Возвращение. Шаг второй | ходы игроков | По боли, по чувству, по совести ...

- Я о-один Валар. Одиночка в о-одиноком м-мире. Без любви. Без ды-ырузей. Зачем мне жить? С кем жить? Ты-ыворить предназначение? А за-зачем мне пы-ыредназначение к-когда я о-один, когда не с кем ра-азделить путь и дорогу, выпить пиво и ра-ассказать старую добрую шутку? - Фон Бранден нахмурился и поглядел в сторону натхо. - У м-меня нет с-секретов ни от ды-ырузей, ни от вы-ырагов. Я проклят, на-натхо. Действительно пы-ыроклят с того дня к-как брат сломал мне ногу зачарованным станком. Кы-ыримхильда фон Бранден его создала, а к-когда ее родного брата и любовника за-запытали вернув в Бранденсбург у-увечного безумца с собстственным членом на шее, Кы-ыримхильда вложила всю свою ненависть в Бранденовский костеломательный станок. Вот и всё. Пы-ырошли столетия. М-мой брат нашел его и м-мечтал сунуть туда чью-нибудь к-конечнось...проверить не врут ли старые легенды. За-зная м-моего брата, я д-думаю он лишился покоя обнаружив такую милую вещь в подвалах нашего замка! Ну, и м-моя нога к-как раз на это сгодилась. Но я же полунелюдь! Станок Кы-ыримхильды созданный для убийства не смог у-убить другого фон Брандена. Кы-ыримхильда фон Бранден любила сы-ывоего брата и видно не загадывала, что о-отношения со временем слегка п-похоладают. Н-не додумала м-моя прабабка что п-потомки будут н-ненавидеть друг друга так сильно...Она-то Кримхальдера любила. Пы-ыроклятие лежит н-на мне. Да мне и всё равно. К-какой смысл что-то м-менять? Мэльи нет. Валар и Ф-феари уйдут своей ды-дорогой. В этой сказке ды-ыля меня нет счастливого финала. Пы-ыроще будет если я у-умру. М-мне проще и всем будет пы-ыроще. К-к-к чему пы-ылодить сложности?

- Ты действительно проклят, -сказал Вигго. - Но не думаю, что этот твой станок и есть причина. Ты можешь не верить мне, а можешь поверить. Истина от этого не изменится. Проклятие наложен на тебя при рождении и так тесно вплетено в саму ткань твоей жизни, что отделить его от тебя без риска уже невозможно. Но это проклятие, оно не даёт тебе видеть что-то, что имеет отношение к твоей родине. Я думаю, оно закрывает тебе глаза на то, что ты можешь изменить. Что-то между Лесными Людьми и твоим народом. Быть может, ты избран для того, чтобы принести перемены, но из-за него умрёшь и не сумеешь сделать это.

- О-оставь м-мою родину в покое, В-виго. Г-гемландцы решают сы-ывои п-проблемы сами и т-ты н-ничего не за-знаешь о моем н-народе. Если это пы-ытребуется, к-каждый г-гемландец пы-ыримет смерть и убьет всю свою семью, чтобы не угодить в рабство Таможенников. Рейгмен и Святая Церковь за-защищают нас от любого бесчестья! Не сравнивай Г-гемладндию с этой страной в к-которой мы на-аходимся сейчас. Г-гемландия это край Чести - край, где нет к-компромисса и где к-каждый поступок всерьез! У нас нет м-магии, нет к-колдунов, нет поганых лекарей, а Церковь и За-закон Храбрости м-мерило всему! Лесные Люди часть н-нашего рейгмена. И если этого потребуеет наш К-кодекс Чести м-мы погибнем все. Но п-погибнем как гемландцы. П-погибнем свободными!

Фон Бранден сверкнул глазами горделиво выпрямившись.

- Вы-ыторое пы-ыроклятье? Всегда за-знал что я везунчик и что жизнь м-меня любит! Н-ничего страшного. От тебя, Вигго, я бы н-не принял даже гы-ылоток воды погибая в пустыне. Ты м-можешь отнимать у людей память и и-играешь их жизнями к-как своими игрушками. Я пы-ыредложил тебе деньги и свою жизнь и ты о-отказался, швырнув мне это под ноги. Х-хочешь м-мучить этого несчастного н-натхо? Выносить вердикты и и-играть в судью? А я считаю что судить надо тебя и к-каждого зы-ылодея к-который помогал тебе! Я достоин сы-ымерти уже з-за то что помог тебе обрести н-нового раба и у-уничтожить его н-надежды на годы и годы вперед.

Фон Браден горько усмехнулся.

