнце оранжевых мешковатых монашеских одеждах, подпоясанных простой пеньковой веревкой, но в искусно расшитых сапогах со слегка загнутыми носками.
- Раcаад ин Башир - вытянув перед собой руки, он упер кулак в ладонь и поклонился в пояс, приветствуя сестру по вере и ее друга
- Расаад - монах из ордена Солнечной Души и наш единоверец. Мы предоставили ему приют в нашей скромной обители, пока он оправляется от ран полученных в сражениях с приверженцами Шар. Я попросила его доставить послание в храм Сунэ и он любезно согласился - объяснилась жрица
Мужчина подошел и взглянул на тело убитой собственными глазами, сокрушенно покачав головой.
- Такое злодеяние не должно остаться безнаказанным - заявил он ровным, твердым тоном, не позволяя эмоциям отразиться в его голосе - Я постараюсь оповестить их как можно быстрее.
И развернувшись вышел, прикрыв за собой дверь. Подошедшая к окну Лафнинонна могла видеть, как Расаад с удивительной прытью припустил в направлении центра города, проскользнув в подкате под выехавшей из боковой улицы повозкой и скрывшись из виду.

- Я знаю Первородный акван - продолжила после его ухода эльфийка, беря в руку воспроизведенную Карантиром надпись - Здесь сказано «В глубине царства нашей Госпожи покоится Кракен, дожидаясь своего часа. Да восславиться Кракен!».
- Похоже твоя догадка была верна, сестра - с задумчивым видом вернула листок Валора - Это действительно какой-то амберлитский культ, поклоняющийся Кракену. Я слышала что некоторые из них служат Королеве-Шлюхе.
- Это значит, что в опасности могут быть не только суниты, но еще валькуриты и чонтейцы. Мы же как заклятые враги амберлитов должны быть еще в большей опасности, чем они все вместе взятые - жрица видя как Лафни с трудом подавляет зевок, сочувственно пожала ее запястье своими тонкими пальцами - Пойду заварю для тебя кофе, сестра.

На происходящее между Винки и Инглором Лафнинонна смотрела с каким-то отстраненным любопытством. Поведение бардессы можно было охарактеризовать тем самым словом, которое селунитка приберегала для Амберли и ее последователей, но чем дальше, тем больше ей казалось, что девица разыгрывает спектакль для одного зрителя. А может быть, это была лишь дурацкая мнительность самой Нино? В конце концов, Вин могла любить по утрам мужчин, по вечерам - женщин, но постоянно и неизменно она любила только деньги. Были ли шансы покорить ее сердце у не слишком склонной к стяжанию и не тянущейся к богатой жизни жрицы? Сомнительно...

