Просвет в облаках | ходы игроков | Гильдия Магов

Артур ничем не выдавал своих эмоций, не проявлял ни малейшего признака слабости, но на самом деле парень жутко нервничал. Никогда они не сталкивались раньше и сегодняшняя встреча во многом могла определить дальнейшие их взаимоотношения. Гроссман не был уверен в своих силах, понимал, что если сейчас потерпит поражение, то будет повержен на глазах своих друзей и почитателей. Но отступать было уже поздно. Да и ещё не давала покоя мысль, что если он всё же победит, то это будет крах Льёта - все былые насмешки обретут под собой почву, и вот тогда он сможет полностью воспользоваться выгодами своего положения... Артур, на мгновение поддавшись мечтаниям, вернулся обратно в реальность. Сначала нужно было сделать дело, а уж потом пожинать плоды...

Зак, отличавшийся отменным здоровьем и избытком мышц на фоне недостатка мозгов, набычился, одарив Льёта испепеляющим взглядом. Но ничего не сказал - знал, что Артур не любит, когда его перебивают. Но всем своим видом он давал северянину понять, что они ещё встретятся, и уж тогда Льёт пожалеет, что родился на свет. Ярость Зака была тем забавнее, что все вокруг отлично понимали, кто и о чём будет жалеть в случае поединка между ними.

Ральф тоже ничего не сказал - лишь вздрогнул, поражённый тем, что его заметили и обратили внимание. Такая тенденция совсем ему не нравилась - скромно вперив взгляд в землю, парень дожидался пока о нём позабудут, в душе надеясь, что никто всё же не попросит его наложить эти щиты, пусть и забавы ради.

Билли пожал плечами, давая понять, что он ничего не имеет против как накладывания щитов, так и самого Льёта. А вот Стейси, откинув рукой непослушную прядь светлых волос, польщённая и раздражённая одновременно, посмотрела на Льёта с большим интересом, чем за все разы в сумме до этого:
- И на какие такие подлости я способна? - ехидно поинтересовалась она.

Зак и Арти - эту парочку Льёт недооценил. Зак, оказывается, умеет держать себя в руках. А Арти, оказывается, умеет держать Зака на поводке. Или это у них случайно получилось? Точно понять всю механику подобных взаимодействий северянин не мог и не слишком-то хотел. Значит - придется воспринять это как данность.
Билли, напротив, оправдывал ожидания. Выглядел нейтрально-надежно. Может, конечно, это такая хитрая маскировка - но... но думать так уж слишком параноидально. И напряжно. Будь что будет.
Ну а Стейси...

Стейси-стервоза. Было бы глупо отпираться - девушка она привлекательная. Отчасти, именно из-за внимания таких девушек Льёт недолюбливал Арти. Не то чтобы он сам был так уж обделен женским вниманием - но "потолком" северянина были служанки, певички и купцовы дочки. А Стейси - Стейси птица другого полета; такие девочки, глядя на Льёта, обычно делали "фи". И глупо было бы отрицать, что на самом деле Льёту бы хотелось совершенно другого отношения. Таким образом, Стейси сейчас олицетворяла собой все то, что ему нравилось и что его раздражало в знатных южаночках. Умная, хитрая, красивая. Сильнее, чем Арти. Но - женщина.
В общем, ответить ей достойно было для Льёта той еще задачкой. Вот уж где уроки мэтра Крауца пригодились бы, тот всегда слыл знатным ловеласом. Оставалось положиться на удачу и плыть по течению, придерживаясь заданного направления.

- Одна глупая варварская северная поговорка гласит "не доверяй женщине своего врага ни свой щит, ни свой меч, ни свой кров, ни свою пищу". А я всеж таки глупый варвар с севера, - пожал плечами и перевел свое внимание на Гроссмана, - ну так что, Арти? Билли наложит щиты, Зак, Ральф и Стейси отойдут в сторонку. Возражения?

Стейси пристально всматривалась в Льёта, удивляясь, почему не замечала его никогда раньше. А ведь парень был совсем неплох - у него был стиль, да и внешность вполне себе привлекательная. Когда северянин заговорил, девушка, впрочем, тут же закатила глаза и беспомощно развела руками, отходя в сторону - она вполне вполне оценила полную сарказма самокритику, и решила более не настаивать на своей кандидатуре. В конце конов, за поединком будет куда приятнее наблюдать будучи полностью расслабленной. Она улыбнулась своим мыслям - на этот раз даже и не решив определённо, кого хотела бы видеть победителем. С одной стороны ей нравился Артур, но если выиграет Льёт... О, тогда это будет очень интересно. Непринуждённо опустившись на ближайшую лавочку, Стейси вновь откинула непослушную прядь, и приготовилась лицезреть грядущее представление.

Билл, с решительно-сосредоточенным выражением лица, подошёл сначала к Артуру и, замысловато изогнув пальцы, прошептал магическую формулу. На первый взгляд могло показаться, что ничего не произошло, но присмотревшись повнимательнее, можно было заметить окутавшее тело Гроссмана фиолетовое свечение. Проделав те же махинации со стоящим напротив Артура Льётом, парень остановился чуть в стороне, на примерно одинаковом от обоих участников расстоянии. Все эти приготовление не могли не привлечь внимание зрителей - вокруг дуэлянтов собралась уже приличная толпа, состоящая, к счастью, из одних только учеников разных полов и возрастов.

