.1596118705.jpg)
2. церковь, омытая луной«Обман и сила, вот оружие злых». — Данте Алигьери, комедиант
Святая Лукреция Кордовская жила в девятом веке. Наследница богатого дома магометан, она приняла Христа — а вместе с ним и мученическую смерть от бичей на суде шариата. Суду её предали собственные родители. Вероотступницу обезглавили и бросили в реку Гвадалквивир, но христиане, укрывшиеся у речных берегов, извлекли покойную из стремнины. Тело поместили в железный саркофаг, где вскоре обнаружили, что мощи святой… стали нетленными. Смерть не осквернила их так, как сумели осквернить люди.
Её памяти и чудесам служил отец Витторио Бруно, первый и последний священник Овесто-Инфериоре. Джованни знал, что падре Бруно искренне любит свой приход, переполненный бандитами, нищими, забулдыгами и потерянными. Падре не принимал богатых даров, не имел автомашины, смело ходил по улицам, а единственным украшением его сутаны было красивое резное распятие. По слухам, оно досталось Витторио в наследие от раскаявшегося капо криминале. С той поры оно свидетельствовало, что иногда Бог всё же узнаёт своих.
Приходская базилика Святой Лукреции притаилась за небольшим сквером. Густой лунный свет сочился сквозь причудливые перекрестья ветвей, умывая гравийную дорожку и старую кладку серебряными лучами. Словно воды благословенной реки, подарившей бессмертие погибшей в незапамятные времена девчонке, лунный прибой окатывал узкие витражи и стрельчатые окна под зелёным от времени куполом. Трёхлитровый движок «Фламинии» гулко ворчал, когда седан остановился у церковной ограды.
Синяя ночь. Закрытые ставни. Пустые улицы.
Базилику построили ещё в Средние века, и теперь она отчаянно нуждалась в реставрации. Надвратная арка нависала над тяжёлыми дверями из морёного дуба, практически воротами. Сизо-серые стены упирались в низкие дождевые тучи. Как седой старик, распихавший молодых «лимоне», церковь Святой Лукреции держалась неким особняком от соседних домов. Окруживший её сквер дарил уединение и тишину небольшому дворику перед входом. Впрочем, из-под дубовых дверей пробивался слабенький свет.