***
Реакция самого Инглора на приставания интересовала Нино в контексте их знакомства. Он был давним другом ее матерей - появлялся раз в пару лет или чуть чаще, приобретал по поручению своего монастыря лечебные снадобья, однако оставался в святилище на некоторое время уже по своей инициативе, активно помогая по хозяйству там, где, по его мнению, требовалась "мужская рука". Арнаэль и Эилиннэ любили монаха как младшего брата, над которым можно вдоволь подтрунивать, их взаимные подколки и отсылки к совместным приключениям были маленькой человеческой девочке непонятны, однако вызывали откровенную зависть: ей хотелось тоже быть старше минимум на полсотни лет, чтобы иметь такую же длинную историю отношений с воспитательницами, тоже предаваться воспоминаниям тихими летними вечерами с кружкой свежего молока в руках, смеясь над какой-то произошедшей десятилетия назад забавной историей... Рядом с Инглором Лафнинонна ощущала себя еще более недолговечной, и это вело к тем грустным мыслям, что заставили ее в конечном итоге покинуть семью.
Правда, на отношение к самому эльфу это не слишком влияло. Ко всему прочему, быстро взрослеющая и созревающая девушка совершенно не воспринимала его как мужчину. Мужчины - это существа с шерстью на лице и омерзительными манерами, они шумно пускают ветры, сидя за столом, рыгают во время разговора, ведут себя по-свински с теми, кто заведомо их слабее, и так далее. Инглор на мужчину не походил - не только отсутствием бороды, следовательно, Инглор - не мужчина. Он... он просто Инглор. В уравновешенном и корректном монахе сложно было угадать того отчаянного ловеласа, с которым были знакомы ее матери, и чье преображение они, уж неизвестно, насколько справедливо, приписывали в значительной степени себе. Наверное, наилучшим показателем отношения Арнаэль и Эилиннэ к нему было то, что они бестрепетно оставляли девочку-подростка наедине со своим другом, рекомендуя ей перенимать его технику боя на мечах.
Учебные поединки с Инглором были для Лафнинонны той еще морокой. Он обладал дьявольски раздражающей манерой фехтования, с массой хитрых финтов, отходов, уклонений, и, главное - с задействованием всех конечностей в бою. Его любимым приемом был удар с ноги в щит девушки, увлекшейся и потерявшей на мгновение устойчивость - удар, крайне болезненно отдававшийся в плече. Впрочем, стремительно растущая и развивающаяся физически Нино постепенно научилась выдерживать напор довольно щуплого в целом эльфа, отвечая на хитрость грубой силой - и их поединки стали со временем куда более острыми и интересными.
Однажды, во время очередного изнурительного боя, когда послушнице никак не удавалось поймать на противоходе щитом ногу юркого монаха, чтобы опрокинуть его в свою очередь не землю, Лафнинонна почувствовала, что ее дико раздражает липнущая к телу рубаха, и стянула ее в воинственном азарте:
- Ну, монах, готовься: сейчас ты познаешь ярость бешеной веремедведицы! - подхватив щит, полуголая девушка хищно оскалилась, собираясь изображать дикую амазонку, однако увидела лишь, как выпучивший глаза Инглор стремительно отвернулся. Зрелище маленьких упругих грудок четырнадцатилетней селунитки, не прикрытых нагрудной повязкой, с торчащими на вечернем холодке розовыми сосками, наверняка заставило монаха вознести благодарственную молитву, что их сейчас никто не видит: гнев Арнаэль и Эилиннэ, заставших свою дочь и друга в подобном двусмысленном положении, было страшно представить.
- Оденься, - демонстративно повернувшись спиной, произнес монах. - Пожалуйста.
И только сейчас Нино осознала, что сделала нечто неловкое. Что Инглор, как ни крути, все-таки мужчина, а между мужчинами и женщинами иногда случается... разное. При мыслях об этом самом разном наконец-то смутилась и сама послушница. Здорово покраснев (так умеют краснеть только блондинки), судорожно натянув пропотевшую рубаху, она пробормотала слова извинения и покинула импровизированное ристалище.
Бой в тот день был окончен.
***

Явление монаха с экзотической внешностью жрицу слегка удивило: в этом святилище, существующем в полуподпольном положении, такой экземпляр селунита-мужчины определенно привлекал внимание. Возможно, стоило взять его в команду - чего стоят монахи Солнечной Души, девушка имела представление, а в их ситуации лишний боец был не повредил. Хотя... хм, как бы из команды не побежали в таком случае сама Винки и ее ручной кот, у которых особой мотивации помимо денежной в намечающейся религиозной войне не было. А еще надо бы договориться с сунитами, а у них тоже может быть особое мнение по поводу происходящего... Ох, заботы, заботы...
Когда они остались втроем, Лафнинонна перешла на эльфийский - в конце концов, это был ее первый домашний и родной язык, на котором она до сих пор думала:
- Этого я ожидала и боялась, сестра. С другой стороны - такая беда сближает, а в деле, ради которого я была прислана сюда, потенциальные союзники нам бы пригодились. Одного из таких союзников я нашла - мне с моими товарищами нечаянно удалось завоевать благорасположение начальника порта - как, бишь, его звать, такой характерный полурослик? Так что, если он или его жена сегодня придут сделать пожертвование Лунной Деве, а заодно поинтересуются нами - не удивляйтесь. Пока не знаю, как бы мы могли использовать это знакомство на пользу Церкви, но очевидно, что пользу из него можно извлечь огромную...
Мысли уже слегка путались: слишком уж много задач стояло на повестке дня, какие-то детали она могла упустить - и Лафнинонна поймала на себе сочувственные взгляды эльфов. Да уж, даже ее матери, прожившие с ней под одной крышей семнадцать лет, так и не смогли полностью уяснить концепцию человеческого сна.

- Устала? - сочувственно спросил Инглор, проводив взглядом собрата по Пути Самосовершенствования. Его всегда удивляло, что люди треть своей и без того короткой жизни проводят во сне. Но тут ничего не поделаешь, людям надо спать, чтобы выдержать давление жизни, - Может, ну его тот кофе, устройся отдохни? Я разбужу, если что. Хотя вы вроде хотели, чтобы я с ни с утра пораньше посреди города отыскал служебную собаку? Да нет, я не в претензии, мы во Вратах, а здесь постоянно что-то варится и что-то продается, полагаю, и собаки тоже.