И всё-таки, нельзя сказать, что брожение в поисках врача и гуманитарки между торговыми рядами на Центральной площади было совсем уж бесполезным занятием. Виктор случайно наткнулся на "мясную лавку" барыги, торгующего едой. Разговорившись с ним, парень смог уломать его посетить их жилище для взаимовыгодного обмена. Так что, на следующий день можно ждать гостей. К сожалению, в самом конце в их разговор встрял какой-то тощий мужичок, на которого без слёз не взглянешь, умоляя дать немного еды. Торговец врезал ему кулаком в морду. Тот упал в грязь, заверещал, тут же вскочил и убежал, что-то скуля, к группке таких же оборванцев.
- С ними только так и надо, - проворчал барыга. - Только дай одному что-нибудь - сразу остальные набегут, как саранча. "Дай-дай-дай...". А я не Господь Бог, чтобы еду из воздуха доставать! Мне ещё и своих детей кормить надо! В общем, парень, жди меня с товаром завтра с утра по указанному тобой адресу. Только, чур, чтоб и у тебя было что на обмен. Я не мать Тереза, чтобы еду бесплатно по домам разносить.
На том и разошлись.
***
Ещё с порога, увидев следы борьбы и крови повсюду, Виктор почуял неладное. А потом он нашёл Миру. Та лежала на полу, уставившись широко раскрытыми, остекленевшими глазами в потолок, со своей "фирменной", застывшей на губах улыбкой, больше похожей на звериный оскал. Девушка была вся в крови, причём, в чужой. В руке был крепко зажат окровавленный нож, который Виктор чуть ранее подарил Марку.
Мира была мертва.
Чуть позже, в подвале, был найден и Марк. Тоже мёртвым. Судя по всему, тот умер раньше и Мира отнесла его в подвал. А потом на дом напали и женщина приняла бой. Удивительно, но, судя по тому, что все вещи оказались на месте, бой оказался успешным. Мира сражалась с яростью берсерка и погибла в лучших традициях скандинавских саг - непобеждённой и с оружием в руке. Быть может, за такой подвиг, Владыка Вальхаллы сделает её одной из своих валькирий, что подбирают павших на полях сражений. А что? Более чем достойное посмертие для патологоанатома...
- Эх, красавица, что ж ты так рано нас покинула... - тихо произнёс Виктор. - Говорят, война скоро кончится. Совсем чуть-чуть не дождалась...
***
Почти сразу пришёл торговец едой. Виктор скупил у него всё подчистую. Сердце кровью обливалось, когда инструменты Мастера отдавал. Ещё сказал с грустью:
- Ты пару-тройку дней не отдавай их никому, попридержи. Инструмент хороший, рабочий, я знаю, сам автомеханик. Я после войны его у тебя обратно выкуплю.... Если доживу, конечно...
А шансы дожить до перемирия, всё же, были. И даже не сказать, чтобы совсем уж призрачные. По крайней мере, от голода они теперь точно не помрут.
Когда спустя минуту в дверь снова постучали, Виктор подумал было, что торговец что-то забыл и вернулся. Но на пороге стояли... попрошайки! Они протягивали свои тощие руки и наперебой галдели:
- Дай...
- Дай...
- Дай...
И не поднялась у парня рука прогнать их. Достал он пучок морковки и сказал строго:
- За эту еду благодарите добрую женщину по имени Мира, храбрую защитницу домашнего очага. Будете есть - обязательно помяните её добрым словом. Поняли?
Попрошайки наперебой начали уверять, что всё поняли. Парень сделал вид, что поверил, и отдал морковь.
К сожалению, всё, что успел сделать Виктор за день - это как следует протопить обогреватель, а также, похоронить Миру и Марка.
Вечером же, с Георгием на двоих, устроили "тризну", в память о покойных. В эту ночь Виктор никуда не пошёл и остался дежурить. С ножом.