Видимо таблетка всё еще имела своё воздействие на организм так как Райт успел прихватив топор выскочить из переворачивающейся машины в последний момент перед непоправимым. Прокатился по земле окончательно изгваздав в ней форму и лицо еще в прикрытый рот ком земли залетел.
Медленно с трудом и провалившимися в рыхлый груд пальцами поднимался смотря на горящие обломки некогда бывшие Крокодилом, в целом от падения он не то чтобы даже и как то шибко сильно пострадал, ну да приложился об земную твердь неплохо, ну да слегка глухануло взрывом, но в целом можно было даже сказать, что легко отделался.
Вот только «было» в этой ситуации ключевое слово.
Продолжающийся обстрел германских пушек напомнил о себе не только в целом обыденными для войны всполохами земли там и тут, но и прямо ткнул Райта носом в факт своего существования на вражеской стороне.
Прямое попадание разорвало бы Райта на кусочки и полевая медицина департамента санитации не способна была в кратчайшие сроки собрать человека из фарша, в полноценом лазарете еще может быть, но тут решающим фактором была именно скорость транспортировки кусочков на стол хирурга-хилера.
Райту можно сказать повезло, заряд окатил его впивающимися в плоть осколками и уронил его обратно на землю взрывной волной. Спина как будто бы горела, а может быть и правда одежда воспламенилась, конечности как будто весили целую тонну и любое движение отдает во всем теле адской болью. Даже дыхание и то требует усилий, а также кроме боли сопровождается и хрипом.
Во рту даже не просто металлический привкус, а самая настоящая кровь. Еще и контузило, из ушей снова потекла кровь нА этот раз почти незаметно, смешиваясь с кровью из других ран, уши был юи заложенны и продолжающаяся стрельба доходила как будто бы через очень толстый слой ваты.
Голова болела и кружилась, в глазах плыло, даже ориентация в пространстве была на время потеряна. Пока не зацепился взглядом за лежащего на земле дока.
Именно его тело и стало маяком во всех этих головокружениях, преодолевая боль и стискивая зубы так что кажется они начинали крошить Райт полз к доктору не обращая никакого внимания на окружающее его действо войны.
Преодолев разделяющее их расстояние Патрик потормошил рукой тело дока, который не отозвался на этот.
— Вот жеж драные сволочи. — Сплюнул в землю кровь со слюной и кривясь от боли потяулся к сапогу где лежал шприц королевской помощи, на случай беды, и именно такой случай сейчас и наступил.
Рукав формы на месте локтевого сгиба просто разорвал и направил туда иглу и зажал поршень шприца. До сих пор запомнил с того злополучного дома, что уколы в сердце неэффективные. Вейтсроде бы зашевелился и открыл глаза, значит можно отдохнуть. Просто свалился подложив под голову руку и глаза прикрыл силы восстанавливая, тем более кто то оказывает ему помощь, значит свои. Чужие бы пристрелили или закололи штыком.
Пусть и почувствовал укол, но этот был не от хладной стали предназначенной для лишения жизни ближнего своего. А тонкая игла шприца, впускающих в тело целительный состав. А так же ощущал как на оголенную, из-за разорванной осколками формы, кожу и раны, что до этого холодил снующий по полю боя ветер, наклыдывались повязки. А начавший шевелиться Вейтс всё еще восстанавливающийся от действия королевского подарка и всунул в рот Патрика какую то таблетку, на чистом автоматизме разжевав которую, уже спустя пять минут в голове у Ирландца вновь прояснилось, зрение вернулось как и способность соображать.
И даже уже силы в теле появились и двигаться было не так больно как до этого. Поднялся с земли, осмотрелся… Мда не все вернуться из этого боя.
— Вот же ж сраные крауты. — выругался Райт и сплюнул на землю, уже не чувствовал того дисциплинирующего, но при этом поддерживающей боевой дух ауры Бейтс, что выступала их условным талисманом. А также взглянул и на погибшего Финеаса вместе с Беконом, да и крокодил успевший стать частью команды тоже сейчас лежал на боку и бесславно горел. Патрик хотел, чтобы хотя бы с ним всё было не так плохо. Но умом понимал, это прощание.
Стянул перчатку с руки и приложил пятерню к борту горящего Ланчестера.
— Ты сослужил хорошую службу, приятель… Было честью служить с тобой и надеюсь там куда уйдет твой дух ты найдешь покой. — выдохнул надрывно, По вечно смурному или искаженному в боевом оскале лицу скатилась одинокая мужская слеза. Похлопал по броне на прощание и обернулся к Джонсону.
Сержант, принявший бразды правления отрядом как второй старший по званию, скомандовал отступление, вполне справедливо при учете того что у них больше нет мобильной огневой точки и они близко к позициям спротивника.
Прошел несколько шагов к топору оставшемуся лежать на земле, это было его вторым оружием кроме револьвера в кобуре, пистолет-пулемет остался в пылающей машине. Нагнулся чтобы подобрать древко и заодно почесать резко зазудевшую спину.
Разогнулся, посмотрел на топор «Грязный и слегка подистрепалось древко, ничего. Дело поправимое» Отметил про себя и перевел взгляд на вторую руку где был небольшой тоеугольный металлический осколок.
— А, так вот почему так зудело. — И ни в чем не бывало отбросил его в сторону готовый отступать к позициям французов.