Артур выглядел на удивление спокойным и сосредоточенным, что было для него весьма несвойственно. Билли, честно следуя предписанным правилам проведения тренировочных поединков заговорил:
- Вы знаете, что нужно делать. Ваша цель - не убить противника или проломить тренировочный щит, а лишь его коснуться и...
- Достаточно. - нетерпеливо бросил Гроссман.
Билл,прерванный на полуслове, насупился, но уступил:
- Как скажешь. Три. Два. Один. Начали!

Так. Выбросить южанку из головы. Выбросить из головы Зака. Выбросить из головы зрителей.
На слове "три" молодой маг сделал глубокий вдох. Сейчас и именно сейчас он ощущал выпитое - тяжестью в голове, движением в крови; с этим, как и с лишними эмоциями, как и с лишними мыслями, тоже предстояло бороться.
На слове "два" мир вокруг обрел резкость, ясность и четкость картины художника-аккуратиста. Казалось, что при желании можно легко рассмотреть любую мелочь, любую деталь. И в центре всего - самое четкое пятно, самая важная точка - Гроссман. На удивление спокойный. В голове у северянина едва не случился всплеск ненужной активности - "как? почему? зачем? удар в спину? козырь?"; едва не случился - потому что был подавлен. Осталась только напряженная настороженность.
На слове "один" все вокруг выцвело и истлело. Смазалось и поплыло. Пришло в движение. Молодой маг выдохнул, выдавил сквозь зубы набранный в грудь воздух.
Так. Выбросить из головы все лишнее. Постулаты Мордекайнена? Будут тебе постулаты Мордекайнена!

- Начали!

Вдох. Обе руки выбрасываются вперед; это простейшая связка простейших чар, безотказных и почти мгновенно применяющихся, активируемых жестом. Проблема только в том, что активировать оба жеста нужно одновременно. Резкое раскрытие ладони в жесте отрицания; хлесткий взмах кистью. Простейший щит - и Ледяное копье. Ну, или, учитывая скорость происходящего, скорее - Стрела.
Но это только начало. Постулаты Мордекайнена. Нужно что-то долгодействующее. Стрела уходит в полет, щит начинает ощущаться - и оба этих ощущения необходимо поддерживать. Буквально чувствовать стрелу вплоть до момента попадания в цель, буквально коже ожидать удара по щиту. И третье действие. Завершающее связку. Третье ощущение. На выдохе:
- Smerte!
Это не классическое прочтение; это северный диалект. Маленькая хитрость - чтобы противник не понял что за заклинание на него направлено. А переводится это слово как "боль". И Льёт ищет глазами глаза врага - чтобы давить этой болью до тех пор, пока хватит сил.

- Начали!

Повторять дважды не пришлось – Гроссман резко выбросил руки вперёд, пробормотав себе под нос формулу заклинания. В отличие от Льёта, Артур применил классическую для магических дуэлей тактику «луча силы» - из его раскрытых ладоней вырвался сноп призрачной багрово-красной энергии, устремляясь к противнику.

В то же мгновение северянин швырнул свой заряд, отдающий холодной синевой вечных льдов – стрела столкнулась с потоком Гроссмана, породив небольшую вспышку ослепляющего света. Короткий импульс, в который Льёт вложил колоссальное количество энергии, играючи разрубил луч противника, где сила была рассредоточена равномерно, а не сжата до невозможности.

Артур запаниковал, понимая, что проигрывает, причём проигрывает стремительно. Стрела, рассекая выпущенный им поток силы на две части, неслась прямо к нему, практически не теряя скорости. В ужасе Гроссман прекратил выделять энергию на поддержание луча, одновременно вскинув обе руки для создания щита. Заклинание, сопровождавшее это действие, было выкрикнуто голосом, в котором преобладали истерические нотки. Потеря самообладания и концентрации привела к весьма плачевным результатам: выбросив неоправданно огромное количество энергии в пространство, Артур не смог и треть от неё заставить соединиться в защитную полусферу. Да и то, что в итоге всё же сложилось в магический щит не выдерживало никакой критики - полупрозрачной красноватый овал постоянно мерцал, грозясь исчезнуть и без посторонней помощи. Но помощь всё же пришла – концентрированный заряд Льёта пробил жалкое подобие обороны, и, на остаточной, практически иссякшей энергии врезался в тренировочный щит.

Билли, явно не ожидавший такой динамики поединка, охнул, но всё же смог удержать ограждение. Артур, истративший всю свою энергию практически ни на что, рухнул на колени, тяжело дыша. И тут его настиг последний удар Льёта. Коварное заклинание, вызывающее физическую боль в теле противника, не имело никаких внешних проявлений. Энергетический импульсы не неслись по воздуху, разбрызгивая фонтаны искр во все стороны – оно достигало пункта назначения со скоростью мысли. Подло, абсолютно не эффектно, но удручающе результативно. Щит Билли выдержал – Артуру повезло, он чудом избежал возможно самых болезненных мгновений в своей жизни.

