[18+] Архивы града Фардлуин | ходы игроков | -=История 2-1-55/18 г. ПВМ: "Безумная учёная" [История завершена]

Почему Хацу выбрала именно мыловарню из всех производств?
Кажется, она слышала этот вопрос в один из первых дней, когда с палочкой прохаживалась по своему производству и указывала в очень спокойном и мирном темпе Каину что и как подключать ко всем танкерам, перегоночным бакам и чанам перед началом работы.
Хацу всегда отвечала, что тому есть три причины. Во-первых, при изготовлении мыла очень часто используется животный жир, в том числе и человеческий если нужно, а также целый список нужных для исследования Хацу химикатов, так что в списках закупок легко было спрятать любые расхождения по бюджету или по её накладным.
Во-вторых, характерный запах от варки мыла создавал в здании в его окрестность стойкое и очень мощное амбре, из-за чего все эти места были оснащены мощными вентиляционными вытяжками, с которыми она могла скрывать запах от своей работы. А запах, как это отлично знали Хацу с Реверой, был огромной проблемой на их прошлом месте работы. Особенно стойкий лекарственный аромат.
В-третьих, при изготовлении мыла можно было получить много очень интересных компонентов. К примеру, тот же окислитель, остававшийся от переработки жиров. Или излишки разложения после обработки мыльного раствора хлористым натрием. Но больше всего Хацу интересовал нижний слой подмыльного раствора, где скапливался весь шлак после начала варки мыла.
Что такого особенного оставалось в подмыльном щёлоке, спросите вы Хацу?.. Кроме кучи забавных токсичных отходов, так и не растворившихся жиров, из которых можно сделать свечи, а также прочих примесей и мусора, туда входил глицерин. И не аптечный в колбочках и с непонятной концентрацией, а настоящий, почти что промышленный — знай себе только очищай да используй. Для чего Хацу нужен был глицерин? Чтобы использовать его для очистки квелибриум и перегонки в нитроглицерин, конечно же, зачем же ещё?!

И всю последнюю проклятую неделю хацу занималась перегонкой. Она создавала новые дозы вите, чтобы гнать из них Индульгенцию, а также промежуточные препараты: Формулу-1 и Формулу-2, как она их называла (пока что их эффект не был изучен полностью, но она над этим работала). Она перегоняла трупы в сырьё, а сырьё на эксперементы. И постепенно собирала все нужные компоненты.

Её рабочие условия стали ещё хуже, чем были. Хацу надеялась на нормальную лабораторию, в которой сможет наконец-то развернуться и с комфортом заняться исследованиями, но её опять как крысу загнали в маленький сырой подвал, откуда ей и головы не поднять. Лишь линия поезда на электро рельсах гудит где-то вдалеке, да здание шатается, когда по эстакаде проноситься состав.

Тело лисы полностью восстановилось после побоища: на это ушла неделя, с использованием такого количества медикоментов, что за это же время подняли бы на ноги целую роту, и таких объёмов магии, что она едва ли понимала, как её тело ещё не светиться в темноте. Это жутко бесило Хацу, особенно вспоминая о том, что её сестра за это же время скорее всего могла регенерировать раз 50.

Но ей нужно терпение… да… терпение… такие вещи не делаются с наскока и она сама не исцелиться, если будет сильно спешить. Надо хорошо измерять силы и делать постепенные, но решительные шаги, и тогда она достигнет своей цели в очень и очень скором времени. Главное. Немного. ПО-ДОЖ-ДАТЬ!.. “Я спячу, если просижу тут ещё немного”, — подумала она тихо.

Кроме перегонки, Хацу занималась работал над жилетом, и тот почти был закончен: жилет стал её решением проблемы того, что Хацу была не особо боеспособной. По сути своей, “жилет” был чем-то вроде искусственного скелета, который она надевала на спину и крепила вокруг талии на манер корсета, а затем закрепала к рукам и ногам (через плечи и бёдра) специальные усилители. Что делал жилет?.. О, ничего особенного — это был переносной резервуар для Витэ, который постоянно впрыскивал в тело девушки небольшие порции препарата, постоянно поддерживая для неё состояние “стимуляции” и постоянно усиливая её самую малость.

