[SW] Icewind Dale (победа партии в кампании) | ходы игроков | - Драконий глаз, акт 3

Меч тихонько звякнул, когда паладин отставил его в сторону. Время наносить раны прошло, пришла пора врачевать их. Клинок осторожно перевернул раненого монаха на спину, положил товарища поудобнее и тихонько начал молитву.

- Он хороший воин, Торм. Смелый, честный, стойкий. Он служит тебе, даже если в молитвах своих никогда не поминал твое имя. Не оставь воина в беде, даруй моим рукам силу, помоги вылечить раны.

Монаха вырвали из пучины смерти, в очередной раз уже. Он очнулся словно ото сна, "край смерти" представился сейчас пустотой, он просто отключился, потерявшись в пространстве и времени. Пробуждение стало неожиданным, осознание действительности пришло не сразу. Белые пустые глаза, которые не могли в обновлённом виде отражать эмоций, уставились на своего спасителя.

- Тайвин?! Ты чего чужой шлем напялил? - ДэД дрожащей рукой слабо постучал по стальной броне. Состояние, схожее с утренним замешательством, когда не понимаешь, проснулся или нет, когда вырванный кусок сна переливается в секундный бред. Бардак в голове медленно раскладывался по местам. Осмотрев окружение, первым сообразил Алек. - Благодарю тебя, Клинок! Благодарю вас всех, друзья! Вы снова вырвали меня из неминуемой встречи с демонами и снова справились без меня, я во век не забуду всё то, что вы для меня сделали!

Прошедший бой вымотал монаха полностью, не только физически, но и морально. Личности ничего не обсуждали, не делали выводов. Мужчина попытался подняться, но едва пришли в напряжение мышцы животы, он в голос вскрикнул. Стыдно, но сдержать себя не удалось. Боль нестерпимая и его можно было простить, учитывая то, что за пару минут он дважды умудрился едва не умереть и дважды воскреснуть. Всепоглощающая боль. На живот перекатился, к валуну подполз, подтянулся и уселся кое как, на вид свой взглянул. Боевой наряд монаха, который и ранее не сильно отличался от лохмотьев, напоминал убрантсво какого-нибудь раба, которого только что карали за серьёзную провинность. Многочисленные атаки в живот копьями превратили верх одежды в висящие лоскуты, пропитанные кровью так, что с жёлтого цвета сменился ярко-красным. Если раньше после боёв он в таверне отдавал одежду какой-нибудь девчушке, то на этот раз уже будет стыдно, разве что на тряпку половую сгодится, да и то. Оскалившись, монах разорвал остатки и сорвал верх одежды, оголяя торс. Теперь многочисленные шрамы мужчины были выставлены на публичное обозрение. К большинству он привык, но сегодня их количество увеличилось значительно. Живое место на этом теле найти было сложно. Широкие выпуклые шрамы сигнализировали следы деятельности чудотворного исцеления, когда свежая рана затягивается на глазах. Кроме того, видимо даже подобное применение магического лечения Клинка, не смогло полностью восстановить монаха, одна из свежих ран, выколупанных копьём людоящера, позволяла рассмотреть тело мужчины изнутри, хорошо хоть не кровоточила особо.

Тяжело вздохнув и кряхтя, лысый мужчина поднялся с валуна и подошёл к горстке трупов, устлавших пещеру. Алек опустился на колено, устало осмотрел тело людоящера и начал вполголоса проговаривать молитву упокоения. Лишь пара слов и, неожиданно, монах харкает на недавнего противника, к слову, кровью, взбудоражено вскакивая на ноги.

- К чёрту! Если желаешь, Грумбар, забирай этих заблудших овец! Только хватит играть со мной, за какие грехи я заслужил твоего проклятья?! Да, святоша, так его! К чёрту! Да, к чёрту! Да, к чёрту! - после последних слов, произнесённых подряд обоими монахами, мужчина вдруг осёкся. Молчание, стоит, не двигаясь. Такое чувство, когда два человека произносят фразу одновременно, вот только у Алека и ДэДа один голос на двоих. Короткая пауза резко сменяется громким неестественным смехом. При этом товарищи его, наверное, подобного гогота не слышали никогда. - Ха-ха-ха-ха-ха-ха! - не умолкали Алек и ДэД, они не сменяли друг друга, они ржали одновременно, и такой резонанс тембров делал смех не иначе, как жутким. Продолжалось это довольно долго с минуту, не меньше. Наконец повеселевший бородач угомонился, вытер пот со лба рукой. - Ну что, друзья мои, дальше пойдём или всё же передохнём? Я считаю, что нам необходимо силы своивосстановить, а то я ненароком опять подыхать возьмусь, ха-ха.

