Корнфлау чуть не подавилась слюной. Она попробовала каждый фрукт на прилавке и в гастрономическом экстазе потратила на самые вкусные почти золотой. Ароматный свёрток Корнфлау уложила в пригодившийся сундук. Распрощавшись с доброй, но неосведомлённой торговкой, они с Гвен отправились дальше — с твёрдым намерением дойти до «Громовой ящерицы», нигде больше не застревая. Но полуросличка сплоховала и тут. Красный базар она покинула с фляжкой на поясе, до того точно выгнутой по форме её бедра, словно торговец — тощий полосатый табакси — снимал с неё мерку. Он и указал дорогу к «Ящерице».
На подходе к гостинице Корнфлау внезапно остановилась и топнула ногой.
— Гвен! Я знаю, где надо спрашивать. В храме, что по ту сторону порта, низенький такой. Мы так спешили уйти в город, что мимо прошли, а ведь у них тут, если кто заболеет, то дорога только к жрецам, точно говорю. Только пообедать сначала нужно, — от сочных фруктов и чистого морского воздуха есть Корнфлау хотелось страшно.