Поединок был завершён: Льёт возвышался над поверженным противником, который, волею случая, оказался перед ним на коленях. Со стороны скамейки, на которой устроилась Стейси, донеслись первые аплодисменты. Ученики, ставшие зрителями этого небольшого шоу, подхватили их, кое-откуда раздавались ликующе возгласы. Они чествовали Льёта, странного северянина, который только что показал всем, на что действительно был способен.

Они аплодировали ему, северянину. Воистину, толпа слепа и предсказуема. Сам северянин доволен собой не был; может быть, виной тому выпитое, может быть, внимание окружающих, может быть, южанка, будь она неладна - но Льёт-то понимал, вернее, ощущал, что едва не провалился. Гроссман победил сам себя - если бы он построил свое нападение иначе, слабенький щит северянина не спас бы даже от самого незамысловатого заклинаньица. Еще одна заметка на будущее - вступая в бой надо бы знать, как построит свои действия противник. Фундаментальный принцип. Только не Мордекайнена, а - жизни.

Забавно, но именно сейчас, в окружении благосклонной толпы, Льёт чувствовал себя белой вороной вдвойне. Ответить на вопрос "почему" молодой маг затруднялся; с одной стороны, так было даже лучше - но с другой стороны северянин куда увереннее чувствовал бы себя сейчас в темном переулке, без свидетелей, с Заком, Билли и Ральфом, готовыми преподать удачливому наглецу урок и отомстить за побежденного товарища. Там все было бы просто и ясно. А что делать здесь? Улыбаться? Свалить побыстрее? Пользоваться ситуацией? Закрепить успех? Право же, Льёт не знал.
А как бы в такой ситуации поступил бы, скажем, мэтр Крауц? О, этот умудренный наукой муж точно уже был где-нибудь в обществе дам. Странно, но подобный воображаемый пример помог; северянин определился со следующим шагом.

Делая это, он чувствовал, что возможно еще не раз об этом пожалеет.
С другой стороны, надо было дать Арти последний шанс сохранить лицо и проявить хоть капельку мужественности.
Или, как сказал бы мэтр Крауц - стоит озаботиться созданием правильной позиции в глазах общества на случай дальнейших конфликтов. Занять место "рыцаря", чтобы последующие нападки оппонента выглядели жалко.
И Льёт, быстро преодолев расстояние до своего противника, протянул Гроссману руку помощи.

Артур, всё ещё стоя на коленях, тяжело дышал, упёршись обеими руками в землю. Он периодически вздрагивал, с трудом сдерживая спазмы и рвотные порывы, а каждую мышцу его тела колотила неконтролируемая дрожь - сказывались признаки переутомления, такого сильного, что достичь его обычным способом было практически невозможно. Но магия - далеко не обычное занятие, если увлечься ей слишком сильно, переоценить собственные возможности и сотворить что-то, что тебе не по силам, результат может быть очень даже плачевным. Вплоть до летального исхода. Собственно говоря, именно это несложное правило и лежало в основе большинства базовых постулатов и принципов, существование которых, как правило, обуславливалось лишь тем, что они должны были всеми правдами и неправдами донести эту истину в головы учеников.

Гроссман был попросту истощён, но умирать пока что, к счастью, вроде как не собирался. Когда Льёт оказался возле него, протягивая руку, Артур, едва сдержав готовый вырваться стон, ценой неимоверных усилий всё же поднял голову, и взглянул в глаза северянину.

Льёт отметил, что выглядит он неважно - бледное, разом осунувшееся лицо, неконтролируемый нервный тик и полный боли и ненависти взгляд были тому свидетельством. Приступ тошноты остановил уже готовое сорваться с языка язвительное высказывание, а попытка подняться самостоятельно завершилась крайне неудачно - в глазах потемнело, резкая боль пронзила всё тело, и Гроссман вскоре обнаружил себя распластавшимся на земле. Высоко в безоблачном синем небе парила одинокая птица - больше всего Артуру захотелось сейчас подняться туда и остаться навсегда, в бесконечном спокойствии и безмятежности. Но, к несчастью, одного желания было недостаточно.

В толпе зрителей, тем временем, появились первые, пока ещё неуверенные смешки. Похоже, сегодня Артуру Гроссману, человеку, который неизменно посвящал большую часть своего свободного времени превращению жизни широкого круга "счастливчиков" в ад, предоставится уникальная возможность почувствовать, каково приходится его жертвам на собственной шкуре. Недавние его приспешники, теперь стояли молча, слившись с толпой, и никто даже не пошевелил пальцем, чтобы помочь своему лидеру.

- Что здесь происходит? - прогремел суровый голос над самым ухом. Ну конечно, подобный инцидент на одной из главных аллей гильдии не мог оставаться незамеченным слишком долго.

Обладателем голоса оказался выглядевший не слишком грозно невысокий старичок, длинная белоснежная борода которого сразу бросалась в глаза. Аарэлон Хидай, глава факультета алхимии, всегда отличавшийся крайне вздорным и суровым нравом.