- Осторожнее с желаниями, Алек. Не мешай их с богохульством - у многих богов очень мстительный нрав и странное чувство юмора, - произнес Тайвин тем же безразличным тоном, не переводя взгляд из той точки, в которую он уставился некоторое время назад.

Пока Клинок проверял свои способности целителя, Сетте принялась обыскивать ближайшие пещеры. У самых людоящеров ничего особо ценного не обнаружилось, кроме примечательного оружия и снаряжения лидера и шамана. Ничего с виду ценного не нашлось и в сундуках людоящеров, хотя вот в зале, который, видимо, занимал лидер с шаманом и их гвардейцы удалось найти кое-что ценное - молот высокого качества и роба, сделанная, как это ни странно, из натуральной кожи, а скорее даже из нескольких слоев кожи. Кожа мягкая и не мешает движениям, но при этом достаточно прочная и её не так то просто разрезать.

Нашла тифлинг и тайничек под "троном", из которого выудила тяжелый длинный меч (кому длинный, а кому и двуручный) и тяжелый же боевой топор. Но самая важная находка ждала чуть далее. Странный звук заставил воровку насторожиться. Сетте медленно подошла к старой массивной двери, за которой ей послышалось какое-то движение. Дверь закрыта на тяжелый засов со стороны зала - снять его, кажется, не будет проблемой (если снимать будет не хрупкий халфлинг, а кто поздоровее). Прислушалась... Шепот в темноте. Не видно ни зги, но кто-то там говорит. Тихо, кажется, на Всеобщем. Но не похоже, чтобы это был враг - прислушавшись Сетте услышала и стон раненого и тихий плач и причитание. Неужели пленники?

На всякий случай тифлинг вернулась к остальным и сообщила о находке. Решили время не тянуть и приготовившись на всякий случай к бою, громко постучали в дверь и потребовали назваться себя. И получили быстрый ответ - "Мы из Кулдара - нас похитили и держат здесь." Ловушка? Не похоже. Но на всякий случай, соблюдая все возможные меры предосторожности вы решили проверить.

И это действительно оказались люди. Грязные, голодные, в изодранной одежде. Жители Кулдара, хотя здесь их немногим менее дюжины - это далеко не все те, кто исчез в деревне. Но пленники не смогли толком рассказать - на них напали - людюящеры, затем уволокли сюда. Были и другие люди среди пленников, но куда они делись - никто не знает. Не знает никто из пленников и про Камень-сердце.

Среди пленников оказалась молодая женщина, представившаяся Киарой - жрицей из Кулдара. Киара в благодарность готова оказать помощь лечением, вот только идти с вами дальше она не собирается.

После порции истошного смеха монах заметно повеселел, однако свежие раны ещё давали о себе знать. Из всей кучи добра, что осталась от злюдоящеров, он взял лишь длинное копьё, чтобы опираться при ходьбе, остальное окинул лишь взглядом, убедившись, что ничего путного для него здесь нет. Далее следовала интересная находка воровки, заключающаяся в сокрытой двери. Минутка замешательств и подозрений, после чего наёмникам открылась группа искомых людей. Вздох, уж очередную порцию врагов они бы сейчас не потянули. Тут и настрой поднялся. А как он взлетел, когда лысого мужика излечила жрица Киара. Монах чувствовал себя бодро, словно не в пещере лютой, а в городе на гуляниях. Алек успел перекинуться парочкой словцов о богах с жрицей из Кулдара, а ДэД не упустил возможность потискать освобождённых девок. Но такого настроения с монахом, пожалуй, никто не разделял, смотрели косо и непонимающе, девки так вообще по морде съехали. Ну да к такой реакции ему не привыкать. Что его действительно сумело утихомирить, так это взгляд на Тайвина. Раны полуорка оказались не по плечу Киаре и, в отличии от монаха, чувствовал он себя явно отвратно. Совесть проснулась у бородатого мужчины, на валун уселся. Помолчал, лоскуты с рваной одёжки срывая, в штаны модные превращая. На пленников бывших взглянул:

- Любезнейшая, Вы успокойтесь, присядьте, - усадил монах жрицу, как только она прекратила свои целительные попытки с Тайвином, - поведайте нам, может к вам стража наведывалась, сколько их было, может кого уводили, куда вели? Может ещё есть шанс их спасти, вы подумайте!

