Полгода... Казалось бы, ничтожный срок для истории страны. Даже для жизни человеческой невеликий срок. Начнись эта история на полгода раньше или полгода позже, все могло обернуться совсем по-другому. И те шестеро, кто искали немецких диверсантов, наверняка бы оставили свой след в истории. Но март 1917 года оказался тем самым распутьем, тем самым перекрестком, на котором судьба России сделала резкий вираж - от Империи в пропасть гражданской войны. Последующие события своим кровавым безумием затмили краткий миг Временного правительства, и редко кто вспоминал месяцы, предшествующие безумному лихолетью.
И те, кто не смотря на тяготы переустройства страны, честно и до самого конца выполнял свою работу, остались в тени истории: где-то между Великой и Гражданской войнами. О них забыли, но сами они - помнили. Помнили свое первое задание на контрразведку так отчетливо, словно оно завершилось вчера.
Таврин Дмитрий Максимович... Надежный, честный, прекраснейшей души человек, он, не жалея себя и сил своих, проводил все время в Архангельском торговом порту, мало-помалу завоевывая если не дружбу, то, по крайней мере, уважение местных чиновников и работников. Будучи поначалу лицом чуждым, он сумел доказать свою правильность и принципиальность, свое глубокое чувство совести и справедливости. Те, кто добровольно стали помогать ему, работали не за страх, а за совесть - все подспудно чувствовали, как подло и низко будет подвести такого Человека.
Александр Николаевич Ганурский и Василий Корнеевич Карпицкий... Из чиновника МВД и офицера кавалерии получился безупречный тандем. Острый ум, напористость и изобретательность позволили им не только провернуть мистификацию с документами, но и проверить действия норвежца и американца, да и уговорить местных чиновников и военных замучить двух подозрительных персон проверками, держа их в постоянном напряжении, заставляя рано или поздно ошибиться. Этим двоим действительно удалось на какое-то время всколыхнуть тихое болото местечковой бюрократии и чинопочитания для оказания содействия контрразведке, и результат превзошел все самые смелые ожидания.
Молоствов Вадим Владимирович... Революционно настроенный прапорщик не только умудрился отличиться на ниве контрразведки, но и стать весьма активным участником политической жизни города: на стороне партии эсеров, само собой. Став достаточно быстро одним из партийных активистов при армейских частях, он не забыл и о своей основной задаче. Перлюстрация писем иностранцев, инициированная им, хоть и была донельзя незаконна, зато весьма и весьма помогла в контрразведовательной деятельности, облегчив, после расшифровки текстов, доказательную базу против замаскированного немецкого агента.
Анна Безфамильная... Очаровательная и бойкая девушка смогла в поразительно короткий срок втереться в доверие к американцу, и вскоре городские кумушки уже судачили о том, куда мир катится: "Мало того, что анператора свергли, так еще и какая-то кокотка, ничуть не стесняясь, ходит под ручку с мериканцем, да еще и (срам-то какой!) прилюдно с ним цалуицца!""
Худшие подозрения девушки действительно оправдались: лже-американец действительно общался с ней на исключительно чистом английском, да еще, считая, что его любовница спит, беседовал с подчиненными на немецком языке. Итак, неприятель был ясен: оставалось только поймать его с поличным.
Идея Карпицкого и Ганурского пришлась впору: конечно, диверсант не мог пропустить такой лакомый куш. А стараниями Таврина весь порт втихую судачил о том, что скоро тайно прибудет важнейший и опаснейший груз. Кроме того, Дмитрий Максимович сумел договориться с главами местных рабочих артелей и с людьми Богданова о том, что они всячески постараются не препятствовать наружнему наблюдению немецко-финской группы, при этом активно изображая нерасторопную и неумелую бдительность. Анна же, проявив чудеса изворотливости, смогла подслушать переговоры "инженера" со своими подручными, и узнала точный день и час диверсионной операции.
...Все прошло как по маслу: неудачливые подрывники были взяты на месте с поличным, и вскоре уже давали показания. Беда была лишь в том, что новой власти они были уже не нужны. Немца экстрадировали в Аргентину - согласно представленному паспорту, финнов же отправили на строительство Муржелдора. Сами же контрразведчики, которых ныне возглавлял эсер прапорщик Жидков, больше заинтересованный политикой, чем службой, были вынуждены потуже затянуть пояса: и без того невеликое жалование стало просто смехотворным. Работы не было - в поитических пертурбациях страны всем было наплевать на действия вражеских, нейтральных и союзных секретных агентов.
Приближался восемнадцатый год, ставший для архангелогородцев и наших героев переломным. Но это уже - совершенно другая история...