Илион должен быть разрушен | ходы игроков | Митуссили, предводитель хеттских колесничих

Приготовления к выходу не заняли слишком много времени. Кони были накормлены, мечи наточены и воинство Митуссили было готово выступать, когда Гелий еще не достиг зенита. Хеттский колесничий мог быть доволен своими воинами - они действовали быстро и слаженно, на их бородатых суровых лицах проступала радость от предвкушения грядущей битвы. Вскоре прибежал гонец от Энея со следующим посланием:

Владыка хеттов! Я прошу тебя, Пентесилею и Париса занять дальний, пологий холм. Пусть твои колесницы скроются за ним и будут готовы действовать. Когда придет время, мой вестник подаст знак - и пусть легкие колесницы тогда с амазонками отправятся беспокоить врага, ни в коем разе не вступая в прямой бой; если же ахейцы выведут свои колесницы, отманите их подальше, и пусть твои тяжелые колесницы сокрушат их при поддержке прочих отрядов, лишив войска Агамемнона подвижных частей.
Главное сейчас - нанести ахейцам урон и заставить их нервничать, не теряя своих солдат. Если ахейцы решат атаковать раньше - обстреляйте их и организованно отступайте ко второму холму. Но не начинайте раньше времени!

Восточный ветер трепал разноцветные флаги на колесницах "Быстроногих", от чего казалось, что нарисованные олени действительно бежат вперед, оставляя под ногами леса и горы. Нетерпеливые лошади страсно желали последовать их примеру, и возбужденно фыркали, увидев огромную равнину, которая прстиралась впереди. Но возницы успокаивали и удерживали скакунов, заставляя их бежать легкой трусцой, или вообще идти - нужно беречь и економить силы животных, иначе на поле боя от колесниц не будет проку. Так учил великий Килкули, прищуривая от солнца глаза, и неистово ругая "олухов и растяп". Митуссили с теплотой вспоминал старого хрыча, чтоб его ревматизм схватил. Благодаря жесточайшим тренировкам все они сейчас живы, и стоят на этом поле, как одна из лучших (да что там, по праву лучшая) колесничная в мире. Будь миттаниец здесь, он бы наверное улыбнулся... или последними словами выругал за какую-небудь мелочь. Какая-то часть души воеводы мужей колесничих вме равно скучала за стариком. "Надо будет послать ему подарок, напомнить о себе, если выживем конечно. И в гости зайти. Думаю, какая-нибудь хорошенькая троянская или аххайская невольница подойдет для подарка, хоть может он предпочтет аххайского вина."
Тем временем войско хеттов правильными порядками вытекало из ворот. Впереди шли пешие, проворные и страшно недисциплинированные луккай, похожые на екзотических птиц своими ярко синим круговым плюмажем на шлемах. За ними гордо катились Львы, блестя доспехами на солнце, словно вылитые из чистого золота. Они шутили, ругались и перекрикивались, проверяя остроту мечей и целостность щитов. Замыкали шествие тяжелые колесницы - Молнии Тешуба, впичетляя людей на стенах своими размерами и крепостю. Возницы и щитоносцы не шумели и не выкрикивали свои подвиги, он сохраняли спокойный и надменный вид - их слава бежала перед ними, вселяя ужас в души врагов. В каждых глазах горел азарт будущего столкновения.
Владыка колесниц на своей тяжелой упряжке ехал впереди Молний, словно воплощение гордости и свирепости. Его колесница почти не отличилась от остальных, лишенная роскошного декора, лишь знамя с молниями развевается над головами. Митуссили истинно наслаждался видом своего войска. Он не строил иллюзий, и прекрасно понимал, что будут жертвы, и возможно большие. Но оно того стоит, а все их жизни теперь в руках Повелителя громов и бурь.