Алек выжал из своих пустых белоснежных глаз максимально доброжелательный вид, тихо поглаживая женщину по спине. Дав ей минутку на раздумья, к товарищам повернулся:

- Их надо вывести из пещеры нам, заодно и лагерь разобьём у входа, силы восстановим. А там и воротимся остатки нечистивых отыскивать, аль засаду прямо здесь на стражу устроим, там и допросим неродивых. Наверняка они есть, вместе с Камнем-сердце где-то ютятся, неспроста все эти похищения, сдаётся мне ритуалы тёмные проводятся тут. Вырежем же их всех к чертям собачьим!

Сетте, задумчиво изучавшая кожаную робу, да и остальные трофейчики, усмехнулась.
- Идейка хорошая, только на кого мы этих оборванцев на морозе оставим, а? Так что, можно отойти к самому входу, чтобы ветрам и стихии не подставляться, там заночевать, и завтра, пожалуй. уже отправляться, - Почесав спину рукояткой кинжала, воровка зевнула, - Я что-то уже совсем устала по этим пещерам шляться. Солнышка хочу. И добычу надо куда-то перепрятать, или уже разобрать... Хмм... Белерен? Пощупаешь, что там в вещах волшебного есть? У шамана точно что-нибудь такое было.

Жрец жестом прервал молитву уже несколько минут исцелявшей его жрицы. Силы её тоже были не бесконечны, а того... опустошения, что чувствовал он некоторое время назад, он не желал никому. Страшное ощущение - как будто в тебе не осталось ничего, что дал тебе твой бог, ни силы, ни веры, как будто ты провалился в глубокий колодец, на дно которого не упадет свет, не проникнет свежий ветер. Ничего. Возможно, именно так чувствуют себя отреченные, преданные анафеме всю оставшуюся жизнь. Если это так, Тайвин меньше всего в мире хотел оказаться на их месте. Опрокинув в рот бутылек целебного зелья, Тайвин глубоко вздохнул и начал медленно, стараясь не тревожить рану, вставать.
Ещё один бой позади. Снова боль, снова раны. Снова смерть. Радовало, что они выйдут из этих глубин и получат передышку между боями. На предложение подняться ко входу Тайвин согласно и радостно кивнул.

Удостоверившись, что враги кончились, Рикард прислонился спиной к стене и медленно съехал вниз, сев прямо на пол. Лицо его выражало лишь безбрежную усталость пополам с непрошибаемым презрением ко всему миру со всеми его ящерами, орками и холодными подземельями. Следопыт достал из мешка полоску солонины и принялся флегматично и размеренно жевать твердый, как подошва, кусок мяса, краем глаза посматривая на Сетте, копошившуюся вдоль стен в поисках тайников.
Он понял, что чертовски устал. Не настолько, чтобы совсем выйти из игры, как Ори или Айтор, но все равно достаточно сильно. Хорошо бы свалить отсюда в теплые края — а то эта погода сведет меня в могилу скорее, чем любая местная пакость, — думал он, работая челюстями.
Рик не выказал особо интереса к находкам девочки — потом будет время все посмотреть, — однако весть о том, что с другой стороны зала, за дверью, кто-то есть, все же заставила его подняться со своего места. Продолжая жевать мясо, он приладил новую стрелу на тетиву — мало ли кто там, за дверью..
Однако он даже немного огорчился, когда увидел, что это всего лишь люди. Деревенщины, которых похитили твари.. Не иначе, чтоб пополнить собственные запасы мяса. Фыркнув, он убрал лук. С каменным выражением лица глядел следопыт, как женщина из пленников исцеляет раны товарищей. Затем послушал их предложения, пожал плечами. Ему было все равно: идти вперед, сидеть здесь или же возвращаться назад — какая разница?.