- Лишишь н-натхо памяти...А ты са-ам-то лишался ее, о Великий Чародей? За-знаешь ли к-как это м-мучительно, день з-за днем за-забывать всё чем ты был...а п-потом вспоминать, у-ущербно и страшно...видеть о-обрывки былого в к-которых ты уже и сам ничего не смыслишь? Д-думать...ты ли еще это...и-или уже не ты. П-понимать...к-как мало пы-ыравды в собственной голове! Ты палач Вигго. Палач и пытательных дел м-мастер!

Покачав головой, Ульрих плюнул себе под ноги и растер плевок, показывая что он думает о предложении Таможенника. Повернулся к Валару.

- И тебя к-комрад я тоже пы-ыросить о помощи не могу. Ты о-обрел женщину, богиню, смысл жи-изни! У тебя впереди ды-долгий и возможно счастливый путь и я более н-не могу цепляться з-за вас ды-ывоих. Ульрих фон Бранден третий лишний в этой к-компании! Я бы-ылагодарен за ту часть дороги к-которую мы разделили вместе. Бы-ылагодарен з-за надежды, з-за приключения, з-за м-маленькие ра-а-адости выпавшие на этом темном и м-мучительном пути. Но. Ды-ыружба дружбой, а у тебя н-на руках прекрасная женщина. Кы-ырасивая и любящая тебя всем сердцем женщина, Валар! У тебя ты-ылько две руки и ты держишь ими леди Ф-феари. О-одинокий к-калека не должен цепляться за вас! Я сы-ылишком люблю вас о-обоих чтобы гу-убить ваши отношения с-собой. Вы у-устали и вам н-нужно о многом поговорить. Благословляю вас обоих! Возьми пожалуйста моё золото с Та-аможни и распорядись им во благо леди Феари. Не сомневаюсь что ты в состоянии прокормить себя, Валар. Но...П-пусть будет н-на первое время...леди н-нужны украшения, и о-одежда, и у-удобные места для ночлега. Я за-завещаю всё тебе, Валар. Тебе и Леди Феари. Кы-ыроме Найджелла. Найджелл вернется домой вместе с А-арсением Джу.

Ульрих кивнул головой и с теплой улыбкой поглядел на этих двоих. Валар и Феари! Измученные, смертельно уставшие люди. Леди Гвидичи без сознания. Он не смеет более мучить их своей компанией. Он бы очень сильно хотел быть рядом, идти счастливым и веселым...
Но.
...В жизни так редко бывает так как хочется. Ледь Мэль умерла, натхо так и не удалось спасти, и единственные родные люди заслуживают счастья, а не фон Бранденовского дерьма.

- Я и-иду наверх, Вигго, и жду тебя та-ам - пы-ыроклятые к-казематы н-не место для боя. У-улаживай дела и за-завершим наше дело. Хочу п-поглядеть на синее солнце еще раз...- Понизил голос до шепота. - ...В последний раз.

Безымянный стоял неподвижно, глядя уставшими глазами на рыцаря. Он слушал, слышал, понимал и от того ему становилось невыносимо горько.
- Один? Без друзей? - Вал сокрушенно покачал головой.
- Легко же ты отказываешься от тех, кто шел за тобой, пребывал в твоей тени, но в трудный час приходил на помощь. Ты давал клятву Гемландской церкви, а сейчас "Зачем мне предназначение?". ты столько рассказывал мне о своём боге, чести и традициях, о важной роли святого воина креста, его миссии в помощи людям, искуплении через страдания и испытания посланные господом, что я поверил тебе. Теперь же ты берёшь свои слова обратно...
Человек переступил с ноги на ногу, ощущая как немеую руки и ноги, но упрямо продолжал стоять, удерживая на руках огненную женщину.
- Проклят... - Вал невесело поджал губы.
- Когда-то давно родился человек, которому было суждено потерять в этой жизни всё, обрести власть и могущество, но опуститься на самое дно, стать проклятием земли и чудовищем. Он умирал, но тёмные боги его возвращали. Он утратил всё, включая собственное имя и лицо, теперь он стоит перед тобой. У него по прежнему ничего нет кроме рыцаря Ульриха фон Брандена и леди Феари Гвидичи. Из тени вышел он, в тень и обратится...
Отведя взгляд в сторону, Вал отступил на шаг и отрицательно покачал головой. Не ожидал от друга подобного решения. Слова застряли в горле, не в силах преодолеть вставший в горле ком. Отвернувшись, валериец глубоко вздохнул, набирая в грудь спёртого воздуха и проглатывая обиду.

- Не смей его трогать, Вигго! Он лишился слишком многого, что составляло его суть. Лишив проклятия, ты даруешь ему жизнь, но отберёшь идентичность. Я так же хотел помочь ему, но нельзя накормить сытого. Это его боль и ему решать как с ней поступить. Если он решил уйти, пусть хотя бы уйдёт достойно, в своём уме и памяти, тем, что составляло его суть.
Вал отошел дальше, уходя с дороги Ульриха фон Брандена. Если тот решил отказаться от всего, то это его выбор и последнее, что мог валериец сделать для своего друга, это не мешать, оградить от влияния таможни и не дать разрушить его личность.