Неостановимое движение армии задержали только группа троянок, из храма неизвестного хетту бога, которые украсили коней цветами, желая им вернутся з победой, и запыхавшийся юнец, который принес послание Энея.
Выслушав и отпустив мальчика, колесничий подозвал к себе всех приближенных командиров:
- Хатуссила, Аратама, ко мне.
Двое - простой разбойник и колесничий аристократ уже рядом, внимательно всматриваясь в лицо командира, и дожидаясь приказаний.
- Соломенный чурбан, вот наконец и обещанное тебе сражение с грабежом. Аххайский лагерь богат, но не смей штурмовать его. - обращается он к высокому рыжему луккайи, которые даже выглядел дерзко, не говоря о поведении. - Приветствую, Аратама. Вижу твои воины готовы. Вам предстоит славный бой. - это уже к смуглому и чернобородому хурриту в раскошном доспехе. - Тебе полная свобода действий, только не увлекайся, у врага тоже есть колесницы и прекрасно бронированная тяжелая пехота. Кусайте их как змеи, и ведите к нам. С вами будут девы-воительницы. - Митуссили даже усмехнулся, заметив огонек в глазах Аратамы при упоминании амазонок.
- Опять прикажешь отсиживатся в тылу, пока другие захватят все трофеи? Плохой ты командир, хаттийская собака... - небрежно улыбается луккай.
- Заткнись, рыжая крыса! Как смеешь так разговаривать со знатным воином и своим командиром? - восклицает Аратама, бросая злой взгляд в сторону Хатусиллы.
- Слушай меня, соломенный. Вам тоже есть работа. Займете этот холм - Митуссили указал на пологий восточный холм вдалеке - и затаитесь. Когда я подам сигнал, атакуете противника, метя ему в спину. Не вступайте в ближний бой, просто истребляйте и утомляйте их. Потом присоединитесь к нам. - кратко и без лишних ругательств разяснил он задание.
- Хорошо, окаянный. - мрачно бурчит Хатуссила, мнгновение всматривался за линию горизонта, а затем отошел к своим бойцам.
- Приказы я понял, воєначальник. Главное, чтобы ваши хатти не оплошали. Раздавите их как скорлупу. Но перед этим, они познают гнев Львов! - улыбается Аратама, и быстро поворачивает коней, созывая марьянну к себе.
- Уж не оплошаем, не беспокойся - хмыкает под нос Митуссили, оборачиваясь к воинам, наблюдающим краткий совет.
- Друзья, мы укрепимся за холмом, недвижимые словно змея, выжидая, когда противник попадет в заготовленую ловушку. Сегодня нам предстоит великое свершение.- голос его разносится над шеренгами колесничих словно гром.- Враг силен и крепок, я этого не скрываю. Но никогда ему не приходилось сражатся со столь храбрыми и умелыми воинами. Вы не люди, насили, вы боги. Боги ветра, скорости и неизбежной смерти. Если кто-то из вас боится, или чувствует слабость, просто помните - мы не умираем, мы просто возвращаемся домой. И пусть воспоминания о ваших земных домах согревает вас и внушает силы. Так принесем же смерть, тем кто не ценят свою жизнь настолько, что рискуют выступить против нас!
Затем, хеттское воинство двинулось вперед. В зловещей тишине, как сама смерть.

Быстро шли кони по равнине и вскоре колесницы оказались у восточного холма, на котором уже вовсю трудились воины Энея, готовя возвышение к обороне. Амазонки, впрочем, двинулись к западному холму и вскоре заняли его вместе с трояно-дарданскими лучниками. Аратама, отделившись от колесниц Митуссили, вскоре скрылся за восточным холмом. Когда колесницы Митуссили расположились за возвышением, а луккай, подоспевшие вслед за Молниями Тешуба, начали подъем на холм, прибежал гонец от Энея со следующим сообщением:

О союзник великой Трои! Твои войска будут полезней у дальнего холма - только на твои колесницы надежда, если ахейцы решат перерезать наших лучников, а отсюда они могут не успеть прийти на помощь! Прошу, поспеши туда, к Пентеселее и Парису, пока я укрепляю этот холм.