— Тибо! — Флави взвизгнула, когда паук впился мальчику в ногу, и закрыла лицо руками. — Тибо, не умирай! Ну почему ты не выпутался, я же тебе помогала!
Дрожа, она замерла, боясь сойти с места и, как и Тибо с Нолем, попасть в ловушку. Что если в тенях притаились и другие пауки? От сдавившего грудь ужаса ей не хватало воздуха, Флави безумно озиралась по сторонам, не зная, что ей делать. Тёмный лес ожил — и крался к ней, мрачные провалы за деревьями, оплетённые уходящей вглубь них паутиной, стали похожи на бездонные ямы, в которые Флави падала и всё не могла упасть, оставаясь на месте. От копящейся на дне этих ям черноты кружилась голова и немели губы.
Перед глазами потемнело, и Флави чуть не упала, но в последний момент какая-то внутренняя сила распрямила её тело и заставила повернуть к пауку голову, медленно и тяжело, словно та была мельничным жерновом. В спокойном лице уже не было страха, только жёсткость и безмерная спесь, светло-карие глаза блестели в изменчивом пламени факелов, и отражённый в их глубоких зрачках паук был букашкой, скованной янтарём радужки. Взмокшие от пота, липкие русые барашки на лбу свернулись, как лепестки под нещадным летним жаром, которым горело её лицо.
— НИЗШИМ... — девочка, или то, чем она сейчас была, вскинула руку, указывая на монстра пальцем, — ДОЛЖНО ПОКОРЯТЬСЯ… И СТРАШИТЬСЯ!..