Вал с трудом опустился на колено перед рыцарем и поклонился.
- Для меня было честью знать тебя, Ульрих фон Бранден из Гемландии. Я не могу изменить твоего решения и не могу удержать, но я могу принять твой выбор, как младший брат принимает решение старшего. Я видел в тебе друга, а теперь теряю брата.- и уже тише добавил.
- Надеюсь когда нибудь ты сможешь нас простить, что мы пошли за тобой против твоей воли...

Брать на себя ответственность, решать чужие судьбы, как же это не просто. Гораздо проще эгоистично жить думая только о себе, решать только свои проблемы, но как поступить, когда сомнения гложат душу и невозможно найти верного решения, а подсказать нему. Богиня не отвечала, а Вал не мог оставить ни её ни рыцаря. Всё что ему оставалось, это забрать женщину с собой и отправиться за рыцарем, надеясь что придя в себя, госпожа Гвидичи выберет тот путь, который сочтёт для себя верным.

Такова цена дружбы, что ради любимых отказываешься от себя, отдавая всё им. И нет большей радости, чем знать, что все твои мучения, лишения и страдания небыли напрасны.

И вал поднялся, ощущая как дрожат его ноги и руки.

- Валар. Т-ты! Т-ты!!! Ты са-амый упрямый человек, к-как гемландец...и еще хуже. Видит Бог! Я предложил тебе деньги, пы-ыредложил тебе свободу от себя. Я н-ничтожен, пы-ыроклят, от м-меня нет никакого толку. От фон Бранденов всем о-одни несчастья! Рано и-или поздно т-ты сам н-начнешь желать чтобы я сдох в к-канаве и оставил вас в покое. Вдвоем о-оставил бы в покое. Вы бы смогли жить тихо и м-мирно с леди Гы-ывидичи, п-путешествовать и быть вместе. Вы-ыдвоем. Но...

Рыцарь вздохнул хлопнув ладонью Наёмника по плечу.

- Я...я н-не могу уйти так. Я н-не могу тебя ненавидеть рыжий у-упрямец... Ты так и будешь держать свою женщину о-один н-на весу, или п-позволишь помочь?

Рыцарь тяжело улыбнулся, через боль и труд этих последних, невыносимых часов. Таможня. Натхо. Постоянные унижения. Он устал. И он был счастлив тому что всё закончится, но закончится с надеждой.

- Я пы-ырощаю тебя, Валар. Пы-ылевать! Пошли н-наверх, п-пойдем от этих чертовых к-колдунов наверх. Подышим воздухом, выпьем чистой воды...На солнце. Добро. И-идем на солнце! П-поединок, пы-ырочее, разговоры о высоком и предназначения...Пошли наверх. Надо п-подышать. Леди Гы-ывидичи нужен свежий воздух. И мне тоже.

Рыцарь поглядел на Валара. Понизил голос.

- Е-если кы-кто и может помочь мне с проклятьем так только ты...ведьмак. И...я пы-ырошу о помощи. Позже. П-потом...Помоги мне! И ты возненавидишь м-меня, и леди Феари п-потребует о-оставить меня к-как старого пса в к-какой-нибудь корчмажке. Мои шлюхи, пы-ылатья, пы-ыривычки и любовь к лошадям. Оно допекет вас о-обоих. Так и будет! Я невыносим, м-мой юмор н-надоедлив и глуп. Но...я буду рад пройти еще немного ды-ырожек. Втроем. Пы-ыроклятье! Я не хочу подыхать один.

Рыцарь перешел на шепот, так чтобы слышал один только Валар.

- Спасибо тебе...эээ...брат. Я был сиротой. А теперь. Т-теперь не сирота.

Свежий воздух привел Феари в чувство, как только прохладный поток воздуха скользнул по ее горячему лицу. Она нехотя разомкнула очи и огляделась. Она была на руках у Валара, рядом стоял Ульрих, и они уже не были в этом ужасном подземелье. Клаустрофобия медленно отступала во мрак подсознания.

- Что произошло, мальчики? - обеспокоенно спросила она, потирая лоб.

Она помнила, что Вигго говорил ей о проклятии Ульриха, но сейчас ей было трудно понять, привиделось ли ей это, или так и было на самом деле.

- Мы-ымного чего произошло. Я назначил поединок Вигго, и я н-не за-забыл своих слов. - Рыцарь вздохнул, с облегчением вдыхая свежий дневной воздух. - Я по прежнему на-адеюсь скрестить с ним наши м-мечи, леди Феари! Но теперь пы-ыридется честно сказать что бой будет не до смерти и оставить Вигго его жизнь, на-адеясь что и он оставит м-мою жизнь в покое. Вигго к-конечно подумает что я ты-ырус и обосрался в последний м-момент, но мне пы-ылевать. Н-на мне два пы-ыроклятья...и...и я и-имею право на некоторые послабления.