“Ха…”, — выдохнула она, глядя на своё изобретение и на все руны, что покрывали это творение созданное из амальгамации костей и металла, границы между которыми стёрлись и одно перетекало в другое. Она перевела взгляд на труп мальчика, склонившись к нему и нежно чмонув в щёчку. Ребёнок на кушетке никогда больше не засмеётся. Не встанет и не побежит. Но благодаря его жертве, Хацу сможет бегать. И прыгать. И колдовать без оглядки на расход её выносливости и крепость тела — главное чтобы бак вите не пустел.

— Очень скоро… я больше не буду крысой. Да… — Она перевела взгляд на ещё незаконченную костяную маску на столе, покрытую целиком рунами и с небольшим отверстием во лбу, куда ей нужно будет вставить поющий камень. Маска была вторым этапом для создания нормальной боевой брони для учёной. Это будет ещё нескоро… нет… не скоро… но сегодня она уже испытает жилет и всё к нему идущее для первого этапа тестов. — Да… сегодня большой день. Очень большой день… Ревера, пойдём. — Оклкинула она кота. — Соберём остальных…

— Я сплю,— буркнул кот, подняв пузо к свету на потолке.— И вообще я тут умираю от голода, холода и удушающего запаха... Ещё чуть-чуть твоей "диеты" и от меня даже костей не останется, мрр-мяу! Да и остальных ты собрать не сможешь, если не предложишь им какую-нибудь версию кровавой бани...

  К удивлению, собрать ассистентов вместе оказалось несложно. Мара ещё не успела в очередной "набег" на бедных, беспомощных перед воительницей, простых людей, а Молчунья отсыпалась в гнёздышке после ночной прогулки за парочкой блистающих золотом колечек. Каин всё это время варил мыло, поэтому для него отвлечься от рутины оказалось даже полезно, а Ваас...Ну, его голова выглядела странно, когда торчала из потолка с лампочкой аккурат из лба. Однако спускаться вниз тысячелетий покойник отказывался.

— И зачем мы тут собрались, а?— усмехнулась Мара, держа брыкающегося Каина в захвате за шею. Стандартное явление для этой "сладкой парочки", которое, к счастью, ещё ни разу не перетекло в полноценную драку.
  В комнате повисло молчание. Все, застыв, уставились с вопросом на Хацу. Даже неохотно притащившийся кот уделял девушке больше внимания, чем своему голодному пузику.

— Ты не умираешь от голода, ты возвращаешься к своей природной идеальной форме… и нет, не смей заикаться про “круг”, я знаю, что сама тебе это рассказала, но твоя идеальная форма — не круг. — В приливе энтузиазма выдала Хацу. Потащила Реверу за собой, не дав тому и шансу отсидеться в стороне. — Пойдём. Пойдём! Нам нужно сказать остальным отличную новость — нам наконец-то не надо тут сидеть! — Заявила Хацу. Её глаза горели. Руки вспотели. Губы дрожали и сами собой кривились в оскал. — Мой костюм, мой резервуар… они наконец-то готовы! — Чуть ли не пищала девушка, не начиная прыгать в лаборатории только потому, что тут было тесно.

Когда все ассистенты собрались на месте, Хацу попросила подождать её ещё десять минут, метнувшись в лабораторию за чем-то. Она не ответила на вопрос Мары, пояснив, что все сами увидят, зачем она всех собрала как только учёная вернётся. Вернулась она через пятнадцать минут после этого. О скором приближении Хацу её товарищи услышали по металлическим щелчкам.

“Туц. Туц. Туц”, — что-то тяжело ступало по каменным ступеньками спуска в подвал, как если бы окованные металлом ботинки ступали о металл или кто-то закованны в доспех. Но не такой громкий звук. Не такой тяжёлый. Через ещё пару таких грузных ударов, по лестнице поднялась Хацу, вся обтянутая металлом: её хвост словно разросся по всему её тело, покрывая то металлическими звеньями.

Длинные чёрные трубки и искусственные связки. Широкие подвязки и камеры нагнетая. Узлы усиления, защищённые мешковатыми чехлами из прочной многослойной ткани, на манер гамбезона. Хацу смотрелась странно. На неё как будто натянули второй скелет.

Особенно выделялся её массивный жилет, с несколькими резервуарами для Витэ на спине и поясе, от которых по всему телу тянулись толстые и много раз зищанённые от разрывов провода и трубки, крепящиеся к вживлённым на теле Хацу портам и клапомнам.

— Хе-хе-хе… — глаза Хацу скрывали массивные очки с чёрными стёклами, на манер сварочных, но даже так из-за стёкол пробивался свет её глаз: из-за постоянной подачи Витэ в организм её глаза тоже начали светиться, но не как у Марэ — потусторонним мерцанием радужки, нет, каждый сосудик в её глазах мерцал золотом силы душ, струящихся по её тело, из-за чего казалось, что за стёклами очков за ассистентами наблюдает моток горящих желтым огнём нитей.

— Я чувствую себя… так… так странно, — руки Хацу дрожали, изо рта шёл дым из-за нагрева тела, — как будто под кайфом! БОЛИ: ЕЁ НЕТ! Вообще нет. — Хацу пару раз крутанулась, опьяённая всем этим великолепием. Отсутствие боли в движениях делали каждый её шаг не плавным и осторожным, как раньше, а резким с наскоком. Как если дикое животное начало играться. — Вот это зачем я вас собрала! Мой костюм — готов! — Радостно сказала девушка, сделав ещё один оборот. Сжала и разжали руки. — Каркас готов. — Поправила она себя.

— Но даже с каркасом — я наконец-то могу выйти в поле! А знаете, что это значит? — Спросила она у всех своих подчинённых. — Верно! Это значит, что сегодня мы совместим полезное с приятным: все вместе выйдем на улицы, чтобы испытать работу основы для моего костюма, а испытывать мы его будем на одной из местных мелких от которой… нам не нужно ничего, кроме их денег и чтобы они не шныряли тут нигде поблизости и не мешали мне. — Сказала та. Девушка прошла мимо Мары с Каином, шлёпнув великаншу по руке и выдав “не мучай его, лучше чмокни” и вынул из подсумка (ещё одного достижения её костюма, которым она гордилась) рулон с планами одного из ближайших складов, где тусавались те самые ублюдки. План она составила сама, при помощи управляемого кольцом механического жучка, с которым экспериментировала всю прошедшую неделю, лёжа в кровати и зализывая свои раны. — Мы устроим этой ночью настоящую резню и слегка разбередим местные банды. Нашей задачей будет убить как можно больше местных преступников как можно более жестокими способами. Чтобы нас заметили.

— Главное — никого не оставлять в живых. Нам нужно, чтобы о нас знали, но не чтобы они знали, кто мы. Ясно? — Спросила она у группы. Подманила Молчунью к себе жестом. — А у нас стобой будет чуть другая задача: нам надо будет обнести эту банду.

— Пока наш авангард наведёт немного шороху на месте сбора банды, мы с тобой наведаемся за их денюжками… всех, кто встанет у нас на пути, убью я — надо же испытывать силу! А всех, кто будет бежать подберут Каин и Ваас: главное делайте это скрытно и быстро!

  Не сказать, чтобы костюм сильно впечатлил кого-то из присутствующих, кроме Молчуньи, завараженно наблюдающей за каждым изгибом трубок и механических сочленений. А вот новость о надвигающейся кровавой бане по крайней двоих из них завела и развеселила. Для ведьмы с материка и тысячелетнего трупа слова о свежей крови всё равно что сочная валерьянка для Реверы. Мара даже оставила в покое свою жертву в лице Каина и склонилась над развёрнутым рулоном, в то время как Ваас левитировал над ней и выглядывал на стол из-за плеча.

— Когда начинаем?— Неожиданно серьезно спросила дикарка, не отрывая взгляда от стола и нарисованных от руки коридоров и проходов двухэтажного здания бывшей винодельни.