Рыцарь кивнул головой, задумчиво дергая себя за косу.

- М-может быть впереди новый путь или с-смерть, м-может Вигго пожелает точного и-исполнения моих слов и я пы-ыриму свою судьбу. М-мужчина должен о-отвечать за свои слова, особенно Г-гемландец! Но сейчас мы вместе. И м-мы здесь. И всё о-остальное не имеет значения. Синее солнце, ветер, новое у-утро. Бы-ылагодарю вас обоих за этот мо-о-мент, ды-ырузья.

Феари по-дружески похлопала его по плечу, стоя уже в обнимку с Валаром, чувствуя, как тьма, наконец, отступает. Девушка улыбалась в объятиях рыжего ведьмака, поглядывала на синее небо и думала о чем-то своем, о чем-то хорошем.

Вал выглядел хмурым и задумчивым. Он буквально ощущал, как начинает рассыпаться в прах изнутри.
- Я бы с радостью тебе помог, дружище, но силы слишком не равны. У меня уйдёт слишком много времени, чтобы одолеть твою хворобу. К несчастью, есть более сильные ведуны, что способны творить зелья невиданной чистоты и силы, которые гораздо быстрее помогут тебе встать на обе ноги. Вот только... Эти зелья в распоряжении Таможни и Вигго. Я мог бы тебя обмануть, принять от них зелье, но... На твою голову выпало достаточно лжи и обмана, чтобы быть обманутым мной...
Тело содрогнулось, Вал кашлянул, а из лёгких вырвался клуб сизого пепла, что почти сразу растворился в царящем полумраке подземелий. Но казалось валениец не придал этому значения, он улыбнулся и сделал шаг к выходу.
- Время покажет, Ульрих. Мы все не святые, но пока прядется полотно судьбы, у нас есть шанс что-то изменить...

Путь наверх был сложен, каждый новый шаг был тяжелее предыдущего, но седой упрямец шел вперед и не останавливался, пока не оказался снаружи. Свежий воздух привел леди Гвидичи в чувство, она опустила ножки и соскользнула с рук валерийца. Ему потребовалось немного времени, чтобы совладать с головокружением.
- Чтобы убить, ненужно много сил, гораздо больше их нужно, чтобы оставить своего обидчика в живых, а то и вовсе отказаться от поединка. Я не вижу слабости в твоём желании биться не на смерть, ведь умереть легко, гораздо сложнее продолжать жить вопреки всему. Полагаю, Вигго оценит подобный жест. Мы можем считать его кем угодно, но он не глуп. Неоправданный риск не входит в его планы... Да и кто-то же должен присмотреть за Натхо, кроме меня, ведь и моё время не бесконечно...

Рука безымянного скользнула по плечу Рыцаря, а затем он улыбнулся, ощущая как под прикосновениями огненной богини, его плоть медленно обращается в прах.

- ... по совести, - сказал Вигго, не обращаясь ни к кому, словно это было окончание фразы. Следом за ним на поверхность вышли только Ланселот с Джуффиным.
- Остальных я отправил туда, где им надлежит быть. - На руках Вигго держал сверток. Что-то, завернутое в его плащ, ворочалось там, издавая слабые хнычущие звуки. Он подошел к Феари и показал ей младенца. Это был крупный розовощекий мальчик. Он улыбнулся женщине, пустил слюни и сказал:
- Гу-гу. - Вигго протянул ей ребенка. - Нам пора.
В воздухе прямо за его спиной возникла дверь.

Они исчезли в проеме двери, за которым виднелся утренний лес, тропинка и домик невдалеке. Валор и Феари ушли туда вместе с чародеем. Что было с ними далее никому не известно. Но мы то знаем, что ласковые руки любимой женщины, покой и время лечат любые раны. Особенно раны душевные. Их ребенок рос, пока не вырос и не сдал свой главный, как он думал, в жизни экзамен. Но, когда это случилось и он осознал то, чем был и чем мог бы стать, в дом Валора и Феари явился Шрага с остальными двенадцатью каравод. И тогда для приемного сына ведьмака и колдуньи настал действительно самый главный в жизни экзамен. Мы не знаем, как он прошел его, но он был готов к нему наилучшим из возможных образов. Он ушел из родительского дома, но часто навещал их. Однако же в сердцих Валара и Феари осталось место для любви к еще четверым мальчикам и девочкам, которые вовсе не были их приемными детьми.

Вигго же вскоре вернулся.

Он и сэр Ульрих обнажили не мечи, но долго о чем-то говории, а в конце концов выпили вина и Вигго отвел Ульриха той же дорогой, которой ушли Валор и Феари.

Но это уже совсем другая история.

Занавес.